Глава 2. БериллийЯ не живу, я слежу за
Собственной жизни развитием.
Мы сходим с ума
В одиночку и группами.
Тремя днями ранее.
У моей маски злые, черные провалы глазниц. Я смотрел на нее долгим, усталым взглядом вот уже три минуты. Потом надел и аппарировал вместе с другими. В масках с неуловимо различающимися узорами сложно было узнать друг друга, и я всегда наверняка узнавал только Сириуса по его рваным, резким движениям и манере быстро перемещаться по полю боя. Иногда он кидал взгляды в мою сторону, кивал, и тогда мы атаковали слаженно.
Это была акция устрашения в ответ на последние действия Министерства. Если бы кто-нибудь спросил меня, я бы сказал, что не понимаю, как вырезание маггловской деревушки может повлиять на решение министра. То есть, это, несомненно, обратит внимание Аврората на нашу пожирательскую братию, но в остальном ни к чему хорошему не приведет. Хотя, конечно, Лорд был гораздо более хорошим стратегом, нежели я, да и слушать бы мои умозаключения никто не стал. Поэтому я, как всегда, молча исполнял приказы.
Работать нам довелось со сворой Грейбека, что само по себе было достаточно печально. Я видел настоящих оборотней, таких, о которых пишут в учебниках по Защите от Темных Сил. Щерящиеся, дикие, со злыми глазами, они разительно отличались от Ремуса, к которому я за семь школьных лет так привык, что почти поверил в человечность всех оборотней поголовно. Ругавшийся через слово, грубый Фенрир разрушил эту иллюзию в первый же день знакомства.
— Пошли, — это был Сириус, хлопнувший меня по плечу и направившийся в первый же дом.
Улицы были почти пустыми, это была окраина, куда мало кто заглядывал. Фенрирова свора бросилась бежать дальше, кто-то из Пожирателей уже разрушил первое попавшееся здание, Блэк заклинанием вышиб дверь. На улицу со всех сторон выскакивали магглы, перепуганные непонятными катаклизмами. Я на секунду оглянулся на них, а потом зашел следом за Бродягой в дом. В коридоре уже лежало бездыханное тело мужчины, из гостиной послышались женский вскрик и ругань Сириуса.
Я разглядывал фотографии в рамках на стене. Маггловские фотографии такие странные, бездвижные, и в то же время, совершенно обычные: вот хозяин дома, видимо, с женой где-то на отдыхе. Вот они с какими-то детьми, вот пьют чай на веранде дома, улыбаются.
— Джесси? Джесси? — послышалось с улицы, и на пороге показалась досмерти перепуганная женщина. Должно быть, соседка. — Кто вы такой? Что вы... что вы делаете?
Она воззрилась на палочку в моей руке, потом подняла взгляд на маску. Я произнес заклинание, быстро и четко, как заученную с детства скороговорку. Из гостиной показался Блэк, и мы вместе какое-то время смотрели на упавшее на пол тело соседки только что убитых им магглов. С улицы слышались крики, грохот рушащихся строений, безумный хохот Беллатрикс, видимо, терроризировавшей соседние дома.
Сомневаюсь, что кто-либо из Пожирателей задумывается о том, что делает. Спроси любого из них, и тебе скажут, что произносить смертельное проклятье – обычное дело. Это так же просто, как использовать манящие чары. Мне, чтобы произнести эти два слова, приходилось концентрироваться на событиях семьдесят восьмого года. На том, что я сказал тогда Лили, и всякий раз, занося палочку, я убивал не магглов. Отнюдь. Не на них я так злился, не для них предназначался мой горящий яростью взгляд.
— Пошли, — резко сказал Бродяга и направился к выходу, не глядя переступил через мертвую женщину, пошел дальше.
Я еще раз скользнул взглядом по фотографиям, а потом вышел из дома на улицу следом за ним.
Простите, Джесси. Пусть земля будет вам пухом.
Мы с Сириусом никогда не входили в число приближенных к Лорду. Не знаю, может, мы были недостаточно безумны и фанатичны или ему не нравились наши нервные шуточки полушепотом друг другу во время общих собраний. Полагаю, мы просто откровенно бесили его своим присутствием, и для меня было большой загадкой, почему Лорд вообще терпел наши ужимки. Хотя, взять того же Рабастана – по сравнению с этим чистокровным обладателем широкой разбойничьей души, мы с Блэком не ушли дальше шуточек уровня первокурсников. Зато мы были выдающимися магами. Наверное, именно это и еще тот факт, что мы быстро и четко выполняли все приказы, сохраняло нам наши жизни. Даже хорошо, что мы не входили в число пресловутых «избранных Пожирателей». После первого же собрания этого элитного клуба наши трупы нашли бы где-нибудь на окраине Лондона.
Однако сегодня нас с Бродягой ожидало совершенно неожиданное приглашение поучаствовать в подобном мероприятии. Отказаться было невозможно, у Пожирателей не принято ломаться: даже если Лорд спросит, не хочется ли тебе полакомиться ядом, ты должен будешь клятвенно заверить его, что это мечта всей твоей жизни. Я бы, кстати, предпочел яд этому сборищу змеиной элиты, но об этом довелось узнать только Сириусу. Когда мы сели на свободные места, напоследок недоуменно переглянувшись, пришлось выкинуть из головы все провокационные мысли.
«Я чертов Пожиратель Смерти. Ясный лик Лорда вызывает во мне трепет», – я вдалбливал это себе в голову на протяжении последних пяти минут, и когда в комнате появился Лорд, я был почти уверен, что не проколюсь и на сей раз. Пускай мне повезет.
У Лорда был вкрадчивый голос, струящийся в воздухе, леденящий кожу, такой голос, которым на Самайн читают сказки барда Бидля. Я уверен, если бы у него было хобби, то оно было бы именно таким. Читать сказки Бидля на Самайн. Обязательно подсвечивая себе лицо магическим светом из палочки. Мне едва удалось сдержать нервный смешок. Амикус Кэрроу, сидевший напротив, кинул в мою сторону взгляд, полный брезгливого отвращения. Кэрроу – фанатик. Кэрроу отрежет себе ногу, если Лорд попросит. Они все тут такие, кроме нас с Сириусом.
Драклы подери, зачем мы вообще здесь нужны?
— Есть еще один вопрос, который мне бы хотелось прояснить, — никогда не любил эти вкрадчивые, змеиные нотки в его голосе. — Я был бы крайне счастлив, если бы кто-нибудь из вас смог объяснить мне, что люди вроде Лили Эванс еще делают на этом свете?
О, черт. Черт, черт, черт! Я едва заставил себя сидеть смирно и не дергаться, не оглядываться на Сириуса, не коситься в сторону Снейпа, сидевшего с каменным выражением лица. Как этот сопливый урод способен сохранять спокойствие? Проклятье!
Пожиратели мешкали с ответом, пока Лорд обводил каждого из них своим пробирающим до мозга костей взглядом. Должно быть, Лили сильно разозлила его, если он обратил на нее специальное внимание. То, что она была головной болью для половины присутствующих здесь, ни для кого не было секретом. Эванс умела досадить, умела появиться в самый неподходящий момент, умела уйти с поля боя живой. Она умела кучу вещей. Срывать миссии, прятать людей за секунду до появления Пожирателей на пороге их дома, использовать самые неожиданные заклинания.
— Я жду.
Я чувствовал, как паника заполняет мое сознание. Невозможно было думать ни о чем, кроме этих слов вкрадчивым голосом. Нетрудно было догадаться, к чему клонил темный маг. Он расценивает Лили как опасную противницу, настолько опасную, что хочет поручить ее убийство кому-то из наиболее приближенных к себе. Слабых магов здесь нет. Любой из них при удачном раскладе убьет ее в два счета. Возможно, замучив до смерти. Я судорожно соображал, что мне делать.
— Это можно исправить, мой Лорд, — с места поднялся Амикус.
Проклятье!
— Я могу это исправить, — продолжил Кэрроу.
— Позвольте мне, — я поднялся с места быстрее, чем успел сообразить, что вообще делаю. Сириус рядом со мной замер и медленно поднял на меня взгляд. — Я лучше ее знаю, мне будет проще добраться до нее. Без ненужного шума.
Мой голос прозвучал чуждо и одиноко в воцарившейся тишине. Амикус уперся в меня тяжелым взглядом, но я не смотрел на него. Не заметил я и взгляда Северуса с его спокойными, холодными глазами. «Лили моя, моя, моя», – металась мысль в моей голове. Это была игра на грани фола, и то, как Блэк под столом тихо ударил меня мыском в бок ботинка, являлось тому подтверждением. Если бы он мог, он бы наверняка выругался. Все ждали реакции Лорда.
Он стоял, слегка вскинув брови, и выглядел так, будто разыгрывает шахматную партию. Сейчас ему предстоит решить, кем он пойдет: конем или слоном. Лорд долго вглядывался в Кэрроу, а потом перевел взгляд на меня. Я не мог смотреть ему в глаза, у него был слишком проницательный взгляд, и поэтому я разглядывал кусочек стены чуть выше его головы. Так актеры на театральных представлениях смотрят поверх зала, чтобы унять учащенное сердцебиение и не сбиться, проговаривая свои слова.
— Джеймс прав, Амикус, — Лорд вновь перевел взгляд на Кэрроу.
Я ощутил себя так, будто он перестал указывать на меня кончиком своей волшебной палочки.
— Лишний шум нам совершенно не нужен. Мое персональное пожелание: управься за двое суток, Джеймс.
— Слушаюсь, мой Лорд.
Он никогда не приказывал. Он выражал персональные пожелания. Или советовал. Или рассуждал. Но я ни разу не слышал, чтобы он сказал прямо: «Пойди и сделай». Возможно, это только мне так везло на формулировки, не знаю. Я опустился на свое место совершенно обессиленный. Лорд продолжал что-то говорить, но я не слушал, хотя и смотрел куда-то в его сторону. Мысли толкались в голове, и с ними ничего нельзя было поделать. Сердце стучало где-то в глотке, а изредка косящийся на меня Сириус только нервировал.
Что я сделал? Согласиться убить Лили? Мою Лили. Она всегда была первой, кого я находил взглядом на поле боя, чтобы не спускать с нее глаз до самого конца. Я никогда не мог помочь ей, не мог поставить вокруг нее щитовые чары, не мог выбить палочку из рук Пожирателя, посылающего в нее проклятие. Это было бы слишком странно для прихвостня Лорда. Единственное, что я мог, это посылать в нее заклинания, чтобы она успевала выставить щит сама, чтобы была всегда начеку. Должно быть, Лили думала, что я, человек под безликой маской, ненавижу ее.
Каждый раз, видя, как она аппарирует куда-то в безопасное место, я не мог удержаться от вздоха облегчения.
Когда закончилось собрание, я поднялся одним из первых и быстрым шагом вышел из комнаты. Сириус попытался окликнуть меня, и его торопливое «Джеймс» ударилось в мою спину, заставляя ускорить шаг. Он не стал догонять меня, отвлекшись на кого-то еще, а мне было совершенно не до него, чтобы оглядываться. У меня нервно дергались руки, будто я наглотался каких-то дурманящих зелий, и поэтому пришлось сунуть их в карманы штанов.
Мерлин, я много раз жалел о своем решении стать Пожирателем, но никогда еще настолько отчетливо.
Теперь я не мог ничего сделать. У меня больше не было выхода. Я Пожиратель, и я должен убить Лили.
Вдруг чьи-то руки толкнули меня вбок, в пустую комнату. Едва успев схватиться за дверной косяк, чтобы не упасть, я обернулся посмотреть, кто это, и наткнулся на холодный взгляд Снейпа. У него даже не было палочки, и на краткий миг мне показалось, что он хочет удушить меня голыми руками. Видимо, он терпел все собрание только ради этого момента. Только ради того, чтобы заглянуть в мои глаза и сообщить мне мерзким шипящим голосом:
— Не ожидал, что ты такой ублюдок, Поттер.
— Отвали, — огрызнулся я. У меня не было сил даже на то, чтобы послать его к драклам.
Снейп с отвращением посмотрел на мои руки, как будто я только что кровью из своего пальца расписался в том, что убью Лили. Мне было невыносимо противно понимать, что этот слизняк тоже жил с чувствами к Эванс и что он прятал их гораздо лучше, чем я. Но не настолько хорошо, чтобы ему удалось обдурить меня. Должно быть, и я у него был как на ладони.
Северус положил руку мне на плечо – клянусь, это было одно из самых мерзких ощущений в моей жизни – и аппарировал.
В его доме воняло сыростью, какими-то особо пахучими ингредиентами для зелий и еще чем-то, источник чего мне так и не удалось определить. Возможно, это были грязные носки. Я был здесь впервые и надеялся, что это станет моим единственным визитом в это место. Снейп жил бедно, у него не было домовиков, не было человеческой лаборатории для всех его склянок, вообще ничего не было. Комната со старыми, потемневшими обоями, закопченным камином, столом, стулом, койкой и комодом была захламлена исписанными свитками, книгами и контейнерами с ингредиентами для зелий. В коридоре под потолком на тонком проводе висела одинокая слабо светящая лампочка. Где-то в другом его конце должна была находиться дверь на кухню.
— Лорд все понял, — мрачно сообщил мне Снейп, как будто это должно было объяснить его неожиданный поступок.
— Не припомню, чтобы я просил о помощи.
— А я предлагал ее? — кажется, он удивился.
Я уставился на него, пытаясь понять, на кой дракл он тогда вообще затащил меня в свою берлогу. Собирается запереть меня здесь? Отравить каким-нибудь ядом? Пока я перебирал в голове возможные варианты моего убийства в пределах этого дома – взять вон тот фолиант и хорошо ударить меня по голове несколько раз, например? – Северус продолжал:
— Пожиратель из тебя никакой, Поттер. И помочь тебе с этим я никак не могу, для этого нужны, как минимум, мозги и умение слушать, — я все ждал, когда же он предложит мне яд. — Но я знаю, кто может помочь тебе.
Кто может помочь мне?
Снейп заклинанием разжег огонь в камине и бросил в него щепоть летучего пороха. Имя, которое он назвал, заставило меня подскочить к нему и быстро затушить огонь с помощью магии. Альбус Дамблдор. Драклы подери. Я смотрел ему в лицо, и на моих глазах Северус постепенно терял самообладание. Оттолкнув меня в сторону, он вновь попытался связаться с Дамблдором, но я сбил его с ног при помощи заклинания.
— Доносишь? — процедил я, глядя на то, как он барахтается среди своих свитков в углу комнаты.
— Я не могу допустить этого, Поттер, — Снейп направил на меня кончик своей палочки.
Как будто я могу. Как будто, драклы подери, я хочу этого. Все это время я только и делал, что пытался сделать ее жизнь не такой опасной. Я не могу желать ей смерти. Не после того, что я натворил тогда, в семьдесят восьмом.
— Это не твое дело!
Я едва успел выставить щит, о который разбилось какое-то неизвестное мне заклинание. Северус поднялся на ноги и смотрел на меня исподлобья какое-то время, а потом вдруг опустил палочку. Сперва я не понял, что произошло. Потом неприятное ощущение, будто кто-то заглянул только что в мою голову, подсказало, что мои мысли теперь были известны не только мне одному. Чертов легилимент! Я не знал об этом.
— Опусти палочку, — холодно произнес он.
— Ты драклов...
— Expelliarmus!
Я не успел среагировать, и моя палочка оказалась в руках у этого слизняка. Больно ударившись спиной о стену, я сполз вниз, пытаясь восстановить дыхание. Проклятье! Он все знает, что он теперь будет делать? Расскажет Лорду? Хотя, он, кажется, и так все знает. Вновь кинется оповещать Дамблдора о моих намерениях? После того, что Северус увидел у меня в голове, это было бы глупо. Если он, конечно, не собирался донести информацию о моей принадлежности к Пожирателям Смерти через директора до кого-то из авроров.
Мерлин, почему у меня никогда не было за спиной какого-нибудь доброго волшебника, чтобы можно было кинуться к нему со своими проблемами и получить в ответ подробный рассказ о том, как их можно разрешить? В школьные годы у меня был Ремус, но с тех пор утекло много воды. Сейчас мы лишь изредка пишем друг другу письма, в которых ни я, ни тем более он не упоминаем о своих жизненных трудностях. Я оставался наедине со всеми своими проблемами, и никто никогда не хотел помочь мне их решить. Все решения я всегда принимал сам, быстро и необдуманно.
Очень часто я думал о том, что, несмотря на маску и плащ Пожирателя, внутри меня все еще живет этот мальчишка-гриффиндорец. Тот самый, который кричал о своей любви на весь замок, который был готов на все ради друзей, который никогда не предавал. И вот, где я теперь?
Валяюсь на грязном полу в доме своего старого врага.
Мой взгляд был направлен ему в лицо. Он стоял, ссутулившись, и сжимал мою волшебную палочку с такой силой, что костяшки его пальцев побелели. Не знаю, о чем Снейп думал, но у меня не было страха перед ним, я просто не мог воспринимать его серьезно. Даже сейчас, когда моя палочка была в его руках. Старое, знакомое еще со школьных лет чувство собственного превосходства внезапно застлало мне глаза.
— Что теперь? Пойдешь стучать Дамблдору? — о, этот забытый дерзкий юношеский тон. — Пусть добрый волшебник расхлебывает чужие проблемы?
Я бы предпочел, чтобы он расхлебал мои.
Снейп ничего не ответил, только усмехнулся.
