Глава 4Глава 4. Сквозь слезы
Глядя вслед растворяющемуся в остатках утреннего тумана "коню", Гарри Поттер почему-то вдруг ни с того ни с сего подумал, что слово "фестрал" как то очень подозрительно похоже на слово "астрал", а все происходящее несколько, нереально что ли? И потому голос Гермионы прозвучал для него как бы из далека, из этой самой нереальности, где, как в его недавнем сне, "все было хорошо".
- Он улетел...
- Да, он улетел, - задумчиво повторил Гарри, - Но он обещал вернуться...
Гермиона, по-видимому, не поняла всей прелести отвлеченного от действительности состояния своего друга. Она озабоченно на него посмотрела и осторожно тронула за плечо.
- Гарри, что с тобой? О чем ты думаешь?
- А угадай, о чем я думаю? До трех раз.
Но поскольку ответа не последовало, Гарри решил рассекретить свои мысли. Тем более, что размышлял он о нескольких вещах сразу.
- Ну, во-первых, о том, что не каждый день из твоего окна вылетают фестралы с пассажирами на борту, во-вторых, о том, что, наверное, фестралы лучшие летуны в мире, а также, к сожалению, о том, что Кикимер явно отбился от рук и откровенно проказничает, как будто я не его хозяин, а малыш, а сам он не эльф, а Карлсон, который....
Гарри не договорил, потому что повернувшись к Гермионе, с легким ужасом увидел нацеленную на него волшебную палочку в руках девушки. "Вот уж чего не ждали", - только и смог подумать он, и даже летающий фестрал быстро выветрился из головы.
- Гермиона, у нас все в порядке? - с надеждой в голосе спросил Гарри, хотя внутри у него немного похолодело.
- Сейчас узнаем. Отвечать на вопросы быстро и без раздумий. С кем летел Рон, когда мы забирали тебя из дома Дурслей? И на чем?
- С Тонкс на метле. А что случилось?
- А я сама?
- На фестрале с Кингсли. Между прочим, ты об этом мне сама же только что недавно рассказывала.
- Не отвлекайся! А какого цвета было оборотное зелье с твоей сущностью?
- Золотого. Только ты, по-моему, поздновато решила проверить меня на предмет использования оборотного зелья, - сообразил, наконец, Гарри, у которого немного отлегло от сердца, и тут же отругал себя за явную безалаберность. Это ж надо, улегся вчера спать! Окно открыто настежь, залетай и оглушай. Одних дементоров полный лес! И ведь даже ни единой мысли в голове не возникло о том, что Гермиона могла оказаться вовсе не Гермионой. Гарри решил не остаться в долгу. В конце концов, лучше поздно, чем никогда:
- А какая у меня на груди татуировка? - ехидно спросил он.
- Какая еще татуировка? Да нет у тебя никакой татуировки. Джинни все выдумала.- тихо произнесла Гермиона, и вдруг как-то странно обмякла, бессильно опустившись на стоящую рядом кровать. Скорее всего, скопившееся за все эти безумные дни напряжение разом нахлынуло на нее, или наоборот, вышло наружу, только она закрыла лицо ладонями, и судорожно заплакала, нет, зарыдала, не в силах больше притворяться отважной гриффиндоркой. Гарри, конечно, не в первый раз видел заплаканные глаза своей верной подруги, хотя надо отдать ей должное, она всегда старалась выплескивать свои эмоции вместе со слезами там, где ее никто не мог видеть. Если, конечно, обстоятельства позволяли скрыться от любопытных глаз. Но сейчас нервы девушки определенно дали трещину. Она так судорожно всхлипывала, что, казалось, ее дыхание прерывается в эти мгновенья. А слезы из глаз катились так густо, что уже не умещались под ладонями, прикрывавшими лицо. Увидев, как несколько мокрых капелек, сбежав от своей хозяйки, слетели на пыльный пол, Гарри не выдержал.
- Ну вот, снова здорово! - сочувственно, и даже жалостливо проговорил Гарри, одновременно взмахнув палочкой и превратив висящее на одной из кроватей полотенце в чистый носовой платок. Гарри опустился на корточки перед рыдающей девушкой и осторожно развел ее руки в стороны.
- Не надо так, Гермиона. Все будет хорошо. Все уже хорошо, потому все закончилось. Темный Лорд исчез навсегда, и больше не вернется. Ты же мне веришь? Ну, кто у нас самый лучший в мире победитель Вольдемортов? - приговаривал Гарри, осторожно прикладывая платок к наиболее мокрым местам на лице девушки.
- Гарри, я просто не могу больше. - наконец проговорила Гермиона, когда её дыхание стало немного ровнее. - Увидеть в один день столько смертей! Я вдруг почувствовала себя такой одинокой. У меня же никого больше нет... Рон уехал, а ты вдруг заговорил как то странно, что стал на себя не похож. Ты хоть догадываешься, что со мной было, когда я подумала, что, может быть, это совсем не ты?
- А что во мне такого странного ты заметила? - удивился Гарри.
- Да про Карлсона ты вроде раньше не вспоминал, - ответила Гермиона. - Ты читал Астрид Линдгрен?
- Обижаешь, подруга! Кто же не читал в детстве Астрид Линдгрен? Историю про Карлсона знают даже закоренелые тупицы. И даже мой кузен Дадли!
- Рон не читал. И Джинни, кстати, тоже. - возразила Гермиона.
- Ну они, просто, не успели... Зато у них все впереди! Причем, заметь, самое интересное. Даже завидно немного. - сказал Гарри совершенно искренне.
- Но ты раньше не вспоминал ни про него самого, ни про то, что он живет на крыше, - не унималась Гермиона.
- Да в Хогвартсе о магловских писателях вспоминать было как-то не принято. И потом, я ...это..., занят был. Мир спасал. Я теперь, можно сказать, только жизнь начинаю. Свою собственную. Без нашего незабвенного Воланда. - проговорил Гарри, и внезапно понял, что это правда. Он теперь свободен, и может жить своей собственной жизнью, в которой больше нет ни Вольдеморта, ни того, непосильного для подростка, долга перед магическим миром, который свалился на него благодаря трелонизму старой стрекозы. - Гермиона, а может быть это побочный эффект? От Авады. Знаешь, она в общем-то сильно стукает по мозгам.
- Ох, Гарри! Прости! Тебе ведь больше всех досталось....
- Но я то выжил, Гермиона! Благодаря чарам моей матери. Чего нельзя сказать обо ВСЕХ!- осознание этой горькой правды больно кольнуло в сердце. "Наверное, к этому я никогда не смогу привыкнуть", - с грустью понял Гарри. Потому что невозможно убрать из памяти ни неподвижные глаза Седрика после короткого "убрать лишнего", ни медленно падающего в бесконечность Сириуса, ни мертвые губы Фреда, на которых навсегда застыл призрак его отзвеневшего смеха.
Гарри поднялся на ноги и рассеянно оглядел знакомую комнату. Кикимер снова куда-то исчез, и только на тумбочке одиноко стояла принесенная эльфом бутылка. Гарри обрадовался. Как раз то, что надо, чтобы разрядить обстановку.
- Не знаю, как ты, а вот я уже порядком забыл вкус хорошего сливочного пива из бара Розменты. А это как раз оттуда, - проговорил Гарри, изучая этикетку на бутылке. - Так что, вспомним былое?
Смотри, тут и калории есть, что лично меня особенно радует.
Открыть бутылку Гарри не успел. Вновь раздался хлопок, и в комнате опять появился Кикимер. Он еле удерживал на тонких ручках поднос, на котором стояли тарелки и чашки. А еще там лежало что-то очень вкусное, но забытое. Пирог с патокой! Ай да Кикимер!
- Кушать подано, хозяин Гарри, - про квакал Кикимер и водрузил поднос на тумбочку.
Хозяин Кикимера и его подруга не заставили себя ждать. Кусочки пирога быстро исчезали с тарелок. А домовик еще принес большой кувшин тыквенного сока.
- Кикимер, я давно хотел тебя спросить, - произнес, наконец, Гарри, оторвавшись от любимого блюда, - где ты был все это время с того самого дня, когда мы отправились в министерство, а ты обещал приготовить к нашему возвращению пирог с почками? Мы не смогли тогда вернуться домой. Мы очень боялись, что ты попал к людям Темного Лорда. Они ведь проникли в дом?
- Да, хозяин Гарри. Но Кикимер из кухни услышал, как ворчит портрет госпожи Валбурги. Только он выкрикивал не те слова, которые хозяин Гарри запретил Кикимеру произносить вслух. А потом в коридоре появился призрак мистера Дамблдора. Человек стал громко ругаться хуже портрета госпожи Валбурги. И я сразу понял, что в дом вошел не хозяин Гарри, и не его друзья. Тогда Кикимер спрятался шкафу. Кикимер думал, что человек скоро уйдет, но он не уходил, а достал из печи пирог с почками, который Кикимер готовил для хозяина Гарри и его друзей. Тогда я вышел из шкафа, и сказал человеку, чтобы он не трогал пирог моего хозяина.- последние слова Кикимер сказал, явно гордясь своим поступком.
- И тот человек тебя послушал, и оставил пирог в покое..., - произнес Гарри каким-то обреченным голосом, поскольку минуту назад поверил было, что старому эльфу хватило ума вовремя исчезнуть из дома, поскольку для этого ему даже не нужно было покидать свое убежище в шкафу.
- Нет, хозяин Гарри, не послушал, - продолжил эльф. - Он наставил на Кикимера палочку, а потом Кикимер уже не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Человек приказал Кикимеру говорить, что делал в этом доме хозяин Гарри.- при этих словах голос Кикимера задрожал, и сам он стал тихо покачиваться на своих худеньких ножках.
- И что ты ему рассказал про меня? Кикимер, я тебя умоляю, говори правду! - Гарри твердо решил докопаться до истины.
- Кикимер сказал человеку, что этот дом принадлежит хозяину Гарри, и хозяин Гарри жил в этом доме.- Кикимер поднял свои большие глаза на своего господина. В голосе его, как ни странно, чувствовалось достоинство.
- Логично... Мой дом - хочу живу, хочу не живу! А что было дальше? - каким-то шестым чувством Гарри чувствовал, что миром это все не закончилось.
- А потом человек стал задавать вопросы. Он хотел знать, что здесь делал хозяин Гарри, и куда он пошел, и когда обещал вернуться. Но Кикимер сказал ему, что он старый домовой эльф и не имеет привычку подсматривать за своим хозяином. А потом человек опять наставил на Кикимера палочку, и Кикимеру стало так больно. А потом еще раз. А потом Кикимер уже ничего не помнил. - старому эльфу было явно очень тяжело все это вспоминать.
- А ты ничего не сказал Яксли про медальон? Яксли - так звали того человека.
- Нет, хозяин Гарри. Тот человек спрашивал только про моего хозяина Гарри. Он не спрашивал про медальон хозяина Регулуса.
У Гарри немного отлегло от сердца, хотя какое это имело значение, если все случилось довольно давно, и Вольдеморт явно не догадывался до позавчерашнего дня об исчезновении медальона из пещеры. Кикимер тем временем продолжал свой рассказ:
- Кикимер очнулся в чулане. У Кикимера очень болела голова, и все тело. А руки и ноги были связаны. А потом он услышал голоса на кухне. Там было много людей. Они говорили что-то про хозяина Гарри, и про Кикимера. Они говорили, что сейчас, когда этот ничтожный домовик очнется, миссис Беллатрикс лично им займется. И сам Темный Лорд будет здесь с минуты на минуту. Кикимеру стало очень страшно, хозяин Гарри. И Кикимер покинул дом хозяина Гарри. Кикимер поступил дурно, потому что должен был быть дома и ждать хозяина Гарри. Но хозяина Гарри не было слишком долго. Кикимер наказал себя. Кикимер очень надеялся, что хозяин Гарри призовет его к себе. - старый эльф опять начал тихо покачиваться взад и вперед.
- Кикимер! Да тебе нужно было смываться из этого дома как только ты услышал, что в дом вошел кто-то чужой! И Мерлин с ним, с пирогом в печи! Но ты все сделал совершенно правильно, когда решил отложить на время задушевную беседу с миссис Беллой и Темным Лордом. А куда ты направился?
- В Хогвартс, на кухню. К другим домовым эльфам. Хозяин Гарри уже однажды посылал Кикимера помогать другим эльфам работать в Хогвартсе. Так что Кикимер решил вернуться туда, вспомнив старый приказ хозяина Гарри. Добби помог Кикимеру развязать веревки...
- А тебя никто не искал? - с надеждой в голосе спросил Гарри.
- Я никуда не выходил из кухни. И старался никому не попадаться на глаза. Пока хозяин Гарри не призвал меня. - закончил Кикимер.
Только сейчас Гарри перевел взгляд с Кикимера на Гермиону. Девушка молча сидела на кровати и нервно перебирала пальцами носовой платок. Слезы, уже было изгнанные из ее глаз заботой Гарри и пирогом Кикимера, снова вернулись на свое прежнее место, затопив собой берега этих двух шоколадных озер. С видимым трудом проговаривая слова, девушка все-таки негромко спросила:
- Кикимер, если ты так боялся Темного Лорда, то почему ты не исчез из этой комнаты, когда услышал запретное имя? Ты же был просто не в себе от ужаса!
- Потому что Кикимер не мог оставить хозяина Гарри одного. Хозяину Гарри могла понадобиться помощь Кикимера. - с достоинством ответил Кикимер, и Гарри понял, что если совсем недавно он и испытывал некоторое недовольство поведением своего подопечного, то оно уже испарилось без следа.
- Спасибо тебе, Кикимер! - только и смог сказать Гарри, справедливо чувствуя, что нет на свете таких слов, чтобы выразить все, что он чувствовал к этому маленькому сморщенному человечку.
- Спасибо хозяину Гарри за то, что избавил всех от Темного Лорда! - ответил Кикимер. А Гарри почувствовал, что если и стоило ради чего-то пожертвовать своей жизнью, добровольно пойти на костер к Вольдеморту, пройти этот немыслимый путь по запретному лесу, позволить себя убить, а потом найти в себе силы вернуться обратно, то это именно ради благодарных слов Кикимера. А домовик продолжил:
- Хозяин Гарри - хороший волшебник! Как и хозяин Регулус! Хозяина Гарри обязательно наградят орденом Мерлина первой степени, как старого хозяина Кикимера, мистера Блэка. И Кикимер больше не допустит, чтобы этот проходимец Наземникус хозяйничал в доме хозяина Гарри...
- Не беспокойся, Кикимер. Я сам этого не допущу! - твердо сказал Гарри, будучи совершенно уверен, что больше постарается никогда не столкнуться с Наземникусом на узкой дорожке. Но поскольку беседа явно сворачивала не в то русло, Гарри решил пресечь это дело.
- Ну ладно, про орден Мерлина ты мне еще вчера все уши завесил, - произнес Гарри, смутно вспоминая, что прошлым утром заснул как раз под кваканье Кикимера про пресловутый орден Мерлина. - Кикимер, ты не мог бы оставить нас с Гермионой одних. Нам нужно поговорить. Нет-нет, пирог оставь! - поспешил добавить Гарри, видя, что Кикимер хочет забрать тарелки с тумбочки.
Кикимер ничего не сказал, только исчез из комнаты с громким хлопком. Гарри и Гермиона некоторое время молчали. Наконец Гермиона нарушила затянувшуюся паузу:
- Гарри, а ты правда думаешь, что тебя наградят орденом Мерлина?
- Вроде должны .... Зря я, что ли, Экспеллиармусами кидался? Мне-то все равно, а вот Кикимеру орден должен понравиться. Так что поручу его заботам верного эльфа. Пусть гордится хозяином Гарри.
