Пролог и Глава перваяИ казалось, что после конца
Никогда ничего не бывает…
А. Ахматова «Мартовская элегия»
Пролог
В последний день августа две тысячи семнадцатого года в старинном особняке одного из великолепных поместий церемониального графства Уилтшир, что на юге Англии, царило сущее светопреставление. По всему дому сновали маленькие лопоухие существа – до блеска натирали паркет, полировали бронзовые канделябры, чистили от вековой пыли тяжёлые бархатные портьеры. На кухне всё бурлило, шкворчало, дымилось и источало восхитительные ароматы.
Хозяин дома – Люциус Малфой – высокий, стройный, элегантно одетый мужчина лет шестидесяти, чьи некогда платиновые волосы уже стали пепельно-седыми, лично наведался в винные погреба, чтобы отобрать самые лучшие напитки. Его жена – Нарцисса – провела несколько часов в теплицах, составляя букеты для украшения дома. Некогда богатейшее семейство чистокровных волшебников-аристократов готовилось к приёму гостей.
Драко Малфой с женой Асторией и сыном Скорпиусом не принимали активного участия в приготовлениях лишь по той причине, что единственный наследник древнейшего рода готовился к отбытию в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. В этом году Скорпиусу Малфою исполнилось одиннадцать лет, и завтра ему предстояло впервые переступить порог величественного замка и надеть на голову старую Распределяющую Шляпу. Мальчик немного нервничал, и его родители предпочли провести вечер с сыном, играя с ним, успокаивая и подбадривая.
Глава первая
Вскоре после того как младшие Малфои отправились в Лондон на вокзал Кингс-Кросс, к высоким кованым воротам начали стекаться гости.
Поодиночке и небольшими группами шли они по широкой подъездной дороге, обсаженной живой изгородью, по которой прогуливался белоснежный павлин. Изредка он останавливался, издавал хриплый пронзительный звук и распускал свой хвост, становясь похожим на гигантский подрагивающий одуванчик.
На крыльце особняка гостей встречал домовой эльф в парадной наволочке с вышитым на груди огромным фамильным гербом. Он церемонно распахивал массивную дубовую дверь и учтивым жестом приглашал войти в ярко освещённый сотнями свечей холл.
В магическим образом расширенном зале на это раз не было длинного обеденного стола. Вместо этого по периметру были расставлены фуршетные столики с напитками и закусками.
У дальней стены зала, на полу, была начертана пентаграмма, в которой был открыт портал в потусторонний мир. У портала стоял домовой эльф с огромными глазами, размером с теннисный мяч, и большими ушами, похожими на крылья летучей мыши. В лапках он держал большую амбарную книгу. Каждый выходящий из портала в обязательном порядке отмечался в этой книге, после чего имел возможность беспрепятственно выйти из пентаграммы и присоединиться к гостям в зале.
Последним из портала вышел высокий худой старец с длинными седыми волосами и спутанной бородой.
– А вот и Дамблдор! – возвестил хозяин дома и услужливо придвинул массивное мягкое кресло ближе к столику, уставленному вазочками с разнообразными леденцами.
– Привет, Добби, – поздоровался с эльфом Дамблдор, и тот низко поклонился в ответ.
Как только Альбус Дамблдор покинул пентаграмму, эльф захлопнул книгу, радостно выпрыгнул из пентаграммы и скрылся за дверью, выходящей в холл.
Дамблдор огляделся.
– Я очень рад видеть всех вас в этот знаменательный день!
– Ой ли? – раздался холодный голос.
– Да, Том, истинная правда. Прошло слишком много лет. Всё в далёком прошлом.
Зал наполнился гулом голосов. Гости с упоением принялись обмениваться воспоминаниями, делиться впечатлениями.
Кто бы мог подумать, что девятнадцать лет спустя в доме Люциуса Малфоя соберутся вместе те, кто в своё время вёл между собой беспощадную войну – не на жизнь, а насмерть, и которых давно уже рассудило и примирило время.
МакГонагалл со слезами радости на глазах присела на скамеечку рядом с Альбусом и Аберфортом Дамблдорами.
У большого витражного окна расположилась шумная компания, в которой маячили рыжие макушки Уизли и сиреневые волосы Тонкс. Оттуда по всему залу разносились взрывы хохота и громкие восклицания.
– Это сколько же мы не виделись! Напомните мне, когда мы собирались так последний раз?
– Так в июле две тысячи одиннадцатого. После премьеры второй серии фильма по седьмой книге.
– Точно! И напились же мы тогда, помните?
– Ещё бы! Стольких помянуть надо было.
Фадж и Скримджер горячо спорили с Кингсли. Слышались отрывистые слова «Азкабан… дементоры…».
Бывшие Пожиратели Смерти сгрудились у противоположной стены вокруг Тёмного Лорда.
– А как эффектно взорвался наш Повелитель? – слышался бас повзрослевшего Грегори Гойла.
Кто-то хрюкнул, сдерживая смех, но тут послышался обиженный голос Того-кого-нельзя-было-раньше-называть:
– Не было в книге этого.
– Не было, – согласился Гойл. – Но, согласитесь, ваша смерть в кино выглядела гораздо впечатляюще, чем в книге.
Когда на середину комнаты вышел хозяин дома, воцарилась тишина.
– Итак, господа, я приветствую всех в Малфой-мэноре. Сегодня мы собрались не просто так, – торжественно возвестил он. – Сегодня мы собрались по поводу. И повод этот весьма значителен. Как вы все знаете, именно сегодня, первого сентября две тысячи семнадцатого года, официально заканчивается наша эпическая сага, называемая в магловском мире Поттерианой. Что нам только не довелось перенести: и приключения, и детектив, и триллер, и даже элементы любовного романа. Сегодня мы с вами, наконец, освободимся и станем полноправными хозяевами собственных жизней.
Тотчас же двери зала распахнулись, и домашние эльфы вкатили тележку с огромным тортом в виде композиции из сложенных стопкой семи разноцветных книг канона и прислонённых к ним трёх книжек официальных дополнений.
Послышались бурные и продолжительные аплодисменты.
– Позвольте, но где же наши главные герои? – полюбопытствовал Слагхорн, сидящий в окружении профессоров Вектор, Трюк, Стебль и Флитвика.
– Вы что, не удосужились ознакомиться с эпилогом? – ответила МакГонагалл и укоризненно посмотрела на преподавателей. – Сейчас они на вокзале Кингс-Кросс. Провожают в Хогвартс своих детей.
– Нам сказали, что наших персонажей в эпилоге нет, – ответила за всех мадам Трюк, нацеливаясь пальцами на тартинку с гусиным паштетом. – И зачем нам тогда его читать?
– Не беспокойтесь, – поспешил внести ясность Люциус. – Скоро поезд тронется, и они сразу же присоединятся к нам.
– А пока предлагаю выпить! – широкоплечий волшебник с длинными вьющимися волосами направился к отдельному столику, на котором стояли ряды разнокалиберных бутылок.
– Не спеши, Сириус, – предостерегающе поднял руку Римус Люпин. – Праздновать заранее плохая примета.
– Да брось, Римус, – весело парировал Блэк и начал откупоривать пузатую бутыль игристого вина. – Я-то всё до конца прочитал. Поезд вот-вот тронется. Сейчас Гарри сделает последние несколько шагов, коснётся шрама и…
Внезапно откуда-то раздался тихий, словно неземной, голос:
– Примета плохая… Неспроста это… Всё не так…
Только сейчас все заметили сидящую в углу худую женщину в аляповатой одежде с огромным количеством браслетов, брелоков, подвесок и прочих безделушек. Её тёмно-зелёные глаза за стёклами огромных очков были устремлены на хрустальный шар, который она держала перед собой на ладони.
– О, Сивилла, дорогая, – мягко произнёс Альбус Дамблдор. – Прошу вас, оставьте уже…
Он не успел закончить фразу. Бывшая преподавательница прорицания вдруг закатила глаза, откинулась на спинку кресла и заговорила хриплым, изменившимся голосом:
– Сын льва станет змеёй. Дети заклятых врагов объединятся, чтобы изменить прошлое. И будет с ними дельфин с чёрным фениксом, пришедший спасти Тёмного Лорда. Три раза время повернётся вспять. Прошлое и настоящее переплетутся. Тучи сгустятся. И восстановят порядок те, кто…
В установившейся напряжённой тишине раздался оглушительно громкий хлопок выстрелившей из бутылки пробки. Трелони вздрогнула, надрывно закашлялась и выпрямилась в кресле, выронив из рук свой хрустальный шар.
Десятки глаз заворожённо следили, как шар медленно катится по паркету.
– И что это было? – ошарашенно вымолвил Малфой-старший.
– Интере-е-есно, – протянул кто-то из группы у окна.
– Я не ослышался?– вкрадчиво спросил Волдеморт. – Show must go on, как говорится? Цирк, да и только. Сначала слуга-крыса, теперь вот рыба с птицей. В следующий раз весь зверинец явится по мою душу?
– Не льсти себе. У тебя больше нет души, – хохотнул Сириус.
– Где твои манеры, Блэк! – невозмутимо парировал Волдеморт. – Вообще-то, это была фигура речи, если кто не понял.
Сириус скорчил в ответ презрительную гримасу.
– Повелитель! – воскликнула Беллатриса, заламывая руки. – Я всегда знала, я верила, что вы бессмертны!
Послышались громкие крики и топот. Дверь в зал со стуком распахнулась.
Первым в зал ворвался чем-то очень рассерженный Гарри Поттер, таща за собой упирающегося сына Альбуса. Следом, стараясь сохранять аристократическое спокойствие, шагали Драко, чьё возбуждение выдавали алые пятна на бледных щеках, и его сын Скорпиус. За ними шли Астория, Рон Уизли и Джинни Поттер, ведущая за руки Лили и Хьюго. Замыкала процессию Гермиона Грейнджер, читающая на ходу небольшую книгу.
