Сны

Глава 1

(аль­фа-вол­ны)

Пос­леднее, что ты ви­дишь пе­ред тем, как зак­рыть гла­за:

Мо­ри­ар­ти. Джей­сон. Пис­то­лет в его ру­ке. Пис­то­лет, нап­равлен­ный те­бе пря­мо в ли­цо. В грудь. И сно­ва в ли­цо. Приб­ли­жа­ет­ся к са­мому ли­цу. Так близ­ко, так явс­твен­но. Сов­сем как на­яву, ду­ма­ешь ты. Вдруг в па­мяти, не­из­вес­тно по­чему, всплы­ва­ет ли­цо Три­над­ца­той.

Пис­то­лет. Три­над­ца­тая. Она дол­жна уме­реть. Ты дол­жен уме­реть. Ты уми­ра­ешь. Ты ис­те­ка­ешь кровью. Ра­ны на шее. На жи­воте. Вок­руг те­бя ли­ца. Ли­ца. Лю­ди, ко­торых ты зна­ешь. Кэ­мерон, Чейз, Фор­ман. У­ил­сон…

Ли­ца, ко­торые ты хо­тел бы за­быть.

Джей­сон. Мо­ри­ар­ти. Пис­то­лет. Пис­то­лет, нап­равлен­ный в ли­цо. Лю­ди, ко­торых ты дол­жен пом­нить, по­тому что ты им ну­жен.

Три­над­ца­тая. Она дол­жна уме­реть. Ты дол­жен спас­ти её. Ты дол­жен. Ты обя­зан спас­ти её, по­мочь ей. По­тому что са­ма се­бе она по­мочь не в сос­то­янии…

Три­над­ца­тая. Кад­ди. Кад­ди! О гос­по­ди, эта кровь! Ты ис­те­чёшь до смер­ти.

И с му­читель­ным, от­ча­ян­ным рыв­ком ты де­ла­ешь уси­лие над со­бой - и про­сыпа­ешь­ся.

Ах, вот оно что. Это прос­то сон. Это­го не бы­ло. Нет, это бы­ло. Но в прош­лом. Сей­час ты в бе­зопас­ности.

Всё хо­рошо, Грег, шеп­чешь ты се­бе. Всё хо­рошо. Ты в бе­зопас­ности.

Ты по­вора­чива­ешь­ся на бок, за­вора­чива­ешь­ся в оде­яло, за­рыва­ешь­ся го­ловой в по­душ­ку. Зак­ры­ва­ешь гла­за.

Всё хо­рошо. Всё бу­дет хо­рошо...


(сон­ные ве­ретё­на и К-ком­плек­сы)

Ты мёртв. Ты не мо­жешь по­шеве­лить­ся. Ты чувс­тву­ешь силь­ный за­пах кро­ви.

Тво­ей кро­ви.

Или это кровь Три­над­ца­той?

Кровь те­чёт у те­бя по ру­кам. Твои ру­ки в кро­ви.

По­яв­ля­ет­ся Эм­бер. Она мол­чит и смот­рит на те­бя. Не от­ры­ва­ясь. Мол­чит. Смот­рит. Всё зна­ет про те­бя.

Ты бес­по­мощ­но гля­дишь в от­вет.

Умер ли ты? На­вер­ное. Мо­жет быть, эта кровь у те­бя на ру­ках - кровь Эм­бер.

- Эм­бер… - го­воришь ты, но ни зву­ка не сле­та­ет с тво­их губ.

Она про­дол­жа­ет смот­реть, не ми­гая. Смот­рит пря­мо в гла­за. Смот­рит. Смот­рит. Пря­мо в сер­дце, пря­мо в твоё соз­на­ние. В то мес­то в ду­ше, ко­торое бо­лит, разъ­еда­емое ядом со­вес­ти.

- Прос­ти ме­ня, - без­звуч­но, без­мол­вно го­воришь ты. - Про­шу те­бя, прос­ти ме­ня.

- Поз­дно, - без­звуч­но, без­мол­вно от­ве­ча­ет Эм­бер. - Поз­дно про­сить про­щения.

Её си­лу­эт мед­ленно ис­та­ива­ет в воз­ду­хе. Ты про­тяги­ва­ешь к ней ру­ки, но она ис­че­за­ет. Вмес­то неё воз­ни­ка­ет Три­над­ца­тая. Три­над­ца­тая сто­ит и смот­рит на те­бя. Ма­лень­кая, хруп­кая, ис­пу­ган­ная. Смот­рит, съ­ёжив­шись, об­хва­тив се­бя ру­ками за пле­чи. В гла­зах у неё ужас.

Ты про­тяги­ва­ешь к ней ок­ро­вав­ленную ру­ку.

- Не ухо­ди… - без­звуч­но умо­ля­ешь ты.

Но Три­над­ца­тая от­ри­цатель­но ка­ча­ет го­ловой:

- Все лю­ди ког­да-ни­будь уми­ра­ют, Ха­ус.

И с эти­ми сло­вами она ис­че­за­ет.


(дель­та-вол­ны)

Ты сно­ва ви­дишь се­бя в ав­то­бусе. В пус­том, бе­лом ав­то­бусе. Ты си­дишь у ок­на - один, го­лый, из­му­чен­ный сты­дом и смут­ным рас­ка­яни­ем.

По­чему ты здесь?

Ты смот­ришь на ру­ки. Они в кро­ви. Кровь сте­ка­ет по за­пясть­ям, ка­па­ет с паль­цев, ла­дони за­ляпа­ны кровью.

"По­чему я здесь?"

Кто-то ок­ли­ка­ет те­бя:

- Эй, ты…

Ты под­ни­ма­ешь гла­за. Мо­ри­ар­ти. Сто­ит в про­ходе и це­лит­ся в те­бя из пис­то­лета. Сна­чала те­бе ка­жет­ся, что он очень да­леко, как буд­то в кон­це тун­не­ля, но по­том он приб­ли­жа­ет­ся, как буд­то мгно­вен­но пе­ремес­тившись, и ока­зыва­ет­ся пря­мо пе­ред то­бою. Ты не мо­жешь отор­вать взгляд от ду­ла пис­то­лета. На лбу выс­ту­па­ет ис­па­рина. Сер­дце сры­ва­ет­ся в бе­шеный стук. Ты ду­мал, что уже умер, но, ока­зыва­ет­ся, это не так. И сей­час ты ум­рёшь по-нас­то­яще­му. Вот сей­час, сей­час.

Мо­ри­ар­ти улы­ба­ет­ся. Мед­ленно, очень мед­ленно он на­жима­ет на ку­рок, и ты по­нима­ешь, что сей­час всё бу­дет как при за­мед­ленной съ­ём­ке, и в этом за­мед­ленном тем­пе ты пе­режи­вёшь собс­твен­ную смерть и пос­ледний удар собс­твен­но­го сер­дца. Вот сей­час. Сей­час. Ты зак­ры­ва­ешь гла­за, зная, что за этим пос­ле­ду­ет. Сей­час…

И в сле­ду­ющий миг он ис­че­за­ет. Сов­сем. Как буд­то его не бы­ло.

Рас­те­рян­ный, сму­щён­ный, ты от­кры­ва­ешь гла­за. Ты по-преж­не­му в ав­то­бусе, и с тво­их рук по-преж­не­му ка­па­ет кровь. Вдруг ты вспо­мина­ешь про Три­над­ца­тую. Где же она? Ты дол­жен спас­ти её…

- Эй, ты! - слы­шит­ся ок­лик.

Ты обо­рачи­ва­ешь­ся.

Сно­ва Джей­сон. Блед­ный, ис­то­щён­ный - поч­ти ске­лет, об­тя­нутый ко­жей - он сно­ва нап­равля­ет на те­бя пис­то­лет.

- За­будь о ней. Ты дол­жен спас­ти ме­ня, - без­звуч­но и без­мол­вно го­ворит Джей­сон. Без­зву­чие его слов ог­лу­шитель­но. Оно бь­ёт по ушам, как бе­лый шум.

Ты хо­чешь от­ве­тить ему, хо­чешь от­крыть рот, но вне­зап­но об­на­ружи­ва­ешь, что у те­бя нет рта. Сов­сем. Он зак­рыт на­веки. За­печа­тан. Ты не мо­жешь крик­нуть, не мо­жешь поз­вать на по­мощь.

И сно­ва, мгно­вен­но пе­реме­ща­ясь по воз­ду­ху, Мо­ри­ар­ти ока­зыва­ет­ся пря­мо пе­ред то­бой и нап­равля­ет ду­ло те­бе в ли­цо. Он ярос­тно ды­шит. Ли­цо у не­го злое, пе­реко­шен­ное, на лбу ка­пель­ки по­та. Он жаж­дет кро­ви. Он хо­чет убить те­бя.

Хо­рошо, как-то отс­тра­нён­но ду­ма­ешь ты. Пусть. Ты так ус­тал от этой жиз­ни. Ты уже не мо­жешь жить. Ты бо­лен этой жизнью...

Но по­дож­ди, раз­ве ты не бу­дешь умо­лять его о по­щаде? Раз­ве те­бе сов­сем это­го не хо­чет­ся? Сов­сем? Не­уже­ли не хо­чет­ся? Так че­го же ты хо­чешь, Грег? Че­го же ты хо­чешь?

- Не знаю.

Ты сно­ва опус­ка­ешь взгляд на свои ла­дони. Они по-преж­не­му в кро­ви. Что там бы­ло у Шек­спи­ра о кро­вавых пят­нах, что ни­ког­да не смо­ют­ся с рук ви­нов­но­го? Что до­ведут его до бе­зумия? Уй­ди­те прочь, прок­ля­тые пят­на! О, прок­ля­тая ра­на внут­ри, ко­торую разъ­еда­ет со­вестью, как кис­ло­той!

Под­няв взгляд на сво­его убий­цу, ты де­ла­ешь глу­бокий, тя­жёлый вдох. Та­кой глу­бокий, что боль­но ды­шать.

Вдруг ты за­меча­ешь, что рот у те­бя сно­ва на мес­те, и ты мо­жешь поз­вать на по­мощь. Ес­ли за­хочешь. Ес­ли…

Хо­чешь ли ты поз­вать на по­мощь?

Хо­лод­ное ду­ло упи­ра­ет­ся те­бе в лоб. Ка­кая хо­лод­ная сталь... Очень хо­лод­ная... Как смерть.

Ты вновь заж­му­рива­ешь гла­за. Вот и всё.

- Я не хо­чу уми­рать.

- Нет. Ты хо­чешь уме­реть.

- Нет, не хо­чу.

- Нет, хо­чешь. По­тому что ты жал­кий, пар­ши­вый трус.

- Нет! По­жалуй­ста…

- Луч­ше уме­реть, рас­пла­чива­ясь за что-то. Луч­ше уме­реть во имя че­го-то, чем жить без вся­кого смыс­ла, - го­ворит он.

Ты от­кры­ва­ешь гла­за, не в си­лах боль­ше ждать. Но Мо­ри­ар­ти нет. Ты один в ав­то­бусе. Ты смот­ришь на ру­ки - они чис­ты. Но ты всё рав­но чувс­тву­ешь, как гус­тая, вяз­кая ви­на те­чёт по ла­доням. Как они пок­ры­ты ею.

- Эй…

Ты под­ни­ма­ешь го­лову. Это Эм­бер.

Она чуть за­мет­но ки­ва­ет те­бе на вы­ход:

- Ухо­ди из ав­то­буса.

Ты от­ри­цатель­но мо­та­ешь го­ловой. Нет. По­тому что здесь те­бе не боль­но. Здесь нич­то не важ­но. Здесь ты ни­кому ни­чего не дол­жен. Ты так ус­тал де­лать вид, что ни­кому ни­чего не дол­жен, хо­тя на са­мом де­ле это не так. Ты ус­тал бо­роть­ся с этим. Ты бо­лен этим. Бо­лен пос­то­ян­ной болью и чувс­твом ви­ны.

Эм­бер дол­го, прис­таль­но гля­дит на те­бя. По­том она от­во­дит гла­за в сто­рону. Прос­ле­див за её взгля­дом, ты по­вора­чива­ешь­ся к ок­ну. Выг­ля­дыва­ешь и ви­дишь Три­над­ца­тую.

Три­над­ца­тая сто­ит под ок­на­ми ав­то­буса. Ждёт те­бя. Ждёт, ког­да ты вый­дешь от­ту­да.

Тог­да ты вста­ёшь и ре­шитель­но идёшь к вы­ходу. Про­ходишь сквозь Эм­бер, ко­торая рас­тво­ря­ет­ся в воз­ду­хе, сно­ва прев­ра­ща­ясь в не­види­мый приз­рак, и вы­ходишь на­ружу, в яр­кий сле­пящий свет. Всё за­лито этим бе­лым све­том. Вот и Три­над­ца­тая. Она приб­ли­жа­ет­ся к те­бе, хва­та­ет те­бя за ру­ку. Вдруг она вскри­кива­ет, гля­дя ку­да-то по­верх тво­его пле­ча.
Обер­нувшись, ты ви­дишь ду­ло, нап­равлен­ное те­бе в ли­цо. Ты ви­дишь, как па­лец на­жима­ет на ку­рок.

И раз­да­ёт­ся выс­трел.


(ко­нец фа­зы сна)

Вздрог­нув, ты про­сыпа­ешь­ся - весь в по­ту, с бе­шено ко­лотя­щим­ся сер­дцем, - и ди­ко, ис­пу­ган­но ози­ра­ешь­ся по сто­ронам.

И, уви­дев очер­та­ния собс­твен­ной спаль­ни, уви­дев се­бя в пос­те­ли, по­нима­ешь, что это был сон, обыч­ный страш­ный сон, ни­чего боль­ше.

От­ки­нув­шись на по­душ­ку, ты пе­рево­дишь ды­хание. Во рту су­хо. Прос­ты­ни сби­лись в ко­мок и спу­тались где-то в но­гах. Пульс гром­ко бу­ха­ет в вис­ках, а каж­дая мыш­ца мел­ко дро­жит от при­лива ад­ре­нали­на.

Всё хо­рошо, Грег, всё хо­рошо. Ни­чего это­го не бы­ло на са­мом де­ле.

Чуть по­вер­нув го­лову на по­душ­ке, ты смот­ришь на ча­сы: две­над­цать ми­нут пя­того. Кош­мар уже ис­па­рил­ся, ма­ло-по­малу стёр­ся из соз­на­ния, ос­та­вив в па­мяти лишь от­дель­ные, ра­зор­ванные фраг­менты. Ты зак­ры­ва­ешь гла­за и глу­боко взды­ха­ешь. Всё хо­рошо. Ты в бе­зопас­ности. Всё уже по­зади. Ни­чего не бы­ло.

Всё хо­рошо, Грег. Всё бу­дет хо­рошо.