Глава 11.
К новой школе Клэри подвозит мама, желает удачи и привычно целует в щеку.
— Клэри, детка, все хорошо? — спрашивает она, а Клэри тем временем теребит декоративную пуговицу на пиджаке.
— Конечно, мама, — отвечает Клэри и закрывает дверь.
Джослин машет ей на прощание и поднимает окна. Красная машина уносится прочь, и Клэри вздыхает, крепче сжимая лямку рюкзака.
Рюкзак у нее странный. Фиолетовый и в цветочек. Только с треугольными лепестками. Она хотела с Человеком-пауком или Суперменом, потому что у Саймона с Бэтменом, но и так неплохо.
Клэри подходит ближе, не отнимая руки от лямки, и останавливается у ворот. Больших, каких-то слишком серьезных и официальных.
Клэри думает, что ну просто офигенно вписывается сюда в синих кедах, черной юбке и оранжевом пиджаке.
Лучше и не придумаешь.
Из-за воротника выглядывает зеленый наушник, и из него даже слышно музыку, но Клэри нервничает.
И скучает по Саймону, оставшемуся в старой школе и в старом районе.
Они с мамой переехали совсем недавно, и Клэри чувствует себя так, будто заснула дома, а проснулась на Луне. Мило, конечно, но очень зелено и непривычно.
Клэри вздыхает снова и поправляет волосы.
Она нервничает, и это, наверное, замечают все. Клэри кажется, что младшеклассники разглядывают ее из окна и смеются, чувствуя себя куда более уверенными.
Она нервничает, и это наверняка замечают все, кроме мамы. Мама спешит на работу, а Клэри не хочет ее задерживать. Вот и все.
Вздохнув еще раз, Клэри ступает на каменную дорожку, ведущую к дверям школы.
Ей страшно. Кажется, что все бы прошло нормально, если бы у нее была татуировка с черепашкой-ниндзя. Но татуировки нет, а часы тикают и будто бы сдают на оценку кросс.
— Ладно, — бормочет себе под нос Клэри, — ладно, у меня тетрадь с Бэтменом, все будет норма…
Окончание предложения тонет в реве мотоциклов. Но она в школе, и мотоциклов нет. Кажется.
Клэри оборачивается и чувствует, как округляются глаза. Словно у смешных мальчишек из комиксов, которых она рисует в своих блокнотах.
По дороге к воротам школы несутся — будто лошади из пригородной фермы Люка — два парня на мотоциклах.
Кажется.
Клэри приглядывается и удивляется еще больше. Один парень и одна девушка.
«Ну офигеть», — думает Клэри, а они тем временем подъезжают ближе.
Следом, будто присматривая, медленно едет черный Рендж Ровер. Клэри не успевает заметить, кто за рулем, потому что девушка влетает во двор и останавливается у самого входа.
Умело перебрасывает ногу и спрыгивает на пол. Снимает шлем. У нее черные волосы и кожаные штаны. Ее пиджак на мгновение распахивается, и Клэри кажется, что она замечает блеск чего-то металлического, но мало ли что ей кажется.
Следующим подъезжает парень. Он без шлема, и Клэри невольно засматривается золотым блеском его волос. Он улыбается.
— Я сделала тебя, — девушка встряхивает волосами и подходит ближе, ее губы дергаются в победной ухмылке.
Парень примирительно поднимает руки и смеется:
— С меня виски, Из, как и обещал.
Его майка мокрая, его волосы сверкают на солнце, и Клэри не может отвести взгляда. Ей даже немного неловко, но он двигается, как хищник, и выглядит так, словно перед завтраком сжег чей-то дом вместо утренней зарядки.
Солнечный свет фокусируется на нем, и Клэри совершенно ожидаемо упускает момент, когда Рендж Ровер, направляясь к парковке, тормозит возле сверкающих мотоциклов.
Парень с черными волосами и пронзительными голубыми глазами лениво поворачивается к окну, чтобы усмехнуться и медленно произнести:
— Позеры.
Если бы Клэри не была так увлечена, она бы заметила его сходство с той девушкой, Из. Но она все еще смотрит, и это становится слишком заметным.
— Джейс, — Из кладет руку ему на плечо, вертя во второй тяжелый шлем, а Клэри впитывает в себя имя.
Джейс.
Оно перекатывается клубничными леденцами на языке и запутывается лимонными духами в волосах.
Джейс.
Но Джейс не отвечает, потому что подмигивает ей, Клэри.
Клэри хочет повернуться, убедиться в том, что кто-то стоит позади нее и Джейс обращается на самом деле не к ней, но не может пошевелиться.
Это глупо, и становится еще глупее, когда заметившая это Из хмыкает. И Клэри не остается ничего, кроме как потянуться за наушником, даже не пытаясь вслушаться в текст играющей песни.
Пока она нащупывает наушник, Джейс исчезает, и Клэри замечает его у самой двери. В это же время кто-то проходит мимо нее, и Клэри слышит раздражительное:
— Лайтвуды.
Но она слишком ослеплена хромированным блеском мотоциклов и золотом чужих волос, чтобы разобрать, кто произносит это, девушка или парень.
Джейс замирает на пороге, чтобы бросить на нее долгий взгляд.
Клэри сглатывает.
И скучает по Саймону еще больше.
2.
Спустя три недели учебы и семнадцать списанных страниц в тетради по математике их классный руководитель объявляет, что в субботу будет школьная вечеринка.
И говорит, что нужны добровольцы для ее организации.
— С ума сойти, — шепчет кто-то с задней парты, — они устраивают вечеринку через три дня, но до сих пор не приготовили ничего для этого.
— Нужны добровольцы, — повторяет миссис Тейлор, и все отводят глаза.
Перед тем, как уставиться в свой блокнот — с очередным неудачным наброском Джейса, мать его, Вэйланда — Клэри замечает, что Изабель смотрит на учительницу в упор.
Она единственная, кроме Джейса с Алеком, выглядит так, словно может взять и надрать задницу кому захочет. Хоть директору, хоть кому угодно.
— Мисс Лайтвуд, — почтительно спрашивает миссис Тейлор, а Клэри вспоминает, что родители Лайтвудов работают в ФБР, — вы не могли бы помочь с организацией вечеринки?
Изабель фыркает.
Изабель фыркает и отвечает:
— Если только это будет вечеринка, а не собрание кружка физиков. Вообще-то не могу, у меня тренировка по дзюдо в пятницу и фехтование в четверг, но если мне кто-то поможет, — Клэри не видит, но чувствует, как Изабель взглядом обводит класс и останавливается на ней, — к примеру, Клэри, то я согласна.
За три недели Клэри успела понять, что Изабель Лайтвуд помешана на оружии и вечеринках.
За три недели Клэри несколько раз говорила с Изабель, и та казалась довольно милой для девушки, выросшей в окружении заносчивых мальчишек. Как для девушки, родители которой обсуждают национальные тайны за завтраком.
За три недели Клэри успела миллион раз посмотреть на Джейса Вэйланда, сотню — попытаться нарисовать его и однажды — поговорить.
— Я, — Клэри откладывает карандаш и запинается, — я не…
— Из, я помогу с декорациями, если будет нужно, — раздается голос, конечно, Джейса.
И Клэри забывает, о чем говорила до этого.
— Да, — она поднимает голову, — я согласна.
И уголком глаза ловит улыбку Джейса.
3.
— Так, — Изабель опускается прямо на деревянный пол сцены, — вроде все. Нужна только черная ткань, чтобы завесить окна и стол для напитков.
Клэри хмыкает.
Изабель криво улыбается.
Алек уже принес диджейский пульт и поставил его в углу, а они вдвоем придумали, как будет выглядеть торжественный зал.
Вообще-то, Клэри только подобрала цвета, а Из определилась с местом, куда легче всего пронести спиртное.
Можно подумать, если бы подходящего места не было, вечеринка закончилась бы апельсиновым соком. Можно подумать, Изабель бы испугалась миссис Тейлор.
«Вообще-то, — поправляет себя Клэри, — все наоборот. Это миссис Тейлор немного опасается Изабель.
Клэри подобрала цвета, Из определилась с местом, а Джейса не было.
Джейса, черт возьми, не было, и Клэри чувствует себя так, словно забыла повесить ловец снов и бросить брелок с Дартом Вейдером в рюкзак.
Клэри чувствует себя беззащитной. Алек говорит только с Из, подчеркнуто игнорируя Клэри. Словно ее здесь нет.
Потом целует Изабель в щеку и говорит:
— Я на регби, пришлю за тобой водителя.
И покидает зал. Он покидает зал, а Изабель щурится, поворачиваясь к Клэри.
— Ну, — Она наклоняет голову. — Как тебе здесь? Привыкла.
Клэри пожимает плечами. Клэри кажется, что Изабель пытается подружиться.
— Так себе, — отвечает Клэри. — Немного странно, но лучше, чем я ожидала.
Из кивает.
— Ясно, — медленно говорит она и тут же добавляет, уже быстрее: — я никогда не дружила с девушками, но ты нравишься моему брату, и было бы неплохо, если бы мы общались. Ну, знаешь, походы по магазинам, платья…
Изабель начинает загибать пальцы и наматывать на палец собранные в хвост волосы.
— Я нравлюсь Джейсу? — Клэри сглатывает и перебивает.
Почему-то становится жарко. Дарт Вейдер не помогает.
— Что? — рука Изабель замирает в воздухе. — А, да. Странно, что ты сразу спросила о Джейсе. Почему не Алек?
Клэри чувствует, как краска заливает ее лицо. Клэри чувствует, что выставила себя полной дурой. Клэри говорит первое, что приходит в голову:
— Алек? Разве он не гей?
Клэри стоит посреди зала, растрепанная, потерянная, не знающая, куда деваться и что делать, а мысли о Джейсе и не думают покидать голову. На Клэри синий пиджак, клетчатая рубашка и красные кеды, она одета так, что впору чувствовать себя рок-звездой, но получается только разглядывать пол и сглатывать.
Изабель замолкает. Изабель грозно суживает глаза.
— Откуда ты знаешь? — спрашивает она, и ее голос отзывается свистом металлического копья. — Здесь никто даже не догадывается, что Алек гей.
Клэри пожимает плечами снова, пытаясь унять дрожь.
— Догадалась.
— Надеюсь, — Изабель спрыгивает со сцены и делает шаг вперед, — что ты умеешь хранить секреты.
Изабель улыбается, и радости в этой улыбке примерно столько, сколько тепла в Антарктике.
— Мне пора. — Изабель натягивает жакет. — Обсудим детали завтра.
И стрелой покидает комнату.
Клэри вздыхает и оглядывается по сторонам. Она одна, домой идти не хочется, Саймон все еще на занятиях, Алек ее игнорирует, Изабель, кажется, обиделась, а Джейс не пришел вообще. Клэри вздыхает еще раз и опускается прямо на пыльный пол.
Дверь отворяется, и заходит Джейс. В руках у него рулоны с плотной и черной тканью.
— Из, — с порога кричит он, — как ты просила. Я оставлю здесь, а ты найдешь каких-то влюбленных примитивных, чтобы сделали все, что надо.
Джейс кричит, и только потом замечает Клэри.
Она вскидывает голову и едва сдерживает порыв протянуть руку, чтобы поправить волосы. Поднимается.
— Изабель ушла.
— Так похоже на Изабель, — Джейс закатывает глаза. — А ты почему здесь?
Он подходит ближе.
Клэри пытается не пятиться. Она кажется себе ужасно неловкой.
— Не знаю, — голос, вроде бы, не дрожит, — дома сейчас скучно, а здесь… здесь никого нет и почти уютно.
Джейс улыбается, Джейс встряхивает волосами, Джейс делает чертов шаг вперед.
— Ты любишь одиночество? — он настолько близко, что Клэри тонет в янтарных сгустках, заменяющих ему глаза.
«Ты любишь одиночество?» — спрашивает Джейс, и Клэри думает: «Я люблю тебя».
Она знает, что это глупо, что нельзя полюбить так быстро, но Джейс здесь, в полуметре от нее, в расстегнутой рубашке и с непонятным символом, вытатуированным на груди.
Джейс здесь, и здравый смысл приходится ловить ну буквально за хвост.
— Частично, — сдавленно отвечает Клэри, а руки Джейса тем временем ложатся на ее спину.
— Вот и мне кажется, — медленно тянет он, наклоняясь ближе, — что это лучшее место для уединения и одиночества.
Его руки скользят вниз, и Клэри заставляет себя остаться на месте, но подается вперед вместо этого.
Теперь руки скользят вверх, и наклоняется ближе Джейс. Прямо к ее губам.
Джейс улыбается так, как мог бы улыбнуться Бэтмен перед тем, как заслонить собой Робина. Джейс целует ее, и у Клэри в голове каша, а в мыслях Бэтмен. Джейс целует ее, скользя по спине руками, и Клэри прижимается, прижимается к нему всем телом. Так близко, пока в живот не упирается что-то металлическое, холодное. Что-то, находящееся во внутреннем кармане Джейса.
Определенно связанное с оружием.
Бэтмен исчезает, а Клэри поспешно отходит, разве что не отпрыгивает назад.
— Что это? — глупо спрашивает она, взглядом окидывая пистолет, виднеющийся из-за того, что пиджак Джейса чуть съехал в сторону.
Джейс мрачнеет. Джейс мрачнеет и стискивает кулаки.
— Мне надо идти, — он с трудом выталкивает слова сквозь плотно сжатые зубы, и отводит глаза в сторону.
Клэри не удерживает его.
Джейс уходит, а она снова опускается на пыльный пол, пытаясь унять дрожь в пальцах и шум в висках.
Ей не страшно, ей обидно из-за того, что все уходят, ничего не объясняя. Мама, требующая, чтобы она была дома раньше полуночи, Алек, не проронивший вообще ни слова. Изабель, обидевшаяся на правду, и Джейс, носящий с собой оружие.
Клэри устала от этих тайн.
Ей шестнадцать, она хочет пересматривать мультфильмы про Железного человека, задротить с Саймоном в Драгон Эйдж и целоваться с мальчиками, которые не окутаны тайнами, как Туманный Альбион туманом.
4.
На следующий день Клэри пропускает школу (у нее правда очень сильно болит голова, еще бы не заболела!) и никуда не хочет. Заваривает себе Несквик, насыпает шоколадных хлопьев, включает мультики.
Акула гоняется за Ариэль, или Ариэль за акулой — Клэри не понимает. Она смотрит на мельтешащую копну ярко-алых волос, но думает совсем о других.
О медовых волосах и пронзительных янтарных глазах.
Она думает о чертовом Джейсе Вэйланде, грудь которого украшает неясный знак, чем-то похожий на кельтскую руну, а в кармане прячется пистолет.
Все это слишком неправильно и невозможно сложно. Джейс школьник, ему семнадцать, он не должен носить оружие. И татуировка… Клэри даже вбивает в поисковик запрос, пытаясь что-то узнать о оней. По «татуировки руны» находится все, начиная от ласточек из Питер Пэна, заканчивая капитаном Крюком, занимающимся сексом с Венди, но никак не странный знак, вытатуированный на груди Джейса.
Клэри делает мысленную пометку «обязательно расспросить об этом», но сразу же вспоминает, что Джейс оттолкнул ее и ушел, сжав в кулаки ладони и не пожелав ничего объяснять.
Алек с ней не говорит вообще, Изабель теперь тоже, похоже, нет. Да и смысл в этом сейчас, когда и Джейс на нее разозлился?
Клэри вздыхает и возвращается к Русалочке. Та как раз подплывает к хижине Урсулы.
Клэри хочется обнять большого плюшевого Ника Фьюри, закутаться в мамин плед и, шмыгая носом, пить какао. И, может быть, даже пересматривать «Как я встретил вашу маму».
Но пересматривать не получается, потому что, стоит только Клэри потянуться к коробке с дисками, приходит сообщение от Саймона.
«Спаси меня от голодной смерти — приготовь яичницу. Я проспал, не позавтракал и забыл деньги».
К этому Саймон прикрепляет изображение с умилительным котом из Шрека, и Клэри, вздохнув, отправляется на кухню.
Ариэль тем временем с интересом разглядывает свои ноги.
— Даже не говори, — прожевав, произносит Саймон, — что мы не пойдем на твою школьную вечеринку. Во-первых, ты ее готовила. Во-вторых, ты обещала показать мне школу. В-третьих, тебя все равно не пускают в клубы, хоть там оттянемся.
— Не хочу, — Клэри сидит напротив, по-детски сложив на груди руки, — не буду.
— Тогда я останусь у тебя и буду всю ночь цитировать дятла Вуди.
Клэри фыркает.
— Нет, — добавляет Саймон: — ты не поняла. Я стану Вуди. Я буду говорить его голосом. Долго. Даже спою колыбельную. Ты не выдержишь.
Клэри улыбается. Саймону всегда удается развеселить ее. И уговорить тоже.
Он доедает яичницу, Клэри снова заваривает им обоим Несквик. Потом они играют в «Достань соседа» и Саймон уходит, встретившись на пороге с Джослин.
И возвращается на следующий день.
— Ой, — Клэри открывает дверь, — ты уже? Я еще даже не собралась.
— Ага, — Саймон поправляет очки и снимает кеды, — признайся, ждала, что я не приду.
— Даже не надеялась, — отвечает Клэри. — Подожди здесь, я быстро переоденусь.
Саймоном щелкает пультом. Дочь Русалочки плещется в океане.
Клэри одевается быстро: джинсы, пиджак, клетчатая рубашка, несколько раз провести расческой по волосам, готово.
Стоит спуститься к Саймону, ключ поворачивается в замке. Вернулась мама.
— Клэри, — с порога кричит она, — сегодня ты остаешься дома.
— Что? — Клэри удивленно оборачивается. — Почему?
Джослин смахивает прядь волос со лба и раздраженно бросает:
— Я буду беспокоиться. Извини, Саймон, но ты сегодня идешь веселиться один.
Клэри, в общем-то, не очень хочется на эту чертову вечеринку, но мама и так никуда ее не пускает, потому что слишком переживает и пытается уберечь ее от всего.
Мама всегда решает, как будет лучше, и в этот раз Клэри стерпеть не может.
— Стой, — окликает он успевшего дойти до двери Саймона, — подожди, — и обращается к матери: — Мне уже не двенадцать, мама, и нет ничего плохого в школьной вечеринке. Можешь не ждать меня.
Клэри хватает синие кеды, свои любимые, и выбегает за дверь.
— Клэри, стой, — кричит вслед Джослин, но Клэри уже не слышит.
Или, что вероятнее, просто не хочет слышать.
Джослин переводит взгляд на растерянного Саймона, все еще стоящего у двери.
— Я присмотрю за ней, — поспешно заверяет он и быстро выскальзывает следом.
Мама Клэри хорошая, но лучше не рисковать.
5.
Они идут к школе пешком, и Клэри немного рассержена.
— Эй, — окликает Саймон, — я сплю с твоей мамой и ношу женскую одежду.
— Не смешно, — взгляд у Клэри тяжелее кирпичной стены.
— Неправда, — Саймон фыркает, — ты уже улыбнулась.
И Клэри, совершенно против воли, не собираясь делать этого, улыбается. Что поделаешь, если рядом Саймон.
Они идут на вечеринку, но так на нее и не попадают.
Рядом с школой, всего в сотне метров, спортивная площадка, и с нее доносятся резкие, возбужденные голоса. Уже смеркается, и поэтому разглядеть что-то трудно, но Клэри настороженно вслушивается.
— Тихо, — она толкает Саймона, явно собравшегося рассказать очередную шутку, — ти…
Клэри замолкает на полуслове — один из голосов оказывается знакомым. Он принадлежит Изабель.
— Опусти оружие, — шипит та, — тебе же хуже.
Но, судя по всему, нехорошо сейчас как раз ей.
— Кто там? — шепотом спрашивает Саймон. — И почему мы здесь?
— Там, — Клэри запинается, — там мои друзья. И они в опасности.
Нет времени объяснять Саймону, что и как, но, в конце концов, если Из нельзя назвать подругой, то, выходит, в новой школе друзей у нее нет вообще.
Клэри договаривает, и быстро делает шаг вперед. Нельзя ждать, там Изабель. И кто-то, у кого есть оружие, кто-то, нападающий на нее.
— Клэри, куда ты… — начинает Саймон, но Клэри молча идет вперед.
Саймон закатывает глаза. Раз у него нет с собой ни перочинного ножика, ни газового баллончика, а Клэри безрассудно идет туда, надо что-то делать.
Саймон пожимает плечами и вытаскивает из кармана телефон. Включает камеру и настраивает ночное видение.
Клэри замирает у кирпичной стены и осторожно высовывается.
Чувствует, как Саймон останавливается рядом. Позади нее такой уютный и безопасный Саймон, а перед ней…
Клэри вглядывается.
Глаза понемногу привыкают к темноте, и получается разглядеть, кто там. Клэри видит, что Изабель не одна, вместе с ней еще Джейс и Алек. Клэри бесшумно выдыхает, но ненадолго.
Потом она замечает нескольких человек, стоящих рядом с друг другом, полукольцом обступившим ее друзей. И еще один светловолосый парень стоит за ними, как за щитом, на ступеньке сверху.
В руках он сжимает пистолет, направленный прямо на Изабель.
— Опусти оружие, Верлак, — подает голос Джейс, — и отпусти Изабель. Это лучший выход для тебя.
Изабель слишком близко, слишком близко к этому Верлаку, а его пистолет… Клэри вздрагивает от страха за Иззи.
— Думаете, — он фыркает, — я не знал, зачем вы здесь? С самого начала мне было известно, что вы, ищейки, собираетесь следить за мной. У вас хреново получилось, знаете ли.
Все, о чем они говорят, очень интересно, но время песком утекает сквозь пальцы, сердце Клэри колотится, как безумное, но она с облегчением вспоминает, что предусмотрительно поставила телефон на беззвучный режим, чтобы не слышать назойливых маминых звонков, которые наверняка последуют, и лихорадочно оглядывается по сторонам. Пытается понять, что можно сделать и как помочь.
За ними с Саймоном открытая площадка — достаточно для машины, впереди, за Верлаком и его охранниками — такая же. Собственно, машина там уже есть.
Клэри прикидывает, сколько от нее к Изабель, и как быстро она сможет оказаться рядом. Кажется, что совсем немного.
— Тогда ты знаешь, — продолжает Джейс, будто отвлекая Верлака от чего-то важного, — что мы собрали достаточно материала против тебя, чтобы его хватило. Сдайся, и мы сможем что-то придумать.
Джейс говорит и говорит, и Клэри улавливает движение уголком глаза.
Алек.
Он решает воспользоваться моментом и делает медленный, почти крошечный шаг в сторону. К Изабель, к сестре.
Видимо, улавливает это движение не только Клэри, потому что один из охранников Верлака тут же вскидывает пистолет.
— Стой, где стоишь, — рычит он, и Алеку ничего другого не остается.
Верлак ухмыляется. Ухмыляется и взводит курок.
Изабель не дергается — знает, что бесполезно.
Верлак вскидывает курок, и Клэри не может ждать. Она не может себя контролировать, только одно бьется в ее голове.
«Не допустить, чтобы с Из что-то произошло».
Клэри бросается вперед. Рыжей молнией, диким порывом ветра.
Бросается, и с неожиданной для себя силой прыгает на Изабель, толкает ее на пол, падает сверху.
— Какого черта? — Верлак хмурится, но пистолет не опускает.
— Клэри? — Джейс повышает голос. — Нет!
Теперь пистолеты вскинуты у всех их, но они с Изабель все еще слишком близко к Верлаку.
Клэри оборачивается, отстраненно думая, что Изабель на удивление тихая, даже не пытается столкнуть ее. Оборачивается и видит, что Верлак подходит ближе.
— Вот и конец, — насмешливо тянет он, — спасибо, — он деланно хмурится, будто бы вспоминая имя, — спасибо, Клэри.
— Блядь, — тихо вздыхает Алек.
— Твою мать, — раздраженно матерится Из.
— На твоем месте я бы не торопился, — произносит Саймон, выходя из тени и держа перед собой телефон.
Клэри вскидывает голову. Это из-за нее Саймон сейчас в опасности, из-за нее три пистолета наставлены на него.
— Это еще кто? — Верлак всматривается.
Алек и Джейс молчат. Изабель шипит.
— Это видео, — как ни в чем не бывало продолжает Саймон, — вот уже минут десять конвертируется на Ютуб. Если я не отменю загрузку, оно окажется в общем доступе. Хватит, мальчики, опустите пушки.
— Ты серьезно думаешь, — Верлак делает шаг к нему, — что меня это оста…
Он не успевает договорить, потому что раздается визг тормозов.
Со стороны Саймона.
Верлак щурится всего мгновение — хорошо видит в темноте, отмечает Клэри, — и бросает сквозь зубы:
— Блядь, уходим, — а потом обращается к Саймону: — это еще не все, тебя я запомнил.
Дверца машины хлопает, мужчина вылетает из нее, сообщая:
— Магнус Бейн. Всем опустить оружие.
Машина Верлака в это время сворачивает за угол, но никто на нее не смотрит.
— Вы в порядке? — Магнус подбегает к Алеку. — Что тут произошло?
— Какого черта здесь делаешь ты? — Джейс проводит рукой по волосам.
Алек подает голос:
— Это я отправил ему сообщение, когда появилась Клэри.
— А я собирался к вам на вечеринку, — пожимает плечами Магнус, — и находился рядом.
Джейс фыркает:
— Охуеть, агенты ФБР посещают школьные вечеринки.
Саймон помогает поднять Клэри, а следом за ней протягивает руку Из.
Та раздраженно произносит:
— Мог бы добраться раньше.
Они разговаривают так, словно ничего не произошло, и пока Клэри собирается с мыслями, Саймон спрашивает:
— А вы не собираетесь их поймать?
— Патруль уже выехал, но они сейчас сменяет машину, — отвечает Магнус. — И, кстати, раз уж вечеринка не удалась, возвращаемся в штаб-квартиру.
— Подождите, — Клэри наконец приходит в себя, — какого черта здесь только что произошло?
— Черт, — повторяет Алек, — примитивные.
Клэри не знает, что это значит, но звучит обидно.
Но тут вместо нее отвечает Джейс:
— Они видели достаточно, поэтому едут с нами.
Его голос не терпит возражений, и уже через пять минут Клэри идет к машине.
— Кстати, — спрашивает она плетущегося позади Саймона, — конвертируется на Ютуб, серьезно?
Спрашивает не потому, что это ее сейчас беспокоит. Просто после всего, что только что произошло, ей необходимо поговорить о чем-то привычном. Об интернете, о комиксах, о мультфильмах.
— Ну, — Саймон хмыкает, — если бы ты бежала медленнее, я бы придумал угрозу правдоподобнее.
6.
Они едут в машине, и воздух — одна сплошная недоговоренность, которую можно есть.
— Никаких разговоров, — твердо говорит Магнус, и Клэри, зажатая между заинтересованным Саймоном и раздраженным Джейсом, вздыхает.
Все молчат. Из, сидящая на переднем сиденье, не говорит ни слова. Алек смотрит в окно и, иногда, на Магнуса.
Клэри вытаскивает телефон. На дисплее высвечивается двадцать семь пропущенных.
— Можно я перезвоню маме? — несмело спрашивает она и в зеркало заднего вида видит, как Магнус закатывает глаза.
— Ты же несовершеннолетняя. Можно.
И она звонит, и вкратце рассказывает, что произошло, но мама остается на удивление спокойной, несколько раз повторяет «это хорошо, главное, не домой» и требует адрес.
Магнус нехотя его называет, и Клэри вешает трубку.
Они подъезжают к огромному особняку, и Клэри старается держаться рядом с Саймоном. Так спокойнее.
— Пошли, — оборачивается Изабель, — покажу вам вход.
Клэри вглядывается и замечает, что Из спокойна. Размазанные стрелки и спутанные волосы, но она держится так, словно ничего только что не произошло.
Словно не ее чуть не убил только что какой-то психованный маньяк.
«С ума сойти, — думает Клэри, — какая же у них жизнь, если она на такое абсолютно не реагирует».
Они поднимаются внутрь, и Из отпирает дверь. В коридоре их уже ждут.
Высокая женщина, очень похожая на Изабель.
— Привет, мам, — небрежно бросает та и обращается к Клэри: — это моя мама, Мариса. По всем вопросам к ней.
— Что произошло? — Мариса выглядит встревоженной. — Вы же собирались на вечеринку. И почему здесь Бейн?
Она выглядывает в окно.
— Мам, — Изабель отмахивается. — Потом. Сначала мне нужен душ.
Изабель уходит, Мариса кивает Клэри, и тут дверь распахивается, и рыжей молнией, взвинченной и опасной, в комнату влетает Джослин.
— Клэри, — мама бросается к ней, обнимая, — слава Богу, ты в порядке.
— Джослин…
Мама поднимает голову:
— Мариса?
Клэри поглядывает на них, не понимая, что происходит. Но и мама, и миссис Лайтвуд стоят, будто застыв, и разглядывают друг друга.
А потом, потом Мариса тихо произносит:
— Шестнадцать лет. Шестнадцать чертовых лет, Джослин.
И бросается к ней, чтобы сжать в объятиях.
Клэри недоуменно переглядывается с таким же растерянным Саймоном и подает голос:
— Да объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит?
7.
Мариса приглашает ее в свой кабинет, и Саймона приходится оставить за дверью. Клэри чувствует себя так, словно предает его, и видит, как в комнату входит Изабель.
Мариса пододвигает к ней чай, который не лезет в горло, а мама садится рядом, и где-то между этим и первым глотком прежняя жизнь Клэри летит к чертям.
Мариса начинает рассказывать, и все переворачивается с ног на голову. Она начинает, но лучше бы молчала.
— Валентин жив, — обращается она к Джослин.
— Я знаю, — отвечает та. — Он был в нашей квартире, но я успела сбежать.
— Валентин? Кто это? — Клэри отставляет чашку.
Джослин опускает голову:
— Твой отец.
Клэри закашливается.
— Я думала, мой отец мертв, — говорит она, и разум упрямо отказывается делать из букв слова.
— Я тоже так думала, — отвечает Джослин.
Дальше рассказывает Мариса.
Что Валентин Моргенштерн — злодей, убийца и крупный нью-йоркский наркодилер. Что он — бывший муж ее мамы и ее, Клэри, родной отец. Что ее мать сбежала от него, когда забеременела, потому что боялась за ребенка. Рассказывает, что Себастьян Верлак тоже его сын и правая рука заодно, что они очень опасны, и ФБР пытается уличить их в этом вот уже больше года, но пока безуспешно. Что ее дети учатся в Академии ФБР, и это их первое практическое задание, именно поэтому они ходят на занятия в эту школу и следят за Верлаком. Что у каждого агента есть именная татуировка, а у Джейса с Алеком она одинаковая, это значит, что они работают в паре. Что ее мать тоже была одной из них, но сбежала шестнадцать лет назад…
Клэри вспоминает, что видела маленький вытатуированный иероглиф на маминой шее, но не придала этому значения. И осознание сваливается на нее липкими комьями снега, и обволакивает, и мешает нормально думать.
Клэри слушает Марису, но не понимает решительно ничего. Ее мать врала ей шестнадцать лет, говорила, что имя ее отца — Джонатан, а фамилия — Фрэй. А, оказывается, ее отец убийца, а ее сводный брат сегодня чуть не убил всех ее друзей. Что она тоже могла бы быть агентом в свои шестнадцать, но…
Клэри мотает головой.
Всего слишком много, и она не может это принять так сразу. Ее рубашка испачкана, а джинсы порваны, и Клэри бездумно теребит пальцем дыру, и слушает, ничего не воспринимая.
— Твой друг в опасности, — вдруг произносит Мариса. — Ему нужно скрыться по программе защиты свидетелей.
Клэри непонимающе поднимает голову:
— Что?
8.
Мариса продолжает рассказывать, а мама успокаивающе опускает ладонь на плечо Клэри, но она стряхивает ее и поднимается.
— Мне надо подумать, — говорит она и неопределенно взмахивает рукой, — я буду где-то.
В гостиной никого нет, в доме душно, и Клэри идет на улицу, опускается на траву возле деревянной беседки.
Главные ворота заперты, и здесь можно чувствовать себя в безопасности, но Клэри не привыкла, что ей вообще может грозить опасность.
Она же обычная девочка, смотрящая мультики и прогуливающая школу. Пожалуй, это действительно самое страшное в ее жизни.
Было.
Она сидит на полу и разглядывает траву, а мысли путаются и напоминают фруктовый салат. Слишком много и перемешано, и слишком тяжело различить, что где. И практически невозможно понять. Клэри просто смотрит в одну точку, не в силах ничего сделать со своими мыслями, как вдруг слышит шаги.
Почти невесомые. Иззи.
— Можно? — спрашивает она, опускаясь на корточки.
Клэри кивает и поднимает голову, замечая, как на балконе второго этажа Магнус Бейн со спины обнимает Алека.
Изабель начинает, тяжело вздохнув и помолчав минуту:
— Знаешь, мне очень тяжело подбирать слова и еще труднее дружить с девчонками, но ты сегодня спасла мне жизнь, хоть и знакома со мной меньше месяца. И это действительно много для меня значит, и, наверное, это действительно дружба.
Клэри кивает снова и улыбается:
— Спасибо.
И обнимает Изабель, и та прижимается крепко-крепко, и Клэри видит ее не стервой в байкерской куртке, а подростком, немного потерянным и простым, пусть и видевшим такое, от чего у обычных людей холодеет кровь.
И они сидят вместе, подпирая стену беседки, и любуются звездами, и ураган внутри Клэри понемногу утихает.
Ночевать они с мамой остаются здесь.
А утром Саймон едет домой за вещами, потому что медлить нельзя. И Клэри не говорят, куда его потом отправят, потому что так нельзя, это небезопасно. И Изабель вызывается сопровождать его, она агент, ей можно.
И Клэри немного спокойнее, что рядом с Саймоном будет Иззи, но она все равно чувствует себя так, словно предает его, оставляет совсем одного.
Саймон возвращается, и снова некогда терять время, и они прощаются, и Клэри обнимает Саймона так, будто хочет приклеить к себе и не дать уехать.
Но так нужно.
Привычная жизнь перевернулась вверх тормашками и исчезла, и сейчас не время для всего этого, нужно готовиться к сражению, потому что Валентин был у них дома и искал что-то, а Себастьян Верлак запомнил Саймона…
— Держи, — Саймон протягивает Клэри фигурку Клинта Бертона, — пусть защищает тебя вместо меня.
И Клэри смахивает слезы с глаз, и тянется к сумке, и отдает Саймону своего Дарта Вейдера. Чтобы помогал ему там и был единственным знакомым среди всего нового и чужого.
И время уезжать приходит.
Изабель говорит:
— Я позабочусь о нем, не волнуйся.
А Клэри машет вслед скрывающейся машине, увозящей Саймона в неизвестность, и слезы текут по ее щекам.
Теперь можно не прятать их, не бояться расстроить Саймона, и Клэри дает себе волю. И мысли об отце снова лезут в голову, но она не идет к маме, потому что все еще обижается, хоть и не так сильно, как вчера.
Есть не хочется, мультфильмы не помогают, а Изабель, чтобы побыть рядом, нет, и Клэри весь день просиживает в беседке.
Думает о том, что услышала от Марисы, скучает по Саймону, пропускает школу…
Где-то между пятой попыткой включить мультфильм про Леди Локи и мыслями о Себастьяне Верлаке в беседку заходит Джейс.
Клэри вздрагивает, а он опирается на дверной косяк.
Произносит:
— Нам надо поговорить.
Клэри поднимается, понимая, что засиделась, и подходит ближе. Она впервые так близко к Джейсу, не считая того поцелуя, и это отличный шанс нарисовать его, но блокнот в рюкзаке, а рюкзак на скамейке, и чтобы его взять, надо отойти от Джейса.
Нет, Клэри нарисует его позже.
— Теперь ты все знаешь, — начинает Джейс, — и я пойму, если ты назовешь меня мудаком и не захочешь со мной разговаривать…
Клэри не знает, что Джейс хочет еще сказать, и не хочет знать.
— Я понимаю, — отвечает она. — Не каждый день охотишься на преступников, посещая среднюю школу.
Джейс хмыкает.
— Я хотел пригласить тебя на свидание во время вечеринки, — он улыбается, — но не сложилось, поэтому…
— Поэтому, — Клэри подходит ближе, — просто поцелуй меня.
И Джейс целует. Нежно, обнимая и прижимая ее к себе. И Клэри закрывает глаза, расслабляясь впервые за весь этот длинный день.
И находится еще один повод победить Валентина и Себастьяна Верлака.
Очень весомый повод.
