Глава 1. Репетитор по немецкому языкуХоть ныне трона я лишен, лежащий под землей,
Пока дышал я – вся земля лежала подо мной…
К. С. Льюис «Серебряное кресло»
We can be the kings and queens
Of everything if we believe…
Carrie Underwood «There’s a place for us» (Ost «The Voyage of the Dawn Treader»)
Проснувшись дождливым весенним утром, Эдмунд Пэвенси почувствовал себя как-то странно. Всю ночь его одолевали беспокойные сны, которые на утро он не смог припомнить. Знал только, что там было что-то о Нарнии, но в отличие от прежних воспоминаний и снов, которые дарили ему ощущения тепла и счастья, этот сон был неприятным и каким-то холодным. Другого описания для охватившего его чувства он подобрать не смог. Может, в Нарнии опять что-то случилось?
Отбросив дурные мысли, Эдмунд умылся и спустился к завтраку. Все были заняты своими обычными утренними делами и не обращали на него внимания. Только Люси заметила, что брат немного погрустнел. Питер даже за завтраком не отрывался от учебника, он готовился к поступлению в университет. Папа спрятался за газетой, а мама о чем-то шепталась со Сьюзен. Эдмунд посмотрел на свою старшую сестру – за последний год она стала еще большей красавицей, но красота ее была какой-то холодной, лицо стало надменным и гордым, что неприятно напомнило ему о Белой Колдунье. Она также смотрела на всех свысока, считая людей недостойными находиться с ней в одном помещении, не то что сидеть рядом.
Они еще иногда говорили о Нарнии. Когда он и Люси вернулись из своего последнего путешествия туда, они, конечно же, сразу рассказали все Питеру и Сьюзен. Питер слушал с восторгом и интересом, а вот Сьюзен была слишком отстраненной и как будто не слышала, о чем ей говорят. Со временем они все реже и реже собирались все вместе, Сьюзен постоянно ходила на какие-то благотворительные балы и вечера и делала это с таким видом, будто занимается самой полезной деятельностью на свете. Она теперь носила высокую, взрослую прическу; полгода назад мама, наконец, разрешила ей немного пользоваться косметикой и Сьюзен вовсю использовала эту новую привилегию. Люси называла ее пустышкой, глядя, как она часами вертится возле зеркала, примеряя новые перчатки, платья и шляпки. Наряды и вечеринки заменили весь ее остальной мир, она забыла обо всем, забыла о них, об Аслане, забыла о Нарнии.
Питер очень вырос, стал настоящим мужчиной; они с папой могли часами говорить о политике и бирже, папа даже рассказал ему о войне (для младших детей Пэвенси это до сих пор оставалось запретной темой, а Сьюзен война не интересовала), но иногда он мог веселиться и дурачиться с младшими, как и раньше. Он готовился стать журналистом, хотел посетить разные страны и узнать больше о других народах и культурах. Но сначала ему следовало сдать сложные экзамены для поступления в университет, и главным из них был немецкий язык. Эдмунд до сих пор не понимал, зачем нужно учить язык той страны, которая долгое время вела войну со всем миром. Но папа и Питер все время говорили ему, что война уже закончилась, Германия капитулировала, а для работы Питера будет полезно, если он выучит немецкий. Вот только иностранные языки плохо давались ему.
Питер часто шутил по этому поводу:
- Я был Верховным Королем Нарнии, вел переговоры с другими странами, даже смог осилить некоторые непроизносимые наречия Тархистана, а тут с каким-то немецким справиться не могу.
Поэтому сегодня мама сказала за столом:
- Питер, мне кажется, тебе нужно нанять репетитора по немецкому. У моей знакомой есть племянница, она сирота, ее отец служил с нашим папой во время войны. Она наполовину немка, ее мать была родом из Берлина. Я вчера позвонила Гэрриет и сказала, что мы не против воспользоваться услугами мисс Грин.
- Ну вот, еще фашистов нам не хватало, - пробормотал Эдмунд. Люси понимающе посмотрела на него. Она единственная, кто почти не изменился – все та же веселая и непоседливая девчонка, только теперь заключенная в тело молодой девушки. После их последнего путешествия в Нарнию, Люси и Эдмунд стали очень близки, и сестренка была чуть ли не единственным человеком, с кем он мог поговорить практически обо всем.
- Эдмунд Пэвенси, я не потерплю в своем доме таких высказываний! - грозно сказал отец, отрываясь от газеты. Но он тоже отчасти понимал Эдмунда, так что сразу же сменил гнев на милость. – Дорогая, может Питеру лучше снова обратиться к профессору Керку? Он большой знаток не только немецкого, но и многих других языков.
- Я не хочу, чтобы Питер опять уезжал, и как он там будет готовиться к поступлению? Я все же придерживаюсь своего предложения, поэтому после завтрака позвоню Гэрриет и спрошу, когда мисс Грин сможет приступить к работе.
- Я полностью согласна с тобой, мама, - вежливо поддержала Сьюзен, украдкой поглядывая в зеркальце, которое она прятала под столом.
«Наша Сью боится, что кусочки овощей, застрявшие в зубах, навсегда испортят ее репутацию», - любила по этому поводу шутить Люси. И она была недалека от истины, Сьюзен в последнее время почти не расставалась с зеркалом.
- А мисс Грин, почему она «мисс»? – спросила Люси. – Она старая дева?
- Не знаю, дорогая, - ответила мать, пристально глядя на Эдмунда. – Я даже не знаю, сколько ей лет. Но Гэрриет уверяла, что она в совершенстве знает немецкий, так как это ее второй родной язык, и мать с детства учила ее говорить, писать и читать на нем.
- Не думаю, что она такая уж старая, - произнес отец. – Я служил вместе с Грином, он всего лишь на пару лет старше меня. Думаю, его дочь всего лишь немного старше Питера.
- Смотри не влюбись, - засмеялась Люси, толкая Питера в бок. Он в притворном гневе замахнулся на нее, и началась веселая возня, в которой скоро принял участие и Эдмунд. Лишь Сьюзен неподвижно сидела за столом, снисходительно глядя на своих братьев и сестру.
«Наверное, думает, что она слишком взрослая для детских игр», - решил Эдмунд.
Мать быстро навела порядок за столом и отправила всех по своим делам: отца – на работу, Сьюзен – на очередные курсы (она решила не поступать в университет и посещала какое-то подобие школы для благородных девиц, где учили правильно сидеть за столом и улыбаться приторной улыбкой), Люси и Эдмунда – в школу. После того, как они все снова перебрались в Лондон, младшие дети перестали ездить в частную школу, где они жили все время занятий и приезжали только на каникулы, и теперь ходили в обычную школу, которая находилась недалеко от их дома. Отец не очень одобрял такое решение, но мать настояла на своем, так как хотела, чтобы дети были рядом.
По дороге в школу Эдмунд и Люси обсуждали новость о репетиторе Питера.
- Если он женится на ней, я перестану с ним разговаривать, - полушутя заметил Эдмунд.
- Не волнуйся, возможно, она страшная, как ведьма, - успокоила его Люси.
- Да, одной ведьмы нам уже достаточно, - пробормотал Эдмунд.
- Ты о Сьюзен? Не обращай на нее внимания. Ей просто нравится быть взрослой, вот и все. Надеюсь, это скоро пройдет.
- Я тоже на это надеюсь, - сказал Эдмунд, и вновь странное чувство, как после сегодняшнего сна, охватило его. Люси заметила, что брат изменился в лице, и осторожно коснулась его плеча.
- Что с тобой, Эд? Ты был таким же задумчивым, когда спустился к завтраку.
Эдмунд уже хотел рассказать ей о своем тревожном сне, но они подошли к школе, и Люси окликнули подруги. Она обеспокоенно посмотрела на брата, но он кивнул, показывая, что все в порядке и она может идти. Люси присоединилась к стайке щебечущих девчонок и пошла в свой класс. Эдмунд, пребывая все в том же задумчивом состоянии, поплелся в свой.
Вечером все семья собралась за ужином. Был конец недели, и все обсуждали, что будут делать на выходных. Люси собиралась поехать вместе с подругой загород и только что получила разрешение от матери, так что ее лицо просто светилось от счастья. Сьюзен монотонным голосом рассказывала об очередном мероприятии, на которое ее успели пригласить. Питер сообщил, что будет весь день заниматься, а после обеда к нему придет репетитор по немецкому.
- Ты ее еще не видел? – спросил у него Эдмунд, чтобы поддержать разговор. Занятия Питера сейчас волновали его меньше всего.
- Нет, мы только говорили по телефону. По-моему, она очень милая. – Питер пожал плечами.
- Она хоть говорит по-английски?
- Конечно, у нее отличное произношение. И кстати, Джейн, то есть мисс Грин, уже окончила тот самый университет, в который я собираюсь поступать. Она обещала рассказать мне о преподавателях и предметах.
- Она журналист? – Несмотря ни на что, Эдмунду вдруг стало интересно.
- Нет, она переводчик и, кстати, после войны работала с нашими спецслужбами, помогала допрашивать военнопленных.
- Ну все, Питер, держись, завтра тебе устроят допрос! - засмеялась Люси, но отец сердито взглянул на нее. Эдмунд знал, что он не любил шутки о войне, ведь она принесла много горя огромному количеству людей. Они сами чудом сохранили свою семью в целости.
После ужина Эдмунд пошел в свою комнату, открыл книгу, но так и сидел, уставившись в нее и не прочитав ни строчки. Он думал о войне в своем мире и сравнивал ее с теми войнами, в которых ему удалось поучаствовать в Нарнии. Интересно, смог бы он так же проявить себя и здесь?
Дверь открылась, и в комнату вошла Люси. Эдмунд прервал свои размышления, посмотрел на нее и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, и ее улыбка будто осветила всю комнату.
- Ты, кажется, хотел мне что-то рассказать, когда мы шли в школу, - напомнила она, присаживаясь на край его кровати.
- Да… нет, это не важно, - отмахнулся Эдмунд.
- Это настолько не важно, что ты целый день ходишь, как в воду опущенный? – Люси внимательно смотрела на брата.
- Понимаешь, это глупо, наверное, но… Мне приснился сон. О Нарнии, - наконец выдавил из себя Эдмунд.
- Это ужасно, что мы больше не попадем туда, правда? Но Аслан сказал, что мы должны жить здесь. А что тебе приснилось?
- Я не помню, но… Мне уже несколько раз снилась Нарния, но это были сны из прошлого – про пиры, про балы, иногда про битвы. Были и страшные сны, когда мне казалось, что я в бою потерял кого-то из вас или вызвал гнев Аслана, но такого еще не было. Я помню, что видел Нарнию, но она будто была покрыта белой пеленой, все было так размыто, призрачно и туманно. И когда я проснулся, мне стало так… холодно, - Эдмунд хотел сказать «одиноко», но решил, что старшему брату так говорить не пристало.
- Я понимаю тебя, - сказала Люси. – Мне тоже часто снилось, будто я хочу вернуться в Нарнию и не могу, и мне становилось так грустно… - На ее глаза навернулись слезы. Эдмунд уже протянул руку, чтобы ее утешить, но она смахнула их и резко подняла голову.
- Но Аслан сказал, что мы уже выросли, поэтому я не буду вести себя как ребенок. Я верю, что мы все равно когда-нибудь встретим его и всех наших друзей.
- Ага… - задумчиво проговорил Эдмунд.
- Расскажем Питеру? Будет повод поговорить о Нарнии, - весело сказала Люси. Эдмунд даже удивился такому самообладанию. Слезы еще не высохли на ее ресницах, а она уже улыбалась. Он знал, что Люси больше всех переживала разлуку с Нарнией, и почувствовал гордость за свою маленькую сестренку. И любовь.
- Нет, не нужно, - ответил он и слегка покраснел. Говорить с Питером о том, что он чувствует, было бы для него слишком. – У него и так сейчас полно проблем – экзамены и этот, то есть эта… репетитор.
- Интересно, а какая она? Надеюсь, что не такая, как Сьюзен, - сказала Люси.
- Судя по тому, как о ней отзывается мама – еще хуже. Она ведь племянница этой Гэрриет, которая тянет Сьюзен на вечеринки и вечно всех обсуждает.
- Меня ведь завтра не будет, - с легким сожалением промолвила Люси. – Расскажешь мне, как все прошло.
- Если будет, что рассказывать, - отозвался Эдмунд. – Подумаешь, какая-то репетиторша.
***
На следующее утро Люси встала рано и быстро забежала в комнату попрощаться с Эдмундом. Он еле разлепил глаза и что-то пробормотал ей в ответ, а она рассмеялась. В эту ночь его уже не мучили кошмары, хотя он долго не мог заснуть. Наконец, он забылся тяжелым сном без сновидений, поздно встал и проспал завтрак. Спустился на кухню, чтобы что-то перехватить и обнаружил, что остался в доме вдвоем с Питером. Мама со Сьюзен уехали на благотворительную ярмарку, о которой вчера рассказывала Сьюзен. Так как Эдмунд ее не слушал, то не мог знать, что они там будут делать. Отца срочно вызвали на работу, и он должен был вернуться только после обеда.
Питер сидел в гостиной и читал учебник по немецкому. Заметив сонного Эдмунда, он отложил книгу и усмехнулся.
- Не могу понять тех, кто говорит на этом языке, - сказал он, кивнув на учебник. – Мне даже читать на нем страшно. Ты проспал, Эд.
- Да, я знаю, - рассеянно ответил Эдмунд. – Долго не мог заснуть.
- А я вообще уже забыл, когда нормально высыпался, - вздохнул Питер. – С этой вечной зубрежкой скоро забуду, как меня зовут. Ложусь, а в голове – то история Англии, то экономика западных стран…
- Я вообще не понимаю, зачем тебе весь этот бред, – отозвался Эдмунд. Он сделал себе бутерброд и ел его, опершись о косяк двери между гостиной и кухней.
- Если бы я так и оставался королем Нарнии, то, возможно, мне не пришлось бы учиться, - усмехнулся Питер.
- Там мы тоже учились, только более интересным вещам, - сказал Эдмунд.
- Да, но теперь мы здесь. Привыкай, Эд. – Питер снова взял учебник.
- А когда придет эта твоя, как ее… Забыл, как ее зовут.
- Джейн? Вообще-то мисс Грин, но она предложила звать ее по имени, ведь она всего лишь на четыре года старше. Должна подойти через пару часов.
- Ого, Сьюзен бы точно сказала, что она старая дева, - засмеялся Эдмунд. – Она сама мечтает выскочить замуж примерно через год.
- Она бы и раньше выскочила, если бы мама разрешила, - Питер тоже улыбнулся. – Она очень изменилась, наша Сью. Стала больше англичанкой, чем нарнийской королевой.
- Ага, это точно, - Эдмунд внезапно погрустнел. – Ладно, любезный брат, оставляю вас грызть гранит науки, а сам предамся праздному безделью. – Он галантно поклонился Питеру, как делали в Нарнии. Они часто так поддразнивали друг друга, вспоминая слова и жесты, которыми пользовались, когда были королями.
Питер засмеялся и запустил в него диванной подушкой. Эдмунд ловко уклонился, поднял подушку и, сделав вид, что собирается напасть, легко взбежал по лестнице наверх.
Ровно в два часа в дверь внизу позвонили. Эдмунд услышал звук открывающегося замка и приглушенные голоса. Нужно было бы выйти и поздороваться, как этого требовали правила приличия, но ему совсем не хотелось общаться с какой-то немкой, да еще такой же занудой, как Сьюзен. Он уткнулся в книгу и забыл обо всем. Эдмунд очень любил читать приключения и детективы. Недавно он взял в библиотеке новый роман и теперь весь углубился в чтение. Он не знал, сколько времени прошло, но из волшебного мира книги его вырвал звонкий серебристый смех. Звук этот был очень похож на смех Люси, и Эдмунд непроизвольно улыбнулся. Сначала он подумал, что ему показалось, ведь Люси хотела остаться на ночь в загородном доме подруги, а Сьюзен уже давно так заливисто не смеялась. Но он снова услышал смех и голос Питера. Эдмунд отложил книгу, поднялся с кресла и подошел к двери. Открыв ее, он увидел в коридоре брата и незнакомую девушку, на вид не старше него. Она что-то прошептала Питеру на ухо и снова засмеялась. Потом она заметила Эдмунда и сразу посерьезнела, напустив на лицо строгое выражение, становясь как две капли воды похожа на его учительницу в начальной школе. Девушка действительно была гораздо старше, но Эдмунд не заметил этого сразу, потому что когда она смеялась, то становилась похожей на школьницу. Ее каштановые волосы были собраны на затылке в замысловатую прическу, но не такую чопорную, как у Сьюзен; несколько прядей выбилось из узла, но она не спешила заправлять их обратно. Большие серые глаза с интересом рассматривали Эдмунда, и когда он поймал ее взгляд, то девушка немного покраснела.
«А она не такая страшная, - подумал Эдмунд. – И к тому же скромная».
Повисла неловкая пауза. Эдмунду начало казаться, что он появился не вовремя. Первым молчание нарушил Питер.
- Джейн, познакомься, это мой брат Эдмунд. Эдмунд – это мисс Грин, моя… мой репетитор по немецкому языку.
Девушка присела в легком реверансе.
- Guten Tag, Edmund. Es freut mich Sie kennen zu lernen*. - Она сдержанно улыбнулась и вдруг добавила: - Du bist sehr net**.
Услышав последнюю фразу, Питер расхохотался. Эдмунд стоял в растерянности, чувствуя, как краснеет до корней волос.
- Мой брат… не знает… немецкого, - выговорил Питер сквозь смех, утирая выступившие слезы.
- О, прошу прощения, - на чистейшем английском обратилась она к Эдмунду. - Я не знала. Питер, перестаньте смеяться. Мы с вами еще не учили прилагательных.
Питер все никак не мог успокоиться. Эдмунд же находился в замешательстве, потому что не знал, что так рассмешило брата. Джейн снова присела и произнесла:
- Мне уже пора. Я приду послезавтра, в это же время. Надеюсь, вы успеете сделать домашнее задание. - Она строго посмотрела на Питера и вдруг смутилась: - Ну перестаньте же вы!
Питер наконец-то успокоился. Эдмунд дал себе слово выведать у него, что же такое сказала Джейн. Он понял, что все это время стоял и молчал, как идиот. Но ни одной умной фразы так и не пришло ему в голову.
- Возможно, ваш брат согласится проводить меня до двери? – осведомилась Джейн, обращаясь к Питеру.
«Ну вот, говорит так, будто меня здесь нет, - разозлился Эдмунд. – Или будто я ребенок».
- Да, конечно. Ты не против, Эд?
Эдмунд пожал плечами.
«Ну скажи, хоть что-нибудь», - приказывал он себе, но все также продолжал стоять и смотреть на ухмыляющегося Питера и его учительницу.
- Тогда до послезавтра. Поработайте над произношением, Питер. Auf Wiedersehen!
Эту фразу Эдмунд знал и понял, что она попрощалась. Он также молча пропустил ее вперед по лестнице и начал спускаться вслед за ней.
Возле входной двери она остановилась и посмотрела на него. Эдмунд заметил, что девушка на несколько дюймов ниже его, хотя и сам был довольно невысокого роста.
- Вы всегда такой тихий? – негромко спросила Джейн.
- Я? Нет, - кажется, к нему постепенно возвращался дар речи. – Просто вы меня немного ошарашили.
- Да, простите, просто Питер упоминал, что кто-то из вашей семьи говорит на немецком, и я подумала, что это вы.
- Нет, это наш дальний родственник, профессор Керк. Он говорит на многих языках.
- Понятно. Простите еще раз. - Она повернулась к двери.
- Вы не очень похожи на немку, - внезапно вырвалось у Эдмунда. – Я думал, что все немцы – блондины.
Джейн снова повернулась к нему, и легкая улыбка тронула ее губы.
- Я похожа на своего отца, а он – англичанин. Они с мамой познакомились еще задолго до войны, когда он был в командировке в Германии. Но вы отчасти правы, потому что моя мама – блондинка. То есть была ею. - Девушка на мгновение замолчала, а потом продолжила: - Хотя я сама никогда не была в Германии. Мои родители переехали в Англию еще до моего рождения.
Эдмунд вдруг вспомнил, как его мать упоминала, что Джейн – сирота, и ему стало неловко. Но и прекращать разговор почему-то не хотелось.
- Питера тяжело учить, правда?
- Нет, что вы, - рассмеялась она. – Ваш брат очень милый и очень умный. Мне кажется, из него получится отличный журналист.
«Ну вот, значит, ей нравится Питер. Вечно я на втором месте», – промелькнуло в голове у Эдмунда, и он сам удивился своим мыслям. Они с Питером никогда не соперничали из-за девушек, во-первых, потому что Питер был старше и круг общения у него был немного иным, а во-вторых, Эдмунд на девушек вообще почти внимания не обращал. До сегодняшнего дня. В Нарнии, когда они были взрослыми и устраивали балы, то и у Питера, и у Эдмунда хватало поклонниц, ведь каждая стремилась понравиться королям.
- Да, Питер такой, - сумел промямлить Эдмунд в ответ. Джейн взялась за дверную ручку, но снова обернулась и посмотрела на него.
- Мы ведь еще увидимся?
- Конечно, если Питер вдруг за ночь не выучит весь словарь, - пошутил Эдмунд, а про себя подумал: «Хоть бы Питер оказался совсем неспособным к языкам!»
Джейн на прощанье подала ему руку, и Эдмунд вдруг инстинктивно наклонился, чтобы поцеловать ее, как делали в Нарнии, да и вообще в старые времена. Но в тоже время ужасно смутился и, в конечном итоге, лишь легко сжал протянутую руку. Джейн еще раз пристально посмотрела на него, а потом выскользнула за дверь и вышла на улицу. Эдмунд остался стоять на пороге, прислонившись к косяку и провожая ее взглядом.
Через несколько минут он постучал в комнату Питера.
- Эд, это ты? Что ты так долго? – Питер сидел за столом, листая какую-то тетрадь.
- Что она сказала? – с порога выпалил Эдмунд. Питер удивленно посмотрел на него.
- Кто? А, Джейн, - до него, наконец, дошло. – Эд, ты только не обижайся, она имеет право относиться к тебе, как к ребенку, у вас же разница почти в семь лет…
Эдмунда как будто окатило холодным душем. Он сжал кулаки, но постарался выдавить подобие улыбки. Питер ничего не заметил.
- Так что она сказала… обо мне, - повторил он, четко выговаривая каждое слово.
- Она просто сказала, что ты очень милый, вот и все, - рассмеялся Питер.
Эдмунд перевел дыхание. Ведь о Питере она говорила то же самое.
- Милый маленький братишка, - продолжал посмеиваться Питер.
- О тебе она также высказалась, - с нарочитой небрежностью сказал Эдмунд.
Реакция Питера была совсем не такой, какую он ожидал увидеть. Вместо того чтобы рассердиться или обидеться, Питер прямо подскочил на стуле и внимательно посмотрел на Эдмунда.
- Она сказала, что я милый?
- Ну, да. Но она же и обо мне такое сказала, так что, какая разница? Может, в ее привычке всех назвать милыми.
- Понимаешь, Эдмунд, - Питер тщательно подбирал слова. – Когда девушка возраста мисс Грин говорит такое мальчику твоего возраста, то это просто дань вежливости. Но когда она говорит это про парня моего возраста…
- Питер, что за бред! Я всего лишь на три года младше тебя! И через полгода стану совершеннолетним. Я был королем Нарнии! А ты говоришь так, как будто не только она, но и ты считаешь меня ребенком!
Эдмунд вылетел из комнаты, хлопнув дверью.
Питер задумчиво посмотрел ему вслед.
- Что и требовалось доказать, - произнес он.
__________________________________________________________________________
*Перевод с немецкого: Добрый день, Эдмунд. Рада с вами познакомиться.
**Ты очень милый – нем.
Глава 2. Неожиданное возвращениеВ течение следующего месяца Джейн Грин приходила три раза в неделю учить Питера немецкому языку, но с Эдмундом они почти не общались, обмениваясь только приветствиями. В большинстве случаев, когда она приходила, Эдмунд запирался в комнате или уходил из дома. А вот Люси очень подружилась с Джейн и они могли часами болтать о разных вещах, если у обоих находилось время. Девочка не понимала, почему Эдмунд так избегает общества репетитора Питера. Сьюзен сочла Джейн скучной и высокомерной, а Люси заметила, что этими словами она охарактеризовала саму себя. Питер оказался более способным к языкам, чем предполагал Эдмунд, так что через месяц они с Джейн уже обменивались короткими фразами и на уроках старались говорить только по-немецки. Питер рассказывал родителям, что Джейн очень хороший учитель и хотела бы преподавать в школе, но из-за предвзятости к ее происхождению, никто не может дать ей достойной рекомендации. Даже английская фамилия не спасала, когда речь заходила о национальности ее матери. Миссис Пэвенси обещала помочь и замолвить слово за девушку, так как Джейн понравилась и ей.
Однажды дождливым вечером Эдмунд остался дома в одиночестве. Уже начались летние каникулы, так что мама, Сьюзен и Люси поехали в гости к Скрэббам, а Эдмунд, хоть и очень сдружился с Юстасом, ехать не захотел. Питер отправился в библиотеку, готовиться к экзаменам там, ведь они должны были начаться через неделю. Отца, как всегда, вызвали на работу, так что Эдмунд почти весь день был предоставлен самому себе.
С утра он чувствовал себя отвратительно, его тошнило, а голова болела и кружилась. Перед отъездом мать даже хотела вызвать врача, но Эдмунд заверил ее, что ему уже лучше. До обеда он валялся в постели, но в два часа встал и поплелся на кухню. Есть не хотелось, так что он просто открыл холодильник и стоял, уставившись внутрь. От этого занятия его отвлек звонок в дверь.
«Кого еще принесло? – подумал Эдмунд. – Наверно, Питер забыл ключи».
После того случая в комнате Питера, братья, конечно же, почти сразу помирились и Питер даже попросил прощения у Эдмунда. Но Эдмунд не забыл его слова и поэтому весь месяц старательно избегал общества его учительницы.
Каково было его удивление, когда открыв дверь, он увидел именно ее! Она стояла под дождем, закутанная в черный плащ и держала над головой маленький зонтик, явно не приспособленный для таких ливней.
- Здравствуй, Эдмунд, - еле слышно произнесла Джейн. Она опустила взгляд и рассматривала складку на своем плаще.
- Питера нет, - сказал Эдмунд довольно грубо, но тут же сменил тон: - Извини, я хотел сказать, что Питер ушел в библиотеку. А разве ваше занятие сегодня?
- Я звонила, чтобы предупредить, что не смогу прийти в понедельник. У меня собеседование по поводу новой работы, поэтому я хотела провести занятие сегодня. Но никто не брал трубку, и я пришла, надеясь застать Питера дома.
Она все также не поднимала взгляд, и Эдмунду почему-то показалось, что она врет.
- Я наверно, пойду, - смущенно сказала Джейн и вдруг громко чихнула. Эдмунд снова посмотрел на ее плащ и зонтик, догадываясь, что от них такая же польза при дожде, как от саней летом.
- Прости мою бестактность, - сказал он. – Входи в дом, ты вся промокла.
- Нет-нет, что ты, это так неудобно… - замялась Джейн, но Эдмунд без лишних слов взял ее под локоть и буквально втащил в дом. Там он заставил ее снять промокший плащ и обувь, дал ей меховые тапочки и проводил к камину.*
Когда она шла впереди него, он заметил, что ее волосы не собраны как всегда в строгий пучок на затылке, а струятся по спине и что с их кончиков капает вода.
- Я, наверно, принесу тебе полотенце, - сказал он, когда Джейн уселась возле огня.
Сбегав в ванную на втором этаже, Эдмунд схватил полотенце, и уже хотел было идти обратно, когда заметил свое отражение в зеркале. Он ходил по дому в том же, в чем и спал, то есть в пижаме, волосы его были растрепаны и торчали во все стороны. Обычно его мало заботил внешний вид, но и он понимал, что негоже ходить в таком виде перед гостями, особенно перед дамами. Эдмунд слегка пригладил волосы рукой, но это мало помогло. Тогда он спустился вниз и отдал полотенце девушке.
- Посиди здесь, я сейчас вернусь, - сказал он и отправился в свою комнату. Там он переоделся в чистую рубашку и брюки, подумал и надел даже свои новые ботинки, а потом вернулся в гостиную. Джейн с удивлением посмотрела на него и улыбнулась, и только тогда он вспомнил, что все-таки забыл причесаться.
«А, ну и ладно, - подумал он. – Все же не на свидании. Она наверно мечтала бы, чтобы вместо меня один в доме оказался Питер». И тут же вспомнил, что Джейн и не знает, что они одни.
- Что ты сказала? – вопрос девушки вырвал Эдмунда из мира собственных мыслей.
- Где Люси? – повторила Джейн. – У вас так тихо.
- Это потому что никого нет, - ответил Эдмунд. – Мама, Сьюзен и Люси поехали погостить к нашим дяде с тетей, и их неделю не будет. Папа на работе, а про Питера ты знаешь.
- Значит, в доме нет никого, кроме нас? – уточнила Джейн.
- Ну, да, - Эдмунд немного смутился. – А ты хочешь нас ограбить? Учти, я буду защищаться, - решил пошутить он, но понял, что шутка вышла неудачной, так как Джейн даже не улыбнулась.
- Я в этом не сомневаюсь, - тихо произнесла она и как-то странно на него посмотрела. От этого взгляда по коже Эдмунда пробежали мурашки, и он почувствовал, что краснеет.
«Когда же я уже перестану так глупо вести себя в ее присутствии», - с отчаяньем подумал он.
- Может чаю? – спросил Эдмунд, чтобы хоть как-то прервать затянувшуюся паузу и скрыться от этого пронизывающего взгляда. Он опустил глаза и начал рассматривал шов на левом ботинке.
- Эдмунд, ты боишься меня? – спросила она, и он ощутил на щеке теплое дыхание. Подняв глаза, он увидел, что Джейн встала с кресла и сидит перед ним на корточках. Она была так близко, что он мог видеть еще не высохшие капельки дождя на ее ресницах. А может, это были слезы?
Эдмунд судорожно сглотнул, не зная, что ему делать. Во время царствования в Нарнии, у него бывали романы, но сейчас это казалось таким далеким, как полузабытый сон. В данный момент он чувствовал себя обычным семнадцатилетним мальчишкой, который и целоваться-то не умеет.
Он посмотрел на нее, пытаясь прочесть в ее глазах, чего же она от него ждет. Но Джейн резко встала и отошла в сторону. Эдмунд чувствовал, что его щеки пылают огнем, ему вдруг стало очень жарко и душно. Он потянулся и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
«Нужно что-то сказать, нужно что-то сделать», - вертелось у него в голове, но ничего на ум не приходило. В конце концов, он глухо произнес:
- Я думал, что тебе нравится Питер.
Джейн немедленно обернулась к нему. Она выглядела так, как будто только что проснулась и еще не до конца осознает, где находится.
- Да… Питер… - рассеянно произнесла она. – Мне нравится Питер, он очень хороший. Прости, Эдмунд, где у вас ванная?
- На второй этаж и направо, - машинально произнес он. Она направилась к лестнице, а Эдмунд остался стоять, как громом пораженный. Он ничего не понимал.
Почему Джейн так смотрела на него? Она будто собиралась что-то ему сказать, но в последний момент передумала. И зачем она все-таки пришла? Ведь он целый день был дома и не слышал телефонного звонка.
***
Джейн поднялась наверх и прошла в ванную. Она открыла кран с холодной водой и, зачерпнув немного, умыла свое разгоряченное лицо. Она не знала, что с ней происходит. Она действительно пришла не на занятие к Питеру. Она пришла, чтобы поговорить с Эдмундом, но в последний момент растерялась и повела себя глупо.
«Боже, он думает, что я сумасшедшая, - подумала она, глядя в зеркало. – Хотя, возможно, это не далеко от истины».
Джейн повернула вентиль, чтобы закрыть кран, но увидела, что он не закрывается. Вентиль поворачивался, но вода не переставала течь. Повернув его еще несколько раз, она увидела, что вентиль остался у нее в руке. Вдруг раздался громкий треск и под ноги ей хлынул поток холодной воды. Джейн вскрикнула и отшатнулась. Она посмотрела в зеркало, но увидела там не свое отражение, а какое-то чужое лицо, бледное и жестокое. Видение длилось всего одну секунду, а потом лицо исчезло. Джейн в замешательстве стояла и смотрела в зеркало, а коврик под ее ногами уже пропитался водой, вода начала просачиваться в коридор сквозь щель под закрытой дверью.
Наконец она пришла в себя.
- Эдмунд! – закричала она, выскакивая из ванной. – Эдмунд, иди сюда!
Эдмунд взбежал по лестнице и удивленно уставился на нее. В это время вода уже растеклась по коридору, но большая часть продолжала оставаться в ванной, будто какая-то сила мешала воде вылиться наружу.
Эдмунд прошел мимо девушки в ванную и удивился еще больше. С потолка огромными пластами отпадала штукатурка, показались балки и трубы, которые лопались прямо на глазах, будто были не из железа, а из стекла. Вода потоками стекала на пол, и Эдмунд обнаружил, что стоит в ней по колено. Он уже хотел попросить Джейн позвонить в аварийную службу, но вдруг взгляд его задержался на зеркале. Он не мог поверить в то, что там увидел: леса и поля, подернутые вечерней дымкой, река, медленно несущая свои воды… Там была Нарния.
- Джейн! Иди сюда! – позвал Эдмунд. Девушка подошла к нему. Вода с потолка продолжала литься, и они оба были мокрыми с головы до ног, но Эдмунд не обращал на это внимания.
- Ты видишь то же, что и я? – спросил он, указывая на зеркало.
- Зависит от того, что видишь ты, - попробовала пошутить девушка, но тут же застыла, как вкопанная. – Что это?
- Я, кажется, знаю что, но не могу понять, как… - начал Эдмунд, но тут из зеркала вырвался неистовый порыв ветра и его начало тащить внутрь. Зеркало расширилось и стало величиной с дверь. Панорама леса стала ближе, теперь они могли видеть реку прямо перед собой и берег чуть поодаль.
- Эдмунд, что происходит?! – вскрикнула Джейн.
- Держись за меня! – ответил он и, не дожидаясь, сам обнял девушку за талию и привлек к себе. Тащить стало сильнее, еще минута и оба уже стояли по колено в воде, только уже не в ванной дома Пэвенси, а в реке, недалеко от берега.
Если бы Эдмунд не продолжал обнимать ее, Джейн бы плюхнулась в воду, потому что от увиденного у нее подкосились ноги.
- Ч-что это? – спросила она, чуть заикаясь.
Эдмунд посмотрел на нее, и она отшатнулась. Таким она еще его не видела. Карие глаза юноши просто светились от счастья.
- Джейн Грин, добро пожаловать в Нарнию!
***
- Куда? Эдмунд, что происходит? – Джейн в замешательстве озиралась вокруг.
- В Нарнию. Только что-то здесь очень тихо, - Эдмунд пристально посмотрел на лес. – Если мне не изменяет память, мы сейчас находимся возле Тенистого леса.
- Ты что уже здесь был?
- Да, и не однократно. Но это длинная история, которую лучше рассказать на берегу, предварительно обсохнув.
- Хорошо, давай выбираться из этой воды. Может, ты меня уже отпустишь? – спросила Джейн, глядя на него снизу вверх. Эдмунд продолжал обнимать ее, еще крепче прижав к себе.
- А, ну, да, - пробормотал он, в который раз краснея. Он вышел на берег и подал Джейн руку, помогая выбраться. Меховые тапочки, в которые она была обута, разбухли от воды и замедляли передвижение.
- Scheiße!** – выругалась она, заметив состояние своей одежды. Платье намокло почти до пояса, а тапочки превратились в два комка слипшегося меха. Эдмунд посмотрел на нее и прыснул.
- Что ты сказала?
- Не обращай внимания, - теперь настал ее черед краснеть.
- Нужно будет найти тебе новую одежду, - сказал Эдмунд. – Вот только бы узнать, в каком мы времени и кто сейчас король…
- Король? О чем ты говоришь? Ты можешь мне нормально объяснить, что происходит? Мы были у тебя в ванной, внезапно начался потоп, и мы оказываемся в реке у леса… Мы вообще в Англии?
- Я же объясняю тебе – мы в Нарнии. Это такая волшебная страна, где кроме людей живут говорящие животные, фавны, дриады… А правит ею всегда сын Адама, то есть человек.
- Эдмунд, - перебила Джейн, серьезно глядя на него. – Мне кажется, что на нас обрушился потолок, и мы впали в кому. А это наша галлюцинация. Только вот не могу понять, чья именно, потому что о коллективных галлюцинациях в коме я еще не слышала.
Эдмунд громко рассмеялся.
- Я тоже сначала не мог поверить, когда Люси сказала, что нашла в платяном шкафу целую страну. Но потом мы все отправились туда за ней: я, Питер и Сьюзен. И стали здесь королями и королевами.
- Нет, у меня точно бред, - Джейн ущипнула себя за руку и вскрикнула: - Ай! Хотя может быть, боль мне тоже только кажется. Я где-то слышала о таком…
- Да никакая это не галлюцинация! Если уж на то пошло, то бред не у тебя, а у меня. Ведь я так мечтал попасть сюда снова.
- Но только не со мной, - прошептала Джейн.
- Что?
- Нет, ничего. Ладно, продолжай рассказывать.
- Так вот, мы стали королями, Питер был Верховным Королем и его называли Великолепный…
- Великолепный? - снова перебила Джейн. – Это уже что-то интересное. Хотя Питеру вполне походит.
Эдмунд разозлился.
«Если она еще раз в моем присутствии сделает хоть один комплимент Питеру, то я не знаю, что сделаю!» - гневно подумал он, а вслух сказал:
- Ты дашь мне договорить или так и будем обсуждать великолепного Питера?
- Да, конечно. Извини. Просто я никак не могу поверить.
Эдмунд подошел и схватил ее за руку. Джейн на мгновение опешила.
- Что ты делаешь? Куда ты меня тащишь? – закричала она.
Эдмунд подтащил упирающуюся девушку к дереву и приложил к нему ее руку.
- Вот дотронься, чувствуешь? Оно живое. Потрогай листья.
Джейн послушно сжала зеленый лист в руке. Эдмунд потащил ее обратно к реке, нагнулся, взял горсть песка с берега и вложил в ее руку.
- Чувствуешь? Он мокрый и холодный. Дотронься до меня. - Он приложил ее вторую руку к своей груди. – Видишь, я живой. Так что это никакая не галлюцинация, коллективная или какая там еще. Мы действительно в Нарнии.
Джейн дрожащей рукой провела по его груди и опустила голову. Ей на секунду стало страшно. В Англии она воспринимала Эдмунда, как мальчишку, не считала его ребенком, но понимала, что гораздо старше и опытнее его. А здесь он изменился, и теперь уже она рядом с ним чувствовала себя маленькой девочкой. Это был его мир, и она была почти готова поверить, что он действительно был здесь королем.
- Эдмунд, - тихо произнесла она, все еще прикасаясь к нему. – А как тебя называли в Нарнии?
- Справедливый, - он улыбнулся. – Люси звалась Отважной, а Сьюзен – Великодушной.
- Про нее сейчас так не скажешь, - заметила Джейн, наконец-то убирая руку с его груди. – Прости. Она все-таки твоя сестра.
- Тогда мы все были другими, - печально промолвил Эдмунд и тут же оживился: - Теперь нам нужно узнать, кто и зачем позвал нас сюда. И я не понимаю как…
Он осекся, заметив какое-то движение среди кустов. Приложил палец к губам, давая Джейн знак, что нужно молчать. Осторожно подкрался на несколько шагов и прыгнул.
Джейн вскрикнула, потому что когда он поднялся, то держал за уши большого зайца. Заяц извивался и кричал, не пищал или скулил, как это обычно делают животные, а именно кричал:
- Отпусти меня, ты колдовское отродье! Именем Аслана заклинаю тебя!
Эдмунд рассмеялся и поставил зайца на землю, не отпуская его ушей.
- Успокойся, друг. Мы не причиним тебе вреда. Я – король Эдмунд, правда не знаю, помнишь ли ты обо мне.
Заяц вытаращил и без того огромные глаза и с благоговением уставился на Эдмунда.
- Я зверь и мое дело помнить, - торжественно произнес он. – Аслан услышал наши мольбы. И послал нам на помощь великого воина и короля.
- Так я и думал, - сказал Эдмунд, отпуская заячьи уши. – В Нарнии опять что-то произошло. Хоть бы раз позвали просто так.
- Позвольте спросить, ваше величество, кто эта прекрасная дама рядом с вами? Неужели я имею честь видеть перед собой одну из величайших королев древности – Люси Отважную или Сьюзен Великодушную? – Заяц галантно поклонился Джейн. Она не удержалась и расхохоталась. Заяц немного обиженно посмотрел на нее.
- Нет-нет, - ответил Эдмунд. – Это просто моя… знакомая. Леди Джейн.
- Рад познакомится, леди, - сказал заяц, но больше кланяться не стал.
- Я тоже рада, наверное, - неуверенно произнесла Джейн. Ей все еще казалось, что это какой-то сон, но просыпаться не хотелось. Говорящий зверь очень понравился ей.
- Можно нам узнать ваше имя, доблестный заяц? – спросил Эдмунд.
«Как он странно говорит, - подумала Джейн. – И заяц этот тоже. Наверно, здесь совсем не так, как в современной Англии».
- Простите, ваше величество, что не представился сразу! Мое имя Длинноух и проживал я до недавних пор на самой опушке Тенистого леса. Но я вижу, что леди устала и замерзла. Могу я пригласить вас к моему скромному костру, чтобы уже в тепле рассказать вам свою историю?
- Да, конечно, - ответил Эдмунд и посмотрел на Джейн. Она вся тряслась и губы у нее посинели. Уже почти стемнело, и было довольно прохладно.
Сначала от шока она не замечала холода, но когда немного пришла в себя, то поняла, что платье и тапочки ничуть не высохли, а ее уже несколько минут бьет сильная дрожь.
- Веди нас, Длинноух! – приказал Эдмунд.
Заяц поклонился ему и прыгнул в чащу. Эдмунд направился за ним, но потом оглянулся, услышав возню и шорох. Представшая его взору картина показалась бы смешной, если бы не была такой жалкой: Джейн пыталась идти по высокой траве в мокрых и раскисших тапках, которые периодически спадали с ее ног, платье зацепилось за ветку, и в конечном итоге она просто застряла. Эдмунд улыбнулся, покачал головой, подошел к ней, отцепил платье и молча взял на руки. Мокрые тапки остались лежать в траве. Джейн пробовала протестовать, но Эдмунд, не обращая на это никакого внимания, продолжал идти по лесу вслед за зайцем.
Наконец, она успокоилась и осторожно обняла его за шею.
Они все дальше и дальше углублялись в лес, деревья были такими густыми, что закатный свет не пробивался сквозь их кроны, и идти приходилось почти в полной темноте. Эдмунд ориентировался по белому меху на хвосте зайца, который мелькал перед ним и выделялся на фоне темного леса.
- Эдмунд, кто такой Аслан? – шепотом спросила Джейн, наклонившись к его уху. – Этот заяц несколько раз упоминал его.
- Я тебе потом расскажу, - ответил Эдмунд. – Мы уже почти пришли.
Так оно и было, заяц остановился на небольшой полянке, окруженной деревьями, в центре которой ярко полыхал костер. Эдмунд осторожно опустил Джейн на мягкую подстилку из травы, и она с благодарностью протянула озябшие ноги к огню.
- Угощайтесь, - сказал заяц, протягивая им корзинку, в которой были овощи и фрукты. – Извините, что не можем устроить пир в вашу честь, времена сейчас не те.
- Так что же все-таки случилось в Нарнии? – спросил Эдмунд, передавая корзинку Джейн. – Я заметил, что в лесу очень тихо, птицы не поют и дриады не шепчутся.
- Великое горе опустилось на Нарнию, сэр, - грустно ответил заяц. – Но постойте, было бы невежливо не сообщить о вашем приходе другим оставшимся нарнийцам. Погодите-ка минутку, я сейчас их приведу. – И заяц скрылся среди деревьев.
- Что он имел в виду под «оставшимися нарнийцами»? – спросила Джейн, надкусывая яблоко. – Нежели все остальные умерли?
- Вот это я тоже хотел бы знать, - пробормотал Эдмунд и нахмурился.
- А почему, когда он принял меня за одну из твоих сестер, он назвал их «королевами древности»? Ведь Сьюзен и Люси еще очень молоды.
- Понимаешь, - начал объяснять Эдмунд. – Время здесь течет не так, как у нас. У нас может пройти год, а в Нарнии – тысяча лет. Между нашим первым и вторым появлениями здесь, как раз тысяча лет и прошла. И поэтому в основном о нас помнят только звери.
Через несколько минут со всех сторон послышались шорохи, и на поляне появилось несколько странных существ. Джейн с интересом рассматривала их. Если двоих из них она могла бы принять просто за карликов, которых когда-то видела в цирке, то третий был явно не из привычного ей мира. Верхняя часть тела этого существа была человеческой, а нижняя – покрыта мехом. Вместо ног у него были козлиные копытца, а сквозь густую шевелюру на голове пробивались маленькие рожки. Существо выглядело довольно болезненно и куталось в большое серое одеяло. Джейн от удивления открыла рот.
- Кто это? – прошептала она на ухо Эдмунду.
- Фавн, - тоже шепотом ответил он и встал.
Из-за кустов выскочил Длинноух и снова поклонился Эдмунду. То же самое сделал и фавн. Гномы (а это были именно они), стояли в сторонке, шептались и с опаской смотрели на людей.
- Приветствую вас, нарнийцы! – начал Эдмунд. – Я – король Эдмунд Справедливый, герцог равнины Фонарного столба, граф Западных болот, рыцарь Ордена Стола…
Гномы сердито уставились на него. Один из них – очень толстый и с седой бородой, вышел вперед.
- Откуда мы знаем, что он не один из них? – ворчливо обратился он к Длинноуху. – Может, они хотят заманить нас в ловушку.
- Замолчи, Финн! Ты оказываешь неуважение королю! – прикрикнул на него заяц. – Очень мы им нужны, ведь и так скоро погибнем!
Эдмунд решил, что пора оставить церемонии.
- Может мне хоть кто-нибудь объяснить, что здесь происходит? – спросил он, снова садясь на землю.
Заяц вышел в центр круга и сказал:
- Знайте же, ваше величество, что Великая Ночь опустилась на Нарнию и ее обитателей! Путем неизвестного колдовства был воскрешен один из наших главных врагов – Белая Колдунья. На этот раз она околдовала всех жителей Нарнии и сделала их своими слугами.
Эдмунд не мог поверить собственным ушам.
- Этого не может быть! Мы же убили ее! – воскликнул он.
- Вы должны помнить, милорд, что во время войны короля Каспиана за престол кое-кто, – он покосился на гномов, - уже пытался вернуть Колдунью к жизни. И это наконец удалось.
- Кто сейчас король Нарнии? – спросил Эдмунд.
- Каспиан Десятый Нарнийский, - почтительно ответил Длинноух.
- Каспиан? Так что же он не сразится с Колдуньей?
- Король Каспиан околдован, как и большинство остальных нарнийцев. Колдунья произнесла страшное заклятье, лишающее воли и превращающее жертву в марионетку. Она наложила чары на короля и его свиту, обезвредила стражу и заняла его трон в Кэр-Паравеле.
- Ну, а войско? Нужно напасть на Кэр-Паравел и освободить короля!
- Вот в этом-то и главная беда, сэр, - печально промолвил заяц. – Никого не осталось, только мы, может еще в лесах сыщется старый кентавр или медведь. Колдунья и ее слуги отыскали всех молодых и здоровых нарнийцев, и привели их во дворец, чтобы она наложила на них свои чары. Мало кому удалось уцелеть.
Эдмунд потерял дар речи. Такого в Нарнии с ним еще не случалось.
- Но почему не забрали вас? – вдруг вмешалась Джейн.
- Омниус очень болен и стар, - ответил заяц, указывая на фавна. – Такой воин им не нужен. А эти двое, - он махнул лапой в сторону гномов, – просто тихо спали в своем доме под землей, пока остальные сражались с войском колдуньи. Им просто повезло, хотя я предпочел бы умереть, чем проспать сражение за свою родину.
Джейн удивленно посмотрела на него. Она не ожидала такой храбрости от зайца. Гномы снова начали шептаться, бросая на Длинноуха неприязненные взгляды.
- Зайцы и другие мелкие животные остались здесь, но они боятся Колдуньи и попрятались в норы, - продолжал Длинноух. – Они не умеют сражаться и хотят просто дожить свой век.
– Остальных нарнийцев можно как-то расколдовать? – спросил Эдмунд.
- Не знаю, сэр. Я надеялся, раз пришли вы, может, и Аслан вспомнит о нас и вернется. А пока мы можем предложить вам только ночлег и немного еды. И новые сапожки для леди. Давай их сюда, Финн. – Заяц подошел к гному и вырвал у него из рук какой-то сверток, который тот прятал за спиной. Гном что-то недовольно пробурчал, но Длинноух не обратил на него внимания, подошел к Джейн и положил ей сверток на колени.
Когда она развернула ткань, то увидела под ней пару маленьких сапожек из кожи.
- Гномьи, - с сожалением сказал заяц. – Но на вас должны прийтись.
Джейн поблагодарила его и надела сапожки. Они были очень мягкие и теплые, она еще никогда не носила такой удобной обуви.
- Оружие есть? – сокрушенно спросил Эдмунд. Это путешествие в Нарнию начинало нравиться ему все меньше. Он не ожидал, что будет легко, знал, что придется сражаться, но не думал, что ему одному предстоит противостоять целой армии. Может, заяц обманывает его?
- Есть лук, который обронил один из кентавров, - ответил заяц, порылся в кустах и достал большой охотничий лук. – А меч и кольчугу для вас могут выковать гномы. – Он снова сердито взглянул на них. Гномы перестали шептаться и согласно кивнули головами.
- Хоть что-то, - сказал Эдмунд и задумался. – Сколько лет прошло с тех пор, как король Каспиан плавал на Край света?
- Ровно тридцать лет, ваше величество, - подал голос фавн. – Он привез с собой Лилиандиль, дочь звезды и взял ее в жены. У короля и королевы долго не было детей и они как раз праздновали рождение своего первенца, когда Колдунья напала на замок.
Эдмунд кивнул, встал, взял лук и натянул тетиву.
- А стрелы есть? – спросил он.
- Нет, ваше величество, но я думаю, что вы сможете изготовить их сами, - ответил Длинноух.
- Хорошо, - сказал Эдмунд, и устало опустился на траву. – Спасибо вам, нарнийцы, за теплый прием. Совет окончен, уже поздно и нужно готовиться к ночлегу.
Гномы поклонились и удалились в чащу леса. Фавн и заяц отправились за ними, пообещав прийти с утра, и у костра остались только Эдмунд и Джейн.
- Прости, что втянул тебя во все это, - сказал Эдмунд. – Если бы я не позвал тебя в ванную, ты бы не попала сюда.
- Я ни о чем не жалею, - улыбнулась она. – Мне впервые выпал шанс поучаствовать в таком приключении.
- Да, но вот последствия могут быть плачевными. Я не ожидал, что все так плохо. Жаль, что у нас нет волшебных подарков.
- Каких подарков? – спросила Джейн.
- Когда мы впервые очутились в Нарнии, Питер и девочки повстречали Отца Рождество, и он подарил им волшебные подарки: меч и щит для Питера, лук и рог для Сьюзен и бутылочку с исцеляющим бальзамом для Люси.
- А тебе он ничего не подарил? – поинтересовалась Джейн.
- Нет, - Эдмунд замялся. – Меня тогда с ними не было.
Джейн поняла, что больше расспрашивать не стоит.
- Давай спать, - предложил Эдмунд. – Завтра подумаем, что делать дальше.
Справа от костра были свалены одеяла, и Джейн с Эдмундом воспользовались ими. Они легли по обе стороны от огня, но сон не шел.
- Сомневаюсь, что смогу заснуть, - наконец сказала Джейн. – Столько всего произошло сегодня. И мне до сих пор холодно.
- Ляг поближе к огню, - предложил Эдмунд. – Или можешь лечь рядом со мной.
Уже полностью стемнело, и она не могла видеть, как лицо его залилось краской, когда он произнес эти слова.
Джейн послушно встала и легла с ним рядом. Он немного подумал, а потом обнял ее и притянул к себе. Она сразу же крепко прижалась к нему, вбирая его тепло. Так хорошо и уютно ей еще никогда не было, и она опасалась, что все это может оказаться всего лишь сном.
- Почему ты так удивился, когда мы попали сюда? – спросила она.
- Потому что когда я и Люси были здесь в последний раз, Аслан сказал, что мы больше не вернемся. Странно, что он позвал меня обратно, да еще и с тобой. В смысле, я раньше думал, что в Нарнию из нашего мира могут попасть только дети.
- Расскажи мне об Аслане, - попросила она. – Мне становится так тепло и спокойно, когда я слышу это имя.
- Я думал, что тебе тепло, потому что ты лежишь рядом со мной, - пошутил Эдмунд, и она толкнула его в бок. – Хорошо, я расскажу.
И он начал рассказывать о том, как они впервые попали в Нарнию, упустив только правду о своем предательстве. Ему не хотелось, чтобы Джейн знала об этом. Потом он рассказал о короле Каспиане и плаванье на Край света. Джейн слушала его успокаивающий голос и сама не заметила, как заснула.
___________________________________________________________________________
*В Англии иногда даже летом топят камины из-за сырой и промозглой погоды. – Здесь и далее примечания автора.
**Дерьмо! – нем.
Глава 3. Танец у Фонарного столбаСледующим утром Джейн проснулась довольно рано. Она всегда любила просыпаться с рассветом, утреннее солнце заряжало ее энергией на весь день. Сначала она подумала, что все произошедшее вчера, ей просто приснилось, но открыв глаза, увидела над собой голубое небо с плывущими белыми облаками. Костер погас, и было довольно прохладно. Эдмунд еще спал, но даже во сне продолжал обнимать ее. Джейн повернулась и посмотрела на него. Сейчас он не казался взрослым, во сне черты его лица стали более мягкими, и он снова стал тем семнадцатилетним мальчишкой, с которым она познакомилась в Лондоне. Она внимательно рассматривала его темные ресницы, немного припухшие губы и веснушки, которыми было усыпано его лицо. Осторожно протянув руку, Джейн убрала прядь волос, упавшую на лоб. Сердце ее забилось быстрее. Ей так хотелось обнять этого странного мальчика, которого называли королем, прижать к себе и защитить от всех бед. Она была счастлива находиться рядом с ним, смотреть на него, слушать его голос. Там, в Англии, ей бы помешала разница в возрасте, но здесь это было не важно.
Джейн легко провела пальцами по его щеке. Он что-то пробормотал во сне и его губы слегка приоткрылись. И она не смогла устоять. Уже наклонившись, чтобы поцеловать Эдмунда, она заметила, что его ресницы задрожали, и он приоткрыл глаза.
Джейн резко отпрянула и, не удержав равновесия, упала на спину. Эдмунд удивленно смотрел на нее.
- Что случилось? – спросил он.
«Наверно, он ничего не заметил, - подумала она. – Пусть это будет правдой, иначе я не смогу смотреть ему в глаза».
- Я просто неудачно встала, - ответила она, чувствуя, что краснеет. Эдмунд пристально посмотрел на нее и встал с их импровизированного ложа.
- Ты выспалась? – спросил он. – Нам предстоит тяжелый день.
- Да, но хотелось бы чего-нибудь поесть, - ответила Джейн. – Вчерашний ужин был не слишком обильным.
- На одних фруктах мы долго не протянем, - Эдмунд скептически осмотрел корзинку. – Пойду проверю, на что годится этот лук. А ты дождись наших друзей.
Эдмунд взял лук, нашел острый камень и отправился в лес. Там он наломал тонких веток и как мог, обтесал их и заострил с помощью камня. Стрелы получились не очень хорошие, но альтернативы не было. С десятой попытки ему удалось подстрелить пару куропаток (не говорящих, конечно). Он засомневался, что Джейн умеет разделывать дичь, поэтому с помощью того же камня, смог кое как отделить птицу от внутренностей.
Когда он вернулся на поляну, там вовсю кипела работа. Снова разожгли огонь, и над ним уже висел котелок с горячей водой. Длинноух и Омниус привели с собой кучу мелких зверюшек: мышей, белок, сусликов и кротов. Они все суетились вокруг Джейн, подсовывая ей, кто орешек, кто ягоду, а кто и пучок травы или червяка. Джейн складывала съедобное угощение в корзинку и весело смеялась. Картина была настолько прелестной, что Эдмунд невольно улыбнулся. Фавн помог ему ощипать куропатку и через несколько минут в котелке закипал чудесный бульон. После завтрака Длинноух встал и торжественно преподнес Эдмунду меч, кольчугу и охотничий нож. Эдмунд с благодарностью принял подарки и спросил, как гномы так быстро успели все это сделать.
- Вы не поверите, сэр! – ответил Длинноух. – В жизни не видел таких ленивых гномов! Всю ночь гонял их ивовым прутом, заставляя работать. Оружие, правда, не королевское, но лучшего сейчас не отыскать.
Эдмунд засмеялся и еще раз поблагодарил его. После завтрака звери разбежались по своим делам, а люди стали думать, что делать дальше.
- Повести армию из этих малышей, больного фавна и двух ленивых гномов на хорошо вооруженных нарнийцев в Кэр-Паравеле мы не сможем, - сказал Эдмунд. – Да и не хочется мне воевать с нарнийцами, они же все-таки свои. Нужно найти другой способ.
- Я думаю, что сначала следует отправиться на разведку, - предложила Джейн. – Мне очень понравились эти зверушки, но ты не думал, что все может быть не так страшно, как им кажется?
- Я задумывался над этим, - ответил Эдмунд. – У страха глаза велики, но мне не кажется, что кто-то из них врет. Но мне сложно поверить, что во всей Нарнии не осталось незаколдованных обитателей, кроме этого леса. Так было всегда – и во времена Великой Зимы, и в жестокое правление Мираза. Нарнийцы собирались в группы, прятались и ждали момента для наступления. И что с деревьями?
- Длинноух сказал, что на них тоже наложили чары. Остались только духи воды, наяды, но как я поняла, они не могут далеко отходить от своих водоемов.
- И еще они могут меня не послушать, - сказал Эдмунд. – Они помогали нам только тогда, когда с нами был Аслан, прошло уже столько лет, они могут меня и не помнить.
- А можно как-то вызвать Аслана, или хотя бы сообщить ему, что мы в беде? – спросила Джейн.
- Не думаю, он всегда приходит сам. Но если это он позвал меня, – а по другому и быть не может – то тогда он скоро даст о себе знать. А теперь давай решим, как ты будешь защищаться. Ты умеешь владеть луком или мечом? Остроумный вопрос, сам знаю.
- Не думаю, что у меня получится драться мечом, - сказала Джейн, взяв новый тяжелый меч Эдмунда в руки. – Я его и поднять еле могу.
- Тогда остается лук, - Эдмунд встал и поманил ее к себе. – Я смог сделать стрелы получше, давай попробуем.
Джейн взяла лук. Эдмунд показал ей, как расположить стрелу, придерживая ее пальцами, а потом встал сзади и показал, как правильно натянуть тетиву.
- Стреляй, ну скажем, вон по тому яблоку, - сказал он, указывая на дерево, растущее в десяти метрах от них.
Джейн прицелилась, натянула тетиву и выстрелила. Выстрел получился слабым и неточным, стрела взмыла в воздух и, описав кривую дугу, застряла в земле.
Джейн покраснела и опустила голову.
- Да, вояка из меня никакой, - грустно сказала она.
- Но это же только первая попытка, - успокоил Эдмунд и ласково дотронулся до ее волос. Их обоих будто прошиб электрический ток, но они постарались сделать вид, что ничего не произошло. Эдмунд поспешил убрать руку. – Давай попробуем еще раз.
Он встал позади Джейн и снова показал, как нужно обращаться с луком. От запаха ее волос и кожи у него кружилась голова, он еле соображал, что делает и говорит. Ему хотелось прижать ее к себе, прильнуть к ее губам. Но он понимал, что это глупо и бесполезно, ведь ей нравится Питер. Он бы и сам не отказался сейчас увидеть своего старшего брата и выслушать его совет, но все же был рад, что Питера в данный момент здесь нет.
Потом он отошел и смотрел, как она выстрелила. Вторая попытка была лучше первой, стрела просто застряла в дереве. После двадцатой, Джейн все же попала в яблоко, но стрела просто скользнула по его боку. Девушка устала и у нее с непривычки болели руки. Эдмунд забрал у Джейн лук и пошел подстрелить что-нибудь на обед.
Он шел по лесу, вдыхая такой сладкий и знакомый воздух Нарнии, с каждым вздохом чувствуя себя увереннее и сильнее. Так же, как Джейн сначала не верила в реальность этой страны, Эдмунд не верил, что вновь очутился здесь. Он помнил, что Аслан закрыл за ними дверь в Нарнию навсегда.
«Может, он хотел вызвать всех нас, потому что Колдунья вернулась, но просто выбрал неудачный момент, когда никого, кроме меня и Джейн не было дома», - подумал он, но сразу же счел эту мысль глупой, так как не помнил, чтобы Аслан когда-нибудь ошибался. Раз он оказался здесь вместе с Джейн, значит, так было нужно. Хотя Эдмунд жалел, что рядом с ними не было Люси. Он знал, как сестра обожает Нарнию и хотел бы, чтобы она тоже разделила с ним радость от возращения. Сейчас он старался не думать о том, что Каспиан и большинство нарнийцев заколдованы, что у него нет армии, и ему вновь придется встретиться лицом к лицу со своим самым страшным кошмаром – Белой Колдуньей. Конечно, если его не убьют его же заколдованные друзья, прежде чем он доберется до замка. Он шел и вспоминал сон, который приснился ему сразу перед пробуждением. Ему приснилось, что Джейн наклонилась над ним и целует его. А потом она так странно на него смотрела. Может, он разговаривал во сне?
Он принес на обед несколько диких фазанов. Хотел научить Джейн разделывать их, но от вида мертвой выпотрошенной птицы девушке стало плохо. Для городской жительницы она еще неплохо держалась в лесу, но это было выше ее сил. После обеда Джейн сходила к реке и выкупалась. Вода была очень холодной, но она все равно настояла на своем, не смотря на заверения Эдмунда, что она обязательно простудится.
Потом, завернувшись в одеяло у костра, она снова стала расспрашивать Эдмунда о Нарнии и об их дальнейших планах.
- Я думаю послать кого-нибудь на разведку в Кэр-Паравел. Кого-то маленького и незаметного, например, белку или мышь. Когда мы узнаем истинное положение вещей, можно будет подумать, что делать дальше.
Джейн согласилась с ним, и они позвали Длинноуха, который жил недалеко от поляны, в норке под старым дубом. Он созвал всех белок и долго объяснял им, чего от них хочет король. Белки сначала испугались, но потом согласились. Эдмунд несколько раз повторил им, что они должны запомнить расположение обороны противника, но потом понял, что это гиблое дело. Белки трещали без умолку, собирались незамедлительно бежать и ничего не хотели слушать. Тогда Длинноух пригласил несколько говорящих мышей. Одна из них помнила Эдмунда еще по битве у Беруны, в которой участвовал ее дед, и сразу же согласилась помочь. Мыши обещали даже нарисовать план расположения противника, предварительно украв карту из замка. Также доблестный Мыш Пиричик вызвался добровольцем в армию Эдмунда и сказал, что вверяет королю свой меч и сердце. Джейн очень растрогало это заявление, а Эдмунд прошептал ей на ухо: «Мыши очень воинственный народ». Джейн тихонько засмеялась, чтобы не обидеть их.
Итак, мыши были отправлены, а Эдмунд и Джейн пригласили на ужин всех своих новых друзей. Только гномы отказались прийти, сославшись на сильную занятость.
- Небось дрыхнут, как и тогда, когда Колдунья напала на их товарищей, - неодобрительно проговорил Длинноух и добавил: - В жизни не видел таких ленивых гномов!
После ужина Эдмунд и Джейн спустились к реке и долго сидели на берегу, глядя, как солнце медленно скрывается за горизонтом.
- Мне нужно кое-что тебе сказать, - начал Эдмунд.
Джейн обдало жаром. «Неужели это то, что я думаю», - пронеслось у нее в голове.
- Когда мыши вернутся, я хочу сходить в Кэр-Паравел сам. Может, мне как-то удастся договориться с Колдуньей или я смогу обмануть ее. Ты этого не знаешь, но мы с ней старые знакомые. Ты останешься здесь, вместе со зверьми. Думаю, в крайнем случае, гномы смогут защитить тебя. Длинноух уж точно не оставит в беде. У этого зайца сердце льва.
- Но почему ты не хочешь, чтобы мы отправились вместе?
- Потому что это глупо. Колдунья убьет тебя, как только увидит, или это сделают ее рабы. Ты не обижайся, но лучник из тебя, мягко говоря, не важный. Останешься и потренируешься еще, думаю, у тебя получится, но на это нужно время. Если я не вернусь…
- Как это – не вернусь? Оставишь меня в лесу? – Она пыталась казаться веселой.
- Я имею в виду, если меня убьют, - спокойно сказал Эдмунд. – Тогда…
- Я не хочу даже обсуждать это, - резко сказала Джейн и встала. – Тебя не убьют, и мы вместе вернемся домой. И если не вернемся, то тоже вместе.
Эдмунд внимательно посмотрел на нее.
- И если Аслан такой великий, как все здесь считают, - продолжала она, - то он не зря послал нас вдвоем, и значит, мы не должны расставаться.
- Джейн, ты не понимаешь, - мягко сказал Эдмунд. – Нарния не просто сказочная страна с милыми говорящими зверьми. Здесь обитают и ужасные твари, и одна из них – Белая Колдунья. Я не могу позволить…
- А что это ты здесь раскомандовался? – вдруг разозлилась она. - Пусть ты и король, но я не твоя подданная и слушаться тебя не хочу и не буду. И вообще я старше тебя и знаю лучше.
Это звучало очень по-детски и Джейн самой стало стыдно. Так ведут себя маленькие девочки, которых мама не пускает на танцы.
Но она не хотела отступать. Поджав губы, она развернулась и удалилась в лес, оставив Эдмунда одного на берегу. Он сидел и не мог решить радоваться ему или злиться.
Когда он вернулся на поляну, Джейн уже легла. Она зарылась лицом в одеяло и делала вид, что спит. Эдмунд, взглянул на нее, пожал плечами и лег на свое место, с другой стороны костра.
***
Он проснулся среди ночи от того, что кто-то тряс его за плечо. Костер снова потух, и вокруг была кромешная тьма. Эдмунд резко сел и машинально схватил свой меч. Старые нарнийские навыки вновь давали о себе знать.
- Эдмунд, это я, - услышал он голос Джейн. – Смотри, не отруби мне голову.
- Что случилось? – спросил он, не выпуская меч из руки.
- Мне приснился странный сон, и я хотела рассказать его тебе.
Эдмунд усмехнулся и положил меч на землю.
- Рассказывай, - сказал он, вновь откидываясь назад на ложе из травы и одеял.
- Я шла по вечернему лесу, и вокруг все было покрыто снегом. Странно, что мне приснилось это место, потому что я раньше не видела ничего подобного, ни в Англии, ни здесь, в Нарнии. Я не знала, где я и куда иду, и хотела остановиться, но вдруг из-за деревьев появился громадный лев.
Эдмунд начал было клевать носом, но тотчас резко проснулся и сел.
- Сначала я испугалась, - продолжала Джейн. – Но когда он приблизился, снег вокруг него будто озарился солнечным светом. Я поняла, что он не причинит мне вреда. Он кивнул головой, приглашая меня идти вслед за ним.
Мы долго шли и, наконец, я увидела то, что меньше всего ожидала увидеть здесь – фонарный столб, стоящий среди деревьев. Только он был не такой, какие сейчас стоят на улицах Лондона, а более старого образца, как в девятнадцатом веке… Я подумала, что мы уже пришли, но лев снова кивнул, уводя меня дальше…
Эдмунд опустил глаза. Он понял, что последует за этим, и радовался, что вокруг темно и Джейн не видит, как сильно он покраснел от стыда.
- Мы продолжали идти, и я увидела впереди два холма. Я поняла, что лев ведет меня к тем холмам, чтобы что-то показать. Мы долго поднимались по пологому склону, но я не чувствовала ни усталости, ни холода. Когда мы поднялись, лев повернулся ко мне и указал лапой вниз. Я подошла и увидела прекрасный ледяной замок, расположенный между холмами. Замок был очень красивый, с сотнями башенок и лестниц, но от него веяло таким холодом, что я испугалась. И тут я увидела человека, идущего к замку. Я сначала не могла разглядеть кто это, но лев дохнул на меня, и я стала видеть лучше. Это был…
- Можешь не продолжать, - глухим голосом произнес Эдмунд. – Это был я.
- Да? Откуда ты знаешь? Тебе тоже это снилось? Я кричала, звала тебя, но ты не слышал. И ты был гораздо младше, чем сейчас. Лев печально посмотрел на меня, и мне тоже стало так грустно, так… – Она хотела сказать «жалко», но не осмелилась. - И я заплакала и проснулась.
- Наверное, Аслан хочет, чтобы я рассказал тебе всю правду о себе, - вздохнул Эдмунд. – Это логично, ведь возможно тебе тоже предстоит встретиться с Белой Колдуньей, если ты хочешь пойти со мной. Теперь мне кажется, что ты была права, и Аслан тоже этого хочет.
- Так это был Аслан? – голос Джейн дрожал от волнения. – Как жаль, что я во сне не догадалась. Тогда бы я спросила его, что нам делать. А какую правду ты должен мне рассказать?
- Правду о том, что я сделал еще до того, как мы все вчетвером попали в Нарнию, и о том, что я сделал после.
И Эдмунд рассказал о своем предательстве, сначала по отношению к Люси, когда он соврал, что не был с ней в Нарнии, а потом ко всем остальным, когда перешел на сторону Колдуньи. Джейн слушала молча и не перебивала его. Когда он закончил, они оба долго молчали, но, наконец, она нарушила тишину:
- Ты не виноват, Эдмунд. Ты был ребенком и не мог знать, как правильно поступить.
- Люси младше меня, но она сразу выбрала правильную сторону, - ответил он. – А я продался… за конфеты.
- Но ты же не знал, к каким последствиям это приведет.
- В том то и дело, что я догадывался, и в тайне даже мечтал об этом. Мне просто так хотелось хотя бы раз стать лучше, чем Питер. Быть первым номером, а не вторым.
- Но ты и не был вторым номером! – воскликнула Джейн. – Вы же потом оба стали королями. И Питер бы никогда…
- Питер стал Верховным Королем, а я так… никто, - Эдмунд разозлился. – Вечная тень великолепного Питера! Даже сейчас…
- Сейчас ты король и только ты можешь спасти Нарнию, - успокаивала его Джейн.
- Я ничего не могу! – воскликнул Эдмунд. – У меня ничего нет! Если бы здесь был Питер, то Аслан бы явился к нему, а не к тебе! Он бы сразу нашел себе армию и наяды послушали бы его, и гномы бы относились к нему с уважением! И даже ты…
- Что я? – спросила Джейн.
- Ничего, - ответил Эдмунд. – Ложись спать.
- Эдмунд, ты злишься на меня?
- Нет, - он вздохнул. – Но сейчас я ни с кем не хочу разговаривать. Пойду пройдусь, все равно не усну.
Она слышала, как он встал и как зашуршали ветки, когда он направился в лес.
«Ничего не понимаю, - подумала Джейн. – Он что, ревнует меня к Питеру? Но я же никогда не давала повода…»
***
На следующее утро у Эдмунда было такое же хмурое настроение. Он молча сидел и мастерил новые стрелы из веток. К завтраку пришел Длинноух, но Эдмунд почти не говорил с ним и ничего не съел. На Джейн он даже не смотрел. Она очень хотела помириться с ним, но не знала как. Она рассказала зайцу о своем сне и они еще долго шептались, пока Эдмунд ходил в лес за дичью.
Когда заяц ушел, Джейн подошла к Эдмунду и села с ним рядом.
- Давай поговорим, - попросила она.
- Слушаю тебя, - сказал он бесцветным голосом.
- Я не понимаю, почему ты так ведешь себя. У нас же были планы, и мы хотели сражаться…
- Планы остаются в силе, - ответил Эдмунд. – Подождем, когда вернуться мыши, а потом я отправлюсь в Кэр-Паравел. Можешь идти со мной, если хочешь.
- У меня есть идея получше.
- И какая? – Эдмунд наконец посмотрел на нее. Его глаза ничего не выражали.
- Мне кажется, Аслан привел меня к замку Колдуньи не только для того, чтобы рассказать о тебе. Прости, что опять об этом напоминаю, - быстро добавила она. Эдмунд махнул рукой, показывая, чтобы она продолжала. – Мы должны отправиться туда. В замке может находиться то, что пригодится нам в борьбе с ней.
- А если там засада? – спросил Эдмунд. – Мне кажется неразумным идти в логово к врагу без подготовки. Хотя с нами могут пойти все желающие.
- Нет, я хочу, чтобы мы отправились вдвоем. Ты подумаешь, что я сошла с ума, но мне кажется, что там нам не грозит никакая опасность. Я поговорила с Длинноухом и он соберет немного еды. Это ведь не так далеко отсюда. Пожалуйста, доверься мне.
Эдмунд посмотрел на нее и усмехнулся.
- Ты сейчас так напоминаешь Люси. Она тоже всегда была уверена в своей правоте, и часто это спасало нам жизнь. Жаль, что не все такие, как она. Хорошо, я согласен, но хотелось бы сначала все же дождаться мышей. Будет не очень честно, если мы уйдем, не увидевшись с ними, ведь это я послал их на задание. И их сведения могут оказаться полезными.
Джейн согласно кивнула. Она заметила, что Эдмунд немного повеселел, хотя на протяжении всего дня часто впадал в задумчивое состояние и большую часть времени стремился остаться один. Она понимала, что рассказав о своем прошлом, ему нелегко будет отправиться в место, служащее живым напоминанием о его предательстве. Но Джейн была настолько уверена в правильности своего решения, что даже из жалости к нему не могла отказаться от этой затеи.
Мыши вернулись через день к обеду. За это время Джейн и Эдмунд так измучились ожиданием, что уже начали собираться в дорогу. Когда же они увидели мышей, то радости их не было предела. Но она тут же улетучилась, когда они заметили, в каком плачевном состоянии находятся мыши. Две из них были ранены, одна не вернулась совсем, а у их предводителя Пиричика был отрублен хвост. Джейн чуть не заплакала от жалости, но бесстрашный Мыш, чуть покачнувшись, поклонился ей и произнес:
- Милая леди, не стоит так убиваться! Наш долг служить Нарнии и законному королю!
- Но твой хвост? Как же ты будешь без него?
- Мой отец рассказывал мне о великом Мыше, сэре Рипичипе, который тоже однажды в битве лишился хвоста. Но Аслан и преданность народа даровали ему новый. Так и я надеюсь заслужить когда-то эту честь.
- Жаль, что у нас нет целебного бальзама Люси, - сказал Эдмунд, глядя на раненых мышей.
- Я присмотрю за ними, сэр, - сказал Длинноух. – Пусть у нас и нет волшебного снадобья королевы, зато у меня есть хороший отвар.
Пока он занимался раненными, Эдмунд и Джейн внимательно слушали рассказ Пиричика.
- Замок очень хорошо охраняется, - сообщил он. – Даже нам, мышам, попасть туда было довольно сложно. Но ценой жизни одного из наших товарищей, мы смогли пробраться внутрь. Я сумел раздобыть карту и могу начертить расположение охраны. – Мыш разложил карту на земле и принялся чертить по ней угольком.
– Все заколдованы, - немного погодя продолжил он. – Стоят, молчат и взгляд у них остекленевший. Я узнал нескольких зверей, но, в основном, в замке кентавры и минотавры с мечами и копьями. В покои Колдуньи, к сожалению, попасть не удалось, слишком хорошо охраняются. Но зато я видел Лилиандиль, жену короля Каспиана.
- А, дочь Раманду, - с улыбкой сказал Эдмунд и его лицо просветлело. Джейн почувствовала жгучий укол ревности.
- Да, сэр. Так как она – дочь звезды, то чары Колдуньи не подействовали на нее. Она сидит в темнице и плачет о своем маленьком сыне. Мы пробрались в покои короля, чтобы передать ей весточку о том, что с ним все в порядке.
- Вы видели Каспиана? – поинтересовался Эдмунд.
- Да, сэр, - печально ответил Пиричик. – Король околдован, как и все. Он все время сидит в своей комнате и смотрит в пустоту или ходит по замку, как призрак.
- Они собираются нападать на другие земли? Если Колдунья хочет власти, то ей недостаточно одной Нарнии.
- Нет, сэр. Войско Колдуньи, во главе с несколькими ее старыми друзьями – оборотнями, ведьмами и злыми колдунами, постоянно дежурит перед главным входом. Они то ли боятся нападения, то ли чего-то ждут, но не похоже, чтобы они собирались в поход.
- Мы должны окольными путями пробраться в Орландию и попросить помощи там, - сказал Эдмунд. – В Тархистане меня, скорее всего, не станут слушать; для Тисрока король без армии – не король. Но если к нам присоединится армия короля Нэйна, то мы сможем рассчитывать…
- Извините, что перебиваю, сэр, - скромно сказал Мыш. - Но у меня для вас еще одна печальная новость. Колдунья будто знала, что вы вернетесь и захотите просить помощи у Орландии, потому что пару месяцев назад уже захватила ее. Почти все жители Орландии и король Нэйн* – убиты. Об этом мне рассказал отшельник, который сидел в камере рядом с королевой Лилиандиль. Он – старый маг и чародей, которому больше тысячи лет и чары Колдуньи тоже не подействовали на него.
Эдмунд печально склонил голову. Этого он и боялся. Помощи ждать было неоткуда.
«Если бы у меня был корабль, - подумал он, - я смог бы добраться до одной из дружественных Нарнии стран и попросить помощи. Или хотя бы оставить там Джейн. Но корабля у меня нет».
- Почему же он не выберется из тюрьмы, раз он колдун? – в это время спрашивала Джейн. – Я думала, что колдуны все могут.
- Он не такой сильный, как Белая Колдунья и она сумела сковать его силы, - ответил Пиричик. – Простите, что возвращаюсь с такими вестями, сэр, и вы, леди, - Мыш поочередно поклонился Эдмунду и Джейн. – Теперь нам осталось уповать только на ваш светлый ум, милорд, и на милость Аслана.
- Спасибо тебе, Пиричик. Встань на колено, - сказал Эдмунд и тоже встал, поднимая свой меч. – Властью данной мне Асланом и моим братом, Верховным королем Питером, отныне ты будешь зваться сэр Пиричик, рыцарь Круглой поляны.
Он легонько коснулся кончиком меча верхней части лапы мыши, которая могла бы служить плечом.
- Благодарю вас, ваше величество! – дрожащим голосом сказал Мыш. – Клянусь отдать свою жизнь за Нарнию! И за Аслана!
К большому удивлению Джейн, все, включая Эдмунда и Длинноуха, громко прокричали:
- За Нарнию! За Аслана!
Сэр Пиричик снова поклонился королю и Джейн, и торжественно удалился на другой конец поляны, где присоединился к своим друзьям.
- Это было очень мило с твоей стороны, - заметила Джейн.
- Он это заслужил, - просто ответил Эдмунд.
***
На следующее утро они попрощались с Длинноухом и мышами и отправились в путь. Пиричик рвался идти вместе с ними, но Эдмунд сказал, что тот должен охранять их штаб, то есть поляну. Джейн накануне сшила им плащи из старых одеял, Эдмунд надел кольчугу, смастерил перевязь и повесил на бок меч и нож. Джейн надела на плечо самодельный колчан со стелами и взяла лук. В последние дни она много практиковалась и уже стреляла гораздо лучше, чем раньше. Они взяли мешок с нехитрой снедью, намереваясь, в крайнем случае, настрелять дичи, хотя не хотели задерживаться слишком долго. По расчетам Эдмунда путешествие к замку Колдуньи и обратно должно было занять два или три дня.
Эдмунд и Джейн шли весь день и под вечер добрались до Фонарного столба.
- Заночуем здесь, а утром двинемся к замку, - предложил Эдмунд. Он видел, что девушка устала, хотя и не подавала виду. Путешествие по дикому лесу было не из легких, тем более что приходилось постоянно продираться сквозь заросли и обходить болота. Если бы Эдмунд шел сам, он не стал бы останавливаться, но он видел, что его спутнице не под силу такое длительное путешествие.
Джейн с благодарностью посмотрела на него, сняла колчан и положила лук на землю. Эдмунд разжег костер, и они поели. Потом оба уселись и прислонились к столбу, отдыхая. Джейн смотрела на темное небо с загорающимися на нем звездами.
- Какие странные и красивые созвездия, - сказала она.
- Да, и они отличаются от тех, которые мы видим в Англии. Сейчас прямо над тобой находится созвездие Леопарда. И звезды в Нарнии живые, как люди.
Джейн вспомнила о дочери Раманду и нахмурилась.
- Когда вы были королями, вы устраивали балы? – решила она сменить тему.
- Да, конечно, чуть ли не каждую неделю. И ездили на балы к другим королям. – Он вспомнил об Орландии и нахмурился. – Сьюзен очень любила балы, и Питер всегда был не прочь потанцевать с какой-нибудь принцессой или дриадой.
- А ты и Люси?
- Люси любила, когда к нам приходили друзья. А заморские принцы ее всегда мало интересовали. А я… вообще-то не очень люблю танцевать.
- Жаль. Я хотела бы очутиться на балу, так давно не танцевала, последний раз еще до войны, но тогда я была совсем девчонкой. И думаю, что нарнийские балы гораздо пышнее и красивее школьных.
Вдруг, будто прочитав ее мысли, вдалеке послышалась тихая музыка. Эдмунд сразу насторожился.
- Что это? – спросила Джейн.
- Похоже на флейту фавна, - ответил Эдмунд. – Но Омниус сказал, что в лесу не осталось фавнов, кроме него. Значит, это или он, или кто-нибудь из приспешников Колдуньи.
- Не думаю, что заколдованные фавны будут играть на флейтах, - заметила Джейн. – Красивая музыка. Давай просто послушаем, ведь пока никто не собирается на нас нападать. Никто и не знает, что мы здесь.
Эдмунд еще несколько минут прислушивался и присматривался, но потом магия волшебной музыки подействовала на него, и он успокоился. Немного подумав, он встал, подошел к Джейн, галантно поклонился и протянул ей руку.
- Можно пригласить вас на танец, прекрасная леди? – спросил он. Даже в сумерках было заметно, как пылают его щеки. «Зря я это затеял, - подумал он. – Выгляжу, как идиот».
К его удивлению, Джейн легко вскочила, сделала книксен и взяла его за руку. Через секунду они уже кружились в вальсе. Эдмунд неплохо танцевал, только сильно стеснялся и почти не поднимал глаза на Джейн. Вдруг музыка умолкла. Они остановились и просто стояли рядом, глядя друг на друга. Эдмунд все еще обнимал девушку за талию.
- Прости меня, - вдруг сказала Джейн.
- За что? – удивился Эдмунд.
- За то, что я сказала тогда в коридоре, когда первый раз пришла к вам в дом.
- Ты сказала, что я… милый, - медленно произнес Эдмунд. – Я спросил потом у Питера. Но почему ты просишь прощения? Это ведь не оскорбление.
- Теперь я вижу, что ошибалась.
- Значит, я не милый? – улыбнулся Эдмунд.
- Нет, ты другой. Ты воин, настоящий король, отважный и смелый. А я там… в Англии… отнеслась к тебе, как к мальчишке. Выставила тебя на посмешище перед Питером. Просто, когда я тебя увидела, это просто вырвалось и все…
- Не переживай из-за ерунды. Я давно об этом забыл.
- Но ты ведь избегал меня целый месяц, я заметила. Каждый раз, когда я приходила, ты уходил в свою комнату и сидел там все время, пока я была у вас.
- Я просто не хотел мешать.
- Но я же не только занималась с Питером. Я болтала с Люси, с твоей мамой…
Эдмунд снял руку с ее талии и отошел.
- Я не хочу об этом говорить.
- Просто я… Когда я пришла к вам в тот день, в который мы оказались здесь, я не собиралась заниматься с Питером… Я пришла, чтобы…
- Т-с-с! Ты слышишь? – вдруг перебил Эдмунд. Она прислушалась и различила негромкий шелест листьев. Вдруг рядом хрустнула ветка, сломавшись под весом чьего-то тяжелого тела. Эдмунд схватил Джейн за руку и потащил в кусты, прихватив по дороге лук и стрелы, которые она положила у фонаря. Они затаились и стали ждать.
Заросли напротив зашевелились и из них выбрались два толстых гнома. Это были Финн и его друг Ролабрик, те самые гномы, которые сделали меч для Эдмунда.
Финн озирался по сторонам.
- Они были здесь, я слышал голоса!
- Я просил тебя не шуметь, - проворчал Ролабрик. – Мы наверно вспугнули их.
- Это все тот старый фавн, со своей флейтой. Если бы он не усыпил нас, мы бы давно уже их схватили, - ответил Финн. – Подождали бы, пока они уснут, забрали бы оружие и связали. А так пришлось нестись, что есть мочи по лесу, чтобы не упустить их.
- Колдунья сказала, что девчонка ей не нужна, - пробормотал Ролабрик. – Только король. А она точно отпустит наших братьев? – недоверчиво спросил он. Он был из рода Черных гномов, а они всегда славились подозрительностью.
- Точно. Сказала, если мы доставим мальчишку короля в целости и невредимости, она нам еще и золота отсыплет… Куда же они подевались? Говорил я тебе…
Дальше Эдмунд слушать не стал, он и так уже выслушал достаточно. Выхватив меч, он выпрыгнул из кустов и приставил его к горлу Ролабрика. Джейн вышла за ним с луком, прицелившись в Финна.
- Гнусные предатели! – вскричал Эдмунд. – Перейти на службу к Колдунье! Я был о гномах лучшего мнения.
- Мы тоже были лучшего мнения о тебе, король, - ни чуть не смутился Ролабрик, будто и не заметил меча у своего горла. – Пока не услышали, как ты рассказывал этой девчонке о том, как сам чуть не пошел на службу к ней. По крайней мере, у нас более веские причины, чем конфеты, ха-ха! – И он расхохотался прямо в лицо Эдмунду.
- Вы подслушивали! – в негодовании воскликнула Джейн.
Глаза Эдмунда засверкали. Джейн еще не видела его таким сердитым. Он опустил меч и сказал:
- Дерись со мной, гном, и посмотрим, у кого более веские причины сегодня умереть!
- Молчи, Ролабрик! – подал голос Финн. – Ваше величество, у него от старости помутился рассудок, и он не знает, что говорит. Колдунья пообещала, что расколдует наших друзей, если мы сообщим ей, где вы находитесь. Мы не собирались брать вас в плен, зная, какой вы, милорд, умелый воин! Она пригрозила, что убьет нас, если мы не подчинимся. Мы уже осознали свою ошибку и просим вас пощадить двух стариков! Мы не хотели причинить вам вред!
- Я достаточно слышал, чтобы не поверить твоим словам, - холодно сказал Эдмунд. – Но я прощаю вас. Идите и передайте Колдунье, что я сам найду ее и встреча наша близка. Никому не нужно тащить меня к ней силой. И чтобы я вас больше не видел, ни на поляне, ни вообще в этом лесу, а то вы узнаете, что есть вещи пострашнее гнева Колдуньи!
Финн низко поклонился и, схватив Ролабрика за шиворот, потащил его обратно в кусты. Черный гном пробовал упираться, но Финн что-то прошептал ему на ухо и они удалились.
- Зря ты отпустил их, - сказала Джейн. – Они, скорее всего, сообщат Колдунье, где мы находимся.
- Убить их тоже было глупо. Пусть они и предатели, но не заслуживают смерти. Предатель тоже может исправиться, - Эдмунд грустно улыбнулся. – И потом это нам на руку. Пока они отыщут Колдунью, мы уже отправимся в Кэр-Паравел. Колдунья не ждет, что я приду туда сам, она думает, что я иду в Орландию собирать армию. Она ведь не знает, что мыши нам все рассказали. Но даже если она и будет ждать меня, думаю, я знаю способ проникнуть в Кэр-Паравел незамеченным.
- Но как она узнала, что ты снова в Нарнии?
- Думаю, эти двое и рассказали ей. Они наверно давно у нее на службе. Скорее всего, она оставила их шпионить за лесом и ждать, не придет ли помощь.
- А Омниус молодец, - улыбнулась Джейн. – Дал нам выиграть время.
- Да, фавны всегда хорошо соображали, - ответил Эдмунд. – Вот только мы сплоховали. Нужно было сразу затаиться и ждать или пойти на разведку.
- Ну, я ни о чем не жалею, - улыбнулась Джейн и слегка покраснела.
- И даже о том, что здесь нет Питера? – вырвалось у Эдмунда.
- Причем здесь Питер? Я вообще о нем не думала.
- Не причем, забудь.
- Если ты думаешь, что между мной и Питером что-то было, то ты глубоко ошибаешься.
- Это не мое дело. Тебе не нужно оправдываться.
- Я не оправдываюсь, я только говорю, что…
- Если мы больше не собираемся спать, то давай продолжим путь, - прервал ее Эдмунд.
- Как скажешь.
Они отправились дальше, не сказав больше друг другу ни слова.
___________________________________________________________________________
*Нэйн, король Орландии – упоминаемый К.С. Льюисом король, правящий во время восхождения Каспиана на престол.
Глава 4. Хрустальная флягаУже светало, когда они увидели перед собой два холма, между которыми находился старый замок Колдуньи. Чем ближе они подходили к месту назначения, тем мрачнее становился Эдмунд.
Вскоре и сам замок предстал перед ними, освещенный лучами восходящего солнца.
Джейн на минуту остановилась и залюбовалась им. Лучи позолотили башенки на крыше замка и он сейчас казался ей сказочным и прекрасным. Эдмунд даже не смотрел в его сторону. Он продолжал идти, уставившись в землю.
Возле равнины, на которой находился замок, протекала небольшая речушка. Ее русло почти совсем высохло и путникам не составило труда перейти ее вброд. Только Джейн нахмурилась, потому что снова намочила подол платья.
Они пересекли равнину и приблизились к замку. Эдмунд молча указал рукой направо, где находился вход во двор. Они обошли замок сбоку и увидели, что ворота сорваны с петель. Вблизи замок не показался Джейн таким прекрасным, как со склона – он был темным, мрачным и находился на грани разрушения.
Они прошли мощеный двор и направились к входу. Поднявшись по каменным ступеням, Эдмунд снова указал направо. Теперь они оказались в огромном зале, где стоял трон Колдуньи. Солнечный свет проникал туда сквозь дыры в полуразрушенных стенах; большинство колонн, поддерживающих потолок, развалились, и потолок частично обвалился внутрь. Джейн огляделась по сторонам.
- Похоже, что здесь никого нет, - сказала она, наконец, нарушив их длительное молчание.
- Но и чего-нибудь, что могло бы нам пригодиться, здесь тоже нет. Хорошо, что не нарвались на засаду, - пробурчал Эдмунд.
- Я хочу подняться к трону, - сказала Джейн.
- Как хочешь, я подожду здесь. Если что, кричи.
Она видела, как ему тяжело находится в этом месте, оно угнетало и пожирало его изнутри. Теперь ей самой началось казаться, что они зря проделали весь этот путь. Эдмунд мог посчитать ее жестокой, за то, что она привела его сюда.
Одолеваемая невеселыми мыслями, она начала медленно подниматься по каменной лестнице, которая вела к трону. Поднявшись наверх, она увидела два коридора, ведущие в разные стороны. На самом троне лежала полуистлевшая меховая шуба, и что-то поблескивало в самом центре сидения. Девушка подошла ближе и обнаружила полупрозрачный предмет, лежавший в складках грязного меха. Она протянула руку и достала плоскую бутылку из стекла. Подняв ее повыше, чтобы рассмотреть, она подставила ее солнечному свету. Свет отразился от фляги и озарил весь зал чудесным сиянием. Эдмунд заметил это и взбежал по ступенькам посмотреть, что случилось.
Джейн с улыбкой протянула ему флягу.
- Смотри, какая красота, - сказала она. – Не думаю, что это принадлежало Колдунье. Может, Аслан оставил ее для нас?
Эдмунд взял флягу и повертел ее в руках.
- Тяжелая, наверно из хрусталя. Мы не можем знать, что это не одна из уловок Колдуньи, - возразил он. – Постой, на ней какие-то знаки. – Он снова поднес флягу к свету. – Здесь надпись. Я не знаю, на каком языке она сделана, но буквы кажутся знакомыми.
- Может, это заклинание? – спросила Джейн, взяла у него флягу и тоже осмотрела надпись.
- Тогда тем более, нам не нужно брать ее. Вдруг в ней заключена какая-то магия.
- Но разве в Нарнии, магия – это обязательно что-то плохое? – удивленно спросила Джейн.
- Нет, но в большинстве случаев оказывается именно так. Только магия Аслана несет в себе добро, - ответил Эдмунд. – Только я не знаю, как нам поможет пустая бутылка, пусть даже и с заклинанием на ней. Будем осматривать темницу или ты уже достаточно насмотрелась?
- Я думаю, что здесь больше ничего нет, - ответила Джейн. – Но на всякий случай лучше проверить. Если хочешь, я пойду сама.
- Ну уж нет, - отозвался Эдмунд. – Лучше мне быть рядом, а то вдруг ты еще что-нибудь найдешь. – Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Недавняя перепалка была забыта.
Эдмунд направился в правый коридор, где находилась темница, а Джейн, немного поразмыслив, сунула флягу в мешочек на поясе и только потом отправилась за ним.
Больше в замке они ничего не нашли и стали возвращаться обратно.
В этот раз они все же заночевали у Фонарного столба и спали довольно долго из-за вчерашней бессонной ночи. Эдмунд немного ворчал, что они только зря потратили время, когда ходили к замку, но Джейн была уверена, что поход был не напрасным. Она тайком разглядывала флягу, и даже одно прикосновение к ней наполняло ее уверенностью и силой.
К вечеру второго дня они достигли поляны. То, что они увидели там, было поистине ужасно. Поляна была похожа на выставочный зал в каком-нибудь музее живой природы. И тут и там стояли каменные статуи животных, застывших в разных позах. Здесь был и Длинноух, и старый фавн Омниус, и белки, и даже доблестный сэр Пиричик со своим мышиным войском. Сразу было видно, что он из-за всех сил сражался, прежде чем окаменеть, одна из его лап так и застыла с занесенной шпагой. Джейн не сдержала слез, увидев эту картину. А Эдмунд просто стоял, опустив голову и сжав кулаки. Лицо его побелело, и он сам стал похож на застывшее изваяние.
- Значит, гномы все-таки встретились с Колдуньей, - медленно произнес он ледяным голосом. – И она уже успела вернуть себе свой жезл.
- Эдмунд, что нам теперь делать? – Джейн подняла на него заплаканное лицо. – Никого не осталось, мы теперь одни…
- Держаться намеченного плана. Сейчас поужинаем и отдохнем, а завтра на рассвете двинемся в Кэр-Паравел. Последний раз предлагаю тебе остаться здесь, хотя знаю, что это глупо. Возможно, я сумею защитить тебя, прежде чем Колдунья покончит со мной.
- Думаешь, Аслан послал нас сюда, для того, чтобы мы погибли? – Джейн растерянным взглядом обвела фигурки животных.
- Я думаю, что Аслан забыл о Нарнии или ему сейчас не до нее, - жестко сказал Эдмунд. – Иначе, он не позволил бы уничтожить всех своих подданных. Я только жалею, что ты оказалась здесь вместе со мной. Ты не знаешь Нарнии и не заслужила умереть за нее.
Джейн печально посмотрела на него и ничего не сказала.
Ночевать они отправились на берег, так как не хотели оставаться на поляне, глядя на несчастных зверей. Эдмунд подстрелил пару диких голубей, но есть никто из них не хотел. Они сидели и смотрели на воду, а над ними зажигались звезды – холодные, прекрасные, и ничего не знающие о человеческой скорби.
***
Наутро, после бессонной ночи, они рано встали и быстро собрались. Эдмунд коротко рассказал Джейн свой план: незаметно, на сколько это возможно, подкрасться к заливу, который отделял Кэр-Паравел от леса, найти лодку или мелкое место, чтобы перейти залив вброд, а потом подкрасться к восточной стене замка, в которой находилась потайная дверь. Это дверь вела в сокровищницу, а из нее можно было бы попасть в тайный коридор, который опоясывал весь замок. Не многие знали о нем, но Каспиан рассказывал Эдмунду, что когда замок был заново отстроен, он и несколько преданных ему нарнийцев собственноручно провели этот коридор заново. Так что Колдунья точно о нем знать не могла. Этот туннель вел практически ко всем комнатам в замке, можно было бы пробраться в покои Колдуньи незаметно для стражи, и напасть на нее. Решили устроить вылазку ночью, надеясь, что Колдунья и ее заколдованная армия все же иногда спят. Эдмунд понимал, что это не очень честно, нападать исподтишка, но другого выхода не видел. Тем более что он не хотел сражаться с нарнийцами, которые не пошли бы против него, если бы не колдовство.
Они шли два дня, изредка останавливаясь передохнуть, и к вечеру второго дня, наконец достигли залива, отделяющего Кэр-Паравел от леса и остальной Нарнии.
Странно было идти по безмолвному лесу, где не пела ни одна птица, по веткам деревьев не прыгали белки, а в кустах не сидели зайцы, и даже кроты не рылись в земле. Выжившие обитатели Тенистого леса попрятались в дупла и норы, увидев, что произошло с их сородичами, которые помогали королю. Они боялись за свою жизнь, и Эдмунд не мог сердиться на них за это.
Свою возможную смерть он воспринимал, как должное, ведь ему не раз приходилось рисковать жизнью ради Нарнии и он ни разу не пожалел об этом. Просто он представлял, что скажут мама и Люси, когда вернувшись домой, не застанут его. А может, они найдут его мертвое тело в ванной, магическим образом перенесенное из Нарнии после смерти. Питер когда-то спросил, что происходит в нашем мире, когда ты умираешь здесь, но тогда
Эдмунд даже не хотел думать об этом. А сейчас у него просто не было выбора. Чтобы успокоить и приободрить Джейн, он дал ей надежду на победу, но сам понимал, что шансы очень невелики. Если они и смогут пробраться в покои Колдуньи, то даже тогда, вероятность того, что они застанут ее врасплох, ничтожно мала. Он сражался с Колдуньей и знал ее силу и хитрость. Может, она уже давно знает о потайном туннеле.
Эдмунду было больно и стыдно смотреть в глаза Джейн, ведь она оказалась здесь по глупой случайности, по его вине и прихоти. Не заключи он тогда ее в объятья, она бы не попала в Нарнию и ей бы не пришлось рисковать своей жизнью. Он хотел каким-то обманом оставить ее в лесу, но не был уверен, что это не грозит ей еще большей опасностью. Если бы только существовал способ отправить ее домой!
Об Аслане он вообще старался не думать. Он был зол на него, зол не за себя, а за бессмысленную гибель несчастных зверей, за страдающую в темнице королеву Лилиандиль, за бедную храбрую Джейн, которая, не смотря ни на что, хотела оставаться с ним рядом. Он не знал, что это – любовь, дружба или чувство долга. Но знал, что делает она это искренне.
О Питере он тоже думать не хотел, хотя отдал бы все на свете, чтобы Джейн сейчас была в Англии, пусть даже в объятиях Питера, но не здесь с ним в лесу. Он понял, что любит ее, любит так сильно, что ничто остальное уже не имеет значения – ни его жизнь, ни Нарния с ее обитателями, ни даже Аслан. Ради нее он умер бы дважды, даже если бы знал, что никогда не дождется взаимности.
Эдмунд немного жалел, что не может сказать ей об этом, но говорить сейчас о чувствах было бы неправильно, к тому же, он этого не умел.
***
Когда они приблизились к заливу, то впервые увидели заколдованных нарнийцев – медведя и двух гномов. Они находились на берегу, лицом к лесу, и как будто выжидали. Позади них на волнах покачивалась лодка.
Эдмунд сделал Джейн знак спрятаться и молчать. Они присели за густыми кустами и стали наблюдать. Медведь и один из гномов неподвижно сидели, а второй гном прохаживался вокруг них. Напасть на них сейчас было бы не разумно, хотя Эдмунд не сомневался, что сможет без труда одолеть обоих гномов. Но они заметили бы его на открытом пространстве и подняли бы тревогу, не дав ему даже приблизиться. Вдруг его посетила идея.
Он поднял с земли увесистый камень, отошел в сторону и швырнул его в одну из высоких сосен, росшую у берега в ярдах двадцати от их укрытия. С дерева с громким стуком посыпались шишки.
Шум привлек внимание находившихся на берегу созданий. Эдмунд видел, что один из гномов – тот, который ходил – что-то сказал своим товарищам, и медведь со вторым гномом отправились туда, куда он бросил камень.
Теперь нужно было спешить. Он приказал Джейн лечь в траву и не высовываться, а сам тихонько выбрался из кустов. Надвигающаяся темнота была ему на руку. Улучив момент, когда гном не смотрел в его сторону, Эдмунд быстро подкрался к нему сзади. В этот момент гном резко обернулся и Эдмунд узнал его. Это был Ролабрик, один из гномов-предателей. И он, очевидно, не был заколдован, потому что взгляд его казался довольно осмысленным.
- О, да это же наш малыш-король! - весело сказал гном. – Как поживаете, ваше величество? Решили, наконец, почтить нас своим присутствием? Королева уже заждалась.
- В Нарнии есть только одна королева и это – Лилиандиль Нарнийская! – воскликнул Эдмунд, выхватывая меч. Гном тоже не мешкал, и они начали сражаться. После непродолжительной схватки, в которой преимущество было на стороне Эдмунда, ему удалось выбить меч из руки гнома. Ролабрик отступил, продолжая нагло смотреть на него.
- Неужели ваше величество убьет бедного старого гнома? – издевательски спросил он, и в его голосе не было страха.
- Я простил тебя, гном, за то, что ты предал меня! – ответил Эдмунд. – Но я не прощу тебя за то, что своим предательством ты обрек на смерть своих лесных собратьев! – И с этими словами Эдмунд одним ударом отсек ему голову.
Вдруг из леса послышался крик. Эдмунд бросился обратно и увидел, как на Джейн надвигается медведь. Двигался он неуклюже, как во сне, но был уже в нескольких футах от девушки, которая прижалась спиной к дереву и затравлено смотрела на лесное чудище. Рядом валялся сломанный лук и лежал мертвый гном. Это бы Финн. Из его бока торчала одна из самодельных стрел, которые Эдмунд сделал для Джейн.
Все это Эдмунд заметил в долю секунды, прежде чем схватил большой камень и обрушил его на голову медведя. Зверь упал, как подкошенный. Эдмунд подеялся, что не убил его, а только оглушил. Он подбежал к рыдающей Джейн и обнял ее.
- Ты цела? Он не тронул тебя?
- Мне… мне пришлось убить Финна, - выговорила она сквозь слезы. – Я не хотела этого, предупреждала, что буду стрелять, но он как будто не слышал меня. Он двигался, как под гипнозом, и размахивал ножом. У меня просто не было выбора…
- Тише, успокойся, - ласково сказал Эдмунд, поглаживая ее по голове. – Убить врага на войне не считается преступлением или грехом. Просто так получилось, что это оказался именно он. Иногда и сам не знаешь, на какой стороне окажешься в той или иной ситуации.
- Я надеюсь, что мы выбрали правильную сторону, - сказала Джейн, немного успокаиваясь. – Это проклятая Колдунья с ее чарами во всем виновата! Он же ведь не хотел нападать на меня! Помнишь, он сказал, что не желает нам зла?
- Мне тоже пришлось убить одного из нарнийцев, - сказал Эдмунд, и Джейн в страхе посмотрела на него.
– Это Ролабрик, - уточнил он, заметив ее встревоженный взгляд. – Хотел бы сказать, что невелика потеря, но все же он был одним из тех, кто помог нам, когда мы оказались в Нарнии. Он сделал мне этот меч, - Эдмунд положил руку на рукоятку меча. – И от него же принял смерть.
Они немного помолчали. Наконец, Эдмунд нехотя разжал объятия.
- Прости, что говорю тебе это сейчас, но нам пора двигаться, - сказал он, поглядывая на берег. – Кто угодно может прийти и, не обнаружив их, поднять тревогу. И тогда мы пропали.
- А как же он? – Джейн указала на Финна. – Надо же его похоронить. И медведь…
- Думаю, что медведь скоро очнется, и это еще одна причина, по которой нам нужно уходить. – Эдмунд сбросил свой плащ и накинул на гнома. – Мы устроим ему достойные похороны, когда победим Колдунью.
- Хорошо, - согласилась Джейн. – Только, Эдмунд… Я, кажется, осталась без оружия. Этот медведь раздавил лук, когда напал на меня.
- Держи, - сказал Эдмунд, протягивая ей длинный охотничий нож.
Джейн с грустью приняла его и засунула в правый сапог.
Уже почти полностью стемнело и это помогло им незаметно прокрасться к берегу и приблизиться к лодке. Эдмунд приказал Джейн лечь на дно на случай обстрела, а сам оттолкнул лодку от берега, прыгнул в нее и взялся за весло. Наконец его взору предстал Кэр-Паравел, где прошли лучшие годы его жизни. У Эдмунда на миг защемило сердце от воспоминаний, как они вчетвером закатывали пиры, веселились с друзьями и принимали гостей. И от этих воспоминаний еще больше возросла его ненависть к Колдунье, которая разрушила этот мир, пусть уже не принадлежащий ему, но от этого не менее прекрасный.
Замок темной громадой возвышался над водой, светилось только одно окно на самой верхней башне, которая когда-то служила комнатой Люси. Эдмунд решил, что теперь там находятся апартаменты Колдуньи, то же самое говорил и Пиричик. От этой мысли его взяла такая злость, что он крепко, до хруста в пальцах, стиснул весло.
Он никогда еще не видел замок таким мрачным и негостеприимным и подумал, что предпочел бы снова увидеть его в развалинах, чем знать, что в нем обитает зло.
Они причалили к берегу и Эдмунд, приказав Джейн не высовываться, отправился на разведку. Он отсутствовал добрых двадцать минут, а когда наконец вернулся, то выглядел уставшим и опустошенным. Он тихонько окликнул Джейн и помог ей выбраться из лодки.
- Все чисто, - произнес он, вытирая меч о край рубашки. – У восточного крыла были два гнома и оборотень, как и говорил Пиричик. Я обезвредил их.
- Убил? – еле слышно прошептала Джейн.
- Не всех, только оборотня, - ответил Эдмунд. – Хотя о нем я не жалею. Оборотни нам столько крови попили еще после Столетней зимы. Повезло, что он отошел от остальных, и я смог сначала расправится с ним, а то бы он успел позвать на помощь. Я на всякий случай забрал у него ключи, - Эдмунд показал Джейн связку.
- А что случилось с гномами?
- Гномы были заколдованы, и я просто оглушил их, связал и спрятал. Теперь можно идти к туннелю.
Они прокрались к восточной стене тем же путем, что и Эдмунд ранее. Хорошо, что замок окружал густой сад, поросший частыми кустарниками. На небе из-за туч показалась полная луна и в ее ярком свете их сразу бы заметили, иди они по открытому месту.
Эдмунд нажал потайной рычаг и отодвинул часть стены, за которой оказалась деревянная дверь. Стараясь производить как можно меньше шума, он взломал замок с помощью меча. Перед ними открылся темный проход, который, казалось, вел в никуда.
- Жаль, что у нас нет моего фонарика, - попробовал пошутить Эдмунд. Джейн недоуменно уставилась на него, и он понял, что не успел ей подробно рассказать об их втором прибытии в Нарнию. Махнув рукой, он осторожно ступил в проход.
- Аккуратно, здесь ступени, - предупредил он, подавая ей руку и закрывая за ними дверь. Послышался легкий шорох, стена за ними задвинулась, и они оказались в кромешной темноте. Они начали медленно спускаться по ступеням, Эдмунд впереди, а Джейн за ним, положив руки ему на плечи.
- Как же мы сможем здесь что-то найти? – спросила Джейн, когда они наконец спустились. Она ощущала под ногами каменный пол, но вокруг была непроглядная тьма.
- Стой возле лестницы и держись за перила, - сказал Эдмунд. - Никуда не отходи. Я попытаюсь на ощупь пробраться к стене и сориентироваться.
Джейн услышала его шаги и смогла на ощупь найти деревянные перила. Вдруг раздался ужасный грохот и звон падающих предметов. Девушка подскочила на месте и испуганно вскрикнула.
- Прости, - прошептал из темноты Эдмунд. – Я совсем забыл, что здесь повсюду разбросаны сокровища и стоят доспехи. Зацепил их случайно и все посыпалось. Послушай, никто не идет?
Они несколько минут напряженно вслушивались, пытаясь различить приближающиеся шаги.
- Вроде все тихо, - негромко сказала Джейн. – Ты нашел вход в туннель?
- Кажется, да. Секретный рычаг, открывающий вход, был за статуей Питера. – Раздался треск и во тьме показался большой оранжевый прямоугольник света.
- Смотри, там даже факелы есть, - сказал Эдмунд. – Нет, стой на месте, - приказал он, когда услышал шаги Джейн. – Сейчас я возьму факел.
Свет от факела был не очень ярким, но Джейн сумела различить приближающегося к ней Эдмунда. Он взял ее за руку и, лавируя между статуй и сундуков, они добрались до входа в туннель.
- Теперь, если мне не изменяет память, нам нужно подняться на самый верх и повернуть налево. Если покои Колдуньи в старой комнате Люси, то мы придем именно туда, - сказал Эдмунд.
Они начали подниматься по каменным ступеням. Через некоторое время они оказались у глухой стены, рядом с которой находился рычаг. Эдмунд остановился и повернулся к Джейн.
- Ты готова? – спросил он, доставая меч.
Джейн обратила к нему свое бледное лицо. Он видел, что она смертельно напугана, но все же смог углядеть в ее чертах то, что всегда отличало нарнийских королей и королев от простых смертных – веру и решительность.
- Да, - негромко ответила она, и голос ее не дрогнул. – Если нам суждено погибнуть, я хочу, чтобы ты знал, что я ни о чем не жалею. Я была рада очутиться в Нарнии… вместе с тобой.
- Я тоже, - ответил он, немного смутившись, но продолжая смотреть ей в глаза. – И я хочу, чтобы ты знала, что… - Эдмунд замялся, а потом быстро закончил: - Что ты хороший друг.
- Спасибо, ты тоже, - ответила она и опустила глаза, но он успел заметить, как в ее взгляде проскользнуло разочарование.
Эдмунд опустил рычаг и отодвинул каменную стену. Они оказались в богато убранной комнате, принадлежащей, скорее всего, какому-то знатному вельможе, а то и самому королю. Но ничто не указывало на то, что это апартаменты Колдуньи. Вдруг из-за ширмы, стоящей в дальнем углу, раздался громкий плач. Эдмунд осторожно приблизился к ширме и заглянул за нее.
- Джейн, - негромко позвал он. – Иди сюда. Кажется, мы ошиблись.
Джейн подошла к нему и увидела кроватку, в которой лежал младенец. Он громко плакал, но никто не спешил на его зов. Эдмунд подошел к двери и вернулся, не услышав приближающихся шагов.
- Наверно, это сын Каспиана, - сказал он. – Маленький принц. Жаль, что ему не повезло родиться в такое время.
- Как ты можешь так говорить? – возмутилась Джейн, беря ребенка на руки. Она начала укачивать его, тихонько бормоча что-то под нос. Вскоре ребенок успокоился и уснул.
- Не похоже, что он голодный, - заметила она. – Ему просто одиноко без матери.
- Вот я дурак, - вдруг сказал Эдмунд и хлопнул себя по лбу. – Нужно было сначала пробраться в темницу и освободить Лилиандиль и отшельника! Она бы забрала ребенка, а отшельник смог бы нам помочь справиться с Колдуньей. Возможно, он знает, как снять чары.
- Ты забыл, что его силы связаны, - напомнила Джейн, укладывая ребенка в кроватку. – Давай вернемся в туннель и там решим, что делать.
Они уже было направились к стене, за которой находился тайный ход, когда за дверью послышались приближающиеся шаги, и кто-то начал поворачивать ручку.
- Скорее, в шкаф, - шепнул Эдмунд, увлекая Джейн за собой. Они забрались в огромный шкаф рядом с ширмой и только успели притворить дверцу, как в комнату кто-то вошел. Эдмунд оставил небольшую щелку и мог видеть, что происходит снаружи.
Нежданный гость стоял к ним боком, глядя на кроватку, в которой спал ребенок. Несмотря на то, что прошло тридцать нарнийских лет с их последней встречи, Эдмунд сразу же узнал его.
- Кас… - начал он, почти открывая дверцу, но Джейн рукой зажала ему рот и затащила обратно.
- Ш-ш-ш, - прошептала она. – Ты что забыл, что он заколдован.
Эдмунд хмуро кивнул.
- Посмотрим, что он будет делать, - сказал он.
Каспиан еще недолго постоял, а потом подошел к кровати и сел, уставившись в пустоту.
Эдмунд в шкафу тяжело вздохнул и прошептал на ухо Джейн:
- Посмотри в его глаза.
Джейн и так уже заметила, что глаза Каспиана подернуты белесой дымкой и остаются невидящими и неподвижными, куда бы он ни повернул голову.
- С Финном и медведем было то же самое, - прошептала она Эдмунду.
- И с гномами у стены, - добавил он. – Но все же… Может, если я поговорю с ним, он очнется? Не могу поверить, что он даже заколдованный может причинить кому-то вред.
- Эдмунд, это глупо, - заметила Джейн. – Ты видел, что было с Финном.
- Он и до этого не очень нас любил, - возразил Эдмунд. – Каспиан не такой.
- Ты не можешь знать наверняка. А если он нападет? Ты ведь не хочешь причинить ему вред?
- Ни за что на свете, - ответил Эдмунд. – Но как нам теперь выйти?
- Может, подождем, пока он уснет? – неуверенно предложила Джейн.
- Сомневаюсь, что это произойдет. Он и так спит на ходу. Но возможно, если немного подождать, он уйдет туда, откуда пришел.
«Или сюда придут другие», - подумал Эдмунд, но не произнес вслух.
Минуты шли, а Каспиан не двигался с места. Ребенок проснулся и снова заплакал, но король не обратил внимания, продолжая смотреть прямо перед собой.
- Это же его сын! – шепотом возмутился Эдмунд. – Неужели он и это забыл?
- Не знаю, - ответила Джейн. – А что нам делать, если он так и будет сидеть до утра? Мы не сможем выйти из замка незамеченными.
- Значит, придется рискнуть, - решил Эдмунд. – Я отвлеку его, а ты хватай ребенка и беги в туннель. Вот, возьми ключи и карту, - он протянул их Джейн, - я заранее прочертил на ней потайной ход и ты сможешь выйти к сокровищнице. Освободи Лилиандиль и отшельника, и уплывайте на лодке.
- А как же ты? Тебя схватят и убьют!
- Может, мне еще удастся выбраться, если я потороплюсь. А если нет, то мне представится отличный шанс сразиться с Колдуньей. По крайней мере, вы успеете спастись, пока она будет занята мной.
- Нет, так дело не пойдет! – возмутилась Джейн. – Мы договорились, что будем держаться вместе. И что мне прикажешь делать в лесу с женщиной, ребенком и стариком? У них даже оружия нет!
- Думаю, отшельник знает окольный путь в Орландию, может, там кто-то и уцелел. А если нет, тогда вы сможете пересечь пустыню и отправиться в Тархистан.
- И что я там буду делать? Пойду в рабыни? Ты сам рассказывал мне, как тархистанцы обходятся с женщинами!
- Лучше быть рабыней, но живой! – Эдмунд повысил голос, и Джейн шикнула на него.
Каспиан повернул голову и перевел свой безразличный взгляд на шкаф, но потом снова отвернулся.
- Это эгоистично, идти на смерть, зная, что от тебя зависит жизнь троих людей и ребенка! – прошипела Джейн.
- А что ты предлагаешь? – спросил Эдмунд. – Давай тогда сидеть в этом шкафу, пока не состаримся!
Джейн только хотела ему возразить, когда Каспиан все решил за них сам. То ли случайно, то ли действительно услышав их голоса, король подошел к шкафу и распахнул дверцу.
На пару секунд повисла гробовая тишина. Наконец Эдмунд произнес:
- Каспиан, это я – Эдмунд! Ты помнишь меня? – И протянул ему руку.
Каспиан отшатнулся, попятился назад и прежде, чем кто-либо успел сообразить, потянул за шнур, висящий над кроватью. В ту же секунду в комнату ворвались несколько вооруженных нарнийцев во главе с оборотнем и двумя ведьмами. Эдмунд поднял меч, который все это время держал в руке, готовясь к схватке, но услышал приглушенный стон и резко обернулся. Краем глаза он успел заметить, что оборотень дал сигнал нарнийцам не нападать.
Каспиан одной рукой схватил Джейн за плечи, а в другой держал длинный нож, который приставил к ее горлу. Она даже не успела выхватить свое оружие из сапога. Взгляд Каспиана все так же ничего не выражал. Ребенок в кроватке продолжал громко плакать.
- Пойди, успокой ублюдка, - приказал оборотень отстраненной дриаде, которая неслышно вплыла в комнату вслед за стражей. Та молча проскользнула за ширму и через мгновение наступила тишина.
- Добро пожаловать, милорд! – Оборотень вежливо поклонился Эдмунду. – Наша королева уже заждалась вас. Позвольте проводить вас к ней по доброй воле. Вы же не хотите, чтобы ваш дружок-король перерезал горло этой милой леди?
Эдмунд одарил оборотня презрительным взглядом и обратился к Каспиану:
- Каспиан, послушай, что ты делаешь? Очнись, вспомни о своей жене и сыне!
- Он вас не слышит, милорд, - все также приторно-вежливо произнес оборотень, ничуть не обидевшись, что Эдмунд проигнорировал его приветствие. – И если вы опустите ваш меч и пойдете с нами, то вам и вашей даме ничто не грозит.
- Знаю я эти сказки, - отозвался Эдмунд, но меч все же опустил.
Вервольф с опаской подошел к нему и протянул когтистую лапу. Чувствуя себя последним дураком, Эдмунд отдал ему меч.
- Теперь идите за мной, сир, и без фокусов, - предупредил оборотень. – Слуга королевы поведет вашу даму с нами, и с ней ничего не случится, если вы будете вести себя спокойно.
У Эдмунда кровь закипела в жилах, когда он услышал, как оборотень назвал Каспиана слугой, но он сдержался и ничего не сказал. Их было больше, а у него отобрали оружие. К тому же, Джейн могла пострадать. Он посмотрел на нее и слегка улыбнулся, стараясь приободрить. Она тоже ответила легкой улыбкой и прошептала одними губами: «Все будет хорошо».
Они вышли из комнаты, и прошли по длинному коридору к лестнице, уходящей вниз. Каждую дверь, ведущую в ту или иную комнату, охраняло несколько вооруженных до зубов нарнийцев, и Эдмунд понял, что Колдунья действительно ждала его появления. Здесь были фавны и сатиры, кентавры, гномы и минотавры. И у всех был такой же взгляд, как у Каспиана.
Каспиан вел Джейн позади него, не опуская ножа, который он теперь направил ей в сердце. Эдмунд оглянулся и посмотрел на нее. В глазах Джейн он увидел не страх, но обреченность. Он хотел как-то успокоить ее, но не мог подобрать слов. Она улыбнулась ему усталой улыбкой и прошептала:
- И если не вернемся, то тоже вместе.
У Эдмунда дрогнуло сердце. Ее слова были похожи… на признание в любви? Уверенность снова вернулась к нему. Возможно, все еще обернется.
В голове Эдмунда роились мысли, он придумывал план за планом, взвешивал и отвергал их. Как ему обмануть Колдунью и не дать ей убить Джейн? Если бы только Аслан помог ему! Но Аслана сейчас здесь не было.
Все еще напряженно размышляя, Эдмунд и не заметил, как их ввели в тронный зал и очнулся только тогда, когда оборотень перед ним остановился.
Четыре трона, которые занимали короли и королевы Золотого века, и которые Каспиан восстановил и поставил в зале, были убраны. Вместо них в центре зала теперь возвышался огромный каменный трон, на котором восседала Колдунья Джадис. За тысячу лет она ничуть не изменилась: все тоже надменное холодное лицо, ярко-красные губы, ледяная красота тонких черт. На ней было длинное, струящееся до самых пят белое платье, оставляющее открытыми шею и руки, на плечи была небрежно наброшена шуба из горностая. Рядом находилась ее новая армия, состоящая из заколдованных лесных существ и нескольких отвратительных созданий, которых Эдмунд помнил еще по первой битве у Беруны. Все они стояли рядами у стен, образуя проход в центре, который вел к трону.
Заметив Эдмунда, Колдунья встала и дала знак оборотню отойти. Тот вежливо поклонился и присоединился к одному из рядов.
- Эдмунд, милый, - проворковала Джадис, протягивая к нему свои длинные белые руки. – Я так долго ждала тебя, мой мальчик. Подведите его, - приказала она нарнийцам, и два сатира и кентавр схватили его и потащили к трону.
Эдмунд с ужасом узнал в кентавре Гленстрома, который сражался с ним и Каспианом во второй битве у Беруны, когда Каспиан отвоевывал свой трон у дяди Мираза. Кентавр постарел, но выглядел также грозно и гордо, как и раньше. Вот только взгляд его остекленевших глаз был холодным и пустым.
Эдмунд почти не сопротивлялся, позволив подвести его к помосту, на котором стоял трон.
- Отпустите его, - приказала Колдунья, и нарнийцы подчинились, но остались стоять рядом.
- Не бойся, Эдмунд, - снова обратилась к нему Джадис, и голос ее звучал почти нежно. – Здесь никто не причинит тебе вреда. Ведь все это для тебя, дорогой.
Эдмунд недоуменно уставился на нее. Ему показалось, что Колдунья сошла с ума. Может, это воскрешение из мертвых так помутило ее рассудок? Или это какая-то уловка?
Он вспомнил, что гном и оборотень несколько раз повторяли, что Джадис ждет его. Возможно, она хотела отомстить и убить его собственноручно, как не смогла сделать тысячу лет назад.
- Я так скучала, милый, - продолжала она. – Ты вырос и стал таким красивым! Подойди ко мне, и я укрою тебя своей шубой. Хочешь рахат-лукума?
От ее последних слов лицо Эдмунда покрылось красными пятнами, но он сдержался. Он понял, что Колдунья просто издевается над ним.
- Чего ты хочешь, Джадис? – спокойно спросил он. – Ты искала меня и вот я здесь.
- Я хочу, чтобы ты снова был моим. Как много лет назад.
Эдмунд от удивления лишился дара речи, но тут же взял себя в руки и решил подыграть:
- Хорошо, я сделаю все, что ты скажешь, только отпусти мою подругу, королеву Лилиандиль и ее ребенка.
- Ты всегда просил слишком многого, мой мальчик, - ласково сказала Колдунья. – К сожалению, я не могу выполнить твою просьбу. Ты и так полностью в моей власти, мой маленький король.
Эдмунд решил, что пора заканчивать эти игры. Он резко повернулся, выхватил меч из ножен кентавра и бросился на Колдунью. Кентавр остался неподвижно стоять, как каменный. Нечисть сзади зашевелилась, и послышались крики, но Джадис ловко увернулась в сторону и направила свой жезл на Джейн.
- Опусти меч, Эдмунд, или твоей девчонке не поздоровится, - предупредила она, и ее голос уже не был таким ласковым. Эдмунд понял, что она не шутит и бросил меч на пол.
Колдунья опустила жезл и снова улыбнулась ему.
- Зачем нам ссориться, дорогой? Я не для того вернула тебя в Нарнию, чтобы сражаться с тобой.
Эдмунд подумал, что ослышался.
- Ты… вернула меня? – произнес он в полном замешательстве.
- А ты думал, что глупый старый кот снова захотел тебя видеть? – Колдунья расхохоталась громким ледяным смехом. – Нет, милый, в отличие от меня, он придерживается своих собственных правил. Он уже когда-то пожертвовал собой ради твоего спасения, но недостаточно любил тебя, так как посмел тут же воскреснуть. А мне пришлось ждать тысячу лет, пока мои верные слуги снова вернут меня к жизни.
Эдмунд закусил губу при упоминании жертвы Аслана, но промолчал.
- Неужели ты думаешь, что смог бы один пробраться в замок, если бы я этого не хотела? – тем временем продолжала Джадис. – Я специально оставила на берегу лодку и этих нарнийских идиотов, зная, что ты легко одолеешь их и быстро доберешься ко мне. И я знала о твоих шпионах-мышах – они, может быть, достаточно смелы, чтобы пробраться сюда, но недостаточно умны, чтобы скрыть свое пребывание в замке. Поэтому я дала им понять, что моя комната находится в покоях Каспиана, зная, что ты сразу же отправишься туда. Одного я не знаю – как ты проник в замок, но сейчас это уже не важно.
Эдмунд понял, что все пропало. Он хотел мысленно обратиться к Аслану, как иногда делала Люси, но упоминание о предательстве, озвученное Колдуньей, болью кольнуло его в сердце. Он решил, что Аслан не услышит его, тем более, после всего, что он говорил и думал о нем за последнее время.
Тупая боль засела в сердце и пожирала его изнутри.
- Мы уже когда-то побеждали тебя, победим и на этот раз, - процедил он сквозь зубы.
На это Колдунья разразилась еще одним приступом ледяного хохота.
- Эдмунд, дорогой, меня нельзя убить, разве ты еще не понял? Давай больше не будем вспоминать о прошлом. Скажи лучше, кто твоя новая подруга? Она тоже пришла из твоего мира?
Эдмунд очнулся и начал лихорадочно соображать. Он решил, что у Джейн больше шансов выжить, если он соврет, что она из Нарнии. Но, к сожалению, она не была похожа ни на одну из жительниц близлежащих стран. К тому же, английская одежда выдавала ее с головой, но Эдмунд вообще не подумал об этом. Он решил рискнуть и уже открыл было рот, когда Джейн ответила за себя сама.
- Да, Колдунья. И я ни за что не отдам тебе Эдмунда.
- О, похоже, девушка сгорает от любви? – усмехнулась Джадис. – Хотя я понимаю ее. Я бы тоже не устояла.
Щеки Эдмунда вспыхнули, но он выбросил ее слова из головы и повернулся к Джейн.
- Молчи, не зли ее, - прошептал он. Он так испугался за девушку, что готов был растерзать Колдунью голыми руками.
- Я вижу, что пока она здесь, твое сердце не будет полностью принадлежать мне, - холодно сказала Колдунья. – Убей ее! – приказала она Каспиану, который все еще держал девушку.
- Нет! – крикнул Эдмунд. – Я согласен на все, только пощади ее!
Джадис жестом остановила Каспиана и задумчиво посмотрела на Эдмунда.
- Ладно, - кивнула она. – Так и быть, я пощажу ее. Но взамен ты добровольно останешься здесь и станешь Моим Королем.
- Ты обещаешь? Обещаешь, что сдержишь свое слово? – спросил он.
- Не испытывай мое терпение, Эдмунд, - нахмурилась Колдунья, но тут же добавила: – Хорошо, я обещаю, что не причиню ей вреда.
- Я согласен.
- Эдмунд, нет, пожалуйста, нет! – закричала Джейн. Ей казалось, что он только что подписал себе смертный приговор.
- Прости, - сказал он, в последний раз посмотрев на нее.
- Эдмунд, не надо… я… я… - слова застряли в горле, когда она встретилась взглядом с Колдуньей. Джейн с ужасом осознала, что именно ее лицо она видела в зеркале перед тем, как они с Эдмундом попали в Нарнию.
Эдмунд поднялся по ступеням к трону, и Джадис обняла его за плечи. Потом она наклонилась и поцеловала его в лоб своими холодными губами. В тот же миг кожа Эдмунда побледнела, из глаз пропал блеск, и его лицо стало таким же надменным и холодным, как и у самой Колдуньи.
- Жители Нарнии! – воскликнула она. – Поприветствуйте своего нового короля – Эдмунда Хладнокровного!
Все нарнийцы одновременно подняли вверх мечи и копья, и три раза прокричали мертвыми голосами:
- Да здравствует Король!
- Нет, нет, нет, - шептала Джейн, у которой больше не осталось сил кричать. – Я люблю тебя, Эдмунд, люблю… - Слезы градом катились по ее лицу.
- Что ж, девчонка, - в первый раз обратилась к ней Джадис. – Я сдержу свое обещание и не убью тебя. Отведите ее в лес и привяжите к дереву! – крикнула она оборотню и двум ведьмам. – Я не стану убивать ее собственными руками, но она умрет от голода и холода, ибо скоро снова воцарится Вечная Зима! Я и Мой Король создадим новый мир, такой же холодный и пустой, как его сердце!
Оборотень схватил Джейн, и под глухие крики нарнийцев, выволок ее из замка. Она не сопротивлялась и хотела поскорее умереть, ведь теперь она ничем не могла помочь Эдмунду. Ведьмы хихикали, толкали и щипали ее, но Джейн этого не замечала. Она думала о том, что так и не сказала Эдмунду, что любит его, а теперь больше никогда его не увидит. Но, по крайней мере, он был жив, если назвать жизнью то, во что превратила его Колдунья.
«О, Аслан, если ты слышишь меня, то помоги ему! Пусть лучше я погибну, но он снова вернется домой, целый и невредимый!»
Твари притащили ее в лес и крепко привязали к большому дубу. Веревки глубоко врезались в кожу, но Джейн почти не замечала этого. Она закрыла глаза, приготовившись к смерти. Но оборотень и ведьмы не тронули ее, не смея ослушаться приказа Колдуньи. Они пнули ее пару раз на прощанье, и ушли, свистя и улюлюкая.
Джейн не знала, сколько она так простояла, привязанная к дереву. Из замка доносились крики и злобный смех беснующихся там тварей, празднующих победу своей хозяйки. Ей показалось, что она задремала, когда вдруг услышала тихие шаги, приближающиеся к ней.
Девушка подняла голову и обомлела. Перед ней стоял огромный лев. Хотя вокруг все еще была ночь, ото льва исходило золотистое сияние. Сначала Джейн испугалась, решив, что он хочет напасть на нее, но потом увидела его глаза. Они смотрели на нее с грустью и пониманием.
Лев легонько дыхнул, и веревки упали к ногам Джейн. Она вдруг поняла, кто это, и, зарыдав, бросилась на колени.
- О, Аслан, помоги мне! Колдунья забрала Эдмунда и сделала с ним что-то ужасное.
- Я знаю, дочь моя, - ответил лев. Его голос был тихим, но в тоже время каждое слово отдавалось громом в ее голове. – Встань и вытри слезы. Не стоит больше плакать.
- Почему, почему она это сделала? – Джейн сумела подняться на ноги, но голос все еще дрожал от рвущихся наружу рыданий. – Зачем забрала его из нашего мира?
- Потому что это был единственный способ вновь захватить Нарнию, - печально ответил Аслан. – Только сын Адама или дочь Евы может править Нарнией, не нарушая древнего закона. Эдмунд сам согласился на любые ее условия, он – король Нарнии, значит, все правила соблюдены.
- Но почему именно он? Почему она не заставила Каспиана?
- Этим она хотела отомстить мне за то, что я когда-то спас Эдмунда, вырвав его из ее рук. Есть и еще одна причина, но я не могу сказать тебе о ней. Я рассказываю каждому только его историю.
- Но ведь ты поможешь ему? Спасешь его снова?
- Ничто не повторяется дважды, дочь моя, и теперь я не могу вмешиваться. На троне в Кэр-Паравеле сидит человек, а как сказала Колдунья, я не нарушаю собственных правил. Таков закон Тайной Магии, которая правит Нарнией от начала веков.
Джейн немного помолчала.
- Аслан, почему ты не явился раньше? – наконец сказала она. – Тогда бы все было по-другому.
- Я указал вам путь, но Эдмунд не захотел поверить.
- Что ты имеешь в виду? – удивленно спросила Джейн.
Аслан тряхнул гривой, и мешочек на поясе Джейн раскрылся. К ее ногам упала хрустальная фляга. Девушка подняла ее.
- Фляга? – спросила она. – Но мы не знали, для чего она.
- Эдмунд знал, но не захотел вспомнить. Если бы он так не жалел о прошлом, он бы заметил, что на фляге те же знаки, какие высечены на Каменном Столе.
- Это – то место, где Колдунья казнила тебя вместо него?
- Да, дочь моя. Но Эдмунду было больно вспоминать об этом, и он решил действовать сам.
- О, Аслан, - Джейн снова начала плакать. – Если бы мы отправились из замка Колдуньи к Каменному Столу, ты бы помог нам? И Эдмунда бы не заколдовали?
- Мы не можем знать, что было бы, дочь моя, - ответил Аслан. – Мы можем только изменить то, что будет.
- Как мне помочь ему? – спросила Джейн. – Может, я сама смогу сделать то, что мы должны были сделать вместе?
- Ты можешь помочь не только Эдмунду, но и всей Нарнии. Но тебе нужно очень захотеть этого.
- Я очень хочу спасти его, - прошептала Джейн. – Я… я люблю его.
- Почему же ты не сказала ему об этом? Ты ведь знала, что он испытывает к тебе такие же чувства.
- Я боялась. Боялась, что у нас ничего не получится, как не получилось бы в Англии.
- Дитя мое, - Аслан посмотрел на Джейн нежно и одновременно строго. – Не нужно бояться будущего, ведь мы строим его сами. Все и всегда зависит от нашего выбора.
- А если бы я сказала Эдмунду, что люблю его, еще тогда, в Лондоне, то мы бы не попали сюда?
- Дочь моя, ты забываешь, что я не могу ответить на этот вопрос. Вы попали сюда, и теперь ваше будущее здесь.
- И мы никогда не вернемся в Англию? – Джейн не знала радоваться этому или страшиться.
- Ответ на этот вопрос ты узнаешь немного позже. А теперь, я спрашиваю тебя, Джейн Грин, дочь Джона Грина и Греты Мюллер, согласна ли ты собрать все свое мужество и двинуться в далекий и опасный путь, чтобы отыскать там то, что сможет разрушить чары Колдуньи и спасти Нарнию и ее обитателей?
- Да, Аслан, - сказала Джейн, не раздумывая.
- Тогда слушай внимательно, дочь моя, и запоминай: тебе предстоит отправиться на север и отыскать подземный источник с янтарной водой. Набери ее в эту флягу, и ты сможешь снять заклятие Колдуньи с любого существа, будь то человек, зверь или дух.
- Но я не знаю дороги, - тихо сказала Джейн. – Я же впервые здесь.
- Тебе помогут, дочь моя. Сначала ты встретишь старого друга Кора, короля Орландии, а потом тебе поможет сын Земли и Воды, будущий приятель Юстаса Скрэбба и Джилл Поул. Тебе нужно только не пройти мимо них и услышать то, что они скажут. Но окончательный выбор тебе предстоит сделать самой.
Джейн была в замешательстве, она не знала, кто такие Кор и Джилл, слыхала только от Люси и Эдмунда, что Юстас – их двоюродный брат. Она хотела спросить об этом Аслана, но тот еще раз дыхнул на нее и растворился во тьме.
Глава 5. Прощание с Кэр-Паравел Джейн вздрогнула и открыла глаза. Уже взошло солнце и окрасило в золото верхушки деревьев. Она все еще была связана. Ноги и руки затекли от долгого стояния.
«Неужели это был всего лишь сон?» - со страхом подумала она, но тут же вспомнила, что ее первый сон об Аслане, когда он отвел ее к замку Колдуньи, тоже был не случайным. Значит, Аслан действительно приходил и говорил с ней. И теперь она должна отправляться в путь. Только сначала нужно было все же избавиться от этих веревок.
Джейн заметила, что теперь веревки не так впиваются в ее тело, как раньше. Наверно, когда она заснула, то повисла на них и смогла немного ослабить. Или это сделал Аслан? Джейн не знала точного ответа на этот вопрос, а знала только, что теперь в состоянии немного пошевелить руками и ногами. Тут она вспомнила, что в сапоге у нее до сих пор находится нож, который Эдмунд дал ей в лесу. Стража Колдуньи забрала только меч Эдмунда, ее не обыскивали и нож был на месте. Она попробовала протянуть руку, чтобы достать его и после нескольких неудачных попыток, ей все же это удалось. Джейн аккуратно начала разрезать веревку, стараясь не пораниться. Через несколько мучительно долгих минут, она была на свободе и с наслаждением потянулась, разминая затекшее тело.
Аслан дал ей надежду, и она перестала бояться, хотя понятия не имела, где искать тех людей, которых он упоминал. Она полезла в свой мешочек и убедилась, что фляга все еще там. Там же лежала и карта Эдмунда. Джейн достала ее, и что-то со звоном упало на землю. Это были ключи, которые Эдмунд забрал у оборотня. Она вспомнила, что в темнице все еще томятся королева и отшельник. Возвращаться в замок было рискованно, но Джейн вдруг вспомнила жалобный плач маленького принца и поняла, что у нее нет другого выбора. Нужно было дождаться ночи, вернуться в Кэр-Паравел и освободить пленников. А потом уже отправляться в путешествие на север.
«Если бы еще знать, где тут север», - засмеялась она про себя, и вдруг поняла, что страхи прошлой ночи остались позади. Она все еще безумно переживала за Эдмунда, но понимала, что Колдунья не причинит ему вреда, раз он ей так нужен.
Джейн сложила флягу, карту и ключи в мешочек, и медленно побрела к тому месту, где застрелила гнома. Она шла туда неосознанно, будто что-то вело ее. Уже прошли почти сутки с тех пор, когда она ела в последний раз, но голод не мучил ее. Медленно добредя почти до берега, она обнаружила, что тело гнома исчезло – вместо него под большой сосной был аккуратный могильный холмик. Сверху на нем лежал ее лук, целый и невредимый, и колчан со стрелами. Джейн удивленно подняла лук и осмотрела его. Место слома даже не было заметно. Повинуясь порыву, Джейн отломила сосновую ветку, украшенную большими шишками, и положила на могилу гнома.
- Спасибо, - прошептала она.
Весь оставшийся день Джейн бродила по лесу, дожидаясь ночи. Она нашла дикую яблоню и перекусила яблоками. Разжигать костер было опасно – дым мог привлечь внимание стражи из замка.
Когда стемнело, она стала осторожно пробираться к берегу. Он был пуст, в этот вечер там не выставили караул. Зато замок светился, как новогодняя елка в Гайд-Парке, похоже, что празднество продолжалось до сих пор.
Джейн задумалась над тем, как ей перебраться на другой берег, ведь лодки уже не было. Она неплохо плавала, а вода в заливе была тихой и спокойной. Ветра почти не было, и водная гладь напоминала черное зеркало, в котором отражалась серебристая дорожка, оставленная луной.
Девушка осторожно вошла в воду. На миг ее посетил страх, что она не знает, какие твари могут обитать в нарнийских водоемах. Но потом вспомнила рассказы Эдмунда и Длинноуха о наядах и немного приободрилась. Вода была очень холодной, и плыть в одежде было довольно тяжело, несколько раз Джейн чуть не потеряла сапоги. Но к счастью, залив был не глубоким и не очень широким, так что скоро продрогшая девушка оказалась на другом берегу. Времени согреваться не было, к тому же, быстрая ходьба – лучший способ борьбы с холодом, так что Джейн начала взбираться по крутой тропинке среди густых деревьев, которая вела на вершину скалы, к замку.
Через несколько минут она оказалась в саду, где всего лишь день назад они прятались с Эдмундом. Осторожно пробираясь к стене, она пряталась за деревьями, но эта предосторожность была излишней – возле восточной стены никого не было. Сначала Джейн удивилась такой удаче, а потом решила, что после того, как Колдунья захватила Эдмунда, здесь больше не ждут незваных гостей.
«К тому же, они считают, что я до сих пор привязана к дереву или уже погибла», - подумала она.
Подойдя вплотную к стене, Джейн сначала замешкалась, сомневаясь, что сможет открыть ее, как это сделал Эдмунд. Пошарив руками по кажущейся абсолютно плоской поверхности, она все же нашла небольшой выступ и нажала на него. Послышался негромкий треск, и стена отъехала в сторону. Дверь была открыта и перед ней снова зияла черная дыра прохода, ведущего в сокровищницу. Джейн начала осторожно спускаться, считая ступеньки. Она сосчитала их в прошлый раз и запомнила, что их было шестнадцать. Оказавшись внизу, девушка задумалась. Ее все также окутывала полнейшая тьма. Дверь в туннель была снова закрыта, скорее всего, она закрывалась автоматически или Эдмунд закрыл ее за ними. Этого Джейн не помнила. Но она вспомнила, как Эдмунд сказал ей, что рычаг открывающий дверь, находится за статуей Питера. Но как найти статую Питера, если она не видела даже собственных рук?
Держась одной рукой за перила и вытянув перед собой другую, Джейн начала пробираться вправо, надеясь наткнуться на стену. Вскоре так и случилось, значит, она выбрала правильное направление. Теперь, держась за стену, она начала медленно идти вперед, иногда натыкаясь или обходя небольшие предметы. Она молилась, чтобы статуи королей оказались у стены, а не в центре зала, потому что иначе она их никогда не найдет. Теперь она стала еще более тщательно ощупывать то, что находилось перед ней. Вдруг она наткнулась на что-то, отдаленно напоминающее человеческую руку. Ощупав этот предмет с разных сторон, она поняла, что это действительно статуя. Подняв руки выше, она нащупала плечи, потом шею и голову. Обхватив статую руками, Джейн пошарила у нее за спиной. Пусто. Еще раз ощупав голову, она поняла, что волосы у статуи длинные, до плеч и сама статуя, сделанная в натуральный рост, немного ниже ее самой.
«Наверно, это Люси», - подумала Джейн.
Она двинулась дальше, в поисках следующей статуи и скоро наткнулась на нее. Эта статуя была немного выше ее ростом. Идеальное литье, выполненное гномами, передавало все мельчайшие детали внешности человека, но Джейн не могла этого видеть. Она провела руками по мускулистой груди и предплечьям, дотронулась до лица, ощупав его, и поняла, что это – Эдмунд. Девушку охватила такая дрожь, будто он стоял перед ней сейчас – живой и настоящий. Она на миг прижалась к статуе, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала ее в губы. Кому-то этот поступок может показаться глупым, но Джейн в данный момент было абсолютно плевать на чужое мнение.
Двигаясь дальше, она сразу поняла, что достигла цели – третья статуя была выше ее на голову и гораздо шире в плечах даже статуи Эдмунда. Джейн с трудом удалось просунуть за нее руку и о чудо! – она нащупала небольшой рычаг в стене за статуей. Нажав на него, она стала свидетелем того, что уже видела ранее – в противоположном конце зала появился проход, изнутри освещенный факелами. Добраться до него было гораздо легче, чем найти в темноте потайной рычаг, так что через несколько минут Джейн уже стояла на каменной лестнице в свете факелов, и держала перед собой карту с пометками Эдмунда. Он прочертил путь ко всем помещениям, в которые вел туннель: темница, тронный зал и комнаты, ранее принадлежащие всем четырем правителям Нарнии. Джейн внимательно изучала, как пройти к темнице. Нужно было спуститься на два пролета вниз и повернуть налево. Она должна была оказаться прямо в одной из камер. Сердце девушки гулко колотилось в груди, когда она начала спускаться. Она надеялась, что ключи, которые дал ей Эдмунд, подойдут к камерам темницы, и что в самом подземелье не окажется охраны.
Наконец она очутилась перед глухой стеной, сделанной из темного грубого камня, отличающегося от того, из которого были сделаны стены в покоях. Джейн нажала на рычаг рядом со стеной и та отъехала в сторону. Впереди ее снова ждала кромешная тьма. Лунный свет попадал в темницу сквозь маленькое окошко у дальней стены, но освещал только небольшое пространство под ним. Джейн решила рискнуть, вернулась и взяла факел. Снова войдя в темницу, она обнаружила фигуру, сжавшуюся на грязном матрасе, на полу.
Фигура зашевелилась, и к Джейн повернулось бледное лицо. Это была Лилиандиль – королева Нарнии и дочь звезды Раманду, но сейчас она скорее напоминала бродяжку, чем королеву. На женщине было некогда красивое, а теперь очень грязное платье из белого шелка, волосы ее были давно не чесаны. Увидев Джейн, она не испугалась, а наоборот, встала и протянула ей руки.
- Приветствую тебя, нежданная гостья! – сказала она, и весь ее потрепанный вид отошел на второй план. Теперь Джейн смогла разглядеть неземную красоту женщины и необычное сияние, исходящее от ее кожи. Сначала оно было слабым и почти незаметным, но когда Лилиандиль улыбнулась, то лицо ее озарилось таким ярким светом, на мгновение рассеявшим всю темноту подземелья, по сравнению с которым факел был просто горящей спичкой.
- Вы – королева Лилиандиль? – неуверенно спросила Джейн, когда, наконец, обрела дар речи. – Я пришла вызволить вас отсюда.
- Спасибо, моя дорогая, - Королева поклонилась ей. – Но я не смогу уйти без моего сына и верного друга, с которым я разделила свою участь в этой темнице.
- Мы их тоже заберем, - заверила ее Джейн и подошла к решетке. Осветив факелом пространство за ней, она обнаружила, что заперта в камере вместе с Лилиандиль, а в камере напротив, сидит худой старик и смотрит на них.
- Вы отшельник? Простите, не знаю вашего имени, - смутилась Джейн.
- Не страшно, дочь моя, - глухим голосом ответил старик. – За мою долгую жизнь у меня были сотни имен, но ты можешь звать меня «отец», как зовет меня королева.
- Хорошо…отец. Сейчас я вас выпущу, у меня есть ключи. – Джейн начала рыться в мешочке. – Мы должны скорее выбираться отсюда, пока никто не пришел.
- Сомневаюсь, что они скоро вспомнят о нас. Я слышал отсюда, что сброд, который Колдунья привела в замок, празднует какую-то победу, - печально сказал отшельник. – По этому поводу они не кормят нас уже второй день.
Джейн уже открывала ключами камеру Лилиандиль. Этот же ключ подошел и к камере отшельника. Старик настолько ослаб, что Джейн пришлось чуть ли не тащить его на себе. Она привела его в камеру королевы и посадила на матрас. Лилиандиль заламывала руки и с тоской смотрела на нее.
- Мой сын… - начала она.
- Я знаю, где он, - ответила Джейн. – Мы сейчас пойдем и заберем его, а потом выберемся из этого замка.
- Но мой муж, Каспиан… Он заколдован и не позволит сделать этого, - грустно произнесла королева.
- Не волнуйтесь, я беру его на себя, - уверенно сказала Джейн, сама удивляясь собственной храбрости.
- Тебя послал Аслан, дитя мое? – спросил отшельник.
- Да, но сейчас не время и не место говорить об этом. Я все расскажу вам, когда мы выберемся из замка.
Она помогла Лилиандиль и отшельнику войти в проход и задвинула стену. Потом дала королеве карту и попросила спуститься в сокровищницу, а сама пошла дальше наверх, где находилась старая комнаты Люси, а ныне – покои короля Каспиана. Она не знала, что будет делать, если он окажется в комнате, но решила сориентироваться на месте.
Отодвинув стену, отделяющую туннель от комнаты, Джейн осторожно заглянула внутрь.
«Scheiße!» - выругалась она про себя. Каспиан был в комнате и снова сидел на кровати, как раньше, но это было полбеды. Вторая беда заключалась в том, что возле кроватки принца стояла та самая дриада, которую оборотень тогда послал успокоить его.
Никто не видел Джейн, и за ней оставалось преимущество в неожиданности. Но если Каспиан снова дернет за свой шнурок, то ее точно убьют на месте. Оставался только один выход – отвлечь их. Джейн осмотрела комнату и заметила, что окно открыто, не смотря на довольно прохладную погоду, а на подоконнике стоит большая ваза.
Она вернулась в туннель и сняла с плеча лук. Стреляла она по-прежнему не очень хорошо, но с близкого расстояния могла точно попасть в цель. Но выстрел требовал от нее не только точности, но и некоторого мастерства, если она не хотела, чтобы ее заметили.
Джейн положила стрелу на тетиву и неслышно отодвинула стену. Ее руки немного тряслись, и она никак не могла прицелиться. Но вдруг она вспомнила, как Эдмунд учил ее стрелять, как твердо, но в тоже время успокаивающе звучал его голос, как он потом погладил ее по волосам.
И внезапно весь страх улетучился. Она уверенно натянула тетиву, прищурилась, выбирая направление, и выстрелила. Стрела громко просвистела в тишине, краем зацепила вазу и улетела в ночь. Ваза покачнулась, упала с подоконника и с громким звоном разбилась. Каспиан подскочил на кровати и дернул за шнурок. Через секунду после этого, Джейн спряталась в туннеле и задвинула за собой стену.
Она немного подождала, прислушиваясь, но толстая стена почти не пропускала звука.
«Недоработка, - подумала она. – Подсматривать можно, а подслушивать – нет. Надо бы сказать Эдмунду». Нечаянная мысль о том, что еще она хотела бы сказать Эдмунду, отозвалась болью в груди, и она скорее отогнала ее. Подождав еще несколько секунд, она глубоко вдохнула и немного приоткрыла стену, оставив небольшую щель, и стала смотреть, что происходит в комнате.
На зов Каспиана прибежал отряд, правда не такой большой, как тогда, когда они поймали ее и Эдмунда. Увидев разбитую вазу, оборотень – предводитель отряда заколдованных, – очень разозлился и начал кричать на Каспиана, за то, что он вызывает его по пустякам. Каспиан продолжал неподвижно стоять, уставившись в стену. Наконец, оборотень решил, что будет лучше, если Каспиан пойдет с ними и не будет лишний раз поднимать панику. Пинками выгнав его за дверь, оборотень подошел к дриаде, грубо схватил ее за руку и потащил за собой. Его маленькие глазки были налиты кровью. Джейн не была уверена, но ей показалось, что он пьян.
Теперь путь был свободен. Джейн быстро выскочила из туннеля, взяла спящего принца на руки, вскочила обратно и задвинула за собой стену.
Через несколько минут она уже была в сокровищнице. Отшельник и Лилиандиль ждали ее, держа в руках факелы. Увидев своего сына, Лилиандиль бросилась к Джейн, всунула факел ей в руку и прижала ребенка к груди. Он проснулся, но не заплакал, и Джейн увидела то, что помнила потом до конца жизни: как мать и ребенка осветило яркое голубоватое сияние, похожее на то, какое рисуют вокруг ликов святых на иконах.
Но Джейн не могла так просто уйти, не попрощавшись с Эдмундом. Пусть он ее не увидит или не узнает, но она хотела посмотреть на него в последний раз.
Попросив отшельника и Лилиандиль немного подождать, Джейн взяла факел и отправилась в туннель. Она предупредила своих спутников, что если через полчаса не вернется, чтобы они отправлялись без нее. Когда она шла к замку, то заметила у берега покинутую лодку, отшельник и королева могли воспользоваться ею.
Джейн вошла в туннель и раскрыла карту. Она без труда нашла прочерченную Эдмундом линию к тронному залу и направилась туда.
Остановившись перед каменной дверью, Джейн на миг затаила дыхание и прислушалась. Но камень, также как и в покоях Каспиана, не пропускал абсолютно никаких звуков. Тогда она осторожно опустила рычаг, чтобы приоткрыть дверь на самую малость, и заглянула в образовавшуюся щель. То, что предстало перед ее глазами, одновременно поразило и ужаснуло ее.
Дверь в стене, за которой пряталась Джейн, находилась в углу зала, скрытая за большой колонной, которая не закрывала обзор, но и не позволяла никому из находившихся в зале заметить шпиона.
На помосте рядом с троном Джадис теперь стоял еще один каменный трон. На нем, уставившись прямо перед собой, сидел Эдмунд. Его лондонская одежда исчезла, теперь он был одет в расшитый камзол, высокие кожаные сапоги и плотные брюки из атласа. На его голове была ледяная корона. Джейн показалось, что она ледяная, потому что она была абсолютно прозрачной, будто сделана из сотни кусочков льда или стекла, и переливалась всеми цветами радуги в свете расставленных по залу свечей. Колдунья восседала рядом с Эдмундом, положа левую руку ему на плечо. В правой она все также держала свой жезл, который в данный момент направила на группу мелких зверюшек, сжавшихся у подножия постамента, на котором стояли оба трона.
- Значит, вы потакали мятежникам, которые хотели свергнуть меня с моего законного престола? – грозно спросила Джадис, обращаясь к зверям.
Звери, тесной толпой сбившиеся в кучку, тряслись от страха только при одном виде Колдуньи, когда же она заговорила, они вообще обезумели от ужаса и кто-то, кажется, это был бельчонок, упал в обморок.
- М-мы…м-мы, - пытался выговорить большой крот, которого вытолкнули вперед. Тут он набрал побольше воздуха и громко произнес. – Мы не боимся тебя, Колдунья! Аслан и король Эдмунд защитят нас!
- Ну, насчет Аслана не знаю, - медленно проговорила Джадис. – А вот королю вы точно не нужны. Правда, милый? – спросила она, обращаясь к Эдмунду, и ласково провела рукой по его лицу. Джейн показалось, что от этого он стал еще бледнее, и она вся затряслась от гнева и ненависти к этой женщине.
Эдмунд перевел свой затуманенный взгляд на Колдунью и медленно кивнул. Джадис торжествующе улыбнулась и взмахнула своим жезлом.
- Да будет на то воля короля! – провозгласила она.
- Нет, ваше величество! – успел вскрикнуть крот, протягивая к Эдмунду лапы, и тут же застыл каменным изваянием. Другие звери попытались удрать, но Колдунья резкими взмахами жезла настигла всех. Одна белка начала карабкаться по каменной колонне, поддерживающей потолок, и когда удар синей молнии поразил ее, то уже каменная фигурка упала и разбилась на мелкие кусочки. Джейн быстро вернулась в туннель и закрыла за собой дверь. Она больше не хотела этого видеть. Смотреть, как ее добрый и справедливый Эдмунд подчиняется жестоким приказам этой ведьмы было выше ее сил. Он был похож на марионетку в ее руках. Из глаз Джейн потекли слезы, но она быстро взяла себя в руки и постаралась успокоиться, пока шла обратно к сокровищнице. Не нужно лишний раз пугать Лилиандиль. Никто не должен знать и никогда не узнает о том, что она только что увидела. Разве только, если сам Аслан спросит ее об этом, то ему, может быть, она расскажет.
Джейн вернулась в сокровищницу к ожидавшим ее друзьям. Чтобы хоть немного взбодриться после увиденного, она оглянулась на статуи, осветив их факелом, и улыбнулась статуе Эдмунда. Возможно, это был обман зрения, вызванный мигающим светом, но ей показалось, что статуя улыбнулась ей в ответ.
***
Они благополучно пересекли сад и прокрались по тропинке, ведущей с утеса к берегу. Добравшись до залива, беглецы нашли покинутую лодку, ранее замеченную Джейн. Они забрались туда и без происшествий перебрались на другой берег.
Зайдя подальше в лес, Джейн оставила своих спутников на небольшой поляне, а сама подстрелила пару диких куропаток и нарвала яблок. Отшельник научил ее, как развести огонь, который почти не давал дыма, и они пожарили мясо. Джейн начала волноваться, что им нечем накормить ребенка, но Лилиандиль успокоила ее, сказав, что принц Рилиан – так звали сына Каспиана, – необычный ребенок и если он находится рядом с матерью, то питается ее теплом и светом. Это длится не долго, когда он вырастет, то станет полностью человеком, но пока связь между матерью и ребенком еще сильна, то он может жить, как звезда. Теперь Лилиандиль постоянно источала свет, и Джейн начала беспокоиться, что из-за этого их могут заметить. Ночевать они забрались поглубже в чащу.
Джейн спросила у отшельника, не будут ли их искать, но тот заверил ее, что, скорее всего, их просто покинули умирать голодной смертью и не скоро обнаружат исчезновение. Ее также интересовало, как скоро хватятся принца Рилиана и почему Колдунья вообще оставила его в живых. Но на этот вопрос, ни отшельник, ни королева не знали ответа.
Уже начало светать, когда Лилиандин и малыш Рилиан, обнявшись, уснули. Джейн не могла заснуть, поэтому сидела у костра, подбрасывая в него сухие ветки. Отшельник сидел рядом и задумчиво смотрел на нее.
- Мне скоро придется вас покинуть, - наконец сказала Джейн. – Я должна идти на север по просьбе Аслана.
- Я помогу тебе отыскать дорогу, - сказал отшельник. – Вот гляди, - Он взял ее карту и принялся чертить углем на обороте. - Отсюда тебе нужно идти на северо-запад, пока ты не придешь к старому замку Белой Колдуньи…
- Я там уже была, - заметила Джейн.
- После того, как увидишь замок, двигайся на восток, пока не наткнешься на селение кваклей.
- Кого? – Джейн удивленно приподняла бровь.
- Кваклей-бродяклей. Это такие существа, немного похожие на лягушек, у них перепонки на руках и ногах. Но в основном они люди, как и мы. От их селения нужно идти в горы, в Эттинсмур – Страну Великанов. Что тебе нужно найти на севере?
- Источник с янтарной водой. Так сказал Аслан. И еще он сказал, что это поможет расколдовать всех нарнийцев и… и Эдмунда.
- Эдмунда? Дитя мое, ты случайно говоришь не о короле Эдмунде, правившим в Нарнии в далекие времена, именуемые Золотым Веком?
- Да, именно о нем, - Джейн печально вздохнула. – Он вернулся в Нарнию вместе со мной из Лондона, и Колдунья заколдовала его и сделала королем своего ужасного королевства.
- Дитя мое, я стар и уже не так быстро соображаю. Не могла бы ты рассказать мне все по порядку?
И Джейн поведала отшельнику всю свою историю, начиная с того, как они с Эдмундом попали в Нарнию, и кончая визитом в Кэр-Паравел и ночным разговором с Асланом.
- Тогда, скорее всего, тебе нужно в Бисм, - сказал отшельник, когда она закончила. – Но я никогда не был там и не знаю, существует ли на самом деле это место. Это подземный город, который находится за Страной Великанов и в котором живут существа, никогда не видевшие дневного света. Поэтому и их никто никогда не видел. Об этом городе ходят страшные легенды, и есть ли в них правда, я не знаю. Но если Аслан послал тебя туда, значит, ты должна идти.
- Это единственный способ все исправить, - снова вздохнула Джейн. – И у меня нет выбора.
- Дитя мое, выбор всегда есть. Разве Аслан не говорил тебе об этом?
- Откуда вы знаете? – удивленно спросила Джейн. – Он говорил это и вам?
- Аслан приснился мне прошлой ночью, дитя мое, и сказал, что ко мне обратится девушка из другого мира и попросит о помощи. Поэтому я и не удивился, когда увидел тебя в подземелье.
Джейн задумалась.
- Простите, отец, а вы случайно не знаете короля Кора? Или Юстаса и Джилл?
- Конечно, я знаю короля Кора. Я когда-то немного помог ему и его друзьям, и он вскоре обрел свою семью и трон.
- Значит, вы один из тех, кого называл мне Аслан! - Джейн обрадовано вскочила. – И значит, я сделала все правильно!
- Да, дитя мое, но это тоже был твой выбор. Если бы ты не спасла нас, ты все равно смогла бы найти дорогу на север, но ты заодно сделала доброе дело – воссоединила ребенка с матерью.
Он ласково посмотрел на Лилиандиль и Рилиана.
- Да, но нужно вернуть ребенку отца, - Джейн снова опустилась на землю. – Вы говорили о Стране Великанов? Они очень злые? – без всякой надежды поинтересовалась она.
- Их почти не осталось, - ответил отшельник. – Король Каспиан смог разбить их армию и подчинить Нарнии еще до того, как отправился в путешествие на Край Света.
Слова о путешествии Каспиана напомнили Джейн ночные рассказы Эдмунда, и ей снова стало грустно. Они еще долго разговаривали, а когда проснулась Лилиандиль, то Джейн принялась собираться в дорогу. Отшельник пообещал ей, что отведет королеву в Орлиндию путем, который знает он один, а потом укроет ее в своей хижине, защищенной сильной магией, где она и принц будут в безопасности.
Джейн поблагодарила отшельника за помощь, поцеловала королеву и принца, и отправилась в путь. Когда она уходила, ей стало немного стыдно, что она ревновала Эдмунда к Лилиандиль. Королева была самой преданной и любящей женщиной, которую встречала Джейн. Когда она шла по лесной тропинке, на глаза ей навернулись слезы. Лилиандиль нашла хотя бы часть своей семьи, а что делать ей? Несколько лет назад потеряв родителей, она думала, что снова нашла свое счастье, когда встретила Эдмунда, но теперь и он стал ей совершенно чужим. Хватит ли ей сил пройти этот путь до конца? Примет ли Эдмунд ее любовь, если ей даже удастся расколдовать его? Аслан сказал, что Эдмунд тоже любит ее. Могла ли она поверить в это? Если даже и не могла, то все равно должна спасти его. Потому что иначе не зачем бороться и жить.
Глава 6. Путешествие Джейн Джейн взяла курс на северо-запад, как показал ей отшельник, и к ночи второго дня добралась до полуразрушенного замка Колдуньи. Заночевать решила в замке, в главном зале, но к трону не поднималась, а устроилась внизу. Лежать на каменном полу было очень холодно и неудобно, повсюду гуляли сквозняки. Джейн устроилась возле одной из стен, которая казалась еще вполне целой и не норовила осыпаться ей на голову. Девушка перекусила холодной дичью, попила воды из хрустальной фляги – других сосудов у нее не было, а путь предстоял далекий, и хорошо было бы иметь хоть немного воды про запас. Джейн поначалу удивилась тому, что мутная речная вода, которую она налила во флягу, через некоторое время стала чистой и прозрачной, как из горного ручья. Но тут же вспомнила, что фляга – волшебная, и наверно обладает свойством очищать все, что в нее нальют. Она плотнее укуталась в свой плащ из одеяла и попыталась уснуть. Но одно дело спать в лесу у огня, когда рядом с тобой друзья, а другое – пытаться уснуть на холодном каменном полу под стоны ветра и грохот падающих камней. Грустные мысли снова посетили ее, она представляла, что сейчас делает Эдмунд и как с ним обращается Колдунья – ужасная сцена, увиденная ею в тронном зале, все время вставала перед глазами.
Джейн вспоминала все то недолгое время, которое они пробыли с Эдмундом. Кто бы мог подумать, что путешествие в Нарнию так сблизит их, они действительно стали хорошими друзьями. Она влюбилась в него еще в Лондоне, но тогда ничего не знала о нем. Это приключение помогло ей осознать, что она не ошиблась, что он – именно тот, к кому всю жизнь стремилось ее оголодавшее от одиночества сердце.
Но теперь усталость и безысходность снова навалились на нее, прежний образ жизни не предполагал таких нагрузок – у Джейн болело все тело от долгой ходьбы, руки посинели и тряслись от холода.
И тут она подумала об Аслане. Стоило ей только вспомнить золотистый свет пушистой львиной гривы, мудрый и ласковый взгляд карих глаз, как ей стразу же стало тепло и уютно. Джейн поняла, что нашла свой способ борьбы с отчаяньем.
Через несколько минут она уже спала, и блаженная улыбка сияла на ее губах.
На следующий день, после скорого завтрака, Джейн снова отправилась в путь, чтобы отыскать деревню кваклей. Через несколько часов лес закончился, и перед ней оказалась болотистая равнина, сплошь усыпанная мшистыми кочками. Подойдя ближе, Джейн увидела, что на каждой кочке возвышался невысокий домик, сделанный из тростника и камыша, и по виду напоминавший вигвам, какие строили индейцы. Вигвамы были расположены на расстоянии друг от друга, и больше походили на отдельные участки, чем на поселение. Никто не перекрикивался и не переговаривался между собой, над болотом повисла почти полная тишина, изредка прерываемая кваканьем лягушек и плеском, когда одна из них прыгала в воду.
Когда Джейн подошла к воде, то на болото опустился густой туман. Все вокруг заволокло белой пеленой, и она ничего не могла рассмотреть. Переходить болото вслепую было бы неосмотрительно, так как Джейн могла просто свалиться в воду и утонуть. Ее навыки хорошего пловца никуда не годились, если приходилось иметь дело с водой, затянутой водорослями и тиной.
Девушка присела на берегу и сама не заметила, как задремала. То ли дело было в беспокойной ночи, то ли вид болота наводил дрему, но Джейн не проснулась и тогда, когда к ней подошло какое-то странное существо.
И только когда холодная перепончатая рука коснулась ее плеча, она вздрогнула и очнулась.
Открыв глаза, Джейн сначала подумала, что еще спит, а это ей снится. Пробыв в Нарнии уже некоторое время, она привыкла к виду говорящих животных и фавнов, а в Кэр-Паравеле видела кентавров, сатиров и минотавров. Но такое существо ей еще не попадалось. На нее печально смотрело длинное худое лицо, окаймленное зеленоватыми волосами; на самой макушке чудесным способом держалась остроконечная шляпа. На ногах существа не было ботинок, а пальцы ног и рук соединяли перепонки, как у жабы.
Джейн в страхе отшатнулась, но квакль продолжал грустно смотреть на нее, не произнося ни звука. Казалось, что заметив изумление и испуг на ее лице, он ничуть не удивился.
- К-кто вы? – наконец выдавила Джейн.
- Лужехмур, если вас интересует мое имя, - погребально-торжественным голосом произнес квакль. – А если вы имеете в виду, к какому виду я отношусь, то я – квакль-бродякль. Позвольте узнать и у вас то же самое, если вас это не затруднит, конечно.
- Меня зовут Джейн, - Девушка немного отошла от шока. – Я человек, то есть дочь Евы, как говорят у вас, в Нарнии.
- Добро пожаловать в нашу деревню, - мрачно произнес квакль. – А я уже подумал, что вы – Белая Колдунья, потому что сразу же после вашего появления пошел этот снег.
Теперь только Джейн оглянулась по сторонам и не поверила своим глазам. Когда она пришла к болоту, вокруг царила погода, напоминающая скорее начало осени, а не зиму. Туман рассеялся, но зато теперь все пространство вокруг покрывал белый и пушистый снег. Сосны и ели над головой Джейн украсились нарядной бахромой инея, и девушка обнаружила, что сама сидит в большом сугробе. Она не знала, сколько проспала, но еще даже не стемнело. Такое огромное количество снега не могло выпасть за несколько часов.
Вдруг она вспомнила обещание Колдуньи снова напустить на Нарнию Вечную зиму. Похоже, она уже взялась за его исполнение.
- Нет, я не Колдунья, - ответила Джейн кваклю. – Но она действительно снова в Нарнии и мне нужна ваша помощь, чтобы прогнать ее.
- Моя? – удивленно переспросил Лужехмур. – Что можем мы, квакли, против самой Белой Колдуньи? Но оставим пока разговоры. Не знаю, может вам и нравится сидеть в снегу, но я предпочитаю вернуться в свой дом. Там не намного теплее, но все же лучше, чем здесь.
Он протянул Джейн руку, помогая встать. Сначала девушка с опаской посмотрела на перепончатую лапку, но потом схватилась за нее. На ощупь рука у квакля была холодной и шершавой.
Лужехмур осторожно провел ее по кочкам к своему шалашу. Возле других домиков никого не было, лишь над крышами нескольких из них вился дымок.
- Мы, квакли, вообще-то не очень жалуем зиму, - объяснил Лужехмур, заметив, как Джейн оглядывается по сторонам. – Вот осень – совсем другое дело, самая приятная пора года.
Вскоре они оказались внутри уютного маленького вигвама. Здесь было сухо и очень тепло. Лужехмур жестом указал Джейн на матрас из соломы, и когда девушка с облегчением уселась на него, не преминул сообщить, что наверно, ей очень жестко и неудобно. Квакль забрал у нее плащ и повесил сушиться над маленьким костром в центре шалаша, добавив, что в такой сырости он вряд ли скоро высохнет.
Потом, не говоря ни слова, квакль ненадолго вышел, оставив свою гостью одну в недоумении. Джейн не понимала, почему он так пессимистично настроен по отношению к своему жилищу – ведь вигвам был теплым, а соломенный матрас – мягким и удобным. Она уже несколько недель не находилась под крышей и сейчас чувствовала себя просто отлично.
Через несколько минут Лужехмур вернулся и поставил перед огнем ведро свежей рыбы. Джейн захотела помочь ему в приготовлении еды, но квакль вежливо отказался от ее услуг, объяснив это тем, что рыба все равно не станет вкусней, а она только испачкает руки.
В конечном итоге, обед был все же приготовлен. Джейн, которая в последнее время питалась только недожаренной дичью, была в полном восторге от ухи и запеченной в золе рыбы. Она несколько раз просила добавки, а когда наелась, то тепло поблагодарила квакля за угощение.
- Не льстите мне, все равно она почти несъедобная, - печально заметил квакль. – Я бы предложил вам отведать и жареного угря, но боюсь, что ваш желудок просто не выдержит такой нагрузки.
- Зачем вы все время так говорите? – наконец не выдержала Джейн. – Постоянно наговариваете на свой дом, на вкусную еду. Если бы вы знали, в каких условиях мне приходилось существовать последние несколько дней, то поняли бы, что я считаю встречу с вами благословением.
- Мы, квакли, народ не привередливый и ко всему привыкший, - тем же тусклым голосом ответил Лужехмур. – Все же я считаю, что вы несколько драматизируете события, не думаю, что даже где-то в лесу вам было хуже, чем здесь. А если и не было, то все еще впереди. Посмотрел бы я, чтобы вы сказали, проспав всю ночь на этом жестком матрасе.
Джейн вздохнула и поняла, что бороться бесполезно. Она сама не была такой уж оптимисткой, но людей, видевших плохое абсолютно во всем, встречала впервые. Скорее всего, такова была сущность этого странного существа и не ей его перевоспитывать.
- Теперь, когда мы поели, расскажите мне свою историю и объясните, как я могу помочь вам, – тем временем попросил квакль.
Джейн рассказала кваклю то, что уже рассказывала отшельнику – как она и Эдмунд попали в Нарнию, как прятались в лесу и готовились к нападению и что из всего этого вышло.
К ее большому удивлению, Лужехмур не знал о новом пришествии Белой Колдуньи. Он объяснил это тем, что квакли живут довольно уединенно, поэтому не часто покидают болото и общаются с другими лесными существами.
Джейн закончила свою историю рассказом о том, как она освободила отшельника и королеву, и как отшельник оказался именно тем человеком, о котором говорил Аслан.
- Я не знаю, не уверена, - наконец сказала она. – Но может и вы – один из тех, кого я должна была встретить? Отшельник знал короля Кора, а вы случайно не знаете неких Юстаса и Джилл?
- Нет, к сожалению, таких я здесь точно не встречал и сомневаюсь, что встречали другие квакли, - уверенно произнес Лужехмур. – У нас здесь редко бывают гости, так что я бы запомнил. А насчет дороги в Эттинсмур – так это и я вам показать смогу, мы, квакли, часто туда захаживаем.
- А о подземном городе вы что-то слышали? – с надеждой спросила Джейн.
- Вот чего не знаю, того не знаю, - пожал плечами квакль. – Может и есть на севере такое место, но я там точно никогда не был и сомневаюсь, что хотел бы побывать.
- А у вас есть семья? - осторожно спросила Джейн, еще раз оглядывая маленький домик для одного.
- Нет, я еще молод для того, чтобы обзаводиться семьей, мы, квакли, живем дольше, чем люди, лет до ста. А мне пока всего лишь тридцать, так что до женитьбы мне еще далеко. Хотя у нас тут мало кто заводит семью, все же мы предпочитаем жить поодиночке.
На этом разговор был окончен. Квакль предложил Джейн переночевать в его шалаше, а утром отправится в горы.
Остаток дня девушка провела в вигваме, отдыхая на мягком матрасе. Ее уставшее тело радовалось теплу и уюту, а душа – компании даже такого необщительного существа, как квакль. Она знала, что впереди предстоит долгий и тяжелый путь, и понимала, что ей не скоро выпадет возможность так хорошо отдохнуть. Джейн была уверена, что ей будет стоить немалых усилий заставить себя завтра подняться и снова куда-то идти.
Этой ночью она спала, как младенец, свернувшись на теплом ложе, а рано утром квакль разбудил ее, и они начали собираться в дорогу. У Лужехмура был лук, также он захватил с собой небольшой запас вяленой рыбы и пару теплых одеял. Плащ Джейн полностью высох и девушка надела его. Она еще раз проверила содержимое своего мешочка – фляга с водой, ключи и карта были там. Она не знала, пригодится ли ей что-то из этого, кроме фляги, но все равно берегла вещи, которые напоминали ей об Эдмунде. Тем более что, возможно, ей еще раз придется воспользоваться тайным туннелем, если она вернется в Кэр-Паравел с огненной водой. Но об этом думать было слишком рано.
Через час после пробуждения, девушка и квакль покинули деревню и направились к скалам, отделяющим болото от дороги в Эттинсмур.
Они добрались до мелководной рели Шрибл и перешли ее по камням. Потом они двинулись по каменистому ущелью в обход города великанов. Лужехмур объяснил Джейн, что великаны – глупые и жестокие существа, немногие из них любят остальных нарнийцев и людей, так что лучше держаться от них подальше.
Джейн издалека увидела нескольких великанов, вальяжно развалившихся на скалах. Их лица действительно казались глупыми и злыми, заметив путников, они начали кривляться и корчить рожи.
Джейн вздохнула с облегчением, когда они под вечер прошли населенную часть Эттинсмура и остановились на ночлег на небольшой полянке за одной из скал. Снег теперь лежал повсюду, идти было тяжело, а спать на холодной земле – еще хуже. Лужехмур развел большой костер, но и это не очень спасало. Преимуществом выбранного места было то, что скала отчасти закрывала участок земли от снега, и они могли устроиться на мятой и жухлой прошлогодней траве, а не в сугробе.
Джейн почти ничего не съела на ужин и долго не могла уснуть. Ей казалось, что она настолько замерзла, что сама превратилась в ледышку и уже никогда не сможет отогреться. И даже мысли об Аслане больше не согревали ее. Она стучала зубами и тряслась от холода, и чуть не сожгла свое платье, в попытке улечься поближе к костру. Озябшие пальцы не слушались, ногти посинели от холода. Ей уже с трудом удавалось вспомнить о своей жизни в Англии, где она спала в теплой и мягкой постели, и часами сидела возле ярко горящего камина. В последнее время она только и делала, что бесконечно куда-то шла, спала на голой земле и питалась жаренной на костре пищей.
Джейн почти уже забыла кто она и откуда. Только мысли об Эдмунде возвращали ее к реальности. Она все время вспоминала его большие карие глаза, иногда лучащиеся весельем, а иногда источающие грусть; его темные волосы, все время падающие на лоб; веснушки на лице, делающие его похожим на ребенка.
- Я люблю тебя, Эдмунд, - прошептала она в темноту, и от этих слов ей стало немного теплее.
Спящий рядом с ней квакль, заворочался во сне.
«Если даже и слышал, то мне все равно», - подумала Джейн и наконец уснула.
***
Несколько последующих дней они почти все время шли вперед, ища ночлега в местах, где было меньше снега. Но скоро таких мест не осталось, перед ними расстилалась сплошная каменистая долина, горы теперь виднелись далеко на севере. Пару последних ночей путникам пришлось ночевать прямо в снегу. Квакль сначала пытался расчистить место для ночлега, но потом бросил это бесполезное занятие, так как последние несколько дней участились снегопады.
В Англии Джейн очень любила зиму, любила наблюдать, как падают на землю снежинки, покрывая ее белоснежным пуховым одеялом. Но «одеяло» на поверку оказалось совсем не мягким и теплым, а холодным и мокрым – спать в снегу занятие не из приятных. Джейн не замечала окружавшей ее зимней красоты, она думала только о том, куда бы спрятаться от пронизывающего до костей холода.
На седьмой день их путешествия, Джейн поняла, что заболела. Гномьи сапоги не выдержали такого испытания и порвались, и последние несколько дней девушка проходила со снегом в обуви. Она почти перестала есть, не смотря на заверения Лужехмура, что от этого ей станет только хуже. Квакль незаметно взял на себя всю практическую часть их путешествия – выбирал наименее заснеженное место для ночлега, разжигал костер, охотился, готовил еду. Джейн же, когда они не шли, просто сидела, уставившись в одну точку. Она полностью отгородила себя от реальности, предавшись фантазиям, в которых она и Эдмунд весело и счастливо жили в Кэр-Паравеле, а вокруг царило вечное лето. Сначала это был просто способ справляться с трудностями, но с каждым днем, Джейн начала погружаться в свои фантазии все больше и больше, пока они полностью не закрыли от нее реальность. Отчасти этому была причиной болезнь, и простые фантазии стали превращаться в параноидальный бред. Она почти не разговаривала, а если что-то и говорила, то Лужехмур не понимал ее.
Через несколько дней, квакль понял, что нужно что-то делать. В один из вечеров, когда они в очередной раз остановились на ночлег, он подошел к девушке и тронул ее за плечо.
- Как ты? Ты уже два дня почти ничего не ела. Вот, возьми, - он протянул ей ножку дикого гуся, которого умудрился подстрелить сегодня.
Джейн сидела у огня, на самом сухом месте, которое смог отыскать Лужехмур, накрытая всеми одеялами, которые у них были. Ее глаза были широко открыты и ничего не выражали. На губах блуждала мечтательная улыбка. Она не ответила и даже не посмотрела на еду.
- Да, с таким успехом, ты точно здесь погибнешь, - пробормотал квакль и потряс ее: - Эй, проснись!
Ее голова безвольно мотнулась, как у куклы.
- А может она уже умерла? – со страхом прошептал Лужехмур и тут же заметил облачко воздуха, вырвавшееся из приоткрытых губ Джейн.
Квакль уложил ее на спину и тщательно укутал одеялами. Потом подбросил хвороста в костер, чтобы он разгорелся пожарче. Деревья на каменистом плато не росли, но время от времени попадались кустарники и ветки, которые квакль собирал и сушил, чтобы использовать для растопки.
Он печально посмотрел на девушку. Вдруг одна идея пришла ему в голову. Он снял с пояса Джейн мешочек и достал из него хрустальную флягу. Потом порылся в одном из многочисленных карманов своего одеяния, и извлек небольшую бутылочку из темного стекла. Он вспомнил, как вначале их путешествия, Джейн рассказывала о том, что вода, которая попадает во флягу, из грязной становится чистой.
Он вылил из фляги остатки воды и перелил в нее содержимое своей бутылочки.
«Может, фляга настолько волшебная, что виски в ней превратится в целебный бальзам?» - с невиданным для него оптимизмом подумал Лужехмур и поднес флягу к губам девушки.
Он успел влить всего лишь несколько капель, как Джейн закашлялась, и из ее глаз потекли слезы. Она села и квакль с облегчением заметил, что ее взгляд стал более осмысленным. Джейн с недоумением смотрела на квакля.
- Что это? Где мы?
- Мы в горах, в пути на север, куда тебя послал Аслан, - ответил Лужехмур. - Ты заболела. Выпей еще.
Джейн пробовала протестовать, но квакль чуть ли не силой влил в нее оставшееся во фляге виски. Потом он заставил ее съесть несколько кусков мяса.
После этого Джейн забылась тревожным сном. Ее бросало то в жар, то в озноб, и Лужехмур всю ночь просидел рядом, накрывая ее одеялом, когда она сбрасывала его.
Девушка бредила и постоянно произносила имя короля Эдмунда. Она также часто говорила фразы на непонятном кваклю языке. Сначала он подумал, что это какие-то заклинания и испугался, но потом понял, что это обычные слова.
К утру Лужехмур задремал, но резко проснулся, услышав какой-то звук. Джейн уже проснулась и сидела рядом, вороша золу в костре. Она посмотрела на квакля и улыбнулась.
Сейчас она выглядела гораздо лучше, чем накануне, щеки раскраснелись, а из глаз пропало то полубезумное выражение, которое вчера так напугало квакля.
- Тебе уже лучше? – спросил он.
- Да, я чувствую себя просто отлично! – Джейн сбросила с себя одеяла и потянулась. – А что со мной было? Я будто потеряла память, помню только, как мы шли через скалы, а теперь мы на равнине. У меня такое чувство, что я несколько дней пребывала во сне.
- Так оно и было, - усмехнувшись, произнес Лужехмур. – Ты сильно заболела и бредила.
- Ругалась по-немецки? – с улыбкой спросила Джейн.
Квакль в недоумении уставился на нее, не поняв вопроса, но она махнула рукой, показывая, что это не важно.
- Все-таки эта фляга волшебная, - произнес Лужехмур, отдавая ее Джейн. – Ты выпила из нее обычный виски и сразу же поправилась. Как я раньше не догадался!
- Спасибо тебе, Лужехмур, - тепло сказала Джейн и спрятала флягу в мешочек. – Без тебя я могла бы погибнуть. Ты настоящий друг.
- Ну что ты, - засмущался квакль. – Все могло быть гораздо хуже. Я вообще удивлен, что ты осталась в живых!
Джейн рассмеялась.
«Все-таки он неисправим, - подумала она. – Интересно, все квакли такие? Судя по его словам, мне еще попался самый жизнерадостный».
- Может, продолжим путь? – весело сказала Джейн.
***
Они снова отправились в дорогу и скоро достигли глубокого и широкого ущелья, через которое был перекинут огромный каменный мост. Внизу билась о скалы вода горной речки. Здесь было немного теплее, чем там, откуда они пришли, чары Колдуньи не успели добраться до этого места и вода в реке не замерзла.
- Как ты думаешь, мы уже близко к цели? – спросила Джейн у квакля.
- Не знаю, - ответил тот, - Пока мы не встретили никакого намека ни на подземный город, ни на какой-нибудь другой, не считая Эттинсмура.
- Думаю, за этим мостом мы будет ближе к разгадке, чем были ранее, - задумчиво произнесла Джейн.
Они перешли мост и долго шли через скалистые ущелья, продуваемые ветрами. Идти было тяжело, растительности почти не было, так что пару ночей пришлось обходиться без костра.
На третий день путники очутились в небольшом хвойном бору. Решили там провести весь день и заночевать, потому что под деревьями было меньше снега, можно было развести огромный костер и настрелять вкусной дичи.
На следующий день им попалась древняя полуразрушенная дорога, сплошь усыпанная щебнем и камнями. Они тяжело пробирались вперед, но заметили, что снега здесь еще меньше, он виднелся лишь на вершинах скал далеко впереди.
К вечеру они поднялись на большой скалистый утес и увидели впереди огромное темное сооружение, освещенное небольшим количеством огней. Похоже, это был замок.
- Может, отправимся туда? – предложила Джейн.
- Не нравится мне это место. Лучше заночуем здесь, а утром посмотрим, что там такое, - ответил Лужехмур.
Так они и поступили. Утром, как только показалось бледное зимнее солнце, Джейн разбудила квакля.
- Смотри, это действительно замок! А что под ним! – восхищенно сказала она.
Квакль разлепил глаза и уставился вниз. Со скалы, на которой они заночевали, открывался прекрасный обзор. Вдали на утесе виднелся огромный каменный замок, окруженный высокой стеной, с прорубленным в ней множеством окон и дверей. Железные ворота были открыты, будто приглашали войти внутрь. А прямо под ними расстилалось обширное плато, довольно гладкое, для каменистой долины. Почти все пространство между скалами и утесом, на котором стоял замок, покрывала гигантская каменная плита, а на ней огромными буквами была выбита какая-то надпись.
- Ты видишь это? – спросила Джейн, указывая на надпись. – Она повернута лицом к замку, но можно разобрать слова: «Хоть ныне трона я лишен, лежащий под землей; пока дышал я – вся земля лежала подо мной». Что это значит?
- Похоже на надпись на надгробной плите, - мрачно ответил Лужехмур. – Только я никогда не видел надгробные плиты такого размера. Не нравится мне все это.
- Я думаю, нам лучше пойти в замок и спросить там, - решила Джейн. – Может они знают что-то о подземном городе.
- Судя по размерам замка, он принадлежит великанам, - заметил Лужехмур. – Может, нам не стоит туда соваться?
- Но что же тогда делать? – вопросом на вопрос ответила Джейн.
Пока они размышляли, в воротах замка появился человек, точнее – великан. Заметив их, он приветственно помахал рукой.
- Мне кажется, он зовет нас к себе, - сказала Джейн. – Может, мы все же поговорим с ним? Нам ведь не обязательно заходить внутрь.
- Ладно, пошли, - неохотно согласился квакль.
Джейн помахала великану в ответ, показывая, что они сейчас подойдут. Глуповатое лицо великана расплылось в улыбке, которая не очень понравилась Лужехмуру.
Но сказать было не так трудно, как сделать. Путники довольно долго спускались по скале, потом перешли каменную плиту, стараясь не провалиться в выбитые на ней буквы, которые при ближайшем рассмотрении казались глубокими пропастями. Потом им долго пришлось взбираться по узкой тропинке, ведущей к вершине утеса, на котором стоял замок. Великан в это время все также продолжал стоять и ждать.
Примерно через полчаса они все же добрались до железных ворот.
- Здравствуйте! – поприветствовала великана немного запыхавшаяся Джейн, и смело шагнула вперед. – Вы можете рассказать нам, что это за место? – Она махнула в сторону каменной плиты.
- О, это могила одного из наших величайших королей, - прогрохотал великан в ответ. – Он был действительно великим правителем, и его боялись все близлежащие поселения. Но он умер уже довольно давно.
- А кто живет здесь? – поинтересовался квакль, указывая на замок.
- О, я совсем забыл представиться, - спохватился великан. – Меня зовут Балтазар, а это – замок Харфанг. Мы совсем не такие грубые, как наши братья из Эттинсмура, и всегда рады гостям. Позвольте проводить вас к нашему королю.
Лужехмур уже открыл было рот, чтобы отказаться, но Джейн мило улыбнулась великану и прошептала на ухо кваклю:
- Не вежливо отказывать, тем более великану, - а вслух сказала:
- Большое спасибо, я и мой друг с радостью примем ваше приглашение.
Великан проводил их через огромный двор, сплошь засыпанный снегом к огромным дубовым дверям замка. Войдя внутрь, Джейн сначала была шокирована гигантскими размерами прихожей, ей ведь раньше никогда не доводилось бывать в замках великанов.
Подняться по огромной лестнице вверх путники просто не смогли бы, потому что едва доставали до края ступеней, поэтому Балтазар осторожно подхватил их одной рукой и отнес на второй этаж. Поднявшись, он продолжал их нести, пока, наконец, не поставил на пол в огромном пиршественном зале, у дальней стены которого на гигантских тронах восседали король и королева.
Балтазар, поклонившись, подошел к тронам и что-то прошептал на ухо королю. Но так как шепот великана, как раз соизмерим со звуком нормального человеческого голоса, то Джейн и Лужехмур явственно расслышали:
«А вот и еще двое к нашему столу!»
Друзья в недоумении переглянулись. Эта затея с каждой секундой нравилась кваклю все меньше, да и Джейн уже начали одолевать сомнения в правильности своего решения посетить замок.
- Подойдите к нам, дорогие гости! – елейным голоском пропела королева. Даже для великанши она была просто громадной и ужасно толстой – на воротник бархатного платья, размером напоминающего цирковой шатер, опускался тройной подбородок, а из затянутых бархатом рукавов, высовывались огромные руки с пальцами, похожими на бревна.
Джейн содрогнулась от отвращения, глядя на нее, но все же подошла.
- Позвольте узнать ваши имена и цель вашего путешествия? – промурлыкал в тон королеве король. Он выглядел несколько приятнее, чем королева, но его заплывшие жиром глазки плотоядно перебегали с девушки на квакля.
- Меня зовут Джейн Грин, а это мой спутник – квакль Лужехмур, - прокричала Джейн, чтобы великаны расслышали ее. – Мы держим путь на север в поисках подземного города.
- Подземный город? – прогрохотала королева и омерзительно захихикала. – Никогда о таком не слышала. Но вы, наверное, устали, замерзли и проголодались с дороги? Не хотите ли переночевать в нашем чудесном замке? Завтра у нас будет праздник в честь возвращения… - королева осеклась, но тут же продолжила, широко улыбаясь: - В честь наступления зимы. Мы очень любим это время года, но зимой к нам редко заходят гости. Оставайтесь, отказа мы не примем.
- Я в этом не сомневаюсь, - шепнул квакль Джейн. – Что нам теперь делать? Они нас так просто не отпустят.
- Давай сделаем вид, что мы всем довольны, - прошептала она в ответ. – А ночью подумаем, как отсюда выбраться.
- Большое спасибо за предложение, - прокричала Джейн великанам. – Но нам бы не хотелось злоупотреблять вашим гостеприимством.
- Ну что вы, какие могут быть неудобства! – ответила королева. – Места здесь всем хватит, особенно таким малюткам, как вам! – И она расхохоталась оглушительным смехом, от которого зазвенела люстра над головами путников. Джейн с опаской посмотрела наверх, ожидая, что гигантская лампа сейчас свалится ей на голову.
- Хорошо, тогда мы согласны! – крикнула она, когда смех великанши стих.
- Вот и славно! – всплеснула руками королева. – Балтазар, проводи наших гостей в комнаты и накорми их, - приказала она.
Великан снова подхватил Джейн и Лужехмура, и направился к выходу из зала.
Джейн успела расслышать, как королева сказала королю:
- Славный у нас будет пир! Жаль только, что в основном придется довольствоваться кваклем, девчонка то всего на один укус…
Джейн принесли в огромную комнату с камином, больше напоминавшим доменную печь. Балтазар и старая служанка, гораздо меньше его ростом, внесли огромную дубовую лохань с горячей водой и поставили у огня, чтобы девушка смогла принять ванну. И не смотря на сложившиеся обстоятельства, Джейн почувствовала себя почти счастливой, впервые за несколько месяцев нормально искупавшись и вымыв голову.
Когда девушка выкупалась, великаны притащили стол, стул, кровать и столовые приборы нормальных размеров, а также зеленое шелковое платье и ночную рубашку. Вместо стоптанных и дырявых сапог ей дали кожаные туфли на каблуке.
«Наверно, остались от тех, кого они уже успели съесть», - печально подумала Джейн, рассматривая вещи. Но все равно надела платье и туфли, чтобы не вызвать подозрений.
Она уселась за стол, и служанка принесла обед. Сначала Джейн не хотела есть, боясь, что еда отравлена, но потом решила, что если бы великаны хотели убить их, то не стали бы приглашать на ночлег. К тому же обед был поистине королевским: грибной суп, жаркое из оленины, гусиный паштет и икра, вино в высоком хрустальном бокале, а на десерт – множество видов различных пирожных и огромный кусок шоколадного торта.
Джейн, питавшаяся в последнее время одной лишь дичью, остатками вяленой рыбы и пившая только сырую воду, с радостью накинулась на такую вкусную и разнообразную еду. После вина у нее закружилась голова, и начали слипаться глаза. Она приказывала себе не спать, но тело, разомлевшее от еды и тепла, не подчинялось ей. Уже впадая в приятную полудрему, она почувствовала, как руки служанки осторожно снимают с нее платье и надевают рубашку, а потом укладывают в постель. Она попыталась спросить о Лужехмуре, но язык не слушался ее.
И прежде чем служанка, с довольной улыбкой на лице, притворила за собой дверь, Джейн уже спала здоровым крепким сном.
Глава 7. «Подо мной»Ей снилось много разных обрывочных снов – она видела Эдмунда, смотрящего перед собой пустым безжизненным взглядом, Колдунью с занесенным для удара жезлом в руке, Аслана, печально глядевшего на нее. Она хотела поговорить с ним, спросить о чем-то, но тут он исчез, а сон сменился следующим, таким же беспокойным.
Вдруг Джейн резко проснулась от громкого треска, напоминающего электрический разряд. Она открыла глаза и села. Вокруг было темно, огонь в камине погас, и лишь за окном время от времени возникали яркие вспышки, освещавшие комнату.
Джейн попробовала встать с кровати – голова была тяжелой, будто набита свинцом, и каждое движение отдавалось болью.
«Они подсыпали мне что-то в вино, - подумала она. – Как иначе объяснить, что я провалилась в глубокий сон среди дня и проспала до самого вечера?»
Джейн медленно подошла к окну, превозмогая боль в голове и во всем теле. Окно было арочным и доходило почти до самого пола, подоконник был низким даже для нее, и она смогла без труда взобраться на него.
Выглянув в окно, она на миг остолбенела. Темное небо прорезали яркие вспышки молний, надвигалась ужасная гроза. Молнии били со всех сторон, так что стало светло, как днем. Надпись на надгробном камне давно почившего короля теперь явственно проступала в темноте. Вдруг молния ударила прямо в каменную плиту. Плита задрожала, на ее поверхности пролегла огромная трещина. Джейн вспомнила, как еще в школе учительница рассказывала о том, что молния никогда не бьет в одно и то же место дважды. Она засомневалась, знают ли великаны о существовании громоотводов. А что, если молния попадет в замок?
Вдруг раздался оглушительный раскат грома, напомнивший Джейн звериный рев, что в свою очередь натолкнуло ее на мысль об огромном звере, льве, об Аслане. Молния ярко сверкнула и снова ударила в надгробный камень. Плита раскололась, от нее отлетели большие куски.
«Наверно, обычные законы физики не действуют в Нарнии», - подумала Джейн и тут молния ударила в камень в третий раз. Теперь Джейн видела, что плита почти полностью рассыпалась, стихи, начертанные на ней, исчезли и остались лишь два слова: «Подо мной».
Молния последний раз сверкнула в ночном небе, и небо ответило ей проливным дождем.
Джейн испугалась. Уж не послание ли это от Аслана? Вдруг, под этим камнем и находится подземный город? А они потратили так много времени в этом замке, да еще и влипли в нехорошую историю. Нужно было что-то делать, как-то выбираться отсюда.
Джейн соскочила с подоконника и огляделась. Огромная дубовая дверь, ведущая из комнаты в коридор, была закрыта, но девушка надеялась, что ее не заперли на ключ.
Немного поразмыслив, Джейн надела платье, принесенное великаншей. Ее собственная одежда и оружие куда-то исчезли, скорее всего, великаны забрали их, когда она уснула. Она с замирающим сердцем подошла к кровати и отбросила подушку – она успела незаметно спрятать туда мешочек с флягой, прежде чем садиться за стол. Мешочек был на месте, и Джейн привязала его к своему новому платью. Потом она сорвала с кровати простыни, перекрутила и связала их между собой, наподобие каната. Тоже она проделала и со скатертью со стола. Затем перевернула стол и, хорошенько размахнувшись, ударила по одной из ножек ногой. Джейн сильно ушибла ногу, но ножка довольно ветхого стола не выдержала удара и отломилась. Привязав ножку к импровизированной веревке, Джейн подошла к двери и принялась закидывать самодельную «кошку» на дверную ручку. После многочисленных попыток, ножка все-таки застряла в пространстве между ручкой и дверью. Джейн несколько раз сильно дернула канат, проверяя, выдержит ли он ее вес. Простыни немного затрещали, но не порвались. Теперь нужно было влезть наверх и попробовать провернуть ручку. Джейн начала ползти по канату, упираясь ногами в дверь, но скоро поняла, что туфли на каблуках только тормозят движение и скинула их. Добравшись до ручки, она, не выпуская каната, уперлась руками в дверь, а ногами начала толкать ручку от себя. Действие требовало огромных усилий, к тому же существовал риск упасть и сломать себе шею. Сначала ничего не получалось, и девушка, в изнеможении, опустилась на ручку, отпустив канат. Вдруг раздался громкий щелчок, ручка под ней провернулась и Джейн полетела на пол. Она пыталась поймать канат, но руки схватили только воздух, и через мгновение девушка растянулась на полу. Ей повезло, что на полу был расстелен толстый ковер, который спас ее от тяжких увечий. Потирая ушибленные места, Джейн поднялась и посмотрела на результат своих стараний. Дверь немного приоткрылась, достаточно для того, чтобы она смогла пройти. Теперь осталось разыскать Лужехмура.
Джейн вышла в коридор, и прикосновение к холодному полу сразу же напомнило ей, что обувь осталась в комнате. Она хотела вернуться за туфлями, но подумала, что громкий стук каблуков по каменному полу может привлечь внимание великанов. Тем более, она не была уверена, что они спят. Джейн нерешительно сделала несколько шагов вперед, размышляя, где же ей искать квакля. Заглядывать в каждую комнату она не могла, потому что все двери были заперты, а стуча и крича, она тоже рисковала выдать себя.
Наконец, она решила сначала разведать обстановку и направилась к лестнице, ведущей на первый этаж. Подойдя к верхней ступени, Джейн услышала голоса, раздающиеся снизу слева, как она поняла, из кухни:
- Сварим этого сейчас, а девчонку оставим на завтра! Чтобы выбить из него всю эту болотную вонь, понадобится не меньше суток!
- Правильно, запрем его в клетке, пока он не очнулся!
Джейн в ужасе прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Они собирались съесть Лужехмура! Из вчерашних разговоров и намеков, она сразу поняла, что великаны, скорее всего, едят людей и других созданий, поэтому и хотела быстрее убраться из замка. Ведь это же была ее идея прийти сюда! А теперь из-за этого Лужехмур мог умереть ужасной смертью.
Джейн попыталась быстро спуститься по лестнице. Но это оказалось не так уж легко. Ей пришлось спрыгивать с каждой ступеньки, высотой примерно в семь футов, и она каждый раз больно ударялась босыми пятками, а из-за того, что спешила, часто падала на колени. Чтобы не скатиться вниз и не сломать себе шею, Джейн при прыжке выставляла вперед руки, и когда, наконец, достигла холла первого этажа, ее ладони и колени были сбиты в кровь.
Джейн осторожно приблизилась к тому месту, откуда доносились голоса, и вошла через приоткрытую дверь в грязную кухню. Она увидела там двух великанов – Балтазара и женщину, вероятно кухарку, в длинном фартуке, испачканном чем-то красным. Джейн понадеялась, что это не кровь ее друга.
Великаны стояли к ней спиной, Балтазар листал поваренную книгу, а кухарка что-то помешивала в котле, стоящем на плите. Под столом на полу стояла большая клетка с частыми толстыми прутьями, а в ней находился Лужехмур, который все еще спал.
Джейн подкралась к клетке, просунула руку сквозь прутья, и потрясла квакля за плечо. Трясти пришлось довольно долго и Джейн уже решила, что он не проснется, когда Лужехмур наконец открыл глаза.
- Что еще за… - начал он, но девушка дернула его за рукав и прошептала:
- Т-с-с… Не шуми.
Квакль огляделся и тут же проснулся, как только понял, где находится.
- Они собираются сварить тебя прямо сейчас, - тихо сказала Джейн и покосилась на великанов. Те продолжали заниматься своими делами и пока не замечали ее.
- Я это уже понял. Мне еще вчера их слова показались подозрительными. Все же не стоило нам приходить сюда.
- Прости, это я виновата, - губы Джейн задрожали, а на глаза навернулись слезы.
- Не обвиняй себя, - сухо сказал квакль, но Джейн видела, что ее слова тронули его. – Я получу бесценный опыт, варясь в кипящем котле.
- Нужно выбираться отсюда, - сказала девушка, не обращая внимания на его последние слова. – Вон там, слева, приоткрытая дверь. Она, скорее всего, ведет во двор, потому что оттуда тянет сыростью и свежим воздухом.
- Ты уходи, а я пока отвлеку их, - решил Лужехмур. – Задание Аслана гораздо важнее, чем жизнь квакля вроде меня.
- Нет, я не уйду без тебя, - возразила Джейн. – Давай попробуем открыть эту клетку…
- Это глупо, - перебил ее квакль. – Вдвоем нас поймают гораздо быстрее, а так у тебя будет шанс скрыться и отыскать подземный город, если ты, конечно, знаешь, где его искать… В крайнем случае, ты всегда сможешь вернуться и составить мне компанию.
- Я знаю, где искать подземный город, - призналась Джейн. – Аслан показал мне. Скорее всего, он находится под могильной плитой короля великанов.
- Чудное место для волшебного города, - угрюмо сострил квакль, и тут же взволнованно добавил: - Быстро прячься, они идут сюда!
Лужехмур махнул рукой и упал на пол клетки, снова притворяясь спящим. Джейн едва успела спрятаться за ножкой табуретки, прежде чем ее заметил бы Балтазар, подошедший к клетке с кваклем.
- Смотри-ка, все еще дрыхнет, - глуповато ухмыляясь, произнес он, открыл клетку и засунул в нее руку. В ту же секунду, как его пальцы сомкнулись на теле Лужехмура, великан отбросил клетку и запрыгал по кухне, дергая рукой – Лужехмур впился острыми зубами прямо ему в палец.
- Ой-ой-ой, уберите от меня эту бешеную лягушку! – стонал Балтазар, носясь по кухне и круша все вокруг. Он сбивал горшки, котелки и кастрюли, и зацепил ногой табуретку, за которой пряталась Джейн. В этой суматохе она успела подбежать к двери во двор, и теперь выглядывала из-за нее, наблюдая за происходящим.
Квакль разжал зубы и спрыгнул на стол. Кухарка схватила огромную сковороду и принялась колотить ею по столу, пытаясь прихлопнуть его. Балтазар все также стонал и бегал вокруг стола, держась за свой укушенный палец. Эта сцена выглядела бы комичной, если бы Джейн так не волновалась за Лужехмура.
Из-за кухонной двери послышался шум, похоже, собирались остальные великаны.
Лужехмур ловко уклонялся от сковороды, перескакивая с места на место, как настоящая лягушка. Сумев вскочить на тумбочку возле плиты, он поглядел на Джейн и крикнул:
- Беги!
Джейн замотала головой, но в этот же миг кухарка накрыла квакля гигантской стеклянной банкой, поймав его, как муху.
Джейн рванулась было на помощь, но ее остановил вид Лужехмура, который отчаянно махал руками, указывая на выход.
Утирая выступившие на глазах слезы, девушка выбежала за дверь, чтобы не видеть того, что должно было произойти дальше.
Из кухни раздавались выкрики то ли радости, то ли разочарования, и Джейн заткнула уши, чтобы их не слышать.
Ее босые и израненные в долгом путешествии ноги, сразу же погрузились в огромную лужу из растаявшего снега и грязной дождевой воды. Она еле выбралась из нее и тут же ступила на лед, который словно огнем, обжег ее ступни. Дождь усилился, холодные капли хлестали ее по лицу, мокрые волосы лезли в глаза. Вдруг стало светло, замок позади нее озарился сотнями огней от зажженных свечей. Девушка, оступаясь и падая, доковыляла через двор к воротам и выскользнула через небольшую щель. Она, не оглядываясь, спускалась с утеса, пока, наконец, не достигла разрушенной каменной плиты. По щекам градом катились то ли слезы, то ли капли от непрекращающегося дождя.
Джейн взбиралась по камням, обдирая и без того израненные ладони, локти и колени. Наконец, она очутилась на вершине плиты, там, где еще оставались целые буквы, и камень под ногами становился более плоским. Она шла вперед, внимательно глядя под ноги и стараясь не пропустить какой-нибудь спуск или вход, который, по ее мнению, мог вести в подземный город, но почти ничего не могла рассмотреть за темной пеленой дождя. Джейн не знала, что ей теперь делать. На душе было холодно и пусто, как будто погода извне просочилась внутрь. Она изо всех сил старалась не думать о том, что произойдет или уже произошло с Лужехмуром. Более страшной участи она не пожелала бы и врагу.
Девушка подняла мокрое лицо к небу.
«О, Аслан, - взмолилась она. – Разве это того стоит? Разве стоят жизни сотни людей, сотни нарнийцев и даже жизнь Эдмунда того, что Лужехмур погиб такой ужасной смертью?!»
И будто в ответ на ее молитву, дождь внезапно прекратился. Тучи рассеялись, и на небе появилась полная луна, осветив развалины, на которых стояла Джейн. Оказалось, она добралась до одной из высеченных в камне букв и стояла прямо над ней. Джейн нагнула голову и заглянула в мертвую пустоту внизу. Она уже подняла ногу, чтобы отойти от пропасти, как вдруг поскользнулась на гладком мокром камне и кубарем полетела вниз, в темноту.
Летела она довольно долго, и даже успела оправиться от испуга, когда полет вдруг прекратился, и она мягко шлепнулась на кучу влажной земли. Вокруг царила полнейшая тьма.
Джейн закрыла лицо руками и зарыдала. Она оплакивала всех своих друзей, которых только успела полюбить, но уже потеряла. Перед глазами у нее проносились Длинноух, Пиричик, Омниус, милые белки и кроты, теперь навсегда обратившиеся в камень; несчастный Лужехмур, Лилиандиль с маленьким принцем на руках, добрый старый отшельник. Оплакивала она и себя, свое больное уставшее тело, своих родителей и Эдмунда. У нее больше не осталось сил бороться, хотелось просто лечь здесь и умереть, или опять предаться бредовым фантазиям, в которых все не так, как на самом деле. Так она и просидела в темноте, изливая горькие слезы, пока не выплакала их все. Когда же она, наконец, опустила руки и подняла голову, то увидела впереди свет. Он приближался к ней и становился все больше, все ярче. Скоро в золотистом сиянии показалась фигура огромного льва. Джейн собрала остатки сил, вскочила и бросилась к нему.
- Аслан! – закричала она. – Аслан, я больше не могу! Прости, но я не сделала того, о чем ты просил.
- Успокойся, дитя мое, - сказал лев, подходя и лизнув ее в лоб. – Ты все сделала правильно. Ляг, отдохни.
Лев улегся на мокрую землю, и Джейн легла рядом с ним, положив голову на его мягкий бок. Уже почти засыпая, она прошептала:
- Лужехмур… я виновата… он погиб…
- Нет, дитя мое, ему еще рано умирать. Он жив и здоров. Я отправил его домой и стер его воспоминания о вашем путешествии, чтобы через много лет он смог снова прийти сюда и привести Юстаса и Джилл. Но это будет уже другая история.
- Но, Аслан, ты говорил, что Лужехмур знает их, что он их друг, но когда я спросила, он сказал, что никогда не слышал о таких людях, - Джейн полностью очнулась от дремоты и села.
- Дитя мое, ты все же невнимательно слушала меня, - ласково сказал Аслан. – Я сказал, что он будет им другом, так предназначено ему судьбой.
- Так зачем же мне было знать об этом? Это никак не помогло, - обескуражено спросила Джейн.
- Это помогло больше, чем ты думаешь. Невозможно полностью стереть память живого существа, эти имена остались в глубине его подсознания, и когда он снова услышит их, то откликнется на просьбу их обладателей.
- Значит, я больше никогда его не увижу? – грустно произнесла Джейн. – Не смогу поблагодарить за то, что он два раза спас мне жизнь…
- Увидишь, дитя мое, - мягко ответил Аслан. – Ты увидишь всех, кого ты любила, когда через много лет отправишься в мою страну. И Лужехмура, и своих родителей и всех, кого ты так быстро потеряла в своем и этом мире.
- И Эдмунда? – с надеждой спросила Джейн.
- Нет, Эдмунда ты увидишь раньше, - ответил Аслан, и Джейн показалось, что в его голосе проскользнула грусть.
- Теперь спи, дитя мое, и ни о чем не думай. Скоро нам предстоит еще одно путешествие, и ты должна набраться сил.
- Спасибо, Аслан, - сказала Джейн и тут же уснула, обняв льва за шею и погрузив пальцы в его густую и мягкую гриву.
***
Джейн не знала, сколько она проспала, но проснувшись, чувствовала себя полностью отдохнувшей и бодрой. Раны на ступнях, ладонях и коленях полностью затянулись и больше не болели.
Она ощутила на щеке теплое дыхание Аслана и повернулась ко льву.
- Ты отдохнула, дочь моя? – спросил он. – Нам пора отправляться в путь.
- Да, Аслан, - ответила Джейн и улыбнулась. – Я чувствую себя гораздо лучше.
- Тогда идем, дорогая, и ты увидишь еще одно чудо, которое удавалось увидеть не каждому из побывавших в Нарнии людей.
И лев повел ее по длинному подземному туннелю. Джейн шла, держась за его гриву. Они шли очень долго, но она почти не чувствовала усталости. Туннель все время спускался вниз, уводя их все дальше и дальше под землю.
Вокруг все так же царила почти полная тьма, разгоняемая лишь светом, исходившим от Аслана на несколько ярдов вперед.
Но через пару миль стало светлее, и Джейн смогла различить очертание каких-то фигур, лежащих на земле. Подойдя к ним поближе, она поняла, что это огромные рептилии, напоминавшие доисторических ящеров.
- Кто это? – спросила она у Аслана.
- В вашем мире их называют динозавры, - ответил лев. – Они пока спят под землей, но проснутся, когда наступит Конец этого мира.
- В моем мире динозавры существовали гораздо раньше людей, - задумчиво произнесла Джейн.
- Я знаю, - с улыбкой сказал Аслан. – Но этот мир отличается от твоего, больше, чем ты думаешь.
Они шли дальше, оставив динозавров позади, и прошли еще не одну милю, когда Аслан внезапно остановился. Джейн поняла, что они стоят рядом с огромным спящим великаном. Свет, исходивший ото льва, не мог осветить фигуру полностью, и девушка четко видела лишь его ноги.
- А это кто? – почему-то шепотом спросила она. – Великан?
- Это – Король Великанов, если можно так выразиться, - ответил Аслан и вдруг пристально посмотрел на Джейн. – Ты ведь знаешь, кто я, дочь моя?
- Да, Аслан, - тихо ответила девушка. – И я верю тебе, и верю в тебя. Поэтому я удивлена, что ты одобряешь мои чувства к Эдмунду, ведь это не совсем правильно. Я гораздо старше его и…
- Это не имеет значения, - мягко перебил ее Аслан. – Твои чувства к нему чисты – и это самое главное для меня. – Лев подул на великана, и его фигура осветилась полностью. – Если ты знаешь, кто я, то ты должна знать и кто он. Здесь я зову его Отец Время*, но в вашем мире у него другое имя. Там он зовется Гавриил** и он протрубит в свой рог, когда настанет Конец.
- Мне так грустно представить, что этого мира может не быть, - печально сказала Джейн. – Я успела полюбить его, не смотря ни на что.
- Это будет еще не скоро, дочь моя, - утешил ее Аслан. – И ты не увидишь этого, если только сама не захочешь.
Они отправились дальше и скоро пришли к широкой подземной реке, у берега которой на легких волнах покачивалась большая лодка. Девушка и лев сели в нее, и она поплыла сама, хотя вокруг не было ветра, который мог подгонять ее.
- Аслан, - обратилась Джейн ко льву после длительного молчания. – Ты сказал, что я все сделала правильно. Но я ведь бросила Лужехмура умирать. Разве это правильно?
- Это был его выбор, - ответил Аслан. – Ты не могла повлиять на него, ведь выбор определяет судьбу и у каждого он свой.
- Ты все время говоришь о выборе, - задумчиво сказала Джейн. – Но не лишил ли ты Лужехмура его выбора, когда стер ему память? Ведь он сам должен был решить, помнить ли ему о нашем путешествии или нет.
- Да, дочь моя, это верно. Но Колдунья тоже лишила вас с Эдмундом выбора, когда вторглась в вашу судьбу и послала вас в Нарнию против вашей воли. У Лужехмура был свой путь, и нарушать его я не имею права. Если бы я оставил ему эти воспоминания, то судьба бы его сложилась по-другому.
- Наверно, он бы больше не захотел идти на север, - улыбнулась Джейн. – Но я все равно не очень понимаю. Выбор определяет судьбу или судьба определяет выбор?
- И то, и другое, дочь моя, - ответил Аслан. – Все это вместе и образует колесо, именуемое жизнью.
- Но откуда ты можешь знать, что случилось бы с Лужехмуром, оставь ты ему воспоминания обо мне, если сам говорил мне, что мы не можем знать, что было бы?
- Мы не можем знать, что было бы только тогда, когда уже сделали выбор. Судьба Лужехмура ведет его к встрече с Юстасом и Джилл, но он вправе сам решать, помогать или не помогать им. Воспоминания о вашей встрече смогли бы повлиять на этот выбор, а этого я не мог допустить.
- Теперь я, кажется, понимаю, - кивнула Джейн. – Есть судьба, которая отчасти предопределяет наш выбор, но в конечном итоге мы все решаем сами.
- Да, дочь моя, - улыбнулся Аслан, и улыбка эта была прекрасной и ужасной одновременно. - Ты абсолютно права.
- А что Колдунья имела в виду, когда говорила, что ты не нарушаешь собственных правил? – снова спросила Джейн.
- Это значит, что я никогда не вмешиваюсь и не влияю на выбор другого существа, как это делает она. Я могу лишь немного помочь, когда кто-то вторгается в чужую судьбу, перекраивая ее. Лужехмур не должен был встретиться с тобой, но я сделал так, что эта встреча поможет ему в будущем.
- Спасибо, Аслан, - поблагодарила Джейн.
Они переплыли реку и снова отправились в путь по бесконечным темным глубинам подземелья. Через некоторое время – может час, а может минуту, время здесь как будто остановилось, – Аслан вдруг замедлил шаг.
- Это и есть подземный город? – спросила Джейн, озираясь вокруг.
- Нет, но мы уже почти добрались до него, - ответил лев и ударил лапой по земле.
В тот же миг земля под ними разверзлась, образовав огромную трещину, которая расширялась все больше и больше, пока не превратилась в широкое ущелье с каменистыми откосами. Вниз вела небольшая тропинка, прорубленная прямо в скале, а на дне ущелья было нечто такое, что трудно описать словами. Оттуда поднималось ослепительное сияние, взглянув на которое, Джейн сразу же зажмурила глаза.
Аслан посмотрел на нее и снова улыбнулся:
- Джейн Грин, добро пожаловать в Бисм!
___________________________________________________________________________
*Отец Время – эпизодический персонаж «Хроник Нарнии». Упоминался в «Серебряном кресле» и «Последней битве», где протрубил в рог, перед тем как Нарния прекратила свое существование.
**Гавриил (Гавриэль, Джабраил) – один из ангелов в иудаизме, христианстве и исламе. В эпоху позднего Средневековья в Гаврииле видели ангела, который в Судный день поднимет мертвых звуком своей трубы.
Глава 8. БисмЛев и девушка начали медленно спускаться по тропинке. Джейн со страхом цеплялась за каменистую стену, боясь сорваться вниз. Вскоре тропинка расширилась и образовала небольшую дорожку, которая через некоторое время превратилась в широкую дорогу, мощенную яркими камнями – изумрудами, сапфирами и аметистами. Все они были гладко обтесаны и не ранили босых ног Джейн, наоборот, прикосновение к ним дарило освежающую прохладу.
По правую сторону от дороги протекала широкая огненная река. Это она источала тот самый свет, который сначала ослепил Джейн. Воды этой реки были неспокойными, река пенилась и бушевала в своем русле, хотя вокруг не было и намека на ветер. Вода переливалась всеми цветами радуги и, похоже, освещала весь подземный мир.
Аслан и Джейн остановились у большого дерева, листья которого были не зелеными, а красными, а вместо плодов с ветвей свисали большие рубины. Под деревом сидело несколько странных существ, отдаленно напоминающих гномов, только их лица были безбородыми, головы одних были вытянуты и напоминали по форме яйцо, у других же были как-то странно сплющены. Некоторые из них внешностью походили на животных, у них были клыки, бивни и пятачки. На голове одного из гномов красовался костяной гребень.
- Приветствую вас, жители Подземья! – обратился к ним Аслан.
Гномы встрепенулись и, заметив, кто перед ними, склонились перед львом в низком поклоне. Потом они все так же поклонились и Джейн.
- Приветствуем тебя Аслан – Великий король всего сущего, приветствуем и тебя – королева Надземья! – хором сказали они.
Джейн, глядя на них, чуть не рассмеялась. Она посмотрела на свое рваное платье, на поцарапанные руки и грязные ноги, откинула назад спутавшиеся волосы.
«Тоже мне, королева», - усмехнулась она про себя, но все же присела перед гномами в легком реверансе.
- Бисманцы, мне и королеве нужна ваша помощь, - сказал Аслан. – Покажи им флягу, дочь моя, - обратился он к Джейн.
Джейн сначала в страхе прижала руки к животу – она испугалась, что потеряла мешочек или разбила флягу при падении. Но фляга была на месте, в целости и сохранности, она оказалась более прочной, чем думала Джейн. Девушка извлекла флягу на свет и показала гномам.
Они с благоговением уставились на нее и снова склонили головы в низком поклоне.
- Знай же, дитя мое, что эта фляга сделана из лунного хрусталя, - сказал Аслан, обращаясь к Джейн. – Она является древней реликвией и носителем Тайной Магии Бисма, как Каменный Стол – магии Нарнии. Как ты уже догадалась, фляга обладает волшебными свойствами – она очищает воду, превращает виски в микстуру, способна она и избавить Нарнию от проклятия Колдуньи.
- Кто из вас старший? – обратился Аслан к гномам.
Вперед выступил гном с костяным гребнем. Он стоял, все еще наклоняя голову, будто бы боясь взглянуть на флягу.
- Веди нас к Источнику жизни! – приказал Аслан.
Гном кивнул, опять поклонился и зашагал вперед. Аслан и Джейн отправились за ним. Остальные гномы о чем-то пошептались, двое из них куда-то ушли, а двое других отправились за Асланом.
Джейн шла, оглядываясь вокруг. Она еще никогда не видела такого странного, но в тоже время прекрасного места. Все улицы по обе стороны огненной реки были вымощены разноцветными драгоценными камнями, через реку были перекинуты высокие арочные мосты. Вдоль дороги стояли маленькие домики, окруженные деревьями – рубиновыми, одно из которых уже видела Джейн, – изумрудными, сапфировыми и алмазными. Некоторые камни от тяжести падали с веток и образовывали под деревьями небольшие горки. К каждой такой горке подходил один из смешных гномов, засыпал камни в маленькую тачку и увозил. Домики тоже были чудными – крыши были выложены драгоценными камнями, иногда из камней были составлены какие-то рисунки, цветы или птицы. Если бы Джейн не знала, что они находятся под землей, то никогда бы не назвала этот городок Подземьем – так там было светло, радостно и уютно.
Джейн заметила, что из реки постоянно доносятся какие-то голоса и, повернувшись, увидела сверкающих существ, выглядывающих из огненной воды. Они сообщали всем о прибытии Аслана и гномы бросали свою работу, выходили из домов, чтобы присоединиться к толпе. Вскоре по улице двигалась довольно обширная процессия. Джейн не уставала восхищаться необычным видом самих гномов, их причудливой одеждой, которая, как и все вокруг, переливалась разными цветами.
Наконец старший гном остановился у скалы, в которой был пробит вход в большой грот. Он снова поклонился и пропустил Аслана и Джейн вперед. Они вошли под каменные своды, но в отличие от природных гротов в нашем мире, здесь не было темно, все пространство освещалось золотистым светом, исходившим от стен.
Аслан мягко ступал по каменному полу, направляясь в самый конец грота, где что-то сверкало так ярко, что затмевало даже свечение огненной реки. Джейн осторожно шла за ним, ей вдруг стало страшно, но не так, как бывает, когда ждешь, что с тобой случится что-то ужасное, а так, когда ожидаешь увидеть что-то незабываемое.
Вскоре она приблизилась к небольшому источнику, бьющему прямо из скалы. По звуку Джейн догадалась, что это вода, хотя рассмотреть сам источник было невозможно из-за ярчайшего света, исходившего от него. Рядом с источником сидело одно из существ, похожее на тех, которые говорили из огненной реки. В гроте было немного темнее, чем на улице и Джейн смогла наконец-то рассмотреть его. Существо походило на большую ящерицу с белой сверкающей чешуей, но размером было с крупную пантеру. Заметив приближающихся гостей, саламандра – а это была именно она, - склонила голову и произнесла хриплым голосом:
- Добро пожаловать, король, добро пожаловать, королева.
Аслан кивнул саламандре, повернулся к Джейн и произнес:
- Когда-то, при сотворении Нарнии, мальчик по имени Дигори Керк посадил у края Тенистого леса яблоню, которая должна была защищать Нарнию от зла. Приспешники Колдуньи при ее первом вторжении, срубили яблоню, и когда дерево треснуло, из него пролился сок, похожий на свет. Этот свет пролился на землю и пробыл в ней сто лет, пока не пришли четверо детей Адама и Евы и не избавили Нарнию от Вечной зимы. И тогда свет лишился ледяных оков и блуждал под землей, пока не выбрался наружу из подземной скалы и не стал водой. Так Дерево Добра и Зла превратилось в Источник Жизни. Набери этой воды во флягу, дочь моя, и ты сможешь побороть любое проклятье.
Джейн, дрожащими руками поднесла флягу к источнику, и тут же почувствовала в своих ладонях что-то обжигающе горячее и в тоже время леденяще холодное. Когда она отвела руки от слепящего света, то увидела, что фляга светится изнутри мириадами разноцветных огоньков.
Она не могла отвести взгляда от этого волшебного света, а в голове крутилась одна и та же мысль: «Керк, Керк, где-то я уже слышала эту фамилию!»
- Да будет так, - сказала саламандра.
Аслан кивнул головой, и они направились к выходу из грота. Джейн несла флягу на вытянутых руках, боясь уронить ее. Когда они вышли, возле пещеры уже столпилась сотня гномов. Увидев в руках Джейн флягу, они все опустились на колени. Девушка никогда не чувствовала себя такой смущенной.
Наконец, она решилась спрятать флягу в свой поясной мешочек.
- Встаньте, дети мои, - сказал Аслан гномам.
Гномы послушно поднялись, их вожак с костяным гребнем подошел к Джейн и поклонился ей.
- Позвольте вручить вам наши дары, ваше величество! – почтительно обратился он к ней.
Джейн сначала подумала, что он имеет в виду Аслана, но гном смотрел прямо на нее.
- Извините, вы ошиблись. Я не королева, - краснея, сказала она.
Гном вопросительно взглянул на Аслана, но лев только молча кивнул.
Тогда гном махнул рукой и из толпы вышли те двое гномов, которые ушли, когда Аслан и Джейн направились к источнику. Теперь они несли огромный хрустальный ларец, украшенный драгоценными камнями, который поставили к ногам Джейн.
Девушка в недоумении уставилась на ларец, но потом все же открыла его. В нем лежало красивое платье из той же ткани, из которой было пошито одеяние гномов, богато украшенное сапфирами и изумрудами. Джейн взяла его в руки, платье казалось невесомым, будто вытканным из тончайшей паутины. Под платьем лежали сапожки красно-коричневого цвета. Она не были пошиты из кожи или из другого материала, а казались сделанными из одного куска какого-то полупрозрачного камня. Джейн с опаской потянулась к одному из них и взяла в руки. Сапожок казался не тяжелее платья.
- Это янтарные сапожки, - сказал один из гномов, несший ларец. На его длинной голове покачивался синий хохолок волос. – Не волнуйтесь, они очень удобные и легкие, ведь янтарь это не камень, а смола.
Джейн поблагодарила гномов и прижала подарки к груди. Она посмотрела на Аслана, но тот что-то тихо говорил старшему гному, который стоял и молча кивал головой.
Выслушав льва, гном подошел и позвал за собой остальных, и скоро вся толпа направилась в город, а Джейн подошла к Аслану.
- Аслан, почему он назвал меня королевой? – спросила она.
- Это ты узнаешь позже, дитя мое, - снова, как когда-то сказал Аслан и добавил: – Теперь отдыхай, но через несколько часов мы отправляемся в путь. Бисманцы согласились войти в твое войско и помочь тебе одолеть Колдунью.
- Мне придется сражаться с Колдуньей? – удивленно спросила Джейн, хотя почувствовала, что после всего пережитого, эта мысль ее ничуть не пугает.
- Нет, милая, - ответил Аслан. – Но чтобы победить ее чары, тебе нужно прорваться в Кэр-Паравел, а для этого тебе нужно войско. Бисманцы не очень умелые воины, они мирный народ, но они помогут тебе выиграть время.
- А что мне делать потом, после того, как я попаду в Кэр-Паравел? Как мне использовать флягу?
- Это ты узнаешь там, дитя мое. А теперь иди, поешь и переоденься. Скоро мы отправляемся в дорогу.
- Ты будешь с нами, Аслан? – спросила Джейн.
- Да, дорогая, но только до Кэр-Паравела. Там мне придется тебя покинуть. Настал черед и тебе сделать свой выбор.
Джейн хотела спросить что-то еще, но лев тряхнул гривой и вошел в подземный грот.
К Джейн подошел небольшой толстый гном с торчащими, как у зайца, зубами, и пригласил пройти в его дом, чтобы умыться, переодеться и пообедать. Девушка с готовностью отправилась за ним. Только сейчас она вспомнила, что уже давно не ела, хотя понятия не имела, какой сейчас день и день ли вообще.
Домик гнома оказался небольшим и очень уютным. Джейн познакомилась с женой Гримма – так звали толстого гнома – Велеттой. Велетта поведала ей, что старшего гнома зовут Урл и что все они всю жизнь жили под землей и никогда не видели солнечного света. Джейн на это заметила, что по ее мнению, в Бисме гораздо уютнее, чем наверху, особенно сейчас, когда повсюду лежит снег и ужасно холодно.
Девушке выделили свободную комнату, где она привела себя в порядок, умылась, расчесала волосы и надела новое платье и сапожки. Сапожки действительно оказались очень удобными, а вдобавок еще и теплыми. Потом она разделила вкусный обед с Гриммом, Велеттой и их двумя детьми. На обед было подано жаркое, салат и трюфели, а на десерт – желе и кувшин янтарного сока. Джейн стало интересно, откуда гномы берут пищу, ведь под землей ничего не растет и не водится дичь. Гримм объяснил ей, что они научились выращивать овощи и фрукты без солнца, а также под землей водилось много зверей и рептилий, которых можно было употреблять в пищу – кроты, летучие мыши, ящерицы, змеи. Еще у них водились странные животные, отдаленно напоминающие коз, у которых подземцы брали молоко и мясо. Род занятий подземцев сводился к земледелию, охоте на ящериц и кротов, а также к собирательству драгоценных камней с деревьев. Все собранные камни отвозились на специальный склад, откуда потом развозились в мастерские, где другие гномы использовали их для создания оружия и ювелирных изделий. Когда-то подземцы торговали с нарнийцами, продавая им свой товар в обмен на еду, но это было еще во времена Золотого века, когда Нарнией правили четыре короля и королевы. С тех пор прошло больше тысячи лет и бисманцы уже давно не встречали жителей Надземья, тем более, не приглашали их в свою страну. Бисм был небольшой страной, этот город был единственным густонаселенным пунктом, но зато от него во все стороны шли туннели, один из которых вел и в Нарнию.
Джейн спросила о саламандрах и гномы поведали ей, что они учат их и их детей разным наукам, а также решают возникшие споры, чтобы в Бисме всегда царил мир. Разговаривать с саламандрой – большая честь, также это очень полезно и интересно.
Гримм работал собирателем, а его жена Велетта – швеей в одной из мастерских. Она подарила Джейн красивый мешочек для фляги, украшенный сапфирами и рубинами, взамен ее самодельного мешка из старого одеяла. Мешочек как раз оказался по размеру фляги, и Джейн смогла удобно прикрепить ее к поясу. Пообедав и немного отдохнув, Джейн попрощалась с Велеттой и детьми, и вместе с Гриммом отправилась на площадь, где Аслан приказал собрать ее войско. Она очень волновалась, потому что никогда ранее ей не приходилось командовать целой армией.
На площади в центре города собралось около тысячи гномов, все они стояли и смотрели на возвышение, на котором находился Аслан. Лев кивнул ей, и Джейн поднялась к нему. Тут же находился и Урл – предводитель гномов, девушка сначала не заметила его из-за величественного и ослепительного вида льва.
Урл обратился к своим братьям с короткой речью:
- Бисманцы! Мы долго жили под землей, дожидаясь возвращения Аслана в нашу страну. Теперь он явился к нам и просит о помощи. Жителей Надземья околдовала Белая Колдунья, и мы должны помочь Аслану и королеве Джейн одолеть ее! Королева получила в дар от нашего народа воду из янтарного источника, именуемого Источником Жизни. Но ей нужно подкрепление, чтобы успеть применить этот дар и расколдовать плененных нарнийцев. Что ответят на это жители Бисма?
На одну долгую минуту повисла оглушающая тишина. Джейн уже подумала, что бисманцы откажут им. Она не знала, что тогда делать. Раз даже Аслан не смог уговорить их, то что может она?
Но тут из толпы раздались отдельные выкрики, которые скоро сложились в единый хор:
- За Аслана! За Бисм! За королеву! За Нарнию!
У Джейн на глазах выступили слезы. Она с восхищением смотрела на маленьких гномов, прыгающих в толпе и машущих руками. Раз они не испугались, то посмеет ли она? Даже если и придется один на один встретиться с Колдуньей.
Вдруг раздался оглушительный рев, настолько сильный, что у Джейн заложило уши. Она повернулась и посмотрела на Аслана. Лев закрыл пасть, и вокруг снова воцарилась тишина.
- Спасибо вам, жители Бисма, - сказал Аслан. – Я никогда не забуду этого.
Следующие пару часов все усиленно собирались в дорогу. Гномы шли к мастерским, где вооружались, надевали кольчуги и шлемы, и получали мешочек с провиантом. Джейн преподнесли легкую кольчугу и длинный кинжал на перевязи.
Аслан сообщил, что выступать они будут сегодня же, чтобы примерно через две недели добраться до нужного места. Идти предстояло по одному из подземных туннелей, так как бисманцы уже очень давно не были на поверхности и не выносили солнечного света.
И вот небольшая армия во главе с Асланом и Джейн отправилась в путь. Шли они по длинному утоптанному земляному туннелю, освещенному лунными камнями, вправленными в подставки и прикрепленные к стенам, наподобие факелов. Эти факелы встречались через равные промежутки времени, но не давали столько света, сколько давала в самом городе огненная река, так что путь пролегал в полутьме. Хоть Джейн поначалу и понравилось в Бисме, через несколько дней пути она стала уставать от вечного полумрака, от недостатка солнца и постоянных недосыпаний из-за того, что она не могла понять, когда начинается ночь и кончается день. Гномы могли без устали шагать двое суток подряд и редко делали привалы, но для человека это было слишком тяжело. Джейн большую часть пути проделала в повозке, запряженной двумя козоподобными существами, но вскоре туннель сузился, и повозку пришлось оставить. За семь дней путешествия девушка побледнела и осунулась. Бисманская еда тоже не шла впрок человеку, который привык есть выращенную под солнцем пищу. Заметив, что Джейн нехорошо себя чувствует, Аслан приказал ей усесться на него верхом, и остаток дороги она проделала на спине льва.
Это путешествие не казалось ей таким увлекательным, как путешествие по лесам и равнинам Нарнии, здесь повсюду были только каменные стены, с каждым шагом сужающиеся все больше и больше и если бы не присутствие Аслана, Джейн бы начала страдать приступами клаустрофобии.
На тринадцатый день похода они подошли к каменной лестнице, которая вела наверх, во тьму. Дальше туннель заканчивался. Урл объяснил Джейн, что сейчас они находятся прямо под лесом, который располагался возле залива, отделяющего Нарнию от острова с замком Кэр-Паравел. Этой лестницей в незапамятные времена пользовались бисманцы, когда торговали с нарнийцами. Аслан приказал сделать длительный привал, потому что сейчас было ранее утро, а наступать они решили вечером, как только стемнеет.
Бисманцы расположились в туннеле и прямо под лестницей, отдыхая и готовясь к предстоящей битве. Урл показал Джейн, как можно использовать кинжал вместо меча и девушка немного потренировалась. Когда же она присела отдохнуть, к ней подошел один из гномов и сказал, что Аслан ждет ее у лестницы.
Джейн подошла к указанному месту и встретилась взглядом со львом. Он с беспокойством и печалью взирал на нее.
- Дочь моя, ты так сильно побледнела, - сказал он. – Тебе тяжело без воздуха и света. Давай поднимемся на поверхность и поговорим там.
- Но, Аслан, нас ведь могут заметить слуги Колдуньи! – встревожено сказала Джейн.
Лев улыбнулся и тихонько зарычал. Она поняла, что рядом с ним бояться просто глупо. Девушка села на спину льва и он в несколько огромных прыжков преодолел каменную лестницу. От удара могучих лап отлетел в сторону огромный камень, закрывавший вход и они оказались на поверхности. Джейн слезла со спины льва и несколько минут с наслаждением вдыхала свежий морозный воздух. В лесу, как теперь во всей Нарнии снова царила зима, насланная Колдуньей, но Джейн сейчас было наплевать на холод. Она радовалась всему – и колючим веткам сосны, покрытым инеем, и скрипящему снегу под ногами, и неяркому зимнему солнцу над головой.
- Дочь моя, нам нужно поговорить, - напомнил Аслан, и девушка повернулась к нему. Ее волосы растрепались от ветра, щеки раскраснелись, а на лице сияла улыбка – нарнийский воздух действовал на нее, как бальзам на рану.
- Прости, Аслан, - сказала она. – Я просто так соскучилась по всему этому. – Она обвела руками вокруг. Они стояли прямо в чаще леса, среди деревьев, и ветки сосен и елей роняли снежинки на ее платье и на шерсть льва.
- Я знаю, дочь моя, путешествие в Бисм было для тебя испытанием. Но сегодня ночью тебе предстоит еще одно, более важное и возможно последнее испытание в Нарнии.
Джейн внимательно слушала, ожидая, что лев подскажет, что ей делать, когда она попадет в замок. Но Аслан произнес совсем иное:
- Я хочу рассказать тебе одну историю, дочь моя. Когда-то, много веков назад, совершенно в другом мире, который не похож ни на Нарнию, ни на твой собственный мир, в одном городе под названием Чарн родилась женщина, которая в последствие стала зваться Белой Колдуньей. Звали ее Джадис и была она дочерью одного из величайших и сильнейших королей, которые когда-то бывали в Чарне. Но был он и очень жесток, и жестокость эта передалась Джадис. После смерти короля она затеяла кровавую борьбу за престол со своей старшей сестрой. Нужно сказать, что Чарн был не простым городом, в основном его населяли маги и колдуны. Джадис была очень сильна в колдовстве, гораздо сильнее своей сестры и один из старых колдунов научил ее величайшему волшебству, какое только есть в Тайной Магии – Непроизносимому Слову. Слово, в которое человек вкладывает частицу своей души, самое его тайное желание и страсть – все это наполняет его величайшей силой. Душа Джадис была алчной и темной, и Непроизносимое Слово, которое она знала, несло в себе беды и разрушения. Она называла его Недобрым Словом, так как считала, что его магия направлена только на зло. Джадис произнесла его, стоя на пороге своего замка, в день, когда она проиграла последнюю битву, глядя прямо в глаза своей сестре. Этим словом она принесла в Чарн смерть и разрушения, все жители города погибли, и Джадис осталась одна. Тогда она погрузила себя в волшебный сон, дожидаясь, что настанет час и в Чарн снова вернуться люди или какой-то могущественный колдун позовет ее к себе. Она проспала много веков и столетий, но однажды ее все же разбудили.
Джейн с замиранием слушала историю Аслана, но когда он сделал паузу, не выдержала и спросила:
- Ее разбудил колдун?
- Нет, дитя мое, ее разбудил обычный человек. Но это уже другая история, и я не думаю, что тебе стоит знать ее, по крайней мере, сейчас. Я хотел лишь сказать тебе, что магия Непроизносимого Слова доступна каждому, но не каждый способен ее применить. Но с помощью этой магии можно не только разрушать, но и творить.
- Зачем мне знать об этом? - спросила Джейн. – Я ведь не колдунья и даже не знаю, какое это слово.
- Это слово не обязательно должно быть каким-то особенным, оно может быть простым, но сказано должно быть от чистого сердца. Чтобы оно подействовало, нужно вложить в него частичку своей души.
- Я не совсем понимаю, - обескуражено призналась Джейн.
- Ты поймешь, когда придет время, - мягко сказал Аслан.
- С помощью этого слова я смогу убить Колдунью? – вдруг сказала она.
- Нет, дорогая, я рассказал тебе эту историю, не для того, чтобы ты искала слово, которое убивает. Хотя есть и такие слова.
Джейн села прямо на землю и надолго задумалась. Аслан стоял рядом и смотрел вдаль, туда, где за деревьями возвышался Кэр-Паравел.
- Можно мы не будем возвращаться под землю? – наконец спросила Джейн.
- Хорошо, дочь моя, - ответил Аслан. – Посидим здесь, скоро уже стемнеет.
Так они молча сидели среди деревьев, и не стоит говорить, что рядом с Асланом Джейн не было холодно. Когда же начали надвигаться сумерки, Аслан нагнулся к отверстию в земле и негромко зарычал. По этому сигналу вверх начали по одному подниматься гномы. Им понадобилось около трех часов, чтобы всем подняться на поверхность, и когда они оказались в лесу, было уже полностью темно. Бисманцы с опаской озирались в незнакомом месте и осторожно принюхивались к свежему, чужому для них воздуху. Аслан приказал им всем взяться за руки и повел их сквозь чащу к заливу.
Когда они дошли до залива, лев дохнул на воду, и на ее поверхности закачалась большая лодка. Бисманцы с одобрением зашептались. Аслан повернулся к Джейн.
- Здесь я должен тебя оставить, дочь моя, - печально произнес он. – Пока Эдмунд является королем Нарнии, я не могу препятствовать Колдунье. Вспомни все, что я говорил тебе и ничего не бойся.
- Я еще увижу тебя? – дрожащим голосом спросила Джейн. Сейчас она менее всего ощущала себя способной идти на штурм замка.
- Да, дочь моя, - ответил Аслан. – Я приду, когда ты победишь.
Лев лизнул ее в лоб, потом подошел к Урлу и что-то сказал ему. Урл принялся усаживать бисманцев в лодку. Они, похоже, полностью освоились и негромко переговаривались между собой. Аслан еще раз посмотрел на Джейн, и на ее глаза навернулись слезы. Но она знала, что он не хотел бы видеть ее слабой, поэтому смахнула слезы рукой и улыбнулась. Лев кивнул ей и зашагал по берегу в направлении леса. Джейн молилась про себя, чтобы это была не последняя их встреча.
Глава 9. Волшебный фонтанАрмия Бисма без происшествий переправилась через залив и высадилась на острове. Урл повел гномов вверх по тропинке, Джейн шла последней, сжимая флягу в руке. Сейчас она совсем не чувствовала себя королевой, но мысль о том, что она скоро увидит Эдмунда и сможет сделать его таким же, как прежде, придавала ей сил.
Когда гномы очутились в саду возле замка, Джейн подошла к Урлу и предложила ему воспользоваться потайным ходом в сокровищнице, чтобы незаметно попасть в замок. Урл согласился, решив, что часть армии должна напасть с тыла и отрядил вместе с Джейн двести гномов. Остальные, во главе с ним направились к главным воротам.
Джейн провела гномов через сад к восточной стене. В замке было темно и тихо, казалось, что внутри никого нет. Джейн понадеялась, что Колдунья не заметила их вторжения и не готовит засаду. У восточной стены не было охраны, и Джейн открыла проход. В прошлый раз она оставила у входа факел, и один из гномов зажег его. Она нажала на потайной рычаг и дверь в глубине сокровищницы открылась. Гномы гуськом вошли за ней в потайной туннель. На их лицах засияли улыбки, и Джейн поняла, что здесь они чувствуют себя как дома. Она достала карту и снова направилась к двери, ведущей в тронный зал. Она хотела сначала найти Эдмунда, чтобы дать ему воды из фляги и расколдовать его, и надеялась, что он там, как и в прошлый раз.
Нажав на рычаг, Джейн осторожно приоткрыла дверь. В зале было темно и тихо, оба трона пустовали. Гномы принялись осторожно выбираться из туннеля, как вдруг зажегся яркий свет, раздались крики и звон оружия. В зале была засада и теперь около трех сотен нарнийцев во главе с оборотнями и ведьмами напали на маленький отряд Джейн. Девушку оттеснили к стене. Она заметила, как растерялись гномы, увидев толпу различных существ, с криками набросившихся на них. Но они быстро пришли в себя и потери пока были не велики. Джейн стояла, широко раскрыв глаза, и смотрела на сражение. Нарнийцы были выше, сильнее и умело обращались с оружием, но колдовство сделало их более неповоротливыми и медлительными, и пока силы были равны. Самый ощутимый ущерб армии Бисма наносили оборотни, которые безжалостно бросались и убивали гномов, просто перегрызая им горло.
Джейн поняла, что нужно что-то делать. Толку было стоять и смотреть, как гибнут гномы и нарнийцы. Она выхватила свой кинжал и начала пробираться к выходу. По дороге она осматривалась по сторонам в поисках Эдмунда и Колдуньи, но видела вокруг только напряженные лица гномов, пустые глаза нарнийских существ и зловещие оскалы оборотней. Вдруг один из них выскочил прямо перед ней, оттолкнул спешащего на помощь гнома и бросился на девушку, собираясь перегрызть ей горло. Джейн, сама не ведая, что творит, выставила перед собой кинжал. Оборотень сбил ее с ног, и она упала на каменный пол. Джейн зажмурилась, ожидая, когда же он разорвет ее, но ничего не случилось. Оборотень мешком навалился на нее и, сделав огромное усилие, ей удалось выбраться из-под него. Только сейчас она заметила, что сжимает в руке окровавленный кинжал, который случайно всадила прямо в горло вервольфу.
Ее затошнило, голова кружилась от криков, звона оружия и запаха крови, но она нечеловеческим усилием заставила себя встать и подойти к двери. Тут только она услышала, что кто-то ломится в нее с другой стороны. Джейн отодвинула тяжелый засов и отскочила. Как оказалось, она поступила правильно, потому что двойная дубовая дверь с грохотом распахнулась и в зал ворвалась толпа гномов, во главе с Урлом. К ним со всех сторон уже спешило новое подкрепление отряда Колдуньи. Джейн снова оттеснили и чудом не растоптали. В этой толпе уже ничего невозможно было разглядеть, но ей как-то удалось выбраться из зала, и она очутилась на просторной террасе. Терраса была открытой и сплошь засыпана снегом. В самом ее центре стоял гигантский фонтан, когда-то извергавший из себя потоки прозрачной воды, а теперь застывший и скованный льдом. Битва шла и вокруг него, ото всюду доносились стоны, крики и летели брызги крови.
Вторая волна сражения оттеснила Джейн к фонтану, и она прижалась спиной к его каменному основанию. Вдруг она увидела Каспиана – король сражался сразу с несколькими подземцами, но потом заметил ее и начал медленно приближаться, подняв окровавленный меч. Гномы пытались ему помешать, один крикнул Джейн, чтобы она убегала. Каспиан не глядя, отрубил ему голову – даже в заколдованном состоянии его боевые навыки были на высоте. Он подходил все ближе и ближе, а Джейн как завороженная смотрела в его глаза и не могла сдвинуться с места. Когда же он оказался на расстоянии вытянутой руки, девушка внезапно пришла в себя и ловко уклонилась от занесенного над ее головой меча. Она взмахнула кинжалом и поранила Каспиану руку. Король даже не заметил этого и продолжал механически надвигаться на нее, как робот.
Джейн оббежала фонтан и оказалась с другой его стороны. Каспиан неумолимо приближался. Вдруг, будто прямо из-под земли появилась высокая белая фигура и оттолкнула короля. Прямо перед Джейн стояла Колдунья, ее лицо было перекошено от злобы.
- Ты! – закричала она. – Как ты посмела вернуться сюда! Я думала, твое тело уже давно сгнило в лесу!
Тут она заметила в руке Джейн флягу, и ее белое лицо побледнело еще больше.
- Сейчас же отдай мне это! – крикнула она, указывая на флягу. – Или я убью тебя!
- Ни за что! – ответила Джейн, прижимая флягу к груди.
- Так уж и «ни за что»? – переспросила Колдунья вкрадчивым голосом. – А если я верну тебе Эдмунда?
Джейн вздрогнула и опустила руку с флягой.
- Я тебе не верю, - дрожащим голосом сказала она. – Твои обещания ничего не стоят, я это уже знаю.
- Хорошо, я докажу тебе, - сказала Джадис. Она взмахнула своим жезлом, и рядом с ней очутился Эдмунд. Он был таким же, каким запомнила его Джейн последний раз – одетый в красивую королевскую одежду, с пустым отсутствующим взглядом. Хоть Джейн и понимала, что он не узнает ее, но все равно готова была броситься ему на шею. Колдунья заметила ее реакцию и коварно усмехнулась.
- Ну так что, девчонка? Забирай своего короля и уходи! Нарнийцы останутся заколдованными, а вас я верну домой. Ты знаешь, что я могу это сделать, я ведь вызвала вас сюда. Но если ты окажешься, то клянусь всеми силами, какие у меня есть, ты больше никогда не увидишь его!
Джейн сделала пару шагов ей навстречу и подняла руку с флягой, уже готовясь отдать ее, но вдруг остановилась и огляделась по сторонам. Гномы отчаянно продолжали сражаться с нарнийцами и она видела, что силы их иссякают. Зачем же она привела их сюда, если хотела заключить сделку с Колдуньей? Зачем же она проделала весь свой путь, подвергла опасности Лужехмура – чтобы потом просто сдаться? Да, она начала свое путешествие с единственной целью – спасти Эдмунда, но разве жизни других созданий менее важны? Она посмотрела на Каспиана, он продолжал сражаться с гномами, не понимая, что убивает своих. Вспомнила Лилиандиль и ее сына. Ведь Каспиан больше никогда не увидит их, а если увидит, то не узнает. Вспомнила Гримма, его семью и веселый город подземцев. Что с ним будет, если никто не вернется? И наконец, она вспомнила Аслана. Он никогда не давил на нее, не заставлял делать то, чего она не хочет, но такого ли выбора он ожидал от нее?
Джейн отступила назад и покрепче сжала флягу. Она быстро оглянулась и посмотрела на фонтан. В ее голову пришла идея, но она была настолько абсурдной, что Джейн не знала, стоило ли пробовать.
- Думай быстрее, девчонка! – сердито воскликнула Джадис. – Я не буду ждать весь день.
«О, Аслан, помоги мне!» - взмолилась Джейн.
- Прости меня, Эдмунд! – сказала она, последний раз взглянув в карие глаза своего любимого.
И прежде чем Колдунья успела как-то отреагировать, Джейн быстро повернулась, размахнулась и с силой ударила флягой по замерзшему фонтану.
- Нет! – закричала Джадис, взмахнула своим жезлом и исчезла в клубе белого дыма. С ней вместе исчез и Эдмунд.
Фляга, которая казалась такой прочной, что не разбилась даже при падении, с треском раскололась в руках Джейн. Осколки разрезали ладони, потекла кровь и тут же смешалась с янтарной жидкостью, вылившейся из фляги прямо на ледяную корку. На секунду все вокруг замерло, Джейн больше не слышала шума битвы, и ей было все равно, что Каспиан замахивается мечом над ее головой. Она смотрела только на фонтан, как янтарная жидкость вдруг с шипением начала растапливать лед. По поверхности ледяной глыбы пошли трещины и через миг она раскололась. Куски льда и брызги воды накрыли всех вокруг. Сражение прекратилось, все, как зачарованные смотрели на фонтан, который опять ожил, но вместо обычной воды в нем текла янтарная светящаяся жидкость. Каспиан замер с занесенным мечом и вдруг заморгал, будто очнувшись от долгого сна. Он опустил меч и недоуменно огляделся вокруг. Белая пелена спала с его глаз, теперь он снова стал прежним.
- Кто вы? – обратился он к Джейн. – И что здесь происходит? На нас напали?
Джейн тоже очнулась и быстро заговорила:
- Нет времени объяснять, милорд, ваши подданные все еще в опасности! Нужно подвести их к фонтану, как можно скорее!
Каспиан ошарашено уставился на нее, но кивнул. Только теперь Джейн оглянулась и увидела, что те нарнийцы, на которых попала вода из волшебного фонтана, уже опустили мечи и так же, как и Каспиан, в замешательстве оглядываются по сторонам. Некоторые из них пытались продолжить битву, подумав, что гномы напали на Кэр-Паравел, но все гномы подняли руки, показывая, что не хотят сражаться. Но в тронном зале все еще шел бой.
Наскоро объяснив Каспиану и расколдованным нарнийцам, что нужно делать, Джейн вбежала в тронный зал. Теперь гномы пытались вывести заколдованных существ из зала и толкнуть их в воду. Как только хоть одна капля попадала на одурманенного колдовством нарнийца, он тут же становился нормальным и принимался помогать остальным.
Джейн сорвала с чьего-то пояса обычную флягу для воды, подбежала к фонтану и набрала в нее янтарной жидкости. Она надеялась, что Колдунья не успела далеко уйти и возможно, у нее еще был шанс найти и спасти Эдмунда.
Девушка снова вернулась в зал и стала пробираться к стене, за которой находилась дверь в тайный коридор. Расталкивая и своих, и чужих она наконец-то очутилась в туннеле. Ее руки до сих пор кровоточили, но она этого не замечала. Развернув карту и изрядно измазав ее кровью, она принялась лихорадочно шарить глазами по пометкам на ней. Отметив про себя, где находятся все королевские покои, Джейн опрометью ринулась вверх по туннелю. Она обошла их все – комнаты, ранее принадлежавшие четырем правителям Нарнии, покои Каспиана и его супруги. В некоторых из них находились заколдованные нарнийцы, но она успевала скрыться раньше, чем они нападали на нее. В конечном итоге Джейн выбежала в коридор замка из пустой комнаты и принялась наугад открывать все двери подряд. Но, ни в одной из комнат не было даже намека на присутствие Эдмунда или Колдуньи. В конце концов, ей пришлось завершить свои поиски, так как за ней увязалась настоящая погоня из заколдованных нарнийцев и нескольких отвратительных слуг Джадис. Джейн побежала в тронный зал, уводя преследователей за собой, а там ими уже занялась армия под руководством Каспиана. Нарнийцев повели к фонтану и окунули в него, остальных тварей перебили, но многие из них в суматохе сбежали.
Обессилевшая Джейн уселась на заснеженную лавочку на веранде. Она так и не сумела спасти Эдмунда, и теперь не представляла себе, куда увела его Колдунья и жив ли он вообще.
Джейн видела, как вода в фонтане постепенно начинает утрачивать янтарный цвет, как бы испаряясь. И когда последний заколдованный нарниец в Кэр-Паравеле умылся ею, вода снова стала прозрачной. Джейн опустила голову и заплакала. Она вспомнила, как Аслан сказал ей, что она еще увидит Эдмунда, но голос его был таким печальным. Скорее всего, он догадывался, какое решение она примет и, возможно, это означало, что Эдмунда больше нет в живых.
Вдруг кто-то ласково дотронулся до ее плеча. Джейн подняла заплаканное лицо и увидела Каспиана. Король выглядел очень уставшим, но довольным. Камзол его был испачкан кровью и в нескольких местах изодран, а из раны, которую нанесла ему Джейн, сочилась кровь.
- С вами все в порядке? – обеспокоенно спросил он.
Джейн кивнула и указала на его руку.
- Простите, милорд, я ранила вас…
- Ничего страшного, - заверил ее Каспиан. – Рана не такая уж большая. К тому же, как я понимаю, у вас просто не было выбора. Я ведь был не в себе.
- Выбор всегда есть, - задумчиво проговорила Джейн.
- Битва уже закончилась? – спросила она у Каспиана, оглядываясь по сторонам. Вокруг были гномы и нарнийские существа, теперь они вместе убирали мертвые тела и уносили раненых в замок.
- Да, миледи. Простите, не знаю, как вас зовут.
- Меня зовут Джейн Грин, и я никакая не леди.
- Вы не королева? Эти странные гномы, - он кивнул в сторону подземцев, - сказали мне иное.
- Нет, ваше величество, Аслан называл меня королевой, но наверно говорил так, чтобы они пошли за мной.
- Где мои манеры? – спохватился Каспиан. – Ваше имя я спросил, а сам так и не представился. Я – Каспиан Десятый, король Нарнии. Думаю, остальные титулы сейчас называть будет неуместно, - он усмехнулся. – Но мне кажется, вы и так знаете, кто я.
- Да, милорд, я знаю кто вы. И хочу вас обрадовать – ваши жена и сын живы и находятся в безопасности.
Услышав эти слова, Каспиан встал на колени и поцеловал окровавленные руки Джейн. Когда он снова поднялся, Джейн увидела, что его глаза светились от счастья и облегчения.
- Спасибо вам, Джейн Грин. Это все, что я хотел бы сейчас знать. Но если вас не затруднит, не могли бы вы рассказать, что же все-таки здесь случилось? Я ничего не помню, но догадываюсь, что творил ужасные вещи и мои подданные тоже. – Он указал в сторону двух мертвых нарнийцев – медведя и фавна, которых выносили из зала. – Мое последнее воспоминание – это как я и Лилиандиль устроили банкет в честь рождения нашего сына Рилиана. Мы все сидели за столом, а потом я услышал крик и увидел вспышку белого света – и все.
И Джейн рассказала ему все что знала. Каспиан не перебивал ее, лишь печально качал головой.
Когда она закончила, он снова поцеловал ей руку.
- Вы не представляете себе, как я вам благодарен, за то, что вы спасли мою жену и сына. Я немедленно прикажу отправить гонцов к отшельнику, чтобы известить королеву о том, что я снова при своем уме. Просите все, что угодно, нет такого вашего желания, которое я бы отказался исполнить, - он почтительно поклонился.
- Увы, милорд, мне ничего не нужно, - сказала Джейн. – А то, чего я хочу – вы дать мне не в состоянии.
- Вы имеете в виду короля Эдмунда? – улыбнувшись, спросил Каспиан и тут же хлопнул себя ладонью по лбу: - Вот я осел, как же я не узнал его?
- Вы бы и мать родную не узнали, сэр, - ответила Джейн. – Ведь вы были заколдованы. И да, единственное, что мне нужно – это найти Эдмунда и вернуть его в нормальное состояние. Но, наверно, это уже невозможно.
- Это мы еще посмотрим, - сказал король. – Главное – отыскать его. Я уже сегодня организую группу и если надо, мы прочешем всю Нарнию. Меня это тоже касается – ведь он мне как брат, и я бы отдал жизнь за него.
- Может, уже и не придется, - печально сказала Джейн. – Если Колдунья посчитала, что он ей больше не нужен, то, скорее всего, уже убила его.
- Тогда мы отомстим за него, - твердо произнес Каспиан. – Но я думаю, что все не так уж плохо. С ваших слов я понял, что пока Эдмунд находится под чарами Колдуньи – Аслан не может вмешиваться. Я думаю, не в ее интересах терять свой главный козырь.
- Может, вы и правы, ваше величество, - ответила Джейн, но было видно, что слова Каспиана не успокоили ее.
- И еще одно – зовите меня просто Каспиан, - с улыбкой сказал король. – После того, что вы сделали для моей семьи и для Нарнии, вы не должны вести себя, как моя подданная.
- Хорошо, Каспиан, - ответила Джейн и слабо улыбнулась. – Но я прошу тебя не собирать отряд для поисков сегодня. Пусть твои подданные отдохнут и придут в себя. Тебе это тоже не помешает. А завтра мы сможем отправиться все вместе.
- Ладно, - согласился Каспиан после недолгого раздумья. – Я только свяжусь с грифонами, чтобы они отправили сообщение Лилиандиль. Насколько я понял, до них Колдунья так и не добралась, потому что живут они очень далеко отсюда, высоко в южных горах.
Джейн согласно кивнула и Каспиан ушел. Она продолжала неподвижно сидеть на месте. Вокруг кипела работа, но ей было на все наплевать. Она могла думать только об Эдмунде и о том, что он, возможно, погиб по ее вине. Через некоторое время к ней подошла высокая девушка, чем-то отдаленно напоминающая тонкую березку.
- Извините, миледи, - тихо обратилась она к ней. – Король попросил, чтобы я проводила вас в вашу комнату и оказала вам помощь. – Она указала на израненные руки Джейн.
Джейн внимательно посмотрела на девушку и поняла, что это – та самая дриада, которая ухаживала за маленьким Рилианом. Джейн устало кивнула ей, сил не было даже на то, чтобы открыть рот. Дриада взяла ее за руку и повела в зал. Они уже почти дошли до двери, как вдруг кто-то негромко окликнул Джейн. Она повернулась и увидела Урла, тот стоял среди небольшой группы подземцев. Вид у них был ужасно потрепанный и количество их изрядно уменьшилось. Джейн печально вздохнула и подошла к ним.
- Королева Джейн, если вам больше не нужна наша помощь, позвольте нам вернуться домой, - попросил Урл. – Скоро взойдет солнце, а мы не привыкли к солнечному свету.
Все гномы с опаской уставились туда, где за горизонтом заалела яркая полоса рассвета.
- Да, конечно, - ответила Джейн и добавила: - Спасибо вам за все, жители Бисма, без вас я бы никогда не справилась.
- Ну что вы миледи, - смутился гном. – Мы всегда рады помочь королеве Надземья.
Другие гномы удовлетворенно зашептались, было видно, что похвала им приятна.
- И я не королева, - грустно сказала Джейн. – Поэтому и ничем не смогу вас отблагодарить, ведь у меня здесь ничего нет.
- Зато у меня кое-что есть, - раздался голос за ее спиной. Джейн повернулась и увидела подошедшего к ним Каспиана.
- Пока я и мои потомки будут править Нарнией, здесь никогда не прекратятся дружественные отношения и торговля с Бисмом, - сказал король. – А внизу у залива вас уже ждет лодка, нагруженная подарками и провизией из Нарнии.
Гномы от удивления открыли рты, а потом прокричали три раза «Ура!» королю Каспиану и королеве Джейн. И сколько Джейн не уговаривала их не называть ее так – ей даже стало неудобно, ведь у Каспиана была жена – гномы не соглашались с ней.
- Аслан назвал вас королевой, значит, вы – королева. Неважно, что у вас нет собственной страны, для нас вы всегда будете самой знаменитой королевой из всех, потому что вы – первая и единственная из людей, кто посетил Бисм.
На этом гномы откланялись и заспешили по тропинке вниз, к заливу, чтобы еще затемно успеть добраться до своего дома.
Дриада проводила Джейн в одну из комнат, где промыла и забинтовала ее раны. Джейн улеглась в кровать, не раздеваясь, и как только ее голова коснулась подушки, заснула крепким сном без сновидений.
Глава 10. Непроизносимое СловоУтром ее разбудил негромкий стук в дверь.
- Войдите, - сказала Джейн.
В комнату вошла дриада и принесла ей завтрак и хорошую новость – королева Лилиандиль и принц Рилиан вернулись в замок. Джейн быстро позавтракала, поблагодарила дриаду и, даже не взглянув на себя в зеркало, выбежала из комнаты.
В коридоре она встретила Каспиана, который как раз направлялся к ней, чтобы проводить в гостиную, где их ждали Лилиандиль и Рилиан. Ребенок мирно посапывал в кроватке, которую установили в углу комнаты. Лилиандиль рассказала, что так и не дождалась посланного к ней грифона, а отправилась в путь сразу же, как только узнала, что Кэр-Паравел снова принадлежит законному королю. Она пряталась в хижине отшельника, во дворе которой был волшебный пруд, показывающий события прошлого и настоящего. Лилиандиль и отшельник наблюдали за происходящим в замке и видели, как Колдунья искушала Джейн. Королева поблагодарила девушку за то, что она не пошла на поводу у Джадис и освободила нарнийцев и Каспиана от колдовства. Джейн лишь хмуро кивнула. Вчерашнее решение уже не казалось ей таким удачным, боль от потери Эдмунда огнем жгла ее сердце.
Также королева рассказала, что отшельник смог показать ей то, что произошло в прошлом, и она узнала, как Колдунья смогла воскреснуть. Ее приспешники уже долго планировали вернуть свою госпожу, но для ритуала им не хватало одного компонента – человеческой крови. Они пробрались во дворец под видом торговцев, ведь среди них были гномы и волки, с которыми Каспиан заключил мир, и, дождавшись пока все уйдут праздновать, прокрались в комнату принца и взяли каплю его крови. Они провели ритуал прямо возле кроватки Рилиана и Колдунья возродилась в Кэр-Паравеле. Ее силы многократно увеличились за время ее пребывания в других, темных мирах и она сразу же околдовала всех, кто находился в замке, сделав их своими марионетками. Потом она отправилась в Орландию и истребила почти всех ее жителей. Она не смогла бы схватить отшельника, находись он в своем убежище, но в тот день он как раз отправился в Анвард за продуктами. Сковав его силы, она увезла его в Кэр-Паравел и бросила в темницу, где уже находилась Лилиандиль. Выжившие жители Орландии сумели укрыться в горах и готовили свое сопротивление. Их небольшое войско уже двигалось к Нарнии, но Джейн с гномами опередили их.
- Если бы мы только знали, - сокрушенно сказала Джейн, услышав это. – Тогда большинство бисманцев осталось бы в живых.
Отшельник дал Лилиандиль одного из летающих коней, которые обитали недалеко от его дома, и поэтому она смогла так быстро добраться до Нарнии.
Пока они говорили, пришел фавн с докладом, что орландцы стоят у дверей и просят аудиенции короля. Каспиан вышел, а Джейн рассказала Лилиандиль о том, о чем она не знала.
- Наверно, скоро Аслан придет в Кэр-Паравел, - в конце сказала она. – Он сказал, что появится, когда я одержу победу. Можно сказать, что так и случилось.
- Каспиан сказал мне, что вы собираетесь отправляться на поиски короля Эдмунда, - сказала Лилиандиль. – Не лучше ли дождаться Аслана и послушать, что он скажет?
- Если Каспиан хочет ждать – это его право, - жестко ответила Джейн. – Я сделала то, что велел Аслан, и теперь буду делать то, что хочу сама.
В этот момент вошел Каспиан и попросил ее выйти к нему.
Когда девушка вышла из гостиной, король обратился к ней:
- Только что вернулся грифон, которого я посылал в Орландию. Летя назад, он сделал круг над замком Колдуньи и увидел, что туда со всех сторон сбегаются волки, упыри, оборотни и ведьмы. Я думаю, Колдунья снова подалась восвояси и Эдмунд там вместе с ней.
Джейн затаила дыхание, в ее душе снова проснулась надежда.
- Думаю, нам бы не мешало проверить замок, - закончил Каспиан. – Орландцы предложили свою помощь, и мы можем отправляться хоть сейчас.
Джейн закивала, от радости потеряв дар речи.
Готовились они не долго. Лилиандиль подарила Джейн новое платье, но янтарные сапожки девушка снимать не захотела. Повесив на пояс обычную флягу с волшебной водой, Джейн засомневалась, сохранит ли вода свое целебное значение через промежуток времени. Но рискнуть все же стоило.
Джейн предложили путешествовать на летающем коне, который привез Лилиандиль. Правда, когда они отправились в путь, конь не летел, а шел вместе со всеми в колонне, хотя ей так хотелось, чтобы они быстрее добрались до замка. Но в замке, кроме Колдуньи и Эдмунда могли быть и другие твари, и отправляться одной было бы крайне неразумно.
Сначала они все, вместе с лошадьми, погрузились на огромный плот, на котором обогнули залив и направились по течению Великой реки на запад. Каспиан объяснил Джейн, что так будет быстрее, чем скакать по суше. Потом они спешились недалеко от города Беруна и уже через лес направились на север, к замку. По пути им попалось еще несколько заколдованных и обращенных в камень нарнийцев. Заколдованных Джейн поила из своей новой фляги, каждый раз надеясь, что в ней останется хотя бы один глоток для Эдмунда. Она могла не делать этого, но просто не выносила пустого взгляда несчастных зверей и гномов, которые, как зомби шатались по лесу и пробовали даже нападать на них. Колдунья почему-то не позвала их к себе и их ожидала скорбная участь, если бы они не встретили отряд Каспиана. С каждым разом воды во фляге оставалось все меньше и меньше. На каменные изваяния янтарная вода не действовала, но Каспиан заверил Джейн, что Аслан сможет вернуть им прежний облик, когда вернется.
Так они двигались два дня, пока наконец не достигли склона, отделяющего лес от долины между двумя холмами, в которой располагался замок Колдуньи. Была середина дня, но Каспиан не захотел ждать вечера, сказав, что войско Колдуньи сейчас ничтожно мало и не представляет угрозы. Они окружили замок и напали одновременно со всех сторон. Джейн же осталась у реки, рядом со своей крылатой лошадью Лианой. Подождав некоторое время, Джейн сказала кобыле:
- Ты можешь слетать и посмотреть, что там происходит? Ожидание для меня хуже смерти.
Кобыла согласно кивнула и улетела. Она вернулась через несколько минут и рассказала об увиденном – так как у замка почти не осталось крыши, она смогла все прекрасно увидеть сверху: Каспиан и его войско разгромили оставшихся слуг Джадис, но сама Колдунья засела в тронном зале и обращает в камень всех, кто приближается к ней. Каспиан и орландцы с нарнийцами заняли позицию у входа, но не знают, как обмануть ее. Джейн спросила, не видела ли она среди слуг Колдуньи еще кого-нибудь из людей, но лошадь отрицательно покачала головой.
- Там были только упыри, оборотни, волки и прочие твари, миледи, - ответила Лиана.
Джейн поблагодарила ее и направилась к замку, приказав Лиане оставаться с другими лошадьми. Кобыла не послушала ее, и Джейн пришлось взять ее с собой. Они приблизились к воротам и вошли в огромный двор. Джейн огляделась по сторонам и увидела повсюду лежащие тела. Почти все они были тварями, которые служили Джадис, но были там и несколько людей и один фавн. Джейн отвернулась, чтобы не видеть их застывших глаз и поднялась по ступеням, ведущим к входу. Возле входа и дальше по коридору была рассредоточена вся армия Каспиана, они с тревогой смотрели в проход, за которым начинался тронный зал. Увидев Джейн, Каспиан очень рассердился.
- Я же приказал тебе оставаться у реки! – сказал он. – Если Колдунья увидит тебя, то сразу убьет.
- Мне все равно, - равнодушно сказала Джейн. – Может, я поговорю с ней?
- Ты что вообще с ума сошла? – вскипел Каспиан, но его прервал хрипловатый голос Лианы.
- Позвольте мне сказать, милорд, - обратилась она к Каспиану. Он недоверчиво посмотрел на нее, но кивнул. – Может, я всего лишь лошадь, - продолжила Лиана, - но кое-что соображаю в военной тактике. Я вижу, в войске вашего величества есть пара грифонов. – Каспиан кивнул, не понимая, к чему она клонит.
- Так вот, что если я и грифоны влетим в тронный зал и начнем кружить вокруг Колдуньи? Она не успеет перебить нас всех, а у вашей армии появится отличный шанс на атаку.
- Что ж, это мысль, - после недолгого раздумья решил Каспиан. – Давайте так и сделаем.
Лиана подошла и поговорила с грифонами. Каспиан приказал своему войску приготовиться, а Джейн – не путаться под ногами. Через минуту лошадь и грифоны влетели в зал. Оттуда послышались крики и грохот. Каспиан дал сигнал наступать, и армия ворвалась в помещение. Джейн все это время безучастно наблюдала за ними. Когда же все скрылись за углом, она повернулась и вышла во двор. Медленно бредя среди мертвых тел, она вдруг заметила небольшое углубление в одной из оставшихся каменных стен. Подойдя ближе, она поняла, что это дверь – но дверь, полностью сливавшаяся со стеной, как дверь сокровищницы в Кэр-Паравеле. Она нажала на небольшой уступ и перед ней открылась лесенка, ведущая вниз. Джейн начала спускаться и очутилась в небольшой комнатке, на стенах которой висели зажженные факелы. Посреди комнаты стояла большая деревянная кровать, а на этой кровати лежал Эдмунд Справедливый, бывший и настоящий король Нарнии.
Оцепенение, владевшее Джейн последние пару дней, пока они добирались до замка, мгновенно спало, когда она увидела его. Она бросилась к Эдмунду и дрожащей рукой отстегнула с пояса свою флягу. Поднесла к его бледным губам, наклонила…
И ничего не произошло. Джейн перевернула флягу и в отчаянье потрясла ее. Из фляги не вылилось ни капли. То ли магия волшебного зелья закончилась, и оно просто испарилось, то ли Джейн не рассчитала и напоила из нее кого-то, вылив все без остатка.
Джейн села возле Эдмунда и принялась гладить его по волосам. Он был таким бледным и почти не дышал, как будто находился при смерти. Его глаза были широко открыты и ничего не выражали. По ее щекам снова покатились слезы. Она отстраненно подумала, что за последние несколько месяцев, проведенных в Нарнии, плакала больше, чем за всю свою жизнь.
Она приблизила свое лицо к восковому лицу Эдмунда и еле слышно прошептала:
- Ich liebe dich.*
Ей теперь просто хотелось лечь рядом с ним, тоже заснуть вечным сном и никогда не просыпаться.
Одна слеза скатилась по щеке и упала на приоткрытые губы Эдмунда, окрасившись в янтарный цвет.
Джейн отклонилась назад и закрыла лицо руками.
- Пообещай мне, что больше не будешь говорить то, чего я не понимаю, - вдруг услышала она до боли знакомый голос.
Джейн не отнимала рук от лица, считая, что ей послышалось или у нее начались галлюцинации. Но Эдмунд взял ее за запястья и потянул руки вниз. Джейн не могла поверить своим глазам. Он сидел рядом с ней на кровати и улыбался.
- Наверно, у меня галлюцинации, - прошептала она.
- Как в тот раз, когда ты только попала в Нарнию? – смеясь, спросил Эдмунд.
- Д-да… н-нет… – промямлила она и вдруг бросилась ему на шею. Эдмунд, не ожидавший такого порыва, чуть не упал назад на кровать.
- Эй, эй, потише, - сказал он, обнимая ее. – Неужели наши отношения перешли на новый уровень? – пошутил он.
Джейн отстранилась и посмотрела ему в глаза.
- Да, и уже давно. С моей стороны, по крайней мере. Я люблю тебя, Эдмунд Пэвенси. Я влюбилась, как только тебя увидела. Поэтому и повела себя так глупо, заговорив с тобой по-немецки. И когда я пришла к вам домой в тот дождливый день, я хотела сказать тебе об этом, но не смогла.
Эдмунд от удивления приоткрыл рот.
- Ничего себе, - только и смог выдавить он. Только тут Джейн поняла, что он ни о чем не знает: ни об ее походе к Источнику Жизни, ни обо всех ее переживаниях, ни о том, что она видела и делала в Кэр-Паравеле. Для него время остановилось на моменте, когда он пожертвовал собой, чтобы спасти ее от Колдуньи. Сейчас Джейн казалось, что это было тысячу лет назад.
Не знал он и о том, что в данный момент Каспиан и его войско сражалось с Джадис в ее тронном зале.
- Эдмунд, нам нужно спешить! – она вскочила и схватила его за руку. – Нужно помочь Каспиану победить Колдунью!
- Подожди, мне тоже нужно кое-что тебе сказать, - пробормотал Эдмунд и не к месту залился краской.
- Скажешь потом, сейчас не время! – отрезала Джейн. – Пока ты тут спал, много всего произошло!
«Но хорошо, что почти ничего не изменилось», - подумал Эдмунд, с восхищением глядя на нее. Она как будто стала старше с их последней встречи, и от нее исходило какое-то золотистое сияние, делающее ее похожей на звезду.
- Джейн, с тобой что-то происходит, - начал он, но девушка уже тащила его к выходу. Они взбежали по лестнице и быстро пересекли двор.
- Каспиан очнулся? – только и успел спросить Эдмунд, когда они бегом взбирались на лестницу, ведущую к входу в замок.
- Да, - хрипло ответила Джейн, задыхаясь от бега. – И остальные нарнийцы тоже.
Они вбежали в тронный зал и застали там странную картину – прямо посреди зала возвышалась огромная ледяная стена, отгораживающая трон и пространство перед ним от остального помещения. Вся армия Каспиана находилась по эту сторону, а за стеной шевелились какие-то темные фигуры.
- Миледи! – крикнула подбегающая к ней Лиана. Она немного прихрамывала, но в остальном была в порядке. Джейн обняла лошадь за шею.
- Там король Каспиан! – сказала кобыла. – Он ворвался первым, и Колдунья сумела выстроить ледяную стену между нами и ним. Один из грифонов погиб, пытаясь перелететь ее.
Джейн подошла к стене и дотронулась до нее рукой. Эдмунд в замешательстве наблюдал за ней. Вдруг по стене пошли золотые трещины, она задымилась и взорвалась. Взору всех остальных предстала Белая Колдунья и лежащий на полу Каспиан. Она направила на него свой жезл, готовясь раз и навсегда покончить с королем Нарнии. Но взрыв отвлек ее, и она заметила Джейн. Колдунья, ухмыляясь, направила жезл на нее. И прежде чем Эдмунд успел что-то предпринять, сверкнула белая вспышка.
Все произошло в одно мгновение. Вспышка отразилась от тела Джейн, как от зеркала и ударила обратно. Жезл Колдуньи разлетелся на мелкие кусочки. Колдунья взревела и бросилась на девушку с мечом. Но дорогу ей преградил Эдмунд, который уже успел схватить меч Каспиана.
- Привет, Джадис, - весело сказал он. – Не ожидала?
Колдунья секунду ошарашено разглядывала его, а потом сделала выпад. Эдмунд отразил его. Они непродолжительное время сражались, но силы Колдуньи убывали с каждой минутой. Наконец Эдмунду удалось припереть ее к стене возле трона. Сделав еще несколько выпадов, он смог выбить меч из руки Джадис, и следующим броском всадил свой меч в ее сердце.
Джадис застыла на месте. По ее лицу расползлась широкая улыбка, из угла рта вытекла струйка крови и стекла на подбородок.
- Мы еще встретимся Эдмунд, я обещаю, - сказала она и бессильно сползла на каменный пол. Белая Колдунья умерла во второй раз.
Эдмунд подошел к Каспиану и протянул ему руку. Король тяжело поднялся, на его рубашке сбоку выступила кровь, он был ранен.
Эдмунд обнял его за плечи, чтобы тот не упал. Каспиан посмотрел на него и улыбнулся. Черные волосы короля уже кое-где прорезала седина, но взгляд темных глаз был таким же мальчишечьим и задорным, как и тридцать лет назад.
- Привет, брат, - обратился он к Эдмунду. – Прости, что не узнал. Я был…
- Потом, - сказал Эдмунд. – Давайте выбираться отсюда.
- Полностью согласна, - поддержала Джейн, подходя к ним. Золотистое сияние, окружавшее ее, исчезло, и она выглядела уставшей.
- Что это было? – спросил Эдмунд, когда они направились к выходу из замка.
- Магия Непроизносимого Слова, - улыбаясь, ответила девушка. – Самое тайное желание, способное наделить слово необыкновенной силой. Оно помогло мне разбудить тебя и разрушить ледяную стену.
- И что это было за слово? – удивленно спросил Эдмунд, и Джейн расхохоталась. Она уже давно так не смеялась от души.
- Догадайся, – сказала она, и легко вскочив на спину Лианы, поскакала вперед, к реке.
Подняв лицо к небу, она прошептала: «Спасибо, Аслан!»
Эдмунд изумленно смотрел ей вслед.
- Ты можешь мне рассказать, что же здесь все-таки произошло? – обратился он к Каспиану, которого несли рядом на самодельных носилках. Но король лишь улыбнулся и махнул рукой.
___________________________________________________________________________
*Я люблю тебя – нем.
Глава 11. ОбещанияКогда отряд отошел на порядочное расстояние от замка, они сразу же устроили привал.
Уже сгущались сумерки, но было заметно, что день удлиняется, значит, зима потихоньку сдает свои права. Со смертью Колдуньи исчезли и ее чары – снега на деревьях и под ними становилось все меньше, небо очистилось от свинцовых туч, подул приятный теплый ветерок.
Отряд Каспиана установил палатки на левом берегу Беруны, недалеко от места, где когда-то перед первой битвой с Колдуньей расположилась армия Аслана. Все разбрелись кто куда – некоторые чинили оружие, другие залечивали боевые ранения. Каспиан отдыхал в королевской палатке и Эдмунд только что вышел от него. Он поискал среди толпы Джейн, но не увидел ее. После того, как они покинули замок, девушка ускакала далеко вперед, и у него не было возможности поговорить с ней. Потом была теплая встреча со старыми друзьями, которых он помнил по своим последним визитам в Нарнию – лорд Дриниэн, кентавр Гленсторм, гном Трам – все они пришли в себя от колдовства, и снова вступили в бой за свободу Нарнии.
Наконец Эдмунд оказался предоставлен самому себе, и бродил по лагерю, ожидая где-нибудь увидеть Джейн. В конце концов, он нашел ее недалеко от реки, девушка стояла и с интересом разглядывала куст диких роз, на котором уже появились первые молодые листочки. Весна постепенно возвращалась в Нарнию.
- «Оскалит Аслан зубы – зима пойдет на убыль, гривой он тряхнет – нам весну вернет», - продекламировал Эдмунд, подходя к ней.
Джейн обернулась и вопросительно посмотрела на него.
- Это одно из древних нарнийских пророчеств, - объяснил Эдмунд.
Он подошел ближе, взял ее за руки и перевернул ладонями вверх. Раны, нанесенные стеклом разбитой фляги, уже зажили, но на коже остались длинные белые шрамы. Эдмунд по очереди поцеловал каждый из них. Джейн не отняла рук, но смутилась и опустила глаза.
- Ты меня избегаешь? – с улыбкой спросил он. – Я искал тебя целый час. Тебя не было ни в палатке, ни на обеде со всеми.
- Я хотела побыть одна, - уклончиво ответила Джейн. Он никак не мог поймать ее взгляд, сейчас она смотрела куда-то в сторону.
- Что-то случилось?
Джейн глубоко вздохнула и наконец посмотрела ему в глаза. Щеки ее залились румянцем.
- Нет, просто… Мне немного стыдно, - тихо произнесла она.
- Почему? – Эдмунд удивленно приподнял брови.
- Потому что там, в замке, я наговорила тебе много лишнего, - выпалила Джейн. – Я не должна была признаваться тебе в своих чувствах, не удостоверившись, что ты испытываешь ко мне то же самое.
Теперь настала очередь Эдмунда краснеть.
- Испытываю, - невнятно пробормотал он и тяжело вздохнул. – Я просто не знал, как сказать тебе об этом. Не умею я такого говорить, к тому же мне казалось, что тебе больше нравится Питер. То есть, что ты влюблена в него.
- Причем здесь Питер? Я никогда не давала тебе повода думать о том, что он мне нравится.
- Ну, ты же сама сказала об этом, когда пришла в тот день, - напомнил Эдмунд. – К тому же, Питер ближе к тебе по возрасту.
Джейн округлила глаза и вырвала свои руки из его рук.
- Теперь ты хочешь сказать, что я старая? – возмущенно сказала она.
- Нет, я так никогда не думал, - принялся оправдываться Эдмунд. – Просто Питер сказал… Сказал, что ты воспринимаешь меня, как ребенка, а его – как взрослого.
- С чего он это взял? – нахмурилась Джейн.
- В первый день, когда ты пришла заниматься с Питером, ты назвала меня «милым». Когда ты уходила, то сказала то же самое и о нем. Я рассказал ему, и он сделал такой вывод.
- Какой вывод? – не поняла Джейн.
- Что ты так назвала его, потому что он тебе нравится, - объяснил Эдмунд. – А меня – потому что я ребенок и его младший брат.
- Боже, что за бред? – Джейн закатила глаза. – Это он сам придумал?
- Ну, наверно, ему просто хотелось так думать, - ответил Эдмунд.
- Клянусь, что больше никогда и никого не назову «милым», - с серьезным видом сказала Джейн. – Ну, разве что тебя пару раз.
- Хорошо, - согласился Эдмунд. Потом улыбнулся и обнял ее.
- Мы все выяснили? – спросил он.
- Почти, - ответила Джейн и внимательно посмотрела на него снизу вверх. – Ты так и не сказал, что ты чувствуешь ко мне.
- Я думал и так все ясно, - смущенно пробормотал Эдмунд. – Удивляюсь, как ты не догадалась раньше. Я ведь пытался показать тебе там, у Фонарного столба. Все же я не очень люблю танцевать.
Джейн рассмеялась и прижалась к нему.
– Разве нужно обязательно говорить вслух? – спросил он.
- Для меня это очень важно, - серьезно сказала Джейн.
- Ладно, - сказал Эдмунд и вздохнул. Он никогда не думал, что это так сложно, гораздо сложнее, чем сражаться с Колдуньей. – Я тебя люблю.
Глаза Джейн засияли, и она обняла его за шею. Он наклонился к ней и легонько коснулся губами ее губ. Девушка закрыла глаза, ее губы приоткрылись. Эдмунд несмело поцеловал ее, и она ответила на поцелуй. Он приободрился и крепко прижал ее к себе, целуя все более уверенно и страстно.
Их поцелуй был очень долгим и в тоже время самым коротким на свете.
Наконец Джейн прервала поцелуй и слегка отстранилась. Эдмунд снова потянулся к ней, в его глазах полыхал огонь.
- Подожди, - сказала она. – Я должна рассказать тебе, что со мной произошло, когда Колдунья заколдовала тебя.
- Не очень удачный момент, - заметил Эдмунд и хотел снова поцеловать ее, но она отвернулась.
- Может, когда ты услышишь эту историю, ты станешь относиться ко мне по-другому.
- Это невозможно, - ответил он, но глядя, как погрустнело ее лицо, разжал объятия и сказал: - Хорошо, рассказывай. Я пытался расспросить Каспиана, но он сказал, что именно ты должна мне все рассказать.
- Он прав, - ответила Джейн. – Давай присядем.
Они уселись под большим раскидистым дубом. Снег на земле полностью растаял и теперь ее покрывала молодая зеленая травка. Где-то в кустах запела птица.
Джейн принялась рассказывать о том, как слуги Колдуньи отвели ее в лес. Не дав ей договорить до конца, Эдмунд воскликнул:
- Вот идиот! Мог бы догадаться, что она не сдержит своего обещания. У меня от пребывания в Англии, наверно, совсем мозги расплавились.
Джейн тут же рассказала ему, как она увидела Аслана во сне, и о чем они говорили. Но Эдмунду от этого не стало веселее.
- Конечно, Аслан прав, - печально заметил он. – Если бы я так не переживал по поводу своего прошлого, то мог бы прислушаться к тебе и понять, что фляга – это его знак. Символы на ней действительно показались мне знакомыми.
- Выслушай до конца, - сказала Джейн. – И возможно, ты поймешь, что не ты один иногда поступаешь неправильно.
Она рассказала, как вечером следующего дня вернулась в Кэр-Паравел и спасла отшельника и Лилиандиль. Про историю со статуей, она, конечно, умолчала, так же как и о том, что видела заколдованного Эдмунда в тронном зале с Колдуньей.
- Ты просто умница! – восхитился Эдмунд. – Рядом с тобой, я точно чувствую себя идиотом. Почему-то я до этого не додумался, все рвался в бой с Джадис.
Потом Джейн поведала ему, как отшельник оказался тем самым человеком, о котором говорил Аслан и посоветовал ей найти селение кваклей. И как она пришла к болоту и заснула, а когда проснулась, то обнаружила, что началась зима. Потом она начала рассказывать о знакомстве с Лужехмуром. Голос ее при этом немного дрожал.
- Я когда-то видел кваклей, - снова прервал ее Эдмунд. – Депрессивные они создания. Он, наверно, рассказывал тебе, что все не так, как на самом деле, а гораздо хуже.
- Вот именно, - сказала Джейн и слегка улыбнулась. – Но тогда я еще не знала, что все квакли такие.
И она принялась рассказывать, как они с Лужехмуром отправились в Страну Великанов. Когда она рассказала о своей болезни и о смекалке Лужехмура, вылечившего ее, Эдмунд крепко прижал Джейн к себе.
- Я сейчас чувствую себя еще хуже, чем тогда, когда предал всех, связавшись с Колдуньей, - нахмурившись, сказал он. – Если бы я разгадал знак Аслана, если бы не пошел на поводу у Джадис, тебе бы не пришлось столько всего пережить. Прости меня.
- Не нужно оправдываться, - сказала Джейн. – И возможно, скоро мне предстоит попросить у тебя прощения.
Джейн принялась рассказывать об их прибытии в замок Харфанг и о том, что произошло после этого. Когда она рассказывала, как покидала замок, то голос ее задрожал еще больше, а из глаз потекли слезы. Эдмунд молча обнял ее и гладил по голове, пока она не успокоилась. В конечном итоге Джейн смогла рассказать о том, как она снова встретила Аслана, но уже не во сне, а наяву.
- Он сказал, что я снова встречу тебя. И это дало мне надежду, что все еще обойдется.
Эдмунд улыбнулся. Его очень заинтересовало то, что Аслан сказал о Юстасе, но кто такая Джилл, он тоже не знал. Джейн вкратце пересказала ему свой разговор с Асланом о судьбе и выборе.
- Возможно, это означает, что мы не вернемся в Англию, - заметила она.
- Не знаю, – пожал плечами Эдмунд. – Когда я плавал на Край Света с Каспианом, Аслан сказал мне, что я больше не вернусь в Нарнию, но вышло иначе. Может, теперь он разрешит мне остаться?
Джейн продолжила рассказ о том, как они с Асланом прибыли в Бисм. Эдмунд слушал, раскрыв рот, потому что такую страну он никогда не видел.
- Я знаю, что Нарния торговала с Бисмом, но никогда там не был. Питер у нас больше занимался внутренней политикой, а я вместе с Люси ездил налаживать контакт с другими странами, - объяснил он. – После путешествия на «Покорителе зари» нам обоим очень нравилось плавать по морю. Но я обязательно посещу Бисм, если мне представится такая возможность.
Джейн с восторгом описывала ему улицы, дома и мосты Бисма, а также смешных маленьких гномов и красивых саламандр. Потом она рассказала об Источнике Жизни. Когда Эдмунд услышал легенду, он от удивления вскочил на ноги.
- Дигори Керк? Профессор Керк – основатель Нарнии?!
- Да, я тоже подумала, что уже где-то слышала эту фамилию, - ответила Джейн. – Теперь я только вспомнила, что ты говорил мне о нем, когда мы только познакомились.
- Я не знал, что он бывал в Нарнии. Хотя он так расспрашивал нас о ней, когда мы вернулись после первого посещения, что можно было догадаться. Хотя бы потому, что он нам поверил.
Дальше Эдмунд больше не перебивал, а Джейн рассказала о волшебной янтарной воде источника, избавляющей от любого колдовства, о подарках бисманцев и о долгом походе вместе с ними в Нарнию. Теперь пришел черед рассказать легенду о Непроизносимом Слове.
Эдмунд слушал, затаив дыхание. Но когда Джейн дошла до момента их прибытия в Кэр-Паравел и рассказала, что произошло у фонтана, голос ее опять задрожал.
- Прости меня, Эдмунд, - сказала она. – Ты подумаешь, что я совсем не люблю тебя, раз не захотела спасти.
- Не говори ерунды, - сердито сказал он, но нежно прижал к себе. – Я рад, что хотя бы ты оказалась умней и не пошла на поводу у этой стервы. К тому же, ты спасла Каспиана и остальных нарнийцев, а это гораздо важнее.
- Эдмунд, ты не понимаешь, - ее голос сорвался, а в глазах стояли слезы. – Твоя жизнь – самое дорогое и бесценное для меня. Я бы лучше тридцать раз умерла сама, чем подвергать тебя опасности. И поэтому мне кажется, что я совершила предательство. Может быть, спасти всех и было правильнее, но я все равно должна была выбрать тебя.
- Поверь мне, это не так, - сказал Эдмунд и снова поцеловал ее, но не так, как в первый раз. Теперь его поцелуй был не страстным, а нежным и успокаивающим.
И Джейн смогла найти в себе силы рассказать, что было дальше. Она остановилась на моменте, когда они прибыли к замку Колдуньи.
- Когда Лиана сказала мне, что тебя нет в замке, я думала, что умру на месте. Меня больше не интересовал исход сражения с Джадис. Но потом я случайно заметила эту потайную дверь. До сих пор страшно подумать, чтобы бы случилось, не подойди я к ней.
- Но ведь все закончилось хорошо. Я снова с тобой и теперь никогда от тебя не отвяжусь. Ты еще пожалеешь, что спасла меня, - пошутил Эдмунд.
Джейн замахнулась на него в притворном гневе, и они оба расхохотались.
Она рассказала о том, что случилось, когда она нашла его. Как во фляге закончилась вода, ведь это была не волшебная фляга, которая, разбившись, смогла наполнить целый фонтан. И как случайно, сама не понимая, она прибегнула к магии Непроизносимого Слова.
- Я так и не понял, что было твоим Непроизносимым Словом. Я слышал его, перед тем, как проснуться, оно меня и разбудило. Это что-то по-немецки?
- Я тебя люблю, - просто сказала Джейн.
- Я тебя тоже, но… Постой, так это и было, то самое слово? - Эдмунд удивленно посмотрел на нее. – Точнее три слова.
- Да, - ответила Джейн. – Я не знаю, как это получилось, мне просто пришло в голову и все. Я произнесла их на том языке, который всегда напоминал мне о матери. Я не рассказывала тебе о ней. Она умерла от рака, два года назад, так и не дождавшись окончания войны. А потом пришло известие о смерти отца. И так получилось, что я в один год потеряла двух самых любимых людей.
Она больше не плакала. Просто сидела и смотрела на спокойные темные воды реки.
Эдмунд снова притянул ее к себе и поцеловал.
- Теперь у тебя есть я, - сказал он. – И клянусь всем, что у меня есть, ты никогда меня не потеряешь.
***
Через день, рано утром они достигли залива, откуда просматривалась скала, на вершине которой стоял замок Кэр-Паравел.
Оставшееся время пути, Джейн и Эдмунд проводили вместе каждую свободную минуту. Они пытались наверстать упущенное время и никак не могли поверить, что теперь не нужно больше сражаться и преодолевать трудности. Счастье казалось им волшебным сном, и каждый в тайне надеялся, что этот сон никогда не закончится.
Когда весь отряд высадился на берег, их уже встречала толпа самых разных существ, а также Лилиандиль с маленьким принцем на руках. Она бросилась в объятия Каспиана, как только он ступил на сушу. И каково было радостное удивление Эдмунда и Джейн, когда вместе с остальными нарнийцами их вышли встречать Длинноух, фавн Омниус и Мыш Пиричик. Джейн обняла зайца и фавна и еле сдержалась, чтобы не затискать в объятиях Мыша, но подумала, что это может обидеть его. К своему удивлению и радости, она заметила, что у него снова есть хвост.
- Аслан вернулся в Нарнию! – провозгласил заяц, когда все пришли в себя от встречи. – Он освободил меня и моих друзей от каменного плена. И теперь ждет вас, короли, и королева, - он поклонился Джейн, - на восточном берегу острова.
- И он туда же! – шепнула Джейн Эдмунду. – Сколько уже объяснять им, что я не королева? И зачем только Аслан назвал меня так?
- Аслан всегда знал больше, чем мы, - загадочно улыбнулся Эдмунд. – И никогда не ошибался.
Джейн с недоумением уставилась на него, но ее отвлек Мыш Пиричик, который горько сожалел, что не смог помочь в битве с Колдуньей.
Немного погодя весь отряд Каспиана, включая орландцев, отправился в замок, а сам король, Эдмунд и Джейн направились туда, где их ожидал Великий лев.
- Приветствую вас, дети мои! – сказал Аслан, как только они подошли и поклонились ему. – Я очень доволен всеми вами. Каспиан, сын мой, ты не разочаровал меня и на этот раз, ты славно сражался, и достоин называться величайшим королем Нарнии! Иди же к своей жене и сыну, они уже заждались тебя. Нелегко им пришлось без мужа и отца.
Каспиан снова низко поклонился и зашагал в направлении замка. Аслан перевел взгляд на Джейн.
- Джейн, дочь моя, я благодарен тебе за твою храбрость и преданность Нарнии! Хочу попросить тебя еще об одной услуге, но надеюсь, что она будет для тебя и наградой – в Орландии не осталось короля, а этой стране нужен мудрый и честный правитель. Согласна ли ты остаться в этом мире и стать королевой Орландии?
Джейн от удивления потеряла дар речи. Эдмунд, напротив, выглядел скорее озадаченным. Аслан терпеливо ждал, пока они придут в себя.
- Ты…ты не против? – робко спросила Джейн у Эдмунда.
- Если ты хочешь этого, то я только рад, - ответил он.
- Я не хочу возвращаться в Англию, - решительно произнесла Джейн. – Меня там больше ничего не держит, там не осталось никого, кем бы я дорожила, разве что твоя семья. – Она посмотрела на Эдмунда и добавила: - Ты тоже полюбил меня здесь, поэтому я думаю, что нам лучше остаться.
«Это не совсем так, - подумал Эдмунд, глядя на нее. – Я полюбил тебя еще в Лондоне, только тогда и сам не подозревал об этом. И только когда почувствовал, что могу тебя потерять, осознал это до конца».
- Хорошо, дочь моя, - сказал Аслан. – Тогда иди в замок, сообщи радостную весть народу Орландии и готовься к коронации. Я думаю, что мы проведем ее прямо здесь.
- Но смогу ли я быть королевой? Я ведь ничего об этом не знаю.
- Мы тоже не знали, - усмехнулся Эдмунд и обнял ее. – Ты всему быстро научишься. Я.. – Он хотел сказать: «Я помогу тебе», но его прервал Аслан.
- Если ты сомневаешься, дочь моя, значит, ты готова.
Джейн вдруг кое-что вспомнила и помрачнела.
- Аслан, прости, я разбила флягу… - тихо произнесла она.
- Я знаю, дочь моя, но это не страшно. Как когда-то раскололся Каменный стол, когда на него взошел невиновный, так и хрустальная фляга разбилась, когда ты приняла правильное решение. – Услышав о Каменном столе, Эдмунд потупил взгляд. - А теперь иди, мне нужно поговорить с Эдмундом.
Джейн поклонилась льву, улыбнулась своему любимому и пошла в замок.
Эдмунд стоял, опустив голову, и молчал.
- Посмотри на меня, сын мой, - сказал Аслан.
Эдмунд поднял глаза и удивился. Он думал, что Аслан сердится на него, но лев смотрел на него с такой грустью, что у Эдмунда защемило сердце.
Он встал на колени и произнес:
- Прости меня, Аслан, я был глупцом. Мне нужно было сразу разгадать твой знак и отправится к Каменному столу, где ты ждал меня, а не сваливать все на хрупкие плечи Джейн. И прости за то, что я не сразу узнал, какую жертву ты принес ради меня и не смог достойно отблагодарить тебя.
Аслан тряхнул гривой.
- Встань, сын мой и не думай больше о том, что могло бы быть. Эта девушка не так хрупка, как тебе кажется. Она смогла освободить всю Нарнию, хотя не обязана была этого делать. А ты уже и так достаточно искупил свою вину, так что мне не за что осуждать тебя.
Эдмунд поднялся и внимательно посмотрел на льва.
- Аслан, ты сделал Джейн королевой Орландии. Это означает, что мы с ней не вернемся в свой мир?
- Она не вернется, Эдмунд, но ты – вернешься, - печально ответил Аслан. – Ты должен вернуться домой.
Эдмунд сначала подумал, что ослышался.
- Ты хочешь сказать, что я вернусь в Англию, а она останется здесь? – переспросил он.
- Да, Эдмунд. Когда-то я сказал, что ты больше не вернешься в Нарнию. Колдунья вмешалась и изменила твою судьбу. Но сейчас все должно стать так, как раньше.
- Почему? – воскликнул Эдмунд. В нем взыграла такая обида и злость, что он даже не боялся гнева Аслана. – Я не согласен. Ты говорил Джейн о выборе. Сейчас я делаю свой выбор. Если она остается в Нарнии, то я остаюсь вместе с ней. В противном случае, мы оба возвращаемся домой.
- Ты сейчас рассержен, сын мой, и не можешь мыслить здраво, - спокойно сказал лев. – Со временем ты поймешь, почему я так поступаю. Ваш мир принес Джейн только боль и страдания, я же хочу подарить ей успокоение.
- Предварительно устроив ей прогулку в горы с великанами, людоедами и милую встречу с Колдуньей?
Лев нахмурился и негромко зарычал. Эдмунд опомнился и умолк.
- Я уже рассказывал Джейн, что у каждого существа во всех мирах есть своя судьба, которая определяется его выбором. Джейн уже прошла свой путь в вашем мире, поэтому ей и не стоит туда возвращаться. Тебе же еще предстоит учиться.
- Но почему я не могу учиться здесь? – Эдмунд не собирался сдаваться.
- Я уже говорил тебе и Люси, что вы научились всему, чему могли в этом мире и вам нужно теперь учиться жить в своем. Ты должен вернуться домой, Эдмунд. Пока ты находишься здесь, Нарния пребывает в опасности.
- Но почему? Что я такого сделал или делаю?
- Колдунья умерла, но ты я думаю, знаешь, что она может снова вернуться. Она поклялась завладеть тобой, и будет стремиться к этому, пока ты жив.
- А что если она снова вернет меня из моего мира? – спросил Эдмунд.
- Ничто не повторяется дважды, Эдмунд, и этого не случится. Но если ты останешься, то тебе и Джейн, и всем остальным созданиям этого мира будет грозить большая опасность. Это только одна из причин, но не менее важная.
- Аслан, – тихо сказал Эдмунд. – Пусть тогда Джейн вернется со мной в Англию. Если я попрошу ее, она согласится. Я… я не смогу жить без нее.
Аслан внимательно посмотрел на него, и Эдмунду показалось, что в карих глазах льва заблестели слезы.
- Я знаю, сын мой. Но если Джейн Грин вернется в ваш мир, то в тот же день она погибнет. В вашем мире долгое время была война и закончилась она недавно. Еще остались люди, негативно настроенные к тем, кто хоть и не воевал против них, но имеет отношение к их врагам.
- Ты имеешь в виду анти-фашистские группировки? – спросил Эдмунд и внутри у него все похолодело. Он сам не так давно мечтал вступить в одну из них. Их цели тогда казались ему правильными.
- Да. Члены одной из таких организаций подстерегут Джейн возле дома, и изобьют до полусмерти просто за то, что ее мать была немкой. Она умрет в больнице, через несколько часов, и ты ничем не сможешь ей помочь. Это случится в любом случае, такова ее судьба. Я обычно не вмешиваюсь в судьбы людей, и ты должен знать, что никто из вашего мира ранее не оставался в этом мире навсегда. Но мне хотелось отблагодарить Джейн за то, что она сделала для Нарнии, поэтому я и предложил ей остаться здесь. Теперь у тебя есть выбор, сын мой: забрать ее туда, где ты все равно ее потеряешь или оставить здесь, где она проживет долгую и счастливую жизнь.
- Но разве она будет счастлива, если мы расстанемся? – голос Эдмунда дрогнул, он еще не отошел от того, что рассказал ему Аслан.
- Мне придется немного изменить ее память. Завтра утром она проснется и будет думать, что одна попала в Нарнию. Все остальные будут думать также и считать, что я послал ее для того, чтобы победить чары Колдуньи. Король Каспиан будет уверен, что он убил Джадис в ее замке. Джейн узнает о тебе, но только как о древнем короле Нарнии, который когда-то помог королю Каспиану занять трон.
У Эдмунда от всего этого закружилась голова. Он не мог поверить в то, что слышал.
- Я тоже ее забуду? – резко спросил он.
- Нет, Эдмунд, если только ты сам этого захочешь. Но я не могу обрекать Джейн на вечные муки от неправильного выбора. Она вспомнит тебя, но только тогда, когда вы оба после своей смерти попадете в мою страну.
- И ничего нельзя изменить?
- Всегда можно все изменить, сын мой. Ты должен знать это не хуже, чем я. – Аслан посмотрел на восток, где солнце стояло в самом зените. – У тебя мало времени. Если ты хочешь еще что-то спросить, то спрашивай, но сначала ты должен пообещать мне две вещи.
- Попробую, - отозвался Эдмунд.
- Первое: пообещай мне, что ты не станешь рассказывать Джейн о том, что возвращаешься домой. Не стоит портить ваш последний день и к тому же, она может захотеть вернуться с тобой. Если ты, конечно, не принял другого решения.
- Я не хочу, чтобы она так ужасно погибла, - твердо сказал Эдмунд. – Я обещаю.
- Второе: пообещай, что ты не будешь искать путей возвращения в Нарнию, - отчетливо произнес Аслан.
Эдмунд ненадолго задумался
- Прости меня, Аслан, - наконец сказал он. – Я еще семь лет назад поклялся говорить только правду. Тем более, я не хочу лгать тебе. Я не могу дать такого обещания.
- Хорошо, сын мой, - спокойно ответил Аслан. Эдмунд перевел дух, потому что ожидал, что лев рассердится. – Пока остановимся на этом. А теперь иди и проведи последний день со своей королевой. На рассвете я буду ждать тебя на этом же месте. И надеюсь, ты не подведешь меня.
Эдмунд поклонился и пошел к замку, но потом передумал, обогнул остров и вышел на западный берег. Он стоял и смотрел, как солнечный свет бросает сияющие отблески на воду. В душе его была пустота. Казалось, что весь мир вокруг него вдруг рухнул в один миг, и ничто уже не имело значения.
Вдруг кто-то позвал его. Эдмунд быстро оглянулся и увидел девушку в белом шелковом платье, которая шла к нему по извилистой тропинке от замка. Ее темные волосы были забраны в красивую высокую прическу, в них ярко сверкали на солнце какие-то камни.
- Не узнал? – смеясь, спросила Джейн, подходя к нему вплотную и целуя в губы.
- Почти, - он помотал головой.
- Тебе нравится? – смущенно спросила она. – У меня никогда не было такого платья. Это Лилиандиль подарила.
- Очень.
- Почему ты такой грустный? У нас же начинается новая жизнь! Хочешь, сделаю тебя своим советником? – У нее было просто отличное настроение.
- Лучше королем, - бессознательно ляпнул Эдмунд, и заметил, как она покраснела.
- Я подумаю, - прошептала Джейн ему на ухо и потянула за собой.
- Пошли, а то пропустим мою коронацию. - Она снова звонко рассмеялась. – Аслан уже вернулся в замок. И тебе нужно переодеться.
Эдмунд кивнул и молча направился за ней. Он старался убедить себя, что нужно хотя бы казаться счастливым, иначе она что-то заподозрит, но ничего не мог с собой поделать.
Боль от предстоящей разлуки каленым железом жгла его сердце, и Эдмунд не знал, как уменьшить ее. Он еще никогда такого не испытывал.
Джейн что-то весело рассказывала ему. Когда они вошли в замок, их тут же окружила целая толпа радостных и счастливый созданий.
«Лучше бы Аслан сразу забрал меня, - подумал Эдмунд. – Не знаю, как я выдержу все это».
Каспиан отвел его в свою комнату и предложил на выбор несколько своих праздничных камзолов. Эдмунд взял первый попавшийся, синего цвета. Король продолжал о чем-то расспрашивать его и Эдмунд отвечал, не задумываясь над тем, что говорит.
Потом Каспиан ушел и он переоделся. Посмотрел на себя в огромное, до пола зеркало, и ему стало противно. Лицемерить, играть на публику, делать хорошую мину при плохой игре. Когда-то он неплохо это умел. Попробует и сейчас.
«А что, если сделать это просто для Джейн? Пусть она и не будет ничего помнить, но это будет потом. А сейчас нужно жить только этим днем», - подумал Эдмунд, и в голову ему пришла еще одна идея. Аслан мог рассердиться на него за это, но Эдмунд решил рискнуть. Он вышел, нашел Каспиана и о чем-то долго говорил с ним.
***
Тронный зал был полон народу. Казалось, что здесь собрались все жители Нарнии. Отдельной группой стояли выжившие орландцы, готовясь приветствовать свою новую королеву. На помосте в конце зала снова стояли четыре трона, на двух из них восседали король Каспиан и королева Лилиандиль. Каспиан предложил Эдмунду занять свой трон, но тот отказался и сейчас стоял поодаль, в толпе лесных существ, которые радостно прыгали и переговаривались между собой. К нему периодически подходили, поздравить с победой и возвращением. Он все время улыбался, и через полчаса ему стало казаться, что вежливая улыбка навсегда приклеилась к его губам.
Джейн стояла на возвышении перед троном Каспиана. Она сильно волновалась и постоянно встречалась взглядом с Эдмундом. Он ободряюще улыбался и кивал ей. Слева от нее заяц Длинноух держал выкованную бисманцами золотую корону, украшенную янтарем и рубинами.
Вдруг дверь в конце зала открылась, и вошел Аслан. Веселый гомон, царивший вокруг, сразу стих. Лев прошествовал к помосту и встал по правую руку от Каспиана. Все затаили дыхание. Эдмунду хотелось смеяться и плакать одновременно, а еще, чтобы все это поскорее закончилось, и он мог сделать то, что хотел.
- Кто был королем в Нарнии хоть один день, останется королем навсегда, - произнес Аслан, как когда-то давно. – Именем янтарной воды Источника Жизни, да славится королева Орландии – Джейн Лучезарная!
Все вокруг зааплодировали. Заяц с короной подошел к Джейн и фавн Омниус возложил корону на ее голову. Аслан что-то прошептал ей на ухо и выразительно посмотрел на Эдмунда. Тот выдержал его взгляд.
Началась суматоха, все стремились поздравить новую королеву и Эдмунд потерял ее из виду. Никто кроме него не заметил, как Аслан тихо выскользнул из зала. Эдмунд подумал было пойти за ним, но тут заиграла музыка. Оркестр из фавнов, сатиров и медведей начал исполнять красивую медленную мелодию.
Эдмунд отошел в сторону и принялся смотреть в окно, на залив. Его не покидало острое чувство дежавю, но теперь оно было связано не с радостью, а с болью. Кто-то осторожно тронул его за плечо.
- Эдмунд Справедливый, вы позволите пригласить вас на танец?
Эдмунд повернулся и увидел сияющие глаза Джейн. Он знал, что на всю жизнь запомнит ее такой, как в этот день – с раскрасневшимися щеками, в ослепительно белом платье, с золотой короной на голове и с глазами, сияющими любовью и радостью.
- Конечно, моя королева, - ответил он и галантно поклонился. Она в ответ присела в глубоком реверансе.
Все вокруг расступились и смотрели, как король Нарнии и королева Орландии кружатся в танце. Вскоре к ним присоединились Каспиан с Лилиандиль, дриады с сатирами и даже некоторые звери. Только Пиричик считал танцы ниже своего достоинства, тем более что ему сложно было подобрать пару.
Когда одна мелодия сменилась другой, Эдмунд увлек Джейн на террасу. Она задумчиво смотрела на искрящийся в лучах солнца фонтан, вспоминая, что здесь было несколько дней назад. Тут она заметила, что Эдмунд что-то протягивает ей.
- Открой, - сказал он без тени смущения, хотя все же немного покраснел.
- Что это? – спросила Джейн, глядя на маленькую бархатную коробочку. Коробочка была похожа на те, в которых продают сережки или кольца.
- Открой и узнаешь, - ответил Эдмунд, уже по уши заливаясь краской. Как он ни старался, а окончательно справится со смущением не смог. К тому же, это было для него впервые.
Джейн открыла коробочку и обнаружила там золотое кольцо с маленьким бриллиантом, ограненным в форме сердечка.
- Спасибо, - сказала она и посмотрела на Эдмунда. Он явно ждал чего-то еще.
- Это ведь не значит… - начала она и он сразу же кивнул.
- Прошу, не заставляй меня произносить это вслух, иначе я вообще весь сгорю от стыда, - тихо попросил он. – Скажи просто, ты согласна или нет.
- Эдмунд, я… - начала она, но тут же крепко обняла его и поцеловала. Он с радостью ответил на поцелуй и следующие несколько минут слова им были не нужны.
- Это означает «да»? – хрипло спросил он, когда они оторвались друг от друга.
- Да, - выдохнула Джейн. – Вместе навсегда.
Эдмунд сглотнул тяжелый ком, застрявший в его горле.
- Давай поженимся прямо сейчас, - наконец выговорил он. – Каспиан сказал, что он проведет церемонию.
- А разве мы не позовем Аслана? – удивленно спросила Джейн.
- У Аслана есть дела и поважнее, - заметил Эдмунд. – Я не помню, чтобы он кого-то женил, только короновал.
- Но я все равно бы хотела, чтобы он тоже был здесь, - Джейн немного погрустнела.
- Он узнает, потом, обязательно, - сказал Эдмунд и подумал: «Если уже не знает».
- Мне кажется, что я сплю, - мечтательно произнесла Джейн. – Месяц назад я и подумать об этом не могла. Но ты точно уверен? Может, не следует так спешить? Не забывай, у нас все же большая разница в возрасте.
- Здесь это не имеет значения, - сказал Эдмунд, снова привлекая ее к себе. – Или ты не хочешь?
- Хочу, - ответила она, снова целуя его.
***
Весть о том, что кроме коронации будет еще и свадьба, привела нарнийцев с орландцами в неописуемый восторг. Некоторые из них, особенно звери, сейчас же собрались бежать за подарками для новоиспеченных жениха и невесты. Но Эдмунд остановил их, сказав, что подарки могут и подождать, а сейчас будет только церемония.
Каспиан, подошел к нему и, подмигнув, сказал:
- Поздравляю, брат, теперь ты король сразу двух держав.
- Ну, эту страну я, так и быть, уступаю тебе, - улыбнувшись, ответил Эдмунд.
Джейн не стала переодеваться, оставшись в том же платье. Одна из дриад принесла ей небольшой букетик белых роз. Новая подруга Джейн, кобыла Лиана, прошептала ей что-то на ухо и обе залились радостным смехом. Точнее смеялась только Джейн, а лошадь издавала веселое ржание.
Наконец, настал момент, когда Эдмунд и Джейн поднялись на помост и предстали перед королем и королевой Нарнии.
- Эдмунд Справедливый, король Нарнии, герцог равнины Фонарного столба, граф Западных болот, рыцарь Ордена Стола, - начал Каспиан. – Берешь ли ты в жены Джейн Лучезарную, королеву Орландии и обещаешь ли хранить ей верность, любить и уважать ее и в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности, пока смерть не разлучит вас?
- Да и даже после, - тихо произнес Эдмунд, а Каспиан, улыбнувшись, кивнул.
- Джейн Лучезарная, королева Орландии, берешь ли ты в мужья Эдмунда Справедливого, короля Нарнии и обещаешь ли хранить ему верность, любить и уважать его и в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности, пока смерть не разлучит вас?
- Обещаю, - звонко произнесла Джейн и все вокруг зааплодировали.
Лиана, голова которой была украшена огромной лилией, поднесла им кольца, держа в зубах серебряное блюдце. Это были массивные золотые кольца гномьей работы, абсолютно гладкие, без камней. Эдмунд надел одно из них на палец Джейн поверх того кольца, которое уже подарил ей сегодня. Она с улыбкой надела кольцо на его левую руку.
- Тогда властью, данной мне, как королю Нарнии, Асланом и Верховным королем Питером, объявляю вас мужем и женой!
Вокруг раздались оглушительные крики и хлопки. Эдмунд нагнулся и легко коснулся губами губ своей жены. Джейн вся сияла, и он подумал, что Аслан не ошибся, дав ей титул Лучезарная. Когда она была счастлива, то прямо светилась изнутри и никакая магия не была тому причиной.
Эдмунд тихо прошептал ей на ухо:
- Мы даже здесь не смогли обойтись без моего Великолепного брата!
Она звонко рассмеялась в ответ.
«Пусть она каждый день будет счастлива так, как сейчас, даже если не вспомнит об этом», - подумал он.
Потом был пир, танцы, поздравления, подарки от Каспиана и Лилиандиль, и никто не заметил, как Эдмунд время от времени с тревогой смотрит в окно на сгущающиеся сумерки.
Все пировали до позднего вечера, а ровно в полночь над башнями Кэр-Паравела прогремели звуки салюта в честь короля Эдмунда и королевы Джейн.
***
Эдмунд сидел на кровати в кромешной темноте. Утро еще не наступило, но до рассвета оставался всего один час. Джейн тихо спала на своей половине кровати, улыбаясь во сне, а он так и не смог сомкнуть глаз. Всю ночь пролежал, глядя на нее. В свете неяркой свечи ее волосы отливали золотом, длинные ресницы изредка подрагивали, когда она видела очередной сон, губы изогнулись в нежной улыбке. Эдмунд спрашивал себя, как он будет жить без всего этого и не находил ответа.
Когда же на горизонте забрезжили первые лучи восходящего солнца, он встал с кровати, уже полностью одетый, и в последний раз поцеловал свою королеву. Она тихонько застонала и повернулась на другой бок. И тут, повинуясь внезапному порыву, Эдмунд схватил со стола листок пергамента и перо.
Он положил на столик у изголовья Джейн записку, потом нагнулся и прошептал ей на ухо: «Не забывай меня». Девушка что-то пробормотала во сне, когда последний из древнейших королей Нарнии вышел из комнаты, и тихо притворил за собой дверь.
Из приоткрытого окна в комнату ворвался легкий ветерок, зашумел бумагами на столе и подхватил лежащую у кровати записку. Она упала на пол и развернулась. Утренний свет, постепенно проникающий сквозь неплотно закрытые шторы, осветил на обрывке пергамента всего четыре слова:
Я вернусь за тобой.ЭпилогЭдмунд Пэвенси стоял в ванной своего лондонского дома и смотрел в зеркало. В нем отражалось только его лицо, больше не было видно ни зеленых нарнийских холмов, ни величественно замка Кэр-Паравел на вершине скалы. Он снова был в Англии и знал, что с момента его путешествия в Нарнию здесь не прошло ни секунды. Эдмунд протянул руку и закрыл кран. Здесь ничего не изменилось – пол был сухой, а потолок – белый и чистый. Как будто ничего и не произошло.
Внизу хлопнула дверь, Эдмунд вздрогнул от неожиданности и повернулся. На лестнице раздались шаги, а потом тишину разрезал голос Питера:
- Эй, дома кто-нибудь есть? Эд!
Эдмунд вышел из ванной.
- Привет, я уже вернулся! На улице такая гроза… - начал Питер, но осекся, заметив каменное лицо брата. – Эд, что-то случилось?
- Я должен тебе сказать, что Джейн больше не придет учить тебя немецкому, - мертвым голом произнес Эдмунд.
- Кто? – Питер недоуменно уставился на него.
- Джейн Грин, твой репетитор… - Эдмунд внезапно все понял. – Ты не помнишь ее?
- Эд, прости, но мне кажется, что мама была права. Тебе действительно нехорошо. Может, все-таки вызвать врача? По-моему, у тебя начались галлюцинации. Я еще на прошлой неделе сдал экзамен по немецкому, и как ты знаешь, выучил его самостоятельно. Эй, а что это у тебя? – Питер указал на левую руку брата.
Эдмунд сам посмотрел на свою руку и несказанно удивился. Он знал, что ничто из Нарнии не может проникнуть в этот мир, и когда он вернулся, то снова был одет в свою собственную одежду. Но вопреки всем законам разума, на его левой руке сверкало золотое кольцо, которое Джейн одела ему в Кэр-Паравеле.
- Н-ничего,- пробормотал он и сунул руку в карман. – Пойду полежу, что-то голова кружится.
Он вошел в свою комнату, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.
«Значит, Питер не помнит о Джейн, - подумал он. – Аслан стер ее из этого мира так же, как стер ее воспоминания обо мне в Нарнии».
***
Прошла неделя и из Кэмбриджа вернулись мама, Сьюзен и Люси. Питер благополучно сдал все вступительные экзамены и уже в сентябре должен был отправляться в Оксфордский университет. К всеобщей огромной радости, их отцу предложили читать там лекции, так что он должен был поехать вместе с Питером и посмотреть, как тот утроится.
В доме царила праздничная атмосфера, и только Эдмунд не разделял всеобщего веселья. Он часами сидел у себя в комнате, уставившись в одну точку. Он бы вообще сошел с ума, если бы не Люси. Сразу же после своего возвращения от тети и дяди, она вбежала в комнату Эдмунда с радостным криком:
- Эдмунд, знаешь, что Юстас мне сказал! – И тут же смолкла, увидев хмурое лицо брата.
- Эд, что случилось?
Эдмунд лишь отмахнулся.
- И что тебе сказал Юстас? – спросил он, чтобы не обидеть сестру.
- Он сказал, что на осенних каникулах приедет к нам в гости, - ответила Люси. – И мы сможем собраться все вместе и поговорить о Нарнии. Вспомнить, как все было.
- Прости, Люси, но мне кажется, что я больше не хочу говорить о Нарнии с кем бы то ни было, - сказал Эдмунд.
Люси молча подошла и села рядом с ним на кровать.
- Я заметила странную вещь, - вдруг сказала она. – До того как мы уехали, я точно помню, что к Питеру приходила девушка, учить его немецкому языку. Мы вроде бы с ней даже подружились. Но когда я сейчас думаю о ней, то мне кажется, что это был всего лишь сон. Я спросила у Питера, но он посмотрел на меня, как на сумасшедшую и сказал, что мы с тобой сговорились. Что это значит?
Эдмунд посмотрел на нее с таким облегчением, что девочка даже испугалась.
- Я знал, что ты не забудешь, Лу, - произнес он и обнял сестру. Она все еще непонимающе смотрела на него. И тогда Эдмунд рассказал ей все о своем последнем путешествии в Нарнию. Это заняло гораздо больше времени, чем он думал, и внизу уже начали звонить к обеду.
- Да, теперь я отчетливо вспоминаю ее, – сказала Люси, когда он закончил рассказ. – Но как Аслан смог разлучить вас? Он же такой добрый. Я не верю, что он хотел, чтобы ты страдал.
- Не знаю, - Эдмунд пожал плечами, порылся в кармане брюк и достал кольцо. Он постоянно носил его с собой, но больше не надевал, чтобы не вызывать лишних расспросов.
Люси взяла кольцо и начала с интересом разглядывать.
- Ты потеряешь его, если будешь все время носить в кармане, - заметила она. – Или забудешь, и мама заметит, когда будет стирать вещи. Подожди, я придумала. - Она быстро выбежала из комнаты. Эдмунд слышал, как хлопнула дверь в ее комнату, а через минуту она снова стояла перед ним, держа что-то в руках.
Люси протягивала Эдмунду тонкую золотую цепочку.
- Мне мама подарила на прошлое Рождество. Ты можешь носить кольцо на ней, под рубашкой, тогда никто не заметит. Если захочешь, конечно, - смущенно добавила она.
Эдмунд без лишних слов взял цепочку, встал и поцеловал сестру в щеку. Она засияла от счастья.
- Пошли обедать, - сказала она, помогая ему застегнуть цепочку. – И не волнуйся, если ты захочешь поговорить о Джейн, я всегда буду рядом.
Эдмунд посмотрел на Люси и впервые за целую неделю улыбнулся.
***
Эдмунд стоял возле окна и смотрел на затянутый туманом серый школьный двор. Как обычно, в это время года, беспрестанно моросил мелкий осенний дождь.
Он бессознательно водил пальцем по запотевшему стеклу.
На прошлой неделе он вступился за немецкую девочку, которая училась в их школе на два класса младше него, когда один из его одноклассников обозвал ее фашисткой. Эдмунд сильно избил его. Парень был на две головы выше и на десять фунтов тяжелее, но для короля Нарнии это не имело значения.
Вчера после урока физкультуры, в раздевалке, другой мальчишка из класса начал дразниться, когда увидел на шее Эдмунда цепочку с кольцом и Эдмунд побил и его.
Сейчас миссис Пэвенси находилась в кабинете директора и, скорее всего, плакала. Она никак не могла понять, что происходит с ее сыном, у которого никогда не было проблем с дисциплиной. Раньше он был одним из лучших учеников школы, победителем трех городских олимпиад по истории и географии, и призером юношеского чемпионата по скалолазанью.
Эдмунд иногда и сам не понимал, почему поступает так, а не иначе.
Нарнийский титул Справедливый приобрел для него совершенно новое значение. Теперь он просто не мог сдержаться и приходил в ярость, когда видел несправедливость, грубость, зависть или издевательства над слабыми.
Еще он каждый день думал о Джейн. Он боялся, что забудет ее, как забывались многие фрагменты их приключений в Нарнии, как почти забылись все те годы, которые они жили и правили там. Сьюзен вообще практически все забыла и теперь считала Нарнию просто их детской игрой. Это тоже выводило Эдмунда из себя, и он почти перестал общаться со старшей сестрой.
Питер уехал учиться, и хотя продолжал оставаться таким же, как прежде, у него сейчас были другие заботы, и ему не было дела до душевных страданий его младшего брата. К тому же, Эдмунд так и не рассказал ему о том, что произошло.
Только Люси понимала его, но и с ней он не часто говорил о том, что его тревожит. Врожденная скрытность Эдмунда переросла в почти полную замкнутость.
Мать и отец пытались узнать, что происходит с их сыном, но Эдмунд упорно игнорировал все их расспросы. Он все время обдумывал свой последний разговор с Асланом и вспоминал, как лев произнес: «Всегда можно все изменить. Ты должен знать это не хуже, чем я». Эдмунд не мог понять, что он имел в виду. Он искал выход и не находил его, и эта безысходность наполняла его яростью, которую он обращал против всех, кто, по его мнению, поступал неправильно.
В коридоре хлопнула дверь. Эдмунд сжал кулаки и отвернулся от окна. Предстояло выдержать еще одну серию упреков, слез и непонимания. Но он был готов к этому. Ради того, чтобы
она была счастлива, он выдержит испытания и похуже.
В окно продолжал стучаться грустный осенний дождь. На запотевшем стекле виднелась нечеткая надпись:
Я вернусь за тобой.
И в этот самый миг, где-то очень далеко, в совершенно другом мире, внезапно проснулась и встала с огромной кровати в своем замке Джейн Орландcкая. Она зажгла свечу и долго смотрела на записку, оставленную незнакомым ей человеком.
