Глава 1Будь ее воля, Марисса ни за что не пошла бы на встречу выпускников: слишком много болезненных воспоминаний эта самая встреча обещала всколыхнуть. Слишком много всего случилось за два года, проведенных в стенах колледжа, ставшего за это время чуть ли не вторым домом. И именно там Марисса впервые встретилась с Пабло, и поэтому была твердо уверена, что каждый класс, каждая комната, каждый закоулок – все, на что ни упадет взгляд, будет напоминать о нем и обо всем, что их связывало. А одноклассники – теперь уже бывшие – не преминут поинтересоваться, где же Пабло, почему он не пришел вместе с Мариссой… Никому из них, конечно же, и в голову не придет, что слышать подобные вопросы самой Мариссе невыносимо больно: она ведь только недавно оправилась от разрыва с любимым…
Разлучило их, как бы глупо и банально это ни звучало, расстояние. Проблемы начались по возвращении из Мексики, где Пабло и Марисса со своими семьями проводили каникулы. Как-то вдруг неожиданно выяснилось, что Мора, мать Пабло, задерживаться в Аргентине не собирается – она намерена вернуться в Европу и, конечно, увезти с собой сына. Тот, услышав эту новость, поначалу засопротивлялся, но скорее для виду: выбора-то у него особенно и не было. Теперь, когда Серхио Бустаманте оказался за решеткой, Пабло перешел под опеку матери и остаться в стране одному ему бы никто не позволил. Переезжать же в Буэнос-Айрес Мора отказывалась наотрез. Сколько ни упрашивала ее Марисса изменить решение, все старания оказались тщетными. В конце концов была даже предпринята попытка подключить Соню, однако и она провалилась с треском.
Тогда Марисса решилась на отчаянный шаг: самой уехать вместе с Пабло в Европу. В тот момент ею руководило лишь желание во что бы то ни стало сберечь, сохранить их любовь, потому что оба ясно понимали: если они расстанутся сейчас, то расстанутся уже навсегда. В тот момент Мариссу не заботили даже чувства Сони, которую она в свой план, разумеется, не посвятила, зная, что мать не только не одобрит, но и будет категорически против. Не пришло в голову горе-беглянке и то, что без разрешения на выезд от родителей она просто-напросто не сможет покинуть страну. Побег не состоялся бы в любом случае, но он провалился, даже не начавшись: Соня поймала Мариссу на лестнице, и чтобы понять, что именно задумала дочь, ей хватило одного брошенного на туго набитый чемодан взгляда.
Их с Пабло прощание Марисса помнила до мелочей. Помнила соленые поцелуи в аэропорту, помнила, как гладила родное лицо, жадно всматриваясь в него, стараясь сохранить в памяти каждую его черточку. Помнила и обещания Пабло писать и звонить чуть ли не каждый день, приезжать на каникулы. И Марисса верила, что все будет именно так: как-никак, двадцать первый век, так что они обязательно найдут способ держать связь, не потеряют друг друга…
Общение прекратилось через два месяца. Расстояние сделало свое дело, безжалостно перерезав все связывающие Мариссу и Пабло нити.
Вот почему идти на встречу выпускников Мариссе не хотелось совершенно. Прошлое, с которым ей предстояло там столкнуться, было таким прекрасным, таким счастливым и… таким недоступным. Как бы хотелось повернуть время вспять, вернуться в то время, когда они еще были студентами «Элитного пути», свято верили, что не расстанутся по окончании колледжа и что «Мятежный дух», их группа, распавшаяся с отъездом Пабло, будет существовать вечно…
К тому же, Марисса была уверена, что почти все ее одноклассники придут парами: Лаура – с Гидо, Фели – с Лало, Томас – с Пилар, Рокко – с Вико. О Лухан и Мии, новоиспеченных сестрах Мариссы, даже и говорить не стоило: их парни Маркос и Мануэль торчали у них дома чуть ли не круглосуточно и уже успели порядком надоесть «пятой лишней», которая теперь предпочитала отсиживаться у себя.
На сей же раз эта уловка не сработала: узнав, что Марисса на встречу выпускников идти не собирается, Мия взяла дело в свои руки, считая своим долгом переубедить сестренку на этот счет. Надо отдать ей должное, тактику Колуччи выбрала абсолютно верную: двухчасовое трещание у Мариссы над ухом сделало свое дело, и упрямица скрепя сердце согласилась пойти с остальными. Согласилась, втайне надеясь при первом же удобном моменте сбежать домой…
***
Не успев вылезти из машины, Марисса уже пожалела о том, что дала слабину и уступила Мии: в колледже, любезно предоставленном на этот вечер выпускникам, вовсю гремела музыка (какой-то гений поставил диск «Мятежного духа»), со всех сторон слышался смех и радостные возгласы. Не разделяющая всеобщего приподнятого настроения, Марисса вдруг поймала себя на мысли о том, что наверняка весь вечер будет чувствовать себя лишней в этой предающейся восторгам толпе.
Все было бы иначе, если бы здесь был Пабло…
Около полутора часов Марисса лавировала между одноклассниками, выслушивая как комплименты, так и рассказы о том, что успело произойти за эти восемь месяцев. Обычно она старалась исчезнуть до того, как начнутся неприятные расспросы, но избежать их удавалось не всегда.
– У меня? Все так же, ничего особо не изменилось. Пабло? А что Пабло? Он в Европе, – отвечала она, изо всех сил стараясь удержать на лице равнодушную мину, и под каким-нибудь предлогом отходила в сторону.
На самом же деле изменилось всё, абсолютно всё – причем далеко не в лучшую сторону. А как хотелось бы все вернуть…
– Смотрите-ка, что у меня есть, – воскликнула Пилар, поднимая над головой коробку из-под шоколадных конфет.
– Там на всех не хватит, – хохотнул Гидо.
– Эй, да вы чего? Не помните разве? – искренне изумилась Пилар, демонстрируя всем содержимое коробки: она была полна записочек. – Это же мы писали! Желания загадывали, как раз чтобы через год проверить, у кого сбудется! Давайте посмотрим!
Воодушевившиеся девчонки зашумели, подступили ближе, только Мариссе вдруг захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Ее-то желание уж точно не сбылось…
С замиранием сердца она вслушивалась в чтение Пилар. В душе теплилась робкая надежда на то, что ее записка исчезла, потерялась, испарилась…
– Сберечь любовь, потому что это самое ценное из всего, что у нас есть, – провозгласила Пилар, разворачивая очередной листок, и Марисса, не дожидаясь, пока та объявит ее имя, выкрикнула:
– Не вышло, как видите! – и тут же почувствовала устремленные на нее вопросительные взгляды.
– Это не твое желание, – осторожно заметила Пилар, глядя на Мариссу, как на ненормальную.
– А вот и ее, – вмешалась Фели, выуживая другую записку. – «Сохранить свою любовь»… Смотрите-ка, у них с Рокко прямо-таки полное единодушие в этом плане!
По толпе пробежал шепоток, и все непринужденно засмеялись. Марисса же выловила взглядом Рокко, который если и был удивлен, то сумел весьма тщательно это скрыть. Помедлив минуту и машинально отметив, что он тоже почему-то один, без Вико, «единомышленница» шагнула в его сторону.
– Глупо вышло, да? – пробормотала она, приблизившись.
– Отчего же? – отозвался Рокко с явной охотой: очевидно, ему, как и Мариссе, было здесь скучно и не слишком уютно. – На мой взгляд, весьма занятно, особенно если учесть, что случайно в этой жизни ничего не происходит.
– Неужели? – Марисса скептически приподняла бровь, про себя задавшись вопросом: а не выпил ли он лишнего?
– Конечно, – в обращенном к ней взгляде Рокко читалось некоторое превосходство.
– И что же, по-твоему, всё это значит? Ну, записки эти…
Рокко многозначительно усмехнулся, и Марисса почувствовала, как на губах появляется невольная улыбка: она помнила эту его усмешку еще со времен колледжа.
– Ну, раз уж наши желания пока не сбылись, может быть, мы просто шли не в том направлении? – предположил он. – Может, это была не та любовь, которую стоило беречь?
– Что? – задохнулась от гнева Марисса. – Да как ты… Как ты можешь? Ты же… Ты же ничего не знаешь! И кто дал тебе право судить?..
В глубине души она понимала, что, возможно, напрасно распаляется, повышает голос, но ничего не могла с собой поделать. Разве могла Марисса позволить кому-то оскорбить их с Пабло чувства, так пренебрежительно о них отозваться?
Сама не зная зачем, она выложила Рокко все. Рассказала и обо всех своих попытках удержать Пабло в Буэнос-Айресе, и о неудавшемся побеге, и о прощании в аэропорту… Надо отдать ему должное, Рокко был отличным слушателем – хотя Марисса замечала это за ним и раньше. Дождавшись, пока она закончит, он мягко привлек ее к себе. Марисса не сопротивлялась, она даже была благодарна ему за это: на глазах выступили предательские слезы, а ей не хотелось, чтобы Рокко их видел.
– В общем, ты не знаешь, о чем говоришь, – подытожила она, украдкой вытирая глаза.
– О да, – неожиданно огрызнулся Рокко. – Конечно, не знаю. Куда мне… У меня все намного проще: просто пришел в неподходящий момент и увидел то, что не должен был видеть.
– Прости… – отстранившись, тихо и виновато прошептала Марисса, тем самым нарушив повисшее в воздухе тягостное молчание. – Я… Я же не знала…
«Могла бы догадаться: видела же, что он один, – мысленно обругала она саму себя. – Ведешь себя, как самая настоящая эгоистка!».
– Вот только не надо меня жалеть, – сухо оборвал ее Рокко. – Пойдем лучше танцевать.
Марисса уже и не помнила, когда последний раз танцевала медленный танец. На выпускном, с Пабло? Да, наверное… Честно говоря, она не слишком-то их и любила – терпеть не могла быть ведомой, но сейчас сопротивляться совершенно не хотелось. Рокко обнимал ее за талию, и рядом с ним было так хорошо и уютно, так что, когда затихли звуки музыки, Марисса испытала некоторое разочарование. Неохотно отстранившись, она подняла голову, но не успела произнести ни слова: Рокко приложил палец к ее губам.
– Просто пойми, что нужно отпустить прошлое и найти в себе силы идти дальше, – выпалил он. – А еще – оглядеться. Вдруг счастье не позади, а где-то рядом? – с этими словами он развернулся и скрылся в толпе танцующих.
– Хм, а я только хотела сказать, что ты неплохо танцуешь, – озадаченно проговорила ему вслед Марисса.
Но, что ни говори, а правота Рокко была очевидной.
Изменилось все вокруг – пришла пора и Мариссе перестать жить воспоминаниями и тоже изменить что-то в своей жизни.
