Я не принц

Глава 1

Гермиона расплатилась с таксистом и выволокла из машины последний чемодан. В руке девушка сжимала потрепанное письмо, написанное острым почерком профессора Макгонагалл, в котором говорилось, что двадцатого июля девушке надлежит прибыть на площадь Гриммо. «Ну вот, я на месте, вот только где букеты цветов и фанфары?» — Гермиона огляделась. Обычный темный переулок с обычными запахами. В окнах кое-где висят кокетливые занавесочки, стоят горшки с геранью. Девушка присмотрелась к домам и удивленно хмыкнула. Сразу за Гриммо,11 следовал Гриммо, 13. Дома под номером двенадцать не существовало. «Забавно. Неужели строители так устали, что напутали в нумерации? Или у архитектора были нелады с этим числом?». Гермиона повела плечами и с тоской взглянула на три чемодана, два из которых были забиты книгами. Живоглот, уместившийся на ее спортивной сумке, зевнул и лениво махнул хвостом. Вся ситуация начинала раздражать. Девушка уже хотела воспользоваться магией — ничего, в первый раз ее только пожурят, а учитывая ее репутацию идеальной студентки, то может даже и закроют глаза, — как вдруг из темноты перед ней возник Сириус Блэк. Гермиона вскрикнула от неожиданности, и тут же улыбнулась. Крестный Гарри изменился за то время, пока они не виделись, и изменился в лучшую сторону. Волосы у него опять отросли, кожа приобрела естественный цвет и перестала напоминать восковую маску.
— Гермиона, ты давно уже здесь? — Сириус улыбнулся и подхватил два чемодана. — Прости, я немного запутался, когда и кто из вас должен приехать.
— А… я не одна буду, да? — девушка удивленно споткнулась и тут же мысленно обругала себя. Ну конечно там будет еще множество людей. Не будут же маги устраивать убежище специально для нее.
— Конечно. Там будет весь наш Орден… Хм, не будем об этом на улице. А сейчас, погоди-ка…
Сириус поставил чемоданы на землю, и наклонился к уху девушки. Волосы слегка шевельнулись от теплого дыхания, и Гермиону пробрало ознобом, когда Блэк прошептал ей на ухо: «Повторяй — штаб-квартира Ордена Феникса находится по адресу: Площадь Гриммо, 12». Гермиона повторила, пытаясь забыть ощущение чужих губ так близко от ее лица. В конце концов, что с ней такое? Это же Сириус, крестный отец Гарри, Бродяга…
Мысли были прерваны удивительным зрелищем — между домами 11 и 13 неожиданно возник еще один дом. Он был более высоким, чем его соседи, да и в оформлении преобладали черные и зеленые цвета.
— Мистер Блэк, а что… как это? — выдавила Гермиона, заворожено глядя на дом.
— Заходи. Нет смысла торчать на улице, изображая из себя мишень. Там поговорим, — Сириус усмехнулся и внес багаж девушки штаб-квартиру Ордена.
Гермиона вошла следом и огляделась. Да, жизнерадостным этот коридор можно было назвать лишь с натяжкой. Темные обои с трудноопределимым рисунком, дверные ручки в форме голов змей, на стене — плотные черные шторы, за которыми слышится неприятный свистящий шепоток.
— Здесь лучше говорить шепотом. И не задерживаться. — Сириус вновь наклонился к Гермионе и кивнул на шторы. — Там портрет моей мамаши. Она немного сумасшедшая, и поэтому я закрываю ее. Иди на второй этаж, и постарайся не испугаться.
Предупреждение было хорошим. Гермиона скривилась от отвращения, глядя на высохшие головы домовиков, украшающие стены по бокам лестницы.
— Что это за место? — спросила девушка у Сириуса, поднявшись на площадку второго этажа.
— Это — мой фамильный дом. Обитель благороднейшего и грязнейшего семейства Блэков. Ну как, ты уже чувствуешь почтение и благоговейный трепет? — Бродяга тряхнул головой, даже не скрывая раздражения.
— Ми...мистер Блэк, а что это за Орден Феникса? — вновь повторила свой вопрос Гермиона, придерживая отчаянно рвавшегося на свободу Живоглота.
— Мы — те, кто противостоит Волдеморту. От Министерства, сама понимаешь, помощи вряд ли дождешься с их новой политикой. И, к слову, Гермиона, ты можешь меня звать по имени, я не обижусь, — Сириус криво усмехнулся и, не дожидаясь ее ответа, резко распахнул дверь в одну из комнат и подозрительно принюхался. — Ну, вот тут более-менее чисто. Пока поживешь тут одна, а потом мы подселим к тебе Джинни.
— Она тоже приедет? — Гермиона радостно вскинула голову.
— Да. Все семейство Уизли. Кроме Перси.
— А что с ним?
Сириус нахмурился и забарабанил пальцами по пыльному столику.
— Не я должен сообщать такие новости, ну да ладно... Перси оказался сволочью и ушел из семьи, предварительно оскорбив Артура и Молли. Грязная история. Не хочу вдаваться в подробности, просто предупреждаю, чтобы ты не расспрашивала о нем. Ладно, — Сириус переменил тон и говорил уже более жизнерадостно. — Сейчас у нас плановое собрание членов Ордена. Располагайся, устраивайся поудобнее, а я пойду. И да, на ночь дверь лучше запирать — Кикимер слегка двинулся за годы одиночества.
— Кто-кто? — Гермиона затрясла головой. Столько новостей и событий за один вечер — это слишком много для нее одной.
— Кикимер. Домовой эльф Блэков. Тот еще тип. Ну, все, я пошел.
Коротко улыбнувшись, Сириус аппарировал с негромким треском. Гермиона осталась одна в темной комнате. Ну, точнее, почти одна — в ногу ткнулся пушистой мордочкой Живоглот.
— Хороший котик, хороший, — прошептала девушка, поглаживая кота. Постепенно успокоившись, Гермиона, на ощупь, зажгла светильник — разумеется, в форме змеи. Комната была более-менее приличной. То есть — никаких отрезанных голов, знамен Слизерина и портретов Темного Лорда в сердечках и поцелуйчиках. Жить можно. Гермиона распаковала чемодан и расстелила кровать. От белья слегка пахло сыростью, и девушка поежилась — хоть и лето, но все равно неприятно. Снизу доносились чьи-то голоса — то затихающие, то нарастающие, словно морской прибой. Мысль о море задержалась, робко дотронулась пушистой солнечной лапкой и расцвела летним днем на пляже. По белому песку бежит черный пес, а за ним — она, Гарри и Рон. Яркое солнце греет, но не обжигает, на губах — соленые брызги. Гарри с разбегу врезается в волны и теперь стоит с мокрой шевелюрой. Она смеется и чувствует, как ее кто-то подбивает под коленки. Гермиона падает, не переставая смеяться, и в лицо ей утыкается радостная собачья морда. Девушка трепет пса за уши, и тот неожиданно становится человеком. «Сириус?..» Вопрос тает на губах, рассыпается песком и растворяется в серых смеющихся глазах. Гарри и Рон исчезают, они вдвоем на пляже. Гермиона резко открыла глаза и села. Ну и сон ей приснился, рассказать кому стыдно. Гриффиндорская староста и пай-девочка, видящая во сне крестного своего лучшего друга. В больнице Святого Мунго ее встретят с распростертыми объятиями. Девушка прислушалась — в доме царила давящая тишина. Видимо, она проспала все собрание членов Ордена Феникса. Вдруг, до ее слуха донеслись странные звуки — будто кто-то приближался к ее комнате шаркающей походкой, слегка покашливая и бормоча что-то непонятное. Гермиона вцепилась в одеяло, изо всех сил стараясь успокоиться и не кричать от...
— Ааааа!!!! — заорала девушка, когда дверь в ее комнату стала приоткрываться с противным, дерущим нервы скрипом.
— Гермиона, что с тобой? — раздался громкий топот, и в комнату ворвался Сириус, на ходу запахивая длинный домашний халат. Гермиона, сглотнув, отвела глаза от его груди.
— Т-там… там что-то было… — пролепетала она, стараясь глядеть только на лицо Блэка. Ну, или на дверной проем за его головой.
— Это Кикимер, наш домовик. Я предупреждал. Главное — запирать двери. — Сириус улыбнулся ей и, выдохнув, прислонился к дверному косяку. — Он сильно тебя напугал? Или он тебе что-то сказал?
— Нет, просто я проснулась, а тут дверь скрипит, он там шаркает, — путано пояснила Гермиона, натягивая одеяло повыше.
— У вас там все в порядке? — раздался чей-то голос, и Гермиона увидела высокую девушку с розовыми волосами.
— Да, Тонкс, просто Гермиона познакомилась с Кикимером. Гермиона, это моя родственница — Нимфадора Тонкс, она тоже из Ордена. Предпочитает, чтобы к ней обращались только по фамилии.
— Еще бы… — буркнула Тонкс, с любопытством глядя на девушку. — Ты как, нормально?
— Да. Извините еще раз, я не знала, что я такая нервная, — Гермионе стало стыдно за саму себя — это же надо так опозориться... Хорошо еще, хоть Дамблдора здесь нет, а то она еще и его бы подняла своими воплями.
— Ну ладно. Простите, но я пойду спать, мне завтра на дежурство, — сонно сказала Тонкс и, споткнувшись о Живоглота, направилась к своей комнате. Сириус зевнул и с силой потер глаза.
— Гермиона, с тобой точно все хорошо?
— Да. Извините, мистер... Извини, Сириус, — поправилась она, заметив взгляд Блэка. — Сейчас я усну без задних ног, честное слово.
Сириус кивнул и вышел из ее комнаты, аккуратно прикрыв дверь. Гермиона несколько секунд подождала, а затем встала и повернула ключ. Больше ей таких сюрпризов не надо — свихнувшийся домовик, Сириус в халате и пижамных штанах (спасибо Мерлину за это) и розовые волосы — это уже слишком для одного дня.
Гермиона зарылась носом в одеяло и свернулась в клубочек. Через некоторое время она почувствовала сопение Живоглота возле своего уха. Кот завел мурлыкание, и через пару секунд Гермиона погрузилась в сон, в котором не было Сириуса, но было солнце и море.


Глава 2

Пробуждение было — врагу не пожелаешь. С первого этажа донеслись жуткие крики, будто кого-то резали заживо, и Гермиона подскочила на кровати, чувствуя, как сердце колотится в районе горла. «Нет, я так точно неврастеником стану» — мелькнуло у нее в голове, когда она слегка успокоилась. В дверь осторожно постучали.
— Гермиона, к тебе можно? — раздался знакомый голос. Девушка перевела дух, надела халат и распахнула дверь, за которой переминалась с ноги на ногу Джинни Уизли.
— Ужасно. Этот дом — он словно принадлежит Тому-кого-нельзя-называть. — Джинни передернула плечами. — А уж эти головы эльфов… Это же каким нужно быть тронутым, чтоб такое устроить.
— Да уж, место не из лучших, — Гермиона кивнула, вспомнив свои собственные впечатления. — О, кстати, Джинни, на ночь дверь нужно запирать. Здесь еще есть старый домашний эльф. Он немного повредился в уме, но…
— Гермиона, говори прямо — он такой же псих, как моя драгоценная мамочка, и при первой же возможности я с удовольствием прибью его голову к подставке на лестнице.
Сириус стоял в дверях комнаты, и, прищурившись, глядел на девушек. Джинни прикусила язык и отвела глаза. А вот Гермиона напротив гневно вскинула голову:
— Сириус, ты несправедлив к Кикимеру…
— И это говорит та, которая ночью орала как резанная.
— Я была напугана! И наверняка обидела его своим поведением!
— О да, иди и скажи ему это. Я уверен, старина Кикимер будет безмерно счастлив! — резко развернувшись, Блэк вышел из комнаты. Гермиона устало потерла виски ладонью. Ну почему никому нет дела до домовых эльфов? Почему каждый волшебник считает их чуть ли не мусором и отрепьем? Даже гоблины смогли добиться если не равного, то хотя бы уважительного отношения к себе...
— Я думаю, они друг друга стоят, — доверительно шепнула Джинни, и девушки тихо захихикали.
— Джинни ты еще долго? О, привет, Гермиона! — в дверь просунулась рыжая голова, мгновенно расплывшаяся в радостной ухмылке, и Гермиона улыбнулась другу. — Мама ждет всех на кухне…
Хлоп! Рон покачнулся и завалился на пол, когда ему на спину навалились близнецы Уизли, только что аппарировавшие из кухни.
— Брат наш! Как тебе не стыдно…
— …заглядывать в спальню….
— … к девушкам…
— … когда ты еще даже не сдал экзамены! Учись, Ронни! — Фред и Джордж выволокли брыкающегося парня за ноги и помахали Гермионе на прощание.
Гермиона вытерла слезы, выступившие на глазах от смеха. Как же она все-таки соскучилась по своим друзьям — Джинни, Рону, близнецам…
— Мама говорит, что они совсем от рук отбились, — скептически произнесла Джинни, теребя прядь волос. — Но мне кажется, что они просто пытаются отвлечь ее от мыслей о Перси… Ты же знаешь, что этот паршивец сделал?
— Да, мне сказал вчера Сириус… — Гермиона осеклась — Джинни взглянула на нее с нескрываемым любопытством.
— Так ты уже здесь давно? И как? Много загадок раскрыла? Давай, Гермиона, не стыдись, поведай мне все-все тайны!
— Джинни, я только вчера сюда приехала, — Гермиона замахала руками, словно ветряная мельница. — Единственная тайна, которую я раскрыла — это что у Сириуса халат в гриффиндорских львах.
Джинни картинно схватилась за сердце.
— Это того стоило. Весь магический мир рукоплещет бесстрашной Гермионе, которая под покровом ночи узнала этот секрет столетия... А кстати, если серьезно, как это ты узнала?
Джинни уже была готова отпустить очередную шуточку, как на пороге возникла миссис Уизли.
— Девочки, потом наговоритесь. Сейчас — завтрак!
Джинни сверкнула глазами и вышла из комнаты, напевая под нос Селестину Уорлок. Гермиона покачала головой и вышла следом.
— Миссис Уизли…
— Да, милая?
— А где тут ванная?
— О, дверь в конце коридора. Иди. Тебе поджарить бекон на завтрак?
— Нет, спасибо.
Гермиона направилась в ванную комнату, отмечая про себя, что ее общение с миссис Уизли до сих пор напоминает вежливое шипение двух кошек. Все-таки, Молли не простила Гермионе тех обличительных статеек Риты Скитер.
Ванная была обставлена в уже привычном мрачном стиле. Нет, черный кафель и зеленоватые светильники смотрелись довольно эффектно, но от обилия этой цветовой гаммы уже начинала болеть голова. Гермиона быстро умылась и взглянула на себя в зеркало. Да уж, после таких пробуждений немудрено, что она выглядит как ведьма с шабаша. Под глазами залегли тени, щеки покрывает аристократическая бледность. Краше в гроб кладут. Желудок, решив напомнить о себе, выдал протестующую трель, и Гермиона поспешила на кухню, откуда доносились дразнящие запахи кофе и тостов.
За столом сидело все семейство Уизли и Нимфадора, которая как раз что-то с увлечением рассказывала АртуруУизли.
— … Вот так я и прошла экзамен по маскировке. А вот с бесшумностью у меня проблемы. Мама часто говорит, что в моем роду явно не обошлось без троллей!
Артур рассмеялся и перевел взгляд на Гермиону.
— Доброе утро. Тебе чай или кофе?
— Чай и тост, если можно, я вчера не ужинала… — жалобно сказала девушка.
— Я думаю, что не секрет, что вас позвали сюда, чтобы помогать Ордену! — жизнерадостно начала Молли, и Фред (или Джордж?) закатил глаза, изображая глубокий сон. — Но, так как вы еще несовершеннолетние, то вся ваша помощь будет сведена к расчистке и уборке комнат. Дом долго был необитаем, да и семья, которая жила в нем… — тут голос миссис Уизли сошел на нет, словно из уважения к Сириусу. Кстати, а где Сириус? Гермиона поняла, что последний вопрос она задала вслух. Артур поднял на нее глаза, оторвавшись от газеты.
— Где-то в этом доме, я полагаю. Встретив нас, он поднялся к себе, но вот куда конкретно — не сказал. А что?
— Н-нет, ничего… Миссис Уизли, а когда мы приступим к уборке? — Гермиона поспешно проглотила остатки тоста и запила его чаем.
— Я полагаю, сразу после завтрака. Рон, ты слышишь? И не вздумай отлынивать! Вас это, между прочим, тоже касается! — миссис Уизли обернулась к близнецам, которые мгновенно приняли вид пай-мальчиков.
— Но мама! — возмущенно начал Джордж (или все-таки Фред?). — Мы же совершеннолетние волшебники…
— … и должны думать о благе нашей страны…
— … и убийстве Того-кто-всех-уже-достал…
— Вот и займитесь этим, выметая мусор! — миссис Уизли была непреклонна. Близнецам оставалось лишь одно — смириться и покориться судьбе.
Гермиона выскользнула из-за стола и поднялась наверх, стараясь не глядеть на головы эльфов. Возле ее комнаты стоял самый старый и уродливый домовик, из всех, кого Гермиона видела. Протирая дверную ручку, эльф, не переставая, бубнил себе под нос оскорбления окружающим:
— Мерзкие осквернители крови, якшающиеся с грязнокровками и отрепьем… Бедная моя хозяйка, чтобы она сказала… Но Кикимер не предаст, нет… Кикимер не будет слушаться бессердечного хозяина…
— Кикимер? — Гермиона склонила голову. Так вот кто ее напугал. Эльф дернулся, будто его ударили током, и забубнил еще быстрее. — Жалкая грязнокровка, обращается, будто ровня, к служителю семейства Блэков… А все он виноват, разбил сердце моей бедной хозяйке, ушел из дома, а теперь напустил всякий сброд…О бедная моя хозяйка…
— Заткнись, — беззлобно сказал Сириус, выйдя из дальней комнаты.
— Как прикажет молодой хозяин! — домовик скривился в некотором подобии поклона, но продолжил злобно сверлить Гермиону стылыми глазами.
— Ну как тебе, Гермиона, бедный и обездоленный домовик? — Сириус изогнул бровь и в упор взглянул на девушку. Не дождавшись ответа, он повернулся, и хотел, было, уйти, но Гермиона остановила его.
— Сириус, мы должны будем разбирать этот дом. То есть, убирать и чистить. Ты… ты все-таки, хозяин, и…
-И мне абсолютно безразлично, что вы сделаете с моим фамильным хламом.
Блэк поправил волосы привычным изысканно-непринужденным жестом, и Гермиона зачарованно проследила за его рукой, чувствуя странную и незнакомую ранее пустоту в голове.
— Тогда, может, спустишься к завтраку? — бормотнула она, мысленно ругая себя на все корки.
— Зачем? Я не голоден. Кстати, хочешь проведать Клюва? — Сириус быстро сменил тему, и смотрел теперь на Гермиону с веселым любопытством.
— Клюва?.. А, Клювокрыла! Конечно!
Она пошла за Сириусом по коридору, пытаясь запомнить дорогу. Неожиданно, Сириус резко остановился перед лестницей на третий этаж, и Гермиона стукнулась носом в его спину.
— Ай!
— Извини. Просто, хочу, чтобы ты знала, и сказала другим: на третий этаж — не лезьте. Думаю, Ордену хватит и первых двух этажей
Гермиона кивнула и поднялась вслед за Сириусом наверх.


Глава 3

Они стояли перед массивной дверью, на которой блестела серебряная табличка с выгравированным именем. «Вальбурга Блэк». Интересно, кто она…
— Входи. Хотя, нет, сначала я зайду. Да, кстати, это комната моей мамаши, чей портрет ты имела счастье слышать сегодня утром.
Сириус зашел в комнату и через некоторое время позвал ее. Девушка с опаской заглянула внутрь. На роскошной кровати с балдахином развалился Клювокрыл, лениво кивнувший в ответ на ее приветствие. Рядом, на кресле, лежал пакет с тушками хорьков. Сириус, усмехаясь, обвел рукой комнату.
— Вот она, обитель моей матери. Думаю, она бы очень обрадовалась, узнав, что на ее фамильной кровати спит не очередная чистокровная карга, а обычный гиппогриф. А уж новость о том, что я принимаю у себя Уизли, поразила б ее в самое сердце. Хотя, как мне кажется, ты утром оценила ее, так сказать, радость.
— Сириус, а как… почему здесь все такое… — Гермиона неопределенно провела в воздухе ладонью. Клювокрыл проследил за ее движением золотистым глазом, и девушка решила чуть умерить пыл проявления эмоций.
— Потому что вся моя семейка — помешанные на чистоте крови снобы! И, конечно же, все вокруг должны с почтением относиться к семейству Блэков — благородных и древнейших магов. И поэтому мамочка прокляла меня, когда я поступил в Гиффиндор и завел дружбу с Поттером и Люпином! — Сириус говорил, постепенно распаляясь, и вдруг осекся, заметив испуганный взгляд Гермионы. — Прости. Меня занесло. Ладно, Клюва ты уже повидала, теперь можешь идти и помогать Молли разгребать весь этот хлам.
Более явное выпроваживание было сложно вообразить, но Гермиона все-таки задержалась перед выходом из комнаты.
— Сириус… Может семья у тебя была и не из лучших, но ты сам — хороший человек. Ты заботишься о Гарри и любишь его, и ты... — она смущенно кашлянула. — Ты, кажется, вовсе не против того, что он общается со мной, а я ведь — магглорожденная
— Я бы никогда даже не попытался бы запретить Гарри общаться с тобой. И сам тоже не делаю разницы между чистокровными и магглорожденными.
Гермиона пулей вылетела из комнаты, все еще видя перед собой горящие глаза и странную улыбку, напоминающую оскал. А Сириус устало опустился на кровать рядом с Клювом и отстраненно погладил его по холке. Он, кажется, окончательно умом тронулся, раз стал вываливать на бедную девочку все свои семейные проблемы. Хотя, какая девочка? Уже девушка, умница и красавица. Сириус тряхнул головой, прогоняя мысли о том, что у Гарри и Рона, видимо, глаза внутрь черепа растут, если они не замечают... «Дожился. Седина в бороду, бес в ребро. Окстись, Бродяга, юные гриффиндорки остались в прошлом. Ты еще начни бродить по дому вместе с Кикимером, сетуя на горькую свою судьбу!» Сириус зарычал и резко поднялся с кровати. Нет уж, хватит нюни распускать, он же не Северус, в конце-то концов. А значит — вперед, на уборку дома!
-Молли, вам еще нужная моя помощь по сортировке наших фамильных ценностей? — крикнул Сириус, бодро спускаясь с лестницы. На его зов мгновенно откликнулся Люпин, заскочивший в дом на чашку чая.
— Бродяга, ты нужен всегда! Они сейчас в гостиной, разбирают буфет. Поторопись, иначе они выкинут твое фамильное серебро!
— О, ужас, и как я смогу без него прожить? — подхватил Сириус и прошествовал в гостиную. У входа он натолкнулся на Кикимера, который старательно прятал под наволочкой серебряный кубок.
— Кикимер, я приказываю тебе — положи на место! И не трогай там ничего, ты понял?
— Да молодой хозяин, как скажете! …мерзкий оскорбитель рода, якшающийся с грязнокровками…
— И не смей оскорблять моих друзей!
— Слушаюсь, хозяин Сириус!
На их перепалку с эльфом выглянула Молли и нетерпеливо мотнула головой.
— Спасибо, Сириус, что откликнулся. Мы не знаем, что делать — там, в буфете, какая-то шкатулка… Мне кажется, что это просто заклинание Столетнего сна, но учитывая, кхм, место…
— О да, Молли, зная мою семейку…
Сириус подошел к буфету и взял изящную шкатулку из черного дерева. Внутри явно что-то перекатывалось.
— Я пыталась открыть, а она треснула меня молнией. Неприятно! — пожаловалась Джинни, подходя ближе. Сириус сочувственно хмыкнул, скашивая взгляд на Гермиону. Девушка стояла к нему спиной, и, кажется, была полностью поглощена вытиранием пыли с фарфоровых статуэток.
— Я попробую открыть, а вы, если что, готовьтесь обезвредить, — предупредил Сириус, позвав в гостиную Люпина и Тонкс. Те слажено кивнули и вытащили палочки. «Так, попробуем!» — пробормотал Сириус и надавил на крышку. Шкатулка развалилась с громким треском, внутри нее обнаружился довольно крупный кулон в виде змеиной головы.
— Как я и подозревал — проклят! — произнес Сириус, с омерзением швыряя драгоценность в кучу мусора. Близнецы проводили его долгими и задумчивыми взглядами. — Он завязан на кровь Блэков, так что — не советую, — доверительно шепнул им Сириус, делая вид, что смахивает пыль со стола. Фред и Джордж вздохнули и продолжили перебирать содержимое ящиков.
Неожиданно Гермиона вскрикнула. Из безобидной фарфоровой пастушки высунулся шип и уколол ее в ладонь. Девушка почувствовала, как у нее закружилась голова, и подкосились ноги — но ее тут же подхватили чьи-то руки. Приоткрыв глаза, Гермиона увидела обеспокоенного Рона и слегка улыбнулась ему.
— Положи ее на диван, и срочно вызывай Снейпа! — Сириус поднял статуэтку и принюхался. — Она, слава Мерлину, не умрет, но пару часов пролежит в отключке.
— Я отнесу ее в их с Джинни комнату, хорошо? — парень с опаской глядел на лежащую в обмороке девушку.
— Лучше я. Ты, пожалуй, на лестнице споткнешься… — Сириус беззлобно улыбнулся и забрал у Рона его ношу, чему сам парень явно обрадовался.
Сириус поднимался по лестнице и усиленно отгонял от себя укоризненные нашептывания внутреннего голоса: «Ты старый идиот с собачьими мозгами. Ты вообще без мозгов! Парень бы отлично справился сам, нет, ты вызвался геройствовать. Бродяга, тебе не семнадцать, и ты уже давно не покоритель женских сердец в Хогвартсе!». С такими невеселыми мыслями Блэк поднялся на второй этаж и пинком распахнул дверь в девичью комнату. Гермиона приоткрыла глаза и прошептала:
— Всю жизнь мечтала, чтобы красивые мужчины меня на руках носили. Жаль, для этого пришлось уколоться о ядовитый шип.
— Увы, бойтесь своих желаний, они иногда сбываются, — кивнул Блэк и аккуратно уложил девушку на ее кровать. — Лежи смирно, скоро прибудет Снейп и живо поставит на ноги. С тобой посидеть?
— Нет, спасибо. Я так, посплю… — Гермиона зевнула и прикрыла глаза, а Сириус выпрямился с довольной улыбкой на лице. Ну, надо же, его обозвали красивым мужчиной.
Продолжая улыбаться, Блэк спустился вниз, где продолжил убирать комнату, насвистывая под нос что-то подозрительно похожее на песни Битлз.

Глава 4

— Мисс Грейнджер, вы не могли бы точно описать ваши ощущения, после укола? Мне бы не хотелось дать вам противоядие не от той отравы, — Северус пролистнул пару страниц «Трактата о ядах» и воззрился на Гермиону с нескрываемым раздражением.
— Да, конечно, профессор. Вначале у меня закружилась голова, потом вдруг стало трудно дышать, думать… вообще, жить перехотелось. Словно рядом были дементоры.
— Я понял. Зелье Вечной апатии. Вещь неприятная, но быстро излечимая. Я сварю антидот и принесу вам. А пока что позовите какого-нибудь своего…приятеля, — Снейп выговорил это слово с непередаваемой мимикой. — Вам сейчас категорически нельзя молчать и находиться в одиночестве.
Гермиона кивнула. Конечно, первая мысль была позвать Сириуса, но девушка тут же отбросила ее. Через некоторое время в комнату постучались, и Гермиона увидела Рона и Джинни.
— Нам Снейп сказал прийти к тебе.
— Профессор Снейп, Рональд! — Гермиона приподнялась в кровати, с любопытством уставившись на друзей. — Много еще страшного и забавного нашли?
— Как сказать. На меня напала сумасшедшая салфетница и цапнула за палец, — Джинни помахала перебинтованной рукой. — А у Рона травма скорее морального плана…
— На меня паук упал! — лицо парня перекосилось от омерзения. — Огромный такой, мохнатый…Фу!
— Кошмар. Такое чувство, будто дом живой, — произнесла Гермиона, мысленно уже направляясь в библиотеку в поисках подтверждения или опровержения своих слов.
— Это маловероятно. Просто здесь слишком большая концентрация волшебства, которое долгое время бездействовало, — бесхитростно выдал Рон, но, заметив удивление на лице Гермионы, поспешно пояснил: — Это мне Сириус так сказал.
— А где он, кстати? — Гермиона надеялась, что ее голос прозвучал достаточно непринужденно. Джинни неопределенно хмыкнула под нос и сказала:
— Сириус заперся на третьем этаже и никого не пускает. Мы думаем, что это все из-за Снейпа.
— Почему?
— Не секрет, как сильно они друг друга «любят». Вот и сейчас, этот змей…
— Рон!
— Хорошо-хорошо. Этот профессор начал оскорблять Сириуса, а тот зарычал, палочку выхватил…Хорошо, что Люпин вмешался, иначе было бы кровавое побоище.
Джинни кивком подтвердила рассуждения брата и поманила к себе Живоглота.
— Мисс Грейнджер, ваше противоядие. Потрудитесь выпить его полностью.
Дверь распахнулась, и в комнату медленно вошел профессор Снейп. Медленно — потому что в руках он держал стакан с дымящейся жидкостью темно-красного цвета. Гермиона коротко поблагодарила профессора и пригубила зелье. Мерлин и Моргана! Гаже вкус было сложно придумать. Глядя на скривившееся лицо девушки, Снейп с расстановкой повторил: «Выпить надо ВСЕ. До последней капли». Гермиона глотала жуткую смесь и впервые была близка к тому, чтобы поддержать Рона, когда тот называл Северуса старой летучей мышью. Однако, несмотря на мерзкий вкус, противоядие вскоре подействовало, и Гермиона встала с кровати.
— Ужасно. Надо пойти хоть чая глотнуть, а то до сих пор это послевкусие…
— А на что хоть похоже? — спросила Джинни, беззастенчиво ссаживая Живоглота на пол, и поднимаясь следом.
— Будто старые носки горного тролля жуешь.
— Вот уж гадость!
Переговариваясь, друзья спустились на кухню. Или из-за недавнего визита Снейпа, или же из-за их ссоры с Сириусом, атмосфера на кухне была напряженной.
— Мне кажется, или старина Сириус нас избегает? — не выдержал, наконец, Фред, и вопросительно взглянул на мать. Молли неопределенно пожала плечами и промолчала. Вместо нее ответил Люпин, стремясь разрядить обстановку.
— Мне кажется, что Сириус слишком долго прожил в одиночестве, поэтому ему сложно так сразу влиться в общество. И я уверен, что Бродяга вас не избегает. Уже через пару недель все вернется на круги своя.
Молли облегченно вздохнула, и повеселевшим голосом поинтересовалась у Римуса, как тогда передавать еду этому новоявленному узнику.
— Я думаю, он сам проголодается и спустится вниз, — с улыбкой ответил Люпин, отпивая чай.
Гермиона весь разговор сидела молча, опустив глаза в тарелку. Почему-то она вспомнила, как Сириус нес ее по лестнице. Странное чувство — вроде и высоко, но в то же время спокойно и надежно. Поужинав, Гермиона выскользнула из-за стола, не забыв поблагодарить за угощение. Миссис Уизли кивнула ей, не отрываясь от разговора с Тонкс. Девушка поднялась на второй этаж, а затем, несмело подошла к лестнице, ведущей на третий.
— Мистер Блэк, вы хотите ужинать? — крикнула она, вглядываясь в темноту над площадкой этажа. Тишина. Ладно, пусть молчание знак согласия, но сейчас это можно расценивать и как «Нет, спасибо, я не голоден», и как «Да катитесь вы все к Волдеморту!». Решив не искушать судьбу, Гермиона благоразумно решила пойти в библиотеку. Она, конечно, по размерам уступала Хогвартской, но вот по объему знаний… Гермиона с интересом разглядывала корешки книг, читая мудреные, а то и просто непроизносимые названия. Наконец, выбрав парочку книг, девушка устроилась на удобном диванчике под лампой, которая — хвала оригинальности! — не была в форме змеи, и погрузилась в чтение. Первая книга: «О скитаниях вечных» была посвящена любимой теме Гермионы — положению домовых эльфов в обществе. Девушка зачиталась, и очнулась только тогда, когда до ее плеча кто-то дотронулся.
— Ай! — дернувшись, Гермиона подняла глаза и увидела Сириуса. Тот, приподнял корешок книги и хмыкнул, выражая свое отношения к эльфам-домовикам. — И вот не надо хмыкать, эльфы-ы-ы… — Гермиона зевнула и тут же протерла глаза.
— Гермиона, сейчас два часа ночи. Я уверен, домовики подождут до утра. Иди спать.
Сириус забрал у девушки книгу, загнув уголок страницы, и положил ее на столик.
— Ты не рад, что у тебя гости? — прямо спросила Гермиона, глядя на спину Сириуса. Тот пожал плечами.
— С чего такие выводы? Я просто живу по своему распорядку дня. Вы тут не причем. Иди спать, завтра трудный день. — Сириус упорно не поворачивался к ней лицом, и продолжал глядеть на лампу, щурясь от яркого света.
Гермиона поднялась с дивана, слегка потягиваясь и растирая затекшие ноги. Неожиданно, она произнесла, дотронувшись до его руки, вынуждая оглянуться:
— Спасибо, что отнес меня в спальню.
— Не за что.
Он смотрел сквозь нее, настороженный и напряженный, словно бродячий пес, которого позвали домой. Гермиона отступила и тихо вышла из библиотеки. Странный он, Сириус Блэк. Гермиона зашла в спальню, и, не раздеваясь, упала на кровать. Завтра ранний подъем, и нужно столько всего успеть…
Сириус устало потер переносицу. Чтобы он там не говорил, его действительно раздражало такое количество народа в своем доме. Да и Снейп подлил масла в огонь. «Уж лучше общаться со слизеринцами, нежели сидеть безвылазно в доме и скулить от безысходности!». Тогда у Сириуса все поплыло перед глазами. Если бы не Лунатик, он бы убил его. После этой вспышки ярости он увидел взгляд Молли — будто на бешеную собаку, которую надо пристрелить, но руки не поднимаются, — и сбежал к себе в комнату. Чем меньше он будет контактировать с людьми, тем лучше будет для всех. «Наверное, я и в самом деле псих» — прошептал Блэк и вздрогнул — в тишине комнаты его шепот казался хриплым и чужим. Картина на стене неопределенно фыркнула, и Сириус поспешил выйти из библиотеки.
Утро встретило всех безоблачным синим небом и яркими солнечными лучами. Гермиона устало протерла глаза, когда Джинни попыталась ее разбудить.
— Чем ты занималась всю ночь?
— Чи-читала… — зевнула Гермиона, пытаясь собраться с мыслями.
— И что же ты такое читала? Камасутру?
— Чего?! Нет, книжку про домовых эльфов! — Гермиона мгновенно проснулась и села в кровати. Джинни прыснула в кулачок.
— Лучше б Камасутру, честное слово! Вставай, нас ждут великие дела.


Глава 5

чем дальше в лес, тем страшнее ООС

====

Дни шли за днями. Гора вещей на выброс медленно и неукоснительно росла, а вот силы и желание заниматься уборкой пропадали в геометрической прогрессии. Близился день рождения Гарри, и друзья стали задумываться о подарке. Близнецы предложили послать Гарри Устрашительную маску — артефакт из Африки, изображающий жуткую перекошенную морду, которая могла разорвать любого магла, подошедшего к ней, но их идею никто не поддержал. Гермиона подумывала о книге, но, зная любовь Гарри к литературе, нужно было выбирать что-либо связанное с квиддичем, а в нем девушка была несильна. Наконец, она остановилась на том, что напишет простую открытку — это лучше, чем дарить бесполезную вещь. Вместе с девушкой открытку подписали Рон и Джинни, а Фред и Джордж тайком подкинули парочку конфет из своих запасов «Ужастиков Умников Уизли». Гермиона надеялась лишь на то, что миссис Уизли не станет досконально проверять посылку.
Сириус свел до минимума время общения с окружающими, и появлялся лишь на время уборки. После каждого его ухода в комнате повисало неловкое молчание, будто только что кто-то умер. Гермиона злилась на себя, и в тоже время была рада тому, что так редко видит Блэка. Общение с ним напоминало ходьбу по тонкому льду — ступишь не туда, и провалишься в ледяную воду. Все было хорошо до того дня.
Артур развернул газету, предвкушая тихий семейный вечер. За столом, кроме семейства Уизли, сидел Грозный Глаз, Тонкс и Люпин. Джинни игралась с Живоглотом, а Гермиона, подобрав ноги, сидела в удобном кресле и глядела в огонь. Неожиданно, из камина высунулась голова Кингсли.
— Артур, Министерство хочет уничтожить палочку Гарри — он применил заклятие Патронуса! Срочно аппарируй сюда, нужно поручительство!
— Что?! — миссис Уизли уронила чашку и прижала к лицу ладони. Мистер Уизли отбросил газету и исчез с громким треском. Все сидели за столом и боялись пошевелиться, а Гермиона вспомнила о Сириусе. Соскочив с кресла, она побежала к нему, стараясь не думать о том, что Блэк вряд ли обрадуется ей.
— Сириус, Сириус, Гарри применял заклинание в присутствии магла! Министерство хочет забрать его палочку! — она забарабанила в дверь, чувствуя, как ее охватывает нервная дрожь. Дверь мгновенно распахнулась. На пороге стоял Сириус, слегка заспанный, но встревоженный.
— Что? Какое заклинание?
— Кингсли вызвал мистера Уизли, в Министерстве хотят уничтожить палочку Гарри, потому что он колдовал в присутствии магла.
— Он с ума сошел! — в сердцах крикнул Сириус и быстрым шагом направился к письменному столу. — Заходи, не стой на пороге, — бросил он через плечо, оглянувшись на Гермиону.
Несколько строчек на пергаменте, и вот, вызванная почтовая сова уже растворяется в ночной темноте.
— Теперь нужно только ждать, — тихо произнес Сириус, обхватив себя за плечи.
— Его ведь не...? — Гермиона спросила это шепотом, словно боясь, что сказанные вслух эти слова сбудутся.
— Кто знает. Фадж и так в последнее время ведет себя странно, а тут еще такой удобный повод — колдовство, при магле, да еще и несовершеннолетним волшебником… Ладно, пойдем вниз. Хватит мне изображать из себя заключенного.
Молли, увидев Сириуса, бросилась к нему и дотронулась до его руки.
— Сириус, пожалуйста…
— Молли, я уже написал ему, чтобы он никуда не уходил. Теперь все зависит от Артура.
— И от меня.
Тихий голос от входной двери заставил всех вздрогнуть. Это был Дамблдор. Гермиона почувствовала, как сковавшее ее напряжение исчезает, растворяется от бесконечной уверенности — теперь все будет хорошо, ведь с ними директор, все будет просто замечательно!..
— Я буду защитником Гарри на суде.
— Суд? — вскинулась Джинни.
— Да. Фадж назначил судебное разбирательство на 12 августа. А пока нам необходимо будет забрать сюда Гарри. Люпин, Аластор — можно вас на пару слов?
Сириус коротко выдохнул сквозь сжатые зубы, и Дамблдор перевел взгляд на него.
— Я понимаю, ты волнуешься за своего крестника, но ты же сам понимаешь, как это рискованно…
— О да. А я всю жизнь был послушным и пушистым, — проворчал Сириус, сжимая пальцы в кулак.
— Может, выпьешь чаю? — спросила Гермиона, успокоившись. Альбус что-то обсуждал с членами Ордена, и на кухне вновь воцарилась атмосфера спокойствия.
— Я бы с удовольствием выпил чего покрепче… Шучу, Гермиона. Спасибо, но не надо. Я, пожалуй, пойду.
— Не уходи! — неожиданно для самой себя, она схватила его за ладонь. Сириус вздрогнул и внимательно посмотрел на нее. — Не уходи, Сириус. Пожалуйста.
— Хорошо.
Блэк уселся на стул в углу кухни, но вид у него уже был не такой угрюмый. Джинни, краем глаза наблюдавшая за всей этой сценой, жестами подозвала Гермиону к себе.
— Что такое? — прошептала Гермиона, косясь на Молли Уизли.
— Что-что. Не что, а кто. Ну и что же у вас с Сириусом?
— А что такое?
— Это я у тебя спрашиваю. Рона ты так за руки не хватала.
Джинни посмотрела на нее со странным пониманием, и Гермиона, покраснев, отвела глаза.
Ночью она долго лежала, прокручивая в голове этот эпизод. Теплая ладонь, непонимающий, настороженный взгляд серых глаз... Что с ней творится?! «Нет, я так точно не усну!» — мысленно сказала себе Гермиона и аккуратно вылезла из кровати. Джинни что-то неразборчиво бормотнула себе под нос и еще глубже укуталась одеялом. Подождав несколько секунд, Гермиона выскользнула из комнаты и направилась в библиотеку. Случайно ли, или специально, но первая книга, которую взяла девушка, была посвящена всем разновидностям приворотов — начиная от безобидных заклинаний симпатии и заканчивая мощными приворотными зельями. Не зная, как расценивать этот перст судьбы — то ли как указующий, то ли как ехидно оттопыренный средний, Гермиона отложила книгу, и принялась за следующую. Вторая книга была более интересной — сказки маглов рассматривались с магической точки зрения. Незаметно для себя Гермиона увлеклась чтением и полностью отключилась от реального мира.
«Не секрет, что многие магловские сказки близки к магической правде. Самым ярким примером здесь является сказка «Спящая красавица», в которой идет рассказ о девушке, выпившей слишком большое количество Успокаивающего настоя. Разумеется, никакой волшебный поцелуй не поможет, а поможет Укрепляющий бальзам, но откуда это знать маглам? Не менее интересна другая сказка «Красавица и чудовище». Мало кто знает, что она основана на реальных событиях. Юная магла Изабелла вышла замуж за волшебника Федерико Биста, который страдал от неизлечимого в те времена проклятия — волчанки. Попросту говоря, днем Федерико был вполне безобидным волком, а ночью превращался в человека. Жаль, что Федерико не жил в наше время, когда колдомагия шагнула так далеко, что это проклятие снимается за какие-то две недели. Но примечательно другое — почему-то маглы все истории о заколдованных людях стремятся свести к волшебству любви. Так и в этой истории — стоит Красавице поцеловать Чудовище, как чары падают и они живут долго и счастливо. Подобная наивность не может не радовать — ведь мы с вами знаем, что простым поцелуем дело не решается…»
— Рушишь детские иллюзии? — тихий голос возле уха заставил Гермиону вздрогнуть и вернуться в реальный мир. Обернувшись, она увидела Сириуса, наклонившегося к ней.
— Нет, просто… интересно так. Сказки не всегда сказки, — пояснила Гермиона, не отрывая взгляда от Блэка. Тот усмехнулся и вытянул из ее рук книгу.
— В детстве я, словно магл, верил в чудесную силу любви. С возрастом это прошло. Но книга хороша. Тут дальше будет много интересного о суевериях…
— А почему ты перестал верить в любовь? — Гермиона прикусила язык. Ну почему она вечно лезет всем в душу?
— Я не совсем не верю, я ведь видел Лили и Джеймса. Просто не верю, что любовь может что-то изменить. А ты? Ждешь прекрасного принца на белом коне? — Сириус иронично изогнул бровь и присел рядом, не выпуская из рук книги.
— Мне не нужен принц, я не настолько наивна, — резко ответила Гермиона, протягивая руку, чтоб забрать книгу.
— Жаль. Наивность хорошее качество для девушки. — Сириус отвел книгу в сторону, и Гермионе пришлось потянуться еще дальше.
— Это нечестно! Верни... — Гермиона подняла голову и осеклась, увидев глаза Сириуса. Было в них что-то такое, из-за чего она замолкла и, поднявшись с дивана, пошла к себе, неразборчиво пожелав доброй ночи. Блэк только кивнул, по-прежнему сжимая в руке книгу. «И почему все не так просто, как верят эти маглы!» — наконец, в сердцах произнес он, и швырнул бесполезный трактат на пол.
А Гермиона прижалась спиной к двери в свою комнату и бессильно сползла по ней вниз. Она никогда раньше не задумывалась о любви всерьез, считая ее глупостью, недостойной внимания, вот только сегодня... «Я схожу с ума. О, Мерлин, я схожу с ума!»


Глава 6

День начался довольно напряженно. В доме сидело несколько незнакомых Гермионе волшебников и волшебниц, и тихо переговаривались о чем-то, периодически косясь на входящих обитателей дома на площади Гриммо.
— Кто это? — шепотом спросила девушка, поскорее сбежав из кухни, даже в коридоре ощущая на себе испытующий взгляд величавой ведьмы в зеленой накидке.
— Это — члены Ордена из Министерства. Дамблдор собрал целую бригаду, чтобы забрать Гарри к нам. Еще будут Люпин, Грюм и Тонкс с Кингсли, — так же тихо ответил Рон, пытаясь удержать в одной руке два стакана и бутерброд.
— Да уж, охрана по высшему разряду… Давай сюда стакан, иначе разобьешь!
Наконец, ближе к вечеру, спасательный отряд быстро собрался и вылетел из дома Блэков. После их ухода повисла неловкая тишина. Гермиона поднялась в свою комнату, куда вскоре зашел Рон. Друзья сидели молча, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами.
— Ох, ну когда же?! Я больше не могу так сидеть! — воскликнул Рон, когда часы внизу отзвенели девять вечера.
— Рон, успокойся. Я уверена, что все идет хорошо, — пробормотала Гермиона, с неудовольствием отметив, что ее голос предательски срывается. Парень, однако, этого не заметил.
— Ну, может, хоть Удлинители Ушей возьмем?
— По-моему, проще спуститься, и… Гарри!
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге замер взъерошенный черноволосый зеленоглазый парень в круглых очках. Гермиона бросилась к нему на шею.
— ГАРРИ! Рон, он здесь, он уже дома! А мы и не слышали, как ты вошел! Как ты? Что это вообще за история с дементорами? В любом случае, Министерство не имеет права уничтожать твою палочку, это указано в законе «О разумном ограничении волшебства и чародейства»…
— Гермиона, дай ему хоть отдышаться, а не то он умрет еще до слушания, — пошутил Рон, прикрывая дверь. Едва Гермиона отпустила Гарри, как в окно кто-то забарабанил. Обернувшись, друзья увидели большую полярную сову, которая деликатно постукивала в стекло белым крылом.
— Хэдвиг!
Гермиона открыла окно, и сова, влетев в комнату, устроилась на плече у Гарри.
— Вы мне ничего не хотите сказать? — обманчиво спокойным тоном начал Гарри. Рон и Гермиона одновременно помотали головами. — Очень жаль. Может, вы расскажете мне, что это такое, ваш Орден Феникса? Или, может, объясните, почему все, кроме меня, в курсе, что за мной следят? Или…
Хлоп!
— С возвращением, Гарри! — хором воскликнули близнецы Уизли, сияя, словно начищенное золото. — Ты знаешь, мы как раз подходили к дому...
— Да, пролетали над Ирландией…
— … и услышали твой тихий голос. Не стесняйся, Гарри! — произнес Фред, наигранно прочищая ухо.
— Да, не стесняйся открыто проявлять свои чувства! Ведь в Африке тебя, наверное, очень плохо слышно! — подхватил Джордж, приставляя к уху ладонь наподобие воронки.
Гарри слегка улыбнулся и обратил внимание на какие-то шнуры в руках Умников Уизли.
— Это что еще за…
— Удлинители Ушей! — с гордостью отрапортовал Фред, любовно гладя себя по голове. — Угадай, какой умник это придумал?
— А какой это реализовал? — ревниво перебил его Джордж, и повернулся к Гарри. — В общем, ты ухудшаешь слышимость Удлинителей. Мы пытаемся узнать, что происходит внизу.
— Да, кстати, а что… — начал, было, Гарри, но его перебил Рон, указывая на дверь.
— Если мать опять вас застукает, она вам головы оторвет.
— Не оторвет. Она нас любит, — уверенно произнес Джордж, а Фред утвердительно кивнул.
Дверь в комнату открылась и на пороге возникла Джинни.
— Привет, Гарри. Ничего не получится. Мама наложила на дверь чары Недосягаемости, — сказала она Фреду, одновременно пытаясь вытереть руки.
— А как ты это узнала? — удивлено протянул Рон.
— Меня Тонкс научила, — беспечно отозвалась та. — Кидаешься в дверь чем попало, и если предметы не долетают — все, она зачарована. Я кидала навозные бомбы — ну и вонь теперь внизу.
— Достойная смена! — с восхищением произнес Джордж. Фред добавил, с нежностью глядя на сестру: — Когда мы состаримся, впадем в маразм и уйдем на пенсию, дело «Ужастиков Умников Уизли» будешь продолжать ты!
— Да ладно вам, — пробормотала Джинни, слегка покраснев от гордости.
Гермиона отстраненно слушала всю эту семейную сцену, не отводя глаз от Гарри. Такая перемена в своем лучшем друге не могла не удручать. Конечно, девушка понимала, что любой человек на месте Гарри вел бы себя так же, а то и хуже, но все-таки…Четыре года Гарри был жизнерадостным и веселым человеком, а сейчас на них глядел настороженный парень, которого, казалось, окружают одни враги. Неожиданно, Гермиону озарило, она поняла, кого ей так напоминает сейчас Гарри — Сириуса. Правда, его она не видела беззаботным студентом, но вот часть с затравленным зверем — выгляни в коридор, и любуйся. Усилием воли девушка отогнала от себя мысли о Сириусе и включилась в разговор.
— Вот уж не думал, что Снейп примет нашу сторону, — с сомнением протянул Гарри, рассеянно потирая шрам.
— Я всегда говорила, что профессор Снейп хороший человек! — воскликнула Гермиона, с укоризной глядя на Гарри и Рона, которые скривились так, будто пытались съесть лимон.
— Биллу он тоже не нравится, — произнесла Джинни, словно пытаясь подвести итог.
Гарри повернулся к ней.
— А он тоже тут?
— Конечно. И он, и Чарли тоже члены нашего Ордена, — с гордостью ответил вместо сестры Джордж.
— А Перси?
В комнате повисло неловкое молчание. Наконец Рон напряженным голосом проговорил:
— При родителях постарайся не говорить о нем.
— Почему? — недоуменно спросил Гарри.
— Потому что он оказался большой кучей драконьего…
— Фред!
— Извини, Гермиона, но ты же не будешь с этим спорить? В общем, Перси поссорился с отцом, наговорил кучу гадостей и сбежал из дома, — закончила Джинни, зло сощурив глаза. Братья Уизли кивнули, а Гермиона ядовито добавила:
— Он всерьез принимает все эти статейки в «Ежедневном пророке». Ну, те где постоянно говорится, что ты — Гарри, не смотри на меня так, мы же так не думаем! — сумасшедший, или просто позер.
— Я не позер! — рявкнул Гарри, сжимая кулаки. Гермиона устало прикрыла глаза.
— Мы знаем это. И ты не мог бы перестать рычать на нас? — проникновенно попросила Джинни, и вдруг прислушалась к происходящему в доме. — Атас! Мама идет сюда.
Фред и Джордж мгновенно исчезли, и в комнату тут же заглянула миссис Уизли.
— Собрание окончено. Можете идти и ужинать. Да, кстати, что под дверью делают навозные бомбы?
— Это… это Живоглот! — быстро нашлась Джинни.
— Мило, — пробормотала миссис Уизли, с неодобрением косясь на рыжего кота, который проскользнул вслед за ней в комнату. — Как бы там ни было, спускайтесь вниз.


Глава 7

С приездом Гарри поведение Сириуса изменилось в лучшую сторону. Он все реже изображал из себя затворника, и все чаще появлялся на общих сборах. Через некоторое время Сириус уже активно участвовал в войне с собственным домом. В оппозиции стояли Кикимер и, собственно, сам дом.
— Мне кажется, или я уже выбрасывала эти грамоты? — с сомнением произнесла миссис Уизли, просматривая потрепанные листы пергамента с разноцветными печатями. Сириус выхватил их у нее из рук и легко порвал на несколько частей. Однако грамоты вскоре срослись и перелетели обратно на полку. Все с немым вопросом уставились на Блэка.
— Что? Неразрываемый пергамент. Теперь я обречен вечно любоваться на достижения моего драгоценного братца Регулуса.
Близнецы переглянулись.
— Сириус, дружище, а ты не скажешь нам — разумеется, по секрету и по старой дружбе! — секрет изготовления этого самого пергамента? — задушевно произнес Фред, бросая заинтересованные взгляды на полку. Сириус усмехнулся.
— Если об этом узнает Молли…
— Обижаешь! Мы — могила! — горячо поклялся Джордж.
— Хм, ну ладно. Значит, берете обычный пергамент…
Гермиона с неодобрением покосилась в их сторону. Сириус сейчас выглядел как молодой студент семикурсник, замышляющий очередную шалость, а не как умудренный годами тридцатилетний мужчина. Ну, хорошо, тридцатишестилетний. И довольно привлекательный. И… О, Мерлин всемогущий, о чем она думает?! Мотнув головой, девушка яростно стала оттирать особо упрямое пятно со стола, запретив себе оглядываться на Сириуса.
— Завтра мы займемся дедоксикацией гостиной! — жизнерадостно заявила Молли за ужином.
— Я просто сгораю от нетерпения, — с легкой издевкой буркнул Сириус, вяло ковыряясь в тарелке.
— А потом надо будет разобрать еще и третий эта…
— Нет! — Сириус резко опустил вилку зубцами вниз и расколол тарелку. — На третий этаж не лезьте. Вам хватит и этих двух.
— Интересно, что там такое? — тихо спросила Джинни, наклоняясь к подруге под предлогом передать масло.
— Понятия не имею! — так же тихо прошептала Гермиона и взяла масленку.
— Молли, надеюсь, дедоксикация не займет много времени? — поспешил разрядить обстановку Люпин.
— Наверное, нет. А что? — миссис Уизли с трудом оторвала неодобрительный взгляд от Сириуса и вопросительно посмотрела на Люпина.
— Просто мне не очень нравится запах доксицида, — обезоруживающе улыбнулся Римус. Атмосфера разрядилась, но Гермиона все равно следила за Сириусом. Тот не принимал участия в общем разговоре и мрачно глядел в камин. Быстро закончив ужинать, все спешно разошлись по комнатам.
— Может, Сириус там прячет трупы невинно убиенных маглов? — спросила Джинни, будто продолжая прерванный разговор. Гермиона с трудом сориентировалась, о чем она.
— Вряд ли. Они бы воняли так, что мы бы все это почувствовали.
— Тогда, может на самом деле Сириус тайный поклонник группы «Ведуньи»? И у него все стены на третьем этаже оклеены их плакатами? — с невообразимо серьезным видом предположила Джинни, и Гермиона задохнулась от хохота, представив себе Сириуса, подпевающего очередной проникновенной балладе в стиле: «Ты уходишь от меня, ля-ля-ля, и жизнь пуста!».
— А может, там просто свалка мусора? — отсмеявшись, выдвинула предложение Гермиона. Джинни скептически фыркнула.
— Сразу видно, что ты человек логики. Все так рационально, что аж жуть берет.
— Ну и ладно, — буркнула Гермиона, залезая под одеяло.
— Эй, ты не обиделась на меня? — встревожено вскинулась девушка, и мгновенно прыгнула на кровать к Гермионе. — Скажи что нет, иначе напущу на тебя Летучемышиный сглаз!
— Ты умеешь быть убедительной, — проворчала Гермиона, хмурясь уже больше для проформы. — Конечно же, не обиделась!
Поболтав еще пару минут, девушки задремали. В середине ночи Гермиону разбудил странный звук, будто кто-то, тщательно стараясь не топать, прошел мимо их спальни и случайно задел скрипящую половицу. Девушка приподнялась и протерла глаза. Живоглот недовольно потянулся и с укоризной мяукнул на хозяйку — как же, посмела разбудить священное животное. Тихо шикнув, Гермиона встала и выглянула в коридор. Тихо и темно, только…Только разве что внизу, у лестницы слышится чей-то шепот. Гермиона подошла поближе к площадке перед лестницей, и, прищурившись от бьющего в глаза света, взглянула вниз. Возле входной двери стоял Альбус, а рядом с ним Сириус, яростно что-то доказывающий директору.
— …вы не можете так с ним поступать!
— Сириус, мальчик мой, поверь, я тоже люблю Гарри, но…
— Я, слава Мерлину, не ваш мальчик! — зло бросил Сириус, скрещивая руки на груди. — А вот то, что вы любите Гарри и заботитесь о нем — оставьте для юных студентов. Мы все знаем об этом, почему он не должен?!
— Я не хочу ломать его судьбу, — просто ответил Дамблдор, и взглянул на Гермиону пронзительными голубыми глазами. — Я думаю, мы разбудили мисс Грейнджер нашей, кхм, беседой.
— Гермиона? — Сириус растеряно обернулся на нее, словно не понимая, что она тут делает. Однако через пару секунд он принял свой обычный вид. — Мы кричали?
— Нет, я просто захотела выпить воды, — соврала Гермиона и тут же устыдилась этого.
— Я, пожалуй, пойду, — быстро сказал Дамблдор и вышел за дверь. Сириус коротко ругнулся, заставив уши девушки полыхнуть красным.
— Извини. Просто я немного… Точнее, сильно разозлился.
— Сириус, а что такое произошло? — Гермиона вопросительно взглянула на Блэка. Тот лишь покачал головой.
— Прости, но я не могу тебе этого сказать. И никто не может. Как же мне надоело постоянно молчать и скрываться, торчать в этом доме в обществе портретов моих сбрендивших родственничков и больного на голову домовика, — с тоской пробормотал Сириус, глядя в окно, где стояла теплая августовская ночь. Гермиона потерла нос и нерешительно предложила: «А может, ты выйдешь? В анимагической форме?»
— Увы, нельзя. Я могу выйти только с кем-то из сопровождающих, иначе мне все равно придется перекидываться обратно в человека на крыльце. А это могут засечь УпСы…
— Давай, я выйду вместе с тобой? — предложила она и испуганно замерла.
— Я не против. Спасибо, Гермиона.
Девушка быстро поднялась к себе, чтобы переодеться. Когда она вышла из комнаты, ее уже поджидал огромный лохматый черный пес, радостно завилявший хвостом при ее появлении. Гермиона улыбнулась и распахнула дверь. Сириус сбежал вниз по крыльцу и с наслаждением втянул ночной воздух.
— Только не убегай далеко, — предупредила Гермиона, намереваясь посидеть на крыльце, пока анимаг будет разминаться. Однако у него были свои идеи на этот счет, и вскоре Гермиона, поддавшись на уговоры огромных и честных собачьих глаз, поднялась с крыльца и пошла вслед за псом.
Идя по темному переулку, Гермиона не знала, чего, а точнее, кого ей бояться больше — магов или маглов, потому что встреча и с теми, и с другими сулила большие неприятности. Неожиданно, Сириус громко взлаял и бросился куда-то в сторону. Гермиона пискнула и зажмурилась, ожидая чего угодно. Приоткрыв через пару секунд глаза, девушка увидела виноватого пса, прижимающего к земле полупридушенную крысу.
— Фу, Сириус, отпусти бедное животное. И не пугай меня так больше, — Гермиона с трудом перевела дух. Пес завилял хвостом и ткнулся ей в руку холодным носом. — Извиняться потом будешь, человеческим языком. Ай, прекрати! Сириус!
Пес, явно решив вымолить прощение, стал прыгать вокруг Гермионы, норовя лизнуть ее в лицо. И, в конце концов, Гермиона рассмеявшись, опустилась на корточки рядом с анимагом и погладила его по морде.
— Все, на сегодня ты прощен. А теперь давай возвращаться. Если узнают о таком вопиющем нарушении правил — нас убьют, и причем, не Упивающиеся, а свои же!
Сириус согласно кивнул, и потрусил к дому, изредка оглядываясь на девушку.
Заперев дверь в дом, Гермиона оглянулась на Сириуса, который, по-прежнему в облике пса, послушно сидел возле ее ног.
— Превращайся, и давай иди спать.
Собака неопределенно мотнула головой, и Гермиона вспомнила одну из книг, в которой говорилось, что для уменьшения затрат магических сил, многие анимаги предпочитают оборачиваться без одежды.
— Ох. Только не говори, что ты... — пробормотала девушка. Пес распахнул пасть, словно улыбаясь, и неожиданно поднялся на задние лапы, положив передние ей на плечи. — Только не гавкни мне в ухо, я же оглохну… — прошептала Гермиона, слегка струхнув при виде такой махины. Пес шумно выдохнул и опустился на пол.
— Спокойной ночи, Сириус, — произнесла девушка, поднимаясь по лестнице.
— Спокойной ночи, — раздалось в ответ, и Гермиона поспешила в свою комнату, борясь с искушением обернуться.


Глава 8

День судебного разбирательства медленно, но верно приближался, и обстановка в доме незаметно накалялась. Гермиона заметила, что миссис Уизли подолгу перебирает вещи Гарри, прикладывая к джинсам то футболку, то рубашку, и рассеянно шепчет: «Нет, в этом он выглядит как шалопай. А в этом — как малолетний убийца…». Сам Гарри, даже если и переживал, то старался этого не показывать. Гермиона же, к своему стыду, поняла, что абсолютно спокойна насчет Гарри. Но вот Сириус… Почему-то при воспоминании о той ночной прогулке на лице Гермионы расцветала загадочная улыбка, и все валилось из рук.
— Кажется, вы с Тонкс решили поменяться ролями, — беззлобно пошутил Люпин, подхватывая тарелку, которую смахнула Гермиона, у самого пола. Нимфадора польщено улыбнулась, и тут же споткнулась о Живоглота. Кот обиженно мявкнул и мгновенно юркнул под стол, подальше от рассеянных девушек.
— У вас тут жизнь просто ключом бьет, — пошутил Сириус, заходя в кухню. — Эх, как же я хочу пойти в суд вместе с Гарри…
— Ты же знаешь, что тебе не разрешат, — мгновенно ответил Артур, появляясь следом. — По версии Фаджа — ты сумасшедший и опасный преступник, убийца и правая рука Сами-знаете-кого.
— Жаль, что не Фадж нам писал выпускные характеристики. Представляю, как бы он развернулся, сочиняя что-либо для меня или Джеймса! — мечтательно произнес Сириус и улыбнулся, глядя на взъерошенного Живоглота.
— О да, — пробормотал Люпин, и изобразил, будто читает пергамент. — Опасные сорвиголовы… разрушители стен и спокойствия… ни в коем случае не давайте им в руки волшебные палочки, если не хотите взорвать дом…
Все рассмеялись, и занялись своими делами.
— Нет, я так больше не могу! — устало заявил Рон, вытирая потный лоб пыльной рукой. — Я хочу помогать Ордену, но, кажется, я на всю жизнь возненавижу уборку.
— А вот подумай, каково бедным эльфам-домовикам! — воскликнула Гермиона, с удовольствием отвлекаясь от выметания пепла и золы из камина. — Может, если бы каждый волшебник хоть раз в неделю сам убирал свой дом, без помощи магии…
— Он бы сошел с ума, или подался в отшельники, — прервал ее ироничный голос, и в комнату быстрым шагом вошел Сириус, непринужденно помахивая пакетом с тушками хорьков. — Молли сказала, что у вас какие-то затруднения с буфетом.
— Да, он как-то странно дергается, когда к нему подходят, — Гарри поднял голову и стукнулся о выдвинутый ящик. — Ай, больно-то как!
— Приложи холодное, — посоветовал крестный, оглядывая буфет и прислушиваясь к чему-то. — Похожу, что тут у нас поселился шальной боггарт, но лучше проверить. Надо будет попросить Грюма с его волшебным глазом. Гермиона, можно тебя на минутку? Мне нужно покормить Клюва, и заодно проверить его глаза.
— А почему не я? — обиженно протянул Гарри, прижимая к голове тяжелую бронзовую статуэтку.
— У тебя травма. Да и в анатомии магических животных ты — прости, Гарри — не слишком хорошо разбираешься, — виновато развел руками Сириус. Гарри кивнул, соглашаясь с вескими доводами.
Поднявшись на третий этаж, Гермиона услышала недовольное рычание гиппогрифа.
— Ему что-то в глаз попало, но к себе не подпускает. Мне нужно чтобы ты его отвлекла едой, а я сам попытаюсь посмотреть, что с ним такое, — пояснил Сириус, прислушиваясь к рычанию. — Ну, пошли!
Гермиона, держа на вытянутой руке хорька, осторожно зашла в комнату. Клювокрыл угрюмо уставился на нее, встопорщив перья.
— Клювик, хороший мальчик, ты же не убьешь меня? — слегка дрожащим голосом спросила она, кланяясь. Гиппогриф на несколько секунд замер, а затем поклонился в ответ, после чего подошел ближе и принялся уплетать добычу. Сириус, пользуясь моментом, занялся глазом.
— Все ясно, — произнес он через некоторое время, поднимаясь с колен и отряхивая руки. — У него в глазу была щепка от кровати. Он недавно решил поточить коготки, — пояснил Блэк, видя недоумение Гермионы. — Спасибо за помощь.
— Не за что. Обращайся, — девушка кивнула и уже собралась уходить, как вдруг заметила чью-то колдографию, лежащую на полу. Подняв, Гермиона увидела молодого парня, который вызывающе улыбался фотографу, сидя на хогвартском стуле. Вот человек на снимке небрежно кивнул, и Гермиона узнала Сириуса — того, каким он был на седьмом курсе Хогвартса. Девушка с жадностью вглядывалась в лицо Бродяги, находя знакомые черты. Глаза, губы, нос, поворот головы…
— Что там? — раздался тихий голос из-за ее плеча, и Гермиона, чуть повернувшись, увидела Сириуса. Тот удивленно приподнял бровь, глядя на себя самого в семнадцать лет. — Да уж. Ведь когда-то я был таким. Молодой, красивый, целеустремленный. Мы все таким были — я, Лунатик, Сохатый…и даже Хвост. Верили, что сможем изменить мир к лучшему. А сейчас… — Сириус горько рассмеялся и отвернулся. — Не знал, что моя мамаша сохранила эту мою фотографию.
— Может, она все-таки любила тебя? — неуверенно предположила Гермиона, кладя колдографию на столик. Сириус пожал плечами:
— А может, ей нравилось кидать в мой снимок ножи? В любом случае, я этого уже никогда не узнаю.
Гермиона тихо вышла из спальни и притворила за собой дверь. Увиденное действительно поразило ее. Слишком сильно изменился Сириус, и дело было даже не во внешности. Исчез огонь в глазах, исчез тот Мародерский задор. «Как бы я хотела, чтобы ты опять улыбался так, как на свой выпускной колдографии» — негромко произнесла Гермиона проводя ладонью по двери. Откуда ей было знать, что с другой стороны двери, точно так же приложив ладонь к дереву, замер Сириус, прошептавший: «Для тебя — улыбнусь». К ужину Сириус не вышел, и Гермиона, ощущая внутри какую-то странную пустоту, постаралась как можно скорее лечь спать. Джинни пришла чуть позже, и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Одного миссис Уизли точно добилась — за день они уставали так, что не было сил больше ни на что.
В день слушания все были как на иголках. Миссис Уизли в который раз путала мусорную корзину и сковородку, так что если бы не бдительность Люпина, есть им всем яичницу из скорлупы. Гермионе кусок в горло не лез, Рону, судя по его лицу, тоже. Сириус не объявился и за завтраком. Девушка поднялась на третий этаж и несмело постучала в дверь.
— Меня нет! — раздался короткий рык, и Гермиона решила не искушать судьбу.
Напряжение медленно достигало своего апогея, как вдруг…
— Оправдали!!! — громко заорали с первого этажа близнецы Уизли, и девушка поспешила вниз. — Оправдали, оправдали, оправдали!
Гарри стоял внизу, слегка взъерошенный и растеряно улыбающийся.
— Меня оправдали! — шепнул он, крепко обнимая Рона и Гермиону.
— Да что ты говоришь, приятель? А я-то думаю, почему все так радуются! — сказал Рон и похлопал Гарри по спине.
— Поздравляю, крестник, — негромко произнес Сириус и пожал Гарри руку. Тот счастливо улыбнулся и тут же был подхвачен Фредом и Джорджем в безумный хоровод.
— Оправдали, оправдали…
— Да замолчите вы!
Гермиона, не обращая внимания на близнецов, смотрела на Сириуса. В его глазах медленно потухал огонек счастья, который нет-нет, да вспыхивал во время общения с Гарри. «Он понимает, что скоро опять останется в одиночестве. И ему плохо» — осознала Гермиона.
— Сириус, ты будешь ужинать? — тихо спросила она, боясь дотронуться до него.
— Не знаю. Скорее всего, буду. А что? — беспечно отозвался тот, и Гермиона мгновенно обозвала себя мнительной дурой и напарницей Трелони.
— Просто хотела знать, мне доставать еще одну тарелку, или нет.
Вечер прошел замечательно. Все поздравляли Гарри с победой над Министерством, шутили и рассказывали забавные истории. К концу вечера даже Сириус рассказал парочку мародерских баек, и все сидящие за столом чуть не задохнулись от хохота.
— Вот так мы и чудили. А профессор Макгонагалл еще долго мне вспоминала того большого черного пса. «Хорошая у вас собачка, мистер Блэк, только нервная!» — Сириус очень похоже изобразил преподавателя трансфигурации, и Рон, застонав, вытер слезы.
— Бродяга, я больше…ик…не могу смеяться…ик… у меня уже желудок болит…
Гермиона с трудом перевела дух. Да, она, конечно, знала, что Мародеры давали жару в Хогвартсе, но не представляла, насколько это было масштабно.
— Так, уже поздно! Спать, всем срочно спать! — воскликнула миссис Уизли, взглянув на часы.
— Ты как, счастлив? — спросил Рон у Гарри, когда они все расходились по комнатам.
— Почти. Жаль только, что Дамблдор не смог прийти, — с обидой проговорил Гарри, заходя в комнату. Гермиона натолкнулась на предостерегающий взгляд Сириуса, который быстро приложил палец к губам, и кивнула. Она и сама поняла, что лучше не рассказывать никому о том подслушанном разговоре.


Глава 9

Сентябрь был все ближе, и Гермиона с удивлением поняла, что абсолютно не хочет в Хогвартс. С большим удовольствием она бы осталась тут, в доме Блэков. Сириус тоже мрачнел с каждым днем все сильнее, и к концу августа они словно превратились в две грозовые тучи — тронь, и ударит молнией.
В последний день каникул к Гермионе прилетела рыжая почтовая сова из Хогвартса. Девушка взяла два конверта и недоуменно пожала плечами — может, ей по ошибке отправили письмо Джинни? Нет, вот, на обоих письмах ясно написано: «мисс Гермионе Грейнджер». В одном письме, как и предполагалось, был список литературы и уже привычное напоминание о том, что всем студентам надлежит явиться в школу чародейства и волшебства первого сентября на «Хогвартс-экспрессе», что отходит от платформы девять и три четверти. А во втором конверте… Гермиона ошеломленно глядела на аккуратный значок старосты, выпавший ей в ладонь, когда она вскрыла конверт.
— Поздравляю! Надеюсь, ты не заставишь меня писать бесконечные ряды строчек? — спросила Джинни, обняв подругу.
— О нет, я приберегу это развлечение для кого-нибудь из слизеринцев! — хихикнула Гермиона и тут же одернула себя. Нельзя пользоваться своим положением, иначе, чем она будет отличаться от Малфоя и компании?
Задумавшись об этом, девушка прошла в комнату Гарри и Рона, уверенная, что ее напарником окажется Гарри. Каково же было ее удивление, когда она увидела значок старосты у Рона.
— Я никогда не думал, что все будет так! — повторял рыжий парень, то и дело любовно гладивший значок. За его спиной Фред и Джордж делали вид, что их сейчас вывернет наизнанку.
— Ты молодец, Рон, — тепло улыбнулась девушка и перевела взгляд на Гарри. Увиденное заставило ее мысленно застонать. Гарри глядел на них с плохо скрываемой завистью и обидой. «Только этого нам не хватало!» — в сердцах подумала Гермиона.
— Гарри, можно я одолжу у тебя Хэдвиг? Я хочу рассказать родителям о том, что я теперь староста. Это они поймут, — сделала пробный шаг Гермиона.
— Конечно. Поздравляю. Вы… м-м-м… вы молодцы, — Гарри отвернулся от нее, и продолжил упаковывать чемодан. Девушка отправила сову, и устало потерла виски. Ну почему Гарри ведет себя так?! Неожиданно, она распахнула глаза. Ну, конечно же! Единственный, кто может им помочь — это Сириус.
— Сириус, можно с тобой поговорить? — тихонько прошептала Гермиона, царапая дверь ногтем.
— Что такое? Кстати, поздравляю, Гермиона, — Сириус слегка приоткрыл дверь, за его спиной смутно угадывался силуэт гиппогрифа.
— Вот именно по этому поводу я и хочу с тобой поговорить. Гарри обиделся на нас с Роном, за то, что нас назначили старостами.
Сириус покачал головой и впустил Гермиону в комнату.
— В этом он похож на Джеймса. Тот тоже вначале дулся на Римуса, когда его назначили старостой. А затем забыл об этом, и уверял, что мы все придумали. — Сириус улыбнулся воспоминаниям.
— А каким он был, отец Гарри? — неожиданно для себя спросила Гермиона. Сириус задумался, а затем неуверенно проговорил:
— Он… Он был упрямым, добрым, внимательным и невозможным. Он просто был Джеймсом. Это сложно объяснить, прости, Гермиона.
Она кивнула, а затем уткнулась головой в плечо Сириуса. Тот застыл, боясь пошевелиться. Гермиона распахнула глаза, осознав, что она прижимается к Сириусу не в мечтах или бредовых снах, а наяву. Благословляя темноту комнаты, она быстро отстранилась от него.
— Извини-у-меня-просто-закружилась-голова-я-пожалуй-пойду-там-сейчас… — затараторила она, однако от поспешного бегства ее удержала чья-то теплая ладонь, скользнувшая по ее руке.
— Подожди. Пожалуйста, — с трудом выговорил Сириус, а затем несмело подошел к ней ближе. Настолько, что Гермиона услышала, как бешено колотится его сердце. — Если у тебя кружится голова, то не нужно делать резких движений, — пояснил Сириус, осторожно вдыхая запах ее волос. Почему-то ему захотелось свернуться возле нее в клубок. Или просто обнять, и почувствовать наконец-то возле себя хоть одно живое существо.
— Мне уже лучше, — пробормотала Гермиона, чувствуя, что теперь голова у нее закружилась по-настоящему.
— Да? — какой у него хриплый голос. Любой человек, услышавший его, сбежит куда подальше, и будет прав. Она ведь боялась его, это чувствуется — иначе, почему еще она дрожит? Сириус отступил назад, и вдруг почувствовал, как его обнимают. Наяву, не в бреду. Теплые ладони замерли на его плечах, в подбородок уперлась макушка.
— Я, кажется, с ума схожу. Сириус, пожалуйста, не рассказывай никому, я уже сама запуталась! — Гермиона говорила быстро, проглатывая окончания, и все, что он мог сделать — это обнять ее в ответ. Через пару минут она пошевелилась и отстранилась от него.
— Надо идти на кухню. Миссис Уизли приготовила праздничный ужин в честь нас с Роном.
— Надо, — глухо ответил Сириус, нехотя отпуская ее.
Гермиона быстро вышла и, спустившись на второй этаж, забежала в ванную: как она и боялась, вид у нее был словно у тяжело больной — красные щеки, лихорадочно блестевшие глаза. Покачав головой, она умылась в надежде, что холодная вода исправит положение.
Зайдя на кухню, Гермиона увидела огромный плакат с переливающимися буквами: «ПОЗДРАВЛЯЕМ НОВЫХ СТАРОСТ — РОНА И ГЕРМИОНУ!». Сириус уже был там и непринужденно переговаривался с Кингсли и Тонкс. Поспешно отведя от него взгляд, Гермиона налила себе сливочного пива и аккуратно подцепила вилкой сосиску, мысленно убеждая себя: «Главное, не думать о том, что произошло наверху, и все будет прекрасно!». А ее собственный разум, верой и правдой служивший ей все шестнадцать лет жизни, словно издеваясь вновь и вновь подсовывал воспоминания о руках Сириуса, его запахе, голосе... Кто-то произнес очередной тост в их честь, и Гермиона машинально отсалютовала в ответ, сияя улыбкой, словно фотомодель.
— А я вот никогда не была старостой. Декан моего факультета сказал, что у меня не хватает многих качеств, — мечтательно произнесла Тонкс, подходя вместе с Гарри к столу.
— Это каких? — подозрительно спросил Гарри.
— Ну, например тех, которые нужны чтобы самой хорошо себя вести, — улыбнулась Тонкс, пихая Гарри локтем под бок.
— А ты, Сириус? — спросила подошедшая Джинни. Гермиона подавилась сливочным пивом и закашлялась. Гарри сочувственно похлопал ее по спине.
— Я и староста? Это несовместимые понятия! — рассмеялся Сириус, быстро скользнув взглядом по Гермионе. — Я только и знал, что оставаться после уроков с Джеймсом. А вот Люпин — тот у нас паинька.
— Дамблдор, видно, надеялся, что я хорошо на них повлияю, — с улыбкой пояснил Римус. — Но, увы, это скорее, они на меня влияли. Я был самым разгильдяйским старостой за всю историю Хогвартса. Но, хочу вас предупредить, староста — это не только значок и привилегии, но еще и головная боль, и колоссальная ответственность.
— О, спасибо. Теперь мне стало гораздо веселее… — пробормотал Рон, по-прежнему любовно глядя на значок старосты.
Вечер был замечательный, и никто не хотел уходить первым. Наконец, когда Джинни уже задремала за столом, было решено отправляться спать.
— Не забывайте, завтра ранний подъем! — крикнула миссис Уизли, оставаясь на кухне, чтобы убраться.
— Да… поездка в Хогвартс, где я, то есть, мы — старосты… — мечтательно проговорил Рон, чуть не врезавшись носом в дверь. Гермиона покачала головой, и невольно столкнулась взглядом с Сириусом. Тот стоял в пол-оборота, разговаривая о чем-то с Артуром, и, ощутив на себе чей-то взгляд, повернул голову. Почувствовав, как у нее опять начинают гореть щеки, Гермиона быстро зашла в комнату и залезла под одеяло.
— Вас можно поздравить с заключением мирного договора? — невинно поинтересовалась Джинни.
— Скорее, с подписью пакта о ненападении, — пошутила Гермиона, закрывая глаза. Через некоторое время девушка провалилась в глубокий сон, в котором не было школы и экзаменов, а был смеющийся Сириус, обнимающий ее за плечи.
Блэк без сна лежал на кровати и глядел в потолок. Давно забытое желание жить медленно, но верно вступало в свои права. Сириус тепло улыбнулся, вспомнив, как смешно девочка краснела весь вечер, когда натыкалась на него взглядом. Такая наивная, такая… Гермиона. Интересно, а если бы их не ждали внизу, для праздника, чем бы все могло закончиться? «Очнись, дурак. Она не совсем еще сошла с ума, чтобы связать свою жизнь с ходячим раритетом вроде тебя. Даже если она и обняла тебя, то это может значить…Что это может значить?». «То, что она видит в тебе старшего друга. Эдакий добрый дядюшка!» — ядовито прошипел внутренний голос. Сириус резко повернулся на другой бок. Завтра он пойдет провожать их, и плевать на риск. Ему нужно увидеть Гарри перед его отъездом в школу. И, в чем уж совершенно не хотелось признаваться, ему хотелось еще раз увидеть Гермиону.
О том, что в следующий раз он увидит ее в лучшем случае, через год, Сириус старался не думать. Постепенно, он провалился в сон, в котором ему опять было семнадцать, он сидел возле хогвартского пруда вместе с Лунатиком и Сохатым, и ему только что улыбнулась самая красивая девчонка всей школы — Гермиона Грейнджер…


Глава 10

Утро было суматошным и невнятным. Миссис Уизли торопливо проверяла, не забыли ли ребята дома какую-нибудь важную мелочь. Джинни, Рон, Гарри и Гермиона то и дело сталкивались в дверях, невольно заразившись от миссис Уизли суетливостью. Портрет Вальбурги Блэк тоже участвовал в создании нервной обстановки.
— Мерзкие отщепенцы! Вы осквернили дом моих предков! Отвратительные, невежественные оскорбители магии, да еще и грязнокровку с собой притащили…
— Мерлиновы подштанники, да заткните ее уже кто-нибудь! — проворчал Рон, пробегая мимо портрета и слегка прикрывая уши.
— Скорее, мы можем опоздать! Фред, Джордж, ну что вы копаетесь… О, нет, Сириус, только не это! — Молли обреченно опустила руки, когда вслед за всеми из дома выскользнул огромный черный пес. — Если тебя узнают — пеняй на себя! А сейчас — быстрее!
Поездка в магловском такси была незабываемой, особенно если учесть что с людьми ехали их домашние питомцы. Случайно или нет, но Сириус оказался точно под сидением Гермионы, и девушка всю дорогу просидела, как на иголках, то и дело вспоминая вчерашний вечер.
Наконец, кое-как они добрались до Кингс-Кросса и поспешили на платформу 9 ¾. На прощание Сириус разрешил всем потрепать себя за голову и еще долго бежал следом за поездом. Гермиона устало потерла виски — к ней вернулась ее постоянная школьная спутница, головная боль.
— Он очень опрометчиво поступил. Если на платформе был кто-то из УпСов…
— Гермиона, ты говоришь совсем как моя мама! — Рон положил свою руку ей на плечо, и девушка слабо улыбнулась. Гарри горячо поддержал друга.
— Неужели, ты хочешь лишить его единственной радости? Он и так мне сказал, что уже устал от своего дома. Ну что, пойдемте искать купе? — переменил он тему, видя, как стремительно пустеет коридор.
— Прости, Гарри, но мы старосты… нам надо в наш вагон. Но это только вначале, потом мы присоединимся к вам! — Гермиона проговорила это с виноватым видом, почти физически ощущая, как Гарри вновь закрывается в себе.
— Ну да, я и забыл. Давайте, идите. И не забудьте оштрафовать слизеринцев! — Гарри помахал им рукой и двинулся искать свободное купе вместе с Джинни и Невиллом.
— Как думаешь, а кто старосты в Слизерине? — спросил Рон, просто чтобы не молчать.
— Думаю, это Малфой с какой-нибудь очередной чистокровной волшебницей.
Гермиона оказалась права. Напарницей Драко была Пэнси — довольно внушительных размеров девушка с классическим слизеринским характером. Девушки смерили друг друга ненавидящими взглядами, после чего разошлись по разным уголкам купе.
Получив инструкции от говорящего рупора: «И не забудьте, что вы теперь — старосты, гордость и цвет Хогвартса!», противоборствующие факультеты разошлись по своим вагонам, предварительно обменявшись колкостями.
Гермиона и Рон едва вернулись к Гарри, как неожиданно дверь в их купе распахнулась. На пороге стояла неразлучная слизеринская тройка — Малфой, Крэбб и Гойл.
— Скажи-ка мне, Поттер — каково это быть на втором месте после Уизли? — с расстановкой спросил Драко, слегка скривив губы.
— Ох, заткнись, Малфой! — фыркнула Гермиона, искоса поглядывая на Гарри. Тот повел себя спокойно — и слава Мерлину.
— Кажется, я затронул щекотливую тему. Но смотри у меня, малыш Поттер — я как пес, как пес буду вынюхивать, где ты что сделаешь не так…
— Пошел вон! — крикнула Гермиона, вскакивая с места. Малфой издевательски отсалютовал им, и с грохотом закрыл дверь. Гарри обеспокоенно взглянул на Гермиону — он тоже услышал неприятный намек в последних словах Малфоя.
До конца пути Гермиона хранила напряженное молчание. Мало ей проблем с С.О.В., так еще теперь и личные переживания прибавились. «Если бы только Сириус не был таким отчаянным. Если бы только Малфой не был такой двуличной сволочью. Если бы… да что это я? Нет времени сидеть и мечтать. Необходимо работать с тем, что есть» Придя к такому решению, Гермиона решительно поднялась с места.
— Ну что? Надеваем мантии, и вперед, учиться!
Войдя в школу, Гермиона мечтательно улыбнулась. Как же она скучала по этому непередаваемому запаху — пергамент, свежие чернила, мел и тыквенный сок.
— Скорее, сейчас будет распределение! — поторопила она Рона и Гарри, и вместе с ними прошествовала в Большой Зал. Слушая краем уха новую песню Шляпы, она задержала взгляд на преподавательском столе. Так-так, новые лица. Точнее, одно лицо — довольно неприятное. Именно так бы могла выглядеть жаба, трансфигурируй ее кто в человека. Поджатые губы выдают довольно строгую натуру, а маленький бантик на голове — желание придать облику кокетливость, несерьезность. Идеально для тех, кто хочет втереться в доверие — все обратят внимание на бантик, и забудут про внимательные цепкие глазки.
— Это же Амбридж… — прошептал Гарри, тоже оглядывая стол преподавателей.
— Кто?
— Амбридж. Она была на суде в Министерстве. Интересно, а что она тут забыла?
— А теперь, я рад представить вашему вниманию Долорес Амбридж, вашего нового преподавателя по защите от Темных Искусств. — Дамблдор рукой указал в сторону Амбридж, и хотел было продолжить свою речь, как вдруг его прервало кокетливое покашливание.
— Благодарю вас, директор, за такое теплое приветствие! — сладко улыбнулась Амбридж, и перевела взгляд в Большой зал. — Позвольте теперь и мне сказать свое слово.
Гермиона слушала ее нахмурясь. Министерству явно надоела дружеская и непринужденная атмосфера Хогвартса, и они решили, при помощи таких вот «помощников» переиначить все по-своему. А если присовокупить к этому нападки прессы на Гарри и Дамблдора, становилось ясно, что за всем этим стоит Фадж. Гермиона покачала головой. И как вы прикажете учить ЗОТИ с таким вот преподавателем?
— Большое спасибо профессору Амбридж за такую содержательную речь, — Дамблдор слегка поклонился в ее сторону. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу…
— Ну почему нам дали эту старую жабу?! — возмущенно шипела девушка, возглавляя колонну первокурсников. — Именно тогда, когда нам нужен нормальный преподаватель по такому сложному предмету…
Зайдя в общую гостиную Гриффиндора, девушка поспешила в свою спальню, где уже сидели Лаванда и Парвати.
— Гермиона, привет! Ну что, ты съездила к Виктору этим летом? — глаза девушек горели от любопытства. Гермиона с трудом вспомнила, кто такой Виктор.
— Что? А, нет, я… в общем, летом я была занята.
— О-о-о… — многозначительно протянула Лаванда, а Парвати ехидно прищурилась. — Так-так, и кто же обосновался в сердце нашей старосты? Может быть, Рон Уизли? Или сам чудо-мальчик Гарри Поттер?
— Девочки, не говорите ерунду! — улыбнулась Гермиона, отгоняя от себя видение серых глаз.
— А почему ерунда? Любовь не может быть ерундой, тем более что Рон такой краси-и-ивый… — мечтательно произнесла Лаванда, прижимая к себе подушку.
— Он же рыжий! — воскликнула Парвати, с непониманием глядя на подругу.
— Он не рыжий, он золоти-и-истый… — тем же тоном отозвалась Лаванда, подперев голову руками. — И вообще, ходят легенды, что Годрик Гриффиндор был рыжим. Может, и наш Рон…
— Ну, все, это надолго, — махнула рукой Парвати и залезла под одеяло. — Когда она говорит таким голосом, ее остановить может только Авада, да и то я сомневаюсь….
Гермиона задернула полог и лежала, глядя в потолок. Она слышала, как ее соседки, еще немного повозившись и пошептавшись, постепенно заснули, а сама думала насчет Амбридж, министерства магии и начинающейся учебы. Неожиданно, на ум пришли слова Лаванды: «Любовь не может быть ерундой». Гермиона хмыкнула, повернулась на бок и закрыла глаза. И, разумеется, перед ними тотчас возник образ одного очень красивого анимага. Девушка улыбнулась своим мыслям и заснула.
На площади Гриммо, 12, в пустом доме, тоскливо завыл черный пес.


Глава 11

Утро было по-настоящему осенним — небо заволокли серые тучи, то и дело срывался дождь. Гарри о Рон сидели в Большом зале и с грустью глядели в свое расписание.
— Я не переживу, — выдохнул Рон, без особого интереса ковыряясь в овсянке. — Зельеварение, История Магии, Прорицания и Защита от Темных Искусств. Снейп и Амбридж в один день — это ужасно. Кажется, надо серьезно поговорить с Джорджем и Фредом насчет забастовочных завтраков.
— Неужели! — воскликнул Фред, проходя мимо. — Неужели наш староста решил прогуливать занятия? Крепись, Ронни, впереди у тебя самый трудный курс.
— Это почему? — спросила Гермиона, привычно забирая у почтовой совы «Ежедневный пророк».
— С.О.В., и этим все сказано. Когда мы их сдавали — ужас что творилось… — мечтательно протянул Джордж, а Фред добавил. — Только не поддавайтесь на многочисленные объявления о продаже магического допинга. Чаще всего это просто засохший помет докси...
— Спасибо, — буркнула Гермиона, отодвинув от себя тарелку с омлетом.
— … или еще что похуже. Так что, ребята, мы вам не завидуем! — закончил Фред и мрачно кивнул.
— Гермиона, какие новости в «Пророке»? — сменил тему Рон.
— Абсолютно никаких. Ни про Гарри, ни про Дамблдора — ни слова. — Гермиона перевела взгляд на Гарри и слегка нахмурилась. — Что с тобой такое?
— Симус, — буркнул тот, не поднимая глаз.
— Прости, что? — переспросила Гермиона.
— Симус верит всем этим публикациям из «Пророка». Они вчера перед сном слегка поругались… — пояснил Рон, бросая сочувственный взгляд на друга.
Гермиона кивнула, принимая к сведению. Что ж, Министерство добилось своего. На каждого, кто верил в Гарри и Дамблдора, теперь приходилось по десятку скептиков, готовых поддерживать «Ежедневный пророк» и Фаджа.
После истории магии друзья разделились. Гарри и Рон направились к Трелони, а Гермиона поспешила на Руны. Справившись с заданием раньше всех, девушка достала из сумки новенький учебник по Защите от Темных искусств и погрузилась в чтение. Через минуту Гермиона возмущенно выдохнула, и впервые захлопнула книгу, не дочитав главы.
«Многие считают, что волшебником следует называть человека, наделенного магической силой, и умеющего эту силу применять вовне. Но эта модель ошибочна, едва мы только рассмотрим ее через парадигмы общечеловеческих отношений. Что такое Защитная магия по существу? Это попытка ударить первым в потенциально беззащитное существо или человека, только лишь в угоду своим страхам. Нет, нет и еще раз нет! — утверждал Уилберт Слинкхард, автор «Теории Защитной магии». — Настоящий волшебник — это тот волшебник, который всегда сможет урегулировать конфликт мирными переговорами.
Вы спросите, а что делать, когда на вас нападет потенциально опасное существо (кентавр, скалистая химера, гиппогриф, и т.д.)? Все очень просто. Как можно скорее вызывайте людей, специально обученных разбираться с такой опасностью (см. Глава 5, Министерство Магии — ваши друзья, а не враги). Не пытайтесь взять на себя чужую роль. Ваша задача запомнить простую истину: лучшая защита не в нападении, а в правильной оценке угрозы!»
Гермиона с неприязнью глядела на учебник, где на обложке красовалась стилизованная фигурка в министерской мантии, протягивающая руки маленьким волшебникам.
— Мисс Грейнджер, что-то не так? — поинтересовалась профессор Синистра, закончив проверять работу Майкла Уилсона, пятикурсника из Когтеврана.
— Нет, профессор. Извините.
Зайдя в кабинет по ЗОТИ, Гермиона постаралась успокоиться. Никому не будет лучше, если она выскажет в лицо этой жабе все, что о ней думает. Однако оказалось, что многих ее однокурсников так же волновал этот вопрос.
— Профессор Амбридж, получается, мы будем сдавать экзамен, не имея практических навыков? — уточнила Парвати, вскинув руку. Амбридж, поджав губы, кивнула, поспешив добавить:
— При хорошей подготовке и теоретической базе вам и не потребуется практический навык.
— Конечно, если только на нас не нападут после школы, — иронично заметил Поттер. Гермиона зашипела сквозь зубы и попыталась наступить ему на ногу.
— И кто же должен напасть на вас, мистер Поттер? — сладким голоском поинтересовалась Амбридж.
— Дайте-ка подумать…Хм-м-м, может, Волдеморт?
В классе повисла напряженная тишина. Гермиона закусила губу, ощущая волну неприязни, которая скользила от Гарри к Амбридж и обратно.
— Подойдите ко мне, Поттер, — железным голосом отчеканила преподавательница, записывая что-то на кусочке омерзительно-розового картона. — Отнесите это вашему декану. Немедленно!
Гарри вышел, случайно ли, намеренно, хлопнув дверью. После его ухода вновь повисло напряжение. Остаток урока прошел в гробовой тишине — никто из присутствующих не решался даже страницу перелистнуть. Сама Амбридж молча стояла возле высокого окна, и как никогда напоминала жабу, замахнувшуюся на слишком крупную муху.
За ужином все только и обсуждали выходку Гарри. Гермиона устало потерла переносицу. Нет, он, конечно, самый замечательный друг, добрый и отзывчивый…но какой же он все-таки взрывной! Решив поить его всякий раз перед занятиями у Амбридж успокаивающим зельем, девушка слегка успокоилась и огляделась. На их стол, казалось, смотрели все, кому не лень.
— Пойдемте уже отсюда, а? — взмолилась Гермиона, устав чувствовать себя диковинным зверьком на выставке. Друзья направились в общую гостиную Гриффиндора, где, несмотря на время ужина, было весьма шумно и людно.
— Может, займемся домашней работой? — беспомощно предложил Гарри, устало оглядывая гору работы, которую им предстояло выполнить.
— Я — пас, — возразила Гермиона. — Я сейчас ничего не соображаю. Пожалуй, я лучше пойду спать.
Зайдя в спальню, девушка поскорее забралась в кровать, однако, сон так и не шел к ней. Устав ворочаться, Гермиона спустилась вниз, решив почитать что-нибудь легкое перед сном. Например, «Историю Хогвартса». В гостиной уже было пусто, только потрескивал камин, да стучал по окнам мелкий дождь. Девушка с ногами забралась в любимое кресло возле огня, как вдруг…
— Сириус? — неуверенным шепотом спросила она, глядя в камин.
— Привет, Гермиона, — голова Сириуса улыбнулась ей, и девушка почувствовала странное тепло в груди. — Я тут… кхм, в общем, ты не представляешь, как скучно сидеть дома одному, и постоянно выслушивать бурчание этого старого мараз… то есть, бедного несчастного эльфа! — мгновенно исправился Сириус, заметив грозный огонек в глазах Гермионы. — Что у вас нового?
— Ничего хорошего, — печально вздохнула девушка, и рассказала Сириусу о новом преподавателе и о поразительном «спокойствии» Гарри. Закончив, она замолчала, и в комнате замерла тишина.
— То есть, именно сейчас, когда вам нужно учиться защищать себя и своих близких, вам втолковывают, что лучшая защита — это сложить лапки, а еще лучше, самому себя заавадить? — с возмущением проговорил Сириус через несколько секунд. Гермиона кивнула, рассеянно постукивая ногтями по обивке кресла.
— Вам надо бороться. Все, что я могу сказать, Гермиона, так это — боритесь.
— Как? — беспомощно спросила девушка, вскидывая голову. Сириус странно улыбнулся, глядя на нее.
— Ты умница и обязательно что-то придумаешь. Может, я еще навещу вас, а сейчас — извини. Мне пора. Там этот страдалец опять что-то умыкнул.
Гермиона еще несколько секунд глядела в огонь, в котором растаяли черты лица Блэка. «Бороться, значит?» — хмыкнула девушка, преисполняясь какой-то лихой удали. Однако, весь ее настрой разрушили старинные часы, отзвеневшие второй час ночи. Решительно одернув халат, Гермиона направилась в спальню, небрежно помахивая «Историей Хогвартса». Завтра ее ждали Трансфигурация и Чары, и девушка не собиралась сидеть на них невыспавшейся.


Глава 12

Глава 12

Вторая неделя обучения медленно подходила к концу. Гермиона себя чувствовала, будто выжатый лимон, и тихо порадовалась, что теперь учится по нормальному расписанию, а не по тому двойному, как было на третьем курсе. Девушка чуть улыбнулась воспоминаниям – они с Гарри спасают гиппогрифа и Блэка… Гермиона резко мотнула головой. Почему-то все чаще все ее мысли сводились к таким словам как «Сириус», «Блэк», «анимаг» или «Бродяга».
Однако, как бы там ни было, но Гарри приходилось хуже. Наказание Амбридж было изощренным и отвратительным – она заставила его писать сточки. Собственной кровью. Но и это было не самым худшим. В последний вечер, когда Амбридж дотронулась до его руки, шрам Гарри словно обожгло огнем, и теперь он всерьез подозревал ее в связи с Темным Лордом.
- Гарри, это бессмысленно, - устало повторила Гермиона, перебинтовывая исцарапанную руку. – Амбридж фанатично предана Фаджу и Министерству.
- А кто уверен, что ни сами не продались Волдеморту?
- Ну, скажи это Дамблдору! – воскликнула Гермиона, почувствовав, что ее терпение на исходе.
- Не хочу. Кажется, все, что его во мне интересует, так это мой шрам и мое великое предназначение! – фыркнул Гарри, откидываясь в кресле. – Лучше я напишу Сириусу.
- Почту могут перехватить! – обеспокоено заметила Гермиона, внутренне радуясь, что даже не вздрогнула при упоминании имени Блэка.
- Спасибо, Гермиона, от тебя всегда поступает куча дельных советов! – обозлился Гарри и, резко поднявшись, направился в спальню мальчиков.
- Пожалуйста, Гарри, обращайся, - ядовито прошипела девушка ему в спину, и отвернулась.
- Вы опять поссорились? – Джинни незаметно подошла и присела рядом с подругой. Гермиона неопределенно пожала плечами:
- Я не понимаю, что с ним твориться. Такое чувство, что он решился срываться на всех сразу.
- Это пройдет, – мудро заметила Джинни и потянулась. – А сейчас советую тебе пойти спать. На тебе лица нет.
Гермиона кивнула, и устало пошла к лестнице, ведущей в спальню.
Уроки с каждым днем становились все труднее и сложнее. Кажется, все учителя сочли своим святым постоянно напоминать студентам, что они теперь пятикурсники.
- Не забывайте, что вам предстоит сдавать С.О.В. в этом учебном году! – пропищал профессор Флитвик, вдохновенно взмахнув волшебной палочкой. – И я буду очень рад, если вы все получите «Превосходно» по моему предмету. Но для этого вам нужно упорно трудиться! – и профессор укоризненно взглянул на Рона, который как раз уронил волшебную палочку. После этого они до конца занятия отрабатывали Манящие чары: вначале на перьях и листьях, а затем перейдя на более крупные предметы.
- В прошлом году было легче, - пробормотал Гарри, пытаясь приблизить мраморный бюст какого-то древнего ученого. – Наверное, для успешного усвоения мне нужно опять представить, что меня ждет схватка с драконом, - пошутил он, когда бюст, не долетев до него, рухнул на пол, изрядно перепугав студентов и профессора.
- Я думаю, надо будет поговорить с Хагридом, когда тот вернется! – изобразил оживление Рон. – Только представь, дружище: «Хагрид, ты не одолжишь нам парочку драконов для успешной сдачи экзаменов?».
Гарри хмыкнул, и, наконец, с пятой попытки приманил к себе скульптуру.
- Вот, одна только мысль, а какой дает эффект! – поразился Рон.
Гермиона искоса поглядывала на друзей. Она уже давно справилась с заданием, и теперь пыталась понять, в каком настроении Гарри. Тот, ощутив ее взгляд, отложил палочку и подошел ближе.
- Гермиона, прости меня, пожалуйста, за вчерашнее, - виновато проговорил он, глядя ей в глаза. – Я и сам не знаю, почему я на тебя наорал.
- Не переживай, Гарри, - улыбнулась девушка, и добавила с ехидцей в голосе. – Только вот, боюсь в экзаменационный зал не пустят с драконом.
- Я на него чары невидимости наложу,- пообещал Поттер и на трансфигурацию они пошли все втроем, беззлобно подшучивая друг над другом. Профессор Макгонагалл, однако, тоже сочла своим долгом напомнить о грядущих испытаниях.
- Эти экзамены есть не что иное, как проверка того, насколько вы поняли сущность магии за эти пять лет, - произнесла волшебница, скрестив тонкие пальцы под подбородком. – И потому я буду крайне удивлена, если кто-то из вас провалит их. Итак, наша сегодняшняя тема – Заклинание Исчезновения. Мы начнем отрабатывать его на простейших существах – улитках, а затем попытаемся сделать невидимым человека.
К концу урока Гарри уже и вправду всерьез стал подумывать о том, чтобы завести себе дракончика, потому что чары Исчезновения оказались неожиданно трудными. Радовало одно – затруднения испытывали все ученики, кроме, разумеется, Гермионы, которая заставила свою улитку исчезнуть уже после третьей попытки.
- Это действительно легко! – произнесла девушка в ответ на угрюмые взгляды Рона и Гарри. – Главное сосредоточится и правильно произносить заклинание.
Они сидели в общей гостиной, когда Гермиона, лениво проглядывающая утренний выпуск «Ежедневного пророка» вдруг охнула и уронила газету.
- Что такое? Пожиратели смерти? – обеспокоенно спросил Гарри, глядя на побледневшую подругу.
- Нет, хуже. Они… Читай сам! – девушка протянула ему газету, ткнув пальцем в маленькую – пару строчек – заметку под огромным объявлением о продаже подержанных мантий.
«Министерство магии сообщает: есть сведения, что опасный преступник Сириус Блэк, два года сбежавший из Азкабана, скрывается в Лондоне. Всем, кто подозревают, что видели Блэка, надлежит немедленно связаться с Министерством магии. Напоминаем, что Сириус Блэк…» - Гарри оборвал предложение и невидящими глазами уставился в газету.
- Кто-то видел его на платформе, – медленно произнес он, а затем они с Гермионой в один голос произнесли:
- Малфой!
- Ну конечно! Драко, наверное, связался с папашей, а тот близкий друг Фаджа. Так вот почему он так говорил в поезде…
- Сириусу надо быть осторожнее. Нельзя его потерять, - проговорила Гермиона, пытаясь унять лихорадочно забившееся сердце.
Неожиданно, Рон издал неопределенный звук и указал пальцем на окно. Нервы у Гермионы были взвинчены до предела, и она обернулась, ожидая увидеть там, по меньшей мере, Темного Лорда, но это оказалась всего лишь рыжая сова.
- Мне кажется, или это Гермес? – спросила она, про себя гадая, что это вдруг понадобилось Перси.
- Действительно, это он! – пробормотал Рон, распахивая окно и забирая у совы толстый конверт. Гермес недовольно ухнул и мгновенно улетел, оставив на память пару рыжих перьев и отпечаток лапы на письменной работе для Снейпа. – Надо же, письмо… - растеряно произнес Рон, открывая конверт.
- Читай! – хором заявили Гарри и Гермиона, однако, Рон, просмотрев пару строчек, вдруг побагровел и сдавлено пробормотал какое-то ругательство.
- Что такое? – обеспокоенно спросила Гермиона, когда рыжий парень отбросил от себя исписанные листы, будто на них сидела дюжина пауков.
- Там…там… сами поглядите!
Гарри поднял письмо и несколько секунд читал его, а затем, хмыкнув, передал Гермионе. Когда девушка закончила читать, у нее возникло желание вымыть руки с мылом.
- Ну, что ж, Рон, я абсолютно не буду в обиде, если ты вдруг прекратишь общение с таким…как там было? А, вот, «Опасным и неуравновешенным» субъектом, как я. И даже, обещаю, что я не буду «буянить и угрожать возвращением Того-кого-нельзя-называть» - процитировал Гарри, изображая приветливую улыбку.
- Перси – самая последняя скотина на земле! – произнес Рон, разрывая письмо на мелкие клочки, и швыряя их в камин. – И мне абсолютно плевать, что я, возможно, «потеряю престижный пост старосты»! – ехидно передразнил он своего брата, и решительно подтянул к себе исписанный свиток.
- Давай сюда, - неожиданно произнесла Гермиона, ощущая волну нежности к своим друзьям. – И если вы, еще раз будете тянуть с выполнением домашней работы аж до самой ночи…
- Гермиона, ты наша спасительница! – воскликнул Гарри, с радостью отбрасывая перо, и чувствуя, как в его голове окончательно смешались зельеварение и астрономия. Девушка весело улыбнулась, привычно пробегая глазами исписанные пергаменты.
- Ты молодец, Гарри, только на Луне не растут кувшинки, и… Гарри?
Парень неожиданно бухнулся перед камином на колени и помахал рукой.
- Сириус! Ты… - пораженно воскликнула Гермиона, глядя в огонь.
- Я уж думал, вы спать ляжете раньше, чем все остальные разойдутся, – весело произнес Блэк, улыбаясь дружной троице. – Каждый час в камин заглядывал.
- Это опасно! – выдавила Гермиона, пытаясь сдержать улыбку.
- Без определенной доли риска наша жизнь слишком скучна, ведь, правда? – Сириус подмигнул Гарри, не отводя глаз от девушки.
- Нет, Сириус, на этот раз все серьезней, - неожиданно ответил Гарри, сжав руку в кулак. - Малфой прознал, что ты прячешься в Лондоне, поэтому, будь осторожней. Я не хочу терять тебя, - просто сказал он, глядя на крестного.
- Хорошо, отныне я буду сидеть дома, а заодно наложу на себя маскировочные чары, чтобы принять вид старого шкафа, – пошутил Сириус, и Гермионе показалось, что он говорит так только для их успокоения.
- Послушай, ты ничего не знаешь о Долорес Амбридж? – спросил Гарри, вспоминая свой разговор с Гермионой пару дней назад.
- Амбридж? Знаю. Неприятная особа, у которой зуб на всех полукровок. Именно она издала законопроект против оборотней, и теперь Лунатик сидит без работы. Правда, я не понимаю, чем ей так не угодили оборотни. Лично я бы всерьез занялся домовиками вроде Кикимера… - мечтательно произнес Сириус, и тут же осекся, натолкнувшись на сердитый взгляд Гермионы.
- Как ты не понимаешь, что Кикимер…
- Гермиона, не начинай! – взмолился Рон, закрывая ее рот рукой, не заметив, как недобро сверкнули глаза Сириуса, наблюдавшего эту сцену. – Когда ты наконец-то выбросишь из головы это свое Г.А.В.Н.Э.?
- И что вы делаете на ее уроках? – быстро спросил Сириус.
- Слушаем о том, что мы должны вежливо раскланиваться с Упивающимися Смертью! – зло бросил Гарри, рассеянно потирая руку.
- И ты это так оставишь? – полувопросительно произнес Сириус, с удивлением глядя на крестника. – О, прости, мне пора. Кажется, кто-то пришел. Удачи!
Голова Сириуса растворилась в огне, оставив после себя только воспоминание. Ребята разошлись по своим спальням, решив обсудить все новости уже наутро. Гермиона быстро надела ночную рубашку, и уже хотела лечь спать, как вдруг услышала деликатное постукивание в окно. Обернувшись, девушка увидела изящную серую сову, которая стучала клювом в раму. Открыв створку, девушка отвязала конверт от лапки совы и пару секунд недоуменно на него глядела. Она знала этот почерк, но почему он пишет ей, а не Гарри? Загадка разрешилась очень просто. Вскрыв конверт, девушка вытащила письмо, состоящее только из одной строчки: «С днем рождения, Гермиона». Девушка улыбнулась и вспомнила, что сегодня и вправду уже ее день рождения. «Спасибо, Сириус» - прошептала она, проводя пальцем по чернильным строчкам.


Глава 13

Гермиона долго думала, прежде чем решиться открыто выступать против Амбридж. Каждый раз ей удавалось успокоить себя, что все еще наладится, что не все так страшно. Но вскоре ее благоразумие сдалось под напором неприкрытых фактов — школу охватил тотальный амбриджит. После назначения Долорес Амбридж генеральным инспектором Хогвартса, из волшебной школы словно улетучились последние лучики осеннего солнца. Почти все уроки проходили с вечным покашливанием в конце класса, и ученики сидели, словно палку проглотив. После того, как Гермионе, взвинченной из-за бесконечного «кхе-кхе», пришлось заново смешивать ингредиенты на зельеварении, ее терпение стало трещать по швам. Последней каплей стало очередное наказание Гарри.
— Очень плохо, что на протяжении последних лет, директор и преподаватели так халатно относились к такому серьезному предмету, как ЗОТИ. Изучать Непростительные заклинания, опасных существ, и не уделять внимания программе Министерства — это вопиющее нарушение правил! — вещала Амбридж, скользя цепкими глазками по лицам учеников. Гермиона без труда приняла отрешенный вид, все внимание сосредоточив на Гарри. Тот сидел, опустив голову, и только сжимающиеся кулаки выдавали его отношение к происходящему. — Единственный учитель, который следовал нашей программе, был профессор Квиррел. Он был прекрасным учителем — компетентным, образованным, без этой глупой бравады…
— О да, — бесстрастно произнес Гарри, и Гермиона мысленно застонала. — Он был отличным преподавателем, разве что у него из башки торчал Волдеморт. Но это такие мелочи!
— Еще неделя наказания, молодой человек. Еще неделя! — почти пропела Амбридж, выписывая что-то на кусочке картона. Гермиона устало прикрыла глаза. Иногда ей казалось, что символом факультета Гриффиндор должен быть не лев, а баран. Причем, очень упрямый. Девушка удивилась бы, если бы узнала, что ее мысли в точности совпадают с мыслями профессора Снейпа. «Значит, будем поддерживать честь факультета!» — решила девушка, направляясь после уроков в библиотеку. Взяв свою любимую «Историю Хогвартса», Гермиона, подумав, добавила «Свод правил и обязательств учеников Хогвартса», «Магические законы» и «Общественная работа — благо или наказание?», и погрузилась в работу. Через пару часов Гермиона радостно отложила проштудированные книги и потерла слегка ноющую голову. Значит, бороться? Легко!
Зайдя в общую гостиную, она обнаружила там только Рона. Тот сидел, подперев рукой голову, и глядел в огонь.
— Гарри ждешь? — спросила Гермиона, присаживаясь с ним рядом. Рон неопределенно буркнул, и, словно очнувшись, спросил, поворачиваясь к Гермионе:
— Как ты думаешь, долго это все еще продлиться?
— Ты про Амбридж? Или про браваду Гарри?
— И про то, и про то. Гарри — мой лучший друг, но даже я не могу не признать, что он, временами, ведет себя как идиот.
— Нам надо что-то с этим делать, — медленно проговорила девушка, чувствуя, как начинают звенеть нервы. — Вот, если бы нас кто-то учил… тайком от Амбридж… Кто-то, кто очень хорошо разбирается в темных искусствах…
— Проще отравить Амбридж, — мрачно пошутил Рон. — Кстати, ты не знаешь, что может помочь от кровотечения из-за этого пера?
Девушка кивнула и спустилась вниз, в больничное крыло. Взяв у мадам Помфри настойку растопырника, Гермиона поспешила в гостиную.
Когда Гарри пришел, друзья заметили, что шарф, которым была обмотана его рука, пропитался кровью.
— Какой ужас! — воскликнула Гермиона, прижав ладони к лицу. — Возьми. Тут настойка маринованных щупалец растопырника. Должно помочь.
Гарри с облегчением кивнул, погрузив ноющую руку в желтоватую жидкость. Через несколько мгновений боль утихла, и он радостно улыбнулся.
— Она ужасная женщина! — сердито заявила Гермиона, подхватив Живоглота на руки.
— Я хотел предложить ее отравить, но это не выход, — Рон пожал плечами.
— Да. Вместо нее могут дать кого похуже! — мгновенно парировала девушка.
— Хуже Амбридж? Гермиона, опомнись, хуже просто быть не может!
Девушка не ответила, засмотревшись в огнь. Через несколько минут она неуверенно проговорила:
— А что… Что, если нам самим заняться этим? — Парни осеклись и уставились на девушку, словно на восьмое чудо света. — То, что я предлагаю нарушает кучу правил разом, но… Как насчет того, чтобы создать кружок по ЗОТИ? Где мы будем действительно учиться защите, а не читать нудные главы с бесконечными нравоучениями?
— Идея неплохая, Гермиона, — Гарри улыбнулся и тут же нахмурился. — Но кто будет учителем?
— Я думаю, ты.
— Согласен. Из нас только ты что-то понимаешь в этом деле, — горячо поддержал Гермиону Рон, и девушка с благодарностью кивнула ему.
— ВЫ ШУТИТЕ?! — рявкнул Гарри, вскакивая с места. Миска с настойкой растопырника упала на пол и треснула с негромким звуком. — Вы думаете, что все легко? На самом деле я ничего не знаю, и…
— Гарри. Из нас троих только ты можешь вызвать Патронуса, победил василиска…
— …если бы не Фоукс, то…
-…и сразился с Сам-знаешь-кем, и остался жив! — Гермиона выпалила это одной фразой и остановилась тяжело дыша. Напротив нее замер Гарри.
— Все именно к этому и шло, да? — прорычал Гарри, чувствуя, как рука опять наливается тягучей болью. — Вы считает, что одолеть Волдеморта… — Рон судорожно выдохнул, — …это то же самое, как прогуляться от Большого зала к кабинету Зельеварения и обратно? В битве с ним не помогут заклинания, он сильнее всех нас вместе взятых…
— Но ты же выжил! — резонно заметил Рон, тут же вызвав новую вспышку гнева.
— Я сам не знал, что у меня это получится! Из меня никудышный учитель. Найдите кого получше.
— Ах, как замечательно! — ядовито рассмеялась Гермиона. — Конечно, Гарри, очень легко включить скромность и отказаться помочь кому-то — ведь обязательно найдется кто-нибудь более талантливый, сильный и смелый. Да вот только нет никого. Эй, ау! Талантливые герои, где вы! — Гермиона картинно приложила ладонь козырьком к глазам. — Вот только нет никого. Есть только ты — и Амбридж. И либо мы учимся хоть чему-то у тебя и проживем еще лишние пару часов в битве с Упивающимися, либо мы слушаем Амбридж, и нас переловят, как цыплят. Ты нам нужен, Гарри, понимаешь?
Гарри хмуро отвел глаза. Его подруга говорила правильные вещи, но… Но страх был сильнее.
— Ладно. Я иду спать. Думайте сами, мальчики, — устало буркнула Гермиона, и, не оглядываясь, поднялась в спальню.
Через неделю Гарри подошел к ней и договорился о первом собрании их маленькой оппозиции.
— Думаю, первая вылазка в Хогсмид — то, что надо! — радостно прошептала Гермиона, делая вид, что полностью увлечена процессом поливки Китайской жующей капусты.
— Так быстро? — нервно прошипел Гарри, забыв про растение, которое мгновенно принялось жевать рукав его мантии.
— Конечно. Чем быстрее — тем лучше. И, Гарри, вытащи мантию из капусты. — Гермиона хихикнула, глядя на пережеванный рукав. Гарри только нахмурился, полностью погрузившись в свои мысли.
После урока гербологии девушка начала проводить агитационные работы с учениками. Через пару минут разговора Гермиона упоминала о создании внеурочного кружка по Защите от Темных Сил. Кто-то отказывался, а кто-то радостно поддерживал идею.
— О, я думаю, это очень хорошо... Ведь в Министерстве все хотят нас зомбировать, — рассеянно проговорила Луна Лавгуд, теребя ожерелье из пробок от сливочного пива. — Я бы хотела там побывать.
— Приходи в Хогсмид. Думаю, бар «Кабанья голова» подойдет.
— «Кабанья голова»? — переспросил девушек проходящий мимо Флитвик. Заметив легкий испуг в глазах Гермионы, он поспешил ее успокоить. — Нет, школьным законом не возбраняется посещать его. Просто, лучше приносить стаканы и прочую посуду с собой. Тамошний трактирщик, кхм, слегка, кхм, небрежен.
Кивнув, Гермиона направилась к Джинни, которая сидела в обществе высокого черноволосого парня.
— Джинни, как ты относишься к Амбридж? — осторожно начала было Гермиона, но рыжеволосая девушка беспечно махнула рукой.
— Лучше скажи, когда сборы? Я уже знаю — разумеется, по секрету — от Фреда и Джорджа о вашем плане. Должна признаться, я не ожидала, что именно ты подвигнешь Гарри на такой решительный шаг. Да, кстати, это Майкл Корнер, он из Когтеврана. Не против, если он тоже придет к нам?
Гермиона кивнула и рассказала о месте встречи. Затем, отозвав Джинни «на пару слов» она молча повела глазами в сторону Майкла.
— Что? Да, мы с ним встречаемся! — тихо хихикнула Джинни.
— Но я думала, ты к Гарри неровно дышишь… — осторожно начала было Гермиона, но подруга прервала ее решительным взмахом головы.
— Дышала. Теперь нет. К тому же, он глаз не сводит с Чжоу. А Майкл — не самый худший вариант.
Гермиона только кивнула, машинально отметив, что на словах про Чжоу в голосе Джинни сквозила неприкрытая обида и нечто подозрительно напоминающее ревность.


Глава 14

Первая встреча бунтарей прошла отлично. Гермиона сама не ожидала, что придет так много народу, и то и дело косилась в сторону трактирщика. Тот, казалось, был полностью увлечен протиркой стаканов и лишь изредка поднимал глаза на посетителей.
— Не нравится он мне, — еле слышно прошипел Гарри, косясь в его сторону.
— Да ничего такого. Приходить сюда разрешено, а создание кружков и факультативов даже приветствуется… — так же тихо прошептала Гермиона, с сомнением разглядывая свой стакан на свет. — Да, теперь я понимаю, почему профессор советовал приходить со своей посудой…
— А это что еще такое? — вскрикнул Гарри, резко выпрямляясь на стуле. Гермиона быстро обернулась, ожидая увидеть Амбридж, Упивающихся и Темного Лорда разом, но увидела только толпу хогвартских студентов. — Ты же сказала, что будет парочка-другая людей!
— Ну, нас не так то и много? — резонно возразил Фред, поворачиваясь к бармену. — Нам, пожалуйста… сколько нас там? Ага… двадцать пять сливочного пива.
— Деньги вперед, — кисло буркнул трактирщик, не прерывая своего увлекательного занятия — протирки стаканов. Фред, фыркнув, выложил галеоны на стойку, и бармен, слегка оживившись, даже изобразил приветственную улыбку.
Собрание прошло довольно успешно. Гермиона радовалась тому, что Гарри не стал в очередной раз кричать и срываться на всех, и даже сумел осадить Захарию Смита — довольно неприятного типчика из Пуффендуя.
— Теперь остается только две проблемы! — жизнерадостно заявила Гермиона, направляясь в Хогвартс. — Нам нужно найти место и способ оповещения.
— Это у тебя две проблемы, а у меня их гораздо больше, — сварливо пожаловался Гарри, пытаясь унять ноющую боль в голове. — Я не знаю, с чего начинать и как все это делать…
Гермиона лишь похлопала его по плечу, не сомневаясь, что на самом деле ее друг тоже счастлив — ведь Чжоу с него глаз не сводила весь вечер.
Солнечное настроение продлилось лишь до следующего дня — до выхода нового Декрета об Образовании, в котором говорилось об упразднении всех кружков и внешкольных организаций.
— Старая жаба! И как она пронюхала?! — шипела Гермиона, с ненавистью обрывая засохшие листики Плотоядного Алоэ.
— Гермиона, тише, пожалуйста! — взмолился Рон, косясь в сторону профессора Стебль, которая, неодобрительно покачивая головой, направлялась в их сторону. Девушка притихла, лишь изредка гневно фыркая, сверкая глазами.
— Гарри, мы обязаны продолжать! — твердо произнесла она чуть позже, слегка поостыв. — Нам нужно найти такое место, чтобы оно было и просторным, и скрытым от посторонних.
— Может, Визжащая хижина? — с сомнением произнес Рон, но Гарри покачал головой.
— Нет. Она слишком маленькая. Может, попросим Макгонагалл…
— О чем? За такое нарушение правил, даже не смотря на свою нелюбовь к Амбридж, она нас не похвалит.
Друзья сидела на истории магии и шепотом переговаривались, пользуясь тем, что профессору Бинсу было все равно — слушают его, или же нет. Вдруг Гермиона поменялась в лице и показала Гарри на окно. На подоконнике сидела Хэдвиг, неловко поджимая крыло.
Забрав сову, Гарри быстро вышел из класса. Ученики проводили его удивленными взглядами.
— Мне кажется, или на нее напали? — обеспокоенно спросил Рон.
— Дай Мерлин, чтоб тебе казалось… — прошептала Гермиона, прикрыв глаза.
Гарри присоединился к ним только за обедом в Большом Зале. В руке он сжимал письмо, написанное знакомым почерком. Сердце Гермионы привычно екнуло.
— Это Нюхалз. Он хочет встретиться сегодня… ну, там же, где и в прошлый раз, — вполголоса сказал Гарри, следя взглядом за Амбридж. Та беспечно намазывала тост вареньем, и, казалось, была полностью занята этим делом. Рон и Гермиона кивнули, гадая, что же им хочет рассказать Бродяга.
Вечером в гостиной Гриффиндора, как назло, было более людно и шумно чем обычно. Гермиона то и дело неодобрительно косилась в сторону Фреда и Джорджа, которые вновь рекламировали свои Забастовочные завтраки. Судя по звенящим монетам, проделки умников Уизли пользовались большим успехом.
— Ты можешь прекратить это! — шепотом обратился к Гермионе Рон, которому это тоже стало надоедать на нервы. Гермиона смерила его испепеляющим взглядом.
— Ты, в общем-то, тоже староста!
— Да, но это мои братья…
Переругиваясь, друзья пропустили тот момент, когда гостиная наконец-то опустела. Теперь оставалось только дождаться Сириуса.
— И все-таки, кто мог схватить твою сову, Гарри? — вопросительно протянул Рон, не отрывая глаз от камина.
— Не знаю. Профессор Граббли-Дерг упоминала каких-то фестралов, но я даже не знаю, кто они и как выглядят. Да и знать не хочу.
Разговор стих. Часы отстучали час ночи, когда задремавший Рон, приоткрыв глаза, увидел Сириуса.
— Привет! — Гарри уселся рядом с камином, не обращая внимания на жар, исходящий оттуда.
— И тебе привет, крестничек. Рон, Гермиона… — Сириус чуть улыбнулся, — рад вас видеть. Гарри, ты мне ничего не хочешь рассказать?
— Э… Ну, мы решили сражаться против Амбридж, и создали кружок…
— …по защите от Темных Искусств, — закончил Рон, хлопнув Гермиону по плечу. — Это она придумала. Никогда не думал, что именно Гермиона заставит нас нарушить кучу школьных правил.
— Гермиона — умница, — проговорил Сириус, глядя на девушку. — Я рад, что вы решили не сдаваться. А где вы собираетесь?
— В этом-то и загвоздка, — произнесла Гермиона, чувствуя, как щеки начинают гореть. — В Хогвартсе нет достаточно большой аудитории, которая бы смогла вместить всех нас.
— А Визжащая хижина? — спросил Сириус.
— Она не подойдет. Слишком маленькая, — пояснила девушка, придерживая кота, который, заслышав голос Блэка, рванул к камину. Бродяга рассеянно потер переносицу.
— Да уж, загвоздочка. А что если… — не договорив, он резко обернулся, и, вздрогнув, рассыпался искорками. А в камине появилась пухлая женская рука с короткими толстыми пальцами, унизанными перстнями. Еле сдерживая крики, компания бросилась наверх, к спальням, а рука все продолжая слепо шарить в камине, пытаясь схватить Сириуса.
— Это была Амбридж! Эта старая… — Гарри просто кипел от ярости.
— Гарри! — возмущенно крикнула Гермиона.
— Извини, эта…эта…эта старая ЖАБА сломала Хэдвиг крыло! Она читала мою почту! — Гарри с силой стукнул кулаком по стене, вызвав несколько нецензурных выкриков из спален.
— Да, я понимаю, но ты не мог бы вести себя чуть-чуть тише? — взмолилась девушка, прислушиваясь к шуму из комнат. — Если тебя сейчас побьют разъяренные семикурсники это нам не поможет.
Чуть успокоившись, они все разошлись по спальням. Гермиона лежала в кровати без сна, гадая, поймала ли Амбридж Сириуса, и если нет — то догадалась ли она о том, кто был в камине? Незаметно за этими переживаниями девушка задремала.
Следующим утром Гермиона без интереса проглядывала расписание, когда к ней подошел сияющий от счастья Гарри.
— В чем дело? — вяло поинтересовалась девушка.
— Гермиона, у нас есть место для занятий! — выпалил Поттер.
Девушка мгновенно вскочила с места. Они все-таки не зря старались!
— Где?!
— Это Выручай-комната. Мне Добби рассказал.
Гермиона чуть нахмурилась. Она, конечно, уважала домовиков и была готова убить каждого, кто отзывался о них с презрением, но Добби…
— Гарри, я надеюсь, что ты не забыл, как он из добрых побуждений сломал тебе руку и чуть не заставил тебя вылететь из школы?
— Нет, не забыл. Но об этой комнате говорил сам Дамблдор. Ну, косвенно. Упоминал.
Девушка чуть нахмурилась, но затем махнула рукой — чего гадать на чаинках, уподобляясь Трелони? Нужно самим пойти и проверить.
— По-моему, здесь отлично! — радостно заявил Рон, оглядывая комнату. Гарри только молча кивнул.
Через некоторое время в комнату зашли и остальные бунтовщики.
— Нам нужно название. Оно должно быть емким и приличным. Я сказала, приличным! — Гермиона грозно нахмурилась, глядя на близнецов Уизли, которых, видимо, посетила очередная идея.
— А мы и хотели предложить что-то приличное! — горячо возразил Фред. — Например: «Амбридж — дура!». Сокращенно — АД. Коротко и емко.
— АД это, конечно, неплохо…Но, думаю, лучше мы назовемся «Армия Дамблдора», — рассудительно заметила девушка, записывая название на куске пергамента. — В конце концов, Министерство боится именно этого.
Первый день занятий прошел не просто хорошо, а отлично. Гермиона была счастлива. Оказывается, нарушать школьные правила — это гораздо интереснее, чем следовать им.


Глава 15

Теперь Амбридж могла сколько угодно распинаться о прелестях дипломатического и безволшебного общения с врагами. Гермиона с мрачным удовлетворением повторяла заученные параграфы, мысленно прокручивая прошедшие занятия в АД. В прошлый раз Рон действительно смог овладеть Тормозящими чарами, а Невилл освоил Обезоруживающее заклятие. «Интересно, что мы будем проходить сегодня? Нужно признаться, Гарри действительно прекрасно разбирается в Темных Искусствах…» — гадала Гермиона, сделав вид, что внимательно читает учебник.
— Мисс Грейнджер, не затруднит ли вас рассказать о содержании пятой главы этого учебника? — ядовитый голос мгновенно вывел девушку из задумчивости.
— В пятой главе идет рассказ о специальных отделах в Министерстве магии, которые созданы для урегулирования конфликтных ситуациях между волшебниками и магическими существами, — отчеканила Гермиона, глядя прямо в глаза Амбридж. Та кивнула, даже не соизволив наградить Гриффиндор. Гермиона обеспокоенно глянула в сторону Гарри, но тот был слишком занят игрой в виселицу с Роном. Девушка перевела дух. Все-таки, с созданием Армии он действительно стал более спокойным. Или этому способствовали восхищенные взгляды Чжоу? Как бы там ни было, но атмосфера в школе перестала напоминать грозовое облако, и накалилась лишь к традиционному соревнованию по квиддичу. И не зря.
В гостиной Гриффиндора царила небывалая тишина. Еще никогда победа не была так похожа на поражение.
— Запретили. Запретили. Я не могу этого представить. Да что же мы за команда — без загонщиков и ловца?! — горько проговорила Анжелина, пряча лицо в ладонях. Джордж ободряюще погладил ее по плечу.
— Ненавижу ее, — тихо проговорил Гарри, глядя в пустоту. Гермиона сидела рядом с ним и боялась даже пошевелиться. — Она отобрала «Молнию». Запретила играть.
Портрет Полной Дамы отошел в сторону, и в гостиную зашел Рон, который куда-то пропал после матча. Мантия была перемазан грязью, да и в целом парень выглядел так, словно пытался утопиться, но его постоянно вытаскивали на берег.
— Я самый бездарный вратарь на свете, — простонал он, плюхаясь на пол рядом с камином. — Я, наверное, уйду из команды.
— Не дури! — резко окрикнул Гарри, выныривая из глубин отчаяния. — У нас и так только половина команды осталась.
— Почему?!
— Потому что меня, Фреда и Джорджа выгнали! За «неподобающее поведение и немотивированную агрессию»! — Гарри в сердцах ударил по обивке дивана. Гермиона поднялась и подошла к окну. Ей срочно нужно было изобрести что-то, что могло бы поднять настроение ее друзьям. И это что-то нашлось.
— Знаете, я вам скажу кое-что, что вас обрадует! — произнесла Гермиона тихо, не отрывая взгляда от окна.
— И что же это? — буркнул Гарри.
— Хагрид вернулся.
Гермиона оглянулась на друзей и не смогла сдержать торжествующей улыбки — унылого настроения, как ни бывало.
Нельзя сказать, что теперь началась светлая полоса, но и темной назвать ее язык не поворачивался. Гермиона знала, как много для ее друга значит квиддич, и понимала его чувства. Занятия в АД стали проводиться чаще и гораздо более эффективно. К концу семестра они все блестяще овладели Щитовыми чарами.
— Вы все молодцы! — воскликнул Гарри, горящими глазами обводя радостные лица друзей и соратников. — Вот вернемся с каникул и попробуем что посложнее. Может, даже Патронуса разучим. А сейчас — всем счастливого Рождества. Хорошо отдохните на каникулах.
Гермиона заметила мечтательный взгляд Чжоу в сторону Гарри. «Так, срочно забираю Рона, чтоб он тут опять ничего не испортил!» — быстро решила девушка, и под благовидным предлогом отвлекла друга.
— Рон, пойдем в гостиную.
— Но Гарри… — растеряно произнес парень, косясь в сторону Чжоу и Гарри, которые теперь смотрели друг на друга не таясь.
— Рон, пойдем! — с нажимом повторила Гермиона, увлекая его за собой.
Они сидели в гостиной и ждали возвращения друга.
— Может, он обиделся, что мы его не подождали? — неуверенно предположил Рон.
— Рональд Уизли, он бы обиделся, если бы мы его ждали! — с раздражением проговорила Гермиона, глядя в огонь. Ну, когда же он вернется…
Наконец, в комнату вошел Гарри. Вид у него был такой, словно он хотел прыгать до потолка от радости и, одновременно, повеситься на мишуре.
— Что с тобой? — с беспокойством спросил Рон, вскакивая с дивана. Гарри издал неопределенный звук и попытался искренне улыбнуться половиной лица. Получилось жутко.
— Это Чжоу? — Гермиона взяла дело в свои руки. Гарри кивнул, по-прежнему скалясь половиной лица. — И что же произошло?
— Ну… — слегка откашлявшись, Гарри добился почти не сиплого голоса. — Мы задержались после занятий… и… В общем, мы...
— Целовались? — вновь пришла на помощь Гермиона.
Гарри согласно кивнул и Рон, издав торжествующий вопль, рухнул на ковер и заболтал ногами в воздухе. Гермиона скептически покачала головой, глядя на друга.
— И как это было? — жадно спросил Рон, слегка успокоившись.
— Сыро. То есть, она заплакала, и… — Гарри смешался, увидев недоумение на лице Рона и смолк.
— Только не говори, что ты так плохо целуешься! — воскликнул друг, с притворной жалостью хлопая его по спине.
— На самом деле она плачет из-за Седрика, — сварливо заявила Гермиона, возводя глаза к потолку. — Ей кажется, что она предает его, но она хочет забыть его, и ей интересен ты, Гарри. А еще ей страшно, потому что Сами-знаете-кто вернулся, и может убить ее родителей, и что если Амбридж пронюхает про наш кружок ЗОТИ, то уволит ее маму. А еще она боится завалить экзамены.
— Человек не может столько чувствовать… — с благоговейным ужасом произнес Рон, глядя на Гермиону.
— Может. Не у всех эмоциональный диапазон как у чайной ложки, — буркнула девушка, поднимаясь с дивана. — Ладно, мальчики, я ухожу спать.
Гермиона почти что уснула, как вдруг услышала какой-то шум из гостиной.
— …скорее, позовите Макгонагалл!
— …Рон!..
— ... это Гарри, ему нужно…
— ПАПА!
Девушка выскочила из спальни, столкнувшись с другими однокурсницами.
— В чем дело? — Гермиона яростно потерла глаза, пытаясь проснуться.
— Не знаю. Что-то произошло с Гарри, — растеряно произнесла Кэти Белл. Ее перебила Лаванда:
— Не с Гарри, а с отцом Рона. Гарри откуда-то это узнал. Может, ему открылось Третье зрение, как и предсказывала профессор Трелони?
Гермиона схватилась за стену. Только не это! Мистер Уизли, такой веселый, такой добрый к ним…
Девушка, накинув халат, спешно выбежала из гостиной и решительно направилась к директору. На половине пути она столкнулась с профессором Макгонагалл. Та куталась в стеганный клетчатый халат, а волосы, обычно собранные в тугой пучок, растрепались по плечам.
— Мисс Грейнджер, что вы делаете в коридоре после отбоя? — строго спросила Минерва Макгонагалл, грозно глядя на свою лучшую ученицу.
— Профессор, простите, но… Что с Гарри и Роном? Что с мистером Уизли?! — с отчаянием в голосе спросила Гермиона, чувствуя, что сейчас ей абсолютно наплевать на честь факультета. Макгонагалл чуть смягчилась, видя состояние девушки.
— Все хорошо. Я отправила всех Уизли и мистера Поттера в дом… на площадь Гриммо. У вас нет причин для беспокойства, мисс Грейнджер. А сейчас потрудитесь вернуться в спальню, иначе я сниму баллы с собственного факультета! — строго добавила профессор.
— Но…
— Никаких «но»! Я повторяю…
— Да, простите.
Гермиона побрела в спальню, чувствуя, как беспокойство постепенно отпускает ее. Лишь бы только мистер Уизли не пострадал... Шмыгнув носом, Гермиона завернулась в одеяло. Как же ей хотелось сейчас оказаться вместе со своими друзьями. И с Сириусом.


Глава 16

— Потомок. Потомок! Сириус Блэк, соизвольте ответить! — рявкнула картина на стене, и Сириус проснулся.
— Что такое? — сонно пробормотал он, не уверенный, что голос не является плодом выпитого вчера на ночь стакана огневиски.
— К вам направляются Уизли и Поттер. Артур серьезно ранен. Подробностей я не знаю — мне не соизволили их сообщить! — сварливо произнес проявляющийся на картине Финеас Найджелус Блэк — самый непопулярный директор Хогвартса.
— Ну спасибо, что хоть так предупредили, — буркнул Сириус, окончательно прогоняя сон. — Когда они будут?
Портрет прервали невнятные звуки из кухни и последовавшие за этим вопли Кикимера:
— Мерзкие осквернители крови, забывшие честь! Ваш отец подыхает — да так ему и надо…
— Пошел вон! — рявкнул Сириус, мгновенно аппарируя на кухню. Кикимер убежал, злобно бурча себе что-то под нос. — Мне сказали, что ваш отец ранен. Как это произошло?!
— Спроси у Гарри, — сказал Джордж, и Фред поддержал его кивками. Сириус перевел взгляд на крестника. Тот отвел глаза и выдавил: «Ну.. это было что-то вроде…видения. На вашего отца напала огромная змея — Нагайна. Я... видел это как бы со стороны». Фред оглянулся на Сириуса.
— Мы должны ехать в больницу Святого Мунго.
— Вы должны сидеть тут, чтобы не вызывать подозрений! — резонно возразил Блэк, замечая, как в глазах близнецов разгорается недобрый огонь.
— Да плевать нам на подозрения! Там наш отец! — рявкнул Джордж.
— Мы должны быть с ним! — поддержал брата Фред, сверля Сириуса ненавидящим взглядом. — Легко тебе говорить, когда ты уже и так потерял всех своих близких…Хотя, что это я? У тебя их и не было!
На целую секунду Сириус был уверен, что не сдержится. Что он вцепится ему в глотку и убьет его. Но он сдержался.
— Дождитесь известий от вашей матери, — тихо произнес Сириус, сдерживая свою ярость, словно зверя на поводке. — А потом уже будете действовать как вам угодно.
Джинни тихо уселась в кресло, словно подавая знак остальным. Рон, бледный, словно призрак, сел на стул, сверля глазами стену. Несколько мгновений близнецы колебались, но затем тоже уселись на диван.
Комната погрузилась в тягостное молчание, изредка прерываемое потрескиванием дров в камине. Сириус встретился взглядом с Гарри и еле заметно кивнул ему — они оба чувствовали себя чужими. Это было не их горе, не их боль. Сириус ощутил, как внутри шевельнулся противный червячок. «Фред прав. У меня не было близких, кроме Джеймса. У меня нет теперь тех, кого я боюсь потерять». Однако Сириус мгновенно одернул себя. Он боялся потерять Лунатика, Гарри… и Гермиону. Рассказать кому — не поверят. Старый глупый пес, и о чем же он только думал.
Тишину разрушило негромкое пение, и в кухне появился Фоукс. Он бросил письмо на стол и исчез во вспышке яркого огня. Сириус схватил конверт.
— Почерк не Дамблдора. Кажется, это вашей матери.
Он бросил конверт Джорджу. Тот лихорадочно вскрыл его, и медленно зачитал вслух:
— «Отец еще жив. Я отправляюсь в больницу. Оставайтесь на месте, я извещу вас, если что-то изменится. Мама».
Джордж опустил дрожащие руки и обвел глазами стол.
— Еще жив… это значит…
Джинни судорожно выдохнула и прижала ладони к лицу. Все понимали, что это значит. Потянулись часы ожидания. Изредка кто-то спрашивал о том, который час, или мысленно гадал, что сейчас происходит в больнице. Постепенно, темнота за окнами стала выцветать, становиться все прозрачнее, как вдруг громко хлопнула входная дверь.
— Мама?! — обеспокоенно крикнул Джордж, вскакивая с дивана. Джинни резко подняла лицо, и стало ясно, что она недавно плакала — по щекам протянулись влажные дорожки.
— Все в порядке, — устало проговорила миссис Уизли, без сил опускаясь на подставленный Роном стул. — Отец жив. Он поправится.
Джордж выдохнул и крепко обнял мать, а Фред повернулся к Сириусу.
— Прости, что…
— Я понимаю. Забудем об этом. А сейчас — завтрак! Где этот чертов эльф?! Кикимер! Кикимер! — радостно воскликнул Сириус, стряхивая с себя оцепенение.
Однако эльф так и не показывался.
— Вечно его нет, когда он нужен, — ворчливо заметил Сириус, пересчитывая собравшихся. — Ладно, яичница на семерых, чай, тосты…
Гарри дотронулся до руки крестного, отвлекая его.
— Что-то не так? — обеспокоенно спросил Сириус, видя лицо парня — абсолютно белое, с темными синяками под глазами.
— Сириус, можно тебя на минутку?
Зайдя в темный чулан, Гарри выдохнул, и начал:
— Сириус, мне кажется, мной овладел Волдеморт.
— С чего ты это взял?!
— Я не просто видел змею, я был змеей. Я чувствую то, что чувствует Волдеморт, я знаю его мысли…
— Ты говорил об этом с Дамблдором? — резко прервал его Сириус.
— Да. Только он ничего не ответил. Он вообще со мной не разговаривает в последнее время, — горько заметил Гарри и добавил. — А перед тем, как нас перенесло сюда, я столкнулся с ним взглядом и почувствовал, что я змея, я хочу убить его…
Гарри передернулся от воспоминаний. Сириус ободряюще похлопал его по плечу.
— Выспись, Гарри, и я уверен, что все окажется просто дурным сном. Не терзай себя — если бы не ты, Артур был бы мертв.
Сириус вышел из чулана, по-прежнему сохраняя беззаботную улыбку на лице, и быстро поднялся к себе. В его душе опять проснулась холодная ярость. Выдохнув, он принялся за письмо Дамблдору. Первая версия отправилась в корзину, так как содержала в себе выражения, весьма далекие от приличных и принятых в обществе. Наконец, Сириус перечитал окончательный вариант письма.
«Альбус, я так понимаю, что ты ничего не рассказал Гарри ни о пророчестве, ни о его связи с Сам-знаешь-кем?! Мне интересно, как долго ты собираешься ему морочить голову своими россказнями о распрекрасной и всесильной любви? Запомни, если с ним что-то случится — мне будет плевать на осторожность и необходимость скрываться, и я найду тебя. И тогда сломанным у тебя окажется не только нос! Мальчик был змеей в своем видении, и он признался, что знает чувства и мысли Темного Лорда, а ты? Что делаешь ты? Ешь свои лимонные дольки?!
С пожеланиями несчастливого Рождества.
Бродяга»

Выдохнув, Сириус отправил письмо с почтовой совой. Оставалось надеяться, что старый…волшебник наконец-то перестанет темнить. Сириус подошел ближе к приоткрытому окну. На улице падал снег, умопомрачительно пахло елками и свежей выпечкой. «А ведь и, правда, скоро Рождество…» — отстраненно подумал Сириус, проводя рукой по налетевшему на подоконник снегу. Холодно. В ладонь словно вцепились чьи-то острые зубки. Поморщившись, Сириус стряхнул уже растаявший снег с руки и закрыл окно. Он давно уже не праздновал этот праздник и не понимал ажиотажа, царившего вокруг него. Хотя, нельзя не признаться — то, что он встретит его не в одиночестве, как обычно, а в компании Уизли и своего крестника, не могло не радовать.
***
Профессор Дамблдор скрестил тонкие пальцы под подбородком. На серебряном подносе догорало письмо Сириуса.
— Нельзя сказать, что он относится к вам с уважением, — произнес портрет Армандо Диппета, прошлого директора Хогвартс.
— Кровь Блэков, — с гордостью возразил Финеас, самодовольно поглаживая бородку, однако, тут же посерьезнев, спросил у Дамблдора. — И что вы думаете? Не хочу плохо отзываться, но мой потомок довольно четко поставил вопрос…
— Ничего. Гарри еще не готов к правде, — мягко отсек все вопросы Альбус, но не тут-то было.
— Вы меня, конечно, извините, но когда, по-вашему, он будет готов? Чем раньше он узнает, тем больше невинных жизней мы можем спасти! — взволнованно заявил Финеас, вскакивая с кресла. Ему возразил портрет Эдварда Эверарда:
— Я думаю, коллега, профессор Дамблдор знает, что делает.
— В этом деле нельзя рисковать, — медленно произнес Альбус, и портреты замолчали. — Гарри должен потерять всех тех, кого он любит. Чем меньше у него будет связей с этим миром, тем легче ему будет убить Волдеморта — и умереть самому.
— То есть, вы хладнокровно жертвуете людьми для достижения своей цели? И мне еще ставят в вину то, что я со Слизерина! — притворно удивился Финеас. Армандо грозно сдвинул брови.
— Не забывайтесь! Альбус поступает правильно — жертвуя малым, он спасает большинство.
— Благородненько, — с сомнением произнес Финеас, изогнув бровь. — Мне интересно, как бы отреагировал Гарри, узнай он о ваших намерениях…
— Я запрещаю вам говорить ему, — спокойно парировал Дамблдор, и Найджелус осекся. — А так же я запрещаю вам появляться в доме на площади Гриммо без моего на то разрешения. Я действую ради всеобщего блага.
— Что-то мне это напоминает, — с напускным раздумьем заявил Финеас, приставляя палец ко лбу. — У кого же был такой девиз, вы не припомните?
Дамблдор вздрогнул и перевел на портрет растерянный взгляд.
— Хватит! — рявкнул Декстер Фортескью и все мгновенно стихли. Пожилой волшебник прокашлялся и громко обратился к Финеасу. — Вы забываетесь, молодой человек. То, что делает Альбус действительно пойдет всем на благо. Нужно уметь жертвовать.
Финеас Найджелус фыркнул, но от дальнейших разговоров воздержался.
— Спасибо, — тихо произнес Альбус.
В дверь кабинета кто-то постучал. Портреты мгновенно стихли.
— Войдите! — властно крикнул Дамблдор, меньше всего напоминая того растерянного человека, которым был пару минут назад.
В кабинет вошла Минерва Макгонагалл, которая держала в руках исписанный пергамент.
— Профессор Макгонагалл, что произошло?
— Альбус, это письмо мисс Грейнджер. Она хочет провести Рождество с друзьями, на площади Гриммо. Я не знаю… — с сомнением произнесла Минерва, теребя письмо. Альбус улыбнулся.
— Ну конечно же. Семестр уже закончился, поэтому ни у кого не возникнет подозрения, если девочка уедет на каникулы из школы. Разрешите ей воспользоваться своим камином.
— Невозможно. Сеть у Амбридж под колпаком, — недовольно морщась, сказала профессор, невольно становясь похожей на кошку, которой брызнули водой на морду.
— Тогда, думаю, нам поможет «Ночной рыцарь», — твердо произнес Дамблдор, смахивая остывший пепел в мусорную корзину. — Счастливого Рождества, Минерва.
Макгонагалл коротко кивнула и вышла из кабинета. Портрет Финеаса еле слышно хмыкнул.


Глава 17

Гермиона в очередной раз проверила содержимое чемоданов. Она не могла поверить, что ей разрешили провести Рождество с друзьями, хотя, там у них, судя по письмам Джинни, все было не очень-то и хорошо.

«Гермиона, приезжай скорее. Это какой-то кошмар. Мама почти все время плачет, Гарри заперся у себя в комнате и никого не пускает. Сириус ходит по дому как призрак, и ни с кем не разговаривает. Из нормальных людей тут только Люпин, но и он не может сидеть тут постоянно. Приезжай!
С Рождеством,
Джинни.»

Девушка перечитала послание еще раз и решительно затолкала его в карман мантии. Как объяснила Макгонагалл, добираться на этот раз она будет на «Ночном Рыцаре» от Хогсмида.
— Пользоваться Летучим порохом слишком опасно. А «Ночной рыцарь» — удобен и практичен, — произнесла Минерва Макгонагалл, провожая ученицу. — Не забудь, как только войдешь в Хогсмид — сразу вызывай его.
Девушка кивнула, и вышла из Хогвартса. Холод, будто того и ждал, мгновенно залез под мантию и прошелся по спине — будто и не было теплого свитера. Гермиона поежилась, ускоряя шаг. Все вокруг было покрыто искрящимся белым снегом, в воздухе стоял колючий запах свежести и хвои… Не чувствуя кончиков пальцев, девушка вскинула руку с волшебной палочкой, едва впереди замаячила вывеска кафе «Три метлы».
Мгновенно рядом с ней остановился огромный фиолетовый автобус.
— Добрый день, меня зовут Стэн Шанпайк, «Ночной рыцарь» к вашим услугам, мисс, — конопатый парень помог Гермионе втащить ее чемоданы и найти свое место. — Куда вам?
— П-площадь Г-гриммо, — слегка стуча зубами, выдавила Гермиона, накинув на плечи теплый плед.
— Эрни, ты слышал? Площадь Гриммо! — рявкнул Стэн, свесившись к водительской кабине. Прислушавшись неразборчивому бурчанию, он кивнул. — Через пару часов будем на месте. Удачной поездки.
Гермиона привалилась спиной к сидению и закрыла глаза. Автобус то и дело встряхивало, бросало из стороны в сторону. Пару раз они резко останавливались в миллиметре от прохожих.
— Площадь Гриммо! Выходим, быстрее, быстрее, нам еще в Шотландию ехать! — громко крикнул Стэн, помогая Гермионе спуститься. Оглядевшись, девушка направилась к уже знакомым домам одиннадцать и тринадцать. Неожиданно из-за угла дома вышел темноволосый мужчина и направился к ней. Замерев на несколько секунд от страха, Гермиона пригляделась и бросилась ему на шею — это был Сириус.
— Я скучала по тебе. А еще мы боялись за тебя, — прошептала она, уткнувшись в его шею. Сириус, тяжело дышал, гладя девушку по спине.
— Пошли в дом. Ты замерзла… — наконец, сказал он, дотронувшись до ее рук. Гермиона счастливо улыбнулась и зашла в дом. Следом зашел Сириус, легко неся ее чемоданы при помощи магии.
— Гермиона! — Джинни, словно маленькая молния, пробежала весь коридор и бросилась подруге на шею. — Это было ужасно, просто ужасно! Я… — затараторила она, но Сириус прервал девушку.
— Погоди, Джинни. Дай Гермионе хотя бы отдышаться, она ведь только что приехала.
Джинни еле заметно улыбнулась и отошла.
— Спасибо, Сириус, — смущенно проговорила Гермиона. Она действительно немного устала, но когда это мешало ей помогать друзьям? — Так что тут происходит?
— Гарри, — коротко ответила Джинни, а Сириус кивнул. — Он считает себя, чуть ли не Альтер-эго Сама-знаешь-кого, и думает, что чем меньше он будет нас видеть, тем меньше вероятность того, что он нас всех поубивает.
— О мерлинова борода… — пробормотала Гермиона, борясь с желанием пойти и придушить своего любимого друга. Поднявшись по лестнице, она решительно забарабанила в дверь.
— Кто там? — раздался сиплый, словно простуженный голос, и девушка покачала головой.
— Это я, Гарри, открой дверь.
Дверь распахнулась, и Гарри с недоумением воззрился на свою подругу.
— А что ты тут делаешь?! Ты же вроде, собиралась кататься на лыжах с родителями.
— Сказать по правде, не слишком люблю лыжи, — честно призналась Гермиона. — К тому же, я переживала за вас с Роном, и попросила директора разрешить мне праздновать Рождество с вами. А что это ты выдумал про Волдеморта и змею?
— Я не выдумал! — мгновенно разозлился Гарри, скрещивая руки на груди. — Я был змеей, понимаешь? И вполне возможно, что он может переносить меня к себе силой магии…
— День, когда ты прочтешь «Историю Хогвартса» я сочту за праздничный, — замогильным голосом начала Гермиона, и Гарри недоумевающе смолк. — Из Хогвартса нельзя исчезнуть, даже если тебя вызывает целая шайка темных магов.
— К тому же, судя по рассказам Рона, ты был в кровати, когда он тебя будил. А если не веришь — попроси его показать синяк, который появился после того, как ты его лягнул, — хладнокровно добавила Джинни, заходя следом. — Гарри, нельзя просидеть затворником все Рождество.
Словно в подтверждение этих слов мимо комнаты прошел Сириус, громко распевавший: «Храни тебя, Господь, веселый гиппогриф!». Гарри растерянно улыбнулся, а затем порывисто обнял Джинни и Гермиону.
— Ну, вот и славно. Только не сломай мне ребра, пожалуйста, — хихикнула Джинни, приобняв Гарри в ответ.
Рождество обещало быть прекрасным. Фред и Джордж, ободренные известиями о том, что отец идет на поправку, разошлись, как никогда. Весь дом обвила переливающаяся гирлянда, в которой, вместо лампочек были настоящие Поющие Светлячки, головы домовиков они украсили красными колпаками, словно у Санта-Клауса. Наземникус раздобыл огромную елку, которую украшали всей компанией.
Хлоп!
— Фред! Я из-за тебя чуть не разбила шарик! — крикнула Джинни, гневно сверкая глазами на брата.
— Спокойствие! Мы придумали…
— Точнее, изобрели! — добавил Джордж.
— Самонаводящуюся омелу! — в один голос закончили братья и с гордостью уставились на собравшихся. Сириус фыркнул от еле сдерживаемого смеха, а миссис Уизли мгновенно грозно нахмурила брови.
— Это еще что такое?!
— Ничего плохого, ма! — поспешил успокоить ее Джордж, и пустился в объяснения. — Обычно, омела висит себе на одном месте и висит. А наша омела возникает в любом месте дома и висит до тех пор, пока под ней не поцелуются. И только после этого она появляется в другом месте. Ну как? — он глядел на мать горящими глазами, и миссис Уизли сдалась.
— Ну, хорошо, хорошо. Только на это Рождество. И если Сириус не будет против…
— Я абсолютно «за!», Молли! — с усмешкой произнес Блэк. — Я даже жалею, что такой омелы не было во времена моей молодости.
— И чему ты учишь подрастающее поколение? — с укоризной заметил Люпин, вешая на еловую лапу переливающийся красным и золотым шар.
— Жить! — коротко и ясно ответил Сириус, набрасывая себе на шею мишуру.
С появлением самонаводящейся омелы стало гораздо веселее. Зловредный веночек то и дело возникал над головами, и ехидно звенел маленькими колокольчиками. После того, как Римус уже в третий раз поцеловался с Тонкс, он заявил, что затея ему уже не кажется такой веселой. А вот Нимфадора напротив, была весьма довольна.
— Эгей! А омела-то над Гермионой! — воскликнул Рон, и девушка услышал над собой позвякивание. Парень уже было направился к ней, как вдруг кто-то обнял ее за плечи и быстро поцеловал в щеку. Омела растаяла с тихим перезвоном.
— Сириус, это нечестно! — рассмеялся Рон, садясь обратно за стол и пытаясь нарезать овощи.
— Прости, Рон, но это жизнь! — услышала Гермиона знакомый голос и слегка приподняла голову. За спиной стоял Сириус, по-прежнему не отпускавший ее.
— Сириус, можно тебя на минуточку? — раздался из кухни голос миссис Уизли, и он с видимой неохотой отошел от Гермионы. Девушка села на диван, глядя перед собой пустыми глазами, и к ней мгновенно подошла Джинни.
— Итак? — подмигнув, начала она, но Гермиона только помотала головой. Сириус пугал ее и одновременно притягивал. Рядом с ним Гермиона была не умницей-старостой, а простой девушкой. Ну, может не совсем простой. «Я убью близнецов за эту омелу» — пробормотала Гермиона, стряхивая с себя оцепенение и вновь услышав знакомый перезвон. На этот раз омела возникла над Гарри, и Джинни, ни капли не смущаясь, с удовольствием поцеловала его в щеку.
— А как же Майкл? — тихо спросила Гермиона у нее.
— Мы с ним расстались, — беспечно махнула рукой Джинни, не отводя глаз от Гарри. — А он с Чжоу..?
— Я не знаю, — покривила душой Гермиона, решив, что ей и своих сердечных проблем хватает.
Магический приемник, тихо что-то ворковавший, вдруг вздрогнул и выдал что-то зажигательно-веселое. Гермиона успела заметить, с каким отрешенным лицом Тонкс прятала волшебную палочку в карман мантии, и поняла, чьих это рук дело.
— Давайте танцевать? — радостно заявила Нимфадора, вытаскивая Римуса за руки на середину комнаты.
— Я не умею, — попытался выкрутиться оборотень, но Тонкс «успокоила» его:
— Я тоже. Танцуем, как кто может, умеет или хочет!
Джинни, сверкнув глазами, пошла к Гарри, а Гермиона тихо вышла из комнаты.
— А что ты не со всеми? — спросил ее Сириус, ловко переставляя сковородку на стол.
— Они там пока танцуют. А где миссис Уизли?
— Наверху, спит. Она устала и попросила меня последить за едой. Так, а почему ты не танцуешь? — Сириус приподнял ее голову за подбородок.
— У меня не очень хорошо получается, — честно призналась девушка, заворожено глядя ему в глаза. Сириус хмыкнул.
— Нет на свете девушки, которая бы не умела танцевать. Сейчас.
Он отошел от плиты, увлекая за собой Гермиону. Прислушался — приемник орал так громко, что было слышно даже на кухне.
— Смотри, ногу сюда… Нет, вот так. Да. Руку — да не бойся, не укушу я тебя! — положи мне на плечо. Так, отлично, на счет «раз» делаешь шаг назад…. Назад!
Гермиона чувствовала себя так, будто ее опутывает тысяча веревок — ноги и руки отказывались ее слушаться. Сириус остановился, достал из кармана брюк волшебную палочку и резким взмахом наложил на кухню Заглушающие чары. Пение приемника мгновенно затихло. Вместо этого послышалась другая музыка, в которой Гермиона с удивлением узнала Битлз.
— Расслабься. Ты ведешь себя так, будто это экзамен.
Сириус аккуратно приобнял ее за спину, сделал шаг — и Гермиона отступила, попав в ритм.
— Отлично! Ты молодец, Гермиона, — прошептал Сириус ей на ухо, отдавая себе отчет, что обнимает ее чуть сильнее, чем того требует танец. А Гермиона, прекрасно умевшая вальсировать, только улыбнулась, проводя рукой по плечу Сириуса.
Миссис Уизли ощутила запах пригоревшего жаркого и поднялась с кровати. «Так и знала, он забыл!» — гневно думала она, спускаясь вниз и заглядывая в кухню. Увиденное заставило ее прижать ладони к лицу и улыбнуться. Сириус и Гермиона танцевали под песни ее с Артуром юности — так самозабвенно, так красиво…
«Ну его, это жаркое!» — решила миссис Уизли, прикрывая дверь в кухню.


Глава 18

Сириус не понимал, как же раньше он мог не любить Рождество? Люпин только дивился такой разительной перемене в настроении своего друга — всего лишь какой-то час, и теперь Сириус превратился из мрачного нелюдима в самого радушного хозяина. Из всех жителей дома на площади Гриммо только трое знали причину таких перемен — Гермиона, сам Сириус и миссис Уизли.
— А сейчас — рождественский ужин! — громко крикнула миссис Уизли, при помощи волшебной палочки внося в комнату несколько аппетитно пахнущих блюд.
— Мама, ты хочешь нашей смерти! — восхищенно проговорил Фред, не сводя глаз с накрытого стола, и почти тут же получивший от матери подзатыльник.
— Фред, никогда, никогда не смей говорить такое! — не на шутку рассердилась она.
— Молли, не бери в голову. Кстати, как Артур? — поспешил на выручку Люпин, аккуратно расставляя стаканы. Миссис Уизли мгновенно переключила внимание на него.
— Его обещают вскоре выписать. Кстати, мы можем завтра поехать и навестить его!
— Отличная идея! — воскликнула Тонкс, появляясь на пороге. — Надеюсь, мне найдется местечко за таким потрясающим столом? Миссис Уизли, вы — волшебница!
— Дипломированная! — польщено рассмеялась Молли. Мир был восстановлен. Гермиона тихо сидела в уголке, следя глазами за Сириусом. Заметив ее взгляд, он подошел и просто сел рядом. Гарри изогнул бровь почти как Снейп и изумленно приоткрыл рот, но его мгновенно отвлекла Джинни:
— А после каникул АД не прекратит свою деятельность?
— Нет, конечно же нет. Я ведь говорил…
— Я имею ввиду, после летних. Мне нравится как ты нам помогаешь, — бесхитростно сказала Джинни, захлопав ресницами. Гермиона, не выдержав, тихо прыснула в кулачок.
— Все будет зависеть от того, подействует ли на Амбридж проклятие, — мрачно пошутил Гарри. Люпин поднял голову.
— Амбридж?
— Ну да. Она теперь у них преподает ЗОТИ. — Сириус поднялся и подошел к хрипящему радио. — Может, послушаем что-то более веселое?
— Все никак не могу к этому привыкнуть, — пробормотал Люпин, прикрывая глаза. Тонкс обеспокоенно наклонилась к нему. — Все хорошо, просто скоро полнолуние.
Праздник удался на славу. К концу вечера никто уже не мог даже двигаться, и только смотрели, как мигает волшебная гирлянда.
— А самонаводящаяся омела — неплохое изобретение… — задумчиво пробормотал Фред, наблюдая за появляющимся на потолке веночком.
— Когда-нибудь, нам воздвигнут памятник за наши изобретения, — поддержал брата Джордж, а миссис Уизли гневно фыркнула:
— Если до этого вас не убьют рассерженные волшебники! И вообще, откуда у вас столько денег на такую ерунду…
Гермиона заметила, как Гарри вдруг покраснел и закашлялся, однако, миссис Уизли уже перевела разговор на другую тему:
— Завтра с утра надо будет поехать к Артуру. А мне еще посуду мыть…
— Давайте я вам помогу? — отважно вызвалась Гермиона, и Джинни, неожиданно, поддержала подругу.
— А я помогу Гермионе. Мы вдвоем прекрасно управимся, мама. Иди, отдохни.
— Но тарелки высоко… — с сомнением проговорила Молли, уже готовая сдаться.
— Я могу помочь им поставить тарелки на место, — мягко произнес Сириус, глядя на миссис Уизли с обезоруживающей улыбкой.
Сдавшись, Молли поднялась наверх, в спальню. Вскоре на кухне остались только трое смельчаков.
— Ну что, за работу? — радостно спросила Джинни, направляясь к раковине. Гермиона собрала первую партию тарелок и понесла к подруге на кухню.
— Гермиона, ты меня, конечно, извини, но у меня сейчас заболит голова, — прямо заявила Джинни, включив воду погромче.
— Э... что? — переспросила девушка, думая, что ослышалась.
— Повторяю. Сейчас у меня жутко, безумно, невыносимо заболит голова, и я пойду спать. А ты останешься тут с Сириусом. Смекаешь, к чему я веду? — Джинни заговорщицки подмигнула и прижала руки к голове, предварительно прикрутив воду. — О, Гермиона, прости, мне так плохо… Я, наверное, пойду спать, что-то я себя переоценила, прости!
— Э... да, конечно, иди… — проговорила Гермиона, по-прежнему пребывая в состоянии легкой прострации. Джинни, не прекращая стенать, как заправское привидение, вышла из кухни. Пожав плечами, Гермиона принялась мыть тарелки. Через некоторое время на кухне появился Сириус.
— А что с Джинни? — спросил он, подхватывая стопку посуды.
— Голова разболелась. Наверное, устала, — Гермиона порадовалась тому, что ее голос почти не дрожал.
Сириус кивнул и подошел к посудному шкафу. Как назло, Гермиона услышала знакомое позвякивание. Вздрогнув, она подняла голову. Нет, чисто. Только… Над Сириусом, ехидно позвякивая колокольчиками, замер веночек из омелы.
«Сделай вид, что ничего не видела, сделай вид, что ничего нет!» — испуганно зашептал ее внутренний голос. Гермиона закусила губу. Обычно она прислушивалась к гласу разума, но сейчас…
— Сириус.
Он оглянулся, не выпуская из рук тарелку.
— Что такое, Гермиона?
— Сириус, ты стоишь под омелой, — она словно разделилась надвое: часть ее была в ужасе, а другая часть искренне наслаждалась происходившим.
— Надо же… — усмехнулся Сириус, переводя взгляд на Гермиону и ставя тарелку. Девушка медленно подошла к нему. Опять, опять они слишком близко, в опасной близости. Гермиона закрыла глаза и обняла его, потянувшись к губам. Секунда — как вечность, и вот они уже целовались — бесшабашно, безумно, яростно, будто завтра война или конец света. Гермиона даже не пыталась анализировать свои ощущения. Просто сейчас есть они — и есть весь остальной мир. Ладони скользнули по спине привычно-уверенным жестом, и Сириус удивленно открыл глаза.
— Гермиона…
— Пожалуйста, ничего не говори, иначе я струшу и убегу от тебя. А я не хочу этого. Я не хочу убегать от тебя.
Гермиона нервно куснула губу, чувствуя, как ее уже отпускает тот кураж, и возникает такое привычное желание забиться в темный уголок, к привычным книжкам… Не получится. Сириус крепче сжал объятия, и уже сам поцеловал ее. В тишине спящего дома поскрипывание лестницы возымело эффект разорвавшейся бомбы. Мгновенно оказавшись в разных углах комнаты, они изо всех сил попытались не вызывать подозрений — Гермиона увлеченно читала газету вверх ногами, а Сириус с искренним любопытством следил за паучком на стене. Полуночником оказалась миссис Уизли, которая тактично не заметила ни повышенного интереса Сириуса к жизни насекомых, ни новый способ чтения Гермионы.
— Вы еще не спите? — пробормотала она, протирая глаза. — Ложитесь. Гермиона, я завтра сама все уберу, иди спать.
— Да, миссис Уизли, — дрожащим голосом пролепетала Гермиона и на негнущихся ногах вышла из кухни. Сириус, с трудом оторвавшись от наблюдения за жизнью паука, скомкано пожелал спокойной ночи и направился к себе.
Девушка сидела на своей кровати, чувствуя, что ее начинает трясти. На соседней кровати послышался шорох, и из-под одеяла высунулась встрепанная рыжая голова.
— Гермиона, с тобой все хорошо? — сонно спросила Джинни, присаживаясь к подруге.
— Да. Нет. Не уверена. Не знаю, — односложно ответила Гермиона.
— Может, пойдешь к нему?
— Зачем?! — девушка испуганно обернулась.
— Ну не хочешь, как хочешь! — примирительно проговорила Джинни, сдерживая зевок. — Тогда спи.
Гермиона кивнула, но так и не пошевелилась. Наконец, задавив страх, она на негнущихся ногах вышла из спальни и поднялась на третий этаж, к комнате Сириуса. Он, казалось, ждал ее — дверь распахнулась, едва Гермиона дотронулась до нее.
— Сириус, я сейчас все равно не засну. Можно я посижу тут, с тобой? — тихо спросила она, мысленно готовясь к тому, что ее сейчас прогонят — и будут правы.
— Конечно. Проходи.
Гермиона еще никогда не была в его комнате, и потому заинтересованно огляделась. Стены были украшены плакатами с известными рок-группами и (Гермиона хмыкнула) девушками в купальниках.
— Мать всегда на меня кричала из-за них, — проследив за ее взглядом, пояснил Сириус. — Поэтому я их заколдовал заклятием Вечного Приклеивания. Уже и сам не рад.
Гермиона тихо рассмеялась и почувствовала, что напряжение, сковавшее ее, словно цепь, постепенно уходит.
— Если честно, я не знаю, о чем говорить, — признался Сириус.
— Я тоже, — кивнула Гермиона, в кои-то веки не испытывающая желания разговаривать о чем-либо. — Тогда — помолчим вместе?
Сириус кивнул и сел на кушетку. Гермиона, помедлив пару секунд, присоединилась к нему, прижавшись к груди.
«Ненормальный ты, Бродяга. Или стареешь. Или просто влюбился. И кто поручится, что не все вместе?» — думал Сириус, аккуратно проводя ладонью по ее волосам. Гермиона перехватила его вторую руку и прижалась к ней щекой.
— Я сейчас, кажется, усну, — сонно пробормотала она.
— Я буду стеречь твой сон. Я же пес, — тихо проговорил Сириус. Гермиона резко подняла голову, встретившись с ним глазами.
— Не говори так! Ты — человек. Очень хороший человек, и...
Сириус кивнул и быстро поцеловал рассерженную девушку.
— Я все понял. А теперь спи, защитница справедливости.
Гермиона кивнула, и прикрыла глаза. Все было хорошо. Теперь действительно все было хорошо. Под мерный стук сердца девушка задремала, а там и вовсе заснула, не выпуская, правда, ладони Сириуса.
— А-а-а-а… Моя шея… — тихо простонала Гермиона, просыпаясь от жуткой боли, пронзившей шею и голову.
— Моя спина, рука и нога… — в тон ей пробормотал Сириус и поморщился. Они так и не расплелись за ночь, и теперь пожинали плоды своей неосмотрительности.
— Ночь страсти, вот уж точно. Разогнуться не могу, — пожаловалась Гермиона, с трудом поворачивая голову и садясь прямо. Сириус поднялся с кушетки и с хрустом потянулся.
— Вот и доказывай теперь, что мы просто мирно спали… причем, в самом приличном смысле! — пошутил он, растирая онемевшую руку. Гермиона хитро улыбнулась.
— А кому доказывать? Никто не узнает.
Сириус улыбнулся в ответ и помог девушке встать.
— Миссис Уизли удар хватит, — тихо прошептала Гермиона, пользуясь удобным случаем и обнимая Сириуса. Тот только согласно кивнул, зарываясь носом в ее волосы. — Я пойду. Не хочу стать причиной смерти матери семейства.
Вернувшись к себе в комнату, она натолкнулась на любопытный взгляд Джинни.
— Значит, так, или ты мне рассказываешь, или…
— А поспать мне можно? — взмолилась Гермиона, с тоской глядя на расстеленную кровать.
— Не-а. Итак, я жду!
— Мучительница… — пробормотала девушка и вкратце рассказала Джинни всю историю.
— Да… — мечтательно протянула Джинни, глядя куда-то в потолок. — Кто бы мог подумать… Эй, Гермиона, ты что, спишь?!
Гриффиндорская староста спала, нежно обняв подушку.


Глава 19

Первое рождественское утро не для всех началось прекрасно. Миссис Уизли несколько секунд глядела на большой сверток, а затем беззвучно заплакала, прижав ладони к покрасневшему лицу.
— Мам, все хорошо? — мгновенно подобрался Джордж.
— Это Пе-пе-перси. Он ве-вернул… вернул свитер! — всхлипнула миссис Уизли.
Фред замысловато выругался, красочно описывая, что он сделает со своим братцем, когда они встретятся на узкой темной улочке.
— Фред! Что за выражения! Где ты им научился? — спросила миссис Уизли, чувствуя, как слегка разжимается замершее от боли сердце.
— Как где? В Хогвартсе, разумеется. Только там молодые волшебники могут получить все необходимые знания! — ответил Фред, глядя на мать огромными честными глазами. Миссис Уизли нахмурилась.
— Ужасно! Нет, чтобы учиться чему-то полезному… как… как Перси!..— окончание фразы утонула в рыданиях. В кухню быстрым шагом вошел Люпин.
— Молли, что-то с Артуром? — встревожено спросил он, присаживаясь рядом с женщиной.
— Нет, Римус. Это из-за Перси, — зло бросил Джордж, разрывая письмо брата на мелкие клочья. Люпин кивнул и знаками попросил близнецов выйти. Те кивнули и тихо покинули кухню.
— В чем дело? — Джинни обеспокоенно выглянула из спальни.
— Перси. — Коротко ответил Фред, и Джинни скорчила гримасу:
— Он умеет испоганить всё, даже Рождество.
Прикрыв дверь, Джинии покосилась на подругу. Гермиона по-прежнему крепко спала, все еще обнимая подушку. Хмыкнув, Джинни попыталась ее разбудить.
— А… Я что, опоздала на Нумерологию?! — Гермиона резко подскочила на кровати, когда Джинни потрясла ее за плечо.
— Нет, — со смехом ответила девушка, глядя на растерянное лицо подруги. — Ты сейчас у Сириуса дома, а не в Хогвартсе.
Гермиона перевела дух и откинулась на подушку. Перед глазами закружились воспоминания о прошлом вечере. Слегка покраснев, Гермиона приоткрыла глаза. Джинни уже вышла из комнаты, а в приоткрытую дверь просунулась остроухая черная морда.
— Сириус? — пробормотала девушка, неуверенная, что видит это наяву. Пес кивнул головой и несмело подошел ближе. Гермиона вытянула руку и погладила его. Пес довольно завилял хвостом и запрыгнул к девушке на кровать.
— И как тебе не стыдно? — со смехом спросила Джинни, заглядывая в комнату. Сириус прижал уши и виновато вздохнул. — Счастливого Рождества, кстати.
Гермиона кивнула, не сводя настороженного взгляда с Сириуса. Тот, неохотно спрыгнул с кровати и побрел из комнаты, всем видом изображая мировую скорбь.
— Ты чего? — Джинни обеспокоенно подошла к подруге. Та дернула плечом, натягивая одеяло под самые глаза.
— Я не знаю, что мне теперь говорить, и как себя вести.
— Гермиона, веди себя так, как тебе этого захочется. Только, умоляю, не пытайся себя менять! — воскликнула Джинни, мешая Гермионе завернуться в одеяло, словно в кокон.
Вздохнув, девушка признала правоту подруги, и, повеселев, решила выйти, наконец-то из комнаты. Столкнувшись на лестнице с Гарри и Роном, девушка весело и искренне пожелала им счастливого Рождества. Заметив идущих следом близнецов, Гермиона придержала их за рукава.
— Это не мы! — синхронно заявили Фред и Джордж, а Фред добавил. — Мы только что из спальни и ничего не делали!
— Да нет. Я просто хотела сказать… Ну, эта ваша омела…Это отличное волшебство, достойное высшей оценки по выпускным экзаменам! — слегка смутившись сказала девушка. Близнецы повеселели.
— О, Гермиона, от тебя это вдвойне приятней слышать. Спасибо, — улыбнувшись, произнес Джордж, и, окрыленные успехом Умники Уизли поспешили к завтраку.
— Отличное волшебство? — раздался тихий голос, и Гермиона, обернувшись, увидела Сириуса. Девушка неуверенно улыбнулась.
— Ну, это ведь действительно сложная магия — необходимо наложить четкое ограничение на пространство, а еще визуальные и аудиальные эффекты… — договорить Гермиона не смогла, потому что Сириус, тихо рассмеявшись, крепко прижал ее к себе.
— Все-все-все, я понял, это была ошибка с моей стороны. Начнем заново. Во-первых, Счастливого Рождества, во-вторых — пойдем на кухню, иначе Молли снимет с нас головы.
Гермиона согласно кивнула, слушая, как тихо стучит его сердце. Помолчав немного, она решительно отстранилась от Сириуса.
— Кстати, а можно мне подарить что-то Кикимеру?
Сириус помрачнел.
— Можно. Главное, чтобы это не было одеждой. Если честно, я бы сам с удовольствием подарил ему яд, но, боюсь, на него он не подействует…
— Как ты так можешь о бедном эльфе?
Гермиона расстроено вздохнула и, повернувшись, двинулась на кухню.
— Чего так долго? Мы сейчас поедем к мистеру Уизли, — произнес Гарри, одетый в новый свитер, подаренный миссис Уизли.
— Я... ну, немного задержалась, — Гермиона смущенно опустила глаза в тарелку. Сидящая рядом Джинни вдруг с силой наступила ей на ногу. — Ай!
— Гермиона?! — испуганно вскрикнул Рон, роняя вилку и подпрыгнув на месте от неожиданности.
— О, Гермиона, я же говорила тебе, что тебе лучше сегодня полежать весь день! — громко произнесла Джинни, не убирая ноги. — Ведь у тебя так сильно болит голова, — с нажимом добавила она, и Гермиона только кивнула, не сводя с подруги вопросительных глаз.
— Конечно, дорогая, тогда тебе лучше остаться дома, — согласилась миссис Уизли, прикоснувшись к ее лбу. — Да у тебя еще и температура, кажется…
Гермиона только молча кивала, смирившись с мировым заговором семейства Уизли против нее.
— Мы поедем одни? — спросила Джинни, перестав наконец-то отдавливать Гермионе ногу. Миссис Уизли покачала головой.
— Нет, что ты. С нами поедут Грозный Глаз и Люпин.
Гермиона тихо застонала, поняв, что они с Сириусом остаются, фактически одни в доме — не считая Кикимера, которого, кстати, уже давно не было видно…
— Кто-нибудь видел Кикимера в последнее время? — спросил Сириус, выходя из кладовки, и девушка поперхнулась чаем, услышав свои мысли в чужом исполнении.
— Кажется, я не видел его с тех пор, как ты его прогнал из кухни… — нахмурясь, произнес Гарри.
— Хм… Я тоже его с тех пор не видел... Может быть, он прячется где-то наверху, — с сомнением в голосе произнес Сириус, рассеянно вертя в руках вилку.
— Ну, не мог же он уйти? — испуганно спросила Гермиона, глядя на Блэка. Тот покачал головой, сгоняя с лица обеспокоенное выражение:
— Скорее всего, он где-то наверху страдает над очередной бесценной реликвией моего семейства. Конечно, он мог заползти в какой-нибудь темный угол и умереть…Но это было бы слишком прекрасно.
Рон рассмеялся, а Гермиона с укоризной посмотрела на Сириуса. Тот шутливо поднял руки, слегка посмеиваясь:
— Прости, Гермиона, я всегда забываю, что ты любишь Кикимера!
Девушка возмущенно вскинулась.
— Я люблю не только Кикимера, я просто стараюсь хорошо относиться ко всем несправедливо обиженным существам!
Рон устало закатил глаза.
— Ну, все, это надолго.
Покончив с праздничным обедом, семейство Уизли и Гарри, в сопровождении Грюма и Люпина, отправились к мистеру Уизли. Гермиона закрыла за ними дверь, и несколько секунд постояла так, прижавшись лбом к теплому дереву.
— Тебе плохо? — обеспокоенно спросил Сириус, выглянув в коридор. Девушка молча помотала головой. — Хочешь, поищем Кикимера, чтобы ты ему отдала свой подарок?
— Да, конечно, — проговорила Гермиона, воодушевляясь. — Я хочу подарить ему одеяло. Это ведь не считается одеждой? — спросила она у Сириуса. Тот улыбнулся и покачал головой.
Они поднялись на третий этаж. Сириус задумчиво взглянул на лестницу, ведущую на чердак. Гермиона тем временем подошла к одной двери и прислушалась. Ей показалось, что за ней раздаются чьи-то горестные всхлипывания. Девушка резко дернула на себя дверь, как ее тут же резко дернули назад и прижали к стене. Вскрикнув, Гермиона увидела столб пламени, вырвавшийся из открытой двери. Сириус выдохнул, слегка дрожащей рукой проводя по волосам Гермионы, продолжая прижимать ее к стене и заслонять собой.
— Это что было? — ошеломленно спросила девушка, переводя испуганные глаза на Сириуса. Тот откашлялся и с нервным смешком объяснил:
— Это была комната моего отца. Видимо, он наложил заклятие на входную дверь, чтобы никто не заходил к нему. Даже после его смерти. Судя по всему, это Адское пламя, хотя я могу ошибаться. Гермиона, прошу — не отходи от меня, и не открывай двери. Почти все комнаты защищены Темными заклятиями.
Она кивнула и вдруг, фыркнув, звонко рассмеялась. Сириус недоверчиво взглянул на нее, пытаясь понять, не ударил ли он ее головой, когда оттаскивал от огня.
— Может, поделишься, и я тоже посмеюсь? — спросил он. Гермиона, вытирая выступившие от смеха слезы, кивнула.
— Понимаешь, мы с Джинни гадали, что же ты мог спрятать на третьем этаже. Она предположила, что ты фанат группы «Ведуньи» и у тебя все стены оклеены их плакатами, а по ночам ты слушаешь их песни.
Сириус несколько секунд переваривал услышанное, а затем захохотал вместе с Гермионой.
— «Ведуньи»?! О, нет, только не это… — давясь от смеха, пробормотал он.
Слегка успокоившись, Гермиона взглянула на Сириуса. Сейчас он действительно выглядел подростком — будто и не было тех лет в Азкабане, предательств тех, кому он верил…
— Знаешь, я поняла, как ты мог выглядеть, когда устраивал очередной погром в Хогвартсе, — проговорила Гермиона, и тут же прикусила язык. Сириус смолк и настороженно взглянул на нее.
— И как же? — осторожно спросил он. Гермиона улыбнулась и протянула руку к его лицу, касаясь щеки.
— Свободным, самоуверенным и безумно обаятельным.


Глава 20

— Я даже не знаю, радоваться мне таким характеристикам, или нет… — пробормотал Сириус.
— Ну, я бы не сказала, что они чрезмерно отрицательные, — начала было Гермиона, но Блэк прислонил к ее губам палец и укоризненно спросил:
— Скажи мне, маленькая умная девочка, почему ты всегда все пытаешься объяснить такими громоздкими фразами?
Гермиона осеклась. Она сама не знала, почему сказав что-то искреннее, идущее от сердца, она тут же пытается спрятаться за ворохом пустых и ничего не значащих логических объяснений своим поступкам.
— Ты боишься себя? — продолжал Сириус, не отводя от девушки пристального взгляда. — Или ты боишься тех, кто тебя окружает?
— Я не знаю, — буркнула Гермиона, отводя глаза.
— Не бойся. Просто не бойся, — тихо попросил Сириус и, вдруг, резко отстранившись от нее, преувеличенно бодрым голосом продолжил. — А теперь — вперед, на поиски Кикимера!
Гермиона удивленно взглянула на Сириуса, но промолчала. Блэк же, казалось, полностью погрузился в поиски пропавшего домовика. Он обшарил весь чердак, заглянул в чулан, но так и не нашел его.
— Ладно, пока положи подарок в его нору. Может, он найдет его и от счастья перестанет скрываться, — с сомнением произнес Сириус. Гермиона кивнула и заглянула в убежище Кикимера. Это была довольно невзрачная каморка на кухне. Большую ее часть занимали трубы — и под одной из них лежала большая куча тряпья, вокруг которой лежали чьи-то колдографии, потертые кубки, медальон и еще какой-то трудноопределимый мусор. Гермиона присела на корточки и положила одеяло, прикрывая тряпки.
— Это здесь он спит? — тихо спросила Гермиона, аккуратно раскладывая одеяло. Сириус не ответил, вертя в руках чью-то фотографию в треснувшей рамке. — Кто это?
— Беллатриса Лестрейндж. Моя кузина, Упивающаяся Смертью, верная соратница Лорда… и просто прекрасная женщина, ты не находишь? — зло бросил Сириус, «случайно» роняя фотографию в мусорное ведро. — Ой, какая неприятность…. Мать всегда любила мою кузину, и заявляла, что вот она не посрамила чести Блэков…. Впрочем, о моем братце Регулусе она отзывалась с не меньшей любовью, — добавил он, беря в руки следующий снимок. Гермиона поднялась с корточек и взглянула на колдографию. На ней был запечатлен худощавый парень, неуловимо похожий на Сириуса, не обладающий, однако, ни его живостью, ни красотой.
— Я единственный из Блэков, который учился в Гриффиндоре, — тихо проговорил Сириус, а затем, тряхнув головой, положил снимок на место. — Я думаю, что Молли с ребятами скоро вернуться, и надо будет их чем-то накормить. Ты мне не поможешь?
Гермиона кивнула, машинально отметив, что портрет брата Сириус не выбросил.
Хлопнула входная дверь, говоря о возвращении друзей. Гермиона выглянула в коридор и удивленно подняла бровь: миссис Уизли, явно чем-то разозленная, быстро сматывала свой шарф, а Гарри и Рон, напротив, еле сдерживали смех.
— Папа решил поэкспериментировать с магловской медициной, — тихо прошептала Джинни в ответ на немой вопрос Гермионы. — Его колдомедик оказался таким же повернутым, как и папа, и они решили проверить, помогают ли волшебникам швы.
Гермиона тихо хихикнула, представляя себе реакцию миссис Уизли на известие о том, что ее мужа попытались сшить, как прореху на рубашке. Джинни подтвердила предположение:
— Мама рвала и метала, пока не появился целитель. Он кое-как ее успокоил, но папе все равно здорово досталось.
— А еще мы видели Локхарта, — добавил Рон, подойдя к девушкам. — Он почти вылечился от моего заклинания — уже умеет раздавать автографы.
— И родителей Невилла, — добавил Гарри, помрачнев. Рон тут же перестал улыбаться, и, посерьезнев, кивнул:
— Ужасно. Почему Невилл нам не сказал…
— Не думаю, что таким хочется делиться, — резко заметила Джинни.
Гермиона растерянно взглянула на друзей. Гарри пояснил:
— Родители Невилла лишились разума под пытками Круциатусом. Это сделали супруги Лестрейндж и Крауч-младший. Ну, помнишь, он еще Грюмом притворялся…
Гермиона молча кивнула, повторяя про себя сказанное. Беллатриса Блэк…. Теперь уже Лестрейндж. Кузина Сириуса. «Я бы тоже не слишком бы гордилась такой семьей, — отстраненно подумала девушка, почти не слушая, о чем говорят друзья. — С другой стороны, родственников не выбирают»
Ближе к вечеру Сириус ощутил странную усталость. Это было неприятное чувство — будто остановили пружину механизма, и тот, сделав несколько холостых оборотов, отключился, что, конечно, не могло не раздражать. Сорвавшись пару раз на Люпине, Сириус понял, что лучше сегодняшний вечер провести в тишине и в одиночестве. Запершись в своей комнате, Сириус мрачно посмотрел на камин. Неровное пламя, словно испугавшись такого взгляда, затрепетало еще сильнее. Сириус раздраженно взмахнул палочкой, окончательно гася огонь. Комната погрузилась в темноту, слегка нарушаемую слабым светом уличного фонаря, что пробивался из прорех на пыльных шторах.
Сириус уселся на пол и замер. Эта привычка осталась у него после Азкабана — не двигаясь, глядеть в темноту, повторяя про себя лишь одно «Я не виновен». Сейчас, правда, этой мысли не было. Сириус прислушался — где-то на первом этаже разговаривали, смеялись, обсуждали последние новости. Жизнь продолжалась и без него, исчезни он сейчас — никто и не заметит. В дверь кто-то тихо постучал, и Сириус, поймав себя на том, что улыбается, буркнул, тщетно пытаясь придать голосу суровость:
— Проходи.
— Тут темно… — пробормотала Гермиона, озираясь. В глазах плавали цветные пятна, и она поморгала, чтобы быстрее освоиться. Наконец, разглядев возле кровати фигуру сидящего на полу человека, девушка без колебаний подошла к нему. — Почему ты сидишь тут, один и в темноте?
— Я не знаю, — мрачно ответил Сириус, чувствуя ее тепло рядом с собой.
Несколько секунд в комнате царила тишина. Затем, Гермиона медленно проговорила, тщательно подбирая слова:
— Я боюсь, что я буду выглядеть смешно, если не буду выражаться по-научному. Я прячусь в путаных и громоздких объяснениях от себя. А еще — мне просто действительно нравится так говорить, ведь это дает мне возможность полностью задействовать свой словарь… ой.
Гермиона осеклась, услышав тихий смешок со стороны Сириуса.
— Не бойся. Смешно ты никогда не будешь выглядеть, — тихо сказал он, обнимая девушку за плечи и прижимая к себе.
— Даже если я надену розовую кофточку, как Амбридж? — спросила Гермиона, улыбаясь.
— Даже так, — подтвердил Сириус, целуя ее. Поцелуи становились все более жаркими, и вскоре Сириус ощутил ее ладони, скользившие по его спине под свитером. Определенно, эта девчонка его с ума сведет... или в могилу. «Держи себя в руках, Бродяга, держи себя в руках, не порть ей жизнь». И один Мерлин знал, каких усилий от него потребовалось, чтобы не дать этим отчасти невинным ласкам перерасти во что-то большее.
И вполне естественно, что им было не до шороха, который раздался из пустой картины на стене.

***
— Ты передал сообщение Сириусу? — спросил Альбус, глядя на портрет Финеаса Найджелуса. Тот смущенно крякнул.
— Э-э-э… Если честно — нет.
Армандо Диппет возмущенно фыркнул со своего портрета:
— Опять дерзите?!
— Нет, просто мой пра-пра-правнук... кхм, спал, — честно ответил Финеас.
— Ты должен был его разбудить! — продолжил препираться Армандо, но Дамблдор прервал их ссору:
— Это похвально, что в тебе взыграли родственные чувства, но это сообщение первостепенной важности. Ты должен…
— Ничего я не должен! — быстро возразил Финеас, рассматривая свои ногти. — Дайте поспать человеку!
— То есть, то, что Волдеморт подбирается к пророчеству — это не важно? — тихо спросил Альбус, глядя на Блэка. Тот передернул плечами.
— Я по прежнему считаю, что это нужно бы знать самому Поттеру, а не моему правнуку.
— Гарри узнает… — рассеянно произнес Альбус, постукивая пальцем по столу. — Я попрошу Снейпа, чтобы он занялся с Гарри окклюменцией. Если их взаимная неприязнь сильна так, как я думаю, то Гарри, вместо того, чтобы защищать свой разум, лишь глубже погрузится в разум Волдеморта. И тогда, узнав о пророчестве, он захочет узнать его содержание, что повлечет за собой массу интереснейших событий.
— Я уже говорил, что вы поразительный гуманист, профессор? — кисло произнес Финеас, отрываясь, наконец, от своих ногтей.
— Да. Я делаю это ради его же блага, — твердо произнес Дамблдор, поправляя очки. — Чем раньше Гарри узнает, что он — Избранный, тем меньше жертв принесет эта война.
— Ну, надо же! В прошлый раз вы были готовы уморить половину Хогвартса, чтобы Гарри был готов совершить акт самопожертвования, — ядовито восхитился Финеас.
— Половина Хогвартса — это слишком много. Самые близкие друзья — этого достаточно, — пробормотал Дамблдор.
Финеас молча отвернулся и вышел из картины.
— Ничего не хочу сказать, сэр, но Блэк отчасти прав, — с сомнением произнесла Дайлис Дарвент со своего портрета. — Это выглядит немного жестоко — заведомо отправлять мальчика и его друзей на смерть.
— Мне тоже очень жаль Гарри, — произнес Альбус, и в его глазах заблестели слезы. — Я люблю мальчика, словно своего сына, но только он может остановить Тома Реддла. Если бы я мог, я сразился бы сам, но я лишь старый больной человек, который мечтает о теплых носках…
Портреты притихли, с сочувствием глядя на самого могущественного волшебника столетия, которому никто никогда не дарил такой простой вещи, как вязаные носки.


Глава 21

— Северус, я был бы тебе очень признателен, если бы ты научил Гарри окклюменции.
Лицо профессора Зелий, и без того нерадостное, стало совсем кислым.
— А почему бы вам, профессор, не заняться этим? — угрюмо поинтересовался Снейп. — Вас он любит больше, что, разумеется, благотворно скажется на его способностях. И я уж не говорю о том, что не горю желанием узнать все мысли мистера Поттера. Мне хватает его действий.
— Я бы с радостью, мой мальчик. Но, понимаешь ли, есть вероятность того, что им может овладеть Волдеморт, если поймет, как сильно мне дорог Гарри…
— Ага, то есть, меня вам не жалко? — скептически подытожил Снейп, раздраженно постукивая пальцами по директорскому столу.
— У тебя больше шансов научить мальчика защищать свои мысли, — попробовал Дамблдор с другой стороны. — От тебя он будет стремиться их скрыть, а мне он доверяет.
— Отлично! После всего этого я буду стоять для Поттера на одной доске с Темным Лордом, если не хуже, — мрачно буркнул Снейп.
— Ради Лили… — Дамблдор использовал последний аргумент. Лицо зельевара превратилось в мраморную маску. — Помоги ее сыну.
— Я….попытаюсь, — с трудом выдавил из себя Северус, прикрыв лицо рукой. — Попытаюсь.
Выйдя из кабинета директора, профессор Зельеварения был готов проклянуть себя за тот день, когда полностью рассказал все Дамблдору.


***
Наверху что-то грохнуло, словно кто-то упал с небольшой высоты, зацепив при этом окружающие предметы.
— Что это? — испуганно спросила Гермиона, приглаживая волосы слегка дрожащей рукой.
— Не знаю. Но очень бы хотел узнать, — ответил Сириус, поднимаясь с пола.
— Погоди, я с тобой! — вскрикнула Гермиона, когда поняла, что он собирается самолично идти на чердак.
— А ты… — полувопросительно начал Сириус, но девушка прервала его, сердито нахмурясь:
— Темноты я боюсь больше, чем странных звуков на чердаке.
Кивнув, Сириус взял ее за руку, и они вместе вышли из комнаты. Гермиона прислушалась — в гостиной было тихо. Либо все разошлись спать, либо тоже услышали подозрительный шум, и теперь гадают — это Блэк так развлекается, или пора бить тревогу.
Они медленно поднялись на чердак. В давящей пыльной тишине отчетливо был слышен знакомый скрипучий голос:
— Первая пеленка ненаглядной госпожи Беллатрисы… Бесценная реликвия хранится словно мусор, а отрепье и осквернители крови пируют среди роскоши Блэков… бедная моя госпожа… Бедное семейство Блэк….
— Кикимер! Что ты тут делаешь?! — рявкнул Сириус, зажигая свет на конце волшебной палочки. Домовик недовольно сощурился и подобострастно изогнулся в неком подобии поклона:
— Молодой хозяин Сириус…мерзкий пес, отрава для сердца моей госпожи… И с кем же хозяин? Старый Кикимер не видит, его ослепляет этот свет…
— Замолчи. Где ты был, отвечай? — Сириус по прежнему светил домовику в лицо, не давая ему разглядеть Гермиону.
— Я был тут, хозяин Сириус. Я оплакивал павшее величие рода Блэков… — проскрипел эльф, бросая косые взгляды в сторону спутницы Сириуса.
— Я приказываю тебе отправиться на кухню и заняться уборкой, — отчеканил Сириус, настороженно глядя на эльфа. Кивнув, тот исчез, оставив после себя только неприятные воспоминания.
— По-крайней мере, одной головной болью меньше, — с сомнением произнес Сириус, притушив свет волшебной палочки. Гермиона рассеянно огляделась и вдруг нахмурилась.
— Погоди. Откуда он взялся, если на чердаке нет его следов?
— Наверное, спал в сундуке. Я же в них не заглядывал.
Гермиона кивнула, принимая довод.
Стараясь не шуметь, они спустились вниз. Остановившись возле комнаты Сириуса, Гермиона, поколебавшись, с сомнением произнесла:
— Я, наверно, пойду к себе.
Сириус только молча кивнул, проводив ее усталым взглядом. Зайдя к себе в комнату, Сириус бессильно привалился спиной к двери. Он ненавидел зиму, а особенно — зимние ночи, когда казалось, что вокруг тебя скользят дементоры, выпивая не только радость, но и солнце.
— Правнук Сириус, могу я с тобой наконец-то поговорить? — раздался резкий голос из картины. Сириус закрыл глаза. Чаще всего, через прадеда с ним связывался Альбус, а уж его Сириус точно не хотел ни слышать, ни видеть. — Я не сильно тебя задержу. Во-первых, могу я узнать, кто была та прекрасная леди с тобой?
Сириус ошеломленно распахнул глаза и уставился на картину. Финеас Найджелус с искренним любопытством смотрел на своего правнука.
— Я думал, ты знаешь, что это Гермиона Грейнджер.
— Это-то я знаю, — отмахнулся Финеас. — К какому роду она принадлежит? Она ведь чистокровная?
Сириус сжал челюсти и медленно процедил сквозь зубы:
— Нет. Она из семьи маглов. Так что она абсолютно точно НЕ чистокровная волшебница.
Финеас пораженно захлопнул рот. В комнате воцарилась неприятная тишина. Сириус, подчеркнуто не глядя на портрет, начал перебирать свитки с начерченным планом Отдела Тайн. Наконец, Финеас, откашлявшись, продолжил до невозможности официальным тоном:
— Директор школы «Хогвартс» Альбус Дамблдор просил передать вам, что возле Отдела Тайн все чаще стали замечать людей, возможно состоящих в преступных связях с Упивающимися и с Тем-кого-нельзя-называть. Конец послания.
— Я безумно счастлив, — холодно заверил портрет Сириус. — Я уже сейчас бегу будить всех членов Ордена, чтобы сообщить им эту важную новость.
— Можешь подождать до утра, — вяло буркнул Финеас, пристально разглядывая свои руки. — Я, пожалуй, возвращаюсь в Хогвартс. Ну… В общем, до связи.
Сириус пробурчал себе под нос что-то, что с натяжкой можно было считать прощальным напутствием. Финеас исчез за рамой, оставив после себя только серый фон. Блэк раздраженно потер переносицу. К черту эту чистую кровь! К черту это семейство, где собрались только напыщенные, самовлюбленные снобы…
Дальнейший поток раздражения был прерван негромким покашливанием с картины. Сириус оглянулся — из-за рамы выходил Финеас, выглядящий крайне решительно.
— Я хотел сказать тебе, мой потомок, что, возможно, иногда даже чистую кровь нужно разбавлять. То есть, чистота крови, конечно же, самое важное, но не всегда она должна быть на первом месте. — Путано проговорил Найджелус. Затем, видимо, устав подбирать запутанные объяснения, Финеас махнул рукой. — Да ну тебя. У самого голова на плечах есть. А эта магла… девушка гораздо лучше, чем некоторые чистокровные волшебницы выглядит.
Несколько секунд Сириус переваривал заявление прадеда, а потом осторожно переспросил, все еще не веря услышанному:
— То есть, ты мне сейчас не будешь читать длинные и нудные лекции о том, что чистая кровь вырождается, а магглы так и норовят уничтожить великое племя волшебников?
— Я хотел, — честно признался Найджелус, усмехаясь краем рта. — Но потом я вспомнил, что ты все-таки Блэк. А мы не терпим, когда нам указывают. Да и должен тебе признаться — была у меня в молодости подружка, Мэгги Ли... Эх, молодость-молодость… — Финеас мечтательно вздохнул. Сириус с трудом сдержал рвущийся наружу смешок — рассказать кому — не поверят. Портрет слегка тряхнул головой, сбрасывая ностальгию. — В общем, если что — знай, благословение хотя бы одного предка у тебя есть.
— Спасибо,— искренне произнес Сириус, впервые подумав, что, возможно, не все в его семье были снобами.


Глава 22

— Что это? — с недоумением пробормотал Драко Малфой, глядя на съежившегося посреди роскошного персидского ковра эльфа-домовика. Кикимер — а это был он — подобострастно забормотал что-то про чистую кровь и величие Блэков, канувшее в Лету по милости всяких недостойных личностей.
— Тебя что, Поттер послал за мной шпионить? — яростно прошипел Драко, вытаскивая волшебную палочку при упоминании фамилии Блэк.
— Нет-нет, молодой мастер Малфой! — Домовик быстро замотал головой, так, что его уши захлопали, словно крылья летучей мыши. — Старый Кикимер не подчиняется мастеру Гарри, он пришел к мисс Цисси…
— Кто здесь? — в гостиную быстрым шагом вошла Нарцисса Малфой. Увидев эльфа она вздрогнула.
— Мисс Цисси! — Кикимер упал перед ней на колени и аккуратно положил уродливую голову возле ее ног. — Вы — единственная, кто еще сохранил величие рода Блэков… вы единственная, кто не связался с мерзкими грязнокровками и осквернителями фамильной чистоты….
— Встань, Кикимер, — мягко произнесла Нарцисса, слегка скривив губы. — Расскажи мне, как ты тут оказался?
Эльф поднялся с пола, слегка потирая ноющую спину.
— Молодой хозяин Сириус выгнал бедного Кикимера из кухни, но он не уточнял, куда мне пойти, — глазки эльфа блеснули. — И я пошел к той, что сохранила род и чистоту, в отличии от этого мерзкого…Ооо, бедный Кикимер!
Эльф принялся методично биться головой об пол — ведь он посмел нехорошо отозваться о хозяине.
— Прекрати, Кикимер. — Нарцисса потерла руки и изобразила на лице внимание и участие. — Бедный Кикимер, тебе, наверное, очень тяжело там?
— Да, мисс Цисси! — в глазах домовика плескалось безграничное обожание.
— Скажи мне, где же прячется Сириус Блэк? — спросила Нарцисса, жестом останавливая открывшего было рот Драко.
Эльф приоткрыл рот, издал нечленораздельный звук, закашлялся и, залившись слезами, вновь стал биться головой об пол, приговаривая: «Глупый…ай! Кикимер…ай! Не может… Ай!! Сказать этого… место…ай-ай! Защищено… Я..не…ай! не могу знать….».
— Хватит! — железным тоном произнесла Нарцисса, заставляя домовика замереть на полу скулящей кучкой. — Ты можешь хоть что-то рассказать мне о моем ненаглядном кузене? И о том, чем они все занимаются?!
— Я… я знаю, что они...они… — Кикимер закашлялся и затряс головой. — Я могу сказать, мисс Цисси, что хозяин Сириус готов жизнь отдать за Гарри Поттера! Он для него самый близкий человек, почти что отец… А еще, молодой хозяин связался с грязнокровкой, мерзкой самоуверенной грязнокровкой, посягнувшей на величие Блэков! — эльф задыхался от возмущения.
— Грязнокровкой? — недоуменно переспросила Нарцисса. Драко издал приглушенный смешок.
— Ну и дела! Неужели с Грейнджер?! Да эта…
— Драко! Будь добр, не выражайся так при мне! — осадила сына Нарцисса, с интересом глядя на Кикимера. Затем, приняв решение, она ласково улыбнулась эльфу и присела рядом с ним. Кикимер от счастья стал попискивать.
— Кикимер, я оценила твою преданность роду Блэков. Ты заслужил награду. Взамен, я попрошу лишь об одном — держи меня в курсе дел — насколько сможешь. Хорошо?
— О…Мисс Цисси! Хозяйка Нарцисса… — домовик подобострастно глядел на Нарциссу Малфой, готовый сделать все, что в его силах. — Лучшая награда — служить вам!
— Вот и славно.
Нарцисса поднялась с пола, небрежно отряхнув платье, и позвав Драко, вышла из комнаты, оставив домовика лежать на полу.
— Сын, кто такая эта Грейнджер? — строго спросила Нарцисса.
— Гриффиндорка-грязнокровка, — с презрением выплюнул Драко. — Считает себя самой умной, ко всем учителям подлизывается — а те и рады ей «П» ставить по всем предметам.
— Насколько я помню, «Превосходно» кому попало, не ставят, — обронила Нарцисса. — Значит, она действительно умная. А вот то, что она связалась с этим Орденом и моим кузеном свидетельствует об обратном. Что же, посмотрим. По крайней мере, теперь у нас есть верный помощник в стане врага.

***
Оставшиеся дни до конца каникул Гермиона часто замечала странные взгляды Кикимера. Тот подолгу глядел на Гарри, недобро улыбаясь, а при взгляде на нее или Сириуса в его маленьких глазках отчетливо читалось презрение и злорадство. Гарри тоже заметил перемену в поведении домовика, после недолгих совещаний, они решили не говорить об этом с Сириусом. Чем ближе был день их отъезда обратно в Хогвартс, тем мрачнее становился Блэк. Все чаще он опять запирался в своей комнате — один, если не считать Клювокрыла.
— Я не хочу его тут оставлять, — с грустью произнес Гарри, проводив взглядом своего крестного, который молча прошествовал через коридор вниз, на кухню.
— Я тебя понимаю, — задумчиво обронила Гермиона, полностью разделяя чувства друга.
— Завтра моего отца выписывают! — прервал их молчание Рон, выходя из комнаты с письмом в руке. На лице парня сияла улыбка.
— О, Рон, поздравляю! — искренне произнесла Гермиона, приобняв друга. Сириус, наблюдавший эту сцену, раздраженно фыркнул и быстро спустился вниз.
— Спасибо! — Рон сиял от радости. — Поедете завтра с нами?
— Прости, я не могу, — мрачно отозвался Гарри. — Все еще боятся, что Волдеморт спикирует на меня с неба, едва я выйду на улицу.
— Я поеду, — успокоила его Гермиона.
Мистер Уизли выглядел гораздо лучше.
— Я думаю, тебе уже рассказали про неудачу со швами? Почему так получилось? — со смехом спросил он у Гермионы. Девушка кивнула.
— Я думаю, это все потому, что змея была не только ядовитой, но и магической. Наши… магловские методы все-таки уступают магическим.
— Зато у вас есть штепселя, электродрели и смешные машинки для стрижки газонов — мистер Уизли ободряюще кивнул Гермионе.
— Артур! Хватит уже распинаться про свои магловские штучки! — сердито прикрикнула миссис Уизли, прощаясь с целителем.
— Прости, дорогая, — смирено пробормотал Артур, садясь в машину.
— Пап, но теперь-то ты здоров? — обеспокоенно спросил Рон.
— Абсолютно! Мне попался замечательный целитель…
Гермиона откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Миссис Уизли что-то говорила насчет визита профессора Снейпа… Интересно, что ему понадобилось?..
— Абсолютно исцелен! — радостно произнес мистер Уизли, распахивая дверь. Вот только открывшаяся сцена меньше всего напоминала радостное ожидание: Сириус и Снейп смотрели на вошедших, направляя волшебные палочки друг другу в лицо. Между ними, с нелепо раскинутыми руками, стоял Гарри.
— Мерлинова борода, — пробормотал мистер Уизли абсолютно другим тоном. — Что вы здесь устроили?!
Снейп с трудом опустил палочку и, повернувшись, молча вышел из кухни. Сириус изобразил нечто, отдаленно напоминающее беззаботную улыбку.
— Не беспокойся, Артур, просто дружественная беседа двух старых приятелей. Да, кстати, поздравляю с выздоровлением.
— А что тут забыл Снейп? — громко спросил Рон, услышав, как хлопнула входная дверь.
— Он сказал, что будет учить меня окклюменции, — убитым голосом произнес Гарри, рассеянно потирая шрам.
Гермиона подошла к Сириусу и коснулась локтя, заставляя обернуться.
— Сириус, это выглядело не как беседа, а будто вы друг друга убить хотите, — осторожно начала она, но осеклась, уловив его взгляд — взгляд человека, держащего себя в руках из последних сил. — Хм, ну, это, наверное, не важно.
— Извини, — пробормотал Сириус, дотрагиваясь до ее руки.
За прощальным ужином царила невеселая атмосфера пира во время чумы. Все деланно радовались и улыбались так искренне, что вскоре уже стало сводить скулы. Наконец, не попрощавшись, Сириус встал из-за стола и ушел к себе. На кухне воцарилась тишина, прерванная покашливанием Кикимера, предлагающего добавки.
— Это ужасно. Они действительно хотели друг друга убить, — чуть позже рассказывал Гарри, взволнованно меряющий шагами комнату. — Этот…Снейп обвинил Сириуса в трусости!
— Подлец! — рявкнул Рон, и добавил, глядя на опешившую Гермиону. — И не говори мне, что так говорить о профессорах нельзя! Он подлец и мерзавец, каких поискать. Почему Дамблдор ему верит, я не понимаю.
— Возможно, потому что он знает немного больше, чем мы, — машинально ответила Гермиона, внутренне вполне разделяя позицию Гарри и Рона.
На следующее утро Сириус не вышел их провожать. Гермиона куталась в шарф, стоя на улице и поджидая остальных, и чувствовала, как в горле скребется противная колючая печаль. Наконец, из дома вышли Гарри, Люпин, Тонкс и все семейство Уизли. Девушка попыталась улыбнуться, но замерзшие губы плохо слушались.
— Гермиона, — вдруг громко сказал Гарри. — Мне кажется, ты забыла свое сочинение по трансфигурации в гостиной.
Гермиона, уложившая это сочинение еще утром, в присутствии друзей, недоумевающее воззрилась на Гарри.
— Да-да. Я его абсолютно точно видела на столе, — глядя на подругу честными глазами, подтвердила Джинни.
— Я думаю, тебе нужно вернуться. — С нажимом произнесла миссис Уизли, заботливо поправляя шапку на Фреде. — Мы постоим, подождем.
-Д-да, конечно… — девушка на ватных ногах забежала в дом и быстро поднялась на третий этаж. Гермиона с силой забарабанила в дверь: «Сириус! Сириус, открой! Открой, или Мерлином клянусь, я дверь взорву! И плевать, что меня исключат…»
Дверь распахнулась, и Гермиона бросилась ему на шею.
Сириус обнимал девушку, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. В голове его роились тысячи романтичных и бессмысленных слов, но ни одно из них не отражало бы действительности. Гермиона испытывала ту же проблему — сказать хотелось очень многое, но слов было катастрофически мало.
— Я… Когда я буду сдавать С.О.В. держи за меня кулаки, — неуклюже произнесла Гермиона, по прежнему вцепившись в его свитер, как утопающий в соломинку.
— Обязательно, — пообещал Сириус, приподнимая ее лицо за подбородок. — Если захочешь — буду разгуливать под окнами аудиторий в облике пса, и буду пугать экзаменаторов.
— Не надо, — улыбнулась Гермиона, глядя в его глаза. — Экзаменаторы старенькие…
Сириус поцеловал ее, прерывая речь, но Гермиона, почему-то, была не против.


Глава 23

Еще никогда возвращение к учебе не было настолько мучительным и ужасным. Но, как утешала себя Гермиона, по крайней мере, это не ей предстояло учиться окклюменции у Северуса Снейпа. Сам Гарри лишь неопределенно хмыкал, когда она или Рон спрашивали его о предстоящем занятии. Сдвоенный урок зельеварения тоже не способствовал излишнему оптимизму, и к вечеру Гермиона с тоской вспоминала тихие часы в библиотеке Блэков. О самом хозяине библиотеки она старалась не думать, потому что тогда ее руки начинали предательски трястись, а из головы вылетали все знания, оставляя вместо себя только розовые облачка. Помахав Гарри на прощание, и мысленно пожелав ему не ухудшить и без того отвратительное положение, Гермиона без сил откинулась на спинку кресла, мечтая очутиться на площади Гриммо. Не выдержав шума и гвалта гостиной Гриффиндора, Гермиона и Рон решили отправиться в библиотеку, чтобы хоть как-то уменьшить груз домашней работы. Амбридж задала написать эссе не менее чем на два свитка о преимуществах теоретического познания ЗОТИ, и Гермиона, чьи мысли иссякли уже на втором предложении, мрачно буравила стенку взглядом. Рон, чьи успехи ограничились словами «Я считаю, что теоретическое познание заклинаний очень полезно, потому что…» рисовал в черновике метлы. Услышав шаги, друзья обернулись и увидели приближавшегося Гарри. Выглядел он так, будто опять сражался с драконом — бледный, с мокрым от пота лбом и с лихорадочно блестевшими глазами.
— Ты в порядке? Как прошло занятие? — шепотом поинтересовалась Гермиона, покосившись на мадам Пинс, которая на любой звук, отличный от шелеста страниц или скрипа пера реагировала как Цербер — на вздумавшую сбежать душу. Гарри неопределенно мотнул головой и поделился с друзьями увиденным.
— Понимаешь, Рон? Это дверь ведет в отдел тайн!
— Гарри, я надеюсь, ты не станешь работать в обратном направлении? — страдальческим тоном уточнила Гермиона, и пояснила, заметив его недоумевающий взгляд, — ты не станешь открывать свой мозг В…Волдеморту?
— Нет, что ты. Я просто… ну, подумал, что это может быть полезным.
Гермиона зашипела, как Живоглот, которому наступили на хвост.
— Гарри Поттер, ты — неисправимый болван! Пользы от этого не будет.
— Но ведь мистера Уизли мы спасли?!
— Да, Гермиона. Если бы не Гарри… — заметил Рон, принимая сторону друга. Мадам Пинс, гневно фыркнула, глядя в их сторону, и друзья поспешили вернуться в гостиную Гриффиндора. Посидев пару минут там, Гарри ушел в спальню — и Гермиона его ни капли не осуждала. Не каждому понравится, если в его сознание будут вламываться с деликатностью слона — а судя по всему, Снейп вел себя именно так. Через час, окончательно исчерпав свои силы и написав лишь половину эссе, Гермиона предложила Рону идти спать.
— Только проверь, как там Гарри, — неожиданно для самой себя попросила она. Рон недоумевающе поднял бровь, и Гермиона со вздохом пояснила. — Сейчас его защита слабее. Если Волдеморт пронюхает об этом… То ты сам понимаешь.
Рон, мгновенно побледнев, рванул наверх, в спальню мальчиков. Сама Гермиона, с раздражением свернув свиток и затолкав его в сумку, поднялась к себе и юркнула в постель.
Однако сон не шел, и Гермиона бессильно сжала кулаки. Она понимала, что наутро у нее будет болеть голова, и она вряд ли усвоит трансфигурацию, но мозг продолжал лихорадочно перебирать различные варианты убеждения Гарри в том, что его геройство является бессмысленным. По крайней мере, в этом случае. Вспомнив, что скоро будет занятие в АД, Гермиона несколько раз стукнулась затылком об подушку. Впервые ее посетила мысль, что она, видимо, погорячилась решив совместить не только подготовку к С.О.В., но и обучение защите — настоящей защите — от темных искусств. Живоглот, удивленный поведением своей хозяйки, с любопытством уставился на нее, нервно подергивая хвостом.
— Глотик, я еще не сошла с ума. Наверное, — честно добавила Гермиона, решив, что разговор с котом никак не может свидетельствовать о твердом психическом здоровье. Нестерпимо захотелось увидеть Сириуса и переброситься с ним хотя бы парой словечек. Гермиона закусила губу и решительно накрылась одеялом с головой, решив вспомнить все неправильные глаголы. Обычно, это занятие действовало на нее лучше всех снотворных микстур. Неправильные глаголы не подвели и в этот раз, и уже через полчаса Гермиона уснула.
На следующее утро, услышав рассказ о вчерашней вспышке счастья у Волдеморта, Гермиона с опаской взяла «Ежедневный Пророк». Первая же статья вызвала у нее легкий вскрик. Гарри, мгновенно обернувшись к ней, схватил газету и, прочитав первые строчки, нахмурился.
— Это… немыслимо. Они сбежали?! Как?
Гермиона пожала плечами, вновь пробегая глазами статью. Выше были фотографии, среди которых выделялась одна. Гермиона уже видела такие спутанные волосы и надменный взгляд. Кузина Сириуса, Беллатриса Лестрейндж — одна из самых опасных преступниц, одна из самых преданных последовательниц Волдеморта. Вспомнив о ее преступлениях, Гермиона мгновенно обернулась, ища глазами Невилла — тот застыл, будто каменная статуя, с ненавистью глядя на газетную страницу. Большинство учеников не читали газет, и потому продолжали весело болтать и переговариваться между собой, не зная, что мир стал гораздо опасней. А вот за учительским столом царило совершенно иное настроение — преподаватели были очень обеспокоены, и тихо переговаривались, указывая глазами на статью. Амбридж, насупившись, сидела в стороне и методично уничтожала овсянку, изредка злобно зыркая в сторону учеников.
— Эти министерские дураки винят во всем Сириуса, — разъяренно прошипел Гарри, дочитав до конца. Гермиона презрительно скривилась.
— Разумеется. А ты хотел, чтобы они признали свои ошибки и извинились? Эта кучка напыщенных болванов не поверит в то, что может разрушить их уютный мирок.
В голове Гермионы медленно зрел план. Если «Ежедневный пророк» продался с потрохами и замалчивает правду… Значит, пришла пора ударить их же оружием. Гермиона резко встала из-за стола.
— Ты куда? — окликнул ее Рон. Девушка закинула сумку себе на плечо и сжала в руке газету, сминая лица УпСов.
— Хочу послать кое-кому весточку. Потому что нельзя все время… Нельзя!
Ничего не видя, Гермиона пружинистым шагом вышла из Большого Зала и направилась в совятню. Уже одно то, что шайка самых близких приспешников Волдеморта очутились на свободе, могло лишить сна каждого здравомыслящего человека. Но обвинять в их побеге Сириуса? Дрожащими от злости руками Гермиона кое-как расправила лист пергамента и быстро написала пару строчек. Сова, которую она выбрала, с сомнением оглядела письмо и недовольно ухнула.
— Не упрямься, — прошептала Гермиона, прилаживая пергамент к ее лапке. — Отнеси Скитер, хорошо? Рите Скитер.
Сова недовольно встряхнулась и, расправив крылья, выпорхнула в окно. Гермиона проводила ее взглядом и закусила губу. Ей очень хотелось написать хотя бы пару слов Сириусу, поддержать его, но после случившегося с Хэдвиг, она понимала, что дружеская поддержка может обернуться чем-то худшим.
А учеба, тем временем, шла своим чередом. Благодаря очередному «гениальному» декрету об образовании, ученикам и учителям запрещалось сообщать и обсуждать информацию, которая не относилась к учебному процессу, во время занятий. Гермиона восприняла эту новость философски — в конце концов, у них были занятия АД, где можно было высказать все то, что запрещалось декретами. Гораздо худшей была новость о том, что Хагрид оставлен на испытательный срок. Хогвартс, который раньше казался оплотом надежности и спокойствия, все больше напоминал какой-то филиал Министерства Магии, и Гермиона, думая об этом, всякий раз с ненавистью смотрела на Амбридж, которая, казалось, упивается такой атмосферой. Гарри тоже приходилось нелегко. После каждого занятия со Снейпом, он напоминал ожившего мертвяка, и однажды даже напугал какую-то впечатлительную первокурсницу. Единственным более-менее светлым пятном стало ответное письмо Риты Скитер, где та, даже не пытаясь изобразить ажиотаж, согласилась встретиться с Гермионой и Гарри. По закону подлости, письмо пришло именно в Валентинов день.
— Но, я вообще-то обещал встретиться с Чжоу, — произнес Гарри, разрываясь на части между сердцем и рассудком. Гермиона красноречиво хмыкнула.
— Ну, ты можешь взять ее с собой. Я думаю, Рита будет не против.
Время до полуденной встречи надо было как-то убить, и потому Гермиона просто решила побродить по Хогсмиду. Совершенно ожидаемо, ноги сами понесли ее к книжному магазину, где она с трудом оторвала себя от книги «Новейшие достижения магии». Денег, к сожалению, все равно бы не хватило, и потому Гермиона, вдохнув на последок запах книжной пыли и краски, вышла на улицу. Возле двери в магазин сидел черно-белый пес, который при виде нее мгновенно вскочил на ноги и завилял хвостом.
— Си… Нюхалз? — осипшим голосом произнесла Гермиона. Пес гавкнул и покружился вокруг своей оси. — Что ты тут делаешь? Как?..
— О, приветики, — пропыхтела дородная волшебница в нелепой шляпке. — Мой песик вам не помешал, юная леди?
Заметив недоумение, граничащее с паникой на лице Гермиона, дама подмигнула и превратила свой нос в свиной пятачок.
— Тонкс?! — выдохнула девушка, хватаясь за голову. Дама сделала страшные глаза и подхватила ее за руку, ведя за собой.
— Мой дражайший дядюшка с ума сошел. Видите ли, соскучился, — тихо шептала она, изредка более громким голосом говоря о погоде. — Я думала, я его придушу своими руками.
— Но почему он черно-белый? — свистящим шепотом спросила Гермиона. Тонкс хихикнула.
— Я его покрасила. Не навсегда, конечно, но…
Гермиона закусила губу, пытаясь не рассмеяться в голос.
— Мне к полудню надо быть в «Трех метлах».
— Отлично, вот и проводим тебя туда.
Возле паба Тонкс деликатно отошла в сторону, притворившись, что читает меню. Гермиона опустилась на колени и прижала к себе Сириуса, который, тихо поскуливая, тыкался ей в лицо носом.
— Не рискуй ты так, — прошептала девушка, гладя его. — Мы живы, все хорошо. Не рискуй. Я не хочу тебя потерять.
Сириус осторожно лизнул ее в шею и тяжело вздохнул. Тонкс, устав читать несчастные две строчки, деликатно кашлянула.
— До свидания, юная леди, — скрипуче произнесла она, прижимая к себе Сириуса и аппарируя. Гермиона тяжело вздохнула и поднялась с колен. Впереди была беседа с Ритой Скитер.


Глава 24

Интервью Гарри, опубликованное в «Придире» произвело эффект разорвавшейся бомбы. Нет, Гермиона, конечно, надеялась, что правда об Упивающихся и о Волдеморте всколыхнет общественность, но реальность переплюнула все самые смелые ее мечты. Благодаря очередному Декрету об образовании от Амбридж, к концу дня об интервью знали все, включая преподавателей, первокурсников и портреты. Чего стоили те двадцать баллов Гриффиндору, которые Гарри заработал, лишь передав профессору Спраут лейку? Даже Трелони изменила своему имиджу, и предсказала Гарри долгую жизнь и отличное будущее — правда, это Гермиона знала лишь по словам Рона и самого Гарри.
Впрочем, атмосфера радости и вдохновения продержалась недолго. Амбридж, порядком разозленная бунтарским настроениями, воцарившимися в Хогварсте, сделала все от нее зависящее, чтобы эти самые настроения убить на корню. Баллы на ее занятиях улетали за каждый косой взгляд. Вот и сейчас она с искренним удовлетворением сняла десять баллов с Гриффиндора просто потому, что Невилл замешкался и не открыл учебник сразу после ее слов.
— Гнусная жаба, — проворчал он после занятий. — Можно подумать, я специально…
— Не расстраивайся, — утешил его Гарри. — С меня она сняла баллы за то, что у меня был слишком «расхлябанный» вид.
На следующий день во дворе Хогвартса разыгралась некрасивая сцена с изгнанием профессора Трелони. Гермиона хоть и не питала особой любви к прорицаниям, но все равно, поступать так с преподавательницей показалось ей жестоко.
— Нет, представляешь? Кентавр! Прорицания будет преподавать кентавр! — возбужденно прощебетала Парвати, вертясь у зеркала. — И такой интересный… Ты, наверное, уже жалеешь, что отказалась от этого предмета, а, Гермиона?
— Вот еще, — фыркнула девушка, листая «Ежедневный пророк». — Он всего лишь лошадь с человеческим торсом.
Парвати и Лаванда воззрились на нее так, будто она только что оскорбила их семьи.
— Ну ты и скажешь… Слушай, тебе вообще хоть кто-то нравится?
— Э… разумеется, — пробормотала Гермиона, опуская голову ниже. Лаванда мгновенно оживилась.
— Так-так, неужели наша староста влюбилась? Гермиона, ну же, открой нам свои тайны!
— Да с чего вы это взяли?! — Гермиона поспешно захлопнула газету и быстрым шагом вышла из спальни девочек. Настолько быстрым, что еще чуть-чуть, и это можно было бы назвать бегством. Парвати хихикнула.
— Все-таки, наша «железная леди» попалась… Интересно, кто же этот принц на белом коне?
— Надеюсь, это не Рон, — ревниво заметила Лаванда. Парвати удивленно взглянула на подругу.
— Ты еще не…
— Нет! — отрезала Лаванда, и через секунду добавила. — Профессор Трелони сказала, что меня ждет счастье с человеком с рыжими волосами.
— Все-таки, жалко ее…
Девушки стали обсуждать ситуацию с Трелони, забыв о Гермионе и ее сердечных тайнах. Чему сама Гермиона была несказанно рада.

***
Сириус Блэк сидел на кухне, и тихо и последовательно ненавидел свою жизнь, Дамблдора и своих родителей. Такая последовательность объяснялась очень просто: в очередной раз члены Ордена Феникса затевали опасную вылазку, а Дамблдор категорически запретил ему высовывать на улицу свой нос — хоть в человеческом, хоть в анимагическом виде. Неделя, проведенная наедине со свихнувшимся домовиком и орущим портретом, тоже не добавляла оптимизма, и больше всего на свете, Сириус мечтал о банке скипидара, чтобы растворить портрет Вальбурги Блэк. И отравить Кикимера — хотя последний пункт Гермиона бы не одобрила. Гермиона…
Сириус с глухим воем уронил голову на стол и в очередной раз спросил у самого себя, окончательно ли он тронулся умом, или еще есть надежда.
— Что воешь, как волколак на луну? — раздался веселый голос, и Сириус с радостью увидел Римуса на пороге кухни. — Зайти можно?
— Шутишь? Я свихнусь тут сейчас в одиночку, если уже не свихнулся…
— Тогда все в порядке, это ваша фамильная черта, — пошутил Римус, садясь рядом с другом. — А все же, с чего такое поведение?
Сириус тяжело вздохнул и попытался увильнуть от темы.
— Лучше расскажи, что у вас происходит? Какие результаты, что нового…
— Это все вечером, на собрании услышишь. Бродяга, кончай юлить, что с тобой?
— Я — идиот.
Римус, как ни странно, не удивился такому признанию.
— Я это вам с Джеймсом твердил, чуть ли не с первого курса, и только сейчас до тебя дошло? О, Мерлин, ну ты и тугодум.
— Нет, серьезно. Я — идиот. Я влюбился.
— Тоже мне, секрет столетия. Если ты не заметил, то половина Ордена в курсе.
— Да дашь ты мне договорить или нет? — прорычал Сириус. Так или иначе, но Римус, своими подколками, мешал ему погрузиться в пучины жалости к себе, что было только к лучшему. — Я теперь сижу и думаю, а не совершили ли мы ошибку.
Римус поперхнулся остывшим чаем.
— Мерлиновы подштанники, она что, беременна?!
— Ты совсем умом тронулся? — рявкнул Сириус. — Я на святого духа не похож, чтоб непорочное зачатие устроить!
Римус перевел дух.
— Тогда я не понимаю, чего ты тут сидишь и страдаешь.
— Я не страдаю,— уязвлено заметил Сириус. — Я просто не хочу загубить ей жизнь.
— Знаешь, несмотря на то, что ты мой друг, я тебя сейчас придушить готов. Бродяга, ты слишком много думаешь о всякой ерунде.
— Это не ерунда. Посуди сам — я ей в отцы гожусь…
— Многие девушки любят мужчин постарше, — вставил Римус. Сириус пригрозил ему кулаком и продолжил.
— … я стар, меня жизнь не щадила, я провел в Азкабане тринадцать лет. А у нее жизнь только начинается. Ей нужен принц, а я сгожусь только в качестве коня.
— Не сгодишься, — сказал Римус с серьезным видом. — Ты в собаку превращаешься. Так что даже тут пролет. Сириус, я повторяю, выбрось из головы эту ерунду. В конце концов, никто вас к алтарю силком не тащит. А разбитое сердце, уж поверь, гораздо хуже.
Сириус тяжело вздохнул и едко заметил.
— А насчет Тонкс?..
— Это другое, — буркнул Люпин, отведя глаза. — Видишь ли, ты не превращаешься каждое полнолуние в неуправляемого зверя…
— А зелье?
— А если я забуду его принять? Я беспокоюсь о ее жизни, вот и все.
— Да что ты говоришь, — ехидно заметил Сириус. — А кто тут рассказывал о разбитом сердце и всем таком прочем?
— Я тебя точно своими руками убью, — произнес Римус. Портрет, который Сириус перенес на кухню, чтобы не пропустить новостей, разразился булькающим кашлем.
— Сообщение от Дамблдора? — спросил Сириус. Предок громко фыркнул.
— Сообщение от родственника! Вы, два молодых и здоровых лба, торчите тут и страдаете, как два алкаша над разбитой бутылкой огневиски! Уж поверьте моему опыту, если женщина поставила перед собой цель — добиться конкретного мужчины — то ее с этого пути даже великан не свернет.
— Что-то ты, любезный родственник, разговорился, — проворчал Сириус. Римус широко улыбнулся и махнул рукой.
— А ведь он прав. Я думаю, мы имеем право на счастье.
— Ну, хоть до одного дошло, — довольно заметил Финеас Блэк.


Глава 25

Ну, как говорится, с юбилеем всех, кто еще читает и не забыл. Я думаю, если бы существовала медаль имени Джорджа Мартина, я б ее заслужила. Речь, увы, не о качестве, а о продолжительности перерывов. Но, тем не менее, ОНО ДОПИСАНО. Осталось отредактировать последние главы. И да, весь фанфик был подредактирован, и теперь медленно, но верно заменяется на более адекватную версию.

===

Гарри обвел радостным взглядом всех собравшихся в Выручай-комнате, и с улыбкой заметил: «Пришла пора для чар Патронуса!»
— О-о-о, ну, наконец-то! — радостно завопил Дин Томас. — Я уж думал, мы никогда их не начнем изучать.
— Вам надо сконцентрироваться на самых хороших воспоминаниях. Все готовы?
Собравшиеся вразнобой ответили, и, судя по сосредоточенным лицам, принялись за поиск хороших воспоминаний. Гермионе не пришлось слишком долго искать подходящее, и уже после пятой попытки вокруг нее запрыгала серебристая выдра.
— Не так уж это и сложно, — радостно заметила она, любуясь своим Патронусом.
— Не забывай, сейчас мы — в светлой комнате. Когда рядом дементор, сосредоточиться на хороших воспоминаниях гораздо труднее, — заметил Гарри. Сьюзен Боунс лишь вздохнула, глядя на серебристое облачко, выплывшее из ее волшебной палочки.
— Я знаю от тети, что некоторые волшебники могут даже передавать сообщения вместе с Патронусом…
— Могут, — согласилась Гермиона. — Но это пока что не наш уровень. По-моему, это можно только после успешной сдачи Ж.А.Б.А. А мы еще даже С.О.В. не сдали…
Рон выронил палочку из рук и с укоризной взглянул на подругу.
— Гермиона, вот что ты натворила? Я теперь в жизни Патронуса не вызову — буду думать про эти экзамены…
— У тебя всегда есть верное средство — дракон, — с улыбкой парировала Гермиона, пуская выдру летать вокруг комнаты.
Неожиданно, дверь Выручай-Комнаты открылась и снова закрылась. Обернувшись, Гермиона заметила Добби — домовик, дрожа, махал руками, пытаясь привлечь внимание Гарри.
— Гарри Поттер, сэр... — в наступившей тишине голос домовика казался громче Громовещателя. — Она... Домовикам велели молчать, но Добби... Добби не смог...
Издав дикий вопль, домовик попытался побиться головой об пол, но Гарри вовремя схватил его, не дав покалечится. Гермиону захлестнуло волной жалости — сейчас она была готова голыми руками разобрать все Министерство Магии по камушку, лишь бы добиться адекватного и уважительного отношения к беззащитным домовым эльфам...
— Добби, это Амбридж? — спросил Гарри, все еще удерживая домовика. — Она... Она узнала про АД?
— Да! — взвыл Добби. — Она сейчас будет здесь!
Несколько секунд все члены Армии Дамблдора молча смотрели друг на друга, пока их не вывел из оцепенения крик Гарри:
— Чего вы ждете?! БЕГИТЕ!
Гермиону подхватило волной учеников и потащило к дверям. Самым опасным сейчас было убегать в спальни — слишком рано, это будет крайне подозрительно. Кое как выбравшись из толпы, она быстрым шагом направилась в библиотеку. Свернув за угол, она услышала вопли Малфоя и пыхтящий смешок Амбридж. Она поймали Гарри, проклятье!
Гермиона не останавливаясь дошла до библиотеки и, не глядя схватив какую-то книгу, замерла за столом. Они же не посмеют... не смогут... «Дамблдор!» — мелькнула спасительная мысль. Конечно, директор сможет им помочь... Гермиона, вздрогнув, зажмурилась, словно от боли. Что сможет сделать Дамблдор? Они нарушили приказ Министерства. Остается надеяться, что их не исключат, ведь тогда... С.О.В. она не сдаст, на учебе можно ставить крест, у нее отберут палочку, а тогда останется только идти работать в стоматологическую клинику по стопам родителей. И она больше никогда не увидит... Гермиона закусила губу, сдерживая вопль отчаяния. Хватит накручивать себя. Паника еще никому и никогда не помогала.
Сверху раздался приглушенный грохот, и Гермиона задрала голову. Мадам Пинс, отложив перо, обеспокоенно поднялась со своего места и выглянула в коридор. Из картины, висевшей на стене, раздалось знакомое покашливание.
— Эм... юная леди из Гриффиндора? Мисс?
— Простите? — Гермиона обернулась и увидела Финеаса Блэка, выглядывавшего из-за пышных розовых кусов на картине.
— Директор Дамблдор покинул школу, — еле слышно прошипел Блэк.
— Спасибо, мистер Блэк, — выдохнула Гермиона. Бывший директор Хогвартса напыщенно фыркнул:
— Я все равно направлялся к моему потомку, вы просто случайно попались мне на глаза.
Гермиона лишь кивнула, пытаясь переварить свалившуюся на нее новость.
Исчезновение Дамблдора и последовавшее за ним назначение Амбридж директором, казалось, высосало последние крупицы тепла и безопасности из Хогвартса. В коридорах больше не было слышно смеха, а бывшие члены АД были лакомой мишенью для Инспекционной дружины — очередного «гениального» нововведения Амбридж. Гнетущую атмосферу лишь отчасти разбавила выходка Фреда и Джорджа, которые устроили в школе настоящий фейерверк. Весь день по школе летали драконы, огненные колеса, шутихи и хлопушки. Занятия были сорваны, но Гермиона в кои-то веки не испытывала никакого раздражения за это — в конце концов, стали бы Сириус и Джеймс покорно сносить все выходки самовлюбленной надутой министерской жабы?! Присоединиться ко всеобщему ликованию и чествованию братьев Уизли ей мешал лишь значок старосты, но после отбоя в гостиной Гриффиндора она шепотом все-таки похвалила их, после чего Фред и Джордж чуть не лопнули от гордости.
— Даже наша правильная староста всей школы оценила, — восхищенно произнес Фред, картинно смахивая невидимую слезинку.
— Этот день я запомню до конца моей жизни! — добавил Джордж, прижав руки к груди. За окном с ревом и шелестом промчался очередной дракон.
— Да ну вас, — Гермиона со смехом махнула рукой и отправилась спать. Будущее уже не казалось таким чудовищно мрачным — хотя многие бы с ней не согласились: до экзаменов оставалось всего лишь полтора месяца.
Тот факт, что занятия окклюменцией у Гарри закончились так же неожиданно, как и начались, не добавлял оптимизма. На все расспросы Гарри замыкался, выпускал колючки и разве что не рычал, становясь похожим на своего крестного. Гермиона, поразмыслив, выбрала единственно верную стратегию: оставить его в покое хотя бы до сдачи С.О.В. Хотя вскоре ее пришлось пересмотреть.
— Зачем тебе говорить с Сириусом сейчас? — шипела Гермиона. — Точнее... Как?! Как, Мерлина ради, ты собираешься это сделать?!
— Ну, единственный доступный для этих целей камин находится в кабинете Амбридж, — небрежно произнес Гарри.
— Ты сошел с ума... — севшим голосом пробормотала Гермиона. К сожалению, она слишком хорошо знала Гарри, потому даже не пыталась его переубедить.
Если раньше Гермиона считала, что время движется очень медленно и неспешно, то теперь она была готова полностью изменить свое мнение: оно неслось вскачь, словно испуганный заяц. Триумфальный уход братьев Уизли, младший брат Хагрида и блистательная победа Гриффиндора в квиддичном матче — все это слепилось в один огромный клубок событий, и перед сном сил хватало только на то, чтобы переодеться в пижаму. Приближающиеся экзамены тоже вносили свою лепту, и порой Гермиона даже жалела, что у нее нет Маховика Времени — пара лишних часов на подготовку и зубрежку ей бы не помешала.
Первый экзамен — теория заклинаний, был назначен на утро понедельника, и все воскресенье Гермиона провела как на иголках. Ее преследовало такое отвратительное ощущение, что она забыла абсолютно все, что знала по заклинаниям, и что даже Манящие чары для нее будут непосильной задачей и дремучим лесом.
— Интересно, а как с этим, — она красноречиво обвела рукой учебники, лежавшие рядом, — справлялись Мародеры?
Гарри поежился, словно ему за шиворот бросили нарла и промолчал, а Рон, пожав плечами, уткнулся носом в «Общую теорию заклинаний» для пятого курса. Гермиона, вздохнув, продолжила штудировать книги, мысленно сделав зарубку обязательно спросить у Сириуса, как ему удалось преодолеть предэкзаменационный мандраж и был ли он у него вообще.
Как ни странно, но первый экзамен прошел гораздо легче, чем она предполагала, и у нее даже появилась мысль, что зря всех так пугают С.О.В. — по сути, это лишь повторение всего того, что они знают. Рон на это ее оптимистичное заявление лишь скорчил рожу.
— Гермиона, ты не поверишь, но не все вокруг такие невозможные заучки, как ты. Я вот до сих пор не уверен что правильно указал разницу между замораживающими чарами Глацио и Глассиус.
— Но, Рон, это же... — Гермиона даже остановилась, и Гарри, издав усталый смешок, приобнял ее за плечи.
— Пожалуйста, только не читай нам тут дополнительную лекцию, хорошо? Нам еще устный экзамен сдавать.
Первая неделя прошла тихо, и все ученики преисполнились надеждой, что страшное уже позади, но практический экзамен по Астрономии обернулся катастрофой.
— Как они могли?! Это... это же подло! — возмущенно произнесла Гермиона, спускаясь вниз. Меньше всего ее сейчас волновало то, что этот экзамен она, скорее всего, провалила с треском. То, что Амбридж сделала с Макгонагалл и Хагридом было в десятки, нет, в сотни и тысячи раз ужасней.
— Видимо, не хотела повторения сцены с Трелони, — заметил Эрни Макмиллан. — Хотя теперь-то она об этом пожалеет, гнусная... кхм.
Он оглянулся, боясь, что его услышат преподаватели или члены Инспекционной дружины. В общей гостиной Гриффиндора яблоку было негде упасть — даже младшекурсники проснулись от шума, а увидев, как их любимого декана подло и вероломно оглушают, и вовсе потеряли последние остатки сна. Лаванда то и дело шмыгала носом, и Рон, затравленно оглядевшись по сторонам, осторожно приблизился к ней и погладил по плечу. Всхлипнув, она уткнулась носом в его грудь и разревелась, вызвав у Рона натуральную панику. Гарри и Гермиона лишь улыбнулись, глядя на них. Взбудораженные гриффиндорцы разошлись по спальням только ближе к четырем утра, и пятикурсникам оставалось лишь радоваться тому, что последний экзамен — по Истории Магии — был назначен на послеобеденное время.
Перед тем, как отвечать на свой билет, Гермиона украдкой оглянулась — Гарри все еще был бледный и рассеянный, словно он вообще не отдохнул. Вздохнув, Гермиона принялась писать, надеясь разобраться со своим билетом как можно скорее и наконец-то забыть обо всем.
Дикий, истошный вопль Гарри разорвал тишину Большого зала, и Гермиона, обернувшись, с ужасом увидела, как он корчится на полу, прижимая ладонь к шраму.


Глава 26

— Гарри, ты уверен в том, что видел? — с отчаянием спросила Гермиона, прижав руки к груди. Новость о том, что Волдеморт поймал Сириуса и грозится его убить, словно вышибла землю у нее из-под ног — хотя, по сути, так оно и было. — Зачем Сириусу покидать убежище Ордена? Как они могли оказаться в Отделе Тайн, ведь там сейчас должна быть куча волшебников...
— Ох, я не знаю! И что ты предлагаешь? Сидеть в Хогвартсе и дрожать? — Гарри рассерженно хлопнул ладонью по крышке парты — экзамен уже закончился, и они забрались в пустующую аудиторию, чтобы обсудить случившееся. — Извини, если я лезу не в свое дело, но тебе, кажется, тоже дорог мой крестный, а его сейчас, представь себе, пытают... Или уже вовсе — убили!
— Гарри! — Гермиона запнулась и медленно произнесла: — Я очень боюсь, что твое видение — правда. Но так же, я боюсь, что это будет лишь попыткой Вол...Волдеморта выманить тебя. И я не знаю, честное слово, не знаю, что из этого — хуже.
— Подождите! — Рон вдруг вскинул голову. — Мы ведь можем связаться с Сириусом? Гарри, помнишь, ты говорил, что крестный тебе подарил на Рождество осколок волшебного зеркала...
— Ты — гений! — измученное страхом лицо Гарри озарилось. — Сейчас, он где-то в сумке... или все-таки в чемо... Нет, вот оно!
Гарри схватил осколок, зашипев, когда острый краешек распорол подушечку большого пальца.
— Сириус Блэк! — громко произнес он, глядя в осколок. Гермиона затаила дыхание, всей душой надеясь, что Сириус сейчас ответит. Однако, в зеркале отражался лишь сам Гарри и кусочек пустого класса.
— Другие предложения?.. — произнес Гарри, пряча осколок. Гермиона сглотнула пересохшим горлом и сипло выдавила:
— Камин. Каминная сеть, Гарри.
— Мы тратим время, — зло буркнул тот. — Я не прощу себя, если окажется...
— Я тоже себя не прощу! — крикнула Гермиона. — Но ведь нельзя забывать о том, что Волдеморт мог прознать о вашей связи и использовать ее себе во благо!
— Я попрошу Джинни нам помочь, — подытожил Рон, поднимаясь с места. — В конце концов, пусть поддержит нашу фамильную черту — влипать в неприятности...
Дверь класса отворилась, и внутрь вошли Джинни и Луна, которые, благодаря счастливой случайности, как раз были неподалеку и услышали их разговор.
— И в чем нужна наша помощь? — оживленно поинтересовалась Джинни.
— Нужно отвлечь Амбридж. Заманить ее как можно дальше от кабинета, — Гермиона принялась расхаживать по классной комнате, нервно потирая ладони. — Может, сказать что Пивз устроил какую-то пакость...
Рон кивнул.
— Это я могу устроить. Скажу, что Пивз набедокурил в кабинете Трансфигурации, он дальше всего от Жабы. Может, по дороге я его встречу и уговорю нам помочь.
Гермиона машинально кивнула, даже не подумав возражать против разрушений в кабинете ее любимого декана.
— Теперь, нужно обезопасить себя, сделать так, чтобы эти ее дружинники держались подальше...
— Тут поможем мы, — смело вызвалась Джинни, кивнув в сторону Луны. — Скажем, что там взорвалась хлопушка с душильным газом. Или, я даже и вправду могу ее взорвать, — добавила она с блеском в глазах. Гермиона покачала головой.
— Пока обойдемся так... А мы с тобой, Гарри, спрячемся под мантией-невидимкой и проникнем в кабинет Амбридж.
— Тогда — за дело? — нервно произнес он. Гермиона кивнула.
— Иди за мантией, я буду ждать тебя возле коридора у кабинета.
Первая часть плана прошла без сучка без задоринки, и, когда Гарри отпер дверь кабинета Амбридж при помощи волшебного ножа, Гермиона почти поверила в то, что все обойдется, они увидят живого, здорового и абсолютно невредимого Сириуса на кухне своего дома... Вот только дальше все пошло кувырком.
Сириуса не было.
Гермиона прижала ладонь ко рту, давя стон. И в этот момент дверь кабинета с шумом распахнулась, пропуская разъяренную Долорес Амбридж вместе с Инспекционной дружиной.
— Гарри... — Гермиона успела только выкрикнуть его имя, как ее скрутили и вытащили из кармана волшебную палочку.
— Глупый мальчишка! — крикнула Амбридж, вытаскивая Гарри за волосы из камина. — Ты думаешь, я оставляю свой кабинет без присмотра после всех этих нюхлеров? Что ты здесь делал? Отвечай! Живо!
— Я искал «Молнию», — сказал Гарри, с ненавистью глядя на Малфоя, забравшего его палочку. В дверях, тем временем, появились и другие слизеринцы, тащившие с собой Рона, Луну, Джинни и даже Невилла.
— Лжец! — голос Амбридж поднялся до визга. — Она спрятана в подвале, и ты знаешь это, о да! Ты с кем-то беседовал, ведь так? С Дамблдором? Или с этим мерзким полукровкой Хагридом?! Отвечай и не вздумай обмануть меня! — при этих словах она с силой сжала его руку, как раз там, где белела вырезанная надпись «Я не должен лгать».
— Это не ваше дело, — процедил Гарри. Амбридж, встряхнув его, обернулась к Малфою.
— Драко, будь любезен, позови сюда профессора Снейпа. Кажется, кое-кто решил упрямиться...
Гарри и Гермиона переглянулись в немом отчаянии — как они могли забыть о том, что Снейп тоже был членом Ордена Феникса. Гермиона страдальчески закатила глаза, кляня себя на все корки. Если бы не страх потерять Сириуса, она бы вспомнила...
— Вы вызывали меня? — произнес Снейп, замирая в дверях кабинета. Амбридж резко кивнула.
— Мне нужна сыворотка правды, и как можно скорее...
Снейп издал холодный смешок.
— Вы извели последний пузырек на прошлом допросе Поттера. Новая сыворотка появится не раньше, чем через месяц.
Амбридж рассерженно топнула.
— Мне она нужна сейчас!
— В таком случае, я могу вам предложить воспользоваться Маховиком Времени или отравить кого-то из его друзей. Второе будет быстрее и надежней, — ядовито отозвался Снейп, поворачиваясь спиной.
— Он поймал Бродягу! — крикнул Гарри. — Он держит его там, где оно спрятано!
Снейп, вздрогнув, остановился и медленно повернул к нему голову.
— Это что, шифр? — прошипела Амбридж. — Что он вам передал?!
Снейп пожал плечами и вновь отвернулся.
— Кажется, вы слишком сильно ударили мистера Поттера по голове, что окончательно лишило его разума... Не то, что было бы чего лишать.
Выдав последнюю фразу, Снейп скрылся с глаз, захлопнув за собой дверь и оставив Гермиону и Гарри в отчаянии.
Амбридж несколько секунд буравила взглядом дверь, после чего медленно произнесла.
— Ну, что же... Вы не оставляете мне выбора, мистер Поттер. Я слышала, вам уже рассказывали о Непростительных заклинаниях, и я думаю, что Империо... или Круциатус... развяжут вам язык.
Гермиона вскрикнула и разрыдалась, изо всех сил надеясь, что никому не придет в голову смотреть на нее слишком внимательно. Амбридж вскинулась, словно ищейка, почуявшая след.
— Что такое, мисс Грейнджер?
— Я думаю... Гарри, мы должны признаться во всем! Пожалуйста! Я не хочу вылететь из школы! — Гермиона издала особо переливчатый всхлип и уткнулась носом в Милисенту, как никогда жалея об отсутствии насморка.
— О, моя дорогая мисс Зазанайка, ну-ка, ну-ка! Расскажи мне обо всем, — Амбридж схватила ее за плечи и толкнула в кресло, нависая над ней. — Давай, не стесняйся, здесь все свои, ведь правда? — она издала слегка безумный смешок. Гермиона поспешно закрыла лицо руками и принялась тереть глаза, чтобы они выглядели покрасневшими.
— Понимаете... Дамблдор... Перед своим исчезновением, он показал нам, где прячет оружие, — Гермиона старательно шмыгнула носом и покосилась на Гарри через растопыренные пальцы. Судя по его лицу, он окончательно перестал разбираться в происходящем. Она довольно кивнула и тут же профилактически издала вопль недозрелой мандрагоры. — И мы хотели его найти... Потому что оружие готово!
Амбридж, не веря своему счастья, отошла от кресла и схватилась за грудь.
— Так, значит, все это правда... Вы плели заговор против мистера Фаджа, против Министерства...
— Да! И мы раскаиваемся! — Гермиона прижала руки к груди. — Мы очень, очень раскаиваемся! — с нажимом повторила она, и Гарри, уловив намек, издал нечто вроде брачного стона взрывопотама.
— Отведите меня туда! — рявкнула Амбридж. — Вы, двое — немедленно отведите меня к этому оружию!
— Конечно, — покладисто согласилась Гермиона, искренне надеясь, что знакомство с младшим братом Хагрида произведет на Долорес Амбридж такое же неизгладимое впечатление, как и на них.
А на фоне всего произошедшего встреча с кентаврами стала просто приятным бонусом.


Глава 27

* Извините, без прямой цитаты из ОФ не обошлось.
===

За все шесть лет обучения в Хогвартсе лишь один предмет — не считая, разумеется, Прорицаний, — так и не полюбился Гермионе: полеты на метле. Сама мысль о том, что единственное, что отделяет ее от смерти — это пучок прутьев, примотанный к палке, вызывала у нее нервную дрожь. Но теперь Гермиона была вынуждена признать — полеты на метле и вполовину не так страшны, как полет на невидимом существе, о местонахождении которого ты можешь лишь догадываться. Если бы не помощь Луны и Гарри, они бы так и остались на земле, не сумев найти «своих» фестралов. После такого полета, сам путь к Отделу Тайн уже не казался чем-то значительным. Нервы у Гермионы были на пределе, так что все чудеса и секреты этого места прошли мимо ее сознания. Лишь зал с Аркой вызвал у нее непонятный, какой-то животный ужас.
— Где же это? — лихорадочно шептал Гарри, разглядывая двери. — Там должны быть блики, я ведь не мог ошибиться... Вот оно!
Пройдя через комнату Времени, они вышли в зал, где не было ничего, кроме высоких, теряющихся где-то в вышине, стеллажей, заставленных пыльными стеклянными шариками. Гермиона крепче сжала свою палочку, прислушиваясь к тишине: ведь не может быть так, что Сириуса уже нет?! Он должен жить, он обязательно должен жить — Гарри не заслуживает еще одной потери. И сама она тоже...
— Сириус! — негромко крикнул Гарри. Эхо прошлось по рядам стеллажей, но больше никакого ответа не было. Гермиона сжала пустую ладонь в кулак, и, замерев, опустила голову.
— Что с тобой? — испуганно спросила Джинни. Вместо ответа, Гермиона молча ткнула палочкой вниз. — Что? Наши следы и... Гарри! Здесь нет ничьих следов, кроме наших...
— Эй, тут твое имя! — одновременно с ней сказал Рон. Гарри поспешно обернулся к нему.
— Что?
— Гарри, — настойчиво повторила Джинни, но он лишь досадливо мотнул головой.
— Что значит, мое имя?
Рон слегка дрожащей рукой ткнул в пожелтевший от времени ярлык, прикрепленный к стеклянному шарику: «С. П. Т.— А. П. В. Б. Д. Темный Лорд и (?)Гарри Поттер».
Гарри машинально протянул руку и сжал пальцы на шарике. В этот же момент тишина зала раскололась смешками, словно бы из ниоткуда.
— Молодец, Поттер. А теперь, дай сюда пророчество, — этот голос принадлежал Малфою — но не Драко, а его отцу, Люциусу. Гермиона испуганно огляделась — вокруг них возникали фигуры в темных плащах.
— Ну же, ну же, мальчик, не капризничай, — издевательски сказала одна из них и откинула капюшон. Невилл сдавленно вздохнул, узнав Беллатрису Лестрейндж. — Отдай нам этот шарик, а не то одна маленькая грязнокровка лишится всей своей грязной крови! — она засмеялась высоким, истерическим смехом, и Гермиона с отвращением заметила безумие в ее глазах.
— Где Сириус? — спросил Гарри, крепко сжимая пророчество.
— Ой, ну на-а-адо же, наш малыш так и не научился отделять сон от яви, — проворковала Беллатриса.
— Пора бы уже научиться распознавать реальность, Поттер, — издевательски протянул Малфой, требовательно вытянув руку. — Пророчество. Быстро. Без глупостей.
— Ну и зачем же оно понадобилось Волдеморту? — поинтересовался Гарри, украдкой толкнув Гермиону локтем.
— Не смей называть его имя, ты, мерзкий полукровка... — Беллатриса взвилась, словно ее укусили.
— Что? — прошептала Гермиона, пользуясь моментом.
— Когда я подам знак — действуйте. Взорвите все, — прошипел Гарри, почти не размыкая губ.
Гермиона, коротко кивнув, передала новость дальше, надеясь, что Гарри не станет затягивать эту беседу...
— Давай! — рявкнул он, и взорвал полку соседнего стеллажа. Бледные, призрачные фигуры героев пророчеств замельтешили перед Упивающимися, мешая им прицелиться. Гермиона, не мешкая, присоединилась к нему, слыша, как Рон, Джинни, Луна — и даже Невилл! — успешно исполняют свои роли в плане Гарри. Во всяком случае, ей хотелось верить, что у Гарри есть план, как им отсюда выбраться.
— Бежим, скорее! — крикнул он, устремляясь вперед, мимо Упивающихся Смертью. Выбежав из Зала Пророчеств, они оказались в комнате с Маховиками.
— Не останавливайтесь, не останавливайтесь! — пробормотал Невилл.
— Где Джинни? Луна? Рон! — Гарри лихорадочно заозирался, и Гермиона, охнув, прижала ладонь к боку, в котором кололо, словно шилом.
— Они, наверное, повернули не туда...
— Назад!
Они едва успели скрыться под столом, как в комнату ворвалось несколько УпСов.
— Они не могли далеко уйти...
— Остолбеней! — Гарри выпустил заклинание в одного из них, спешно проползая под столом в сторону выхода. Гермиона, кусая губы, ползла за ним, борясь с собственной паникой. Один из Упивающихся попытался наслать на Невилла Смертельное проклятье, но она оглушила его раньше, чем он произнес заклинание.
— Я твой должник, — пропыхтел Невилл, выбираясь наружу.
— Потом, — бросила Гермиона, оглядываясь в поисках Гарри. — Ох, нет!
Обездвижив еще одного врага, они бросились к выходу, когда в соседней комнате раздался знакомый вопль.
— РОН! — заорал Гарри. — Джинни! Луна! БЕГИТЕ, ЧЕРТ ПОБЕРИ!!
— Гарри, впереди!
Двое Упивающихся загнали их в чулан, и Гермиона успела наложить Чары Немоты на одно из них, в то время, как Гарри обездвижил другого.
— Отлично, Гарри... — Гермиона не успела договорить — один из Упивающихся — тот, которого она поразила немотой, — взмахнул палочкой, и по ее ребрам словно хлестнул раскаленный прут. Вскрикнув, Гермиона потеряла сознание от боли.
Гарри схватил ее за плечи.
— Гермиона? Гермиона, очнись...
— Гарри! — Невилл, прихрамывая, приблизился к нему. — С ней все будет в порядке, нам надо бежать. Я ее понесу — у меня все равно сломана палочка...
Гарри, кивнув, медленно поднялся на ноги. Кое как выбравшись в круглую комнату со множеством дверей, они растерянно переглянулись — огненные кресты, которыми Гермиона помечала неверные комнаты, исчезли.
— Что же... — начал, было, Невилл, но тут одна из дверей распахнулась, выпуская Рона, Джинни и Луну. Судя по виду, им всем крепко досталось.
— Ты представляешь, Гарри, — сказал Рон, странно хихикая, — мы видели Луну... Хи-хи, луну, как Луну Лавгуд!
— В него чем-то запустили,— устало пояснила Джинни, без сил сползая на пол. — А мне сломали ногу.
Гарри подхватил Рона, не давая ему упасть.
— Мы должны уходить отсюда, — прохрипел он. — Скорее!
— Я помогу ей, — отозвалась Луна, подходя к Джинни.
Кое как держась на ногах, они ввалились в комнату с Аркой.
— Не туда, — простонала Джинни, но сзади раздался издевательский смех. Упивающиеся Смертью приближались, загоняя их в центр комнаты, ближе к платформе.
— Гарри, теперь ты можешь отдать нам пророчество, и все закончится, — произнес Малфой, направив палочку на Джинни. — Или мы можем поступить иначе...
— Да убей ты ее! — рявкнула Беллатриса, глядя на пророчество голодными глазами. — Или эту, белобрысую...
— Как скажешь, Белла. Авада...
— Петрификус Тоталус!
Малфой, в которого угодило заклинание, пошатнулся и свалился на пол, а Гарри увидел, как за спинами Упивающихся появляются те, кого он даже не ожидал здесь встретить: Кингсли, Грозный Глаз, Люпин, Тонкс и...
— Сириус! — Гарри выдохнул, чувствуя, как с плеч падает тяжелый груз — он до последнего момента сомневался в том, с крестным и правда ничего не случилось.
— Гарри, нет времени, бери своих и убегайте отсюда, мы их задержим! — быстро сказал Сириус, выставляя щитовые чары.
— Нет уж, братец! — рявкнула Беллатриса. — Никто не уйдет отсюда живым, пока мы не получим пророчество!
Сириус задержал взгляд на бесчувственном теле Гермионы и медленно поднял голову.
— Нет, сестричка, ты ошибаешься, — негромко сказал он. Джинни и Луна, подхватив Рона, заковыляли к выходу.
Заклинания ударили одновременно с обеих сторон, и Гарри с Невиллом не осталось ничего, кроме как рухнуть на пол, чтобы не попасть под горячую руку.
— Отдай проро... — Гарри по голосу узнал Макнейера, несостоявшегося палача Клювокрыла, и, не глядя, запустил в него обездвиживающими чарами.
— Давай, Невилл, давай... — хрипел Гарри, помогая другу встать. Тот поднялся на четвереньки и осторожно выпрямился. — Теперь я понесу Гермио...
— Круцио! — Белла ударила в спину, заставив Невилла забиться в судорогах на полу. — Нравится тебе?!
— А ну пошла от них! — Сириус отвлек внимание Лестрейндж на себя, давая Гарри и Невиллу возможность сбежать, но вот только они не воспользовались ей. Краем глаза, Гарри увидел, как падает Тонкс, как Грозный Глаз, зажатый в углу сразу тремя Упивающимися, постепенно слабеет...
*— Дамблдор! — вдруг выдохнул Невилл, поднимая голову. Прямо над ними, на пороге двери, стоял Альбус Дамблдор — палочка его была поднята, лицо побелело от гнева. Словно электрический ток пробежал по всему телу Гарри — они спасены! Дамблдор пронесся по ступеням вниз, он уже достиг нижнего яруса каменных сидений, когда ближайшие Упивающиеся заметили его и крикнули остальным. Один из них пустился бежать, карабкаясь по ступеням напротив, точно обезьяна. Дамблдор снял его оттуда заклятием без малейших усилий, будто невидимым арканом... Только одна пара противников продолжала биться, не обращая внимания ни на кого вокруг. На глазах у Гарри Сириус со смехом увернулся от красного луча, посланного Беллатрисой, опасно приблизившись к рваному занавесу Арки.
— Ну же, давай! Посмотрим, на что ты способна! — воскликнул он, и его голос раскатился эхом по огромной комнате. Недобро усмехнувшись, она подняла палочку...
— Остолбеней!
— Редукто!
— Вингардиум Левиоса!
Гарри, Невилл и Люпин, не сговариваясь, выпустили в нее три заклинания, и заклинание Беллатрисы врезалось в свод Арки. Сириус на мгновение замер, балансируя рядом с Аркой, а затем легко спрыгнул вниз.
— Круцио! — Беллатриса, оправившись от неудачи, все же смогла его достать, и Сириус, издав крик, свалился на пол. — Авада...
— Экспеллиармус! — Гарри успел обезоружить Белларису до того, как она убила своего кузена, но в голове у него все равно звенела дикая, звериная ярость. — Ты!! Ты хотела убить Сириуса!
Беллатриса, зайдясь безумным хохотом, бросилась прочь, увернувшись от заклинания Дамблдора. Гарри, обезумев от ярости, ринулся вслед за ней.
— Римус, за ним! — коротко бросил Альбус Дамблдор, подходя к свернувшемуся на полу Сириусу. В Зале становилось все тише – Упивающиеся рванули прочь, не то боясь явления своего Лорда, не то страшась его пропустить.
— Вы проиграли, — негромко произнес Сириус, слизывая кровь из прокушенной губы. — Вы проиграли, директор.
— Нет, мой мальчик. Все пойдет так, как я задумывал, план лишь нужно подкорректировать, — Дамблдор почти добродушно улыбнулся ему. — Когда сможешь стоять на ногах, отправь детей и членов Ордена через каминную сеть в Хогвартс.
— Идите вы... — невежливо буркнул Сириус, садясь на полу.
— И пойду. Не волнуйся. — Дамблдор легко выпрямился и поспешил прочь из зала. К Сириусу осторожно приблизился Невилл.
— Это... вы ведь крестный Гарри, да? — настороженно произнес он.
— А у тебя я украл пароли пару лет назад, когда вы были на третьем курсе, — криво ухмыльнулся Сириус. Убедившись, что ноги не дрожат, он подошел к лежавшей Гермионе и, опустившись на колени, осторожно прикоснулся к ее шее пальцами, проверяя пульс.
— С ней все будет хорошо, — неуверенно произнес Невилл. — Мадам Помфри справится... Ведь правда?
— Правда. Все будет хорошо. — Сириус бережно поднял ее на руки, а затем, не удержавшись, оглянулся — когда он был рядом с Аркой, он слышал Регулуса. Он мог бы в этом поклясться.


Конец.

Из всех членов Армии Дамблдора, Гермионе достались самые тяжелые повреждения: даже Рон, влезший в чан с мозгами, уже шел на поправку, а ей приходилось чуть ли не каждый час пить лечебные настойки.
— Тебе повезло, милая, что Долохов не силен в невербальных чарах, иначе, ты бы сейчас тут не сидела, — без обиняков сказала мадам Помфри, когда Гермиона, наконец, пришла в себя. — Но не волнуйся, я поставлю тебя на ноги.
— Как все? — еле слышно спросила Гермиона — ей было больно разговаривать, а в ребрах словно торчали шипы.
— Ерунда и ерунда, — медсестра сосредоточенно нахмурившись, накапала в ее чашку какую-то пахучую жидкость. — Все живы и здоровы. Выпей.
— Это что? — Гермиона настороженно взяла в руки чашку, впервые в жизни не спеша выполнять указания.
— Зелье сна без сновидений. Это лучший вариант для тебя — ты поспишь, а я... Директор? — мадам Помфри рассерженно уперла руки в бока. — Господин директор, я вам говорила, медицинское крыло не место для животных...
Гермиона поспешно отставила чашку на стол, обнимая огромного черного пса за шею.
— Я так рада, что ты в порядке, — прошептала она. Сириус негромко заскулил и ткнул ее носом в щеку. — Я скоро буду в порядке...
— Дорогая Поппи, это не собака, и вы уже его видели, — тем временем, Дамблдор, подхватив медсестру за руку, повел ее прочь. Мадам Помфри, опешив, споткнулась на ровном месте.
— Вы хотите сказать, что это... но... Альбус! — она резко остановилась. — Это же просто неприлично! Мисс Грейнджер сейчас нужен покой и бережный уход...
— Я уверяю тебя, мистер Блэк прекрасно это знает, и не сделает ничего, что повредило бы мисс Грейнджер, — на последних словах голос Дамблдора зазвучал громче, и Сириус закатив глаза, лениво зевнул, демонстрируя клыкастую пасть. Гермиона, не выдержав, рассмеялась и почти сразу же схватилась за ребра.
— Прости!
Сириус, принявший человеческий облик, аккуратно придержал ее за плечи.
— На этот раз в одежде, — хрипло сказала Гермиона. Он ненадолго улыбнулся.
— Как-то стыдно по школе без штанов разгуливать.
Гермиона потерев горло, потянулась к чашке и с отвращением уставилась на зелье.
— Гарри и остальные в порядке? — спросила она. Сириус кивнул. — Тогда все хорошо.
Зажмурившись, она залпом выпила зелье и закрыла глаза, откинувшись на подушку, чувствуя, как Сириус вытягивается рядом с ней.
— Мне снилось, что ты упал в Арку, — произнесла Гермиона, нащупав его руку и сжав ее. — Что Гарри остался совсем один.
— Этого не произошло, Гермиона. И Гарри никогда не будет один: у него есть ты, Рон, Джинни...
Голос Сириуса убаюкивал, и Гермиона провалилась в сон.
Прогнозы мадам Помфри полностью подтвердились, и уже вскоре Гермиону перевели в общее крыло, где она составила компанию скучавшему Рону.
— Интересно, что же будет дальше? — спросила она, с отвращением отбросив «Ежедневный Пророк» ( «Сириус Блэк невиновен! Темный Лорд возродился! Дамблдор и Гарри Поттер полностью оправданы!»).
— Ничего хорошего, — проворчал Рон. — Как они быстренько изменили свою точку зрения, да?
— Сложно спорить с фактами, — согласился Гарри, входя в их палату. Рядом с ним шел Сириус, явно наслаждавшийся своей реабилитированной репутацией. — Когда посреди Министерства Магии появляется Волдеморт, даже у Фаджа не хватит силы объявить это массовой галлюцинацией.
Сириус, согласно кивнув, сел рядом с Гермионой, привычно сжав ее ладонь в своей руке.
— Зато, я теперь не серийный убийца достойный места в Азкабане, что не может не радовать. Как-то надоело бегать по Лондону на четвереньках...
— Ну, не очень-то у тебя и получалось бегать по Лондону, — возразил Рон. — Все время сидел на Гриммо...
— Да, зато теперь я там не появлюсь еще долго.
Гермиона настороженно вскинула голову:
— Это почему?
— Дамблдор, — неохотно ответил Сириус. — Он отправляет меня куда-то в Европу, следить за одним человеком.
Гермиона расстроено опустила голову.
— Не волнуйся. Это лишь на год... или даже меньше, пока не поступят новые указания от Альбуса, — Сириус погладил ее по голове и машинально коснулся губами лба. Гарри, издав булькающий смешок, отвернулся, а Рон, насупившись, уставился на свои руки.
— А вот ко мне Лаванда так и не заглянула ни разу, — буркнул он.
— Зато мне она все уши про тебя прожужжала, — сказала Джинни, заходя в палату. — Так что, братишка, выше нос.
— Но, ты же не прямо завтра уходишь? — спросила Гермиона, справившись со смущением — раньше в присутствии Гарри Сириус вообще старался не приближаться к ней.
— Нет. У меня есть пара месяцев, до августа. Так что, ты успеешь полностью выздороветь и я тебе покажу ночной Лондон, — Сириус мечтательно улыбнулся. — Надо только забрать у Хагрида мой мотоцикл...
— Тебе же можно будет писать? — поинтересовался Гарри. — Или полное инкогнито?
Сириус кивнул.
— Дамблдор настаивал на полной изоляции, но потом я его... скажем так, убедил, что совсем без новостей я могу пропасть. Отправляйте письма на площадь Гриммо, раз в месяц все это будет переправляться ко мне. И помните, все вы: постоянная...
— Бдительность! — хором закончили Гарри, Рон и Гермиона.

***
2 мая, 2000 год.

Гермиона ненавидела весну. Она надеялась, что со временем призраки прошлого оставят ее в покое, и не будут являться ей в тяжелых, мрачных снах, вот только пока что все, что оставалось — это именно надеяться.
Проснувшись засветло, Гермиона, стараясь не разбудить лежавшего рядом Сириуса, осторожно спустилась вниз.
— Молодая хозяйка Блэк желает чаю? — проскрипел Кикимер, появляясь из своей каморки. Поверх чистенькой наволочки с вышитым гербом Блэков, болтался старый медальон Регулуса.
— Спасибо, Кикимер, я сама, — Гермиона слабо улыбнулась домовику, но тот возмущенно затряс головой, отчего уши захлопали, словно крылья летучей мыши.
— Молодой хозяйке не нравится, как старый Кикимер готовит чай? Я могу добавлять больше лимона, или сахара, я могу...
— Прости. Да, сделай мне пожалуйста чашку чая.
— И пару тостов, — еле слышно добавил Кикимер, мгновенно успокаиваясь.
— Нет, — слабо возразила Гермиона, уже смирившись, что тосты ей все равно придется есть.
Слушая, как домовик возится с чайником и чашками, Гермиона замерла на стуле, впав в легкую дремоту. Сегодня вечером их ждали в Хогвартсе — всех тех, кто остался жив и не сошел с ума. Гермионе заранее было плохо: ведь наверняка там будет Рита Скитер с ее Пером. Атмосфера всеобщей разрухи, паники и страха была для нее что питательная смесь для бубонтюбера, и после успеха книги «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора» она выпустила еще парочку книжек, обретя неслыханную популярность не только в магической Англии, но и за рубежом. В последнее время Рите не давала покоя судьба Золотого Трио и она не теряла надежды раскопать хоть что-нибудь такое, что взорвет общественное спокойствие. Гермиона горько усмехнулась: ведь, если подумать, пищи для Скитер у них было предостаточно, у каждого из их троицы до сих пор кошмары и незаживающие шрамы в душах, копай — не хочу.
— Ваш чай. — Кикимер с гордым видом поставил перед ней чашку и тарелку с парой тостов.
— Спасибо, — Гермиона машинально глотнула чай, пытаясь придумать достаточно уважительный повод не являться на ежегодный Вечер Памяти — или, как его едко называл портрет Северуса Снейпа, Вечер массового душевного мазохизма. Из камина раздалось легкое покашливание, и Гермиона поспешно обернулась.
— Гарри! Как ты?
— Отлично, — сумрачно отозвалась голова Гарри, глядя на нее из пламени. — Сегодня получил кучу открыток, как всегда — бездна оригинальности. И приглашение в Хогвартс.
Гермиона сочувственно кивнула.
— Нам ведь все равно придется туда идти? — с грустью уточнила она. Гарри вдруг подмигнул ей.
— Пойти-то мы должны, но как насчет устроить свой собственный вечер памяти?
— Без снейповских комментариев это будет не то, — отозвалась Гермиона. Да, в прошлую их встречу только портрет Северуса Снейпа не дал всем собравшимся погрузиться в пучину тоски, доводя их до белого каления своими выпадами.
— А мы его возьмем с собой в Выручай-комнату.
— Я против! — поспешно возразил Сириус, появляясь на кухне. — Пусть он хоть сто раз герой, терпеть его дольше пяти минут я не собираюсь.
— А в прошлый раз вы с ним отлично поливали друг друга грязью все два часа, — заметил Гарри.
— Вот мне и хватило!
Сириус, оглянувшись, беззастенчиво схватил второй тост. Кикимер, издав полузадушенный вопль, бросился к плите готовить завтрак.
— Это ведь однажды закончится? — спросила Гермиона, протягивая Сириусу свою чашку.
— Я хочу в это верить, — серьезно сказал Гарри. — Шрам не болит, а значит, все хорошо? И, кстати, вы приглашены на свадьбу.
— Чью на этот раз? — уточнил Сириус, допив чай одним глотком и благодарно кивнувший Гермионе. Гарри сдавленно хихикнул.
— Рона и Лаванды.
— Она поправилась?! — Гермиона даже подпрыгнула на стуле. Гарри рассмеялся вместе с ней.
— Да. Колдомедики уверены, что с ней все будет хорошо, а Рон пообещал на всякий случай проконсультироваться с Биллом — мясо какой именно прожарки лучше всего подавать ближе к полнолунию.
— Еще можно спросить у Доры, она ведь... — Сириус, помрачнев, отвел глаза, и Гермиона ласково дотронулась до его спины.
— По крайней мере, у Теда есть мама, — неуклюже сказал Гарри. — И у него есть ты, я, Рон... Мы не заменим Люпина, это понятно, но...
— Все нормально, — Сириус выдавил слабую улыбку. — Так что, вечер встречи в Выручай-комнате?
— И с портретом Снейпа, — поспешно добавил Гарри. Сириус махнул рукой.
— Все равно от него никуда не деться. Дир-ректор...
Кикимер, ворча, с шумом поставил на стол тарелку с яичницей и беконом, и чуть ли не силком вручил Гермионе еще одну пару тостов.
— Молодые хозяин и хозяйка должны позавтракать! — сурово прокаркал он, с укоризной глядя на Гарри.
— Конечно, прости, Кикимер. До встречи! — Гарри подмигнул им и рассыпался искрами.
В конце концов, однажды это все действительно закончится.


===

Вот и все, ребята (с)