Подарок для мертвецаКатегория: джен
Персонажи: Норрингтон, Калипсо (Тиа Далма)
Рейтинг: R
Варнинг: матерное слово, очень АУ-шно
___________________________
Норрингтон не знал, как это бывает. Но догадывался, что так, как у него, случается редко.
Сначала была темнота. Не страшная - умиротворенная.
А потом он вдруг проснулся. Будто вынырнул на поверхность из толщи воды и сделал долгожданный вдох - услышал, как перед его лицом щелкнули пальцами, и открыл глаза.
Перед ним стояла темнокожая женщина, туземка, разодетая в изодранное английское платье. Она улыбалась, и глаза ее были хитро сощурены. Темные, влекущие глаза, совсем близко. В них была морская глубина, чернота, в которой, по легендам и преданиям древних, обитают гигантские чудища. Эти глаза манили за собой на дно.
Прическа ее напоминала разоренное птичье гнездо, лицо было разукрашено черным, и зубы – зубы тоже черны, как смоль. А на лице - совершенно блядская улыбка…
Такой он ее запомнил.
А потом, когда время, отпущенное ему на пробуждение, прошло, Джеймс опустил голову вниз и посмотрел на свой камзол, где порванная ткань пропиталась кровью от смертельной раны.
Боли не было, она вся осталась за границами мирной темноты. Значит, он мертв, и – адмирал перевел взгляд на женщину – попал в ад.
Печальная ирония. Жирная клякса вместо точки в конце его истории.
- Тебе не нравится мое тело, Джеймс Норрингтон? – сказала туземка, почти отгадав его мысли.
Говорила она так же, как улыбалась. И вдобавок коверкала слова, мучительно растягивая их и заставляя морщиться.
Он ничего не ответил, лишь поднялся повыше на стуле и сел, как подобает.
- Мне оно тоже не по душе, - продолжила женщина. – Но есть мужчины – много мужчин - которые от него без ума, - она подошла ближе и провела по его щеке своей холодной сухой ладонью.
Он не отстранился, хотя ему и было неприятно.
- Не сомневаюсь, мисс, - вежливо, но с иронией в голосе ответил он, осматриваясь по сторонам.
За окнами приземистой туземной хижины царил мрак, но внутри было светло – на столах то тут, то там стояли свечи в больших грязных кружках. Много свечей, прямо как на званом приеме. Всюду были банки с грызунами и какими-то ведьминскими жижами, а у двери с потолка свисал жирный и очень желтый удав.
- Дааа… - довольно протянула туземка.
Она обошла стул и, встав у Норрингтона за спиной, наклонилась к его уху.
- Вот поэтому я тебя и выбрала, - зашептала она, выговаривая слова медленно, вкрадчиво и щекоча его шею своим дыханием. - Тебе, как и мне, мое тело не нужно. Ты любишь меня другой. Ты освободишь меня.
Когда она говорила так, ее голос шелестел, словно морские волны. От нее самой пахло морем – этот родной соленый запах Джеймс ни с чем бы не спутал.
И тогда он догадался. Прежде чем она, вернувшись на прежнее место и уже не улыбаясь, сказала:
- Некоторые моряки зовут меня Калипсо.
В доказательство своих слов она сжимала в руках Тот Самый Сундук.
Норрингтон сдвинул брови и посмотрел на него с какой-то отчаянной грустью. А потом усмехнулся – тоже грустно и будто бы сам над собой.
- Возьми его, - женщина протянула сундук адмиралу, и он принял его, поставив себе на колени. – Теперь то, что в нем, принадлежит тебе. Я так решила.
Джеймс ощупал свои карманы и достал из одного из них ключ. Вставил в замок и повернул. Здесь, в хижине, среди пищащих мышей в банке и шумно жужжащих мух легкий щелчок поддавшегося механизма не должен был быть слышен. Но Норрингтон все же услышал его.
Бережно подняв крышку сундука, он заглянул внутрь и улыбнулся. Лучшего подарка он еще не получал.
Внутри ничего не было.
Адмирал опустил глаза в пол, недолго помолчал, размышляя о чем-то, и, может быть, прощаясь со старыми воспоминаниями, а после снял с пояса нож с золоченой рукоятью и протянул его Калипсо.
-- Только, прошу вас, сделайте это сами, - сказал он. – Для такого мне нужно напиться, а вам, кажется, не впервой.
Он расстегнул камзол и ворот рубашки, отодвинув их в сторону.
Калипсо сжала нож в руке и, проведя языком по губам, хищно взглянула на его обнаженную грудь, туда, где под мышцами билось упрямое, живое сердце.
Норрингтон очень хорошо запомнил это мгновение. И ее глаза, таящие в себе морскую глубину - черноту, в которой, по легендам и преданиям древних, обитают гигантские чудища. Эти глаза манили за собой на дно. Им не хотелось противиться.
