Мистер АмадиАктивация портключа — простое дело, которое ежедневно проворачивают тысячи волшебников, преследую какие-либо цели. Жаль, что среди тысяч я выделяюсь тем, что использую портключ для спасения своей жизни.
Портключ перенес меня в просторный гостевой зал. Внезапность была не на моей стороне — я не смог приземлиться на ноги, как все нормальные люди, и, устрашающе подняв палочку, разогнать всех этих торговцев людьми по углам. Вместо обычного приземления я больно упал на пятую точку, выронив палочку и едва сдержав нецензурный комментарий. К счастью, Билл не может воспользоваться моей нерасторопностью. Впрочем, он не сможет этого еще долго — мои колени и ноги позаботились об этом. А сейчас, в этом просторном зале, меня больше беспокоят сурового вида люди.
Прямо передо мной, за массивным столом из… золота? Не может быть такого! Итак, прямо передо мной, за массивным желтым столом сидит темная версия Дамблдора. Темная потому, что борода и волосы у сидящего загорелого мужчины пепельно-черного цвета, а вместо мантии — белая рубашка с черными рисунками различных животных. Стоит полагать, что он и есть тот мистер Амади. По обе стороны от его стола стоят два охранника с палочками наизготове. Далее, рядом с двумя охранниками — примерно в метре от них — еще по охраннику, образующие цепочку. И так, через метр, расположены еще по охраннику. У этих нескольких дюжин охранников явно имеется чувство симметрии.
Итак, каковы мои шансы выйти победителем? Никаких, однако я всё же медленно поднимаюсь на ноги, подбирая палочку.
Сейчас, стоя в этом зале, а не сидя на полу, я могу его оценить по достоинству. Огромные белые колонны, расположенные в два ряда по бокам от меня, сочетаются с белым потолкам и белыми плитами, исписанными какими-то красными иероглифами. Зал освещается естественным светом, льющимся из больших арочных окон. Стены зала украшены немагическими картинами, а прямо за спиной мистера Амади висит красивый средневековый щит и два скрещенных меча. Красиво, тут не поспоришь.
— Добрый день, молодой человек, — начал диалог мистер Амади, жестом велев охранникам опустить палочки. — Полагаю, мистер Поттер?
— Верно полагаете, — отвечаю, стараясь придать голосу как можно больше уверенности — получилось слабо. — А вы, стоит полагать, мистер Амади?
— Верно, мистер Поттер. Не желаете присесть? — произносит он, указывая рукой на кресло перед столом.
Киваю в знак согласия и начинаю идти к столу.
— Без палочки, мистер Поттер. Моя охрана пошла вам навстречу, и я жду ответных действий.
Итак, с палочкой или без — шансов выйти победителем из этой комнаты нет. И ведь я еще не знаю, что ждет меня дальше. Выходит, есть только одно правильное решение — послушать мистера Амади. Спрятав палочку, я прошествовал к креслу, стараясь не подавать виду, что меня беспокоит охрана — к счастью, охранники стояли не шевелясь, что слегка успокаивало меня.
— Итак, вы и есть тот мистер Поттер, который должен был стать моим рабом, верно?
— Я Гарри Поттер, который не желает становиться чьим-либо рабом. Думаю, Билл — легкий кивок головой в сторону лежащего без сознания Уизли — подтвердит мои слова.
Несколько минут сидим в молчании.
— Весьма занимательно, мистер Поттер, — произносит наконец мистер Амади. — И что вы теперь предлагаете?
— Вы отпустите меня и получите взамен Билла.
Очень надеюсь, что это сработает. Однако короткий смех мистера Амади быстро развеивает мои надежды:
— Обученного мистера Уизли я смогу продать максимум за десять тысяч галлеонов. За вас же, мистер Поттер, могут предложить сотни тысяч. Вы же в курсе, что вы знамениты на весь мир, мистер Поттер? Мне даже интересно, кто предложит больше за вас: бордель моего кузена в Таиланде или ваш этот выскочка Волдеморт. Я слышал, что местная аристократия весьма неравнодушна к вашему самопровозглашенному темному лорду, так что может помочь с финансами.
Слова мистера Амади заставляют меня испугаться. По-настоящему испугаться. Я не боялся, сражаясь с Квиреллом, не боялся, одолевая сотни дементоров, не боялся и василиска, не боялся и на дуэли с Волдемортом, а теперь мне страшно. Что хуже: попасть в лапы пожирателей смерти и Волдеморта, после чего умереть мучительной смертью или попасть в бордель озабоченного кузена мистера Амади? При этом популярностью у женского пола в школе я не пользовался, значит… Черт, даже думать об этом не буду!
— Да, я известен на весь мир, — начинаю свой ответ, который должен вытянуть меня из ямы, в которую я сам себя посадил, активировав портключ. — Но вы, мистер Амади, вероятно, плохо понимаете, что это значит. На моей стороне очень влиятельные люди и волшебники мирового класса. К тому же, у меня много врагов, в том числе и Волдеморт. Не очень разумно называть его выскочкой, мистер Амади: поверьте, вам бы не хотелось, чтобы он узнал, что вы владеете хоть какой-то информацией, которая поможет меня найти. Этот человек не будет вести переговоры, уж поверьте.
— Потрясающая речь, — с ухмылкой отвечает мистер Амади. — Жаль, что она не возымела должного эффекта. Боюсь, вы плохо знаете меня, раз так рассуждаете. Я могу себе позволить назвать вашего маньяка выскочкой. Он не более чем неудавшийся террорист, убившийся о ребенка. И все ваши влиятельные люди и волшебники мирового класса — грязь у моих ног. Я могу растоптать их в любой момент. Вы недооцениваете силу денег, мистер Поттер, а она наделила меня такими возможностями, что вам, англичанам, и не снились.
Кажется, диалог закончился не в мою пользу. Наверное, лучшее, что я сейчас смогу сделать, это дать бой перед тем, как меня превратят в раба. Кстати, как в рабов превращают? Впрочем, не важно. Медленно опускаю руку в карман, делая вид, будто поправляю штаны.
— Не стоит, мистер Поттер, — произносит мистер Амади. — На полу вы, несомненно, заметили замечательнейшие рисунки, которые ошибочно могли принять за китайские иероглифы. Разочарую вас — это не иероглифы, это японские руны, нанесенные кровью моих предков. Магия крови и рунная магия сочетаются в этом зале, мистер Поттер. Даже если бы все мои охранники были на вашей стороне — вы бы проиграли.
Как только я нащупал палочку в кармане, руны засветились ярким красным светом и начали слегка шипеть. Со злостью убираю руку от кармана, оставляя в нем палочку.
— Что вам нужно? — зло спрашиваю, стараюсь за злостью спрятать панику.
— Думаю, вы знаете ответ. И он вам не понравится.
— Альтернатива? Должна быть Альтернатива! — едва ли не кричу я, потеряв остатки самообладания.
Мистер Амади, будто на зло мне, с минуту раздумывает, что не способствует моей нарастающей панике. Как, спрашивается, не паниковать, когда ты можешь вляпаться в такие неприятности, по сравнению с которыми азкабан покажется курортом. По крайней мере, в азкабане есть возможность совершить суицид, а в качестве раба — нет!
— Альтернатива, полагаю, есть, — наконец произносит Амади. — Подпишите контракт, который передаст всё имущество и деньги Поттеров мне, после чего будете свободны.
Я едва не поперхнулся от столь наглого заявления.
— Но…
— Либо так, либо разговор закончен. Эйрис!
Один из охранников кивнул и направил на меня палочку, что тут же заставило меня говорить:
— Идет, согласен, давайте контракт и к черту вас всех!
Кажется, произнося это предложение, я боялся получить заклинание от Эйриса больше, чем боялся получить аваду от Волдеморта на кладбище.
— Отлично! Мой знакомый гоблин составит контракт в течении получаса.
— Только пусть будет пункт о том, что вам отныне запрещено посягать на мою свободу и вообще причинять мне вред. Даже косвенно!
— Конечно, мистер Поттер, — расплывается в улыбке мистер Амади.
Ну он и мерзавец!
Спустя минут сорок контракт лежал передо мной на столе. Я уже несколько раз его перечитал, но так и не нашел никаких подводных камней. Может, стоит снизить уровень подозрительности и подписать наконец чертову бумажку? Однако моя ошибка будет стоить очень дорого. Волшебники живут около ста пятидесяти лет, значит, за ошибку мне придется страдать жалких сто лет и еще пару десятков. Нет уж, лучше еще раз перепроверить, чем потом попасть в неприятную ситуацию.
Контракт отказа от рода и имущества был похож на тот, что я подписал в Гринготтсе, если не считать строчки о признании рода родным в том случае и отказе от рода и имущества сейчас. Что ж, на данный момент я именуюсь как Гарольд Поттер-Певерелл. Жаль, что скоро это изменится: я вынужден подписать контракт, в котором я так и не нашел к чему придраться. Надеюсь, что предки простят меня. Страдальчески вздохнув, беру кровавое перо в руку.
— А я уже думал, мистер Поттер, что вы откажетесь. Подумать только, на что готов человек, чтобы обрести свободу.
— Я слишком свободолюбивая личность, — отвечаю, поднося перо к области, обведенной прямоугольником — туда нужно поставить свою подпись.
— Вы ведь понимаете, что после подписания контракта ваш статус будет схож со статусом грязнокровок? Вы станете безродным, а это поистине ужасно.
Хорошо, что безродным я не стану. Теперь я просто обязан сделать всё, чтобы прославить род Певереллов, который не даст мне стать изгоем в магическом мире.
С этими мыслями я подписываю контракт. Отныне род Поттеров прекратил свое существование, род Амади стал гораздо богаче, Гарри Поттер умер для всех, и родился новый человек — Гарольд Певерелл.
— Поздравляю, мистер безродный, — усмехается мистер Амади. — Вы купили себе свободу, теперь я для вас не опасен, пока вы не пытаетесь навредить мне или моим друзьям.
Или мне кажется, или этот старый маньяк наслаждается ситуацией?
— А теперь, мистер безродный, вам пора уходить, — произносит наглец.
— Мистер Амади, могу я просить вашей аудиенции? — выпаливаю, загоревшись безумной идеей.
— Сожалею, мистер безродный, я не даю аудиенций низшему классу, — смакую последние два слова, произносит Амади.
— В таком случае смею заявить, что я не отношусь к упомянутому классу.
Мгновения Амади сверлит меня взглядом, а затем, подавшись вперед, серьезным голосом произносит.
— Послушай, мальчик, не играй со мной в игры — выкладывай все карты сразу. Если ты пытаешься меня одурачить или до сих пор считаешь, что можешь носить фамилию Поттеров, то последствия тебе не понравятся: даже контракт не помешает мне выкинуть тебя из своего дома, а аристократия не даст тебе очернить светлое имя угасшего рода Поттеров.
— Сбавьте тон, мистер Амади, — отвечаю, слегка нервничая. — Я не безродный, как вы думали, а единственный представитель рода Певерелл и, соответственно, единственный наследник.
— Это другой разговор, — дружелюбно произносит маг и три раза хлопает в ладоши, после чего охранники начинают покидать зал.
Как же быстро этот мерзавец приспосабливается к условиям и меняет стиль разговора. И я не могу сказать, что это негативное качество.
Как только последний охранник закрыл дверь, Амади, постукивая костяшками пальцев по столу, заговорил:
— Что же вы хотите обсудить, мистер Певерелл?
— Мои финансы.
— И что именно из этой области вызывает у вас вопросы?
— У вас есть знакомый гоблин. Пусть он узнает всё о моих финансах. У меня, к сожалению, не сложились отношения с английскими гоблинами, так что я не могу получить никакой информации о своем наследстве.
Продолжая постукивать пальцами по столу, Амади о чем-то размышляет, глядя в одну точку, после чего, вновь переведя взгляд на меня, отвечает:
— Думаю, я смогу вам помочь, мистер Певерелл. Надеюсь, вы сможете оказать мне ответную услугу?
— Какую услугу? — сузив глаза, подозрительно спрашиваю я.
Что ж, видимо, Амади пытается выжать максимум пользы из любой ситуации. Но оказывать услуги ведь веселее, чем отказываться от имущества. К тому же, просьба оказалась не такой уж и страшной. Думаю, будет весело, поэтому произношу:
— Я согласен на ваше предложение, мистер Амади.
