В качестве подарка автора alexz195 (бета: senezhka) (гамма: Секира)    в работе   Оценка фанфикаОценка фанфика
Великий подвиг совершен, но главный герой вновь в опале. Магический мир отравлен страхом и подозрительностью. Пропал мощнейший артефакт. Беды сыплются одна за другой. Можно впасть в отчаяние, а можно все как следует организовать вплоть до подарка на День Рождения себе любимой... А получив желаемое, самое время засучить рукава и приняться за переделку магического мира. Впрочем, магический мир тоже не прочь изменить тебя до неузнаваемости...
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гермиона Грейнджер, Гарри Поттер, Драко Малфой, Люциус Малфой, Луна Лавгуд
AU, Приключения, Любовный роман || гет || PG-13 || Размер: макси || Глав: 63 || Прочитано: 123697 || Отзывов: 46 || Подписано: 161
Предупреждения: ООС, AU
Начало: 19.09.13 || Обновление: 02.03.18

В качестве подарка

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Глава 1


Пролог

— Гарри Джеймс Поттер! Решением Визенгамота вы помещаетесь под арест на срок, который потребуется для розыска Бузинной палочки! Решение вступает в силу немедленно. Прошу пригласить в зал караул авроров!

Казалось, судьи, которые только что проголосовали за изоляцию героя магического мира, сами изрядно ошеломлены своим решением. Они смущенно переглядывались и старались не глядеть на Гарри, который презрительно сжав губы, с возмущением смотрел на них.

— И куда же меня упекут? — с издевкой воскликнул он. — Неужели за два месяца успели восстановить Азкабан?

Судей словно хлестнули по лицу. Они дружно заспешили к выходу.

«Я угадал, что ли? — растерянно подумал Поттер. — Неужели в Азкабан?»

Потная волна страха окатила его.

А ведь они это всерьез, наконец, понял он. Перетрусили маги к бабушке дементора. Помешались на угрозе магическому миру. Законов напринимали таких, что родись сейчас Том Реддл, и его бы сразу сдали в клинику святого Мунго. Для опытов.

Спешно учредили инспекцию по делам несовершеннолетних. Грозятся изымать детей из магических семей при первом же сигнале о несанкционированном обучении магии, и помещать их в дошкольный интернат, пока не наступит время поступать в Хогвартс. А если ребенок из магловской семьи, то будут блокировать ему магические способности до одиннадцатилетнего возраста.

Жуть. Мрак. Инквизиция под руководством ведьм и колдунов!

— Пошли, Поттер, — виновато буркнул Кингсли.

Окинув в последний раз пустеющий зал Визенгамота гневным взглядом, Гарри двинулся вслед за Бруствером. Сзади его тут же подперли два аврора-мордоворота. Где таких набрали? Ох, не видел он этих морд в сражении за Хогвартс.

На выходе его настиг громкий крик Гермионы:

— Гарри! Гарри! Потерпи — это ошибка! Все уладится!

И недовольное бормотание Рона Уизли:

— Да ладно тебе, Герми. Чего кричать-то. Его же предупреждали, а он, видишь, решил, что теперь ему все можно…

— Заткнись, Рон! Ты уже надоел со своей завистью!

— Джинни, ну скажи хоть ты ей.

Гарри с болью смотрел в покрытое красными пятнами бледное лицо своей девушки, которая растерянно теребила в руках зеркальце.

— Ну что ты ждешь? — подтолкнула ее Грейнджер.

Джинни словно очнулась и неловко кинула зеркальце Гарри. Мордоворот-аврор тут же выставил ладонь и безделушка, отлетев в сторону, разбилась на мелкие осколки.

— Никаких артефактов! — рявкнул Кингсли, которого явно тяготила роль тюремщика при Поттере.

— Разбить зеркало — это к беде, — вполголоса заметил чей-то знакомый голос.

Гарри обернулся.

Семейство Малфоев в полном составе жалось к одной из стен коридора неподалеку от входа в зал Визенгамота. Одеты они были скромно и выглядели подавленными. Не иначе, как настала их очередь сидеть в креслах для подсудимых. Впрочем, они не под конвоем сюда пришли, значит — откупились. Да и свидетельства в их пользу есть.

М-да. Разбить Сквозное зеркало — это к беде…

Глава 2


Гарри сидел в кресле, незряче уставившись в мутноватое окошко. Заканчивался второй месяц его ареста. Только теперь он начал осознавать, как незавидно и безнадежно его положение. Решение Визенгамота бессрочно. А шансов найти палочку практически нет. Более того. Кингсли намекнул ему, что ее не очень-то и ищут. И понятно, почему.

Сама по себе Бузинная палочка — это просто очень хорошая палочка. Старшей она становится только в руках хозяина. Если изолировать Гарри Поттера, то Бузинная палочка не опасна. К тому же, чем дементор не шутит, а вдруг Избранный покопается в памяти и вспомнит, куда он ее спрятал? Ведь все говорит за то, что он сам ее подменил.

Гарри застонал от безысходности. Его подозревают, а он не может оправдаться. Ему не поверил даже Дамблдор! Ну тот, который на портрете.

Гарри погрузился в невеселые воспоминания…

…Обещание положить Старшую палочку в гробницу Дамблдора было произнесено второго мая в присутствии нескольких свидетелей. Не успел он оправиться от потрясения, как об обещании напомнили. Причем напоминание прислали из освобожденного министерства. Гарри и не думал возражать. Он договорился с друзьями, сообщил Кингсли о своей готовности к погребению палочки и в назначенный день и час пришел на берег озера. Там его уже ждали.

Началось все хорошо. Он произнес установленную формулу отречения от палочки и назвал имя Дамблдора, как ее посмертного владельца. Кингсли выдал небольшую и тщательно продуманную речь об опасности мощных артефактов и похвалил Поттера, как законопослушного мага, которому величайшая победа не вскружила голову. Потом палочку передали для проверки старику Оливандеру. И тут произошла катастрофа. Тот обнюхал ее со всех сторон и завопил не своим голосом, что палочка поддельная, что эта вульгарная копия даже не имеет магического ядра. Именно тогда первый раз прозвучал вопрос, который позже ему задавали сотни раз:

— Мистер Поттер, где Бузинная палочка?

Он тогда очень оскорбился и заявил, что это та самая палочка, и у него и в мыслях не было ее подменять. Эх, горячности, видимо, надо было проявлять поменьше. Сумрачные дяди из аврората и отдела Тайн имели точные инструкции и не собирались что-либо принимать на веру.

И именно тогда он первый раз поймал на себе странный взгляд Рона. Его лучший друг смотрел на него с нескрываемым восхищением и недоверием одновременно. Вот только в последствии восхищения во взглядах Рона становилось все меньше, а недоверия и отстраненности — все больше.

А Гермиона… Хм. Ее там не было. Она не пошла на похороны палочки, сославшись на то, что ей будет нестерпимо увидеть тленные останки Дамблдора.

А вот Джинни в тот момент была рядом, и очень переживала. Добрая, милая Джинни!

После того, как была обнаружена подмена палочки, всем приказали оставаться на местах. Из аврората доставили детекторы магических артефактов. Их долго и тщательно настраивали у гробницы. Кингсли сказал, что место, где палочка долго пролежала, имеет ее магический след. И настроив детекторы, легко найти тайник, в который ее спрятали.

Уцелевшие остатки замка, развалины, периметр, окрестности, Хогсмит — все было тщательно обыскано и осмотрено. Нашли следы магии Старшей палочки в спальне Гриффиндора у кровати Поттера, что было вполне естественно. А так же в Запретном лесу на поляне, где Воландеморт пытался убить Избранного и… и все. Следы — следами, но сама палочка как в воду канула.

Кстати о воде. Воду тоже обыскали. И большое озеро и лесное. Пусто.

Авроры тогда здорово разозлились и посматривали на Гарри и его друзей очень недружелюбно. И тогда начались опросы, которые быстро превратились в расспросы, а потом дело дошло и до официальных допросов. Покидать Хогвартс им запретили. Складывалось впечатление, что все чиновники в министерстве страшно обрадовались возможности предъявить Избранному обвинение в краже Старшей палочки. Пресса только об этом и писала, а некоторые издания не стеснялись обвинять его в зловещих замыслах и даже называли вторым Лордом…

Гарри издал утробное рычание и налил себе сливочного пива.

Вот в чем его здесь не ограничивали, так это в алкогольных напитках. Споить хотели, что ли? Весь бар забит бутылками магического и магловского алкоголя — вперемешку. Грех не воспользоваться. Поттер сделал изрядный глоток и вернулся к прерванным воспоминаниям.

… Надо сказать, что друзья его поддерживали хорошо и держались достаточно долго. Но, видно, вода и камень точит. Публикации о Поттере не обошли стороной его друзей и отряд АД. Причем, читая некоторые опусы, было трудно понять: а чем собственно Поттер и его АД лучше, чем Воландеморт и его Упиванцы? Агрессивность и слепое раболепие с одной стороны и пренебрежительное отношение к законам и фанатизм приверженцев с другой.

«Велика ли разница? — задавались вопросом обыватели. — Не поменять бы нам кукушку на ястреба!»

Первыми дрогнули Уизли. Нет, они не предали и не отшатнулись, но уныние и желание оказаться «подальше от» проступало у них все явственней. Рону свистел в ухо оправившийся Перси, а Джинни обрабатывала мать. Гермиона держалась лучше, но было видно, что и она устала от этого гомерического двухмесячного допроса и издевательств прессы. Отношения между Поттером и его лучшими друзьями неуклонно портились.

Тем временем все чаще начали раздаваться голоса тех, кто предлагал изолировать Поттера от общества. Нет-нет, не арестовать, упаси Мерлин. Просто изолировать на время, которое потребуют поиски Бузинной палочки. Пусть поживет в изоляции, где ему создадут прекрасные условия и обеспечат усиленное питание. Мы же не забываем, что он — Избранный, победитель Воландеморта и прочая, прочая. А мы тем временем хоть недолго поживем спокойно. Героям — подвиги подавай, а мы люди маленькие — нам «своя мурашка ближе к телу».

И эти людишки, покрытые мурашками с ног до головы, быстренько переизбрали Кингсли, оставив ему должность главного аврора, а потом спешно собрали полный состав Визенгамота, сильно разбавленный магами, которые всю войну просидели в подвалах и сортирах. И в результате всей этой возни Избранный получил Черную метку магического мира в виде извещения министерства, в котором были четко поставлены условия: или в течение десяти дней должна найтись Старшая палочка, или Визенгамот рассмотрит вопрос об ограничении свободы по отношению к Гарри Джеймсу Поттеру…

Гарри снова зарычал и отшвырнул в угол пустую бутылку.

«Подонки трусливые! Ну, я до вас доберусь!»

Скрипнула дверь. Гарри вскинулся, готовый разразиться упреками в адрес Кингсли. Но это был не Кингсли. Это был настолько не Кингсли, что у Поттера на мгновение мелькнула мысль, что он, похоже, тут в гордом одиночестве допился до галлюцинаций. Но вслед за первым посетителем в комнату шагнул второй, и пришлось поверить в реальность происходящего.

На пороге, с интересом осматриваясь по сторонам, стояли Люциус и Драко Малфой!


* * *

Гермиона Грейнджер в последний раз осмотрела накрытый стол и, наконец, осталась довольна. Все было так, как она хотела. Как-никак восемнадцатилетие — тоже важная дата. Правда, не для магического мира, а для магловского. Для мира ее родителей, любовь которых всю жизнь поддерживала ее. Сейчас они в далекой Австралии и даже не подозревают, какой сегодня день. Они и о дочери своей ничего не помнят.

Гермиона спохватилась, что назвала мир своих родителей магловским. Раньше она избегала этого слова, предпочитая ему толерантное «немагический», но вот ведь, как времена меняются. Сейчас она уже не мыслила себя вне мира магии. Она даже поездку за родителями отложила, чтобы окончательно определить свое место в мире магической Британии. И вопрос тут даже не в замужестве, которое может стать реальностью уже в ближайшее время. Вопрос в том, какой вид деятельности избрать, и как быстрее добиться намеченной цели.

Девушка прошлась по комнате и остановилась у окна, выходящего на узкую грязноватую улицу.

«Не самое престижное место для пребывания в магическом мире, но все же получше Норы, — усмехнулась она про себя. — Что там сейчас Рон поделывает? Наверное, уже в пути?».

Она взглянула на часы, чтобы убедиться в этом, а потом вернулась к своим планам и снова улыбнулась. Наконец-то ее замыслы стали соответствовать ее собственным желаниям. Раньше всегда что-то было не так, как хотелось, но с этим приходилось мириться, уговаривая себя соображениями всеобщего блага. А всеобщего блага, как выяснилось, не существует, вот и пришлось сделать выводы…

«Ну и ладно, — тряхнула головой Гермиона. — Жду свой подарок».

Она снова посмотрела на часы. Слава Мерлину, он уже в пути…

Глава 3


— Пейте, Поттер, это не шипучка, но зато гораздо полезнее!

Драко держал Гарри сзади за локти, а Люциус, зажав герою магической Британии нос, медленно вливал в него омерзительного цвета и запаха зелье из объемистого флакончика.

— Не брыкайся, все равно тебе придется выпить это.

Наконец жидкость переместилась из флакона в рот Поттера и частично оросила его побагровевшую от злости физиономию.

— Все. Драко, отпусти его.

Младший Малфой освободил руки Гарри и на всякий случай отскочил на пару шагов.

— Мерзавцы! Вы отравили меня! — простонал Поттер, держась за живот.

— Зачем? — удивился Люциус. — Впрочем, подождем. Это самое сильное средство от опьянения и похмелья, какое только можно купить в этом мире за галеоны!

Похоже, этот белобрысый ублюдок уже оправился от битвы за Хогвартс. Обычная спесь и надменность вновь были его визитной карточкой.

Поттер с ненавистью посмотрел на старшего Малфоя и скорчился в кресле. Впрочем, сумасшедшая боль, скрутившая внутренности в раскаленный клубок, медленно утихала. Фиолетовые круги перед глазами исчезали, а в виски словно воткнули ледяные иглы, которые высасывали остатки мутного хмеля.

— Ну, что? Лучше?

— Лучше.

— Выпейте вот это.

Донышко стакана глухо стукнуло по столешнице.

— И не подумаю.

— Это Укрепляющее, Поттер.

— Что вам от меня надо? — он слегка выпрямился в кресле.

Действительно, стало легче, вот только слабость во всем теле оставалась. Укрепляющее зелье, и правда, не помешало бы. Он принюхался. Вроде без обмана. Взял стакан и поднес ко рту.

— Фу, Поттер! Да у тебя руки трясутся, как у алкаша из Лютного! — с отвращением заметил Драко.

— Заткнись, Малфой, не до тебя, — Гарри собрался и одним махом осушил стакан.

— Ну и что вам от меня надо? — вновь спросил он, выпрямляясь в кресле. Самочувствие становилось все лучше и лучше.

— Если надо составить протекцию, то я сомневаюсь, что в настоящее время меня послушают…

— Поттер! У покойников протекцию не просят!

Люциус швырнул на стол свежий номер «Пророка». На главной странице огромными траурными буквами красовалось: «Трагическая гибель Избранного! Магический мир скорбит над безвременной кончиной Гарри Поттера».

Свежепрочищенные мозги Гарри снова заклинило. Он растерянно посмотрел на Малфоев и схватил газету.

— Номер от двадцатого сентября… что за бред собачий… чего вы молчите-то? Это шутка? Какое сегодня число?

— Девятнадцатое сентября, Поттер. Это не розыгрыш, газета настоящая.

— Завтрашняя? Это бред или я чего-то не понимаю?

— Эту газету доставили сюда с помощью Маховика времени, и она действительно завтрашняя.

— Маховики времени все разбились в министерстве.

— Вы сами собирали осколки, Поттер?

— Нет, но…

Что именно он хотел добавить, Гарри и сам не знал. Весь это визит Малфоев был похож на вязкий кошмарный сон, от которого было никак не избавиться. Но чем дальше он изучал мрачные лица своих визитеров, тем больше проникался ощущением, что это не сон, не кошмар и не розыгрыш.

— Наблюдая за вашим умнеющим выражением лица, смею ли я надеяться, что вы готовы для серьезного разговора?

«Люциус. Каково излагает, скотина? Почему этому в Хогвартсе не учили?»

— Да. Объясните, что происходит?

Малфои переглянулись.

— Чуть позже. А пока пообещайте не мешать нам и не пытаться сбежать.

Поттер на мгновение задумался. Тем временем Драко, более несдержанный и импульсивный, чем отец, переминался с ноги на ногу, красноречиво кривя лицо. Из этой пляски святого Витта можно было заключить, что времени на раздумье у него немного. Будет слишком долго думать — оглушат заклинанием и все равно сделают то, что задумали.

— Обещаю.

— Хорошо. Сядьте вот в тот угол и спокойно сидите.

Драко, настороженно поглядывая на Поттера, вернулся к двери, приоткрыл ее и сказал кому-то в коридор:

— Заносите.

Четверо мужчин в бархатных полумасках внесли в комнату два неподвижных тела, завернутых в темные мантии. Положили на пол, развернули и, поднатужившись, взгромоздили одно из них на кресло у стола. Край мантии соскользнул с лица. Это был мертвый Кингсли Бруствер.

Гарри вскочил. Палочка Драко немедленно уперлась ему в кадык.

— Сидеть, Поттер! Это не мы его убили.

Весь дрожа от ярости и не зная, верить ему или нет, Гарри глухо спросил:

— Кто второй?

— Второй — тот, кто отравил мистера Кинсли, но сейчас ему предстоит поменять свой облик. Сядь на место, Поттер!

В который раз Гарри почувствовал свою беззащитность и уязвимость после того, как остался без палочки. Скрепя сердце, он сел.

Меж тем вновь прибывшие действовали быстро и уверенно. Из бара было извлечено несколько бутылей огневиски, которым щедро полили стол и пол. Второе тело усадили за стол на кресло Поттера, аккурат напротив Кингсли. Обоих положили лицом прямо в лужи спиртного и наставили тарелок с остатками пищи.

— Теперь, нужна ваша кровь, Поттер.

— Пинты хватит?

— Не до шуток! — сорвался Драко. — Отцу предстоит ради тебя совершить сложнейший ритуал, придурок гриффиндорский!

— Спокойнее, Драко. Итак, Поттер, несколько капель крови, причем очень важно, чтобы вы отдали ее добровольно.

Гарри нехотя кивнул. Драко подошел и протянул ему небольшой серебряный нож.

— Со щеки или со лба, — уточнил Люциус, видя, что Гарри примеривается резать руку.

Гарри со злостью полоснул себя над бровью. Драко схватил его за волосы, нагнул и подставил под багровые капли ритуальную чашу.

— Два наперстка будет, — сообщил он отцу через минуту.

— Достаточно. Поставь сюда. А теперь, всем покинуть комнату, кроме Поттера.

Безмолвные помощники и Драко вышли в коридор и закрыли за собой дверь.

Гарри еще увидел, как старший Малфой взмахнул палочкой и по углам комнаты заклубились неясные очертания и тени каких-то кошмарных существ, потом свет в комнате померк и стал багровым, и черная пелена опустилась на его сознание…


* * *

— Очнись, Поттер!

Гарри вскинулся, осматриваясь по сторонам.

Незнакомая комната. Он прямо в обуви лежит на каком-то диване с продавленными пружинами. Одна из них нагло уперлась ему в бок.

Бред какой-то.

— Проснулся? — почти весело спросил его Драко.

— Где я?

— А как ты сам думаешь? — голос у блондина ехидный, но довольный. Видимо, все прошло неплохо.

— Малфой-мэноре? — ляпнул Гарри, тщетно пытаясь увернуться от пружины.

— Издеваешься? — нахмурился Драко. — Врезать бы тебе за все хорошее.

— У нас удивительно схожие желания, — пробормотал Гарри, выбираясь из дивана, как из огромного капкана.

— Где твой отец?

— Шутишь? После такого обряда он будет три дня отдыхать. Он как раз в Малфой-мэноре. А мы в Лондоне. Сейчас я тебе мозги вправлю, и вали отсюда на все четыре стороны.

Гарри, скрипя всеми костями, встал и потянулся. На столе он увидел стакан с зельем.

— Укрепляющее?

— Да, это тебе.

Гарри залпом выпил.

— Профессионал! — с издевкой восхитился блондин.

— Да это я там от скуки и безнадежности, — смущенно выдавил из себя Гарри.

— Это все из-за отсутствия культуры, Поттер! — наставительно возразил слизеринец. — И по причине убогого внутреннего мира. Сам себя развлечь не можешь, вот и полез в бар за допингом. А им того и надо. «Пророк» постоянно сообщал, что «находящийся под надзором авроров Гарри Поттер систематически злоупотребляет спиртными напитками».

— А откуда они могли знать? Ко мне и мышь не могла проскочить!

— Мышь не могла, — согласился Драко самодовольно, но пояснять, что, собственно, он хотел этим сказать, не пожелал.

— Так ты расскажешь мне, что все это значит? Или нет?

— Сначала почитай о себе в «Пророке». Там, кроме заголовков, много интересного о тебе, а потом поговорим.

Гарри взял уже знакомую газету и погрузился в чтение панегириков в честь собственной персоны. Драко, тем временем, отошел к окну и негромко беседовал с кем-то по Сквозному зеркалу.

Гарри закончил читать и откинул газету в сторону. Больше всего его поразила не сама статья, содержание которой он уже мог предугадать, а интервью Рона и Джинни в комментариях, в которых они утверждали, что Гарри Поттер уже давно страдал алкоголизмом, но умело скрывал это от окружающих.

— Спокойно, Поттер, ведь ты еще не умер.

— А разве можно изменить будущее?

— Будущее нельзя поменять, но пока оно не наступило, в него можно вмешаться.

— Не понимаю.

— Сейчас поймешь, — пообещал Драко, — вот смотри. Сегодня вечером авроры, встревоженные тем, что Кингсли не выходит на связь, нарушат его запрет и придут туда. Они обнаружат два мертвых тела. Одно — Кингсли Бруствера, который отравился метиловым алкоголем, а второе — Гарри Поттера, который отравился тем же самым. Усомниться в подлинности твоего тела у них не будет повода, оно и есть подлинное, ты же добровольно дал кровь для него.

— А я? — протянул Гарри. Он начал понимать.

— А что, ты? Ты теперь свободен и можешь распоряжаться своей жизнью сам. Можешь сбегать в министерство, чтобы они убедились, что ты и впрямь превратился в могущественного темного волшебника, а можешь сначала подумать. Занятие для тебя непривычное, но когда-то начинать надо?

— Но-но. Я попросил бы без идиотских намеков. Кто отравил Кингсли?

— Наемник министерства.

— А меня кто должен был отравить?

— Великий Мерлин, да какая тебе разница? Скорее всего — тот же наемник. У него нашли портключ в твое убежище. Он тебе и на глаза не стал бы показываться. Отраву ты получил бы в очередной бутылке сливочного пива. Понял?

— Понял. Но это если ты не врешь, — медленно процедил Гарри.

— Только я?

— Ну, тогда если вы не врете.

— Да ну тебя к лысому дементору! Ему жизнь спасли, а он…

— А я вас об этом не просил.

— Дубина гриффиндорская!

— Змееныш!

Драко вскочил.

— Ну почему тебе никогда и ничего нельзя доказать? Ты с первого курса такой придурок, и никогда не понимаешь своей выгоды! Я тебе сколько советов дал, а ты связался с недоумками.

— Ага, чтобы я с тобой вместе Темному Лорду служил? Заодно с твоим папашей?

— А кто тебе сказал, что мой отец хотел возвращения Воландеморта? Ему первой войны хватило, во! — Драко полоснул себя ребром ладони по горлу.

Поттер не мог не согласиться, что доля правды в этом может быть. Уж слишком жесток был Лорд со своими подвижниками, слишком быстро можно было лишиться его расположения и щедрот. Хитрый и осторожный Люциус и впрямь мог быть не в восторге от возвращения хозяина, да только куда денешься с меткой на предплечье. Вон Каркаров недолго бегал…

— Ладно. Допустим, все это правда. Но кто мне объяснит, какого дементора ты и твой отец бросились спасать ненавистного Гарри Поттера? Вам какая выгода?

— Ну, во-первых, долг жизни, как-никак…

— Не смеши!

— Ну, мы, может быть, рассчитываем на тебя, в некотором смысле.

— Малфой! Говори яснее!

— Ты ведь будешь и дальше сражаться за справедливость и тому подобное? Если ты победишь, то и нам станет легче, чем с этими лавочниками в министерских креслах. Они сами уже не понимают, что творят. Они готовы от магии отречься, лишь бы обезопасить себя и свой карман. Неужели ты этого еще не понял?

— Еще не понял. Но очень хочу понять, — мрачно кивнул Гарри. — А с чего вы взяли, что я смогу победить?

— Ну так Старшая палочка у тебя там где-то припрятана, да и того… эта… помощники найдутся.

Поттер уже хотел заорать, что он не знает, где эта проклятая палочка, но конец фразы заставил его закрыть рот.

Вот как. Помощники, значит, найдутся. Они его что, действительно, за второго Лорда принимают? Уже все решили за него. Хм. Посмотрим.

— У меня сейчас никакой палочки нет, — многозначительно протянул он.

— Держи, — Малфой протянул ему рукояткой вперед волшебную палочку. Ту самую палочку, которую Гарри когда-то отобрал у него в Малфой-мэноре.

— Откуда она у тебя?

— Какая тебе разница? Мы решили, что это лучший вариант, ведь она тебе подходит.

Гарри взмахнул палочкой — посыпались искры. Вот это было уже серьезно. Ему дали в руки оружие. Трудно было представить себе, чтобы для какого-то обмана трусливый хорек зашел бы так далеко.

— Вы это серьезно? Насчет борьбы с министерством? На его стороне все мои друзья.

Малфой криво улыбнулся.

— Кстати, о друзьях. Ты помнишь, какое сегодня число?

— Постой… — Поттер схватился за газету. — Двадцатое, значит сегодня девятнадцатое сентября… кривой дементор! Сегодня же день рождения Гермионы!

— Вот и догадайся, где сейчас твои друзья и что они делают в тот момент, когда ты по замыслу министерства должен корчиться в предсмертных судорогах! Сегодня они тебе еще друзья, а завтра? — Малфой ткнул пальцем в газету.

Поттера словно хлестнули по лицу.

— Драко, ты знаешь, где они сейчас?

Первый раз за все годы Поттер назвал его по имени.

«А ведь мы могли быть друзьями», — с неожиданной горечью подумал Малфой.

— Да, я знаю.

— Мне нужно туда попасть!

— Ты с ума сошел?

— Мне нужно туда попасть.

— Я тебе не помощник.

— Драко! Мне надо туда попасть!!!

Всем видом своим показывая, что он не согласен с Поттером, Драко молча поставил на стол банку с Летучим порохом.

— Адрес?

— Ты уверен, что тебе это надо?

— Адрес!

— Лютный переулок, тринадцать.

— Чего это ее туда занесло? — пробормотал Гарри, поспешно забираясь в камин.

Желание высказать друзьям все, что он о них думает, душило его.

— Погоди, — окликнул его Малфой, — вот, возьми. Это портключ в Малфой-мэнор. Только постарайся до момента своей смерти снова не оказаться в лапах авроров. Ты, надеюсь, только с поздравлением?

— Нет, я в качестве подарка, — свирепо ответил Гарри, принимая серебряный перстень.

Фиолетовое пламя в камине фыркнуло, выбросив наружу язык пламени чуть ли не до потолка.

— Дорвался, герой! Хорош подарочек! Вы будете довольны, мисс Грейнджер, — пробормотал Драко, поливая на всякий случай обивку потолка водой из палочки. В глазах у него плясали веселые чертики.

Глава 4


Гарри остановил свое вращение в камине и шагнул в комнату. Пепел серыми хлопьями посыпался на ковер.

Поттер предвкушал свое внезапное появление средь шумной вечеринки вчерашних друзей и завтрашних предателей. Просто посмотреть им в глаза и уйти, а потом пусть считают его хоть привидением.

Но все оказалось не так.

Тихо. Уютно. Большой накрытый стол с зажженными свечами. У окна одинокая изящная фигурка под легкой кружевной накидкой. Она стояла к нему спиной и смотрела в окно. Или делала вид, что смотрела в окно. Не могла она не услышать рева пламени в камине.

Поттер шагнул к ней.

— Здравствуй, Гарри.

— Гермиона?

Девушка обернулась к нему. Она почти не изменилась. Вот только чуть осунулась и похудела. И едва заметные темные круги под глазами…

— Здравствуй, Гарри. Я ждала тебя.

Он шагнул к ней.

— Ждала меня? Ты уверена в этом?

Она услышала в его голосе и сомнение и сарказм.

— Надеюсь, Драко не слишком заморочил тебе голову, — улыбнулась она в ответ на его настороженность.

Вот теперь он уже совсем ничего не понимал.

— Так ты знала о Малфоях? Ты знала о… о завтрашнем дне? — начало доходить до него.

— Это я послала их за тобой. Надеюсь, они сделали все чисто.

Гарри ошеломленно сел на стул, который подвернулся ему весьма кстати.

— Так это все вы затеяли? — просиял он улыбкой. — Вы меня освободили, а потом для убедительности дали эти чертовы интервью «Пророку»? Здорово! А где Рон и Джинни?

Гермиона мельком посмотрела на часы.

— Они в пути…

— Подождем! Ты не представляешь, как я рад своему освобождению! Здорово, что мы снова все вместе.

— Ты не дослушал, Гарри, — печально усмехнулась девушка, — Рон в пути к Лаванде Браун, а Джинни… Джинни в пути к Дину Томасу. Извини.

Гарри застыл, как громом пораженный. Рон едет к Лаванде Браун, а его Джинни зачем-то тащится к Дину Томасу? В День Рождения Гермионы? Что за бред? Он всмотрелся в лицо своей подруги. Что это? Она недавно плакала или так странно ложится тень от лампы?

Гермиона показалась ему старше и еще красивее, чем раньше. Ну и дурак же Рон, что тащится куда-то… И тут до него дошло.

— Не может быть, — выдавил он сквозь зубы.

— Прости. Я не хотела, но ты все равно узнал бы. Вот смотри.

Она указала ему на часы. Это были необычные часы. Чем-то они напоминали знаменитые часы Молли, но было существенное отличие. Стрелки с именами на них просто стояли, а по ободу высвечивались бегущие строчки. Пока он смотрел под стрелкой «Джинни» надпись «В пути» сменилась на «Дин Томас».

— А Рон…

— И Рон, — кивнула она головой на его незаданный вопрос, — но я не жалею. Уже не жалею.

— Давно? — чтобы разжать челюсти, казалось, надо преодолеть усилие мощной пружины.

— Месяц назад.

— А Джинни?

— И Джинни…

Гарри вслушался в себя. Обида есть. Горечь тоже есть. А вот отчаяния или чего-то похожего на него, как ни странно, нет.

— Вот это новости. Так значит, завтра они оба дадут «Пророку» интервью, что я был алкоголик?

— Рона приняли в школу авроров, хотя ему не хватало для поступления двух баллов.

— Понятно. А Джинни?

— Дина Томаса тоже приняли в школу авроров, хотя ему, как и Рону, не хватало баллов.

— А что остальные Уизли?

— Либо поддерживают их, либо отстранились и молчат. Билл и Джордж дома совсем не появляются.

Гарри невесело рассмеялся.

— Странно, что они к Пожирателям не примкнули. Дали бы те им денег на новый дом, да должность Артуру пообещали бы. Просто Дамблдор их первым завербовал.

— Не надо, Гарри. Тебе станет легче, если ты объявишь их всех предателями и гадами? Это же не так. Просто люди решают свои житейские проблемы…

— И что ты собираешься делать? — сухо перебил ее Поттер.

— Не знаю. Это зависит от тебя. Ты — это все, что у меня осталось в магическом мире. В мире маглов у меня есть еще родители, но они безумно далеко и пока еще не помнят обо мне.

— Так ты еще не ездила?

— Не летала. Туда надо лететь или плыть, но это долго.

— Так что же ты делала эти два месяца?

Гермиона скользнула взглядом по книжному шкафу и пожала плечами.

— Стерегла твой завтрашний день.

Гарри проследил за ее взглядом и увидел за стеклом знакомую луковицу Маховика времени.

Словно хрустальный шар лопнул у него в голове.

Это все сделала Гермиона!

Она догадалась о том, какую судьбу ему уготовили. Она потеряла друзей, но вынесла из этой потери правильные выводы. Она рассталась со своим парнем. Она готовила освобождение Гарри, и каждый день с помощью Маховика времени проникала в будущее, с тревогой читая новости в завтрашних газетах! Она боялась не успеть, но успела все. И когда злосчастный номер «Пророка» оказался у нее в руках — все было готово. И Малфои со своими немыми помощниками, и ритуал, и даже старая палочка Драко.

— Великий Мерлин! — потрясенно прошептал Гарри, во все глаза рассматривая девушку, как будто увидел ее в первый раз в жизни…


* * *

Изысканно накрытый стол так и остался почти нетронут. Лишь два бокала с остатками шипучки нарушили первозданный вид сервировки.

Гарри и Гермиона сидели у камина в одном кресле и разговаривали почти шепотом. Они не помнили, как оказались тут вместе. Видимо, первым сел Гарри, а она — уже потом. А может быть, и наоборот. Может быть, они всегда сидели в этом кресле вдвоем, просто раньше не замечали этого? Кто знает.

А шептались они потому, что каждый боялся громким звуком спугнуть какое-то огромное и прекрасное существо, которое, как им казалось, ходило по комнате на невидимых мягких лапах и заглядывало к ним в кресло, то с одной, то с другой стороны…

— Ну кого я могла нанять для того, чтобы изредка наблюдать за тобой, кроме Риты Скиттер? Ей некуда было деваться. Незарегистрированные анимаги, как и раньше, не нравятся министерству. Правда, взамен она потребовала разрешения на публикацию статей о тебе под видом слухов. Мне пришлось согласиться. Извини.

— Ерунда. Это все мелочи. Но я до сих пор не понимаю, как на это пошли Малфои? Они-то тебе ничем не обязаны.

— Люциус — умный человек. Из него вышел бы неплохой министр магии в будущем. Сейчас он сыграл на перспективу. Министерство зажало чистокровных не хуже Лорда. А теперь, как ни крути, он спас твою жизнь. Или, по крайней мере, обеспечил на первое время твою безопасность.

— Я — должник Малфоев. Звучит не круто.

— Скорее, теперь вы квиты. Ты их тоже весьма выручил после Хогвартса.

— Слушай, я так и не подарил тебе ничего.

Гермиона с ласковой улыбкой смотрела на него.

— Я так не считаю. Мне хорошо с тобой, а это лучше любого подарка.

В горле у Гарри мгновенно пересохло. Невидимое существо замерло, словно в ожидании чего-то прекрасного и долгожданного.

— Ты мне нравишься, Гермиона! — кинулся он словно с обрыва в воду. — Ты мне всегда нравилась.

Сияющие глаза девушки оказались вдруг близко-близко. Мягкие губы скользнули по его губам. Гермиона встала с кресла. Гарри успел лишь шевельнуться ей в след, как девушка обернулась. Руки ее поднялись к плечам, сделали легкий неуловимый жест и плавно скользнули вниз, а вслед за ними с нее соскользнула накидка и невесомая туника. Невидимое существо торжествующе взревело и сбросило Гарри с кресла к коленям любимой девушки…

…Одинокий лунный луч осторожно прощупывал комнату, когда Гарри чуть шмыгнул носом и уснул, уткнувшись в плечо Гермионы. Девушка устало вздохнула. Ей сон не шел. Сумасшедший день. Впрочем, ночь тоже обычной не назовешь. Хотя Гарри по сравнению с Роном — просто пушистик. Нежный, ласковый, заботливый и внимательный. Казалось, можно сказать себе, как когда-то сказал поэт:

«Остановись мгновенье — ты прекрасно!»

Но нет. Всегда останется какая-нибудь забота, которая лишит сна и хорошего настроения. Она настолько увлеклась планами по спасению Гарри, так сосредоточилась на проработке мелких деталей и подробностей своего плана, так боялась сделать ложный шаг и отпугнуть его от себя, что совсем забыла о главной проблеме.

Девушка легко потянулась и извлекла из ящичка трюмо волшебную палочку. Приложила ее рукояткой к плечу Гарри. Палочка налилась мягким светом и выбросила несколько разноцветных искр. Значит, все не напрасно. Не зря она потратила столько сил на то, чтобы сохранить для Поттера самый могущественнейший артефакт современности — Бузинную палочку!

А ведь когда она это задумала, ей двигала лишь обида за Поттера. Она придумала, как спрятать ее так, чтобы палочку не нашли по магическим следам. Для этого пришлось пережить малоприятную ночь, подкапываясь под гробницу Дамблдора и пряча ее там. Кому могло прийти в голову искать ее там? А когда авроры настроили свои детекторы по гробнице, то их поиски стали совершенно безнадежными.

Правда, когда Гарри арестовали, она чуть было не сдалась. Ей помог Рон. Его поведение до и после суда разочаровало ее до такой степени, что никакая привязанность не могла пережить этого. Она отпустила его. И он ушел.

А потом еще и Джинни…

И она испугалась. Испугалась, что Гарри освободят, а он тоже отвернется от нее. Оказалось, что ее это беспокоило гораздо больше, чем все, что было связано с Роном.

Вот тогда-то и был задуман ее план…

Гарри зашевелился во сне и Гермиона поспешно спрятала палочку обратно.

«Но как я ее теперь отдам этому будущему властителю магического мира? Думай, Гермиона, думай! Время есть — ты справишься».

Она с улыбкой склонилась над Поттером. Тот, словно почувствовав ее движение, мигом вынырнул из своего легкого сна и приник к ней поцелуем. Девушка счастливо рассмеялась и начала шутливо отбиваться. Гарри не отставал. Сдаваясь на милость победителю, Гермиона нежно прошептала ему:

— Мой герой! Ты будешь спасать магический мир. А я буду спасать тебя…

Гарри счастливо кивнул и задернул шторой луну в окне, чтобы не подглядывала и не мешала…

Глава 5


- Гарри, просыпайся! Быстро одевайся. Твой портключ на столе. Активируй его срочно! Промедление смерти подобно!
Поттер соскочил с кровати, очумело оглядываясь по сторонам. Блестящая выдра кувыркалась в воздухе. Это послание от Гермионы!
Где-то в соседней комнате громко застучали в дверь.
Подхватив с пола штаны и мантию, Поттер кинулся к столу. Волшебная палочка Малфоя, продетая в его же серебряный перстень, лежала на самом видном месте. Перстень – это портключ! Гарри схватил его и надел на указательный палец. Рывок и его потащило в Малфой-мэнор…
* * *
- Привет, Поттер.
- Э-э… Да, это я, - глупо произнес Гарри, приземлившись в какой-то ажурной беседке.
- Вижу, - невозмутимо кивнул Драко Малфой, сворачивая газету, всю заляпанную черными траурными заголовками. Он соизволил взглянуть на прибывшего гостя и восхищенно присвистнул.
- Ого! А я-то дурак надеваю штаны до того, как прихожу в чей-то дом! Но ты прав Поттер, заявиться со штанами в руках и надеть их уже в гостях – это намного более стильно и, я бы даже сказал, более аристократично!
Багровый Гарри торопливо натянул штаны и кое-как напялил мантию.
- Много ты понимаешь в аристократичности, - пробормотал он, плохо понимая, что и кому говорит.
Драко на такое нахальное заявление лишь пожал плечами.
- Куда уж мне до Избранных. Ты чего так скоро прибыл?
Поттер наконец-то справился с одеждой.
- Я сам толком не знаю. Гермиона прислала мне Патронуса и послала сюда.
- Хм. Скорее всего - очередная облава в Лютном переулке. А где она сама?
- Понятия не имею. И это меня очень беспокоит.
Драко поднялся.
- Сейчас я попрошу отца навести справки. Посиди пока здесь.
Блондин двинулся к выходу и, обернувшись на пороге, кинул Поттеру газету.
- Почитай. У тебя прекрасная пресса. Я чуть не прослезился.
Гарри взглянул на первый заголовок.
«Магическая Британия скорбит по Гарри Поттеру».
И события вчерашнего дня навалились на него в своей пугающей безысходности…
* * *
- Иди тихо. Нам придется пройти мимо гостиной, а там сидит комиссар министерства.
- Коми… кто?
- Комиссар! Тише ты. Потом объясню.
Они на цыпочках прокрались мимо приоткрытых дверей. Гарри на мгновение задержался и увидел в глубине зала накрытый стол и за ним Люциуса Малфоя в кампании какого-то хмыря с совершенно багровой мордой. Морда, несмотря на расцветку, показалась смутно знакомой. Драко схватил Гарри за рукав и буквально волоком заставил его миновать опасное место.
- Ты обалдел что ли? Чего встал? Старого знакомого увидел? Так подойди и поздоровайся.
- Это же Долиш…
- Тс-с-с, заткнись. Быстро спускайся вниз по лестнице.
Они почти бегом сбежали в подземный этаж дома. Тут Малфой схватил Поттера за плечо и с угрозой прошипел:
- Думаешь, мы мало из-за тебя рискуем? Отец еле живой после вчерашнего ритуала, и вынужден сидеть и поить этого аврорского выродка! Мы в него уже бочку огневиски влили, не меньше.
- Долиш, - не обращая внимания на угрозы хорька, повторил Поттер, - комиссар министерства… Фаджу прислуживал, теперь этим…
- А-а-а, ты об этом? Центурионы нужны при всех властях. Он служил старому министру, а если бы победил Лорд – служил бы Лорду.
- Центурионы?
- Ой, да ну тебя, Поттер. Достал ты своей тупостью. Шериф, центурион, полицейский, милиционер, комиссар, жандарм – названий куча, а смысл один - представитель действующей власти и страж закона и порядка. Долиш теперь служит новому министерству, а там, глядишь, и к тебе на службу пойдет, если раньше не сопьется, конечно.
- Ко мне на службу? Ты говори да не заговаривайся. Я тебе не Темный Лорд.
- А причем здесь это? Ну назовешь себя президентом или премьер-министром, или императором. Дело не в названии.
- Драко, отстань. Куда мы хоть идем?
- Пришли уже. Заходи сюда. Сейчас отправишься в одно место…
- Не в жопу, надеюсь?
- Хм. Оживаешь потихоньку. Нет не туда. Хотя, неплохо было бы тебя туда засунуть для профилактики. Говорят, что те, кто там побывал, быстро умнеют. Тебе это в самый раз.
- Прекрати. Я могу никуда и не отправляться. Мне и здесь неплохо. Да и Гермиону надо разыскать.
Драко сунулся к самому лицу Поттера. Лицо его сделалось жестким и злым.
- Ты не шути, Поттер! Ты не в игрушки играешь. На твоей золотой шкурке десятки жизней подвешены. Этим не шутят. Понял?
- Нет. Но… продолжай.
За их спинами раздались торопливые шаги.
Люциус Малфой. Лицо непроницаемое.
- А Долиш как же? – вскрикнул Драко.
- Отключился. Полчаса у нас есть, я думаю. Поттер, уберите палочку. Не забывайте, из чьих рук вы ее получили!
Гарри опустил палочку и мрачновато усмехнулся.
- Это я автоматически. Так я слушаю. Куда вы меня хотите отправить?
- Сейчас вы перенесетесь по каналу подземной аппарации. Там вас встретит местная прислуга. Место надежное и глухое. Оставайтесь там, пока аврорат мечется по Лондону, и пока хоронят вашего двойника. И никаких гриффиндорских выходок! Надеюсь, Драко донес до вас тот простой факт, что в вашем похищении участвовало много людей, которым в случае вашей поимки грозит обвинение в государственной измене? Кстати, дементоры вернулись на службу министерству.
- Приятно слышать, - пробормотал Поттер. – Куда вы меня отправляете?
- Это замок. Сейчас он… скажем так, пустует. Но прислуга на месте и вы в нем в полной безопасности.
- А Гермиона?
- Она навестит вас в ближайшее время. Она ведь и затеяла ваше освобождение. Впрочем, мы рады, что смогли ей помочь.
- Еще бы понимать, почему вы рады? - тихо пробормотал Поттер и громко добавил. – Я готов.
- Отлично. Отправляйтесь!
Каменная стена, подчиняясь взмаху палочки Драко, раздалась в разные стороны. Поттер шагнул в открывшуюся нишу. Еще один взмах и каменные стены сомкнулись, не оставив ни малейшего следа.
* * *
- Начнем, уважаемые коллеги.
Комиссия, состоящая из членов Визенгамота и шишек из министерства, спустилась в подвал морга аврората и обступила мраморный стол, на котором лежали бренные останки главного аврора магического мира Британии и героя магического мира, победившего самого Воландеморта.
Лица магов были мрачны, но абсолютно непроницаемы. Большинство из них скрывали белые полотняные маски, а те которые были открыты, не выражали ни печали, ни сожалений. Только мрачная деловитость, через которую нет-нет, да и проглядывала некоторая неуверенность и раздражение. И еще тревожные и подозрительные взгляды на соседей, которые создавали впечатление, что это не члены независимой комиссии, а члены преступной шайки, связанные общим преступлением.
- Кх-м! Что показала магическая идентификация?
Рядом со столом появился маг в халате врача, но с нашивками аврората на рукаве. Он развернул свиток, подслеповато прищурился и забубнил на одной ноте:
- Полное совпадение по стандартной процедуре опознания. По ритуалу Дервент проверить невозможно, как и при любом алкогольном отравлении. Процедура Медичи – результат положительный. Содержимое желудка мистера Поттера содержит двадцать две унции метилового спирта…
- Стоп! – рявкнул один из членов комиссии, видимо ее председатель. – Не надо подробностей. Зачитайте выводы!
Аврор-паталогоанатом пожал плечами и заглянул в самый конец заключения.
- Бытовое отравление спиртосодержащей жидкостью крепостью около сорока двух градусов, при содержание метанола не менее тридцати пяти процентов.
Он опустил свиток и добавил:
- Они просто потеряли сознание и умерли почти без мучений.
Члены комиссии стали в недоумении переглядываться.
- Отравление без мучений?
- В организме уже была изрядная доза обычного алкоголя, который сыграл роль обезболивающего и снотворного.
Маги согласно закивали головами. Снотворное действие алкоголя было известно им не понаслышке.
- Иначе говоря, они получили яд во второй бутылке?
Аврор-паталогоанатом криво усмехнулся.
- В четвертой или пятой. Как минимум!
Мужская половина комиссии с некоторым уважением округлила глаза. Дескать, это надо же так упиться? В усмерть!
В этот момент одна из колдуний, пользуясь тем, что коллеги отвлеклись на обсуждение количества выпитого усопшими, незаметно приблизилась и отрезала с головы Поттера прядь волос. И тут же отступила обратно в тень.
Вперед выступил председатель комиссии.
- Надо подписывать акт о смерти, коллеги. Авроры, конечно, проверят все версии по метанолу, но мы не можем бросить тень на министерство и Визенгамот. Избранный пал жертвой своего пагубного пристрастия к алкоголю. Причина смерти – передозировка обычного огневиски.
- Но позвольте! – воскликнул паталогоанатом. – А как же мое заключение?
- У вас есть десять минут, чтобы его переделать, - любезно улыбнулся председатель. - Если вам дорога ваша работа, конечно…
* * *
Ну, наконец-то я его вытащила! До сих пор вспоминаю с дрожью во всех конечностях. До последнего не могла поверить, что все получилось. Все-таки теория – это одно, а практика – совсем другое. Теперь можно отдохнуть и получить удовольствие…
Ну ведь бред несу! Бред! Какое удовольствие? Какой отдых? Где ты его увидела, грязнокровочка высокомерная? Как раз теперь самая работа и начинается. Вытащила Гарри – молодец. Теперь впрягайся в воспитательно-тренировочный процесс. Времени на сон по всем расчетам будет минус полчаса в сутки, а что делать?
Придется ввести в практику Теорию малых шагов – каждое действие должно продвигать вперед к цели. И ни шагу назад! А то до старости не управлюсь…
Хм. Как и ожидалось, авроры начали прочесывать всю прилегающую территорию. Молодцы ребята! Конечно, мы тут все сидим с бутылками метилового спирта и ждем, пока они придут и спросят, что это у нас в карманах? Ага, как же! Колдуньи-самогонщицы по своим каналам еще полчаса назад всех предупредили, что будет повальный обыск в Лютном. Спасибо Рите Скиттер, что надоумила заплатить за местный абонемент этих «кухонных новостей». Всего два галеона в месяц, а проблем с властями не в пример меньше, чем, если, например, подписаться на «Вестник закона».
Ну вот, они и до нас добрались. Пора послать Поттеру Патронуса…
А молодец Гарри – быстро собрался. А вот и стук в дверь. Великий Мерлин, во молотят-то! По инструкции через минуту имеют право ее сломать…
«Иду, хватит стучать!»
«Да, сэр, я здесь живу. Разрешение? Нет-нет, эта квартира моя собственная! Вот купчая… Хотите осмотреть спальню? Право не знаю, а вам это точно нужно? Вы меня в краску вгоняете. Я не возражаю, но право неловко получится, если вы заглянете в ночной горшок…
Потти? Ну, Потти и Поттер - это не одно и то же, как я понимаю. А что случилось, сэр? Утренняя почта? Что вы, сэр, для меня это дороговато. Мне ее приносят ближе к ужину.
Что?! Гарри Поттер умер?! Мерлин всемогущий, да что вы несете!!! Что? Газета? А-а-а-а-а… Га-а-арри-и-и-и уме-е-е-р… ы-ы-ы-ы…»
… Фу! Наконец-то ушли. Хм. Ищут очень серьезно. Странно. Что-то я не так рассчитала. Где там Сквозное зеркало?
«Рита? Достань мне все, что можно по Лейстрендж-мэнору. У них не было мэнора? А что было? И где это находится? Хм… Полдня у тебя есть, конечно… а потом еще лет пять в Азкабане. Туда дементоры вернулись, слышала? Ну и работай! Что я тебе предложу взамен? Не все сразу, но думаю, ты будешь довольна…»
Жаль, что сразу не догадалась пустить по этому следу Риту. Уж если она не найдет жилище покойной Беллы, то это убежище надежно на сто процентов!
Пора пройтись до «Гринготтса», надо поменять фунты и еще раз попытаться встретиться с этим предателем…
* * *
Крюкохват даже в лице изменился, когда в его кабинет, мило улыбаясь, вошла Грейнджер.
- Экх-м. Сударыня, вы видимо ошиблись, когда записывались на прием именно ко мне. Я веду лишь несколько родов волшебников и не занимаюсь одиночными сделками и мелкими вкладами.
- У меня вклад крупный, - еще приветливее улыбнулась девушка.
« Не отвяжется» - с тоской подумал гоблин.
Он и так еле-еле загладил свою вину перед сородичами, после того, как Поттер и эта авантюристка сумели реально ограбить банк.
- Боюсь у вас очень плохая кредитная история, чтобы вы могли претендовать на серьезные сделки под эгидой нашего банка, - гоблин еще раз попробовал отшить нежелательную посетительницу.
- Ну, уж не хуже вашей, уважаемый Крюкохват. К тому же я посещала этот банк только с родителями или в вашем сопровождении, и не понимаю, какие претензии у «Гринготтса» ко мне?
- Слушаю ваше дело, - сдался Крюкохват. Он не мог выдать девушку сородичам, так как по понятным причинам и сам рассказал им далеко не все.
- Я хотела бы уточнить цену этим бриллиантам.
Довольно увесистый мешочек мягко стукнул по поверхности стола. Крюкохват высыпал его содержимое на сукно, профессиональным движением вставил себе в глазницу ювелирную лупу и склонился над камнями.
- О-о! Какие камни! Огранка, правда, не гоблинская, сударыня. И в каталоге драгоценностей эти камни не значатся. Откуда они у вас?
- Это важно?
- От этого зависит цена! Банк не может иметь дело с камнями неизвестного происхождения, не подстраховавшись от возможных убытков. Если вы не назовете их источник, то я буду вынужден предложить вам цену в два раза ниже истинной!
- Назовите ее.
- Пятьдесят тысяч галеонов.
Девушка задумалась.
- Хорошо. Я скажу. Это камни из диадемы Ровены Райвенкло. Украшение попало под заклятие «Адеско файр». Оправа погибла полностью.
Гоблин поднял косматые брови.
- Диадема Райвенкло? Мне и в голову не могло придти… ее исключили из каталогов еще пятьсот лет назад… конечно, это меняет дело. Банк может выкупить эти камни у вас за сто сорок тысяч галеонов!
- Хорошо.
- Как изволите распорядиться деньгами? Приготовить наличные или…
- Мне нужен счет в «Гринготсе»…
- Никаких проблем, сударыня.
- Не торопитесь. Мне надо чтобы деньги были зачислены на него задним числом. Скажем год или полтора тому назад.
- Но это против всяких правил! – возмутился Крюкохват и наткнулся на ледяной взгляд девушки. Она улыбалась губами, но не оставалось ни капли сомнений в том, какие аргументы она приготовила для того, чтобы убедить собеседника.
– Я не могу, - прошептал гоблин, - не могу.
- Придумайте, - холодно отрезала Гермиона, - я же не прошу вас обкрадывать банк. Средства на проценты и обслуживание счета возьмите из первоначальной суммы. Заодно она не будет такая подозрительно круглая. Не мне вас учить. Вы же не хотите, чтобы вас обвинили в организации ограбления банка? А я настроена очень серьезно…
В это почему-то верилось.
Гоблин вздохнул и вынул из ящика стола золотой ключ. Было видно, что он сдался.
- Вот ваш ключ, сударыня. Банк «Гринготтс» счастлив, что вы оказали ему такое доверие! Мы всегда к услугам наших почтенных клиентов! Позвольте вас проводить?
- Не так быстро. У меня есть к вам еще несколько вопросов, мистер Крюкохват…


Глава 6


Стены каменной ловушки раздвинулись. Гарри шагнул вперед и оказался в просторном зале, который, судя по всему, располагался под землей. Ни одного окна на стенах не наблюдалось. А вот дверь была, и из-под нее пробивался свет. Поттера никто не встречал и он начал выбираться из подземелья самостоятельно.
Немного поплутав по лестницам и галереям, Гарри вышел наружу и услышал плеск волн. Под ногами его оказались широкие дубовые плахи, почерневшие от старости. Потом он увидел высокие перила, а за ними свинцовый блеск воды, отражающий низкое серое небо.
Он оказался на набережной и начал осматриваться по сторонам, чтобы понять, куда его занесло.
Узкий каменный мыс глубоко вдавался в озеро, зажатое между двух гор. На самом мысу, вцепившись в серые скалы, высился древний замок, сложенный из траурных базальтовых валунов и серого гранита. Он выглядел холодным и безжизненным. С трех сторон его окружала набережная на сваях, об которые неутомимо билась мелкая озерная волна.
Гарри поежился. Вот уж действительно – надежное место. Наверное, кладбище и то смотрится гораздо веселее по сравнению с этим замком. Куда это его занесло?
- Не угодно ли господину отдохнуть с дороги, переодеться и подкрепить свои силы?
Поттер резко развернулся, выставив палочку навстречу неведомой опасности. Впрочем, ничего угрожающего он не обнаружил. Перед ним сгибался в глубоком поклоне домовой эльф.
- Ты кто?
- Робби к услугам господина. Я ваш персональный эльф, господин.
- Это хозяин так тебе велел?
- Мой хозяин – вы, господин.
- Хм, - решив больше ничего не уточнять, Гари последовал за эльфом в замок.
В этот момент со штока самой высокой башни замка порывом ветра сорвало черно-серебристый штандарт и унесло на самую середину озера. Там эта тряпка, олицетворявшая еще несколько мгновений назад чье-то могущество и знатность, беспомощно плюхнулась в воду, намокла и неохотно пошла ко дну…
* * *
Отдохнув и подкрепившись, Гарри обошел весь замок от подвала до донжона. Он и сам не понимал, что ищет. Его изначально предупредили, что в замке только прислуга, а значит, никакие встречи его не ожидают. Это все так. Но словно какая-то сила заставляла его подниматься и спускаться по лестницам, заглядывать в залы и комнаты, рассматривать убранство и мерить шагами площадку караульной башенки. Кстати, при взгляде сверху озеро и замок совершенно сливались друг с другом. Здесь можно было пролететь на метле и не заметить, что внизу есть жилье. Гарри предположил, что это неслучайно и способствует вящей скрытности замка.
Робби таскался за ним следом, негромко и почтительно вздыхая. Домовик на глаза специально не лез, но постоянно обозначал свое присутствие.
- Сколько еще эльфов здесь служит?
Робби весь съежился и с безнадежностью в голосе прошептал:
- Нас будет столько, сколько прикажет господин.
- Какой господин?
- Вы – господин.
Поттер посмотрел на домовика с недоумением. Вроде ему и ответили, но чувствовалось в этом ответе что-то нехорошее. Какой-то неприятный подтекст. Но уточнять не хотелось. Ну его. Не мои это проблемы.
Прослонявшись по замку до самого вечера, Поттер с аппетитом поужинал и изъявил желание посидеть у камина. Робби все устроил в лучшем виде и поинтересовался, не угодно ли господину развлечься.
- Пожалуй, - удивленно согласился Гарри, и домовик исчез.
Появился он через пару минут, сгибаясь под тяжестью кнутов, плеток и бамбуковых палок.
- Что угодно выбрать господину?
- Э-э-эм… а зачем?
- Робби будет бегать вокруг кресла, а господин будет бить его плеткой, или тем, что ему будет благоугодно выбрать. Это очень весело!
Гарри обалдел. Интересные тут были хозяева или гости, если развлекались подобным образом.
- М-да, браток… слышала бы тебя Гермиона – ее удар хватил бы.
- Не преувеличивай, Гарри, - раздался голос из камина, - я уже много чего насмотрелась за последнее время.
В углях проявились полыхающие жаром черты лица девушки.
- Миона! Это ты? Давай сюда. Я так соскучился!
- Подожди. Этот камин зажжен. Я пройду через Ритуальный зал.
- Это где вся стена черепушками эльфов увешана? Отлично! Я тебя встречу.
Гарри выскочил из кресла, опрокинув эльфа с его зловещим арсеналом пыточных приспособлений. Не успел он выскочить из зала, как поймал в свои объятия смеющуюся Гермиону.
- Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть! – с облегчением сказал Поттер и чмокнул девушку в нос.
- Прекрати. Щекотно. Ну как ты тут?
Гарри пожал плечами и обвел рукой зал.
- Как видишь. Сижу, греюсь.
Гермиона скептически посмотрела, как Робби поспешно утаскивает ворох плеток, ремней и палок, и уселась во второе кресло. Гарри устроился у ее ног и потерся щекой об коленки.
- Соскучился? – было видно, что девушка довольна реакцией Гарри на свое появление.
- Угу, - кивнул Поттер, не оставляя в покое ее коленок. – Зверски скучал! Странное тут место.
- Более чем. Впрочем, еще более странно было бы обнаружить замок Лестренджей, набитый мягкими игрушками и расписанный зайчиками и пушистиками.
- Что? – Поттер забыл о коленках и весь напрягся. – Это замок Белатриссы? Великий Мерлин, какая гадость!
Он вскочил и с недоверием осмотрелся по сторонам.
- Успокойся. Вся эта темная семейка уже отправилась на тот свет, а Люциус изрядно почистил тут все, что смог. Остальное ты сделаешь сам.
Поттер уселся в кресло, сдвинул брови и с напором потребовал:
- Давай, рассказывай все по порядку…
* * *
М-да. Пока не вытащила Гарри – я с ума сходила от страха за него. Вытащила – теперь схожу с ума от самого Гарри. Он мысленно так и остался там, в Хогвартсе второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого, где весь мир все еще раскрашен в цвета белой и темной магии. И все происходящее сейчас кажется ему не более чем цепью недоразумений.
И я этого, как выяснилось, до конца не понимала.
Слушал меня он внимательно, но что именно услышал, так я и не поняла. А как рот открыл, так меня совсем тоска взяла. Доверять Малфоям, видите ли, опрометчиво. Министерство магии скоро придет в норму и все успокоится. Надо просто подождать, не принимая скоропалительных решений, и не пятнать себя связями с бывшими Пожирателями. Рон и Джинни – козлы и черт с ними, нам и без них хорошо. Да! И срочно лети за родителями в Австрию, то есть в Австралию или в Атлантиду, или как там, дементор ее побери! Ну и в этом замке поганых Лестрейнджей ему делать нечего. Надо перебираться на Гримо или еще куда-нибудь, но только бы не оставаться здесь!
Посмотрела я на него, посмотрела… да и пошла обратно к камину в Ритуальный зал. Он, конечно, расстроился. Начал звать, следом побежал. А у меня времени ну просто в обрез. Некогда ему мозги вправлять. Нельзя опаздывать.
Повернулась я к нему и хмуро так говорю:
« Гарри, жить ты будешь пока здесь. Тебе нужно будет очень много заниматься магией. Я уже подобрала для тебя преподавателей. Только прошу – не спорь сейчас со мной. Отдохни, вспомни, как все было и ты поймешь, наконец, что тому магическому миру, который получился после победы над Воландемортом ни ты, ни я не нужны. Мы совершили ошибку. Мы ни разу не подумали о том, сколько ненависти и злобы останется в этом мире после победы. Для нас победа была целью, а для всех остальных она оказалась лишь средством».
Смотрю, не очень-то он меня и слушает, но вроде спорить не собирается. Не хочет ссориться, наверное. Ну и на том спасибо. Тут мне еще одно дело надо сделать, пока я не ушла.
« Гарри, прочитай вот этот документ. И если не возражаешь – подпиши его».
Уставился он в свиток, а сам явно не столько читает, сколько на меня посматривает. Сержусь я или нет? Смешной такой. Ну, улыбнулась я ему, так он сразу расцвел. Перо попросил. Даю ему перо, смотрю, как он расписывается и вижу, что на нем очков нет. Что он там увидел-то? Впрочем, может быть оно и к лучшему. Поцеловала я его и бегом в камин. Гоблины ждать не будут…
* * *
- Совместное заседание Визенгамота и комиссии министерства по финансовому контролю объявляется открытым!
Знакомый зал заседаний на нижнем этаже министерства был полон. Фиолетовые мантии верховного суда магического мира вперемешку с красными официальными мантиями министерских работников заполнили все скамьи этого старого зала.
- Внимание! Слушается вопрос о наследстве Гарри Джейсма Поттера, скончавшегося 19 сентября сего года.
- Не терпится? Тело еще не остыло, а вам уже наследство понадобилось…
Гулкий шепот прокатился по залу, как дуновение ветра.
- Кто посмел обсуждать решения министерства? – визгливо вскричало несколько магов в красных мантиях. – Немедленно вывести нарушителя из зала!
Впрочем, того кто запустил по залу обличительный шепот, так и не нашли.
- К порядку, господа! Секретарь! Зачитайте генеалогическую справку по фигуранту.
Встал тучный маг с талмудом самого зловещего вида и, открыв его в самом конце, начал звучно оглашать справку по всем Поттерам, начиная со времен Мерлина и Основателей. Род оказался весьма древним, и чтение заняло изрядное время.
- …со смертью сэра Гарри Джеймса Поттера линия этого славного семейства фатально прерывается и продолжения в грядущем не имеет!
Концовка справки была зачитана с таким пафосом, что кто-то не удержался и захлопал в ладоши. Сдуру. Председатель с неудовольствием посмотрел на идиота. Тот смутился и опустил глаза в пол.
- Так. Самое главное мы услышали. Род Поттеров трагически прервался. Прошу зачитать справку по всем видам имущества нашего усопшего героя!
Председатель хотел в конце фразы театрально всхлипнуть, но вместо этого громко фыркнул носом. Один старенький член Визенгамота, проснулся от этого звука и громко крикнул:
- Тпру-у-у! Скотина игреливая!
Зал сдержанно грохнул. Председатель побагровел.
- Я жду справку.
Рядом с секретарем поднялся худущий сутулый маг, напоминающий вопросительный знак. Открыв папку, он с подвыванием провозгласил:
- Имущество Гарри Джеймса Поттера состоит из наследственных майоратов семейства Поттеров и семейства Блэков. А так же движимого и недвижимого имущества обоих родов. Общая сумма наследства достигает…
- Стоп! – прервал его председатель. – Мы не заглядываем в карман магическим родам. Мы решаем вопрос наследования по букве и духу законов магического сообщества. Пусть даже это наследство равно одному кнату!
Последняя фраза видимо очень помогла присутствующим преодолеть последние муки совести, и была встречена дружными аплодисментами. Польщенный председатель с довольным видом раскланялся.
- Огласите претендентов на наследство!
Крючкообразный маг перечислил всех магов, родственных семейству Блэк, включая Тонксов, Малфоей и прочих далее по родству.
- Насколько серьезны их права? – зал замер в полной тишине.
- Исходя из правовых и исторических прецедентов, права всех близких и дальних родственников Блэков ничтожны, так как завещанием Сириуса Блэка все наследование передано роду Поттеров.
Зал зашумел. Видимо утверждение мага-крючка показалось им излишне категоричным.
- Тише! – рявкнул председатель. – Кто же является законным наследником в данном случае?
- Ввиду смерти последнего представителя рода Поттеров их имущество является выморочным и должно отойти в распоряжение министерства, как органа исполнительной власти магического мира…
- Не слишком убедительно, - перебил докладчика представитель Визенгамота.
- Вы недослушали, коллега, - натянуто улыбнулся председатель и сделал знак крючку.
- …да, и в распоряжение Визенгамота, как органа законодательной власти магического сообщества.
- Кх-м, - откашлялся представитель Визенгамота, - ну это несколько меняет дело.
Председатель потер руки и кивнул крючку.
- Зачитайте справку «Гринготтса» по наличию явно выраженной воли завещателя.
Тот поспешно кивнул и вытащил со дна папки серебряную пластинку. Вдруг глаза его полезли из орбит.
- Что это? Мне же говорили, что… ничего не понимаю…
- Что вы там бубните?
Крючок подскочил к председателю и вполголоса начал объяснять ему что-то, тыча в пластину синим от чернил пальцем. Остальные участники напрягли слух, чтобы понять, что происходит.
- Кх-м, - наконец откашлялся председатель, - непредвиденное событие, коллеги. Таблоид гоблинов показывает, что на наследство есть претендент. Непонятно, какими правами он располагает, потому что завещания Поттер не оставил. Тем не менее, я предлагаю пригласить претендента в зал и выслушать его аргументы, - в конце фразы прозвучала явная ирония.
- Он здесь? – уточнил представитель Визенгамота.
Председатель ткнул в пластинку толстым пальцем и пожал плечами.
- Должен быть здесь. Пристав! Пригласите претендента на наследство!
Дверь в зал распахнулась. Все присутствующие вытянули шеи, пытаясь рассмотреть вошедшего. Невысокая фигура в темной мантии проследовала в центр зала. Капюшон закрывал лицо мага, и рассмотреть его не было никакой возможности.
- Вы претендуете на наследство Гарри Джеймса Поттера? Если у вас есть основания для этого – прошу предъявить их и не отнимать у нас время, - небрежно бросил председатель. Он не сомневался, что это кто-то из Блэков, а потому был абсолютно спокоен.
Маг извлек из-под мантии свиток.
- Секретарь! Ну что вы стоите как столб! Возьми, что это там у него?
К незнакомцу подскочили и приняли свиток из рук.
- Это завещание, сэр, - растерянно пробормотал секретарь и весь зал загудел от обсуждений.
- Экспертов сюда! – рявкнул председатель. – Надеюсь, наш претендент знает, как карается законом магический подлог?
Незнакомец лишь пожал плечами. Сотни глаз впились в него, пытаясь проникнуть под покров капюшона.
- Сэр. Завещание подлинное! – упавшим голосом сообщил секретарь через несколько минут.
- Да что же это такое-то! Ну, зачитайте что ли.
Секретарь развернул завещание и несчастным голосом провозгласил:
- Я, Гарри Джеймс Поттер, находясь в трезвом уме и ясной памяти, завещаю все свое движимое и недвижимое имущество, все банковские активы и депозиты, и всё прочее имущество, находящееся в моем владении по состоянию на пятое мая тысяча девятьсот девяносто восьмого, моей подруге – Гермионе Джин Грейнджер…
Зал словно взорвался! Все вскочили и заговорили одновременно. Не передать выражение растерянности и злобы на лицах большинства министерских работников. Но были среди них и те, кто улыбался с облегчением.
- Покажите свое лицо! – заорал председатель.
Маг помедлил и откинул капюшон. Медовые пряди рассыпались по плечам незваного наследника одного из самых больших состояний современного магического мира. Гермиона явила раздраженному собранию свое лицо. Оно было спокойно и холодно. Лишь в глазах горел непокорный и яростный огонек.
- Позвольте! – закричал крючок. – Но эта мисс – маглорожденная. А для соблюдения процедуры наследования магических майоратов необходимо быть полноправным владельцем собственности магического мира!
Зал затих. В глазах председателя появилась надежда.
- Закон соблюден. Я являюсь владельцем собственности в магическом мире уже больше года. Вот заверенный реестр моего счета из банка «Гринготтс».
Девушка извлекла из рукава пергамент с тяжелыми гоблинскими печатями и протянула магу-крючку. Тот изучил документ, потом взглянул на своего шефа и чуть заметно развел руками. Председатель встал и, почти не скрывая раздражения, огласил вердикт:
- Решение принято! Наследство Поттеров-Блэков наследуется мисс Гермионой Джин Грэйнджер!
Удар молотка по подставке, обрушил надежды большинства собравшихся, которые были не прочь поживиться деньгами Избранного. Но председатель пока и не думал сдаваться. Он с натужной доброжелательностью посмотрел на девушку и как можно более внушительно заявил:
- Уважаемая мисс Грейнджер! Вы, как ответственный член магического сообщества, должны понимать проблемы, с которыми столкнулся наш мир после победы над Воландемортом. Страна разорена и разрушена. Огромные средства нужны на восстановление Хогвартса и министерства магии. Я думаю, было бы весьма уместно, если бы вы пожертвовали большую часть наследства в фонд восстановления магического мира.
Даже ближайших сподвижников замутило от такой беспардонной наглости. Впрочем, прочему бы и нет? Зачем этой маглорожденной столько денег? Жадные взгляды собрались в единый фокус, в центре которого стояла эта вчерашняя студентка. Зал опять притих в ожидании ответа наследницы.
- Прошу министерство заверить мое право на наследство, - спокойно попросила девушка.
- Но вы не ответили на наш вопрос! – вскричал секретарь.
- А каким образом связано между собой мое право на наследство и ваш вопрос о возможности передачи части его на нужды магического мира? Вы соблюдаете закон или занимаетесь вымогательством?
Все негромко ахнули. А девчонка-то дерзкая.
Подчиняясь кивку председателя, секретарь подошел к девушке и поставил на завещание Большую печать министерства. В этот момент сидящая неподалеку колдунья дернула за рукав свою соседку и что-то быстро зашептала ей на ухо.
- Ну вот, теперь вы признанная наследница, - натужно улыбнулся председатель. - Каким же будет ваш ответ?
Девушка внимательно осмотрела печать, свернула пергамент и убрала его во внутренний карман мантии.
- Вы не получите ни кната! – спокойно уронила она и в гробовой тишине покинула зал заседаний Визенгамота.


Глава 7


Драко Малфой вошел в обеденный зал и сел за стол.
Как всегда с последним ударом часов, отец стремительно вошел в зал. Драко почтительно поднялся.
- Садись. Великий Мерлин! Как я устал!
Люциус рухнул в свое кресло и не спеша выбрал предобеденный аперитив. Драко налил себе сока и с постным лицом заложил салфетку.
- Как успехи, папа?
- Ты о занятии с Поттером? Чудовищно!
Люциус опрокинул в рот огневиски на донышке бокала и подал знак домовику, стоящему с дымящимся блюдом какого-то мяса.
- Но гораздо лучше, чем я ожидал, - неожиданно добавил он бодрым тоном и принялся за еду.
Драко поперхнулся и с недоумением уставился на отца.
- Я не очень понимаю…
- Знаю, можешь не продолжать. Я долго размышлял, вводить ли тебя в курс дела, но сегодняшнее занятие показало, что все не так безнадежно и мне потребуется твоя помощь.
Драко нервно крошил хлеб. Не часто отец обращался к нему за помощью. К тому же было видно, что у него приподнятое настроение и он чем-то очень доволен. Да что там доволен – отец просто счастлив!
- Я слушаю.
- Сначала поедим. Убери эти крошки и подкрепись, как следует. Поговорим после обеда у меня в кабинете.
После обеда они расположились у камина. Люциус извлек из настольного бювара пачку каких-то пергаментов и требовательно уставился на Драко.
- Понял! Буду нем как могила! – с иронией отозвался тот.
- Пошути мне еще, мальчишка! Я начинаю сомневаться, стоит ли тебе доверять такую тайну! – рассердился Люциус.
- Извини, отец, я неудачно пошутил.
В течение минуты старший Малфой сверлил взглядом своего отпрыска, пока виноватое выражение лица сына не удовлетворило его.
- Мы вступили в очень рискованную игру, - наконец, начал он.
«Не мы, а ты вступил. А меня и не спрашивал».
- Может быть, я не прав, что сделал это, ни с кем не советуясь, но ты поймешь меня, когда узнаешь, почему я так поступил.
Он замолчал и начал перебирать бумаги. Драко терпеливо ждал. Он уже два месяца не мог понять, почему отец связался с грязнокровкой и помогает Поттеру. Кажется, наконец, дождался.
Люциус вытащил из пачки один листок и показал сыну.
Драко взял и с недоумением прочитал:
«Перстень Слизерина, медальон Слизерина, чаша Хаффлпаффа, диадема Райвенкло, дневник Тома Реддла, змея Нагайна, Гарри Поттер».
- Что за странное перечисление? Не вижу ни смысла, ни логики.
- Не правда ли? – согласился Люциус, - Тем не менее, ты держишь в руках список предметов, которые являлись хранилищами частей души повелителя. Они называются хоркруксами.
Драко с удивлением и недоверием еще раз заглянул в список. Меж тем Люциус продолжил:
- Все эти хранилища уничтожены, кроме одного…кроме самого Поттера!
- Ты хочешь сказать, что Поттер…
- Да, Драко! Повелитель не ушел! Он вернется! И когда это произойдет, я хочу, что бы первым, кого он увидит - был я! Или ты, если я не доживу до этого дня.
Люциус вскочил и в волнении расхаживал по кабинету.
Оправившись от первого шока, Драко спросил:
- Это Грейнджер тебе рассказала?
- Многое я и сам знал. О многом догадывался. Но она помогла связать воедино все нити этой самой главной тайны повелителя. И дело тут не в Грейнджер. Это покойный Дамблдор стоял за уничтожением хоркруксов. Именно его план чуть не погубил Темного Лорда. Но слава Мерлину, этого не произошло!
Драко с непониманием уставился на отца.
- А зачем Грейнджер возрождение Лорда? Если она знает, что в Поттере находится этот, как его… хоркрукс, то зачем он ей нужен? Темный Лорд ее первую и убьет.
Люциус зловеще расхохотался. Было в его смехе и торжество, и предвкушение триумфа.
- Вот именно! Она и не знает, что повелитель жив! Это знаю я – лорд Малфой!
Довольный Люциус уселся в кресло и начал объяснять.
- Когда она попросила о встрече, мы еще находились под следствием у Визенгамота, и у меня не было выбора. О той первой встрече никто кроме меня не знал. Я выслушал ее просьбу и хотел ответить решительным отказом, потому что был уверен, что это дешевая провокация. Но она предложила сделку и, рассмотрев ее условия, я понял, что надо подумать. Чтобы быть уверенным, я потребовал, чтобы она выступила в процессе над Малфоями в качестве свидетеля защиты.
- А я еще удивлялся, чего это она так распинается в суде, - пробормотал Драко.
- Вот именно. Она выполнила свою часть обещаний, и я начал подготовку к изъятию Поттера. Когда все было готово, мы встретились еще раз, и я намекнул, что ей пора выполнить свое второе обещание. Вот так в мои руки и попала эта хроника событий, - Люциус помахал пачкой листков из бювара.
- Здесь точное изложение событий, которое я уже перепроверил всеми доступными способами. Совпадают и даты и имена и события. Просто мы видели их со своей стороны, а все объяснения надо было искать на той. Все встало на свои места. Стала понятной ярость Лорда, когда он узнал о гибели своего дневника. Прояснились детали гибели Регулуса Блэка. Стала понятна причина поражение Лорда в первой войне. И жуткая заносчивость Беллы и ее ужас при одной только мысли, что ее хранилище в Гринготтсе могли ограбить. Все концы связались в этой непростой истории. Все, кроме одного.
Драко даже дыхание затаил.
- Уничтожить хоркрукс может только артефакт огромной мощи, такой как меч Гриффиндора или мощнейшее темномагическое заклинание, или сильнодействующее магическое вещество. Я перерыл всю библиотеку в поисках средств уничтожения запечатанных душ и уверен, что не ошибаюсь.
- Ну и?
- В Поттера угодило обычное заклинание Смертью. Оно неспособно разрушить хоркрукс!
- Но почему тогда не погиб сам Поттер? Ну хранился бы хоркрукс в его мертвой черепушке!
- Ты знаешь, Драко, что Темный Лорд использовал для возрождения кровь Поттера? А магия крови – это самая мощная и самая темная из всех темных магий. Я почти уверен, что именно хоркрукс и отразил удар Лорда. А магия крови в ответ ударила повелителя, за то, что он покусился на нее. Именно поэтому они и упали оба, как подкошенные после того как заклинание угодило в Поттера. И оба очнулись. Но что-то случилось с повелителем. То ли его контузило, то ли иссякли магические силы по какой-то причине. Но факт остается фактом. Спустя полчаса он снова, как безумный ударил по Поттеру заклятием Смерти, которое только что не сработало! И двойной щит магии крови и Бузинной палочки отразили его заклятие! Хоркрукс одолел своего господина! Великий Мерлин! Какая насмешка судьбы!
- Да уж, - поежился Драко.
- Теперь ты знаешь эту тайну. Думаю не надо объяснять, какое исключительное значение она имеет.
- И что мы будем делать?
- Пока не знаю. Но будем искать пути к тому, чтобы помочь властителю вернуться.
- Поэтому ты и согласился учить Поттера темной магии? Ты думаешь, Лорд тебя услышит?
- Услышит, почувствует, вспомнит… Все эти слова неточны, но нам нужен какой-то толчок, который запустит процесс возрождения. Возможно, мы получим какую-то подсказку.
- Во сне?
- И во сне и наяву будь настороже ищи любые признаки и знаки. Особенно, когда будешь заниматься с Поттером.
Люциус откинулся на спинку кресла, поправляя стопку листков с хроникой Грейнджер.
- Мне заниматься с Поттером?
- Ну да. На отработке заклинаний, которым я его начал учить. Будешь повторять и отрабатывать с ним по два часа в день. А у меня ни на что другое времени не хватит.
Драко недовольно промолчал, но про себя кисло подумал:
«Опять я для Поттера в качестве боксерской груши. Да что за наказание такое?!»
- Э-э-э, погоди! А если он прямо во время занятия превратится?
- Не забудь вежливо поздороваться с милордом, - невозмутимо ответил Люциус и тут же рассмеялся, - это все не так быстро делается. Меня позвать ты успеешь…
* * *
- Хочешь Лимонную дольку?
Гермиона так и прыснула в рукав, а портреты на стенах добродушно рассмеялись.
Директриса Макгонагалл улыбнулась девушке.
- От Альбуса запасы остались.
- Прекрасное лакомство! Превосходное! – отозвался тот с портрета.
Вид у Дамблдора был спокойным и безмятежным. Говорят, он сильно изменился за лето. Никого не поучал, не плел интриг и всем слушателям рассказывал о своем поединке с Гриндевальдом в теснинах южной Германии. При этом так прыгал и скакал с волшебной палочкой, что портрет просто ходуном ходил. Остальные портреты директоров начинали ругаться. Альбус обижался и уходил на два-три дня. Сегодня он был тут и уже приплясывал, порываясь вклиниться в разговор и похвастать своим подвигом.
- Ну как поживаешь?
- Спасибо, ничего.
- Мы все скорбим об этой страшной утрате. Такая несправедливость…
- Спасибо. Давайте лучше не будем на эту тему.
- Конечно, я понимаю, как тебе тяжело. Я сама уже третью ночь не сплю. Извини. Так что тебя привело сюда?
- Я хотела договориться об экстернатуре на ЖАБА.
- Конечно, девочка моя. Оставь мне твой адрес, я вышлю тебе все списки литературы и все материалы по экзаменам. Но, может быть, тебе было бы проще провести этот год в Хогвартсе? Джинни ведь учится на седьмом курсе. Ты могла бы вместе с ней…
- Право не надо. Я не вернусь в Хогвартс, тем более теперь. Но сдавать ЖАБА я буду. Не менее пяти предметов.
Макгонагалл с пониманием кивнула головой. Очевидно, она знала об обстоятельствах, которые развели гриффиндорских друзей.
- Я, пожалуй, пойду. Если вы не возражаете, я хотела бы поздороваться с Хагридом.
Взгляд директриссы немного забегал.
- Э-э-э… видишь ли…
- Пьет? – прямо спросила Гермиона.
- Э-э, да, - кивнула головой Макгонагалл. – Это очень непедагогичное зрелище.
- Я уже не ребенок. Заодно приструню его.
- Это было бы неплохо. Нам всем тяжело, но так распускать себя, конечно нельзя. Кругом студенты. Пришлось отменить уже два занятия по Уходу.
Гермиона тепло простилась с директрисой и с портретами, окольными путями вышла из замка и направилась к хижине Хагрида.
* * *
- Великий Мерлин! Какой ливень! – взревел Хагрид после третьего ведра ледяной воды и грохнулся с кровати, чуть не придавив Клыка.
- Вставай Рубеус! Я дала бы тебе поспать, но мне очень некогда.
Великан ворочался на полу и пытался понять, откуда до него доносится знакомый голос?
- Кто здесь? Чтой-то происходит? Ктой-то пришел, крышу разобрал и меня дождик поливает?
- Цела крыша у твоей хижины. Это у тебя самого крыша съехала от огневиски. А ну вставай, пьяница несчастный!
Глаза Хагрида наконец обнаружили источник голоса и он расплылся в широкой улыбке, которая тут же превратилась в жалобную гримасу и великан завыл в полный голос:
- Гарричку нашего Поттера умори-и-или-и! Гады-ы-ы министерские-е-е! Га-а-арри-и-и-и!
Гермиона терпеливо подождала, пока лесничий наплачется, но как только тот повесил голову и снова засопел, так четвертое ведро ледяной воды обрушилось на нетрезвую голову великана…
* * *
- Ну вот приходют, нюхлера им подавай. Умного подавай, а чтобы голову поправить, то этого не моги. Нюхлер им важнее моей головы, понимаешь…
Гермиона уже не слушала причитаний похмельного лесничего. Нюхлер пробежал уже больше половины пути от школы до поляны, а результата нет, как нет.
- Он у тебя точно умный? – перебила девушка причитания Хагрида.
- Был бы умный, так не золото, а огневиски искал бы. Но энтот самый понятливый из всех, как ты и просила. Ох, соплохвосты дерутся в утробе моей! Великий Мерлин, опять деревья под ноги прыгают, - завопил Хагрид с хрустом ломая небольшую березку.
Гермиона фыркнула и пошла вслед за нюхлером, который невообразимыми восьмерками носился в траве.
Хагрид с кряхтеньем поднялся и поспешил вслед за ними.
- И чего я такой мокрый, кто бы мне рассказал? Ну ладно бы еще снизу, это как-то понятно, но плечи и голова почему промокли? Дождя нет… И Гарри Поттера больше нет… Га-а-арри-и-и По-о-тте-ера-а-а уморили-и-и гады-ы-ы!
Гермиона насторожилась. Нюхлер с резким писком нырнул под одно из деревьев, мох и опавшие листья фонтаном брызнули из-под его ног!
- Есть! – радостно крикнула девушка и поспешила к зверьку, держа в руке золотой галеон.
Нюхлер замер, рассматривая золотую монету. Потом подошел ближе. Свою находку он держал видимо во рту. Гермиона присела, протягивая зверьку огромную монету.
- Давай меняться, - ласково проворковала она.
Зверек с недоверием смотрел на девушку и не торопился показывать свою находку.
- Хагрид! Ну сделай что-нибудь!
- Как поправиться человеку, так нельзя, а как что, так Хагрид! – заворчал лесничий, и тут же заорал на нюхлера. – Эй ты! Меховой козырек от кепки! А ну дай сюда, что ты там нашел!
С этими словами великан удивительно ловко наклонился, схватил нюхлера рукой и сунул мордочкой в лицо Гермионе.
- Давай! – подставила руку девушка.
Зверек – делать нечего – выплюнул ей в ладонь свою находку. Гермиона протянула ему галеон, но Хагрид сунул нюхлера в карман плаща, а галеон взял сам.
- Ему без надобности, а мне в самый раз - здоровье поправить. Тебя проводить до Хогсмита, Гермиона? – возмущенный зверек завозился в кармане у лесничего, но тот без лишних сантиментов прихлопнул его ладонью.
- Не ходи сегодня в Хогсмит, Хагрид, - сжалилась девушка, - не выливала я твое виски. Оно в бочке для воды за твоей хижиной. Выпей, если невмоготу и ложись да выспись. И прекрати пьянствовать! Вдруг мне твоя помощь понадобится? А ты еле на ногах стоишь!
Хагрид смутился.
- Ну это я с горя… Извиняй, значит.
Они расстались у хижины лесничего.
Гермиона вышла из ворот Хогвартса и внимательно рассмотрела находку. Золотой перстень с черным треугольным камнем, треснувшим посередине.
Так вот ты какой - Оживляющий камень!


Глава 8


Гарри жил в замке Лестрейнджей уже почти месяц. Хотя кроме него никто так замок не называл. Малфои именовали его уклончиво «ваше убежище», а домовики делали вид, что вовсе не знают такой фамилии и только испуганно таращили глаза.
Его занятия магией уже длились по шесть-восемь часов в сутки.
Почему в сутки? Потому что, как снизошел Люциус в объяснениях, часть магии была ночной, часть дневной, ну и, сами понимаете, утренней и вечерней. Бесило это несказанно! Тем более что все равно вся она оставалась беспросветно темной и имела очень мало общего с тем, что преподавали в Хогвартсе. Гарри с умилением вспоминал занятия в школе волшебства, все эти милые сердцу Алохоморры, Ступефаи, Риктумсемпры, Бомбарды и даже Бомбарды максима! Их можно было запомнить, их можно было применять вербально или невербально, и вообще, их можно было применять!
Эти же заклинания применять в обычной жизни было просто опасно. Если их засекало министерство, то виновного сажали в Азкабан пожизненно. Ну и на фига тогда эти мучения?
«Кто знает, может быть и пригодится, - загадочно ответил старший Малфой, - жизнь покажет. Но вы должны понимать, что владение такой магией неизбежно сопровождается общим развитием всех органов чувств и ставит мага совсем в другие взаимоотношения с окружающим миром».
На это Гарри язвительно заметил, что владение темной магией не помешало Люциусу попасть в Азкабан. Малфой снисходительно улыбнулся и парировал тем, что, несмотря на пребывание в Азкабане, он сохранил ясность рассудка, в отличие от многих там побывавших, включая Беллатрису и Сириуса. Гарри оскорбился, но больше подобных разговоров не заводил, тем более что Гермиона в письмах слезно умоляла его не капризничать и заниматься в полную силу.
Гарри подчинился, но ощутимый результат пришел только сегодня. Случилось это на утреннем занятии. Они стояли на самом мысу и «думали озеро». Как всегда ощущая утренний озноб, Гарри с трудом сосредоточился, потом произнес про себя древнекельтскую формулу проникновения в подвижную среду и распростер руки, как будто готовился взлететь. Люциус стоял позади и держал щит. На лице его застыло выражение покорности судьбе.
Поттер с трудом сумел избавиться от переживаний по поводу своей идиотской позы, и вгляделся в раскинувшийся перед ним водный простор. Над водой скользили густые хвосты утреннего тумана, сдуваемые на берег легким бризом. Их призрачное мельтешение притупило остроту его взгляда, и сознание вдруг заскользило по какому-то новому пути. Пространство вокруг обрело плотность и форму, в нем обнаружились объемные фигуры, оно стало густым как кисель, и кончики его пальцев ощутили прикосновение к чему-то скользкому и холодному. Мозг Гарри, словно отделившись от тела, ринулся вперед и вонзился в толщу зеленоватой воды. Она тоже была неоднородна, в ней призрачно колыхались тоннели, в которых можно было скользить с невероятной скоростью, и стояли несокрушимые прозрачные стены, преодолеть которые было просто невозможно. Острое чувство восторга пронизало Поттера насквозь, его сознание ринулось в один из тоннелей, увлекая за собой мириады крошечных водяных песчинок…
Люциус очнулся от прострации, когда на водяной глади вспучился первый бурун. Он быстро взглянул на Поттера. Великий Мерлин! Мальчишка уже парит в добром футе над землей! Срочно защиту на максимальный уровень!
Голубоватая дымка окутала их, но она лишь предохраняла от выброса магии вовне, но не могла остановить Поттера от безумия, которое он сейчас творил.
Водяной бурун с непостижимой скоростью заскользил по широкому кругу и превратился сначала в огромный водоворот, а потом в вихревую воронку исполинских размеров. В центре ее обнажилось каменистое дно, а огромные волны расшвыряло на берега и утесы, окружающие озеро.
Хорошо, что они стояли выше зеркала футов на тридцать. Но даже здесь брызги от яростных волн ударялись об защитную сферу и рикошетили от нее в разные стороны водяной пылью. Утреннее солнце взорвало этот водяной вихрь рваной многохвостой радугой и утопило в алмазном сиянии.
- Поттер! Стой! Прекрати, мне не удержать защиту! – заорал Малфой, тщетно пытаясь добраться до мальчишки. Поток магии был слишком плотен. И последние два ярда были непреодолимы.
…Мчась по подводному тоннелю с диким восторгом, Гарри все же расслышал вопль Люциуса и резко остановил свой бег. Тут его виски пронзила острая боль, и его выкинуло обратно на мыс!
Гарри со стоном упал на колени. Водяную воронку разорвало, и на ее месте беспорядочно гуляли огромные волны мутной вспененной воды.
Люциус бросился к Поттеру, бережно подхватил его и оттащил подальше от опасного обрыва. Он с испугом и надеждой заглядывал парню в лицо, словно надеялся увидеть в его глазах долгожданный багровый отсвет.
- Что это было? – спросил Поттер необычно высоким и холодным голосом.
Малфой весь облился потом. Неужели свершилось? Не придумав ничего лучше, он тихо прошептал:
- Все нормально, милорд!
Гарри открыл свои зеленые глазищи и звучным басом вопросил:
- Кто милорд? Кто это говорит? Мистер Малфой, где вы?
Тьфу, ты? Это просто аберрации взбудораженной магии искажают все вокруг, включая звуки и образы. Малфой поджал губы, ругая себя за то, что чуть не выдал своих ожиданий.
- Пойдемте в замок, Поттер. Занятие окончено. Все объяснения и вопросы только после того, как вы выпьете Укрепляющее зелье.
* * *
Гарри сидел над пергаментом и клевал носом.
Официально это называлось «пишу письмо Гермионе». И Люциус был согласен подождать полчаса, чтобы захватить это послание с собой и передать девушке.
На пергаменте темнели слова:
«Здравствуй милая Герми. У меня все хорошо, здоровье мое хорошее. Как ты там поживаешь, и когда я тебя увижу?…»
А хотелось написать:
«Зайчик мой, приезжай поскорее, я соску-у-у-учился-я-я!»
Но разве так напишешь? И слова такие непонятно как на бумагу нанести…
Очнувшись от своих сладких грез, Гарри решительно тряхнул головой и приписал:
«Если не приедешь – я отсюда сбегу, на фиг! Вот так!»
Сложил письмо, ляпнул на него кусок воска и запечатал палочкой.
«Пусть попробует не приехать, я тогда вместо того чтобы «думать озеро» буду «думать замок Лестрейнджей» и ему точно не поздоровится. Или я его буду «играть»!»
Это Люциус ему объяснил сегодня после занятия, что «думать озеро» надо было осторожно, бережно и неспешно, а он, Поттер, как всегда плохо слушал инструкцию и в результате начал «играть озеро», что могло плохо закончиться и для озера и для Поттера!
Впрочем, было видно, что старший Малфой весьма доволен. Следующее занятие, объявил он, будет только через два дня, потому что надо подождать пока восстановятся магические силы, без меры потраченные сегодня. Люциус даже согласился прихватить письмецо для Гермионы, при условии, что оно будет без подписи.
И на том спасибо…
* * *
Гермиона вылезла из кресла и пошла к входной двери. Живоглот царапался так, что, казалось, щепки летят.
- Нагулялся? – строго спросила девушка у своего питомца.
Тот демонстративно выплюнул изо рта собачий хвост и с индифферентным видом проследовал в квартиру.
- Три дня тебя носило! Разве порядочные коты так поступают?
Живоглот задумчиво поднял глаза к потолку, очевидно, соображая, имеет ли право на жизнь сочетание слов «порядочный кот»?
- И что ты там ел эти три дня? Опять крысами питался?
- Х-р-р-р-р, - ответил Живоглот, что видимо должно было означать, что он, как истинный кореец, и собакой не побрезгует. Потом он подумал и ласково добавил. – Р-р-рв-а-а-у-у!
И запрыгнул на кресло Гермионы.
- А помнит ли наш отшельник, что придя в дом, надо привести себя в порядок? Или надо напомнить? – она потянулась за веником.
Живоглот резво спрыгнул с кресла и, недовольно шипя, отправился в ванную.
- И не забудь зубы почистить!
В окно стукнула почтовая сова. Нет, не почтовая. Это сова Малфоев!
Гермиона распахнула форточку. Сунув птице в клюв кусок совиной вафли, девушка разломала небрежный сгусток воска, изображающий печать и развернула пергамент. Прочитала – нахмурилась. Еще раз прочитала – улыбнулась и приложила листок к губам.
Сова недовольно ухнула. Девушка посмотрела на нее и спохватилась.
- Тут же еще записка.
Второе послание было от Люциуса Малфоя. Он со сдержанной иронией сообщал об успехах известного ей лица и ставил ее в известность, что в течение ближайших двух дней занятий не будет. Это можно было понять, как намек – присматривайте за ним сами. Или как какой-то другой намек. Неважно.
Гермиона уже и сама иногда готова была заныть не хуже Поттера.
«Зайчик, ну когда у тебя начнет получаться? Я соску-у-у-учила-а-а-ась!»
И вдруг такой сюрприз. Гермиона начала собираться в дорогу. Легкий саквояж с одеждой, сумочка с макияжем, волшебная палочка и улыбка. Что еще надо взять с собой на свидание влюбленной девушке? Да ничего!
Впрочем, не помешало бы прихватить «Теорию высшей трансфигурации»…
Она взвесила здоровенный том на руке. Кстати, тогда уж и «Римское право в статьях и комментариях» пригодилось бы…
А уж «Историю магической Британии без прикрас и вымыслов» - точно надо взять…
А может не стоит? Она и так спит по два часа в сутки. Но времени катастрофически не хватает. Она и так отстает от графика!
Гермиона вздохнула и полезла в шкаф за сумкой с Незримым сжатием, которую она весь прошлый год таскала во время скитаний с Гарри.
Загрузившись по полной программе, Гермиона крикнула:
- Глотик! Я уехала. Сторожи дом и никого не пускай.
Живоглот мягким прыжком появился из кухни и перегородил ей дорогу. Во рту он держал за хвост большую серую мышь.
- Фу! Знаешь же, что я их не люблю. Поймал, так ешь, нечего хвастаться!
Кот свирепо выгнул спину и зашипел. Мышка жалобно попискивала.
- Ладно, некогда мне, - Гермиона сделала попытку обойти кота, но тот по-прежнему загораживал дверь и сердито шипел.
- Да что с тобой? – насторожилась девушка. Кот выплюнул мышь, прижал ее лапой и, открыв свою огромную пасть, издал уж совсем душераздирающий звук:
- Агрх-х-х-х!
- Стоп! – поняла Гермиона, - ты так же орал, только когда разбирался с Питером Педигрю! Это анимаг? – ткнула она в мышку.
- Хр-р-р-р!
- Понятно. Убери лапу. Специалис Ревелио!
Еле дышащая мышь расползлась во все стороны и превратилась в помятую колдунью с волосами грязно-мышиного цвета.
- А я ведь вас знаю, - присела рядом с ней Гермиона, - вы - Муфалда Хмелкирк – бывшая начальница отдела контроля за использованием магии. Я вас помню по суду над Поттером! И давеча на слушании по наследству вы были, не так ли? Шпионим?
Колдунья, не отвечая на вопросы, с ужасом смотрела на Живоглота. Даже сейчас она боялась этого безжалостного зверя, опасалась его толстых кривых лап и острых как бритва когтей.
- Где ваша палочка?
- В министерстве, - не отрывая взгляда от кота, пробормотала волшебница. – Выпустите меня немедленно!
Гермиона встала и кивнула на дверь.
- Идите. Вы же без сомнения заблудились, миссис.
Колдунья очень хорошо поняла иронию в словах девушки.
- Спасибо, милочка. А вы не забудьте выпустить сову Малфоев. Впрочем, она в этом доме уже почти своя, не так ли? Удивительная и трогательная идиллия между чистокровным семейством и маглокровкой!
Гермиона побледнела. Видимо эта тварь не первую неделю шпионит за ней. Выпустить? Это будет глупо.
- Инкарцеро!
Веревки опоясали Муфалду.
- Что вы делаете? – с возмущением закричала ведьма.
- Силенцио, - заткнула ее Грейнджер. – Пока был жив Кингсли, я имела удовольствие заглянуть в реестр зарегистрированных анимагов. И я только сейчас сообразила, что вашего имени там нет. Вы незарегистрированный анимаг! Значит, вы действуете не по заданию министерства. А кто вас послал шпионить за мной?
Муфалда затрясла головой.
- Не скажете? И не надо. Я сама скоро узнаю, когда тот, кто вас послал, рано или поздно придет сюда, чтобы выяснить, куда вы подевались. А вы, любезнейшая миссис Хмелкирк, пока посидите в одном надежном месте…
* * *
Гарри захлопнул дверь камеры и только после этого заклятием снял временную слепоту и глухоту с пленницы. Все точно по инструкции Гермионы. Эта колдунья не вызывала у него никаких теплых чувств. Помнится, она голосовала за его исключение его из Хогвартса! Непонятно, что хочет сделать с ней Герми, но зная ее доброе сердце, можно не переживать. А эльфам дан приказ кормить пленницу и прибираться у нее. Не открывая камеры, естественно.
Он поднялся наверх, радостно вбежал в спальню и обнаружил, что объект его вожделений… то есть субъект его вожделений… то есть… блин, уснула!
Или притворяется? Неужели она приехала сюда, чтобы выспаться?
Поттер в раздумьях заходил вокруг кровати, на которой Гермиона сопела, свернувшись калачиком прямо поверх покрывала. Потом забрался на кровать и заглянул ей в лицо.
Великий Мерлин, какая она трогательная и беззащитная! А какие темные круги у нее под глазами… совсем замучила себя бесконечной учебой и делами!
Так. А вот через пряди просвечивает вполне съедобное ушко…
Гарри приник к нему и слегка прихватил губами. Ноль реакции. Тогда он чуть-чуть потеребил его и коснулся губами щеки…
- В древнехалдейском праве нет такого императива… - неразборчиво пробормотала Гермиона и повернулась на другой бок.
- Чего? – обалдело переспросил Гарри.
- Нету! Тацит так сказал… – подтвердила девушка и опять засопела.
Ах, ты ж, чтоб тебя. Все равно не отстану. Вон теперь другое ушко просвечивает, на вид еще более аппетитное…
Поттер слез и обогнул кровать, которая по размерам лишь немного уступала полю для квиддича. И вновь принялся за свое. Он потеребил губами второе ушко, а потом чмокнул девушку в носик, а потом в щечку, а потом опять в носик, а потом опять в щечку… Гермиона сморщилась, чихнула и тут же распахнула глаза.
- Ой! Я заснула? Извини, Гарри.
- Ничего. Я не скучал, - ответил тот вполне искренне.
- Мне бы умыться с дороги.
- Конечно, - чуть не приплясывая вокруг девушки, согласился Поттер, - вот душ. Там все найдешь и халат за дверью висит, если он тебе нужен, конечно…
- Ой, хитрец, сиди здесь и не подглядывай, - девушка показала Гарри язык и ушла в туалетную комнату.
Поттер начал торопливо снимать с кровати покрывало и взбивать подушки. Рядом с хлопком появился Робби, и с ужасом бросился делать это, буквально выхватывая постельные принадлежности из рук хозяина. Гарри без споров уступил ему эту работу, дождался, пока тот закончит, и погрозил домовику пальцем.
- Не дай Мерлин, ты тут еще раз появишься без разрешения!
- Робби правильный эльф, господин.
- Вот и вали отсюда по-быстрому, то есть спасибо, конечно…
Домовик аппарировал вовремя. Щелкнула дверь и в спальню вернулась Гермиона. Она буквально тонула в огромном белом халате и была чудо как хороша. Гарри кинулся к ней.
- Стоп, стоп, стоп. Гарри Поттер, извольте принять душ…
- Да это я сейчас, это я мигом… - Гарри кинулся в туалетную комнату.
- И почисти зубы! – услышал он вслед.
- Да, конечно.
- И побрейся! Все щеки мне исполосовал своими колючками!
Поттер затравленно осмотрел полки. Слава Мерлину, в умывальной комнате все было. И зубные щетки, и бритва с ремнем для правки, и чашка для мыльной пены. Эх, с помощью домовика было бы быстрее, но сам его отослал…
Когда он справился, минут через пятнадцать, при этом порезавшись всего четыре раза, и вернулся в спальню, Гермиона уже давно спала, зарывшись с головой в пушистое одеяло.
Гарри посмотрел на коварную подругу и безнадежно вздохнул.
- Вот ведь обломщица! Ну ладно, завтра утром ты от меня никуда не денешься!


Глава 9


Гермиона вернулась в Лютный переулок через два дня, оставив Гарри в полном восхищении. Юный маг и сам не знал, чему он радуется больше: нежности своей подруги или собственным незаурядным способностям в этом деликатном виде спорта. Впрочем, пушистый котенок, которым он предстал при их первой интимной встрече в день рождения, начал потихоньку выпускать коготки, и Гермионе это нравилось. Такой Гарри больше соответствовал ее представлениям о сильном мужчине, чем вечно рефлексирующий очкарик с неуверенной улыбкой и дергаными движениями. Занятия темной магией, при всей её неоднозначности, учили в первую очередь контролировать свое сознание и поведение, а этого Поттеру всегда не хватало. Он постоянно был заложником чужих ситуаций, а сейчас пришло время создавать свои, что требовало совсем других навыков.
Уютная квартирка в доме номер тринадцать встретила ее щербатым оскалом выбитой двери. На пороге с видом победителя сидел Живоглот, выпустив когти дюйма на три.
- Здрасте вам, - кисло прокомментировала девушка вид изнасилованного жилья. – Эту сучку Муфалду искали?
- Р-р-в-а-а-у! – подтвердил Живоглот, пряча в лапки свое холодное оружие.
Поле боя явно осталось за ее котом. Обрывки мантий и капли крови обильно украсили пол во всех комнатах, на кухне и в ванной. Судя по всему, незваные гости явились ночью, и свет зажигать, естественно, постеснялись. А Живоглот свалился на них, как хвостатая кусачая и царапающаяся комета, и, судя по обрывкам разного цвета, не обошел своим вниманием никого. Молодец, котяра! Наш человек!
Однако пора подумать об охране жилья и личной безопасности. Гермиона нащупала на шее ключик от сейфа в «Гринготтсе» и вышла из квартиры.
* * *
Заключив с сегодняшнего дня договор с «Гоблинским щитом» на охрану и защиту по классу «элита», Гермиона направилась в лавку «Горбин и Бэрк».
Заходя внутрь, она столкнулась с колдуньей, которая выходила навстречу с большим пакетом. От столкновения пакет порвался, и покупки просыпались на пол. Колдунья зашипела, как рассерженная кошка, жестом отказалась от помощи и принялась собирать свои приобретения. Лица пострадавшей Гермиона не разглядела из-за капюшона, но фигура и повадки женщины показались ей знакомыми.
- Так я могу вам чем-то помочь? – еще раз спросила девушка, не дождалась ответа и, пожав плечами, вошла в магазин.
Горбин встретил ее жутковатым подобием любезной улыбки. Это была уже не первая их встреча. Если не считать её позапрошлогодней неудачной попытки пошпионить за Малфоем, то за последнее время они встречались уже трижды. Первый раз при заказе контрабандного Маховика Времени. Второй раз при его получении. Третий раз при заказе опять же контрабандного Омута Памяти. Теперь она пришла его получить и сделать новый заказ.
- Здравствуйте, мисс, ваш заказ готов.
- Отлично! Давайте.
- Единственное замечание, которое я хотел бы сделать, - проскрипел Горбин равнодушным голосом, - это относительно низкое качество вашей покупки. При заказе вы видимо ориентировались на несколько стесненные средства, тогда как теперь, если не врут газеты…
Хозяин магазина многозначительно замолчал.
- Понимаю. Вы можете предложить мне нечто лучшее?
- Могу. Но предупреждаю, что это стоит безумно дорого.
- Я готова посмотреть.
Горбин ушел вглубь своей лавки и достаточно долго не появлялся. Наконец он вышел, держа в руках старую шляпную картонную коробку. Поставив ее на прилавок, он снял крышку и сделал приглашающий жест.
В неказистой упаковке сверкал серебристым совершенством магический сосуд, наполненный струящейся и мерцающей перламутровой субстанцией.
Эх, сюда бы Поттера!
Он сразу бы узнал точного двойника Чаши из кабинета директора Хогвартса! Но Гермиона тоже ощутила совершенство и мощный магический ток от этого артефакта.
- А мой заказ? Хочу сравнить.
Горбин с кривой усмешкой вытащил из-под прилавка полиэтиленовый пакет, вскрыл его и подвинул к покупательнице.
- М-да-а-а… - протянула девушка, - школьный кубок за победу в «Плюй камни» и то краше.
- Качество основного назначения этих предметов отличается еще разительнее, чем внешний вид. Впрочем, как и цена. Так что будете брать?
Колокольчик двери звякнул. Горбин поспешно прикрыл крышку шляпной картонки, а Гермиона обернулась. Незнакомый маг с совершенно бесцветной внешностью молча кивнул ей и вышел обратно на улицу.
- Ничего. Это моя охрана. Так сколько стоит этот… предмет?
Горбин черкнул на пергаменте черточку и несколько нолей и повернул к девушке.
- С ума сойти! – честно призналась Грейнджер.
Горбин развел руками.
- Поймите, мисс, кредо моего магазина в том, что я дешево покупаю артефакты, но продаю их за реальную цену. Я не деру лишнего с покупателей. Мне это самому невыгодно. Потому что я хочу, чтобы вы в следующий раз пришли снова ко мне. Я могу уступить вам только десять процентов.
Он отобрал листок у Гермионы, зачеркнул в нем первую единицу и ноль, и вписал вместо них девятку.
- Беру! – решилась девушка и начала выписывать чек.
Горбин одобрительно кивнул, упаковал покупку, дождался, пока девушка заверит чек волшебной палочкой, и вручил замаскированный артефакт его новому владельцу. Дешевую Чашу он с жестяным дребезгом небрежно бросил обратно под прилавок.
- У меня есть еще один заказ, - не спешила прощаться Гермиона. – Это ингредиенты для зелий.
- Это в «Отраду зельевара», мисс.
- Тем не менее, не откажитесь посмотреть.
Горбин мельком глянул в листок и тяжело уставился на покупательницу. Гермиона твердо встретила его взгляд.
- Не сделай вы эту покупку… - начал он мрачно. – Впрочем, ладно. Вы теперь особенный клиент.
Он ушел в подсобку и долго звенел там склянками и скрипел ящиками. Охранник за это время заглядывал еще дважды, видимо недоумевая, что может так долго делать молодая девушка в этом сомнительном месте, и не случилось ли с ней чего.
Наконец хозяин вынес и положил на прилавок большой пакет.
- Надеюсь, мне не придется раскаиваться из-за своей легковерности.
- Можете не беспокоиться. Я тоже заинтересована в длительном сотрудничестве.
Горбин почтительно поклонился, и на его лице вновь появилось жутковатое подобие любезной улыбки.
* * *
Пришлось тащить пакеты самой. Охранник вежливо, но твердо дал понять, что переноска тяжестей в его контракт не входит, и руки у него должны быть свободны для отражения возможного нападения.
Рожа наглая!
Хотя в целом он прав, конечно, но уж очень руки отмотало этим чертовым Омутом!
Ну, можно считать, что Горбина я приручила. После такой покупки он мне вряд ли в чем-то откажет. Теперь осталось самое страшное и самое главное. Даже думать об этом не хочется, блин! И самое ужасное, что я сама это придумала, сама должна это сделать и сама же буду потом это терпеть! Это же садомазохизм какой-то! Причем, направленный в обе стороны.
Ну наконец-то пришли. Охранник, посвистывая, прошелся по квартире, под аккомпанемент клацающих по полу когтей Живоглота. Натыкал на все окна Охранные чары, наложил защиту изнутри и снаружи двери, вручил мне две огромные тревожные кнопки и посоветовал одну держать у кровати, а вторую в ванной комнате. На мой вопрос, почему они такие уродливые и огромные, он нахально усмехнулся и объяснил, что при опасности у клиентов крышу сносит, и маленькую кнопку они в панике ваще не видят, а такая - в самый раз!
Надоел он мне жутко, и я была рада, когда он, наконец, ушел. Не люблю я самодовольных дураков. Он мне почему-то Макклагена напомнил.
Хотела я перекусить перед таким делом, но вся на нервах, ни готовить, ни идти никуда не могу себя заставить. Залезла в холодный шкаф, нашла кусочек колбасы и кусочек сыра. А хлеба не нашла. Черт с ним. Сегодня в роли хлеба будет сыр. Положила одно на другое – жую и ни вкуса, ни запаха от страха не чувствую. Будем считать, что поела. Полстакана воды сверху и с едой покончено.
Вытащила я из-под кровати здоровый ящик. Он еще две недели назад куплен на гаррины денежки. В чемодане настоящее чудо магической науки – «Большой переносной комплект зельевара». Максимальная комплектация, между прочим. Даже пила для отпиливания бивней мамонта есть. Правда, на фига она мне нужна – понятия не имею. Ну и прочее, по списку. Одних котлов восемь штук!
Прочитала я инструкцию к этому одру, произнесла заклинание, и расползлось это чудо на полкомнаты. Тут и стол тебе, и треноги для котлов, и тигли магические, и доски разделочные, и ножи, и пробирки, и реторты и пила эта дурацкая. Я ее сразу под кровать спрятала от срама.
Распаковала пакет Горбина. Омут Памяти я еще раньше в сервант сунула, и охранник этот с манерами Макклагена на него отдельные чары наложил. Раритет, как-никак.
Так вот распаковала я пакет, и начала раскладывать ингредиенты по разным баночкам и колбочкам. Неторопливо так раскладываю, вроде мне и спешить никуда не надо. А сама понимаю – труса праздную! Оттягиваю момент, когда надо совершить немудреное магическое действие и получить желанный результат. Желанный?! Это же в бреду не привидится!
И тут вдруг Сквозное зеркало заскрипело!
Я вообще-то этот звук ненавижу, как всякий нормальный человек, но в этот раз он прозвучал как музыка.
Беру осколок, а в нем глаз отражается. Такой внимательный, заботливый и весь в мелких морщинках. Это, значит, директор Макгонагалл до моей персоны домогается.
«Здравствуйте, миссис Макгонагалл! – говорю. – Страшно рада вас видеть!»
Ну и начинает она мне излагать, что с час назад она, видите ли, начала думать обо мне. И никак от этих мыслей избавиться не может. Причем, вот что странно: стоит ей выйти из кабинета, как мысли пропадают, а стоит опять войти – снова ее скручивает. И все мысли у нее о том, что мне страшно и плохо.
Я сижу, слушаю ее рассказ, а сама соображаю, что все это совпадает со временем покупки Омута Памяти. Держу это я зеркальце перед лицом поближе, чтобы Макгонагалл ничего другого в моей квартире не видела, а сама иду на кухню, подбираю крышечку похожего размера и накладываю на нее заклятие Недосягаемости. Потом обратно в комнату, открываю сервант и зачарованную крышечку на Омут Памяти – раз!
Макгонагалл там у себя в кабинете тут же вздрогнула, головой повертела и изумленно так мне сообщает:
«Представляешь, пока тебе рассказывала – все прошло!»
Ну, еще бы, думаю, я зря что ли лучшей ученицей в Хогвартсе была? Вылечить голову любимому педагогу – это мне раз плюнуть! А у самой уже отгадка в голове крутится. Интересный я артефактик прикупила у Горбина, дай Мерлин ему здоровья!
В общем, кое-как договорила я с ней и распрощалась по-быстрому. Дескать, суп выкипает.
И обратно к своему главному делу мыслями повернулась. Суп не суп, но какую-то кашу я сегодня точно заварю!
* * *
Гермиона села в кресло, положила рядом с собой волшебную палочку. Второе кресло напротив нее попытался занять Живоглот, но она его прогнала для чистоты эксперимента. Оглядев еще раз комнату, и с неудовольствием убедившись, что все действительно готово, она вытащила из кармашка мантии небольшой футляр и со вздохом открыла его.
Второй Дар Смерти – Оживляющий камень – мирно лежал в сафьяновом гнездышке.
Глубоко вздохнув, девушка положила его на левую ладонь и трижды повернула против часовой стрелки.
- Вызываю Северуса Тобиаса Снейпа!
Мгновенно на комнату упала полная тьма, несмотря на три предусмотрительно зажженных светильника, потом раскатисто ударил гром, и сверкнула ярчайшая молния!
Гермионе показалось, что ее испепелило на месте. Бросив камень, закрыв глаза руками и поджав ноги, она оглушительно взвизгнула!
Мрак тут же рассеялся, но у девушки в глазах крутились огненные колеса и фиолетовые пятна. Поэтому она сначала услышала, а потом уже увидела своего собеседника.
- За что бы не взялись гриффиндорцы – всегда получается сплошная глупость и бедлам! Ну зачем я вам понадобился, студентка Грейнджер?!
* * *
Влипла я, ох и влипла!
Понимала ведь, что ищу приключения на заднюю поверхность бедра (моя фразочка), но все думала - авось обойдется.
Не обошлось. Результат эксперимента превзошел самые смелые ожидания! В общем, появилось не привидение Снейпа, а самый что ни на есть настоящий Фантом Снейпа! Да еще привязанный ко мне, как аэростат к своей корзине! Да еще злющий, что его оторвали от чего-то там потустороннего, но офигенно важного! Да еще оптически плотный фантом, прямо как настоящий! Просто жуть смотреть!
Но самая печаль, что послал он меня сразу на всем известные буквы и отказался, не то что сотрудничать и помогать в варке зелий, а даже разговаривать!
Что я Гарри-то скажу, когда фантом «ужаса хогвартских подземелий» с собой в замок Лестрейнджей притащу? Он же по определению не может находиться далеко от меня. Снейп вообще что-то сказал о десяти ярдах, но я надеюсь, что это шутка. Правда исчезать из вида он умеет, но при этом никуда не девается и сам-то все видит! Это же никакой личной жизни не будет, и Гарри меня сживет со свету или бросит, что еще хуже. И будет прав, потому что заигралась я, как дура последняя, и что теперь делать – ума не приложу!


Глава 10


Поттер медленно просунул руку в сплошную базальтовую скалу по самое плечо и пошарил там.
- Есть! – напряженный голос юного мага эхом отразился от высокого каменного свода. – Доставать?
- Очень осторожно! – предостерегающе воскликнул Люциус Малфой, на всякий случай направив палочку вверх для защиты от возможного обвала.
Своды тут крепкие, но с Поттером все возможно. Были уже прецеденты.
- Тащу!
- Не тащу, а извлекаю, - механически поправил его Люциус.
- Угу, - согласился Гарри, вытаскивая руку из базальта, - уже вытащил! Этот?
По руке его стекала каменная масса, неизвестно как получившая текучесть, а в пальцах был зажат небольшой футляр.
- Этот, этот, - кивнул Малфой и забрал его из рук своего ученика.
Гарри с отвращением тряхнул рукой – каменные ошметки полетели в разные стороны, мгновенно твердея, едва отделившись от его руки. Люциус вскрикнул и схватился за глаз.
- Поттер! Вы соображаете, что делаете?
Гарри виновато огрызнулся:
- Противно же, как будто жидкую глину рукой месишь.
- Замечательное сравнение, спасибо, что хоть такое. Занятие закончено!
Малфой почти бегом выскочил из подземелья и, шепча проклятия, отбыл в свой замок. Треклятый мальчишка – вечно выкинет какую-нибудь глупость. Руке, видите ли, неприятно, как в глине… Я бы тебя целиком в драконьем дерьме утопил давно, если бы не драгоценный груз в твоей тупой и самодовольной гриффиндорской башке!
Впрочем, темы занятий медленно, но верно подходили к концу. Сам Малфой был не так уж и силен в темной магии, и не мог научить Поттера слишком многому.
Вот жаль Снейп умер. Вот мастер, так мастер был. Сам Темный Лорд его в последние годы… м-м-м… не то чтобы опасался, но… считался с ним, что ли. И как Северус умудрился подставиться под самый конец? Ума не приложу. Что-то держало его рядом с Лордом. И вряд ли это была преданность или метка. Снял бы он ее, если бы очень захотел. Ну или просто скрыться мог. Другое дело, что Воландеморт к себе без метки почти никого не допускал. Метка – это не только знак доверия – это еще и залог верности. Носитель метки на хозяина палочку поднять не мог – не послушалась бы магия любого цвета. Потому и не боялся Лорд предательства. А все равно проиграл…
За последний месяц мысли Люциуса протоптали торные дорожки. Привычные.
«Неправильным путем я двигаюсь, - мрачно подумал он, - мальчишка становится только сильнее, а от хозяина ни слуха, ни духа. Надо готовиться к темномагическому экзорцизму…»
* * *
- Экзорцизм, папа? – с недоумением воскликнул Драко. – Это как? Мы будем изгонять Лорда из Поттера?
- Нет. Мы будем извлекать из Поттера его ментальность, чтобы заставить хоркрукс господина очнуться и вступить во владение своим новым телом. Если же не получится, то надо попробовать извлечь сам хоркрукс и поместить его в более пристойное хранилище, из которого он сможет возродиться. Для этого придется использовать энергию лишения жизни.
- Убийство? Великий Мерлин, да это же…
Жесткий взгляд отца заставил Драко замолчать.
- Ты поможешь мне.
- Но…
- Никаких но, Драко!
- Я уже взрослый человек и я не хочу никого убивать, отец!
- Тебе и не придется. Это я беру на себя.
- Я не буду участвовать в этом!
Люциус придвинул свое лицо вплотную к лицу сына и негромко прошипел:
- Думаю, Драко, что я смогу тебя заставить!
* * *
Гермиона заглянула в гостиную. Фантом стоял перед столом и тщетно пытался перевернуть страницу свежего альманаха «Секретный котел», который девушка коварно оставила на самом видном месте. Его оптически-плотные пальцы скользили по страницам не вызывая у пергамента никакого отклика.
Пора.
Она вошла в комнату и, делая вид, что не в упор не видит зельевара, прошла в паре дюймов от него и села за стол, подвинув к себе книгу. Снейп раздраженно фыркнул.
Девушка с деланным испугом осмотрелась по сторонам, якобы никого не увидела, вздохнула с облегчением, перевернула страницу и принялась за чтение. Снейп сдвинул брови, что-то соображая, а потом пожал плечами и склонился над плечом Гермионы, вглядываясь в текст.
Девушка чуть не перестала дышать. Буквы плясали перед ее глазами, но в целом она почти правильно угадала темп чтения профессора, который в общем-то был сравним с её собственным. Она перевернула страницу и услышала тихое одобрительное хмыканье. Опять делано-удивленно осмотревшись по сторонам, девушка продолжила столь занимательное чтение. Когда статья закончилась, она вернулась к оглавлению и нарочито медленно повела пальцем по статьям. Повторив процедуру пару раз, она услышала очередное «хм» и открыла статью, которая привлекла внимание Снейпа. Таким необычным способом они за каких-нибудь два часа прикончили толстенный журнал. Краем глаза, Гермиона увидела, что зельевар выпрямил спину. Она захлопнула альманах и встала.
- Подлизываетесь, Грейнджер? Не знал, что вы умеете. Фантазия у вас работает, но не надейтесь, что такими примитивными способами вы заставите меня помогать вам.
Разочарованная девушка, пожала плечами и вздохнула.
- Ладно, мистер Снейп, я попробую справиться сама.
На лице фантома отразилось легкое замешательство, тут же сменившееся презрительной усмешкой.
- Желаю удачи!
* * *
- Драко, ты когда повзрослеешь? Ну кто тебе сказал, что я собираюсь убивать Поттера? Как тебе это в голову пришло? Экзорцизм всегда требует прилива энергии, и нет лучше средства для подпитки, чем синхронное лишение жизни полдесятка домашних животных. Между прочим, первый маг-экзорцист, которого маглы по невежеству считают своим богом, поступил именно таким образом. Хотя и его действия и сам обряд те же маглы потом бессовестно переврали.
- Извини, отец! Я тебя неправильно понял. Поттер, конечно, козел, но уж совсем домашним животным я его не считаю…
* * *
Гермиона закончила делать основу для Оборотного зелья и начала собираться в Хогвартс.
- Э-э… мистер Снейп?
- Что вам, Грейнджер?
- Я отправляюсь в Хогвартс. Если вы будете вынуждены последовать туда за мной, то прошу вас не появляться в оптическом диапазоне.
- Ого! Какие термины!
- Не надо травмировать детей, профессор.
Снейп поджал губы. Эта гриффиндорка стала дерзка не по годам. И дело не в том, что она сейчас имеет дело с нежитью. Он мог бы нагнать страха и в этом своем состоянии. Но… он почувствовал, что девушка явно «потяжелела» характером. Она теперь не тянула руку вверх в маниакальном желании ответить на вопрос. Она сама задавала вопросы и проявляла при этом настойчивость, упорство и изобретательность. И она уже начала диктовать окружающему миру свои условия.
Интересные метаморфозы.
Видимо, это как-то связано со смертью Поттера, о которой он прочитал в газетке, валяющейся под столом. Кстати странно, что столь свежая трагедия никак не отражена в квартире девушки и в ее поведении. Ни тебе портретика с черным кантом, ни слез в подушку по ночам. Странно, что она так равнодушна к этой загадочной смерти, от которой за милю воняет заговором министерства. Или она что-то скрывает?
Вообще-то с ее просьбой-требованием о невидимости можно было бы и согласиться. Интересно посмотреть, что сейчас делается в Хогвартсе.
- Хорошо, мисс. Но учтите, что в любом случае моя невидимость касается только живых обитателей школы. Привидений мы не обманем…
* * *
- Девочка моя, тебе придется поскучать. Мне надо на ужин, чтобы сделать несколько объявлений для школьников.
Вообще-то Гермиона специально выбрала время визита так, чтобы остаться в кабинете в одиночестве. Поэтому она покладисто кивнула и сказала, что подождет столько, сколько потребуется.
- Я быстро, - пообещала Макгонагалл и вышла из кабинета.
Гермиона дождалась каменного скрипа горгульи и вскочила.
- Профессор Дамблдор! Мне срочно надо переговорить с вами!
Портрет покойного директора благосклонно улыбнулся девушке и обеими руками распушил себе бороду.
- Конечно, мисс. Я как раз хотел рассказать, как выследил Гриндевальда в окрестностях горы Хофенштауфен! Представляете? Прямо в замке Барбаросса!
Глуповатое выражение лица директора совершенно не устраивало Гермиону и она, вытащив палочку, направила ее на портрет.
- Я хочу переговорить с профессором Дамблдором! Позовите его, пожалуйста.
Дамблдор замолчал, настороженно посмотрел на девушку, потоптался нерешительно и ушел с портрета. Спустя минуту он вернулся.
Стоп.
Это вернулся уже другой Дамблдор. Настоящий. Спокойная улыбка, доброжелательный и внимательный взгляд.
- Здравствуйте, мисс Грейнджер. Очень рад видеть вас. Что привело вас ко мне?
Гермиона с недоумением осмотрела ряды других портретов. Они были пусты.
- Здравствуйте, директор. А что это они ушли? – она повела рукой в сторону пустых багетов.
- Хорошее – всегда хорошо. Они поняли, что вы пришли поговорить со мной с глазу на глаз, и решили не мешать. К тому же им не хочется врать миссис Макгонагалл, которой они должны верно служить.
Гермиона кивнула.
- А кто это был на портрете до вас?
Дамблдор хитренько улыбнулся.
- Мне не очень-то хочется торчать здесь сутками напролет, вот я и соорудил себе портретного двойника. Ума он невеликого, а вот поговорить любит страстно. Впрочем, у живых магов с таким же уровнем развития я давно уже заметил эту особенность. Так что ты хотела мне сказать, Гермиона?
- Я куп… то есть… в общем ко мне попал очень странный артефакт. О как-то связан с Омутом Памяти в этом кабинете. Похоже, с его помощью можно обмениваться мыслями, сэр.
- Вот как? – прищурился директор. – Как он выглядит?
- Внешне – это точно такая же чаша.
- Она пуста? – живо спросил директор.
- Нет. В ней такая же перламутровая субстанция, что и в вашем.
Лицо директора стало строгим.
- Ты не пыталась заглянуть туда?
- Пыталась, - честно призналась девушка, - но у меня ничего не получилось. Я попала в непроглядную темноту, в которой ничего не было видно.
- Не удивительно, - пробормотал Дамблдор и твердо заявил, - Гермиона, ты должна сдать этот артефакт в отдел Тайн министерства и никому о нем не рассказывать. Не спрашивай меня, почему и отчего! Просто сделай, как я говорю. Приветствую, Северус, ты, как я вижу, опять попал в хорошую компанию!
Он сделал прощальный жест и, не обращая внимания на оклики девушки, ушел с портрета. Минутой позже в нем появился его двойник с широкой улыбкой и готовностью в тысяча первый раз поведать миру о своем великом подвиге…
* * *
- Не понимаю, что собственно вы ожидали услышать от Дамблдора?
- Я и сама не знаю. Меня удивила связь между этими двумя Омутами Памяти.
- Поздравляю! Вы явно расстроили Альбуса, а это дорогого стоит. Впечатление такое, что он очень надеялся, что этот двойник Омута Памяти никогда не попадет в руки смертных. Стоит ли вам раскапывать эту темную историю дальше?
- Почему темную?
- Вы, наверное, заметили, то, что было связано с нашим директором, как правило, трудно назвать светлым. Он в основном занимался темными проблемами.
- Но это же были не его темные дела, а темные дела его врагов! – с возмущением возразила Гермиона.
- А вам не приходило в голову, мисс, что для того, чтобы заниматься чужими темными делами, надо очень много знать об этой самой темноте?
Удар был не в бровь, а в глаз. Обширные познания Дамблдора в темных материях не вызывали сомнения. А вот как он их приобрел – это никогда и ни кем не обсуждалось.
Гермиона упрямо тряхнула головой.
- Я хочу разгадать эту загадку!
- Тогда советую вам попытаться выяснить возраст вашего Омута Памяти. Если их создавали в паре с хогвартским Омутом, то разгадка может таиться именно здесь.
- Спасибо, сэр, - с удивлением ответила Гермиона.
Снейп хмыкнул и нехотя ответил:
- Взаимно, – тон его тут же стал требовательным. - Кстати, сегодня вечером я планировал просмотреть «Вестник Зельевара» за последний год! И если не хотите загубить свою основу для Оборотного Зелья – извольте поставить ее в холодный шкаф!
- Конечно, сэр, - наклонила голову девушка, чтобы самолюбивый зельевар не увидел ее торжествующей улыбки.
* * *
- Что это, миссис?
- Оборотное зелье.
- Великий Мерлин, мы же договорились на послезавтра!
- Это вне плана и всего одна порция. Мне надо проверить свои подозрения.
Колдунья поставила на стол стакан, вытащила из кармана небольшой пакетик и развернула его. Внутри оказалась прядь темных волос.
- Чьи это волосы, миссис?
- Трусите, Струпьяр? Не беспокойтесь, если все в порядке, то на один час вы обретете облик героя магического мира.
Она высыпала волосы в зелье, и оно вскипело грязной шапкой.
- Пейте.
Струпьяр, недовольно морщась, опрокинул в себя зелье и, скривившись от отвращения, схватился за горло, как при рвотном позыве. Колдунья бестрепетно, но с жадным интересом наблюдала за ним. Все лицо молодого мага пошло пузырями, рост уменьшился, лицо прорезали возрастные морщины. Через минуту все закончилось.
Преображенный Струпьяр недовольно дернул плечом и хриплым прокуренным голосом поинтересовался.
- Ну что, довольны? Я сам себя не вижу, но мне кажется, что я не очень-то похож на героя.
Колдунья всмотрелась в лицо мага.
- Где-то я уже видела его. А-а-а! Все, вспомнила! Это Наземникус Флетчер. Вор и подонок, когда-то прибившийся к Ордену Дамблдора, а потом сбежавший из него. Так вот кого использовали для того, чтобы сделать труп Поттера!
Струпьяр вздрогнул.
- Что? Не понимаю.
- Я тоже не понимаю, но в меньшей степени, чем вы. Этого доходягу убили, зачаровали его тело и выдали за труп Поттера. Хорошо, что мне пришла в голову мысль о такой проверке. Ну что же, список вопросов к мисс Грейнджер становится все длиннее. Но будьте осторожны, Струпьяр, в таком деле она не могла обойтись без помощников, владеющих темной магией…


Глава 11


Первый звоночек прозвенел уже на следующий день.
Кто-то побывал в банке «Гринготтс» и навел справки о счетах Грейнджер. Служба Ликвидаторов заклятий почему-то оказалась не на высоте, и конфиденциальная информация попала в руки неизвестных лиц. Банк известил об этом Гермиону, принес свои извинения и сообщил, что виновные понесли заслуженное наказание и уволены со службы. Читая список наказанных должностных лиц, Гермиона с неудовольствием увидела среди них имя Билла Уизли. Только этого и не хватало, чтобы вбить последний гвоздь в крышку гроба ее дружбы с этим семейством и его отдельными представителями.
И точно!
В течение дня девушка получила два Громовещателя. Один от Молли, а другой от Рона. Мать почтенного семейства, как и следовало ожидать, перевернула все с ног на голову, представив дело так, будто Билла уволили из-за кляузы Гермионы. Она грозилась проклятиями, слезливо жаловалась на трудности трудоустройства для своего изуродованного сына и извещала девушку, что отныне двери «Норы» для нее закрыты.
Рон в совершенно несвойственной для него многословной и патетической манере, обвинял Гермиону в мести своей семье и стыдил за низкое и бессмысленное мщение. Гермиона сразу заподозрила, что послание Бон-Бона произнесено по диктовку его подружки.
Не желая чувствовать себя без вины виноватой, девушка надиктовала жесткий ответ и отослала его Молли.
« Я не имею никакого отношения к увольнению Билла Уизли! Что касается дверей вашего дома, то они для меня не существуют, после того предательства, которое совершили все вы в отношении Гарри Поттера! Прошу больше мне не писать.
Гермиона Джин Грейнджер».
В течение дня совы еще дважды стучали в ее окно, но опознав посланниц семейства Уизли, девушка просто закрыла перед ними окно.
Спасибо Снейпу. Когда она уже наладилась пореветь у себя в спальне от такой несправедливости, зельевар сварливым и неприятным голосом напомнил ей, что основа Оборотного зелья уже перестаивается, и скоро нужно будет просто очистить от нее котел. Поработав пару часов под бодрящие колкости Снейпа, она обрела утраченное, было, душевное равновесие, и повернулась мыслью к самому важному моменту во всей этой истории. Получается, что не только министерство недовольно тем, что она стала наследницей состояния Поттеров и Блэков. Кто-то из магов пытается самостоятельно наводить справки, так сказать, в частном порядке. Вот только непонятно, причем тут Билл Уизли?
* * *
- Дурак ты, Поттер, и шутки у тебя дурацкие!
Драко Малфой ворочался по грудь в болотной жиже, не представляя, как он из нее будет выбираться. Где-то рядом раздался хлопок аппарации.
- Ты чего там делаешь, Малфой?
Вот ведь гад! Сам его сюда забросил, а теперь изображает из себя невинное дитя.
- Живу я здесь! – злобно ответил блондин. – Чего ты стоишь? Ждешь, пока я утону?
- А-а-а, так тебе не выбраться? – осенило Гарри. – Нет проблем! Левикорпус!
- Блин, Поттер! Ты что, идиот? – заорал Драко, вздернутый за лодыжку.
Ну неужели нельзя было его вытащить обычным Вингардиумом? Нет, обязательно надо поиздеваться.
- Да отпусти же ты бедя… - первые потоки грязи с мантии достигли головы Малфоя и полезли ему в рот и нос.
Гарри отлевитировал пострадавшего на сухое место и бодро скомандовал:
- Либеракорпус!
Драко шмякнулся в густой мох и начал неистово кашлять и плеваться во все стороны.
- Анапнео! Экскуро!
- Да отвали ты от меня, Поттер! – изо рта Драко посыпались радужные мыльные пузыри. – Фините!
Драко вытер рот и с ненавистью уставился на Гарри.
- Повеселился?
- Да я не хотел. Так получилось, Малфой…
- Ну-ну. Скоро настанет моя очередь веселиться!
Драко злобно оскалился и аппарировал в замок, оставив Поттера в одиночестве.
Гарри вздохнул. Почему всю жизнь его считают злонамеренным? Все как-то само по себе так получается. У него и в мыслях не было издеваться над Малфоем, а вот попробуй, объясни это взбешенному блондину. Ни за что не поверит. Да чего там, я на его месте тоже не поверил бы…
* * *
На следующий день после происшествия в «Гринготтсе», почти сразу после завтрака – стук в дверь. Глотик тут же на Снейпа зашипел, дескать, исчезай давай, гости у нас! Но тот сидит над справочником, который я ему листаю и делает вид, что это его не касается. Понятно. Ждет, пока я его попрошу.
«Э-э-э… мистер Снейп».
«Ладно-ладно», - отозвался он с раздражением и соблаговолил свалить из оптической видимости.
Иду открывать. Что это за гости такие, с утра пораньше? Охрана их к двери пропустила, значит это кто-то не вызывающий подозрений. Распахнула дверь, а там…
«Здравствуй, Герм Ивона!»
Бог мой, да это Виктор!
Схватил он меня в охапку и закружил прямо в прихожей. Я смеюсь и отбиваюсь, но у него ручищи железные. Загорелый, хорошо одет, прическа по классу «А», видно, что не бедствует ловец ирландской сборной по квиддичу. Совсем не бедствует.
Ну, значит, тащу я его в квартиру поить чаем. Глотик фыркает ревниво, но видит мой кулачок и гордо уходит в спальню. А где сейчас находится фантом Снейпа, можно только гадать. Ну и плевать, я с Виктором целоваться не собираюсь, хотя фиг знает, что у него на уме на этот счет.
Накрываю в гостиной стол. А он все сокрушается на ломанном английском, что доставил столько хлопот и все порывается усадить меня рядом с собой.
Ну, это уж дудки! Сажусь напротив. Хм. Все равно ест меня глазами. Но глазами можно – не возражаю.
Ну перебросились мы обычными вопросами. Он видимо в курсе наших печальных дел. Наверное, потому и пожаловал, подумала я, но не угадала.
«Отборочный матч на чемпионат мира 2000-го года. Через два дня в Глазго игра. Я отпросился у тренера на полдня после утренней разлетки».
«А что же ты вспомнил обо мне именно сейчас?», - думаю.
А он вопросов моих не ждет. Сам излагает. Начал издалека. Вроде как слышал он о трагедии с Гарри, а потом увидел мою фотографию в «Магическом вестнике континента». Помню я эту статью. Не иначе Рита им материал продала. Прописали там обо мне, что я богатая наследница и сердце мое с некоторых пор свободно.
Шакалы пера, блин!
«Ну и что, Виктор, - шучу я, - решил приударить за богатой невестой?»
Обиделся мой ловец. Пробубнил, что он сам хорошо зарабатывает и чужих денег ему не надо. А хотел он поддержать меня в трудную минуту и пригласить погостить к нему в Болгарию. Чисто по-дружески. А сам меня глазами так и ест. Приятно конечно, когда такие мужчины на тебя заглядываются, но уж что-то он слишком откровенно меня глазами раздевает. Даже мурашки по спине побежали. Этого мне только не хватало! Но я не тушуюсь - поддерживаю дружеский разговор. Дескать, за приглашение спасибо, но сейчас меня в Британии неотложные дела держат.
«Сердечные?» - натужно шутит Виктор, но взгляд его явно холодеет.
«Нет, - говорю, - дела в основном финансовые. Дела запутанные, много вопросов, во многое приходится вникать самой. Извини, но в ближайшее время принять твое приглашение никак не могу».
Поскучнел мой кавалер, но держится бодрячком. Даже шутить пытается. Дозволено ли ему будет навестить меня после игры и пригласить хотя бы в лондонский ресторан? Маглы готовить умеют, за это он ручается.
М-да. Не отвяжется ведь. Принять что ли приглашение? Ну потеряю времени часа три, так ведь я уже четыре месяца никуда ни ногой.
Вот только в моем контракте с «Гоблинским щитом» походы в магловскую часть города не предусмотрены…
Кое-как отговорилась я, что, мол, там видно будет. Еще неизвестно, сколько ваша игра продлится. Он плечами пожал, заулыбался.
И тут за его спиной Снейп появился. У меня взгляд, видимо, заметался. Крам сразу насторожился и спрашивает, что это со мной? А мне Снейпу даже страшные глаза не сделать, чтобы он свалил отсюда. Обернется Виктор – получится неприятный конфуз. И не понимаю я, зачем зельевар вдруг проявился?
Хм-м. Оказывается, Снейп хочет мне что-то показать. Или объяснить. Жесты делает, как будто бросает что-то в меня и на Виктора указывает. Хочет, чтобы я в Виктора чем-нибудь кинула? Совсем офонарел наш покойный профессор? Но уж очень он настойчив.
Беру я с блюдца сушку и без замаха в Виктора – раз!
Бли-и-ин, ну совсем по-идиотски вышло. Сушка ему в лоб попала, и в стакан с чаем отскочила. Брызги по всему столу разлетелись!
«Ой, - кричу, - я пошутить хотела! Извини меня, пожалуйста!»
Виктор сначала опешил от моей выходки, а потом вроде смеется, а глаза еще холоднее стали.
«Э-э-э, - думаю, - а Снейп не зря меня на эту глупость подвигнул. Вики странный какой-то. Впрочем я на его фоне и вовсе полной дурой выгляжу… Докатилась. Сушками в гостей кидаюсь!»
Тут посмотрел он на часы и засобирался. Снейп, конечно, благоразумно исчез, а я пошла Виктора провожать. Сходил он на дорожку в туалетную комнату, пока я деликатно на кухне себе неотложные дела искала, а потом дружески пожал мне руку и торопливо удалился.
Я дверь входную закрыла и думаю:
« Снейпа убить надо, за его выходки. Второй раз убить. Заслужил гад. Вот возьму веник и убью!»
Захожу в гостиную. Он, как ни в чем ни бывало, сидит за столом. Не иначе книгу свою дожидается. Не успела я рот открыть, как он мне без тени улыбки или еще там какого ехидства, серьезно так сообщает:
«Советую вам задуматься над двумя моментами, мисс Грейнджер. Ваш гость, будучи профессиональным ловцом, не смог поймать сушку, которая летела ему в лоб с мизерной скоростью. Это первое. И второе – ваш поклонник пробыл у вас в гостях ровно пятьдесят пять минут».
Посмотрела я на него мрачно и пошла в спальню. Там у меня тревожная кнопка лежит…
* * *
Ох, и надоело мне сидеть в этом плену! Малфой-старший куда-то уехал, аж на неделю. Драко обиделся из-за купания в болоте и личика не кажет. Ну и наплевать мне на хорька. Залез я в геотермальный (с третьего раза выговорил) источник. Вокруг меня серные пузыри лопаются, вода такая плотная, что выжимает меня вверх и фамилии не спрашивает. Все тело мурашками покрылось – кайф офигенный!
Лежу – никого не трогаю.
Вдруг появляется мой персональный эльф – Робби. И лицо у него, такое… такое… ну просто просветленное!
«Сэр Гарри Поттер, - говорит, - позвольте припасть к вашим ногам за ваше отношение к расе домовых эльфов!»
Я, конечно, немного опешил. Нечасто к моими ногам с цыпками в галеон припадают всякие там поклонники, пусть даже и эльфы. Думаю, чего это он? Но вида не подаю, хмурюсь для важности, или улыбаюсь… не помню, блин!
«Сердечная благодарность эльфов для многих волшебников не представляет собой особой ценности, - продолжает он свои непонятные речи, - но в вашем случае мы имеем дело с некоторым исключением!»
Я смотрю на него и не понимаю, как себя вести. Это как будто кошка мне в лицо расхохоталась. Страшно и непонятно, что делать дальше.
Тот видно понял, что мне не по себе и тут же меняет аллюр на более приемлемый.
«Мистер Поттер. Скрижали эльфийской Славы донесли до всего нашего народа, что вы хоронили домовика-индивидуала Добби своими руками!»
А сам смотрит на меня, как… как… блин, как Визенгамот какой-нибудь! Дескать, было такое или нет?
На меня, словно что-то нашло. Вроде как он следователь, а я подозреваемый. И сознаваться не хочу!
«Ну и что?» - говорю я неприязненно.
«Вы подтверждаете, сэр?»
Глаза у Робби стали ласковые, только что не плачет, и такое выражение, как будто от моего ответа его жизнь зависит…
Ага, думаю - тон изменился. А то прет на меня, как на комод, засранец мелкий!
Ну, если со мной по человечески, то и я гомосапиенс. В самом общем смысле.
«Было такое, - говорю, - он спас жизнь мне и моим друзьям. Его убили на моих глазах. Я не мог поступить иначе».
Сам говорю, а ужас тех дней, словно за горло хватает. Давит этот эльф на меня, и чувствую я, что сейчас зарыдаю или пошлю его в своей спальне порядок наводить.
Чтобы отстал, нах!
Смотрю, а он кланяется мне. И поклон этот какой-то необычный, что ли. Не раболепный, не приниженный, не рабский… Наверное, так можно поклониться своему старшему брату, если тот тебе жизнь спас… черт, фигню какую-то несу, но как наваждение какое-то - не избавиться!
«Сэр Гарри Поттер! – вещает мой слуга (офигеть можно!). – Большой Совет Эльфов присвоил вам звание Принца-Спасителя эльфийской расы! Вы наш пожизненный Владыка и Господин».
«Да ладно, - говорю я с иронией, - завтра вам Малфой или еще кто прикажет, и вы меня на отбивные разделаете».
А он серьезно так заявляет, что нет, мол. Что все домовики любого пола и возраста исполнят любой приказ сэра Поттера, даже если потом им придется разбить свой лоб об горшок своего текущего хозяина.
Вопрос с горшком требует пояснений. Это мою фамилию так изощренно склоняют или к слову пришлось?
К слову пришлось, твердо заявляет мне Робби. А если кто будет изощренно фамилию их благодетеля склонять (мою, то есть), то пусть побережет свой горшок – то есть жопу!
М-да, разговорились что-то здешние эльфы. Революцию готовят? Вот Герми будет рада!


Глава 12


Эта самая темная магия, оказалась вполне увлекательной штукой. Странная магия, конечно. И поначалу показалась она мне неприятной и даже отвратительной, но чем дольше я ее изучаю, тем интереснее становится. И как говорит старший Малфой, сама темная магия откликается на меня. Умора наблюдать за ним, когда он распинается на эту тему. Смотрит на меня так… так… как будто я ему сейчас нового Воландеморта из-под земли достану.
Или рожу.
Фанатеет Люциус от этой самой магии, но по последним оговоркам, понял я, что он сам в ней не Копенгаген. Выдохся мой учитель. А по книжкам эту науку не учат. Только передают. Из уст в уста, блин!
Короче, свалил мой педагог на континент в поисках нового учителя для меня. Оставил за себя Драко. Да только я хорька за неделю тут так уделал, что он сбежал от меня в свой Малфой-мэнор и личика не кажет. А на ком мне тренироваться прикажете?
Посидел он тут у меня и в воде, и в камне, и в грязи. Вот последний вариант его больше всего достал. Чистоплюй хренов. Ну да ладно. Люциус письмо прислал, дескать, как дела? Так я ему отписал, что Драко сачкует. Теперь надо ждать, что завтра хорек примчится весь белый от злости и будет слюнями брызгать. Он своего отца побаивается, хоть сам уже совершеннолетний.
Интересно, что он там делает?
И видимо эту последнюю мысль я вслух произнес, потому что бабахнуло тут под потолком, и свалился рядом со мной какой-то домовик в наволочке. Вылитый Добби, но на вид - постарше. Грохнулся он здорово. Глаза косят, но держится на удивление спокойно, как будто падать с потолка головой об мраморный пол – это для него обычное дело. А может и обычное.
Вот, значит. Вытянулся он передо мной по стойке смирно и докладывает:
- Ваше Высочество! Маг Драко Малфой в настоящее время закрылся в оранжерее, где целуется с Асторией Гринграсс. Какие будут указания?
Обалдел я натурально. Рукой ему помахал, что, мол, спасибо, можешь возвращаться. Тот с хлопком испарился, а я сижу и думаю:
«Выходит, что не почудилось мне насчет эльфов и их вечной признательности. А я-то решил, что серных газиков в ванне надышался и у меня крыша поехала. Ан, нет. Ну, надо же! Гарри Поттер – Принц Домовых Эльфов!»
* * *
Тревожная кнопка оказалась действительно тревожной!
Не прошло и нескольких секунд, как в квартиру Гермионы ворвался отряд гоблинской стражи. Перепуганной девушке даже показалось, что они были в конном строю и с пиками наперевес. Но это были лишь боевые гоблинские посохи, которые те держали, зачем-то зажимая их между ног.
Выслушав краткий рассказ девушки, часть гоблинов устремилась на улицу в погоню за лже-Крамом, а другие вежливо, но непреклонно заявили, что им необходимо обыскать каждое помещение в квартире.
Грейнджер вздохнула и сделала приглашающий жест. Похоже, ее дом будут обыскивать чаще, чем жилище террористов!
Гоблины рассыпались по комнатам. На Снейпа они внимания не обратили. А вот Живоглотом заинтересовались не на шутку. Самолюбивый и гордый котяра в корявые ручки нелюдей не дался, но его все равно обездвижили, внимательно осмотрели, а потом равнодушно бросили на пол. Гермиона тут же возмутилась такому негуманному обращению с животными, но гоблины ее, видимо, не поняли и даже начали озираться по сторонам в поисках этих самых животных. Девушка махнула рукой, подобрала с пола своего съежившегося и дрожащего питомца, и уселась в кресло, наблюдая за обыском.
Гоблины трудились не покладая рук. В какой-то момент, Гермионе показалось, что они сейчас начнут развинчивать мебель и вспарывать подушки, но до этого, слава Мерлину, дело не дошло.
- Уважаемая мисс, - обратился к ней по истечении часа старший гоблин, - мы закончили. Мы забираем с собой предмет, вызывающий подозрения в наличии на нем следящего артефакта. Эта вещь к вам уже не вернется, поэтому озаботьтесь приобретением замены, если конечно она вам нужна.
Девушка встрепенулась и посмотрела туда, куда указывал гоблин. У порога стояла группа гоблинов, которая держала в руках… хм… унитаз.
Гермиона отчаянно заморгала. Это следящий артефакт? Кто бы мог подумать!
Пардон, а за чем именно он следил? Ответ лежал практически на поверхности, но поверить в такой маразм было невозможно. Девушка почувствовала, что стремительно краснеет.
Гоблин указал на маленькую темную горошину у самого основания сантехнического устройства.
- Это установлено совсем недавно, но снять его без участия опытного Ликвидатора заклятий мы не сможем…
- Поэтому вы выдрали унитаз с корнем, - с безнадежностью в голосе закончила Гермиона и тут же оживилась, - кстати, из банка «Гринготтс» по нелепому обвинению уволен опытный Ликвидатор заклятий Билл Уизли. Вы могли бы его пригласить к себе в «Гоблинский щит».
Гоблин аж скривился.
- Вы сами не понимаете, о чем просите, мисс Грейнджер. Упомянутый вами маг уволен за преступление, которое, будь он гоблином, стоило бы ему отрубленной головы! Он еще очень легко отделался. Видимо старший гоблин банка нашел какие-то смягчающие вину обстоятельства.
Гоблин закончил свою отповедь, коротко поклонился и вышел. Следом за ним квартиру Грейнджер покинул унитаз в обнимку с пятью стражниками…
* * *
- Чертовщина какая-то! – с чувством высказалась Гермиона, рассматривая дырку в полу ванной комнаты.
- Мисс Грейнджер, вокруг вас происходит что-то странное. Не находите?
- Мне не привыкать, - сухо ответила девушка.
- Ну пока вы были в компании с Поттером и Уизли – это было еще объяснимо.
- Не вижу причин, по которым я захотела бы вам это объяснять.
Снейп привычно-мерзко усмехнулся.
- Тогда я вам сам расскажу. Не возражаете?
Девушка насторожилась, но внешне спокойно кивнула.
- Сделайте одолжение.
Они вернулись в гостиную. Зельевар нахально уселся в кресло, а Гермиона присела на стул.
- Значит так, - Снейп уставился потолок, сложив ладони на груди, - дело представляется несложным. Первое. Вы где-то прячете Поттера, которого все считают погибшим и похороненным. Второе. Вы умудрились унаследовать имущество героя, чтобы оно не пропало, и теперь пожинаете плоды людской зависти и алчности. И наконец, третье. Вы готовите в магическом мире Британии смену власти, желая упразднить министерство. Я ничего не упустил?
Гермиона внимательно рассматривала зельевара и кусала губы.
- Ну с Гарри я еще могу понять. Вы наверное чувствуете или знаете, кто на этой стороне, а кто… кто на той. Так?
Снейп снисходительно кивнул. Ох, как неприятно он напоминал себя хогвартского!
- С наследством тоже неудивительно, что вы в курсе. Газеты об этом до сих пор пишут. Там много чуши, но есть и настоящие факты.
Опять кивок с уничижительной улыбкой.
- А мой интерес к смене общественных формаций в истории человечества не трудно вычислить по тем книгам, которые я читаю.
Снейп слегка поклонился, как бы отдавая должное мозговым усилиям своей собеседницы.
- Только есть одна неточность, мистер Снейп. Я готовлю не смену власти, а ее захват. Причем захват анонимный.
Улыбка сползла в лица зельевара. Он нахмурился.
- Вы представляете, на какую толщу магии и пласт магических традиций замахиваетесь? Темный Лорд сломал себе шею на этом, а вы себе возомнили…
- Эта тема обсуждению не подлежит. Хочу только отметить, что, несмотря на гигантскую магическую мощь вашего бывшего хозяина, в вопросах обществознания он был вопиюще безграмотен! Он не умел консолидировать силы общества. Баланс между ролью личности и обществом был им грубо нарушен!
- Грейнджер! Родовая аристократия от вас даже горелой шкурки не оставит со всей вашей анонимностью и грамотностью в обществознании! – зашипел Снейп.
- Ваша разлюбезная чистокровная аристократия мне уже давно помогает, к вашему сведению! – в запале спора гордо парировала Гермиона и тут же прикусила язык.
Снейп тоже замолчал. Впрочем, ему хватило нескольких секунд, чтобы связать воедино раздерганные нитки событий.
- Люциус Малфой! Ну как же я сразу не догадался. Где вы, а где темная магия! Сразу можно было сообразить, откуда повеяло темномагическим ритуалом подмены трупа. Но я, признаться, думал, что вы якшаетесь с подонками из Лютного. Так сказать, единство места и времени.
Снейп рассматривал девушку с каким-то новым выражением лица.
- Чем же вы его заинтересовали? Или беднягу Конфудусом ударили? Так Драко должен был быть рядом…
Зельевар не столько спрашивал, сколько размышлял вслух.
- Какая вам разница? Главное, что он согласился мне помогать.
Снейп скривился.
- Самое странное, что ты еще жива, - пробормотал он про себя и добавил громче, - я очень хорошо знаю Люциуса и не понимаю, что могло заставить его помогать полукровке Поттеру и маглорожденной Грейнджер? Разве что вы ему пообещали вернуть Воландеморта.
Девушка вздрогнула, и это не укрылось от внимательного взгляда зельевара.
- В опасные игры играете, мисс Грейнджер.
- Я контролирую ситуацию, - тихо ответила Гермиона и ушла в свою спальню.
Снейп недоверчиво покачал головой и исчез.
* * *
Через два дня Гермиону пригласили в банк «Гринготтс» для решения срочных вопросов. Приглашение исходило от Крюкохвата, но когда девушка прибыла, ее повели совсем в другое крыло банка и ввели в дверь, на которой красовалась табличка « Главный гоблин банка». Предчувствуя недоброе, она вошла в кабинет и осмотрелась.
- Здравствуйте, мисс Грейнджер.
Ага. А вот и хозяин кабинета. По внешнему виду и не догадаешься, что он главный. Клерк клерком. Вон даже нос в чернилах.
После обмена скупыми приветствиями, гоблин нацелил на гостью глубокопосаженные глаза и поинтересовался:
- Вы ничего не хотите мне рассказать, мисс?
- Нет. Вы же меня пригласили сюда. Я думала, что это у вас есть, что рассказать мне, сэр.
- Я затребовал все дела, которые вел Крюкохват, - гоблин положил руку на пачку гроссбухов у себя на столе.
Костлявая рука страха взяла девушку за горло. Чертов гоблин все рассказал? Решил предать ее? Ну что ж и она церемониться не будет.
Тем временем старший гоблин продолжал:
- Разумеется, я обнаружил в книгах подлог, который сделан в вашу пользу.
- Но, сэр…
- Я даже могу сказать вам, что этот подлог нас гоблинов не касается и ущерба банку не нанес. Обойдены лишь глупые правила министерства, которые по их замыслу должны были обезопасить состояния магических родов от попадания в недостойные, с их точки зрения, руки.
- Совершенно верно, сэр.
Гоблин продолжал жечь девушку недобрым взглядом.
- И все же, мисс Грейнджер, я не понимаю, почему сотрудник банка принял участие в этой игре. Как вы его уговорили и чем вы ему угрожали?
- Я? Угрожала? – притворно возмутилась девушка, с ужасом думая, какое веселье начнется, когда выяснится, что она принимала участие в майском ограблении банка. – Это какая-то ошибка! А почему вы не спросите у самого мистера Крюкохвата?
- Потому что он убит, мисс Грейнджер. И обстоятельства его смерти столь нехороши, что я предпринял самое тщательное расследование.
- Как, убит? – растерянно прошептала девушка.
Старший гоблин решил, что это вопрос.
- Его ударили ножом в гоблинской части Косого переулка. Маги там не бывают. Это, видите ли, под землей.
- Какой ужас!
- Это еще страшнее, чем вы думаете, так как в отличие от магов мы никогда не убиваем себе подобных, а значит надо рассматривать это, как нападение на расу гоблинов. И мы очень подозреваем, что совершено оно из-за вас, мисс!
Гермиона прикинула варианты и решила сыграть в открытую.
- Это может быть месть со стороны бывших сторонников Воландеморта, - сухо заявила она.
- За то, что он помог вам пробраться в сейф Лестранджей?
Гоблин криво усмехнулся, давая понять девушке, что для него это уже давно не тайна.
- Это не объясняет места и способа убийства. Повторяю, что магу туда не пройти. И нанять одного гоблина, чтобы он убил другого гоблина - тоже невозможно.
Гермиона уже справилась со своими переживаниями.
- Что вы собираетесь предпринять?
Старший гоблин посмотрел на нее и спокойно ответил:
- Ничего!
Девушка задумалась.
- То есть Крюкохвата убили, чтобы привлечь внимание к его делам, в расчете на то, что вы обнародуете подлог и дадите министерству предлог для пересмотра дела о наследовании состояния Поттера?
Гоблин кивнул.
- Идти на поводу у злодеев вы не хотите и потому будете молчать в надежде, что злоумышленники вновь как-то проявят себя?
Гоблин ощерился и кивнул.
- А как они могут проявить себя, сэр? – испугалась Гермиона. – Они же тоже все поймут, и им не останется другого выхода, как…
Гоблин опять кивнул.
- Вот именно. Теперь им надо добиться полной ревизии в банке, а это происходит только при смене старшего гоблина. Так что их следующая цель – это я. Если мы с вами их не опередим, конечно…
- Так вы позвали меня, чтобы договориться, сэр?
- Да. Сейчас придет старший гоблин из охранного бюро «Гоблинский Щит» и я расскажу вам свой план. Единственно о чем предупреждаю вас – это очень опасно. Вы еще можете выйти из игры через отказ от наследства. Подумайте!
Гермиона привычно тряхнула гривой волос.
- Я уже давно подумала. Зовите своих собратьев и рассказывайте свой план, сэр!
* * *
- Дело сделано! Завтра начнется шумиха в газетах. Потом гоблины опубликуют результаты проверки и дело в шляпе! Вы станете богатой наследницей, и, надеюсь, не забудете моих скромных услуг.
- Это хорошо, Скабиор. Вот только методы твоих низкорослых друзей внушают мне ужас. Да и придется отдать им изрядную долю наследства в уплату за… услуги.
- Останется немало, моя донна! На пять жизней хватит! И каких жизней! Вы же не будете сидеть верхом на таком богатстве? В мире столько доступных наслаждений и радостей! Мы уедем отсюда. Пообещай мне это!
- В первую очередь я исправлю несправедливость по отношению к малышке. Это главная цель в моей жизни, кроме тебя. А потом… м-м-м… что ты делаешь, негодник? М-м-м-м… погоди я закрою дверь. Конечно, любимый мой! Я награжу тебя. За твою верность… м-м-м-м… ты сводишь меня с ума… за твою любовь… О, да! Мы уедем! Все будет, как ты скажешь… Еще! Еще!!! Я вся горю! Услада моего сердца… возьми меня…



Глава 13


Через пару дней все утренние газеты вышли под сенсационными заголовками.
«Самая богатая волшебница магической Британии объявила о создании благотворительного фонда!»
«Гермиона Грейнджер распорядилась большей частью полученного наследства!»
«Гранты нового благотворительного фонда – путевка в жизнь для сотен юных дарований!»
«Благотворительный фонд имени Гарри Поттера – это золотые таланты мисс Грейнджер».
- Причем здесь золотые таланты Грейнджер? – раздраженно пробормотала Гермиона.
Снейп поднял брови.
- Вы не знаете эту древнегреческую меру? Талант, милочка, это мера веса, что-то около пятидесяти фунтов, если я не ошибаюсь. Но измеряли в них только золото, как дар богов. Кто-то зарывал эти таланты в землю, а кто-то… Ну? Дальше продолжать?
- Точно, - покраснела девушка, - я совсем забыла. Кто-то зарывал эти таланты в землю, а кто-то пускал в оборот.
- Вот видите, один из журналистов просто погнался за красивой метафорой.
И Снейп кивнул головой Живоглоту. Тот с утробным урчанием перевернул страницу книги. Гермиона скосила глаза, в очередной раз поразившись этой картине: в кресле сидит зельевар, перед ним стоит пюпитр с книгой, а на пюпитре верхом сидит Живоглот и по кивку Снейпа перелистывает очередную страницу. Кому рассказать – не поверят!
Как зельевару удалось приспособить это гордое и злобное кошачье чудище к столь утилитарной задаче – тайна покрытая мраком. Но факт остается фактом. Живоглот терпеливо сидел часами и листал страницы книг, альманахов, журналов и газет.
- Кстати, мисс Грейнджер, должен признать, что эта ваша затея с благотворительным фондом – очень сильный ход. Только не торопите события, иначе даже эти нынешние олухи из министерства сообразят, что это подрывает их авторитет и значимость.
- Боюсь, они уже сообразили. Меня вызывают в министерство магии к заместителю начальника отдела по магическому развитию.
- Ох, ты! Какой важный господин! Кто это?
- Понятия не имею. Вот пойду, тогда и узнаю. Вы только не показывайтесь им на глаза, ради Мерлина.
Снейп сделал знак Живоглоту и сухо заметил:
- У меня нет никакого желания, чтобы мое имя вновь трепали вонючие газетчики.
* * *
Гермиона открыла дверь и ступила в тесный кабинет заместителя начальника отдела по магическому развитию. Им оказался Перси Уизли собственной персоной. Гермиона несколько секунд с недоумением рассматривала его, а потом прошла и села в кресло для посетителей. Перси тоже уселся в свое кресло и сцепил пальцы. Квадратные стекла его очков недобро посверкивали.
- Мисс Грейнджер, я пригласил вас, для того чтобы обсудить несколько важных вопросов. Дело в том, что созданный вами благотворительный фонд создает определенные трудности работе моего отдела. Видите ли, мотивы, которые подвигли вас на создание фонда, безусловно, благородны и отвечают чаяниям магического мира, но их реализация невозможна без точной и выверенной работы аппарата министерства. Без специалистов, которые правильно и своевременно направят и проконтролируют финансовые потоки, не допустят потерь и нецелевого расходования средств. В тот момент, когда все экономические возможности министерства направлены на ликвидацию последствий войны…
- Если вы к тому, чтобы я передала функции управления фондом министерству, то этого не будет! – рубанула Гермиона по хитросплетениям речи министерского клерка.
Перси осел, как будто из него воздух выпустили, и каким-то плаксивым голосом пожаловался:
- Да что же это такое? Билл из-за вас работу потерял, а теперь и меня могут выгнать. Мне уже намекнули сегодня с утра, что при наличии этого фонда, мой отдел просто не нужен. Ни кната финансирования на мой отдел не дадут, а без денег ничего развивать невозможно.
- Что значит, ваш отдел? Вы же заместитель. А кто начальник?
- Нет начальника, - вздохнул Перси, - начальник отдела - это служащий пятого разряда с окладом двадцать пять галеонов в месяц. А у нас по сетке разряд не выше седьмого. Поэтому я руковожу отделом в должности заместителя начальника.
- И сколько вам платят? - с презрительной жалостью поинтересовалась Грейнджер.
- Во… Восемь галеонов, - чуть ли не всхлипнул Уизли. – Я понимаю, что это глупо, извините, что я вас побеспокоил, мисс…
Гермиона задумалась. Ее презрение к этому карьеристу было связано не с его жалким окладом, люди и меньше зарабатывают, а с особенностями характера этого человека, который всю сознательную жизнь после окончания Хогвартса лизал жопу начальству всех мастей, да так ничего себе и не вылизал, прости Мерлин.
Впрочем, отрицательные качества характера в данной ситуации можно повернуть и на благо задуманному делу. Никто не станет отрицать, что Перси – по своему честный и добросовестный работник, и ярко выраженный фанат служения порученному делу, а в данном случае больше ничего от него и не требуется. Да и стройные ряды Уизелов она расколет одним росчерком гусиного пера! Гермиона про себя злорадно усмехнулась.
- Вот, что Персифаль-Как-Там-Тебя-Уизли. Бери пергамент и пиши.
- Игнациус - мое второе имя…
Он в недоумении уставился на посетительницу, в голосе которой прорезались повелительный нотки, но послушался, взял чистый лист, окунул перо в чернильницу и приготовился записывать.
- Пишите: Председателю благотворительного фонда имени Гарри Поттера мисс Гермионе Джин Грейнджер от Персифаля Игнациуса Уизли. Заявление. Прошу принять меня на работу в качестве распорядительного директора. Что вы смотрите? Пишите же! И рот закройте, выглядит ужасно.
Перси щелкнул зубами и принялся с бешеной скоростью строчить на пергаменте.
- Дату поставьте и распишитесь. Давайте сюда перо и заявление.
Гермиона припомнила свои договоренности с гоблинами по должностям и окладам работников фонда, потом взяла лист и ниже подписи Уизли размашисто начертала:
«Принять на должность распорядительного директора с испытательным сроком - три месяца. Установить должностной оклад в размере пятидесяти двух галеонов в месяц.
Г. Д. Грейнджер».
Она вернула пергамент и перо Перси и сухо распорядилась:
- Заявление об отставке подадите в министерство сегодня же. Наймите на бирже толкового бухгалтера. Обязательно с рекомендацией от гоблинов. Снимите помещение под офис. Посолиднее. Закажите печать и бланки фонда. На все про все вам сегодняшний и завтрашний день. Послезавтра я в сопровождении прессы должна торжественно открыть офис нашего фонда. Транспаранты, рекламные буклеты и прочие шарики-боярики, тоже на вашей совести. На подготовку и непредвиденные расходы получите чек на пятьсот галеонов. Отчет сдадите бухгалтеру. Из этой суммы тридцать галеонов выделяю вам в качестве подъемных. Приведите в порядок свой внешний вид, сэр! До послезавтра!
Она надменно кивнула в ответ на почтительный поклон обалдевшего Персифаля и покинула затхлый кабинет бывшего заместителя начальника отдела по магическому развитию.
В безлюдном коридоре министерства перед ней на мгновение появился Снейп, с уважением показал ей большие пальцы рук и снова исчез…
* * *
В это время Гарри окончательно оформлял свои непростые отношения с замком, в котором он жил уже три месяца. Магия этого вначале неприветливого и мрачноватого жилища темных магов полностью покорилась молодому волшебнику и открывала перед ним все новые и новые возможности. В частности он научился управлять каналом подземной аппарации, и мог открывать и закрывать его по своему усмотрению. Тем, кто не мог попасть теперь в замок, оставалось лишь орать Поттеру через камин в надежде, что он или кто-то из домовых эльфов услышит и ответит. В первую очередь это коснулось, разумеется, Драко и Люциуса Малфоя.
Старший Малфой прибыл с континента и при попытке аппарировать к Поттеру столкнулся с проблемой закрытых дверей. Причем столкнулся - в прямом смысле этого слова. Лицом об кирпичную кладку. Потратив потом целый час на попытки вызвать Поттера через каминную связь и не добившись результата, Люциус сделал совершенно логичный, как ему казалось, вывод:
- Темная магия замка Лестрейнджей чувствует милорда в голове этого гриффиндорского ублюдка! Отнесемся же с уважением к ее решению!
И закончил уже без пафоса и вполне деловито:
- Драко, поставь сюда эльфа. Пусть следит и когда проход откроется – даст мне знать.
Сказано – сделано. Эльф был поставлен на страже прохода, но когда проход, наконец, открылся во время очередного эксперимента Поттера, то вместо того, чтобы позвать хозяина, этот эльф сам отправился в замок, чтобы примкнуть к свите Принца.
Да-да. По-другому домовики его уже и не называли. В глаза – ваше высочество Принц Гарри, а за глаза – наш Принц.
А началось все с робкого вопроса Робби, который, желая своему господину спокойной ночи, заодно поинтересовался, какую свиту он считает для себя приемлемой исходя из своего высокого положения. Чтобы от него отвязались, Гарри сонно пробормотал:
- А сколько иголок у ежика в жопе. Отстань от меня Робби, я спать хочу!
Эльфы собрались на совет, долго судили-рядили и, наконец, решили произвести натурные подсчеты. Было поймано сорок восемь ежиков, различного пола и возраста. Все иголки на соответствующей части тела каждой особи были тщательно подсчитаны, а затем, после консультаций с гоблинами, которые чуть не лопнули, пытаясь сохранить серьезный вид, было взято среднее-арифметическое, которое составило сто девяносто три иголки на среднестатистическую ежовую жопу!
Именно это число легло в основу формирования свиты Принца. Сначала скликали всех свободных и бесконтрактных эльфов, но когда выяснилось, что набралось лишь чуть больше половины требуемого количества, пришлось призвать контрактников из наиболее многочисленных общин. Хогвартс расстался, таким образом, с четырнадцатью эльфами, а Малфой-менор, в котором домовиков было в семь раз меньше, сами понимаете – с двумя. Вот так и набрали эльфийское воинство, которое собралось в замок под знамена своего сюзерена.
Гарри, конечно, офигел от такого поворота событий, а услышав объяснения Робби о среднестатистической жопе ежика, чуть не помер от смеха, но дело было сделано. Пришлось вникать в суть дел и думать, к чему приспособить эту боевую эльфийскую дружину.
При первом построении, Гарри не мог сдержать иронической улыбки, глядя на воинство, которое с трудом доставало ему до коленок. Однако достаточно быстро выяснилось, что домовые эльфы понятливы, дисциплинированы и, вообще, ребята не робкого десятка. А когда начали составлять список групповых заклинаний для боевого применения, то смех и вовсе пропал. Не так уж мало умели эти недорослики, а большим отрядом были способны доставить много неприятностей любому противнику. Даже применение простых эльфийский бытовых заклинаний, позволяло, как защищаться от заклятий магов, так и атаковать. А когда дело дошло до эльфийской аппарации, перед которой были бессильны щиты магов, то Гарри почувствовал, что в его руках появляется дополнительная немалая сила. Он начал относится к тренировкам своей гвардии с полной серьезностью, как когда-то к занятиям с АД.
И сегодня позанимавшись тактикой группового боя и изрядно загоняв себя и эльфов, Гарри отпустил их и направился в замок на ужин и отдых. К тому же он еще вчера настроил магию местного камина на вход и послал Гермионе сову в надежде, что его девушка наконец-то соизволит навестить одинокого влюбленного юношу. Так в приступах нарциссизма он называл себя любимого.
И вот он уже у себя в спальне. Потная рваная мантия полетела на пол, стоптанные ботинки и жуткие носки, трусы и футболка – туда же.
- Робби! Переодеться!
И пошлепал в душ, липко ступая по полированному полу. Смыв с себя всё кроме волос и кожи, Гарри, хлопая себя по уху чтобы выбить воду, вернулся в спальню и обнаружил на подушке своей кровати до боли знакомую гриву каштановых волос.
- Ой! Гермиона! Как же я рад тебя видеть! – закричал Гарри, от неожиданности позабыв, что он слегка неглиже.
- Ты бы хоть штаны надел, когда здороваешься с порядочной девушкой, - притворно надула губы Гермиона, исподтишка впервые внимательно разглядывая Гарри при хорошем освещении. Результаты наблюдений порадовали ее во всех смыслах и с любых ракурсов.
- Штаны?! – воскликнул он с притворным возмущением. Вот что-что, а стесняться своей наготы ему категорически не хотелось. – Как же я буду общаться с красивой девушкой в штанах? Это извращение! Я лучше сниму штаны и с девушки! Снимай штаны - будем знакомиться! – шутливо заорал Гарри и рухнул на кровать.
Гермиона взвизгнула, хватаясь за ускользающее одеяло, но разве поспеть ей за реакцией лучшего ловца Хогвартса и свежеиспеченного темного мага?! Гарри уже впился поцелуем в ее губы, а его руки пустились в нежное путешествие по выступающим и не выступающим сокровенным местам любимой девушки.
Они ласкали друг друга жадно, но бережно, как в первый раз. В тот самый раз, когда она выскользнула из своей одежды, принимая восхищение и любовь юноши в качестве подарка на свой день рождения. Сейчас ей хотелось немного другого.
- Подожди, - шепнула она на ухо Гарри, - я хочу не так.
Она повернула его на спину и легла сверху. Сегодня ей хотелось не только дарить, но и брать самой. Брать то, что она хочет и так, как она хочет. И Гарри, почувствовав ее желание, несколько удивленно, но с готовностью уступил.
Тяжесть девичьего тела слегка вдавила его в податливое ложе, ощущение изгибов ее бедер и полушарий груди сводило с ума своей мягкостью и нежностью. Он часто-часто задышал, почувствовав ее руку, которая помогла им соединиться. Впившиеся друг в друга тела, как уста в поцелуе, начали свой неспешный танец. Наслаждение потекло по жилам, накапливаясь где-то в груди и внизу живота…
И вот, разрывая гармонию медленного танца, девушка сделала несколько резких и сильных толчков. Словно огненный шар взорвался в теле Гарри! Он подхватил любимую, и они в бешеном темпе понеслись по трамплину возбуждения к его высшей точке, за которой нет ничего (ничего!) кроме горячей пульсирующей плоти и взрыва наслаждения, гасящего разум…
В долине сгустился непроглядный мрак. Ни один огонек не мог пробиться наружу в этот час. Сама магия замка обняла и закутала молодых любовников в свои махровые черные крылья.
А на башнях его в строгом и торжественном молчании застыла на страже эльфийская гвардия Принца…




Глава 14


Утром я проснулся, чувствую, рядом кого-то не хватает.
Хвать рукой по простыни рядом с собой. Пусто. Но рука чувствует тепло, которое еще не успело выветриться от Гермионы. От моей Гермионы.
Если до этого утра я еще толком не понимал, насколько все изменилось между нами, то сейчас, лежа на постели, которая еще хранила тепло ее восхитительного тела, и, вспоминая наиболее яркие моменты ночной ламбады, я четко и ясно осознал: это любовь! Та самая любовь, о которой в Хогвартсе шептались по углам девчонки и с оттенком пренебрежения рассуждали мальчишки. Ведь скажи она мне вчера: «Прыгни в окно!», - и я прыгнул бы. Турманом вылетел бы прямо через стекло! Навстречу ночи!
И она меня тоже любит. Я же вижу. Во взгляде у нее даже какое-то исступление просвечивает. А любит так, как будто сожрать меня хочет, чтобы не достался я больше никому!
Вот это страсть! Вот это любовь! Офигеть можно!
Полежал я с этими мыслями в полном обалдении минут так десять, а потом насущные дела и проблемы стали брать свое. Думаю, куда это она свинтила с утра пораньше? Пора вставать и приниматься за поиски.
Впрочем, долго искать не пришлось. Подошел я первым делом к двери душа, а там вода шумит. Скорее всего, она там и это надолго. Ладно, думаю, пойду почту посмотрю. Выхожу в соседнюю комнату, она у меня под малую гостиную приспособлена, и вижу…
Нет, братцы, это просто так не описать. Я не просто вижу, а я вижу и охреневаю…
Опять не так. Слов не хватает.
Короче, я просто ох…ел, когда обнаружил в кресле у камина Снейпа!!!
Замер, глаз оторвать от него не могу и чувствую, что меня крупная дрожь бить начинает.
А тот полулежит в кресле, сука, и глаза закрыты!
Подкрался я на цыпочках к нему и прислушался. Так и есть - не дышит! Тут у меня все мозги раком встали – ничего понять не могу.
Мне кто-то принес и положил в гостиной мертвого Снейпа?
Зачем?
Кто?
Гермиона?
Бред.
Выкопала и принесла? Для опытов по черной магии… Ага…
И тут до меня доперло! Сука, это же я сам, наверное, его призвал из могилы!
Ведь знал же я, что занятия темной магией до добра не доведут! Ведь говорил же мне Малфой, что можно призвать из могилы того, кто при жизни вызывал у тебя самые сильные эмоции. А Снейп вызывал у меня оч-ч-чень сильные эмоции. Так и хотелось его по немытой башке кочергой трахнуть! И он мне платил той же монетой. Тоже хотел трахнуть и может быть даже не кочергой. Да что там говорить, он мои мозги все шесть лет трахал от неразделенной любви к моей матушке. Лучше бы он ее любил поменьше, тогда, может быть, и меня трахал бы пореже.
Очухался я от первого обалдения и думаю, надо от него как-то избавиться. Вернуть тело туда, где ему и положено находиться после смерти.
Припомнил я ритуал проникновения в земную твердь, сделал палочкой первый пас и… И мертвец открыл глаза! А глаза страшные такие – мудрые и тоскливые, как у святых мучеников на иконах. Доигрался! Похоже, оживил я его окончательно. Сейчас, сука, заговорит.
И точно!
«Что это вы, Поттер, с утра пораньше без штанов палочкой машете?»
Очень мило, думаю, теперь он и здесь мне будет мозг трахать. Сейчас Гермиона из душа выйдет, и я просто издохну от тоски и позора!
Закопайте меня поглубже, братцы…
* * *
Гермиона долго извинялась перед взбешенным Гарри, и чтобы загладить свою вину, подробнейшим образом рассказала, как она призвала фантом зельевара, зачем он ей нужен и почему она была вынуждена мириться с его обществом. И тут же уверила, что в спальню Снейп ни-ни, слово дал!
Поттер оскорбленный в лучших чувствах долго сопел, но потом не выдержал и рассмеялся.
- А я его за покойника принял. Думал, что он появился из-за моего спонтанного выброса некромагии.
- Ну, Гарри, ты еще не настолько темный.
- Ну это как сказать. Смотри!
Гарри взял со стола нож для разрезания бумаг и медленно погрузил его острием в каменную стену.
- Впечатляет, - покрутила головой девушка, - вижу, ты тут времени даром не теряешь.
- Ну, я же теперь стал Принцем, так что положение обязывает, - усмехнулся Гарри.
Видя недоумение на лице подруги, Поттер подробно и с юмором рассказал ей о затеях домовых эльфов. Гермиона поначалу посмеивалась, а потом стала очень серьезной и устроила эльфийскому Принцу форменный допрос. Выпотрошив из своего парня все, что он знал, она потребовала вызвать Робби и обрушила на него шквал вопросов. Тот невозмутимо выслушал госпожу и обратился к своему хозяину:
- Ваше высочество Принц Гарри, угодно ли вам, чтобы я ответил на вопросы этой мисс?
Гермиона была просто раздавлена. Вот это компот! Всю свою жизнь она боролась за права эльфов, даже создала Г.А.В.Н.Э. и затащила туда кучу народа. И что толку? Эти несчастные и забитые существа только и думают о том, как взгромоздить себе на спину очередного хозяина или кумира.
- Конечно, Робби.
Его высочество соизволило разрешить! И на том спасибо!
- Мисс не может понять, почему и за какие заслуги мы избрали своего господина?
- Да, мисс, этого категорически не может понять, - с сарказмом отозвалась девушка.
- Есть у нас древнее предание. Оно гласит, что спустя долгие века служения магам, один из них, самый сильный и могущественный, возьмет на руки одного из сынов нашего народа и прижмет его к своей груди, как брата. И услышит магия эльфов стук его горячего сердца и воспылает новым светом и новой силой волшебство нашего народа. И возглавит этот маг нашу расу и выведет ее из мрачных застенков рабства в мир гармонии и процветания. И в ожидании этого чуда, да не дерзнет ни один эльф надеть одежду, дабы не пропустить из-за нее чудесный момент магического сердцебиения двух рас! Или станет он предателем рода своего!
Эльф замолчал.
Гермиона была потрясена, но все же решилась возразить. И даже не то чтобы возразить, а попытаться понять до конца.
- Но ведь Добби был убит кинжалом Беллатрисы Лестрейндж еще в Малфой-мэноре.
- Последний удар сердце Добби сделало, когда он был на руках у Гарри Поттера. И волшебство эльфов откликнулось на этот удар! Нас всех тогда накрыла такая волна магии, о которой не слышали даже глубокие старики. И мы поняли, что Чудо свершилось! Мы начали искать, своего спасителя и вот, слава создателю, нашли! Сэр Принц Гарри, разрешите Робби уйти, у Робби текут слезы, и он не может больше говорить…
Гарри покивал эльфу и тот исчез.
- М-да-а-а… - подавленно прокомментировала Гермиона, - ну как, ваше высочество Принц, вы готовы вывести домовиков из мрачных застенков рабства в мир гармонии и процветания?
- А куда мне деваться? - вздохнул тот в ответ, - я же Гарри Поттер!
- Вот за это я тебя и люблю!
- За что?
- За то, что ты – неряха, лентяй, хулиган и простофиля – своим добрым сердцем и сильной душой берешь такие вершины, которые другим не одолеть ни интригами, ни заговорами! За то, что ты – Гарри Поттер.
Это была еще одна Гермиона. Гермиона-Снизу-Вверх-Смотрящая. Самая верная и самая надежная его обожательница и фанатка.
- Мне надо срочно услышать стук еще одного сердца! – решительно заявил Гарри, подхватывая девушку на руки. – Иначе я просто лопну от желания помочь эльфийскому народу!
Он пнул дверь столовой и побежал в спальню со своим драгоценным грузом…
* * *
После обеда Гарри объявил смотр своей эльфийской гвардии.
Сто девяносто три «иголочки», как теперь называл их Поттер, выстроились в две шеренги на набережной между замком и озером. Тут же над водой полетели густые клочья тумана и вскоре забили собой все берега, надежно скрывая замок от постороннего взгляда.
Командовал Гарри, а Гермиона присела на стульчик поодаль и с интересом наблюдала за занятием.
Поттер хотел показать свою гвардию во всей красе, эльфы тоже старались изо всех сил, поэтому девушка осталась под сильным впечатлением.
- Это здорово! – прокомментировала она, когда занятия закончились. – Только есть одно предложение. Этой гвардии нужна боевая форма.
- Одежда? – зароптали эльфы. – Это же позор для эльфа!
- Нет! Не одежда! – уверенно и твердо возразила Грейнджер, - Боевая форма приравнивается к оружию! Во всех армиях мира боец, снявший форму, считается предателем и дезертиром! Военная форма – это не одежда!
Домовики уставились на своего Принца, а что он скажет?
- Да, - кивнул Гарри, - форма не помешала бы.
Гермиона деятельно взялась за дело. Она выбрала среднего по росту домовика, поставила его на табуретку и, как опытная портниха измерила его вдоль и поперек. Эльф только хихикал и ежился от щекотки.
- Предлагаю короткую тунику, пояс, плащ и что-то вроде шлема.
- Точно, - загорелся идей Гарри, - и эти шлемы можно было бы зачаровать от мелких и средних заклятий, на манер шляп-щитов и перчаток-щитов, которые делали для министерства близнецы Уизли.
- Хорошая идея, - кивнула Гермиона.
Она уже наколдовала прототипы отдельных частей формы и теперь прикладывала к домовику, удлиняя или укорачивая по месту.
- Ну как? – спросила она у Гарри, отодвигаясь от домовика и критически оглядывая его со всех сторон.
Поттер посмотрел на эльфа в форме и поразился переменой облика. Перед ним стоял кто угодно, только не раб-домовик. Очерченные дугами шлема черты лица, стали резче и мужественнее, безобразные складки кожи и кривоватые ручки-ножки скрылись под туникой и плащом. Небольшие сандалии с железными шипами и нарукавники с торчащими в разные стороны шипами исключали любое желание дотронуться до этого маленького, но почти настоящего воина.
- Шпага нужна! – осенило его.
- Шпага не шпага, но какой-то жезл или палочка не помешали бы. Но ведь она им не нужна.
- Возьми что-нибудь в руку, - приказал Гарри эльфу в форме.
Тот щелкнул пальцами, и в них тут же появилась поварешка.
- Это брат не то, - улыбнулся Поттер, - лучше уж нож.
Щелчок. В руках эльфа появился нож, который соразмерно телу, походил на короткий меч.
- Неплохо, - пробормотал Гарри, - теперь ножны на пояс. Нет. На левый бок. Все! То, что надо!
Гермиона устало убрала волшебную палочку. Она любила Трансфигурацию, но работа получилась не маленькая. Хотя он прав – форма получилась, что надо.
Эльфы смешали строй. Они подходили к своему облаченному собрату и с интересом разглядывали его со всех сторон. Недоверия на их лицах было еще много, но постепенно оно сменялось практическим интересом. Эльфа в форме просили присесть, пройти, пробежать, прыгнуть, лечь и проползти. Под конец тот взмолился о пощаде и от него неохотно отстали.
- Ну что скажете? – громко спросил Поттер у своей гвардии.
- Воля твоя, Принц Гарри, мы готовы носить форму.
- Гермиона, э-э-э-э…
- Считай, что форма уже заказана…
* * *
- Хочешь ужинать?
- Что так рано?
- А там и спать пора…
- И не надейся, юноша. Если ты сделан из нестирающихся материалов, то о себе я этого сказать не могу. На сегодня постельные виды спорта закончены.
- Жаль, - почти искренне вздохнул Гарри.
Почти искренне, потому что он тоже был сделан из истирающихся материалов, и в отдельных местах они были истерзаны мало что не до крови. Впрочем, если бы Гермиона согласилась, то его бы такие мелочи не остановили.
Но… Нет так нет.
- Маньяк, - констатировала Грейнджер с удовольствием. – Вот возьми заживляющий крем, я же не слепая.
Гарри изобразил оскорбленность в лучших чувствах, но крем взял.
- Тут у меня есть к тебе еще одно важное дело. Выслушай меня внимательно.
Она рассказала Поттеру о покупке Омута Памяти у Горбина, о своем разговоре с Макгонагалл и о беседе с Дамблдором на портрете. А потом призвала свой саквояж и извлекла из него артефакт накрытый крышкой от кастрюли.
- Интересное дело, - согласился Гарри, - на вид точь в точь такой же, как в кабинете у Дамблдора. Значит, ты в нем ничего кроме непроглядной темени не увидела? А звуки?
Гермиона помотала головой.
- Ничего. Ни лучика света, ни звуков, ни запахов. Но, тем не менее, чьи-то мысли и воспоминания там есть.
- Откуда ты знаешь?
- Перламутровый оттенок субстанции. Когда Омут пуст, она просто светится ровным лунным светом. Да и такая жесткая реакция Дамблдора. Мне показалось, что он был очень смущен или даже уязвлен тем, что этот Омут памяти нашелся.
- И что ты предлагаешь?
- Я почти уверена, что там хранятся воспоминания темного мага. Чтобы увидеть их, нужны определенные навыки, которые…
- Которые теперь есть у меня, - кивнул Гарри с готовностью. – Давай попробуем.
Гермиона схватилась за артефакт и вытащила его из рук Поттера.
- Погоди ты! Я и не сомневалась, что ты с радостью засунешь свою голову хоть в задницу к дементору, но я привыкла сначала думать и только потом делать. Я проконсультировалась у Снейпа и он заверил меня, что в Омуте Памяти находиться безопасно, если маг уверен, что он готов вернуться.
- Не понимаю.
- Ну как тебе объяснить. Некоторые маги скидывали в Омут самые свои пронзительные ощущения, а потом впадали в них, как в нирвану, многократно прокручивая в своем сознании. Было два случая, когда они при этом погибали от нервного истощения.
- Затрахались воспоминаниями? Интересный способ! – со знанием дела кивнул Гарри.
- Гарри Поттер! Не смейте пошлить!
- Шутка, я пошутил. Они стали жертвой несчастного случая. Сгорели на работе.
- Мы долго будем болтать? У меня завтра очень трудный день, между прочим.
- Молчу-молчу.
- Так вот. Мы должны быть готовы избежать такой или подобной ловушки и иметь волю вернуться.
- Мы?
- Разумеется. Я нырну туда вместе с тобой. Если воспоминания увидишь ты, то увижу и я. Это стандартная магия Омута. Только обещай мне прислушиваться к моим советам и просьбам.
- Хорошо. Я обещаю, но может быть тебе лучше остаться?
- Нет. Это не обсуждается. Вдруг там красотки? Я не могу рисковать, - несколько натужно пошутила Гермиона. – И еще одно условие. Мистер Снейп понаблюдает за нами, и если мы не вернемся через час, то вызовет эльфов.
- И что они сделают?
- Уберут Омут Памяти, и мы вернемся.
Гарри подозревал, что все не так просто. Омут памяти может и не позволить себя забрать, но высказывать подобное сомнение было равносильно отказу от просмотра. И он промолчал.
Зельевар уже сидел в оптической видимости напротив них на диване. По его взгляду Гарри понял, что он тоже скептически относится к варианту помощи эльфов.
Странное они затеяли дело.
Ему, в общем-то, просто любопытно. Гермионе зачем-то нужно знать, что там в Омуте. А зельевар явно сознает опасность, но тоже почему-то считает риск оправданным.
Тем проще. Гарри Поттера никогда не надо было звать дважды туда, где надо было рискнуть головой или жопой. Ему не привыкать.
- Ну что, отправляемся?
- Да, - выдохнула Гермиона и сняла крышку с Омута.
Они взялись за руки и нагнулись над жерлом чаши, хранящей чьи-то темные воспоминания…


Глава 15


Драко надкусил гренку, поднял глаза и чуть не подавился. В столовый зал вошла Грейнджер, с таким видом, словно это давным-давно в порядке вещей.

Люциус поперхнулся кофе и вскочил, отряхивая мантию.

— Ради Мерлина, прошу извинить меня за незваный визит, но так уж сложились обстоятельства.

— Мисс Грейнджер, как вы попали в мэнор? Впрочем… кажется, понимаю, вы оттуда прибыли…

— Да подземная сеть разблокирована, и я дерзнула воспользоваться ей, тем более что пришло время нам поговорить, мистер Малфой.

Люциус уже овладел собой, и лицо его стало бесстрастным. Только мокрое пятно слегка портило его солидный вид. Но вот лорд опомнился, взмахнул палочкой и оно исчезло.

— Прошу ко мне в кабинет. Я пройду вперед, чтобы показать вам дорогу.

Гермиона очаровательно улыбнулась Драко и проследовала за его отцом. Блондин остался за столом один и в сердцах оттолкнул от себя тарелку. Когда день начинается с Грейнджер — хорошего не жди!


* * *

— Итак, мисс, я слушаю вас.

— Мистер Малфой, наше сотрудничество зашло в тупик. Оно практически исчерпало себя. И мы должны принять решение, продолжаем ли мы его или расходимся миром и решаем свои проблемы самостоятельно.

— Чем вызвана такая категоричная оценка? Я не совсем понял вас, мисс Грейнджер, — потемнел лицом Малфой-старший.

— Отсутствием необходимого уровня доверия, я полагаю. Наши пути пересеклись в точке, когда требовалось освобождение Поттера. Но сейчас наши с вами цели расходятся все дальше и дальше друг от друга. Различие целей вызывает и различие в подходах к путям их достижения, не так ли?

Малфою захотелось ущипнуть себя. Он спит и видит кошмар? Безродная грязнокровка всерьез рассуждает о целях главы рода Малфоев? И еще дерзает ставить их на одну доску со своими магловскими интригами? Гнев овладел им, но что-то в тоне девушки заставило насторожиться и сдержать эмоции.

— Ну и ну, — не удержался он от реплики, — и какие же мои цели вас не устраивают?

— Вы желаете возродить Тома Реддла, более известного под именем Воландеморт.

Люциус вскочил, рука его впилась в спинку кресла и побелела.

— Попрошу вас не называть это имя…

— …недостойными устами, — невозмутимо закончила за него Гермиона. — Хорошо. Я буду называть его Темным Лордом, если вас это больше устраивает.

— Меня вообще не устраивает тема нашего разговора, — с раздражением буркнул Малфой.

Но Грейнджер была неумолима.

— Тем не менее, поговорить все же придется. И лучше это сделать сейчас, пока ситуация еще разрешима.

— Хорошо, я вас слушаю, — холодно согласился Люциус.

Он уже взял себя в руки. Под ложечкой у аристократа засосало от неприятного предчувствия. Если разобраться, то не так много козырей осталось у него на руках. Самый главный козырь — нахождение Поттера под контролем в замке Лестрейнджей, выпал у него из рук. Путь в замок закрылся и теперь Поттер был ему неподвластен. Вдобавок выяснилось, что Грейнджер беспрепятственно навещает его. Очевидно, произошло что-то важное, и грязнокровка пришла с ним торговаться? Не возражаю! Посмотрим, как это у нее получится.

— Мистер Малфой, ваше ожидание реинкарнации Темного Лорда несбыточно.

В горле у Люциуса мгновенно пересохло. Он встал, подошел к бару и щедро плеснул себе огневиски в массивный бокал.

— Не понимаю о чем вы… Ладно, дементоры бы вас взяли! Докажите!

— Прямых доказательств я вам представить не могу, но у меня есть рассказ-воспоминание Гарри Поттера о его пребывании на грани жизни и смерти в момент, когда Темный Лорд ударил его заклятием Смерти на поляне Запретного леса. В нем несколько в фантасмагоричной форме описано его общение с профессором Дамблдором и рассуждения последнего о природе шрама на лбу Поттера. Там же перечислены части души вашего Темного Лорда и судьба каждого из них. Так вот: они все погибли. И сам Лорд убит заклятием Смерти. Никакой магией нельзя вернуть его изуродованную душу в мир живых.

— У вас есть это воспоминание?

— У меня есть его копия, — Гермиона поставила на стол сосуд с переливающейся субстанцией внутри.

Люциус схватил пузырек с намерением тут же вылить его в Омут Памяти и убедиться, что девчонка обманывает, что никаких доказательств окончательной смерти повелителя не существует, но… но, взглянув в глаза девушки, он понял, что все это бесполезно. Она не лжет.

Она не лжет!

Малфой сунул пузырек в карман и рухнул в кресло, как подкошенный.

— Не скажу, что я сочувствую вашим переживаниям — это было бы враньем, — осторожно сформулировала девушка, — но я могу понять разочарование сильного человека, который потратил много энергии на выполнение задачи, которую нельзя решить в принципе.

— Почему вы мне сразу не рассказали об этом? — агрессивно осведомился Малфой.

Впрочем, он сам уже понял, что его обвели вокруг пальца. Ему даже не соврали. Ему просто не сказали всей правды, чтобы он сам себе создал вкусную наживку и сам же ее и проглотил! Мерлин, какой же он одиот!

Он закрыл лицо руками и застонал от досады и стыда.

— Полагаю, что вам лучше уйти. Я еще не знаю, как поступлю, но продолжать какое-либо общение с вами, не имею ни малейшего желания.

— Удивительная картина: Люциус Малфой отказывается от реванша? Это так не похоже на вас, сэр.

— Вы еще пытаетесь издеваться? Не советую вам дергать тигра за усы!

— Мистер Малфой! Еще немного и я решу, что вы горячо и нежно любили Темного Лорда! Вы же всю жизнь все делали исключительно для себя и для своего рода. Сейчас перед вами стоит выбор, который может определить вашу дальнейшую судьбу, а вы, то виски от нервов хлещете, то, как барышня за носовой платок хватаетесь!

Как ни странно очередная оплеуха, полученная от грязнокровки, подействовала на него не как красная тряпка на быка, а как ушат холодной воды. В конце концов, они разговаривают один на один, поэтому можно отбросить условности и выслушать эту юную стерву. Хотя, по хорошему и правильному варианту, надо было бы вышвырнуть мерзавку за ворота мэнора и пустить по ее следу пару церберов!

— Хорошо я выслушаю вас, но будьте покороче.

Гермиона чуть ослабила хватку на палочке и вздохнула свободнее. Все это время она очень опасалась, что ее просто убьют, а потом скормят фестралам. Но то ли аристократ побоялся отравить грязной кровью благородных животных, то ли она все-таки достучалась до его здравого смысла, зашоренного планами воскрешения хозяина, так или иначе — он выслушает ее…


* * *

— Драко, оденься для официального выхода. Ты отправляешься в Лондон вместе с мисс Грейнджер!

Растерянный блондин переводил взгляд с расстроенного отца на невозмутимую Гермиону и обратно. Чем это она так достала отца, что у него даже скулы покраснели? И спиртным от него попахивает. Они там выпивали, что ли, с утра пораньше?

— Зачем?

— Ты отправляешься поддержать мероприятие по открытию лондонского офиса благотворительного фонда имени Гарри Поттера. Твоя задача сказать речь от лица чистокровной аристократии и поддержать столь благородное начинание. Примерный текст тебе даст мисс Грейнджер, остальное сам сообразишь. И еще! У окружающих должно создаться впечатление, что ты очарован юной учредительницей фонда и даже намекаешь на некие серьезные намерения в отношении нее.

У Драко закружилась голова.

— Папа! Это же безумие, я не имею никаких серьезных намерений к Грейнджер и никогда не имел!

— Я знаю, что тебе милее вялые перещупывания с юной Асторией, но ради Мерлина не спорь со мной сейчас и делай, что сказано! Ты — Малфой! И должен делать все, что тебе приказывает глава рода! Гринграссам я со временем все объясню, и никуда твоя Астория от тебя не денется.

У Драко немного отлегло от сердца, а то он уже вообразил, что отец отравлен каким-то ядом, вызывающим безумие. Он покосился на довольную Гермиону и вышел из зала.

Предчувствие его не обмануло. Когда день начинается с Грейнджер — хорошего не жди!


* * *

Оркестр магических инструментов, кажется тот самый, что играл во время последнего испытания Тримудрого турнира на четвертом курсе, заполнил весь Косой переулок хрипением труб и лязгом медных тарелок.

Гермиона поморщилась от громких звуков, но тут же спохватилась. На нее сейчас нацелены не только взгляды толпы магов, но и камеры прессы, которые в своих вечерних и утренних выпусках обглодают до костей все новости, все слова и все выражения лиц на этом торжественном мероприятии.

А мероприятие получилось что надо.

Перси, надо отдать ему должное, подобрал отличное здание, с прекрасным фасадом, широким входом и просторной площадкой перед домом. Плакаты, транспаранты и шарики-боярики тоже были без нареканий. Кроме бухгалтера и директора в штате фонда уже появились две молоденькие сотрудницы, и Гермиона нисколько не удивилась, заметив, что одна из них частенько посматривает на распорядительного директора. Перси был и впрям великолепен. В новой фиолетовой мантии с высоким стоячим воротником и в высоком колпаке, он напоминал средневекового алхимика-звездочета. Вел себя новоявленный чиновник фонда сверхпредупредительно, как по отношению к главе фонда, как и к гостям мероприятия.

Приглашенные представители министерства вид имели недовольный и растерянный. На фоне этого праздника жизни их унылая дележка жалких доходов на многочасовых заседаниях выглядела совсем уж убого. Они с завистью осматривали бьющие в глаза признаки достатка и благополучия новой организации магического мира, завидуя не столько к деньгам, сколько к незаслуженной, с их точки зрения, популярности этого начинания.

Все газеты и журналы магического мира прислали своих репортеров и фотографов. Вспышки колдофото преследовали Гермиону с начала и до конца официальной части презентации.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс прислала целую группу студентов и преподавателей, во главе с чопорной миссис Вектор. Знакомые, полузнакомые и совсем незнакомые студенты весело махали ей, пытаясь привлечь внимание.

Делегация гоблинов на этом радостном фоне выглядела, как симпозиум гробовщиков на ирландской свадьбе. Низкорослые и одетые во все черное гоблины, тем не менее исправно воплотили в жизнь самую главную интригу дня, объявив, что предоставляют фонду эксклюзивную банковскую гарантию «Гринготтса».

Министерские тузы от такого удара чуть не попадали на мостовую. Не далее как вчера проклятые гоблины отказали министерству в поддержке годового бюджета! Не трудно догадаться, что послужило этому причиной. Поддерживать одновременно столь амбициозный проект и непомерные аппетиты министерства магии было невозможно, и стало окончательно ясно, чью сторону приняла эта вонючая раса финансистов и ростовщиков.

При таком известии репортеры начали сверкать магниевыми вспышками столь остервенело, что Гермиона начала опасаться, как бы не доиграться до пожара. Однако все обошлось.

Чтобы растянуть удовольствие, она решила выпустить Драко под конец презентации и сейчас не без удовольствия наблюдала, как юный аристократ парится при полном параде, стараясь никому не лезть на глаза и время от времени подглядывая в шпаргалку своей речи. Ничего. Даже если он забудет текст, то на это все равно всем глубоко наплевать. Неважно, что он скажет, главное, что он сюда пришел!

После ярких и энергичных выступлений представителей Хогвартса, клиники Мунго и детского дома для детей-сирот с магическими способностями, после скучных и протокольных речей посланников Министерства Магии, Визенгамота и Аврората, настал момент предъявить магической общественности главного джокера.

— А сейчас слово предоставляется Драко Абрахасу Малфою!

Выкрикнул Перси по бумажке и сам вытаращил глаза в недоумении от того, чье имя он только что прочитал.

Тишина упала на площадь. Все без исключения присутствующие с недоверием уставились на площадку, с которой произносились поздравления, напутствия и благодарности первому благому начинанию послевоенного магического мира.

С фирменной малфоевской надменной полуулыбкой, Драко солидно вышел на всеобщее обозрение и без всякой бумажки произнес блестящую речь, сопровождая ее умеренной и уместной жестикуляцией. Было в его речи и о войне, и об ошибках двух поколений, и о пропасти, чуть не разделившей братские магические расы и самих волшебников. Было там и о раскаянии, и о времени, которое лечит лучше любого колдовства, и о той самой любви, которая, как известно, побеждает любую ненависть. Во время этого периода своей речи Драко смотрел на Гермиону столь шекспировским взглядом, что Самопишущие перья репортерской братии чуть не задымились от скорости!

В изящном финале, Драко пообещал благотворительному фонду Гарри Поттера всемерную поддержку. Вроде как лично от себя и своей семьи пообещал, но из подтекста торчали ушки всех чистокровных родов Британии. Тут половина журналистов не выдержала и, наплевав на приличия, бросилась бегом по своим редакциям, чтобы уже этим вечером вывалить на головы читателей свежие сенсации.

Драко Малфой закончил свою речь и, приблизившись к мисс Грейнджер, протянул ей руку.

Расценив этот жест, как знак примирения между чистокровными и маглорожденными частями общества, все присутствующие разразились аплодисментами.

Гермиона удивилась — это выходило за рамки договоренностей, хотя надо было признать, что придумал Драко неплохо. Но что им двигало, в данном случае? Непонятно. Она протянула в ответ свою ладонь, ожидая кистью ощутить зверски-мстительное рукопожатие слизеринца, но тот вдруг склонился и нежно поцеловал девушке руку.

Вся площадь взревела! Еще остававшиеся к этому моменту репортеры дружно защелкали аппаратами, в душе насмехаясь над коллегами-торопыгами, которые, поспешив выпустить на полосы одну сенсацию, пропустили другую, еще более скандальную!

Драко выпрямился, отчетливо сделал общий поклон и отступил в сторону.

Тут же выскочил распорядительный директор, взмахнул палочкой и сотни белых голубей взлетели из невидимых отверстий здания, очевидно символизируя собой светлые планы благотворительного фонда.

Официальная часть закончилась и всех гостей пригласили на фуршет.

Времена были не самые сытые, и от этой важной части мероприятия почти никто не отказался, за исключением журналистов, которые завистливыми взглядами проводили тех из своих коллег, кому выпало освещать события на фуршете.

Офис, увеличенный Чарами Незримого расширения, вместил всех участников презентации. Нанятые эльфы разносили гостям напитки и угощение. Записные интеллектуалы, педагоги и целители вели неспешные разговоры о перспективах фонда и о критериях, по которым надо выбирать детей, которым будет оказываться помощь. Студенты и простые зеваки весело жевали сладости, запивая их соком и лимонадом.

Министерские тузы, пригубив шампанское, тут же откланялись, сославшись на неотложные дела по управлению магическим миром.

Съев по куску сырой печенки, их примеру последовали гоблины, сославшись на срочные дела в управлении финансами магического мира.

И вот тогда-то к мисс Грейнджер подошла известнейшая журналистка, матерая гиена пера и мастерица по прокалыванию дутых репутаций — великолепная Рита Скиттер!

Радостно улыбаясь, она громогласно попросила эксклюзивное интервью, обещая, что отнимет у главной виновницы торжества не более пяти минут. Гермиона стала догадываться, чего хочет эта ушлая баба, но решила не торопить события. Она мило улыбнулась и ответила согласием. Они тут же удалились в кабинет председателя фонда.

— А неплохо ты устроилась, девочка, — нахально заявила Рита, как только за ними захлопнулась дверь.

— Стараюсь, — скромно улыбнулась Гермиона, — но что-то вы наглеете, мисс Скиттер.

— А почему бы и нет? — еще более развязно ответила журналистка, усевшись в кресло за письменным столом председателя.

Гермиона присела на край того же стола и выжидающе уставилась на наглую стерву.

— Так вот, милочка! Обычно я беру со знаменитостей по двадцать галеонов в месяц, если они не хотят получить от меня статью с нелицеприятными разоблачениями, но с тебя я буду брать пятьдесят! Ты мне слишком много задолжала!

В голосе Риты сверкала и переливалась жажда мести.

— Больше у тебя нет возможности шантажировать меня, — продолжала она с ядовитым сарказмом, — жучок улетел из твоей банки, милашечка ты моя грязнокровная! Сегодня министерство приняло решение об амнистии незарегистрированных анимагов в обмен на добровольную и анонимную регистрацию в отделе Тайн!

Торжество прорвалось в голосе Риты. Ох, как давно она хотела отыграться на этой высокомерной и наглой заучке!

— И всего-то? — покачала головой Гермиона. — Рита, ты дура, каких поискать надо!

Улыбка застыла на лице репортерши, она явно не ожидала такой реакции и была сбита с толку.

— Я-то думала, что ты пронюхала о том, что я купила издательство «Ежедневного Пророка», — продолжила Грейнджер безжалостно, — а ты принесла мне новость, о которой меня предупредили еще неделю назад.

Улыбка сползла с лица Риты, как прошлогодний снег.

— Врешь! — с отчаянием выдохнула она.

— Когда говоришь с владелицей издательства, изволь встать, дорогая. И освободи мое кресло — оно тебе не по рангу.

Рита встала и как во сне смотрела, как Грейнджер села в кресло и вытащила из стола копию купчей.

— Полюбуйся!

В глазах журналистки замелькали обрывки текста: «…издательский дом… типография… редакция «Ежедневный Пророк»… логотип и фирменный знак… имущественных и правовых обременений нет, под залогом не состоит… Сделка заверена банком «Гринготтс»… Владелец — Гермиона Джин Грейнджер».

В глазах у журналистки потемнело.

Глава издательства смотрела на свою сотрудницу с брезгливой жалостью.

— А ты говоришь, «милашечка» и «грязнокровочка». Придержи язык, Рита! И знай, что в следующий раз я тебе подобных вывертов не прощу. Но пока у тебя еще остались кое-какие шансы, потому что я недовольна этим вашим олухом Барнабасом Каффе. Бардак в редакции! Журналисты откаты берут! Где это видано? Вот об этом и напишешь мне… объяснительную. У тебя контракт с редакцией на пять лет, с неустойкой в случае расторжения в размере трех годовых заработков? Вот и отлично. А сейчас иди, работай! И чтобы в твоих материалах комар носа не подточил!

Глава 16


Очнулись мы с Гарри в обнимку с Омутом памяти, но почему-то не в зале, а в спальне на кровати. Стоим мы на ней прямо в обуви, моргаем друг на друга и ничего понять не можем.

«Великий Мерлин! — раздался рядом голос Снейпа. — наконец-то вы очнулись!»

Слезли мы с кровати, держась за этот чертов артефакт, и даже руки от него оторвать не могли поначалу, как приклеились!

«А как это мы здесь оказались?» — это Гарри спрашивает.

«По стене пришли», — вроде шутит Снейп, а сам осунулся весь от беспокойства, даром, что фантом.

Стали разбираться и получилась такая веселенькая картина.

С того момента, как мы над Омутом склонились, времени прошло уже два часа, оказывается. И большую часть этого времени мы тихо и мирно бродили с Гарри по большому залу. Правда бродили не обычным способом по полу, а все больше по стенам и по потолку. Прямо как вампиры из какого-то фильма популярного. И бормотали что-то неразборчиво, то ли на латыни, то ли на древнехалдейском. А портреты, которые были по стенам развешаны, все в это время сгорели к едрене-фене. Вон одни багеты закопченные висят. И предки Лестрейнджей, что на этих портретах нарисованы были, даже не пытались разбегаться с криками, а складывали руки молитвенно и благодарили за что-то, пока их пламя пожирало!

Тут меня мороз продрал по коже. Смотрю и Гарри в полном обалдении.

«Ты, — говорит, — помнишь чего-нибудь?»

«Нет, — говорю, — а ты?»

И он головой мотает.

Тут Снейп раскричался. Как это, говорит, не помните, если вы тут и ругались друг с другом, и стихи читали, и гимны на древнегреческом языке пели? Я, говорит, даже заслушался.

А мы с Гарри переглянулись, и поняла я вдруг, что влипли мы основательно…


* * *

— А вы изменились, мисс Грейнджер.

Гермиона, не отрываясь от какой-то ведомости, нехотя ответила:

— Раньше мне так говорили в начале каждого учебного года. «Гермиона! Как ты изменилась за лето!» — передразнила она кого-то писклявым голосом.

Снейп недоверчиво поджал губы и без тени улыбки продолжил:

— Сейчас не начало учебного года. И я говорю об изменениях, которые произошли за четыре дня после злосчастного эксперимента с Омутом Памяти. Кстати, судя по письму Люциуса, нечто подобное наблюдается и у Поттера.

— Мистер Снейп, не пошли бы вы, куда подальше с вашими страхами и бреднями? Я чувствую себя великолепно и прошу оставить меня в покое! — нервно крикнула на него девушка.

— Вот об этом я и говорю, — вздохнул зельевар. — Постарайтесь держать себя в руках, иначе окружающие решат, что настоящую Грейнджер похитили, а взамен посадили мрачную и злобную колдунью.

Снейп исчез, не дожидаясь, пока в него метнут что-нибудь тяжелое. Такое уже бывало за последние дни. И не раз.

Разозлившаяся девушка схватила со стола Сквозное зеркало.

— Каффе! Я обнаружила в отчете за прошлый год недостачу газетного пергамента в размере двадцати пяти тысяч квадратных футов! Вы главный редактор или кто? Что значит, виновата типография? Кто дает тираж, вы или Мордред? Или вы этим пергаментом свой толстый зад подтирали? Молчать! Покроете недостачу из своего кармана или я вышвырну вас из издательства, к бабушке дементора!

Сквозное зеркало жалобно звякнуло, впившись в дубовую обшивку стены. Неконтролируемое бешенство затмило ее разум…

…Очнулась она на кровати. Уже стемнело. Из-под дивана испуганно зеленели глаза Живоглота. Снейпа нигде не видать. И все тело болит, все ломит и крутит, как при гриппе. Что же это происходит?

Ей вспомнился какой-то фильм, в котором разумные вирусы поселялись в теле человека и тот становился злобным и агрессивным, как дикое животное. И убивал себе подобных, так как каждый вирус боролся исключительно за собственное выживание и собственное потомство…

Ну нет, это уже перебор, отогнала она от себя запредельно-мрачную картинку. Однако надо взять себя в руки и понять, что происходит…

Все началось на следующее же утро после погружения в этот проклятый Омут Памяти. Она проснулась тогда с твердым убеждением, что проблема Малфоев может быть решена легко и просто. Быстро собравшись, она уже через час входила в банк «Гринготтс». Скупив там все долги этого магического рода, она вернулась к Гарри, который еще только продирал глаза в спальне.

Впрочем, Поттер был весел и энергичен. Он тут же полез в оружейную кладовую замка, откуда вернулся через полчаса весь в паутине и пыли, но с каким-то страшенным оружием, что-то вроде широкого обоюдоострого лезвия на длинном древке, отдаленно напомнившем топор Макнейра, но еще более устрашающих очертаний. Гарри заявил, что эта штука называется глефой и она идеально подойдет для эльфийской гвардии.

Уменьшив глефу почти в два раза, Гарри вручил ее Гермионе с просьбой заказать у лучших оружейников изготовление двухсот штук по этому образцу. Девушка уже торопилась уходить и, засунув ее в свою сумку с чарами Незримого расширения, отбыла по сети подземной аппарации.

Потом состоялся ее разговор с Малфоем. Первоначальное намерение провести беседу мягко и полунамеками исчезло без следа, как она рассмотрела этого аристократа и поняла насколько он мелок и ничтожен в своей глупой надутости.

И она стала бить его словами нещадно, заставив считаться с собой, а потом не дрогнувшей рукой предъявила ему выкупленные долговые обязательства и векселя. Ну не подлинники, конечно, а что-то вроде реестра финансовых документов, заверенного гоблинами. Тут глава рода сообразил, что он может оказаться виновником утери родового майората и, фигурально выражаясь, пал к ее ногам.

Сформулировать условия капитуляции не составило труда, хотя до мелочей она заранее ничего не продумывала. Слишком много было вариантов, и полное поражение Малфоя стояло среди них на самом последнем месте.

Впрочем, ей удалось не слишком унизить Люциуса и заставить его выполнить все свои требования. Она даже кинула главе рода небольшую морковку в виде обещания хранить в строгом секрете финансовое положение рода Малфоев и в обмен на помощь аннулировать несколько наиболее неприятных векселей.

Окрыленная успехом Гермиона бросилась в Лондон, где ее дожидались гоблины с договором на приобретение издательства «Ежедневный Пророк». Эта акция была заранее согласована со старшим гоблином «Гринготтса». До этого работники банка целую неделю кошмарили прежних владельцев выбиванием долгов и угрозами полного разорения. Так что цена сделки оказалась не дороже стоимости пары бричек, запряженных фестралами.

Оттуда был совершен быстрый марш по парикмахерским, и вот она уже вписала в список выступлений Драко Малфоя, сунула бумагу в руки Перси и скомандовала начинать презентацию фонда имени Гарри Поттера.

Первый звоночек о том, что с ней что-то не в порядке, прозвенел сразу после того, как она выставила из кабинета Риту Скиттер. Жесткий разговор и унижение, которому она подвергла обнаглевшую журналистку, доставили ей почти физическое наслаждение. И это было странно, необычно и даже угрожающе.

Она испугалась и даже поругала себя немного за то, что так увлеклась мщением, и оно чуть не стало самоцелью в этой истории с издательством. Позже несколько бокалов шампанского и культурное общение с преподавательским и целительским бомондом магического мира вернули ей душевное равновесие, и ко сну она отошла в прекрасном настроении.

Плохо ей стало ночью. Невнятные фантасмагории начали душить ее снами о камнях, растекающихся под ногами скользкими кровавыми лужами, о разъятых могилах из которых доносятся стоны и невнятные жалобы, о незримой, но страшной шестипалой руке, что ищет ее горло и преследует ее в этих вязких и неотвязных кошмарах…

Проснувшись раз пять в холодном поту, Гермиона встала и остаток ночи провела на кухне, глуша крепкий кофе, как воду.

С этого все и началось. Каждую ночь она ложилась и честно пыталась заснуть, но через пару часов вскакивала с криком ужаса и летела на кухню ставить турку на огонь. Как ни странно, но днем она чувствовала себя бодрой свежей и энергичной. Работоспособность у нее даже повысилась, вот только беспричинная злость и раздражительность временами душили и доводили до исступления. Доставалось всем сотрудникам фонда и издательства, любимому Живоглоту, фантомно-призрачному Снейпу и даже гоблинам.

Одновременно приходили не слишком радостные известия из замка Лестрейнджей. Люциус Малфой возобновил было занятия темной магией с Гарри, но тот в первом же учебном поединке так отделал учителя, что чудом избежавший увечий аристократ срочно ретировался восвояси. Он честно известил Грейнджер о том, что Поттер абсолютно неадекватен, и заниматься с ним в таком состоянии — просто невозможно. Стало ясно, что с Гарри творится то же самое, что с ней самой и причина этому может быть только одна: злосчастное погружение в Омут Памяти четыре дня тому назад…

Теперь она таращилась в темноте на Живоглота и, перебирая события, не могла найти выход из сложившейся ситуации.

Впрочем, нет козырей — ходи с бубен!

Гермиона встала, быстро оделась, накинула капюшон на голову и вышла из дома, сделав знак охране, не сопровождать ее.

Лихое ралли на «Ночном рыцаре» не произвело на нее былого впечатления.

Сойдя в Хогсмите, она окраиной деревни добралась до Визжащей хижины и после недолгих усилий проникла в нее. Подземный ход оказался в полном порядке. Те, кто выносил отсюда останки Снейпа, понятия не имели о замаскированной двери в подземный лаз. Гермиона протиснулась между корней Дракучей Ивы, нащупала парализующий выступ и вылезла на тропинку, ведущую в замок.

Входная дверь школы была заперта Филчем, поэтому подчинилась простейшему заклинанию. Легкие шаги понесли девушку в директорскую башню. У горгульи она притормозила, сообразив, что не знает пароль. Но после нескольких настойчивых требований, та все-таки подвинулась и освободила дорогу. Винтовая лестница вытолкнула ее прямо к двери в кабинет. Гермиона, не раздумывая, дернула ручку и вошла.

Как она и надеялась, директрисы Макгонагал тут уже не было. Или еще не было. Ночь сейчас застыла на том глухом рубеже, который отделяет поздний вечер от раннего утра.

Портреты бывших директоров спали или притворялись, что спали. Портретная рама Дамблдора была пуста. Почему-то это не смутило девушку. Она спокойно подошла к шкафу, в котором стоял Омут Памяти и начала неторопливо определять Охранные чары, которые лежали на нем.

— Зачем вам второй Омут, мисс Грейнджер, если вы уже и так наделали дел с первым?

Гермиона, не оборачиваясь и не прекращая свою работу, спокойно ответила:

— Я предполагала, что теперь вы сами будете следить за этим артефактом.

— Вы же не хотите, чтобы я поднял тревогу и вас здесь застали. Обвинение в воровстве — это очень большая неприятность для вас и огромная радость для министерства.

— Что-то подсказывает мне, — язвительно отозвалась девушка, поворачиваясь лицом к собеседнику, — что даже если я вынесу отсюда все, то все равно вы не посмеете позвать Минерву, так как тогда могут быть преданы огласке обстоятельства связанные с этими двумя артефактами!

— Вы сильно изменились! — печально констатировал директор, вглядываясь в черты лица девушки.

— Ага. Это я уже слышала. «Гермиона сильно изменилась за лето!».

— Вы все же не послушали меня, — с горечью констатировал Дамблдор, — и сунули голову в этот ящик Пандоры. Вы это сделали в одиночку или в компании с Поттером?

— Заткнитесь! — шипя, как рассерженная кобра, девушка метнулась к портрету, словно хотела зажать ему рот.

— Тихо! — властно отозвался старик. — Неужели вы думали, что обретающие по ту сторону реальности не знают, кто жив, а кто мертв?

— Ну не знал же этот ваш Найджелус о смерти Сириуса Блэка?

— Тогда прошло слишком мало времени. Я заподозрил неладное на десятые сутки после мнимой гибели Поттера. А по истечении сорок первых суток уже твердо знал, что Гарри жив. И ваш не слишком убитый внешний вид при посещении Минервы подтвердил мои подозрения о вашей причастности к этой авантюре.

— Приятно, что умные люди остаются таковыми и после смерти, — с некоторой агрессией парировала Гермиона. Такой Дамблдор жутко раздражал ее. — А ваши коллеги тоже в курсе?

— Вас ведь не это беспокоит, а возможность утечки информации. Боюсь, что вы сейчас прикидываете, каким способом надежнее всего уничтожить все портреты. Не так ли?

— А если и так? Вы в состоянии помешать мне? — с откровенной угрозой выплюнула Грейнджер.

— Я в состоянии помочь вам. Вам обоим. А вы еще не совсем обезумели, хотя ваша ярость и наводит на догадки, что с момента вашего опрометчивого влезания в Омут Памяти прошло уже дней пять-шесть.

Гермиона кусала губы, не зная на что решиться. С одной стороны, она пришла сюда именно за помощью. С другой стороны, покойный директор за пару минут разговора довел ее до белого каления, и девушку буквально трясло от желания раскатать всех этих умников в мелкую пыль!

— Если вы в состоянии помочь — помогайте, а не стройте из себя вселенского всезнайку и умника! И не надо говорить, что вы умнее многих людей. Сейчас это не прозвучит, директор!

Грейнджер вроде бы и соглашалась на помощь, но облекала свое согласие в такие формулировки, что было понятно, насколько плохо она владеет собой.

— Все-все, — поднял руки в примирительном жесте Альбус, — умничать больше не буду. Но я прошу все же ответить, прав ли я в своих догадках?

— Четверо с половиной суток, — сквозь зубы процедила Гермиона, — сеанс проводили вдвоем с Гарри, так как он немного овладел темномагическими приемами.

— Кто его учил? — нахмурился Дамблдор.

— Малфой-старший.

— Хм… Ну это еще куда ни шло, — пробормотал директор, — я опасался, что вы занимались сами по рекомендациям Снейпа.

Гермиона, не моргнув глазом, снесла удар. Снейп ведь предупреждал, что от привидений и прочей нежити, к которой относились и портреты, ему не укрыться.

Знает и пусть знает.

— Какие у вас симптомы? Агрессия, нетерпимость, сверх энергичность — это я сам вижу. Что еще?

— Сновидения… потом бессонница… страх и ужас по ночам, и желание разорвать всех в дневное время, — откровенно призналась девушка и горько усмехнулась, — прямо оборотень наизнанку.

— «Оборотень наизнанку», — повторил директор задумчиво, — точнее и не скажешь. Боюсь, теперь вам придется пройти весь путь до конца.

— Какой путь? О чем вы? — резко спросила Гермиона.

— Путь обращения в темного мага, девочка моя. Это ведь не мой, а ваш выбор. Точнее — твой выбор. Ты решила и за себя и за Гарри. Если помнишь, то я пытался тебя удержать. Мне и в голову не могло придти, что вы свяжетесь с Малфоем, да еще начнете практически изучать темную магию. Не случись этого и Омут просто не пустил бы вас в свои глубины, которые открываются только посвященным. А теперь у вас дороги назад нет. Остановить процесс или обратить его вспять уже нельзя. Иначе…

— Иначе что?

— Иначе вы погибнете!

Глава 17


Гарри тяжело ворочался с боку на бок.

Уже четвертая ночь без сна. Вроде и хочется спать, а как закроешь глаза, так такое привидится, что вскочишь и не знаешь что делать: то ли материться, то ли орать от ужаса.

Ну вот опять, стоило ему чуть-чуть расслабиться и задремать, как оборвалось все внутри и полетел он в геенну огненную, пышущую нестерпимым жаром.

Вскинулся Поттер в очередной раз и сел, таращась в темноту. Светильники на стенах мягко вспыхнули. Это да, этого умения у него теперь сколько угодно. Словно замок в его мысли заглядывает. Или сторожит желания, как старый и опытный слуга, который знает, когда хозяин захочет пить и терпеливо ждет, пока его позовут.

Кстати, насчет пить. Точнее выпить.

Он тут уже и виски баловаться на ночь попробовал. Думал, что сработает. Раньше ведь помогало. Накапаешь перед сном на два пальца и спишь без сновидений. Ни фига не получилось. Сначала подумал, что мало выпил и на следующий вечер оглоушил полбутылки.

И что? А ничего.

Даже выхлопа изо рта не было, как такового. Зато утром вышел из туалета в благоухании односолодового скотча. Ничего в нем не усвоилось. Прошло все насквозь и вышло, нах! Понял?

Ничего он тогда толком не понял, но испугался. Ясно же, что просто так такого быть не может.

А на утро к нему Малфой-старший прирулил. Вроде как продолжать занятия, но при этом смотрел на Гарри, как на пустое место. Раньше чуть ли не под руку, а теперь и в лицо не глядит. Разозлил он этим своего ученика, а потом еще сдуру насчет Гермионы проехался, дескать, что магл, что маглокровка — невелика разница. Ну, Гарри и выдал ему разницу. Как раз новая тема началась — они воздушные смерчи и вихри «думали». Поттер и устроил своему преподавателю русские горки над озером. Ох, и потрепало аристократа всеми ветрами, перекидывая, как квоффл из одной воздушной воронки в другую. Ох, и погонялась за ним по набережной воздушная линза, фокусируя лучи бледного солнышка на его дорогущей мантии. Дымящийся благородный лорд позорно сбежал в замок и поспешил убраться восвояси, под издевательские вопли Поттера:

— Куда же вы, профессор? Занятие еще не кончилось!

Злость Гарри сорвал, а легче не стало. Теперь, чтобы спустить пар он каждый день уходил в лес и там десятками расстреливал деревья. Зверье обходило стороной, а птицы облетали кругом урочище, в котором он бесился…

По набережной, что ли, прогуляться? Гарри кое-как напялил на себя мантию, шикнул на Робби, который сунулся помогать, повязал на шею по холодному времени толстый шарф и шагнул из спальни.

Вяло шаркая ногами по плитам коридоров, он дошел до главного зала и покосился на Омут Памяти, взгроможденный на каминную доску. Показалось ему или нет, что крышка на нем плохо закрыта, но решил проверить от греха. Гермиона предупреждала его о способности этого артефакта связываться со своим хогвартским близнецом.

Он уже протянул руку к крышке, как вдруг в камине фыркнула зеленая вспышка, и из него выскочила Гермиона. Была она вся какая-то взъерошенная. Взгляд бешенный, и действовала девушка агрессивно, быстро и напористо. Не успел Гарри «мяу» сказать, как был опрокинут на ковер и прижат к полу ее горячим телом. Несколько минут заняла борьба с одеждой. Больше всего пострадал шарф. Сначала Гермиона чуть не удавила им своего возлюбленного, потянув не за тот конец, а когда тот захрипел, просто разорвала шарф на лоскутки и раскидала по сторонам. Впрочем, мантия Гарри и плащ Гермионы тоже получили по заслугам. Виданное ли дело? Мешать двум сгорающим от страсти людям ощутить соприкосновение тел и услышать стук сердцец!

Была мантия — стала рванина!

Был плащ — стал тряпкой!

А уж про майки, трусы и лифчики и разговора нет.

В топку!

То есть в камин, конечно…

Робби, украдкой заглянув в зал, мгновенно стал пунцовым и забился в самый дальний угол коридора, но так, чтобы услышать, если хозяин вдруг позовет.

Но хозяину было не до слуги. Закипев душой, он не уступал подруге ни страсти, ни в выносливости. Это было не занятие любовью, и не радостное упоение друг другом. Это была схватка двух изголодавшихся хищников, отбросивших все условности и жадно вкушающих наслаждение из чаши страсти!

Кстати о чаше.

Крышка на ней действительно оказалась сдвинута. Произошло ли это во время уборки или по какой-то другой причине, но Омут Памяти неожиданно откликнулся на тот колючий клубок страстей, что кипел в двух шагах от него. Из-под крышки артефакта потекли перламутровые языки тумана. Они жадно потянулись к обезумевшим от страсти любовникам и собрались вокруг разгоряченных тел, образуя вокруг них переливающуюся ауру. Они ласковыми языками морозной свежести касались их влажной от пота кожи. Они легко и незаметно впитывались в тела молодой пары, пока та совершала последний рывок к вершине наслаждения. И они растаяли без следа, когда по юным любовникам пробежала последняя судорога пароксизма страсти…

— Гарри, ты был просто чудо… — невнятно пробормотала девушка и уснула.

Уснула прямо на голом полу, непринужденно обнимая Поттера одной рукой и положив другую под щеку.

Гарри с некоторым трудом пришел в себя и тихонько выбрался из-под девушки. Она ничуть не возражала и тут же сунула себе под щеку и вторую руку.

Юный маг с некоторым недоумением рассмотрел кровавые полосы от ногтей у себя на груди и два укуса на левом соске. Круто оторвались! Интересно, а он ее кусал? Если да, то за какое место?

Хотя, ни фига это сейчас не интересно. Спать хочется. И просто нет сил идти в спальню и тащить туда же Гермиону.

Гарри протянул руку к выходу из зала и нетерпеливо пощелкал пальцами, и в него тут же влетела пара огромных одеял и с десяток подушек. Он сунул две подушки под голову Гермионе и укрыл ее, потом сообразил, что надо и под нее подсунуть чего-нибудь, но девушка, почувствовав одеяло, как-то неуловимо ловко сама в него завернулась и тихонько засопела. Гарри последовал ее примеру, правда, не так ловко. Заодно он убедился, что на спине трассы от ногтей у него такие, что груди и соску и не снились. Но голова уже сама тянулась к подушке, и на все остальное кроме сна было глубоко наплевать.

— Милая моя пантера, ты была просто очаровательна, — пробормотал он в последнем приступе галантности и провалился в глубокий, крепкий сон без сновидений.

Омут Памяти на каминной решетке тихонько звякнул крышкой, как бы в подтверждение его слов…


* * *

Гавейн Робардс вернулся с Совета министерства и вызвал к себе начальников секторов отдела Магического Правопорядка, который он возглавлял. Главный аврор был сильно не в духе и с неодобрением смотрел, как его подчиненные неторопливо подтягиваются и рассаживаются, лениво переговариваясь между собой. Последней вошла секретарь Муфалда Хмелкирк, встретила грозный взгляд шефа и тихой мышкой юркнула за дальний конец стола.

— Значит так, коллеги. Клиника Мунго прислала в министерство представление. Сегодня зафиксирован двадцать третий случай обращения работников министерства за помощью к колдомедикам, по поводу зубной боли.

— Так они годовой бюджет все неделю принять не могут, а это еще та зубная боль! — откликнулся весельчак Уильямсон и тут же съежился под свирепым взглядом главного аврора.

— Позубоскаль мне тут! — гаркнул Робардс. — Ничего смешного нет. За две недели мы имеем два с половиной десятка ценных работников с зубной болью. При этом никакие заклинания и зелья не помогают! Такими темпами мы скоро останемся без нескольких ведущих отделов министерства.

— Я кое-что слышал об этом, — нахмурился начальник следственного сектора Праудфут, — но какова статистика по отделам министерства — я не знаю.

— Финансовый, Юридический и отдел Регулирования Торговли, — наливаясь венозной кровью, перечислил Робардс, — почти все сотрудники из этих отделов страдают зубами. Нам поручено провести расследование. Прошу представить мне до конца дня план следственных и розыскных мероприятий.

— Еще искать-то некого, — пробормотал озадаченно начальник оперативного сектора Сэвидж.

— Были бы пострадавшие, а преступники найдутся! — рявкнул главный аврор на болтливых подчиненных. — Серьезное дело, а они устроили тут… пердимонокль какой-то, понимаешь! Все свободны!

Праудфут быстро заскочил в свой кабинет, закрыл дверь изнутри и извлек из кармана Сквозное зеркало.

— Скабиор! Передай своим друзьям, что они очень грубо работают! Нельзя же обрабатывать только тех магов, которые их интересуют. В Совете министерства уже сделали выводы и дали отмашку Гавейну. Старый дурак, конечно ничего не накопает, об этом уж я позабочусь, но сделайте что-нибудь, чтобы не было такого явного указания на кого направлен удар… Хорошо, займись с ними сам. А что у вас нового по Грейнджер? Ну, собирайте-собирайте, только время идет и уже лишь слепой не видит, что авторитет министерства падает. Надо торопиться, Скабиор. Твои низкорослые друзья это затеяли, вот им и карты в руки. Все, до связи…

В это же самое время «старый дурак» Гавейн Робардс задержал в своем кабинете секретаря Муфалду Хмелкирк и дал ей срочное поручение в отдел Тайн. Сказанное при этом напутствие прозвучало несколько загадочно:

— Давай, Муффи, поспешай не торопясь. Главное накрыть этих недобитков с поличным. Спецколдотехника у Невыразимцев готова, следствие объявлено и эти кроты сейчас зашевелятся. Но помни, главное — это не спугнуть. И учти, что для тебя это хороший шанс вернуться на нормальную должность. Давай, Муффи! Во всем аврорате я могу доверять считанным людям, и ты в их числе. Не подведи меня!


* * *

Гермиона виновато вздыхала, смазывая следы ночной оргии на спине Гарри. Тот негромко шипел, но находил в себе силы подшучивать над девушкой и над собой.

— Обычно ордена и награды на грудь вешают, а ты мне зачем-то их на спину налепила. Орден Страсти первой степени!

— На грудь ты тоже получил, — хмуро напомнила Гермиона.

— Упс! Как же я забыл, — заблажил Поттер, рассматривая свой посиневший сосок, — это будет медаль Сладострастия!

— Ничего это не будет. Сейчас заживет на тебе все как на собаке, Принц Гарри.

— Ну, моя кошечка-цапка-царапка, видимо, говорит со знанием дела?

Гермиона шлепнула его по затылку, чтобы не вертелся, и продолжила обработку.

— Да ничего я не знаю, — с досадой возразила Грейнджер, рассматривая глубокие борозды, которые и не думали исчезать, хотя мазь, которую она нашла, гарантировала полное исцеление при любых поверхностных рассечениях. — Больно еще?

— Да как было, так и осталось.

У девушки возникло подозрение, что с этими царапинами все не так просто. Нанесены они не просто магу, а темному магу, и нанесла их тоже не просто колдунья… У нее возникло ощущение, что она знает, как это излечить, но привыкнув доверять не интуиции, а «официальным источникам», она некоторое время боролась сама с собой, но потом решилась и широким полотенцем стерла всю мазь со спины Поттера.

— Оу! Больно, между прочим. Я еще не настолько темный, чтобы не чувствовать боль, Миона.

— Извини. Сиди спокойно, я попробую по-другому.

Она положила ладони на спину парню и провела языком по одной из самых глубоких царапин. Гарри вздрогнул. Гермиона посмотрела на результат. Рана исчезла, оставив лишь розовый след, который стремительно бледнел, сливаясь со здоровой кожей.

Вот значит как! Она может разорвать плоть, а потом сама же залечить. Да уж, таким умениям в Хогвартсе не учат.

Она быстро уничтожила языком все следы ночной вакханалии на спине у Гарри. Пронаблюдала процесс заживления и отодвинулась от возлюбленного. Сейчас следовало ожидать вопросов. Тем более что их должно было накопиться уже немало.

Гарри подвигался, проверяя ощущения на пострадавшей части тела, потом, завернув руку, провел по спине сверху и снизу, и в недоумении повернулся к подруге.

— Только не надо говорить мне, что я сильно изменилась!

— Тогда расскажи сама, — просто предложил Гарри тепло, но пристально глядя на девушку.

Начинать рассказ надо было с признания своей беспросветной глупости, но Гермиона решила, что это будет непедагогично. Поэтому она просто хронологически изложила все, что происходило с момента побега Гарри. Она рассказала о борьбе за наследство, о договоре с гоблинами, об учреждении фонда и покупке редакции…

Во время этого рассказа, Поттер в восхищении крутил головой и время от времени с некоторой обидой вскрикивал: «Что же ты мне сразу не рассказала?»

Девушка отвечала на это что-то типа «да просто некогда было» и продолжала рассказывать. И действительно рассказывать об этих делах было просто, а временами даже легко и весело.

А потом она заговорила об Омуте Памяти и вся простота куда-то подевалась. Когда же дело дошло до последнего разговора с Дамблдором, Гермиона уже с трудом подбирала слова, а Гарри сидел, нахмурившись, и желваки у него слегка шевелились.

— Я понимаю, что поступила как последняя дура, — чуть не плача, закончила она свой рассказ тем, с чего не хотела начинать.

— Темная магия и темные маги… — пробормотал Гарри и принялся расхаживать по комнате, грызя ногти. — Это ведь не одно и то же, не так ли?

Девушка подавлено кивнула головой.

— М-да. Такого оборота я не ожидал. Хотя, по большому счету, все получилось случайно. Горбин ничего не знал о содержимом Омута…

— Почему ты так думаешь?

— Он же торговец. Ели бы он знал, то взял бы дороже или тебе не продал бы вовсе. Получается, что ты передо мной не виновата, хотя, конечно, жаль, что так получилось.

— Погоди, Гарри, я очень виновата…

— Ты не понимаешь! — перебил он ее. — Я не терплю тех, кто пытается мной манипулировать. Но ты же не стремилась превратить меня в темного мага?

— Нет. Я хотела, чтобы ты научился только некоторым магическим приемам. Как Малфой или Снейп…

— Вот видишь? А к наследству и деньгам я отношусь… — он махнул рукой. — Деньги мне нужны, чтобы о них не думать. Ты же не собираешься потратить их все до последнего кната?

Глаза девушки налились слезами, и она отрицательно помотала головой.

— О чем тогда разговор? Будем думать, что делать в той ситуации, в которой мы оказались. Что толку упрекать друг друга? По большому счету я же мог отказаться от того просмотра воспоминаний, ты же меня не заставляла.

Гарри вдруг остановился и внимательно посмотрел на девушку.

— Но это все так, только в том случае, если ты мне рассказала все.

Гермиона не ожидала такой атаки и растерялась.

— Да, знаешь… да, в общем-то… ну да, наверное…

Гарри подошел к ней, присел и наклонился, заглядывая девушке в лицо.

— Я допускаю, что у тебя есть причины, по которым ты сейчас не можешь мне рассказать что-то важное. Допускаю. И я сейчас не буду настаивать. Ты можешь сделать это позже. Но знай, что если ты не хочешь все испортить между нами, то такая возможность и такая попытка у тебя осталась только одна. Только одна, Герми! Договорились?

Девушка подавлено кивнула.

— Пошли завтракать или обедать. Что там сейчас со временем, совершенно не представляю. А потом позовешь Снейпа и попробуем выяснить масштабы нашей темной проблемы. Давай на выход, моя Моргана!

Девушка с некоторым усилием улыбнулась. Она ожидала более бурной реакции и словесной трепки, а вместо этого любимый человек очень взвешенно, но очень серьезно дал ей понять, что играть собой он не позволит ни Гермионе, ни Моргане, ни лысому Мерлину.

«Думай, Гермиона, время у тебя еще есть. А вот права на ошибку — уже нет».

— Мне еще в ванную надо. Иди уж, тоже мне, Мордред!

Глава 18


— Я занимался темной магией только для того, чтобы Малфой предоставил мне в качестве убежища этот замок? — удивлению Гарри не было предела. — Гермиона, а тебе не кажется, что это уже перебор?

Грейнджер чувствовала себя, как ученик, не выучивший урок. Первый раз в жизни она посочувствовала нерадивым студентам. Все же крайне неприятное ощущение. Если бы события развивались по ее плану, то они проехали бы мимо всех этих моментов. Все было бы заслонено и отодвинуто более важными событиями. А теперь… теперь приходилось раскрывать некоторые карты раньше времени и сопровождать эти комментарии ненужными подробностями.

— Люциус ничего не делает просто так. Мне нужно было предложить ему приманку, которая заслуживала бы его внимания. Что и произошло в конечном итоге.

— Да уж. Вот только результат не очень. Люциус на меня теперь обижен. Не я овладел темной магией, а темная магия овладела мной. А замок… Вот замок меня действительно слушается. Тут не поспоришь.

— Вот видишь? Такое надежное убежище. Где бы ты прятался все это время?

— Молчу. Убедила.

Этот разговор происходил за завтраком, который по своей обильности мог поспорить с любым обедом, а по времени проведения и с ужином. Зимний день в Британии короток и уже смеркалось.

— А ты уверена, что об этом замке никто не знает? — вскинулся Поттер с очередным вопросом.

— Наоборот, я уверена, что об этом замке знает куча народа, — терпеливо ответила девушка. — При этом я убеждена, что найти его не смогут.

— Почему?

— Потому что Рита Скиттер, зная примерное расположение замка, искала его несколько недель, но так и не нашла.

— А, ну да, — кивнул Гарри, помешивая в вазочке раскисшее мороженое. — Глассио!

Мороженое затвердело до кристаллического состояния. Гарри постучал по нему ложечкой, выслушал мелодичное позвякивание и отодвинул от себя заиндевевшее лакомство.

— Робби! Мороженое с вишневым сиропом!

Затребованное блюдо тут же появилось на столе.

— Гарри Поттер! Ты просто тянешь время! Мы договорились после завтрака переговорить со Снейпом. И сидим здесь уже полдня. Ты чего-то боишься?

— А ты нет? — коротко глянул на нее парень.

Тут он попал в точку. Очевидно, что настрой на этот разговор был у них разный. Гермиона рвалась все выяснить, чтобы начать действовать, а Гарри оттягивал момент, когда новые неприятности перейдут из области предположений в область практической глубокой жопы, в которую они в очередной раз угодили. С той лишь малоприятной разницей, что на этот раз жопа была еще и темная!

— Я позову его, — непреклонно сообщила Гермиона.

— Ну, раз ты решила окончательно испортить мне аппетит, тогда зови.

Гермиона трагически перекосила брови и страдальческим голосом крикнула.

— Мистер Снейп! Надо поговорить!

В кресле у камина неторопливо сконденсировался покойный зельевар.

Гарри, хоть и ожидал его появления, рефлекторно вздрогнул и, растянув губы в безрадостной усмешке, нехотя выдавил из себя:

— Э-э-э… здрасте, профессор.

— Добрый вечер, мистер Поттер. Здравствуйте, мисс Грейнджер. Я могу быть вам чем-то полезен? — тон Снейпа как всегда был наполнен сарказмом и находился в полном противоречии со смыслом произносимых фраз.

Для Гарри, например, это приветствие прозвучало примерно так:

«Ну что, придурки гриффиндорские, опять вляпались в дерьмо по самые уши?»

— Гермиона, у тебя были какие-то вопросы к профессору. Простите, к директору. Вас так величать? — скрывая досаду, Поттер смотрел в сторону от ненавистного педагога.

— Гарри, не глупи. Нашел время обижаться, — зашипела девушка.

Но Поттер уже не слушал ее. Он уставился на фантома и попытался «думать» его.

Все объекты, как учил его Люциус, делились на три категории. На те, в которые можно проникнуть. На те, которые можно впустить в себя. И на те, с которыми невозможно ни то, ни другое. Кажется, фантом относился к третьей группе. Он не впустил в себя Поттера и не поддался на попытки затянуть его. Других методов воздействия на материальные объекты Гарри не знал. Может быть их, как утверждал Малфой, больше и нет.

— Не тратьте время зря, Поттер. Диагностика, которую вы применяете ко мне, как материальному телу, совершенно бессмысленна. Я не являюсь материальным объектом. Я представляю собой лишь сгусток некротической энергии, на которую сматрицирована проекция моей души. Некродиагностику вы еще не проходили, так как Люциус о ней ничего не знает. Да и мои познания в ней невелики. Эта специфика, которая под силу лишь настоящим темным магам. Темным по сути, а не по набору знаний. Вам еще лишь предстоит ее освоить.

— Так. Приехали! — сокрушенно вздохнул Гарри. — Этого я и боялся. Малфой тоже разок обмолвился об этой разнице между знаниями и сутью. С этого момента поподробнее… сэр.

— А что вам непонятно?

— В чем разница между знаниями темного мага и сутью темного мага?

Снейп большим пальцем своей правой нематериальной руки почесывал свой столь же нематериальный подбородок, то ли раздумывая, то ли подбирая слова.

Гермиона затаила дыхание.

— Разница в данном случае носит качественный характер, — произнес он, наконец. — Мозг обычного мага, обученного темным искусствам, является их хранителем. Мозг темного мага, который является таковым по сути, является творцом этих самых темных искусств. Например, я обучен темным искусствам. А вот вы, если верить Дамблдору, очень скоро станете темным магом созидающим их. Понимаете, Поттер?

— Ну еще бы! Типа мы все едем в «Ночном рыцаре», только вы, как использованный портключ, перекатываетесь по заблеванному салону, а я, значит, сижу за рулем. Клево!

— Без удовольствия констатирую, что нахальства и дерзости в вас не убавилось. Эта величина, видимо, является константой независимой от темной магии.

Поттер отвесил шутовской поклон, и Гермиона тут же ткнула его локтем в бок.

— Итак. Во время последнего разговора Дамблдор попросил меня объяснить вам ситуацию и по возможности проконтролировать ваше поведение, во избежание нежелательных последствий.

— Когда это он успел? — удивилась Гермиона

— После того, как вы вышли из кабинета, у меня было несколько минут до того, как вы аппарируете домой из Визжащей хижины. Убедительная просьба не перебивать, Грейнджер!

— То мисс да мисс, а тут просто Грейнджер, — проворчал Гарри недовольно.

Снейп кинул на него один из своих уничтожающих взглядов и продолжил:

— Итак. Короткая историческая справка. Омут Памяти, который вы видите на этой каминной решетке, является частью сложного обучающего темномагического артефакта. Он был создан Альбусом Дамблдором и Геллертом Гриндевальдом. Оба артефакта имеют сложную систему связи, которая позволяет им обмениваться текущей ментальной информацией и накапливать знания, полученные обоими магами. Это понятно?

— Э-э-э… а для кого они создали этот артефакт? — спросила ошарашенная Гермиона.

— Для себя естественно, — удивленно вскинул брови Снейп, — оба мага в юности были очень дружны и, решив изучать темную магию, захотели уравнять знания, чтобы обладать равным могуществом. Ну и, как это часто бывает, перестарались. Когда артефакт набрал некую критическую массу темномагической информации, он просто изменил природу мага, который сделал его вместилищем столь могущественной магии.

— Обоих магов? — уточнил Поттер, уловив нюанс.

— Нет. Темным магом стал только Альбус Дамблдор.

— Что?!

— Вы не путаете?

— Я, молодые люди, лишен возможности что-либо путать. И рад бы, да не могу. Альбус был инициирован первым, но успел предупредить Гриндевальда. Тот запечатал свой Омут Памяти и больше не открывал его. За долгие годы защитное заклинание рассеялось, и мисс Грейнджер при вашей помощи, мистер Поттер, сумела сунуть в него свой любопытный нос. Дальше вы понимаете, что произошло. Критический сгусток темной магии, который столько лет ждал симметричной инициализации, вцепился в первый же подвернувшийся мозг и выполнил свое предназначение. Вы были инициированы вместо Геллерта Гриндевальда, бедные мои котики-песики.

«Котики-песики» сидели перед Снейпом совершенно обалдевшие от столь радикальных новостей. Просто нахвататься темной магии — это одно. Но стать наследниками Гриндевальда — это уже чересчур. Это настолько чересчур, что надо бы проснуться и прервать это кошмар, да вот беда — ничего не получается!

Дамблдор — тоже хорош! Самый светлый маг современности! Весь привычный мир встал на дыбы. А он и раньше не мог похвастаться логической стройностью.

— Мы пропали! — с отчаянием выкрикнула Гермиона. Слезы потекли по ее щекам. Гарри вытащил из кармана, что-то похожее на обеденную салфетку и вытер ей лицо, не отрывая взгляда от Снейпа.

— Договаривайте… сэр.

Снейп усмехнулся. А Поттер неплохо держится. Ну не буду их мучить.

— Да, вы правы, я еще не закончил с вопросом разницы между знаниями и сутью. А она есть и очень существенная. Если бы бедный Геллерт Гриндевальд знал о ней, то он еще тогда дал бы себя инициировать, и история магического мира пошла бы по совсем другому пути!

Гарри с Гермионой переглянулись. Слезы у девушки разом высохли.

— О чем вы?

— Как вы еще молоды, — с оттенком зависти заметил зельевар, — только в вашем возрасте можно столь быстро переходить от отчаяния к надежде. Слушайте же. Маг, который пошел по пути овладения темными силами является их рабом. Самый яркий пример такого рабства это сам Гриндевальд и ваш хороший знакомый — Воландеморт. Они были искусными темными магами и рабами темной магии, как таковой.

— А Дамблдор… — начал понимать Поттер.

— А Дамблдор являлся повелителем темной магии, а не ее рабом. Он не зависел от нее. Потому-то он, в конце концов, и прослыл самым светлым магом. Противоположности сходятся, как известно.

— Да-да, — пробормотал Гарри, — единственный, кого боялся Воландеморт. И правильно боялся. В министерстве ничего он старику сделать не смог. Сам еле ушел. И Гриндевальд проиграл ему на дуэли. Тоже не случайно. Интересная получается история. Но я слышал, что темные маги всегда враждуют между собой. А так как же мы с Гермионой?

— Ну, кто это может знать наверняка? — поморщился Снейп. — Дамблдор считает, что у вас есть шанс. Но для того, чтобы его использовать, вы должны продолжать инициализацию вместе, так же как и начали. Старик придает этому исключительное значение. Поттер, вы не лазали в Омут в отсутствие мисс Грейнджер?

— Нет. И близко не подходил. Вот только вчера мне показалось, что из него что-то вытекало и обволакивало… но в этот момент мы были вместе… очень вместе.

Гермиона пихнула локтем Гарри.

— Что ты говоришь? А почему я не заметила? — спросила она шепотом.

— Ты спиной была, и это… увлеклась слишком, наверное…

Девушка порозовела.

— Дамблдор рекомендует вам находиться рядом с Омутом только вдвоем. Всего сеансов должно быть три. Когда будет следующий сеанс, знает только сам артефакт. Он начал инициализацию, он ее и закончит. Ваше дело не сопротивляться и не расставаться друг с другом до ее окончания. Те четверо суток, что вы были врозь и так могли обойтись вам очень дорого.

— В каком смысле… сэр?

— Если кто-то из вас пропустит сеанс и не закончит инициализацию, то ему грозит скорая и боюсь мучительная смерть. Это предположение Дамблдора. А его догадки имеют постоянную тенденцию сбываться. В принципе рассказ окончен. У вас есть что-нибудь еще ко мне?

— Минутку, профессор! А как мы узнаем, что инициализация окончена?

— Артефакт выполнит свою задачу и перестанет существовать как таковой. Он опустеет, так же как опустела в свое время чаша Дамблдора. Правда, связь между Омутами, скорее всего, сохранится. Это отдельные чары.

Снейп выжидающе посмотрел на молодых людей и, видя, что они молчат, исчез.

— Ну что будем делать, моя Моргана? — натужно пошутил Гарри.

— Нет, Гарри, — покачала головой девушка. — Моргана, судя по всему, лишь владела темной магией. Как и Мордред, впрочем.

— Ну тебя послушать, так единственным темным магом тогда был Мерлин!

— Об этом я и думаю. Это очень даже вероятно! Владеть темной магией, но не зависеть от нее. М-да, Гарри, ты, наверное, привык с младенчества влипать в потрясающие катаклизмы, а мне как-то не по себе.

— Все будет хорошо.

— Спасибо, утешил, — слабо улыбнулась девушка, — будем ждать второго сеанса?

— Герми, я ведь не шутил насчет вчерашнего случая. Думаю, второй сеанс уже состоялся. Теперь надо ждать третьего. Кстати, в библиотеке замка есть такие книги по темной магии, что их и в Запретную секцию библиотеки Хогвартса не взяли бы. Не хочешь взглянуть?

— Что же ты молчал? А Омут как же?

— Возьмем его с собой. Вдруг третий сеанс будет такой же, как второй? В библиотеке мы еще не пробовали.

— Пошляк! С тобой невозможно серьезно разговаривать, мистер Поттер.

— Зато я ласковый и не кусаюсь, не царапаюсь.

— Пошли уж, тоже мне — пушистик-зубастик!

Глава 19


Третий сеанс произошел, когда они спали.

Гермиона открыла глаза и обнаружила, что смотрит на спальню с потолка. Рядом уткнувшись в плечо сопел Гарри. Скосив глаза, девушка убедилась, что они лежат в кровати, и проблема лишь в том, что она стоит на потолке рядом с люстрой, а вся остальная мебель занимает свои обычные места на полу под ними.

Грейнджер уже поднатаскалась библиотеке по теории вопросов применения темной магии и знала не хуже Поттера, что для темномагического воздействия нужно не столько махать палочкой, сколько жестко контролировать свои мысли и четко представлять цель, к которой стремишься.

Итак. Она нащупала под подушкой палочку, сосредоточилась и, подробно представив, как кровать переворачивается и встает на пол, взмахнула ей.

Кровать вывернулась из-под них и, спланировав вниз, крутанулась пропеллером, заняв свое обычное место. Следом посыпались подушки и прочие постельные принадлежности. Гермиона и Гарри остались висеть под потолком. Но это продолжалось лишь мгновение, так как в этот момент Поттер открыл глаза, чтобы понять, какого дементора с него стащили одеяло, и заорал от неожиданности. Тела начинающих темных магов мгновенно обрели вес и рухнули вниз. К счастью, прямо на кровать, которая, отпружинив, разбросала их в разные стороны.

— Гарри, ну зачем было так кричать? — возмутилась Гермиона, потирая мягкое место, которым она приложилась об пол.

— И тебе доброе утро. Что это было? — хриплым спросонья голосом, поинтересовался Гарри.

— Есть одно предположение. Где тут Омут Памяти?

— Так ведь он на столике у кровати стоял.

— А что это за деревяшки под тобой?

Поттер скатился с обломков столика. Вслед за ним, слабо дребезжа по ковру, сползла Чаша Омута. Гермиона схватила ее и заглянула вовнутрь.

— Пусто! Инициализация закончена.

— Хм. Странно, а почему во сне?

Гермиона на мгновение задумалась и, тряхнув гривой волос, уверенно заявила:

— Ничего странного. Первый сеанс был в состоянии повышенной лабильности. Второй во время мощного эмоционального всплеска. А третий в заторможенном состоянии сна. Это что-то сродни гипнопедии у маглов.

— Гипнопе… чего?

— Ну, это немагическая методика усвоения информации во сне. Очень спорная, кстати. Так вот. Во время первого занятия в нас была заложена событийная информационная составляющая темной магии, во время второго сеанса Омут передал нам эмоциональную составляющую, а сегодня все это объединил в единый блок памяти и представлений.

— Красиво излагаешь! Просто заслушаться можно. Если бы я еще понимал слова не через одно, то цены бы этой информации не было. Правда, одно я понял точно: мы теперь темные маги, — констатировал Поттер, и у Гермионы по спине побежали мурашки. — Дамблдор не говорил тебе, как это будет проявляться?

— Я и не спрашивала. Ты же помнишь, какие мы были психи. Я там чуть не начала жечь портреты.

— Да ты что? — восхитился Поттер. — А я, дурак, только полсотни деревьев завалил, да Малфоя в воздушных вихрях прокатил. А ты настоящим делом заняться хотела, жаль не довела до конца!

— У Макгонагал сердечный припадок случился бы.

— А мне все равно! Я самый темный маг в этой спальне и мне плевать на портреты покойных директоров Хогвартса! Тем более что они там через одного все тоже темные-претемные!

— Не дурачься, Гарри, — надулась Гермиона, — мне действительно не по себе.

— Что ты, как можно? Никаких глупостей, включая секс, спиртное и сладкое! Я буду целыми днями ходить по замку в сопровождении своей гвардии и строить замыслы порабощения магической Британии, включая кафешку старика Фортескью!

Гермиона не выдержала, рассмеялась и чмокнула Гарри в нос.

— Какой ты милый!

Липкий страх отступил. Ничего в них пока не изменилось. Если изменения и произошли, то внешне это никак не проявлялось. А что касается ее планов покорения магического мира, о которых не знал пока даже Поттер, то они, как были достаточно светлой расцветки, так таковыми и остались.


* * *

Целители клиники Мунго собрались на консилиум. Лица у всех были подавленные и растерянные. Уже больше пятидесяти магов, работавших в министерстве, были госпитализированы с острыми болями в нижней и верхней челюсти. Никакие зелья и целительные заклинания не помогали. Были задействованы все методы диагностики, включая магловские. Одного из заболевших отвезли в сопровождении опытных авроров в магловскую клинику. Там туземные целители предложили ему полную санацию и протезирование челюсти. Источник болей был признан ими фантомным, не имеющим под собой органической причины. Короче, стерли авроры память паре дантистов и трем медсестрам магловской клиники и вернулись назад не солоно хлебавши.

На этом колдомедики не успокоились. Из магической части Сорбонны приехали лучшие специалисты. Долго картавили и с экспрессией размахивали руками. Потом вынесли вердикт: произошедшее в магической Британии — это эндемия неизвестного магического заболевания. Получите уважаемые коллеги континентальный карантин и распишитесь!

Торговцы и производители магических товаров взвыли. Карантин наносил их торговле почти смертельный удар. Репутация британских магических товаров и так была подмочена после срыва контрактов во время последней магической войны, а теперь еще и эта на́пасть. Распорядительный директор благотворительного фонда имени Гарри Поттера в панике объявил о приостановке основных программ, связанных с иностранными образовательными программами. Шлагбаумы на границах соединенного королевства разом опустились. Мировое магическое сообщество предоставило своим британским коллегам расхлебывать эту кашу самостоятельно. Память о Драконьей Оспе, которая бушевала в мире в начале двадцатого века, была еще слишком свежа в памяти магов всех континентов.

Сейчас колдомедики обсуждали состояние самого первого заболевшего. Сгоряча решили, что ему стало лучше. Боли в челюсти прекратились, появился аппетит, пациент начал вставать и рваться в министерство, чтобы приступить к исполнению своих обязанностей. Вроде весьма обнадеживающие симптомы, но… Но что-то с ним было не так. Глаза этого министерского клерка очень вяло реагировали на свет, голос его стал невыразительным и глухим. На скулах мага постоянно горело два ярко-красных пятнышка, природу которых выяснить так и не удалось. Колдомедики боялись, что это мнимое улучшение — всего лишь короткая передышка перед новым витком болезни.

— Мистер Уизли, мы не можем отпустить вас на работу, как вы просите. Вашему отделу финансового контроля придется еще некоторое время справляться без вас. И ваша палочка пока полежит в хранилище артефактов пациентов.

— Это невозможно, — глухо возразил Артур, — я должен быть в министерстве. Там вся работа встала!

— Наше решение не изменится, пока мы не убедимся в вашем окончательном исцелении.

Глаза Уизли недобро сверкнули, но он промолчал, скользнув взглядом по сейфу в углу комнаты.

Так и закончился консилиум. А в клинике до наступления вечера еще у восьми пациентов перестали болеть зубы…


* * *

— Мистер Уизли! Что за идиотские слухи, что вы приостановили программы фонда из-за этой чертовой эпидемии?

— Мисс Грейнджер, — оправдывался бледный Перси, — но ведь клиника Мунго объявила, что введен карантин…

— Клиника Мунго самое подходящее место для вас, Персифаль, потому что вы — клинический идиот! Срочно подготовьте опровержение для «Ежедневного пророка». И напишите, что наш фонд удваивает количество стипендий для детей магов из семей, пострадавших во время последней войны, без деления на победителей и побежденных!

— Как это? — обалдел распорядительный директор. — Министерство нас живьем съест! Там же объявили подход к оказанию помощи на основе социального реванширования по итогам войны…

Перси смотрел на грозную начальницу почти умоляюще. Он свято верил в мощь министерства и не хотел с ним ссориться.

— Успокойтесь, я не собираюсь устраивать склок с Советом министерства. Думаю, они в ближайшее время изменят свою официальную позицию. Работайте спокойно. Не забывайте, что на вас смотрят другие сотрудники фонда.

Она отпустила бледного Уизли и поспешила в «Гринготтс» на встречу с гоблинами.

Стоит на пару дней отвлечься от насущных забот и тебя встречает полный кавардак в делах. Правильно говорят: если хочешь что-то сделать хорошо, то сделай это сам!


* * *

— Мисс Грейнджер! С глубоким прискорбием извещаю вас, что наши подозрения подтвердились: не за горами новая магическая война!

Слова старшего гоблина упали, как нож гильотины. Хлестко и беспощадно.

— Кто?

— Мы уточняем наши сведения, и как только будет полная уверенность — сразу сообщим вам. Надо срочно форсировать ваш проект с фондом. Мы не знаем, сколько у нас времени. Возможно месяц или два. Но вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы собрать под свое начало всех, кого сможете.

— Кого вы имеете в виду?

— Друзья, знакомые студенты Хогвартса, их родственники, просто знакомые маги. Все кого вы сможете организовать. Очень желательно участие родовой аристократии. Они владеют той магией, которая может вам потребоваться в первую очередь.

— Что я должна с ними всеми делать? Благотворительный фонд занимается адресной помощью малоимущим, и не может содержать огромный аппарат на жаловании. Тут никакого наследства не хватит!

— Мы выделим средства, мисс, и будем содержать столько сотрудников, сколько вам удастся найти.

Гермиона сжала виски ладонями.

— Стоп! Сэр, с чего это такая щедрость? Во время войны с Воландемортом вы не вмешивались в дела магов. Правильно ли я понимаю, что в данном случае затронуты ваши сокровенные интересы?

Гоблин с плохо скрываемой злостью посмотрел на дерзкую девчонку.

— Только не думайте, мисс, что мы пытаемся решить свои проблемы вашими руками. Это старая история и сейчас не время для рассказов, тем более что есть пока небольшой шанс, что удастся договориться мирно. Но он очень мал, потому что они уже фактически напали. Кстати, вам обязательно потребуется мощное магическое укрытие. Крепость, я бы сказал.

— Вы знаете что-то такое, чего не знают маги?

— Мы все знаем одно и то же, но выводы делаем разные. Мне пока нечего добавить. Вы будете выполнять наше прежнее соглашение?

Гермиона встала.

— Сэр, у меня нет оснований отказывать вам, но не тяните с объяснениями, я не буду ждать слишком долго.

— Да какое там долго, — раздраженно отмахнулся гоблин, — это вопрос нескольких дней или даже часов.

— Тогда я пойду, — холодно кивнула Гермиона.

Она была уже на пороге, когда старший гоблин вдруг добавил:

— Кстати, ваш заказ на форму и холодное оружие выполнен. Сегодня я распорядился оплатить услуги портных и оружейников. Можете называть адрес доставки. И я даже не спрашиваю, кого вы собираетесь вооружать, мисс Грейнджер. Но, надеюсь, вы отдаете себе отчет в опасности предпринимаемого шага. Лишенные долга служения магам эти существа могут быть очень опасны. Особенно в таких количествах.

Гермиона помедлила на пороге, потом спокойно отозвалась:

— Они не лишены долга служения, но благодарю за предупреждение. Заказ пусть доставят в офис фонда. Спасибо, сэр.


* * *

Гермиона вытащила из сумочки фальшивый галеон. Можно было зачаровать на него сообщение и вызвать весь отряд из знаменитой Армии Дамблдора, но… так сказать, «иных уж нет, а те далече»… а многие и вовсе «избрали часть благую». Придется вызывать поодиночке и только надежных ребят. И девчат.

— Невилл Лонгботтом, сбор отряда завтра в двенадцать в офисе фонда Поттера…

— Эрни Макмиллан, сбор отряда…

— Ли Джордан…

— Симус Финниган…

— Ханна Абот…

— Сьюзен Боунс…

— Терри Бут…

— Падма Патил…

— Парватти…

— …

Она называла имена и диктовала целый час. Галеон раскалился до состояния, что его трудно было удержать, но Гермиона почему-то не боялась обжечься.

Как много она вспомнила отличных ребят и девушек. Хотя она толком не знает, все ли они в Британии и живы ли здоровы. Интересно, придет кто-нибудь из старичков АД под новые знамена? А если придет, то останется ли?

Завтра она это узнает.

Потом наступила очередь распорядительного директора. Вызов Сквозного зеркала, очевидно, застал его врасплох, потому что на заднем плане была видна пытавшаяся прикинуться ветошью полуобнаженная сотрудница фонда. Та самая делопроизводительница, из числа первых принятых на работу самим же Уизли.

— Перси! Прекрати злоупотреблять служебным положением, кобель ты этакий! — рявкнула Грейнджер почти весело.

— Что вы, мисс Грейнджер, это Одри. Я забыл поставить вас в известность, что она моя невеста.

— Я вижу, что вы преисполнены уважения к своей невесте и даже избавили ее от избытка одежды, но это совершенно меня не касается, просто крепче держите Сквозное зеркало и не размахивайте им из стороны в сторону. Записывайте! Я приглашаю в офис фонда для собеседования следующих магов: Анджелина Джонсон и Оливер Вуд на час дня. Далее: Грегори Гойл, Теодор Нотт, Маркус Флинт. Этих на два часа и предупредите нашего спонсора мистера Драко Малфоя, что он мне необходимо его присутствие на этом разговоре…

Гермиона терзала Перси поручениями еще добрых полчаса. Потом «обрадовала» его, что все приглашения конфиденциальны, и надо обеспечить приглашенных портключами или паролями для каминной сети. Пожелав своему помощнику спокойной ночи, Грейнджер поменяла Сквозное зеркало и попробовала вызывать директрису Макгонагал.

— Что случилась, девочка моя? — раздался усталый голос Минервы.

— Миссис Макгонагал, нам надо срочно встретиться.

— Когда ты будешь? Могу встретить тебя у ворот школы через четверть часа.

Хорошее всегда хорошо. Директриса даже не стала выяснять причин столь срочной встречи в столь позднее время.

Гермиона ни разу еще не аппарировала одним прыжком на такое большое расстояние. Но надо попробовать. Как-никак она теперь темная волшебница, пусть и начинающая…

… Уф! Получилось. Всего ярдов на двадцать промахнулась в сторону от ворот. Гермиона зябко поправила на плечах теплую мантию и прислушалась. Где-то недалеко по ту сторону ворот раздался мягкий хлопок. Потом огромная створка бесшумно распахнулась.

— Заходи! Что-то случилось?

Только теперь Минерва позволила себе выразить голосом некоторую тревогу.

Гермиона вошла и обняла пожилую колдунью, которую любила, как вторую мать. Створка ворот за ее спиной захлопнулась. Они неторопливо пошли по расчищенной от выпавшего снега дорожке по направлению к замку. Директриса терпеливо ждала.

— Да, миссис Макгонагал. У меня для вас две новости. Одна хорошая, другая плохая. С какой начинать?

— Хм. Давай обе сразу, — через силу улыбнулась встревоженная Минерва.

— Как скажете. Первая — Гарри Поттер жив. И вторая — у нас опять на носу война и Хогвартс волей-неволей скоро будет втянут в нее…

Глава 20


С утра, еле отбившись от Гарри, который настойчиво уговаривал ее прибыть в замок Лестрейнджей для «чрезвычайно важного» разговора, Гермиона начала готовиться к запланированным встречам.

Поттер подождет. Знает она эти «важные разговоры» под одним одеялом.

В офис она почти прибежала. Ее охранникам пришлось попотеть, хотя от дома до штаб-квартиры фонда было не более трехсот ярдов.

— Ну что? — пряча беспокойство, спросила она Перси.

— Приглашенные маги в конференц-зале, — хмуро ответил мрачный распорядительный директор.

— Кто пришел? — жадно спросила девушка.

Перси на секунду задумался, осмысливая вопрос.

— Мисс Грейнджер, кого вы приглашали, те и пришли. Там девятнадцать человек по списку.

— Отлично! — о такой явке она и мечтать боялась.

— Какие будут указания?

— Всем кофе! — решительно тряхнула головой Грейнджер.

— А если кто-то его не пьет?

— Не страшно. Тогда выпью я сама.

И побежала в конференц-зал. Уизли озадаченно посмотрел ей вслед и поспешил отдать соответствующие распоряжения.

Действительно, все были здесь. Они сидели кучкой на первых рядах стульев и негромко переговаривались. Гермиона вошла. Разговоры разом смолкли. Четыре десятка глаз настороженно уставились на нее.

— Привет, ребята! Здорово было бы, если бы, как в прошлые времена, нас собрал Гарри, но считайте, что он поручил это мне!

Напряжение разом спало. Ее обступили, ей пожимали руки, у нее с визгом повисли на шее, ее дружески похлопывали по плечу.

— Я же говорил вам, что Гермиона осталась прежней! — радостно вопил Ли Джордан. — Не тот она парень, чтобы ее могли испортить несколько сундуков золотых кружочков!

— Вы просто удивительная молодец, мисс Грейнджер, — басил Эрни Макмиллан.

— Я очень рад, Гермиона, — краснел Невилл Лонгботтом, пожимая ей кончики пальцев.

— Ребята! Задушите! — шутливо отбивалась она, не забывая об ответных рукопожатиях, улыбках и дружеских кивках головой.

Наконец угомонились.

— Ребята, скажу вам честно, что я понятия не имею, где вы сейчас учитесь или работаете. Наводить скучные справки и собирать о вас сведения показалось мне ненужным занятием. Я собрала вас, чтобы предложить вам — всем вместе и каждому по отдельности — работу в этом фонде.

Все зашумели.

— Ты пригласила нас, как просто вчерашних друзей и знакомых, или как Армию Дамблдора? — этот спокойный отрешенный голос мог принадлежать только Лавгуд.

Стало тихо.

— Трудно не заметить, что здесь собрались только те, кто посещал занятия весь пятый и шестой курс, — продолжила Луна.

Гермиона поняла, что весь ее тщательно спланированный разговор: с перечислением задач фонда, рассказом о вакансиях, перспективах и жалованье, полетел книзлу под хвост.

Ну и отлично, так даже проще.

— Да, я пригласила вас всех, как Армию Дамблдора, — спокойно подтвердила она. — Я позвала вас, как людей, которые делили с Гарри Поттером общие тяготы и опасности, которые знают, что такое страх, боль и смерть. И поэтому ценят дружбу, взаимную выручку и плечо товарища.

— Вот это дело! А то я, как из Хога ушел, так вместо плеча товарища чувствую боками только локти сослуживцев! — под одобрительный хохот крикнул Джордан.

— А что нам надо делать, Гермиона?

— А по вечерам приходить можно? А то без основной работы я ноги протяну…

— А занятия по ЗОТИ будут?

Ребята закидали ее вопросами. Только близняшки Патил сидели пригорюнившись, да еще, пожалуй, Терри Бут был мрачноват.

— Тихо! Сейчас расскажу все по порядку. Значит так. В фонде создается два больших отдела. Отдел Полномочных Представителей фонда и отдел Обеспечения Безопасности фонда. Представители фонда после прохождения учебы будут работать в других странах магического мира. А отдел Обеспечения Безопасности будет заниматься безопасностью самого фонда и его сотрудников, как в Британии, так и за рубежом. Можете выбирать себе отдел по вкусу. Вакансии пока еще есть. Испытательный срок и стажировка — два месяца. Зарплата во время стажировки — двадцать галеонов в месяц. По завершению стажировки — по договору в зависимости от должности, но не менее двадцати пяти. Занятость, естественно, полный рабочий день.

— Ого? Это зарплата квалифицированного аврора, между прочим, — присвистнул Симус Финниган.

— Такое впечатление, что ты нас покупаешь, — покачала головой Сьюзен Боунс, — все так плохо?

Тишина упала на конференц-зал. Вопрос был задан, что называется, в лоб.

— Намного хуже, чем хотелось бы, — честно ответила Грейнджер.

— А за что будем бороться? — уточнила Ханна Абот.

— А за что боролся он? — Гермиона протянула руку в сторону большого витража, на котором красовалась витая надпись «Благотворительный Фонд имени Гарри Поттера». — Кстати, в этом названии есть одно лишнее слово!

Грейнджер взмахнула палочкой и слово «имени» исчезло.

— Вот так правильнее и честнее!

Ребята дружно поднялись, отдавая дань памяти… нет, просто отдавая дань… да кривой дементор, просто отдавая должное своему командиру, которого теперь с ними нет.

Гермиона поймала на себе пристальные взгляды Лонгботтома и чудачки Лавгуд. Эти двое явно что-то почувствовали. Ей надо быть осторожнее. Тоже мне темная ведьма — простой секрет сохранить не может. Хотя хранить секреты от друзей иногда тяжелее, чем от врагов…


* * *

Кофе было выпито, заявления написаны, вопросы заданы. Гермиона уже успела переговорить и с Анжелиной Джонсон и Оливером Вудом, которые были приглашены к часу дня. Когда все разошлись, Перси Уизли с кислым видом принял от начальницы пачку пергаментов.

— Не понимаю, мисс, зачем фонду так много представителей? К тому же все они крайне молоды и неопытны.

Девушка поняла, что этот же вопрос ей могут задать и многие другие. Среди них могут оказаться умные люди, которые сами найдут или вычислят правильный ответ.

— Вы правы, мистер Уизли. Поэтому я расскажу вам по секрету, как лицу, имеющему право знать некоторые вещи, которые не предназначены для всеобщего оповещения. Ну, вы понимаете?

— Мисс Грейнджер! Я — сама конфиденциальность! — ах, как любит Перси быть «допущенным» к тайнам начальства.

— Так вот, — медленно и внушительно заговорила Гермиона, — запомните главное: любая разумная благотворительность — это в первую очередь успешный коммерческий проект!

На сверхвнимательном лице Перси отразилось легкое замешательство. Что же это за коммерция такая — раздавать свои деньги?

«Ну, сейчас я тебе мозги раком поставлю», — усмехнулась про себя девушка.

— Следите за моей мыслью, мистер распорядительный директор, — вкрадчивым тоном наперсточника продолжала Гермиона. — Например, я пожертвовала университету некоторую сумму на приобретение кроватей для студенческих дортуаров. Почтенная и солидная благотворительность, не так ли? А затем мой представитель предложил руководству этого учебного заведения установить в фойе и вестибюлях университета игровые автоматы, дабы студенты могли на собственном опыте ознакомиться с законом вероятностей. Как вы думаете, каков баланс прихода-расхода будет по этому объекту, скажем, через год? Причем, заметьте — без малейших нарушений законов.

Челюсть Перси хотела отвалиться, но он вовремя придержал ее рукой.

— Кх-м, очень эффективное вложение средств может получиться, надо признаться, — по лицу распорядительного директора поползла блудливая улыбочка. Он вообразил, что, наконец-то, понял смысл всей этой возни с фондом.

— Второй вариант. Представьте, что фонд вложил деньги в обучение колдомедиков, скажем, из Египта. Но число этих дипломированных специалистов намеренно превысило количество, которое нужно самому Египту. При этом с теми, кто остался нетрудоустроенным, наш фонд заключил договор о работе, скажем, в Бразилии. Ведь в этой стране хронически не хватает колдомедиков для работы в тропических районах. Министерство магии Бразилии оплатит зарплату нанятым через фонд колдомедикам и в тройном размере компенсирует затраты фонда на их обучение.

Лицо распорядительного директора отобразило всю гамму конфиденциального восторга и восхищения. Теперь Перси Игнациус Уизли понял все!

— Мисс Грейнджер, вы никогда не раскаетесь, что доверили мне столь важную информацию. Сколько новых рабочих мест мне подготовить? Может быть, подыскать другое здание?

— Примерно пятьдесят. И лучше арендуйте соседний дом и соедините его закрытой галереей. Главное — не афишируйте. Никто ничего не должен знать!

— Можете положиться на меня, мисс

«Отпадает, — усмехнулась про себя Гермиона, — у меня, слава Мерлину, есть на кого “положиться”».


* * *

— Как поживаете? — приветливо спросила Грейнджер.

Кучка бывших слизеринцев чувствовала себя неуютно. Если бы не Драко, они, скорее всего, совсем не пришли бы.

— Мисс Грейнджер не в курсе ваших неприятностей, поэтому не рассматривайте ее вопрос, как издевательство, — с оттенком покровительственности процедил блондин.

— Кх-м, — смущенно кашлянул Гойл, — какая же это жизнь без палочки? Дураку понятно.

Нотт и Флинт только поморщились.

— Мистер Малфой, расскажите вы, так будет быстрее, — попросила девушка.

— Их палочки под залогом. Сданы в банк «Гринготтс» в обеспечение уплаты штрафа. Это решение Совета министерства от июня этого года. Заплатить они не могут, так как их родители погибли, а для передачи наследования нужны семейные артефакты, извлечь которые можно только с помощью палочек…

— Которые под залогом в «Гринготтсе», — понимающе кивнула Грейнджер.

Слизеринцы с подозрением покосились на нее, уж не смеется ли маглокровка?

Вроде нет.

— Круг замкнулся, — подвела итог девушка. — И этот маразм называется методом послевоенного социального реванширования? Браво министерству. Что скажете, мистер Малфой? Ваши м-м-м… однокурсники понимают, зачем их сюда пригласили? Нет? Тогда слушайте. Наш фонд не собирается сводить счеты с семьями, которые так или иначе были связаны с Воландемортом.

Слизеринцы по старой привычке вздрогнули. Кроме Малфоя. Тот лишь поморщился.

— В составе отдела Полномочных Представителей фонда организуется сектор для работы с чистокровными семьями. Могу принять туда любого из вас или всех вместе.

— Хочешь, чтобы чистокровные на тебя работали, Грейнджер?

— Мисс Грейнджер, — поправила его девушка без малейшего раздражения. — Ау! Ребята! Вы все еще валяетесь в дерьме после поражения Воландеморта, но у меня нет времени и, главное, желания вытирать вам сопли. Мир уже на пороге новых потрясений, а вы все соображаете, кто виноват в поражении вашего злобного кумира и нельзя ли все вернуть назад? Если не встряхнетесь и не займетесь делом — вам крышка. Поэтому рекомендую сто раз подумать, прежде чем дергать чистокровным плечиком. На вас свет клином не сошелся, если что. Все понятно?

— Ты это, полегче… — начал было Гойл, который из всего сказанного понял только то, что их ругают.

— Замолчи, Грег! — оборвал его Флинт. — Она в чем-то права.

— О! Уже прогресс. Мистер Малфой, я оставляю вас с этими джентльменами. Если они надумают писать заявления, то вот перья и бумага. Вопрос возврата палочек я могу решить только для сотрудников фонда. Причем их чистокровность волнует меня в последнюю очередь.

Гермиона кивнула подавленным слизеринцам и подала руку Драко, который вновь не преминул к ней приложиться с благодушной иронией.

— Что ты делаешь, Драко? — зашипел на него обалдевший Нотт, когда девушка вышла из зала.

— А что? Ты знаешь, какие у нее духи? «Млечный сок Клементины». М-м-м-м… мечта! Двести галеонов за пузырек в четверть унции! Не будь идиотом, Теодор. Наши семьи настолько чистые, что маленькая примесь магловской крови им совсем не повредит!

Драко про себя искренне потешался над удивленными физиономиями бывших однокурсников и их вытаращенными глазами. Отец дал ему поручение открыто приударить за Грейнджер, чтобы ценой небольшого скандала подвигнуть остальные чистокровные семейства на более терпимую позицию в отношении полукровок и маглорожденных.

И он выполнит это поручение.

Другое дело, что нужно вовремя соскочить с темы, чтобы не рассориться на веки вечные с Гринграссами. А для этого надо срочно найти себе замену среди бывших однокурсников, и пусть этот счастливчик тащит все тяготы скандала дальше, утешаясь тем, что Малфой вроде бы как был первым, кто нарушил правила поведения чистокровных.

Кажется, Драко уже понял, кто станет его сменщиком на этом пути…


* * *

Две палаты на четвертом этаже клиники Мунго не спали этой ночью. Свет в них был потушен, но маги сидели на своих кроватях полностью одетые.

Они ждали.

Ровно в полночь дверь скрипнула и в проеме показалась какая-то низкорослая фигура существа, закутанного в темный плащ.

— Выходите, — проскрипело оно невыразительным голосом.

Пациенты быстро и организованно вышли из обеих палат и вдоль стены направились в сторону кабинета дежурного эскулапа. Он был пуст. Дежурный колдомедик ушел на другой этаж и почему-то оставил дверь открытой. Низкорослый предводитель, который не доставал любому из магов и до пояса, подошел к сейфу в углу кабинета и провел по его дверце рукой завернутой в плащ.

Замок щелкнул и дверца отворилась.

— Берите все! — проскрипел странный предводитель магов. — Скоро и остальные присоединятся к вам. Берите и за работу!

Артур Уизли нырнул головой в сейф и вытащил оттуда коробку с волшебными палочками. К каждой из них была прикреплена бумажная бирка с именем владельца. Он нашел свою палочку, а потом поставил коробку на стол. Пациенты быстро расхватали артефакты. Оставшиеся Уизли засунул себе в карман мантии.

— Ну, чего встали? За работу, бездельники! — затряс головой малорослик.

Артур выпрямился, крепко сжимая палочку, и громко скомандовал:

— Слышали приказ? Срочно все в министерство! У нас очень много дел, коллеги!

Они быстро спустились по лестнице, оглушили пятью Ступефаями охранника и вышли на заснеженные улицы Лондона. Раздался хлопок групповой аппарации и только вихрь снежной пыли взметнулся на месте группы самых исполнительных работников министерства…



Глава 21


Глава Аврората - Гавейн Робардс подскочил к дверям Отдела Тайн и в панике заорал:
- Соул! Соул! Отрывай быстрее!
За спиной старшего аврора вспыхивали разряды молний из палочек. Там на лестнице Муффалда Хмеркирк и Сэвидж еле сдерживали преследователей.
- Соул! Крокер! Дементор тебя возьми! Открывай, а то нас тут всех перебьют!
Дверь отдела щелкнула и приотворилась. Показался худощавый пожилой маг, изогнутый крючком. Отстранив Гавейна, он швырнул в сторону лестницы стеклянную призму.
- Это нейтрализатор заклятий! Тащи своих сюда быстро! У тебя не больше минуты.
Между тем на лестнице воцарилась относительная тишина. У магов всех противоборствующих сторон разом отказали палочки, и теперь они судорожно пытались понять, в чем дело, не решаясь атаковать.
Робардс быстро схватил своих людей в охапку и затолкал их в дверь мимо посторонившегося Невыразимца. Соул Крокер тщательно запер дверь и взмахнул палочкой. Контур проема вспыхнул по контуру заклятием Недоступности Высшей степени.
* * *
Мгновения спустя, Праудфут в сопровождении десятка рядовых авроров выскочил на площадку к двери и яростно сплюнул.
- Вонючего книзла вам в дышло! Работнички! Полоумного старика, трусливого засранца и тупую бабу одолеть не можете! Ур-р-родственники!
* * *
- Вот такой крендебобель, получается! – тяжело дыша, просипел Робардс. – Это что же происходит? Государственный переворот?
Муфалда застонала и сползла по стене на пол.
- Черт! Что с ней? Муффи! Муффи!
- Прекрати орать, Гавейн! – остановил его Крокер. - Ей не вопли твои нужны, а Обезболивающее. Судя по всему, у нее болевой шок. Берите ее и быстро за мной.
Робардс с Сэвиджем подхватили женщину и через круговой холл с вращающимися дверями потащили ее куда-то вглубь отдела Тайн.
- Сюда заносите, - скомандовал Невыразимец. - да головой, а не ногами! Вам там совсем мозги поотшибало на лестнице?
В его руках уже поблескивал пузырек с зельем.
- Подождите в соседней комнате. Я все сделаю и подойду к вам. И не бузите там, пожалуйста.
Конец фразы позвучал загадочно. Они все же не ресторанные скандалисты, чтобы их предупреждали столь беспардонным образом. Низложенный главный аврор и его заместитель по оперативной работе нерешительно потоптались, но проследовали в указанном направлении.
Соседняя комната очень смахивала на лабораторию. Ослепительно яркий свет. Белые столы, уставленные какими-то блестящими штуковинами. Полки с книгами и препаратами в банках. И несколько магов-невыразимцев, занятых малопонятными манипуляциями.
Храм науки, блин! Святая святых ученых головастиков, занятых тем, что и выразить невозможно. Или не рекомендуется…
Робардс всмотрелся в ближайшего Невыразимца, и рука его сама собой потянулась к палочке.
- Это как это? – прошептал он в растерянности. – Руквуд?
Август Руквуд (а это действительно был он) обернулся и прижал палец к губам, призывая вновь прибывших к тишине. А потом как ни в чем не бывало приник к двум блестящим трубкам торчащим из стола.
Сбитые с толку авроры нерешительно переглянулись и взяли на прицел бывшего Пожирателя смерти.
- Уберите палочки, - холодно потребовал Крокер, появившись за их спинами, - мистер Руквуд является ведущим Невыразимцем отдела по вопросам темной магии.
- Бывший он Невыразимец. А сейчас он беглый военный преступник, по которому Поцелуй Дементора плачет! – возмущенно воскликнул Робардс.
- Бывших Невыразимцев не бывает. Разве что только мертвые. А раз мистер Руквуд жив, значит он работник нашего Отдела. И вы не имеете права вмешиваться в его работу или препятствовать ей любыми способами, в том числе действиями, направленными на соблюдение закона и правосудия.
- Не надо цитировать мне положение об Отделе Тайн! - взвился главный аврор, - Вы покрываете преступника! Он был одним из ближайших пособников Воландеморта.
Крокер поднял палец и уточнил:
- Мистер Руквуд выполнял миссию Отдела Тайн в качестве осведомителя при Темном Лорде. Он представил подробный отчет по теме «Психико-эмоциональный портрет индивидуума с ярко выраженной суперанимальной и суггестивной агрессией к окружающему социуму». Его работа в данной командировке признана удовлетворительной.
Робардс безнадежно махнул рукой.
- «Суперанальная агрессия»… Все-то у вас «супер»! И сами вы всегда белые и пушистые, только мы всегда после вас в дерьме по самые уши… Такая вот мерихлюндия…
«Мерихлюндия» на этом не закончилась. В лабораторный зал вошел еще один Невыразимец.
- Твою дивизию! – только и смог сказать старший аврор, узнав в вошедшем маге Эйвери.
Бывший Пожиратель затормозил, настороженно посверкивая глазами в сторону вчерашних врагов.
- Спокойно, Гавейн! - предостерег его Соул Крокер. – Мистер Эйвери работает в группе темной магии под началом мистера Руквуда. Он имеет статус «старшего помощника Невыразимца» и на него распространяются все привилегии нашего отдела. Понятно?
- Понятно. Сенпай! – кивнул вдруг головой Сэвидж и саркастически добавил. – Чего же тут не понятного. У вас тут случайно некий Том Реддл по кличке Воландеморт лаборантом не числится?
- Том Реддл мертв, - не приняв шутки, отрубил Крокер. – Поговорим лучше о том, что происходит в министерстве.
- Черт! С этим вашим персоналом… - Гавейн недобро покосился на бывших Пожирателей, - карта министерства есть у тебя?
Невыразимец взмахнул палочкой. В воздухе повисла полупрозрачная схема Министерства. Были видны все уровни от атриума до старых подземелий. На всех лифтовых и лестничных площадках алели плащи авроров. Здание было блокировано по всем правилам. Перед дверью в Отдел Тайн суетилась группа магов, которая сооружала толстую стену, замуровывающую вход и выход.
- Мы можем что-нибудь предпринять? – спросил Робардс, грызя ногти.
- Нет, - Крокер отрицательно покачал головой и как маленького шлепнул главного аврора по рукам, - прекрати глодать!
- Что будем делать?
- Работать, как всегда. Сейчас мы накапливаем данные и ждем, когда проявят себя те, кто затеял этот малопонятный путч.
- А нам чем заниматься?
- Я посажу вас к смотровым глазкам и будете отслеживать все события в Косом и Лютном переулках. Я же говорю, что сейчас идет стадия сбора информации…
- Ты можешь объяснить, что произошло? Почему вместо того, чтобы поймать злоумышленников, мы сами попали в замурованный каменный мешок?
Соул Крокер холодно пожал плечами и усмехнулся.
- Просто они успели начать раньше. Теперь нам придется несколько тяжелее. Но ничего еще не потеряно. Такой вот, как ты выражаешься, «пердимонокль»…
- Да пошел ты, Солли! До шуток ли? Все очень плохо!
- Поживем – увидим…

* * *
Сижу. Ни кого не трогаю. Просматриваю отчетность по тиражам за последнюю неделю. Вдруг открывается дверь из гостиной и входит Живоглот с газетой в зубах. За ним заходит Снейп, хотя мог бы и так появиться, но, видимо, эти два визита тесно связаны между собой.
« Полюбуйтесь, мисс Грейнджер, Совет министерства назначил своего Генерального инспектора в банк «Гринготтс».
Я с недоумением смотрю в газету и не верю своим глазам. С разворота первой страницы на меня смотрит и по-жабьи усмехается лицо самой ненавистной колдуньи министерства – Долорес Амбридж!
«На тебе!» - меня как по голове стукнуло.
Ясно, что появление этой стервы ничего хорошего не сулит…
Схватила я Сквозное зеркало, чтобы выяснить у старшего гоблина «Гринготтса», что собственно происходит, но все вызовы прошли впустую. Банк не отозвался.
Тогда начала вызывать «Гоблинский щит» - та же история. Схватилась за Тревожную кнопку – никакого эффекта. Это что же получается?
И тут стук в дверь.
Наглый и беспардонный. Нормальные люди так не стучат.
«Кто там?»
«Вам повестка»
«Какая еще повестка?»
«Получите и распишитесь. Мне долго ждать? Я еще полсотни адресов обойти должен!»
Открываю. Стоит перед дверью молодой парень. Этакая бледненькая поганочка – спина крючком, нос в пол смотрит. И лицо его мне очень даже знакомое. Покопалась я в памяти и сообразила: это же Стен Шанпайк!
«Здравствуй, Стен», - говорю.
А он словно и не узнает. Тычет мне квитанцию, показывает траурным ногтем, где я должна расписаться, сует свернутый трубкой пергамент и уходит, так и не сказав больше ни слова. То ли не узнал, то ли привык, что его, как бывшего кондуктора «Ночного Рыцаря», каждая собака знает.
Закрыла я дверь на замок, рассматриваю печать министерства на пергаменте, а сама чувствую, что меня потряхивать начинает. Не к добру все это. Совсем не к добру.
«Читайте же!» - хмурится Снейп.
Развернула я пергамент, читаю:
«Клиенту банка «Гринготтс» Гермионе Джин Грейнджер.
Настоящим вам предписывается составить точный реестр принадлежащей вам собственности, денежных средств, ценных бумаг и прочих ценностей, и представить его в трехдневный срок в комиссию министерства.
До вынесения вердикта комиссии о правомерности использования собственности и денежных средств, ваше обслуживание в банке «Гринготтс» приостановлено.
Для производства текущих платежей вам следует обратиться к Генеральному инспектору банка – советнице Долорес Амбридж.
С уважением, Лаванда Браун. Отдел финансового контроля».
Злость меня буквально задушила. Да еще эта Браун, как красная тряпка. И когда успела пролезть в министерство, спрашивается?
«Затрахаетесь меня ждать!» - ляпнула я сгоряча.
И прикусила язык. Снейп ведь рядом.
«Вы приняли меры?» - зельевар сама невозмутимость, словно и не слышал ничего предосудительного.
«Да. У меня есть наличность в собственном обороте между фондом и редакцией. И еще кое-что отложено на черный день. Хотя на содержание нынешнего огромного аппарата денег надолго не хватит. Но что произошло в министерстве, что они стали так нагло домогаться моих денег?»
«Заметьте, что не только ваших. У этого парня была полная сумка повесток и квитанций. Похоже, что это массовая акция. Они закрыли банк и теперь обрабатывают его клиентов. Непонятно, как они на это решились, и какими средствами будут добиваться денег магического мира. Массовое неповиновение им, можно сказать, гарантировано. И не исключена война с гоблинами, которые не покорятся такому вмешательству в свои дела».
Заломило у меня висок. Села я на стул, а у самой одна мысль в голове:
«Это война. Опять война. И опять ничего не готово!»
* * *
Гермиона быстро оправилась от первой растерянности и приняла решение покинуть квартиру в Лютном. Она быстро собрала самые ценные вещи и артефакты, посадила Живоглота в сумку и направилась в офис фонда. Там ее встретил растерянный Персифаль Уизли и доложил последние новости. В здании фонда уже побывали авроры и, неизвестно на каком основании, опечатали несколько помещений. Кабинет председателя. Бухгалтерию. Кассу.
- Они сослались на указание Долорес Амбридж. Сказали, что скоро прибудут проверяющие, которые произведут выемку документов.
Гнев застлал девушке глаза. Отпустив своего распорядительного директора, она поднялась к двери в свой кабинет и со злостью осмотрела министерскую печать. Было известно, что ее невозможно снять обычными заклинаниями. Разработка Отдела Тайн, как-никак.
Странное чувство овладело Гермионой. Словно по ее пальцам потек расплавленный металл. Было больно и горячо одновременно. Вдруг печать съежилась в ее руке и стекла на пол. Девушка отдернула пальцы. Раздался щелчок, и дверь кабинета приоткрылась.
- Вот значит как, - произнесла Грейнджер, задумчиво рассматривая свои чуть влажные пальцы, - знай темную ведьму. Ладно, раз так, то мы еще поборемся и поставим на место эту министерскую жабу.
Она быстро распечатала бухгалтерию и кассу. Отлевитировала большой мешок с галеонами в подвальный каземат, закрыла его дверь и внутренне напряглась. Если она смогла снять неснимаемую печать, то и надежно запереть дверь хранилища у нее должно получиться. Она припомнила инструкции из книг библиотеки замка Лестренджей. Надо проникнуть в глубину вещей и просто соединить их друг с другом.
Опять по пальцам потек магический поток. Правда, теперь он был морозно-ледяным.
Дверь срослась с косяком и притолокой прямо на ее глазах, а потом побледнела, сливаясь с серой шершавой стеной подвала.
- Вот теперь, Долорес, можешь искать деньги фонда пока не обосрешься! – торжествующе выкрикнула непристойность девушка, чувствуя, как в ней набирает силу новая, запретная и могучая магия. Это ощущение было таким восхитительным, что она даже немного отпустила свои эмоции, которые привыкла держать под контролем.
Так вот, что такое темная магия! Не постоянное напряжение чувств и памяти для выполнения заученных и втемяшенных заклинаний, а огромные крылья парящего творения, которое соединено невидимыми нитями с ее руками, глазами, губами, душой!
Кисти девушки засветились внутренним светом. Она нажала одной рукой на каменную стену, и на той остался отпечаток ее ладони. А потом с твердой уверенностью, что знает, что делает, небрежно стерла отпечаток другой рукой. И он исчез.
- Знай темную ведьму, - повторила Гермиона неизвестно откуда всплывшую присловку и направилась наверх, успокаивать сотрудников фонда.
* * *
Гарри взял в руки эльфийскую глефу, внимательно рассмотрел и начал заглаживать небольшие зазубрины на обоюдоостром лезвии. Также было замято вспомогательное острие на задней поверхности. Все это были результаты тренировок его эльфийской гвардии.
Поттер за прошедшую неделю с головой ушел в это дело. Он обложился рыцарскими гравюрами и романами, и с жадностью поглощал все, что касалось правил ведения боя холодным оружием. Потом выводил свою гвардию в чисто поле и… и тут начиналось неизбежное – столкновение клинков, случайные удары по камням, земле и прочие рабочие моменты.
Он научился было исправлять эти повреждения, но они вновь и вновь возникали с удручающей постоянностью после каждой тренировки, которые проводились уже по два раза в день.
Гарри надоело чувствовать себя кузнецом, и он захотел решить проблему раз и навсегда. Поковырявшись в томах, которые до этого штудировала Гермиона, он откопал-таки темномагическую процедуру, сохраняющую клинок от повреждений.
Оставалось применить ее на практике. Полдня ушло на подготовку, но, наконец, все было готово.
Гарри положил глефу на гранитный пол Ритуального зала и быстро нарисовал вокруг нее пентаграмму. Каббалистический знак послушно вспыхнул, осветив зал зеленоватым сиянием. Пока все шло хорошо. Положив руки на лезвие и древко, Поттер проник в металл и дерево, а потом медленно повел большим пальцем по лезвию, чувствуя, как холодное жало оружия начинает теплеть. Проведя по всем режущим и колющим граням, он отдернул руку и руна погасла. Зато вспыхнула внутренним светом сама глефа. Юный темный маг взмахнул свободной рукой и сияние погасло.
- Так, теперь посмотрим, что у меня получилось, - пробормотал Гарри, подхватил с пола глефу и выскочил во двор замка.
- И-и-е-ех!
Срубленная одним ударом тридцатилетняя ель завалилась прямо на незадачливого лесоруба, который никак не ожидал такой прыти от заклятого оружия. С трудом избежав знакомства со стволом несчастной елки, Поттер отскочил, но получил-таки чувствительный охлест колючей веткой по заднице.
Потирая рукой пострадавшее место, Гарри осмотрел клинок. Он был абсолютно чист и даже, как будто немного мерцал в лучах зимнего солнышка.
Испытывать, так испытывать. Он ударил с размаха острием по камню. Камень раскололся. Острие осталось без малейшей отметины.
- Вот это оружие! – удовлетворенно процедил Поттер и тут же тяжело вздохнул.
Чтобы вооружить такими глефами все свои «иголки», ему предстояло повторить магическую процедуру сто девяносто два раза!

Глава 22


- Именем министерства, откройте!
Трубный глас командира авроров раздался у входа в офис фонда приблизительно в полдень.
На втором этаже приоткрылось окно, в щели показался чей-то глаз. Потом окно опять закрылось.
- Офицер, - жеманным голоском начала Долорес Амбридж, - вы обязаны выполнять мои указания, не так ли?
- У меня нет прав ломать двери частного владения, - сухо ответил тот, - в ордере говорится лишь о доставке вызова на предварительное слушание в Визенгамот.
- Ваш шеф, мистер Праудфут, говорил мне, что все работники аврората пройдут внеочередную проверку на лояльность министерству. Вам не кажется, что вы совершаете ошибку, офицер?
Доселе невозмутимый аврор заметно побледнел.
- Меня же накажут за превышение полномочий, - почти просительно заметил он.
- Не накажут, - мерзко хихикнула Амбридж. - Вы действуете по обстановке, выполняя распоряжения генерального инспектора министерства!
- Кривой дементор! – выругался офицер, отходя от нее в сторону двери. – Отойдите все в сторону!
Авроры расступились от двери офиса.
- Бомбарда!
Заклинание выбило дверь. Густой клубок пыли выкатился из дома. Амбридж поспешно зажала нос и отодвинулась подальше.
- Эванеско, эванеско, - забормотали авроры, вглядываясь в молочную занавесь пыли.
Кое-как избавились от пыли и заглянули внутрь.
- Можно заходить. Внизу у двери никого.
Долорес подобрала полы розовой мантии и, гордо подняв голову, проследовала к взломанному входу в офис. Она была уверена, что из окон на нее смотрят работники фонда во главе с наглой выскочкой Грейнджер.
Она была отчасти права. Только Гермиону интересовала не сама Амбридж, а ее сопровождение. Все ли они зайдут в офис или кто-то останется снаружи?
Предчувствие не обмануло ее. Аврорская выучка сработала и на этот раз. С Амбридж вошли не все авроры. Двое остались стоять на пороге.
- Дьявол! – лаконично высказалась она и по черной лестнице побежала вниз.
Когда спустя минуту она, слегка запыхавшись, подбежала к разгромленному входу, ее встретили две пары настороженных аврорских глаз.
- Что здесь происходит? – изображая гнев и растерянность, воскликнула девушка.
- Э-э-э… мисс, ваши сотрудники не открывали дверь, а нас прислали, чтобы вручить вам предписания министерства и повестку в Визенгамот, - как бы оправдываясь, пробормотали авроры.
- У кого повестка? – почти истерически взвизгнула Гермиона.
- У нашего командира, - попятились авроры, - да вы пройдите внутрь. Они там вас ищут.
Грейнджер ринулась в развороченный проем, споткнулась об обломки дерева и камней и упала.
- Ах! Ой!
Авроры кинулись на помощь и подняли ее на ноги. По коленке Гермионы, видной в разорванную мантию, стекали капли крови.
- Помогите мне, пожалуйста…
- Конечно, конечно, - поддерживая мисс Грейнджер, они медленно двинулись с ней вглубь холла.
Крыльцо фонда опустело. Лишь поодаль стояло несколько праздных зевак, привлеченных звуком Бомбарды. Один из них в мантии с капюшоном, низко надвинутым на лицо, приблизился к крыльцу и взмахнул палочкой.
- Репаро!
По крыльцу побежали пылевые чертики, обломки взметнулись в воздух и сложились в абсолютно целую запертую дверь.
Как и было до вторжения Амбридж.
- Ого? – удивленно воскликнули в толпе. – Да к нам сам Мерлин пожаловал, не иначе!
- Кто вы, сэр?
Но незнакомец крутанулся на месте и аппарировал.
* * *
Амбридж в сопровождении авроров пересекла холл и остановилась перед внутренними дверями.
- Куда дальше? – надменно спросила она, рассчитывая, что ее слышат во всем здании.
- Вот эта дверь в конференц-зал, а другая на второй этаж к кабинетам работников фонда. Кабинет директора тоже там, так что нам сюда.
Дверь легко распахнулась и открыла площадку на лестницу, ведущую вниз.
- Здесь второй этаж внизу? – ядовито осведомилась Амбридж.
- Ничего не понимаю, - растерялся старший аврор.
- Вы, вероятно, перепутали, офицер, - Долорес жеманно улыбнулась.
От такой улыбки могло стошнить целое стадо бегемотов, поэтому старший аврор быстро подскочил ко второй двери и распахнул ее. За дверью оказалась свежая кирпичная кладка. Дверь не вела никуда!
- Кажется нам здесь не рады, - еще шире улыбнулась Амбридж. – Видите, как нас боятся. Разбейте эту стену!
Авроры быстро разнесли преграду заклятиями Долота. Открылась площадка с лестницей ведущей вверх.
- Видите, как все просто. Пойдемте, нанесем визит главе этого, так называемого благотворительного фонда. Ее поведение свидетельствует о том, что с законами министерства здесь не дружат. Пора навести порядок, не правда ли?
Авроры один за другим нырнули в пролом. Амбридж, внимательно глядя под ноги, последовала за ними.
Они миновали лестницу и прошли по узкому коридору с резкими и неожиданными поворотами, потом оказались перед лестницей, которая вела вниз. Спустились на два этажа, прошли еще одним коридором и очутились перед свежим проломом в очередной двери.
- Что здесь происходит? – занервничала Долорес. – Офицер, направьте своих людей на поиски выхода. Очень странная архитектура здесь.
Подчиняясь команде старшего аврора, два его бойца разбежались в разные стороны. Один прошел через пролом, а другой вернулся той дорогой, которой они шли сюда. Несколько минут прошло в напряженном ожидании. Амбридж краснела и нервничала, а старший аврор задумчиво рассматривал свежий пролом.
Авроры вернулись почти одновременно и уставились друг на друга в полном недоумении.
- Вы чего в гляделки играете? – рассердился на них старший. - Докладывайте. Что нашли?
- Как это? – тупо спросил один из них.
Тут до старшего аврора дошло, что тот боец, что вернулся назад теперь пришел с другой стороны. Второй соответственно тоже.
- Вы что, не встретились? – почему-то шепотом спросил старший.
Оба аврора развели руками и отрицательно покачали головами.
- Час от часу не легче, палочки корявые! – высказался один из бойцов, с опаской оглядываясь по сторонам. – Это куда же нас занесло?
- Всем стоять здесь! – старший аврор сорвался с места и скрылся в коридоре.
Спустя пять минут он выскочил с противоположной стороны.
- Выхода нет! Нас закольцевало в этом проклятом доме!
- Что? Это неслыханно! – фальцетом завопила перепуганная Амбридж. – Это покушение на свободу сотрудников министерства! Это преступление! Немедленно выпустите нас отсюда!
Старший аврор поморщился.
- Да не кричите вы, мадам! Раз хозяева этого дома пошли на такое дело, то уговаривать их бесполезно. Тут надо понять другое, это подростковая шутка мисс Грейнджер или обдуманный поступок?
Рядом с ними прямо из сплошной стены вывались два аврора. Те самые, что были оставлены на выходе из офиса.
- Вы что тут делаете? – опешил командир.
Авроры растерянно переглянулись.
- Мы проводили мисс Грейнджер до ее кабинета, а потом вернулись на пост. Только дверь была закрыта. Мы ее открыли и… и вот мы здесь.
- Болваны!
Амбридж схватилась за сердце.
- Эти стены… они давят на меня… сделайте что-нибудь! У меня клаустрофобия…
- Судя по всему все всерьез, а значит, любая попытка вырваться может иметь непредсказуемые последствия… - начал объяснять старший, но Долорес уже не слушала его.
С искаженным от ужаса лицом она выставила перед собой палочку, направила ее на дальнюю стену и истерически выкрикнула:
- Бомбарда Максима!
Ошарашенный аврор не успел ее ни остановить, ни помешать, и в его много повидавших глазах мелькнул ужас.
- Только не это!
Заклинание вырвалось из палочки Амбридж и ослепительным лучом обрушилось на стену. Стена всхлипнула и с чавкающим звуком проглотила его. Настала полная и в какой-то степени неправдоподобная тишина. Вдруг неподалеку от них разверзлось отверстие в стене, и из него вырвался луч, зловеще просвистев над головами обалдевших работников министерства. Он врезался в противоположную стену и вновь пронзил ее, оставив отверстие диаметром дюйма два.
- Великий Мерлин! – заорал старший аврор. - Теперь эта Бомбарда будет гоняться за нами, пока кого-нибудь не прикончит! Слушай мою команду! Рассредоточиться! Защищаться Протего. Хотя, хер тут Протего поможет! Спасайтесь от нее…
Новый луч пронесся мимо лица аврора и тот рыбкой прыгнул в проем двери. Его сапоги застучали вверх по лестнице.
Амбридж, забыв о своем министерском лоске, плюхнулась на живот и поползла прочь, обдирая розовую мантию об шершавые камни пола…
* * *
Типичный кулуарный разговор министерских работников в это утро звучал примерно так:
- Ты слышал, что служащим министерства теперь запрещено приносить с собой на работу еду? И домашнюю и покупную. Доставку заказывать тоже запрещено.
- Почему? Что за чушь?
- Полчаса назад повесили объявления и разослали предупреждения по все отделам.
- Странно. А в чем дело?
- Да кто его знает. Видимо боятся отравы. Теперь питание будет централизованным.
- И бесплатным?
- Как же, дождешься от них бесплатного. Будут высчитывать из жалованья.
- Тогда я вообще не буду есть в министерстве.
- Будешь. Питание обязательное. Или увольняйся.
- Вечно придумают какую-то ерунду! А если я не хочу?
- Магический мозг работника министерства должен получать полноценные и полезные питательные вещества.
- Откуда ты этого набрался?
- Это декрет об обязательном питании работников министерства. Сегодня утром опубликован в виде циркуляра.
- Дементор все побери! На полдня отлучишься, а тут нововведений полная задница!
- Да уж…
* * *
Гермиона вышла из офиса фонда и бодрым шагом отправилась в сторону банка «Гринготтс». Пока Амбридж бродит по лабиринту нужно понять, что произошло с гоблинами и что творится в магическом мире.
Уже два дня как замолчали ее осведомители в министерстве магии. Что творится было известно только из косвенных источников.
Отправлен в отставку прежний глава аврората. С тех пор его никто не видел.
Новым главой отдела магического правопорядка назначен Праудфут. Работник известный и ничем не примечательный.
Неожиданно пошел в гору Артур Уизли. Официального назначения еще не состоялось, но он перебрался в другой кабинет, ни с кем не разговаривает и вид имеет надменный.
В совете министерства, что ни день, то новые отставки и назначения. Всех лихорадит, но что послужило причиной перемен – никто ничего не знает. Все шито-крыто.
Выписали всех магов из Мунго. Все. Теперь зубы ни у кого не болят. То ли вылечили, то ли выбили, чтобы не мучились.
Потом этот бред с обязательным питанием работников министерства.
Ну и конечно, назначение Долорес Амбридж генеральным инспектором, и вся эта безумная афера с попыткой наложить лапу на деньги частных клиентов банка «Гринготтс». Совершенно неожиданная и глупая затея, которую, тем не менее, пытаются организовать на полном серьезе.
Гермиона прошла мимо продуктовой палатки, от которой донесся оглушительный аромат жареных колбасок. Она невольно сглотнула слюну и оглянулась.
«Пудинг дядюшки Лаогэра!»
Гласила вывеска. У палатки стояли в очереди с десяток магов. Два шустрых повара-продавца быстро разогревали на магическом гриле длинные черные колбаски, распихивали их по бумажным пакетам и вручали покупателям. Для желающих перекусить на месте стояло несколько столиков с салфетками, солью, горчицей и кетчупом.
Гермиона еще раз сглотнула и пообещала своему голодному естеству, истощенному упражнениями в темной магии, что на обратном пути обязательно купит две… нет, три… или четыре… да что там, для ровного счета десять колбасок, придет в офис, закроется у себя в кабинете и жадно съест их! И кетчупа бутылку выпьет!
Но сначала Гринготтс.
Она уже, можно сказать, пришла.
На дверях у входа в банк стоял странно знакомый маг в зеленой парадной мантии. Вот он повернул к ней свое лицо.
Ч-ч-черт побери, это Билл Уизли!
- Что вы здесь делаете, мисс Грейнджер?
- Зачем так официально, Билл? Я рада, что ты снова работаешь здесь. И к твоему увольнению я не имею никакого отношения, я о нем узнала позже всех.
- Мисс Грейнджер вам не в чем оправдываться. У банка «Гринготтс» нет никаких претензий к вам, иначе это было бы отражено в перечне нарушений и нежелательных персон. Предъявите ваше разрешение на посещение банка, подписанное генеральным инспектором банка, и можете входить.
Гермиона с тревогой смотрела в бесстрастное лицо Билла и поражалась перемене в нем произошедшей. Это был не совсем Билл. Внешне он почти не изменился, но складывалось впечатление, что вместо весельчака Билла в его тело запихали скучного педанта Перси.
- Ты изменился, Билл.
- Надеюсь в лучшую сторону, мисс. Неуклонный рост профессионального мастерства и личной компетентности – вот главный лозунг работников банка «Гринготтс».
- Как это? Ты теперь в штате банка? Служба ликвидаторов подчинялась министерству и лишь номинально управлялась гоблинами.
- Но ведь сам банк теперь тоже принадлежит министерству, поэтому нас включили в штат сотрудников.
- А гоблины?
- А что гоблины? Их теперь никто и не спрашивает.
Тут первый раз Билл улыбнулся. Но лучше бы он этого не делал. Так мог бы улыбаться инфернал Воландеморта.
- Так ваше разрешение, мисс Грейнджер?
- Да нет, Билл. Я просто мимо проходила, смотрю - ты стоишь. Ну и подошла поздороваться.
- Здравствуйте, мисс Грейнджер.
Это начало напоминать разговор с автоответчиком и Гермиона решила ретироваться. Она уже хотела вежливо откланяться, как вдруг из двери банка выглянул еще один ликвидатор и скучным голосом сообщил:
- Там прислали министерский ланч. Идите есть, мистер Уизли, пока не остыло.
Из двери пахнуло едой, и Гермиона с удивлением узнала запах пудинга дядюшки Лаогэра, или как там его…
- Прошу прощения, мисс Грейнджер, меня зовут.
Билл вежливо улыбнулся, показав белую полоску зубов.
Девушка рассеяно кивнула и пошла восвояси. Проходя мимо палатки, она вновь принюхалась. Ошибки быть не могло. «Дядюшка Лаогэр» кормил не только зевак в Косом переулке, но и министерство магии в полном составе.

Глава 23


Гарри Поттер неторопливо шел перед строем своей эльфийской гвардии. Робби быстро-быстро семенил вслед за ним. Ровный прямоугольник боевых эльфов чернел во дворе замка.
Двадцать четыре воина в ряду. Восемь рядов. И знаменосец.
Сто девяносто три бойца. Сто девяносто три иголки были готовы стать занозами для любой вражеской задницы. От аврорской до великаньей.
Да-да, это не шутка. Дисциплинированные, обученные, а теперь еще и великолепно вооруженные, они были готовы сражаться с любым противником. Ну, почти с любым.
- Смотр окончен! – громко произнес Гарри. – Я доволен вами, мои гвардейцы!
- Слава принцу Гарри! – хрипловато рявкнула гвардия.
- Вольно! – крикнул правофланговый гвардеец. – Караулы сменить! Остальным отдыхать!
Гарри с недоумением оглянулся.
- О чем это он? Какие караулы?
- Пусть принц Гарри не изволит беспокоиться. Эльфы еще месяц назад поставили ночные караулы на все башни и входы в замок. Они берегут сон вашего высочества и вашей подруги, когда она имеет честь навещать вас.
Гарри почувствовал, что краснеет.
Только сейчас он осознал, что от глаз и ушей слуг ничего утаить нельзя. Если ты махнул рукой на домовика, чтобы он скрылся, это не дает тебе оснований думать, что ты сам стал для него невидим. Слуги все видят и все знают. А по ночам, оказывается, стоят на башнях и берегут его сон…
Гарри смутился было, но тут его внимание привлекла оговорка Робби. Значит, в представлении домовиков Гермиона удостаивается высочайшей милости, когда делит ложе с высокородным принцем Гарри?
Эва как!
А сама Гермиона думает, что это она одаривает Поттера своим вниманием. Надо будет при случае открыть ей глаза на истинное состояние дел. Хотя нет. Не надо. Она и так все еще комплексует из-за своего немагического происхождения.
- Хорошо. Пусть будут караулы. Времена у нас сейчас непростые.
Робби счастливо заулыбался. Хозяин все правильно понял и даже не рассердился. Воистину, принц Гарри послан им свыше в качестве награды за века бескорыстной верности расе магов.
Эльф предупредительно щелкнул пальцами, открывая входную дверь замка для своего господина.
* * *
- Сэр Поттер! Ваше высочество!
Гарри вздрогнул и оторвал лоб от стола. Оказывается, он заснул прямо над книгой.
- Оу-э-э-э, - от души зевнул он. – Чего надо?
- Прибыл посланник от мага Малфоя.
- У-у-э-э-а-а-а… какой посланник? – встрепенулся Гарри, который накануне сам лично закрыл канал подземной аппарации для всех кроме Гермионы.
- Это его старший домовик, господин. Он искренне предан вам, как и все эльфы. Важная информация, сэр.
- Зови его сюда.
С деликатным хлопком появился малфоевский слуга. Гарри с усмешкой посмотрел на его накрахмаленную наволочку, из-под которой торчали кривоватые ноги, поросшие редкой седоватой шерстью.
- Зачем пожаловал?
Домовик заметил усмешку сюзерена и с извиняющимся видом поправил подол своей пародии на одежду.
- Важные вести, ваше высочество принц Гарри! На кухне Малфой-мэнора обнаружены продукты, которыми пытались отравить моего хозяина и его семью.
- Что значит, обнаружены? Откуда они там взялись? – перебил его Поттер.
- Никто не знает, сэр, - степенно ответил домовик. – Мой хозяин очень встревожен. Такого не случалось много десятков лет.
- Какие продукты были обнаружены?
Гарри уже окончательно проснулся, перестал зевать и все больше входил в роль принца. Ему нравилась почтительность домовика и…
- Кровь! – бухнул малфоевский слуга, и Поттера словно окатило холодной водой.
- Как, кровь? Какая кровь?
- Бычья, сэр. Для пудинга.
Гарри брезгливо поморщился. Он недолюбливал кровяную колбасу, но представить себе кровяной пудинг было еще неприятней.
- Извращение какое-то, - пробормотал он.
- Чрезвычайно вкусное и полезное блюдо. Приготавливается из свежей бычьей крови и всевозможных наполнителей и специй. Есть фирменный рецепт семьи Малфоев…
- Да погоди ты, - с досадой оборвал Гарри гастрономические подробности. – Что с ней не так?
Домовик вздохнул и вытащил из-за спины темную бутылку, запечатанную восковой пробкой.
- Кровь, которую обнаружили на кухне, оказалась не бычья, сэр.
- А чья?
- Никто не знает, сэр. Это вообще не кровь домашнего животного.
Потер почувствовал, что по его спине поползли мурашки.
- Может быть дикого животного? Охотники добыли?
- Нет, сэр.
- Не хочешь же ты сказать, что это кровь…
- Нет, нет, не подумайте плохое, сэр. Такой крови нет ни у одного из известных существ, включая магических.
Поттер задумался, покосился на бутылку, а потом осторожно спросил:
- А это вообще кровь?
- Да, - почему-то шепотом ответил эльф. – Мистер Малфой исследовал ее и велел сжечь. Так и сказал: «сожгите эту проклятую кровь».
У Гарри отлегло от сердца. Раз Малфой, разбирающийся в ядах и темной магии, уже исследовал эту странную кровь, то ему в это дело и соваться не стоит. Мало ли недоброжелателей у семьи хорьков? Половина обиженных во времена Воландеморта магов до сих пор горит желанием оторвать яйца Люциусу и извести всю его семейку. Эльфы, конечно, молодцы. Надо поблагодарить их за бдительность и так далее, и пусть идут себе с Мерлином в обнимку.
- А почему не сожгли? – добродушно спросил успокоившийся Поттер.
- Сожгли, сэр.
- Не понял?
- Ту кровь мы сожгли, а вот эта появилась сегодня снова…
- Стоп! Рассказывай все по порядку и с самого начала…
…Гарри отпустил домовика, посмотрел на оставленную им бутылку с неизвестной кровью и тяжело вздохнул. Если уж Малфой не справился, то какой черт сможет им помочь? Впрочем, есть такой черт. И зовут его Северус Снейп.
* * *
- Гермиона! Привет! Ты ко мне не собираешься? Дело есть очень странное и важное. Что? Теперь это так называется? Что называется? Спорт? Борьба под одеялом? Да нет, ты не так поняла. Точнее и так тоже, но у меня действительно есть очень важное дело, с которым может разобраться только Снейп. Что? Не можешь? Водишь министерство за нос? Молодец, уважаю. А ты мне его прислать не можешь? Министерство? Да нет, Снейпа! Что? Как? А я откуда знаю, как? Просто пни его в мою сторону и все. Ну да. Что? Ну да. Ёж птица гордая, пока не пнёшь - не полетит! Ха-ха-ха! Попробуешь? Ну, давай! Целую в ушко!
Гарри положил Сквозное зеркало на каминную полку и со стоном упал в кресло. Все тело приятно ныло после двухчасовой тренировки и горячего душа на закуску.
В камине вспыхнуло недоброе фиолетовое пламя, брызнули искры, светящийся клубок вылетел на середину зала и лопнул, как воздушный шарик.
- Э-э-э… здравствуйте, профессор.
Снейп весь взъерошенный и злой поднялся с каменного пола и с неописуемой вежливостью осведомился:
- Уважаемый мистер Поттер, это вам я обязан тем, что ко мне применили столь оригинальный метод перемещения?
- Э-э-э-э… а что в нем оригинального?
- Ну если вышибание энергетического сгустка через канал подземной аппарации пинком ноги, является общепризнанным методом, то мне остается лишь снять шляпу перед выводком юных темных магов и пожелать им счастливо оставаться!
Снейп весь напрягся, силуэт его побледнел, задергался на пределе оптической видимости и… появился вновь.
- Тьфу!
Гарри посмотрел на Снейпа и… и невольно пожалел его. Сильный человек, но не повезло ему в жизни. И продолжает не везти после смерти.
- Поттер! Прекратите меня жалеть! Не смейте меня жалеть! У меня от вашей жалости крыша едет!
- Ого! Не думал, что вы и сейчас владеете Легилименцией. Как это у вас получается?
Снейп открыл было рот, чтобы ответить резкостью, но посмотрел на лицо Поттера, выражающее самый искренний интерес, и недовольно проворчал:
- Я сам многого не понимаю, Поттер. Но вряд ли это кому-то интересно. Зачем вы устроили эту рокировку?
- Рокировку?
- Да назовите это, как вам больше нравится! Зачем Гермиона передала меня вам, разрушив связь с собой?
- Э-э-э…
- Не мычите, Поттер!
- Хм. Мне потребовалась ваша консультация и я ее попросил…
- Великий Мерлин! Он попросил и она сделала. Передала своего фантома другому лицу! Как патрончик с помадой! Вы понимаете, что это невозможно?
- Э-э-э-э…
- Не мычите, Поттер!
Гарри с лязгом сжал челюсти. Действительно, чего он экает по поводу и без? Злого зельевара никогда не видел? Оскорблений в свой адрес не слышал?
Поттер уставился на Снейпа, скрестив руки на груди.
- Выше нос, Поттер! Хотя нет, до Байрона вы не дотягиваете…
Зельевар еще некоторое время шипел и испарялся. Поттер холодно смотрел на него, всем своим видом показывая, что его это не задевает.
Снейп наконец замолчал, уселся в кресло хозяина и мрачно уставился в камин.
Гарри взмахнул палочкой и соорудил себе кресло напротив.
- Я занял ваше место?
- Я не в претензии.
- Вы сама учтивость, - усмехнулся Снейп. - Растете. Ну что же, неудивительно. Как говорится, с кем поведешься…
- Вам не надоело?
- Мне все надоело, Поттер, - искривил губы зельевар, - существование в таком виде это знаете ли нечто малоприятное. Все видишь, многое знаешь и ничего не можешь предпринять.
- Но ведь можно влиять на события. Подсказывать, например.
- Очень увлекательно, - горько усмехнулся Снейп, - особенно, когда видишь, что всем плевать на твои умные советы.
- Хм. А я ведь чуть не ушел туда, - задумчиво произнес Гарри.
- Куда, туда? На тот свет? – прищурился Снейп. – Вы серьезно? Может быть, у вас еще и выбор был?
Гарри серьезно посмотрел на зельевара и кивнул.
- Был.
- Э-э-э-э…
- Не мычите, профессор!
По лицу зельевара проскочила тень, казалось еще немного и он улыбнется. Гарри даже замер в предвкушении, но не на таковского он напал.
- Так что у вас за дело ко мне? – свирепо проглотив улыбку, спросил Снейп.
- Да собственно, вот, - Гарри выставил на стол бутылку. – Ингредиент для кровяных колбасок. Говорят, вкуснейшая вещь. Вот только с этой кровью проблемы. Говорят она порченная или проклятая, и уж совсем непонятно, в чьих жилах она текла?
Снейп подался вперед, разглядывая емкость и ее содержимое.
- А в чем проблема?
- Пытались отравить вашего друга мистера Малфоя и его семью. Причем дважды.
Снейп покосился на Поттера, не шутит ли засранец? Но, не обнаружив на лице своего нового владельца и тени иронии, коротко ответил:
- Потребуется проверка в лабораторных условиях. Здесь есть что-нибудь подобное?
- Вы не были у Лестрейнджей?
- Представьте себе – нет. Мир чистокровных не жалует полукровок и маглорожденных.
- Даже по отношению к вам? А как же Люциус?
- Люциус – это исключение. Так что насчет лаборатории?
- Пойдемте…
* * *
Вернувшись в офис, Гермиона строжайше запретила всему персоналу фонда покупать еду в палатках «Пудинг дядюшки Лаогэра». Под страхом увольнения из фонда.
- А говорят, очень вкусно, - простодушно заметила одна из работниц.
- Говорят, что кур дОят! – зло ответила Гермиона. – Пиши заявление и иди кушай!
Незадачливая девчушка попятилась в толпу работников фонда, среди которых было немало знакомых и почти родных лиц.
- Началось? – негромко спросил Лонгботтом.
- Да. Поэтому, постоянная бдительность! – в стиле Грюма рявкнула Гермиона и улыбнулась. – Ребята, по поводу этого Лаогэра есть сильные сомнения, поэтому надо подстраховаться.
- Вот и я думаю, - раздался язвительный высокий голос, - совершенно новая фирмочка и вдруг кормит все министерство, да еще получает преференции на торговлю во всех магических поселениях и местах компактного проживания магов!
- Мистер Малфой?
Группа соратников Гермионы ощетинилась палочками.
- Спокойно, ребята. Драко свой.
- Свой, это чей? – прищурился на нее Невилл.
- Ну-у… - замялась Гермиона и взглянула на блондина.
Тот и не думал помогать ей. Он стоял напротив недружелюбно настроенных ребят и высокомерно улыбался. Палочку он извлекать не собирался.
- Ладно, с этим потом разберемся. Если Гермиона говорит, то я готов поверить…
- Спасибо, Лонгботтом, а то так переживал…
- Не надо, ребята, - попросила Гермиона. – Лучше расскажите, из закольцованного подвала всех выпустили?
- Кроме Амбридж, - отозвался Симус. – Как ты и просила.
- Отлично! Мне надо с ней поговорить. А помогут мне… Симус и Невилл. Кстати, Ханна, у тебя отлично получались чары Забвения. Тогда ты тоже пойдешь с нами, если не возражаешь…
* * *
Сыворотка Правды, изготовленная под руководством Северуса Снейпа, оказалась превыше всяких похвал. Три капли развязали язык Долорес так, что Гермиона не знала, как завязать его обратно. Каждый ответ на вопрос сопровождался настолько пространным комментарием, что всем слушателям начинало казаться, что они присутствуют на некоем театральном представлении, где монологам главного героя нет ни конца, ни края.
- Откуда появилась фирма «Пудинг дядюшки Лаогэра»?
- Хи-хи, милочка, ну что же вы хотите. Война, разруха, питание населения поставлено из рук вон плохо, и вдруг появляется фирма, которая за весьма умеренную цену готова в любых количествах поставлять почти привычную для магов еду. Что же здесь плохого? Разумеется, можно предположить, что есть в министерстве заинтересованные лица. Конечно, есть. Но кто – этого я не знаю. Если бы был жив Корнелиус, то такого безобразия не случилось бы. Все находилось бы под контролем его помощников. Но сейчас ответственность в министерстве размыта этим ужасным Советом, где мнение формируется, как бы по волшебству, и никогда не угадаешь, каким оно будет. Так было не всегда. Вначале все было управляемо, но в последнее время начался полный хаос. Конечно, мне было приятно, что испытанные министерские кадры в моем лице вновь востребованы, но посудите сами, вместо указов министра мне приносят дощечки с указаниями, которые никем не подписаны. Вы можете себе это представить? Просто желтая дощечка и на ней корявыми буквами указание, написанное с орфографическими ошибками! Магический мир катится в пропасть…
Словесный понос Генерального инспектора пришлось заткнуть обширным Обливиэйтом.
Гермиона попросила стереть Амбридж воспоминания за последние три месяца. Когда яркая вспышка подчистила память Долорес, Гермиона наложила на нее солидный Конфудус и выпроводила за пределы здания фонда.
- Ты надеялась, что она что-то знает? – спросила Ханна Абот.
- Честно говоря – да, но, похоже, её использую вслепую. Я чувствую, что какая-то паутина все крепче затягивается на горле магического мира, но не понимаю, что надо делать и с кем бороться, - призналась Грейнджер своим друзьям.
- Время покажет, - философски заметил Лонгботтом.
- Лишь бы не оказалось слишком поздно, - покачала головой Гермиона.
В кармане заскрипело Сквозное зеркало.
- Рита?
- Да это я, босс. В соответствии с указанием об обязательном информировании обо всех значимых происшествиях магического мира, сообщаю, что получена достоверная информация, что в сточной канаве Лютного переулка обнаружены тела главного гоблина банка «Гринготтс» и начальника охранной фирмы «Гоблинский щит».
- Давно? – внезапно охрипшим голосом спросила Гермиона.
- Только что! – довольная произведенным эффектом, отозвалась Скиттер. – Оба еще теплые. Убиты холодным оружием…
Гиена пера еще что-то говорила, но Гермиона ее уже не слушала.
«Холодное оружие, - думала она, - Крюкохвата тоже убили кинжалом. И это очень насторожило ныне покойного старшего гоблина. Надо попробовать потянуть за эту ниточку, но пока я слишком мало знаю…»


Глава 24


Люциус Малфой, брезгливо кривя губы, вошел в обеденный зал, сорвал с рук перчатки и швырнул их в сторону одного из эльфов. Затем подошел к бару, выбрал себе в качестве аперитива выдержанный огневиски и щедро плеснул в бокал янтарной жидкости.
- Нарцисса и Драко, собирайтесь. Нам надо срочно уехать!
Жена и сын застыли за столом, одинаково подняв ложки на уровень груди.
- Что случилось, Люциус? – быстро спросила Нарцисса, с тревогой вглядываясь в бледное лицо своего супруга.
- Все объяснения потом. На сборы два часа. Драко, займись подготовкой нашей фамильной кареты и фестралами… м-м-м… ты знаешь, о чем я говорю. Цисси, не бледней так, пожалуйста, собери вещи в дорогу, как если бы мы уезжали на два-три месяца и собирались жить в арендованном жилище. Мне надо собрать все бумаги, артефакты и изъять майорат…
- Майорат?! – дружно вскричали ошеломленные домочадцы. Особенно растерянной выглядела Нарцисса.
- Ты серьезно?
- Делайте, что вам сказано, мадам! – вспылил глава семьи. – А ты, Драко, если промедлишь еще минуту, то получишь хорошего пинка!
Несвойственная старшему Малфою грубость возымела действие, жена и сын опрометью кинулись выполнять его приказания, отложив расспросы на потом.
Спустя два часа Нарцисса тихонько вошла в кабинет мужа и негромко сообщила:
- Все готово. Вещи уложены в карете. Драко тоже закончил и ждет нас у выхода. Что делать с эльфами? Сколько ты хочешь взять с собой?
- Отправь их всех к Поттеру! – Люциус быстро перекладывал какие-то артефакты из большого ларца в небольшой кошель с Незримым расширением. Шкатулки с майоратом нигде не было видно.
- Как к Поттеру? Зачем к Поттеру? – не поняла Нарцисса. – А кто нам будет прислуживать?
- Сама справишься, молодость вспомнишь. Домовики в путешествии – роскошь. К тому же их не скрыть нашими чарами.
- Но… - начала хозяйка, делая вид, что оскорблена в самых лучших чувствах. Ей и подумать было странно - самой готовить или одеваться, например…
- К Поттеру! – свирепо рявкнул на нее Малфой, словно это было не только указание об эльфах, но и крепкое пожелание жене отправиться к дементору, к дьяволу… к Поттеру, Мордред вас всех побери!
Нарцисса выскочила из кабинета мужа в совершенном ужасе, но ослушаться не посмела. Она вызвала старшего домовика и передала ему приказ Люциуса – отправиться к мистеру Поттеру, как только хозяева покинут мэнор.
- Хозяин передает нас в славное воинство принца Поттера? – в полном восторге выкрикнул старший домовик и осекся, поняв, что сболтнул лишнее.
- Принц Поттер? – скривилась Нарцисса. – Идиотское словосочетание. Быстро объясни, что ты имел в виду?
- Это не моя тайна, - потупился эльф, вытащил из-за спины неизвестно как там оказавшуюся плеть и протянул хозяйке, - накажите меня, госпожа.
- Уйди! Ты получишь одежду! Ты больше не наш слуга!
К удивлению миссис Малфой вместо привычной паники, истерики и битья лысиной по паркету, старший эльф степенно поклонился и проворчал:
- Что верно, то верно.
И аппарировал.
Задыхаясь от гнева, Нарцисса спустилась к выходу. Бледный и встревоженный Драко учтиво подал матери руку и помог сесть в карету. Из дверей показался старший Малфой с двумя большими пакетами в руках. Он быстро сунул их в отрытые дверцы экипажа и уже собирался запрыгнуть в него сам, но в это время зашуршала живая изгородь рядом с замком и из нее, пошатываясь, вылез полупьяный Долиш.
- А в-вы к-куда это с-с-собрались, п-пораженцы? – спотыкаясь на словах, удивился он.
- Кривой дементор! Я совсем забыл о тебе! Спасибо, что напомнил! – зло прошипел Малфой и вытащил палочку. – Авада Кедавра!
Незадачливый аврор грузно рухнул навзничь в заросли плетистой розы.
Драко и Нарцисса окаменели.
- Трогай! – крикнул Люциус фестралам.
Те коротко разбежались по дорожке между газонами, раскрыли крылья и взмыли вверх, увлекая за собой карету Малфоев…
* * *
- Мисс Грейнджер, - сипло раздалось из Сквозного зеркала.
- Слушаю, - не поднимая головы от бумаг, ответила Гермиона, - что вы хотели, Барнабас?
- Вечерний номер Пророка цензор не подписывает.
- Мне вас учить надо? – с раздражением отозвалась девушка.
- Мисс Грейнджер! – взмолился толстяк Каффе и понизил голос до шепота. – Я не знаю, что случилось, но он не берет…
- Что?
- ОН НЕ БЕРЕТ! – тихим отчаянным шепотом выдал редактор и шмыгнул носом.
Гермиона подняла голову над бумагами.
- Как, не берет? У него что, вся семья померла? Он же вечно выпрашивал у вас детишкам на молочишко!
- Я сам ничего не понимаю! Как подменили его. Сидит молча, как сыч, жрет свои сосиски черные с утра до вечера и в материалах ковыряется дотошнее, чем академики в энциклопедии. Прямо беда!
- Что ему не понравилось?
- Читаю его заключение: изъять из текста все критические замечания о министерстве, изъять из текстов фразы, выражающие любую степень сомнения в компетентности работников министерства, насытить тексты оборотами, свидетельствующими о безграничном единстве магического мира под мудрым руководством министерства. Статью о банке «Гринготтс» удалить полностью!
- Любую степень сомнения изъять, значит? - зло прищурилась Гермиона. - Вот они пудинги-сардельки. Сколько вы ему предлагали?
- Как всегда – шесть галеонов, - почти неслышно прошипел Барнабас.
- Предложите пятьдесят!
- Так ведь, это… как же… разорит нас этот сыч!
- Предложите сто! Мне надо понять, почему он не берет?
- Понял, мисс. Схожу к нему.
Зеркало скрипнуло отбой и замолчало.
Гермиона скрипнула зубами и откинулась в кресле. Было о чем задуматься…
Министерские работники изменились прямо на глазах. Куда-то испарилась их послевоенная разболтанность и развинченность. Все были деловиты, собраны и горели служением. Мздоимство, процветавшее раньше за каждым столом, исчезало прямо на глазах. Враз все стали честными без всяких видимых на то причин!
Так бывает?
Вот то-то!
И эта потрясающая деловитость и трудолюбие самым странным образом сочетались с нелепыми и нелогичными действиями министерства. Впрочем, нелогичными ли? Лапу на деньги наложили? Наложили. Гоблинов с насиженного места спихнули? Спихнули. Любую оппозицию на корню пресекают? Пресекают. Так чего же тебе кажется, что их действия нелогичны? Ты не видишь и не понимаешь их цели? Но вспомни, как ты сама радовалась, что они не понимают твоей цели, когда ты создала этот фонд! Сейчас министерство берет реванш. Только странно, что реванш этот они берут не только над тобой, но и над другими собственниками магического мира. Это что за экспроприации такие? Министерство желает установить тотальную диктатуру? Кого над кем? Они же грабят и сами себя! Половина министерских – вкладчики банка «Гринготтс» и они добровольно расстаются со своими сбережениями в обмен на крошечную пожизненную ренту? Ну, это уже просто уму непостижимо. И нерастяжимо.
Гермиона тряхнула головой, и выглянула в окно.
Так и есть. Ничего там не изменилось. В банк стоит очередь бывших клиентов, горящих желанием избавиться от своего богатства и сбережений! И никто их силком не гонит и палочку к затылку не приставляет. Сами идут. Сами!
И нарядные павильончики «дядюшки Лаогэра». Уже целых четыре штуки. Правда, очередей почти нет. Только посыльные совы целыми тучами спускаются на специальные загрузочные площадки и стартуют оттуда с пакетами на шее. Магическая доставка, хоть ужрись этим странным фастфудом!
Заскрипело Сквозное зеркало. Послышалось тяжелое сопение редактора. Гермиона мельком глянула на него.
- Что у вас с лицом?
- Так, это… чернильницей гад запустил.
- Не берет?
- Не берет. Аврорами грозит. Предложить больше?
- Не надо. Не берет и не берет. Правьте номер по его требованиям.
- Тиражи же упадут, - застонал Каффе, - читателей растеряем!
Гермиона прошлась по кабинету, еще раз взглянула в окно на толпу местных обывателей и в сомнении покачала головой.
- Хм, не уверена. Мне кажется, что лояльная и восторженная пресса скоро будет очень востребована в магической Британии.
- Но…
- Все! Правьте номер, Барнабас. И объясните новую политику своим работникам. Представьте это, как коммерческий поворот, но подтвердите мой строгий запрет на любую «дядюшкину» еду. Одно нарушение и увольнение!
- Слушаю-с, мисс Грейнджер.
Гермиона дала отбой и подняла со стола письмо, присланное сегодня по совиной почте. В этом письме коротко и ясно излагалось предложение убраться из магической Британии подобру- поздорову. Подписи не было. Вместо нее был оттиск какого-то странного вензеля в виде четырех сердечек или листиков. В геральдике ничего подобного не отыскалось, хотя у девушки было ощущение, что подобный рисунок она уже где-то видела…
* * *
- Черт, Поттер, как это у вас получается? Лонгботтом обзавидовался бы!
Шестой расплавленный котел в виде бесформенного комка олова улетел в угол.
- Ну не взорвалось же, - возразил пунцовый Гарри, вытаскивая из-под стола очередной экземпляр варочной посуды, - и плавятся они только тогда, когда я точно выполняю ваши указания.
- Это вы о третьем котле, в котором вы перепутали зелье для подосновы и он просто испарился?
- Ладно, - проворчал Гарри, - что будем делать?
- Думать, Поттер, думать. Кое-что мы все-таки узнали и самое интересное, что моя фантомная оболочка за последние часы изменила свои свойства в лучшую сторону.
- Только не говорите мне, что оживете, профессор, я не вынесу такого счастья!
- Не язвите, юноша. И не перебивайте. Я начал различать запахи, и это может упростить нашу работу.
Гарри вспомнил привидения в Хогвартсе и Безголового Ника. Тем для того чтобы что-то почувствовать надо было, чтобы еда основательно протухла.
- Я примерно представляю, о чем вы сейчас подумали, Поттер. Но это другое. Я начал чувствовать и различать обычные запахи, а не сублимированные.
- Потрясающе, - равнодушно пробормотал Гарри, – поздравляю вас, сэр.
Он был уже основательно утомлен обществом зельевара.
- Поэтому мы пойдем другим путем. Доставайте малый набор реагентов на яды. Люциус наверняка уже использовал его, но он не знает всех тонкостей…
Гарри покопался в столе и вытащил невысокий ларчик набитый мелкими склянками и пузырьками.
- Ну-с, приступим, - скомандовал Снейп, - открывайте горечь полынную…
…Спустя полчаса Снейп с досадой признал:
- Не получилось.
- Опять я виноват? Сэр.
- Я не ищу виновных, я решаю научную задачу, - сухо отрезал Снейп, - а сейчас мне надо подумать.
- Думайте на здоровье, - с облегчением кивнул Гарри и вышел из лаборатории.
В коридоре к нему тут же бросился Робби.
- Сэр Поттер! Ваше высочество! К нам прибыло подкрепление!
- Какое еще подкрепление?
- Домовики, сэр! Домовики Малфоев, сэр. Они прибыли все. Все двенадцать. И просятся в вашу гвардию, сэр!
- Где они? Позови старшего.
Гарри почувствовал неладное. Чтобы Малфои по своей воле остались без прислуги? Тут что-то не так.
Выслушав рассказ домовика, Поттер задумался.
Малфои бежали средь бела дня. В кустах валяется труп этого как его, комисс… камисс… короче, Долиша, надо понимать. И убил его сам Люциус. Закалочка лордовская никуда не делась. Заавадил надсмотрщика от министерства и был таков!
Или он чего-то не понимает? Кровь-то эту проклятую Малфоям уж всяко не авроры прислали. Да и Долиш этот – сволочь редкая. Хотя о покойниках плохо говорить не принято.
- Кто охраняет мэнор?
- Заклинания и охранные чары, ваше высочество. Даже когда хозяева в отъезде никто, кроме близких родственников не сможет попасть на территорию и в замок.
- Кого же они испугались?
Гарри повернулся и побрел к Снейпу. Как-никак, но в делах семьи Малфоев тот разбирался лучше…
* * *
Темная громада Малфой-мэнора нависала у них над головой.
- Видите башенку слева? Оттуда просматривается весь парк перед замком. А гости могут появиться только оттуда. Идите вдоль стены, там будет боковой вход.
Следуя указаниям Снейпа, Гарри пробирался в левое крыло замка, в котором он раньше не был. Подземная аппарация привела их в подземелье, откуда зельевар вывел его каким-то замысловатым ходом. Теперь они по винтовой лестнице карабкались на самый верх. И если Гарри приходилось реально работать ногами, то зельевар вышагивал неутомимо.
- В облике фантома есть свои преимущества, - проворчал Поттер. Но Снейп искоса глянул на парня и тот заткнулся, почувствовав неуместность своего замечания.
- Пришли.
С высокой стрельчатой башенки открывался прекрасный обзор на парк и вход в замок. Но вечер стремительно проваливался в ночь, и преимущество в обзоре становилось все более иллюзорным.
- Вы же должны владеть «темным» зрением, Поттер, - тихо подсказал Снейп, и парень про себя чертыхнулся.
Действительно, Малфой целых три занятия учил его этой премудрости, пока ученик не превзошел учителя.
Гарри внутренне напрягся, прикрыв глаза.
Получилось.
Остатки красок поблекли, и все стало бело-серо-черным, но весьма контрастным, и различить можно было даже мелкие детали.
- Ждем. Если я не ошибаюсь, то возможные гости появятся не позже полуночи.
- Почему?
- Единственная стоящая цель – это майорат, а он ночью блокируется даже от главы рода.
- Что? Ночью даже Малфоя не пустят в собственный карман?
- Такова магия этого рода, - пожал плечами Снейп, - тем не менее, нам следует соблюдать тишину.
Они замерли на башне, зорко осматривая парк и его окрестности. Прошло примерно с четверть часа, и Гарри начал уже уставать от постоянного напряжения, как вдруг Снейп тихо окликнул его.
- Смотрите левее фонтана. Напротив платана. Видите?
Гарри уставился в указанном направлении и увидел, как темные фигуры, появившиеся, видимо, в результате аппарации, двинулись к центральной дорожке парка. Было их двое. Один высокий и стройный, и второй пониже и поплотнее. Высокий пытался идти быстро, но низенький придерживал его за рукав мантии и озирался по сторонам. Подойдя к дорожке, они остановились. Судя по жестам, низенький что-то объяснял высокому, а тот делал нетерпеливые жесты. Под конец низенький вдруг привлек к себе высокого, наклонил к себе его голову и прижался к нему.
- Кривой дементор! – прошипел Снейп.
- Это же женщина! – удивился Гарри.
- Какое ценное наблюдение! – зло отозвался зельевар.
Тем временем высокий освободился из объятий своей спутницы и направился прямо к входу в замок. Женщина отступила обратно в тень деревьев и исчезла.
- Пойдемте, Поттер. Здесь ничего интересного мы уже не увидим.
В тоне Снейпа прозвучала плохо сдерживаемая горечь.
- Вы кого-то узнали?
- Боюсь, что да. Но давайте убедимся в их намерениях.
Гарри и Снейп боковой галереей направились в центр замка…
* * *
Незваный пришелец орудовал в Ритуальном зале уже почти полчаса. Гарри стоял в дальнем углу за колоннами, с брезгливостью честного человека наблюдая за вором.
- Я покажусь ему, - шепнул Снейп.
- Я тоже, - оживился Гарри, которому стало интересно, боятся ли воры привидений.
- Не глупите, Поттер.
- Я сооружу иллюзию. Я умею. А сам буду здесь за колоннами.
- Хм-м. Ладно. Но я пойду первым. И поменьше болтайте глупостей.
- Спасибо.
- Всегда, пожалуйста.
Незваный гость Малфой-мэнора вздрогнул и направил палочку на Снейпа, появившегося с другой стороны фамильного алтаря Малфоев.
- Авада Кедавра!
Зеленый луч просвистел сквозь зельевара и раскидал статуэтки на каминной доске у дальней стены.
- Плохие нервы, Скабиор?
- А-а-а-а, это вы, Снейп? Не думал, что вы станете привидением в этом замке.
- И я не ожидал увидеть вас здесь в качестве ночного вора.
- Так позовите охрану, мистер «некротическая энергия», - издевательски осклабился бывший егерь.
- Извольте!
Рядом со Снейпом появился Гарри Поттер.
Скабиор отшатнулся.
- Что за чертовщина? Ты-то здесь откуда, герой?
- Охрану вызывали?
Гарри произносил слова только губами, а его иллюзия делала это достаточно громогласно.
- Все это очень подозрительно, - пробормотал Скабиор, кося по сторонам напряженным взглядом.
- Нарцисса не рассказала вам, что мы следим за порядком в отсутствие ее мужа?
- М-м-м… хм-м-м… Нарцисса она конечно… - бывший егерь, наконец, опомнился. – Еще не хватало, чтобы я отчитывался перед парой привидений! Удалитесь отсюда и не мешайте моему делу. Мы не в силах нанести друг другу урон, поэтому просто не мешайте мне.
- Уже, - желчно ответил Снейп.
- Что, уже?
- Уже помешали. Майората здесь нет.
- Как нет?
- Не веришь мне, спроси у Поттера.
Скабиор переводил растерянный взгляд с одного призрака на другого.
- Где сокровища? – угрожающе спросил он.
- Ты сам сказал, что мы физически и магически не пересекаемся, поэтому допроси лучше эльфов.
- Я искал, но их здесь нет!
- И майората нет.
- Тьфу!
- А Нарцисса об этом не знала?
- Да отстань ты со своей Нарциссой. Баба есть баба. Дуры они все!
- Я знал, что по профессии ты жигало и альфонс, но не думал, что посмеешь залезть так высоко.
Скабиор нагло осклабился.
- Я залезаю не выше, чем мне позволяют обстоятельства и женская неудовлетворенность. Однако заболтался я с вами, стражи сокровищ. Значит, Малфой все же увез майорат? Ну что же, это повышает мои шансы при следующей попытке. Счастливо оставаться.
Скабиор вышел из зала. Его шаги затихли в отдалении.
Гарри вышел из своего укрытия и махнул палочкой, стирая иллюзию.
- Так это была Нарцисса? Но если она уехала с Люциусом то, как появилась здесь?
- Поттер, вы же видели, что она лишь запустила этого недоноска в мэнор, а сама тут же удалилась? Это дело нескольких минут. Малфой не может контролировать ее поминутно, а скорее всего ему и в голову не приходит…
- А вы уверены, что это она?
- Лица я не видел, но фигура, жесты, рост, наконец…
- Может быть, стоило его задержать? Оглушить, например.
- Вы представляете, какие козыри даст министерству эта скользкая ситуация?
- М-да-а-а…
Снейп махнул рукой.
- Давайте возвращаться.
- Давайте. Вы в мой рукав залезете или вас еще куда засунуть?
- Поттер, вы невыносимы! Я пытался вам объяснить, как я переношусь с вами при подземной аппарации, а вы все опять вульгаризировали!
- Я пошутил, сэр. Возвращаемся…


Глава 25


Домовиков, прибывших из Малфой-мэнора, Поттер определил во второй отряд.
Раздувать и сильно разбавлять необученными бойцами свой первый отряд ему совершенно не хотелось. Он велел начать обучение новобранцев, но сам этим заниматься не стал. Ему хватало проблем со Снейпом.
Зельевар после возвращения первым делом потребовал выделить в свое распоряжение двух толковых эльфов.
Гарри выделил.
Потом Снейп потребовал отдельный кабинет.
Гарри предоставил.
Затем потребовалось разрешение эльфам касаться книг в библиотеке.
Поттер разрешил.
Потом понадобилось еще что-то, и пошло-поехало!
Десяти минут не проходило, чтобы очередной писклявый голосок не передавал ему просьбу или требование неутомимого зельевара. Его будили даже ночью! Гарри пробовал отбиваться подушками, но тогда зельевар являлся лично, а это было намного хуже, потому что кроме просьбы, звучащей уже раздраженным снейповским баритоном, приходилось выслушивать разнообразные неприятные сентенции в свой адрес.
Лишь к утру его оставили в покое и он, было, сладко задремал, но тут пришел вызов от Гермионы.
— Просыпайся, соня!
— А-а-а-у-у-у-э-э-э-э…
— Чего?
— Добро-у-э-э у-у-утро!
— Сколько можно спать? Полдевятого уже!
— Поспишь тут с вами… — проворчал Гарри, приходя в хорошее настроение, несмотря на недосып. Появления Гермионы пусть и по Сквозному зеркалу всегда приводили его в хорошее настроение. А тут она личика не казала целых три дня!
— Каминная сеть открыта?
— Для тебя? Круглосуточно! Квадратносуточно! Шестиугольносуточно!
— Хм… надо понимать, что это зашифрованное число твоих домогательств, которым я подвергнусь, если появлюсь в замке?
— Ну да… если по минимуму, конечно.
— Хвастун! Пока что ничего кроме «треугольносуточной» страсти ты мне не демонстрировал…
— А ты хотела бы… — заикнулся Гарри.
— … и я совершенно не стремлюсь к такому экстриму. Нежность к любимой девушке можно демонстрировать не затрахивая ее и себя до потери пульса!
— Что верно, то верно, хотя интересно было бы попробовать.
— Сразу после победы над всеми врагами, — шутливо предложила девушка.
— Это условие? Договорились!
Гермиона в зеркале нерешительно покривилась, но глядя в пылающее энтузиазмом лицо своего парня, нехотя кивнула.
— Договорились. А пока будешь прозябать в «треугольносуточном» варианте, да и то, когда я к тебе соберусь.
Лицо у Поттера вытянулось. Так все многообещающе начиналось и такой облом. Хорошо еще, что в душ не сходил, а то было бы еще досадней.
— А я-то думал… — протянул он разочаровано.
— Не сердись, но мне нельзя покидать контору фонда. Здесь много наших общих знакомых и друзей. Нельзя оставлять их одних. Тучи все сгущаются, хотя с какой стороны и каким ветром их нагнало — я еще не понимаю. Что там у вас?
Гарри кратко пересказал последние события.
— Вот черт! — высказалась Гермиона. — Значит и на Драко теперь рассчитывать не приходится. А жаль. Он позавчера мне очень помог, когда я разбиралась с Амбридж.
— И как он тебе помог?
— Изобразил из себя могучего волшебника, который одним заклинанием может восстановить входную дверь после Бомбарды Максима.
— А на самом деле это была…
— Я, конечно. Сам понимаешь, насколько опасно показывать свои новые таланты на людях. И врагов взбудоражишь и друзей оттолкнешь. Вот я и подумала, что единственный кто в теме — это Драко. Ну и попросила помочь.
— Драко? Я уже ревную.
— Прекрати, хорьки не в моем вкусе. Предпочитаю темногривых львов.
— Льва, — быстро поправил ее Поттер.
— Львенка!
— Ух, задам я тебе, появись только тут, госпожа наследница Гарри Поттера.
Взгляд Гермионы в зеркале стал вдруг глубоким, она призывно облизнула губы и согласно улыбнулась.
— Обязательно задашь, милый…
Гарри аж заерзал в кресле.
— Так, — мгновенно принимая деловой и строгий вид, преобразилась Гермиона, — теперь о делах. Подозрения насчет Нарциссы — это очень серьезно. Она может знать и твоем воскрешении и о твоем местонахождении. Мы уговаривались с Малфоем не посвящать в это дело никого лишнего, но распространялось ли это на его жену — не знаю. В любом случае будь вдвойне осторожнее. Даже если тебе придет вызов с моего зеркала и твой собеседник будет ну прямо совсем как я, не забывай о проверочных вопросах. У нас богатый выбор моментов, о которых знаем только мы с тобой.
— Ты в опасности? — подскочил Гарри.
— Мы все в опасности. Поэтому каминную сеть немедленно закрой и заблокируй. Я предупрежу тебя, когда соберусь в твою сторону.
— А нельзя мне присоединиться к тебе? Сколько я тут буду сидеть взаперти?
— Ваша вчерашняя вылазка в Малфой-мэнор свидетельствует о том, что не так уж вы и скучаете, сэр. И ты меня даже не предупредил. Больше так не делай.
Последние слова кольнули самолюбие Поттера, и он помрачнел.
— Ну, прекрати, Гарри. Я не манипулирую тобой, а пытаюсь сохранить нашу тайну. К тому же…
Грейнджер осеклась. Конец фразы должен был звучать примерно так: «… я еще не придумала, как вернуть тебе Старшую палочку». Вот дуреха, чуть не проговорилась!
Она подняла взгляд на Гарри и увидела на его лице то самое выражение, когда он ее предупреждал о том, что не позволит использовать себя в темную, и у нее, Гермионы, осталась последняя попытка, которую он готов понять и простить.
— Ладно, Гарри, тут какой-то шум под окном. Позже поговорим.
Зеркало скрипнуло отбой и затуманилось.
Гарри почесал в затылке, вздохнул и направился в душ. Надо было согнать сонливость и, чего греха таить, слегка компенсировать обманутые ожидания организма…
* * *
Соул Крокер вел совещание в отделе невыразимцев.
Совещание было весьма необычным, как по составу участников, так и по условиям, в которых оно проводилось.
За одним круглым столом сидели приглашенные участники: экс-авроры Робардс, Сэвидж и экс-пожиратели Руквуд и Эйвери. Была еще бледная Муфалда Хмелкирк и пара невыразимцев в масках. То ли совсем секретные, то ли морды страшные.
А условия проведения совещания были таковы, что больше напоминали условия тюремного содержания, чем плановую работу одного из важнейших отделов министерства.
— Давайте сначала о делах министерства. Докладывайте, Черри.
Один из невыразимцев вяло кивнул и забубнил из-под маски:
— Визуальные наблюдения за персоналом министерства и оценка личностных изменений на примере нескольких работников позволяют сделать вывод, что они отравлены сложным ядом, по типу действия наиболее близким к ликантропному.
— Оборотни?
— В каком-то смысле — да. Только не волчьи. Речь идет о типе яда, а не о ликантропии, как таковой. Они все обратились психически, но без серьезных телесных изменений. В своем новом психическом состоянии они полные рабы. Цель их жизни — служение, служение и только служение.
— Кому?
— Данных недостаточно.
— Продолжайте.
— Все профессиональные навыки при таком обращении сохранились и даже усилились за счет полной концентрации отравленного мага на поставленной задаче. В рамках этой задачи они могут проявлять инициативу, настойчивость и самоотверженность.
— Идеальные рабы. Но кто-то ими управляет? Или хотя бы является связующим звеном?
— Структура подчинения осталась вертикальной. Все распоряжения поступают из Совета, но кто там является главным зачинщиком — установить не удалось.
— Что можно сказать о яде?
— Ясно, что он подбирался и дорабатывался в два этапа. Сначала были отравлены несколько десятков работников ключевых отделов министерства. На этом этапе яд вызывал серьезные побочные эффекты в виде зубной боли. Затем яд был доработан или заменен более эффективным. Его стали распространять через фастфуд при помощи функционеров из первой группы, которые фактически захватили министерство и обеспечили все условия для отравления остальных работников.
— Я правильно понял, — встрял в речь докладчика Робардс, — что юридически все они — жертвы?
— На этом этапе — да.
— А раньше?
— Кто-то из них участвовал в подготовке, а потом сам стал жертвой.
— Точно?
— Сейчас они все питаются пудингами «дядюшки Лаогэра». Нет сомнений, что этим поддерживается постоянная доза яда в крови жертв. По нашим наблюдениям столовую министерства посещают все работники.
— Включая Совет?
— Да. В полном составе. И есть специальные служащие, которые следят за этим.
— Самое циничное во всей этой истории, что они еще и оплачивают эту отраву из своих окладов.
Соул Крокер постучал по столу ладонью.
— Гавейн, ты удовлетворил свое любопытство? Тогда продолжим. Расскажи нам, что дало наружное наблюдение?
По выражению лица Робардса было видно, что он уже отвык от роли докладчика, но деваться некуда.
— Наблюдение в Косом переулке существенных результатов не принесло. О событиях вокруг фонда Грейнджер я уже рассказывал на прошлом совещании, а вот в Лютном мы увидели нечто интересное.
— На колдовидео зафиксировали?
— Разумеется.
— Покажите.
Гавейн взмахнул волшебной палочкой. Свет померк, а на стене образовался освещенный круг, в котором задвигалось изображение.
— Запись выполнена прошлой ночью в районе гоблинского квартала.
Изображение было даже не черно-белым, а черно-серым. Впрочем, контуры фигур были видны прекрасно. Сначала в круге висело изображение пустой улицы, но вот наблюдатель уловил какое-то движение и изображение «наехало» на один из дальних домов Лютного переулка. Стали видны распахнутые двери и невысокие темные фигуры в коротких плащах, выносящие из дома что-то завернутое в ткань. Судя по всему, вес груза для недоросликов был довольно значителен. Четверо тащили первый сверток и столько же второй. Вот они пересекли неширокую площадь, положили свой груз у канавы, немного повозились над ним, а потом столкнули вниз. Тряпки подобрали и дружно проследовали обратно в дом. Двери захлопнулись.
Круг на стене погас.
— Это же тела двух зарезанных гоблинов из банка и охранной конторы?
— Да, сэр.
Все присутствующие переглянулись.
— Это что же значит? — неуверенно спросил Эйвери. — Табу нарушено?
— Вы сами видели. Гоблины вынесли тела своих убитых соплеменников и бросили их в канаву. Тайно! Чтобы подумали на наших бродяг.
— Гоблины снова могут убивать? — с ужасом спросила Муфалда.
— Как видите. Но есть надежда, что не все.
— Поясните, Гавейн, — попросил Соул.
— Можно предположить, что раса гоблинов раскололась, как это уже случилось однажды тысячу лет тому назад. Часть ее нарушила табу и вкусила крови. Можно только гадать, когда и как это произошло. Если эта партия крови начала представлять в гоблинском сообществе значительную силу, то многое становится понятным.
— Ты хочешь сказать, что партия крови гоблинов создала яд, которым ослабила и подчинила себе министерство, потом прикончила своих главных конкурентов — соплеменников, а теперь руками министерства грабит магический мир?
— Именно так, сэр!
Совещание сбилось с размеренного шага. Заговорили все разом.
— И что мы будем делать?
— Нам срочно нужен новый Годрик Гриффиндор! Хоть родить!
— Муфалда, справишься?
— Идиотские шутки…
— Но как они сумели скрыть все от своих же?
— Тысячу лет тому назад сумели, значит, опыт есть.
— Господа, но это же страшная война! Это же море крови! И нет уверенности, что маги на этот раз одолеют. Аврорат и тот фактически подчинен этим уродам!
— Чистокровные могли бы сражаться, но после «социального реванширования» у них там одна палочка на пять магов, да и тех уже половина уехала из Британии.
— Но как точно они подгадали момент. Получается, ждали тысячу лет и дождались?
— Тихо! — рявкнул Крокер на весь зал.
— Только без паники! — глава отдела невыразимцев утер пот со лба. — Надо продолжать наблюдения и готовиться к вылазке. Но сначала необходимо определить ее цель. Полтора десятка авроров и невыразимцев не выстоят против мощи одурманенного министерства. О самих гоблинах я уже и не упоминаю. Всем известно, что вкусив крови, эти твари становятся опаснее в десятки раз. А нового Годрика у нас действительно нет. И не предвидится. У меня такое предложение. Надо установить контакт с чистокровными. С теми, кого удастся найти. И попытаться их организовать. Палочки для них я попробую раздобыть. И надо выйти на контакт с этой Грейнджер и ее фондом. Кто-нибудь знаком с ней? Ну не в смысле, что убить или исключить пытался, а кто-нибудь ее хоть немного знает?
Смущенное молчание было ответом.
— Понятно. Ладно, этим я сам займусь.
Крокер повернулся к Робардсу.
— Запись ночная, но как ты думаешь, какого цвета были плащи у этих гоблинов?
— Хм. Неуверен, но почему-то мне кажется, что красного.
— Красного. Такая форма хороша, когда боишься увидеть на себе кровь. Свою или врага — неважно. А в данном случае зачем?
— Может быть для тренировки? Ну, в смысле, чтобы привыкнуть к этому кровавому ремеслу.
— Черт, была у меня какая-то мысль, но вы ее сбили Гавейн…
* * *
— Поттер, можно вас попросить немного поколдовать над этим образцом?
— А что нужно делать?
— Попробуйте темномагически разделить эту кровь на живое и неживое.
— Что? Не понимаю.
— Я и сам до конца не понимаю, но это последний вариант, который может дать результат. Или я умываю руки.
Снейп выглядел усталым, что для фантома было несколько странно.
Гарри насупился. Меньше все в его планы входило демонстрировать Снейпу свою темную магию.
Засмеет еще или начнет издевательски комментировать. Но деваться было некуда.
Гарри взял в руки реторту с проклятой кровью, закрыл глаза и «включил» внутреннее зрение. Медленно приблизился к содержимому реторты и влился в него ментально. Действительно, что-то живое толкалось вокруг короткими злыми движениями. Это что-то пыталось уйти от него, избежать встречи, не допустить касания. Ах, так?
Гарри медленно с усилием разделил содержимое реторты и развел руки в стороны.
— Получилось! — обрадовано вскричал зельевар. — Поттер, вы молодец!
Гарри открыл глаза. В каждой его руке было по реторте. Это были две точные копии того сосуда, который вручил ему Снейп. Только теперь в одном переливалась на донышке ярко-алая жидкость, а во второй копошились какие-то мерзкие сгустки, живо напомнившие ему флоббер-червей.
— Аккуратно! — встревожено попросил Снейп, заметив отвращение на лице Гарри. — Ставьте вот сюда на стол. Отличное колдовство! Превосходное! Идите, отдыхайте. Через пару часов, а может быть и раньше, я узнаю, что это такое и зачем это подбросили Малфоям!

Глава 26


Под утро в спальню ворвался Северус Снейп.
- Вы спите, Поттер?
Тот мутно спросонья посмотрел на зельевара, сел на кровати, безнадежно вздохнул и отрицательно покачал головой.
- Нет, профессор. Я всю ночь лежу и жду, когда вы придете ко мне с каким-нибудь идиотским требованием! Верите?
Если Снейп и смутился, то ничем себя не выдал.
- Мне срочно нужен образец вашей крови, Поттер. Ну не морщьтесь, всего несколько капель.
- Несколько капель, - проворчал Гарри, - это больно, между прочим. Куда вам накапать? Я не сомневаюсь, что вы прихватили с собой какую-нибудь емкость размером с небольшое ведро!
Снейп с интересом уставился на Поттера.
- Еще полгода назад вы бы молча полоснули себя по руке, а уже потом смотрели бы, куда хлещет кровь. Ваше отношение к собственной крови изменилось? Признайтесь.
Гарри смущенно пожал плечами. Только сейчас он понял, что действительно НЕ ХОЧЕТ давать образец своей крови Снейпу. Без всяких объяснений. Не хочет и все!
- Ну что ж, - Снейп принял его пожатие плечами за согласие, - это не удивительно. Вы стали темным магом и ваша кровь для вас драгоценна, не так ли?
- Не знаю, - хмуро ответил Гарри, в глубине души соглашаясь с зельеваром.
- И все же я прошу вас пересилить себя. Я уже в шаге от разгадки.
- Берите.
Один из домовиков подошел к нему и протянул на вытянутых руках небольшой хрустальный флакон. Поттер проколол себе палец предложенной серебряной иглой, и темные капли заструились по стенкам сосуда.
- Довольно, - скомандовал Снейп.
Гарри тут же, как маленький сунул палец в рот. Домовик запечатал флакон и почти бесшумно исчез.
- Но это еще не все. Мне нужен образец крови кого-нибудь из работников министерства.
- Какие проблемы! – вскипел Поттер. – Сейчас сбегаю в министерство, перережу глотки паре членов Визенгамота и бегом сюда. Вам ведра хватит?
- Достаточно половины флакона, - невозмутимо ответил зельевар. – Это исследование имеет исключительную важность. Я думаю, нам могла бы помочь мисс Грейнджер.
- Хорошо, - сдался Гарри, продолжая посасывать пораненный палец.
- Уберите руки ото рта! – не выдержал брезгливый зельевар.
Гарри опомнился и вытащил палец. Оба посмотрели на него. След от прокола бесследно исчез.
- Эффектно, но… избегайте заниматься подобным самолечением на людях, - предостерег Поттера Снейп. – И я высказал еще не все свои пожелания.
- Вы очень деликатны, сэр.
- Просто излагаю последовательно, чтобы вы лучше запомнили. Так вот. Мне нужен еще образец крови мага, который не пробовал пудинг дядюшки Лаогэра. И мне нужен кусок самого пудинга. Хотя бы полфунта.
Гарри скептически прищурился на зельевара.
- Вы тоже считаете, что все министерские отравлены?
- У меня нет оснований не доверять наблюдениям мисс Грейнджер, - сухо уронил Снейп, повернулся и против обыкновения вышел из комнаты просто через дверь.
- Вот тебе и доброе утро, Гарри Поттер – Принц эльфов, - пробормотал юный темный маг и потянулся за Сквозным зеркалом…
* * *
Рите Скиттер было не впервой предпринимать рискованные поездки для того, чтобы получить в качестве вознаграждения настоящую сенсацию. Поэтому, получив странное приглашение, она, не раздумывая, приняла его и за полчаса до назначенного времени приехала в небольшой магловский городок, расположенный недалеко от Лондона.
Встреча была назначена в магловской же гостинице, поэтому на известной гиене пера был самый, что ни на есть магловский наряд: свитер, джинсы, легкое пальто и огромный белоснежный шарф, окутывающий, как шею, так и голову.
Рита прошлась в окрестностях гостиницы в поисках признаков магического жилья, ничего не обнаружила и еще более заинтригованная стала ожидать встречи с «чистокровной солидной волшебницей, прекрасно осведомленной в некоторых тайнах магического мира». Что это за тайны в приглашении прямо не говорилось, но делался намек, как на события послевоенные, так и на тайны, которые скрывает преобразившееся министерство магии.
Само место встречи указывало лишь на сугубое нежелание приглашающей стороны, чтобы о встрече узнала хоть одна живая магическая душа. Тупые маглы, как обычно были не в счет! Ожидать в таком месте засаду или чьи-то коварные умыслы представлялось маловероятным, так как после победы над Воландемортом последние гайки статута о Секретности были затянуты до упора. Никто в магическом мире не желал вмешательства простецов. А вот тот факт, что многие чистокровные семьи, запачканные связями с Пожирателями и помощью Темному Лорду, переехали в магловские районы и скрываются там – это Рита уже слышала не один раз и была счастлива, что туманные слухи обретают плоть и кровь, которую можно превратить в сногсшибательную сенсацию!
Рита Скиттер жаждала новой информации. Ее неукротимая душа не могла смириться с положением, в котором она оказалась из-за этой сучки – Грейнджер. Ее, лучшую журналистку магической Британии, обвела вокруг пальца и заставила на себя работать какая-то грязнокровка? Этому не бывать!
Рита твердо решила, что раскопает все тайны этой новоявленной богачки и освободится от рабства, а если повезет, то и пощиплет перышки этой маглорожденной курице!
Задохнувшись на миг от накатившей ненависти, журналистка не услышала, как рядом с ней остановился большой черный автомобиль. Лишь когда хлопнула дверца, она обернулась.
- Мисс Скиттер?
Журналистка окинула взглядом худощавого мужчину в темном плаще.
- Чем обязана?
- Садитесь в машину. Вас ждут.
- Я договаривалась о встрече в гостинице.
- Обстоятельства изменились. Но ваша встреча состоится. Садитесь.
Не в привычках Риты было отступать. Она надменно кивнула и села в автомобиль на заднее сидение. Мужчина занял место рядом с водителем. Машина плавно тронулась и, набирая скорость, потерялась на узких улочках городка…
* * *
Гермиона пожаловала после полудня. Она передала флаконы с кровью и банку с пудингом закрепленному при Снейпе домовику и побежала искать Гарри.
- Почаще бы Снейп будил меня! – воскликнул тот в восхищении.
- В смысле? – рассмеялась Гермиона.
- Если это каждый раз будет заканчиваться твоим приездом, то я вообще готов не спать по ночам!
- Ловлю на слове, мистер Поттер, - зельевар появился из двери, как черт из табакерки. – Здравствуйте, мисс Грейнджер. Я лишь хотел уточнить, в каком флаконе зараженная кровь, а в каком нет.
- Здравствуйте, профессор. С синей пробкой кровь Невилла Лонгботтома. А с красной посыльного министерства Стена Шанпайка.
- Он точно отравлен?
- Да. Когда его оглушали, он как раз жевал эту мерзость.
- Отлично. Не буду мешать.
Снейп поклонился и вышел.
- Ты заметил, что теперь он не просто появляется и исчезает, как раньше, а ходит через двери, как обычный человек?
- Это я ему запретил, - равнодушно отмахнулся Гарри, не отрывая взора горящего от девушки.
- Как это? – удивилась Гермиона.
- Ну это… структуру поменял.
- Какую структуру? Структуру плазмы фантома? – всполошилась Гермиона.
- Да нет. Структуру стен замка. Чтобы не пропускала эту его… как его… некротическую субстанцию, вот.
- А-а-а. Тогда ладно, - нерешительно кивнула девушка. – Только ты давай поаккуратнее.
- Хорошо. Давай я тебе помогу мантию снять. Проходи в спальню, там вешалка есть.
Если бы у Поттера был хвост, то нет никаких сомнений, что сейчас бы он вилял им со страшной силой. Гермиона заметила в раскрытую дверь спальни свежезастеленную кровать с гостеприимно отвернутым уголком одеяла и раскусила простодушное коварство своего парня.
- Нет, мистер Принц, я так не согласна, - решительно заявила она, - мне надо умыться с дороги и вообще…
В глазах Поттера сверкнул торжествующий огонек.
- Конечно, Миона, все, как ты скажешь. Кстати, я немного переоборудовал ванную комнату и хочу похвастаться.
У Гарри было такое невинное лицо, что девушка и тут заподозрила неладное. Этот хитрец что-то задумал, а с учетом того, как он соскучился, трудно ошибиться, что именно. В то же время у нее не было никаких оснований бояться его затей, потому что она тоже соскучилась.
«Ну что же, мистер Поттер, посмотрим, на что годится ваша фантазия», - подумала Гермиона, а вслух, простодушно похлопав ресницами, промолвила:
- Ну, похвастайся, очень интересно посмотреть.
Поттер, внутренне взвыв от восторга, немедленно подскочил к двери в ванную, распахнул ее и сделал галантный жест.
Девушка вошла, с любопытством осматриваясь по сторонам.
М-да-а-а, действительно здорово. Можно только догадываться какие заклятия, из каких книг надергал Гарри, но если он хотел удивить, то ему это удалось.
Ванная стала огромной. Блестящий мраморный, но теплый пол, высокие колонны облепленные ракушками и кораллами, светящийся потолок. И все это в нежной дымке легкого тумана напоенного запахами лесных трав и морской свежестью.
- Здорово! – оценила Гермиона. – Но уж слишком большое стало помещение. Зачем такое?
- Сейчас поймешь, - пообещал Гарри и щелкнул пальцами.
С потолка на них обрушился теплый водопад. Девушка взвизгнула и хотела выскочить из ванной, но Гарри ловко поймал ее в объятия.
- Гарри мы же промокнем!
- Ага! – радостно подтвердил тот, пожирая ее глазами.
Гермиона почувствовала, что тяжесть намокшей мантии уменьшается с каждым мгновением. Одежда словно растворялась на ней, таяла как весенний снег и темными ручейками по спине, груди и ногам сбегала на пол, мгновенно исчезая в невидимых отверстиях.
Она взглянула на Гарри. С его одеждой творилось то же самое. Вот блеснула мокрая кожа на плечах и груди, вот сползла темная пелена с рук и живота. Девушка сообразила, что еще мгновение, и они будут рассматривать друг друга полностью обнаженные, и просто шагнула к Гарри, прижимаясь к его груди. Тот ощутимо вздрогнул и бережно привлек ее к себе.
Говорить не хотелось. Приятно было осознавать, что он ждал ее, придумывал этот сюрприз, фантазировал на интимные темы и ждал, ждал, ждал…
- Я соскучился… - выдохнул Гарри шепотом, который почти заглушал шум воды. – Я ждал тебя как чудо, как сказку…
Гермиона порывисто впилась поцелуем в его губы. Никакие слова не могли уже усилить ее чувства к любимому человеку. Мимоходом она пожалела, что не выбралась сюда раньше. Но теперь это уже не имело никакого значения. Она здесь в его объятиях и он весь дрожит от страсти, даже в теплой воде…
« Я рождена, чтобы твою сказку сделать былью, мой милый Принц», - мелькнула у девушки последняя отчетливая мысль.
Она почувствовала, что Гарри подхватил ее на руки, и прижалась к нему изо всех сил, обхватив за шею. Их тела вжимались друг в друга яростно и исступленно, пока не соединились в единое целое…
Поттер и сам не ожидал от себя такой прыти. Никогда он не думал, что сможет любить свою девушку в такой позе. Это же какую силищу и ловкость надо иметь неимоверную! Но все страхи его быстро растаяли. То ли магия соединившихся тел вмешалась и помогла юному любовнику, то ли и впрямь это было не так уж и трудно, но он чувствовал вес Гермионы все меньше и меньше. Она становилась почти невесомой, и это заставляло крепче прижимать девушку к себе, чтобы она не выскользнула из его рук и не улетела, как огромная прекрасная птица.
Танец их тел все убыстрял свой бег, пока не достиг предела. Взлетев на вершину чувственного наслаждения, они застыли, вцепившись друг в друга и тяжело дыша.
Спустя несколько мгновений, а может быть часов, Гермиона уронила голову Гарри на плечо и жарко выдохнула ему в ухо:
- Отпусти меня. Тебе тяжело, наверное…
Гарри лишь отрицательно помотал головой. Способность к речи еще не вернулась к нему. И все же через какое-то время он бережно опустил ее на пол. Гермиона убрала с лица намокшие волосы и закинула их за спину.
- Здесь очень мило, - заявила она лукаво, - Гарри, я хочу пенку для душа.
Тот повернулся к небольшому мраморному столику между колонн и нетерпеливо пощелкал пальцами. Один из флаконов сорвался со стола и влетел в его руку.
- С запахом медового вереска. Подойдет?
- Вполне. Я очень люблю вереск. А теперь сделай ее больше.
- Ты же сама можешь.
- А я хочу, чтобы ты, - притворно надула губы девушка.
- Конечно, конечно, - поспешно согласился Гарри.
Он уже снова пожирал свою любимую глазами и видел, что она со смущенной радостью ловит эти взгляды.
Подчинившись невербальному заклинанию, флакон вырос до размеров большой бутылки. Гермиона расплескала ее содержимое на пол вокруг себя и Гарри и весело потребовала:
- А теперь включай водопад! Я хочу море пены!
Теплые струи с ревом обрушились на них. Гермиона взвизгнула и прижалась к Гарри. Их губы снова встретились…
Они опомнились, когда пена поднялась уже до груди.
- Здорово! – потрогала ее рукой Гермиона. – Именно так я и хотела…
Не успел Гарри спросить, о чем она говорит и что она хотела, как вдруг девушка скользнула вниз вдоль его тела к коленям. Не успел он удивиться и окликнуть ее, как ощутил первое касание, и комок застрял в его горле, лишая дара речи и выметая из головы все мысли и чувства, кроме восхитительного ощущения горячего и нежного прикосновения там…
Немыслимая по нежности и интимности ласка, которую дарила ему любимая, чуть не выбила пол из-под его ног. Гарри почувствовал, что покачнулся, и вскинул руки вверх в отчаянном жесте. Тотчас же откуда-то сверху на него упала невесомая, но крепкая сеть и он вцепился в нее обеими руками, закипая душой и моля провидение, чтобы эта чудесная ласка не прервалась и не оставила его на полпути к блаженству.
Опасения Гарри были напрасны, его любимая была исполнена решимости довести задуманное до конца, и действовала нежно, терпеливо и самоотверженно. Под ее чутким руководством Гарри прошел все ступени наслаждения и завершил всплеском оглушающей страсти…
В изнеможении он опустился на пол, полностью скрывшись в вересковой пене. Гермиона скользнула по его губам поцелуем и исчезла. Он протянул руки, чтобы удержать ее, но они ухватили лишь пустоту. Шум в ушах почти заглушил все звуки, сознание сладко поплыло куда-то в сторону, скользя по поверхности неги и покоя. Легкое забытье овладело им, и Гарри сдался ему, как победителю…

Глава 27


Гарри и Гермиона завтракали.
Правда, время было уже послеобеденное, но нашу пару это совершенно не беспокоило.
Прислуживал Робби и еще одна малознакомая эльфийка, которая, представляясь, тоненько пропищала, что ее зовут Линки, если хозяевам угодно запомнить такую мелочь.
Гермионе пришло в голову, что имена этих двух эльфов очень напоминают пару Добби – Винки, которую навсегда разлучил кинжал бывшей хозяйки этого замка. Но озвучивать вслух свои мысли она не стала, помня, как горевал Гарри над могилой домовика.
Поттер приветствовал эльфийку взмахом руки и сходу предложил, чтобы она прислуживала Гермионе. Девушка, было, запротестовала, но перехватила взгляд Робби, который смотрел на Гарри пьяными от счастья глазами и прикусила язык. Ох, и непростые существа – эти домовые эльфы.
Тем временем Робби подошел к Гарри, низко поклонился ему и спросил:
- Может ли Робби объявить ваше назначение всем слугам замка?
- Конечно, - легкомысленно разрешил Поттер, - что тут такого.
Эльф вышел на свободное пространство зала, в руках его откуда-то появилась боевая глефа, которой он тут же стукнул в пол, как мажордом своей тростью.
- Внимание и повиновение! Эльфийка Линки, урожденная клана при магическом роде Малфоев, решением Принца Гарри назначена личным эльфом высокочтимой невесты хозяина мисс Грейнджер. Внимание и повиновение!
Он вновь стукнул глефой в пол, и замок еле слышно содрогнулся в ответ.
« О, черт! Как невыносимо пафосно!» - внутренне поежилась Гермиона, и тут до нее дошло, какую важную штуку сказал сейчас личный эльф Гарри.
Она повернулась к Поттеру, который, слегка приоткрыв рот, смотрел на Робби.
- Ты понял, что он сказал? Они считают, что я твоя невеста? Это как понимать?
- Я не знаю, - пожал плечами Гарри и окликнул домовика, который в этот момент избавлялся от глефы. – Робби, как это понимать? Я разве говорил, что мисс Грейнджер моя невеста?
Лицо эльфа отразило высшую степень недоумения. Гермиона и Гарри уставились на него, ожидая объяснений, и домовик растерялся под этим двойным взглядом.
- Э-э-э-э… хозяин… - только и смог он выдавить из себя.
- Линки просит прощения, что заговорила без разрешения, но весь замок знает, что высокочтимый Принц Гарри и мисс Грейнджер обручены.
Гарри и Гермиона так резко перевели свой взгляд на эльфийку, что она даже попятилась от страха.
- Вот как? – первым опомнился юный маг и взял быка за рога. – Четко и ясно ответьте, когда вам это стало известно и от кого.
- Это было, - закрыл глаза Робби, вспоминая, - это было на позапрошлой луне на пятый день после полнолуния. Ни от кого. Просто стало известно и все.
Гарри и Гермиона переглянулись.
- Инициализация, - кивнула головой девушка.
- Думаешь? – жадно спросил Гарри, но он уже все понял сам. – Это из-за того, что мы проходили инициализацию вместе?
- Скорее всего – да. Темные маги обычно не терпят друг друга, враждуют, а мы… а у нас…
- Любовь, - тихо закончил за нее Гарри.
Гермиона с надеждой посмотрела на него…
Они никогда не говорили о своих чувствах. За исключением может быть той самой первой встречи после освобождения и похищения Гарри из-под стражи. Но тогда она применила мощнейшее любовное зелье, распыленное в воздухе сразу после его появления из камина. Но средство-то было одноразового действия, и девушка очень опасалась, что оставшись в одиночестве, Гарри решит, что все произошедшее было ошибкой или случайностью, эмоциональным всплеском из-за которого они перепутали дружбу с любовью. К счастью эти опасения не подтвердились. Гарри с огромным энтузиазмом относился к любой возможности встречи, особенно если у него был шанс заманить ее в постель. Это и радовало и настораживало одновременно. Любовь и страсть неравны друг другу, не тождественны. Страсть, как эквивалент половому влечению сама по себе стоит не много. Подростковое желание заниматься любовью или, как сейчас говорят, сексом, могло отодвинуть чувства Гарри на второй план, но рано или поздно страсть ослабеет и тогда у него может появиться ощущение совершенной ошибки. Когда это произойдет? Через месяц? Через год? Через десять лет? Когда бы это ни случилось, это станет для нее катастрофой. Она-то его любит! Давно и безнадежно. Давно – это с третьего курса. А безнадежно – это из-за того, что Гарри в Хогвартсе никогда не смотрел на нее так, как на какую-нибудь Чанг. И будь он благополучен после победы, ничто не заставило бы ее открыться ему. И он женился бы на Джинне, которая нарожала бы ему целый выводок рыжих детишек. А она сама отправилась бы под венец с Роном…
И вот он сам заговорил о любви.
- Ты уверен? – еще тише спросила Гермиона.
- В себе – да, - с некоторой обидой прошептал Гарри, - а ты?
Вместо ответа Гермиона прильнула к нему и поцеловала. Счастье сидело в ней, как нежный пушистик. Наконец-то ее страхи и сомнения позади. Сам ли Гарри влюбился или под влиянием всей той круговерти, которая окружала их все эти месяцы, включая темную магию и инициализацию Чашей Гриндевальда – все это было теперь не важно.
- Ты мой! – сдерживая слезы счастья, прошептала девушка, закинув руки на шею любимому.
Личные эльфы его высочества и его высокочтимой невесты Робби и Линки, как по команде отвернулись и деликатно покинули обеденный зал…
* * *
Небольшая комната, тесно заставленная старинной мебелью, была освещена крайне скудно. Видимо это было заранее запланировано хозяевами.
- Никаких записей, - предупредил Риту сопровождавший ее мужчина.
- Это невозможно, - возмутилась журналистка и взмахнула палочкой, пытаясь добавить яркости светильникам.
- Зря стараетесь. Освещение магловское, - усмехнулся мужчина.
Рита нахмурилась. Она не терпела, когда ей отводили роль дурочки. Это очень снижало ее уверенность в себе и гасило природную злость и апломб, без которых было просто не обойтись в большинстве случаев.
- Мне кажется, я вас узнала, - кинулась она в атаку, - вы мистер Струпьяр? И если не ошибаюсь, были командиром егерского отряда в то время, когда Воландеморт контролировал министерство?
- Замолчите! – прошипел разозленный эксегерь, лицо его исказилось.
Рита довольно улыбнулась. Так-то лучше, а то корчит тут из себя второго Темного Лорда.
- Милый мой, за эти полгода я столько общалась с вашим братом, что меня трудно чем-то удивить. К тому же я не собираюсь упоминать твое имя в статье. Если ты сам не попросишь, разумеется.
- Он не попросит, - раздался властный женский голос из дальнего угла комнаты.
Скиттер круто на каблуках развернулась в сторону вновь прибывшей.
- А-а-а, значит, вы и есть та самая «информированная дама»? Вы представитесь или предпочитаете сохранить инкогнито?
- Предпочитаю! – коротко отрезала дама.
Струпьяр подвинул ей кресло, а Рите указал на невысокую кушетку у камина.
Скиттер исподтишка внимательно рассматривала свою собеседницу. Чуть выше среднего рост, статное телосложение, прямая спина, уверенные движения. Все это выдавало даму с манерами. Возможно чистокровная аристократка. Возможно весьма известная в магическом мире. Но и только. Накладные волосы, серебряная маска, скрывающая все лицо, измененный заклинанием голос – все это сводило к минимуму шансы установить личность собеседницы.
Рита открыла свой блокнот и вытащила из его переплета зеленоватое перо.
- Я же предупредил вас, никаких записей! – уже с откровенной угрозой заявил Струпьяр, устроившись за спинкой кресла. При этом его пальцы невзначай легли на плечо дамы.
«Любовник» - привычно отметила про себя Рита.
Захлопнув блокнот, журналистка убрала его в сумочку.
- Предупреждаю, что отсутствие записей может сказаться на качестве статьи. Я могу упустить какие-то важные подробности.
- Вы приглашены сюда не ради статьи, Рита, - устало покачала головой дама. – Я пригласила вас, чтобы сообщить вам важные данные и достичь соглашения. Скажу прямо, что если мы не поймем друг друга, то вы не выйдете из этого дома.
Скиттер вздрогнула. Только этого не хватало. Она внимательно посмотрела на Струпьяра. Наблюдения оказались не утешительными. Бывший егерь выполнит любой приказ этой тетки, поняла она. Жигало будет отрабатывать свое положение, а калечить и убивать ему - не привыкать. Рита вновь содрогнулась, ощутив серьезную опасность.
- Не бойтесь. Вы умная женщина, прекрасный профессионал и я уверена, что мы найдем общий язык.
Ее собеседница говорила медленно, спокойно и, несмотря на измененный голос, в нем скользила плохо скрываемая презрительность. Можно было предположить, что во время разговора она морщит нос, словно унюхала что-то неприятное. Манера разговора показалась Рите смутно знакомой, но вспомнить сходу, кому она принадлежит – не получилось.
- Итак, мисс Скиттер, на чьей вы стороне?
- На своей собственной, - быстро ответила Рита, понимая, что никакой другой ответ не устроит собеседницу.
- Прекрасно. Значит вы не заангажированы никем? Отвечайте откровенно, потому что это важно.
- У меня есть некоторая зависимость от моего работодателя, - осторожно начала она, - дело в том, что мой контракт составлен несколько неправильно, что позволяет…
- Манипулировать вами, - закончила за нее дама, сочувственно качнув головой, - понимаю. Вас тяготит такое положение, не так ли?
- Разумеется, - коротко кивнула Рита.
- А каково ваше отношение к министерству?
Рита в растерянности промолчала. Обнаружить свое знание об отравлении работников министерства было опасно, а притвориться дурочкой, которая не ест пудингов дядюшки Лаогэра, но при этом ни о чем не догадывается – еще опаснее.
- Я немного помогу вам, - кивнула дама, правильно поняв молчание Скиттер, - вы знаете, что министерство и большая часть магов, скажем так, контролируется. При этом сами вы не хотите попасть под этот контроль, но чувствуете опасность со стороны тех, кто все это затеял. Так?
- Совершенно верно, миссис, - осторожно согласилась Рита.
- И ненавидите мисс Грейнджер, - вбила последний гвоздь собеседница.
«Немыслимо, чтобы они были заодно с грязнокровкой!» - мелькнуло в голове у Скиттер.
- Вы опять правы, - несколько приниженно призналась она.
- Вот и хорошо. Тогда вы наш естественный союзник. Чего бы вы желали в обмен на вашу помощь?
Рита затруднилась с ответом, отдавая инициативу предложений своим потенциальным нанимателям.
- Хорошо. Тогда предложу я. Вы сможете стать главным редактором и разорвать текущий контракт. Устраивает?
- В целом да, но ведь там весьма плачевное финансовое состояние. Ограничения банка «Гринготтс»…
- Понятно, - оборвала ее собеседница. – Долги издательства и типографии будут погашены, и вы получите полную финансовую и творческую самостоятельность. Все?
Скиттер начала опасаться, что за такие щедрые предложения ей предложат слишком тяжелую отработку, но деваться было некуда.
- Да, миссис.
- А теперь слушайте меня внимательно и запоминайте. Первое, что вы должны узнать, это то, что Гарри Поттер жив. Гермиона Грейнджер ведет все его дела лишь, как подставное лицо. Оскорбленный обвинениями министерства Поттер обучается темной магии и готовит захват власти, и мощная Бузинная палочка находится в его руках…
* * *
Снейп прислал эльфа с известием, что приглашает мистера Поттера и мисс Гермиону в лабораторию.
- Пойдем, Гарри, это важно.
- Догадываюсь.
Гарри мог аппарировать внутри замка, но не был уверен, что это сможет Гермиона. Хотя в статусе его невесты… Однако рисковать не стоило. Они бодро взбежали в угловую башню, где работал Снейп.
- Присаживайтесь, - махнул рукой зельевар на свободные стулья.
Выглядел он уставшим и каким-то поблекшим. К тому же углы его губ зловеще кривились, из чего Гермиона заключила, что результаты исследования дали неприятные результаты.
- Я закончил работу по исследованию образцов крови и пищевого продукта. Сразу хочу сказать, что признаков яда не обнаружено.
- Как это? – возмутился Гарри. – Вы же сами меня убеждали…
- Не перебивайте, Поттер, - остановил его зельевар, - я тоже могу ошибаться. То, что я считал ядом, на деле оказалось чем-то еще более худшим.
- Что?
- Да-да. Это не отравленные продукты. Это зараженные продукты! И зараженная человеческая кровь для их приготовления!
Снейп редко изменял своей холодной язвительности, и вспышка его ярости произвела на юных магов впечатление еще более сильное, чем само известие.
Они немного помолчали, потом Гермиона попросила:
- Подробнее, профессор.
Снейп ткнул пальцем в одну из пробирок.
- Вот это кровь темного мага, - ткнул во вторую, - это кровь обычного мага.
Его палец продолжал путешествие по лабораторному столу.
- Вот это магические существа паразиты-наездники, - копошащиеся в склянке слизни выглядели еще омерзительнее, чем было присвоенное им наименование. – А готовый продукт – пудинг дядюшки Лаогера – приготовлен именно из этих ингредиентов!
- Вот это да! – почесал в затылке Гарри. – Такого я не ожидал.
- А я предчувствовала нечто подобное, но не думала, что будет так мерзко.
Гермиона с отвращением смотрела на склянки и пробирки. Человеческая кровь! Ее сейчас стошнит!
- Погодите, но ведь эти чертовы колбаски жарят, а значит там высокая температура.
- Температура жарки не превышает ста пятидесяти градусов, а эти твари выдерживают до трехсот, - отозвался Снейп.
- А кровь? – прищурилась Гермиона, взяв себя в руки. – Она же должна свернуться.
- Не свернуться, а денатурировать, - поправил ее зельевар, - это действительно происходит, но по второму магическому закону сохранения материи эта денатурация обратима. И восстановлением исходной крови занимаются как раз эти слизни, после того как пища проглочена. Это помогает им проникнуть в кровеносную систему зараженного мага. Это и цель и средство. Они живут в крови у магов и искажают кровную магию изнутри. Излечить зараженного мага станет невозможно после трех полных циклов обновления крови. Один цикл это примерно два лунных месяца.
- То есть, меньше чем через погода все зараженные маги будут обречены? Но что с ними произойдет?
- По моим предварительным оценкам, они превратятся в пожизненных рабов тех злоумышленников, которые командуют этими малютками. При этом никакие пудинги уже не потребуются, - кивнул Снейп на банку со слизнями. – Это раз. Второе. Жизненный цикл зараженного мага сократится более чем в два раза. Организм быстро износится, обслуживая внутренних паразитов. И, наконец, третье, я почти уверен, что у зараженных магов будут рождаться и зараженные дети. Процесс сокращения срока жизни и уменьшения магических сил примет лавинообразный характер и за несколько поколений с магической расой Британии, а может быть и не только Британии, будет покончено.
- Какой ужас! – воскликнула Гермиона.
Снейп водил своим пальцем через пустую пробирку, стоящую на столе. Пробирка ощутимо вздрагивала и даже слегка качалась. Зельевар, не отрываясь, смотрел на Поттера. Парень тяжело хмурился и сжимал-разжимал кулаки.
- Ну что, Поттер, готовитесь к очередному спасению магического мира?
Гарри встал, холодно посмотрел на мрачного профессора и просто ответил:
- Я уже готов!


Глава 28


— Мы не можем сидеть, сложа руки! Надо срочно действовать! – схватилась за голову Гермиона.
— Первым делом надо захватить министерство! – воинственно изрек Поттер.
Снейп негодующе фыркнул.
Гермиона с интересом посмотрела на заколебавшийся огонек свечи, стоящей перед зельеваром, и накинулась на Гарри.
— Ты в одиночку хочешь его захватить?
— А ты со мной разве не пойдешь? – с деланной наивностью спросил юноша, изо всех сил сохраняя простодушно-серьезный вид.
— Гарри, по твоему Воландеморт просто так целый год ходил вокруг да около, не пытаясь захватить министерство, а подчинял его с помощью интриг, запугивания и предательства?
— Мисс Грейнджер, не распинайтесь слишком пространно, а то Поттер сейчас лопнет от сдерживаемого смеха, — холодно заметил Снейп.
— Гарри! – укоризненно воскликнула Гермиона. – Это не смешно. Судьба магического мира висит на волоске. Магический мир стоит на краю пропасти и…
— И смотрит вниз, что там делает мир немагический, — не удержался Снейп.
Поттер не выдержал и рассмеялся.
Гермиона с изумлением посмотрела на двух циников. Ну, со Снейпом все понятно. Он и при жизни был злоязычен. Но Гарри?
— Мисс Грейнджер, хочу вас немного успокоить. Самые черные сценарии развития событий, впрочем, как и самые радужные, как правило, не сбываются. Что-нибудь им вечно мешает. Человеческому роду в целом и роду магическому в частности постоянно приходится иметь дело со смертельными вызовами. То Мерлин с Морганой поссорятся, то черная оспа народонаселение континентов ополовинит, то Воландеморт родится, то озоновую дыру в атмосфере обнаружат. И всегда находится что-то или кто-то, кто эту угрозу рассеивает или отдаляет, но очень редко бывает так, чтобы одному человеку удалось отвести две угрозы подряд. Заклинания дважды в одну и ту же точку не попадают. Одним зельем две разные болезни не вылечишь.
— Что вы этим хотите сказать, профессор? – поджала губы Грейнджер.
Гарри тоже насторожился, явно не понимая, куда клонит Снейп.
— Меж тем все просто. Купите себе круиз на Летучем Голландце и попутного вам ветра года на полтора-два. Вы молоды, счастливы друг с другом, наслаждайтесь жизнью, пока она есть. Вернетесь сюда, когда все закончится. Или не вернетесь вовсе, если новости будут нерадостные. Вот и все. Оставьте этот мир в покое, и пусть он катится в пропасть без вашего участия. А если вам жаль друзей и близких, то соберите их и отправьте куда-нибудь подальше. В Чили, например. Или в Австралию, Мордред ее побери!
Глаза Гермионы наполнились слезами. Гарри поспешно вытащил платок, укоризненно глядя на зельевара.
— Что случилось? Чем я вас обидел, мисс Грейнджер? – смутился Снейп.
— Ее родители уже полтора года в Австралии, — сухо пояснил Гарри, пока девушка промокала слезы и тихо сморкалась в платочек, — им было бы самое время уже вернуться из, так сказать, «кругосветного путешествия», но куда теперь их возвращать?
— Извините меня, я не был осведомлен об этом обстоятельстве.
Гермиона коротко передохнула.
— Может быть, вы в чем-то правы, мистер Снейп. Действительно, мои родители далеко, а Гарри и вовсе одинок на этом свете, — она запнулась, взглянув в потемневшее лицо своего парня, и поправилась, — хотя нет, у него есть я. Мы действительно могли бы уехать. Я еще в самом начале сразу после вступления в наследство перевела несколько крупных сумм в зарубежные банки, и материально мы были бы обеспечены до конца жизни. Дело не в этом.
— Вот и поезжайте! — перебил ее Снейп. — Лучшее — враг хорошему! В погоне за властью над этим магическим миром, или в попытке восстановить гармонию в этом мире, или не знаю, какие еще побудительные причины могут у вас быть – это не важно! В погоне за этой целью вы можете потерять все! И никакая темная магия вам не поможет, как не помогла она ни Мерлину, ни Дамблдору!
Гарри и Гермиона многозначительно переглянулись.
— Сердце мое полно жалости, — медленно, но непреклонно ответила Гермиона, — я не могу этого сделать.
— А вы, Поттер? Вы столько прошли и столько испытали на своей шкуре. Вы не должны предаваться лишь эмоциям. Что скажете вы?
Гарри встал и уперся кулаками в стол.
— Боюсь, мистер Снейп, что если мы уедем по вашему совету, то через какое-то время начнем тосковать. У нас появится чувство вины перед теми, кого мы оставили, — Снейп сделал протестующий жест, но Гарри с нажимом продолжил, — неважно знаем ли мы их по Хогвартсу или просто встречали в толпе или на уровнях Министерства. Эта тоска сначала отравит наши ночи, а потом и дни. Нам будет стыдно и друг перед другом, и друг за друга. Мы начнем меньше разговаривать, потом нам станет тягостно находиться вдвоем, потом найдется предлог, чтобы пореже видеться. А потом кто-нибудь из нас плюнет на все, решится и вернется сюда, чтобы посмотреть на то, что осталось от того мира, который мы могли попытаться спасти. И если окажется, что этот мир разрушен, опоганен, разграблен и искалечен, то это станет концом нашей любви с Гермионой, потому что мы не сможем простить ни себе, ни друг другу, что когда-то смалодушничали в поисках тихой и спокойной жизни…
Гермиона с безмерным удивлением и благодарностью смотрела на Гарри, словно увидела его с совершенно новой стороны. Как предельно точно он изложил ее собственные страхи и сомнения!
— Выходит, что вы намерены сражаться не столько за магическую Британию, сколько за свою любовь, Поттер? – странным тоном тихо спросил зельевар.
— Выходит так, — пожал плечами Гарри, немного устыдившись пафоса своей речи.
Снейп пронзительно смотрел на него.
— Можете рассчитывать на меня в пределах моих возможностей, — вдруг заявил он дрогнувшим голосом и отвернулся.
Удивленный Поттер уже открыл рот, чтобы поблагодарить зельевара, но понял, что не может произнести ни слова, потому что его губы запечатаны горячим и нежным поцелуем Гермионы.
* * *
Первым делом по совету Снейпа Гарри вызвал Робби и велел ему разослать по всем общинам эльфов известие о зараженном пудинге. Домовикам предписывалось тщательнейшим образом следить за всеми поступающими продуктами и безжалостно уничтожать все мало-мальски сомнительное. Если же нечто подобное уже попало на стол магов, то нужны были точные данные, кто именно заразился или мог быть заражен этой отравой. Особенно строгие указания получила община эльфов Хогвартса. Эльфам предписывалось изымать даже продуктовые посылки учеников, которые присылали им родители или родственники. Так же предписывалось установить слежку за торговцами Хогсмита и при первых же намеках на «пудинг дядюшки Лаогэра» поднять тревогу.
— На самом деле это все паллиатив.
— Пришли мне Линки со словарем, — приказал Гарри своему домовику.
— Обойдетесь без словаря, Поттер. Паллиатив – это временная мера, не решающая проблему, а лишь отодвигающая наступление нежелательных последствий. Так доступнее?
— Вполне, сэр. А может быть нанести удар по этим закусочным? Разнести их вдребезги!
— Поставят новые, — отмахнулась Гермиона, — и приставят авроров для охраны. Не будем же мы убивать людей за то, что они охраняют сардельки. Тут надо искать сам источник поставки. Надо искать тех, кто выращивает этих паразитов.
— И где они берут магическую кровь? — негромко напомнил Снейп.
— Точно! – загорелся Гарри. – Не в Мунго ли они все это проворачивают?
— Но они еще где-то берут и темномагическую кровь.
— Ха! Получается, что мы с Гермионой можем спокойно есть эти министерские пудинги. Так ведь?
Гермиона наморщила лоб. А ведь Гарри прав. Если магические основы простой и темной крови не совпадают, то заражения может и не произойти. Не будет того самого моста с помощью которого паразиты попадают из желудка в кровь.
— Это требует дополнительных исследований, но я практически истратил исходные образцы, а то, что осталось к новым экспериментам уже не пригодно. Так что я на вашем месте не рисковал бы. Хотя вероятность такого варианта очень велика. Причем вероятность того, что темный маг не заразится пудингом из «светлой» крови выше, чем наоборот.
— То есть, если сделать пудинг на темной крови, например для семьи Малфоев, то заразятся и темные и светлые, так?
— Это очень вероятно, — сдержанно согласился Снейп. – Но, чтобы доказать это потребуются дополнительные исследования.
— Кстати, мысль о Мунго надо проверить, — заметила Гермиона. – Первая группа заболевших министерских работников попала именно туда. Тогда о пудингах никто и не слышал. Но именно оттуда они вышли, уже полностью зараженные этой дрянью, и фактически захватили министерство. Отправлю-ка я туда Риту. Пусть посмотрит, нет ли чего-нибудь странного.
— А может быть напечатать об этом в газете? – рубанул Поттер.
— Не получится. Министерство ужесточило цензуру. Сидит специальный клерк и все запятые обнюхивает.
-Так цензора можно, того… Обливиэйтом по кумполу, и пусть ползает в поисках своего детского ночного горшка. А тираж в печать и разослать по всем адресам. Газету после этого конечно закроют, ну и наплевать. Главное дело будет сделано.
— А почему ты думаешь, что они поверят? Их мозг отравлен. Они больные люди, Гарри. Пойми, их мозг не пропагандой и ложью затуманен, которую можно опровергнуть правдой, а управляется паразитами, которые выполняют команды своих хозяев.
— Подождите! – Снейп нахмурился. – Я сначала не придал значения, но анализы показали, что есть небольшая разница между свойствами паразитов из образца крови, которую прислали Малфоям и тех, которые были в последних пробах пудинга. Это может свидетельствовать о том, что каждая новая партия зараженных пудингов может нести в себе паразитов с разным набором управляющих команд. Не исключено, что именно поэтому они устроили так, чтобы министерские работники питались ежедневно. Это способ управления! Ежедневная коррекция программы поведения в зависимости от изменившейся ситуации!
Снейп выглядел непривычно взволнованным.
— Это плохо, сэр?
— Это чудовищно, Поттер! Хоть мисс Грейнджер и зачислила зараженных магов в категорию больных, но фактически они являются оружием в руках их хозяев, оружием опасным и беспощадным! Боюсь, вам надо быть готовым к жертвам среди министерских работников, если вы не хотите оплакивать жертвы со своей стороны.
Гермиона тяжело вздохнула, хотя по дну ее сознания холодной змейкой скользнула мысль, что среди министерских роботов есть пара тройка особей, которые в качестве жертв ее не очень бы расстроили. Расстроили бы, конечно, но не очень…
— Теперь надо понять, кто в этой борьбе может занять нашу сторону.
— Ну, это как раз просто, — пожал плечами Снейп. – Мисс Грейнджер держит при себе всю вашу АД и не дает ей кушать фастфуд. Это ваш ближний и самый надежный круг, но лишь до тех пор, пока они не узнают, что вы темные маги.
Гермиона и Поттер переглянулись. Удар был не в бровь, а в глаз. Но спорить было глупо.
— Второй ваш союзник – это лояльные гоблины. Надо срочно выходить с ними на контакт. Возможно, они смогут навести вас на изготовителей пудингов, или хотя бы подсказать, в каком направлении искать.
— Они не выходят на связь, — отозвалась Гермиона, — я уже все перепробовала.
— Не удивлюсь, если для этого вам понадобятся посредники.
— И кто это? – скептически поинтересовался Гарри.
— Домовики из чистокровных семей. Точнее старшие домовики общин. Они часто ведут некоторые расчеты с гоблинами и имеют с ними свои способы связи.
— Робби! – рявкнул Гарри.
Пока домовик с хлопком материализовался, Гарри хмуро пояснил Гермионе.
— Они тут с гоблинами связывались, когда иголки на жопе у ежика считали.
— Чего?! Где? – хором воскликнули зельевар и девушка, но Гарри уже повернулся к домовику.
— Робби, мне нужно встретиться с кем-то из старших гоблинов.
Домовик уныло вздохнул.
— Они сейчас никому не верят. Если к ним придти без разрешения, то Робби могут убить, хозяин.
— Скажи им, что мы готовы им помочь.
— Такими обещаниями не разбрасываются, Поттер, — предостерегающе рявкнул Снейп.
— Скажи им, что мы готовы им помочь!
Слуга кивнул и с хлопком аппарировал. Снейп с сомнением пожевал губами и неохотно заметил:
— Может быть вы и правы, но помните, что гоблины рассматривают такие обещания, гораздо серьезнее, чем вы себе представляете. Фактически вы им поклялись.
— Пусть так. Кто еще может нам помочь?
— Теоретически на вашей стороне должны быть чистокровные семьи, особенно темные. Но они ударились в массовое бегство. Первая волна сбежала после поражения Темного Лорда, а вторая бежит сейчас. Пример Малфоев более чем показателен.
— А тот ворюга-авантюрист, которого мы встретили в Мафой-мэноре. Этого, к какой категории отнести?
— К категории мерзавцев, Поттер. Это одиночки, которые не представляют из себя организованной силы. И никогда не будут представлять, потому что все их помыслы эгоистичны до мозга костей. У меня до сих пор не укладывается в голове, что Нарцисса могла связаться с таким ублюдком. Было бы еще понятно, если бы, например, Люциус погиб. Но при живом муже. И таком муже! Ко всему мне всегда казалось, что Нарцисса фригидна, и не просто фригидна, а фригидна в прямом физиологическом смысле этого термина.
— Эй, это ничего, что я здесь сижу и вас слушаю? – возмутилась Гермиона.
— Да, я несколько увлекся, — опомнился Снейп. – Так вот. Поискать чистокровных надо, но общаться с ними еще опаснее, чем с гоблинами.
— Ну, осталась еще моя дружина эльфов.
Гермиона украдкой взглянула на Снейпа. Лицо ее выражало что-то вроде: «Конечно, помахать глефами они могут, но какие из них союзники для сражения с министерством?
— Вы знаете, Поттер, — серьезно ответил Снейп, — мне почему-то кажется, что тот, кто все это затеял, является существом злобным, мелким, коварным, живущим с людьми бок о бок и все о них знающим. Если это подозрение подтвердится, то ваша эльфийская гвардия может очень пригодиться.
— Вы это серьезно?
— Мадемуазель, к примеру, вы были хоть раз в гоблинских кварталах?
— Н-нет.
— И я нет. Там другие размеры и нам туда хода нет.
— Вы это к чему? Вы все-таки подозреваете гоблинов. Всех?
— Это может быть какая-то их тайная организация. Я не знаю. Но ваша дружина, Поттер, должна быть в полной готовности.
* * *
— А к нам пожаловали гости, — мрачно сообщил Лонгботтом.
— Кто?
— Авроры и министерские ребята. Все экипированы, как для войны с Морганой.
Все сотрудники фонда, которых Гермиона позвала на круглосуточное дежурство в офис, столпились у окна. Фактически это была АД в восстановленном составе. За исключением тех, кто уже находился по другую сторону баррикад.
Снаружи глухо бухнуло.
— Они выбивают дверь. Всем приготовиться. Помните запрет на летальные заклятия!
— Ты Гермионе сигнал подал?
— Конечно.
Вдруг раздался общий удивленный возглас. Лонгботтом резко обернулся. В конференц-зал стремительно вошел Драко Малфой в сопровождении тройки слизеринцев, которую Грейнджер непонятно зачем приняла на работу в фонд.
— Спокойно! Берегите магию для министерских работников. Мы пришли помочь. Где мисс Грейнджер?
Ребята переглянулись. Кто-то недоверчиво мотал головой, кто-то в недоумении пожимал плечами. А кое-кто и не хотел опускать палочек, направленных на слизеринцев. Кстати, вчерашние пораженцы все были при палочках, что уже наводило на некоторые мысли.
Лонгботтом прищурился, размышляя, и решился.
— Грейнджер скоро будет. Если пришли помогать, то держите под прицелом окна. А всем остальным рассредоточится и защищать все входы.
Снаружи снова бухнуло.
— Ого! – поднял брови блондин. — Вторая Бомбарда Максима! Сколько таких заклинаний выдержит дверь?
— Не знаю, — хмуро отозвался Лонгботтом, — может быть пять, а может быть и десять. Зачаровывала Гермиона, а она в последнее время демонстрирует исключительные способности.
Драко прищурился на Невилла.
Когда-то туповатый гриффиндорец, в этот раз был прав на все сто, но почему-то его тон Малфою очень не понравился…

Глава 29


Луна Лавгуд встала рядом с Невиллом Лонгботтомом. Они защищали вход в зал.
— Ты встретился с ней? – вполголоса спросила она.
— Да, — одними губами ответил Невилл, покосившись на ребят поблизости.
— И что? Подтвердилось?
Парень сжал губы в тонкую линейку и молчал. Луна смахнула с его плеча невидимую пушинку, напоминая о том, что она здесь и ждет ответа.
— Да, подтвердилось, — неохотно кивнул он.
Обычно спокойный и ласковый взор девушки напрягся и стал враждебным.
— Расскажешь остальным?
— Ни за что! Кто мне поверит? И главное — надо понять, зачем она это сделала? Ради чего? Да и полностью доверять этой Скиттер я не могу.
— А о Поттере спрашивал?
— Спрашивал.
— И что?
— Ничего. Делает большие глаза и удивляется подобным вопросам. Что, мол, я саркофага героя не видел? По ее версии, Грейнджер делает все это для себя. Для власти и обогащения. Тем хуже.
Невилл искоса взглянул на Луну.
— Тем хуже, — кивком подтвердила она.
— Для нее, — с недобрым намеком уточнил он.
— Для всех нас, — пожала плечами девушка.
В этот момент в зале появилась кувыркающаяся в воздухе выдра и звонким голосом Гермионы крикнула:
— Сопротивление аврорам бессмысленно! Срочно уходите через подвал! Драко, я открыла подземный канал на Малфой-менор. Уходите быстро, пока двери еще выдерживают их заклятия!
Выдра ударилась об пол и рассыпалась на миллион ярких искр. В месте удара в полу открылся проем с лестницей, ведущей вниз.
Новый взрыв потряс здание. В воздухе повисла меловая взвесь. Правда, дверь устояла от удара Взрывного заклятия.
— Скорее! – Малфой метнулся вниз по лестнице. – Лонгботтом! Быстро всех гони сюда. Я приступаю к подземной аппарации. И шевелитесь! Это не так быстро делается, как хотелось бы.
Невилл скомандовал отступление.
Две небольшие группы остались караулить окна и двери, а остальные, сгрудившись у проема, друг за другом спускались в подземелье.
Невилл прошел по периметру зала, проверяя, нет ли оставшихся, и подтолкнул Луну и еще двух девушек к лестнице.
— А ты?
— Я уйду последним, — твердо ответил он.
В этот момент за дверями раздался приближающийся рев.
— Скорее! – крикнул Лонгботтом и почти силой затолкал всех оставшихся на узкую лестницу.
Кто отчаянно крикнул:
— Это Таранное заклятие!
Ужасный удар обрушился на здание. Вся фасадная стена его пошла трещинами, зашаталась и рухнула вовнутрь! Пыль и осколки камня разлетелись по всему залу.
Невилла от лестницы отделяло всего два шага, но красные лучи Ступефаев оказались быстрее парня и мгновенно впились в его спину. Он упал, стараясь дотянуться до края проема, но защитная магия Гермионы уже почувствовала опасность, и ход в подземелье медленно поблек и исчез, отрезав парню путь к спасению и оставив аврорам в качестве загадки вопрос, куда сумели скрыться все остальные работники фонда…
* * *
Праудфут наклонился над носилками и с брезгливой миной осмотрел раненого.
— И это весь ваш улов?
— Да, сэр! Больше в здании фонда никого не обнаружено.
— Они прорвали антиаппарационный щит?
— Никак нет.
— Они прорвались через ваш строй, остолопы?
— Никак нет.
— А куда могло деться два десятка магов из заблокированного здания? – зловеще-ласково поинтересовался глава Отдела магической безопасности.
— …Э-э-э… не могу знать, — попятился от него командир отряда авроров. – Но вот он, — ткнул он в сторону носилок, — наверняка знает.
— Арестованного отправить в клинику Мунго. Содержать в тюремной палате. Кормить общеминистерской диетой. И никаких исключений! Никаких посещений! Охранять круглосуточно, и не только в целях недопущения побега, но и в целях пресечения возможного освобождения сообщниками! Исполнять!
— Слушаюсь! – щелкнул каблуками командир авроров. – Инкарцеро!
Магические веревки прочно примотали оглушенного Невилла к носилкам…
Праудфут вернулся в свой кабинет и вытащил из стола Магический Рупор. Это был служебный артефакт для международной магической связи. Так же он использовался для связи с Отделом Тайн, в те периоды, когда невыразимцы закрывались от всего остального мира для проведения своих неудобопонятных экспериментов.
— Прошу Соула Крокера!
Магический Рупор зашипел, как граммофон и отозвался скрипучим голосом.
— Мистер Крокер занят.
— Его вызывает начальник отдела магического правопорядка. С кем я разговариваю?
— Начальник отдела магического правопорядка? Растешь, Праудфут. Прими мои поздравления.
— М-м-м-м… это вы, мистер Робардс? – тоном ниже поинтересовался Праудфут.
Он как-то совершенно не был готов к разговору со своим бывшим шефом.
— Да это я. Как там тебе? Мое кресло не жмет?
— Мне еще далеко до ваших габаритов, — съязвил тот в ответ, — вы лучше бы сдались, Гавейн. Глядишь все и наладилось бы. Ну, пошли бы в отставку. Персональная пенсия, дополнительный паек, то, се…
— Ага, и полная тарелка «пудинга дядюшки Лаогэра»? Ешьте сами, Праудфут.
— Я вижу, вы много знаете. Это плохо. Для вас.
— Не пугайте. Чего вы хотели от старины Крекера?
— Это я скажу самому Крекеру.
— Как знаете. Я передам ему, что вы звонили.
Голос Робардса затих и из раструба Магического Рупора раздавалось только невнятное: «Псш-ш-ш-ш…тр-р-р… псш-ш-ш-ш… тр-р-р… псш-ш-ш-ш…».
* * *
Неутомимая Рита Скиттер верхом на фестрале обследовала подозрительный район горной Шотландии в поисках замка Лестрейнджей. Загадка этого замка не давала ей покоя.
Во-первых.
Замок пропал из магического реестра фамильной недвижимости Лестрейнджей. При этом никаких сделок с недвижимостью не производилось.
Так бывает?
Во-вторых.
Грейнджер поручила ей розыски этого замка. Зачем? Почему маглорожденную выскочку заинтересовал именно этот замок из десятков других? Почему, дав поручение, она потом не спросила о ходе розысков? Или ее вполне устроило, что замок не найден? То есть, это была не попытка найти замок, а способ удостоверится, что спрятан он надежно?
Весьма подозрительно.
В третьих.
Покойные Лестрейнджи были отчетливо темными волшебниками. А согласно полученных сведений выживший Поттер где-то сейчас упражняется в этой самой темной магии. Возможна тут связь?
Возможна.
Ну и в четвертых.
Все указывает на участие Малфоев в этой темной истории. И суета Драко вокруг Грейнджер. И более чем тесное знакомство Люциуса с покойным семейством Лестрейнджей. И подозрительная говорливость грязнокровки во время процесса на Малфоями, как над пособниками Лорда.
Ну все ложится строка в строку!
А значит надо искать. И искать с помощью одного из темнейших созданий магического мира, носящего маску смерти перед светлыми волшебниками, пока темнота, рожденная смертью, не коснется их глаз.
Никто, кроме фестралов не годился для этих поисков. Но раздобыть их оказалось совсем не просто.
В продаже их не бывает. Случайно найти, украсть, попросить или взять на время – невозможно. Эти твари обитают только в местах с могучей магией, на землях пропитанных кровью и устланных прахом сотен и сотен поколений магических существ, где все пропитано древней магией.
Такими местами в магической Британии были древние замки родовой знати и Хогвартс, созданный четырьмя Основателями.
Но кто же пустит ее теперь в Хогвартс? Да и в родовые замки ее не приглашали никогда.
Проблему решил Струпьяр. Правда, он долго выспрашивал, зачем ей вдруг потребовался фестрал. Немного сумбурные объяснения Риты, которой очень не хотелось говорить истинную причину, его, наконец, устроили. Или он сделал вид, что устроили. Соперник он был достойный, и Рита его втайне побаивалась. Холеное лицо это красавца портили глаза, холодный и колючий взгляд которых выдавал крайний эгоизм и жестокость. И даже расслабленная маска жигало не могла скрыть этого.
Так или иначе, фестрала она получила сроком на неделю. И использовала этот срок по максимуму. Она вставала в четыре утра. Запасалась в дорогу мешком свежего мяса с кровью и вылетала в сторону Шотландии. Весь светлый день она проводила в поисках, а как темнело, возвращалась в Лондон, чтобы успеть сделать хоть что-то из текущих дел.
В один из таких вечеров состоялся ее разговор с Лонгботтомом.
Она сама спровоцировала этого мальчишку во время одной из случайных встреч в офисе фонда, заметив в разговоре, что его родители являются бесспорными жертвами темной магии, и что сам Лонгботтом мог бы претендовать на помощь фонда.
Мальчишка в тот раз неуклюже, но решительно уклонился от разговора, но на следующий день сам стал искать с ней встречи. Желая понять настроения, царящие в ближайшем окружении грязнокровки, она согласилась на эту встречу. Какова же была ее радость и торжество, когда по скупым замечаниям парня она поняла, что тот подозревает Грейнджер во владением темными искусствами. Более того, что он готов возненавидеть ее за это, если эти подозрения подтвердятся.
Не выдержав соблазна, она не замедлила воспользоваться моментом и подтвердила, что Грейнджер действительно учится темной магии, но тут же принялась утверждать, что это лишь для борьбы с министерством за благое дело фонда для пользы всему магическому миру. Со злобной радостью она услышала в ответ замечание мальчишки о том, что Темный Лорд тоже беспокоился лишь о чистоте крови, как о благом деле для магического мира.
Притворно призвав его к благоразумию и сдержанности, она уже собиралась завершить встречу, как вдруг он спросил ее о Поттере.
Чертов Поттер! Как в древнем мире все дороги ведут в Рим, так и в магической Британии все разговоры ведут к Поттеру! К живому или к мертвому – безразлично!
Конечно, она не подала виду, что знает истину, но сам факт, что ее об этом спросили, говорил о том, что живой Поттер скоро станет секретом Полишинеля. А значит надо торопиться.
Пока мальчишка думает, что все уверены, что он мертв – он спокоен и беспечен. Как только правда выйдет наружу, и за ним начнется охота со всех сторон, так к нему и на милю не подберешься.
А Струпьяр уже предупредил ее, что смерть Выжившего – жизненно необходимое условие для выполнения их договора.
Скиттер вспомнила холодный взгляд егеря и передернула плечами. Можно не сомневаться, что если она потерпит неудачу, то дни ее сочтены…
Рита напряглась.
Очередная расселина между горами с черным озером меж ними. Место удобное. Разумеется, ничего подозрительного не видно, но надо быть полной дурой, чтобы думать, что родовой замок не прикрыт защитой с воздуха от нескромных взглядов.
— Спускаемся на берег, — скомандовала она фестралу.
Тот сложил черные крылья и ухнул в классическое пике. Перед самой землей он развернул их, и почти беззвучно коснулся копытами каменистой земли.
— Поехали шагом вдоль берега, — приказала Рита.
Но магический зверь стоял, как вкопанный.
— Ах, да! Я и забыла, о том, что ты прожорливая скотина.
И Рита со вздохом полезла в мешок с окровавленным мясом…
* * *
Робби с опаской подскочил к постели хозяина и глухо пробубнил:
— Ваше высочество! Дозор Северной Башни заметил неизвестного мага верхом на фестрале. Какие будут приказания?
— Замочите его, нах! И не мешай спать, – раздраженно отозвался Поттер и повернулся на другой бок.
— Есть, сэр!
Робби аппарировал на парапет верхнего яруса главной башни и выкрикнул:
— Приказ Принца – закон для его слуг! Внимание и повиновение! Первая и вторая дюжина гвардии – замочить незваного пришельца! Остальным – полная боевая готовность!
Расхватав глефы и на ходу оправляя свое боевое снаряжение, эльфы бросились исполнять приказание своего верховного сюзерена…
* * *
Рита Скиттер продвигалась по берегу озера, чувствуя нюхом старого репортера, что она находится в двух шагах от цели. Фестрал невозмутимо вышагивал по отмели, а клубок тумана на мысу становился все гуще и гуще. Казалось даже, что сквозь него уже просматриваются контуры величественного замка.
Еще немного, еще чуть-чуть…
Резкий хлопок разорвал тишину бледного зимнего дня!
— Это еще что за явление? – ошарашено пробормотала Скиттер, вытаскивая палочку из рукава мантии.
Она с удивлением рассматривала отряд низкорослых бойцов, преградивших ей путь.
— Вы кто такие? – малый рост противников пока еще не внушал ей ни почтения, ни страха.
Правда, вооружены они были сверкающими топорами на длинных рукоятках с обоюдоострыми лезвиями. Кто же это такие?
Гоблины?
Хм-м… носы коротковаты.
Красные колпаки?
Хм-м-м… Колпаков нет. Дубин нет. Да и болота здесь нет.
— Вы кто?
— Спешиться! Палочку на землю!
— Ты свою палочку в землю воткни, придурок! – оскорбилась Рита. – Еще не хватало, чтобы магические унтерменшы диктовали магам, что им делать, а что нет!
— Спешиться! Палочку на землю!
— Я сейчас тебе палочку в жопу запихну! А ну, прочь с дороги!
— Последнее предупреждение! Спешиться, палочку на землю!
— Да пошел, ты!
* * *
Гарри словно толкнули в бок. Он уже посмотрел все утренние сновидения, которые обычно именуют «сном серой кобылы», и вскинулся на постели, припоминая, что к нему приставал Робби с каким-то сообщением…
— А, дементор! Там же у них какой-то посторонний по берегу бродит. Кто бы это мог быть? Хм-м-м. А что я приказал с ним сделать?
Память возвращалась медленно и неохотно. Наконец, Гарри шлепнул себя по лбу.
— Я же приказал замочить! Только этого не хватало. А вдруг там кто-то из своих?
Остатки сна слетели с него, как прошлогодняя листва.
Выскочив на смотровую площадку башни, он заметался взглядом по берегам озера.
Вот!
Примерно в полумиле на отмели идет непонятная возня. Неужели там мочат неизвестного пришельца?
Гарри выхватил палочку и аппарировал в самый центр толковища. Быстро осмотревшись по сторонам, он увидел могучего фестрала, недовольно топорщившего крылья перед дюжиной глеф. «Иголки» оттесняли его подальше от берега, на котором разыгрывался второй акт этого действа.
Эльфы, забравшись друг другу на плечи, и образовав, таким образом, две пирамиды, истово макали в воду озера какого-то мага, среднего роста с длинными волосами, которые уже превратились в блеклые мокрые сосульки. Они держали мага за ноги вниз головой, и рассмотреть внешность незваного гостя не было ни малейшей возможности.
— Робби! Что здесь происходит?
— Ваше высочество! Не извольте беспокоиться. В соответствии с вашим приказанием, тревожный отряд гвардии мочит врага, вторгшегося в пределы ваших владений!
В этот момент эльфы на мгновение выдернули из воды мага так, что Гарри сумел рассмотреть его лицо. Впрочем, и «мочимый» маг рассмотрел на берегу Поттера и завизжал на всю округу:
— Поттер! Это я – Рита Скиттер. Немедленно прикажи отпустить меня!
Эльфы в некоторой растерянности замерли, ожидая решения Принца.
Гарри уселся на берегу, набрал в руку пригоршню озерной гальки, улыбнулся широкой доброй улыбкой и кинул в воду первый камешек.
— Выполняйте приказание, гвардейцы! Из этой головы нужно вымыть еще много грязи. Мочить, так мочить!

Глава 30


Лонгботтом связанный, обездвиженный с магическим кляпом во рту лежал на койке в палате клиники им. Мунго и с ужасом косил глазом на колдомедиков, которые вели консилиум, совершенно не стесняясь присутствием пациента.
- Отказ от еды, конечно, можно считать проявлением психического расстройства, но ведь от воды он не отказался.
- Вода нейтральна для любых соматических расстройств, в то время как твердая пища может вызывать их, как своим запахом, так и консистенцией.
- Позвольте, коллеги, но он не пробовал ее и даже не нюхал. Причем тут соматика?
- К тому же консистенцию и запах можно поменять…
- В данном случае – нельзя! – перебил их комиссар министерства, который присутствовал тут же.
- Э-э-э-э… ну да верно, - согласно кивнул заведующий отделением, - может быть применить заклятие Подвластия? Так сказать, в медицинских целях…
- Нельзя! - опять перебил министерский. - Наложение посторонних подавляющих волю заклятий в момент приема пищи недопустимо.
- Почему? – удивились медики.
- Не знаю, почему, - раздраженно отозвался тот, - знаю, что недопустимо. Таковы правила министерства!
Последняя фраза разом обрубила данную ветвь дискуссии. Спорить с новыми правилами министерства никто не собирался. Себе дороже, знаете ли!
- Как же тогда приобщить пациента э-э-э-э… к системе правильного питания? - несколько растерялся завотделением.
- Может быть, подождать, пока он сильно проголодается?
- Сколько это может занять времени?
- Ну, если психологический блок в его сознании достаточно силен, то дней пять-семь он вполне…
- Вы что, охренели здесь все? – взорвался надсмотрщик из министерства. – У меня приказ, развязать ему язык до вечера! Даже если он съест все прямо сейчас, то и в этом случае еще часа два-три пройдет пока… пока пища усвоится. А вы предлагаете подождать неделю? Очень характерная картина получается. Это так колдомедики клиники им. Святого Мунго поддерживают усилия министерства по подавлению послевоенного хаоса? Знаете, что это мне напоминает? Предательский саботаж!
Казалось еще пара обличительных фраз и колдомедики упадут на колени и запросят пощады!
- Нет, сэр. Что вы, сэр, - забормотал заведующий отделением. - У нас и в мыслях не было… Случай нестандартный, идет обсуждение. Не надо делать такие серьезные выводы и кидаться такими обвинениями, сэр.
- Делайте, что хотите. Мне нужен результат. Министерству нужен результат!
Он отошел к окну, на ходу вытаскивая Сквозное зеркало. Пока медики бубнили за его спиной, обсуждая варианты, он доложил по начальству о ситуации и получил команду ждать прибытия специального представителя министерства с особыми полномочиями.
- Коллеги, а не попытаться ли нам произвести введение пищи через задний проход пациента, методом возвратной перистальтики? – донесся до него очередной идиотский вариант.
Он повернулся к Лонгботтому.
- Ну что, может быть, добровольно поешь, пока они, - он мотнул головой в сторону врачей, - этот пудинг тебе в задницу не запихали? Возвратной «пересральтикой», понимаешь.
В глазах Невилла опять плеснулся ужас, но он упрямо помотал головой.
- Ну, как знаешь…
Стукнула дверь в палату. Вошел Струпъяр и небрежно кивнул всем присутствующим.
- Этот? – спросил он, подойдя к койке, на которой лежал спеленатый Лонгботтом.
- Да, сэр, - почтительно, кивнул заведующий.
- Прямое переливание крови сделать сможете?
- Немагическое? Конечно. У нас всегда есть магловские комплекты для переливания крови.
- Вот как? Зачем?
- Для сквибов. А бывает, что и маглам приходится помогать, в случае крайней необходимости.
- Вы что же, маглам переливаете кровь магов? – Струпъяра аж перекосило от отвращения.
- Ну что вы, сэр. У нас достаточный запас магловских кровезаменителей. Но к чему вы клоните?
- Сейчас сюда доставят… м-м-м… донора. Вы должны будете произвести переливание крови от него этому упрямцу.
- Хорошо, сэр, - пожал плечами завотделения. – Готовьте процедурную!
Он махнул рукой врачам.
- Нет, - остановил его Струпъяр, - в целях обеспечения секретности, прошу сделать все здесь в этой палате.
Колдомедики переглянулись.
- Хорошо, сэр…
* * *
Драко вытолкнул из ниши аппарации Луну и выскочил сам.
- А где Лонгботтом?
- Лавгуд, расскажи им сама. Мне они все равно не поверят.
- Что случилось, Луна?
Девушка задумчиво смотрела куда-то в пространство зала цокольного этажа.
- Проем закрылся. Невилл не успел, - ровным голосом ответила она.
Все подавленно замолчали.
- А что собственно происходит? – звучно спросил Эрни Макмиллан. – Мы преступники? Мы кого-то убили, ограбили? Почему на нас охотятся?
- Я бы тоже не отказался от небольшой политинформации, - заявил Ли Джордан.
- У Грейджер надо спрашивать, - хмуро заметил Оливер Вуд.
- Малфой вообще-то тоже должен быть в курсе.
Все уставились на Драко.
В том числе и слизеринцы.
- Я не главный в этом деле, - неохотно ответил тот. - И не мне решать, что вам говорить, а что нет. Хотя, раз дело дошло до таких крайностей, я думаю, что вы все вправе знать, ради чего рискуете головой. Другое дело, все ли после этого здесь останутся…
- Не темни. Рассказывай давай, а то завел тут свои слизеринские песни, - перебил его Симус Финниган.
- Я же сказал, что я не главный в этом деле. Не мне решать. Сейчас Грейнджер появится, ее и спрашивайте.
Ребята с удивлением разглядывали Малфоя-младшего. Чтобы этот хорек и упустил случай добавить себе важности? Поведать нечто такое, что удивит и поразит слушателей?
- Ты ее боишься? – спросила вдруг Лавгуд.
Драко этот вопрос застал врасплох.
- Почему это я ее должен бояться? – агрессивно осведомился он, но получилось как-то неубедительно.
- Я думаю, что ты ее боишься, потому что она стала темной колдуньей, - ровным голосом продолжила Луна, разглядывая Малфоя, как жука наколотого на булавку.
Взгляд Драко заметался.
- Что такое?
Ребята плотно сгрудились, оставив внутри круга Луну и Малфоя. Слизеринцы встали за спиной своего вожака.
- Ах, я дурак! – вдруг хлопнул себя по лбу Вуд. – Властность, богатство, колдовство это странное. Хорек вокруг нее вьётся, а я понять ничего не могу. Молодец, Лавгуд! Сама додумалась?
- Нет. Это Невилл заподозрил и со мной поделился. Ну а потом мы с ним вместе за ней наблюдали, пока не убедились.
В руках ребят замелькали палочки.
- А не потому ли сегодня проход закрылся именно перед Лонгботтомом? Это твоя работа, хорек?
Лес палочек взметнулся в лицо Малфою. Он отшатнулся, но твердо ответил:
- Я никому из вас не сделал вреда. Вам не в чем меня обвинять.
Минута прошла в настороженном молчании.
- Мы хотим уйти отсюда, Малфой. Нам не о чем разговаривать с темными магами. Что ты можешь предложить?
Тут внимание Драко привлекла неяркая вспышка на противоположной стене зала. Так как все кроме него и слизеринцев смотрели сейчас в противоположную сторону, она осталась незамеченной.
- Ну, например, в министерство не желаете? – с оттенком издевки процедил Драко. – Там вас покормят заодно.
Блондин тянул время, не понимая, как поступить.
- Ты издеваться решил? – задохнулся от возмущения Вуд.
Вдруг на противоположной стене побежали буквы, складываясь в слово…
- Тогда могу предложить только Хогвартс! – быстро прочитал и сориентировался Малфой.
- Но ты пойдешь с нами, а потом мы тебя отпустим, - поставил последнее условие Вуд…
* * *
- Гарри, у нас проблемы, - Гермиона выскочила из камина в обеденном зале.
- Что случилось?
- Невилла Долгопупса арестовали и препроводили под охраной в Мунго. Надо выручать.
- Пошли! – вскочил Поттер.
- Куда пошли? У меня не осталось надежных выходов в Лондоне. Надо думать, как туда добраться.
- А чего думать? У меня фестрал есть. На нем и долетим. В первый раз, что ли?
Только уже в воздухе, на спине фестрала у Гермиона сообразила спросить, откуда взялось это редкое магическое существо. Да еще так вовремя.
Гарри прикрыл себя и подругу от ветра наколдованной накидкой, чтобы набегающий поток воздуха не леденил кожу и не сбивал дыхание. И только после этого приступил к рассказу о Рите Скиттер, фестрале, гвардейцах и новом способе мочить врагов. Он рассчитывал развеселить девушку, но та лишь схватилась за голову при известии о новых проблемах и предательстве Риты. Впрочем, это и предательством не назовешь. Скиттер нашла способ проникнуть в тайну и проникла. Хорошо еще, что охрана замка оказалась на высоте, а гвардейцы толковали все приказы своего Принца исключительно в прямом смысле.
- Где она сейчас?
- Пришлось наложить Империус и отдать ее Снейпу в качестве лаборантки.
- Память ты ей не стирал?
- Нет.
Гермиона немного успокоилась. Главное, чтобы Рита никому не успела сообщить о найденном замке. Но, судя по всему, этого не случилось.
Скоро на горизонте возникло размытое пятно света. Они приближались к Лондону.
- Как будем действовать? – поинтересовался Гарри. – У тебя есть план?
- На месте посмотрим. Честно говоря, я очень рассчитываю, что ты уже кое-чему научился в темной магии. У тебя и время для этого было и учителя кое-какие.
Поттер нахмурился. Это уже не игрушки. Предстояло применить темные знания в весьма опасном деле.
Фестрал спланировал прямо на крышу клиники.
- Привяжем его? – предложила Гермиона.
Гарри покачал головой.
- Он сам никуда не уйдет.
Он поднял палочку и густо обрызгал из нее дефлектор вентиляционной трубы какой-то темной жидкостью. Фестрал тут же потянулся к ней мордой и начал лизать.
- Что это? – удивилась девушка, вглядываясь.
- Кровь.
- Откуда?
- Я откуда знаю, откуда? Из палочки! – Гарри пожал плечами. - Пошли что ли.
Гермиона удивленно хмыкнула. Такой Гарри ей нравился еще больше.
Ведьмак!
А она его ведьма…
* * *
Они переходили с этажа на этаж по вентиляционным шахтам. Редкие лючки давали возможность заглянуть в палаты, кабинеты и коридоры. Но Лонгботтома нигде не было. Гарри применял заклинание Проникновения, и очередной узкий воздуховод растягивался во все стороны, превращаясь в целый коридор. Снаружи, разумеется, никто и ничего не замечал. Все превращения шли в пределах стен и ни чем не выдавали себя обитателям лечебницы.
Наконец, у очередного лючка Гарри удовлетворенно цокнул языком.
- Он здесь.
Они тесно прижались друг к другу щеками, чтобы вместе заглянуть в палату сквозь решетчатую отдушину.
В палате было довольно много народа.
Во-первых, сам Лонгботтом, прикрученный к койке магическими веревками. Во-вторых, несколько целителей в зеленоватых халатах. В-третьих, охранник в аврорской мантии.
В четвертых…
- Это же Струпьяр! – шепотом удивилась Гермиона.
- А он что тут делает?
Впрочем, они быстро убедились, что именно Струпьяр тут и есть самый главный. К нему обращались с подчеркнутым уважением, если не сказать, с подобострастием.
- Смотри, инструменты какие-то, - шепнул Гарри.
Рядом с койкой Невилла стоял хирургический столик на колесиках, заставленный сияющими емкостями со шприцами, трубками, хирургическими зажимами и другими малопонятными инструментами. Однако все это богатство пока никто не трогал. Складывалось ощущение, что все чего-то ждут.
- Ну и что будем делать? – прошептала Гермиона.
- Ждать. Уйдут же они когда-нибудь.
Однако все получилось совсем наоборот. Народу в палате только прибавилось.
Распахнулась дверь, и два санитара вкатили каталку с каким-то пострадавшим, укрытым простыней до самого носа.
- Ну, наконец-то! – приветствовал их Струпьяр и кивнул врачам. – Приступайте!
- Необходимо обеспечить полную стерильность, - решительно заявил заведующий отделением, - прошу всех выйти. В палате останется только лечащий врач и я.
- Мне надо убедиться, - не тронулся с места Струпьяр.
- Сэр, когда пойдет процесс переливания, мы пригласим вас.
- Хорошо, только побыстрее.
Аврор и Струпьяр вышли из палаты. Санитары подкатили каталку, поставили ее по указанию колдомедиков и вышли за дверь.
Целители деловито приступили к делу. Резиновые жгуты опоясали левые руки пациентов. Лонгботтом забился было в магических путах, но его вновь деловито обездвижили и продолжили подготовку к процедуре.
- Мне кажется, или эти гады собираются переливать кровь? – пробормотала про себя Гермиона.
В этот момент один из врачей случайно зацепил простынь, укрывавшую мага на каталке и она сползла вниз, обнажив лицо и грудь пациента.
- Великий Мерлин! Да это же Виктор! – почти в голос воскликнула Гермиона.
- Тише ты! Сам вижу!
Бессильно распластавшись на каталке, лежал лучший игрок сборной по квиддичу Болгарии, ныне натурализованный игрок сборной Ирландии – Виктор Крам!
Гермиона быстро сопоставляла все, что знала об этом человеке…
… Полгода назад газеты и спортивные таблоиды сообщили о сенсационном переходе Виктора Крама в сборную Ирландии. Там были многословные объяснения того факта, что в роду спортсмена был некий прадедушка, который еще в эпоху короля Георга заслужил вечную признательность ирландского народа, что чрезвычайно упростило процедуру натурализации лучшего ловца Болгарии, а то и Европы, а то и всего квиддичного мира!
Все хором хвалили спортсмена за признание ирландских корней и многословно сокрушались, что цвет волос нового участника сборной весьма далек от прадедушкиных кровей. Что, впрочем, не мешает ему совершенствоваться в своем мастерстве и внушать болельщикам самые радужные надежды…
Это она помнила. А вот что было дальше? Квиддичный сезон уже начался, а имя Крама ей в прессе больше не встречалось. Просто пропал ловец и все. Как отрезало!
Вспомнился ей и подозрительный визит двойника Крама месяц назад. Кто это был? Да любой, кто мог отрезать прядь его волос и воспользоваться Оборотным зельем. Но в любом случае это был враг, а не просто любопытствующий бездельник. Оборотное зелье, как было запретным, так таковым и осталось.
Не исключено, что Крам в то время уже был в беспомощном состоянии и отрезать у него прядь волос мог тот, кто держал его в плену.
Но зачем?
Колдомедики в палате тем временем ввели иглу в вену Крама и работали его кистью, следя за заполнением тонкой трубки, тянувшейся к Лонгботому. Гермиона поняла, что сейчас произойдет нечто непоправимое!
- Гарри, что будем делать?
- Мне кажется, что Невилла хотят заразить кровью Крама, который, по всей видимости, уже давно отравлен, - спокойно ответил Гарри.
- Ты так спокойно об этом говоришь? – вскипела Грейнджер. – Надо помешать им!
- Знаю. Ну-ка, измени мою внешность.
Он повернул лицо к Гермионе. Та несколькими пассами, торопливо и несколько небрежно сформировала ему новые черты лица.
- Держись позади меня и все внимание на дверь!
- Хорошо…
Колдомедик дождался, пока кровь из вены Крама заполнит всю систему, насадил иглу и застучал пальцами по внутреннему сгибу локтя Лонгботтома, нащупывая вену.
- Извините, пожалуйста!
- Что? – обернулся целитель.
- Петрификус Тоталум!
Тот так и замер с катетером и иглой в руках.
- Кто вы таки…
- Петрификус Тоталум!
Заведующий отделением тоже окоченел и начал заваливаться навзничь, но Гарри его придержал и бережно прислонил к стене.
Гермиона быстро проскочила под рукой Поттера, прихватила со столика хирургический зажим и пережала трубку системы у локтя Крама.
Гарри разрезал веревки на Невилле и помог ему сесть.
В дверь палаты кто-то толкнулся.
- Коллопортус! – мгновенно отреагировал Поттер. – Герми, у нас не больше минуты!
- Сейчас, сейчас.
Гермиона в темпе избавляла жертв от системы для переливания крови.
В дверь тяжело застучали.
- Быстрее! – прошипел Гарри, подтаскивая Невилла к распахнутому отверстию в стене. – Локомотором его!
- Локомотор!
Удар Взрывного заклятия обрушился на дверь, но она выдержала.
Гарри уже затащил в проем Лонгботтома и вернулся, чтобы помочь Гермионе. Затаскивая Крама, он на мгновение обернулся. Напротив них на стене было еще одно вентиляционное отверстие, и Гарри мог бы поклясться, что увидел в нем чьи-то глаза, светящиеся недобрым зеленоватым светом.
Мощный удар в дверь прервал его наблюдения.
- Давай скорее! – крикнул он, уже не скрываясь.
Как только ноги Крама втянулись в проем, он поспешно взмахнул палочкой. Стена мгновенно окуталась туманной дымкой и отверстие исчезло. Теперь в комнате не было никаких следов проникновения. Лишь два вентиляционных люка враждебно смотрели друг на друга двумя парами зеленых глаз. Одна пара глаз светилась недобрым светом…
- Там, напротив нас, кто-то есть. Я думаю, что это гоблины.
- Гарри, надо срочно уходить! Как ты думаешь, фестрал выдержит четверых?
- Не знаю, - с трудом оторвавшись от враждебного взгляда напротив, ответил Поттер.
Они начали пробираться обратно. Если Лонгботтом еще как-то двигал ногами, то Крам висел на их магии, как тяжелая гиря, не подавая никаких признаков жизни. Кое-как выбрались на крышу, причем Гарри постоянно казалось, что кто-то крадется рядом с ними.
Рядом с вентиляционной трубой фестрала не оказалось.
- А вот это уже совсем плохо.
Гарри быстро пробежался по крыше.
Слава Мерлину, магический извозчик, все же нашелся. Фестрал бродил на другой стороне крыши с энтузиазмом слизывая что-то с листов железа. Отвлечь его от этого занятия оказалось невозможно.
- Герми! Давай сюда Крама!
Девушка на пределе своих сил Локомотором притащила тело загонщика. Когда они перекинули его через костлявый круп, фестрал ощутимо присел.
- А ты говоришь, четверо, - поморщился Гарри, - давай садись и быстро валите отсюда!
- А ты?
- Я вместе с Невиллом уйду аппарацией. Это надежнее и мне спокойнее будет.
- А мне?
- Некогда спорить, Герми!
И она уступила.
Фестрал раскинул свои огромные, сливающиеся с ночью крылья, и ухнул в непроглядную тьму.
Гарри несколько секунд проводил его полет взглядом и побежал назад, к тому выходу на крышу, где он оставил сидеть еще не опомнившегося от потрясения Лонгботтома. Он быстро нашел это место, но Невилл уже почему-то не сидел, а лежал.
- Эй, ты что? – потеребил его Гарри.
Рука его неожиданно наткнулась на что-то мокрое и липкое.
- Да что с тобой? Вспотел что ли?
Он двинул рукой выше и наткнулся на нож, торчащий у Невилла из горла! Не помня себя от ужаса, он зажег огонь на конце палочки.
Чуть изогнутый клинок вонзился Невиллу точно в центр шеи. Глаза его школьного товарища с немым укором смотрели ему прямо в лицо. Липкая кровь еще сочилась, а вдоль клинка вспухали страшные малиновые пузыри… Его друг был безнадежно мертв!
Гарри мгновенно обезумел и издал что-то напоминающее звериное рычание.
- Гады! Сволочи! Гоблинское отродье! Ненавижу!!!
Где-то неподалеку раздался вполне отчетливый смешок. Хриплый такой и мерзкий до ужаса.
Поттер выпрямился. Глаза его были сухи, а сердце стучало, как бешенное, но вырабатывало оно сейчас не тепло, а ледяную, холодную ярость. Он выдернул нож из горла погибшего товарища и внимательно осмотрел его.
Тусклый острейший клинок, рукоятка, обмотанная сыромятным шнурком, и запах… Этот запах, который ни с чем не перепутаешь, если хоть раз его слышал… Запах свежей крови…
Гарри заметался по крыше. Душа его жаждала мщения.
Никого.
- Кому-то смешно? – спросил он громко в темноту. – Кто-то любит кровь? Будет вам кровь! Это я вам просто обещаю!
Хлопок аппарации унес его на несколько миль к входу в Дырявый Котел.
- Кто здесь? – невнятным спросонья голосом спросил бармен.
- Открывай, Том, свои…

Глава 31


Кабатчик Том, пригорюнившись, ронял скупые слезы в стакан с неразбавленным виски.
- Вот она судьба-то какая, Поттер. От Лорда парень спасся и змею евойную порешил, а от ножика паршивого не уберегся!
- Это я его не уберег, - мрачно возразил Гарри, играя желваками. – Налей-ка еще! Извини, что я без денег сегодня, но я тебе пришлю все сполна, не сомневайся.
- Да о чем ты, сынок! Я же как тебя увидел, сначала подумал, что рехнулся, а потом от радости чуть не ошалел! Я же тебя оплакивал, как родного. Я заведение на три дня закрывал, чтобы не слышать пьяной болтовни о тебе и твоей кончине, якобы от виски. Тут ведь тебя конченным алкоголиком представили. Я уж и дрался и ругался, да видать тупые головы только Авадой вылечить можно…
- Это я его не уберег, Том. Сам же вытащил и сам погубил, - твердил Гарри свое, наблюдая, как огневиски неровной струей льется в стакан.
- Давай еще раз помянем.
Выпили.
Том прищурился на бутылку, в которой оставалось чуть больше половины. Это была уже вторая…
- А ты вообще ничего, волокешь, - с уважением признал он, - а я что-то набрался, и уже соображаю плохо… Вот уж устроил ты мне сюрприз сегодня. Если бы не смерть дружка твоего, то совсем бы мы по-другому посидели. Совсем не так бы я тебя потчевал. Народу позвал бы полный паб. И бочонок пива в дюжину феркинов выкатил бы в честь такого дела!
- Кому выкатил бы? – мрачно спросил Гарри. - Поедателям всей этой дряни от этого, как его там козла этого ёбанного - дядюшки Лаогэра? Ты, может быть, и сам это ешь?
Кабатчик Том с обидой поджал губы, недовольно покрутил головой, сморщился, как от зубной боли и грохнул по столу кулаком.
- Думаешь, ты один такой умный? Я по началу эту дрянь на порог своего паба и близко не пустил!
Гарри продолжал смотреть на кабатчика тяжелым взглядом.
- Я твое недоверие понимаю, Гарри, - примирительно начал Том. – Я ведь случайно от этой гадости уберегся. Из упрямства, понимаешь? Разозлился я, понимаешь? Приходят какие-то козлы министерские и указывают мне, чем мои посетители должны закусывать. Это как понимать? А мои фирменные закуски-заедки я должен себе в задницу запихать? Послал я их, короче. Так они меня взяли и закрыли! За антисанитарные условия!
- Какие?
- Антисанитарные! Грязь, говорят, у тебя на кухне и по углам паутина! А как тут поспоришь? Это же моя фирменная паутина и пауки фирменные! И я, брат, дрогнул. Сделал вид, что подчинился. Заключил договор с этими, которые от дядюшки Лаогэра. Теперь мне каждый день привозят полсотни колбасок.
Гарри сморщился и поднялся со стула. Кабатчик с неожиданной быстротой вскочил, схватил парня за грудки и посадил обратно.
- Научись слушать, сопляк! Я все эти пудинги выбрасываю в сортир, а посетителям подаю свои, которые делаю вот этими руками. И так каждый день! Понял?
Кабатчик протянул и показал Поттеру свои огромные красные лапищи. Гарри с невольным уважением прикинул, каков должен быть кулак при такой лапе.
- Бесполезно это все, Том. У тебя они нормальную колбаску съедят, а дома или в министерстве им зараженную подсунут.
Хозяин паба откинулся на спинку стула, которая жалобно затрещала.
- Зараженную, говоришь? Лысый Мерлин! Я так и думал. А ты не врешь, парень?
- Зачем?
- И то верно. Если ради красного словца только, да на тебя это не похоже. А зачем народ-то травят? И главное, кто?
- Вот это я и пытаюсь понять. И Невилла из-за этого убили. Он, видать, узнал что-то или догадался.
Гарри вытащил из кармана нож и бросил его на стол.
- Гоблинский, - сходу определил Том.
- Точно?
- Точнее не бывает. Это их затрапезный нож.
- Какой? Затрапезный?
- Ну, они им сырую печенку и корешки всякие режут во время еды. У меня, брат, в пабе каких только посетителей не бывало.
- Ага, - Гарри начал бледнеть лицом, чувствуя, как на него вновь накатывает волна неконтролируемой ненависти. – Налей-ка мне еще!
Том, глядя на парня с некоторой тревогой, налил ему полный стакан. Он по своему барменскому опыту знал, что буйного клиента надо или выгонять, а если нет, то уж поить наповал. Хорошая порция виски успокаивает не хуже родной мамки. А то вон у Поттера от злости уже щека дергаться начала.
Бармен хлебнул из стакана, как бы подавая пример.
Гарри приложился к виски и грохнул на стол пустой стакан.
- Ты вот что, Том. Здесь тебя рано или поздно накормят дерьмом от Лаогэра. Или ножиком в горло ткнут. Ты закрывай паб и пошли со мной. Для такого сильного мужика дело найдется. А как покончим с этой швалью, так обратно и вернешься, а я тебе все убытки возмещу.
- Это лишнее, - отмахнулся Том, - зачем мне деньги? Ресторан открывать? Хотел бы – давно открыл. Я живу этим пабом, вот оно как, парень. А жить не дают. Поэтому мне твое предложение по душе.
- Тогда наливай еще по одной и пошли! – с нетрезвой искренностью обрадовался Поттер.
- Куда?
- Да тут недалеко. Кое-кому надо должок вернуть!
- Должок? – потянул рукав захмелевший Том. – Это мы с полным удовольствием. Эт’ у нас не заржавеет!
- Давай, закрывай свое заведение и пошли. Время уже заполночь?
- Э-э-э-э… половина второго.
- Вот и хорошо. Меньше зевак, меньше народа – больше кислорода!
Бармен согласно кивнул, прихлопнул остатки виски в своем стакане и полез за барную стойку.
- Ты иди во двор. Я сейчас.
Гарри вышел во двор и уткнулся в щербатую кирпичную стену, отделяющую паб от Косого переулка. Холодный воздух приятно холодил ему кожу лица. Горячий клубок злости медленно оседал свинцовым комком где-то под сердцем. Поттер понимал, что самым правильным было бы просто уйти отсюда. Но именно просто уйти он не мог. Категорически не мог.
Невилл должен быть отомщен!
* * *
- Эй, парень! Ночью здесь за наши шкуры не дадут и кната!
Том с неудовольствием осматривался по сторонам. Они с Гарри только-только свернули из Косого переулка в Лютный.
- Это я здесь не дам и кната за шкуру, которая попробует на нас напасть!
- Ну-ну, Поттер, не надо злить ночных обитателей Косого переулка.
- Это меня не надо злить, Том! Помолчи немного.
Гарри тяжело осматривался по сторонам. Он находился в той стадии опьянения, когда нет ничего невозможного, и любая проблема кажется лишь мелкой помехой задуманному.
- Сколько здесь до гоблинского квартала?
- С полмили, но не собираешься же ты…
- Собираюсь! И не думай, что я пьян и ни черта не понимаю! Я все понимаю, понял?
Гарри отвернулся от ошарашенного бармена и негромко позвал:
- Робби!
Хлопок!
- Робби рад служить Принцу Гарри.
Домовик в темном плаще согнулся в поклоне под изумленным взглядом Тома.
- Мне нужна моя гвардия, Робби.
- Вам стоит только приказать, мой Принц.
- Считай, что я уже приказал.
Робби с хлопком исчез.
- Давай-ка, и мы отсюда отчалим, - предложил Том, кося глазом на подозрительные тени, собирающиеся за их спинами.
- Люмос Максима!
Поттер выстрелил из палочки яркой струей холодного пламени, которая зависла над ними, высветив беспощадным светом каждый темный закуток этого мрачного места.
Темные тени, прикрываясь плащами, бросились наутек.
- Вот и вся опасность! – гаркнул Гарри. – Вся эта сволочь боится света! Их дело – темные делишки, а мое дело – темные дела!
Он расхохотался во весь голос.
- Погоди, ты. А если авроры пожалуют?
- Плевать! Отобьемся!
Воздух вокруг вдруг завибрировал. Тугой ветер расшвырял мусор и пыль в разные стороны. Многоголосый хор голосов на низкой вибрирующей ноте рявкнул:
- Хор-р-р-р-раг!
Почва под ногами ощутимо содрогнулась и ударила по пяткам. Том еще протирал запорошенные пылью глаза, когда услышал тонкий скрипучий голос.
- Ваше высочество! Ваша гвардия ждет приказа!
- Отлично! – словно и ждал этого, отозвался Гарри. – Перекрыть весь переулок! Быть в готовности отразить нападение с любой стороны! Двигаемся вперед походным шагом. Докладывать мне обо всем подозрительном. Начало движения по готовности.
Негромкие команды стрекотали буквально несколько секунд. Отряды эльфов быстро перестроились, образовав авангард, основной отряд вокруг Поттера и арьергард, для защиты с тыла.
- Шагом марш! – выкрикнул Робби, и эльфийское воинство двинулось вперед…
* * *
Гарри мрачно рассматривал, как эльфы разбирают два дома, чтобы расширить проход в гоблинский квартал.
- Шевелитесь!
- Сэр! Вот это мы обнаружили напротив входа с другой стороны переулка!
Гарри с недоумением покрутил в руках некое подобие короткой подзорной трубы или телескопа. Заглянул в ее черный зрачок, потом полюбовался выпуклым стеклом на раструбе и кинул себе под ноги.
- Не отвлекайтесь!
Последние куски стен растащили в разные стороны, освободив проход шириной ярдов в тридцать. В этом проходе зиял тоннель в стене из скальной породы. Высота тоннеля не превышала шести футов. В глубине виднелись маленькие, игрушечные дома, словно перенесенные сюда с детской площадки.
- Хочу предупредить ваше высочество, что входить в гоблинские кварталы очень опасно.
- К Мордреду твои опасности, Робби! Я хочу знать, кто там затеял кровавую смуту и кто убил Невилла! К бою!
- К бою! К бою!
Гвардейцы быстро выстроились в колонну по шесть ратников в ряду и ощетинились глефами.
- Вперед! – скомандовал Поттер и сделал знак Тому идти рядом с ним.
- Ох, неладное делаешь ты, Гарри.
- Ничего, ничего, сейчас разберемся.
Колонна гвардейцев беспрепятственно проникла в тоннель. Крайние домишки остались уже позади, когда Гарри почувствовал что что-то идет не так. Вторжение не могло остаться незамеченным, а тут ни души.
- А где гоблины? Где эти твари?
- Гарри, давай повернем обратно. Пока не поздно, а?
- Да погоди, ты!
Гарри скинул руку Тома со своего плеча. Отряд все глубже уходил по узкой улице, невольно растягиваясь в длину.
- Стоп! Робби! Обыскать дома по обе стороны улицы. Кого найдете - тащите сюда!
- Вот это правильно, - перевел дух протрезвевший от страха Том и махнул рукой вперед, - их там тысячи! Навалятся всем скопом, так и твои слуги не справятся. Кстати, где ты набрал такое войско? Это маги-пигмеи из Африки?
Гарри смотрел, как гвардейцы перестраиваются, и отдельные их отряды разбегаются по окрестным домам.
- Были бы из Африки – рожи были бы черные, - резонно заметил он.
- Азиаты, что ли? – не отставал Том.
- Нет, не азиаты, - Гарри не мог понять, Том действительно не узнает домовиков или издевается?
- Ну, не хочешь – не говори. Ребята они у тебя расторопные, да только супротив гоблинов отведавших крови…
Том покрутил головой, давая понять, что лучше бы им отсюда убраться подобру-поздорову.
У гоблинских домов возникла непонятная суета. Гвардейцы выскакивали из них с потрясенным видом и спешили с докладом к своим командирам.
Робби с хлопком появился рядом с Поттером и, задыхаясь, сообщил:
- В домах гоблины. Все мертвые и все в крови. Их кто-то убил совсем недавно. Еще теплые.
Теперь стремительно трезветь начал Гарри.
- Что? Быстро сомкнуть ряды! Уходим!
Робби кинулся командовать.
Гарри повернулся к Тому.
- Как такое может быть?
Тот лишь развел руками.
А Гарри начал подозревать, что это развели его самого. В любом случае надо было уходить, потому что мстить здесь было уже некому. Да и не собирался Гарри устраивать кровавое побоище, а хотел лишь, чтобы ему выдали убийц-зачинщиков. И припугнуть всех остальных длинноносых гадов. А если повезет, то и по поводу дядюшки Лаогэра выяснить…
Теперь, когда кровавое преступление было уже кем-то совершено, Гарри вовсе не улыбалось оказаться обвиненным в массовом убийстве гоблинов.
- Попробуйте аппарировать прямо отсюда! – приказал он Робби.
Гвардейцы сомкнули ряды и дружно выдохнули:
- Хор-р-р-р-раг!
Взметнулась пыль и отряд исчез.
- Ну, теперь и нам пора, - с облегчением выдохнул Гарри.
- Не торопись, Поттер! – крикнул кто-то за их спинами.
Гарри и Том обернулись.
- Мистер… мистер Праудфут? – запнувшись, вспомнил Гарри.
- Да это я, мистер Поттер. И я очень рад видеть вас в добром здравии. Хотя небезынтересно было бы узнать, кто лежит вместо вас в гробнице героя? Кто, так сказать, отдал жизнь вместо вас, Поттер?
Гарри молчал, глядя на этого бесцветного аврора, которого он и видел-то всего несколько раз.
- Интересно было бы так же узнать, что вы делаете в столь поздний час в таком месте?
- А вы?
Праудфут холодно улыбнулся.
- Невежливо отвечать вопросом на вопрос, мистер Поттер. Но я отвечу вам. Я здесь по долгу службы. Как руководитель отдела Магического Правопорядка я просто обязан поинтересоваться, почему наш воскресший герой стоит на улице гоблинского поселения, которая вся истоптана кровавыми следами? Что за странный отряд магических существ только что аппарировал отсюда, и почему их ноги были измазаны кровью? Что я найду в этих домах, мистер Поттер?
Гнусная усмешка Праудфута не оставила никаких сомнений в том, что он участвует в этой провокации или даже руководит ей.
- Ваши обвинения надо еще доказать.
- За доказательствами дело не станет, мистер Поттер, - главный аврор показал Гарри тот самый телескопчик, который тот кинул по ноги в Лютном переулке. – Здесь запечатлено, как Великий Гарри Поттер с отрядом нелюдей, вооруженных холодным оружием, проникает в гоблинский квартал. А вот в этих домах лежат несчастные жертвы того самого холодного оружия. Неужели вы думаете, что потребуются более серьезные доказательства?
- А мотив? – сообразил Гарри. – Зачем мне их убивать?
- Если я не ошибаюсь, вашего друга сегодня закололи гоблинским ножом?
- Что? Ах, ты сволочь! – Гарри рванулся в сторону Праудфута, поднимая палочку.
Том бросился между ними, оттесняя парня назад. Главный аврор мерзко ухмыльнулся.
- Гарри, он не один! – прошептал Том. – Вон там, в проломе целая кодла наблюдает.
Поттер мельком глянул. Точно, десяток авроров с палочками наизготовку.
- Чего ты хочешь от меня, мразь? – задыхаясь от злости, крикнул Гарри.
- У меня вполне умеренные условия. Вы отдаете все сбережения, которые мисс Грейнджер успела вывести из банка «Гринготтс», возвращаете Старшую палочку, убираете из Британии своих малорослых наемников и покидаете ее сами. С мисс Грейнджер, разумеется. И даете магическую клятву, что больше здесь не появитесь. А я заминаю это дело и вытаскиваю магической и гоблинской публике других злодеев, виновных в этом зверском преступлении.
- А как же мои друзья? – спросил Поттер, постепенно успокаиваясь.
Он уже понял, что все козыри в руках этого гада, и даже если он сейчас вернет сюда свою гвардию, то это уже ничего не изменит. Магическая запись проникновения Поттера в квартал гоблинов все равно останется в руках авроров. Тем более что вряд ли камера была одна.
- Предоставьте их всех своей судьбе, Поттер. Пора вам уже повзрослеть и понять, что каждый сам отвечает за свою судьбу. И вам уже не суждено спасать магические миры. Бегите и спасайтесь сами. Ну и девку свою забирайте, если она вам так дорога.
- Мне надо подумать.
- Нет времени на раздумья, Поттер. Утром здесь будет куча репортеров и гоблинов из других кварталов, которые еще не знают об этой ужасной трагедии. Я не могу тянуть с расследованием, чтобы не спровоцировать наших носатых друзей на бунт против министерства и магического мира людей. Поэтому, времени у вас два-три часа. Да и это время вам придется провести в обществе моих ребят.
- Что? – поднял голову Гарри. – Как говорил Дамблдор, почему это вы решили, что я пойду с вами по-хорошему? У меня на эту ночь другие планы!
- Поттер, сопротивление бесполезно! Вас двое против полутора десятков авроров. И Антиаппарационный щит уже установлен.
Гарри криво усмехнулся. Пример с Дамблдором он привел не случайно. Правда, у старика был Фоукс, но это больше для отвода глаз. Отвода глаз от темной магии…
Меж тем, подчиняясь жесту Праудфута, отряд авроров начал окружать их со всех сторон.
Гарри молча и холодно ждал, пока они подойдут поближе.
- Эх, недолго мы повоевали, - вздохнул Том.
- Еще навоюешься, - возразил Гарри, словно бы невзначай прихватывая бармена левой рукой за плечо.
- Ваши палочки, господа! – скомандовал Праудфут, торжествуя победу. – Надеюсь, вы приняли правильное решение, мистер Поттер.
- Конечно, правильное, потому что мой ответ – НЕТ!
Гарри взмахнул резко палочкой, одновременно дернув Тома к себе.
Под низким сводом гоблинского квартала сверкнула молния, и ударил громовой раскат! Праудфут и его бойцы, как кегли повалились на пол. Последнее, что увидел главный аврор – это язык пламени, ударивший из пола и мгновенно сожравший фигуры Поттера и кабатчика Тома...

Глава 32


— Гавейн, не зевайте, черт!
— Все. Расслабьтесь. Поттер ушел. Красиво ушел, паршивец!
Робардс откинулся на спинку стула. Побледневший Сэвидж вытирал взмокший лоб. А Соул Крокер опустил палочку, направленную на трехмерное изображение подземного квартала гоблинов. Его помощники – Август Руквуд и Эйвери, генерировавшие это изображение, изрядно взмокли от напряжения и вопросительно поглядывали на шефа.
Соул правильно интерпретировал их невысказанную просьбу, но был непреклонен.
— Держите муляж! Еще ничего не закончилось! — рявкнул он им и обратился к Робардсу. – Что будем делать? Разрешим Праудфуту подставить Порттера?
— Ни в коем случае!
— Но тогда мы выдадим себя, и Праудфут все поймет. Для него не составит большого труда освободиться от нашего наблюдения. Мы можем потерять возможность влиять на события. Да и возможности сбора информации резко сократятся.
— Я все это понимаю, Соул. Но ты сам видишь, что Поттер сейчас остался единственной реальной силой, которая может действовать, так сказать, в поле. Если Праудфут натравит на него гоблинов – это будет катастрофа!
— Черт бы тебя побрал, Гавейн! Ты рассуждаешь, как аврор, но ведь есть еще интересы фундаментальной и прикладной науки! Нельзя же все подчинять злобе дня.
— Сейчас – можно и нужно! Я прошу тебя, Крокер!
— Ладно, ладно, — недовольно проворчал глава невыразимцев и повернулся к трехмерному информационному муляжу.
Это было объемное изображение, со всеми подробностями отображавшее в реальном времени события, происходящие в квартале гоблинов. Сейчас там была видна группа авроров во главе с Праудфутом, медленно приходящая в себя после эффектного бегства Поттера.
— Все колдокамеры уничтожим или нашу оставим?
— Уничтожай все. Лучше не рисковать. Вдруг ее обнаружат? Да и в этом квартале никто из гоблинов в ближайшие сто лет не поселится.
— Хорошо. Тотал Окулюс Эффодиам!
Колдокамера в руках Праудфута вспыхнула ослепительной магниевой вспышкой и рассыпалась серым пеплом. Одновременно несколько подобных вспышек произошло на стенах и потолке пещеры. Было видно, как главный аврор министерства трясет обожженными руками, бешено оглядываясь по сторонам.
— Сейчас он сообразит, — сморщился Крокер.
— Робардс и Крокер! Вы поплатитесь за это! Вы перешли черту! Я вас уничтожу!!!
Вопль походил на рев разъяренного носорога, промахнувшегося мимо жертвы.
— Погасите муляж, — холодно приказал глава невыразимцев, — давайте обсудим ситуацию.
Руквуд и Эйвери с облегчением отдернули палочки, потирая затекшие от напряжения кисти рук. Муляж мигнул и исчез. Еще пару секунд были слышны злобные крики, но вот затихли и они.
Все участники придвинулись обратно к столу совещаний, который служил временным основанием для муляжа.
— Давайте сведем воедино события этой ночи, — сплел пальцы Соул Крокер.
— Начиная с вечера, — добавил Робардс. — А лучше с момента штурма аврорами офиса фонда.
— Хорошо. Итак, что мы знаем. Поттер проник в Мунго и выкрал Лонгботтома. Судя по всему, у него был один или несколько помощников. Потом тело Лонгботтома обнаружили на крыше с колотой раной шеи. Колдомедики признали эту рану причиной смерти, потому что клинок, которым она была нанесена, вонзился в шейный отдел позвоночника и причинил молодому человеку травму не совместимую с жизнью. Смущают сведения о том, что одновременно был похищен еще некто, кого министерские работники в обстановке секретности доставили в клинику и поместили в палату к Лонгботтому. Кстати, в это же время там видели небезызвестного Струпьяра. Егерь держался с видом начальника и командовал колдомедиками, как прислугой. После похищения Лонгботтома он впал в ярость и заставил обыскивать все здание. Собственно, благодаря этому и обнаружили тело Лонгботтома.
— Кто вас информирует, Соул?
Главный невыразимец сделал вид, что не слышал вопроса Робардса.
— К сожалению, в Мунго не оказалось ни одной нашей колдокамеры, расположенной в нужном месте, поэтому достоверность и подробность информации не на высоте. Далее. Поттер обнаружился в баре «Дырявый котел», где довольно долго общался с владельцем Томом. Содержание разговора позволяет сделать вывод, что Поттер не убивал Лонгботтома, а это сделал некто иной, воспользовавшийся для этого гоблинским ножом.
— А не проще назвать этого «некто» просто гоблином? – спросил Сэвидж. – Мы же прекрасно осведомлены о невозможности использования гоблинского оружия другими магическими расами…
— Не проще, — неуступчиво мотнул головой Крокер, — сильное магическое воздействие способно на изменение природы гоблинских металлов. Достаточно вспомнить меч Гриффиндора.
— Дак то Гриффиндора…
— Не перебивайте, Сэвидж! Далее. На этот раз наша колдокамера зафиксировала весь разговор. Теперь внимание! Синхронизация этой колдокамеры с колдокамерами из Лютного переулка показывает, что нападение группы неизвестных на гоблинский квартал началось минут через десять-двенадцать после того, как в пабе прозвучало намерение Поттера наказать кое-кого.
— Что-то уж слишком оперативно. Хотя, если они были наготове… Все может быть. Но почему вы называете их неизвестными? Разве непонятно, что это были гоблины?
— Это весьма вероятно, но… не доказано. Камера нам показала лишь плащи, капюшоны, плотные маски и ножи в руках. А руки в перчатках! Вы когда-нибудь видели гоблина в перчатках, Робардс?
Все несколько мгновений помолчали, обдумывая информацию.
— Но кто это мог быть? Да еще в таком количестве? Не домовые эльфы же?
— О домовых эльфах мы еще поговорим отдельно, — пообещал Крокер, — а сразу после окончания совещания я попрошу мистера Руквуда и мистера Эйвери заняться биоморфическим анализом записи с моментом нападения на квартал гоблинов. Далее! На записи внутренних камер видно, что нападающие действуют по заранее разработанному плану, начиная убийства с окраинных домов к центру. Гоблины, успевшие выскочить из домов, не могут вырваться из кольца окружения. Их убивают и затаскивают обратно в дома. Вся акция занимает не более двадцати минут. К тому времени, как Поттер и бармен входят в Лютный переулок – все уже кончено.
— Кстати, группа оборванцев в переулке, по всей видимости, должна была задержать Поттера?
— Скорее всего – именно так. Но не только. По ходу движения в переулке было еще несколько таких групп, но все они разбежались, как только Поттер вызвал подкрепление. Из этого я заключаю, что это явилось неожиданностью для Праудфута и его людей. Они не были готовы к этому, и вся провокация могла сорваться, но наш юный герой сам им подыграл. Он полез именно туда, куда они хотели, да еще в сопровождении целого отряда вооруженного холодным оружием!
— Погодите! Вы хотите сказать, что не будь этого отряда, и не было бы провокации?
— Была бы. Но с другими действующими лицами. Я думаю, что компанию Поттеру составили бы именно эти группы оборванцев, которые, должны были сделать вид, что поддерживают возмущение нашего воскресшего героя. Именно они должны были ворваться в гоблинский квартал вместе с Поттером…
— И что?
— И все. Потом наш герой получил бы Оглушающее заклинание в затылок и очнулся бы в залитом кровью квартале, с окровавленной палочкой в одной руке и ножиком, убившем Лонгботтома, в другой. В окружении репортеров и авроров, расследующих кошмарное преступление.
— Версия довольно убедительная, — кивнул Робардс, — но есть одно «но».
— Какое же?
— У Праудфута ни ума, ни сообразительности не хватило бы на такую игру, поэтому…
— Поэтому ясно, что затеял и организовал все это кто-то гораздо более умный, сообразительный, а главное – гораздо более злой, чем он.
— Струпьяр?
Соул Крокер поморщился.
— Нет. Не думаю. Мы имеем дело с врагом более крупного калибра. С кем-то, кто по масштабам зла не уступает покойному Тому Реддлу. Вот только точка приложения этого зла теперь иная. Реддл боролся за власть и бессмертие, а в основе побуждений нашего нового скрытого врага я вижу только алчность!
— Выходит, все-таки гоблины? – уточнил Сэвидж.
Соул Крокер промолчал. Робардс Гавейн смотрел на старого друга с беспокойством, потом в его глазах появилось понимание.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что это…
— Тс-с-с! – перебил его Крокер. – Spater!
— К-хм, — осекся Робардс, и неловко спросил, — так что ты предлагаешь?
— Сейчас пришло время установить прямой контакт с Поттером. Это надо сделать до того, пока он полезет в очередную авантюру. Боюсь, сегодняшний урок лишь ненадолго остудит пыл нашего юного героя.
— И где мы будем его искать?
— Осталось последнее место, которое хорошо знакомо ему, и еще не было втянуто в последние события, — задумчиво произнес Крокер.
— Хогвартс?
— Да.
* * *
— Ну что же, подведем итоги, — недовольно прищурилась Гермиона. – Невилл убит. Все ребята из ОД ушли в Хогвартс, потому что не хотят иметь дело с темной колдуньей Грейнджер. Министерство узнало, что Гарри Поттер жив. А сам Гарри Поттер ждет визита разъяренных гоблинов! Тебе это ничего не напоминает?
— Полная жопа, по всем направлениям, — хмуро отозвался Гарри, полулежащий в кресле с ледяным компрессом на лбу.
— Молчи уж, пьяница!
— То спрашивает, то молчи, — обиженно буркнул Поттер и отвернулся.
Девушка присела рядом с ним и взяла за руку. Гарри с готовностью повернулся к ней и уткнулся носом в ямочку над ключицей. Так они и сидели, остро ощущая, как стремительно и грозно изменился мир вокруг них.
Еще пару дней тому назад все было иначе, и все опасности были где-то далеко или, казалось, что они все держат под контролем. Невнятная угроза магическому миру требовала не столько военных действий, сколько обычного расследования, в результате которого удачливые сыщики, вооруженные темной магией вытащили бы за уши ловких гадов, как фокусник вынимает зайца из цилиндра. А магическая общественность, исцелившись от опасного отравления, должна была спеть осанну и многую лету своим спасителям.
И друзья их были совсем рядом и готовы были подставить плечо. Оставалось лишь придумать, как преподнести им воскрешение Поттера так, чтобы они не обиделись.
И собственное будущее казалось ясным и понятным. Два влюбленных друг в друга человека, имеющие неограниченные возможности для любого времяпровождения. Перед их ногами лежал весь мир…
И все изменилось.
За исключением стен замка, эльфийской гвардии и пары союзников весь внешний мир стал враждебен. И желал отомстить им, ограбить их, разорить, изгнать, отторгнуть от себя, лишить родины и прошлого.
Устоят ли они и их любовь против всего света?
Такие, примерно такие, а может быть и совсем не такие, но все равно мрачные мысли бродили в их головах. Им даже, казалось, а может быть и не казалось, что они слышат мысли друг друга.
Первому это пришло в голову Гарри и со свойственной ему импульсивностью он тут же решил проверить.
«Дамблдор», — подумал он про себя.
— Как ты думаешь? – встрепенулась Гермиона. – Дамблдору было так же одиноко и тяжело среди светлых магов?
«Смотри-ка, работает», — удивился Поттер и задумался над ее вопросом
— Не знаю. Думаю, что ему было тяжелее. Он был один. А у меня есть ты.
— А у меня – ты…
Их губы встретились. Это не было поцелуем разгорающейся страсти, призывом к торжеству плоти или прелюдией перед любовной игрой. Это был поцелуй, которым во все времена женщины провожали своих мужей на войну, а мужья оставляли себе право на надежду вернуться к своей любимой. Все менялось в их жизни, но сейчас они были вместе, и это оставляло им право на надежду.
Право на надежду…
* * *
Минерва Макгонагал дождалась, пока необычный гость выберется из камина, и немедленно вновь заблокировала каминную сеть.
— Весьма удивлена и рада вас видеть. После последних чисток в министерстве я была уверена, что вас отправили в отставку, мистер Робардс.
Эта встреча была ей, не то чтобы неприятна, но будила некоторые воспоминания, которые Минерва не желала поднимать из тайников своей души. Поэтому тон был избран и радушный и официальный одновременно.
В свою очередь Гавейн почувствовал этот вежливый холодок, но решил не обращать на него внимания.
— Можно и так сказать, уважаемая миссис Макгонагал. Точнее, меня пытались пустить на удобрения. Очевидно, в магическом мире не хватает драконьего дерьма!
— К-хм, — поперхнулась директриса Хогвартса.
— Извини, Минерва. Мы с тобой давно не общались. По-моему с самого суда над Малфоями.
— По крайней мере, я успела отвыкнуть от твоей манеры вести беседу, Гавейн.
— Ну вот, уже лучше, — усмехнулся он, — а то вдруг «мистер Робардс».
Минерва слегка зарделась.
— Садись и рассказывай, что случилось и чем я могу быть тебе полезна.
— Ого! Как все по-деловому! Говори и выметайся?
— Мне казалось, что это твой стиль. Ты приходишь только тогда, когда тебе что-то надо, — подпустила шпильку Минерва.
— К-хм, — смутился Робардс, — может быть, ты и права, или точнее, может быть, это так и выглядит со стороны, хотя право жаль, что у тебя сложилось обо мне такое мнение. Ты же знаешь, сколько времени у меня отнимает эта чертова работа.
— Моя работа тоже отнимает у меня немало времени, так что я слушаю тебя.
— Ну хорошо, хорошо. Тебя не переспоришь. Я попросил о встрече, потому что обеспокоен вопросом безопасности Хогвартса.
— Вот как? И какая же опасность ему угрожает? – тон у директрисы был обманчиво благодушным
— Рождественские каникулы.
— Ты шутишь, Гавейн?
— Нет, Минерва, я не шучу. Каникулы угрожают здоровью учеников и профессоров школы. Надо придумать что-то, чтобы никого не отпускать из школы. Например, объявить карантин.
— Да что за ерунда такая? – пожала плечами директриса. – Тут старший эльф нашей общины домовиков тоже приходил и что-то плел насчет карантина на продукты. И тоже просил меня не отпускать учеников в Хогсмит. Теперь ты явился. За пределами школы бушует эпидемия? Но я посылала запрос в Мунго. Там ответили, что никаких проблем нет.
— Минерва, я тебя знаю полсотни лет и не сомневаюсь в твоей порядочности. Ты можешь просто поверить мне на слово?
— Извини, Гавейн, но действовать вслепую я не буду. Или рассказывай все или на мое содействие не рассчитывай.
— Кто бы сомневался, — пробурчал Робардс, — как была поперечной бороздой, так и осталась. Непрошибаемая гриффиндорка!
— Хитрозадый слизеринец!
Они замолчали, с неудовольствием глядя друг на друга. Потом Робардс вздохнул, сдаваясь.
— Ладно, раз не хочешь поверить на слово, то поверь хоть моему рассказу…
В этот момент заскрипело Сквозное зеркало на столе директрисы.
— Извини, я должна ответить. Что там у вас, мистер Макмиллан?
Сквозное зеркало задрожало от раскатов юного баритона.
— Обнаружили эту отраву еще у двух торговцев. Сожгли на месте.
— Кого? – испугалась Макгонагал.
— Пудинги, конечно, а не торговцев. Торговцам подправили память и отправили их портключом подальше от нас. Считаю, что на сегодня в Хогсмите все чисто. Но проверять будем каждый день.
— Спасибо, мистер Макмиллан. Передайте мою благодарность всему вашему отряду.
Зеркало проскрипело отбой.
До Робардса медленно доходил смысл услышанного. Ну, Минерва, развела его как мальчишку!
— Что еще за отряд? – резко спросил он.
— Отряд Дамблдора. Он сегодня приступил к обеспечению строгого карантина школы Хогвартс и ее окрестностей. Но ты давай, рассказывай. У тебя должно быть больше информации, чем у этих ребят. И мне действительно надо придумать серьезную причину, чтобы не отпустить на каникулы ни детей, ни педагогов!

Глава 33


Соул Крокер изменил своим правилам и прибыл в Хогвартс.
Что же заставило главу отдела Тайн, уже пропасть лет не наносившего ни единого официального визита, изменить своим правилам?
Как ни странно, причиной этому стал пятиминутный разговор по Сквозному зеркалу с Гавейном Робардсом. Крокер выслушал эксглаву авроров и голосом скрипучим и неприятным попросил разрешения немедленно прибыть в Хогвартс по выделенному каминному каналу. До глубины души удивленная Макгонагалл беспрекословно дала требуемое разрешение, и спустя четверть часа самый таинственный маг Британии стряхивал со своей мантии хлопья седого пепла, стоя у камина в кабинете директора Хогвартса.
После короткого обмена приветствиями, Крокер довольно бесцеремонно попросил Робардса и директрису оставить его наедине с портретами, с которыми по выражению Соула ему нужно было «немного поболтать».
Минерва довольно спокойно отнеслась к тому, что ее выставляют из ее собственного кабинета, а Гавейн возмущенно корчил рожи, давая понять окружающим, что к такому «пердимоноклю» он совершенно не готов. Тем не менее, под тяжелым взглядом Крокера, он вышел из кабинета вслед за директрисой и плотно прикрыл за собой дверь.
Глава невыразимцев пододвинул стул с убийственно прямой спинкой к портретам, неожиданно легко уселся в него и негромко приказал радостному Дамблдору:
- Брысь отсюда! Позови его самого.
И непринужденно откинулся на спинку, скрестив руки на груди. Спинка немедленно изогнулась самым причудливым образом, создав для сидящего наибольшие удобства.
- Здравствуй, Соул.
- Спасибо, Альбус. Не могу ответить тем же и в мои намерения не входило беспокоить тебя, но появилась очень серьезная тема для разговора.
Дамблдор кивнул головой и спокойно ответил:
- Я ждал, что ты придешь. Правда не ожидал, что это произойдет так скоро.
- Вот как? Тем лучше. Значит, нам не надо тратить время на предварительные выяснения. Это твоих рук дело?
- Нет, Соул. Это роковое стечение обстоятельств. Скорее уж это дело рук провидения. Все в этой истории вызывает удивление. И то, что Геллерт не уничтожил артефакт, но при этом сумел скрыть от меня этот факт. И неисповедимые пути, которыми он попал в руки Грейнджер. И чрезвычайно несвоевременное вмешательство Малфоя с этим пресловутым обучением темной магии. И уникальный опыт совместного проникновения в чужую запечатанную память двух магов, связанных сильнейшей душевной привязанностью…
- Тьфу, на тебя! – хлопнул себя по лбу Крокер. – Вот я дурак! Так они прошли инициализацию вдвоем? А я-то голову ломаю!
Дамблдор вежливо замолчал. Главный невыразимец вскочил со стула и заметался вдоль стены вертя за спиной пальцами рук. Все остальные портреты мгновенно опустели, словно получили команду удалиться.
- Альбус, а ведь такого в истории еще не бывало, - остановился он напротив Дамблдора, - это же просто черт знает что такое!
- Согласен, - Альбус сверлил собеседника взглядом.
- Раз их двое и нет никаких гарантий стабильности их… э-э-э-э… душевной связи, то мы имеем совершенно непредсказуемый и непрогнозируемый тандем двух темных магов, общая мощь которых равна твоей?
- Хуже, Соул. Мощь каждого из них может достичь той, что была у меня, если…
- Что?
- Если они ее разовьют. А это может произойти довольно быстро. Ты же знаешь, как это бывает во время войны.
- Вот! Вот именно! Во время войны, Альбус! Магический мир сейчас подвергается серьезнейшей опасности. Как ты прикажешь мне относиться к этим твоим… преемникам?
- Соул!
- Альбус!
Два возмущенных возгласа отразились от потолка кабинета и заглохли в напряженной тишине. Два мага, живой и мертвый, с негодованием уставились друг на друга.
- Крокер, даже думать не смей, - тихо произнес Дамблдор.
- Если решу, то тебя спрашивать не стану, ты меня знаешь, - в тон ему ответил Соул.
- Их смерть не даст тебе ничего. А вот их помощь может оказаться неоценимой!
- Докажи! Не можешь? На чем зиждется твоя уверенность? Забыл, сколько ты сам накосячил, пока не оседлал эту пакость?
- Им легче, их двое и они любят друг друга, Соул.
- В моих глазах это не достоинство, а элемент нестабильности.
В глазах главы невыразимцев горел страшноватый огонек и Дамблдор пустил в ход последний аргумент.
- Ты забываешь о том, что они прошли инициализацию вместе, голова к голове, сердце к сердцу. Это важнейший фактор, который, в конечном счете, может вывести их на путь Гаранта.
Слово было сказано. Соул сдулся, как проткнутый воздушный шар.
- Путь Гаранта… ты тоже шел им, да не дошел…
- Их двое.
- Да понял я. Что ты заладил: двое, двое. Лучше бы их совсем не было!
- Не факт, Соул, - вздохнул Дамблдор, - ты же сам говоришь: война, нападение, магический мир в опасности. Тебе не кажется, что все это следствие того, что Воландеморт не допустил того, чтобы я стал Гарантом магического мира? Вы теперь стали слишком уязвимы, Крокер.
- Воландеморт мертв.
- Ну и что? Там, где погибает лев, тут же появляется стая гиен, чтобы поживиться, пока не появился новый хозяин вельда. А вы сейчас беззащитны, Соул. Ты можешь уничтожить темного мага, а защитить магический мир не можешь. Ты и твои невыразимцы – не бойцы. Не воины. Вы – лишь элемент точечного воздействия и не годитесь в защитники магического социума. Именно поэтому, всё зная обо мне, ты никогда мне не мешал, хоть и следил за каждым шагом. Не знаю, как бы ты повел себя, если бы я стал Гарантом.
- Перекрестился бы на магловский манер и занялся бы, наконец, наукой вместо той херни, которой я сейчас занимаюсь!
- Искренне желаю тебе дожить до этого счастливого времени. Как и сейчас, и сто, и тысячу лет тому назад магическому миру нужен Гарант!
- После твоей гибели, извини, конечно, я решил, что при моей жизни этого уже не произойдет. Но ты умудрился так намусорить темной магией…
Соул Крокер махнул рукой. Было видно, что он сдается. Он еще шипел, ворчал и испарялся, но главное сражение Дамблдор выиграл. Соул не будет активировать тайные возможности отдела Тайн для борьбы с темными магами. Но он будет пристально следить за ситуацией и если все пойдет наперекосяк, то вернется к этой мысли…
Как же запрячь его в одну упряжку с Поттером?
- Сейчас сложилась опасная ситуация, Крокер. Ближайшие друзья Гарри и Гермионы узнали об их темномагических занятиях и отказались от них. Этого допустить нельзя.
- Дамблдор! Ты наглец, каких мало! Уж не хочешь ли ты, чтобы я просветил этих молодых ребят, по поводу того, какая прекрасная вещь – темная магия? Ах, как жаль, что лишь единицы могут достичь вершин в овладении ею! Давайте мы им позавидуем и горько пожалеем о собственной неполноценности!
- Но ведь это так и есть…
- Ни слова больше! Ты не хуже меня знаешь, на что способна человеческая зависть. Люди простят любое уродство, которое сделает ближнего более неполноценным, чем они сами. Они его пожалеют и ему помогут. Но никогда. Слышишь? Никогда они не простят ближнему таланта, которого даже в принципе не может быть у них самих! Это тупик, Альбус! Темный маг – это уже и не человек, в полном смысле этого слова. Это уже не сапиенс магикус. Это уже суперсапиенс магикус! Извини за дикие термины.
- Сверхчеловек… не знаю, не знаю, Соул. Не уверен. Я не ощущал ничего подобного.
- Так-то ты… Ладно. Давай попробуем поработать с Поттером.
- С Грейнджер и Поттером. И будь готов, что вначале они пошлют тебя в задницу, Соул.
- Альбус, мне кажется, что это я сейчас пошлю тебя в задницу, не дожидаясь Поттера. И почему ты поставил Грейнджер впереди Поттера?
- Потому что юноши взрослеют позже девушек. И в некоторых отношениях Гарри пока еще не догнал свою избранницу.
- Хм… учту, спасибо.
Они немного помолчали. Потом Дамблдор, негромко кашлянув, поинтересовался.
- Ты вычислил нападающих?
- Я знаю кто. Но не знаю – как.
- У Грейнджер и Поттера могут быть сведения и наблюдения, которых нет у тебя, Соул.
- Я тебя умоляю, Альбус! Я так и знал, что ты сейчас же начнешь мне сватать эту парочку в качестве главных помощников.
- Но это так и есть!
- Не уверен! – отрезал Крокер. – И не учи меня жить, если не можешь помочь магически!
Дамблдор добродушно рассмеялся. Соул немного оттаял и самодовольно усмехнулся.
- Пусть пока побегают на длинном поводке. Потом я решу, что можно им доверить.
- Не будет Гарри бегать на твоем поводке, а Гермиона и подавно! Смотри, Соул, не сделай ошибки.
Дамблдор повернулся и направился за багет. Там раздался хлопок, каким обычно обмениваются при дружеском приветствии. Можно было легко представить, как Дамблдор хлопает по ладони своего двойника-клоуна, разрешая тому продолжать травить окружающим байки о дуэли с Гриндевальдом.
* * *
Минерва Макгонагал пригласила в класс Робардса.
Их встретили двадцать пар настороженных глаз. Весь возрожденный отряд армии Дамблдора собрался здесь, чтобы выслушать бывшего главного аврора министерства магии.
Гавейн с неудовольствием принял на себя роль лектора. Тема темной магии была для него всегда неприятна. Но Крокер был настолько настойчив и категоричен, что отказаться не было ни какой возможности.
- Вы пришли, чтобы убедить нас в том, что темная магия – это хорошо?
Вопрос задала черноволосая девушка со строгим и решительным выражением лица.
- Нет.
- Вы расскажете, как нам защищаться от темных магов?
Теперь блондинка с мертвенно-белыми волосами и отсутствующим выражением лица.
- Нет.
- Тогда интересно, - подытожил молодой крепко сбитый парень.
Кажется, он играл в одной из профессиональных квиддичных команд.
Тут Минерва опомнилась и строго сказала:
- Мистер Робардс – аврор с огромным стажем. Прошу вас слушать внимательно и не мешать лекции.
- Подождите, миссис Макгонагал, - шагнул вперед Гавейн.
Он понял, что вся тщательно подготовленная лекция окажется сейчас бесполезной. Перед ним аудитория молодых магов, которые уже кое-что повидали во время второй войны. Им нужно не диктовать, а объяснять.
- Лекции не будет. Я буду отвечать на ваши вопросы. Не обещаю, что смогу ответить на все вопросы. Но обещаю поделиться с вами тем, что знаю и в чем я сам уверен.
Молодые люди сдержанно зашумели. Они смотрели уже не настороженно, а скорее одобрительно. Откровенность пожилого аврора им понравилась.
Макгонагалл с откровенным недоумением пожала плечами, направилась было к выходу, но передумала и устроилась на первом ряду с самого края у двери.
- Ну? Кто начнет?
Поднялась та самая с пепельными волосами.
- Скажите, почему закон запрещает темную магию? Чем опасны темные маги для обычных граждан магической Британии?
«Ну, началось! – подумал про себя эксаврор. – Если это такое начало, то представляю себе, каков будет конец!»
- Постараюсь ответить. В меру своего понимания, конечно. Понятие темной магии сформировалось за последние двести лет. В более ранних законодательных уложениях такого понятия не было. Магический мир в это время отказался от многих обычаев старых времен, и это неизбежно привело к тому, что магические обыватели включили в список запретов всю ту магию, которой они не владели или не понимали.
И класс взорвался возгласами удивления и негодования…

… выполз из класса мокрый как мышь.
- Наконец-то я узнаю тебя, Гавейн.
Это Минерва. Вроде улыбается, а глаза покрасневшие. И смотрит снизу вверх.
- Странно, что они не разорвали меня на сотню маленьких Робардсов!
- Ты был великолепен! – покачала головой директриса. – Я не ожидала от тебя такого красноречия. Чем-то ты напомнил мне знаменитую речь Дамблдора в защиту оборотней. Я, помнится, тогда тоже прослезилась.
- К-хм, - немного самодовольно отозвался тот, - есть еще порох в пороховницах.
- В тебе погиб великий педагог, Гавейн, - с грустной ностальгией констатировала Минерва и тут же обеспокоено спросила, - ты что-то подкашливаешь. Давай-ка я напою тебя чаем с малиной.
- Это снова надо идти в тот жуткий кабинет с мертвецами на портретах и серебряными свистульками в шкафах? – с притворным ужасом поинтересовался Робардс.
- Ну, зачем же, - в некотором замешательстве пожала плечами Макгонагалл. – Можно пройти в мою спальню, если такое предложение не покажется тебе слишком смелым. Не думаешь же ты, что я сплю в кресле? Так ты идешь?
Робардс оценил масштаб смятения Минервы и не стал комментировать то, что он думает на самом деле. Сердце его слегка увеличило частоту ударов, и внезапно охрипшим голосом он напыщенно изрек:
- Почту за честь!
Макгонагалл слегка зарделась и жестом пригласила бравого аврора следовать за собой…
* * *
- Робби! Что с тобой?
Домовик выглядел предосудительно. Голова его была перевязана тряпкой с красными пятнами. Нос и губы безобразно деформировались, хотя они и раньше не блистали красотой. По бокам его поддерживали два гвардейца.
- Ваше приказание выполнено, ваше высочество! Контакт с гоблинами установлен.
Гермиона подскочила к домовику и с тревогой начала его ощупывать.
- Ой-ёй-ёй-ёй! – заверещал тот.
Девушка отдернула руки.
- Ну-ка повернись боком! – вдруг приказал Гарри.
Домовик, делать нечего, нехотя повиновался.
- Великий Мордред! – прокомментировал Поттер, рассматривая рукоятку ножа, торчащую у эльфа из ягодицы. – Вот это контакт! Дипломатические приемы гоблинов внушают некоторые опасения. А ну-ка, ложись братец на живот.
- Но ваше высочество!
- Выполнять приказание!
Робби плюхнулся ничком.
- У тебя есть идеи? – с тревогой спросила девушка. – В этом месте обычно много кровеносных сосудов, которые очень важны…
- В том числе и для эрекции! – важно кивнул Гарри.
- Ты так разбираешься в этом вопросе? – удивилась Гермиона.
- Ну что касается эрекции, почитал кое-что.
- Да ну тебя! Маньяк! Что делать-то будем?
- Надо попробовать перевести нож в статус предмета, находящегося во взаимонепересечении с телом. Дай-ка я попробую.
Гарри протянул ладони над задницей эльфа и замер. Нож задрожал, а потом с чмокающим звуком выскочил из раны. Проколотая кожа мгновенно сомкнулась, не оставив от раны и следа.
- Молодец, - прошептала Гермиона, - кажется, я поняла, как ты это сделал.
- Темная магия на службе гуманизма и взаимной помощи магических рас, - Поттер расслабленно тряс кистями, морщась от неприятного покалывания в кончиках пальцев.
- Да здравствует принц Гарри! – рявкнули гвардейцы.
- Так что ты там о гоблинах, Робби?
Тот неуверенно улыбаясь и потирая чудесно исцеленную задницу, торопливо ответил:
- Старший гоблин кварталов Лондона доставлен для беседы с вашим высочеством!
- И где же он? – удивился Поттер.
Четверо гвардейцев вынесли из-за спины Робби большой джутовый мешок и вытряхнули из него связанного носатого карлика, сверкающего на Поттера злобными красными глазками…


Глава 34


Предупреждение: В этой главе есть легкий плагиат фрагмента из А. и Б. Стругацких. Надеюсь, мэтры на меня не обидятся. Не корысти ради, а исключительно веселья для …

Увидев связанного гоблина, Гермиона потеряла дар речи.
А Поттер наоборот обрел и возмущенно воскликнул:
- Робби! Что за фигня такая? Почему он связан? Вы его похитили? Ты соображаешь, что натворил?
Домовик щелкнул пальцами, и магические путы на руках гоблина рассыпались серебристыми искрами.
- Очень много вопросов, хозяин, - признался озадаченный эльф, - но Робби попробует ответить. Это старший гоблин кварталов Лондона и имя его не Фигня, а Локтеворот. Связан он по его собственной просьбе и уже освобожден, так как доставлен на место. Гоблина мы не похищали, а доставили к вашему высочеству на переговоры по договоренности с ним же. И Робби соображает, что точно выполнил поручение Принца Гарри.
Гермиона и Гарри быстро переглянулись.
- Стоп! Не все сразу, - очнулась от ступора девушка, - я так понимаю, что уважаемый мистер… э-э-э… Локтеворот сам попросил, чтобы его связали?
- Ага. После того, как воткнул нож в задницу Робби, - с деланным пониманием кивнул Гарри, - надо полагать, что это такие светские правила. Этикет, блин!
- Подожди, Гарри. Мистер Локтеворот, могу ли я пригласить вас присесть для беседы?
Девушка уже оправилась от удивления и, опираясь на собственный богатый опыт общения с гоблинами, взяла инициативу в свои руки.
- Мисс Грейнджер, если не ошибаюсь? – гоблин довольно легко поднялся на ноги и стряхивал пыль со своего камзола.
- Совершенно верно.
- И мистер Поттер? – продолжал допрос гоблин.
- Это мое имя, - сухо кивнул Гарри, пристально рассматривая гоблина.
Красноватый отблеск его глаз сразу напомнил ему решетку вентиляции в Мунго, из которой на него смотрели тогда такие же злобные глазки. И нож в горле Невилла…
Кстати о ноже. Он повернулся к тому месту, где лечили Робби и протянул руку. Нож послушно прыгнул ему в руку. Гарри покосился на Локтеворота. Тот и ухом не повел. Стоял и смотрел совершенно равнодушно.
Впрочем, это ничего не значило. Поттер знал, что гоблины выражают свои эмоции не так как люди. Точнее – не выражают. Они и разговаривают холодно, и в гроссбухах строчат хладнокровно, и в глотки ножи втыкают, надо понимать, тоже без особых эмоций.
Гарри почувствовал, что в нем поднимается нешуточная злость на этих красноглазых уродов. На всех вместе взятых и на этого Локтеворота в отдельности.
- Это не мой нож, - отрицательно качнул головой гоблин, словно догадавшись о неблагоприятной для него мозговой работе в голове юного мага.
- А этот? – Гарри вынул из кармана жесткий чехол и раскрыл его перед гостем.
- Это тот самый нож? – побледнела Гермиона.
- Да, - не поворачиваясь в ее сторону, кивнул Гарри. Он не сводил глаз с гоблина.
Тот помедлил, потом протянул руку, взял нож и внимательно его осмотрел.
- Вы предлагали где-то сесть? – неожиданно обратился он к Гермионе.
Та спохватилась.
- Да вот в углу кресла и столик. Думаю, нам там будет удобно.
Локтеворот проковылял в указанном направлении, без претензий залез на высоковатое для него кресло и положил на стол нож, которым был убит Лонгботтом.
- Дайте второй клинок, - потребовал он от Поттера.
Второй нож лег рядом с первым.
Гоблин извлек из бокового кармана третий нож и положил его рядом с другими.
Гарри сделал знак Робби и гвардейцам, и те без хлопка аппарировали.
Они с Гермионой сели напротив гоблина за стол. Носатый гость видимо этого и ожидал.
- Это затрапезные личные ножи гоблинов Британии, - начал он свои объяснения. – В других странах приняты немного отличные от этих формы клинков. Каждый гоблин по достижении определенного возраста, когда начинает питаться самостоятельно, получает такой именной нож. Это можно сравнить с покупкой первой палочки у магов. Понятно?
- Понятно, - кивнула Гермиона.
Поттер промолчал. Он внимательно слушал, но заранее с недоверием кривил губы.
- При покупке такого ножа на его рукоятке магически появляется имя владельца. Вот, например, на моем написано – Локтеворот.
Гарри немедленно протянул руку. Гоблин сердито сверкнул глазами, но протянул магу свой личный нож.
- Гарри, осторожнее, - с опаской предупредила Гермиона. - Наш гость, как и вся его раса, относятся к этим ножам, как мы к своим палочкам.
Поттер нетерпеливо дернул плечом и всмотрелся в ровную площадку на задней стороне рукоятки ножа. Там темнела строчка стремительной гоблинской вязи.
- Попробуй, пойми тут, - недовольно проворчал он, - может быть тут действительно написано – «Локтеворот», а может быть – «Гитлер капут!». Пойди, разберись!
Гоблин поморщился. Гарри вернул ему нож.
- А теперь давайте посмотрим, кто хозяева этих ножей? – предложил гоблин.
- И вы прочитаете нам истинные имена их владельцев? – с недоверием поинтересовался Гарри.
- Нет. Не прочитаю, - оскалился Локтеворот, - потому что читать здесь нечего.
И он повернул два оставшихся ножа именными площадками к Поттеру.
Надписей не было.
- Та-а-а-ак, - пробормотал Поттер, - вы хотите сказать, что имена владельцев стерты?
- При удалении подписи нож разрушается, - отрицательно покачал головой гоблин. - Такова его магия. Эти ножи никогда не имели владельцев-гоблинов.
Локтеворот презрительно бросил оба безымянных ножа на стол, а свой аккуратно спрятал в карман.
Гарри откинулся в кресле. Допустим, это правда. А как насчет красных глаз за вентиляционной решеткой в Мунго? Глаз «без подписи» уж точно не бывает. На чьей-то морде они сидят?
- Хорошо. Я расскажу вам то, что произошло ночью трое суток тому назад. Но при условии, что вы постараетесь объяснить мне, кто является виновником этих событий. Идет?
- Если это будет в моих силах, - проскрипел Локтеворот. – Не знаю, в курсе ли вы, но министерство магии передало нам соболезнования в связи с трагедией в гоблинском квартале Лютного переулка. По их данным преступление совершено темными магами.
- И вы поверили? – с упреком поинтересовалась Гермиона.
- Там действительно были обнаружены следы темной магии. Если бы не подсказка министерства, то нам и в голову не пришлось их искать. Мы не понимаем мотивы преступления, но у темных магов бывают очень необычные побудительные причины. Отчасти я согласился на эту встречу для того чтобы наше расследование этого злодеяния получило новую пищу.
Гарри поморщился. Это его эффектное исчезновение в обнимку с кабатчиком Томом оставило следы в квартале гоблинов. Интересно, а чем Дамблдор заметал следы своих темномагических приемов? Впрочем, это сразу понятно. Фоукс!
- Я готов вас выслушать, мистер Поттер. Как вы понимаете, в отношении вашего чудесного воскрешения у нас тоже есть некоторые подозрения.
- Жаль, что погиб ваш Старший гоблин банка Гринготтс, - заметила Гермиона, - у нас были с ним доверительные отношения.
Локтеворот в ответ зло улыбнулся.
- Мы знаем об этом. Иначе сегодняшняя беседа вообще не состоялась бы, мисс Грейнджер.
- Хорошо, - тряхнул головой Гарри, - значит, дело было так…

… С трудом вырвался оттуда. У авроров министерства должна была остаться запись моего проникновения в ваш квартал. Странно, что они ей не воспользовались.
Лицо у Локтеворота совсем окаменело. Он думал. Гарри уже закончил свой рассказ и слегка ерзал в кресле, как нашкодивший мальчишка. Как-то он не сообразил, что при точном пересказе всей этой истории придется озвучивать некоторые детали, которые он благоразумно попустил когда рассказывал Гермионе. Девушка уже засекла эти новые детали и мрачно рассматривала физиономию своего возлюбленного. Было очевидно, что после объяснений с гоблином его ждут объяснения с Герми, по поводу того, кто был инициатором пьянки с Томом и сколько они всего выпили.
- Колдокамеры сожжены, - вдруг сообщил гоблин. - Мы видели их остатки. А вот кто их сжег – непонятно. Ясно, что не авроры. Возможно это дело рук убийц. Ведь если принять ваш рассказ полностью на веру, то они должны были запечатлеть не только двух нетрезвых магов и бригаду вооруженных домовиков. Они должны были запечатлеть и тех, кто убивал!
Первый раз в голосе гоблина прорвалась сдерживаемая страстность.
- Вы должны поверить рассказу Гарри, - заговорила вдруг Гермиона.
Гоблин и Поттер одинаковым движением остановили ее. О чем думал Локтеворот, не знал никто. А Гарри четко осознал, что все дополнительные уговоры и заверения в честности сейчас уже бесполезны. Эта раса столетиями изучала магов, как своих постоянных и не всегда надежных клиентов. У них должны быть свои приемы отличать правду от лжи.
- Хорошо, - словно очнулся гоблин, - какие сведения вас интересуют?
- Давайте по порядку, - оживился Гарри, - начнем с конца. Робби!
С хлопком появился эльф.
- Как этот нож оказался в твоей ягодице?
- Робби толком и сам не знает, хозяин. Робби договорился с мистером Локтеворотом, что вынесет его из гоблинского квартала в мешке…
- А руки зачем связали? – перебил его Поттер.
- Это я попросил для страховки, - спокойно пояснил гоблин. - У нас действует жесточайший запрет гоблинам покидать свои кварталы.
- Даже для вас?
- Даже для меня. На случай любых осложнений, мне нужно было выглядеть жертвой, а не беглецом и нарушителем закона! Основная легенда – меня похитили и пытались вынести из квартала.
- А Робби? – удивился Гарри. – Если бы его поймали с этим мешком?
- Ну, его бы казнили, как злоумышляющего на расу гоблинов.
- Круто, - пробормотал Гарри.
Полное отсутствие даже намека на благородство со стороны гоблина своевременно напомнило, с кем собственно они имеют дело. Гермиона тоже была подавлена непритязательной простотой распределения рисков в этом мероприятии.
- Это ладно, - Поттер решительно отмел от себя моральную сторону вопроса, - нож-то как в жопе оказался?
- Гарри!
- Извини, Гермиона, вырвалось.
- Когда Робби уже вышел из квартала с мешком – на него напали, - виновато сообщил домовик.
- На него… на тебя, значит. Кто?
- Робби не знает. Их было несколько. В плащах и масках. Ростом чуть повыше Робби…
- Они что-нибудь потребовали?
- Нет. Они молчали, только сопели и кряхтели. Сразу начали бить и хватать. Робби оттолкнул тех, кто напал спереди и аппарировал. А ножик уже здесь обнаружился. До этого Робби его и не чувствовал.
- Угу. Ну да. Есть упоение в бою и мрачной бездны на краю. В такие мгновения даже нож в жопе не помеха.
- Гарри Поттер!
- Извини, Гермиона, вырвалось. Спасибо, Робби, можешь быть свободен.
На лице домовика медленно проступила маска ужаса и отчаяния.
- Я хотел сказать – иди работай, Робби! – быстро изменил формулировку Гарри.
Домовик с облегчением шмыгнул носом и с негодующим хлопком исчез.
- Кто же это мог быть?
Локтеворот отрицательно покачал головой.
- Я не знаю.
Сыграло ли роль то, что в начале встречи Гарри усиленно вслушивался в магическую сущность носатого гостя или просто его восприятие обострилось от осознания серьезной опасности, но юный маг вдруг понял, что гоблин врет.
- Мистер Локтеворот, мы так не договаривались, - он немного повысил голос, - кто это может быть?
Гоблин вдруг побледнел и вжался в кресло, словно хотел спрятаться в нем от испытующего взгляда Гарри.
- Кто это был? Отвечай! – в полный голос рявкнул Гарри.
Гоблин вдруг схватился за горло, словно в приступе удушья.
- Гарри, осторожнее! С ним что-то не так!
Девушка прыгнула прямо через стол, заслоняя собой Локтеворота от потрошащего взгляда Поттера.
- Что ты делаешь? – изумился Гарри. – Я его и пальцем не тронул!
- Подожди, подожди, - бормотала девушка, отдирая руки гоблина от его же горла. – Тихо! Спокойно! Он уже не спрашивает. Он уже не спрашивает. Постарайся дышать. Дыши же, черт возьми!
Гоблин безобразно распахнул рот и, наконец, первый глоток воздуха со страшным хрипом прорвался в его легкие.
Гарри рухнул обратно в кресло. Разыгравшаяся сцена навела его на странные мысли. Пока девушка приводила гоблина в чувство, массировала и растирала его грудь и шею, Гарри быстро обдумывал и сводил воедино все, что им известно. И к тому моменту, как их гость стал вновь пригоден для общения, он уже знал, как построить продолжение разговора.
- Видимо я не ошибусь, если предположу, вы находитесь под заклятием.
Локтеворот пару раз опасливо кашлянул и негромко уронил:
- Если бы только я…
- Так-так, - быстро соображал Гарри, а Гермиона внимательно наблюдала за самочувствием гостя. – Не только вы? Много гоблинов? Большинство?
- Все, - хрипло выдохнул тот.
- Значит, никакого раскола в расе гоблинов нет, - сообразила девушка.
- И вы знаете тех, кто наложил на вас это заклятие…
- Гарри он опять синеет!
- Это не вопрос! – тут же поправился Гарри. – Вам запрещено произносить их имя. Это я понял. А написать?
Уже не синий, а весьма зеленоватый гоблин поднял руки. Все пальцы на них безвольно повисли вниз.
- Ногой!
Ноги у гоблина безвольно скрючились.
- Носом?
Нос повис не хуже ног.
- Значит, этой штукой у тебя тоже не получится…
- Гарри Поттер!
- Извини, Гермиона, но я обязан перебрать все варианты. Тем более что я читал где-то, что в старину тайные послания делали мочой на снегу…
- Гар-р-р-ри!
- Все-все. Не буду. Значит все осязательные способы под запретом. Ни сказать, ни спеть, ни нарисовать, ни написать. Неужели они все предусмотрели? А если по буквам попробовать? Знаешь, Гермиона, есть такая детская игра…
- Гарри я до пятого класса училась в обычной школе, как и ты!
- Ах, да. Я и забыл. Давай по буквам.
Локтеворот с опаской смотрел на них.
- Эй.
Нет реакции.
- Би.
Нет реакции.
- Си, Ди, Е…
Гоблин опять схватился за горло.
- Хватит, Гарри! Мы так убьем его.
Гарри разочарованно отвернулся от задыхающегося гоблина. Гермиона уже вновь хлопотала над ним.
Впрочем, кое-какой результат есть. Буква «Е». Кто же из магических существ есть на эту букву? Вот черт! Кроме Ёжиков ничего в голову не лезет. Ёжики, блин. Вот привязались!
* * *
Спустя пару часов гоблина в сопровождении двух дюжин гвардейцев отправили обратно. Дальнейшее общение с ним дало кое-какие сведения и детали, но по главному вопросу они так и не продвинулись. В итоге раса гоблинов оказалась ни при чем. Живут взаперти, от управления банком их отстранили, странное заклятие лишило их возможности сопротивляться врагам и уничтожило, как самостоятельную силу в магическом мире.
Гарри дал своим гвардейцем на выполнение задачи ровно минуту. Аппарировать к самому входу в квартал, закинуть туда мешок с Локтеворотом и тут же аппарировать обратно. Если они не справятся за минуту, то он поймет, что на них напали, и последует туда сам. Точнее, они последуют с Гермионой.
К счастью все обошлось благополучно. Спустя полминуты после аппарации доблестные гвардейцы благополучно вернулись и доложили, что мешок с гоблином закинули удачно. Далеко улетел.
Гарри поежился, слегка сочувствуя Локтевороту и подозревая, что тот больше никогда не примет приглашение посетить этот замок.
* * *
После ужина Гарри попробовал подлизаться к Гермионе, но та, все еще рассерженная на него из-за похождений в Косом переулке, была непреклонна.
- Мистер Поттер! За ваше бессовестное вранье вы приговариваетесь к наказанию!
- Говори, я все приму! – Поттер, дурачась, бухнулся на одно колено.
- Не думай, что легко отделаешься, потому что я серьезно обижена.
Гарри вздохнул. Его надежды на страстные игры этим вечером таяли как весенний снег.
- Ты должен придумать и выразить любовь ко мне каким-нибудь необычным или скажем так, странным образом. Так, как этого не делал еще никто в мире!
- Как это?
- Не знаю. Придумай сам. Напиши, спой, станцуй или еще там что-то, но так, как не делал еще никто!
- Ну, Герми-и-и…
- Никаких Герми! Или будешь лишен тесного общения со мной, пока я тебя не прощу сама. А это произойдет не раньше чем через неделю, вот!
И гордо вздернув носик, она проследовала на выход их зала.
- И времени у вас, мистер Поттер – до утра!
Она показала ему розовый вполне симпатичный язычок и скрылась за дверью спальни.
Блин, вот придумщица.
Последние надежды растаяли как последний снег. Последний снег – весенний снег. Кажется, он уже делал такое сравнение. Эх, снег-снежок, белая метелица… Стоп! Есть идея…
* * *
Утром Гарри галантно встретил девушку у спальни и предложил ей утреннюю прогулку. При этом был удивительно настойчив в вопросе одежды. Теплые сапожки, пушистое манто, беличья муфточка… Гермиона была заинтригована, поэтому не возражала, хотя накануне днем стоял густой морской туман и моросил мерзкий дождик.
Они вышли из замка. И девушка невольно вскрикнула от удивления. Вокруг царила роскошная зима. Ровная пелена снежного покрова толщиной фута полтора. Одетые в зимний искрящийся убор сосны и ели. Заиндевевшие камни стен и низкое зимнее солнце, освещающее это великолепие.
Гермиона с удовольствием вдохнула пронзительно свежий зимний воздух.
- Да, ты сумел меня удивить, Гарри, но где же поздравление?
Тот с важным видом предложил ей руку.
Они пошли по свежерасчищенной дорожке вдоль крепостной стены, вышли на набережную и остановились у наклонного раската земляного вала. Вокруг царила та нежная дымка, которая бывает морозным утром, но если приглядеться, то становилось видно, что все это зимнее великолепие находится в непосредственной близости к замку, а вдали темными мазками темнеют насквозь промокшие ноябрьские берега озера.
Но Гермиона не смотрела на ноябрьские берега. И на сверкающее великолепие наколдованной зимы она тоже не смотрела. Ее взгляд был прикован к снежному покрову раската, на котором желтела надпись крупными буквами:
ГЕРМИОНА! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!
Надпись была выполнена желтой брызчатой струей, довольно горячей, судя по глубине ее проникновения в сугроб!
- Эт-т-то что такое? – слегка заикаясь от обалдения, поинтересовалась она.
- Это признание в любви! – радостно ответило ей Гарри. – Так еще никто не делал!
Щеки Гермионы стремительно краснели. Но Поттер не обратил на это должного внимания и наклонился, чтобы поцеловать…
- Ну, уж это дудки! – оттолкнула его возмущенная девушка.
- Что случилось, Герми?
- Что эт-т-то такое, мистер Идиот? Что это за гадость? – взорвалась она, наконец.
- А что такое? Ты же сама просила, чтобы странным способом…
- Не корчи из себя дурака! Да я просила чтобы было необычно, чтобы было романтично, но… мне… мне и в голову не могло придти, что ты будешь мочиться в сугроб, чтобы вывести мое имя и признаться в любви! Захотелось воплотить в жизнь старую пошлую хохму вроде: «писать кипятком»? Изволь немедленно перекопать и уничтожить эту гадость!!!
Гермиона оттолкнула парня и побежала во внутренний двор обратно в замок. Отбежав шагов двадцать, она повернулась и метнула в Гарри свою меховую муфточку.
- У-у-у, дурак противный!
В ответ на это раздался заливистый хохот. Гарри выбирался из сугроба, мотал головой и ржал до слез. Ему было не остановиться, хотя он и пытался вставить в свой смех что-то вроде: «Герми, погоди… да я не то… да ты не так…». И прочее столь же невнятное, а потому делающее его смех еще более обидным.
Девушка взлетела вверх по лестнице и прижала нос к оконному стеклу. Глаза ее покраснели от обиды. Она согревала руки дыханием и бормотала про себя:
- Засранец, ну надо же додумался! Конь педальный! Животные инстинкты у него проснулись… Но подумать только, какая же у него струя… Такое просто не в силах человеческих… Гадость, гадость и еще раз - гадость!
Тем временем Поттер выбрался из сугроба, обшарил глазами все окна замка, нашел ее и замахал руками.
- Перепахивай давай… конь, - пробормотала Гермиона.
Гарри наклонился и вытащил откуда-то из снега здоровую бутылку Огневиски.
- Только хлебни, только попробуй… конь… лось… олень...
Но Гарри и не думал пить. Он выдернул пробку и, ловко орудуя бутылкой, пошел вдоль надписи.
Прошло совсем немного времени, и надпись на снегу приняла такой вид:
ГЕРМИОНА! Я ТЕБЯ ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ!
Новое слово ОЧЕНЬ тоже было выведено желтой брызчатой струей весьма горячей, судя по глубине проникновения в сугроб…


Глава 35


После инцидента с надписью, виски и сугробом смущенная Гермиона закрылась в спальне.
А Гарри обиделся.
Они дулись друг на друга до самого обеда, пока за ними не прибежал дежурный домовик со срочным приглашением от зельевара.
Гарри, а за ним и Гермиона быстро примчались в лабораторию.
— Она пытается освободиться от Империуса, — кивнул Снейп на Риту Скиттер.
— Инкарцеро! — немедленно принял меры Поттер. — Уведите ее в комнату без окон и с надежными замками.
— В сокровищницу, ваше высочество? — наивно переспросил дежурный домовик.
— В тюрьму! — отрезал Гарри.
— Тут есть сокровищница? — удивилась Гермиона, примирительно поглядывая на недовольного парня.
— Тут много чего есть, кроме библиотеки, — неприступно проворчал тот в ответ. — Только тебе это вряд ли интересно.
— Я не знала, что ты тут чем-то кроме бара с виски интересуешься, — парировала задетая девушка.
Поттер в ответ сердито засопел и повернулся, чтобы уйти. Гермиона украдкой расстроено вздохнула.
— Эй, ясновельможные хозяева! — окликнул их Снейп. — Это ничего, что я вас сюда вообще-то пригласил для решения важного вопроса? Или мне следует подождать, пока вы помиритесь?
Гарри притормозил, выжидающе взглянув на девушку. Та с готовностью покивала зельевару.
— Конечно, мы вас слушаем, мистер Снейп.
Тот поманил их за собой вглубь лаборатории, которая занимала уже три комнаты. Они остановились перед ширмой отделяющей угол самой дальней из них.
— Мне удалось подобрать зелье, убивающее этих паразитов.
Они заглянули за ширму.
Гарри неопределенно хмыкнул, а Гермиона радостно вскрикнула.
Виктор Крам выглядел явно лучше, чем неделю назад, когда его только привезли из Мунго. Порозовел. А то лежал иссохший, как мумия и желтый весь, как китаец.
— Он поправится? — озабоченно спросила Гермиона.
— Расспросить бы его, — с деланным равнодушием вставил Гарри.
А сам прищурился недобро, дескать, вот она радуется, что ее ненаглядный Вики выздоравливает.
— Если мозг не поврежден, то недели через две сможете его расспросить, — внес Снейп свою ложку дегтя.
— Две недели? — Гермиона казалась расстроенной.
— Кривой дементор, что так долго? — Поттер казался не очень расстроенным.
Зельевару надоела эта комедия и он решительно заявил:
— Идемте, есть интересные моменты, которые удалось выяснить.
Снейп пошел на выход из комнаты, старательно огибая препятствия на своем пути. Гарри с интересом посмотрел ему вслед.
Пришли в нечто, напоминающее кабинет. Зельевар уселся в кресло и жестом пригласил Поттера и Грейнджер последовать его примеру.
— В процессе лечения я внимательно обследовал Крама и пришел к некоторым выводам.
— Интересно будет послушать, — вставила Гермиона.
Гарри скептически покосился на нее, но промолчал.
— Судя по всему, его использовали в качестве донора зараженной крови.
Гермиона открыла рот, но Снейп сделал жест, чтобы его не перебивали и продолжил:
— Вены на обеих руках исколоты варварски. Общее состояние организма — истощение и кататоническая кома. Мозг перевозбужден, но замкнут сам на себя. Нечто подобное я могу себе представить, если мага перекормить пудингом дядюшки Лаогэра.
— Передозировка паразитов? — не удержалась Гермиона.
— Скорее, это можно назвать живым телом для размножения паразитов. В момент, когда вы его сумели выкрасть, жизненные силы этого еще весьма молодого человека были на последней стадии истощения. Не исключено, что если бы переливание состоялось, то оно стало бы для него последним.
Гарри нервно заерзал в кресле. Старая школьная ревность это дело понятное, но Крам реально влип, как до него еще никто не влипал. Или влипал?
— Погодите, — наморщила лоб Гермиона, — его откуда-то привезли в Мунго. Откуда? Не один же он снабжал своей кровью все министерство и половину магического Лондона?
— Правильно, мисс Грейнджер, — криво улыбнулся Снейп. — При расчетной одноразовой дозе на человека в полтора-два скрупула по самым осторожным подсчетам таких крамов должно быть шесть или семь. При этом чтобы выдерживать более или менее длительное время такое издевательство над организмом, все они должны были бы обладать отменным здоровьем.
— Полтора-два чего? — уточнил Поттер.
— Это примерно пол чайной ложки, — нетерпеливо пояснила Гермиона, удостоившись одобрительного кивка Снейпа. — А каким образом брали кровь?
Зельевар пожал плечами и показал на полочку.
— Видите металлический несессер?
— Металлический, что? — опять непонятливо сморщился Гарри, он явно думал о чем-то другом.
— Это типа шкатулки, — скороговоркой выстрелила девушка, — вот эта?
— Да, — кивнул Снейп, — откройте.
Девушка подошла к полке, щелкнула металлическим замочком и заглянула в коробку.
— Понятно, — кивнула она.
— О том, где их держат, должен знать Струпъяр, — выпалил вдруг Поттер.
Гермиона по-хорошему позавидовала ему. Пока она копалась в пустяках, он успел связать воедино разные события и сделать, в общем-то, очевидный вывод.
— Знать бы еще, где держат самого Струпъяра, — с легким сарказмом добавил Снейп, — я имею в виду, что эти две задачи могут совпадать, если он обитает там же, где держат этих несчастных.
— Мы знаем, кого он посещает… — слегка растягивая слова, намекнул Гарри.
— Это неминуемо приведет к огласке, — скривился зельевар.
— И поделом ей! — горячо возразил Гарри.
— Вы не понимаете, Поттер, это дело чести рода, а не только отношений между супругами.
Гермиона переводила взгляд с одного собеседника на другого, явно ничего не понимая.
Гарри и Снейп замолчали, раздумывая.
— Э-э-э… а вы о чем сейчас разговаривали? — не выдержала она, наконец. — Я чего-то не знаю?
Гарри почесал в затылке и посмотрел на зельевара.
— Есть все основания полагать, что Струпъяр — любовник Нарциссы, — нехотя буркнул тот и отвернулся.
— Гарри рассказывал мне, что Нарцисса вызывает подозрения, но не объяснял почему, — задумчиво произнесла Гермиона.
Потом до нее дошло.
— И ты молчал? — с безнадежностью в голосе спросила девушка у Гарри. — Проявлял мужскую солидарность?
— Нарциссу мистер Снейп узнал, вот сама и разбирайся со своим фантомом. Почему всякие гадости я тебе должен рассказывать?
Девушка чуть не задохнулась от возмущения. Наглый Поттер так хладнокровно отперся от ее упрека, что она даже не знала, что и возразить.
— Я действительно умолчал об этом весьма щекотливом деле, — кивнул Снейп с мучительной гримасой на лице. — Я не считал возможным бросать тень на честь женщины, не имея стопроцентной уверенности в ее вине.
— Ничего не понимаю. Вы видели Нарциссу Малфой со Струпъяром?
— Я издалека видел женщину имеющую внешность Нарциссы Малфой рядом с этим проходимцем. Причем поведение этой женщины не оставляло сомнений, что их связывают самые близкие отношения, — металлическим тоном отчеканил Снейп и отвернулся.
Гермиона прекратила жечь зельевара взглядом и покосилась на Гарри.
— Они целовались, — прямодушно бухнул тот.
— Понятно, — озадаченно покачала головой девушка. — Если она замешана в этой истории, то Люциусу грозит беда.
— У нас не хватает сведений, — остановил ее Снейп, — мы ничего не можем утверждать наверняка.
— Нужно думать, где искать Струпъяра, — подытожил Гарри, — и неплохо было бы связаться с Драко. Он должен знать, где скрываются его родители.
— У меня есть одна идея, но я ее еще не додумала до конца, — загадочно обронила Гермиона, посматривая на блестящий несессер…
* * *
За обедом Гермиона несколько раз просила Гарри передать ей то или иное блюдо. Эльфы с обидой смотрели, как хозяин выполняет их обязанности, но протестовать не смели.
Поттер понемногу оттаял и в конце обеда, глядя в сторону, заявил, что готов попробовать еще раз.
Гермиона поняла, что речь идет о сюрпризе для нее и не сразу, но благосклонно согласилась.
Через час Гарри прислал к ней служанку с просьбой одеться, как для езды верхом. Заинтригованная девушка надела теплый камзол, бриджи для верховой езды, полусапожки и широкий теплый шарф.
— Прекрасно! — оценил ее внешний вид Гарри.
Он и сам был облачен подобным образом.
К удивлению Гермионы они направились не вниз, а вверх по лестнице и вскоре вышли на площадку башни. Там топорщил черные крылья фестрал запряженный двойным седлом.
— Мы едем кататься? — удивилась девушка незатейливости сюрприза.
— Можно и так сказать, — невозмутимо кивнул Гарри и предложил девушке руку.
Они с комфортом расположились на могучей спине темномагического зверя, и фестрал почти без разбега взмыл в седое от облаков небо.
Сильные взмахи крыльев подняли их высоко над замком. Гермиона украдкой убедилась, что от утреннего наколдованного снега не осталось и следа, и успокоено прильнула к спине Поттера. Меньше всего ей хотелось увидеть тот злополучный сугроб. Дурацкая была затея с начала и до конца. Гарри отпустил поводья и накрыл ее ладони своими. Неудобно, что не видно его лица. И вообще, почему это он сел впереди, а ее посадил сзади? Воспитанные кавалеры, так не поступают. Насколько было бы лучше чувствовать его прикосновение не к рукам, а… а к чему-нибудь другому.
Словно услышав ее мысли, Гарри вдруг неуловимо быстро извернулся всем телом и оказался лицом к ней. Теперь их колени упирались друг в друга.
— Ого? Как это у тебя получилось? — удивилась девушка.
— Что именно? — невинно поинтересовался парень и положил ее руки себе на плечи.
— Новое заклинание? — с интересом спросила она.
— Ага! — с удовольствием кивнул Поттер. — кстати, есть и еще одно!
Он протянул руки, коснулся ее камзола, и его руки беспрепятственно проникли сквозь ткань и мех.
— Ох-х-х! — от неожиданности вскрикнула девушка, ощутив на своей груди теплое и нежное прикосновение его ладоней. — Гарри, что ты делаешь?
Его руки обласкали все что пожелали и скользнули на бедра.
— Иди ко мне, — беззвучно шевельнулись его губы.
Завороженная блеском его глаз она послушно качнулась ему навстречу. Сильные руки Гарри подхватили ее, нежно приподняли и прижали к себе. Несколько мгновений, казалось, что их одежда сливается в одно целое и истончается в том месте, где сблизились их тела. Он прижал ее к себе еще крепче. Их тела прикоснулись друг к другу, словно и не отделяло их несколько слоев одежды.
— Гарри, так не бывает, — потрясенно прошептала Гермиона.
— Значит, сюрприз удался, — ласково улыбнулся он ей, — но было бы жаль остановиться на этом именно сейчас.
Гермиона лукаво улыбнулась и удобнее устроилась на его бедрах.
— Ты умеешь делать чудеса только руками? — с недвусмысленным намеком прошептала она.
— Сейчас проверим, — с самым серьезным видом ответил он и припал поцелуем к ее губам.
Прошло несколько мгновений, и Гермиона качнулась навстречу ему в первом нежном толчке. Руки Гарри тут же помогли ей, все крепче и плотнее, соединяя их тела для нежного танца. За первым толчком последовал второй, третий… горячее дыхание вырывалось из их губ и застывало магическим коконом, окружившим их со всех сторон и защищавшим от режущего ветра и промозглой сырости.
Фестрал, словно почувствовав ритм своих наездников, плавно взмахивал крыльями им в такт, качая на невидимых волнах воздушного потока. Он широкими кругами парил над озером и замком, все убыстряя и убыстряя могучие взмахи своих крыльев. Его всадники, забыв обо всем и закипев душой, слились в бешеном танце тел…
И вот в какой-то момент фестрал нырнул вниз в стремительном пике!
На задыхающуюся от страсти пару обрушилось ощущение свободного полета. И это было последней каплей, опрокинувшей на них гигантскую чашу острого наслаждения...
* * *
Вечером в их спальне горели сильно притушенные светильники.
Голова Гарри лежала на плече у Гермионы, и она ласково перебирала пряди его буйной челки. В их сердцах царила любовь и гармония.
И усталость.
Особенно у Гарри.
Нет, он еще не достиг обещанной «круглосуточной» или «шестиугольносуточной» любви, но «квадратносуточную» таки осилил и был страшно горд и доволен этим достижением.
Глаза его слипались.
Он чувствовал в себе сладкое опустошение и веки его глаз все чаще и чаще входили в соприкосновение друг с другом.
— Герми, я тебя лю… — пробормотал он в последней попытке отогнать сон.
И не отогнал. Веки смежились и его дыхание выровнялось.
Гермиона ласково подула ему на лоб.
«Боже, как он меня любит! По-моему, все его последние успехи в темной магии получены из-за горячего желания заслужить мое одобрение, ну и меня в качестве подарка за труды. Как он тогда сказал Драко? Я в качестве подарка! Даже Малфой оценил, не поленился мне передать его слова. Вот уж действительно, я — подарок для него, а он — для меня. Неужели будет в моей жизни еще что-то, что затмит такое счастье? Не знаю. Может быть ребенок? А они у темных магов бывают? А какие они у них бывают? О, черт, только настроение себе испортила этими мыслями».
Гермиона почувствовала, что не уснет.
Если Гарри после бурных и нежных игр явно расслабился, то она наоборот чувствовала в себе пружинку, которая готова распрямиться прямо сейчас, чтобы сделать нечто общеполезное для победы.
«Для нашей победы, — добавила она про себя, — итак, не спать, а действовать!»
Она аккуратно вытянула свое плечо из-под головы Гарри. Тот мигом отвернулся и засопел в полную силу.
Ну и чудненько.
Гермиона оделась, обдумывая план действий, а потом вызвала свою домовушку и направилась вместе с ней в башню зельевара…
* * *
Поздно ночью Риту Скиттер разбудили эльфы и полусонную привели в нижний зал замка.
Несколько магических светильников освещали это мрачноватое помещение с небольшими стрельчатыми окнами под самым потолком.
— Что за склеп? — недовольно передернула плечами Скиттер, оглядывая неуютный зал.
— Здравствуй, Рита, — раздался позади нее спокойный голос.
— А, это ты, — усмехнулась та, — я могла бы сразу догадаться. Пугать меня будешь или подкупать?
Гермиона прошла и села в кресло перед камином.
— А как бы тебе самой хотелось? Я готова дать тебе выбор. Кстати, ты можешь сесть.
Рита с неудовольствием обнаружила, что стоит перед этой выскочкой, словно ученица перед строгим учителем. Она шагнула вперед и уселась напротив Грейнджер, нарочито независимо положив ногу на ногу.
— Меня устроит любой вариант, лишь бы оказаться подальше от тебя, милочка.
Гермиона небрежно взмахнула палочкой, и магические путы мгновенно прикрутили руки Скиттер к подлокотникам.
— Что это значит? — дернулась та, но осознав тщетность попыток освободиться, обмякла и с ненавистью уставилась на девушку.
— Это значит, что тебя сюда привели для допроса, а не для светской беседы, Рита. И я очень рассчитываю на твое благоразумие.
— Мое благоразумие? — злобно расхохоталась Скиттер. — А что мне терять? Мой контракт и я сама — в твоих руках. Превратить меня в банкрота-должника — тебе раз плюнуть! Моя карьера погибла. Чего мне, по-твоему, бояться?
— Если ты говоришь все это с целью поторговаться со мной, то это зря. Торговаться с тобой я не буду, Рита. Тебе уже была предложена честная сделка, но ты предпочла сыграть в свою игру. И теперь я должна знать, в какую именно.
Презрительная усмешка Риты была ей ответом.
— Ты можешь очень пожалеть о своем упрямстве, миссис Скиттер, — холодно пригрозила Гермиона.
— Не станешь же ты меня пытать? На меня распространяется международный магический статут о защите репортеров. Или ты уже настолько темная, что тебе это нипочем? — фыркнула в ответ Рита и прикусила язык. Не стоило намекать на темную магию. Совсем не стоило…
Грейнджер немного побледнела. Получается, что Рита догадалась об ее занятиях темной магией. Или ей подсказали? Или она сама кому-то уже подсказала?
— Пытать я тебя не стану, хоть я, как ты говоришь, уже достаточно темная. Я сделаю иначе.
Девушка вытащила из кармана мантии закупоренный сосуд темного стекла и поставила его на столик перед Скиттер.
— Знаешь, что это?
— Темномагическое зелье? Это ничем не отличается от пыток, уважаемая мисс Грейнджер.
— Отличается. Потому что это не зелье. Это паразиты, извлеченные из крови зараженного мага. Этой мерзостью заражено уже больше половины магического мира, и у тебя есть шанс стать очередной жертвой, Рита.
Скиттер побледнела, как мел, но не сдалась.
— Зачем это тебе? От того, что я заражусь, у тебя больше информации не станет.
— Отнюдь. Мистер Снейп, которому ты помогала, находясь под заклятием Подвластия, считает, что с помощью этих малюток министерские работники получают приказы от своих хозяев. Если тебя заразить, то ты уже не сможешь отказаться от этой пищи. Останется, лишь покупать тебе свежую порцию пудинга, а потом несложными чарами расшифровывать новые веяния в министерстве.
Вот теперь Скиттер побледнела, как смерть.
— Ты не посмеешь!
— Ты не оставляешь мне выбора, Рита. Отпускать тебя нельзя. Держать тебя здесь — тоже не вариант, потому что неизвестно с кем ты в сговоре. Ты не оставляешь мне выбора.
Дважды повторив свое предупреждение, Грейнджер замолчала, всем своим видом показывая, что добавить ей нечего.
Скиттер тоже молчала, буравя ее тяжелым взглядом.
Девушка вздохнула и поставила на стол металлический несессер. Скобка замка звонко щелкнула, раскрыв его содержимое. Внутри оказался большой медицинский шприц для переливания крови, стаканчик с ватой и флакон с прозрачной жидкостью. Пробка флакона звякнула, и в воздухе разнесся резкий запах спирта. Гермиона извлекла из несессера пару тонких латексных перчаток и умело натянула их на руки. Потом взяла пинцет, пошарила им в металлической коробочке и вытащила из нее иголку для шприца. Закрепив ее на шприце и приготовив ватный тампон со спиртом, она уставилась на внутренний сгиб правой руки Скиттер. Ткань мантии в этом месте мгновенно разошлась, словно под лезвием скальпеля, обнажив белую кожу с пульсирующими под ней венами.
— Что ты делаешь? — хриплым голосом взвыла Рита.
— Надо набрать в шприц пять кубиков раствора с паразитами, потом взять у тебя в него же немного крови, запустив в нее паразитов, а потом ввести обратно в вену. Процедура стандартная.
Гермиона была настолько сосредоточена, что до репортерши, наконец, дошло, что это не пустая угроза и не блеф. Эта грязнокровная мерзавка словно школьную лабораторную работу выполняет! Она заранее продумала и подготовила всю процедуру заражения, а может быть, даже потренировалась в последовательности действий и сейчас просто выполняет ее!
Просто?
Да это же чудовищно! Превратить ее, такую яркую и талантливую журналистку в тупую рабыню неизвестных ублюдков? Это же, наверное, неизлечимо! Нет! Что угодно, только не это! И плевать на опасного Струпъяра! Он ее не защитит и не выручит.
— Не надо, — хрипло попросила Скиттер, — прошу тебя, не надо.
— Сиди спокойно, — сухо отозвалась Гермиона, откручивая крышку на банке с заразой, — это почти не больно.
— Не надо! — завизжала Рита, окончательно потеряв лицо. — Нет! Я не хочу! Я все расскажу! Все расскажу! Только не вводи мне эту гадость!
Лицо Гермионы исказилось в фальшивой улыбке.
— Конечно, конечно, моя дорогая… ты все расскажешь… а как же… ты же никогда не врешь… сиди тихонько, сейчас я все быстро сделаю… и будешь бай-бай…
Бормоча это, словно фальшиво уговаривая ребенка, которому надо сделать болезненную процедуру, Гермиона набрала в шприц немного раствора с заразой, отложила его в сторону и резиновым жгутом сильно перетянула правое предплечье своей жертвы.
— Не-е-е-ет!!! Умоляю!!! Не делай этого! Я все расскажу! Я поклянусь!!!
— Конечно, милочка моя, конечно, ты поклянешься… ты же любишь клясться… я тебе верю, — равнодушно кивая головой, Гермиона сосредоточенно поднесла иголку к набухшей вене.
— Я принесу тебе Непреложный обет! — в ужасе рыдала Скиттер, дергаясь всем телом. — Я ПРИНОШУ ТЕБЕ НЕПРЕЛОЖНЫЙ ОБЕТ!!! Я БУДУ СЛУЖИТЬ ТЕБЕ ВСЮ ЖИЗНЬ!!!
Гермиона резко выпрямилась, уронив шприц на стол. В руках ее на мгновение мелькнула волшебная палочка. Золотистый луч описал восьмерку, захватил в свои кольца их обеих, ярко вспыхнул и рассыпался искрами, засвидетельствовав вечное рабство самой циничной репортерши магической Британии!
Ошеломленная Скиттер еще рыдала, когда Гермиона уже собрала в несессер всю свою медицину, деловито защелкнула его и встала, держа в руках пресловутую банку с заразой.
— Ну и чудно, Ритуля! А то не хотелось тратить на тебя последний флакон физиологического раствора. Посиди, успокойся. Я сейчас принесу тебе чего-нибудь выпить для расслабления, и ты мне все подробненько расскажешь…

Глава 36


Рита обладала поистине репортерской памятью. Поэтому восстановить маршрут, которым ее везли на встречу с Нарциссой Малфой, оказалось не таким уж сложным делом. Правда машина тогда была с темными или затемненными магией стеклами, и по дороге Рита ничего не видела, но один способ преодолеть эту неприятность все же нашелся.
Сам способ придумал Гарри. И Гермиона поначалу отнеслась к нему скептически. Одно дело расшифровывать прямые визуальные воспоминания, а другое дело пользоваться столь зыбкими приемами…
Впрочем, в случае успеха все многократно упрощалось, и она согласилась попробовать.
На следующий день огромный черный лендровер стоял на том самом месте, на котором в прошлый раз Струпъяр подобрал Риту. За рулем его находился наемный водитель магл, находящийся под Империусом, а потому исключительно покладистый и терпеливый.
- Трогай! – приказал Гарри.
Рита недоуменно покрутила головой, но вовремя сообразила, что это команда начать движение, а не приглашение пощупать что-нибудь у Поттера.
Машина двинулась вперед. Поттер посматривал то в Омут Памяти, который держал на коленях, то в сторону Риты Скиттер, которая, постно поджав губы, сидела точно на том же сидении и точно в той же позе.
- Стоп! Тут направо, - скомандовал Гарри, заметив, что в Омуте Риту качнуло влево. – Теперь прямо давай.
Водитель послушно сдал назад и повернул в узкую улицу.
Расшифровка маршрута началась.
Немного помучились с разницей в скорости, потому что скорость их автомобиля была явно ниже, чем у того, им и с этим удалось справиться, замедлив воспоминание Скиттер в Омуте. Дело быстро пошло на лад.
Конечно, прохожие немного поудивлялись, что солидная машина тычется как слепой щенок на узких улицах их городка, но событие это было не таким уж редким и странным. Видимо, водитель неместный, решили они, и были готовы подсказать ему правильную дорогу, да только тот, вцепившись в руль с остекленевшим взглядом, не желал отвечать ни на какие вопросы.
Спустя полчаса лендровер с выключенным двигателем и погашенными фарами стоял недалеко от старомодного двухэтажного особняка.
- Это здесь, - нехотя кивнула Рита на вопрошающий взгляд Гермионы.
Девушка перевела взгляд на Гарри.
- Ты оказался прав: это не так уж и сложно. И как я сама не додумалась?
Гарри молча ткнул себя пальцем в щеку.
- Перебьешься, - отказалась Гермиона, покосившись на Риту, - я тебя поцелую… потом… если захочешь. Ты лучше скажи, что мы будем делать дальше?
- Взорвем ворота Бомбардой! – кровожадно предложил Гарри и тут же добавил. – Шучу, конечно. Сейчас поставим метку для аппарации и вернемся сюда ночью.
- Правильно! – одобрила девушка. – Только я о таких метках ничего не слышала.
- Я слышал, - коротко кивнул Поттер, открывая дверцу со своей стороны.
Он уронил под колесо автомобилю какой-то комочек, похожий на смятый листок пергамента, и тот с тихим шипением без следа впитался в брусчатку дороги. Гермиона только покачала головой.
- Не обнаружат?
- Не должны! Водитель, трогай!
И снова это дурацкое «трогай!» резануло литературный слух Рите Скиттер…
* * *
- Мы нашли его, сэр.
Соул Крокер посмотрел в непроницаемое лицо Руквуда.
Вот что значит настоящий невыразимец. Никаких эмоций, никакого выражения радости или торжества. Сообщает о том, что исполнено почти невыполнимое поручение так, словно прогноз погоды уточняет.
- Где он? – глава отдела Тайн протянул руку за пергаментом. – Та-а-ак. Совсем рядом. Поблизости устроился, пес окаянный! Спасибо, Август, занимайтесь дальше своими текущими делами.
Руквуд коротко кивнул и скрылся за дверью «лаборатории».
- Гавейн! Поди-ка сюда! Сегодня ночью у тебя будет возможность тряхнуть стариной! Приготовься. Вместе пойдем…
* * *
Почти беззвучный хлопок аппарации практически не нарушил спокойный сон обитателей магловского городка в предместьях Лондона. Две темные фигуры, возникшие ниоткуда, неторопливо двинулись к темнеющей громаде дома, стоящего на улице немного особняком в сотне ярдов от них. Шли они медленно и осторожно, словно проверяя и ощупывая пространство вокруг себя. Один из них вдруг резко наклонился и начал водить рукой над землей, рассыпая вокруг слабые искры. Второй обернулся к нему и что-то негромко прошипел. Первый, спохватившись, словно он отвлекся на какую-то ерунду, тут же догнал второго, и они опять медленно заскользили вдоль забора. Остановившись у ворот с дверями, они внимательно осмотрели кнопку электрического звонка и помахали перед ней руками, отчего кнопка странно засеребрилась, словно покрытая инеем. Та же участь постигла глазок в дверях и кронштейн с видеокамерой над воротами. После этого один из них пробормотал вполголоса какую-то абракадабру, замок щелкнул и негромко заскрипел, поворачиваясь сам собой.
Так это выглядело, если бы свидетелем происходившего был кто-то из маглов. Но таковых в этот полуночный час там не оказалось, поэтому можно было просто написать, что два мага, аппарировав и наложив на охранные системы Замораживающие заклинания, тайно проникли на территорию частного магловского домовладения.
Коротко и ясно!
А то любят некоторые рассказчики напускать туману и тянуть кота за хвост!
Зла на них не хватает!)
Итак, замок открылся и оба припозднившихся посетителя вошли внутрь. Дверь еле слышно щелкнула, закрываясь.
И тишина…
Впрочем, длилась она недолго.
Опять раздался сдвоенный хлопок и две новые тени зловеще заскользили вдоль забора. Они тоже были крайне осторожны и озирались по сторонам, прощупывая улицу банальными Обнаруживающими чарами.
Видимо, испытывая патологическую ненависть к всевозможным дверям, они не дошли до ворот, а набросив на ограду какую-то светящуюся ткань, ловко вскарабкались по ней и исчезли в темном пространстве внутреннего двора злосчастного дома. Вместе с ними исчезла и ткань.
И тишина-а…
И опять непродолжительная.
На этот раз нежданные посетители появились прямо у забора. И появились без хлопка.
По заведенной этой ночью традиции они тоже озирались по сторонам, настороженно тыча в них (в стороны) своими волшебными палочками. Потом подошли к забору и медленно с усилием вдавились в него, словно протискиваясь среди комнаты, заставленной мебелью. Забор, видимо, уже настолько офигел от всех этих вторжений, что безропотно пропустил их через себя и сомкнулся позади без всяких видимых повреждений.
И тишина-а-а…
На это раз она длилась около получаса, но потом сдалась и отступила под напором хлопанья крыльев какого крупного пернатого (да чего уж там темнить - это был фестрал) зверя.
Спланировав на середину безлюдной улицы, летающий конь коснулся копытами брусчатки и резко осадил свой бег, подчиняясь туго натянутым поводьям. Крепкая смуглая рука держала их, а больше под черным плащом с капюшоном ничего не было видно. Всадник медленно поворачивался в седле, видимо осматриваясь по сторонам. И что-то ему явно не нравилось. Он подъехал к воротам, осмотрел заиндевевшую охранную систему и звонок. Потом проехался вдоль ограды, наводя на нее какие-то чары. Чары сработали в том месте, где одни незваные гости перелезали верхом, но ничего не показали в том, где другие протискивались сквозь нее.
Впрочем, вновь прибывшему магу и так хватило информации для того, чтобы принять решение. Пробормотав в полголоса какое-то скверное проклятие и пару ругательств, он заставил своего фестрала разбежаться и взмыть в воздух. Почти невидимый в ночной тьме, он взмыл над особняком и прицелился. Капюшон свалился с его головы.
- Инсендио!
Огненный водопад обрушился на входную дверь дома.
- Депримо!
Кровля не выдержала ударного заклинания и треснула, раскрыв зияющее отверстие.
- Адеско Файр! И будьте вы прокляты, проклятые ищейки!
Огненные чудища вырвались из его палочки и нырнули в пролом крыши.
В свете огненной вспышки стал виден надменный профиль бывшего командира отряда егерей – Струпьяра. Безжалостно пришпорив крылатого коня, он взмыл в непроглядное небо и скрылся из глаз…
* * *
Гарри и Гермиона благополучно миновали неширокий двор и, не мудрствуя лукаво, применили тот же прием проникновения сквозь стену. Если ограда их пропустила, то почему этот фокус не пройдет со стеной дома?
И фокус прошел.
Оказавшись в узком коридоре, они осветили его Люмусом и осмотрелись. Гарри кивнул головой в сторону лестницы.
- Давай туда, - прошептал он тихо.
Гермионе в общем-то было все равно. Она плохо понимала, как можно схватить человека в доме, о котором ничего не знаешь. Поэтому не очень рассчитывала, что удастся застать Струпьяра врасплох. А больше надеялась обнаружить и понять, как работают шестеренки той зловещей механики, что управляла сейчас министерством магии. А так же выяснить, кто за всем этим стоит. И откуда взялась вся эта мерзость «дядюшки Лаогэра».
- Давай, - согласилась она шепотом, - только осторожно!
Гарри только кивнул. Глаза его горели.
Они поднялись на второй этаж и тихо ступая, пошли по коридору, останавливаясь у дверей. На каждую они наводили темномагические чары Обнаружения. Переглядывались, отрицательно качали головами и шли к следующей.
У одной из дверей Гермиона с удивлением покрутила головой и тихо прошептала:
- Странно. Мне кажется, я слышу запах малыша. Но сейчас его там нет.
Поттер очевидно не страдал врожденными способностями к материнству, поэтому скептически пожал плечами и так же шепотом спросил:
- Чувствуешь то, чего нет? Давай войдем?
- Нет. Не стоит. Струпьяра там нет.
Гарри согласно кивнул, и они проследовали дальше.
Все комнаты, выходящие в этот коридор, оказались пусты. Они уперлись в последнюю дверь, которой этот коридор собственно и заканчивался.
Тут Поттер насторожился и предостерегающе поднял вверх указательный палец. Гермиона тоже напряглась и кивком показала, что она тоже что-то почувствовала.
С этого их поведение изменилось.
Враг обнаружен, и они стали действовать строго по плану, разработанному сообща еще в замке.
Гарри застыл перед дверью в позе темномагического ментального проникновения, а Гермиона отступила на пару шагов назад и растянула над ним и над собой кокон защиты.
Настойчиво протиснувшись внутренним зрением через дверь, Поттер сосредоточился на деталях.
Комната была очень большой. Это была гостиная или обеденный зал с большим столом посередине, креслами и диванами вдоль стен и тяжелыми портьерами, закрывающими окна. И в этом зале были люди. Маги. Много. Несколько.
Гарри напрягся еще сильнее.
Так. Двое стоят у стола. Они склонились над какой-то шкатулкой или ларцом. Что-то перебирают и разглядывают при слабом свете палочек. А остальные… блин, остальные спрятались в нишах окон. Их тоже двое и каждый стоит в своей нише, скрытый от первых двух плотными портьерами.
Что за оперетта?
Гарри, переводя дыхание, вышел из состояния ментального проникновения и шепотом сообщил свои наблюдения Гермионе. Та ненадолго впала в некоторую растерянность. Шли за одним магом, а нашли четверых. У них тут тайное совещание? Двое главных совещаются, а еще двое караулят у окон, чтобы их не застали врасплох?
Что-то не то.
Или это враждующие группы? И эти двое за шторами тоже пришли за шкатулкой и теперь прячутся от тех, кто пожаловал вслед за ними? Тогда между ними может начаться стычка. И что теперь делать им самим? Напасть на всех четверых?
Они переглянулись и поняли друг друга без слов. Поняли, что не умеют нападать первыми, что привыкли лишь защищаться от врагов. Что нападение – довольно сложное искусство, требующее, как навыка, так и некоторой доли цинизма и жестокости. И что они сами еще не готовы к тому, что бы ворваться и принять бой против четырех умелых магов, применяя против них смертельно опасные или даже просто смертельные заклинания. Потому что другими тут будет не обойтись.
- Что будем делать?
- Подождем.
- А если они захотят выйти через эту дверь?
- Тогда попробуем оглушить.
Это был уже более привычный вариант защиты, и такое развитие событий показалось Гермионе предпочтительным.
Однако все пошло не так. За дверью вдруг раздался короткий вопль, и посыпались звуки, свидетельствующие о том, что там началась схватка. Топот, визг срываемых карнизов, грохот сдвигаемой мебели и невнятные восклицания сражающихся.
Гарри и Гермиона в растерянности переглянулись. Девушка сделала шаг назад, а Гарри схватился за ручку двери.
- Подожди! – в голос крикнула Гермиона. – Попадешь под шальное заклятие!
Словно в подтверждение ее слов, где-то наверху раздался удар и треск ломаемой кровли, а окошко в простенке коридора озарилось языками пламени, заплясавшего во дворе.
- Что происходит? Их заклинания пробивают стены?
В этот момент дверь в зал ударом распахнулась и впечатала Поттера в стену. Он не успел ни отклониться, ни поднять палочку. В коридор спиной вперед вылетел тучный мужчина в мантии, даже на лету продолжавший поливать заклинаниями противников в гостиной.
Он приложился спиной об пол, но с невероятной прыткостью вскочил, чтобы тут же получить в спину заклинание от Гермионы.
- Петрификус Тоталум!
Маг окаменел и тяжело рухнул головой вперед на створку двери, которая вновь немилосердно вдавила Гарри в стену. Впрочем, палочку он успел вытащить. Из зала в распахнутую дверь продолжали лететь красные лучи заклинаний. Из чего Гермиона заключила, что противники стараются не убить, а лишь оглушить друг друга. Она быстро сдернула капюшон мантии с обездвиженного мага и осветила его лицо.
Это был не Струпьяр. Это был какой-то смутно знакомый пожилой маг. На лбу его наливался здоровенный кровоподтек.
Из двери зала вдруг пахнуло жаром. Лучи заклинаний прекратились, зато раздался вопль ужаса.
- Помогите! Я не удержу огонь! Он сгорит заживо! Помогите!
Не раздумывая Гарри, а за ним и Гермиона нырнули в гостиную уже заполненную дымом и пробивающимися языками пламени.
Языки эти были очень необычные, как звериные пасти. И Гарри мгновенно вспомнил.
- Адское пламя! Гермиона, быстрее!
Сквозь дым они с трудом рассмотрели, как высокий худощавый маг тащит по полу своего обездвиженного или оглушенного соратника. И еще одно неподвижное тело валяется у стола.
Гарри схватил было этого второго руками, но его вовремя настиг руководящий вопль Гермионы.
- Заклинанием! А я займусь шкатулкой!
Гарри заклинанием Левитации поднял бесчувственного мага и быстро отлевитировал в коридор. Худощавый маг, немедленно последовал его примеру. Видимо, первый приступ паники у него уже прошел. Они выволокли своих подопечных в коридор, вслед за ними из зала выскочила Гермиона со шкатулкой в руках и захлопнула дверь.
Впрочем, легче от этого не стало. Трое оглушенных магов на полу. Пожар Адского пламени в доме, пожар во дворе и непонятно, как отсюда уходить.
- Будем аппарировать?
- Я пробовал, - вдруг отозвался худощавый маг, голос которого показался Поттеру и Грейнджер мучительно знакомым. – Не получается.
- Адеско Файр, обладает антиаппарационными свойствами, – вспомнила Гермиона. - Надо выбираться на улицу.
Дверь уже вовсю дымилась. Они повернулись к лестнице.
Поздно!
Оттуда тоже рвались оскаленные языки адского пламени.
- Надо проломить стену! – крикнул Гарри.
Девушка смотрела на языки пламени и вдруг по ее телу пробежала теплая волна. Потом еще одна. Сладкая истома от них живо напомнила ей… нет, этого не может быть! Что это? Темная магия ужасного заклинания соприкоснулась с аурой темной колдуньи? А почему это так приятно?
Гермиона вспомнила о какой-то волшебнице, которая раз за разом давала сжигать себя, как ведьму на костре, чтобы испытать приятные ощущения. Неужели она становится такой же? Это же какое-то сексуальное извращение, да и только!
Девушка решительно шагнула в сторону языков пламени.
- Что ты делаешь? Отступи назад, я сейчас проломлю стену!
- Подожди! Дай мне несколько секунд.
Поттер в качестве временной меры бросил на двери гостиной темномагические защитные чары и, нервничая, смотрел, как Гермиона идет в сторону лестницы, словно и не бушует там огнедышащее чудовище.
Девушка протянула к языкам пламени руки и повелительно крикнула:
- Немедленно прекрати! Кто ты? Покажи себя!
От ее рук оторвался темный сгусток эктоплазмы и, развернувшись в невесомую мантию, накрыл собой огненные пасти. За несколько мгновений все стихло. Исчез рев и треск пламени. Дымчатая мантия медленно опустилась вниз, придавливая собой пламя, потерявшее своё буйство и неистовство. Потом кто-то жалобно взвизгнул.
- Это еще что? – Гарри обернулся на дверь в гостиную.
Языки пламени погасли и там. Лишь клубы дыма выбивались через щели.
Огонь на лестнице совсем погас.
- Немедленно покажи себя! – с непонятной настойчивостью повторила Гермиона.
Она чувствовала, что главное это не то, что она говорит, а тот волевой магический импульс, который при этом возникает.
Опять кто-то почти по щенячьи взвизгнул, и из дымной лестницы на встречу Гермионе выскочил небольшой зверек пронзительно рыжего окраса.
- Лисичка? – удивленно улыбнулась девушка и присела на корточки. – Иди ко мне!
- Огненная Лисица? - наморщил лоб Гарри, словно что-то припоминая.
Девушка протянула руки к зверьку, но тот опасливо попятился.
- Не хочешь на руки, тогда прыгай сюда, - Гермиона открыла карман мантии и наклонила его в сторону лисицы.
Зверек нерешительно потоптался и вдруг огненно-рыжей змейкой скользнул в карман.
- И сиди тихо! – не терпящим возражений тоном приказала Гермиона.
Она повернулась к Гарри. Тот показал ей большой палец, впрочем, не теряя из вида худощавого мага.
- Молодец, Гермиона! – произнес вдруг худощавый.
- Джордж? – не веря своим глазам, шагнул к нему Гарри. – Джордж Уизли?
- Да, это я, Поттер. И я рад видеть, что вы с Грейнджер не теряете даром времени.
Он просто шагнул к Гарри и обнял его. Настороженное выражение лица покинуло Гермиону и она присоединилась к дружеским объятиям ребят.
- Кто это с тобой? И кто эти двое?
- Эта неряшливая груда спеси, сухожилий и обесцвеченных волос, носит гордое имя Драко Малфоя. Правда хорек умудрился попасть под первое же заклинание и чуть не подставил нас обоих. Поэтому я и не тороплюсь возвращать ему подвижность. В назидание!
- А эти?
- Судя по ухваткам – бывшие авроры. Точнее не скажу.
Гарри и Гермиона переглянулись. Главная цель их вылазки не достигнута. Струпьяра захватить не удалось.
- Надо уходить отсюда, - озабоченно спохватилась девушка, прислушиваясь к завыванию пожарной сирены на улице.
- Куда? – уточнил Поттер. – В замок?
Девушка нерешительно пожала плечами. Но Гарри уже сам принял решение и вытащил из кармана веревку многоместного порт-ключа…




Глава 37


На следующий день все участники ночных событий стояли недалеко от курящихся развалин дома и мрачно наблюдали, как пожарные расчеты и муниципальные службы ковыряются в головешках.
— Это он сам и поджег, — хмуро заметил Соул Крокер.
— Адское пламя! — пожал плечами Робардс. — Любимое заклинание прислужников Лорда.
Главного аврора вдруг заметно качнуло, и Джордж Уизли тут же подхватил его под руку.
— Я не барышня, Уизли! Нечего придерживать меня за плечико! Лучше бы регулировали силу своих заклинаний, а то палите со страху, как будто мамонта свалить собираетесь!
Джордж и Гермиона смущенно потупились. Кто из них оглушил в схватке главного аврора, так и осталось невыясненным.
— А твое заклинание неплохо работает, Поттер, — признал Крокер, наблюдая, как группа пожарников изменила направление движения и огибает их по плавной кривой.
Маги стояли совершенно открыто, к тому же занимая всю ширину тротуара на стороне площади противоположной от сгоревшего дома. Однако никто из работающих здесь и любопытствующих маглов не обращал на них внимания. Более того, их старательно обходили, выходя при этом на проезжую часть. А немногочисленные автомобили послушно притормаживали, не возмущаясь таким странным поведением пешеходов.
Темное колдовство сделало клочок земли, на котором стояли маги, недоступным для восприятия маглов.
— Это несложная магия, — пожал плечами Гарри.
— Для того Поттера, которого я знал раньше, это очень сложная магия, — возразил глава невыразимцев, внимательно наблюдая за парнем.
— Э-э-э-э… вы знали меня раньше?
— Твое личное дело появилось в моем отделе, когда тебе исполнился год.
Гарри помрачнел.
— Жаль, что не раньше, — буркнул он рассержено.
— Ты об этом… да мне тоже жаль, но от меня это не зависело. Я не всемогущ и не мог спасти твоих родителей.
Было видно, что старик-невыразимец тоже рассердился.
Гавейн Робардс терпеливо дослушал обмен репликами и негромко заметил:
— Может быть, займемся делом? Или ваша милая беседа закончится продолжением вчерашней потасовки.
Все немного помолчали, словно взяв паузу для смены темы разговора.
— Как он прибыл сюда? — решила начать первой Гермиона. — Аппарация? Или метла?
— Следов от его аппарации я не нахожу, — отозвался Крокер, водя палочкой перед собой.
— А метла и вовсе следов не оставляет, — вставил Драко Малфой.
Хорек был бледнее обычного, но держался неплохо. Зелья Гермионы существенно подлатали его подорванное заклятиями здоровье.
— Будем искать любые зацепки, — пробормотал Крокер, увеличивая амплитуду своих размахиваний палочкой в пространстве.
Минут пять царила сосредоточенная тишина, нарушаемая лишь треском ломаемых обгоревших балок.
— Есть что-то темное, — заявил Робардс, всматриваясь во что-то невидимое на брусчатке площади перед домом. — Если не ошибаюсь это…
— Фестрал! — опередил его Поттер, глубоко втягивая носом воздух.
— Это уже кое-что, — довольно кивнул Крокер, — фестралы у нас все на учете. Сейчас пропавшими числятся три особи.
— Один из них в моем замке, — сообщил Поттер.
И все разинули рты.
Да, да! И Драко, и даже Гермиона.
Но если все остальные удивились самому факту наличия у Поттера какого-то замка, то Малфой и Грейнджер удивились определению «в МОЕМ замке». Это прозвучало настолько по-хозяйски, что не оставляло ни малейших сомнений в полной уверенности Гарри по данному вопросу.
— Та-а-ак… и откуда он у тебя взялся? Мы не фиксировали никаких сделок по фестралам за последнее время.
Гавейн сверлил Поттера взглядом.
— В качестве трофея, — невозмутимо отозвался Гарри. — Мои слуги захватили шпиона… вернее шпионку, которая искала мой замок. Она вела свои поиски на фестрале.
— О, черт! — вырвалось у Гермионы.
— Что такое?
— Того фестрала ей дал напрокат Струпьяр. Рита призналась мне в этом, но я забыла тебе рассказать.
Поттер посмотрел на подругу с неудовольствием, и та почувствовала себя виноватой.
— Интересные картины в волшебном фонаре, — задумчиво пробормотал Робардс. Палочку он спрятал и теперь, сцепив руки, крутил большими пальцами. — Значит, миссис Скиттер попалась. И что ты с ней сделал?
— Она жива и здорова, — сдержанно ответил Гарри, — но лишена свободы.
— Разумно! — поспешил вмешаться Крокер, видя, что его друг собрался возмутиться. — Не вздумай предъявлять обвинения Поттеру в незаконном лишении свободы, Гавейн. Мы сейчас находимся не в том положении, чтобы слепо следовать букве и духу законов.
— Закон на моей стороне, — сухо и неприятно улыбнулся Гарри. — Согласно родовому праву я имею право задержать нарушителя границ владений на любой срок, требующийся для расследования, при условии сохранения ему жизни и здоровья.
Все активные и пассивные, вольные и невольные слушатели и участники этой беседы на несколько мгновений онемели. Настолько этот Гарри был не похож на того застенчивого и неуверенного в себе юношу, что никаких чувств кроме растерянности никто не испытал.
Виноват. Кроме Драко, которому приходилось изучать родовое право и который не мог не оценить познаний Поттера. Он лишь одобрительно кивнул головой и показал большой палец.
— Кто ты? — с притворным ужасом спросил Джордж. — И что ты сделал с Гарри Поттером?
— Не смешно, Уизли! — отрезал Робардс, каким-то новым взглядом рассматривая Гарри. — Но по существу вопроса ты, Поттер, прав. Такое положение действительно есть. Я только никак не мог предположить, что ты станешь владельцем родового замка и земель. Но к этому вопросу мы вернемся позже. Фестрал в твоем замке? Мы можем туда попасть?
Разговор разворачивался так быстро, что мысли и ощущения мелькали в голове у Гермионы с неуловимой быстротой.
У нее уже включилась особая чувствительность к словам Гарри, а потому от внимания не ускользнули его пассажи вроде: «мои слуги», «родовое право», «границы владений». И все эти штрихи оставляли у нее двойственное впечатление. Приятна его уверенность, но непонятен его владетельный тон и замашки. Раньше в других магах эти черты не нравились ей категорически. А сейчас? А в Гарри? Менее категорически или это для нее уже почти норма?
Она зависла в своих сомнениях и практически устранилась от разговора. Вот только последний вопрос Робардса. Не опасно ли пускать этих двух опытных магов в их единственное убежище?
— Я не готов пригласить вас к себе, — как топор палача обрушился на собеседников отказ Поттера.
Малфой и Джордж несколько растерянно переглянулись.
После того, как они провели ночь в Малфой-мэноре, а утром по предложению Соула Крокера вернулись сюда, распределение ролей в небольшой группе казалось им предрешенным. Два столпа магического сообщества: бывший главный аврор и действующий глава отдела Тайн, взяли на себя руководство борьбой с неизвестными злоумышленниками, поставившими магический мир на край пропасти. Они обладают огромным опытом, знаниями и властью. Все остальные в меру своих сил и способностей будут помогать им.
Драко Малфою это даст надежду на возвращение достойного статуса его роду.
Джордж Уизли поможет своей родне, скомпрометированной предательством Избранного. Гарри Поттер благополучно воскреснет для всего мира прежним героем и, вдобавок, мужем Грейнджер, которая сохранила немалую часть богатств двух магических родов.
Ну и они все вместе обретут ореол борцов за спасение магического мира. Со всей полагающейся по штату славой, льготами и надбавками к пенсии наградами.
Все просто и понятно.
И тут такой компот!
Поттер не желает растекаться перед двумя авторитетами и терять свою самостоятельность. Не хочет показывать им, чего он достиг за это время. Не намерен открывать все свои секреты…
— Ты не доверяешь нам? — опомнился от оплеухи Крокер.
— Или тебе есть что скрывать, Поттер? — с неприкрытой угрозой добавил Робардс.
— Я никому не доверяю, — сухо и невозмутимо кивнул головой Гарри, — кроме одного единственного человека на земле. И да, мне есть, что скрывать… но это не кровь христовых младенцев и не пудинг дядюшки Лаогэра!
Опять все замолчали, обдумывая услышанное.
— Но фестрала могу вам предъявить, — согласился вдруг Гарри, видимо сообразив, что ситуация может оказаться тупиковой. Плодить врагов пачками не входило в его планы. Эти два старика в качестве руководителей его категорически не устраивали. А в качестве союзников… почему бы и нет?
Крокер и Робардс переглянулись. Худой мир лучше доброй ссоры. А там поглядим на его поведение… и решим, что с ним делать.
— Фестрала нужно будет вернуть, Поттер.
— Если будет установлен его прежний владелец, — уточнил Гарри.
— Разумеется. Предполагать наличие в Британии бесхозных фестралов — это даже звучит несколько дико, но последние годы тут творился такой бедлам…
— Где мы можем осмотреть фестрала?
— Я доставлю его в Малфой-мэнор сегодня к вечеру.
Маги холодно раскланялись и по очереди аппарировали двумя группами.
* * *
Гермиона кусала губы, не зная, как приступить к неприятному разговору. Им пришлось аппарировать три раза подряд. Причем последний раз темномагической подземной аппарацией, отследить которую обычной магией было невозможно.
Наконец она решилась и открыла, было, рот, но Гарри, который исподтишка наблюдал за своей девушкой, быстро повернулся и запечатал ее губы поцелуем.
— Ум-м-м… — только и сказала Гермиона в ответ на такое гнусное коварство.
Спустя четверть часа, приводя в порядок свою одежду и заставляя оборванные пуговицы прыгать с пола и пришиваться обратно к мантии, девушка все же спросила:
— Так что это сегодня было, мистер вельможа?
— А-а, ты об этом? Мне показалось, что такая манера держаться произведет на них больше впечатления, чем игра в молчанку и запирательство.
Ошеломленная Гермиона застегивала последние пуговки, мысленно отряхивая лапшу с ушей.
— А ты мне нравишься, мистер Коварство! — рассмеялась она с облегчением. — Я уже испугалась, что ты стал постепенно превращаться в копию Люциуса, а ты просто сгонял спесь с этих важных стариков?
— Ну, что-то вроде того, — кивнул Гарри, откидываясь на подушки, в чем мать родила.
— Ты бы оделся. Вдруг Снейп войдет?
— Еще пять минут назад тебя это не беспокоило, — проворчал добродушно Гарри, протягивая руку за палочкой. — Не войдет Снейп, не беспокойся. Его эктоплазма больше не способна проникать через некоторые материалы.
— Вот как? С этого места поподробнее, мистер экспериментатор.
— Только за вознаграждение.
— Ты опять об этом? Ненасытный! Сначала я должна оценить твою новость, а потом подумаю…
Поттер взмахнул палочкой.
— Ни фига! Вознаграждение вперед!
И пуговицы с мантии Гермионы вновь осыпались на пол, как осенняя листва под порывом ветра…
* * *
Могучий крылатый зверь коснулся копытами земли и после короткой пробежки встал как вкопанный. Гарри некоторое время оглядывался по сторонам, потом слез и, придерживая фестрала за холку, направился к замку Малфоев.
Робардс и Крокер вышли к нему навстречу. За их спинами замаячили силуэты Джорджа и Драко.
— Отлично! А то мы уже заждались.
— Я выполняю свои обещания, — с небольшим нажимом сказал Гарри.
Собеседники поняли этот нажим, как предложение не принимать слишком близко к сердцу неприятный утренний разговор. Дескать, в замок не пустил, но в моей помощи можете не сомневаться.
Магического зверя тут же тщательно осмотрели. Долго искали клеймо. Не нашли. Стали искать магический след от заклятия, снимающего клеймо.
Тут дело неожиданно пошло на лад. Заклинание нашли и идентифицировали.
— Малфой! А ведь это ваша лошадка! — изумленно прохрипел Робардс. — Вот это крендебобель!
Драко лишь растерянно пожал плечами. Он никогда не занимался с родовыми фестралами и различать их не умел. Может это и их фестрал. Ну и что?
— А то, что чужой маг не может снять родовое клеймо с фестрала. Понимаешь?
Драко побледнел.
— Вы думаете на моего отца?
— На него в первую очередь. Но это мог сделать и кто-то из других членов вашего рода или близких родственников, если у них была возможность воспользоваться палочкой Люциуса.
Гарри немедленно вспомнил о подозрениях Снейпа по поводу Нарциссы. Все ложилось в строку. Она могла воспользоваться палочкой мужа, пока тот спал, например. Могла снять магические клейма с нескольких фестралов и передать их Струпьяру.
Поттер покосился на озадаченного блондина и решил промолчать. Существенной роли эти сведения не сыграют, а удар для хорька будет еще тот! Не позавидуешь.
— Что дальше? — поторопил он корифеев.
— А дальше можно посмотреть воспоминания фестрала и узнать, как и откуда он попал к Скиттер.
Упс! Воспоминания фестрала. Черт, черт и еще раз, черт! Там есть такие воспоминания, что их никому видеть нельзя!
— Что это вы в лице переменились, владетельный сэр? — мстительно усмехнулся Робардс. — Вспоминаете, сколько убили христианских младенцев верхом на этом звере? Или вы на нем перевозили пудинги дядюшки Лаогэра?
Насмешка привела Поттера в чувство.
— Воспоминания фестрала оформлены также как воспоминания магов? — с напускным равнодушием спросил он.
Крокер недовольно посмотрел на своего скалящегося приятеля и ответил:
— К сожалению, нет. Мы не увидим действие со стороны. Магические существа оформляют воспоминания лишь как зафиксированные на сетчатке их глаз зрительные образы. Что видел фестрал, то увидим и мы, и не в виде живой картинки, а застывшим изображением на манер магловских фотографий.
— Жаль, — лицемерно вздохнул Поттер, но, похоже, никого этим вздохом не обманул.
Старики сдержанно улыбались. А Драко с Джорджем про себя прикидывали, чем таким мог заниматься на фестрале Поттер, что боится, что это могут увидеть другие. Некоторые интересные варианты им в голову тут же пришли…
— Ну, ладно Соул. Давай приниматься за дело? — и повернулся к Гарри, показывая на фестрала. — Вы позволите, сэр?
— Животное к вашим услугам, — не менее язвительно отозвался Гарри и отодвинулся от крылатого зверя.
— Мистер Малфой, несмотря на стертое клеймо, вам будет проще извлечь воспоминания, чем кому бы то ни было из нас…
* * *
Для просмотра воспоминаний фестрала они расположились в столовом зале замка. Робардс распылил над столом какую-то мельчайшую водяную взвесь, которая зависла в футе на его поверхностью, а Крокер извлекал из стеклянного сосуда одну за другой перламутровые нити воспоминаний и вбрасывал их в облако.
Воспоминания шли в обратном порядке.
Вот Поттер застыл на площадке башни в походной мантии. Это буквально несколько часов тому назад. На заднем плане совершенно не в фокусе угадывался дальний берег озера.
Следующий кадр воспоминания фестрала запечатлел левое ухо Гарри, видимо держащего зверя под уздцы, и Гермиону, убегающую в нишу лестницы в остатках мантии, после их фантастической любовной игры над озером.
Тут Гарри вздохнул с облегчением. Со спины девушка выглядела вполне пристойно. Фиг догадаешься, что с противоположной стороны от ее одежды почти ничего не осталось.
Вздох Поттера был услышан, поэтому этот кадр изучали более тщательно, но, надо надеяться, ничего подозрительного не заметили.
Потом пошли роковые кадры на крыше клиники Мунго. Обескровленное лицо Виктора Крама немедленно вызвало расспросы. Гарри скупо ответил, что бывший ловец сборной Болгарии лежит у него в замке в коме, но есть надежда на выздоровление. Пришлось ответить и на несколько вопросов о Невилле Лонгботтоме. Скромный могильный камень в некрополе замка стоял перед глазами Поттера, но в воспоминаниях фестрала его, конечно, не было.
Потом кадр с домовиками в боевой форме, тычущих свои глефы в морду крылатому зверю. Тут Робардс и Крокер только крякнули, а Джордж восхитился. На заднем плане было видно, как домовики макают в воду Риту Скиттер.
И вот начались кадры, ради которых они это все затеяли.
Рита Скиттер и Струпьяр. Они беседуют на какой-то крыше.
Дальше.
Один Струпьяр перед входом в какой-то дом с веселенькими зелеными ставнями, расписанными листиками и простенькими цветочками.
Опять Струпьяр, но спиной к ним входит в какую-то пещеру. Надо понимать, заводит фестрала в укрытие. Только на фига оно нужно, если этого зверя не каждый маг видит, не говоря уж о простецах? Хотя после второй Магической войны осталось немало тех, кто увидит этого магического зверя без проблем.
Следующий кадр — Струпьяр подсаживает на другого фестрала какого-то низкорослого человека… нет, это же гоблин!
— Стоп! — гаркнул Крокер.
— Надо увеличить! Энгоргио!
Коллоидное облако и картинка на нем разрослись на пол зала.
— Еще есть воспоминания? — Робардс уже рыскал вдоль облака, рассматривая изображение.
Только что не нюхал!
— Это было последнее.
— Значит надо выжать из него все возможное! Где мой чемоданчик! Мистер Малфой, не стойте как столб! Где мой чемодан?
Поднялась суета. Драко и Джордж кинулись исполнять команды старших магов, которые посыпались на них, как их пулемета. Робардс и Крокер начали махать палочками, поворачивая разные фрагменты изображения и что-то тщательно на них измеряя.
«Почему такая суета из-за гоблина?» — с недоумением подумал Гарри.
Видимо, он не только подумал, но и произнес это вслух, потому что Соул Крокер вдруг обернулся к нему и сухо возразил:
— Это не гоблин, мистер Поттер. Это совсем не гоблин…

Глава 38


Детектив плавно переходит в экшн)



— Это не гоблин, мистер Поттер. Это совсем не гоблин, — сухо возразил Соул Крокер.

Гарри привычным жестом потер лоб. Для него это было эквивалентом чесания затылка.

— Да? А со спины вроде похож, — пожал он плечами.

Старики от него только отмахнулись.

Поттер обиделся, отошел в сторону и вытащил из кармана Сквозное зеркало.

— Ну, наконец-то! — тут же рассержено зашипело на него зеркало.

То есть не зеркало, конечно, а Гермиона, которая уже добрый час изнывала от тревоги.

— Обещал же сообщить, когда будешь в Малфой-мэноре!

— Ч-ч-ч-черт! Извини, тут все так навалилось…

— Ну что там у вас? — перебила девушка его неуклюжие оправдания.

Гарри искоса глянул на Крокера и Робардса, которые все так и искрили незнакомыми заклинаниями, и вполголоса ответил:

— Хрен его знает. Обнаружили в воспоминаниях фестрала какого-то гоблина и теперь линейками его измеряют вдоль и поперек. Да еще утверждают, что это не гоблин.

— Ничего не поняла!

— А я и сам ничего не понимаю… — начал Гарри, но его перебил повелительный окрик аврора.

— Поттер, идите сюда! С кем вы там болтаете?

— Э-э-э-э… да я сейчас… минуточку…

— Да ладно уж, — быстро отреагировала Гермиона из зеркала, — иди к ним. Только потом сразу со мной свяжись. Я жду!

Гарри сунул скрипнувшее зеркало в карман и быстро вернулся к столу.

Изображения над ним уже не было, хотя молочная пелена продолжала мутно колыхаться.

— Убери это, — махнул на нее Крокер, обращаясь к Робардсу.

— Рано, — покачал головой тот.

Гарри уселся на свое место и выжидающе уставился на стариков. Драко Малфой и Джордж тоже обратились в слух и, казалось, даже дышать перестали.

— Ну и что будем делать? — словно они были тут вдвоем, спросил главный невыразимец у бывшего главного аврора.

— Понятия не имею! — с досадой отозвался тот. — Они же совсем не готовы.

— Подготовим, как сможем.

— Может быть, лучше твоих людей отправить?

— Им туда не проникнуть, — мотнул головой Крокер, — туда никто не сможет проникнуть кроме…

Он выразительно покосился в сторону Поттера.

— Эй! Это ничего, что я здесь сижу? Может быть мне выйти, пока вы тут между собой все за нас решите?

Крокер и Робардс как по команде тяжело уставились на наглого щенка.

— Он мальчишка и редкостный нахал, но он прав, Гавейн. Начинать надо с рассказа о наших догадках и сомнениях по этому делу, — вздохнул Крокер.

Робардс сердито засопел.

— Я расскажу им, — Крокер не спрашивал, он сообщал напарнику о принятом решении.

Робардс пробормотал сквозь зубы какое-то проклятие и отвернулся.

Поттер пронаблюдал весь этот диалог с пантомимой пополам и догадался. Гнев охватил его. Он вскочил и уставил обвиняющий перст на невыразимца.

— Так вы давно уже знаете, кто виноват во всех этих несчастьях? А сегодня убедились окончательно? И теперь боитесь доверить эту страшную тайну мне, потому что я темный маг?!

— Сядь, Поттер! Извини, но я не привык отвечать на вопросы, заданные в таком тоне.

Гарри подышал немного, уперев кулаки в стол, и сел, не сводя глаз с лица Крокера.

— Ты многого не понимаешь. Не всякая информация должна быть достоянием гласности. Обнаружить свое знание перед противником — это верный путь потерять преимущество перед ним.

Сухая рациональная формулировка, привела Гарри в чувство.

За годы Хогвартса он привык к иносказательному воркованию Дамблдора, который, тем не менее, недрогнувшей рукой послал его на смерть, не будучи уверен в шансе на спасение. Все правильно, он был мальчишкой, которому до поры до времени просто нельзя было знать всей правды, потому что правда его раздавила бы и не дала дойти до той точки, в которую должен был ударить луч из палочки Воландеморта!

С тех пор он вырос. Не столько в смысле возраста, сколько психологически. С ним сейчас и разговаривают, как с взрослым, называя вещи своими именами. Другое дело, согласен он с ними или нет, но в любом случае они в своем праве.

— Хорошо, — сухо кивнул он, — я слушаю внимательно.

— Хм, слушает он, — неодобрительно хмыкнул Робардс, — одолжение делает, понимаешь…

Крокер не обращая внимания на ворчание напарника, вытащил из кармана мантии небольшую шкатулку, открыл ее и подслеповато прищурившись, подцепил на кончик палочки серебристую нить.

— Воспоминание? — со вздохом поинтересовался Гарри.

— Нет. Это информационный муляж расследования о нападении злоумышленников на министерство магии. Иначе говоря, это сборник всех свидетельских показаний, записи наружного наблюдения, донесения агентов, результаты проверок и магических экспертиз. И все эти сведения нанизаны и хранятся на единой магической нити в хронологической последовательности.

Гарри присмотрелся. Нить скорее напоминала бусы из очень-очень мелкого жемчуга. Заканчивалась она бусинкой покрупнее прочих.

— Мы все это будем смотреть?

— Нет. В этом нет необходимости. Я покажу вам только результат расследования, заключенный в капсулу обвинения, — Крокер ткнул палочкой в крупную бусину.

Бусина раздвоилась. Одна осталась висеть на нити, а вторую он извлек на конце палочки и отлевитировал в молочную взвесь над столом.

Через мгновение вспыхнуло яркое изображение.

Несколько мгновений Гарри рассматривал объемное изображение существа, а потом разочарованно воскликнул:

— Это же всего лишь смешной лепрекон!

И осекся, всматриваясь.

Память не подвела его. Именно этих забавных бородатых полуросликов он видел на чемпионате мира по квиддичу. Они осыпали трибуны дождем золотых монет, исчезнувших за ночь. Они парили в воздухе, складываясь в картинки и надписи. Они уморительно и потешно дрались и ругались с болгарскими вейлами…

И вот перед ним такой же лепрекон… такой же, да не такой.

Одежда на месте, борода на месте, рост на месте. Вроде все на месте, но чего-то не хватает. Стоп! Наоборот. Много лишнего.

Не было у тех лепреконов такого тяжелого взгляда из-под густых бровей.

Не было у тех лепреконов таких глаз с багровым отблеском.

Не было у тех лепреконов такого презрительного изгиба губ, который не может скрыть даже густая растительность на лице.

Не было у тех лепреконов таких тяжелых мешков под глазами.

И не заметил он тогда на них сыромятных поясов с широкими короткими ножнами на левом боку.

— Или это не лепрекон? — растеряно повернулся он к Крокеру.

— Из известной нам классификации фэйри-полукровок, было бы правильнее отнести его к клуриконам, но загвоздка в том, что это все равно лишь разновидность магической расы лепреконов.

Ответ нагнал еще больше тумана. Гарри посмотрел на Драко и Джорджа и убедился, что те понимают не больше его.

— Клуриконы, клуриконы… — бормотал Малфой, морща лоб.

— Мама как-то сказала на отца, «набрался, как клурикон», — вспомнил Джордж, — он тогда три бокала яичного ликера выпил.

— Не тяни время, Соул, — проворчал Робардс, — начал, так рассказывай.

— Это займет некоторое время, — предупредил Крокер и начал свой рассказ…


* * *

Рассказ Соула Крокера



Они были созданы магами племен богини Дану и получили прозвище — лепроханы.

Их положение в иерархии было достаточно высоким, чтобы входить в свиту богини и выполнять ее поручения. Они были высоки, стройны, прекрасно развиты умственно и физически. Люди им в подметки не годились и презирались ими, как грязные существа второго сорта…

Весь расцвет могущества племен Дану на ирландской земле прошел с участием этих верных слуг и отважных воинов богини.

Но вот грянули войны. Две из них племена богини Дану выиграли в жестоких сражениях, а третью проиграли. Проиграли сыновьям Миля — предкам людей ныне живущих в Ирландии.

Это была катастрофа.

Чтобы не быть уничтоженными полностью остатки племен богини Дану применили мощнейшую магию невидимости и скрылись от своих врагов в сумеречном зеркальном мире, который никто из смертных людей так и не увидел.

И они предали своих верных слуг — лепроханов. Бросили их на произвол судьбы погибать под острыми копьями и безжалостными мечами людей. Судьба небольшого магического народа, казалось, была решена…

Но помощь пришла с самой неожиданной стороны.

Духи лесов, полей и озер — фэйри, обеспокоенные уходом всей магии из их мира, помогли бывшим слугам племен богини Дану скрыться от преследований сыновей Миля.

Правда, плата за спасение оказалась непомерно велика.

Лепроханам пришлось принять в себя часть магического ядра фэйри, чтобы обрести новые магические силы и умения, но поплатиться за это внешностью, привычками, судьбой…

Племя Лепроханов на несколько столетий исчезло из глаз новых завоевателей Ирландии, растворило память о себе в общей массе легендарных полчищ племен Дана, поменяло само свое название и суть… но не рассталось со своей гордостью и жаждой мщения.

И вот, когда от времен страшных потрясений остались лишь невнятные сказания и красивые, но лживые легенды, потомки лепроханов и фэйри появились в мире людей под потешной и добродушной личиной лепреконов — скряг, собирателей золота, сапожников, безобидных и добродушных пьяниц, и бездельников.

Эта маска так прочно приросла к их лицу, что стала второй натурой. Они и сами поверили, что все их устремления сводятся к страсти к золотишку и винишку, и были вполне довольны своей судьбой.

Вопреки распространенному мнению, людям практически никогда не удавалось прибрать к рукам их богатства, а случаи грабежа отдельных лепреконов, случающиеся раз в столетие, воспринимались как курьез. Что-то вроде «в семье не без урода». Считалось, что ни один нормальный лепрекон не может быть обманут жадными и чванливыми, но глуповатыми людьми. А если уж лепрекона обманули, значит у него самого что-то с головой не в порядке. Так и надо дурачку. В следующий раз умнее будет.

Лепреконы довольно охотно участвовали в увеселительных мероприятиях магического сообщества Ирландии. И по классификации опасных магических существ Британии входили в самую безобидную группу «D». Вместе с нюхлерами, кстати.

Никому и в голову не могло придти, что грянут события, которые сорвут с потомков лепроханов и фэйри маску добродушных чудаков.

Лепреконов ограбили.

Причем посягнули не на жалкие персональные горшочки весом в пару фунтов, а обчистили их главное хранилище под говорящим названием Горщак!

Одним разом лепреконы лишились почти всего своего золота. И эта трагедия всколыхнула их до основания, вызвав к жизни погребенную в сознании агрессию и гордость предков.

И проблема была не в самом золоте, а в том, для чего оно предназначалось.

Дело в том, что создатели лепроханов заложили в их магическое ядро очень важный момент.

Все лепроханы создавались мужского пола. Но с возможностью воспроизводства, если появится подходящая магическая раса двухполых существ, самки которых отнесутся к ним благосклонно. Правда, наступление этого события было отложено на тысячу лет.

Эта странная причуда богини Дану стала стержнем психологии лепрохана, который должен был верно служить тысячу лет за возможность продолжить свой род. И этот стержень не исчез и не деформировался при слиянии магического ядра лепрохана с магией фэйри.

Каждый лепрекон знал, что когда ему исполнится тысяча лет, его ждет важнейший обряд воспроизводства, венчающий его жизненный путь!

Причем тут золото?

Да очень просто.

Это единственный металл, идеально гармонирующий с любым магическим ядром любой магической расы.

Не понимаете?

Лепреконов-женщин не существует. Все существующие двуполые магические расы сильно отличаются от лепреконов. Им нужен идеальный посредник между расами. И таким посредником является золото. Много золота! Очень большой объем золота! Именно он должен дать им шанс получить полноценное потомство от самок других рас.

Подробности магическо-биологических механизмов вы сможете узнать у специалистов клиники имени святого Мунго. Если мы кого-то из них сможем спасти. Мне этих вопросов не задавайте.

И нечего скалить зубы, Уизли! Я не знаю, собирались они трахать эльфиек, гоблинок или русалок. В данный момент это не так важно. Главное, что золото у них было похищено.

Вы спрашиваете, кем? А попробуйте сами догадаться!

Что? Есть версии?

Правильно, Поттер!

Лепреконов ограбил Воландеморт!

А получить долг они решили со всего магического сообщества Британии. И судя по тому, как они взялись за дело — эти твари не остановятся ни перед чем!

Глава 39


Пока Гермиона сидела, склонившись над Омутом Памяти, Гарри расхаживал по залу, лениво ковыряясь в вазочке с мороженым.
Первоначально в ней было девять шариков, теперь уже оставалось не больше трех, да и те были изрядно обгрызены со всех сторон.
Наконец, девушка выпрямилась, отставила Омут в сторону и глубоко вздохнула.
— Советовал же мне Снейп, мол, бери Поттера и дуйте в кругосветное, — пробормотала она озадаченно, — и надо же мне было отказаться, дуре такой…
— Что ты сказала? — не расслышал Гарри.
— Качество мыслезаписи отличное, говорю, — громко отозвалась Гермиона. — Как будто за твоей спиной стояла. Так и хотелось тебя за ушко потеребить.
Поттер подошел и с готовностью подставил ей ухо.
— Тереби, мне не жалко.
— Сейчас уже расхотела. К тому же знаю я тебя — ты меня сразу в спальню потащишь, мистер маньяк, а нам надо обсудить очень серьезные вопросы.
— Вот потом бы и обсудили.
— Будешь приставать, вообще оставлю без сладкого.
— Не оставишь, — легкомысленно возразил Гарри.
— Почему это?
— Потому что я неотразимый, брутальный и ласковый.
Гермиона коварно улыбнулась.
— Интересно, а что ты вообразил себе под понятием сладкого? — и показала на столик с десертом.
— Мороженое, что же еще, — чуть обиженно буркнул Поттер и плюхнулся в соседнее кресло.
Они немного помолчали.
Весь этот легкий треп лишь на несколько мгновений прикрыл их главную озабоченность и тревогу. Омут Памяти, стоящий на столике, красноречиво напоминал о ней.
— После рассказов Крокера и Робардса многое стало понятно, — приступила девушка к серьезному разговору, — но многое по-прежнему в тумане.
— Ну, давай по порядку, — перебил ее Гарри. — Пудинг дядюшки Лаогэра изготавливают лепреконы. Это раз. Для этого пудинга используют кровь магов, зараженную паразитами. Магов держат предположительно в зеленом доме, разрисованном цветочками…
— Это трехлистный клевер, Гарри!
— …Пусть будет трехлистный клевер. Не возражаю. Возможно, в этом доме скрывается и Струпьяр. Наверняка, дом охраняется. Либо самими лепреконами, либо дружками Струпьяра. И еще неизвестно, кто из них хуже. Так? Что мы еще знаем?
— Еще мы знаем, — приняла эстафету девушка, — что эти самые лепреконы держат под контролем гоблинские кварталы, банк Гринготтс, министерство, и почти всех магов из Косого и Лютного переулков. Так же они активно засылают продавцов пудинга во все известные магические поселения и места компактного проживания магов. В Хогсмите этих торгашей ловят регулярно, по несколько раз в неделю. И есть заразившиеся маги, которые или были слишком беспечны, или не вняли предупреждениям. Их приходится отправлять в Мунго, а значит, они пополняют армию рабов лепреконов.
— А почему их отправляют в Мунго? Чем они опасны среди нормальных людей?
— Они пытаются заразить всех, до кого могут дотянуться ногтями или зубами. Пытаются поранить себя и других, чтобы передать паразитов прямо из крови в кровь.
— Бр-р-р-р, мерзость!
— Не то слово. Но мы отвлеклись. Что еще?
— Таким образом, ползучее заражение магического мира продолжается. Оно дало сбой только в Хогвартсе и Хогсмите, где им противостоит Армия Дамблдора и педагоги школы. Что из этого следует, сэр?
— Из этого следует, что именно там надо ожидать очередной удар лепреконов, — мрачно кивнул Гарри.
— Точно! Я рада, что мы понимаем друг друга с полуслова. Теперь о противоядии.
— А что, о противоядии? Снейп же, вроде, сделал его?
— Гарри, на одного только Крама у него уже истрачено больше двух пинт зелья, а полного результата, так еще и нет. Профессор начал опасаться, что требуется объем зелья, сопоставимый с объемом всей кровеносной системы человека. Это больше шести пинт, Гарри!
— Ничего себе! Шесть пинт на одного мага? А сколько уже зараженных? Сотни, если не тысячи. Тут и десять лабораторий не справятся!
— Я тебе о том и толкую. Снейпу срочно нужна серьезная помощь. Иначе за оставшиеся четыре месяца мы почти никого не спасем.
Они замолчали, прикидывая мрачные перспективы.
— А тебе не кажется странным, зачем они это вообще делают?
— Что делают?
— Зачем они пытаются захватить весь магический мир и подчинить всех магов? Ну, золото гоблинов и банка они уже захватили. Чего им еще от нас надо?
— Хм, — Гермиона задумалась, — тут возможны разные варианты…
— Например?
— Например, они боятся нашего возмездия. Если один маг смог отнять у них золото, то это могут сделать и другие. Значит, надо нас превратить в рабов, а может быть и уничтожить для верности.
— Какой-то резон в этом есть, — признал Гарри.
— Теперь давай обобщим, что мы знаем о самих лепреконах?
— Что они коротышки.
— Не смешно, Гарри. Давай серьезно.
— Ну-у-у… знаем, что они умеют колдовать, но их магия отличается от нашей.
— Они умеют аппарировать, только по-своему…
— Боятся железа…
— Это недостоверно. Ножиками они хорошо владеют, сам знаешь.
— Гоблинские ножи сделаны не из железа.
— А их собственные ножи? На поясе видел?
— А вот про них никто и ничего не знает, — пожал плечами Гарри, — ни Крокер, ни Робардс.
— Неизвестное оружие вдвойне опасно, — назидательно изрекла Гермиона.
— Учту, — с самым серьезным видом кивнул ей Поттер.
— С тобой невозможно серьезно разговаривать!
— Ну, Герми, ну не злись. Ну, зачем мне знать об их ножиках? Я что, врукопашную с ними драться собираюсь?
Гарри пересел в кресло к девушке. Та недовольно фыркнула, но подвинулась.
— Как ты думаешь, а сам Струпьяр отравлен?
Вопрос был интересным. Девушка вспомнила рассказ Скиттер о встрече с загримированной Нарциссой и ее любовником. Сопоставила с другими сведениями, и покачала головой.
— Похоже, что нет.
— Вот и я думаю, что нет. Но тогда это лишь добавляет вопросов. Почему всех магов травят, а этих нет?
— Ты хочешь сказать, что это некий союз недобитых Пожирателей с лепреконами?
— Точно, Гермиона, я именно так и думаю!
— И у тебя есть версия?
Гарри, молча, кивнул. Глаза его горели от азарта. Спроси меня, так и кричали они. Спроси, я знаю, я догадался!
От неприятного предчувствия Гермионе вдруг совсем расхотелось спрашивать, но отступать было уже поздно.
— Ну и о чем ты догадался? — через силу спросила она.
— Пожиратели ищут Старшую палочку, Гермиона! Они хотят продолжить дело Темного Лорда!
Девушку тут же бросило в жар, а щеки залил предательский румянец.
Увлекшийся Гарри этого не заметил и развил свою мысль.
— Палочка исчезла после победы. Недобитые Пожиратели или их тайные сообщники украли ее и спрятали. Но этого им было недостаточно. Палочка не стала их слушаться. Им надо было победить или убить меня, только тогда Старшая палочка начала бы им служить. И тогда меня подставили перед министерством, добились моего ареста и попытались отравить. Благодаря твоему плану, я выжил, хотя официально меня как бы похоронили. Я представляю, какие у них были рожи, когда палочка и после моей смерти отказалась их слушаться!
Поттер злорадно захохотал. Гермиона выдавила из себя подобие улыбки, хотя сидела, ни жива, ни мертва.
— Тогда они сообразили, что с моей смертью не все чисто и начали искать следы. Видимо, ты попала под подозрение и за тобой организовали слежку. Вот примерно в это же время гоблины почувствовали угрозу. Пожиратели ли нашли лепреконов и предложили им свой союз или наоборот — этого мы не знаем, но такой союз состоялся. И двоих магов мы знаем наверняка. Это Струпъяр и Нарцисса.
— Нарциссе это зачем нужно? — осторожно спросила Гермиона.
— Да ты чего, Герми? — возмутился Гарри. — Она для себя старается. А может быть и для Люциуса. Она все же из древнего магического рода. И хочет вернуть положение своей семье. А егеря этого она, наверняка, просто использует, как дурачка. Ну и попутно получает удовольствие…
— Мистер циник! Как вы бойко размышляете на эти темы. Я просто начинаю опасаться вашей фантазии!
— А, по-моему, все логично, — уперся Гарри.
— Время покажет, — уклонилась от ответа Гермиона.
Она еще сама не определилась, помогает ей эта версия Поттера решить проблему Старшей палочки, или загоняет ее в тупик. Надо было все обдумать. Девушка прекрасно помнила, что права на ошибку у нее нет. Предупреждение Гарри висело над ней как Домоклов меч.
— Ну, так что делать-то будем? — прервал ее мысли Поттер.
— Пора тебе воскреснуть, Гарри, — с грустью признала девушка. — Уже слишком много людей знает твою тайну. И среди них много врагов.
— А может быть, наоборот? Нам обоим пора сгинуть? Ты хоть поняла, что мы здесь уже никогда не станем для остальных своими?
Вот это поворот! Девушка вся похолодела.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Как к тебе отнеслись ребята из АД, когда узнали о том, что ты стала темной колдуньей?
Гермиона молчала, кусая губы.
— А как отнеслись к нам Крокер и Робардс?
Девушка только тяжело вздохнула.
— За ними сотни лет предрассудков и страха перед темными магами. Неужели ты думаешь, что для нас они сделают исключение?
— Сначала нам надо разобраться в самих себе, а потом уже думать об отношении к нам окружающих, Гарри! — Гермиона в волнении сжимала и разжимала пальцы. — Для тебя темная магия — это что?
Гарри с недоумением взглянул на девушку и пожал плечами.
— Ну-у-у… новые возможности, новое волшебство, новая власть над материей и пространством, да много всего.
— А я, кажется, поняла, что это нечто большее, Гарри. Темная магия сама по себе это, конечно то, что ты сказал: власть, возможности. Это все так. Но главное, что это еще и возможность выбора, Гарри!
— Возможность выбора? Ты о чем?
— Приверженец светлой магии всегда остается на светлой стороне. Он может быть хорошим человеком, и он может быть плохим человеком, но магия привязала его к себе и он формально всегда на стороне света. У него нет выбора. Другой маг может изначально встать на путь зла и окунуться в изучение темных сил. Темная магия примет его и втянет в себя без остатка. Он навсегда погрязнет в ее пучине, внушая ужас и отвращение всем светлым магам. У него тоже нет выбора. И только такие, как мы, рожденные светлыми магами и инициированные темной магией, можем по своему выбору решать, какой путь избрать и каким силам отдать свое мастерство…
— Ты хочешь сказать…
— То же самое, что говорил тебе профессор Дамблдор. Помнишь, ты мне на втором курсе рассказывал? Человека определяет не набор его умений и знаний, а только его выбор между добром и злом. Недаром сам Дамблдор, будучи могучим темным магом, всю свою жизнь служил силам добра. Это его выбор. А что предлагаешь выбрать ты? Равнодушие? Предательство?
Гарри сидел в задумчивости. Он не возмущался в ответ на обвинения девушки, не возражал поспешно, дабы его не заподозрили в малодушии. Он взвешивал на своих внутренних весах весьма потемневшей совести слова Гермионы, пытаясь понять и самого себя и окружающий мир, с которым он вошел в совсем другие взаимоотношения.
Он думал.
Гермиона, к сожалению, слишком хорошо понимала его. Она только что выковывала перед ним чугунные формулировки нравственного выбора, но так уж ли верит в них она сама? Не сидит ли и в ее душе страх, что за такое право выбора придется заплатить слишком многим, если не всем? В ее мироощущение ведь тоже уже проник тонкий яд осознания собственной исключительности и огромных возможностей. Не хочется ли и ей просто отстраниться от всех земных проблем и вести жизнь полубогов, не вмешивающихся в мелкие людские распри? Перед ними же море магии, из которого можно черпать всю жизнь. Можно даже поставить себе целью создание нового магического мира. Чистого, юного, справедливого, не отягощенного злом и насилием… как этот…
Она только что обвинила Гарри, чуть ли не в предательстве. А сама она кто?
Девушка, чувствуя раскаяние, обняла Гарри и уткнулась носом ему в ключицу.
— Извини, я не права, наверное…
Юный маг погладил ее по щеке. Глаза его смотрели куда-то вверх.
— Да нет, ты все правильно сказала. Наверное, я просто немного устал от вечных приключений и подвигов. Но своих же мы не бросим… Помнишь, как у Киплинга?
— …?
— Бежать ли нам к желтым гнилым болотам и питаться там лягушками и ящерицами, или принять бой с дикими собаками, моя Акела?
Гермиона шмыгнула носом, отерла непрошеную слезу и, пытаясь попасть ему в тон, нетвердым голосом ответила:
— Мы примем бой, мой Маугли.
— За всю стаю?! — голос Поттера зазвенел под сводами зала.
Гермиона почувствовала прилив сил .
— За всю!!!
— За робких и трусливых, за больных и недужных, за старых и немощных, за малых волчат и беспомощных щенков?
— Да! За друзей и за врагов, за преданных и за предавших, за сытых и за голодных, и даже за тех, кто не хочет, чтобы за них бились!
— Клыком к клыку, Багира!
— Когтем к когтю, мой маленький брат!
— Плечом к плечу, Ракша!
— За всю стаю…
Они встали коленками на кожаные подлокотники кресла, вскинули вверх сплетенные руки и, глядя друг другу в глаза, в которых уже плескалось бесшабашное злое веселье, хором выкрикнули:
— …МЫ ПРИНИМАЕМ БОЙ!!!
И с караульной башни замка горны эльфийской гвардии серебряным ревом отразили в небеса их боевой клич!

Глава 40


Несмотря на поздний час, кабинет директора Хогвартса был ярко освещен.
Письменный стол был сдвинут в угол, а по центру просторного помещения, Мерлин знает откуда, появился массивный круглый стол и шесть громоздких кресел вокруг него.
Впрочем, занято было лишь пять из них. Шестой участник находился в портрете на стене, покинуть которую он не мог по вполне понятным обстоятельствам.
— Итак, — волнуясь, начала миссис Макгонагал, — мы собрались здесь, чтобы совместно выработать план борьбы с существами, напавшими на наш магический мир. Опасность уже превзошла все мыслимые пределы и поставила наше сообщество на грань гибели. Пришло время для самых решительных действий. И я надеюсь, что сочетание магических знаний и информации, — она поклонилась в сторону Робардса и Крокера, — с мощью носителей… э-э-э… особой магии, — кивок в сторону Поттера и Грейнджер, — а так же с учетом бесценных советов того, кто уже покинул нас телом, но всегда с нами душой, — директриса проникновенно улыбнулась портрету Дамблдора, — мы сможем противостоять этому врагу и даже одолеем его!
Миссис Макгонагал энергично пристукнула палочкой по столу и строго оглядела собравшихся. Все восприняли ее слова с подобающей серьезностью и вниманием. И это правильно. Как-никак она директор Хогвартса. И прекрасно понимает свою ответственность перед магическим миром в этот, прямо надо сказать, кризисный момент. Министерство опять пало перед врагом. Это происходит уже с пугающей регулярностью! Но с той же регулярностью единственной реальной силой вновь становится школа чародейства и волшебства, на этот раз под ее руководством. Хогвартс опять должен спасти магический мир. И Минерва не хотела признаваться самой себе, что мысль об этом ввергает ее в приятное волнение.
«Если будем восстанавливать министерство, то нужно будет выговорить условие, что директор Хогвартса кроме своей основной должности автоматически получает пост заместителя министра магии. Пусть тогда попробуют прислать мне свои идиотские “методические указания”!» — мстительно подумала она.
— Что касается практического воплощения первоочередных действий и мероприятий, то я попросила бы мистера Крокера изложить их нам прямо сейчас. Именно он взял на себя руководство всеми нашими силами.
Гарри и Гермиона переглянулись.
Соул Крокер перелистнул на столе пачку пергаментов, разобрал их и раздал всем присутствующим.
— Вот ваши персональные директивы. Прошу ознакомиться и приступить к их выполнению, — скрипучим голосом начал он. — Миссис Макгонагал, вам я передаю директивы и для этого вашего отряда АД.
— Да-да, разумеется, — важно кивнула директриса, — я лично проконтролирую, чтобы все было неуклонно выполнено.
Крокер перевел взгляд на ребят.
Гарри быстро читал текст на своем пергаменте. Лицо его ничего не выражало. Гермиона немного хмурилась, но изучала свою инструкцию, как редчайшую инкунабулу. Наизусть хочет выучить? Похвально.
Робардс лишь мельком глянул свой лист. Он сам его и написал.
Дамблдор на портрете спокойно улыбался.
Это был настоящий Дамблдор, если так можно выразиться. Не подставной говорун и бахвал, который обычно занимал этот гобелен, а тот самый мудрый и загадочный профессор, каким он запомнился Поттеру на шестом курсе незадолго до своей трагической кончины.
— Ну? — Крокер демонстративно посмотрел на часы, как человек, который дорожит временем и требует того же от своих подчиненных. — Все ознакомились? Вопросы есть?
Последняя фраза была произнесена тоном, который явственно давал понять, что вопросы могут быть только у безнадежных идиотов.
— Мне моя задача и задача АД ясна! — торжественно провозгласила директриса и свернула пергаменты в трубку.
— Все ясно, — нехотя проворчал Гавейн Робардс.
Он всем своим видом показывал, что у него, как у профессионала, вопросов нет и быть не может.
Дамблдор смотрел на Поттера и Грейнджер и спокойно улыбался.
— А вы чего молчите? — обратился к ним Крокер. — Что-то непонятно? Есть вопросы?
Гермиона кинула пергамент на стол и заявила:
— Вопросов нет.
Соул удовлетворенно кивнул и перевел взгляд на Поттера.
— Нет вопросов, — подтвердил тот и тоже кинул пергамент на стол.
Дамблдор на портрете продолжал улыбаться.
— Тогда приступайте.
И как гром с ясного неба раздалось короткое сдвоенное:
— Нет!
Крокер, Робардс и Макгонагал с недоумением переглянулись.
— Что значит, нет?
— Нет — значит, нет! — сухо отозвалась Грейнджер. — Мы не будем выполнять эти директивы.
— Та-а-а-к, — зловеще протянул Крокер. — И что же вас не устраивает?
— Мы не будем действовать вслепую, — неприязненно отозвался Поттер, — нам нужны не директивы, а информация.
— Именно! — коротко подтвердила девушка.
— А не много ли тебе чести? — взорвался Робардс. — Чтобы руководитель операции рассказывал каждому агенту весь план, да еще и советовался с желторотыми юнцами?
Возмущенный праведный гнев клокотал в нем.
— Мы не собираемся быть вашими агентами, — отрубил Поттер. — И план мы будем составлять сами. Но для этого нужна информация. Все что у вас есть на этих уродов.
На Крокера словно вылили ушат холодной воды. Только что он был в привычной роли руководителя, и вдруг его стаскивают с руководящих высот, да еще и покушаются на собранную с таким трудом оперативную информацию.
— Я не думаю, что кто-то на моем месте рискнул бы передать всю информацию темным магам…
Гробовая тишина обрушилась на кабинет.
Макгонагал болезненно сморщилась, словно слова главного невыразимца доставили ей физическую боль.
Робардс мысленно схватился за голову. Что это вдруг обычно политичный и осторожный Соул рубанул так с плеча?
Гермиона откинулась на спинку стула, словно слова Крокера оттолкнули ее. А Гарри наоборот — весь подался вперед, недобро хмурясь.
Дамблдор на портрете спокойно улыбался.
Гермиона твердо возразила.
— А вы рискните! Пока эти твари до вас и вашего отдела не добрались.
— Или у вас много вариантов, как справиться без нас? — добавил Гарри.
Крокер не отступил.
— Хотел бы я знать, что лучше: доверить темным магам магические секреты или попытаться справиться без них? Я и так отвел вам в плане центральное место и роли. Если все получится, то вы сможете существенно поправить реноме темной магии в глазах магической общественности…
— А если нет? — взорвалась Гермиона. — А если не выйдет по вашему плану? То во всем будет виновата темная магия? Вы неплохо устроились, мистер Крокер. План ваш, а вина наша? Этого не будет!
— Я не дам вам своевольничать! Если вы не согласитесь действовать под нашим контролем, то мне придется применить против вас силу. Не думайте, что мир светлой магии беззащитен перед вами. Мы сотни лет изучали темных магов и у нас есть на вас управа!
Глаза Крокера сверкали от ярости.
— Э-э-э… погодите, погодите, — пролепетала расстроенная Макгонагал.
— Соул, зачем ты так… — сокрушенно отозвался Робардс.
— Спасибо за откровенность, — зло улыбнулся невыразимцу Поттер. — Вот, значит, какое у нас тут сотрудничество и взаимодействие. Или делайте, как мы вам укажем, или мы вас укоротим? По-моему, это называется шантажом, Гермиона.
— Обычный прием секретных служб во всех государствах, — отозвалась та. — Я даже не удивлена, что практически то же самое происходит и в магическом мире. Это еще раз доказывает, что маги от маглов отличаются только даром волшебства, а в остальном имеют ту же психологию и мироощущение. У них крыша на доме горит, а они не пускают во двор пожарную машину, потому что у нее нет специального пропуска в этот двор! Они скорее дадут разрушить свой мир врагам, чем поверят в помощь ненавистных соседей. Обычный социальный мазохизм. Ничего необычного.
— Вас только пусти! — Соул прекрасно понял девушку, но и не думал отступать. — Вас только пусти! Вы крышу потушите, но при этом весь дом своей скверной пропитаете насквозь!
— Равновесие! — провозгласил вдруг Дамблдор с портрета. — Равновесие, Крокер! Я пытался вам объяснить, но вы не поняли, и вот результат!
— Да что вы со своим равновесием, Альбус, — с досадой отмахнулся главный невыразимец.
Было понятно, что это отзвук какого-то их старого спора.
— Да поймите же, Соул, что некоторое равновесие, достигнутое между темной и светлой магией, обеспечивает устойчивость всего магического сообщества. И нарушения его не хотят обе стороны. ОБЕ!
— Да слышал я это от тебя уже не раз, но где доказательства? Почему это они останутся в тех же рамках, если получат больше элементов влияния на магический мир? Что их остановит?
— Они сами себя и остановят, Соул. Их не может быть много. Они не для того появляются в этом мире, чтобы создавать свой отдельный социум. Путь темного мага — это всегда путь одиночки! — Дамблдор посмотрел на Гарри с Гермионой и улыбнулся им грустной улыбкой. — За очень редким и счастливым исключением.
Поттер помотал головой и встал.
— Есть предложение сделать перерыв. По-моему вам будет удобнее договориться между собой в наше отсутствие…
* * *
Спустя два часа эльфы нашли Гарри и Гермиону в зале славы Хогвартса и передали им приглашение вернуться в кабинет директора.
К удивлению молодых людей их там встретил только Соул Крокер. Робардс и Макгонагал отсутствовали, портрет Дамблдора был пуст. Впрочем, все портреты директоров были пусты. И ни один загадочный прибор в шкафах не издавал ни звука. В кабинете царила гнетущая тишина. Главный невыразимец сам прервал ее.
— Садитесь.
Гарри и Гермиона переглянулись и заняли соседние кресла напротив своего собеседника.
— Скажем так, меня убедили ознакомить вас с главной информацией по этому делу, — недовольно начал Крокер. — Хочу сразу предупредить, что это не делает меня вашим поклонником или почитателем. Я ясно выражаюсь?
— Более чем, — скривился Поттер.
— Хочу предупредить, — продолжил Крокер, не обращая внимания на реплику юного нахала, — что для того, чтобы иметь возможность раскрыть вам эту информацию, я должен ввести вас в штат отдела Тайн…
Гермиона сделала протестующий жест.
— … или назначить внештатными сотрудниками.
Соул Крокер вытащил из тубуса и положил на стол два пергамента.
— Это приказы о вашем назначении внештатными сотрудниками. Распишитесь в них, и мы сможем продолжить.
— Кровью? — иронично перекосил брови Гарри.
— Да хоть мочой! — недовольно отрубил взбешенный Крокер.
Гермиона чуть не поперхнулась.
— Извините, мисс, — пробурчал невыразимец, остывая, — вырвалось.
Гарри чуть помедлил, взял перо и расписался на своем приказе.
— Всю жизнь мечтал стать невыразимцем!
— Аврором вы мечтали стать, Поттер, — проворчал Крокер, посыпая свежую подпись песком из волосяного ситечка.
Гермиона быстро пробежала глазами по тексту приказа. Все очень лаконично. Назначить такую-то внештатным сотрудником отдела Тайн с такого-то числа. Число вчерашнее. Подпись. Все.
Она подписалась и протянула приказ своему новому начальнику.
— Вот так хотя бы, — проворчал тот более миролюбиво, — никогда не мечтал о темных магах в своем отделе.
— Это позор? — осведомился Поттер.
— Это риск! — отрезал Крокер. — Но решение принято, и мы не будем его обсуждать. Теперь, когда формальные вопросы решены, я расскажу вам, в чем заключается сложность борьбы с лепроханами…
— Лепреконами?
— Называйте, как вам удобнее, но не перебивайте меня! Итак, слушайте…
— Надеюсь, вы не забыли, что нынешние лепреконы — это отдаленные потомки расы лепроханов, созданной племенами богини Дану многие столетия тому назад. После ограбления их главной сокровищницы у них произошел мощный эмоциональный всплеск негативной окраски, вызвавший к жизни полузабытую магию богини Дану, которой их наделили при создании. Под воздействием этого магического всплеска кардинально изменилось магическое ядро их главного хранилища и святыни. Оно приобрело ярко выраженные свойства десигнационной ловушки барьерного типа…
— Какой ловушки?
Казалось сейчас Крокер прожжет дыру в нахальной девчонке, которая его опять перебила, но потом он потер ладонью затылок и сообразил:
— М-да, в школьной программе Хогвартса этого нет. Сейчас объясню. Десигнат — это некий идеальный объект, в отличие от денотата, который всегда обозначает объект предметный, реально существующий. Соответственно десигнация — это идеализация объекта, перевод его из конкретной в идеализированную форму. Примерно так, если изложить максимально упрощенно…
— Погодите, — наморщила лоб Гермиона, — не совсем поняла. Вот сидит Гарри Поттер — это кто? Денотат?
— Правильно. Это денотат. Реально существующий в этом мире и имеющий вещественную и определенную форму объект. Точнее субъект.
— Ага. А десигнатом по отношению к нему будет что?
— Десигнатом по отношению к денотату «Гарри Поттер» будет понятие «молодой темный маг». Это с моей точки зрения. А с вашей, например, «красавчик Гарри».
— Но-но, я попросил бы, — озадаченно пробормотал «молодой темный маг — красавчик Гарри».
— Ага, я, кажется, поняла. А каков десигнат Гарри Поттера с точки зрения богини Дану?
Крокер одобрительно хмыкнул и кивнул головой.
— Как раз в этом вся загвоздка. Мы этого не знаем. И гадать бесполезно. Каждый объект или субъект проходя через десигнационный барьер, изменяет свой денотат на некий десигнат богини Дану, свойства которого нам не известны. Известно лишь, что при обратном прохождении барьера, происходит обратное превращение десигната в денотат, но на психику светлого мага это воздействие оказывает разрушительное и необратимое действие. Мой отдел уже потерял двух работников, которые по заключению колдомедиков до конца своих дней будут содержаться в полной изоляции.
— Психика разрушается при пересечении в ту сторону? Или при возвращении оттуда?
— Можно предположить, что психика повреждается при первом пересечении барьера, но полной уверенности нет. У умалишенного не спросишь. Мы, конечно, систематизировали и анализировали их бред, но ничего полезного из него не извлекли.
— Теперь вам для полной коллекции психов потребовалась парочка темных магов? — ядовито поинтересовался Поттер.
— Я не собираюсь делать из вас подопытных кроликов, но всем известно, что темные маги умеют контролировать свое психическое и эмоциональное состояние на порядок эффективнее светлых волшебников. И потом, некоторые маги регулярно ходят через этот барьер и остаются в своем уме.
— Это кто?
Крокер молча смотрел на них.
— Ах, да! — спохватилась Гермиона. — Это тот самый Струпьяр!
— Вот именно! И еще его фестралы. Точнее те фестралы, которых он присвоил себе под шумок второй магической войны. И самое главное: установлено, что тот фестрал, которого вы отобрали у шпиона, точно проходил этот десигнационный барьер. Все это и еще некоторые наблюдения позволяют с высокой степенью вероятности предположить, что темные маги и маги, обладающие темными знаниями, могут без вреда для психики проникать в логово лепроханов.
Соул Крокер откинулся на спинку стула, наблюдая за собеседниками.
— Вы предлагаете нам роль шпионов? — поморщился Гарри.
— Разведчиков, — быстро поправил его невыразимец.
— Хрен редьки… — начал было Поттер, но Гермиона перебила его.
— А если нас обнаружат?
— Обнаруженный разведчик — это уже не разведчик, — медленно подбирая слова, поднял на нее тяжелый взгляд Крокер, — это уже просто солдат. И он должен отступить, если есть такая возможность. Или принять бой.
— За всю стаю, — пробормотал Гарри себе под нос.
Гермиона только вздохнула.
— Где расположен вход в хранилище?
— В Дублине на окраине магического квартала. Мы уже установили там круглосуточное колдовидео наблюдение. Располагать поблизости от входа агентов нецелесообразно из-за высокого риска обнаружения.
— Результаты есть?
— Есть. Мистер Робардс ознакомит вас с ними после того, как вы примете принципиальное решение о попытке преодоления магического барьера лепроханов.
Гарри посмотрел на Гермиону и почесал затылок. Назвался груздем — полезай в кузов.
— Считайте, что такое решение мы приняли, сэр.
Щеки старого невыразимца слегка порозовели. Он крякнул и потер ладонями лицо.
— В ближайшее время вы получите все сведения по этому объекту и результаты слежения. Но я настоятельно рекомендую вам придерживаться плана, разработанного нами.
— План для темных магов, разработанный светлыми магами, — Гермиона скептически пожала плечами.
— Не заставляйте меня повторять, что мы изучаем вас сотни лет, — отрезал Крокер. — У нас есть представление о ваших возможностях…
— Значит, такие знания есть и у Струпьяра? И он мог поделиться ими с лепреконами? Они же знают, что мы участвуем в этом деле.
Крокер пожал плечами.
— Вы можете предложить что-то свое? Тогда я умываю руки. Похороны заказывайте заранее и за собственный счет!
— Счет может оказаться таким большим, что магический мир обанкротится, сэр, — спокойно возразила девушка.
— Боюсь, что это уже произошло, — мрачно уронил Крокер. — Мы упустили время, и то, что происходит сейчас, уже напоминает беспомощное барахтанье. Да еще ваше упрямство и своеволие…
Он безнадежно махнул рукой.
Гермиона нахмурилась.
— Давайте вашу оперативную информацию. Зовите мистера Робардса. Завтра мы должны быть в Дублине.
Поттер взглянул на настенные часы и спокойно поправил девушку.
— Уже сегодня…

Глава 41


Дублин встретил их мелким противным моросящим дождем и порывистым ветром.
Аппарация прошла успешно. Гугенотское кладбище, примыкающее к парку Сант-Стивен-Грин по ночам пустынно, потому что местные жители, в основе своей католики, не жалуют его, как место упокоения нечестивцев.
Они очутились в небольшой часовенке чьего-то родового склепа. Судя по слою пыли на полу, можно было предположить, что его не посещают уже много-много лет.
Гарри и Гермиона осторожно выглянули в боковой выход. У ограды чернела чья-то фигура.
— Мистер Поттер? — окликнули их.
— Кто вы?
— Мистер Крокер поручил мне встретить вас и сопровождать до объекта.
— Ваше имя?
— Зовите меня Маккон.
— Сын волка? — хмыкнула Гермиона вполголоса.
Встречавший их агент, однако, услышал.
— Вы разбираетесь в ирландских именах?
— Почитала немного. Надо же хоть что-то знать о стране, в которой предстоит действовать.
Гарри незаметно закатил глаза.
«Немного почитала! Это в той-то спешке и кавардаке последних двенадцати часов, когда они разрывались между Хогвартсом и замком! Когда она все успевает? Или у нее книги говорящие? Открываешь такую, и она приятным неспешным мужским баритоном вещает тебе строчку за строчкой. А если ты спешишь, то визгливой скороговоркой трещит только самое главное и, ругаясь, требует, чтобы ты все это запомнил…»
Гарри невольно улыбнулся своим отвлеченным и несвоевременным размышлениям.
Гермиона толкнула его локтем в бок.
— А? Что? — вернулся к настоящему Поттер.
— Идем за ним в полусотне ярдов. Ты спишь, что ли на ходу?
— Извини, отвлекся.
Они миновали кладбищенскую ограду и оказались в ухоженном и освещенном парке.
— Сант-Стивен-Грин, — пробормотала Гермиона, — центральный парк Дублина.
Потянулись мощеные тропинки и дорожки. Время от времени попадались урны и таблички с картинками, на которых потешные собачки держали в зубах ремешки. Подпись под картинками гласила: «Здесь я должна быть на поводке!»
Мелькнула старинная чугунная решетка, и они вышли на пешеходную улицу, которая, несмотря на позднее время, переливалась огнями витрин, фонарей и рекламных спойлеров.
— Крафтон-стрит, — прошептала Гермиона, — мы почти пришли. Сейчас будет вход в магический квартал.
Маккон остановился у неприметного бара и оглянулся на них.
Гарри кивнул, что понял. Их проводник нырнул вниз по ступенькам. Перед тем, как последовать его примеру, Гермиона вгляделась в надпись над баром.
— «Черная заводь», — прочитала она и вздохнула.
Гарри нежно сжал ее локоть и потянул к входу…
* * *
— Крепкий красный эль Смитвикс! Рекомендую, мистер… э-э-э…
— Зовите меня просто Гарри, — усмехнулся Поттер, принимая от Маккона бокал жуткого багрового напитка.
— Да, как скажете. Так вот, Гарри, это самый знаменитый эль Ирландии. Недавно появился новомодный эль Килкенни, но нас — старожилов и завсегдатаев ирландских пабов — не проведешь! Все эти новинки годятся лишь для рекламы и для продажи на экспорт. А Смитвикс — это всегда Смитвикс, и подделать его невозможно! Надеюсь, что вашей спутнице он тоже понравится.
Они улыбнулись друг другу, слегка отсалютовали поднятием бокалов и пригубили.
Со стороны все выглядело вполне обыденно и невинно. Небольшая компания что-то отмечает и загулялась допоздна. Видимо есть повод. Хотя для настоящего ирландца сам красный эль Смитвикс — это уже и праздник и повод. И оправдание, если таковое потребуется по возвращению домой.
Кабатчик еще немного понаблюдал за незнакомой компанией и переключился на других более проблемных гостей. Вон те поддатые вампиры ему совсем не нравились. Похоже, они принесли с собой сосуд с кровью, а теперь хотят добавить в него ирландского виски. Так можно и лицензию потерять из-за этих клыкастых алкоголиков…
— Можете пить, а можете воспользоваться заклятием Отбавления. В этом пабе магия не отслеживается, — шепнул Маккон, прикладываясь к своему бокалу.
— Нашел дурака, — пробормотал Гарри и сделал изрядный глоток.
— Гарри, мы не за этим сюда пришли, — настороженно прошипела Гермиона, приколотив гвоздями к своему лицу веселую улыбку.
— Не волнуйся. Предстоит импровизировать, а для этого немного пива совсем не помешает. Раскрепощает, знаешь ли.
— Ну-у-у… — затруднилась с возражением девушка, — разве что немного.
«Ну, уж не знаю, сколько бы мне потребовалось выпить, чтобы без содрогания полезть в хранилище лепреконов, — подумал Маккон. — Зарплаты точно не хватило бы!»
— Ну и где тут вход? — поинтересовался Гарри.
— Покажу после второго бокала.
— ?
— Просто нам пока туда идти — еще рано. Мы только-только пришли в паб.
Гарри и Гермиона непонимающе переглянулись.
А Маккон улыбнулся с таким видом, словно вовсю вкручивал своим знакомым какую-то невероятную историю…
* * *
— Гермиона, у меня дежавю! — ошарашено пробормотал Гарри, стоя в просторной кабине туалета для инвалидов перед белоснежным фаянсом унитаза.
— У меня тоже, — покивала девушка.
Маккон с интересом посмотрел на них, но ничего не спросил.
— Это и есть вход? — полуобморочным голосом уточнила девушка.
— Да.
— Теперь понятно, у кого Темный Лорд тиснул идею, — сплюнул Поттер.
— Гарри, не плюйся! Так не поступают в приличном обществе! — вскинулась Гермиона.
— Приличное общество всей толпой в туалет для инвалидов не набивается, — рассеяно парировал Гарри, думая о чем-то другом.
— Именно этим путем воспользовались те агенты, которые потом… ну… того? — уточнила девушка.
— Другого нет, — пожал плечами Маккон.
— А в воспоминаниях фестрала была пещера… — начал Поттер.
— Видимо Крокер прав, что восприятие фестрала может не совпадать с восприятием десигната.
— Ага, понимаю! — язвительно начал Гарри. — Струпьяр ввел под уздцы фестрала в паб, провел его между столиков в туалет. Никто не удивился — обычное дело в Дублине. Разумеется, он выбрал кабинку побольше, чтобы тот поместился, а потом спустил его в унитаз! И сам занырнул поглубже. А в восприятии фестрала это была пещера. Да! Чуть не забыл! С ними еще и лепрекон утопился в этом горшке, чтобы при этом оказаться на загривке у фестрала. Что за чушь?
— Гарри, чего ты хочешь? Ведь никто толком ничего понять не может, — с досадой кивнула девушка. — Поэтому мы здесь.
Они замолчали.
Маккон безучастно стоял у них за спиной.
— Я тебе еще в замке говорил, — хмуро заявил Поттер, — и сейчас говорю окончательно: в первую разведку я пойду один…
— Гарри!
— Не перебивай! Если я вляпаюсь или попаду в засаду, то хоть ты сможешь что-то предпринять. Если мы вляпаемся вдвоем, то может кончиться, как у тех агентов Крокера. Кто нам поможет?
— Мы работаем под прикрытием, Гарри, — возразила девушка.
— Здесь — да, а там, — Гарри ткнул рукой в сторону унитаза, — там никакого прикрытия нет и быть не может, — он перевел взгляд на Маккона, — ведь так?
Местный невыразимец помялся, но утвердительно кивнул.
— С того момента, как вы пересечете барьер, моя функция заключается только в наблюдении и помощи, при условии вашего возвращения, через эту же точку.
Гермиона и Гарри переглянулись. Об этом Крокер им тоже говорил, но очень неохотно. Дескать, вход детерминирован, а выход произволен, но в пределах Дублина и его окрестностей. Значит, были уже прецеденты…
— Я не хочу отпускать тебя одного, — глухим голосом заявила Гермиона.
— Знаю. Но ты понимаешь, что я прав. И ты знаешь, что я гораздо лучше тебя владею перемещением в разных средах. Тот же Крокер придает особое значение именно этой магии.
Гермиона слушала Гарри, но на лице ее читался протест.
— Обещаю тебе, что я быстро. Посмотрю на свой десигнат и сразу назад. Пара минут, и я вынырну обратно. Ну? Гермиона? Хоть будем знать, чего ожидать при глубокой разведке.
— Ладно, — нехотя уступила она, — но только на пару минут и при первой же опасности сразу назад!
Гарри кивнул.
Они оба понимали, что все предупреждения и советы сейчас не имеют ни малейшего значения. За барьером богини Дану Поттера ждала терра инкогнито. Абсолютно неизвестный и по всем признакам абсолютно враждебный мир, в котором правили загадочные лепреконы-лепроханы, разгневанные грабежом и жаждущие мести. Мысленно они представляли себе величественные седые равнины полей и дремучие перелески, серые древние замки и селения, огороженные частоколами и заселенные угрюмыми красноглазыми карликами, которые поголовно вооружены кривыми ножами, как две капли воды, похожими на гоблинские…
Остается надеяться, что эти существа не ждут его прямо за барьером. Но и исключить подобное нельзя.
Гермиона до боли в груди пожалела, что не нашла способа вернуть Гарри Старшую палочку. С ней он чувствовал бы себя увереннее. И ей было бы спокойнее. И десигнат мог оказаться более мощным. Не может быть, чтобы барьер Дану не чувствовал таких артефактов…
Но сейчас уже ничего изменить и поправить нельзя. Остается лишь надеяться на лучшее.
— Герми, я пошел, — шепнул ей Гарри на ушко и скользнул губами по ее щеке.
Девушка вздохнула и крепче сжала палочку в руке…
* * *
POV Поттера
… Никаких особых мыслей в голове не было. Как и всегда, впрочем.
Когда приходит время действовать, все мысли куда-то испаряются и остаются только ощущения.
Вот сейчас, например, очень ссать хочется. Две кружки эля выпил, унитаз журчит приветливо, а воспользоваться им нет никакой возможности. Потому что это не унитаз, а барьер богини Дану, да и Герми рядом стоит. И агент этот, как его там…
Короче, одно ощущение явно негативное.
Второе — чувство опасности.
Это ощущение знакомо с детства. Испытано столько раз, сколько у братца Дадли за все дни рождения подарков не было. И каждый раз, как первый. Внутри все мелко подрагивает, руки-ноги напряжены, вся кожа, как оголенный нерв — каждой клеточкой чувствует.
Это ощущение тоже негативное, но уже с элементами легкого кайфа. Заводит и подталкивает к действию.
Третье ощущение — это тревога Герми, которую я чувствую ментально. Она просто с ума сходит от страха за меня! Не скажу, что это чувство информативно, но создает такое ощущение, что ты не один, что тебя любят, что за тебя боятся. Это сложное ощущение, но негатива в нем нет. Скорее поддержка.
Четвертое ощущение — это та самая темная магия, которую я в себе потихоньку разгоняю. Этакий принудительный старт тех самых чувств, которые не включаются еще автоматически, которые нужно в себе пробудить и довести до нужного состояния. Покалывает кончики пальцев, запястье, локти и предплечья… это значит, что я уже почти готов. Еще чуть-чуть и смогу мимо унитаза прямо в пол провалиться. Впрочем, шутки шутками, а пора начинать.
— Герми, я пошел, — говорю.
В щеку ее чмокнул, но как-то неловко получилось. Да еще этот хмырь ирландский за спиной переминается. Помощничек.
Шагнул я в унитаз, произнес формулу, которую раздобыл Робардс, и благополучно провалился в темноту…
* * *
…Это еще что такое?
Яркий свет бил Гарри прямо в глаза. Прикрыв глаза рукой, он попытался рассмотреть подробности в пространстве его окружающем.
Почему такая напыщенная формулировка пришла ему в голову?
Потому что пространство было действительно большим, и назвать его иначе было трудно. Это явно было не открытое пространство, а помещение, но какое-то слишком огромное. До неправдоподобия огромное. И в центре его, прямо на уровне той плоскости, на которой находился Поттер, бил яркий источник света.
Не солнце.
Но и не лампа.
Для солнца мало, для лампы слишком много.
Гарри стал оглядываться по сторонам, пытаясь понять, куда его занесло.
Хм. Действительно под ногами плоскость. По-другому и не назовешь. Грубовато-шершавая поверхность, напоминающая дерево, но без щелей и стыков. Значит не дерево, а его имитация.
Влево и вправо эта поверхность убегала так далеко, что терялась в темноте. Свет туда не доставал. Впереди виднелась ровная полоска, которой плоскость заканчивалась.
Гарри направился вперед, чтобы понять, что это за полоса и что находится за ней. Впечатлений у него было крайне мало, и возвращаться с таким скудным уловом информации было просто стыдно.
— Подожди, Герми, — пробормотал он тихо. — Сейчас я быстро.
Вдруг что-то случилось в пространстве, и оно ударило Поттера по ушам страшным грохотом. Зажав уши, он скорчился на поверхности, которая тоже слегка завибрировала от акустического удара. Сквозь ладони, плотно прижатые к ушным раковинам, он к своему удивлению расслышал нечто напоминающее человеческую речь. Правда, в исполнении Ниагарского водопада.
— Бу-бу-бу… где же этот ваш… бу-бу-бу… сколько еще ждать… бу-бу… вы уверены? Бу-бух!
В ответ слышалось чуть тише:
— Мне сообщили, что он уже у барьера. Надо подождать еще немного и главное препятствие наших планов будет устранено.
— Бу-бу-бу… собрали лучших воинов… бу-бу-бу… пожалеете, если он не придет… бу-у-у!
— Он придет. Этот мальчишка настырен и упрям. Подождите еще немного.
— Бу-бух! Хорошо. Бу-бу-бу… Ждем еще немного.
Поттер взмахом палочки наколдовал себе комок ваты и тщательно заткнул уши. Благодаря этому маневру у него освободились руки.
— Фу-у-у. Что это было? Кто-то с Сонорусом перестарался?
Гарри лег и пополз по-пластунски.
Светлая полоса, обозначившая край плоскости, медленно приближалась. Вот он подполз вплотную и обнаружил, что это идеально ровная кромка обрыва. Он осторожно заглянул в него…
Гребанный дементор!
Гарри с ужасом рассматривал огромную пещеру с идеально ровными стенами и потолком. На глаз она была не менее двухсот ярдов в высоту, и, хрен знает, сколько в ширину. Под потолком ее горел тот самый огонь, который ослепил его в самые первые мгновения.
Но не это было главным.
На ровном основании пещеры вырисовывались исполинские очертания великанов. Они были закованы в блестящие латы. Правильные черты их холодных лиц странно контрастировали с безобразным уродцем, напоминающим тролля, робко переминающимся в углу. Огромные силуэты были неправдоподобно реалистичны в ярком свете люстры…
Что?!
Люстры?
Гарри застонал от осознания собственной тупости.
Великий Мерлин! Это не светильник и не солнце. Это не пещера и внизу под ним не великаны. Это он сам, пройдя магический барьер богини Дану, превратился в лилипута, сидящего то ли на шкафу, то ли на антресоли обычной комнаты, в которой собрались воины, которые ждут какого-то противника…
Стоп! Это же они его ждут! Его — Поттера. А этот тролль в углу… черт все побери… это же Струпьяр! Точно он! Только весь какой-то обезображенный и распухший. Или это из-за собственной лилипутности ему так кажется?
— Бу-бу-бу! Если он не появится еще минуту — выходим. Схватим хотя бы его сопровождающих. Бу-бу-бу! Может быть, они расскажут, куда он подевался… Бу! А потом отправим их в инкубатор…
Гарри словно отбросило от края плоскости. Сначала ползком, потом на четвереньках, а потом и бегом, пригнувшись, он метнулся назад к темному проему, из которого вышел всего несколько минут назад.
Проем оказался всего лишь огромной вентиляционной решеткой, закрепленной на стене. Протиснувшись в одно из ее отверстий, он почти с отчаянием выкрикнул формулу возвращения.
Последнее, что он услышал:
— Вы слышали! Бу-бу-бу, что это за комариный писк? Опять этих тварей напустили?
— Сэр! Это может быть Он! Бу-у-у-у! Мы же не знаем, в каком облике он появится! Упаси нас великая Дану от насекомых-убийц!
Громовой голос прорычал:
— Обыскать Приемную! Живо!
Нарастающий свист ударил по ушам Гарри. Его завертело, закрутило и утащило во мрак…

Глава 42


— Ну что там? — подался вперед Робардс, как только Крокер закончил разговор по Сквозному зеркалу.
— Дублин полностью заблокирован на выход.
— Это как?
— Это значит: всех впускать, никого не выпускать.
Маги переглянулись.
— Можно подробнее, Соул? — попросила Макгонагал.
— Всех подробностей мы еще не знаем, но пока известно следующее: попытка преодолеть барьер Дану состоялась. Поттер преодолел барьер в одиночку и находился за ним около минуты, а потом сам вернулся с точкой выхода в зоне городском парке. Точка выхода была сразу сообщена мисс Грейнджер, которая немедленно аппарировала туда без маскировки, но под прикрытием нашего сотрудника. Развеять след аппарации наш человек не успел, потому что был убит спустя несколько секунд после ухода Грейнджер. Это убийство зафиксировал наш второй агент, не имеющий права вмешиваться в ситуацию. В качестве убийц он зафиксировал генетических вампиров. Но там же присутствовали и лепроханы. Преступная связь между ними сомнению не подлежит!
— Что? — растерянно уставилась на него Макгонагал. — На их сторону перешли вампиры?
— Будем надеяться, что только местный клан, но я уже послал запрос главенствующей семье с просьбой прояснить ситуацию. Жду ответа.
— Только вампиров нам не хватало, — мрачно покачал головой Робардс.
— Знать бы, чем их привлекли лепроханы? Вампиры никогда ни с кем не шли на сделки. Они всегда были сами по себе. Что могло произойти?
— Зараженная кровь? — с оттенком ужаса предположила директриса.
— Точно! — хлопнул себя по лысине Гавейн. — Их отравили так же, как наших министерских дурачков!
— А зачем?
— Я думаю, что вампиры нужны лепроханам в качестве военной силы. И потребовались они именно сейчас, когда те узнали, что в магическом мире остались маги, готовые бороться с ними. А это значит…
— Это значит, что среди нас есть шпион лепроханов! — вскочил на ноги Робардс. — Они вовремя узнают о наших планах и противодействуют им. Другого объяснения нет!
— Великий Мерлин! Страшно и подумать об этом. Ведь нас так мало… все на виду…
— Придется всех проверять. Это я беру на себя. И главная задача — оказать помощь Поттеру и Грейнджер, и забрать их из Дублина.
— Забрать? — скривился Робардс. — Если еще что-то и можно сделать, то только там. Здесь мы уже проиграли все что можно, и пусть вас не обманывает внешняя безопасность Хогвартса. Силы министерства и лепроханов в союзе с вампирами прикончат нас всех за неделю. Единственный шанс на победу остается там — у барьера Дану, будь он неладен. Если мы сейчас уйдем оттуда, то больше нам такого шанса не дадут.
— Ты предлагаешь собрать все силы и дать решительный бой там, в Дублине, на чужой территории? — на Крокера было страшно смотреть.
— Пока они всех пускают, но никого не выпускают, такая возможность есть! — твердо кивнул Робардс.
— Драться с врагом на его территории и при погашенной иллюминации — дело почти безнадежное…
— А сидеть здесь и ждать пока нас передушат — дело полностью безнадежное!
Макгонагал переводила тревожный взгляд с одного старика на другого.
— Может быть, ты и прав, Гавейн, — раздумчиво пробормотал Крокер, — терять нам практически нечего. Но все равно — это авантюра…
— Если бы тебе предложили на выбор: умереть в своей постели или в бою с врагом, ты что выбрал бы?
— Я выбрал бы постель, Гавейн, — сухо отозвался Крокер, — но в нынешнем раскладе такой вариант отсутствует. Хорошо, ты меня убедил. Я поставлю под ружье свой отдел. А вы с Минервой готовьте добровольцев Хогсварта. И не скрывайте перед ними степени риска. Людей начнем отправлять туда по мере готовности групп, и как только убедимся, что Поттер и Грейнджер живы.
— Вот это дело! — Робардс махнул рукой. — Пошли, Минерва!
* * *
Гарри с размаху полетел во что-то мокрое и холодное. Быстро вскочил и окинул взглядом незнакомую аллею. Она была освещена фонарями, но по ночному времени полностью безлюдна. Убедившись в своем сугубом одиночестве, Поттер немедленно уставился на свои руки.
Ублюдочный дементор! Почудилось ему, что ли?
В то мгновение, когда жадная пустота уже схватила его и потащила обратно через барьер Дану, он на мгновение увидел свои руки. Нет не эти, которые он разглядывает сейчас, а странные, словно высохшие кисти с длинными заостренными пальцами с отблеском вороненой стали, увенчанные длинными острыми когтями…
Что это было? Бредовое состояние или четко рассмотренная деталь своего десигната? И что это за вопль о насекомых-убийцах?
Черт, черт и еще раз черт!
Поблизости раздался хлопок аппарации.
— Гарри?
Слава Мерлину, это Гермиона.
Он отозвался.
Девушка налетела на него, как вихрь и обхватила руками.
— С тобой все в порядке? Ты цел?
— Главное цело. Я специально защищал.
— Да ну тебя, Поттер. Нам надо немедленно уходить отсюда!
— Что случилось?
— Спустя минуту после твоего ухода, в дверь туалета стали стучаться…
— Кто?
Гермиона странно посмотрела на Гарри.
— Это были те самые вампиры, что сидели за два столика от нас. Когда я открыла, они извинились, что перепутали дверь и были достаточно вежливы, но смотрели слишком внимательно и странно. Нам пришлось вернуться в зал. И в этот момент туда вошли с улицы трое поддатых лепреконов. Я не могла ошибиться, Гарри, они пришли не случайно. Явно искали тебя. Они незаметно, но очень внимательно обшарили взглядами всех посетителей и уселись между нами и входом в туалет.
— А что Маккон?
— Он, видимо, все понял, потому что сразу шепнул мне про опасность и сказал, что ждет сообщения о координатах твоего выхода из-за барьера, которые передаст мне. И чтобы я сразу аппарировала, а он их задержит.
Поттер вскочил.
— Нам надо немедленно вернуться туда!
Гермиона отрицательно покачала головой.
— Нет, Гарри. Если что-то случилось, то это уже случилось, и мы ничем не поможем. А возвращаться на место неудачной операции просто глупо. Если у врагов еще остались какие-то сомнения по поводу произошедшего, то наше повторное появление скажет все за себя. Не говоря о том, что это просто опасно.
Гарри скрипнул зубами.
Гермиона была полностью права. А он чуть не свалял дурака. Прежний Поттер — безбашенный герой — на мгновение ожил в нем. Спасибо что остановили.
— Куда мы сейчас?
— Это зависит от того, что ты там увидел, Гарри. Может быть, ты сначала расскажешь мне, а потом уж Крокеру?
Гарри на мгновенье задумался.
— Ни то и ни другое. Я хочу переговорить со Снейпом. И, конечно, я расскажу все тебе. Хотя рассказывать почти нечего. Вот только одна странность, которую я не понимаю…
Гермиона с тревогой ждала продолжения, но Гарри молчал.
— Тогда давай порт-ключ, — вздохнула девушка.
* * *
Порт-ключ не сработал.
Это было настолько неожиданно для Гарри и Гермионы, что они не сразу осознали масштаб проблемы.
— Плевать! Давай аппарируем на побережье, а том наймем какой-нибудь катер или яхту…
— Давай. Но, может быть, проще самолетом?
Помолчали. Подумали. Все указывало на то, что их не выпускают, потому что хотят убить, а раз хотят убить, то будут искать… а они только что попытались воспользоваться порт-ключом…
— Быстро уходим! — хором воскликнули они и опрометью бросились в заросли декоративных кустарников.
И вовремя.
С обеих сторон аллеи раздался топот ног. Две группы фигур в темных плащах с неимоверной скорость приблизились друг к другу и встретились точно в той точке, где еще минуту назад стояли Гарри и Гермиона.
— Их нет? — пронзительно вскричал один из них. — Я обещал Лаогэру! Обыскать все вокруг! Они не могли уйти далеко.
— Нам небезопасно разгуливать в самом центре Дублина, — возразил другой.
Они заспорили.
Гарри, стоявший за деревом в нескольких десятках ярдов от пришельцев, услышав имя Лаогэра, сделал движение, но Гермиона вцепилась в его плечо.
— Это вампиры, — шепнула она ему, — их много и ночью они очень опасны!
Поттер скрипнул зубами, но подчиняясь настойчивости девушки, которая тянула его вглубь парка, повернулся и тихо пошел за ней…

Ночной трамвайчик быстро миновал окраину парка и плавно покатился по освещенным улицам города. Гермиона напряженно всматривалась в вывески и рекламы, а Гарри посматривал через заднее стекло, не преследуют ли их.
— Выходим здесь, — тряхнула гривой Гермиона, копаясь в своей сумочке.
Гостеприимный пропеллер входной двери отеля втянул их в себя, отсекая ночные опасности.
— Это европейский отель, — пробормотала девушка, — не думаю, что они шастают тут толпами…
— Ты о ком? О лепреконах?
— Тише. Рецепшен идет.
Немного заспанный служащий отеля, получив живительный Империус между глаз, под диктовку Гермионы быстро настучал на клавиатуре служебного терминала, что два туриста из Британии, а именно: Дадли Дурсль и Гермиона Грейнджер сняли трехкомнатный люкс в пентхаузе и сделали заказ на утро, рассчитались банковской картой и проследовали в свой номер в сопровождении портье…

— Что за цирк? Почему я вдруг стал Дурслем? И откуда у тебя банковская карта? Она настоящая?
— Гарри, ну не могу же я насылать Империус на весь персонал гостиницы! Завтра этого парня сменит кто-то другой. В базе данных на гостей легко вычислить тех, кто не связан с немагическим миром. Поэтому я назвала реально существующих людей.
— А я значит привидение, — проворчал недовольно Гарри.
— А банковскую карту мне дал Крокер. Ну не дуйся, Дадличек, — Гермиона коварно прильнула к спине Гарри и игриво провела у него над ключицей ноготками.
И сразу пожалела о своей опрометчивости.
Гарри как-то неуловимо вывернулся из ее рук, и вот уже он прижался к ее спине, и одежда между ними тает, как кусочек рафинада в кипятке.
— Мистер Поттер, вы себя особо не распаляйте, — строго заявила она, но прозвучало это как-то не убедительно.
Истаявшая одежда уже пропустила к ее коже ладони Гарри.
— А у тебя попа холодная, — сообщил он ей зачем-то.
— Ну так не прижимайся, — тут же парировала она трогательно-грубоватое сообщение. — У тебя у самого живот холодный.
— Я замерз, — согласно кивнул Гарри.
— И ты надеешься согреться об мою холодную попу? — язвительно поинтересовалась Гермиона.
— Да, это ужасно, — согласился он, — но у меня нет другого выбора.
— Вообще-то в гостиной пылает камин.
— Он не настоящий.
— Но он греет!
Поттер оживился.
— Кстати, Герми, я давно заметил, что когда ты замерзнешь и оказываешься перед камином, то сначала поворачиваешься к нему… э-э-э… спиной.
— Попой, Гарри, попой. Я поворачиваюсь к огню именно попой, потому что пока она не согреется, мне не избавиться от озноба. И так делаю не только я, но все другие девушки и вообще, женщины.
— Здорово!
— Это вы, парни и мужчины, тычетесь к огню своими животами и протягиваете ладони. А женщине главное согреть свою любимую попочку.
— Блин, как трогательно звучит! А хочешь, я стану для тебя камином? Соглашайся — не пожалеешь.
— Гарри Поттер, мы с вами сейчас не в том положении, чтобы предаваться утехам. К тому же у меня сильно болит голова.
— Прими зелье.
— Гарри, это не магическая головная боль, а обычная, от которой нужны обычные магловские таблетки. Отстань от меня, пожалуйста, а то твои руки уже совсем стыд потеряли.
Гарри разочарованно вздохнул и отодвинулся.
— Я в ванную, — с толикой облегчения заявила Гермиона, — это минимум на полчаса. А вы, мистер темный маг, держите круговую оборону и не распаляйте себя чувственными фантазиями и надеждами. Головная боль — это серьезно.
Она упорхнула в ванную, и оттуда немедленно послышался плеск воды.
Гарри походил по номеру, накладывая на все окна, вентиляционные решетки и прочие отверстия самые мощные Защитные и Сигнальные чары. Потом немного порассматривал в спальнях огромные удобные кровати и решительно направился к выходной двери.
Поттер вышел в коридор, защитил дверь от нежеланных гостей и с палочкой в кармане спустился вниз на этаж рецепшена. Он еще раньше заметил в холле гостиницы небольшой павильончик, увенчанный вывеской с зеленым крестом. Это действительно оказался аптечный киоск.
— Здравствуйте.
Молоденькая продавщица приветливо улыбнулась Поттеру, пряча куда-то вниз раскрытую книгу.
— Добрый вечер. Э-э-э… мне нужны лекарства от головной боли.
— Для какого возраста?
— Э-э-э… для девушки. Для молодой девушки.
В глазах продавщицы мелькнула улыбка.
— Ваша девушка сказала вам, что у нее болит голова? — сочувственно, но с какой-то еле уловимой смешинкой уточнила она.
— Ну да! — немного удивленный такой внимательностью и дотошностью продавщицы, кивнул головой Гарри.
Та порылась на полке и положила перед Гарри две упаковки разного цвета и размера.
— Это то, что надо? — опасливо поинтересовался он. — А почему две?
— Если не подойдет одно средство, то обязательно подойдет другое, — улыбнулась продавщица.
— А как их принимать?
— Уверяю вас, что ваша девушка прекрасно разберется с приемом самостоятельно, — еще приветливее улыбнулась продавщица. — В крайнем случае, в каждой коробке есть инструкция по применению. Берете?
Гарри, молча, кивнул.
Продавщица выбила чек, попросила расписаться на нем и предложила передать чек на рецепшен для включения в счет отеля.
Гарри забрал лекарства и, сопровождаемый ироническим взглядом продавщицы, проследовал к лифту…

Рассмотрев принесенные лекарства, Гермиона долго и радостно хохотала.
— Я рад, что твоя головная боль прошла от одного вида магловских лекарств, — обиженно буркнул Поттер.
— Ха-ха-ха! Гарри, ты что, сказал, что таблетки нужны твоей девушке, у которой к ночи разболелась голова? — Гермиона почти рыдала от смеха. — Провизором видимо была женщина с прекрасным чувством юмора. Ха-ха-ха!
Гарри, чувствуя, что где-то лопухнулся, совсем помрачнел.
И Гермиона сжалилась над ним.
— Ну не дуйся. Иди ко мне, заботливый ты мой мальчик.
Гарри шумно выдохнул, отходя от недовольства, и бухнулся на кровать рядом с девушкой. Ласковые руки оплели его плечи, а нежные губы мгновенно стерли из сознания следы стыда и неловкости от неведомого ляпа.
— У меня уже теплая попа и голова совсем не болит, — шепнула ему девушка на ушко. — И одно лекарство из тех, что ты принес, я все же приняла. Ты заслужил награду, мой заботливый герой!
Уже растворяясь в ее объятиях и чувствуя небывалое воодушевление в чреслах, Гарри решил все же прояснить ситуацию.
— Так что это за лекарства?
— Это противозачаточные средства, Гарри. Для того чтобы у девушек к ночи не болела голова!
Щеки его вспыхнули жаром прилившей крови.
На мгновенье Поттер представил себе взорванный аптечный киоск и бездыханную насмешницу-продавщицу в его обломках, но Гермиона прикоснулась к самой чувствительной струне его тела, и вся кровь отхлынула от щек обратно, возвращаясь в ту часть тела, в которой она сейчас была нужнее всего…

Глава 43


Переночевав в гостинице, они покинули ее рано утром. Аптечный киоск был еще закрыт, что избавило Гарри от лишнего стыда, а веселую продавщицу-провизора от могучего Обливиэйта между глаз!
В поворотных дверях гостиницы они накинули на себя заранее подготовленные Маскировочные чары, и как выяснилось, сделали это не напрасно.
За гостиницей наблюдали.
Несколько худощавых типов в темных куртках и плащах с не менее темными кругами под глазами караулили вход и улицу перед гостиницей.
Пара пожилых магов, вышедшая из гостиницы рано утром, не привлекла их особого внимания, но старший из караульщиков, помедлив, все же махнул рукой, и за ними увязался один из этих типов.
Протащив его за собой несколько кварталов, ребята поняли, что сам он не отвяжется. Следовало найти такое место, куда этот доходяга-вампир не смог бы за ними последовать.
Поттер загримированный под старика старательно горбился, поглядывая на вывески.
— Дорогая! А на какое время у тебя абонемент в солярий?
«Дорогая» вытаращила глаза, но вовремя сообразила.
— Как ты внимателен, дорогой! Действительно, я и забыла, что у меня утренний абонемент.
Их соглядатая всего передернуло от отвращения, и когда пожилая пара свернула к вывеске с ненавистным светилом, он с облегчением повернулся и быстрыми шагами понесся обратно к гостинице.
— В любой момент они могут узнать, что в номере нас уже нет. Тогда этот холерик в нарисованных очках вернется сюда в сопровождении десятка своих соплеменников.
— Отобьемся, — шепнул Гарри в ответ.
— Так вместе с ними может еще и дядюшка Лаогэр пожаловать со Струпьяром под ручку.
— Тогда — удерем.
— Если успеем…
Откуда-то снизу раздался полузнакомый скрипучий голос.
— Эй, волшебники! Вам не надо заходить в солярий. Из него нет другого выхода.
Гарри и Гермиона замерли на месте, обшаривая глазами пространство вокруг себя, и не в силах понять, откуда доносится до них странный голос.
— На отдушину в фундаменте посмотрите! — раздраженно подсказал голос.
— Гоблин? — удивился Гарри.
— Угадал, блин! Обойдите этот дом с черного входа. Вход в подвал открыт.
— А можно ли тебе доверять?
— А у вас есть выбор? В гостинице только что стало известно, что вы тайно покинули номер. У вас на раздумье секунд тридцать. Или двадцать.
Со стороны было забавно наблюдать, как два пожилых человека быстрым и энергичным шагом поспешили за угол дома и скрылись за ним…

Гоблин не пожелал рассказывать, откуда он их знает и почему помогает. Свой запас людских идиоматических выражений он тоже пояснять не стал. Вместо разговоров он усадил магов в какое-то подобие бобслейных саней, залез сам, и сани помчались по извилистым катакомбам подземного Дублина.
— Однако, в Дублине гоблины живут очень интересной жизнью, — пробормотал Гарри, морщась от затхлых миазмов и налипшей на лицо паутины. — Но откуда здесь пауки? Мерзость какая!
— Зато мы точно знаем, что здесь не было магов, вампиров или гоблинов уже несколько дней. А вот нас по следам разорванной паутины вычислить не так уж и сложно.
Гоблин вдруг остановил «боб» и с интересом оглянулся на Гермиону.
— Хм, вероятно, вы правы, — он нацелил руку в темный зев прохода, из которого они сюда попали, и щелкнул пальцами.
Темнота слегка засеребрилась. Гоблин отвернулся и «боб» заскользил дальше.
Путешествие продолжалось не более четверти часа.
— Все! — изрек их носатый спаситель, останавливаясь в тоннеле. — Приехали.
В этом месте на поверхность уходил темный колодец.
— Вам туда, — ткнул гоблин рукой вверх, — попадете в дом, в котором сможете отсидеться, пока ваши вам не помогут. А я проверю, нет ли погони и закрою доступ в эту часть подземелья.
Гермиона вылезла из саней. А Гари не торопился, сверля гоблина взглядом.
— Тебе очень хочется понять, почему я вам помог? — криво улыбнулся гоблин. — Может быть, ты сам догадаешься? Если уж Они вас в такой бараний рог свернули, то каково нам тут жить с этими… с Ними?
Гоблин старательно избегал прямо называть лепреконов-лепроханов.
— Ты тут не один такой?
— Тебе это знать не обязательно. Время для откровенностей неподходящее.
Гермиона думала, что Гарри рассердится на такую отповедь, но тот к ее удивлению спокойно кивнул, соглашаясь с гоблином. И тут же спросил:
— Что-нибудь для связи?
Гоблин помедлил, потом вытащил из уха золотую цепочку с простеньким кулоном и кинул Поттеру.
— Если позовешь, а я не приду, значит, меня уже нет в живых, тогда вместо меня придет кто-нибудь другой, — добавил он хмуро. — Но если ты решишь уйти отсюда, чтобы спасти свою жизнь — выброси эту цепочку здесь. На этой земле. Не бери ее с собой. Она не принесет тебе счастья.
Гоблин вперил в Поттера тяжелый взгляд, словно хотел донести нечто более важное, чем то, что было сказано вслух, оседлал свой «боб» и, рванув с места, в мгновение ока исчез в черноте тоннеля.
— Тебя подсадить, Гермиона? — Поттер повернулся к девушке.
— А ведь у них тут война, — задумчиво отозвалась та, — и есть еще те, кто не сдались. Ты понял, Гарри?
— Я понял только то, что мы очень мало знаем о том, что происходит. И мне это не нравится. Так тебя подсадить? Использовать магию я сейчас бы не стал…
И цепляясь за ржавые скобы руками и ногами, они поползли вверх по колодцу…
* * *
Особняку, принадлежавшему в свое время старинному ирландскому роду, в современности сильно не повезло. Последний из его владельцев жил где-то на материке и равнодушно носил двухэтажную фамилию, половина которой принадлежала какому-то бюргеру со свиной сосиской во рту и кружкой баварского пива в руках. Интереса к полуродовому гнезду в Дублине владелец не проявлял. А вероятнее всего — не имел средств для его достойного содержания. Ну, посудите сами, зачем простому европейскому гражданину, повязанному-перевязанному страховками и кредитами, огромный дом у черта на куличках, да еще и не просто дом, а дом площадью в треть Лувра?
Вот и стоял особняк заброшенным и медленно ветшал, пока однажды поздним дождливым вечером в нем не раздались шаги парочки темных магов.
Оказались они здесь в поисках временного убежища. Но после разговора с Крокером, выяснилось, что им придется пробыть здесь некоторое время. И пришлось превращать эту развалюху в подобие приличного дома. А аппетит приходит, как известно, в процессе еды.
По мере продвижения уборки из зала в зал дом им нравился все больше и больше
— Если все закончится благополучно — выкупим этот дом у владельца, зачаруем его от немагического мира и создадим здесь филиал нашего благотворительного общества! — первой начала фантазировать Гермиона.
— Фигушки!— немедленно перехватил инициативу Гарри. — Выкупить-то можно, но жить здесь будем сами. Сделаем его своей заграничной резиденцией.
Гермиона окинула взглядом восемнадцати футовые потолки и про себя согласилась, что для фонда можно поискать помещение поскромнее, но посовременнее.
Обживать старый дом оказалось задачей весьма непростой. Они убирались почти сутки, но не сделали и трети работы. Первым сдался Гарри.
— Робби!
Хлопок!
— Что угодно моему господину?
— Господину угодно отдохнуть полчасика, пока ты работаешь по наведению порядка в этом средневековом свинарнике! Господин собирается тут жить! И учти, что никто из посторонних ничего не должен знать, и никто ничего не должен заметить, — выпалил Поттер и с довольным стоном повалился в скрипучее кресло.
— Робби надо осмотреть дом! — решительно заявил домовик и направился в обход новых владений господина.
Гарри слышал пару минут настойчивые расспросы Гермионы, которая была удивлена появлением домовика. Судя по ответам Робби, тот так и не понял, что именно удивило невесту его господина.
— Гарри, как это понимать? Ты видел, что твой эльф Робби тут появился?
— Да что ты говоришь? — фальшиво удивился Поттер, не открывая глаз. — Прямо чудеса какие-то! Колдовство не иначе.
Гермиона поняла, что чего-то до конца не понимает.
— Ты его вызвал? Как? Портключом?
— Ага, здоровым таким, фунтов десять весом… — продолжал дурачиться Гарри.
— Мистер Поттер, вы рискуете лишиться моей благосклонности недели этак на две! — потеряла терпение девушка.
— Раскидываясь такими страшными угрозами, надо всегда помнить об альтернативе! — изрек Поттер, уставив указательный палец в потолок. Глаза его были по-прежнему закрыты.
— Философ-самоучка! Ну ладно, сдаюсь. Ты можешь вызывать из такой дали своего личного эльфа?
— Любого! Я их принц-благодетель, если ты помнишь.
— А другие маги?
— А другие могут вызвать только своего, да и то не всегда.
— Ты как всегда особенный…
— Линки! — рявкнул Гарри.
Хлопок!
— Что угодно господину и госпоже?
— Господину угодно, чтобы ты пошла и составила компанию Робби! Надо привести этот дом в порядок. Скажи ему, пусть берет все, что ему нужно и всех, кто ему нужен, но чтобы через сутки тут все блестело как у книзла… м-м-м… словом, чтобы блестело! А госпоже твоей угодно отдохнуть.
Гермиона из последних сил возмутилась.
— А чего это ты распоряжаешься моей… моим эльфом?
— Ага, это у тебя собственнические чувства проснулись? Наконец-то. Только запомни, что эльфы все мои, а потом уже некоторые из них — ваши, — пробормотал Гарри, снова закрывая глаза. — Садись, посиди, пока они там разберутся. Что-то подсказывает мне, что у них получится лучше, чем у самых крутых темных магов современности.
— Подвинься, — недовольно сдалась девушка и, не дожидаясь ответа, уселась в то же кресло, рядом с Поттером. Тот недовольно зашипел и нетерпеливо помахал в воздухе рукой. Кресло послушно раздвинулось на ширину дивана и вспухло подушками…
Когда через два часа Робби явился к хозяину за распоряжениями по поводу ужина, тот мирно сопел в обнимку с Гермионой. Домовик щелчком пальцев создал пушистое одеяло, которое укрыло владетельную пару с головы до ног, взглядом притушил светильники в зале и на цыпочках покинул импровизированную спальню, припоминая, какие блюда больше всего нравятся принцу Гарри и его невесте…
* * *
На следующий день Гарри и Гермиона убедились, что за конец дня, вечер, ночь и часть утра, которые они проспали, особняк разительно переменился.
Обивка стен, паркет, мебель, занавески, наконец! Все стало если и не новым, то весьма добротным и безукоризненно чистым.
В доме запахло жизнью, если так можно выразиться. Здесь стало можно жить!
Гарри принял все, как должное, а Гермиона призадумалась. После обильно и вкусного то ли завтрака, то ли обеда она позвала Поттера прогуляться по дому и невинно поинтересовалась:
— Гарри, ты можешь отменять законы Гэмпа?
— Э-э-э… Гэмпа? Это тот, который запретил колдовством еду создавать?
— Приятно, что основы трансфигурации ты помнишь. Но ты не ответил.
— Не знаю. А что их можно отменить темной магией?
— Темная магия не отменяет всеобщего закона сохранения и обращения магии и материи, — пробормотала девушка, осматривая большой гобелен, — это невозможно.
— А чего ты тогда спрашиваешь?
— Откуда это все? — махнула рукой Гермиона. — Вначале я подумала, что эльфы перенесли сюда часть обстановки из замка Лес… хм… из твоего замка. Но я не вижу ни одной знакомой вещи.
— Ну, это проще простого. Сейчас узнаем. Робби!
Хлопок!
— Робби здесь, господин!
— Откуда взялось все это? Купили? Где?
Робби несколько потупился и с ответом не торопился.
— Робби ничего не покупал. Хозяин сказал, что никто и ничего не должен знать. Поэтому… поэтому мы это просто так принесли.
Домовик совсем опустил плечи, и Гарри сообразил, что это неспроста.
— Робби, откуда взялись все эти вещи? Рассказывай немедленно!
— Вы что, их украли? — задохнулась от догадки Гермиона.
— Нет-нет! — запротестовал домовик. — Мы их одолжили… на время.
— Я услышу, наконец, внятный ответ? — начал злиться Поттер.
— Хозяин сердится, — покорно вздохнул Робби, — но Робби сделал все, как хозяин ему велел.
— Как это?
Домовик принялся загибать пальцы.
— Дом надо было восстановить, очистить, расставить мебель. Денег Робби не дали…
Первый кривоватый перст прижался к сморщенной ладошке.
— Кухню надо было восстановить, наполнить продуктами и посудой. Провести воду и слив. Обеспечить топливо для плит и каминов дома. Денег Робби не дали…
Второй кривоватый перст прижался к сморщенной ладошке.
— Обращаться к кому-нибудь в этой стране за стенами дома Робби запретили…
Третий палец последовал за первыми двумя…
— Робби сказали, бери все, что надо и всех, кто нужен…
— Довольно, — смущенный Поттер искоса взглянул на Гермиону, — я понял Робби. Я действительно дал тебе невыполнимую задачу. Но как-то ты справился?
— В гвардии его высочества принца Гарри служат эльфы из разных общин Британии. Есть у нас и те общины, мэноры которых сейчас полностью покинуты магами. Кого-то убили, кто-то посажен в тюрьму, кто-то сам сбежал и с тех пор не возвращался…
Гарри и Гермиона в ужасе переглянулись.
— Так эт-то все… из этих покинутых меноров? — слегка заикаясь, выдавил из себя Поттер.
— Только этого не хватало! — схватилась за голову девушка.
Робби смущенно развел руки.
— Стоп! — спохватился Гарри. — А как вы оттуда сюда всю эту прорву барахла и мебели притащили сюда?
— У его высочества не такая маленькая гвардия, чтобы она не могла за ночь методом групповой аппарации перенести за жалкую тысячу миль обстановку, подобающую их господину!
Казалось Робби оскорблен в самых лучших чувствах.
— Робби накажет себя, если так угодно господину…
— Господину не угодно, чтобы Робби наказывал себя, — живо ответил эльфу Гарри. — Ты ни в чем не виноват. Виной всему мое непродуманное распоряжение. В следующий раз, если произойдет нечто подобное, требуй от меня уточнений.
— Робби будет требовать уточнений, господин, — поклонился эльф. У него явно отлегло от сердца.
Поттер отпустил домовика.
Гермиона еще раз осмотрелась по сторонам и передернула плечами.
— Мне так и кажется, что сейчас кто-нибудь начнет ломиться в двери дома с требованием вернуть ему его любимый дубовый буфет!
Гарри задумчиво поковырял ногой пушистый персидский ковер из Мерлин знает какого мэнора и уставился на девушку.
— Тебе не кажется, что эта самая способность моей гвардии таскать мебель и продукты за тысячу миль может предоставить нам некоторые интересные возможности?
Идея лежала на поверхности и никаких возражений не вызвала.
Первый опыт решили поставить на Живоглоте. Гарри был уверен в успехе, а вот Гермиона явно нервничала.
Тем не менее, Живоглот был доставлен в новую резиденцию целым и невредимым, чего не скажешь о трех эльфах, которые с ним аппарировали. Они еще дешево отделались, потому что догадались замотать лапы книзла толстым слоем тряпок. И, тем не менее, без царапанных и резаных ран не обошлось.
Следующими «перемещенными лицами» стали Снейп и Рита Скиттер.
После этого Поттер отправил сообщение Крокеру с указанием способа перемещения и описанием текущей ситуации. Для связи к главе невыразимцев отрядили Робби и две дюжины гвардейцев, со строгим приказом аппарировать только из Хогвартса, а в хозяйский замок никого не пускать…
* * *
— Кто там?
За дверью послышалось раздраженное сопение.
— Огневиски сто грамм! Открывайте, Поттер!
После непродолжительной паузы замок щелкнул.
Крокер толкнул дверь и шагнул через порог. Вслед за ним в дверь проскользнуло еще несколько фигур в плащах с капюшонами.
— Здравствуйте, сэр Гарри Поттер!
Гермиона, стоя за плечом Гарри, вгляделась в лицо старого мага. Глава невыразимцев выглядел уставшим и недовольным.
— Зачем так официально? — усмехнулся Поттер.
— Ну вы же теперь владелец замка и жить не можете без почтительных слуг, вассалов и прочих разных… Вам же теперь без свиты никуда!
Гарри почесал в затылке.
— И откуда вы все знаете…
— От верблюда! — грубо перебил его Крокер и пригладил ежик седых волос. — Куда прикажете?
Гермиона спохватилась и повела вновь прибывших через приемную в гостиную залу.
Там на дальнем конце большого овального стола сидела известнейшая гиена пера — Рита Скиттер и с постным лицом переворачивала страницы старинных фолиантов перед фантомом Северуса Снейпа.
— Ага. И этот здесь! Закон о не пресечении границ Британии магами в эктоплазменном посмертном облике для вас уже не указ?
— А есть такой закон, сэр? — искренне удивилась Гермиона.
— Есть! — коротко отрезал Крокер, усаживаясь в кресло с высокой спинкой.
Спинка, словно испугавшись высокого начальства, немедленно растеклась из аскетичной готики в сибаритский ампир.
Гарри иронически искривил губы и уселся на кушетку, которая тоже растеклась под ним в деревянную лошадку и закачалась на дугах вперед-назад.
Гермиона с неудовольствием посмотрела на него. Мог бы и не паясничать при уважаемых магах.
— Не наигрались в детстве, Поттер? — спросил Гавейн Робардс, снимая капюшон.
— Представьте себе, не наигрался, — хладнокровно кивнул Гарри, невозмутимо качаясь на лошадке, — и вам это прекрасно известно. Вот — наверстываю упущенное.
Робардс несколько смущенно хмыкнул.
— М-да, мутная была история с этими твоими родственниками-маглами. Ни тогда, ни сейчас я Альбуса так и не понимаю. М-да…
Крокер с неудовольствием выслушал все междометия соратника и счел своим долгом вмешаться.
— Давайте ближе к делу. Совсем скоро начнут прибывать первые группы, а здесь, судя по всему, ничего не готово…
Под ворчание и брюзжание главы невыразимцев все присутствующие начали рассаживаться вокруг стола.
Поттер прекратил дурачиться, подтащил свою лошадь ближе к столу и превратил ее в своеобычное кресло. Гермиона села рядом с ним, внимательно поглядывая на гостей.
Снейп подал знак Рите закрыть фолиант, лежащий перед ним.
— Э-э-э… присутствие мистера Снейпа, я считаю…
— Я, пожалуй, не буду вам мешать, — поднялся зельевар, демонстративно обращаясь и глядя только на Поттера.
— … обязательным! — договорил таки Крокер.
— И я так думаю, — кивнул Гарри. — Мистер Снейп, я прошу, чтобы вы присутствовали на этом совете.
Северус несколько удивленно пожал плечами и сел. Рита торопливо собрала книги, бумаги и перья и вышла из зала.
— Она надежно связана магией? — поинтересовался Робардс.
— Очень надежно, — ответила Гермиона, — надежнее не бывает.
— Это хорошо, — кивнул бывший глава авроров, — хитрая баба.
— Надо отдать ей должное, — вдруг подал голос Снейп, — она умеет обрабатывать и интерпретировать большие объемы информации и обладает достаточно дисциплинированным умом.
Гарри с некоторым удивлением выслушал аттестацию Снейпа. Гермиона тоже была удивлена. Похвала и Снейп — понятия почти несовместимые.
Под эту болтовню Соул Крокер окончательно потерял терпение.
— Еще раз спрашиваю! Мы работать будем сегодня? Оболтусы! Сколько раз повторять? Группы готовы прибыть в Дублин!

Глава 44


- Верховный Тан, все собрались.
Зал Большого Совета встретил его почтительной тишиной. Все приглашенные с уважением склонили головы перед Верховным Таном Ллиром, экстренно собравшим их на излете ночи.
- Прошу садиться, - кивнул Тан, заняв свое место во главе длинного стола из темного полированного камня. – Прибыл уважаемый танни Арлан с важными новостями из-за барьера Дану. Принесенные им вести заставили меня прервать ваш сон. Танни Арлан, прошу вас.
По правую руку от Верховного Тана поднялся крепко сбитый мужчина средних лет.
- Наша операция, направленная на быстрый захват власти в магической Британии, находится под угрозой, уважаемые танни.
Первая же фраза докладчика вызвала за столом гневный и возмущенный гул. Раздались даже возгласы:
« Не может быть!»
« Чья вина?»
« Измена!»
Докладчик подождал, пока гул утихнет, и твердо продолжил.
- Это не измена, уважаемые танни. Это неудачное для нас стечение обстоятельств. События поворачиваются таким образом, что ожидается масштабное вторжение врагов в Долину Дану в самое ближайшее время.
«Уважаемые танни» вскочили со своих мест с гневными выкриками, и только взмах жезла Верховного Тана заставил их замолчать.
- Тихо! Рассказывайте дальше, Арлан.
Словно его и не перебивали, докладчик невозмутимо продолжил:
- Советы наших друидов оказались неточными. Захватить органы власти и источники финансов противника оказалось недостаточно для безоговорочной победы. По несчастливому совпадению, наше вторжение совпало с появлением в магической Британии двух Старших магов.
На зал упала гробовая тишина.
- Сразу два Старших мага? – рявкнул, наконец, кто-то на дальнем конце стола. – Это после того, что у нас натворил всего один их Старший маг? Будь он проклят!
- Спокойнее, уважаемые танни! – призвал к порядку Тан. – Особо горячих отправлю освежиться!
Немного странная угроза правителя подействовала.
- Эти два Старших мага еще неопытны и молоды, но недооценивать их нельзя. Им удалось защитить от нас Хогвартс. Это важный политико-идеологический центр магической Британии, выполняющий функции обучения местных магов и хранения знаний и традиций их мира. Подчинить его пассивными методами нам так и не удалось. Мы готовили акцию с участием подчиненного нам местного министерства магии, но Старшие маги нас опередили и три дня тому назад предприняли попытку пройти через барьер Дану. Точнее, один из них пытался пройти, а другой его страховал. Эта попытка оказалась частично успешной…
Переждав гул встревоженных голосов, Арлан продолжил:
- Собственно именно тогда мы и убедились, что имеем дело со Старшими магами. До этого информация о них была неполной и недостоверной. На этот раз сомнений не осталось. Разорвав защитный полог барьера, Старший маг по имени Поттер сумел отразить ментальный удар барьера, сумел остаться невидимым для нас и сумел уйти назад. Он не пересек внутреннюю границу барьера, и не дал нам возможности нанести ему какой-либо урон. Его страховала некая Грейнджер, тоже являющаяся Старшим магом. От наших наблюдателей она скрылась сразу после возвращения Поттера. Все наши силы, включая силы наших местных союзников, были брошены на их поиски, но результата это не принесло. Хотя известно, что они по-прежнему находятся недалеко от барьера, и попыток вернуться в Британию не предпринимали.
- Далее! – повысил голос Арлан, не желая прерываться каждый раз из-за возгласов собравшихся. – По данным, поступающим от наших наблюдателей, наши противники ведут подготовку к массовому прорыву барьера Дану, и могут предпринять такую попытку в самое ближайшее время.
Докладчик сдержанно поклонился властителю и сел. Зал шумел взволнованными голосами.
Верховный Тан поднялся со своего кресла и все тут же замолчали.
- У нас нет времени на выяснения, кто виноват в этом прискорбном положении, когда наша заслуженная победа опять повисла на весах судьбы. Я не намерен устраивать слушания или судилище. Это наше общее дело и я верю, что предателей среди нас нет. Потому повелеваю…
Голос Верховного Тана окреп.
- Пусть каждый из вас исполнит мою волю! Все ваши друиды и воины на исходе сего дня должны быть в долине у барьера Дану! Да исполнят они свой долг перед богиней!
Все участники совещания поднялись и, низко поклонившись властителю, поспешили на выход.
- Танни Арлан и танни Атти, - окликнул Ллир, - вас я попрошу задержаться…
* * *
- Я не сомневаюсь, что танни выполнят свой долг. Я не сомневаюсь, что мы устоим в битве с бриттами. Но вы помните предупреждение Дану. Если барьер трижды пропустит Старшего мага, а цель не будет достигнута – он закроется навсегда!
Два его ближайших советника, к слову, смертельно ненавидящие друг друга, мрачно молчали. Все было ясно и без напрасного сотрясения воздуха.
На кону будущее их магической расы. Первый раз их заставили открыть барьер Дану обманом, второй раз они открыли его сами, чтобы отомстить и вернуть украденное. И вот, когда казалось, что цель уже достигнута и будущее лепроханов опять озарили лучи щедрой богини, появляются неизвестно откуда два Старших мага Британии и хотят силой ворваться в их мир.
Если это произойдет, то чтобы не потерять вновь обретенное сокровище, они должны сделать так, чтобы ни один из Старших магов не вернулся из-за барьера в свой мир.
- Атти, сколько времени уйдет на подготовку к переносу Сокровища из Британии?
- По плану мы рассчиты…
- Плевать на тот план! Забудьте! Вот сейчас, при том положении, которое мы имеем, что можно сделать и сколько времени потребуется вашим наемникам и уродам?
Атти помедлил, понимая, что его ответ вызовет гнев властителя, но твердо вымолвил:
- От трех недель до месяца.
К его удивлению Ллир ничем не вызвал своего неудовольствия, что-то прикидывая по себя.
- Но осмелюсь обратить ваше внимание, Верховный Тан, что поспешно уходя из Британии, мы лишаемся как минимум половины тех ценностей, что должны были перейти в разряд выморочных и пополнить Сокровище через каких-то полгода!
- Не жадничайте, любезный Атти. Лучшее – враг хорошему. Итак, готовьтесь и приступайте к переносу Сокровища в наш мир. Расчеты, сделанные друидами показывают, что его должно хватить.
- Друиды иногда ошибаются, Верховный Тан…
- Ни слова больше! Этого полугода у нас нет!
- Как прикажете.
Оба советника склонились перед правителем. Арлан не преминул издевательски улыбнуться расстроенному Атти.
- Вернемся к главному вопросу. Как нам не допустить вторжения Старших магов?
Теперь пришло время улыбаться Атти. Защита барьера Дану лежала на Арлане. Посмотрим, как он будет выкручиваться.
Арлан выкручиваться не стал.
- Если мы не сумеем обезвредить Старших магов в Дублине, или хотя бы заставить их вернуться в Британию, то вероятность их проникновения к нам через барьер становится почти стопроцентной.
Гневные желваки вздулись на скулах Верховного Тана. Атти тут же подлил масла в огонь.
- Стоило ли устанавливать блокаду сразу после попытки Поттера? Они ведь пытались уйти портключом, не так ли?
- Кто вас информирует, Атти? – поинтересовался Тан.
- Приходится приглядывать за «смежниками», - усмехнулся тот. - Они у вас, Верховный Тан, все крутые профессионалы, но ответственность за Сокровище висит все же на моей шее.
Властитель благосклонно кивнул Атти, а Арлан весь пошел красными пятнами от злости и негодования.
- Стражи барьера исполнят свой долг или погибнут! – лающим голосом, словно ему сводило челюсти, выкрикнул он, встав из-за стола.
Ллир жестом предложил ему сесть.
- Итак, избежать вторжения старших магов мы не сможем. Тогда следующий вопрос: как нам не допустить, чтобы они вернулись в свой мир?
- Убить!
- Убить Старшего мага не так просто. А если их двое, то это еще намного сложнее. И мы не можем полагаться на случайность в бою. Как мы можем помешать им вернуться к себе? Как задержать их здесь на те три-четыре недели, что потребуются Атти на вывоз Сокровища из Британии? Вот я о чем вас спрашиваю, уважаемые танни. А вы мне талдычете: «убить», «не пустить»!
Раздраженный властитель встал и прошелся вдоль стола. Танни вскочили было со своих кресел, но он махнул им рукой: «Сидите, сидите!»
Тягостное молчание продолжалось несколько минут.
- Хорошо. Раз у вас, у моих ближайших помощников и советников головы забиты прописными истинами и не могут выйти за рамки примитивных сражений и шпионажа, придется мне самому вносить предложения на нашем совете.
Атти и Арлан пристыжено развели руками.
- Я вижу, как минимум два варианта, заслуживающих внимания. Первый из них настолько прост, что не пришел в ваши головы. Для того чтобы задержать Старших магов у нас на две-три недели мы можем капитулировать перед ними!
Арлана всего передернуло, а в глазах Атти зажегся огонек понимания.
- Это интересный вариант, Верховный Тан, - поклонился он почтительно.
- Не правда ли? Несколько сражений с отступлением вглубь страны. Осада моего замка. Переговоры, которые можно тянуть и тянуть. Все это несложно. Проблема в том, что если в течение всей этой кампании кому-то из Старших магов приспичит вернуться в Британию, то мы не сможем этому помещать, и барьер Дану закроется для нас навсегда.
Лицо у Атти вытянулось.
- Да-да, танни Атти, при таком варианте вы и ваши люди на весь остаток своей жизни останетесь на той стороне полуросликами, любящими выпивку, и смертельно страшащимися четырехлистного клевера. И у вас не будет ни малейшего шанса вернуться сюда.
Арлан кинул на соперника взгляд, который явно свидетельствовал о том, что если бы это было единственной неприятностью, то эту «потерю» он точно бы перенес.
- Поэтому этот вариант мы оставим в запасе, - продолжил Тан. – Второй вариант, о котором я размышляю, на первый взгляд кажется более сложным и непредсказуемым, но он лишен тех недостатков и рисков, что присутствуют в первом. Он основан на имеющихся сведениях о том, что между Старшими Магами есть сильная душевная связь. Именно поэтому они действуют совместно. Не исключено даже, что эта связь каким-то образом и вывела их на путь Старших магов. Но это уже догадки.
- Речь идет о том, - продолжил Тан, - чтобы при прохождении барьера Дану нанести мощный ментальный удар по одному из Старших магов, вызвать у него потерю памяти, и произвести его пространственное перемещение в нужное нам место, встретить там и убедительно преподнести ему легенду… А если еще удастся раскидать их друг от друга на большое расстояние и отделить от обычных магов…
- Для такого удара нужна огромная магическая мощь!
- Именно поэтому я и приказал собрать к барьеру всех друидов. Их совместной магии должно хватить на задуманное. Лишь бы не подвела форма Старших…
Властитель замолчал.
- Какая форма, Верховный Тан?
- Мы не знаем, как они будут выглядеть, пройдя через барьер, - вздохнул Ллир, - и они не знают. Отображение магического мира Британии в зеркале Дану - не поддается предсказанию…
* * *
Пока Поттер соображал, почему он проснулся в таком плохом настроении, в спальню влетела деятельная Гермиона и с порога воскликнула.
- Гарри, ты еще валяешься? Быстро поднимайся и пошли!
- Куда еще?
- На встречу с ребятами. Забыл?
Твою дивизию! Вот почему у него такое плохое настроение. Гермиона еще вечером предупредила его, что члены АД потребовали отдельной встречи с ним и с Грейнджер. И чтобы больше никого на ней не было.
Крокеру такое дело не понравилось, но он посоветовал Гермионе не отказываться.
- Гарри, ты чего? Не рад ребятам?
- Ну, почему не рад? – меланхолично пожал плечами Гарри, надевая трусы. – Я им рад. Каждому по отдельности. А вот всем вместе…
- Прекрати! Это же наши друзья и товарищи по Хогвартсу. Конечно, они взволнованы теми… изменениями, что произошли в нас с тобой. А ты бы на их месте как поступил при таком известии?
- Я бы на их месте Поттера замочил для верности, - Гарри безуспешно искал второй носок, - а Грейнджер оставил бы жить, но сдал для опытов в отдел Тайн.
- Он под кроватью, носок твой несчастный.
- Спасибо.
- Пошли, что ли. Мочить нас точно не собираются.
- А начет отдела Тайн?
- Вот тут я до конца не уверена. Но в любом случае сейчас разборок не будет.
- Сомневаюсь, - пробурчал Гарри и вслед за девушкой вышел из спальни, на ходу применяя заклинание для чистки зубов…

- Привет!
Навстречу им поднялось всего трое ребят. Эрни Макмиллан, Сьюзен Боунс и Луна Лавгуд.
- А где остальные? – удивилась Гермиона, первой появившись в дверях.
- Ребята для разговора выбрали нас. Сказали, что если мы вам поверим, то и они готовы поверить. Мы – делегаты.
Боунс была как всегда пряма и бескомпромиссна.
- Чем прикажете клясться? – хмуро поинтересовался Гарри, появляясь за плечом Гермионы.
В тот же миг Грейнджер исчезла из восприятия делегатов. Они смотрели только на Поттера. Жадно и немного насторожено.
Макмиллан первым шагнул вперед и протянул широкую ладонь.
- Здравствуй, Гарри! Первый раз в жизни я здороваюсь с человеком, на похоронах которого не так давно чуть не прослезился.
Гарри ответил на рукопожатие и привлек парня к себе, слегка приобнял и толкнул плечом.
- Убедись, что я не привидение.
Сьюзен Боунс сменила Эрни, долго сжимала ладонь Поттеру, глядя на него влажным взором.
- Это и правда ты. Я и верила и боялась верить.
Как-то незаметно у его плеча возникла Луна Лавгуд. Коснулась его рукой, провела пальцами по рукаву, глубоко вдохнула, словно силясь распознать какой-то запах.
- Живой, Гарри, теплый, - улыбнулась она отрешенной улыбкой и вернулась за стол.
Сели, нерешительно поглядывая друг на друга.
- Ну что, друзья… - начала Гермиона.
- Гарри, что для тебя изменилось после того, как ты стал… э-э-э… темным? – словно не слыша Грейнджер, задала вопрос Луна Лавгуд.
Вопрос был сильным. Проще ответить, что для него не изменилось. А так и надо ответить.
- Мое отношение к моим друзьям и товарищам точно не изменилось, Луна.
- А как ты теперь относишься к магическому миру в целом? – это Эрни.
- Хуже чем раньше. Я ему стал меньше доверять.
- Потому что стал темным магом? – рубанула Боунс.
Желваки на щеках у Поттера зашевелились.
- Нет. Потому что магический мир меня предал и хотел моей смерти. А за что? За то, что я сделал все, что мог для его спасения?
- Гарри, но это не так…
- Эрни, это именно так! И я уже готов к тому, что это рано или поздно повторится.
- Что повторится?
- Предательство, Сьюзен, предательство! Предательство магического мира. Стоит мне снова победить, как мгновенно возникнет целая толпа обеспокоенных граждан магической Британии, которым теперь и выдумывать вину для меня не надо. Гарри Поттер – темный маг! Ату его! В Азкабан, а лучше сразу дементору. А еще лучше, затравим его сами, не посмотрим, что он герой и еще вчера сидел с нами на одних лекциях и ел с нами за одним столом!
Гарри выпалил эту гневную тираду и откинулся на спинку стула, избегая смотреть на ребят.
Вот и поговорили.
- К-х-х-е… - неловко кашлянул Макмиллан. - Извини Гарри. Я знаю, что мы тоже виноваты перед тобой. Еще когда тебя посадили под арест, все понимали, что происходит что-то неправильное…
Он махнул рукой.
- В общем, я с тобой. И ребятам так скажу. Я тебе верю.
- Ну, у нас особо другого выхода и нет, - пожала плечами Сьюзен Боунс. – Мы по-прежнему видим в тебе своего командира. А что касается твоей обиды…
- У меня нет обиды, - буркнул Поттер, - у меня есть понимание. Это другое.
- А у нас нет понимания, Гарри. И после встречи с тобой мы просто сообщим всем нашим, что ты по-прежнему на стороне сил добра, как… как…
Она не договорила, но почему-то все поняли, что имелся в виду Дамблдор. Видимо в головах у членов АД никак не могло уместиться, что самый светлый маг современности Альбус Дамблдор по свидетельству профессора Макгонагал и главы аврората мистера Робардса был могучим и искусным темным магом.
Гарри поднялся и протянул руку Эрни.
- Через час общий сбор. Соул Крокер будет проводить инструктаж тех, кто идет в группе прорыва. Не опаздывайте.
Слова Гермионы повисли в воздухе. Никто из ребят на нее не посмотрел. Девушка закусила губу. Было ясно, что к ней у АД и недоверие и претензии остались.
Выходя из комнаты, Луна Лавгуд обошла стол с другой стороны, обогнула расстроенную Гермиону и шепнула на ухо Поттеру:
- Не думай, что ты смог обмануть меня, Гарри. Ледяные брызги темной магии летят от тебя во все стороны. Рано или поздно они заберут тепло старой дружбы…
* * *
Спустя восемь часов старый магловский автобус стоял напротив паба «Черная Заводь».
Все три двери его готовы были распахнуться.
Группа прикрытия, группа прорыва, группа поддержки, арьергардная группа, маги обеспечивающие антиаппарационный щит – все они были плотно выстроены в ряды и колонны, как в многослойном французском канапе.
- Готовность одна минута! Наружная группа прикрытия! Занять исходную позицию. Робардс! До открытия дверей тридцать секунд! Двадцать девять! Двадцать восемь! Двадцать…
- Главное держись рядом со мной и не пугайся ничего!
- Да не боюсь я, Гарри!
- …восемнадцать…
- Я же слышу, как у тебя зубы стучат…
- … четырнадцать…
- Это «Тик-Так». Леденцы освежающие…
- … девять…
- Ты сама, как конфета.
- Не все так думают.
- … шесть…
- Не обижайся на них, они глупые.
- Отстань от меня, Гарри. Ни на кого я не обижаюсь. Это твои выдумки!
- …два!
- Не сердись…
- Ноль! Двери, Робардс!!!


Глава 45


Когда Гарри и Гермиона оказались в пабе, первая схватка была уже закончена. На полу вокруг опрокинутых столиков валялось несколько тел вампиров, да прямо на стойке висел на пивных кранах со свернутой шеей хозяин бара.
Невыразимцы Крокера в темных бархатных полумасках быстро расчистили проход в сторону местного санузла. На данный момент они свою задачу выполнили и теперь по диспозиции должны были занять место позади отряда АД, страхуя всю группу от удара с тыла.
Гарри уже раскусил магию входа в барьер Дану, а кое-что по мелочи ему подсказал Крокер. Все эти унитазы и сливающаяся вода — все это простенькие иллюзии. Каким ты ожидаешь увидеть этот вход, таким он тебе и покажется. Это что-то вроде автоматического окклюммента, сопряженного с чарами Иллюзий.
Гарри договорился с Гермионой, что они будут представлять себе широкие распахнутые ворота. Это приятнее, чем толкаться в очередь у фаянсового друга.
Плечом к плечу с палочками наизготовку Гарри и Гермиона пробежали по узкому коридору. За их спинами слышалось разгоряченное дыхание бойцов АД. Невыразимцы жались к стенам, пропуская их вперед.
Вот и дверь в кабинку для инвалидов.
— Как договорились, Герми!
Они зажмурились, изо всех сил представив себе огромные ворота, окованные потемневшим металлом, и как они тяжело и со скрипом открываются…
— Пора! Вперед!
Дверь кабинки, выбитая заклинанием Поттера, улетела куда-то в пространство. Они шагнули вперед.
Ура! Получилось!
Полутемные стены туалета растаяли. Вокруг них бугрилась грубыми выступами скальная порода, а впереди сиял ослепительным солнечным светом огромный провал в бескрайний простор, закованный в раму металлических ворот. Ворота были распахнуты, и прямо посреди них нагло и вызывающе стоял белый унитаз!
Ага, тот самый.
— Герми, это твоя работа? — прошипел Поттер.
— Почему сразу моя? Хотя, если честно, то у меня мелькнула мысль, а вдруг не получится?
— Вот! — Поттер ткнул палочкой в унитаз. — Вот доказательство, что мысль материальна! Депримо!
Фаянсовые осколки брызнули во все стороны, уничтожая помеху первоначальному замыслу.
Поттер и Гермиона, как по команде выбросили вперед левые ладони.
— Что у тебя?
— Чисто! А у тебя?
— Чисто! Вперед!
Они быстро пробежали несколько десятков ярдов, отделявших их от ворот, и встали в них, рассматривая величественную картину, распахнувшуюся перед ними.
Большое ровное поле зеленело за воротами, обрываясь косогором у выхода из пещеры, в котором они стояли. Это поле окаймляло несколько невысоких холмов. И на вершинах этих холмов грозно блестели ряды воинов, закованных в латы.
— Ого! А нас, оказывается, здесь ждут, — встревожилась Гермиона. — И неплохо приготовились.
— Тем лучше, — кровожадно отозвался Гарри, — не надо будет гоняться за ними по всей Ирландии.
Гермиона весьма усомнилась, что место, в котором они находятся, можно назвать Ирландией. Ирландия осталась за их спинами, заливаемая дождями и засыпаемая мокрым снегом, а в этой стране зеленело лето, и кузнечики надрывались от стрекота, спрятавшись от зноя в густой траве.
Гарри несколько нервно посмотрел на свои руки.
— Как ты думаешь, мы уже прошли барьер?
Гермиона осмотрела себя и Гарри, и с сомнением покачала головой.
— Если верить Крокеру и всем его денотатам-десигнатам, то получается, что еще нет. А по смыслу… ворота мы ведь прошли. Это же не может быть просто символ? Ну что, выходим?
Поттер оглянулся на их довольно-таки малочисленную свиту. Вражеских воинов на холмах было в десятки раз больше, чем во всем их отряде вторжения, который насчитывал всего около сотни бойцов.
— Погоди-ка. Надо создать впечатление, что нас тут много, а то эти вояки могут польститься на нашу малочисленность.
Гарри взмахнул палочкой, наводя иллюзию Умножения.
— Вот теперь выходим.
Они спустились вниз по косогору шагов на пятьдесят.
Гарри постоянно дергался, рассматривая свои руки, но они от этого не становились ни лучше, ни хуже.
— У тебя что, ногти не стрижены? — не выдержала Герми.
— Просто в прошлый раз мне показалось, что мои пальчики выглядели как-то странно…
— И ты молчал? Поттер, ты холодная задница!
— Врешь, теплая. А о чем рассказывать, если я сам считаю, что мне это померещилось?
— Вот об этом и надо было рассказать.
— Хватит, Герми. Пора выводить людей.
Гарри шагнул вперед еще на несколько шагов, повернулся к воротам и громко скомандовал:
— Отрядам построиться и занять свои места!
Отряд АД высыпал из ворот и построился в две шеренги.
Невыразимцы вышли вслед за ними и, разбившись на три группы, встали по флангам и в тылу.
Вот и все воинство. Хотя если чары Гарри сработали, то враги должны видеть отряд численностью не менее пятисот-шестисот бойцов…
* * *
— Что за мОроки? Почему я не могу сосчитать их воинов? Как ни начну, после сотни сбиваюсь?
— Мой уважаемый танни, вам пора просить богиню о восстановлении зрения!
— Прекратите, танни Атти, свои дурацкие намеки! Попробуйте сами!
На некоторое время воцарилась тишина, потом раздался удивленный возглас Атти.
— Действительно. Но в чем причина…
— Причина в том, — мрачно перебил его властитель Ллир, — что нас пытаются обмануть. Войско врага гораздо более малочисленно, чем нам пытаются показать.
— Иллюзия? — расхохотался Арлан. — Наши враги настолько слабы, что прибегают к таким дешевым трюкам?
— Эти, как вы выразились, «дешевые трюки» могли обойтись нам очень дорого, если бы не прозорливость и гений нашего Верховного Тана!
Атти с восхищением в очах поклонился Ллиру, а смущенный Арлан недовольно замолчал. Вечно этот скользкий танни выслуживается за его счет!
— Ты-то тут вообще что делаешь? — прошипел он разгневанно. — Твое дело на той стороне Сокровище паковать!
— Я здесь по повелению Тана. Видимо, он не слишком доверяет охране барьера.
— У-у-у, змееныш! Попадись мне только!
— Не очень-то я боюсь разных криволапых кошек!
— Прекратите, танни! — сердито оборвал их Ллир. — Нашли время!
Соперники напоследок прожгли друг друга взглядами и замолчали.
— Надо их выманить вперед, — решил Верховный Тан. — Глашатай, бери горниста и поезжай с вызовом на поединок! Быстро!
— Умно! — как бы про себя, но так, чтобы властитель слышал, пробормотал Атти.
— Клянусь блевотиной форморов, как он достал меня своим подхалимством! — тоже негромко, но явственно заметил Арлан.
* * *
Глашатай в сопровождении трубача спустился с холма и, набрав в легкие побольше воздуха, завопил:
— Великий и благородный танни Ангсар вызывает на поединок вторгшегося в его владения сэра Гарри Поттера, как равный равного! И готов биться с ним до самой смерти, каковая и решит, чье войско уйдет с этого поля с развернутыми знаменами!
Удивленный танни из числа приближенных повернулся в сторону Тана Ллира, удивленно подняв брови.
— Я? Против этого мозгляка? И вы думаете, Верховный Тан, что они согласятся на это?
Выглядел танни Ангсар и впрямь внушительно. Ширине его грудной клетки могла бы позавидовать африканская горилла, а кулак по величине немного недотягивал до среднестатистической британской головы.
— Это неважно, — негромко ответил ему Ллир. — Конечно, он не примет вызов в той форме, в какой мы его предлагаем, но тогда ему придется предложить что-то свое. Мне надо, чтобы между Старшими магами появилось расстояние хотя бы в пятьдесят локтей. Дальше друиды сделают свое дело. И главное — не дать им повернуть обратно!
Меж тем глашатай продолжал надрываться:
— Сэр Гарри Поттер вправе выбрать оружие, как сторона, получившая вызов! Сэр Гарри Поттер вправе выбрать любую сторону относительно солнца для своей исходной позиции! Гарри Поттер должен принять условие, что в случае, если он проиграет бой — его войско должно покинуть землю славного танни и никогда не покушаться на нее впредь!
Глашатай вытер взмокший лоб и дал знак трубачу. Тот, свирепо раздувая щеки, сыграл какой-то сигнал, повторив его три раза.
Поттер ткнул себя палочкой в подбородок.
— Сонорус!
— Обращаюсь ко всем лепроханам без исключения! Я не знаю, на землю какого местного господина я вторгся. Мне это не интересно! Я и мои соратники пришли сюда, чтобы защитить от вас магическую Британию. И я не собираюсь поступать по законам рыцарства с существами, которые обманом, отравой и убийствами обрекают мой мир на гибель. Никаких поединков на мечах, копьях или ножах не будет! Мы маги и наше оружие — магия!
Ллир обернулся к танни Атти.
— О какой отраве и убийствах он говорит?
— Не извольте беспокоиться, — живо ответил Атти, немного скосив глаза в сторону, — у любой сложной операции есть свои небольшие издержки.
Ллир чуть сдвинул брови, но решил, что момент для расспросов неподходящий.
Громовой голос Поттера продолжал греметь над долиной.
— Поэтому только один результат может удовлетворить нас — ваша безоговорочная капитуляция, возмещение ущерба, нанесенного здоровью пострадавших, и возврат похищенных ценностей! Если вы не сдадитесь, то мы силой магии заставим вас сделать это!
Поттер отдернул палочку.
Все сказано. Добавить нечего.
Ллир пожал плечами.
— Он выставляет нас какими-то чудовищами, как будто это не пришелец из их мира ограбил нашу расу! Хорошо. Он хочет магической дуэли? Пусть получит ее. Танни Дей! Покажите чужеземцу ваше мастерство!
Тощий и закутанный в какую-то неопрятную хламиду мужчина с вытянутым лицом и лошадиными зубами выступил из-за спин приближенных и поклонился Ллиру.
Властитель сделал ему знак отойти с ним в сторону. И тихо предупредил:
— Запомни, Дей, на кончиках твоих пальцев судьба нашего мира! Ты не должен сильно поранить этого Старшего мага. Ошеломи его своим мастерством, но затем отступи и заставь следовать за собой. Это очень важно! А когда друиды скрутят пространство — падай на землю и моли Дану, чтобы тебя не зацепила их объединенная мощь!
Ллир отправил к Поттеру второго глашатая и передал приказ друидам приготовиться и ждать его знака.
* * *
— Гарри! Почему ты согласился на магическую дуэль? — Гермиона была очень встревожена.
В ста ярдах от них стоял боец лепроханов и ждал своего соперника.
— Потому что я сам сказал, что мы сражаемся только магией. А ты предлагаешь пойти на прорыв против противника, у которого воинов в десять раз больше, чем у нас?
— Возможно, не все они владеют магией? А сейчас против тебя гарантированно один из их сильнейших бойцов.
— Вот заодно и узнаем их уровень, — резонно возразил Поттер, измеряя взглядом расстояние между собой и противником.
— Если что, знай, что я плюну на все условности и вмешаюсь!
Гарри лишь улыбнулся ей в ответ.
— Хорошо. Я пошел.
Он неторопливо двинулся навстречу врагу. Тот стоял все же довольно далеко.
Сжимая палочку в правой руке, Гарри кистью левой делал легкие вращательные движения. Эта привычка появилась у него не так давно, когда он ощутил, что чувствует чужую магию на ощупь и по легким покалываниям под подушечками пальцев. Сейчас он ощущал в своем противнике сгусток опасной и незнакомой магии, защиту от которой придется искать по ходу поединка.
«Лучшая защита — это нападение! — всплыло у него в памяти. — Надо учиться бить первым».
Подойдя на дистанцию, с которой можно было атаковать, Поттер сделал выпад палочкой.
Из нее вырвался сноп искр, которые мгновенно превратились в острые каменные осколки, вспоровшие воздух в направлении лепрохана. Тот извернулся всем телом и превратился в цепочку контрастных фигурок, с молниеносной скоростью рассыпавшуюся в разные стороны и слившуюся обратно в единую фигуру, как только осколки пролетели мимо.
— Это не аппарация, — отметил про себя Гарри, — но что-то похожее.
И тут же метнул в противника огненное лассо. Воздух вокруг лепрохана словно взорвался сгустком пара или тумана. Раскаленное лассо зашипело в нем и распалось на ошметки пламени. Там где они упали в траву, взметнулись струи темного дыма.
Гарри тут же зацепил эти клубы, заставил их вырасти до пяти ярдов высоты и обрушил в единый клубок на лепрохана, запечатав дымную сферу магическим щитом!
Вся долина ахнула!
Лепроханы, видимо не ожидали такого мощного колдовства, а ребята из АД были просто потрясены. Даже видавшие виды невыразимцы крякнули с уважением.
Было видно, как лепрохан пытался вырваться из дымной сферы, появляясь в виде туманного силуэта в разных местах, словно проверял на прочность разные ее участки.
Гарри, сжав зубы, держал защитный кокон, душивший врага, но в какой-то момент понял, что ловушка опустела.
Быстро крутанувшись на месте, он начал искать растопыренными пальцами токи вражеской магии. Рука его металась ничего не находя, пока он не направил ее вниз. Застыв на мгновение, Поттер резко отскочил в сторону, и тут же земля вспучилась на том месте, где он стоял еще мгновение назад, словно подрезанная огромным плугом и тяжко перевернула пласт толщиной целый ярд.
Палочка Гарри уже смотрела в центр этой вырванной на поверхность земли, и земля, курясь жаром, на глазах меняла свой цвет с черного на пепельно-серый. Еще несколько мгновений, казалось, что она сейчас осядет расплавленной лужей, как вдруг из центра ее забил мощный фонтан воды, и все вокруг затянуло белым паром!
Гарри отскочил в сторону, тяжело дыша. Он уже пустил в ход большую часть освоенной магии, а до победы над врагом было все так же далеко, как и вначале схватки.
Из потока воды показался силуэт лепрохана, и струя тут же иссякла. Вражеские воины на холмах издали вздох облегчения и разразились ликующими криками.
— Рано радуетесь, суки! — процедил про себя Поттер и метнул во врага то же самое заклинание, с которого он начал эту схватку.
Лепрохан с удовлетворением улыбнулся. Его противник, похоже, выдохся. Поэтому, не мудрствуя лукаво, он спокойно повторил свой фокус с разбегающейся цепочкой своих копий. Камни просвистели мимо, а фигура лепрохана спокойно соединилась в единое целое.
И Поттер четко поймав этот момент, крутанул палочкой на себя!
Острейшие камни, резко развернулись и со скоростью, опережающей скорость звука, врезались в спину лепрохана, изрешетив его грудную клетку насквозь!
— Га-а-а! — ошеломленно поперхнулись вражеские воины, глядя, как кровь хлещет из разорванной груди их самого искусного мага!
— Не-е-ет! — крикнул Ллир, хватаясь за сердце.
Его свита и приближенные в ярости зазвенели извлекаемыми клинками.
Дей в последнее мгновение вытекающей жизни, схватился за грудь. Его разорванное сердце, слабо трепыхаясь, сползло в его окровавленные ладони. Запрокинув голову к исчезающему в его глазах солнцу, он упал на развороченную землю, орошая ее последними каплями своей крови!
— Командуй, Арлан! — крикнул Ллир. — Нам нечего терять! Ты знаешь, что делать!
— Лучники! — взревел Арлан. — Насадите эти мерзких тварей на свои стрелы!
Целая стая этой легковооруженной саранчи высыпала перед отрядами меченосцев. Тучи стрел взмыли в воздух!
— Протего! — единым вздохом заклинаний ответило на эту атаку воинство магов.
Теперь, когда вероломство лепроханов стало очевидным, Поттеру вдвойне не хотелось отступать перед ними.
Стоя впереди строя шагов на пятьдесят, он прикрылся щитом и сильными встречными заклинаниями отбрасывал стрелы обратно на врагов с такой энергией, что лучники и даже стоящие за ними воины начали получать легкие раны от сыплющихся на них сверху своих же стрел.
Обозлившись на коварных лепроханов, отказавшихся признать свое поражение по результатам магической дуэли, Поттер решил для себя, что должен добиться того, чтобы вражеское войско обратилось в бегство. Шаг за шагом он двинулся вперед на центр вражеского войска, где виднелись богатые одежды и блестящие золотом доспехи. Он не сомневался, что это ставка командующего войском лепроханов, и если они отступят, то побежит вся их армия.
— Гарри! Ты куда в одиночку? — крикнула Грейнджер обеспокоенно.
— А вы не отставайте! — крикнул Поттер, ускоряя шаг.
— Вперед! Нельзя отпускать его одного! — махнула рукой Гермиона.
Цепь отряда АД и невыразимцев качнулась и двинулась вперед, все так же отражая летящие в них стрелы и дротики. Теперь они еще активно огрызались дальнобойными Оглушающими заклятиями и взрывными Бомбардами.
Ряды лепреконов под этим обстрелом смешались.
— Пора, Атти! Отсекайте его! — скомандовал Ллир, с беспокойством следя за развитием паники в своих передовых отрядах.
— Катапульты — залп! — выкрикнул Атти.
Из-за холмов взлетели темные круглые снаряды и, высоко огибая Поттера по крутой кривой обрушились на отряд АД и невыразимцев. Почти все они были отбиты и рухнули между Гарри и его войском. Из них тут же взметнулось багровое пламя, источающее черный дым и жирную копоть.
— Нефть! — пробормотала Гермиона.
Клубы дыма заволокли все поле и еще больше отрезали Поттера от остальных. Снаряды с горючей жидкостью продолжали сыпаться, и защищаться от них становилось все сложнее. Они вылетали из черного дыма в каких-то двадцати ярдах от цепи бойцов, и отбивать их становилось все труднее. Вот пара огненных клубов вспыхнуло прямо в цепи бойцов АД. Кто-то уже горел, облитый нефтью, а соседи тушили на нем пламя заклинаниями.
Цепи армии магов практически завязли перед этим удушающим огненным валом.
Ллир взглядом коршуна следил за Поттером, который пер вперед, не оборачиваясь на свое войско, и за Грейнджер, которая металась перед огненным валом, пытаясь найти в нем лазейку.
Разрыв между Гарри и его войском было уже больше ста ярдов. А Гермиона еще находилась слишком близко к остальным магам.
— Да соорудите ей уже проход! Атти, ты идиот! Друиды ко мне! — взревел Верховный Тан Ллир.
Целый лес остроконечных колпаков вырос за его спиной.
— Вода!
С неба упал поток и рассек огненный вал.
Гермиона воспользовалась этим и бросилась догонять Гарри. В последний момент, кто-то из отряда АД кинулся вслед за ней .
— Поздно, девочка! — злорадно ощерился Ллир. — Вихрь Магии!
Друиды как один воздели руки вверх и поток магии, освобожденный этим жестом, ринулся со склона холма, мгновенно затопив равнину с войском магической Британии. Маги застряли в нем, как в бурном встречном потоке, как в густом киселе, как в липком клее!
Гарри всей силой своей магии рвал этот встречный поток, но он смыкался у него за спиной, безнадежно задерживая Гермиону и магов, спешащих к нему на помощь.
— Гарри! Стой! Вернись! — отчаянно крикнула Гермиона, предчувствуя западню.
— Сейчас я до них доберусь, Герми! — проорал в горячке боя Поттер, расталкивая руками магический поток. — Они уже выдыхаются! Сейчас мы их прижмем!
Ллир слышал крики врага, но его угрозы сейчас были совсем не интересны. Остался главный и самый опасный ход. И все условия, чтобы его можно было сделать, наконец-то соблюдены!
— Вихрь Памяти! Врата барьера Дану, откройтесь!!!
Друиды за его спиной схватились за руки. Потоки магии, бившие из них, сорвали дурацкие колпаки и вздыбили их длинные волосы вертикально вверх. Второй поток ударил, но не вниз по равнине, а вверх в небо, которое стремительно темнело на глазах. Огромная иссиня-черная туча заклубилась и рухнула вниз на разобщенных Старших магов.
Как в замедленном действии Ллир смотрел, как чернота закрутилась в два исполинских вихря, с натугой оторвала их от земли и понесла в расходящихся направлениях вглубь страны. Огромная радужная арка вспыхнула на небе, пропустила вихри через себя, стремительно надвинувшись, пронеслась по равнине над войском магов и нырнула в распахнутые кованые ворота.
Барьер богини Дану, силой магии друидов временно отодвинутый вглубь страны, вновь вернулся на свое место, пропустив через себя плененных вихрями Старших магов и их растерянное войско…

Глава 46


Оказавшись в центре вихря, Гарри сразу понял, что здесь совершенно нечем дышать, поэтому быстро накинул на себя Пузыреголовое заклинание. Вокруг него с неимоверной скоростью крутились какие-то рваные клочья дыма или тумана, сливающиеся в сплошной вертикальный кокон. Лишь задрав голову вверх, он увидел, что там есть небольшое отверстие, через которое пробивается дневной свет. Под его ногами все было черным-черно.
По перегрузке Гарри понял, что вихрь оторвал его от земли, поднимает вверх и несет куда-то в сторону. Не осталось ни малейших сомнений в том, что его схватили и тащат на расправу.
— Это мы еще посмотрим, — Гарри пошевелил руками, чтобы понять, слушаются они его или нет.
Руки слушались, но как-то странно. Он поднес свои ладони к глазам и испуганно отшатнулся.
Вот оно!
Гладкие острые членистые когти с металлическим блеском вместо привычных пальцев рук. Узловатое сочленение вместо ладони. И круглый шарнир вместо запястья! И его волшебная палочка ловко зажатая в этих когтях.
Кривой дементор! Это его десигнат в мире Дану? Ну просто красавчик! А клыки, как у саблезубого тигра из пасти не торчат?
Тонкая, но прочная пленка вокруг головы не пустила когти к лицу. И слава Мерлину. Чего он собирался ими сделать? Себе рожу располосовать?
Гарри после первой необоримой волны ужаса сумел взять себя в руки.
— Еще посмотрим, кто кого…
Он попытался почувствовать своими обезображенными руками потоки магии в вихре и с удивлением обнаружил, что чувствительность их даже возросла. Или же сам поток магии был настолько силен, что его можно было уже не просто почувствовать, а прямо пощупать пальцами. Тьфу, когтями, конечно.
Гарри, готовясь к темномагической манипуляции, чисто автоматически сунул палочку в карман мантии и с удивлением понял, что у него это получилось легко и просто, как будто его руки и не сменились на эти отвратительные и хищные лапы.
Что ж, тем лучше.
Поттер полностью настроился на проникновение в бушующий вокруг него вихрь. Его руки-лапы осторожно скользнули в несущуюся муть кокона. Потоки чужой магии сопротивлялись этому проникновению, выталкивали их назад или ускользали в разные стороны, но он все-таки он сумел зацепить одну из струй, мысленно наматывая ее вокруг себя. Струя магии заметалась в тисках его воли, пытаясь вырваться. Весь вихрь содрогнулся. Мощный и ровный полет его сменился за нелепое вихляние и судорожные броски в разные стороны, вверх и вниз.
— Врешь! — прошипел Гарри, захватывая другой рукой еще одну струю магии.
Его вдруг пронзила острая боль в висках, в которые словно воткнули ледяную иглу. Плененные струи отчаянно забились в его руках. Гарри понял, что его магическое ядро готово принять в себя и подчинить эту внешнюю и враждебную магию. А та отчаянно сопротивляется этому поглощению.
Поттер усилием воли распахнул свой мозг навстречу плененной магии местных волшебников. Последнее, что он запомнил перед тем, как потерять сознание — это дикая боль в висках и ощущение падения вниз…
* * *
Гермиона догадалась применить Пузыреголовое заклинание и отчаянно сопротивлялась вихрю, но силы были слишком не равны. Ментально проникнуть в него ей не удалось. Она знала о такой магии со слов Поттера, но сама не пробовала и не практиковалась в ней. Освоить такой сложный магический прием в горячке боя ей не удалось.
Решив экономить силы для того что будет дальше, она плотнее запахнула мантию и хотела присесть на невидимую опору под ногами, но в этот момент кто-то схватил ее за плечо.
— Лавгуд? — воскликнула она, увидев перед собой пепельно-серебристые волосы и огромные серые глаза райвенкловки. — Ты здесь откуда? Только этого не хватало!
Губы Луны шевелились, но сквозь пузырь заклинания ничего не было слышно, а, может быть, все звуки глушил рев вихря.
Вдруг яркая вспышка ударила девушкам по глазам.
Когда радужные круги в глазах рассеялись, Гермиона вдруг поняла, что не помнит, ни кто она, ни как ее зовут и не знает, что она делает в этом страшном и неуютном месте. Она с недоумением взглянула на светловолосую незнакомку, стоящую рядом с ней и удивленно разглядывающую ее, словно та тоже видит ее первый раз в жизни…
* * *
Ллир стоял на холме в ожидании известий. Под его ногами курилась черным дымом обезображенная равнина. Фигурки вражеских воинов суетились на ней, сооружая нечто похожее на укрепленный лагерь.
Эта обезглавленная армия Британии уже не слишком беспокоила его. Он оставит здесь отряд, достаточный, чтобы не пропустить их вглубь страны. Дальнейшие события подскажут, что делать с ними. И нужно ли проливать благородную кровь лепроханов, чтобы изгнать этих людишек из этой страны. А они пусть пока полюбуются друг на друга. Не исключено, что через пару дней там у них появится половина сойдет с ума…
— Верховный Тан! Старший маг Грейнджер доставлена вихрем в пещеру богини Дану!
— Отлично! Ее воспоминания стерты?
— Да. Друиды говорят, что магия вернулась к ним в том виде, в котором они и ожидали. Это означает, что по отношению к девушке все задуманное выполнено полностью.
— Ты чего-то не договариваешь. А по отношению к Поттеру?
— Верховный Тан, — замялся танни Атти, — по второму магу все намного хуже. Вихрь унес его за горизонт. Ментальный удар по памяти ему не наносили, потому что он должен все помнить и стараться выручить девушку, но…
— Не тяни!
— …но энергия второго вихря к друидам не вернулась.
— Проклятие! Друиды обещали мне, что применённое ими колдовство с магией Старших магов людей пересекаться не будет!
Танни Атти только развел руками.
— Прогнозы?
— Друиды надеются, что их магия просто рассеялась, тогда они с помощью зиберлотов за несколько дней соберут ее. А если нет…
— А если нет, то мы потеряли половину магии друидов? — Ллир был просто в бешенстве. — Хуже того! Мы, возможно, подарили ее нашему врагу!
— Верховный Тан, но кто мог предположить…
— Я! Я это должен был это предположить! Но меня уверили, что против нас выступили начинающие Старшие маги. Что они не обладают всеми знаниями и умениями. Вы меня в этом убедили, Атти! Именно вы!
Танни побледнел под гневными обвинениями властителя, глаза его злобно метнулись, но он взял себя в руки и покорно склонил голову перед Таном.
— Уйдите с глаз моих, Атти! Возвращайтесь в Британию и готовьте Сокровище к перевозке. У вас на все осталось не больше недели.
— Но Верховный Тан…
— Неделя, Атти, и ни часом больше!
Ллир подождал, пока Атти отойдет подальше, и повернулся к Арлану.
— Кто у тебя посвящен в суть дела?
— Трое слуг, которые готовили пещеру.
— Заткни им рты!
— Будет исполнено!
— И учти, Арлан, все должно быть настолько естественно и правдоподобно, что даже мы сами должны поверить в это чудо.
— Слушаюсь, Верховный Тан. Но друиды…
— Друиды будут молчать, они поклялись мне. А из всех приближенных знаешь только ты и твои люди…
— Считайте, что они уже замолчали навеки.
— У Дочери Дану — светлейшей Греине не должно появиться даже тени сомнения в нашей версии происходящих событий!
— Осмелюсь обратить ваше внимание, Верховный Тан, что суть дела известна еще танни Атти.
Ллир покачался с пятки на носок.
— Ближайшие дни его здесь не будет. А потом… я подумаю над этой проблемой.
Танни Арлан низко поклонился, и в глазах его блеснуло мстительное торжество.
— Возьми с собой мой эскорт и поезжай, танни Арлан! Твой путь лежит в пещеру Дани, а это не меньше половины дня конного пути. Привези нам Дочь Дану, и да пребудет с тобой удача.
* * *
Поттер очнулся на склоне холма.
Съежившийся и сдувшийся вихрь вяло крутился неподалеку от него.
Громко скребя когтями-пальцами по каменистой земле, он сел и мрачно окинул взглядом местность.
Склон холма спускался в распадок, в котором тонкой змейкой блестела вода. Были там деревья и кустарник, неширокой лентой змеящиеся по распадку между соседними холмами. Больше ничего вокруг не было видно, потому что все вкруговую загораживали вершины холмов, и сам распадок, изгибаясь, пропадал за их склонами.
Гарри встал и сразу почувствовал за плечами что-то лишнее.
— Зеркало! — приказал он, даже не подняв палочку.
Воздух фыркнул перед ним, уплотняясь. Это было не настоящее зеркало, но в отражении воздушной линзы кое-что рассмотреть удалось.
Поттер внимательно рассмотрел свой внушительный рост, длинные руки с острыми когтями вместо кистей, свои грубые, словно изрезанные черты лица и крутой горб между лопаток на спине.
— М-да-а-а. Красавец, бля!
Пришлось с некоторым усилием стащить с себя мантию и штаны. Уж если знакомиться со своим десигнатом, так до мелочей.
«Мелочи» тоже оказались не мелкими. И шатуны рук-ног, и блестящий сталью горб, выпирающий из спины почти до макушки, и жесткие, как проволока длинные волосы до плеч, и прочие мужские причиндалы — все было немного гипертрофированным и грубым.
Хотя, покрутившись перед зеркалом пару минут, Гарри почувствовал, что начинает привыкать к своему десигнату, возможно потому, что несколько уродливые детали его внешнего вида с лихвой компенсировались общим грозным и опасным обликом. Ясно было, что при виде его обычный человек не захочет смеяться, а похолодеет от страха. Для действий в чужой враждебной стране — это было не так уж и плохо.
— Ну, суки лепроханы, попадитесь мне только, — проворчал Гарри, рассматривая свои страшные когти, — вот только горб мне этот за каким хером?
Он опять натянул на тело штаны и мантию, с удивлением убеждаясь, что его когти действуют не менее ловко, чем человеческие пальцы, и при этом не царапают кожу. Отнеся это на счет магии, Гарри быстро проверил свои карманы и набедренную сумку. Все было на месте.
Из-за холма раздалось низкое жужжание. Оно медленно приближалось.
Поттер выхватил из кармана мешок незримого сжатия и направил палочку на вихрь. Тот со свистом съежился и втянулся в мешок весь без остатка. Не дожидаясь, пока неизвестный объект покажется из-за холма, Гарри накинул на себя мантию-невидимку. Он ожидал, что длины ее хватит лишь до колен, но магический артефакт заботливо удлинился и скрыл своего хозяина до самых пяток.
Наконец стал понятен источник жужжания. Над вершиной холма появилось несколько крупных птиц, которые, рассыпавшись по склону, полетели на высоте нескольких футов в сторону распадка.
Гарри, сжимая в когтях палочку, внимательно следил за ними. Всё их поведение наводило на мысль о разумности этих существ, которые организованно вели поиск кого-то или чего-то. И не трудно догадаться, что именно ищут эти пташки.
Тем временем «пташки» приблизились настолько близко, что Гарри смог рассмотреть их в подробностях. И холодный пот потек у него по спине, огибая горб с обеих сторон.
Это были не птицы. Это были огромные летающие насекомые, по форме напоминающие нечто среднее между осой и шершнем. Их круглые фасеточные глаза зорко обшаривали каждую травинку на склоне, крылья с бешеной скоростью рубили воздух, а из задней части тела недвусмысленно торчали острые жала дюймов по пять длиной!
Отразить нападение этих тварей он, наверное, смог бы, но правильнее будет не выдавать себя. Не исключено, что как раз местные маги являются хозяевами этих «милых» созданий.
Две осы вдруг остановились и зависли над тем местом, где до этого висел выдохшийся вихрь. Как они узнали об этом, спросил себя Гарри. И сам же себе ответил, по остаточным следам магии.
Две осы меж тем опустились на склон и засновали в разные стороны. Вокруг них засверкали еле заметные искорки.
«Они собирают остатки магии! — озарило Гарри. — Их послали найти меня и собрать магию. Значит, планы лепроханов нарушены. И нарушил их я, вытянув магию из вихря».
Еще одна двойка ос прибыла к месту нахождения Гарри. Он заметил, что они летают парами. Эта вторая пара засновала по более широкому участку склона, неуклонно приближаясь к Поттеру.
— Если бы моя магия или магия мантии-невидимки имела для них запах, то они сразу бы обнаружили меня, — пробормотал он себе под нос, — видимо есть утечка местной магии. И они ее чувствуют.
Осы приближались все ближе.
Гарри закрыл глаза и мысленно перекрыл все выводы магии из себя.
Осы приближались.
Что же еще? О чем он не подумал?
Гарри схватился за мешок незримого сжатия. Кривой дементор! Так и есть, он плохо затянул горловину! Его когти щелкнули на концах ремешка.
Уф! Кажется, вовремя. Пчелы еще немного разочарованно пожужжали вокруг него и присоединились к своим соплеменникам, которые уже спустились глубоко в лощину.
Он подождал, пока они начнут подниматься по противоположному склону лощины и сам пошел вниз. Там где-то течет ручей или речка. День был жарким, и пить хотелось в полном соответствии со своим десигнатом — просто зверски!
* * *
Вихрь плавно и даже бережно опустил их на каменные плиты пола и, распавшись на клочья, взлетел вверх и исчез где-то под потолком величественного… храма.
Другое слово просто не подходило к этим стенам из полированного мрамора, этим колоннам и пилястрам с роскошными капителями, этим фрескам на стенах и огромному пьедесталу то ли алтаря, то ли амвона в центре зала.
Девушки переглянулись, но начинать разговор, ни та, ни другая не захотели. Светловолосая сразу двинулась в обход зала, трогая все подряд. А высокая статная красавица с роскошной гривой каштановых волос, замерла на месте, закусив губу, словно мучительно пыталась что-то вспомнить. Так прошло несколько часов.
— Ты кто? — наконец, спросила светловолосая, закончив второй круг по залу.
— А ты кто?
— Не знаю, — легко призналась светловолосая.
— И я не знаю, — неохотно кивнула темноволосая, — и мне это очень не нравится. Я о себе не помню вообще ничего. Даже имени своего не знаю.
— Я тоже. Интересно, как мы здесь оказались?
— Интересно, где мы оказались?
Светловолосая потрогала полированный край порфировой чаши на алтаре.
— Я помню сказку о том, как красивых девушек приводили в храм и отдавали на растерзание кровожадному чудовищу. Перед этим им давали какой-то напиток, чтобы они забыли все и не боялись умирать.
Каштановая грива развернулась в сторону рассказчицы.
— А потом являлся какой-нибудь герой, убивал чудовище и освобождал красавицу?
— Ты тоже помнишь?
— Да. Многое помню, но только не то, что несет личную информацию.
— Забавно. Я тоже. Нас точно кто-то заколдовал.
— Заколдовал? — напряглась темноволосая. — Что-то ты такое говоришь…
Закончить фразу ей помешал громкий стук в ворота храма. Только сейчас девушки заметили, что ворота заперты изнутри на два засова.
— Интересно, это чудовище или герой? — улыбнулась светловолосая.
— Как будто герой не может быть чудовищем, — сухо возразила темноволосая.
Она посмотрела на свои пальцы и несколько раз сжала и разжала их, словно ей чего-то в них не хватало. Потом тряхнула волосами.
— Иди сюда и помоги мне.
Они вместе навалились на тяжелый засов, тот послушно заскрипел и отодвинулся, освободив скобу. Светловолосая девушка отступила назад, а вторая не двинулась с места.
С той стороны раздался приятный мужской баритон.
— Дозволено ли мне будет войти?
— Герой! — улыбнулась светловолосая.
— Войдите!
Было непонятно по интонации, разрешает она или приказывает.
Створки ворот медленно распахнулись. В проеме освещенный ярким солнечным светом стоял высокий мужчина в боевых доспехах. Увидев девушку, он поспешно преклонил колено.
— Меня зовут танни Арлан. Я посланец Верховного Тана Ллира! Благая весть друидов сообщила нам о том, что в храм сошла Дочь богини Дану — светлейшая Греине! Народ лепроханов, изнемогающий в неравной борьбе с могущественными врагами, приветствует твое пришествие и припадает к твоим ногам! Мы вверяем свои судьбы твоей защите и милосердию!
Щеки темноволосой девушки порозовели. Почтительное приветствие, пышное имя, больше похожее на титул, и даже звучание названного имени — все это показалось ей правильным и созвучным чему-то забытому внутри ее памяти, чего сейчас она не помнила, но очень хотела вспомнить.
И тут она увидела, как расширились глаза у незнакомца. Он заметил в храме еще одну девушку, и взгляд его заметался. Не допустил ли он ошибку?
— Не бойся, герой, — холодно улыбнулась темноволосая, — Ты не ошибся. Греине — это я. А это… это моя двоюродная сестра… ее зовут Лавена.
Глаза у светловолосой удивленно распахнулись.
— Лавена? — словно пробуя на вкус, повторила она и улыбнулась. — Похоже…

Глава 47


Глава 46
Гарольд упрямо пересекал цветущую долину по пояс в траве, пока не наткнулся на укатанную и утоптанную дорогу.
- Уже лучше, - проворчал он себе под нос, осматриваясь по сторонам.
Выбор перед ним стоял не проще, чем перед Буридановым ослом. Тот идеализированный осёл, видимо, так и помер, не в силах выбрать между двумя одинаковыми копнами сена. Ибо в том логическом эксперименте никаких шансов на выживание ученый монах Буридан своему ослу не оставил. Хорошо, что реальный человек может совершать нелогичные поступки. Это спасает его при невозможности логически обосновать свой выбор.
Гарри просто плюнул на логику и повернул по дороге налево. Хотя вариант пойти направо был ничем не хуже.
Плюнул и пошел, мельком отметив, что в месте его плевка съежилась и пожухла трава…
Пройдя с милю и наблюдая вокруг все тот же красивый, но безжизненный пейзаж, Поттер все же задался вопросом. А какого дементора он прет именно в эту сторону?
Он остановился и вслушался в свои ощущения. Медленно поворачиваясь вокруг собственной оси, он хотел почувствовать хоть что-то, что подтвердит верное направление к его цели. К его главной цели. К Гермионе.
Сердце его вдруг глухо бухнуло. Открыв глаза, он обнаружил перед собой убегающую вдаль дорогу. Оглянувшись, он обнаружил позади себя свои же следы в придорожной пыли.
Ха! Он идет в правильном направлении. И логика тут ни при чем. Его ведет и направляет его темная магия, связанная с магией его подруги. Его любимой. Его половинки.
Гарри тряхнул своей проволочной шевелюрой и решил сменить способ перемещения. Прицелившись в исчезающую за косогором ниточку дороги, он с грацией тролля повернулся и аппарировал.
Хлопок.
И вот он стоит на вершине косогора.
Под склоном холма пестрит домами какое-то поселение. Вокруг него зеленеют возделанные поля и пастбища. Цепочка косарей, неторопливо взмахивая неразличимыми с такого расстояния косами или серпами, укладывает перед собой траву ряд за рядом.
Посреди селения, как гнилой зуб торчит грубо сколоченная вышка. И полощется на свежем ветерке светлая куртка дозорного.
- Сейчас меня увидят, - пробормотал Гарри, раздумывая, не улечься ли ему на обочине, пока этого не произошло. Потом вспомнил про горб и снова сплюнул. – Перебьются. Интересно, какую встречу мне устроят?
Трава еще дымилась от плевка Поттера, а караульный на башне уже поднял тревогу. Хриплый рев рожка разорвал полуденную тишину. В селении и его окрестностях начался переполох. Сломав цепочку, бежали в селение косари, дороги и дорожки затянула пыль от копыт злобно ржущих коней. Забряцало металлическим дребезгом холодное оружие всех видов.
- Хлеба с солью не будет, - мрачно кивнул головой Гарри. – Но делать нечего. Я должен здесь пройти, и я здесь пройду, ребята…
* * *
Он стоял словно в фокусе ненависти.
Местные жители охватили его в полукруг, сжимая в руках оружие.
Оружие поражало своей разнообразностью.
Были тут и тяжелые мечи, тускло отсвечивающие своими лезвиями на солнце. Были топоры, копья, ножи и просто остро заточенные прутья из темного металла.
Вся эта местная рать с готовностью окружила бы его со всех сторон, но их держало заклинание Поттера, которое никому не давало зайти ему за спину. Группы воинов безуспешно толкались на флангах, стараясь протиснуться, но незнакомая им темная магия твердо сдерживала их патриотические порывы.
- Сонорус! Кто здесь старший?
Его голос громом прокатился по равнине.
Многоголосый рев местных немедленно стих. Стали слышны отдельные возгласы, которые раньше было не разобрать.
- Тварь!
- Мерзкая тварь!
- Чудовище!
- Мерзкое чудовище!
- Убить его!
- Уби-и-и-и-ть!!!
Гарри холодным взглядом прошелся по рядам противников. Здесь не было никого, кто мог бы реально противостоять ему.
И что прикажете делать?
Разогнать эту свору простенькими заклинаниями? Врезать, так сказать, дуракам по сусалам, чтобы заткнулись и разбежались?
Видимо, это будет самым правильным решением. Не убивать же этих «пейзан».
Он уже, поднял палочку, которую ловко держали когти его правой руки, как вдруг, толпа жителей раздалась, словно освобождая кому-то путь.
В длиннополой одежде, опираясь на посох, вперед выступил глубокий старик. Волосы его были седы и развевались на легком ветерке, то и дело, падая на глаза, но, казалось, что ему это вовсе не мешает. Голова его была опущена. Неспешно переставляя ноги, он преодолел те пятьдесят ярдов, что отделяли защитников селения от пришельца и остановился в двух шагах от Поттера.
- Кто ты, старик?
Его собеседник медленно поднял голову. Их взгляды встретились.
Гарри мгновенно ощутил, как сдавило его виски. Словно в тисках.
Хм.
Прошли те времена, когда его можно было смутить таким простеньким ментальным нападением. Поттер мотнул головой, сбрасывая с себя немудреные чары местного мага.
- Зря стараешься, старик. Не тебе со мной тягаться. Вели своим воинам расступиться и пропустить меня. Я не хочу лишней крови. Ваше селение меня не интересует.
Старик моргнул. Глаза его слезились, и весь его облик говорил о том, что все ему дается с огромным трудом.
Гарри усмехнулся и слегка расслабился. Этот хранитель местной магии ему тоже не соперник.
- Мне долго ждать?
Старик неопределенно кивнул головой. Понимай, как знаешь. То ли признал свое бессилие, то ли проснулся, мать его за ногу.
- Убери своих людей, - проникновенным тоном продолжил Поттер, - зачем тебе перечить мне? Я же пообещал не трогать никого из ваших.
Старец открыл рот и низким горловым голосом произнес:
- Ты все же явился сюда, отродье демона!
Местные, как по команде лязгнули своими железками.
Блин!
Поттер понял, что вечер перестает быть томным. Этот старикашка, отнюдь, не был настроен на мирный лад.
- Да ладно, много ты обо мне знаешь, старик…
- Молчи! – с неожиданной силой вскричал старец. – Мы сотни лет опасались твоего появления! Творили заклинания, приносили жертвы, но попущением богини Дану ты все же пришел!
- Да? – удивился Поттер. – Прям таки ждали меня и жертвы приносили? Хм. Видимо, мало приносили. Не хватило мне ваших жертв, вот я и приперся.
Гарри откровенно разозлился. Местный придурок пытается сделать из него эпичного монстра. Да еще и легендарного, которого долго ждали, оказывается. Уроды, блин!
- Молчи, презренный! Не тебе судить о промыслах богини! Она ниспослала тебя нам в наказание за грехи наши! Но видит провидение, сей день мы искупим свою вину!
Старик шагнул вперед.
Гарри отступил на шаг, еще надеясь, что удастся избежать кровопролития.
- Ты хоть кто такой? Имя у тебя есть или звание какое-нибудь?
Старик злобно улыбнулся.
- Хочешь знать, кто сокрушит тебя? Меня зовут Ноури! Я высший друид совета Дану! И ты сейчас познаешь мою силу, презренный демон!
Силуэт старца вдруг размылся в серое пятно. Из центра его на Гарри уставился грозный глаз в опушке желтых ресниц. Очертания его стали вдруг нестерпимо резкими и словно подсвеченными изнутри.
Гарри понял, что сейчас ему нанесут удар. Его палочка дернулась вверх, а губы округлились для «Протего Максима», но он опоздал. Его горб словно вспыхнул пламенем, судорога пронзила его тело острой болью.
- Кривой дементор, что это?
Неведомая сила вдруг навалилась на его затылок, пригибая к земле. Что-то свистнуло над ухом, как плеть, наносящая безжалостный удар. Краем газа он увидел, как гибкое членистое щупальце вылетело из-за его спины и впилось в зрачок грозного глаза!
Еще мгновение и он отскочил назад, еще не понимая, что произошло.
Друид уже падал, пораженный в грудь безжалостным ударом. А членистое щупальце вырвало из его груди дымящееся сердце, насаженное на иззубренное острие!
Великий Мерлин! Этот удар был нанесен из его странного горба!
* * *
Светлейшая Греине вышла на возвышение перед храмом, и вся площадь разразилась приветственными криками.
- Лавена, ты такое когда-нибудь видела? Помнишь?
- Нет, повелительница. Такого я никогда не видела.
- И я не видела. И меня это беспокоит.
Лавена улыбнулась отрешенной улыбкой.
- Они же приветствуют тебя. Отбрось сомнения.
Греине всматривалась в толпу на площади.
Столпившиеся на ней люди вздымали вверх руки, и слезы радости текли по их щекам. Они жаждали чуда, и оно пришло! Они мечтали о пришествии дочери богини, и она явилась им! Вот она – заступница и воительница, которой не страшны никакие враги!
Щеки светлейшей Греине порозовели. Все смутные сомнения отступили на второй план.
Вот оно!
Народ бьется в пароксизме счастья от ее появления. Ее боготворят! Ей поклоняются! Она - высшее существо! Ее слово – закон. Ее внимание – счастье! Ее благосклонный взгляд – блаженство!
Не этого ли она ждала всю свою жизнь? Не это ли является высшим смыслом ее жизни?
Пусть она не помнит своего прошлого. Пусть она не знает ни законов, ни правил жизни в этом мире. Разве сейчас это важно? Разве это имеет хоть какое-то значение перед лицом той высшей власти, которую теперь олицетворяет она одна – светлейшая Греине – дочь богини Дану!
- Ваш народ приветствует вас, светлейшая Греине! – негромко шепнул ей верховный тан Ллир. – Вы вернули ему надежду, и он ждет от вас подвига! Страшная опасность грозит этому миру. И люди ждут от вас чуда!
- Что?
Греине повернулась к Ллиру. Лицо ее стало строгим и жестким…
- Опасность? И вы только сейчас докладываете мне об этом?
Ллир от неожиданности даже отступил на шаг назад. От его собеседницы повеяло таким гневом, что он растерялся.
Весь его план был построен на единственной возможности спасти ситуацию: совместной магией друидов ввести в заблуждение одного из самых страшных противников, а затем столкнуть двух темных магов в смертельном поединке.
План этот подразумевал тонкую обработку сознания этой мнимой Греине, с целью постепенного принятия ей неотвратимости и необходимости защиты народа лепроханов от вторжения их извечного врага. И все шло, как задумано. Вот только сама Греине оказалась не такой покорной и управляемой, как планировалось. Она уже требует ответа от него! Подумать только! От него – от Верховного Тана Ллира! Надо что-то делать.
- Я хотел рассказать вам обо всем при личной беседе…
Светлейшая Греине холодно смотрела на Ллира. От него веяло растерянностью и злобой. Он пытался оправдаться или как-то извернуться, чтобы обелить себя и подчинить себе посланницу богини.
Все это Греине прочитала на лице Ллира, как в раскрытой книге. И если бы кто-то сейчас попытался объяснить ей, что это элементарная легилименция, она даже не поняла бы, о чем идет речь. Перед ней стоял слабый правитель. И слабость его была на грани предательства. Говорить с ним было не о чем. Его надо было допрашивать!
Мельком она взглянула на свиту Ллира. Рослые военноначальники с недоумением смотрели на своего Верховного Тана и взглядом испрашивали разрешения вмешаться.
Ага.
Вот оно осиное гнездо предателей своего народа!
К ним сошла посланница богини, а они, жалкие и ничтожные твари, думают лишь о том, как ограничить ее власть в угоду этому мелкому ублюдку Ллиру? Никому из них доверять нельзя!
- Как же боги проявляют свою силу? – пробормотала она почти шепотом.
- Им нужен проводник силы, о светлейшая, - шепнула сзади Лавена.
- Я и есть проводник воли Дану, - чуть громче возразила ей Греине.
- Я не об этом, госпожа. В храме я нашла два жезла. Один из них греет мою руку, а второй нет. Вот я и подумала…
- Дай сюда второй, - прошипела Греине, заводя свою правую руку за спину.
Теплая рукоятка легла в ее руку, и тут же по ней потекло приятное тепло, покалывающее пальцы и ладонь.
Ллир, думая, как выйти из неловкой ситуации и увести Греине с глаз многотысячной толпы, позорно проморгал этот момент.
- Светлейшая Греине удаляется для жертвоприношения великой богине Дану! – громко провозгласил он для толпы подданных.
И как гром среди ясного неба его поразил ответ мнимой дочери.
- Нет!
Толпа хором ахнула, хоть ей и не показывали табличек с соответствующим междометием.
- Я, дочь богини Дану, светлейшая Греине не могу делать жертвоприношения, в основе которых лежит ложь, корысть и предательство!
Мертвая тишина упала на площадь перед замком верховного правителя. Тысячи глаз впились в группу из трех человек, стоящую на возвышении перед храмом. Люди затаили дыхание, не понимая, что происходит.
Греине быстрым взглядом окинула все, что ее окружает.
Лавена за ее спиной и это хорошо. Она друг и союзник.
Ллир растерян, и придет в себя через несколько мгновений, которые ему давать нельзя. Его свита еще растерянней. И это тоже неплохо.
Смущают лучники на крепостной стене и те, кто прячется в отдушинах замка. В их руках оружие и нет никаких гарантий, что у всех выдержат нервы…
Деревянный жезл сверкнул в руках Греине красной молнией.
- Ступефай! Инкарцеро! Петрификус тоталум!
Оглушенного Ллира оплели магические веревки.
Греине развернулась к подданным правителя.
- Империо!
И в сторону лучников и отдушин.
- Конфудус Максима!
Завершающий аккорд прозвучал за ее спиной от Лавены.
- Импедимента!
Стражники, бросившиеся на выручку своему правителю, завязли на лестнице, словно мухи, угодившие в сахарный сироп…
* * *
Соул Крокер мрачно наблюдал за суетой, царящей в лагере.
- Барьер по-прежнему открыт, - раздалось за его спиной.
- Это ты, Робардс!
- А кто еще может рискнуть приблизиться к тебе со спины?
Вот тут хотелось бы сказать, что Крокер повернулся к собеседнику лицом, но это было бы грубым искажением фактов. Потому что повернуться Крокер не мог. Он мог только развернуться всем своим членистоногим телом рыжего муравья.
- Красавчик!
- Заткнись! Пройдет четверть часа, и ты сам будешь не краше.
- Знаю, - вздохнул Робардс и присел рядом с Крокером на жухлую траву.
Лагерь армии, вторгшейся в пределы лепроханов, кишел пред ними, как муравейник.
Хотя почему, как? Это и был муравейник.
Барьер Дану исказил сущность вторгнувшихся врагов, низведя их до образа членистоногих насекомых…


Глава 48


Крокер с неослабевающим интересом досмотрел, как скулы Робардса превращаются в мандибулы и проворчал:
— Пошли, посмотрим, что там эти неумехи настроили, а то потом намучаемся переделывать.
Два огромных рыжих муравья Высшей касты неспешно перебирая членистыми конечностями, направились к муравейнику, тьфу, к лагерю, конечно.
Их приближение вызвало паническую суету среди его обитателей, хотя трудно было представить, что такое возможно. Рыжие надсмотрщики задергались во все стороны, грозно щелкая мандибулами. А черные рабочие муравьи просто заметались, таща в передних лапах куски глины и камней, с колоссальной скоростью наваливая их на крепостную стену, опоясывающую лагерь.
Вообще-то в такой стене не было ни особого смысла, ни особой надобности. Никто на них не нападал за эти дни, и не было видно никаких подготовительных действий для такого нападения со стороны вражеских отрядов.
Стену придумал Крокер.
И сделал он это в тот момент, когда среди войска британских магов, полуобезумевшего от обращения в муравьев, уже начались стычки и драки между рыжими здоровяками надсмотрщиками и черными рабочими доходягами.
С трудом разделив дерущихся на две группы, Соул Крокер, страшно стрекоча усиленные Сонорусом проклятия и ругательства, провозгласил первоочередную общую задачу: срочно построить укрытие-крепость и обнести ее стеной со рвом.
Черные муравьи стали основной рабочей силой, а рыжим муравьям, кроме функции контроля, было приказано всячески помогать им и при необходимости подключаться к работе. Вплоть до того, что переносить этих самых черных работяг с одного участка стройки на другой, если это надо для быстроты и пользы дела.
Резон в этом был. Рыжие здоровяки носились в три раза быстрее черных работяг. Могли перетаскивать сразу по несколько черных муравьев. А уж сила у них была просто неимоверная. Правда, и по количеству было их раз в пять меньше, чем тех.
Таким образом, Соулу Крокеру удалось предотвратить всеобщий психоз и панику в войске британских магов.
Когда Робардс с уважением поинтересовался у старого друга, как такая идея пришла ему в голову, то услышал в ответ лишь лаконичный ответ:
— Как-как… как Бомбардой по темечку!
Робардс с Крокером пробежались вокруг строящегося укрепления.
М-да-а-а.
Если бы нечто подобное они захотели возвести до обращения магов в муравьев, то, скорее всего, ничего бы у них не вышло. А если бы и вышло, то криво и коряво. Только инстинктивные навыки этих коллективных насекомых, наложенные болезненным восприятием богини Дану на людей, смогли дать такой, прямо скажем, впечатляющий результат.
Ров идеального профиля опоясывал крепость. Был он глубоким, и раскаты его были круты и недоступны. Вынутый изо рва грунт весь до последнего камушка пошел для возведения стены. Камни и глина были так плотно притерты друг к другу, что производили впечатление кирпичной кладки, а на деле по прочности и превосходили ее.
Единственный вход в крепость располагался со стороны барьера богини Дану, чтобы быть невидимым для врагов. Ворота для него еще не сделали, поэтому в проеме постоянно дежурили четверо рыжих воинов. Это были Сэвидж, Руквуд, Эйвери и… и Эрни Макмиллан!
И вообще, по какому признаку магия барьера Дану уродовала британских магов — это было совершенно непонятно.
Например, в рабочие муравьи угодили: Ли Джордан, Симус Финниган, Ханна Абот, Терри Бут и прочие бойцы АД. А рыжими муравьями неожиданно стали Сьюзен Боунс, Падма и Парватти Патил, Анджелина Джонсон и Оливер Вуд!
Здорово, да?
А Грегори Гойл, Теодор Нотт, Маркус Флинт и (подумать только!) Драко Малфой стали муравьями рабочими!
Тут и впрямь недолго свихнуться.
Остальные сотрудники Отдела Тайн и дублинской секретной службы тоже поделилась на черных рабочих муравьев и их рыжих надсмотрщиков совершенно нелогичным и непонятным образом.
Эта бьющая в глаза несуразица злила Крокера неимоверно, но любые приемлемые варианты объяснений этого явления не выдерживали никакой критики, ибо были совершенно противоречивы.
— Хм. И что ты придумаешь, когда они все достроят? — поинтересовался Робардс.
— Все достроить невозможно! — отрезал Гавейн. — В крайнем случае, начнем перестраивать то, что уже построено.
— А чего мы вообще ждем здесь? На что надеемся? — осторожно поинтересовался Робардс.
Он уже не в первый раз задавал этот вопрос и получал в ответ лишь разъяренно щелкающие мандибулы начальника отдела Тайн. Поэтому заранее слегка отодвинулся, чтобы не рисковать.
Соул Крокер вздохнул.
Выглядело это так, что все его членистые лапы одновременно подогнулись и вновь выпрямились.
— Понимаешь, Робардс, — глухо произнес он, без гнева, но с какой-то странной интонацией, словно уговаривая сам себя, — план лепроханов не мог удастся полностью. Что бы они там не затеяли, они не могли учесть характер нашей темной парочки. Не могли!
Последние слова Крокер почти выкрикнул. Робардс слушал его и хотел покрутить головой, но в облике муравья сделать это не получалось. Ничего себе, крендебобель? Соул поставил все на безбашенность Поттера и Грейнджер? Ущипните меня. Это же Соул Крокер! Гроза преступных магов всех расцветок. Мастер тончайшего расчета и хитроумнейших комбинаций!
— Ты это серьезно? — охрипшим от волнения голосом выдавил из себя Робардс.
Раздался скрежет хитиновых лап по битым камням стройки. Соул повернулся и две пары фасеточных глаз уставились друг на друга в упор.
— Гавейн, — скрежещущим шепотом выдавил из себя Крокер, — эти олухи…
— Ты о лепроханах? — тоже шепотом перебил его Робардс.
— Да. Не перебивай. Эти олухи-лепроханы просто не понимают, с кем они связались! И будут за это жестоко наказаны. Ты мне другое скажи: что мы-то с тобой будем делать с этой непредсказуемой парой, после того как они вернутся?
— Тебе кажется, что это самый главный на сегодня вопрос? — Робардс был просто поражен и не скрывал этого. — И ты СЕЙЧАС думаешь об этом?
— Последнее время я ВСЕГДА ТОЛЬКО ОБ ЭТОМ и думаю, — щелкнул мандибулами Крокер и отвернулся…
* * *
Страшно недовольный собой и разозленный стычкой со старым друидом, Гарри шагал по дороге, словно забыв о своей способности к аппарации. Перед внутренним взором его все еще стояла развороченная грудь старика и его трепыхающееся сердце, пронзенное зазубренным жалом…
«Черный Скорпион! — орали в панике местные, разбегаясь во все стороны. — Он убил мудрейшего Моури! Спасайтесь! Берегитесь его жала! О, мерзкое чудовище!»
— Скорпион… — пробормотал Гарри потерянно, пытаясь рассмотреть в подробностях, что же это за диковинный горб у него за спиной.
Воздушная линза плохо передавала детали, к тому же запихнуть ее себе за спину никак не получалось. Поттер и так выгибал шею и этак, но толку от этого было чуть. Тогда он присел, ковыряясь в своем мешке в поисках чего-нибудь подходящего и уколол палец об какую-то цацку.
— Тьфу! Твою в три гоблина душу мать! — выругался он от души.
От очередного плевка Гарри трава не задымилась, а вспыхнула.
— Ну вот, так я и знал, — прошипел Поттер, затаптывая огонь. — Стоило мне кого-то убить, как общая ядовитость моей местной оболочки резко повысилась. Страшно подумать, что будет, если от моего жала погибнет еще с десяток аборигенов. Наверное, прямо изо рта струя пламени будет бить, как у дракона!
Поттер мрачно огляделся по сторонам.
В перелеске слева что-то мелькнуло. Он насторожился.
Его преследуют жители деревни? Решили проследить, куда направится монстр и сообщить, кому следует? Можно было бы аппарировать на пару миль отсюда, и сбить погоню со следа, но разумнее разобраться, кто его пытается сопровождать и зачем.
Гарри внимательно рассматривал заросли в надежде заметить что-нибудь подозрительное. Вот еще раз мелькнула в перелеске чья-то тень. Хрустнула под чьей-то ногой коряга. Качнулась и задрожала ветка. Хм, да там их несколько.
Довольно. Сейчас он выяснит, что за незваный эскорт топчется в кустах.
Поттер потоптался на месте и вдруг в несколько огромных прыжков преодолел полсотни ярдов, отделявших его от перелеска, и ворвался в него, словно тысяча чертей, раздавая удары по всему, что по внешнему виду отличалось от веток, стволов и травы. Зачем ему понадобилась именно такая кулачная расправа, он и сам себе не смог бы объяснить. Ведь можно было и магией, но… накипело, блин!
В результате все, что по внешнему виду отличалось от веток, стволов и травы в считанные мгновения было повержено на землю, и корчилось на ней, не представляя для Гарри никакой опасности.
Поттер с трудом разжал свои костяные кулаки, хитро сложенные из когтей, всмотрелся в побежденных и изумленно протянул:
— Твою дивизию! Вы кто такие, ребята?
* * *
— Организованность! Целеустремленность! Вера в собственные силы!
Светлейшая Греине строго посмотрела на Лавену.
— Госпожа, а как же божественная сила Дану?
Вопрос заданный самым невинным тоном привел Греине в замешательство.
— Да, конечно, — отрывисто согласилась она после небольшой паузы, — и божественная сила матери нашей — богини Дану. Добавь в последнюю фразу.
Лавена старательно заскрипела пером, а Греине в задумчивости остановилась перед окном. Мысли ее мучительно пробивали себе дорогу через зияющие лакуны в памяти. Ей здесь все пришлось начинать с нуля.
Арестован местный царек — Ллир вместе со своими приспешниками. Допрошенные поодиночке они лгут и выкручиваются, и явно скрывают что-то важное, что связано лично с ней — дочерью богини Дану — светлейшей Греине!
Налицо ложь, обман и предательство! Надо было принародно казнить негодяев, но она в бесконечной мудрости матери своей решила повременить с казнью. Поэтому мерзавцы брошены в каменные мешки, выходы из которых она сама зачаровала.
Дальше — больше. Местные служители великой богини погрязли в ереси и до сих пор не могут уразуметь простейшее двуединство божественной сущности богини Дану и дочери ее! Они не понимают жалким умом своим, что не только светлейшая Греине, но и сама богиня Дану в облике ее явилась этому несчастному миру, чтобы спасти его. Она потратила несколько часов своего бесценного времени на объяснение простейших понятий божественной сущности, но в ответ ей лишь молча посверкивали паучьи глазки местных священнослужителей по-дурацки именуемых друидами.
Греине разгневалась и закляла их заклятием Боли и Подвластия. Если раб не может усвоить правила госпожи через уши, приходится вгонять их ему розгами через задницу!
Вот опять.
Греине все чаще ловила себя на мысли, что в голове ее неизвестно как и неизвестно откуда появляются незнакомые ранее слова и понятия. Вот, например слово «розги», что обозначает? Ясно, что это предмет для наказания, но как он выглядит? Это палка? Или плетеный ремень? Или это колесико со звездочками, которое надевают на каблуки, чтобы управлять лошадью? Откуда берутся в голове слова, не подкрепленные материальными образами? Или это замысел матери ее Дану, чтобы дочь дошла до всего самостоятельно?
Но ведь сама богиня с ней. Она чувствует это. Она ощущает ее божественную силу, когда губы произносят неведомые заклинания и творят магию, которой не могут сопротивляться жалкие местные колдуны и знахари. Она чувствует ее силу, когда словно из ниоткуда появляются решения по управлению этим государством, появляются, как неоспариваемая данность. Она ведь только озвучивает ее и следит за исполнением воли богини. Ведь это так?
В очередной раз забредя в своих размышлениях в логический тупик, светлейшая Греине тряхнула каштановой гривой волос и вернулась к текущим делам:
— Любезная Лавена, отложите на время Скрижаль Мудрости богини. Я продиктую вам несколько указов…
И Греине начала диктовать.
Мудрость богини подсказывала ей, что бесполезно пытаться резко изменить жизненный уклад и экономические отношения в этом обществе на более прогрессивные. Такие перемены даются ценой огромных усилий и не всегда приводят к нужному результату.
Наоборот, велик риск ввергнуть страну в хаос. Такими преобразованиями можно заняться позже, благо у нее в запасе вечность.
Поэтому ее указы больше походили на приказы главнокомандующего перед генеральным сражением. Сейчас ее задача не создавать и растить новые силы, а грамотно распорядиться тем, что есть в наличии здесь и сейчас!
Греине продиктовала указ о перемещении всего запаса продовольствия в столицу. Населению предписывалось оставить себе месячный запас еды, а все остальное сдать в хранилища государства на хранение. Светлейшая Греине обещала честно вернуть все населению по окончании войны. А до тех пор в столице вводилась карточная система выдачи продовольствия.
С этим все. Теперь об угрозе извне.
Итак, армия варваров нависла над западом ее страны. Они прорвались сквозь магический рубеж, возведенный в незапамятные времена ее матерью. Значит, эта армия врагов очень сильна. Но провидением богини Дану полководец этой армии — мерзкий Черный Скорпион оторван от своего войска и бродит где-то по равнине между морем и столицей страны. Последний раз его видели в трех днях конного пути от города. Он совершил очередное мерзкое злодеяние и скрылся от погони. Но деваться ему некуда. Он должен искать пути возвращения к своему войску. Тогда и только тогда он двинет свою армаду на столицу. Значит, допускать это воссоединение нельзя.
Греине продиктовала указ о создании кордонной службы, пересекающей всю страну с севера на юг. Всем отрядам вменялось не допустить прорыва Черного Скорпиона на запад. В случае обнаружения злодея им следовало подать весть в столицу и отвлекать врага, не вступая с ним в прямые схватки, но и не упуская из вида до прибытия главных сил.
Потом она диктовала указ о комендантском часе в столице. Негоже честным гражданам красться в ночной темноте, как ворам. От заката солнца до рассвета они должны сидеть по домам, если не заняты на общественных работах или в охране крепостных стен и ворот.
Под конец Греине продиктовала еще два приказа о расходовании казны на содержание армии и служителей закона, и отпустила Лавену.
Светловолосая девушка тихонько вздохнула с облегчением. Она уставала от этой писанины, но безропотно несла на себе обязанности секретаря, иногда даже помогая уточнять формулировки и подбирать точные термины.
— Устала? — услышала-таки ее вздох Греине и повернулась к Лавене. — Иди отдыхай. Завтра будет утомительный день. Завтра я ревизую казначейство. Ты пойдешь со мной.
— Но госпожа…
— Ты пойдешь со мной, Лавена! Такова моя воля. И старайся почаще напрягать свою память. Может быть, ты еще что-то вспомнишь об этой школе… ну ты поняла меня…
— Слушаюсь, госпожа, — склонила голову Лавена и бесшумно удалилась из зала…
* * *
— Вы кто такие, ребята? — повторил Гарри в растерянности.
«Ребята» копошились на земле, скребя по земле и траве костяшками пальцев. Костяшками! Плоти на них не было, ибо все они были только скелетами и челюсти их цвели белозубыми улыбками от уха до уха. То есть от ушной впадины, до ушной впадины. Да и не улыбки это вовсе, а обычные оскалы черепов.
— Вот и понаблюдали, клянусь зубами оборотня, — простонал один из скелетов, пытаясь встать на четвереньки.
Гарри попробовал быстро пересчитать скелеты. Больше десяти штук. Штук. Назвать их особями как-то не поворачивался язык.
— Быстро отвечайте, кто вы такие? — повторил Поттер, с угрозой вытаскивая палочку. — А то, клянусь Мерлином, мне придется доломать магией то, что еще не сломали мои кулаки.
Скелеты с оживлением зашевелились.
— Ага, Мерлином он клянется…
— Он что ли?
— Ну и нюх у тебя, Донован, даром, что ты смотритель подземелий Дублина…
Гарри опустил палочку.
— Смотритель подземелий Дублина? Так вы…
— Да-да. Мы гоблины Дублина и явились сюда по твоему вызову, хоть и прозвучал он как-то странно.
Скелеты поднимались на ноги и, прихрамывая, подходили к Поттеру.
Гарри, наконец, сообразил и, сунув руку в мешок, вытащил из него ту самую цацку, об которую он недавно укололся и выругался, помянув гоблинов. Это была та самая цепочка с простеньким кулоном, которую дал ему гоблин в подземелье Дублина…

Глава 49


Достопочтенный танни Атти осторожно пробирался вдоль крепостной стены, как вдруг жесткие руки обхватили его сзади за шею.
— Ну что, мерзкий блюдолиз? Не пора ли нам закончить наш старый спор? Хочешь, сверну тебе шею, как гусенку?
Шепот ненавистного голоса мгновенно подсказал Атти, кто именно его душит.
— Ар-р-рла-а-ан, пр-р-р…хр-р-р… ти-и-и.
— Ух, как красиво запел, змеиный потрох!
Танни Арлан повалил своего полузадушенного врага на землю, но потом с сожалением ослабил хватку на его горле и приподнялся, упираясь своему давнему недругу коленом в позвоночник.
— Сдавайся, иначе твой хребет сейчас разделится на две неравные части.
— Хр-р-р… ф-ф-у-у-у… что за выходки, Арлан? Мы служим одному повелителю…
— Нет у нас больше повелителя, Атти. Был, да весь вышел. Проси пощады, пронырливый гаденыш!
Арлан надавил сильнее.
— Хр-р-р-р, да что же ты злой такой? Все, все… сдаюсь… пощади меня…
— Вот так-то лучше!
Арлан быстро обшарил перевязь своего пленника, вытащил из его ножен короткий меч и два кинжала, связал его руки грубой пеньковой веревкой и поднялся на ноги, не преминув заодно наступить Атти на спину.
— Сядь и повернись ко мне.
Атти завозился на земле, помотал головой, кривя лицо от боли в шее, и неловко привалился плечом к цоколю крепостной стены, помогая себе ногами.
— Что здесь произошло? Почему на донжоне замка крепости нет штандарта Верховного Тана?
— Нет Верховного Тана, нет и штандарта, — криво ухмыльнулся Арлан, раскидывая свой плащ и удобно усаживаясь на поребрик рва крепости. — Чего тут непонятного?
— Что с Верховным Таном?
— Низложен.
— Это твоя работа? — с крайним удивлением произнес Атти. — Поздравляю! Никогда бы не подумал, что такая дубина как ты, сможет провернуть что-то подобное.
— Была бы это моя работа, стал бы я марать об тебя руки, — проворчал Арлан. — Я сам еле успел вовремя унести ноги. Тан Ллир пал жертвой своей собственной затеи. Эта его мнимая Дочь Дану так прекрасно восприняла внушённую ей роль, что приказала кинуть в темницы и его самого и все его ближайшее окружение.
— А ты где был в это время? — с некоторым ехидством спросил Атти, как бы намекая, что Арлан уже не входит в ближайшее окружение Верховного Тана.
— Я был за углом, — мрачно ответил Арлан и, увидев непонимающий взгляд Атти, нехотя, пояснил. — Прижало по малой нужде, пока за угол зашел отлить, их всех и взяли!
— Ты страшный человек! — прыснул от смеха Атти. — Какое фатальное совпадение! Жутко представить себе, что случилось бы с нашим верховным повелителем и его свитой, если бы ты отошел, скажем, посрать!
— Заткнись!
— Молчу, молчу. Значит, эта девица Грейнджер полностью уверена, что она посланница и дочь богини. И она начала пользоваться своими правами, считая их неограниченными. Не говоря уже о магии. Интересно, как она сама воспринимает свои магические силы? Они должны были бы ее тревожить.
— Да ничего подобного. Она приписывает себе лишь роль посредника между людьми и богиней Дану, и повсеместно объявляет о том, что она сама и великая богиня суть одно и то же.
Арлан кратко рассказал Атти о последних событиях в столице.
— О, как! Занятно. Замечательный поворот!
— Ты совсем придурок или притворяешься? — разозлился Арлан. — Что хорошего? Весь план полетел псу под хвост!
— Вот почему тебе поручают лишь самые примитивные дела, где не требуется ничего, кроме грубой силы и предельно простых инструкций. Дорогой танни Арлан, у вас напрочь отсутствует воображение!
— Сейчас как врежу! — погрозил тот кулаком своему пленнику. — Костей не соберешь! Говори нормально. Чем же тебе так понравилась эта ситуация?
— Руки развяжи, — делая равнодушное лицо, предложил Атти.
Арлан чуть не застонал от раздирающих его противоречивых чувств.
Ох, прирезать бы этого наглого выскочку. Но ведь у него самого в голове ни одной дельной мысли нет, а этот недоносок вечно придумывает что-нибудь этакое.
— Ладно. Но смотри, если попытаешься меня обмануть.
Потирая чуть опухшие запястья, Атти что-то прикидывал про себя и азартно раздувал ноздри, как гончая, учуявшая дичь.
— Ну что ты там сопишь? Рассказывай, что ты там надумал.
— Да ничего особенного я не надумал. Все и само по себе идет просто великолепно!
Арлан смотрел в самодовольную рожу пленника, чувствуя себя обманутым.
— Ну, гад! Сейчас ты у меня получишь…
— Да погоди, ты. Я не шучу и не издеваюсь. Действительно все идет хорошо. Пусть наш Верховный Тан пока немного посидит под замком. Любому правителю это полезно. От него не убудет. Их ведь кормят? Поят?
Арлан кивнул, остывая. Он еще не понял, к чему клонит Атти, но чувствовал, что на этот раз скользкий тан говорит серьезно.
— Ну и пусть себе сидят и берегут силы. Им, по крайней мере, теперь не грозит опасность погибнуть в битве с Черным Скорпионом. Это понятно?
Арлан кивнул.
— Теперь об этой Грейнджер. Раз она полностью верит в свое божественное происхождение и взяла на себя всю полноту власти, значит, она не сможет уклониться от схватки со своим собратом, который представляется ей теперь самым главным злом в этом мире. Это тоже ясно?
Арлан кивнул.
— Остается лишь главная проблема: как провести битву так, чтобы погибли ОБА темных мага? Мне не верится, что они поубивают друг друга. Кто-то из них останется победителем. И вот этого победителя нам надо умертвить.
— Хорошенькая задачка, — покрутил головой Арлан.
— Да она с самого начала такой и была. Просто действующих лиц было побольше. Но ведь смертельный удар все равно наносит кто-то один. Не так ли?
— На что ты намекаешь?
— Темных магов двое и нас с тобой двое. Ты уже изгадил свою репутацию в глазах светлейшей Греине, а меня она еще не видела. Я явлюсь к ней, под видом разоблачителя Ллира и яростного патриота. Вотрусь в доверие. Не думаю, что она откажется от опального героя, готового сложить голову за отчизну и богиню…
— А я? — до Арлана начало доходить, какую роль отводит ему Атти. — Ты хочешь, чтобы я пошел искать этого Черного Скорпиона? И стал его оруженосцем? Да ты что, охренел, что ли?
— Вот и весь твой патриотизм, Арлан. Вот и вся твоя преданность Верховному Тану.
Атти скорчил гримасу, разглядывая своего победителя с явным презрением.
— Придержи язык! — Арлан почесал в затылке. — А если он меня убьет без всяких разговоров и переговоров?
— Если поведешь себя умно, то ничего с тобой не случится. Этот Поттер не такой уж конченый злодей и для развлечения никого не убивает. Я его уже давно изучаю, так что не сомневайся. Пообещай ему нарисовать план столицы, расскажи о высоте крепостных стен и о слабых местах в обороне. И не ври! Говори только правду.
— Правду? Врагу?
— Арлан, ты неисправим, — вздохнул Атти безнадежно.
— Мне надо подумать, — буркнул Арлан.
— Думай, думай, — многозначительно прищурился Атти, — на всякий случай имей в виду, что только я знаю, где сейчас хранится Сокровище. И еще подумай о том, что после того, как мы избавимся от темных магов, нам вовсе не обязательно освобождать из темницы Ллира и всех его прихлебателей…
* * *
Кордонный отряд лепроханов наткнулся на них после полудня.
Гоблинская свита скелетов Поттера к тому времени уже увеличилась до полусотни особей. Они следовали тремя группами сзади, слева и справа от Черного Скорпиона и вместе с ним составляли отряд весьма зловещего внешнего вида. Вооружены гоблины были длинными ножами, совершенно непохожими на знакомые Поттеру затрапезные гоблинские ножи. Видели и слышали скелеты прекрасно, а так же имели весьма тонкое обоняние.
Глядя в их пустые глазницы, ушницы (или как их там) и зияющий провал носа, понять разумом это было совершенно невозможно. Поттер и не пытался. Темномагическим проникновением он прощупал пару своих неожиданных соратников, убедился, что перед ним живая плоть и выкинул этот вопрос из головы. Они такие же скелеты, как он Черный Скорпион — гротескные отображения этого больного мира богини Дану.
А почему этот мир больной?
Трудно сказать, но Гарри неким шестым чувством темного мага ощущал какой-то мертвенный холод, струящийся по этому миру и ощущаемый им независимо от температуры воздуха и времени суток. Этот холод был величиной постоянной, независимой от погоды или присутствия собственно лепроханов.
Гоблины оказались ребята вполне себе ничего. Они даже пытались угостить Поттера на завтрак свежевыкопанными корешками и свежевырванной печенью какого парнокопытного животного, но тот деликатно отказался.
Позавтракать Гарри удалось, обокрав диких лесных пчел, проживавших в дупле старого дерева. Причем кража была совершена с применением темной магии. Не желая разорять улей, но и не имея возможности достать мед через дупло, бдительно охраняемое пчелами, Гарри засунул руку прямо в толщу ствола под дуплом и добрался до сот снизу. Не дожидаясь, пока опасные насекомые обнаружат пропажу, он поспешно удалился на безопасное расстояние и принялся жевать приторно сладкий душистый кусок сот. Завершением трапезы стала пинта холодной воды из родника.
После завтрака Гарри скомандовал выступление. Он очень тщательно проверил направление, убедился, что темномагическая связь с Гермионой в целости и сохранности, и отряд двинулся вперед.
Какое-то время они шли по перелескам, а потом вышли на открытое пространство и пошагали по цветущей степи. Через два часа Поттер наткнулся на глубокую борозду, пересекающую их путь, и остановился, внимательно ее рассматривая.
Идеально ровная борозда глубиной фута два, уходящая в обе стороны, на сколько хватало взгляда, показалась ему несколько странной. Это была не канава и не ирригационный канал. Она была неправдоподобно прямой. Ни человек, ни машина не могли прочертить такую идеально прямую линию по волнистым степным просторам. Словно исполинский хлыст нанес удар по земле, оставив след. И от этого следа пованивало той же мертвечиной, что и от всего этого мира. Только чуть сильнее.
Гарри пожал плечами и, перешагнув через канаву, двинулся вперед.
Словно огромная басовая струна лопнула в воздухе. Пространство на мгновение подалось рябью, мигнуло и вновь застыло в сонной хмари полуденного зноя.
— Кривой дементор, — настороженно огляделся Поттер, — явно сработали какие-то Сигнальные или Сторожевые чары.
Гоблины, тьфу, то есть скелеты заозирались в разные стороны.
Над степью раздалось уже знакомое Гарри жужжание.
— Птицы? — проскрипел кто-то из гоблинов.
Но это были не птицы. Это были огромные летающие насекомые, по форме напоминающие нечто среднее между осой и шершнем. Их круглые фасеточные глаза зорко обшаривали каждую травинку на склоне, крылья с бешеной скоростью рубили воздух, а из задней части тела недвусмысленно торчали острые жала дюймов по пять длиной!
Короче, старые знакомые, которые пытались обнаружить и собрать магию вихря, поглощенную Поттером. Видимо, эти «пташки» умели не только собирать магию, но и нести охрану или, как минимум, реагировать на срабатывание Охранных чар.
Набралось этих тварей примерно с десяток. Близко они не подлетали и вели себя довольно мирно, но неуклонно сопровождали двинувшийся дальше отряд Поттера. Это был нехороший знак, но избавиться от этих незваных попутчиков, не было никакой возможности.
Дурные предчувствия Поттера подтвердились довольно быстро. Слева и справа на горизонте начали расти две темные точки. По мере приближения они растягивались в темные полосы. Потом полосы распались на фигурки отдельных всадников и превратились в два многочисленных отряда воинов, окружающих их с двух сторон.
— К бою! — скомандовал Гарри.
Как и было договорено заранее, гоблины рассыпались в круг, в центре которого оказался Поттер, и ощетинились ножами, которые выросли в размерах прямо на глазах и превратились в длинные обоюдоострые мечи, заблестевшие на солнце полированными гранями.
Гарри вытащил из кармана палочку и напрягся.
Неожиданно он почувствовал, что вновь ожил его горб. Подняв голову, он смог рассмотреть хищное жало на длинном отростке цвета полированной стали. Оно вздымалось над его головой не меньше, чем на два ярда и довольно быстро вертелось во все стороны, словно наблюдая за вражескими отрядами. На миг мелькнуло брезгливое удивление, но тут же сменилось уверенностью, что жало — это не только жало. Это еще может быть… должно быть… а вдруг оно имеет органы чувств?
Гарри опустил голову, пытаясь ментально проникнуть в жало, и его сознание тут же проколола острейшая пронзительная игла!
В мозг хлынули ярчайшие изображения, усиленные звуки, дыхание ветра, ароматы трав!
В тоже время он продолжал видеть, слышать и ощущать и своими органами чувств. Это было поразительное ощущение — раздвоенность восприятия мира при его странном и гармоничном единстве!
— Хм! — не удержался, Поттер разглядывая одновременно оба отряда противников, находящихся в противоположных сторонах. — Прикольно. Теперь можно головой не вертеть, тем более, что горб мешает…
Расстояние между редким кольцом отряда Поттера и врагами стремительно сокращалось. Каким-то нечувствительным круговым обзором, он оценил, что численность «пташек» серьезно увеличилась. Эту часть вражеского войска скидывать со счетов было нельзя ни в коем случае. Длинные черные жала исполинских насекомых не давали в этом усомниться. И надо помнить, что они умеют собирать магию.
Отряды лепроханов не стали тратить время на угрозы или ритуалы перед началом сражения, а сразу обрушились на, хоть и диковинного, но малочисленного противника. Несколько сотен воинов, уставив пики, были готовы растоптать, пронзить и расплющить врага ударом с двух сторон!
— Я задержу их ненадолго, и тогда не зевайте! — крикнул Поттер гоблинам.
До ближайших лошадиных морд оставалось всего ярдов тридцать. Было уже видно, как из них летят клочья белой пены, и как терзают бока коней беспощадные шпоры всадников.
Гарри крутанулся на месте, рассылая широким веером заклятие Замедления.
Первый ряд всадников застрял на месте. Но задние ряды, не подвергшиеся воздействию заклятия, по инерции буквально протащили своих собратьев до самого круга гоблинов. Правда ход их сильно замедлился, и массового таранного удара конницы не получилось. Блеснули гоблинские мечи и наконечники копий лепроханов в треске обрубаемых древков посыпались в измятую траву…
Как ни странно, но круг гоблинов устоял и даже не сломал строй. Никто из скелетов не дрогнул под напором конской массы и не отступил даже на полшага.
Рев нападающих, злобное ржание раненных лошадей, лязг стали о сталь слились в общий свирепый рев битвы. И в центре этого рукотворного катаклизма стоял Поттер и держал свои чары на тщетно атакующих врагах.
Меж тем отряды лепроханов, атаковавшие с двух сторон, словно под действием приливных сил растеклись вокруг всего круга гоблинов и ожесточенно рвались к центру. Не было ни малейшего сомнения в том, что их главная цель — это Черный Скорпион, а вооруженные мечами скелеты они рассматривают лишь как охрану или телохранителей.
Понял это и Поттер. Имея практически круговой обзор, он читал лютую ненависть в глазах лепроханов. Такой страстный посыл не мог остаться без его ответа. Гарри почувствовал ответный прилив злости, еще раз взмахнул вкруговую палочкой, и всю массу лепроханов раскидало по степи, как прошлогоднюю листву порывом ветра. Тугая волна магии покатилась от эпицентра во все стороны.
И тут проклятые «пташки», словно очнувшись, взвились в воздух. Их были уже сотни, если не тысячи. Сплошной круговой стеной они выстрелили вверх и в облаке сверкающих искр поглотили волну магии Поттера!
— Зиберлоты! — раздался восхищенный вопль какого-то лепрохана.
— Вот значит как? — прошипел Гарри, чувствуя, что лишился заметной части своих магических сил. — Интересные пчелки тут водятся. Ничего не скажешь.
Несмотря на горячку боя, он соображал быстро, четко и холодно.
Каждое магическое заклинание будет отнимать у него силу. Причем отнимать безвозвратно из-за присутствия этих тварей. Без них большая часть магии возвращалась бы обратно. Значит, всю его магию следует направлять вовне в таком виде, в каком ее не могут присвоить эти «пташки».
Поттер сунул левую руку наугад в свою сумку, выхватил из нее первую попавшуюся вещь, кажется, расческу, напрягся и трансфигурировал ее в оружие. В его сознании, так и отпечаталось — оружие. Чтобы его можно было метать и убивать врагов. И хорошо бы иметь возможность делать это многократно!
Расческа в руке растеклась в какую-то прикладистую рукоятку и обрела приличный вес. Гарри быстро осмотрел свое творение. Толстая трубка длиной два с половиной фута с массивной рукоятью. Из нее торчит острый наконечник то ли толстой стрелы, то ли тонкого дротика. Указательный палец лег на какое-то подобие курка. Некогда разбираться. Остается надеяться, что темная магия сработала правильно, и теперь он вооружен.
"И очень опасен", — усмехнулся про себя Поттер и шагнул вперед к поредевшим, но все еще опасным и упорным врагам…

Глава 50


Первый выстрел пришелся прямо в грудь рослому аборигену, который как-то умудрился протиснуться между гоблинами и орудовал при этом сразу двумя мечами.
Огненный дротик срезал на своем пути один из клинков лепрохана и впился в его грудную клетку. Все тело сраженного врага на мгновение полыхнуло зеленоватым сиянием, а дротик мгновенно отпрыгнул обратно в ствол оружия Поттера. Зиберлоты, не теряя ни мгновения, всей массой ринулись к падающему телу воина, но тут же отшатнулись от него, разочарованно треща крыльями.
— Не обломилось? — зло прокомментировал Гарри, направляя ствол на следующую цель.
Его самопальное творение темной магии, работало исправно, как многозарядный стреломет. С той лишь разницей, что стрела была одна и исправно возвращалась назад, не отдавая ни крохи магии сверх той, что требовалась для нанесения врагу смертельной раны.
Гарри и сам толком не понимал, наносит ли он врагам физическое или магическое поражение. Стрела на вид была совсем настоящей и материальной, но следов крови на лепроханах не оставляла, а зеленоватые вспышки подозрительно напоминали заклятие Смертью.
Поттер крутился во все стороны, поражая своим дротиком врагов, прорвавшихся к нему через цепь скелетов гоблинов, а жало скорпиона зорко охраняло его спину, время от времени пронзая наиболее настырных лепроханов.
Сколько бы ни было бойцов у противника, слишком долго это продолжаться не могло. Гора трупов вокруг кольца гоблинов и внутри него росла, а подкрепления лепроханам пока не предвиделось. Задние ряды их воинов, наконец, поняли, что происходит неладное, и осадили своих коней. Злобно мечущиеся вокруг места схватки зиберлоты, видимо, тоже уразумели тщетность своих попыток, отнять у врага хоть толику магии, и отлетели поодаль. Жалить скелеты гоблинов или Поттера — они не пытались.
И на том спасибо.
Гарри остановился и перевел дух. Живые воины врага в непосредственной близости к нему закончились, а стрелять между скелетами гоблинов он не решился. Как бы своих союзников не поубивать.
Кольцо воинов из остатков двух отрядов, застыло в неустойчивом равновесии. Их боевой дух был сломлен. Эти непостижимые скелеты с огромными мечами и их предводитель с диковинным оружием в руках и скорпионьим жалом за спиной, казалось, были неуязвимы и неутомимы. Завал свежих окровавленных трупов вокруг кольца скелетов, и застывших тел с белыми лицами и остекленевшими глазами внутри него, вызывали у повидавших виды лепроханских бойцов неподдельный мистический ужас, который ширился и становился тем сильнее, чем дольше они смотрели на этот гигантский кошмарный натюрморт.
Натюрморт. Мертвая натура. Точнее и не скажешь.
Всадники все более туго натягивали поводья, пока из команды лошадям стоять на месте, это не превратилось в команду пятиться назад. Ряды воинов лепроханов начали отступать фут за футом, пока расстояние между лошадиными мордами не достигло какой-то предельной величины. Кто-то самый малодушный первым дернул повод, разворачивая своего коня, и через несколько мгновений жалкие остатки двух грозных кордонных отрядов в пыли и беспорядочном топоте копыт помчались, рассыпаясь по равнине во все стороны…
* * *
— Моя госпожа, у меня плохие вести.
Танни Атти стоял у дверей, траурно склонив голову. Вся его поза кричала о беспредельной преданности и страшном разочаровании от того, что он принес своей госпоже недобрые новости.
— Рассказывайте, Атти.
Гермиона… то есть светлейшая Греине с беспокойством обернулась к своему верному слуге. Ей и в голову не могло придти, что проверка, которой она удостоила этого танни, была заблокирована им элементарной окклюменцией, уроки которой хитроумный Атти заблаговременно взял у некоего Струпьяра…
Не обнаружив лжи или тайных враждебных помыслов в сознании этого местного аристократа, который, по его словам, немало натерпелся от произвола смещенного ей правителя тана Ллира, светлейшая Греине назначила его командующим армией и своим политическим советником.
Атти с превеликим рвением выполнял все ее поручения и, спустя всего пару дней, стал для нее незаменимым помощником.
Неизменная спутница властительницы — Лавена — без восторга восприняла такое мгновенное возвышение местного аристократа и присматривалась к нему довольно настороженно. Если и были у нее сомнения по поводу этого человека, то до поры до времени она держала их при себе.
Атти интуитивно чувствовал эту настороженность Лавены, и пытался ее преодолеть, то с помощью уместной шутки, то применяя сердечную заботливость, словно они были старые добрые знакомые, но пока не преуспел.
— Наши отряды на кордоне потерпели поражение, при попытке убить Черного Скорпиона и его мерзкую свиту!
Светлейшая Греине резко откинулась в своем кресле, больше напоминавшем трон.
— Подробнее, пожалуйста, любезный Атти.
При слове «любезный» Лавена недовольно передернула плечами.
— Наши потери составили сто пятьде…
— Дальше! — Греине поморщилась, давая понять танни, что сейчас потери отрядов ее не интересуют…
— Черный Скорпион со своей свитой направляется к столице, моя госпожа, — заторопился Атти. — Они находятся в двух днях конного пути. Но двигаются пешим порядком. Можно ожидать, что они подойдут к стенам замка через трое-четверо суток.
— Кто принес эту весть, если сражение произошло так далеко отсюда?
— Зиберлоты доставили мне донесение от разбитых отрядов.
— Зиберлоты… — пробормотала Греине. — Им удалось вытянуть из врагов магию и обессилить их?
— Об этом в донесении ни слова, — виновато пожал плечами Атти. — Если бы такая попытка оказалась удачной, то они об этом обязательно упомянули бы. И о потерях наших врагов не написано ни слова…
— Полный разгром? — вскочила светлейшая Греине.
Глаза ее недобро вспыхнули. Она хотела сказать какую-то резкость, но кинув взгляд на виноватый вид своего помощника, с трудом сдержалась.
— Сделайте мне прогноз защиты столицы. Вы должны были составить план обороны.
— План почти готов, госпожа.
— Поторопитесь! Я жду вашего доклада…
* * *
— Я готов служить вам, мой сир!
Танни Арлан со всей силы вонзил свой меч в землю. Рядом с ним воткнул по самые рукоятки два кинжала и резко опустился на одно колено перед Поттером, распахнув на своей груди кольчужную наплечную накидку.
Именно так он представлял себе самую убедительную и искреннюю демонстрацию своей полной покорности и лояльности новому властителю.
Гарри оказался на этот счет несколько иного мнения. И когда незнакомый местный воин в облачении древнего рыцаря, бухнулся перед ним на одно колено, он даже несколько отскочил назад, и из горба за его спиной раздалось недовольное шипение. На какое-то мгновение ему почудилось, что сей рыцарь желает попросить руки прекрасной дамы. Но так как скелеты на даму были категорически не похожи, то единственным объектом внимания рыцаря, по всей видимости, оставался сам Поттер.
«Неужели гомик?» — мелькнула в его голове шальная мысль.
— Сир! Только ваши могучие темные силы и искусства смогут вырвать этот погибающий мир из лап древней и окостеневшей магии! — вещал вошедший в роль танни. — Спасите нас и требуйте себе всего, что пожелаете. Для вас я готов на все! Любая ваша прихоть будет исполнена!
Незнакомый рыцарь от волнения облизал губы, с мольбой глядя на Поттера.
«Точно гомик!» — Гарри прошиб холодный пот, хотя утро было довольно теплое.
— Э-э-э… так уж и любая прихоть… — Поттер криво улыбнулся, с болезненным удивлением рассматривая стоящего на коленях собеседника.
Тут уже щелкнуло в голове у танни Арлана.
«А почему этот Черный Скорпион так странно меня разглядывает и при этом нехорошо улыбается? Уж не наобещал ли я ему сейчас чего-то лишнего в своем театральном преклонении? Ну и мерзкая у него улыбочка. А куда это он смотрит? Или у меня гульфик отстегнут? А вдруг это чудовище предпочитает мальчиков? То есть, мужчин трахает. Клянусь подвязкой Богини Дану, какая же у него страшная рожа! А гульфик-то у него как оттопыривается солидно и недвусмысленно… А если он еще и гомик… Твою Дану мать! Да я попал…»
— Э-э-э-э… меня не заинтересовало ваше предложение… — немного спотыкаясь, пробормотал Гарри.
— Сир! А я ничего такого особенного вам и не предлагал, — в ужасе поспешно перебил его Арлан. — Я ведь в смысле хотел помочь вашему величеству захватить там столицу, значит, и ни боже мой чего еще…
«Показалось, — с облегчением подумал Поттер, — вроде не гомик. Обыкновенный предатель».
«Фу-у-у, ты! Видать, показалось мне. Внешне вполне нормальный злодей, и на извращенца не похож. Я же для него — обычный перебежчик».
— Клянись!
Поттер несколько разозлился на только что разыгранную нелепую сценку, в которой он оказался чуть ли не главным дурнем. И он резко протянул к лицу рыцаря-предателя ствол своего оружия.
— Чем клясться-то? — оторопел Арлан от такого резкого перехода от водевиля к драме.
— Жизнью! Или у тебя есть еще что-то, что ты можешь мне предложить??
«Ну и сука же ты, танни Атти, — с тоской подумал Арлан, кладя руку на холодный металл трубки, — наверняка же просчитал, что Черный Скорпион просто так без клятвы не поверит, но промолчал, гад!»
Произнеся вслед за Поттером формулу клятвы и пронаблюдав, как огненная петля трижды обогнула его руку, танни печально вздохнул:
— Что дальше, сир?
— Что дальше? Выдергивай свои клинки из земли и пошли. Было бы неплохо, если бы ты организовал нам какой-нибудь завтрак.
— Завтрак? — оживился Арлан. — Нет ничего проще, сир!
— Какой я тебе «сир»?
— А как же мне вас называть… или величать… э-э-э-э…
Гарри задумался. Ну, не сообщать же местным, что его зовут Гарри Поттером? Уж больно эпичный у него облик сейчас. Надо что-то такое… этакое… такое… в тему чтобы было…
— Обращайся ко мне — Скорпиус!
* * *
— Ну, а теперь рассказывай.
Гарри насытился и находился в весьма благодушном настроении.
— А что рассказывать, сир Скорпиус? — Арлан пожал плечами в недоумении. — От нас до столицы примерно семьдесят тысяч размахов…
— Чего? Каких размахов?
— Вот таких, — перебежчик танни раскинул руки в разные стороны.
— Угу. Это примерно полтора ярда, или пять футов… то есть… то есть… примерно сорок миль. Ага. Понятно.
Переждав процесс перевода мер длины одного мира в другой и толком ничего не поняв, танни Арлан продолжил:
— Высота стен крепости столицы составляет шесть размахов, а стены внутреннего замка достигают всех десяти!
— Пятнадцать ярдов, — пробормотал Поттер.
— Как скажете, — поклонился Арлан, толком не расслышав, — пятнадцать урдов, так пятнадцать.
И он покосился на скелеты гоблинов.
Те сидели поодаль и лакомились сырой лошадиной печенью. Нетрудно было догадаться, откуда они ее взяли.
А перед Поттером лениво дымился догорающий костер, на котором танни совсем недавно умело и сноровисто зажарил куски конины, приготовленные им с завидным мастерством и быстротой. Именно этим немудреным, но питательным блюдом они и позавтракали. Или пообедали, если взглянуть на солнце.
— Глубина рвов, наполненных водой, около трех размахов. В них полно греззлоттов…
— Стоп! Какие греззлотты? Это что еще за хрень?
— Это такие водные ящерицы, размаха два длиной и с острыми зубами.
— Крокодилы, значит… — почесал затылок Гарри. — Слушай, Арлан, а зачем ты мне это все рассказываешь?
Теперь пришла очередь танни чесать свой затылок.
— Но как же, сир Скорпиус? Раз вы пожелали захватить столицу…
— Кто тебе это сказал? Видал я вашу сраную столицу глубоко и надолго!
Гарри и Арлан с одинаковым удивлением смотрели друг на друга.
На лице «добровольного» перебежчика проступило явное недоумение и даже обида.
— Слушай меня внимательно, — Гарри, еще чувствуя к собеседнику снисходительную жалость, но одновременно и нарастающее раздражение, откинул осторожность в выражения. — Мне ваш мир нах не нужен! Все эти ваши зиберлотты и греззлотты, все эти ваши идиотские друиды и прочая нечисть — все это мне не интересно. Я пришел сюда только для того, чтобы найти тех, кто напал на мой мир. На мою магическую Британию. И все что мне от вас надо — это найти противоядие от той мерзости, которой травят магов моего мира. Даже золота, вами украденного, мне не слишком жалко. Плевать мне на него! Пусть твои соплеменники исправят то зло, которое причинили моему миру. Пусть исчезнут из моего мира навсегда. А с остальными проблемами я разберусь сам. Ну… или мне помогут разобраться. Я сюда пришел лишь потому, что вы пошли на нас войной. И не просто войной, а подлой и жестокой войной на уничтожение моего мира! Понимаешь ты это, чурка в кольчугу, закутанная?
Арлан хлопал глазами в полной растерянности.
Травят магов Британии? Противоядие от мерзости?
До него медленно доходило, что этот чертов Атти с его мерзкими помощниками, похоже, перешли некие допустимые границы при выполнении своей «тайной миссии».
Выходит, можно было договориться «по-хорошему», но Атти решил с самого начала все сделать «по-плохому»?
Зачем?
Почему?
А Тан Ллир об этом знал?
— А как же столица… — растеряно пробормотал Арлан. Весь его план рушился на глазах.
— В какой она хоть стороне?
Арлан встал и показал направление рукой.
— Ну-ка, — Гарри воздвигся за спиной у танни, сверяя свое направление к Гермионе с направлением на столицу. — Ты не ошибся? Точно туда? Или левее или правее?
— Сир Скорпиус, я полностью уверен, что показываю вам правильное направление.
Странно. Путь в столицу весьма точно совпал с направлением в ту сторону, где сейчас по его ощущениям находилась Гермиона. Вопрос лишь в том, кто из них ближе?
— А в какой стороне этот ваш барьер Дану?
Арлан с готовностью повернулся и ткнул рукой совсем в другую сторону. Никакого намека на ложь или обман Гарри в сознании танни не почувствовал.
— Ничего не понимаю, — пробормотал он сквозь зубы, — Она отправилась на поиски меня? Но если она чувствует меня, как я чувствую ее, то она все равно должна быть в той же стороне где барьер, только ближе. А вот если она меня не чувствует…
Он задумался.
Арлан хотел что-то сказать, но Поттер сделал ему знак, чтобы тот заткнулся.
«Та-а-ак, — соображал Гарри, — вихрь схватил меня на ее глазах. Если она по каким-то причинам меня не чувствует, то где она меня будет искать? Ясен перец, в столице этого гадюшника, где же еще. Она уверена, что я в плену и будет штурмовать этот чертов замок с его сорокапятифутовыми стенами и крокодилами в каждой луже! Черт! Черт! И Черт! Этого допустить нельзя. А значит, надо торопиться!»
— Подъем! — заорал Гарри скелетам…
* * *
Делая утренний обход, Робардс почуял неладное. Раздраженно перебирая лапами, он покрутился, оглядывая окрестности, и понял, что именно не так.
Лагерь их противников опустел.
Соседние холмы, окаймляющие долину, тоже были покинуты.
— Та-а-ак, — зловеще проскрипел Гавейн, — эй, кто там у ворот! Срочно Крокера сюда!
Быстро осмотрев покинутый лагерь и погасшие костры, они поняли, что лепроханы ушли глубокой ночью и старались шуметь как можно меньше. В нескольких местах нашлись рваные тряпки, которыми были замотаны копыта коней. И с десяток костров было сложено из нескольких кучек дров, соединенных щепками так, чтобы гореть им всю ночь по очереди и долго.
— Чистая работа! Только вот, что это все значит?
— Если бы они уже сумели расправиться с Поттером и Грейнджер, то просто напали бы на нас.
— Или это попытка заманить нас в засаду. Чтобы не терять многих своих воинов при штурме крепости.
Робардс и Крокер еще раз осмотрелись по сторонам.
— Нужно кого-нибудь послать в разведку.
— Придется…
* * *
Большой рыжий муравей тащил на своем загривке маленького черного доходягу из муравьев-работяг с белыми усиками на головке.
— Навязался ты на мою голову, Малфой!
— Тащи-тащи, Уизли! Не все же мне пахать!
— Драко, может быть, ты хоть немного пробежишься сам? У меня на заду уже весь хитин до самой кислоты протерся!
— Джордж Уизли! Мы с тобой какой приказ получили? Одна нога там, другая здесь.
— Наоборот!
— Неважно! Ты же знаешь, что я бегаю в три раза медленнее тебя! Получается, что это мне придется бежать, а ты рядом пешком пойдешь, да потом еще на меня всю вину за задержку свалишь! Если хочешь, могу переползти с твоей каменной задницы на твою же тощую шею, хоть мне и будет там не слишком удобно сидеть.
— Ну, перелезь на шею, в ней хоть кислоты нет! Чертов хорек, связался я с тобой…
Драко, сверкая жуткой улыбкой мандибул, стал перелезать на шею Уизли, и в этот момент Джордж резко остановился. Муравей Малфой кубарем покатился в жухлую жесткую траву.
— Ну ты, Уизли, и придурок, бля!
— Тихо, Драко! Пригнись! Там впереди, видишь?
Впереди и впрямь было что-то непонятное и угрожающее.
Нечто похожее на дымящееся зеркало перегораживало распадок оврага.
Драко протер бы глаза, если бы его фасеточным линзам это могло помочь.
И из этого «зеркала» сплошным потом выходили, вылезали, выползали странные… нет, страшные силуэты нездешних монстров.
— Это что такое, Драко? Кто это?
— А я знаю? — огрызнулся рабочий блондин. — Хотя… дементор все побери… если бредни древних кельтов не врут…
Он еще раз всмотрелся в силуэты страшилищ, выбирающихся из «зеркала».
— Великий Салазар! Да это же фоморы!


Глава 51


Танни Атти осадил коня перед старой избушкой в распадке между холмами.
Распадок упирался в темный густой лес. Из леса изрядно пованивало нездешним дерьмом.
— Явились все-таки должники, — с недоброй усмешкой пробормотал танни, спешиваясь.
Уверенно и по-хозяйски он толкнул дверь избушки и, слегка сморщив нос, шагнул в освещенный проем.
Одноглазый урод весь словно переплетенный буграми мышц и узлами сухожилий, молча, поднялся ему навстречу из-за грубо сколоченного стола. Был он огромен и макушкой почти доставал закопченный потолок.
— Почтенный Бал! — с некоторой иронией поклонился Атти одноглазому. — Как добрались? Не было ли помехи вашим воинам при переходе Зеркала? Сколь велико воинство, которое ты привел?
— Пришли все, кто могут сражаться, — хрипло рявкнул одноглазый Бал.
— Ты можешь сесть.
Лавка затрещала под тяжестью грузного тела.
— Пять сотен бойцов со мной, — продолжил Бал, — это все, что у меня осталось. Те, кто родились после Исхода, не могут пройти через Зеркало. Ты это знаешь не хуже меня.
«Пять сотен, — внутренне скривился Атти, — а воняют как тысяча».
— Богине Дану неугодно, чтобы через Зеркало проходили фоморы, не испытавшие позора поражения от оружия и магии ее племени. Они же не давали нам клятву, любезный Бал.
— Напоминание о позоре и поражении — это не самое разумное, что следует делать, когда зовешь на помощь союзников! — гневно рыкнул одноглазый.
— Никогда не бывает лишним, напомнить вассалам об их долге.
Бал вскинулся было, но сдержался.
Танни Атти с легким презрением удовлетворенно кивнул головой.
— Вижу, что ты меня хорошо понял. Ваши жизни до сих пор принадлежат нашей богине. Это плата за то, что вас не уничтожили поголовно после нашей победы, а дали живыми уйти за Зеркало с условием…
— Довольно! — рявкнул Бал. — Мы пришли по зову твоей богини. Чего тебе еще нужно?
— Так-то лучше, — усмехнулся Атти. — Теперь перейдем к делу. Твое войско должно занять позицию вот здесь…
Танни развернул на столе карту и ткнул пальцем в точку недалеко от столицы.
— Затаитесь и ждите от меня известий.
* * *
Обратно в крепость отправился только Джордж. Все-таки он бегал намного быстрее Малфоя, и было решено, что Драко останется для наблюдения за войском чудовищ.
Джордж всю дорогу лупил во все суставы шести ног и домчался за каких-нибудь шесть часов.
Выслушав его, Крокер приказал немедленно выступать.
В ответ на ворчание Робардса об опасности подобного решения, Соул коротко отрезал:
— Основные события произойдут там! Это ясно, как божий день. Сидеть в крепости бессмысленно! Если Поттер проиграет там, то здесь мы уже ничего спасти не сможем. Даже самих себя не спасем!
В крепости оставили пять дозорных из бойцов АД, кто послабее.
Остальных разбили на три неравных отряда: быстроногий рыжий авангард, основной отряд и небольшой арьергард, составленный из опытных авроров и невыразимцев.
Соблюдая все предосторожности, немедленно двинулись в путь. Проводником естественно был Джордж. Он уже чуть-чуть восстановился после своего ночного марафона. К тому же отряд в целом двигался в три раза медленнее одинокого разведчика, и дорога до загадочного зеркала фоморов заняла у них почти сутки.
Джордж довольно быстро нашел искомый распадок. Но туманного зеркала в нем не обнаружили. Вся лощина была вытоптана огромными следами странной формы. Вся местность была пропитана вонью нездешнего войска, но сами фоморы словно сквозь землю провалились.
И вместе с ними исчез Драко Малфой. Несмотря на предпринятые по всей округе поиски, блондина или следов его присутствия обнаружить так и не удалось…
* * *
Танни Атти получил донесение, что отряд британских магов направился от барьера вглубь страны.
Он с удовольствием потер руки. Пока все шло по его вновь составленному плану.
И в финале этого плана уже не было места смещенному верховному Тану и его свите. Чем он, танни Атти, хуже этого выскочки Ллира? Возраст у них одинаковый, все они созданы по одним и тем же магическим лекалам волшебством племен богини Дану. И нет у них никаких персональных ограничений или преимуществ. Кто первый встал, тому и тапочки! Кто сумеет к достижению тысячелетнего возраста создать себе условия для продолжения рода, тот его и продолжит! А остальные подождут милости от этого первого успевшего. Если дождутся, конечно. Все опоздавшим можно будет диктовать свои условия. Никто и не пикнет. Потому что продолжение рода — это только лишь возможность, а не данность и тем более не обязанность.
И вот тут начинались тонкости, о которых подавляющее большинство лепроханов даже не догадывалось! Весь вопрос состоял в том — С КЕМ ты собираешься продолжать СВОЙ род. Какой вариант смешения магической лепроханской крови с кровью других магических народов окажется самым удачным? С гоблинской расой? С эльфийской? С кентавроидами? С расой обитателей водной стихии? Дальнейшая судьба рода будет зависеть от этого выбора. И в еще большей степени от этого выбора будет зависеть положение твоего рода в иерархии будущей двуполой расы лепроханов!
А если рискнуть и поставить планку запредельно высоко? Наметить себе в качестве будущей супруги темную волшебницу из расы магов Британии? Не станет ли такой выбор гарантией исключительности твоего будущего рода на тысячелетия, а может быть и навечно? Много ли даже в самой Британии этих самых темных волшебниц? И кто их них находится в фертильном возрасте?
Есть еще такие?
Вот то-то и оно. Если все получится, как он задумал, то конкурентов у его рода не будет очень долго. А если все как следует продумать, то их и в отдаленном будущем никогда не появится.
Но для успеха ему срочно необходим могучий межрасовый посредник.
Золото. Много золота! Все золото, до которого можно дотянуться в двух мирах!
Атти точно знал, что он достигнет своего тысячелетнего возраста через восемь лепроханских суток. Или через шесть суток по счету мира магической Британии. Медлить было бы неразумно.
Он быстро написал ответ своим помощникам, привязал его к лапке крупного зиберлота и выпустил его с крепостной башни.
Гигантскому магическому насекомому потребовалось всего несколько минут, чтобы нырнуть в распахнутый барьер богини Дану и вырваться из него уже на той стороне в обличье совы траурной раскраски. Очень скоро послание оказалось в руках подручных танни Атти. И закипела работа.
Все служащие министерства магии и банка Гринготс были мобилизованы на подготовку драгоценного груза к отправке. С утра до вечера с одним перерывом на ланч дядюшки Лаогэра они фасовали, паковали, таскали и грузили на поддоны и в ящики золото магической Британии. Движения их были быстрыми и четкими. Ни одна посторонняя для работы мысль не оживляла их остекленевших взглядов. Ни единого звука, сверх необходимых команд, не срывалось с их окостеневших губ. А на щеках у магов горели ярко-красные пятна, словно неведомая буйная и злая энергия пожирала их тела изнутри…
* * *
— Какой странный мир, — покачала головой светлейшая Греине, — и чем же он так приглянулся моей матери?
Она стояла, прижав лоб к мутноватому стеклу окна.
Лавена отозвалась ей из-за письменного стола.
— Может быть, он не всегда был таким? Может быть, он испортился, после того как богиня покинула его?
— Не знаю. Но само существование такого мира кажется мне чем-то противоестественным.
— Почему?
— Ну, посуди сама, все население здесь состоит исключительно из мужчин. Это нормально? Женщин нет, детей нет, семей нет. Продолжения рода у них, соответственно, тоже нет. Они все долгожители, которым по многу сотен лет. Бред какой-то!
Лавена молчала, и Греине после непродолжительной паузы продолжила.
— В то же время, они считают себя единым народом. Они готовы защищать свою землю от врагов. Они не хотят ничего менять в своем унылом существовании. Создали сложные традиции и имеют некоторые познания в колдовстве. По крайней мере, некоторые из них.
— Это друиды — они другие, — задумчиво покачала головой Лавена.
Греине показалось, что она поняла ее мысль.
— Другие? Пожалуй. И по внешнему виду отличаются и выглядят старше. Точнее, даже не старше, а… древнее, что ли?
— Нет, светлейшая, они совсем другие. Они как поводыри и надзиратели, приставлены к каждому городку и селению. Они лишь сопровождают и оберегают остальных, а не живут с ними одной жизнью…
Они немного помолчали.
— Тебе больше ничего не удалось вспомнить, Лавена? — спросила вдруг Греине, отвернувшись от окна.
Девушка за столом виновато пожала плечами.
— Перескажи еще раз, что именно ты припомнила о себе. Ну и, как тебе кажется, обо мне.
— О, светлейшая, я старалась вспомнить изо всех сил, но все настолько расплывчато, как будто воспоминания окутывает густой туман. Все расплывается в сознании и не за что зацепиться.
— И все же попробуй рассказать или описать все, что сможешь.
Лавена прижала ладони к вискам. Ее пепельные волосы свободно разметались по плечам.
— Замок… величественный замок… — начала бормотать она, и Греине затаила дыхание, — но в памяти всплывает, что это школа… не замок, а школа… уже много лет, и там много таких как я…
Греине встала за спиной у Лавены.
Отрывочные картины, мутно теснящиеся в мозгу у Лавены, никак не могли утолить ее жгучее желание до конца разобраться в происходящем. Уже не в первый раз она выслушивала бессвязные словесные отображения обрывков воспоминаний своей помощницы, но в этот раз решила рискнуть и применить к ней магию своей матери.
Это было крайне опасно. Тот факт, что они обе лишены личных воспоминаний, не мог быть случайностью. Это было решение ее матери — богини Дану. И сейчас она пытается нарушить ее волю!
Греине упрямо тряхнула гривой волос, направила палочку в затылок Лавены и напряглась, вызывая магию матери.
Как всегда нужное заклинание пришло само, словно его вложила в ее уста сама богиня.
— Ментис Апарекиум!
Белый луч беззвучно впитался в пепельные локоны Лавены. Девушка мгновенно замолчала, словно ее оглушило. Несколько мгновений она, покачиваясь, продолжала сидеть, а потом безвольно ткнулась лицом в стол.
Греине подскочила к ней, вслушиваясь в дыхание.
Лавена дышала тяжело, и тело ее сотрясала мелкая дрожь.
— Сейчас, сейчас, — палочка снова уперлась в пепельные локоны, — погоди еще немного… наверное, уже хватит. Фините!
Тело Лавены сильно вздрогнуло и замерло.
Греине почему-то на цыпочках прошла вокруг стола и склонилась к ней. Глаза у Лавены были широко распахнуты и занимали, казалось не меньше половины лица.
— Эй! Как ты? — шепотом спросила Греине.
Их взгляды встретились. Что-то мигнуло в глазах у Лавены, и по ее щеке поползла одинокая слеза.
— Ты что? — всполошилась Греине. — Тебе больно? Не молчи!
Она подхватила девушку подмышки и осторожно откинула на спинку стула.
Взгляд Лавены несколько раз метнулся из стороны в сторону и застыл, словно она что-то напряженно рассматривала прямо перед собой. Греине попыталась проследить за ее взглядом, но ничего особенного в той стороне не обнаружила.
— Лавена, не молчи! С тобой все в порядке? Тебе больно?
Брови у блондинки вдруг предательски дрогнули.
— Да, — прошептала она еле слышно, — мне больно. Зачем ты это сделала?
— Прости! Я лишь хотела помочь тебе вспомнить что-то еще. Это важно, очень важно. Наверное, я не рассчитала. А может быть магия моей матери воспротивилась тому, что ты можешь вспомнить свое прошлое. Я не знаю, что на меня нашло. Но отсутствие воспоминаний сводит меня с ума!
Она опустилась рядом с Лавеной на колени, уткнулась лбом в ее плечо и почти умоляюще спросила:
— Ты больше ничего не вспомнила?
Лавена несколько мгновений молчала, словно борясь с приступом боли, а потом отрицательно качнула головой.
— Нет.
Греине вздохнула.
— Пойдем. Я помогу тебе лечь в постель. Тебе надо отдохнуть.
— Спасибо, светлейшая, но мне уже легче.
Греине пощупала ее лоб.
— Ты уверена? Но работать сегодня ты точно не будешь.
Лавена в ответ лишь, молча, кивнула. Она уже действительно оправилась и выглядела нормально, но упорно избегала смотреть в глаза.
«Сердится, — вздохнула про себя Греине, — на ее месте любой рассердился бы. И что мне в голову взбрело на своей единственной спутнице такие эксперименты ставить. Да и не получилось ничего…»
— Я распоряжусь, чтобы нам принесли чай. Посиди здесь, я быстро.
Она вышла из залы.
Лавена проводила ее взглядом и со стоном схватилась за виски.
— А еще говорят, что без памяти жить плохо! — прошипела она с исказившимся лицом. — А иногда, наоборот, с памятью жить невозможно! Так вот в каком положении мы оказались, светлейшая Гермиона? Остается надеяться, что я сейчас не выдала себя. Незачем темной волшебнице знать о себе слишком много. Я еще не решила, как мне поступить с тобой…
Луна Лавгуд перестала массировать виски и откинулась на спинку стула, задумчиво бормоча:
— Два темных мага… два темных мага… два…
* * *
Старший эльф общины школы чародейства и волшебства Хогвартс запросил аудиенцию у директрисы Макгонагал.
С точки зрения Минервы случай был беспрецедентный. И она обратилась за советом к своим предшественникам. Те шумно и многословно обсуждали вопрос, имеет ли право старшина эльфов чего-либо требовать от директора Хогвартса, как вдруг на своем портрете появился настоящий Дамблдор и попросил всех замолчать.
— Минерва, будет лучше, если вы сами спуститесь к эльфам под любым предлогом. Например, проверить чистоту на кухне. Это избавит вас от сомнений и даст возможность переговорить. И лучше сделать это немедленно.
Надо признать, что совет был неплох. И слегка раздосадованная тем, что не додумалась сама, директриса направилась в чрево Хогвартса.
Старшина эльфов общины Хогвартса встретил директрису поклонами. Сопровождая ее из одного кухонного помещения в другое, он почтительно и подробно отвечал на все вопросы.
Оказавшись в каморке, которая была отрекомендована, как комната старшины, Макгонагал напрямую спросила его о причине аудиенции, которую тот запросил.
— Сегодня ночью гоблины хотят показать директрисе Макгонагал важную информацию.
— Гоблины? На вас вышли гоблины? А почему они не обратились ко мне напрямую?
— Они находятся под заклятием и опасаются за свою жизнь. Они просили передать директрисе Макгонагал, что могут показать ей важную информацию на пустыре около Визжащей хижины.
— Когда?
— Сегодня в полночь.
— Хорошо, — кивнула Минерва, — я приду, но меня будут сопровождать два педагога.
— Это очень хорошо. Посланец гоблинов так и сказал, мол, пусть директриса Макгонагал с собой кого-нибудь возьмет. А то вдруг ее убьют.
Минерва невольно поежилась от прямолинейного гоблинско-эльфийского простодушия.
— Ладно. Это все?
— Нет. Не все. Община эльфов Хогвартса уполномочила меня уведомить директрису Макгонагал о том, что каждые четверо эльфов Хогвартса из пяти завтра отправляются гвардию Принца Гарри Поттера!
— Э-э-э, погодите… четверо из пяти… это что же получается? Восемьдесят процентов? Не понимаю. А кто будет обслуживать учеников и преподавателей? Готовить и убирать, кто будет?
— Кухня остается укомплектованной почти полностью. А убирать у себя в спальнях и вообще в замке студентам и педагогам придется самостоятельно. От голода никто не умрет, а против грязи маги знают заклинания.
Макгонагал внимательно посмотрела на эльфа и поняла, что это не шутка и не просьба. Её просто поставили в известность.
Минерва подошла, наклонилась и заглянула старшине эльфов в глаза.
— Вы… ваши узнали что-то новое о мистере Поттере?
Но тот отвел взгляд и промолчал.
— Я прошу тебя, ответь.
— Мы должны быть готовы воевать, — выдавил из себя старшина. — Так решил совет эльфов. Мы бы рады просто служить вам, но вы не можете защитить свой собственный мир и нас в нем. Что же нам остается делать?
Он поклонился окаменевшей директрисе и, щелкнув пальцами, исчез.
* * *
В полночь директриса Макгонагал в сопровождении профессора Флитвика и профессора Вектор аппарировала к Визжащей хижине.
Холодный свет луны заливал пустырь, делая видной каждую травинку.
Минерва шагнула вперед и тут же услышала из травы настороженное предупреждение.
— Стойте, где стоите. Никаких вопросов не задавайте. И то, что мы вам покажем, не озвучивайте!
Тут же из травы появились три низкорослые фигуры, в которых маги легко опознали гоблинов. Не произнося ни слова, они улеглись на землю, образовав довольно простую фигуру или знак.
— По-моему это буква…
— Не озвучивать! — прошипел их собеседник из травы. — Записывайте или запоминайте. Повторять не будем! Мы рискуем жизнью нашей расы. Это единственное, что мы смогли придумать, чтобы сообщить вам.
Профессор Вектор тут же извлекла перо, пергамент трансфигурировала Минерва, а записывать взялся Флитвик, как самый маленький из них. Обе спутницы могли легко заглянуть в его записи при необходимости.
Знак за знаком наносились на пергамент добрый час. Потом голос из травы прошептал.
— Все. Поторопитесь, волшебники.
— Но…
— Никаких вопросов! Все что могли, мы вам сообщили. Остальное вы должны сообразить сами.

Спустя четверть часа в кабинете директора педагоги подняли головы над чистовой расшифровкой флитвиковских записей.
— Ну что там, Минерва? — спросил Дамблдор нетерпеливо.
— Та-а-ак, здесь без знаков препинания, как я понимаю, и без некоторых предлогов, но смысл разобрать можно. Читаю:
«ПОТТЕРУ ВЫВОЗ СОКРОВИЩА НАЗНАЧЕН ПОСЛЕЗАВТРА ПОТЕРЯ БУДЕТ ОГРОМНА САМОЕ СТРАШНОЕ ИМ ЕГО ХВАТИТ ДЕЛАЙТЕ НЕВОЗМОЖНОЕ ИЛИ ГИБЕЛЬ».

Глава 52


Танни Атти сидел, сцепив пальцы, перед седобородым старцем, облаченном в светлую хламиду неопределенной формы. Глаза старца были закрыты, но трепещущие крылья носа, свидетельствовали о том, что он не спит.
— Почтеннейший Дамми, судьба нашего мира висит на волоске, и я пришел к вам за советом и помощью.
Веки старика дрогнули, но глаза остались закрытыми.
— Говори, — высоким и каким-то почти бестелесным голосом отозвался он.
Атти обрадовался.
Все получилось как нельзя кстати. Доступ к старцу открылся лишь вчера после двухгодичного затворничества. Старик принял его и готов выслушать, а это дорогого стоит. Он мог отказаться от разговора, или мог потребовать, чтобы к нему пришел лично верховный Тан. Этого, слава богине, не произошло. Значит, он будет выслушан и получит помощь или, по крайней мере, совет. Если уж старейшина друидов согласился выслушать, то он точно поможет.
— Почтеннейший Дамми, да будет тебе известно, что верховный Тан Ллир, свергнут и заточен. Из всех его приближенных лишь мне удалось предпринять шаги для того, чтобы…
— Можешь не продолжать, — прервал его старейшина друидов, — магические возмущения уже давно мне все рассказали. Знаю я и то, что многое ты затеял лично для себя, а не ради мира лепроханов…
— Но, почтеннейший…
— Не перебивай! Мне глубоко безразлично, кто именно возглавит народ лепроханов, ты или кто-нибудь другой. Все вы стоите друг друга, и выбирать из вас достойнейшего просто не имеет смысла. Так же не имеет слишком большого значения, кто из вас первым продолжит свой род. Важен сам факт данного события, а не задействованные в нем личности. Но есть тут опасность, которую ты, увлеченный своими планами, либо не понимаешь, либо недооцениваешь.
Старец сделал паузу. Танни Атти почтительно молчал.
Глаза друида на несколько мгновений приоткрылись, словно он хотел убедиться, что его собеседник здесь и внимает, и снова прикрылись.
— Ты не учел, что для успешного акта зачатия с темной волшебницей, влияние магического посредника должно быть исключительно мощным. Даже если ты выгреб из магической Британии все ее золото…
Старец взглянул на Атти. Тот самодовольно кивнул.
— … и устроишь свое брачное ложе прямо на нём, то и в этом случае тебе не хватит его силы!
Самодовольная усмешка сползла с лица Атти. Он забеспокоился.
— Но что же делать, почтеннейший Дамми? Неужели мы обречены на кровосмешение лишь с низшими магическими расами? Этого не может быть!
— Это действительно не так.
— Но что можно сделать?
— Даже самые умные и хитрые из вас тупы, как пробка, — разочарованно пробормотал старец, откидываясь в своем кресле.
Танни Атти благоразумно промолчал, всем своим сокрушенным видом демонстрируя осознание собственной ничтожности перед старым мудрым друидом. Другое поведение закончилось бы тем, что ему могли просто указать на дверь.
— Кажется, даже глупцу должно быть ясно, что нужно усилить мощь посредника.
— Но как?
— Очень просто. Нужно увеличить его вес, и межрасовое взаимодействие усилится.
Атти в растерянности хлопал глазами. Еще усилить? Он и так обобрал магическую Британию до нитки.
— Мы не можем отдаляться от барьера слишком далеко. Остальное золото в мире магов для нас недосягаемо, а золото немагов для нас бесполезно!
— Это верно, — снисходительно кивнул головой белобородый Дамми, — но ты забываешь о золоте, которое украл у вас темный маг Воландеморт.
— Горщак? Где же я буду его искать? — растерянно спросил Атти. Весь его изящный план рушился буквально на глазах.
— Это твоя забота. Ты пошел по легкому пути. Решил ограбить целую расу и преуспел, но для решения твоей новой задачи, без поисков ранее похищенного золота, не обойтись. Или твоих будущих детей будут рожать русалки или эльфийки!
Старец замолчал и устало смежил веки.
Атти лихорадочно соображал.
Немыслимо, чтобы темный маг Поттер сидел тут и ждал, пока он обыщет весь магический мир в поисках похищенного Воландемортом золота. Это может занять не один месяц. Ему нужно придумать какой-то хитрый ход. Ему нужна помощь в поисках, но получить ее негде. Кто будет искать следы темного могучего мага, спрятавшего сокровище лепроханов неизвестно где?
И тут Атти осенило. Такие поиски под силу только другому темному магу. А у него их тут целых два! Хотя нет. Грейнджер надо поберечь для деторождения. Значит, ему должен помочь Поттер! Но как это организовать? Шантаж? Обман? Вероломство?
Ну, конечно! И то и другое, и третье. Сразу и много!
— А что я с барьером Дану буду делать, если кто-то из темных магов пересечет его в ту сторону? — вспомнил Атти и чуть не схватился за голову. — Он же закроется навсегда!
Старец приоткрыл глаза, с откровенной насмешкой рассматривая Атти.
— Если не можешь что-то предотвратить, то нужно это возглавить. Закрыться не сможет то, чего уже не будет. Барьер Дану мы снимем сами. Причем, сегодня же…
Старец вдруг поднялся и прошелся по святилищу.
Атти обалдел.
Последний раз почтеннейшего друида видели на ногах лет двадцать назад. Ему прислуживал такой же древний слуга и множество магических существ. Срок аудиенции для редких посетителей тогда не превышал десяти минут, в течение которых старец слабым голосом произносил не больше двух десятков слов.
Атти исподтишка осмотрел все святилище.
Ну, животных, скажем, и сейчас полным-полно. В том числе и какие-то совсем незнакомые появились. Вот этой клетки с красной птицей, он точно раньше здесь не видел. Да и каких-то металлических сосудов и статуэток на полках явно прибавилось.
А вот старого слуги что-то не видно.
Видно не зря шептались другие друиды, что почтеннейший Дамми работает над своим омоложением. Похоже, что-то из его опытов удалось. Друиды ведь не такие, как лепроханы. Они старше их на тысячелетия.
— А что мне делать с фоморами? Я уже вызвал их для помощи в сражении. И они уже здесь.
— Знаю. Это хорошо, что они здесь. Пусть сидят и ждут своего часа! Кто сказал тебе, что битвы не будет? Ни раса лепроханов, ни раса волшебников теперь уже не смогут мирно жить друг с другом. Должна остаться лишь одна из них и уничтожить или поглотить другую…
Танни Атти впился взглядом в старца, подмечая изменения, произошедшие в нем. Но белобородый Дамми отвернулся от него, пряча в усах и бороде мудрую грустную улыбку…
* * *
Гарри ощутил вибрацию на поясе.
Сквозное зеркало? Гермиона?
Торопливо ощупывая пояс непослушными когтями, он вдруг понял, что вибрация доносится из мешка с Незримым Расширением.
Сделав знак своему отряду, чтобы тот остановился, Гарри присел и начал копаться в мешке. Потом отчаявшись, он просто перевернул его горловиной вниз и вытряхнул на землю. Тут же невидимая сила мягко отшвырнула его от развернувшейся и вздыбившейся горы самых разнообразных вещей.
— О, ё-ё-ё!
Чего тут только не было. От полусдувшегося вихря лепроханов, до Омута Памяти.
Стоп! Вот из Омута Памяти и раздавалась вибрация.
Гарри подхватил чашу Омута и заглянул в нее. Пусто. Волшебная перламутровая субстанция исчезла из нее сразу после третьего сеанса инициации, и с тех пор чаша была пуста. Даже непонятно, зачем Гермиона сунула ему ее в мешок. Но вряд ли она сделала это случайно.
Гарри склонился над чашей еще ниже. Вдруг невидимая сила втянула его внутрь, завертела и выплюнула в кабинете директора школы волшебства Хогвартс!
Он ошарашено осмотрелся по сторонам. Директриса Макгонагал сидела за своим столом. Перед ней стояла хогвартская чаша Омута Памяти.
— Профессор Макгонагал?
— Да, мистер Поттер, я воспользовалась этим способом связи, потому что сложились исключительные обстоятельства.
— Я реально присутствую здесь или это все как в воспоминании?
— Магия Омута Памяти остается неизменной, мистер Поттер. Сюда перенеслась лишь эктоплазменная составляющая вашей личности. Но для обмена информацией этого вполне достаточно.
— Здорово! Гермиона говорила мне, что между чашами есть связь, но я не знал, что она может осуществляться так буквально.
— Этого никто не знал, мистер Поттер. Директор Дамблдор сообщил мне об этой возможности перед тем, как покинул Хогвартс и свой портрет.
— Что? Дамблдор из портрета покинул Хогвартс? А это кто?
Гарри довольно невежливо ткнул пальцем в сторону Дамблдора, улыбающегося на портрете и пытающегося привлечь его внимание приветливой жестикуляцией.
— Это его бестолковый и бесполезный двойник, которого, как заявил Альбус, он оставляет здесь, чтобы не нарушать традиции.
— И куда он отправился?
— Этого никто не знает, мистер Поттер, — развела руками директриса. — Вчера он сказал, что его ожидает новое приключение, и ночью исчез окончательно. Лично для меня это большая потеря. Альбус даже после смерти оставался очень важным советчиком и помощником в сложных вопросах. Да вы и сами имели возможность в этом убедиться.
Поттер припомнил последнюю беседу, после которой покойный директор как-то сумел перебороть предубеждение Соула Крокера и посадить его за стол переговоров с темными магами.
— Это и есть те исключительные обстоятельства…
— Разумеется, нет, мистер Поттер! — перебила его директриса. — Причина, по которой я вызвала вас намного серьезнее чудачеств покойного директора.
Макгонагал подробно рассказала Поттеру о пантомиме, которую устроили гоблины у Визжащей Хижины и о результатах ее расшифровки.
— Надеюсь, вы понимаете, что происходит?
Гарри мрачно кивнул.
— Лепроханы хотят забрать золото мира магии и уйти с ним за свой проклятый барьер, оставив здесь безнадежно больной, умирающий мир. К тому же они хотят сделать это руками самих магов, которые должны грузить, тащить и охранять сокровище, которое у них похищают! Магический мир Британии своей гибелью должен оплатить возможность продолжения рода лепроханам! Цинизм и жестокость наших врагов просто запредельны, мистер Поттер. И мы должны мобилизовать все наши последние силы для того, чтобы сорвать эти мерзкие планы!
Минерва поднялась из кресла и с небывалым пафосом потрясала своими сухими кулачками над Омутом Памяти.
Гарри откинулся на спинку стула, с удовлетворением обнаружив, что горба у него за спиной нет. И на руках у него пальцы, а не когти.
— У вас есть конкретные предложения, директор? — спокойно спросил он.
Минерва с некоторым неудовольствием покосилась на него и села.
— Да, мистер Поттер. Я сформировала отряд из преподавателей Хогвартса, жителей Хогсмита и совершеннолетних старшекурсников школы.
— И много получилось?
— Почти сто магов, мистер Поттер! И они готовы выступить, хоть сейчас! Они разбиты на отряды, и каждым командует опытный маг.
— Это неплохо, — оживился Гарри.
Щеки Минервы слега порозовели. Похвала Поттера была ей приятна.
— И это еще не все. Я веду переговоры с другими магическими расами. Многие из них готовы оказать нам помощь.
На это Гарри лишь пожал плечами. Гоблины выключены из игры заклятиями лепроханов, а остальные магические расы были слишком разобщенными и малочисленными. Или проживали в другой среде. Вон русалок и тритонов навалом, но чем они могут помочь? И Поттер мысленно отмахнулся от этой информации.
Зато в его голову пришла другая мысль.
Его боевая гвардия эльфов! Его верные иголки, вооруженные довольно мощным холодным оружием, обученные и преданные. Вот они точно могут оказать реальную помощь. Но как с ними связаться в этом эктоплазменном виде? Или это не помеха?
— Я связалась с некоторыми зарубежными магами, — продолжала вещать директриса, — и попросила у них помощи. Думаю, что мы можем рассчитывать на их поддержку.
Гарри вспомнил, как скептически отзывалась о международном магическом сообществе Гермиона, и отмахнулся и от этой информации.
— Одну минуту, миссис Макгонагал. Мне нужно кое-что проверить.
Гарри потер ладони, словно примериваясь, и выкрикнул:
— Робби и Линки!
Два хлопка. И две пары огромных глаз с обожанием уставились на Поттера.
Гарри выдохнул с облегчением. Получилось. Теперь можно отдавать поручения по замку и по гвардии, не путая в это дело никого постороннего.
— Вы позволите? — спросил он у удивленной Макгонагал и отошел с эльфами в уголок, вполголоса отдавая им распоряжения.
Спустя пять минут оба эльфа с негромкими хлопками аппарировали.
— Не думала, что в этот кабинет кто-то может попасть без разрешения директора, — поджав губы, заметила Минерва.
— Это было следствием того, что вы пригласили меня в свой кабинет, профессор Макгонагал, — успокаивающе и подчеркнуто уважительно сказал Гарри, — по своей воле они сюда попасть не могут.
Макгонагал слегка пожала плечами.
— Если дело обстоит именно таким образом, то все понятно. Но не считаете ли вы, мистер Поттер, что нам уже пора составить какой-то план или договориться о дальнейших действиях?
Гарри кивнул.
— Вот смотрите, что получается, профессор. Мы не знаем, каким образом будет транспортироваться золото. Мы не знаем, кто его будет сопровождать и сколь велик конвой. Мы знаем только расположение прохода между нашим миром и миром лепроханов. И знаем, что другого прохода нет. Значит, золото рано или поздно окажется там. И нет другого места, где мы можем дать врагам бой. Пусть ваши отряды будут в полной готовности. Я предоставлю вам средство для их переброски к барьеру Дану. Наши враги должны оказаться между двух огней. Между отрядом, который уже там, вашими новыми отрядами и моей эльфийской гвардией!
* * *
Атти шагнул в коридор, ведущий к покоям светлейшей Греине, и тут же что-то твердое уперлось ему в затылок.
— Кто это? Прекратите! Я приближенный дочери богини Дану!
— Инкарцеро! Силенцио!
Атти мгновенно узнал голос Лавены. Но веревки уже опутали его руки, накрепко примотав их к туловищу. Он попробовал возмутиться, но из горла его не вылетело ни звука. Что это за магия?
— Иди вперед, — палочка вновь ткнула его в шею, — первый поворот направо.
Указанный ход вел в комнату Лавены.
Ноги танни были свободны, и на мгновение у него мелькнула шальная мысль, не попытаться ли скрыться бегством? Но далеко ли в таком виде убежишь? К тому же непохоже, что Лавена действует с ведома Греине, а это может оказаться, как опасным, так и весьма интересным и многообещающим поворотом событий. Все равно ему надо перекраивать весь план. Послушаем, чего хочет от него подружка «дочери богини».
Танни Атти кивнул головой и покорно шагнул в темный зев коридора…

Глава 53


Маленькая ретроспектива.

Утро того дня, когда был пленен танни Атти.
Луна Лавгуд, известная в стране лепроханов, как названная сестра и ближайшая помощница светлейшей Греине под именем Лавена, сидела и перебирала содержимое походной сумки темной колдуньи Гермионы Грейнджер.
Эта сумка досталась Луне если и не ценой обмана, то, как минимум, ценой умолчания правды. Она обнаружила ее еще в храме, в котором они очутились сразу после похищения (а в том, что это было именно намеренное похищение, Луна уже не сомневалась). В тот момент обе они были лишены памяти о своем прошлом, поэтому не узнали свои собственные вещи и не помнили, для чего они предназначены. Тем не менее, дважды обойдя весь храм, Луна сделала вывод, что вот эти два деревянных жезла и вот эта сумочка не имеют отношения к убранству храма и вполне могут принадлежать им самим. Она не стала делиться своими выводами со светлейшей Греине, а просто забрала их с собой.
Экспериментируя с палочками, она догадалась, что это посредники для магии и определилась с принадлежностью каждой из них. А вот с сумкой все оказалось не так просто. Сумочка не желала открываться и раскрывать свои тайны.
Когда к ней вернулась память в результате недоброго эксперимента Грейнджер, ничего не изменилось. Сумочка игнорировала любые известные ей заклинания.
Луна и сама не могла себе объяснить, почему она не хочет показать сумочку Гермионе. И почему не рассказывает ей о том, что к ней вернулась память, и что она точно знает, кто они и почему здесь оказались.
Десятки раз она открывала рот, чтобы все рассказать подруге и столько же раз, усомнившись в том, что у темных магов могут быть друзья и подруги, закрывала его обратно, не проронив ни слова.
Сегодня утром ей в голову пришла коварная идея, которую она и осуществила во время завтрака. Положив сумочку Гермионы в шкатулку, Луна запечатала ее своим заклинанием, а потом попросила светлейшую Греине открыть сию шкатулку, так как ей, Ловене, это не под силу.
Греине применила несколько обычных заклинания, а потом, рассердившись на непокорную шкатулку, просто хлопнула по ней ладонью и с раздражением приказала:
— Откройся!
Крышка тут же распахнулась так резво, что Луна с трудом успела придержать ее. Поблагодарив светлейшую сестру за помощь, она сразу унесла шкатулку в свою комнату. Ее расчеты оправдались, неосознанно примененное темное заклинание открыло не только шкатулку, но и походную сумку Гермионы.
Сейчас она сидела, задумавшись над живописной грудой всевозможных вещей. Здесь было все, что только может взять с собой маг в опасное и длительное путешествие. В первую очередь ее внимание привлек солидный набор зелий. Кроме обычных исцеляющих снадобий обнаружилась и склянка с густой жидкостью цвета глины и маленький фиал с прозрачной, как слеза жидкостью.
— Ну что ж, — покачала головой Луна, — пора уже на что-то решаться. А для этого нужна информация. И начинать надо с этого скользкого и опасного танни Атти. Уж если и есть рядом информированный враг, то это он…

Конец ретроспективы.
* * *
Ночные огни вокзала Кингс-Кросс еле разгоняли плотный туман, опустившийся на Лондон. Две фигуры в длинных плащах, молча, скользнули к выходу на платформы к поездам. Между девятой и десятой они притормозили и начали негромко совещаться.
— Видишь, там кампания отсвечивает? Это авроры. Напролом идти нельзя. Сразу попадемся.
— Зайдем со стороны выходной стрелки?
— Далековато, но другого варианта не вижу.
Двое мужчин неторопливо зашагали по платформе номер девять. Они равнодушно миновали опору, которая использовалась магами для выхода на платформу номер девять и три четверти. Несколько пар подозрительных глаз проводили их внимательными взглядами. Авроры министерства имели строжайший приказ, не допустить проникновения на магическую платформу посторонних магов. И задержать всех, кто попытается сделать это без специального пропуска министерства.
Отмахав полмили по платформе и столько же между насыпями с рельсами, ночные посетители вокзала остановились у древней путевой стрелки и осмотрелись по сторонам. Стрелка уже давно стояла тут просто так, как памятник технике девятнадцатого века. Ее рычаги были отсоединены от переключающих механизмов, которые теперь обслуживали компактные и современные электромагнитные переключатели.
— Гоменум ревелио! — для верности запустил веером один из мужчин Обнаруживающее заклинание.
— Вроде, чисто, — выдохнул другой и, ухватившись за массивный рычаг, повернул стрелку на пол оборота.
Две соседние рельсовые ветки на бетонных подушках неуловимо для глаза раздвинулись футов на двадцать, и между ними появился еще один рельсовый путь, уложенный на добротные дубовые шпалы.
— Готово! Идем.
Полмили обратного пути они крались добрые четверть часа, оглядываясь по сторонам, в готовности атаковать или защищаться при обнаружении врагами. Туман стал еще более плотным, и казалось, обрел вязкость овсяного киселя.
Наконец, впереди проявились мутные огни, расположенные треугольником.
— Хогвартс-экспресс! — шепнул один из них. — Паровоз уже под парами. Боюсь, что мы опоздали.
— Подкрадемся ближе. Возможно, погрузка еще не закончена.
Передвигаясь чуть ли не ползком, они подкрались вплотную и заглянули на платформу. Под навесом вокзала туман был не таким плотным, и видимость оказалась на удивление хорошей. Возможно, это было следствием примененных кем-то заклинаний.
Цепь авроров в боевых мантиях стояла вдоль всего состава. Сегодня в Хогвартс-экспрессе не было пассажирских вагонов. Весь состав состоял из багажных вагонов с глухими дверями. И погрузка этих вагонов шла полным ходом. Ухватившись по шесть-восемь человек за длинные ручки носилок, маги заносили в вагоны узкие деревянные ящики, опломбированные печатями министерства. Ящиков было много. Они штабелями по тридцать-сорок штук громоздились напротив вагонов под бдительными взорами авроров и каких-то коротышек, закутанных в балахоны с капюшонами.
— Осталось узнать, когда, — непонятно шепнул один из тайных наблюдателей.
— И сколько охраны отправится с этим составом, — добавил второй.
— Придется лезть под вагоны, — вздохнул первый, — может быть, услышим какие-то разговоры министерских?
Второй нехотя кивнул, и они полезли под платформу, пробираясь ближе к высоким кованым колесам древнего экспресса.
Однако все их усилия оказались тщетными. Министерские работники работали в полном молчании. Только шарканье ног и стук сгружаемых ящиков доносился до раздосадованных тайных наблюдателей. Они уже собирались возвращаться к началу платформы, как вдруг захлопали закрываемые двери вагонов, троекратно резко прозвонил колокол, паровоз издал предупреждающий свист и состав тронулся!
— Просто прелестно! — застонал один из наблюдателей. — Сейчас вагоны закончатся и тогда… Хороши мы будем на рельсах перед всем авроратом, как голые на ебл…
Тут мужчина применил довольно сильное идиоматическое выражение, но стук колес заглушил его окончание, поэтому автору сего опуса осталось лишь надеяться на достаточную испорченность своих читателей, которые без сомнения знакомы, как с этим выражением, так и со множеством других еще более идиоматических.
Но я отвлекся от судьбы наших наблюдателей, а она (судьба) оказалась к ним достаточно благосклонна, потому что, когда последние колеса простучали у них над головой, и хвост поезда выполз за пределы платформы девять и три четверти, оказалось, что на ней не осталось ни единой живой души!
Ни работников министерства, ни авроров, ни коротышек с капюшонами!
— Они не могли покинуть платформу так быстро, — мрачно покачал головой первый.
— А это значит, что они все уехали на этом поезде! Весь аврорат и все министерские работники.
Два работника отдела Тайн, оставленные Соулом Крокером для присмотра за министерством, поняли друг друга без лишних слов.
Ветка Хогвартс-экспресса была проложена только до Хогсмита. Другого магического маршрута просто не существовало, и создать подобный новый маршрут, или продлить этот за такое короткое время невозможно! А это значит, что на Хогвартс надвигается беда, предотвратить которую они могут просто не успеть.
— Побежали за метлами! Вылетим из Лондона, а потом троекратной аппарацией... беда, если не опередим…
— Давай Сквозное зеркало. Макгонагал надо предупредить прямо сейчас…
* * *
В сопровождении свиты из самых уважаемых и сильных друидов старейшина Дамми медленно поднялся на холм, возвышающийся над городом недалеко от крепостной стены.
— Где же Атти? — пробормотал старец, недовольно оглядывая свою свиту. — Неужели этот глупец осмелился ослушаться меня?
Но тут он увидел всадника, мчащегося во весь опор от ворот к подножию холма. Это был танни Атти.
Спустя пять минут он запыхавшийся, но неизменно почтительный склонился перед старейшиной Дамми в поклоне.
— Как вы собираетесь вершить важные дела, если не можете быть точны в мелочах?
Вопрос повис в воздухе. Атти лишь согнулся в поклоне еще ниже, всем своим видом выражая раскаяние.
— Ну что ж, приступим, — Дамми устремил свой взгляд в сторону невидимых отсюда холмов, за которыми находился барьер Дану.
— Но почтеннейший Дамми, боюсь, я до конца не понимаю ваш замысел…
— А тебе и не обязательно, — довольно грубо перебил его старик, — ты должен воспринять новое положение вещей как данность и действовать, исходя из этого. Действовать быстро и эффективно. Розыск украденного золота надо произвести в кратчайший срок. И объединенное сокровище должно быть доставлено сюда единовременно.
Атти наморщил лоб, словно ища в словах старца некий второй тайный смысл, недоступный другим свидетелям беседы.
— Объединенное сокровище… — с полувопросительной интонацией протянул он.
— Золото магической Британии и Горщак — вот что я называю объединенным сокровищем! — отрезал Дамми, рассерженный непонятливостью собеседника.
Атти в ответ только низко поклонился, и никто не заметил странного выражения, промелькнувшего на его лице.
— Итак, начнем! — повернулся к друидам Дамми.
Друиды растянулись по вершине холма в несколько цепочек, которые образовали причудливую пентаграмму, по форме напоминающую морскую звезду. Дамми оказался в центре этой звезды, как сосредоточие магических усилий множества могучих магов страны лепроханов.
Атти отступил назад и с выражением почтительного страха на лице наблюдал за проведением невиданного ритуала. Никто в стране лепроханов и не слышал о том, что несокрушимый и неодолимый барьер Дану может быть снят магией друидов. Это казалось немыслимым, как если бы стайка птичек попыталась улететь вместе с клеткой, в которую ее посадили. Но этот помолодевший и энергичный Дамми был полностью уверен в успехе ритуала и убедил в нем остальных друидов, раз они пришли сюда вместе с ним.
Оставалось лишь смотреть.
Видимые нити пронизали цепочки друидов, превращая пентаграмму в светящееся переплетение магических лучей. Дамми, находясь в фокусе этих нитей, сделал пас правой рукой, материализовав рядом с собой некую темную глыбу, напоминающую надгробие.
Атти так и впился взглядом в это надгробие, созданное такой странной для друидов магией. Взгляд его быстро обшарил фигуру старика в особенности его руки, но они были пусты.
Тем временем сгусток магических лучей разгорался все ярче и ярче, затмевая своим сиянием дневной свет. Откуда-то из-за горизонта раздалось низкое ворчание, словно отзвуки грома далекой грозы. Со стороны барьера Дану в небо взлетела яркая звезда, оставила на небосклоне яркий след словно комета и обрушилась прямо в центр пентаграммы.
Атти невольно отшатнулся, опасаясь быть испепеленным на месте, но стройные цепочки друидов во главе с Дамми даже не вздрогнули. Огромная ярчайшая сфера зависла прямо над старейшиной друидов. Она источала нестерпимый жар и издавала мощное ровное гудение.
Дамми взмахнул обеими руками, и сфера обрушилась прямо на надгробие. Это был не удар луча, не огненный водопад и не рухнувшая масса огня. Сфера с шипением, словно перелила свое пламенное содержимое в темный камень надгробия и исчезла в вихре раскаленного воздуха. Надгробие вспыхнуло изнутри оранжевыми лучами, которые спустя мгновения пожелтели, потом стали зелеными и, угасая, приняли последовательно синий и фиолетовый оттенок. Камень надгробия стремительно почернел, остывая.
Старец бессильно уронил руки вдоль тела. Он тяжело дышал, очевидно, пережив запредельное магическое напряжение.
Пентаграмма распалась. Часть друидов сомкнулась вокруг Дамми. Остальные откровенно и не скрываясь сели на жесткую выжженную землю, отдыхая.
Атти несмело приблизился к старцу. Тот что-то втолковывал своим помощникам. Но делал это так тихо, что не было возможности разобрать ни слова. Пришлось подождать, пока эта беседа закончится и старец не отпустит друидов.
— Атти, следуйте за мной, — махнул Дамми танни и зашагал вниз с холма.
Тот не заставил звать себя дважды и тут же пристроился за правым плечом старца, пытаясь приноровиться к его неспешному шагу.
— Запомните, Атти. Этот обряд снятия барьера богини Дану носит необратимый характер.
Танни молчал, видимо осмысливая услышанное.
— Если вы не добьетесь успеха, то все это закончится катастрофой для мира лепроханов.
Атти продолжал хранить молчание. Лицо его было непроницаемо.
— Вы поняли меня? — Дамми обернулся и уставился на Атти. Тот поспешно склонил голову в согласном поклоне. — Ступайте и не медлите. В вашем распоряжении не так много времени. Торопитесь!
— Я приложу все силы, сэр!
Танни еще раз поклонился, развернулся, взметнув полы плаща, и быстрым шагом направился к своей лошади, которая ожидала его у подножия холма.
Старец двинулся было дальше, но пройдя шагов пять вдруг словно споткнулся.
— Сэр? — повторил он последнее обращение к себе.
Дамми пронзительным взглядом уставился вслед удаляющемуся Атти, потом пожал плечами.
— Видимо, общение с магами не пошло ему на пользу, — проворчал старец и продолжил свой путь...

Глава 54



Атти открыл глаза на звук открываемой двери и невольно вздрогнул.
В покои Лавены порывисто шагнул он сам. Тьфу, то есть не он сам, конечно, а кто-то, как две капли воды на него похожий, да еще и в его походной одежде.
Атти протер бы глаза, если б смог, но руки его были крепко связаны за спиной путами, которые было невозможно ни растянуть, ни ослабить. После каждой подобной попытки они исправно подтягивались, плотно обхватывая его лодыжки, запястья и локти.
- Кто ты? – хриплым шепотом спросил Атти у двойника.
Тот в ответ лишь презрительно искривил губы и проследовал за ширму, отгораживающую добрую треть комнаты. Там раздалось звяканье стекла, невнятное восклицание и сдавленный стон. Спустя несколько минут тишины раздалось шуршание ткани, и еще через минуту из-за ширмы вышла Лавена в своем обычном наряде. В руках она держала скомканные вещи, в которых Атти узнал свою одежду. Осмотрев себя, насколько это было возможно, он убедился, что полностью обнажен, за исключением какой-то тряпки, опоясывающей его бедра. Начиная догадываться, какой спектакль устроила в его одежде сестрица сиятельной Греине, танни Атти побледнел от стыда и злости. Его – главного исполнителя тайных операций – легко и просто обвела вокруг пальца какая-то сопливая девчонка.
Впрочем, Лавена, которая нам больше известна под именем Луны Лавгуд, не слишком интересовалась цветом лица лепрохана. Бросив к его ногам одежду, она взмахнула палочкой.
- Фините! Оденьтесь.
Атти почувствовал, что путы на его руках и ногах исчезли. Некоторое время он разминал кисти рук и переминался с ноги на ногу, пытаясь избавиться от неприятного покалывания в затекших конечностях. Потом с невнятным бормотанием подхватил с пола свои штаны, схватился за тряпку на бедрах, но осекся и взглянул на Лавену.
Девушка сидела в кресле у противоположной стены комнаты и, поигрывая палочкой, внимательно рассматривала его, словно бабочку, наколотую на булавку.
- Вам обязательно надо на меня смотреть, леди?
- А что вам не нравится? У вас не должно быть предрассудков и боязни наготы, вы же все одного пола.
- Несмотря на отсутствие у лепроханов особей женского пола, нам прекрасно известны правила приличия, бытующие в мире людей, - парировал Атти.
- Сожалею, но сегодня вам придется обойтись без соблюдения условностей мира, который вы с такой энергией пытаетесь уничтожить!
Взгляды танни Атти и Луны Лавгуд скрестились как шпаги дуэлянтов. Открыто и ненавидяще. Все стало предельно ясно. Маски сброшены.
Первым опомнился Атти. Как бы ни было неприятно проигрывать, но это произошло, и теперь надо было срочно приспосабливаться к новому положению вещей, чтобы попытаться повернуть ход событий в свою пользу.
Он отвел взгляд, пожал плечами, скинул с бедер тряпку и, как ни в чем не бывало, начал облачаться. Луна спокойно наблюдала за его манипуляциями. Когда он уже затягивал кожаный пояс, она неожиданно спросила:
- Как давно у вас появились вторичные половые признаки?
- Кха-а-а, - поперхнулся от неожиданности Атти, - м-м-м… боюсь, я не совсем понял ваш вопрос, леди.
- Широкие плечи, борода, усы, низкий тембр голоса, лобковое и подмышечное оволосение, выраженный мышечный профиль, - словно занятии по анатомии невозмутимо перечислила Лавгуд.
Атти нахмурился, не понимая, серьезно у него спрашивают или издеваются.
- Леди, вы имеете представление о возрасте лепроханов?
- Имею. Вам около тысячи лет.
- Вот именно! Почти тысяча лет. Это превосходит среднюю продолжительность жизни мага раз в восемь-десять! И богиня Дану создала нас сразу такими, какие мы есть и сейчас. Мы не рождались и не теряли два десятка лет на то, чтобы достичь взрослого возраста…
- Смотря, что считать критерием достижения взрослого возраста, - перебила его Луна, - если взять в качестве него возможность производства потомства, то вы и по истечении тысячи лет остались подростками.
Возразить на это было нечего, и танни Атти лишь скрипнул зубами от раздражения.
- Чего вы хотите от меня?
Луна задумчиво смотрела на него.
- Я еще не решила, как поступить. Возможно ваши ответы на мои вопросы, помогут мне принять правильное решение. Хотите вина?
- Лучше простой воды.
- Опасаетесь в опьянении наболтать лишнего? – усмехнулась девушка. - Тогда пейте воду.
Луна палочкой указала на сервировочный столик с графинами и бокалами.
Атти выбрал графин с прозрачной жидкостью без цвета и запаха, налил себе полный бокал и с наслаждением опустошил его. За время, проведенное в веревках, его нутро изрядно пересохло.
Луна лишь улыбнулась. Осторожный танни выбрал именно то, что ей было нужно. Сыворотка Правды, обнаруженная ею в походной сумке Гермионы, как и полагается, не имела ни вкуса, ни цвета, ни запаха…
* * *
После недолгих споров агенты Соула Крокера решили преследовать Хогвартс-экспресс на метлах. Макгонагал они уже предупредили, а от того, что они вдвоем появились бы в школе и ее окрестностях, ничего бы не изменилось. А вот преследование поезда давало некоторую гарантию от сюрпризов, которые могли произойти по дороге. Вдруг сокровище не довезут до конечной станции? Где и как его потом искать?
Закутавшись в плащи, они взлетели в туманном Лондоне и пустились вдогонку за Хогвартс-экспрессом.
Нагнать поезд удалось примерно через час. Сначала они почувствовали запах угольной гари, а потом уже рассмотрели в утренней полумгле огни паровоза. К тому времени экспресс преодолел уже больше половины пути до Хогвартса. Оставалось еще три-четыре часа до прибытия. Судя по всему, останавливаться или притормаживать Хогвартс-экспресс не собирался. Его колеса бешено крутились, стуча на стыках, а из трубы вместе с черным дымом градом сыпались искры, свидетельствуя о том, что паровая машина работает на полную мощь.
- Что будем делать? – крикнул один из невыразимцев. – Надо как-то спутать их планы!
- А мы их знаем эти планы? Чтобы что-то нарушить, надо понимать замысел врага.
- Ерунда! Любая задержка или заминка в пути будет для них помехой. Надо выиграть время, чтобы Макгонагал и другие педагоги успели подготовиться.
- Тогда наш единственный шанс – это нападение на машинистов паровоза.
- Их наверняка охраняют.
- У тебя есть другие предложения?
Напарник не ответил. Других предложений не было. Повредить железнодорожное полотно они не сумеют. Оно самовосстанавливающееся. Нападать на запертые багажные вагоны бессмысленно. В каждом из них десятки авроров и министерских магов. Единственная уязвимость – кабина паровоза, хотя и там будут не рады визиту незваных гостей.
- Отвлеки как-нибудь внимание машинистов и охраны, а я спикирую прямо в тендер.
- Хорошо. Спрячься там и жди. Я атакую их прямо с лету. Пока они будут меня выцеливать, ударишь по ним с тыла.
Они разлетелись в разные стороны. Первый снизился и завис над одним из вагонов в середине состава, а второй немного отстал, подхватил с насыпи камень покрупнее, по широкой дуге обогнал поезд и с разворота метнул свой снаряд в окно будки машиниста. Звон разбитого стекла стал сигналом для первого невыразимца, и он, резко рванув с места, пролетел над вагонами и нырнул в тендер.
К сожалению, его маневр не остался незамеченным. Из задней двери кабины немедленно полетели красные лучи, и два аврора выскочили из нее навстречу незваному гостю. Завязалась дуэль, в которой у невыразимца было бы очень мало шансов, если бы авроров тут же не атаковал его напарник. Теперь шансы уравнялись, но удача улыбнулась невыразимцам. Один из авроров не успел поставить защиту и оглушенный покатился по куче угля. Второй отступил ближе к кабине, обороняясь сразу против двух противников. Положение его было незавидно, но тут из разбитого окна паровоза показался оголовок арбалета и стрела с густым оперением, коротко свистнув, впилась в грудь невыразимца на метле. Тот схватился за грудь и на полной скорости рухнул на землю. Только обломки метлы полетели в разные стороны.
В тот же момент невыразимец в тендере сумел оглушить второго аврора. Тот ничком тяжело повалился в проеме двери, загородив проход в кабину машиниста. Пытаясь его оттащить, невыразимец начал искать глазами своего напарника, он еще не знал о его гибели.
- Скорее! Давай ко мне! – крикнул он в горячке боя. – Да где же ты?
Осмотрев пространство слева и справа от паровоза, он с надеждой поднял взгляд вверх и растерялся от неожиданности.
Несколько огромных черных фестралов пикировали сверху, седоки на их спинах недвусмысленно целились палочками прямо в него.
- Авада Кедавра!
Зеленый луч просвистел над его головой и нырнул в распахнутую заднюю дверь кабины машиниста. Из нее в обнимку с арбалетом вывалился какой-то коротышка. Темный плащ сполз с него, открыв бородатое лицо карлика и его зеленую куртку.
- Лепрекон! – крикнул невыразимец и отскочил назад.
Крылатые темномагические твари парили прямо над его головой. Но новых заклятий не последовало.
- Берегись! – раздалось сверху.
Один из фестралов, царапая копытами угольную кучу, приземлился прямо в тендер, не складывая крыльев в полной готовности вновь взлететь.
Перед лицом невыразимца замаячила массивная трость с набалдашником в форме змеиной головы. Изумруды в ее глазницах светились зловещим зеленым светом.
- Вы не ранены? – услышал он холодный голос, заметно растягивающий слова.
- Мистер Малфой? Вот это встреча!
* * *
Минерва Макгонагал накануне весьма браво излагала Поттеру свои воинственные планы, но весть о Хогвартс-экспрессе, мчащемся к школе, набитом золотом, аврорами, зараженными магами министерства и лепреконами, выбила ее из колеи.
Она немедленно объявила тревогу и общий сбор всех, кто может сражаться, но что делать дальше не имела ни малейшего понятия.
Вывести свое войско в чистое поле и построить македонской фалангой? Или выстроить клином «свиньи» ливонского ордена? А может быть построение римского легиона подойдет лучше всего? Правда, народу для него маловато. От силы на пару центурий наберется. Какой уж тут легион.
Да и какая тут фаланга, если поезд придет на станцию, до которой надо добираться вокруг озера или через него.
Хорошо, что рядом оказался рассудительный и спокойный Флитвик.
- Лодки на воду! Ворота Хогвартса открыть! Всем у кого есть повозки в Хогсмите, пусть гонят их сюда! У нас есть около пяти часов на подготовку встречи. Нельзя терять ни минуты!
Минерва слегка успокоилась и приободрилась. Флитвик в прошлом был весьма опытным дуэлянтом, не исключено, что он и военном деле разбирается. Она тут же назначила его начальником штаба сил самообороны Хогвартса.
Добираться до станции решили и по воде и по суше.
Один отряд срочно грузили в лодки, а другой размещался в повозках, на двуколках и даже на повозках молочников.
Лодки сами двигаться не умели. Вопреки школьным легендам истина состояла в том, что лодки с первокурсниками через озеро плыли не по велению магии, а за счет плавательно-загребательных приспособлений тритонов. Сейчас главный тритон, вызванный к берегу в неурочное время, со злобой кривил рот, слушая увещевания и просьбы Макгонагал. Наконец, получив долю почета и уважения в виде звания заместителя командира самообороны – флотоводца, он согласился впрячь свой народ в лодки вне графика.
Флитвик усмехнулся и непонятно пробормотал:
- Замкомпоморде!
- Что вы говорите Филиус?
- Я говорю, заместитель командира по морскому делу, Минерва.
- А-а-а? Ну да, ну да…
Вопрос о том, кому доверить командование сухопутным отрядом, отпал сам по себе, как только среди хогсмитовцев и студентов старшекурсников замаячила крепкая фигура Аберфорта Дамблдора.
Спустя час после получения сообщения о приближающемся Хогвартс-экспрессе, оба отряда выступили в сторону станции…
* * *
- И вы думаете, что сотня недорослей, пополам с лавочниками и огородниками сумеет справиться с аврорами? Каков вообще ваш план?
Люциус Малфой не скрывал своего снисходительного презрения.
- Поезд остановится у платформы. Министерские начнут выгрузку золото. В этот момент отряд Хогвартса их атакует. Фактор внезапности, знаете ли…
- Великий Салазар, какая чушь! Если ваши наблюдения верны, то в поезде едет больше сотни вышколенных и обученных магов, каждый из которых может прихлопнуть десяток обывателей. И почему вы считаете, что можете застать их врасплох? Они профессионалы все-таки.
Невыразимец в ответ лишь поморщился.
- Я так понимаю, что весь ваш план – это результат отчаяния и безнадежности, - безжалостно подытожил Люциус. – Я предлагаю внести в него некоторые коррективы.
- Вы примете участие в сражении, сэр? Такая помощь была бы неоценима!
- И не подумаю! Подставлять под заклятия своих людей? Увольте! Под коррективами я подразумевал нечто иное. С вашего разрешения я тут сам покомандую. Ваша метла уцелела? Вот и прекрасно. Держитесь от поезда на почтительном расстоянии.
Невыразимец не рискнул спорить, выбрался из кабины паровоза в тендер, оседлал метлу и взмыл вверх под недовольное фырканье фестрала лорда Малфоя.
Люциус мановением палочки вздернул вверх машиниста, скорчившегося от страха на полу в течение всего разговора.
- Когда остановка?
Машинист глянул в окно.
- Через десять минут, сэр.
- Империо! Слушай внимательно! Ты сделаешь так…
* * *
Платформу станции окружили по всем правилам. Всех бойцов спрятали за кустами и деревьями. Договорились о сигнализации и команде к началу атаки. Сделали все, что можно для внезапности нападения, но на сердце у Макгонагал было тяжело. Она своим решением, своей волей привела своих учеников под беспощадные удары врагов. Такие сражения не обходятся без серьезных потерь. Осада Хогвартса была еще слишком свежа в памяти. Сколько семей тогда осиротело, сколько детей потеряли своих родителей и сколько родителей испили трагическую чашу гибели своих детей.
И вот опять. Сердце директрисы билось глухо и неровно.
И вот раздался приближающийся гудок и стук колес прибывающего Хогварт-экспресса. Первый раз в жизни этот стук отозвался в ее сердце не радостью, а болью.
- Приготовились! – негромко скомандовал Флитвик.
Он нервничал не меньше директрисы, но старался не показывать своей тревоги и волнения.
Меж тем Хогвартс-экспресс стремительно приближался. Ему уже пора было тормозить, а он вдруг издал пронзительный долгий гудок и еще наддал хода!
Мелькнул среди деревьев стремительно несущийся красный паровоз и с ревом промчался мимо них, увлекая за собой грохочущие и угрожающе раскачивающиеся грузовые вагоны.
- Что? – растерянно воскликнула Макгонагал. – Куда?
Вагоны промелькнули мимо них со скоростью ветра, вздымая придорожную пыль и разгоняя по сторонам вихревых чертиков.
- Что происходит? – воскликнул Флитвик, выскакивая из наблюдательного пункта, когда последний вагон мелькнул перед ними своими красными фонарями. – Там же тупик!
И словно в подтверждение его слов со стороны промчавшегося поезда раздался тяжелый удар, от которого содрогнулась земля, грохот и скрежет металла, шипение воздуха и еще какая-то жуткая какофония звуков, сопровождающая железнодорожную катастрофу!
В воздухе мелькнула группа всадников верхом на фестралах и еще кто-то на метле. Они увидели то, чего не могли видеть бойцы отряда самообороны: как паровоз и вагоны Хогвартс-экспресса сметают хлипкий барьер тупика, рушатся один за другим в озеро и исчезают в его кипящей темной бездне!



Глава 55


Поттер вынырнул из Омута памяти и первое, что он увидел, было ошарашенное лицо танни Арлана.
— Что случилось?
— Э-э-э… — Арлан то таращился на Поттера, то переводил взгляд куда-то за его спину.
— Что там такое? — Гарри обернулся и тут же понял причину растерянности лепрохана.
Сопровождающие его гоблины изменили свое обличье. Контуры их скелетов словно побледнели и стали полупрозрачными. За грубыми обводами костей начал угадываться истинный облик гоблинов, но как бы растянутый внутри скелета.
Зрелище было неслабое.
— Хм. Что произошло? Донован, почему вы так изменились?
Хранитель гоблинских подземелий Дублина, пристально рассмотрев своих собратьев, перевел взгляд на Поттера. Просвечивающее сквозь череп лицо гоблина основательно перекосилось.
— Я думал, что это ваши штучки, сэр, — проскрипел он озадаченно. — Когда вы сидели, склонившись над кубком, по небу пронесся очень странный вихрь.
— В каком направлении?
— Вот туда!
Направление, которое указывал гоблин, точно совпало с целью их похода, с направлением на столицу лепроханов.
— И что?
— И мы почти сразу начали преображаться. Вы, кстати, тоже.
Поттер поспешно осмотрел себя, насколько это было в его силах. Та же история. Обличье Черного Скорпиона немного поблекло и слегка просвечивало. Под ним угадывались контуры обычного человеческого тела, тела Гарри Поттера до преодоления барьера Дану.
— Случилось что-то важное, — заключил он, — теперь у нас какая-то смесь из денотатов и десигнатов.
— Так это не ваша работа, сэр?
— Нет, — отрицательно мотнул головой Гарри.
Он повернулся к Арлану.
Бравый перебежчик с мистическим ужасом рассмотрел просвечивающие сквозь черную образину своего господина Скорпиуса вполне человеческие синие глаза и чуть бросился бежать от страха.
— Не беспокойтесь, Арлан. Новый облик моих спутников и мой собственный ничего не меняет в наших планах. Сколько этих ваших размахов осталось до столицы?
— Не больше пятнадцати тысяч, сир Скорпиус.
— Ага, это около десяти миль. Меньше дня пути. До ночи мы должны оказаться в трех милях от города! Оттуда мы с вами отправимся в разведку, уважаемый танни…
* * *
Луна Лавгуд в сопровождении танни Атти вошла в келью старейшины друидов почтеннейшего Дамми и остановилась у порога, впившись взглядом в седовласого старца.
— Кого ты привел, Атти?
— Сестра светлейшей дочери Дану — леди Лавена — попросила о встрече с вами, почтеннейший? — без выражения произнес танни.
— И ты просто так привел ее сюда, не предупредив меня? — в голосе старца послышались гневные нотки.
Танни Атти уперся взглядом в пол, лицо его было неподвижно и равнодушно.
— Извините его, пожалуйста. Это я настояла на визите к вам, а он по некоторым причинам не смог отказать мне, профессор, — Луна улыбнулась одними губами.
Старец посмотрел на девушку испытующим взглядом. Потом перевел взгляд на Атти, оценил его отсутствующий вид и поинтересовался.
— Чем это вы его?
— Обычный Империус, господин директор.
Показалось Луне или нет, но она была готова поклясться, что под бородой и усами старца промелькнула улыбка.
— Вы меня именуете странными титулами, леди Лавена, и каждый раз разными. Давайте договоримся, что меня зовут Дамми. Приставку «почтеннейший» можете не произносить, если она вам не нравится.
— Не будете же вы отрицать, что вы это…
— Буду отрицать!
Прозвучало это у старца негромко, но непреклонно.
— Я готова называть вас так, как вам удобнее, уважаемый Дамми, — сдалась Луна, показывая всем ее видом, что собеседник ее ни в чем не убедил.
Старик кивнул и откинулся на спинку своего кресла, сложив руки на животе.
— Что привело вас ко мне?
Лавена наставила палочку на Атти: «Оглохни!».
— Я шла к вам, как к своему учителю, как к другу, а теперь даже и не знаю, как поступить.
Дамми пожевал губами, размышляя.
— Вы вмешались в опасные и грозные процессы, милейшая Лавена…
— Я не Лавена, меня зовут Луна Лавгуд. И мне прекрасно известно, что светлейшая Греине, которой морочат голову, как морочили и мне, совсем не Греине, а темная колдунья Гермиона Грейнджер. И еще я знаю, что к городу приближается темный маг Гарри Поттер. И вся интрига со мной и Грейнджер была затеяна только для того, чтобы избавиться от темных магов, потому что ни лепроханы, ни местные друиды не знают надежных средств борьбы с ними. Я шла к вам, чтобы разобраться в самой себе, потому что никак не могу заставить себя сделать то, что я сделать просто обязана и для самой себя и для мира магов. Но я не могу, понимаете? Не могу выбрать!
Лицо Луны напряглось от внутреннего волнения, на нем проступила тревога, граничащая с отчаянием. Последние слова она почти выкрикнула.
Дамми указал девушке на кресло напротив своего.
— Сядьте. Выпейте воды. Или вина?
От вина Луна отказалась, но сесть согласилась.
— Вы шли ко мне, как к другу, хм… мое положение верховного друида этой страны и ответственность за судьбы ее народа накладывают серьезнейшие моральные ограничения на любые действия, которые могут быть использованы ему во вред. С другой стороны мне не чужды некоторые идеи гуманизма, которые пока отсутствуют в императивах морали народа лепроханов. Их еще только предстоит заложить и закрепить в памяти народа. А сделать это можно только в будущих поколениях лепроханов, а точнее полукровок лепроханов и той расы, которая станет для них донором тех качеств, которые появляются вместе с семейным укладом жизни.
Луна сделала нетерпеливый жест.
— Это понятно. А что при этом случится с той расой, которая должна осчастливить лепроханов этим самым семейным укладом? Она должна, говоря проще, поделиться с ними золотом и самками? Вы ушли от одной расы к другой, признав в лепроханах победителей?
Дамми покачал головой, словно уговаривая непослушного ребенка.
— Вы не хотите понять меня и обвиняете в том, чего я не совершал. Нападение на мир магов произошло без моего ведома. Война сейчас в самом разгаре, и прекратить ее вот так вдруг, уже не удастся. Война, как и большинство процессов, имеет свою логику и свою последовательность этапов и событий, нарушать которую опасно.
— И в чем же здесь опасность?
— Любая война должна быть закончена. Вмешательство в ее нормальный ход чревато тем, что ее окончание отложится на неопределенный срок или же состояние войны между расами в нее вовлеченными и вовсе станет перманентным, превратится в войну на истощение или до полного уничтожения одной из сторон.
— А сейчас, по-вашему, профессор, войну еще можно закончить при сохранении обеих рас?
Дамми не ответил, но по его лицу вновь скользнула неопределенная улыбка.
— Мне кажется, что мы отвлеклись от проблемы, которая привела вас ко мне. Если я правильно понимаю, то в вас борется чувство долга, которое требует от вас разрушить козни лепроханов, и глубокая личная неприязнь к двум темным магам — Гарри Поттеру и Гермионе Грейнджер. Так?
Луна даже покачнулась.
Удар был, что называется, не в бровь, а в глаз. Старик лаконично и предельно четко обозначил проблему, в наличии которой она сама себе так долго не хотела признаться.
Хочет ли она помочь отряду магов, вторгшихся в страну лепроханов?
Да.
Хочет ли она разрушить козни врагов и излечить зараженных магов?
Ну, конечно.
Желает ли она изгнать врагов и не дать им ограбить ее мир?
Вне всякого сомнения.
При этом хочет ли она помочь хоть в чем-то темному магу Гарри Поттеру и темной волшебнице Гермионе Грейнджер?
Нет, нет и еще раз нет! Ни за что!
Старец прочитал эти мысли на лице девушки как в раскрытой книге.
— Как давно вами овладела такая нетерпимость по отношению к ним?
— С тех пор, как я заподозрила, что они темные маги.
— Точнее!
— Точнее? М-м-м… нет, не помню.
Дамми помолчал и, глядя девушке в глаза, произнес:
— Решать, конечно, вам, леди. Но если вам нужен дружеский совет, — он сделал ударение на слове «дружеский», — то я думаю, что вам не стоит вмешиваться в события, в таком состоянии духа. Предоставьте всему идти своим чередом. Может быть, вам покинуть город и вернуться к воротам? Примкнете там к основному отряду. Готов помочь вам в этом.
Луна поднялась и направилась к выходу. На пороге она остановилась и обернулась к старцу.
— Это именно дружеский совет?
— Не сомневайтесь. Кстати, еще два совета. Если что-то из имущества Грейнджер попало в ваши руки, верните ей, пока не поздно. И постарайтесь вспомнить более точно, с какого события началась ваша неприязнь к темным магам.
Взгляд Дамми был благожелателен, но в тоже время пронзителен, словно он пытался донести до собеседницы что-то сверх того, что было сказано.
— Спасибо, профессор, — задумчиво кивнула Луна и прикрыла за собой дверь.
Танни Атти остался безвольно стоять в келье верховного друида…
* * *
Отряд самообороны Хогвартса, нарушив все боевые порядки, сгрудился на берегу озера. Взбаламученные, перемешанные с грязью и илом воды его вздымались мириадами пузырей, словно огромный кипящий котел, полный Оборотного зелья.
— Надо что-то делать! — причитала Макгонагал. — Они же все утонут!
— Неизвестно, что хуже, — раздался рядом с ней тенор Флитвика, — если утонут, то не смогут нас убить. И наоборот.
— Что вы такое говорите, Филиус! Одно дело сражение, а тут такая катастрофа! Надо попытаться спасти кого возможно.
Наконец удалось заполучить для переговоров старшую русалку, но на беду Магконагал с трудом разбирала ее отрывистое стрекотание. Пришлось звать на помощь флотоводца — главного тритона. Его речь была более удоборазбираема, и с грехом пополам удалось договориться.
Пока шли переговоры, пузыри из затонувшего состава почти прекратились и вода даже начала постепенно высветляться.
— Боюсь, уже поздно кого-то спасать, — звучным баритоном высказался Аберфорт, вглядываясь в мутные глубины, — странно, что никто из них не открыл двери и не попытался выбраться. Там же опытные маги. Они могли применить Пузыреголовые заклинания или что-то вроде этого.
— Может быть, им запретили покидать сокровище, — возразил Флитвик, — они же все под контролем, который по внешним проявлениям не слабее Империуса.
Тем временем тритоны начали обследовать затонувшие вагоны, пытаясь своими трезубцами поддеть и открыть запертые двери.
Полчаса прошло в томительном ожидании.
— Даже если они применили Пузыреголовое заклинание, то больше чем на час его не хватит, — волновалась Макгонагал. — Надо срочно что-то решать.
Тем временем отряд Малфоя на фестралах, который все это время кружил над местом крушения, наконец, не выдержал и пошел на посадку.
На поляне перед озером воцарилась напряженная тишина.
Отряды самообороны сгруппировались и немного отступили назад вдоль берега, ощетинившись палочками, а два десятка всадников, спешившихся со своих крылатых исчадий, компактной группой встали на опушке рядом с лесом. От них отделилась одинокая фигура и, помахивая тростью, направилась прямо в сторону Макгонагал.
— Мистер Малфой, не ожидала встретить вас на таком удалении от вашего родового поместья! — намек директрисы был более чем прозрачным.
— Вам, как я вижу, тоже пришлось пренебречь указами министерства, уважаемая профессор Макгонагал, — парировал Люциус, сделав небрежный жест в сторону школьного и хогсмитовского ополчения.
Минерва поджала губы.
— Кто ваши спутники?
— Меня сопровождают представители родов, уцелевшие в войнах и послевоенных чистках.
— И все чистокровные, как я понимаю.
— Кажется, есть пара полукровок, — вежливо улыбнулся Малфой, — но в целом вы угадали.
— Это было несложно.
Малфой решил, что пора поменять тему беседы, которая становилась все более и более напряженной. Поэтому он вежливо улыбнулся, показывая, что оценил находчивость своей собеседницы, и перешел к делу
— Как это ни странно, но сейчас мы фактически являемся союзниками, поэтому предлагаю обратиться к делам насущным.
Директриса поджала губы, но согласно кивнула головой.
— Вам удалось проникнуть в вагоны? — поинтересовался Люциус, подходя к кромке воды.
— Нет. Тритоны не справились.
— Надо поднять один из вагонов и попытаться открыть его.
Быстро обсудив варианты и составив план операции, приступили к его наиболее сложной части.
Наиболее сильные маги из числа преподавателей и из отряда Малфоя выстроились на берегу. Коллективным «Асцендио» им удалось вытолкнуть один из вагонов из воды и подтянуть его вплотную к берегу. Перепробовали массу заклинаний, но дверь в вагон открываться не пожелала.
— Бомбарда Максима!
Смятая взрывным заклинанием дверь провалилась внутрь вагона.
Сотни палочек, направленные в зияющее отверстие, были готовы раскатать в тонкий блин любого противника, но в вагоне царила мертвая тишина. Лишь безжизненная груда ящиков виднелась в глубине, да стекали ручейки грязной воды из невидимых отверстий в полу вагона.
Лицо Люциуса все больше мрачнело.
Забрались в вагон и осмотрели его изнутри. Никого. Ни живых, ни мертвых.
— Надо поднимать другой вагон, — заявила Макгонагал, — возможно, в этом не было охраны и сопровождающих.
— Подождите! Вытащите на берег несколько ящиков.
Осторожно вынесли тяжелые поцарапанные и местами треснувшие ящики.
— Диффиндо! — наотмашь хлестнул заклинанием Люциус.
Ящик раскололся пополам и из него на землю посыпался песок. Простой речной песок, в котором не было ни крупинки золота.
— Диффиндо! Диффиндо!
Остальные ящики имели то же самое содержимое.
— Все понятно, — Малфой вщелкнул палочку в трость, — они обманули нас, как последних дураков! Хогвартс-экспресс использовали, как отвлекающий маневр. Золото отправили каким-то другим путем, и остается только гадать, каким именно.
Минерва чувствовала досаду и облегчение одновременно. Золота нет, но и погибших нет. Хотя трудно сказать, хорошо это или плохо…

Глава 56


Луна Лавгуд подошла к креслу светлейшей Греине и бросила на сидение походную сумку Гермионы. Она не стала обыскивать все отделения и кармашки магической клади. Раз директор считает, что все это надо вернуть, значит надо вернуть. Хотя ей больше была по душе мысль, утопить все это имущество темной колдуньи в крепостном рве с греззлотами.
Девушка бросила взгляд на боковую дверь. Та была плотно прикрыта. То ли Грейнджер уже легла, то ли уединилась для своих государственных размышлений. Луна лишь усмехнулась. Возвращать Гермионе воспоминания ее не просили. Значит, пока все останется, как есть. Предложение директора, примкнуть к основному отряду неприемлемо из-за того, что ей будет сложно объяснить, почему она оставила, так сказать, соратницу одну, да еще и в состоянии амнезии. Этого не поймут. Да она себя сама до конца не понимает. Ей посоветовали покопаться в собственной памяти, но делать этого решительно не хотелось. В душе сидело ощущение опасности, которую принесут эти воспоминания, и она неосознанно не разрешала себе детально припоминать события тех дней. Ей оставалось лишь наблюдать за развитием событий. Наблюдать и быть готовой вмешаться. В конце концов, она не собирается предавать мир магической Британии только из-за того, что в нем появилась парочка темных магов.
Луна помедлила у дверей своей комнаты. Нет, сейчас она не уснет. Она чувствует, что Поттер уже где-то совсем близко. Некогда спать…
* * *
Светлейшая Греине внимательно наблюдала за Лавеной все то время, которое она провела в зале. Поведение названной сестрицы ей все больше и больше не нравилось. Первые сомнения появились вскоре после неудачного опыта по возвращению памяти.
Неудачного?
Или удачного?
Поведение Лавены после того случая довольно сильно изменилось. Сначала Греине заметила, что та начала все чаще уединяться и под любым предлогом сокращать время, которое они проводят вместе. То у нее голова болит, то спать хочется…
Почувствовав неладное, Греине стала внимательнее наблюдать за поведением подруги и довольно быстро убедилась, что та старательно заставляет себя делать вид, что ничего не изменилось. Следит за своей речью и поведением. Но время от времени забывается и тогда в ее манерах проскакивает что-то мучительно знакомое, но совершенно необъяснимое и чуждое окружающей среде. Ну, например, она не раз заставала Лавену сидящей на каменных ступеньках у окна своей комнаты или просто на лестнице. Зачем, если есть удобные мягкие кресла? Или это привычка из их прошлого? Того самого, которое они лишились, оказавшись в храме. Но подобная привычка не свидетельствует об аристократическом воспитании. Скорее наоборот.
Были и еще звоночки, которые мало-помалу заставили сомневаться в том, что Лавена ведет себя с ней честно и искренне. Наконец, звоночки эти превратились в совершенно отчетливый сигнал тревоги, и Греине поняла, что за названной сестрой надо следить.
Поэтому походная сумка оказалась в руках Греине не утром, как планировала Лавена, а через минуту после того, как та покинула зал.
Схватив отдаленно знакомую вещь, светлейшая Греине поспешно удалилась в свою комнату, запечатав дверь магией. Осмотрев сумку со всех сторон, она осторожно открыла ее и заглянула внутрь. И ничего не увидела. Туманная пелена затянула просвет сумки, скрывая ее содержимое от нескромного взгляда. Немного поколебавшись, девушка осторожно коснулась ее пальцами, готовая отдернуть руку, но пальцы спокойно проникли в сумку, не ощутив никакого сопротивления. Некоторое время она исследовала содержимое, засовывая руку все глубже и глубже. Вскоре рука погрузилась по самое плечо. Тогда она опомнилась и начала выкладывать содержимое сумки перед собой на стол. Гора вещей росла добрых полчаса. Закончив досмотр, Греине для верности потрясла сумку, перевернув ее вверх дном. К ногам ее выпал длинный узкий сверток, тщательно завернутый в ткань…
* * *
Поттер с Арланом подобрались к воротам города шагов на пятьдесят.
— Замри! — приказал Гарри своему спутнику. — И ни звука!
Он знал, что Гермиона где-то близко. Он всем своим существом чувствовал присутствие своей девушки в этой крепости. Оставалось лишь разобраться в местном градостроительстве и понять, где находится Гермиона.
Вытащив палочку, Гарри начал «думать» крепостную стену и все, что за ней скрывалось. Минут пять ушло только на то, чтобы настроиться. То ли свойства материи здесь отличались от мира магии, то ли отсутствие постоянной практики сказывалось, но далось это проникновение Поттеру как никогда тяжело. С тупой иглой в виске и тяжело стучащим сердцем он, наконец, проник своим внутренним зрением в крепостную стену и начал ее исследовать, пропуская сквозь сознание сотни кубических ярдов каменной кладки. Время от времени в этой толще попадались узкие кривые коридоры, ведущие из внутреннего двора к бойницам, столь же узкие лестницы и какие-то небольшие пустоты, размером с чулан для метел в Хогвартсе. Но все это пустовало. Ни единой живой души не нашлось в каменном чреве крепостной стены. Лишь сверху на ней через каждые пятьдесят-шестьдесят ярдов стояли часовые, опираясь на тяжелые копья или луки.
Поттер расширил глубину своих поисков.
Теперь его сознание скользило по площади за стеной. Он ожидал обнаружить здесь коновязи с дремлющими лошадьми и шатры, набитые до зубов вооруженными лепроханами. Но вместо этого обнаружил лишь поддоны с кирпичами, предназначенные то ли для ремонта стены, то ли сложенные в ожидании какого-то строительства.
Все. Дальше он продвинуться не смог. Надо попасть внутрь города, чтобы продолжить поиски.
— Что-то подозрительно тихо и пусто на стене и за ней, — буркнул Гарри, выныривая из своего темного исследования.
Показалось ему, что Арлан вздохнул с облегчением, или нет, но перебежчик был настолько сильно повязан обетами, что обращать внимание на его вздохи, не было никакого смысла.
Меж тем бравый Арлан сумел-таки выполнить свое обещание Атти и на подходе к столице выпустил из походной сумки сигнального зиберлота. Обеты, наложенные на двуличного танни, промолчали, потому что никаких враждебных поручений магическое насекомое не получило. Оно само по себе было самодостаточным сигналом для Атти: «Скорпиус у крепостной стены столицы!»
И теперь Арлан стрясся от волнения, плохо понимая, чего ждать дальше, и кого ему нужно больше опасаться, свирепого Скорпиуса или хитроумного и непредсказуемого танни Атти…
* * *
Танни Атти, так до конца и не понял, что с ним произошло, и как он оказался в келье почтеннейшего Дамми.
Старец лишь немного пожурил его за неосторожность, но в чем она состояла, уточнять отказался. Воспоминания Атти обрывались на том, что он вернулся от почтеннейшего Дамми во дворец и идет на вечерний доклад к светлейшей Греине, попутно обдумывая, как приступить к поиску Горщака.
Все. В дальнейших воспоминаниях зияла преогромная дыра, восполнить которую он не мог, несмотря на все усилия.
О Горщаке старец ему как раз напомнил. И не просто напомнил, а приказным тоном потребовал решить эту задачу в первую очередь, не влезая до поры до времени, ни в сражения с отрядом британских волшебников, ни в интриги против темных магов.
Все это Атти очень не нравилось. Никогда раньше почтеннейший Дамми не влезал в дела светской власти, оставаясь лишь советником по наиболее сложным или важным вопросам. А теперь после обряда омоложения он лез и в вопросы стратегии и в вопросы тактики. Так недолго от мечты на верховную власть, скатиться до состояния мелкого порученца при великом друиде. И что этот старик с ним сделал? Память стер? Зачаровал его воспоминания?
Зачем!?
Скрепя сердце, Атти подчинился старцу, признав, что в настоящее время ему не обойтись без его помощи, но на будущее пообещал себе, что при первой же возможности откорректирует жизненный путь старца, секвестировав его до возможного минимума.
Он уже собирался нырнуть в боковую дверь замка, как вдруг у его щеки мягко зажужжал зиберлот от Арлана.
— Вот значит как, — пробормотал он, — на ловца и зверь бежит…
* * *
Поттер и Арлан подкрались вплотную к воротам и вдруг они распахнулись к ним навстречу!
Гарри отпрыгнул назад, выставив вперед палочку. Скорпионье жало над его головой угрожающе зашипело.
Арлан растерянно застыл на месте, не понимая, что делать.
Из ворот показалась маленькая процессия. Четыре факельщика с двумя факелами каждый и запахнутая в плащ фигура, следующая за ними.
Факельщики воткнули факелы в специальные уключины у подъездной дороги, поклонились и вернулись в крепость. Человек в плаще приблизился к Поттеру шагов на пять и низко поклонился.
— Кто ты? — не опуская палочки, поинтересовался Гарри. Пока он понимал только то, что это не Гермиона.
Человек откинул капюшон. Арлан со смешанным чувством узнал Атти. Но почему он тут? Почему нет Греине, которая должна сражаться с этим Скорпиусом? Хитроумный подонок опять все переиграл-переиначил?
— Кто ты? — холодно спросил Поттер, не отвечая на поклон.
— Я посланец моей госпожи — светлейшей дочери богини Дану.
— Вот как? — Гарри уже слышал об этой дочери от Арлана. — И зачем тебя послала твоя повелительница? Ты так эффектно появился…
— Я послан в качестве парламентера. Наша повелительница желает удержать тебя от рокового шага, который погубит некую Гермиону Грейнджер…
Поттер одним огромным прыжком подскочил к «парламентеру» и схватил его когтями за горло. Жало рассерженной змеей шипело у него над правым ухом.
— Я сровняю с землей весь город вместе с этой вашей повелительницей, если с головы Гермионы упадет хоть волос! — прошипел он в лицо посланцу.
— Верю! — прохрипел Атти. — Но Грейнджер умрет раньше, чем ты минуешь крепостную стену!
— Мерзавцы! Что вы с ней сделали? — Гарри невольно ослабил хватку.
— Она жива и здорова, — быстро проговорил Атти. — Наша повелительница предлагает тебе сделку!
— Как я могу проверить твои слова? Ваша раса отличается редкостной подлостью, чтобы можно было поверить вам на слово!
— Отпусти меня! Я предъявлю тебе доказательства…
Поттер разжал когти и оттолкнул «парламентера».
— Если не убедишь меня — убью тебя первым.
Атти, покачиваясь и потирая шею, повернулся к воротам и свистнул.
Два стражника, придерживая за локти, вывели к нему какое-то непонятное существо. Внешне он был похож на огромное насекомое вроде муравья. Чем ближе его подводили, тем явственнее проступали в его силуэте черты человека. Это опять была смесь денотата и десигната, а значит, это был маг, прошедший через барьер Дану.
— Кто это? — хрипло спросил Поттер.
— Подведите его ближе, — махнул стражникам Атти.
В неверном свете факелов Гарри все же узнал пленника лепроханов.
— Драко, это ты?
— Да, Поттер, это я.
Поттер помолчал и задал самый главный для себя вопрос.
— Ты видел Гермиону? Что с ней?
— Да, — кивнул блондин, — я видел ее, она жива.
Поттер схватил Атти за плечо и оттащил его на несколько шагов в сторону.
— Я слушаю предложение вашей повелительницы…

Глава 57


Греине с непонятным волнением в душе медленно и осторожно развернула сверток. В нем оказался тонкий и длинный пенал. Девушка осмотрела его и обнаружила с торца крышку. Что могло быть там внутри?
Она положила пенал на стол, направила на него свою палочку, надеясь, что нужное заклинание силой ее матери Дану как всегда появится само.
— Анапнео!
С громким хлопком крышка вылетела из пенала и завертелась юлой на столе. Греине осторожно подняла и наклонила пенал, держа палочку наготове. Из пенала показался заостренный конец, и дюйм за дюймом выскользнул длинный жезл. Почему-то Греине сразу поняла, что это волшебная палочка, хотя и размером и формой она очень сильно отличалась от ее собственной. Длинная, с затейливыми утолщениями, равномерно распределенными по длине, и древесина ее была словно побелевшая от времени.
Пальцы девушки обхватили рукоятку и не почувствовали привычного тепла. Эта палочка лежала в ее руке, словно чуждый предмет и неприятно холодила кожу, обжигая ее мелкими колючими льдинками.
С невольной дрожью она положила незнакомую палочку на столешницу и рядом для сравнения положила свою. М-да, разница стала еще разительнее. Чужая палочка была длиннее дюйма на четыре, если не больше, и странно контрастировала своей жесткой и агрессивной формой с изящными обводами ее собственной палочки.
Греине пожала плечами. Понятно только одно. Этот артефакт никак не мог быть ее палочкой. Остается лишь догадываться, откуда он у Лавены и почему она бросила сумку вместе с этой палочкой на ее кресло.
Эта мысль вернула ее к осмотру остального содержимого, разложенного на двух огромных столах.
Спустя полчаса, она опустилась на стул в полном недоумении.
— Пипец, как интересно получается, — зло высказалась она в пространство, — куча вещей, которые помнят мои руки, но не узнают мои глаза!
С этими словами Греине схватила со стола толстую папку с тесемочками и в сердцах швырнула ее через всю комнату. Папка шмякнулась об стену и рассыпалась на множество свернутых пергаментов. С минуту девушка морщила лоб, а потом взмахнула палочкой.
— Акцио!
Один из пергаментов тут же прыгнул в ее требовательно протянутую руку.
— Акцио! Акцио! Акцио!
Наскоро просмотренные пергаменты летели на пол, чтобы уступить место следующим. Наконец, девушка вздрогнула и, запинаясь, прочитала:
— «Благотворительный фонд имени Гарри Поттера… глава фонда Гермиона Джин Грейнджер.
Она впилась взглядом в подпись.
— Та-а-а-ак… — щелчок пальцами и в них появилось перо, — раз руки помнят то, чего не помнят глаза, то логично было бы предположить, что…
Она нерешительно поиграла пером над пергаментом и черканула рядом с подписью несколько завитушек.
— Хм-м… а если попробовать скопировать подпись этой самой Грейнджер?
И она, закрыв глаза, по памяти воспроизвела замысловатую подпись владелицы благотворительного фонда.
— Приплыли… — прошептала она, рассматривая свою попытку росписи, которая до мельчайших деталей как две капли воды походила на оригинал. — Никакая ты не Греине, милочка. Ты, оказывается, являешься некоей Гермионой Грейнджер из мира магической Британии, которая, надо понимать, занимает там весьма видное положение, хоть она и не дочь богини. Видимо и сестра Лавена совсем не та, за кого себя выдает.
Она встала и начала аккуратно укладывать вещи обратно в сумку. Когда очередь дошла до палочки, девушка еще раз внимательно осмотрела ее, уложила в пенал и завернула в ткань, как и было раньше.
— Кажется, все это время я играла в этом спектакле роль главной дуры! — мрачно подытожила она и гневно погрозила своему отражению в зеркале кулаком. — Греине, Гермиона или как там тебя, чтобы я от тебя больше такой дурости не видела! И пора тебе проучить умников, которые все это затеяли!
Она закинула сумку себе на плечо и, поджав губы, смотрела, как та медленно бледнеет и становится невидимой…
* * *
— Мистер Поттер, моя повелительница считает, что в сложившейся ситуации раса лепроханов имеет преимущества перед расой магов, поэтому она ставит вам следующие условия…
— Преимущества, созданные вашей подлостью! — перебил его Гарри вне себя от возмущения.
— Это с вашей точки зрения, — невозмутимо парировал Атти, — но она не меняет сути дела. Преимущества эти неоспоримы. Большая часть вашего населения находится под нашим контролем, магическая раса гоблинов нейтрализована, темный маг Гермиона Грейнджер находится в наших руках. Я ничего не упустил?
— Мы взломали вашу защиту и находимся на вашей земле, — напомнил Поттер.
— Ваш отряд слишком мал, чтобы победить нас в сражении, а к нам постоянно прибывают союзники, что может подтвердить плененный нами маг, — он махнул рукой в сторону Драко. — И не заставляйте меня еще раз напоминать вам о судьбе вашей Грейнджер…
Атти многозначительно замолчал.
Откровенно говоря, Поттера не впечатлил ни один из приведенных доводов, кроме последнего. К тому же речи лепрохана подтверждали лишь тот факт, что за время его скитаний ничего существенного не произошло. Отряд цел, Гермиона в плену, но цела, даже Драко цел, хотя его уже давно могли прикончить. За ненадобностью.
Все подтверждало ту очевидную истину, что затеянные лепроханами переговоры были для них не менее важны, чем для магов. А то стали бы эти мрази канитель разводить. Ага.
— Если у вас все так хорошо, — насмешливо произнес Поттер, — то странно, что ты стоишь здесь передо мной, рискуя своей тысячелетней жизнью.
Намек был более чем прозрачен, но Атти и бровью не повел. Он отчетливо понимал, что только безграничной наглостью и беспардонной ложью он сможет убедить врага принять его условия.
— Разумеется, у нас есть свой интерес, но если ты откажешься от наших условий, то моя повелительница готова удовольствоваться тем, что мы уже имеем.
Несколько мгновений Гарри разглядывал наглую морду лепрохана, а потом через его голову позвал Малфоя:
— Драко, иди сюда!
— Если он тронется с места, стражники его убьют, — скороговоркой проговорил побледневший Атти.
— Ты переживешь его не больше чем на секунду, — небрежно пообещал Гарри. — Малфой! Я долго тебя ждать буду?
Под рассерженное шипение жала над плечом у Поттера, лепрохан проворно обернулся и крикнул стражникам:
— Отпустить его!
Малфой не заставил звать себя трижды, и вскоре Поттер услышал за своей спиной его взволнованное дыхание.
— Отойди чуть в сторону и наблюдай, мало ли что, — через плечо бросил ему Гарри. — Эти переговорщики не внушают мне ни малейшего доверия.
— Итак, чего хочет ваша правительница, или как там ее называть?
— Светлейшая дочь богини Дану желает, чтобы маги Британии разыскали сокровище, которое похитил Воландеморт, и вернули его нам.
— Ого! Губа не дура! — недобро усмехнулся Поттер. — Это все? Или еще будут распоряжения?
— Взамен, мы снимем контроль с вашего министерства магии и вернем вам темного мага Грейнджер.А вы поклянетесь никогда не пересекать границу между нашими мирами.
— Так-так, значит контроль и Грейнджер… а что насчет похищенного золота магической Британии?
— Оно останется у нас в качестве контрибуции, — не моргнув глазом, заявил Атти.
— Контрибуция, значит… а с гоблинами как же?
— Пусть маги занимаются своими проблемами, — нахмурился Атти, — а с гоблинами мы сами разберемся. Или они вам очень дороги?
— Ну-у-у, в каком-то смысле. Они играли в нашем мире существенную роль…
— А теперь эту роль будем играть мы!
М-да… Наглость этого мерзавца не имела никаких границ.
Поттер повернулся к лепрохану спиной и пошел прочь от крепости, сделав знак Малфою и Арлану следовать за собой.
— Так каков твой ответ? — крикнул ему в спину Атти.
Поттер остановился, нащупал в кармане Сквозное зеркало, отломил от него кусок и бросил под ноги лепрохану.
— Ты скоро получишь мой ответ…
* * *
— Рассказывай!
Поттер размашисто шагал по степи, а Драко семенил рядом, пытаясь подстроиться под его шаг.
— Меня схватили, когда я…
— Драко! Насрать мне, где и когда тебя схватили! Потом об этом расскажешь. Про Гермиону рассказывай. Где и как ты ее видел?
Блондин обиженно насупился. Жадь, что у Поттера нет в этом мире ничего дороже, чем его драгоценная грязнокровка, но понять его можно. Хорошо, что Астория сейчас в безопасности, а то и он сам сейчас сходил бы с ума от беспокойства.
Успокоив себя таким соображением, Малфой рассказал Поттеру примерно следующее:
Сегодня вечером, буквально за час до того, как его потащили на эти переговоры, Атти привел его в какой-то коридор замка и дал заглянуть в отверстие в стене. При этом к горлу блондина был прижат нож, с красноречивым предложением соблюдать тишину. Что Гермиона делала? Ничего не делала. Сидела за столом и что-то рассматривала или читала. Нет, никаких веревок или цепей он не заметил. Как выглядела? Обыкновенно. Точнее? Нормально выглядела, разве что немного осунулась и имела озабоченное выражение лица. Нет-нет, никаких следов насилия на лице или руках, а под платье он не загляды… ладно-ладно, уже заткнулся. Кстати, насчет платья. Платье на ней было роскошное и дорогое. Почему он так решил? Ну, в тканях и шитье он разбирается получше, чем некоторые гриффиндорцы с магловским воспитанием. Хм… странно, Поттер, что тебя это не задело. Видел ли он там окна? Решетки на них? Нет. Дырка слишком маленькая, ничего такого он не рассмотрел. Да ему и времени особо не дали. Буквально несколько секунд прошло, и Атти поинтересовался, узнал ли он девушку. Получив утвердительный ответ, махнул стражникам, и они повели его обратно в темницу.
С этим вопросом было более-менее понятно, и у Гарри немного отлегло на душе.
— А теперь рассказывай, как тебя заловили, букашечку-таракашечку.
Драко рассказал о разведке и о том, как они с Джорджем наткнулись на фоморов. Как Джордж побежал предупредить основной отряд, а он остался следить за монстрами…
В этом месте своего рассказа Малфой вдруг замолчал.
— Ну, рассказывай дальше, или придумываешь, как покрасивее рассказать о том, при каких героических обстоятельствах тебя сцапали?
— Нет… — сдавленно отозвался Малфой, — просто вспомнил запах этих тварей…
— Не вздумай блевать, Драко! — шутливо предупредил его Поттер. — У нашего отряда не так много еды, чтобы раскидывать ее по степи. Рассказывай дальше, герой-разведчик.
— Да какой там героизм. Я же один там был. Спать когда-то надо. Отошел я подремать подальше в лощину, а проснулся от смрада уже связанным. Кажется, они меня сожрать хотели, да главный их не дал, а на следующий день за мной этот Атти приехал. И как это я за сутки не задохнулся и не лишился зрения? — удивился сам себе блондин.
— А зрение тут причем?
— От их вони глаза резало!
— Вонючее войско фоморов, — покачал головой Гарри. — Вот какое подкрепление имел в виду этот Атти.
— Могучие они и огромные, как тролли. Таких Ступефаем не прошибешь…
— Учту, — кивнул Поттер, — вот мы и пришли.
Они нырнули в неприметную лощину, находящуюся всего в какой-то миле от городских ворот…
* * *
Минерва Макгонагал окинула взглядом магов, собравшихся на совет. К присутствию в Хогвартсе Люциуса Малфоя она уже привыкла, хоть оно радости ей и не доставляло. Аберфорт Дамблдор выделялся из присутствующих высоким ростом. Хотя по сравнению с Хагридом, забившимся в дальний угол преподавательского стола, даже он казался мелковат. Агенты Крокера были тут как тут. Имен их никто не знал, а они и не думали кому-либо представляться. Сидели, молча, и ждали, пока к ним обратятся. Профессор Флитвик соорудил себе вместо стула что-то вроде гоблинского табурета, поэтому был заметнее обычного. Были приглашены на совет еще несколько старшекурсников и жителей Хогсмита, назначенные командирами отрядов самообороны. Но самый большой интерес у всех вызывал неожиданный гость этого совета, доставленный сегодня домовиками из замка Поттера.
Это был Виктор Крам.
Не тот подставной здоровяк под Оборотным зельем, что навестил Гермиону как-то утром в Лютном переулке, а настоящий Крам — натурализованный в этом году игрок ирландской сборной по квиддичу, испытавший многомесячный плен и измывательства у лепроханов. Был он бледен до синевы, как лорд Байрон — бледный, темноволосый со впалыми щеками и пронзительными черными глазами. Вампир, да и только!
Все украдкой посматривали на него, но расспрашивать стеснялись, и так было ясно, что досталось выпускнику Дурмстранга на полную катушку.
Макгонагал уже успела с ним переговорить перед совещанием, которое она собрала для того, чтобы выслушать новости, принесенные агентами-невыразимцами.
— Прошу всех внимательно выслушать сообщение работников отдела Тайн, — и она сделала приглашающий жест в сторону агентов Крокера.
— Нами установлен вероятный маршрут транспортировки похищенного золота, — без вступлений начал один из агентов, и на зал, в котором проходило совещание, обрушилась полная тишина. — Золото перевезено магловским транспортом в Ливерпуль. Там его разгрузили в магической части морского порта. По нашим данным завтра туда придет эскадра Фалькенбурга. Под его вымпелом может оказаться не менее трех голландских галионов. Нет никаких сомнений, что министерство по приказу лепреконов наняло эту эскадру для отправки золота в Дублин к барьеру Дану.
— Фалькенберг? — наморщил лоб Малфой. — Командир «Летучего голландца» Северного моря?
— Совершенно верно. Абсолютно беспринципный человек.
— Призрак человека, — уточнил Мафой. — Но кто составляет команды его судов? Призрак может командовать эскадрой, но не может крутить штурвал и ставить паруса.
— Он вербует всякий сброд. Предпочитает брать в команду изгоев-неофитов, изгнанных из вампирских кланов за нарушения или обращенных без разрешения князей. Ему нравится их сила, ловкость и неутолимая жажда крови.
— Прелестно! — резюмировал Малфой и откинулся на спинку кресла. — Нас опередили минимум на трое суток. Даже если мы прямо сейчас бросимся в Ливерпуль, то увидим лишь паруса, тающие в тумане.
— Нам нужен корабль, — заговорил вдруг Крам, — корабль, который превосходит по мощи голландские галионы.
Малфой коротко взглянул на Макгонагал, та так и светилась от удовольствия. Значит, она уже в курсе этой идеи.
— И где вы найдете такой корабль, молодой человек?
Крам, немного волнуясь, выложил на стол небольшую гравюру в потемневшей оправе.
— Позвольте взглянуть, — Малфой призвал к себе гравюру, внимательно рассмотрел ее и негромко поинтересовался. — Откуда вы знаете его?
— Это он подарил Дурмстрангу корабль, на котором мы приходили сюда четыре года назад на Тримудрый турнир.
— Надо понимать, что это ключ для вызова почтенного капитана-генерала?
— Да.
Малфой вернул гравюру Краму и встретился глазами с Макгонагал. Та смотрела на него в упор.
— У меня мало людей, которые бывали в море, — процедил Малфой, обращаясь непосредственно к директрисе, — а среди ваших ополченцев таких совсем нет. С нашей стороны это безумие, но другого выхода я не вижу.
Макгонагал несколько мгновений сидела, размышляя над его словами.
— Вы правы в одном, Люциус, у нас действительно нет другого выхода, — негромко ответила она и более твердым голосом обратилась к Краму, — вызывайте его, Виктор!
Крам коснулся гравюры палочкой и неразборчиво пробормотал незнакомое заклинание. Дымные струи рванули вверх над гравюрой, переплелись, уплотнились и вот уже над столом гордо реет могучий военный корабль под всеми парусами. Над ним развернулся вымпел желтого цвета с надписью на незнакомом языке.
— Что здесь написано? — поинтересовался Аберфорт.
— Это по-испански. «Флагманский галеон «Сан Матео» капитана-генерала маркиза Санта-Круз».

Глава 58


Гарри первым делом бросился к Омуту Памяти вызывать Хогвартс. К его огромному облегчению Минерва Макгонагал ответила ему почти мгновенно. Довольно быстро выяснилось, что теперь через артефакт можно переговариваться, как через маленькое круглое окно, которое директриса почему-то назвала иллюминатором.
Слышимость через артефакт была не очень хорошая, и приходилось повышать голос, чтобы собеседник тебя услышал.
Поттер помнил, что такое дезиллюминатор. Он знал, что такая штука была у Дамблдора. Но что такое иллюминатор он не знал, так как на кораблях никогда не плавал и книжек о пиратах не читал. Решив, что речь идет о каком-то незнакомом артефакте для связи, он не стал заострять внимание на этой оговорке и сходу спросил, чем сейчас занята директриса. Та попеняла ему, что он очень долго не выходил на связь, и тут же начала рассказывать, что они сейчас томятся в одном из домов Альбер-Дока.
- Где?
- Это недалеко от магической части порта, Поттер.
- Какого порта?
- Ливерпульского порта. Знакомые маги-ливерпадлианцы приютили наш отряд здесь. Место надежное, но теснота ужасная!
Гарри с трудом развел глаза, съехавшиеся к переносице. Похоже, у профессора Макгонагал что-то с головой. Что еще за ливерпадла… как?
- Я не понял, кто вас приютил?
- Ливерпадлианцы! Ну, или скаузеры! Вы слышите меня, Поттер?
«Только ливерпадлианцев нам и не хватало… со скаузерами пополам. Точно, чокнулась!» – подумал Гарри, всматриваясь в усталое лицо директрисы и опасаясь увидеть в нем признаки помутнения рассудка.
- Скаузеры, значит, - покивал он ей успокаивающе, - ага, ага… надеюсь, они не кусаются…
- Мистер Поттер, что вы там бормочете? Я объясняю вам, что маги Ливерпуля предоставили укрытие ополчению Хогвартса и Хогсмита и… примкнувшим к ним отрядам других магов.
- Вам пришлось бежать из Хогвартса? – еще больше встревожился Гарри.
- Нет, мы преследуем похищенное лепреконами золото.
- А где оно? – тревога Гарри медленно сползала в сторону легкой паники.
- У пиратов!
После такого ответа, Поттер окончательно потерял дар речи, что дало, наконец, Макгонагал возможность более связно и подробно изложить последние события. Выражение обалдения на лице Поттера ей весьма не понравилось.
Прошло минут десять, пока Поттер и Макгонагал обменивались всеми новостями и приводили свои лица к нормальному и довольно мрачному выражению.
- Отдать лепреконам золото магического мира, да еще и вернуть им этот пресловутый Горщак, который неизвестно где спрятан Воландемортом, и все это лишь под устное обещание этих отравителей? – взволнованно рассуждала директриса. - Если они так спокойно заявляют о планируемом ими уничтожении всей расы гоблинов, если они безжалостно и расчетливо травят большую часть магического мира Британии, то что послужит нам гарантией того, что они собираются вести себя честно в сделке, которую вам предложили?
Гарри мрачно молчал.
- Не получится ли так, что мы своими собственными руками отдадим им последние козыри в этой борьбе?
Гарри мрачно молчал.
Директриса почему-то не могла заставить себя смотреть в лицо собеседнику и говорила с опущенными глазами.
- Конечно, то обстоятельство, что мисс Гермиона стала заложницей у лепреконов, сильно осложняет наше общее положение, мистер Поттер, - осторожно продолжила Макгонагал. - Но вы же понимаете, что сейчас вопрос стоит о выживании всего магического мира. О выживании! И мы не можем и не имеем права уравнивать этот важнейший вопрос на наших внутренних весах с жизнью одного единственного мага, пусть даже и очень близкого нам.
Гарри мрачно молчал.
Минерва, наконец, пересилила себя, взглянула ему в глаза и ужаснулась.
Два зеленых огня в сузившемся разрезе напомнили ей взгляд хищного зверя, попавшего в западню, а не милого и приветливого Поттера, которого она знала и любила все эти годы. Взгляд этот был холоден и прост, как прост выбор зверя в минуту смертельной опасности. Не было в нем ни мятущегося сомнения, ни мучительной муки выбора между личным благополучием и общим благом. И Макгонагал в тот же миг пронзило понимание, что того самого выбора, который она только что обозначила, для темного мага Поттера просто не существует! Поттер и Грейнджер вместе вступили на темный путь, вместе прошли инициацию и все ее обряды. Рука к руке, плечо к плечу, щека к щеке. Для темной магии они суть нечто единое и неделимое. И понятия отдельной жизни Грейнджер для Поттера просто нет.
И в подтверждение этим мыслям Поттер разжал зубы и глухо произнес:
- Гермиону на расправу этим тварям я не оставлю. Можете думать обо мне, что хотите. Мне единственная волосинка с ее головы дороже, чем все министерские ублюдки вместе взятые и все ваше золото, будь оно проклято!
- Мистер Поттер! Вы не должны так говорить. Они отравлены, они сами не понимают, что творят, они жертвы, наконец!
- А я? – так же глухо выплюнул Поттер.
- Что, вы?
- А я не жертва? Я не жертва этого самого вашего магического мира? Заметьте, что он пожертвовал мной в те времена, когда сам еще не был захвачен и отравлен лепроханами. С этим фактом нам как поступить, миссис Макгонагал? Предать забвению? Официально выражаясь, вы сейчас беседуете с трупом, уважаемая директриса Хогвартса. А ведь когда меня арестовали, я был еще студентом и находился под вашей защитой. Не так ли? И теперь после всего произошедшего вы предлагаете мне принести в жертву этому замечательному и гуманному миру еще и Гермиону?
Если бы Поттер кричал, то это было бы не так страшно, как его холодно и размеренно звучащие обвинения, на которые она ничего не могла возразить. Ничего! Но молчать было нельзя, и директриса как утопающий за соломинку ухватилась за последний аргумент.
- Вы правы, Поттер, мир магической Британии несовершенен, а местами и уродлив, но ведь в нем есть младенцы, дети и немощные старики! Разве вы можете оставить их на произвол судьбы?
Гарри скривил губы, раздумывая. И Минерва с ужасом поняла, что он всерьез размышляет над ответом на ее вопрос, который по всем человеческим понятиям был чисто риторическим!
- Могу! – как топор палача упал его ответ. – Я - могу! Я уже ничем не обязан этому миру. Все мои долги ему, если такие когда-то и были, все они давно уплачены!
Похолодевшая директриса беспомощно открывала и закрывала рот, не произнося ни звука, как рыба, выброшенная на берег.
- Но я не буду решать в одиночку, - неожиданно продолжил Поттер. - Вот спасу Гермиону, тогда мы с ней и подумаем, что с вами делать, и должны ли мы рисковать ради вас жизнью. А до этого времени или выкручивайтесь сами, или выполняйте только то, что говорю вам я!
Минерва Макгонагал невольно вспомнила обвинения Крокера. Кажется, старый невыразимец не так уж и не прав в своей ненависти и предубеждению к темным магам.
- Кстати, а что это за «отряды других магов», о которых вы говорили? Это уж не Люциус ли Малфой со своими чистокровными?
Сердце Минервы снова екнуло. Ну откуда он узнал? Она ни словом не обмолвилась о неожиданных союзниках.
- Да… это он. Но как…
- Он мне нужен! Передайте ему, что я буду ждать его в том месте, для попадания в которое мне когда-то передали от него кольцо.
- Я бы на вашем месте не слишком доверяла…
- Миссис Макгонагал, давайте каждый оставаться на своем месте. Мне нужен Малфой-старший, и я прошу вас передать ему слово в слово мое приглашение.
- Хорошо, - несчастным тоном отозвалась директриса, которая за время милой беседы совсем упала духом. – А что делать остальным?
- Ждать.
- Но если золото начнут переправлять…
- Это моя забота. Думаю, что мне удастся сделать так, чтобы морская транспортировка золота не началась, пока не произойдут определенные события. Вы должны просто наблюдать и ждать. Если пираты все же начнут погрузку золота на корабли, то сразу дайте мне знать. Договорились?
В голове у Макгонагал мысли носились роями. Как кормить людей? Как объяснять ситуацию этому самому маркизу Санта-Круз? Как продержаться в неимоверной тесноте их убежища?
Но это все вторично. Поттер продиктовал ей свою волю. Она готова подчиниться? У нее есть выбор? Нет? Тогда надо соглашаться. Или хотя бы сделать вид, что соглашаешься…
- Хорошо, мистер Поттер. Мы будем следить за пиратами и ждать вашего сигнала…
* * *
Омут Памяти уступил место Сквозному зеркалу.
- Атти?
- К вашим услугам, сэр Гарри Поттер.
Драко усмехнулся. Гарри на мгновение повернул голову в его сторону и шепнул:
- Вежливый наглец!
И уже громко в зеркало:
- Я принимаю условие по розыску вашего Горщака. Все остальные условия я буду обсуждать, только когда найду его и пойму окончательно, о чем идет речь и насколько сопоставимы ваши желания с вашими возможностями…
- Но… - заикнулся Атти.
- Молчать! – рявкнул на него Гарри. – Дважды повторять не буду. Найду Горщак, тогда окончательно обсудим остальные ваши условия. А пока я веду эти поиски, вы должны выполнять два моих условия…
- Но…
- Два моих условия!
- Слушаю, - сдался Атти.
- Первое и главнейшее: ни единый волос не должен упасть с головы Гермионы Грейнджер! Ни единый! Это понятно?
- Да, сэр.
- И второе: золото магической Британии пока не должно покинуть ее берег.
- Не понимаю…
- Не притворяйтесь, Атти, и как вас там. Мне известно, что вы пытаетесь вывезти британское золото на кораблях пиратской эскадры. Так вот - это золото должно находиться там, где оно находится сейчас. А ваши пираты подождут.
В зеркале было видно, как у танни Атти забегали глаза. Удар был для него неожиданный и неприятный.
- Ваше второе требование чрезмерно… - начал он было торговаться, но Поттер был непреклонен.
- Или вы принимаете оба требования, или я отказываюсь от сделки и немедленно начинаю штурм крепости! И тогда тебе, твоей божьей дочери и вашим вонючим союзникам не поздоровится!
- Так дела не делаются, - с купеческой улыбкой заюлил Атти. Глаза его зло заблестели. Он лихорадочно искал выход, опасаясь одновременно, как срыва переговоров, так и оплошной уступки со своей стороны. Надежнее было бы иметь золото магов уже у себя. Правда и старейшина Дамми говорил, что оба сокровища должны попасть в страну лепроханов одновременно.
- Черт с вами! - Атти согнал с лица любезность. – Золото Британии пока останется в Ливерпуле. Но помните, сэр Гарри Поттер, что я буду следить за вами, и если вы нарушите наш договор, то Гермиона Грейнджер умрет!
Глаза лепрекона полыхнули злобой как два угля.
Гарри посетило неприятное ощущение, что где-то он уже видел этот ненавидящий взгляд. Но он не успел додумать эту мысль. Сквозное зеркало погасло, стирая взгляд лепрохана и тень воспоминания о нем…
* * *
Люциус Малфой сделал приглашающий жест.
- Прошу извинить за скудность трапезы.
Поттер лишь отмахнулся.
- Хоть поесть по-человечески не когтями и лапами, - пробормотал он, присаживаясь за стол.
Накрыто было скромно, но чисто и опрятно.
Блюдо с жареным мясом. Рисовый пудинг. Хлебные лепешки. Вино в высокой бутылке темного стекла. Вода в графине.
Все.
Они сидели за столом втроем. Поттер и двое Малфоев. Остальные маги, сопровождавшие Люциуса, обедали отдельно на первом этаже родового замка Малфоев.
- Как добрались? – Малфой-старший не забывал о своей роли хозяина мэнора.
- Нормально, - неразборчиво отозвался Поттер, терзая ножом и вилкой сочный бифштекс, - две аппарации до границы барьера Дану, пешком сто ярдов и еще три аппарации до вашего замка…
Люциус перевел взгляд на зеленоватого Драко, который без аппетита ковырялся вилкой в куске пудинга.
М-да. Пять аппараций подряд для его сына – это многовато.
- А сто метров это…
- Барьер Дану снят, надо понимать. И эти сто метров чистая условность. Практически это переход между страной лепроханов и парком Дублина. Идешь в плотном молочном тумане и выходишь из него прямо на аллею, где гуляют маглы с собачками. Я не исключаю, что через этот туман можно аппарировать, но проверять было некогда.
- А какова судьба отряда, который пошел с вами?
- Я их видел. Проинформировал Крокера и Робардса о новой ситуации. Я попросил их расположиться поближе к Дублину, поближе к морю.
- И они согласились?
- Не знаю. Мне некогда было уговаривать и митинговать. Надеюсь, что они все обдумают и примут мое предложение.
- Дай-то Мерлин, - вежливо кивнул Люциус.
Было видно, что он ждет от Поттера разъяснений, зачем тот назначил эту встречу. Однако терпения опытному интригану было не занимать. Прямого вопроса о цели встречи Гарри от него так и не дождался.
Закончив с мясом, Поттер пригубил из бокала янтарное вино и откинулся на спинку кресла с улыбкой человека удовлетворенного желудочно.
Люциус вежливо поинтересовался, сыт ли гость. Поттер заверил его, что в этом можно не сомневаться, и прикрыл глаза. Морщины на его лбу разгладились, впрочем, кроме шрама.
Он отдыхал.
Малфои в некотором недоумении переглянулись.
«Ты знаешь, о чем пойдет речь?» - взглядом спросил отец.
«Толком не знаю», - пожал в ответ плечами сын.
Малфой-старший нахмурился. Ему хватало загадок в общении с Темным Лордом. Не хватало еще, чтобы с Поттером началась та же история.
Гарри всхрапнул.
Люциус вздрогнул от неожиданности. Драко фыркнул от смеха, но отец показал ему кулак и мотнул головой в сторону двери. Но они не успели подняться со своих кресел, как Гарри всхрапнул еще раз, помотал головой и потянулся всем телом.
- Мистер Малфой, у вас очень удобные кресла, - пробормотал он, потирая щеки. - Я собственно хотел вас спросить об одной безделице.
- Слушаю вас, - изобразил повышенное внимание Люциус, глядя Поттеру в глаза.
- Куда Воландеморт спрятал похищенное у лепроханов золото?
Зеленые глаза Поттера широко распахнулись и две сияющие звезды, проломив ментальный щит аристократа, ворвались в его не ожидающий нападения мозг!


Глава 59



В дверь кельи старейшины друидов почтеннейшего Дамми коротко постучали.
Старец с некоторым недоумением посмотрел на нее. Не прошло и часа, как от него ушел танни Атти, и после этого он наложил на свое жилище заклинание запрета, которое не смог бы преодолеть ни один лепрохан. О возможных посетителях других магических рас он в тот момент как-то не подумал.
Значит, его побеспокоила мисс Лавена. Дамми сейчас интересовал только один связанный с ней вопрос: вспомнила ли она, с чего началась ее непримиримая враждебность к Грейнджер и Поттеру? Если вспомнила, то это может поменять всю конструкцию дальнейших событий, которую он терпеливо и тщательно сооружал день за днем. А если нет, то нет…
- Войдите, – поднял он руку, но слегка запоздал.
Дверь открылась, не дожидаясь его разрешения, и на порог шагнула женская фигура в плаще с капюшоном. Ростом она была явно выше Лавены. Это… это… в тот же момент капюшон был откинут… светлейшая Греине собственной персоной!
- Вы? – с неподдельным удивлением произнес Дамми, поднимаясь навстречу своей титулованной посетительнице.
- Можете сидеть, почтеннейший, - Грейнджер была неприветлива, палочку держала на изготовку и внимательно рассматривала старца.
- Чему я обязан такому неожиданному визиту дочери богини в келью старого отшельника-друида? – на лицо Дамми упала непроницаемая пелена спокойствия и отрешенности.
- Ну, не такой уж вы старый. И как я заметила, не такой уж и отшельник. К вам за советами и указаниями ходит много самых неожиданных посетителей. Кстати, для друида вы удивительно хорошо владеете людской магией. Заклинание, которое я преодолела у вашего входа, никак не относится к таинствам друидов. Не так ли?
Дамми спокойно смотрел на Грейнджер.
- И так ли вы уверены в том, что приветствуете в моем лице дочь богини Дану? Может быть, я лучше известна вам под именем некоей Гермионы Грейнджер?
Девушка нанесла свой главный удар и замерла, нацелив палочку старцу аккурат между пепельных бровей.
Дамми сохранил спокойное выражение лица, но его неподвижность была чрезмерной и немного портила впечатление от его невозмутимости. Светло-голубые глаза старца слегка прищурились, выдавая напряженную работу мысли. Но это длилось лишь несколько мгновений. Полное напряжение незаурядных мыслительных способностей позволило ему почти мгновенно оценить новую комбинацию и принять решение о том, как поступить дальше.
Какая удача, что Грейнджер пришла прямо к нему, а не кинулась за крепостную стену разыскивать своего Поттера, чтобы он помог ей восполнить недостающие воспоминания. Случись это, и вся конструкция просто рухнула бы. А так еще посмотрим…
- Э-э-э, мисс Грейнджер, даже не пытайтесь внушить мне, что к вам полностью вернулась память. Ведь это не соответствует действительности!
Гермиона закусила губу. Старик демонстрировал ей, что он остается хозяином положения? Это неприятно, но спорить бессмысленно. Доказывать ей нечего и нечем.
- Ведь вы пришли ко мне именно за этим, не так ли? Вы хотели угрозами или подкупом заставить меня снять с вас чары друидов, чтобы вы могли вспомнить все? Но при этом всё же упрекнули меня в знании заклинаний магического мира людей. Так за кого же вы меня принимаете, мисс?
- Я чувствую в вас что-то очень знакомое, но накрепко забытое. Может быть, вы друид, владеющий магией людей, и мы встречались с вами раньше? Не знаю и гадать не хочу! Что касается вашего предположения о цели моего прихода, то я готова подтвердить ее. Вы абсолютно правы! Я желаю получить назад все свои воспоминания. Все до единого!
И произнеся эту тираду, Гермиона сделала шаг вперед, как фехтовальщик, наносящий укол в терции…
Дамми тут же поднял руки вверх и вдруг добродушно улыбнулся.
- Ну, спасибо, что хоть не стали записывать меня сразу во враги, светлейшая Греине, а решили сначала разобраться. Извините, но мне удобнее называть вас этим именем. Итак, по совокупности мелких примет и нестыковок вы заподозрили свое окружение во лжи, а потом как-то перепроверили свои подозрения и они подтвердились. Я все правильно излагаю?
Гермиона, молча, кивнула.
- Отдаю должное вашему уму, - покивал Дамми и посерьезнел, - однако ответьте мне, милая леди, почему вы полагаете, что не можете быть дочерью богини Дану? Разве ваше происхождение из расы магов-людей может быть препятствием для этого? Или вы думаете, что лепроханы и друиды выдумали ваш сан совершенно на пустом месте? Вы всерьез так полагаете?
- Но… - запнулась и смешалась Гермиона, - погодите… вы хотите сказать, что я, рожденная волшебницей в мире магической Британии, одновременно являюсь дочерью древней богини совершенно иного мира?
- Ну, вы же понимаете, что речь идет не о прямом кровном родстве… - снисходительно усмехнулся Дамми.
- Стоп! Так дальше не пойдет! – девушка решительно тряхнула каштановой гривой. – Сначала возвратите мне память, а потом рассказывайте свои божественно-династические истории!
- Весьма здравый подход, но… вы не подумали о последствиях. Для снятия заклятия друидов мне придется собрать на ритуал их всех. Всех до единого, как вы выражаетесь. Это приведет к неслыханной огласке деликатных моментов этой истории, что будет фактически равнозначно вашему отречению от сана дочери богини и покровительницы этого мира!
- Для меня главное – это вернуть память!
- Это сейчас для вас это главное, - старец сделал ударение на слове «сейчас», - а обретя эту память, вы, возможно, раскаетесь в таком поспешно принятом решении, но ничего исправить будет уже нельзя.
Гермиона в нерешительности кусала губы.
- Вы можете предложить другой вариант?
- Могу.
- Слушаю!
- Присядьте, наконец, светлейшая Греине. Мне не по рангу сидеть, когда вы стоите, но ноги держат меня еще недостаточно хорошо.
Девушка поискала глазами, прошла в угол и подвинула небольшое кресло ближе к столу, за которым сидел старец. За это время она ни разу не повернулась к нему спиной и не отвела взгляда.
- Я слушаю, - повторила она, усаживаясь.
- Сначала ответьте мне на один вопрос, каким образом возвратилась память к вашей спутнице, которую вы нарекли своей кузиной Лавеной?
Взгляд Гермионы похолодел еще сильнее, хотя это и казалось невозможным. Выходит этот белобородый старец знает и понимает в ситуации намного больше, чем она сама. Уровень его информированности не позволял в этом усомниться.
- Я применила к ней заклинание.
- Ментис Апарекиум?
- Вы так сведущи в заклинаниях магов Британии? – не удержалась от сарказма Гермиона.
- Вы хотели сказать: заклинаниях темной магии, светлейшая Греине, - невозмутимо уточнил Дамми.
Старец явно не желал уступать ей роль лидера в этой беседе, которая все больше напоминала поединок на рапирах.
- Но я продолжу с вашего позволения...
Дождавшись ее недовольного утвердительного кивка, Дамми изрек словно приговор:
- Я не смогу вернуть вам всю вашу память. Лишь часть ее.
- Как это понимать, сударь? Ведь мое заклинание, примененное к Лавене, сработало!
- Вы уверены, что оно сработало в полном объеме? Почему же тогда ваша подруга не бросилась к вам на шею с полной откровенностью?
Гермиона сжала губы. Удар был не в бровь, а в глаз.
- Чего я лишусь в своих воспоминаниях?
- В первую очередь – эмоций, но вам еще только предстоит понять и решить: хорошо это или плохо.
Дамми замолчал, всем своим видом показывая, что дальнейшие обсуждения бессмысленны.
- Хорошо, - медленно качнула головой Гермиона, - но не дай Мерлин, если вы меня обманули.
- У вас еще будет возможность оценить мою добросовестность, светлейшая Греине! - поклонился Дамми.
- Что нужно делать? – сухо спросила Гермиона, чувствуя в душе неуверенность и страх.
- Повернитесь ко мне спиной.
Девушка нехотя повиновалась. Из складок плаща Дамми выскользнула палочка.
- Ментис Апарекиум модус кауза!
* * *
Весь проход был забит студенистой массой.
- Лорд говорил, что надежнее этого места нет ничего в мире.
Люциус кусал свои тонкие губы и говорил через силу. Слова словно не хотели срываться с его языка, как бы осознавая запретность темы разговора.
- Если бы это было так, то стал бы Воландеморт раскидывать свои хоркруксы по всяким банкам и замкам, да еще запихивать их в пресмыкающихся. Тут у вас, Малфой, концы с концами не сходятся.
- Я лишь повторил слова Лорда, - наклонил голову Люциус, косясь на Драко, который молчаливой тенью застыл за его спиной.
Аргумент Поттера был действительно силен. И возразить на него было сложно. Золото, конечно, было нужно Темному Лорду, чтобы иметь финансы независимые от гоблинов, но части своей души он ценил неизмеримо выше, чем желтый металл. Почему же он не укрыл свои главные драгоценности там где, по словам Малфоя хранится похищенный у лепроханов Горщак?
- Здесь все пропитано темной магией, - проворчал Гарри, словно принюхиваясь, - и это не случайно. Если вспомнить, то все тайники своей души Воландеморт прятал в более или менее светлые создания магии. Могучие, но светлые артефакты. Медальон, чаша, диадема, кольцо, дневник. А здесь совсем другая история.
- А Нагайна?
М-да. С Нагайной, конечно, неувязочка вышла. Как-то на светлое создание, да еще и магическое она никак не тянула.
- А с Нагайной все получилось, видимо, как и со мной, - невозмутимо возразил Поттер.
Малфои настороженно переглянулись.
- Она либо жертва случайности, как и я. Или следствие ошибки Воландеморта при создании очередного хоркрукса. Откуда мы знаем, сколько раритетов было приготовлено у Воландеморта для создания хоркруксов? Может быть, не все они вели себя столь покладисто, как их менее удачливые собратья. Мне кажется, что если бы Лорд попытался поместить свой хоркрукс в меч Гриффиндора, то его мог ждать весьма неприятный сюрприз. У некоторых древних артефактов, судари мои, прескверный характер!
Малфои опять переглянулись. С утверждениями Поттера было трудно поспорить, но важнее всего сейчас был именно тот факт, что это были утверждения Поттера. Не вчерашнего полупьяного обдристыша, вытащенного ими из рук наемных убийц, а молодого, мрачноватого и уверенного в себе темного мага, который где знаниями, а где и интуицией продвигался вперед в решении задачи, которая была практически неразрешима для знаний обычного волшебника.
- А теперь, исчезните отсюда! Впрочем, спрячьтесь так, чтобы быть под рукой, если вы мне вдруг потребуетесь.
Команда была довольно странная, но весьма точно отражала задачу, стоящую перед Поттером и его невольными спутниками.
Гарри будет пробовать преодолеть этот магический кисель, а помощь Малфоев потребуется, если у него что-то сильно пойдет не так. И это еще в том случае, если они успеют что-то сделать в принципе и реально помочь…
Гарри сосредоточился.
Странная субстанция, мерцающая перед ним в проходе в пещеру, странно напоминала напиток из чаши подземного озера. Ее так же как и ту нельзя было удалить, высушить, заморозить или трансфигурировать каким-то приемлемым способом. Консистенцией она была явно погуще тамошнего пойла, и он сразу окрестил ее киселем. И что прикажете делать? Наколдовать себе вместо кубка ложку поздоровее – этакий уполовник – и попытаться всю ее сожрать? Гарри осмотрел свой тощий живот. Здоровья не хватит на такую прорву. Жабу бы сюда. Амбридж, то есть.
И, тем не менее, у Темного Лорда был какой-то способ преодолеть эти «кисельные берега». Не исключено, что он этот вариант защиты заготовил именно для того, чтобы перезащитить оставшиеся хоркруксы.
Стоп! И Нагайну тоже? Или эта кисельная страна и для нее придумана?
Гарри протянул руку и коснулся «киселя». Теплое липкое прикосновение, как… как… как к слизистой рта, например! Гарри осмотрел свои пальцы. Поверхность кожи на них заметно потемнела и стала бугриться, словно пропитанная водой.
- Эванеско стазио!
Тонкий слой кожи стерся с его руки вместе с остатками киселя. Впрочем, какой это кисель? Это самая настоящая слизь, как в желудке. Желудочный сок! Активный и агрессивный ко всей органике, ко всему, так сказать съедобному и удобоваримому.
Удобосваримому!
Поттер, ты удобосваримый? А Малфои? Тоже! Вот поэтому вам сюда ходу и нет. Проход к сокровищу закрыт для любого, кого может переварить эта гигантская кишка!
Почему же это убежище не удостоилось чести хранить хоркруксы? Ну? Ответ где-то совсем рядом!
Кисельная пробка, чувствуя рядом с собой потенциальный объект для переваривания, вдруг выбросила в сторону Поттера отросток, который обвил его руку. Гарри, даже не дрогнув, придал своей кисти свойства горного базальта. С разочарованным чавкающим звуком кисель стек с окаменевшей руки и быстренько втянулся в основную массу…
- Однако, как все просто! – ухмыльнулся Гарри. – Сюда может войти только темный маг. А таковым во времена Воландеморта был только Дамблдор, и Темный Лорд знал его тайну. Вот поэтому золото, которое мало интересовало директора Хогвартса, здесь хранить было можно, а хоркруксы, которые тот разыскивал как одержимый, требовали более изощренной защиты.
Гарри обернулся к Малфоям и помахал им базальтовой рукой.
- Не волнуйтесь! Загадка разгадана! Распорядитесь доставить сюда побольше самоходных и самолетящих средств для доставки тяжелых грузов. Наша операция не займет слишком много времени…
Он повернулся к киселю, по ходу дела одеваясь базальтовой броней и становясь похожим на скульптуру командора из Дон-Жуана. Его тяжелые шаги заставили раздаться кисель в разные стороны и, расплескивая его по сторонам, Гарри исчез в мутной пелене тоннеля…


Глава 60


Гарри с отвращением протискивался сквозь студенистую массу, которая, жадно чавкая, норовила ухватить его, то за руку, то за ногу, а то и вовсе оплетала его грудную клетку и сжимала ее с нешуточной силой.
Будь на его месте обычный маг, он давно уже был бы разорван и поглощен этим чертовым «киселем». Преграда была не шуточной, и в ее создание было вложено столько магической энергии, сколько Лорд не потратил за всю битву за Хогвартс.
- Чего же ты добивался, ублюдок? И что там у тебя еще припасено впереди? – пробормотал Гарри про себя, потому что открыть рот в такой ситуации было бы самоубийством.
Единственным органом чувств у него оставались глаза. Все тело, уши, рот и прочие уязвимые отверстия Гарри предусмотрительно заглушил крепчайшими керамическими пробками, которые не спрашивая его, частично проникли и вглубь тела, что доставляло жуткие неудобства при каждом движении. В области ануса Поттер и вовсе чувствовал себя частично нанизанным на шампур, как дикий кабан, подготовленный к жарению на вертеле.
Глаза же его были прикрыты толстыми выпуклыми линзами, отдающими перламутром, поэтому вся муть, окружающая его имела ярко выраженный жемчужный отблеск.
«Когда же закончится эта чертова кишка, переваривающая любую органику?» - с раздражением подумал Гарри, и тут же уловил угрожающее движение слева.
Тяжелый, жесткий хлыст, усеянный блестящими шипами, возник вдруг из перламутровой мути и ударил его в правый бок. Раздался приглушенный треск, и бедро обожгло, словно кипятком.
« Вот они Лордовы сюрпризы!»
Хрупкая керамика не выдержала удара и треснула, пропустив к незащищенному телу едкий «кисель». Ну, сука! Мы еще посмотрим!
Гарри остановился и быстро зарастил разбитую оболочку клейкой массой, чем-то напоминающей резину. Одновременно он напрягся и выдавил из своего бедра переваривающие его соки. Осталось лишь легкое поверхностное жжение уже поврежденной кожи и плоти под ней.
Ясно было, что это только начало. Лорд был совсем не простак и кроме едкого «киселя» припас для врага сюрпризы, которые грозили превратить защиту врага в разбитую яичную скорлупу.
«Депримо!» - невербально ударил Гарри в мелькнувший справа «хлыст», и тот рассыпался на куски, не достав до своей жертвы.
«Экспульсо! Протего! Депримо! Протего Максима! Сектум Семпра!»
Гарри обрушил всю массу заклинаний перед собой. И это вроде как помогло, и тут же пропустил удар сзади!
«Депримо скопус! Протего скопус!»
Гарри дрался не на жизнь, а на смерть, понимая, что настала кульминация его прорыва. В дополнение к заклинаниям, он делал резкие прыжки, то вправо, то влево, падал на каменный пол и подпрыгивал вверх, с трудом отражая внезапные удары защиты Лорда…
И вдруг все закончилось!
Свет в проходе стал ярче, «кисель» с чавкающим звуком сожаления раздался перед ним, в последний раз стальной хлыст распался на куски перерубленный сектумсемпрой, и вот он оказался на пороге обширной пещеры открытого объема незаполненного склизкой дрянью.
«Неужели, прорвался?» - удивился измотанный Поттер.
Под керамической броней пот лил с него градом и тонкими струйками вытекал через трещины и сколы. Чувствуя себя обоссавшимся пуделем, Гарри сделал несколько шагов вперед и обернулся.
Абсолютно чистый проход, ведущий в пещеру, предстал перед ним, словно не буйствовала в нем мгновение назад хищная органика и не хлестали в ней сверхтвердые хлысты. Прочем, какая-то легкая дымка заволакивала его, и ни Драко, ни Люциуса видно не было.
«Ну, Лорд, ну, мастер! Через такое, наверное, никто из авроров не прошел бы. Да и Дамблдору пришлось бы постараться, а годы у него уже не те!»
Гарри, наконец, повернулся, чтобы рассмотреть содержимое пещеры и присвистнул от удивления.
Перед ним высилась могучая магловская военная машина на гусеницах с орудием на башне, в которое без труда мог влезть нюхлер средних габаритов.
- Это же танк! – в голос громыхнул он, и керамическая оболочка обвалилась с него, как штукатурка с обрушаемого здания. Затычки выпали из ушей сами, а вот пробку из задницы, морщась и ругаясь, он извлек самостоятельно и, сморщившись, швырнул ее в угол.
Его темная магия набрала полную силу и уже без его участия управляла защитой, удаляя излишнюю «амуницию», не дожидаясь команд владельца. Период адаптации к знаниям, хранившимся в Омуте Памяти Гриндевальда, миновал. И теперь Поттер пользовался ей, как привычными заклинаниями, не вкладывая в это дополнительных усилий.
- А вот и Горщак!
Гарри осмотрел огромную волокушу, в которую был впряжен танк тяжелыми тросами. По объему и внешнему виду весило это сокровище не один десяток тонн, и можно было лишь догадываться, как Лорду удалось затащить сюда эту махину, даже с учетом применения тяжелого магловского танка.
Кстати, насчет танка.
Гарри с любопытством обошел его кругом, всматриваясь в многочисленные трубки и ящики, опоясывающие башню и борта этого монстра. На каждой из этих навесок серыми надписями красовались какие-то цифры и буквы, которые ему ровным счетом ничего не говорили. Часть брони с задней стороны была вскрыта и ободрана неведомыми силами. Под ней блестела керамика, тоже местами разобранная, до следующего металлического слоя.
- Так вот из чего Лорд мастерил свои хлысты и прочую хрень. Вот уж не ожидал, что маглы могут делать такие страхуилы. Сколько сюда труда и денег вбухано, подумать страшно. И все ведь они делали без всякой магии.
Гарри покачал головой и напоследок решил заглянуть в дуло орудия, которое выглядело, как жерло маленького вулкана. Тут же его изощренный слух уловил непонятное жужжание и короткий щелчок. Осознав, что это не к добру, Поттер рухнул на пол пещеры и зажал уши.
Шестое чувство (нормальное для темного мага) его не обмануло. Со страшным грохотом орудие выстрелило прямо в зев прохода, ведущего в пещеру. Во все стороны брызнуло каменное крошево, пространство заволокло серым дымом, а барабанные перепонки юного мага, несмотря на прижатые ладони, выключились, то ли на время, то ли навсегда…
- Пиздец Малфоям, - выдавил из себя Гарри, сам не слыша нецензурной эпитафии своим спутникам, протирая запорошенные пылью глаза. – Надо понимать, что это прощальный салют от Реддла. Вот сука хитрожопая!
Рядом с Гарри упал здоровый камень. Подняв глаза вверх, он убедился, что весь потолок пещеры пошел трещинами. Этого только не хватало. Сейчас завалит всю пещеру и получится маленькая братская могила. Он вскочил и полез наверх к открытому люку танка. Такую махину за раз не раздавит, а там что-нибудь и придумается. Ходить сквозь камни он умеет, вот только Горщак…
Захлопнув крышку люка, Гарри с тоской осмотрел пульт, на котором красовалось не меньше трех десятков кнопок и рычажков.
Да еще педали какие-то под сидением. На автомобильные похожи. Близнеца бы сюда.
Глядишь, и разобрались бы.
Стоп!
Но ведь Воландеморт был здесь и разобрался в этой механике. Обрывки его воспоминаний не могли раствориться в пространстве кабины за такое короткое время. Ну-ка, попробуем их нащупать.
Меж тем по башне пару раз здорово ударило. Потолок продолжал сыпаться и неизвестно, чем это закончится.
Стараясь не думать об этом, Гарри положил руки на приборную панель. Вот его указательный палец потянулся к одной из кнопок. Главное не мешать рукам своими мудрствованиями. Есть общая задача – двинуться вперед. И пусть его магия по крохам собирает остатки флюидов, задержавшихся здесь со времен, когда тут командовал Лорд.
Так. После нажатия этой кнопки, целая гирлянда огоньков загорелась на приборной панели. В основном все красные. Но есть и зеленые. Так. Теперь вторая кнопка и вот этот рычаг. Где-то внизу рявкнуло, и танк мелко задрожал. Количество красных кнопок сразу резко убавилось, но некоторые стали мигать. Вот мерзость магловская, попробуй разберись.
Перед Гарри вдруг вспыхнул экран. Он даже отшатнулся от неожиданности, а потом внимательно всмотрелся. Четкость и яркость изображения были просто великолепными. Перед ним маячил зев тоннеля, который привел его сюда. Сверху продолжали сыпаться камни, правда, редко и некрупные.
- Ага. Кажется, мы готовы к движению! – крикнул в восторге Поттер и тут же замолчал.
Из тоннеля выполз весь серый от пыли человек и умоляюще замахал руками.
- Драко? Уцелел, паршивец, значит жить тебе долго и счастливо.
Гарри быстро выбрался из люка и, перекрикивая рычание двигателя, заорал:
- Ты один? Где отец?
- Он тут рядом! Нога перебита! Мне не остановить кровь. Помоги, Поттер!
- Тащи его сюда Левикорпусом!
Драко в ответ показал лишь свою измочаленную волшебную палочку.
- А чтоб вас всех приложило и трахнуло! – выругался Гарри.
Пришлось вылезти и вслед за малфенышем пробежать полсотни ярдов до места, где гордый аристократ сидел, держа в руках свою ногу, держащуюся на лоскутке плоти. Кость была перебита и торчала с обеих сторон странно белого цвета на фоне струящейся крови.
Кое-как соорудив лангету и примотав к ней ногу Люциуса обрывками мантии Драко, они вдвоем дотащили аристократа и не без труда загрузили его в задний люк.
- Надо уходить. О лечении здесь не может быть и речи.
Голый Драко лишь согласно кивнул. Он вошел в режим полного подчинения Поттеру и кроме него не надеялся уже ни на кого.
Другое дело Люциус.
- Мистер Поттер! – сообщил он вдруг совершенно спокойным тоном. - Здесь на экране передо мной изображены снаряды. Это боезапас. Он показывает, что орудие не заряжено.
- Так зарядите, если можете!
- Есть, сэр.
Не воспринимая всерьез бредни Люциуса, Поттер попытался сдвинуть танк с места. С третьей попытки это ему удалось.
- Поехали! – заорал он, когда монстр, волоча за собой Горщак, двинулся к проходу.
- Орудие заряжено, - сообщил вдруг Люциус.
Драко лишь недоуменно покрутил головой, а Гарри не то чтобы насторожился, но, как бы принял к сведению удивительное заявление аристократа.
- Стрелять только по моей команде! – рявкнул он на всякий случай.
Ярдов сто они проехали без проблем, потом на их пути показался изгиб, образовавшийся из-за обрушенного свода. Танк нырнул в него, и сразу жалобно заскрипели тросы волокуши с Горщаком. Гарри, не долго думая, сдал назад.
- Сэр Малфой! Залп!
Драко расширенными глазами смотрел на Гарри, который уже дал полный газ.
- Есть, сэр!
Грохот выстрела, взрыв, жалобное скрипенье канатов и грохот обвала слились воедино!
Танк, ревя всеми своими турбинами, пер вперед почти заваленный обломками скалы. Вдруг впереди блеснул дневной свет, а за ним и солнце. Солнце!
Скрипя всеми своими гусеницами, рычагами и чуть не рвя канаты волокуши, танк весь в сером дыму и пыли вырвался из подземелья, прополз по какой-то поляне несколько десятков ярдов и врезался в ограду сложенную из огромных валунов. Гарри резко затормозил. Сквозь пролом мелькнули знакомые обводы строения.
Это была хижина Хагрида…


Глава 61


— Ментис Апарекиум модус кауза! – старик чувствовал почти панику, понимая, что произойдет через несколько мгновений.
Гермиона вздрогнула всем телом. Ее голова опустилась вниз, а плечи сгорбились. Но, как и подозревал Дамблдор, неприятности не заставили себя ждать.
Грейнджер резко развернулась к старцу.
- Экспелиармус! Инкарцеро!
Дамблдор не стал сопротивляться, хотя и мог отразить нападение девушки. Его личная свобода не играла в данный момент никакого значения. Сейчас все зависело от того, какие решения приняла Грейнджер!
В два прыжка девушка подскочила к двери и через полминуты втолкнула в келью Дамми связанных Атти и Лавену, тьфу, Лавгуд, разумеется.
- Ну, вот теперь мне все более или менее понятно, лукавые друзья и враги мои! Ну, ты, тварь лепреконская, с тобой все понятно. Тебе чужой мир отравить и умертвить – раз плюнуть! – рявкнула она в лицо Атти с такой яростью, что тот отшатнулся.
- С вами, почтеннейший Дамми, тоже все ясно. Перебрались в новый мир и помогаете ему за счет старого, в который обратной дороги вам нет. Подло, но понять вас можно, уважаемый профессор! – старик сидел с закрытыми глазами, лицо его было бесстрастно.
- А вот как понять твое предательство, милая Лавгуд? Всегда была этакой дурочкой с переулочка, над которой потешалась и издевалась вся школа, и вдруг такое изощренное коварство?
В ответ на это обвинение черты лица Луны вдруг заострились, и она с такой ненавистью ответила на угрожающий взгляд Гермионы, что теперь отшатнулась уже сама Гермиона.
- Если ты винишь меня в смерти Лонгботтома, то я…
Лавгуд вдруг резко и презрительно расхохоталась, показав острые зубы.
- Ах, вот как! – Гермиона прищурилась. – А ты сильно изменилась за лето. Тем проще. Лучше иметь дело с откровенными врагами, чем с лживыми и двуличными друзьями…
- Мисс Лавена, - вдруг подал голос старец из-за своего стола. – Так вы смогли ответить себе на тот вопрос, который я задал вам, как самый главный для вас? Когда началась ваша ненависть…
- Замолчите! Ей вовсе не обязательно знать, о чем идет речь, - недовольно прошипела Луна. – Да, я все вспомнила.
- И это хорошо, - спокойно кивнул Дамми и, как ни в чем не бывало, закрыл глаза.
- По-моему, я зря даю вам возможность общаться, - опомнилась, наконец, Гермиона. – Три раздельные камеры, отделенные толстыми каменными стенами, будут для вас в самый раз. Вот там я и поговорю с каждым из вас по отдельности.
- Стража!
Звякнув кольчугами и мечами, в келью вошло несколько воинов-лепроханов.
- Внимание и повиновение, о светлейшая Греине!
- В центральную башню всех троих в разные камеры. К каждым дверям выставить караульных и усилить охрану снаружи. Выполняйте!
Дамми восхитился, как быстро Грейнджер удалось превратиться из божества этого мира в его единоличного правителя. Правительницу. Жесткую, властную, а теперь еще вооруженную своей памятью и магией, и полностью лишенную старых эмоций, которые сейчас только повредили бы делу.
А пока все идет по его плану. Теперь не подвела бы Лавгуд…
* * *
Гермиона, обхватив голову руками, застыла на своем троне. Допросы пленников прошли очень по-разному.
Атти, беззащитный перед арсеналом заклинаний Грейнджер, выложил все, как на духу. Он знал много. Чертовски много. И вся эта информация бурлила сейчас в голове девушки, мешая вычленить и понять что-то очень важное. Может быть, самое важное из того, что она узнала за последние часы.
Она уяснила для себя общую диспозицию армий двух миров и знала, что Поттер занят поиском Горщака. Что отряд Хогвартса сидит в Ливерпуле, и следит, чтобы лепроханы не начали погрузку золота магического мира Британии на эскадру пиратов. Что работники министерства магии стерегут это сокровище и полностью подвластны своим лепроханским хозяевам из секретной службы, которой руководит сам Атти. Что совсем рядом со столицей притаилось грозное войско фоморов, которое по своей мощи превышает как силы отряда Робардса Гавейна, спешащего сейчас к побережью, так и силы отряда Хогвартса.
Она узнала, что сами лепроханы могут выставить до тысячи бойцов, вооруженных на средневековом уровне. А две сотни друидов готовы обеспечить им магическое прикрытие. И они ожидают лишь команды, чтобы выступить к месту генерального сражения.
Она из своих собственных воспоминаний выудила наличие эльфийской гвардии Поттера, которая может достигать пятисот бойцов, если они проведут полную мобилизацию всех домовых эльфов и вооружат их соответственно. Не стоило сбрасывать со счетов и тот факт, что домовые эльфы владеют собственной магией, которая может быть опасна не только для волшебников министерства, но и для фоморов с друидами.
Информации от Атти она получила целое море. Осталось только ее систематизировать и, дементор все возьми, определить свое отношение к тому катаклизму, который намечался в самые ближайшие дни.
Допрос Дамблдора или Дамми, как он сам отзывался, по информации оказался равен нулю. На все ее вопросы старик лишь улыбался себе в бороду, а проникнуть в его сознание оказалось невозможным. Старший по опыту темный маг просто не пустил ее в свое сознание. Впрочем, одну фразу он все же произнес, но что она означала?
- Милейшая Греине, в этой войне все решит не количество мечей и волшебных палочек, а только мощь и воля темных магов, вовлеченных в этот конфликт!
И все.
Остальное ей предлагалось додумать и решить самостоятельно. Почему старик выбрал ее, а не Поттера? Над этим стоило подумать.
Допрос Лавены вообще прошел со знаком минус.
Лавгуд даже не повернулась в сторону Грейнджер. Окружила себя какой-то дымкой и игнорировала все вопросы. Откуда у этой весьма посредственной райвенкловки знания о такой защите, оставалось лишь догадываться. Мелькнула мысль, что появилась она не без помощи Дамблдора, но зачем? С какой целью старик снабдил ее такой ментальной защитной мощью, так и осталось загадкой.
От бессилия Грейнджер пообещала своей пленнице вечное заточение в этом тауэре, но никакого ответа не получила.
Оставив напротив Лавгуд и Дамблдора два жирных знака вопроса, Гермиона задумалась над фразой старца о решающем противостоянии темных магов.
Медленно упорядочивающиеся мысли привели ее к неожиданному сравнению двух миров. И тут девушка обрела, наконец, способность думать четко, строго и аналитически.
Что из себя представляет мир магической Британии?
Архаичное мироустройство. Общество, погрязшее в страхе, интригах, многовековом напластовании диких и дичайших представлениях о светлой и темной магии. Общество, разделенное на касты более строго и непримиримо, чем в одиозной Индии. Общество, страшащееся любых социальных, имущественных или политических перемен.
Не случайно оно стало такой легкой жертвой первой же атаки более молодого и варварского мира, не слишком разборчивого в способах достижения своей цели.
Заслуживает ли такое общество самопожертвования его защитников или хотя бы элементарного сочувствия?
Вот вопрос, так вопрос. Интересно, почему он раньше не приходил ей в голову? Почему она без оглядки бросилась на спасение этого уже смердящего полутрупа, и можно ли его оживить для новой полноценной жизни?
Ответ один – эмоции. Сладкие воспоминания о годах, проведенных в Хогвартсе, хоть к ним и примешивалась горечь понимания своей неполноценности в кастовом устройстве этого мира. Желание возвысится над судьбой, которая была обречена на поражение под давлением многовековых традиций и предрассудков этого мира магической Британии. Вот что двигало ей.
Ну и, конечно, привязанность к Гарри, которую она поспешно назвала любовью. Любовью к человеку, которого она на общем контрасте поспешно записала в герои, в преобразователи, в защитники этого загнивающего мира…
А была ли эта любовь?
«А был ли мальчик?»
Сейчас, лишенная эмоций, она как под увеличительным стеклом рассматривала их взаимоотношения, бесстрастно, как хирург прокручивала в памяти все его дела, поступки, постельные сцены, разговоры, споры, сумасбродные выходки и…
И с ужасом понимала, что НИЧЕГО ОСОБЕННОГО в Гарри Поттере НЕТ!
Нет! И возможно, никогда не было. Она сама придумала себе своего героя, и чуть было не снабдила его самым мощным артефактом современности – Бузинной Палочкой!
Гермиона вздрогнула всем телом. А ведь спасение Поттера, его укрытие и опека над ним весьма похожи на некую победу над этим «героем магического мира».
Она кинулась к ларцу, в котором хранила все свои артефакты, включая сумочку с Незримым Расширением. Нащупав в ней холщовый сверток, она, не колеблясь, развернула его, и пальцы ее трепетно легли на резную рукоятку Старшей палочки. Вопреки ожиданиям, в этот раз по ее руке потекло тепло, с острия палочки полетели слабые искорки. Гермиона, упрямо сжав зубы, подняла палочку и взмахнула ей!
Мощный сноп искр, вырвавшийся из острия, недвусмысленно подтвердил – Старшая палочка признала ее и готова повиноваться!
- Герольд, передайте мой приказ всему войску фоморов, ополчению лепроханов и сообществу друидов приготовиться к срочному выдвижению к побережью! Жду вашего доклада через два часа!
***
Танни Атти лежал на узком каменном ложе, слегка прикрытым козьими шкурами посредственной выделки. В его камере вполне отчетливо пованивало запахом мочи, пота и какой-то душной кислинкой, которую дает запах немытого человеческого тела.
Все его хитроумные комбинации и вся огромная работа, проделанная в магической Британии – все это летело псу под хвост из-за темной колдуньи Грейнджер, которая сегодня легко и свободно прочитала все его тайные мысли, как раскрытую книгу.
Чем выше вознесешься в мечтах, тем дальше лететь до земли.
Атти скрипнул зубами и заворочался на своем ложе, ища положение, при котором небрежно уложенные кирпичи не впивались бы в ребра, как раскаленные пики.
Именно сегодня наступил день его тысячелетия, который по плану должен был ознаменовать новую эру в существовании расы лепроханов.
Ознаменовал. Тюрьма и никаких шансов выйти на свободу и осуществить замыслы, которые он лелеял не одну сотню лет!
Вдруг в полной тишине самой надежной страшной тюрьмы столицы раздался тонкий отчетливый скрип.
Атти насторожился и замер вслушиваясь.
Скрип повторился.
Мутный свет отдушины под потолком поддерживал в камере постоянный полумрак, который лишь иногда разгоняли факелы охраны и свечи прислужников, которые приносили отвратительную пищу и меняли ночной горшок. Поэтому рассмотреть что-либо в таком полумраке было очень трудно.
Приходилось ориентироваться на слух. И Атти показалось, что непонятный скрип доносится со стороны стены, противоположной его убогому ложу.
Быстро соскочив на пол, он почти на ощупь направился в сторону источника непонятных звуков. Достигнув стены, он начал шарить по ней руками, а потом приложил ухо к холодному камню.
Скрип и потрескивания стали ближе. Что это могло быть. Атти, хоть и был лепроханом неробкого десятка, почувствовал, как между лопаток его потек холодный пот.
Ему уготовили казнь? Сейчас эта стена рухнет и погребет его под своими обломками?
Он слегка отпрянул, не отрывая рук от стены, чтобы вовремя среагировать на опасность. И в этот момент почувствовал, как камень под его правой рукой стал горячим и словно потек у него между пальцами, как глина. Не успев, ни испугаться, ни отпрыгнуть, он почувствовал, как его ладонь сжала теплая человеческая рука!
Тут впору было заорать от ужаса, но он, как завороженный смотрел, как из стены напротив него выдвинулся сквозь камень человеческий силуэт, и чья-то рука легла на его губы, словно призывая к молчанию.
Невольно он сделал шаг назад, но человеческий силуэт тут же последовал за ним, отделившись от стены, которая, легко пропустила его, лишь слегка осыпавшись в след за ней мгновенно твердеющей каменной крошкой.
- Кто ты? – окостеневшим языком прошептал Атти.
- Ты же хотел получить темную колдунью на свое совершеннолетие? Вот я и пришла.
Атти попытался рассмотреть свою гостью, но сумрак в камере вдруг сгустился до непроницаемого мрака.
- Кто ты? – повторил он тупо. Мысли в его голове смешались в нечто совершенно беспросветное. Он почувствовал внезапную слабость во всем теле и на ее фоне совершенно неожиданную и настойчивую пульсацию внизу живота.
- Молчи! – шепнула его нежданная гостья. – Не мешай мне превратить это убогое место в нечто более достойное для первого мужского опыта лепроханов.
Она слегка толкнула его с грудь. Атти послушно плюхнулся задом, ожидая встретить седалищем вонючие шкуры и острые кирпичи, но вместо этого ощутил упругость и мягкость просторного ложа.
Его гостья бормотала что-то скороговоркой, в которой довольно часто повторялось заклинание «Эванеско».
- Ты готов принять в свои объятья первую женщину, которая пришла к зрелому лепрохану?
- Великая Дану! За что мне такая честь? Я грязен, вонюч, немыт. Я ничего не умею! – в голосе Атти прорвалась паническая нотка.
- Сними с себя все, - прошептала гостья, словно и не слыша уничижительных признаний тана.
Тот беспрекословно подчинился. Пульсация в низу живота лишала его воли сильнее, чем самые мощные заклинания Подвластия. Да он мечтал об этом сотни лет, но и в кошмарном бреду не мог представить себе, что это произойдет именно так.
Оставшись без одежды, он слегка поежился и тут же его тело омыли холодные струи Очищающих заклинания, не оставляя без своего внимания даже самые укромные и интимные части и уголки его тела. Воздух в камере наполнился запахом благовоний, напрочь вытеснив всю мерзость тюремного бытия.
- Великая Дану! Воистину прекрасны чудеса твои! – пробормотал совершенно сбитый с толку Атти.
Гостья не теряя время на разговоры и объяснения, прильнула к нему своим обнаженным телом. Танни почувствовал упругость груди, податливую мягкость живота, касание бедер и последние остатки разума улетучились из его головы.
Он прижал к себе это неизвестно откуда пришедшее к нему чудо, остро ощущая свою мужскую несостоятельность. Ведь он ничего не знает об отношениях с женщинами.
Что делать? Делать-то что?
- Я помогу тебе, - прошептала незнакомка, - но будь терпелив и нежен. У меня это тоже в первый раз.
Рука девушки скользнула вниз живота Атти, и он вздрогнул всем телом от сладкой истомы, когда ее нежные пальцы охватили его напряженную плоть.
- Я схожу с ума, - прошептал он пронизываемый ощущениями, которые ни в каких своих грезах не мог и представить.
Мягкое ложе приняло их разгоряченные тела. Девушка оказалась сверху. Атти даже не пытался взять инициативу на себя, во всем доверившись этим нежным рукам и умопомрачительному телу.
- Входи. Только осторожно.
Тело Атти дугой выгнулось вверх.
- Осторожно!
Умерив свой пыл, он почувствовал, как его плоть дюйм за дюймом проникает в глубину девичьего тела. Короткий вздох боли, и вот ее руки легли на его ягодицы, словно приглашая к более активному эротическому танцу.
- Ты восхитительна! Ты на веки моя! – бормотал Атти, вряд ли понимая, что говорит.
Танец их тел все убыстрялся. Но первый опыт не мог продолжаться слишком долго. Неискушенный в любовных делах Атти быстро закипел душой и излился в первое в истории народа лепроханов женское лоно.
Короткий сон свалил его, как магический морок. В ушах шумел морской прибой, а тело все еще не верило своему счастью и наслаждалось близостью с девичьей плотью.
Между тем в камере неожиданно посветлело. Два магических светильника повисло по углам камеры, освещая ложе соития.
Атти открыл глаза. И не поверил им. На его широкой груди разметались серебристые локоны Луны Лавгуд!


Глава 62


Ногу Малфоя пришлось врачевать двое суток. Аристократ мужественно перенес все манипуляции колдомедиков со стеклянными глазами, которых притащил в Хогвартс Драко.
Поттер в это время пропадал часами неизвестно где, и с каждым возвращением в Хогвартс становился все мрачнее и мрачнее. Связь с Атти пропала, Робардс Гавейн и Соул Крокер на его вызовы тоже не отвечали. Лишь монотонные доклады Макгонагал информировали его о том, что золото магической Британии по-прежнему в порту Ливерпуля и погрузка его на корабли пиратской эскадры еще не началась. Беспокойство за Гермиону очень острое вначале с каждым днем притуплялось. Он не понимал в чем дело. Словно часть натянутых между ними нитей уже оборвана, а оставшиеся потихонечку рвутся одна за другой. Это было странно, необъяснимо и болезненно. Но здраво мыслить не мешало. Поттер рыскал по наполовину опустевшей стране в поисках союзников и ответов на оставшиеся нерешенными загадки.
Посетил он и свой замок. И с удовольствием убедился, что его эльфийская гвардия не растерялась, не разбежалась, а верно несет службу по охране замка. А заодно пополняет свои ряды и создает новые отряды. Теперь в замке терпеливо дожидались приказов своего принца три дружины – три отряда по сто девяносто три бойца в каждом!
Рискнул он посетить и гоблинские кварталы. Носатые финансисты сначала перепугались до судорог и потребовали, чтобы Поттер не приближался близко, но выслушав его рассказ о последних событиях, немного приободрились. Локтеворот пообещал, что они соберут свой совет, но буквально умолял Гарри не переступать черту, отделяющую гоблинские кварталы от Лютного переулка. На том и порешили. Гоблины взяли на размышление двое суток, хотя Гарри их поторапливал.
Впрочем, связного плана действий у Поттера еще не было, и это время он мог подождать.
Возвратившись поздно вечером в лачугу лесничего, он с неудовольствием осмотрел Хагрида, завалившегося в шубе на кучу золота со своим зонтиком в обнимку.
- Охранник, блин! Опять дрыхнешь?
Получив в качестве ответа несколько раскатов богатырского храпа, Гарри шагнул через порог хижины, скинул кроссовки и с наслаждением рухнул на гигантскую кровать лесничего. Драко проводил ночи в Больничном крыле рядом с отцом, который хорошо шел на поправку, но самостоятельно ходил еще с трудом. Было бы неплохо перекусить, но стряпню Хагрида Гарри пробовать не рискнул, а тащиться через весь замок на кухню к эльфам – об этом и подумать страшно было! Короткий сон сразил его, как удар кинжала наемного убийцы.
В поплывшем сознании перед его внутренним взором появилось яркое пятно. Оно было расплывчатым и бесформенным, но вот, словно фотограф навел резкость на своем аппарате, пятно обрело резкость и превратилось в лицо Гермионы. Девушка мрачно смотрела прямо перед собой. Поттера она точно не видела, хотя ее послание предназначалось именно ему.
«Здравствуй, Гарри. Надеюсь, мой мысленный посыл найдет тебя, где бы ты ни находился. Агентура Атти доложила, что тебе удалось найти Горщак лепроханов. Но транспортировать его к побережью ты не торопишься. Признаюсь, меня это удивляет. Ты, зная, что моей жизни угрожает опасность, не спешишь мне на помощь? А как же наша любовь? Или тебе нужен был от меня только секс? Спеши переправить золото в Дублин и далее за барьер Дану. Сопротивление погубит остатки не зараженных магов Британии. Они все полягут в неравной битве. Ты даже не представляешь, какие силы сейчас на стороне лепроханов. Магам не устоять в битве, а с их гибелью погибнет и вся магическая Британия.
Если ты будешь благоразумен, то взамен золота сумеешь забрать с собой свои отряды и лекарство от паразитов, чтобы излечить тех, кого еще возможно спасти. И я останусь цела и невредима, хоть мы никогда больше не увидим друг друга.
Так надо. Это предопределено…»
Гермиона улыбнулась холодной улыбкой и, потеряв резкость, ее лицо вновь слилось в неразличимое яркое пятно. Сердце Поттера пропустило удар, он резко вздрогнул всем телом и проснулся.
- Что за еб… Гермиона! Ничего не понимаю…
Гарри бросился в замок, искать Омут Памяти, чтобы посмотреть сновидение в воспоминании еще раз.
Правда, одного раза оказалось мало. Он посмотрел его раз десять, отмечая все тонкости в послании, все странности в интонации и мимике любимой девушки.
Любимой? Да. В этом он не сомневался.
А вот речи Гермионы демонстрировали полное равнодушие и холодность. Так не разговаривают с любимым человеком. Так разговаривают с деловым партнером. Бывшим партнером. Она даже не послала ему воздушный поцелуй, прощаясь навеки. Можно было предположить, что девушка под Империусом, но на темных магов это заклинание не действовало.
- Что же они там с тобой сделали? – вытирая злые слезы, прошептал Поттер, прослушав послание в последний раз. Теперь он уже выучил его наизусть.
Пора выключать эмоции и включать голову.
Под громадными силами на стороне лепроханов, очевидно подразумевались фоморы. Но благодаря Драко он знает об этом. Объединенная мощь друидов ему так же известна. Бороться с ней можно. Войско лепроханов он тоже видел в деле. Бойцы сильные, но победить их можно. Что еще? Шпионы Атти? Эскадра пиратов-призраков и изгоев-вампиров? Вампиры Дублина? Отравленные авроры и сотрудники министерства?
М-да. Немало получается, но на непреодолимую мощь не тянет. Да и компания получается разношерстная. Создать из таких разнородных сил сплоченную армию – не так-то просто. Хотя Атти редкостный мерзавец и неизвестно, какую крапленую карту он припрятал в рукаве…
Гарри ворочался на лежанке до самого утра, но к окончательному решению так и не пришел.
* * *
Вызов от гоблинов пришел утром, стоило Поттеру, наконец, задремать.
Его срочно просили прибыть в гоблинские кварталы, прихватив с собой меч Гриффиндора.
Вот так. Не больше и не меньше.
- А посох Мерлина в придачу им не нужен? – взбеленился Поттер. – Опять двадцать пять за рыбу деньги!
Неужели меч Гриффиндора вновь станет разменной монетой за гоблинские услуги? В прошлый раз меч у Крюкохвата не задержался и вернулся в Распределяющую Шляпу. Но на этот раз носатые ростовщики могли придумать что-то похитрее. Гарри задумался было, но через четверть часа ноги уже несли его в кабинет директора Хогвартса. Сквозь горгулью на входе он прошел легко. Просто протиснулся через каменную статую и все. А вот уговаривать Распределяющую Шляпу пришлось долго и упорно. Чертов артефакт оказался ужасно упрямым и сварливым. Ни ссылки на завещание Дамблдора, ни прямая связь с Макгонагал через Омут Памяти, не могли заставить Распределяющую Шляпу расстаться с мечом Гриффиндора. К тому же слыша все разговоры в кабинете директора, она была уверена, что Поттер стал темным магом и ничего гриффиндорского в нем не осталось.
На этом Гарри ее и подловил.
- Профессор Дамблдор говорил, что извлечь меч из тебя может только истинный гриффиндорец.
- Ну и что? – сварливо отозвалась шляпа со шкафа.
- Покажи рукоять меча. Если я не смогу его взять – значит, ты права.
- Хм! – задумалась Шляпа. – Будь по-твоему. Позови меч.
- Мне, Гарри Поттеру, нужен меч Гриффиндора! – с замиранием сердца торжественно изрек Гарри.
Шляпа пошла легкой дымкой и вдруг из нее показалась украшенная огромным рубином рукоятка меча Гриффиндора.
- Ладно, - вздохнула шляпа, - твоя взяла, забирай, но храни как зеницу ока!
Поттер вытянул меч из шляпы и вздохнул с облегчением.
Можно отправляться в Лютный переулок, вот только Драко надо с собой прихватить на всякий случай… не помешает…
* * *

Гоблины встретили их, стоя в торжественном строю стройными черными квадратами по сто пятьдесят носов на отряд. В руках их поблескивали именные затрапезные ножи, странно увеличившиеся в размерах.
Поттер с Драко застыли перед чертой, отделявшей Лютный переулок от их кварталов.
Перед строем гоблинов появился Локтеворот. На его лице застыла странная маска скорби и торжества одновременно.
- Уважаемый сэр Гарри Поттер! Сообщество гоблинов готово сообщить вам свое решение!
- Я слушаю, - начало беседы и общая обстановка серьезно озадачила Поттера.
- Вы принесли меч Гриффиндора, сэр?
- Да. Он со мной.
- Извольте предъявить.
- Пожалуйста. Но только из моих рук.
Гарри щелкнул пальцами. Под мышкой у Драко проявился футляр, который тот не преминул открыть, повинуясь знаку Поттера.
На ряды гоблинов обрушилась полная тишина.
- Да! Это он, - как общим вздохом выдохнули отряды гоблинов.
- Неужели вы думаете, что я стал бы вас обманывать, - высокомерно дернул плечом Поттер.
- Вы сами могли быть введены в заблуждение, сэр, - спокойно парировал Локтеворот, - но коллективный разум гоблинов не обмануть. Итак, меч Гриффиндора, гоблинской работы доставлен к месту проведения ритуала!
- Эйхр-р-р-р! – негромко рявкнули гоблины.
« Какого еще, мать твою дементору, ритуала?» - поморщился Гарри.
Меж тем Локтеворот продолжал:
- Бесчестные враги застали нас врасплох! – Гарри понял, что Локтеворот обращается не только к нему, но и ко всем гоблинам, собравшимся здесь в боевые отряды. – Но они действовали настолько грубо и прямолинейно, что не приняли в расчет многовековую, тысячелетнюю историю нашей расы, которая никогда и никому не покорялась без боя. Это их просчет, который может вернуть нам свободу!
Ответный рев гоблинов, был красноречивее любых слов. Этот гордый народ не сломлен и готов бороться, если ему предоставить такую возможность.
- Память наших предков, - продолжал старший гоблин, - подсказала нам единственно верный путь борьбы с сильным и коварным врагом, но впервые мы вынуждены просить помощи у своих бывших противников. И не просто противников, а у самого могучего и опасного темного мага современности – у сэра Гарри Поттера! Да пребудет с ним сила и воля!
Рев гоблинов не стихал и волнами проносился над сводами гоблинского квартала. Гарри ничего не понимал, но терпеливо ждал развязки, сжимая в руках волшебную палочку и чувствуя спиной своего оруженосца. Главное, чтобы Драко не смалодушничал.
- Мне нужны пояснения, - процедил Гарри сквозь зубы.
- Все просто, сэр Гарри Поттер. Наши враги, которых мы Не Можем Называть, наложили на нас заклятие, которое основано на неспособности гоблинов убивать себе подобных. Но в ваших руках меч гоблинской работы, который может поразить одного из нас, и это будет равносильно нарушению запрета. После этого заклятие будет разрушено и воинство гоблинов вступит в битву с врагом на вашей стороне.
- Вот как? – взбесился Поттер. – И кого же надо убить этим мечом?
- Меня, - просто ответил Локтеворот, - и не просто убить, а обезглавить! Лишь поток гоблинской крови смоет с нас печать рабства от врагов.
- Так-так, - ошеломленно пробормотал Гарри и даже сделал шаг назад. – А кто это вам сказал, что я на это соглашусь? Я – что, палач? Или наемный убийца?
- Сделав это, ты освободишь целую расу, которая готова сражаться за магический мир Британии. Разве этого мало? Ты станешь не убийцей, а освободителем!
- Но ты…
- Не думай обо мне. У нас свои понятия и ни у одного гоблина не повернется язык назвать тебя убийцей. Это наше общее решение. Ты лишь должен его исполнить, потому что никто кроме тебя не в состоянии это сделать!
Локтеворот поклонился Поттеру. А отряды гоблинов немедленно преклонили колени. Их колючие взоры словно собрались в единый фокус на Поттере, так что он даже почувствовал кожей лица этот обжигающий жар ожидания.
- Я должен отрубить вам голову? – еще раз на всякий случай уточнил Поттер.
- Да, сэр, – подтвердил Локтеворот, наклонил голову и убрал длинные жесткие волосы со своей шеи, - так вам будет удобней?
Поттер беспомощно оглянулся на Драко.
Блондин стоял белый, как мел. Его от природы светлая кожа, казалось, отдавала синевой, в глазах застыл ужас, ноги невольно пятились назад, а руки, держащие меч, дрожали мелкой дрожью.
Посмотрев на него, как в собственное отражение, Гарри внезапно успокоился.
Действительно, не ему мерить своими понятиями судьбу другой расы. Гоблины приняли решение и ожидали теперь его решения с таким благоговением, с такой надеждой, что его твердое намерение отказаться от предложенной чести, поколебалось.
- Ты умрешь.
Это был не вопрос к гоблину. Это было утверждение и предупреждение одновременно.
- Я знаю. Это величайшая честь для гоблина, которого его народ выбрал для спасительной жертвы. Я готов и не сомневаюсь в своем выборе. Ведь я мог и отказаться.
- Что? – изумился Гарри, - я думал, тебя уговаривали и упрашивали.
- Вы совсем не знаете нас. Любой из них, - Локтеворот мотнул головой на коленопреклоненных соплеменников, - с радостью займет мое место. Но я его не уступлю никому. После убитых Теми Кого Я Не Могу Назвать я следующий в иерархии гоблинов. Это мое право. Это мой удел. Это мой долг, если так тебе будет понятнее и легче. Сделай это. Освободи мой народ от заклятия!
Поттер покрутил головой, оглядывая ряды гоблинов. Их глаза горели мрачной решимостью. Свобода или смерть. Противоположности сошлись в таком фатальном фокусе, что Гарри понял, что ему придется пройти через это испытание, если он хочет хоть как-то уравнять силы сторон перед решающей битвой.
- Драко! Подай меч!
Блондин покачнулся и чуть не упал, но справившись с собой, шагнул вперед и, держа меч двумя руками, протянул его Поттеру. Тот принял его с невольной дрожью, взял себя в руки и повернулся к Локтевороту.
- Прощай! Ты достойный сын своего народа. Клянусь, что я отомщу за тебя!
- Эйхр-р-р-р! – во все горло рявкнули гоблины.
Гарри вознес меч Гриффиндора, прицелился и вложив всю силу, опустил клинок. С жутким хрустом лезвие вонзилось в открытую шею гоблина, отрубив ему голову одним ударом!
Кровь хлынула волной. Тело Локтеворота повалилось в лужу крови, а голова откатилась на несколько футов в сторону. Спустя несколько секунд фонтаны крови иссякли, а тело гоблина несколько раз конвульсивно дернувшись, застыло в своей последней предсмертной позе.
Гробовая тишина накрыла гоблинский квартал. Затем откуда-то сверху вдруг рванул порыв свежего ветра. Здесь в подземелье!
Поттер, передернувшись от отвращения, отступил назад. Меч Гриффиндора волочился в его руке, оставляя на каменном полу рваную царапину. Крови на нем не было! Обоюдоострый клинок был чист!
- Свершилось! – раздался чей-то вопль.
Ряды гоблинов качнулись и двинулись вперед.
Гарри инстинктивно отскочил назад, закрывая Драко и оттесняя его в сторону выхода в Лютный переулок. Но гоблины не обращали на магов никакого внимания. Один за другим они проходили мимо обезглавленного сородича и опускали свои «затрапезные» ножи в лужу его крови. Каждый уносил на лезвии капельку крови гоблина, отдавшего жизнь за существование своей расы. Каждый клал земной поклон соплеменнику, который отныне стал легендой своего народа.
- Вам незачем на это смотреть, - раздался вдруг в полголоса голос гоблина, который незаметно подошел к Поттеру и Малфою вплотную. – Мы благодарны вам за освобождение, но смотреть на наши обряды вам ни к чему. Меня зовут Крестопак. Отныне я являюсь старшим гоблином. Наше войско поступит в ваше распоряжение не позднее, чем через шесть часов. А сейчас, прошу вас удалиться.
- Связь? – Гарри немного шатало, но чувства реальности он не терял.
- Покойный Локтеворот позаботился об этом. Я буду слышать ваши команды даже за тысячи миль. Достаточно назвать меня по имени.
- Хорошо, уважаемый Крестопак, мой вызов не заставит вас ждать.
Гарри резко повернулся и, чуть не толкнув замешкавшегося Драко, вышел из квартала гоблинов в Лютный переулок...



Глава 63


Поттер долго ломал голову над посланием Гермионы и пришел к выводу, что его подруга находится под чьим-то ментальным контролем. Отсюда и безразличие к нему, и явно выраженный посыл не вступать в битву, а пойти на условия лепроханов. Вот только ее упрек насчет секса, как-то выбивался из общего тона, полностью выгодного лепроханам. Зачем ставить под сомнение его любовь, пытаясь подменить ее лишь желанием секса с его стороны? И никаких эмоций! Никаких эмоциональных упреков! Очень странное послание.
С другой стороны, ничто не указывало на то, что примененный способ связи мог быть известен кому-то кроме темного мага. В случае угроз и шантажа логичнее было ожидать сову с посланием, чем темномагический ментальный посыл.
Кстати, а что мешает ему ответить ей подобным же образом?
Гарри захлопнул все двери и окна в хижине лесничего, уселся в огромное кресло и уставился в одну точку, вызывая в своей памяти образ подруги. Сначала в виде полутени, а потом все ярче и ярче в углу комнаты проявилось лицо Гермионы.
«Здравствуй, Герми, - медленно начал Гарри, тщательно подбирая слова, - получил твое послание. Не скрою, что был очень удивлен и твоим тоном и твоими словами. Я тороплюсь изо всех сил, но не очень просто организовать безопасную перевозку нескольких десятков тонн золота, так чтобы никто ничего не заметил. Атти обещал мне, что с твоей головы ни один волос не упадет, пока я ищу похищенный Горщак. Неужели этот мерзавец смеет тебе угрожать и заставляет поторапливать меня? Я его на клочки порву в десигнате. А тебя я люблю по-прежнему, надеюсь, и ты меня любишь так же крепко, как в тот день, когда я на снегу вывел признание в любви к тебе. Не волнуйся, я скоро доставлю Горщак и все улажу миром, как мы в свое время и договаривались. Целую тебя крепко-крепко. Твой Гарри».
Поттер медленно закрыл глаза, а когда открыл, облик девушки уже рассеялся в неясное мутное пятно, и как туман расползся по хижине.
В послании было несколько фактических неточностей, знать о которых могли только он и Гермиона. Таким нехитрым приемом Гарри пытался выяснить, посылает ли Гермиона послания от себя или ее заставляют насильно под чужим контролем.
* * *
Гермиона получила послание Поттера и лишь усмехнулась. Влюбленный мальчик беспокоится о своей девушке и детскими приемами пытается выяснить, лишена она собственной воли или нет.
Ну что ж, подыграю ему. Пусть рвется сюда с Горщаком в обнимку. Она пока и сама не понимает, самостоятельна она или нет. Ее нынешнее состояние резко отличается от того, что было до проникновения в страну лепроханов. И единственной причиной этому могут быть только козни Дамблдора под личиной Дамми. Он толкает ее к генеральному сражению? Прекрасно. Если она правильно помнит Поттера и его характер, то победить его будет довольно легко. Он слишком горяч для командующего. Он не умеет хладнокровно посылать на смерть своих солдатиков. Он не стратег и будет побежден, в этом нет ни малейшего сомнения!
А пока нужно отправить ему ответ, который подтвердит его подозрения. Пусть продолжает считать, что ее держат под контролем…
* * *
Ответное послание Грейнджер не заставило себя ждать. Опять яркое пятно перед внутренним взором обрело резкость и четкость. Резкость была не только оптическая. Выражение лица девушки было под стать Снежной королеве, а слова кололи как осколки льда:
«Поторопись, Поттер. Не трать время на счастливые воспоминания о признаниях на снегу. Это все в прошлом! И если желаешь спасти мне жизнь и спасти жизни магов, доверившихся тебе, то немедленно доставь Горщак, и не препятствуй перевозке золота магической Британии в Дублин и далее в страну лепроханов. Все! Больше мне нечего тебе сказать…»
Вновь вспыхнуло и погасло яркое пятно и погасло. Осталась лишь зловещая чернота с зелеными кругами под закрытыми веками.
- Значит, она все-таки под контролем у лепроханов, - медленно произнес он, - и эти твари желают, чтобы я просто сдался. Значит, они боятся генерального сражения. И это сражение я должен им дать! Генеральное! На суше и на море, в Дублине и Лепрохании! Пока не полетят от их воинства кровавые ошметки!
Гарри уже почти кричал, не замечая, что кричит практически в лицо Драко Малфою и его папаше, которые с некоторым даже испугом внимали поттеровским воплям и вглядывались в его искаженное от гнева лицо.
- Э-э-э-э… сэр Потер, не совсем понимаю вас…
Гарри опомнился, подавил в себе гнев и направился к выходу из Больничного крыла. На пороге он обернулся.
- Мистер Малфой, ваша нога уже зажила, как я полагаю, - не терпящим возражений тоном начал он. – Предлагаю вам собрать своих людей и подготовить отряд к выступлению этой ночью!
- Но время на подготовку… - вскричал озадаченно аристократ.
- …достаточно! – закончил за него Поттер тем же жестким тоном. – До заката еще не меньше четырех часов!
Он поднялся в кабинет директора и долго разговаривал с Макгонагал, а потом с Крестопаком. Согласовывал детали предстоящего выступления, наотрез отказываясь изложить полный план военной кампании.
- Все узнаете в свое время, а пока прошу точно выполнять мои поручения!
Он долго выспрашивал у слегка обиженного Крестопака боевые возможности отряда гоблинов. Об их военных приемах и традициях.
- Заметно, сэр, что вы не слишком усердно занимались на лекциях по истории, - ядовито заметил старший гоблин в конце разговора, - призрак профессора Бинса напрасно тратил на вас свое время.
Гарри почесал затылок и вынужденно согласился.
- Этот зануда так равнодушно читал свои лекции, что мухи от скуки дохли! К тому же он излагал точку зрения магов, а не гоблинов.
- Тут вы правы. Вранья в официальной историографии магов достаточно. Но и правда о нас там тоже присутствует…
На том они и закончили разговор.
Поттер надавал поручений Хагриду, тот только успевал поворачиваться. Не забыл он и о своем замке, точнее о своей эльфийской гвардии. Там тоже закипела работа.
Все готовились к ночному выступлению для битвы с сильным и коварным врагом. Все ждали генерального сражения.
Но никто и не догадывался, что плана этого сражения у их главнокомандующего еще не было и в помине. В голове у Гарри царил полный кавардак от огромной суммы полученных, но толком не усвоенных сведений, а сердце сжимала костлявая рука тревоги за любимую девушку…
* * *
Молодой матрос, перепрыгивая через пять ступенек, буквально взлетел на мостик галиона. На мостике над штурвалом реял призрак в черном форменном морском кителе с погонами.
- Коммодор Фанкельберг, разрешите доложить?
- Докладывай! – капитан пиратской эскадры даже не обернулся, положив одну руку на кортик, а вторую на штурвал. Единственным реальным предметом в этой экспозиции был только штурвал, но об этом почему-то не вспоминалась. Фигура коммодора была внушительна и наводила страх даже на видавших виды морских волков.
- Поступил приказ о начале погрузки груза!
- Наконец-то, сухопутные уроды раскачались, - усмехнулся Фанкельберг и приказал. - Помощника ко мне!
Матрос исчез так же быстро, как и появился.
- Люблю клыкастых упырей за резвость, - усмехнулся вслед ему коммодор.
Помощник не замедлил явиться.
- Швартуемся ночью. Принять груз на борт до наступления рассвета. Заодно отправь самых резвых и сильных ребят, пусть пошарят в припортовых кабаках, запасутся своим провиантом, - криво усмехнулся коммодор, и жестокие черты его лица стали еще страшнее…
* * *
Всю ночь разведчики отряда Макгонагал наблюдали за поспешной погрузкой тяжеленных ящиков на галионы пиратской эскадры. Им была дана строжайшая команда: не вмешиваться, а только наблюдать. И ни в коем случае не быть обнаруженными.
Поэтому руководил группой сам Аберфорт, а заклятия Необнаружения на каждого разведчика накладывал лично профессор Флитвик.
В конце погрузки они заметили группу пиратов, которые тащили на своих плечах тела людей, преимущественно женщин или девушек. Несчастных тоже грузили на галионы, примерно поровну на каждый.
Зубы у Аберфорта скрипели от ярости. Ясно было, что команда, состоящая в основном из вампиров, запасалась, таким образом, свежей кровью!
Но пытаться освободить захваченных людей вот сейчас ночью, когда вампиры неимоверно сильны, было бы чистым безумием и нарушением строжайшего приказа. Оставалось надеяться на скорое сражение, тогда часть несчастных маглов, возможно, удастся спасти.
Вот погрузка окончилась. Матросы-вампиры уже с тревогой посматривали на светлеющий восток. С мостиков раздались команды отдать концы. Все засуетились, полезли по канатам, отдали швартовы, заскрипели канатные блоки, зазвенели цепи кабестанов и зашуршали тяги штурвалов. Мачты и реи оделись парусами. Сначала они заполоскались, но поймав утренний бриз, галионы один за другим тяжело отвалили от причала и развернулись в кильватерный строй, направляясь к выходу из порта.
- Эскадра пиратов уходит!
Аберфорт послал сообщение Макгонагал и, уже не скрываясь, вышел на пристань.
- Встречайте галеон «Сан Матео» капитана-генерала маркиза Санта-Круз! Виктор Крам сообщил, что он уже на подходе! Мы тоже спешим к вам в порт. Нельзя упустить эскадру пиратов! – Минерва говорила, слегка задыхаясь, словно на бегу.
Корабли пиратской эскадры уже почти потерялись в утренней дымке.
- Догонишь тут, - проворчал Аберфорт.
Вдруг, не далее одного кабельтова от причала забурлила вода, из нее показались верхушка мачты с клотиком, потом еще две, и вот уже вынырнула вся громада испанского королевского галеона, рассыпая водопады воды с такелажа и бортов, ощетинившихся пушками.
На мачты галеона взметнулись паруса, на палубе замелькала команда. Судно повернулось и направилось к причалу. Позади него вдруг вынырнул второй корабль. Был он поменьше, но показался Аберфорту странно знакомым.
- Клянусь бородой Мерлина! Это же корабль Дурмстранга!
Махина галеона уже нависла над причалом. Аберфорт невольно попятился. От его каблука отскочила в сторону и задребезжала по настилу какая-то деревяшка. Он нагнулся и выпрямился, держа в руках чью-то волшебную палочку.
- Кривой дементор! Откуда здесь палочка? Не вампиры же уронили?
Впрочем, ладно, потом разберемся. Отряды Минервы уже прибыли.
На набережной сразу стало тесновато. Галеон уже пришвартовался, а корабль Дурмстранга еще маневрировал, пристраиваясь к его корме.
- Всем, тихо! – рявкнула Макгонагалл.
В тишине упавшей на пристань, раздались тяжелые шаги. Над фальшбортом галеона выросла фигура капитана-генерала маркиза Санта-Круз.
- Мое почтение, миссис Макгонагал! Добро пожаловать на борт. И пусть начинают погрузку ваши отряды.
Он сдержанно поклонился и повернувшись к своей команде скомандовал:
- Спустить адмиральский трап и вспомогательные трапы! Начать погрузку на борт британского десанта!
* * *
- В процессе наблюдения я выявил две странности, - Аберфорт рассказывал Макгонагал, то, что его смутило во всей этой истории. – Авроры и работники министерства в погрузке золота на пиратские корабли не участвовали. Их не было на пирсе совсем.
- Золото в ящиках было, и его никто не охранял? – удивилась Минерва.
- Может быть, и охраняли, но когда началась погрузка, все они куда-то подевались. Вопрос: куда?
- Очень странно, - покачала головой Макгонагал.
- Вторая странность – вот, - Аберфорт выложил на стол найденную волшебную палочку. – Она просто валялась на пристани.
Они сидели в кают-кампании, которую капитан-генерал любезно предоставил им под штаб.
Позвали профессора Флитвика.
Тот долго осматривал палочку, даже нюхал, спасибо, что на зуб не пробовал.
- Очень странно, коллеги, - резюмировал он, наконец, - эта палочка не может принадлежать аврору.
- Почему?
- Вы много видели авроров, пользующихся женскими духами?
Макгонагал немедленно схватила палочку и начала ее обнюхивать не хуже Флитвика.
- Это может оказаться кто-то из работниц министерства. Даже отравленные ядом лепроханов они могли не утратить своих старых привычек.
- Глядя внимательно на палочку, можно ориентировочно определить ее возраст. Я готов биться об заклад, что этой палочке не больше пяти-семи лет. Значит, если она была приобретена законно, то ее обладательнице от шестнадцати до восемнадцати лет. Согласитесь – странный возраст для сотрудницы министерства.
Минерва побледнела, как мел.
- Вы полагаете, что она принадлежала студентке Хогвартса?
- Сожалею, Минерва, но очень многое указывает на такую вероятность.
- Тогда надо срочно проверить личный состав наших отрядов! Надо срочно выяснить, все ли погрузились на корабли, или кто-то отсутствует?
Профессора и Аберфорт быстро вскочили и кинулись проверять свои отряды.
Проверка заняла добрых полчаса. Все были на месте, никто не потерялся и не отстал.
- Тогда у меня остается последнее предположение, - мрачно начал профессор Флитвик, - но посмотрим: Приори Инкантатем!
Над неизвестной палочкой поплыли туманные видения.
- Заклинание Приворота, заклинание Благоухания, заклинание… кхм… Противозачаточное, Эванеско, заклинание… кхм… опять Противозачаточное, однако шустрая девушка. Партнеры, как я понимаю, разные. Кхм…
- Может быть, нам не стоит копаться в чужом грязном белье? – осторожно намекнула Макгонагалл.
- Так-то так, но мне кажется, что профессор Флитвик чего-то не договаривает, - процедил Аберфорт, буравя карлика тяжелым взглядом.
- Ладно, - вздохнул Флитвик, - я обнаружил на палочке магические инициалы. Такие обычно наносят родители крайне бестолковых детей, чтобы они не потеряли свою палочку, а если и потеряют, то это облегчит им ее поиски, так как палочка сама начинает искать своего владельца. В данном случае это инициалы Л. Б. Пока мы проверяли наших людей, я перебрал в уме всю картотеку Хогварса, и готов поклясться, что палочка принадлежит бывшей студентке Хогвартса Лаванде Браун.
- Силы небесные! – пробормотал Аберфорт.
Минерва с подозрением уставилась на него.
- А теперь расскажите, мистер Аберфорт, о чем не договариваете или умалчиваете вы!
Аберфорт вздохнул и рассказал о своих наблюдениях за матросами-вампирами, которые затащили на корабли пиратской эскадры несколько десятков оглушенных маглов, видимо, чтобы поддерживать свои силы их кровью. Там могла оказаться и эта самая Лаванда Браун, если подвернулась им под руку.
- Вы хотите сказать, что в трюме одного из пиратских галионов может сидеть Лаванда Браун? Владелица этой палочки? – вытаращил глаза Флитвик. – Великий Мерлин! Какая это была бы удача!
- Что!? – одновременно воскликнули Аберфорт и Минерва.
- Ну, конечно! – ликовал Флитвик. – Тогда мы никогда не потеряли бы из виду эскадру пиратов! Палочка Браун привела бы нас к ней обязательно!
Аберфорт поспешил поумерить восторги.
- Это верно, пока она жива, коллеги! Лишь пока она жива…
* * *
Лаванда Браун с трудом разлепила веки.
Кстати, совершенно напрасно старалась. Темнота была полная и беспросветная.
Голова болела зверски. Она зашарила по карманам мантии. Палочки не было. Ее медленно, но верно охватывала паника. Где она? Почему здесь так скверно пахнет? Почему качает пол под ней, так, что тошнота подкатывает к горлу?
- Бон-Бон, ты тут?
Плеск воды и поскрипывание были ей ответом. Она зашарила руками вокруг себя и вдруг нащупала чье-то лицо.
- Бон-Бон, это ты? Очнись немедленно! Мне страшно…
Последние слова она сказала уже сквозь подступившие слезы.
Тот, кого она трясла, слабо застонал, но в себя не пришел.
Вдруг наверху заскрипел открываемый люк, и поток света ударил ей по глазам, как плетью.
- Эй, смотри-ка, наш завтрак очнулся! Шустрая девчонка! И полнокровная. Такая десяток завтраков выдержит. И пяток обедов!
Грубые голоса дружно захохотали в три глотки, и в проеме люка появилась деревянная лестница…








Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru