Глава 3. Super VicisПохожая на стервятника мадам Пинс выглянула из-за стеллажей и поманила Чжоу тощим и словно когтистым пальцем. Девушка неуверенно приблизилась.
- Добрый вечер, мисс, – необычайно сухо поприветствовала ее библиотекарша. - Будете работать с картотекой – нужно составить список должников и переоформить старые формуляры на новый учебный год.
Цепко ухватив Чжоу за плечо, мадам Пинс отконвоировала ее в темную каморку за помещением основного фонда и продемонстрировала ей широченный стол, заваленный кипами маленьких прямоугольных карточек и пергаментных свертков. Сидевший за приставленной к столу старой партой высокий рыжеволосый парень поднял голову от переписываемого им формуляра, и Чжоу узнала друга Гарри, того, который с утра инквизиторским тоном допросил ее про значок «Торнадос».
Холодно поздоровавшись с ним, она придвинула стул к соседней парте, наугад вытащила из возвышавшейся перед ней груды старую мятую карточку, вынула из стоявшей на полу коробки новую, с позолоченным обрезом, и принялась выписывать на нее взятые в прошлом году и до сих пор не возвращенные Теодором Ноттом книги.
Скрипели перья, шуршали пергаменты, заполненные заново формуляры раскладывались вдоль края стола по алфавиту, старые карточки смятыми комками сыпались в пустую коробку, изредка звякали крышки чернильниц. Ни Чжоу, ни Рон не начинали разговора, работая в полном молчании. Уныло выписывая восьмую не возвращенную неким Колином Криви книгу на уже, наверное, тысячную карточку, девушка услышала громкий смешок и перевела уставшие глаза на своего коллегу по несчастью. Тот поймал ее взгляд и поспешил объяснить причину своего веселья:
- «100 способов стать неотразимым» Эохайда Бреса – никогда не думал, что Гойл хочет стать неотразимым! И что он вообще умеет читать! – со смехом сказал он, бросив Чжоу только что вынутую из общей груды карточку.
Девушка вызвала в памяти горообразную фигуру и бессмысленное, как у тролля, лицо слизеринского громилы и не смогла сдержать смех, который вдруг показался ей странным и едва ли не незнакомым – ведь она ни разу не смеялась за все минувшие летние месяцы.
- Жаль, мы не знаем, во имя кого он решил совершить невозможное и открыть книгу – печатный текст действует на него похуже Авады Кедавры, – усмехнулся Рон, выбрасывая гойлов формуляр в мусорную коробку и протягивая руку за следующим. Чжоу последовала его примеру. На доставшейся ей карточке каллиграфическим почерком мадам Пинс значилось: «Рональд Уизли, Гриффиндор».
- Ха, ты, похоже, тоже задолжал кое-что! – воскликнула она, пробегая карточку глазами. - «Квиддич сквозь века», «Команды по квиддичу Великобритании и Ирландии», «Фигуры высшего пилотажа – оживающие схемы»… Да тут сплошной квиддич! Хотя я могла бы и догадаться, – фыркнула Чжоу, вновь вспомнив утренний инцидент с «Торнадос». – Раз ты такой поклонник игры, почему не попробуешься в факультетскую команду?
Рон неожиданно покраснел и пробурчал в ответ что-то насчет того, что он подумает.
Чжоу переписала формуляр Дафны Грингласс и потрясла в воздухе рукой, расслабляя заболевшие пальцы.
- Кстати, за что тебя Амбридж наказала? – спросил Рон, зевая.
- За то, что я назвала ее лгуньей! – Чжоу вновь взялась за перо.
Рон вытаращил на нее глаза.
- Ничего себе! Представляю ее лицо при этом! – он засмеялся. - За что ж ты ее так?
- За то, что она упорно отрицает возвращение Того-кого-нелья-называть и считает Гарри и Дамблдора завравшимися и сумасшедшими саморекламщиками! – резко ответила Чжоу. - Тебя, наверное, наказали за то же?
- Ага, - протянул Рон, глядя на нее почти что с уважением.
Несколько минут они работали молча.
- Сегодня первый учебный день, а Амбридж уже оставила после уроков половину курса! – проворчал Рон, комкая очередную бумажку и сбрасывая ее со стола.
- Да, удачное начало, - согласилась Чжоу, вытирая испачканные чернилами пальцы об обрывок пергамента. Глаза закрывались, приподнять веки стоило таких трудов, как будто они были из свинца… На столе перед ней красовалась очередная карточка. Обреченно вздохнув, девушка потянулась за пером, и тут внутри нее словно что-то оборвалось, сердце пропустило пару ударов, а потом заколотилось, как бешеное - заголовок карточки гласил: «Седрик Диггори, Пуффендуй».
Несколько секунд Чжоу потрясенно смотрела на это имя, потом, вспомнив, что она не одна, придвинула к себе чистый формуляр и начала его заполнять. «Противоборство неизвестному. Теория и практика заклинательной защиты», «Справочник искателя приключений», «Энциклопедия защитных заклинаний», «Исторические очерки о магических турнирах», «Эволюция заклинательных наук», «Редкие проклятия и чары защиты»… Он брал все эти книги, чтобы готовиться к последнему заданию Турнира трех волшебников. Чжоу вспомнила, как они вместе стояли меж длинными рядами полок и решали, в каких книгах может обнаружиться еще что-нибудь полезное для прохождения лабиринта… Она переписала название последнего учебника, и только тут сообразила, что напрасно самым красивым своим почерком аккуратно продлила формуляр Седрика на новый учебный год. Темный лорд смял и выбросил карточку его жизни еще два месяца назад. Чжоу истерично рассмеялась. Рон поднял на нее удивленный взгляд.
- С тобой все в порядке?
- Да, да, я… просто вспомнила про секреты неотразимости для Гойла, – пролепетала Чжоу. Она еще раз посмотрела на только что законченный ею формуляр и бросила его в коробку, а старую карточку незаметно спрятала в карман. Глупо – зачем собирать такие вот памятные сувениры? Лучше ей от этого точно не станет… Чжоу помотала головой, возвращаясь к реальности, и услышала, как Рон на все корки ругает Амбридж:
- …старая жаба, и когда она успела оставить после уроков столько народу? У Джинни даже ее урока сегодня не было, а она все равно сумела ее засадить за чистку кубков в Зале Славы! А Невилл рассказывал, как она сняла с него баллы за неряшливый вид перед уроком у Трелони - а это ведь самый верх северной башни - хотя за пять минут до того мы видели ее в Большом зале!
- Она что, научилась трансгрессировать внутри замка? – натянуто улыбнулась Чжоу.
- Ну да, или у нее маховик времени, как тогда у Гер… - тут Рон сам себя оборвал и, вспыхнув, с удвоенным тщанием принялся переписывать хронику библиотечных правонарушений Маркуса Белби.
Чжоу застыла, с кончика ее пера на личное дело Падмы Патил упала чернильная капля.
- Маховик времени? Что это такое?
Рон покраснел еще больше.
- Ну-у… Не знаю, это такие часы песочные – я видел их в каком-то учебнике! – неубедительно пробормотал он.
- И что они делают? – Чжоу наклонилась к нему через стол.
- Не знаю…Откуда мне знать?
- Но ведь ты сказал, что такой маховик был у Гермионы, да?
- Ничего я не сказал! Откуда бы он мог взяться у Гермионы? Говорю же, я просто прочитал об этом в учебнике!
- Разговорчики, молодые люди! – прервала их мадам Пинс, внезапно появляясь из-за горы разложенных на столе свертков. - Поменьше бы их, да побольше внимания.
Она склонилась над партой Рона и гневно ткнула сухим пальцем в лежавший перед ним лист.
- Мистер Малфой никогда не брал в библиотеке пособие по уходу за волосами «Серебро вейл»! Это формуляр мисс Маккинон!
Рон громко закашлялся, весьма удачно скрыв этим свой смех.
Смерив его неодобрительным взглядом, библиотекарша взмахом палочки подняла в воздух аккуратные стопочки новых, сияющих золотом формуляров и вместе с ними выплыла из комнаты, бросив двум своим пленникам на прощание, что на сегодня достаточно, и они могут идти.
- Ты только на сегодня наказана, да? - зевая во весь рот, спросил у девушки гриффиндорец, пока они шли по полутемному коридору ко входу на лестницу.
- Нет, на всю неделю, - мрачно ответила Чжоу, с трудом отвлекаясь от мыслей про загадочный маховик времени.
- Ну тогда завтра увидимся - нас еще ждет формуляр Гермионы! Вот уж над чем просидеть весь день придется. Ладно, мне сюда! - Рон остановился возле потайного хода, ведущего к гриффиндорской башне, - Спокойной ночи, - он махнул ей рукой и скрылся за гобеленом.
Чжоу продолжила свой путь к западной башне замка. Маховик времени, упомянутый Роном, не давал ей покоя. Судя по его названию, этому загадочному устройству по силам как-то влиять на время, может быть даже — от этой мысли у Чжоу перехватило дыхание - поворачивать поток времени вспять! А если так, то она сможет вернуться на несколько месяцев назад, в то время, когда Седрик еще был жив, и сделать все, что угодно, только бы не допустить его участия в турнире, не позволить ему войти в проклятый темный лабиринт, дотронуться до ненавистного Кубка и...
Девушка остановилась перед нишей классических очертаний со скрывающейся в ней дверью из мореного дуба с бронзовым молоточком в форме головы орла. Как только Чжоу подошла к ней, бесплотный голос, звенящий, как весенняя капель, спросил:
- Что можно увидеть, закрыв глаза?
- Сон? - ответила девушка первое, что пришло ей в голову.
- Неплохая попытка, но слишком предсказуемо. Попробуй еще раз! - проворковал голос.
Чжоу тяжело вздохнула, по опыту зная, что такая игра в вопросы может продолжаться очень и очень долго.
- Ох... - она закрыла глаза, надеясь, что это поможет ей придумать ответ поубедительнее, - Все, что угодно, все, что позволит увидеть воображение!
- Недурная формулировка! - пропел музыкальный голос, исходивший из бронзового молотка, и дверь беззвучно отворилась.
Едва перешагнув порог, Чжоу тотчас же бросилась в дормиторий, вытащила из стопки своих учебников «Успехи заклинательных наук» и принялась со страшной скоростью их листать в поисках главы, посвященный магическим изобретениям последнего столетия.
- Самопомешивающийся котел, палатка-замок, оживающие чернила... - шептала она, скользя глазами по строчкам, и радостно вскрикнула, наткнувшись на датируемую 1707 годом запись: «Маховик времени». Радость ее, однако, быстро выветрилась — никаких пояснений по поводу этого предмета в учебнике не обнаружилось. Скользящий по корешкам разложенных на столике книг взгляд Чжоу остановился на задачнике по трансфигурации. В ту же секунду мысль о несделанных домашних заданиях и грозящих за их невыполнения последствиях обрушились на нее с мощью взрывной волны котла ведущего «специалиста» по зельеварению Невилла Долгопупса. Штрафная работа, заданная Макгонагалл, отработка заклинания для Флитвика - и это помимо стандартных домашних работ! У нее абсолютно не было шансов выполнить все это, учитывая предстоящие отсидки в библиотеке, но мысль о вдруг открывшейся ей, пусть и казавшейся совершенно невыполнимой, возможности вновь увидеть Седрика, словно чудесный талисман, согревала душу, делая мысль о грядущих проблемах с уроками, раньше показавшуюся бы ей кошмарной, второстепенной и совершенно неважной.
***
Однако счастливая надежда на неведомый маховик никак не повлияла на ее воистину кошмарное выступление на уроке трансфигурации, где профессор Макгонагалл после очередной попытки Чжоу справиться с мышью с неодобрительным изумлением сняла пять баллов с Когтеврана за, как она выразилась, недостаточное прилежание при подготовке к занятиям. Дождавшись, наконец, окончания урока, девушка выбежала из классной комнаты и помчалась в Большой зал, где ученики уже начали собираться на обед. Остановившись возле распахнутых настежь дверей, она внимательно оглядела гриффиндорский стол, но нужного ей человека не увидела. Разочарованно вздохнув, она собралась было пойти к своему столу, как вдруг поймала взгляд Гарри, который, заметив, что она него смотрит, улыбнулся ей и помахал рукой. Чжоу помахала в ответ и хотела уже подойти к нему, чтобы спросить, как прошло вчерашнее наказание у Амбридж, но тут услышала за спиной раздраженный голос:
- При чем тут дождь, когда мы говорим о домашней работе, Рон?
Чжоу мигом обернулась.
- Гермиона, можно тебя на секунду?
Гриффиндорка немного удивленно приподняла брови, но послушно отошла вместе с Чжоу от факультетских столов ближе ко входу.
- Что-то случилось? - спросила она.
- Нет, ничего, я просто... Хотела спросить у тебя, что такое... маховик времени! - произнесла Чжоу, внимательно вглядываясь в лицо своей собеседницы.
Гермиона вздрогнула, но сразу же взяла себя в руки.
- Маховик времени позволяет быть в двух местах одновременно, так сказать, перемещаться в прошлое и заново проживать уже истраченное время.
Глаза Чжоу засияли.
- Можешь подробнее почитать о нем в «Лицом к лицу с веками», - добавила Гермиона, - но... - тут она замолчала и натянуто улыбнулась, явно не собираясь заканчивать фразу.
- Что «но»? - насторожилась Чжоу.
Гермиона глубоко вздохнула и, понизив голос, сказала:
- Но маховик позволяет возвращаться назад во времени только в течение одних суток. И… с его помощью нельзя внести во временной поток никаких значительных изменений. Он не может вернуть к жизни тех, кто уже умер.
Чжоу почудилось, что переполнявшая ее со вчерашнего вечера неясная, но такая светлая и счастливая надежда вытекает из нее, как игристое вино из разбитого кувшина. На лице Гермионы отразилось что-то, слишком явственно похожее на сочувствие, чтобы его можно было с чем-то спутать. Голосом еще более тихим она произнесла:
- Чжоу, я понимаю, зачем тебе нужен был маховик, но... Уже ничего нельзя изменить, и лучше...
- Да, я знаю! - прервала ее Чжоу куда более резко, чем ей хотелось.
- Мне так жаль, - прошептала Гермиона, и Чжоу показалось, что та вот-вот заплачет. Сердце ее болезненно сжалось — она не хотела этого понимания, этого сочувствия, этих слез о ней в чужих глазах...
- Большое спасибо, Гермиона, я обязательно возьму почитать ту книгу! - громко сказала она, вымученно улыбнулась и вышла из зала.
Первым послеобеденным уроком стояло сдвоенное зельеварение, и Чжоу направилась к ведущей в подземелья лестнице. В узкие стрельчатые окна вливались белесые потоки осеннего света, расцвечивая тусклыми отблесками выложенную на мраморном полу мозаику — изумрудно-зеленый дракон, составленный из изумительно подобранных по цвету и форме крохотных смальтовых плиток, свертывался в кольцо, погружая зубы в собственный хвост. Символ истории, предназначения, бесконечности, алхимии. Времени. Чжоу сделала шаг и встала на краешек хвоста и вонзенные в него зубы змея...
«В каждой чешуйке Уробороса, в каждом мгновении жизни необыкновенным образом переплетаются прошлое и будущее. Словно ингредиенты в чародейском котле, неведомым и таинственным алхимическим способом они преобразуются в настоящее. Время — это никем не разгаданная тайна, не найденный пятый элемент, мистическая квинтэссенция жизни. Философский камень бытия, дарующий и смерть, и бессмертие», - зазвучали в памяти девушки давным-давно услышанные ею слова. Легенда о вечности. Где же она могла слышать это? Мучительно напрягая память, она пыталась поймать ускользающее от нее, но такое нужное воспоминание. Это было здесь, в Хогвартсе... Кто-то из однокурсников прочел цитату из книги? Профессор Биннс решил оживить скучную лекцию, рассказав и объяснив этот миф? По неведомой причине ей казалось смертельно важным вспомнить.
- Чжоу, идем скорее! - вывел ее из задумчивости голос запыхавшейся Мариетты, только что вбежавшей в коридор, - С нас и так Амбридж кучу баллов сняла, а сейчас еще и Снегг взбесится, если мы опоздаем!
Чжоу вздрогнула. Снегг! Ну конечно! Самый первый урок зельеварения на далеком первом курсе, мрачный и внушительный голос профессора разносится под сводами подземелья, давая ответ на ею самой заданный вопрос о том, сколько времени займет приготовление зелья от фурункулов, красивыми оборотами и ювелирно подобранными сравнениями зачаровывая внимание одиннадцатилетних слушателей, стирая грань между грубым металлом котла и эфирной сущностью убегающих в неизвестность мгновений... Она вспомнила, как, восхищенная этой речью, сидела в общей гостиной с толстенной книгой на коленях, читая легенду о мифическом драконе, упомянутом профессором.
- Мне нужно в библиотеку! - выпалила Чжоу, и прежде чем Мариетта успела ответить, вихрем помчалась в западное крыло замка.
***
Войдя в библиотеку и как можно вежливее поздоровавшись с мадам Пиннс, Чжоу пошла между бесконечными рядами полок, читая названия секций. «Основы трансфигурации», «Чары», «История магии», «Арифмантика», «Теокосмогония», «Древние языки»… Девушка остановилась возле уходящего далеко вглубь зала ряда с висевшем на первом шкафу указателем, гласившим «Артефактное чародейство».
Часы на главной башне замка пробили час после полудня. Зельеварение уже началось. Отогнав мысль о том, что ожидает ее при первой же встрече со Снеггом, она тряхнула головой и углубилась в посвященную артефактам секцию, внимательно вглядываясь в полустершиеся от времени названия на старинных фолиантах, ища книгу, несколько лет назад значившуюся в списке дополнительной литературы, и в которой – она это помнила – был изображен змей и велись путаные диалоги автора со Временем.
Взгляд Чжоу наткнулся на черный корешок стоявшей на самой верхней полке в середине ряда инкунабулы. Сусальное золото давно уже отслоилось, оставив только тускло блестящие крошки по краям едва различимых букв, складывавшихся в название: «Super Vicis». Встав на цыпочки, Чжоу сняла фолиант с полки и едва не уронила его на пол – настолько он оказался тяжелым. С трудом дотащив книгу до шаткого столика в глубине библиотеки, она осторожно открыла ее. На пожелтевшей, покрытой пятнами странице был изображен такой же змей, как и тот, что был выложен на мозаичном полу в коридоре зельеварения.
«Уроборос - мифический дракон, обвивающий кольцами своими шар земной, погружая клыки в свой собственный хвост. С древнейших времен сей змей есть символ бесконечности, непрестанного возрождения, вечного цикла жизни и смерти, не знающего ни начала, ни конца.» Чжоу перевернула страницу, и – вот оно! Под схематичным изображением крошечных песочных часов, обвитых золотой цепочкой, подпись – «Переходы во времени». Чувствуя, как сердце заколотилось с пугающей скоростью, девушка ниже склонилась над книгой, пробегая глазами по выцветшим строкам: «Жажда повернуть вспять незримый поток утекающих в неизвестность секунд всегда терзала смертных, толкая их на зачастую смертельно опасные деяния, а иногда и сводя с ума. За все века, прошедшие с того мига, как первая искра вылетела из первой волшебной палочки в руках первого чародея, открыты были лишь несколько способов совершить переход через пространство и время, не вызывая слишком сильной ряби на безмятежной водной глади Судьбы. Все оные способы будут подробно описаны в сем труде, что вы держите в руках».
Чжоу принялась лихорадочно листать страницы. Пространственный ключ – первое изобретение, позволявшее переноситься назад во времени, действие его ограничивалось всего несколькими минутами. Затем часоворот – назад ровно на один час, и маховик времени. Она прочла посвященную ему заметку - Гермиона права, маховику не под силу повернуть время вспять более, чем на двадцать четыре часа.
Несколько минут, час, сутки – Чжоу открыла следующую страницу, ожидая увидеть еще один артефакт, на этот раз, следуя элементарной логике, способный вернуть ее на дни или даже месяцы назад, и увидела стилизованное изображение свернувшегося змея, отмечавшее окончание главы.
- Нет… - прошептала она, перед глазами все вдруг потемнело и расплылось, словно свежая акварель, на которую случайно опрокинули стакан с водой. Бездумно перелистнув страницу назад, Чжоу обнаружила в самом низу колонки, посвященной маховику, не замеченное ей сначала дополнение: «Ни одно из существующих поныне изобретений не позволяет владельцу его сделать шаг назад длиннее, чем в единый день. Есть, однако, способ возвратиться назад на период до тринадцати лунных циклов, но способ оный слишком близок к чернейшему волшебству артефактов, именуемых крестражами, и да останется он в забвении!»
Что за крестражи, Чжоу не имела ни малейшего понятия и даже не стала ломать над этим зловещим воззванием голову, в которой билась и пульсировала одна-единственная мысль – способ все-таки есть!
______________________
Эохайд Брес - ирландский бог, обладавший необыкновенно красивой внешностью
Super Vicis - о времени (лат.)
