Глава 1«Люди не в состоянии изменить свою природу»
Д. Юм
«Очень печально, что стремление людей уменьшить зло
порождает так много нового зла»
Г. К. Лихтенберг
За Завесой в Отделе Тайн Министерства Магии сидели двое хмурых грязных мужчин в порванных мантиях. На угрюмые лица свисали космы давно нечесаных и немытых волос; костлявые руки и ноги были в ссадинах. Мужчины умирали от скуки.
- Авада Кедавра! – крошечный серый жук на мгновение застыл в воздухе и свалился в кучку таких же серых жуков.
- Сто сорок семь. Еще?
- Давай.
- Пускаю... не промахнись!
- Авада Кедавра!
- Сто сорок восемь.
Еще один трупик в холмике на холодном каменном полу. Сириус зевнул и потянулся.
- Скукота-то какая! – пожаловался Блэк. – Что бы еще придумать? Давай хоть итоги подведем. Из ста восьмидесяти попыток наслать на меня Аваду сто сорок восемь заклятий попали в жуков. Вывод – ты хреново целишься, Сопливус!
Молчание.
- Сев, ну с тобой невозможно разговаривать!
- Авада...
- Да все равно толку никакого!
- Отстань.
- А вот интересно, - оживился Сириус, - тебя посадили бы в Азкабан, убей ты жука Авадой при жизни?
- Кто говорит, что я умер? – огрызнулся Снейп.
- Никто. Но, предположим, ты был бы скорее жив, чем мертв. Ты не ощущал бы такую нехватку интереса к жизни. То есть, твоя жизнь была бы увлекательнее простого существования. И вот, если бы при жизни, которая отличается от существования повышенным интересом к самому факту жизни, ты убил бы жука Авадой, тебя посадили бы в Азкабан?
- Не знаю. Нет, наверное.
- А если бы жук был анимагом?
- Не сходи с ума.
- Я просто стараюсь понять...
- Отстань, Блэк! У меня уже голова от тебя болит.
- Ладно.
Сириус встал и зашагал взад-вперед вдоль стены подземелья, то и дело поглядывая наверх, где колыхались лоскуты Завесы.
- Что было сначала – яйцо или василиск? – неожиданно спросил он.
- Яйцо. Но не василиска. Не такого, какие теперь бывают. Я тебе уже сто раз говорил. И вообще, отстань! – Снейп ворошил палочкой мертвых жуков.
- Интересно, война уже кончилась? - безмятежно продолжал Блэк.
- Для меня она не кончится до тех пор, пока я с тобой не разделаюсь. Заруби себе это на носу.
- Не хочу профиль портить, - съехидничал Сириус, ковыряя дыру на плече.
- Ты говоришь как Люциус Малфой.
- А вот что было сначала – спесь или Малфой?
- Малфой, - криво усмехнулся Снейп.
Молчание.
- Интересно, Дамблдор все еще директор?
- Нет.
- Почему?
- У тебя что, склероз? Я же его убил. Хладнокровно заавадил на глазах у твоего крестника.
- А-а-а, ну да... А как я умер?
- Ты не умер.
- Как, я не умер?
- Очень просто, - начинал злиться Снейп. – Если бы ты умер, то был бы сейчас там, где очень много людей. Которые все умерли. Миллионы людей. Выл бы вместе с ними. С Дамблдором и ненаглядным Джеймсом.
- А так я вою только с тобой.
- Ну да.
- А где остальные?
- Ты дурак, Блэк! – Северус потерял терпение и швырнул в Сириуса пригоршню жуков.
- Спасибо на добром слове. Не очень-то вы вежливы, профессор Снейп!
Пауза.
- Значит, ты тоже не умер? Сев?
- Мерлин, избавь меня от этого идиота!!
- Прекрати меня оскорблять! То дурак, то идиот... Вот отберу у тебя палочку, по-другому запоешь!
Молчание.
- Сопливус! Эй, Сопливус, перечисли составляющие самого сложного зелья на свете!
Молчание.
- Ну Сев, я не хотел с тобой ссориться. Извини.
- Долго мне еще тебя терпеть?
- Что?
- Долго, я тебя спрашиваю, мне еще терпеть твое присутствие? Почему никто не рвется тебя спасать? – Снейп раздраженно махнул в сторону Завесы. – Почему Поттер еще не залез сюда и тебя не вытащил?
- Откуда я знаю? Забыл, наверное... А почему тебя никто не выручает, а, Сев?
- А я никому не нужен!
- Ну уж прям? Такой красавец-мужчина, и никому не нужен?
- Блэк, на себя посмотри!
- Зеркало дай...
- У тебя в кармане.
Сириус порылся в лохмотьях, достал осколок зеркального стекла и посмотрелся в него одним глазом.
- А я до сих пор первый парень в Азкабане! – залюбовался собой Блэк.
- Ох, от скромности не умрешь! Только должен тебя разочаровать – «Мистер Азкабан» теперь Люциус. От него дементорихи в восторге, носки ему вяжут.
- Иди ты! – разинул рот Блэк. – Вот каналья! Со мной они не церемонились!
- Просто в твое время там не было дементорих.
- Врешь! Дементоры всегда были! Нечего из меня идиота делать.
- Сириус! – умоляюще воскликнул Снейп, закатывая глаза. – ДементоРЫ были! И носки они не вязали...
- Да что ты говоришь! То-то я думаю – что-то не замечал, – ухмыльнулся Блэк.
- Заткнись и не перебивай. ДементоРИХИ – так наши заключенные новый отряд аврорш называют. Под началом мисс Грэйнджер... тьфу, миссис Уизли. Она там воспитательную деятельность разводит.
- Да ну?
- Ну да. Люциус глазки строит, а они млеют и воспитывают.
- А откуда ты это знаешь - ты же умер!
Пауза.
- Еще раз задашь этот дурацкий вопрос, - зашипел Снейп, - и я больше не буду с тобой разговаривать.
- Ой, напугал... Ладно. Ну Сев, ну не дуйся! Я больше не буду. Но я не дурак.
- Был бы умным, попал бы на Слизерин, - съязвил Снейп. Трупики жуков один за другим превращались в пепел; Сириус сел на корточки и с интересом наблюдал за этим процессом.
- Не, тогда было бы скучно. Я бы не смог над тобой издеваться.
- Спасибо за откровенность.
Молчание.
- А я все-таки не понимаю, - бубнил себе под нос Блэк, - почему ты то есть, то тебя нет? Ты куда деваешься, а, Сев?
- Хожу на разведку.
- Куда?
- Никуда. Просто туда-сюда хожу и разведываю. А ты дальше носа своего не видишь. Сидишь, и все ждешь, что тебя кто-нибудь вытащит.
- Рем меня вытащит, я уверен! – заявил Сириус. – Он меня из-под земли достанет. А ты останешься тут - на разведку ходить, ищейка слизеринская.
- Я в квиддич никогда не играл, - хмыкнул Снейп.
- Это выражение такое. Конкретный ты человек, аж тошно!
- А как мне от тебя тошно! – начал сердиться зельевар. – Не то слово!
- Может, хочешь подраться по старой памяти? – дразнился Блэк. – Врукопашную только, а то вот палочку я где-то посеял.
- Не буду врукопашную – я не маггл.
- Ну и я не маггл! Я чистокровный, кстати! Не то, что разные там слизеринишки!
- Опять ты говоришь как Малфой! – сурово отметил Снейп.
- А плевать! Ну, так будешь драться, трус немытый?
- НЕ БУДУ!
- А Я БУДУ!! – заорал Сириус и кинулся на противника, но словно пролетел сквозь него, и упал, потеряв сознание.
- Чучело гриффиндорское, - буркнул Снейп и произнес несколько заклинаний.
***
Никогда еще приемная Отдела Магической Реабилитации больницы Св. Мунго не была так полна народа. Чтобы разместиться всей семьей, с сыновьями и невестками, Артуру Уизли пришлось наколдовать больше стульев. Красная от волнения Молли держала на коленях огромную корзину цветов и подарочный сверток с новым свитером. Рон и Гермиона сидели на большом чемодане, с участием поглядывая на встревоженного Гарри, который то и дело нервно протирал очки. Ремус Люпин мерил шагами расстояние от своей беременной жены Тонкс до противоположной стены с высокой дверью и вывеской: «ПОСЕТИТЕЛЯМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН!»; всякий раз, доходя до двери, он бросал взгляд на часы и тяжело вздыхал. Рядом с семейством Уизли среди авроров сидела, чинно выпрямившись, Минерва МакГонагалл – ее волнение выдавала лишь легкая дрожь пальцев, вцепившихся в сумочку. В углу приемной, стараясь занимать как можно меньше места, возвышались Рубеус и Олимпия Хагрид.
Наконец, дверь под строгой вывеской отворилась; все как по команде бросились к появившемуся в приемной сутулому мужчине в небольничной черной мантии. Мужчина скривился и сделал непроизвольное движение, словно хотел отмахнуться от прыгавшего перед ним Гарри и суетившейся Молли.
- НУ?!! – почти одновременно воскликнула нетерпеливая компания.
Северус Снейп поморщился и демонстративно поковырялся в ухе.
- Ну, как он? – срывающимся голосом спросил Ремус. – Выпишут сегодня?
- Нет, не выпишут, - выдержав мучительную для окружающих паузу, отчеканил Снейп. Раздался общий вздох разочарования.
- Это почему же? – расстроился Гарри. – Ведь вы говорили... – недовольный колючий взгляд – Профессор, ведь вы говорили, что Сириус идет на поправку! Мы хотели забрать его домой, сэр!
- Мистер Поттер, - злорадно промолвил зельевар, - ваш крестный оказался редкостным образцом пациента, отказывающегося следовать указаниям врача. Для относительной стабилизации его состояния необходимо еще несколько сеансов.
- Да хватит уже в мозгах у него копаться! – пророкотал Хагрид; его поддержали близнецы Уизли. Снейп ехидно улыбнулся и слегка поклонился великану.
- Буду лишь несказанно рад препоручить мистера Блэка вам... возможно, общение с драклами и гиппогрифами приведет его в чувство. Мистер Люпин, вы согласны?
- Хагрид, ну что же ты... как так можно? - укоризненно заметил Ремус. – Профессор, если вы считаете нужным...
- Да, я считаю. Поэтому вам лучше разойтись – это больница, а не балаган, - процедил Снейп, окидывая взглядом рыжую «команду поддержки». – У меня есть пациенты и кроме мистера Блэка. Разрешите, - разочарованные гости расступились, пропуская зельевара; Фред и Джордж, недовольно бормоча, свернули плакат с огромной сияющей надписью: «С возвращением, Сириус!»
***
Северус Снейп взмахнул полами мантии и свернул в коридор, а затем на лестницу. По дороге он кивком поприветствовал двух медсестер и принял у них несколько пергаментов с отчетами. Просматривая листы, Снейп качал головой. Вышедший из комы Дамблдор был все еще очень плох – уверенный в том, что является фениксом, он летал по своей палате, радостно курлыкая и рассыпая искры. Невилл Лонгботтом поправлялся после Круциатуса, но определенные сложности все равно остались: Невилла было крайне сложно убедить в том, что помочь его родителям невозможно даже новейшими методами лечения. А Винки все еще оставалась самым неуравновешенным домовиком в корпусе эльфов.
Свернув отчеты в трубочку, Снейп открыл дверь в отдельную палату, обставленную побогаче других. Солнечный свет мягко струился сквозь серебристые занавеси – как непохоже это было на картины в воспаленном сознании Блэка! Со стула возле кровати тотчас вскочил белобрысый юноша в зеленом слизеринском плаще. Зельевар тепло улыбнулся ему и наклонился над койкой с резным изголовьем. На подушках полулежал Люциус Малфой – он заплетал себе косы.
- Ну-с, как мы себя чувствуем? – поинтересовался Снейп, внимательно изучая безмятежное лицо товарища. Люциус закатил глаза и жеманно промурлыкал:
- Розовые лордики бегают по комнате. И Лестрейнджи кровавые в глазах. Как страшно жить! – Драко всхлипнул и в ужасе уставился на отца.
- Люц, - вкрадчиво прошептал зельевар на ухо Малфою, - хватит дурить. Не осточертело уже? Завтра выписываю! – громко и безапелляционно добавил он. – Драко, завтра повезешь отца домой.
- Ой, правда? Как мне вас благодарить, профессор?!
- Благодарить не надо. У меня и без этого симулянта пациентов хватает. Один Блэк чего стоит – надоело уже в этот подвал к нему спускаться. Никакого воображения, - сказал себе Снейп. – А у вас, Люциус, оно слишком пылкое, это воображение! Дворянин, а такие низкие мысли думаете.
Старший Малфой надулся, молча расплел косы и отвернулся к стене, закутавшись в атласное одеяло.
- До встречи, господа, - Снейп взялся за ручку двери. – Не пойду я туда, и не мечтай, - съехидничал он напоследок, глядя в спину Малфою-старшему.
Однако молодой человек резво выскочил в коридор вслед за бывшим преподавателем и, нагнав его, придержал за руку.
- Чего тебе, Драко?
- Сэр, я правильно понял? Папа не хочет ехать домой? Но почему, сэр? – взгляд младшего Малфоя выражал неподдельное изумление. Снейп призадумался и жестом пригласил Драко присесть.
- Видишь ли... мне неприятно тебе это говорить, но Люциус боится.
- Мой отец ничего не боится! – вскинулся Драко.
- Помолчи, пожалуйста. Ты уже в том возрасте, когда пора соображать своей головой. Он боится, что его, признанного вменяемым, посадят в Азкабан. Что конфискуют имущество, а тебя с матерью пустят по миру. Что Нарцисса выцарапает ему глаза за сестрицу, которой с мужем все-таки дали пожизненное. Что я буду до конца его дней тыкать его носом в каждую сделанную глупость. Согласись - куда уютнее лежать себе на койке в роскошной палате, пудрить мозги аврорам и быть в стороне от повседневной канители.
- Они ничего не сделают папе, я не позволю, - твердо сказал младший Малфой.
- И я не позволю. Мне пришлось тяжелее всех, Драко, но я не изображаю сумасшедшего. А теперь - всего хорошего, у меня еще много дел! – зельевар дал понять, что разговор закончен. Не стоило тратить время на психоанализ Люциуса Малфоя.
Он и так потратил на незадачливого друга массу сил. Когда после войны прокатилась волна арестов, а в палате Дамблдора день и ночь дежурили авроры и лучшие врачи, Северус прятал Малфоя в подвале своего дома, старательно втолковывая ему, в какую передрягу тот влип. Обширные хищения, махинации, и прочие ущербы, нанесенные Люциусом колдовской общественности, вкупе с прошлым Пожирателя Смерти, не покрывал даже милый факт того, что просвистевшее над головой Волдеморта заклятие отвлекло внимание Темного Лорда от мистера Уизли, и тем самым спасло олуху жизнь. Аваду пустил Люциус. Все было бы замечательно, но Поттер взял на себя труд доказывать в суде обратное – Малфой-де пытался убить Артура; семейство Уизли целиком поддержало эту маразматическую гипотезу. Вытащив обалдевшего Люциуса в коридор, Снейп бесцеремонно напоил его зельем, после которого Малфой понес такую ахинею, что прямо из зала заседаний его отправили в клинику Св. Мунго. На Драко и Нарциссу было жалко смотреть.
- Повторяю вопрос – вы совершали покушение на жизнь Артура Уизли? – допытывался Перси.
- Не помню – давно дело было, - отвечал Малфой, нежно глядя на обвинителя.
- Почему не помните? На вас наслали Обливиате?
- Какие у вас глаза, господин прокурор... какие веснушки... – сдавленный хохот в зале, стук судейского молотка и призыв к тишине.
- Проявляйте уважение к суду! Отвечайте по существу – вы пытались убить Артура Уизли при помощи...
- Несчастное я существо! – неожиданно заплакал Люциус. – Никто меня не любит! Папенька, царствие ему мерлиново, переломал все мои игрушки – негоже, говорит, парню с куклами возиться...
И в таком духе. Когда большая часть присутствовавших уже охрипла от смеха, а багровый Перси – от ярости, Снейп решил вмешаться. Шепнув пару слов судье, он дождался принятия решения о проведении психиатрической экспертизы и повез распевавшего какую-то похабщину про лютики Малфоя, зареванную Нарциссу и оцепеневшего Драко в больницу.
В Св. Мунго Люциус проспал десять часов кряду, а очнувшись, начал рвать на себе волосы от стыда. Пришлось поить успокоительным, подмешав туда для верняка еще немного «дури». Поползав минут десять на четвереньках перед медкомиссией и представителем из аврората, Малфой окончательно утвердил за собой поставленный Снейпом диагноз. Но, получив относительную безопасность, аристократ-посмешище начал мстить: он выливал лекарства в цветочный горшок, ненамеренно пугал сына, с женой изображал немощного, а над Северусом издевался как мог. Однако, его фантазия быстро иссякла, судебные процессы прекратились, все как-то поутихло и забылось, и Снейп решил положить конец малфоевской комедии. Может быть, Нарси на радостях не станет выцарапывать мужу глаза.
***
- Сириус!
- Опять явился не запылился? Чего тебе? Столько синяков из-за него, а он еще разговаривает!
- Почему ты такой упрямый, Блэк? Почему не берешь дело в свои руки?
- Отстань.
- Опять впал в уныние? Тебе это вредно. И так у тебя тут невесело сидеть.
- Ну и не сиди. Убирайся, откуда пришел, и оставь меня в покое.
Типичная депрессия, все признаки налицо. Угнетенное состояние, апатия, скука, немотивированная агрессия... впрочем, она была у Блэка всегда. И как только его, Северуса Снейпа, дернуло уступить люпиновским уговорам?! Из Ремуса получился бы отличный дипломат. Он так умело втерся в доверие к Снейпу, приложил столько усилий – только что в друзья не набивался – что отказать ему было невозможно. В конце концов, за исключением Малфоев, со Снейпом никто не общался. Он даже заметил, что помимо прежнего смешанного с испугом уважения стал вызывать у окружающих неприкрытый ужас, отвращение и желание «держаться подальше». История с Дамблдором, не иначе... Без друзей, без простых собеседников вдруг стало страшно и одиноко – нервы после войны не в порядке, ему бы самому полечиться, да не у кого...
И вот, однажды, Люпин явился к нему на Спиннерс-Энд с огромной коробкой австрийского шоколада и просьбой. Услышав ее, Снейп подпрыгнул и выплеснул себе под ноги чайник кипятку.
- Ты с ума сошел?! Не может быть и речи! – закричал он на бедолагу-миротворца.
- Северус, ему очень плохо, - тихо возразил Люпин.
- Какое мне до него дело? Рем, ты в своем уме? Да я плясать был готов от радости, когда узнал, что Блэк за Завесу свалился!
Мысль о пляшущем Снейпе вызвала у Ремуса невольную улыбку.
- Я сто крат благодарен Беллатрикс! И сто раз проклинаю тот день, когда этого мерзавца вытащили! – в ярости продолжал зельевар. – Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь? Ради кого?
- Ради самого Сириу... ладно, понимаю. Ради Гарри, во-первых. У него ведь никого нет.
- Это у меня никого нет! А что касается Поттера, то для него я и пальцем не шевельну!
- Ты спас его от Волдеморта, забыл? – заметил Люпин.
- Чепуха! Я спасал от Волдеморта Драко, себя, дурочку Грэйнджер, всех нас! А не именно Поттера, - рассердился Северус.
- Хорошо, сделай это для меня, - переменил тактику Ремус.
- Ты слишком многого просишь. Не могу.
- Тогда сделай это для себя, Северус. Думаю, на душе у тебя накопилось немало горечи – искупи ее добрым делом.
- Ты плохой проповедник, Ремус.
- А ты – дурной вояка с собственной совестью.
Снейп приоткрыл рот от удивления. Что может Ремус Люпин знать о таких вещах?
- Забирай своего Моцарта, - зельевар пихнул коробку конфет оборотню, - и уходи. Чтоб духу твоего здесь больше не было.
Люпин страшно расстроился. От этого кошки, которые скребли на душе у Снейпа, превратились, по крайней мере, в саблезубых тигров.
Промучившись несколько дней – совесть теперь взяла моду разговаривать исключительно голосом Ремуса Люпина – черный, как туча, Снейп вылез из камина в центральном отделе аврората и, подметая мантией пол, под изумленными взглядами сотрудников без предупреждения вошел в кабинет начальника отдела. С колен Ремуса моментально спрыгнула испуганная Тонкс.
- Поговорить. Насчет Блэка, - угрюмо пробурчал зельевар, взглядом провожая госпожу Люпин до дверей. Что за несуразная прическа!
- Вот и славно. Шоколадку хочешь? – сказала совесть, пожимая руку и указывая на кресло.
Хмурясь на блестящие обертки с Амадеем, Снейп не допускавшим возражений тоном изложил свою позицию. Сириуса лечить он будет, но своими методами – это раз. Ни малейшего вмешательства со стороны не потерпит – это два. За продолжительность курса реабилитации, побочные эффекты и конечный результат ответственности не несет – это три, четыре и пять.
- Но ты ведь постараешься? – с надеждой спросил Люпин, подливая в чашки кофе с молоком.
- Посмотрим. Ничего не обещаю. Из научного интереса, не более того, - хмыкнул Снейп.
Похоже, этого было достаточно. Ремус проводил зельевара до камина и так сердечно потряс ему руку, что шокировал всю мракоборческую общественность, находившуюся в зале. Северус криво улыбнулся и отправился прямиком в клинику.
***
На дикую новость адекватно отреагировал только Люциус Малфой. Встретив товарища привычным и порядком надоевшим лепетом и розовым бантом в волосах, он один повел себя так, как и ожидал Северус.
- Какого черта? – взревел старший Малфой, сдирая с головы бант.
- Так получилось, Люц. По правде говоря, это будет интереснее, чем фиксировать в отчетах твою галиматью.
- Я финансировал Отдел Реабилитации! Я!! – Люциус бил себя в грудь в атласной пижаме. – И я не желаю, чтобы там лечилась всякая позорная рвань!
- Желания душевнобольных в Министерстве теперь не учитываются, посмею тебе напомнить.
- К драклам Министерство! Я не стану лежать в одной палате... тьфу, в одном здании с Блэком!
- Слушай, а это идея! Места у тебя тут много, а бедняге Сириусу нужен комфорт и покой...
- Северус, как ты можешь так шутить!
- Поставим вторую кровать, шахматный столик, устроим боксерский ринг: Ледяной Змей против Черного Бродяги, честный бой, ваши ставки, господа...
- Сев, я клянусь – если он появится в радиусе мили, я сбегу!
- Это именно то, чего я добиваюсь. Чтобы ты убрался отсюда как можно скорее, Люц.
Малфой обиженно насупился.
- Что за доля моя такая нелегкая... – вздохнул он, теребя одеяло.
- Тс-с-с, доктор Патрик с обходом... цепляй обратно эту гадость, да будь осторожней – в прошлый раз у тебя получился неубедительный петух. Выпей вот это... не упрямься, - Снейп протянул стакан воды с каплей зелья. - Вот так, хорошо.
- Проклятый ирландец, - сквозь зубы произнес Люциус, повязывая отвратительный бант и сводя глаза к носу. В дверях появился пузатый веселый врач с целой свитой из медсестер и очкастых студентов.
- А вот тут у нас особенно интересный случай. Разрешите представить – профессор Северус Снейп, лечащий врач господина... м-м-м, Малфоя. Как себя чувствует больной?
- Я наряжаюсь к Рождественскому балу! – радостно пропел Люциус, чудовищно кося. Лица медсестер как по команде приняли скорбное выражение, студенты застрочили в блокнотах. На дворе был апрель месяц.
***
За Завесой в воображении Сириуса снова сидели двое грязных усталых мужчин. На этот раз они не тренировались в меткости и не сыпали колкостями в адрес друг друга. Беззвучно колыхались складки над головой, уходила куда-то во тьму стена подземелья.
- Сев, о чем ты думаешь? – прозвучал хриплый голос.
- Я все думаю: как можно было вырасти таким собачьим сыном, как ты, Блэк?
- Смешно. А вот возьму и покусаю тебя.
- Не получится. «Лязгал зубами, ловил ртом воздух» - я это внесу в отчет.
- Не принимай близко к сердцу, Сев...
Молчание.
- Вот ты и докатился, Сириус. Хочешь, я диагноз тебе поставлю? У тебя не просто депрессия, у тебя шизофрения. Отвратительная маггловская болезнь, расщепление личности.
- Да ну? Как у Волдеморта?
- Хуже, и без хоркруксов. Ты не только забыл о других – ты даже о себе больше не думаешь. Почему-то только обо мне. Я стал твоей второй натурой, Блэк?
- Отвяжись, а? Без тебя тошно.
Молчание.
- Совесть мучает? Хотя нет, вряд ли – у тебя ее никогда не было, гриффиндорское отродье.
Злобный взгляд из-под спутанных седеющих волос, руки непроизвольно сжались в кулаки.
- Повтори, что ты сказал?!
- С удовольствием повторю. Ты – слабое, глупое, тщеславное отродье. В сыне Малфоя и то нашелся страх или капля совести, или как тебе будет угодно. А ты думал скормить меня оборотню. Этот оборотень теперь пытается нас помирить. Какая ирония судьбы, не правда ли?
- Заткнись, гадюка!
- Он заботится о твоем драгоценном Поттере, пока ты тут по-азкабански предаешься любимым мыслям о мести. Хорошее занятие на тринадцать лет вперед. Только вот что я скажу...
- ЗАТКНИСЬ!
- Когда ты выйдешь отсюда, через тринадцать лет, ты никому не будешь нужен. Чокнутый уродливый старик – на тебя последняя девка в Хогсмиде не позарится. Ремусу будет не до тебя. А Поттер...
- Не смей говорить о Гарри!!
- А Поттер просто смирится с тем, что тебя нет. Ты не так долго присутствовал в его жизни, Блэк, чтобы оставить в ней отпечаток.
- ВРЕШЬ!
Сириус размахнулся и попытался ударить мерзавца по лицу, но врезался кулаком в стену. Крик боли, по раздробленным пальцам полилась кровь.
- Бейся сразу головой, Блэк. Может быть, тогда поумнеешь. Фините Инкантатем.
***
- Северус, как ты можешь? Мы все на тебя надеялись! Одну минуту... Нимфадорочка, душенька, не сейчас. Опять мутит? Отправляйся домой, я пошлю сову Флер, она о тебе позаботится. У меня тут срочное дело, извини, - Люпин тихо закрыл дверь кабинета и снова напустился на Снейпа:
- Ты же обещал!!
- Ремус, ты помнишь пункты третий, четвертый и пятый нашего договора?
- Нет, то есть да, но там не говорилось о том, что Сириус будет ломать руки об стены собственной палаты...
- Я предупреждал, что не отвечаю за побочные эффекты и результат. Результата нет, Ремус, и не будет. Прошу прощения, но я устал копаться в мозгах, как правильно выразился Хагрид, у этого идиота. На короткое время мне показалось, что он не безнадежен, но я ошибся. Блэку не нужен этот мир, вот и все.
- То есть? – недоверчиво спросил Люпин.
- Ты не угостишь меня шоколадом?
- Нет. Извини. Почему Сириусу не нужен этот мир?
- Он для него... слишком скучен. Блэку для счастья нужно либо издеваться над кем-то - желательно надо мной - либо воевать, либо создавать проблемы всем, кому не лень. Война закончилась, люди ценят собственный покой – проблемы никому не нужны. Измываться над собой я больше не позволю. Таким образом, у Блэка не остается средств для выхода... энергии злобы, назовем это так. Он или начнет пить, или еще каким-то образом испортит всем вам жизнь. Ремус, я считаю, что Блэк опасен для общества. Я не буду его лечить.
- То есть, он навсегда останется в клинике? – после паузы задумчиво произнес Люпин.
- Не знаю. Если Дамблдор придет в себя, возможно... он чем-то поможет. Но я умываю руки, Ремус.
- Но ведь Сириус очень нужен Гарри! Гарри только о нем и говорит!
- Я уже все объяснил. Не вижу ни смысла, ни интереса больше заниматься этим делом – все, Ремус. И вот что – я тоже пришел к тебе с просьбой, - с этими словами зельевар порылся в кармане и поставил на стол помятую пачку чая.
- Кажется, я понимаю. Ты...
- Я ухожу из больницы. Заявление уже на столе у директора – думаю, он вполне доволен. Старине Патрику будет где развернуться и завести свои порядки: все эти скакалки и коллективные игры вместо Легилименции... – Снейп ухмыльнулся, но тут же посуровел: - Переведи меня в Азкабан.
- Что?! Зачем?
- Полагаю, там я со своим «копанием в мозгах» пригожусь больше. В Хогвартс все равно дорога закрыта – МакГонагалл не пустит меня даже на порог. Я думаю, Ремус, что именно там мне и место – в тюрьме. Как-никак, остались Лестрейнджи, Гойл, Крэбб, ну и по мелочи...
- Ты не поговоришь с Гарри? – фраза прозвучала как-то робко и вкрадчиво.
На это Снейп даже не ответил. Он выразительно постучал пальцами по коробочке с чаем, поднялся и вышел из кабинета. Авроры демонстративно его не замечали, усердно изображая трудовую деятельность.
***
Неделю спустя Северус Снейп расположился в кресле в библиотеке Малфой-мэнор. Он и Люциус молча потягивали белое вино, глядя на плясавшее в камине пламя. Драко сделал предложение Панси Паркинсон – свадьбу решили сыграть осенью, что несколько расстроило Нарциссу.
- Она ничего не понимает в эстетике, - лениво пробормотал старший Малфой, левитируя к столику вторую бутылку. – Ты ведь знаешь, здесь очень красиво в октябре.
- Да, правда... – рассеянно отвечал Северус. Ароматные поленья потрескивали, тускло сияли бронзовые канделябры и корешки книг с золотым тиснением.
- Можно будет трансфигурировать оранжерею в стеклянный дворец. По-царски...
- У маггловской императрицы был ледяной дворец, - машинально поправил друга Снейп.
- Тоже недурно! Но в октябре даже заколдованный лед плохо держится, - невозмутимо развивал идею Люциус. – Нарцисса бредит балом в духе «Времен Года». Она определенно решила попасть на первые страницы газет с этой свадьбой. Сев, ты слушаешь меня? Северус!
- Что? Прости, я, кажется, задумался...
- Еще вина?
- Пожалуй...
Словно мысленно договорившись, они не касались темы клиники Св. Мунго, пребывания там Люциуса и того, какие холодные проводы устроили Снейпу сотрудники. По правде говоря, никто ничего не организовал. Подскакивавший от радости доктор Патрик влетел в кабинет Северуса, где тот упаковывал вещи в небольшой чемоданчик. Пара лицемерных выражений сожаления, наглая ложь о «плодотворном сотрудничестве». Ирландский весельчак давно раскусил больничную махинацию Малфоя, но ему очень хорошо платили за молчание.
- Он подарил мне фигурку собаки, представляешь? – озвучил свои мысли Снейп.
- Что-что? Кто подарил?
- Патрик. Когда я уволился, он подарил мне черного фарфорового добермана. На счастье.
- Какой он глупец, Северус. Это даже не оригинально.
- Да нет, он вряд ли знал об анимагической форме Блэка.
Это от вина развязался язык, или просто наболело в душе?
- Люц!
- Что?
- Только не смейся. Эта гриффиндорская дрянь не дает мне покоя.
- Который – Поттер или Блэк?
- Оба. Но особенно Блэк. Хотя и Поттер отличился – подстерег меня таки в коридоре и изверг всю желчь. Заявил, что мое лечение его ненаглядного крестного имело столько же смысла, сколько и наши уроки Окклюменции, и те же цели – сделать им только хуже. Наглый неблагодарный щенок – весь в Сириуса...
- Не переживай так. Выпей лучше. А почему тебя тревожит Блэк?
- Он мне снится.
Люциус двусмысленно хохотнул.
- Очень интересно, и как же?
- У вас одни пошлости на уме, лорд Малфой.
- Вся наша жизнь – сплошная пошлость, профессор Снейп.
Желание пофилософствовать было у Люциуса первой стадией опьянения. Он вертел в длинных пальцах хрустальный бокал, смеясь, смотрел на огонь в камине, и говорил, говорил... Постепенно точеный профиль друга стал расплываться в золотистых отсветах, звук его голоса превратился в убаюкивающий гул – и зельевар задремал с пустой рюмкой в руке.
Очнулся Северус от резкой боли в ладони и собственного крика. Содрогаясь, он сидел в том же кресле: правый подлокотник был забрызган кровью, в ладони глубоко засели хрустальные осколки. Не в силах больше кричать, зельевар хватал ртом воздух, широко раскрыв полные ужаса глаза. Перед ним маячило озабоченное лицо захмелевшего хозяина.
- Тебе плохо, Сев?
- Это... опять он... Блэк, - задыхался Снейп.
- Это всего лишь кошмар, сон. Все прошло, пройдет и это, - успокаивающе улыбнулся Люциус.
- Ты не понимаешь! – Северус конвульсивно вцепился в друга, обхватив его за шею здоровой рукой. – Он не отпустит меня! Он все равно будет мне мстить: сейчас, завтра, всегда!
- Успокойся... все хорошо...
- Нет, не хорошо, Люциус! Все мерзко!
- Не паникуй. Ты слишком мало выпил.
- Это не зальешь вином, Люц. Это совесть.
Северус не поверил своим глазам и ушам: Малфой расхохотался. Он смеялся от всей души, вырвавшись из объятия Снейпа и неверными шагами меряя комнату. Добрел до камина, постоял над ним – плечи его дрожали от смеха, в котором прослеживались истеричные нотки. Зельевар пришел в себя.
- Не вижу в этом ничего смешного, лорд Малфой! Ассио волшебная палочка! Черт... Да перестань хохотать, весь дом перебудишь!
- Со-о-овесть? – передразнил Люциус, пошатываясь подходя к раненому другу и опускаясь на колени справа от кресла. Он уткнулся лицом в подлокотник и снова расхохотался; на бледной щеке отпечаталось кровавое пятно.
- Ах, совесть, значит? – охрипшим голосом повторил Малфой, размазывая кровь по перекошенному лицу. – А где она была, твоя совесть, все шесть лет, что ты гнобил этого паршивого Поттера? Где она была, когда ты вел двойную игру, когда посадил Беллу и Руди в Азкабан, когда прикончил... Сам-Знаешь-Кого?!! И упрятал старика директора в дурдом? А, Сев? Где тогда была твоя хваленая совесть? Или она недавно появилась – оборотень праведный заразил?
- Ремус тут не при чем, - процедил Снейп.
- Ре-е-емус – вот как мы уже заговорили... А тем, что ты жене моей голову дурил не один месяц, тебе Ре-е-емус не попрекал?
На Малфоя было страшно смотреть – Снейп, кривясь, занялся своими ранами, но тут его лицо резко повернули за подбородок.
- Вот что я тебе скажу, Сев, - прошипел Люциус, сверля его взглядом. – Ты не лучше и не хуже других. Так что слушай меньше всякие бредни, и живи. Просто так. Понял?
Просто... так... Не мучайся – оно того не стоит.
Он взял один из крупных осколков, извлеченных Северусом, мгновение посмотрел на него и с силой сжал в кулаке.
***
Профессор Снейп, вот уже месяц державший под контролем преобразованную магическую тюрьму, исходил в ней все коридоры, лестницы, туннели и тайные переходы, побывал во всех камерах – кроме одной. К ней, сырой каменной ловушке с тяжелой дверью и колючими прутьями решетчатого окна, зельевар ни разу не приблизился. Он боялся, что тень бормочущего и кидающегося на стены худого мужчины в грязных лохмотьях подойдет с другой стороны двери и выглянет сквозь крохотное окошко. Блеснут пожелтевшие зубы, раздастся хриплый насмешливый голос: «Вот ты и вернулся, Сопливус!», а из протянутой между прутьями руки закапает кровь.
Каждый вечер он варил себе зелье и засыпал, как мертвый. Не ел шоколад и отказывался от вина. А в поросших травой развалинах дома на Спиннерс-Энд валялась черная фарфоровая фигурка.
Fin
