Утраченные воспоминания

Глава 1

УТРАЧЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ.

Часть 1. Былое в памяти светлей*

***
— Задерни шторы обратно, иначе я ослепну.

Люциус Малфой закрыл глаза руками и сел в кровати. Роскошное покрывало сползло на пол, где валялись пустые бутылки из-под огневиски — свидетельство вчерашней попойки, устроенной Пожирателями в фамильном замке Малфоев.

— Моя голова…— простонал он.

Северус Снейп не обратил на слова приятеля внимания. Он стоял у открытого окна и задумчиво рассматривал холодное пасмурное небо. А потом, не оборачиваясь, медленно проговорил:

— Сейчас половина первого, через час у нас аудиенция у министра, — и, помолчав немного, добавил: — Одевайся.

В отличие от Люциуса, Северус выглядел на удивление хорошо. Он был одет в чистую выглаженную мантию, в глазах его не было и тени усталости. Хотя Люциус подозревал, что он поднялся не раньше, чем полчаса назад. Вчера Снейп пил наравне со всеми, так что либо он заранее принял какое-то снадобье, либо Люциусу снова улыбнулась удача.

— Сев, делись своим антипохмельным зельем, иначе я не встану, — протянул Малфой, сползая с кровати на пол.

— Ты же знаешь, я не могу отпаивать тебя им после каждого затянувшегося собрания, — усмехнулся Северус. — В мои планы не входит стать причиной твоей преждевременной смерти.

— Боюсь, причиной моей преждевременной кончины будет служба у Темного Лорда, — буркнул Малфой, но с пола поднялся самостоятельно и, пошатываясь, пошел умываться.

— Зачем нам вообще идти к министру? Темный Лорд, по-моему, относится к нему как к комнатной собачке. А тот только бегает и трясется от страха. — Голос Люциуса приглушали всплески и прерывало громкое фырканье.

— Хочешь сказать, ты не получаешь от этого зрелища удовольствие? — Северус иронично приподнял правую бровь, когда Люциус, обтираясь полотенцем, вышел из ванной.

— Разве что немного, — признался тот, застегивая мантию.

Ровно в два часа пополудни двое приближенных Темного Лорда сидели напротив Норберта Фела, новоизбранного министра магии. Фел — пожилой, слегка полноватый и лысоватый коротышка, действительно походил на собачку. Когда он говорил, обращаясь к своим гостям, то смешно потряхивал лысой головой, и это обычно настолько забавляло Люциуса, что он обращался к министру с притворной строгостью в голосе. Но сегодня Люциус был непривычно хмур и молчалив, от чего министр, кажется, разволновался сильнее. Он что-то лепетал про усиление принятых мер для поиска пропавших членов Ордена Феникса и их союзников, говорил про суд и заключение пойманных преступников в Азкабан. Все эти еженедельные отчеты нагоняли тоску. Вот и сейчас чувствовалось, что они с нетерпением ждут окончания речи министра, чтобы распрощаться до следующей недели. Было понятно, что министерскими силами не решить основной проблемы — поимки главного преступника страны, Гарри Поттера. Они попросту теряли время.

«Но правила есть правила, и если Темный Лорд так хочет, то нужно слушать нудные бессмысленные отчеты из уст этой комнатной собачки», — думал Люциус Малфой, развалившись на стуле и блуждая бесцельным взглядом по комнате. Но вдруг заметил, что Северус необычайно сосредоточен на словах министра.

«Видимо, какие-то важные новости», — решил Люциус и тоже стал прислушиваться.

— Ее обнаружили вместе с остальными пленными. По описанию все сходилось. Без промедления наши люди доставили ее в аврорат. Однако выяснилось, что она ничего не помнит и не знает даже своего имени. Мы допросили других пленников. Они говорят, что впервые увидели девушку во время облавы и понятия не имеют, откуда она появилась. Авроры не нашли у нее никаких вещей, кроме волшебной палочки. Мы поместили ее в больницу Святого Мунго, в отделение для душевнобольных. Могу вас заверить, она тщательно охраняется. В прессу информация не просочилась.

— Вы пытали ее?

Люциусу показалось, или голос Северуса действительно зазвучал жестче?

— Понимаете, — замялся министр, — когда стало понятно, что обычные заклинания бессильны, некоторые наши… особенно ретивые сотрудники применили Круцио. Но бесполезно. Она все равно ничего не помнит.

— Как долго? — тем же звенящим от напряжения голосом спросил Снейп.

— Я не знаю точного времени, простите. Эта информация неофициальна, такое в отчетах мы не пишем, — опустив глаза, тихо проговорил Фел.

— Что ж, думаю, вы прекрасно понимаете, что подвели Темного Лорда, — проговорил Снейп. — Вы не только не смогли добыть информацию из потенциального источника, но боюсь, ваши умельцы очень постарались, чтобы этого не смогли сделать и мы.

— Послушайте, мистер Снейп, я…

— Неважно. Все это неважно, мистер Фел. Завтра я заберу Грейнджер из больницы. Предупредите охрану, — с этими словами Северус встал со стула и, не попрощавшись, покинул кабинет.

Люциус поднялся вслед за Снейпом, кивнул ошарашенному министру и тоже вышел.

— Думаю, эта собачка просто хотела получить похвалу от повелителя, — рассуждал вслух Люциус. — Поэтому они попытались добиться ответов без нашей помощи. Гермиона Грейнджер, подружка Поттера… Наконец-то. Отличный шанс найти мальчишку.

— Возможно, — сухо откликнулся Снейп.

***
Невесомое золото волос касалось его лица, послышался тихий смех, и мягкая теплая ладонь легла в его руку. Северус крепко сжал ее и проснулся.

Это было странно. Давно уже ему не снился этот сон. С тех самых пор как Лили погибла от руки Волдеморта. Северус глубоко вдохнул и перекатился на бок, отгоняя остатки воспоминаний. Затем потянулся и сел в кровати. Была суббота. Сегодня он не читал лекций, и можно было отдохнуть от надоедливых студентов. Но осталось несколько незавершенных дел, поэтому ночевал он не дома, а в своих комнатах в Хогвартсе.

После завтрака Северус сел читать письма от родителей учеников, кривясь каждый раз, когда в письме очередная не в меру заботливая мамаша просила присмотреть за своим ненаглядным ребенком. Он считал каждого ученика маленьким взрослым, вполне способным отвечать за себя и свои поступки, и относился к детям соответствующе. Без отцовских замашек Дамблдора.

«Дамблдор, глупый старик, столько воды утекло со дня твоей смерти. Кажется, все, за что ты боролся, кануло в лету. А впрочем, это не имеет значение. Я жив. И — кто бы мог подумать — совмещаю должность директора Хогвартса со службой Темному Лорду. Но я жив, и значит, нет смысла сожалеть о несбывшемся».

От невеселых мыслей Северуса отвлек Люциус, появившийся в пламени камина.

— Как член попечительского совета, должен заметить, что вам, директор, следовало бы чаще чистить камины, — брезгливо поморщился Малфой.

— Обойдешься, — отрезал Северус. — Что вам надо, господин член попечительского совета, в субботу утром, позвольте узнать?

— Нам надо узнать как дела с грязнокровкой. Ты ведь вчера забрал ее из Святого Мунго. Кстати, повелитель пригласил к себе министра. Поболтать. Не завидую этому олуху. Частые встречи с Темным Лордом, как правило, вредно сказываются на здоровье.

— Что ж, может быть это заставит Фела поумнеть, — усмехнулся Снейп и, казалось, глубоко задумался. — С Грейнджер — никак. Я обследовал ее, пока она спала. Никаких следов заклятий. Совсем ничего. Такое ощущение, что она заново родилась несколько дней назад.

— Разве так бывает? — удивился Люциус

— Нет. И в этом вся загадка.

— А когда она проснулась, что рассказала?

— Она не просыпалась. Я погрузил ее в лечебный сон еще в больнице. Ей нужно восстановить силы, иначе я ничего не смогу сделать.

— Северус, мне кажется или тебе жалко грязнокровку? — хитро улыбнулся Малфой.

— Министерские псы, по-моему, ясно показали нам, что такое грубая работа и каковы ее результаты, — поморщился Снейп и добавил: — Лорд считает так же, мы уже обсуждали это. Чтобы получить нужную информацию потребуются время и силы.

— Ты легилимент, тебе виднее. И, как я понимаю, Грейнджер будет жить с тобой?

— Да, в Фейри-фоле.

— Спасибо Лорду за твое новое жилище, — сказал Малфой и, прищурившись, добавил: — Не так уж и плохо поменять магловские развалины на родовое поместье?

— Справедливое замечание, — холодно согласился Северус.

— Знаешь, Грейнджер выросла миленькой ведьмой, — вдруг сказал Люциус. — А я помню, что ты всегда был неравнодушен к симпатичным грязнокровкам.

— Что ты имеешь в виду? — сухо поинтересовался Северус

— Ничего. Просто у меня предчувствие, что ничем хорошим это не закончится, — протянул Люциус.

— Спасибо за заботу, но мне всегда хватало предчувствий Сибиллы. Кстати, как она поживает?

— Зачем напомнил? — скривился Малфой. — Раздражает неимоверно. Теперь обхожу верхние комнаты стороной. Но пока она нужна Повелителю, ничего не изменится.

Вздохнув, Люциус продолжил:

— Ты и сам знаешь, насколько важна грязнокровка, поэтому Темный Лорд приказал помогать тебе. Как появятся новости, зови меня. До встречи.

С этими словами голова Люциуса исчезла в камине, оставив Северуса размышлять в одиночестве. Решение Лорда привлечь Малфоя — это знак доверия или все ровно наоборот?

***
Неясные тени, смутное чувство тоски. Так трудно дышать, словно вся тяжесть мира обрушилась на нее. Гермиона испугалась: она задыхается.

И проснулась.

Сначала она почувствовала холод, а затем — прикосновение к коже мягких простыней. Все тело было наполнено усталостью, как будто после долгой болезни. Гермиона попыталась вспомнить, где она находится, но не смогла. Последнее воспоминание было о больничной палате, куда ее втолкнули грубые руки. Потом, кажется, чей-то голос произнес непонятные слова, и наступила темнота.

Гермиона открыла глаза. Ее взгляд встретился со взглядом темных глаз черноволосого мужчины, сидевшего рядом с ней на кровати.

— Доброе утро, мисс, — произнес он низким бархатным голосом.

Гермиона зажмурилась, немного подождала, а затем снова огляделась. Ничего не изменилось. Она не в больнице. Спальня была просторной и светлой. Старинная мебель, бежевые обои, большое зеркало на стене. Обстановка скорее напоминала комнату в загородном доме.

— Доброе утро, — наконец ответила она.

— Как ваше самочувствие? — так же мягко поинтересовался незнакомец.

— Все хорошо. А где я нахожусь? Это ведь не больница?

— Нет, не больница. Вы в моем доме. Это старинное поместье в пригороде Лондона. — Он пристально посмотрел на свою гостью, словно пытался прочитать ее мысли. — Вы знаете, как вас зовут?

— Да. — Она немного замялась, прежде чем ответить: — Меня зовут Гермиона. Гермиона Грейнджер, сэр.

— Почему вы замешкались с ответом, вы не уверены? — его тон был мягким, голос словно обволакивал сознание, но Гермиона почувствовала, что от него исходит опасность и ощущение скрытой силы.

— Я не помню своего имени, так меня называли… те люди.

— Мисс Грейнджер, не волнуйтесь, — он нежно дотронулся до ее щеки, — здесь вы в полной безопасности.

— Спасибо, сэр — ответила Гермиона удивленно.

— Меня зовут Северус Снейп. Вы можете обращаться ко мне по имени. В стенах этого дома вы под моей надежной защитой. — Он поднялся с кровати. — Поговорим позже. Вам сейчас не следует перенапрягаться. — Салли, — позвал он, — проследи, чтобы моя гостья привела себя в порядок и присоединилась ко мне за завтраком.

К изумлению девушки рядом с Северусом Снейпом появилось какое-то низкорослое существо в лохмотьях и пропищало:

— Слушаюсь, хозяин.

Гермиона никак не могла вспомнить, видела ли она до этого что-то подобное. Казалось, что да, хотя она даже не знала, что это за существо. Пронзительное чувство жалости при виде маленькой служанки — вот что ей было знакомо.

Снейп резко развернулся, так, что полы его мантии взметнулись вверх, словно крылья летучей мыши, и вышел из комнаты.

Маленькое существо приблизилось к Гермионе в почтительном поклоне:

— Позвольте мне помочь вам одеться, госпожа.

— Не нужно, — Гермиона села в кровати, — не называй меня так.

— Почему? — удивилось существо.

— Не знаю, — она задумалась, — есть в этом обращении что-то неприятное. Скажи, тебя ведь зовут Салли, да?

— Да, я домовой эльф. Я буду служить вам. Так приказал хозяин.

— Не понимаю, — нахмурилась девушка. Казалось, она пытается разгадать какую-то загадку. — Лучше называй меня Гермиона.

Грустные глаза домового эльфа расширились, и в них промелькнуло удивление.

— Мы не называем имен наших господ, — быстро проговорила Салли. — Если хотите, я буду называть вас так же, как хозяин.

— Северус? И как он меня называет?

— Он звал вас «маленькая мисс», пока вы болели.

— Хорошо, пусть будет так, звучит неплохо, — улыбнулась она и замолчала, задумавшись. — Салли, — вдруг позвала Гермиона.

— Да, маленькая мисс?

— Что значит — домовой эльф?

— Слуга своего господина. Служить хозяевам — вот смысл нашего существования, — ответила ей Салли, низко поклонившись.

— Не понимаю, — Гермиона покачала головой.

Салли принесла ей одежду: новую выглаженную мантию серого цвета, туфли на низком каблуке, нижнюю сорочку; и помогла одеться. Гермиона взглянула на свое отражение в большом старинном зеркале, висевшем на стене комнаты, — на нее смотрела стройная девушка с вьющимися каштановыми волосами до плеч и яркими карими глазами.

«Как будто вовсе и не я», — посетила Гермиону странная мысль.

Спустя некоторое время она, одетая в новую мантию, прошла вслед за домовым эльфом в другую комнату, где был накрыт стол для завтрака. За столом сидел ее недавний собеседник.

Северус Снейп поднялся, когда девушка вошла, и жестом пригласил ее присесть рядом. Гермиона послушно опустилась на стул напротив профессора. Северус сделал едва заметное движение волшебной палочкой

— Ой, — вырвалось у Гермионы.

К ее удивлению, на столе тотчас появились два кубка, наполненные светлой жидкостью, горячие румяные оладьи с изюмом, фрукты, несколько тостов и масло. В животе заурчало, и, не дожидаясь приглашения, Гермиона положила себе в тарелку еду и приступила к завтраку.

Северус к еде почти не притронулся. Он, не стесняясь, разглядывал свою гостью, иногда поднося к губам кубок с тыквенным соком.

Гермиона быстро наелась. Как только она отодвинула от себя тарелку, посуда волшебным образом исчезла со стола. Северус также молча смотрел на девушку и не спешил начинать разговор. Она почувствовала, что пристальный взгляд его темных глаз смущает ее.

— Послушайте, сэр… Как я?.. Что произошло со мной?

— Гермиона, расскажите всё, что вы помните, и тогда я смогу восстановить хронологию событий.

— Я очнулась в лесу, меня окружили незнакомые люди. Они тоже расспрашивали, а я ничего не помнила. Совсем. А потом появились еще люди. Они кричали, что мы преступники, накинулись на нас. Возникла неразбериха, все куда-то побежали. Потом стало темно. Кажется, меня допрашивали, но все как в тумане. Последнее, что я четко помню, как меня вталкивают в больничную палату.

Северус Снейп задумался. Как он и предполагал, авроры частично изменили девушке воспоминания. Он видел, что Гермиона ничего не скрывает — она действительно не помнила подробностей допроса. Возможно, это лучше для самой девушки, но Северус злился — только полные идиоты могли не знать, что любое вмешательство в память Гермионы сделает только хуже.

«Хотя, возможно, министр просто решил подгадить напоследок», — угрюмо усмехнулся про себя Снейп.

Гермиона замолчала и теперь поглядывала на Северуса из-под опущенных ресниц. У нее было столько вопросов, но, несмотря на то, что он был к ней добр, она испытывала стеснение и робость каждый раз, когда обращалась к нему.

— Гермиона, прежде чем я расскажу о событиях недавнего прошлого, мне нужно, чтобы вы ответили на один важный вопрос. Скажите, вы помните что-нибудь о волшебном мире? Колдовство удивляет вас?

Она непонимающе взглянула на Снейпа, наморщила лоб, затем, словно испугавшись чего-то, закрыла лицо руками.

— Понятно, теперь многое понятно, — едва слышно проговорила она и вдруг, убрав руки от лица, посмотрела прямо на Северуса без всякой застенчивости. Ее карие глаза так ярко блеснули, что на мгновение у него перехватило дыхание.

— Я долго не могла понять, что вокруг меня происходит. Иногда мне начинало казаться, что я все еще сплю. Но когда вы сказали про колдовство, сэр, все стало ясно. Вот почему мне снились эти сны. И те люди вели себя вовсе не странно, и Салли, и завтрак, и вы… — Глаза Гермионы расширились: — И я? Сэр, я тоже колдунья?

«Поразительно, как она сейчас похожа на прежнюю Грейнджер, ту что пыталась доказать мне несправедливость снятых с ее факультета баллов» , — эта мысль заставила Северуса улыбнуться. Он отметил про себя, что нужно будет расспросить ее про сны, а еще лучше — основательно в них покопаться. Но это подождет.

— Да, вы совершенно правы, Гермиона. Вы — волшебница. Более того, вы моя подопечная с некоторых пор. Видите ли, ваши родители погибли не так давно — они помогали властям при поимке государственных преступников. Судя по всему, гибель ваших родителей и то, что случилось с вами, — это результат мести тайной организации террористов, так называемого «Ордена Феникса». Я был дружен с вашей семьей, и теперь буду обеспечивать вашу безопасность. Также я сделаю все возможное, чтобы восстановить вашу память. Те события, что вы можете вспомнить, помогут поймать опасных преступников. Я обещаю, они понесут заслуженное наказание, и вы отомстите за гибель близких. Но самое главное — я хочу, чтобы вы полностью доверились мне. Гермиона, вы сможете это сделать?

Вот. Снова оно. Это чувство стеснения в груди, когда он так на нее смотрит. Не выдержав взгляда, Гермиона отвернулась.

— Да, конечно, я доверяю вам.

Но Северус не был удовлетворен ее ответом. Он поднялся со стула и подошел к девушке. Встав настолько близко, что ее волосы коснулись его груди, он попросил:

— Гермиона, посмотрите на меня

В ответ она вскинула голову и взглянула Северусу в глаза.
Она почувствовала, что начинает тонуть, весь остальной мир покрылся зыбкой дымкой нереальности. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Снейп отвел взгляд и удовлетворенно кивнул.

— Хорошо, я вам верю. Сейчас мне необходимо отлучится по важным делам. Да и вам есть чем заняться. Я подготовил сюрприз, — улыбнулся Северус, — он ждет вас в вашей комнате.

Открыв дверь в комнату, Гермиона удивленно вздохнула. Перед ней на столе лежала большая стопка книг. Гермиона подошла и взяла в руки первую, на обложке которой красовалось — «История Магической Британии, том 1».

***
Была ранняя осень. Сад родового поместья Малфоев утопал в разноцветных красках. Идеально ухоженные параллельные дорожки пересекали небольшие рощицы, роскошные клумбы с мраморными фонтанами и сходились у порога большого светло-серого замка. Северус давно заметил, что Люциус любил роскошь и не скрывал этого.

Однако Волдеморт после возрождения утратил способность любоваться прекрасным архитектурным ансамблем. Возможно, просто завидовал Люциусу Малфою. Темный Лорд решил разместить на верхнем этаже замка темницы привилегированных преступников. И Снейп подозревал, что в этом решении был виноват обычный комплекс неполноценности. Малфой считал так же, но давно понял, что спорить с Повелителем себе дороже. Поэтому, несмотря на слезы и истерики Нарциссы, в самой солнечной части родового замка теперь располагались камеры для особо важных заключенных.

Люциус не раз благодарил Мерлина за то, что у Лорда своеобразные понятия о значимости тех или иных вещей, поэтому особо важных заключенных томилось в Малфой-мэноре немного. А точнее — всего одна. Прорицательница Сибилла Трелони. Можно сказать, что бедной женщине повезло. Наконец-то к ее дару пророчества относились серьезно. До такой степени, что у личной камеры прорицательницы каждый день дежурил охранник из приближенных к Темному Лорду и старательно записывал все ее предсказания.

Сам Малфой предпочитал обходить Сибиллу стороной — ему вполне хватило трех предсказаний мучительной смерти за одну неделю. Никто уже не удивлялся, что у охранников спустя короткое время начинает портиться характер, и они становятся крайне мнительными.

Северус застал Люциуса, когда тот собирался навестить Сибиллу, чтобы проверить новые записи в зачарованном блокноте и отчитаться перед Волдемортом. Идея встречи с бывшей коллегой Северуса не вдохновляла, но он не видел предсказательницу со дня смерти Дамболдора, а Люциус умел убеждать.

— Пойдем, посмотришь, в каком аду мне приходится жить, — попросил Люциус.

И Снейп согласился.

Поднявшись по широкой каменной лестнице, друзья оказались в просторном светлом коридоре, на стенах которого висели старинные картины, а пол был устлан мягким ковром. Комната Сибиллы находилась в самом конце. Большая и массивная дверь камеры была заперта. Маленькое решетчатое окошко не позволяло оценить ни размеры комнаты, ни условия проживания ее обитательницы, да и саму обитательницу тоже. На вопросительно поднятую правую бровь Снейпа Люциус ответил только:

— Видеть ее не могу.

Угрюмый охранник, сидевший на стуле рядом с дверью, видимо, был полностью согласен с Люциусом.

— Ну, что у тебя нового, Сэмюэль? — поинтересовался Люциус.

— Я умру в пятницу от лап страшного зверя, — буркнул тот.

Северус усмехнулся, а Люциус спокойно продолжил:

— Я имел в виду важные новости. Гадалка сделала новые предсказания?

Охранник молча протянул Северусу открытый блокнот. Снейп заинтересованно погрузился в чтение.

— Одно Кольцо покорит их, одно соберет их, одно их притянет и в черную цепь скует их в стране по имени Мордор, где распростерся мрак, — прочитал он вслух и, передавая блокнот Люциусу, спросил: — Что за чушь?

Люциус быстро пробежался глазами по странице.

— Это обычный поэтический бред Сибиллы. Кольцо, кольцо… Может, кольцо — это круг приближенных?

— Люциус, я, конечно, не специализируюсь в географии, но страны под названием Мордор на карте нет.

— Сейчас нет. А что будет в будущем, знает только Сибилла, — усмехнулся Малфой. — Иногда мне кажется, что Темный Лорд черпает идеи из ее предсказаний.

— Упаси Мерлин, — содрогнулся Северус в притворном ужасе.

— Северус! Северус, это ты? — вдруг раздалось из темницы.

— Да, Сибилла, это я. Как поживаешь? — Северус приблизился к решетчатому окошку и попытался рассмотреть собеседницу.

— Северус, все ужасно, мир движется к концу! — воскликнула прорицательница и вдруг заговорила низким металлическим голосом:

— Потерянное вновь обретешь,
А что — и не вспомнишь даже.
Погибель друзьям несешь,
А впрочем — и недругам также.

Чертыхнувшись, Северус отскочил от решетки под хохот Люциуса.

— Спасибо, Сибилла, на добром слове, — пробормотал Снейп и, обратившись уже к Люциусу, холодно заметил: — Надеюсь, ты получил удовольствие от этого спектакля?

— Более чем, — ответил Малфой, улыбаясь.

— Северус, помоги мне, пожалуйста, Северус… — послышалось из-за двери.

Снейп передернулся — слова «пожалуйста, Северус» после смерти Дамблдора вызывали у него тошноту и огромное желание наложить на собеседника несколько Круцио подряд.

— Сибилла, прекратите! — строго обратился к пленнице Малфой. — Мы вас тут кормим, поим, комнаты вы занимаете одни из лучших в замке. И все абсолютно бесплатно, заметьте. Поговорить у вас всегда есть с кем и слушатели внимательные. Неужели работать преподавателем в Хогвартсе было лучше?

Сибилла замолчала. Видимо, подобный диалог у них проходил не впервые и обычно заканчивался не в пользу предсказательницы.

— Хорошо, Северус, что я тебе не друг, — протянул Малфой, когда они оказались в рабочем кабинете Люциуса. — Предсказание было похоже на настоящее.

Северус только отмахнулся и заговорил о Грейнджер.

— Ты выяснил, что с ней случилось? — Люциус лениво развалился в кресле и приготовился внимательно слушать объяснения приятеля.

— Выяснил. Потеря памяти с ней случилась.

— Иронизируешь?

— И в мыслях не было. Излагаю голые факты.

— Понятно. Всемилостивый сударь, соблаговолите же изложить ваши домыслы.

— Соблаговоляю. Заклинания здесь ни при чём. Иначе должны были остаться хоть какие-то следы магии, а их нет. Она полностью потеряла память, но не личность. Личность осталась совершенно нетронутой. Это все та же Грейнджер, которая не помнит ничего из своего прошлого, но осталась невыносимой всезнайкой, которая за вечер может прочесть стопку книг, — здесь Северус улыбнулся, вспомнив, как вчера вечером пытался заставить Гермиону оторваться от книжек, чтобы поужинать.

— Грейнджер через двадцать минут разговора сложила в голове все фрагменты событий и напрямую спросила меня, колдунья ли она, — продолжил Северус более сдержанно.

— И что ты ей ответил?

— Сказал правду. Бессмысленно это скрывать. Ее волшебная сила в любом случае начнет вырываться. А я, в отличие от некоторых, не прихожу в восторг от спонтанных выбросов магии.

— Будешь ее обучать?

— Да.

— Ты рассказал ей о смерти родителей? Как она себя повела?

— Спокойно. Предположу, что сложно горевать о тех, кого даже не помнишь.

— То есть ты уверен, что она тебе доверяет?

— Полностью. Люциус, я изучаю темную магию сколько себя помню. Есть такое зелье, называется «Утраченные воспоминания». Оно пользовалось популярностью в Восточной Европе в двенадцатом-тринадцатом веке.

— Красивое название, — ухмыльнулся Люциус.

— Обыкновенное. Излишний романтизм был свойственен зельеварам того времени. Это зелье использовали высокопоставленные князья, чтобы стереть воспоминания своим случайным любовницам. Особенно, если любовницами становились не по доброй воле. Жертвы забывали все события за определенный период времени, обычно действия зелья хватало на два-три месяца. Структура личности при этом не повреждалась. Зелье сложное, ингредиенты достать трудно, да и готовить его нужно несколько лет.

— Насколько я понял, Грейнджер не помнит события не только двух-трех месячной давности, — прищурился Люциус.

— Никто и не говорит, что она воспользовалась именно этим зельем. Вполне возможно, что это был усовершенствованный вариант.

— Какой-то странный вариант. Зачем уничтожать всю память?

— Не знаю, не я варил. Может быть, это была единственная возможность. Трудно сказать. Когда-то в молодости я изучал это зелье, чтобы продлить его действие, но заняться разработкой вплотную руки не дошли. Тут поработал опытный маг, сведущий в зельях не хуже меня.

— Слизнорт? — вопросительно вскинул подбородок Люциус

— Возможно, но я думаю о другом.

— Дамблдор?

— Скорее всего. У него было много тайн и секретов.

— И он никогда не складывал все яйца в одну корзину, — хохотнул Люциус.

Северус молча наклонил голову в знак согласия, но про себя подумал, что этим магом вполне могла оказаться и сама Гермиона. Она всегда была на голову выше всех остальных на курсе. Хотя Северус никогда этого не признавал, его восхищало то, что гриффиндорка, даже не имея врожденных способностей к зельеварению, одним только трудом и терпением добивалась лучших результатов на его уроках.

— А существует противоядие от этого зелья? — поинтересовался Малфой.

— Все может быть. Я попробую поискать в своих старых записях, и придется основательно покопаться в твоей библиотеке.

— Мой дом всегда к твоим услугам. Кстати, следующее собрание ближнего круга в пятницу вечером. Не забудь взять с собой антипохмельное зелье.

Северус усмехнулся и, попрощавшись с хозяином особняка, покинул Малфой-мэнор.


Часть 2. СТИРАЯ СЕРОЕ

***
Он сидел на пороге ветхого дома и щурился от солнца. Стояла полная тишина. Вокруг него, насколько хватало глаз, протянулись маковые поля. Бесконечное пространство алеющих на солнце маков вместе с глубокой небесной синевой создавали впечатление, что он находится в картине какого-то импрессиониста. Вдруг он заметил, что к нему приближается женская фигура, одетая в длинное черное платье, лицо женщины закрывала вуаль, ярко-рыжие волосы ослепительно блестели на солнце.
— Лили? — прошептал Северус.
Женщина остановилась в паре шагов от него. И тут он с ужасом заметил на ее платье засохшие пятна крови. Вздрогнув всем телом, Северус Снейп проснулся.
Было раннее утро. Затянутое тучами небо предвещало ненастный день. Спать больше не хотелось, а до завтрака оставалось два часа. Северус не придумал ничего лучше, как подняться в библиотеку Фейри-фола.
Само поместье принадлежало давно исчезнувшему старинному магическому роду. Из-за экономических махинаций полвека назад эта земля перешла в собственность какого-то пронырливого магла. Но возвративший свое могущество Темный Лорд решил восстановить историческую справедливость. В итоге, владевший поместьем магл бесследно пропал, и оно перешло к преданному слуге Волдеморта, Северусу Снейпу. Северус отнесся к подарку философски — «бери, пока дают» — и стал жить здесь, признавая, что дикая природа и уединенность влияют на его характер гораздо лучше вечного мрака и сырости подземелий.
Библиотека Фейри-фола по размерам ничем не уступала библиотеке Малфой-мэнора. Конечно, то, что последним хозяином поместья был магл, сказалось на ее содержании не лучшим образом. В самые первые дни после переезда Северус потратил не один час, избавляясь от многочисленных магловских любовных романов, детективов и прочего бесполезного мусора. Однако, к радости нового владельца, зачарованная часть библиотеки осталась нетронутой. И в ней нашлось немало редких экземпляров книг и трактатов по темному искусству и зельеварению.
Оставшееся до завтрака время Северус намеревался посвятить изучению старого магического свитка с рецептами зелий и комментариями к ним. Свиток датировался 1214 годом, и его авторство приписывалось знаменитому алхимику и ученому Домену Хавварду. Память подсказывала Снейпу, что нужную информацию о зелье «Утраченные воспоминания» он может найти именно там.
Оказавшись в библиотеке, он увидел Гермиону, которая сидела в его любимом бархатном кресле, поджав под себя ноги, и увлеченно читала. Каштановые кудри волнами рассыпались по плечам, глаза горели, перебегая от строчки к строчке. Чувствовалось, что она увлечена книгой. Поневоле Снейп залюбовался ею, такой тонкой и хрупкой, с мягкими чертами лица и нежной кожей.
Прошло больше двух недель с тех пор, как Гермиона стала жить в поместье. Ее здоровье полностью восстановилось и больше не вызывало опасения. Она быстро освоилась в доме и пользовалась безоговорочным доверием его домового эльфа, и, как подозревал Северус, это доверие грозило перерасти в преданность. В беседах с Гермионой Снейп все чаще ловил себя на том, что получает удовольствие, просто разговаривая с ней, отвечая на ее вопросы, выслушивая ее рассуждения. Его не удивило, что самым любимым местом в доме для его бывшей ученицы стала библиотека. Вот и сейчас, несмотря на раннее утро, Гермиона находилась тут с очередной книгой в руках.
Она сидела около окна, шторы были распахнуты. Солнечный лучик выглянул из-за туч и упал на Гермиону, озолотив силуэт. Северус замер. Ему почудилось, что он очутился в своем сегодняшнем сне. Девушка в черном платье с яркими рыжими волосами снова предстала перед ним. И так пугающе близко. Но тут солнце пропало, и видение рассеялось. Перед ним сидела Гермиона, невыносимая всезнайка, которая и часу не могла продержаться без книги в руках.
Переведя дыхание, Северус обратился к ней:
— Доброе утро, мисс Грейнджер. Вы рано встали.
Она оторвалась от книги и посмотрела на Снейпа.
— Доброе утро, сэр, — улыбнулась она. — Простите, надеюсь, я вам не мешаю. Я пришла сюда, как только проснулась. Просто чтение книг для меня, видимо, самый лучший способ успокоиться. Северус, если хотите, я спущусь к себе в комнату и продолжу там.
— Не волнуйтесь, вы мне не мешаете. Позвольте узнать, чем вы развлекаете себя сейчас? — спросил Северус, устраиваясь в кресле напротив.
— Эта книга о магических животных.
— Достойный выбор, — ответил Северус серьезно.
— Да, кажется, я люблю животных. — Отчего-то Гермиона смутилась и стала оправдываться. — Мне еще сложно читать некоторые магические книги, но с каждой новой этот мир становится все более понятным для меня. Большое спасибо вам, что снабдили меня таким количеством литературы.
— Мисс Грейнджер, я рад, что угодил вам. Через полтора часа завтрак. А потом мне нужно будет оставить вас одну. Я сегодня целый день веду занятия в Хогвартсе. Поэтому увидимся мы с вами только вечером.
— Северус, вы упоминали, что преподаете студентам зельеварение…
— Да, так и есть.
— Может быть… — замялась Гермиона, — может быть, если у вас будет свободное время, вы покажете мне, как… Научите меня варить зелья, прошу вас! — наконец выпалила она.
Северус был приятно удивлен ее просьбой.
— Гермиона, я собираюсь научить вас использовать свой дар колдуньи не только в приготовлении зелий, но во всех остальных областях магического искусства. Я ждал, пока вы окрепнете и привыкнете, но если вы чувствуете, что готовы к занятиям, мы можем приступить прямо сегодня вечером.
Гермиона просияла. Пробормотав что-то, что отдаленно напоминало спасибо, она вскочила с кресла и покинула библиотеку, одарив напоследок Северуса взглядом полным благодарности. Книгу довольная девушка прихватила с собой.
«Как же мало ей надо для счастья», — мысленно улыбнулся Северус.
Однако было удивительно, что Гермиона вела себя так же, как и когда была студенткой Гриффиндора, но ее поведение не вызывало у Северуса ни неприязни, ни раздражения. Скорее наоборот, ему вдруг стала нравиться ее тяга к знаниям, ее порывистость и открытость. И, наконец, ее смущение. Каждый раз, когда она заговаривала с ним, он чувствовал, что она разрывается между желанием знать и страхом сказать какую-нибудь глупость. Это забавляло и умиляло одновременно.
С трудом верилось, но похоже Дамболдор был прав, когда пытался доказать, что Северус относится к гриффиндорцам предвзято, основываясь на старых юношеских обидах. Однако трудно хорошо относиться к людям, которые все семь лет взрывают котлы в его подземельях и портят ингредиенты. Или не могут сидеть спокойно за партой, вечно тянут руку и дружат с Поттером. А гриффиндорцы были виновны во всех вышеперечисленных грехах.
Спустя десять минут Северус уже занял свое любимое кресло и погрузился в чтение труда Хавварда. Рукопись была объемная, но он легко отыскал описание нужного зелья. Прошло около часа, прежде чем Салли позвала хозяина завтракать, но он отказался. Захватив свиток с собой, Снейп перенесся через камин библиотеки в школу.

***
Наступил последний месяц осени. Каждый свободный вечер Северус обучал Гермиону магии. Его ученица оказалась поразительно усидчивой. Он давал Гермионе практические уроки заклинаний и зелий, входивших в школьный курс в Хогвартсе, справедливо предположив, что с теоретической частью она справится сама. Однако то, что любое заклинание обычно давалось ей с первого раза, было для него приятной неожиданностью.
В их первое занятие Северус преподнес девушке ее волшебную палочку, так, как будто имел на это полное право. А она приняла ее с огромной благодарностью в широко распахнутых глазах. Он понимал, что Гермиона доверяет ему. Это радовало, но в то же время он чувствовал смутные уколы совести. Однако это не мешало ему воплощать в жизнь тщательно продуманный план.
Северус все больше привыкал к постоянному присутствию Гермионы. Настолько, что позволил их общению перерасти в дружеское. Он знал ее еще ребенком. С тех пор, как она поступила на первый курс Гриффиндора, разве он испытывал что-то кроме раздражения и неприязни к этой надоедливой подружке Поттера? Но почему же теперь Гермиона так плавно и легко вошла в его жизнь, заполняя ее собой? Она улыбалась мягко и непринужденно, говорила прямо и искренне и всегда незримо присутствовала рядом.
— Гермиона, ты неправильно держишь палочку. Нужно вот так, — сказал Северус, сжимая тонкие девичьи пальчики в своей руке и поворачивая палочку под нужным углом. Ее пальцы чуть подрагивали, словно она боялась его прикосновений.
— Попробуй еще раз.
— Протего! — выкрикнула Гермиона, взмахнув волшебной палочкой.
— Молодец, — с удовольствием проговорил Северус, глядя на мощный защитный купол, окруживший их.
— Северус, ты, наверное, зря меня хвалишь. Мне кажется, что это все я уже делала. И теперь каждый раз просто вспоминаю забытые уроки.
— Ты абсолютно права. Я преподаю тебе все те заклинания, что ты уже изучала, когда была студенткой в Хогвартсе. Но это не умаляет твоих стараний. Не многие волшебники и волшебницы твоего возраста способны так хорошо колдовать.
Гермиона вздохнула. Опустив палочку, она отошла от Северуса и присела на скамейку под тень зеленого дуба. Отсюда открывался вид на небольшой ухоженный сад, где они каждый вечер практиковались в волшебстве.
— Я очень хочу вспомнить то время, когда училась в школе. И не могу. Значит, я была твоей студенткой? Что ж, мне очень повезло. Ты отличный учитель, Северус. Уверена, студенты тебя обожают.
— Спасибо за столь добрые слова, но ты преувеличиваешь мои педагогические способности, — натянуто улыбнулся Северус, некстати вспомнивший парные занятия Гриффиндора и Слизерина.
— Точно так же, как ты мои природные способности к волшебству, — ответила Гермиона и звонко рассмеялась.
Он улыбнулся в ответ. Теперь уже вполне искренне. Северус не хотел себе признаваться, но гордился ее успехами. Так, как будто это была его заслуга. Ее напористость в учебе, желание изучить все до конца теперь не вызывали в нем воспоминаний о всезнайке Грейнджер. Он стал воспринимать ее по-новому. Иногда Северус жалел, что в прошлом она не попала на его факультет. Если бы всё сложилось иначе, то Гермиону ждала бы поистине впечатляющая карьера в магическом мире.

Стало смеркаться. Ветер подхватил золотистые листья и закружил их в танце. Очередное занятие подошло к концу. Пришла пора ужина. Не спеша Северус побрел по тропинке, ведущей к особняку. Гермиона шла чуть позади. Ей хотелось, чтобы он снова взял ее за руку. Хотелось снова почувствовать ту сладкую дрожь, которую она испытывала каждый раз, когда он к ней прикасался. Но Гермиона понимала, что это неправильно, и считала, что не должна мечтать о подобном.
В столовой их ждал легкий ужин. Как всегда еда была превосходной. Гермиона уплетала за обе щеки, радуя Северуса своей непосредственностью. Сам он ел всегда мало, а точнее ровно столько, сколько требовалось для поддержания сил. И большую часть трапезы Северус наблюдал за своей подопечной. Она была необыкновенно мила, и Северус не раз вспоминал слова Люциуса Малфоя, что Гермиона повзрослела и сильно похорошела.
— Северус, ты планируешь, как и вчера, заняться проверкой контрольных работ? — спросила Гермиона, когда с ужином было покончено. Они сидели в уютных креслах, друг против друга, что настраивало на спокойный лад и располагало к дружеской беседе.
Северус удивленно посмотрел на нее, гадая, чем вызван столь странный вопрос.
— Просто... — Ну вот. Опять то же самое. Зачем так смотреть? Гермиона в который раз почувствовала смущение. — Я бы могла помочь тебе проверять задания младших курсов.
— Зачем? — не понял Северус.
— Моих знаний уже достаточно для этого. Я бы помогала тебе, и у тебя бы появилось больше времени для отдыха. А мне это полезно, чтобы закрепить знания. К тому же, так я быстрее вспомню школьные годы, — быстро проговорила Гермиона.
— Хорошо, — ответил Северус, не отводя взгляда от лучистых карих глаз.
Это было странно, но Северус уловил ее желание проводить больше времени с ним вдвоем, желание помочь и еще какое-то смутное желание. Обладая сильными способностями к легилименции, Северус часто позволял себе заглядывать в мысли Гермионы, находя в них немало приятного и лестного для себя. Но сейчас он вдруг отвел взгляд первым, словно испугался того, что может узнать.
Гермиона удовлетворенно кивнула.
— Правда, сегодня я планировал заняться кое-чем другим, — медленно проговорил Северус. — Это связано с твоими воспоминаниями. Я хотел бы проверить свою догадку, если ты мне позволишь.
Гермиона почувствовала смутную тревогу, но утвердительно кивнула.
— Я бы хотел посмотреть твои сны, — продолжил он.
— Разве это возможно?

— Да, существует специальное заклинание. Оно позволяет проникать в разум человека и просматривать возникающие образы. С его помощью я хочу заглянуть в твои сны и попытаться найти зацепку, которая подскажет, что с тобой произошло.
Изучив все доступные источники информации, в которых так или иначе упоминалось зелье «Утраченные воспоминания», Северус пришел к неутешительному выводу, что не существует проверенного способа вернуть память в изначальное здоровое состояние. Но он нашел несколько упоминаний о том, что воспоминания в искаженном виде проявлялись в сновидениях людей, подвергшихся действию зелья.
Это был маленький, но шанс.
— Северус, позволь задать тебе вопрос? Пообещай, что скажешь правду, — попросила Гермиона. Она стала вдруг необыкновенно серьезной и сосредоточенной.
— Спрашивай, — просто ответил он.
— Ты уже использовал это заклинание со мной?
— Да. Для контроля состояния твоего сознания, — так же спокойно подтвердил Снейп. А про себя раздраженно подумал, что иногда Гермиона ясно дает понять, что она истинная гриффиндорка. Маленькая умная гриффиндорка.
— Понятно, — она покраснела. Но снова обратилась к нему: — Тогда я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что.
— Что именно? — Северус уже подозревал, каким будет ответ.
— Пообещай, что больше никогда не будешь проникать в мое сознание без моего согласия, — сказала Гермиона и, встав с кресла, приблизилась к сидящему мужчине. Она наклонила голову и, не отрывая взгляда от его лица, положила руки ему на плечи. — Прошу тебя, — почти неслышно прошептала она.
Северус мог ответить, что это необходимо для соблюдения предосторожности, или сказать, что иначе может подвергнуть опасности ее здоровье при работе с памятью. В конце концов он мог просто солгать ей. Но глядя в широко распахнутые глаза, ощущая ее теплые руки на своих плечах, он почувствовал, что не может отказать.
— Да, я обещаю, — сказал он неожиданно хриплым голосом.
— Спасибо, — серьезно ответила она и отошла.
— Тогда приступим. — Он поднялся с кресла и встал напротив Гермионы. — Легилименс.
Неясные образы захлестнули его.
Чувство нежности и защищенности, когда тебя обнимает кто-то такой сильный, такой надежный. Кровь на искусанных губах. Опрокинутый кубок. Тролль за контрольную. Тонкая девичья рука с силой захлопывает учебник. Нет, не учебник. За мгновение до того, как поток образов иссяк, Северусу удалось разглядеть, что на обложке книги было написано: «Дневник». Всё.

Он подошел к пошатнувшейся Гермионе.
— Все хорошо? — обеспокоенно спросил он. Это был первый раз, когда он позволил себе открыто вторгнуться в ее сознание . Вполне возможно, что она еще недостаточно окрепла для такого сильного воздействия.
— Да, все в порядке, — Гермиона устало улыбнулась. — Не беспокойся. Просто я не ожидала, что это будет именно так.
— Тогда позволь проводить тебя до твоей комнаты.
Когда они оказались около двери, ведущей в ее покои, Северус протянул ей пузырек с каким-то зельем.
— Это зелье поможет тебе видеть яркие сны, с четкими образами, которые я потом без труда смогу прочесть, — пояснил он на вопросительный взгляд Гермионы.
— Как зелье сна без сновидений, только наоборот? — вымученно попыталась пошутить она.
— Да, ты абсолютно права, маленькая мисс, — улыбнулся ей Северус. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — прошептала в ответ Гермиона.
Когда за Северусом закрылась дверь, она в изнеможении опустилась на кровать. Прикрыв глаза, Гермиона попыталась вновь осознать случившееся. Он может видеть, что творится у нее в голове. Это так стыдно и неприятно. Как будто он увидел ее обнаженной. И все же она чувствовала, что Северус не солгал, когда пообещал, что больше не позволит себе подобного без ее ведома.
«Могу ли я доверять ему? Ведь знаю его только с его же рассказов. А что если он говорит неправду, если меня окружает паутина его лжи?» — вопросы сменяли друг друга, но очевидного ответа Гермиона не видела.
Она слишком привыкла, что Северус все время помогает ей, что он рядом и она может всегда положиться на него. Он был ей необходим, словно воздух. Когда ей снились кошмары и она просыпалась от непонятного страха, то мысленно представляла себя в объятиях Северуса, утешавшего ее. И быстро успокаивалась. Смирившись, что другого выбора, кроме как довериться ему, нет, Гермиона выпила зелье и быстро заснула.

***
— Ого, ты таки почтил нас своим присутствием, — Эйвери склонился в шутливом полупоклоне.

Хозяин дома Люциус был слишком занят разговором с какой-то молодой ведьмочкой, чтобы поприветствовать Северуса. Они стояли чуть вдалеке от остальных гостей, и, как заметил профессиональным взглядом шпиона Снейп, его друг порядком увлекся своей гостьей. Впрочем, она была явно польщена: все время улыбалась, показывая очаровательные белые зубки, и кокетливо поправляла прическу.
Нарциссы Северус поблизости не заметил.

В этот вечер, как и во все другие вечера, встреча приближенных Лорда проходила в Малфой-мэноре. В ожидании прибытия Лорда гости разбрелись по углам широкой гостиной. Вокруг ближнего круга шелестели своими платьями многочисленные колдуньи, желавшие получить себе в любовники влиятельных господ волшебного мира.

«Тихая музыка, мягкий приглушенный свет, — если Лорд не появится здесь в ближайшее время, собрание грозит перерасти в то ли в веселую пьянку, то ли в ночь любви», — усмехнулся про себя Северус, краем глаза наблюдая за Люциусом и щебечущей девчушкой.

— Что, Сев, завидуешь? — нагло ухмыльнулся Эйвери, заметивший, куда скользнул взглядом зельевар.

— Чему? Сомнительному удовольствию затащить к себе в постель молоденькую чистокровку, чтобы потом еще год откупаться от нее и ее всевозможных родственников? Бестолковая трата времени и сил. Но тебе, как истинному аристократу, это простительно. Правда, несмотря на впечатляющее количество молодых особ, я пока не вижу ни одной рядом с тобой. Может, пора бы тебе сходить на омолаживающие процедуры к мадам Боунс, так как твоего богатства явно не хватает, чтобы привлечь их внимание.

— Полукровка, — процедил сквозь зубы Эйвери, изменившись в лице.

— Из твоих уст это звучит как комплимент.

— Не тебе меня тыкать носом, любитель грязнокровок. Сколько раз ты уже трахнул эту магловскую шлюшку?

Глаза Северуса вспыхнули холодной яростью, рука непроизвольно нащупала палочку в кармане мантии, когда рядом неожиданно появился Люциус. С неизменной улыбкой он положил руку на плечо Северуса и, повернувшись к Эйвери, спокойно произнес:

— Господа, прошу вас! Не нужно портить гостям такой прекрасный вечер! И как хозяин дома я не позволю превращать мою гостиную в поле битвы. У вас нет недостатка в возможности покалечить друг друга, так что воспользуетесь удобным случаем в следующий раз, —после чего обратился к Снейпу: — Северус, пойдем, мне нужно с тобой поболтать в кабинете.
Снейп молча последовал за Люциусом, мысленно пообещав себе, что в ближайшем будущем сварит для Эйвери особенно изысканный яд.

— Ты слишком остро реагируешь на его слова, — сказал Люциус, усевшись в кресло, и взмахом волшебной палочки наполнил два бокала коньяком.
— Это он слишком остро реагирует на правду, — заметил Северус, взяв свой бокал.
— Трудно реагировать по-другому, когда эта правда звучит из твоих уст, — усмехнулся Люциус, залпом осушив свою порцию коньяка. — Пей, сразу повеселеешь.
— Ты когда-нибудь видел меня веселым? — Снейп удивленно приподнял правую бровь.
— Видел, но так давно, что я уже и не уверен, что это было на самом деле.
— Я и сам не уверен.
Оба замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. В камине потрескивало пламя. За окном на вечернем небе показалась молодая луна, зажглись первые звезды. В эту часть имения не проникали звуки из гостиной, поэтому казалось, что дом утонул в тишине.
Наконец Люциус потянулся к бутылке с коньяком, наполнил их стаканы уже без помощи волшебства и, протянув один из них Северусу, взял в руки второй.
— За утраченную молодость! — произнес Малфой.
— Не тебе за это пить, ты так же молод и прекрасен, — Северус поднял свой бокал: — За хозяина дома, сэра Люциуса Малфоя, любимца женщин и удачи!
Выпив вторую порцию коньяка, Северус почувствовал, как тепло разливается по его телу, согревая замерзшее сердце. Почему-то вспомнилось, как сегодня за завтраком Грейнджер нечаянно опрокинула на него стакан тыквенного сока и до смешного долго извинялась. А он слишком спешил на занятия, чтобы принять ее извинения.
— Думаешь о девчонке? — неожиданно спросил Люциус.
— Да, та блондиночка в гостиной была невероятно мила. Познакомишь нас?
— Непременно. Она сочтет за честь провести время в компании самого Северуса Снейпа. И стоит это недорого, — ответил Люциус. — Но я имел в виду другую девчонку.
— Это ты у нас любитель девчонок. Мне одной за вечер вполне хватит.
— Я про Грейнджер, — Люциус был настроен на серьезный разговор. — Твоя реакция на слова Эйвери была слишком заметной. Ты спишь с ней?
— Люц, что за глупости! Она вдвое младше меня, она гриффиндорка, к тому же она фактически моя пленница.
— Так я и думал! Уж лучше бы ты с ней спал! — Люциус замолчал, следя за игрой света в пустом бокале.
— Я люблю молоденькие симпатичные мордашки, флирт и секс без обязательств, я знаю, что такое страсть, когда женщина вызывает в тебе звериную жажду и желание. Но Северус, я всегда, слышишь, всегда утоляю свой голод, наслаждаюсь обладанием раз за разом, пока чувство не притупляется и сердце не охладевает. Именно поэтому Нарцисса все еще моя жена. Она прекрасно понимает эту игру чувств. Но ты… Ты либо не замечаешь женщин вовсе, либо начинаешь их обожествлять, словно они неземные существа и твое прикосновение может их испачкать. Лучше переспи с Грейнджер. Трахай ее до изнеможения. Пока не отпустит. Слышишь?! Иначе, клянусь тебе, ничем хорошим эта история не закончится.
Северус молчал, устало прикрыв глаза. Он знал Люциуса давно и мог простить ему по старой дружбе эту попытку глубокого психоанализа. Но продолжать разговор в заданном русле не хотелось. Поэтому он просто ждал, пока Люциус заговорит первым, задавая тот самый вопрос, ради которого позвал его в кабинет. Малфой вздохнул. Он прекрасно понимал, на что рассчитывает Северус, отмалчиваясь.
— Так что, есть какие-нибудь новости? — спросил наконец Люциус.
— Есть маленькая зацепка. Совсем маленькая. Грейнджер часто видит в своих снах личный дневник. Вполне возможно, что нужная информация содержится в нем.
— И где он находится? — поинтересовался Люциус.
— Пока трудно сказать. Проникновение в сны сильно отличается от проникновения в сознание. Образы зыбкие, трудно понять, что именно скрывается под тем или иным.
— Лорд может потерять терпение. Ты знаешь, что ее ждет тогда, — медленно проговорил Люциус, отводя взгляд от Снейпа.
— Знаю, — согласился Северус и подумал, что не допустит такого исхода.
Дверь в комнату медленно отворилась, в темном проходе была заметна женская фигура, застывшая у порога, словно в нерешительности.
— Нарси, дорогая! Рад видеть, заходи. Мы с Северусом как раз обсуждали, какой сегодня приятный вечер. Надеюсь, с нашими гостями все в порядке?
— Он не придет, — просто ответила Нарцисса. Она вошла в кабинет и, кивнув в знак приветствия Северусу, грациозно опустилась на подлокотник кресла мужа.
— Белла только что сказала. Что-то случилось, и он не придет. Он получил какое-то известие и сразу аппарировал из их дома.
Северус с Люциусом переглянулись. Судя по всему, известие было важным. Их обоих беспокоило то, что они не могут угадать, что же это. Сюрпризы, связанные с Лордом, приятными не бывали.
— Люциус, Нарцисса, спасибо за прекрасный вечер, — Северус не видел больше смысла оставаться в Малфой-мэноре.
— Спасибо, что почтил нас своим присутствием, Северус, — улыбнулась Нарцисса.

— Надеюсь, не в последний раз, — добавил Люциус со смешком.
Северус шел по коридору третьего этажа, направляясь к лестнице, ведущей в сад поместья. Этот путь выводил из дома, минуя гостиную, что позволяло избежать любопытных взглядов и ненужных встреч. Когда он подошел к лестнице, то услышал приглушенные голоса, затем брань и резкий женский выкрик. Северус быстро поднялся на этаж выше и, держа волшебную палочку наготове, стал тихо продвигаться по направлению к раздававшемуся шуму. К его удивлению, коридор вывел его в темницу Сибиллы.
— Мерзкая тварь, так тебе и надо, — повторял подвыпивший молодой парень, один из новеньких, прислонившись к решетке камеры. Кажется, родня Блейкам по материнской линии, заметил Снейп. Дежуривший охранник был оглушен и лежал у противоположной стены.
— Что здесь происходит? — холодно произнес Снейп.
— Круцио, — мгновенно собрался парень, направляя свою палочку на Северуса.
— Экспеллиармус!
Палочка вылетела из рук молодого Пожирателя.
— Ах ты!.. — выругался он и попытался ударить Снейпа кулаком в лицо.
— Ступефай! — Северус поморщился, когда оцепеневший парень со стуком упал к его ногам.
— Северус, что случилось? — Малфой, как всегда, появился вовремя и теперь стоял, рассматривая детали неожиданной стычки. Его взгляд скользнул по обезоруженному и окаменевшему противнику Снейпа, неподвижному охраннику и вернулся к Северусу.
— Я услышал шум и поднялся проверить, — ответил Снейп. — Судя по всему, мальчишка успел здесь поработать. Приведи охранника в чувство.
Люциус наклонился над неподвижным телом. Пара беззвучных заклинаний — и охранник пришел в себя. Увидев склонившегося над ним Малфоя, охранник охнул и стал беспорядочно оглядываться, словно искал что-то. Наконец,разглядев обездвиженного молодого Пожирателя, он успокоено вздохнул и прекратил дергаться.
— Сэмюэль, что случилось? — Люциус почувствовал, что начинает повторяться.
— Этот придурок, молодой Фолкс, заявился сюда с полчаса назад. Предложил сыграть в карты, так как внизу, по его словам, одни чистоплюи. Он был сильно пьян, а я на посту. Нельзя мне, вот я и отказался. А он разозлился. Тут еще эта влезла со своими предсказаниями. Говорит ему: «Погибнешь от руки Темного Лорда не далее как завтра». Ну он как завопит, что она старая карга и он ее сейчас сам к праотцам отправит. Я его попытался остановить, но не смог, — Сэмиэль втянул голову в плечи и сокрушенно вздохнул.
— Сибилла! — позвал Северус.
Ответом ему была тишина.
— Успел заметить, какое заклятие он применил? — спросил Малфой охранника, пока возился с замком от камеры.
— Куда уж мне, он как заклятием в меня попал, так я и отключился.
Дверь наконец-то открылась. Недалеко от проема лежало неподвижное тело предсказательницы. Было понятно, что Сибилла мертва.
— Дерьмо! — выругался Снейп.
— Пресвятой Мерлин! Сегодня пятница, смерть от лап зверя… Чуть не помер… Спаси, сохрани… — пробормотал охранник.

***
«Гермиона...» — шептали волны, набегая на берег.
«Гермиона...» — шелестел ветер в высокой траве.
«Гермиона...» — позвал глубокий мужской голос, и сильные руки обняли ее.
Она открыла глаза. Вокруг стояла глубокая темнота. Гермиона лежала в своей постели и слушала ночные звуки. Было тихо, лишь за окном шумела листва. Гермиона прикрыла глаза и попыталась вспомнить свой сон. После того, как она стала принимать зелье для сновидений, ей каждую ночь снились разные сны. Некоторые страшные, некоторые приятные, но всегда яркие и запоминающиеся. Сегодняшний сон стал особенным, он как будто целиком состоял из чувств: тоски и сожаления, и желания прижаться к кому-то. Но образы размывались, единственное, что ей запомнилось, — крепкие и теплые объятия.
Тишина заполнила дом, и почему-то Гермиона сразу поняла, что хозяина нет. Словно что-то внутри нее научилось чувствовать его присутствие. Она встала с постели и подошла к зеркалу — это стало для нее ежедневным ритуалом. Гермиона заглядывала в зеркальную поверхность с надеждой найти там знакомое лицо. Раз за разом она пристально изучала свое личико, тело, волосы, но проходили минуты, а на нее все так же смотрела молодая девушка, уже привычная, но не родная.
Сейчас в зеркальном отражении, освещенная лунным светом, в полутьме комнаты, Гермиона казалась самой себе призраком, исчезнувшим в давние времена и по нелепой случайности вновь появившимся в подлунном мире.
«Может быть, я на самом деле давно исчезла», — подумала Гермиона.
Время замедлило свой ход, а она, завороженная, все стояла у зеркала, словно оно было волшебным.

Через некоторое время Гермиона ощутила, что атмосфера в доме неуловимо изменилась. Словно дом вздохнул с облегчением, когда долгожданный хозяин вернулся.
«Северус пришел», — поняла она.
Ей вдруг очень захотелось увидеть его. Она быстро накинула на себя мантию и осторожно, стараясь не потревожить ночную тишину, спустилась в холл.
Северус сидел на диване напротив камина. Он не разделся, оставаясь в наглухо застегнутой темной мантии. Гермиона сразу поняла: что-то произошло. Она так же осторожно и тихо подошла к нему и присела на краешек дивана.
— Почему ты не спишь? — глухо спросил он, не оборачиваясь.
— Не знаю. Я проснулась, вот и все. Что произошло?
— Ничего, я был в гостях у Малфоя.
— Что там случилось?
— Я же сказал — ничего. Ложись спать.
— Северус, — тихо проговорила Гермиона и мягко коснулась его руки.
Он вздрогнул как от удара, но не убрал свою руку, а повернулся лицом к Гермионе, прожигая ее взглядом. Этого взгляда удостоился однажды Невилл Лонгботтом, когда на втором курсе взорвал на уроке три котла подряд. Потом до конца учебного года Невилл при виде профессора съеживался и начинал заикаться.
Но Гермиона только улыбнулась, и, глядя в ее ясные глаза, Северус почувствовал, как легко утонуть в их глубине.
— Не хочу спать. Можно я посижу с тобой?
— Хорошо, — помолчав, ответил он.
Гермиона устроилась на диване поудобнее — Северусу ничего не оставалось, как развернуться к ней. В отсветах каминного пламени ее лицо, обрамленное длинными вьющимися волосами, походило на лицо древней богини.
«Богиня возмездия, — подумал Северус, — с яркими рыжими волосами и пятнами крови на губах».
Но вдруг его богиня широко зевнула и сладко потянулась, рассеяв морок.
— Для девушки, которой не спится, ты слишком сонная, — усмехнулся Северус.
— Для человека, у которого ничего не случилось и все нормально, ты слишком сердитый и язвительный.
— Для девушки, которой позволили остаться по доброте душевной, ты слишком много себе позволяешь.
— Для мужчины, которому хотелось побыть в одиночестве, ты слишком много говоришь.
Оба рассмеялись, глядя друг на друга. И в этот миг Северус понял, что неприятные события этого вечера больше не давят на него, ему стало легче дышать. С благодарностью он погладил Гермиону по голове.
— Почему ты настолько доверчива, настолько добра? — едва слышно прошептал он. — Неужели тебе не приходило в голову, что я могу тебя обмануть? Что я не такой, каким ты меня видишь?
— Ты думаешь, я вижу тебя таким, каким ты хочешь себя показать? Боюсь, я вижу тебя таким, каким ты сам себя не видишь, — ответила Гермиона, наслаждаясь его прикосновением. — К тому же, Северус, я просто не могу иначе, — тихо проговорила она, не отрывая глаз от его лица.
Стало тихо. Северус хотел бы накричать на нее, рассердиться или просто выгнать, чтобы не испытывать, заглушить это чувство внезапно нахлынувшей вины. Но просто не нашел в себе подобных эмоций. Что бы он ни пытался себе доказать, присутствие Гермионы действовало на него словно бокал крепкого молодого вина. Он пьянел от ее молодости, женственности, от ее звонкого голоса и ярких карих глаз. Поэтому он просто обнял ее и прижал к себе. Гермиона молчала. Она закрыла глаза, наслаждаясь этими внезапными объятиями, и быстро уснула. Северус сидел, боясь пошевелиться и потревожить ее сон. Наконец он сумел устроиться на диване поудобнее и заснул с прижавшейся к его груди Гермионой.
Северус проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Успев подумать, что сейчас накажет наглеца, он открыл глаза и увидел склонившееся над собой обеспокоенное лицо Гермионы. Северус резко сел на диване.
— Сон, я видела сон, — быстро проговорила она.
Северус мгновенно все понял. Выхватив волшебную палочку, он направил ее на Гермиону и произнес невербальное заклинание, выхватив из темноты памяти яркие кусочки прошлых событий, увиденных ею во сне.

Тонкая девичья рука заканчивает последнее предложение, произносится заклинание, и поверхность бумаги словно поддергивается мелкой рябью. Зябко поежившись, Гермиона неуверенно оглядывается, слушая приближающиеся из-за деревьев голоса. Вот она осторожно прячет дневник у корней старого дуба и, удостоверившись, что его не видно, убегает в противоположную сторону от ищущих ее людей…

***
Люциус Малфой тяжело вздохнул и подумал, что всегда прав. Как он и предполагал, ситуация с Грейнджер ничем хорошим не закончилась. По крайней мере, для него. После срочного вызова Северуса, Малфою пришлось отправиться с ним в лес — искать спрятанный девчонкой дневник. Они уже полдня потратили на поиски, обшарив все кусты и деревья около того места, где авроры наткнулись на Гермиону. Но до сих пор не обнаружили нужного дерева. Ко всему прочему погода стояла отвратительная. С самого утра зарядил мелкий дождь и без перерыва моросил, погружая все вокруг во влажный туман. Несмотря на водоотталкивающее заклинание, оба вымокли и замерзли. Люциус с тоской вспоминал свой хранящийся в теплом кабинете коньяк столетней выдержки, теплую ванную и новую мантию из китайского шелка. Вздохнув еще раз, он попытался отряхнуть свой сапог от комьев налипшей грязи, вызвав у Северуса усмешку.
— Люциус, не трать напрасно силы. Пять минут, и твои сапоги снова будут в грязи, — сказал Снейп.
— Это Грейнджер виновата, она назло вспомнила свой сон именно сегодня. Наверняка надеется, что мы утонем, пока ищем ее дневник, — отозвался Малфой.
— Не говори глупостей — ответил Северус.
Они углубились в высокие заросли кустарника. Листва пропиталась влагой, одно неловкое движение — и человек попадал под холодный душ. Северус свернул по тропинке направо, в самую гущу. Люциус выругался, но последовал за ним.
— Почему ты думаешь, что мы движемся в правильном направлении? — спросил Малфой.
— Ее воспоминания живут в моей голове. Я точно знаю, как выглядит дерево, в корнях которого спрятан дневник.
Воспоминания Гермионы действительно словно ожили в его сознании. Северусу казалось, что он может рассказать, как в воздухе стоял запах уходящего лета, как сильно припекало солнце в тот день, какая твердая и теплая кора была у дуба, где Гермиона дописывала последние строчки.
Какое-то время оба волшебника молча шли по тропинке. В такую погоду не хотелось даже разговаривать.
— Когда ты последний раз видел Темного Лорда? — наконец обратился Северус к Малфою.
— За день до прошлого собрания, — Глаза Люциуса сузились. — После того, как он аппарировал из имения Лейстранджей, с ним никто не может связаться.
Северус задумался. Последнее время Темный Лорд постоянно находился в родовом имении Лейстранджей. Было непонятно, что именно его там удерживает. Кто-то предполагал, что сильная родовая магия одной из самых чистокровных семей Британии увеличивает могущество Волдеморта. Однако Люциус считал, что все дело в настойчивых просьбах Беллатрикс.
«Трудно отказать женщине, особенно Белле», — как-то сказал он Северусу.
В ответ тот только хмыкнул. Беллатрикс умела давить на мозги — в этом убедились все приближенные к Темному Лорду.

То, что Лорд так долго отсутствовал, не предупредив сподвижников о своих планах, настораживало. Все происшествия, связанные с Темным Лордом, для которых у Снейпа не было четкого и ясного объяснения, настораживали. Он мог предположить, что отсутствие повелителя связано с новостями о пропавшем спасителе магического мира, но знать наверняка — дело другое. В такие минуты Северус с тоской вспоминал свои ежедневные беседы с Дамболдором. Хотя старик был хитер и скрытен, но некоторые его идеи относительно Волдеморта оказывались на поверку правдивыми и позволяли Северусу вести игру на два хода вперед.
Время приближалось к трем пополудни. Высокая трава и кустарник постепенно редели, и тропинка вывела их на небольшую прогалину, посередине которой возвышался старый могучий дуб. Северус резко остановился, словно столкнулся с невидимой стеной.
— Здесь? — спросил Люциус, оглядываясь по сторонам.
Местность была дикая. Окружавший прогалину лес расступался на востоке, обнажая перед путниками пологий спуск в долину.
— Кажется, — Северус двинулся прямо к дубу.
Он остановился напротив большой старой трещины в коре, где из-под земли высовывался, словно покалеченная рука, толстый корень. Пригнувшись к земле, Снейп стал шарить среди жухлых листьев. Секунда, другая — и его рот изогнулся в победной усмешке. Люциус быстро подошел к склонившемуся Северусу и выхватил из его руки потрепанный дневник в коричневой обложке, на которой красовались инициалы «Г.Г». Быстро открыв находку, Малфой пролистал первые несколько страниц и разочарованно выдохнул.
— Обычные девчачьи бредни, — взглянув на Северуса, сказал он.
Снейп спокойно поднялся и развернулся к приятелю.
— Он наверняка зачарован. Отдай мне, я проверю.
Люциус направил на дневник волшебную палочку и прошептал заклятие.
Страницы дневника зашелестели, но больше ничего не произошло.
— С первого взгляда незаметно, — обратился он к Снейпу, по-прежнему сжимая дневник.
Северус удивленно нахмурился. Но вдруг оба скривились от внезапной боли. Левые предплечья словно охватило пламя. Вызову нельзя было противиться, и все остальное вмиг стало второстепенным. Волшебники аппарировали по первому зову хозяина.
Через несколько секунд, показавшихся вечностью, они оказались в широком зале, погруженном в полутьму. Посередине зала, освещенный десятками свечей, возвышался высокий силуэт. Оглядевшись, Северус решил, что они находятся в какой-то части дома Лейстранджей. Чуть поодаль от стоявших рядом Северуса и Люциуса находились остальные члены Ближнего круга. Хлопок аппарации — и последний прибывший занял свое место в почетном кругу.

Волдеморт молчал. Молчали и его слуги. Малфой бросил обеспокоенный взгляд на Северуса и склонился перед повелителем в почтительном поклоне. Все собравшиеся ощутили, что Темный Лорд кипит от ярости. И чем дольше тянулась тишина, тем страшнее им становилось.
— Мои верные слуги, — голос их повелителя походил на змеиное шипение, — я собрал вас здесь, чтобы сообщить, что время почти на исходе.
Никто не шелохнулся. Люди словно окаменели, завороженные вкрадчивым голосом Темного Лорда.
— Время, для того чтобы покончить с самым главным нашим врагом, Гарри Поттером, настало, — имя Лорд выговорил, словно сплюнул. — Мальчишка обнаглел настолько, что проник в банковский сейф моих верных помощников Лейстранджей.
Пожиратели зашептались между собой. Большинство уже знали об ограблении, но для некоторых это стало неожиданной новостью. Тем более никто не думал, что грабителем был Гарри Поттер.
«Если только в этом сейфе не хранилось что-то важное для Волдеморта», — мысль тонкой струйкой холода пробежала по позвоночнику Северуса. Он стал понимать, что большая часть дальнейшего действа развернется непосредственно для него.
— Повелитель, мы поймаем мерзкого мальчишку! — выкрикнула Белла под одобрительный шум собравшихся людей.
— О да, моя девочка. Мы поймаем мерзкого гаденыша. Но среди вас, мои верные слуги, есть те, кто уже несколько недель выполняет мое задание и добывает необходимые сведения. Северус, Люциус, прошу вас, расскажите нам, что вы смогли узнать.
Все взоры Пожирателей обратились к двум мужчинам, продолжавшим стоять в почтительном поклоне. Выпрямившись, Северус с непроницаемым выражением лица произнес:
— Благодарю вас, мой Лорд, за оказанное доверие. Покопавшись в памяти Грейнджер, я нашел воспоминание о личном дневнике грязнокровки, который она вела все время до самой поимки. Сегодня мы с Люциусом отыскали этот дневник. Сведения, содержащиеся в нем, должны помочь поймать Гарри Поттера и его сторонников.
— Северус, мой верный слуга, дай мне его.
Северус едва заметно кивнул Малфою, тот приблизился к Темному Лорду и с поклоном вручил ему дневник.
Волдеморт взял дневник в руки. Он направил на книгу волшебную палочку, быстро пролистывая страницы. Прошло несколько секунд. Лицо Темного Лорда исказилось от гнева.
— Здесь ничего нет! — прошипел он.
— Мой Лорд, он заколдован. Нужно подождать, и я раскрою его секрет, — Снейп лихорадочно соображал, что еще сказать, чтобы оттянуть время. Он чувствовал, что сейчас повелитель примет решение, и от этого решения будет зависеть судьба Гермионы.
— Ты истратил достаточно нашего времени, — глаза Волдеморта загорелись багровым пламенем. — Я разрешил тебе поиграться с грязнокровкой, но время игр кончилось. Гарри Поттер должен быть схвачен!
С этими словами Темный Лорд швырнул бесполезный дневник на пол.
— Люциус, мой скользкий друг, — обратился Темный Лорд к Малфою, — поручаю тебе доставить грязнокровку в наш замок. Сегодня. А завтра, мои дорогие друзья, мы устроим публичную казнь. Гарри Поттер дорожит этой девчонкой, не правда ли, Люциус?
— Вы как всегда правы, мой Лорд, — ответил тот, не поднимая взгляда.
— Всему магическому миру должно стать известно, что завтра вечером состоится публичная казнь государственной преступницы. Поттер придет за ней, и я убью его!
— Позвольте мне изучить дневник, и я найду вам Поттера. Мой Лорд, он может скрываться в том месте, где до него не дойдет эта весть, — Северус как всегда сохранял спокойный холодный тон, но внутри у него все кипело.
— Ну что же, — мерзко улыбнулся Волдеморт, не отрывая взгляда от непроницаемого лица Снейпа, — если он не придет, ты продолжишь изучать дневник. А мы ничего не теряем — одной грязнокровкой больше, одной меньше.
Северус внутренне содрогнулся, но выдержал взгляд Темного Лорда и с поклоном ответствовал:
— Как вам будет угодно, Повелитель.
В темноте зала послышался смех Беллатрикс. Темный Лорд снова повернулся к Малфою и приказал:
— Отправляйся!
— Я пойду с тобой и помогу, — тихо сказал Северус.
— Нет. — Серые глаза, словно две льдинки в океане, смотрели серьезно и спокойно. — Оставайся здесь. Так будет лучше.
Северус промолчал. Он пристально изучал лицо Люциуса, словно надеясь отыскать ответ на вопрос: «Почему, почему сейчас?»
— Все свободны. Празднуйте, друзья. Грядет наша окончательная победа, — голос Волдеморта заполнил пространство, и по залу прокатился вздох облегчения.
Его приближенные соратники поняли, что на сегодня их испытания закончились, — пытки и казни на вечер не запланированы — и разбрелись в темноте. Послышались хлопки аппарации. Люциус скрылся где-то по правую сторону от Северуса. Снейп наугад двинулся по залу. Ему нужно было успеть поговорить с Малфоем до того, как тот отправится на задание. Теперь сам Северус не мог вернуться в поместье, чувствуя на себе насмешливые взгляды Беллы и других Пожирателей. Аппарировав сейчас, он сделает еще хуже. Но где этот чертов блондин?!
Наконец он заметил мелькнувшего в углу Малфоя. Подойдя ближе, он вплотную столкнулся с ним, незаметным, словно застывшим в своей неподвижности.
— Люциус, я… — тихо начал Снейп.
Но тот не дал ему закончить. Он направил на Северуса палочку, беззвучно прошептав заклинание. Снейп выругался про себя, почувствовав, что не может двигаться.
— Так будет лучше, — повторил Люциус, на секунду застыв рядом с Северусом. — Я прослежу, она не будет мучиться, — одними губами произнес он и аппарировал. Но перед этим вложил что-то в неподвижную руку приятеля.
«Дневник», — понял Северус.

Часть 3. ЛЮБОВЬ ЛИШЬ ОСТАВЛЯЕТ

В доме было тихо. Погруженный в ночную тьму, он спал, пустой и одинокий. Словно кто-то дорогой и близкий покинул его навсегда, оставив после себя тишину и ночь.

Ее нет — это первое, что почувствовал Северус, когда аппарировал к себе. Он вдыхал прохладный осенний воздух и чувствовал, как задыхается. Как будто снова оказался в одном из своих ночных кошмаров. Только проснуться не получалось.

Он прошел в гостиную. Тихо, словно и сам был посторонним в этом доме, вором, позарившимся на чужое богатство. Присел на диван. Зажег палочкой свечи на столе, их свет выхватил из темноты большое зеркало, висящее на стене напротив. Отражения подрагивали, надсмехаясь над ним. А Северус все смотрел вглубь зеркала и не мог оторваться, будто бы пытался прочитать в лице отражения то, что не получалось понять самому. Тихий плач раздался в темном углу.

— Салли, — устало прошептал он. И тут же холодно приказал домовухе: — Салли, покажись.

Эльф приблизилась к Северусу, ее огромные, как блюдца, глаза были полны слез, она не переставая шмыгала носом.

— Расскажи, что здесь произошло, — попросил Северус неожиданно хриплым голосом.

— Ма-але-енькая ми-и-исс, — протянула, заикаясь, эльфийка и запричитала: — Пришли люди, злые люди забрали маленькую мисс. Ее связали и забрали. Это Салли виновата, не смогла защитить.

Она проворно подскочила к стене и стала биться об нее головой.

— Хватит! — рявкнул Северус.

Салли остановилась, преданно смотря на него, и попросила:

— Спасите маленькую мисс. Она такая добрая. Спасите ее, хозяин.

Северус скрипнул зубами.

— Уйди, — приказал он, — и не показывайся мне на глаза.

Салли бесшумно исчезла, оставив Северуса в одиночестве. На столе, повинуясь беззвучному приказу, появилась бутылка огневиски. Наполнив стакан до краев, Северус заглянул в зеркало. На него холодным и непроницаемым взглядом смотрел бледный черноволосый мужчина. Жесткая усмешка на губах. Застывшее, как восковая маска, лицо. А сердце? Сердце — кусок гранита. Чертов кусок чертова гранита.

Северус залпом осушил стакан.

«Опять. Почему все получилось именно так?» — подумал он.

«А ты думал, что все кончится по-другому?» — правая бровь отражения удивленно приподнялась.

«Она не должна была пострадать!»

«Ты должен был привыкнуть к этому — все люди, которые дороги тебе, страдают и умирают».

«Нет. Только не она».

«А чем она отличается от остальных? Чем отличается от Дамблдора, от твоей матери, от Лили? Не кривись. Всё то же самое. Ты всех приводишь к гибели. А сам напиваешься, пытаясь заглушить свои муки. Отсиживаешься в стороне. Предатель».

«Нет!»

«Да. Трус и предатель. Поттер был прав. Он видел твою истинную натуру. Разве сегодня ты не мог плюнуть на все и отправиться сразу вслед за Люциусом? Почему ты не остановил его? Почему, если она тебе так дорога?»

«Нет толку в бессмысленной храбрости и самопожертвовании».

«Все трусы так говорят», — жестко усмехнулся мужчина в зеркале.

Северус выпил один за другим еще три бокала. Голова начала кружиться, и стало немного подташнивать. Прикрыв глаза, он откинулся на спинку дивана и нащупал рукой какой-то твердый предмет. Твердая обложка дневника была теплой и шершавой. Сглотнув горький комок в горле, Северус бережно провел пальцами по дневнику, пытаясь уловить тепло рук его хозяйки.

Он закрыл глаза, и перед ним появился образ Гермионы.

Белое легкое платье ниспадало до самого пола. Талия охвачена широким белым поясом. Девушка радостно улыбалась и протягивала к Северусу руки.

Он открыл глаза. Это было странно. Как будто не сотканный воображением образ, а воспоминание. Яркое, четкое. Но еще более странно было то, что дневник, казалось, потеплел в его руках.

Северус открыл первую страницу. К его удивлению, текст, названный Люциусом девчачьим бредом, вдруг размылся, и лист стал чистым. Через мгновение на нем проступили слова:

Северус, любимый. Прости, что не послушалась тебя.

— Гермиона... — Не осознавая этого, он произнес ее имя.

По бумаге побежала волна, черными чернилами проступили новые строчки:

Северус, если ты читаешь этот дневник, значит, мои дела идут не так хорошо, как я планировала. Где-то я ошиблась, или удача отвернулась от нас. Сейчас ты даже не помнишь, что происходило на самом деле еще несколько месяцев назад. А я... я боюсь даже предположить, как этот дневник у тебя оказался. И все же он предназначен тебе. Создавая его, я ослушалась твоего приказа, но зачаровала его так, чтобы посторонние глаза не смогли его прочесть. Только ты. Я не смогла позволить себе просто забыть. И не собираюсь оставлять тебе такой возможности. Здесь я записала часть нашей истории. И теперь прошу тебя, следуй за мной.

Северус склонился над дневником, проводя по строчкам пальцами. В ответ на его беззвучную молитву неярким светом засветилась раскрытая страница, и он почувствовал, как его затягивают появляющиеся образы.

Судя по всему, он оказался в воспоминаниях Гермионы.

***

Они вдвоем сидят в кабинете Дамблдора. Гермиона в черной школьной мантии рыдает, уткнувшись ему в плечо. Северус — в директорском кресле, осторожно и нежно он гладит ее по голове. Напротив его кресла висит портрет Дамблдора, который устало протирает очки и вздыхает через слово.
— Гермиона, я понимаю, это нелегко принять, но иначе поступить было нельзя, — говорит Дамблдор. — Северус!
— Гермиона, прошу тебя, перестань плакать, иначе моя мантия будет безнадежно испорчена.
— Северус! — возмущается Дамблдор
— Простите. Просто я не могу. Не могу смириться с этим! — Гермиона закусывает губу, пытаясь не разреветься, и все так же крепко прижимается к Снейпу.
— Гермиона, — обращается тот к ней, — людям нужно беспокоиться о будущем, а не о прошлом. Альбус, вы думаете, оставшиеся хоркруксы спрятаны в реликвиях, принадлежащих Основателям?
— Да, полагаю. Так было задумано, и теперь Гарри, Рону и Гермионе необходимо их найти и уничтожить.
— Что еще за необходимость? — сердится Северус. — Как можно возлагать подобное на волшебников, едва достигших совершеннолетия?
— Северус, у нас нет другого выхода. Гарри должен с этим справиться. Это его судьба. Ну а в его замечательных друзьях я не сомневаюсь. — Дамблдор ободряюще улыбается Гермионе.
— Если мы ошибемся, если что-то пойдет не так, мы проиграем. Это наш шанс, шанс Гарри Поттера на победу в этой войне. Сейчас, как никогда, важно все держать в строжайшем секрете. А ты, Северус… Ты знаешь, я рад за вас с Гермионой, но боюсь, что твои… опасность, что ты будешь переживать за нее, что не сможешь сдержать свои эмоции, слишком велика. Ты находишься очень близко к Волдеморту.

От злости Северус скрипит зубами.

— Как всегда слишком пафосно, Альбус. Сказали бы, что не доверяете моим способностям окклюмента!
— Северус, это не правда, — вмешивается Гермиона и, встряхнув кудрями, продолжает: — Мы все: весь Орден и даже Гарри с Роном, — мы доверяем тебе. Но профессор Дамблдор прав,с этим справиться должны мы трое.
— Эта вечная гриффиндоская заносчивость, — ухмыляется Северус.
Но Гермиона не злится — она просто улыбается. Глупо злиться на человека, в чьих объятиях так уютно и тепло.

***

Теперь Северус вдвоем с Гермионой в его кабинете в подземельях. Оба напряженно наблюдают за булькающим в небольшом котелке зельем.
— Если твои расчеты верны, то через три минуты нужно снимать котел с огня. — Гермиона хмурится, глядя на настенные часы.
— Что значит «если»? — насмешливо спрашивает Северус.
— Хочешь сказать, что никогда не ошибаешься? — Гермиона резко вздергивает подбородок.
— Моя маленькая мисс, я не допускаю ошибок, в этом случае я просто создаю что-то новое.

Гермиона начинает смеяться и быстро обходит разделяющий их котел.

— Люблю тебя, — говорит она и, закрыв глаза, прижимается губами к его губам.

Северус отвечает на поцелуй, углубляя его. Правой рукой проводит по ее волосам, а левой крепко прижимает к себе. Гермиона выдыхает и расслабляется в его руках. Но тут он резко отталкивает ее.

— Время! — выкрикивает он.

Спохватившись, Гермиона разворачивается к котлу и гасит огонь. Северус левитирует котелок на стол и разливает получившееся зелье в два заранее приготовленных флакончика. Гермиона закупоривает их пробками. Они какое-то время молчат, разглядывая результаты своего труда.

— Жаль, нельзя проверить, — Гермиона первой прерывает молчание.
— Почему нельзя? Давай позовем любого из твоих дружков-гриффиндорцев. Большинству из них отшибает память каждое утро субботы.
— Северус! — возмущенно фыркает Гермиона.
— Иди сюда, — вдруг говорит он и притягивает девушку к себе. Он целует ее долго, так долго, пока тягостное чувство не покидает грудь.
— Когда вы уходите? — тихо спрашивает Северус.
Гермиона поднимает на него свои большие лучистые глаза и так же тихо отвечает:
— В среду.
— Слишком быстро. Ты уверена?
— Медлить опасно. Нужно действовать сейчас, пока он ничего не заподозрил.
— Моя маленькая глупая мисс, — Северус не отпускает ее из своих объятий, — я дам тебе один пузырек. Второй для меня.
— Когда?.. — у Гермионы слезы на глазах.
— Как только вы покинете стены этой школы. Ты только что сказала: медлить опасно.
Гермиона отстраняется от него и поворачивается к столу, изучая взглядом получившееся зелье.
— «Утраченные воспоминания» — красивое название, — задумчиво произносит она.
— Глупая и ненужная лирика, — фыркает Северус, — но само по себе зелье полезное. Особенно если нужно навсегда избавиться от опасных воспоминаний. Особенно если под рукой нет думоотвода.
— Значит, ты усовершенствовал его еще в школе?
— Я был способным учеником. Но без твоей помощи я бы не смог довести его до нужной консистенции и добиться подобного эффекта.
— Спасибо. Ты нечасто меня хвалишь, — Гермиона улыбается от удовольствия.
— Зелье сотрет те воспоминания, которые ты захочешь. Но тот миг осознанности, когда ты можешь решить какие воспоминания стереть, а какие оставить, длится минуту. Запомни это, девочка. Только минута. Если за это время ты недостаточно сконцентрируешься, то зелье может сработать неправильно.
— И что будет в этом случае?
— Не знаю. Я же предложил тебе испытать его на каком-нибудь гриффиндорце. Ну все, не смотри на меня так. Знаю, это противозаконно. Но раз нет подопытных, я не могу предугадать, что случиться с твоей памятью. Постарайся не доводить до этого, Гермиона.
— Хорошо, — серьезно отвечает она и кидается в распахнутые объятия Северуса.

***
Раннее промозглое утро. Трое подростков стоят у ворот Хогвартса, одетые в дорожные плащи. Мальчики сутулятся и хмуро наблюдают за девушкой, прощающейся с мужчиной в темной мантии.
— Запомни, воспоминания должны быть стерты безвозвратно. Не нужно их копировать или сохранять каким-либо способом. Ты поняла меня? Это излишний риск, — он говорит отрывисто и резко, словно обрубает концы.
— Я поняла, Северус, — отвечает Гермиона тихо.
— Так будет лучше. Проиграем мы в этой войне или победим, незачем тебе хранить воспоминания о встречах со старым мерзким предателем, — говорит Северус и, не дожидаясь возражений, продолжает: — Я люблю тебя, но желаю тебе счастья. Ты не будешь счастлива со мной.
— Неправда! — не сдерживается она.
— Правда. Просто я знаю это лучше тебя.
— А ты будешь счастлив без меня?
Северус молчит. Он давно понял, что не может солгать этой девчонке. Поэтому он просто стоит и смотрит на Гермиону, пытаясь навсегда впитать в себя ее образ. Его сознание сможет забыть ее, но сердце – никогда. Она навеки останется в самой глубине его души. В той глубине, которую не достигнут никакие заклятия и зелья, или огневиски, или скорбные мысли по вечерам…

— Тебе пора. Тебя ждут Поттер и Уизли, — хрипло говорит Северус. — Уизли будет хорошим мужем.

Гермиона вздрагивает как от удара.

— Слизеринский мерзавец! — взрывается она. — Я этого не забуду! — И тихо шепчет: — Береги себя, Северус, слышишь!
— И ты... — он осторожно убирает за ее ушко выбившуюся прядь непослушных волос и обращается к мальчишкам, стоящим поодаль.
— Если с ней что-то случится, Поттер, молись всем богам, чтобы Темный Лорд добрался до тебя раньше меня.
Гарри Поттер бурчит нечто неразборчивое в ответ и, развернувшись, идет по тропинке прочь от замка. Лицо Рона Уизли искажает гримаса отвращения, но он молчит и просто следует за свои другом. Гермиона прижимается на мгновение к Снейпу и отстраняется. Махнув на прощание рукой, она быстро догоняет своих друзей.
Северус остается один, стоит около ворот, наблюдая, как фигуры подростков исчезают в утреннем тумане.

***

В голубом, без единого облачка небе ярко светит солнце. Несильный ветер шелестит листьями, вокруг — зеленый лес. Хорошая погода для прогулок и пикников. Но лицо Гермионы озабочено, она хмурится, словно что-то прикидывая в уме. Рон Уизли выглядит испуганным, Гарри Поттер — непривычно серьезен и состредоточен.
— Почему мы не можем аппарировать все втроем? — возмущается Рон.
— Рон, сколько раз тебе объяснять! Они замкнули кольцо облавы специальным заклинанием. Пока круг сужается, нам не выбраться с помощью аппарации.
— Я все равно против твоего плана, Гермиона, — вмешивается Гарри. — Я не брошу своего друга.
— Гарри, спасибо тебе, — печально улыбается Гермиона. — Но я не вижу другого способа. Как только они погонятся за мной — а погонятся обязательно, — то разомкнут круг, и это ваш шанс аппарировать незамеченными.
— Гермиона, не надо! — просит Рон.
— Гермиона, мы все делали втроем, мы друзья! Если сейчас тебя поймают, то что мы сможем без тебя? — восклицает Гарри с горечью.
— Вы все сможете. Мы уничтожили практически все хоркруксы. Остались чаша Пуффендуя и Нагини. Вы справитесь.
— Гермиона... — Гарри снова пытается возражать, но вдруг троица замирает, напряженно вслушиваясь в лесные звуки.
— Пора! — шепчет Гермиона. — Они близко. Берегите себя, мальчики, — с этими словами она быстро скрывается за густыми зарослями, оставив мальчишек стоять в тягостном молчании.

Воспоминание подернулось дымкой. Все погрузилось в непроницаемую тьму.

***

Постепенно гостиная приобрела свои прежние очертания. Только огонь в камине, казалось, разгорелся еще ярче. Северус какое-то время сидел неподвижно. В отсветах пламени лицо мужчины казалось высеченным из камня. Настенные часы тихо отсчитывали минуты.

За окном пробуждалось утро.

А в душе Северуса наступала ночь. Темная, беззвездная, до краев наполненная горечью внезапной потери. Воспоминания пробудили в нем те задремавшие чувства, что покоились под поверхностным течением каждодневных мыслей и дел. Эти чувства, подернутые дымкой забвения, теперь с новой силой разрывали его душу на части.

Он поднял глаза и снова увидел свое отражение в зеркале. Ярким холодным светом озарились его глаза. Решение было принято.

Северус поднялся с дивана. То, что он увидел и испытал, полностью отрезвило его. Он накинул на себя мантию и аппарировал.

***

Люциусу Малфою происходящее не нравилось. Сильно не нравилось. Он понимал, что у Лорда были весомые причины ускорить события и вызвать мальчишку Поттера на дуэль. Вот только Малфою они были непонятны. Он привык, что Волдеморт уверен в своем могуществе. Особенно после смерти Дамблдора. Видеть Волдеморта сильно встревоженным было странно. Что бы там ни произошло, но его уверенность в себе явно пошатнулась. А это означало, что Поттер успел сделать что-то такое, что резко повышало его шансы на победу в этой войне. И, следовательно, Люциусу придется еще раз все обдумать и взвесить на чаше весов своего благоразумия. Люциус Малфой никогда не оказывался на проигравшей стороне — это было его родовым благословением. И сейчас его интуиция говорила ему, что равновесие сил изменилось, и будущее уже не принадлежит Темному Лорду.

А более всего Люциуса смущала необходимость вмешиваться в личные дела Северуса. На Грейнджер ему было наплевать, на Северуса — нет. А значит, с принародной казнью тоже что-то нужно решать, и быстро.

Когда он уводил Грейнджер из поместья, она практически не сопротивлялась. Люциус заметил, что за время совместной жизни с Северусом Гермиона еще больше похорошела. А это было тревожным знаком. Сейчас скованная чарами девушка сидела в его темнице для особо важных персон. На месте Сибиллы. Это было тревожным знаком номер два. Люциус не любил совпадения. А ко всему прочему ему вспомнилось пророчество, сделанное прорицательницей незадолго до своей смерти Северусу. Конечно, слово «смерть» было самым часто употребляемым Сибиллой словом. Но с другой стороны, Волдеморт верил ей. И на этом можно было сыграть. Люциус задумался.

***

Гермиона очнулась в просторной светлой комнате со стальной дверью. Поверхность двери была абсолютно гладкой, с маленьким решетчатым окошком. Девушка лежала на невысокой круглой кровати с большим цветным покрывалом. Она попыталась шевельнуться, но поняла, что скована заклинанием. Это было плохо, но не смертельно. В начале недели она немного практиковала вместе с Северусом беспалочковую магию. Совсем немного, но ей понравилось, и поэтому по ночам она пыталась заниматься самостоятельно по принесенным из библиотеки книгам.

Северус. Гермионе стоило только подумать о нем, и в груди тут же потеплело. Хотя ее рациональная часть буквально вопила: «Спасай себя и быстро!» Другая подсознательная часть знала, просто была уверена в том, что ничего плохого не произойдет. Северус поможет, придет и спасет.

Наконец рациональная часть взяла верх. Гермиона, сосредоточившись на необходимых словах, повторила заклинание три раза. Ничего не произошло. Разочарованно выдохнув, она попыталась еще раз. Но снова безуспешно. Гермиона поняла, что заклинание не срабатывает, потому что она не в силах расслабиться. Но трудно требовать от себя хладнокровия, когда находишься неизвестно где, околдованная неизвестно кем, да и лежать приходиться на таком безвкусном, раздражающе пестром покрывале.

«И кто только на таком спал?» — удивилась Гермиона и попыталась успокоиться.

Для этого у нее был только один проверенный способ, которым она пользовалась уже не раз, пытаясь заснуть после очередного неприятного сна. Она представила себе Северуса: воображение услужливо подсказало ей, что он стоит рядом, бережно обнимая ее за плечи, нежно целует в губы. Постепенно поцелуи становятся все более глубокими. Он прижимает ее крепче. Его рука медленно гладит ее шею, а затем ложиться на талию. Вторая рука касается груди...

Небольшой шум у двери отвлек ее внимание. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился знакомый силуэт.

— Северус? — воскликнула Гермиона и густо покраснела.

— Тихо, — резко ответил он и внимательно посмотрел на нее.

— Чем это ты тут занималась?

— Я пыталась освободиться от сковывающего заклинания с помощью беспалочковой магии.

— Видимо, не очень успешно, — ухмыльнулся Северус. Он подошел к лежащей девушке и наклонился.

— Хотя направление твоих мыслей мне нравится. Как насчет того, чтобы воплотить их в жизнь?

— Что? О чем ты?

Вместо ответа Северус поцеловал ее. Ошарашенная Гермиона не успела ничего предпринять, как он отстранился и прошептал заклинание, направив на нее палочку. Она почувствовала, что снова может двигаться.

— Что произошло? Кто эти люди? Зачем меня схватили и привели сюда? — Гермиона старалась говорить четко, но ее голос срывался.

— Слишком много вопросов, слишком мало времени, моя маленькая мисс, — ответил Северус. — Ты должна знать: все, что я рассказывал тебе, было ложью. Я предал тебя. Запомни это хорошо, запомни навсегда. Я трус и предатель.

— Северус... — с болью в голосе прошептала Гермиона и поднялась.

— Так будет лучше. Так должно быть. Ты должна возненавидеть меня, поняла?

— Ты не хуже меня знаешь — я не могу. Я люблю тебя.

— Глупости, нервы и гормоны.

— Нет, — она упрямо замотала головой. — Я могу простить тебе все что угодно, потому что знаю тебя лучше, чем ты сам. Я смогу простить тебе даже свою смерть. Ты пришел убить меня?

— Нет... — прошептал Северус, проводя рукой по ее волосам.

— Ой! — вскрикнула Гермиона от неожиданности.

Северус сжал в ладони ее длинный кудрявый волос и теперь пристально смотрел на нее.

— Я пришел, чтобы попрощаться, — мягко улыбнулся он и взмахнул волшебной палочкой.

Гермиона без сознания упала на кровать. Северус прошептал над ней заклятие невидимости и присел рядом. Сказал в пустоту:

— Я доверяю тебе. Но если с ней что-то случиться, клянусь, я стану призраком и проклятием всего твоего рода.

— Не нужно пугать меня родовыми проклятиями. Ты же знаешь, что если я обещал, то все сделаю. — Поверхность зеркальной стены заколыхалась, и из нее вышел хозяин Малфой-мэнора.

Люциус Малфой приблизился к кровати, на ощупь нашел тело девушки и взял на руки. Вместе со своей ношей он снова подошел к зеркальной стене, которая при его приближении разбежалась волнами, словно поверхность озера. И не оборачиваясь, бросил:

— Если план не сработает — ты умрешь.

— Беспокоишься обо мне? — усмехнулся Северус.

— Напоминаю о возможном исходе.

— Я знаю, на что иду.

— Неужели ее жизнь стоит твоей?

— Она стоит нескольких моих жизней.

— Романтичный глупец, — ухмыльнулся Люциус.

— Кстати, эта зеркальная стена, — произнес Северус, — неужели ты не боишься оставлять здесь кого-то, когда тут есть такой удобный способ для побега?

— Это часть родовой магии. Только Малфои могут ходить по замку подобными путями. Так что ты здесь отныне обычный узник. — Помолчав, Люциус продолжил: — Надеюсь, твой Поттер справится с задачей.

— Эта самое слабое место в плане, — скривился Северус.

— Тогда удачи, — сказал Люциус и шагнул в стену.

По зеркальной поверхности пробежали круги, как от брошенного камня. Но секунда, другая — и стена снова стала ровной, без единого искажения.

Северус встал с кровати и подошел к стене. Провел пальцами по поверхности и невесело усмехнулся. Затем, покопавшись в кармане, он вытащил флакончик с мутноватым зельем и, откупорив, бросил туда волос Гермионы. Пара мгновений — и зелье приобрело янтарную окраску. Северус поднес пузырек к губам и полностью осушил его. В тот же миг его тело стало стремительно меняться. И вот уже из зеркальной стены на него смотрела нелепо одетая Гермиона Грейнджер. Смотрела слишком жестким взглядом. Северус попытался смягчить выражение своего лица, но это оказалось сложно. После нескольких попыток и кривляний перед зеркалом, он добился приемлемого выражения лица. Теперь можно было расслабиться и подождать тюремный конвой. Правда, нужно еще найти одежду, более подходящую ему по размеру. Северус оглядел комнату, и его взгляд остановился на вместительном дубовом шкафе.

***
— Мой скользкий друг Люциус, что привело тебя ко мне? — прошипел Волдеморт, глядя на склонившегося в поклоне человека.

— Мой Лорд, я пришел доложить, что задание выполнено. Девчонка находится в камере, в моем замке.

— Я не сомневался в тебе, мой верный слуга. Весть про ее казнь уже разнеслась?

— Да, мой Лорд. Все только об этом и говорят. Казнь государственной преступницы состоится ровно в два пополудни на главной площади перед Министерством магии.

— Замечательно, — удовлетворенно кивнул Волдеморт. — Мальчишка не сможет сдержаться. Он появится, и я наконец-то убью его.

— Мой Лорд, я бы хотел обратить ваше внимание на новое обстоятельство...

— Какое?

— Девчонка сейчас находится в камере, где содержалась предсказательница Трелони.

— Да, — лицо Волдеморта исказилось от гнева. — Я заставил того глупца заплатить за ее смерть. Сполна. Он должен быть мне благодарен. Я подарил ему смерть от собственной руки.

«Опять ударился в демагогию...» — обреченно вздохнул про себя Малфой и вслух сказал:

— Когда я закончил с грязнокровкой, я проверил блокнот охранника. Там оказалось несколько новых записей. Перед своей смертью Трелони сделала еще одно предсказание, и, думаю, вам следует с ним ознакомиться.

— Блокнот у тебя?

— Да, прошу вас. — Малфой осторожно передал блокнот повелителю.
Волдеморт открыл его на последней странице и стал вчитываться.

— Здесь сказано: «Когда друга поразит змеиный яд, умрет последний враг».

— Да, именно, Мой Лорд.

— Думаешь, одного из моих приближенных следует убить? — поинтересовался Волдеморт, бросив выразительный взгляд на лежащую рядом Нагини.

— Нет, мой Лорд, — Малфой содрогнулся от столь вольной интерпретации пророчества. — Я думаю, что, учитывая сложившиеся обстоятельства, речь идет о друге вашего последнего врага. Гарри Поттера. Грязнокровка должна умереть не от проклятия, а от змеиного яда.

Волдеморт задумался. Люциус ждал ответа повелителя, мысленно взывая к всевозможным богам и болезненной страсти Волдеморта к пророчествам.

— Да, ты прав, мой друг, — удовлетворенно зашипел Темный Лорд. — И после сегодняшней победы я награжу тебя по заслугам. Нагини, сегодня тебя ожидает приятный ужин.

Люциус в который раз мысленно содрогнулся от представшей перед его глазами картины, но взял себя в руки и спросил:

— Я могу идти, мой Лорд?

— Иди, — рассеянно ответил Волдеморт, — ты хорошо послужил мне.

***
Дверь камеры распахнулась настежь, и в светлую темницу шагнули три аврора. Один из них держал в руках свернутый пергамент, двое были сопровождающими из охраны. Чуть поодаль от них держался Люциус Малфой. Процессия медленно прошла в комнату и остановилась в нескольких шагах от сидящей на кровати девушки в пестром платье. Чувствовалось, что, несмотря на то что платье ей по размеру, в нем она
походила скорее на клоуна, чем на узницу, приговоренную к смерти.

— Кхм... — кашлянул от неожиданности аврор и, развернув свиток пергамента, принялся зачитывать приговор: — Гермиона Грейнджер, судом Визенгамота вы признаны особо опасной государственной преступницей. Суд приговорил вас к смертной казни.

На этом месте он был вынужден прерваться, так как девчонка одарила его таким уничтожающим взглядом, что он почувствовал себя школьником, попавшимся на нарушении школьных правил.

— Проследуйте за нами, пожалуйста, — неуверенно закончил он.

Гермиона Грейнджер с королевским достоинством поднялась с кровати. Задрав подбородок вверх, она практически прошипела:

— Ведите.

Люциус почувствовал, что сейчас умрет от смеха. Сейчас, когда требуется все его внимание и бдительность, его разрывало от едва сдерживаемого веселья. Он видел, как его соратник пытается подражать гриффиндорской заучке в этом смешном пестром платье из гардероба Сибиллы. Как миленькое личико Грейнджер периодически принимает грозное выражение декана Слизерина, вызывая бурную реакцию у окруживших ее охранников. И глядя на всю эту комедию, Люциус просто задыхался от беззвучного хохота.

Конвой вышел из замка и направился в сторону маленькой беседки. Там находился портал, предназначенный для перемещения участников процессии на главную площадь перед Министерством магии, где должна была состояться публичная казнь.

Девушку связали заклятием, поэтому она не могла самостоятельно притронуться к порталу. Кому-то из сопровождающих нужно было прижать ее к себе. Оглядевшись в поисках жертвы, «Гермиона» выразительно уставилась на Люциуса Малфоя. Обведя взглядом разом потупившихся авроров, Люциус печально вздохнул и притянул девчонку к груди.

После этого маги одновременно дотронулись до лежавшего на столе портсигара, и через мгновение группа оказалась на широкой площади перед огромной толпой. Люциус окинул взглядом людей, находившихся перед эшафотом. Как и предполагалось, передние ряды занимали Пожиратели Смерти, соратники Темного Лорда. Далее сидели министерские чины, и затем — обычные горожане. В их лояльности новому режиму Люциус сомневался более всего. Эта толпа простых граждан раскачивала весы желаемой победы для противоборствующих сторон.

Вместе с притихшей Гермионой волшебники поднялись на эшафот, к безмолвно стоявшему Волдеморту. Они низко поклонились ему и заклинанием приковали девушку к столбу. Толпа внизу загудела. Воспользовавшись шумом, Люциус подошел ближе, чтобы проверить, крепки ли связывающие заклятия, и едва слышно прошептал на ухо девушке:

— Ты выпил все приготовленные зелья?

— Да, — так же тихо ответила она, — почему именно змея?

— Против Авады нет противоядия. А пара флакончиков кровоостанавливающего зелья и несколько глотков настойки безоара значительно повысили твои шансы на выживание.

— Всегда ненавидел эту змею. Видимо, не зря. — Девушка скривила губы.

Малфой проверил заклятие и, перекрикивая шум толпы, обратился к задумавшемуся Волдеморту:

— Все готово, мой Повелитель!

Волдеморт величественно кивнул, и Люциус отошел от столба. Направив на себя волшебную палочку, Темный Лорд произнес заклинание и обратился к толпе:

— Сегодня великий день для нашей страны! Государственная преступница Гермиона Грейнджер понесет заслуженное наказание. Справедливый суд покарает одну из приспешниц Гарри Поттера. И пусть мои сограждане знают — они могут спать спокойно. Последний час Гарри Поттера близок.

Один из авроров выдвинулся вперед из ряда стоявших на помосте волшебников и, развернув пергамент, стал зачитывать Грейнджер обвинительный приговор под громкое улюлюканье толпы.

— Признана виновной во всех перечисленных преступлениях и приговаривается к смертной казни, — этими словами он закончил свое выступление и снова встал в ряд.

— Что ж, Гермиона Грейнджер удостоится смерти не от простого заклинания, а от символа нового времени, — прошипел Волдеморт, обращаясь к толпе.

Люди притихли под взглядом его кровавых, горящих безумием глаз.

— Нагини, ко мне, — почти ласково прошептал Темный Лорд. — Змея — вот истинный символ бесконечности и бессмертия. Внемлите мне! Видите, видите эту испуганную девчонку, подружку Гарри Поттера? Но где сам Гарри Поттер? Он просто трус, воспитанник труса Дамблдора! Что для него друзья? Он их бросает, как только что-то начинает угрожать его жизни. Ваш бывший кумир — обыкновенный трус!

— Нет! — раздался крик в толпе.

Волдеморт удовлетворенно кивнул, глядя, как люди отступают, пропуская вперед мальчишку.

— Нет! Я не предаю своих друзей! — Глаза Гарри Поттера сверкали гневом. — Я готов отдать за них свою жизнь!

— Значит, ты просто глупец, — засмеялся Волдеморт и, направив на него палочку, четко произнес: — Авада Кедавра.

Толпа вскрикнула, словно раненный зверь, когда Гарри упал. И тут же вздох удивления пронесся по передним рядам. Волдеморт упал на помост так же, как Гарри. Пожиратели кинулись к своему господину. Обступив его тело, они боялись прикоснуться к нему, но Темный Лорд открыл глаза. Поднявшись, он увидел, что толпа учеников Хогвартса окружила помост, держа палочки в боевой готовности. Среди них выделялись лица членов Ордена Феникса. Тело Гарри Поттера было скрыто от посторонних глаз наплывавшими рядами Сопротивления.

— Преклонитесь передо мной, глупцы! — выкрикнул Волдеморт. — Ваш герой мертв!

— Мы не преклоняемся перед мразью! — выплюнул один из наступающих, стоявший ближе всех к помосту. Люциус запоздало узнал в нем Ремуса Люпина. — Это сражение решит исход войны!

— Хорошо, — мерзко усмехнулся Волдеморт. — Вы все поплатитесь за свою дерзость. Но перед этим у нас осталось одно незавершенное дело. Нагини!

Люциус резко выдохнул, когда змея сделала выпад и впилась в шею прикованной к столбу девушки.

— Нет! — раздался из толпы резкий мальчишеский возглас.

— Сектумсемпра! — крикнул Ремус, и змею разрезало на несколько кусков, которые упали под ноги девушки.

Гермиона Грейнджер покачнулась и стала медленно оседать. Если бы не удерживающие ее заклинания, она бы упала. Люциус вглядывался в ее смертельно побледневшее лицо, понимая, что время еще не настало.

Волдеморт на мгновение замер, глядя на останки своей змеи, а затем в гневе развернулся к толпе. В его голосе кипела ярость, когда он произнес:

— Авада Кедавра!

Люпин успел отскочить в сторону. В толпе раздались крики и, глядя на исказившееся лицо Темного Лорда, Малфой догадался, что план безумного старика удался, и Поттер выжил. Став героем в который раз.

— Нет! — прошипел Волдеморт, глядя на мальчишку, смело двинувшегося ему навстречу под одобрительные выкрики людей.

— Ты не можешь меня убить. Смирись, ты проиграл!

— Нет! Я убью тебя столько раз, сколько потребуется! Авада Кедавра!

— Экспелиармус!

Тонкие световые лучи — красный и зеленый — встретились в воздухе. Началась полная неразбериха. Друзья Гарри Поттера и соратники Дамблдора бросились навстречу приготовившимся к бою Пожирателям Смерти. Со всех сторон посыпались проклятия. Выругавшись, Люциус поспешил к теряющей сознание девушке. Пока остальные сражались, Малфой осторожно освободил ее от цепей-заклятий и, присев, положил ее голову к себе на колени.

— Тихо, тихо, не шевелись, — произнес он, доставая из кармана мантии пузырек с заживляющим зельем. — Сейчас все сделаю.

— Убери он нее свои лапы, Малфой! — раздался над ним звонкий мальчишеский голос.

Подняв голову, Люциус увидел Рона Уизли, который трясущимися руками направил на него волшебную палочку.

— Уизли, ты как всегда не вовремя! — протянул Малфой, поднося зелье к ране на шее девушки.

— Прекрати! Стоит тебе пошевелиться, и я убью тебя! — Красное лицо Рона исказилось.

— Идиот! Это заживляющее зелье. Не мешай мне!

— Рон, угомонись. — К ним подошел Ремус и присел на карточки рядом с Малфоем. — Можно?

— Только не разбей, — ответил Малфой, передавая пузырек Ремусу.

Тот взял зелье, осторожно понюхал и, удовлетворенно кивнув, вылил содержимое на рану. Девушка вздрогнула и часто задышала. На глазах окруживших ее людей рана стала затягиваться, оставляя после себя уродливый шрам. В этот миг оглушительный рев пронесся по площади. Радостные крики людей, казалось, заполнили собой все пространство.

— Вот и все, Темный Лорд убит... — тихо произнес Люциус.

— Снова будешь рассказывать сказки про Империо? — усмехнулся Ремус.

— Незачем. Я достаточно помогал членам вашего Ордена, чтобы претендовать на заслуженные награды.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Ремус.

— Без меня ваша девчонка могла бы серьезно пострадать, а Снейп умереть. А без них двоих Поттер не смог бы победить Волдеморта.

— Что это за бред?

К спорящим людям подбежал Гарри Поттер. Его одежда была порвана, синяки и ссадины украшали все тело. Но глаза сияли от радости. Он крепко сжал в объятиях Рона, затем Ремуса.

— С ней все будет хорошо? — спросил Гарри, опускаясь на колени рядом с Гермионой.

— Противоядие выпито, потеря крови незначительная, рана затянулась. Думаю, с ним все будет в порядке, — ответил Люциус.

— Что значит — с ним?

В это время Гермиона застонала и открыла глаза.

— Гермиона, слава богу!

— Миона, милая!

Двое мальчишек кинулись к приподнявшейся на локтях девушке, заключая ее в крепкие объятия.

— Если вы двое сейчас же не отпустите меня, то будете вычищать котлы до блеска каждый божий день. Все свободное время. До конца школы. Вам понятно, Уизли, Поттер? Или вы настолько отупели за время странствий, что мне надо вас проклясть, прежде чем до вас дойдет?!

— Снейп! — в ужасе отшатнулся Гарри Поттер.

— Профессор Снейп, — машинально поправил Северус, ощупывая свою рану. Он пристально смотрел на онемевшего от ужаса Рона, пытаясь понять, почему Уизли назвал Гермиону «милая».

— А где Гермиона? — тупо спросил Рон.

— Она в безопасности, я позаботился об этом, — Малфой решил вмешаться в их забавный разговор.

— Полагаю, это неподходящее время для долгой беседы. Нам нужно более уединенное место, — сказал Снейп, оглядывая площадь. — Думаю, больничная палата Хогвартса будет как нельзя кстати.

— Северус, а сколько еще будет действовать оборотное зелье? — спросил Ремус, разглядывая тонкую девичью фигуру.

— Как раз хватит, чтобы Люциус донес меня до больничного крыла, — хитро улыбнулась девушка и капризным тоном добавила: — Ну же, Люциус, хочу на ручки!

***
Эпилог.

Гермиона сидела в больничной палате и читала газету. Рядом с ней на кровати лежал Северус.

— Ну что? — спросил он хриплым голосом.

— Тс-с, тебе вредно разговаривать, — Гермиона заботливо провела пальцами по его лицу и мягко улыбнулась.

— Так ты мне расскажешь или нет?!

— Не кипятись, — она осталась совершенно безмятежной. — Тебя и Люциуса полностью оправдали.

— Хорошо. — Он устало прикрыл глаза и все же первым нарушил молчание: — Ты была у целителей?

— Да, но они, как и ты, считают, что мою память восстановить невозможно.

— Прости меня, — едва слышно прошептал Северус.

— Мне не за что тебя прощать. После разговора с членами Ордена Феникса, с Гарри, Роном, учителями я восстановила полную картину событий своего прошлого. Теперь я могу считать себя здоровой. А в том, что зелье сработало так, мне следует винить только себя. Ты же предупреждал, что у меня будет только минута, чтобы сосредоточиться.

— Ты прочитала дневник? — удивленно спросил он.

— Да, сразу после битвы. Члены Ордена обыскали твой дом и нашли его. Позже в Министерстве мне дали его прочесть. Должна сказать, я хорошо его зачаровала. Лучшие авроры пытались с его помощью узнать правду, но он открывается только для тебя и для меня.

— Значит, ты все знаешь, — обреченно вздохнул Северус.

— Абсолютно все. Так что не надейся, что сможешь отвязаться от меня теперь. Я обязана тебе жизнью. И более того — я люблю тебя. Всегда любила.

Северус хотел было поспорить, но в глубине души знал, что это уже бесполезно. Потому что в тот миг, когда она сказала, что любит его, зверь, рвавший его душу на части, удовлетворенно заурчал и затих.

КОНЕЦ

*Лев Болеславский
Былое в памяти светлей, —
Стирая серое,
Любовь лишь оставляет.