Глава 1Автор: Georgie Alisa Black
Название: Звёздный путь к дружбе
Фандом: ST ТОS
Рейтинг: G
Размер: мини
Персонажи: Джеймс Кирк, мистер Спок, доктор МакКой
Тип: джен
Таймлайн: После «Зверинца» и до, разумеется, тоже
Саммари: Думаете, легко дружить с вулканцем? Не ну, Джеймсу Тиберию нашему Кирку всё нипочём, конечно; но иногда Спок преподносит сюрпризы. || Если после такого саммари кажется, что это юмор, то заверяю – ни в коем разе.
Публикация на других ресурсах запрещается.
_____________
— Когда закончите, вернитесь сюда. Я хочу с вами поговорить. В последнее время вы проявляете склонность к вопиющей эмоциональности.
— Незачем оскорблять меня, думаю, в этом деле я вёл себя абсолютно логично.
Джеймс Кирк и мистер Спок, «Зверинец»
* * *
Капитан Кирк, говоря это, не особенно рассчитывал на ответы, которые могли бы его удовлетворить. Спок был совершенно не склонен к откровенности, когда дело касалось чувств или эмоций, а заявление, что тот «вёл себя абсолютно логично», и вовсе не сулило надежды на успех.
«Логично? — возмутился Кирк, вспомнив слова своего старшего помощника. — Мятеж, трибунал и логика. Наверное, только Спок с его особым мышлением мог связать воедино несовместимое». Его действия никак не укладывались у Кирка в голове. Конечно, гипотетически поступком Спока стоило бы гордиться, но Кирк — как человек — был слишком поражён всем этим, а как капитан — и вовсе возмущён.
Чересчур много вопросов возникало — не только о настоящем, но и о прошлом, и он не знал, чему удивляться больше.
Тому ли что преданность — вулканская, человеческая или какая-то средняя — заставила Спока поднять мятеж. Тому ли что кристально честный Спок оказался прекрасным актёром, так долго разыгрывая иллюзорный трибунал. Тому ли что он, капитан Кирк, настолько предсказуем для Спока, способного абсолютно точно просчитать его поведение. В то время как он сам и сейчас пребывал в полном недоумении. Тому ли что Спок предал его из-за другого капитана. Слово «предал» звучало, возможно, слишком резко, но как ещё называются действия подчинённого за спиной начальника? Само соседство понятий «предательство» и «преданность» выглядело странным, но выходило именно так.
Конечно, теперь всё устроилось, и можно было выдохнуть с облегчением, но на душе у Кирка лёгкости не наблюдалось, как раз наоборот. Разумеется, он умел быстро забывать плохое или неприятное — иначе в космосе, где что ни день, то очередное невообразимое приключение, просто делать нечего — но ситуацию со Споком едва ли можно было назвать просто плохой или неприятной, по меньшей мере — неоднозначной. Кирк помнил, что ему ещё будет нужно принять какое-то решение о поступке Спока, и это явно не тот вопрос, где стоило рубить с плеча. Здесь многое ещё необходимо было обдумать, хотя сколько он уже передумал за последнее время, многое принять во внимание и многое вспомнить…
* * *
Мало кто из землян мог похвастаться дружбой с вулканцем, потому что сложно представить какую-либо другую расу, настолько для этого неприспособленную. Дружба у людей всё-таки подразумевает проявление эмоций, которые так избегают демонстрировать и абсолютно подавляют вулканцы. С другой стороны, сами вулканцы не считали логичным иметь столь близкие отношения со столь нерациональными существами, как люди.
Кирк — ещё до знакомства со Споком — полагал, правда, что такая точка зрения на вулканцев несколько преувеличена, в том числе и ими самими, и уж тем более землянами, принимающими безэмоциональность за бессердечие. Он считал, что главное – человеческое отношение к любым инопланетянам, но его знакомство с вулканцами было поверхностным, поэтому ни подтвердить свои догадки, ни опровергнуть, он, в общем-то, был неспособен.
Когда Кирк получил капитанские нашивки и свой корабль — не какой-нибудь, а «Энтерпрайз» — ничто не могло поколебать счастливой уверенности в успехе будущей пятилетней миссии. И даже предполагаемый старпом-вулканец совершенно не смущал Кирка — разве он не летел в космос за тем, чтобы устанавливать контакты с инопланетянами? Что-что, а это всегда давалось Кирку очень хорошо. Он с лёгкостью притягивал к себе людей и со многими состоял в приятельских отношениях. К тому же, предварительно просмотрев личное дело своего будущего старшего помощника, Кирк обнаружил любопытнейшую деталь — Спок был получеловеком. Это выглядело многообещающе: как в одном существе сочетались черты двух довольно таки непохожих рас?
Встретив на звёздной базе Кристофера Пайка, передавшего ему командование «Энтерпрайз», Кирк не мог не спросить, что тот думает о своём бывшем старшем помощнике.
— Мистер Спок очень дисциплинирован, отлично знает своё дело, к тому же очень лоялен и не ослушался ни одного приказа.
— Понятно, — улыбнулся Кирк, подумав, что этот Пайк своей сдержанностью тоже немного напоминает вулканца.
Ничего неожиданного его предшественник ему не открыл, так как Кирк обо всём этом уже слышал или читал в личном деле Спока. Значит, предстояло во всём разобраться самому. Но так, в общем, было даже интереснее.
— Добро пожаловать на борт, капитан Кирк, — отчеканил кто-то, едва он материализовался в транспортаторе.
— Мистер Спок, вероятно? — улыбнулся Кирк, рассмотрев, что у приветствующего его офицера были типично вулканские заострённые уши, а также характерные причёска и брови. Кирк протянул ладонь, но Спок так и продолжил держать руки за спиной.
— Простите, капитан. У вулканцев не приняты рукопожатия, — пояснил он.
Кирк это знал ещё по академии — его любимым предметом была Межпланетная коммуникация. И ни разу, когда он сталкивался с вулканцами во время службы в Звёздном флоте, не допускал подобной оплошности. Оплошностью это не было и сейчас: он надеялся найти в Споке что-то человеческое и только поэтому протянул руку.
На первый взгляд искать человеческое в Споке казалось бесполезным — он держался совершенно невозмутимо и бесстрастно, стоя навытяжку рядом с капитанским креслом, чем навевал Кирку, счастливому своим новым назначением, ассоциации с верным оруженосцем, какие встречались на страницах старых рыцарских романов.
Кирк на всякий случай решил поделиться этим наблюдением, на что левая бровь Спока приподнялась.
— Я привык к тому, что земляне выражают свои мысли очень странным образом. Хотя и нахожу, что это совершенно нелогично.
— Ценное замечание, мистер Спок, — кивнул головой Кирк, и широко улыбнулся.
Спок снова удивлённо поднял бровь.
В последующие дни поднятая бровь была самой частой реакцией Спока на большую часть приказов или распоряжений. Кирк объяснял это тем, что его стиль руководства отличается от стиля Кристофера Пайка. Наверное, сдержанный Пайк представлялся Споку более понятным. Спок редко приходил с Кирком к согласию — у него на всё была своя особая, логичная, разумеется, позиция. Кирк же чаще всего делал ставку на интуицию, и — никто не знал почему — она его почти никогда не подводила. Но упомянутая Пайком благонадёжность Споку действительно была свойственна, и он всегда подчинялся, даже если сам предпочёл бы действовать иным, более разумным и менее спонтанным образом.
При этом Кирку очень хотелось понять, что же в действительности кроется за маской логичного вулканца — если не по личным соображениям, то хотя бы в служебных интересах.
— Зачем вам это? — удивился МакКой, когда Кирк поделился этой мыслью с ним, как со старым приятелем.
— Человеческий фактор, Боунз, понимаете, — с некоторой горячностью воскликнул Кирк.
— Он не человек, — хмыкнул МакКой, пожимая плечами.
— Зато я — человек. Больше того, я капитан и должен знать, что творится в голове у каждого члена экипажа, тем более — у моего старшего помощника.
— Это невозможно, Джим.
— И тем не менее, — настаивал Кирк. — Я его не понимаю.
— И не надейтесь понять компьютер с ушами.
Но Кирк всё-таки не сдавался — такие препятствия его обычно только раззадоривали. К тому же он, будучи уже не первый день в Звёздном флоте, очень хорошо понимал важность налаженных взаимоотношений с экипажем. Обычно проблем с этим у него не возникало, но всякий раз, общаясь со Споком, он как будто бы натыкался на стену.
— Скажите, мистер Спок, а вы мне, часом, не завидуете? — мелькнула однажды странная, но вполне вероятная догадка у Кирка. — Возможно, вы сами рассчитывали на повышение?
— Зависть — человеческая эмоция, капитан. Мне она незнакома.
Кирку почему-то послышалась в его голосе обида. Чем именно был задет Спок, оставалось неясным: то ли тем, что за ним предположили человеческие эмоции вообще и зависть в частности, то ли наоборот — Кирк попал в точку. Но всё-таки казалось, это был первый шаг если не к пониманию, до него ещё было невероятно далеко, то хотя бы к… разрушению стены.
И действительно, Спок через пару секунд пояснил:
— Я никогда не стремился к власти. Меня интересует только наука.
— Я полагал, что вулканцы честолюбивы, — возразил Кирк.
— Человеческая трактовка, сэр. Логично добиваться наилучшего результата в том деле, за которое берёшься. Это не имеет отношения к тому, что вы, люди, именуете честолюбием.
— Возможно, — только и ответил Кирк, отмечая про себя, что Спок довольно часто подчёркивает своё отличие от землян. В общем-то, такое обособление было свойственно многим культурам на разных планетах, но Спок всё же сам являлся получеловеком. Опять Кирк упирался в это «полу», но в действительности выходило, что оно либо совсем подавлено, либо Спок слишком тщательно скрывал человеческие черты.
— Что же вы, логичный вулканец, делаете среди землян? — поинтересовался Кирк.
— Звёздный флот предоставляет гораздо больше возможностей для учёного, чем Вулканская академия. Я полагаю, это логичный выбор, сэр.
— Тут я с вами соглашусь. А как же жажда приключений? Хотя о чём это я, это же нелогично.
— Вот именно, капитан. Крайне нелогично.
В какой-то момент Кирк поймал себя на мысли, что спроси его кто о Споке, он сможет ответить немногим больше, чем Кристофер Пайк. Конечно, другими словами и несколько более эмоционально, но суть свелась бы к тому же самому — перечислению достижений или упоминанию незаменимости на службе. Впрочем, Спок действительно оказался незаменимым, и то, что Кирк счёл общими словами в характеристике из уст Пайка, с лихвой подтверждалось на деле.
Спок часами или даже сутками без перерыва на обед и сон был готов просиживать за научной станцией, в лаборатории или за компьютером. В сложных ситуациях он всегда находился рядом, и его мозг, знания и рассудительность были к его, Кирка, услугам. Без малейших колебаний Кирк мог доверить Споку корабль или спуститься с ним на другую планету, насквозь пропитанную опасностями, и знать, что он не подведёт. Спок способен был даже пожертвовать собой, чтобы прикрыть капитана от опасности. Так и вышло однажды на Орионе-7, когда местные хотели подстрелить капитана отравленными стрелами.
— Разве это логично? То, что вы сделали? — спросил потом Кирк, сидя в лазарете у койки Спока.
— Разумеется. Организм вулканцев менее подвержен воздействию ядов.
— Странный вы народ, вулканцы, — улыбнулся Кирк.
— В свою очередь, могу сказать подобное о землянах, капитан.
— В любом случае, спасибо вам, Спок, — вполне искренне поблагодарил его Кирк.
И тогда он увидел во взгляде Спока что-то очень похожее на признательность. Конечно, в таких обстоятельствах было совсем несложно ошибиться, но Кирк не сомневался, что ему не показалось. Объяснить это он бы не смог, равно как и то, что возможная смерть Спока его испугала и расстроила бы больше, чем должна была расстроить капитана, отвечающего за своих подчинённых.
Как странно это всё оказалось. Кирк, наслышанный о совершенной безэмоциональности вулканцев, видел подтверждение ей постоянно, но, тем не менее чувствовал — абсолютно необъяснимо с точки зрения логики — что их со Споком связывают не только отношения начальника и подчинённого. Разумеется, многими качествами Спока, в том числе цельностью и преданностью, не восхищаться было нельзя, но обнаружить в вулканце друга... «Полувулканце, — подсказывал Кирку внутри ехидный голосок. — Полу». Но искать в Споке человека считалось абсолютно бесполезным занятием, и любой из четырёхсот человек экипажа, похоже, верил в его вулканскую непогрешимость. Но Кирк единственный не смотрел на Спока снизу вверх и мог видеть куда больше. К тому же помнил он и непрошеное признание под воздействием инопланетного вируса: «Джим, я всегда стыжусь дружеских чувств», которое с лихвой подтвердило его догадки. Вулканцы считали неприличным проявлять эмоции, но это вовсе не означало, что у них не было чувств.
И это ещё больше побуждало Кирка по-прежнему не признавать «стену», которую упрямо возводил вокруг себя его старший помощник. И однажды, найдя в каюте отдыха Спока, он увидел как:
— Играете в шахматы сами с собой, мистер Спок? — И Кирк сел напротив.
— Да, капитан. В программу компьютера заложены мои знания, — отчитался Спок.
— Как насчёт реального противника? Хотите, я с вами сыграю? — улыбнулся Кирк, радуясь возможности побеседовать со Споком не только на служебные темы. — Попробую обыграть вас.
— Попробуйте, капитан, — с некоторым скептицизмом отозвался Спок, расставляя фигуры на место.
Спок действительно играл очень хорошо, но и Кирк тоже не уступал ему в мастерстве, хотя и по-своему.
— Мат, мистер Спок!
— Поразительно, Джим, — Спок недоумённо глянул на доску, ещё раз мысленно прокручивая партию, и не сразу заметил, что назвал Кирка по имени. Но когда обнаружил это, то поспешил принести извинения: — Простите за вольность, капитан. Я не…
— Друзья меня обычно так и называют.
Спок приподнял бровь, но возражать не стал. Просто сдержанно кивнул. Молчание — знак согласия, и этого довольно было обоим.
Что же, дружба эта казалась необычной. Спок не годился ни как компания для развесёлой увольнительной на какой-нибудь планетке, ни для бесед по душам под стаканчик ромуланского эля. Что с того? Для этого были Боунз, Скотти — да кто угодно! А вот со Споком разговоры редко выходили за пределы служебных тем, но как ни удивительно, из мелочей вырастало и зрело взаимопонимание, насколько человек вообще может понимать вулканца, а вулканец — человека. Спок и впрямь очень редко выражал свою дружбу признаниями или проявлением эмоций, и Кирк с лёгкостью это принимал. Ему было достаточно того, что Спок, неизменно внимательный к мелочам, всегда был другом, когда того требовали обстоятельства. К тому же Спок оказался весьма интересным собеседником, и Кирк не уставал удивляться его образованности и начитанности.
Возможно, эта дружеская привязанность и была странной, но Кирка, во всяком случае, она ничуть не смущала.
* * *
И вот теперь это: мятеж, иллюзорный трибунал, обман.
Когда всё благополучно разрешилось: Пайк обрёл иллюзию собственного счастья, сам Кирк остался командовать «Энтерпрайзом», и даже Спок избежал каких бы то ни было взысканий со стороны Звёздного флота (такой счастливый исход, вероятно, не обошёлся без влияния талосиан), Кирк не мог найти покоя. Всё обошлось, да, но это не значило, что теперь не о чем было поразмыслит. Как раз наоборот.
Кирк прошёлся по каюте в попытке стряхнуть нервное напряжение. Он легко мог представить, что произошедшее с Пайком, приключилось с ним самим — от неприятностей и неожиданностей в космосе даже он не застрахован. Или что он сам угнал корабль для спасения друга. Но что в Споке, сдержанном и логичном, оказалось столько доброты и самоотверженности для такого поступка, в голове Кирка никак не укладывалось. Ему оставалось задаваться вопросом: неужели он совсем не знает своего старшего помощника, офицера по науке и прежде всего — друга?
Ещё совсем недавно — хотя после всех этих заседаний трибунала как будто прошла целая вечность — он говорил, что «Вулканец не может быть не преданным, как мы не можем не дышать». Но теперь ему казалось, что Споком двигала преданность человеческая, так как источником её была далеко не логика и разум, а великое сердце.
— Сказать, что я поражён, значит, ничего не сказать, — признал МакКой, заходя к нему. — Я и не подозревал, что наш логичный вулканец способен такое придумать.
— Иллюзия вместо трибунала! Даже я не мог вообразить, что он такой хороший актёр, — покачал головой Кирк.
— Быть актёром нетрудно, когда у тебя непроницаемое лицо.
— Представляете, Боунз, он заявил, что вёл себя абсолютно логично! — воскликнул Кирк то, о чём думал последние минуты, и развёл руками.
— Жаль, что нам эту логику никогда не постигнуть, Джим. Но возможно, человеческого в нём всё же больше, чем кажется.
И хотя для Кирка это открытие МакКоя не было большой неожиданностью, но сейчас он думал, что не так и важно, где в Споке заканчивается вулканское и начинается человеческое. Важно только то, что он действительно был хорошим другом. И вопреки всем инструкциям, Кирк на этот раз решил обойтись без отстранения.
* * *
— Какие будут взыскания, капитан? Кроме отстранения от командования, разумеется? — спросил Спок, зайдя в зал совещаний, где Кирк всё ещё ждал его. Само собой, никаких упоминаний о Пайке, Спок сразу перевёл разговор в безопасное русло.
— Отстранения? — удивился Кирк, потому что не об этом на самом деле думал. Он глянул на опущенную голову своего старшего помощника. — Считаете, в свете последних событий нелогично доверять вам корабль? Да, возможно, Спок, хотя специалист по логике у нас вы, а не я. Кстати, скажите, что стало с Первой?
— Перевод на Космическую базу пять. Переживаемые ею эмоции из-за определённых чувств по отношению к капитану Пайку послужили этому причиной.
— Кто бы говорил, Спок. И тогда её место старшего помощника досталось вам?
— Да, капитан.
— Но вам эмоции никогда не мешают, разумеется?
— Нелогично предположить обратное.
Кирк внимательно вглядывался в его лицо, ожидая какой-нибудь реакции, но занятие казалось бессмысленным; лицо его было каменным и не выражало ничего. Но Кирка это, как и всегда, не остановило.
— Вот вы всё говорите о логике, Спок. Объясните мне, я должен понять. Почему? Почему вы всё это сделали для Пайка?
— Помочь всегда логичнее, чем не помочь, сэр, — отчеканил Спок.
— Даже если это грозит смертной казнью? — спросил Кирк, припоминая, чего ему стоило сказать: «Виновен». Даже сейчас этот вопрос дался ему нелегко.
— Да, капитан, — без малейших сомнений и как всегда чётко подтвердил Спок, а потом тихо добавил: — Я не мог иначе, Джим.
— Я знаю, Спок. И поверьте, я это очень ценю, — тепло улыбнулся Кирк. — И я, наверное, слишком быстро отверг в вас тягу к приключениям. Великолепная авантюра, признайте Спок.
— Капитан, ваше предположение совершенно лишено смысла, — оскорбился он, но Кирк почему-то был уверен, что не очень сильно ошибся.
— Вам, наверное, требуется отдых после всего случившегося?
— Лучший отдых — это работа, вы же знаете, капитан.
— Тогда за дело, мистер Спок, — бодро сказал Кирк, направляясь на мостик, и его «верный оруженосец» последовал за ним.
