Глава 2Драко машинально пробормотал пароль общей гостиной и, зевнув, вошел в комнату. День был очень напряженным: уроки тянулись бесконечно долго, гора домашнего задания была просто ужасающей. Драко только что закончил сочинение по заклинаниям в библиотеке и пришел отдохнуть пару минут перед патрулированием коридоров.
Он не обрадовался, когда Гермиона выглянула из-за горы своих книг и тут же начала ругать его:
- Где ты был? Забыл, что должен идти патрулировать коридоры через пять минут? Честно говоря, ты выглядишь кошмарно. Знаешь ли, тебе действительно следует хорошенько выспаться ночью…
Он устало прислонился к дверному косяку и взглянул на неё:
- Грейнджер, заткнись. К твоему сведению, я делал домашнее задание в библиотеке и прекрасно помню, что через пять минут должен пойти бродить по школе, как идиот. И, кстати, большое спасибо за жизнеутверждающий комплимент. Это
как раз то, в чем я нуждаюсь после чертовой бессонной ночи и дня беспрерывной работы.
У неё хватило такта выглядеть смущенно:
- Я прошу прощения, Малфой…
- Тебе и надо это делать, - прервал он, отправляясь в свою комнату. – Если бы моя голова не раскалывалась и я мог думать
нормально, я бы обязательно заколдовал тебя раз десять…
Он открыл дверь в свою комнату и что есть силы захлопнул за собой. Драко тяжело осел на пол, вздохнув. Пять минут покоя…
Он устало открыл глаза, намереваясь найти свою кровать, рухнуть на неё и насладиться заслуженным отдыхом. Но что-то привлекло его внимание. Это что-то заставило его широко раскрыть глаза с выражением удивления, шока и какого-то неясного страха. Он замер на секунду, взирая с ужасом.
За окном сидела сова. Большая сова с темным оперением и злобным взглядом. Сова его отца. У неё не было имени.
Драко пересек комнату, открыл окно и вытянул правую руку. Сова тихо, как призрак, влетела внутрь и крепко вцепилась когтями в рукав, как будто зажав в кандалах. Она вытянула лапу с привязанным к ней письмом, и Драко молча снял его. Он выпустил сову в окно:
- Пошла вон! – прикрикнул Драко, сверкнув глазами. – Убирайся отсюда! Ты же не думаешь, что я пошлю что-нибудь в ответ.
Издав величественный крик, сова улетела. Драко изо всех сил хлопнул рамой так, что задрожали стекла. Он отошел от окна, едва сдерживая кипящий гнев внутри себя.
Он уже точно знал, что будет в этом письме. В письме, которое он все еще судорожно сжимал в кулаке. Драко подошел к своей кровати и тяжело сел на неё. Он развернул конверт и начал читать строчки, написанные изящным аккуратным подчерком.
Драко!
Я надеюсь, что в школе у тебя все нормально и ты продолжаешь налаживать контакты с теми людьми, на которых я указывал тебе. Они могут быть полезны в дальнейшей жизни. Думаю, выбор Главной Старосты был довольно неудачным, но ты должен не обращать на это внимание. К тому же, тебе будет легко досаждать этой девчонке. В конце концов, она близкая подруга Поттера, и если ты навредишь ей, то навредишь и ему. Обрати на это внимание.
Должно быть, тебе не терпится узнать, что ты будешь делать сразу по возвращении из школы. Естественно, ты знаешь или догадываешься о чем-то, но детали слишком опасны, чтобы обсуждать их в письме. Знай, что важное событие, о котором ты уже догадываешься, произойдет вскоре после того, как ты вернешься из школы. На самом деле цель моего письма состояла в следующем: ты встретишь меня в обычном месте во время следующего посещения Хогсмида, чтобы обсудить детали твоих рождественских каникул.
Люциус
Едва только Драко дочитал последние строчки письма, он скомкал пергамент в плотный шарик в кулаке. В каждом предложении этого письма сквозил приказ, одновременно туманный и прямой. Драко начал закипать. Ты встретишь меня, ты будешь делать, тебе не терпится узнать… Даже тогда, когда он думал, что его оставили в покое относительно поступков и разговоров, его отец всегда контролировал все, что он делал. Когда же ему заниматься тем, чем хочется?
Разъяренный, чувствуя себя окончательно связанным приказами отца, он быстро разорвал пергамент на половину, четверть, восьмую часть и бросил на пол. Драко подтянул колени к груди, закрыл ладонями глаза и безуспешно старался не обращать внимание на возрастающую боль.
Это была боль от чувства, что он в западне, заключенный и оставленный без надежды. Он не никак не ожидал, что слизеринец и наследник рода Малфоев может чувствовать что-то подобное. Драко хотел накричать на отца, сказать ему, что он не собирался выполнять все приказы, объяснить, что не собирался посвящать жизнь
этому… Но он не мог. Как марионетка не могла перерезать ниточки и пойти самостоятельно. В любом случае, наказание отца будет незамедлительным и болезненным.
Боль невыносимой безнадежности скрутила его. Драко добрался до прикроватной тумбочки, достал книгу и перо, которые лежали там. Скрестив ноги и положив книгу на них, он закатал левый рукав. Ведомый бессильным гневом, Драко даже не стал утруждать себя написанием слов. Вместо этого он просто провел пером через всю страницу, оставляя огромную глубокую прорезь.
Боль накатила секунду спустя, и он судорожно вздохнул: толстый красный порез сильно кровоточил. Слишком много крови – но нет, беспокоиться не о чем, эти раны закроются вскоре после того, как они были сделаны. Правая рука остановилась в конце страницы, чертя второй порез рядом с первым. Он начал писать бессвязные слова…
Нет. Я не буду. Я не буду делать то, что он хочет. Я не буду тем, кем он хочет, чтобы я стал. Я не позволю ему заставить меня служить неясной цели. Нет, я не позволю…
Сфокусировавшись на этой теме и умышленно проливая кровь, чтобы скрыть боль сердца, он не сразу понял понял, что не один в комнате. Только когда услышал шокированный вздох со стороны двери, он осознал, что кто-то за ним наблюдает.
Он немедленно отбросил перо, захлопнул книгу и прижал руку к груди, но это было уже бесполезно. Гермиона Грейнджер стояла в дверном проеме, её глаза были широко раскрыты в ужасе, руки были прижаты ко рту.
Не совсем осознавая, что делает, Драко встал и сделал несколько шагов к Гермионе с убийственным взглядом. Она отпрянула.
- Я всего лишь пришла, чтобы сказать, что тебе уже надо идти патрулировать, - пробормотала она, отступая.
- Ты ничего не видела, - прошипел Драко. – Совсем ничего. Ты поняла?
Но Гермиона была истинной гриффиндоркой, поэтому выпрямилась и посмотрела на него снизу вверх:
- Н-нет, я видела… Я не могу поверить, что это видела… Малфой, это серьезно, ты мог действительно ранить себя…
- Ты не имеешь права осуждать меня.
Её глаза расширились.
- Конечно, имею. То есть, я хотела сказать, ты мог убить себя…
- И единственная причина, по которой ты беспокоишься, - беспристрастно ответил Драко, сдерживая ярость, - заключается в том, что это не будет выглядеть хорошо для тебя, - он передразнил профессора Макгонагалл: - «Вы даже не осознаете, что человек, с которым делите гостиную, разрезал себе руку. Вы плохо справляетесь с обязанностями Главной Старосты, мисс Грейнджер, не так ли?»
- Н-нет, я имею в виду, что волнуюсь не по этой причине… Все потому что ты мог серьезно пораниться, - запинаясь, сказала она. – Это значит, что что-то не так…
- Как бы то ни было, Грейнджер, меня не интересует твой психологический анализ, - прошипел он. – Важно то, что ты ничего не видела. Совсем ничего. Если кто-то узнает об этом…
Она решительно потрясла головой, отступая к двери.
- Ты ничего мне не сделаешь, если я расскажу учителям, - сказала она. – Я собираюсь сказать им, они могут помочь тебе, Малфой. Это для твоего же блага.
- Я знаю, что для моего блага, лучше, чем
ты, - возразил он. – И я делаю это. Ты никому не расскажешь об увиденном. Даже своему ненаглядному Поттеру…
- Расскажу…
Он достал козырь из кармана:
- Если кто-нибудь узнает об этом, я расскажу всей школе о твоей маленькой страсти к Поттеру.
Её глаза изумленно расширились, и она нервно ответила, голос звучал на октаву выше:
- Что ты имеешь в виду? Гарри всего лишь мой друг…
- Не пытайся лгать, Грейнджер. У тебя это получается просто жалко.
Она нахмурилась, понимая, что не может отрицать.
- Откуда ты узнал об этом? – спросила она.
Он самодовольно улыбнулся.
- Я не один пишу свои тайные мысли в маленькой книжечке…
Она изумленно уставилась на него.
- Ты пытаешься мне сказать, - спросила она шокировано, - что ты вошел в мою комнату и
читал мой дневник?
- Конечно. Это можно было ожидать от меня. В конце концов, я слизеринец, - злорадно ухмыльнулся он. – Поэтому ты сохранишь мой маленький секрет, - он указал на книгу, которую отбросил на пол, - а я сохраню твой. Договорились?
Она выглядела весьма подавленно, прикидывая, насколько это может повредить ей.
- Договорились, - наконец, печально сказал она. – Но, Малфой, ты должен постараться прекратить это…
- Я
ничего не должен делать, - ответил он опасно мягким голосом. – А сейчас я прошу прощения, но мне надо идти патрулировать коридоры.
Он опустил рукав на свежие шрамы, все еще горевшие, но уже не кровоточащие и начинавшие заживать, и прошествовал из комнаты. Он должен был попытаться спрятать книгу, но знал, что Гермиона прочтет её в любом случае. Это уже не имело значения.
Тяжело дыша и шагая по коридорам, он проклинал себя за то, что позволил Гермионе узнать о его маленькой тайне. Это отчасти должно усложнить дело…
