Глава 2В первый раз…
Я заговорила при нем на семейном празднике. Альбус уже учился на втором курсе, а я сходила с ума от желания поскорей оказаться в Хогвартсе. На стене в моей комнате даже висел календарь, где я отмечала дни, оставшиеся до одиннадцатого дня рождения.
Скорпиус приехал к нам на Рождество, так же как и в прошлом году, но на этот раз мама отнеслась к нему совсем по-другому. Он оказался очень тихим и застенчивым ребенком, очаровавшим ее сразу и чуть больше чем полностью. Потому теперь она суетилась над ним так же, как и над Джеймсом с Алом.
Человеком, которого это несказанно раздражало, оказался крестник моего отца — Тедди, их с бабушкой тоже пригласили на Рождество.
Почему-то Тедди постоянно бросал на Скорпиуса недовольные взгляды, а тот со всех сил старался не обращать на него внимания. Ал и Джеймс заметили напряжение между ребятами, но ничего не могли или не хотели делать. Джеймс был любимчиком Тедди, и сам им просто восхищался, а Альбус все больше и больше привязывался к Скорпиусу.
Все это, в конце концов, вылилось в то, что Тедди грязно выругался в сторону слизеринца прямо за праздничным столом.
Мама, услышав это, аж рот раскрыла от изумления, но быстро пришла в себя:
— Теодор Люпин! А ну немедленно извинись!
Тедди покачал головой. Скорпиус, побледнев, поднялся из-за стола, собираясь уйти.
Тогда папа, тоже встав на ноги, резко сказал:
— Что это вообще такое? Тедди, Скорпиус гость в нашем доме…
— Гость, Гарри? — почти выкрикнул в ответ Тедди, тоже вскочив на ноги и со злостью глядя на папу. — Как ты вообще мог его пригласить? После всего, что натворил его отец? Его дед? Мои родители мертвы из-за всех них!
За столом воцарилось мертвое молчание. Тедди никогда не позволял себе повышать голос на моего отца. На самом деле, на моего отца вообще никто и никогда не смел повышать голос. Слишком сильно все его уважали и боялись. И да, включая моих братьев, которых напугать, кажется, вообще ничто не способно.
— Я вот только не могу понять, в чем он-то виноват? — я вмешалась, неожиданно для самой себя. — Его ведь тогда и на свете не было.
Папа и Тедди перевели взгляды на меня, а мамины губы изогнулись так, будто она хотела улыбнуться, но знала, что не следует.
— Лили права, — вдруг сказала Андромеда в своей величественной, полной достоинства манере. — Поступки Драко и Люциуса в те времена были ужасны, они сделали неправильный выбор. Но, — ее ясный взгляд остановился на Скорпиусе, — В тебе течет моя кровь. Ты — мой племянник, а Тедди – твой двоюродный брат, — бросив холодный взгляд на Тедди, она натянуто добавила: — Если учесть то, как мало у вас осталось людей, которых вы можете звать семьей, может, следует стать ей друг для друга.
После ее слов Тедди сел обратно, пробормотав извинения. Скорпиус все это время смотревший себе в тарелку, кивнул, принимая их. Спустя несколько минут, уже приступив к ужину, я поймала на себе его изучающий взгляд, и шуточно отсалютовала бокалом со сливочным пивом. Он весело улыбнулся в ответ, прежде чем повернуться к Альбусу.
***
Во второй раз…
Я заговорила при Скорпиусе Малфое, когда мне вообще и говорить-то ни с кем не хотелось. Я спряталась за большой школьной лестницей, и сидела, изо всех сил стараясь не расплакаться.
Это был мой первый год в Хогвартсе, и пока все шло совершенно не так, как я представляла. Во-первых, меня определили в Рэйвенкло, и тут, кажется, Шляпа сделала ужасную ошибку. Рэйвенкловцам положено быть умными до невозможности, а я едва управлялась с тем, чтобы вообще попасть в комнату, постоянно неправильно отвечая на загадки орла. Думаю, не следует и упоминать, как обиделся Джеймс, он вообще едва со мной разговаривал, после того как понял, что оказался единственным Поттером на Гриффиндоре. Ему отчего-то казалось, что мы с Алом специально поступили на Рэйвенкло и Слизерин, чтобы не иметь с ним ничего общего.
И все двоюродные братья и сестры — вся эта чертова сотня кузенов и кузин — подходили по одному и как один повторяли, как же они удивлены, они ведь всегда думали, что именно РОЗА с ее огромными знаниями, окажется той, кто попадет на Рэйвенкло. Плюс ко всему, мои сокурсники с Рэйвенкло решили, что теперь Кубок по квиддичу у них в кармане, потому что я обязательно стану блестящим ловцом как отец или талантливым охотником как мама. Представьте себе их удивление и негодование, когда выяснилось, что я не то, что играть, даже смотреть на эту игру не могу.
Все это привело к тому, что на одном из уроков зельеварения, два второгодника «вежливо» сообщили мне, что похоже их факультету досталась глупейшая из Поттеров. В глубине души я была с ними согласна.
Об этом я и размышляла, спрятавшись в темноте под ступенями лестницы, размазывая по щекам слезы, когда вдруг поняла, что больше я тут не одна.
— Люмос.
Темнота отступила ровно на столько, чтобы я увидела стоящего напротив и держащего палочку человека.
— Скорпиус?
Ну вот, теперь все еще хуже. Я попыталась краем свитера вытереть щеки.
— Лили? — несмотря на то, что его голос звучал вопросительно, он не выглядел удивленным. — Что ты тут делаешь?
— Я… — наверное, не следовало говорить о произошедшем, нужно было выдумать что-нибудь, у меня же хорошая фантазия. Но он смотрел на меня так мягко и так внимательно, что и сама не заметив, я начала выкладывать все как на духу: — Да, второкурсники. Они дразнили меня… ну, потому что… ты знаешь.
Скорпиус выглядел сбитым с толку.
— Нет, я не знаю.
— Я — Лили Поттер, — глядя вниз, я нервно выдергивала ниточки из рукава мантии. — И ты же понимаешь…
Я не могла его видеть, но его голос звучал почти весело.
— Нет, Лили, я до сих пор не понимаю.
И я рассказала ему обо всем. О том, как всегда не оправдываю ожиданий, и оказываюсь не такой и не той. Это заняло какое-то время, но мне просто необходимо было кому-то выговориться.
— И… я… — почти всхлипывая, закончила я, — хотела прийти сюда… потому что все так плохо. Так ужасно… — я знала, что веду себя как ребенок, но ничего не могла поделать. — Я хочу домой. Я ненавижу эту школу!
Скорпиус молча выслушал сбивчивый рассказ, а потом мягко и мимолетно сжал мою ладонь, и, вытащив из кармана носовой платок с эмблемой Слизерина, протянул его мне. И терпеливо ждал, пока я вытру щеки.
— Оставь, — тихо сказал он, когда я попыталась вернуть ему платок.
— Спасибо, — сдавленно ответила я.
— Послушай, Лили. Я знаю, каково это, — вздохнув, Скорпиус опустил палочку, и огонек больше не освещал его лицо, но я хорошо слышала голос. — Первый год — самый тяжелый. Мне хотелось уехать домой каждый божий день. Помнится, я точно также ненавидел эту школу.
— И что ты сделал? — спросила я, надеясь, что может у него есть какая-то тайная формула, способная сделать меня счастливой.
— Я нашел друга, — его лица не было видно, но мне казалось, что он улыбается. — Твоего брата. Мой тебе совет, Лил, чего бы это ни стоило, найди своего Альбуса. Иди в гостиную Рэйвенкло, и ищи того человека, который захочет узнать тебя, не оглядываясь на твою семью. Который будет видеть тебя. ТЕБЯ. Не твоих родителей, братьев или кузенов. Только Лили Поттер. Когда у тебя появится такой друг, все остальное встанет на свои места. Вот увидишь.
Подняв палочку, я тихо произнесла: «Люмос». И теперь он уже не мог прятать от меня лицо.
— А если никто не захочет со мной дружить? Вдруг я никому не понравлюсь?
— Эх, Лили, — он покачал головой, улыбаясь. — Невозможно, чтобы ты кому-то да не понравилась.
Прежде чем я успела что-то ответить, он потушил свою палочку и выскользнул в темноту, оставив меня наедине с моими мыслями.
Я последовала его совету, и мне удалось найти такого человека, о каком он говорил. Девочка, первокурсница, приехавшая из Штатов, казалась даже более одинокой и потерянной, чем я. Мы быстро стали лучшими подружками, а после мой круг друзей стал расширяться. И спустя какое-то время жизнь в Хогвартсе стала именно такой, какой я ее всегда представляла. Счастливой.
***
В третий раз…
Я заговорила при нем, когда все в комнате мечтали, чтобы я исчезла. Включая меня. Я училась уже на втором курсе, и Скорпиус приехал к нам на пасхальные каникулы. Мама начала загружать нас работой с самого приезда, и Джеймс с Алом как могли ее избегали. Но выловить меня маме все-таки удалось, и она сказала поменять простыни в гостевой комнате, потому что скоро должны приехать дядя Рон с тетей Гермионой.
Итак, я направилась в гостевую комнату, с кипой простыней в руках, и, еле открыв дверь, застыла на пороге. Роза и Скорпиус сидели на кровати, он прижимал ее ближе к себе, она запуталась пальцами в его волосах. Они целовались.
— Во имя Годрика Гриффиндора, какого черта вы тут делаете?!
Они отскочили друг от друга в долю секунды. Роза выругалась сквозь зубы, Скорпиус выглядел так, будто его оглушили бладжером.
Подпрыгнув, Роза подскочила к дверям, выталкивая меня из комнаты.
— Иди отсюда, Лили.
— Хорошо, хорошо, — ответила я, когда она почти силой вытолкнула меня наружу, и хлопнула дверью перед моим носом.
Несколько секунд я просто стояла, глядя прямо перед собой, а потом бросилась куда подальше, думая что мама убьет меня за то, что постельное белье я так и не поменяла.
Позже, уже ночью, когда все взрослые разошлись по комнатам, Роза зашла ко мне и села на краюшек кровати, обняв ноги и не сводя с меня глаз.
— Прости. Ну, за то, что сегодня случилось.
Я избегала их со Скорпиусом целый день. С ним это, кстати, было не особо сложно, потому что мы и так почти не разговаривали.
— Я не знала, что он тебе нравится, Роз. Ты никогда мне не говорила.
Роза выглядела смущенной.
— А почему, по-твоему, я вообще сюда приехала на праздники? Конечно, потому что он мне нравится.
— Правда? — я посмотрела на нее, приподняв бровь, и мне было немножко больно. — А я-то думала, ты приехала, потому что я твоя любимая кузина, и ты хочешь провести с нами время.
— Ты и есть моя любимая кузина, — примирительно улыбнулась Роза. — Просто… ты же знаешь, что мы со Скорпом друзья, правда?
— Да.
Может я и была на Рэйвенкло и на несколько лет младше, но даже я слышала об их дружбе, которая попирала все традиции слизеринцев и гриффиндорцев.
— А недавно я просто почувствовала, что между нами есть что-то большее, — она задумчиво отвела глаза. — И потом пришла пора для моего первого поцелуя.
Тут я с интересом подняла на нее глаза.
— Что?
— Я хотела, чтобы мой первый поцелуй был с тем, кто уж точно мне не безразличен, — начала объяснять она. — И подумала, что у тебя дома будет романтичней, чем в Хогвартсе. Я решила, что Малфой будет идеален для первого поцелуя, а пасхальные каникулы — самое подходящее время.
Я смеялась так, что у меня начали болеть скулы.
— Ты хочешь сказать, что ты расписала план для своего первого поцелуя?
Я знала, что Роза очень прагматична, но чтобы до такой степени.
— Ну да, — она выглядела слегка ошарашенной моей реакцией. — Как вообще можно что-то настолько важное оставлять на волю случая? А если что-то пойдет не так? Или еще хуже? Я ведь буду рассказывать историю о первом поцелуе внукам, все должно было пройти идеально.
Я выпрямилась на кровати, с полуулыбкой глядя на кузину.
— И как тебе? Поцелуй оправдал ожидания? Скорпиус достаточно хорош, чтобы рассказывать о нем внукам?
— Да, — смотря куда-то вдаль, она обняла колени крепче. — Хорош. Даже очень. Был, — она бросила на меня недовольный взгляд. — Пока ты не вмешалась и все не испортила.
— Извини, — я почувствовала вину, и захотелось, во что бы то ни стало ее искупить. — Почему бы вам не улизнуть куда-нибудь вдвоем? Например, завтра? А я вас прикрою.
Довольно улыбнувшись, Роза наклонилась, чтобы обнять меня.
— Спасибо. И не рассказывай братьям, ладно. А то они нам такую взбучку устроят.
Я кивнула, хотя и не могла понять, почему происходящее должно не понравиться братьям. Джеймс нормально относится к Скорпиусу, а Ал так в нем вообще души не чает. И почему Роза вообще из-за этого волнуется?
Но когда я озвучила ей свои мысли, она только рассмеялась.
— Вот подожди, Лилз. Только дождись своего первого свидания, и ты хорошо меня поймешь.
