Глава 1Гарри постучал в дверь и, наверное, минуты полторы ждал, пока его не спросили:
— Кто там?
— Гарри Поттер, — ответил он и, вспомнив их уроки, особенно первый, добавил: — сэр.
Голова непроизвольно втянулась в плечи в ожидании окрика, но он успел встряхнуться и встать прямо, прежде чем дверь открылась.
— И в самом деле — Гарри! — на пороге стоял Снейп. По всей видимости. Но это был совсем неправильный Снейп, который почему-то не сердился на внезапно припёршегося к нему Поттера, а смотрел на него и радостно улыбался. То есть, сначала, конечно, у него был скорее удивлённый вид, а потом он внезапно разулыбался, и Гарри захотелось сбежать — ну не мог же Снейп просто так себя вести, и даже без подвоха.
— Что ж мы стоим на пороге, — засуетился хозяин, — заходите, Поттер. Верхнюю мантию можете тут повесить. Ох, тапочек предложить не могу, вытрите ноги хорошенько, а то жалко труда Мэнди, она только сегодня убирала.
В доме и впрямь было чисто; пахло, правда, как в кабинете мадам Помфри. Но в целом нормальный такой дом, может, книг побольше, чем обычно, так это же дом Снейпа, чего ещё от него ждать? Ну, явно не такого обычного дома, маггловского прямо. Мебель тут была старая, но ухоженная: металлические части блестели, нигде ни пылинки. Много фотографий и колдографий в рамочках, стоящих прямо на буфете и на столе, и на подоконнике. Там были и незнакомые Гарри люди, и профессора Хогвартса, и несколько колдографий с большими группами слизеринцев в парадных зеленых мантиях — явно выпуски факультетов разных лет. Ещё стопку фото Гарри приметил в углу книжной полки, у тех рамочек не было, но подумалось, что это лишь пока.
А в углу обнаружилась маленькая ёлочка, искрящаяся волшебным снегом, хотя до Рождества было ещё далеко. Это что же получается, Снейп сам себе её ставил, что ли? Или он тут не один живёт? Может, с Мэнди, которая тут убралась? Не так-то много Гарри знает про Снейпа, оказывается!
Снейп указал ему на кресло и предложил чаю, на что всё ещё не отошедший от такого приёма Гарри сразу согласился. Несколько минут хозяин возился на кухне. Эта пауза была просто необходима Гарри, чтобы попытаться свыкнуться с происходящим. Наверняка даже Алисе, упавшей в кроличью нору, было гораздо проще, чем Поттеру, который попал в этот вывернутый мир с приветливым Снейпом. Он шёл сюда, готовый тяжело, с боем отстаивать свое право задать невинный вопрос о состоянии здоровья и оставлять гостинец на пороге, и обещать в закрытую дверь вернуться, но к такому повороту готов не был.
Наконец Снейп появился с подносом в руках, и пришлось убирать со стола газету и часть фотографий, так как на нём некуда было поставить поднос, умещающий на себе чайник, чашки, сахарницу, молочник и конфетницу — в общем, весьма внушительный поднос, которому не хватало свободного места.
— А я вам принёс шоколад, не знаю, какой вы предпочитаете, поэтому ассорти. И апельсины, — Гарри протянул Снейпу бумажный пакет и, наверное, от смущения, глупо уточнил: — Вы любите апельсины?
Снейп принял пакет и ответил:
— Не то что бы очень люблю, но они замечательно пахнут.
Достал один апельсин, потёр кожицу пальцем, отчего аромат разнесся по комнате и затмил собой все лекарственные запахи.
Снейп шумно втянул носом воздух; Гарри подумал: это же сколько запаха помещается в такой внушительный нос! А Снейп снова разулыбался, видно было, что ему в самом деле нравится, как пахнет апельсин. Потом положил фрукт на поднос и достал другие гостинцы, разлил чаю: «Сахара? Молока?», после чего наконец уселся. Сразу как-то потускнел, стало очень заметно, что он устал и сильно сдал со времени их последней встречи. То есть Гарри, конечно, тогда думал, что Снейп умирает, но всё же в Визжащей хижине профессор выглядел здоровее, чем сейчас. Так что Гарри наконец задал вопрос, с которым пришёл.
— Как видите, уже хожу по дому. Но не совсем оправился, пока что мне вредно колдовать и потому преподавать пока не могу, к сожалению, — с грустью ответил Снейп.
Гарри не мог согласиться с последним уточнением, ему казалось, что для учеников это к счастью. Но он придержал это мнение при себе, взамен брякнув:
— А вы сильно изменились.
Он тут же спохватился, что такого говорить было не нужно, но слова уже вылетели, и Гарри ухватился обеими руками за изящную фарфоровую чашку, стараясь спрятаться за ней. Чашка была горячей, так что держать её таким образом долго не получилось, пришлось поставить на стол, отчего Гарри ещё сильнее смутился. Видимо, поэтому он не сразу понял ответ Снейпа:
— Последствия черепно-мозговой травмы.
— Что?
Снейп зыркнул на него, как в старые добрые времена, и хмуро объяснил:
— Головой ударился.
— А… Эээ… Простите.
— Вы не виноваты… Скорее всего. Во всяком случае, насколько я помню, так как несколько минут перед происшествием я, признаться, позабыл.
— Я хотел сказать, я ведь знал, что вы серьезно пострадали, просто не знал, что… эммм... — тут Гарри заткнулся, так как все крутившиеся на языке формулировки граничили с оскорблением.
— Я не сумасшедший. Вот если бы у меня случилась ретроградная амнезия, что чаще происходит в подобных случаях… Поттер, не делайте такого выражения лица! Я имею в виду, если бы я забыл часть своей жизни, что тоже случается, когда получаешь по голове, вы бы сочли, что я сошел с ума?
— Я знаю, что такое амнезия и черепно-мозговая травма, — обиделся Гарри, — не нужно мне разжёвывать, как младенцу.
— Тогда не демонстрируйте так явно своего непонимания, и я не буду пытаться вам объяснять, — Снейп запнулся. Шумно подышал и неожиданно мягко сказал: — Извините, я был несколько резок, это болезненная для меня тема.
Гарри едва не поперхнулся и возблагодарил судьбу, что не пил в этот момент чай. Точно бы захлебнулся и помер на месте. Отдышавшись, он принялся бормотать, как неправ он сам, Снейп перебил, в итоге они замяли тему, и Гарри стал рассказывать последние новости. Как он отстаивал Малфоев на суде — Снейп читал газеты, но его волновали подробности; как недавно очнулся впавший в кому после столкновения с Беллатрикс Фред Уизли; про проблемы недоучившегося Золотого Трио, которому всё-таки в итоге разрешили сдать экзамены экстерном, и как они теперь наверстывают программу самостоятельно.
Они болтали! Конечно, не забывая о разнице в возрасте, но они болтали так, как могут общаться старый добрый учитель на пенсии и его любимый ученик, который давно не мог выкроить времени заглянуть в гости. Во всяком случае, так мог бы подумать кто-то, увидевший их беседу со стороны. Уже начало смеркаться, когда Гарри понял, что несколько засиделся. Он распрощался со Снейпом, пообещал в ближайшее время навестить его ещё раз и ушёл, унося смешанные впечатления от встречи. Нерастраченный бойцовский пыл мешался с удивлением и иррациональной обидой — он хотел налаживать отношения с человеком, столько раз спасавшим его жизнь, но того человека уже не было, а новый Снейп, как бы ни был он приятен в общении, не заменял старого. И за эту обиду Гарри было отчаянно стыдно.
Северус подумать не мог, что первым навестившим его после болезни учеником будет Поттер. Это было нелепо. Но, с другой стороны, и не удивительно. Всю предыдущую жизнь он вёл себя так, что требовалось быть героем магического мира, чтобы не побояться прийти к нему в гости. Жаль, что теперь, когда моральный долг исполнен, ждать Поттера в гости больше не приходится. Что бы он там ни обещал. Действительно жаль.
— Там такая погода отличная, вы не можете отказать мне, сэр, — настаивал Гарри, решивший сегодня во что бы то ни стало вывести своего бывшего профессора погулять.
На самом деле Северусу даже и неловко было от того, что он так долго ломается, но была одна причина. И, видимо, придется её озвучить, иначе Поттер не уймется.
— Мне не в чем. Мэнди отнесла пальто в химчистку. Я никак не мог подумать, что вам приспичит тащить меня сегодня на прогулку.
Поттер фыркнул:
— Ваша помощница по хозяйству порой слишком много берет на себя.
«Кто бы говорил», — подумал Северус, однако вслух этого не произнес. Просто не хотел портить приподнятого настроения.
Поттер окинул хищным взглядом комнату и, подскочив к креслу, снял с него плед.
— Вот! Накиньте, и выйдем. Недалеко, буквально до соседского дома. И ненадолго. Я вовсе не собираюсь вас простужать.
В этом было очарование безумия — сидеть в заброшенном саду на скамейке, укутавшись в плед, и пить чай с Поттером неподалеку от своей уютной и теплой берлоги, где было бы гораздо удобнее. Но, возможно там было бы, не так красиво и романтично.
Северус смотрел на заснеженный кустарник, на довольного собой Гарри и тосковал. Ну почему так хорошо практически не бывает? Зачем он портил себе всю предыдущую жизнь? Всё равно Гарри сейчас уйдет, а он останется один. Как всегда.
— Интересно, что это за любопытный нос высовывается из-за дома? Джин, выходи, я тебя заметил!
Северус оглянулся — из-за угла вышла чуть смущённая младшая Уизли. Гарри отставил кружку, подскочил к девушке, обнял, зашептал какие-то глупости на ухо, отчего Джинни покраснела и захихикала. Они были такие непростительно юные и счастливые, невозможно было поверить, что совсем недавно эти подростки участвовали в войне.
Северус хмыкнул, взял в качестве кружки крышку от термоса, налил чай и позвал юных оболтусов присоединиться к нему. Тоску как рукой сняло — пусть себе хихикают, бегают друг за другом, ревнуют, встречаются, ссорятся, мирятся и живут в полную силу. Хоть они. Ведь ради кого старался, Северус? Вот ради них в том числе.
— Ну представь себе, сидит он там один, здоровье не в порядке, без людей одичал так, что даже мне обрадовался… — вещал Гарри.
— Да уж, показательно, — согласился Рон и неожиданно сделал ход ладьей.
Гарри задумался, а Рон продолжал:
— И что, по-твоему, мы теперь все должны его навещать, как ты? Может, его стукнутость только на тебя и распространяется!
— Рон, как ты можешь так говорить,— возмутилась вроде бы зарывшаяся в журналы на пару с Джинни Гермиона.
— Мне он тоже обрадовался, — подала голос Джинни, — так что нечего трусить!
— Кто трусит, я? Да может, это мечта всей моей жизни — посмотреть на милого Снейпа и выпить чаю без отравы из его рук! Просто я не представляю, что мы с ним можем ещё делать, кроме как чай пить. Обсуждать способы разрезания флоббер-червей?
— Да хоть в шахматы играть! — воскликнул Гарри и двинул пешку вперед. Это была большая ошибка, которая обязана была привести к неминуемому разгрому армии Поттера, так что разговор о Снейпе прервался.
Правда, Геримона оживилась и сказала Джинни:
— А про червей неплохая мысль вообще-то. Главное — уломать Рона.
Развлекать бывшего профессора тоже придумал Поттер, вот уж кому больше всех надо!
Вручил большую зеленую коробку с надписью «Скрэббл» и заявил:
— Ну, не в шахматы же нам играть. В эту можно и вчетвером.
Объяснил, называется. Можно подумать, профессор зельеварения только о том и мечтал, чтобы после теоретических уроков, которые он согласился давать отставшей в учебе гриффиндорской троице, ещё и играть со студентами во всякие настольные игры. Впрочем, что-что, а принимать удары судьбы с достоинством Снейп умел. Поэтому взял коробку с невозмутимым видом, нашел ей место на этажерке и сказал, что рассмотрит это предложение после того, как они расскажут о технике изготовления зелья нечеловеческой силы и освоят хотя бы по три заклинания из программы седьмого курса каждый.
Он даже не представлял, во что это выльется. Новость о том, что бывший Ужас Подземелий уже не так страшен и зубаст, постепенно распространялась. Бывшие ученики, пусть из любопытства, но забегали проведать, выпить чаю, посоветоваться по старой памяти и, наслышанные о «милом чудачестве» профессора, приносили всё новые игры. Монополия, Имаджинариум, Активити, Уно, Алиас, Руммикуб, Колонизаторы, Манчкин — подумать только, сколько способов убивать время изобрели магглы. Скучно же им без магии - как и Снейпу. Впрочем, магия обязана была вернутся после лечения, а пока нужно было разобраться в каждой игре, потратить несколько вечеров на азартное выяснение кто кого, и оценить, стоящая она или так себе.
Слизеринцы чаще других приходили посоветоваться — как с деканом. Многие из тех родителей, кто забирал детей из Хогвартса, уговаривали его взяться за частные уроки. Некоторым просто хотелось похвастать своими достижениями или угостить чем-то особенным. Иногда, пока Северус занимался с кем-то в кабинете, в его гостиной бесцеремонно сидели оболтусы и, чтобы не было скучно, играли в одну из притащенных ими же самими игр. Они нахально хозяйничали на его собственной кухне, делая чай и бутерброды себе и Северусу, и в какой-то момент — скорее всего, тогда, когда он обнаружил, что они назначают друг другу встречи у него — он просто начал ощущать себя владельцем постоянно действующего бесплатного клуба. Впрочем, Северусу это нравилось. Вряд ли он всю жизнь мечтал о таком — до битвы у него были иные стремления, но нынешний Снейп хотел именно этого. Видеть людей, радоваться мелочам и вызывать не ужас, а улыбки.
В этом сладком пирожке просто обязана была найтись отравленная иголка. Северус её ждал.
Северус перед сном мысленно набрасывал программы курсов: днём заходила Минерва и звала на следующий год преподавать. Готова была отдать ему Зелья или Защиту от тёмных искусств — на выбор. Просила поскорее определяться, чтобы она знала, какого преподавателя искать вторым. Так что он строил планы, выбирал, мечтал — но, уже впав в дремоту, проснулся от бросающей в дрожь мысли: «Я с ними не справлюсь! Авторитет потерян, да надо мной смеяться будут, а уважать — нет».
«Вот глупости, — шепнул другой голос в голове, — Слагхорна с его клубом слушались на уроках и уважали. И любили. И тебя будут».
«Можно подумать, я всю жизнь мечтал, чтобы меня любили!»
«Мечтал, себе-то чего врать. Мечтал, но не умел нравиться людям, а всего-то и нужно, что радоваться им искренне…»
«Заискивать? Подходы подбирать? Унизительно!»
«Быть никому не нужным старым хрычом в каких-то тридцать восемь лет унизительно! Сидеть тут, куковать в одиночестве и понимать, что всю свою жизнь пустил коту под хвост, унизительно. А вовсе не улыбнуться лишний раз и голову помыть, чтобы окружающим смотреть не тошно было. Лентяй и чучело!»
«От чучела слышу!»
Это была длинная ночь.
Поттер долго тасовал фишки на столе, составляя новые комбинации, по пути беспардонно увёл джокера, на которого уже нацелился Северус, и запер его в компании двух единиц, чем сломал ему все построения.
Наконец успокоился и радостно заявил:
— Всё!
— Что «всё»? Разуйте глаза, Поттер, у вас тут восьмёрки одного цвета! — Северус брезгливо ткнул в одинаковые фишки в одном ряду.
— Ой!
— Время! — объявил Рон, следивший за песочными часами.
— Возвращайте всё назад, как было.
Поттер убрал последнюю часть хода — с восьмёрками, оставив остальные свои ходы.
— Если ваших мыслительных способностей недостаточно даже для того, чтобы восстановить исходное положение фишек, не лезьте в сложные комбинации, Поттер.
Северус быстро вернул всё на места и, придвинув Гарри его фишки, использованные в ходе, поднял голову. Увидел, как они на него смотрят.
— Профессор… — прошептала Гермиона.
— Что? Вы правила читали вместе со мной! Не успел сделать ход — возвращай всё назад, — он услышал свой резкий голос и замолчал.
Как быстро он прокололся, будто ребенок! А ведь сам решил, что стоит держаться новой линии поведения, но, чёрт возьми, как трудно расставаться со старыми привычками. Он прикрыл глаза рукой, а потом ухмыльнулся. Они его ещё строить будут. Не доросли, щенки.
— Пятнадцать лет как профессор! А вы что думали, вам совсем другого Снейпа выдали, модификации «характер ангельский»? Увы, постройка новая, да фундамент старый. Что? Разбежитесь сразу?
— Нет, — Поттер улыбался широко и радостно, будто второкурсник, которому дали чек на сто галеонов и пустили в «Сладкое королевство». — А прогоните в дверь, так залезем в окно. Правда?
Они радостно загомонили, Гермиона бросилась его обнимать, нелепая девчонка, а Северус улыбался растерянно и думал: как же он мог справляться без этого раньше, глупость какая, надо было ему ещё в детстве головой удариться, перед первым курсом, но спасибо, что хоть сейчас дозрел, спасибо, Господи.
