Aequat causa effectum автора Green tea (бета: miss_Holmes)    закончен   Оценка фанфика
"Надежда, что все это страшный сон живет в Пите Мелларке уже ровно пять лет. Только вот это не кошмар. Тепла рядом с ним нет. Потому что Китнисс Эвердин умерла при родах своего сына, который прожил на пару минут дольше, чем она. А вместе с ними исчез и смысл его жизни."
Книги: Сьюзанн Коллинз "Голодные Игры"
Пит Мелларк, Китнисс Эвердин
Angst, AU, Драма || джен || PG || Размер: мини || Глав: 1 || Прочитано: 4092 || Отзывов: 0 || Подписано: 1
Предупреждения: Смерть второстепенного героя, ООС, AU, Графическое насилие, Спойлеры
Начало: 04.07.14 || Обновление: 04.07.14

Aequat causa effectum

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Глава 1


Пит Мелларк сжимает в руках простыни и морщится, прежде чем открыть глаза. Все еще находясь в полубессознательном состоянии, он проводит огрубевшей от долгих лет работы у печи ладонью по смятому одеялу в надежде нащупать рядом с собой округлые формы. Надежда, что все это страшный сон, живет в нем уже ровно пять лет.

Только вот это не кошмар. Тепла рядом с ним нет. Потому что Китнисс Эвердин умерла при родах своего сына, который прожил на пару минут дольше, чем она. А вместе с ними исчез и смысл его жизни.

Питу Мелларку горько и больно думать о том дне, но эта мысль теперь живет вместе с ним. Ее нет, и больше никогда не будет рядом. Она не прижмется к плечу, не обнимет со спины, уткнувшись носом куда-то между лопаток, не засмеется, прищурив глаза от яркого солнца. Китнисс Эвердин мертва, и Пит Мелларк отчаянно отказывается верить в это.

Но правда, беспощадная и горькая, режет душу, ломает его на кусочки, заставляя сгибаться от тяжести болезненных воспоминаний, что так сильно давят на грудь. Пит Мелларк никогда не перестанет винить себя, в том, что когда-то, почти шесть лет назад, уговорил Китнисс попробовать, попытаться осуществить ее самый страшный кошмар – завести детей. Она, надо отдать ей должное, долго отнекивалась и отказывалась. Будто бы чувствовала что-то.

А он, дурак, все-таки уломал. И потом, глядя на ее уже округлые формы, не мог сдержать мысль о том, что вот оно – счастье. Чудесная жена, которую беременность делала еще прекрасней, еще не рожденный ребенок, любимое занятие... Переполненный волнительными чувствами, Пит Мелларк, кажется, проморгал самое главное: постоянные кошмары, которые только-только пошли на убыль, с беременностью вернулись с новыми силами. Необъяснимая слабость, которую сама Китнисс списывала на вечную усталость и переживания, была отчетливым сигналом к тому, чтобы забить тревогу.

Но Пит Мелларк был слишком окрылен, чтобы заметить, как жене становилось все хуже и хуже. Китнисс увядала на глазах, а он объяснял это тем, что она слишком переживает из-за будущего материнства.

Ты не знал, что все так обернется!

Помнится, Хеймитч в тот день кричал на него, пытаясь донести до разрушенного разума одну-единственную мысль о его, Пита, невиновности. Но Пит Мелларк твердо знает: он видел все, но не придал этому значения. Он мог хоть как-то попытаться помочь, но находил лишь оправдания. Он виноват, и это будет жить в нем, пока он сам не умрет.

Пит Мелларк помнит тот день до мельчайших деталей: неожиданно отошедшие воды, часы, проведенные рядом с их спальней... Больницу в Двенадцатом к тому времени еще не достроили. Ее крики выворачивали душу наизнанку, и ему хотелось принять на себя хотя бы часть ее боли. Но природу не одолеть: рожают всегда женщины. Мужчинам остается лишь ждать и надеется.

Когда крики стихли, и им на смену пришел долгожданный плач малыша, Пит Мелларк уже почти поверил, что счастье близко. А потом его позвали попрощаться с женой, которая умирала от кровопотери. И никто не мог ей помочь.

Китнисс уже почти ничего не воспринимала, когда он склонился над ней. Лишь слабо улыбнулась и попросила быть счастливым. Она ушла, а следом за ней мир покинул и ее новорожденный сын. Счастье кончилось, так и не успев начаться.

Мир рухнул в один миг, в одно мгновение. Кажется, он сорвался с места, вылетел из дома и умчался в неизвестном направлении. В какой-то миг Пит Мелларк осознал, что находится уже за границей Двенадцатого, в лесу, где десять лет назад Китнисс Эвердин охотилась со своим другом Гейлом. Сразу стало больно.

Пит Мелларк почти не помнит похорон жены и сына. Не помнит, что говорил, когда пришла его очередь произносить речь. Не помнит, почему люди в зале плакали. Не помнит, как пришел домой, как в порыве бессильной ярости разгромил детскую, в которую они с Китнисс вложили столько сил.

Все умерло в один миг. Только вот кто скажет, что делать дальше?

Пит Мелларк ненавидит себя, свою гребаную жизнь и желания. Все было бы прекрасно, если бы не его ошибки. Но прошлого не вернуть, а жить в настоящем абсолютно нереально.

Питу Мелларку больно каждый день, час, каждую секунду своей жизни. Ему порой кажется, что он состоит из одной лишь боли, что разрывает его на мелкие кусочки.

Хеймитч твердит, что он должен жить дальше, попытаться восстановить хоть что-то, но Пит Мелларк понимает, что все это бессмысленно. Смысл уже умер, поэтому остается только доживать свой век с надеждой на счастье в раю, если он все-таки получит туда путевку.

Питу Мелларку иногда даже нравится его жизнь вдали от всех: мирное пробуждение и короткое осознание надежды на лучшее. А вдруг однажды он проснется, и вся эта череда унылых дней закончится? Вдруг Китнисс Эвердин по-прежнему будет спать рядом с ним, смешно морщить нос и греть об него замершие ступни? Но в настоящем ее нет, а значит, счастья тоже нет. И, кажется, уже никогда не будет.

Пит Мелларк знает, что он никогда не избавится от своего прошлого, от воспоминаний и от боли. Ничего в его доме не поменялось за эти пять лет. Вещи Китнисс Эвердин все так же лежат в его шкафу, а в стаканчике в ванной стоит ее зубная щетка. Общие фотографии, наброски и рисунки - все там, где и было тогда, когда она вдруг исчезла из его жизни.

Пит Мелларк живет, нет, существует, тупо повторяя одни и те же действия на автомате, будто робот. На большее, увы, не хватает сил.

Пит Мелларк подолгу проводит время на чердаке, где они устроили эдакую портретную галерею в память о погибших знакомых. Вон Финник смеется ему с дальнего портрета, обнимая Энни, ероша волосы маленькому сыну. Где-то там Мирта и Катон, дурачаясь, брызгивают водой счастливую Диадему. Вон Марвел разминает руки перед броском копья. Боггс рассматривает с Цинной очередной шедевр. А в самом центре висят смеющиеся Прим, Рута и Китнисс, поющие сойкам-пересмешницам.

Наверное, так и нужно – никогда не забывать о тех, кто нам дорог. Но Питу Мелларку горько, больно и обидно от собственного бессилия.

Он знает: однажды все кончится пустотой внутри друзей, безмолвным сожалением близких. Все будет белым, как и цвет платья, в котором ее хоронили.

Пит Мелларк вот уже гребанных пять лет сгорает заживо от ненависти к себе, от тоски и нестерпимой боли. Смесь настолько адская, что порой ему хочется перерезать себе вены, но надежда на встречу с ней в раю все еще греет душу.

А пока Пит Мелларк одно знает совершенно точно: жить в мире, где нет Китнисс Эвердин ему абсолютно не нравится.



Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru