Глава 1
/Ну вот. Кто-то просил ЛМ/ГГ с хорошим концом. Не скажу, что он хороший - это скорее у меня хорошее настроение, поэтому фик, по-моему, оптимистичный. Во всяком случае, он задумывался, как оптимистичный и ироничный. А вообще-то - очережной диалог БЕЗ претензии на многозначительность. Не принимайте мои бредни всерьез, плз, и не судите строго:):):)/
Гермиона Грейнжер торопилась в Отдел по незаконному использованию изобретений маглов чтобы передать мистеру Уизли пакет с завтраком, который миссис Уизли заботливо приготовила для него нынче утром и который он, по своему обыкновению, забыл на каминной полке. Гермиона небезосновательно полагала, что это не спроста, потому что миссис Уизли не очень-то дружила с кулинарией и поэтому ее муж, как и ее дети, предпочитали оставлять ее завтраки в самых неожиданных местах.
Гермионе нравилось Министерство, но только как идея. Ей нравилась идея Министерства - в ней все было упорядочено, все было правильно и ровно. Но, к сожалению, воплощение министерской идеи, по ее мнению, оставляло желать лучшего. Ее раздражали суета, непрерывная беготня, даже эти порхающие под потолком служебные записки. Она поражалась, как это министерство вообще может приносить какой-то толк, ведь в таких условиях и при таком шуме совершенно невозможно работать.
Она шла по коридорам Министерства Магии с небольшим полиэтиленовым пакетом в руках, в котором, в свою очередь, лежали бутерброды мистера Уизли, заботливо завернутые в фальгу. Еще там был маленький пакетик с тыквенным соком, шоколадная лягушка, апельсин с надрезанной коркой - как раз так, чтобы мистер Уизли мог в момент его очистить, и пирожок с капустой. "Дорогая, пожалуйста, отнеси это Артуру. У него столько работы, а он такой худенький!" - восклицала миссис Уизли со слезами в голосе и Гермионе не хватило сил отказать. Однако, сочинение по истории магии о развитии научной мысли среди великанов, равно как и сочинение по зельям о ядах, от которых нечистокровным нет никакого спасения, заданное персонально ей профессором Снейпом, не могли ждать. Была середина августа и до начала учебы оставалось еще две недели, но Гермиона паниковала. В конце концов, того, что она уже написала - а это было на два свитка больше, чем требовалось - было слишком мало и она пребывала в полной уверенности, что раскрыла тему не до конца. Поэтому она так торопилась. Поэтому она стремительно ворвалась в кабинет мистера Уизли без стука. И очень удивилась, не застав его на месте. И испытала шок, чуть не налетев с разбегу на посетителя Отдела незаконного использования изобретений маглов.
- Какая спешка… - произнес себе под нос посетитель. Он сидел за столом мистера Уизли, лениво облокачиваясь на папки с документами и щелкая степлером. - До чего нелепая вещь. - бесцветным голосом произнес он, наблюдая, как скрепки одна за другой вываливаются из несчастной канцелярской принадлежности. - Грейнжер, скажите, для чего она служит?
- ВЫ?! - воскликнула Гермиона. - Откуда вы…ТУТ?! Вы в Азкабане!
- Не говорите глупостей. Вы же видите, что я здесь, а не в Азкабане.
- Вы отмазались. Невероятно. Я не могу поверить своим глазам. - отчеканила Гермиона.
- Что я могу на это сказать… - протянул Люциус Малфой и вернулся к созерцанию степлера. Они молчали около минуты.
- Какого черта вы тут делаете? - строго спросила Гермиона, надеясь, что ей удалось выдать волнение за острую неприязнь, которую она, впрочем, тоже испытывала. - Где…вы видите тут где-нибудь стул? - она принялась оглядываться по сторонам.
- Вон, в углу. Присаживайтесь, Грейнжер, не стесняйтесь. - Люциус сделал щедрый, хозяйский жест рукой и указал Гермионе на высокий стульчик с красным бархатным сиденьем, стоявший в углу. Она поставила его напротив стола мистера Уизли и села, не выпуская из рук пакет с завтраком. Раздался сухой треск - ножки стула подогнулись и он развалился на части. Гермиона пискнула и упала на пол. Люциус Малфой тихо засмеялся.
- Как это…по-гриффиндорски, - с улыбкой признес он.
- "По-гриффиндорски" в ваших устах звучит так же, как "по-свински", - огрызнулась Гермиона, поднимаясь с пола.
- Не "так же как", а "именно так". Видите, Грейнжер, вы попались. Это было так…неосмотрительно. Вы даже не заметили, что у стула только три ножки - Малфой глумился изо всех сил и от фальши, которой отдавало его сочувствие, едва не сводило зубы.
- А вы сами? Взрослый человек, а ведете себя, как мелкий пакостник! - в голосе Гермионы звенела обида. - Это шутка, достойная глупого подростка.
- Глупый подросток? Мелкий пакостник? - удивленно повторил Малфой - Именно так, мисс Грейнжер. Вы совершенно правы. Я и есть мелкий пакостник, - он нехорошо улыбнулся. Гермиона не нашлась, что сказать. Она прошла в дальний конец кабинета и села на маленькую тумбочку.
- Вы так и собираетесь тут сидеть, Грейнжер?
- А вы?
- Я жду моего друга Артура.
- Ах. Вот так вот , да? - сквозь зубы процедила Гермиона, и демонстративно отвернулась к волшебному окну. Признаться, она потеряла нить разговора после того, как Малфой проглотил эпитеты - по ее мнению очень едкие - которыми она его наградила, и теперь ей хотелось помолчать.
- Вы, вероятно, тоже?
- Что "тоже"?
- Ждете дорогого Артура.
- Вероятно, тоже, раз я здесь.
- И по какому вопросу, если не секрет?
- По вопросу завтрака. - Малфой приподнял бровь - это служило у него признаком недоумения. - Я принесла мистеру Уизли завтрак. - Малфой пару секунд молча смотрел на Гермиону и ее пакет, а потом спросил:
- Это в мешочке, да? Завтрак в пакете, если не ошибаюсь?
- Именно так. - с вызовом ответила Гермиона. Ей ужасно захотелось присовокупить к этому что-нибудь обидное для Малфоя, потому что она увидела, как в его глазах вспыхнуло ехидство пополам с презрением. - И что? Вас распирает от желания пройтись по завтраку мистера Уизли своим малфоевским сарказмом?
- О! Видимо Драко и впрямь здорово вам досаждает, раз уж сарказм уже разделился для вас на "малфоевский" и "всякий прочий". - Гермиона прикусила язык. "Воистину, молчание - золото, Гермиона" - подумала она и снова отвернулась к окну. Минут через 5, в течении которых Малфой с тем же безразличным видом щелкал авторучкой, разговор возобновился.
- Так почему же вы "мелкий пакостник", мистер Малфой?
- Простите?
- Вы приняли мое утверждение о том, что вы - мелкий пакостник. Что же вы напакостили? - Малфой посмотрел на нее, как на умалишенную - Я не это имела в виду, - быстро поправилась она - Я хотела спросить, в чем же заключается мелочность ваших … даже не пакостей, а мерзавств! - звонко закончила она.
- Ох! Мерзавств! - с пафосом повторил Малфой и изобразил оскорбленное достоинство - Как не стыдно так называть мои маленькие шалости.
- Ваши что?
- Маленькие шалости. Я подложил Корнелиусу Фаджу бомбу вонючку на стул в его кабинете шутки ради, а меня едва не заклеймили сторонником…Сами-Знаете-Кого. - шепотом закончил Малфой. Его доверительный тон вывел Гермиону из себя.
- Очень смешно. А все же? Вы так и не ответили.
- Я ответил.
- Этот бред о вонючках и есть ваш ответ? Удивительно, как вы умудряетесь выходить сухим из воды. Или вы эту историю рассказали на суде? - Гермиона была довольна. Она здорово съязвила.
- Именно эту. Потому что я всегда говорю чистую правду, мисс Грейнжер, а все именно так и было. - Гермиона изменилась в лице.
- Что?
- То, что слышали. Вы что? Газет не читаете? - Малфой протянул руку к большой стопке макулатуры, возвышавшейся над столом мистера Уизли, вынул от туда "Еженедельный пророк" в блестящей новенькой обложке и кинул его Гермионе. Поймав журнал, она - не в силах вымолвить ни слова - уставилась на обложку. С нее улыбались во все 32 зуба счастливый Люциус Малфой, счастливый Драко Малфой и счастливая Нарцисса Малфой. Надпись на обложке гласила "Шутник чуть не поплатился за свои шалости, но справедливость восторжествовала! На стр.26 - интервью со счастливой четой Малфоев". Дрожащими руками Гермиона открыла журнал и прочла статью. Она гласила, что в ту роковую ночь, когда Гарри Поттер столкнулся в Отделе Тайн с Пожирателями Смерти, Люциус Малфой пришел в Министерство, чтобы подшутить над своим старым другом Корнелиусом Фаджем и подложить в его кабинет бомбу-вонючку. Затем, идя по коридору, он мельком увидел школьников - друзей его сына Дарко по Хогвартсу - спешащих в Отдел Тайн и направился за ними, чтобы спросить, что они там делают и вернуть их обратно в школу. И там-то его ошибочно приняли за Пожирателя Смерти - в суете, естественно - а ведь он хотел только помочь. В статье говорилось, что на суде он охотно указал на тех, кто напал на Гарри Поттера, подтвердил показания других свидетелей, и сказал, что потрясен возвращением Темного Лорда не меньше всех прочих. Дальше следовало интервью, но читать эти лживые розовые сопли у Гермионы не было ни малейшего желания. Она в ярости захлопнула журнал.
- Подлец! Более нелепой…идиотической…кретинской истории я в жизни не слышала!!! - крикнула она.
- Значит, вам повезло, - невозмутимо и снисходительно ответил Малфой.
- Почему…я не понимаю. Почему на суд не позвали Гарри, меня, всех остальных! Мы бы вас засадили до конца ваших дней!
- Какая экспрессия. Я вам объясню, коли вы и впрямь не понимаете, - Малфой по-прежнему говорил довольно тихо и очень мягко, но в его тоне появилось что-то настораживающее и неприятное - Потребовалось приложить некоторые…усилия, чтобы убедить суд не тревожить несчастных детей по такому ничтожному поводу. Ведь воспоминания о той страшной ночи все еще свежи, я уже не говорю о тех страданиях, которые причинят Гарри Поттеру вопросы об обстоятельствах смерти его родственника Сируиса Блэка. Но не тревожьтесь - вам еще предстоит пережить все это вновь. Это случится на процессе по делу Пожирателей Смерти, который состоится в октябре.
- А Дамблдор?! Его тоже не позвали?!
- Позвали. Но суд счел его доводы несколько… - Малфой замялся, подбирая подходящее слово - неубедительными. - Гермиона села на тумбочку и обхватила голову руками. Столько усилий, столько мучений и все зря - их второй по величине враг сидит напротив нее и глумится. Она взяла себя в руки - Мерлин знает, каких усилий ей это стоило, но она подавила начинающуюся истерику.
- Вам нехорошо? - участливо поинтересовался Малфой. Гермиона рывком вскочила со своего места, подошла к Малфою и, стиснув зубы от ярости, прошипела ему в лицо:
- А как же ваши дружки? Пожиратели, которых вы заложили? А ваш господин? Вы же фактически отреклись от него! Как по вашему - им это придется по вкусу?!
- Дитя…ваши слова оскорбительны и не подкреплены никакими фактами. Прошу вас успокоиться - громко сказал он.
- Знаете, как называется то, что вы сделали? Это называется предательство! - Малфой взглянул в ее глаза, сверкающие бессильной яростью всего в нескольких сантиметрах от его лица. Затем он склонил голову на бок и тихонько прошептал ей на ухо:
- Я предпочитаю называть это не "предательство", а "тонкий вопрос".
- Ах вот так, да? "Тонкий вопрос", - также тихо прошипела Гермиона, - Похоже вся ваша жизнь - одни большой тонкий вопрос. Вы поплатитесь, я вам клянусь! - со стороны их разговор был похож на разговор двух глухонемых: она отчаянно жестикулировала, оба шевелили губами, но постороннему не было слышно ни звука, настолько тихо они говорили.
- Едва ли. Но даже если такая неприятность случится, то не сегодня.
- Ладно, мы. Глупо было бы ожидать от вас чего-нибудь другого по отношению к нам. Но я не могу поверить, что Волдеморт простит вам вашу измену! - яростно шептала Гермиона.
- Это не измена, а тактическое отступление. Тонкий вопрос. - еле слышно отвечал Малфой.
- Я знаю, что вы скажете ему. Скажете, что те сами сдались? Скажете, что избавили его от предателей? Нет, не так. Вы скажете, что они намеревались сотрудничать с министерством в обмен на облегчение наказания, а теперь - благодаря вашим усилиям - никто не станет их слушать! Я права?
- У вас золотая голова, мисс Грейнжер. - на ушко ей прошептал Малфой - Вы поразительно умны. Только я не могу понять…
- Чего же? - также тихо спросила Гермиона.
- Почему вы - такая красивая молодая леди - упорствуете в своем заблуждении относительно того, что я являюсь приспешником Сами-Знаете-Кого? - еще тише сказал Малфой и улыбнулся, заглядывая ей в глаза. Гермионе потребовалась пара секунд, чтобы переключится и понять, что откровенный разговор закончен. Она также сообразила, что со стороны положение, в котором они с Малфоем находятся, выглядит более чем неприлично. Она отпрянула, сделала глубокий вдох и выпалила:
- Еще раз станете ко мне приставать и лгать мне, и я вас ударю! - Гермиона и сама поняла, что за всю свою жизнь никогда не говорила ничего более глупого и несуразного.
- Вы и сами все поняли. Вы ведь поняли, что каждое, произнесенное вами сейчас слово, являет собой образец полнейшего идиотизма по всем параметрам?
- Да! - звонко и громко заявила Гермиона и, задрав нос, удалилась обратно на свою тумбочку около окна. На Малфоя она старалась больше не смотреть. Минут 10 они молчали. Затем Малфой, внимательно смотревший на Гермиону, протянул:
- Ооо… - если бы он был врачом, то дальше сказал бы что-нибудь вроде "Да у вас, голубушка, беда". Но его диагноз был иным - Да я смотрю вас, голубушка, привлекает моя порочность! Сочувствую вам. - он и впрямь сочувственно покачал головой и, чуть развернувшись в кресле, сделал вид, что ищет что-то в бумагах мистера Уизли.
- Вы что - издеваетесь? - Гермиона ожидала чего угодно, только не этого.
- Я абсолютно серьезен. Вы так молоды, вас так привлекают неприятности. Мне даже страшно за вас.
- Неприятности, по вашей логике, это вы? Если так, то вы правы отчасти.
- В какой же части я не прав?
- В той, где говорится, что они меня привлекают. Я предпочитаю размеренную и упорядоченную жизнь.
- Вы же сами себя обманываете…
- Ни черта подобного! - вспылила она - Я люблю, когда все идет по плану. Люблю, когда вокруг тишина и покой, и в этой тишине можно спокойно думать и работать! Вот что я люблю.
- Так вот ваше мнение о самой себе? Вы заблуждаетесь.
- А вы знаете меня лучше, чем я сама?
- Вы же гриффиндорка - вы видны насквозь, от начала до самого конца. Вы любите вляпываться в неприятности, а потом выпутываться из них. Когда вы этим заняты, то сами себе кажетесь героиней приключенческого романа.
- Я не ищу неприятности! Они сами меня находят! Вот сегодня, например. Я хотела только отнести мистеру Уизли завтрак и вернуться в Нору…
- В Нору?
- …где меня ждут мои сочинения, а вместо этого должна сидеть тут с вами.
- Я же вас не удерживаю - оставьте завтрак и идите к сочинениям. Я передам Артуру его паёк.
- Чтобы вы отравили его бутерброды? Чтобы вы накачали его апельсин мышьяком? Увольте.
- Разумно. Так о чем мы?
- О неприятностях.
- Да-да. О неприятностях. Есть люди, мисс, которые бояться навлекать на себя беду сознательно - вдруг не выкрутятся? Вдруг это принесет непоправимый ущерб им или их близким? Но размеренная, спрогнозированная жизнь, за которую вы тут выступаете, не может удовлетворить их. А знаете почему?
- Не знаю. Я к ним не отношусь и мне это не интересно.
- Не интересно, а вы все ж таки послушайте. Они чувствуют в себе большой потенциал - храбрость, преданность и прочую ерунду.
- Ерунду? Изумительно. - хмыкнула Гермиона.
- Не перебивайте старших. Кроме того, их мучают всякие возвышенные проблемы, понимаете? Они жаждут битвы за высокие материи против зла. За ценности наивных глупцов.
- Наивных глупцов… - как эхо повторила Гермиона - Сколько же в вас высокомерия! Сколько нетерпимости и главное - сколько непонимания элементарных вещей. - в ее голосе засквозила горечь.
- Так вот этот потенциал, мисс, не дает им спать и костью стоит у них в горле. Они мечтают о том, чтобы жизнь сама поставила их в невыносимые условия, чтобы он мог быть реализован. Но боятся сделать шаг беде навстречу. Вы понимаете? - Гермиона промолчала. Потому что это было чертовски в точку. Будто про нее. Спасибо Гарри, который вечно делает этот шаг за нее и дает ей возможность проявить свои способности и гриффиндорскую храбрость. Эта мысль проскочила где-то на задворках ее сознания и не успела облечься в слова, но она сразу показалась себе ничтожной, глупой и слабохарактерной. - Вижу, что понимаете. А теперь вернемся назад. Вы что-то сказали относительно моего непонимания элементарных вещей.
- Ну и что? - упавшим голосом отозвалась Гермиона. В горле встал ком - ей было обидно, но обижаться она могла только на саму себя.
- Ну и…я готов вас выслушать. Интересно узнать вашу точку зрения. - Малфой откинулся в кресле и уставился на нее.
- Подите к черту… - они молчали. Гермиона смотрела в волшебное окно. Там, между прочим, было солнышко, а на самом деле погода на улице была преотвратная - дождь и ветер. Прошло несколько минут.
- Я весь внимания.
- Я не понимаю, что вы надеятесь услышать? Как прекрасно быть хорошим другом? Как здорово иметь идеалы, за которые не жалко умереть? Думаете, я стану вам доказывать, что нужно время от времени проявлять благородство и храбрость? Не дождетесь.
- Очень жаль. Я был бы не прочь выслушать ваши доказательства. Учитывая ваш склад ума, это были бы, наверняка, доказательства, проведенные с математической точностью. Но уверяю вас, я бы нашел в них изъян и вся ваша Империя Благородства пффффф - Малфой взмахнул руками, изображая взрыв - развалилась бы ко всем чертям.
- Вы только что фактически назвали меня трусливой.
- Да нет. Я назвал вас рациональной.
- В вашей терминологии это еще оскорбительней! Вы ведь себя тоже считаете рациональным!
- Это как-то блекло для меня. - Малфой рассмеялся и с пафосом произнес - Я считаю себя богом рассудительности и мистером Трезвый Взгляд На Все Вокруг!
- Хаха. - Гермиона состроила ему козью морду. Малфой засмеялся еще сильней - Скорее вы Мистер Продам Родную Маму За Банку Сливочного Пива.
- Сливочное пиво? - Люциус брезгливо поморщился - Фи. Плебейское пойло. Пойло для свиней. А если серьезно, то трусливой можете себя не считать. Страх появляется, когда есть выбор. А вы рациональны. И вот вы стоите перед выбором: сделать страшную глупость или поступить не по-гриффиндорски. И вы знаете, что поступить не по-гриффиндорски разумно и правильно. Тут-то и появляется страх: вы боитесь сделать неправильный выбор.
- Ни разу еще не поступала не по-гриффиндорски! - возмущенно воскликнула Гермиона.
- Правильно. Потому что ни разу не оказывались перед серьезным выбором без Поттера под рукой. А Поттер…он никогда не сомневается по-настоящему. Он боится только дементоров.
- Откуда вы…
- Да бросьте. Он втягивает вас в неприятности.
- Он никогда - вы слышите? - никогда не втягивал меня ни во что. Никогда. Гарри берет на себя ответственность за свои поступки и в одиночку готов отвечать за свои решения. Я с ним по собственной воле!
- Само собой. Но когда он в беде, проблема выбора перестает для вас существовать. У гриффиндорцев ведь как: с одной стороны друг в беде, с другой стороны все-что-угодно, и они не сомневаются больше ни секунды. А когда нет выбора, пропадает ваш страх. И вы рады этому - вы можете реализовать свой потенциал. Вот основа вашей дружбы с Поттером.
- Что за основа?
- Он не оставляет вам выбора. Рядом с ним вы можете быть только мисс Благороднейшее Совершенство и никак иначе, вот и все.
- Глупец…
- Это все, что вы можете мне сказать?
- Все. - Гермионе стало еще хуже. То ли звезды встали как-то не так, то ли Люциус Малфой был чертовски прав.
- А что на счет меня?
- На счет чего?
- На счет меня. На счет нас.
- Каких нас? Вы о чем?
- И это после всего, что у нас с вами было…
- Да бросьте вы говорить всякую ерунду, Малфой.
- Это вы бросьте. Признайтесь сами себе - я же вам симпатичен.
- Вы…- Гермиона запнулась - Вы правы, Малфой, насчет меня. И на счет Гарри. Но "прав" и "симпатичен" - разные вещи. Вы - подлец, убежденный, искрений и неисправимый, давайте признаем этот факт.
- А что тут признавать? Это и так всем известно. Давайте лучше знаете что сделаем?
- Что?
- Давайте, я поступлю, как Гарри Поттер.
- Попытаетесь спасти мир от зла и убить Волдеморта? - и Люциус и Гермиона не смогли сдержать улыбки.
- Я оценил шутку. Нет, не совсем. Я не оставлю вам выбора. Я его не оставлю - и вы сразу ощутите вашу проблему и сможете ее решить.
- Удивительно. Хотите мне помочь разрешить мои проблемы? Вы же их сами напридумывали.
- Нет, не хочу. Мне нравится наблюдать мучительную и благородную внутреннюю борьбу, которая отражается на вашем хорошеньком личике. А у вас, мисс, там отражается абсолютно все. - Малфой резко поднялся с кресла и подошел к Гермионе. - Вы ведь кажетесь себе очень значительной, преодолевая неприятности, в которые попадаете, спасая Поттера, верно?
- Раз вы так говорите… - язвительно процедила Гермиона.
- Вот и еще одна - в вашу коллекцию, - с этими словами Люциус Малфой наклонился к ее лицу и мягко поцеловал в губы. Поцелуй длился несколько секунд. Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Так вот за эти несколько секунд с Гермионой Грейнжер произошло тоже самое.
- Вы…ЧТО?! - шумно выдохнула она, когда Люциус слегка отстранился.
- Я - не то, что вы подумали. Несовершеннолетних не совращаю, так что вам нечего бояться, - он несколько секунд внимательно смотрел ей в лицо, а затем улыбнулся - без сарказма, без злорадства, а удивительно просто и ласково - Надо же…Какие у тебя глазища. - тихо и даже весело сказал он, не перставая улыбаться, и добавил - Красавица моя.
Гермиона тихонько пискнула, выскользнула из его объятий и кинулась к выходу. В дверях она столкнулась с Артуром Уизли.
- Гермиона! Привет. Какая неожиданность! Ты что тут? - радостно воскликнул Артур.
- Мистер…Уизли… - Гермиона дышала так часто, будто только что пробежала олимпийский марафон - Ваш…завтрак! - почти выкрикнула она, сунув ему в руки пакет, протиснулась мимо него и припустила по коридору.
- Сп…Спасибо! - растерянно выкрикнул мистер Уизли ей в след. - Увидимся дома! - он хотел еще что-то добавить, но это оказалось не к месту - Гермиона налетела на какого-то сухонького старичка в парадной зеленой мантии и бумаги, которые он тащил, разлетелись по всему коридору. А Гермиона, не удосужившись даже извиниться, выскочила на улицу - ей чертовски был нужен глоток свежего воздуха.
На следующее утро, за завтраком в Норе собралась вся семья Уизли, а также Гарри Поттер и Гермиона Грейнжер, приехавшие погостить.
- Представляете, семейство! - весело начал мистер Уизли - Не далее как вчера ко мне в отдел явился Люциус Малфой! - восклицания "Да ты что?!", "Какого черта?!", и "Вот гнида!" прокатились по кухне. Никто не заметил, что Гермиона Грейнжер покраснела как рак и подавилась соком. Фред рассеянно похлопал ее по спине. - Он принес мне прибор, который называется…который называется…черт возьми, запамятовал. Ах, вот! Который называется ФЭН. Его почти скрестили с драконом - вместо теплого воздуха, который он должен изрыгать, он изрыгал пламя, представляете?
- Мистер Уизли, какого черта ему было надо? Ему мало, что он так легко отделался? Поглумиться приходил? - Гарри пылал благородным возмущением.
- Да нет. Он изо всех сил создает вокруг себя видимость того, что он приличный человек. А впрочем - пошел он к черту. Еще не хватало тратить время на его обсуждение. - и разговор переключился на новые заколки Джинни.
А когда все перешли к чаю, мистер Уизли с улыбкой тихонько сказал Гермионе:
- Этот завтрак, что ты мне вчера принесла, был ужасно невкусным. Бедная Молли. Она старается изо всех сил, но ничего не выходит.
- Угу, - промямлила Гермиона.
- Кстати, о Люциусе Малфое. Что ты ему такое сказала, пока меня ждала? Он - не поверишь - пел, когда шел по коридору прочь от моего кабинета. Поющий Малфой…что может быть отвратительней?
Гермиона опрокинула на себя чашку с чаем, а кусок кекса уронила в чашку Рона. Ей внезапно стало до слез жалко, что вчерашний день закончился так быстро...
