Дочь Пожирателя

Глава 1

Небольшая комната была погружена в сумрак, и только одинокая свеча, стоящая на столе, бросала неровные блики на стены и лицо черноволосого юноши, склонившегося над книгой. Обстановка была бедной и мрачной, окна занавешены черной плотной материей. На полу, на столе, на полках огромного комода лежали книги: одни — совсем новые, другие — уже потрёпанные с пожелтевшими страницами.

Юноша, сидящий за столом, был некрасив: сальные черные волосы спадали до плеч, крючковатый нос, черные, глубокие, как длинные туннели, глаза быстро бегали по строчкам книги. Из-за черной мантии его бледно-болезненное лицо выделялось ярким пятном.

От чтения его отвлек громкий стук в дверь. Чертыхнувшись, он поднялся и, взяв в руку палочку, пошел открывать неизвестному гостю. На улице шел дождь, поэтому он не сразу узнал в закутанной в плащ фигуре старую знакомую, которая прижимала к груди какой-то сверток.

— Джин? — юноша пропустил молодую женщину в дом. — Какими судьбами?

— Здравствуй, Северус, — поздоровалась женщина, снимая одной рукой капюшон. — Мне нужна твоя помощь.

— В таком случае проходи.

Они прошли в комнату, где домовой эльф разжигал камин. Женщина, прижимая к себе сверток, будто это было самое ценное сокровище, присела на диван. Северус остался стоять, хмуро глядя на гостью. Женщина судорожно вздохнула и сипло произнесла:

— Мой муж узнал о нас…

— И? — Северус приподнял бровь. — Зачем ты мне это говоришь? Мы с тобой расстались, когда оказалось, что ты уже пять месяцев беременна. Нет никаких нас.

— Это твой ребенок, — перебила его женщина. — И я принесла его тебе отдать. Точнее ее, — тихо произнесла женщина. Она развернула одеяло, в которое была закутана девочка. При первом же взгляде можно было с уверенностью сказать, что она похожа на мать, и только бледность лица была такая же, как и у отца.

— Ты хочешь сказать, что я должен взять этого, — Северус с отвращением посмотрел на девочку, — ребенка? — с отвращением выплюнул он. — Ты в своем уме? Или забыла, что я Пожиратель?

— Темный лорд пропал… — робко сказала женщина.

— Темный лорд вернется, — грубо перебил ее Северус.

— Северус, прошу тебя! — Джин, положив дочь рядом с собой, поднялась и подошла к юноше. — Иначе мне придется отдать ее в детский дом! Она же твоя дочь!

— Ты в этом уверена? — приподнял бровь Северус.

— Да. Я сделала тест на ДНК, — Джин замолкла, но через минуту тихо произнесла, — Хочешь, я заплачу тебе? — Женщина начала судорожно доставать из сумки толстые пачки денег и класть их на стол. На кучу денег она положила колье с бриллиантами.

— Ты платишь мне, чтобы я забрал себе твою дочь? — холодно спросил юноша, не глядя на деньги.

— Нашу дочь, — упрямо сказала Джин.

— Мне не нужен ребенок. Я тебе уже говорил тысячу раз, что не хочу заводить семью. И неужели ты не можешь уговорить мужа оставить это, — он кивком указал на ребенка, — себе?

Тут лицо женщины стало злым. Подойдя вплотную к Северусу, она зло прошипела:

— Потому что нам не нужен урод в семье!

Юноша дернулся, словно от удара. Он оттолкнул от себя женщину в сторону выхода, произнеся холодным голосом, от которого мурашки побежали по телу женщины:

— Пошла вон! И не смей больше мне на глаза попадаться!

Женщина быстро выскочила из комнаты, через секунд десять раздался грохот захлопнувшейся двери. Юноша устало опустился в кресло. Его взгляд упал на ребенка. Девочка проснулась и печально смотрела на него карими глазами. Такими же глазами, как и у матери. Северус тяжело вздохнул, а затем окликнул домашнего эльфа:

— Лина!

— Да, хозяин. Лина появилась перед ним, преданно глядя огромными, как теннисные мячи, глазами.

— Позаботься о ребенке. А я должен отлучиться по делам. Подготовь комнату, где можно устроить детскую.

Эльф кивнула и, взяв ребенка на руки, исчезла из комнаты.






* * *




Время шло. Девочка росла, с каждым годом становясь все больше похожей на свою мать.

Северус Снейп почти не выпускал дочь из дома, а когда ей исполнилось четыре, стал профессором зельеварения в Хогвартсе, и девочка оказалась целиком на попечении домового эльфа Лины. Не имея возможности общаться с ровесниками, маленькая Гермиона начала учиться читать, и уже вскоре с удовольствием таскала книги из кабинета отца. Девочка росла молчаливой; услышать ее смех или увидеть улыбку было огромной редкостью. Ей было трудно понять, почему же отец так холоден к ней, почему никогда не обнимает и не целует. Иногда он приносил ей волшебные сладости, но как только девочка хотела его поблагодарить, он быстро скрывался в своей комнате.

А вот Лина безумно любила свою маленькую хозяйку. Иногда она выводила гулять ее в тайне от Снейпа, чему Гермиона была очень благодарна.






* * *




Гермиона росла, с каждым днем все больше отдаляясь от отца. Они почти не говорили, обмениваясь лишь дежурными фразами, типа: "Доброе утро", "Как дела?".

Рано утром Снейп исчезал в камине, отправляясь в Хогвартс, и возвращался поздно вечером, когда Гермиона уже спала. Обычно он заставал ее на диване или в кресле, спящую с огромной книгой в руках. Тогда он относил ее в комнату и укладывал в кровать. Иногда на тумбочку он клал новую книгу, которая всегда радовала его дочурку.

Имея возможность читать любые книги в доме, Гермиона стала не по годам умной, что, конечно, радовало ее отца. Она с упоением зачитывалась книгами, почти не выходя из кабинета отца. Гермиона пропускала обеды и ужины, и Лина горестно вздыхала, когда в очередной раз, снимая мерку, видела, насколько исхудала ее хозяйка.






* * *




В день рождения Гермионы, когда той исполнилось десять, девочка узнала о своей матери. И узнала не из уст отца, а их Омута памяти.

Рано утром Снейп зашел к ней и положил подарок — новую книгу, о которой девочка давно мечтала.

Проснувшись, девочка сразу начала читать книгу, забыв про завтрак, пока не появилась Лина и не позвала хозяйку к столу. Нехотя девочка отложила книгу в сторону и спустилась на кухню. Поев, она решила заглянуть в кабинет отца. Тот оказался не заперт, и девочка без труда проникла в него. И тут же замерла от удивления. На столе стояла огромная чаша с жидкостью, в которой плавали серебристые нити. Подойдя поближе, девочка поняла, что это Омут памяти; она читала о нем в одной из книг отца. Любопытство пересилило страх, и девочка окунулась в воспоминания отца.






* * *




Когда черный туман рассеялся, она увидела юношу, в котором узнала отца, и девушку с каштановыми кудрявыми волосами и карими глазами. С удивлением Гермиона отметила, что та чем-то похожа на нее.

— Значит, ты волшебник? — недоверчиво спросила девушка.

— Ну да, — ответил Снейп.

— Докажи, — немного капризно произнесла девушка. Гермиона поморщилась.

Северус поднял палочку и тихо произнес:

— Экспекто Патронум.

Из палочки вырвался белый туман, из которого выступила изящная лань.

— Теперь веришь, Джин? — спросил парень.

— Верю, — шокировано ответила девушка, касаясь кончиками пальцев тумана.

Все заволокло туманом. Когда он рассеялся, она увидела отца и Джин. Отец прятал за спиной небольшую коробочку. Его рука слегка подрагивала, и Гермиону охватило чувство волнения. Предчувствие чего-то плохого захлестнуло девочку.

— Северус, мы должны расстаться, — внезапно погрустнев, произнесла Джин.

— Почему? — растерянно спросил парень. Сердце Гермионы сжалось.

— Джеймс сделал мне предложение. И я согласилась. Прости меня, Сев, — еле сдерживая слезы, сказала девушка.

Гермиона увидела, как отец спрятал коробочку в задний карман.

— Ясно, — глухо произнес Северус. Гермиона увидела в его глазах столько боли, что ей захотелось расплакаться.

Туман снова спустился, перенося девочку в следующее воспоминание.

Она увидела отца в парке. Он одиноко ходил по тропинке, не обращая внимание на моросящий дождь. И тут его окликнули:

— Северус!

Он оглянулся. К нему спешила Джин. Его губы расплылись в радостной улыбке. Гермиона непонимающе смотрела, как он обнимает девушку. Туман укрыл их от глаз девочки, а когда рассеялся, Гермиона увидела, что ее родители, а в том, что эта девушка — ее мать — почти не сомневалась, ссорятся. Кофта обтягивала округлившийся живот Джин. Не было сомнений, она была беременна.

— Как ты не понимаешь, я больше не могу изменять мужу! — Джин кричала, смахивая с лица слезы. — Особенно теперь, когда жду ребенка!

— А ты уверена, что это его ребенок, а не мой?

— Какая разница? У меня есть муж, которого я люблю.

— Ну, а я зачем тогда тебе? — холодно спросил Северус.

Девушка промолчала. Минуты две они молчали, а затем Северус развернулся и пошел прочь.






* * *




Гермиона вынырнула из воспоминаний отца. Тяжело дыша, она опустилась на пол и, не сумев сдержать слез, горько разрыдалась. Она пыталась понять все, что увидела. Что, если Северус Снейп не ее отец, А неизвестный Джеймс, ради которого Джин бросила ее отца, и есть ее биологический папа? Это было бы хуже всего.

Гермиона никогда не спрашивала, почему у нее другая фамилия, не такая, как у отца. Она предполагала, что это фамилия ее мамы. И она не ошибалась.

Гермиона вытерла слезы, которые не переставая текли из глаз. Это был самый ужасный день рождения! Правда оказалась слишком жестокой для маленькой девочки. И Гермиона не придумала ничего лучше чем объявить голодовку. Умная не погодам девочка от отчаянья вовсе забыла о последствиях голодовки и о страшной болезни анорексии.

Продержалась Гермиона без еды три недели. На двадцатый день она потеряла сознание прямо за завтраком.

Никогда она не видела отца таким злым, как тогда! Снейп поил дочь всевозможными зельями, насильно кормил, следил за тем, чтобы она вовремя ложилась спать. Но не смотря на противные зелья и холодный взгляд отца, Гермиона впервые почувствовала, что дорога ему. Иначе зачем он стал бы пропускать уроки, взяв отпуск на две недели?

Вскоре Гермиона пришла в норму, и Северус Снейп снова начал пропадать в Хогвартсе.






* * *




Время бежало. Не успела Гермиона оглянуться, как наступило лето, когда ей пришло письмо из Хогвартса. Гермиона была счастлива! Наконец у нее есть возможность найти друзей! Целую неделю после получения письма она порхала по дому, удивляя Лину и отца счастливой улыбкой и сверкающими глазами. Девочка с нетерпением ждала похода в Косой переулок.

Наконец наступил день похода за покупками. Зайдя после завтрака в кабинет отца, Гермиона увидела, что отец принимает оборотное зелье. Через минуту перед ней стоял юноша, который легко мог быть ее братом. Тут девочка почувствовала прилив злости на отца.

— Ты стыдишься меня? — насмешливо спросила девочка. — По-моему, это я должна стыдиться тебя. В конце концов, не я же переспала с замужней женщиной и зачала ей ребенка!

Хлоп! Это отец дал ей пощёчину. Голова Гермионы мотнулась и ударилась о стену, возле которой стояла девочка. На миг всю поплыло перед ее глазами, а в ушах зазвенело. Это было в первый раз, когда отец поднял на нее руку.






* * *




После всех покупок они зашли в кафе, где отец купил ей больше порцию мороженого, как бы извиняясь за пощечину. Да и сама Гермиона чувствовала стыд за свой поступок. Только вот попросить прощения у нее не хватило смелости.






* * *




Когда они вернулись домой было уже поздно; оборотное зелье закончило свое действие, и отец вновь принял свой облик. Они уже хотели зайти в дом, как кто-то схватил Гермиону за руку. Вскрикнув, она резко развернулась и увидела женщину. У той были кудрявые волосы и карие глаза. С изумлением Гермиона узнала свою мать.

— Джин? — Северус холодно смотрел на женщину. — Отпусти мою дочь. Живо.

Джин озадаченно посмотрела на него, но руку девочки не отпустила.

— Здравствуй, Северус.

— Что тебе нужно? — холодно спросил мужчина.

— Я пришла забрать свою дочку.

— Неужели? — в голосе Снейпа послышалась угроза. — Ты уверена, что она пойдет с тобой?

— Конечно, я же ее мать! — сказала женщина, будто это был самый весомый аргумент.

— А ты спроси у нее? — язвительно произнес Снейп, но Гермиона почувствовала, как он напрягся.

— Доченька, милая, — обратилась Джин к Гермионе, — пойдем со мной. У меня огромный дом, для тебя есть большая комната! Ты сможешь делать что хочешь! У тебя будет все, что только пожелаешь! Вот, держи, — она достала из сумки кулон, — это тебе!

Гермиона посмотрела на отца. Она вспомнила, как он дарил ей книги, которые были для нее настоящим сокровищем, как он ухаживал за ней, когда она болела, хоть и скрывал свою тревогу за нее за маской холодного безразличия. Вспомнила она и сегодняшний день. И не оплеуху, которую она заслужила, а прекрасную прогулку. Она повернулась к матери и произнесла:

— Тетя, я вас не знаю. Отпустите меня! Никуда я с вами не пойду, я с папой останусь!

Дёрнув руку, она высвободилась и быстро спряталась за спиной отца.

— Уходи, Джин, — произнес отец.

Женщина с болью посмотрела на дочку и, повернувшись, пошла прочь.

А Гермиона, уткнувшись лицом в грудь отца горько расплакалась. Сквозь слезы тот расслышал:

— Прости меня... Я люблю тебя...

— И я тебя люблю, — тихо ответил он, обнимая дочь.






* * *




Наступила последняя неделя августа. Гермиона, прочитавшая все учебники, с нетерпением ждала поездки в школу. Для нее Хогвартс был единственной возможностью найти друзей, о которых она безумно мечтала.

Ее отношения с отцом вполне наладились. Теперь они часто выходили в Косой переулок прогуляться, правда отец всегда выпивал оборотное зелье, или по вечерам сидели в гостиной у камина и читали. К теме матери они не возвращались и старались не вспоминать о встрече с ней. Лина же, увидев, что хозяева наладили отношения, безумно радовалась.

Накануне первого сентября Снейп позвал дочь в свой кабинет.

— Я сегодня должен уехать в Хогвартс. Поэтому ты завтра отправишься на вокзал с Линой. Главное, чтобы вас никто не видел. И еще, в школе никому не говори о своей семье! Мы с тобой не знакомы, я — твой учитель, а ты — моя ученица. Если понадобится помощь, напишешь мне. И ни в коем случае не упоминаний о семье. Все вопросы, касающиеся тебя, игнорируй. От этого зависит твоя жизнь.

— Как же я тогда найду друзей? — жалобно спросила Гермиона.

— Не советую тебе их искать. Это может быть опасно для нас обоих и для них. Но если все-таки найдешь, будь осторожна. Пообещай!

— Хорошо, обещаю, — тихо произнесла девочка.

— Завтра, — продолжил говорить отец, — Лина трансгрессирует с тобой на вокзал Кинг-кросс, прямо на платформу. Сразу же садись в поезд, не обращай ни на кого внимания. Ты поняла?

— Да.

— Замечательно, — Снейп слабо улыбнулся. — А теперь иди в свою комнату, там тебя кое-кто ждет.

Гермиона выскочила из кабинета и, сгорая от любопытства, помчалась в свою комнату. Открыв дверь, она на мгновение застыла, а затем издала восхищенный крик. На тумбочке возле кровати стояла клетка, а в ней сидела прекрасная сова. Она была не очень большой, с большими глазами и серым оперением. Гермиона нерешительно подошла к клетке и, отворив ее, аккуратно погладила птицу.






* * *




Гермиона сидела в купе Хогвартс-экспресса и задумчиво смотрела в окно. Ее сердце сжималось от тоски, когда она смотрела на детей и их родителей. Ей было немного обидно, что их всех провожают, а ее нет. В конце концов, она была всего лишь одиноким ребёнком, который только-только начал сближаться с отцом.

Внезапно дверь отворилась, и в купе заглянул мальчишка. Он был бледен, его светлые волосы были заложены назад, все в нем выдавало аристократа.

— Привет, — произнес мальчишка. — Ты не против, если я присоединюсь к тебе?

— Привет, — осторожно произнесла Гермиона, — конечно, садись.

— Я Малфой. Драко Малфой. — Представился мальчик, садясь напротив Гермионы и протягивая ей руку. Та пожала ее и произнесла в ответ:

— Я Гермиона. Гермиона Грейнджер.

— Странно, я не слышал такой фамилии, — задумчиво произнес Драко, — а ты не похожа на маглорожденную.

— Почему же? — с любопытством спросила Гермиона.

— Потому что только волшебники могут читать подобные книги, — Драко кивнул на книгу, лежащую на коленях Гермионы. — Как зовут твоих родителей?

— Неважно, — тихо произнесла Гермиона.

— Они маги? — допытывался Драко.

— Неважно. Я не могу ничего сказать! — Гермиона почувствовала, что сейчас расплачется.

— Ну, не хочешь говорить — не говори, — протянул Драко. — Но мы хотя бы можем общаться? — спросил он, через минуту молчания спросил он.

Гермиона улыбнулась и кивнула. Тут дверь отворилась, и в купе заглянули двое толстых мальчишек.

— Драко, мы нашли свободное купе, — произнес один из них.

Драко посмотрел на Гермиону.

— Ты не обидишься? — спросил он.

— Нет, что ты! — Воскликнула Гермиона.

— Тогда я пойду, увидимся! — Драко поднялся и вышел из купе.

Гермиона осталась одна.






* * *




Когда стемнело они подъехали к вокзалу. Выйдя из вагона, девочка услышала, как кто-то кричит:

— Первокурсники, ко мне!

В начале поезда виднелась огромная фигура мужчины, который держал в руках огромный фонарь. Девочка направилась к нему.

Возле огромного мужчины уже собралась кучка ребят. Среди них она увидела Драко и хотела уже подойти к нему, но он не обратил на нее внимание. Гермиона грустно усмехнулась. Через пять минут мужчина, которого кто-то из мальчишек назвал Хагридом, повел их к озеру. Все ребята расселись по лодкам. Гермиона оказалась в одной лодке с пухлым мальчишкой, который в поезде искал жабу и пару раз заглядывал к ней в купе, рыжим долговязым парнем, который что-то увлеченно рассказывал невысокому черноволосому парню. У того были зеленые миндалевидные глаза. Именно они привлекли внимание Гермионы. Она уже где-то видели человека с такими же глазами. Внезапно перед глазами возникла фотография какой-то девушки из кабинета отца. Гермиона любила рассматривать эту фотографию. Рыжеволосая девушка танцевала с каким-то парнем в очках. Было видно, что они безумно счастливы. На обратной стороне фотографии кто-то написал красивым почерком: Лили Эванс.

Наконец, лодки причалили. Их встретила пожилая женщина в очках, с собранными в тугой пучок волосами и строгим выражением лица.

— Приветствую вас в Хогвартсе. Меня зовут профессор Макгонагалл. Сейчас вы пройдете распределение. В нашей школе есть четыре факультета: Гриффиндор, Слизерин, Пуффендуй и Когтевран. Следуйте за мной!

Женщина повела их по коридорам замка. Гермиона шла в самом конце, стараясь перестать думать о мальчике с зелеными глазами.

Вскоре они дошли до огромных дверей, из-за которых раздавался шум. Двери отворились, и женщина повела их вдоль длинных столов, за которыми сидели другие ученики. Их подвели к трехногому табурету, стоящему перед учительским столом. Гермиона мельком взглянула на отца, но тот, не обращая на нее внимания, с ненавистью смотрел на кого-то, кто стоял левее Гермионы.

Профессор Макгонагалл стала вызывать первокурсников по списку. Гермиона не обращала внимания на имена, и только одно вырвало ее из размышлений.

— Гарри Поттер!

Вперед вышел зеленоглазый мальчик. Гермиона, посмотрев на отца, увидела, как тот с ненавистью смотрел на Гарри. Это поразило девочку даже больше, чем сходство Гарри с девушкой с фотографии. Она услышала, как шляпа кричит "Гриффиндор", и Гарри радостно присоединяется к гриффиндорцам.

Как сквозь сон Гермиона услышала свою фамилию. На негнущихся ногах она подошла к табуретке, бросив взгляд на отца, и села на нее. Тотчас же глаза закрыла шляпа. Тихий голос произнес:

— Так-так, кто это тут у нас... Дочка зельевара... Как интересно! Сколько же ума в этой очаровательной головке! Но в сердце есть и тьма, и смелость, и хитрость. Да и с такими генами ваша судьба — Слизерин, но... Когтевран вам также идеально подходит. Но я остановлю свой выбор на ... Гриффиндор! — прокричала шляпа.

Гермиона почувствовала, как сердце пропустило удар. Гриффиндор! Она прекрасно знала, как отец относится к этому факультету! Только не это!

Она поднялась и быстро направилась к столу гриффиндорцев. Все расплывалось перед глазами от слез. Сев рядом с двумя рыжими близнецами, она бросила взгляд на отца. И последнее, что она увидела, прежде чем потерять сознание, полные разочарования глаза отца.


Глава 2

Гер­ми­она оч­ну­лась в Боль­нич­ном кры­ле. Вдоль стен сто­яли ак­ку­рат­но зап­равлен­ные кро­вати, в ок­но ль­ет­ся блед­ный свет лу­ны, ос­тавляя на по­лу свет­лые пят­на. Все по­меще­ние на­пол­не­но ат­мосфе­рой спо­кой­ствия и уми­рот­во­рения. При­сев на кро­вати и спус­тив но­ги на пол, Гер­ми­она ог­ля­делась. Тот­час же к ней по­дош­ла по­жилая жен­щи­на.
— Ле­жите, мисс Грей­нджер, вам нель­зя вста­вать! — про­гово­рила она, ук­ла­дывая Гер­ми­ону об­ратно на кро­вать.
— Что слу­чилось? — по­ин­те­ресо­валась Гер­ми­она. — По­чему я по­теря­ла соз­на­ние?
— Вы слиш­ком пе­ренер­вни­чали, — от­ве­тила жен­щи­на, на­ливая в чаш­ку ка­кое-то зелье, — нель­зя же так се­бя нак­ру­чивать! И что-то вы очень ху­день­кая, вы нор­маль­но пи­та­етесь? — Жен­щи­на прис­таль­но пос­мотре­ла на де­воч­ку.
Гер­ми­она за­дума­лась, сто­ит ли го­ворить о го­лодов­ке. Ре­шив, что это мо­жет выз­вать лиш­ние расс­про­сы, она про­из­несла:
— Да, нор­маль­но. Ров­но столь­ко, сколь­ко нуж­но ре­бен­ку в мо­ем воз­расте.
— Хо­рошо, — мед­сес­тра удов­летво­рен­но кив­ну­ла, — тог­да сей­час я дам вам ук­репля­ющее зелье, и про­фес­сор Мак­го­наналл про­водит вас в ва­шу спаль­ню.
Гер­ми­она сог­ласно кив­ну­ла. Мед­сес­тра быс­тро нап­ра­вилась в свой ка­бинет за ле­карс­твом, и в этот мо­мент из-за шир­мы со­сед­ней кро­вати выг­ля­нул про­фес­сор Снейп.
— Ты зас­та­вила ме­ня вол­но­вать­ся, Гер­ми­она, — про­из­нес он, вни­матель­но ос­матри­вая доч­ку, — и, ко­неч­но, я очень расс­тро­ен, что ты по­пала на Гриф­финдор, но это неп­ри­ят­ное для ме­ня про­ис­шес­твие ни­как не пов­ли­яет на мое от­но­шение к те­бе. А сей­час от­ды­хай, встре­тим­ся зав­тра. Спо­кой­ной но­чи.
— Спо­кой­ной но­чи, — ти­хо от­ве­тила де­воч­ка, смот­ря, как отец ис­че­за­ет в ка­мине. В этот мо­мент к ней по­дош­ла мед­сес­тра и про­тяну­ла фла­кон­чик с ле­карс­твом. Гер­ми­она вы­пила его, слег­ка по­мор­щившись от неп­ри­ят­но­го вку­са.
Дверь Боль­нич­но­го кры­ла от­во­рилась, и в про­еме по­каза­лась про­фес­сор Мак­го­нагалл.
— Вы го­товы, мисс Грей­нджер? — стро­го спро­сила она.
— Да, про­фес­сор, — Гер­ми­она под­ня­лась с кро­вати и поп­ра­вила ман­тию. Поп­ро­щав­шись с мед­сес­трой, она пос­ле­дова­ла по тем­ным ко­ридо­рам зам­ка в гос­ти­ную сво­его фа­куль­те­та.
На­конец, они по­дош­ли к пор­тре­ту Пол­ной да­мы. Про­фес­сор про­из­несла па­роль, и пор­трет отъ­ехал в сто­рону, от­кры­вая про­ход. Гер­ми­она прош­ла за про­фес­со­ром и ока­залась в боль­шой и у­ют­ной гос­ти­ной в крас­ных то­нах. Пос­ле сум­рачной и мрач­ной гос­ти­ной в до­ме сво­его от­ца, эта ком­на­та ка­залась чем-то ска­зоч­ным и не­ре­аль­ным. Мяг­кий крас­ный ко­вер, го­рящий ка­мин. Мяг­кие ди­ваны и крес­ла, сов­сем не по­хожие на жес­ткие крес­ла оби­тые чер­ной тканью из гос­ти­ной ее до­ма.
— Ва­ша спаль­ня по этой лес­тни­це, на­лево, — про­фес­сор ука­зала ру­кой на лес­тни­цу, — ва­ши ве­щи уже дос­та­вили. От­ды­хай­те! — с эти­ми сло­вами жен­щи­на уда­лилась, а Гер­ми­она под­ня­лась в свою ком­на­ту. Ее со­сед­ки уже спа­ли. Воз­ле сво­бод­ной кро­вати с тя­желым по­логом на че­тырех стол­би­ках сто­яли ее че­мода­ны, а на по­докон­ни­ке си­дела ее со­ва.
В эту ночь Гер­ми­она зас­ну­ла с мыслью, что все не так уж и пло­хо! Отец лю­бит ее, не смот­ря на не­навис­тный ему фа­куль­тет. В эту ночь ей сни­лось, как она гу­ля­ет с от­цом в пар­ке, сол­нце яр­ко ос­ве­ща­ет зем­лю, зе­леная кро­на де­ревь­ев шу­мит от вет­ра, а вок­руг их ног бе­га­ет чер­ный ще­нок.
***
На сле­ду­ющее ут­ро Гер­ми­она прос­ну­лась в ра­дос­тном пред­вку­шении. Ей на­тер­пе­лось прис­ту­пить к за­няти­ям. На тум­бочке воз­ле кро­вати она за­мети­ла рас­пи­сание. Пер­вым уро­ком у ее фа­куль­те­та дол­жно бы­ло быть зель­ева­рение со Сли­зери­ном. Ко все­му про­чему Гер­ми­она очень на­де­ялась уви­деть Дра­ко и по­гово­рить с ним. На­кану­не они так и не по­гово­рили.
Быс­тро одев­шись и соб­рав сум­ку, Гер­ми­она нап­ра­вилась на зав­трак.
В Боль­шом за­ле бы­ло шум­но. Уче­ники ве­село об­ща­лись, с удо­воль­стви­ем ку­шая вкус­ный зав­трак. За сто­лом сво­его фа­куль­те­та Гер­ми­она уви­дела маль­чи­шек, ко­торые си­дели с ней в од­ной лод­ке. Нем­но­го по­коле­бав­шись, она ре­шила сесть ря­дом с Гар­ри Пот­те­ром.
Как толь­ко она се­ла, в зал на­чали за­летать со­вы. Гер­ми­она, как и си­дящий ря­дом Гар­ри, с ин­те­ресом и вос­торгом наб­лю­дали за про­ис­хо­дящим. Нес­мотря на то, что к ма­гии Гер­ми­она при­вык­ла с детс­тва, все вок­руг ка­залось не­обык­но­вен­ным и ска­зоч­ным.
Вско­ре со­вы уле­тели, и зав­трак про­дол­жился. И тут про­изош­ло неч­то нам­но­го вол­шебнее, чем со­виная поч­та или пись­мо из Хог­вар­тса.
— При­вет! Я Гар­ри, — си­дящий ря­дом Пот­тер по­вер­нулся к Гер­ми­оне и про­тянул ей ру­ку. — Ты Гер­ми­она?
— Да, — сму­ща­ясь от­ве­тила Гер­ми­она, по­жимая ру­ку Гар­ри.
— А я Рон! — си­дящий нап­ро­тив маль­чик с вес­нушка­ми и ры­жими во­лоса­ми улыб­нулся, от­че­го Гер­ми­она сму­тилась еще силь­нее.
— Очень при­ят­но! — от­ве­тила Гер­ми­она.
Все ос­тавше­еся вре­мя они ве­село бол­та­ли. Гер­ми­она и не за­мети­ла, как зло смот­рит отец в ее сто­рону.
Пос­ле зав­тра­ка ре­бята от­пра­вились на зель­ева­рение. По до­роге Гер­ми­она по­пыта­лась по­гово­рить с Дра­ко, но тот, през­ри­тель­но скри­вив­шись, про­из­нес под хо­хот Крэб­ба и Гой­ла:
— Я не об­ща­юсь со вся­ким сбро­дом.
Эти сло­ва боль­но коль­ну­ли Гер­ми­ону, но но­вые друзья по­сове­това­ли не об­ра­щать вни­мания на Мал­фоя.
Уро­ки Зель­ева­рения про­ходи­ли в од­ном из под­зе­мелий. Там бы­ло хо­лод­нее, чем во всём ос­таль­ном зам­ке, и бы­ло бы дос­та­точ­но страш­но и без скля­нок с пла­ва­ющи­ми в них зас­пирто­ван­ны­ми жи­вот­ны­ми, рас­став­ленны­ми вдоль стен. На­чал про­фес­сор Снейп урок с пе­рек­лички и, дой­дя до име­ни Гар­ри, ос­та­новил­ся.
— Ах, да, — ска­зал он мяг­ко, — Гар­ри Пот­тер. На­ша но­вая… зна­мени­тость.
Гер­ми­она ис­подлобья ус­та­вилась на от­ца. Ей не нра­вилось ни то, что отец с не­навистью и през­ре­ни­ем смот­рит на Гар­ри, ни его тон, ни его ком­мента­рий. Но, ка­залось, отец вов­се не за­мечал прон­зи­тель­ный взгляд до­чери.
— Пот­тер! — про­из­нес Снейп, свер­ля Гар­ри взгля­дом. — Что я по­лучу, ес­ли до­бав­лю из­мель­чён­ный ко­рень зла­тоц­ветни­ка в нас­той­ку по­лыни?
Гер­ми­она прек­расно зна­ла, что из этих ин­гре­ди­ен­тов мож­но сде­лать зелье, ко­торое на­зыва­ет Глот­ком Жи­вой Смер­ти. А вот Гар­ри, по­хоже, это­го не знал, су­дя по его рас­те­рян­но­му вы­раже­нию ли­ца. Гер­ми­она под­ня­ла ру­ку, в на­деж­де, что отец пе­рек­лю­чил свое вни­мание с Гар­ри на нее.Но тот ее про­иг­но­риро­вал.
— Я не знаю, сэр, — ска­зал Гар­ри.
— Тог­да поп­ро­бу­ем ещё раз. Пот­тер, где бы вы ста­ли ис­кать, ес­ли бы я поп­ро­сил вас при­нес­ти мне бе­зо­ар?
Этот воп­рос был еще лег­че. Отец опять ос­та­вил ее под­ня­тую ру­ку без вни­мания.
— Я не знаю, сэр, — опять про­из­нес Гар­ри.
— По­хоже, вы да­же и не по­дума­ли прос­мотреть учеб­ни­ки, — Снейп през­ри­тель­но смот­рел на Гар­ри. — Мо­жет тог­да ска­жите в чём раз­ни­ца меж­ду «кло­буком мо­наха» и «волчь­ей от­ра­вой»?
— Я не знаю, — ти­хо ска­зал Гар­ри. — По-мо­ему, Гер­ми­она зна­ет, так по­чему бы вам не спро­сить у неё?
Гер­ми­она по­чувс­тво­вала, как сер­дце на­чина­ет уча­щен­но бить­ся. Она прек­расно зна­ла, что та­кой наг­лости отец не спус­тит с рук. Ей ста­ло бе­зум­но жаль Гар­ри. Гер­ми­она ни­как не мог­ла по­нять, по­чему и за что ее отец воз­не­нави­дел Гар­ри.
В ито­ге про­фес­сор Снейп снял с Гриф­финдо­ра ба­лы и дал за­дание: про­читать пер­вый па­раг­раф и от­ве­тить на эти три воп­ро­са. Гер­ми­она, да­же не от­крыв учеб­ник, быс­тро на­писа­ла от­ве­ты. Ее всю ох­ва­тила сла­бость, и она очень хо­тела схо­дить в Боль­нич­ное кры­ло за ук­репля­ющим зель­ем.
По­дой­дя к сто­лу про­фес­со­ра, она по­ложи­ла пер­га­мент с от­ве­тами и ти­хо спро­сила:
— Мож­но схо­дить в Боль­нич­ное кры­ло?
Отец прис­таль­но пос­мотрел на нее и кив­нул. Гер­ми­она об­легчён­но вздох­ну­ла и, быс­тро соб­рав сум­ку, выш­ла из ка­бине­та. В ко­ридо­ре бы­ло ти­хо и прох­ладно. Идя в сто­рону Боль­нич­но­го кры­ла, Гер­ми­она пы­талась по­нять при­чину не­навис­ти от­ца к Гар­ри. Она вспом­ни­ла все, что чи­тала о Гар­ри Пот­те­ре и его ро­дите­лях. И тот­час же ос­та­нови­лась, как вко­пан­ная. Она зна­ла, что за де­вуш­ка бы­ла на фо­тог­ра­фии в ка­бине­те от­ца! Ли­ли Эванс! Вы­ходит, ее отец был зна­ком с ро­дите­лями Гар­ри… Но, по­хоже, их от­но­шения бы­ли да­леко не дру­жес­кие. Гер­ми­она твер­до ре­шила, что расс­про­сит как-ни­будь от­ца об этом.
***
Вре­мя шло. С каж­дым днем друж­ба Гар­ри, Ро­на и Гер­ми­оны ста­нови­лась все креп­че и креп­че. Гер­ми­она по­мога­ла им с учё­бой, и Гар­ри с Ро­ном дос­та­точ­но хо­рошо учи­лись. Единс­твен­ное, что ом­ра­чало ра­дость от друж­бы с ни­ми для Гер­ми­оны бы­ло ужас­ное от­но­шение к ее от­цу. Гар­ри и Рон не­нави­дели его и его пред­мет. Каж­дый урок зель­ева­рения был для них нас­то­ящим адом.
А ког­да Гар­ри по­пал в ко­ман­ду по квид­ди­чу, за что он и Рон в ка­кой-то сте­пени бла­года­рили Мал­фоя, и у них был пер­вый матч, Рон был уве­рен, что имен­но Снейп за­кол­до­вал мет­лу Гар­ри.
Но, на­вер­ное, пер­вым ис­пы­тани­ем их друж­бы ста­ло про­ис­шес­твие в день Хэл­ло­уина.
Гер­ми­она в оче­ред­ной раз по­пыта­лась по­гово­рить с Дра­ко. Она по­дош­ла к не­му пос­ле зав­тра­ка, ког­да он был один. Гар­ри и Рон сто­яли ря­дом.
- При­вет, - Гер­ми­она роб­ко улыб­ну­лась.
- Что те­бе на­до? - през­ри­тель­но про­тянул Мал­фой.
- Я хо­тела с то­бой по­гово­рить. Пом­нишь в по­ез­де ты ска­зал, что хо­тел бы со мной дру­жить?
- Да, пом­ню. Толь­ко я не знал, что ты гряз­нокров­ка.
Гер­ми­она по­шат­ну­лась.
- Я...я не по­нимаю, о чем ты го­воришь, - еле сдер­жи­вая сле­зы про­из­несла она. Кра­ем гла­за она ви­дела, как нап­ряглись Гар­ри и Рон.
- Ты - маг­лов­ское от­родье, а я - чис­токров­ный вол­шебник! Мы не мо­жем дру­жить.
Гер­ми­она всхлип­ну­ла и бро­силась прочь. Она до­бежа­ла до жен­ско­го ту­але­та и, за­перев­шись в ка­бин­ке, горь­ко проп­ла­кала до са­мого ве­чера. Ког­да же она ус­по­ко­илась и выш­ла из ка­бин­ки, Гер­ми­она по­няла, что влип­ла. Пе­ред ней сто­ял ог­ромной гор­ный тролль. Со сто­роны вхо­да раз­дался прон­зи­тель­ный крик Гар­ри:
- Гер­ми­она!
Де­воч­ка на­чала мед­ленно от­сту­пать к ра­кови­нам. И в этот мо­мент Гар­ри прыг­нул на не­го. От не­ожи­дан­ности тролль вы­ронил ду­бину из рук. Рон дос­тал па­лоч­ку про­из­нес:
- Вин­гарди­ум Ле­ви­оса!
Ду­бина под­ня­лась в воз­дух и сва­лилась на го­лову трол­лю. Тот за­качал­ся и грох­нулся на пол. Гар­ри по­мог Гер­ми­оне вы­лез­ти из под ра­ковин. Де­воч­ка вся дро­жала и еле сто­яла на но­гах. В этот мо­мент в ту­алет за­бежа­ли ди­рек­тор, про­фес­сор Снейп и про­фес­сор Мак­го­нагалл. Гер­ми­она, взгля­нув на от­ца, по­кач­ну­лась. На­кану­не они серь­ез­но по­руга­лись и до сих пор не пе­ремол­ви­лись ни сло­вом.
Гер­ми­оне ста­ло труд­но ды­шать. Она мед­ленно осе­ла на пол. Сквозь пе­лену она чувс­тво­вала, как кто-то не­сет ее, а за­тем кла­дет в мяг­кую кро­вать. В рот вли­ва­ют зелье, ко­торое она с тру­дом прог­ла­тыва­ет. Вско­ре она пог­ру­жа­ет­ся в сон.
***
В ка­бине­те ди­рек­то­ра бы­ло ти­хо. Про­фес­сор Дамб­лдор си­дел за сво­им сто­лом и чи­тал кни­гу. От чте­ния его от­влек стук в дверь.
- Вой­ди­те! - гром­ко ска­зал ди­рек­тор, от­кла­дывая кни­гу в сто­рону.
В ка­бинет за­шел про­фес­сор Снейп.
- Доб­рый ве­чер, ди­рек­тор. Мне очень нуж­но по­гово­рить с Рас­пре­деля­ющей шля­пой.
- О ва­шей до­чери? - по­ин­те­ресо­вал­ся ди­рек­тор. - Мо­гу за­верить те­бя, Се­верус, ее судь­ба - Гриф­финдор! Она дол­жна по­мочь Гар­ри, ина­че он не спра­вит­ся.
- По­чему имен­но моя дочь? - со злостью спро­сил про­фес­сор Снейп.
- По­тому что я так ре­шил! - твер­до от­ве­тил ди­рек­тор. - Или ты хо­чешь, что­бы кто-ни­будь из По­жира­телей о ней уз­нал? - в го­лосе Дамб­лдо­ра пос­лы­шалась уг­ро­за.
- Ко­неч­но нет!
- В та­ком слу­чае пе­рес­тань ме­шать друж­бе тво­ей до­чери и Гар­ри. И имей в ви­ду, ес­ли для по­беды твоя дочь дол­жна уме­реть - она ум­рет. А те­перь мо­жешь ид­ти.
Снейп вы­шел в ко­ридор. Ос­та­новив­шись воз­ле ок­на, он пос­мотрел на пол­ную лу­ну. И пер­вый раз в жиз­ни по­жалел, что ког­да-то дав­но рас­крыл свой сек­рет Аль­бу­су Дамб­лдо­ру.

Глава 3

(июль, 1995 год)
Гермиона проснулась рано. Во всем доме стояла тишина. Поднявшись с кровати, девушка подошла к окну и отодвинула черную штору. В комнату хлынул яркий луч света восходящего солнца. Гермиона поморщилась и, сощурившись, выглянула на улицу. Там было тихо и безлюдно.
- Ненавижу! - сквозь зубы процедила девушка и с яростью задёрнула штору.
Взглядом она окинула свою маленькую комнатку: узкая кровать, стены с черными обоями, комод, стол и кресло. На тумбочке, стоящей возле кровати, лежала газета. На первой странице была фотографии. С нее на Гермиону смотрел Гарри Поттер, а рядом стояла она сама - Гермиона Джин Грейнджер. Заголовок заставил девушку побледнеть от ярости:"Мальчик-который-выжил и его подруга, самая умная волшебница за последние сто лет, утверждают, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся". Взяв газету в руки, Гермиона прочитала статью
"Прошедший в этом году Турнир трех волшебников потряс все магическое сообщество. Напомним, что в качестве участников от школы чародейства и волшебства Хогвартс выступил Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Как выяснилось, имена этих двух несовершеннолетних учеников в Кубок огня бросил Пожиратель смерти Барти Крауч-младший.
После третьего испытания мистер Поттер и мисс Грейнджер начали утверждать, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся. Министерство магии заявляет, что это ложь. Есть подозрения, что юные волшебники не смогли нормально перенести испытания турнира. Министерство предоставило им бесплатное обследование в клинике Святого Мунго. Но, по каким-то причинам, и мистер Поттер, и мисс Грейнджер отказались.
Позицию юных волшебников занял и директор школы Хогвартс Альбус Дамблдор.
Мы будем продолжать следить за психическим состоянием Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер.
Рита Скитер".
- Вот сволочь! - прошипела Гермиона, разорвав газету.
Бросив обрывки на пол, она быстро оделась и выбежала в коридор, захлопнув дверь в свою комнату с такой силой, что зазвенели стекла. Снизу раздался гневный крик отца. Гермиона быстро сбежала по лестнице и выскочила в прихожую, надеясь, что успеет отпереть дверь и оказаться на улице раньше, чем отец выйдет из своего кабинета. Но ее надеждам не суждено было сбыться. Как только ее рука коснулась дверной ручки, за спиной раздался голос отца:
- Куда ты собралась?
- Не твою дело, - зло прошипела в ответ Гермиона, не поворачиваясь к отцу. Тот схватил ее за плечо и резко развернул к себе лицом.
- Спрашиваю еще раз: куда ты собралась? - дрожа от ярости повторил отец.
- Повторяю еще раз: не твое дело! - Гермиона попыталась вырваться из крепкой хватки отца, но безуспешно. - Отпусти меня! - ноль эффекта, - Отпусти меня, мне больно! - и эти слова не заставили отца отпустить ее. Гермиона вся дрожала от гнева, - Отпусти меня, чертов Пожиратель!
Не успели эти слова слететь с ее уст, Гермиона поняла, что отец отпустит ее. Она оказалась права. Отец с каменным лицом отпустил ее руку и, повернувшись спиной к дочери, ушел вглубь дома, а Гермиона, взяв в руки сумочку, выбежала из дома. Около крыльца стоял мотоцикл. Его Гермиона купила прошлым летом, когда познакомилась с компанией байкеров. Отец сначала был против того, чтобы она ездила на мотоцикле, а потом сдался, но предупредил, что не будет ей лечить переломы. Гермиона на это лишь фыркнула.
Не оглядываясь, девушка подошла к мотоциклу и, сев на него, завела мотор и на огромной скорости поехали прочь от этого проклятого дома.
С тех пор, как она попала в Хогвартс многое изменилось: у нее появились друзья, она стала лучшей ученицей школы, наладила отношения с отцом. И всю идиллию нарушил четвертый курс. В этот год проводился Турнир трех волшебников. Для Гермионы это мероприятие не было интересно, пока Кубок огня не выбросил пергамент, на котором были написаны два имени: ее и Гарри. С этого дня ее жизнь превратилась в ад. Слизеринцы не давали ей и Гарри прохода, Когтевранцы и Пуффендуйцы обвиняли в жульничестве. Ко всему этому прибавилась еще одна проблема - она безнадежно влюбилась. И не в кого-нибудь, а в Драко Малфоя. Каждую ночь она горько рыдала, уткнувшись в подушку, от мысли, что она никогда не станет счастливой. И все бы было хорошо, турнир бы прошел, любовь бы она подавила, если бы не третье испытание.
Их запустили в огромный лабиринт. Еле избежав смерти, Гермиона добралась до кубка. Через несколько секунд рядом появился Гарри. Именно он предложил вместе взяться за кубок, чтобы разделить победу. Но вместо того, чтобы оказаться на площадке перед лабиринтом, они оказались на кладбище. Дальнейшее было как в тумане. Гермиона смутно помнила, как воскрес Темный лорд, как начали собираться Пожиратели. Единственное, что она четко помнила - диалог с Темным лордом. Он подошел к ней, сидящей возле одной из могил с переломанными ногами, и произнес:
- Надо же, не думал, что у Снейпа такая красивая дочурка! Как же тебя зовут? - змеиные глаза сверлили Гермиону, отчего у нее по телу побежали мурашки, а внутри все сжалось.
- Гермиона, - тихо ответила она.
- Прекрасно! Как бы мне хотелось, чтобы ты вступила в ряды Пожирателей, как и твой отец...
- Вы лжете! - закричала Гермиона и попыталась подняться, забыв про боль в ногах. - Мой отец не Пожиратель!
- Неужели? - холодно произнес Темный лорд. - Спроси у него сама, а лучше попроси показать левую руку.
Дальше Гермиона почти ничего не помнила. После возвращения домой, она решила узнать у отца правду. В итоге вся мебель в гостиной была разрушена, Гермиона обзавелась шрамами от режущего заклинания, а отношения с отцом окончательно испортились. И сегодня Гермиона решилась сбежать из дома. Рон давно ее звал к себе в гости, и девушка с удовольствием приняла приглашение друга.
Вскоре девушка выехала из города. Тут она снизила скорость. Она и не заметила, как впереди, сзади и слева появились люди в черных плащах и масках. Не было никаких шансов сбежать, и Гермионе пришлось затормозить. Она уже жалела, что сбежала. Нарваться на Пожирателей было не очень удачным событием. Тяжело вздохнув, девушка начала незаметно доставать палочку, но ее тут же обезоружили. Один из Пожирателей ухмыльнулся и произнес:
- Куда-то собралась, красавица? Кое-кто хочет тебя видеть.
Что-то ослепило ее. Весь мир исчез.
***
(октябрь, 1994, после жребия Кубка огня)
В кабинете директора было шумно. Произошедшее двумя часами ранее повергло всех в шок. Некоторые профессора требовали запретить Поттеру и Грейнджер участвовать в турнире, но Барти Крауч сообщил, что правила есть правила. Поттеру и Грейнджер придется участвовать в турнире, иначе Хогвартс лишился представителя.
Когда же все разошлись, в кабинете остались директор и профессор Дамблдор.
- Зачем вы это сделали? - еле сдерживая ярость, спросил профессор Снейп.
- Что именно? - невинно поинтересовался Дамблдор.
- Бросили их имена в Кубок. Я знаю, что это были вы!
- Да, это я, - спокойно ответил директор, присаживаясь в кресло, - мне это нужно. Гарри должен помочь возродить Темного лорда, чтобы затем его убить.
- А моя дочь? - устало произнес профессор Снейп.
- Гарри нужна помощь, и ваша дочь прекрасная кандидатура. Тем более, так я буду уверен, что если Гарри понадобится какое-то зелье или заклинание, которое можно найти, скажем, только в твоей библиотеке, ты не откажешь своей дочери, а она в любом случае расскажет Гарри.
- Я бы и так ей помог, и Поттеру! Почему вы не можете оставить мою дочь в покое! - вскричал Снейп.
- Просто мне все равно, что с ней будет. Она всего лишь пешка, которую не жалко отдать будет врагу, если придется. А теперь уходи, Северус! У меня еще есть дела. И имей в виду, Турнир - опасное мероприятие, и четырнадцатилетняя девочка легко может погибнуть.
- Это угроза? - с трудом произнес профессор Снейп.
- Нет, предупреждение. Спокойной ночи! - мило улыбнувшись, произнес Альбус Дамблдор.
***
(1992 год, из записки А.Дамблдора)
"Дорогой Северус!
Думаю, что ты уже много раз пытался передать дочке свои воспоминания, но никак не мог их извлечь. Я не так глуп, чтобы раскрыть тебе свой замысел по поводу твоей дочери и не заблокировать твои воспоминания о наших разговорах. Как ни старайся, но у тебя не получится извлечь ИСТИННЫЕ воспоминания. И даже не думай рассказать все дочери - отправить первокурсницу одну в Запретный лес за нарушение правил - легче легкого.
Удачи!"
***
(1995 год)
Гермиона почувствовала, как ее приковывают за руки к какому-то столбу. Через мгновение с глаз сняли мешок, и яркий свет на миг ослепил ее. Когда же глаза привыкли к свету, Гермиона смогла разглядеть помещение, в которое ее притащили. Это оказалась большая светлая комната. С одной стороны были огромные окна, на противоположной стене висели портреты. Она оказалась прикованной к столбу, стоящему посреди комнаты, который очень напоминал одно средство пытки со времен Святой инквизиции. Веревки больно впивались в запястья, и любая попытка двинуться отдавалась жгучей болью в руках. Ко всему прочему, похоже, ей сломали пару рёбер. Гермиона чертыхнулась. Только этого ей не хватало.
- Зачем же так ругаться? - раздался за спиной шипящий голос, от которого по всему телу пробежал холодок. - Ты же девушка, к тому же начитанная.
Сердце учащенно забилось, когда перед ней появился Темный лорд. Но внешне она осталась совершенно спокойно, благо, что у нее было с кого пример брать.
- Ну, здравствуй, дорогая, - продолжил говорить Темный лорд, - в прошлый раз мы с тобой не договорили, но сейчас, я думаю, никто нам не помешает. У тебя были достаточно времени, чтобы подумать над моим предложением.
- А у меня есть выбор? - спросила Гермиона.
- Разумеется есть! - голос Темного лорда был обманчиво мягок. - Ты можешь либо присоединиться ко мне, либо погибнуть в адских муках. Тебе решать.
Гермиона прикрыла глаза, молясь про себя, чтобы все это оказалось кошмарным сном. Но "сон" не заканчивался. Тяжело дыша, Гермиона пыталась успокоиться. Пол начал уходить из-под ног, в ушах зазвенело, а из носа потекла кровь. Внезапно все тело пронзила нестерпимая боль. Девушка неестественно выгнулась, крича от боли; левое запястье неприятно хрустнуло, и кисть сразу же начала опухать. Пытка длилась минут десять. Наконец, боль отпустила.
- Ну, моя дорогая, - Темный лорд приподнял ее голову за подбородок, вглядываясь в глаза, - ты согласна?
Еще с детства боль привлекала Гермиону. Ей нравилось, когда она случайно натыкалась на какой-нибудь острый угол или падала, споткнувшись о камень или корень. Иногда она брала иголку и расцарапывала себе руки. Так продолжалось, пока отец не застал ее за этим занятием. Ей тогда было тринадцать. Он отвел ее к магловскому психологу. Тот, поговорив с Гермионой, сообщил, что в этом виновата какая-то детская травма. Больше, как отец и психолог не бился, они ничего не добились. Да и сама Гермиона не особо понимала, чем же ее привлекает боль. Иногда ей казалось, что она просто сошла с ума. Но сейчас она мечтала лишь об одном - чтобы больше не почувствовать это ужасную боль.
- Хорошо, я согласна, - тихо ответила она хриплым голосом.
- Замечательно! - Темный лорд достал палочку и, произнеся заклинание, освободил ее от пут. Гермиона начала растирать затекшие кисти, морщась от боли в сломанном запястье.
- Дай мне свою левую руку! - приказал Темный лорд. Гермиона повиновалась. Кончик палочки лорда коснулся нежной кожи. Руку обожгло, словно к ней приложили каленое железо. Девушка зашипела, а глаза начали наполняться слезами. На коже начала появляться Черная метка - вечное клеймо пожирателей.
В глазах потемнело, и Гермиона не поняла, как оказалась в комнате с голыми стенами. Из мебели в ней была железная кровать с тонким матрасом да грубо сколоченный стул.
Гермиона лежала на кровати в позе эмбриона и смотрела в одну точку. В душе была лишь пустота. Она не чувствовала ни страха перед неизвестностью, ни горечи от того, что ее мир рушился. Левая руку, на которой Тёмный лорд выжег метку, онемела.
Девушка не знала, сколько так пролежала. Из раздумий вывел до боли знакомый и любимый голос.
- Грейнджер? Что ты делаешь здесь?
Гермиона посмотрела мутным взором на Малфоя, стоящего рядом с кроватью. Он стал еще выше и еще бледнее, под глазами залегли тени.
- Какая разница? - глухо произнесла девушка, снова утыкаясь взглядом куда-то вдаль.
- Как ты здесь оказалась? Ты же гря...маглорожденная...
- Нет, - хрипло перебила его девушка, - я незаконнорожденная дочь Северуса Снейпа.
- Что? У Снейпа есть дочь? - Малфой пошатнулся и с недоверием уставился на Гермиону, но та даже не смотрела на него.
- Да, есть, - сухо ответила Гермиона.
- Значит, у тебя есть отец...
- Нет, - жестко прервала Малфоя девушка, - у меня больше нет отца.
- Почему? - удивленно спросил Малфой, садясь на стул.
- Потому что он обманывал меня. Из-за него я стала Пожирательницей! - выкрикнула Гермиона. Из глаз потекли слезы, и девушка судорожно всхлипнула.
- Не может быть! Ты врешь! - Малфой вскочил на ноги.
- Неужели? - взвизгнула Гермиона, вскакивая на ноги и показывая парню левую руку. Острая боль в ребрах заставила ее зашипеть. Малфой с неверием смотрел на нее. Потом его взгляд остановился на опухшем запястье.
- У тебя сломано запястье. Сейчас принесу тебе костерост.
Парень вышел из комнаты, но вскоре вернулся с бутылкой. Налив зелье в стакан, он протянул его Гермионе.
- Спасибо, - произнесла Гермиона, чувствуя, как сердце начинает учащенно биться.
- Я пойду, - произнес парень, - а ты отдыхай.
Гермиона выпила зелье и снова легла в кровать. Вскоре она забылась тревожным сном. Разбудил ее Малфой. Он был чем-то встревожен.
- Просыпайся, ну же! - он тряс ее за плечо.
- Что? Что случилось? - со сна Гермиона не сразу поняла, где находится.
- Темный лорд хочет тебя видеть.
Гермиона вскочила на ноги и испуганно уставилась на парня.
- Зачем?
- Не знаю, - покачал головой парень, - но, боюсь, ничего хорошего.
Парень отвел Гермиону в зал, где утром она получила метку. Теперь тут вместо столба стояло шикарное кресло, в котором сидел Темный лорд.
- Вы хотели меня видеть? - безразлично спросила девушка, даже не склонив головы.
- Да, моя дорогая. Я хочу, чтобы ты стала моей любовницей.




Глава 4

Тьма давила на нее, заставляя задыхаться. Ощущение, что ее похоронили заживо, не покидало ее. Вдалеке слышались чьи-то голоса, незнакомые и неприятные. Иногда их заглушал оглушительный вой, от которого кровь стыла в жилах и хотелось заткнуть уши, но тело не слышалось. Как из сломанного граммофона слышались крики:
— Мы теряем ее!
— Пульса нет!
— Скорее в реанимацию!
— Разряд!
Что-то обожгло ее в области груди. Темнота начала рассеиваться, вдалеке вспыхнул маленький луч света. Грудь снова обожгло, на этот раз сильнее. И тут чей-то голос, совсем непохожий на эти противные, далекие голоса, голос, напоминающий о чем-то прекрасном и светлом позвал ее:
— Гермиона! Гермиона, очнись! Не смей умирать!
Снова боль, обжигающая и нестерпимая, она заполняет каждую клетку. Свет становится ярче, пока не ослепляет ее.
***
С трудом разлепив веки, Гермиона увидела склонившихся над ней людей в белых халатах. Один из них светил ей фонариком в глаза, проверяя реакцию зрачков, а второй, вкалывая что-то ей в вену, спросил:
— Вы слышите нас?
— Да, — с трудом произнесла Гермиона, стараясь понять, как она здесь очутилась.
— Чувствуете где-нибудь боль?
— Да, в ребрах и в левой руке, — подумав, ответила девушка. — Как я здесь оказалась?
— Вы ничего не помните? — спросил один из врачей.
— Нет.
— Вас сбила машина, когда вы выехали на мотоцикле из города. Водитель погиб, а вы потеряли сознание. Вас привез сюда молодой человек; он утверждал, что вы его знакомая. Вы пережили клиническую смерть. Может, позвонить вашим родителям?
— Нет! — вскрикнула Гермиона. — Не надо! Можно я лучше поговорю с парнем, который меня привез?
— Сейчас мы отвезем вас в палату, далим лекарства, и тогда вы сможете поговорить. Хорошо?
— Ладно.
Гермиона закрыла глаза и расслабилась. Как хорошо, что ее похищение Пожирателями оказалось только «сном». Правда, ее смущало то, что боль была слишком сильной, такой, какой она не может быть во сне. Внезапно ее мысли перешли на ссору с отцом. Она не знала, зачем сказала ему эти слова. Ей стало очень стыдно, ведь отец был для нее самым родным и близким человеком, которого она любила больше всего на свете! Да, он Пожиратель, но ведь ей он ни разу не причинил вреда. Оплеуха в детстве не считалась, ведь она ее заслужила. Пока ее отвозили в палату, она пыталась проанализировать сложившуюся ситуацию с отцом.
Безусловно, он любил ее, пусть и сказал за все эти годы это раза три. Но зачем слова, если она и так все понимает. Иногда на уроках она ловила его взгляд, полный гордости за нее. Да, он игнорировал ее поднятую руку, а если и спрашивал, то никогда не прибавлял балы. Точнее, так все думали, и только Гермиона, задерживаясь после звонка, якобы ища что-то в сумке, слышала, как отец тихо шептал:
— Двадцать очков Гриффиндору.
Что же касается его темной деятельности Пожирателя, то только сейчас Гермиона задала себе логичный вопрос — почему же отец прятал ее ото всех, а после воскрешения Темного лорда не потащил ее сразу к нему? Что, если отец и не Пожиратель вовсе? Может, он шпион? Эти вопросы мучали девушку. Но больше всего ее мучал стыд. Как она могла сказать ТАКОЕ отцу? Вдруг он ее не простит! От этой мысли захотелось расплакаться.
— Гермиона? — знакомый голос заставил ее резко сесть на кровати. В дверях палаты стоял отец.
— Папа! — девушка вскрикнула и, вскочив с кровати, быстро подбежала к отцу. — Прости меня, пожалуйста! Я не хотела тебе говорить это! Я так совсем не считаю! Я люблю тебя! — из глаз все-таки полились слезы.
— Я тоже люблю, тебя Гермиона, и не сержусь, — мягко ответил отец, — в твоем возрасте я тоже часто срывался на родителей и сбегал из дома. Правда, мои побеги не заканчивались реанимацией. А сейчас быстро ложись обратно и не смей вставать, а я схожу к врачу, чтобы тебя выписали.
— Ты точно больше не обижаешься? — спросила девушка, вглядываясь в глаза отца.
— Нет, не обижаюсь, Гермиона.
Девушка счастливо улыбнулась и быстро улеглась в кровать. Как же она сейчас была счастлива! Отец не сердится на нее, он любит ее, а все остальное не важно!
— Грейнджер, — раздался голос парня, и Гермиона, взглянув на вход в палату, увидела Малфоя, — как ты?
— Малфой? — удивленно произнесла Гермиона, — это ты меня привез сюда?
Парень кивнул.
— Я нормально, — пытаясь справиться с шоком, ответила Гермиона, —, но как ты меня нашел?
— Это не важно! — ей показалось, или Малфой действительно смутился?
— Малфой, — вспомнила вдруг Гермиона, — ты случайно не знаешь, где моя сумочка?
— У меня, — парень протянул ей сумочку, — на, держи.
— Спасибо.
После минуты молчания, Малфой спросил:
— Значит, у профессора Снейпа есть дочка?
— Да.
— Никогда бы не подумал! — Малфой сел на стул рядом с кроватью, — Хотя, мог бы и догадаться. Вы похожи: оба скрытные, мрачные, да и мимика у вас похожая. Когда я только увидел тебя в поезде, я сразу решил, что ты не можешь быть маглорожденной. Но вот мои друзья так не считали.
— Поэтому ты со мной не общался? Потому что думал, что я грязнокровка? — Гермиона не верила своим ушам.
— Да.
В этот момент в палату зашел отец.
— Мне разрешили забрать тебя домой. Так что одевайся, мы подождем тебя в коридоре.
Гермиона кивнула, и отец с Малфоем вышли из палаты. Найдя в сумочке одежду, она быстро оделась. Внезапно острая боль пронзила левое запястье. Девушка вскрикнула, скорее от неожиданности, чем от боли. Внимательно рассмотрев кисть, она с изумлением увидела красные полосы, будто ее крепко связывали. Гермиона медленно осела на кровать. Как такое возможно? Ведь вряд ли от того, что она попала в аварию, могли остаться такие следы. В душе зародилась тревога. Предчувствие чего-то ужасного охватило ее.
Через пять минут Гермиона смогла успокоиться. Она быстро оделась и покинула палату. Отец и Малфой ее уже заждались. Натянув на лицо улыбку, чтобы они не заметили ее состояния.
Возле клиники стояло магловское такси, которое отвезло их домой. Малфой попрощался с ними около входа в дом и отправился в сторону Косого переулка. А Гермиона с радостью зашла в дом. Тревога сразу же покинула ее, осталось лишь счастье.
***
Вечером Гермиона заглянула в лабораторию отца, чтобы взять укрепляющее зелье. Но как только она взяла флакончик, левое предплечье обожгла боль. От неожиданности она выронила флакончик. Как в замедленной съемке Гермиона видела, как он ударяется об пол и разлетается на осколки. Боль в руке усиливалась, и Гермиона рванула рукав кофты с такой силой, что ткань порвалась. Из груди девушки вырвался крик ужаса, когда она увидела на бледной коже появляющуюся черную метку.
— Гермиона, что случилось? — раздался тревожный голос отца.
— Что это? Что со мной? — закричала Гермиона, оседая на пол. Боль ослепила ее, и она не чувствовала, как отец поднял ее на руки и отнес на диван. Она не помнила, сколько длилась эта боль. В ушах стоял ее собственный крик, перед глазами мерцали цветные пятна.
Гермиона и не заметила, как боль начала стихать. Левую руку перестало жечь, мир перестал расплываться перед глазами. Вскоре она окончательно пришла в себя. Рядом с собой она увидела отца, который с тревогой рассматривал ее.
— Что произошло? — с трудом спросила Гермиона.
— Я точно не знаю, — устало произнес отец, — сначала расскажи мне, что ты помнишь про сегодняшний день.
— Я проснулась, — девушка напряглась, пытаясь ничего не пропустить, — помню, что прочитала статью Риты Скиттер, она меня очень разозлила. Потом я поссорилась с тобой и уехала на мотоцикле. Когда я выехала из города, меня окружили Пожиратели и забрали с собой. Очнулась я в каком-то зале, привязанная к столбу. И, кажется, я сломала левое запястье.
— Я знаю, мне врачи сказали, не отвлекайся! — немного раздраженно произнес отец.
— Так я и не отвлекаюсь. Не знаю, можно ли назвать это сном, но в нем я действительно сломала левое запястье, пока меня пытал Темный лорд, — Гермиона нахмурилась, — у меня на запястье остались следы от веревки, я в больнице это заметила. Дальше Темный лорд поставил мне метку, и я оказалась в какой-то комнате. Потом появился Малфой, мы с ним поговорили, а затем я уснула. Разбудил меня Малфой и сказал, что Темный лорд хочет меня видеть. Я пришла к нему, он что-то мне сказал, а затем все погрузилось во тьму. Ну, а дальше я очнулась в больнице. - Сказать о том, что Темный лорд предложил ей стать его любовницей, Гермиона не решилась.
— Все ясно. Темный лорд залез к тебе в голову.
— С помощью легименции? — спросила Гермиона.
— Да. Но вот откуда у тебя появилась метка я не знаю. Это слишком древняя и темная магия. Боюсь, одним сном ты не отделаешься, поэтому я буду обучать тебя оклюменции. Но пока ты должна отдыхать и набираться сил. Спокойной ночи, Гермиона.
— Спокойной ночи, папа. Я люблю тебя.
— И я тебя люблю.
С этими словами отец вышел из комнаты, погасив свет.
***
Время неумолимо мчалось вперед. Июнь и июль пролетели, как два мгновения. За это время Гермиона научилась ограждать свое сознание от посторонних вмешательств. Метка не исчезла, и боль стала постоянным спутником девушки. По ночам ее мучали кошмары, после которых у нее начинались истерики.
Отношения с отцом наладились. Каждый вечер, когда жара спадала, они выходили в парк, находящийся в нескольких кварталах от их дома. Эти прогулки делали Гермиону счастливой и беззаботной. Гермиона забывала о клейме на руке, о боли, о Темном лорде. Она просто радовалась жизни. Если же по вечерам шел дождь, Гермиона забиралась с ногами в кресло и, наблюдая за огнем в камине, слушала, как отец читает вслух.
Ее любовь к Малфою росла с каждым днем. Мысль, что именно он отвез ее в больницу, заставляла ее расплываться в радостной улыбке, а глазам ярко сиять. Несколько раз она пыталась написать ему письмо, но каждый раз что-то останавливало ее.
***
В начале августа Гермиона уехала в Нору. Рано утром она с помощью портала перенеслась в дом к другу. Радость от встречи с друзьями наполнила каждую излучину ее души. Она была счастлива вернуться в это место, которое считала вторым домом, к людям, которые были для нее семьей.
После недели пребывания в Норе, Гермиона, Гарри и семейство Уизли перебрались в дом Сириуса, где располагался штаб Ордена Феникса. Тут Гермиона впала в депрессию. В доме витала атмосфера темной магии, портреты славного рода Блэк оскорбляли ее на каждом шагу, и даже тяжелые пыльные шторы не мешали им оскорблять Гермиону. Ко всему прочему, ей стало намного труднее ограждаться от вмешательства Темного лорда, и почти каждую ночь в кошмарах она переносила адские пытки. Ее крики разносились по всему дому, мешая всем обитателям спать. В душе Гермионы начала зарождаться ненависть ко всему. Ей опротивели прогулки с друзьями, шутки близнецов, которые она считала глупыми, постоянная забота миссис Уизли. Больше всего на свете ей хотелось вернуться в Хогвартс и наконец увидеть отца.
Как-то раз, когда она сидела на подоконнике в библиотеке с книгой, к ней подошел Гарри.
- Гермиона, нам надо поговорить.
- О чем? - Гермиона с раздражением захлопнула книгу.
- О твоих родителях. Ты никогда нам не рассказывала о них, они не писали тебе письма и не присылали подарки. Что ты скрываешь?
- Ничего. - Гермиона с трудом сдержала нервный смешок. - С чего ты это взял?
- После того, что произошло на кладбище, ты изменилась! Я помню, что Волан-де-морт говорил с тобой, но я не слышал о чем именно. Тогда я подумал, что тебе просто повезло, раз тебя не убили. Но сейчас я сильно в этом сомневаюсь. А еще я заметил, что ты всегда носишь кофты с длинными рукавами. Покажи мне левую руку!
- Гарри, ты с ума сошел! - Гермиона соскочила с подоконника и отошла от друга. - Что ты несешь?
- Покажи мне левую руку! - заорал Гарри, одном прыжком оказываясь рядом с подругой и хватая ее за руку. Гермиона попыталась вырваться, но тщетно. Две недели голодовки сказались на ней - она слишком ослабла.
- Прости меня, - прошептал Гарри и закатал рукав, обнажая левую руку подруги. С ужасом глядя на нее, он отшатнулся от нее. Потом прикоснулся к извивающейся метке. В тот же момент их обоих ослепила боль, и оба упали на пол без сознания.


Глава 5

Гарри с трудом разлепил веки. Голова раскалывалась, будто по ней ударили кувалдой, в шраме пульсировала боль. С трудом сев на пол, он заметил, что Гермиона до сих пор без сознания. На обнаженной руке ярко выделялась извивающаяся метка. Гарри подполз к ней и слегка похлопал по щеке, но Гермиона не очнулась. С трудом поднявшись на ноги, Гарри облокотился на стеллаж и начал судорожно соображать. Мысль о том, что Гермиона стала Пожирательницей казалась Гарри абсурдной, но с другой стороны ни он, ни кто-либо другой не знал ничего о прошлом и семье Гермионы. Когда Гарри решил поговорить с Гермионой, то никак не ожидал, что все закончился так.
Гарри, почувствовав, что уже пришел в себя, поднял Гермиону на руки и вышел из библиотеки. Комната Гермионы находилась рядом с библиотекой, поэтому он смог незаметно проникнуть в нее. Он специально выбрал время для разговора с подругой, когда все собирались уйти в Косой переулок, но Гарри точно не знал, сколько он с Гермионой пролежали в отключке.
Заперев дверь на замок, он подошел к Гермионе, лежащей на кровати. Она все еще была без сознания, но мертвенная бледность уже исчезла. Казалось, что она просто спит и вот-вот откроет глаза. Гарри невольно залюбовался девушкой. Было в ней нечто волшебное, чего не было ни в одной другой девушке. Гарри никогда не задумывался о том, что Гермиона нравилась ему; для него она всегда была самым преданным и лучшим другом, возможно, даже ближе Рона. Но сейчас он впервые подумал, что Гермиона очень красива, что ее глаза всегда печальны, даже если она улыбается, но тем не менее прекрасны; ему захотелось погладить ее волосы, которые уже не были похожи на воронье гнездо, прикоснуться к нежной коже и поцеловать ее.
Внезапно Гермиона вздрогнула и открыла глаза. Судорожно всхлипнув, она присела на кровати и огляделась.
— Гарри? — дрожащим голосом произнесла Гермиона. — Что произошло?
— Тише, — Гарри моментально сел рядом с ней на кровать, — мы оба потеряли сознание.
— Ты ни кому еще не сказал? — тихо спросила Гермиона, опуская взгляд на левую руку.
— Нет. И не скажу! Клянусь! — произнес Гарри, сжимая ладонь Гермионы. — Только расскажи мне правду! Я обещаю, что никто ничего не узнает! Но я должен знать! Пожалуйста! Я не могу просто смотреть, как ты таешь с каждым днем.
— Ты уверен, что хочешь знать правду? — спросила Гермиона. Из ее глаз на метку капнула слеза, за ней другая. Все внутри девушки сжималось от тоски и страха. — Что, если правда настолько ужасна, что я стану противна тебе, что, если правда заставит тебя меня возненавидеть? Я не смогу это пережить!
— Гермиона, — Гарри притронулся к ее щеке, заставляя поднять на него взгляд, — ты — моя подруга, близкий человек для меня! Ничто не заставит меня изменить мое отношение к тебе! Поверь, я пойму! Приму любую истину, как бы страшна она не была!
— Хорошо, — кивнула Гермиона, сжимая руку Гарри, будто она была спасательным кругом, — это долгая история. Я плохо знаю, кто моя мать. Мне известно, что ее зовут Джин Грейнджер, у нее богатый муж и она похожа на меня. А вот отца я знаю немного больше, хотя он для меня остается загадкой. Впрочем, вы знакомы. Мой отец — Северус Снейп.
— Что? — Гарри уставился в шоке на подругу.
— Пожалуйста, не перебивай! Мне очень трудно об этом говорить, — Гермиона замолкла, но вскоре продолжила свою историю, — меня растил отец. В детстве у меня не было друзей, так как отец почти не выпускал меня из дома, поэтому я много читала. А потом я попала в Хогвартс и познакомилась с вами. Отец запретил мне говорить что-либо о семье, поэтому я старалась не затрагивать эту тему. И все было хорошо, даже очень, до этого лета. Я узнала, что мой отец — Пожиратель. Но я уверена, что это не правда, что отец что-то скрывает, иначе он не стал бы прятать меня ото всего мира и скрывать мое истинное происхождение. В конце июня я поссорилась с отцом и сбежала из дома. По дороге в Нору я попала в аварию и оказалась в больнице. Я была без сознания и пережила клиническую смерть, и за это время Темный лорд проник в мое сознание и с помощью темной магии поставил мне метку. Наверное, вы все по ночам слышите мои крики. Это не совсем кошмары, — Гермиона судорожно вздохнула, — в этих снах Темный лорд пытает меня, и я чувствую эту боль. Она заполняет каждую клеточку моего тела, становясь неотъемлемой частью меня. Вот и вся правда.
Гарри молчал, пытаясь переварить услышанное. Его одолевали противоречивые чувства: жалость и уважение к Гермионе смешивались со злостью на Снейпа и ненавистью к Темному лорду.
А Гермиона ждала, что скажет друг. Больше всего на свете она боялась увидеть на его лице отвращение и ненависть. Она поймет его, если он ее оттолкнет, но каждой фиброй души Гермиона жаждала, чтобы Гарри понял ее и не оттолкнул. Молчание затянулось, и Гермиона тихо прошептала:
— Если ты хочешь, я сейчас же уеду домой.
Она встала с кровати, слегка пошатнувшись от головокружения, и подошла к шкафу. Гарри молча сидел, уставившись в одну точку, и очнулся лишь тогда, когда Гермиона начала собирать чемодан. Он быстро вскочил на ноги и подбежал к Гермионе.
— Нет! Ты никуда не уедешь! Ты — самый лучший человек на этой земле, и ничто не заставит меня поменять мое отношение к тебе! Мне плевать, кто твой отец, мне все равно, что на твоей руке клеймо Пожирателей! Ты все равно остаешься Гермионой Джин Грейнджер, моей подругой! Неважно, кто твои родители и кем тебя считают, главное — кто ты на самом деле! Прости меня, что так грубо вырвал из тебя твою тайну! Но я обещаю, что сохраню ее!
Гермиона смотрела на друга полными слез глазам. Они ярко сияли от счастья. Только сейчас Гермиона поняла, что попала именно на тот факультет, что судьба подарили ей поистине настоящих друзей. Не в силах вымолвить ни слова, она просто крепко обняла друга.
С этого дня Гарри и Гермиона много времени проводили вместе. Обычно, они садились в укромном уголке в библиотеке: Гермиона читала вслух, а Гарри, положив голову ей на колени, слушал ее, наслаждаясь этими моментами. Гарри толком не мог понять, что именно он чувствовал к Гермионе, да и не хотел понимать. Он боялся, что разобравшись в себе, нарушит ту волшебную связь, которая появилась между ними после признания Гермионы.
Но этому сближению радовались только Гермиона и Гарри. Рон злился на них из-за того, что Гермиона заняла его место, и Гарри стал меньше проводить с ним время. Джинни ревновала Гарри к Гермионе, жутко злясь на девушку. Гермиона и Джинни никогда не были лучшими подругами, а теперь их отношения нельзя было назвать даже прохладными. Близнецы подкалывали Гарри, отчего тот почти всегда ходил красный от смущения.
А Гермиона была счастлива. Ей было хорошо с другом; при нем она забывала обо всем на свете. И даже боль от невзаимной любви к Драко становилась немного слабее.
***
(1 сентября, 1995)
Гермиона с тоской смотрела в окно Хогвартс-экспресса. Пять минут назад она увидела Малфоя, но тот, холодно взглянув на нее, прошел мимо нее и демонстративно обнял Асторию. Гарри, заметив ее состояние, ободряюще сжал ей руку и прошептал:
— Не убивайся из-за него.
Гарри, как и следует настоящему другу, понял, в кого влюбилась Гермиона, и, хоть в душе Малфой был ему противен, он поддерживал Гермиону. В конце концов, сердцу не прикажешь.
Когда поезд тронулся, Гермиона пошла в обход поезда. Идя по коридору, она пыталась не расплакаться от разочарования и тоски. С чего она взяла, что Малфой будет к ней по-дружески относиться? Только из-за того, что он отвез ее в больницу? Глупо рассчитывать на взаимность такого парня, как Малфой! В конце концов, кто она такая? Даже хуже грязнокровки. Разве Драко Малфой обратит внимание на незаконнорожденную дочку зельевара? Ему лучше подойдет красавица Астория: у нее и родители богатые, и сама она как фарфоровая куколка. Идеальная жена для аристократа.
Дойдя до конца поезда, она остановилась возле окна в тамбуре. Всхлипнув, Гермиона прижалась лбом к стеклу. По щеке покатилась одинокая слеза.
— Грейнджер! — девушка резко оглянулась. За ее спиной в нескольких шагах стоял Малфой. Парень ухмылялся, но в его глазах не было злости.
— Малфой, чего тебе? — вытерев слезы, спросила Гермиона.
— Хотел узнать, как ты, — серьезно произнес парень.
— Спасибо, нормально, — ответила девушка, смущенно улыбаясь и чувствуя, как в животе начинают порхать бабочки, а сердце убыстряет свой бег.
— Я тебе тут мазь принес, она боль в метке уменьшает, — сказал Малфой, протягивая ей серебристую баночку. На миг их руки соприкоснулись.
— Спасибо, — тихо прошептала Гермиона.
— Да не за что, Грейнджер. — Малфой подошел к ней вплотную и прошептал на ухо, — знаешь, у меня тоже бабочки в животе порхают и пульс за сто подскакивает, когда ты рядом.
И подмигнув ей, он быстро пошел прочь по коридору, оставив Гермиону, которая расплылась в счастливой улыбке, смотреть сверкающими глазами в окно.

Глава 6

Гермиона вернулась в купе. Гарри вопросительно взглянул на нее, заметив улыбку, но девушка только покачала головой, взглядом показывая на Рона и Джинни. Забравшись с ногами на сидение, Гермиона прислонилась к окну и закрыла глаза.
Пытаясь понять смысл слов, сказанных Малфоем, она невольно улыбалась, сжимая в руке баночку с лекарством.
Гермиона хотела понять, что это было: насмешка или признание? Она знала Малфоя очень плохо; за короткие перепалки трудно было узнать парня хорошо. Голос разума утверждал, что это всего лишь жестокая шутка, а сердце во все кричало, что слова парня — правда.
Чтобы отвлечься от мыслей, Гермиона начала повторять составы различных зелий, и не прошло и пятнадцати минут, как она уже крепко заснула.
***
Она оказалась в темнице. Рядом с ее ногами лежал труп, уже разлагающийся. Чуть не наступив на него, девушка взвизгнула и отскочила в противоположный угол клетки. Рядом раздался холодный хохот, от которого по телу Гермионы побежали мурашки.
— Зачем же так кричать? — раздался обманчиво-мягкий голос Темного лорда, — это же всего лишь труп.
С губ Гермионы сорвался нервный смешок. Она почувствовала себя маленьким зверьком, загнанным в угол.
Гермиона прекрасно знала, что будет дальше: Темный лорд будет мучать ее, как кошка пойманную мышку, только в отличии от мыши ее пытка не закончится смертью; Темный лорд будет пытать ее, пока не сломает. А когда сломает, то она уже не сможет сопротивляться ему; напротив, она будет рада служить ему, будет делать все, лишь бы не испытывать вновь эту адскую боль.
От этих снов не спасает даже оклюменция. Как бы хорошо Гермиона не защищала разум наяву, во сне она не могла даже сосредоточиться на защите. Похожие сны были и у Гарри. Он как никто другой понимал ее, и единственный, кто не проклинал ее за крики по ночам. И Темный лорд знал, что она беспомощна, и от этого пытки становились все изощренее.
Оглядевшись, Гермиона увидела за решеткой Темного лорда. Вокруг его ног извивалась змея, то и дела шипящая в сторону пленницы.
— Ну, мисс Снейп, — он часто обращался к ней по фамилии отца, — вы решили, хотите ли перейти на мою сторону?
— Никогда, — с трудом ответила девушка. Ей было страшно. В глубине души она хотела наплевать на гордость и согласиться стать Пожирательницей, предав всех, кто ей дорог.
— Жаль, — произнес Темный лорд и, направив на нее палочку, со скучающим видом произнес, — Круцио!
Боль пронзила ее, и, упав на колени, Гермиона закричала. Боль накатывала, с каждой секундой усиливаясь, в ушах стоял ее собственный крик, а перед глазами все расплывалось; во рту появился солоноватый привкус, и изо рта потекла кровь. Внезапно раздался пронзительный свист, вырывающий ее из лап кошмара.
***
— Гермиона, очнись! — кто-то хлопал ее по щекам. Через мгновение на лицо брызнула ледяная вода. Дернувшись, Гермиона раскрыла глаза.
Над ней склонились Гарри и Рон: оба с испугом и тревогой смотрели на нее. Дверь купе отворилась, и в него вбежала напуганная Джинни с огромной плиткой шоколада в руке.
— Как она? — спросила она, опускаясь на колени рядом с сиденьем и изучающе смотря на подругу.
— Я нормально, — с трудом ответила Гермиона неправду: голова раскалывалась, во рту стоял привкус крови, а все тело ломило и била дрожь. — Что произошло?
— Ты заснула, — начал говорить Рон, —, а через какое-то время закричала, а изо рта у тебя потекла кровь. В общем-то и все. Джинни убежала за шоколадом, Гарри так сказал.
Гермиона устало прикрыла глаза. Пока никто не догадался о ее тайне, но если и дальше так будет продолжаться, вскоре все узнают о метке. Что тогда будет? Отвернутся ли о нее друзья или поддержат, как и Гарри? Что скажут учителя и директор? Неизвестность пугала ее.
Джинни развернула фольгу и протянула Гермионе кусок шоколада. Гермиона благодарно улыбнулась и откусила маленький кусочек шоколада. Ей стало немного лучше.
— Мальчики, — произнесла Джинни, поднимаясь на ноги и поворачиваясь к Гарри и Рону, — в соседнем купе едет Невилл, может, вы присоединитесь к нему? — она многозначительно посмотрела на них.
— Зачем, — спросил Рон, — нам и здесь хорошо…
— Пойдем, — подтолкнув его к двери, сказал Гарри, — проведаем Невилла.
Недовольно бурча, Рон вышел из купе, бросив печальный взгляд в сторону шоколада. Джинни, убедившись, что дверь заперта, села напротив Гермионы и спросила:
— Что у тебя с Гарри?
Гермиона поперхнулась. Откашлявшись, она изумленно посмотрела на Джинни и спросила:
— Что? О чем ты?
— Что у тебя с Гарри? Вы встречаетесь? — повторила Джинни, очень надеясь на отрицательный ответ.
Джинни Уизли по уши была влюблена в Гарри Поттера. С самой их первой встречи она мечтала, чтобы Гарри обратил на нее внимание. Но, казалось, что она совершенно безразлична Мальчику-который-выжил, и девочке приходилось лишь мечтать и в душе завидовать Гермионе Грейнджер. Джинни не была такой же умной, как Гермиона, не отличалась особой красотой, зато обожала квиддич, но все равно не могла заполучить место в Золотой компании. Фраза «третий лишний» не подходила к этой троице. В глубине души Джинни мечтала занять место Гермионы, но у нее никак не получалось привлечь внимание Гарри. Конечно, случай с дневником Реддла ни в счет. Но если здраво мыслить, вряд ли бы Гарри полез в Тайную комнату, если бы она не была сестрой Рона. Но Джинни Уизли умела ждать. Она надеялась, что Гарри пригласит ее на Святочный бал, но, увы, он предпочел красавицу Парвати. Джинни рассчитывала, что летом они смогут проводить больше времени вместе, играя на заднем дворе Норы в квиддич, но судьба распорядилась по-другому: их заперли на площади Гримо, а Гарри сблизился с Гермионой.
Выяснять отношения с Гарри Джинни опасалась, а поговорить с Гермионой казалось ей замечательной идеей. В конце концов, Гермиона должна была понять ее, как девочка девочку. Задав вопрос про ее отношения с Гарри, Джинни ожидала увидеть любую реакцию, но не смех. Поэтому она изумленно уставилась на Гермиону, которая, прижав к лицу руки, залилась смехом, да так, что у нее потекли слезы. Успокоившись, Гермиона произнесла:
— Ну ты и шутница! Гарри мой друг, и к тому же, всем известно, что ему нравишься ты!
Джинни залилась краской.
— Ты уверена? — заикаясь, спросила она.
— Да, уверена. Как-то он заснул в библиотеке, когда я читала вслух. Он начал разговаривать во сне, ну и признался в любви к тебе. И избегает он тебя, потому что как только видит тебя, сразу же начинает смущаться, краснеть и все в таком же духе.
Гермиона с радостью смотрела на Джинни, которая расцветала прямо на глазах.
— Гермиона, — неловко произнесла Джинни, — ты прости меня. Я жутко ревновала, поэтому никак не желала увидеть тебя настоящую. Я бы хотела, чтобы мы стали подругами.
— Ничего, — Гермиона улыбнулась, — я знаю, какого это, когда кого-то любишь безответно.
— И в кого же ТЫ влюбилась? — хитро улыбнувшись, спросила Джинни.
— Только не смейся, — предупредила Гермиона, в ответ Джинни кивнула и приподняла руки, словно сдаваясь, — в Драко Малфоя.
Наступила тишина. Джинни переваривала сказанное подругой, а Гермиона с тревогой смотрела на нее. Джинни не Гарри. Она может быть и колючей, и насмешливой, и мстительной.
— Вау, — наконец произнесла Джинни, — ну ты и влипла, подруга!
Гермиона в ответ лишь тяжело вздохнула, прижимая к груди баночку с мазью.
***
Когда наступил вечер, поезд подъехал к вокзалу. Выйдя на улицу, Гермиона вдохнула холодный воздух и улыбнулась. После раскаленного солнцем Лондона и душного купе это место казалось раем земным.
Сойдя с перрона, Гермиона, Гарри, Рон и Джинни направились к карете, в которую было запряжено странное существо, напоминающее лошадь, только очень костлявое с огромными крыльями. Гермиона читала о них: их называют фестралами, и видеть их может лишь тот, кто увидел смерть. Гермиона и Гарри видели смерть на кладбище. Темный лорд убил двоих Пожирателей, так как усомнился в их преданности.
С трудом оторвавшись от фестрала, Гермиона первая залезла в карету. По дороге они молчали; каждый думал о чем-то своем: Гарри думал, что принесет ему этот учебный год, Джинни представляла свое будущее с Гарри вплоть до свадебного платья и цвета обоев в гостиной, Рон думал о еде, Гермиона думала об отце. Пару раз он приходил в Орден, но она видела его лишь мельком. Похоже, он избегал ее. От этой мысли сердце девушки сжималось от тоски. Она боялась, что отец опять отдалится от нее.
Вскоре они доехали до школы. Присоединившись к другим ученикам они прошли в Большой зал. Гарри и Гермиона ловили на себе взгляды. Это обоих нервировало и вызывало чувство ненависти по отношение к Министерству, которое выставило их сумасшедшими подростками, жаждущими славы и внимания. В Большом зале школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Вверху простирался беззвездный черный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков, во множестве сновавших по залу, и учеников, которые оживленно переговаривались, обменивались летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывали друг у друга новые мантии и фасоны стрижки. Все было как обычно, но в душе Гермионы поселилась тревога; чувство надвигающейся беды охватило ее. Девушке захотелось бежать отсюда куда глаза глядят и больше не возвращаться.
Сев за стол, она посмотрела на отца. Он был еще мрачнее, чем обычно. Возможно, причиной такого настроения была сидящая рядом женщина, смахивающая на жабу, во всем розовом.
После распределения Дамблдор поднялся и все замолкли.
— Нашим новичкам, — звучно заговорил Дамблдор, сияя улыбкой и широко распахнув объятия, — добро пожаловать! Нашей старой гвардии — добро пожаловать в насиженные гнезда! Придет еще время для речей, но сейчас время для другого. Уплетайте за обе щеки!
На тарелках появилась еда: здесь были и различные виды мяса, овощные блюда, различные пироги и соусы. Гермиона, не особо проголодавшаяся, все же положила себе кусок пирога с курицей. Внезапно перед глазами предстала ужасающая картина: разлагающиеся трупы, внутри которых копошатся черви, а вокруг лужи гноя и крови. Шипящий голос Темного лорда произнес, мягко, будто ничего тошнотворно-ужасного только что не показал Гермионе:
— Приятного аппетита!
Почувствовав приступ тошноты, Гермиона прижала ко рту салфетку и поставила барьер, чтобы Темный лорд не влез еще раз ей в голову. Но это не особо помогло: сознание, будто надсмехаясь над ней, вновь и вновь возвращалось к картине с трупами. Гермиона так и не смогла поесть.
Когда же тарелки опустели, Дамблдор начал свою речь. Гермиона слушала его в пол-уха, что было ей несвойственно, но когда директор представил нового преподавателя ЗОТИ, она насторожилась.
— Я с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств.
Именно Долорес Амбридж настояла на том, чтобы Гермиона и Гарри прошли обследование. Переглянувшись с Гарри, Гермиона поняла, что подумали они об одном и том же: ничего хорошего от Амбридж ожидать нельзя.
Внезапно профессор Амбридж поднялась со своего места.
— Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия. — Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! — Она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц!
Гермиона громко фыркнула, оглядев зал: никто не выглядел счастливым.
— Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями!
— Не мечтайте, — проговорили одновременно близнецы Уизли. Кто-то одобрительно засмеялся, но вскоре снова наступила тишина.
— Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности, — продолжила деловито профессор Амбридж, — Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания.
Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством…
К этому моменту уже никто не слушал ее и не пытался уловить суть сказанного. Гарри тихо спросил Гермиону:
— Ты что-нибудь поняла?
— Ничего хорошего не светит, — ответила Гермиона, — эта министерская крыса собирается контролировать Хогвартс. Хорошим это не может кончиться.
Тем временем все вокруг зашумели и засуетились. Дамблдор, пока они разговаривали, объявил торжество оконченным. Ученики начали вставать и двигаться к выходу.
***
Уже поздно вечером, когда все крепко спали, Гермиона спустилась в общую гостиную. Спать ей не хотелось. Мазь, что дал ей Малфой, и в самом деле уменьшил боль, но снова видеть кошмары и переживать пытки Гермионе не хотелось.
Больше всего на свете ей хотелось увидеться с отцом, но тот так и не взглянул на нее за ужином. Возможно, ему было просто не до нее, а может не хотел привлекать внимание Амбридж. При воспоминании об этой «розовой жабе», как ее назвал Рон, Гермиона заскрежетала зубами. Амбридж не простит ей и Гарри их отказ от обследования. И вряд ли она сможет из научить чему-нибудь полезному. Гермиона уже успела прочитать весь учебник, но ни в одной главе не сказано о практике. Это настораживало.
От мыслей ее отвлек стук в окно. Когда она его открыла, в гостиную влетел филин и бросил на кресло письмо. Облетев комнату, он вылетел в окно.
Взяв в руки письмо, Гермиона увидела на нем свою фамилию. Порвав конверт, она достала небольшой лист пергамента. На нем было аккуратным почерком написано: «Спокойной ночи!»
Гермиона радостно улыбнулась. Даже если это и ложь, пусть она продолжается — уж больно она прекрасна.

Глава 7

Когда первые лучи солнца осветили гостиную, Гермиона поднялась с кресла и потянулась, разминая затекшее тело. Всю ночь она просидела без движения, глядя на затухающее пламя в камине.
Знакомый стук в окно заставил сердце биться чаще; Гермиона подошла к окну и впустила сову. Та, сделав круг по гостиной, бросила письмо к ногам девушки и вылетела в окно. Гермиона подняла конверт и достала небольшую записку: «С добрым утром! Хорошего дня!»
Улыбнувшись, Гермиона сложила записку и положила в карман. Вернувшись в свою спальню, она спрятала обе записки в шкатулку и начала собираться. Когда часы пробили восемь, она спустилась в гостиную, где ее уже ждали Гарри и Рон. Оба то и дело зевали, под глазами залегли тени. Симус, Дин и Невилл выглядели не лучше. Похоже, ребята полночи не спали, играя в карты.
— Гарри, Рон, — окликнула друзей Гермиона, — доброе утро!
— Гермиона, — Рон радостно улыбнулся, подавляя зевок, — выглядишь шикарно!
Гермиона удивленно посмотрела на Рона, который как ни в чем не бывало шел по коридору к Большому зала.
— Чего это он? — тихо спросила она у Гарри.
— Он прав. Ты действительно выглядишь прекрасно; вся светишься то ли от радости, то ли от счастья, — также тихо ответил Гарри, улыбаясь подруге. — Случилось какое-то чудо? — спросил он, хитро глядя на смутившуюся Гермиону.
— Да, — залившись краской и опустив глаза в пол, ответила Гермиона, — очень похоже на чудо…
Договорить она не успела. Кто-то врезался в нее, и она упала на сбившего ее парня. Через мгновение она увидела перед собой серые глаза Малфоя.
— Смотри куда прешь, Грейнджер, — злобно прошипел Малфой, подмигнув ей. Гермиона почувствовала, как он положил что-то ей в карман мантии.
Гарри помог ей подняться на ноги. Убедившись, что все кости целы, Гермиона направилась в сторону Большого зала. Опустив руку в карман, она нащупала записку. Любопытство охватило ее, но Гермиона понимала, что лучше не читать при друзьях записку.
В Большом зале было шумно; ученики громко смеялись и шутили, с удовольствием поедая горячую еду. Сев за стол, Гермиона бросила взгляд на учительский стол. Отец смотрел на нее; что-то в его взгляде заставило ее содрогнуться. Переведя взгляд на профессор Амбридж, она наткнулась на заинтересованный, не предвещающий ничего хорошего, взгляд. Посмотрев на расписание, которое ей протянул Рон, она с тоской отметила, что сегодня их ожидает двойной урок ЗОТИ, а зельеварение будет только через два дня. Вздохнув, она налила себе горячего чаю; есть совсем не хотелось: перед глазами стояла отвратная картина, показанная Темным лордом.
После завтрака пятикурсники отправились на первый урок ЗОТИ. Профессора Амбридж еще не было, но двери кабинета были открыты, и ученики зашли в класс. Гермиона осталась одна в коридоре. Достав из кармана записку, она развернула ее и прочитала: «Приходи сегодня в коридор восьмого этажа к 20:00. Нужно поговорить.»
Гермиона разочарованно вздохнула. Честно говоря, она ожидала нечто большее. Насмешливый голос внезапно прозвучал в голове:
— А чего ты ожидала? Что богатый, знатный, чистокровный волшебник признается тебе в любви? Не надейся! Ты не достойна такого парня; ты хуже, чем грязнокровка.
— Хватит! — прошипела Гермиона, и тотчас же левую руку обожгла боль. Зашипев от боли, Гермиона зашла в кабинет.
Сев за последнюю парту, она достала учебник, который уже до дыр зачитала, каждый раз находя какие-то изъяны. Впереди сидящий Гарри обернулся и шепотом спросил:
— Все хорошо? Что-то ты побледнела…
— Не волнуйся, я в порядке, — через силу улыбнулась девушка, хотя ее тревожило то, что ей не удавалось закрыть сознание. Гарри недоверчиво посмотрел на нее и уже хотел что-то возразить, как раздалось противное покашливание:
— Кхе-кхе, — на пороге стояла профессор Амбридж, — доброе утро.
В ответ ей было унылое молчанье.
— Стоп-стоп-стоп, — сказала профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас отвечать так: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся!
— Здравствуйте, профессор Амбридж! — проскандировал класс.
— Вот и хорошо, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберем, перья вынем.
По классу прошёлся возмущенный шепот: ни один урок ЗОТИ не начинался так нудно. Гермиона громко фыркнула.
— Что-то не так, мисс Грейнджер? — слащавым голосом спросила профессор Амбридж.
— Нет, что вы, — насмешливо ответила Гермиона, — все хорошо.
— Тогда я продолжу, — произнесла профессор,
— Отмечу для начала, что до сих пор ваше обучение этому предмету было довольно-таки отрывочным и фрагментарным. Не правда ли? — сказала профессор Амбридж, аккуратно сложив руки на животе. — Постоянно менялись учителя, и не все они считали нужным следовать какой-либо одобренной Министерством программе. Результатом, к сожалению, явилось то, что вы находитесь гораздо ниже уровня, которого мы вправе ожидать от вас в год, предшествующий сдаче СОВ.
Вам, однако, приятно будет узнать, что эти недостатки мы теперь исправим. В нынешнем учебном году вы будете изучать защитную магию по тщательно составленной, теоретически выверенной, одобренной Министерством программе.
— У всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда? — спросила профессор, оглядывая класс.
По классу пробежало глухое утвердительное бормотание.
— Мне кажется, надо попробовать еще разочек, — сказала профессор Амбридж. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме:
«Да, профессор Амбридж» или «Нет, профессор Амбридж». Итак: у всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?
— Да, профессор Амбридж, — хором ответили ученики.
— Хорошо, — сказала профессор Амбридж. — Теперь попрошу вас открыть пятую страницу и прочесть первую главу — «Основы для начинающих». От разговоров можно воздержаться.
Гермиона подняла руку. Голос Темного лорда произнес:
— Нашей заучке не терпится задать вопрос?
Гермиона проигнорировала его, продолжая тянуть руку, но профессор не замечала ее. Тогда Гермиона решила привлечь к себе внимание другим способом.
— Кхе-кхе, — очень похоже изобразила кашель профессора девушка.
По классу прошел тихий смешок. Профессор Амбридж подняла глаза на девушку и спросила:
— Что-то хотите сказать, мисс Грейнджер?
— Да. Я прочитала весь учебник, но нигде не сказано о использовании защитных заклинаний.
— Об использовании защитных заклинаний? — повторила профессор Амбридж с малюсеньким смешком. — Что-то я не могу представить себе ситуацию в этом классе, мисс Грейнджер, когда вам понадобилось бы прибегнуть к защитному заклинанию. Или вы думаете, что во время урока на вас кто-то может напасть? Кто же будет на вас нападать?
— Я с удовольствием всех убил бы, — мечтательно произнес голос в голове, безумно зля девушку.
— Ну, не знаю! Может, Волан-де-морт! — воскликнул Гарри.
Рон побледнел, Невилл сломал перо, кто-то из девочек всхлипнул.
— На моем уроке следует поднимать руку, мистер Поттер! — недовольно произнесла Амбридж.
Гермиона и Гарри моментально руки. Весь класс молча наблюдал за ними.
— О, кажется что-то намечается! — с предвкушением произнес лорд, который, похоже, решил довести девушку до нервного срыва своими комментариями.
— Мисс Грейнджер, я вас слушаю, — произнесла Амбридж, проигнорировав поднятую руку Гарри.
— Мы должны проходить практику, иначе мы не сможем защитить себя и своих близких от Темного лорда и его последователей.
— Милочка, Темного лорда больше нет, — произнесла вкрадчиво Амбридж, — и, поверьте, люди, одобрившие данную программу, намного умнее вас и лучше знают, что нужно для вашей возрастной категории. Уверяю вас, знания, которые вы получите на моих уроках, хватит, чтобы сдать экзамены, на что и направлено ваше обучение.
— Какая жалость, — притворно-грустно произнес лорд, — тебе не верят.
— Профессор Амбридж, — произнес темный Гарри с поднятой рукой, — вы не правы. Темный лорд вернулся, я и Гермиона видели его, мы знаем, как он воскрес!
— Довольно, мистер Поттер, — взвизгнула профессор Амбридж. Глубоко вздохнув, она произнесла, — давайте поговорим откровенно. Вам внушили с детства, что существует некий Темный лорд, который убивает всех, кто ему не угодит. Но, поверьте, он не вернулся и не вернется.
— Вы лжёте! — не выдержал Гарри. Наступила звенящая тишина.
— Наказание, мистер Поттер. Сегодня, в шесть.
— Бедные детишки, — насмешливо звучал голос в голове Гермионы, — вам никто не верит, а некоторые вообще считают вас сумасшедшими. Несчастные, как же вы будете дальше.
— Заткнись! — закричала Гермиона.
Весь класс уставился на нее в шоке. Гермиона только через пару мгновений поняла, что сказала это вслух.
— Мисс Грейнджер, — на удивление мягко произнесла Амбридж, — я понимаю, что сейчас вам трудно сдерживать себя. Я настоятельно рекомендую посетить колдомедиков из клиники святого Мунго. У вас проблемы с психикой.
— Нет у меня проблем! Это вы и ваше министерство так говорит, потому что это вам удобно. Вы то ли слепы, то ли тупы, раз не замечаете такую простую истину — Волан-де-морт вернулся! — не выдержала Гермиона.
— Довольно! Жду вас, мисс Грейнджер, с мистером Поттером сегодня в шесть. А теперь, продолжаем читать главу!
Профессор Амбридж села за стол и начала что-то писать.
Гермиона краем глаза увидела, как напрягся Малфой, сидящий за соседней партой.
— Кажется, свидание накрылось… — начал Темный лорд, но Гермиона, собравшись с силами, выкинула его из головы.
Наконец, прозвенел звонок. Ученики быстро бросились на выход, и в дверях образовался затор, благодаря которому Малфой смог незаметно положить еще одну записку, на этот раз прямо в ладонь. На мгновение их пальцы соприкоснулись; сердце Гермионы ускорило свой бег, и она почувствовала, как кровь заливает ей лицо. Смутившись, она слегка склонила голову и быстро выскользнула из кабинета. Быстро дойдя до туалета, она убедилась, что в нем пусто и развернула записку.
«Я буду ждать тебя до отбоя. Если не получится сегодня, встретимся завтра.
P.S. Как твоя рука? Мазь помогла? И кстати, ты поаккуратнее поднимай руку… Еще немного, и все бы увидели метку.
Р.S.2. Берегись Амбридж, ее лучше не злить. Она та еще стерва.
Удачи!
М.»
Гермиона улыбнулась. Как же приятно получать записки от человека, которого любишь, пусть они и немного суховаты, и не ясно, искренен он с тобой или нет! В глубине души она понимала, какую боль ей принесут эти «отношения», если окажется, что Малфой врёт. Но сейчас ей было все равно. Она так давно мечтала об этом, что внезапно навалившееся счастье опьянило ее, заставляя холодный разум уступать чувствам.
Подойдя к зеркалу, Гермиона увидела, что ее лицо пылает, поэтому она умылась ледяной водой. Стало намного лучше.
Внезапно резкая боль обожгла метку. Вскрикнув от боли, она осела на пол. Вспышка боли повторилась, на этот раз сильнее. Чтобы не закричать, Гермиона прикусила губу до крови. Дрожащими пальцами она достала баночку с мазью. Прохладная мазь принесла облегчение. Успокаиваясь, Гермиона рассматривала метку, ярко выделяющуюся на бледной коже. Если бы не ее значение и побочные эффекты, Гермиона бы сказала, что она прекрасна.
Минут через пять она окончательно пришла в себя. Ополоснув лицо еще раз, смывая кровь с губы, Гермиона быстро направилась на следующий урок.
***
К шести часам Гермиона и Гарри подошли к кабинету Амбридж.
Гарри помнил этот кабинет при каждом из троих его прежних владельцев. Когда его занимал Златопуст Локонс, стены были оклеены его портретами. Придя к Люпину, почти наверняка можно было увидеть какое-нибудь диковинное Темное существо в клетке или аквариуме. При самозванце, выдававшем себя за Грюма, кабинет был набит разнообразными инструментами и приспособлениями для раскрытия тайных козней.
Теперь, однако, кабинет изменился до неузнаваемости. На все поверхности были наброшены ткани — кружевные или обычные. Стояло несколько ваз с засушенными цветами, каждая на своей салфеточке, а на одной из стен висела коллекция декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками.
— Какие мерзкие, — с отвращением прошептала Гермиона.
— Согласен, — тихо согласился с ней Гарри.
— Кхе-кхе, — привлек их внимание мерзкий кашель. За столом сидела профессор Амбридж, и, судя по ее выражению лица, прекрасно слышала каждое слово Гарри и Гермионы.

— Добрый вечер, — хором произнесли друзья.
— Добрый вечер, — сладко поздоровалась Амбридж. — Проходите, садитесь, — она указала на два кресла возле круглого столика, на котором уже лежали два пергамента и два черных пера.
— Вы оба напишете несколько строк. Надеюсь, это послужит вам уроком, — из ее груди вырвался мерзкий смешок.
Вздохнув, Гарри и Гермиона сели за стол.
— Простите, вы не дали нам чернил, — произнес Гарри.
— Они вам не понадобятся. Вы, мистер Поттер, пишите: Я не должен лгать. А вы, мисс Грейнджер, будете писать: Я психически неуравновешанна.
Гермиона с ненавистью посмотрела на женщину, но та уже отвернулась к окну. Взяв в руки перья, ребята начали выводить слова, продиктованные профессором.
Оба испустили вздох боли. Слова, появившиеся на пергаменте, были написаны чем-то ярко-красным. Те же слова возникли и на тыльной стороне их левых ладоней, будто проведенные скальпелем;, но как только они отвели взгляды от свежих надрезов, как их затянуло гладкой кожей — осталась лишь небольшая краснота.
— Стерва, — сквозь зубы прошипела Гермиона.
Гарри лишь молча кивнул.
***
Часы бежали, а экзекуция все не заканчивалась. Гермиона чуть не теряла сознание, Гарри тяжело дышал, подавляя ругательства.
Каждая минута приближала отбой. Надежда на встречу с Драко угасала. И чем меньше была надежда, тем глубже были порезы и тем сильнее была боль.
Наконец, за пять минут до отбоя Амбридж произнесла:
— На сегодня хватит.
Гарри и Гермиона испустила вздох облегчения. Быстро собравшись, они направились к выходу, но голос Амбридж их остановил.
— Мисс Грейнджер, задержитесь.
Ободряюще улыбнувшись подруге, Гарри покинул кабинет, а Гермиона, сдержав ругательство, повернулась к женщине.
— Да, профессор.
Сил спорить и ссориться у нее уже не осталось, и девушка надеялась, что серьезного разговора не будет.
— Присядьте. — Гермиона повиновалась. Амбридж внимательно посмотрела на нее и спросила, — кто ваши родители?
— Обычные маглы, — спокойно ответила Гермиона, но внутри все сжалось от тревоги.
— Нам о них ничего не известно…
— Я живу на попечении дальнего родственника, — перебила его Гермиона. — Он прикован к постели, за ним присматривает сиделка. На данный момент я стерла им память.
— Зачем?
— Они слишком много знают, — спокойно ответила Гермиона, воздвигая вокруг сознания барьер.
— А где вы собираетесь жить, позвольте поинтересоваться? — спросила Амбридж, внимательно глядя на девушку.
— У семьи Уизли. Они меня уже пригласили, и я приняла их предложение.
— Хорошо. Пока вы свободны. Спокойной ночи.
Гермиона молча вышла из кабинета. Она чувствовала себя разбитой: руки ужасно болели, голова кружилась от боли и голода. Пройдя какое-то расстояние, она оперлась спиной о стену и сползла на пол. Боль поглотила ее, и темный коридор расплылся перед глазами и исчез.

Глава 8

Очнулась Гермиона в Больничном крыле. Рядом с ней стояла мадам Помфри и перевязывала ладонь.
— Ох, мисс Грейнджер, — произнесла она, заметив, что девушка пришла в себя, — наконец, вы очнулись.
— Как я здесь оказалась? — хрипло спросила Гермиона.
— Вас принес профессор Снейп, — ответила Мадам Помфри, завязывая бинт. — А сейчас, будьте добры, расскажите, откуда у вас эти порезы.
— Наказание Амбридж, черные перья, пишущие кровью, — глухо ответила Гермиона.
«Только не отец! — думала она, — он же убьет Амбридж! Нельзя этого допустить! Надо сходить к Дамблдору!»
— Мадам Помфри, вы можете меня отпустить? Пожалуйста! Со мной все хорошо! — умоляюще произнесла Гермиона.
— Мисс Грейнджер, вы очень слабы. Если вы продолжите голодовку, у вас начнется анорексия! — строго произнесла мадам Помфри. — Вы останетесь здесь на ночь. К тому же, порезы могут воспалиться.
— Но…
— Никаких возражений, — отрезала мадам Помфри.
Гермиона тяжело вздохнула. С тоской она смотрела в потолок, пытаясь не разрыдаться от боли и отчаянья; она хотела узнать, что подумал отец, увидев ее в коридоре без сознания с кровавой надписью на руке. Она не могла представить, во что выльется гнев отца. Она знала, что отец до безумия любит ее и никому не даст в обиду, особенно старой министерской жабе.
Гермиона и не заметила как уснула. Ей снилось, что она бежит по выжженному полю, вдалеке виднеется горящий замок, с разрушенными стенами и башнями. Небо в красном зареве; то тут, то там лежат тела. Дети, женщины, мужчины — они все мертвы; их тела изувечены, неподвижные глаза смотрят в небо, которое они уже не увидят. Но девушка, не останавливаясь, продолжает бежать к хижине.
Тревога сжимает ее сердце, от бега в боку колет, а горло пересохло. Из глаз текут слезы, оставляя разводы на лице, испачканном сажей, кровью и землей.
Наконец, она добирается до хижины. Дверь сорвана с петель, окна все выбиты. Медленно, опираясь на стены, Гермиона заходит внутрь. Мертвенная тишина заполнила собой весь дом. Пройдя в последнюю комнату, Гермиона то ли всхлипывает, то ли хрипло выдыхает и проваливается к стене.
Боль. Она вечна и бесконечна. Каждая излучины души пронзены болью.
Не в силах поверить, Гермиона смотрит на отца. На его шее огромная рваная рана. Он мертв.
***
Гермиона резко раскрыла глаза. Тяжело дыша, она пыталась прогнать из головы ужасный сон. Все было слишком реально. Похоже, Темный лорд решил помучать ее более изощренным способом.
Тут тихие голоса привлекли ее внимание; Гермиона закрыла глаза и притворилась, что спит. Кто-то остановился возле ее кровати.
— Послушайте, — это был отец, — вы должны что-нибудь предпринять. Вы не видели, что она сделала с моей дочкой.
— Поверь, Северус, — вторым человеком, на удивление, оказался Дамблдор, — я прекрасно знаю перья, которые пишут кровью того, кто ими пользуется. Не волнуйся, мадам Помфри прекрасный целитель.
— Вы же понимаете, что одним наказанием моя дочь не отделается. И вы не хуже меня знаете причину.
— Да, знаю, — спокойно ответил директор.
— Я говорил, что ничего хорошего не выйдет, если вы позволите им участвовать в Турнире! Но вам же было нужно, чтобы Темный лорд вернулся. Только я не могу понять — зачем?
— Чтобы Гарри победил его окончательно, когда придет время.
— При чем здесь моя дочь? — устало спросил Снейп.
— Гарри слаб и, к тому же, не очень и умен. Он не справится без умной подруги. Тем более мы прекрасно знаем, ЧТО должна сделать ваша дочь для победы…
— Вы не посмеете! — с угрозой произнес профессор. — Я не позволю сделать из моей дочери шпиона! Она не вынесет этого!
— Это не обсуждается! — резко произнес Дамблдор. — В следующем учебном году твоя дочь станет шпионом Ордена и вступит в ряды Пожирателей.
Гермиона прикусила губу, чтобы не закричать. Что это все значит? Ее жизнью распоряжаются так, словно она пешка на шахматной доске. Сразу вспомнилась «игра» в шахматы на первом курсе. Тогда Рон управлял ею и Гарри, но делал это так, чтобы они были в безопасности. Сейчас же представилась такая картина: Дамблдор на коне управляет ею, Гарри и другими, посылая их на верную смерть. А черные фигуры в балахонах и масках играючи убирают одну за другой «белые» фигуры.
Как же трудно осознавать, что человек, который всегда казался самым добрым и честным, готовым их защитить, оказывается жестоким манипулятором.
А отец? Выходит, он знал с самого начала, что Дамблдор собирается ее использовать! И зачем, спрашивается, он раскрыл директору правду? И почему он не предупредил ее об опасности, исходящей от директора, не говоря уж о том, что он позволил отправить ее на турнир! Гермиона чувствовала себя преданной.
***
Рано утром Гермиона вернулась к себе в спальню. Ее соседки, Лаванда и Парвати, с облегчением вздохнули и бросились к ней. Они волновались за Гермиону, чем безумно удивили ту. Гермиона и не ожидала, что эти девушки, в головах которых были только сплетни и наряды, так к ней относятся.
Лаванда и Парвати завалили ее вопросами:
— Где ты была?
— Что Амбридж тебе сделала?
— Почему ты не ночевала в спальне?
Ответив, хоть и не охотно, на вопросы, Гермиона переоделась и умылась. Взглянув в зеркало в ванной, она невольно нахмурилась: глаза покраснели от слез, под глазами синяки, щеки впали.
«Все, пора приводить себя в порядок. Нормально есть и спать, — подумала Гермиона, —, а то я скоро стану призраком»
Об отце она старалась не думать. Неприятная, но не лишенная смысла, мысль, что отец предал ее и позволяет Дамблдору использовать ее в своих целях, не давала покоя девушке. Но Гермиона любила отца и по-детски наивно верила, что тот не способен на такое.
Чтобы отвлечься от печальных мыслей, Гермиона переключила внимание на сегодняшнее свидание с Малфоем. Губы сами расплылись в счастливой улыбке.
***
Гарри и Рон уже ждали ее у выхода из гостиной. От внимательного взгляда Гермионы не скрылось, что правая рука Гарри сильно опухла и покраснела, а надпись ясно читается. Гарри натянул рукав свитера как можно ниже, надеясь, что подруга не успела ничего заметить.
— Гарри, сходи к мадам Помфри, — произнесла Гермиона, — у тебя может начаться заражение.
— Гермиона, где ты была? — спросил Рон вместо приветствия.
— В смысле? — очень умело изобразила непонимание Гермиона.
— Ты вернулась только под утро. Мы с Гарри до пяти тебя прождали. Тебя Амбридж задержала? — спросил Рон, глядя в глаза подруге.
Гермиона закусила губу. Ей не хотелось признаваться, что она потеряла сознание; в конце концов, она была гордой и с трудом признавала свою слабость. К тому же, ей не хотелось лишний раз волновать друзей.
— Я зашла в Больничное крыло, и мадам Помфри решила, что мне лучше остаться на ночь на случай, если порезы воспалятся. А полчаса назад я вернулась сюда, чтобы собраться. И, — взглянув на часы, Гермиона сказала, — нам пора на завтрак.
В Большом зале было как всегда шумно. Новость о том, что лучшая ученица школы нагрубила профессору повергла всех в шок и стала главной темой разговоров учеников. Гермиона с неудовольствием отметила, что многие продолжают на нее коситься, как на сумасшедшую. Хотя, после того, что она вчера устроила на уроке, она уже сама начала сомневаться в своем психическом здоровье. А возможно это так порезы действуют. Как там сказала вчера Амбридж после двух часов наказания: «Пишите ровно столько, сколько надо. Пока смысл не впечатается». Мило звучит.
Сев за стол, Гермиона бросила взгляд на отца, но, как только встретилась с его взглядом, быстро отвела глаза, поджав губы. Как бы Гермиона не любила его, она все равно обижалась на него.
Не успела Гермиона съесть тост, как перед ней опустилась ее сова. Гермиона погладила птицу по мягким перьям и слегка улыбнулась, вспоминая, как она впервые увидела сову. К лапке совы был привязан конверт. Гермиона отвязала письмо и сова улетела, не дожидаясь ответа, который, похоже, был и не нужен. Развернув письмо, девушка прочитала.
«Гермиона!
Надеюсь, у тебя все нормально. Вчера ты выглядела очень плохо.
По поводу Амбридж: держись от нее подальше. Она правая рука Фаджа. К тому же, она очень тобой интересуется. Пыталась откопать информацию о твоих родителях. К счастью, директор вовремя ее остановил.
Надеюсь, ты больше не будешь доводить Амбридж. Порезы на руке — кошмар! Если бы я мог — сейчас бы министр оплакивал бы Долорес Джейн Амбридж.
Может, сможешь сегодня зайти в 20:00 ко мне в кабинет?
Удачи!»
Гермиона прочитала письмо дважды. Как всегда, сухо и кратко. Отец редко показывал свои чувства, а на бумаге и вовсе старался их не раскрывать.
Но просьба о встречи поставила ее в тупик. Ей безумно хотелось встретиться с Малфоем, но поговорить с отцом тоже не мешало бы. Но Гермиона в первую очередь была девушкой, к тому же по уши влюбленной. Поэтому чаша весов склонилась в пользу свидания с Малфоем. Посмотрев на отца, она слегка покачала головой.
Затем быстро спрятала письмо в сумку и ушла, так и не доев тост.
***
День тянулся медленно. В первые Гермиона чуть ли не засыпала от скуки на уроках. Двойная история магии: как всегда профессор Бинс читал нудно и монотонно. Затем Уход за магическими животными и травология.
Весь день Гермиона избегала друзей, а точнее Рона. Гарри принял ее любовь к Малфою, но зная вспыльчивый характер Рона, Гермиона была уверена, что тот обязательно закатил скандал или подерется с Малфоем. Но казалось, что Рон даже не замечает поведения Гермионы. Он вовсю пытался привлечь внимание Лаванды, которая строила ему глазки. Что ж, так было даже легче.
Наконец, часы пробили восемь. Гермиона, накинув мантию, быстро шла к коридору на восьмом этаже. К ее удивлению, там было пусто. Постояв минут пять, Гермиона решила, что это просто розыгрыш, как из ниоткуда в стене появилась дверь.
Гермиона слышала, что в замке существует комната, способная принимать любой вид. Пару раз глубоко вдохнув, Гермиона толкнула дверь и вошла в комнату.
Это оказалась светлая гостиная. На полу пушистый белый ковер, посередине кофейный столик, два больших уютных кресла и камин, возле которого стоял Малфой. Он повернулся к ней лицом и с ухмылкой произнес:
— Привет, дочь Пожирателя, я уж думал, что ты не придешь.
— Не называй меня так, — произнесла Гермиона, подходя к парню.
— А как мне тебя называть? — спросил Малфой. — По именам нам еще рано друг друга называть, может, дочь зельевара? — он насмешливо взглянул на девушку, которая с каждой секундой все больше злилась.
— Издеваешься? — приподняв бровь, спросила Гермиона. — Можно просто по фамилии.
— Хорошо, Снейп, — согласился Малфой.
— Так, все, — воскликнула девушка и повернулась к двери, — ты меня довел.
— Ладно, прости, — парень схватил ее за руку, — Грейнджер.
Гермиона сдалась и позволила парню усадить себя в одно из кресел. В другое сел Малфой.
— И так, — произнесла Гермиона, внимательно глядя на парня, — о чем ты хотел поговорить?
— Что нам делать? — спросил серьезно Малфой.
— В смысле? — Гермиона недоуменно посмотрела на собеседника.
— Я, кажется, влюбился в тебя. А я нравлюсь тебе, что, в общем-то неудивительно, ведь я просто красавец! — Малфой улыбнулся, со смехом глядя на Гермиону.
— А еще очень скромный, — закатив глаза, добавила девушка.
— Это точно! — подтвердил Малфой.
Гермиона улыбнулась. Ей было хорошо просто общаться с Малфоем, без притворных оскорблений.
— Да, как ты? — вдруг спросил Малфой. — Ты руку поранила? — он кивком указал на забинтованную руку.
— Да так, ерунда, — смутившись, ответила Гермиона. — Со мной все прекрасно!
— Это хорошо, — довольно произнес Малфой. — Так что нам делать? Я — сын Пожирателя и будущий Пожиратель. Ты — подруга Гарри Поттера, дочь Пожирателя, а на твоей руке уже есть метка. Конечно, на первое мой отец глаза сможет закрыть, только вот… — он запнулся.
— Только вот я грязнокровка, — продолжила за него Гермиона. Ей стало страшно. Вдруг он сейчас скажет, что они не могут быть вместе и даже общаться.
— Не говори так, — резко произнес Малфой, — хорошо? Я боюсь, что могу навредить тебе. Если мы начнем встречаться, то ты будешь в опасности.
— Плевать, — перебила его Гермиона, — мне все равно. Мы справимся. Только если ты сам этого захочешь.
— Конечно, я хочу! — воскликнул Малфой.
Гермиона счастливо улыбнулась. Больше этим вечером они к этой теме не возвращались. Они говорили о музыке, книгах, увлечениях. Глядя на них, можно было увидеть обычных подростков, которые только-только начинают отношения.
За полчаса до отбоя Малфой проводил Гермиону к гостиной Гриффиндора.
— Спокойной ночи, — произнес он.
— Спокойной ночи, — эхом отозвалась Гермиона.
Минуту они стояли молча, глядя в глаза друг другу. Затем Малфой медленно наклонился к ней, намереваясь поцеловать ее. Когда между их губами остались несколько миллиметров, Гермиона тихо прошептала:
— Прости, слишком рано.
Быстро поцеловала парня в щеку и скрылась в проеме. А Малфой быстро пошел к себе в гостиную. Сердце парня билось, словно птица в клетке. Впервые Слизеренский принц ощущал такие чувства к девушке. Наверное поэтому он не заметил, как кто-то наблюдал за ним из-за угла.

Глава 9

Впервые за последнее время Гермионе снился сон без пыток и убийств.
Она лежала на лугу; яркое солнце ослепляло глаза и приятно грело. Весело засмеявшись, Гермиона поднялась на ноги и побежала; босые ноги касались мягкой травы; все тело девушки было наполнено легкостью.
Закрыв глаза, Гермиона закричала:
- Как же хорошо!
- Да, ты права, - раздался голос рядом с ней.
Открыв глаза, она увидела парня в белых одеждах. Длинные волосы были собраны в высокий хвост, левое ухо было проколото. Длинная сережка в виде когтистой лапой тускло сияла на солнце. Гермиона с трудом узнала в нем одного из своих друзей-байкеров. Его звали Сид.
- Сид? - удивленно произнесла девушка.
- Привет, Гермиона, - улыбнулся Сид.
- Что ты здесь делаешь? И почему ты в белом, ты же ненавидишь этот цвет...
- Я умер, - просто ответил парень, - и теперь я Ангел, - с усмешкой добавил он.
- Нет, этого не может быть, - тихо произнесла Гермиона, оседая на землю. К горлу подкатил комок.
Сид опустился рядом на землю рядом с ней и приобнял за плечи.
- Не плачь, - тихо сказал он, - не надо.
- Почему? - Гермиона посмотрела на него с отчаяньем, - почему ты умер?
- Полгода назад у меня обнаружили рак. Врачи сказали, что мне ничего не поможет.
- Почему ты нам не сказал? Или все знали, кроме меня?
- Знал Сэм, - виновато ответил Сид, - больше никто.
Минут десять они сидели молча. Наконец, судорожно вздохнув, Гермиона произнесла:
- Ты жив, тебя здесь нет.
- Почему же?
- Это невозможно, - резко произнесла девушка.
Сид засмеялся.
- И этот человек учится в школе чародейства и волшебства, - сквозь смех произнес он, - кто-кто, а ты лучше всех знаешь, что нет ничего невозможного.
Девушка закусила губу. Верить, что близкий друг погиб она не хотела.
- Гермиона, - серьезно сказал Сид, - грядет война. Скоро тебе предстоит выбор между тем, что нужно, и тем, что желанно. Пообещай мне, что сделаешь правильный выбор!
- Какой же выбор правильный? - удивленно спросила девушка.
- Это ты должна решить сама. А теперь, прощай, Гермиона.
Сид печально улыбнулся и начал таять.
- Сид! - прокричала Гермиона, вскакивая с земли, - не уходи!
Левую руку пронзила боль, вырвавшая ее из сна.
Гермиона проснулась в холодном поту, тяжело дыша. Метка жутко болела, и Гермиона, взяв баночку с мазью, отправилась в душ.
Около двадцати минут она стояла под ледяным душем; холодные струи обжигали тело, заставляя покрываться кожу мурашками.
Тоска сжимала сердце девушки. Сид был для нее самым близким другом из компании байкеров, с которыми она познакомилась перед четвертым курсом. Как-то она поздно возвращалась домой с прогулки. В одном из переулков к ней пристали двое парней лет двадцати. Гермиона была безоружна: палочка лежала дома в тумбочке, а кинжал, который ей подарил отец на тринадцатый день рождения лежал в другой сумке. Один из парней схватил ее за руки и заломил их за спину, а второй начал рыться в ее сумке. И в этот момент в паре сантиметрах от них остановился байк.
- Эй, может, отпустите девушку? - прокричал байкер.
- Не лезь, - в ответ огрызнулся один из парней, - а то и тебе не поздоровится.
- Неужели? - с усмешкой произнес байкер.
Через пару мгновений к ним подъехали еще трое парней. Напавшие, чертыхаясь, отпустили Гермиону и бросились прочь.
- Ты как? - спросил один из парней, помогая Гермионе подняться.
- Нормально, - потирая запястье, ответила Гермиона, - спасибо.
- Не за что, - парень снял шлем и протянул руку, - я Сэм.
- Я Гермиона, - в ответ пожала его руку девушка.
- Я Сид, - произнес парень, который первый подъехал к ней на защиту, - а это Симон и Саймон, - кивнул он в сторону двух других байкеров, - они близнецы.
Так они и познакомились. Сид был главным в их компании; именно он научил Гермиону ездить на байке.
А теперь его нет.
- Как печально, - раздался голос Темного лорда, пробившего ее защиту, - это первое предупреждение. Не захочешь вступить в мою армию - потеряешь еще одного друга.
- Заткнись, - прошипела девушка и закрыла сознание.
***
Вернувшись в спальню, она обнаружила письмо от отца.
Развернув пергамент, она прочла следующее:
"Очень жаль, что ты предпочла свидание с Малфоем встречи со мной.
Я не обижаюсь, но хочу предупредить: Малфой - будущий Пожиратель, у него нет другого выхода.
И у меня нет зелья, которое залечивает боль разбитого сердца.
Удачи!
С любовью, отец!"
Гермиона села на кровать. Как бы ей понадобилось сейчас такое зелье! Чтобы не чувствовать боли от потери друга, забыться.
На автомате она надела школьную форму и собрала учебники. Спустившись в гостиную, она увидела Гарри и Рона, которые что-то весело обсуждали. Натянув на лицо улыбку, она подошла к друзьям:
- Привет!
- О, Гермиона, - поздоровался Рон, - привет! Мы уже заждались тебя.
- Простите, потеряла один учебник, - через силу улыбнулась девушка.
Гарри молча смотрел на подругу. Вчера, когда он случайно увидел ее с Малфоем, она казалось счастливой, но сейчас она была похожа на человека, который пережил огромную потерю.
- Все в порядке? - тихо прошептал он подруге на ухо, обнимая ее.
- Да, - ответила шепотом девушка, - просто кошмары замучали.
Дождавшись Джинни, они отправились на завтрак. По дороге они столкнулись с Малфоем и его компанией. Но к большому удивлению как гриффиндорцев, так и слизеренцев никакой стычки не произошло. Малфой пытался поймать взгляд Гермионы, но та быстро прошла мимо него.
Пришли они как раз к прилёту сов с почтой. Гермиона с удивлением взяла в руки конверт, адресованный ей. Обратного адреса не было, зато на конверте был символ: морда воющего волка. Такая же татуировка была у каждого парня из компании Сида. Дрожащими руками девушка достала письмо.
"Дорогая Гермиона!
С прискорбием сообщаем тебе, что Сид погиб. Говорят, что от рака, но врачи считают, что дело в другом. Он просто умер. Не знаем, может, это как-то связано с твоим миром...
В общем, дату похорон сообщим позже.
Держись! Мы с тобой...
Сэм, Саймон и Симон"
Гермиона закрыла глаза. В ушах зазвенело, скамейка, на которой она сидела, начала уходить куда-то вниз.
- Гермиона, все хорошо? - встревоженно спросил Рон, глядя на побледневшую подругу.
- Нормально все, - открыв глаза, ответила Гермиона.
Надежды, что ее сон окажется просто сном, рухнули. На плечи словно накинули что-то тяжелое, а горло сдавили крепкими руками, заставляя задыхаться.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, она подняла голову и встретилась с вопросительным взглядом отца.
***
Смерть друга подкосила Гермиону. Она еще больше замкнулась в себе, перестала разговаривать и даже не пререкалась с Амбридж. Иногда она встречалась с Малфоем в Выручай-комнате. Там они сидели на диване: Малфой крепко обнимал девушку, которая горько и долго плакала. Иногда она тихо проскальзывала в комнаты отца: залезала с ногами на свой любимый диван и часами смотрела на пляшущее пламя в камине. Отец не задавал ей вопросов, ничего не говорил, но каждый на крепко обнимал, что было намного лучше слов.
Гарри и Рон с отчаяньем смотрели, как тает их подруга, словно свечка. Ничто не могло заставить Гермиону выкарабкаться из этого состояния. Оставалась одна надежда на день рождения девушки. Возможно, праздник сможет отвлечь ее.
***
(19 сентября)
Начался день рождения Гермионы с того, что в комнату вбежала Джинни Уизли с радостным криком:
- С днем рождения!
Гермиона улыбнулась, хоть немного и вымученно. Следующие полчаса Джинни суетилась вокруг подруги, подбирая ей более праздничную форму, укладывая волосы и нанося макияж. Гермиона, прекрасно знавшая характер подруги, решила не спорить.
Гермионе все еще было больно. Она тосковала по другу, но решила, что в свой день рождения попробует быть счастливой.
Когда она с Джинни спустилась в гостиную, Гарри и Рон остолбенели при виде улыбающейся подруги. Другие же гриффиндорцы начали поздравлять девушку, кто-то дарил книги. Наконец, Гермиона пробилась к друзьям. Гарри и Рон крепко обняли подругу.
- С днем рождения! - произнес Рон.
- Вот, это от нас подарок, - произнес Гарри, протягивая небольшой сверток, - надеемся, тебе понравится.
- Спасибо, - со счастливой улыбкой произнесла Гермиона.
Аккуратно развернув бумагу, она увидела небольшую коробочку. Открыв ее, она ахнула от изумления. В коробочке лежал медальон: овальной формы, на лицевой стороне морда волка. Открыв медальон, девушка увидела фотографию: она, Гарри и Рон на фоне Хогвартса. Это фото были сделано после Турнира.
- Спасибо вам, - произнесла Гермиона, крепко обнимая друзей.
***
За завтраком Гермиона получила еще один подарок. Сверток был настолько большим, что его принесли три совы. Это оказалась деревянная шкатулка с резьбой. Решив, что это подарок отца, Гермиона быстро раскрыла шкатулку. Через мгновение шкатулка грохнулась на стол, а Гермиона прижала руки к лицу, будто ее тошнило, и сильно побледнела.
Гарри, сидящий рядом с ней, тоже побледнел. В шкатулке лежало сердце. А на внутренней стороне крышки была прибита записка: "Подарочек от мамы. P.S. Кто же следующий?..

Глава 10

Гермиона в ужасе смотрела на шкатулку; отвращение и шок парализовали тело, не позволяя поскорее захлопнуть проклятую шкатулку. А вот Гарри легко справился с шоком и, быстро закрыв шкатулку, спрятал ее к себе в сумку.
— Надо отнести это Дамблдору.
Гермиона никак не отреагировала. Она продолжала смотреть на то место, где всего несколько секунд назад стояла шкатулка с сердцем ее матери.
Гермиона плохо знала мать. Видела она ее всего лишь раз, и та встреча напугала девочку. Из воспоминаний отца трудно было судить о ней: девушка не знала ни любимых цветов матери, ни любимой музыки — абсолютно ничего! Гермиона никогда не думала о матери и была уверена, что если та умрет, это смерть не причинит ей какой-либо боли. Но Гермиона ошиблась. Ей было больно. Так больно, что казалось, что внутри все лопнет. Хотелось забиться в самый дальний и темный угол и спрятаться ото всех, чтобы никто и никогда больше не говорил с ней.
— Гермиона, — Гарри прикоснулся к ее плечу, — пойдем.
Девушка не двигалась, и Гарри, обняв ее за плечи, поднял на ноги и повел прочь из Большого зала, под любопытные взгляды учеников. По школе уже давно поползли слухи, что между Гарри и Гермионой что-то есть, что, разумеется, было неправдой. Гарри начал встречаться с Джинни и был счастлив, а Гермиону он считал сестрой. Странное чувство, которое он испытывал к подруге летом, оказалось просто братской любовью.
Гарри вел Гермиону к кабинету директора, обняв за плечи, на давая подруге упасть. Гермионе казалось, что все плывет перед глазами, а все звуки исчезли из мира, и только стук крови громко звучит в ушах.
Метку жгло, а голова раскалывалась: Темный лорд пытался пробиться в ее сознание.
— Гермиона, — тихо произнес Гарри, — держись. Может, это сердце не твоей матери…
— Ее, — убитым голосом перебила его девушка, — Он предупреждал меня, что будет убивать всех, кто мне дорог и кому дорога я.
Гарри промолчал. Ему было трудно видеть подругу в таком состоянии. Гарри уже почти забыл, как сверкают Гермионы глаза, когда она смеется; он уже привык к вечной бледности лица и синякам под потухшими глазами, к тому, что Гермиона почти не ест и не говорит.
Когда они дошли до кабинета Дамблдора, директор уже был там. Прошептав пароль, который ему дал Дамблдор, Гарри с Гермионой зашел в кабинет.
Дамблдор сидел за своим столом, а возле окна стоял профессор Снейп.
— Нет, не надо, — прошептала Гермиона, заметив отца, — давай в другой раз…
— Гарри, Гермиона, — улыбнувшись, поприветствовал их директор, — какими судьбами?
— Гермионе пришла посылка, — начал Гарри, доставая шкатулку.
Дамблдор внимательно осматривал шкатулку, в то время, как Гермиона в упор посмотрела на отца и глухо произнесла.
— Он убил ее. Он убил Джин.
Отец даже не вздрогнул, но Гермионе, хорошо знавшей отца, было понятно, что новость ужаснула его.
— Интересно, — пробормотал Дамблдор, рассматривая сердце.
— Что интересно? — резко спросила Гермиона, повернувшись к директору. — Что мою мать убили?
— Гермиона! — произнес отец, пытаясь остановить гневную речь дочери.
— Что «Гермиона»? — воскликнула девушка, — будто я не знаю, что для вас, директор, человеческая жизнь — ничто!
— Интересная теория, — задумчиво произнес Дамблдор, — но, тем не менее, вы пришли именно ко мне со своей проблемой.
Гермиона закусила губу. Дамблдор был прав: она пришла именно к нему. К одному из самых опасных людей в Хогвартсе: ни к Макгонагалл, которая питала слабость к лучшей ученице, ни к отцу, которому безоговорочно доверяла. Хотя, привел ее Гарри, но она же не сопротивлялась.
— Итак, перейдем к вашей проблеме, — произнес Дамблдор, — Волан-де-Морт прислал вам сердце вашей матери, прикрепив записку, значение которой ясно до конца только вам, мисс Грейнджер. Далее, насколько я осведомлён, у вас имеется метка, а Темный лорд не раз влезал вам в голову. Я прав?
— Да, сэр, — тихо ответила девушка. Краем глаза она заметила, как напрягся отец.
— И, насколько я понимаю, Темный лорд хочет, чтобы вы стали Пожирательницей?
— Да, — еле слышно ответила Гермиона.
— Что ж, — Дамблдор задумался. Через несколько минут он сказал, — тогда сделаем так: вы согласитесь и будете работать шпионом.
— Нет! — громко произнес Снейп.
— Что? — одновременно с ним спросил Гарри.
Гермиона печально взглянула на отца. Тот слегка покачал головой, показывая, что против этой затеи.
— Прости, — одними губами произнесла девушка. Затем, повернувшись к директору, громко ответила, — я согласна!
Все, пути назад нет. Она приняла решение и не собирается отступать.
— Я так и думал, — довольно ответил Дамблдор. Улыбнувшись, он обратился к Гарри, — Гарри, будь добр, приведи Драко Малфоя, но в кабинет не заходите.
— Да, сэр, — Гарри быстро вышел из кабинета, подальше от директора, который так легко отправляет Гермиону на верную гибель, от Снейпа, который равнодушно смотрит на дочь, от подруги, которая сделала неправильный выбор.
Когда за Гарри захлопнулась дверь, в кабинете наступила угнетающая тишина. Гермиона старалась не смотреть отца, лишь бы не видеть укоряющий, полный боли и отчаянья, взгляд отца.
— Замечательно, — воскликнул директор, нарушая тишину, — теперь вы будете вместе работать шпионами. Северус, ты должен как можно быстрее научить свою дочь выдавать ложные воспоминания, иначе Темный лорд узнает, что Гермиона шпион. А этого ни ты, ни я не хотим, — Дамблдор говорил спокойно и плавно, так, словно девушки не было в кабинете.
Гермиона поразилась: как можно так спокойно говорить о таких вещах? Неужели для директора важней победа, а человеческие жизни всего лишь средство достичь ее? Девушка не могла поверить, что человек, который всегда им помогал, выделял их факультет среди прочих, который так и лучился добротой, способен быть таким хладнокровным.
— Сейчас вы встретитесь внизу с Малфоем и скажете ему, чтобы он отвел Гермиону к Темному лорду; насколько я знаю, Волан-де-Морт сейчас в поместье Малфоев. Пусть они воспользуются твоим камином, Северус. Все понятно?
— Да, — сухо ответил Снейп, — пойдем, — обратился он к дочери.
Гермиона вышла вслед за отцом. Страх сжал ее сердце; Гермиона уже пожалела, что согласилась. Ей было страшно идти к Темному лорду, говорить с ним; она боялась боли, которую точно будет испытывать при каждой встречи с Темным лордом.
Малфой и Гарри уже стояли возле кабинета; оба заметно нервничали. Малфой быстрым взглядом оглядел Гермиону: от его внимания не укрылась реакция девушки на посылку и ее состояние, в котором Поттер вывел ее из зала. Парень попытался поймать взгляд Гермионы, но та наклонила голову, уставившись в каменный пол. Девушке совсем не хотелось, чтобы кто-то увидел ее слезы.
— Мистер Поттер, — резко произнес Снейп, — отправляйтесь к себе в гостиную, а вы, — обратился он к Гермионе и Малфою, — за мной.
Не взглянув на подругу, Гарри быстро направился прочь от кабинета директора, но Снейп окликнул его:
— Надеюсь, вам не надо говорить, чтобы вы все держали в тайне.
— Разумеется, профессор, — хмуро ответил Гарри и скрылся за углом.
Профессор Снейп молча пошел в сторону своего кабинета, Гермиона и Малфой еле поспевали за ним. Гермиона постаралась незаметно вытереть слезы, но Малфой это заметил:
— Гермиона, что произошло? — с тревогой спросил парень.
— Ничего, — шепотом ответила девушка.
До кабинета Снейпа они не проронили больше ни слова.
Открыв дверь, Снейп впустил их в кабинет.
— Значит так, — произнес профессор, доставая летучий порох, — сейчас, мистер Малфой, вы доставите мою дочь к себе в поместье к Темному лорду.
— Зачем? — Малфой с неверием смотрел на профессора, затем перевел взгляд на Гермиону. Та опять потупила взгляд.
— Она еще один шпион, — сухо бросил профессор.
— Гермиона, что это значит? — Малфой подошел к Гермионе, — зачем?
— Так надо, — тихо ответила Гермиона, впервые за этот день посмотрев ему прямо в глаза. — Он убил мою мать и прислал ее сердце. И продолжит убивать всех, кто мне дорог. Я не могу этого допустить. Тем более, есть человек, который все равно заставил бы меня рано или поздно стать шпионом.
— Ты не представляешь, на что подписалась, — тихо проговорил парень.
— Камин готов, — прервал их профессор Снейп.
Гермиона шагнула в камин, рядом с ней встал Малфой, крепко обняв девушку. Бросив прощальный взгляд на отца, Гермиона исчезла в зелёном пламени.
***
Гермиона и Малфой оказались в огромной гостиной, богато убранной: дорогая мебель, картины в огромных рамах, зеркала, на полу мягкий ковер.
— Гермиона, — парень взял лицо девушки в свои руки, — ответь правду, зачем?
— Я уже сказала, — тихо произнесла Гермиона, — больше мне нечего добавить.
— Ох, Грейнджер, зря ты это затеяла, — с горечью произнес Малфой. Затем громко произнес, — Тинк!
С негромким хлопком перед ними появился эльф.
— Что угодно хозяину? — поклонившись, спросил эльф.
— Где Темный лорд? — сухо спросил Малфой.
— В библиотеке, хозяин, — писклявым голосом ответил эльф.
— Грейнджер, еще не поздно, — повернувшись к девушке, произнес Малфой, — вернись в Хогвартс!
— Нет, — жестко ответила Гермиона, хотя уже была готова сдаться.
— Что же ты творишь? — прошипел Малфой. — Пойдем, я провожу тебя в библиотеку.
И быстрым шагом покинул гостиную. Гермиона бросилась за ним, еле поспевая. Ей было безумно страшно; руки дрожали, колени подгибались. Сейчас самые ужасные кошмары станут реальностью. Девушка надеялась, что библиотека будет далеко, но буквально через три минуты парень остановился возле дверей.
Повернувшись к Гермионе, он произнес:
— Ты уверена?
Еле слышно всхлипнув, девушка кивнула. Тяжело вздохнув, Малфой взял ее руки в свои и произнес:
— Это твой выбор. Только, боюсь, он неправильный. Но ты всегда будешь доя меня самым дорогим человеком на свете.
Он крепко обнял ее и тихо прошептал на ухо:
— Удачи. Я буду ждать тебя здесь.
Гермиона кивнула и, собравшись с духом, отворила дверь и вошла в библиотеку.
Это был рай. Тысячи книг, стоящие на полках и пюпитрах. В воздухе витал запах старого пергамента и кожи, который так любила Гермиона. Идя вглубь библиотеки, она касалась кончиками пальцев книг, словно это могло помочь ей побороть страх.
Наконец, она дошла до середины комнаты. Тут была круглая площадка с диваном, тремя креслами и низким круглым столиком на трех ножках. Возле окна стоял Темный лорд: еще более ужасный, чем на кладбище или во снах.
— А, мисс Снейп, — произнес холодно Волан-де-Морт, — наконец-то, я вас заждался. Как вам подарок на день рождения? Понравился?
Он обернулся к девушке и посмотрел на нее красными глазами; Гермиона отступила, не в силах вымолвить ни слова. Боль тупой иглой засела в сердце.
— Знаешь, ты похожа на мать, — произнес Темный лорд, подходя ближе к Гермионе, — такая же красивая и такая же наглая. Еще никто не смел мне так дерзить, как ты. Но сошлем это на твое психическое расстройство, — Волан-де-Морт криво ухмыльнулся.
Тут Гермиона услышала за своей спиной тихое шипение. Резко развернувшись, она увидела огромную змею, в паре сантиметрах от нее.
— Итак, мисс Снейп, вы пришли ко мне, — произнес лорд, усаживаясь в кресло, — с какой же целью.
— Я согласна стать Пожирательницей смерти, — тихо ответила Гермиона.
— Не слышу, моя дорогая, — холодно произнес лорд. — Повтори громче!
— Я согласна стать Пожирательницей смерти! — громко повторила девушка.
— Замечательно, — ответил лорд, — только надо поработать над твоими манерами. Мы с тобой не так давно начали «общаться», а ты уже успела порядком меня разозлить своей наглостью. За это ты будешь наказана. Круцио!
Гермиона с криком упала на колени. Эта боль ни в какое сравнение не шла с болью из кошмаров. Казалось, что все тело охватило пламя, пожирая каждую клетку, что все кости ломаются и протыкают внутренние органы. Изо рта потекла кровь, перед глазами поплыли круги.
Пытка была бесконечна. Гермиона уже устала от крика; у нее не осталось сил и гордости, и она начала молить о пощаде. Она сломалась.
— Прошу, не надо, — сквозь слезы и кашель, прокричала она, — я поняла свою ошибку!
В тот же миг боль исчезла.
— Ну, что же, — холодно произнес лорд, — на этот раз я прощаю тебя. Можешь возвращаться в школу. Пока я не придумал тебе задание, но будь готова. Поняла?
— Да, — хрипло ответила девушка, с трудом поднимаясь на ноги.
— Не слышу, — с угрозой произнес лорд.
— Да, мой лорд, я все поняла, — склонив голову, произнесла девушка.
— Можешь идти.
Гермиона медленно пошла к выходу, вздрагивая при каждом шаге. Все тело болело, голова кружилась, а во рту стоял отвратительный привкус крови. С трудом выйдя из библиотеки, она увидела Малфоя, который нервно расхаживал перед дверью.
- Гермиона, - подбежал он к девушку и подхватил на руки, когда та начала падать, - что он с тобой сделал?
- Ничего, - хрипло ответила Гермиона, - не волнуйся.
- Как я могу не волноваться, - рассердился парень, - в течение часа я слышу твои крики из-за двери, ты выходишь полуживая и чуть ли не валишься с ног и говоришь "не волнуйся"! Может, тебе плевать на себя, но есть другие люди, которым ты дорога! А теперь говори, что с тобой сделал Темный лорд!
- Ладно, прости, - виновато ответила девушка. - Это был круциатус. Все. По крайней мере, других заклинаний я не слышала.
- Пойдем, тебе нужно отдохнуть, - уже без злости в голосе произнес Малфой. - В поместье сейчас никого нет, кроме нас и Лорда, так что мою чокнутую семейку мы не встретим.
Гермиона слабо улыбнулась. Малфой помог ей дойти до гостиной, где уложил на диван.
- У тебя шикарная библиотека, - произнесла Гермиона, когда немного пришла в себя, - если бы я могла, то провела бы всю жизнь в ней, читая книги.
- Да, библиотека хороша, - протянул Малфой, - но я огорчу тебя, Грейнджер: большинство книг по темной магии.
- Это плохо, - печально ответила девушка.
Когда Гермиона окончательно пришла в чувство, они вернулись в школу. Профессор Снейп уже ждал их. Как только дочь вышла из камина, он внимательно оглядел ее на наличие травм и ран, но Гермиона довольно уверенно держалась на ногах и, похоже, избегала взгляда отца. Тогда профессор попробовал заглянуть в ее сознание, но наткнулся на мощнейшую стену. Про себя он усмехнулся: дочь оказалась очень хорошей ученицей, настолько хорошей, что он не смог пробиться. Но была одна проблема: он не Темный лорд, который был превосходным легиментом. И если Гермиона не научится создавать и выставлять на показ Темному лорду, то он ее убьет, даже не задумываясь.
- Директор распорядился, чтобы вам выделили отдельные комнаты и гостиную, как лучшим ученикам школы. Эта версия для всех, включая министра. Профессор Амбридж поверила, так что с ней проблем не возникнет. Ваши вещи уже перенесли. Пойдемте, я провожу вас, - холодно произнес профессор.
И быстро вышел из кабинета. Ему хотелось обнять дочь и узнать, как она, но что-то останавливало ее. Возможно то, что он сердился на ее безрассудный поступок.
А Гермиона еле сдерживала слезы обиды. Она не могла понять, почему отец даже не поинтересовался как все прошло, ни говоря уж про то, что ему, кажется, было наплевать на нее.
Они быстро шли по пустынным коридорам школы; многие ученики наслаждались прекрасной погодой на улице, а некоторые сидели в библиотеке и гостиных, выполняя домашнюю работу.
Вскоре они пришли в коридор, где неподалеку была ванная старост. Остановившись возле картины, профессор произнес пароль. Тотчас же картина отодвинулась, пропуская их в широкий проход.
Гермиона с трудом сдержала крик боли, когда, оступившись, налетела на стену. Малфой успел подхватить ее, и девушка в ответ благодарно улыбнулась. Оба не заметили, как напрягся профессор, от внимания которого ничего не укрылось.
Пройдя по проходу, они оказались в небольшой гостиной с камином, диваном и большим столом. На противоположной от входа стороне находилась винтовая лестница.
- Там ваши комнаты, - махнув в сторону лестницы, произнес Снейп, - надеюсь, сами разберётесь где чья.
Малфой кивнул и отправился смотреть комнату, а Гермиона задержалась, подойдя к окну.
- Как ты? - внезапно спросил отец. Девушка вздрогнула, а затем тихо ответила:
- Нормально.
Затем, не глядя на отца, чтобы тот не увидел слезы, Гермиона быстро исчезла на лестнице. Взбежав по ступенькам, она оказалась на площадке с тремя дверьми. Одна была открыта, из нее раздавались тихие шаги. Отворив другую дверь, девушка увидела большую ванную. Закрыв дверь, она подошла к третьей. Отворив ее, она зашла в свою новую комнату. В темных тонах, у одной стены большая кровать, с пологом на столбиках, шкаф, высокое кресло и стол. К стенам прибиты полочки для книг, на которые заботливые эльфы аккуратно расставили учебники и книжки Гермионы.
Упав на кровать, Гермиона дала волю слезам. Ей казалось, что она слишком слабая и беспомощная; что быть шпионом - совсем не ее. Ощущение, что все тело в грязи не покидало ее, также как чувство отвращения к себе. Ей было стыдно, безумно стыдно за то, что она сломалась. А ведь она давно пообещала себе, что никогда не будет не перед кем унижаться и пресмыкаться. Но сегодня она поняла, что быть Пожирателем и в то же время не терять достоинство невозможно. Темный лорд слишком силен, а она слишком слаба.
***
Ночью Гермиону мучали кошмары. В конце концов, она решилась спуститься в гостиную и просто посидеть у камина. Но у выхода из комнаты она наткнулась на Малфоя.
- Кошмары? - спросил парень.
- Да, - кивнула девушка, а затем виновато добавила, - прости, что разбудила.
- Ничего страшного. Я сам не мог заснуть. А куда это ты собралась на ночь глядя?
- В гостиную. Все равно заснуть не удастся, - ответила Гермиона.
- Тогда я с тобой, - произнес парень.
Они спустились в гостиную. Огонь в камине почти потух, и Гермиона заклинанием разожгла пламя. Усевшись на пол перед камином, Гермиона положила голову на сиденье кресла, стоящего за ней, и закрыла глаза. Малфой сел рядом с ней.
- Малфой, - нарушила молчание Гермиона, - там, в поместье, ты сказал, что я не думаю о тех, кому дорога. Кого ты имел в виду?
- Твоих друзей, отца, - спустя минуту размышлений ответил парень, - себя.
- Значит, я тебе дорога? - тихо спросила девушка. Сердце учащенно забилось.
- Да, конечно, - немного удивленно произнес Малфой.
- Почему? Ведь мы с тобой встречаемся всего три недели, а до этого ты меня ненавидел, оскорблял...
- Хватит! - вскрикнул Малфой, - Я не понимаю, что ты хочешь услышать? Ты мне дорога, и понял я это в прошлом году, когда тебя этот чертов дракон чуть не спалил! Тогда я на минуту представил, что было бы, если бы ты погибла! И мне стало ужасно тоскливо! Я стал следить за тобой, подкалывать, чтобы поймать твой взгляд, и мне было все равно, что смотрела ты с презрением и неприязнью! На Святочном балу я впервые почувствовал что-то большее! И не из-за твоего прекрасного вида, а из-за глаз! Они у тебя светились счастьем и спокойствием. А еще с тобой танцевал Крам, и я впервые ощутил к нему злость. А летом, когда я увидел тебя без сознания на той дороге, придавленной мотоциклом, я понял, что люблю тебя!
- Что ты сказал? - Гермиона резко раскрыла глаза и в изумление уставилась на парня.
- Я тебя люблю! - сорвался на крик Малфой. - Довольна?
- Нет, - тихо произнесла Гермиона. Лицо парня побледнело, а сам он весь напрягся; через мгновение он поднялся на ноги и направился в сторону лестницы. Гермиона быстро вскочила на ноги, не обратив внимание на боль, и преградила путь парню.
- Я счастлива, - тихо прошептала она, глядя сияющими от счастья глазами на парня.

Глава 11

Гермиона проснулась рано: солнце только-только осветило верхушки деревьев. События ночи быстро промелькнули перед глазами: признание Малфоя, ее ответ, их первый поцелуй. А потом темнота; не выдержав эмоциональной встряски, Гермиона потеряла сознание.
Девушка чувствовала себя отдохнувшей и здоровой; легкая боль во всем теле быстро прошла после прохладного душа. До завтрака оставалось больше часа, и Гермиона решила сходить в отцу; девушка была уверена, что застанет отца в своем личном кабинете за какой-нибудь книгой или проверкой эссе учеников. Ей хотелось поговорить с отцом, извиниться за свой выбор, за то, что причиняет ему боль.
Быстро одевшись, Гермиона тихо выскользнула из гостиной. Как же было хорошо идти по безлюдным коридорам; никаких криков, голосов, смеха, людей.
Шаги гулко отдавались от стен. Чем ближе был кабинет директора, тем реже были ее шаги, и тем чаще были удары сердца.
Вскоре она достигла кабинета. Постояв минут пять, она собралась с духом и, прикоснувшись рукой к гладкой поверхности, произнесла пароль. Дверь тихо отворилась, и Гермиона зашла в кабинет.
С первого своего посещения на первом курсе она полюбила эту комнату: круглой формы; вдоль стен стеллажи с книгами, некоторые их них нельзя было достать и в Запретной секции, камин, в котором всегда весело пылает огонь, огромный стол, стул, пара кресел и диван, на котором всегда сидела или лежала Гермиона, приходя к отцу.
Гермиона не ошиблась: отец действительно не спал, а сидел за столом и что-то читал, похоже, эссе учеников. Изредка он презрительно кривил губы и перечеркивал работу, иногда он с пренебрежением просматривал эссе и ставил отметку. Девушка стояла в тени, незамеченная отцом.
Ей стало страшно. Что она ему скажет? Прости, папочка, что решила стать Пожирателем — так что ли? Гермиона понимала, что ей нет прощения. Она вспомнила, какими глазами смотрел на нее отец, умоляя не соглашаться на предложение Дамблдора; с каким равнодушием он говорил с ней после ее согласия!
Собравшись с духом, она подошла к отцу и тихо позвала:
— Папа…
Отец оторвал взгляд от эссе и посмотрел на дочь. Всю ночь профессор Снейп не мог заснуть. Он волновался за единственную дочь, которую любил больше жизни! Накануне он повел себя безобразно: вместо того, чтобы поддержать дочь, он замкнулся, выставив наружу равнодушие. Хотя, ему безумно хотелось обнять ее, но что-то сдерживало его. Снейп вспомнил, что перед приходом дочери Дамблдор предложил ему чай с какими-то травами. Что, если старый кукловод что-то подлил ему в чай, чтобы он не смог помешать дочери! Догадка поразила Снейпа, и он решил, что отныне ничего в рот не возьмет в кабинете директора.
— Гермиона? — немного удивленно спросил он, — что ты здесь делаешь?
— Пришла поговорить, — тихо ответила девушка, унимая дрожь в голосе, — прости, что согласилась на предложение директора, но иначе я не могу! Темный лорд обещал убить всех до единого, кто мне дорог, а этого я допустить не могу! Я не знаю, зачем я нужна Темному лорду, не понимая, для чего он так рьяно переманивает меня на свою сторону! Но это сейчас не важно! Пожалуйста, прости меня!
— Тебе не за что извиняться, — произнес отец, поднимаясь и крепко обнимая дочку, — ты поступила правильно, но смириться с этим выбором я не смогу. Если с тобой что-нибудь случится, я не переживу. Ты — единственный дорогой мне человек. И я не хочу тебя потерять…
— Ты не потеряешь, — уверенно произнесла Гермиона, прижимаясь к отцу, — обещаю!
— Я люблю тебя, — прошептал отец.
— И я люблю тебя, — тихо ответила Гермиона.
***
До самого завтрака Гермиона просидела у отца. Накануне он не успел подарить ей подарок, и сейчас, получив целую коробку редких книг, девушка сидела на своем диване и читала, изредка поглядывая на отца, который лениво читал эссе первого курса.
— Пап, — окликнула его девушка.
— Что, Гермиона, — не поднимая головы, спросил отец.
— Тебе помочь с проверкой эссе? — спросила девушка, откладывая в сторону книгу о самых редких зельях. Подойдя к столу, она взяла один из свитков и прочитала эссе. Затем фыркнула и спросила:
— Ты принципиально ставишь заниженные оценки всем гриффиндорцам?
— Разумеется, — спокойно произнес отец, — исключение делаю одной надоедливой заучке, которая все время таскает мои книги, а на втором курсе решила сварить Оборотное зелье и стащила из моих запасов замечательную шкуру бумсланга.
— Не понимаю о чем ты, — невинно хлопая глазками, проговорила Гермиона.
— Неужели? — отец с серьезным видом посмотрел на нее, но в его глазах сверкали озорные огоньки.
Ради таких моментов Гермиона была готова пожертвовать всем!
Весело засмеявшись, Гермиона схватила с дивана книгу и, поставив ее на полку, которую отец выделил для ее книг, быстро вышла, на последок произнеся:
— Похоже, меня разоблачили. Пожалуй, мне лучше спрятаться, дабы ваш гнев, о Великий Ужас Подземелий, не обрушился на мою несчастную голову.
Ловко увернувшись от брошенного в нее смятого пергамента, она выскочила за дверь. Счастливо улыбаясь, она пошла в сторону Большого зала на завтрак.
Возле дверей на нее налетели Гарри и Рон.
Крепко обняв девушку, Гарри спросил:
— Куда ты вчера пропала? Мы тебя везде обыскались…
— В смысле, куда пропала, — удивленно спросила девушка, отстраняясь от друга.
— Вчера тебе пришла шкатулка, и я проводил тебя к Дамблдору. А потом все в тумане. Помню только, как уходил от кабинета, а Снейп что-то сказал мне вслед.
— Профессор Снейп, Гарри, — на автомате исправила друга Гермиона, задумчиво глядя куда-то вдаль.
Что заставило Гарри забыть произошедшее в кабинете Дамблдора? Неужели директор наложил на него какое-то заклинание, вроде обливейт? Разумеется, это логично, ведь Гарри услышал слишком много, не предназначенное для его ушей. Учитывая то, что у Гарри проблемы с оклюменцией, Темный лорд легко мог увидеть в его сознании вчерашний разговор, и тогда… Гермиона вздрогнула, представив, в какую форму выльется гнев Темного лорда, который, разумеется, не убьет ее быстро, а будет мучать.
Тут Гермиона заметила, что друзья уже давно смотрят на нее.
— Вы что-то сказали? Простите, задумалась, — быстро проговорила Гермиона.
— Так где ты вчера была весь день? — нетерпеливо спросил Рон.
— Спала, — не моргнув глазом, соврала девушка, — Дамблдор выделил мне отдельную спальню, как лучшей ученице и старосте. Простите, что заставила волноваться.
Ребята зашли в зал; Гарри и Рон чуть отстали.
— Гермиона что-то скрывает, — прошептал Гарри другу, — я вчера смотрел по карте — ее не было несколько часов в школе.
— Кто знает, что скрывает Гермиона, — пожал плечами Рон и сел за стол напротив Гермионы.
Гарри посмотрел на подругу. Всего, что скрывает Гермиона, он не знал, но одно ему было известно точно — на левой руке подруги есть уродливая метка. И вряд ли это приведет к чему-то хорошему.
***
После завтрака пятикурсники отправились на ЗОТИ. Многие уже заранее стонали при мысли о скучном учебнике и длинных текстах, которые они писали по несколько раз.
— Как я терпеть не могу эту жабу, — прошипел Рон, — такое ощущение, что у нас никогда не будет нормальной ЗОТИ.
Гермиона промолчала, хотя могла возразить другу. Ее отец был бы прекрасным преподавателем по ЗОТИ, только вот Дамблдор все время назначает кого-то другого. За все годы учебы не было ни одного нормального преподавателя по этому предмету. Правда, Римус Люпин был довольно хорошим учителем, только по мнению Министерства магии он оказался опасным для учеников.
Наверное, даже Пожиратель смерти в теле мракоборца лучше Амбридж, несмотря на его методы преподавания.
Прозвенел звонок, и ребята уныло зашли в класс. Амбридж уже стояла возле своего стола и противно улыбалась.
— Палочки убрать, — произнесла она мерзким голосом, когда несколько человек положили палочки на парты; просто для того, чтобы позлить Амбридж.
Ученики быстро достали пергаменты и перья и приготовились записывать конспект.
— Доброе утро, ученики, — поприветствовала их Амбридж.
— Доброе утро, профессор Амбридж, — уныло проскандировали ученики.
— Открываем учебник на шестой главе, читаем и конспектируем прочитанный текст три раза, чтобы лучше запомнить. Приступайте!
Гермиона, даже не открыв учебник, подняла руку. Профессор Амбридж сделала вид, что не заметила, и девушка громко произнесла, привлекая внимание всех присутствующих:
— Профессор Амбридж, можно вопрос?
— Да, мисс Грейнджер, — вымученно улыбнувшись, произнесла Амбридж.
— Предположим, что Темного лорда действительно нет, — начала Гермиона. Наступила мертвенная тишина, —, но это вовсе не означает, что не найдется другого темного волшебника, который решит захватить власть. И, позвольте узнать, как тогда мы будем защищаться, если в школе мы проходим только теорию?
Ученики заинтересовано посмотрели на Амбридж. Споры Гермионы и Гарри с профессором стали любимым увлечением пятикурсников на уроках ЗОТИ.
— Мисс Грейнджер, — ядовито улыбнувшись, ответила профессор, — давайте вы зайдёте ко мне часиков в шесть и мы с вами побеседуем.
Гермиона злобно уставилась на профессора. Ну что опять не так? Она же даже предположила, что Темного лорда нет, и описала вполне возможную ситуацию.
— Ты что творишь? — тихо прошипел Гарри.
— Ничего, — пожала плечами Гермиона и начала писать конспект.
Краем глаза она посмотрела на Малфоя, но тот, не поднимая головы, что-то строчил.
Внезапно метку обожгло, и девушка тихо вскрикнула. Кто-то удивленно на нее посмотрел, но Гермиона, не обращая на это внимание, громко спросила:
— Профессор, можно выйти?
— В чем дело, мисс Грейнджер? Вы сделали все задание?
— Нет, — тихо ответила девушка.
— Тогда продолжайте писать конспект, — приторным голосом произнесла Амбридж.
Сжав зубы, Гермиона продолжила выполнять задание. Боль в руке усилилась, а голова начала кружиться: Темный лорд проник в ее сознание.
— Жду тебя сегодня, вечером, — холодно произнес голос в голове.
— Я не могу, — тихо прошептала Гермиона, — у меня отработка.
— Это твои проблемы, — последовал холодный ответ.
Гермиона чуть не заплакала. Через мгновение перед ней опустилась небольшая записка. Развернув ее, она прочитала: «Все хорошо? Ты какая-то бледная… Опять Он? Давай после этого урока встретимся в Выручай-комнате?»
Посмотрев на Малфоя, она кивнула головой. До конца урока Гермиона просто чирикала на пергаменте; думать о чем-либо, кроме сегодняшнего вечера она не могла. Маховика времени у нее не было, а другого способа быть и на отработке, и у Темного лорда она не знала. И Гермиона не знала, что будет хуже: пропустить отработку или проигнорировать вызов Волан-де-Морта.
Наконец прозвенел звонок, и Гермиона, сказав друзьям, что пошла в библиотеку, быстро помчалась на восьмой этаж.
Она прошла три раза по коридору и, когда появилась дверь, быстро зашла в комнату. Через пять минут пришел встревоженный Малфой.
— Грейнджер, что случилось? — с порога спросил он.
— У меня проблемы, — тихо произнесла девушка, подходя к парню и обняла его. Когда крепкие руки парня обняли ее в ответ, она улыбнулась. Ей сразу стало спокойно.
— В чем дело? — тихо спросил Малфой.
— Темный лорд вызвал меня. Он ждет меня вечером, а Амбридж до отбоя точно не отпустит меня.
— И что ты планируешь делать? — серьезно спросил парень.
— Не знаю. Хотя, если ты можешь помочь мне выкрасть маховик из Отдела тайн, то я смогу быть и здесь, и у Темного лорда.
— Ну да, замечательная идея, — с ухмылкой произнес Малфой, —, а потом мы вместе будем жить в шикарном доме посреди моря в обществе дементоров и Пожирателей.
— Нет, такого счастья мне не нужно, — хмуро произнесла Гермиона, — может, получится уговорить Амбридж перенести отработку.
— Удачи, — хмуро ответил Малфой, — эта жаба никогда не пойдет на уступки.
— Можно рискнуть.
— У меня идея получше, — перебил ее Малфой. — Думаю, у твоего отца есть в запасах Оборотное зелье. Ты попросишь его оставить тебя на отработку, а я, выпив зелье с твоим волосом, пойду к Темному лорду…
— Нет! — резко перебила его Гермиона. — К лорду пойду я! Он сразу догадается, что это не я. И тогда нам обоим несдобровать. Вот только что скажет Амбридж…
— Против твоего отца? Не смеши меня! Тебя она попросила прийти для беседы, а к отцу ты пойдешь именно на отработку. Скажем, за то, что неправильно сварила зелье, расправила котел и ушла раньше с урока, громко хлопнув дверью в порыве злости.
— Что? — возмутилась Гермиона, — Я неправильно сварила зелье? Да в этот абсурд никто не поверит! И я против!
— Ладно, успокойся, великая дочь великого зельевара, — насмешливо произнес Малфой.
Гермиона злобно ударила его по плечу.
— Еще раз так назовешь меня — прокляну!
— Ладно, прости, — поднимая руки, ответил Малфой. — Ну, пойдем к твоему отцу, просить помощи.
Гермиона весело рассмеялась.
***
Ни кем не замеченные, они дошли до подземелий. Постучавшись в кабинет, Гермиона и Малфой зашли в кабинет. Профессор Снейп проверял зелья и недовольно посмотрел на пришедших, но, увидев дочурку, улыбнулся и произнес:
— Неужели гриффиндорская заучка пришла с повинной? Хочешь признаться, что это все-таки ты стащила на втором курсе шкуру бумсланга?
— Нет, — еле сдерживая улыбку, ответила Гермиона, — я пришла попросить оставить меня сегодня вечером на отработку за то, что на уроке я вам нагрубила и ушла, громко хлопнув дверью в порыве злости! — повторила она слова Малфоя. Парень ухмыльнулся.
— Так, — профессор Снейп встал из-за стола и подошел к дочери, — ты опять довела Амбридж?
— Нет, что ты! — воскликнула девушка, изображая, что ее жутко оскорбили, — Она пригласила меня на беседу, а один очень злой лорд решил вечером побеседовать со мной. Поэтому, я хотела попросить Оборотное зелье для Малфоя и освобождение от беседы с Амбридж, ну, или перенос на завтрашний вечер.
Профессор устало потер глаза. Что Темному лорду нужно от Гермионы? Она же только вчера была у него? Что, если Темный лорд догадался, что Гермиона шпион. Ни в коем случае нельзя отпускать Гермиону!
— Надеюсь, зелье вам нужно, чтобы Малфой смог тебя подменить у Темного лорда?
Дочь молчала. Профессор Снейп опустился на стул и попытался сдержать злость. Злость на всех и вся, за исключением дочери.
— Гермиона, может, не надо? — тихо произнес Малфой.
— Простите, — прошептала Гермиона. — Но так надо. Я вернусь, обещаю!
— Ладно, делай как знаешь, — с горечью произнес отец.
— Папа, прости, — подходя к отцу и обнимая его, сказала девушка. В ее глазах уже искрились слезы. — Не убьют же меня, в самом деле. Я нужна Темному лорду, ведь я лучшая подруга Гарри. Поэтому Тёмному лорду не выгодно меня убивать. Да и не стал бы он меня так усердно переманивать, только для того, чтобы убить. Худшее, что может быть, — это круциатус, но это я переживу!
— Хорошо, — ответил отец, — будь осторожна. Приходите ко мне к половине шестого. С Амбридж я разберусь сам.
***
Вечером Гермиона и Малфой спустились в подземелье. Профессор Снейп уже подготовил зелье и целый кабинет грязных котлов. Никто не знал, каких трудов ему стоило уговорить Амбридж перенести беседу с Гермионой на завтра, но упоминание, что девушка весь вечер будет драить грязные котлы, заставило ее мерзко рассмеяться и довольно потереть руки. Только чудо в лице профессора Макгонагалл спасло профессора Амбридж от неминуемой смерти.
Взяв зелье, одежду и волос Гермионы, Малфой скрылся в кладовке, а через минуту оттуда вышла вторая Гермиона.
- Ну, что же, - судорожно вдохнув, произнесла Гермиона, - мне пора.
- Береги себя, дочка, - обнимая ее, сказал Снейп.
- Обещаю, - тихо ответила девушка.
Повернувшись к Гермионе-которая-Малфой она улыбнулась и сказала:
- Будь осторожен. Удачи!
С этими словами она скрылась в камине, охваченная зеленым пламенем.
***
Темный лорд ждал ее в гостиной. Он сидел в кресле возле камина, у его ног извивалась змея. Склонив голову, Гермиона произнесла, чувствуя, как страх накатывает огромной волной:
- Мой лорд, вы хотели меня видеть?
- Да, - спокойно ответил Волан-де-Морт, - вчера ты выразила желание стать Пожирательницей. Но для этого ты должна освоить темную магию. Сегодня я хочу, чтобы ты использовала заклятие круциатус на этом ребенке, - он махнул рукой в сторону угла, где, сжавшись от страха, сидел мальчик лет семи.
Гермиона в ужасе уставилась на лорда.
- Но, мой лорд, - начала она, но тот ее перебил:
- Ты хочешь что-то возразить?
- Нет, - обреченно произнесла девушка, ругая себя за трусость.
- Тогда приступай.
Гермиона подошла ближе к ребенку. Он был на удивление красив, с глазами, в которых читалась несвойственная для его возраста мудрость. Он с надеждой смотрел на девушку, думая, что она не причинит ему вреда. Мальчик робко улыбнулся, и девушка чуть не расплакалась. Как же это трудно! Просто направить на него палочку и произнести заклинание.
- Ну же, - нетерпеливо произнес лорд.
Подняв палочку дрожащей рукой, Гермиона произнесла, еле сдерживая слезы:
- Круцио!
Мальчик дёрнулся, но даже не вскрикнул. С изумлением и облегчением Гермиона вздохнула, но Темный лорд произнес:
- Очень слабо. Я ожидал от тебя большего! Пробуй еще!
Гермиона вновь подняла палочку и произнесла заклинание. Зеленый луч ударил в грудь мальчика, но опять же безрезультатно. Так повторялось снова и снова. Наконец, потеряв терпение, Темный лорд произнес:
- Тебе не хватает гнева. Что ж, сейчас я тебе это обеспечу!
И тут Гермиона провалилась в воспоминания лорда.
Она сразу же узнала библиотеку Малфоев. На этот раз здесь было намного светлее и не так пыльно. Идя между стеллажей, Гермиона вышла на площадку. В кресле сидел Темный лорд, а перед ним, весь в крови, стоял на коленях Малфой. Гермиона прижала ко рту ладони, забыв, что ее крик все равно не услышат.
- Ты подвел меня! - холодно говорил Темный лорд. - Тебе было дано простейшее задание, но ты не справился с ним.
- Простите, мой лорд, - хрипло произнес Малфой.
- Не имеет смысла просить прощения, -сказал Темный лорд, - нужно исправлять ошибки. Ты получишь новое задание. Ты должен будешь следить за Гермионой Грейнджер.
- За грязнокровкой? - Малфой в шоке посмотрел на лорда.
- Да, - ледяным голосом ответил лорд, - в ней кроется гораздо больше, чем кажется. Твоя задача втереться к ней в доверие и притвориться, что ты в нее влюблен.
Гермиона пошатнулась и налетела на стеллаж. Ей стало очень тоскливо, будто ее окружили дементоры.
- Она должна полностью тебе доверять. Придумай красивую историю о том, как ты в нее влюбился. Например, увидев какая она смелая, сильная, умная, красивая.
- Последнее утверждение не про нее, - язвительно произнес парень.
Гермиона почувствовала, как все внутри наполняется болью. Она сползает на пол, чувствуя, как разбиваются все ее надежды и мечты. Гермиона смотрела на парня, который так умело изображал любовь к ней, который был готов принять ее обличье и отправиться к Темному лорду. Неужели все было ложью? Хотя, кого она обманывает? Она знала, что так и будет, но остановиться не смогла. Это как наркотик: приносит наслаждение, но стоит лишиться его, как наступает боль.
- Мне все равно, - ответил Темный лорд, - главное - чтобы она поверила. Теперь можешь идти.
Гермиона сидела на полу и горько рыдала, чувствуя невыносимую боль: боль разбитого сердца, от которой не поможет ни одно зелье.

Глава 12

Гермиона вынырнула из воспоминаний лорда. Тяжело дыша, она невидящим взором смотрела на мальчика. Тот был жутко напуган, и еще больше забился в угол, будто это могло спасти его от смерти. Темный лорд подошел к девушке и встал за ее спиной.
— Чувствуешь, — прошептал он, — чувствуешь, как гнев растекается по твоим жилам, словно яд? Чувствуешь желание причинить кому-нибудь боль? Такую же, как ты сейчас ощущаешь в своей груди? Чувствуешь жажду убить?
Гермиона молчала. Она задыхалась от боли; каждый осколок разбитого сердца резал все внутри, оставляя кровавые раны. У нее не было сил расплакаться; Гермиона оставалась холодной и отчужденной, и только побледневшие костяшки пальцев и затуманенный, полный боли, взгляд говорили о ее внутреннем состоянии. Она не ощущала ни злости, ни гнева, ни ненависти.
В какой-то мере она понимала Малфоя. Если тебе было суждено родиться в семье Пожирателей, то ты, даже если сам этого не хочешь, будешь вынужден последовать примеру родителей. И Малфой всего лишь поступил так, как ему было выгодно.
Но, черт возьми, как же больно!
— Ну же, — нетерпеливо произнес лорд, — пусть это маггловское отродье мучается, пусть ему будет так же больно, как и тебе!
Гермиона взглянула в глаза ребенка, полные страха, отчаянья и слез. Из-за этого ребенка лорд показал ей ужасные воспоминания! Из-за него ей сейчас больно! Гнев, как яд, потек по жилам, добираясь до самых затаённых уголков ее души. Уверенно направив палочку на ребенка, она твердо произнесла:
— Круцио!
Ребенок неестественно выгнулся, и его крик оглушил Гермиона. С изумлением она смотрела на свою первую жертву.
— Прекрасно, — холодно произнес Темный лорд, — ты меня не подвела. На сегодня, пожалуй, достаточно. Тебе пора возвращаться.
— Слушаюсь, мой лорд, — тихо произнесла Гермиона, склонив голову.
На нее накатила волна отвращение к самой себе. Ей казалось, что она вся в грязи, которую никогда не отмоет. Как она могла? Как она решилась мучать ни в чем неповинного ребенка? Гнев ушел, и теперь, здраво рассуждая, Гермиона почувствовала себя чудовищем.
Слегка пошатываясь от перенесенных потрясений, она шагнула в камин. Последнее, что она увидела, был зеленый луч, пронзивший грудь ребенка и принесший ему смерть.
***
Профессор Снейп, тревожно нарезая круги по комнате, смотрел на часы. Гермионы не было около трех часов, и он волновался за нее. Малфой, уже закончивший свою работу и принявший истинный облик, сидел за первой партой и нервно постукивал пальцами по столу, оставаясь при этом абсолютно невозмутимым.
Тут пламя в камине вспыхнуло зеленым, и из него вышла, точнее выпала Гермиона. Малфой и отец бросились к ней, но девушка с трудом смогла устоять на ногах, схватившись за каминную полку.
Малфой хотел было ее поддержать, но она внезапно отпрянула от него и с каким-то животным ужасом воскликнула:
— Не трогай меня!
Малфой в шоке уставился на девушку. Отец, обняв дочь, помог ей добраться до дивана и тихо спросил:
— Что случилось?
— Ты можешь придумать зелье против боли разбитого сердца? — тихо, чтобы не услышал Малфой, спросила Гермиона, не ответив на вопрос, но отец понял, что случилось нечто непоправимое и ужасное. Он сел рядом с дочкой на диван и крепко обнял ее, словно хотел забрать ее боль себе.
— Гермиона, что случилось, — отстраненно спросил Малфой.
— Ничего, — холодно ответила Гермиона, даже не глядя на него.
Чертыхнувшись, парень быстро вышел из кабинета, напоследок хлопнув дверью.
— Гермиона, расскажи, что произошло? — спросил отец.
И тут Гермиона не выдержала. Уткнувшись лицом в плечо отца, она горько разрыдалась. Отец молчал и только тихо гладил дорогую дочурку по спине. Сквозь рыдание он разобрал, что Темный лорд дал Малфою задание: влюбить в себя Гермиону. Потом девушка начала говорить про какого-то мальчика, про то, что она чудовище и еще что-то о яде.
Северус Снейп уже давно был Пожирателем смерти, шпионя за Темным лордом. И он прекрасно знал, что бывает на собраниях Пожирателей, по своему опыту помнил, что делали новички, чтобы заслужить хоть какое-то уважение Волан-де-Морта. Он до сих пор с содроганием вспоминает первые месяцы в рядах Пожирателей: вечный страх быть разоблаченным; страх перед пытками; ужас при виде Темного лорда. С каким облегчением вздохнул Северус Снейп, когда сын его школьного врага и первой любви практически уничтожил Волан-де-Морта. Но в тот же вечер Дамблдор сказал, что Темный лорд вернется. И Снейп с ужасом ждал, когда тот вернется; он прятал дочь от всего света, старался держаться как можно дальше, лишь бы никто не заподозрил, что у него есть родной и близкий человек. Но ребенку требуется любовь, которую Северус и дал своей дочери. И кто же знал, что Темный лорд узнает про нее? Ведь это известно совсем немногим… И под подозрение у зельевара сразу же попал Альбус Дамблдор.
Когда же Гермиона успокоилась, он произнес:
— Я знаю какого это — ходить с разбитым сердцем. Это трудно и больно. Но если ты найдешь того, кто тебе его залечит — боль пройдет, и, возможно, не останется даже рубца. Но сейчас тебе лучше поспать. Я дам тебе зелье, так что кошмары тебя мучать не будут.
Гермиона кивнула.
— Спасибо, папочка, — прошептала она, поцеловала отца в щеку и тихо вышла из кабинета.
***
В коридоре она оперлась спиной о стену и закрыла глаза. Как же прекрасно начинался этот день: утро с отцом, такое волшебное и тихое. И какой ужасный конец. Вместе с последними лучами солнца погасла в ней вера в любовь и надежда на чудо.
С трудом передвигая ногами, словно ей было сто лет, она пошла в гостиную, которую им выделил Дамблдор, как «лучшим ученикам», но девушка прекрасно понимала, что это лишь для того, чтобы она и Малфой могли незаметно покидать школу.
В коридорах было тихо; шаги девушки гулко отдавались от стен и потолка; в ушах Гермионы стоял крик ребенка. Гермиона и представить не могла, что ей придется в первые же дни кого-то пытать. О Пожирателях она знала совсем немного; у отца она никогда о них не спрашивала, впрочем, как и у Малфоя. Она просто согласилась нырнуть в это болото, не зная, что ее ждет.
Внезапно дорогу ей перегородила профессор Амбридж, появившаяся из-за угла. Гермиона вздрогнула от неожиданности, а профессор сказала, с улыбкой глядя на девушку:
— А, мисс Грейнджер, вы уже освободились. Может, зайдёте? Зачем нам переносить нашу встречу на завтра? До отбоя еще времени достаточно.
— Хорошо, профессор, — вздохнула Гермиона.
Только этого ей сейчас не хватало!
— Вот и прекрасно! — противно воскликнула Амбридж и направилась в сторону своего кабинета; Гермиона шла за ней, с прожигая взглядом спину женщины. «Вот на ком бы я с удовольствием использовала круциатус!» — зло подумала девушка. Она с наслаждением представила, как Амбридж кричит от боли, катаясь по полу, как умоляет прекратить эту пытку… Гермиона встряхнула головой, отгоняя эти мысли.
Вскоре они пришли в кабинет Амбридж. Гермиона с отвращением взглянула на тарелки с котятами.
— Что-то не так, мисс Грейнджер? — слащаво спросила Амбридж.
— Нет, что вы, все прекрасно! — сквозь зубы произнесла Гермиона, стараясь сдержаться от сарказма.
— Тогда садитесь, — Амбридж кивнула в сторону стола, на котором уже лежало черное перо и несколько листов пергамента.
— Вы мне напишете несколько строк, — произнесла Амбридж, садясь за свой стол, —, а именно «Я не имею права говорить на уроках ЗОТИ». Думаю, это научит вас хорошим манерам!
— Я не понимаю, что я опять не так сделала? — с изумлением произнесла Гермиона, присаживаясь за стол.
— Вы опять усомнились в правильности методов преподавания ЗОТИ, — словно читая лекцию, спокойно ответила Амбридж, —, а это недопустимо! Поэтому я вынуждена идти на крайние меры. Послушайте, мисс Грейнджер, — она повернулась к девушке, — поговорим откровенно: вы — магглорожденная волшебница. Беря это во внимание, можно с уверенностью сказать, что в политике Магического мира вы разбираетесь плохо. И, опять же беря во внимание ваше происхождение, ваше поведение в этой школе может сильно отразиться на вашем будущем. Министерство магии очень внимательно следит за магглорожденными волшебниками, особенно за их поведением в школе. Да, вы лучшая ученица школы, но в нашем мире вы никто! Если я доложу о ваших непозволительных высказываниях кому следует, вы долго не продержитесь ни в школе, ни в будущем на серьезной должности в Министерстве. Поэтому я советую вам тщательнее анализировать и фильтровать свои речи. А сейчас приступайте. Вы должны исписать все листы.
— Хорошо, профессор, — прошипела девушка.
Ей было плохо, очень плохо. Боль от вранья Малфоя, отвращение к себе, пытка ребенка, речь Амбридж — все это стало гремучей смесью. Гермионе казалось, что на ее плечи свалили огромный груз. Она почти не чувствовала боли в руке от порезов; алые, написанные кровью буквы расплывались перед глазами.
Рука Гермионы быстро скользила по пергаменту. А в голове девушки родилась одна мысль, которая вряд ли понравится друзьям, отцу и тем более профессору Амбридж и министру.
***
Когда последний пергамент был исписан кровью Гермионы, профессор Амбридж произнесла:
— Вы можете идти. Надеюсь, вы подумаете над моими словами.
- Разумеется, - тихо ответила Гермиона.
Медленно она дошла до комнаты старост. В гостиной было темно, пламя в камине погасло, остались лишь тлеющие угли. Сев на диван, Гермиона сжала голову руками. Из глаз закапали слезы, и девушка со злостью из вытерла.
Тут Гермиона заметила Малфоя. Тот стоял возле лестницы, скрестив руки на груди; прислонившись плечом к стене, он пристально наблюдал за девушкой.
- Может объяснишь, что происходит, Грейнджер? - раздраженно спросил он.
- Ничего, - равнодушно ответила Гермиона, но внутри у нее все сжалось от боли.
- Неужели? - парень подошел к ней, - ты возвращаешься со встречи с Темным лордом сама не своя, отталкиваешь меня, ничего не объясняя, а теперь приходишь посреди ночи, хотя вернулась ты до отбоя.
- Тебя это не касается, Малфой, - зло выплюнула девушка. Она поднялась с дивана и направилась к лестнице, но Малфой загородил ей дорогу.
- Дай мне пройти, - дрожа от гнева, произнесла Гермиона, - немедленно!
- Никуда ты не пойдешь, пока не объяснишь все! - Малфой схватил ее за плечи.
- Отпусти меня, - Гермиона попыталась вырваться из его крепкой хватки, но тщетно. - Отпусти, ты делаешь мне больно!
- Скажи правду! - заорал Малфой.
- Ты провалил свое задание! - сорвалась на крик Гермиона. - Я ненавижу тебя!
Малфой резко отпустил ее и отшатнулся, прислонившись спиной к стене.
Гермиона посмотрела на него с надеждой, что сейчас он все опровергнет, но Малфой замер от шока и ужаса.
Всхлипнув, Гермиона бросилась наверх, к себе в спальню. Упав на кровать, она горько разрыдалась.
***
Когда-то Гермиона не могла понять, почему отец не говорит о матери, почему в доме нет ни одной ее фотографии. Когда же Гермиона узнала правду о матери, она пыталась понять, почему отец не может ее простить. И не смогла понять. Наверное, потому, что считала:раз любишь - сможешь простить. И Гермиона была уверена, что смогла бы простить Малфоя, если бы... если бы он что? Вот этого девушка не могла понять, но знала точно: она все еще любила Драко Малфоя, любила каждым осколком своего разбитого сердца.
***
Утром Гермиона проснулась намного раньше обычного. Девушке совсем не хотелось столкнуться с Малфоем в ванной или в гостиной. Быстро умывшись, она тихо вернулась в свое спальню.
На кровати лежало письмо, а на столе сидела ее сова. Слабо улыбнувшись, девушка погладила птицу по мягким перьям и взяла в руки письмо. Оно оказалось от отца.
"Здравствуй, любимая!
Надеюсь, с тобой все нормально, насколько это возможно в твоем положении. Знаю, что я вряд ли смогу помочь тебе с разбитым сердцем, а вот помочь отвлечься... это легко! Думаю, разрешение на поход в Запретную секцию отвлечет тебя от боли. Может, найдешь что-нибудь важное!
С любовью, отец"
Гермиона улыбнулась. Отец единственный, кто мог сделать ее счастливой одним лишь письмом или взглядом, как бы ей плохо не было.
***
За завтраком Гермиона подсела к Гарри и Рону, которые пришли раньше нее на завтрак.
- Гермиона! - Гарри обнял подругу, - как ты? Амбридж опять заставила строчки писать?
- Не волнуйся, все в порядке, - с трудом улыбнулась девушка.
- Гермиона, у тебя что-то случилось? - встревоженно спросил Рон, откладывая в сторону вилку.
- С чего ты взял? - спросила Гермиона, глядя на друга. В который раз она убедилась, что у нее самые лучшие друзья, которые всегда поймут, что ей плохо.
- Ты какая-то тусклая, - ответил Рон. Гарри толкнул его локтем под ребра. - Нет, правда! У тебя глаза тусклые, и улыбка вымученная, - произнес Рон, - если у тебя проблемы, ты всегда можешь обратиться к нам! Мы же друзья!
- Спасибо, Рон! - Гермиона благодарно улыбнулась. - Но с этим я должна справиться сама. А пока, у меня есть идея, и это поможет мне отвлечься от моих проблем. Она касается Амбридж.
- Какая? - Гарри заинтересовано посмотрел на подругу.
- Амбридж не хочет учить нас Защите от Темных искусств, - произнесла Гермиона, - поэтому мы сами этому научимся!


Глава 13

— Что ты хочешь этим сказать? — Гарри в изумление воззрился на подругу. Рон перестал жевать и с интересом взглянул на девушку.
— Дождаться от Амбридж нормальных уроков невозможно, поэтому мы сами будем учиться защитным чарам, — тихо проговорила Гермиона, наклоняясь ближе к друзьям.
— И кто нас будет учить? — настороженно спросил Гарри, предчувствуя что-то очень нехорошее.
— Как кто? — удивленно спросила Гермиона, — ты, разумеется!
Гарри поперхнулся. Сидящая рядом Джинни заботливо похлопала кашляющего парня по спине.
— Ты сошла с ума! — громче, чем следовало воскликнул Гарри, придя в себя. Многие с любопытством повернулись к ним; кто-то из слизеринцев проговорил:
— Да неужели? Наконец-то дошло!
Гермиона не обратила на это внимание.
— Почему сразу сошла с ума? Ты лучше других знаешь, как использовать защитные заклинания; к тому же ты умеешь вызывать Патронуса!
— Будто ты не умеешь! — быстро парировал Гарри.
Гермиона вздрогнула. Да, она могла вызвать Патронуса. Счастливым воспоминанием для нее стало признание Малфоя. Воспоминания, связанные с отцом, помогали вызвать лишь белесый туман. Это удивляло Гермиону, ведь она была счастлива каждую минуту, проведенную с отцом. Но, похоже, этого счастья было недостаточно.
Гермионе вдруг стало безумно тоскливо. Такое чувство всегда появлялось, когда рядом находились дементоры, на третьем курсе, когда Сириус Блэк сбежал из Азкабана.
Взглянув на стол слизеренцев, она наткнулась на изучающий и холодный взгляд Малфоя. Несколько секунд они прожигали друг друга взглядами. Но через несколько секунд Гермиона почувствовала, как к горлу подкатывает комок, а на глаза наворачиваются слезы; она быстро опустила глаза, чтобы Малфой не увидел в них боль. Гермиона была уверена, что парень сейчас ухмыляется.
— Гермиона! Земля вызывает Гермиону! — Гарри помахал рукой перед лицом подруги.
— А? Что? — Гермиона мутным взглядом посмотрела на друзей.
— Я говорю, что на роль учителя лучше подойдешь ты, — серьезно повторил Гарри. — Это ты у нас лучшая ученица школы, а не я!
— Он прав! — кивнул Рон, соглашаясь с Гарри.
— Тем более, — Гарри наклонился к Гермионе и прошептал на ухо, — это у тебя есть доступ ко всем необходимым книгам; да и есть кому тебе помочь!
— Ладно, посмотрим, — вздохнула девушка, — сначала надо собрать всех тех, кто захочет учиться. Думаю, что собраться на выходных в Хогсмиде будет удобно. Главное найти укромное место без лишних ушей.
— И где же такое место? В Визжащей хижине? — поинтересовался Гарри.
— Нет. В «Кабаньей голове», — ответила Гермиона.
В этот момент в зал залетели совы. Сова Гермиона покружила над девушкой, а затем бросила на колени два конверта и улетела. Гермиона взяла в руки письма: одно было от отца, а вот другое… Почерк был совсем незнаком, но от конверта так и несло угрозой. Гермиона решила прочитать вначале письмо отца. Взглянув на стол преподавателей, она с удивлением увидела, что отца нет. Раскрыв письмо, она начала читать:
«Гермиона!
Меня вызвал Он. Надеюсь, что в мое отсутствие с тобой все будет хорошо. Будь осторожна, не приближайся к Амбридж без надобности.
Пропуск в Запретную секцию лежит у меня в кабинете, так что можешь аккуратно его забрать.
Удачи!»
Гермиона спрятала письмо обратно в конверт. Ей стало безумно страшно за отца: руки начали дрожать, и она с трудом открыла второе письмо.
«Мисс Грейнджер!
До меня дошли слухи, что вы встречались с моим сыном. Спешу вам сообщить, что это было лишь задание Темного лорда — никаких чувств мой сын не может испытывать к грязнокровке, даже если она и Пожирательница.
Предупреждаю, что если вы будете мешать моему сыну, вам не поздоровится!
С наихудшими пожеланиями,
Люциус Малфой»
Гермиона опустила руки с письмом. Боль, которую она с огромным трудом уняла, вернулась с огромнейшей силой. Ей захотелось оказаться где-нибудь далеко-далеко отсюда, где ничто бы ей не напоминало о Малфое.
Гермионе стало душно. Быстро положив письма в сумку она поднялась со скамьи и направилась к выходу. Напоследок, она взглянула на Малфоя. Тот что-то шептал на ухо Астории, та засмеялась и что-то прошептала Малфою. Тот в ответ поцеловал девушку.
Гермиона пошатнулась, в кого-то врезалась, тихо извинилась. Перед глазами все плыло, в ушах стоял смех Астории. Споткнувшись, Гермиона упала и потеряла сознание.
***
Тьма давила на нее, в ушах раздавался оглушительный грохот. Ей хотелось пошевелиться, но тело не слушалось; она попыталась кого-нибудь позвать, но из горла не вырвалось ни звука. Страх сковал ее.
Гермиона не понимала, что происходит. Не помнила она и что случилось, и как оказалась в этом состоянии. И только боль в сердце указывало на то, что случилось нечто непоправимое и ужасное.
Вдруг перед глазами вспыхнул свет. Чей-то голос громко звал ее; он отдавался болью в голове. В нос ударил резкий запах нашатыря, вырывающий ее из лап темноты.
В глаза ударил слепящий свет, до того яркий, что она не сразу поняла, где находится. Но вскоре глаза привыкли, и Гермиона увидела склонившихся над ней мадам Помфри и двух целителей в лимонных халатах. «Что здесь делают работники клиники святого Мунго? — удивленно подумала девушка.
— Мисс Грейнджер! — с волнением спросил один из целителей, — Вы нас слышите?
— Да, — хрипло ответила Гермиона, с трудом ворочая языком.
— Как вы себя чувствуете?
— Слабо, — после минуты размышления, произнесла Гермиона. — Что произошло? — с тревогой спросила она.
— Вы потеряли сознание за завтраком, — начала говорить мадам Помфри, — вас принесли друзья. Я пыталась привести вас в сознание, но ничего не получилось. Поэтому я обратилась за помощью. Вы пробыли без сознания три часа, и мы не знаем причины.
Гермиона прикрыла глаза. В голове стоял туман, и она смутно помнила все, что происходило за завтраком. Два письма, разговор с друзьями о занятиях, взгляд Малфоя, смех Астории, поцелуй…
— Мисс Грейнджер, — произнес один из целителей, — мы советуем вам отправиться с нами в клинику. Там мы сможем тщательнее изучить вас и понять причину обморока.
— Нет, — резко произнесла Гермиона, — ни за что! Я останусь в школе.
— Но послушайте, — начал было целитель, но Гермиона его перебила:
— Я прекрасно себя чувствую! И я не собираюсь ни куда уезжать. Я просто переутомилась. — Гермиона поднялась с кровати, взяла в руки сумку, которая лежала на стуле возле кровати и, слегка покачиваясь, направилась в сторону выхода.
— Мисс Грейнджер! — окликнул ее целитель. — Вы не можете просто взять и уйти! Вам нужно отлежаться.
— Извините, но у меня сейчас урок, — произнесла Гермиона, с неприязнью глядя на целителей, и быстро вышла из Больничного крыла.
Она быстро шла по пустынным коридорам в сторону кабинета трансфигурации. Она старалась не думать о том, что кто-то из целителей мог увидеть метку. Тогда бы ей пришлось очень многое объяснять… Она тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли об Азкабане и зале суда в Министерстве.
Левую руку внезапно обожгло, и Гермиона чертыхнулась. Она зашла в туалет, заперлась в кабинке и достала из сумки мазь. Гермиона хотела уже открыть баночку, но тут вспомнила при каких обстоятельствах она ее получила. Боль усиливалась, и Гермиона бросилась к раковине. Включив холодную воду, она подставила левую руку под ледяные струи, даже не закатав рукав. Ткань тотчас же промокла насквозь, а кожа покрылась мурашками от холода. Стало легче.
В коридоре раздался звон колокола.
— Черт, трансфигурацию пропустила, — прошипела Гермиона и пошла к выходу.
В этот момент в туалет забежали две первокурсницы. Одна из них не успела затормозить и врезалась в Гермиону, задев левую руку. Девушка зашипела от боли и с ненавистью посмотрела на девочку. В голове тотчас же предстала картина: красный луч врезается девчонке в грудь, и она кричит.
— Смотри куда идешь, — злобно проговорила Гермиона.
Испуганная девочка быстро проскользнула в ближайшую кабинку.
***
Гермиона встретила друзей за обедом в Большом зале. Многие бросали на нее любопытные взгляды; это жутко раздражало, и Гермиона с трудом заставила себя нормально поесть, а не сбежать в свое комнату подальше ото всех.
— Гермиона, с тобой все нормально? — с тревогой поинтересовался Гарри.
— Не волнуйся, просто легкое переутомление, — спокойно отозвалась девушка, кладя на тарелку кусок мяса.
— Слушай, Гермиона, — произнесла Джинни, которая сидела рядом с Гермионой, — в следующие выходные поход в Хогсмид. Давай я поговорю с ребятами по поводу занятий. И тогда мы сможем встретиться в Кабаньей голове, как и хотели.
— Замечательная идея, Джинни, — улыбнулась Гермиона. — Гарри, Рон, что я пропустила?
— Проверочную по трансфигурации, — ответил Рон, —, но профессор Макгонагалл сказала, что ты можешь ее не писать, так как у тебя было великолепное эссе по этой теме. А на травологии ничего особенного; можно сказать, что тебе даже повезло!
— Спасибо, — произнесла Гермиона, — ладно, я пойду. Что-то не очень хорошо себя чувствую.
С этими словами Гермиона поднялась и вылезла из-за стола.
— Но, Гермиона, — Гарри посмотрел на подругу, — ты же ничего не съела!
— Я не голодна, — быстро сказала Гермиона и направилась к выходу.
Разумеется, чувствовала она себя нормально. Просто в этот момент в зал зашел Малфой, обнимающий за плечи Асторию; та весело смеялась, ее глаза сияли от радости.
Как бы не старалась Гермиона, боль ни куда невозможно было деть. Иногда она затихала, но как только что-то напоминала о Малфое, ей казалось, что внутри все плавится от боли. Гермиона готова была пережить любую пытку Темного лорда, лишь бы избавиться от мучений.
Она быстро дошла до гостиной старост. Прошептав пароль, она прошла в гостиную. В камине весело горел огонь, пожирая дрова, солнце заливало комнату ярким светом. Поморщившись, Гермиона задвинула занавески, и в комнате сразу же стало сумрачно.
Посидев немного у камина, девушка решила подняться в комнату; Малфой мог прийти в любую минуту, и ей совершенно не хотелось с ним встречаться.
Как только она зашла в свою комнату, в глаза бросились свертки, лежащие на кровати. Подойдя ближе, она увидела на подушке письмо.
«Дорогая Гермиона!
У меня плохая новость! Темный лорд ждет тебя сегодня вечером на собрании Пожирателей, в восемь.
Малфой тоже должен там быть, передай ему это.
P.S. Надеюсь, платье тебе понравится. »
Гермиона отложила письмо и взяла один из свертков. Развернув бумагу, она увидела большую коробку. Дрожа от нетерпения и любопытства, она открыла крышку. В коробке лежало черное платье, с корсетом и длинными кружевными рукавами. Ткань была тяжелой и приятной на ощупь. Гермиона слабо улыбнулась.
Мысль о предстоящем собрании пугала ее. Одно дело быть один на один с Темным лордом, и совсем другое стоять среди чистокровных волшебников, которые презирают грязнокровок. Вряд ли кто-нибудь из них знает правду о ее происхождении; хотя, вряд ли бы к ней стали относиться лучше, узнав что она незаконнорожденная. Гермиона вспомнила, как сказала отцу, что она должна стыдиться его, а не он ее. И сейчас она понимала, что ошибалась. Она была позорным пятном на репутации отца. Он бы сразу потерял бы уважение, если бы кто-то узнал о ней.
Гермиона помотала головой, отгоняя неприятные мысли. Во втором свёртке она обнаружила черные туфли на высоком каблуке, а в третьем черный плащ с капюшоном.Идеальный костюм для юной Пожирательницы, разве что только маски не хватает.
Гермиона аккуратно сложила одежду и села делать домашнее задание. Около часа она пыталась написать эссе по зельеварению, но дрожь в руках и предчувствие беды отвлекали ее; наконец, потеряв терпение, она скомкала десятый лист пергамента и бросила на пол.
Тихо выйдя из комнаты, она зашла в ванную и, как и была в одежде, встала под холодную воду. Холод сковал ее тело, кожа покрылась мурашками, но зато она более-менее успокоилась.
Внезапно дверь в ванную распахнулась. Гермиона испуганно развернулась и, поскользнувшись на скользкой поверхности, упала.
- Грейнджер, - воскликнул Малфой, быстро подбегая к ней и помогая встать на ноги. - Закрываться надо.
Гермиона покачнулась, когда наступила на левую ногу.
- Шикарно, - прошипела она, хватаясь за лодыжку.
- Ты чего? - спросил Малфой, все еще держащий Гермиону за плечи.
- Кажется, ногу подвернула, - ответила Гермиона и, хромая, направилась в свою спальню. Малфой шел рядом, и сердце девушки трепетало и билось, словно маленькая птичка, попавшаяся в ловушку.
- Может объяснишь, что ты делала в ванной? - насмешливо спросил парень.
- Пыталась успокоиться. Темный лорд ждет нас сегодня на собрании, - произнесла Гермиона.
- Ну, тогда это веская причина для того, чтобы зарабатывать себе воспаление легких, стоя под ледяной водой, и травмировать ноги, - произнес парень. Кажется, новость о собрании его ничуть не ужаснула. - А во-сколько собрание? - спросил Малфой, когда они подошли к спальне Гермионы.
- В восемь.
- Ясно, - кивает Малфой и уходит в свою комнату.
Гермиона заходит в свою спальню; по ее щекам уже катятся слезы, оставляя влажные дорожки, а сердце бьется, наполненное болью. С трудом дойдя до кровати, она снимает туфли и осматривает повреждённую лодыжку. Та опухла и покраснела.
- Просто замечательно, - пробормотала девушка.
Она поднялась с кровати и подошла к комоду. Открыв одно из отделений, она начала перебирать пузырьки с лекарствами и баночки с мазями, но, как назло, нужного лекарства она найти не могла. В ярости она начала выкидывать содержимое ящика на пол.
Ее начала охватывать паника; ей трудно ходить без обуви, что уж говорить про туфли на каблуках. А идти в Больничное крыло было чревато последствиями: мадам Помфри обязательно оставит ее на ночь в лазарете, а пропускать собрание ни за что нельзя.
- Придется идти к отцу, - пробормотала Гермиона.
Надев легкие балетки, она, хромая и держась за стены, направилась на выход. В дверях она столкнулась с Малфоем. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза; Малфой опять держал ее за плечи, и Гермиона невольно наслаждалась этим моментом. Она еле сдержала вздох разочарования, когда парень отпустил ее.
- Я тебе мазь принес, - сухо произнес Малфой, - судя по звону из твоей спальни, нужного лекарства у тебя нет.
Он протянул ей баночку. Уняв дрожь в руке, Гермиона взяла ее и тихо, не глядя на Малфоя, произнесла:
- Спасибо.
- Не за что, Грейнджер, - произнес Малфой и пошел к своей спальне; в дверях он обернулся и произнес, - без десяти восемь я зайду за тобой.
Гермиона еще минуту смотрела на дверь в спальню Малфоя. Почему он ей помогает? Она же знает, что его любовь - притворство; зачем он продолжает заботиться о ней? Обычный Малфой лишь бы поиздевался над ней, и ни в каком случае не решил бы помочь ей дойти до спальни и поделиться лекарством. В который раз Гермиона убедилась, что Малфой хранит множество загадок.
Вернувшись к себе в комнату, она быстро намазала мазью повреждённую ногу. Прохладная мазь, пахнущая травами, приятно охладила кожу; опухоль вскоре спала, а боль утихла. Гермиона с облегчением вздохнула.
***
Без десяти восемь, как он и обещал, Малфой постучался в ее дверь.
- Грейнджер, ты готова?
Гермиона стояла у зеркала. Платье, которое прислал ей отец, идеально сидело на ее хрупкой фигуре, длинный подол скрывал туфли. Идеальный образ для Пожирательницы, не хватает только безумного взгляда и спутанных волос, как у Белатриссы Лестрейндж. Она накинула сверху плащ и надела капюшон.
- Да, готова, - откликнулась она.
Несколько раз глубоко вздохнув, она поправила платье и тихо вышла из комнаты.
Малфой окинул ее холодным взглядом, и на миг ей показалось, что в его глазах появилось восхищение.
Гермиона тоже окинула его взглядом: поверх черного костюма он надел черный балахон, в руках он держал маску.
- Как твоя нога? - равнодушно спросил парень.
- Нормально, - сухо ответила Гермиона, - спасибо за мазь.
Малфой промолчал. Они быстро спустились в гостиную. Возле камина стоял Дамблдор.
- Что он здесь делает? - тихо прошептала Гермиона, замедляя шаг.
- Мне-то откуда знать? - с неприязнью произнес Малфой. - Это Треллони у нас ясновидящая.
- Мисс Грейнджер, мистер Малфой, добрый вечер, - улыбнувшись, поздоровался директор, - вижу, вы собираетесь покинуть школу. Позвольте узнать, куда вы направляетесь?
- На собрание, - сквозь зубы произнес Малфой.
- Замечательно! - радостно произнес директор.
Малфой и Гермиона синхронно приподняли левые брови.
- Еще немного, и я его убью, - подумала Гермиона.
- Завтра придете оба ко мне и все расскажете в малейших подробностях, - спокойно произнес директор.
- Зачем? - удивленно спросила Гермиона. - Думаю, мой отец сам все расскажет.
- Вы - оба шпионы, - нетерпеливо ответил директор, - и профессор Снейп тоже. Вы все совершенно разные личности, и можете по-разному воспринимать ту или иную ситуацию. А сейчас отправляйтесь! Удачи!
Малфой протянул руку Гермионе и помог зайти в камин. Гермиона благодарно улыбнулась. Через мгновение их охватило зелёное пламя, и они оказались в гостиной Малфой-мэнора.
Гермиона с трудом передвигала ногами. Страх тугим узлом затягивался в животе; предчувствие чего-то нехорошего охватило ее. Малфой же напротив был спокоен и уверен. Он быстро шел по сумрачным коридорам.
Наконец, они дошли до огромных дверей, из-за которых раздавался нечеловеческий крик боли и ужаса. Гермиона отшатнулась и с отчаяньем взглянула на парня.
- Не трусь, - произнес Малфой, - все будет нормально.
С этими словами он открыл дверь и слегка подтолкнул Гермиону. Та на ватных ногах зашла в зал.
В центре зала стоял длинный стол, во главе которого сидел Волан-де-Морт. Пожиратели сидели, вжавшись в сиденья, и с затаённым страхом и почтением глядели на своего повелителя. Гермиона отыскала среди них отца. Он был совершенно спокоен и даже бровью не повел, когда она зашла. Человека, который кричал, она не увидела.
- Мисс Грейнджер, мистер Малфой, - произнес Темный лорд, - я уже начал волноваться, что вы потерялись.
Пожиратели неуверенно захохотали. Гермиона сглотнула и сжала руки в кулаки, чтобы успокоиться.
- Мой лорд, - тихо проговорила она, склонив голову.
- Присаживайтесь, - Темный лорд махнул в сторону двух стульев.
Гермиона и Малфой быстро заняли свои места. Гермиона вжалась в кресло, стараясь стать как можно незаметнее. Справа от нее сидел мужчина лет сорока; его лицо все было в шрамах, на левой руке отсутствовало два пальца. Такое соседство очень пугало девушку, и она в который раз пожалела о принятом решении.
В пол-уха она слушала речь Темного лорда, но когда он начал говорить о ней, Гермиона вся напряглась и внимательно начала слушать.
- Хочу представить вам мисс Гермиону Грейнджер, - произнес Темный лорд, - лучшую ученицу Хогвартса и близкую подругу Гарри Поттера.
- А еще грязнокровку, - с отвращением произнесла Белатрисса.
- Я разрешал тебе говорить? - с яростью произнес Темный лорд.
- Простите, мой лорд, - Белатрисса сжалась от страха.
- Мисс Грейнджер уже продемонстрировала владение заклятием Круциатус, - некоторые с интересом посмотрели на Гермиону, и девушка еще больше напряглась. - Но этого недостаточно, - Темный лорд поднялся и пошел вдоль стола, пока не остановился возле Гермионы. Девушка оцепенела от ужаса. - Поэтому, сегодня мисс Грейнджер покажет, как хорошо она знает заклинание Авада Кедавра.
"Только не это! - пронеслось в голове у девушки.
- Вставай, - приказал Волан-де-Морт.
Гермиона послушно поднялась и вышла из-за стола. Она вышла на свободную площадку и остекленевшим взглядом уставилась на лорда. Пожиратели с интересом наблюдали за ней.
Темный лорд взмахнул палочкой, и к Гермионе подлетел мужчина, которого она не заметила.
Мужчина был весь в крови и синяках; правая нога была выгнута под неестественным углом, из голени торчала кость. Он хрипло дышал и тихо постанывал.
Темный лорд еще раз взмахнул палочкой, и мужчина с глухом стуком свалился на пол, словно мешок.
- Ну же, мисс Грейнджер, - вкрадчиво прошептал лорд, - вы же знаете заклинание, всего два слова. Жизнь этого магла ничего не стоит!
Гермиона смотрела на мужчину, и чувствовала, как к горлу подкатывает тошнота.
" Соберись, - подумала девушка, - чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее этот ужас закончится!"
Она направила палочку на мужчину и, глядя ему в глаза, уверенно произнесла:
- Авада Кедавра!
Зеленый луч вырвался из кончика палочки и ударил мужчину в живот. Тот дёрнулся и навсегда замер.
- Превосходно! - довольно произнес Темный лорд.
Гермиона как в тумане вернулась на свое место. Она старалась избегать удовлетворительные взгляды Пожирателей. Чувство отвращение к себе охватило ее; она ненавидела себя за то, что стала чудовищем.
Она не помнила, как закончилось собрание. Перед глазами стояла пелена, и она в слепую шла в гостиную, и только когда она зашла в камин, Гермиона почувствовала, как кто-то бережно держит ее за плечи, едва касаясь ее.
Зелёное пламя охватило ее, и Гермионе показалось, что это убивающее заклятье, и сейчас все ее мученья закончатся. Но смерть не наступила.
Гермиона почувствовала под ногами мягкий ковер; чьи-то сильные руки подняли ее, и она судорожно вцепилась в плечи человека. На грани сознания Гермиона чувствовала, как ее занесли в спальню и положили на кровать. Она уже подумала, что неизвестный уйдет, но через мгновение ощутила на себе его пальцы. Он снял с нее плащ, поставил на ноги и распустил корсет. Тяжелая ткань свалилась на пол. Через несколько секунд на нее надели футболку и уложили в кровать, бережно укутав одеялом.
Гермиона пыталась разглядеть человека, но у нее ничего не получилось. Она хотела что-нибудь сказать, но услышала тихое:
- Спи.
Через мгновение на языке она почувствовала горечь. Гермиона узнала снотворное и быстро его проглотила. Тьма поглотила ее.

Глава 14

Утром Гермиона проснулась с ужасной головной болью; все тело ломило, а во рту стоял неприятный привкус. Она была разбита. События предыдущего вечера окончательно сломали ее, сломали стержень внутри ее. Страх перед Темным лордом вынудил ее убить человека, и Гермиона ненавидела себя за это. Сколько раз она себе клялась, что будет сильной? Сколько раз говорила, что не имеет права поддаваться страху?
С трудом поднявшись с кровати, она с лёгким удивлением огляделась. Ее платье и плащ аккуратно лежали на стуле, туфли ровно стояли возле шкафа. Смутно она помнила, что кто-то привел ее сюда и переодел, но кто именно она не могла понять, но одно она знала точно - это был не отец. Во-первых, он бы оставил ей записку или остался бы с ней на всю ночь. Во-вторых, он готовил снотворное зелье, немного изменяя рецепт, отчего вкус становился слаще. А человек, который ее привел, использовал самое обычное, которое можно купить у любого зельевара. Малфой тоже вряд ли бы ей помог. Да, он мог довести ее до спальни, но не более. Тем более, неизвестный был нежен с ней, что совсем не похоже на Драко Малфоя. Но с другой стороны, кроме Малфоя и отца никто не мог ей помочь. Гермиона поняла, что окончательно запуталась.
Гермиона подошла к окну и раздвинула шторы. В комнату хлынул яркий солнечный свет. Внизу, во дворе, группа второкурсников шла к теплицам.
Девушка оглянулась на комод и посмотрела на часы. С ужасом она поняла, что проспала.
Быстро схватив одежду и полотенце, она отправилась в ванную. Выйдя из комнаты, она заметила на пороге записку. Подняв ее, она прочитала:
"Мисс Грейнджер!
Мистер Малфой сообщил мне, что вы плохо себя чувствуете, поэтому я разрешаю вам сегодня отдохнуть.
Жду вас и мистера Малфоя сегодня у себя в кабинете, в 20:00.
А.Дамблдор"
Только этого не хватало! Как она расскажет директору, что убила человека? Неужели ей снова придется пережить кошмар минувшего вечера?
Гермиона, пошатываясь, дошла до ванной.
Быстро умывшись, она переоделась и спустилась в гостиную. Гермиона залезла с ногами на подоконник и, закрыв глаза, оперлась о стену. Ей нужен был отдых: от учебы, которая впервые за несколько лет ей надоела, от Темного лорда, от Малфоя, от боли и ужасов жизни Пожирателя. Как же ей хотелось оказаться дома, в своей уютной и маленькой комнате, или залезть в большое кресло в гостиной с книгой из библиотеки отца.
Девушка почувствовала, как глаза наполняются слезами. Сжавшись в комок, она попыталась успокоиться, но стало только хуже; она горько разрыдалась, уткнувшись лицом в колени.
- Затопляешь школу, Грейнджер, - раздался насмешливый голос Малфоя, который незаметно зашел в гостиную.
Гермиона никак не отреагировала. Только сильнее сжалась.
- Эй, Грейнджер, - Малфой подошел к ней и потряс за плечо, - ты вообще меня слышишь?
- Уйди, Малфой, - сквозь зубы процедила девушка, - и так тошно.
- Вообще-то, у меня для тебя письмо, - протянул парень, - но раз тебе тошно, я, пожалуй, пойду.
- Что за письмо? - встрепенулась Гермиона.
- От мелкой Уизли, - произнес Малфой.
Гермиона соскочила с подоконника и подошла к парню.
- Отдай письмо! - резко произнесла она.
- Тебя вежливости не учили, Грейнджер? - протянул Малфой, - нормально попросить нельзя?
- Отдай мне письмо! - высоко, чуть ли ни взвизгнув, закричала Гермиона.
- Попроси нормально, - насмешливо ответил Малфой.
- Немедленно отдай мое письмо! - заорала Гермиона и начала колотить парня кулаками. Истерика завладела ее разумом, и Гермиона поддалась эмоциям. Минуту она колотила парня; наконец, тот не выдержал и крепко схватил ее за кисти рук, со всей силы их сжав.
"Наверное, завтра синяки появятся", - отстраненно подумала Гермиона.
- Спокойно! - холодно произнес Малфой. Гермиона попыталась пару раз вырваться из крепкой хватки малфоевских рук, но безуспешно, и она сдалась.
- Успокоилась? - сухо поинтересовался парень, - если я тебя отпущу, ты не набросишься на меня опять?
Гермиона отрицательно покачала головой.
- Вот и умница, - насмешливо сказал Малфой и отпустил Гермиону. Затем достал из кармана письмо и протянул его Гермионе.
Девушка вырвала его из рук Малфоя и быстро умчалась к себе в комнату.
- И это благодарность за помощь ночью, - тихо пробормотал Малфой, глядя вслед девушке.
***
Гермиона забежала в комнату и захлопнула дверь. Тяжело дыша, она опустилась на пол и достала письмо. От дрожи в руках буквы плясали перед глазами, и ей пришлось по несколько раз перечитывать каждое слово.
"Гермиона!
Мы все по тебе соскучились! Гарри и Рон уже со слезами вспоминают счастливые вечера, когда вы втроем сидели у камина, ты проверяла их домашние задания, ворчала, что они не сдадут экзамены. А сейчас ты вообще не заходишь к нам; только сидишь неизвестно где. Может, ты зайдешь к нам минут через десять? Сходим прогуляться, весело проведем время, обсудим занятия по ЗОТИ.
Пойми, мы все еще твои друзья! Мы очень переживаем за тебя! Последнее время ты совсем потухла; почти не ешь. Даже в библиотеку перестала ходить!
Ты можешь поделиться с нами, что тебя гложет! Мы поймем, поддержим и поможем! Ведь, согласись, нельзя всю жизнь держать всю боль и негативные эмоции в себе! Человек не может жить в постоянном унынии и одиночестве!
Фред и Джордж запустят фейерверки, будет весело! (Профессор Макгонагалл разрешила! Так что все законно!)
Мы очень ждем тебя, Гермиона!
С любовью,
Гарри, Рон и Джинни"
Гермиона аккуратно сложила письмо. Она почувствовала угрызения совести: со своими переживаниями и болью она совершенно забыла про своих друзей! Она эгоистично замкнулась в себе, жалея и ненавидя себя, даже не подумав, что будут чувствовать близкие люди.
Она поднялась с пола и, взяв палочку, отправилась в гостиную Гриффиндора.
Друзья уже ждали ее, расположившись на диване возле камина. Они что-то тихо обсуждали; в руках у Гарри был список с фамилиями, некоторые из которых были перечеркнуты.
- Привет, - тихо поздоровалась Гермиона, незаметно подойдя к ним.
- Гермиона! - хором воскликнули Гарри и Рон, моментально вскакивая с дивана и заключая лучшую подругу в объятия. Гермиона обняла их в ответ; от чувство радости и счастья хотелось разрыдаться и рассмеяться одновременно. Зачем ей Малфой? Ведь у нее есть друзья, которых она любит и которым она дорога. Но по мысли о слизеринце сердце болезненно сжалось, перед глазами встало лицо Малфоя: холодное, равнодушное, с аристократичными чертами и серыми глазами, в которых читается презрение. Похоже, еще долго она будет страдать. Но сейчас она собрала все силы и расслабилась.
Ей стало легче. Усевшись с ногами в кресло, она смотрела, как Рон и Гарри играют в шахматы; Гарри проигрывает, и Джинни подсказывает ему, но и с ее помощью Гарри не удается избежать мата. Когда Рон в пятый раз с довольным видом выиграл, Гарри произнес:
- Ну, ладно. Нам пора! Фред и Джордж уже наверное нас заждались.
Ребята быстро собрались. С ними пошли и другие гриффиндорцы.
- Джинни написала, что Фред и Джордж собираются запускать фейерверки, - прошептала Гермиона Гарри, - это правда?
- Да. Это их новое изобретение, и они хотят его опробовать. Вот и пригласили всех желающих на это посмотреть.
Шумной гурьбой ученики вышли из школы. На большой поляне перед школой их уже ждали близнецы. Как только толпа зрителей подошла поближе, началось шоу.
Яркие огни взлетали вверх, в вечернее небо, и распускались разноцветными цветами; все зачарованно глядели на эту красоту, затаив дыхание. Казалось, что все небо окрасилось во все цвета радуги.
Через какое-то время на мгновение огни исчезли. Через секунду послышалось потрескивание, и в небо резко вылетела небольшая ракета. В воздухе она взорвалась, и из нее появился белесый туман, который начал приобретать формы животных; вскоре по небу летали волки, лисы, собаки, птицы.
- Патронусы, - тихо прошептала Гермиона.
Третья часть представления началась ярче предыдущих. В небо вылетели две ракеты на расстоянии друг от друга. Эти ракеты не взорвались, а начали увеличиваться и менять форму. За считанные секунды ракеты превратились в двух драконов. Все изумленно ахнули.
В небе развернулась целая битва двух огненных драконов. Каждое их столкновение вызывало грохот и разноцветные вспышки.
- Это великолепно! - крикнула Гермиона. Ее поддержали громкими аплодисментами. Фред и Джордж раскланялись.
Ученики начали расходиться, а Гермиона продолжала смотреть в небо, в котором догорали последние огни.
Часы пробили восемь, и Гермиона вспомнила, что ее ждет директор. С неохотой она направилась обратно в замок.
Когда она дошла до кабинета Дамблдора, отец и Малфой уже сидели напротив директора. Бросив мимолетный взгляд на отца, она поймала его ободряющую улыбку.
- Мисс Грейнджер, присаживайтесь, - мягко произнес Дамблдор, внимательно глядя на девушку.
Гермиона села и уставилась взглядом в пол. Ей стало неуютно в этом сумрачном кабинете, полном портретов прежних директоров; казалось, что в темных углах прячутся дементоры, готовые в любую секунду вылететь и высосать самые светлые воспоминания.
Гермиона в пол-ухо слушала рассказ отца и Малфоя; ни один из них не сказал про то, что она убила человека. Гермиона сжала кулаки с такой силой, что ногти проткнули кожу; на ладонях появились яркие капли крови.
- Мисс Грейнджер, - обратился к ней директор, - хотите ли вы что-нибудь мне рассказать?
Директор изучающе смотрел на нее сквозь очки. От его взгляда девушка мысленно сжалась; с первого курса этот изучающий взгляд пугал ее. Гермиона посмотрела на отца, тот, едва заметно, покачал головой.
- Нет, сэр, - взглянув на Дамблдора, ответила Гермиона.
Минуту они прожигали друг друга взглядами; наконец, Дамблдор произнес:
- Ну, что ж, хорошо. На этом, пожалуй, все. Доброй ночи!
Гермиона первая поднялась с кресла и поспешила к выходу, но директор внезапно произнес:
- Задержитесь на минуту, мисс Грейнджер.
С тяжелым вздохом девушка остановилась. Малфой и отец прошли мимо нее к дверям; последний тихо прошептал ей:
- Приходи потом.
Гермиона кивнула. Когда дверь закрылась, Дамблдор спросил Гермиону, стоящую к нему спиной:
- Какого это быть убийцей?
Гермиона вздрогнула и резко повернулась.
- Простите? - напряженно произнесла она.
- Я говорю, какого это быть убийцей, мисс Снейп? - повторил Дамблдор. Он с какой-то затаенной злобой смотрел на девушку.
- Не понимаю, о чем вы, - медленно произнесла Гермиона, чувствуя, как ее охватывает волна паники.
- Не придуривайтесь! - гаркнул Дамблдор, отчего девушка вздрогнула. - Ладно, - тяжело вздохнул директор, - сейчас вы свободны, но мы еще вернемся к этому вопросу!
Гермиона быстро выбежала из кабинета. С каждым разом Дамблдор пугал ее все больше и больше. Гермиона быстро направлялась в сторону покоев отца, вздрагивая от каждого шороха. Мучительная тоска сжала ее сердце; Гермионе хотелось бежать без оглядки, прочь из этой страны; туда, где нет ни Альбуса Дамблдора, ни Темного лорда. Сейчас она с трудом понимала, кто из них хуже.
Вскоре она достигла комнат отца. Прошептав пароль, она зашла в гостиную. Отец сидел за столом и ждал ее; он выглядел уставшим и измученным.
- Гермиона, - начал отец, когда девушка села на диван, - тебе надо бежать.
- Куда? Зачем? - испуганно воскликнула Гермиона.
- Подальше отсюда, как можно дальше, - буквально повторил ее мысли отец. Он устало потер переносицу и сказал, - когда-то давно я глупо понадеялся, что смогу тебя защитить от всех, кто может причинить тебе вред. Но я ошибался. Единственный верный выход, чтобы ты была в порядке - спрятать тебя.
- Но я не хочу! - перебила его Гермиона. - И не могу бросить тебя, друзей. Пойми, это моя жизнь! Я не смогу вечно прятаться; тем более, с меткой мне не будет житья! Мы справимся со всем! Придет время, и Гарри победит Волан-де-Морта! Но он один не справится! - с каждой секундой Гермиона становилась все увереннее в своих словах; заглушив эмоции, она включила холодный разум, - Мы всегда друг другу помогали и друг друга поддерживали! Если я просто возьму и сбегу - это будет предательством!
- Ты понимаешь, что вскоре твоя жизнь превратится в ад? - со злостью спросил отец. - Понимаешь, что одним убийством ты не отделаешься? Темный лорд будет заставлять тебя убивать и пытать людей тысячи раз! Для него это одно удовольствие!
- Я справлюсь! - Гермиона вскочила на ноги. - Я не собираюсь трусливо бежать!
- Как это по-гриффиндорски! - презрительно выплюнул отец.
- Ну и прекрасно! - выкрикнула Гермиона и, резко развернувшись, пошла к выходу.
Ее всю колотила дрожь: она уже давно так не ругалась с отцом. Она понимала, что он волнуется за нее; Гермиона ни в коем случае не хотела причинять ему боль, но она действительно не хотела бросать все ради своей безопасности. Пусть ей придется убивать и пытать, пусть ее пугает Дамблдор, а Темный лорд внушает ужас; она готова была терпеть эту тоску и боль, лишь бы помочь в этой войне!
***
Она сидела в гостиной отца. В камине ярко горел огонь, но в комнате было холодно; холод пробирался под тонкий свитер, отчего кожа покрылась мурашками. Гермиона неподвижно сидела на диване и смотрела на отца, который что-то писал на пергаменте. Казалось, он не замечает дочь.
- Папа, - сиплым голосом окликнула его Гермиона.
- У вас больше нет отца, девушка, - холодно, не поднимая головы, произнес отец.
- Папа! Что ты такое говоришь? - Гермиона почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Ей хотелось подняться на ноги и подойти к отцу, но вместо этого какой-то силой ее притянуло к стеллажу. Кончики пальцев сами потянулись к потрёпанным корешкам книг. Она слышала тихие голоса; книги манили ее, просили прочесть их. Затуманенным взором девушка смотрела на названия фолиантов: все по темной магии.
- Моя дочь никогда бы не стала убийцей! - резко произнес отец.
Руки сами достали одну из книг и открыли ее. Губы беззвучно прошептали заклинание. Через мгновение книга с глухим стуком упала на пол, а в руке оказалась откуда-то взявшаяся палочка. Она направляет палочку на отца и произносит только что прочтенное заклинание. Отца охватывает пламя.
***
С криком Гермиона проснулась. В комнате было невыносимо душно, и она, вскочив с кровати, подбежала к окну и раскрыла его настежь, впуская в комнату морозный воздух. Закрыв глаза, Гермиона вдыхала свежий воздух и успокаивалась.
- Я просто перенервничала, - тихо прошептала она сама себе.
До утра она больше не сомкнула глаз.
***
Время бежало, незаметно подкрались выходные и поход в Хогсмид. Именно в этот день должна была решиться судьба занятий ЗОТИ.
С раннего утра Гермиона волновалась. Она не представляла, что будет говорить; она была почти уверена, что никто не придет. Ее все еще считала чокнутой, впрочем, как и Гарри Поттера.
После завтрака она, Гарри и Рон отправились в Хогсмид; Джинни собиралась пойти со своими приятелями. Всю дорогу Гарри и Рон пытались поднять настроение подруге, но та была слишком рассеяна и почти не слушала их. С отцом она так и не помирилась, что очень ее удручало.
Наконец, они достигли деревушки.
- Ну, куда нам идти? - поинтересовался Гарри.
- Тут рядом, - ответила Гермиона.
Они прошли по Главной улице мимо магазина волшебных шуток «Зонко», увидев там, естественно, Фреда и Джорджа, мимо почты, откуда через правильные интервалы вылетали совы, и завернули в переулок, в конце которого стоял трактирчик. На ржавой скобе над дверью висела облезлая деревянная вывеска с изображением отрубленной головы кабана, с которой текла кровь на белую скатерть. Вывеска скрипела на ветру. Гермиона замерла.
- Ну же! - подтолкнул ее Гарри. - Все будет прекрасно!
- Да, Гермиона, - ободряюще улыбнулся Рон, - не дрейфь!
- Ладно, - вымученно улыбнулась девушка и зашла в трактир.
Здесь, в отличии от "Трех метел", было грязно и убого; на грубо сколоченных столах стояли подсвечники с огарками свечей; вся комната пропахла козлами. Трактирщик угрюмо взглянул на них, и Гарри поспешил взять сливочного пива.
- И когда все желающие должны подойти? - с тревогой спросила Гермиона.
- Скоро, - ответил Гарри, - Джинни сказала, чтобы все подходили к этому времени.
Дверь распахнулась. Первыми вошли Невилл с Дином и Лавандой, за ними сразу — Парвати и Падма Патил вместе с Чжоу и одной из ее вечно хихикающих подруг, потом одна и с мечтательным видом, словно забрела сюда случайно, Полумна Лавгуд; потом Кэти Белл, Алисия Спиннет и Анджелина Джонсон, Колин и Деннис Криви, Эрни Макмиллан, Джастин Финч-Флетчли, Ханна Аббот, девочка из Пуффендуя с длинной косой — Гарри не знал ее имени; три парня из Когтеврана — насколько помнил Гарри, их звали Энтони Голдстейн, Майкл Корнер и Терри Бут; Джинни, а за ней высокий курносый блондин, в котором Гарри узнал игрока команды Пуффендуя. Замыкали процессию Фред и Джордж Уизли со своим другом Ли Джорданом
Когда все расселись, Гермиона поднялась и откашлялась. С дрожью в голосе она начала говорить:
- Наверное, вам уже известно, для чего мы здесь собрались. В нашем мире сложилась непростая ситуация. Но есть люди, которые решили закрыть на это глаза. Думаю, никому из вас не нравятся уроки у Амбридж. Голая теория никогда не поможет себя защитить. Поэтому я предлагаю самим заняться практикой.
На минуту воцарилась тишина. Каждый из присутствующих переваривал предложение Гермионы. Наконец, Ханна Аббот нарушила молчание:
- Это правда, что Темный лорд вернулся?
Гермиона вздрогнула. Перед глазами предстали красные глаза Волан-де-Морта.
- Да, правда! - громко произнес Гарри. Все взгляды устремились на него. - Гермиона права - теория нас не спасет. Уверен, все вы знаете, насколько умна Гермиона. - Многие согласно закивали. - Так вы согласны брать уроки у Гермионы?
Послышался одобряющий гул.
- Замечательно! - громко произнес Рон.
Следующие пять минут ребята вносили свои имена в список. Когда последний человек вписал свое имя, Гермиона взяла пергамент и, прежде чем спрятать в сумку, наложила на него различные защитные заклинания.
- Спасибо, что пришли, - на прощание сказала Гермиона, - для начала нам нужно определиться со временем и местом проведения занятий. Поэтому пока ищите варианты, потом мне сообщите. Спасибо за внимание!
Небольшими группами ребята стали покидать трактир. Гермиона облегчённо выдохнула. Все оказалось намного легче и быстрее, чем она предполагала.
Оставшееся время Гермиона с друзьями весело проводила время. Но когда они, уставшие и замерзшие, вернулись в школу их ждало одно потрясение в виде нового декрета об образовании.
ПРИКАЗ МИНИСТРА МАГИИ
Все ученические организации, общества, команды, кружки и клубы настоящим упраздняются.
Организацией, обществом, командой, кружком и клубом считается регулярно собирающаяся группа из трех и более учеников.
За разрешением на реорганизацию обращаться к профессору Амбридж.
Никакие организации, общества, команды, кружки и клубы учеников не могут существовать без ведома и санкции генерального инспектора.
Всякий ученик, уличенный в принадлежности к организации, обществу, команде, кружку или клубу, не санкционированным профессором Амбридж, будет исключен.
Основанием, настоящего приказа является Декрет об образовании №24.


Глава 15

— Вот дьявол, — произнес Гарри, глядя на объявление.
— И что будем делать? — спросил Рон, наклоняясь поближе к друзьям, чтобы их никто не услышал.
— То, что решили! — уверенно произнесла Гермиона. В ее глазах загорелись озорные огоньки.
— Кто ты и что ты сделала с нашей правильной подругой? — удивленно спросил Рон.
— Так, — Гарри прикоснулся ко лбу девушки, — срочно в Больничное крыло, Рон! У Гермионы жар!

Гермиона закатила глаза.

— Успокойтесь! Я просто не собираюсь выполнять приказ этой жабы, — спокойно произнесла она, — к тому же, нарушать правило — достаточно веселое занятие, а мне как раз не хватает веселья.
— А вот это точно, — серьезно произнес Гарри, — ты последнее время слишком мрачная, поэтому мы идем в гостиную. Фред и Джордж собирались продемонстрировать свое новое изобретение. Обещали, что будет весело!
— Ребят, — немного печально произнесла Гермиона, — вы меня простите, но у меня есть одно очень важное и неотложное дело. Тем более, мне, как старосте, лучше не видеть новое изобретение близнецов, а то моя тяга к нарушению правил может ослабнуть.

Гарри и Рон переглянулись. Скрытность Гермионы, ее постоянное отсутствие, неизвестные дела — все это настораживало их. Гарри подозревал, что это связано с меткой и разговором в кабинете Дамблдора, который он никак не мог вспомнить. Он уже хотел спросить Гермиону, что за срочное дело в выходной день, но та уже убежала.

— Вечно она так, — пробормотал Гарри.
— Что? — переспросил Рон, плохо расслышав слова друга.
— Я говорю, что вечно Гермиона так — убегает, ничего не объяснив, и пропадает на целые дни.
— Думаю, она влюбилась, — произнес Рон, почесав в затылке.
— Что? — Гарри изумленно посмотрел на друга.
— А что тут такого? — удивленно произнес Рон. — Она тоже человек!
— Да никто не спорит, что она человек! — возразил Гарри. — Просто, — он запнулся, — с чего это ты взял?
— Просто так кажется, — задумчиво протянул Рон.

Больше он ничего не сказал, и друзья быстро направились в гостиную, где уже собралась целая толпа зрителей, а Фред и Джордж готовились к представлению.

***

Гермиона быстро бежала в сторону подземелий. Ей нужно было срочно помириться с отцом. Предчувствие беды сдавило грудную клетку, заставляя задыхаться.

По дороге она чуть не сбила двух первокурсников, которые с ужасом отпрянули от нее и сжалось в стену. Гермиона успела услышать, как один сказал другому:
— Она похожа на Снейпа: такая же мрачная и злая!

Наконец, она добежала до комнат отца и, произнеся пароль, и вбежала в кабинет.

Отец сидел за столом и проверял проверочные четвертого курса. Он не поднял головы, когда дочь подошла к нему.
— Папа, — тихо окликнула его Гермиона, но тот не отреагировал. — Нам надо поговорить.

Отец и бровью не повел.

— Так, понятно, — пробормотала Гермиона.

Девушка подошла к тумбочке, открыла ящик, достала бутылку с огневиски и демонстративно хлопнула дверцей. Она подошла к отцу и открыла бутылку. Воздух сразу же наполнился ароматом алкоголя.
— Поставь на место, — не поднимая головы, произнес отец.
— Неа! — насмешливо произнесла Гермиона.

Отец резко протянул руку, чтобы выхватить бутылку, но Гермиона резво отскочила.

— Гермиона! Немедленно отдай мне бутылку! — отец наконец-то взглянул на нее.
— Пока ты со мной не поговоришь — не отдам! — поставила ультиматум Гермиона.
— Ладно, — тяжело вздохнув, произнес отец, складывая руки на груди и смотря на дочь.

От его проницательного взгляда Гермионе стадо неуютно; в глазах отца было столько холода и равнодушия, словно ему было совершенно плевать на их ссору.

— Я понимаю, что ты обо мне беспокоишься, — начала говорить Гермиона, —, но я уже не маленькая. У меня есть свои обязанности, долг, дела. Если бы меня тут ничто не держало, я бы с удовольствием сбежала куда глаза глядят, но я крепко связана с этой школой, с этой страной, с людьми, которые тут живут! Если я просто трусливо сбегу и спрячусь, я себе этого никогда не прощу! Просто пойми это и прими!

Отец молча смотрел на нее. Когда Гермиона договорила, он еще долго молчал. Гермиона, крепко сжимая бутылку от напряжения, ждала, когда он скажет хоть что-то.

— Послушай, Гермиона, — наконец нарушил молчание отец, — ты моя единственная дочь. Самый близкий и дорогой для меня человек! И я не представляю, что будет, если я тебя потеряю! Больше всего на свете я хочу, чтобы тебе было хорошо! И если ты решила, что тебе будет лучше здесь — что ж, пусть будет так!

Гермиона подошла обратно к тумбочке и спрятала бутылку с алкоголем обратно. Подойдя к отцу, она крепко его обняла и тихо прошептала:
— Спасибо!

***

На следующее утро Гермиона спустилась на завтрак раньше друзей. В Большом зале было тихо; всего несколько человек сонно ели завтрак, почти не общаясь. Не успела Гермиона сделать и глотка чая, как прилетевшая сова бросила ей на колени газету и уселась рядом с хозяйкой. Девушка погладила птицу по крыльям и протянула кусочек тоста. Схватив лакомство, сова улетела.

Раскрыв газету, Гермиона увидела на первой странице заголовок:

МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ:

ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА

«Вчера вечером Министерство магии приняло неожиданную меру, издав декрет, предоставляющий ему беспрецедентный контроль над Школой чародейства и волшебства „Хогвартс“.

Последнее время министр с растущим беспокойством следил за деятельностью Хогвартса, — сообщил нам младший помощник министра Перси Уизли. — Нынешнее решение принято в связи с озабоченностью родителей, считающих, что школа движется в нежелательном направлении.

За последнее время это не первый случай, когда министр Корнелиус Фадж использует новые законы для совершенствования образовательного процесса в Школе волшебства. Не далее как 30 августа был принят Декрет об образовании № 22, согласно которому в случае, если нынешний директор не в состоянии подыскать кандидата на преподавательскую должность, Министерство само подберет подходящего человека.

— Именно так и получила назначение в Хогвартс профессор Амбридж, — заявил вчера вечером Уизли. — Дамблдор никого не нашел, и в результате министр назначил Амбридж. Выбор чрезвычайно удачный. Коренным образом изменилось обучение защите от Темных искусств, а кроме того, министр обеспечен теперь текущей информацией о том, что на самом деле происходит в Хогвартсе.»

Гермиона опустила газету на стол. Взглянув на стол преподавателей, она увидела отца. Он что-то горячо обсуждал с профессором Макгонагалл, которая держала в руках газету, но как только в зал зашла Амбридж, они замолкли и продолжили завтрак в полном молчании.

Гермиона с задумчивым видом пила чай.
„Похоже, все становится слишком серьезно, — думала девушка, — Министерство решило контролировать школу в целом и Альбуса Дамблдора в частности. А значит, если Амбридж узнает про метку или про занятия по защите, мне будет очень не хорошо, как и остальным. Вряд ли Министерство будет разбираться шпион я или нет. Они просто отправят меня в Азкабан — об этом уж Амбридж позаботится. Она меня и так терпеть не может! А если Министерство начнет копать глубже, ища моих родителей… Это будет ужасно!“

От мыслей ее отвлек Гарри.

— Гермиона, доброе утро! — произнес он, садясь рядом с подругой и накладывая себе яичницу.
— Сомневаюсь, что оно доброе, — хмуро произнесла Гермиона и протянула другу газету, — на, почитай!

В этот момент к ним присоединился Рон.
- Всем привет! - весело произнес Рон.
- Привет, - уныло ответила Гермиона, а Гарри что-то буркнул неразборчивое в ответ.
- Вы чего такие? Гермиона, ты заразила Гарри своим мрачным состоянием?
- Нет, Рональд! - Гермиона злобно посмотрела на парня. - Вот прочитаешь статью - поймешь!
- Ну, ладно, - произнес Рон.

Когда Гарри дочитал статью, он протянул газету Рону. Тот на первых же словах подавился соком, и сидящий рядом Дин похлопал его по спине.
- Какого черта! - воскликнул Рон.
- Тише, Рональд, - прошипела Гермиона.
- Ладно, прости, - Рон примирительно поднял руки, - но эта жаба же нам покоя не даст! Одно дело устраивать запрещённую организацию под носом профессора по ЗОТИ, и совсем другое дело под носом у генерального инспектора!
- Да неужели? - ехидно спросила Гермиона. Метка начала пульсировать болью, что очень раздражало девушку. Чтобы окончательно не сорваться на друзей, она быстро вскочила на ноги и выбежала из зала, бросив напоследок:
- Приятного аппетита!

Когда она исчезла в дверях, чуть не сбив с ног Малфоя, Рон с удивлением посмотрел на Гарри и спросил:
- Что это было?
- Не знаю, - ответил тот, посыпая овсянку сахаром, - будто ты не знаешь Гермиону. Если ей плохо, она будет ходить злобной и мрачной, но ни за что не поделится тем, что ее гложет!

Рон в ответ лишь согласно кивнул.
***

Гермиона несколько дней ходила подавленной. Постоянная боль в метке, Амбридж со своими проверками, занятия ЗОТИ, о которых они пока только мечтали, ночные кошмары - все это отрицательно сказывалось на состоянии девушки. Она почти не спала, проводя ночами над книгами из библиотеки отца, из которых вычитывала лучшие защитные заклинания. Вся ее комната пропахла кофе, который она все время пила, чтобы не уснуть. Преподаватели начали освобождать ее от домашних заданий, глядя на ее измождённый вид, но она все равно исправно выполняла их, иногда даже сверх нормы.

Но хуже всего Гермионе было, когда она видела Малфоя. Казалось, что боль, вроде бы ушедшая, вернулась в тройном размере и ломает всю душу. Как Гермиона не пыталась, но заглушить свои чувства к высокомерному слизеринцу она не могла. Иногда она спускалась в комнаты отца и тихо брала бутылку с виски, но каждый раз, когда она уже была готова напиться, что-то останавливало ее, и через несколько минут бутылка снова стояла на своем законном месте.

***
От душевных терзаний ее отвлекли занятия ЗОТИ. Спустя две недели со встречи в "Кабаньей голове" ребята наконец смогли собраться в Выручай-комнате. Гермиона сильно нервничала перед первым занятием, и Гарри с Роном целый день ее успокаивали.

В назначенный день все пришли в коридор восьмого этажа. Гермиона мысленно представила себе комнату, которая бы идеально подошла бы к их затее. В стене появилась полированная дверь. Рон смотрел на нее с опаской. Гермиона схватилась за медную ручку, открыла дверь и первой вошла в просторную комнату, освещенную факелами.

Вдоль стен тянулись книжные полки, на полу лежали большие шелковые подушки — вместо стульев. На стеллаже в дальнем конце стояли приборы — вредноскопы, стервовизоры, детекторы лжи и большой треснутый Проявитель врагов — тот самый, был уверен Гарри, который висел год назад в кабинете Лжегрюма.

- Прекрасно! - воскликнула Гермиона и хлопнула в ладоши. - То, что нужно!

Ребята неуверенно зашли в комнату.
- А ты уверена, что здесь Амбридж нас не обнаружит? - с сомнение произнес Фред.
- Уверена, - твердо ответила Гермиона. - Пожалуй, начнем. Но для начала нам нужно придумать название нашей организации. У кого какие идеи? - обратилась она к ребятам.
— Может, назовемся Лигой против Амбридж? — с надеждой сказала Анджелина.
— Или группа «Министерство Магии — Маразматики»? — предложил Фред.
— Я думала, скорее, о таком названии, — сказала Гермиона, бросив косой взгляд на Фреда, — которое ничего не скажет посторонним, и мы сможем спокойно упоминать его вне занятий.
- Может, оборонное движение, - произнесла Джинни, - сокращено ОД.
- Лучше Отряд Дамблдора, - произнес Невилл.

Гермиона мысленно сморщилась. Ее неприязнь к старому директору росла с каждым днем, но расскажи она кому-нибудь о своем отношении к нему - придется очень многое объяснять, особенно то, что ей бы хотелось сохранить в тайне.
- Хорошо, - натянуто улыбнувшись, произнесла она. - Ну что же, начнем!

Следующие два часа ребята, разбившись на пары, отрабатывали заклинание Экспеллиармус. Гермиона ходила между ребятами, с наслаждением глядя, как с каждым разом у них получается все лучше и лучше. Этой ночью впервые за долгое время она спала спокойно.

***

Бежало время. Не успели ребята оглянуться, как наступила зима. Снег покрыл землю, укутал башни замка и кроны деревьев белыми шапками, озеро покрылось льдом. Первокурсники с радостными визгами играли в снежки в свободное время.

Гермиона продолжала обучать желающих защите от темных заклинаний. К каждому занятию она находила какое-нибудь заклинание, вычитанное из книг. Многие интересовались, откуда она берет такие книги, на что Гермиона отвечала, что это ее маленький секрет. Разумеется, большинство книг она брала из библиотеки отца, но вскоре он начал что-то подозревать, и девушке пришлось воспользоваться Запретной секцией.

В один из зимних вечеров, когда все уроки были сделаны, а перед глазами маячили выходные и поход в Хогсмид, Гермиона устроилась в кресле с книгой и чашкой горячего шоколада. В камине весело горел огонь, наполняя комнату теплом. Девушка лениво переворачивала страницы книги, с трудом вникая в суть написанного.

Тут в гостиную зашел Малфой. Он был чем-то встревожен; подойдя к девушке, он произнес:
- Собирайся! Темный лорд хочет тебя видеть!
- Зачем? - испуганно вскрикнула девушка, вскакивая на ноги.
- Не знаю, - холодно произнес парень, - но советую поторопиться!
- А ты не пойдешь? - тихо, с надеждой, спросила Гермиона. Парень отрицательно покачал головой.

Тяжело вздохнув, Гермиона взяла книгу и поднялась к себе в комнату. С трудом надев платье, оттого что руки дрожали, она умылась ледяной водой, взяла палочку и спустилась обратно в гостиную. Малфой протянул ей мешочек с порохом.
- Удачи, - тихо прошептал он, когда девушка исчезла в зелёном пламени.

***

Гермиона быстро шла по коридорам замка. Возле дверей зала, она остановилась, приводя мысли и чувства в порядок. Только сейчас она вспомнила, что не предупредила директора о вызове Темного лорда. На счет отца она не беспокоилась - тот на неделю уехал по делам.
- Ладно, разберемся потом, - прошептала сама себе Гермиона и, отворив дверь, зашла в зал.

Темный лорд сидел в кресле, а у его ног лежал парень. От ужаса и отвращения Гермиону начало мутить, что было неудивительно - вид у парня был ужасный: огромные, гноящиеся раны покрывали его тело, половина лица была выжжена, пальцы на руках сломаны. Длинные волосы слиплись от крови и пота и свисали грязными патлами. На обнаженном плече сквозь слой грязи и крови смутно различался рисунок - морда воющего волка.

Гермиона с ужасом уставилась на парня. С трудом она узнала в нем Сэма, самого старшего из компании байкеров. Тот, посмотрев на нее, с облегчением выдохнул и хрипло произнес:
- Гермиона...
- Мисс Снейп, - холодно произнес Темный лорд, - вы заставили меня ждать!
- Простите, мой лорд, - прошептала девушка, склонив голову, чувствуя, как Сэм начинает прожигать ее удивленным взглядом.
- Итак, я вызвал тебя, чтобы продолжить делать из тебя настоящую Пожирательницу! Надеюсь, ты готова засунуть куда подальше свои дружеские чувства к этому парню и с наслаждением его помучать!

Гермиона почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Избегая взгляда Сэма, она покорно склонила голову и прошептала:
- Да, мой лорд.
- Тогда приступай! - приказал Волан-де-Морт.

Девушка кивнула и подошла к парню. Дрожащей рукой она достала палочку и направила ее на Сэма. В ушах раздавался звон, пол уходил из под ног.
- Ну же! - нетерпеливо произнес Темный лорд.

Гермиона взглянула на Сэма. В его глазах ясно читался упрек и разочарование. Она и представить не могла, как будет пытать близкого друга.
- Я... я не могу, - дрожащим голосом произнесла Гермиона. Из глаз потекли слезы.
- Что значит не можешь? - с ледяным спокойствием, от которого кровь стыла в жилах. - Ты - Пожирательница! Тебе нельзя никого жалеть, особенно маглов! Я позволил тебе вступить в мою армию, несмотря на твою грязную кровь! А ты, мразь, смеешь мне говорить, что ты чего-то не можешь? Не можешь использовать простое заклятье пыток?

Темный лорд взмахнул палочкой, и грудь девушки пересекла кровавая рана. Гермиона вскрикнула от боли. Краем глаза она заметила, как дёрнулся Сэм. Гермиона снова направила палочку на парня.
- Прости меня, - сквозь слезы произнесла она, глядя на Сэма, - я правда этого не хотела... Круцио!

Луч ударил в живот парня, и зал наполнился криком боли. Закрыв глаза, Гермиона вздрагивала при каждом вскрике.
- Довольно! - произнес Темный лорд. - Я очень недоволен твоей работой! Ты будешь наказана! Но для начала убей его!
- Нет! - вскрикнула Гермиона. - Пожалуйста, не надо!
- Послушай, отродье, - Темный лорд подошел вплотную к ней, - ты согласилась служить мне, поэтому должна выполнять мои приказы!
- Я не могу убить его! Он мой друг! - прошептала Гермиона.
- Я сказал "убей его"! - закричал Темный лорд.

Гермиона подошла к Сэму и тихо сказала:
- Прости меня! Умоляю, прости! Но я не могу иначе!

Сэм внимательно взглянул на нее и прошептал:
- Ты навсегда останешься моей лучшей подругой!

Гермиона слабо улыбнулась и произнесла убивающее заклятье.

***

Как только Сэм умер, Темный лорд дал девушке портал со словами:
- Лучше исчезни, иначе я убью тебя!

Портал тотчас же сработал, перенося Гермиону к озеру. В изнеможении она опустилась на землю, покрытую снегом. Платье тотчас же промокло насквозь, и холод сразу же сковал все тело. Слезы моментально замерзали, не успевая стечь с лица. С отвращением Гермиона смотрела на свои руки, которыми она пытала и убила друга.
- Какая же я тварь, - простонала она.

Около часа она сидела на снегу, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Когда же на небе зажглись звезды, а из-за туч выглянула холодная безмолвная луна, Гермиона поднялась на ноги и направилась в сторону озера. Лед слегка затрещал под ее ногами, но она продолжала идти. На середине озера она почувствовала, как под ногами трескается лед. Через мгновение лед под ней сломался, и она провалилась под лед. Все тело обожгло, в легкие попала вода. Темнота накрыла ее.
" Смерть, - подумала девушка, - не такая уж и страшная!"

Тут что-то сжало ее плечо, и через мгновение ее потянули наверх. Ее потащили в сторону безопасного берега. Она почувствовала, как кто-то распускает корсет и начинает давить ей на грудь.
- Давай, дыши, - повторял ее спаситель.

Она почувствовала, как вода рвется наружу. Она закашлялась, и ее вырвало. Открыв глаза, она увидела Малфоя, склонившегося над ней.

- Ты что творишь? - заорал парень.
- Ничего, - сипло произнесла Гермиона, откидываясь на землю и закрывая глаза. Ей очень хотелось спать...
- Эй, Грейнджер, только не спи! - Малфой поднял ее на ноги и укутал в свою мантию. Подняв Гермиону на руки, он понес девушку в замок.
- Какая же ты дура! - рассержено говорил парень, но в его голосе ясно слышалось облегчение. - Ты об отце подумала?
- Нет, - тихо прошептала Гермиона, стараясь подавить сон.
- Вот и я об этом, что не думала! - отчитывал ее парень. - Вот сейчас тебя к нему отнесу...
- Его нет в школе, он уехал, - перебила его Гермиона.
- Черт! - произнес Малфой. - А в Больничное крыло тебе нельзя, не дай Бог кто-нибудь увидит метку! Придется самим справляться!
- Ничего не нужно, - пробормотала Гермиона, - я сейчас просто лягу спать и утром буду здорова.
- Ну уж нет! - отрезал Малфой.

***

Следующие два часа Гермиона грелась в горячей ванне. Малфой заставил выпить ее немного виски, чтобы согреть организм. Потом парке закутал девушку в несколько одеял и уложил в кровать. Он уже собирался уйти, как вдруг девушка тихо прошептала:
- Не уходи, - умоляюще взглянув на него, сказала она, - побудь со мной!

Малфой взглянул на девушку, которая продолжала умоляюще смотреть на него.

- Хорошо, - вздохнув, произнес он и сел в кресло возле кровати.



Глава 16

На следующее утро Гермиона проснулась с первыми лучами солнца. Холодные лучи проникли в комнату и коснулись лица девушки. Потянувшись, Гермиона открыла глаза и приподнялась на локтях. Произошедшее ночью казалось ей страшным сном, но, увидев спящего в кресле Малфоя, она вспомнила все до последней секунды: пытка и убийство друга, несколько часов, проведенных на морозе, озеро, покрытое льдом, ледяная вода, обжигающая все тело, крепкие руки Малфоя. Гермиона тихо всхлипнула, но тут же ее скрутил жесткий приступ кашля. Тотчас же Малфой проснулся и поднялся на ноги.

— Знаешь, Грейнджер, — произнес он, наливая в стакан воды, — тебе противопоказано отправляться к Темному лорду одной; что ты в следующий раз с собой сделаешь? Вены вскроешь? — спросил он, протягивая девушке стакан с водой. — Или выпьешь яд?
— Ты не понимаешь, — хрипло произнесла девушка, подавив кашель.
— Интересно чего же? — холодно спросил Малфой. — Какого это пытать ни в чем неповинных людей? Или убивать кого-то? Думаешь, раз я чистокровный, мне живется легче? Ошибаешься! Мне намного хуже, чем тебе! Вряд ли отец использовал на тебе Круциатус за малейшую провинность! И уж всяко тебе не приходилось с детства зубрить, что грязнокровки и маглы — хуже домовых эльфов! И вряд ли ты видела как убивают на твоих глазах любимого питомца, только за то, что ты опоздал на пять минут на ужин! Я прекрасно понимаю, что тебе сложно! Но только ты сама сделала свой выбор! Говорят, что гриффиндорцы храбрые и отважные, но ты предпочитаешь проститься с жизнью, а не бороться!

Гермиона молчала, уставившись себе в колени. Она понимала, что Малфой прав. Она зациклилась на том, что она бедная и несчастная, единственная, кто страдает. Она и подумать не могла, что ей живется намного легче, чем другим.

На первом курсе она мечтала стать аристократкой, жить в огромном особняке, окруженном огромным садом. Тогда бы она смогла бы спокойно общаться с Малфоем, и он бы никогда бы не назвал ее грязнокровкой.

Но сейчас она понимала, что ее жизнь по сравнению с жизнью чистокровного волшебника настоящая сказка.

— Ладно, — успокоившись, произнес Малфой, — твоя жизнь в общем-то пеня не касается, делай что хочешь.
— Зачем же ты меня спас? — тихо спросила девушка.

Малфой задумался. После нескольких минут молчания, он сказал:

— Просто не хочу, чтобы ты причинила боль отцу. Помнишь, как ты летом попала в аварию? — девушка кивнула, — Он тогда сильно переживал за тебя. И он сразу же приехал, несмотря на то, что ты сильно его обидела. Когда ему в коридоре одна из медсестер сказала, что ты можешь и не выжить… Я до сих пор помню, сколько боли было в его глазах. Знаешь, Грейнджер, иногда мне кажется, что лучше бы тебя не было — твоему отцу было бы легче жить!

С этими словами Малфой вышел из комнаты, даже не взглянув на девушку.

Гермиона смотрела на дверь. Слова парня отрезвили ее; он прямо в глаза ей сказал правду: она эгоистка. Куда девалась та Гермиона, которая в первую очередь думала об отце и друзьях, и только потом о себе? Неужели какой-то полукровка, возомнивший себя повелителем магического мира, смог уничтожить в ней все светлое и хорошее, превратив в трусливую, эгоистичную слизеринку? Она вспомнила распределение на первом курсе: шляпа еще тогда почувствовала в ней слизеринца.

Гермиона поднялась с постели и начала переодеваться. Машинально собрав все нужные учебники и свитки в сумку, она быстро выскользнула из спальни. После ночного «купания» она чувствовала себя немного слабой, но это не доставляло особого дискомфорта, и Гермиона решила не идти в Больничное крыло.

Быстро идя по еще безлюдным коридорам, она старалась успокоиться и казаться веселой, чтобы лишний раз не огорчать друзей. Изо всех сил она гнала прочь образ мертвого друга, старалась не вспоминать его крик, не видеть перед собой полные укора глаза.

Вскоре она достигла гостиной Гриффиндора. Перед портретом Полной дамы она замерла, собираясь с мыслями и чувствами. Трудно притворяться перед друзьями веселой и счастливой, когда сердце изранено, а самые светлые чувства и качества затягивает черная дыра страха и отчаяния. Гермиона понимала, что только друзья могут помочь ей справиться с неизбежной духовной деградацией, но только в том случае, если будут знать всю правду. А как им открыть эту ужасную истину и не вызвать отвращение? Вряд ли кто-то из них даже на подсознательном уровне могут подумать, что она приспешница Темного лорда. Гарри не помнит разговор у Дамблдора; Джинни и Рон даже не знают, что она дочь Снейпа.

Глубоко вдохнув, она произнесла пароль и, пройдя через проход, попала в гостиную. Тут было тихо и пусто, и Гермиона в ожидании друзей залезла с ногами в кресло и взяла лежащий на столе учебник. Ничего нового в нем она не прочитала, поэтому и не заметила, как задремала.

***
Она гуляла по кладбищу. Длинный шлейф черного платья путался в колючих кустарниках, задевал каменные надгробия.
Полу-стёршиеся имена и даты говорили о некогда живших людях; портреты стариков и детей, мужчин и женщин навевали уныние и тоску.

Казалось, что это кладбище бесконечно, и она никогда не дойдет до своей цели, но уже минут через двадцать она увидела впереди толпу людей в черных одеждах, стоящих вокруг огромной ямы. Подойдя поближе, она увидела, что все люди будто оцепенели; все их взгляды устремились в яму, где в открытом гробу лежал парень, в котором она без труда узнала убитого ее друга. Белые одежды странно смотрелись на парне, который всю сознательную жизнь носил кожаную одежду и джинсы.

Казалось, люди совершенно не замечали странных людей в черных одеждах, которые, образовав кольцо вокруг могилы, ходили и тихо напевали:
— Снова ты на кладбище; мы танцуем — ты стоишь, многообещающе: он под нами — ты над ним!

Жуткая музыка сопровождала эти слова, и девушка чувствовала, как кровь от ужаса стынет в жилах. Круг сужался, толпа людей толкала ее в сторону ямы. Взглянув на мертвого друга, она вскрикнула от ужаса: вместо парня там лежал полуразложившийся труп, в груди, где находилось сердце, извивались черви, красный бархат, которым был обит гроб, пропитался гноем и покрылся пятнами.

Музыка становилась все громче, круг уже; через секунду ее столкнули в яму, и она упала в гроб. Под телом неприятно захрустели кости. Не выдержав, она громко закричала от ужаса…

***

Гермиона резко раскрыла глаза. Сердце бешено стучало о грудную клетку, на лбу выступили капельки холодного пота. Книга, которую она читала, выпала из рук и валялась на полу. Судорожно всхлипнув, Гермиона подняла ее и положила на стол. По ее подсчетам друзья должны были вот-вот спуститься, и она изо всех сил старалась привести себя в чувство.

Кошмарный сон никак не хотел уходить из головы, как девушка не гнала его прочь. Она не сомневалась, что без вмешательства Темного лорда не обошлось.

— Как же я тебя ненавижу, — тихо прошептала Гермиона, запуская руки в волосы.

В этот момент в гостиную спустились Дин и Симус, а за ними Невилл.

— Невилл! — окликнула приятеля Гермиона, натянув приветливую улыбку. Парень в ответ неловко улыбнулся. — Привет! А ты не видел Гарри и Рона?
— Как? Ты не знаешь? — удивленно спросил Невилл, подходя к Гермионе.
— Чего не знаю? — медленно спросила Гермиона, неуверенная, что хочет услышать ответ.
— Гарри приснился кошмар. Говорят, ему приснилось, как змея напала на мистера Уизли. Это оказалось правдой. Дамблдор отправил их всех домой, — печально произнес Невилл.

Гермиона опустилась в кресло. С трудом она сдержалась от того, чтобы разрыдаться.

— Эй, Гермиона, — Невилл слегка потряс оцепеневшую девушку за плечо, — Дамблдор просил тебя зайти к нему сегодня за завтраком. Он просил передать, что ты и так не ешь, поэтому легко пропустишь завтрак для очень важного разговора.
— Спасибо, Невилл, — произнесла Гермиона.

Она поднялась на ноги и, подняв с пола сумку, двинулась в сторону выхода.

Пока она шла в кабинет директора, она несколько раз врезалась в учеников и чуть не слетела с лестницы. Кто попадался ей на встречу с удивлением отмечали, что девушка в первые за долгое время не выглядит женской копией Снейпа, а напоминает потерянную девочку, у которой случилось какое-то несчастье.

Гермиона гнала от себя тревожные мысли. Она старалась успокоить себя тем, что мистер Уизли в порядке и безопасности.

Она быстро дошла до кабинета Дамблдора. Проговорив пароль, она поднялась по лестнице к кабинету. Из-за дверей слышались тихие голоса. Замерев на месте, Гермиона прислушалась.

— Послушайте, Дамблдор, — расслышала девушка голос Амбридж, — я понимаю, что мисс Грейнджер лучшая ученица, но мы оба прекрасно понимаем, что она опасна для общества. Ее психическое состояние удручает; Министерство очень хочет, чтобы она прошла обследование. Поверьте, мы сможем ей помочь! Есть специальные зелья, которые могут помочь мисс Грейнджер.
— К сожалению, профессор, — в ответ произнес Дамблдор, — без разрешения родителей или опекунов мы не можем заставить несовершеннолетнего волшебника пройти медицинское обследование. Поверьте, я уже думал об этом и даже пытался предпринять кое-какие меры.
— И какие же? — поинтересовалась Амбридж. Гермиона зажала рукой рот.
— Позвольте мне сохранить это в тайне, — холодно ответил Дамблдор.
— Кстати, — немного раздосадовано сказала Амбридж, — по поводу родителей мисс Грейнджер: кто они?

Повисло молчание. Гермиона чувствовала, как сердце бешено стучит. Если сейчас Дамблдор раскроет ее секрет…

— Вы можете спросить у нее сами, — произнес директор, — тем более, мисс Грейнджер стоит прямо за дверью.

Гермиона резко отпрянула назад, но в эту же секунду дверь резко отворилась.

— Ну же, мисс Грейнджер, — произнес Дамблдор, — не стойте на пороге! Проходите, мы как раз о вас говорили.

«Да, я слышала, — подумала про себя девушка, с затаенной злобой смотря на профессора и директора.

— Присаживайтесь, — гостеприимно произнес директор, указывая рукой на кресло.
— Благодарю, — проговорила Гермиона.
— Мисс Грейнджер, — произнесла Амбридж, глядя на девушку, — я хочу знать правду о ваших родителях.
— Я вам уже рассказывала, — немного устало произнесла Гермиона, — и не собираюсь повторять эту историю еще раз. Мне не хочется об этом говорить.
— Может чаю? — предложил директор.

Гермиона взглянула на него. С виду казалось, что он излучает дружелюбие, но в его глазах не было ни капли доброты, только злоба.

— Нет, спасибо! — натянуто улыбнувшись, отказалась Гермиона.
— Попробуйте, мисс Грейнджер, — произнесла Амбридж, протягивая ей кружку с чаем.

Со вздохом девушка сделала глоток. В ту же секунду она почувствовала непреодолимое желание рассказать Амбридж всю правду.

«Вот сволочь, сыворотку правды подмешал, » — зло подумала Гермиона.

Но через минуту желание исчезло. Гермиона облегчённо выдохнула и мило улыбнулась директору.

— Ну что же, — произнесла Амбридж и поднялась с кресла, — я к вам еще зайду, директор, и мы продолжим наш разговор.
— До свидания, профессор Амбридж, — улыбнулся директор.

Когда профессор вышла, он поднялся со своего кресла и подошел к девушке. Гермиона внутренне сжалась и на всякий случай поставила ментальный блок, чтобы директор не залез к ней в сознание.

— Итак, мисс Грейнджер, вы вчера покинули школу без моего согласия, — зло произнес Дамблдор, —, но мало того, что вы не предупредили меня о своей отлучке, так вы еще не зашли ко мне после посещения лорда. Я вами очень недоволен. Особенно вашим необдуманным поступком! А если бы мистер Малфой не успел вас спасти?

— Не понимаю, о чем вы, — проговорила девушка, с трудом подавляя дрожь в голосе.
— Не лгите! — Дамблдор размахнулся и ударил ее по лицу.

Гермиона вскрикнула и прижала руку к лицу; скула и щека горели, и она была уверена, что без синяка не обойдется. А еще она чувствовала злость! Она наполняла каждую клеточку ее души, заставляла представлять картины пыток ненавистного директора. Да как он посмел поднять на нее руку? Если отец об этом узнает…

— И только попробуй пожаловаться отцу, маленькая дрянь, — произнес Дамблдор, поворачиваясь к ней спиной, —, а то я не посмотрю, что он отличный шпион, и сдам его Министерству. А ты вряд ли хочешь, чтобы он оставшиеся годы гнил в Азкабане.

Гермиона отрицательно покачала головой, еле сдерживая слезы обиды и ярости.

— Вот и молодец! А сейчас ты пойдешь на уроки! И имей в виду: я не потерплю самоубийств и истерик девчонки-подростка. А теперь проваливай!

Гермиона пулей вылетела из кабинета. Ей было очень обидно, и в то же время гнев переполнял ее. С каждой секундой она ненавидела директора все больше и больше!

Первым уроком у нее была Трансфигурация, и ей совершенно не хотелось опаздывать, но, по закону подлости, звонок прозвенел раньше, чем она выбежала в коридор, в котором находился кабинет трансфигурации.

Она подошла к кабинету и, постучавшись, открыла дверь и зашла в класс.

— Простите, профессор, меня директор задержал, — быстро проговорила она.
— Заходите, мисс Грейнджер, — спокойно произнесла профессор Макгонагалл. Внимательно взглянув на девушку, она спросила, — что у вас с лицом?

Гермиона вздрогнула. Лихорадочно соображая, она сказала первое, что пришло в голову:

— Книга в библиотеке с верхней полки свалилась.

Слизеринцы расхохотались, но она не обратила на них внимания. Только сейчас она заметила, что в классе осталось одно свободное место рядом с Малфоем. Она поймала его изучающий взгляд и быстро отвела глаза в сторону.

— Тихо! — произнесла профессор, и в классе наступила тишина. — Мисс Грейнджер, садитесь рядом с мистером Малфоем. Сегодня мы пишем проверочную, так что уберите все учебники в сумки.

Послышалось тихое недовольное бормотание.

Гермиона села на указанное ей место достала перо. Наклонив голову ниже, чтобы волосы закрыли лицо, она сосредоточилась на работе. Минут через пять, когда шея уже затекла и Гермиона была вынуждена выпрямиться, Малфой тихо спросил:

- Значит, книга упала?
- Ну, да, - рассеяно ответила Гермиона, быстро строча ответ.
- Разумеется! Книги всегда оставляют синяк в виде ладони с кольцом на безымянном пальце, - насмешливо произнес Малфой, склонившись поближе к девушке.

Гермиона нервно сглотнула. Действительно, у директора было кольцо на безымянном пальце... Теперь понятно, почему кожа так саднит.

- Значит, директор перешел к рукоприкладству, - констатировал парень.
- Только не говори никому, - умоляюще прошептала Гермиона, - он пригрозил, что сдаст отца в Министерство, если кто-нибудь узнает, что он меня ударил.
- Не волнуйся, не скажу, - сухо произнес парень.

До конца урока они не проронили ни звука.

***

Прошло несколько дней. К большому удивлению и облегчению Гермионы, ни Темный лорд, ни директор не вызывали ее к себе. Девушка стала больше проводить время с друзьями в гостиной своего факультета. Часто она возвращалась к себе перед самым отбоем со счастливой улыбкой и сверкающими глазами. Но несмотря на хорошее настроение, ей продолжали сниться кошмары.
Она просыпалась с криками в холодном поту. Иногда к ней стучался Малфой, и она пускала его к себе в спальню. Он садился в кресло, а она ложилась обратно в кровать и засыпала с мыслью о том, что она в безопасности.

В одну из таких ночей между ними произошел разговор, который Гермиона в будущем будет часто вспоминать.

В эту ночь ей снился очередной кошмар. Она гуляла по кладбищу, на котором все могилы были раскопаны. В каждой находился раскрытый гроб, в котором она видела всех родных и близких людей. На ее глазах они за считанные секунды разлагались, превращаясь в месиво из гнилого мяса и костей с тошнотворным запахом.

С криком она проснулась. Быстро вскочив на ноги, она подбежала к окну и раскрыла его нараспашку. Ледяной воздух ворвался в комнату; тело девушки моментально покрылось мурашками.

Раздался стук в дверь.

- Грейнджер, - послышался голос Малфоя, - ты как?

Гермиона подбежала к двери и отворила ее. Малфой выглядел совершенно спокойным, словно она и не разбудила его по среди ночи своим криком.

- Прости, что разбудила, - виновато произнесла Гермиона, опуская глаза.
- Да ладно, я понимаю, - перебил ее парень, заходя в комнату, - меня тоже кошмары мучали, а потом привык.

Он сел в кресло и закрыл глаза. Гермиона, поежившись от холода, залезла в кровать и закуталась в одеяло. Минут тридцать они молчали: парень сидел с закрытыми глазами, но было заметно, что он не спал, а Гермиона смотрела в потолок.

Наконец, Гермиона нарушила молчание, задав давно мучающий ее вопрос:

- Скажи, почему ты мне помогаешь?

Малфой резко открыл глаза и посмотрел на девушку.

- То есть помогаю? - спросил он напряженно.
- Приходишь ко мне, когда мне снятся кошмары, приносил мне лекарства, поддерживаешь меня, когда меня вызывает Темный лорд, - немного неуверенно произнесла девушка.
- А, ты об этом, - протянул парень. - Просто мы с тобой братья по несчастью; оба шпионим для Ордена, оба были вынуждены вступить в ряды Пожирателей. К тому же, мне совершенно не хочется, чтобы с тобой что-то случилось. Иногда мне кажется, что мы могли бы стать хорошими друзьями.
- Могли бы, - эхом повторила Гермиона, еле сдерживая вздох разочарования.
- Давай попробуем стать друзьями, - предложил Малфой, не глядя на девушку.
- Давай попробуем, - согласилась девушка, сильно зажмурив глаза, чтобы не расплакаться.

Да, она была рада предложению Малфоя, но с другой стороны... Она его любила, и хотела чего-то больше, чем дружба. Но Гермиона понимала, что это всего лишь мечты, одни из тех, что живут всегда и никогда не сбудутся.

***

В последнее занятие Отряда Дамблдора перед рождественскими каникулами Гермиона решила рассказать о Патронусах:

- Патронус — магическая сущность, вызываемая заклинанием «Экспекто патронум» . Служит как защита от дементоров. Может быть выражена как просто облако серебристого пара, так и обретать различные формы (так называемый «телесный патронус») . «Телесные патронусы» принимают обычно вид какого-либо животного, соответствующего характеру вызвавшего его волшебника. В «боевых условиях» Патронуса под силу вызвать только сильному, опытному волшебнику, так как это очень сложная магия. Для вызова патронуса нужно вспомнить самые счастливые воспоминания, иначе кроме вспышки света ничего не получится.

После теории, Гермиона продемонстрировала заклинание на практике. Вспомнив Малфоя, она тихо прошептала заклинание. Тотчас же из палочки вырвался серебристый пар, из которого выползла огромная змея. Все восхищенно наблюдали за Патронусом, и только Гарри заметил, как глаза подруги расширились от ужаса. Внимательно взглянув на змею, он понял в чем дело: Патронус Гермионы до боли напоминал змею Темного лорда.

Вскоре ребята разошлись по комнате и начали тренироваться. То тут, то там вспыхивали яркие вспышки, но ни у кого, кроме Гарри не получилось создать Патронуса. Гермиона ободряюще всем улыбалась и хвалила каждого, но внутри у нее все разрывалось на части. Ей совсем не хотелось, чтобы ее Патронус был связан с Темным лордом. Иногда она ловила на себе взгляд Гарри, отчего ей становилось неловко. Наконец, не выдержав, она громко произнесла:
- Всем спасибо. На сегодня все!

Все стали расходиться, благодаря Гермиону за интересное занятие. Когда все разошлись, в комнате остались только Гермиона и Гарри. Повисло напряженное молчание.

- Гермиона, может, объяснишь? - наконец спросил Гарри.
- Что именно? - раздраженно спросила Гермиона.
- Почему твой Патронус - змея? Еще в прошлом году у тебя была выдра.
- Патронус может меняться, если волшебник переживает психологическую травму или теряет близкого человека, а также влюбляется, - ответила девушка.
- Значит, это из-за того, что ты влюблена в Малфоя? - с облегчением произнес Гарри.
- Да, - спокойно ответила Гермиона, хотя не была в этом уверена.

Гарри кивнул и направился к выходу, но в дверях он повернулся к ней и спросил:

- Ты поедешь на каникулы домой?
- Нет, - покачала головой девушка, - отцу опять надо уехать.
- Тогда поехали с нами на площадь Гриммо? - предложил Гарри. - Мистера Уизли выписали из больницы, поэтому мы сможем отпраздновать Рождество все вместе!
- Я подумаю, - тихо произнесла Гермиона.

Гарри кивнул и тихо вышел из комнаты.



Глава 17

Глава писалась под композицию "Back to Hell".
Советую послушать!


Не успела Гермиона оглянуться, как наступило рождественские каникулы. Накануне отъезда она зашла к отцу попрощаться. Он собирался уехать на две недели во Францию на съезд зельеваров. Это сильно огорчало девушку, которая последнее время сильно тосковала по отцу, отдалившемуся от нее. Возможно, дело было в его занятости, или в том, что она не заходила к нему с той ночи, как убила друга. Гермиона надеялась, что Рождество они проведут вместе, в тихой обстановке.

Отца она застала в классе зельеварения. Подойдя к двери, она услышала тихие голоса и, прислушавшись, узнала голос Дамблдора.

- Послушай, Северус, - нетерпеливо произнес директор, - твоя дочь - убийца! И ты об этом прекрасно знаешь! Если ты не выполнишь мою маленькую просьбу, то через неделю твоя дочь будет гнить в Азкабане.

- Это слишком рискованно, - устало возразил отец, - неужели вы не можете придумать другой выход?

- Нет времени, как и нет выхода, - резко ответил Дамблдор, - если мы не найдем перстень, все полетит насмарку!

- Вы же понимаете, чем будет грозить вам ваша задумка, - не спросил, а подтвердил отец.

- Понимаю, - на этот раз устало прозвучал голос Дамблдора. - К сожалению, мне уже ничего не поможет, а так хотя бы я пользу принесу. И я очень сожалею, что втянул твою дочь во все это, но ты понимаешь, что иначе нельзя. Твоя дочь - сильная волшебница, и я уверен, что она справится.

- В этом я не уверен, - хмуро возразил отец, - да, она легко усвоила оклюменцию, и с легкостью скрывает важные воспоминания от Темного лорда и с легкостью выдает ложные, но она не выдерживает встреч с лордом. Поймите, Альбус, она не убийца! Каждый раз, когда она отправляется к нему, я боюсь, что ее психика не выдержит. Знаете, я иногда думаю, что зря забрал ее у матери. Возможно, ей было бы намного легче.

Гермиона отступила от двери. Она совершенно не понимала происходящее. Дамблдор жалеет, что она стала шпионом? И что значит "мне уже ничто не поможет? Дамблдор не очень похож на человека, который собрался умирать.

Послышался скрип отодвигаемого стула, и Гермиона быстро спряталась в темную нишу, надеясь, что директор ее не заметит.

- До завтра, Северус, - попрощался директор, - будь готов завтра к шести. Нас будет ждать один человек в Болгарии.

Ответа отца Гермиона не расслышала. Она внезапно почувствовала дикую усталость, сковавшую все тело. Отец уезжает вовсе не во Францию, не существует никакого съезда. Ей стали до слез обидно, что отец предпочел поездку с директором семейному ужину. Но тотчас же она себя одернула. Если отцу нужно уехать, то он уедет. А требовать, чтобы он остался с ней будет эгоистично с ее стороны.

В этот момент мимо нее быстро прошел директор, даже не взглянув в сторону ниши. Дождавшись, когда его шаги затихнут за поворотом, она тихо вышла из своего укрытия и зашла в кабинет.

Отец сидел за столом и даже не взглянул на нее. Подойдя к нему, она пробежалась глазами по тексту эссе, которое проверял отец, и с легкостью узнала работу Гарри, которую она помогала ему сделать пару дней назад. Скривив губы, отец перечеркнул некоторые предложения и внизу поставил 0.

- Передай своему дружку, что задание надо делать самому, а не обращаться за помощью к тебе. Ну, или в крайнем случае тщательнее скрывать, что половину эссе написала ты.

Гермиона ничего не ответила. Взмахнув палочкой, она применила к себе стул и села рядом с отцом.

- Папа, - тихо прошептала она, - нам надо поговорить.

- Не сейчас, - сухо ответил он, - я занят.

Гермиона кивнула. Девушка понимала, что отец вправе злиться на нее. Ведь это она, а не он, последние недели избегала общения. Поэтому она молча следила, как отец проверяет эссе. Ее свиток был последним, но отец, даже не прочитав его, поставил П.

- Ты не прочитаешь? - с грустью спросила Гермиона, хотя и не надеялась на ответ.

- А зачем? - холодно поинтересовался отец. - Я и так знаю, что твое эссе идеально. Зачем тратить время на такую ерунду?

- Прости меня! - с отчаяньем воскликнула девушка. - Прости, что ни разу не зашла за последнее время, не прислала ни одного письма! Я вела себя эгоистично! Я тебя очень-очень люблю! И не могу, когда ты так холоден. Мне кажется, что я снова маленький ребенок, который чувствует себя никому ненужным! Я обещаю, что перестану думать только о себе, только прости меня и не злись!

- Я уже давно тебя простил, - вздохнув, произнес отец, крепко обнимая дочь, - но я очень волнуюсь за тебя. Ты ничего не рассказываешь о том, что с тобой происходит.

- У меня все хорошо, - тихо прошептала Гермиона, уткнувшись в плечо отца.

Она не знала, сколько они так просидели. Временами она проваливалась с тревожную дрему. Когда часы на башне пробили десять, отец тихо проговорил:

- Тебе пора.

- Не хочу уходить, - протянула девушка, - не хочу, чтобы ты уезжал.

- Я тоже не хочу, но, к сожалению, эта поездка важна. Мы с тобой обязательно отпразднуем Рождество, только позже.

- Обещаешь? - тихо спросила Гермиона, серьезно глядя отцу прямо в глаза.

- Обещаю, - серьезно ответил отец.

- Тогда, я пойду, - немного неуверенно произнесла Гермиона, - спокойной ночи, папа.

- Спокойной ночи, Гермиона.

***

Огромный зал, освещенный сотнями свечей, был наполнен гулом голосов, шелестом платьев, скрипом отодвигаемых стульев. На диванах, натянув любезные и притворные улыбки, сидели дамы в платьях и дорогих украшениях, сверкающих на свету. Мужчины, одетые в черные строгие костюмы, стояли возле столов с щакусками и напитками, или сидели за столами, обсуждая какие-то свои дела.

Она стояла в дверях, скованная страхом и волнением. Длинный шлейф черного платья тянулся хвостом; шею резало тяжелое колье; корсет платья сжимал грудную клетку, не давая воздуху нормально поступать в легкие.

С другой стороны зала вышел Темный лорд. Его змея извивалась возле его ног, издавая угрожающее шипение. Все звуки резко оборвались; наступила звенящая тишина. Все замерли, со страхом глядя на лорда. Тот быстро подошел к ней и протянул руку, приглашая выйти на середину комнаты. Разум ее сопротивлялся, но тело словно стало марионеткой, которое дёрнули за ниточки. В тишине стук каблуков ее туфель резко и неприятно раздавался и бил по ушам.

Она уже поняла, что все происходящее - сон. Но проснуться никак не получалось, и оставалось лишь смириться и ждать, когда кто-нибудь вырвет ее из лап Морфея. А пока оставалось терпеть руку Темного лорда на своей талии, а перед лицом видеть холодный взгляд красных глаз.

Внезапно раздался резкий свист, такой знакомый, вырвавший ее из кошмара.

***

Резко раскрыв глаза, Гермиона увидела взволнованные лица друзей. Они ехали на Хогвартс-экспрессе. Рон выглядывал в окно останавливающегося поезда.

- Что произошло? - спросила Гермиона, обращаясь к Гарри.

- Не знаю, - пожал плечами друг, - просто раздался свист, и поезд начал останавливаться.

- Там кто-то заходит, - внезапно сказал Рон, плюхаясь на сиденье рядом с Гарри.

- Странно, - хмуро произнесла Гермиона, - кстати, кто-нибудь видел сегодня Амбридж?

- Нет, - немного неуверенно ответил Гарри. Рон согласно кивнул. - Ты думаешь, Амбридж тут замешена?

- Надеюсь, что нет, - мрачно произнесла Гермиона.

Минут пять они сидели молча, прислушиваясь к неясному гулу, доносящемуся из-за дверей. Наконец, Гарри не выдержал и подошел к двери. Как только он коснулся двери, та резко отворилась, и на пороге появились трое мужчин в черных мантиях. Гарри отступил, Рон поднялся на ноги, а Гермиона инстинктивно передвинулась в самый угол, подальше от неизвестных.

- Кто вы? - зло спросил Гарри.

- Мы из Министерства, - послышался холодный ответ, - нам нужна некая Гермиона Грейнджер.

- Зачем она вам? - немного истерично спросила Гермиона, поднимаясь на ноги и прячась за спинами друзей.

- Вопросы здесь задаем мы, - сухо произнес один из мужчин, - как я понимаю, вы и есть мисс Грейнджер. Вы должны пройти с нами.

- Никуда она не пойдет, - хором произнесли Гарри и Рон.

- Молодые люди, немедленно отойдите! - начал терять терпение мужчина. - Мы всего лишь зададим пару вопросов.

- По поводу чего? - настороженно спросила Гермиона.

- По поводу ваших родителей.

Гермиона побледнела и слегка пошатнулась. Гарри крепко сжал ее руку.

- Мне нечего вам рассказать, - совладав с собой, отстраненно сказала Гермиона. - Мои родители - обычные магглы, они умерли, когда я была маленькая. До этой осени я жила у дальнего родственника, но перед отъездом в школу я стерла ему память.

- Министерству ничего не известно о вашей семье. Все записи о вашем рождении были похищены четырнадцать лет назад и так и не были восстановлены.

- Все, я вам рассказала всю правду! - не выдержала Гермиона.

- Видите ли, мисс Грейнджер, мы не привыкли верить людям на слово. Поэтому мы просто вас принять Сыворотку правды.

- Прямо сейчас? - нагло спросил Рон. - И с каких это пор Министерство само ездит по стране, чтобы допросить обычную ученицу. Без обид, Гермиона, - тихо прошептал он, поворачиваясь к подруге. Та ободряюще улыбнулась.

- С тех пор, как такие "простые", как вы выразились, ученицы представляют угрозу.

- Кто это вам сказал? - холодно спросил Гарри.

- Помощник министра магии Долорес Джейн Амбридж, - торжественно ответил мужчина.

- Вот стерва, - сквозь зубы прошипела Гермиона.

- Значит так! Если вы не хотите отправиться в Министерство на официальное слушание, то сейчас же примете Сыворотку правды.

- Ладно! - сдалась девушка.

- Ты что творишь? - прошипел Гарри.

- Выхода нет, - печально сказала Гермиона.

Мужчина довольно улыбнулся и протянул девушку пузырек с зельем. Дрожащей рукой Гермиона взяла его и поднесла к губам. Как только жидкость попала в горло, ее охватило непобедимое желание рассказать всю правду об отце, но буквально через мгновение оно пропало.

Взглянув на мужчин, она твердо и уверенно произнесла:

- Мои родители - магглы. Умерли, когда я была ребенком. Воспитывал меня далекий родственник. Перед отъездом я стерла ему память. Вот и все!

- Действительно, - казалось, мужчины были озадачены. - Похоже, вы и вправду обычная школьница. Приносим свои извинения!

Троица проводила мужчин злобными взглядами, и пока поезд не тронулся, они не сдвинулись с места. Гермиона часто дышала и надеялась, что не потеряет сознание.

- Ты была права, - произнес Рон, - их действительно подослала Амбридж.

- Вот же гадина! - не выдержал Гарри. - Это ж надо было додуматься - назвать Гермиону опасной! Да Гермиона самый добрый и светлый человек!

Гермиона слабо улыбнулась, чувствуя угрызения совести. Гарри и Рон слепо верят в ее чистоту, не подозревая о тьме в ее душе. Как они будут смотреть на нее, если узнают, что она убийца? Наверное, Рон возненавидит ее, а Гарри будет с укором и печалью смотреть на нее. Тряхнув головой, она отогнала неприятные мысли.

Сев с ногами на место, Гермиона закрыла глаза и погрузилась в тревожную дрему.

***

Дом на площади Гриммо был украшен новогодними игрушками, веточками остролиста, в гостиной стояла ель, от которой исходил приятный аромат. С кухни распространялся запах различных яств, которые готовила миссис Уизли.

Гермиона, Гарри и Рон сидели в комнате парней: Гарри и Рон играли в шахматы, а Гермиона наблюдала за игрой, изредка подсказывая Гарри, из-за чего Рон злился и бросался в девушку шоколадными лягушками. Девушка весело смеялась и с легкостью уворачивалась. Около восьми миссис Уизли позвала всех на ужин.

Троица быстро спустилась в гостиную, в которой уже был накрыт стол и собралось все семейство Уизли, Люпин и Сириус. Сев напротив близнецов, Гермиона поймала взгляд Фреда. Тот секунду смотрел ей в глаза, а затем резко разорвал зрительный контакт, повернувшись к Джорджу. Пожав плечами, Гермиона принялась за еду.

Время летело быстро; гостиная была наполнена смехом и радостными голосами.

Наконец, все стали обмениваться подарками. Гарри и Рон подарили подруге книги и ее любимый горький шоколад. Гермиона подарила друзьям по книге о квиддиче. Миссис Уизли порадовала всех очередными свитерами.

Вскоре все начали расходиться по своим комнатам, утомленные долгим празднованием. Гермиона, хорошо выспавшаяся в поезде, решила походить по дому. Возвращаться в отведенную ей комнату Гермионе совершенно не хотелось: большая кровать с тяжелым пологом, пыльные темные стены и громоздкий комод навевали тоску. Блуждая по огромному дому, она забрела в небольшую круглую комнату без мебели.
Стены были разрисованы цветами небывалой красоты, и казалось, что вся комната наполнена тонким ароматом цветов. Гермиона сразу же почувствовала, как печаль и тревога уходят, оставляя место легкой, невесомой радости и невероятному чувству счастья.

- Правда, здесь хорошо?

Гермиона резко повернулась. В дверях стоял Фред.

- Да, здесь хорошо, - улыбнувшись, ответила Гермиона.

Отвернувшись от парня, она подошла к стене и коснулась нарисованного цветка. Поверхность была нежной и гладкой, будто лепестки были живыми. Она прикрыла глаза от наслаждения.

- Что это за место? - тихо спросила она.

- Точно не знаю, как оно называется, - Фред подошел к ней и тоже прикоснулся к стене, - эта комната чем-то напоминает Выручай-комнату. Она тоже появляется тогда, когда нужна. Но ее внешний вид не меняется. Я называю ее комнатой спокойствия.

- Неудивительно, - сказала Гермиона, - тут действительно спокойно.

- Я обнаружил ее летом, и часто приходил сюда. Но она не всегда открывалась.

Он замолчал. Девушке, стоящей с закрытыми глазами, на миг показалось, что он ушел, но вскоре Фред сказал:

- Я тебе подарок приготовил.

Гермиона резко открыла глаза и взглянула на парня. Фред протянул ей небольшой сверток, завернутый в подарочную бумагу.

- Спасибо, - смущенно поблагодарила Гермиона, принимая подарок.

Развернув бумагу, она обнаружила небольшой кулон в виде маховика времени на тонкой цепочке.

- Какой красивый! - восхищенно произнесла девушка. - Спасибо! - взглянув на Фреда, прошептала она.

- Не за что, Гермиона, - улыбнувшись, ответил Фред.

Они стояли так близко, что девушке казалось, что она слышит стук сердца Фреда. Тот поднял к глаза к потолку, Гермиона последовала его примеру. Легкая улыбка тронула губы девушки, и она тихо прошептала:

- Омела...

***

Гермиона тихо прокралась в свою комнату, надеясь, что Джинни уже заснула. Она была уверена, что от рыжеволосой подруги не укроется ни странный блеск в глазах, ни легкий румянец, ни сбитое дыхание и слегка дрожащие руки. И чего совсем не хотела Гермиона, так это рассказывать Джинни про поцелуй с Фредом. Конечно, Джинни за последние месяцы стала для нее близкой подругой, но Гермионе казалось, что сейчас не время говорить про случившееся. Если уж быть честной, ей для начала надо было самой во всем разобраться.

Забравшись на подоконник с ногами, она обхватила колени руками и уткнулась в них лбом.

Она любила Драко Малфоя. В этом она была абсолютно уверена. Да, ей уже не было так больно, как раньше; но статус "подруги" ее удручал.

Что же она чувствовала к Фреду? Это был вопрос, на который она не могла найти ответа. И это пугало ее. Она не могла с уверенностью сказать, что равнодушна к Фреду, но и признаться в любви не могла.

Она просидела пол ночи в раздумьях. В итоге, покопавшись в себе и проанализировав все чувства и ощущения, Гермиона пришла к выводу, что Фред ей нравится. Нет, это не была любовь, как в случае с Малфоем, но, кто знает, может Фред окажется тем самым человеком, с которым ей суждено прожить всю жизнь.

***

Утром, проснувшись, Гермиона обнаружила письмо от отца. Тот писал, что у него все хорошо, спрашивал, как у нее дела. Письмо обрадовало девушку, и она с радостной улыбкой начала одеваться и причесываться, напевая какую-то магловскую песню.

Спустившись вниз, она обнаружила близнецов и Джинни. Смущенно улыбнувшись Фреда, Гермиона села рядом с Джинни и пододвинула к себе чашку с горячим шоколадом.

- Где остальные? - спросила она у Джинни, которая вяло пила свой шоколад.

- Гарри и Рон спят, а остальные уехали в Министерство на прием. Сказали, что вернутся поздно вечером. Мама запретила нам выходить на улицу, так что нам предстоит провести весь день в этом доме, - уныло ответила Джинни.

- Да ладно тебе, сестренка! - ободряюще воскликнул Джордж. - Придумаем что-нибудь!

Внезапно метка начала болеть, и Гермиона, вскрикнув от неожиданности, опрокинула на себя чашку с горячим напитком. Вскочив на ноги, она быстро подбежала к раковине и, включив холодную воду, сунула обожжённые руки под ледяные струи. Метка пульсировала болью, которая усиливалась с каждой секундой.

- Гермиона! - Джинни подбежала к подруге. - Что случилось?

- Ничего, просто обожглась, - прошептала Гермиона, с трудом стоя на ногах. Перед глазами все плыло.

- Я, пожалуй, пойду прилягу, - проговорила она, когда головокружение уменьшилось.

На лестнице ей встретились Гарри и Рон. Поздоровавшись с ними, она забежала в свою комнату и, заперев дверь заклинанием, сорвала с себя кофту. Метка извивалась, и девушка с ужасом поняла, что Темный лорд ее ждет.

Лихорадочно соображая, как ей незамеченной выбраться из дома, она быстро переоделась в черное платье и накинула плащ.

Прежде чем уйти, она написала записку:

Мне срочно нужно уйти! К вечеру постараюсь вернуться! Не волнуйтесь за меня, все в порядке! И никому не говорите, что я ушла!
Гермиона!

Взяв палочку, она быстро покинула комнату и, сбежав по лестнице, выбежала в коридор. Через минуту она уже стояла на улице.

Прохожие с удивлением смотрели на девушку в длинном черном платье и плаще. Ей явно было холодно, но она не обращала на это внимание.

Спрятавшись в темном переулке она перенеслась в поместье Малфоев. Быстрыми шагами она прошла через ворота и поднялась в зал. Плащ развевался за ее спиной, делая похожей на отца.

Темный лорд стоял посреди зала в окружении Пожирателей. Гермиона поймала встревоженный взгляд Малфоя.

- Ты заставила меня ждать! - недовольно произнес лорд.

- Простите, мой лорд, - громко произнесла Гермиона, склонив голову.

- Ты будешь наказана, но позже, - Темный лорд замолк на минуту, а затем торжественно произнес, - многие из вас удивлены тем, что я собрал вас в это время. Но у меня была причина. Сегодня мы убьем министра магии и всех, кто будет на приеме в Министерстве!

Глава 18

Гермиона чувствовала, как паника овладевает ее разумом. В Министерстве были члены Ордена и другие люди, которые могут погибнуть! Министра ей было не так уж и жалко: она до сих пор не могла простить обвинения во лжи и подозрения в сумасшествии. Стараясь унять дрожь в руках, она подошла к Малфою, стоящему возле окна. Тот казался абсолютно невозмутимым, но когда она подошла поближе, услышала его частое дыхание и заметила, как пальцы парня слегка дрожат.

- Малфой, - тихо прошептала она, - это плохо. Очень плохо.

- Знаю, Грейнджер, - холодно ответил Малфой.

В этот момент в зал зашел парень лет восемнадцати. Высокий, худощавый, он показался Гермионе слабым или тяжело больным. Он не был красавцем, но и уродом его назвать нельзя было. Небольшие серые глаза тускло смотрели на мир, лохматые длинные волосы беспорядочно спадали на лоб и плечи, на левой щеке у парня был длинный уродливый шрам. В каждом его движении чувствовалась тревога и осторожность.

- Кто это? - кивнув в его сторону, тихо спросила Гермиона у Малфоя.

- Это Алекс Корн, - также тихо ответил Малфой, - он совсем недавно вступил в ряды Пожирателей. Его родители сидят в Азкабане за то, что вырезали целую деревню маглов.

- Ясно, - сухо произнесла Гермиона, с интересом глядя на Алекса.

Слушая Темного лорда, который отдавал приказы, она крутила в руке тонкое кольцо, подаренное отцом пару лет назад. У каждого члена Ордена был какой-либо предмет, с помощью которого они могли передавать друг другу сообщения. Подобную схему, только с фальшивыми галеонами, использовали члены Отряда Дамблдора. Эту идею предложила Гермиона, и все единогласно признали, что она прекрасна. И сейчас Гермиона молилась, чтобы хоть кто-нибудь почувствовал нагретый предмет. Краем глаза она взглянула на Малфоя: тот поглаживал камень на своем перстне. Поймав взгляд Гермионы, он едва заметно кивнул. Гермиона надела кольцо на палец.

- Трансгрессируйте небольшими группами, прямо в атриум. Долохов, Сивый и Белатрисса, воспользуйтесь камином, - произнес Темный лорд, - убивайте всех, кого увидите. Схватите министра и доставите ко мне!

Малфой протянул руку Гермионе, и хотел было уже перенестись в Министерство, как к ним подбежал Алекс Корн.

- Вы не против, если я к вам присоединюсь? - хриплым голосом спросил он.

- Ладно, - скривив губы, ответил Малфой.

Гермиона нехотя протянула руку Алексу. Она надеялась перенестись немного дальше от атриума: все равно это никто не заметил бы, но присутствие другого Пожирателя нарушило все планы. Оставалось надеяться, что кто-нибудь получил сообщение.

Они трансгрессировали. Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что их "отнесло" в коридор возле атриума. Взглянув на Алекса, Малфой произнес:

- Кажется, я немного промахнулся.

Из атриума доносились крики, и троица поспешила туда. У самого выхода Малфой затормозил, и Гермиона, шедшая за ним, от неожиданности врезалась в него. Алекс уже выскочил в атриум, и тотчас же в сантиметре от него пролетело заклинание.

- Тут авроры, - тихо проговорил Малфой, - будь осторожна!

Гермиона кивнула. Она аккуратно выскользнула в атриум. Тотчас же в нее полетело заклинание, но она ловко увернулась. Смешанное чувство страха и радости охватило ее; пока никого из авроров не ранили, но страх быть пойманной растекся по жилам. Над головой пролетело еще одно заклинание, и Гермиона, сдавленно вскрикнув, прикрыла голову руками. Она уже не видела, что происходило вокруг. Животный инстинкт самосохранения заставил ее забиться в дальний угол. Ей было страшно. Даже встречи с Темным лордом не оказывали на нее такое воздействие.

К ней подбежал Малфой. По его лицу стекала кровь.

- Грейнджер, пора уходить, - проговорил Малфой, помогая Гермионе подняться.

Гермиону колотила дрожь, и она с трудом удержалась на ногах. Гермиона крепко схватилась за плечи Малфоя, и они трансгрессировали.

Темный лорд ждал их. По угнетающей тишине и сбившимся в кучу Пожирателям Гермиона поняла, что лорд очень зол. Мимо ее ног проползла Нагайна, и Гермиона с трудом сдержала крик ужаса. Она не понимала, что с ней происходит. Страх парализовал ее рассудок, заставляя сжиматься и дрожать; Гермиона закусила щеку, чтобы не закричать.

- Кто-то предал меня, - холодный голос Темного лорда резко прозвучал в гробовой тишине. Гермиона вздрогнула. - Иначе я не могу понять, почему вас ждали авроры.

Пожиратели склонили головы. Белатрисса упала на колени и подползла к лорду:

- Мой лорд, - в ее голосе было столько обожания и раболепия, что Гермиону передёрнуло от отвращения, - мой лорд, я верна Вам, господин! Я не предавала вас!

- Встань, Белатрисса, - спокойно произнес лорд, - в твоей верности я не сомневаюсь!

Гермиона лихорадочно соображала, что же ей делать. Если Темный лорд узнает правду... Прямо перед ней стоял Алекс, и ужасная мысль, за которую Гермиона себя возненавидела, пронзила ее. Незаметно она достала палочку и, направив на Алекса, прошептала:

- Империо.

Она заметила, как напрягся Алекс.

- Скажи, что ты предатель. Что это ты отправил Патронуса в Министерство, - приказала Гермиона.

- Мой лорд, - тотчас же произнес Алекс, - я вас предал!

Все в ужасе отшатнулись, ожидая вспышку ярости лорда.

- Что ты сказал? - холодно произнес лорд.

- Я вас предал, - повторил Алекс и вышел вперед. Гермиона поймала взгляд Малфоя и быстро опустила глаза в пол. Алекс продолжал, - Я отправил Патронус в Министерство и сообщил, что вы готовите нападение.

- Ты предал меня, - сказал лорд, поднимаясь со своего трона и подходя к Алексу, - предал нас всех! А предательство нельзя прощать! Друзья мои, - обратился он к остальным, - перед вами грязный предатель, посмевший осквернить наши ряды своим присутствием! В качестве наказания я разрешаю вам пытать его столько, сколько захотите.

Глаза Пожирателей загорелись садистским огоньком. Гермиона отшатнулась назад и наткнулась на Малфоя. Парень крепко схватил ее за руку. Внезапно она почувствовала резкую боль в боку, и тотчас же платье на этом месте пропиталось липкой кровью. Гермиона заметила, как Малфой спрятал кинжал в ножны.

- Мой лорд, - воскликнул Малфой и слегка склонил голову, - позвольте мне проводить Гермиону в другую комнату! Ее ранили.

- Что же, - произнес лорд, оглядывая Гермиону, - можете идти. Но сначала Гермиона покажет нам, как она владеет заклятиями пыток.

Гермиона на дрожащих ногах вышла на середину зала и встала перед Алексом. В его глазах она прочитала почти детскую обиду. Сердце защемило, но пути назад не было. Проклиная себя, она подняла палочку и произнесла:

- Круцио!

Алекс упал на колени и закричал. Перед глазами Гермионы все поплыло. Она почувствовала, как Малфой, поддерживая, уводит ее прочь из зала. Зайдя в другую комнату, Малфой помог ей сесть в кресло, а сам наложил заглушающие и запирающие заклинания на дверь. Подойдя к девушке, он с помощью кинжала порезал ткань платья, обнажая рану.

- Прости, что ранил, - тихо сказал он, - я надеялся, что это поможет тебе избежать пытки Алекса.

- Ничего, - закрыв глаза, сказала Гермиона, - какой же я монстр, - тихо простонала она, из ее глаз потекли слезы.

- Успокойся, - произнес Малфой, залечивая рану, - ты сделала то, что должна. Это война, Грейнджер. На войне нет места жалости и состраданию к врагам. Алекс - Пожиратель. Он уже убил около двадцати людей. Он получил по заслугам.

- А чем я лучше его? - плача, спросила Гермиона. - Я, ради спасения своей шкуры, подставила его! - Из-за дверей раздался безумный, почти нечеловеческий крик боли. Гермиона вздрогнула. - Слышишь? Они же замучают его до смерти! А виновата в этом я! Из всех людей я выбрала именного его!

- Послушай, Гермиона, - Малфой посмотрел в глаза девушки, отчего сердце Гермионы бешено забилось, - знаешь, чем ты отличаешься от них всех? - он кивнул в сторону дверей. Гермиона покачала головой. - Тем, что в твоей душе есть свет. Ты пытаешь и убиваешь людей, но делаешь это не потому, что жаждешь причинить боль, а потому, что вынуждена выполнять приказы безумного полукровки с манией величия. Ты плачешь каждый раз, когда кого-то убьешь, и это говорит о том, что у тебя есть сердце! Поверь, то, что сегодня произошло, не сделало тебя хуже. И мое отношение к тебе не изменится: я, признаюсь, восхищаюсь твоей волей и силой. Если бы не ты, я бы скорее всего уже сломался.

Гермиона слабо улыбнулась.

- Ладно, мне пора, - произнесла она, вспомнив, что сбежала без объяснения причин.

Она трансфигурировала свое платье в обычную одежду.

- Давай, до встречи! - кивнул Малфой и отошел у окну.

Из-за дверей вновь раздался крик. Слабо вскрикнув, Гермиона зажала уши и трансгрессировала.

***

Ее ждали и были очень недовольны. Она это поняла сразу, как только зашла в столовую. Миссис Уизли тяжело дышала и нервно теребила рукав своей мантии, мистер Уизли и Люпин в тревога ходили по комнате, и только Сириус, который гулял всю ночь в обличье собаки, медленно пил кофе. Когда Гермиона зашла в комнату, все взгляды устремились на нее. В углу, возле тумбочки, она увидела Джинни и близнецов. Они виновато смотрели на мать.

- Где ты была? - непривычно холодно спросил Люпин.

- Мне надо было срочно уйти, - без запинки ответила Гермиона, глядя в глаза ледяным взглядом, как у отца. Люпин, похоже заметивший некое сходство с угрюмым профессором зельеварения, вздрогнул.

- Неужели не понятно - не покидать дом без нас? - зло спросил Люпин.

- Понятно, - спокойно ответила Гермиона, - но мне действительно нужно было уйти.

- Зачем? - спросила миссис Уизли.

- Вас это не касается, - сухо произнесла Гермиона.

- Ты знаешь, что Пожиратели напали на Министерство? И кто-то предупредил нас об этом. Мы успели предупредить министра, и он, хоть и скептически отнесся к этому, приказал аврорам ждать их в атриуме, а всех остальных отправил подальше?

- Нет, я этого не знала? - изобразив легкое изумление, проговорила Гермиона, - но как это относится ко мне?

- Это к тому, что опасно выходить на улицу одной, - раздраженно пояснил Люпин, - нам придется строго за тобой следить. Ты не выйдешь до конца каникул на улицу без сопровождающего...

Он еще что-то говорил, но Гермиона уже не слушала. Она выбежала из столовой, громко хлопнув дверью. Быстро поднявшись по лестнице, она забежала в свою комнату и наложила запирающее заклинание. Сорвав с себя одежду, она упала на кровать и закрыла глаза.

Она устала от сплошных тайн, вызовов лорда, шпионажа. Ей хотелось жить нормальной жизнью, общаться с друзьями, ходить в Хогсмид и переживать лишь за отметки. Она подняла левую руку так, чтобы видеть метку. Минуту она смотрела на темный рисунок, ярко выделяющийся на бледной коже, а затем с остервенеем начала расцарапывать кожу. На руке поверх полос от ногтей выступили маленькие капли крови, но это не остановило девушку. Она жаждала выцарапать это чёртово клеймо. Через двадцать минут ее рука представляла неприятное зрелище: вся в белых полосах, с размазанной кровью, сквозь которую ярко проступает метка.

Гермиона закрыла глаза и уронила руку на кровать. Ее снова охватила паника. Казалось, что в темных углах ее комнаты скрывается нечто, несущее в себе угрозу для нее. Ей стало жарко, но подниматься с кровати у нее не было ни сил, ни желания. Она и не заметила, как забылась тревожным сном.

Разбудил ее настойчивый стук в дверь. Сонно зевая, она поднялась с кровати и, закутавшись в одеяло, подошла к двери.

- Кто там? - сипло спросила она.

- Гермиона, это я, - раздался голос Гарри, - нам нужно поговорить!

Гермиона тяжело вздохнула и отперла дверь. Гарри зашел в комнату и осторожно прикрыл дверь. Гермиона залезла с ногами на кровать и молча уставилась на друга.

- Гермиона, ты убежала из-за метки? - пристально глядя на Гермиону, спросил Гарри.

- Что? - этого вопроса Гермиона никак не ожидала.

- Ты сбежала из-за метки? - повторил свой вопрос Гарри.

- Ты намекаешь, что я Пожирательница? - злобно спросила Гермиона.

- Нет! - Гарри удивленно посмотрел на подругу. - Такого у меня и в мыслях не было!

- Ладно, прости, - примирительно произнесла Гермиона, - но ты прав! Мне надо было купить мазь, избавляющую от боли в метке, - не моргнув и глазом, соврала Гермиона.

- Может, ты всем скажешь? - осторожно предложил Гарри.

- Никогда, - прикрыв глаза, прошептала Гермиона.

- Зря, - укоряюще покачав головой, сказал Гарри.

- Гарри, ты меня прости, - дрожащим голосом сказала Гермиона, - я не очень хорошо себя чувствую. Уйди!

Последнее слова она буквально прокричала. При этом ее глаза расширились от ужаса, а сама она вжалась в спинку кровати. В недоумении глядя на нее, Гарри быстро вышел из комнаты.

Гермиона в ужасе уставилась на противоположную стену, на которой ясно выделялась тень. Высокая фигура мужчины выступила из нее и села в кресло. Она не видела его лица, скрытого черной маской, на его руках были черные перчатки, под черной мантией виднелся черный костюм.

- Кто вы? - со страхом спросила Гермиона, но ответа не было.

Она крепко зажмурила глаза. Минуту она сидела неподвижно, боясь открыть глаза и увидеть этого человека, непонятно как оказавшегося в ее комнате. Собравшись с силами, она раскрыла глаза. Из ее груди вырвался полу вздох, полу всхлип. Черный человек исчез.



Глава 19

На следующее утро Гермиона проснулась в отвратном настроении. Подойдя к зеркалу, она увидела свое отражение: под глазами иссиня-черные тени, глаза покраснели, волосы спутались и свисали колтунами. На правом плече ярко выделялся большой синяк; похоже, накануне она ударилась плечом во время стычки с аврорами в Министерстве. Взяв с тумбочки расчёску, Гермиона привела волосы в порядок. Наугад вытащила из шкафа джинсы и свитер. Быстро одевшись, она тихо вышла из комнаты. Из столовой доносились приглушенные голоса и смех. Застыв на последней ступеньке лестницы, Гермиона задумалась. Люди, говорившие и смеявшиеся за той дверью стали для нее какими-то далёкими и чужими; они не знают, что творится с ней, на что она пошла ради спасения своих близких. Они не знают, каково испытывать на своей шкуре гнев Темного лорда, каково пытать и убивать ни в чем неповинных людей.

Гермиона опустилась на ступеньку и уткнулась в колени лбом. Она не могла присоединиться ко всем. Да, надо было попросить прощения у миссис Уизли за грубость. Но с другой стороны, не может же Гермиона подойти и сказать:

- Простите меня, миссис Уизли, я не хотела вам грубить. Просто я пару минут назад подставила человека, и его сейчас пытают. Вот я и не выдержала.

Посидев так немного, она поднялась на ноги и вернулась в свою комнату. Заперев дверь, она облокотилась о нее спиной. Внезапно из зеркала выступила фигура черного человека. Такой же черный, без единого светлого пятнышка, как накануне он опустился в кресло и повернул лицо, закрытое маской, в ее сторону. От ужаса Гермиона медленно сползла по двери на пол.

- Кто вы? - осипшим голосом спросила она.

Черный человек лишь покачал головой, и Гермионе показалось, что он резко, пронзительно рассмеялся. Она зажала уши руками и зажмурила глаза, но смех все равно проникал в уши и отдавался в голове.

- Уйдите, - прошептала Гермиона, раскачиваясь вперед-назад, - уйдите, молю вас.

Что-то холодное коснулось ее щеки. Подняв голову, она закричала: черный человек стоял прямо перед ней.

Снизу послышались голоса, топот ног по лестнице и, наконец, стук в дверь. Черный человек медленно вернулся в зеркало.

- Гермиона! - раздался встревоженный голос Рона, - что случилось? Ты кричала.

- Ничего страшного, - тяжело дыша и всхлипывая, произнесла Гермиона, все еще сидя на полу, - просто кошмар приснился.

- Ты будешь завтракать? - раздался голос Джинни.

Гермиона прикрыла глаза. Сознание услужливо выдало ей мерзкую картину: весь израненный и избитый Алекс. Она почувствовала тошноту и сдавленно произнесла:

- Нет, не буду.

Друзья еще что-то говорили ей, перебивая и крича друг на друга, но Гермиона их уже не слушала. Как ей хотелось оказаться подальше отсюда, с отцом. Он бы не стал лезть к ней с дурацкими вопросами. И ему она смогла бы рассказать о черном человеке. Возможно, эти галлюцинации появились на почве постоянного стресса и нервного напряжения. Отец бы сварил ей успокаивающее зелье, приятно пахнущее травами, или посоветовал бы хорошую книгу, которая отвлечет ее от ужасов происходящего с ней. Но его не было рядом.

***

Почти все каникулы Гермиона не выходила из своей комнаты. Обычно, она лежала в позе эмбриона на полу и смотрела пустым взглядом в одну точку. Иногда ей начинало казаться, что все, происходящее с ней - нереально и лишь сниться ей. Она расцарапала себе все руки, пытаясь "очнуться" от этого кошмарного сна. Но чем дольше она так лежала, тем меньше надежд на светлое пробуждение у нее оставалось.

Ей было стыдно, что она так быстро сломалась. Она пыталась быть сильной, как отец, чтобы ей гордились, а не безвольной девицей, которая впадает в уныние после каждой встречи с Темным лордом. Гермиона старалась взять себя в руки, и пару раз она смогла выйти погулять с друзьями и не казаться унылым призраком прежней Гермионы.

Но вскоре она поняла, что одной ей не справиться. Ее разбитое сердце нуждалось в любви и заботе. Гермионе нужен был человек, который сможет помочь ей удержаться и не упасть во тьму, который легко может вызвать у нее улыбку или смех, поднять настроение своим присутствием. И как бы больно не было Гермионе признать, что Драко Малфой не является таким человеком, она перестала думать о нем. Гермиона продолжала любить его, но сейчас ей нужна была взаимная любовь. И она нашла ее в лице Фреда Уизли.

Они так и не поговорили нормально после поцелуя, поэтому Гермиона очень удивилась, когда он к ней пришел. Он ничего не сказал, и лишь сел рядом с ней на пол и крепко обнял. Гермиона наслаждалась объятьями парня и боялась, что сейчас Фред отпустит ее или нарушит эту хрупкую тишину. Но Фред молчал и не отпускал ее. Вечно веселый и шумный парень сумел понять, что нужно Гермионе.

***

Не успели ребята отдохнуть, как каникулы кончились. Пора было возвращаться в Хогвартс, где властвовала Амбридж, создавшая Инспекционную дружину. Гермиона с радостью собирала чемодан: ей не терпелось увидеть отца и поговорить с ним.

Она складывала последние книги в чемодан, когда в комнату зашел Фред.

- Тебе помочь? - улыбнувшись, спросил он и, не дожидаясь ответа, закрыл чемодан и потащил на выход.

- Спасибо, - немного смущенно поблагодарила Гермиона. Ей все еще было немного неловко общаться с Фредом.

Фред вскоре улыбнулся и, обняв ее, поцеловал в нос.

- Что-то ты не важно выглядишь, - озабоченно произнес парень.

- Ну спасибо, - обиженно произнесла Гермиона, - это самый оригинальный комплимент за всю мою жизнь.

- Не дуйся, тебе не идет, - в глазах Фреда зажглись озорные огоньки, - но, если серьезно, то вид у тебя какой-то болезненный. Тебе надо меньше сидеть за своими книгами ночами, а то станешь похожа на Снейпа.

Гермиона натянуто улыбнулась. Если бы Фред знал, что ночи она проводит вовсе не за книгами, а корчась от боли в метке, вряд ли бы он стал над ней подшучивать. И тем более не стал бы обнимать и целовать.

- Давайте быстрее! - раздался снизу голос миссис Уизли, - мы уже опаздываем.

- Ну, что, пойдем? - Фред поднял девушку на руки и понес вниз.

Гермиона громко закричала и начала колотить парня по спине, чтобы тот ее отпустил, но Фред лишь усмехнулся. В конце концов Гермиона сдалась и обмякла. В коридоре Фред опустил ее на пол.

Гермиона взглянула в зеркало, чтобы поправить растрепавшиеся волосы. За спиной ее отражения на стене виднелась тень, и Гермиона оглянулась назад. Никакой тени на стене не было.

"Только не это", - мысленно вскричала Гермиона.

Повернувшись опять к зеркалу, она с ужасом увидела как тень превращается в преследующего ее черного человека.

"Я сошла с ума", - обреченно подумала Гермиона.

- Гермиона! - окликнул ее Рон. - Все в порядке? Ты что, привидение в зеркале увидела?

- Нет, - вымученно улыбнулась Гермиона, - просто задумалась.

Больше не глядя в зеркало, она быстро надела черное пальто и вышла следом за всеми из дома. На площади возле дверей их ждали министерские машины. Все расселись по машинам. Гермиона оказалась в одной с Фредом, Джорджем и Джинни.

Если с Фредом у нее все было хорошо, то с Джинни отношения ухудшились. Джинни ужасно злилась на Гермиону за то, что та сбежала, а после нагрубила ее матери. Больше всего Джинни злило то, что Гермиона не желала раскрыть даже ей где она была. Гермиону же раздражала эта навязчивость. Она справедливо считала, что каждый имеет право на личную жизнь и секреты. И делиться своими тайнами с Джинни, с которой они не были подругами с детства, она не собиралась. Конечно, Джинни предполагала, что Гермиона сбежала на свидание, и эта наивная вера в то, что кроме любви нет другой причины побега Гермионы, жутко, до дрожи, бесила.

Гермиона закрыла глаза и положила голову на плечо Фреда. Этой ночью она не могла заснуть, и сейчас ее глаза слипались. Она сразу же погрузилась в тревожную дрему.

***

Она гуляла по огромной темной зале. Огромные, от пола до потолка, окна были занавешены тяжелой черной тканью, и только одно окно посередине комнаты было открыто. Лунный свет проникал в него, тускло освещая пол и стену.

Корсет черного платья до боли сдавливал ребра, мешая нормально дышать. Гермиона подбежала к окну и вздохнула холодный ночной воздух.

Кто-то прикоснулся к ее шеи, провел рукой по обнаженному плечу и взял за руку, мягко разворачивая. Словно марионетка в руках опытного кукловода, она медленно повернулась. Она сдавленно вскрикнула и зажмурила глаза. Перед ней был черный человек.

На этот раз на нем не было мантии. Элегантный черный костюм идеально сидел на нем. Маски на нем не было, но лицо оставалось черным. Длинные черные волосы были собраны в хвост. Он протянул ей руку. Черная кожа приятно охладила вспотевшую ладонь Гермионы.

Черный человек потянул ее на середину зала. От взмаха его руки зал наполнился звуками грустной мелодии.

- Зачем ты ко мне приходишь? - тихо прошептала Гермиона, смотря туда, где должны были быть его глаза.

Человек покачал головой. Минут десять они танцевали молча.

- Умоляю, скажи, - нарушила молчание Гермиона, - что я сделала? Я виновата перед тобой?

Человек покачал головой и приложил ладонь к ее губам.

"Молчи, - раздался шепот в ее голове, - не нарушай тишину."

И они продолжали танцевать.

***

- Гермиона, проснись! Мы приехали!

Гермиона недовольно поморщилась. В ушах все еще стояла красивая мелодия, а на талии и руке ощущались прикосновения черного человека. Возвращения в реальность было слишком болезненным. Открыв глаза, она увидела за окном машины здание вокзала. Она быстро вылезла из машины и быстро направилась в сторону дверей, присоединившись к Гарри и Рону, которые что-то весело обсуждали.

Внутри было многолюдно и шумно, и Гермиона, которая не очень хорошо переносила большое столпотворение людей, придвинулась ближе к друзьям. Они протиснулись сквозь толпу школьников в желто-черных школьных формах к барьеру. Когда все оказались в сборе, они по одному прошли сквозь барьер и очутились на платформе 9 и 3/4.

Здесь царила такая же суматоха, но в отличии от магловского вокзала, атмосфера была напряжённой; вдоль стен стояли мракоборцы, готовые в любой момент вступить в схватку с Пожирателями.

Внезапно Рон присвистнул и произнес, заметив изумленные взгляды друзей:

- Кажется, Малфой весело провел каникулы, - Рон указал за спину Гермионы.

Та резко повернулась и сразу же нашла в толпе Малфоя. Сердце девушки болезненно сжалось. Малфой стоял рядом с Крэббом и Гойлом, обнимая Асторию. Он заметно похудел, на лице залегли тени; было видно, что он старается не тревожить левую руку, но Астория все время задевала ее, и Малфой болезненно морщился.

- Похоже, это его невеста, - проговорил Гарри, в упор смотря на Гермиону.

- Какая разница? - равнодушно спросила та и направилась к поезду.

Друзья, пожав плечами, направились за ней. В поезде было шумно, первокурсники бегали по коридору, и друзья не сразу нашли пустое купе. Гермиона заняла место у окна и сразу же достала книгу. Она не собиралась читать, но книга была прекрасным способом избавиться от разговоров с друзьями.

Но отдохнуть не получилось. Не успел поезд тронуться, как в купе заглянула группа ребят, посещающих занятия у Гермионы. Они бесцеремонно зашли в купе и с трудом уместились на свободных местах. Тяжело вздохнув, Гермиона закрыла книгу и выжидательно посмотрела на них.

- Привет, Гермиона, - начал говорить Джастин, - мы хотели спросить про занятия: все еще в силе? Или ты решила это дело забросить?

- С чего ты это взял? - изумленно спросила Гермиона. - Я сообщу дату первого собрания чуть позже.

- Замечательно! - воскликнула Ханна.

Ребята поднялись и, попрощавшись, покинули купе. Гермиона облегчённо вздохнула и снова открыла книгу. Гарри и Рон решили не беспокоить ее и до конца пути играли в шахматы.

***

Гермиона осторожно выскользнула из гостиной старост. Запахнув поплотнее мантию, чтобы не замерзнуть, она быстро направилась в сторону подземелий. За ужином Гермиона не увидела отца, и очень надеялась, что сейчас увидит его в своих комнатах.

Никем незамеченной она добежала до подземелий. Подойдя к двери, она прошептала пароль и тихо зашла в комнату.

Судя по всему, отец только что приехал: повсюду валялись книги и открытые чемоданы.

- Привет, папа, - тихо проговорила Гермиона, подходя к отцу.

- Здравствуй, Гермиона, - отец отложил сверток на диван и обнял дочь.

- Как поездка? - спросила Гермиона, оглядывая многочисленные свертки.

- Более, чем удачна! - ответил отец. - Я тебе подарок привез.

Он протянул ей небольшую плоскую коробочку, обитую черным бархатом. Внутри лежал браслет: обычная тонкая цепочка из серебра. В скудном освещении свеч он тускло блестел.

- Какой красивый, - прошептала Гермиона, - спасибо! - она крепко обняла отца.

- Не за что. А сейчас ты меня извини, но я очень устал, да и тебе нужно отдохнуть. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - вздохнула Гермиона, поцеловала отца и тихо вышла из комнаты.

***

На следующий день Хогвартс вернулся к будничной жизни. Ученики обсуждали каникулы, весело смеялись, первокурсники носились по коридорам. Гарри, Рон и Гермиона направлялись на урок зельеварения. Рон сетовал, что забыл дописать эссе, и теперь его ждет отработка, Гарри как мог подбадривал друга, а Гермиона молчала. Ночью ей опять снился черный человек: они гуляли по ночному городу. Черный человек одновременно и пугал, и очаровывал Гермиону. Что-то таинственное и пугающее было в нем, в его поведении и движениях. Он появлялся внезапно и также внезапно исчезал, словно был просто галлюцинацией. Но вряд ли галлюцинации могут прикоснуться к тебе?

- Гермиона! - окликнул ее Гарри.

- А? Чего? - Гермиона посмотрела на друга, пытаясь вспомнить, что он говорил.

- Я спросил, ты написала эссе?

- Разумеется, - на автомате ответила Гермиона.

И тут ее как-будто ледяной водой окатили. Она не сделала эссе! Из-за своих переживаний она начисто забыла про задание отца.

Они уже дошли до кабинета. До звонка оставалось пара минут, и вряд ли бы она успеет написать хотя бы вступление.

В этот момент в дальнем конце коридора показался Малфой с Асторией. Они остановились; Малфой что-то произнес, и Астория весело рассмеялась. Малфой улыбнулся и поцеловал ее.

Гермиона отвернулась и уставилась на дверь, стараясь сдержать слезы. В это же м мгновение прозвенел звонок, и профессор Снейп впустил их в кабинет.

Зайдя в класс ученики увидели, что у каждого стола стоит котел. Когда все заняли свои места, профессор Снейп произнес:

- Следующие несколько уроков мы посвятим практике. Ваша задача сварить любое зелье. Но уже не заглядывая в учебник. Все необходимые ингредиенты лежат в шкафу. Можете приступать!

Гермиона первая подбежала к шкафу. Окинув беглым взглядом полки, она взяла несколько ингредиентов и вернулась к своему столу. В то время, как другие ученики беспомощно смотрели друг на друга, пытаясь вспомнить хотя бы самое простое зелье, Гермиона уже вовсю работала. Словно на автомате она измельчала и толкла ингридиенты, добавляла что-нибудь в котел и мешала его содержимое. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, она подняла голову и встретилась глазами с отцом. Он был явно недоволен ее выбором. Опустив голову, она снова помешала зелье, которое приобрело прозрачно-зеленоватый оттенок. От котла поднимался сладковатый аромат, дурманящий голову.

Профессор Снейп подошел к ней и тихо проговорил:

- И зачем же тебе яд?

Гермиона покачала головой. Она и сама не знала, почему решила сварить яд. Профессор Снейп отошел к другим ученикам, а Гермиона, уменьшив огонь, начала осторожно помешивать зелье. В голове появилась странная картинка: она осторожно добавляет яд в шоколадные конфеты и от имени Малфоя отправляет Астории; та пробует одну из конфет и умирает прямо за завтраком. Гермиона тряхнула головой, отгоняя эту картину. Как бы она не ненавидела Асторию, убийство ничего не решит. К тому же, Малфой с ней счастлив, а больше всего Гермионе хочется, чтобы тот был счастливым.

***

Гермиона быстро возвращалась к себе в гостиную. Она допоздна засиделась в библиотеке, и сейчас опасалась попасться на глаза Амбридж. К счастью, она добралась до гостиной без происшествий.

В гостиной ее ждал Малфой. Он сидел на диване и смотрел в пламя, пожирающие какие-то листы пергамента. Гермиона села рядом, и закрыла глаза.

- Тебя ждет лорд, - холодно произнес Малфой спустя минуту молчания.

- Зачем? - простонала Гермиона, не надеясь получить ответ.

- Это связано с Алексом, - ответил Малфой. - Советую поторопиться, Темный лорд уже давно ждёт.

- Хорошо, - прошептала Гермиона и направилась в спальню переодеться.

Ей не хотелось идти к Темному лорду. Страх потихоньку располщался по жилам, сковывая тело. Что, если лорд узнал правду? Он убьет ее и глазом не моргнув!

- Надо успокоиться, - сказала сама себе Гермиона.

Быстро переодевшись, она спустилась в гостиную. Малфой протянул ей мешочек с Летучим порохом и прошептал:

- Удачи.

Гермиона лишь кивнула и зашла в камин. Бросила порох, и ее унесло прочь из школы.

***

Темный лорд ждал ее прямо в гостиной с камином, из которого вышла Гермиона.

- Ты заставила меня ждать, - от ледяного голоса лорда Гермиона внутри сжалась от испуга.

Что-то холодное коснулось ее руки, и через секунду рядом с ней стоял черный человек. С удивлением Гермиона почувствовала, как страх испаряется.

- Простите, мой лорд, - проговорила она, - я не смогла раньше прийти.

- Ну что же, я понимаю, ускользнуть незаметно из Хогвартса очень трудно. Но я позвал тебя для разъяснения одной детали. Мне известно, что ты использовала заклятие Империо на Алексе, чтобы он сознался в предательстве. Только вот зачем? Ты кого-то покрываешь?

- Нет! - воскликнула Гермиона с ужасом. - Мой лорд, уверяю вас, я действовала в ваших интересах! Вряд ли бы Алекс сам сознался в предательстве, а я лишь подтолкнула его. Если хотите, я могу показать вам воспоминания, где он отправляет Патронуса в Министерство.

- Хорошо, показывай! - приказал лорд.

Гермиона сосредоточилась, создавая ложное воспоминание и пряча все важное на самую глубину своего сознания. Темный лорд без труда проник в ее сознание и увидел то, что хотела показать Гермиона: Алекс создает Патронуса и отправляет его с сообщением в Министерство.

- Ну что же, - произнес лорд, поктлая сознание Гермионы, - я в который раз убеждаюсь в твоей преданности. Можешь вернуться в школу.

- Благодарю вас, мой лорд, - проговорила Гермиона и вернулась в камин. Через мгновение она уже была в гостиной.

Выйдя из камина, она в изнеможении упала на диван. Рядом с ней появился черный человек. Взглянув на него, Гермиона тихо прошептала:

- Спасибо.

Глава 20

Гермиона сидела в мягком кресле у камина; в гостиной Гриффиндора было тихо и умиротворённо, и девушка наслаждалась покоем, лениво читая толстую книгу из библиотеки отца.

Прошло всего пять дня с начала семестра, а она получила очередное наказание у Амбридж. А дело было вот в чем.

***

Гермиона опаздывала на урок ЗОТИ, но даже и не думала поторопиться. Прошло минут пять со звонка, когда она дошла до кабинета ЗОТИ. Не постучавшись, она спокойно зашла в класс. Профессор Амбридж, сидящая за столом и что-то пишущая на длинном свитке с лёгким изумлением посмотрела на Гермиону.

- Мисс Грейнджер? Я уже и не надеялась, что вы придете. Ну что ж, я, пожалуй, не буду снимать с вас баллы. Но это в последний раз!

- Благодарю вас, профессор, - ядовито-вежливо произнесла Гермиона, садясь за свободную парту.

Она достала учебник и, сложив руки на груди, начала прожигать взглядом профессора Амбридж. Та делала вид, что не замечает устремленного на нее взгляда, но было заметно, что ей неудобно.

Гермиона злилась на Амбридж; каждой клеточкой своей сущности она ненавидела эту женщину, которая отравляла жизнь всем, кто хоть на йоту сомневался в министре. Накануне Амбридж, которая являлась Генеральным инспектором, решила устроить проверку отцу. С противной ухмылкой Амбридж сообщила в конце урока, что профессор Снейп находится на грани увольнения. Гриффиндорцы, которые не особо жаловали учителя зельеварения, были поражены до такой степени, что ничего не смогли возразить, хотя после урока бурно обсуждали эту новость и нелестно высказывались по отношению к "министерской жабе"; а вот слизеринцы впервые за все время возмутились решению Амбридж. В итоге оставшаяся часть урока была сорвана, а Слизерин получил штрафные балы.

Наконец, профессор Амбридж не выдержала и громко произнесла, не поднимая головы:

- Мисс Грейнджер, в воскресенье жду вас у себя после завтрака.

- За что? - возмущенно воскликнул Рон, вскакивая со стула.

- Мистер Уизли, этот вопрос не относится к теме урока, так что советую вам сесть на свое место и заняться конспектом. Если я считаю, что мисс Грейнджер заслуживает наказания, то значит никто не имеет права мне возражать. И на вашем месте, мистер Уизли, я вела бы себя тише воды и ниже травы. В противном случае ваш отец может лишиться работы.

Рон, красный, как рак, сел на место и что-то пробурчал Гарри. А Гермиона зло посмотрела на профессора и опустила взгляд на свою парту. В воскресенье намечался поход в Хогсмид, и она собиралась погулять с Фредом.

Перед ней опустилась записка. Развернув ее, она прочитала:

Чего ты добиваешься?

Подняв голову, она встретилась взглядом с Малфоем. Тот покачал головой, бросив на нее взгляд, полный упрёка, и продолжил писать конспект. Гермиона вздохнула и закрыла глаза. Она осознавала, что сама виновата в наказании, но ничего не могла с собой поделать: ей безумно хотелось испытать на Амбридж какое-нибудь темное проклятье, чтобы она мучалась. Общение с Пожирателями определенно не шло ей на пользу.

***

Она не заметила, как кто-то незаметно подкрался к ней и закрыл глаза ладонями. Первым желанием девушки было схватить палочку и наложить какое-нибудь проклятье, но через мгновение она осознала, что никакая опасность ей не грозит. Успокоившись окончательно, она поняла, что это Фред. Тотчас же в груди разлилось тепло, а губы расплылись в счастливой улыбке.

- Фред, - проговорила она.

Парень убрал руки и, когда Гермиона повернулась к нему, произнес:

- Вообще-то я Джордж, но, если хочешь, могу побыть и Фредом.

Гермиона приподняла бровь, пристально глядя на парня. Эта шутка уже не казалась смешной и остроумной, а порой сильно раздражала. Похоже, Фред понял это и весело произнес:

- Ладно, это я! Может, сходим поговорим?

- Зачем? - насторожилась Гермиона.

- Просто надо кое-что прояснить, - Фред протянул ей руку.

Гермиона поднялась и пошла следом за Фредом, крепко сжимая его ладонь. Прямо перед ними из воздуха возник черный человек; он покачал головой и попытался схватить Гермиону за плечо, но его рука в блестящей черной перчатке прошла сквозь тело Гермионы, отчего в этом месте появилась тупая боль. Гермионе показалось, что человек разочарованно вздохнул, но она не обратила на это внимания. С того дня, как черный человек помог ей побороть страх при разговоре с лордом, Гермиона не видела его и, если честно, не особо и хотела его видеть. Она была почти счастлива с Фредом, а присутствие черного человека мешало наслаждаться этими отношениями; после каждой встречи ей казалось, что она окончательно сошла с ума.

- Куда мы идем? - поинтересовалась она, когда Фред помог ей вылезти из проема в коридор.

- В Выручай-комнату, - ответил Фред, - там нас никто не подслушает, и мы сможем спокойно поговорить.

- Что-то меня это пугает, - пробормотала Гермиона, с трудом поспевая за Фредом.

- Не дрейфь, - чуть насмешливо проговорил Фред и внезапно подхватил ее на руки.

Гермиона от неожиданности вскрикнула, а затем громко рассмеялась, крепко схватив Фреда за плечи. Она гнала подступающую тревогу прочь, и, глядя в глаза Фреда, говорила себе:

- Все будет хорошо, я счастлива, и ничто не разрушит эту идиллию.

Но в сердце засела тупая игла и временами желудок неприятно скручивался, и внезапная волна страха охватывала ее.

Еще хуже стало, когда они дошли до выручай-комнаты. Та приняла вид большой круглой залы, без какой-либо мебели. Голые каменные стены тускло освещались факелами, вдетыми в ручки в форме звериных лап. От каменного пола веяло холодом; пахло сыростью.

- Странное место выбрала нам комната, - проговорила Гермиона, - напоминает склеп или гробницу, только гроба не хватает.

Фред лишь пожал плечами, и ей снова стало страшно. Она обхватила себя руками, словно хотела закрыться от всего мира.

- О чем ты хотел поговорить? - неуверенно спросила она, хотя совсем не хотела получить ответ.

- О тебе, - хмуро произнес Фред и облокотился спиной о стену. Его лицо скрылось в тени, и от этого Гермиона не видела выражения его лица.

- Что значит "о тебе"? - изумленно приподняв бровь, спросила Гермиона, не подозревая, что этим жестом походила на отца.

- Я хочу знать о тебе правду. Ты все время лжешь, - отстраненно произнес Фред.

- Я не лгу! - воскликнула Гермиона, но это прозвучало слишком неубедительно.

- Нет, лжешь! - Фред оттолкнулся от стены и подошел к ней. - Давай проверим? Мой первый вопрос: кто твои родители?

- Я не знаю, - закусив губу, прошептала Гермиона, - обычные маглы, ты же знаешь! Они погибли, когда я была маленькой.

- Ложь! - отрезал Фред. - Твой отец - Северус Снейп.

- Нет! Это неправда! - в отчаянье воскликнула Гермиона, пытаясь сохранить правду.

- Нет смысла этого скрывать, Гермиона. Мой второй вопрос: куда ты сбежала на каникулах? В тот день, когда был прием в министерстве.

- Мне срочно понадобилось тогда уйти, - прикрыв глаза, ответила она, чувствуя, как горло сдавливают невидимые пальцы, не давая ей дышать.

- Опять ложь! - Фред с какой-то горечью, несвойственной ему, смотрел на нее, - ты отправилась на этот прием. Ты - Пожирательница!

- Это не так! - из глаз девушки уже текли слезы.

- Не так, говоришь? - Фред сжал кулаки. - Тогда покажи левую руку.

- Нет, не могу, - с мольбой глядя на него, прошептала Гермиона, - клянусь тебе, что больше врать не буду, да, то, что ты сказал - правда! Но, умоляю, не делай этого! Не рушь наше счастье!

- Какое еще счастье? - вскричал Фред. - Ты все время лгала! Всем нам лгала! Ты предала всех нас! Скажи, скольких ты убила?

- Не говори так! - Гермиона всхлипнула.

- А как еще мне говорить? Нет смысла отрицать, Гермиона, ты не та, за кого себя выдаёшь. Я просто хочу знать, кто ты на самом деле.

- Это не моя тайна, - прошептала она, качая головой.

- А чья же? - Фред снова отошел в тень.

- Дамблдора.

Этот ответ обескуражил Фреда. Минуту он молчал, переваривая его. Наконец, он сказал:

- Какое отношения это имеет к Дамблдору?

-Это тайна.

- Хорошо, что тогда не тайна? - Фред со злобой смотрел на нее.

Гермиона закрыла глаза и глубоко вдохнула. Ей казалось, что она стоит на краю глубокой пропасти, дно которой ей не видно; другого выхода нет, кроме шага вперед в бездну. Страх неизвестности охватил ее, но она собралась с духом и начала говорить:

- Мои родители - профессор Снейп и обычная женщина-магла, которая бросила меня, когда мне было всего несколько месяцев. Отец прятал меня от всего мира, оберегая и защищая от любой беды. Мы специально придумали легенду о моих родственниках, которых никто не знает. Все было бы замечательно, если бы не возродился Темный лорд. Я не знаю, зачем ему нужна именно я. Возможно, потому, что я подруга Гарри. Как бы то ни было, но этим летом я попала в аварию, после которой у меня появилась метка. Темный лорд стал предлагать мне присоединиться к нему. Осенью, после того как он прислал мне сердце моей матери, я стала Пожирателем. Дамблдору я приношу все новости, а у Темного лорда учусь темной магии. Ты спрашиваешь скольких я убила? Немногих. Но и этого малого количества хватает, чтобы я ненавидела себя и проклинала свой выбор! Но у меня не было другого варианта! У меня слишком много слабых мест и больных точек, и Темный лорд легко мной манипулирует. Хочешь знать, куда я сбежала на каникулах? Что ж, знай: я отправилась к Темному лорду, который пожелал, чтобы я участвовала в нападении на министерство. Только вот я успела предупредить о готовившемся нападении, именно поэтому никто не погиб. Хотя нет, есть одна жертва: Алекс Корн. Я наложила на него Империус и заставила сказать, что это он предал Темного лорда. Его замучали до смерти. Я слышала его крики, полные боли, и ненавидела себя. Ты не представляешь каково это - пытать и убивать людей, смотреть, как они корчатся в корчах, агонии и муках! Каждый раз, когда эти люди снятся мне по ночам, я хочу умереть, лишь бы никогда не видеть глаза, упрекающие и непонимающие, за что с ними так! Но знай, что даже если бы я могла, я бы не изменила свой выбор, ибо слишком многое я могла бы потерять.

Фред молчал. В тишине было слышно отрывистое дыхание и всхлипы Гермионы, которая с ужасом ждала того, что скажет Фред.

- Знаешь, - наконец медленно произнес Фред, - я никогда не думал, что влюблюсь в чудовище. Увы, мир не идеален. Я не смогу больше с тобой говорить; единственное, что я сделаю - сохраню твою тайну. Но лишь потому, что дал Непреложный обет одному человеку.

- Какому? - машинально спросила Гермиона, равнодушно глядя перед собой.

- Какая разница? - пожал плечами Фред. - Главное, что он оказался прав. Прощай, Гермиона.

Фред вышел из комнаты, не взглянув на нее. Гермиона осталась одна.

Она медленно осела на пол, зажимая рот ладонью, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Ее сердце во второй раз разбили, и боль охватила ее черной пеленой. Перед глазами все плыло от навернувшихся слез. Раскачиваясь взад-вперед Гермиона пыталась не разрыдаться, но скоро она сломалась. Рыдания душили ее, а боль, казалось, ломала ребра. Она не могла поверить, не могла осознать, что это произошло на самом деле с ней, во второй раз. Во второй раз ее израненное, измученное войной и тьмой сердце разбили. Сидя на холодном полу, она проклинала себя, Темного лорда, мать за то, что та ее родила, Дамблдора, человека, раскрывшего Фреду правду о ней.

Она не знала, сколько так прорыдала. Лишь когда все тело начало ломить от неудобной позы, а кожа покрылась мурашками от холодного камня, она поднялась на ноги и, пошатываясь, покинула гробницу своего счастья.

***

Гермиона никогда не одобряла употребление алкоголя. Нет, она не была против бокала шампанского или хорошего вина, но она никогда не любила виски или коньяк. Она считала, что только слабый человек напивается до беспамятства снова и снова, не в силах бросить эту привычку. Но сейчас, когда ей было до безумия больно, она признала, что виски - прекрасный способ забыться и притупить боль. Отец говорит, что нет зелья против разбитого сердца, но он ошибается.

Она сделала второй глоток из бутылки. Как-то осенью она стащила у отца бутылку виски, просто, чтобы развлечься. Сейчас эта бутылка оказалась кстати: у нее уже кружилась голова, а мысли в голове путались. Все тело обмякло и с трудом слушалось ее. Ей уже стало чуть легче, но она понимала, что стоит ей протрезветь - и боль вернется.

Гермиона сидела прямо на полу, возле камина, и смотрела в горящее пламя. Блики огня отражались в бутылке с янтарной жидкостью. Жар обдавал ее лицо, но ей совершенно не хотелось отодвигаться.

- Грейнджер? - раздался голос Малфоя со стороны лестницы. - По какому случаю гробишь печень? - насмешливо спросил он.

- Не твое дело, - с трудом проговорила она, глядя на него мутным взглядом.

Парень подошел к ней ближе.

- Вставай! - приказал он ей и протянул руку, помогая вставать.

- Да пошел ты, - заплетающимся языком ответила она, но все же поднялась на ноги.

}tab>Слегка покачиваясь, она сделала еще глоток и закашлялась, когда горло обожгло крепкое виски. А затем она истерично расхохоталась:

- Представь себе, Фред бросил меня. Узнал, что я тварь со знаком Темного лорда, и послал меня. А я даже не смогла сказать, что я шпион!

- Успокойся, Грейнджер, - проговорил Малфой, - ты все равно не смогла бы быть с ним.

- Что значит "не смогла бы"? - спросила она, слегка покачнувшись.

- Прости меня, - прошептал вдруг Малфой, - но я не мог поступить иначе.

Глаза Гермиону на миг стали ясными, но через мгновение они вновь покрылись пеленой.

- Это ты? Ты рассказал Фреду... - прошептала она.

Малфой молча кивнул. Он был совершенно спокоен.

- Урод, - сквозь зубы процедила пьяная девушка и, шатаясь, двинулась в сторону лестницы.

- Грейнджер, подожди, - Малфой схватил ее за локоть, но девушка злобно вскрикнула:

- Не трогай меня! Не желаю видеть тебя!

С трудом она дошла до своей комнаты. Упав на кровать, она горько разрыдалась. Она ненавидела себя за то, что все еще любила человека, который причиняет ей столько боли. Через несколько минут она отрубилась, так и заснув с мокрыми от слез щеками.

***

На следующее утро Фред обнаружил у себя на тумбочке сверток и записку. В свёртке лежал кулон в виде маховика времени, а в записке было написано:

Даже если бы я могла вернуть время назад, я бы все равно стала бы Пожирательницей, чтобы спасти своих любимых.

***

Фред стоял на Астрономической башне. Утром кто-то прислал ему записку, в которой предложил встретиться на Астрономической башне, чтобы кое-что рассказать о Гермионе.

Фред любил Гермиону. Ее апатическое состояние пугало его, и он надеялся, что сможет помочь ей, узнав правду.

За его спиной послышались шаги. Через мгновение рядом с ним стоял Малфой.

- Я знал, что ты придешь, - произнес он, сложив руки на груди.

- Малфой? - Фред удивленно посмотрел на слизеринца. - Что ты тут делаешь?

- Пришел рассказать правду у Гермионе Грейнджер, - спокойно ответил Малфой.

- Что ты можешь знать о Гермионе?

- Многое, - протянул Малфой, - намного больше, чем кто-либо из вас. Но сначала ты дашь Непреложный обет, что никому не скажешь о том, что я тебе расскажу, и о том, что ты узнал это от меня. Поверь, правда того стоит!

- Почему я должен тебе верить? - Фред усмехнулся.

- Можешь не верить, - пожал плечами Малфой, - если что, сможешь потом спросить у самой Гермионы. Ну, что? Согласен?

Фред минуту колебался, а потом с неуверенностью протянул руку для обета. После произнесения клятвы, он сказал:

- Ну, в чем заключается правда?

- Это долгая история... - начал рассказывать Малфой.

Глава 21

Проснулась Гермиона с головной болью и пересохшим горлом. Слегка приподнявшись на локтях, она со стоном повалилась обратно на спину, прижав к голове руки. Осознание того, что она накануне напилась, навалилось на нее и заставило покраснеть от стыда. К ее удивлению, ничего кроме опустошенности и равнодушия ко всему, она не ощущала. Никакой боли от расставания с Фредом, никакой злости на Малфоя за предательство — совершенно ничего.

— Что ж, хоть что-то хорошее сделал алкоголь, — пробормотала Гермиона, — лишил меня чувств.

Полежав еще немного, она сумела сесть. Голова раскалывалась, словно по ней раз десять ударили молотком. Поморщившись от боли, она достала из тумбочки пергамент и перо с чернильницей. Криво написала записку отцу:

Пришли мне зелье, которое помогает избавиться от похмелья. Ничего не спрашивай, я вечером сама все расскажу!

Разбудив свою сову, которая мирно спала на подоконнике, она привязала к ее лапке письмо и открыла окно. Холодный воздух ворвался в комнату, отчего Гермиона тотчас же продрогла. Прикрыв глаза, она оперлась о подоконник, ожидая ответа от отца. Она надеялась, что у него окажется нужное ей зелье, иначе ей придется прибегнуть к помощи мадам Помфри…

Вернувшаяся сова больно клюнула ее в руку, заставляя резко дёрнуться, отчего голова отозвалась звенящей болью. Дрожащими пальцами Гермиона отвязала сверток от лапки птицы, в котором обнаружила маленький флакончик с зельем и записку. Быстро выпив зелье, она почувствовала, как боль постепенно уходит, и с облегчением вздохнула. Через минуту, когда ей стало намного лучше, она прочитала записку:

Еще раз напьёшься — лишу доступа к моей библиотеке.

Гермиона усмехнулась. Как всегда — сухо и коротко. Мысленно она поблагодарила отца за то, что тот исполнил ее просьбу и ничего не спросил о причине ее пьянства.

Гермиона взглянула на часы: еще не было семи, и она могла спокойно спать дальше, ведь сегодня была суббота, но она решила сходить погулять и хорошенько обдумать случившееся накануне. Она тихо вышла из комнаты и зашла в ванную. После холодного душа она окончательно проснулась и чувствовала себя бодрой.

Ей хотелось перемен. А лучше чуда, но чуда она уже не ждала. Хватит с нее! Поэтому лучше начать с малых перемен. Например с внешности. Стоя перед большим зеркалом, она смотрела на свое отражение и пыталась понять, что именно хочет изменить.

С того дня, как она познакомилась с байкерами, она начала мечтать о татуировке. Видно, судьба решила над ней поиздеваться и одарила ее «прекрасным» рисунком на левой руке, который мог с легкостью довести ее до смерти от болевого шока. Так что мысль о татуировке она отбросила.

Как-то в одной книге отца она наткнулась на зелье, позволяющее менять цвет волос и глаз. Варилось оно достаточно быстро, но некоторые ингридиенты были слишком редкие и дорогие.

Гермиона еще раз пристально осмотрела себя. Чем старше она становилась, тем больше походила на свою мать. А любое воспоминание о ней причиняло отцу боль. Как бы Гермиона хотела унаследовать черные глаза отца, но, увы, ее глаза были обычные, ничем непримечательные, карего цвета.

Оторвав взгляд от зеркала, Гермиона быстро вышла из ванной и вернулась в свою комнату. Одевшись в черные джинсы и свитер из черной пряжи, она накинула сверху теплый плащ и тихо вышла из комнаты. Первой мыслью, посетивший ее, была мысль зайти к отцу, но она, вспомнив, что обещала зайти вечером, откинула ее и быстрым шагом направилась к выходу из замка.

На улице было холодно и сумрачно. Под тонким слоем снега темнела земля, ветви деревьев были покрыты инеем. Она медленно пошла в сторону озера, скованного льдом. Гермиона помнила, как она провалилась под лед. Вспомнила это ощущение смерти; чувствовала, как ледяная вода обжигает кожу, а легкие начинает жечь от нехватки кислорода. Но тогда лед был совсем тонким, а она слабой и глупой. Сейчас она не собиралась кончать жизнь самоубийством. Напротив, она поможет Гарри победить змееподобную тварь, возомнившую себя повелителем мира только из-за родства с Салазаром Слизерином, а потом уедет навсегда из страны с отцом, чтобы больше ничто ей не помешало насладиться жизнью - ни старые друзья, ни те, кто разбил ей сердце.

Гермиона присела на поваленное дерево возле самого озера и, достав палочку, наколдовала небольшой огонек. Протянув к нему озябшие ладони, она задумчиво смотрела на пламя. Гермиона пыталась вызвать хоть какие-нибудь чувства, но внутри была лишь пустота. Она снова и снова вспоминала разговор с Фредом, но ничего, кроме горькой усмешки, она не добилась от себя. Она напомнила себе, что Малфой предал ее, но вместо гнева она ощутила желание быть с ним.

Странный все-таки этот мир. Она безумно любит человека, которому безразлична и который предал ее; ему плевать на нее, хотя он сам предложил ей дружбу. Гермиона была уверена, что для Малфоя она остается поганой грязнокровкой, осквернительницей магии, и только из уважения к ее отцу он нормально с ней общается.

- Грейнджер, - послышался голос Малфоя, вырвавший ее из раздумий.

Она даже не повернула головы в его сторону; пожав плечами, парень сел рядом с ней и спокойно произнес:

- Нам надо поговорить.

- Зачем? - тихо и четко спросила Гермиона, хотя ей было все равно. Блики огня играли на ее бледном, равнодушном, как каменная маска, лице.

- Я хочу объясниться, - спокойно ответил Малфой, не глядя на нее.

- Давай потом? Мне сейчас совершенно не хочется это обсуждать, - безразлично сказала она.

- Хорошо, - пожал плечами Малфой, - только знай, что я не мог поступить по-другому.

- Интересно, почему же? - Гермиона приподняла бровь и впервые взглянула на собеседника.

- Как ты думаешь, что сделает Темный лорд, если узнает, что у тебя появился парень? Разумеется, он прикажет тебе его убить, чтобы ты доказала свою верность лорду. А теперь подумай, смогла бы ты убить Фреда?

- Ты знаешь, что нет, - сквозь зубы процедила Гермиона.

- Я так и думал. Поверь, я не меньше тебя хочу избежать смертей хороших людей. Как бы я не призирал семейство Уизли, смерти никому из них я не желаю. Особенно от рук лорда или Пожирателей.

- Странный ты человек, Малфой, - задумчиво произнесла Гермиона.

Малфой в ответ вопросительно приподнял бровь, но ничего не сказал.

- Ты вроде холодный и черствый, но в тоже время ты зачем-то помогаешь мне и моим друзьям, спасаешь их от верной гибели, а меня от морального разрушения. Я никак не могу понять мотивов такого поведения.

- Что тут понимать? - пожал плечами Малфой. - Как я уже раньше говорил, я не хочу тебя терять. Мы с тобой братья по несчастью; у нас обоих нет и не было выбора, мы оба не хотим убивать и мечтаем защитить тех, кто нам дорог. Разве этого недостаточно?

Гермиона ничего не ответила. Какое-то время они сидели молча, каждый думая о чем-то своем. Наконец, Гермиона поднялась на ноги и движением ладони погасил огонь; отряхнув плащ от снега, она быстро направилась обратно в школу. Вернувшись в свою комнату, она сняла с шеи кулон, подаренный Фредом, и, написав записку, отправила их Фреду. Как только сова скрылась в окне, она упала на кровать и слегка улыбнулась.

***

После ужина она отправилась к отцу, как и обещала. За ужином она несколько раз ловила на себе его взгляд, слегка встревоженный, но каждый раз отводила глаза в сторону.

Но намного труднее было смотреть на Фреда. Он не появился ни за завтраком, ни за обедом; в гостиной его тоже не было, и у Гермионы не было возможности с ним поговорить. Но сейчас, когда он сидел наискосок от нее, она осознала, что не в силах что-либо ему сказать.

Фред хмуро смотрел в одну точку, вяло ковыряя в тарелке вилкой, и рассеянно отвечал на какие-то вопросы Джорджа.

Глядя на него из-под лобья, она пыталась почувствовать боль, обиду, раскаяние, но внутри была пусто, словно ей вырвали сердце. Пару раз она встречалась со взглядом синих, полных злости и разочарования, глаз и тотчас же опускала голову, лишь бы не видеть Фреда. Она прекрасно понимала, что он в праве ее ненавидеть, но, черт возьми, как же трудно было это спокойно воспринимать! В итоге, когда третий раз он взглянул на нее, она не выдержала и, быстро вскочив на ноги, пошла прочь из Большого зала, так и не притронувшись к еде.

Гермиона дошла до комнат отца и тихо зашла. В камине догорало последнее полено, и вся комната была наполнена прохладой. Поежившись, Гермиона закуталась в мантию и с ногами залезла на диван. Она внезапно почувствовала невыносимую усталость, будто целый день носила на своих плечах тяжелый груз.

Вскоре в комнату зашел отец. Он хмуро посмотрел на дочь и холодно спросил:

- Итак, я жду объяснений. Вот чего я от тебя не ожидал, так это просьбы рано утром прислать зелье от похмелья. Рассказывай!

- На самом деле, нечего рассказывать, - подала плечами Гермиона, глядя на него тусклым взглядом, - просто вчера переутомилась и не выдержала: вот и напилась.

- Что же, врешь ты прекрасно. Я почти поверил, - отец сел в кресло напротив нее и пристально посмотрел ей в глаза, но дочь даже не моргнула,

- Я уже сказала, что рассказывать нечего. Все хорошо, правда! Хотя, завтра у меня отработка у Амбридж, и я была бы рада, если ты сваришь зелье, поднимающее температуру. Уж лучше пролежать все воскресенье в Больничном крыле, чем провести его с этой жабой.

- Прости, ничем не могу помочь, - сухо произнес отец, - у меня нет нужных ингредиентов, ты прекрасно знаешь, что некоторые компоненты очень редкие.

- Ладно, - равнодушно ответила Гермиона, - тогда у меня будет другая просьба: свари мне зелье изменения внешности.

- Зачем? - удивленно приподнял бровь отец.

- Хочу изменить цвет волос и глаз. Надоело видеть в зеркале некое подобие матери, - последнее слово она произнесла с презрительной усмешкой.

Отец хмуро взглянул на нее и поднялся с кресла. Быстро пройдя в кладовку, он начал перебирать банки. Сидя в комнате, Гермиона слышала тихий звон перебираемых склянок, глухие стуки закрывающихся ящиков.

Наконец, отец вернулся в комнату и сказал:

- Думаю, к завтрашнему вечеру зелье будет готово.

- Спасибо, папа, - прошептала Гермиона и, поднявшись с дивана, подошла к нему и крепко обняла.

И тут она не выдержала. Прижавшись к отцу, она горько разрыдалась; все ее тело била дрожь, а комок в горле мешал дышать. Отец крепко обнял ее и ничего не спрашивал, за что она была ему благодарна.

Вскоре она успокоилась. Отец усадил ее в кресле и приказал эльфу принести ей чашку горячего шоколада. Пока она медленно пила, наслаждаясь горьковатым шоколадом, он сказал:

- Гермиона, я тебя очень люблю и всегда поддержу и помогу тебе. Но если ты все будешь держать в себе, я не смогу помочь. Я не заставляю тебя мне все рассказывать.

- Просто один человек, который мне дорог, узнал обо мне правду и теперь он меня ненавидит, - тихо прошептала Гермиона.

Отец ничего не сказал. Профессор Снейп прекрасно понимал свою дочь. Когда-то и у него был друг, который, узнав о его принадлежности к Пожирателям, возненавидел и оборвал общение.

Этой ночью Гермиона спала в удобном кресле в гостиной отца. Она окончательно успокоилась; внутри снова появилась пустота, но она была ей рада.

***

Воскресенье выдалось солнечным и прохладным. Снег ярко сверкал на ярком свете, и любой взгляд на него заставлял щуриться и прятать глаза. Во дворе первокурсники играли в снежки, и их смех и крики разносились по всей округе.

Гермиона наблюдала за игрой из окна своей спальни. Вдалеке виднелась большая толпа спешащих в Хогсмид учеников. Друзья обещали принести ей огромную кучу сладостей, а Малфой обещал купить какую-нибудь книжку; и его возвращения она ждала гораздо больше, чем возвращение друзей.

Отойдя от окна, она надела теплый свитер и собрала волосы в хвост. Как бы ей не хотелось, но пора было идти к Амбридж. Интересно, что на этот раз мерзкая жаба скажет ей вырезать на руке?

Гермиона быстро выбежала из комнаты. В коридоре было пусто и тихо, портреты мирно спали в своих рамах; Гермиона быстро шла в сторону кабинета Амбридж. Лишь подойдя к нему, она вспомнила, что оставила палочку у себя в комнате. Кто знает, что придумает Амбридж? Палочку бы не помешала, но возвращаться было поздно: Амбридж вышла из кабинета и заметила ее.

- А, мисс Грейнджер, - мерзко усмехнулась она, - я как раз собиралась идти вас искать. Даже решила, что вы все-таки сбежали в Хогсмид. Но не будем терять время! Идите за мной!

- Куда? - машинально спросила Гермиона, хотя ей совсем не хотелось говорить с Амбридж.

- Увидите, - странно улыбнувшись, ответила профессор, - если получится.

"Не к добру это", - подумала Гермиона и последовала за Амбридж.

Они спустились в подземелья, прошли мимо каморки Филча, который злорадно засмеялся при виде Гермионы, спустились еще ниже. Тут было сыро и холодно; ничто не говорило о том, что выше находятся теплые гостиные, огромный светлый зал и просторные коридоры. Факелы скудно освещали коридоры, и Амбридж пару раз споткнулась.

Наконец они подошли к двери. Судя по заржавевшему замку и полусгнившему дереву эту дверь давно не открывали. Гермиона никогда не спускалась сюда, хотя и знала из "Истории Хогвартса" про эти подземелья. Правда, в книге не упоминалось, для чего они были нужны.

Амбридж постучала короткой палочкой по замку, и дверь, издавая жуткий скрип, отворилась. В лицо Гермионы ударил затхлый воздух, по коже пробежал холодок. За дверью была кромешная тьма, и не было понятно: коридор там или комната.

- Ну, мисс Грейнджер, - Амбридж слегка подтолкнула ее в сторону проема, - заходите.

Гермиона, злобно взглянув на Амбридж, медленно прошла в проем, вытянув вперед руки. За спиной со скрипом захлопнулась дверь, и Гермиону окутала тьма. Кончики пальцев уткнулись в холодную и склизкую стену. Она отдернула руки. Сделав шаг в сторону, она наткнулась на стену. С ужасом она поняла, что пространство этого помещения слишком маленькое; с трудом она повернулась лицом в сторону дверей. Но судьба решила над ней поиздеваться, и в душе Гермионы закралось сомнение: действительно ли она стоит лицом к двери. Она навалилась всем телом на каменную поверхность, но то ли она была слишком слабой, то ли дверь была заперта, но все усилия были напрасны.

В изнеможении Гермиона облокотилась спиной о стену и закрыла глаза. Зря она не взяла палочку! И что ей теперь делать? Ждать, когда Амбридж выпустит ее? Зная, как эта жаба ее ненавидит, можно быть уверенной, что находиться в этой каморке ей придется очень долго.

- Главное не сойти с ума, - прошептала Гермиона, обхватив себя руками.

С каждой минутой ей становилось все холоднее и холоднее; от пронизывающего холода не спасал даже теплый свитер. Гермиона медленно сползла по стене и обхватила колени руками, сжавшись в комок.

- Все будет хорошо, - тихо шептала она, едва шевеля губами, - все будет хорошо.

Но чем больше она повторяла эти слова, словно мантру, тем страшнее ей становилось. Тьма давила на нее, временами она начинала задыхаться. Ноги окоченели и промокли: на полу оказалась лужа.

Она не знала сколько так просидела. Казалось, что прошла целая вечность с той минуты, как она проснулась. Гермиона вспомнила яркое солнце, от которого болели глаза, сверкающий снег. Как она желала хотя бы на миг вновь увидеть это все!

Летом отец пытался обучить ее беспалочкавой магии, но, к сожалению, ничего, кроме погашения огня, Гермиона не смогла добиться. Сейчас же она вспомнила все, что рассказывал ей отец.

- Так, надо сосредоточиться, - бормотала она себе под нос, даже не замечая этого, - собраться с силами, вспомнить что-нибудь счастливое или радостное... - она глубоко вдохнула и прошептала, - экспекто патронум.

С кончиков пальцев сорвались несколько искр и тотчас же расстаяли в темноте.

- Неудивительно, что ничего не получилось, - прошептала Гермиона, устало проводя рукой по лицу, - какой может быть Патронус у человека с пустотой в душе?

Она замолкла и закрыла глаза. Ей хотелось уснуть, забыться, исчезнуть из этого мира, где нет ничего, кроме тьмы. Она уже не ощущала холод; все ее тело словно окаменело.

- Это конец, - прошептала она и провалилась во забытье.


Глава 22

Гермиона не понимала, где она находится и что с ней происходит. Все тело будто сдавили, смещая суставы и ломая кости. Внезапно по глазам ударил яркий свет, на миг ослепив ее. Когда же глаза привыкли к свету, она увидела, что стоит на зеленой поляне, залитой ярким солнцем. Рядом с ней стоял черный человек.

- Помоги, - прошептала девушка, пытаясь схватить его за руку, но ее пальцы прошли сквозь него, словно он был призраком, - вытащи меня отсюда!

- Где ты? - его голос был слегка хриплый и низкий.

- Я...я не знаю, - всхлипнув, прошептала Гермиона, чувствуя, как отчаянье сжимает сердце, - здесь темно. Очень темно и холодно.

- Где ты? Как ты там оказалась? - черный человек был совершенно спокоен, и его спокойствие пугало Гермиону.

- В подземельях! Амбридж меня наказала, - Гермиона медленно осела на землю, - она привела меня в самые нижние подземелья, туда вряд ли кто-то ходит. И заперла меня в маленькой комнатке. Я не знаю, что мне делать. Это всего лишь сон. Я проснусь и окажусь в этой кошмарной комнате, больше похожей на каменный гроб!

- Успокойся! - сердито прикрикнул черный человек. - Хватит истерить! Ты сильная, справишься! Просто терпи. Это не самое худшее, что с тобой могло произойти!

Гермиона с удивлением и обидой взглянула на него. Она надеялась, что человек поддержит ее, даст надежду. Но он лишь усугубил ситуацию.

- Послушай, Гермиона, - уже мягче произнес человек, - тебя уже ищут. Наберись терпения и жди. Все будет хорошо.

Все вокруг заволакивал туман, голос черного человека становился все тише. Яркий свет погас, и наступила тьма.

***

Открыв глаза, Гермиона не сразу поняла, где находится, но окоченевшие от холода и сырости ноги и кромешная тьма, давящая и пугающая, вернули ее к действительности. Гермиона попыталась встать, но руки и ноги так дрожали, что она оставила эти тщетные попытки. За то время, что она пробыла без сознания, воды на полу стало больше и пол был залит уже на несколько сантиметров.

Гермиона обхватила себя руками и, слегка покачиваясь, начала шептать:

- Все будет хорошо. Черный человек обещал, что меня спасут. Все будет хорошо, - она твердила эти слова снова и снова, пока не перестала понимать их смысл.

Голова раскалывалась, во рту все пересохло от жажды, но она не решалась глотнуть воды с пола; живот болел от голода. Привычная к голодовкам, сейчас Гермиона многое отдала бы за кусок хлеба.

Шло время. Ей казалось, что прошло несколько дней, а на самом деле четыре часа, когда внезапно левую руку обожгло болью. Слабо вскрикнув, она схватилась за метку. Боль усилилась, и Гермиона окунула руку в воду, которой стало еще больше. Боль не проходила, и Гермиона постаралась успокоиться. Она была уверена, что Темный лорд попытается проникнуть к ней в сознание, поняв, что она не придет. Тогда, возможно у нее получится показать ему, где она и почему она не может откликнуться на его зов. Но ее надеждам не суждено было осуществиться. Метка продолжала полыхать болью, такой сильной, что у нее начала кружиться голова.

Вода все прибывала и прибывала, и уже была ей по грудь. Гермиона прекрасно понимала, что если она не встанет на ноги, то скоро может захлебнуться. Обдирая ладони до крови, она сумела сначала встать на колени, а затем подняться в полный рост. Ноги подкашивались, и ей пришлось изо всех сил упереться спиной и локтями в стены, уже не обращая внимания на слизь и холод.

Вода стала прибывать быстрее, и уже достигла ее шее.

- Спасите, - тихо-тихо, глотая слезы, прошептала она, - папа, спаси меня.

Где-то далеко послышались голоса, но она уже не была уверена, что это не галлюцинации. Вода достигла рта и она, закинув голову назад, набрала в легкие воздух. Через несколько секунд вода накрыла ее с головой.

Внезапно яркий свет ударил по глазам. Она почувствовала, как вода исчезла и чьи-то руки подхватили ее. Не выдержав, она потеряла сознание.

***

- Это возмутительно! - чей-то рассерженный голос раздался совсем рядом. - Девочка могла погибнуть! А если бы ее не успели вовремя вытащить оттуда?

- Послушайте, - второй голос был смутно знаком и оттого неприятен, - мы понимаем, что профессор Амбридж перегнула палку, но она утверждает что ученица сама напросилась.

- Неужели? - этот холодный голос, который она слышала с самого раннего детства, заставил ее напрячься, - Мне казалось, что наказания, которые могут привести к таким последствиям запрещены. Мисс Грейнджер пробыла в этой комнате четыре дня. Нам еще повезло, что она достаточно сильная.

- Сейчас я ничего не буду решать, - раздался неприятный голос, - мы подождем, когда мисс Грейнджер очнется.

С трудом Гермиона разлепила глаза. От непривычки тусклый свет ночника неприятно ударил по глазам, и она попыталась поднять ладонь и подвинуть его, но тут к кровати подошла мадам Помфри и произнесла:

- Тише, девочка, все хорошо, - она поправила подушку.

- Свет, - прохрипела Гермиона, - уберите свет.

- Да, сейчас-сейчас, - суетливо прощебетала мадам Помфри и погасила лампу. - Что-нибудь хотите?

- Да, пить, - прошептала Гермиона, наслаждаясь сумраком.

Сильные и заботливые руки целительницы помогли ей сесть и протянули стакан с водой. Жадно глотая, Гермиона опустошила стакан в считанные секунды.

- Можно еще? - попросила она.

Мадам Помфри кивнула и принесла ей еще кувшин. Для измученной жаждой Гермионы этот кувшин казался самым ценным сокровищем. Она пила жадно, захлебываясь, боясь, что сейчас отнимут воду и снова запрут в той комнате.

Когда она допила, к ней подошел обладатель неприятного голоса, министр магии. Гермиона насторожилась и напряженно посмотрела на него.

- Здравствуйте, мисс Грейнджер, - произнес Фадж, присаживаясь на стул, - я надеюсь, вам лучше.

- Здравствуйте, - прошипела Гермиона, злобно глядя на него.

- Нам нужно прояснить кое-какие моменты, - начал говорить Фадж. - Вы наверное еще не знаете, что Дамблдор бежал.

Глаза Гермионы расширились от изумления.

- Да, бежал, - повторил Фадж, наслаждаясь ее реакцией, - а дело вот в чем: в конце рождественских каникул профессору Амбридж стало известно, что в школе ведет деятельность запрещённая организация под названием"Отряд Дамблдора", - министр замолк и взглянул на Гермиону, но та была совершенно спокойна, - профессор Амбридж приняла все необходимые меры, но, к сожалению, Дамблдор сбежал прямо из под носа мракоборцев. Тем не менее, все участники этой организации были наказаны, в том числе и ее лидер, то есть вы. - Фадж криво ухмыльнулся.

- То есть, - Гермиона дрожала от ненависти, - мое наказание заключалось в смерти?

- Вот видите, мисс Грейнджер, вы сами признали свою вину. Но, поверьте, убивать вас никто не собирался. Ну, а теперь перейдем к самому важному. Мы, так и быть, закроем глаза на всю эту организацию и нелегальное использование защитных заклинаний, но Министерство должно сделать так, чтобы подобного инцидента не повторилось. Именно поэтому я назначаю профессора Амбридж директором Хогвартса. Имейте в виду, за вами будут очень тщательно следить! До свидания! - Фадж поднялся и быстро покинул Больничное крыло, тяжело переваливаясь своим грузным телом.

Гермиона прикрыла глаза.

- Только этого не хватало, - пробормотала она.

Дверь в Больничное крыло снова открылась и послышались приглушенные голоса:

- Она уже пришла в себя?

- Можно нам к ней?

- Мы не долго...

Гермиона узнала голоса друзей и уселась поудобнее, приготовившись к долгому разговору. Только сейчас она заметила, что левое предплечье было забинтовано. Ее прошиб холодный пот. Мадам Помфри не могла не заметить метку Темного лорда. Первой ее мыслью было желание бежать из школы, а лучше из страны, но она взяла себя в руки. Дамблдор скорее всего предупредил целительницу о метке, возможно, даже придумал какую-нибудь правдоподобную байку. Если мадам Помфри так спокойно с ней говорит, значит все нормально.

Из-за ширмы выглянули Гарри, Рон и Джинни. У всех были перебинтованы левые ладони, и в голову Гермионы сразу пришла мысль о перьях Амбридж, у Рона под глазом был синяк, а Джинни была настолько бледна, что веснушки на ее лице ярко выделялись.

- Гермиона, - Гарри с тревогой осматривал подругу, - как ты?

- Бывало и лучше, - с горькой усмешкой ответила Гермиона.

Друзья присели на стулья.

- Слышала, Дамблдор теперь не директор, - произнесла Гермиона.

Джинни вздрогнула и судорожно вздохнула. Рон приобнял сестренку за плечи.

- Правду слышала, - хмуро произнес Гарри, - в воскресенье мы вернулись из Хогсмида, а за ужином Амбридж велела всему отряду Дамблдора прийти к ней в кабинет. Она сообщила, что все знает про нашу организацию, а также, что Дамблдор сбежал. Мы все были шокированы. Никто не знал, кто нас предал. Кто-то предположил, что это была ты, - Гермиона с изумлением взглянула на него, - но Амбридж заверила, что ты уже несешь наказание. А следующие три дня мы все отбывали у нее наказание. Как видишь, все те же чёртовы перья. Но ты выглядишь гораздо хуже нас. Может, расскажешь, что произошло?

Гермиона напряглась. Ей совершенно не хотелось вспоминать свое заточение в подземелье, но друзья уже приготовились ее слушать, и ей пришлось все рассказать.

Они слушали молча, не издавая ни единого звука. Джинни еще больше бледнела; казалось, что она сейчас расплачется. Когда Гермиона закончила свой рассказ, она уже была готова разрыдаться.

- Ты просидела в той комнате четыре дня, - тихо проговорил Гарри, - четыре дня! Да за это Амбридж следует в Азкабан отправить! - он весь трясся от гнева.

- Тише, - прикрикнула Гермиона.

- Прости, - уже тише произнес Гарри.

- А как меня нашли? Вы знаете? - задала мучавший ее вопрос Гермиона.

- Малфой сообщил профессору Снейпу и Макгонаналл. Сказал, что слышал, как Амбридж говорит Филчу, что заперла тебя в подземелье. Тебя почти два дня искали. А когда нашли, ты уже почти захлебнулась; тебя с трудом привели в стабильное состояние.

- Понятно, - тихо произнесла Гермиона.

На нее накатила усталость. Хотелось спать, и в голове появился туман. Она старалась не закрывать глаза, но через пару минут сон сморил ее.

***

Неделю Гермиона пролежала в Больничном крыле. Друзья каждый день заходили к ней, приносили задания и конспекты и рассказывали про все, что творилось в школе. Больше всего ей не хотелось спускаться в подземелье на уроки зельеварения, слишком уж свежо было воспоминание о наказании. Но спуститься все же пришлось.

В первый день выписки первым уроком было зельеварение. Ученики быстро и тихо передвигались по коридорам; Амбридж, заняв кресло директора, тотчас же установила свои порядки. Хогвартс потерял ту атмосферу дружбы и счастья, за которую его все любят. Лишь слизеринцы ходили всем довольные, что было неудивительно - подхалимаж был у многих из них в крови.

Гермиона шла рядом с Гарри, крепко прижав к груди учебник зельеварения, словно щит. Ей катастрофически не хватало воздуха, казалось, что по стенам стекает вода. Гарри, заметив ее напряжение, спросил:

- Гермиона, что с тобой?

- Все нормально, просто до сих пор не отошла, - прошептала Гермиона.

За эту неделю отец ни разу не зашел к ней, но прислал письмо, как всегда сухое и короткое. Это обидело ее, и она сожгла письмо, а потом долго смотрела на потухающий огонь.

Она зашла в кабинет последней и заняла последнюю парту, даже не взглянув на того, кто сидел рядом. Как на зло, этим соседом оказался Малфой.

- Привет, Грейнджер, - тихо произнес он, не взглянув на нее.

- Привет, - сквозь зубы процедила она.

- Вот, держи, - Малфой под партой положил ей на колени книгу, - я обещал же принести. Только немного опоздал.

- Спасибо, - уже мягче произнесла Гермиона.

До конца урока она сидела почти не двигаясь. Ей безумно хотелось бежать из кабинета на улицу, на свежий воздух; ей необходимо было увидеть солнечный свет. На отца она не смотрела.

Когда же прозвенел звонок, она вскочила и бросилась прочь из полутемного душного кабинета. Она быстро неслась по коридору, сталкивалась с учениками, неразборчиво извинялась и бежала дальше, пока не оказалась на улице.

***

Время неумолимо убегало вперед. Не успели ученики оглянуться, как начались экзамены. На улице стояла прекрасная погода, и все ученики проводили все свободное время на улице.

Гермиона так и не помирилась с отцом. Пару раз он присылал письма с просьбой встретиться и поговорить, но она, прочитав их, сразу же сожгла. Иногда она сомневалась в правильности своих действий, но злость брала верх.

В последний день экзаменов Гарри, Рон и Гермиона сидели возле озера, наслаждаясь долгожданным отдыхом. Гермиона только-только сдала экзамен по рунам, и теперь лихорадочно листала учебник, пытаясь вспомнить свои ответы и выявить ошибки.

- Да успокойся ты, - ободряюще произнес Рон, вытягиваясь на траве, - все ты сдала на высший бал!

- Надеюсь, - пробормотала в ответ Гермиона, не отрываясь от учебника.

Внезапно Гарри вскрикнул и откинулся на спину, прижав ко лбу руки. Как и ожидала Гермиона, метку тотчас же обожгло болью, и она с трудом удержалась от крика.

Через мгновение Гарри пришел в себя. Он быстро вскочил на ноги и бросился к школе. Гермиона и Рон бросились за ним.

- Гарри, что случилось? - тяжело дыша, спросила Гермиона.

- Волан-де-Морт схватил Сириуса! - глухо воскликнул Гарри. - Он держит его в Министерстве.

- Куда ты? - воскликнула Гермиона, хватая Гарри за руку.

- Спасать Сириуса.

- Нет! Ты не можешь! - Гермиона с ужасом уставилась на друга, стараясь не замечать боли в метке.

- Я должен его спасти! Волан-де-Морт убьет его! - Гарри не смотрел на нее.

- Плевать! - вскричала Гермиона. Гарри и Рон остановились и с изумлением уставились на нее. - Ты не думал, что это ловушка? Волан-де-Морту только и нужно, чтобы ты сбежал из Хогвартса и попался! Ты можешь погибнуть!

- Нет! - резко произнес Рон. - Мы отправимся вместе с Гарри и поможем ему. А ты, - он зло взглянул на нее, - делай что хочешь!

Как бы Гермионе не хотелось остаться в школе, она не могла бросить друзей. Она знала, что еще тысячу раз пожалеет об этом, но дружба есть дружба; она догнала Гарри и Рона и сказала:

- Хорошо, я с вами.

- Спасибо! - Гарри с благодарностью улыбнулся.

- Только вот как мы попадем в Лондон? - задал вопрос Рон. - Все камины находятся под наблюдением.

- Мы полетим, - ответила Гермиона, - на фестралах. Они быстро передвигаются, тем более, это единственный вариант.

- Только вот фестралов видят только те, кто видел смерть, - возразил Рон, удивив Гермиону своими познаниями.

- Мы с Гарри тебе поможем, - тихо прошептала Гермиона и пошла в сторону Запретного леса.

***

Летать на фестралах оказалось даже приятно, к большому удивлению Гермиона. Приземлившись в темном переулке, она отпустили фестралов домой, а сами быстро направились в сторону телефонной будки, через которую попали в Министерство.

Внутри было тихо и безлюдно. Ребята быстро пробежали к лифту, все время оглядываясь по сторонам. Лифт за считанные секунды доставил их к отделу тайн. Они вышли в коридор, в конце которого находилась черная дверь. Чем ближе они к ней подходили, чем сильнее болела метка. Гарри отворил дверь, и они зашли в полутёмное помещение с длинными рядами стеллажей. Как только дверь за ними захлопнулась, Гермиона поняла, что это ловушка. Плохое предчувствие сжало ей сердце. Она достала палочку и прошептала:

- Люмос.

Слабый огонек озарил полки. Увидев на одной из них банку с чем-то, похожим на мозги, Гермиона вскрикнула и отпрыгнула назад.

- Тише! - прошептал Гарри, тоже доставая палочку.

Они медленно пошли вдоль рядов, держа палочки наготове. В помещении стояла гробовая тишина, угнетающая и пугающая. Гермиона вздрагивала каждую секунду, и сама удивлялась своей трусости.

- Эй, Гарри, - внезапно окликнул друга Рон, - тут шар с твоим именем.

Он осветил полку: на ней стоял запылившийся прозрачный шарик, наполненный туманом. На бирке, прикрепленной к нему действительно стояло имя Гарри. Гарри осторожно взял шарик с полки.

- А теперь, - ледяной голос заставил их обернуться, - отдай его мне!

Из тени выступил Пожиратель. Гермиона отступила за спину Рона, надеясь, что слуга лорда не станет упоминать метку и ее отношение к лорду. Тем временем Пожиратель снял с лица маску, и Гермиона без труда узнала Люциуса Малфоя. Он протянул руку, обтянутую черной кожаной перчаткой, в сторону Гарри.

- Отдай мне пророчество, Поттер! - повторил он, прожигая презрительным взглядом ребят.

- О, наш малыш Поттер, - раздался справа голос Белатриссы, - глупый мальчишка попался в ловушку! Темный лорд выбрал правильную приманку.

Она направила на них палочку.

- Ничего я вам не дам, - прокричал Гарри и, направив палочку на стеллаж возле Люциуса, крикнул, - Бомбарде!

Раздался оглушительный взрыв. Осколки стекла полетели на Люциуса, упавшего на пол от взрыва. Гарри и Рон, подхватив Гермиону за плечи, бросились прочь по проходу. За ними с руганью неслась Белатрисса. Мимо лица Гарри пролетел красный луч, и Гермиона, вскрикнув, прогнулась и пульнула в Пожирательницу заклинанием. Сзади послышались проклятия.

Они уже почти добежали до двери, как перед ними появились еще трое Пожирателей. Гарри и Рон бросились налево, а Гермиона повернула направо. Она уже с трудом дышала, сердце бешено билось о грудную клетку. Метка нестерпимо жгло, и Гермиона безумно жаждала вырезать ее из своей кожи.

Она пробежала несколько проходов и повернула за угол. И тотчас же столкнулась с Белатриссой.

- Мерзавка, - прошипела та, - Темный лорд еще накажет тебя!

Она взмахнула палочкой, и Гермионе показалось, что по животу полоснули тонким острым лезвием. Кофта моментально пропиталась кровью. Белатрисса захохотали и исчезла через несколько секунд.

Пошатываясь м зажимая рану, Гермиона пошла в сторону двери. Раздался крик Гарри, и она, забыв про боль, бросилась на помощь. Она выбежала на открытую площадку и увидела лежащего на полу Гарри и стоящего над ним Темного лорда.

- Нет! - Гермиона будто со стороны услышала свой крик.

Темный лорд оглянулся и презрительно взглянул на нее. От его взгляда ей захотелось упасть на колени и молить о пощаде, но она сдержалась.

- Глупая девчонка! - вскрикнул Темный лорд.

Он взмахнул рукой, и Гермиону отбросило к стене. Она почувствовала сильный удар, от которого из нее вышибло весь воздух. С глухим стуком она свалилась на пол без сознания

Глава 23

- Девушка, вы слышите? - громкий голос неприятно бил по ушам.

Гермиона поморщилась от глухой боли в голове. Все тело болело, живот неприятно ныл, словно по нему ударили кнутом. Чьи-то пальцы грубо раздвинули ей веки, и глаза ослепил белый свет.

- Надо отвезти ее в больницу, - раздался мягкий женский голос откуда-то издалека.

- Несите носилки! - мужской голос неприятно резал слух.

"Надо очнуться" - подумала Гермиона. Ей нельзя было попадать в больницу. С трудом она открыла глаза и увидев склонившегося над ней санитара скорой помощи. Он спокойно посмотрел на нее и сказал:

- Девушка, вам лучше не двигаться. Сейчас мы отвезем Вас в больницу, где вам помогут врачи.

- Никуда я не поеду, - резко ответила Гермиона и, опираясь на плечо санитара, поднялась на ноги.

Слегка покачиваясь, она отошла к стене дома и облокотилась на нее. Она пыталась понять, как здесь оказалась.

- Какой сегодня день? - спросила она женщину-санитарку, которая сидела возле мертвого человека.

- Вторник, - рассеянно ответила та, осматривая раны на теле мужчины.

Значит, прошло всего несколько часов со стычки с Пожирателями в Министерстве. Но как она оказалась на улице в другом районе? Последнее, что она помнила, был Темный лорд, который стоял возле Гарри. А дальше боль во всем теле и тьма.

Встряхнув головой, Гермиона оттолкнулась от стены и, слегка покачиваясь, пошла прочь.

- Девушка, куда вы? - санитар схватил ее за руку.

- Не ваше дело, - злобно глядя на него, прошипела Гермиона. С каким удовольствием она бы убила этого магла!

- Вам нужно в больницу, - настойчиво произнес санитар.

Он был совсем молодой, только-только закончил учиться, и с трудом устроился на работу. Месяц у него не было ни одного серьезного случая, и теперь, когда наконец-то произошло что-то, его потенциальная пациентка сбегает!

- Отстаньте от меня! - выкрикнула Гермиона и бросилась бежать прочь, не обращая внимания на головокружение.

Люди с удивлением смотрели на нее: окровавленная одежда, спутанные волосы и бледное, исхудавшее лицо. Гермиона сталкивалась с прохожими, но даже и не думала извиниться. В какой-то момент, перебегая через дорогу, она толкнула маленькую девочку, и та упала на дорогу. Ее мать закричала и, схватив дочку на руки, бросилась за девушкой.

- Стой, гадина! - противно заорала она, но Гермиона и не думала остановиться.

Внезапно прямо перед ней остановился огромный байк. Из-за шлема увидеть его лицо было невозможно, но на руке виднелась татуировка. Такая же была у Саймона и Симона.

- Садись! - раздался приглушенный голос, и Гермиона быстро села, крепко обхватив парня.

Орущая женщина с ребенком остались позади. Байк быстро нес их по улицам города, и через полчаса они оказались далеко от центра. Тут мотоциклист сбавил скорость, и они медленно поехали по тихой улочке, вдоль которой росли вишни. По обоим сторонам располагались одинаковые двухэтажные домики с терассами по всему периметру и небольшими балконами. Все лужайки были аккуратно подстрижены, дорожки расчищены. В конце улицы парень остановил байк и снял шлем. Гермиона без труда узнала Саймона. С августа он ничуть не изменился, разве что стал чуточку выше.

- Может объяснишь, где ты пропадала все это время и от кого ты убегала? – сухо спросил он, глядя на нее.

Гермиона нервно оглянулась. Увидев в конце улице человека, она прошептала:

- Давай не здесь.

Саймон в ответ кивнул. Они слезли с байка и направились в сторону дома. Оставив байк возле забора, Саймон пригласил Гермиону в дом.

- У меня никого нет дома: родители уехали в отпуск, а Симон в лагерь для ботанов, - казалось, что Саймона совсем не устраивает такое положение дел.

- Замечательно! – с облегчением сказала Гермиона и зашла в гостиную. Она уселась на диван и начала говорить:

- У меня очень серьезные проблемы. Не могу тебе ничего рассказать подробно. Ты можешь знать лишь то, что мое положение в том обществе, в котором я нахожусь почти круглый год, очень шатко. Кроме того, я поругалась с отцом, и не хочу проводить лето в одном с ним доме.

- Тебе не кажется, что это слишком? – Саймон опустился в кресло напротив нее.

- Можешь считать меня эгоисткой, но я не изменю своего мнения, - сухо ответила Гермиона. – Послушай, Саймон, мы же друзья. Мне очень нужна твоя помощь. Можно я поживу у тебя, пока твои родители не вернутся? – она умоляюще посмотрела на друга.

Саймон с минуту смотрел на нее, а затем сдался:

- Ладно, - Гермиона радостно взвизгнула, - но пообещай, что предупредишь отца что с тобой все хорошо.

- Ладно, - нехотя согласилась Гермиона, - только мне надо съездить домой, взять какие-нибудь вещи и деньги. Я возьму твой байк?

- Конечно, - кивнул Саймон, - пока ты ездишь, я приготовлю что-нибудь на обед.

Гермиона быстро выбежала во двор и выкатила на улицу байк. С каким счастьем она ехала с огромной скоростью по улицам! Ей нравилось, как ветер обдувает ее лицо и треплет волосы, как мелькают мимо машины, здания и люди. Полет на фестрале не шел ни в какое сравнение с этим ощущением свободы.

В Тупике прядильщиков было тихо и безлюдно. Окна в домах были закрыты толстыми темными тканями, двери наглухо заперты. Гермиона без труда попала во двор своего дома. Лужайки перед домом заросли травой, дом казался пустыннее, чем обычно. Она быстро взбежала на крыльцо и приложила ладонь к двери. Та со скрипом отворилась. Из дома в лицо Гермионы ударил запах пыли и затхлости. Складывалось ощущение, что домовой эльф совсем не занимался уборкой.

Гермиона прошла в гостиную. В одном из кресел, свернувшись клубочком, спал эльф. Первым делом Гермионе захотелось столкнуть глупое существо на пол и спросить, почему дом в таком кошмарном состоянии. Но Гермионе совсем не хотелось тратить время на домовика, который, ко всему прочему, мог сообщить отцу, что она была здесь.

Она поднялась в свою комнату. Возле кровати стоял ее чемодан, с которым она ездила в Хогвартс. На прикроватной тумбочке лежало письмо и ее палочка, которую она не обнаружила, очнувшись сегодня на улице. Раскрыв письмо, она прочитала:

Я взял на себя наглость переслать твои вещи домой. Не думаю, что ты уже вернешься в этом году в школу. Амбридж уволили, Дамблдор вернулся в школу. Поттер и Вислый в Больничном крыле. Темный лорд хочет видеть тебя в воскресенье. Напиши мне в субботу вечером, мы договоримся о месте и времени встречи, чтобы я смог доставить тебя в свое поместье. Также посылаю тебе твою палочку, которую у тебя забрал Темный лорд.
Удачи,
Малфой.

Гермиона опустилась на кровать и взяла в руки палочку. Машинально она распаковала вещи, отлеветировав книги на стол, а одежду в шкаф. С ужасом она думала о предстоящей встречи с лордом. Можно было не сомневаться, что она получит за свою вылазку в Министерство. А раз Гарри удалось улизнуть от смерти, лорд сейчас очень зол. И на кого же обрушится весь его гнев? Разумеется на нее, глупую девчонку, помешавшую его планам.

Она поднялась с кровати и подошла к шкафу. Достала небольшую спортивную сумку и засунула в нее часть одежды, особо не выбирая. Спустившись в кабинет отца, она наугад взяла несколько книг и небрежно положила их в сумку. Затем на маленьком клочке пергамента написала следующее:"Со мной все в порядке. Не ищи меня."

Выйдя в гостиную, она взглянула на спящего эльфа, затем на толстый слой пыли на столе, каминной полке и полу. Непонятно откуда взявшаяся злость заставила ее схватить эльфа за шкирку и кинуть на пол. Проснувшись, эльф пискнула и разразилась рыданиями.

- Хватит ныть, - грубо произнесла Гермиона, чувствуя, что похожа на Малфоя своим отношением к домовым эльфам. - Почему в доме так грязно? - она сорвалась на крик, и домовиха зарыдала еще громче.

Гермиона глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

- Глупое создание, - прошипела она, направляясь к выходу.

Вслед ей раздались всхлипы. Гермиона выскочила из дома и быстро залезла на байк. Прежде чем выехать на улицу, она бросила прощальный взгляд на дом.

***

Наступила суббота. Гермиона с каждым часом становилась все нервнее и злее. Саймон ее не трогал, прекрасно зная, что у нее серьезные проблемы. Но этим утром она казалось такой подавленной, что он не выдержал и повел ее гулять.

Гермиона всеми силами сопротивлялась, но Саймон так настойчиво ее уговаривал, что она сдалась.

Она надела черную майку, а на руки митенки из тонкой черной ткани, чтобы скрыть метку, черные джинсы и кроссовки. Саймон недовольно взглянул на ее черный наряд, но промолчал.

Они вышли на улицу и молча пошли в сторону центра. Гермиона вздрагивала при виде любого человека, который хотя бы отдаленно напоминал Пожирателей. Саймон пытался разговорить ее, но каждый раз, ловя хмурый взгляд Гермионы, он замолкал.

Они проходили мимо парка, и Саймон в очередной раз неловко нарушил молчание:

- Давай прогуляемся по парку?

Гермиона огляделась по сторонам и кивнула. Они зашли под сень дубов и лип. Здесь было тихо и спокойно, и Гермиона немного расслабилась. К ее удивлению людей практически не было, и это казалось странным, но тишина опьянила ее и она ни о чем не думала.

Они зашли вглубь парка. Здесь кроны деревьев были настолько густы, что солнечный свет не проникал сквозь листья. Из-за деревьев выступили две фигуры, и, увидев их, Гермиона замедлила шаг.

- Саймон, - с холодным спокойствием произнесла она, слегка выступая вперед, - немедленно уходи.

- Никуда я не пойду! - горячо возмутился Саймон.

- Ах, грязнокровка, - раздался сзади женский голос и, резуо развернувшись, Гермиона увидела Белатриссу.

- Саймон, прошу тебя, - прошептала Гермиона, - немедленно уходи отсюда! Не волнуйся за меня.

- Он никуда не пойдет, - это произнес Пожиратель. Его Гермиона видела в первый раз.

- Что вам нужно? - Гермиона незаметно достала палочку, которую спрятала в задний карман джинс.

- Темный лорд хочет тебя видеть, сейчас, - злорадно ответила Белатрисса.

- Я никуда не пойду, пока вы не отпустите Саймона, - Гермиона не понимала, о куда взялась эта смелость.

- Еще чего! - фыркнула Белатрисса.

- Да оставь ты его, - подал голос третий Пожиратель, - убить его ты всегда успеешь! Темный лорд приказал привести девчонку, вот и выполняй этот приказ, а импровизацию оставь на потом!

Белатрисса презрительно скривила губы, но все же кивнула. Гермиона обернулась к Саймону и, глядя ему в глаза, проговорила, тихо, чтобы никто не услышал:

- Уходи. Спрячься, а лучше беги из города. Съезди к дальним родственникам из Франции. Или еще куда-нибудь, только как можно дальше!

Саймон кивнул и бросился бежать, все время оглядываясь. Он не знал, что это за люди, не знал, в каком мире живет Гермиона. Ему было известно лишь то, что Гермиона отличается от других людей; ее странная школа, отец, которого он видел всего раз, но этого хватило, чтобы задуматься о жизни Гермионы.

Увидев, что Саймон скрылся за деревьями, Гермиона выдохнула и обернулась к Пожирателям.

- Я готова, - тихо произнесла она.

Белатрисса злорадно ухмыльнулась и сильно сжала ей руку. Они трансгрессировали перед замком Малфоев. Белатрисса толкнула Гермиону в сторону двери, и та чуть не упала. Ноги Гермионы подкашивались, страх липким комком растекался в груди.Они быстро шли по коридорам; портреты на стенах кричали вслед Гермионе оскорбления, но та старалась не обращать на них внимания. Ее привели в один из залов, где она раньше не была. Темный лорд стоял возле окна и даже не взглянул на вошедших. Белатрисса поклонилась и тихо прошептала:

- Мой лорд, мы привели грязнокровку.

- Замечательно, - спокойно произнес Темный лорд, - можешь быть свободна.

Склонившись в поклоне, Белатрисса удалилась, закрыв за собой дверь.

- Итак, - Темный лорд повернулся и взглянул на нее, - моя дорогая мисс Снейп, пришло время платить за все свои ошибки. С тех пор, как вы согласились вступить в мою армию, вы делали много ошибок и промахов. Я обещал вас наказать, но, поверьте, я был готов вам все простить, но, увы, ваша последняя выходка вывела меня из себя. Как вы посмели помешать мне схватить Поттера? – он подошел к ней и сильно сдавил подбородок, поднимая ее лицо и заставляя посмотреть себе в глаза. – Глупая девчонка! Я был более высокого мнения о тебе!

- Простите, мой лорд, - прошептала Гермиона, опустив голову.

- На колени! – холодно произнес Темный лорд. – Ты - ничтожное существо, на которое я возложил огромные надежды! Если бы ты не высовывалась из школы и сидела тихо, то я бы уже был правителем всего магического мира! На колени, я сказал!

Гермиона никогда не думала, что перед кем-нибудь склонится, даже когда вступала в ряды пожирателей. Засунув свою гордость в самую глубь, она опустилась на колени. Тотчас же все тело пронзила боль от Круциатуса. Она изогнулась до хруста костей и закричала. Сквозь свой крик она услышала спокойный голос Темного лорда:

- Ты должна усвоить одну вещь: твое положение в магическом обществе очень шаткое. Быть грязнокровкой, тем более незаконнорожденной, это намного хуже, чем домовой эльф. Но у тебя есть силы и ум; из тебя получится прекрасный Пожиратель. Но только если ты научишься исполнять мои приказы. Ты поняла?

Боль отступила, и Гермиона хрипло произнесла:

- Я поняла, мой лорд.

- Это хорошо. Но твое наказание не закончено.

Он взмахнул палочкой, и Гермиона упала на пол, дёргаясь в судорогах. Ей казалось, что кожу разъедает кислотой, а кости, сломавшись, протыкают кожу.

Пытки продолжались долго, так долго, что Гермиона охрипла от крика. К концу экзекуции на ее тело уже не было ни одного живого места: все было в синяках, ранах и ссадинах. Гермиона лежала на полу и боялась пошевелиться; каждое движение вызывало боль.

Темный лорд отошел к окну и начал говорить:

- Из-за твоего вмешательства Белатриссу чуть не упрятали в Азкабан. К счастью она успела сбежать. Ты, навреное, удивилась, почему тебя нашли на улице. Все просто. Я приказал Люциусу перенести тебя подальше и забрать палочку. Он же и залечил твою рану, которую тебе нанесла Белатрисса. И хорошо, что ты не вернулась в школу. Хоть в чем-то ты меня не разочаровала. А теперь объясни мне, почему ты не могла остаться в школе и отпустить Поттера с его тупым дружком одних в Министерство?

- У меня не было выхода, - прохрипела Гермиона. Изо рта у нее потекла кровь, и она начала кашлять.

- Выхода нет только из Азкабана, - жестко перебил Темный лорд, - да и это утверждение уже опровергли мои верные поданные.

- Что ж, на сегодня с тебя хватит, - произнес Темный лорд и вышел из комнаты.
Гермиона осталась лежать на полу. Ей хотелось плакать от боли, но охрипшее горло отзывалось болью на любую попытку издать какой-либо звук. Она не могла понять, сколько уже прошло времени, да и не хотела знать. Она мечтала лишь о том, чтобы боль прошла.
Кто-то подошел к ней и поднял на руки, задев раны на теле. Она дернулась от боли; перед глазами все побелело, а в ушах застучало. Она понадеялась, что сейчас потеряет сознание и хоть на несколько минут перестанет мучаться, но чуда не произошло. Нели ее минут пять. Наконец, ее поставили на ноги и аккуратно сняли окровавленную футболку и джинсы. Крепкие руки снова подняли ее и опустили в ванну с горячей водой. Раны тотчас же отозвались режущей болью, и она забилась, пытаясь вырваться, но руки удерживали ее в воде.

- Терпи, - раздался голос Малфоя, - сейчас тебе полегчает.

И правда, через несколько минут боль сменилась на приятное покалывание, а еще через десять минут совсем исчезла. Гермиона расслабилась.

- На, пей, - Малфой протянул ей кубок с какой-то зеленой жидкостью, - это поможет снять хрипоту.

Гермиона быстро выпила зелье и почувствовала, как горло перестает болеть.

- Зачем? – тихо спросила она через какое-то время.

- Что «зачем»? – переспросил Малфой.

- Зачем ты мне опять помогаешь? – с трудом произнесла Гермиона.

- Какая разница, Грейнджер? – пожал плечами Малфой.

- Для меня большая! Я никак не могу понять, для чего это тебе нужно?

- Если я скажу правду, ты мне не поверишь, - спокойно ответил Малфой.

- А ты попробуй! – Гермиона упрямо посмотрела ему в глаза. Малфой с минуту глядел в них, а потом отвел взгляд в сторону.

- Я люблю тебя.

- Ложь! – вскрикнула Гермиона.

- Нет, не ложь, - спокойно возразил Малфой, - это правда.

- Почему я должна тебе верить? – с горечью спросила Гермиона. – Один раз ты меня уже обманул.

- Тогда это был приказ лорда, и я не мог ослушаться, как бы мне не хотелось этого. Сейчас же я говорю это, потому что действительно тебя люблю.

- Как же все трудно, - пробормотала Гермиона.

Малфой промолчал. Он отошел от ванны и скрылся за дверью. Через несколько минут он вернулся с большим полотенцем.

- Держи, - он положил полотенце на пол рядом с ванной, - Темный лорд приказал оставаться тебе здесь. Моих родителей не будет около двух месяцев; Темный лорд отправил их во Францию, так что ты сможешь спокойно провести здесь лето. Тор, - он указал на появившегося домовика, - покажет тебе твою комнату. Если тебе что-нибудь понадобится – только скажи. А сейчас отдыхай.

Он вышел, оставив Гермиону одну. Она в изнеможении откинулась на бортик ванны. Она была в замешательстве. С одной стороны, она безумно любила Малфоя, и его признание (а признание ли?) заставило надежду проснуться в ее душе. Но с другой стороны, кто знает, может Малфой опять врет. Ему это хорошо удается. Как же все трудно!

Гермиона вылезла из ванны и закуталась в полотенце. Тор, смерив ее недовольным взглядом, повел по коридорам. Вскоре они пришли в светлую круглую комнату, с огромной кроватью с балдахином, мягким черным ковром, пятью креслами, камином и комодом. С противоположной от входа двери располагалась еще одна дверь, которая, как пояснил Тор, вела в ванную.

Поклонившись Гермионе, он исчез, а девушка опустилась на кровать. Она внезапно почувствовала дикую усталость. Она закуталась в одеяло и быстро заснула беспокойным сном.



Глава 24

Гермиона уже неделю жила в поместье Малфоев. Странная это была неделя. По утрам ее будил Тор, раздвигая тяжелые шторы. Яркие лучи солнца били прямо в глаза, прогоняя сон. Гермиона недовольно бормотала и злобно смотрела на эльфа, который отвечал ей презрительным взглядом. У эльфов в этом доме было такое же отношение к грязнокровкам что и у их хозяев. После того, как Гермиона умывалась, эльф приносил ей какое-нибудь платье, неизменно с тугим корсетом и длинным шлейфом, который так и норовил запутаться. После этого Гермиона спускалась в столовую, где уже был накрыт длинный стол. С двух концов стояли массивные высокие стулья с длинными спинками и подлокотниками. Малфой уже ждал ее. Они не говорили ни слова, и завтрак проходил в тягостном молчании. Первые два дня Гермиона пыталась отказываться от еды, но поняла, что это бесполезно: пока она не съела завтрак, эльфы не выпускали ее из-за стола. После завтрака Гермиона уходила в библиотеку и выбирала какую-нибудь книгу. Сидеть в душной библиотеке ей совсем не хотелось, и она спускалась в сад и располагалась на качелях в тени дубов. Она могла так сидеть до самого обеда, зачитавшись. Когда же рядом с ней появлялся Тор и сообщал, что обед готов, она со вздохом закрывала книгу и шла обратно в замок. Обед проходил в той же мертвенной тишине, что и завтрак. Малфой всячески избегал какого-либо контакта с ней. Он был все время спокоен, словно не жил под одной крышей с той, которой недавно признался в любви. Гермиона не знала, как он проводит свой день и где гуляет. После обеда Малфой быстро уходил из столовой, а Гермиона не решалась следовать за ним. Она снова выходила в сад и долго ходила по аллеям или же сидела на качелях. Иногда ей казалось, что ее жизнь протекает здесь совершенно бесполезно и бессмысленно. Разве можно целыми днями гулять в саду и читать, не общаясь ни с кем? Конечно, ей нравилось молчание и спокойствие, но иногда в ней просыпалось жгучее желание пообщаться с кем-нибудь.

На восьмой день своего пребывания в Малфой-мэноре Гермиона не выдержала. Утром она, не обращая внимания на недовольное бормотание Тора, достала из шкафа белое платье и балетки; она решила отправиться гулять в Лондон и хорошенько подумать обо всем, что с ней произошло за последнее время.

Гермиона быстро сбежала по лестнице на первый этаж. Когда она подошла к дверям, сзади раздался голос Малфоя:

- Куда-то собралась?

- Куда надо, туда и собралась, - сухо ответила она, не оборачиваясь, - я устала! Устала от тишины, от давящих стен и высоких потолков, от твоих домовиков, от постоянного времяпрепровождения в саду! Я просто хочу развеяться! Вернусь к вечеру! - с этими словами она отворила дверь и вышла на улицу.

Гермиона прошла уже несколько метров, когда сзади снова раздался голос Малфоя:

- Грейнджер, стой!

Гермиона остановилась и повернулась в сторону парня. Тот подбежал к ней и протянул митенки из белого кружева.

- Думаю, тебе лучше прикрыть метку.

- Спасибо, - тихо прошептала Гермиона и, надев митенки, быстро направилась к воротам.

***

Гермиона быстро шла по оживленным улицам Лондона. Мимо проносились машины, в витринах магазинов горели лампы, люди торопились по своим делам, не подозревая о том, что девушка в белом платье - убийца и волшебница, которая бежит от своих проблем, пытаясь затеряться в толпе обычных людей.

Гермиона не знала, что ей делать с Малфоем. Страх, что его признание снова окажется ложью заставлял сердце сжиматься в предчувствии новой порции боли. Как бы сильно она его не любила, Гермиона не хотела ничего решать. Ей в принципе уже не хотелось ни семьи, ни отношений; по крайней мере, до тех пор, пока не закончится война. Кто знает, какой у нее будет исход? Если победит Темный лорд, она навек останется его слугой. Гермиона не желала такой участи своим детям. Если же Темный лорд окажется поверженным, в чем Гермиона начала сильно сомневаться, ее, скорее всего, будут судить как приспешницу Темного лорда и убийцу, и вряд ли кто-то посмотрит, что она - шпион. Какая тогда семья?

Она проходила мимо двух домов, между которыми располагался небольшой тупик. Когда она проходила мимо него, кто-то схватил ее за руку и затащил в него. Не успев испугаться, Гермиона узнала отца. Он крепко сжимал ее руку чуть выше локтя.

- Отпусти меня! - прошипела Гермиона, стараясь вырваться из крепкой хватки отца.

- Ну уж нет, - отец еще сильнее сжал ее руку, - сейчас ты пойдешь со мной домой!

- Никуда я не пойду! - воспротивилась Гермиона, - Отпусти меня, мне больно!

- Я сказал, что ты пойдешь со мной, - спокойно повторил отец, но это спокойствие не предвещало ничего хорошего.

- Отпусти меня, или я закричу! - Гермиона злобно уставилась на отца. Сейчас она чувствовала себя загнанным в угол зверьком, которого сейчас съедят.

- Ты не сделаешь этого, - отец и глазом не моргнул на ее заявление.

- Неужели? Ты так во мне сомневаешься?

Несколько мучительных секунд отец прожигал ее взглядом, затем он отпустил ее и вытащил из кармана небольшой флакончик:

- Вот твое зелье для внешности.

Он положил флакончик в ладонь дочери и трансгрессировал. Гермиона в ступоре смотрела то на флакончик в своей руке, то на место, где мгновение назад стоял отец.

Из стены выступил Черный человек.

- Какая же ты эгоистка, - проговорил он.

Его приятный голос был полон горечи и упрёка.

- Отстань. Я и без тебя это прекрасно знаю, - хмуро огрызнулась Гермиона и вышла на улицу.

Черный человек следовал за ней, словно тень. Гермиона с трудом пробиралась сквозь толпу, затылком чувствуя холод от Черного человека.

- Вернись в Малфой-мэнор, - приказал ей человек, - немедленно!

- Да пошел ты, - злобно отозвалась Гермиона.

Идущая рядом женщина презрительно взглянула на нее и прошипела:

- Чокнутая. В психушке ей самое место.

- Что вы сказали? - Гермиона резко остановилась и схватила женщину за руку. Та с испугом уставилась на нее.

- Так, Гермиона, успокойся, - черный человек, положив руки ей на плечи.

Гермиона встряхнула плечами, и руки человека прошли сквозь них.

Глаза женщины округлились от испуга, когда она взглянула в безумные глаза Гермионы. В них ясно читалось желание убить, жестоко и беспощадно.

- Ни..ничего, - заикаясь пробормотала она, - это я не вам.

Еще раз злобно взглянув на женщину, Гермиона оттолкнула ее и пошла дальше, стараясь не обращать внимания на группу людей, смотрящих на нее с изумлением.

Черный человек продолжал идти за ней; Гермиона нервно оглядывалась на него, ускоряла шаг и заходила в магазины, надеясь затеряться в толпе и избавиться от преследования. К ее огромному разочарованию, избавиться от человека оказалось нереальной задачей. Так Гермиона и проходила по городу до шести вечера. Ее ноги подкашивались от усталости, а живот сводило от голода. Организм, за неделю привыкший получать нормальное количество калорий, требовал срочно принять пищу, но у Гермионы не было с собой денег, поэтому приходилось терпеть.

Уже почти без сил идя по улицам, она дошла до клуба. Из открытых дверей неслись громкие звуки музыки, пьяные крики и визги. Забыв про усталость, Гермиона направилась прямо к дверям, но возле них прямо перед ее лицом появился человек и проговорил:

- Возвращайся в Малфой-мэнор. Ты обещала Малфою.

Гермиона проигнорировала его и прошла сквозь него, при этом почувствовав жжение во всем теле.

Внутри было оглушительно громко. Толпа напившейся и обкурившейся молодежи дрыгала всеми конечностями под однообразную ритмичную музыку. На барной стойке вдрызг пьяная девушка танцевала, неуклюже двигая телом и, ко всему прочему, противно пела.

- Ты собираешься здесь провести вечер? - раздался брезгливый голос черного человека.

- Я сказала, чтобы ты оставил меня в покое, - огрызнулась Гермиона, протискиваясь сквозь танцующую толпу в центр танцпола.

Какой-то парень подошел к ней. Судя по его глазам, Гермиона поняла, что тот под кайфом. Ему было лет девятнадцать.

- Привет, красотка, - прокричал он.

Гермиона хмуро взглянула на него. Парень в ответ обворожительно улыбнулся.

- Я Алекс.

Перед глазами Гермионы всплыл образ другого парня с таким же именем. Она слегка покачнулась.

- Я Джинни, - назвала она первое попавшееся имя.

- Потанцуем? - предложил Алекс.

Гермиона пожала плечами и прокричала в ответ:

- Почему бы и нет!

Через какое-то время Гермиона пожалела, что зашла в этот клуб. Запах алкоголя и сигарет одурманивал разум, громкая музыка била по ушам, причиняя дискомфорт. Алекс успел выпить три коктейля и теперь, крепко обхватив Гермиону за поясницу, невнятно шептал ей на ухо какие-то пошлости. Гермиона старалась вырваться из тисков его рук, но длительная прогулка и танцы вконец измотали ее; она совершенно ослабла. Рука Алекса начала спускаться ниже поясницы, и Гермиона злобно прошипела:

- Немедленно прекрати!

- А то что? - нагло спросил Алекс заплетающимся языком.

- Тебе же девушка сказала, чтобы ты прекратил, - кто-то резко развернул Алекса за плечо.

С облегчением и радостью Гермиона узнала в своем спасители Малфоя. Алекс, слегка пошатываясь, подошел вплотную к нему и нагло прокричал:

- А ты еще кто, белобрысый?

- Ее парень, - Малфой оттолкнул Алекса и, крепко взяв Гермиону за руку, пошел с ней на выход.

На улице Малфой схватил ее за плечи и холодно сказал:

- Ты довольна? Развеялась? Интересно, если бы я не пришел за тобой, ты бы вернулась пьяная и под наркотой?

- Тебе какое дело? - истерично ответила Гермиона. - Если ты думаешь, что после твоего очередного признания мне в любви я стану вешаться тебе на шею, то ты ошибаешься! Я хочу верить тебе, правда хочу! Но не собираюсь снова наступать на те же грабли, что и в прошлый раз.

- То есть ты хочешь, - медленно произнес Малфой, - чтобы я доказал истинность своих чувств?

- Я не знаю, - прикрыв глаза выдохнула Гермиона, - мне просто нужно время.

- Ладно, - хмуро произнес Малфой, - пойдем домой?

Гермиона кивнула и взяла Малфоя за руку. Через секунду земля ушла из-под ног; ужасное ощущения, будто она протискивается сквозь сквозь узкий коридор, длилось несколько секунд. Открыв глаза, Гермиона увидела замок Малфоев.

- Ты, наверное, голодная? - поинтересовался Малфой.

- Есть такое, - при мысле об еде желудок свело, а рот наполнился слюной.

- Тогда пошли быстрее, домовики наготовили ужин человек на сто, не меньше! - Малфой быстро пошел в сторону входа.

***

После ужина они расположились на диване возле камина в одной из гостиных. Гермиона вертела в руках флакончик, который дал ей отец.

- Что это? - поинтересовался Малфой, отрывая взгляд от книги.

- Зелье, чтобы изменить внешность, - рассеянно ответила Гермиона.

- Зачем тебе менять внешность? - с легким удивлением спросил Малфой, слегка приподнимая бровь.

- Видишь ли, чем старше я становлюсь, тем больше похожа на мать. А это причиняет боль отцу.

- А ты не думала, что ты больше причиняешь ему боли своим эгоистичным поведением, а не внешностью? - сухо поинтересовался Малфой.

- Знаю, - печально откликнулась Гермиона, - но я просто очень злюсь на него.

- Почему?

- Помнишь, когда Амбридж заперла меня в подземелье? - Малфой в ответ кивнул. - Когда меня спасли, отец даже не проведал меня. Зачем мне сухое и короткое письмо? Мне нужна его забота и участие! Неужели так трудно прийти и спросить: "Как себя чувствуешь? Не нужно ли тебе чего-нибудь? Я переживал!". Вот и все, что мне нужно!

- Ты же знаешь, что твой отец не тот человек, который не показывает свои эмоции, - возразил Малфой.

- Знаю, но от этого мне легче не становится, - Гермиона поднялась с дивана и пошла к выходу из комнаты.

- Грейнджер, - окликнул ее Малфой, когда я ее рука легла на дверную ручку, - ты действительно хочешь изменить внешность?

- Да, - Гермиона тихо вышла из комнаты.

Минуту она постояла в темном коридоре, а затем быстрым шагом направилась в свою комнату.

Сняв с себя платье, она прошла в ванную. Стоя перед большим зеркалом, она рассматривала каждую черточку своего лица; представляла, как изменят ее черные, словно антрацит, глаза и темные волосы. Как отреагируют друзья, когда увидят ее в новом образе?

Несколько раз глубоко вдохнув, она открыла флакончик и выпила зелье одним глотком. Горло неприятно обожгло, глаза начало сильно щипать, и на какой-то миг весь мир исчез за белой пеленой. Когда же зрение вернулось, Гермиона увидела, что ее волосы стали темными, как смоль, а глаза настолько черные, что почти незаметен переход от радужки к зрачку. Из-за черных волос она казалась еще бледнее. Теперь она очень походила на отца.

- Прощай, мама, - прошептала Гермиона.

***

Ей снился огромный лес. Она шла по узкой тропинке, то и дело спотыкаясь о корни и кочки. Сквозь темные кроны деревьев едва просачивался свет луны. Она шла долго, не понимая цели своей прогулки. Страх наполнял ее, словно вода лодку с пробитым днищем. Наконец, она вышла на поляну. В центре она увидела Гарри. В его руках был небольшой камень. Гермиона хотела выйти к другу, но не могла сойти с места; с губ слетел немой крик.

Рядом с Гарри появились четыре призрачные фигуры. Они что-то говорили ему, и Гарри кивал в ответ.

За спиной раздался шорох, и, оглянувшись, Гермиона увидела Темного лорда.

- Мой лорд, - испуганно прошептала она, склоняя голову; на ее лицо упало три черных пряди.

- Убей его, - шепчет Темный лорд, протягивая ей палочку, - убей своего друга!

Он смотрит ей прямо в глаза, и его слова эхом звучат в ее голове. Словно марионетка в руках опытного кукловода она выходит из за дерева и направляет палочку в сторону друга. Гарри оборачивается и удивленно смотрит на нее.

- Гермиона? - спрашивает он.

Видно, что он хочет что-то еще сказать, но зеленый луч пронзает его. Мертвое тело Гарри падает на землю. Гермиона в ужасе смотрит на него. Смех лорда оглушает ее. Гермиона кричит, зажав уши ладонями.

***

Кто-то сильно тряс ее за плечо. Вскрикнув, она проснулась и села. В сумраке комнаты Гермиона разглядела Малфоя.

- Опять кошмар? - тихо спросил Малфой.

Гермиона лишь сдавленно всхлипнула. Обхватив себя руками, она начала тихо плакать.

- Успокойся, - Малфой слегка прикоснулся к ее плечу. - Это всего лишь сон.

- Это было так реально, - сквозь плач пробормотала Гермиона, - я опять убила человека. На яву убийца, во сне убийца - я так уже не могу!

- Хватит, - перебил ее Малфой, - ты сильная, значит, сможешь все преодолеть. Соберись! Если ты будешь продолжать ненавидеть себя, ничего хорошего тебе не светит. Пойми же ты, что теперь пути назад нет. Ты сама села на этот поезд. Так будь добра не спрыгивать на ходу. Имей мужество переносить трудности. А я помогу тебе. Согласна?

- Согласна, - эхом откликнулась Гермиона.

- Вот и замечательно, - Малфой направился к двери.

- Драко, - окликнула его Гермиона, - останься со мной. Пожалуйста!

Малфой молча отошел от двери. Открыл окно, и в душной комнате сразу стадо легче дышать. Он лег рядом с Гермионой поверх одеяла.

- Спокойной ночи, - прошептала Гермиона.

- Спокойной ночи, - тихо ответил Малфой.



Глава 25

Гермиона проснулась с первыми лучами солнца. Она чувствовала себя отдохнувшей и немного счастливой. Непривычное и немного странное чувство радости охватило ее; ей захотелось рассмеяться или выбежать на улицу, где светили первые лучи солнца.

Гермиона осторожна вылезла из кровати, стараясь не разбудить спящего Малфоя. Она тихо надела футболку и шорты и вышла из комнаты. В доме было тихо, но тишина в это утро не казалось давящей и мертвенной. Напротив, в доме веяло спокойствием и счастьем. Может, все из-за признания Малфоя, а может оттого, что она наконец выспалась. Гермиона вышла в сад. Легкий ветер трепал ее черные волосы, приятно щекотал кожу. Босые ноги утопали в мокрой от росы траве.

Гермиона рассмеялась сама не зная почему. Ее сердце приятно сжималось от сладкого чувства, тело наполнилось легкостью. Она ускорила шаг и вскоре перешла на бег. Словно ребенок, она бегала по огромному парку, счастливо смеясь и раскинув в сторону руки. Набегавшись вволю, она упала на траву. Как же приятно было лежать на мягком ковре из травы, глядя на плывущие облака по высокому голубому небу.

Надвигающаяся война, Темный лорд, ссора с отцом - все, что сжигало и уничтожало ее, отошло на второй план. Все плохое казалось далёким кошмарным сном из детства. Как же ей хотелось, чтобы этот миг длился вечность!

- Вижу, тебе хорошо.

От неожиданности Гермиона резко села и огляделась. Справа от нее, прислонившись к дереву, стоял Черный человек.

- Что тебе нужно? - сдавленно спросила Гермиона. Чувство эйфории начало рассеиваться, уступая место тревоге.

- Ничего, - пожал плечами человек, - видишь ли, я всего лишь плод твоего больного воображения. На самом деле меня нет, и в глубине души ты это знаешь, но не хочешь признавать. К сожалению, твоя психика слишком слаба для испытаний, вроде убийств и пыток, поэтому я здесь. Правда, есть человек, который помог мне стать чем-то больше, чем просто галлюцинацией сошедшей с ума девчонки-подростка. Благодаря ему я могу следить за тобой, являться в твои сны, а также сообщать ему где ты и что с тобой происходит.

- Кто он? Это отец? - Гермиона невидяще смотрела на него.

- Какая ты наивная, - Черный человек расхохотался, - неужели ты думаешь, что я выдам тебе его? Скажу лишь одно: ты ему очень дорога. С помощью меня он хочет тебе помочь.

- Помочь? - с издевкой произнесла Гермиона. - Ты думаешь, что мне станет легче от мысли, что я психически не здорова?

- Я думаю, - холодно перебил ее Черный человек, - что тебе нужно больше думать о других и перестать быть эгоисткой. И еще одно, Малфой действительно тебя любит. Но у него не железное терпение. Если ты будешь продолжать подозревать его во лжи, то рано или поздно он устанет тебя ждать. И тогда ты останешься с разбитым сердцем без ничего, одинокой и озлобленной девушкой без друзей и цели в жизни. А сейчас возвращайся в дом, время завтракать.

Черная фигура исчезла. Гермиона поднялась с земли и задумчиво посмотрела на видневшийся среди деревьев замок. Где-то там ее ждал Малфой, которого она любила до безумия. Сердце бешено стучало, словно хотело вырваться из плена грудной клетки. Гермиона глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Тревога исчезла, и маленький зародыш надежды распустился в ее израненной и очерствевшей душе. Она побежала обратно в замок. Бежать было так легко, что ей казалось, словно за спиной у нее огромные и сильные крылья.

Она забежала в дом, быстро поднялась в столовую. Малфой уже был там. Он слегка приподнял бровь, когда она забежала в помещение и бросилась к нему. Малфой не успел понять, что произошло, когда Гермиона крепко обняла его, обхватив руками его шею. Придя в себя, он осторожно обнял ее за спину и проговорил:

- У тебя все хорошо? Или алкоголь со вчерашнего вечера не выветрился?

- Я просто счастлива, - ответила ему шепотом Гермиона, еще крепче обнимая его.

Малфой слегка улыбнулся.

Из стены появился Черный человек. Гермиона застыла и слегка ослабила объятья, глядя, как плод ее воображения проходит сквозь Малфоя.

- Что-то не так? - поинтересовался Малфой, отстраняясь от Гермионы и заглядывая в ее глаза.

- Да нет, все нормально, - рассеяно ответила Гермиона.

- Ну, раз все нормально, тогда давай завтракать.

Впервые завтрак прошел в приятной обстановке. Они уже не сидели на разных концах длинного стола; угнетающая тишина уступила место весёлому разговору ни о чем. Гермиона почти не ела, то и дело смеясь очередной шутке Малфоя или же просто глядя на него сияющими, словно звезды, глазами.

Когда они закончили завтракать, в комнату залетела белоснежная сова. Покружив под потолком, она опустилась на стол перед Гермионой и протянула ей лапку, чтобы девушка отвязала привязанное к ней письмо. Гермиона взяла в руки письмо, и сова с чувством выполненного долга улетела в окно.

Гермиона раскрыла конверт и достала лист пергамента.

Гермиона!
Нам срочно надо увидеться! Сегодня, в три часа в центре парка, который находится рядом с площадью Гриммо. Приходи одна и никому не говори о нашей встречи. Это касается тебя, метки и Пожирателей. Буду ждать!
Гарри.

- Только этого не хватало, - прошептала Гермиона, протягивая письмо Малфою. Тот быстро прочитал и спросил:

- Что собираешься делать?

- Пойду в библиотеку, - ответила Гермиона.

- В этом вся ты, - хмуро произнес Малфой, - только зачем тебе библиотека?

- Поищу заклятье, позволяющее стереть определенное воспоминание. Может, поможешь?

- Конечно, помогу! Что за глупые вопросы? - Малфой поднялся и подошел к Гермионе, - только предупреждаю: это заклятье очень темное.

- Ты знаешь его? - ахнула Гермиона.

- Не совсем. Пару лет назад я как-то зашел в библиотеку. Домовики как раз устроили там уборку, и большинство книг лежали стопками на полу. От скуки я взял первую попавшуюся книгу и начал читать. В ней были собраны старинные и практически утерянные темные заклятья и проклятья. В том числе было и заклятья, позволяющее выбирать определенные моменты жизни и стирать их. Но для этого нужно владеть оклюменцией. Но, к счастью, ты у нас мастер в этом, так что пока самое трудное - найти ту книгу. К сожалению, я не помню точного названия, но обложку запомнил хорошо: на ней изображена черная фигура, стоящая за спиной человека. Я прикажу домовикам, чтобы они тоже приступили к поискам. У нас много времени на поиски.

- Спасибо тебе! - Гермиона в очередной раз расплылась в улыбке.

- Всегда пожалуйста! - откликнулся Малфой.

***

Искали книгу они уже несколько часов. В библиотек было душно и сумрачно, и Гермиона мечтала поскорее покинуть эту душную комнату. Неприятные воспоминания нахлынули на нее волной, и Гермиона с трудом сдерживала негативные эмоции.

В какой-то момент она поняла,что больше не может находиться здесь. Огромные стеллажи давили на нее, от книг веяло тьмой. Уже совсем потеряв надежду найти эту книгу, она достала с полки тяжелый фолиант. На обложке с трудом угадывалось изображение человека и темной тени за ним.

- Драко! - окликнула она парня, - Я, кажется, нашла ее!

Малфой подошел к ней и заглянул через плечо.

- Да, это она! Ты молодец!

Гермиона смущенно улыбнулась и начала листать страницы. Наконец, она добралась до нужной страницы. Чернила практически выцвели, и ничего кроме самого заклятья и нескольких слов прочитать они не смогли.

- Ut furetur momento vitae, - прочитала Гермиона.

- Тебе пора, - проговорил Малфой, взглянув на часы, - Поттер уже извёлся наверное, тебя ожидая. И будь осторожна!

- Не волнуйся, Гарри не причинит мне вреда, - Гермиона слабо улыбнулась и, положив книгу обратно на полку, трансгрессировала.

***

Малфой оказался прав: Гарри действительно уже ждал ее, нервно оглядываясь по сторонам. Увидев подругу, он улыбнулся, но глаза его смотрели на Гермиону настороженно.

- Гарри, привет! - весело поздоровалась Гермиона. Взгляд Гарри опустился на ее левое предплечье, замотанное бинтом.

- Спасибо, что пришла, - проговорил Гарри.

- Твое письмо меня насторожило, - проговорила Гермиона.

- Ты изменила внешность? - с удивлением спросил Гарри, разглядывая подругу.

- Да, захотелось разнообразить свою жизнь.

Они прошли по аллее и спрятались под деревьями, чтобы никто их не заметил. Гарри стоял в некотором отдалении от Гермионы. Внезапно Гарри выхватил палочку и направил на нее. Гермиона мгновенно среагировала, и через мгновение палочка Гарри вылетела из его руки. Гермиона схватила ее.

- А вот это ты зря, - в ее голосе появились стальные нотки. - Петрификус Тоталус!

Гарри застыл и свалился на траву. Гермиона склонилась над ним. В его глазах явственно читались злость, упрек, гнев. Крепко сжав его руку, Гермиона трансгрессировала. Они оказались в лесу. От взмаха палочки из воздуха появились веревки и привязали Гарри к дереву. Гермиона сняла с него заклинание оцепенения и начала говорить:

- Гарри, Гарри, если бы только знал, какую ошибку совершил!

- Кто бы говорил! - зло выплюнул Гарри. - Это ты совершила ошибку, став Пожирательницей смерти! Я думал, что метка у тебя всего лишь клеймо, которым лорд решил тебя помучать. Но ты оказалась предательницей! Почему? - в голосе Гарри послышалась боль.

- Если бы Дамблдор не стер тебе память, ты бы знал, что я стала шпионом, - спокойно проговорила Гермиона, - но ты не помнишь, как в мой день рождения, когда лорд прислал мне сердце матери, я решила вступить в ряды Пожирателей, чтобы шпионить за ними. Ах, Гарри, ты не представляешь, насколько это трудно. Не можешь и вообразить, что значит отнять чью-тот жизнь! Не представляешь какого это, когда по твоему желанию человек испытывает адские муки! Ты думаешь, что я предательница? Хорошо, это твое право. Все равно ты скоро забудешь про метку на моей руке и этот разговор. Но прежде хочу сказать: наша вылазка в Министерство дорого стоила мне! Если бы ты послушал меня и не побежал спасать Сириуса, который был в полной безопасности, мне бы было намного легче! Может, тебе показать мои воспоминания о наказании, которое обрушилось на меня на следующий день? - Гермиона уже кричала на Гарри, выплескивая на него свою боль. - Иногда я почти ненавижу вас всех! Вы думаете, что это так просто - сражаться с Пожирателями! Вы ошибаетесь! Никакое добро, никакая любовь не способны победить ту тьму, что находится внутри этих людей! Признаюсь, я уже потеряла всяческую надежду на победу и светлое будущее! Хотя, -Гермиона горько ухмыльнулась, - ты все равно не вспомнишь этот разговор.

Она сосредоточилась и, направив на друга палочку, прошептала заклятье:

- Ut furetur momento vitae.

Тотчас же она окунулась в память Гарри. Мимо ее глаз проносились события, с такой скоростью, что она едва успевала разглядеть происходящее. На миг она испугалась, что пропустит нужный момент, но когда она дошла до разговора с Гарри о метке, она увидела,как в кончик ее палочки всасываются серебристые нити. Через несколько минут воспоминание было стёрто. Гермиона вынырнула из памяти Гарри и развязала веревки. Гарри, казалось, ничего не замечал, и Гермиона предположила, что это побочное действие. Она перенесла их в парк и стерла воспоминание о разговоре в лесу.

Минут через десять минут Гарри пришел в себя.

- Гермиона, я хотел с тобой поговорить, - произнес он, - по поводу стычки с Пожирателями в Министерстве. Я хочу извиниться! Если бы я не поверил Темному лорду, все было бы хорошо! - Гарри с раскаянием смотрел на Гермиону.

- Тебе не за что извиняться, Гарри, - с улыбкой произнесла она, - я бы на твоем месте поступила так же.

- Мы волновались за тебя. Когда тебя не обнаружили в Министерстве, мракоборцы обошли все здание. И в школу ты не вернулась!

- Со мной все в порядке, - заверила его Гермиона, - а в школу возвращаться не было смысла; учебный год закончился. Поэтому я отправилась домой.

- Ты приедешь в Нору? - спросил Гарри. - Все тебя очень ждут.

- Не знаю, - Гермиона перестала улыбаться, - скорее всего нет. У меня есть дела.

- Жаль, - Гарри поник, - Рон без тебя с ума сходит. А миссис Уизли только и говорит, что ты себя опять доведешь до анорексии; так что жди постоянных посылок с едой, - Гарри слегка улыбнулся.

Повисло неловкое молчание. Оба не знали что еще сказать; казалось, что между ними пролегла пропасть. Наконец, Гермиона неловко произнесла:

- Ну, я пожалуй пойду. У меня есть кое-какие дела, которые надо закончить. До встречи, Гарри!

- Береги себя, Гермиона, - с этими словами Гарри крепко обнял ее.

***

Гермиона вернулась в поместье Малфоев. В душе остался неприятный осадок после встречи с Гарри. Ей было до слез обидно, что Гарри считает ее предательницей. Хорошо, что он никому не рассказал о своих подозрениях, иначе ей пришлось бы всем стирать память либо очень многое объяснять, а раскрывать свои секреты, особенно семейству Уизли, ей совсем не хотелось.

Малфой заметил ее подавленное состояние, но ничего не сказал. Гермиона была рада этому; она понимала, что если начнет рассказывать что ее гложет, это закончится очередной истерикой.

***

Ближе к вечеру началась гроза. Гермиона стояла у окна и смотрела на темное, почти черное, небо, то и дело озаряющееся вспышками молний. Раскаты грома заставляли ее вздрагивать, но гроза ее не пугала. Напротив, ей нравилось это явление природы.

За ее спиной повеяло холодом, и, оглянувшись, она увидела Черного человека.

- Наслаждаешься грозой? - спросил он, вставая рядом с ней.

Гермиона кивнула в ответ.

- Хотел тебя предупредить: Темный лорд хочет видеть тебя в ближайшее время. Так что готовься: ты будешь либо испытывать, либо причинять боль. Все зависит от тебя самой.

- Я знаю, - хмуро ответила Гермиона, - но не знаю, что хуже.

- С этим ты тоже должна определиться сама, - произнес Черный человек и исчез.

Гермиона прикрыла глаза, сдерживая непрошенные слезы.

***

Черный человек не обманул. Через два дня Темный лорд вызвал Гермиону к себе.

В тот день ее разбудил Малфой. В его руках был круглый медальон. Он был совершенно спокоен, но его пальцы слегка дрожали.

- Темный лорд хочет тебя видеть, - произнес он, глядя в глаза Гермионе, - это портал, он доставит тебя к нему. Я не знаю, что ему нужно от тебя, так что будь осторожна! Эльфы приготовили тебе платье, - он указал на длинное черное платье.

Гермиона недовольно поморщилась. На улице было очень жарко, и надевать нечто подобное у нее не было желания.

- Когда вернешься, мы с тобой отправимся в Лондон, развеемся! - Малфой слегка улыбнулся.

- Это прекрасно! - с радостью ответила Гермиона.

Малфой вышел из комнаты, а Гермиона поднялась с кровати, умылась и подошла к платью. Ткань оказалась довольно тяжелой, и Гермиона в который раз со злобой вспомнила домовиков, которые, похоже, ее очень сильно ненавидели. С огромной неохотой она надела платье. Волосы она заколола на затылке гребнем. Осмотрев себя в зеркале и убедившись, что выглядит неплохо, она взяла медальон в руке. Тотчас же комната завертелась, и через мгновение она уже находилась в незнакомом огромном зале. Кроме небольшого круглого столика и кресла с высокой спинкой мебели в зале не было. В кресле сидел Темный лорд. Его красные глаза прожигали ее, и Гермиона почувствовала страх.

- Мой лорд, - поприветствовала она Волан-де-Морта.

- Вижу, - холодно произнес тот, не отвечая на приветствие, - ты немного изменилась. Что ж, черный тебе идет. Особенно глаза красивые, - в его голосе послышалась насмешка, и Гермиона внутренне сжалась, - говорят, что глаза - зеркало души. Предлагая проверить истинность этого высказывания. Надеюсь, твоя душа такая же черная, как и глаза. Возьми эту книгу, - он указал на огромный фолиант, лежащий на столике, - и выбери любое заклинание, которое тебе понравится. Даю тебе десять минут.

Гермиона подошла к столику и раскрыла книгу. Каждое заклятья было страшнее другого: отвратительные картины ужасали ее, а от описания последствий от этих заклятий стыла кровь в жилах.

Десять минут быстро истекали, и Гермиона лихорадочно листала страницы, надеясь найти что-нибудь наименее безобидное. К ее ужасу, ничего не попадалось. Наконец, она просто открыла книгу на случайной странице и произнесла:

- Я выбрала, мой лорд.

- Прекрасно, - Темный лорд взмахнул палочкой и откуда-то из угла вылетела девушка лет девятнадцати. Ее обнаженное тело было все в синяках; других ранений Гермиона не увидела.

- Попробуй выбранное тобой заклинание на ней, - приказал Темный лорд.

Гермиона направила на девушку палочку и твердо произнесла:

- Cutis separata a carne.

Первые несколько секунд ничего не происходило. Гермиона подумала, что у нее ничего не получилось; она сжалась в предчувствии наказания. Но Темный лорд лишь довольно кивнул, глядя на них. Через несколько секунд раздалось тихое шипение, исходящее от девушки. Она задергалась, ее глаза расширились от боли, прекрасное личико исказила гримаса. Ее кожа слегка задымилась, а потом начала слезать, обнажая мышцы и мясо. Гермиона завороженно смотрела на освежеванную девушку. Было видно, что та еще жива. Ее грудь резко вздымалась, а из глаз текли слезы.

- Замечательно, - произнес Темный лорд, подходя к Гермионе и кладя руки ей на плечи, - ты делаешь успехи. Скажи,что делают с освежеванной дичью?

- Жарят, - шепотом ответила Гермиона, стараясь сдержать тошноту.

- Правильно, - удовлетворенно произнес лорд, - думаю, тебе не нужно напоминать заклинание?

Гермиона отрицательно замотала головой, прикусив нижнюю губу. Она тихо прошептала заклинание, и девушка загорелась. Зал наполнился запахом жареного мяса. Когда загорелись волосы девушки, появился едкий запах.

Гермиона почувствовала головокружение. Едва удерживаясь на ногах, она старалась не разрыдаться. Из стены выступил Черный человек и взял ее за руку.

- Ты побледнела, - недовольно заметил лорд, - тебе пора привыкнуть. Ты не сможешь быть истинной Пожирательницей смерти, если будешь так реагировать на пытки. Научись отнимать чужие жизни, и тогда поймешь, что тебе станет легче жить. Иначе нам придется распрощаться, - в его голосе послышалась угроза.

- Я поняла, мой лорд, - прошептала Гермиона.

- Хорошо, можешь возвращаться к Малфою. Но имей в виду, в следующий раз ты не отделаешься одним заклинанием.

Гермиона поклонилась и трансгресировала в поместье Малфоев.

***

Она оказалась в столовой и тотчас же рядом оказался Малфой. Он взял ее лицо в свои ладони и заглянул в остекленевшие глаза.

- Гермиона, ты в порядке? - с тревогой спросил он. Гермиона отрицательно покачала головой.

Малфой крепко обнял ее, и Гермиона крепко вцепилась в него, как утопающий в спасательный круг.

- От тебя пахнет жареным мясом, - внезапно произнес Малфой и отстранился от Гермионы, чтобы заглянуть ей в глаза. В них было столько боли и отчаяния, что ему стало не по себе. - Расскажешь, что произошло? - тихо спросил он.

- Не сейчас, - шепотом ответила Гермиона, - пожалуйста!

- Хорошо.

Гермиона вернулась в свою комнату и сняла платье. Она постояла школ двадцати минут под холодным душем, приводя мысли и чувства в порядок. Всеми силами она гнала прочь мысли о девушке. Она напевала какие-то песни, читала наизусть отрывки из книг, вспоминала все французские слова, которые знала - в общем, делала все, чтобы забыться. Когда же ее тело совсем замерзло, а губы посинели, она выключила воду, вытерлась теплым полотенцем и оделась в легкое голубое платье. Волосы она заплела в свободную косу.

Она спустилась в сад, где ее уже ждал Малфой.

- Ты прекрасна, - проговорил он и протянул ей руку, чтобы трансгрессировать.

Для прогулки Малфой выбрал огромный парк в центре города. Днем здесь было тихо и почти безлюдно; иногда мимо них проходили одинокие пешеходы, спешащие по своим делам. Гермиона молчала, а Малфой не лез к ней с разговорами. Обойдя весь парк, они зашли в кафе, где съели по большой порции мороженого. Тут Гермиона нарушила молчание.

- Скажи, ты бы хотел стереть себе память и начать жизнь с чистого листа? В другой стране, с другим именем?

Малфой задумчиво посмотрел на нее и произнес:

- Если честно, я никогда об этом не думал. Меня всегда устраивала моя жизнь: положение в магическом обществе, сейф в банке, набитый золотыми монетами, связи и влиятельный отец. Не смотря на принадлежность к Пожирателям, моя жизнь меня вполне устраивает. Эта война не будет идти вечно. Рано или поздно кто-то победит, и я почти уверен, что это будет Поттер.

- А я уже не уверена в этом, - с тоской произнесла Гермиона, - я люблю Гарри, он для меня как брат. Но если судить объективно, он не настолько силен, чтобы одолеть Темного лорда. В любой момент Гарри может сломаться.

- Неужели ты настолько не веришь в своего дружка? - спросил Малфой.

- Я не знаю, - пожала плечами Гермиона, - все слишком сложно. Я не вижу ничего хорошего в будущем. Кто бы не победил, мы навсегда останемся Пожирателями. Поделит лорд - мы до конца жизни будем служить ему; победит Гарри - нас скорее всего отправят в Азкабан. Вряд ли кто-то оправдает нас. А если и случится чудо, отношение к нам изменится навсегда. Нас будут вечно подозревать в чем-то, мои друзья могут легко отвернуться от меня...

- Успокойся! - резко произнес Малфой. - Прекрати себя накручивать! Расслабься и наслаждайся жизнью! Пожалуйста.

- Ладно, - через силу улыбнулась Гермиона, - постараюсь.

***

Гарри уже несколько дней не находил себе места. Он бесцельно слонялся по улицам Литтл Уингинга, стараясь избегать встречи с Дурслями. Странная встреча с Гермионой заставила его задуматься. Между ним и подругой появилась преграда, и он никак не мог понять откуда она взялась. Ему казалось, что он забыл нечто важное, недостающий кусочек пазла, без которого картинка не хотела принимать ясные очертания. Он пытался вытянуть из недр своей памяти какое-нибудь воспоминание, которое помогло бы ему разобраться. Как никогда он нуждался в совете или помощи, но никто не мог ему помочь.

Вновь и вновь он вспоминал все, что говорила и делала Гермиона за последнее время, но ничего необычного не было. Да, она стала еще мрачнее, но учитывая то, что кто-то убил ее мать, это не казалось ему чем-то настораживающим. Ее недолгий роман с Фредом, закончившийся неожиданным разрывом тоже сказались на ее состоянии, а наказание Амбридж чуть не убило ее. Все это казалось правдоподобным объяснением странного поведения Гермионы, но подозрение, что подруга что-то скрывает, крепко засело в душе Гарри Поттера.

В тот день, когда Гермиона сожгла освежеванную девушку, Гарри Поттеру приснился сон. В нем он видел свою подругу. Она стояла на коленях перед Волан-де-Мортом, протягивая ему левую руку. На бледной коже появлялась черная метка. Потом все завертелось, и Гарри увидел совсем другую картину: Гермиона крепко обнимала Малфоя и шептала ему признание в любви. На ее левом предплечье ярко выделялась метка, а в глазах виднелись безумные огоньки. Она была похожа на Белатриссу Лестрейндж.

Проснулся Гарри в холодном поту. Поднявшись с кровати, он подошел к окну и распахнул его настежь. Вдыхая ночной воздух, он старался прогнать неприятные обрывки снов. Что-что, а Гермиона-Пожирательница не может быть правдой. Не так ли?

Глава 26

Одним дождливым июльским утром Гермиона и Малфой сидели в одной из многочисленных гостиных: Гермиона читала книгу, а Малфой писал письмо родителям. В камине ярко пылал огонь, наполняя теплом просторную комнату, тяжелые шторы на окнах были задернуты. Дом был полон тишины и спокойствия, но что-то заставляло Гермиону вздрагивать при каждом звуке: будь то раскат грома или треск полена в камине. Малфой, заметивший ее нервозное состояние, отложил перо и сел рядом с ней.

- С тобой все в порядке?

- Нет, - Гермиона нервно сглотнула, - мне страшно.

- С чего бы это? Ты же гриффиндорка, - насмешка по поводу ее факультета уже порядком надоела Гермионе, но сейчас ей было не до этого.

- Что-то случится! - прошептала Гермиона. - Что-то очень неприятное!

В подтверждении ее слов в комнате появился эльф.

- Хозяин, - пробормотал он, кланяясь Малфою, - сова принесла письмо для гря...для мисс Грейнджер.

Он протянул письмо девушке и, поклонившись, исчез. Гермиона раскрыла его. На тонком листе пергамента аккуратным почерком с завитушками было написано:

Мисс Грейнджер!
Нам срочно нужно увидеться. К сожалению, мест для встречи не так уж и много, но, думаю, дом вашего отца прекрасно подойдет. Надеюсь, вы отнесётесь к моему письмо со всей серьёзностью и отбросите детские обиды. И не приводите с собой никого; я хочу пообщаться с вами тет-а-тет.

Приходите завтра к двум часам.

А.Дамблдор.

- Я же говорила, - скомкав письмо, произнесла Гермиона, - ничего хорошего не произойдет!

- Что случилось? - нахмурился Малфой.

- Дамблдор хочет встретиться. Завтра, в доме отца.

- Хочешь, я пойду с тобой? - предложил Малфой.

- Нет, не нужно, - покачала головой в ответ Гермиона, - Дамблдор запретил брать с собой спутников.

- Тогда я буду ждать тебя неподалеку, - твердо сказал Малфой, - и плевать на этого старика с манией величия. А если что-то случится - кольца у нас всегда с собой. Думаю, незаметно потереть кольцо у тебя получится. И если я вдруг почувствую, что мой перстень нагрелся - сразу примчусь к тебе на помощь и спасу.

- Спасибо! - Гермиона крепко обняла его. Уткнувшись лицом ему в плечо, она тихо прошептала, - я его боюсь. Сама не знаю из-за чего. Я даже не знаю, кто хуже - Темный лорд или Дамблдор.

- Не думай об этом, - тихо ответил Малфой, - не стоит так изводить себя. В конце концов, не станет же он тебя пытать. Как я понял, Дамблдор просто решил поговорить с тобой.

- Вот это меня и пугает, - сказала Гермиона, больше самой себе нежели Малфою.

***

Всю ночь Гермиона ворочалась, не в силах уснуть. Предстоящая встреча с Дамблдором страшила ее больше, чем встреча с Темным лордом. Ее пугала неизвестность. Она приблизительно знала, чего ожидать от Темного лорда: он будет либо наказывать, либо заставлять пытать и убивать. А что ждать от Дамблдора? Что на этот раз ему нужно? И как себя вести, если она увидит отца? Эти и мириады подобных вопросов роились в ее голове.

Под утро ей все же удалось заснуть, но сон был тревожный; ей снилось что-то непонятное и сумбурное, нагоняющее тоску и страх. Поэтому, когда Малфой разбудил ее, она испытала облегчение.

Она быстро умылась и спустилась в столовую. Над столом поднимался пар, а от вкусного аромата горячей пищи свело желудок. Гермиона с радостью принялась за еду, на время отбросив тревожные мысли.

После завтрака Гермиона начала бесцельно бродить по дому, пытаясь убить время. Чтобы отвлечься от мыслей о Дамблдоре, она повторяла про себя составы различных зелий, перечисляла их свойства и особенности. Малфой не тревожил ее; он заперся в кабинете, и Гермиона не знала, чем он там занимался.

Время текло медленно, но неумолимо вперед. Наконец, стрелки часов показывали три четверти второго. Тогда Гермиона подошла к кабинету Малфоя и постучалась.

- Гермиона? - Малфой открыл дверь и вышел в коридор.

- Нам пора, - проговорила Гермиона. Она постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно, и это ей удалось.

- Тогда пойдем на улицу, трансгрессируем от туда, - Малфой приобнял ее за плечи и повел на улицу.

На улице лил дождь и дул сильный ветер.

- Послушай, - Гермиона остановилась и посмотрела на Малфоя, - может, ты не пойдешь? Ты можешь заболеть; на улице очень холодно.

- Ничего страшного. Я сказал, что пойду с тобой, значит я пойду.

- Спасибо. Спасибо тебе за все, - произнесла она, крепко обнимая Малфоя.

Он крепко обнял ее в ответ и трансгрессировал.

***

Гермиона быстро шла к дому отца, изредка оглядываясь назад, ища взглядом Малфоя. За пеленой дождя она с трудом разглядывала его высокую фигуру.

Она подошла к дверям отцовского дома и прикоснулась рукой к дверной ручке. Дверь тихо отворилась и она зашла в темный коридор. С последнего ее посещения стало еще грязнее и душнее.

- Мисс Грейнджер, - раздался голос Дамблдора из гостиной, - проходите. Не надо стоять в темном коридоре, поверьте, в гостиной намного уютнее.

Гермиона медленно прошла в гостиную и остановилась в дверях, увидев Дамблдора, сидящего в любимом кресле отца. Злость охватила ее.

- Что же вы стоите? - притворно-дружелюбно произнес Дамблдор.

Гермиона прошла и села в кресло напротив Дамблдора.

- Добрый день, - произнес вежливо Дамблдор.

Гермиона промолчала. Ей почему-то вспомнилось, как директор дал ей пощёчину. Тогда он совсем не был похож на этого милого и доброго старика. Как такое возможно? Сначала этот человек угрожает ей, бьёт, шантажирует, а теперь вежливо приветствует, улыбается ей.

- Добрый день, - произнесла Гермиона в ответ.

- Как поживаете? Вижу, вы изменили образ. Вам идет, - с улыбкой произнес Дамблдор, - вы стали похожи на отца.

- Бывало и лучше, - сухо ответила Гермиона.

- Я хотел поговорить с вами о вашей шпионской деятельности. - Гермиона напряглась. - Я, в общем-то, доволен вами. Но есть кое-какие моменты, которые меня напрягают.

- Какие же? - спокойно спросила Гермиона, хотя внутри все сжималось от тревоги.

- Я знаю, что вы стерли память Гарри. Зачем же вы это сделали? В тот день, когда он привел вас ко мне в кабинет, а вы согласились стать шпионом, я стер ему воспоминание о нашем разговоре.

- Гарри еще летом узнал, что у меня метка. А недавно он захотел встретиться со мной. Гарри догадался, что я Пожирательница. Поэтому я была вынуждена изъять все воспоминания, указывающие на мою принадлежность к Пожирателям.

- Что ж, это многое объясняет, - задумчиво произнес Дамблдор.

Минуту он молчал, задумчиво глядя на нее. Наконец, он произнес:

- Тогда вернемся к моему вопросу.

- Какому? - Гермиона с удивлением взглянула на него.

- Какого это - быть убийцей? - в упор глядя на нее, спросил он.

-Я не совсем вас понимаю! - сухо ответила Гермиона, хотя прекрасно помнила тот вечер, когда она убила человека, а Дамблдор задал ей этот вопрос.

- Не нужно притворство, - произнес директор, - поверьте, оно совершенно неуместно в данной ситуации. Давайте попробуем еще раз. Какого быть убийцей?

Гермиона задумалась. С одной стороны, она ненавидела себя за убийства, считала себя чудовищем. Но с другой, иногда у нее появлялась дикая, почти неконтролируемая жажда убийства. Она хотела уничтожить всех Пожирателей, мечтала использовать на Амбридж самые темные и ужасные проклятья. Она уже не понимала, как именно охарактеризовать ее отношение к убийствам. Наконец, она медленно ответила:

- Странно. Я вроде ненавижу себя, но в то же время мечтаю убить кого-нибудь из Пожирателей. Все же, зачем вам знать это?

- Я должен вам доверять, - спокойно ответил Дамблдор, - но не могу. Вы очень похожи на одного человека. Он был так же, как и вы, увлечен наукой. Он был умен; из-за своей любви к знаниям он стал лучшим учеником школы. Но, как и у вас, у него была тьма в сердце. Я знаю, что шляпа собиралась отправить тебя на Слизерин. - Директор начал обращаться к ней на "ты". - И я опасался этого, поэтому накануне уговорил ее сделать исключение из правил и направить тебя на неподходящий тебе факультет. Но, как я не старался, мне не удалось укрыть тебя от тьмы. И сейчас я не знаю, чего ожидать от тебя.

- Вы хотите сказать, что я могу стать чем-то вроде Темного лорда? - Гермиона невольно вздрогнула.

- Возможно, - проговорил Дамблдор. - Ты сильная волшебница, Гермиона. Если честно, я даже не знаю откуда эта сила. По линии твоей матери нет ни одного волшебника.

Гермиона поднялась с кресла и, скрестив руки на груди, подошла к камину. Горячие языки пламени отдавали ее жаром; еще несколько сантиметров, и ее одежда бы загорелась. В голове Гермионы царил хаос. Она пыталась совладать с собой, но хладнокровие покидало ее. Ей хотелось закричать, что ничего общего с Темным лордом она не имеет, но в глубине души она осознавала, что Дамблдор прав: в ней слишком много тьмы. Один шаг отделяет ее от превращения в хладнокровного, безжалостного убийцу.

- И что вы намерены делать, если тьма одолеет меня? - с трудом спросила она, не поворачиваясь к директору.

- Если тьма поглотит тебя, мне придется тебя убить, - спокойно ответил директор.

Гермиона судорожно вдохнула затхлый воздух. Ей стало очень душно.

- Другого выхода у меня не будет, - продолжил Дамблдор, - ты можешь быть опасна доя Гарри. Я буду тщательно за тобой следить, - в голосе старика в первые за этот вечер послышалась угроза, - поверь, мне не составит никакого труда уничтожить девчонку, пусть и обладающую большой силой.

Дамблдор поднялся и пошел к выходу. Гермиона слышала, ка шуршит его мантия и тихо постукивают каблуки его ботинок. В дверях Дамблдор остановился и произнес:

- Учтите, мисс Грейнджер, в следующий раз, если я сказал приходить одной, приходите без спутников. Особенно ожидающих вас на углу.

С этими словами он шагнул в темный коридор, и сумрак поглотил его фигуру. Гермиона так и осталась,стоять у камина с бешено бьющимся сердцем в грудной клетке.





К сожалению, глава получилась очень маленькой. Завтра я уезжаю, поэтому лишаюсь доступа в интернет. Новая глава выйдет в начале/середине августа.
С уважением, ваш Автор.

Глава 27

Июль подходил к концу. В городе царила удушающая жара, люди старались спрятаться от палящего солнца в тенистых парках и под навесами ресторанчиков. Дети бегали по улицам и кидались в друг друга наполненными холодной водой шариками. Иногда снаряды попадали в кого-нибудь из взрослых. Тогда дети прятались друг за дружку, ожидая разъяренных криков. Но взрослые лишь улыбались, глядя на играющих детей. Холодная вода освежала, спасая от жары.

Как-то на окраине Лондона, на небольшой улице появилась девушка. Все, кто попадался ей навстречу, с удивлением оглядывались на нее, разглядывая странный и совершенно не летний наряд: поверх длинного черного платья был накинут черный плащ с капюшоном, закрывающий пол лица.

Гермиона шла быстро, стараясь как можно быстрее убраться с раскаленной улицы. Все тело болело от встречи с Темным лордом, состоявшейся накануне. Темный лорд продолжал делать из нее Пожирательницу. Он опять приказал выбрать заклинание из книги и испытать на молодом парне. Все его тело покрывали лиловые синяки, лицо заплыли, и Гермиона с трудом разобрала его черты. Она наугад открыла книгу и, не читая о последствиях выбранного проклятья, сразу же направила его на парня. Послышался влажный хруст, от которого все тело покрылось мурашками, и парень закричал, схватившись за левую руку, торчащую под неестественным углом.

- Еще раз! - приказал Темный лорд.

Когда почти все кости были сломаны, парень потерял сознание. Темный лорд подошел к нему и брезгливо толкнул окровавленное и сломанное тело.

- Убей его, - холодно приказал он. Гермиона подчинилась.

А потом боль настигла ее. Сначала хрустнула левая рука, и Гермиона взвизгнула от боли. Перед глазами все поплыло, а в ушах зазвенело. На миг она перестала ощущать боль. Но через секунду сломалась правая рука. Сломанная кость проткнула руку. Гермиона с каким-то отстраненным удивлением смотрела на торчащую из руки кость. Когда сломалась нога, она потеряла сознание, даже не успев почувствовать ослепляющую боль. Когда же она очнулась, переломы были залечены, и только боль во всем теле мешала двигаться.

- Ты не умеешь терпеть боль, - ей показалось, что в голосе Темного лорда послышалось разочарование. - Тебе предстоит еще многому научиться. У меня будет для тебя задание. Завтра ты должна будешь отправиться в одну таверну, которая находится на окраине Лондона. Она называется "Кровавый змей". Там ты встретишься с одним человеком, который передаст тебе артефакт. Этот артефакт ты должна будешь отнести в Гринготс и спрятать в своем сейфе. Гермиона не решилась узнать, что это за свёрток и зачем он ей в сейфе.

Вернувшись в дом Малфоя, она заперлась в комнате и не выходила до самого вечера. Свернувшись клубком на кровати, она тихо плакала от безысходности и страха. Гермиона старалась успокоиться; ей совсем не хотелось, чтобы Малфой застал ее в таком состоянии, но ее силы иссякли. К ужину она спустилась с покрасневшими глазами и опухшими веками, но с улучшившимся настроением.

Гермиона быстро шагала по улице, очень надеясь избежать контакта с людьми. На зло, прямо перед ней выбежала группа детишек с водными снарядами. Один мальчишка, увидев Гермиону, решил освежить ее и кинул в нее шарик с водой. Гермиона, не обращавшая на них внимания, не успела среагировать, и шарик лопнул, окатив ее холодной водой. На миг Гермиона замерла, борясь с поднимающимся внутри нее гневом. Рядом с ними не оказалось взрослых, и девушка спокойно подошла к обидчику и схватила его за шиворот. Мальчишка забился, стараясь вырваться. Ему стало страшно: черные глаза девушки не выражали ничего хорошего.

- Отпустите меня! - взмолился он, продолжая вырываться. - Пожалуйста!

- Маленький паршивец, - прошипела Гермиона, - как ты посмел кинуть в меня этим чертовым шариком?

- Простите! - пропищал мальчишка. Его друзья уже убежали за помощью родителей.

Гермиона с силой оттолкнула мальчишку и тот упал на тротуар. Шальная мысль об убийстве маленького нахала промелькнула в голове девушки, но она отогнала ее прочь. Она осознавала, что убийством мальчишки только больше загонит себя во тьму. Поэтому она, поборов гнев, пошла дальше. Мальчишка, который даже не понял, что был на волоске от смерти, удивленно и обиженно смотрел ей вслед. Через три года ему придет письмо, в котором будет написано, что он волшебник. Оказавшись в школе, он узнает о Пожирателях, и тогда вспомнит девушку в черном одеянии и поймет, что спасло его только чудо. Но это будет потом, а пока он сидел на пыльной дороге и смотрел на удаляющуюся девушку.

***

Гермиона без труда нашла таверну. Над дверью висела старая вывеска, полу стершаяся надпись гласила:"Кровавый змей". Глубоко вдохнув, Гермиона толкнула дверь. Та противно скрипнула. Из темного помещения в лицо Гермионы ударил запах алкоголя, грязной одежды и немытых тел. Сжав крепко палочку и надев серебристую маску она шагнула внутрь.

Помещение было заставлено грубо сколоченными грязными столами и стульями. Несколько стариков сидели в центре. Их взгляды, обращенные на вошедшую, не сулили ничего хорошего.

- Какая цыпочка! - воскликнул один из них.

- Эй, красотка, - окликнул Гермиону его товарищ, - иди к нам! Мы угостим тебя выпивкой и щедро заплатим.

Да, это место было совершенно не подходящим для девушек; исключением были те, кто занимался проституцией. Похоже, ее приняли как раз за такую личность. Мысленно передернувшись, Гермиона прошла мимо, не удостоив их вниманием. Она села в самом углу, чтобы видеть весь зал. Человека, с которым она должна была встретиться, еще не было.

Один из стариков встал из-за стола и, сильно пошатываясь, подошел к ней. Он сел, а точнее рухнул, на стул рядом с ней и крепко обнял ее за талию.

- Красавица, сними маску, - с трудом произнес он. От вони из его рта у Гермионы заслезились глаза. - Я щедро награжу тебя!

- Пошел к черту, козел, - с отвращением произнесла Гермиона.

- Что ты сказала? - глаза старика налились кровью. - Да я тебя! - он схватил ее за руку и начал рвать на ней плащ. Гермиона забилась в его руках, как птица, попавшая в силки. Наконец, ей удалось вывернуться из его рук. Она отскочила от стола, тяжело дыша. Рука, держащая палочку, слегка дрожала. Старик, в руках которого остался порванный плащ и оторванный рукав платья, с ужасом смотрел на нее. Внезапно он поднялся и низко поклонился ей.

- Простите, госпожа, - заплетающимся языком пробормотал он, - не признал сразу последовательницу великого Того-кого-нельзя-называть. Не гневайтесь на старого козла! - он еще раз низко поклонился ей, стараясь не смотреть на ярко выделяющуюся на бледной коже метку.

Гермиона перевела дыхание. Кто бы мог подумать, что клеймо может спасти ее от насильника? Она, не опуская палочки, произнесла, стараясь, чтобы голос звучал как можно холоднее:

- Быстро сел за свой стол. И чтобы я вас больше не слышала! В следующий раз вам мало не покажется!

Старик быстро засеменил за свой стол; на его штанах быстро расплывалось мокрое пятно и его товарищи с трудом сдерживали пьяный хохот.

- Браво! - раздался тихий голос за спиной Гермионы.

Она резко развернулась и вскинула палочку. Перед ней стоял Пожиратель. Как и ее лицо, его было скрыто маской.

- Темный лорд знал, кого посылать за артефактом, - в голосе Пожирателя послышалась насмешка. - Пойдем, я отдам его тебе?

- Куда? - настороженно спросила Гермиона.

- Ко мне в комнату. Неужели ты думаешь, что я буду носить ценный артефакт все время с собой?

Крепко сжимая палочку, Гермиона пошла следом за ним. Они прошли мимо барной стойки, Пожиратель открыл дверь, еле заметную, и пропустил Гермиону вперед. Они оказались в пыльном и темном коридоре. Гермионе внезапно вспомнилась экзекуция Амбридж. Внутри все похолодело и сжалось от страха. Пожиратель отпер дверь и подтолкнул Гермиону в спину. Они зашли в небольшую и очень грязную комнату. В углах лежали клочья пыли, с потолка и люстры свисала паутина. Единственным, что оказалось чистым и от того совершенно неподходящим к обстановке комнаты, были два бокала, стоящих на столе. Рядом с ними стояла бутылка вина, слегка запылившаяся.

- Проходи, садись, выпей вина, - дружелюбно проговорил Пожиратель.

Гермиона настороженно следила за тем, как он запирает дверь и убирает ключ в карман. Взмахнув палочкой, он обезоружил ее. Гермиона испуганно съёжилась. Пожиратель подошел к ней и сильно надавил на плечо, заставляя сесть на кровать. Еще один взмах палочки, и нижние части масок исчезли, обнажая их губы и подбородки. Пожиратель откупорил бутылку и разлил вино по бокалам. Один он протянул Гермионе. С неохотой Гермиона приняла бокал.

- За Темного лорда! - произнес Пожиратель и осушил бокал. Гермионе пришлось повторить за ним.

- Вы хотели отжать мне артефакт, - хрипло напомнила Гермиона. Мужчина в ответ засмеялся и налил ей еще вина.

- Пей. - Приказал он. В его голосе были нотки, ясно говорящие, что ей лучше подчиниться.

Гермиона сделала глоток. Во рту осталось кисло-сладкое послевкусие, с каждой секундой становившееся все противнее. Тело будто налилось свинцом, руки отказывались слушаться, а в голове засела только одна мысль:"Бежать! Бежать, и как можно скорее!". Перед глазами началось все расплываться, белая пелена заслонила все вокруг, словно штора. Гермиона резко заморгала, но это не помогло.

- Что вы мне подсыпали? - сипло спросила она.

- Какая разница? - рассмеялся Пожиратель. - Главное, что ты не можешь сопротивляться. Тот старик был прав, ты красавица, и под маской, я уверен, ты скрываешь милое личико. Но я, пожалуй, не буду снимать ее с тебя. В девушках есть нечто более важное, - в его голосе послышалась похоть.

- Нет! - отчаянно вскрикнула Гермиона. - Отпустите меня! Я заплачу, если вы меня отпустите!

- Заплатишь? - Пожиратель весело захохотал. - Мне? Нет уж, мне деньги не нужны, их у меня столько, что не куда девать. А вот невинной девушки у меня давно не было.

Он схватил ее и бросил на кровать. Под ее телом заскрипели пружины. Из глаз Гермионы потекли слезы. Она попыталась пошевелиться, но все ее тело онемело. Перед глазами все до сих пор было покрыто белой пеленой.

- Расслабься, - посоветовал Пожиратель, - и, может, получишь удовольствие.

- Не надо, прошу Вас! - взмолилась Гермиона, надеясь, что сейчас свершится чудо и ее спасут. Но чуда не случилось. Вместо этого Пожиратель заткнул ее рот поцелуем.

Гермиона беззвучно плакала. В ушах раздавался оглушительный звон, она почти ничего не чувствовала, кроме острой боли в низу живота. Она не слышала, да и не хотела слышать голоса насильника и мечтала лишь о том, чтобы все скорее закончилось.

Когда она уже была на грани обморока, Пожиратель отошел от нее. Она услышала, как он наливает жидкость в бокал. Через несколько мгновений он приподнял ее голову и приложил бокал к губам.

- Пей, это антидот, - спокойно сказал он.

Она повиновалась и сделала глоток. Как только зелье попало в горло, пелена начала спадать, а телу возвращалась подвижность. Она присела на кровать и, всхлипывая, начала приводить в порядок местами порванное платье. Гермиона старалась не смотреть на Пожирателя. Тот, ухмыльнувшись, положил рядом с ней сверток, ее палочку и черный плащ, точно такой же, как тот, в котором она пришла. Гермиона поднялась и закуталась в плащ, спрятав в нагрудный карман сверток. Крепко сжала палочку и быстро выбежала из комнаты. Вслед ей донесся хохот.

***

После того, как сверток оказался в ее сейфе, Гермиона вернулась в поместье Малфоев. Она пулей добежала до своей комнаты, по пути столкнувшись с Малфоем, и заперла дверь, наложив с десяток защитных заклинаний. Упиревшись спиной о дверь, она осела на пол и горько зарыдала, зажимая рот рукой. Она слышала, как Малфой спрашивал, что случилось, и просил открыть ему, но она не могла и не хотела сейчас говорить с кем-либо. Когда слезы иссякли, а тело затекло, она поднялась и, сильно шатаясь, добрела до ванной. Скинув одежду, она встала под теплые струи воды. Приложив лоб к холодной стене, она стояла так с закрытыми глазами около часа. Словно статуя, она не двигалась, оцепенев от боли и ужаса. Внезапно вздрогнув, она очнулась. Схватив мочалку и мыло, она начала усердно тереть все тело, пока кожа не покраснела и не начала неприятно зудеть. Ей казалось, что она вся грязная, и эту грязь ничем не смыть.

***

С того дня прошло чуть больше трех недель. Гермиона старалась делать вид, что все хорошо, но Малфой видел что с ней что-то случилось. Что-то очень плохое. Она могла замолкнуть на полу-слове и уставиться безразличным взглядом куда-то вдаль. Каждый раз, когда он ее обнимал иди касался, она вздрагивала; ему казалось, что она с трудом сдерживает желание отпрянуть от него. Она начала меньше есть, ее черные глаза и волосы потускнели, а кожа приобрела сероватый оттенок. Она уже не была такой красивой, как прежде.

Гермиона тщетно старалась забыть тот день, как кошмарный сон. По ночам ей снился тот Пожиратель; каждый раз он снова и снова насиловал ее, и Гермиона просыпалась с криками и слезами. После таких снов она почти все время впадала в истерику, и Малфой с трудом поил ее снотворными и успокаивающими зельями. Каждое прикосновение Малфоя пугало ее; в ее сознание появлялись картины, как он набрасывается на нее, и Гермиона ничего не могла с этим поделать. Ей было больно, но она не знала кому открыться.

Но беда не приходит одна. Гермиона поняла, что она беременна. Ей не нужен был ребенок, особенно в такое опасное время и от насильника. Она не чувствовала ничего, кроме гнева к тому, что зарождалось в ней. Да и какой ребенок в пятнадцать лет?

Гермиона знала одну лавочку, где торговали зельями, в том числе и для избавления от ребенка. Она могла и сама сварить это зелье, но у нее бы не хватило денег на ингридиенты, да и Малфой бы заметил. Поэтому она взяла одно из колец, которые ей несколько лет назад прислала мать и продала. Вырученных денег как раз хватило бы на флакончик зелья.

Убедившись, что Малфой не следит за ней, Гермиона выскользнула из поместья Малфоев, закутавшись в плащ. Она трансгрессировала в темный переулок. Постоянно оглядываясь и держа на готове палочку, она дошла до нужной лавочки. Толкнула дверь и зашла в небольшое темное помещение, которое освещалось лишь одной свечкой, стоящей на прилавке. Маленький горбатый старик, сидящий на высоком стуле, спрыгнул на пол и произнес скрипучим голосом:

- Здравствуйте, юная леди! Подходите, не стесняйтесь? Что же вам угодно? Отрава для любовника? Любовное зелье?

- Мне нужно зелье, чтобы избавиться от ребенка, - хрипло произнесла Гермиона.

- О, - протянул старик, - понятно-понятно. Молодость, гормоны, все дела. Ну что ж, для такой милой барышни я даже сделаю небольшую скидку! - он достал флакончик и назвал цену. Гермиона отсчитала монеты и взяла зелье.

- Спасибо, - тихо прошептала она.

- Приходите еще! - приветливо ответил старик и проводил ее до двери.

***

Гермиона вернулась в поместье. Она уже почти дошла до своей комнаты, как за ее спиной раздался холодный голос Малфоя:

- Ну, и зачем тебе это зелье?

Гермиона повернулась. Малфой стоял почти рядом с ней, облокотившись плечом о стену и скрестив руки на груди. Его взгляд прожигал Гермиону, и ей стало страшно.

- Какое зелье? - с трудом произнесла она.

- Не придуривайся. Я знаю, что ты купила зелье, чтобы избавиться от ребенка. Может, расскажешь, кто отец? Это точно не я, между нами ничего не было.

Гермиона покачала головой. По ее щекам текли слезы. Малфой подошел к ней и крепко взял за плечи, но она испуганно закричала:

- Нет!

Малфой на миг замер, ошеломленный такой реакцией. Он отпустил девушку и та обхватила себя руками, словно хотела закрыться от всего мира.

- Гермиона, - мягче произнес Малфой, с тревогой заглядывая ей в глаза, - что случилось?

Гермиона замотала головой, зажмурив глаза. Все ее тело била дрожь.

- Пожалуйста, скажи мне, что произошло? Кто отец этого ребенка? - Малфой аккуратно взял ее лицо в ладони, заставляя посмотреть ее ему в глаза. - Посмотри на меня!

Гермиона открыла глаза. В них было столько боли и безумия, что Малфою стало неуютно. У пятнадцатилетних девушек должен быть совсем другой взгляд, совсем другой блеск глаз.

- Что с тобой сделали? - спросил он.

Гермиона мгновение колебалась, а затем позволила Малфою заглянуть в свои воспоминания. Ей было больно и страшно переживать и вспоминать все опять, но больше держать в себе эту тайну она не смогла. Когда Малфой вынырнул из ее воспоминаний, она медленно осела на пол. Ни слова не говоря, Малфой поднял ее на руки и отнес в комнату. Сняв с нее верхнюю одежду, он укутал ее в одеяло. Сев в кресло рядом с кроватью, он спросил:

- Ты действительно хочешь избавиться от ребенка?

- Да. Он мне не нужен.

- Ты не хочешь иметь детей?

- Сейчас нет. Да и какие дети, я и сама еще ребенок! - с горечью произнесла Гермиона. - Тем более, близится война, а детям нет места среди войны.

- А если бы это был мой ребенок? - спросил Малфой.

- Если бы это был твой ребенок, я бы сделала так, как захотел бы ты, - просто ответила Гермиона. - Но это не твой ребенок. И я не смогу его любить, я знаю это!

- Почему ты сразу ничего не рассказала?

- Мне было стыдно, - отводя взгляд, произнесла Гермиона, - и сейчас стыдно. Мне до сих пор кажется, что я вся грязная, и сколько бы я не стояла под водой и не терла себя мочалкой, это ощущение не исчезает.

- Почему ты пошла в эту лавочку? Ты же знаешь человека, который намного лучше и правильное может сварить подобное зелье, - начал говорить Малфой, но Гермиона перебила его:

- Нет! Никто не должен об этом знать, тем более отец! Пообещай мне, что ни кому не расскажешь! Прошу тебя!

- Хорошо, обещаю, - поколебавшись минуту, произнес Малфой.

Несколько минут он смотрел на нее, а потом резко поднялся и вышел из комнаты, оставив Гермиону одну. Та даже не шевельнулась. Ей казалось, что сейчас, в эту самую минуту от нее ускользает нечто важное и ценное, и если это не удержать, то уже никогда это не повторится. С трудом, словно все ее тело стало неподъёмным, она слезла с кровати и, шатаясь, словно пьяная, направилась к двери. Выйдя в коридор, она увидела, как скрывается за углом Малфой.

- Малфой! - сипло окликнула она, не надеясь, что он услышит. Но он услышал.

- Грейнджер? - с удивлением воскликнул он, выходя в коридор. - Что ты тут делаешь?

- Я тебе совсем противна? - не ответив, тихо произнесла Гермиона. - Ты меня теперь ненавидишь?

- Что за глупости! - воскликнул Малфой быстро подходя к ней. Он хотел было обнять ее, но увидел, как та напряглась. В глазах Гермионы он увидел страх загнанного в угол зверька, уже не способного сопротивляться.

- Ты мне дорога, - тихо прошептал он, - и я найду и убью урода, что посмел причинить тебе боль.

Гермиона слабо улыбнулась.

- Спасибо тебе, - прошептала она, - спасибо за все.

***

После ужина Гермиона заперлась в ванной. Сняв с себя всю одежду, она включила краны, и ванная начала наполняться горячей водой. Сжимая в руке флакончик с зельем, Гермиона залезла в волу и откинулась спиной на бортик. Глубоко вдохнув, она опустилась под воду. Вода успокаивала. Когда воздух в легких закончился, она вынырнула. Отдышавшись, она открыла флакончик и залпом выпила зелье. Сначала ничего не происходило, и ей показалось, что старик ее надул. Но через несколько минут боль пронзила ее живот, вода начала алеть от крови. Через минуту Гермиона отключилась.

***



Глава 28

Она шла по лесу. Сквозь густые кроны деревьев солнце почти не было видно. Рядом с ней шагал черный человек, обхватив ее за плечи и не давая упасть. За ними с трудом поспевал уродливый мальчишка лет трех. Его голова была слишком большой, а тело хилым и тощим. Редкие темные волосики были грязными, на бледном личике ярко выделялись серые глаза и огромный рот. Мальчишка противно визжал и норовил схватить Гермиону то за руку, то за ногу.

Гермиона увидела вдали поляну и яркий солнечный свет. Именно к этой поляне вел ее Черный человек. Когда она ступила на мягкую траву, ей почудилось, что с плеч упал тяжеленый груз. За ее спиной послышался пронзительный крик. Обернувшись, она увидела, как плавится от солнечного света ребенок. Когда он исчез, Черный человек проговорил:

- Теперь ты свободна.

***

В предпоследний день каникул Гермиона отправилась в Косой переулок, чтобы купить все необходимое к учебе. Накануне она получила результаты СОВ, и была счастлива, узнав, что все сдала на высший балл.

В Нору она так и не поехала. После того, как она избавилась от ребенка, она несколько дней приходила в себя и восстанавливала организм. Малфой силой заставлял ее нормально есть, днем выносил в сад, чтобы она подышала свежим воздухом, а по вечерам читал книги. Они ни разу не говорили ни о ребенке, ни о насильнике. Гермиона до сих пор напрягалась от каждого прикосновения Малфоя. В ее ночных кошмарах вместо неизвестного Пожирателя, изнасиловавшего ее, теперь был Малфой. Сны были настолько реальны, что, проснувшись, Гермиона не сразу понимала, что все было лишь сном. Малфой старался не тревожить девушку. Он просто был рядом.

Гермиона быстро шла в сторону банка. В сумочке, которую она расширила заклинанием, уже лежали учебники, десяток новых книг, перья, чернила, новые мантии и другие нужные вещи.

И тут она увидела друзей: близнецы Уизли, Рон, Гарри и Джинни стояли возле магазина близнецов и что-то весело обсуждали. Гарри заметил Гермиона и окликнул ее. Нехотя Гермиона подошла к ним. От нее не укрылись удивленные взгляды друзей. Она уже почти и забыла, что они не видели ее новый образ. Первой неловкое молчание нарушила Джинни:

- Круто выглядишь! Черный тебе идет! - Гермиона заметила, как Фред сжал кулаки.

- Спасибо, - смущенно произнесла Гермиона, натянуто улыбаясь.

- Я очень скучал! - воскликнули Гарри и Рон одновременно. Они крепко обняли подругу.

Перед ее глазами все поплыло. На миг она почувствовала себя снова скованной действием зелья. Сейчас она почувствует на себе прикосновения Пожирателя, а живот наполнится болью...

- Гермиона, все хорошо? - отгоняя наваждение, спросил встревоженный Гарри.

- Да, все нормально! - быстро ответила Гермиона. Она поймала изучающий взгляд Фреда.

Гарри и Рон отстранились. Снова повисло неловкое, угнетающее молчание. Тут Джинни хлопнула в ладоши и воскликнула:

- Может, зайдем в кафе и там поговорим?

- Я бы с радостью, но, - Гермиона замялась, пытаясь придумать отмазку, - но... у меня есть дела.

Ее друзья поникли, и только Фредпродолжал прожигать Гермиону холодным, несвойственным ему взглядом.

- Вы идите без меня, - проговорила Гермиона. - У нас еще будет время поболтать.

- Ладно, - сказал Гарри, с тревогой глядя на подругу. Она изменилась с их прошлой встречи, и, к сожалению, не в лучшую сторону.

- До встречи! - Джинни крепко обняла Гермиону, и та снова сжалась от страха. Джинни ничего не заметила. Повернувшись к мальчишкам, она проговорила, - пойдемте скорее! Я просто умираю с голоду!

- Вы идите, я догоню, - медленно произнес Фред.

Рон хотел было возразить, но Гарри и Джинни, схватив его за руки, потащили в сторону кафе. Улыбающийся Джордж подмигнул Фреду и последовал следом троицей.

Повисло тягостное молчание. Первым нарушил тишину Фред:

- Может, отойдем куда-нибудь? Где можно спокойно поговорить.

Гермиона кивнула. Они зашли в небольшой тупик между домами, и Гермиона тотчас же об этом пожалела. Фред стоял почти вплотную, отчего ей становилось не по себе, а в голову лезли неприятные мысли. Она с трудом переносила прикосновения к себе; даже когда Малфой прикасался к ней, она напрягалась, ожидая нападения и боли. После того, как неизвестный Пожиратель изнасиловал ее, любая близость с кем-либо, особенно с представителями мужского пола пугала ее и доводила до истерики.

- У тебя что-то случилось. - Фред не спрашивал, а утверждал.

- Ничего не случилось, - проговорила Гермиона, затравленно глядя на него.

- Не ври. - Фред схватил ее за руку.

- Отпусти меня! - взвизгнула Гермиона и забилась, как птичка, попавшая в клетку. Такая маленькая глупая птичка, попавшая в ловушку.

- Ты чего? - в голосе Фреда послышался испуг. Он разжал руку, и Гермиона забилась в самый угол, обхватив себя руками. Ее черные глаза были безумными от животного страха. Руки девушки слегка дрожали.

- Что с тобой сделали, Гермиона? - с тревогой спросил Фред, стараясь увидеть в этих черных глазах хоть искру разума.

Гермиона, прикусив губу, замотала головой. По ее впалым щекам потекли слезы. Фред осторожно обнял ее за плечи. Он услышал, как Гермиона что-то шепчет.

- Пожалуйста, не трогайте меня... Не надо! Я... Я заплачу вам, только не трогайте меня!

Казалось, что она находился где-то в другом месте с другим человеком. С очень плохим человеком, который довел Гермиону до такого.

Не зная, как бороться с женскими истериками, Фред пару раз встряхнул Гермиону за плечи.

- Успокойся! Тебя никто не тронет!

Взгляд Гермионы снова стал осмысленным.

- Прости, - прошептала она.

- Что с тобой случилось? Кто тебя обидел? - настойчиво спросил Фред.

- Не знаю, - тихо ответила Гермиона. - Он был в маске. Лорд приказал встретиться с ним в кабаке и забрать один артефакт. - Гермиона смотрела куда-то вдаль, ее голос был едва слышен, и от этого ее рассказ казался еще ужаснее. - Этот человек сказал, что артефакт в его комнате. Когда мы пришли туда, он обезоружил меня, а затем заставил выпить вина. Я не знаю, что он туда добавил. Я будто ослепла и перестала ощущать все тело. Он... - ее голос надломился. - Он не стал снимать маску. Когда все кончилось, он дал мне антидот, мою палочку, плащ и артефакт. Я убежала оттуда.

Фред молча слушал ее. Когда она замолчала, он тихо проговорил:

- Ты не одна.

Он осторожно обнял ее, едва касаясь и поцеловал в щеку. Она судорожно вздохнула, но не издала ни звука.

- До встречи, Гермиона, - произнес Фред, отстраняясь от нее. - И...береги себя!

***

Накануне отправления в Хогвартс Гермиона долго сидела в гостиной и смотрела в камин. Ей хотелось побыть в темноте, поэтому домовики потушили все свечи и задернули тяжелые шторы. В камине тлели угли.

Гермиона боялась возвращаться в школу. Там было слишком людно, слишком тесно. Она не знала, как будет смотреть в глаза отцу. Тот сразу поймет, что с ней произошло нечто ужасное, и, наверное, быстро догадается что именно.

Рядом с ней лежал потрепанный учебник и маленькая записка.

Поздравляю с началом учебного года!
С любовью,
отец.


Учебник оказался по зельеварению за шестой курс. Каждая страница была исписана заметками отца. Были и различные заклинания, но Гермиона не решалась их опробовать. Учебник принесла сова утром, и Гермиона целый день читала его, изучая записи отца.

Огромные часы в углу пробили три часа ночи. Гермиона поднялась на ноги и потянулась, разминая затекшее тело. Взяв в руки учебник и записку, она неслышно прошла в свою комнату. Все вещи уже были сложены в чемодан. В сумочке, расширенной заклинанием, лежали книги, которых не было в школьной библиотеке, и черный балахон. Туда же она спрятала учебник. Не раздеваясь, она легла на кровать и забылась тревожным сном.

Гермиона стояла на платформе 9 и 3/4 и ждала друзей. С Малфоем она успела попрощаться в его поместье. С той минуты она его не видела. Она старалась не замечать удивленных взглядов учеников, смотрящих на новый образ Гермионы. Ей пришлось прибегнуть к косметике, чтобы скрыть ужасные круги под глазами и бледность лица.

- Гермиона! - раздался знакомый голос, а через секунду на нее налетел рыжий ураган по имени Джинни Уизли. Она крепко сжала Гермиону в объятьях и прокричала в самое ухо, - Я так скучала!

- Мы же виделись пару дней назад, - со смехом ответила Гермиона, про себя молясь, чтобы он не казался неестественным.

- Ну нет, подруга, - Джинни отстранилась и посмотрела в глаза Гермионе, - та встреча не считается!

Гермиона не помнила, когда это они с Джинни стали настолько близки. А может, она настолько замкнулась в себе, что просто не замечала, что у нее есть подруга, Джинни Уизли?

Тут к ним подскочили Гарри и Рон. Гермиону вновь сжали в объятьях, а ее сердце испуганно забилось о грудную клетку.

После приветствий ребята зашли в поезд и стали искать свободное купе. Вскоре удача им улыбнулась, и они с облегчением разместились на удобных сиденьях. Не успела Гермиона расспросить друзей о каникулах, как в купе зашла красная от смущения Лаванда и мило прощебетала:

- Привет, Рон!

- Эм, привет, - ответил озадаченный Рон.

Лаванда захихикала и выскочила из купе, как пробка из бутылки шампанского. Три пары изумленных глаз уставились на Рона. Тот был не меньше удивлен.

- Что. Это. Было? - наконец выговорил Рон.

- Кажется, ты обзавелся поклонницей! - произнесла Джинни.

Через пару минут про Лаванду все забыли. Гарри, Рон и Джинни наперебой делились своими впечатлениями о лете. Все казалось таким радостным и хорошим, словно не было Темного лорда, а Пожиратели не убивали каждый день десятки магглов. Гермиона слушала рассказы друзей, смеялась, но в душе ей казалось это веселье не правильным.

Так они и ехали - смеясь и болтая, заедая истории купленными сладостями. Когда же за окном спустились сумерки, вдалеке показались огни Хогвартса.

Когда поезд остановился, в нем послышалось оживление. Ученики выходили в коридор, с улицы уже слышен был голос Хагрида, зовущего первокурсников.

- У меня есть одно дело, - внезапно произнес Гарри. - Вы идите, я вас догоню.

Пожав плечами, Гермиона первая покинула купе, за ней Рон и Джинни. Они быстро направились в сторону карет. Гермиона с тоской смотрела на фестралов. Как бы ей хотелось, чтобы для нее они были невидимы, как для Джинни или Рона. Но, увы, история не знает сослагательных наклонений.

Они прождали Гарри пятнадцать минут.

- Думаю, нам лучше сесть в карету и ехать в школу, - неуверенно произнесла Гермиона.

Рон и Джинни вынуждены были согласиться.

***

Большой зал, как всегда, поражал своей красотой. Гермиона сидела напротив Рона и Джинни и старалась сдержать крик ужаса. Слишком много людей!

Гарри так и не появился. Уже закончилось распределение, когда он все же уселся рядом с Гермионой, прижимая к носу некогда белую, а теперь красную от крови, тряпку.

- Что случилось? - испуганно спросила Джинни. Рон, взглянув на друга, чуть не подавился куском пирога.

- С Малфоем подрался. - Бросил Гарри, поморщившись от боли в сломанном носу.

- Тебе нужно в Больничное крыло, - серьезно произнесла Гермиона, бросив гневный взгляд в сторону Малфоя.

- Успеется, - отмахнулся Гарри.

- Что именно случилось? - заботливо спросила Джинни.

- Я решил подслушать о чем он будет говорить с дружками. Он остался один в купе, а я под мантией-невидимкой забрался на полку.

- Зачем? - Гермиона с удивлением посмотрела на него.

- Думал, что он как-то выдаст свою принадлежность к Пожирателям.

Гермиона про себя взвыла.

- Гарри, это глупо! Малфой всего лишь трусливый хорек, таким, как он Темный лорд не будет ставить метки. - Проговорила Гермиона.

- Гермиона! - возмутился Рон. - Я почти уверен, что Гарри прав.

- А я согласна с Гермионой. - Подала голос голос Джинни.

Гермиона благодарно улыбнулась Джинни.

Остаток ужина они не говорили. Гарри немного злился на Гермиону, но не мог понять почему. В очередной раз он почувствовал, что забыл нечто важное. Он взглянул на подругу. Внезапно его будто окатили ледяной водой: Гермиона была похожа на ненавистного Северуса Снейпа.

***

Гермиона сидела в гостиной и ждала Малфоя. Тот не заставил себя долго ждать. Как только Малфой зашел в гостиную, Гермиона спросила ледяным голосом:

- Зачем ты это сделал?

- Что именно? - хмуро спросил Малфой.

- Зачем ты сломал Гарри нос?

- А, ты про своего Поттера? - в голосе Малфоя послышалась злость. - Он сам виноват. Если бы не лез куда не следует, был бы цел.

- Ты это на зло мне сделал? - с истерическими нотками в голосе спросила Гермиона.

- Что ты городишь? - устало спросил Малфой. - Ты что, пьяна?

- Нет! - Гермиона почувствовала, что ей срочно нужно наорать на кого-либо, иначе она сойдет с ума. Похоже, Малфой все понял.

Следующую четверть часа Гермиона орала на Малфоя и норовила запустить в него чем-нибудь тяжелым.

Когда она ощутила облегчение, Гермиона в изнеможении опустилась на диван. Малфой сел рядом и с заботой спросил:

- Полегчало?

- Да, спасибо тебе. - Гермиона слабо улыбнулась. - Ты только не воспринимай все всерьез. Просто...

- Я все понимаю, - мягко перебил ее Малфой. - Иди-ка лучше спать. Тебе нужно отдохнуть.

- Пойдешь со мной? - с надеждой спросила Гермиона. - Побудешь со мной, пока я не засну.

- Конечно.

Они полнялись в ее комнату. Переодевшись из формы в пижаму, Гермиона легла в кровать, закутавшись в одеяло. Малфой сел в кресло рядом с кроватью. Глядя на Гермиону, он подумал, что жизнь слишком несправедлива: почему некоторым людям дается все хорошее, а другим все плохое? Что за грех лежит на ее душе, что жизнь наносит ей такие удары?

Гермиона что-то прошептала во сне, ее лицо нахмурилось. Ей опять снился кошмар.

Из стены выступила черная фигура. Кивнув Малфою, Черный человек прикоснулся ко лбу Гермионы, а через секунду он слился с ее телом. Малфой улыбнулся. Он был уверен, что в эту ночь Гермиона будет спать спокойно.

Глава 29

На следующее утро Гермиона с трудом заставила себя выбраться из кровати и, переодевшись в школьную форму, спуститься в Большой зал. Прижимая к груди учебник по зельеварению, подаренный отцом, она быстрым шагом шла по коридорам, стараясь не задеть ни одного ученика. В эту ночь ей в первые не снилось ничего: лишь мягкая, обволакивающая тьма расслабляла и на короткую ночь позволила забыть весь ужас, произошедший с ней. Про себя она решила, что в этом замешан Черный человек.

Гарри и Рон уже сидели в Большом зале и обсуждали расписание. Гермиона села напротив них и взяла свой экземпляр расписания. С лёгким сожалением она отметила, что после завтрака у них ЗОТИ со слизеринцами. Она была рада за отца — он наконец получил желанную должность. Но Гермионе совсем не хотелось видеться с ним: как никто другой отец знал ее, и Гермиона была уверена, что отец заметит ее состояние. А если он догадается про аборт… Гермиона даже представлять не хотела, чем все это может закончиться.

— Гермиона, — Гарри приветливо улыбнулся подруге, — может, поешь? Ты совсем исхудала.

— Гарри дело говорит. — Поддакнул Рон, обильно посыпая овсянку сахаром. — Такое ощущение, что тебя все лето держали на одной воде. Ты только не обижайся, но сероватый цвет лица и худоба не делает тебя красивой.

Гермиона нахмурилась, но все же взяла тост и начала намазывать его джемом. Гарри и Рон были правы, хоть ей и неприятно было это признавать.

— Ты уже за учебники взялась? — спросил Гарри, увидев потрепанный учебник. Он протянул руку, чтобы взять его, но Гермиона испуганно взглянула на него и резко схватила учебник. Гарри бросил удивленный взгляд на нее, но руку убрал.

— Эй, все в порядке? — Рон изумленно и встревоженно посмотрел на Гермиону.

— Д-да, — заикаясь, ответила Гермиона, убирая учебник в сумку. — Я, пожалуй, пойду…

— Никуда ты не пойдешь, пока нормально не поешь, — сказала Джинни, незаметно подошедшая к ним. Гермиона попробовала возразить, но Джинни пригрозила:

— Или ешь сама, или я буду кормить тебя сама, как маленького ребенка.

Гермиона окинула тоскливым взглядом стол. Есть ей совершенно не хотелось, но под угрожающим взглядом Джинни она положила себе яичницу и очень медленно начала есть, стараясь как можно меньше жевать, чтобы не чувствовать вкуса. Когда тарелка опустела, Джинни произнесла:

— Вот видишь, это совсем не сложно. Ты только посмотри, до чего ты себя довела голодовкой! — Гарри и Рон согласно закивали. Это разозлило Гермиону. Ледяным голосом она произнесла, прожигая друзей злобным взглядом:

— Значит, вы решили, что можете командовать мной? Заставлять делать то, что мне не нравится? — Рон и Джинни непонимающе переглянулись, а Гарри в который раз обреченно подумал, что Гермиона до безумия похожа на Снейпа. — Вы кто — родители мне, чтобы контролировать меня? Я уже взрослая и сама могу решить, когда и сколько мне есть! Вам не нравится моя худоба? Что ж, это ваши проблемы! Лично меня все устраивает!

Гермиона поднялась и, не взглянув на ошеломленных друзей, быстро пошла к выходу, стараясь не обращать направленных на нее взглядов. От ссоры остался неприятный осадок. Чувство жгучего стыда охватило ее: она ни в коем случае не должна была срываться на друзей. Они же не виноваты в ее несчастьях. Про себя Гермиона решила, что обязательно попросит прощение у друзей, только позже.

До урока оставалось еще много времени, и Гермиона, сев на скамью в нише, достала учебник отца и продолжила изучать его записи. Она почувствовала легкую зависть: отец в ее возрасте обладал природным даром, ей же никогда в голову не пришло бы что-то исправлять во многих зельях, описанных в учебники. Помимо пометок о зельях, она с интересом читала заклинания, которые, похоже, придумал ее отец. Больше всего ее заинтересовало заклинание «Сектумсемпра»; рядом с ним было написано «от врагов», и ей не терпелось использовать его.

Зачитавшись, она и не заметила, как возле кабинета начала собираться толпа. Слизеринцы с интересом смотрели на нее, и Гермиона была готова поспорить, что обсуждали они ее новый образ. Что ж, пусть обсуждают, ее это ни капельки не волновало.

Чья-то тень упала на страницу, и Гермиона рефлекторно захлопнула книгу. Подняв глаза, она встретилась с заинтересованным взглядом Гарри, который тут же сменился на холодный.

— Тебе что-то нужно? — спокойно спросила Гермиона.

Гарри не ответил и, повернувшись, отошел от нее. Гермиона пожала плечами и снова открыла книгу. Тут, как назло, прозвенел звонок. Несколько раз Гермиона глубоко вдохнула, прежде чем зайти в кабинет. Она сразу же заняла последнюю парту с краю, чтобы быть в углу и казаться незаметной. Отец уже стоял возле стола и, как всегда, хмуро смотрел на учеников. Когда все расселись, он начал говорить:

— Насколько мне известно, за время учебы у вас сменилось пять преподавателей по этому пред­мету.

Гарри что-то прошептал Рону, и тот злорадно ухмыльнулся. Гермиона нахмурилась.

— Естественно, у каждого из этих преподавате­лей были свои задачи и свои методы. При таком бес­системном обучении меня удивляет, что многие из вас все-таки наскребли проходной балл на экзаме­не СОВ по данному предмету. — Продолжил говорить профессор, обводя взглядом класс. — Поэтому сегодня будет контрольная, дабы я мог узнать, насколько все плохо. — По классу прошёл недовольный гул, который тотчас же стих под угрожающим взглядом.

Он раздал пергаменты с вопросами и сел за свой стол, открыв какую-то книгу.

Гермиона пробежала глазами вопросы: никаких сложностей контрольная не представляла. Оглядев класс, она заметила обескураженные выражения лиц некоторых учеников; некоторые обреченно смотрели на пергамент с заданиями, словно на нем был написан смертный приговор; несколько человек все же что-то начали писать — неуверенно и медленно. Гермиона опустила глаза и начала писать ответы.

Как она не старалась писать медленно, закончила она минут за двадцать до окончания урока. Скучающим взглядом она обвела класс: было забавно наблюдать за гаммой эмоций на лицах однокурсников. Она задержалась взглядом на Малфое. Со вчерашнего вечера они не пересекались, а Гермиона уже успела соскучиться. Внезапно она напряглась, заметив серую тень на лице Малфоя. Через несколько секунд из него вышел Черный человек. Кивнув Малфою, он направился прямо к ней. И Гермионе совсем это не нравилось. Черный человек изменился, и теперь до боли напоминал Пожирателя, изнасиловавшего ее. Оцепенев от ужаса, Гермиона смотрела на приближающуюся фигуру. Когда человек сел на соседний стул, она судорожно выдохнула и напряглась. Тихий шепот донёсся до ее слуха:

— Ты не спрячешься. Прошлое всегда будет преследовать тебя.

Гермиона вздрогнула. Взглянув искоса на человека, она еле слышно прошептала:

— Молю, не надо! Не мучай меня!

— Прости, — в первые в его голосе послышались подобные нотки: заботливые и теплые. Черный человек вновь принял свой облик. Его рука коснулась дрожащих не пальцев Гермионы, и она почувствовала облегчение.

Наконец прозвенел звонок, и ученики оживились. Толкаясь, они сдали работы и поспешили на выход, подальше от злобного профессора. Гермиона выходила последней, но голос отца заставил ее остановиться на пороге.

— Мисс Грейнджер, задержитесь.

Гермиона плотно закрыла дверь и повернулась лицом к отцу. Паника начала растекаться по жилам, прожигая внутренности, словно кислота.

«Спокойно, — про себя подумала Гермиона, — все хорошо. Это же отец; он никогда не причинит мне вреда!». Но это не помогало. Когда отец подошел к ней, она напряглась и прижала к груди все тот же учебник зельеварения, словно он был щитом и мог защитить ее от разговора с отцом.

— Что случилось? — хмуро поинтересовался отец, оглядывая дочь с ног до головы.

— Ничего, — тихо ответила Гермиона, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Ты лжешь. — Холодно сказал отец. — Может, объяснишь?

— Нечего объяснять. Со мной все хорошо! — шепотом ответила Гермиона.

Тотчас же она почувствовала давление: отец пытался проникнуть в ее сознание. Собравшись с силами, Гермиона воздвигла барьер, про себя молясь, чтобы у нее хватило сил выдержать напор отца.

— Пожалуйста, расскажи мне, — отец подошел еще ближе; теперь между ними было сантиметров двадцать. — Я хочу помочь тебе.

Гермиона покачала головой. Ей было стыдно.

— Не сейчас, — тихо ответила она, едва шевеля губами. — Потом, когда мне станет легче.

Отец кивнул и крепко обнял дочь. От его внимания не укрылось, что каждая частичка тела Гермионы была напряжена, а сердце бешено стучит, но он не стал ничего говорить.

— Прости меня, — прошептала Гермиона.

— Уже давно простил, — тихо произнес отец, целуя ее в макушку. — Советую тебе идти на следующий урок, иначе ты опоздаешь.

Гермиона с неохотой попрощалась с отцом и вышла из кабинета. Следующим уроком у нее было зельеварение, и она направилась в сторону подземелий. Насколько она знала, в этом году продолжить изучение зелий решили около десяти человек, что ее радовало: чем меньше народу ее окружало, тем легче ей было справляться с паникой. К тому же, Гарри и Рон не набрали достаточное количество баллов и не собирались посещать эти занятия, а после утренней ссоры ей не хотелось контактировать с ними. Каково же было ее изумление и огорчение, когда возле кабинета она увидела Гарри и Рона. Увидев ее, Гарри радостно улыбнулся и собрался что-то сказать, но внезапно нахмурился и отвернулся.

Дверь в кабинет отворилась, и на пороге показался профессор Слизнорт. Он радостно оглядел учеников и приветливо произнес:

— Заходите, пожалуйста!

В подземелье непривычно клубился разноцветный пар и витали удивительные запахи. Ученики с интересом принюхивались, проходя мимо огромных котлов, в которых что-то кипело и буль­кало. Четверо слизеринцев уселись вместе за один стол, другой заняли четверо когтевранцев, а Гарри, Рон и Гермиона сели за третий.

— Ну-с, — Слизнорт встал у доски, выпя­тив и без того объемистую грудь, так что пугови­цы на жилете грозили оторваться, — я приготовил для вас несколько зелий — так, для интереса, знаете ли. Такого рода зелья вы должны будете уметь гото­вить к экзамену ЖАБА. Вы наверняка о них слыша­ли, даже если пока еще ни разу не варили. Кто-ни­будь может мне сказать, что это за зелье?

Он указал на котел рядом со столом слизерин-цев. Гарри приподнялся со стула и увидел, что в кот­ле кипит жидкость, с виду похожая на обыкновен­ную воду.

Гермиона лениво подняла руку, Слизнорт указал на нее.

— Это сыворотка правды, жидкость без цвета и за­паха, которая вынуждает того, кто ее выпьет, гово­рить правду, — сказала Гермиона.

— Очень хорошо, очень хорошо! — одобрил Слиз­норт. — А теперь… — Он указал на котел возле сто­ла когтевранцев. — А это что за зелье?

Гермиона на долю секунды опередила поднятую руку Гарри, и Слизнорт снова спросил ее.

— Это Оборотное зелье, — ответила Гермиона. Она с первого взгляда узнала густую, тягучую, медленно буль­кающую субстанцию цвета глины.

Слизнорт довольно улыбнулся.

— Может, вы знаете, что в третьем котле? — поинтересовался Слизнорт.

Гермиона взглянула на последний котел. Через секунду она уверенно произнесла:

— Это Амортенция, самое мощное приворотное зелье. Для каждого человека оно пахнет по-своему.

— Замечательно, мисс… — Слизнорт замялся.

— Грейнджер. Гермиона Грейнджер.

— Замечательно, мисс Грейнджер. Двадцать очков Гриффиндору! — Слизнорт тепло улыбнулся Гермионе и достал из кармана флакончик с прозрачной жидкостью, — это весьма любопытное зельице под названием «Феликс Фелицис». Его еще называют Жидкой удачей. И этот флакончик будет сегодня наградой. Что же нужно сделать, чтобы выиграть этот сказочный приз? Обратимся к страни­це десять «Расширенного курса зельеварения». У нас осталось немногим больше часа, и этого времени вам должно хватить на пристойную попытку сва­рить Напиток живой смерти. Я знаю, что до сих пор вы не приступали к таким сложным зельям, и потому не жду идеального результата. Во всяком случае, тот, кто добьется наилучших результатов, получит в на­граду этого маленького «Феликса». Начали!

Гермиона открыла учебник и быстро пробежала глазами рецепт. Рекомендация мелко нарезать дремоносные бобы была зачёркнута, а вместо нее было написано «Размять серебряным кинжалом, держа его плашмя, тогда лучше идет сок, чем при нарезании». Гермиона улыбнулась. Краем глаза она посмотрела на Гарри и Рона. При виде зелья последнего, она поморщилась: зелье походило по цвету на лакрицу. Зелье Гарри было лучше, но не идеально. Про себя Гермиона самодовольно ухмыльнулась.

Наконец, зелье было готово. До конца урока оставалось пара минут.

— Время вышло! — объявил Слизнорт. — Прошу всех прекратить помешивать!

Слизнорт медленно двинулся между столами, за­глядывая в котлы. Он не делал никаких коммента­риев, только иногда принюхивался или помеши­вал в котле. Наконец он добрался до стола, за кото­рым сидели Гарри, Рон, Гермиона. При виде зелья Рона его лицо болезненно искривилось. Зелье Гарри удостоилось одобрительным кивком. Как только он заглянул в котел Гермионы, его лицо просветлело.

— Прекрасно! Восхитительно! Беспорная победа! Что ж, — он протянул Гермионе флакончик, — это ваша заслуженная награда. — Гермиона выдавила из себя улыбку и с благодарностью приняла зелье.

Малфой подмигнул ей и начал складывать свои вещи в сумку. Гермиона убрала учебник в сумку и поспешила покинуть кабинет. Впереди был обед и свободное время.

***

Шло время. Гермиона несколько раз пыталась подойти к друзьям и помириться с ними, но каждый раз ее что-то останавливало. Она держалась на расстоянии ото всех, но даже это не помогало избавиться от постоянной паники.

Спустя несколько дней Гермиона поднялась к себе в гостиную, чтобы взять книгу. Дверь в спальню Малфоя была приоткрыта, и из-за нее доносились тихие голоса. Гермиона остановилась и заглянула в щель. То, что она увидела, заставило ее оцепенеть. Малфой сидел в кресле, закинув ногу на ногу, а перед ним стоял Черный человек.

— Я не буду этого делать, — Черный человек был зол, — я не хочу все время находиться рядом с ней.

— Ты обязан быть рядом с ней! — Малфой был не менее зол. — Я для этого тебя и вызвал!

— А она знает об этом? — ехидно поинтересовался Черный человек.

— Нет, не знает, — спокойно ответил Малфой.

— Неужели? А кто тогда стоит за дверью и слушает наш разговор?

Гермиона отскочила от двери, а через мгновение дверь отворилась и на пороге появился Малфой.

— Гермиона? — он растерялся. — Я все объясню!

— Что именно? — истерически выкрикнула Гермиона. — Что я с зимних каникул считаю себя чокнутой, потому что вижу некоего Черного человека? Это ты мне объяснишь? Или ты, как мои друзья, решил меня контролировать?

— Я не собирался тебя контролировать, и тем более не хотел, чтобы ты считала себя сумасшедшей. Я просто хотел, чтобы ты была в безопасности.

— В безопасности? — прошептала Гермиона.

— Это существо называют защитником. Я прочитал про них в той книге, откуда ты взяла заклинание, чтобы стереть память Поттеру. — Гермиона вспомнила обложку книги: человек и тень за его спиной. — Защитники могут принимать любой облик и контролировать сновидения тех, кого защищают, а также находить их, где бы те не были. Так я узнал, что Амбридж заперла тебя в подземелье. У этих Защитников есть некоторые минусы, в том числе и то, что их трудно контролировать. Они грубы, нахальны, эгоистичны, но они помогают: уменьшают негативные чувства, избавляют от кошмаров.

— Почему ты мне об этом не рассказал сразу?

— Если ты вспомнишь, наши отношения трудно было назвать теплыми. К тому же, я уверен, что ты бы отказалась.

— Как избавиться от него? — Гермиона кивнула в сторону Черного человека, который стоял за спиной Малфоя.

— Никак. — Малфой устало провел рукой по лицу. — Защитник уйдет лишь тогда, когда будет уверен, что его подопечный в безопасности.

— Понятно, — медленно произнесла Гермиона.

— Прости, Грейнджер, мне следовало тебе сказать. Я просто…

— Просто хотел помочь, я знаю, — перебила его Гермиона, — спасибо тебе, но в следующий раз постарайся помогать мне более безобидным для психики способом. Хорошо? — Малфой в ответ кивнул, не веря, что Гермиона так спокойно ко всему отнеслась. Он-то уже приготовился к истерике и ссоре. Похоже, он не так хорошо знает ее, как полагал.

***

Гермиона была рада, что наконец разгадала тайну Черного человека. Правда, сначала ей хотелось убить Малфоя, но, тщательно все обдумав, Гермиона поняла, что благодарна парню. Ее волновало лишь одно: почему Черный человек не помог ей, когда Пожиратель ее насиловал. Она пыталась задать этот вопрос Черному человеку несколько раз, но тот уходил от ответа.

Накануне ее дня рождения Рон и Гарри подошли к ней, чтобы помириться. Гермиона сидела в библиотеке и выполняла задание по Древним рунам. Гарри и Рон сели напротив нее и какое-то время наблюдали, как она пишет. Наконец, Гарри нерешительно произнес:

- Гермиона, мы хотели извиниться. Ты права: мы не имеем права тебя контролировать.

- Пойми, мы просто волнуемся за тебя! - сказал Рон. - Мы очень хотим помочь тебе. Ты просто не понимаешь, что тебе нужна наша помощь. - Гермиона подняла глаза и с интересом посмотрела на них.

- Пойми, что если ты вдруг попадешь в больницу от истощения или, не дай Бог, умрешь, - Гарри судорожно сглотнул, - мы никогда себе не простим, что не помогли тебе. С тобой что-то произошло этим летом, не отпирайся! Нечто ужасное, и мы не просим тебя нам рассказать об этом, если ты не хочешь. Просто знай, что мы всегда рядом и всегда поможем.

Гермиона молчала. Ей стало стыдно: это она должна была извиняться перед друзьями, а не они перед ней. Что же она за подруга такая?

- Простите меня, я не должна была на вас срываться. Просто все очень-очень сложно. Мне нужно во многом разобраться самой, иначе мне ничего не поможет. Я благодарна вам за все! И я прошу вас, потерпите мое скотское поведение. Я стараюсь стать лучше, правда! Но мне нужно время!

Гарри и Рон поднялись и крепко обняли подругу.

- Мы любим тебя, Гермиона. - Тихо произнес Гарри. - И всегда будем рядом.

Гермиона закрыла глаза. Она не заслужила таких друзей.

***

Проснувшись утром девятнадцатого сентября, Гермиона первым делом увидела большую гору подарков возле кровати. Отец и Гарри подарили ей книги, и Гермиона с радостью поставила их на полку, нежно проведя кончиками пальцев по корешкам. Рон подарил ей черное перо, миссис Уизли прислала коробку домашних сладостей и шарф из красной пряжи.

Раздался стук в дверь,и Гермиона поспешила открыть ее. На пороге стоял Малфой. Увидев Гермиону, он улыбнулся и произнес:

- С днем рождения, Грейнджер!

Он протянул ей плоскую коробку, обитую черным бархатом. Гермиона осторожно открыла ее и ахнула от восхищения. Внутри лежали прекрасные гребни для волос.

- Я подумал, что они прекрасно будут смотреться в твоих черных волосах. - С улыбкой произнес Малфой.

- Они...они прекрасны, - прошептала Гермиона, прикасаясь к одному из гребнев.

Она положила коробку на тумбочке т крепко обняла Малфоя.

- Спасибо тебе, Драко, - тихо прошептала она.

***

Через двадцать минут Гермиона спустилась в Большой зал. Свои длинные волосы она заколола на затылке одним из гребнев, и драгоценные камни, которыми был украшен гребень, сверкали на свету.

Гарри и Рон ждали ее у входа в зал. Они обняли ее и поздравили с днем рождения.

- У тебя красивый гребень, - заметил Рон, - кто подарил?

- Какая разница? - покачала головой Гермиона. - Вы его все равно не знаете.

Они зашли в зал и сели за стол. Гермиона только положила себе на тарелку яичницу, как перед ней опустилась ее сова. К ее лапке было привязано письмо, и Гермиона отвязала его, пока птица лакомилась тостом. Поев, сова осторожно клюнула хозяйку в руку и улетела. Гермиона распечатала письмо и начала читать.

Мисс Снейп!

Я думаю, вы помните мой прошлый подарок. В этот раз он обрадует вас намного больше! Можете не волноваться, никто не узнает, что он предназначается вам. Это письмо уберите в сумку, и оно превратится в пепел. И готовьтесь к вашему подарку!

Дрожащими руками Гермиона убрала письмо в сумку. Через секунду в окно влетели черные совы, несущие гроб. В зале воцарилась тишина. Оцепенев, все смотрели на сов, которые с трудом удерживали свою ношу. Сделав круг над залом, они подлетели к Гермионе, и бросили гроб на стол. Раздался звон разбитой посуды, а совы, освобождённые от ношы, вылетели в окно.

Крышка гроба сползла и Гермиона увидела перед собой лицо мужчины лет двадцати пяти. На нем был черный костюм, левая рука обнажена, и на ней черным пятном выделялась метка. Гермиона с ужасом смотрела на покойника. Она могла поклясться, что это был тот самый Пожиратель, что изнасиловал ее.

Ученики разразились пронзительными криками, но Гермиона уже ничего не понимала. Перед глазами все поплыло, и она потеряла сознание.

Глава 30

Тишина. Так тихо, что слышен скрип пера в дальнем углу комнаты и приглушенные голоса за дверью. Вокруг мягкая, нежно обволакивающая темнота; она укутывает, словно мягкое одеяло, успокаивает, словно колыбельная. Нет ни боли, ни страха, ни ненависти, только бесконечное, почти невозможное счастье. Так счастлив младенец на руках матери, так счастливы птицы приходу весны, так счастливы влюблённые, не знающие горя и ссор. Все плохое отошло куда-то в тень, стыдливо прячась в ней. А тьма кажется такой знакомой и любимой, что хочется провести всю жизнь в ней. Картины, приводящие в ужас, тускнеют в сознании и уже не вызывают негативных эмоций.

Кто-то берет ее на руки и куда-то несет, но это не имеет значения. Тьма продолжает следовать за ней, оберегая от злых умыслов. Она не позволит неизвестным увидеть клеймо убийцы на нежной коже, не даст причинить вред израненному телу, притупит боль.

Голоса становятся громче, слова чётче, но смысл не понятен. Хотя, зачем? Ведь и так все прекрасно. Голоса кажутся уродливым карканьем ворон, и тьма заглушает их, убирая дискомфорт. Тьма, которая раньше нагоняла тоску и страх, теперь дарует спокойствие и облегчение.

Это состояние вне времени и пространства. Она летит на крыльях тьмы, не боясь разбиться о жёсткую реальность. Тьма - подруга. Тьма - мать, которой у нее никогда не было. Тьма - часть нее самой. Она напоминает о ком-то важном и дорогом, и, несмотря на то, что невозможно вспомнить кто это, нет тревоги. Когда будет нужно, тьма напомнит ей о любимом, а пока счастье разливается по ее жилам. Она чувствует, как израненное сердце рассыпается в пыль, а вместо него рождается новое маленькое сердечко, способное переносить и боль, и страх, и пытки невинных людей. Сама тьма проникает в него, но не ожесточает.

Время летит, но разве ей нужно куда-то спешить? Это раньше, в другой реальности, нужно было ограничивать себя временными рамками, а здесь не нужно задумываться о подобной ерунде.

Она не знает, сколько прошло часов, дней, месяцев, когда слышит мягкий голос:

- Гермиона, пора вернуться. Нельзя всю жизнь провести так.

Сквозь тьму проступает силуэт, и она вспоминает его.

- Здравствуй, Защитник.

- Здравствуй, родная, - Защитник, некогда называвшийся Черным человеком, обнимает ее, - пришло время возвращаться. Тебя ждут: отец, друзья и Драко.

- Драко, - эхом повторяет Гермиона. - А что будет, когда я вернусь? Мне так хорошо здесь...

- Я буду рядом, и твои близкие будут рядом. Я обещал помогать тебе, и настало время выполнить мое обещание. К сожалению, я не смогу полностью оградить тебя от боли и ударов судьбы, но, клянусь, тебе станет легче.

Защитник поцеловал ее в лоб. В тот же момент тьма начала рассеиваться, а точнее сливаться с ней. Последнее, что Гермиона увидела, было лицо Защитника, снявшего свою черную маску, с небесно-голубыми глазами.

***

- Доктор! Она приходит в себя! - мелодичный голосок прорезал тишину.

Через несколько минут рядом раздались торопливые шаги, и чьи-то пальцы прикоснулись к ее лицу, мягко раздвигая веки.

- Мисс, вы слышите меня?

- Да. Вы говорите слишком громко. - На удивлению, голос прозвучал нормально, будто она не молчала долгое время. - Сколько я тут пролежала?

- Почти две недели, - ответила пожилая женщина в лимонном халате.

- Что случилось?

- Вы потеряли сознание. Вас доставили к нам, когда не смогли привести в сознание. - Целительница водила палочкой над телом Гермионы и удивленно приподнимала то одну, то вторую бровь.

- Я хочу вернуться в школу и продолжить учебу, - произнесла Гермиона.

- Но, - целительница растерялась, - вы еще очень слабы. Вам бы полежать пару недель у нас, пройти обследования...

- Я прекрасно себя чувствую, - мило улыбнулась Гермиона и села на кровати. - Правда! Мне очень нужно в школу!

- В первый раз вижу подобное стремление учиться, - целительница тоже улыбнулась. - Что же, раз такое дело, так и быть, можете вернуться.

- Спасибо! - счастливо воскликнула Гермиона.

- Но! - целительница остудила ее пыл. - Не нервничать, не перегружаться, не голодать! И если вдруг почувствуете недомогание, сразу же обращайтесь к врачу. Обещаете?

- Хорошо, обещаю. - Гермиона усиленно закивала головой.

***

Гермиона давно не ощущала такой радости и легкости. Когда она зашла в Большой зал и на нее уставилось сотни пар глаз, она не почувствовала злость или панику. Она села между Гарри и Роном.

- Гермиона! Ты вернулась! - друзья крепко обняли ее, и наконец ее сердце защемило от счастья, а не от страха перед парнями.

Она поймала взгляд Драко и слегка улыбнулась ему, почувствовав безграничную любовь к нему.

Гермиона с аппетитом съела яичницу и овсянку, не замечая радостно-удивленных взглядов друзей. Внезапно она вспомнила причину своего бессознательного состояния: гроб и Пожиратель в нем.

- Чем закончилось происшествие в мой день рождения? - спросила она у друзей.

- Когда ты потеряла сознание, тебя отнесли в Больничное крыло, а оттуда отправили в больницу святого Мунго. А потом вызвали авроров, чтобы они разобрались с телом. Похоже, кто-то из Пожирателей неудачно пошутил. - Рон издал нервный смешок.

- Давайте не будем об этом вспоминать, - предложил Гарри, подумав, что лучше лишний раз не тревожить подругу, и Гермиона с Роном согласились.

***

Вечером Гермиона решила сходить к отцу. Целый день она пыталась поговорить с ним, но ей никак не удавалось поймать его.

Отец сидел в своем кабинете и проверял эссе шестикурсников. Он не поднял головы, когда Гермиона зашла в помещение, и продолжил заниматься своим делом, когда Гермиона села рядом и прижалась к нему. Ей было так уютно и хорошо сидеть рядом с отцом и наблюдать, как он зачеркивает слова, делает поправки, выводит отметки. Когда последнее эссе было проверено, он отложил перо и обнял дочь.

- Как ты? - заботливо поинтересовался он.

- Будто заново родилась, - подумав, ответила Гермиона. - Давно не чувствовала себя такой отдохнувшей.

- Я волновался за тебя, - произнес отец через какое-то время. - Когда совы принесли гроб, я даже не понял, что происходит. Когда же он упал рядом с тобой, я понял, что в этом замешен Темный лорд. Но я не могу понять, как этот человек связан с тобой? Темный лорд не стал бы убивать Пожирателя и присылать его тело тебе, если бы вы не были связаны. Может, расскажешь?

- Нет. - Гермиона покачала головой. - Это в прошлом, и я не хочу его вспоминать. Поверь, у меня все в порядке, просто замечательно!

- Хорошо, пусть это останется при тебе. - Отец мягко улыбнулся. - Я слышал, ты делаешь успехи в зельеварении.

- Да, благодаря тебе! - Гермиона улыбнулась и достала из кармана флакончик с Жидкой удачей. - Пожалуй, это твое. - Она положила флакончик на стол.

- Оставь себе, - отец пододвинул флакончик к ней. - Не забывай, я и сам могу сварить себе это зелье. К тому же, ты его заслужила.

Гермиона улыбнулась и забрала зелье.

- Да, - отец резко поднялся и подошел к комоду, - я так и не вручил тебе твой подарок.

- Разве? - удивилась Гермиона. - А книги?

- Не могу я оставить свою любимую дочь, которая достигла совершеннолетия, без нормального подарка.

Про себя Гермиона подумала, что книги и есть нормальный подарок, но решила промолчать. Отец подошел к ней и протянул сверток в праздничной бумаге. Гермиона в нетерпении развернула его и открыла коробку. В ней лежал перстень из черного золота с обсидианом. Гермиона задохнулась от восхищения.

- Нравится? - довольно спросил отец.

- Безумно! - прошептала Гермиона и крепко обняла отца. Она была счастлива.

***

Время неслось вперед, словно разгоряченный конь. Не успели ученики оглянуться, как Хогвартс, Запретный лес и землю укутал снег, а озеро сковало льдом. Все свободное время ученики проводили на улице, устраивая снежные битвы и лепя снежные бабы.

За эти несколько месяцев Гермиона изменилась. Набрав пару килограмм, она перестала походить на скелет и стала еще привлекательней, ее лицо перестало казаться серым, а тусклые волосы и глаза приобрели здоровое сияние. Она отказалась от постоянных голодовок и не изводила себя учёбой, как и обещала целительнице. Тьма в ее исцеленном сердце защищала, словно щит, от боли и разочарований. Пару раз Темный лорд вызывал ее к себе для продолжения изучения темных и извращённых заклятий. Она ожидала ночных кошмаров после этих встреч, но каждый раз, как только ее голова косалась подушки, тьма окутывала ее, словно коконом, не подпуская кошмары к ней.

***

Близилось Рождество. Ученики находились в предвкушении каникул и праздничного банкета. Избранные ученики были приглашены на вечер Слизнорта, и Гермиона не была исключением. За десять минут до начала Малфой постучался в ее комнату и спросил:

- Ты готова?

Гермиона оглядела себя в зеркало: зелёное платье с длинными кружевными рукавами и пышной юбкой до колен, подаренное отцом, сидело идеально на ней, а длинные черные волосы были собраны на затылке и заколоты одним из гребнев, которые подарил ей Драко.

- Да, готова! - откликнулась она и подошла к двери. Отворив ее, она оказалась нос к носу с Драко.

- Прекрасно выглядишь! - одновременно произнесли они и усмехнулись.

- Позвольте проводить Вас, прекрасная леди, до места проведения приема.

- С удовольствием приму ваше приглашение! - улыбнувшись, произнесла Гермиона.

- К сожалению, мы сможем вместе дойти только до двери из нашей гостиной, - с сожалением произнес Драко. - Иначе пойдут слухи...

- Мысленно я буду с тобой весь прием! - улыбнулась Гермиона.

Выйдя из своей гостиной, они разными путями дошли до одного из кабинетов, где проходил прием.

Через пять минут Гермиона поняла, что ей безумно скучно. Она стояла в углу и общалась с Джинни, которая также скучала: Гарри куда-то исчез через десять минут после начала приема, и рыжеволосая бестия изнывала от тоски.

Возможно прошел час, а может и меньше, когда Гермиона увидела рядом с собой Защитника.

- Скорее! Иди в туалет Плаксы Миртл! - его голос был полон тревоги. Тотчас же сердце Гермионы сжалось в предчувствии беды.

Стараясь сохранять спокойствие, она извинилась перед Джинни и покинула прием. Оказавшись в коридоре, она бросилась бегом к туалету Плаксы Миртл. Оказавшись перед дверью, она увидела на полу воду и резко отворила дверь.

На полу, истекая кровью, лежал Драко. Его белоснежная рубашка пропиталась кровью, которая стекала на пол и смешивалась с водой. Из груди вырывались хриплые звуки, а лицо стало мертвенно бледным. А рядом, не менее бледный, стоял Гарри. Гермиона закрыла дверь и набросилась на друга.

- Ты что наделал? - закричала она, подавляя желание задушить друга голыми руками. - Что ты творишь? - она узнала действие заклинания, которое изобрел отец "от врагов". В одну из встреч с лордом она наконец использовала его на одной из жертв, и была потрясена.

- Он сам напал на меня, - медленно произнес Гарри. - Я не хотел... Я просто решил защититься...

- Уходи! Немедленно! - Гермиона подтолкнула ошалевшего Гарри в сторону выхода. - И только попробуй кому-нибудь рассказать о том, что здесь произошло!

Гарри вышел из туалета, не понимая, что происходит. На миг ему показалось, что он знает все, что не может вспомнить или понять, но потом опять в сознании спустился туман.

Гермиона опустилась на колени рядом с Драко и сквозь слезы улыбнулась:

- Сейчас. Сейчас я тебе помогу, только потерпи немного...

Она сконцентрировалась и медленно произнесла:

- Вулнера санентур.

Кровь перестала идти, а шрамы затянулись. Гермиона помогла Драко подняться на ноги. Оперевшись на ее плечо, Драко с трудом сделал первый шаг.

- Надо срочно обработать раны бадьяном, - прошептала Гермиона, - только держись! Нам совсем недалеко идти!

Медленно они дошли до гостиной, и к счастью им никто не встретился по пути. Усадив Драко на диван, Гермиона пулей бросилась к себе в спальню и дрожащими руками начала искать среди зелий экстракт бадьяна. Наконец, найдя нудный флакон, она вернулась в гостиной. Убрав испорченную рубашку, она открыла флакончик и поднесла его к ранам.

- Сейчас немного пощипит, - сдерживая слезы, предупредила она и начала обрабатывать раны.

Когда лекарство коснулось порезов, Драко злобно зашипел, но через мгновение затих. Когда Гермиона закончила и перевязала раны, она села рядом с Драко и спросила:

- Что произошло?

- Ничего. - Ответил Драко, слегка поморщившись. - Просто Поттер совсем свихнулся.

- Драко, я серьезно! - воскликнула сердито Гермиона.

- И я серьезно. Он все время за мной следит. Я уже опасаюсь за его ориентацию. - Он ухмыльнулся. - А сегодня напал на меня и чуть не убил.

- Я поговорю с ним, - Гермиона еле сдерживала ярость, - а если бы Защитник не предупредил меня? Что тогда? Или Гарри бы не смог тебе помочь? - ярость резко сменилась слезами, и Гермиона уткнулась лицом в плечо любимого и разрыдалась.

- Ну же, успокойся, - Драко погладил ее по спине, - я жив и благодаря тебе практически здоров! Все хорошо! - он поцеловал любимую в макушку и крепко обнял, не обращая внимание на боль от ран.

***

(19 сентября, после завтрака)

Гарри шел из Большого зала в гостиную Гриффиндора, чтобы отнести сумку Гермионы к себе в комнату, с намерением вернуть ее, когда подруга вернется из больницы.

Вся школа обсуждала последнее происшествие, об уроках не было и речи. Ученики разбрелись по всей школе, и отовсюду слышны были слова "Пожиратель", "труп", "гроб".

Гарри, который ближе многих сидел к трупу, мечтал поскорее забыть об этом кошмаре. С каким же облегчением он увидел, что в спальне никого нет. Затолкав сумку под кровать, он собирался немного посидеть, закрывшись пологом, как из сумки выпал потрепанный учебник. Взяв его в руки, Гарри понял, что это тот самый учебник, исписанный различными заклинаниями и комментариями. Он начал лихорадочно листать страницы. Его не интересовали исправления в рецептах зелий; он искал одно единственное заклинание "от врагов", которое успел увидеть краем глаза в первый день учебы. Наконец, он нашел то, что искал. Прочитав заклинание раз тридцать, он спрятал учебник в сумку и лег на кровать, смотря в потолок. С каждым днем он интересовался Гермионой все больше и больше. Она не рассказывала ничего о своей семье, кроме коротких упоминаний о каком-то опекуне, никто не знал, с кем и где Гермиона проводит каникулы. А теперь этот учебник. Где обычная маглорожденная волшебница могла найти подобный учебник, на страницах которого упоминаются темные заклинания? А в том, что они темные, он не сомневался.

***

(Кабинет директора, после приема Слизнорта)

- Знаешь, Северус, - Дамблдор устало потер глаза, - опрометчиво было отдавать свой учебник дочери. Похоже, она не умеет хранить тайны. Иначе как объяснить тот факт, что Гарри использовал твое заклинание на Драко Малфое?

- Мне кажется, что я сам могу решать, что дарить моей дочери, - холодно произнес Северус. Он поднялся из кресла и пошел в сторону выхода, как тут его остановил голос директора:

- Постой, Северус, у меня есть к тебе разговор.

- Какой же? - не проявляя заинтересованности, спросил Снейп.

- Он касается крестражей. - Ответил Дамблдор, внимательно смотря на собеседника. - И задания, которое Темный лорд дал Драко Малфою.

Снейп тяжело вздохнул и сел в кресло. Разговор обещал быть долгим.

Глава 31

Наступили долгожданные Рождественские каникулы. Ученики собирались домой, в предвкушении встречи с родными, в Большом зале устанавливали ели, в ветвях которых слегка сверкали снежинки. Гермиона решила поехать на Рождество к Уизли; Гарри и Рон так настойчиво ее уговаривали, что она согласилась. Малфой немного расстроился: он надеялся, что Гермиона поедет с ним во Францию, но не стал отговаривать девушку. Он почти свыкся, что в ее жизни и сердце есть место, отведенное друзьям.

Накануне отъезда, Гермиона зашла попрощаться с отцом. С сентября они не ссорились, но отец отдалился от нее. Гермиона не понимала этого, но старалась не досаждать отцу постоянными визитами и расспросами.

К огромной радости Слизнорта, она продолжала делать поразительные успехи в зельеварении. Иногда она отходила от инструкций отца и делала так, как считала нужным. К огромной радости Гермионы, у нее всегда получались идеальные зелья. На страницах старого учебника появились пометки, сделанные ее аккуратным почерком.

В день отъезда было солнечно и холодно. Снег искрился на солнце и больно резал глаза. На голубом небе не было ни облачка, и холодное бледное солнце разливало свои лучи по земле.

Гермиона собирала вещи, которые ей могли понадобиться на каникулах. В расширенную заклятьем сумочку она сложила несколько книг, одежду, флакончик с жидкой удачей и учебник по зельеварению. Последний раз оглядев комнату, она надела черное пальто и вышла из комнаты. Спустившись в гостиную, она увидела Малфоя. Тот сидел на диване и читал книгу. Он не поднял головы, когда Гермиона подошла к нему.

— Мне пора, — тихо сказала она.

— Хорошо тебе отдохнуть, — не отвлекаясь от книги сказал Малфой.

Гермиона наклонилась и обняла парня за плечи, заглядывая в книгу, которая, по закону жанра, была повернута верх ногами.

— Интересно? — поинтересовалась она.

— Да, — отстраненно ответил Малфой. Гермиона мягко взяла книгу и перевернула ее.

— Так, думаю, лучше будет.

Малфой наконец поднял глаза и посмотрел на нее. На миг Гермионе показалось, что он что-то хочет ей сказать, но Малфой промолчал.

— Хороших каникул, Драко, — Гермиона невесомо поцеловала его и быстро покинула гостиную, залившись румянцем.

Друзья уже ждали ее. Рон с удивлением посмотрел на ее пустые руки.

— Где твои вещи? Только не говори, что ты их спрятала в сумочку! — Рон покачал головой. — Использование этого заклинания строго контролируется…

— Ну и что? — весело спросила Гермиона.

Рон повернулся к Гарри и, скорчив печальную мину, тихо сказал:

— Мы потеряли Гермиону. Она, похоже, заразилась от Фреда, когда с ним встречалась.

Тупая игла уколола сердце, и Гермиона от неожиданности вздрогнула. Тьма внутри нее зашевелилась, прикрывая своим шлейфом неприятные воспоминания. Гарри, заметив, что Гермиона застыла, ткнул друга в бок.

До поезда они дошли в молчании, и виной тому была Лаванда, прицепившаяся к Рону, как клещ. Гермиона в пол уха слушала ее болтовню, стараясь не морщиться каждый раз, как когда та называла Рона «Бон-бончиком». Гарри, шедший рядом с подругой, хмуро смотрел себе под ноги. Мысленно он был отсюда совсем далеко, несколько десятков лет назад. Друзьям он не говорил, что Дамблдор иногда вызывал его к себе в кабинет и показывал воспоминания о Томе Реддле. После каждого такого вечера Гарри мучали кошмары и боль в голове, но он не жаловался. Порой он с ужасом замечал тот же взгляд, что и у Тома, у Гермионы. От этого сердце Гарри неприятно сжималось, и чувство бесконечной, ноющей тоски охватывало его. Он не знал и не понимал, откуда это чувство. Он уже оставил всяческие попытки вспомнить нечто важное и ценное, свыкнувшись, что как только он начинал думать о Гермионе мысли путались и исчезали.

Гарри не мог не заметить сверкающие глаза и покрасневшие щеки Гермионы. Он не раз замечал на карте Мародёров, что Гермиона и Малфой часто сидят в гостиной очень близко друг к другу. Гарри гнал прочь фантазии и мысли, но с каждым днем уверялся все больше и больше в том, что Гермиона и Малфой связаны друг с другом. Ему это не нравилось, но вслух ничего не говорил. Он прекрасно помнил, что может случиться с Гермионой, если она вновь замкнётся в себе.

А Гермиона шла и думала, как было бы хорошо провести каникулы вдали от Англии, в каком-нибудь уютном городке, где никто не знает про волшебников, Пожирателей и Темном лорде. Но, увы, не всегда все получается так, как ты хочешь.

Наконец, они дошли до вокзала и зашли в поезд. Лаванда убежала к Парвати и Падме, и Гермиона с Гарри с облегчением выдохнули, в отличие от Рона, которому, похоже, нравилось внимание Лаванды.

Всю дорогу Гермиона молча смотрела в окно, в то время как Гарри и Рон играли в свои любимые шахматы. Пару раз к ним забежала Джинни, но надолго она не задерживалась.

Когда они приехали в Лондон, уже стемнело. Мистер и миссис Уизли уже ждали их. На их лицах появились радостные улыбки при виде ребят. Миссис Уизли бросилась их обнимать. Гермиона внезапно подумала, чтобы было, если бы ее мама осталась с отцом? Она бы встречала дочь на этом перроне, ждала бы писем их Хогвартса, радовалась бы достижениям дочери? Но Гермиона никогда об этом не узнает. Ее мать покоилась на кладбище, и Гермиона так и не навестила ее могилу. Про себя девушка решила, что обязательно сделает это на днях.

С помощью портала они перенеслись в Нору. Хижина Уизли казалась еще больше покосившейся и ветхой. Гермиона в который раз подумала, что если Нора развалится, когда все будут спать, это будет самая нелепая смерть. На миг она почувствовала сильнейшее презрение и к дому, и ко всем членам рыжего семейства. Тьма в ее душе зашевелилась, и Черный человек зашептал ей на ухо:

- Успокойся, успокойся.

Гарри, заметивший странное выражение лица Гермионы, слегка толкнул ее в плечо. Гермиона вздрогнула и посмотрела на друга:

- Что? Ты что-то сказал? - растерянно спросила она.

- Ты чего? Все хорошо? - Гарри встревоженно смотрел ей в глаза.

- Да, все нормально. Просто голова болит, - первое, что пришло в голову, ответила Гермиона.

Гарри кивнул и отошел от нее.

***

К ужину все семейство Уизли, кроме Чарли и Перси, Гарри и Гермиона собрались в кухне. Стол ломился от обилия блюд, наготовленных миссис Уизли. Гермиона, как назло, оказалась напротив Фреда. Ей было неуютно. Каждый раз, как она отрывала взгляд от тарелки, она натыкалась на холодный взгляд Фреда. Ей было обидно, когда она видела, как он улыбается другим членам семьи и Гарри.

После ужина она решила пойти прогуляться. Закутавшись в черный шарф, она вышла на улицу. На черном небе ярко сияли звезды, среди которых белела безмолвная, холодная луна. Холодный ветер щипал лицо, и девушка закрыла лицо шарфом. Отойдя подальше от дома, она села на землю, оперевшись спиной о дерево. Внезапно она почувствовала легкое жжение в груди, а через мгновение вокруг нее сгустилась тьма и перед ней появился Черный человек.

- Не сиди на земле, это вредно для здоровья, - равнодушно произнес он.

- Замолчи, - тихо произнесла Гермиона, - я хочу побыть одна в тишине.

- Будь. Я тебе не мешаю, - Черный человек сел рядом с ней.


Прошло большое количество времени, когда Черный человек наконец нарушил тишину:

- Возвращайся. Тебя уже ищут.

Гермиона с неохотой поднялась на ноги. Под ногами хрустела мерзлая земля, ветер резко дул в лицо, проникал под пальто и заставлял ёжиться от холода.

Навстречу ей выбежали Фред и Джордж. Заметив девушку, они остановились, и Джордж воскликнул:

- Ты где была? Мы тебя уже обыскались!

- Гуляла, - спокойно ответила Гермиона, - Извините, что заставила волноваться.

"Неужели нельзя оставить меня в покое?" - зло подумала она. Она направилась к дому, близнецы шли за ней.

Не успела Гермиона пройти и ста метров, как метка всколыхнулась адской болью, которая отдалась в голове. Перед глазами все побелело, а земля начала уходить из-под ног.

- Дьявол, - сквозь зубы прошептала Гермиона.

Не в силах стоять на ногах, она осела на землю. Тотчас же к ней подбежала близнецы.

- Гермиона, что с тобой? - Джордж, обхватив ее за плечи, помог подняться на ноги.

- Ничего, - с трудом выговорила Гермиона. - Голова закружилась.

До дома ее донес Джордж. Боль не проходила, и Гермиона с трудом сдерживала стоны боли. Тьма внутри нее пыталась помочь, отключить сознание, погрузив его в состояние полного покоя.

Миссис Уизли, стоящая на крыльце, бросилась к сыновьям и встревоженно спросила:

- Что с ней?

- Говорит, что голова закружилась, - хмуро ответил Фред.

- Отнесите её в комнату, а я сейчас приготовлю чай. - Миссис Уизли бросилась в кухню.

Джордж и Фред поднялись по лестнице и, зайдя в комнату, отведенную Гермионе, уложили девушку на кровать. Джордж сразу же ушел, а Фред остался. Он сел на стул и внимательно посмотрел на Гермиону:

- Опять метка? - с горечью спросил он. Гермиона в ответ лишь кивнула.

Она лежала с закрытыми глазами, обхватив себя руками и подтянув колени к груди. Перед глазами плыли белые пятна, а боль в руке расплывалась по всему телу, сковывая его.

- Что он хочет от тебя?

- Он просто наказывает, - прошептала Гермиона, - даже не знаю за что.

Фред промолчал. Внутри него шла борьба: жалость и злость. Он помнил Гермиону, запуганную и замкнувшуюся после изнасилования, вздрагивающую от каждого прикосновения. Сегодня он с трудом узнал ее, с сияющими глазами и без выпирающих костей. Фред не хотел знать, что именно делает Гермиона, когда Темный лорд вызывает ее, но смотреть на ее страдания было больно.

- Может, я могу тебе помочь? - медленно спросил он.

- Да. Никого не пускай, пожалуйста. - Гермиона замутненными от боли глазами посмотрела на него. - Хорошо?

- Попробую. - Фред вышел из комнаты. Тотчас же из-за двери донеслись громкие крики миссис Уизли:

- Фредерик Уизли! Немедленно пропусти меня! Я должна дать Гермионе чай!

Она говорила еще что-то, но Гермиона уже не слушала. Она наконец потеряла сознание.

***

Ей было хорошо. Боль прошла, и она с облегчением выдохнула. Сильные руки обнимали ее, и это дарило ощущение защиты и спокойствия.

- Все будет хорошо, - прошептал ей на ухо Черный человек, - ты совсем справишься. Теперь все будет намного лучше, чем раньше. Больше никто не посмеет надругаться над тобой, потому что я буду рядом. Теперь, когда ты приняла меня как Защитника, я буду твоим оберегом.

Его голос усыплял, отдаваясь приятным, ласкающим слух, эхом. Вскоре Гермиона крепко уснула. Во сне она гуляла по парку, а рядом с ней шел Драко.

***

Рождество пролетело, каникулы подходили к концу. Гермиона с нетерпением ждала возвращения в Хогвартс. Она уже соскучилась по отцу и Драко, и Гермиона считала каждую минуту до отъезда в школу. В последний вечер каникул она, Гарри и Рон с Джинни решили прогуляться. На небе уже зажглись звезды и взошел месяц, когда они подошли к дому, весело смеясь. Гермиона только успела подумать, что наконец-то канпикулы прошли спокойно, как метку резко обожгло болью. Она еле слышно вскрикнула. Боль была мгновенной, и она насторожилась. Друзья не заметили, как Гермиона внезапно побелела, зато черные тени в небе, приближающиеся к ним, привлекли их внимание. Улыбки тут же пропали с их лиц.

- Быстро в дом! - закричал Гарри и бросился в дом, Рон и ДЖинни следом за ним. Гермиона уже успела понять, что это плохая идея.

- Стойте! - закричала она. - Они сейчас подожгут дом!

Но друзья уже не слышали. Рядом с домом появились Пожиратели: Беллатриса с мужем ,Люциус Малфой и оборотень Сивый.

- Грязнокровка, - презрительно прошипела Беллатриса, - где Поттер?

Гермиона выхватила палочку и направила ее на Пожирателей.

- Ты что творишь, тварь? - взвизгнула Беллатриса. Гермиона не ответила и бросила в нее оглушающее заклятье. Беллатриса пробормотала проклятье и взмахнула палочкой. Через секунду вокруг Норы появилось огненное кольцо.

Из дома выскочили мистер и миссис Уизли. Рядом с домом трансгрессировали Люпин и Грюм, тут же вступившие в схватку с Пожирателями. Воспользовавшись этим, Гермиона бросилась прочь. Она не заметила, как перепрыгнула через пламя, только почувствовала жар, обдавший все тело. За спиной слышались проклятья и крики. Она пробежала совсем немного, как ее сбило с ног заклинание. Она упала на землю и больно ударилась ладонями о мерзлую землю. Быстро вскочив на ноги, она обернулась и увидела еще двоих Пожирателей.

- Ты что творишь, грязнокровка? – злобно спросил один. – Мы пришли за Поттером, а ты мешаешь нам исполнить приказ Господина.

- А вы мешаете мне, - злобно прошипела Гермиона. Она почувствовала безумную ненависть и злость, - я слежу за мальчишкой и Дамблдором, передаю ценную информацию Господину, и если сейчас я не помешаю вам, меня раскроют. А Темный лорд вряд ли будет рад, если меня отправят в Азкабан. Я уверенна, что мракоборцы умеют пытать не хуже нас, а, значит, я не смогу сохранить все секреты моего Лорда. Поэтому не мешайте мне!

- Гермиона! Где ты? – послышались крики от дома.

- Лучше уходите. Сегодня мы не сможем достать Поттера, - Гермиона и не ожидала, что Пожиратели ее послушаются. Откуда же ей было знать, что в эту секунду она напомнила им Темного лорда?

Когда Пожиратели исчезли, Гермиона рассекла себе руку заклинанием и, размазав кровь, крикнула, придав голосу плаксивые нотки:

- Я здесь!

Она без труда выдавила из себя рыдания ,и когда мистер Уизли и Люпин подбежали к ней, перед ними была запуганная и заплаканная девушка с порезанной рукой и ободранными до крови ладонями.

- Гермиона, все хорошо? – мистер Уизли помог ей подняться.

- Да, все в порядке, - дрожащим глосом проговорила Гермиона, про себя злясь на этого мужчину непонятно почему.

Хромая (падая, она подвернула ногу), она дошла до дома. Миссис Уизли тушила огонь, а на крыльце столпились оставшиеся члены семейства – напуганные встревоженные.

- Гермиона! – вскрикнул Гарри, увидев подругу, и бросился к ней. – Мы боялись, что ты… - его голос сорвался.

- Все хорошо, Гарри, все хорошо. – Гермиона выдавила из себя улыбку.

В эту ночь они так и не смогли уснуть. Утром приехали три машины из Министерства, на которых их отвезли на вокзал.

***

Вечером Гермиона пришла к отцу. Он был чем-то озабочен, и встретил дочь холодно.

- Как каникулы провела? – равнодушно спросил он, переставляя ингредиенты для зелий в алфавитном порядке.

- Нормально, - пожала Гермиона плечами, - но было бы лучше, если бы я провела каникулы с тобой или Драко, чем с ними.

Отец внимательно посмотрел на нее.

- Что-то случилось? Ты с кем-то поругалась?

- Не в этом дело. Просто они меня бесят. И я не могу понять почему. Меня раздражает миссис Уизли, похожая на огромную курицу, раздражает их дом… - Она хотела еще что-то добавить, но передумала. – Ладно, забудь. Зачем тебе мои проблемы?

- Могу поднять тебе настроение. – Отец подошел к комоду и достал большой сверток. – Это тебе на Рождество.

Гермиона взяла подарок и, сев в кресло с ногами, она развернула оберточную бумагу, в которую была завернута книга про Древние руны. Именно об этой книги Гермиона мечтала последние два месяца.

- Спасибо, папа, - она обняла отца.

- Не за что, Гермиона, - тихо ответил он, а про себя уже в тысячный раз подумал: «Прости меня. Прости, но так будет лучше. Когда-нибудь ты меня поймешь. А пока все идет так, как должно идти.»

***

Побыв немного с отцом, Гермиона вернулась к себе в гостиную. Когда она только приехала, Драко там не было, и поэтому, когда она зашла в гостинуюи увидела Драко, она почувствовала, как счастье разливается по жилам. Драко стоял у окна, спиной к ней. Гермиона внезапно ощутила, что силы оставили ее. Она едва слышно окликнула его и потеряла сознание.

Очнувшись, она увидела склонившегося над ней Драко.

- Это ни куда не годится! - притворно рассерженно произнес Драко, заметив, что девушка очнулась. - Я ее жду, скучаю по ней, места себе не нахожу, а она тут же в обморок падает. Одно слово - девушка!

Гермиона резко села и заткнула его поцелуем.

Она не заметила, как они оказались в ее спальне и Драко снял с нее свитер. Лишь когда он начал приподнимать ее футболку, в ее голове что-то щелкнуло. Глубоко зарытый ужас вырвался наружу. Воспоминания об изнасилование нахлынули на неё, и Гермиона, резко отпрянув, пронзительно скрикнула:

- Нет! Не надо!

Драко удивленно посмотрел на нее. Реакция девушки его изумила.

- Ты чего? - встревоженно спросил он.

- Не надо, пожалуйста, - тихо прошептала девушка, - я... я боюсь... - тихо прошептала она.

- Боишься? - не веря своим ушам, переспросил Драко. - Ты боишься меня? Ты думаешь, что я сделаю тебе больно? Боишься, что причиню вред?

Гермиона не знала, что ответить. Страх исчез так же быстро, как и появился.

- Какая может быть любовь, если ты боишься мне, если видишь во мне зверя? - с горечью спросил Драко. Не дожидаясь ответа, он вышел из ее спальни.

Гермиона осела на пол и, уткнувшись лбом в колени, расплакалсь. Чувство защищенности и спокойствия, которое дарила ей Тьма, уступило место стыда и горечи. Она понимала, что сделала больно Драко своим поведением. Через пять минут она успокоилась и поднялась на ноги. Поправив волосы и вытерев слезы, она вышла в коридор и подошла к спальне Драко.

- Драко, - произнесла она, постучав, - впусти меня, пожалуйста!

Минуту Драко не отвечал. Когда же девушка уже хотела вернуться в себе, дверь резко отворилась и перед ней появился Драко. Он хмуро взглянул на нее, скрестив руки на груди и оперевшись плечом на косяк.

_ Я хотела извиниться, - тихо проговорила Гермиона, прямо глядя ему в глаза, - я знаю, что сделала тебе неприятно. Я не хотела. Просто ты не представляешь, как мне было страшно и больно, тогда... - ее голос сорвался. Она мотнула головой и продолжила говорить, - Я люблю тебя! Люблю до безумия! Я не представляю свою жизнь без тебя. Мне не нужен никто, кроме тебя и отца. Из всех людей на этом свете только ты можешь понять меня. Ты знаешь меня, ты видел меня слабой и разбитой, видел меня, когда я убивала и пытала, спасал меня, когда я пыталась покончить с собой! Ты - лучшее, что только могло со мной произойти в этом мире! Гарри, Рон, Фред - без них бы я смогла бы прожить, но без тебя... Я не боюсь тебя!

- А чего же ты тогда боишься? - тихо спросил Драко.

- Я не знаю, - прошептала Гермиона. - Наверное того, что может произойти.

- Не бойся, - Драко подошел к ней и обнял. Гермиона крепко обняла его в ответ и прошептала на ухо:

- Научи меня перестать бояться...

Глава 32

Утром Гермиона проснулась от того, что солнечный лучик коснулся ее лица. Сладко потянувшись, Гермиона открыла глаза. Полежав минуту, она осторожно убрала руку Драко со своей талии и тихо поднялась с кровати. Подняв с пола свою одежду, она вышла из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь.

Она была счастлива. Даже Тьма с ее эйфорией не могла сравниться с этим чувством. Она приняла душ и переоделась в школьную форму. Взяв книгу, подаренную отцом, она спустилась в гостиную и уютно устроилась в кресле.

Она так увлеклась чтением, что и не заметила спустившегося из спальни Драко. Он тихо подошел к ней и, наклонившись к самому уху, сказал:

- Бу!

Гермиона пронзительно вскрикнула и выронила книгу из рук.

- Идиот! - закричала Гермиона, вскакивая на ноги и бросая в парня подушку. - Ты напугал меня! - Она кинула еще одну подушку в смеющегося парня. - Гад! Нельзя же так подкрадываться! А если бы у меня палочку лежала бы рядом? Я бы покалечила тебя!

- Ладно, прости! - Драко поднял руки. - Не злись! Просто не смог удержаться!

Гермиона гневно взглянула на него. Драко подошел к ней и, обняв за плечи, легко поцеловал в лоб и произнес:

- Не хмурься, а то морщинки появятся!

- Да ты, - Гермиона задохнулась от возмущения.

Взяв сумку с учебниками, она быстро вышла из гостиной, бросив последний злобный взгляд на Драко.

***

До вечера Гермиона старательно игнорировала Драко, даже на трансфигурации, на которой его пересадили к ней.

Она возвращалась из библиотеки перед самым отбоем. В коридорах было тихо и безлюдно: все ученики уже разбрелись по своим гостиным. Проходя мимо коридора, в котором находилась Выручай-комната, она заметила Драко, заходящего в комнату.

- Драко? - окликнула его Гермиона, и парень, вздрогнув, резко оглянулся.

- Ты что здесь делаешь? - хмуро спросил он.

- Могу спросить тебя о том же. - Гермиона подошла к нему.

Драко отвел взгляд и поджал губы.

- Драко, - Гермиона заглянула ему в глаза, - ты мне не доверяешь? - Он молчал. - Ты же сам говорил, что в любви нет места страху и недоверию. Расскажи мне.

- Ладно, заходи, - со вздохом произнес Драко и открыл дверь.

Они зашли в огромную комнату, заваленную различными вещицами, а в центре стоял высокий, под три метра, шкаф, потемневший от времени, вокруг которого валялись десятки яблок. Гермиона провела кончиками пальцев по шероховатой поверхности шкафа.

- Это...

- Исчезательный шкаф, - тихо произнес Драко.

- И зачем он тебе нужен?

- Он нужен не мне, а Темному лорду, - глухо ответил Драко.

- Темному лорду? - Гермиона вздрогнула и отдернула руку от шкафа. - Но зачем?

- Чтобы впустить Пожирателей в Хогвартс.

Гермиона застыла.

- Что ты сказал? - медленно спросила она.

- Темный лорд хочет, чтобы я помог Пожирателем проникнуть в Хогвартс. - Неохотно ответил Драко.

- Зачем им проникать в школу? - Гермиона посмотрела на него, чувствуя надвигающуюся беду.

- Этого я не знаю. Я всего лишь исполняю его приказ. - Драко устало провел ладонью по лицу.

- И как успехи?

- Пока никак.

- Может, помочь? - проговорила Гермиона, снова подходя к шкафу.

- Ты издеваешься? - злобно спросил Драко. - Ты хочешь, чтобы Пожиратели проникли в школу?

- Рано или поздно это все равно случится. Только ты можешь до этого момента не дожить, - прошипела Гермиона, вплотную подскакивая к нему. - Мне плевать, зачем Пожирателем проникать сюда. Я всего лишь хочу, чтобы мы оба выжили. Темный лорд убьет тебя, если ты не починишь этот чертов шкаф! А я этого не допущу!

- Ладно, прости. - Драко достал из сумки старую потрепанную книжку. - Может, тут что-нибудь найдется, что поможет его починить.

***

Теперь каждый вечер они проводили в Выручай-комнате, пытаясь починить шкаф, которым, похоже, не пользовались уже лет двести. Через месяц Гермиона отчаялась, через два проклинала всех и вся на свете, а потом потеряла всяческую надежду его починить, поэтому она просто листала книги, в которых могло что-нибудь быть важное.

Чем ближе она становилась с Драко, тем сильнее отдалялась от друзей. Гарри и Рон с тоской смотрели на карту Мародеров, разыскивая свою подругу, и каждый раз, когда видели рядом с ней точку с пометкой Драко Малфой, нервно переглядывались, но не решались высказать гложущую их мысль.

С отцом Гермиона общалась редко. Когда бы она не пришла к нему, он все время был занят и встречал дочь холодным равнодушием. Гермиона, уже привыкшая к подобному, не докучала ему и проводила время с Драко.

***

Была середина весны, когда они наконец починили шкаф. Гермиона и Драко знали, что нужно как можно быстрее сообщить об этом Темному лорду, который уже начал терять терпение.

Вечером они надели черные балахоны и маски и перенеслись в поместье Малфоев с помощью в камина. К огромному удивлению Гермионы, в замке Малфоев они встретили ее отца. Он хмуро взглянул на них и произнес:

- Он ждет вас.

Они прошли в зал. Темный лорд встретил их спокойно, что заставило Гермиону насторожиться.

- Ах, мои дорогие юные друзья, - проговорил ледяным голосом Темный лорд. - Надеюсь, вы принесли мне хорошую новость. Неужели вы наконец починили Исчезательный шкаф?

- Да, мой лорд, - ответил Драко.

- Ну что же, это прекрасно. Сейчас бы я хотел поговорить с Гермионой, но ты, Драко, можешь остаться, учитывая твою связь с Гермионой. - Темный лорд криво ухмыльнулся. Отец бросил на Гермиону удивленный взгляд, но Гермиона быстро и отвела глаза.

- Северус, ты можешь подождать в соседней комнате, - обратился к Снейпу Темный лорд.

- С вашего позволения я останусь, - медленно проговорил Снейп. Гермиона ожидала, что Темный лорд разозлится, но тот лишь согласно кивнул.

- Итак, моя дорогая Гермиона Снейп, - обратился Темный лорд к Гермионе, - ты, наверное, не раз задумывалась, зачем я переманил тебя на свою сторону. Очевидно, ты полагаешь, что из-за Гарри Поттера. Что же, в этом есть доля правды. Но на самом деле все намного серьёзнее. Видишь ли, я умею трезво оценивать свои силы. И я прекрасно понимаю, что есть небольшая вероятность моей гибели. Эта вероятность ничтожна мала, но она все же есть. Поэтому я решил найти себе преемника, похожего на меня. Он должен быть умен, силен, способным к темным заклинаниям и, разумеется, чистокровным. Какого же было мое изумление, когда у одного из моих последователей родилась дочурка от маглы. И еще больше я удивился, когда узнал что эта самая магла в действительности чистокровная волшебница. Я решил понаблюдать за девочкой. Чем старше она становилась, тем больше она мне нравилась. Она была умна, очень умна! А сколько тьмы было в ее сердце, спрятанной в самой глубине! Нужно было лишь раскрыть эту тьму. А ничего не ожесточает сердце лучше боли, страданий и горя. Разумеется, ее отец дал согласие растить из его дочурки будущего преемника и советника Темного лорда. Как и многие девушка, она была влюблена. Так почему бы не разбить ей сердце? Это сделает ее жестче и сильнее. Но проблема была в том, что свет в девушке продолжал гореть, отгоняя тьму. Поэтому я прибегнул к старинному темному заклинанию и предмету обожания девушки. - Гермиона ошеломленно взглянула на Драко, но тот был шокирован не меньше ее. - Оставалось лишь внушить парню, что Черный человек является защитником, чтобы тот смог помочь девушке принять его. Ну а когда девушка поверила и позволила Тьме слиться с ней, все пошло как нельзя лучше! Через какое-то время девушка начала презирать своих друзей и часто чувствовать гнев и злобу. Она настолько сжилась с тьмой, что даже Пожиратели начали ее опасаться. Ах, совсем забыл, - Темный лорд зловеще улыбнулся, - Пожиратель, что изнасиловал девушку тоже помог Тьме. Правда, ребенок не входил в мои планы, - Снейп вздрогнул и изумленно посмотрел на дочь, - но получилось даже лучше. Девушка сразу же возненавидела за рождающуюся в ней жизнь, и поспешила избавиться от нее. В итоге, к этому дню передо мной стоит почти готовая преемница, который не хватает парочки крестражей.

Гермионе показалось, что ее ударили чем-то тяжелым по голове. Все это не могло быть правдой!

- И я прекрасно знаю, что ты шпионишь для Дамблдора, но зачтем тебе это как непреднамеренную ошибку. - Темный лорд подошел к ней и, взяв за подбородок ее, заглянул в черные глаза Гермионы.

И тут Гермиона почувствовала сладостную злость, разливающуюся по жилам, словно яд. Она чувствовала, как мечтает мучать и убивать каждого, кто посмеет пойти против нее и ее Господина. Она не заметила, как Темный лорд приказал Драко и отцу оставить их наедине. Закрыв глаза, она наслаждалась новыми ощущениями.

- Ну, как? - раздался шепот Темного лорда. - Чувствуешь, как злость бежит по венам, как сердце мечтает почувствовать чужой страх, увидеть, как корчатся от боли недостойные? Чувствуешь ли ты это?

- Да, мой лорд, - прошептала в ответ Гермиона.

- И я знаю, что ты давно мечтаешь убить Альбуса Дамблдора, не так ли?

- Вы правы, - тихо ответила Гермиона. Ее сердце сладостно ёкнуло в радостном предчувствии.

- Скоро, очень скоро тебе выпадет шанс убить его! - шепот Темного лорда проникал в глубины сознания. - Когда придет время, через шкаф придут в Хогвартс Белатрисса, Кэрроу и Долохов. Они будут защищать тебя на случай вторжения в школу мракоборцев или сопротивления со стороны учителей. Но помни главное: ты должна забрать палочку Альбуса Дамблдора, а такое украсть у Поттера мантию-невидимку. А теперь возвращайся в школу.

Гермиона открыла глаза и поняла, что Темный лорд ушел. Дверь в зал открылась, и к Гермионе подбежал встревоженный Драко.

- Гермиона, ты в порядке?

- Все прекрасно, Драко! - Гермиона улыбнулась и поцеловала его. - Теперь все будет прекрасно! Я наконец нашла свое предназначение!

Драко заглянул ей в глаза. В них плескалась завораживающая тьма. И в ту самую секунду Драко выбрал сторону в этой войне, окончательно и бесповоротно.

Они вышли из зала. Снейп, увидев дочь, попытался ее остановить, но Гермиона отшатнулась от него и с ненавистью произнесла

- Не приближайся ко мне! Я не хочу не видеть, не слышать тебя! Ты для меня умер!

Больше она ничего не сказала. Как бы ей не нравилась ее новая сущность - темная и жестокая, поклоняющаяся Темному лорду - мысль, что все это время отец скрывал от нее правду, смотрел, как она страдает, причиняла нестерпимую боль.

***

Гермиона будет всю жизнь помнить тот день, когда она убила Альбуса Дамблдора. Она знала, что директор и Гарри отправились за крестражем, и должны были вернуться поздно вечером на Астрономическую башню.

С раннего утра в Выручай-комнате сидели Пожиратели, ожидая сигнала Гермионы. Для многих стало шоком, что Темный лорд приблизил к себе Гермиону, но после того, как Гермиона вдоволь попытала их, они смирились с этим. Конечно, всем стало известно, что она чистокровная, но про ее родителей никто ничего не знал. Многие Пожиратели начали ее опасаться: девушка, чье сердце потеряло последнюю искру света, была жестока. Она объединяла магловские пытки с темными заклинаниями, и с огромным удовольствием экспериментировала на людях.

В ее жизни осталось лишь два человека, к которым она привязалась: Драко и Темный лорд.

Отца она старательно избегала, а если встречалась с ним взглядом, мысленно кидала в него фразой:

- Ненавижу, ненавижу, ненавижу...

Гермиона и Драко караулили возле башни. На небе начали зажигаться звезды, когда на площадке наконец появились Гарри и Дамблдор. Гермиона, прикоснувшись к метке на своей руке, призвала Пожирателей, ожидающих ее в Выручай-комнате. Через пару минут они стояли рядом с ней. Гермиона уже переоделась в черные одеяния, а волосы заколола на затылке гребнем. Тьма внутри нее ожидала предстоящего убийства, как ребенок рождественского подарка.

Гарри куда-то убежал, и Дамблдор остался один. Гермиона и Пожиратели вышли на площадку. Дамблдор устало взглянул на них. Гермиона без труда обезоружила его и ловко схватила палочку директора Хогвартса, который очень скоро станет бывшим.

- А, Гермиона, - разочарованно произнес Дамблдор. - Вы все-таки не смогли одолеть тьму. Очень жаль.

- Замолчите, - приказала Гермиона, и ее глаза полыхнули ненавистью. - Вам бы лучше о своей душе подумать. Как интересно получается, великий волшебник убить своею же палочкой. И кем же? Семнадцатилетней девушкой! - Гермиона рассмеялась, и ее смех пронзил ночную тишину. - Прощайте, Альбус Дамблдор! Авада Кедавра!

Зеленый луч пронзил директора и тот полетел вниз. Гермиона весело засмеялась,чувствуя невероятное счастье.

Белатрисса тоже рассмеялась своим безумным смехом и запустила в небо метку.

- Да здравствует Темный лорд! - пронзительно закричала Гермиона.

Через мгновение в небо взмыли черные тени. В воздухе засверкали вспышки заклинаний, и все оконные стекла разлетелись на тысячу осколков. Прежде чем покинуть территорию школы, Гермиона подожгла хижину Хагрида. Тотчас же тишину нарушил ужасный, нечеловеческий вой.

Пожиратели удалялись от школы, возле которой собралась вся школа. На земле со сломанными ногами и руками лежал труп Альбуса Дамблдора, рядом с которым стоял на коленях рыдающий Гарри Поттер, наконец все вспомнивший и понявший.

Глава 33

Гермиона сидела на полу, скрестив ноги и закрыв глаза. В небольшой комнатке, где она могла побыть одна, было пусто и светло; в большое окно заглядывали теплые лучи солнца и залетали порывы летнего ветра, приятно обдувающего тело. Гермионе нравилось здесь медитировать. Здесь никто ее не тревожил, и она могла отдохнуть ото всех, отдаваясь Тьме и учась контролировать ее.

Теперешнее ее положение в обществе казалось ей волшебным сном. Пожиратели опасались ее, осознавая, что в любой ситуации Темный лорд будет на стороне своей преемницы, а Темный лорд ни разу не причинил ей боли с того часа, как она приняла Тьму. Теперь Гермиона могла делать все, что угодно. Она читала любые книги, пробовала темные заклинания на грязнокровках и маглах, варила зелья и яды, придумывая свои рецепты.

Ее отношения с Драко крепли с каждым днем. Родители Драко спокойно приняли новость о их отношениях, ведь теперь Гермиона сильно поднялась в их глазах. По особому и Беллатриса начала относиться к Гермионе. Узнав, что девушка чистокровна, и, ко всему прочему, преемница Темного лорда, Беллатриса решила наладить отношения с Гермионой. Они были похожи: обе черноволосые и черноглазые, безумные и обожающие Темного лорда. В самом начале Беллатриса видела в Гермионе соперницу, но девушка уверила ее, что не собирается с ней соперничать, и они стали довольно дружны. Гермиона была рада обрести подобную подругу. С Беллатрисой ей было комфортно и интересно, не то, что с Джинни.

С отцом она не виделась. Он присылал ей письма, десятки писем, но она не открыла ни одного, сразу же бросив их в камин. Она знала от Темного лорда, что ее мать Джин принадлежала к знатному магическому роду. Ее родители были одними из первых, кто стал Пожирателями. Когда Джин исполнилось семнадцать, она уехала из дому и, переехав в Лондон, начала жить, как обычная магла. Тогда же она и познакомилась с Северусом Снейпом. Но спустя год родители нашли Джин и насильно выдали замуж. Но это не смогло прервать роман Снейпа и Джин. Через несколько лет Джин забеременела, а после рождения дочери отдала ее Снейпу по приказу Темного лорда, к которому она примкнула после женитьбы.

В дверь постучали, и Гермиона, тяжело вздохнув, открыла глаза и поднялась на ноги, разминая затекшее тело. Она подошла к двери и тихо спросила, подавляя гнев на то, что кто-то отвлек ее.

- Кто там?

- Это я, - раздался голос Драко.

Гермиона улыбнулась и быстро открыла дверь.

- Драко! - радостно воскликнула она и крепко обняла его за шею.

- Осторожнее! Ты меня задушишь! - с ухмылкой произнес Драко. - Такое ощущение, что мы расстались на год, а не на день.

- Я просто соскучилась, - тихо произнесла Гермиона, уткнувшись лицом ему в плечо.

- Как трогательно, - раздался голос Темного лорда, и Драко резко отскочил от Гермионы.

- Мой лорд, - Гермиона кивнула и с благоговением взглянула на лорда.

- Гермиона, дорогая, у меня к тебе есть дело. Кое-кто очень хочет с тобой поговорить. Но, - он недовольно посмотрел на магловские джинсы и футболку, - тебе лучше переодеться. В твоей комнате уже лежит платье.

- Благодарю вас, - Гермиона еще раз кивнула и, схватив Драко за руку, побежала к себе в комнату.

В поместье Малфоев ей отвели огромную спальню рядом с комнатой Драко, но Гермиона редко в ней проводила время, предпочитая коротать время в спальне Драко.

Гермиона с Драко вбежали в ее спальню. На застеленной кровати лежало черное платье с большим вырезом на спине и без рукавов. Юбка доходила до пола и тянулась по полу длинным шлейфом. Гермиона быстро переоделась и покрутилась перед зеркалом.

- Ну, как? - спросила она, повернувшись к Драко.

- Ты прекрасна! - с восхищением ответил тот.

Взявшись за руки, они вышли из комнаты и направились в одну из гостиных. Там на диване сидели мужчина с женщиной средних лет, а у окна стоял Темный лорд. Гермиона равнодушно взглянула на мужчину, а вот женщина заставила ее застыть от изумления. Длинные каштановые локоны были собраны на затылке в замысловатую прическу, карие глаза до боли напоминали Джин. Увидев Гермиону, женщина ахнула и поднялась навстречу ей.

- Гермиона... Родная, - прошептала она. - Как же ты похожа на мать!

- Кто вы? - спросила Гермиона, отстраняясь от женщины.

Она вопросительно посмотрела на Темного лорда и крепче сжала руку Драко.

- Гермиона, позволь тебе представить Эмилию и Джорджа Лоуренса, твоих дедушку и бабушку по материнской линии, - Темный лорд подошел к ней и покровительственно положил руку ей на плечо.

Джордж Лоуренс поднялся и подошел к ней.

- Гермиона, родная, мы так давно хотели с тобой увидеться! - Он хотел было ее обнять, но Гермиона отпрянула.

- Не трогайте меня! - пронзительно воскликнула она.

Гермиона повернулась к лорду и произнесла:

- Я не желаю их видеть! Не хочу иметь ничего общего с моей матерью! Я ненавижу ее!

- Хорошо, - Темный лорд кивнул. - Можешь идти.

Гермиона схватила Драко ща руку и потянула прочь из гостиной. Когда они оказались на улице, Драко остановился и, обхватив Гермиону за плечи, спросил, заглядывая в глаза:

- Ты чего? Что это только что было?

- Я не хочу их видеть, - Гермиона с горечью посмотрела на него, - всю свою жизнь я жила с мыслью, что мать бросила меня. Теперь оказывается, что меня с рождения готовили к тому, чтобы сделать из меня преемницу Темного лорда. Я ненавижу своих родителей! И можешь сколько угодно говорить, что это слишком жестоко и неправильно с моей стороны, но я не могу иначе! Во мне уже нет ничего светлого и хорошего, только Тьма! Мне уже семнадцать, Драко! Мне уже не нужны бабушка с дедушкой, которые только сейчас вспомнили о моем существовании. И я совсем не хочу быть похожей на свою мать!

Злость переполняла ее, и Драко чувствовал это.

- Ладно, успокойся!

Гермиона глубоко вдохнула, успокаиваясь.

- Прости, - тихо прошептала она.

***

Когда они вернулись, мистер и миссис Лоуренс до сих пор сидели в гостиной. Темного лорда не было видно, и Гермиона напряглась.

- Гермиона! - воскликнула миссис Лоуренс, быстро поднимаясь и подходя к ней. - Поговори с нами, пожалуйста!

- Нам не о чем говорить, - холодно ответила Гермиона. - Вы для меня никто.

- Мы твои бабушка и дедушка, родители твоей матери, - с болью произнесла миссис Лоуренс.

- У меня нет матери. Меня родила женщина, а потом бросила. Я не желаю иметь ничего общего с этой сволочью.

- Да как ты смеешь, маленькая паршивка! - злобно воскликнула миссис Лоуренс и сильно ударила Гермиону по щеке.

Повисла мертвенная тишина. Гермиона чувствовала, как гнев хочет вырваться из нее и накинуться на обидчика, словно хищник на беззащитную добычу.

- Это вы сделали зря, очень зря! - Гермиона достала палочку, которая раньше принадлежала Дамблдору. - Вы забываетесь! И будете наказаны!

Она направила палочку на миссис Лоуренс, но тут кто-то окликнул ее:

- Стой! Не делай этого!

Гермиона чертыхнулась и обернулась на голос. В дверях стояла ее мать.

***

- Ты? - Гермиона пошатнулась, и Драко, подхватив ее, усадил в кресло. - Ты же мертва...

- Гермиона, - тихо проговорила Джин.

С последней их встречи она немного постарела и пополнела. Волосы у Джин были спутаны и подстрижены по плечи.

- Когда же это закончится, - тихо прошептала Гермиона. Драко сжал ее ладонь.

- Гермиона, - Джин подошла к ней и опустилась на колени. - Я знаю, что ты вправе ненавидеть нас, но позволь все объяснить.

Миссис Лоуренс тоже подошла и опустилась на колени рядом с Джин. Теперь обе женщины смотрели на Гермиону снизу вверх. С какой-то отстранённой болью Гермиона отметила, как они похожи. Мистер Лоуренс продолжал сидеть на диване. Казалось, его совсем не интересовало происходящее.

- Гермиона, родная, - на глаза Джин навернулись слезы, - я безумно любила тебя. Но я не могла оставить тебя у себя! Это было неприемлемо! Мой муж провел тест, подтвердивший, что ты не его дочь. Я не знала, что мне делать, пока Темный лорд не приказал мне отдать тебя твоему отцу. Я была счастлива узнать, что Темный лорд выбрал тебя в качестве преемника. И я знала, что не должна была вмешиваться в твою жизнь, чтобы не погубить в тебе тьму.

- И ты думаешь, что это заставит меня простить тебя? - медленно спросила Гермиона. - Мне нужна была мать. Раньше. Теперь мне никто, кроме Драко и Темного лорда, не нужен. Ни дед с бабушкой, которые объявились только сейчас, ни ты, ни отец. Так что оставьте меня в покое.

С этими словами она поднялась и, пошатываясь, пошла прочь. Драко поддерживал ее за плечи и шептал на ухо успокаивающие слова. Он отвел ее в спальню и, сняв с нее платье и надев длинную футболку, уложил в кровать. Сев на край кровати, он взял ее ладони в свои руки.

- Все будет хорошо, - произнес он. - Ты сильная, а значит справишься! Темный лорд не зря выбрал тебя. Не позволяй этим людям влиять на тебя. Ты сама говоришь, что они тебе чужие, так покажи это! Не показывай им, что они причинили тебе боль.

Гермиона закусила губу. Жгучее желание расплакаться охватило ее, но она подавила его.

- Отдохни, - проговорил Драко.

Он поцеловал ее и быстро вышел из комнаты. Гермиона забылась тревожным сном.

***

Она находилась светлой детской. В кроватке лежал младенец, а рядом стояла ее мать и парень лет двадцати пяти.

- Джин, - произнес парень, - ты знаешь, что мы не можем оставить ее. Мой род не примет ее, и тогда мы станем изгоями. Тем более Темный лорд так хочет.

- Я знаю, Джеймс, - с улыбкой произнесла Джин, - я знаю. Все будет хорошо. Северус позаботится о том, чтобы из нее выросла настоящая Пожирательница.

Джеймс улыбнулся, крепко обняв Джин.

***

Гермиона резко открыла глаза. За окном уже стемнело, а в кресле возле кровати сидел Темный лорд.

- Кошмары? - поинтересовался Темный лорд.

- Да так, неприятные сны, - помирившись, ответила Гермиона.

- Вижу, воссоединение семьи прошло не слишком удачно.

- Они мне не семья, - глухо ответила Гермиона.

- Тебе никто не говорил, что ты прекрасна в гневе? - поинтересовался Темный лорд. - Я понимаю твою злость по отношению к этим людям. Но кое-что хорошее они все же сделали.

- Что же?

- Они сделали так, что ты стала тем, кем сейчас являешься.

- Вы правы, - после минутного молчания ответила Гермиона.

- Я знаю. Сейчас я советую тебе отдохнуть. Завтра тебе предстоит трудный день. Пора тебе создать себе крестраж, а для этого нужно набраться сил. Спи.

С этими словами Темный лорд ушел.

Гермиона долго лежала, не в силах уснуть. Она пыталась осознать все, что сегодня произошло. Ее мать, которую она считала мертвой, жива. У нее есть семья, которая решила с ней познакомиться только сейчас. Тьма внутри нее зашевелилась, и Гермиона глубоко вдохнула, успокаивая ее.

Наконец сон сморил ее. До самого утра она проспала без единого сна.

Глава 34

Гермиона сидела на мягкой траве и наслаждалась солнцем, ласкающим обнаженную кожу плечей, рук и ног. Ей нравилось то состояние, в котором она вновь оказалась. Она не помнила, почему снова потеряла связь с реальностью, но ей было все равно.

В этот раз она оказалась на огромном лугу с озером, и она была готова убить всякого, кто посмеет вытащить ее из подобной "комы".

Она поднялась на ноги и, скинув короткое платье, забежала в озеро. Прохладная вода приятно охладила теплую от солнца кожу. Гермиона нырнула, коснувшись песчаного дна, и застыла под водой.

Кто-то больно сжал ее за плечо и потянул на верх. Яркий свет ослепил ее, и Гермиона не сразу увидела Черного человека.

- Выходи уже, - хмуро произнес он.

- Да пошел ты, - злобно проговорила Гермиона, выходя из воды и накидывая платье. - Мне тут так хорошо, а ты берешь и все портишь!

- У тебя есть обязанности! - рассерженно произнес Черный человек. - Так что хватит прохлаждаться!

- Никуда я не пойду! - капризно произнесла Гермиона, скрестив руки на груди.

- Пойдешь, иначе...

- Иначе что? - Гермиона вопросительно вскинула бровь. - Ты обидишь девочку?

- Если нужно, то да, девочка, - издевательски произнес Черный человек.

- Только попробуй! - с угрозой произнесла Гермиона.

Черный человек прошептал заклинание, и Гермиона, упав на землю, пронзительно закричала от боли. Несколько секунд Черный человек смотрел на нее, а затем прекратил пытку. Гермиона, тяжело дыша, поднялась на ноги.

- Тебе пора возвращаться. Драко уже заждался тебя. А Темный лорд тем более. Ты уже две недели лежишь в коме. Пора возвращаться к нормальной жизни. Нужно приступать к наступлению. Чем быстрее мы захватим власть, тем будет лучше!

- Напомни, почему я впала в кому, - тихо прошептала Гермиона.

- Ты создала два крестража. Все было хорошо, пока у тебя не произошел выброс магии. А после этого ты потеряла сознание. Темный лорд и твой отец пытались вернуть тебя в чувство...

- У меня нет отца, - глухо произнесла Гермиона.

- Ошибаешься. У тебя есть отец. - Черный человек протянул ей руку. - Пойдем! Пойдем!

Гермиона бросила прощальный взгляд на озеро и, глубоко вдохнув, протянула руку Черному человеку.

***

Гермиона с трудом разлепила тяжелые, словно налитые свинцом, веки. В ее спальне было сумрачно и тепло. Эйфория исчезла, уступив место обыденным ощущениям и чувствам.

В углу комнаты кто-то зашевелился, и через несколько мгновений к ней нерешительно подошел Драко. Он настороженно вглядывался в ее лицо.

- Ты...ты в порядке? - спросил он.

- Да, - Гермиона с трудом села на кровати и прикоснулась к лицу, которое обжигало болью. - Все нормально. Только лицо болит.

- Это неудивительно, - пробормотал Драко.

- Что ты сказал? - резко вскинув голову, спросила Гермиона.

Вместо ответа, Драко протянул ей зеркало. Гермиона взглянула на свое отражение и на миг застыла от ужаса. Из зеркала на нее глядели бледное с заострёнными скулами лицо, радужка глаз из черной стала красной.

- Это...это я? - заикаясь, произнесла Гермиона, поднимая глаза на Драко. Тот быстро сел рядом с ней и забрал зеркало.

- Все хорошо! Ну подумаешь, глаза красные! - усмехнулся он. - Велика беда! Мне ты так еще больше нравишься!

Гермиона слабо улыбнулась.

- Как мило! - на пороге комнаты неслышно оказался Темный лорд. - Ты, наконец, соизволила очнуться и вернуться к нам!

- Мой лорд! - Гермиона вылезла из кровати и почтительно склонила голову. - Прошу простить меня!

- Ну, ладно, оставим это, - произнес Темный лорд. - У нас много дел, так что приводи себя в порядок и спускайся в зал на собрание. - С этими словами он вышел.

***

Гермиона быстро привела себя в должный вид, стараясь избегать своего отражения в большом зеркале, стоящем в углу.

Некоторые Пожиратели, наиболее приближенные к Темному лорду, уже сидели за длинным столом, вжавшись в кресле, будто это могло их спасти от чего-то ужасного. При виде преемницы своего господина они поднялись на ноги и склонились в поклоне. В их глазах явственно читался ужас.

Гермиона заняла свое место рядом с Темным лордом. Когда все снова уселись, тот произнес:

- Итак, близится день, когда родовая защита спадет с Гарри Поттера. И тогда его ничто не спасет от нас. Один верный источник сообщил нам, что Поттера хотят вывести в укрытие в ночь его совершеннолетия. Нам известно, что будет проведена некая операция, якобы способная обмануть нас и спрятать Поттера. Поэтому хочу сказать: убивайте всех!

- Но, мой лорд, - благоговейно произнесла Беллатриса, - что делать с Поттером?

- Его, разумеется, не трогать. Мальчишка мой!

- Можно кое-что сказать? - произнесла Гермиона, окидывая взглядом всех присутствующих. Темный лорд кивнул, и она продолжила, - Вполне возможно, что Орден Феникса воспользуется Оборотным зельем, чтобы скрыть настоящего Поттера. В таком случае вычислить мальчишку будет проблематично. Нужно будет внимательно за всеми следить. Так как я буду рядом, я смогу проникнуть в сознание Поттера. А он, как всем известно, очень болезненно на это реагирует.

- Интересная мысль, - задумчиво произнес Темный лорд. - В любом случае мы точно не знаем, что в головах у Ордена. До дня рождения Поттера мы не можем ничего предпринимать, но зато мы можем приступить к порабощению и уничтожению маглов. Действуйте осторожно, не попадаясь мракоборцам. Можете приступать к этому с завтрашнего дня.

С поклонами Пожиратели удалились. Гермиона осталась наедине с Темным лордом.

- Как ты себя чувствуешь? - холодно поинтересовался Темный лорд.

- Замечательно, благодарю вас, - Гермиона почтительно кивнула.

- Это хорошо. Значит, ты достаточно окрепла, чтобы наконец поговорить со своими родными.

Гермиона резко вскинула голову и посмотрела на лорда так, будто тот попросил ее спрыгнуть с крыши.

- Зачем? Мне не о чем с ними говорить, - сухо произнесла она.

- Хватит! - резко одернул ее Темный лорд. - Мне надоела эта шарманка! Убирайся с глаз моих долой, пока я тебя не прибил!

Гермиона, испуганная подобной реакцией, быстро выбежала из зала.

***

Спустя несколько дней Темный лорд вызвал ее к себе. Он предложил ей прогуляться по саду, и Гермиона с радостью приняла его предложение. Они вышли из дома и направились вглубь сада.

Гермиона старалась подавить нарастающую тревогу. Она не догадывалась, о чем же Темный лорд хочет поговорить, и готовилась к худшему.

- Если мы к концу лета захватим Министерство, то тогда сможем контролировать все магическое сообщество Англии. Я надеюсь, ты осознаешь всю важность этого события. Но для того, чтобы захватить власть, нужно убить Министра магии. И это я хочу поручить тебе. Сделай это в ближайшие дни. Мертвое тело повесь в Атриуме Министерства, я уверен, что ночью там тебя никто не увидит.

- Хорошо, мой лорд, - тихо прошептала Гермиона, про себя облегчённо выдохнув. Все оказалось не так страшно, как она себе представляла. Подумаешь, убить человека! За последнее время она уже стольких убила, что и не сосчитать.

***

Гермиона, одетая в шорты и облегающую майку подошла к большому зданию магловского отеля. Кто бы мог подумать, что у мрачного Министра магии есть небольшая слабость, а именно молоденькие девушки-маглы. Заманить Скримджера в отель не составило никакого труда.

Гермиона уверена зашла в открытые швейцаром двери. Внутри все сверкало, отчего у Гермионы начали слезиться глаза. Она подошла к стойке регистрации и милым голоском спросила:

- Вы не подскажите, в каком номере остановился мистер Скримджер?

- Да, секундочку, - молодой парень улыбнулся ей и опустил взгляд на тетрадь. Через несколько секунд он поднял голову и произнес, - В 666. Это шестой этаж. Хорошего времяпрепровождения!

Гермиона в ответ лишь ухмыльнулась и направилась в сторону лифта. За считанные секунды она оказалась у номера 666. Выждав несколько секунд, чтобы успокоить нервно бьющееся сердце, она постучала. В ответ донёсся приглушенный голос:

- Войдите!

Она открыла дверь и зашла в номер. Скримджер сидел в кресле возле столика, на котором стояла ваза с фруктами, бутылка вина и два бокала. При виде Гермионы, Скримджер поднялся на ноги и подошел к ней. На его лице застыло удивление.

- Что у вас с глазами? - хрипло спросил он.

- А что с ними не так? - невинно моргнув, спросила Гермиона.

- Они красные, - Скримджер прожигал ее взглядом.

- Это у меня с рождения, - изобразив печальный вздох, произнесла Гермиона. - Но давайте оставим мои глаза. Мы здесь не для того, чтобы их обсуждать.

- Да-да, конечно! - Скримджер положил руки ей на плечи и слегка наклонился, желая поцеловать.


Внезапно его глаза расширились от боли и ужаса, из груди вырвался хрип. Он опустил взгляд на свою грудь, из которой торчала рукоять кинжала.

- Кто ты? - хрипло произнес он, заваливаясь на бок.

- Я - преемница Темного лорда, - проговорила Гермиона, с наслаждением глядя, как жизнь покидает тело Скримджера. - Прощайте, Министр. - С издёвкой произнесла она.

Когда Скримджер затих, Гермиона осторожно достала из его груди кинжал. На всякий случай она проткнула его еще несколько раз в животе, груди и шеи. Ковер мигом пропитался его кровью. Достав из маленькой сумочки, висящей на поясе, палочку Гермиона отлеветировала тело Скримджера в угол и очистила ковер от следов крови. Затем из сумочки, которую она, как всегда, расширила, она вынула большую сумку на колесах. Проведя кое-какие действия с ней, она без особых усилий спрятала в ней тело Министра. Еще раз очистила комнату от следов пребывания в ней себя и Скримджера. Когда номер сиял чистотой, она прошла в ванную. Скинув с себя одежду, она переоделась в легкое платье и достала из сумочки флягу. Несколько недель назад ей удалось усовершенствовать Оборотное зелье, увеличив время его действия. Через несколько неприятных секунд из зеркала над раковиной на нее смотрела белокурая голубоглазая красавица. Улыбнувшись самой себе, Гермиона вышла из ванной и, взяв сумку за ручку, выкатила ее в коридор. Заперев номер, она направилась в сторону лифта.

Никто не обратил на нее внимания. Кто бы мог заподозрить в ней убийцу? Никто. Пройдет большое количество времени, прежде чем заметят пропажу Скримджера. А тупые маглы никогда не сумеют ее найти.

Оставалось самое трудное - перенести сумку с телом в атриум Министерства магии. Гермиона решила немного изменить приказ Темного лорда и просто оставить сумку на самом видном месте.

Близилось время обеда, и Гермиона решила, что это лучший шанс оставить тело. На метро она доехала до нужной улице, а затем знакомым способом проникла в Министерство. Как она и ожидала, в атриуме было безлюдно. Гермиона оставила сумку в самом центре и поспешила покинуть здание.

***

Весь день она гуляла по городу. Перекусив в кафе, она отправилась в парк, затем прошлась по шумным улицам, посмотрела фильм в кино. Как она оказалась на улице, где располагался клуб, в который она зашла прошлым летом, Гермиона не поняла.

Действие Оборотного зелья подходило к концу и она сделала еще глоток, прежде чем зайти в клуб.

Здесь все осталось прежним, даже пьяная девушка, нелепо крутящаяся вокруг шеста, казалось той же, что и в прошлый раз. Гермиона протиснулась сквозь толпу к барной стойке и, мило улыбнувшись бармену, заказала себе коктейль. Денег у нее было предостаточно, и она даже не посмотрела на ценник. В крайнем случае, всегда можно заманить парня в темный уголок и там наложить на него Империус.

- Я тебя здесь раньше не видел, - проговорил бармен, ставя перед Гермионой бокал. - Я, кстати, Джон.

- Я Роза, - мило улыбнувшись, ответила Гермиона. - Я совсем недавно переехала сюда. Вот, решила узнать, что тут за клуб. И чем тут можно поживиться. - Последнюю фразу она произнесла гораздо тише, наклонившись к парню. Тот понимающе кивнул и достал маленький пакетик из кармана джинс. В нем было несколько маленьких таблеток. Гермиона протянула руку, чтобы взять пакетик, но бармен, хитро прищурившись, произнес:

- Прости, но задаром не могу дать даже такой красотке, как тебе.

Гермиона кивнула и достала несколько купюр из сумки.

- Так достаточно?

- Да, более чем, - ответил бармен, протягивая ей пакетик и пряча деньги.

Через час Гермиона уже с трудом осознавала происходящее. Алкоголь и наркотики сделали свое дело. На грани сознания она чувствовала, как Тьма пытается ее отрезвить, но, выпив еще коктейль, заглушила голос разума. Она, наконец, достигла той эйфории, что сопровождала ее кому. Гермиона ощущала непривычный прилив счастья. Темный лорд, семья, Драко - все отошло на второй план. Она смеялась над глупыми шутками Джона, глупо хихикала каждый раз, когда он говорил ей комплименты.

Что было дальше, она почти не помнила. В голове стоял плотный туман, словно ей стерли память.

***

Проснулась она от сильнейшей головной боли. Она непонимающе оглядела маленькую комнатку, посмотрела на парня, лежащего с ней в кровати и с ужасом узнала Джона. Тот даже не шелохнулся.


- Нет, нет, нет, - зашептала Гермиона, вылезая из кровати.

Эйфория исчезла. Голова гудела от боли, желудок сводило. Шатаясь, она подошла к маленькой двери, которая, как оказалось, вела в уборную. Тут ее вырвало. Во рту остался кислый противный привкус, и Гермиона, склонившись над раковиной, начала полоскать рот.

Подняв голову, она посмотрела в зеркало. Оттуда на нее смотреть бледное опухшее лицо, глаза были красными от лопнувших сосудов, волосы спутаны. Вернувшись в комнату, она собрала свою одежду и взяла сумочку. Заперевшись в ванной, она быстро оделась. Платье выглядело помятым, и Гермиона привела его в порядок с помощью магии. Оглядев себя со всех сторон и убедившись, что выглядит вполне нормально, она трансгрессировала.

***

Драко ждал ее. Судя по его глазам, он не спал всю ночь. Увидев Гермиону, он холодно спросил:

- Ты где была?

- Гуляла, - тихо ответила Гермиона, не решаясь взглянуть на Драко.

- Всю ночь? - с издёвкой спросил Драко. Гермиона кивнула.

- Я ждал тебя. Волновался. Думал, что тебя поймали. - Драко бросал сухие фразы. - Могла хотя бы предупредить, что решила загулять на всю ночь.

Внезапно Гермиона поняла: он знал. Знал, где и с кем она провела эту ночь.

- Прости, - выдавила она, не зная, за что именно извиняется: за измену или за то, что заставила его волноваться. Драко не отреагировал.

Гермиона села рядом с ним на диван. Они молчали. Время текло, медленно и тягуче, делая молчание еще тяжелее и неприятнее.

- И что теперь? - хрипло спросил Драко, нарушив это молчание.

- Я не знаю, - тихо произнесла Гермиона. По ее щеке быстро покатилась слеза, за ней другая, третья. Закрыв лицо руками, Гермиона бросилась прочь из комнаты.

***

Дни бежали, сменяя друг друга. Кресло Министра магии занял Пий Толстоватый, который постоянно находился под Империусом и во всем подчинялся Темному лорду.

Гермиона не знала, как ей быть дальше. Драко избегал ее, Темный лорд был недоволен тем, что она отказывается общаться с семьей, к тому же приближался день рождения Гарри, а значит день, когда у Пожирателей появится шанс схватить его. Но Гермиона чувствовала, что ничего у них не получится. Она не могла понять, откуда взялась эта тревога, сжимающая ее сердце в тиски. С каждым днем она становилась все более озлобленной. Пожиратели опасались ее все больше и больше, зная, что в любой момент на них может обрушиться гнев юной Пожирательницы.

В ночь с тридцатаго на тридцать первое июля Пожиратели заняли свои места в небе так, чтобы было удобно следить за домом Поттера. Сначала ничего не происходило: в доме было темно, и только на первом этаже в одном окне горел свет.

Наконец, к дому начали подходить люди. Сомнений не было, что это были члены Ордена. Они зашли в дом.

- Приготовиться, - отдала приказ Гермиона, - быть готовыми ко всему! И помните: мальчишка принадлежит Темному лорду!

Гермиона крепче крепче ухватилась руками за рукоять метлы. Сердце бешено билось в предвкушении борьбы, кончики пальцев покалывало от желания как можно скорее применить темные проклятия. Скосив взгляд вправо, она увидела в паре метрах от себя Драко. Тот, почувствовав ее взгляд, отлетел от нее еще на несколько метров. Теперь она с трудом видела его сквозь туман. Сердце неприятно сжалось.

Через какое-то время двери дома отворились и на дорожке в шеренгу выстроилась небольшая группа людей. По сигналу одного из них, они разбились на пары, оседлали метлы и взлетели в небо.

- В атаку! - скомандовала Гермиона.

Пожиратели полетели навстречу Ордену. Когда те приблизились, стало ясно, что Гермиона была права: на каждой метле сидел Гарри Поттер. Небо осветилось вспышками. Ловко уворачиваясь от заклинаний, Гермиона пыталась высмотреть настоящего Гарри. Сосредоточившись, она начала проникать в сознание каждого, и вскоре заметила, как один из Поттеров скрючился от боли.

- Убейте всех! - пронзительно закричала она, преследуя Поттера и Люпина.

Сжав крепко палочку Дамблдора, она запустила в Гарри Круциатус, и тот завопил от боли. Кто-то кинул в нее оглушающее заклинание, но она увернулась и, увидев своего обидчика, мрачно улыбнулась и, направив на него палочку, произнесла:

- Авада Кедавра!

Тело лже-Поттера полетело вниз. Раздался пронзительный крик, полный боли:

- Фред!

Гермиона побледнела. Она узнала голос Джорджа. Но через секунду ярость вновь охватила ее сердце. Она видела, что Пожиратели теряют из виду некоторых членов Ордена.

- Идиоты! - заорала она. - Убейте всех! Никто не должен выжить!

Она снова начала преследовать Гарри. За ними гнался Драко. Гарри все время оглядывался на своего школьного врага. Драко, подлетевший почти вплотную к ним, запустил заклятием смерти в Люпина, но промазал. Обозленный Гарри направил на Драко палочку и крикнул:

- Сектусемпра!

Руки Драко разжались и, соскользнув с древка метлы, он полетел вниз. Гермиона направила метлу вниз. Сердце бешено стучало, отдаваясь грохотом в ушах, на лбу выступили капельки пота. Возле самой земли ей удалось схватить Драко за руку и трансгрессировать. Гермиона едва успела подумать, что это может привести к смерти.

***

Они упали на пол зала. Гермиона моментально подползла к Драко и, встав на колени, перевернула его на спину. Он не дышал.

- Только не умирай, слышишь? Не смей умирать! - Гермиона залечила его раны, и теперь пыталась заставить его снова дышать. Прислонив к его груди ухо, она поняла, что пульса нет. - Нет! Не покидай меня! - Гермиона начала делать массаж сердца. Ее руки были в крови Драко, лицо залито слезами. - Не уходи! Я люблю тебя! Я не смогу без тебя жить! Ну же! Дыши!

Кто-то оттащил ее от Драко. Она забилась и пронзительно закричала:

- Нет! Драко! Прошу!

Во рту появился неприятный привкус, и весь мир погрузился во тьму.



Глава 35

Очнулась Гермиона в своей спальне. На тумбочке рядом с кроватью стояли флаконы с зельями, стакан и графин, наполненный водой.

Все тело ослабло, и Гермиона с трудом села. Опершись спиной о подушки, она налила себе воды и жадно выпила.

Внезапно она вспомнила ночь и борьбу с Орденом Феникса. С трудом Гермиона вылезла из кровати и, как и была в пижаме, вышла из комнаты. Силы медленно возвращались к ней, и она без особого труда дошла до спальни Драко. На миг она замерла перед дверью, не решаясь зайти. Больше всего на свете она боялась увидеть Драко мертвым. Наконец, она собралась с духом и отворила дверь.

В спальне Драко было светло, в открытое окно влетали порывы теплого ветра, на полу лежал солнечный луч, пересекая наискось комнату. Драко лежал на кровати. Он был настолько бледен, что его лицо сливалось с подушкой.

- Драко? - тихо окликнула его Гермиона, но тот даже не пошевелился.

- Он не ответит, - раздался сзади голос и, резко повернувшись, отчего перед глазами тут же все поплыло, она увидела Темного лорда, - по крайней мере сейчас.

- Что с ним? - сипло спросила она.

- Он без сознания. Врачи ничто не могут точно сказать. Возможно, он сумеет выкарабкаться.

- Сколько он уже без сознания?

- Неделю.

- Неделю? - Гермиона удивленно вскинула брови. - Значит, и я неделю лежала без сознания.

- Нет, ты часто приходила в себя. Но тут же начинала буйствовать и впадать в истерики, поэтому тебя приходилось усыплять. Пойдем на улицу, тебе не помешал бы свежий воздух.

Гермиона шла рядом с Темным лордом, и пыталась вспомнить каждую деталь той ночи. Вспомнила, как убила одного из лже-Гарри, который оказался Фредом, и тупая игла вонзилась ей в сердце.

Они вышли в сад. Здесь было намного приятнее, чем в душном замке, и Гермиона с облегчением вдохнула полной грудью.

- Я подвела вас, - тихо произнесла она спустя какое-то время.

- Неужели? - спокойно спросил Темный лорд, не глядя на нее.

- Я упустила Поттера. Я должна была продолжать его преследовать, но я не могла бросить Драко, - ее голос сорвался, и она всхлипнула.

- Ты все сделала правильно. Тебя я не виню, а вот остальных да. Они должны были подстраховать тебя. - Темный лорд бросил на нее холодный взгляд, от которого по спине Гермионы побежали мурашки. - Можешь идти отдыхать. К Драко идти нет смысла, он все равно без сознания. И будь добра, не повторяй ту ночь в баре. Мне не нужна преемница-наркоманка.

Он трансгрессировал, и Гермиона осталась одна. Медленно она вернулась в замок. Поднявшись в свою комнату, она переоделась и пошла в спальню Драко.

Тот был все так же бледен, он еле слышно дышал, и Гермионе временами казалось, что он умер. Оцепенев, она сидела с ногами в кресле и смотрела на Драко. От неудобной позы ломило все тело, но она не обращала на это внимания. Гермиона не думала, что скажет Темному лорду, если он зайдет сюда. Ей было не до этого. Единственное, что занимало ее - состояние Драко.

Кресло стояло в углу и, когда наступил вечер, сумрак окутал ее. В спальню зашел целитель и, не заметив Гермиону, начал обследовать Драко. Лицо его было хмурым и озабоченным, он что-то бормотал и недовольно покачивал головой.

В комнату зашла Нарцисса. Она казалось постаревшей лет на десять, под ее глазами залегли тени, а морщинки, появившиеся на лбу, делали некрасивым ее лицо. Она, как и целитель, не обратила внимания на Гермиону, и, подойдя к кровати сына, обеспокоенно спросила:

- Как он?

- Трудно сказать, - целитель покачал головой, - в целом никакой угрозы для жизни нет, но нет и улучшения состояния. Обычно в таких случаях говорят, что пока человек не захочет, он не очнётся. Если у него будет, ради чего жить, то он вернется. Остается только ждать.

- Сколько еще ждать? - всхлипнула Нарцисса.

- Я не знаю, - раздраженно произнес целитель. - Ваш сын попал под темное заклятье, в таком состояние был подвергнут трансгрессии. Нет ничего удивительного в том, что он пока не пришел в себя. Поверьте, я делаю все необходимое и даже больше. А вам я советую перестать так себя накручивать и, наконец, отдохнуть.

Нарцисса наклонилась и поцеловала сына в лоб. Не глядя на целителя, она быстро вышла из спальни. Целитель, проводив ее взглядом, печально посмотрел на Драко и покачал головой.

- Эх, жалко парня, - пробормотал он, - не повезло совсем. Что с семьей, что с девушкой.

С этими словами он покинул комнату, так и не заметив оцепеневшую Гермиону.

***

Группа людей стояли у ямы, которая совсем скоро обещала превратиться в могилу. С того места, где стояла Гермиона, скрытая деревьями, их лица разглядеть было трудно, но она прекрасно знала, кто именно стоит там и кто лежит в тяжелом гробу. Прислонившись плечом к шершавому стволу, Гермиона наблюдала, как гроб медленно опустили в яму. По очереди люди кидали в яму горсти земли.

Когда могилу начали закапывать, женщина, поддерживаемая со всех сторон, упала на колени и завыла от боли. От этого звука сердце Гермионы неприятно защемило.

Когда люди начали расходиться, Гермиона оттолкнулась от дерева и трансгрессировала.

***

Гермиона вернулась в Малфой-мэнор. После похорон она чувствовала себя подавленной и озлобленной. Увидев в холле одного из домовиков, она пнула его так, что тот отлетел к стене. Не обратив внимание на его жалобный писк, она быстро поднялась в спальню Драко.

Опустившись на колени рядом с кроватью, она прикоснулась рукой к ладони Драко.

- Прости меня, - прошептала она, - умоляю, прости! Я не хотела, - Гермиона закусила губу. - Возвращайся! Я очень, очень тебя жду.

***

Несколько часов она просидела на полу, сжимая ладонь Драко. Когда часы пробили девять, рядом с ней появился домовик, тот самый, которого она пнула.

- Темный лорд ждет вас в гостиной, - дрожа от страха, произнес он.

Гермиона смерила его отсутствующим взглядом и поднялась на ноги. Она быстро спустилась в гостиную. Там уже собралась небольшая группа Пожирателей, человек десять. Среди них был отец. Гермиона отвела глаза и посмотрела на Темного лорда. Она чувствовала, как отец прожигает ее взглядом, отчего ей было очень неуютно. Ей хотелось спрятаться от него, лишь бы не ощущать на себе тяжелый взгляд отца. Гермиона понимала, что не должна злиться на отца, но злость не позволяла сделать первый шаг к примирению.

- Итак, - Темный лорд обвел присутствующих ледяным взглядом, - нам известно, где прячется Поттер. Я очень надеюсь, что в этот раз вы меня не подведете. Всех лишних убить.

Гермиона слегка прищурилась. О, она с удовольствием убьет всех! Ведь из-за членов Ордена Драко сейчас лежит без сознания.

Темный лорд сказал, куда им отправляться, и Пожиратели, выйдя на улицу, взлетели в небе. На голубом небосводе черным шлейфом оставались следы их полета, и магглы, смотрящие на небо, с изумлением смотрели на них. Но вскоре опускали взгляды, чувствуя, что не имеют права смотреть на эти черные следы, похожие на мазки, оставляемые кистью художника.

Гермиона чувствовала, как тревога разливается по жилам. Рядом с собой она увидела Черного человека.

- Что ты здесь делаешь? - прошептала Гермиона.

- Слежу за тобой.

- Не самое подходящее время, - ответила Гермиона.

- Нет, подходящее, - в голосе Черного человека послышалось недовольство.

С тех пор, как Гермиона приняла тьму, Черный человек ни разу не обратился к ней по-дружески. Оно и понятно, свою работу он выполнил, а больше его ничего не волновало, тем более Гермиона. Он продолжал преследовать ее, иногда подавал голос, раздражая ее своими едкими замечаниями и комментариями.

- Чего тебе надо? - устало спросила Гермиона.

- Я могу помочь Драко, - произнес Черный человек. Гермиона вздрогнула. - Только вот...

- Что "только"? - начиная злиться, произнесла Гермиона, бросая раздраженный взгляд на своего Защитника.

- Только вот нужен ли он тебе? - в голосе Защитника послышалась издевка.

Гермиона промолчала. Какой смысл было говорить Черному человеку, что она больше всего на свете любит Драко Малфоя, если он все равно будет упрекать ее в измене?

Внизу показался дом Уизли, все такой же неказистый и ветхий. Казалось, что от любого порыва ветра он развалится.

Пожиратели врезались в дом, и тот моментально загорелся от их с заклинаний. Гермиона приземлилась возле двери и, крепко сжав в руках палочку Дамблдора, зашла в дом. Внутри было все задымлено, стены медленно пожирал огонь, но никого не было видно и слышно. За Гермионой зашли еще трое Пожирателей.

- Госпожа, - произнес один из них, - никого нет. Дом пустой.

- Без тебя вижу! - злобно процедила Гермиона и со злобой пнула стену.

Рука отозвалась болью, и Гермиона тихо зашипела.

- Обойдите весь дом, - приказала она.

Пожиратели поспешили выполнить ее приказ, чувствуя, как от юной Пожирательницы исходят волны гнева. Они уже чувствовали, как метки начинали накаляться болью.

Гермиона вышла на улицу. Злость на Орден Феникса захлестнула ее. От ярости у нее случился выброс магии, и деревья и трава вокруг дома загорелись.

Пожиратели напряженно наблюдали за ней. Пламя подбиралось к дому, окружая их плотным кольцом.

- Уходим, - бросила Гермиона, когда искры попали ей на подол платья.

Они взлетели, оставляя за собой горящий дом.

***

Темный лорд был в бешенстве. Под горячую руку и темное заклинание попал каждый, кто был отправлен за Поттером в Нору, в том числе и Гермиона. Прежде чем обрушить свой гнев на преемницу, Темный лорд выгнал всех. Оставшись с ней наедине, он в первые с того дня, как она по-настоящему перешла на его сторону, применил к ней круциатус. Гермиона заорала от боли и неестественно выгнулась. От следующего заклинания у нее сломалась рука, от еще одного по лицу протянулись кровавые полосы, словно по нему провели тонким лезвием бритвы. Когда Гермиона обессилила от крика и боли, Темный лорд проговорил:

- Убирайся.

Зажимая лицо рукой, Гермиона быстро вышла из комнаты. В коридоре она прислонилась к стене, переводя дыхание.

Она закрыла глаза, поэтому не заметила подошедшего к ней отца. Когда он прикоснулся к ее лицу, она вздрогнула и резко открыла глаза. Отец хмуро осмотрел ее лицо и произнес:

- Пойдем, я обработаю тебе раны.

Гермиона хотела было отказаться, но передумала. Стараясь не упасть в обморок от боли, она медленно шла за отцом, опираясь о стены.

Они зашли в одну из многочисленных комнат. Весь комод был заставлен пузырьками с различными зельями и книгами. В воздухе витал легкий аромат женских духов. Гермиона отстраненно подумала, что такой же аромат был у ее матери при их встречи.

Отец усадил ее в кресло и взял с полки несколько пузырьков. Он стер с ее лица кровь, а затем обработал шрамы экстрактом бадьяна. Гермиона дергалась от боли каждый раз, когда капли попадали на израненное лицо.

- Что случилось? - хмуро спросил отец, обеспокоенно смотря на нее.

- Неважно, - ответила Гермиона.

Отец промолчал и продолжил обрабатывать раны. Он дал ей костероста, чтобы залечить переломы.

- Если честно, черный цвет глаз тебе шел больше, - проговорил он. Гермиона ничего не сказала в ответ. Отец помолчал минуту, а потом спокойно произнес, - Если хочешь, я дам тебе снотворного, чтобы спокойно заснуть и не чувствовать боли, - предложил он, отворачиваясь и расставляя пузырьки на места.

- Да, спасибо, - тихо проговорила Гермиона. - Я...

- Северус? - раздался женский голос, прервавший ее.

Через мгновение в комнату зашла Джин. Она казалась встревоженной, ее руки слегка дрожали. Увидев Гермиону, она застыла на пороге и произнесла:

- Гермиона? Что случилось? Ты какая-то бледная.

Гермиона не ответила ей. Взяв у отца снотворное, она произнесла, глядя ему в глаза:

- Я, пожалуй, пойду. Спасибо за помощь.

С этими словами она вышла из комнаты, стараясь избежать взгляда матери. Выйдя в коридор, Гермиона закрыла дверь и собиралась уже уйти, как услышала недовольный голос отца:

- Какой, к черту, ребенок? Ты в своем уме? Если ты не заметила, нам не особо везет с детьми. Сначала Джон, теперь Гермиона.

- Не смей напоминать мне о Джоне! - мать повысила голос. - Если бы не ты, ему сейчас бы исполнилось девятнадцать, и он был бы с нами!

- В его смерти виновата только ты, - холодно ответил отец. - Ты никогда не умела трезво оценивать ситуации. Если ты считала, что сможешь скрыть Джона от своих родителей, то ты просто дура.

- Это ты отказался взять его к себе! - Джин уже кричала. - Я тебе говорила, что не смогу позаботиться о нем! Он, между прочим, и твоим сыном был!

- Если ты забыла, мне тогда было девятнадцать, как и тебе! Мне было совсем не до ребенка! - Гермиона никогда не слышала, чтобы отец так кричал. - Все, закрыли тему! Я не желаю больше слышать подобное!

- И что мне теперь делать? - жалобно спросила Джин.

- Либо избавляйся от ребенка, либо ищи укромное место, желательно в другой стране.

- А чего ты хочешь, Северус? - Гермиона с трудом разобрала тихие слова матери. Что ответил отец Гермиона не расслышала.

Чего еще она не знает о прошлом родителей? Что это за Джон и что с ним случилось? Гермиона тщетно пыталась избавиться от этих вопросов, назойливой мантрой крутящихся в голове. У нее не осталось сил на злость и ненависть. Если родители решили не посвящать ее в тайны семьи, значит им так удобнее.

Гермиона зашла в свою спальню, скинула одежду и прошла в ванную. Теплые струи воды снимали боль и расслабляли измученное тело. После душа Гермиона выпила снотворное и моментально уснула.

***

Гермиона стояла возле могилы и тоскливо смотрела на надгробие. Она до сих пор не могла поверить, что убила Фреда Уизли. Ей казалось нереальным и абсурдным, что она больше никогда не увидит его, не услышит его смех, голос, не поймает на себе взгляд голубых глаз. В руке она держала одну единственную черную розу, которую нерешительно позже положила рядом с яркими букетами и венками. Опустившись на землю на колени, она тихо начала говорить:

- Здравствуй, Фред. Наверное, ты удивлен, что твоя убийца пришла к тебе на могилу. Поверь, я никогда не желала тебе смерти! Ты дорог мне, и мысль, что я убила тебя, вычеркнула из своей жизни, причиняет мне боль. Знаю, что ты ненавидишь меня, и я тебя в этом не виню. Доя этого достаточно причин. Как бы мне хотелось, чтобы моя жизнь сложилась по-другому! Но судьба решила иначе. Я приняла Тьму. Наверное, в это трудно поверить, но Темный лорд лучше Дамблдора. Да, Темный лорд пытает, и очень жестоко, надо сказать, но он подарил мне нечто ценное, что не мог дать мне Дамблдор - свободу! Я свободна, и поэтому почти счастлива. Почему почти? Я совершила ужасную ошибку, из-за которой могу потерять Драко, если, конечно, еще не потеряла. Наверное, все дело в том, что я жажду испытать ту эйфорию, что дарит мне Тьма! Каждый обморок, каждая кома приносят мне почти нереальное блаженство! Но в реальности этой эйфории, а точнее ее отдалённого призрака, можно достичь с помощью наркотиков. В одном магловском клубе я смогла достать наркотики, но немного перебрала и переспала с барменом. Знаешь, - Гермиона горько усмехнулась, - я ничего не помню о той ночи. - Она замолчала. Минут через пять она снова начала говорить, - Фред, просто меня! Прости, что оказалась тварью и предателем, прости, что врала тебе, прости, что убила!

Легкий порыв ветра коснулся ее лица, слегка всколыхнул волосы, коснулся дрожащих рук.

Позади раздались шаги и Гермиона резко вскочила на ноги и выхватила палочку. Обернувшись, она увидела Джорджа.

Его вид поразил Гермиону: глаза стали тусклыми и равнодушными, лицо приобрело сероватый оттенок, под глазами залегли черноватые тени.

- Ты? - злобно процедил Джордж, увидев Гермиону. - Как ты смеешь стоять здесь, рядом с его могилой? Ты, убийца!

- Успокойся, - холодно произнесла Гермиона, стараясь казаться хладнокровной, хотя сердце от каждого слова сжималось от боли.

- Успокоиться? - взвился Джордж, выхватывая палочку, но Гермиона моментально его обезоружила.

- Я не собираюсь с тобой драться, - проговорила она.

- Убирайся! - с горечью произнес Джордж. - Ты убила Фреда. Как у тебя рука только поднялась?

- Я не знала, что это он, - тихо проговорила Гермиона, зная, что это слабое оправдание.

- Какая разница? Как ты вообще могла убить кого-то из нас? Мы же были почти семьей! Как же Гарри и Рон? Неужели Темный лорд и Малфой важнее их?

- Для меня да.

- Ответь на один вопрос: ты любила Фреда?

Гермиона на миг опешила. Она не ожидала подобного вопроса и совсем была не готова ответить на него. Прозвучавший из уст Джорджа, он заставил Гермиону задуматься. Она промолчала, и Джордж повторил его снова:

- Ты любила Фреда?

- Он делал меня счастливой, - медленно проговорила Гермиона.

- Ты любила его? - громче повторил свой вопрос Джордж. В его глазах полыхала боль, и Гермиона отстраненно подумала, что Джордж легко может ее убить голыми руками, если захочет.

- Он делал меня счастливой, - снова повторила она.

- Ты любила его? - сорвался на крик Джордж.

-... - Гермиона молчала, глядя Джорджу прямо в глаза.

- Ты любила его? - неожиданно тихо, словно у него не было сил говорить громко, спросил Джордж. Его голос был пропитан тоской и болью.

- Не знаю, - наконец тихо ответила Гермиона.

Джордж взглянул на нее, словно на незнакомку, а затем холодно произнес:

- Я пообещал Фреду, что никогда не трону тебя, не попытаюсь причинить вред или убить. Знай, что я никогда, слышишь, никогда тебя не прощу!

- Я тоже себя не прощу, - прошептала Гермиона и, положив палочку Джорджа на землю, перенеслась в Малфой-менор.

***

Она зашла в спальню Драко. Опустившись на колени рядом с изголовьем, она поцеловала его в лоб и произнесла:

- Прошу тебя, очнись! Пусть ты будешь меня ненавидеть, мне все равно! Главное, чтобы ты жил!

Она сжала его ладонь. Минут двадцать она сидела без движения, все тело словно налилось свинцом, в голове был туман, глаза слипались. Из этого состояния ее вывело легко пожатие и родной голос, который она так боялась больше не услышать:

- Гермиона?

Вскинув голову, Гермиона увидела Драко. Живого и вполне здорового, если не считать мертвенной бледности лица.

- Драко! - по ее щекам против воли побежали слезы, Гермиона крепко обхватила Драко за плечи и, уткнувшись лицом в плечо, горько разрыдалась. Драко поглаживал ее по голове, плечам и спине и пытался успокоить. Сквозь рыдания Гермионы он с трудом разбирал слова:

- Прости меня, прости, прости, я люблю тебя! Я так боялась, что ты умрешь!

С огромным трудом ему удалось успокоить Гермиону. Когда ему это удалось, Драко серьезно посмотрел на нее и произнес:

- Я люблю тебя, Гермиона. И я не хочу тебя терять. Я прощаю тебя.

Он слегка привстал и поцеловал Гермиону в солоноватые от слез губы.

***

После того, как целитель осмотрел Драко и сказал, что его жизни больше ничего не угрожает, Гермиона села на краешек кровати и рассказала Драко про все, что произошло за последние дни. Не скрыла она и подслушанный разговор родителей.

- Я надеюсь, что когда-нибудь родители расскажут мне правду, - проговорила Гермиона, ложась рядом с Драко. - Пока для меня самое главное - это ты.

Драко крепко обнял ее. Лежа в его объятьях, Гермиона наконец поняла, что не нужны ей для эйфории ни комы, ни наркотики. Для того, чтобы чувствовать безграничное счастье ей хватит и Драко. В эту ночь она в первые за долгое время заснула с улыбкой на губах.


Глава 36

Лето медленно катилось к своему закату, на улице стало прохладно и дождливо. С самого утра небо затягивалось тучами, низко летевшими над землей, и солнце скрывалось от людей за этой пеленой. Все вокруг было пропитано надвигающейся бедой и смертью. Казалось, что с началом войны исчезли все яркие краски из жизни, уступив место серым подтекам.

Такая погода кого угодно может ввести в уныние, но Гермиона, напротив, была рада ей. Последнее время она начала замечать, что солнечный свет больно режет глаза, обжигает нежную бледную кожу, раздражает своей яркостью. Ей больше по душе был дождь, холодный, пронизывающий до костей, от которого одежда и волосы промокают насквозь. А намного больше ей нравилось, когда она после очередной прогулки под дождем возвращалась в замок и Драко укутывал ее в огромное одеяло и поил горячим чаем и шоколадом.

Гермиона была счастлива. Она вновь была с любимым, Темный лорд больше не гневался на нее из-за промашки с Поттером, а приближающееся возвращение в Хогвартс сулило много новых и приятных ощущений. Ее отца Темный лорд назначил директором, а ей разрешил перейти на Слизерин и, ко всему прочему, позволил творить в школе все, что захочет ее черная душа. А это означало, что те, кто всего пару лет назад задирали ее, называя заучкой, или оскорбляли, используя унизительное "грязнокровка", сполна и даже больше ответят за все. Гермиона с наслаждением представляла удивленные лица бывших друзей, когда она явится в школу, где чуть больше двух месяцев назад убила директора. О, как это будет замечательно - увидеть в их глазах ненависть и укор! А как на нее будут смотреть учителя, для которых она была "примерной ученицей"! Ну а больше всего ей хотелось ощутить чувство безграничной власти. И даже отец не сможет ей помешать в этом.

***

Накануне отъезда в Хогвартс Гермиона и Драко решили сходить в Косой переулок. Гермиона закуталась в черный плащ и натянула на лицо капюшон. Ей не хотелось, чтобы кто-то увидел ее, ведь тогда завтра не получится всех поразить. Драко лишь посмеивался над ней, подтрунивая над ее детскостью.

Косой переулок встретил их наглухо заколоченными дверьми и окнами, разбитыми фонарями и мрачным выражением лиц немногочисленных людей, готовивших своих детей к новому и, кто знает, возможно последнему учебному году. Среди них резко выделялись приспешники Темного лорда, в особенности те, кто мог похвастаться голубой кровью в своих жилах.

Гермиона шла чуть позади Драко неслышной тенью. Длинный шлейф плаща волочился по земле, из-за капюшона нельзя было разглядеть ее лица, и те, кто попадался им навстречу, после оборачивались и смотрели вслед этой странной, по их мнению, паре.

Возле Гринготса они столкнулись с Невиллом, Джинни, Полумной и Симусом. Увидев Драко, они, будто сговорившись, скорчили одинаковые гримасы: смесь ненависти, гнева и затаенного страха.

- Хорек, - сквозь зубы процедила Джинни, доставая палочку. Ее спутники последовали ее примеру.

- Ах, неужели это друзья Поттера? - ехидно спросил Драко. - Где же ваш Избранный? Трусливо сбежал, поджав хвост?

- Не смей так говорить так о нем! - пронзительно закричала Джинни. - Ты, трусливое отродье!

- Зря ты это сказала, мерзавка, - злобно прошипел Драко и, с легкостью обезоружив их, с огромным удовольствием наслал на Джинни Круциатус.

Проходящие мимо люди мельком глядели на рыжеволосую и бедно одетую девушку, валяющуюся в ногах у молодого аристократа и орущую от боли. Никто даже не думал, чтобы помочь ей. Вряд ли кто-то хотел, чтобы его постигла та же участь. Друзья Джинни с болью смотрели на подругу, но никак не могли ей помочь.

Гермиона спокойно наблюдала за пыткой. Ей ничуть не было жаль бывшую подругу. Но все же она положила руку Драко на плечо и прошептала на ухо:

- Оставь ее. Очень скоро мы отыграемся на них. - А затем она добавила громче, чтобы ее было хорошо слышно, - Будущие рабы Темного лорда успеют еще получить по заслугам!

Драко еще помучал секунды три Джинни, а затем опустил палочку и пошел прочь. Палочки этой компании он отдал Гермионе, а та ничуть не колеблясь, сломала их и бросила обломки на тротуар.

***

Поздно вечером Гермиона вышла прогуляться по саду. Ночь была тихой и светлой, на небе в окружении звезд висел молодой месяц.

В мертвенной тишине Гермиона без труда расслышала тихие шаги, приближающиеся к ней. Она остановилась и начала ждать. Через несколько мгновений к ней подошла ее мать.

- Здравствуй, доченька, - проговорила она. Гермиона промолчала, и Джин продолжила, - как дела? Я слышала, Драко очнулся. Я за него рада. - Снова повисло неловкое молчание. Мать заметно нервничала, и Гермиона краем глаза видела, как та теребит длинную юбку своего платья. - Знаешь, мы с отцом ждем ребенка.

Гермиона даже не вздрогнула. Для нее эта новость не стала неожиданностью. Только маленькая искра злости обожгла сердце. Ей не хотелось делить отца с кем-либо еще. Она намеревалась в ближайшее время помириться с ним, чтобы все стало как прежде. А вот брат или сестра не входили в ее планы.

- Гермиона, ну скажи что-нибудь! - взмолилась мать.

- Мне не нужен брат или сестра, - Гермиона холодно посмотрела на мать. Та растерянно заморгала.

- Но... как так? - пробормотала она. - Я думала, что ты обрадуешься.

- С чего бы мне радоваться? - насмешливо поинтересовалась Гермиона. - Я тебе обещаю, что как только родится ребенок, я убью его.

Не взглянув на мать, она пошла обратно в замок. В след ей понеслись приглушенные рыдания.

Через полчаса в дверь ее спальни постучали и Гермиона, высвободившись из объятий Драко, открыла дверь. На пороге стоял отец. Не говоря ни слова, он сильно ударил ее по лицу и, развернувшись, пошел прочь. Ошеломленная этим, Гермиона смотрела ему вслед, не обращая внимания на пульсирующую боль в щеке.

- Гермиона, что-то случилось? - Драко подошел к ней и положил руки на плечи.

- Нет, ничего, - немного растерянно ответила Гермиона.

***

Утром первого сентября Гермиона проснулась в прекрасном настроении. В предвкушении приятной встречи с учениками и учителями Хогвартса, Гермиона не могла дождаться, когда она с Драко наконец отправится на вокзал Кинг-кросс. Умывшись и одевшись в черное платье, она спустилась в столовую, где уже был накрыт стол. Домовики, с опаской глядя на нее, сообщили, что завтрак готов и осталось лишь дождаться Драко. Гермиона отослала их прочь и домовики с огромной радостью скрылись на кухне, где они были в относительной безопасности.

Минут через пять появился Драко. Он поцеловал Гермиону и сел рядом с ней. Внезапно он нахмурился и спросил:

- Что у тебя с лицом?

- А что с ним не так? - Гермиона удивленно вскинула бровь.

- Тебя кто-то ударил по щеке, - утвердительно произнес Драко, прикасаясь к щеке, по которой накануне ударил ее отец.

- Ерунда, - отмахнулась Гермиона и приступила к завтраку. Драко решил не спорить с ней.

***

На платформе 9 и 3/4 было непривычно тихо. Вдоль стены и поезда стояли Пожиратели, прожигающие мрачными взглядами людей. Дети испуганно жались к родителям, кто-то плакал и просил не отправлять их в Хогвартс. Те, кого судьба благосклонно одарила чистокровностью, выглядели более спокойными, но никто не решался смеяться или громко говорить. Многие обращали внимание на Драко Малфоя, прибывшего на вокзал в сопровождении незнакомки. На ней был черный плащ с большой серебряной пряжкой в виде змеи, капюшон скрывал ее лицо, но те, кто оказывался рядом с ней, видели, что лицо ее скрыто серебристой маской. Она следовала неслышной тенью за Драко, но было понятно, что она главнее. Пожиратели почтительно кланялись ей, когда она проходила мимо.

Гермиона упивалась страхом окружающих ее людей. Ей нравилось ловить на себе взгляды, нравилось глядеть на испуганные лица детей и встревоженные лица их родителей. Вместе с Драко она зашла в поезд и заняла купе. Удобно устроившись возле окна, она начала наблюдать за людьми на платформе. Среди толпы она без труда увидела бывших друзей: Джинни, Невилла, Симуса и Полумну. Они стояли тесным кругом и что-то увлеченно обсуждали, бросая встревоженные взгляды на Пожирателей.

- Знаешь, Драко, - лениво произнесла Гермиона, - нужно будет, когда поезд тронется, пройти и обезвредить все палочки. Чтобы ни у кого не было шансов восстать против нас.

- Это мудро, - ухмыльнулся Драко, - пойду, сообщу Долохову и Яксли, чтобы ехали с нами.

- Хорошо, - кивнула Гермиона.

Раздался гудок, последние дети забежали в поезд, Пожиратели, сомкнув строй, оттеснили провожающих, и поезд тронулся. Гермиона поправила капюшон и вышла в проход, где ее уже ждали Драко, Яксли и Долохов.

Они разделились и по двое заходили в купе. Беря палочки учеников, они блокировали их, и возвращали хозяевам. Когда Гермиона и Драко зашли в купе, в котором расположились Джинни, Невилл и Полумна, Гермиона не выдержала и, звонко рассмеявшись, произнесла:

- Надо же, я совсем забыла, что у вас теперь нет палочек. Вы теперь ничто! Какие же волшебники без палочек? - она замолкла и с удовольствием посмотрела на перекошенные злобой лица бывших друзей. - А знаете что! Переходите в вагон для грязнокровок! Живо!

Драко схватил Джинни и Полумну за плечи и, резко дернув, заставил тех подняться на ноги. Гермиона направила палочку на Невилла и тот был вынужден подчиниться. Драко и Гермиона провели их в вагон, где теперь стояли грубо сколоченные скамьи: самое то, для отбросов общества.

- Приятной поездки, - ехидно произнесла Гермиона.

- Вот сука, - сквозь зубы процедила Джинни. Гермиона медленно повернулась к ней и ледяным голосом спросила:

- Что ты сказала?

Джинни отпрянула, пожалев о своих словах. Но было поздно. Гермиона со всей силы ударила ее по лицу, и рыжеволосая нахалка упала на пол. Не дожидаясь, когда та поднимется, Гермиона со всей силы ударила ее ногой по лицу. Раздался неприятный хруст и из сломанного носа Джинни закапала кровь.

- Ты еще получишь за свои слова, тварь, - прошипела Гермиона, больно потянув Джинни за волосы, отчего той пришлось выгнуться.

Драко подошел к ней и прошептал на ухо:
- Успокойся. Ты еще успеешь поиздеваться над ней. Лучше пойдем в купе.

Гермиона кивнула, оттолкнула ногой от себя Джинни и гордо удалилась. Остаток пути прошел спокойно.

***

На платформе в Хогсмиде их встретили Пожиратели. Они приказали ученикам построиться ровными колоннами, грязнокровкам встать в самом конце, чистокровным впереди. С неба падали тяжелые капли, и вся дорога превратилась в грязное месиво. Специально для Гермионы и Драко возле перрона стояла кареты, и многие завистливо взглянули на нее, но никто не посмел высказать свое недовольство вслух.

Когда ученики подошли к замку, они увидели, что в небе красуется метка Волан-де-Морта.

- Поздравляю! - громко произнес какой-то шестикурсник. - Теперь мы стали рабами Темного лорда.

Один из Пожирателей протиснулся сквозь ряды и, схватив того за руку, вытянул из колонны. Когда все ученики прошли мимо, вслед им понеслись пронзительные крики. На следующее утро ученики обнаружили растерзанный труп.

Большой зал изменился до неузнаваемости. Свечи с потолка исчезли, теперь потолок напоминал пасмурное небо. На стенах висели тяжелые знамена, украшенные вышитыми серебрянными нитями змеями. За преподавательским столом сидели профессора, среди которых было трое новеньких: все Пожиратели, назначенные на эти должности Темным лордом. Во главе стола сидел Снейп. Когда ученики расселись по местам, он приказал первокурсникам подойти к профессорскому столу. По традиции, профессор МакГонагалл вызывала учеников по алфавиту и Распределяющая шляпа выбирала им факультет. Вся процедура проходила в тишине, не считая голосов профессора и шляпы. Где-то посередине церемонии двери с грохотом отворились, и в зал зашла Гермиона.

Пожиратели почтительно склонили головы. Ученики со страхом глядели на нее. Многие гадали, кто же скрывается под маской и кого же так уважают Пожиратели.

Гермиона спокойно подошла к столу Слизерина и села рядом с Драко, не обращая на устремленные на нее взгляды. Она скинула плащ и изящным движением сняла с лица маску. По залу прошел гул. Те, кто знал Гермиону, с недоверием смотели на нее, пытаясь осознать произошедшее. Профессора перешептывались, профессор МакГонагал схватилась за сердце.

- Извините, что прервала вас, профессор, - с насмешкой произнесла Гермиона, обращаясь к декану Гриффиндору. - Прошу вас, продолжайте!

Ее красные глаза кровожадно оглядывали учеников. Гермиона взглянула на побледневшую Джинни, которая, казалось, вот-вот расплачется, на слизеринцев, которые увидев метку на ее руке и вспомнив, что родители говорили им о преемнице Темного лорда, теперь с благоговением и подобострастием пронзали ее взглядами, и наконец на отца, который прожигал ее взглядом. Гермиона была довольна. Ее боялась вся школа, и это обещало ей приятный учебный год.

После распределения Гермиона поднялась с места и, пройдя вдоль столов, встала перед учениками.

- Добро пожаловать в Хогвартс! Какое счастье видеть вас здесь! Разумеется, не для всех Хогвартс станет домом! - она рассмеялась, и ее смех подхватили Слизеринцы и Пожиратели. - Дабы избежать недопонимания, я хочу перечислить несколько правил, которые вы обязаны соблюдать, если хотите выжить. Первое: беспрекословно исполнять приказания тех, кто имеет метку Темного лорда. Второе: грязнокровкам запрещается иметь волшебные палочки. Третье: грязнокровки едят и спять отдельно от чистокровных. Четвертое: те, кто будет уличен в общении с нежелательными лицами, будут наказаны. Пятое: любая незаконная организация карается пытками или смертью. Шестое: запрещено использовать магию внеурочное время. Седьмое: запрещено отправлять и получать письма. Восьмое: запрещено покидать территорию школы. Девятое: запрещено общаться и передвигаться по школе без сопровождающих. Десятое: ходить только строем. Одиннадцатое: все баллы отменяются. Двенадцатое: те, кто будет высказывать свое недовольство новым режимом будет немедленно отправлен в Азкабан. Тринадцатое: мое слово - закон! Любое неповиновение будет расцениваться как измена. Как вы понимаете, и наказание будет соответствующее. Четырнадцатое: запрещено проводить в Больничном крыле больше суток. Пятнадцатое: запрещено помогать наказанным. Шестнадцатое: запрещены любовные отношения. Семнадцатое: ученики с разных факультетов могут общаться лишь на уроках и только по теме урока. Думаю, пока этого достаточно! А теперь все построились и ровными строями разошлись по своим спальням. Живо!

Ученики поспешили исполнить приказ Гермионы. Да, жизнь в Хогвартсе кардинально поменялась.

***
Поздно ночью Гермиона поднялась на Астрономическую башню. Она не удивилась, увидев там отца.

- Это было слишком жестоко, - сухо проговорил он, не глядя на дочь.

- Разве? - удивилась Гермиона. - А по мне все правильно. Темный лорд одобрил эти правила.

- Я не про это, - перебил ее отец.

- А про что же? - Гермиона нахмурилась.

- Про твой разговор с матерью.

- Не хочу ничего слышать! - воскликнула Гермиона, поморщившись. - Я не изменю свою мнение!

- Она любит тебя, - медленно произнес отец. - Очень сильно. Она хочет, чтобы мсы были одной семьей.

- Она бросила меня, - холодно ответила Гермиона. - Я никогда не прощу ее и не приму ее ребенка. И, - после минутного молчания добавила она, - как я и обещала, как только родится ребенок, я убью его.

Не дожидаясь реакции отца, она бегом покинула Астрономическую башню

Глава 37

Когда на следующее утро Гермиона зашла в Большой зал, ее встретила мертвенная тишина. Ученики подняли на нее взгляды и тут же опустили в свои тарелки. Гермиона прошла вдоль столов, Гриффиндора и дополнительного, для грязнокровок. Внезапно ее взгляд остановился на Джинни. Рыжеволосая девушка напряглась, когда Гермиона тихо проговорила:

- Мисс Уизли, а что это вы делаете за столом для волшебников? Кажется, я вчера ясно дала понять, что грязнокровки должны есть отдельно.

- Я чистокровная, - упрямо произнесла Джинни, сжимая ладони в кулаки.

- Неужели? - ядовито спросила Гермиона. - Думаю, мне лучше знать, какой у тебя теперь статус. Поэтому немедленно встала и пересела за стол грязнокровок.

Под улюлюканье слизеринцев Джинни очень медленно поднялась и пересела за соседний стол. Лицо ее тут же скривилось от отвращения, стоило запаху с тарелки, стоящей перед ней, достигнуть ее носа. Перекосив лицо от отвращения, Джинни ложкой потыкала липкую, комковатую кашу и отодвинула тарелку, про себя решив, что лучше умереть от голода, чем есть подобное. Скрестив на груди руки, она исподлобья смотрела на Пожирателей, стоявших вдоль стен.

Сидящего рядом с ней парня стошнило, и один из Пожирателей моментально подскочил к нему. Быстрым взмахом палочки, он убрал блевотину и точным ударом сшиб парня на пол. Тот вскрикнул и инстинктивно сжался, закрыв голову руками.

Все замерли, ожидая дальнейшего действия Пожирателя. Помедлив несколько секунд, Пожиратель со всей силы пнул парня ногой, затем еще раз и еще. Приглушенные крики отражались от стен и заставляли многих сжиматься от страха. Кто-то из первокурсников расплакался.

- Довольно, - холодно произнесла Гермиона, поднимаясь со своего места.

Пожиратель тут же отошел от парня, почтительно кивнув своей повелительнице. Гермиона подошла к лежащему на полу парню и, холодно улыбнувшись, спросила:

- Что-то не так?

Вопрос прозвучал слишком злобно, и парень инстинктивно прикрыл голову руками, чтобы, если девушка ударит его, не получить сотрясение. Но Гермиона лишь фыркнула и быстро покинула зал. Многие облегчённо выдохнули.

В коридоре ее догнал Драко.

- Эй, подожди, - он схватил ее за плечо и мягко развернул лицом к себе, - объясни, чего ты пристала к этой мелкой Уизли? По-моему, это уж слишком!

- Я ненавижу ее, - глухо произнесла Гермиона, прожигая его злобным взглядом красных глаз.

Отстраненно Драко подумал, что боится ее. В этот момент она безумно походила на Темного лорда.

- Я ненавижу их всех, - продолжила говорить Гермиона, - ненавижу и Невилла, и Рона, и Джинни, а особенно Гарри! Я хочу, чтобы он чувствовал боль, разъедающую, как кислоту, обжигающую, как каленое железо! Я хочу отомстить ему, - уже тихо произнесла Гермиона.

- Отомстить за что? - спросил Драко, приподняв бровь.

Гермиона закусила губу, всем своим видом показывая, что ей не хочется отвечать на данный вопрос.

- Гермиона, не молчи! - Малфой начал злиться.

- Отомстить за то, что из-за него ты чуть не умер! Я хочу, чтобы он страдал, как страдала я!

- Ты сошла с ума, - проговорил Драко, хмуро глядя на нее, - но я все равно тебя люблю. Делай, как знаешь. В конце концов, ты имеешь на это право.

- Я люблю тебя! - Гермиона, приподнявшись на носочках, обвила его шею руками и поцеловала.

***

Джинни была в ярости. Она поверить не могла, что Гермиона, их Гермиона, такая безобидная и хрупкая, оказалась Пожирательницей! Да к тому же и в почете у Пожирателей. Интересно, как ей это удалось.

"Небось ко многим в койку прыгала", - зло подумала Джинни, идя рядом с Невиллом на урок. По прихоти Гермионы шестой и седьмой курс объединили в один, и теперь у Джинни была возможность проводить с Невиллом как можно больше времени вместе. В конце концов, с другом всегда легче переносить невзгоды.

Первым уроком у них было маггловедение, которое теперь было обязательным для всех. Предстоящий урок не предвещал ничего хорошего, и Джинни внутренне содрогнулась.

Юная Уизли никак не могла понять, почему бывшая подруга так взъелась на нее. И эта неизвестность пугала еще больше.

- Как думаешь, Гермиона будет на уроке? - спросила она у Невилла.

- Нет, Гермионы больше нет, - глухо ответил Невилл.

- Ты понял, что я хотела сказать.

- Не знаю. Я вообще не понимаю, какое теперь она занимает положение. Надеюсь, что она не появится на уроке, - Невилл тяжело вздохнул. - Поверить не могу: Гермиона Пожирательница! Кому рассказать, никто не поверит.

Джинни ничего не произнесла. Добавить было нечего.

***

Урок маггловедения вела Алекто Кэрроу, полная рыжеволосая уродина со склонностью мучать маленьких детей и беременных женщин. Она слепо восхищалась Темным лордом и Гермионой и была безумно счастлива стать преподавательницей в школе.

Когда семикурсники зашли в кабинет, она хищно оскалилась.

- Добро пожаловать. Не обещаю, что мы поладим. - Она мерзко захихикала. - Прошу грязнокровок сесть позади, дабы они не мешали нормальным ученикам. Это же касается и вас, мисс Уизли, - она ехидно посмотрела на застывшую возле парты девушку.

- С какой это стати? - медленно спросила она. - Я чистокровная!

- Это приказ! - визгливо воскликнула Алекто.

Джинни с грохотом уронила учебник на парту и с недовольным видом уселась на скамейку.

- Итак, начнем. Открываем учебники на странице три. Читаем, а затем отвечаем на мои вопросы.

Через пару мгновений в класс зашли Гермиона и Драко. Они прошли к первой парте, и двое слизеринцев моментально вскочили на ноги, освобождая им место. Драко достал учебник и, спросив у Гойла задание, начал читать его. Гермиона же, скрестив руки на груди, со скукой смотрела в окно.

- Госпожа, - чуть дрожащим голосом спросила Алекто, - вы будете выполнять задание?

- Разумеется нет, - спокойно ответила Гермиона, переводя взгляд красных глаз на преподавательницу.

- Но Темный лорд, - начала говорить Алекто, но Гермиона, вскочив на ноги, резко перебила ее:

- Ты угрожаешь мне Темным лордом?

Все подняли глаза от учебников и стали следить за происходящим. Гермиона медленно подошла к застывшей от страха Алекто и прошипела:

- Я здесь не за тем, чтобы читать книжки. Темный лорд приказал мне следить за порядком. Мне никто не указ, поэтому будьте добры впредь не забывать об этом. Надеюсь, я изъясняюсь понятно?

- Да, я все поняла, - Алекто кивнула.

- Вот и славно, - хищно улыбнулась Гермиона. - Продолжайте урок, профессор. А я с удовольствием понаблюдаю.

Она вернулась на свое место и скучающе стала осматривать учеников. Ей нравилось наблюдать за их реакциями от прочитанного: грязнокровки прикусывали губы, чтобы не расплакаться или не возмутиться, чистокровные усмехались.

Через какое-то время Алекто громко произнесла:

- Заканчиваем! - она взмахнула палочкой, и на доске появились вопросы. - Достали чистые пергаменты, учебники убрали в сумки и приступаем. За каждый неверный ответ - наказание. - Она взглянула на Гермиону, и там одобрительно кивнула головой.

Драко достал пергамент и начал было выполнять задание, но Гермиона шепнула ему на ухо:

- Не утруждайся. Тебе можно и не учиться.

- Что же я тогда здесь делаю? - хмуро спросил Драко, чертя на пергаменте линии.

- Делаешь меня счастливой, - почти неслышно прошептала Гермиона.

***

Когда прозвенел звонок, все пулей вскочили со своих мест и ломанулись быстрее сдавать работы. Гермиона ухмыльнулась, видя их желание поскорее убраться из этого класса. О, они еще не догадываются, что ждет их на следующем уроке!

Защиту от Темных искусств вел брат Алекто, Амикус. Такой же жестокий и сумасшедший, как и его сестра, он был в предвкушении. Что может быть приятнее, чем пытать подростков?

Когда шестой и седьмой курс зашли в кабинет, он громко произнес:

- Достали палочки, сумки сложили в углу.

В толпе прошел тихий шепот. Сейчас бы они многое отдали за чтение скучнейшего учебника, как это было при Амбридж. Занятия с палочками не предвещали ничего хорошего.

- Построились в две шеренги, грязнокровки слева, остальные справа. Сегодня мы будем отрабатывать Оглушающее заклинание. Как вы уже поняли, - он коварно улыбнулся, - отработка идет на грязнокровках. Те, кто откажется выполнять мое задание, будет жестоко наказаны! Можете приступать!

Гермиона подошла со спины к Джинни и тихо прошипела на ухо:

- Кажется, ты немного ошиблась. Тебе на другую сторону.

Сжав зубы от бессильной злобы, Джинни перешла к грязнокровкам. Гермиона оказалась напротив нее, и Уизли внутренне сжалась от страха. Хищный блеск в глазах бывшей подруги не обещали ничего хорошего.

Гермиона первой произнесла заклинание. Джинни не успела увернуться и с глухим стуком отлетела к стене.

- Превосходно, - произнес Амикус, - пятьдесят очков Слизерины.

Гермиона самодовольно улыбнулась. Слизеринцы восторженно смотрели на нее, и это заставляло Гермиону радоваться еще сильнее.

Джинни поднялась на ноги и тыльной стороной ладони оттерла кровь с лица. Стоящий рядом пуфендуец протянул ей платок, и Джинни благодарно улыбнулась. Эта улыбка вывела Гермиону из себя. Подскочив к Джиннм, Гермиона, схватив ее за волосы, со всей силы ударила в солнечное сплетение. Джинни задохнулась от боли и согнулась в три погибели.

Гермиона закатала рукав платья и прикоснулась к метке. Через минуту в класс зашли двое Пожирателей, одни из тех, кого Темный лорд отправил в качестве надсмотрщиков, и, поклонившись Гермионе, замерли в ожидании приказа.

- Отвести ее в подземелье и приковать к стене. Оставить без обеда и ужина.

Пожиратели схватили упирающуюся девушку и потащили прочь из кабинета.

***

После уроков Гермиона спустилась в подземелье. По темным коридорам гулял пронизывающий ветер, от стен веяло сыростью и плесенью. Идеальное место для укрощения строптивых.

Гермиона зашла в одну из комнат. Здесь к каменной стене за руки была прикована Джинни. Ее голова свесилась на грудь, и рыжие волосы закрыли ее лицо. Гермиона с грохотом захлопнула дверь, и Джинни резко подняла голову.

- Наконец-то мы одни, - нежно прошептала Гермиона, подходя к Джинни. - Никто мне не помешает вдоволь помучать тебя.

- За что, Гермиона? - хрипло спросила Джинни, облизывая пересохшие губы. - Что я сделала тебе?

- О, ты всего лишь влюбилась не в того человека, - Гермиона наклонилась к уху Джинни и тихо прошептала, - о, да, совсем не в того человека. Зато я с наслаждением представляю, как ему будет больно, когда он увидит тебя. Я предвкушаю, с каким отвращением он будет смотреть на тебя, когда я сломлю тебя. Поверь, тебя ждет прекрасное будущее, - угрожающе прошипела Гермиона, безумно сверкнув глазами.

Джинни содрогнулась. Что ожидать от сумасшедшей садистки, она не знала.

Джинни уже давно была на грани срыва. Кандалы больно впивались в кисти и натерли кожу до крови. Живот урчал от голода, и Джинни была на все готова ради куска хлеба или стакана воды.

- Прошу тебя, дай мне воды, - тихо проговорила она, с трудом шевеля языком.

- Ну нет, моя милая, - издевательски произнесла Гермиона, - так дело не пойдет. Ты провинилась, а значит заслужила наказание.

- Что я сделала? - снова спросила Джинни, готовая завыть от отчаяния.

Гермиона улыбнулась. Она провела губами по шее Джинни и, горячо дыша, прошептала на ухо:

- Ты влюбилась в человека, причинившего мне боль.

***

На опушке леса было тихо. Если бы какой-нибудь маггл случайно забрел на нее, он бы не увидел ничего, кроме прошлогодних сухих листьев, редкого кустарника и пары старых костров, оставшихся после летних пикников.

Но на опушке было еще кое-что, скрытое завесой от людей. Этим была палатка, возле которой сидели двое подростков. С первого взгляда в них трудно было узнать знаменитого Гарри Поттера и его лучшего друга Рона Уизли. За то время, что они были в бегах, жизнь изрядно потрепала их. Оба лохматые, с щетиной на впалых щеках и подбородках, в одежде, висящей мешками на истощенных от недоедания телах, Гарри и Рон все равно не казались сломленными. У них еще были силы бороться, хотя в глубине души оба понимали, что это бесполезно. Они не смогут найти все крестражи и уничтожить их. Гермионы, которая могла всегда помочь и найти ответ, больше нет.

Гарри держал в руках карту. Жалкая пародия Карты Мародеров, которую украла Гермиона.

- Почему она ушла? - глухо спросил Рон, показывая на точку с именем Гермионы. - Почему она не с Джинни?

- Ты же знаешь ответ, - тоскливо ответил Гарри. - Она предала нас всех. Она - Пожирательница смерти. Не удивлюсь, если она окажется той самой новой Госпожой и правой рукой Вол...

- Заткнись! - резко перебил его Рон. Гарри пожал плечами.

Он, не отрывая взгляда, смотрел на точку с именем любимой. Как она там? Как жаль, что невозможно передать весточку Джинни.

Тяжело вздохнув, он свернул пергамент поднялся на ноги.

- Я спать.

- Я еще посижу, - произнес Рон, - все равно мне не спится, заодно покараулю. Спокойной ночи.

Гарри не ответил. Он знал, что спокойной ночи не будет. Темный лорд снова будет проникать в его сознание, заставляя задыхаться от боли, и от этого ничего не поможет.

Сев на свою кровать, он достал из-под подушки шприц и ампулу. В который раз он упрекал сел в слабости, но противиться зависимости уже не мог. Хорошо, что пары горстей золотых монет из хранилища хватило, чтобы купить морфия на несколько недель вперед. Правда, он стал замечать, что в последнее время ему недостаточно той малой дозы, что содержится в одной ампуле, но он старался сдерживаться. С трудом, но он скрывал правду от Рона, аргументируя раздражительность воздействием крестража.

- Гермиона, Гермиона, - прошептал Гарри, втыкая иглу в вену, - была бы ты здесь, ты бы спасла меня. Жаль, что тебя нет.

Он вытащил шприц и спрятал его в рюкзак. Спасибо Гермионе за заклятье Невидимого расширения: благодаря ему, он смог спрятать от Рона десятки ампул и шприцов.

Откинувшись на спину, Гарри закрыл глаза. Да здравствует очередная ночь, пропитанная страхом и болью!

Глава 38

Время медленно текло вперед. Каждый день для учеников Хогвартса превращался в бесконечную моральную и физическую пытку. Никто не знал, что следующим решит устроить Гермиона: практику по Запрещенным заклятиям, экскурс в историю с наглядным ознакомлением пыток времен Святой Инквизиции или просто обычный учебный день. Казалось, что Гермиона и сама не знает, чего ей хочется. Иногда она резко замолкала или смотрела вдаль своими красными глазами. При этом ее выражение лица становилось каким-то тусклым и печальным. Но никто не смел ничего говорить: это могло повлечь за собой ужасные последствия. Как-то один из второкурсников случайно задел Гермиону, когда та находилась в этом состоянии. Очнувшись, Гермиона схватила ребенка за руку и потащила в подземелье. Те, кто отбывал наказание, прикованные к стене цепями, всю ночь слышали нечеловеческие крики мальчишки. На следующее утро за ним приехали родители. Оба были чистокровными и, хоть и не носили метки, разделяли взгляды Темного лорда. Они не проронили ни слезинки, но рука матери, судорожно сжимавшая ручку от гроба, лучше всяких слов и слез говорила о горе.

***

Как-то в середине октября Гермиона решила зайти к отцу. Они ни разу не общались с первого сентября, и Гермиона безумно тосковала по отцу и общению с ним. Порой ей хотелось послать все к чертям и сбежать с отцом и Драко подальше от Англии в какое-нибудь тихое местечко посреди моря. Как было бы прекрасно гулять с любимыми мужчинами по пляжу, ночами смотреть на звезды, а по вечерам читать книги! Но Гермиона с легким сожалением осознавала, что у нее совсем другой путь. Ее душа, некогда светлая и невинная, заполнилась ядом и злобой. Теперь ничто не могло вернуть прежнюю Гермиону, которая так убивалась после каждой встречи с Темным лордом, пыталась покончить с собой и рыдала, задыхаясь от боли, после того, как пытала и убивала. Сейчас же пытки приносили ей наслаждение: больное, извращенное, неподдающееся объяснению. Для нее стало сродни кайфу видеть страх в глазах жертв, слышать их крики и мольбы о пощаде, которая вряд ли последует, ощущать их ужас, смотреть, как человек превращается в животное, неспособное мыслить, а только выть от непереносимой боли.

Гермиона не заметила, как сошла с ума. Она могла ни с того ни с сего ударить стоящего рядом человека или отправить в подземелье ученика, который ничем не провинился. В рукавах своих платьев она всегда носила кинжал, некогда подаренный отцом. Им она очень ловко управлялась, порой чиркая острым лезвием по лицам учеников. Тонкая сталь рассекала кожу, и та тотчас же окрашивалась алой кровью.

Отца она нашла в кабинете директора. Он сидел за столом и, нахмурившись, разбирал почту. На дочь он не обратил никакого внимания.

Гермиона, нарочито громко стуча каблуками, подошла к столу и залезла в кресло для посетителей с ногами. Минут десять она молча наблюдала за отцом. Она ловила каждый его хмурый взгляд при прочтении очередного письма, замечала поджатые губы, слышала тихое хмыканье. Ей было совершенно не интересно, что именно писали отцу, но все же, чтобы хоть как-то привлечь его внимание, она слегка приподнялась и взяла со стола прочитанные письма.

- Немедленно положи их на место, - не отрываясь от своего занятия, произнес отец.

- Мне просто интересно, - проговорила Гермиона, и, пробежав письма беглым взглядом, наморщила носик и протянула, - какая скукотища! Лучше бы занялся более приятным занятием!

- Это каким же? - отец оторвался от чтения и с любопытством посмотрел на дочь.

- Поиграл бы с дочкой в шахматы или почитал бы ей какую-нибудь интересную книгу.

- Не думаю, что моей дочери это нужно, - холодно произнес отец.

- А ты не думал, что твоя дочь просто злится на тебя?

- На что же она злится? - поинтересовался отец.

- Во-первых, от нее скрывали правду о матери. Во-вторых, за нее с рождения выбрали жизненный путь. В-третьих, ей причинили боль. В-четвертых, она не хочет брата или сестру. Ей не хочется делить отца еще с кем-нибудь!

- Ах, вот оно что! - губы отца тронула усмешка. - Моя любимая дочурка ревнует!

- Может и ревную! - вызывающе произнесла Гермиона.

- Ну и зря.

- Почему же? - растерялась Гермиона.

- Твоя мать сбежала. Не выдержала обстановки и сбежала в Америку.

Гермиона подскочила и, подбежав к отцу, крепко его обняла.

- Прости, я не знала!

- Ничего, - отец обнял ее. - У меня есть ты, а большего мне не нужно.

Он отложил все письма в сторону и, немного помолчав, произнес:

- У меня в комнате для тебя есть подарки к твоему дню рождения. У меня так и не получилось отдать их тебе, но сейчас вполне подходящий момент.

Глаза Гермионы засияли.

- Что ты мне приготовил? - с нетерпением спросила она, потянув отца в сторону выхода. - Это книги?

- Все тебе расскажи! - усмехнулся отец, не спеша идя за дочкой.

Они покинули кабинет и вышли в темный, пустынный коридор. В это время все уже были в своих спальнях или отбывали наказание в подземелье. Картины тихо спали. В начале учебного года Снейп хотел было их убрать, но Гермиона не позволила. Ей нравилось эти картины, несмотря на то, что они напоминали о предыдущем директоре.

Отец и дочь шли прижавшись друг к другу плечами. Черная мантия Снейпа и такое же черное платье Гермионы практически сливались с темными стенами. В этот момент они как никогда были похожи друг на друга.

Гермиона про себя ликовала: теперь у нее не осталось соперника за сердце отца. Никакой матери, которая оказалась последней дрянью, ни еще не рождённого брата или сестры, способных переключить все внимание отца с нее на себя. Пусть это было эгоистично, но для Гермионы мысль о том, чтобы поделить отца с кем-то еще была ужасна.

В гостиной отца было холодно и темно. Гермиона провела рукой по каминной полке и комоду и с недовольством посмотрела на пыль, оставшуюся на коже.

- Ты тут давно не был, - констатировала она.

- А что мне тут делать? - пожал плечами отец. - Ты не приходила, а одному мне здесь было скучно.

Гермиона вздохнула. Достав палочку, она начала приводить комнату в порядок.

- Может, хочешь чаю? - предложил отец, когда в камине весело загорелось пламя, пожирая поленья.

- Не откажусь, - весело ответила Гермиона.

Отец сел на диван, Гермиона напротив него в кресло. Домашний эльф, вызванный Снейпом, принес чай, пирожные и кофе.

- Ты, кажется, желала поиграть в шахматы, - произнес Снейп, достав из стола коробку. - Какими будешь играть?

- Разумеется, черными, - живо откликнулась Гермиона.

Около двух часов они играли в шахматы, изредка перекидываясь язвительными замечания по поводу ходов. Гермиона, не особо любившая играть в шахматы, сейчас получала огромное удовольствие от этой игры. Многие годы наблюдения за партиями между Гарри и Роном сослужили ей хорошую службу: она довольно долго не позволяла отцу поставить ей мат, выкручиваясь из самых неудобных ситуаций.

Глядя на нее Снейп с трудом узнавал в ней ту сумасшедшую, жестокую девушку, которая с наслаждениям причиняла боль людям. Красные глаза светились от счастья, губы за долгое время расплывались в улыбке, а не угрожающем оскале. Как долго его дочурка пробудет в таком хорошем настроении? Неизвестно. Каждую секунду он ожидал вспышки гнева хотя бы из-за потерянной пешки.

***

Гермиона вышла от отца в начале четвертого. Запахнув посильнее плащ, чтобы не замерзнуть, она спешила в гостиную, к Драко. Несколько часов проведенных с отцом подняли ей настроение, и сейчас ей хотелось поделиться этим с любимым.

Она быстро дошла до своих покоев. Пройдя через проем, она оказалась в гостиной. В камине ярко горел огонь, возле него на полу сидел Драко и читал книгу. Гермиона бесшумно опустилась рядом с ним и, обняв его за плечи, поцеловала в шею, затем в скулу и, наконец, в губы.

- Привет, - прошептала она, забирая у него книгу и откладывая ее в сторону.

- Привет, - тихо произнес Драко, не глядя на нее.

- Что-то не так? - встревоженно спросила Гермиона, заметив его хмурый взгляд.

- Где ты была? - спросил Драко.

Губы Гермионы тронула легкая улыбка.

- Только не говори, что ты ревнуешь.

- Ревную. Ты исчезаешь на несколько часов, ничего не сказав. В прошлый раз ты напилась и обкурилась в магловском клубе и переспала с барменом.

Гермиона тихо рассмеялась. Драко изумленно посмотрел на нее.

- Ты чего? - настороженно спросил он, когда девушка откинулась на спину, заливаясь смехом.

- Ничего, - с трудом произнесла Гермиона. - А если серьезно, - она перестала смеяться и резко села, - я помирилась с отцом. У него я и была. Мы поиграли в шахматы.

- Кто выиграл? - Драко наконец улыбнулся.

- А ты как думаешь? - поникнув, спросила Гермиона.

Вместо ответа, Драко поцеловал ее.

- Тебе не кажется, что тут жарко? - прошептал он, оторвавшись от ее губ.

- У меня в спальне будет прохладнее, - шепотом ответила Гермиона, расстегивая пуговицы на его рубашке.

Драко поднялся на ноги и подхватил ее на руки.

***

Гермиона проснулась от ощущения, что за ней кто-то наблюдает. Приоткрыв глаза, она встретилась взглядом с сияющими глазами Драко. Он накручивал ее локоны себе на пальцы и щекотал кожу обнаженного плеча.

- Доброе утро, - прошептала он, чмокнув ее в кончик носа.

- Привет, - улыбаясь, произнесла Гермиона.

- Это была чудесная ночь, - поглаживая ее кожу, проговорил Драко.

- Как и другие.

Гермиона перевернулась на живот и, приподнявшись на локтях, посмотрела на часы, стоящие на тумбочке. Они показывали десять.

- Хорошо, что сегодня выходной, - проследив за ее взглядом, сказал Драко и, положив ладонь ей на спину, заставил лечь.

- Не хочу сегодня вставать, - пробормотала Гермиона, щурясь от удовольствия: Драко гладил ее по спине, отчего по всему ее телу бегали мурашки.

- И не нужно. Твое отсутствие никого не смутит. Мало ли какие у тебя дела?

- И то верно! - Гермиона снова приподнялась на локтях и поцеловала Драко. - Хочу пролежать здесь весь день!

- Как пожелаешь. Только сначала позавтракаем.

Драко вызвал домовика и приказал принести завтрак. Через пару минут им принесли кофе, яичницу, заварные пирожные с кремом и фрукты.

Гермиона лениво потянулась и села, подтянув одеяло к груди. Драко протянул ей одну из чашек, Гермиона слишком резко протянула руку и через мгновение горячий напиток оказался на одеяле. Гермиона вскрикнула и соскочила с кровати.

- Черт, горячо! - она схватила валяющуюся на полу футболку и вытерла попавшие на ключицу капли кофе.

- Ты в порядке? - спросил Драко, подходя к ней.

- А ты как думаешь? - огрызнулась Гермиона и направилась в ванную, чтобы охладить обожжённую кожу.

Через минуту она вернулась в комнату уже в приподнятом настроении. Подойдя к Драко, она приподнялась на цыпочки и, обвив его шею руками, промурлыкала:

- Может, перейдем в твою спальню?

- Хорошо, - ухмыльнулся Драко, обнимая ее и поглаживая по спине, - только без кофе. А то на диване не очень-то удобно.

Гермиона в ответ тихо рассмеялась и легко поцеловала его в губы.

***

В тот момент, когда Гермиона нежилась в объятьях любимого, далеко от них в небольшой палатке Гарри и Рон сидели возле стола и хмуро смотрели на карту перед ними. Имена Джинни, Невилла, Симуса и Полумны уже несколько часов не покидали подземелья.

- Как думаешь, они живы? - глухо спросил Рон.

- Скорее всего да, - хрипло ответил Гарри. - Вряд ли бы они стали хранить трупы в подземелье. Я очень надеюсь, что у них все хорошо.

- Гермиона не оставит их в покое, - произнес Рон, сжимая кулаки, - и ты прекрасно об этом знаешь. Вспомни, как она бросилась спасать своего хорька, когда ты в него пульнул режущим заклинанием. Я просто уверен, что Гермиона просто мстит тебе за тот случай.

- Зачем ты мне это говоришь? - Гарри устало посмотрел на друга.

- Я всего лишь хочу сказать, что нужно трезво оценить ситуацию. Мы ничего не знаем про эти чёртовы крестражи! Дамблдор умер, так и не дав четких указаний. Может, к черту эту борьбу? Не легче ли сдаться? Так хотя бы есть вероятность спасти тех, кто нам дорог.

- Ты в своем уме? - Гарри злобно уставился на друга. - Ты хоть думаешь, что ты говоришь?

- Я думаю лишь о том, как спасти свою семью! - заорал в ответ Рон. - Ты думаешь, что я не боюсь за них? Я каждый день, слушая сводки погибших, боюсь услышать имя Билла, или Чарли, или родителей! Да что тебе говорить, тебе же не знакомо, что такое семья! Твои же родители уже мертвы, тебе терять нечего!

Глубоко в душе Гарри понимал, что все дело в крестраже, который носил Рон, но злость взяла верх. Он накинулся на Рона и точным ударом сломал ему нос. Рон со всей силы оттолкнул его, и Гарри ударился затылком о стол. Перед глазами все побелело, и он с трудом разглядел, как Рон снял с шеи медальон и, бросив его на пол, покинул палатку.

Опустившись на пол, Гарри взял медальон и надел его. Шею тотчас же пронзила режущая боль от впившейся в кожу цепочки. Посидев несколько минут, ожидая, когда пройдет головокружение, Гарри поднялся на ноги и, шатаясь, добрел до своей кровати. Завалившись на нее, он достал из рюкзака шприц, ампулу и бутылку водки. Смочив руку водкой, он сломал ампулу и, набрав морфий в шприц, воткнул иглу в руку. Он уже давно терпел, страдая от сильнейших ломок. Но сегодня ему было просто необходимо расслабиться. Закрыв глаза, он отдался нахлынувшей эйфории. Теперь он остался один, наедине с крестражем и своей зависимостью.

***

Гермиона и Драко расположились в гостиной возле камина. Гермиона легла на колени Драко и задумчиво смотрела в потолок. Драко перебирал ее волосы, пропуская тяжелые пряди сквозь пальцы. Часы уже давно пробили полночь, но ни он, ни она спать не хотели.

Гермиона первая нарушила двухчасовое молчание:

- Что ты думаешь о бессмертии? - спросила она, заглядывая парню в глаза.

- Не знаю, - задумчиво произнес Драко. - С одной стороны, это замечательно, особенно если ты делишь его с любимым человеком. Но с другой, это довольно утомительно. Ты никогда не отдохнешь от жизни. В конце концов, тебе все может наскучить, и тогда смерть будет самым желанным для тебя. Зачем ты об этом спросила? - он погладил ее по плечу, провел кончиками пальцев по метке и снова начал перебирать волосы, медленно и осторожно.

- Я тут подумала, а не создать ли нам философский камень? - Гермиона закрыла глаза. - Ты только представь: спустя сотни лет мы с тобой живем в уютном домике на небольшом острове, вокруг нас океан, над нами небо. Утром оно лазурное, ночью черное с яркими звездами и далекой холодной луной. Мы свободны от всего, что нас угнетает. Прежняя жизнь со всеми невзгодами и трудностями в далеком прошлом. Весь мир исчез, скрылся за пеленой времени. Мы одни.

Гермиона глубоко вздохнула. Она открыла глаза и внимательно посмотрела на Драко.

- Заманчивое предложение, - спустя какое-то время произнес он. - Провести с тобой вечность было бы прекрасно. Только как ты собираешься реализовать свою идею?

- Записи Николоса Фламеля, - просто ответила Гермиона. - В них все довольно понятно описано. Конечно, нужно время, но мы же не спешим. Какая разница, в каком застыть возрасте: в семнадцать или же в двадцать? Ну а когда нам надоест бессмертие, мы всегда можем прервать его.

- Если ты действительно этого хочешь, - произнес Драко, поглаживая ее по щеке, - то я не против.

- А ты этого хочешь? - Гермиона села, чтобы ее глаза оказались на одном уровне с глазами Драко.

- Я хочу быть с тобой, - пожал плечами тот, - а каким способом этого достигнуть не так уж и важно.

Гермиона обняла его и прошептала на ухо:

- Я люблю тебя.

***

На следующее утро Гермиона с трудом заставила себя вылезти их объятий Драко. Она приняла душ и переоделась в одно из многочисленных черных платьев, для которых ей пришлось превратить шкаф в небольшую комнату, использовав заклятье невидимого расширения.

Драко ждал ее в гостиной. Когда она спустилась, он читал книгу и не обращал на нее внимания. Гермиона тихо подкралась к нему и, наклонившись, прошептала:

- Привет.

Драко резко вскочил, уронив книгу на пол с глухим стуком.

- Ты что творишь? - хмуро спросил он.

- Пугаю тебя, - весело произнесла Гермиона, - считай, что это месть.

- Месть? - удивленно приподняв бровь, спросил Драко, поднимая книгу и кладя ее на диван. - За что?

- Как? Ты не помнишь, как сам меня напугал почти на этом самом месте? - Гермиона нахмурилась.

- Не думал, что ты такая злопамятная, - улыбнулся Драко.

- Какая есть, - Гермиона подошла к парню и обняла его, - и за это ты меня и любишь.

- Ладно, пошли, мстительница, - Драко легко поцеловал ее в макушку, - на завтрак опоздаем.

Они быстро добрались до Большого зала. Там уже собралась вся школа, но никто не ел. Внимание всех учеников было приковано к площадке перед преподавательским столом. Там, на полу, лежал парень. Его нога выгибалась под неестественным углом, из голени торчал обломок кости. Лицо было залито кровью, нос превратился в кровавое месиво. Рядом с ним на коленях стояла Джинни и, заливаясь слезами, пыталась привести его в чувство. Рядом с ними стоял Амикус и самодовольно улыбался.

- Что здесь происходит? - ледяным голосом спросила Гермиона.

В зале повисла тишина, которую нарушали тихие всхлипы Джинни. Гермиона подошла к ней и кончиком туфли повернула голову парня, чтобы рассмотреть его лицо. Она ничуть не удивилась, узнав Невилла.

- Я еще раз спрашиваю: что здесь случилось? - Гермиона угрожающе посмотрела на Амикуса.

- Моя госпожа, - с почтительным поклоном произнес тот, - этот паршивец помешал наказанию мелкой Уизли. Я был вынужден принять меры.

- Ясно, - Гермиона отвернулась и брезгливо посмотрела на Джинни и Невилла, - этого в Больничное крыло. А ты, Уизли, - губы Гермионы тронула ядовитая усмешка, - после завтрака пойдешь со мной.

Джинни мысленно выругалась, но и виду не подала, что напугана. Она бросила встревоженный взгляд на Невилла, которого один из Пожирателей с помощью левитации направил в сторону выхода из зала, а затем села за стол. Для грязнокровок.

***


За последние недели Джинни успела смириться с новым положением в магическом обществе. Она уже привыкла к противной и липкой каше, бобовой похлебке и черствому хлебу, которыми кормили отбросов общества. Свыклась она и с жесткой кроватью в холодном подземелье, к вечно сырому одеялу которое не спасало от сквозняков. Вместе с ней в "спальне" было около двадцати девочек, с первого по седьмой курс, все грязнокровки. Они выделялись среди прочих учеников худобой, грязной одеждой и незаживающими ранами и синяками. Теперь те, чьи родители были маглами, являлись тренажерами, на которых отрабатывали темные заклинания.

В углу их "спальни" стояло несколько тазов, которые они использовали вместо душа. Мыться приходилось холодной водой, ведь палочек, чтобы согреть воду, ни у кого не было. Самые младшие по ночам плакали, уткнувшись в плоские, пропахшие плесенью, подушки, а старшие, сидя по двое и по трое, чтобы хоть как-то согреться, тихо проклинали Пожирателей и Гермиону. Каждая из них мечтала отомстить бывшей гриффиндорке, но никто не осмеливался воплотить мечты в реальность. Самым страшным считалось, когда Гермиона лично наказывала провинившихся. После ее наказаний необходимо было месяцы лежать в Больничном крыле, а по правилам разрешалось не более суток. Единственное, что радовало всех было то, что Гермиона не допускала смертей. Она могла пытать до потери сознания, ломать кости и выворачивать суставы, рвать зубы и вырывать ногти, но она теперь никогда не доводила ученика до смерти. Это всех одновременно радовало и пугало. Кто знает, что на уме у жестокой, сумасшедшей девчонки, получившей власть?

***
Когда завтрак кончился, Джинни подошла к Гермионе. Та холодно посмотрела на нее, а через секунду в красных глазах появилась насмешка.

- А, Уизли, - обманчиво мягко произнесла она, - ты такая смелая. Неужели не боишься?

Джинни не ответила, и Гермиона с яростью ударила ее по лицу. Уизли покачнулась, на глаза выступили слезы.

- Отвечай, когда тебя спрашивают, дрянь, - прошипела ей в лицо Гермиона. - Еще раз спрашиваю: неужели не боишься меня?

- Боюсь, - тихо ответила Джинни, смотря в пол.

- Вот это другое дело! - весело воскликнула Гермиона. - Иди за мной!

Поцеловав на прощание Драко, она быстрым шагом вышла из зала. Джинни старалась не отстать от нее, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева. Страшнее Гермионы-Пожирательницы может быть только сумасшедшая Гермиона-пожирательница.

Девушки спустились в подземелье. Гермиона напевала под нос какую-то веселую песенку, и это пугало Джинни еще больше.

Они шли довольно долго, и Джинни уже запуталась в многочисленных переходах и поворотах. Наконец, они остановились перед дверью, потемневшей от времени. Сердце Джинни сжалось от предчувствия беды. Она уже догадалась, куда привела ее Гермиона. С ужасом Джинни смотрела, как бывшая подруга отпирает дверь. Из темноты вырвался запах плесени, сырости и старого дерева.

- Не надо, прошу тебя, - прошептала Джинни, умоляюще глядя на Гермиону, - молю тебя, только не это!

- Почему же? - притворно удивилась Гермиона. - По мне ты прекрасно проведешь время. Дня четыре, я думаю, будет в самый раз.

- Прошу, накажи меня по-другому, только не так! - взвыла Джинни. По ее лицу градом катили слезы, и она с остервенеем вытирала их ладонью. - Умоляю тебя!

- Ты умоляешь? - хмыкнула Гермиона. - Что-то не заметно.

Джинни, поколебавшись, опустилась на колени.

- Умоляю тебя, что угодно, но не заставляй меня заходить в эту комнату, - проговорила она, чувствуя, как чувство стыда и унижения словно кислота прожигает ее изнутри.

Ей уже было плевать на гордость и сопротивление. Джинни отчетливо помнила, в каком состоянии была Гермиона после четырех дней, проведенных в этой комнате. Что-то надломилось в Джинни, и у нее просто не осталось сил.

- Знаешь, а ты права, - внезапно произнесла Гермиона, обходя колено преклонную Джинни вокруг. - Ты заслуживаешь другого наказания. Я, пожалуй, позову сюда пару Пожирателей. У них уже давно не было женщин, а тем более невинных девушек. - Гермиона рассмеялась, увидев выпученные от ужаса глаза Джинни. - А чего ты ожидала? Что я смилуюсь? Нет, дорогуша, и не мечтай! Ты сполна ответишь за то, что натворил твой любимый Поттер. Как я уже говорила раньше, ты влюбилась не в того человека.

Джинни закусила губу, чтобы не разрыдаться. Она не заметила, как Гермиона вызвала двух Пожирателей и как они пришли в этот коридор. Лишь когда над ухом раздались их хриплые голоса, она словно очнулась ото сна. Она посмотрела заплаканными глазами на Гермиону и начала лепетать:

- Не надо! Прошу тебя! Я не могу... Это слишком жестоко...

- Слишком жестоко? - со смехом переспросила Гермиона. - Ты сама выбрала другое наказание. Отсидела бы четыре дня в этой комнате, поголодала бы чуть-чуть и не было бы проблем. Пусть это послужит тебе уроком: наказание сменяется более жестким наказанием. - Гермиона посмотрела на Пожирателей и произнесла, - Приступайте!

Мужчины подошли к Джинни и схватили ее за плечи. Та забилась в их руках, как птичка в клетке. Коридор наполнился ее криком:

- Не трогайте меня!

Один из Пожирателей разорвал на ней кофту, и Джинни, обхватив себя руками, склонилась в три погибели. Гермиона усмехнулась и пошла в сторону выхода. Вслед ей летели пронзительные, наполненные болью и ужасом крики Джинни.

Глава 39

Джинни лежала на холодном полу и, дрожа всем телом, тихо плакала. Разорванная одежда не могла скрыть ее бледное, тощее от постоянных голодовок тело, покрытое россыпями мелких веснушек. На плечах, лице и бедрах ярко выделялись синяки, оставленные Пожирателями во время изнасилования. Она старалась не думать о произошедшем и абстрагироваться от всего вокруг нее: от старой двери, за которой скрывалась мрачная комната, где чуть не погибла Гермиона, от избитого тела, отзывающегося болью на малейшее движение, от лужи крови под ней. Больше всего на свете Джинни хотелось оказаться дома, подальше от Гермионы и чертовых Пожирателей.

С трудом Джинни заставила себя опереться на руки и встать на четвереньки, а затем встать на колени. На большее у нее не хватило сил. Оперевшись о стену рукой, она слегка проползла пару метров, после чего, обессилев, свалилась опять на пол, прямо под ноги Гермионе, которая незаметно подошла к ней.

— Так-так, — весело произнесла она, — я вижу, с тобой уже закончили воспитательную работу. Ну, как настроение?

Джинни с трудом сдержалась, чтобы не огрызнуться. Она приподнялась на колени и хотела было встать, но Гермиона осадила ее ледяным взглядом.

— Вижу по твоим глазам, что урок ты не усвоила, — Гермиона покачала головой, — очень жаль. Я-то надеялась, что ты будешь более покорной.

«Куда еще покорнее?» — злобно подумала Джинни.

— Можешь встать, — милостиво произнесла Гермиона, — и иди за мной.

Превозмогая боль, Уизли встала на ноги и пошла за юной Пожирательницей, стараясь не разреветься от безысходности.

— Знаешь, — мягко произнесла Гермиона, оборачиваясь к Джинни и улыбаясь, — не будь ты девушкой Гарри, тебе было бы намного легче. Возможно, я бы даже предложила тебе перейти на мою сторону.

— Это вряд ли, — пробормотала Джинни, — я бы ни за что не согласилась.

— О, ты очень сильно ошибаешься! — Гермиона тихо рассмеялась. — Когда-то и я так думала. Но у каждого из нас есть слабости. Если найти слабое место и надавить на него, можно заставить делать что угодно! А у тебя куча этих мест: родители, братья, друзья и, разумеется, Гарри Поттер. — Гермиона вдруг остановилась и со злорадной улыбкой посмотрела на Джинни. — Точно! Навещу-ка я твоих родителей. — Джинни запнулась и испуганно уставилась на Гермиону. — Вот видишь! Как легко управлять тобой.

До Большого зала они дошли в молчании. У самых дверей Джинни замерла и изумленно спросила:

— Я должна в таком виде туда зайти?

Гермиона медленно повернулась и смерила ее убийственным взглядом. Джинни испуганно сжалась, ожидая вспышки гнева, которой не последовало. На удивление, Гермиона была в отличном расположении духа.

— А что тебя, собственно, не устраивает? — удивленно приподняв бровь, спросила Гермиона.

— У меня порвана одежда, — поражаясь своей смелости, ответила Джинни.

— Ах, вот в чем дело, — Гермиона опять рассмеялась. — Если проблема только в этом, то можешь снять одежду.

Джинни отступила на шаг назад.

— Нет, лучше так! — замотала головой она.

— Так не пойдет! — Гермиона нахмурилась и подошла вплотную к ней. — Ты сама заикнулась, что тебя не устраивает порванная одежда. Я предложила альтернативу. К сожалению, ты не усвоила урок: вместо страшного наказания следует более серьезное.

— Умоляю тебя, — Джинни начала плакать, — я не переживу позора! Я готова на постоянные пытки, холод и голод! Только не позор!

Гермиона хмуро оглядела Джинни. Она не знала, как поступить правильно. С одной стороны, Джинни на ближайшее время и так наказана с лихвой, с другой, Гермионе до боли хотелось поизмываться над девушкой, унизить, растоптать, сломить. Гермиона хотела сделать из Джинни покорную куклу, неспособную сопротивляться, думать и чувствовать ничего, кроме желания подчиняться. У Джинни было много слабых мест, и Гермиона без труда их находила и ловко била по ним. Но она прекрасно понимала, что Джинни может не выдержать. Порезать себе вены каким-нибудь осколком, сброситься с Астрономической башни, достать яд и незаметно принять его. Да мало ли способов самоубийства можно придумать?

Гермионе не хотелось раньше времени убивать Джинни. Смерть младшей Уизли должна стать ударом для Поттера в подходящий момент, когда он будет наиболее уязвим. Поэтому, Гермиона сказала с легким сожалением:

— Что ж, так и быть. Даю тебе пятнадцать минут, чтобы спуститься в комнату и переодеться. Не успеешь — пеняй на себя!

Не веря своим ушам, Джинни бросилась к лестнице, забыв про боль. Она мчалась по пустым мрачным коридорам, по лестницам, которые после нескольких заклинаний двигались только тогда, когда это было нужно обитателям замка. Джинни добежала до своей нынешней комнаты и, подбежав к кровати, достала из-под нее запасную одежду. Облачившись в нее, она бросила лохмотья под кровать и побежала обратно. Ей казалось, что бежит она уже час, и сердце Джинни судорожно сжималось при мысли об очередном наказании. Она старалась ускориться, но изможденное тело не желало подчиняться. Джинни начала замедлять шаг, перед глазами у нее все плыло, а сердце билось так сильно, что его стук отдавался в ушах.

Казалось, Гермиона даже не шелохнулась. Она смотрела на Джинни и чему-то улыбалась.

— Ты опоздала, — сказала она, когда Джинни подошла к ней, — на три минуты и тридцать семь секунд. Можешь идти за свой стол. И советую тебе съесть всю порцию целиком.

С этими словами она зашла в зал и села рядом с Драко.

— Привет, — произнес парень, передавая Гермионе тост, — где ты была?

— Ходила за Уизли, — ответила Гермиона, намазывая тост медом. Ее глаза смотрели отрешенно, и их взгляд пугал еще больше, чем странное выражение смеси злости и наслаждения на ее лице.

— Ты до сих пор не угомонилась, — с легкой досадой произнес Драко.

— Да, не угомонилась, — с вызовом отозвалась Гермиона. — Я делаю, что хочу.

— И чего же ты хочешь? — Драко внимательно посмотрел ей в глаза.

Гермиона не знала, что на это сказать. Ей много чего хотелось, в том числе и сбежать с любимым, спрятаться в укромном месте, где их никто не найдет. Но Гермиона понимала, что не сможет жить без власти. Ей нравилось это чувство вседозволенности. Она могла пытать, убивать, менять судьбы, ломать, унижать, заставлять отказываться от принципов, доводить до отчаяния, вынуждать жертву кричать до хрипа. Для нее было сродни кайфу слышать умоляющие голоса, просящие пощадить, видеть глаза человека, уже сломленного и смирившегося. Но больше всего ей нравилось ломать сильных. Нет ничего слаще победы над сильным противником. Одержать победу над слабым не составляет особого труда. А Гермиона не любила легких побед, хотя никогда не упускала шанса раздавить мелкую букашку.

— Я не знаю, — наконец ответила Гермиона, отводя взгляд.

— Когда узнаешь, сообщи, — Драко поднялся и пошел прочь из зала.

Гермиона хмуро посмотрела ему вслед. Через мгновение она бросила нетронутый тост на тарелку и пошла догонять любимого. Она легко нагнала его в коридоре.

— Постой, — сказала Гермиона, взяв его за плечо и мягко разворачивая лицом к себе. — Я знаю одно: я люблю тебя! Ты для меня смысл жизни, и я не устану тебе это повторять. Но ты меня, похоже, не слышишь!

— Я слышу, — Драко нахмурился, — я просто не могу понять. Неужели нельзя хоть на какое-то время оставить их в покое. Пусть продолжают жить в страхе за свою шкуру. Для них это так же трудно, как переносить пытки. Отдохни! Скоро Рождество и зимние каникулы. Слизеринцы разъедутся по домам, Темный лорд собирается устроить бал в твою честь. Так придумай себе наряд, прогуляйся по магазинам, пройдись по городу. Отвлекись. Ты — великая волшебница, Гермиона! Но это не значит, что ничто человеческое тебе не чуждо. Ты устала, только ты этого не замечаешь.

— С чего ты это взял? — внезапно осипшим голосом спросила Гермиона.

— Вижу по твоим глазам. Замечаю, как ты стараешься незаметно потереть виски, потому что у тебя болит голова. По ночам тебе снятся кошмары и, когда думаешь, что я сплю, ты подходишь к окну и долго стоишь у него, вдыхая свежий воздух. Ты боишься показать свою слабость.

Гермиона молчала. Драко был прав. Ее мучали головные боли и ночные кошмары. И она действительно боялась показаться слабой. Но здесь, в пустом коридоре, куда никто не смел зайти из-за ее присутствия, она не выдержала. Их глаз медленно потекла первая слеза. За ней еще одна и еще. Драко обнял ее и легко поцеловал в губы.

— Мне страшно, Драко, — прошептала Гермиона, — кажется, я схожу с ума.

— Все хорошо, Гермиона, — Драко крепче прижал ее к себе, — я рядом!

***

Близилось Рождество, а Рон так и не объявился. Гарри сидел возле палатки, закутавшись в плед и смотрел на костер перед собой. Сучья тихо трещали, пожираемые жадными языками пламени. Вокруг раскинулся лес. Идеальное место для укрытия и небольшой передышки.

Гарри не знал, сколько уже сидел так. Ему как никогда было одиноко, и он жалел о той ссоре с Роном. Нужно было дать выговориться другу, а после поддержать. Пообещать, что все будет хорошо. Конечно, это всего лишь слова, но иногда они многое решают.

Глядя на Гарри, мало кто узнал бы его. Он отощал, волосы отросли и лохматились еще больше, чем раньше. Его руки постоянно дрожали, предплечья все были исколоты иглами шприцов. На спине появились шрамы после неудачной встречи с волком. Гарри до сих пор удивляется, как сумел выжить.

В руках Гарри держал потрепанную книжку с глупыми сказками. Ее он обнаружил неподалеку, видно, обронил какой-нибудь ребенок, когда отдыхал здесь с родителями. Гарри и сам не мог понять, зачем взял ее. Раз за разом он перечитывал короткие истории про лесных обитателей и никак не мог понять, чем же они так его трогают. Возможно, все дело было в том, что в детстве у него не было подобных книжек. Ему никто не читал на ночь сказок, никто не дарил книжки, завернутые в подарочную бумагу. А может, он просто сошел с ума. Ему уже не хотелось искать чёртовы крестражи, победить Темного лорда и зажить спокойной жизнью. Гарри потерял надежду. Впереди он видел только тьму, липкую и мучительную, способную причинять лишь страдания и боль. Он устал от одиночества, но исправить уже ничего не мог. Где искать Рона он не имел ни малейшего представления.

***

Джинни быстро шла по коридору, не отрывая взгляд от пола. Наступил декабрь, а Гермиона ни разу не наказывала ее лично. Она вообще редко появлялась на уроках, отчего многие с облегчением выдыхали.

Джинни спешила на урок зельеварения. Она знала, что сегодня будут варить яд и противоядие к нему. Разумеется, проверять правильность полученных зелий будут на грязнокровках. В прошлый раз трое парней умерли из-за того, что кто-то из слизеринцев напутал с противоядием. Слизнорт поставил неудовлетворительные отметки, за что всю ночь провел в подземелье. Когда же на следующее утро он зашел в зал, все увидели, что волосы его сожжены, а на затылке и загривке краснеют ожоги.

Вот уже несколько недель Джинни жила в постоянном страхе. Драко оказался прав: это было почти невыносимо. Каждую секунду ожидать, что тебя вновь отправят в подземелья, снова будут пытать и избивать, просто за то, что ты выбрал других друзей. Джинни не собиралась отступать, в ее сердце еще жила любовь к Гарри, и девушку не покидала надежда на победу света.

В кабинете зельеварения уже собрался весь шестой и половина седьмого курса. За отдельным столом в большом кресле сидела Гермиона. Ее красные глаза с маленькими зрачками холодно взглянули на Джинни, и та быстро опустила голову и уткнулась взглядом в пол, встав в углу, предназначенном для грязнокровок. Губы Гермионы тронула улыбка.

Она последовала совету Драко и с радостью обнаружила, что после вечерних прогулок кошмары не снятся, что головные боли стали намного реже и к ней снова вернулись силы.

Гермиона стала чаще проводить время с отцом. Обычно, они говорили на отвлечённые темы, играя в шахматы или варя зелья. Иногда Гермионе казалось, что отец что-то скрывает от нее, но тут же гнала эти мысли прочь, глядя в его глаза. Она была уверена, что он никогда ее не придаст.

Прозвенел звонок, и к учительскому столу вышел Слизнорт. Он заметно нервничал, то и дело бросая взгляд на Гермиону, словно опасаясь, что она на него набросится.

— Итак, — дрожащим голосом начал Слизнорт, — сегодня мы варим простейший яд. На него у вас уйдет не больше пятнадцати минут. Около сорока минут вы потратите на изготовление противоядия. После каждый опробует действие своих зелий на, — он запнулся, — на… грязнокровках. Смерть от яда наступает через десять минут. На тот случай, если кто-то не правильно приготовил противоядие, у меня есть готовое. Так что никто не должен пострадать, — пообещал он.

Все взглянули на Гермиону, ожидая ее реакции, но та даже не шелохнулась.

— Что ж, тогда начнем. Рецепт вы можете видеть на доске и у себя в учебниках на странице 156, — сказал Слизнорт. — Приступайте!

Джинни с тревогой смотрела, как ученики берут ингридиенты и неуверенно начинают их измельчать. Кто-то бросал на столпившихся в углу грязнокровок сочувственные взгляды, но никто не смел даже слова сказать.

Гермиона с интересом наблюдала за изготовлением зелий. Она без труда замечала мелкие оплошности, грубые ошибки и неуверенные движения. Ее забавляло происходящее. Не сдержавшись, она рассмеялась, и все испуганно взглянули на нее. Гермиона поднялась с кресла и подошла к одному из столов. Помешав зелье, она улыбнулась. В ее глазах появились кровожадное выражение. Да, урок обещал быть веселым! Она обошла каждый котел, не переставая улыбаться. После этого она вернулась на свою место и погрузилась в чтение книги.

Наконец, все зелья были готовы.

— Итак, кто хочет первым проверить свои зелья? — спросила Гермиона. Вперед вышел Драко. — Выбирай, на ком будешь пробовать яд и противоядие.

Гермиона надеялась, что он выберет Джинни. Словно подслушав ее мысли, Драко ухмыльнулся и ткнул пальцем в Уизли.

— Отлично! — проговорила Гермиона. — Можешь приступать!

Она знала, что оба зелья Драко сварил идеально. А значит, несколько минут Джинни будет корчиться в муках, пока Гермиона не подаст знак влить той в рот противоядие.

Джинни исподлобья взглянула на него и нехотя выпила зелье. Тотчас же какой-то ком встал у нее в горле, не давая нормально вздохнуть. Сердце начало неприятно покалывать, ком в горле увеличился, и Джинни, упав на колени, начала раздирать шее ногтями. Из ее рта потекла белая пена вперемешку с кровью. Она умоляюще посмотрела на Гермиону. Та еще полминуты наслаждалась ее мучениями, а затем подала знак Драко. Тот грубо разжал челюсти Джинни влил ей в горло противоядие. Тотчас же все прошло. Джинни жадно глотала воздух, из ее груди вырывались хрипы, по подбородку и шее размазалась пена, кровь и слюна.

— Надеюсь, дальше вы справитесь без меня, — сказала Гермиона, обращаясь к Слизнорту.

— Разумеется, — тихо ответил профессор.

Гермиона вышла из кабинета, следом за ней Драко.

— Как тебе урок? — отстраненно спросила Гермиона.

— Как обычно. Грязнокровки и предатели крови получают то, что заслужили. Невероятный кайф. — Драко обнял Гермиону за плечи. — Может, прогуляемся? Можно отправиться в Лондон. Зайдем в какой-нибудь ресторан, пройдемся по магазинам.

— Заманчивое предложение, — Гермиона улыбнулась.

***

Лондон встретил их запахом хвои, яркими огнями гирлянд и праздничной атмосферой. Люди обнимали друг друга, смеялись, даже не подозревая, что мимо них проходят волшебники, один из которых — один из самых жестоких и умных за последние пятьдесят лет. Эти людишки ни о чем не догадывались и даже не думали, что легко могли погибнуть лишь задев странную девушку с бледной кожей, черными волосами и непонятным цветом глаз.

Гермиона не обращала внимание на магглов. Она полностью растворилась в разговоре с Драко, как знакомая копна рыжих волос и долговязая фигура заставили ее остановиться. Сначала она решила, что обозналась. Но это действительно был Рон. Отощавший, бледный, он был в продуктовом магазине. Воровато оглянувшись, он сунул по широкий свитер пачку печенья. Принял скучающе-равнодушное выражение лица и вышел из магазина.

— Следуем за ним, — на губах Гермионы заиграла хищная улыбка, — только тихо.

Рон шел быстро и не оглядывался. Он старался не бежать, опасаясь привлечь лишнее внимание, но страх гнал его подальше с этой улицы, от магазина, где наверняка заметили его кражу. Рон не замечал следующих за ним Драко и Гермиону. Поэтому он не нашел ничего лучше, чем свернуть в темный тупик. Присев на корточки, он достал пачку печенья и открыл ее.

— Тихо, — прошептала Гермиона. — Наложи все нужные заклинания, чтобы он не сбежал и нам не помешали.

Драко кивнул. Достав палочку, он начал тихо шептать заклинания. Через несколько минут все было готово. Тогда Гермиона сняла заклинания с их одежды, и они оказались в черных балахонах. Гермиона протянула любимому маску.

— Да начнется веселье! — прошептала она и тихо подошла к Рону. Затем весело произнесла, — приятного аппетита!

Рон подскочил на ноги и выхватил палочку, но Драко ловко его обезоружил.

— Так-так, — проговорила Гермиона, — Рональд Уизли! А где же Поттер? Неужели ты бросил своего друга?

Рон странно взглянул на нее. В его взгляде четко читались раскаяние и чувство вины.

— Неужели я угадала? — Гермиона нахмурилась. — Как же так, Рон? Вы же друзья!

Она со всей силы ударила его в солнечное сплетение. Рон согнулся от боли. Достав палочку, Гермиона навела ее на Рона и сладко пропела:

— Круцио!

Рон заорал, упав на землю. Он извивался, словно червь, и высоко кричал, словно девушка.

— Скажи, Рон, где Гарри? — Гермиона прекратила пытку. — Я ни за что не поверю, что ты его бросил одного. Ну же, Рон! Зачем же терпеть нестерпимую боль, когда можно всего лишь сказать пару слов. И все! Боль пройдет, наступит лишь облегчение. Ты даже ничего не почувствуешь, всего лишь увидишь зеленый свет.

Рон злобно посмотрел на бывшую подругу и плюнул. Плевок задел подол плаща Гермионы. Девушка очистила плащ.

— Зря ты это сделал, — прошипела она. — Круцио!

Рон опять закричал. Драко ухмылялся, глядя как на штанах Рона быстро расплывается мокрое пятно. Гермиона это тоже заметила. Она ухмыльнулась и проговорила, коверкая голос:

— У маленького Ронни мокрые штанишки! Как не стыдно такому большому мальчику?

Драко захохотал.

— Ты больная! — прохрипел Рон. — Ты просто больная!

— На твоем месте я бы придержал язык, — посоветовал Драко.

— Заткнись, хорек, — Рон сумел ненавидяще посмотреть на Малфоя.

— Где Гарри? — настойчиво спросила Гермиона. Она прошептала заклинание, и рука Рона с хрустом согнулась под неестественным углом.

— Я не знаю, — закричал Рон.

— Не строй из себя мученика! — посоветовала Гермиона. Сломанная рука Рона снова хрустнула. Рукав свитера начал намокать от крови.

— Я не знаю, — прохрипел Рон. — Я не видел его несколько месяцев!

— Я не верю тебе, — проговорила Гермиона. Очередной хруст сопроводил перелом второй руки.

— Это правда! — надрывно проорал Рон. — Я не видел его с августа. Однажды он просто пропал!

— Тогда ты нарушил закон, — проговорила Гермиона, — ты должен был первого сентября явиться в Хогвартс. Тебя ждет жестокое наказание! — пообещала Гермиона.

Гермиона связала и обездвижила Рона.

— Сними барьер, — велела она Драко. Тот кивнул и выполнил ее приказ.

***

Темный лорд только начал экзекуцию провинившегося Пожирателя, когда дверь резко отворилась и появилась Гермиона. За ней Драко тащил по полу Рона, держа его за сломанные руки. Тот извивался от боли, но молчал.

— Мой лорд, — Гермиона почтительно наклонила голову, — я нашла дружка Поттера.

— А где сам Поттер? — прошипел Темный лорд, знаком приказывая Пожирателю убраться.

— Его с ним не было, — осторожно произнесла Гермиона. — Я пыталась вызнать у этого ублюдка, где Поттер, но он не говорит. Я решила бросить его в темницу. Там его легче будет допросить.

— Что ж, — холодно произнес Темный лорд, — хоть что-то! Драко, мальчик мой, отведи нашего гостя в темницу. И сообщи Белатриссе, что ее ждет работа.

Драко с поклоном удалился.

***

Сколько себя помнила, Гермиона и мечтать не смела, что в честь нее могут дать бал. Сначала она решила, что это шутка. Потом, что это сон. Но богато украшенный зал, толпа Пожирателей, одетых в черные наряды, огромная люстра, в которой горели сотни свечей, столы, ломящиеся от обилия пищи никак не желали исчезать. Гермиона стояла на пороге зала и завороженно смотрела на бал, устроенный Темным лордом честь нее. За пойманного Рона Уизли, который пообещал привести Гарри прямо в лапы Гермионы в Хогвартс. Темный лорд, сначала скептически отнесся к захвату дружка Поттера, который, как заводной, повторял, что ничего не знает. Но несколько часов, проведенных с Гермионой, развязали ему язык. Рону залечили раны и отправили искать Поттера, взяв с него Непреложный обет. Теперь Гермиону не только боялись, но и уважали ее. Особенно тот Пожиратель, которого она невольно спасла от смерти своим появлением.

— Правда шикарно? — спросил Драко, подходя к ней и обнимая ее за спину.

— Даже слишком, — ответила Гермиона.

— Прекрасно выглядишь!

— Я знаю, — самодовольно ответила Гермиона.

Да и как иначе может быть, если черное платье стоимостью несколько тысяч долларов, присланное от одного из лучших модельеров из Америки, идеально сидело на ее хрупкой фигуре, полностью оголяя спину и плечи? Волосы она убрала в замысловатую прическу, открывая шею.

— Позволишь пригласить тебя на танец? — Драко протянул ей руку.

— Позволю, — Гермиона подала ему руку.

В центре зала уже танцевало несколько пар. Пожиратели почтительно кланялись ей. В их глазах она уже не была грязнокровной шлюхой, которая неизвестным способом стала правой рукой Темного лорда и его преемницей. Странно, как легко незначительное событие, пара слов или жестов может изменить тебя в глазах окружающих. Все были уверены — Поттер скоро попадется в лапы Гермионы, которая в свою очередь преподнесет надежду магического мира своему повелителю.

Бал был шикарен. Гермиона танцевала со многими, и в глазах каждого она видела то, что хотела: смесь страха, почтения и желания. Она улыбалась на комплименты, смеялась над шутками, делала вид, что хочет пить, и ей тут же приносили бокал с шампанским. Через несколько часов она почти обессилела. Ноги болели от высоких каблуков, в голове засела тупая боль от многочисленных шпилек и невидимок. Бал подходил к концу. Она поблагодарила Темного лорда за оказанную честь и покинула зал.

В коридорах было сумрачно, но она смогла разглядеть в нише целующуюся парочку. Она хотела пройти мимо, но выглянувшая из-за тучи луна осветила лица, и она с болью узнала Драко и Асторию. Гермиона застыла, не в силах сдвинуться с места и оторвать взгляд от любимого. Любимого, который обнимал другую. Любимого, чьи губы целовали губы другой. Любимого, который всего несколько часов назад говорил, как она прекрасна.

— Ну же, Драко, — пробормотала Астория, — пойдем в спальню. В твоем замке сотни комнат. Грейнджер ничего не узнает.

Дальше Гермиона не слушала. Она тихо попятилась назад и другим путем добралась до своей комнаты. Заперев дверь, она опустилась на пол. Медленно достала все шпильки и невидимки из прически, сняла туфли и бросила их под кресло. Приложив усилие, разорвала облегающее платье. Она не чувствовала ничего. Гермиона знала, что не имеет права злиться. Подобный поворот событий ожидаем. Она изменила Драко, тем самым причинив ему боль. Почему же ему не ответить ей той же монетой? Гермиона истерично рассмеялась. Поднявшись на ноги, она подхватила верну тряпку, которая всего несколько минут назад была ее платьем, и бросила на кресло. Домовики заберут и восстановят его, в этом Гермиона не сомневалась. Сняв нижнее белье, она прошла в ванную и остановилась перед большим зеркалом. С гладкой поверхности на нее смотрела семнадцатилетняя сумасшедшая со спутанными черными волосами, красными глазами и темными кругами под ними. По телу протянулись нити шрамов, некоторые бледные и едва заметные, сливающиеся с кожей, другие более темные. Гермиона провела рукой по одному из них. Кожа в этом месте была грубее и неприятнее. Гермиона поморщилась. Со злобой поглядев в зеркало, она разбила его кулаком. По зеркалу тотчас же расползлись трещины, а рука Гермионы окрасилась кровью. Она даже не почувствовала боли. Она вообще ничего не чувствовала.

***

Рождество прошло, каникулы закончились, наступила обычная жизнь. Гермиона всячески избегала встреч с Драко, придумывая тысячи отговорок. В феврале она уехала, чтобы разобраться в себе и заняться кое-какими исследованиями, касающимися философского камня. От Рона не было вестей, но Гермиона была уверена, что Уизли приведет к ней Поттера. И тогда наступит конец. Конец войне. Конец тревогам и волнениям. Начнется новая жизнь, в новом мире, где власть принадлежит Темному лорду. Гермиона надеялась, что повелитель позволит ей после победы уехать ненадолго. Она бы попутешествовала с отцом и… Только с отцом, одергивала себя все время Гермиона. Драко не пытался выяснить причину ее отчуждённости, и это только усилило желание Гермионы находиться как можно дальше от него.

Вернувшись в начале марта в школу, Гермиона еще больше ухудшила жизнь грязнокровок. Она позволяла Пожирателям насиловать девушек. Придумывала изощренные пытки и развлекалась, играясь с несчастными, как кошка с мышкой. Ей нравилось раскидывать по полу осколки зеркал и заставлять девушек танцевать на них босиком. Она поджигала им волосы и тушила лишь тогда, когда пламя подбиралось к голове. Загоняла нагретые на огне иголки под ногти, пускала по обнажённым телам муравьев, которые нещадно кусали грязнокровок. Каждую ночь можно было слышать стоны тех, кого приковывали за малейшую провинность. Как-то Темный лорд посетил Хогвартс. Это было поздней ночью, и все ученики пришли в зал прямо в пижамах. Столы исчезли, и всех построили вдоль стен и заставили встать на колени. Когда в зал зашел Темный лорд, кто-то попытался встать, но тут же получил удар сапогом в лицо.

Гермиона встретила повелителя почтительным кивком. Оглядев учеников, Темный лорд произнес:

— Вижу, твое присутствие идет на пользу. Ученики знают хорошие манеры, — он усмехнулся.

Темный лорд пробыл недолго. Через час он покинул школу. Ученики хотели было подняться и разойтись по комнатам, но Гермиона резко остановила их:

— Вам никто не позволял вставать! — она отправила в спальни лишь тех, кто носил метку или был ребенком Пожирателей.

Остальные остались стоять на коленях. От пола веяло холодом, от долгого стояния на жесткой поверхности у всех разболелись ноги. Кто-то из младших начал плакать и Гермиона, подойдя к ревущей девчонке, без эмоций свернула ей шею.

***

В середине апреля прислал весточку Рон. Он сообщил, что Гарри намерен пробраться в Хогвартс в ближайшие две недели. По словам Рона, Гарри собирал Орден Феникса. Близилась финальная битва. Гермиона передала все сведения Темному лорду и приготовилась ждать. Она решила не покидать замок, а тем временем Пожиратели собирались в Хогсмиде, готовые в любой момент вступить в бой.

Как-то вечером, около семи, Гермиона поднялась на Астрономическую башню. Здесь было тихо и спокойно. В небе плыли серые тучи, скрывающие назойливое солнце, ветер гнул деревья в лесу, колебал гладь озера. Гермиона горько ухмыльнусь, вспомнив, как пыталась покончить с собой. Тогда ее спас Драко. По щеке покатилась непрошенная слеза, и Гермиона резко вытерла ее тыльной стороной ладони.

— Привет, — раздался сзади знакомый любимый голос. — Можно?

— Конечно, — не оборачиваясь, тихо ответила Гермиона.

Рядом с ней встал Драко.

— Знаешь, — начал он, — мы давно не говорили. И я даже подозреваю, в чем причина этому. Я совершил огромную ошибку. Ее совершила и ты, но я смог простить тебя, ведь моя любовь сильнее обиды. Но, признаюсь, мне было больно и неприятно. Я не мог понять, чего же тебе не хватало. Анализировал, думал, но так и не понял, что ты нашла в том парне-бармене. И я забыл про тот случай. Я был счастлив снова оказаться с тобой, обнять и поцеловать тебя, проснуться и увидеть тебя рядом с собой. Но на балу я увидел, как ты ведешь себя. Сама того не замечая, ты заигрывала со всеми, кто с тобой общался. И я почувствовал злость. Почему тебе можно было провести одну, ничего не значащую ночь с другим, а мне нет? Я напился и затащил в койку Асторию. Утром я сказал ей, что между нами ничего не может быть и выставил ее из своего дома. Я догадывался, что ты все знаешь. И, признаюсь, я какое-то время наслаждался. Сам не знаю чем. Но потом, спустя пару недель, я начал тосковать по тебе. Я не подавал и виду, а внутри сгорал от желания быть с тобой во всех смыслах. Когда ты уехала на целый месяц, я боялся, что мы больше не увидимся. И тогда я принял решение. Я люблю тебя, Гермиона. Я хочу просыпаться с тобой в одной постели, хочу быть с тобой каждый день! И не просто быть твоим парнем. Гермиона, — Драко развернулся к ней и протянул ладонь, на которой лежал перстень с крупным камнем, — ты выйдешь за меня?

В эту самую секунду появился домовик. Поклонившись, он пролепетал:

— Госпожа, мистер Поттер в школе. Он в Выручай-комнате!

Гермиона секунду думала, а затем сорвалась с места, на ходу закатывая рукав платья и касаясь метки. Драко бросился за ней, спрятав перстень. Гермиона повернулась к нему и сказала:

— Прости, но сейчас не время…

— Я понимаю, — сухо кивнул Драко.

По приказу Гермионы, все ученики и учителя собрались в Большом зале. Гермиона встала перед преподавательским столом и приказала Джинни подойти. Та подчинилась.

— Итак, — проговорила Гермиона, — мне стало известно, что Поттер в школе. Если кто-то видел его, пытался ему помочь или хотя бы словом намекнул о том, что здесь находятся Пожиратели, советую сразу признаться, дабы ваша смерть была менее болезненной. В противном случае, вас ждет пытка.

— Простите, — раздался голос с порога. Все оглянулись и увидели Гарри. За ним толпился Орден, — но, боюсь, вы не сможете удовлетворить свою больную сущность. Больше ты никого не посмеешь мучать, предательница! — Голос Гарри сорвался на крик.

— Ты в этом уверен? — спросила Гермиона.

Она схватила Джинни и заставила ту встать перед ней лицом к Гарри.

— Смотри, — проговорила она, злобно глядя на Гарри, — вот твоя любимая Джинни! О, она во всей полноте испытала на своей шкуре потребности моей больной сущности, как ты выразился. Хочешь, еще шокирую? — она задрала кофту Джинни, обнажая округлившийся живот и грудь. — Твоя девушка брюхата! О, как она стонала, отдаваясь Пожирателям! — Гермиона рассмеялась, увидев перекошенное злостью и болью лицо Гарри. — Но я избавлю тебя от лишней боли! На колени, — прошипела она Джинни. Та, сглатывая слезы, повиновалась. Гермиона положила одну руку на макушку, другой взялась за подбородок и резко вывернула шею. Раздался хруст, и тело Джинни свалилось бесформенным мешком.

В ту же секунду Гарри и члены Ордена выхватили палочки. Пожиратели тут де вступили в схватку. Гермиона брезгливо оттолкнула от себя тело Джинни. В руках она уже держала палочку, некогда отнятую у Дамблдора. Сердце забилось в радостном предвкушении победы.

К ней подошел отец. Положив руку на плечо, он тихо прошептал:

— Темный лорд хочет нас видеть. Он ждет в Визжащей хижине.

Гермиона кивнула. Незаметно они трансгрессировали. По мимо Темного лорда в Визжащей хижине никого не оказалось. Увидев отца с дочерью, он произнес:

— Мои дорогие мистер и мисс Снейп. Как же я хотел с вами поговорить. Вы одни из самых верных моих последователей. Так я думал до недавнего времени?

— Мой лорд? — вопросительно произнесла Гермиона, недоуменно смотря на повелителя.

— Случайно мне попался флакончик с воспоминаниями, — Темный лорд поморщился, — слезливая история о несчастном мальчишке. Быть влюблённым довольно неприятно, а если ты любишь двух считай, что ты пропал. — Гермиона непонимающе переводила взгляд с отца на Темного лорда, — и надо же было случиться, что обе женщины родили детей почти в одно и то же время. Я бы не удивился, если бы и отец у них оказался одинаков, но рыжеволосая грязнокровка оказалась верной женушкой. И что же бедный мальчишка, успевший стать юношей? Один ребенок, связанный с ним узами крови, оказался похожим на мать, второй ребенок на школьного врага. Казалось бы, это должно было только озлобить юношу, но нет! Он решил, что светлая сторона лучше. Поэтому поклялся старому маразматику, что будет до смерти охранять ребенка, оказавшегося Избранным, и сделает все, чтобы его родной ребенок помог первому добиться победы. Только вот юноша прогадал, что Тьма поселится основательно в сердце дочурки, и та в нужный момент вместо того, чтобы предать меня и снова стать добренькой подружкой Поттера, станет еще жестче и злее. Я горжусь тобой, Гермиона, — сказал Темный лорд, подходя к девушке, которая в шоке смотрела на отца, — но я хочу, чтобы ты в последний, решающий, раз доказала свою преданность. Убей предателя!

Гермиона не понимала, что происходит. Рассказ повелителя казался ей абсурдом, но, смотря в глаза отца, она понимала, что все правда. Ее отец предатель.

— Но почему? — сипло спросила она.

— Я верил в свет, — тихо ответил отец. — Верил, что ты сможешь, даже став Пожирательницей, сохранить самое хорошее, что есть в твоей душе. Дамблдор считал, что ты победишь Тьму, и поэтому я позволил Темному лорду сделать тебя преемницей. Чем бы выше ты поднялась, тем легче было бы Гарри одержать победу. Но ты оказалась слаба. — Он разочарованно покачал головой.

— Мой лорд, — холодно произнесла Гермиона, — можно убить предателя любым заклинанием?

— Разумеется, моя дорогая, — Темный лорд подошел к ней со спины и положил руки на плечи.

— Авада Кедавра! — проговорила Гермиона, и зеленый луч врезался в грудь предателя.

***

Битва близилась к завершено. Ослабевший Орден Феникса не мог сопротивляться многочисленной армии Темного лорда. Многие погибали, многие получали ранения.

Гарри понимал, что это конец. Свету уже не победить. Он устало отбивал летящие в него заклинания и тщетно пытался найти Рона, который давным давно, сразу после смерти сестры, исчез. Гермиона даровала ему небольшой домик в глуши в качестве награды за труды. Рон был вполне доволен. После пыток Гермионы он мечтал лишь о спокойной жизни, вдали от магии и Лондона.

Когда на место битвы прибыл Темный лорд с Гермионой, Гарри окончательно потерял надежду. Ему хотелось как можно скорее умереть, чтобы не чувствовать боль от потери друзей, голод, холод, пустоту. Он смотрел в глаза Гермионы и понимал, что она-то не позволит победить бывшим друзьям. Ей было хорошо, это Гарри отлично понимал. Темный лорд дал ей все, что было нужно: власть, свободу, Тьму.

— Вот и все, Поттер, — проговорил Темный лорд. Тотчас же все затихли. — Я вижу, как ослабли твои друзья. А сколько человек погибло? Лучше сдавайтесь! — громко сказал он. — И вас не постигнет страшная, мучительная смерть! Напротив, я обещаю не убивать вас. Хоть вы и предатели крови и осквернители магии. Сдайтесь, и весь ужас кончится! Наступит новая эпоха!

Один за другим члены Ордена выходили вперед и бросали перед собой палочки в знак капитуляции. Те, чьи дети были среди учеников, находили их в толпе и сжимали в крепких объятьях, боясь отпустить. Гермиона с улыбкой смотрела, как постепенно Гарри остается один.

— Вот и все, Поттер! — проговорила она. — Ты проиграл! Больше никто не верит в Избранного! Да и что может семнадцатилетний парень, не особо-то и разбирающийся в магии, против великого Волан-де-Морта? Вот ваш Избранный! — прокричала Гермиона и подошла к Гарри. Легкий взмах палочкой, и тот повалился на колени, отбросив в сторону волшебную палочку. — Смотрите на него! И это была ваша надежда? — Гермиона смотрела на сдавшихся. — Осознайте, как глупы вы были!

Пожиратели довольно закричали. Гермиона подошла к Темному лорду и, слегка наклонив голову, спросила:

— Мой лорд, вы позволите мне отлучиться. Я должна завершить одно важное дело.

— Разумеется, — кивнул Темный лорд. — Ты заслужила отдых.

***

Гермиона искала Драко. Его не было ни среди убитых, не среди раненных. Не нашла его и в толпе. Лишь отойдя немного в сторону озера, Гермиона увидела, что кто-то лежит возле кромки воды. С замирающим сердцем она подошла и увидела Драко. Он лежал на спине с открытыми глазами и смотрел в небо. На нем не было ни капли крови. На миг ей показалось, что он мертв. Еле сдерживая слезы, Гермиона опустилась рядом с любимым на колени и коснулась шее. Пульс был. Поднеся руку к его губам, она почувствовала теплое дыхание. Жив!

- Драко, ты слышишь меня? - спросила Гермиона, чувствуя небывалое облегчения. Но он не отвечал, а только смотрел в небо.

Эпилог

Начало июня выдалось ветреным и холодным. Небо было затянуто серыми тучами, которые низко и быстро летели над землей. Мелкие дожди то и дело переходили в сильнейшие ливни, ледяной стеной обрушивающиеся на землю.

Гермиона молча наблюдала, как в яму опускают гроб. Она не плакала. Предателей не пристало оплакивать. Темный лорд лишь сейчас, спустя месяц после финальной битвы, позволил Гермионе похоронить отца. Какая ирония! Хоронить отца в день рождения любимого.

Гермиона стояла одна. Никто не захотел проводить в последний путь изменника. Но Гермиона даже была рада этому: никто не мешал ей. Да, он предал Темного лорда! Да, он позволил Дамблдору распоряжаться ее, словно пешкой! Да, он смотрел на ее боль и мучения и был причиной ее страданий! Но она любила его. Его смерть стала ударом для Гермионы, особенно после того, что случилось с Драко.

Гроб опустили в яму. Гермиона взяла горсть влажной земли и бросила на гладкую крышку гроба. Двое служащих кладбища начали засыпать могилу. Вот и все. Гроб исчез, сверху установили могильную плиту. Она кивнула служащим и с равнодушным видом бросила на землю несколько монет. Те тут же упали на колени в грязь и начали их собирать. Гермиона ухмыльнулась. Наконец-то маглы были на положенном им месте: у ног волшебников, в грязи и слякоти.

Она положила на плиту букет черных роз.

- Я люблю тебя, папа, - прошептала она, - и я прощаю тебя. Прощаю, что ты позволил Драко разбить мне сердце. Прощаю, что сделал марионеткой Дамблдора. Прощаю, что не был против моего изнасилования. Прощаю, что не говорил ничего о маме и заставил ненавидеть ее. Прощаю, что оказался предателем.

Одинокая слеза скатилась по ее щеке и упала в траву.

***

На старом кладбище было тихо и безлюдно. Холодный ветер гулял меж полусгнивших крестов, гнул к земле тонкие деревца, что росли на некоторых могилах. Сюда теперь мало кто приходил. В паре километрах отсюда магглы построили другое кладбище, в более уютном месте среди тенистых деревьев.

Гермиона сидела на коленях возле могильной плиты с именем ее отца. Могила предателя. С темной мраморной плитой, покосившемся крестом, вокруг которого вьется плющ, и неизменно букетом черных цветов.

- Здравствуй, папа, - тихо произнесла Гермиона, - я снова у тебя. Каждый год я прихожу к твоей могиле и рассказываю о том, что со мной происходило за год. Но все по прежнему. Рассказывать не о чем. Уже давно я не говорила о тебе. Всем, кто спрашивает о тебе, я говорю что ненавижу тебя и никогда не прощу. Но это ложь. Я знаю, что ты хотел как лучше, и сумела простить тебя. Но я все же выскажу то, что до сих пор не решилась сказать. Ты все годы был верен Дамблдору, делая вид, что в действительности предан Темному лорду. Ты и меня в это впутал. Позволил сломать меня, впустить в сердце Тьму, а потом надеялся, что я снова стану добренькой. Видно, ты переоценил мои возможности. Да, тебе привет от Поттера, - недовольно выплюнула она, - он до сих пор убивается, что плохо к тебе относился. Ну конечно, человек, любивший его маму, всю жизнь охранял его! В прошлый раз Поттер сказал, что ты помог ему уничтожить один из крестражей. Я разочарованна. Не думала, что ты настолько сентиментален. Патронус, символизирующий Лили Поттер. Какая мерзость!

***

С победы Темного лорда прошло тридцать лет. Гарри, лишенный магии, был заточен в Азкабан. Гермиона иногда посещала его, и сошедший с ума мужчина рассказывал ей о своей жизни. Он уже не узнавал Гермиону. Каждый раз он видел нового человека, называл ее разными именами, но Гермиона никогда не исправляла его. Ей нравилось слушать его, узнавать мысли о себе, о Драко, об отце. Гермиона была благодарна Темному лорду за разрешение посещать Поттера.

Рона она не видела очень давно. После победы она посетила его новый дом: уютный коттедж, рядом озеро, никого вокруг. Идеальное место для предателя и беглеца. Рон нашел себе красавицу-жену, с которой и жил душа в душу, не вспоминая о прошлом.

Его семье повезло меньше. Из всего многочисленного семейства спустить удалось лишь Биллу с Флер, который сбежали в Америку. Там они пытались начать войну против магической Англии, чтобы уничтожить Темного лорда, но их уверили, что Темный лорд силен и любые военные действия против него бессмысленны. Все остальное семейство Уизли было продано в рабство. Гермиона не интересовалась их дальнейшей судьбой.

Само общество Англии разделилось на три класса: низшие, рабочие, господа. К первым относились маглы и грязнокровки. Они считались рабами, их продавали, покупали, обменивали, дарили. К рабочим относились полукровки и чистокровные, не обладающие богатствами и знатной родословной. Господами же были аристократы, все как один носящие метку Темного лорда. В целом, жизнь текла спокойно и мирно. Больше никто не смел восставать против Темного лорда.

***

Для своей преемницы Темный лорд нашел шикарный особняк посреди великолепного парка невдалеке от Малфой-мэнора. Скрытый от посторонних глаз, он стал идеальным убежищем для юной Пожирательницы. Здесь она и поселилась с Драко. Раз в несколько месяцев она устраивала грандиозный бал, который растягивался на несколько дней. Тогда гости располагались в богато обставленных комнатах. Гермионе нравились балы. Каждый раз она находила шикарное платье, одно дороже другого, надеясь, что Драко обратит на нее внимание. Но он никогда не обращал на нее внимания.


***

Гермиона сама накрыла праздничный стол. Несколько салатов, морепродукты под сырным соусом, пирог с курицей и пармезаном, клубничный торт, украшенный фигурками из сахарной мастики - все это она приготовила сама. День рождения любимого был поводом спуститься в кухню и, прогнав домовиков, самой заняться праздничным обедом.

Когда она зажгла свечи, в зал зашел Драко. Ее любимый сорокасемилетний юноша, выглядевший максимум на восемнадцать. Философский камень поистине творит чудеса!

Драко скользнул равнодушным взглядом по столу, потом по Гермионе, которая, изменив привычке, надела светлое платье, обнажающее спину и плечи, со струящейся юбкой до пола и обтягивающим лифом. Безразличие в его глазах не исчезло и тогда, когда Гермиона подошла к нему и, обняв за плечи, поцеловала. Он не ответил, позволяя ее губам прикусывать и целовать его губы.

- С днем рождения, любимый, - прошептала Гермиона.

Они сели за стол и молча начали есть.

Гермиона так и не узнала, что за проклятье настигло Драко. Он перестал что-либо чувствовать, будто из него высосали все эмоции и чувства. Он узнавал каждого, кого когда-либо знал, но не подавал и виду. Драко не произнес ни слова за тридцать лет.

Когда Драко ложился спать, он тут же засыпал, поэтому не чувствовал и не слышал, как Гермиона ложится рядом с ним и, обняв его, тихо плачет, кусая губы до крови.

- Как тебе еда? - с надеждой услышать ответ спросила Гермиона.

Драко молча ел и даже не смотрел на нее.

Одна за другой по лицу заскользили слезы, палая в тарелку. Гермиона выронила вилку и, закрыв лицо руками, горько разрыдалась.

- Почему ты молчишь? - закричала она, вскакивая так, что кресло опрокинулось. Ни один мускул не дрогнул на лице Драко. - Почему? Объясни же! Тридцать лет! Тридцать лет, Драко, я жду, что ты очнешься! Я перерыла все библиотеки, я допросила всех, кто выжил в той битве, пыталась узнать, что за заклятье на тебя наложено! Я не нашла ничего! Так помоги же мне!

- Он не ответит, - раздался тихий голос.

Гермиона обернулась. За ее спиной стоял Защитник.

- Ты? - выдохнула Гермиона. Защитника она не видела почти тридцать лет.

- Я, - спокойно ответил тот, - и он не ответит. Видишь ли, для того, чтобы я существовал, мне нужна энергия. И ее я черпаю из того, кто меня призвал. Все его эмоции, чувства, ощущения - все это моя пища!

- Отпусти его, - тихо произнесла Гермиона, - ты мне больше не нужен.

- Так не пойдет, детка, - усмехнулся Защитник, - ты должна дать мне что-нибудь взамен.

- Чего ты хочешь?

- Мне всегда нравились, когда ты страдала. От кошмаров, от боли, от мук совести. Предлагаю тебе сделку, Дочь пожирателя! Каждую ночь тебя будут мучать самые страшные кошмары, каждую секунду ты будешь чувствовать боль - терпимую и все время перетекающую из одной части твоего тела в другую. Ты не сможешь ничем заглушить ее, никакое снотворное не даст тебе ни одной спокойно ночи! Ты готова ради него, - он указал в сторону Драко, который медленно резал торт, - готова на это?

- Да, - не раздумывая, крикнула Гермиона.

Тотчас же ее пронзила боль. О, Круцио по сравнению с ней любовная ласка! Всю побелело перед ее глазами. Не понимая, что происходит, Гермиона бросилась вон. Сама не понимая того, она оказалась на улице. Упав на колени в мягкую траву, она сжала голову руками и застонала. Боль стала еще сильнее. Казалось бы, куда еще больнее? Гермиона каталась по земле, извиваясь, в корчах, агонии и муках. Она знала, что должна терпеть. Ради Драко.

Внезапно боль прекратилась. Гермиона обнаружила, что сидит на коленях. Ее платье изодралось в лохмотья, которые не способны скрыть ее тело. Волосы запутались, руки оказались исцарапанными в кровь.

- Ты прошла испытание, - раздался тихий голос Защитника, - теперь я могу покинуть тебя.

Гермиона даже не успела спросить, что за испытание. Защитник растаял в воздухе. Боли не было, но Гермиона не обращала на это внимание. Все ее тело будто оцепенело.

- Ты так и не дала мне ответ, - раздался позади нее голос, который она не слышала тридцать долгих лет.

С трудом она поднялась на ноги и оглянулась. Драко, ее Драко, стоял перед ней. Его глаза с любовью и желанием смотрели на нее, на ее тело, которое не скрывали обрывки платья, в ее глаза, который тут же наполнились слезами. В голове Гермионы раздался тихий голос Защитника:

- Ты доказала, что по-настоящему любишь его. Если бы ты хоть на секунду пожелала прекращения боли, он бы не вернулся к тебе. Теперь ничто не помешает тебе быть счастливой.

Драко протягивал ей ладонь, на которой, как и тридцать
лет назад, лежал перстень.

- Да, - тихо прошептала Гермиона.