Второй шанс

Глава 1

Глава 1

Осторожно постучав по массивной деревянной двери, профессор Макгонагалл вошла в кабинет директора.

― Минерва? ― изумился Дамблдор. ― Что-то случилось, что вы так поздно?

― Случилось, Альбус. Письма, которые я посылала Гарри Поттеру… он их не читает… ― растерянно произнесла декан Гриффиндора, усаживаясь в предложенное кресло. ― Также его местоположение, оно постоянно меняется…

― То есть как это «постоянно меняется»? ― перебил Дамблдор, не совсем понимая, что имеет ввиду собеседница.

― Вначале он находился дома, потом переместился в Коукворд, а теперь и вовсе на маяке. Такое ощущение, что он бежит от нас…

― Или его прячут… ― с озабоченным видом закончил директор. ― Дай мне текущие координаты мистера Поттера, я сам займусь этим вопросом, ― чуть подумав добавил он.

Написав на клочке пергамента адрес, Макгонагал отдала его Дамблдору. На душе у неё стало спокойней. Если с мальчиком что-то произошло, Альбус обязательно разберётся.

***

Оставшись один, директор сперва подумал, что нужно поручить это дело Хагриду, но потом решил иначе. Всё же внешний вид лесничего может напугать ребёнка. Зачем Гарри лишний стресс.

Он не видел мальчика долгие десять лет, получая от миссис Фиг редкие записки с подтверждением, что Гарри жив и по-прежнему находится под опекой тёти. Однако пришло время убедиться в этом воочию.

Дамблдор посмотрел на своё одеяние. Лучше было бы переодеться, но время не ждёт, да и лиловая мантия не столь нова, чтобы жалеть её. В случае чего можно будет просто обновить заклинанием. Поэтому, вытащив волшебную палочку, он произнёс заклинание аппарации.

***

Перемещение прошло успешно, но вот к шторму маг оказался не готов. На море бушевал ураган, и его чуть не снесло ветром в воду. Дамблдор схватился рукой за ржавое дверное кольцо: заперто. Пришлось стучать.

― Кто там? ― прокричал изнутри мужской голос. ― Предупреждаю, я вооружён!

Так и есть, его опасения подтвердились. Родственники или кто-то другой удерживают Гарри в этом жутком месте силой.

― Алохомора, ― тихо шепнул директор, слыша, как с противным скрипом дёрнулся и сдвинулся засов.

Однако через мгновение ему пришлось отскочить. Прогремевший выстрел в щепки разнёс кусок центральной доски. Директор чуть не схлопотал сердечный приступ и не на шутку разозлился.

― Бомбарда Максима! ― вылетевший из палочки луч разгромил остатки двери, а сверкнувшая в небе молния осветила зловещий силуэт Дамблдора и всех, кто находился в маленькой комнатушке на первом этаже маяка.

― Кто вы такой? Убирайтесь отсюда, немедленно! ― истерически взвизгнул незнакомый толстый магл. За его спиной пряталась белая как мел Петунья, прижимая к себе щекастого зарёванного мальчика.

― Меня зовут Альбус Дамблдор. Я директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, ― представился маг, попутно разжигая огонь в камине. ― Письма, которые мы посылали Гарри, не доходили до адресата. Поэтому я здесь.

Мужчина не ответил. А вот на лице Петуньи читалось облегчение вперемешку с плохо скрываемым презрением. Но Альбус не успел рассмотреть подробнее, так как кто-то дёрнул его сбоку за край мантии. Опустив глаза, директор увидел худенького черноволосого мальчика.

— Гарри?! — сипло прошептал он, разглядывая тонкие руки ребёнка, выглядывающие из потёртых, мешковатых рукавов.

— Да. Я Гарри Поттер, — стеснительно представился паренёк, так и не отпустив влажную после дождя ткань мантии.

Совершенно позабыв о маглах, Дамблдор присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с юным магом и получше его разглядеть. Такого он точно не ожидал увидеть: мальчик выглядел лет на восемь-девять, вместо положенных одиннадцати.

— С Днём Рождения, Гарри! — выдавил из себя всё ещё потрясённый профессор, протягивая малышу конверт. К сожалению, другого подарка у него не было. Конечно, можно было бы что-то наколдовать, но Альбус понятия не имел, что могло бы заинтересовать первокурсника, всю жизнь прожившего в другом мире.

— Спасибо! — смущённо прошептал тот, горящими глазами рассматривая заветный конверт.

Осторожно, словно не веря своему счастью, Гарри развернул пергамент, но прочитать не смог — света от камина не хватало. И тогда директор зажег огонёк на кончике волшебной палочки.

— Разве всё это существует? Хогвартс, я имею ввиду? — прошло несколько минут, прежде чем он смог что-то сказать.

— А разве тётя не рассказывала тебе? — осторожно поинтересовался директор, наперёд зная ответ.

— Нет… — прошептал Гарри, комкая пальцами край пергамента.

— Миссис Дурсль, объясните мне, пожалуйста, почему ваш племянник ничего не знает о волшебном мире?

На Петунью стало страшно смотреть. Ещё минуту назад испуганная, она глядела на Дамблдора как на личного врага, посмевшего потревожить священный покой её семьи.

— Мы ничего ему не рассказали! — выплюнула женщина. — Эта… магия… От неё одни проблемы! Из-за неё погибла Лили!

— Так мои родители не погибли в автокатастрофе? — изумился Гарри. — Вы мне лгали?

— Да! — выкрикнула Петунья, оглушив мужа. Хоть магл и не представился, директор понял, что перед ним супруг женщины. — Мы надеялись выбить из тебя эту дрянь! Но она всё равно лезла со всех щелей! И я не позволю, чтобы его забрали в вашу дебильную школу!

Мощное Силенцио прервало поток оскорблений. Дамблдору надоело слушать вой сестры миссис Поттер.

— А теперь послушайте меня, — спокойно сказал он, — Гарри Поттер — маг. Хотите вы этого или нет. Ему необходимо учиться в Школе. В первую очередь затем, чтобы понять свою природу и взять её под контроль.

— Мы не дадим ему ни цента, — осклабился Дурсль, видя, как мрачнеет Гарри. — Вряд ли после этого вы захотите взять его.

— Он будет обучаться за счёт спецфонда, — парировал Альбус. — Вам совершенно не о чём беспокоиться. У вас мистер Поттер будет появляться только на период летних каникул.

Мальчик снова воспрял духом. Как, однако, на него влияет доброе слово. Нужно будет подробно расспросить Гарри, как с ним все эти годы обходились Дурсли. Хотя… и так ясно, что плохо. Не очень плохо, но всё же. Видно, что его не любили из-за магии, недокармливали, не покупали нормальную одежду.

Неужели ему тогда нужно было послушать Минерву и оставить мальчика у себя?.. Но, защита Лили не сработала бы… Оказавшись меж двух огней, он выбрал самое лёгкое для себя и безопасное, — как тогда казалось, — для Гарри.

А теперь?.. Как скоро мальчик сможет адаптироваться в новом для себя мире? Как воспримет новость о том, что он — победитель Волдеморта? И самое главное, как отреагирует, когда узнает, что именно он, Альбус Дамблдор, своим решением обрёк его на долгие десять лет страданий?..

— Гарри, мы должны купить тебе школьные принадлежности… — идея показалась удачной и директор продолжил: — Завтра утром мы пойдём по магазинам. А пока… Я сниму тебе комнату в баре «Дырявый Котёл». Идёт?

— Да! — счастливо подпрыгнул будущий первокурсник.

— Что ж, нам осталось только переместиться в бар. Дай руку, — ладошка Гарри утонула в большой ладони Альбуса. — Держи крепко, не отпускай. Сейчас будет немного кружиться голова, но это скоро пройдёт. Просто зажмурься. Это называется «аппарация».

С Дурслями директор даже не попрощался. Все его мысли теперь занимал Гарри. И его ошибка, за которую теперь придётся расплатиться.

Глава 2

Примечания:

Есть несколько вставок с канона.

Глава 2

Проснувшись рано утром, Гарри боялся открыть глаза. А вдруг всё произошедшее с ним вчера ночью окажется просто сном? Вдруг не приходил седой старик, назвавший себя директором волшебной школы? Услышав рядом тихое шуршание, он чуть-чуть приоткрыл левый глаз: в зашторенное окно пробивался утренний свет.

«На маяке не было занавесок, — подумал Гарри, — значит, я где-то в другом месте! Значит, это не сон!»

Мальчик резко спрыгнул с узкой кровати, во все глаза рассматривая незнакомую обстановку. Убранство комнаты не отличалось новизной, вещи были довольно потёртыми, а некоторые и вовсе держались на честном слове. Однако было видно, что хозяин постарался придать им самый презентабельный вид, натерев до блеска или постирав. Только вот, что же шуршало у кровати?

Очень скоро юный маг получил ответ на свой вопрос. Из-под шкафа высунулась мышиная мордочка, понюхала воздух, огляделась и, увидев на своем пути незнакомое, но большое препятствие, спряталась обратно. Гарри поёжился: ну и местечко...

Видимо, утру нравилось его пугать, потому что не успел он сдвинуться с места, как щёлкнул дверной замок. Гарри обернулся: в комнату вошёл директор.

— Доброе утро, Гарри! — поздоровался он, взмахом палочки заправляя постель.

— Доброе утро, э-э-э... — облегченно произнёс Гарри. Почему-то ему казалось, что в номер вот-вот ворвутся Дурсли и заберут его.

— Ты только проснулся? — после утвердительного кивка старик продолжил: — Идём, я покажу тебе ванную комнату и туалет. Кстати, ты можешь звать меня профессор Дамблдор.

Точно, как он мог забыть имя чудаковатого профессора! Он же вчера представлялся Дурслям. Вот только есть проблема... Как ему идти покупать школьные принадлежности в такой одежде? Вчера утром она была ещё ничего, но после ночи совсем измялась.

— Профессор? — директор сменил одеяние, так может, поможет и ему. — Мои вещи... — говорить дальше Гарри просто не хватило смелости.

— Хм, они в плохом состоянии. Мы что-нибудь придумаем, а пока — иди. Дверь слева — ванная, справа — туалет. Всё работает по такому же принципу как и у маглов, так что не волнуйся.

Как только Гарри ушёл, Альбус хлопнул себя ладонью по лбу. Как он мог забыть, что ребенок одет в обноски! Придется применять трансфигурацию и бытовые заклинания...

— Я уже, — застенчиво сказал вернувшийся Гарри.

Дамблдор вытащил из кармана палочку. Несколько взмахов и брюки вместе с рубашкой приобрели довольно-таки приличный вид. Мальчик засиял как золотой галлеон. Что ж, придется добавить ложку дёгтя...

— Я заказал завтрак. Принесут минут через десять. А пока я хочу тебе кое-что рассказать. О магическом мире и о твоих родителях.

Юный Поттер мгновенно уселся на ближайший стул, полностью превратившись в слух.

— Как ты уже понял, в Британии, да и целом мире, кроме обычных людей живут также те, кто с рождения наделен магией. Однако, волшебникам приходится прятаться. Так было не всегда, но после принятия Статута Секретности мы вынуждены были уйти в подполье.

Гарри в недоумении сдвинул брови. Альбус замолчал, чтобы ребёнок мог задать вопрос.

— Но почему?

— Представь себе, если мы выйдем на улицы сейчас, что предпримет против нас толпа?

Сможет ли Гарри правильно истолковать его слова? Поймёт ли, что маглы, достигнув огромного технического прогресса, не стали бы мириться с соседством волшебников?

— Наверное, — мальчик на мгновение запнулся, — колдунов отдали бы в лаборатории для экспериментов… Я видел такое в кино.

— Ты мыслишь в верном направлении. Мы прячемся, чтобы сохранить свои жизни. Причина как нельзя банальна, но иной нет, — вздохнул директор. Он много раз думал как объединить оба мира, но так и не нашёл выхода. И вряд ли его найдёт кто-то другой… — Почитаешь об этом в книге «История Хогвартса». Там всё подробно написано.

Гарри поерзал на стуле. На его лице читалось некое разочарование, что беседа свернула в другое русло и, вместе с тем, неподдельный интерес к новым знаниям.

— Твоя мама выбрала жизнь в магическом мире. Она могла остаться с сестрой, но предпочла жизнь более близкую ей по духу. В Хогвартсе она познакомилась с твоим отцом — Джеймсом Поттером. Вскоре, после получения диплома, они поженились и переехали жить в Годрикову Впадину, это волшебная деревня. Потом родился ты…

— Невероятно… — завороженно прошептал Гарри. Впервые в жизни он слушал рассказ о родителях от человека, который не относился к ним предвзято. Хотя, стоило уточнить некоторые детали.

— Значит, моя мама не была алкоголичкой, а отец — наркоманом? — осторожно поинтересовался он.

— Что?! — Дамблдор не мог поверить в сказаное. — Откуда ты взял эту чушь?

— Тётя Петунья так говорила…

— Ясно. Гарри, твоя мама была одной из лучших учениц Школы. Отец — играл в квиддич, а…

— Что такое «квиддич»? — перебил его Гарри.

— Мерлин, я постоянно забываю, что ты ничего не знаешь о волшебном мире. Нужно приобрести какой-нибудь толковый словарь для маглорожденных детей, если такой есть, конечно, — сокрушённо проговорил Альбус. Ведь если объяснять ребёнку каждое слово, то рассказ займёт несколько часов.

В дверь тихо постучали. Гарри сразу же напрягся. Он всё ещё ждал Дурслей.

— Войдите, — сказал профессор. — Это завтрак, — обратился он к мальчику.

И, действительно, в комнату вошел вчерашний бармен Том с большим подносом в руках. Поздоровавшись, он поставил еду на стол и так же тихо удалился.

— Ешь. У нас ещё много дел сегодня.

— А можно, пока я буду завтракать, вы расскажете дальше? — попросил будущий первокурсник.

— Хорошо, — кивнул Альбус, наблюдая, как Гарри ведёт себя за столом. Вилку и нож мальчик держит уверенно, значит, Дурсли не настолько потеряны, как казалось раньше. — Когда тебе исполнился год с небольшим, в ваш дом пришла беда. Злой волшебник по имени Волдеморт… Нет, Гарри, поешь, потом я продолжу, — нельзя, чтобы он остался голоден из-за печального рассказа о смерти родителей.

— Итак, Волдеморт в ночь на Хеллоуин пришёл в ваш дом, чтобы убить тебя, — сказал Дамблдор, когда малыш допил остатки тыквенного сока.

— Меня? За что? — испуганно вскрикнул Гарри.

Директор минуту помолчал, обдумывая приемлемый для первокурсника ответ. Рассказать о Пророчестве всё равно нужно, только вот некоторые детали стоит опустить. Пусть ребёнок поживёт спокойно хотя бы некоторое время…

— Видишь ли, Волдеморт, или Том Реддл, как его звали в юности, захотел захватить власть в магической Британии. Он был очень сильным колдуном. Я думал, что после школы он будет заниматься политической карьерой, однако он выбрал более лёгкий и опасный путь — террор. Волдеморт собрал под своё крыло таких же ярых противников существующей власти и назвал свою организацию «Пожиратели Смерти». Началась подпольная война. Волдеморт путём шантажа, запугивания, убийств добивался власти и ему это почти удалось. Пока он не услышал Пророчество, — видя, что Гарри уже открыл рот, чтобы спросить, Альбус пояснил — В магическом мире к Пророчествам относятся очень серьёзно, им верят. Однако, не все могут их правильно истолковать. В этом было сказано, что «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов… рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его, как равного себе…». Твои родители, Гарри, они боролись против тирании Волдеморта. Трижды бросали ему вызов. Он выбрал их потому, что они были очень смелыми и сильными волшебниками. Только… придя к вам домой, он убил сначала твоего отца, а мать…

— Что мама? — сквозь слёзы залепетал ребёнок.

Дамблдор встал со своего места и подошёл к нему. Но прикоснуться не решался. Он так давно не утешал кого-то, что успел забыть как это — разделять чужую боль. Однако Гарри сам потянулся к Альбусу, трясущимися руками обняв его за талию и уткнувшись носом в складки фиолетовой мантии. Директор не шевелился. Только спустя несколько минут он осторожно погладил малыша по голове.

— Мама отдала за тебя жизнь, мальчик мой. Её защита позволила смертельному проклятию Волдеморта отразиться от тебя и попасть в него.

Профессор замолчал, а Гарри вдруг ощутил резкую головную боль. Перед глазами отчётливо возникла знакомая картинка из прошлого, только теперь ослепительная вспышка зелёного цвета была гораздо ярче. И он вспомнил ещё кое-что, то, что никогда раньше не всплывало в памяти — громкий, леденящий душу, беспощадный смех. Смех убийцы его родителей…

— А что случилось с Волдемортом? — как не хотелось ему произносить ставшее ненавистным имя, но Дамблдор ничего не сказал.

— Он исчез. Полагаю, что от него остался только дух, душа. По крайней мере, тело так и не нашли. Однако он вернётся…

— Почему вы так думаете?

— Я не верю, что человек, испробовавший на себе огромное количество ужасных превращений, мог умереть насовсем.

Гарри отстранился, опасливо исследуя свой шрам. Так значит, эту отметину оставил ему Волдеморт. Тётя Петунья опять наврала, говоря, что шрам он получил в результате аварии. Её не было, как не было всего остального.

— Профессор Дамблдор, я не знаю… Я точно волшебник?.. Просто я не умею колдовать… Если бы не мама, я бы не одолел Волдеморта. Выходит, сам я ничего не сделал?

— Почему же не волшебник? — подмигнул Альбус. — Вспомни, случались ли с тобой странные вещи?

А ведь если подумать… Всё то, что происходило когда он был огорчён или разозлён. Например, когда за ним гналась банда Дадли, а он смог ускользнуть от них, оказавшись на крыше школьной столовой. Или когда у него за одну ночь отросли волосы… Или когда он разговаривал с питоном!

Гарри облегчённо улыбнулся и посмотрел на директора. Лицо старика просияло. Яркие голубые глаза за причудливыми очками-половинками лучились добротой и участием.

— Убедился?! Что ж, теперь нам пора идти. Нужно успеть купить тебе школьные принадлежности до того, как в Косой Переулок набьётся много народу. Только пойди ополосни лицо холодной водой…

Пока Гарри приводил себя в порядок, Альбус задумчиво крутил в руках волшебную палочку.

«Надеюсь, в будущем он простит меня за недосказанность… Я просто не могу поступить иначе. Северус… Сириус… нет…»

Глава 3

Когда необычная пара спустилась по ветхим ступенькам на первый этаж «Дырявого Котла», в зале воцарилось гробовое молчание. Ещё бы, ведь увидеть воочию Альбуса Дамблдора удавалось далеко не каждому обывателю. Однако за его спиной прятался ни кто иной, как… Гарри Поттер!

— Благослови мою душу… — прошептал какой-то старик. — Мистер Поттер, какая честь! — Он поспешно встал со стула и засеменил к испуганному мальчику.

— Здравствуйте, — растерянно поздоровался Гарри. Очевидно, все знали о происшествии с Волдемортом, поэтому и чествовали его, как какого-нибудь премьер-министра.

— Невероятно! Мальчик-Который-Выжил! — прошамкала страшная с виду крючконосая старуха в заплатанной синей мантии, протягивая руки к Гарри. Он поспешно отстранился.

— Простите, но мы спешим, — решительно прервал бессвязные речи посетителей Альбус. Крепко ухватив руку Гарри, он потащил мальчика к выходу.

Толпа расступилась. Спорить с Дамблдором не хотелось никому. Только один посетитель: молодой, но какой-то дёрганый мужчина в фиолетовом, воняющем чесноком тюрбане, последовал за ними.

— Профессор Квиррелл! Доброе утро! — оказывается, директор знал незнакомца. И тот тоже был профессором!

— Д-д-доброе, — как-то не совсем искренне ответил Квиррелл. — А это, полагаю, юный мистер П-п-поттер?

— Он самый, — пристально вглядываясь в лицо молодого человека, сказал Альбус. Внешний вид Квиринуса, не так давно вернувшегося из путешествия по Албании, ему решительно не нравился. — Гарри, профессор Квиррелл будет преподавать у тебя Защиту от Тёмных искусств.

Гарри дёрнулся было протянуть руку для приветствия, но заика почему-то быстро спрятал свои за спину.

— Нам пора, — Дамблдор постарался сгладить неловкость, заметив, что Гарри немного обиделся. И только когда Квиринус отошёл настолько, что уже не мог услышать его слов, пояснил: — Не обижайся на него. Профессора во время летнего путешествия напугали вампиры, вот он немного...

— Нервный, — закончил Гарри. — Профессор, неужели все знают обо мне?.. И неужели… я имею ввиду, неужели все, кого мы встретим по дороге, будут пытаться заговорить со мной?

— Тебе это неприятно? — полюбопытствовал Дамблдор.

— Да, — понуро прошептал юный волшебник. — Я чувствую себя как питон в зоопарке.

Альбус ответил не сразу. Выведя Гарри на задний двор бара, он вытащил палочку и начал отстукивать ею по кирпичам невзрачной стены. И, о чудо, они начали двигаться. С негромким шумом мутно-красные кирпичики менялись местами, образуя высокую и довольно широкую арку.

— Это вход в магический квартал Лондона. Улочка называется Косой Переулок. Здесь обитает много колдунов и волшебниц.

Гарри не мог поверить своим глазам. С гулко бьющимся сердцем, покрепче вцепившись в руку своего сопровождающего, он сделал первый шаг и… утонул в оглушительном разнообразном шуме торговой улицы. Чего здесь только не было: сияющие на ярком летнем солнце котлы всех размеров и мастей; какие-то бочонки с совершенно непонятным, иногда очень сильно воняющим содержимым; клетки и маленькие клетушки возле полутёмного магазинчика с вывеской «Торговый центр «Совы»… Но больше всего Гарри поразили люди. Волшебники разных возрастов сновали туда-сюда, таща за собой детей, покупки, успевая при этом переговариваться между собой и лавировать в толпе. И, что главное, все они были одеты в причудливые мантии, в которых каким-то совершенно необычным способом умудрялись не запутываться и не спотыкаться.

— Что касается твоего вопроса, — тихий, но разборчивый голос директора вывел Гарри из транса. — Быть знаменитым — тяжелое бремя. Ты не выбирал такой жизни — судьба выбрала тебя сама. Я могу посоветовать, тебе только одно, мальчик мой: обдумывай каждое предложение дружбы от кого бы то ни было. Большинство людей, к моему глубокому сожалению, видят в тебе не просто мальчика Гарри, а звезду магической Британии, Мальчика-Который-Выжил. Тебе будет непросто отличить настоящие чувства от подделки, но… если ты научишься это делать, то обретёшь верных соратников.

Он чуть не сказал «…в борьбе с Волдемортом», но вовремя сдержался. «Мерлин всемогущий, пусть бы так было! — тоскливо подумал Альбус. — Пусть в жизни Гарри найдутся люди, которые не побоятся вместе с ним пронести тяжелую ношу до конца…»

Крепко сжав губы, Гарри кивнул. Слова профессора натолкнули его на мысли о Дадли. С ним ведь тоже многие парни дружили не просто так, а из-за выгоды: поиграть в приставку, защититься от хулиганов, почувствовать себя значимым.

Но Дамблдор не дал ему дофилософствовать. Он неторопливо вступил в толпу, которая, словно живое существо, расступалась, терялась перед великим магом. Многие волшебники шептали им вслед, показывали пальцами, но подойти не посмели. Альбус, вопреки обыкновению, не улыбался, лицо его было сосредоточено и серьёзно. Он лишь изредка кивал в знак приветствия знакомым, ведя Гарри к самому красивому зданию Косого Переулка.

— Гринготтс, волшебный банк.

Белизна стен банка слепила глаза. А у бронзовых с позолотой дверей стояло существо, при виде которого Гарри снова захотелось оказаться в чулане Дурслей.

— Гоблин, — спокойно сказал профессор, почти волоком таща бедного Поттера по ступенькам. — Их не стоит бояться до того времени, пока ты не решишь ограбить банк.

Гарри чуть расслабился. Что это он, в самом деле, уже столько всего видел, а маленького остроухого существа испугался?..

Следующие двери были серебряными, а за ними… такого великолепия Гарри не видел никогда. Даже в кино. Казалось, с потолка свисали сотни люстр, свет от которых отражался на мраморном полу, на таких же, как и снаружи белоснежных стенах. Сидящие за высокими столами гоблины казались игрушечными в бликах волшебного золота, обилии драгоценных камней и медных весов.

Отыскав взглядом свободный стол, Дамблдор направился туда.

— Доброе утро, — почтительно обратился он к седому гоблину. — Нам нужно снять деньги со счёта мистера Гарри Поттера. Вот ключ, — протянул он маленький золотой ключик, невесть откуда взявшийся в его руке.

— Доброе, профессор Дамблдор, — ответил служащий, забрав ключ и внимательно изучив его. — Сейчас вас проводят. Крюкохват! — позвал он ещё одного гоблина. — Проводи клиентов к сейфу.

Альбус потащил всё ещё шокированного Гарри дальше. Но стоило гоблину открыть двери, перед мальчиком предстала уже совсем другая картина: сырые каменные своды широкого коридора уходили куда-то во тьму, никакой роскоши не было и в помине.

Крюкохват свистнул, и к ним подкатила маленькая металлическая тележка. Гарри опасливо покосился на хлипкую конструкцию. Вряд ли она выдержит их троих. Однако директор споро уселся позади забравшегося на переднее место гоблина и помог взобраться на тележку самому Гарри. Руки Альбуса мальчик так и не отпустил.

Спуск оказался просто ошеломительным. Ветер трепал волосы, глаза слезились, но юный волшебник почти сразу перестал бояться. Ему казалось, что ещё немного и тележка оторвётся от рельс и полетит. Это было во много раз круче американских горок, которые ему однажды доводилось увидеть по телевизору.

Однако спуск очень быстро закончился. Тележка остановилась у невзрачной двери, поросшей зелёным редким мхом и увешанной паутиной.

Крюкохват отпер дверь, и Гарри покачнулся. Внутри лежали кучи золотых монет, горки серебряных и просто громадные кучи бронзовых.

— Это деньги, которые тебе оставили родители, — нарушил молчание Дамблдор. — Как видишь, они позаботились, чтобы ты ни в чём не нуждался.

— Дурсли всегда говорили, что моё содержание им дорого обходится. Если бы они знали, что у меня есть деньги, они бы сразу их забрали, — озвучил свои предположения Гарри.

— Они не смогут взять отсюда ни кната, — заверил его Альбус.

А ведь родители по-настоящему любили его, заботились о нём. Только теперь они превратились из эфемерных призраков во вполне реальных людей, которым не была безразлична судьба своего сына. Гарри почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Можно мне… мы… — прошептал он дрогнувшим голосом, вытирая ладошками солёные ручейки. — Можно мы пойдём на их могилу?

Директор сглотнул образовавшийся в горле комок. Как давно он не был в Годриковой Впадине? Десять лет. Десять лет не был на могиле…

— Да, — кивнул Альбус, поспешно отворачиваясь от мальчика. Ещё немного, и он сам не сможет сдержаться. — Бросай монеты в сумку.

Он даже не смог объяснить значение волшебных денег, так глубоко задели его слова ребёнка. Вопреки лишениям Гарри не утратил доброты, сердце его не зачерствело, не покрылось коркой безразличия и презрения. Он остался таким же открытым новому миру, как и любой другой нормальный ребёнок. Так может ему, Альбусу Дамблдору, стоит в чём-то поучиться у этого удивительного мальчика?..

Поменяв немного галлеонов на фунты, они вышли из здания волшебного банка, и Альбус первым делом повёл Гарри в магазин мадам Малкин, швеи, обслуживающей почти всё население магического Лондона. Вопреки ожиданиям в помещении не было людно: спиной к ним на скамеечке стоял всего одни клиент… Драко Малфой, отпрыск бывшего Пожирателя — Люциуса Малфоя.

Увидев Дамблдора, мадам Малкин растерялась. Он был не из тех клиентов, которые заходили к ней лично, предпочитая заказывать и оплачивать покупки совиной почтой. Однако в этот раз директор пришёл не один: чуть сбоку от него во все глаза разглядывал небольшой зал Мальчик-Со-Шрамом — Гарри Поттер.

— Добро пожаловать, профессор Дамблдор, — взяв себя в руки, поздоровалась хозяйка. — В Хогвартс, я полагаю? — обратилась она к неуспевшему придти в себя после банка Гарри. Тот едва заметно кивнул в знак согласия.

— Здравствуйте, мадам Малкин! — улыбнулся Альбус. Эта немного полноватая, добродушная женщина вызывала у него только положительные эмоции. А её сегодняшний наряд в виде розовато-лиловой мантии как нельзя лучше отражал вкусы самого директора.

— Здравствуйте! — эхом повторил наконец сообразивший Гарри.

— Идём со мной, — швея повела мальчика вглубь помещения и поставила на соседнюю с белобрысым мальчиком скамеечку.

Драко застыл как соляной столб, увидев директора Школы. Однако в его голове мысли сменялись со скоростью снитча. Почему Дамблдор привёл в магазин этого черноволосого мальчика? Неужели это его внук или какой-то родственник? Ведь отец не раз говорил, что у победителя Гриндевальда нет семьи…

Младшая швея как раз попросила Драко повернуться, и он оказался лицом к лицу с почтенным волшебником. Цепкий взгляд из-за очков-половинок был направлен прямо на него. Младший Малфой почувствовал, как по спине пробежал мерзкий холодок страха. Почему всегда добродушный на вкладышах из шоколадных лягушек, директор смотрел на будущего ученика с настороженностью, граничащей с явным неодобрением?..

Но через секунду Дамблдор перевёл взгляд на незнакомого черноволосого мальчика, которым занималась Малкин, и глаза его вновь потеплели. Драко сделал мысленную зарубку рассказать о своём наблюдении отцу. А пока нужно попробовать познакомиться с необычным соседом.

— Привет, — сказал Драко. — Тоже в Хогвартс? — вопрос был откровенно нелепым, но нужно же с чего-то начинать.

— Да, — коротко бросил мальчик.

— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки… — манерно продолжил Малфой, но осёкся. Какая муха укусила стоящего поодаль Дамблдора, он так и не понял, однако директор внезапно подошёл к своему компаньону, вклинившись в их беседу.

— Мадам, — обратился он к Малкин, — вы закончили? У нас не так много времени…

— Я успела только снять мерки, но если вы спешите, могу прислать мантии по почте, — женщина немного удивилась такой поспешности. Но если учесть, что Поттер — победитель Того-Кого-Нельзя-Называть, а Малфой — сын его бывшего приспешника, то недовольство директора вполне обосновано.

— На мой адрес, — кивнул Альбус, доставая монеты из кошеля Гарри. — Идём! — махнув рукой в сторону обалдевшего Поттера, Дамблдор торопливо пошёл к выходу.

Однако оказавшись на улице Альбус обругал себя за нетерпение. Пусть бы Гарри познакомился с Драко… Он вполне в состоянии отличить искренность от лицемерия. А последнего у Малфоя-младшего с запасом.

— Профессор, — прервал его размышления виновник расшатанных чувств, — почему мы так скоро ушли от мадам Малкин? И что это за мальчик, на которого вы постоянно смотрели? — в голосе Гарри проскользнули нотки ревности.

— Его зовут Драко Малфой, — чуть помедлив, ответил Альбус. — Люциус Малфой, его отец, в своё время был правой рукой Волдеморта. Позже, на суде, он говорил, что действовал под Империусом, это такое заклинание, позволяющее брать под контроль какого-либо человека, но доказать, как и опровергнуть это, оказалось невозможно.

— Поэтому вы не хотели, чтобы я с ним общался?.. — больше утвердительно, чем вопросительно сказал Гарри.

— Частично, да. Малфои до сих пор ратуют за чистоту крови в мире волшебников. То есть ни твоя мама, ни любой другой маглорожденный не смогли бы учиться в Хогвартсе, если бы было так, как хотят Малфои. Даже полукровок, волшебников, у которых мать либо отец — маглы, они едва терпят.

— Но это несправедливо! — горячо возразил юный маг, которому, в силу принадлежности именно к простецкому миру, была ближе другая сторона жизни, — где каждый ребёнок мог получить образование, независимо от цвета кожи, вероисповедания или национальности.

— Знаю, — согласился Дамблдор. — Тем не менее в нашем мире есть ещё и не такие предубеждения… А теперь в аптеку, покупать ингредиенты для зелий.

Аптека Гарри понравилась, даже вопреки стойкому запаху тухлятины вперемешку с разнообразными травами, подвешенными под потолком. Больше всего его привлекли серебряные рога единорога (как было написано на этикетке), которые стоили двадцать один галеон за штуку. Однако директор заверил, что на первом курсе такие компоненты не используют и покупать их не нужно. «А жаль, — вздохнул Гарри, — из рога получился бы идеальный ночник».

Следующим магазином, который они посетили, оказался «Котлы на все случаи жизни». Там Дамблдор выбрал небольшой оловянный котёл и маленькие, но очень ладные медные весы. Судя по счастливой улыбке, Гарри остался доволен покупками.

Но самое большее впечатление оставил в душе юного волшебника «Флориш и Блоттс», настоящий храм книг, коих там было великое множество на любой вкус и кошелёк.

Расплатившись за основной набор, Альбус спросил продавца, нет ли у них книг, которые помогли бы адаптироваться в магическом мире человеку, выросшему с маглами. А такие книги были: вскоре в руках у Гарри оказалось три энциклопедии, подробно и с движущимися картинками рассказывающие об основных понятиях волшебников. Дамблдор облегчённо вздохнул. Одна проблема решена. Осталось ещё две: фамилиар и палочка.

— Гарри, ты можешь пока побыть здесь? Мне нужно отойти на пару минут.

Юный Поттер рассеяно кивнул, сосредоточив своё внимание на только что купленных книгах. Альбус усадил его на маленький диванчик для посетителей. Теперь у него есть немного времени, чтобы воплотить в жизнь свою задумку.

В торговом центре «Совы» пахло птичьим помётом почти так же ощутимо как в хогвартской совятне. Некоторые клиенты морщились и закрывали лицо надушенными платками, стремясь как можно быстрее покинуть помещение. Альбус же не спешил, рассматривая сверкающие в темноте глаза, в надежде найти подходящего друга для маленького Гарри.

Наконец он нашёл то, что искал: полярную сову. Сильная, относительно молодая магическая птица сможет не только скрасить одиночество, но и будет носить письма и посылки.

Прикупив просторную клетку и небольшую упаковку совиного печенья, Дамблдор отыскал Гарри на том же диванчике в книжном магазине. Мальчик по-прежнему читал одну из энциклопедий.

— Я узнал, что такое квиддич! — радостно воскликнул он, как только заметил Альбуса. — И что в Школе четыре разных факультета! И что… А что это? — осекся Гарри, увидев клетку.

— Это мой подарок тебе на день рождения, — ответил директор. — Фамилиар — полярная сова.

Гарри, никогда ранее не получавший подарков, не знал, что сказать. В душе творилось чёрт знает что, слова не находились, и он просто любовался спящей птицей, а потом, чуть помедлив, протянул руку сквозь прутья и осторожно погладил её мягкие, скользкие перья. Сова на мгновение вытащила голову из-под крыла, открыла один глаз, ухнула и снова провалилась в сон.

— Ты ей понравился, — догадался Альбус. — Что же, у нас есть всё, кроме…

— Волшебной палочки, — ещё раз внимательно перечитав список, подсказал Гарри. — Наконец-то я смогу заколдовать Дадли, — мечтательно протянул он, но тут же осёкся под посуровевшим взглядом почтенного мага.

— Несовершеннолетним студентам категорически запрещено колдовать вне школы. Так же нужно не забывать о Статуте Секретности. Волшебникам нельзя применять магию к маглам. Только в редких случаях. И ещё… даже если ты прочитаешь заклинание, нужно хорошо потренироваться, прежде чем у тебя получится что-то годное. Волшебная палочка — не игрушка. Она — это продолжение тебя, проводник, помогающий тебе творить колдовство. Поэтому нет в мире ни одной идентичной палочки, все они подбираются сугубо индивидуально.

С каждым словом Гарри всё больше терял настроение, но Альбус не мог не проинструктировать его. Если бы он вздумал колдовать, проблемы с Министерством были бы обеспечены.

Однако директор даже не представлял, что через несколько минут его расположение духа упадёт ещё ниже, чем у Гарри. В лавке Олливандера мальчика выбрала палочка-сестра той, что оставила на его лбу знаменитый шрам. А старик-продавец не удержался и всё рассказал вопреки знакам, которые пытался подать Дамблдор. И если Гарри до конца так и не понял, что именно произошло, то Альбус сразу же догадался, что палочки с фактически одинаковой сердцевиной в бою способны на что угодно. Поэтому, если Гарри сойдётся с Волдемортом, у него в руках должна быть другая палочка.

— Когда мы поедем на могилу родителей? — спросил Поттер, когда они направлялись к выходу из Косого Переулка.

— Скоро. На днях, — рассеянно ответил директор и остановился.

Как же скоро, если Гарри придётся возвратиться к Дурслям. А он хотел показать его мадам Помфри. Мальчику нужно немного поправиться, прежде чем он начнёт учиться. И магловская одежда… её нужно купить в Лондоне, но сегодня уже нет времени.

— Гарри, как ты смотришь на то, чтобы пожить этот месяц у меня? — Альбус и сам до конца не знал, почему предложил такой вариант, ведь можно было продлить комнату у Тома. Однако с юным Поттером нужно многое обсудить, немного акклиматизировать его в магическом мире, поэтому стоит попробовать. Тем более в Директорской Башне есть свободная комната.

— А можно? — недоверчиво покосился на директора тот.

— Можно. С Дурслями я поговорю.

Гарри застыл. Но когда к нему наконец пришло осознание, что перед школой он будет жить у Дамблдора, мальчик облегчённо прижался к директорской мантии. Обнять старика не получилось: обе руки Гарри были заняты книгами.

Глава 4

Рывок аппарации, и Гарри оказался на открытом пространстве. Отпустив руку директора, он закрутил головой, разглядывая непривычный для себя пейзаж. Зеркальной чистоты огромное озеро, окружённое девственно зелёными горами и, наконец, величественный замок, с многочисленными башенками вызвали у мальчика вздох восхищения.

— Хогвартс… — потрясенно выдохнул он, любуясь как будто парящим над озером каменным дворцом.

— Красиво, — согласился улыбающийся в бороду директор, передавая Гарри несколько свёртков со школьными принадлежностями. — А вон там, — он махнул рукой в сторону густого, неприветливого леса, — Запретный Лес.

— Запретный? — с удивлением переспросил Гарри. — Почему?

— Студентам запрещено ходить туда без сопровождения преподавателей или нашего лесничего. Я серьёзно, — с нажимом произнёс он, видя, что слова не произвели на мальчика должного впечатления. — Там водятся такие твари, которые разорвут в клочья даже взрослого человека, не говоря уже о маленьком ребёнке.

Юный маг заметно приуныл. Да уж, это вам не детская площадка в Литтл Уингинге, и не местный парк, самым опасным существом которого был Дадли со своими дружками.

Ступая по мягкой траве, Гарри приблизился к большим кованым воротам. Повинуясь взмаху директорской палочки, они медленно открылись, приглашая мальчика войти в новый мир чародейства и волшебства. Немного сбоку он увидел несколько необыкновенно высоких трибун и шесть колец, расположенных по три с двух противоположенных сторон. «Поле для квиддича», — догадался он, мысленно сравнивая с рисунком, увиденным в одной из купленных книг.

— Сейчас лето, поэтому большинства преподавателей нет в замке. Остались только я, лесничий Хагрид, вон его дом на опушке, — Гарри проследил за рукой Альбуса, указывающей на небольшую деревянную хижину, — мадам Помфри, она медсестра, и профессор Северус Снейп — декан факультета Слизерин и преподаватель Зельеваренья.

Мальчик молча кивнул. Пока каждая из произнесённых его спутником фамилий была просто набором букв, Гарри нужно увидеть каждого мага, чтобы составить хоть какое-то впечатление о них. Пока же он сосредоточился на разглядывании внутреннего убранства Хогвартса.

— Картины! — вскричал Поттер, до смерти напугав Дамблдора. — Они живые!

— Хм… Да, это так. Всё потому, что они нарисованы специальной магической краской. Они могут разговаривать, Гарри. Это… слепки душ волшебников. Так что не очень удивляйся, когда кто-то из них захочет заговорить с тобой.

— Вау! Просто вау! — вертел головой юный маг, попутно здороваясь с некоторыми обитателями полотен. — А это что-о-о?.. — полузадушено прошептал он, мгновенно спрятавшись за спиной Альбуса, и трясущейся рукой показал на серебристого полупрозрачного мужчину, выплывшего прямо с соседней стены.

— Сэр Николас, ну что же вы пугаете ребёнка? — укоризненно покачал головой Директор. — Это призрак, Гарри, не стоит бояться. Извини, что не сказал тебе сразу. В Хогвартсе много привидений. У каждого факультета есть своё. Вот сэр Николас — призрак дома Гриффиндор.

— К вашим услугам, мистер Поттер, — поклонился тот, отчего его голова с каким-то чавкающим звуком практически отвалилась от туловища, повиснув на маленьком лоскутке кожи. Через мгновение призрак разогнулся и поставил голову на место. Гарри сглотнул: вот это впечатления. После такого он вряд ли сможет нормально пообедать.

— Нам пора, — недовольный Альбус потащил Гарри дальше. Нужно было таки оставить его в «Дырявом Котле», пусть бы почитал немного «Историю Хогвартса», тогда бы не шарахался от каждой тени.

Заколдовав лестницы, чтобы не катались куда попало, Дамблдор провёл мальчика к горгулье.

— Лимонный щербет, — негромко сказал он, и каменное изваяние открыло проход к винтовой лестнице. — Это пароль. Тебе стоит его запомнить и никому не говорить. Ну, вот и мой кабинет…

Кабинетом оказалась круглая, просторная комната, наполненная едва слышными странными звуками. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами мужчин и женщин, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная шляпа.

— Позже я тебе всё расскажу и покажу. С Фоуксом, моим фамилиаром, тоже познакомлю. А пока тебе нужно немного отдохнуть.

Гарри кивнул. И хоть ему очень хотелось потрогать каждую из непонятных вещиц, он понимал, что устал, и сейчас не мешало бы вздремнуть.

Директор открыл ещё одну дверь, заведя мальчика в небольшой коридорчик.

— Это, — короткий кивок в сторону деревянной двери, — моя спальня. Если тебе что-то понадобится, стучи в любое время. А это, — Альбус открыл вторую в самом тупичке, — твоя комната на этот месяц. После распределения на факультет ты будешь жить с другими первокурсниками в общежитии. Пока же будешь здесь.

Какое-то совершенно неописуемое чувство счастья, удивления и даже страха затопило Гарри. Никогда ещё у него не было собственного пространства, не считая чулана Дурслей, конечно. А буквально за несколько дней появилось так много всего. Он пытался сдерживать подступившие слёзы, но всё равно расплакался прямо на пороге.

Дамблдор немного растерялся от такого обилия чувств. Почему Поттер так бурно реагирует на ни чем не примечательное жилище? Неужели у опекунов ему было намного хуже?

— Гарри, а где ты жил у Дурслей? — невинно поинтересовался Директор.

— В чул-л-ане… — сквозь слёзы прошептал Гарри, с содроганием вспоминая своих единственных молчаливых соседей — пауков, которые плели паутину прямо у него над головой.

— Где? — растерянно переспросил Альбус, но потом спохватился, и с некоторым трудом подняв мальчика на руки, понёс его к кровати. Пусть поспит, а детали его быта можно будет выведать у Дурслей. Придется всё-таки нанести им визит вежливости.

***

— Здравствуй, Поппи!

Проследив, чтобы расстроенный Гарри успокоился и уснул, Альбус направился к школьной медиковедьме. Несмотря на осведомленность во многих областях магии, Дамблдор считал себя не очень профессиональным в целительстве и диагностике, поэтому предпочел доверить вопрос обследования маленького Поттера специалисту.

— И вам день добрый, Альбус, — ответила женщина. Появление в лазарете Директора несколько обеспокоило её. — Что-то случилось?

— И нет, и да, моя дорогая, — грустно улыбнулся Дамблдор, присаживаясь на стул у рабочего места медсестры. — Дело в том, что в этом году в Школу идёт Гарри Поттер…

— И что?.. — не совсем поняла Помфри.

— Вчера я забрал его у опекунов-маглов. Они… не очень вежливо обращались с мальчиком.

— То есть? В не очень вежливое обращение можно вложить много чего, Альбус. Они, что, били его? Или… что-то худшее?

Дамблдор едва сдержался от брани. Женщины… вечно у них всё сводится к самому худшему. Если бы Гарри подвергали сексуальному насилию, он не был бы таким открытым ребёнком, тянущимся к людям, улыбающимся, нормально реагирующим на какие-то события.

За годы работы в Хогвартсе Альбусу довелось видеть жертв домашнего насилия. И вели они себя совершенно по-другому…

— Ради Мерлина, нет. Он очень худенький, и я опасаюсь, что его плохо кормили. В общем, я приведу Гарри ближе к шести, — Директору вдруг захотелось поскорее закончить этот разговор. Но выбирая между Помфри и Мунго он однозначно остановился на первом.

— Хорошо, — примирительно кивнула колдунья, наблюдая за уходящим Дамблдором.

Она хорошо уловила перемену настроения Альбуса, когда начала расспрашивать его. На мгновение он как будто стал совершенно другим человеком, или ей просто показалось… А Гарри Поттер… если его состояние окажется плохим, она-то так просто этого не оставит.

***

Если бы он появился на пороге этого дома хотя бы на одну минуту позже, хозяева бы уже уехали. Очевидно, Дурсли спешно собирались на время свалить из Англии, дабы избежать провокационных вопросов с его стороны о состоянии Гарри. Только вот они не учли, что Альбус Дамблдор никогда не откладывает подобные визиты «вежливости».

Сначала Директор хотел взять с собой Снейпа, но опасался за физическое здоровье опекунов Поттера. Мало ли, как захотел бы отомстить им Северус за мальчика. Всё-таки сын некогда любимой женщины.

— Петунья, как хорошо, что я вас застал, — нарочито слащаво начал он, боковым зрением заметив спрятавшегося за угол дома толстого мальчика. Мда, такое впечатление, что отпрыск Петуньи высасывает жир даже из окружающей среды.

— Что вам нужно? — лицо женщины потускнело сразу же, как она увидела непрошенного гостя. — Поттер у вас, так какого чёрта вы здесь?

— Пройдёмте в дом, нам нужно поговорить, — Дамблдор взял миссис Дурсль под руку. Она дернулась, но хватка у почтенного старца оказалась железной.

— Итак, — вертя в руках волшебную палочку, Альбус наблюдал за реакцией Петуньи и думал: стоит ли расспросить её или применить магию. Обойти надзор для него не проблема, а последствия для женщины не волновали вовсе. — Легилименс! — едва слышно прошептал он.

Перед мысленным взором Директора год за годом проносилась жизнь маленького Гарри. И с каждым увиденным воспоминанием он всё больше выходил из себя. Ну не били, и то хорошо. Жил в чулане под лестницей, но питался более-менее. Донашивал одежду за Дадли, но учился в магловской школе. И очень неплохо учился, кстати.

— Ясно… а теперь, Петунья, я проведу с тобой воспитательную беседу. И очень надеюсь, что впредь ты будешь относиться к племяннику гораздо лучше. Силенцио! Круцио!

Женщину подбросило над диваном и она свалилась на пол. Рот искривился в беззвучном крике, до неузнаваемости изуродовав и так некрасивое лицо. И только когда глаза покраснели настолько, что едва можно было различить радужку, Дамблдор прекратил пытку.

— Я сделаю то же с твоим сыном, если посмеешь ослушаться, — бросил он стонущей от боли миссис Дурсль и, не дожидаясь ответа, аппарировал в Хогвартс.

Непростительные никогда не приносили Альбусу удовольствия, но иногда были просто необходимы для воспитания особо завравшихся личностей.

Глава 5

Гарри проснулся от странного причмокивания прямо над ухом. Приоткрыв глаза, он похолодел от страха и любопытства. Прямо перед кроватью слегка покачивалось маленькое ушастое существо. На вытянутых руках оно держало поднос, судя по аппетитному запаху, наполненный едой. Желудок Гарри бесцеремонно заурчал. Мальчик вспомнил, что Директор так и не покормил его по приезду в Хогвартс, так как Гарри быстро сморил сон.

— Тилли принесла обед! — высоким голосом приговорило существо. Гарри кивнул. Ему хотелось быть вежливым, но как общаться с Тилли он не знал.

— Спасибо! — поблагодарить было наиболее подходящим вариантом, что мальчик и сделал.

— Это большая честь для нас! Великий Гарри Поттер наконец-то прибыл в Хогвартс! — запричитало существо. — Община домовых эльфов приветствует вас!

— Домовых эльфов? — переспросил ошарашенный Гарри. Этих сказочных красавцев он видел в книгах, но видимо, в магическом мире они выглядели совсем иначе.

— Да, сэр. Тилли — домовой эльф. Директор Дамблдор поручил Тилли присмотреть за Гарри Поттером.

— Оу, — только и смог ответить Гарри. Эльф споро водрузил поднос на столик, поманив Гарри за собой большим мясистым пальцем.

Оказалось, что за большой занавеской спрятана дверь, за которой обнаружилась ванная комната и санузел. Гарри отлегло от сердца. Увидев замок, он подумал, что благ цивилизации здесь нет, и придётся справлять нужду в горшок и купаться в лохани, как герои исторических сериалов и книг. Однако волнения были напрасны. Средневековье в Хогвартсе удивительным образом переплеталось с современным миром.

Приведя себя в порядок, Гарри вышел из ванной. Тилли в комнате не было. Оглядевшись, он нашёл стул и подвинув его к столу, принялся за поздний обед.

***


Дамблдор вернулся от Дурслей в отвратительном настроении. Надо же, сестра Лили! Квинтэссенция бессердечия и идиотизма! Он хорошо помнил, как много лет назад Петуния написала в Хогвартс письмо с просьбой зачислить её. Мерлин, если бы она владела волшебными силами, из неё получилась бы ужасная ведьма.

— Добрый вечер, Директор! — вырвал Альбуса из раздумий холодный голос Мастера Зелий.

— Добрый, Северус, — дежурная улыбка получилась вымученной, что, должно быть, не укрылось от опытного шпиона.

— Что-то случилось?

Сказала ли Минерва Снейпу о проблемах с маленьким Гарри Поттером?.. Нет, поскольку зельевар очень спокоен. Альбусу вдруг почти физически захотелось стереть это ледяное безразличие с лица своего коллеги. В полутемном коридоре школы, скупо освещенном несколькими факелами их никто не подслушает, а приглашать в кабинет Северуса не хотелось. Пусть сначала переварит новости.

— Я привёз юного мистера Поттера сегодня.

— Куда? — не совсем понял Мастер Зелий. — Он, что, сбежал от родственников?

— В Хогвартс, — Альбус полюбовался на мимолетную растерянность, промелькнувшую в глазах Снейпа. — Так случилось, что август Гарри проведёт в Школе.

— Какого черта? — наконец взорвался Северус. — Ученикам запрещено находиться в Хогвартсе летом! Но это же Поттер! Кому, как не ему правила не писаны.

— Ты ничего не знаешь! — оборвал его Дамблдор. Владеть большим количеством информации тешило его самолюбие. — Я только что вернулся от Дурслей. А вчера ночью мне и вовсе пришлось аппарировать на Мерлином забытый маяк, чтобы отдать Гарри конверт с приглашением.

— Они же живут в Литтл Уингинге…

— Да, но эти ненормальные маглы едва себя не угробили, увозя Гарри. Они надеялись таким образом уберечь его от магии.

— Бред какой-то, — на лице зельевара отразился шок. — Альбус, мне нужно увидеть все в Думосборе!

Директор кивнул, вздохнув. Ведь знал же, что так просто от настырного шпиона не отвертеться, но решил выпендриться. Теперь Снейп не отцепится, пока не увидит всего, что случилось с мистером Поттером за последние два дня.

***


Солнце почти спрятались за верхушками деревьев Запретного Леса, когда в комнату к Гарри постучали. Он даже не сразу сориентироваться ответить «Войдите», так как не сообразил, что у него могут спрашивать разрешения.

— Как ты? — ласково спросил Директор, едва переступив порог.

— Поспал немного. Поел. Тут был домовой эльф. Я как раз читаю о них в энциклопедии, — мальчик указал на только что закрытую толстую книгу.

— Хорошо, — улыбнулся седобородый старик и подмигнул. — Я хочу тебя кое с кем познакомить. Северус! — он повернулся к открытой двери. Из проема появилась чёрная тень, медленно обретшая форму человека в мантии. — Это профессор Зелий и декан Слизерина Северус Снейп.

— Очень приятно с вами познакомиться, сэр! — вежливо проговорил Гарри, спрыгнув с кровати. — Меня зовут Гарри Поттер.

Профессор, как показалось мальчику, сперва едва не отшатнулся от протянутой руки, но потом хмыкнул и пожал её. Гарри сразу понял, что Снейп очень серьёзный мужчина, не любящий лишних слов и сюсюканий. С ним будет неплохо. По крайней мере, он не станет преклоняться перед тем, чего сам Поттер даже не помнит.

— Сейчас мы пойдём в больничное крыло. Стандартный медицинский осмотр, тебе нечего бояться, мой мальчик, — Гарри попытался пригладить непослушные вихры, попутно поправив рубашку. Удовлетворившись своим внешним видом он взялся за предложенную руку Директора и постарался придать лицу храбрости. Сдавать кровь на анализы очень не хотелось, но стандарты есть стандарты.

Оказалось, что волновался Гарри напрасно. Приятная медиковедьма мадам Помфри только и делала, что махала вокруг него волшебной палочкой около получаса. Никаких приборов, только магия и лёгкая щекотка от диагностических заклинаний.

Директор Дамблдор и профессор Снейп терпеливо ожидали за ширмой. Гарри мысленно поблагодарил мадам Помфри за приватность. Все же он уже не маленький ребёнок, и раздеваться при свидетелях стеснялся.

— Одевайтесь, — благостно кивнула медиковедьма, оставив Гарри одного.

Выйдя из-за ширмы Гарри увидел, как все трое взрослых уставились на него, словно увидели перед собой призрака. Мальчик заволновался. Неужели мадам Помфри обнаружила что-то такое, что может помешать Гарри учиться в Хогвартсе?..

— Тилли доставит тебя в комнату, — эльфийка (как юный маг выяснил ранее, у эльфов есть половое разделение) появилась прямо из воздуха и поклонилась Директору. — У тебя неплохое здоровье, не стоит волноваться.

Успокоенный, Гарри вложил ладонь в лапку Тилли. Через секунду его закружил вихрь эльфийской аппарации.

***


Едва мальчик исчез, с лица мадам Помфри стерлись последние следы доброжелательности. Она вскочила со стула и принялась прохаживаться по лазарету, не находя себе места от волнения.

— Что нам делать? — медиковедьма сложила руки на груди и наконец остановилась, пристально вглядываясь в обескураженных волшебников. — Шрам Гарри скрывает в себе непонятный сгусток энергии. Возможно, часть заклятия Авада Кедавра каким-то образом сумела аккумулироваться в теле, зацепившись за магическое ядро.

— Это единственная версия? — угрюмо поинтересовался Снейп. — Я не знаю ни одного подобного прецедента. Обычная Авада так не действует. Разве что Лорд изобрёл новую модификацию, что тоже маловероятно, поскольку… — он замолчал на полуслове, выразительно покосившись на Поппи. Альбус кивнул, и зельевар продолжил: -…поскольку Внутренний Круг не был осведомлен об этом.

Помфри презрительно поджала губы, но никак не прокомментировала последние слова коллеги.

— Мальчика нельзя больше отправлять к опекунам-маглам. Несмотря на кровную защиту, Гарри может представлять опасность как для маглов, так и для себя.

Волшебники с удивлением посмотрели на Дамблдора. Одиннадцать лет назад именно он настоял на передаче маленького Героя в мир простецов, а теперь поменял свои убеждения так же категорично, что было довольно необычно для людей много лет знающих Альбуса.

— Но где он будет жить, в конце-концов? Три летних месяца мальчик не может находиться, например, в Дырявом Котле.

— Учитывая, как с Поттером обращались его родственники, то очень большое счастье, что мы сегодня имеем то, что имеем. Едва ли магическое сообщество одобрило бы в роли Освободителя забитую жертву домашнего насилия.

Это был камень в огород Альбуса, но старый маг не обиделся. С первого взгляда на Гарри он почувствовал огромную вину, груз которой будет преследовать его до самой смерти. Он виновен в том, что своим поспешным решением отобрал у ребёнка счастливое детство.

— Нужно обязательно разобраться с происхождением шрама. Находясь со мной, Гарри Поттер будет, в безопасности, и я смогу как следует его изучить, — Директор улыбнулся, — с вашей помощью, разумеется. До наступления нового учебного года я планирую… — он выдержал эффектную паузу, — Усыновить мальчика по всем правилам. Надеюсь, таким образом я смогу загладить свою вину перед Лили, Джеймсом и их сыном.

Снейп едва заметно выдохнул от облегчения. Он-то думал, что нянчиться с Поттером придётся ему лично. У Дамблдора вечно было мало времени, и такое решение казалось наиболее приемлемым для него. Но Директор сумел удивить всех. И даже самого себя, судя по его странному поведению. Удивительно, но маленький отпрыск Поттеров заставил великого мага изменить своим многолетним привычкам использовать людей, словно пешек, в своей игре.

***


Гарри таки пришлось пить прописанные мадам Помфри лечебные зелья. Для общего укрепления, как выразился Директор Дамблдор.
Вообще, на вкус они были отвратительными, однако мальчику не хотелось выглядеть избалованным, поэтому он стоически переносил ежевечерние экзекуции.

Снейп почему-то не спешил сближаться с Гарри, что немного расстраивало последнего. В мрачном зельеваре он видел ещё один островок спокойствия в бурлящем жизнью Хогвартсе. Первым и самим близким стал Дамблдор.

Через несколько дней после медосмотра он повез Гарри в один из торговых центров Лондона. Там они накупили столько вещей, что даже пришлось вызывать на подмогу волшебный автобус «Ночной рыцарь», так как аппарировать с таким количеством свертков Директор не решился.

Позже Дамблдор взял Гарри с собой в частный медцентр, где ему сделали новые очки. Снейп же, впервые увидев обновку, неожиданно предложил заколдовать их от запотевания и спадания. Гарри пришёл в неописуемый восторг, получив в руки настоящий артефакт.

А за неделю до начала учебного года, вечером, когда Гарри пытался разобраться с непонятными терминами нумерологии, к нему в комнату зашёл Дамблдор. Профессор выглядел озабоченным.

— Прости, что отвлекаю, но есть кое-что, что я хочу с тобой обсудить, — начал он, усаживаясь на стоящий у кровати стул.

— Слушаю, — Гарри подобрался. Голос Дамблдора насторожил его.

— Мальчик мой, мне кажется, тебе не очень хорошо живется у Дурслей. Да что спрашивать, я это видел. Поэтому я хочу забрать тебя в магический мир. Тебе больше не придётся возвращаться к этим ужасным людям.

Гарри молчал. Старый волшебник только что озвучил его самую заветную мечту. Только вот… кто захочет опекать сироту? И не соблазнятся ли будущие опекуны славой и деньгами, позабыв о самом главном — самом Гарри?

— Почему теперь? — вопреки усилию, мальчик задал вопрос, который так же интересовал его.

Дамблдор поднялся и отошёл к окну. Теперь Гарри видел только освещенный закатным солнцем профиль профессора.

— В том, что с тобой обращались хуже, чем с домовым эльфом, виноват я, — глухо ответил он. — После падения Волдеморта оставить тебя у Петунии казалось наиболее оптимальным выходом. Я и представить себе не мог, как станет обращаться с тобой эта женщина. Миссис Фигг, ваша соседка, раз в полгода информировала меня о том, что ты жив, здоров, и в порядке. Теперь я понимаю, что этих скудных записок было недостаточно. Прости меня, Гарри!

— Полагаю, это лучше, чем в приюте, сэр, — пожал плечами юный маг. Он чувствовал благодарность к Дамблдору за неожиданную откровенность. Всё же этот человек хотя бы признал свою вину, значит, он не безнадежен.

Слова о приюте больно резанули Альбуса. Но через мгновение он почувствовал несмелые детские объятья, и понял, что Гарри не держит на него зла. Опустившись на колени, он крепко обнял маленького Поттера в ответ.

— У тебя доброе сердце, Гарри. Пройдёт время, и ты станешь великим волшебником. А пока, — он чуть отстранился, отчего глаза мальчика оказались на уровне его глаз. -Согласишься ли ты, чтобы я усыновил тебя?

Гарри охватило странное оцепенение. Как? Как его может хотеть усыновить такой человек? Не то, чтобы он считал себя недостойным, но стать полноправным сыном Главы Международной Конфедерации Магов, Председателя Визенгамота, Кавалера Ордена Мерлина и ещё многих наград, было как-то необычно.

— Э-э-э… — первое, что смог выдавить из себя растерянный Гарри. Альбус тепло улыбнулся и поднялся с колен.

— Ты можешь подумать до завтра. Тем не менее, я хотел бы, если ты согласишься, как можно скорее начать процедуру. Дело может затянуться, если фракция чистокровных заупрямится.

— Я согласен! — видя, что Директор собирается уходить, Гарри бросился в омут с головой. С первого дня знакомства он тайно представлял, что Альбус его отец или дедушка. Подобная роль применялась и на профессора Снейпа, однако он был слишком уж строгим. Тепла и открытого проявления заботы от такого вряд ли дождешься.

— Если так, то завтра утром я подам прошение в Департамент. Думаю, мне не откажут в ускоренной процедуре. Только, мальчик мой… шуму вокруг усыновления будет очень много. Пожалуй, даже больше, чем нужно. Ты точно согласен, ведь нам предстоит трудная дорога.

— Точно, — серьёзно кивнул будущий мистер Дамблдор и неожиданно хихикнул. Заветное желание изменений, загаданное в день рождения, осуществлялось с избытком.

Глава 6

Двенадцатого августа Дамблдор запросил в ДМП список необходимых для усыновления критериев. Их оказалось не так уж много — всего два свитка пергамента. В основном личностные качества, но и материальных претензий было достаточно.

Посмотрев в Ежедневном Пророке объявления о продаже домов в Хогсмиде, Альбус решил посоветоваться с братом. Пусть Аберфорт ворчит сколько влезет, а Гарри нужен нормальный дом.

— Привет! — владелец Кабаньей Головы едва заметно улыбнулся, увидев как Дамблдор переступил порог его заведения. В полдень буднего дня в баре сидели всего два человека. На Директора они не обратили внимания.

— И тебе не хворать. Что стряслось?

— Так сразу и стряслось, — Альбус уселся на сомнительной чистоты стул у барной стойки. — Мне нужен совет.

— О… великий волшебник всех времён и народов просит у меня совет! Нужно написать Скиттер.

— Не ерничай. Дело серьёзное. Я подал прошение об усыновлении Гарри Поттера. И мне нужен дом.

— Что? — Аберфорт едва не уронил стакан с огневиски. — Альбус, у тебя совсем крышу снесло?! Тебе сколько лет, идиот?

— Много. Но и в запасе ещё достаточно для того, чтобы воспитать ребёнка. Я хочу купить жильё в Хогсмиде. Вот, — на стойку легла слегка помятая газета, раскрытая на странице частных объявлений, — здесь помечены несколько вариантов. Ты всех знаешь, скажи, какой лучше.

Аберфорт покрутил пальцем у виска, но на пометки всё-таки взглянул.

— Коттедж Савари в Розовом переулке. Там хорошая защита, ремонт, сад и всё прочее.

— Что за фамилия? В Хогвартсе…

— Они из Франции. Мишель работал некоторое время в Гринготтсе, теперь возвращается обратно в Париж. Его жена Эйнель не очень хотела продавать дом, но без хозяев он быстро придёт в запустение.

— Как думаешь, мне продадут?

— Без сомнения. Только поспеши, навряд ли ты — их единственный покупатель.

***


После разговора с братом Альбус аппарировал прямо в банк. Найти Мишеля Савари оказалось очень просто: француз как раз разговаривал с управляющим в холле.

Его жена явилась через полчаса и не медля подписала нужные документы. За три тысячи галеонов Дамблдор стал владельцем очень даже хорошего двухэтажного дома в Хогсмиде, обставленного по последней парижской моде. Савари отдали ему ключи и попросили два дня, чтобы забрать личные вещи и книги.

Единственное, что осталось сделать — предоставить выписку о годовом доходе, официальном месте работы и состоянии здоровья. За последним Дамблдор обратился в клинику св. Мунго.

Целители удивились, но стандартную диагностику провели. «Удовлетворительно» — значилось в заключении, подписанном целым консилиумом лучших специалистов. Альбус остался доволен.

***


Гром грянул через два дня после того, как Дамблдор подал пакет документов в Отдел по работе с несовершеннолетними волшебниками. Согласно процедуре, на положительный или отрицательный ответ у представителей отдела имелось десять рабочих дней. Никогда дела подобного толка не рассматривались дольше и, тем более, не подавались в Визенгамот. Но в случае с Гарри Поттером всё пошло не так.

Сперва к нему обратился Ежедневный Пророк с просьбой прокомментировать ситуацию. Альбус ответил отказом, и Рита Скиттер отомстила по своему: написала гнусную статью, обличающую якобы педофильские наклонности Директора Хогвартса.

Выходя из количества полученных вопиллеров и других менее приятных гадостей, люди этой ереси поверили. Общественность негодовала, требуя открытого судебного заседания. Фракция чистокровных среагировала тоже: Нотт, Малфой и ещё несколько семейств подали прошение об усыновлении Гарри. С каждым часом ситуация грозила выйти из-под контроля, и Дамблдор не знал каким образом урегулировать её в пользу маленького Поттера, который категорически не хотел другого опекуна.

Неожиданно помощь предложил Северус.

— Скажите, Альбус, у вас есть магловские документы? — поинтересовался он, рассеяно глядя в окно директорского кабинета.

— К чему это? — Дамблдор просматривал газеты. Вся передовица была посвящена Мальчику-Который-Выжил.

— К тому, что, возможно, с помощью нескольких безобидных Конфундусов вы можете абсолютно легально стать законным отцом Поттера в обычном мире. Петунии достаточно отказаться от опекунства в вашу пользу. Остальное — дело техники.

— Мерлин мой, это чистой воды авантюра!

— Да, но следует принять во внимание тот факт, что в нашем мире действуют магловские документы. Я знаю это по себе, по многим маглорожденым и полукровкам.

— А ведь ты абсолютно прав! — от крика директора едва не упал с насеста Фоукс. Снейп коротко кивнул. — Наши пергаменты для Короны ничего не значат, но не наоборот! Чистокровные не признают, пусть. Главное, ДМП этого будет достаточно.

Дамблдор подошёл к Снейпу и протянул руку для пожатия. Зельевар на людях относился к Гарри прохладновато, однако на деле он едва ли не сильнее самого Альбуса радел за его благополучие. Идея с маглами тому доказательство.

— Спасибо! — искренне сказал Директор. — Я немедленно свяжусь с Дурслями. Всё равно их нужно было уведомить о том, что Гарри больше не вернётся.

***


Гарри считал дни. Само собой до начала учебного года и, особенно, до того момента, когда от него наконец отстанут.

Неприятный Люциус Малфой и напыщенный мистер Нотт приходили едва ли не через день, требуя, чтобы Гарри проводил с ними время. Якобы это предписание Отдела по работе с несовершеннолетними волшебниками.

По мнению Гарри, Малфою следовало бы немного подлечить нервы. Уж очень часто его лицо искажали разные гримасы. Как будто мужчину мучил нервный тик или желудочные боли.

Нотт же откровенно скучал и больше смотрел в окно, чем пытался как-то общаться. У Гарри сложилось ощущение, что оба волшебника его по меньшей мере недолюбливают, но в противовес Дамблдору пытаются влиять на решение властей.

Когда же Директор и профессор Снейп поделились с ним идеей усыновления в мире маглов, Гарри согласился сразу. Во-первых — это легальнее, чем непонятный пергамент; во-вторых — навряд ли маги, подобные Малфою смогут подать в магловский суд для обжалования решения. Люциус, который в двадцатом веке носит одежду века восемнадцатого, наверняка даже не знает, что такое телефон и телевизор, не говоря уже о законодательстве.

***


Альбус костерил себя последними словами, ведя Гарри Поттера в Министерство Магии на внеочередное заседание Визенгамота. Волшебное сообщество, подогреваемое Малфоем, взбунтовалось против Дамблдора, и потребовало открытого суда, чтобы разобраться с самоуправством. Магловские документы для замшелых волшебников послужили скорее красной тряпкой, чем законным предлогом оставить семью Дамблдоров в покое.

Посреди зала, где собрался полный состав суда, поставили два каменных кресла. Маленькое явно предназначалось для мальчика. Из представителей прессы Альбус заметил лишь корреспондентов Ежедневного Пророка, занявших места левее кресла Председателя.

— Будь спокоен, Гарри, — прошептал Дамблдор, усаживая ребёнка на холодный камень. — Помни, я смогу тебя защитить в любой ситуации.

Дрожащий мальчик смог только кивнуть. Происходящее походило на какой-то кошмар, чем сильно угнетало Гарри. Альбус сцепил зубы. Он ещё припомнит Министру и его своре каждую слезу, пролитую невинным Героем.

— Слушается административное дело номер 22-734. Министерство Магии против Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора. Обвинение в незаконном усыновлении несовершеннолетнего волшебника Гарри Джеймса Поттера. Председатель суда и главный обвинитель — Министр Магии Корнелиус Освальд Фадж.

По залу пронёсся приглушенный ропот. Впервые за время работы в Визенгамоте, Дамблдора призывали к ответственности. Или, по крайней мере, делали вид. Большинство членов суда не верили, что он вообще появится. И, тем более, что приведёт с собой Поттера.

— Уважаемое магическое сообщество, — начал Фадж, — мы столкнулись сегодня с вопиющим нарушением наших законов и, что следует особо подчеркнуть, Статута Секретности. Мистер Дамблдор единолично принял решение об усыновлении мистера Поттера в магловском мире. И получил соответствующие документы.

— Прошу учесть, что после проведенной аврорами проверки представителей магловских властей, следов Конфундуса, Империуса, зелий подавления сознания, артефактов найдено не было, — перебил его Альбус. — Соответствующее заключение Аврората приобщено к делу.

— Да, — нехотя подтвердил Министр. — Но Отдел по работе с несовершеннолетними волшебниками после консультаций с ДМП, принял решение о недействительности магловского документа в нашем мире. Помимо мистера Дамблдора на опекунство над мистером Поттером претендуют ещё три семьи. Поскольку со стороны мистера Дамблдора имело место грубое нарушение, то его кандидатура рассматриваться не будет.

— Позвольте с вами не согласиться! — голос Альбуса разнесся по залу, заглушая разговоры. Директор медленно поднялся со своего места и подошёл ближе к кафедре. Авроры не шелохнулись, а вот Фадж дернулся. — Магическое сообщество причисляется к Великобритании. Все мы, независимо от чистоты крови, являемся подданными Короны. И законодательство Великобритании распространяется и на нас тоже. Кстати, Статут о Секретности я не нарушал никоим образом, поскольку магловские документы, в том числе паспорт, регистрацию, медицинскую страховку, легально имею с 1978 года. Соответствующие документы есть и у мистера Поттера. Мы — граждане Объединённого Королевства. Ставите ли вы законы магической общины выше общенациональных? Вероятно, да, если по своему желанию отменяете решение властей.

— Дамблдор, маглы нам не указ! Вы несете чушь, вместо того, чтобы признать свою вину и покончить с этим!

— Какой кошмар!

Маги переглядывались и даже откровенно насмехались над гордо стоящим Директором. Только двое — миссис Боунс и человек в мантии невыразимцев — оставались серьёзными. То, что сказал Дамблдор, было правдой. Ни один Указ или Акт Министерства Магии не имел силы в мире маглов, поскольку не мог считаться легитимным. Об этом предпочитали молчать, а спустя столетия после ухода в подполье и вовсе многие забыли на чьей территории живут.

— Практически все взрослые маглорожденные и полукровки, я уточнил данные в Реестре, имеют магловский паспорт. То есть — все права и обязанности гражданина. И всего полтора процента чистокровных магов оформили магловские документы. Остальное население Магической Британии проживает на территории страны фактически нелегально. Министр Магии напрямую подчиняется Премьер-Министру, что прописано в том же Статуте и Билле о Правах 1866 года. Так почему он инициировал отмену моего законного статуса, если не имеет на это права? Единственной инстанцией, которая обладает подобными полномочиями, является магловский суд, и то — после соответственного заявления органов опеки или полиции. Поэтому, — Дамблдор повернулся к Гарри. Глаза его лучились теплом. — Мистер Поттер мой сын. И ни ДМП, ни Отдел по работе с несовершеннолетними не имеют полномочий аннулировать этот факт.

Фадж молчал. Дамблдор поставил его в довольно щекотливое положение. Он был прав по всем пунктам, но с другой стороны на Министра давила фракция чистокровных и весьма щедрый на пожертвования Люциус Малфой. Последнего в зале не было, и Корнелиус втайне радовался этому: надменный маг не стал свидетелем позора обвинителя.

— Мистер Поттер, скажите, в семье какого из кандидатов в опекуны вы хотели бы жить? — Министр решил зайти с другой стороны. — Мистера Малфоя, мистера Нотта или мистера Паркинсона?

— У меня есть отец! — тихо, но твёрдо проговорил Гарри.

— Я знал покойного Джеймса, он был хорошим аврором…

— Это Альбус Дамблдор! — Фадж поперхнулся на полуслове. Такой смелости и твёрдости духа от тщедушного мальчишки он не ожидал.

— Прошу голосовать! Магловский документ не может быть выше магических традиций и права! Уважаемые члены Визенгамота, кто за то, чтобы признать магловские документы недействительными?

Синхронно подняла палочки фракция чистокровных волшебников. Мало, если учесть их немногочисленность. Однако, за ними начали голосовать нейтралы, и даже некоторое ярые либералы. Альбус сжимал собственную палочку в кармане мантии. На кону стояла не просто опека, а жизнь человека, который несёт в себе часть темнейшей магии; человека, которому напророчили стать величайшим магом современности. Всматриваясь в светящиеся кончики волшебных палочек, Дамблдор решал, куда заведет его следующий шаг. Открытое неповиновение, конфликт, который перечеркнет его карьеру, закроет доступ в Хогвартс, лишит всех званий и почестей. Но оставит ему Гарри. Вдвоём они смогут затеряться в мире маглов.

— Решение принято! — взволнованный голос Амелии Боунс вырвал Директора из мрачных раздумий. — Магловские документы признаются недействительными. Гарри Джеймс Поттер должен быть передан под надзор сотрудников Отдела по работе с несовершеннолетними волшебниками немедленно.

Внутренне женщина протестовала против своих же слов и абсолютно абсурдного по сути заседания. Она могла бы выступить в защиту маленького Гарри, но перед глазами всё время стояла Сьюзен и записка, которую вчера принесла сова. Племяннице угрожали. Через два дня она едет в Хогвартс, и кто знает, что с ней могут сделать слизеринцы. Дети и внуки Пожирателей Смерти.

— Господин Министр, Отдел Тайн просит внести изменения в протокол. В строке «кто за то, чтобы признать магловские документы недействительными» добавить «об усыновлении мистера Г.Дж. Поттера». А то выходит, что Визенгамот голосовал за всеобщее упразднение магловских бумаг.

— Принято. Господин Секретарь суда, внесите соответствующие правки. Что ж, — Фадж заметил бледность и плотно сжатые губы Дамблдора и усмехнулся, — заседание объявляется закрытым.

— Подождите! — дверь открылась, пропуская запыхавшегося Северуса Снейпа. Профессор Зельеварения выглядел как взъерошенный воробей. Или как человек, который в одиночку победил отряд авторов. За его спиной с интересом оглядывался на присутствующих среднего роста мужчина довольно приятной наружности. — Со мной Премьер-министр Великобритании Джон Мейджор*. К сожалению, по непонятным техническим причинам, мы смогли попасть сюда только сейчас. Застряли в лифте.

— Добрый день, господа! — премьер нашёл глазами Фаджа и двинулся к нему. — Позвольте ознакомиться с материалами дела.

— Прошу, — министр стал как-будто меньше ростом. Каким образом Снейпу удалось притащить сюда этого магла, уму непостижимо! Этаж ведь был закрыт на время заседания. Видимо, Снейп действительно знает множество заклинаний, раз смог в одиночку сломать защиту и остаться незамеченным.

— Вам не кажется, что Министерство превысило свои полномочия? Правительство закрывает глаза на многие ваши прегрешения, но это уже слишком. Ваш Визенгамот может принимать решения касательно тех волшебников, которые не имеют официального гражданства. То есть, не пребывают под протекторатом Короны. Остальная часть магического населения в первую очередь подданные Короны. Министерство Магии, и я это хочу подчеркнуть особо, не является последней и главной инстанцией в стране. Если вам не нравится новообразованная семья Дамблдор, это не повод устраивать по этому поводу собрание. Обратитесь в полицию или в административный суд Лондона, — резким движением Премьер-Министр разорвал пергамент с протоколом заседания. Зал ахнул. Ещё никогда и никто настолько нагло не демонстрировал магам своё превосходство. — Это первое и последнее предупреждение, министр Фадж. Объясняться с Королевской Семьёй будете завтра. Вас ждут в Букингемском Дворце в десять часов утра. Всего доброго.

Снейп молча вышел вслед за Премьером. Фадж оторопело смотрел на кусочки пергамента. С таким трудом добытое решение развеялось прахом, и ничего нельзя сделать. Королева-сквиб за самоуправство по голове не погладит. Маглы и так едва терпят у себя под носом плохо контролируемую общину. Здесь деньги Люциуса не помогут. И чтобы Малфой опустился к общению с маглами? Для его Рода это несмываемый позор.

— Идём, Гарри. Нас наконец-то оставили в покое.

Мальчик встал, и Альбус взмахом руки набросил на него Согревающее заклинание. Маленькая ладошка цепко ухватилась за его большую ладонь, демонстрируя Визенгамоту абсурдность и жестокость всех притязаний. На этот раз семья Дамблдор устояла.

«Спасибо Северусу, — подумал Альбус, заводя Гарри в кабину лифта и осматривая десятки подпалин. — Его мастерство и смелость непревзойдённы. Что ж, взамен я помогу ему разгадать Чёрную Метку. Если нам удастся её снять — это будет переломный момент в будущей войне».

Глава 7

Ехать в Хогвартс на поезде — непоколебимая традиция, которую Гарри Дамблдору проигнорировать тоже не удалось. Альбус аппарировал его в какой-то переулок, вручил билет на Хогвартс-экспресс, вывел к выходу на платформы вокзала Кингс-Кросс и был таков.

Гарри остался один среди пёстрой толпы. Пассажиры спешили занять места в вагонах; диспетчер объявлял прибытие и отбытие поездов, стучали колёса, смеялись дети, прощались и встречались родные и любимые. Вокруг бурлила жизнь, одиннадцатилетний волшебник ощущал себя её частью. Наконец-то у него была настоящая семья, где его любили и заботились, свой дом в Розовом переулке, новый гардероб, игрушки и книги. Гарри был счастлив.

Из вещей у него имелась только маленькая полотняная сумка, в которую Тилли заботливо положила приготовленный хогвартскими поварами обед и школьную форму. Чемодан со школьными вещами он ещё накануне перенес в общую кладовую, а Хедвиг жила в совятне с первого дня. Тащить всё это из Школы и обратно не имело смысла.

— Как всегда полно маглов! — проворчала невысокая рыжеволосая женщина. Рядом с ней шли четыре разновозрастных мальчика. Девочку лет восьми она крепко держала за руку.

«Волшебники», — с улыбкой констатировал Гарри. И едва не подпрыгнул, взглянув на часы, висящие рядом с указателем — табло показывало без пяти одиннадцать.

— Нужно спешить!

Подождав, пока рыжее семейство пройдёт к платформе 9 и ¾, Гарри и сам нырнул в проход. Толчея волшебников ничем не отличалась от магловской. Разве что обилием фамилиаров, мантий и клубами пара.

Красный с позолотой Хогвартс-экспресс ему понравился. Зайдя во второй вагон, Гарри начал искать свободное место. Везде было занято. Только в пятом вагоне удалось найти свободное купе, и он вздохнул с облегчением. Теперь можно отдыхать и наслаждаться поездкой.

— Привет! — в дверь протиснулась невероятно кудрявая девочка. — Здесь не занято?

— Привет! Нет, проходи, — Гарри помог ей поместить чемодан на багажную полку. — Тяжёлый… Что у тебя там?

— Книги, в основном. Ну и всё остальное. Кстати, я Гермиона Грейнджер.

— Гарри Дамблдор, — ему было немного странно называть свою новую фамилию. Она казалась, как новые ботинки, неразношенной, но, в то же время, приятной.

Альбус предлагал оставить «Поттер» или взять двойную, чтобы не оскорблять память о родителях. Гарри отказался. Не потому, что с обретением приемного отца стал меньше любить маму и папу. Просто в благодарность человеку, который кардинально перекроил его жизнь, взял на себя ответственность и защиту, стоило сделать такую приятность.

— О! Я читала о тебе в Пророке.

— И, как?

— Не думаю, что Дамблдор — педофил. Это отвратительно, что маги так ополчились на него.

— Спасибо. В Визенгамоте начались слушания по отстранению отца от должности Директора, об этом тоже писали…

— Гарри, — Гермиона мягко сжала его руку, — думаешь, они дойдут до того, что уволят его?

— После того, что учинил профессор Снейп… Фадж жаждет крови. Отец говорил, что министра вызывали в Букингемский дворец дважды. Правительство хочет провести перепись волшебного населения и выдать паспорта тем, у кого их до сих пор нет. В основном это чистокровные маги, такие как Малфои, Нотты.

— Ого! Список «священных» двадцати восьми! — видя непонимание на лице Гарри, Гермиона взялась пояснить: — Я читала об этом в «Новейшей истории магического мира». Это всё чистокровные семьи.

— Ерунда какая-то, — пожал плечами мальчик. — Чистая кровь, грязная кровь… Дремучее средневековье какое-то!

Неожиданно дверь купе открылась. На пороге появился Драко Малфой, уже одетый в школьную форму. За его спиной теснились два довольно крупных мальчика.

— Поттер! — намеренно растягивая гласные, произнёс он. — Ты сидишь? Задница не болит?

Мальчишки гнусно заржали. Гарри залился краской, а Гермиона сжала ладошки в кулаки.

— Заткнись, Малфой! — Альбус предупреждал его о возможной травле, но сколько бы Гарри себя ни убеждал, что он не будет реагировать, так не получалось.

— А то что? Мой отец, между прочим, входит в число попечителей Школы, и ему точно известно, что скоро твоего любовника отстранят от управления.

Гарри не нашёлся что сказать. Люциус Малфой вызывал в нем ужас. Этот человек как будто поставил целью своей жизни сделать ему больно, разрушить всё, что было создано с таким трудом. И ради чего?..

— Правда, что в купе едет сам Гарри Поттер? — буквально из ниоткуда перед дверями возникли два абсолютно одинаковых парня. — А тут жарко, да Фордж?

— Несомненно, Дред.

Подростки как бы ненавязчиво оттеснили враз стушевавшегося Малфоя и компанию, полностью загородив им доступ в купе.

— Коллопортус! — один из парней взмахнул палочкой, и дверь закрылась. — Меня зовут Фред Уизли, а это, — он кивнул на второго близнеца, — Джордж Уизли.

— Гермиона Грейнджер. Приятно познакомиться! Спасибо, что помогли! Малфой вел себя как свинья.

— Гарри Дамблдор.

Ребята обменялись рукопожатиями.

— Мы слышали немного… — Фред посуровел. — Тебе придётся держаться, Гарри. Малфёныш наверняка поступит в Слизерин, они там все помешанные на чистоте крови. Его семья очень влиятельная. Не исключено, что тебя будет травить весь факультет.

— И ещё добрая половина Хогвартса, — кивнул Джордж. — К сожалению, придурков полно и в Гриффиндоре, и в Когтевране и даже в Пуффендуе.

— А вы учитесь в Гриффиндоре? — Гермиона заметила нашивки на мантиях близнецов и решила больше узнать об алознаменном факультете.

— Да, как и все из нашей семьи. Наш брат Перси — староста факультета, жуткий зануда. А младший — Рон, тоже первокурсник. Он во втором вагоне вместе с Невиллом Долгопупсом… Ищут жабу Невилла.

— А вы как думаете, куда попадете? — Фред подмигнул Гермионе.

— Лишь бы не на одном факультете с Малфоем!

Признание Гарри вызвало у ребят приступ смеха. Какое-то время они продолжали обсуждать факультеты и преподавателей Хогвартса, о которых братья знали множество весёлых историй. Гарри было безумно интересно слушать характеристики близнецов, особенно на профессора Снейпа. «Ужас подземелий», «летучая мышь», «слизеринский змей» и ещё несколько менее приличных эпитетов, которыми ученики наградили строгого преподавателя, не произвели на Гарри особого впечатления, а вот Гермиону встревожили. Но Фред и Джордж заверили её, что к девочкам декан Слизерина придирается всё же чуть меньше чем к парням.

— Вы меня успокоили… — скептически усмехнулась девочка.

— Старались как могли, — синхронно ответили братья.

***


Альбус уже познакомил Гарри с Хагридом, поэтому великан не вызвал у него удивления. А вот путешествие по озеру мальчику безумно понравилось. С такого ракурса Гарри Хогвартс ещё не видел. Едва впереди замерцали знакомые огни, он понял насколько сильно соскучился по Школе. В Директорской Башне у него появилась первая собственная комната, там же он получил предложение об усыновлении. Самые лучшие воспоминания были связаны именно с Хогвартсом.

— Как в сказке! — восхищено прошептала Гермиона. И до самого конца путешествия по озеру больше никто из сидящих в лодке детей ни словом не нарушил волшебную красоту знакомства с замком.

Но стоило только первокурсникам ступить на причал — шепотки и даже откровенные показывания пальцами снежным комом свалились на Гарри. Фред и Джордж, поехавшие вместе с остальными старшекурсниками, уже не могли защитить его хотя бы своим присутствием, и Драко Малфой не преминул этим воспользоваться.

— Вы знали, что Дамблдор запретил осматривать Поттера врачам из Мунго? — намеренно громко спросил он, конкретно ни к кому не обращаясь.

— Мама говорила, что Директор держит Поттера под Империусом!

— В Пророке тоже об этом писали. Из-за него у министра Фаджа большие проблемы…

— Говорят, они оформили брак в мире маглов, а в Министерстве соврали, что это усыновление!

— Бред собачий! — вскричал выхрастый мальчик. — Моя семья живёт в мире маглов. Браки с несовершеннолетними запрещены!

— И никто не держит Гарри под Империусом! — вступилась за друга шокированная Гермиона.

Постепенно дети разделились на два лагеря. Толпа возле Малфоя, преимущественно чистокровные и полукровки, поддерживала версию об извращениях. Маглорожденные и некоторые полукровки, тесно знакомые с маглами, столпились возле растерянного Гарри.

— Фу! — задрала нос хорошенькая блондинка рядом с Малфоем. — Я не хочу учиться в одной школе с мужеложцем!

Гарри показалось, что его окунули в горячую воду. Он изо всех сил стискивал кулаки и молил всех богов, которых знал, чтобы побыстрее началось распределение. Но вязкий кипяток не давал дышать, не давал даже пошевелиться. Перед глазами поплыла кровавая дымка, и Гарри из последних сил потянулся чтобы ослабить узел на форменном галстуке.

Последним, что он помнил перед поглотившей его болью — полный ужаса крик Гермионы и огромные крылья феникса Фоукса.

Глава 8


Альбус рвал и метал. Даже в момент наибольшего возвышения Тёмного Лорда Северус не видел его таким. Взволнованным, всклокоченным, откровенно злым и неуправляемым. Он выдавал такие решения, которых не принял бы в любых других обстоятельствах никогда.

Минерва уже собралась за первоклашками, когда в коридоре раздался крик Фоукса. Затем страшно заорали дети. Все профессора и часть учеников, выхватив палочки, побежали из Большого Зала.

Поначалу никто не мог выдавить ни слова. Как будто на всех наложили Силенцио. Увиденная картина шокировала: на полу лежал Гарри Поттер, а рядом едва слышно попискивал новорожденный феникс. Мантия Гарри дымилась в нескольких местах, руки и подбородок покрывали красные пятна ожогов.

Альбус и мадам Помфри подбежали к мальчику. Медиковедьма судорожно провела палочкой над его телом. Потом ещё раз, и ещё…

— Он… — она запнулась, стараясь не смотреть Директору в глаза, — в магической коме, Альбус. Сильнейший стихийный выброс. Не знаю, причём здесь твой феникс, но он тоже пострадал.

— Что произошло? — голос Дамблдора стал ледяным. Дети попятились в разные стороны. — Я вас спрашиваю! — громыхнул Директор, наблюдая как Помфри осторожно левитирует Гарри в Больничное Крыло.

— Он загорелся, — вперёд вышла бледная кудрявая девочка. — Я, Гермиона Грейнджер, сэр. Мы ехали в одном купе с Гарри. На перроне его начал травить Малфой, это продолжилось и после. Он говорил… очень не хорошие вещи… Гарри старался сдерживать себя, но… если бы не феникс, то наверное… — она всхлыпнула. — Он укрыл Гарри своими крыльями и как-то забрал огонь на себя.

Дамблдор бережно поднял птицу на руки. Фоукс выглядел неважно, однако видимых ранок на его тельце не было.

— Поможешь ему, Северус? Он получил ударную дозу магии Гарри.

Зельевар медленно кивнул, наколдовал корзинку, и Дамблдор уложил туда феникса.

— А теперь, — видно было, что слова давались ему с трудом. Взгляд Альбуса переместился на Малфоя. — Мистер Малфой, за вопиющее нарушение Правил Школы вы будете до конца учебного года проходить отработку на кухне в качестве помощника домовых эльфов. Без волшебной палочки. Вам повезло, что вы в момент нарушения не были распределены на факультет, иначе я бы вас отчислил. Это всех касается! С этого момента я больше никому не буду делать поблажек, даже если придётся выгнать половину учеников! Никаких свар, криков, оскорблений, драк, несанкционированного волшебства в коридорах и классах во внеурочное время! Слово Директора! — его голос отразился от стен, усилился в десятки раз и резко замолк. По Замку прошла дрожь, это значило, что Хорвартс принял новые правила.

— Альбус… — первой опомнилась Макгонагалл. Она явно хотела сказать что-то ещё, но так и не решилась.

— Веди их на Распределение, Минерва! Северус, ты ещё здесь?!

Ошеломленный Снейп вымелся из коридора и поспешил в Подземелья. Следовало хорошенько потолковать с факультетом вечером. Шутки кончились, Драко достал Дамблдора, и вся Школа сполна ощутит крутой нрав директора. Не зря же он когда-то победил Гриндевальда. Хотя, это будет к лучшему. Много лет Альбус попустительствовал детям, и они почти влезли преподавателям на голову. Когда же его сын попал в ужасную ситуацию — сразу ужесточил правила.

***

— Как его глаза, Поппи?

Медиковедьма наложила на лицо Гарри повязку, оставив только разрезы для ноздрей и рта.

— Не повреждены, насколько я вижу. Меня волнует другое, Альбус. След от Авады пропал. В теле Гарри больше нет темномагического уплотнения, той странной сущности, что я диагностировала ранее.

— Странно… — протянул Альбус, немного успокаиваясь. Самое главное, что с мальчиком всё будет хорошо. Кома — обычное дело после сверхмощных стихийных выбросов. Через неделю будет в форме. — Значит, это был Живой Огонь. Если бы Гарри вызвал Адское Пламя, то сгорел бы. Даже Фоукс не смог бы помочь. Однако, феникс сгорает и возрождается именно в Живом Огне. И не приемлет тёмной магии.

Помфри кивнула, поправляя одеяло и фиксируя тело Гарри, во избежания несчастного случая.

— Нам повезло, Альбус. Я не смогла найти ни одного упоминания о подобном, даже в самых старых источниках в библиотеке Мунго. Проблема устранилась сама, прескверным способом, но едва ли мы нашли бы лучше.

— Ты права, — прислушиваясь к равномерному дыханию, Дамблдор наколдовал рядом с кроватью букет полевых ромашек. Помнится, Гарри как-то приносил маленький букетик этих цветов в их дом в Хогсмиде. Профессор Спраут тогда предложила ему взять что-то в теплице. Он выбрал самые простые цветы. Такие же открытые и чистые, как он сам.

— Иди, Альбус. Тебе нужно быть на пиру, особенно после такого происшествия. Я позабочусь о Гарри.

Дамблдор тяжело поднялся, ещё раз бросая взгляд на своего подопечного. Нужно было срочно поговорить с Северусом.

***

В лаборатории Снейпа не оказалось, и Альбус пошёл в его личные комнаты.

— Северус?!

— Тише, разбудите Фоукса.

В гостиной горела всего одна свеча, и Дамблдор едва разглядел в полумраке чёрное пятно, оказавшиеся зельеваром. В корзинке на столе спал, заботливо укрытый мягкой тканью новорожденный феникс.

— Живой Огонь, — Северус первым нарушил молчание.

— Да-да. Как это ни странно. Поппи сказала, что сгусток чёрной магии исчез. И я подозреваю, что эта… сущность не была аккумуляцией Авады.

— А чем же тогда?

— Крестражем.

Ухватившись за край стола, Северус едва справился с нахлынувшим головокружением. Немыслимо! Просто неслыханное волшебство, грани которого простираются далеко за возможности даже самых сильных магов.

— Я даже не спрашиваю, уверены ли вы в этом, потому что знаю — да. Если это так, то наличие крестража объясняет странности в поведении Тёмного Лорда, его возрастающее безумие и желание любой ценой заполучить Поттера.

— Не думаю, что Том знал о Гарри.

— Рассказывай, Альбус. Или я всё ещё не заслуживаю полного доверия? — с вызовом произнёс Северус. Внутренне он боялся, что Дамблдор действительно сочтет его неподходящим для подобных тайн. Однако тот улыбнулся и присел на свободный стул. Снейп последовал его примеру.

— Видишь ли, Гарри, как бы это получше сформулировать, случайный крестраж. Думаю, душа Тома уже была разорвана больше чем на две части, прежде чем он развлплотился от рикошета Авады.

— Мерлин… Сколько же он их наделал?

— Не имею понятия, — лицо Дамблдора казалось восковым. Он устал бороться один, а Северус устал быть не до конца востребованным, так пусть разделит с ним бремя и займёт свой ум. — Но точно не один или два. Том тщеславен, он бросал вызов самим основам магии.

— Знать бы, от чего нам отталкиваться.

— От самого начала. Информацию он получил в Хогвартсе, по крайней мере первичную. Завтра посмотрим в Запретной Секции и в моей библиотеке. И нужно попросить у Ирмы старый формуляр Тома, так мы сможем узнать, в каком году он мог брать книги, в которых упоминается что-то подобное.

— Что ж, я смогу присоединиться к вам после уроков, — Северус припомнил расписание и вздохнул: времени катастрофически не хватало.

Альбус кивнул, поднявшись. Тревожить Фоукса не имело смысла. Пусть отдыхает здесь, а завтра утром зельевар вернет птицу на место.

— Спокойной ночи, Северус, — прошелестел директор. — Можно, я воспользуюсь твоим камином?

— Взаимно. Прошу, — Снейп снял с полки фиал с дымолетным порошком. Когда всполохи зелёного пламени погасли, он налил себе полстакана огневиски: временное затишье закончилось, пора браться за работу.

Глава 9

Утром Северус, как и остальные учителя, гадал, каким образом Хогвартс будет наказывать учеников за драки и оскорбления. Первый урок зелий у третьего курса Слизерина и Рейвенкло прошёл спокойно, поэтому Снейп надеялся на сдвоенный второй курс своих змеек и подопечных Минервы. Никогда ещё гриффиндорцы не могли сдержаться, чтобы не ответить на подколки слизеринцев, а последние толк в оскорблениях знали.

Едва прозвучал удар колокола, Северус хотел было открыть дверь и войти в класс, но сдержался. За минутное опоздание ему ничего не будет, а вот мелкий конфликт вспыхнет обязательно.

— О, Мерлин! Крайсон, — послышались из класса, и профессор слегка улыбнулся, — ставишь котёл как наш домовой эльф кухонную кастрюлю!

— Грязная кровь… — начал второй голос и внезапно смолк. В классе установилась идеальная тишина. Она почему-то испугала Снейпа, и он поспешил войти внутрь.

Дети сидели так, словно увидели за кафедрой самого Тёмного Лорда. Дерек Крайсон растерянно смотрел в направлении второй парты ряда, который занимали слизеринцы. Всё ещё не понимая что происходит, Северус подошёл ближе и онемел от удивления. Кайлиус Брейди и его сосед Стен Лайон определённо находились под заклинанием Петрификус Тоталус. Быстро вытащив волшебную палочку, зельевар прошептал «Фините Инкантатем». Дети отмерли, но в их глазах читался неподдельный страх.

— Кто посмел колдовать на моём уроке? — вкрадчиво спросил Северус. — Мисс Дженкинс?

Староста Гриффиндора медленно поднялась с места. Как и остальные, она выглядела не менее растерянной и озадаченной произошедшим.

— Н-никто, сэр. Они начали препираться и их внезапно прокляли. Никто даже не доставал палочки.

— Это правда, Роули? — Снейп повернулся к старосте Слизерина.

— Да, сэр, — уныло отозвался тот.

— Да, сэр, — тихим хором повторили студенты обоих факультетов.

— Мерлин… — он решительно не понимал, что вообще происходит. — Откройте страницу четыре ваших учебников, рецепт также есть на доске. Красящее зелье: используется в текстильной промышленности, для покраски стен, нанесения рисунка на обои, пергамент и любые другие поверхности. У вас час, приступайте! Результат проверим на ваших мантиях с помощью цветных маркеров.

Как ни странно, но до конца урока никто практически не проронил ни слова, за исключением вопросов по составу или концентрации зелья. Северус, вопреки обыкновению, даже не знал за что снять баллы с гриффиндорцев.

— Что же, я удивлён. Концентрат получился почти у всех. Кто не смог дотянуть до отметки «хорошо», приходите в субботу. Я буду в классе с десяти до двенадцати.

Северус едва не засмеялся. Это он сейчас сказал о пересдаче или им управлял кто-то другой? Нет, он сам. Сначала хотел обозвать отстающих лодырями, недоносками и всё в таком же духе, но поостерёгся. Кто знает, может, и правда, что не сами студенты наложили на своих однокурсников заклинание.

***


Всё прояснилось в обед. В Большом Зале стоял ровный гул голосов, слизеринцы и гриффиндорцы обходили друг друга стороной даже не пытаясь оскорбить. В дверях студенты вежливо пропускали младших и вообще стали как-то странно себя вести.

— Он снимает баллы, Северус, — рядом со Снейпом плюхнулась Минерва Макгонагалл. — Хогвартс, я имею ввиду. На первых двух уроках мои львята поцапались с твоими змеями. Пятеро учеников обоих факультетов упали, поражённые Петрификусом. Я думала, что инцидент исчерпан, но куда там. Старосты седьмого курса обратили внимание, что факультеты пошли в минус.

— Мерлин… — только и мог ответить Северус. Что за колдовство сотворил вчера Дамблдор?

— Знаешь, что самое интересное? Студенты, ответившие обидчикам тоже были наказаны. То есть, обе стороны конфликта получили по заслугам.

— У меня на уроке гриффиндорец не успел ответить, и с ним ничего не произошло, — кивнул Северус, накладывая в тарелку овощное рагу.

— Это просто невероятно, коллеги, — к разговору присоединился профессор Флитвик. — Вывод напрашивается сам собой: либо Дамблдор настолько могущественный маг, что смог пробудить Хогвартс, либо что-то другое стало катализатором, либо косвенно виновен мистер Поттер. Я ещё не видел, чтобы при стихийном выбросе высвобождалось столько чистой магии.

— Либо всё вместе, Филиус, — поддержала Макгонагалл. — Завтра утром совы принесут сотни писем Директору и нам, как деканам. Не удивлюсь, если Малфой тоже прибудет. Он не пропустит повода побольнее уколоть Альбуса.

— Уже пробовал, Минерва, — из боковой двери вышел Дамблдор и уселся в своё кресло. — Пытался оспорить наказание для Драко, но его так приложило Петрификусом, что мне не сразу удалось отменить чары.

— Мерлин, — в который раз повторил Северус, неожиданно развеселившись.

Если новая функция Хогвартса работает на Люциусе, то наверняка сработала бы на Тёмном Лорде. По крайней мере, никто из Пожирателей в Школе ощутимой беды не натворит.

— Не думаю, что родители будут так уж недовольны новыми правилами. Зато дети начнут контролировать себя, — сказала до того молчащая Спраут. — Надзор, как я его назвала, распространяется на теплицы и открытое пространство. Шестикурсники Пуффендуя рассказывали о размолвке двух девушек у Озера. Они ругались из-за парня и обе получили откат.

— Значит, дети будут меньше выяснять отношения, что не может не радовать, — подытожил профессор нумерологии. — Кстати, Альбус, как там Гарри? Когда он сможет присоединиться к нам?

— В понедельник. Завтра мадам Помфри, — директор кивнул медиковедьме, — его разбудит. Магическое ядро стабильно, и можно не опасаться повторного всплеска. Единственное, что меня беспокоит — его психическое состояние. Навряд ли кто-то рискнет обзывать его, но мальчику нужны друзья.

— Гермиона Грейнджер с самого утра навещала его вместе с Роном и близнецами Уизли. Думаю, Гарри не будет обделен поддержкой, — доброжелательно ответила Помфри.

— Хорошо. Хоть что-то теперь будет хорошо, — пробормотал Дамблдор, принимаясь за еду и украдкой поглядывая на учеников. Уйти в минус с первого же дня — такого в истории Хогвартса определённо ещё никогда не было.

***


Выбраться в библиотеку они смогли только ближе к вечеру. Альбус не ожидал, что дети так быстро напишут родителям, однако ошибся. Целая стая сов, преимущественно из Хогсмида атаковала его сразу же после обеда. Всем было крайне интересно правда ли то, что сообщили их отпрыски и насколько это безопасно. Дамблдор написал одно довольно подробное письмо и наделал столько копий, сколько мог уместить кабинет без вреда для передвижений.

Поручив эльфам и Макгонагалл заняться рассылкой, Альбус поспешил встретиться с зельеваром.

— С чего начнём? — полюбопытствовал Снейп, едва они вошли в Запретную Секцию.

— Вот формуляр Тома, — Дамблдор положил на стол пожелтевший пергамент. — Книги отсюда он начал брать со второго курса.

— Такое ощущение, что он читал всё подряд, — недовольно пробурчал Северус. Пометка «ЗС» стояла напротив каждой третьей записи.

— Разрешение ему выписывал Слизнорт. Смотри, тут есть надписи. И Диппет: всего два раза. Остальное снова профессор Зелий.

— Приступим, Альбус. Если будем внимательны, пройдем за сегодня весь второй курс, тут не так уж много. Встретимся посередине, — взмахнув палочкой, зельеварения прочертил светящуюся полосу, поделив пергамент на две ровные половины. — Я беру вторую часть.

— Хорошо, — согласился Дамблдор и прочёл название первого гримуара. Он начинался на букву «Р» и принадлежал подсекции «История до начала 11-го века».

***


Спустя почти два часа мужчины без сил опустились на ближайшую скамью. Северус, весь в пыли и паутине выглядел ничуть не лучше Альбуса, чья борода и волосы послужили веником для самых дальних закоулков Запретной Секции. Колдовать здесь было нежелательно, древние фолианты могли отреагировать на магию, превратившись в пыль от самого безобидного Эванеско или Тергео.

— Пока пусто, — констатировал зельевар.

— Впереди ещё пять курсов. И библиотека Диппета, которая осталась у меня после его смерти. Кто знает, может, он давал Тому книги и оттуда.

— Сколько там фолиантов?

— По нашей тематике не больше ста.

— Мы так до лета не управимся. Кстати, вы заметили, что Квиррел сегодня был какой-то особенно бледный? Мне показалось, что он даже перестал заикаться.

— Мне тоже, Северус. Нужно будет показать его Поппи. После Албании мальчик совсем неважен.

— А как дела с камнем? Он у вас?

В пылу забот с усыновлением, судебными разбирательствами и неприятностями с Гарри, Альбус даже думать забыл о Философском камне, одолженном у Фламеля ещё летом. Он так и лежал в Гринготтсе, правда в личной ячейке семьи Дамблдор, а не в отдельном хранилище, как и задумывалось ранее.

— Нужно будет вернуть его Фламелю, сейчас у меня совершенно нет времени на алхимические эксперименты.

— И сделайте что-то с собакой Хагрида.

— С Клыком? Он-то тебе чем не угодил?

— С Пушком! Он держит его в Запретном Лесу. Поверьте, вой в три пасти, испугал бы даже меня, не говоря уже о не в меру любопытных учениках.

Альбус смежил веки, пряча улыбку. Он договорился с заповедником, но Северусу об этом пока знать не обязательно. Когда ещё можно услышать за завуалированным сарказмом искреннюю заботу о детях.