Королева из сказки автора makaroschka    закончен
«А знаешь что, я расскажу тебе одну историю. Эльза, возможно, была бы против, но она, к сожалению, уже не сможет мне помешать». Дружеский разговор о жизни, смерти и о том, как со всем этим бороться. Фанфик по мультфильму "Холодное сердце"
Оригинальные произведения: Рассказ
Олаф, Мари
Angst, Драма, Hurt/comfort || джен || G || Размер: мини || Глав: 1 || Прочитано: 1801 || Отзывов: 0 || Подписано: 0
Предупреждения: Смерть второстепенного героя
Начало: 23.07.18 || Обновление: 23.07.18

Королева из сказки

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Глава 1


Этот день мог по праву называться идеальным зимним днем. Ветер разогнал и без того редкие облака. Солнце сияло с небес, искрилось в огромных сугробах, переливалось на заледеневших ветвях деревьев так, что глазам больно было смотреть на такое великолепие. Подобные погожие деньки королева Эльза Первая умела и любила создавать при жизни, а теперь сама природа, словно желая попрощаться, подгадала погоду к ее похоронам.
Погребальная процессия неспешно двигалась к королевской усыпальнице. И вельможи, и простолюдины шли вперемешку. Сейчас не время было для розни, тем более что сама государыня предпочитала судить о людях по их поступкам, а не по происхождению. Королеву любили и ценили все — как мудрого и прозорливого политика, щедрого и справедливого человека. Дар ледяной магии подарил Эльзе Первой небывалое долголетие и крепкое здоровье: она правила целых сто двадцать лет. И все эти сто двадцать лет были поистине расцветом Эренделла.
Следом за гробом величественно шествовала королевская семья: наследный принц, в скором времени король Бьерн Второй с женой и детьми. Это были потомки сестры Ее Величества, принцессы Анны, в шестом колене. Сама королева замуж так и не вышла, а потому собственных наследников не оставила.
А рядом с гробом, быстро перебирая короткими ножками, семенил снеговик. Голова его поникла, нос-морковка съехал на бок. В целом он представлял собой зрелище весьма комичное, и, если бы не печальное событие, заработал бы немало шуток и добродушных улыбок в свой адрес. Это был Олаф, давний друг королевы, ее творение, обретшее самостоятельную жизнь. Но, к сожалению, даже самым близким друзьям в конце концов приходится расставаться…
***
Вечером того же дня Олаф вбежал в искрящийся в закатном солнце ледяной замок. Торопливо кивнул поникшему исполину-стражу, вскарабкался по винтовой лестнице и добрался наконец до маленького балкончика на третьем этаже. Стоящая там девушка обернулась на звук. Ярко синие глаза ее лихорадочно блестели, что снеговику совершенно не понравилось
— Пойдем домой, Мари. Ты заболеешь, если еще не заболела. Твои родители очень волнуются.
— Конечно, волнуются! Так прямо и скажи, что они в бешенстве! — резко бросила девушка.
— Тебе не стоило сбегать прямо с поминального обеда, — рассудительно заметил снеговик. — Конечно, они будут на тебя сердиты.
— Очень сожалею, но я не могла там больше находиться, — проговорила Мари деревянным голосом, свидетельствующим о скорой истерике. — Слышишь! Не могла я там больше торчать! Им всем плевать, что бабушки… больше нет! Ингрид и Элла в отчаянье, что из-за траура они пропустят бальный сезон на Южных островах, Эдуард хвастается всем, кто готов его слушать, что он теперь кронпринц, а отец с матерью обсуждают с министрами предстоящую коронацию! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!
Девушка, совсем как в детстве, отвернулась от него и разрыдалась, спрятав лицо в ладонях. Олафу ничего не оставалось делать, как легонько поглаживать ее по ноге и приговаривать:
— Все образуется, моя принцесса, все образуется, — хотя сам вовсе не был в этом уверен.
Мари справилась с собой через минуту. Все-таки она была принцессой, и умение держать эмоции под контролем прививалось ей с малолетства.
— Прости, Олаф, — чуть заикаясь, сказала она. — За… истерику.
— Тебе не за что извиняться, Мари, — покачал головой снеговик. — Давай, нас ждут дома.
— Нет! То есть… — девушка запнулась, подбирая слова и явно желая смягчить резкость. — Подожди еще немного. Здесь… спокойно.
— Верно. В последние годы я часто наведывался сюда. Отдохнуть от суеты, поразмышлять. Но ты не можешь прятаться здесь вечно, хотя бы потому, что скоро замерзнешь.
— Не замерзну, — вяло отмахнулась Мари. — Чары замка не позволят.
— Подловила, — улыбнулся Олаф, но тут же снова погрустнел. — Эльза была большая мастерица…
— Расскажи, пожалуйста, что-нибудь о бабуле.
Хоть Олаф и собирался как можно скорее вернуть девушку домой, такой поворот событий он тоже предвидел.
— Ладно уж. Но тогда завернись в плед, волшебство все же имеет некоторые пределы. (Мари хотела возразить, что ей вовсе не холодно, но под строгим взглядом снеговика передумала.) Вот, возьми попей чаю. Хорошо, что я догадался захватить термос.
— Вот наседка, — тихо проворчала Мари.
— А кем еще прикажете быть, с такой-то подопечной, — в тон ей ответил снеговик. — Что тебе рассказать?
Вопрос застал принцессу врасплох. А ведь о бабушке она, по сути, почти ничего и не знает. Перед ее внутренним взором с легкостью предстала королева Эренделла, выдержанная, отстраненная, даже холодная, строгая к себе и окружающим. Девушке вдруг подумалось, что брат и сестры видели бабулю только такой.
Но была еще бабушка Эльза, рассказывающая потрясающие истории, научившая Мари играть в шахматы и находившая время, чтобы помочь внучке с геометрией. Эта Эльза любила книги и тишину библиотеки. Была страшной сладкоежкой, хоть и пыталась это скрыть. Позволяла себе пропустить стаканчик шерри, сидя вечером у камина. Любила лошадей и верховую езду, однако строго запрещала ее внучкам. И если Ингрид и Элла ничего не имели против, то Мари свое право заниматься конным спортом буквально выгрызла зубами.
Как-то так получилось, что о бабушке Мари знала и все и ничего.
— Расскажи… все. И сначала.
— Все и сначала, — хмыкнул Олаф. — Это будет долго.
— А мы куда-то спешим?
— И то верно. Ты чай пей-пей.
Теперь хмыкнула уже Мари, но кружку, из которой подымался уютный парок, к губам поднесла.
— С самого начала, — задумчиво проговорил снеговик. — С самого начала. Ладно. Начнем с того, что у твоей бабули с детства не было человека ближе, чем ее сестра Анна. Что ты про нее знаешь?
— Она была младше бабули. Мы с братом и сестрами ее прямые потомки. Когда она умерла, ей было около тридцати лет, — стала перечислять Мари, зябко передергивая плечами.
— В тридцать три, — тихо поправил Олаф. — Упала с лошади.
— Поэтому бабуля?..
— Верно. Поэтому она так реагировала на твое увлечение конным спортом.
— Бабуля мало рассказывала о прабабушке Анне, — задумчиво произнесла Мари.
Ее это всегда удивляло, ведь привязанность венценосной родственницы к сестре не была для нее тайной. В тех редких случаях, когда разговор заходил об Анне, глаза Эльзы сияли, а лицо делалось моложе и еще красивей.
— Ее можно понять. Гибель Анны в свое время ее сильно подносила. И не только ее, — Олаф замолчал, справляясь с эмоциями.
Мари затаила дыхание. Когда снеговик заговорил вновь, голос его звучал глухо:
— Более доброго, светлого и жизнерадостного человека я не встречал. Анна могла найти общий язык с любым, у нее было много друзей. Кристофф, твой прадед, и вовсе не смог оправиться после гибели жены. Умер через два года после нее, когда в Эренделл пришла эпидемия испанки. Сгорел за пару дней, несмотря на все усилия медиков и Эльзы. Как будто только и ждал подходящего момента.
Мари обняла снеговика, тот прильнул к ней, силясь справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Казалось, давно отболевшими и зарубцевавшимися, но все равно…
— Смерть второго близкого человека за такой короткий срок стала для Эльзы большим ударом, но и тут она справилась. Взяла себя в руки, ведь на ней лежала ответственность за целое государство и малолетних племянников.
Олаф опять замолчал, мысленно погрузившись в то время.
— А дальше? — напомнила о себе Мари.
— Дальше? Дальше Эльза с головой ушла в управление государством. Весьма успешно, как ты знаешь. А племянники выросли, завели свои семьи, у них появились свои дети. И уже их дети росли, затем заводили семьи… Жизнь шла своим чередом. А Эльза почти не старела. И в положенный срок вновь столкнулась со смертью близких людей. И вновь оказалась не готова.
— Я раньше… удивлялась, — Мари с трудом подавила всхлип, — почему бабуля такая… отстраненная. Теперь я… понимаю.
— Верно, — тихо подтвердил Олаф. — Эльза решила, что, если она отгородится от окружающего мира ледяной броней, станет легче. Я сотни раз пытался достучаться, объяснить — ей ведь все равно было больно, и это вынужденное одиночество не сильно и помогало, но… Впрочем, не нам судить. Наверное, это было слишком много для одного человека. Иметь необыкновенный дар, но и нести за него огромную ответственность. Долго оставаться молодой, но видеть, как постепенно угасают родные... А знаешь что, я расскажу тебе одну историю. Эльза, возможно, была бы против, но она, к сожалению, уже не сможет мне помешать.
Итак, давным давно жила в одном королевстве девочка, умница и красавица, гордость родных. У нее были любящие, заботливые родители и младшая сестренка, источник радости и лучшая подружка. А еще у этой девочки был необычный талант...
— Ледяная магия, — влезла Мари. — Ты рассказывал эту историю нам с сестрами, когда мы были детьми.
— Неужели помнишь? Ты ведь была совсем крошкой.
— Помню. Только тогда, конечно, не связала ее с бабулей Эльзой. Так это правда?
— Эльза сильно разозлилась, когда узнала, что у меня открылся талант «сказочника». А я просто хотел, чтобы вы, девочки, видели в ней не только ледяную королеву.
— Значит, правда. И бабуля действительно ранила сестру льдинкой.
— Если ты так хорошо помнишь мою сказку, то знаешь, что это был несчастный случай.
— И просидела в своих покоях взаперти до самого совершеннолетия…
— Все верно, — Олаф снова замолчал, пытаясь собраться с мыслями.
Мари ему на это времени не дала.
—Но ведь это жестоко!
Снеговик невесело хмыкнул.
— Жизнь в принципе жестокая штука, принцесса. Но от этого не менее замечательная. Родители Эльзы пытались таким способом ее защитить.
— Защитить? Вроде как от себя самой?! Нелепость!
— А кто сказал, что у них получилось? Нет. Подавить магию Эльзы оказалось невозможно. Ее нужно было развивать, ею нужно было научиться управлять, что она впоследствии и сделала. Но король и королева боялись — и за Эльзу, и ее же способностей — и сочли затворничество единственным возможным выходом. Должно быть, сначала считали, что это ненадолго, на пару месяцев или на год-два, а потом они найдут другой выход. Но время шло, выхода не находилось, и некогда шумный дворец обрастал пылью, паутиной и унынием.
— Откуда такие подробности? Ты ведь появился, когда бабуля была уже взрослой.
— Верно. Я родился чуть позже. Все это рассказала мне Анна. Ей это вынужденное затворничество тоже далось нелегко. Она всегда была более жизнерадостной и общительной, чем Эльза, а тогда в одночасье осталась одна. Анна не помнила ни о своем ранении, ни о способностях сестры, таковы были последствия лечения. И совершенно не понимала, почему та больше не хочет с ней видеться и совсем не выходит из комнаты, почему во дворце стало так мало людей и почему теперь они даже изредка не выбираются в город. Сестра отказывалась даже разговаривать, родителям зачастую не хватало на нее времени. По сути, она была точно так же заперта, как и Эльза.
— Только клетка попросторней, — мрачно закончила за него Мари.
— Знаешь, ты ведь очень похожа на Анну. Не только внешне. Ты такая же открытая, честная, храбрая. Иногда излишне озорная и прямолинейная…
— Ой, захвалил, — улыбнулась принцесса, впервые за разговор чуть оживившись. — Но что же Эльза?
— После случившегося Эльза стала бояться своей магии не меньше, чем родители. С ее стороны это было добровольное затворничество. Но со временем магия только усиливалась. Усиливался и страх.
Снова воцарилось молчание. Мари пыталась увязать страх с образом уверенной в себе, всегда знающей что делать ледяной королевы. Получалось у нее плохо.
— А ты помнишь, как Эльза узнала о сказке? — Олаф заговорил так внезапно, что Мари вздрогнула.
Принцесса помотала головой.
— Ты подошла к ней и спросила, умеет ли она делать замки изо льда, как Хельга из сказки. Вы с сестрами тогда поспорили, но подойти и спросить решилась ты одна. Видела бы ты себя тогда со стороны… Вылитая Анна. С того дня Эльза и стала выделять тебя. А ведь так старалась держать на расстоянии свою же семью… Не плач о ней, Мари. Эльза прожила долгую интересную жизнь. Счастливую ли? Никто не может быть счастлив постоянно. На долю каждого придутся и невзгоды, и испытания. Эльза свои прошла с честью.
Эмоции, эмоции, проклятые эмоции, как же трудно с ними сладить. За столько лет жизни Олаф эту премудрость так и не освоил. Но сейчас, ради Мари, он должен быть сильным.
— В конце концов, она научилась принимать жизнь такой, какая она есть, и, несмотря ни на что, ею наслаждаться. Я просто хочу, чтобы ты поняла: все проходит, и с этим надо смириться.
Мари хлюпнула носом.
— Я знаю, тебе сейчас плохо, ты проплакала всю ночь. Но ведь с тобой останутся воспоминания. Множество хороших воспоминаний. Сейчас для тебя это звучит банально и неубедительно, но так оно и есть. К тому же оглянись вокруг: зима — это ее время, не думаю, что она ушла до конца. А потом будет еще множество красивых снежных зим… И тогда, я верю, мы будем возвращаться, ведь ты нас не забудешь… А значит…
Олаф запнулся, а Мари мгновенно сложила два и два.
— Нас? Ты хочешь сказать?..
Для одного дня этого было слишком много. Мари задышала часто и прерывисто, силясь совладать со слезами. А потом срывающимся голосом выпалила первую осмысленную фразу, что пришла ей в голову:
— Так вот почему в замке так холодно!..
— Все то, что Эльза сотворила магией, просуществует до конца зимы, — глухо проговорил Олаф. Не так он хотел ей об этом сообщить, но язык, как и в пору юности, бежал впереди него.
Слова давались снеговику нелегко. А ведь готовился, старался смириться. Все последние месяцы, которые Эльза провела почти не вставая с кровати, готовился и к ее смерти, и к своей. Как будто к этому вообще возможно подготовиться! Возможно смириться! Ха!
Переборов себя, он продолжил, но голос его был глух, надломлен:
— Пожалуйста, Мари! Ты разрываешь мне сердце! Ничего ведь не изменится! Я просто хочу!.. Просто хочу провести эту зиму с тобой!
Мари подавила рвущиеся наружу рыдания и отерла лицо рукавом. Все имеет свой конец, но юность не желает это признавать. Юность думает, что бессмертна.
Под балконом, до самого горизонта раскинулось искрящееся зимнее великолепие. Мари всегда любила зиму. И ей вдруг подумалось: бабули Эльзы больше нет, весной не станет Олафа, когда-нибудь подойдет к концу и жизнь самой Мари, а зимы так и продолжат приходить в положенный срок, со снегопадами, с огромными сугробами, деревьями в серебре и слепящей белизной.
И пусть сейчас фразы вроде «Они всегда будут жить в твоем сердце» кажутся ей чуть ли не насмешкой, когда-нибудь, наверное, так и будет. Пожалуйста, пусть так и будет… А пока что она нужна своему другу Олафу.
Мари решительно тряхнула головой:
— Так почему мы все еще здесь? Помнится мне, в эту зиму мы ни разу не покатались на коньках!



Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru