Зелёный галстук автора Valeria (Espy)    приостановлен
— Так... Вот, Гермиона, смотри! Вон там то, что нам нужно! — оживлённо говорила молодая женщина, — Тебе нужен зелёный галстук! — Ненавижу зелёный...
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Блейз Забини, Панси Паркинсон, Эдриан Пьюси
AU, Драма, Приключения || гет || PG-13 || Размер: макси || Глав: 22 || Прочитано: 27036 || Отзывов: 11 || Подписано: 44
Предупреждения: ООС, AU, Мат, Спойлеры
Начало: 03.01.17 || Обновление: 23.05.17

Зелёный галстук

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Часть I. Глава 1. Капелька Магии


Из открытой форточки окна веяло свежим воздухом, слегка отдававшим сыростью после моросившего дождя. Солнце кинуло свои последние лучи и скрылось за множеством частных домов пригорода Лондона. Одинаковые кирпичные здания не заканчивались до самых краёв горизонта. Как всё обыденно… На мутном синем небе виднелась пара звёздочек, которые, казалось, меркли и загорались снова и снова. Как же сер и скучен этот мир. Все такие одинаковые, погрязшие в стабильности и цифрах.

Зажглись фонари и тёмная аллея осветилась слегка желтоватым светом. Мокрый асфальт на дороге ярко заблистал, как расплавленное золото. Капелька магии в это родное, но такое наскучившее место. Лондонская улица, двор одного из множества таких же, как этот, дом, в американском стиле, и такая же семья. Семья двух врачей-дантистов и маленькой девочки-школьницы. И таких семей тысячи в этом городе. Хотелось чего-то необычного, волшебного… Но ничего такого не будет.

Каждый человек в этом мире думает, что в его жизни произойдёт что-нибудь особенное. Каждый думает, что не будет плыть по течению, как остальные. И каждый хочет выделиться. А в итоге… Все мы заканчиваем «ненужную» учебу, устраиваемся на нелюбимую работу и каждый наш день проходит, как день сурка. И ничто не сможет изменить эти записанные судьбой строки. Такие размышления о том, что ничего в этой жизни изменить нельзя, что никакой сказки, волшебства и магии нет, нужно отгонять. Нужно верить в сказку…

Маленькая девочка, лет одиннадцати, со спутанными блондинистыми волосами и светлыми карими глазами, сидела на подоконнике окна, приобняла худощавые коленки и встряхнула головой. Эти мысли посещали её часто. Это происходило то ли от того, что дни её детства проходят как у скучного взрослого, то ли от одиночества. Да, у неё не было друзей. Для всех своих одноклассников она была изгоем, девочкой, с одними лишь учебниками в голове. Она часто пряталась в заброшенной кладовке со швабрами и плакала. Возможно, из-за этого её и называли «мочалкой».

Девочка спустила ноги, спрыгнула с подоконника и оглядела свою комнату. Девичья спальня в бледновато-сиреневых и фиолетовых тонах. Ей нравились эти цвета, хотя за десять лет жизни в этой комнате, они начали раздражать. Справа от окна, у этой же стены, стояла кровать с белыми простынями и несколькими игрушками, а рядом невысокий книжный шкаф из светлого дерева. Такая же резная дверь, ведущая в ванную и туалетный столик, встроенный в гардеробную.

У неё не было много одежды. Три свитера, школьная форма, несколько пар джинсов, футболок и маек. И этого ей хватало. Было даже одно платье, но она отказывалась его носить. Этот наряд ей подарила противная кузина Джес. Та была старше её на два года, была одержима одеждой и парнями. Она подарила ей короткое тёмно-зелёное платье с белым ремешком из цветов на талии и кружевными рукавами в три четверти. Оно было, конечно, красивым. Но… Оно было зелёным.

А она ненавидела зелёный…

Это знали многие. И, скорее всего, Джес тоже это знала и подарила эту «тряпку» в отместку за унижение на Рождественском ужине во Франции, где, собственно и жила кузина. Тогда блондинку поставили ей в пример и сказали, что гоняться за мальчиками в столь юном возрасте не стоит, а время нужно уделять учёбе. Из размышлений о жизни её вырвал нежный голос матери:

— Гермиона! Мы ждём тебя! Ужин остывает!

Она любила её. Мать всегда поддерживала её, заботилась и старалась держать контраст в воспитании своей дочери. Она хотела, чтобы её дочь не выросла забитым или же наоборот, избалованным ребёнком. И это было лучшее воспитание. Отец же редко принимал в этом участие, но так же, как и его жена, любил своё дитя.

Гермиона вышла из своей комнаты и на носочках спустилась босиком по холодной белой лестнице, держась за резные перила. За небольшим столом сидели мистер и миссис Грейнджер и о чём-то оживлённо разговаривали. На ужин была варёная индейка с листьями салата и картофельным пюре. Всё так, как она любит. Родители заметили её и нежно улыбнулись.

— Привет, — немного неловко поздоровалась девочка. Они кивнули. Гермиона присела за стол и стала накладывать себе еду для вечерней трапезы, — Приятного аппетита, — сказала она, соблюдая хоть какие-то правила этикета. Ужин проходил обыденно. Родители рассказывали об очередном дне, проведённом в больнице стоматологии. Девочка не вслушивалась, ибо она знала, что ничего нового там не услышит.

Разговор прервал стук в окно. От испуга, Гермиона пролила немного апельсинового сока, но вовремя вытерлась салфеткой. За окном сидела бурая сова. Немного странно, как для Лондона, хоть и жили они в пригороде. Джин Грейнджер первой поднялась из-за стола. Она приоткрыла дверцу и потянулась к птице. У той в клюве было письмо с интересной красной печатью. Таких уже давно нельзя было увидеть в современном мире. Такие были давно, — Гермионе Грейнджер, — задумчиво сказала женщина.

Девочка протянула руку к конверту, быстро распечатала его и начала читать.

«ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА „ХОГВАРТС“
Директор: Альбус Дамблдор
(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов)
Уважаемая мисс Грейнджер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства „Хогвартс“. Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.
Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора!»

Из конверта вывалился лист пергамента с кучей текста: непонятные названия, странные имена людей, принадлежности для «учебы». Всё это было похоже на злую шутку. Вывалилась ещё одна маленькая записка.

«Приходи завтра утром в девять, к книжному магазину „Другой мир“. Это не шутки. Не рассказывай родителям о письме».

— Что там такое? — строгим голосом спросил отец.

— Очередная шутка одноклассников. Надоели, — как можно спокойнее, ответила Гермиона. Она быстро поблагодарила родителей за вкусный ужин, пожелала спокойной ночи и побежала к себе в комнату. Сейчас ей нужно было подумать.

Забежав в спальню, она села на кровать и стала снова и снова читать письма. Она не должна была верить тому, что было там написано. Это мог пошутить одноклассник, или того хуже — маньяк. Но всё было слишком правдоподобно. Ещё место встречи… Этот книжный магазин был её любимым зданием в городе, и там её знали все продавцы. Но из школы туда никто не ходил и знать об этом никто не мог.

Гермиона ещё долго всматривалась в конверт, искала подвох, но всё было зря. Она наконец отложила конверт на тумбочку и, переодевшись в пижаму, легла спать. Она решила. Завтра она всё выяснит. И ничто не остановит эту одиннадцатилетнюю девочку.

***


Ранние лучи утреннего солнца пробивались сквозь белые занавески и слабо освещали девичью комнату. Гермиона раскрыла веки и поморгала. Перед глазами всё было смазано. Она потянулась, поднялась с кровати и быстро заправила постель. Переодевшись в свою повседневную одежду: свитер, джинсы и кеды, она взяла с пола небольшой чёрный кожаный рюкзак и вышла из комнаты. Прислонив ухо к спальне родителей, она прислушалась. Спят. Всё идёт так, как надо.

Гермиона тихо спустилась по лестнице и подошла к кухонному столу. Она написала короткую записку родителям и вышла из дома, закрыв за собой дверь. На улице было прохладно и пасмурно. Типичная погода для дождливого Лондона. Девочка огляделась и пошла дальше. Идти до книжного магазина было не так много времени. Вот она уже стоит около небольшой лавки с красивой вывеской «Другой Мир». Гермиона обошла маленькое здание и зашла в узкий проход.

Девочка недолго простояла в тёмном переулке. Кто-то легонько постучал её по плечу, — Прости, ты — Гермиона Грейнджер, да? — она повернулась. За ней стояла красивая молодая девушка с тёмными фиолетовыми волосами и улыбалась, — Я — Нимфадора Тонкс. Но, желательно, если ты будешь звать меня просто Тонкс. Меня приставили к тебе наблюдателем, как к маглорождённой волшебнице на первый год обучения в Хогвартсе. Так что, будем знакомы!

— Извините, я пришла сюда по поводу письма. Это ваша шутка, да? — проигнорировав все сказанное девушкой, спросила Гермиона, — Что вы хотите от меня. Я вам не верю!

— Умно. Обычно, все детишки сразу бросаются покупать волшебную палочку и метлу, — девочка нахмурилась, — Хорошо, идём за мной, — Тонкс протянула ей руку. Та осторожна взяла её и оглянулась, чтобы убедиться, что никто не смотрит.

Женщина быстро вела её за собой в сторону какого-то, неизвестного девочке, бара. На вывеске было написано название. «Дырявый Котёл». Она никогда раньше не видела это место. Внутри него всё было мрачным. Окон в помещении не было. Свет исходил от свечей, которые стояли на каждом столе. Люди были одеты в странные костюмы с колпаками и длинными мантиями. Тонкс завела её в странную нишу со стенами из светлого кирпича и начала стучать по нему, приговаривая: «Три вверх и два в сторону…»

Кирпичи начали подёргиваться и отходить куда-то назад. Перед ними образовывался проход. Женщина подхватила Гермиона под руку и повела в него. «Так не бывает…» — думала девочка. Перед ней предстоял огромный переулок, состоящий из кучи неизвестных лавок, магазинов и прочих заведений. Вся улица была переполнена людьми в таких же нарядах, как и в баре. Тонкс повела девочку подальше от толпы и они зашли в здание, именуемое «Волшебные палочки от Олливандера».

Тут всё было не убрано и очень пыльно. Тишина. На лавке была небольшая надпись. Нимфадора взглянула на неё. «Перерыв 20 минут». Женщина улыбнулась и повернулась к девочке.

— Так, у меня есть двадцать минут, чтобы рассказать тебе о волшебном мире, твоей новой школе и кем ты являешься на самом деле. Идёт? — Гермиона неуверенно кивнула, — То письмо, которое пришло тебе вчера — это правда чистой воды. Ты ничего не знаешь о магии, так как твои родители — маглы, так называют людей не владеющих магией. Но ты не такая. Это случается очень редко, чтобы в магловской семье родилась волшебница. И поэтому меня приставили к тебе наблюдателем, чтобы я рассказала тебе всё.

— И как же вы докажете, что я не, так называемый вами, «магл»? — девочка недоверчиво прищурилась.

— А ты подожди. Сейчас сюда придёт Олливандер — продавец волшебных палочек. Тогда я и убежусь, что я не перепутала тебя с какой-то другой девочкой. А вообще… Тот бар, в который мы зашли, «Дырявый Котёл», ты ведь не видела его раньше? — Гермиона помотала головой, — Вот-вот. Это место видят только волшебники. Отныне, ты будешь попадать на Косой переулок через тот бар.

Прозвенел колокольчик. В помещение вошёл мужчина с недлинной бородой и седыми волосами. У него был очень добрый взгляд.

— Эм… Здравствуйте… — неловко поздоровалась девочка. На её смущение, мужчина только улыбнулся и перевёл взгляд на Тонкс.

— Здравствуйте-здравствуйте. Мисс Тонкс?

— Да, здравствуйте, мистер Олливандер, — она мило улыбнулась, — Это — Гермиона Грейнджер. Ей нужно подобрать волшебную палочку, сможете помочь?

— О, конечно, мисс! Сейчас-сейчас, — продавец скрылся за лавками и что-то бормотал себе под нос. Пришёл он с несколькими вытянутыми коробочками, — Вот, возьмите, мисс Грейнджер, — он достал из футляра чёрную гладкую палочку и протянул девочке.

Она недоверчиво взяла её и начала всматриваться. Тонкс ещё ярче заулыбалась и жестом руки показала, что надо делать. Гермиона повторила точь в точь движение руки девушки и из древка вылетела маленькая искорка, которая позже, с огромной скоростью метнулась к цветку. Тот начал медленно темнеть и через мгновение совсем завял. Глаза Олливандера округлились. Он забрал палочку у Гермионы и протянул ей другую. Эта была красивее. На тёмном древке извивались ветви, похожие на виноградную лозу. На нём была ярко выделена серебристая рукоятка, на которой слегка заметно переливались белые узоры.
Она снова взмахнула ей. Такая же, как и прошлая, зелёная искра мелькнула на конце палочки и заскакала к вялому цветку. Сейчас растение оживало. Оно становилось больше и красивей.

— Замечательно! — воскликнул продавец. Тонкс протянула ему пару золотых монет и взяв Гермиону за руку, увела её из магазина.

Девочка всё ещё находилась в шоке от происходящего. Она ущипнула сама себя. Ничего не произошло. «Это не сон…» Тонкс водила её по магазинам, сверяясь со списком вещей, приложенных к письму. Детские мечты сбывались одни за другими: волшебная палочка, котёл для варки зелий, книги про магию… Всё было как в сказках, которые ей рассказывала на ночь мама. Мама…

— Эм… Тонкс, а что мне сказать родителям? Меня неправильно поймут, — спросила она, присаживаясь на лавочку.

— О, не беспокойся об этом, Гермиона. Сегодня вечером я приду к тебе домой и скажу твоей семье, что тебе нужно перевестись в другую школу-интернат, где ты отныне, на протяжении всего учебного года, будешь жить. Ещё вопросы? Ты какая-то молчаливая. Мне чаще всего и слова сказать не дают.

— Мне не разрешат держать дома птицу, а в письме сказано, что я должна отправить сову, — теребя в руках конверт, говорила Гермиона.

— Я уже отправила ответ директору школы от твоего имени, только не обижайся.

— Ничего страшного. А мне вот интересно, ко всем волшебникам приставляют наблюдателей? И откуда ты узнала моё любимое место в городе?

— Наблюдателей приставляют к маглорождённым, таким, как ты. А про место… Я работаю в Министерстве Магии, и там каждый волшебник до семнадцати лет находится под, так называемым, надзором. За тобой будут следить, чтобы ты не совершала никаких проступков. А если же ты сделаешь что-нибудь нехорошее, например, будешь колдовать при маглах, то тебя исключат.

— Почему маглы… — Гермиона неуверенно говорила последнее слово, — Не должны знать о магическом мире? И почему это карается исключением?

— Интересный вопрос. Маглы очень любопытны, им надо знать абсолютно всё. И если они узнают о магии, то нас, волшебников, начнут изучать как лабораторных крыс. Некоторые увидят в нас опасность и будут пытаться истребить. В волшебном мире и без того хватает врагов, а иметь их ещё и в магловском… Понимаешь меня? — Гермиона кивнула, — Вот и отлично. Все новые учебники будут лежать в твоей комнате.

Они ещё долго ходили по Косому Переулку. Тонкс рассказывала о мире магии, различных заклинаниях, о школе Хогвартс… Она узнала о четырёх факультетах и больше всего ей приглянулся Когтевран. Факультет умнейших. Это подходило ей больше всего. Гермиона не считала себя храброй гриффиндоркой, сильным пуффендуйцем или того хуже… амбициозной и находчивой слизеринкой. Так они и ходили до шести часов вечера.

***


Гермиона вернулась домой, где её ждали родители. Они сидели на диване и говорили о чём-то серьёзном. Заметив дочь, они поднялись с мест и поздоровались. Они пытались показать своё спокойствие, но подрагивающий голос матери и срывающийся тон отца настораживал. Девочка всё-таки спросила, что случилось.

— Ты переходишь в новую школу, — сразу честно сказал мистер Грейнджер. Гермиона придала лицу удивлённый вид, — Это школа-интернат, — продолжал отец, — Этот учебный год ты будешь учиться там. До твоего прихода сюда заявилась женщина — заместитель директора. Она рассказывала о твоих успехах в учебе и хочет, чтобы ты перешла на новый уровень.

— Она придёт сюда в конце августа за тобой. Ты согласна на новую школу? — улыбнулась мама, но глаза её выражали недоверие и печаль.

— Д-да… Конечно! Я пойду к себе в комнату, — она кивнула родителям и побежала наверх.

Как и обещала Тонкс, на кровати лежала куча учебников. Огромная куча. Она быстро спрятала их под кровать, оставив только одну книгу. Зельеварение. Её сразу заинтересовал предмет. Она окунулась в чтение.

***


31 августа

Сегодня она поедет в новую школу. В школу, в которой сбудутся все её детские мечты. Она знает про Хогвартс всё. За месяц она прочитала все книги на первый курс, а Тонкс любезно отдала ей свои старые записи с уроков, когда она сама училась. И вот Гермиона знает всю учебную программу двух с половиной курсов. Неплохо…

Девочка со светлыми волосами сидела на полу своей комнаты и собирала вещи в чемодан. Большую часть заняли книги, а не одежда. В дверь постучались. После слова «Входите!» в комнате появилась никто иная, как Нимфадора. Только сейчас её волосы были блондинистыми, как у самой Гермионы, а не фиолетовыми. Как рассказывала девушка — у неё редкий магический дар, который позволяет менять свою внешность когда захочешь. Грейнджер поднялась и быстро обняла свою наблюдательницу. Та обняла её в ответ.

— Я думала, что ты придёшь позже! — оторвалась она от неё.

— Какой «позже»? Мы уже опаздываем! — она легко взмахнула своей палочкой и все вещи приземлились в чемодан, — Пойдём!

Внизу стояли родители. Гермиона в мгновение подбежала к ним и обняла обоих.

— Я буду скучать…

— Мы тоже, Герми. Мы тоже будем скучать… — говорила мама и поглаживала дочь по голове.

— Опаздываем, — тихо протянула Тонкс. Грейнджер кивнула родителям и вышла из дома. Ей было грустно и в тоже время, она была счастлива.

Она едет в школу. В свою новую школу — Хогвартс.


Глава 2.1. "Я не доверяю ей. Гадюка!".


Гермиона сидела одна в купе алого Хогвартс-Экспресса. Она смотрела в окно, не обращая ни на что внимание. В голове она перебирала различные заклинания, правильные движения палочкой и ингредиенты для зелий. Она будет хорошо учиться. Она намерена быть лучшей. Новая школа — новая жизнь. Она не позволит никому в Хогвартсе издеваться над ней. Она хочет нормальной жизни, а не её подобие. «Всё должно быть прекрасно…» — мысленно уверяла она себя. Её размышления прервал стук.

— Эм… Прости, я могу сесть? — в проходе стоял чернокожий паренёк, тоже с первого курса, — В остальных купе, либо нет мест, либо там ужасная компания.

— Да, конечно, проходи, — Гермиона указала на место напротив неё. Он зашёл внутрь, закрыл за собой дверцу и сел.

— Я — Блейз Забини! А тебя как зовут?

— Я — Гермиона Грейнджер. Будем знакомы, — она протянула ему руку, чтобы пожать её, но тот поднёс её запястье к губам и поцеловал. Она почувствовала, как её щёки залил румянец. Мулат заметил это и улыбнулся, отпустив её.

— Ты стеснительная, Гермиона Грейнджер. Волнуешься?

— Да, немного. А ты?

— Не сильно. Мне с детства «запихивали» в голову историю Хогвартса, его основателей и прочего. Ничего страшного в школе не вижу. Да и моя судьба будет такой-же, как и у моих предков.

— Твои родители волшебники? — Гермиона погрустнела.

— Волшебница, — поправил он девочку, — Меня с детства воспитывала только мать. Отца я не видел, но отчимов у меня было больше, чем позволено. И да, я чистокровный.

Заметив её тревожный взгляд, он не стал спрашивать о её происхождении.

— На какой факультет хочешь попасть? — перевёл Блейз тему. Гермиона ждала этого вопроса и с удовольствием приготовилась развёрнуто ответить на него, пытаясь заставить парня думать так же.

— Я считаю, что Когтевран больше всего подходит для меня, — сказала она, гордо вскинув подбородок.

— Уверена? Распределяющая Шляпа знает тебя настоящую, а не той, которой ты захочешь показать себя.

— Я знаю. Сам-то куда хочешь?

— Я же сказал: моя судьба предугадана моими предками. Весь наш род — слизеринцы, да и вряд ли я со своим характером могу попасть на другой факультет. Мне хоть и не особо важна чистота крови человека, но таких умных, галантных, хитрых…

— И скромных, — перебила его Гермиона.

— О, да! Я сама скромность! — парень ещё шире улыбнулся, — Так о чём я? А, таких, как я могут взять только на Слизерин!

— Какой ты самонадеянный! — девочка рассмеялась.

Они болтали очень долго. Блейз рассказал о своём роде, который был не самым большим, но Грейнджер он казался чуть ли не древним. Оказалось, он научился некоторым заклинаниям ещё тогда, когда Гермиона не пошла даже в магловскую школу. Ребята и не заметили, как начало смеркаться. Они почти приехали. Мулат посмотрел в окошко, затем на новую подругу и сказал:

— Мы скоро будем в Хогвартсе. Я выйду, а ты пока здесь переоденься! — он вышел из купе, захватив с собой рюкзак с вещами.

Девочка достала свою сумку и вытащила от туда одежду. Чёрная мантия, такая же юбка до колен, серый свитер, белая блузка с длинными рукавами и чёрный галстук. Пока что чёрный… Она быстро переоделась, немного причесала свои светлые кудри и села обратно. Солнце уже зашло за горизонт, а на небе начали появляться первые звёздочки. После Лондона их количество казалось огромным.

Дверь купе снова открылась. Но там стоял не Блейз, как ожидалось. Меж дверей стоял пухленький веснушчатый брюнет. Он выглядел неловко. Его щёки залил красный румянец.

— Привет… Прости, ты не видела здесь жабу? Тревор куда-то ускакал, мне сказали, что он в этой части поезда.

— Нет, здесь не было жабы, но я могу сходить поискать её, — сказал Гермиона и добродушно улыбнулась. Раз она хочет сделать свою жизнь лучше — она должна стараться сдружиться с другими волшебниками, хоть и не с самыми умными.

— Спасибо большое! Я, кстати, Невилл!

— Гермиона. Приятно познакомиться! — она встала со своего места и вышла из купе.

***

Хогвартс предстоял перед ней во всей красе. Желтоватое свечение из окон школы придавало больше волшебства этому прекрасному месту, особенно ночью. Чистое небо, усыпанное яркими звёздами и одной большой луной во главе всего этого отражалось в кристально-синей воде. Они медленно подплывали на лодках к огромному замку. Гермиона опустила руку в водянистую гладь. Волны озера приятно ласкали кожу девочки.

Вот Гермиона стоит перед главным входом в Большой Зал Хогвартса. Минерва Макгонагалл, заместитель директора, рассказывает о предстоящем пиршестве. Она резко поворачивается и её мантия элегантно взлетает в воздух. Она скрылась за дверьми. Впереди неё стоят Гарри Поттер и Рон Уизли, с которыми она познакомилась в поезде. К ним подходит белобрысый мальчик. Приятной наружности, но с первых же фраз создаёт противное о себе впечатление у Гермионы.

«Неужели в волшебном мире так важен статус?» — подумала Грейнджер, вслушиваясь в оскорбления, адресованные рыжему. Если и так, то ей не легко придётся. Сзади Малфоя, так его зовут, появляется Макгонагалл. Она заводит их в Большой Зал.

Огромная комната, предстоящая перед ними, завораживала. Резные росписи на стенах, парящие у волшебного потолка свечи. На заколдованном небе ярко светят скопления звёзд, вселенные и планеты. Четыре огромных стола, занимающих большую часть зала. Ученики подходят к сцене, на которой стоит директор — Альбус Дамболдор. Добродушный старик, и, скорее всего, могущественный волшебник. Прямо как в сказках, которые ей читали на ночь родители.
Он начал свою речь, — Дорогие ученики! — немного хрипловатый голос, но внушающий доверие, — Приветствую вас в новом учебном году! Перед тем, как начать пиршество, мы, по традиции, пройдём церемонию распределения для первокурсников. Профессор МакГонагалл, — он указал рукой на женщину, стоящую рядом, — Будет называть учеников по списку. Каждому из вас оденут на голову Распределяющую Шляпу, которая определит вас на факультет, — Женщина взяла в одну руку свиток пергамента, слегка потрёпанный, а в другую — шляпу, судя по виду, повидавшую многое.

— Рон Уизли! — на сцену вышел рыжий мальчик в поношенной одежде. Он боялся. Головной убор поместился у него на голове и что-то бормотал. Что — известно было только Уизли. Далее всё проходило в этом же духе. Знаменитого Гарри Поттера — Мальчика, который выжил, распределили на Гриффиндор. Их стол радовался больше всего. Неудивительно…

— Гермиона Грейнджер! — громко произнесла МакГонагалл.

На дрожащих ногах девочка прошла к стулу и присела, мысленно говоря себе не волноваться и уверяя, что «Всё будет хорошо». Сзади послышалось тихое: «Сумасшедшая…», исходящее от новоиспеченного гриффиндорца. Грубый голос шляпы звучал у неё в голове:

— Так… Интересно, интересно. Куда же распределить, девочка? Я вижу всю твою храбрость, отвагу… Много ума и трудолюбия. А ещё желание быть лучше, выше и умнее всех. Давно у меня таких не было. — Шляпа оказалась права. От таких приятных слов у девочки вмиг повысилась самооценка.

— Когтевран… — почти беззвучно прошептала Гермиона. — Пожалуйста, прошу, пусть будет Когтевран!

— Когтевран? Хм… Нет уж! Мозги в тебе не главное. И в Пуффендуе тебе не место. Будет скучно, там таких как ты не любят. Может Гриффиндор? Там тебя точно полюбят. Будет сложно, но полюбят. Но это всё, что я вижу. А дальше предательство, предательство и ещё раз предательство… Я знаю, куда тебе дорога! И мой выбор… — интригующая пауза. Девочка задержала дыхание.

— Слизерин! — вслух выкрикнула Шляпа. И всё внутри рухнуло.

Змеиный факультет аплодировал. Грейнджер сдерживала слёзы. «Я ведь ненавижу зелёный…». Но может всё не так уж и плохо? Она отыскала глазами Забини, который помахивал ей рукой, приглашая сесть рядом. Она словно подлетела к нему и уместилась рядом. Парень выглядел весёлым, но его взгляд на Гермиону выдавал тревогу. «Что же не так?»

Начался пир. Тарелки на столах факультетов и профессоров наполнились. Гермиона съела лишь пару ложек овсяной каши и салат. Остальное время она медленно попивала тыквенный сок и вслушивалась в разговоры однокурсников. Так она узнала, что Драко Малфой, отныне и навсегда, именуется Слизеринским Принцем, а Крэбб и Гоил — два его «друга», но их поддакивания больше походили на услугу хозяину. «Хотя бы Блейз не с ним, как остальная часть факультета». Очередь дошла до неё.

— Эй! Грейнджер, кажется, да? — спросил брюнет — Теодор Нотт. Гермиона кивнула, — А ты чего молчишь? Мой отец раньше никогда не рассказывал мне о твоей фамилии. Ты иностранка?

— Эм… Вообще-то нет. Я так же из Лондона.

— Бросьте, ребят! — крикнула девочка с тёмными волосами и лицом, похожим на мопса, — Да она же грязнокровка! У неё на лице написано! Такие уроды не рождаются в семьях аристократов!

Глаза начало щипать от предстоящих слёз. Блейз повернулся к ней.

— Это правда? — она кивнула. Мулат усмехнулся, — По тебе так и не скажешь! Ты же мне столько всего рассказала в поезде о заклинаниях! Я даже и половины не знал!..

— Грязнокровка на Слизерине! — выкрикнул Малфой. Шум в зале начал затихать, — Уверен, ты надолго здесь не задержишься! Тебя либо убьют, либо ты сама со страху будешь уговаривать перевестись! — стол залился смехом.

Проглотив всю обиду и печаль, Гермиона собралась и с храбростью ответила:

— Знаешь ли, Малфой, чистота крови никак не влияет на человека! Просто у некоторых слишком завышенная самооценка. От «голубой» крови, мозгов, да и красоты не прибавится!

— Красоты?! Ты себя в зеркало видела? — снова вступилась Паркинсон.

— Видела. Но у меня, по крайней мере, лицо, а не морда, как у магловской собаки! — она торжествующе улыбнулась, когда увидела, что Панси опустила взгляд, в котором всё ещё сверкали черти.

— Тебе это просто так с рук не сойдёт, грязнокровка! — прошипел Малфой.

Оставшаяся часть пира прошла в тишине. Гермиона иногда поглядывала на гриффиндорский стол. Там все такие дружные… Сейчас они были похожи на одну большую семью. Сейчас ей захотелось встать, подойти к ним и обнять каждого…

***

— Вы только посмотрите! Нас поселили в одной комнате с этой грязью! — возмущалась Паркинсон, думая, что Гермиона уже спит, — Я завтра же пожалуюсь профессору Снейпу, чтобы её отселили куда-нибудь к домовым эльфам! А ещё лучше, если об этом узнает мой отец!

— Ты говоришь, прямо как Драко, — засмеялась пухленькая Милисента Булстроуд. Она стояла перед зеркалом около входа в ванную и причёсывала недлинные тёмные хвостики.

— А что? Мы должны быть похожи. Он, между прочим, мой будущий муж! — гордо вскинув подбородок, ответила та, — Правда, он ещё не знает об этом, но я уверена, что союз наших семей будет очень выгоден родителям. Вы видели, как он на меня смотрит?

— Не зазнавайся, Паркинсон, — серьёзно сказала Трейси Дэвис, стеля постель, — На тебя он за сегодня и одного взгляда не кинул!

— Ты просто завидуешь, Трейси! Так что насчёт этой, — она кивнула на лежащую под одеялом блондинку, — Поддержите меня перед деканом? Меня одну он слушать не станет, а если мы все накатаем на неё жалобу…

— Так ты серьёзно? — возмутилась Дэвис, — Панси, она ничего тебе не сделала, что тебе от неё надо? Ну, родилась маглорождённой, и что дальше? Иногда я поражаюсь твоей глупости!

— Сейчас глупа именно ты! Ей не место на Слизерине! Тут учатся аристократы! А она даже волосы не может расчесать! — Милисента согласно закивала.

Дальше Гермиона не слушала. Она уснула. Словно её вырубили заклинанием…

***


Утром Гермиона проснулась от непривычно сильного запаха сырости. Открыв сонные глаза, она не увидела своей сиреневой комнаты. Она спала в слизеринской комнате девочек. Всё зелёно-серебристое. Такое мрачное… Блондинка приподнялась и села. Её соседки ещё мирно посапывали на своих местах. Она не забыла противные слова Паркинсон и неожиданную поддержку со стороны Дэвис.

Привстав, она достала из-под кровати сумку с формой и направилась в ванную. Встав под горячие струи воды, Гермиона окончательно проснулась. Она посмотрела в своё отражение. Она не была похожа на призрака, как это обычно бывало дома в Лондоне. Волосы всё так же были спутаны. «Что же, с этим мне никогда не справиться!» — подумала девочка и готовая вышла из ванной.

Гермиона спустилась в слизеринскую гостиную. Там уже сидели какие-то старшекурсники, Драко Малфой с Крэббом и Гойлом, Теодор Нотт, Эдриан Пьюси и Блейз. Забини сидел недалеко от всех и читал какой-то учебник. Заметив подругу, он помахал ей рукой и поздоровался:

— Доброе утро, Гермиона! Как спалось?

— Доброе. Не очень. Перед сном я наслушалась достаточно оскорблений Паркинсон в свою сторону. Мне здесь не рады… — грустно пробормотала она последнюю фразу и села на соседнее кресло.

— Брось, ты преувеличиваешь! — приободрил Блейз.

— Я приуменьшаю! Я — грязнокровка, на факультете чистокровных аристократов, где у каждого есть авторитет. А я тут ничто! Я как гниль, среди яблок отборного сорта!

— Хоть в чём-то она права, — крикнул проходящий мимо Малфой и перепрыгнул спинку дивана, облокачиваясь на нее. — Тебе самой от себя не противно, Грейнджер?

— Могу спросить у тебя о том же, Малфой, — скопировав его интонацию, огрызнулась блондинка.

— Не смей так разговаривать со мной грязнокровка! — он во мгновение оказался рядом и больно схватил её за запястье.

— Отпусти, мне больно! — вскрикнула она, шипя от боли. Забини дёрнулся с места и потащил Драко за руку.

— Драко, успокойся!

— Я тебе это ещё припомню, грязнокровка! — выплюнул слизеринец и взмахнув мантией, вышел из гостиной. Гермиона опёрлась рукой о подлокотник, придерживая ладонью голову.

— Это ведь только утро. Самое первое утро! Я не соскучусь тут…

— Ничего страшного не будет! — приободрил мулат, тряся её за одно плечо, — Ладно, пойдём, у нас сейчас зельеварение! Ты, кстати, завтрак пропустила — Блейз достал из кармана яблоко. Она кивнула в знак благодарности, закинула сумку на плечи и пошла следом за другом.

На уроке у профессора Снейпа казалось ужасно мрачно и жутко. Он смотрел убивающим взглядом на гриффиндорцев, особенно на Поттера. Тот что-то чиркал на пергаменте и ни на что не обращал внимания. Профессор подошёл в плотную к его столу и осыпал мальчишку вопросами. Но он ничего не знал. Гермионе вопросы казались элементарными. Она не задумываясь вскинула руку вверх. Её не заметили.

В этом же духе и прошёл первый урок Зельеварения. Учитель не упускал возможности накричать и отвлечь «львов». Бедному Невиллу Лонгботому пришлось отдуваться чуть ли не за всех. За каждый маленький прокол он снимал около двадцати, а то и больше, очков. К слизеринцам он не приставал. И то хорошо. Их зелье с Блейзом получалось довольно неплохим. Так в конце урока они получили оценки «Превосходно» и их спокойно отпустили.

Так и проходили первые недели обучения в школе. Ничего не поменялось в отношении учеников к ней. Всё те же издёвки со стороны слизеринцев, опасавшиеся гриффиндорцы и полное игнорирование её пуффендуйцами, что ужасно раздражало. Лишь ученики Когтеврана смотрели на неё с неприкрытым восхищением, что заставляло задуматься Гермиону об их уме. Они показались ей по-настоящему легкомысленными и она впервые поблагодарила шляпу за то, что та не отнесла её к когтевранцам. Но так было лишь раз.

Сейчас Гермиона сидела за длинной партой на уроке заклинаний, которую вёл профессор Флитвик. Приятный учитель, но немного раздражающий. Он относился довольно хорошо к слизеринке, но, как представительнице змеиного факультета, нередко кидал остерегающиеся взгляды. Сегодня они проходили простейшее, как казалось Грейнджер, заклинание левитации.

У неё сразу получилось заставить перо летать. А вот у гриффиндорцев, с которыми был совмещён весь их сегодняшний день, всё шло не так хорошо. Уизли постоянно размахивал палочкой, чем вызвал раздражение у Гермионы. Так и хотелось встать, забрать палочку и указать на дверь этому «волшебнику». У мальчика-брюнета перо взорвалось. И как у него это только получается? Симус Финиганн, кажется, его зовут. «Он безнадёжен…» — пронеслось в голове у Грейнджер и она с каплей жалости и весельем посмотрела на мальчика.

Перед обедом Гермиона столкнулась с какими-то мальчишками. Оказалось, это были Поттер и Уизли. Брюнет потёр ушибленный лоб и увидев, в кого врезался, улыбнулся.

— Привет, Гермиона! Прости, ты не ударилась? — в зелёных глазах не было ни капли усмешки или издёвки. На добродушное отношения Гарри к ней, Рон отреагировал с опаской постоянно пытался переубедить друга.

— Нет, спасибо… Гарри. Как у вас дела? Слышала, тебя взяли в гриффиндорскую команду по квиддичу. Поздравляю! Этого ещё не было в истории Хогвартса! Надеюсь, у тебя всё получится.

— Спасибо! Мы, кстати, идём в библиотеку за… — рыжий отдёрнул его за рукав мантии, — Что не так? Мы хотим найти… Да что такое?!

Уизли явно не доверял ей. Но почему? Ответ последовал незамедлительно.

— Гарри, она слизеринка! Им нельзя верить! — ну конечно… Эти въевшиеся в историю Хогвартса стереотипы о характере представителей зеленого факультета. Неужели она действительно похожа на настоящую змею?

— Я не хотела на Слизерин! Я хотела на Когтевран! Или… Гриффиндор… Но Шляпа ошиблась! Я не должна быть среди этих змей! — пыталась уверить она Уизли, который скривился от отвращения к ней, словно съел кислый лимон.

— Я не доверяю ей. Гадюка! — выплюнул рыжий.

Он что-то ещё рассказывал Гарри, но Гермиона ушла. Глаза слезились от обиды на всех.

Глава 2.2. "За то, что я на Слизерине".


Всхлипы рыданий эхом отдавались от стен женского туалета. Белый кафель с оттенками зелёного сверкал в лучах солнца, проходящих через яркие витражные окна. Над раковиной из белого мрамора нависала тощая фигура девочки. Её блондинистые спутанные волосы прилипли к лицу, мокрому от солёных слёз. Казалось, из-за чего слёзы? Её распределили на нелюбимый факультет, над ней издеваются и ей не доверяют.

— Слизеринка… — тихо прошептала она, тяжело вздыхая.

Она медленно подняла голову и посмотрела в зеркало. Слегка запотевшее, грязное стекло отражало совершенно незнакомого ей человека. Светло-карие глаза побледнели и походили скорее на грязно-серые. Пустые.

— На мне как-будто какое-то клеймо! — прикрикнула девочка и яростно сбросила различные колбочки с раковины.

Дрожащими руками, Гермиона потянулась к немного ржавому крану. Она зачерпнула ледяной воды в ладони и промыла лицо. Тяжесть начала уходить. Щёки приобретали привычно бледный оттенок. От красноты, вызванной рыданиями, не осталось и следа. Будто ничего и не было. Так даже лучше. Никто не должен знать об этом.

— Посмотрите, кто тут у нас! — послышался противный писклявый голос.

«Паркинсон…» — она досадно вздохнула и обернулась.

В дверях стояли её соседки по комнате. Паркинсон, Булстроуд и Гринграсс. Только Трейси Дэвис здесь не было… Наверно, она хоть немного умнее этих девочек. Только сейчас она задумалась об их жестокости в столь маленьком возрасте.

— Чего вам?

— Как грубо, — наигранно грустно сказала Панси, надув губы, — Не так приветствуют своих однокурсниц. Хотя… Кто ты нам? Точно! Ты здесь никто! — слизеринки звонко рассмеялись, — Проваливай отсюда, пока тебя саму не вышвырнули!

Она резко изменилась в лице. Из-под мантии высунулась палочка. Брюнетка что-то быстро зашептала и из конца древка поплелись «змеи» чёрного пара. Заклинание окутало Гермиону и той стало не хватать воздуха. Она попыталась сделать глубокий вздох. Всё испарилось, а кожу на левой ключице пронзила острая боль. Щекотливое тепло скатилось по груди. Кровь.

«Это точно не заклинание, о котором можно прочитать в библиотеке… Что это? Тёмная магия?»

Прочитать что-то о такой магии не каждый мог себе позволить. Этого не проходят в школе, да и вообще, такие книги запрещены! Она не оставит это просто так. Надо сходить в библиотеку!

— Вышвырнуть здесь могут только тебя, Паркинсон! — голос предательски подрагивал.

Гермиона резко выставила перед собой палочку и угрожающе направила на соседок, но кисть руки так же не могла спокойно висеть в воздухе. Они вмиг замолчали. Их глаза выражали испуг. Лишь Миллисента не восприняла это всерьёз и скривила губы в противной усмешке.

— Что ты нам сделаешь?

— Милли… — Дафна подёргала её за рукав мантии, оттягивая назад.

— Авис, — тихо пробормотала Гермиона. Вокруг неё запорхали маленькие птички, — Оппуньо!

Птицы стрелой полетели в сторону девочек. Те громко завизжали и бросились вон из женского туалета. Грейнджер торжествующе улыбнулась. Она прикоснулась к месту пореза. На белоснежной блузке красовалось большое пятно крови.

— Похоже, я смогу здесь выжить…

Неожиданно, сзади раздался звук рычания. Она вздрогнула и медленно обернулась. Перед не стоял огромный зелёный тролль в каких-то лохмотьях из меха и… кожи животного. Отвратительно. Гермиона сделала шаг назад, вплотную подходя к чему-то твёрдому и деревянному. Секунда, и она врывается в кабинку туалета и садится на корточки, уклоняясь от сильного удара чудовища, что разносит на щепки всё и вся в этом туалете.

— Гермиона! — знакомый голос, прорывающийся сквозь звук разрушений. — Гермиона! Ты где?

Она прищуривает глаза и смотрит на пришедшего. Брюнет в круглых очках и гриффиндорским галстуком, а рядом с ним рыжий в изношенной одеждой. Она мысленно проклинает Мерлина за то, что он послал ей таких спасителей и уже готовится к собственной гибели, когда Поттер хватается за биту тролля и взлетает в воздух.

Уизли стоит в недоумении и что-то кричит другу. Гермиона не слышала их разговора. Рыжий резко вытаскивает из кармана палочку и, наведя её на существо, говорит заклинание. По движениям, Грейнджер догадалась, что это заклинание левитации, что так не получалось у бедного гриффиндорца на уроке у Флитвика.

Оружие тролля взлетает в воздух, и когда тот недоумевающе оглядывается по сторонам, бита падает ему на голову, от чего тот отключается и, покачиваясь, валится на пол. Гермиона выходит из своего укрытия под раковиной и собирается поблагодарить парней, но, в эту же секунду, в туалетную комнату вбегают знакомые люди. Учителя.

— Потрудитесь объясниться, юноши! Почему вы не в своих гостиных? — сердитым тоном начала допрашивать МакГонагалл.

— Это моя вина, профессор, — перебила Гермиона мальчиков, которые собирались объясниться декану своего факультета, — Это я пришла сюда, чтобы посмотреть на тролля. Но он напал на меня и я не смогла с ним справиться. Если бы не Гарри и Рон — я бы не стояла так твёрдо на ногах, как сейчас.

— Простите?.. — поразилась женщина. — Уж от кого, а от вас я такого не ожидала! Хотя… — тихо и неуверенно добавила она последнее слово. Она посмотрела на Снейпа, стоявшего рядом и, с неприкрытой ненавистью, сверил взглядом Поттера, — Северус? Тебе решать.

— Минус пять очков… Слизерину. Будьте добры, мисс Грейнджер, загляните ко мне в кабинет. — с этими словами он развернулся и покинул разрушенное помещение.

— А что до вас… — МакГонагалл перевела взгляд на гриффиндорцев, которые посматривали то на Гермиону, то испуганно прятали глаза. — Присуждаю пять очков каждому из вас. За потрясающее везение…

***


Гермиона сидела в углу за самым дальним столом в библиотеке. Приятный запах старых книг и тишина, прерывающаяся лишь треском сгорающих поленьев в камине — всё это, казалось, было настоящей идиллией. Девочка что-то строчила на пергаменте, слегка грязным от иногда случайно капающих чернил.

Прошло две недели с тех пор, как она дала отпор оскорблениям другим слизеринкам и помогла двум гриффиндорцам. От пореза остался длинный шрам, начинающийся чуть выше ключицы, опускающийся до груди. Мадам Помфри, целительница лазарета, начала сильно беспокоиться при виде раны. Она что-то бормотала о тёмной магии и ей пришлось сказать о неаккуратности при работе с зельем.

Но Гермиона, как и обещала сама себе, сходила в библиотеку. И ничего. Ничего о подобном заклинании, магии. Как оно называется, используется… Откуда Паркинсон узнала об этом? «Аристократы…» — сразу приходил неполный, но ответ на все эти вопросы

Девочка поднялась из-за стола, подошла к стеллажу и стала пальцами перебирать переплёты книг. Её внимание привлекала ветхая чёрная книга. Она посмотрела на название. «Тёмная Магия. Основы. Опасность. Защита.»

«Многообещающее название» — с подозрением, но и с нескрываемой радостью подумала Гермиона.

Она открыла форзац в начале учебника. На грязно-жёлтом листе пергамента красивым почерком был небольшой текст. Обычные чернила. Этого не было ранее…

«Моя внимательность и любопытство в этой жизни привели меня к значительным открытиям. Я обращал внимание на каждую букву в записях известной мне информации. Я изобрёл новый вид магии. От неё же я и умер. Почти… Я не мог колдовать. Каждый раз, от единой искры заклинания меня окутывало чёрное пламя. Я не мог дышать. Всё шло против меня. Капля воды выжигала на моей коже руны тьмы. От моего прикосновения вяли целительные растения. Я захлёбывался собственной кровью…»

Жуть. Последняя фраза была написана второпях. Девочка ещё раз осмотрела обложку книги. Автор не подписан. Гермиона, наконец, отошла от стеллажа и тихо приблизилась к стойке библиотекаря. Седовласая старушка со строгим видом и гордой прямой осанкой что-то быстро строчила в большом блокноте.

— Мадам Пинс, — негромко позвала слизеринка. Та обратила на неё внимание, — Я бы хотела взять эту книгу. Она ведь выдаётся?

— Да, она выдаётся. Но её обычно никто не берёт… — она презрительно посмотрела на девочку, — Мисс Грейнджер, я надеюсь, что это будет использоваться лишь для лёгкого чтения. Всё, что сказано в этом учебнике — запрещено в нашей школе. Вернёте на следующей неделе! — с этими словами она отдала книгу обратно и вернулась к работе. Грейнджер могла поклясться, что услышала фразу «Ох уж эти змеи…»

Гермиона собрала со своего стола письменные принадлежности, пергаменты и учебники. Загадочную книгу положила туда же. Она направилась к выходу из комнаты чтения. Быстро преодолев множество коридоров, она оказалась возле входа в гостиную. «Василиск» — тихо прошептала слизеринка. Портрет отворился. Подземелья. Снова этот неприятный запах сырости.

Возле книжных шкафов сидело несколько старшекурсников. На диванах в середине зала сидела элита первокурсников факультета: Малфой, Крэбб и Гоил, Нотт, Паркинсон, Григрасс. Там сидел и Блейз. Он принимал участие в разговоре, но в глазах Гермионы никак не вписывался в эту компанию. Он не был таким, как они.

— Кто вернулся! — громко воскликнула Панси. Ей, очевидно, не хватает внимания, — Милли из-за тебя лежит в лазарете! Твои глупые птицы расклевали ей всё лицо! Ничего получше не придумала?

— Могу задать тебе тот же вопрос, — Грейнджер сложила руки на груди, — Ничего получше тёмной магии не придумала, Панси?

Шум в гостиной стих. Паркинсон испугалась и её плечи заметно вздрогнули. Молчание затянулось на несколько секунд. Тишину нарушила Дафна.

— Тебе что, совсем делать нечего? Спятила уже в своей библиотеке! Какая тёмная магия? — она пыталась выразить удивление.

— Мышь серая! Ей лишь бы унизить кого-то! Ты первая напала! — слова вылетали из уст других девочек с великой ненавистью. Гул голосов прервал Малфой.

— Да что, чёрт возьми, происходит?! — он резко поднялся с дивана.

— А вот что! — незамедлительно ответила Гермиона и расстегнула серую кофту. Под ней была чёрная майка, которая отлично открывала порез на ключице. Это был ещё не до конца заживший шрам. Сосуды рядом с раной были слегка потемневшие, но отличной заметные на бледной коже.

— Ваши подружки использовали на мне тёмное проклятье в заброшенном женском туалете!

Панси подхватила Дафну под руку и выбежала из комнаты в сторону спальни девочек. Блейз вмиг приблизился к подруге и отвёл подальше от центра зала. Он усадил её в кресло рядом с одним из каминов.

— Ты как? Почему ты мне ничего не рассказала? Как давно это случилось? За что? — посыпались вопросы.

— Потому что это мои проблемы и я не хотела, чтобы ты волновался. Со мной всё хорошо!

— Так когда и за что? — Гермиона грустно вздохнула.

— Неделю назад. А за что… За то, что я на Слизерине…

***


Гермиона лежала на своей кровати, укрывшись тёмно-зелёными простынями и держала перед собой чёрную книгу, попутно попивая принесённый домовым эльфом кофе. Полог кровати был задёрнут. Это было воскресное утро и она хотела провести его именно вот так. Читая, отдыхая, оставаясь наедине со своими мыслями, которых было довольно много.

Она уже почти прочитала этот странный учебник. Практически ничего нового Гермиона не узнала.

У некоторых волшебников, чьи корни имеют тёмное прошлое, есть предрасположение к занятию чёрной магии. Такие маги не используют палочку в колдовстве. Достаточно лишь прочитать заклинание. Однако, при попытке обычного волшебника использовать сильное заклинание без палочки — его убивает от внезапно нахлынувшей силы древних ведьм.

На таком волшебнике невозможно правильно использовать тёмную магию. В этом состоял запрет колдуний, живших тысячи лет назад. Баланс в природе. Тёмный маг не может сражаться с себе подобным, использую их же магию. На то и создано было две стороны: свет и тьма. Однако светлые маги не пытались завязать войну с союзниками. От этого им и было разрешено применять друг к другу боевую магию.

После того, как тёмный волшебник атаковал другого тёмного волшебника — нападавший умирает, но не до конца. Душа продолжает ходить по земле и каждый погибший тёмный маг передаёт ей свою боль. А пострадавший маг…«

И вот она перелистывает страницу, дочитывая предложение. И ничего. Перед ней чистый белый лист. И остатки вырванной страницы. Что-то было явно очень важное написано здесь…

Она положила книгу на колени и потянулась к медленно погасавшему подсвечнику. Одним прикосновением палочки кровать озарилась ярким светом пламени. Капля воска упала на страницу книги. Гермиона страдательно вздохнула.

— Чёрт, — тихо выругалась Гермиона. „Ну и что мне теперь делать?“.

Гермиона только собиралась очистить лист заклинанием, как он начал меняться. На краях появились капли чернил, а в середине вырисовывался аккуратный текст.

„Моя внимательность и любопытство в этой жизни привели меня к значительным открытиям…“

„Я ведь уже читала это!“ — подумала слизеринка, но продолжила чтение.

„Моя внимательность и любопытство в этой жизни привели меня к значительным открытиям. Однажды я нарушил все правила чародейства и волшебства. Я зашёл в Запретную зону и украл очень важную вещь, взамен оставив свою. Оставив магию. Светлую магию. Даже с моей ‚смертью‘ никто не нашёл её…“

И снова написано второпях. Гермиона в недоумении. В миг к ней пришло озарение.

„Точно!“ — мысленно воскликнула она радостно, — „Заклятие скрытого текста!“

Грейнджер вспомнила, как в книге по стандартным заклинаниям увидела такое же, скрывающее надписи и рисунки. В мыслях всплыл текст из учебника:

„Апарекиум — обнаружение невидимых чернил. Но некоторые невидимые чернила не реагируют на это заклинание. Такие чернила можно увидеть только при попадании на лист каких-либо веществ. Например, вещество, которое чаще всего является проявителем невидимых чернил — кровь. Чернила, реагирующие на такие вещи, чаще всего используется тёмными магами…“

Этот учебник отреагировал на горячий воск. Интересно, а что же это за запретная зона? Как можно оставить свою магию?

„Нужно поговорить с Блейзом!“ — подумала Гермиона и положив в сумку учебник, отодвинула полог и слезла с кровати.

Соседки ещё мирно посапывали, а то и храпели на своих кроватях. „Так и не скажешь, что аристократки…“. Она тихо заправила свою кровать, кинула сумку на плечо и вышла из комнаты. Преодолев коридоры женских спален, она спустилась по лестнице в гостиную. Та была наполнена слизеринцами. Все старшекурсники собрались в середине зала и танцевали под музыку. Однокурсники Гермионы сидели в дальнем углу и разговаривали. Она подбежала к ним.

— Что происходит? — спросила Грейнджер. Её проигнорировали. Блейз, сидящий в своём любимом кресле закатил глаза.

— У какого-то слизеринца с седьмого курса сегодня День Рождения.

— И из-за этого такая шумиха с утра? — Гермиона немного разозлилась. Она любила чаще сидеть в тихой гостиной, — Ладно… Блейз, мне нужна твоя помощь.

— Хорошо, пойдём, — он кивнул в сторону выхода из зала и поднялся, подхватив свой рюкзак.

Они в молчании дошли до библиотеки. Гермиона села за свой стол, подальше от посторонних глаз, а Блейз уселся напротив.

— Так о чём ты хотела поговорить?

— Об этом, — она достала из сумки чёрную книгу и положила перед другом, — Я нашла этот учебник несколько дней назад. Смотри, — девочка открыла первую страницу, где был текст.

— На что смотреть? Тут пусто? — мулат был в недоумении.

— В том-то и дело. Тут невидимые чернила! Но, как я поняла, они реагируют только на горячий воск, — Забини непонимающе на неё посмотрел. Гермиона взяла в руки подсвечник и немного наклонила, чтобы воск начал капать. Начал вырисовываться текст. Блейз взял в руки книгу и быстро пробежался глазами по написанному.

— Жуть какая-то. Что в этом такого? — слизеринка закатила глаза. Ну как можно не понимать?

Она открыла самую последнюю страницу и сделала тоже самое, что и с первой.

— Ты знаешь о чём тут идёт речь? — она с надеждой посмотрела на друга.

— Догадываюсь. Но тебе это не понравится…

***


После того, как Гермиона рассказала Блейзу об учебнике, он поведал ей о, так называемой, Запретной секции. Она и раньше слышала о ней, но не имела ни малейшего понятия, где она и как туда попасть. Оказалось, что всё гениально просто: при возможности, можно выпросить разрешение у декана факультета, либо у директора.

Вариант с директором отпадает. И его заместителем тоже. Дамболдор смотрел на слизеринку, как на измученную и испуганную мышь. А МакГонагалл и вовсе побаивалась её. Но Гермионе от этого только лучше. У ней вмиг повышалась самооценка, когда её факультету давали баллы, но смотрели на неё с опаской. А потом становилось противно от самой себя.

Оставался только её декан — профессор Снейп. Что-то его притягивало к это маглорождённой девочке. Возможно, он сможет дать ей разрешение, на посещение запретной секции библиотеки, с предлогом тяги к учёбе. „Всё, план готов на половину!“ — радостно подумала Гермиона. Всю радость прервал мальчишеский голос:

— Грейнджер, чего скалишься? Тебе лишь бы баллов заработать? Твой грязнокровной душеньке не терпится привлечь к себе внимания? — она обернулась в сторону. Малфой, — Чего молчишь? Ответить нечего?

— Отстань, Малфой. Ты ничего получше придумать не можешь, как оскорблять других?

— Не разговаривай со мной так, грязнокровка! А иначе…

— А иначе что? Папочке пожалуешься? — колкостью на колкость. Гермиона быстро отдала свою тетрадь профессору Квиррелу и вышла из кабиета.
Она знала, что пожалеет об этом.

Возле выхода из кабинета уже стоял, прислонившись спиной к стене, Блейз. Завидев подругу, он улыбнулся.

— Ну наконец-то! Чего так долго-то? Обычно ты быстрее всех задания делаешь. Хотя, подожди, дай угадаю…

— Малфой, — одновременно сказали они, — Чего он прицепился то к тебе?

— Как-будто я знаю! Вот надо ему язвить и всё! Такое ощущение, что меня как пробник на яд используют… — зло ответила Грейнджер, — Так что ты хотел сказать такого важного, что это нужно сделать, чуть ли не сбежав с урока? — она скрестила руки на груди.

— Это про автора учебника, — вся злость в мгновение ушла, — Ты ведь не можешь злиться на человека, если у него есть важная для тебя информация? Это немного… эгоистично, — Забини хитро улыбнулся.

— Я этого не отрицаю. Блейз, давай к делу! — она несильно стукнула его по плечу. Думала, что несильно.

— Грейнджер, чтоб тебя! Думай, что делаешь! — он состроил обиженную гримасу и потёр ушибленное место.

— Прости. Но не надо заставлять меня ждать! Это важно!

— Чего ты так прицепилась к этой тёмной магии? Я понимаю, входишь в роль змеи… — она снова сильно стукнула его по плечу. Уже намеренно больно, — Да что с тобой сегодня?

— Не с той ноги встала. Меня интересует, откуда Паркинсон узнала о тёмном проклятии в стенах школы. А ещё в этом учебнике есть что-то странное… И мне надо узнать больше о нём!

— Хорошо-хорошо! — Блейз вскинул руки в примирительном жесте, — Я не узнал имени автора, но он является первым представителем тёмной магии. Он заключил светлую часть своей души во втором таком-же учебнике, которую надо можно найти в запретных местах, например, запретная секция нашей школы.

— А есть другие варианты этих „мест“? — поинтересовалась Гермиона, — Часть библиотеки школы — слишком просто для самого первого тёмного мага. Явно есть подвох.

— Да, есть ещё пару мест… Это другие запретные секции библиотек других школ. Шармбатон, Дурмстранг… Но это вряд-ли. Хогвартс — самая известная школа и одна из самых древних. Даже если здесь и нет второй части учебника — проверить надо! Ты придумала, что делать с разрешением?

— Конечно! Это, скорее всего, самое простое из того, что нам надо сделать.

— Как я понимаю, ключевое слово „скорее всего“? — он улыбнулся. Гермиона нехотя кивнула, — Ладно, пошли на обед. Кстати, ты когда-нибудь перестанешь пропускать завтраки?

— Это чистая случайность! Обещаю, я больше не оставлю тебя одного на утренней трапезе! — сказала Грейнджер и они вместе засмеялись.

Друзья быстро дошли до Большого Зала, который ещё пустовал. Они заняли места на конце слизеринского стола и Гермиона наложила себе в тарелку тыквенной каши, налила чашку чая и принялась обедать. Зал начал наполняться учениками. Их лица были немного мрачными. На её вопрос Блейзу: „Что произошло?“ — он лишь пожал плечами.

Все слизеринцы уселись как можно дальше от Гермионы и Блейза, то и дело кидая на них, в частности на Гермиону, косые и злые взгляды.

— Пригнись! — выкрикнул Забини. Грейнджер не поняла, но послушалась. Мимо её плеча пролетел синий луч заклинания.

На другом конце стола сидела Дафна Гринграсс, яростно сжимая палочку. „Да что, чёрт возьми, происходит?!“ — не унималась она. Словно в ответ на её мысли, перед её лицом пролетела газета „Пророка“. Гермиона открыла прочитала заголовок страницы.

„УЧЕНИЦА ШКОЛЫ ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА — ХОГВАРТС ПОПАЛА В БОЛЬНИЦУ СВ. МУНГО ИЗ ЗА СИЛЬНОЙ ПОТЕРИ КРОВИ“
Милисента Булстроуд — так зовут пострадавшую девочку, попала в больницу Святого Мунго из-за сильной потери крови. Как утверждает пострадавшая — на неё напала однокурсница с её же факультета. Имени она не назвала. Из её уст вылетело лишь оскорбительное „грязнокровка“. Как нам стало известно, в этом году в школе Хогвартс произошло невиданное — маглорождённая девочка попала на факультет чистокровных — Слизерин. Есть подозрения, что Распределяющая Шляпа была заколдована непростительным „Империо“. Подробностей пока неизвестно. Продолжение — стр. 16.»

Гермиона покраснела, переполняясь злостью. Она с громким звуком кинула газету на стол, некоторые взгляды устремились на неё. Она поднялась из-за стола и вылетела из Большого Зала. Сзади послышались возмутительные крики и ударяющиеся об стену проклятья. «Неужели они верят в это?» — грустно подумала Грейнджер. Она зашла в очередной коридор.

Сзади неё послышались шаги. Гермиона обернулась. Никого. Она спряталась за нишу и прислонилась спиной к стене. Звук шагов усиливался. Далее послышались девичьи голоса, которые ни с чем не спутать. Девочка выглянула из своего укрытия. Паркинсон и Гринграсс. Панси оглядывалась по сторонам и наконец заговорила:

— Грязнокровка ушла. Слава Мерлину… Я гениальна, правда? — Гермиона хоть и спряталась обратно, но почувствовала противную усмешку Паркинсон.

— Да, это просто нереально! Теперь её точно выгонят из школы! — Гринграсс говорила восторженно.

— А в чём заключался ваш план? — Трейси. Она явно не понимала, что происходит.

— Ты до сих пор не поняла? — раздражённо протянула Панси, с ноткой отвращения, — Я договорилась с Милисентой, рассказала ей мой план. Это я направила на неё режущее заклинание. А Милли, следуя плану, сказала, что на неё напала Грейнджер.

Ярость. То, что чувствовала сейчас Гермиона. Ярость, ярость и только ярость. Её готовы убить в школе, а это оказалось глупой неприязнью Паркинсон? Она отомстит. Жестоко отомстит. Впереди неё неожиданно появилась фигура. Платиновые волосы.

— Подслушивать нехорошо, Грейнджер!

Глава 3."Тебе нужны подробности?!"


— Подслушивать нехорошо, Грейнджер!

Её рот накрыли рукой. Она медленно перевела взгляд на человека. Платиновые зализанные волосы, серые глаза, идеально выглаженная мантия… Малфой. На его лице красовалась кривая усмешка.

— Только пискни! Иди за мной, — он убрал руку и брезгливо потёр о мантию, но всё так же усмехался.

«С чего это он такой довольный?» — подозрительно подумала Гермиона.

Он жестом показал идти за ним. Гермиона послушно кивнула и тихо зашагала за Малфоем. Она не обращала толком внимания на то, куда идёт. Лишь по винтовому спуску вниз Грейнджер поняла, что они направляются в подземелья. Слизеринец подошёл к большой двери из тёмного дуба, на которой красиво переплетались змеиные узоры.

Малфой занёс кулак для стука, но дверь распахнулась сама. В проходе стоял профессор Снейп. Чёрные сальные волосы, пустые чёрные глаза, чёрная мантия. Человек-ворон. Его губы сжались в тонкую прямую полоску. Он заговорил глубоким голосом:

— Мисс Грейнджер, — декан приветственно кивнул. — Мистер Малфой, можете идти.

— До свидания, профессор, — быстро проговорил Драко и развернувшись, на каблуках зашагал вон.

— Проходите, — Снейп сделал шаг назад.

Гермиона вошла в мрачную комнату со стенами из тёмного камня. На полках стояли многочисленные колбочки с зельями и ингредиентами. Профессор сел за учительский стол. Слизеринка села напротив.

— Я бы хотел поинтересоваться насчёт статьи в газете. Это правда?

— Профессор, я честно вам говорю, что не нападала на Милисенту. Да, произошёл неприятный инцидент в женском туалете. Но инициатором ссоры была не я. Панси Паркинсон использовала на мне тёмное проклятье. «Оппуньо» было лишь способом защиты.

— Верю. А вы знаете, почему мисс Паркинсон атаковала вас? — вопрос с подвохом. Он знает ответ.

— Думаю, вы и сами прекрасно понимаете. Маглорождённых не привыкли видеть на Слизерине.

— Да. Но Распределяющая Шляпа права. Вам суждено быть на нашем факультете. Шляпа не ошибается, — уверял Северус.

— Так же, как и люди? — декан задумчиво потёр подбородок, — Профессор… Я хотела у вас кое-что спросить…

— Я вас слушаю. Только пусть это не будет связано с перераспределением. Ничем помочь не могу. Вы же знаете, что этот вопрос не обсуждается? Законы нельзя нарушить.

— Конечно. Я хотела попросить разрешение на посещение запретной секции… Такое возможно?

— Хочу поинтересоваться: с какой целью?

— Нам задали конспект по ЗоТИ. Хотелось бы получить высшую оценку. Профессор Квирелл не считает меня особо способной ученицей. Я считаю, что смогу угодить ему, сделав домашнее задание с дополнительной информацией.

— Мисс Грейнджер, я могу вам верить? — неужели даже её любимый учитель и декан ей не доверяет. Она решила оставить этот вопрос без внимания и натянула безразличное выражение лица.

— На ваше усмотрение, профессор, — и Гермиона одарила его тёплой улыбкой.

Снейп потянулся к чернильнице с пером и небольшому куску пергамента. Он быстро что-то настрочил и отдал ученице.

— Я надеюсь, что не пожалею об этом и не найду тела ваших соседок где-то в заброшенном коридоре.

— Я вас не подведу. Спасибо, профессор Снейп, — Гермиона взяла в руки разрешение и вылетела из кабинета.

Быстро добравшись до кабинета профессора Бинса, где сейчас начинался урок Истории Магии, она нашла глазами Блейза и счастливо подбежала к нему. Заметив её, мулат непонимающе посмотрел на неё. Гермиона вытащила из кармана мантии кусок пергамента и протянула другу в руки.

— Я же говорила, что это будет просто! — она всё ещё радостно улыбалась. Осталось лишь перерыть всю запретную секцию в поисках второй части странного учебника, написанного каким-то сумасшедшим.

— Но как?

— Тяга к знаниям в любом случае приводит к чему-то полезному.

— Где ты набралась этих философских суждений? Я как-будто читаю магловский роман, — Гермиона лишь пожала плечами. — Так о чём ты наплела нашему мрачному декану?

— О нехорошем отношении Квирелла ко мне.

— Гермиона Грейнджер назвала учителя без слова «профессор»? Меняешься.

— Как-будто ты много обо мне знаешь! Мы с тобой знакомы только больше одного месяца, а ты говоришь так, словно я знаю тебя с рождения!

— Но тебе ведь нравится дружба с таким прекрасным человеком, как я? — он хитро улыбнулся.

— Самовлюблённый индюк! — она слабо ударила его по руке и засмеялась.

Двери кабинета открылись и ученики толпой зашли в помещение. Как только профессор начал лекцию — с задних парт послышались сонные зевания, сопения и храп.

***

Гермиона тихо шагала по тёмному коридору плечом к плечу с Блейзом. На улице уже стемнело. До отбоя оставалось чуть больше часа. Они незаметно для всех покинули гостиную. Если она вернётся не вовремя — оскорблений со стороны соседок не избежать. Слизеринки думают, что Гермиона чувствует вину, но она то знает, что не она виновата в нахождении Милисенты в больнице.

Их шаги эхом отдавались от голых стен замка. Они преодолели очередной коридор и вот перед ними двери входа в библиотеку. Как обычно, за своим столом сидела строгая мадам Пинс. Гермиона подошла к ней и позвала.

— Мадам Пинс, запретная секция ещё работает? — старуха презрительно посмотрела на неё.

— Да. Но для входа нужно разрешение, мисс Грейнджер, — Гермиона сразу протянула ей листок пергамента, — Проходите, — она жестом указала на проход, закрытый железными дверьми с переплетающимися цветочными узорами.

Гермиона подошла к проходу и прикоснулась к дверной ручке. Даже не потянув на себя, двери сами широко распахнулись и открыли друзьям взор на запретную секцию. Она ничем не отличалась от библиотеки, доступной всем ученикам. Единственной особенностью была темнота. «Люмос» — прошептала Грейнджер и на конце палочки появился белый огонёк света.

— Когда ты успела выучить это заклинание? — удивлённо спросил Блейз, глядя на древко подруги.

— Я узнала о том, что поеду в Хогвартс в начале июля. За два месяца я должна была знать все основы магии, — Забини хотел было что-то сказать, — Потом расскажу. Давай искать!

Они перебирали одну книгу за другой. «Тёмные зелья», «Сильнодействующие зелья», «Тайны наитемнейшего искусства». Это всё не то. Нужна точная копия их учебника.

— Нашёл! — выкрикнул Блейз, — Иди сюда!

Гермиона поставила обратно книгу, которую держала в руках и бросилась к Забини. Тот осматривал такой же учебник в кожаном переплёте.

— Дай посмотреть, — друг отдал ей книгу.

Действительно, точная копия. Она открыла учебник. Пусто. Нужен воск. Она начала быстро перелистывать страницы. Открывая последнюю, она почувствовала резкую боль в указательном пальце. Она порезалась.

— Чёрт! — тихо выругалась Гермиона. Капля крови попала на лист, — Блейз! Блейз, смотри! — начал появляться текст. Из алых чернил.

— Пойдём отсюда, мы нашли то, что искали! Держи, — он протянул ей белый платок.

— Спасибо, — сказала Грейнджер и вытерла кровь.

Гермиона сделала несколько шагов и с чем-то столкнулась. Послышался звук упавшего стеклянного предмета. На полу лежал разбитый фонарь. Слизеринка испуганно оглядывалась по сторонам, в поисках другого ученика. Она потянула руку в воздух и прикоснулась к чему-то мягкому. Невидимому. Резко, будто прямо из воздуха, появилась худощавая фигура мальчика.

— Гермиона! — облегченно выдохнул он. Поттер. Гарри Поттер. — Прости, я тебя не заметил!

— Гарри! Как ты?.. — она смотрела на него непонимающим взглядом.

— Мантия невидимка, — гриффиндорец невзначай пожал плечами, — Потому расскажу. Что ты тут делаешь? И как ты попала сюда?

— У меня есть разрешение. Я расскажу тебе, что я тут делаю, когда тоже самое ты расскажешь мне.

— Не хочу вмешиваться в разговор, — из-за спины девочки появился Блейз, — Но эта часть библиотеки скоро закроется. Вы тут рассказами о книжках делиться всю ночь будете? Быстрее! Обсудим всё потом!

Он подхватил Гермиону за руку и повёл вон из запретной секции. Гарри накинул на себя мантию и снова растворился в воздухе. Послышался голос мадам Пинс. Она звала слизеринцев. Непривычно яркий свет библиотеки встретил друзей на выходе. Они быстро прошли к дальнему столу, скрытому за стеллажами.

— Вылезай из-под своей мантии, Поттер, — серьёзно и немного грубо, сказала Грейнджер, — Ты первый рассказываешь.

— Чего так грубо? — мальчик с шрамом спросил не сколько Гермиону, а Блейза. Тот лишь пожал плечами, — Ладно… Нам нужна информация о Николасе Фламеле. Так как на нашей прошлой встрече ты убежала, мы спросили девочку с Когтеврана. Ну нам и сказали, что обо всём можно прочитать в запретной секции.

— Зачем вам понадобилась эта информация?

— Мы с Роном случайно зашли в коридор на третьем этаже, а там… Там была трёхголовая собака! Она стояла на люке. Она что-то охраняет. Хагрид сказал, что Пушок…

— Пушок?! — одновременно переспросили слизеринцы.

— Ну да, Пушок. Так вот, он охраняет вещь, которая принадлежит Хогвартсу. Хагрид сказал, что эта вещь — секрет Николаса Фламеля и Альбуса Дамблдора!

— Тебе ведь лишь бы ввязаться в неприятности, да? Ясно всё с тобой. Ну и что, нашёл то, что искал?

— Да, нашёл. А теперь ты рассказывай, что вы тут делаете. И как ты выпросила разрешение?

— Тяга к знаниям. Мы искали книгу, являющуюся продолжением этой, — она достала из сумки первый кожаный учебник, — Там есть информация о тёмной магии.

— Чего это тебя тянет к тёмным искусствам? Ты не очень то походишь на змею. Входишь в роль слизеринки?..

— Лучше бы ты молчал. Я сказал ей тоже самое, — вздохнул Блейз. Гермиона отвесила Гарри несильную пощёчину, — Она не в настроении.

— Не говори так, будто меня здесь нет! — Грейнджер посмотрела на друга, а потом перевела взгляд на мальчика, который выжил. — Не меня тянет к этой магии, а Паркинсон. Она напала на меня с тёмным проклятьем.

— Кстати, я так и не услышал подробностей вашей стычки в туалете. А ещё ты не рассказала, откуда знаешь о некоторых заклинаниях. Ты много чего мне не рассказала. Я жду, — мулат скрестил руки на груди.

— Какие могут быть подробности? — чуть ли не крича, зло сказала Гермиона. Она перевела взгляд на гриффиндорца, — Мало того, что твой друг-Уизли не хочет мне доверять только из-за статуса «слизеринки», так меня ещё и постоянно оскорбляют. Сентябрь только закончился, а у меня уже несколько шрамов от побоев старшекурсников и один от тёмного проклятья Паркинсон. А всё из-за того, что меня распределили на этот чёртов факультет! Я выбирала куда мне идти? Нет! Я вообще хотела на Когтевран или, на крайний случай — Гриффиндор!

Она снова посмотрела на Блейза, у которого расширились глаза от удивления.

— Тебе нужны подробности?! Хорошо! Паркинсон, Гринграсс и Булстроуд заявились в заброшенный женский туалет, когда я глупо рыдала из-за оскорблений рыжего придурка. Панси решила, что освободить её место, где они обсуждают свои сплетни, можно только с использованием на мне режущего заклинания, к тому же тёмного! Каждый раз, когда я смотрю на себя в зеркало, я думаю, что произойдёт со мной через несколько месяцев и мне по-настоящему страшно!

Гермиона начала задыхаться от большого потока слов и нахлынувших эмоций, который она не ощущала несколько месяцев — со времён обучения в магловской школе.

— Я воспользовалась заклинаниями по трансфигурации со старших курсов. Ничего плохого я не сделала! Те птицы не могли сильно навредить Милисенте. А всё то, что наговорила Паркинсон и написала противная Скитер в своей газете — грязная ложь. Я спряталась в коридоре, когда Панси обсуждала свой «гениальный план» с соседками. Это она атаковала Милисенту, по её же согласию. Из-за этой глупой Паркинсон меня считают сумасшедшей слизеринкой, которая пыталась убить своих однокурсниц! Надеюсь я ответила на твой вопрос, Забини?

Она не дождалась ответа, как подошла к столу, кинула оба учебника по тёмной магии в сумку и пошла вон из библиотеки, оставив двух мальчишек стоять в недоумении. Сейчас голова Гермионы раскалывалась. Ей нужно было выговориться. Но она испытывала огромный стыд за то, что накричала на друзей.

За несколько минут она добралась до гостиной Слизерина. Она, как обычно, была наполнена учениками. Гермиона тихо пробралась к своей спальне, чтобы её не заметили. В комнате девочек сидела только Трэйси Дэвис. «Хоть она сейчас не будет меня доставать…» — с облегчением подумала Гермиона и села на свою кровать, кинув сумку под неё.

— Привет, — неуверенно поздоровалась соседка, — Чего такая грустная?

— Странный вопрос, на самом деле, не думаешь? — немного дрожавшим, но сильным голосом ответила Грейнджер и протёрла руками мокрое от подступивших слёз, лицо.

— Да, ты права. Слушай, уже как почти месяц прошёл, а мы толком и не познакомились. Я — Трэйси Дэвис. Как тебя зовут — я знаю, — она тепло улыбнулась и протянула руку.

— Эм… Хорошо, — она так же протянула свою ладонь для рукопожатия, — А тебе не противно?

— С чего это вдруг мне должно быть противно? Если другие слизеринцы сторонятся тебя, это не значит, что так же будут делать все. Мне не особо важна чистота крови. Ты, на вид, человек хороший.

— Можно задать тебе вопрос? Он немного… личный.

— Ну, хорошо.

— Ты ведь тоже чистокровная. Но почему другие слизеринки относятся к тебе не так, как к другим? Конечно, не так плохо, как ко мне, но я слышала ваши разговоры. Ты, вроде, не особо нравишься Паркинсон.

— Ты права, это личный вопрос. Но… Ответить на него я смогу, — она тяжело вздохнула, — Дело в том, что я не чистокровная. Но меня рожали в магловской больнице и получилось так, что меня с кем-то перепутали и отправили в другую семью. Восемь лет меня воспитывали чужие мне люди-маглы. И вот на девятый день рождения к нам в дом заявляются люди и говорят, что я чужая дочь. Моей матерью оказалась волшебница, а папа, который воспитывал меня раньше — и есть мой родной отец. Я полукровка.

— Но к тебе всё же не так уж и плохо относятся. Почему?

— Потому что я за хорошее отношение к маглам и не чистокровным. А ещё мой отец погиб год назад. И сейчас, когда моя мама ходит на «элитные» банкеты и праздники, её не спрашивают о чистоте моей крови. Им достаточно того, что мать чистокровная и всё. Так как ты близка мне по происхождению — тебе я могу об этом рассказать и не бояться, — она заметила непонимающий взгляд соседки, — Короче — никто не знает, что я полукровка, но все знают, что воспитывалась в магловской семье.

— Это… странно. Ну ладно. Если хочешь, мы оставим эту тему, хорошо? — Трейси кивнула и улыбнулась.

— Где ты жила до того, как попала в Хогвартс? — поинтересовалась соседка, — Расскажи мне о себе.

— Лондон. Думаю ясно, что магловский. Мои родители врачи. Я училась в обычной школе. Кстати, моя жизнь здесь не особо отличается от той, что была в той школе.

— А чем же ты маглам не угодила?

— Учиться люблю. Меня все считали выскочкой, заучкой и уродиной. В общем, мне ни там, ни там не рады, — она невзначай пожала плечами. — Мне, конечно, было обидно, но… это было терпимо.

— Как твои родители относятся к волшебству?

— Они… Не знают. Моя наблюдательница, которая поведала мне всё о магии, рассказала им о моих успехах в учебе и меня якобы отправили в интернат за границу. Расскажу им обо всём летом. Теперь моя очередь расспросов. Откуда Паркинсон знает о тёмной магии?

— Оу… Я ожидала немного другое. Ладно. Слушай. Пэнси — дочь Элеоноры Паркинсон. Живёт она без отца. Элеонора — бывшая пожирательница смерти. Пожиратели — приспешники сама-знаешь-кого. Ясно? Ты ведь знаешь, кто это?

— Почему ты не называешь его имени? Волан-де-Морт не такое уж и ужасающее имя.

— Не принято, вообще-то. Я чаще всего называю его змеелицым. Вроде нормально, — сказала Трейси и засмеялась. Гермиона не выдержала и так же прыснула, — Ну так вот. Семья Паркинсонов — аристократы. А в библиотеке аристократов можно и не такое найти! Я была один раз у них в гостях. Пэнси показывала нам книгу по тёмной магии. Ну вот я тебе и рассказала. Коротко, но вроде ясно.

— Да, предельно ясно. Спасибо, Трейси.

Разговоры затянулись до полуночи. Трейси оказалось очень милой и доброй. Но по ней видно, что слизеринка. Умная, но не когтевранка. Это тот человек, который ей нужен на факультете. Ещё она рассказала о планах Паркинсон, что она что-то замышляет. У Гермионы есть козырь в рукаве. Дверь комнаты открылась и на пороге показались соседки: Паркинсон и Гринграсс.

— Трейси! Почему ты общаешься с этой?.. — зло выкрикнула Пэнси.

— Тебе то что? Не ты же с ней общаешься! Какое тебе дело?

— Какое мне дело?! Ты ставишь под угрозу репутацию моей семьи! Твоя мать заключила сделку с моей на сумму больше тысячи галлеонов. Представь какой будет позор, когда прояснится, что дочь одной из самых влиятельных женщин магической Британии общается с грязнокровкой! А мне ещё хуже будет, как твоей подруге!

— А ты знаешь понятие «подруги»? Не ожидала, Паркинсон, — влезла Гермиона в разговор, — Ты можешь иметь лишь союзников и… Прихвостней. Да, Дафна, ты ей не подруга! Лишь девочка, которая всегда подаст платочек или предоставит плечо, чтобы поплакаться о том, какая ужасная у неё жизнь: Малфой не полюбит, друзей ты не получишь и лицо мопса то тебе не исправить!

— Да как ты… — Паркинсон яростно сжимала в руке палочку, торчащую из-под мантии.

Только заклинание вылетело из конца древка — Гермиона резко поднялась и скрылась за дверью ванной комнаты. На её бледном лице красовалась торжествующая и немного самовлюблённая улыбка. День удался.

Слизеринка приняла ванну, переоделась в пижаму и наконец вышла обратно в спальню. Пологи кроватей были задвинуты. Все её соседки спали. «В таком виде они нравятся мне гораздо больше!» — утвердила для себя Гермиона. Она залезла под одеяло, задвинула полог и достала из-под кровати сумку. Вторая часть учебника. Режущим заклинанием, Грейнджер сделала неглубокую царапину на пальце и надавив на него, начала капать кровью на страницу книги. Теперь весь ученик состоял из рукописного текста.

«Тёмная магия стала частью моей жизни. Я использовал людей для испытания заклинаний. Меня словно подменяли. Разум говорил остановиться, рука, как не своя, продолжала выводить символы в воздухе. Люди задыхались, истекали кровь и наконец, умирали. Я чувствую себя чудовищем.

Произошёл один странный случай. Была одна девочка-подросток. Я практиковал на ней тёмные проклятья, вызывающие удушение. Она до самого конца была сильной, не издала ни издала не звука. У неё хватило храбрости оскорблять меня. А когда пришёл конец… Она сама использовала на мне мои же заклинания. Она умерла. А я словно лишился части своей души.

После того случая меня мучили головные боли. Наверное, последствия того заклинания удушения пришлись мне в голову. Но потом… В моей голове стали появляться картинки. Ужасные. Я издевался над человеческими телами. Мёртвыми и живыми. И мне доставляло это удовольствие. На следующий день я проснулся с ножом в руке. А сами руки по локоть в крови. Не только моей. На запястьях глубокие порезы.

Со мной что-то происходило. Я словно разделился на две части. Одна жаждала убивать невинных, а другая ненавидела себя за сотворённое. И это сводило с ума. Я не справлялся с этим. Мне показалось, что единственным решением этих мучений станет смерть. И я не хотел, чтобы она была быстрой. Можно вдоволь насладиться своей болью, которую когда-то причинил другим.

Я прогуливался по лесу, что-то ища. И сам не знал что. Из-за камней вылезла змея. Зелёная, с серебристыми глазами. Красивая. Я подумал, что она и станет той мучительной смертью. Я сел перед ней на колени и вытянул вперёд свои руки. Она стала медленно подползать ко мне. Остались считанные сантиметры. И она остановилась. Я, как сумасшедший, коим и являюсь, спросил, что она делает. Она ответила. Я думал, что у меня галлюцинации.

А она продолжала говорить. Рассказывала о том, что смерть — не лучшее решение. Это было странно, но я послушался её, встал с колен и пошёл вон из леса. А змея медленно поплелась за мной. Она стала моим другом. Я расспрашивал её о том, что мне делать дальше, а она всё твердила, что нужно подождать. И вот я дождался.

Ранним утром я проснулся от ужасной боли в голове. Слышался звон в ушах. И отдалённые девичьи голоса. Что-то невнятное шептали они. А потом всё резко прекратилось. Я почувствовал себя свободным.

Жизнь возобновилась. Я снова поделился на две части. Но что-то во мне всё же менялось. Я, как философ, искал ответы в своём характере. А потом увидел отражение в зеркале. Волосы поседели, лицо побледнело. Затем, я стал терять все свои знания. Лишь змея, верный друг, напоминала мне обо всём, что я когда-либо знал, делал, думал…»

Гермиона несколько раз перечитывала текст на форзаце книги, ища зацепку. Но ничего! Ничего полезного она не узнала здесь. Это были лишь какие-то намёки на тёмную магию и вообще, всё это было похоже на бред сумасшедшего.

Веки становились всё тяжелее, усталость накрыла её с головой. Нужно поспать. Гермиона только понадеялась, что она что-нибудь важное сможет найти в этом учебнике. Завтра. Всё будет завтра…

Глава 4.1. Колкостью на колкость, да?


— Блейз, подожди!

Гермиона бежала по коридорам школы, догоняя друга. Тот в открытую игнорировал её всё утро и не желал выслушивать извинения по поводу внезапной вспышки гнева и желания перейти на другой факультет. Слизеринка и так не могла спокойно уснуть, задаваясь одним вопросом: «Что на меня нахлынуло?». При такой мысли Гермиона старалась убедить себя, что это всё из-за усталости от навалившейся внезапно учебы.

В последнее время, Гермиона часто испытывала раздражение. Конечно, шутки со стороны Блейза могли иногда задеть за живое, но поднимать руку на друга, да ещё и единственного, даже для неё слишком.

— Да стой же ты, противная слизеринская задница! — в очередной раз крикнула она, хватая Забини за рукав угольно чёрной мантии.

Он резко остановился и Гермиона, от неожиданности, впечаталась в его спину. И довольно сильно ударилась носом. — Блейз! Может хватит меня игнорировать? Сколько ещё раз я должна извиниться? — она зажала рукой нос и от этого немного гнусавила. — Ты меня вообще слушаешь?!

— А должен? — мулат круто развернулся. Всё его лицо выражало недовольство, злость и… Грусть?! Неужели его смогло обидеть? Гермиона отпустила ткань его накидки и кивнула. — Зачем же? Я ведь слизеринец! Мы такие злодеи, как в книжках и попасть на наш факультет, как прыгнуть в объятия смерти! Так ты думаешь, да?!

— Я же говорю: я не знаю, что на меня нашло и поэтому извиняюсь сейчас! Почему это тебя так обидело? Неужели ты мог предполагать, что я попаду с тобой на один факультет?

— Я не думал такого! Мне просто неприятно, что моя подруга хочет жить с гриффиндорцами! — она виновато опустила глаза, — Точно! Как я мог не догадаться? Ведь у львиного факультета — отважных, храбрых и готовых отдать свою жизнь за чужую, людей, есть Поттер! Знаменитость! Мальчик, который выжил. Вот твоя слабость?

— Значит такого ты обо мне мнения?! — вскипела Гермиона. — Для тебя я — это девочка, влюблённая в какого-то жалкого мальчишку и желающую к себе внимания? Мне казалось, ты умнее, Блейз! Я просто прошу у тебя прощения, а тебе лишь бы съязвить! Я говорю последний раз: я наговорила много глупостей и если ты считаешь, что я недостойна быть твоим настоящим другом, то я могу уйти!

Гермиона ждала его ответа, но тот лишь прикрыл веки и отвернулся. Девочка всхлипнула, ещё раз с надеждой посмотрела на Блейза. Она хотела протянуть к нему руку, но воздержалась. Шаг назад. Ещё один. Не оборачиваясь. Она врезается в стену и приходит в себя. Попытка убежать. Но её хватают за локоть. Она оборачивается, а перед ней ухмылка друга.

— Какая ты нетерпеливая! Я думал, как перед тобой извиниться, а ты уже убегаешь! Быстро же ты смирилась с потерей друга… — шутит Блейз.

Гермиона, в порыве счастья, обнимает и утыкается лбом в его плечо, облегчённо выдыхая, — Мы решили наш конфликт?

— Определённо! — кивает он и лучезарно улыбается. — Подожди, а был конфликт? По-моему, это ты накричала на меня. А ещё я виноват получился! Женщины… — театрально вздохнул Блейз и возвёл руки к небу.

***

Гермиона и Блейз сидели за столом в библиотеке. Они пришли туда сразу, после разговора в коридоре и решили немного поучиться, чтобы оставить выходные свободными.

— Как там дела с дневником? — тихо спросил Блейз, указывая на сумку, в которой Гермиона носила книги. — Узнала что-нибудь новое?

— Ничего, — отрезала она, — Автор какой-то сумасшедший старик, пытающий людей, а потом кающийся в этом. Правда, я прочитала только вступление, спать сильно хотелось.

— Когда это было, чтобы ты не дочитывала книгу? — удивился мулат, — Насколько помню, с тем огромным учебником по Зельеварению было далеко не так! Тебя даже из библиотеки тогда выгнали!

— Чего в этом удивительного? Я просто вымоталась в тот день и всё. А Зельеварение очень интересный и познавательный предмет, зря ты его так игнорируешь! Я понимаю, талант и всё такое, но учиться всё равно надо! Вот представь себе такую ситуацию… — начала Грейнджер поучительным тоном, но её перебили.

— Представляю: я один в лесу, под рукой одни палки и камни, а я смертельно ранен и тут мне понадобятся знания первого курса по зельям, а я ничего не учил. Всё загноится, заразится и я умру. Знаю-знаю. Ты говорила уже.

— Не помню… Когда это было? — непонимающе спросила Гермиона. Блейз только собирался ответить, но из-за стеллажа показалась группа учеников — их однокурсников. «Чёрт…»

— И тебе привет, Грейнджер, — поздоровался Малфой, вальяжно скрестив руки на груди и облокотившись о полку с книгами.

Гермиона невольно зажала рот рукой. Она что, сказала это вслух?

— Чего вы тут делаете, голубки? Ни за что не поверю, что учитесь! — за его спиной послышалось противное хихиканье.

— Не твоё дело, Малфой! И никакие мы не голубки! — в холодных глазах блондина проскочила недобрая искра и он неприятно скривил губы. — Чего ухмыляешься?

— Драко, отстань, — спокойно сказал Блейз, легко махнув рукой в сторону выхода из библиотеки, на что слизеринец только хмыкнул, подошёл ближе и заглянул в чёрный учебник, который так внимательно изучал мулат. Грейнджер вмиг оказалась рядом с другом и закрыла книгу прямо у него перед носом.

— Эй, ты чего? — возмутился он, — Там всё равно ничего интересного! Отдай его мне!

— Там же ничего интересного! — повторила его слова Гермиона и улыбнулась, убирая книгу в сумку, весящую на плече. — Потом дочитаешь! Мне он сейчас будет нужнее! — она искоса посмотрела на стоящую недалеко Паркинсон, которая что-то шептала на ухо Гринграсс, поглядывая на Гермиону, от чего Дафна звонко рассмеялась.

— Что это? Твой личный дневник, Грейнджер?

— Тебе же сказали: отстань, Малфой!

Она подхватила Блейза за рукав мантии и потащила мимо компании змей, но кто-то железной хваткой вцепился в её запястье. Гермиона подняла взгляд и ужаснулась: перед ней стояла Милисента Булстроуд. Всё лицо изуродовано ссадинами и царапинами, а её левая рука была перевязана немного грязным бинтом. Она смотрела на Грейнджер взглядом, полным ненависти.

— Я отомщу тебе, грязнокровка! Что, испугалась? Я знаю, что это ты напала на меня тогда и стёрла память! Пэнси мне всё рассказала!

Лицо Гермионы залилось краской от услышанного. И не от стыда, а от закипающей ярости внутри. Она посмотрела на ухмыляющуюся Пэнси, которая сложа руки на груди, наблюдала за начинающейся сценкой. Она, скорее всего, ожидала того, что Гермиона в страхе выбежит из библиотеки, закрывая лицо руками и проклиная саму себя. Но как бы не так. Мгновение, и Грейнджер стоит перед слизеринкой, держа перед её лицом палочку.

— Что ты ей наплела? — вопрос, заставивший всех слизеринцев притихнуть и прислушаться.

— Рассказала всю правду, как ты напала на неё с режущим заклятием! Она же моя подруга, а подруги рассказывают друг другу только правду! Не так ли?

И тут она догадалась.

— Я слышала твой разговор в коридоре с Гринграсс и Трейси! — Паркинсон заметно испугалась. — Но даже им ты наврала про свой «гениальный» план. Если я правильно понимаю, ты стёрла память Милисенте и наговорила ей всякую чушь про меня, так? Так!

— Отойди от неё, грязнокровка! — не унималась Булстроуд. — Хватит нести бред!

— Вот именно! Отойди! — она сильно оттолкнула её от себя и Гермиона, не ожидавшая этого, споткнулась и упала.

Громкий стук удара головой о ледяной каменный пол и всё перед глазами плывет. Больно схватившись за затылок, Гермиона зашипела и попыталась подняться. Но неудачно. Она видит наставленную на неё палочку и пятно белых волос. Негромкое «Петрификус Тоталус» и Гермиона погружается во тьму.

— Ты идиот, Малфой! — вскрикнул Блейз, от чего из ниоткуда появилась мадам Пинс, приставив палец к губам прошептала «Тсс…» и вновь исчезла за стеллажами. Когда звук шагов стих, мулат снова заговорил:

— Зачем ты это сделал?! Что она тебе сделала?

— Ей здесь не место! Снейп уже давно должен был переслать её на другой факультет!

— Что здесь происходит? — рявкнул над слизеринцами холодный голос.

Они подняли головы и застыли на месте. Над ними возвышался сам Северус Снейп и всем своим видом показывал, что наблюдал за ними. Мальчики стыдливо опустили взгляд. Профессор повторил вопрос. Ответа снова не последовало.

— Ясно. Пьюси! — громко крикнул он. Из-за его спины появился высокий брюнет в квиддичной форме слизеринской команды. Очевидно, вернулся с тренировки и заскочил в библиотеку. — Отнесите мисс Грейнджер в лазарет. Не думаю, что правильно оставлять её здесь.

Слизеринец коротко кивнул и в удивление первокурсникам, без отвращения подхватил девчонку на руки и быстрым шагом вышел из помещения. Декан снова посмотрел на двух мальчишек, — А вы… За мной!

***

Забини и Малфой сидели в кабинете Снейпа и следили за профессором, мерившим шагами комнату. Они уже битый час выслушивали его нотации по поводу непристойного для Слизерина поведения. Драко осмелился перебить профессора словами: «А разве нормально то, что на Слизерине уже месяц учится грязнокровка?..», за что получил подзатыльник.

— Не выражайтесь так в моём кабинете! Чистота крови сейчас не так важна, как раньше. Вы должны гордиться тем, что мисс Грейнджер, маглорождённая волшебница, обладающая такими знаниями, находится на этом факультете, мистер Малфой! — Драко что-то хотел вставить очередную язвительную фразу, — Не смейте перебивать меня! Итак, сейчас вы двое отправитесь в лазарет, проведать однокурсницу. Да, Драко, ты тоже.

Указав на дверь, Снейп дал понять, что не желает больше никого выслушивать. Мальчики одновременно кивнули и вышли из кабинета. Закрыв за собой дверь, они облегчённо вздохнули и направились в сторону Больничного Крыла. По дороге Блейз не мог не задать одного вопроса:

— Почему ты ненавидишь маглорождённых?

— А почему ты их любишь? — усмехнулся Малфой, — Потому что я чистокровный, а такие, как она — низшие слои магического общества! Из-за таких, как она чистокровных становится меньше и меньше!

— Ясно всё с тобой, — отмахнулся Забини и ускорил шаг.

Впереди показался вход в лазарет. Только они собирались войти — дверь приоткрылась. В проходе стояла мадам Помфри. Она вышла к мальчишкам и тихо закрыла за собой дверь, стараясь не скрипеть.

— Чего вам? — целительница возмущённо уперла руки в бока. — Вы к мисс Грейнджер? Она спит. Приходите вечером, ей нужно отдохнуть!

— Но профессор Снейп… — попытался объясниться Блейз.

— Плевать, что там сказал профессор Снейп! Девочке нужен покой! Какой-то глупый мальчишка парализовал её. Вот же дети развелись! — причитала Помфри. Малфой недовольно хмыкнул и развернувшись на каблуках, зашагал прочь, потащив Забини за собой.

Целительница снова зашла в помещение. Множество больничных коек, застеленных белоснежными простынями, пустовали. Одна кровать была занята. На ней лежала парализованная девочка, укрытая покрывалом. На соседней койке сидел, принёсший её, Эдриан Пьюси.

— Эдриан, спасибо, что присматриваешь за ней! У меня столько дел, а времени нет!

— Да не за что, мадам Помфри. Мне не сложно, правда, — женщина благородно кивнул и зашагала в сторону своего кабинета.

Минуты длились мучительно долго. Пьюси сидел на кровати и сложив руки в замок, размышлял о чём-то своём. Незаметно для него, стемнело. Тишину лазарета разорвал громкий вздох и резко севшая Гермиона. Она испуганно оглядывалась по сторонам, пока на глаза не попался слизеринец.

— Проснулась, наконец, — холодно улыбнулся он, не одарив её и взглядом.

— Эм… Да, вроде, — неловко говорила, потирая глаза, — Пьюси, кажется, да? — Грейнджер внимательно посмотрела на него, справившись со зрением. Он кивнул. — Что ты тут делаешь?

— Если ты хочешь меня таким способом прогнать, то даже не пытайся. Мне велено следить за тобой.

— А где Помфри? У тебя, наверное, дел много…

— Ты всегда так относишься к однокурсникам, или слизеринцы такие особенные? Говорю же, не пытайся меня прогнать. Я не хочу получить за то, что сбежал с «поста».

— Но я же проснулась! За мной не надо следить, я не ребёнок! — возмущённо всплеснула руками Гермиона.

— Сказала первокурсница… — усмехнулся Эдриан. — У Помфри свои тараканы в голове, — он кинул на неё косой взгляд.

Гермиона страдательно простонала и плюхнулась обратно на жёсткую подушку, опустив веки. Она попыталась прокрутить в голове произошедшее несколько часов назад. Теперь Милисента ненавидит её. Ну и ладно. Не самое страшное за прошедшее время. Но и не самое лучшее. Булстроуд не упустит лишней возможности подпортить Грейнджер жизнь.

Неожиданно раздался стук в дверь лазарета. Она приоткрылась и в щели показалось знакомое лицо. Гермиона вздрогнула, узнав стоящую в проходе девушку. Фиолетовые волосы, бледное лицо и длинная бордовая мантия. Гермиона сорвалась с места и бросилась к пришедшей. Тонкс подалась навстречу и обняла девочку.

— Я тоже рада тебя видеть, Гермиона! — весело улыбнулась Нимфадора и отпустила её. — Я весь день тебя ищу! Дамболдор сказал, что ты занимаешься, но Пинс уверила меня, что ты давно ушла! Я спросила Снейпа, может он знает, где ты и вот я здесь! — быстро пересказала она, — Что произошло?

— Неувязочка в библиотеке с однокурсниками, — невзначай пожала Гермиона плечами. — Зачем ты здесь?

— Приехала с поручением от Министертва. Хранилище в Гринготтс пытались ограбить. А ещё я должна тебе кое-что передать! — в глазах проскочила хитрая искра, а лицо озарилось загадочной улыбкой.

Она скинула сумку, весящую на плече и направила на неё палочку. Неслышно прошептав «Акцио Подарок» — из сумки вылетело две коробочки, которые Тонкс ловко подловила одной рукой.

— С днём Рождения! — прикрикнула она и добавила, — Прошедшим…

Гермиона хлопнула себя по лбу. Как она могла забыть про собственный День Рождения? Она тихо поблагодарила её и приложив руку ко рту, взяла первый подарок. Картонная коробочка, перевязанная белой ленточкой — в стиле её родителей. Обыкновенная обёртка, но всегда какое-то необычное содержание. Потянув за петельку банта, лента легко упала на пол. Внутри лежал серебряный браслет с подвеской «Miona», на котором красиво переливалось свечение от пламени факелов.

Закрепив подарок на руке, который прекрасно смотрелся на бледной коже Гермионы, она аккуратно положила конверт с письмом, который ей протягивала Тонкс. На её немой вопрос: «Почему не сейчас?», — слизеринка кивнула в сторону стоящего сзади Эдриана, который сложив руки за спиной, смотрел в дальнее окно лазарета. Как он так бесшумно передвигается?

Другая маленькая коробочка, уже более красиво оформленная: бежевая декоративная бумага с белыми узорами. Мгновение, и подарок сам раскрывается в руках девочки, как расцветающий цветок. Розовый футляр для небольших украшений. А там кольцо. Синее колечко, похожее на звёздное небо в Большом Зале школы.

— Оно меняет цвет в зависимости от того, как ты себя ведёшь в какой-либо ситуации. Например, если ты поступаешь храбро и благородно — оно становится красным с золотыми звёздами.

— Цвета факультетов? — усмехнулась она, надевая кольцо. — От кого это?

— От меня! Не могла же я пропустить День Рождения волшебницы, за которой обязана присматривать! И не говори, что этого делать не стоило! — поспешила она перебить все возражения девочки, которая только собиралась что-то сказать. — Должна же я была поддержать тебя, а то живёшь с этими змеями…

— Я всё ещё здесь! — крикнул Эдриан. Тонкс тихо захихикала.

— Ладно, я пойду уже. Скоро увидимся! — она помахала на прощание и скрылась за дверью, оставляя Гермиону стоять посреди Больничного Крыла.

Грейнджер грустно улыбнулась, в пару шагов дошла до своей койки и устало легла. Она сняла с пальца колечко и прокручивала его в руках, осматривая красивые переливы. Синий космос медленно сменялся кроваво-красными оттенками, как и говорила ушедшая Тонкс, с золотыми звёздами. Гермиона усмехнулась.

— Гриффиндор? Серьёзно? — прозвучал над головой голос слизеринца. Девочка вздрогнула от неожиданности. Подняв глаза наверх, она нахмурила брови и укоризненно посмотрела на него.

— Не подкрадывайся ко мне! И это не твоё дело!

— Ты ведь знаешь, что все Гриффинорцы — ни на что не способные волшебники, слабоумные и через чур благородны! — проигнорировав её слова, сказал Пьюси.

— Не говори того, чего не знаешь! Ты не прав, ты не знаешь ни одного из них! — поспешила переубедить его Гермиона, хотя сама через секунду поняла, что он частично прав, но признавать себя неправой не позволяла гордость.

— Ты ведь и сама знаешь, что я прав! — словно прочитав её мысли, утверждал Пьюси.

После недолгого молчания, он сел на кровать и спросил:
— У тебя был день рождения?

— Да, несколько дней назад, — безразлично ответила Гермиона, закрыв глаза.

— Когда? — продолжал он задавать вопросы.

— Как-будто тебе это интересно… — улыбнулась Грейнджер. — Девятнадцатого сентября, — всё-таки ответила она, — Тебе то это зачем? — она повернула голову в его сторону и внимательно посмотрела.

— Любопытствую. Просто ты не отмечала его никак. Даже слова об этом не сказала. Почему?

— Забыла, — призналась бывшая именинница. — Я обычно не праздную дни рождения. Было один раз, но как-то мне не очень понравилось это.

— И что же такого должно было случиться, чтобы ты отказалась от того дня, когда родилась? — его очевидно заинтересовало происходящее в жизни этой девочки.

— На моё десятилетие родители устроили масштабную вечеринку. Пригласили кучу незнакомых мне людей, детей их коллег. Было очень шумно. Пообщаться было не с кем. А под конец праздника какой-то мальчик запустил мне в голову фарфоровую чашку.

— В Лондоне все такие злые? — его это развеселило.

— А ты разве не из Лондона?

— Нет. Я вообще из Америки. Нью-Йорк. Правда, год назад мы с родителями переехали во Францию, но это не важно.

Гермиона изумлённо посмотрела на него, но не стала задавать вопросов. Она удобнее улеглась на кровати и расстегнув мантию, оставшись только в блузке и брюках, укрылась одеялом. В лазарете было холодно. Сзади неё заскрипела соседняя койка. Наверное, Эдриан решил вздремнуть. Несколько минут и они одновременно засыпают.


***


В лазарете неприятно отдавало запахом сырости и травяных настоек. Мадам Помфри, скорее всего, считает, что лучше варить лекарства ночью, когда все спят. Однако, ни Гермиона, ни Эдриан не решались лечь и заснуть снова. По крайней мере, от этой вони они точно не будут спокойно отдыхать. Пьюси, от нечего делать, начал рассказывать слизеринке смешные, или просто интересные истории из жизни. Очередная фраза, и Гермиона заливается диким хохотом. Парень лишь холодно улыбается на её детское веселье.

Но весь этот холод и безразличие был только на публику. Она заметила, что в его глазах мелькают искорки едва заметного счастья. От этого хотелось её шире улыбаться. Промелькнула неожиданная мысль: «Надеюсь, что это не последний наш разговор…». Вдруг это только сейчас он так откровенничает, а потом и словом не решится с ней обмолвиться? «Слизеринцы ведь не заводят друзей. У них могут быть лишь союзники.» — вспомнила она мрачные слова Блейза, которые он как-то сказал ей.

Дверь помещения неприятно заскрипела. В проеме показалась голова самого Забини, а с ним… Это что, Малфой?! Только подумав об этом, Гермиона спрыгнула с койки, схватила древко, лежащее на прикроватной тумбочке и направила его на стоящих однокурсников. Рука её немного подрагивала. Заметив движение девочки, Эдриан, лежащий на соседней кровати, присел и стал пристально наблюдать за первокурсниками, натянув на лицо смеющуюся ухмылку. Его забавляли ссоры младших.

— Уходи, — совершенно спокойный, но такой мрачный тон слизеринки вызвал мурашки, прошедшие на коже, — Повторяю. Уходи, тебе здесь не рады! — Малфой вставил руки в примирительном жесте.

— Успокойся, я здесь не по своей инициативе! — он кивнул в сторону Блейза, который повторил осторожный жест Малфоя. — Кстати, Грейнджер, мне везде рады. Я проведал, поговорил, можно мне идти?

— Нельзя, оставайся. Ты же знаешь, что Снейп просто так не отстанет. Гермиона, ты как? — спросил мулат и поближе подошёл к подруге, положив руку ей на плечо. Она почувствовала, как он пытается заставить её опустить палочку.

— Всё прекрасно, — слизеринка резким движением упрятала оружие в карман, гордо зашагала в сторону своей кровати и села. — Зачем вы здесь? Вы оба.

— Снейп попросил, — ответил Драко, опередив тем самым Блейза. Он заметил убийственный взгляд Гермионы, — Не смотри на меня так! Я не буду перед тобой извиняться! И, держу пари, ни Паркинсон, ни Гринграсс тоже этого не сделают.

— Я от вас другого и не ожидала, — вылетели слова из уст Грейнджер, но уже через секунду она поняла, что соврала. Понадеялась на добродушие Малфоя. Эта мысль вызвала у неё улыбку, которую она поспешила спрятать за маской безразличия, что получилось не очень хорошо.

Малфой что-то недовольно промычал и плюхнулся на кровать, стоящую рядом с постелью Пьюси, — Ты то что здесь делаешь? Тебе было велено только отнести её сюда. Или ты тоже поддался на «грязную кровь, но добрую душеньку»? — он посмотрел на Блейза и хитро улыбнулся, на что тот только хмыкнул.

— У Помфри были дела, я должен был ждать, пока эта, — он кивнул на слизеринку, что снова рассматривала кольцо, — Проснётся. Она что-то там варит сейчас, уснуть невозможно. Вопрос, надеюсь, исчерпан? — мальчики-первокурсники согласно кивнули.

— Что это? — поинтересовался Блейз и присел рядом с Гермионой, смотря на украшение. — Откуда?

— Подарок смотрительницы на День Рождения. Ой! — девочка дёрнулась, как ошпаренная. Кольцо выпало из рук и упало ей на колени. Она поспешила надеть его обратно и потянулась рукой к карману мантии. Письмо от родителей.

Привет, Герми!
Я и папа поздравляем тебя с твоим Днём Рождения!
Мы каждый год дарим тебе книги в качестве подарка. Поэтому, в этом году, когда в твоей жизни многое, наверно, поменялось, мы решили прислать тебе нечто другое. Да, это обычная подвеска, но пусть, когда ты там вдалеке, она будет напоминать тебе о родном доме. И когда тебе будет грустно — просто вспомни, что где-то есть люди, которым ты очень дорога.
Как тебе там в новой школе? Та женщина, что забирала тебя, рассказала, что вас распределяют по факультетам. Куда ты попала? Может, ты уже выбрала свою будущую профессию? Надеюсь, что ты не станешь исключением в нашей семье и тоже посвятишь свою жизнь медицине. Но это лишь мой совет! Делай так, как считаешь нужным! Ты уже завела себе друзей? Не окунайся с головой в учебу, общайся с другими детьми!
Я пишу достаточно много для одного письма, но есть причина. Тебе придётся остаться в интернате на Рождественские каникулы. У нас с папой будет мало времени, чтобы провести этот праздник с тобой. Не расстраивайся. Мы хотели отправить тебя к бабушке и дедушке, в Манчестер, но я знаю, как тебе там бывает скучно. Пиши нам,
Удачи тебе, Гермиона!
Твои мама и папа.

Новость родителей об отмене возвращения домой на каникулы заставила глаза заслезиться. Она отчаянно сжала письмо в ладонях. Блейз положил руку ей на плечо и обеспокоенно спросил:

— Что-то случилось?

— Ничего, не забивай голову. Просто пара новостей от родителей. — она попыталась придать своему виду уверенности, что, опять же, получилось не так хорошо, как, например, у других слизеринцев. Не умеет она скрывать свои эмоции. — А вы уезжаете на Рождественские каникулы? — Гермиона посмотрела на Забини и Пьюси, старательно пытаясь игнорировать Малфоя.

— Все каникулы мама будет жить у своего очередного кавалера. Так что, мне придётся остаться здесь. — пожал плечами Блейз.

— Америка — не лучшее место, чтобы праздновать Рождество. Да и родители не фанаты этого праздника. Так что, я с вами.

— Это же просто замечательно! — похоже, Блейзу в голову пришла замечательная идея, — В школе будет так мало учеников, что повеселиться можно будет лучше, чем сидеть дома в полной скуке!

— Эй, вы про меня не забыли? — подал голос Малфой и помахал руками, желая привлечь внимание. Заинтересованные взгляды устремились на него, — Я уеду на каникулы, отец устраивает вечеринку среди всех самых влиятельных семей.

Блейз взял подушку Гермионы и раздражённо кинул в блондина, от чего тот немного пошатнулся. «Эй!» — крикнул он и швырнул свою подушку в ответ, но мулат ловко уклонился и пуховый мешок попал в Грейнджер. «Ну держись!» — зло сказала она, взяла своё орудие в руки и обежав кровать Эдриана, стукнула Драко по голове. Пьюси отошёл от всей этой детской бойни и в стороне наблюдал за всем этим.

— Что вы здесь устроили?! — раздался яростный вопль целительницы лазарета.

— Ох, сейчас крика будет… — совсем тихо сказал Эдриан и усмехнулся.

***

Ничего хорошего из их битвы не получилось. Гермиону, Блейза и Драко заставили стирать наволочки с подушек, наполнять их другими, свежими перьями и в добавок сменить постельное бельё. И всё это без магии! Грейнджер привыкла к такой работе ещё дома, в Лондоне. А вот мальчики нет. Малфой постоянно твердил одну и ту же надоедливую фразу: «Я всё расскажу отцу!», чем сильно раздражал. А ещё он ни раз обвинил во всём этом Гермиону, назвав ту грязнокровкой, которой должны были оставить всю эту грязную работу.

— Зато вы подружились! — неожиданно, с улыбкой выдал Блейз, набивая очередной горстью перьев подушку.

Гермиона и Драко одновременно оторвались от своего дела, сначала убийственно посмотрели на мулата, а затем друг на друга. Слизеринцы прищурили глаза.

— Грязнокровка! — Белобрысый придурок! — Магловское отродье! — Чистокровная задница! — Заучка! — Папенькин сынок!

Они выплёвывали оскорбление одно за другим. Их перебил Эдриан, который стоял облокотившись о стену, сложа руки на груди и наблюдая за первокурсниками.

— Знаете, ваши оскорбления, в основном, сводятся к одному — чистоте крови. Ты, Гермиона, маглорождённая, единственная волшебница в своём роде и ты за равноправие в магическом мире. А ты, Драко, чистокровный, ваш род один из самых древних в магической Британии и ты за истребление таких, как она, — он показал на Грейнджер, что слушала его краем уха, а сама чистила наволочку в железном ведре, — И правления таких, как ты.

— К чему ты клонишь? — спросил Малфой.

— Ни к чему. Мысли вслух, — он загадочно улыбнулся и, видно, продолжал рассуждать на эту тему у себя в голове, — Подумайте над этим. Может, что толковое придёт и в вашу детскую головушку.

— Мы младше тебя на три года! Тебе самому не так уж и много! — Гермиона резко вытащила мокрую тряпку и взметнула её в воздух так, что она намочила всех слизеринцев в этой небольшой комнате, — Кстати, я самая старшая среди первокурсников! — она самодовольно улыбнулась.

— Когда ты стала такой… Эм, эгоисткой? — спросил блондин, потирая руками намоченную мантию.

— Меня отправили на Слизерин! Неужели я должна быть идеальной тихоней, только потому что я — грязнокровка на факультете чистокровных? Не зря же меня сюда отправили. — она неожиданно вспомнила, что не единственная не чистокровная на Слизерине. Но Трейси попросила молчать об этом, значит виду подавать нельзя.

— Знаешь, вот ты сюда вообще никак не вписываешься! И не перебивая меня! — прикрикнул Драко, когда заметил, что Грейнджер хочет что-то сказать, — Давай рассуждать. Посмотри на других слизеринок. У них чистые уложенные волосы, выглаженная мантия, да и вообще, они чистокровны. У них есть авторитет. А ты…

— А я мохнатое чудовище с помятыми вещами, да и вообще грязнокровка. Я знаю. Можешь не напоминать. Что ты хочешь этим сказать? Я знаю, что лишняя, что маглорождённая и что некрасивая. Шляпа ошиблась, и вы знаете, что такое не раз уже было в истории школы!

— Так когда это было? — Блейз сделал задумчивое лицо, — Мерлин, это было, похоже, лет сто назад, если не больше! Тогда, по моему, ещё даже Дамблдора не было! Тогда шляпа была неопытная, наверное.

— То есть, ты хочешь сказать, что Шляпа была права? Что я до жути эгоистична, самовлюблённая. Ты знаешь, что она мне сказала на церемонии распределения? Меня нигде не полюбят, меня будут предавать все семь лет обучения в этой школе! Будут игнорировать и ненавидеть. А здесь меня прямо-таки полюбят! Она была права?

— Да скорее всего, — Блейз пожал плечами, а потом выпучил глаза, поняв смысл сказанного, — Подожди, Гермиона! Прости, не обижайся!

Девочка резко поднялась с пола, толкнула ногой ведро, что упало и вся вода вылилась. Грейнджер зло зашагала к выходу из комнаты, но у самой двери остановилась. Она посмотрела на мальчиков через плечо, — Я не обижаюсь, но следи, пожалуйста, за своими слова. Теперь мы квиты. Колкостью на колкость, да?

Глава 4.2. Наказания сближают.


Рождественские каникулы и Гермиона полностью проводит их в библиотеке. Она листает учебник по ЗоТИ и готовится к написанию ещё одного эссе. Из-за стеллажа выбегает двое мальчишек, очевидно, не замечающих её. Слизеринка тихо поднимается со стула и прячется за полкой возле стенки. Галстуки парней золотисто-красные, а мантия тёмно-бардовая. Гриффиндорцы.

Осознание того, кто это такие, приходит сразу, как только она видит сверкающие зеленые глаза за круглыми очками и рыжую шевелюру мальчика в поношенной одежде. Гермиона глубоко вздыхает собирается выйти из укрытия, но вдруг улавливает смысл их разговора. «Николас Фламель, Снейп, трёхголовый пёс, Хагрид…» Она это всё уже слышала от самого Поттера. Что же им надо?

В голове всплывают отрывки текста из учебника, который она брала для лёгкого чтения. «Николас Фламель — единственный, ныне живущий, обладатель Философского, который является ингредиентом Эликсира Жизни, дающего бессмертие. На данный момент, Фламелю шестьсот шестьдесят пять лет.»

"Что им нужно?" — думает Гермиона, но, сама того не замечая, говорит эту фразу вслух и довольно громко.

Не ожидавшие чьего-либо присутствия, мальчики одновременно вздрогнули и обернулись. Слизеринка мысленно застонала и вышла из-за полки, — Ладно, раз уж я выдала себя, то помогу вам. Я уверена, что вы не имеете ни малейшего понятия, кто такой этот Николас, и как он связан с этой школой, — начала она поучительным тоном, сложив руки на груди и вздёрнув носик.

— Откуда ты взялась? Что ты тут делаешь? Пошла отсюда вон! — посыпались слова рыжего Уизли. Поттер остановил того движением руки и пристально посмотрел на Гермиону, приготовившись слушать.

— Я тут вообще-то учусь, Уизли, если ты не заметил. Пока вы не пришли. Вы такие невнимательные, что даже не заметили человека, который сидел недалеко от вас. Я расскажу вам всё, что знаю, если вы возьмёте меня с собой, — девочка хитро улыбнулась, поняв, что они не смогут отказаться от помощи самой умной ученицы в школе. А ей хотелось нормально провести время на каникулах.

Гарри посмотрел на своего друга, что кидал остерегающиеся взгляды на Грейнджер и пытался игнорировать её слова. Брюнет улыбнулся и снова перевёл взгляд на Гермиону.

— Мы бы... То есть я. Я бы и так взял тебя с собой. Но помощь нам твоя всё-таки не помешает. Что ты знаешь? — на её лице появилась торжествующая улыбка и она указала рукой на стул, стоящий напротив её места. Мальчики уселись, а Гермиона подошла ближе к стеллажу и пыталась найти глазами нужную ей книгу.

— Нашла! — она достала массивный учебник и положила перед гриффиндорцев, — Я как-то брала её для лёгкого чтения. Вот, — на указанной ею строчке была нужная им информация.

— Этого слишком мало! — возмущённо сказал Рон, — Я же говорил, что верить им нельзя! Она бесполезная.

— Я не говорила, что расскажу всю историю от начала существования алхимии до нашего времени, как поэтапно сделать Эликсир Жизни и где этот камень! Я вам не ходячая энциклопедия!

— Хм, а я думал совсем иначе, когда ты умничала на уроках! Зачем ты подняла руку на Зельеварении? Твой декан ненавидит Гарри, а ты ещё и выставила его ничего незнающим посмешищем среди нескольких факультетов!

— Ого, ты можешь думать, вот это прогресс! Мне казалось, что ты можешь только уплетать всё, что на столе Большого Зала и своих шоколадных лягушек. Я подняла руку, потому что знаю то, что нужно было мне!

— Успокойтесь! — неожиданно громко ударил по ушам голос Гарри. Эта троица совершенно забыла, что находится в библиотеке и первокурсники в ужасе стали оглядываться по сторонам, как бы тут не вылезла мадам Пинс. Поттер облегчённо выдохнул и добавил уже тише:
— Хватит уже вам! Сегодня сходим к Хагриду. Он должен что-то знать!

***

Поздней ночью троица выбралась из своих спален. Они встретились возле выхода из замка, недалеко откуда располагалась хижина лесника. Рон всё-также игнорировал слизеринку и брезгливо щурился, когда случайно задевал её, находясь под мантией невидимкой. Гарри же на эту вражду реагировал как-то с весельем, но решил не обсуждать их отношения.

Гермиона в этот день так и не встретила ни Блейза, ни Эдриана, которые должны были находиться в школе во время каникул. "А вдруг они передумали и уехали?" — мелькали мысли в её голове, которые заставляли её грустить. Ей пора прекратить заводить разговоры о её нахождении на змеином факультете, ибо ни к чему хорошему они не приводят, даже если она уже соглашается с мнением шляпы.

Ребята подошли к хижине и втроём постучали в большую дверь, созданную специально для этого полувеликана. Каменные стены дома немного зашевелились, когда его житель подошёл открыть ночным гостям. За дверью он никого не увидел, но первокурсники вылезли из под мантии-невидимки. "Привет, я гостей сегодня не ждал, простите" — пробубнил Хагрид и почти закрыл дверь.

— Мы узнали о Философском Камне! — сказали они хором, а удивлённый лесник изумлённо ойкнул и впустил ребят.

В доме был специфический запах каких-то трав. Было похоже на чайную заварку, которую Гермиона часто ощущала в школьной столовой, когда училась в старой школе. Посередине небольшой гостиной стоял деревянный стол и большое кресло и диван, так же рассчитанные на великана. Хагрид, видимо, только сейчас заметил присутствие девочки с другого факультета.

— Гермиона?! Не ожидал тебя здесь увидеть. Вы подружились? — Поттер согласно кивнул, а Рон осматривал комнату, не обращая внимание на заданный вопрос. — Хорошо, присаживайтесь, а я пока налью вам чаю, — дружелюбно сказал лесник. Он подал большие кружки ребятам с горячим варевом.

— Нам кажется, что Снегг хочет украсть камень! — выдал предположение Гарри и сел на диван рядом с Уизли, а Гермиона на кресло. Рядом с рыжим стоял чёрный пёс с обвислыми щеками и грустными глазами.

— Что же вы никак не успокоитесь? Снегг охраняет камень. Ему не за чем красть его! Так что перестаньте подозревать его. Вы все! Это знаю только я и Дамблдор. Зря я это сказал... — понял сказанное Хагрид.

В котле, что висело над огнём в камине, что-то закипело. Лесник подбежал к нему и засуетился вокруг него. На его руках были одеты перчатки, которыми он взял содержимое котла, которое было очень горячим, судя по реакции Хагрида. Это что, яйцо? Он положил его на стол, когда то стало пошевеливаться и трескаться.

— Что это такое? — спросила Гермиона, приглядевшись к золотистому яйцу.

— Я знаю, что это! — поспешил ответить рыжий, прежде чем Хагрид стал оправдываться, — Но откуда оно у тебя?

Скорлупка отлетела и из яйца показался тёмно-зелёный чешуйчатый хвостик. Через пару секунд всё существо сидело на столе и осматривалось вокруг. Это был дракон. Маленький, с большими крыльями и без передних лапок. Ящер повернул голову в сторону великана, на что тот отреагировал детской радостью и почесал дракона за шеей.

— Где ты его взял? — повторил вопрос Уизли.

— Выиграл у какого-то незнакомца в баре. Он ему, очевидно, не очень нравился. Он спрашивал, какие у меня то него были питомцы. За драконами легко ухаживать по сравнению в некоторыми другими животными. Главное любить, а дальше всё само пойдёт. Смотрите, он знает, кто его приютил! Привет, Норберт!

Ящер начал кашлять, после чего выдал небольшую струйку пламени, которая подожгла бороду Хагрида, — Разумеется, дрессировать его не помешает! — он похлопал по подгоревшему месте, потушив его. Взгляд великана устремился к окну, — Кто это там?

За запотевшим стеклом показалась копна платиновых волос. Прояснилось изумлённое лицо и сразу скрылось вдалеке. Гермиона и Гарри одновременно вздохнули:

— Малфой...

***

Троица, которая скорее всего, нахватала себе неприятностей, шла по тёмному коридору Хогвартса. Грейнджер направлялась в слизеринскую гостиную, а мальчики в свою — гриффиндорскую. Гарри рассказывал о своём знакомстве с Хагридом. Им показалось подозрительным, что лесник, мечтавший о красивом драконе, только говорит об этом и сразу появляется незнакомец, который отдаёт ящера бесплатно.

— Как думаете, что Малфой делал там, возле хижины? — поинтересовался Поттер, ожидавший ответа скорее от Гермионы, чем предположения Уизли.

Из за угла вышла тень. Ребята пригляделись. Перед ними стояла МакГонагалл с лицом, будто они кого-то убили. Сзади неё вышел мальчик. Вот и Малфой. С его лица не сползала ухмылка, которая не говорила ни о чём хорошем. "За мной" — коротко скомандовала декан Гриффиндора и развернувшись, зашагала в сторону своего кабинета Трансфигурации.

Когда они добрались, женщина встала возле своего учительского стола и строго посмотрела на ребят, а Драко вальяжно облокотился о первую парту и сложил руки на груди, наблюдая за этим с той же улыбкой. Насолил и ненавистному Поттеру, который пытается показать себя лучше него, и самовлюблённой, через чур гордой Грейнджер. Вот он и победил. В добавок ещё раз унизил надоедливого Уизли.

— Не может быть такой причины, которая могла бы позволить ученикам покинуть стены школы в ночной время. Я даже не буду спрашивать, как вы прошли мимо смотрителя и лесника. Я перейду сразу к дело. Я снимаю с пятьдесят очков с Гриффиндора за вас, мистер Поттер и мистер Уизли. И столько же со Слизерина за вас, мисс Грейнджер и мистер Малфой. Все четверо подвергнуты аресту.

От этих слов Драко напрягся и подошёл ближе к профессору, чтобы уточнить, — Простите, вы сказали "четверо"? Или я ослышался?

— Нет, мистер Малфой. Вы тоже входите в этот состав. Вы поймали нарушителей, но не находились в это время в своей постели. Поэтому, вы все сейчас пойдёте отбывать своё наказание с Хагридом. Ему нужна помощь в Запретном лесу.

— В лесу?! — изумился блондин, — Но туда нельзя! Там есть всякие твари, которые нас вмиг лишат жизни!

— Не беспокойтесь. Хагрид об этом позаботится. Тем более, со многими разумными существами там мы находимся в нейтральных, или даже дружеских отношениях. Вам нечего бояться.

***

— Так, — начал говорить великан, когда они вместе шагали по лесу, огибая стволы деревьев и перепрыгивая через высокие камни и упавшие ветки, — Сейчас разделимся по парам. Думаю логично, что по факультетам. Гарри, Рон, идите в глубь леса, я вас догоню. Гермиона, Малфой, обойдите границы леса. Если что-то найдёте — подайте знак. Негромкий. Сноп искр вполне подойдёт.

— Хорошо, но я с собой возьму Клыка! — выставил условие Драко, изредка поглядывая на Гермиону, которая, кажется, не особо боялась этого места.

— Ладно, но осторожней. Он пугается тут всего, — в это время пёс грустно заскулил.

Ребята разошлись. Их заданием было найти раненого единорога. По словам лесника, недавно он нашёл мертвое животное в этом же лесу. В этом точно замешан тот, кто пытается украсть Философский Камень.

— Почему мы должны выполнять роль прислуги? Это несправедливо! Нас опять наказали. Я мог смириться с чисткой тех тряпок, но ходить одним по Запретному лесу, где нас в любой момент может сожрать какая-нибудь тварь... Если мой отец узнает об этом...

— Малфой, заткнись, — не выдержала Гермиона его жалоб, — Ты что, боишься?

— Ты в своём уме? Боюсь я... А вообще, Грейнджер, людям свойственно испытывать такие чувства, как страхи. Ты же вообще ходишь так, будто мы гуляем по зелёному полю под солнцем и собираем цветы. Мы не гриффиндорцы, по крайней мере я. Чего ты с этими связалась? Поттер жалок, Уизли тем более.

— Без тебя знаю, но они, точнее он, Гарри, один из немногих, кто относится ко мне не как к ядовитой змее, а как к человеку, который просто с другого факультета. Кстати, что ты тут делаешь? Твой отец, вроде как "устраивает вечеринку среди самых влиятельных семей", — процитировала она его слова, сказанный недавно в лазарете.

— Отец считает, что мне будет лучше остаться в школе. А праздник отменили. Вместо этого будет обычная встреча взрослых людей. Ты не поймёшь. Это обсуждение будущего детей, заключения сделок...

— Я знаю, не перечисляй. Мои родители хоть и маглы, но они не нищие и тоже часто заключают различные контракты. Например, по поводу передачи рабочего помещения в другие руки. Среди не волшебных семей мы довольно состоятельная семья.

— Ни за что бы не поверил, если бы услышал это от другого человека, — удивлённым тоном сказал Драко.

— А ты мне прямо-таки доверяешь... — проскочила мысль. "А вдруг доверяет?". Но надежды на нормальное общение с этим человеком рушатся за секунды, стоит ему сказать лишь слово.

— Чепуху несёшь, Грейнджер. Ты же вроде умная. Ну, не умнее меня конечно... — Гермиона краем глаза заметила, что он самодовольно улыбнулся.

— Ты не ты, если не выскажешь прекраснейшее самомнение о себе. Нет, а если серьёзно, доверяешь? — неожиданно для себя спросила слизеринка и тут же заткнула рот рукой. Ну хотя бы он этого не видел, так как шёл впереди.

— Будто тебе это важно. Ты, наверное, единственная на факультете, кто меня не слушает и тебе не важно мой мнение. А ещё только ты водишься с гриффиндорцами, не чистокровная и не завтракаешь в Большом Зале.

— Но есть же во мне слизеринские качества, ведь так? — она обогнала его и повернулась к нему лицом, — И ты знаешь, что есть. Не отрицай этого.

— У тебя какое-то странное мнение о выборе шляпы пустить тебя сюда. Я, конечно, соглашусь с тобой, что это её не лучшее решение и я не против, чтобы её выбросили, но ты то ненавидишь этот факультет и считаешь, что этот старый колпак не прав и ты не слизеринка, то надеешься на наличие в тебе качеств Слизерина. Может, выберешь что-то одно?

— Это невозможно. Мне кажется, у всех возникало чувство ненависти к решению шляпы. Вот, допустим, ты. Разве ты никогда не хотел перевестись, например, на Когтевран. Или Пуффендуй.

— Мерлин тебя подери, Грейнджер! — от удивления, Малфой споткнулся о вылезший из земли корень какого-то дерева, но устоял на ногах, — Ты серьёзно? Меня на Пуффендуй?! Эти "трудяги" больше говорят, чем работают, как о них написано в истории Хогвартса. А Когтевран что? Они хоть и умные, но это всё, чем они занимаются!

— Никогда бы не подумала, что ты такого поверхностного мнения о других факультетах. Ты же из аристократической семьи. Разве у вас нет информации про то, какие на самом деле некоторые ученики?

— А ты поверхностного мнения о семьях аристократов, как я вижу. Эти стереотипы появляются, когда факультет заполняется большим количеством таких вот людей, которые как раз таки не соответствуют всему, что про них говорят. И только попробуй сказать, что я не прав.

— Я и не собиралась, — призналась Гермиона, когда поняла, что он и впрямь прав.

— Вот и хорошо. Ты спрашивала о своих слизеринских качествах? Что ты делала тогда, в нише коридора? Подслушивала? — она уже и забыла про этот случай, но Малфой заставил вспомнить.

— Допустим. И что с того? Как это относится к моему характеру?

— Что ты услышала и от кого? — проигнорировал он её последний вопрос. Где-то вдалеке показался свет от хижины Хагрида. Они только дошли до границы леса?

— Эм... — ей очень хотелось соврать, но этого она делать не умеет. По крайней мере, хорошо и правдиво, — Паркинсон рассказывала Гринграсс и Дэвис свой "гениальный план", как вытеснить меня из школы.

— И что дальше? В чём он заключался? — на мгновение Гермиона показалось, что он не пытается намекнуть ей на какие-либо её качества, а просто заставляет её признаваться в каких-то своих грехах.

— В том, чтобы она напала на Булстроуд, а та обвинила во всём этом меня. Я бы тогда была исключена и опозорена. Но знаешь, у неё не особо это получилось. Все те, кто должен был услышать, что она лжёт — услышали это в библиотеке.

— Как ты узнала, что она говорит неправду?

— По плану Панси должна была спросить разрешения у Милисенты и потом атаковать. Но она сделала это без предупреждения, а потом рассказала той в Мунго, что это я напала на неё. Милли хоть и ненавидит меня, но сейчас она такая единственная. Единственная, кто именно ненавидит, а не презирает.

— Ты думаешь, что тебя только презирают? — вопрос с подвохом. Он знал, что она врёт. Краткой фразой она сможет солгать и не выдать себя своим дрожащим голосом и несвязанной речью.

— Я не думаю, я знаю. К чему ты клонишь? Что это за допрос о происходящем в моей жизни?

— Ты не поняла? Смотри: ты подслушала разговор однокурсниц, не выдала себя и догадалась, что Паркинсон врёт всем, хоть доказательств особо и не было. Я слышал, что она убежала от тебя с криками. Тогда, в туалете. Я знаю Панси с детства и так на неё повлиять мало кто мог.

Гермиона задумалась над его словами и сбавила шаг. Сейчас Малфой практически сказал, что она — слизеринка, и она здесь не лишняя. Неожиданно рявкнула собака, смотря куда-то в глубь леса. В тумане виднелся сноп зелёных искр.

— Наконец-то! Неужели Поттер даже в очках такой слепой, что не смог с Уизли и этим великаном найти раненого зверя? Кстати, не хочешь рассказать, как ты — представительница факультета Слизерина и самая умная девочка в школе, смогла подружиться с Поттером, который так хочет к себе внимания?

— "Представительница факультета Слизерина и самая умная девочка в школе", — повторила она его слова, со смешком в голосе, — Мне воспринимать это, как комплимент или перефразировать, как "Змея и выскочка-заучка"?

— Тебе и то и то подойдёт, — она заметила мимолётную улыбку на его лице, освещённую фонарём, который он нёс в руках. — Ты не ответила на вопрос.

— Я не дружу с Поттером, с Уизли тем более, если ты ещё и про него хотелось спросить. Гарри слишком добрый и чересчур благородный. Мы просто как-то встретились в поезде. Он многого не понимает. Слишком глуп, чтобы быть знаменитым. Но общаться с ним я могу.

— А Уизли? — всё-таки спросил Драко. Он не упустит лишней возможности её позлить.

— Я же сказала, что не надо про него ничего у меня спрашивать! Он меня ненавидит всей своей гриффиндорской душой. И тот случай в туалете, между прочим, из за него! Меня чуть бестолковый тролль не прибил!

Малфой прыснул, а Гермиона только хмыкнула. Из-за толстого дуба показалась тройка силуэтов. Всё, что нужно было - найдено. И все они со спокойной душой идут отсыпаться в замке.

***

Утром в Большом Зале учеников было поразительно мало, в отличии от того количества, что все привыкли видеть в Хогвартсе. Все разъехались по домам на каникулы. Блейз сидел рядом с Эдрианом, с которым он успел подружиться за вечер в лазарете. Пьюси рассказывал о прошедшей маленькой тренировке по квиддичу, а Забини поедал тыквенную кашу, запивая травяным чаем.

Он не пересекался с Гермионой уже несколько дней. Ему казалось, что она всё-таки уехала к родителям в Лондон и не предупредила его. Так же ему хотелось пообщаться с Малфоем. У них были хорошие отношения, но тот тоже покинул Хогвартс на каникулы. Двери Большого Зала снова скрипнули и в столовую зашло несколько учеников. Два знаменитых гриффиндорца — Поттер и Уизли и пара слизеринцев.

Блейз обращал внимание только на галстуки, но наличие других слизеринцев в школе его заинтересовало и он решил приглядеться к их лицам. Оказалось, что он не один обратил внимание на парочку, но и немногочисленное количество других учеников. Ещё большая интрига и он поднимает взгляд. Среди столов шагала Гермиона Грейнджер и что-то рассказывала, а рядом... Драко Малфой?!

Тот слушал, но не смотрел на неё. Она что-то сказала и Малфой громко засмеялся, в то время, как Гермиона посмотрела на него убийственным взглядом. Они подошли к столу их факультета, где Забини и Пьюси сидели одни.

— Доброе утро! — поздоровалась Грейнджер с мальчиками и села напротив, а Малфой, который до сих пор смеялся сел с ними на одной скамейке.

— С чего такое веселье с самого утра? — поинтересовался Эдриан, — Да и вообще. С чего ты вдруг такой весёлый? — Гермиона вздохнула.

— Помнишь, я рассказывала про свой первый день рождения, который отпраздновала в большой компании? — он кивнул, — Так вот, я рассказала ему про ту фарфоровую чашку. И это не смешно! — крикнула она на Драко, а он лишь ещё сильнее залился смехом.

— Что вообще происходит? — спросил непонимающий ничего Блейз, — Почему вы зашли вместе? Где ты была? Ты на меня обижаешься? Драко, почему ты в школе? Что за фарфоровая чашка?

— Подожди! — Гермиона жестом показала замолчать. — Зашли вместе, потому что встретились в гостиной и обсуждали вчерашнее, а вчера мы отбывали наказание с Поттером и Уизли в лесу. Была я всё время в школе, просто как-то тебя я не смогла никак встретить. И я же сказала, что не обижаюсь! За то я раньше времени ушла с наказания. Твоя очередь, — сказала она последнюю фразу Малфою.

— Отец отменил вечеринку, решили просто собрать всех взрослых, обсудить будущие контракты, помолвки, ну, ты знаешь. А про чашку... Мне самому рассказывать? — слизеринка кивнула, — Ей в лоб прилетела фарфоровая чашка, когда она праздновала День Рождения, — он не выдержал и снова прыснул. Гермиона тоже издала тихий короткий смешок.

— А что за наказание? — спросил Блейз, но прежде чем Грейнджер ответила, сзади кто-то похлопал её по плечу. Она обернулась. Гарри Поттер и Рон Уизли. "Ого, даже рыжий тут!" — удивилась девочка и поднялась со своего места.

— Чего вам? — вопрос получился немного грубее, чем ей того хотелось.

— Мы хотели поблагодарить и... — Гарри глянул на Рона, — Извиниться. Только не здесь.

— Хорошо, — сказала Гермиона и повернулась к слизеринцам, — Встретимся в гостиной, я скоро приду!

Троица вышла из зала, где их проводили парой заинтересованных взглядов. — Я слушаю, — она сложила руки на груди и пристально смотрела на гриффиндорцев. Ей хотелось услышать неловкие извинения Уизли и благодарность самого Поттера. Брюнет начал первым:

— Мы хотели поблагодарить тебя за то, что рассказала нам о Философском Камне. Мы планируем сегодня пойти к Пушку и пробраться через люк. Пойдёшь с нами?

— Эм... Простите, но я не пойду. И вам бы я тоже не советовала. Это опасно. Этот пёс вас целиком проглотить может, а там скорее всего есть что-то ещё, куда более опасное! Извините, но я не гриффиндорка и храбростью от обычного человека ничем не отличаюсь.

— Жаль. Но мы всё равно пойдём, даже не отговаривай нас. Только не говори ничего учителям, пожалуйста! — она кивнула, — Рон, ты хотел что-то сказать ведь так?

— Э... Прости, пожалуйста... Гермиона. Прости, что обозвал тебя гадюкой и не верил тебе, — рыжий буквально выдавливает из себя извинения.

— Ничего страшного, я уже почти привыкла ко всему этому, — она мягко улыбнулась, — Удачи вам, будьте осторожнее. Если уж меня с вами не будет... Прочитайте пару строчек из каждого учебника, что у вас есть. Это может вам пригодиться. И ещё. Заклинание, отпирающее двери - Алохомора. Удачи! — крикнула ещё раз она и направилась в сторону подземелий.

В гостиной так же было пусто. Только трое человек. Казалось, в этой школе такое невозможно, но так и было. Эдриан сидел за столом возле стеллажей и что-то строчил на пергаменте. Домашняя работа, скорее всего. Но Гермиона всё, что было задано ей сделала. Блейз и Малфой читали учебники по Зельеварению.

— С чего это вдруг вы учиться начали? — поинтересовалась она порывом мальчиков к учёбе в середине года.

— Я всегда учился, причём на одном уровне с тобой. Просто для тебя я невидимка, — ответил Драко. Пьюси согласился с ним, кивнув головой. Блейз пожал плечами, но ответил:

— Ну, а вдруг я и вправду застряну где-нибудь в лесу и под рукой будет, допустим один, — он прищурился и пробежался глазами по строчкам, — Допустим один клобук монаха. Или волчья отрава.

— Если уж хочешь показаться умным передо мной, то старайся сделать это убедительней. Волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение. Общее название — аконит, — Блейз обиженно надулся и по-детски спрятался за учебником.

Гермиона плюхнулась на диван рядом с мулатом и достала из чёрной сумки небольшой зелёный кожаный блокнот. Иногда, когда её соседки засыпали, она зажигала свечу и переписывала всё, что узнала в том учебнике по тёмным искусствам, в эту книжечку. Написано всё было достаточно кратко и понятно только ей, чтобы если кто-нибудь найдёт — он ничего бы нового не узнал.

Там не было заклинаний атаки. Только защитные приёмы. Была информация, на каком расстоянии перестают действовать некоторые заклятья. Текст в учебнике появлялся только при попадании на лист капли горячего воска или крови. Гермиона заметила, что кровь показывает гораздо больше. Из-за этого на её запястьях были маленькие царапинки, которые она прятала под растянутой кофтой.

Она просто перечитывала заклинания по несколько раз, когда-то она автоматически записывала их, не вникая в смысл. Ничего запрещённого. Тёмная магия не запрещена законом, как, например, те же непростительные, про которые случайно обмолвилась Тонкс при их первой встрече в Лондоне. Вспомнив про свою наблюдательницу, она закрыла блокнот, отложила его и сняла с пальца подаренное кольцо.

Оно уже несколько дней не меняло свой цвет. Зелёный с серебристыми звёздами. Гермиона ни разу не заметила, чтобы оно хоть чуть-чуть начало переливаться. Сейчас она всегда вела себя, как настоящая слизеринка.

Вспомнила про Тонкс, вспомнила и про родителей. Как у них там дела? Скучают ли они по ней так, как было в письме? А что ответить им? С чем она хотела связать свою будущую жизнь? У неё было два пути — либо жизнь с маглами, либо жизнь с магией. Она отгоняет от себя эти мысли. Но она знает, что ещё вернётся к этому выбору. Возможно не скоро, но вернётся.

— С наступающим Рождеством... — выдала Гермиона и улыбнулась.

— С Рождеством, — хором ответили Блейз и Эдриан. Малфой лишь поднял на неё взгляд и кивнул. Уголок его губ немного дрогнул. Возможно, в следующем году всё изменится. И ничего не будет так, как прежде.

Глава 5. Нам пора домой...


— То есть получается, ты отправила Поттера и Уизли на произвол судьбы? — уточнял Драко Малфой.

Слизеринская гостиная пустовала, хоть и сегодняшней ночью школа понемногу наполнялась учениками, которые приезжали с каникул. В главной комнате факультета разгорались разговоры о прошедшем празднике. Кто-то уезжал в другую страну, кто-то праздновал с родителями дома, а кто-то — это Гермиона, Блейз, Драко и Эдриан, которые не могли покинуть пределы территории школы в течении недели. Гермиона уже отправила ответное письмо родителям через школьную сову, которая сначала отправилась Тонкс и она уже передала его семье Грейнджеров.

Она не ответила на вопросы о своём будущем и естественно соврала про количество друзей и не сказала, что её презирает половина школы. Им не надо об этом знать. Про учебу можно было и молчать. Она и в старой школе выделялась умом и здесь ничего не изменилось."Интересно, про меня помнят в той школе, или уже забыли?" — задалась слизеринка вопросом. Она вспомнила, что не ответила на вопрос Малфоя, который сидел впереди неё на кресле возле камина. Блейзу не понравилось, что его любимое место заняли, да тот ещё и не давал поговорить с Гермионой.

— Получается так, — она невзначай пожала плечами. Было у неё предчувствие, что гриффиндорцы останутся целыми и невредимыми. Это же Гарри Поттер! Что с ним может случиться? Он пережил убийственное заклинание одного из самых тёмных магов в истории. Не может быть такого, чтобы он не смог достать какой-то камешек из подземелий.

— А ты понимаешь, что они могут умереть там? Дамблдор же говорил в начале года, что вообще заходить в тот коридор нельзя тем, "кто не хочет умереть самой жестокой смертью", — процитировал мулат слова директора. Гермиона не хотела задумываться над этим, иначе совесть будет грызть её до тех пор, пока на горизонте не появятся здоровые Поттер и Уизли.

— Ты слишком жестокая даже для слизеринки. Одиннадцатилетней слизеринки... — уточнил Эдриан, который стоял облокотившись о книжный стеллаж возле камина.

Если бы сейчас в гостиной кто-нибудь да был, то эти трое парней не отделались от позора, что они мило разговаривают по душам с грязнокровкой. Но на этот случай Гермиона уже припасла для себя пару умных ответных высказываний.

— Значит теперь я уже официально со Слизерина? — она усмехнулась, — И я не жестокая. Это просто они глупые. Ну назовите мне имя хоть одного человека, учащегося на первом курсе, который бы отправился на поиски приключений на свою задницу, хоть и гриффиндорскую? — мальчики молчали, — Вот и я о том же!

— Но ты могла помочь им, — уверял её Малфой. Эти слова странно прозвучали из его уст, — В принципе, ничего не изменилось бы на нашем факультете, если бы ты пошла вместе с ними и, допустим, тебя там сожрала какая-нибудь тварь.

— А я то уже подумала, что эгоистичный Драко Малфой стал благородным и добродушным гриффиндорцем, готовым в любую секунду прийти друзьям на помощь. Хотя знаешь, не может случиться ничего такого, чтобы ты перестал заботиться о себе и побежал спасать других! — она говорила уверенно, но по изменившемуся лицу блондина поняла, что сказала не очень хорошую вещь.

— Ты хочешь сказать, что слизеринцы могут жить только ради себя, а не ради кого-то другого? — он поднялся с места, выпрямился и спрятал руки в карманы, нависнув над девочкой.

— Не правда, я не это сказала. Я не говорила конкретно про представителей Слизерина. Это может быть любой другой человек. Сейчас ты всё обобщаешь. Я говорила именно про тебя, — раз уж заикнулась, то можно договорить всё, что накипело в течении многих дней. Где-то в глубине души она понимала, что такое долгожданное перемирие сейчас разрушится.

Неприятно скривив губы, он взмахнул мантией и, развернувшись на каблуках, зашагал прочь из гостиной. Блейз тяжело вздохнул, — А я думал, что это я постоянно всё порчу. Ну вот надо было тебе выделить именно его характер! Знаешь, мне уже надоело выслушивать ваши жалования друг на друга. И общаться с кем-то одним я не могу! Давайте как-нибудь миритесь. Можете не дружить, но хватит гавкать друг на друга, как собаки.

— В чём-то он прав, — подытожил Пьюси и сел на кресло, где до этого расположился Драко. Забини, который хотел сделать тоже самое, состроил злую гримасу и громко возмутился:

— Да что же это такое! Вы дадите мне посидеть и отдохнуть? — Эдриан улыбнулся, — Значит нет... Ладно, пойду догоню его. Может хоть ему я смогу вбить что-нибудь полезное в голову! — на последней фразу он обратился к Гермионе, которая только хмыкнула и отвернулась. Блейз скрылся за каменным проходом в стене, ведущим к выходу из подземелий.

— Ничего хорошего из этого не выйдет... — еле слышно пробурчал Эдриан, — Ты как хочешь, а я спать. Тебе тоже не помешает, — слизеринец провёл указательным пальцем на своём лице под глазами, имея ввиду мешки у девочки, вызванные бессонными ночами.

— Хорошо, умоюсь и лягу спать, — Гермиона возвела руки к потолку, — Святой Мерлин, услышь мои молитвы, пусть Паркинсон не будет в спальне!

Пьюси холодно улыбнулся и кинув "Спокойной ночи" зашагал в сторону мужских спален. Грейнджер же отправилась в женские. Открыв дверь она никого не увидела и облегчённо вздохнула. С минуты на минуты здесь будут её остальные соседки по комнате, которые не упустят возможности осыпать её оскорблениями. Невольно Гермиона вспомнила день, когда приехала в Хогвартс. Это было не так давно, как могло быть.

После того, как слизеринка умылась, она переоделась в пижамную одежду, приготовила постель и улеглась спать. Но сон не приходил. Что было бы, если бы она согласилась с гриффиндорцами и пошла к трёхголовому псу вместе в ними? Возможно ничего. Она бы умерла там вместе с ними и про неё, скорее всего, никто бы и не вспомнил. Учителя, конечно, бросились искать Поттера и его верного друга Уизли. А она что?

***


— Уиз... То есть, Рон! — кричит Гермиона, когда видит рыжую макушку, направляющуюся в сторону Больничного Крыла, — Рон! — она кое-как нашла младшего Уизли до начала уроков. Ей уже казалось, что гриффиндорцы не вернулись из своего ночного путешествия, да и в этом ещё и могла быть вина Гермионы. Наверное, первый раз за этот год она была рада видеть этого рыжего.

Он оборачивается и как-то натянуто улыбается. Она подбегает к нему и спрашивает:
— Ты как? Вы нашли то, что хотели? Боже, ты не представляешь, как я себя ужасно чувствую! С Гарри всё в порядке? Где он? Он жив вообще?! — вопросы сыпались сами по себе. Почему то сейчас она почувствовала, что ей действительно нужен ответ.

— Так, успокойся! — коротко заткнул её младший Уизли, — Я всё расскажу! Гарри в лазарете, он потерял сознание. Мы нашли Философский Камень, но Дамблдор сказал, что его следует уничтожить, дабы не возникало проблем. Что там ещё?.. — она задумчиво почесал затылок, — Твоё "Алохомора" не помогло! Дверь была заперта обычным ключом.

— И что дальше?

— Когда мы пришли, Пушок уже спал. Хагрид сказал, что он отключается, когда играет музыка. Кто-то пришёл раньше нас. Гарри должен рассказать. Там была огромная волшебная шахматная доска. И там я отключился. Нас нашли учителя.

— Эй! Не про меня ли говорите? — послышался откуда-то голос. Они обернулись и увидели Гарри, стоящего возле стенки и наблюдающего за ними, — Я рад, что сейчас вы так мило общаетесь.

— Гарри! — Гермиона подбежала к брюнету, — Ты в порядке?

— Прекрасно. Я серьёзно, будто ничего не произошло. Мы тебе всё подробно расскажем! Жаль, что ты не пошла с нами. Мы бы, скорее всего, не так долго думали над некоторыми вещами!

А дальше он рассказывал про их поход. И тогда Гермиона почувствовала настоящий укол вины. Они и вправду могли погибнуть! Прыгнув в отверстие люка, убегая от собаки, которая проснулась, они упали на странные растения. Эти растения пытались их задушить и поглотить, что чуть не случилось с Роном. По их описаю, слизеринка догадалась, что это Дьявольские Силки. Противные создания.

Пройдя по коридору, гриффиндорцы увидели дверь, что была заперта, как и сказал Уизли. В небольшой комнате порхали ключи. Один был со сломанным крылом. Он и был нужным. Коридоры, коридоры... И перед ними шахматная доска, на которой рыжий упал с коня и ударился головой. В этот момент Гермионе очень хотелось сказать: "Он при рождении упал с коня и ударился головой", но воздержалась. Далее, Гарри пошёл один. Его ждала логическая загадка, которую тот решил с великим трудом, но вспомнить её условия он не смог.

А дальше какой-то бред Гарри, который девочка не смогла толком разобрать. Профессор Квиррелл — Волан-де-Морт? Это не укладывалось в голове, но так оно и было. Философский Камень уничтожен. Когда Грейнджер только услышала о том, что эти двое хотят разобраться с ним, то подумала, что это глупость, которой не надо заниматься. Но сейчас она поняла, что этой ночью мог возродиться самый тёмный волшебник, истребляющий в своё время маглорождённых и сеющий хаос во всём магическом мире.

Дослушав их рассказ, Гермиона быстро попрощалась с мальчиками и направилась на предстоящий урок Заклинаний, совмещённый с когтевранцами. Вот сейчас и начнётся настоящее соревнование факультетов, а не "Гриффиндор против Слизерин".

***

Недели проходили, как дни, ни чем друг от друга не отличавшиеся. Все ученики готовились к предстоящим годовым экзаменам, а Гермиона так вообще ушла с головой в учёбу, на что Блейз обиделся и предпочёл больше времени проводить с Эдрианом и Малфоем. Последний стал чаще грубить слизеринке. Даже больше, чем когда она только поступила в Хогвартс. Это не особо огорчало, скорее радовало, что всё вернулось на круги своя. Пьюси тренировался с однокурсниками в квиддиче, чем так же привлёк к себе Забини. Неужели они перестанут общаться из-за того, что Гермиона не принимает Малфоя, как друга? Он ведь и сам ненавидит её. В чём же она сама виновата?

Паркинсон больше не обладала таким статусом, как было до каникул. Наверное, те слизеринцы, что находились в тот день в библиотеке, не оставили обвинения Гермионы без внимания и распустили пару некрасивых слухов о Панси. Гринграсс приняли в компанию каких-то девушек с третьего курса. Теперь та ходила только с ними и стала меньше интересоваться учебой. Это несравненный плюс в пользу Грейнджер, ведь теперь человеком меньше, которые предпочитают свободному времени издеваться над ней.

Но Милисента не успокаивалась. Не раз она кидала на Гермиону убийственные взгляды на уроках, в столовой и вообще, ей казалось, что Булстроуд хочет ночью задушить её в спальне подушкой. Это немного пугало, но и почему-то веселило. Панси вряд ли рассказала Милли настоящую причину её попадания в больницу. Гермиона стала замечать, что Трейси Дэвис всё реже ночует в их спальне. Куда она может уходить? Сама Гермиона не решалась задать ей этот вопрос, так как знала, что у той могут быть проблемы, а делиться она ими не любила. Точнее, вообще не делилась. Они тоже стали редко общаться.

У Поттера появилось ещё больше поклонников после случая в подземелье. Даже у этого Уизли. Она нередко проходила по коридорам и слушала просьбы о подробностях, но, слава Мерлину, все получали отказы. И всё-таки слухи — это противные тараканы, которые ползут из всевозможных углов. Гарри тоже стал чуть больше времени проводить в библиотеке и готовиться к предстоящим экзаменам. А вот Рон постоянно общался со старшими братьями. Вот и с гриффиндорцами закончилось общение. И больше никого не оставалось.

И вот настал день, когда всё то, что она читала в течение прошедшего года, ей понадобится. Почему-то никто не сомневался, что экзамен дастся ей легко, но сама Гермиона, идя в кабинет Заклинаний, считала себя самым глупым учеником в школе. Ученики столпились возле входа в кабинет, ожидая своей очереди. Флитвик приглашал всех по одному, где давал волшебнику задание. Сдавшие свой экзамен не рассказывали, что их ожидает за дверью Это, наверное, даже лучше. Никто не будет жульничать.

Её очередь. Она делает глубокий вздох и мысленно приговаривает: "Всё будет хорошо! Ты всё сдашь!". За своим столом, сделанным специально под гоблина, сидел учитель и записывал оценки сдавших учеников. Перед ним стоял стул, на который села вошедшая Гермиона. Она выслушала задание профессора и достала из кармана древко. На столе перед ней появился ананас. И ей нужно заставить его плясать. Пара взмахов палочкой — и экзамен по этому предмету сдан на "Превосходно". Она благодарит учителя и гордой походкой покидает кабинет.

Далее у неё Трансфигурация. МакГонагалл стала презрительно относиться к Гермионе после случая в туалете. А масла в огонь добавило их ночное похождение к Хагриду. Гермиона заходит в следующий кабинет, в котором было довольно шумно из-за всех находящихся там животных для превращений. Её задание — превратить мышь в табакерку. МакГонагалл коротко объяснила условия к полноценной сдаче экзамена. Раз, два, три — и серая мышка превращается в хрустальную табакерку с немного выпирающими узорами. Высшая оценка, и она идёт в следующий кабинет.

Далее Зельеварение. Гермиона не сомневалась, что Снейп попытается каким-либо образом подловить учеников и снизить им оценки. Всех пригласили в кабинет, где уже были приготовлены котлы для варки зелья. На доске два слова: "Зелье забывчивости". Не медля ни минуты, слизеринка приступает к работе, но стоит ей подойти к своему месту — она понимает, что ничего не помнит. И судя по выражению лица других учеников — они тоже. Экзамен длится полтора часа. Если Гермиона не вспомнит — провалит один из самых её любимых предметов.

Идёт время, а ей приходит озарение. Она забыла из-за зелья! Время действия должно вот-вот закончиться. Проходят секунды, и она резко хватает стоящие на столе ингредиенты и один за другим закидывает их в кипящий котёл, перемешивает и снова закидывает. Её однокурсники в недоумении. Гермиона делает завершающий взмах палочкой и выливает жидкость в небольшой пузырёк. Профессор, наблюдающий за всем этим, вскидывает бровь вверх, но потом сразу же возвращает лицу прежнее выражение. Она кивает учителю и направляется на последний экзамен.

Она стоит возле двери кабинета Истории Магии и ждёт, когда подойдут её однокурсники. Они слишком долго думают! Как и ожидалось, Снейп подловил их на, казалось, такой простой вещи! Коридор наполняется учениками. Дверь открывается и всех их впускает призрак мистера Бинса. Гермиона была уверена, что большинство не сдаст этот экзамен, так как на уроке никто не слушал его лекции. И вправду, рассказывал он невероятно скучно. Но Грейнджер учится и вне кабинета. Она садится на своё место и смотрит на лист с вопросами.

Перьев им не дали. Позже, профессор проходит по рядам и раздаёт ученикам письменные принадлежности, попутно рассказывая про их особое свойство: сжульничать им не удастся, так как перья заколдованы и не дадут списывать. Время пошло. Вопросы были на тему древних волшебников. Это была довольно интересная тема, если читать про неё в учебниках, а не слушать на уроке. Час прошёл незаметно. Она отвечает на последний вопрос и сдаёт лист с ответами учителю, который уже собирал чужие работы на первом ряду, точнее забирал. Не все сделали задания.

Она понимает, что это было не так сложно, как ожидалось. Тонкс рассказывала, что экзамены в Хогвартсе — это чуть ли не самая страшная вещь в школе. Но, всё не так уж и плохо. Гермиона закрывает за собой дверь и облокачивается о стену. Она хочет дождаться Блейза и поговорить с ним. А вот и он выходит следом за ней. Она улыбается и подходит к нему. Тот тоже замечает её и с таким же добрым выражением лица приветствует её и подходит к ней. Он останавливается перед ней, прячет руки в карманы и спрашивает:

— Ты как? Вижу, что хорошо. Мне кажется, тебе этот день удался на раз-два!

— Мне тоже может быть сложно на экзаменах. Или для тебя это неестественно? Они были лёгкими, но, это наверное потому, что я готовилась к ним, а не шла на произвол судьбы, как некоторые! — привычный для неё назидательный тон.

— Ты намекаешь, что я не готовился? Ох, ошибаешься! Вот придут результаты и я докажу, что могу и получше тебя учиться! — Блейз кивнул головой в сторону толпы направляющихся в Большой Зал учеников и зашагал за ними, а Гермиона следом.

— Не в этой жизни!..

***

В Большом Зале все оживлённо обсуждали конец учебного года. На головах учеников были надеты выпускные колпаки. Столы факультетов уже были приготовлены к последнему праздничному пиршеству. Раздался звон бокала. Все взгляды обратились к преподавательскому столу, а шум в мгновение стих. Альбус Дамблдор поднялся со своего места и начал речь:

— Закончился ещё один учебный год! Для кого-то он был самым первым и произвёл некое впечатление на самых юных волшебников. Думаю, сейчас стоит приступить к подсчёты баллов и вручению кубка победителю! Четвёртое место занял Гриффиндор - триста двенадцать очков. Третье место Пуффендуй - три пятьдесят два очка. Второе место - Когтевран - четыреста двадцать шесть очков. И наконец, первое место - Слизерин, у них четыреста семьдесят два очка!

Стол Слизерина залился аплодисментами. Гермиона заметила грустные, и даже ненавистные взгляды проигравших гриффиндорцев. Но оказалось, директор ещё не закончил свою речь.

— Однако, в связи с последними событиями, мы присуждаем дополнительные баллы факультету. Мистеру Рональду Уизли присуждается пятьдесят очков, за лучшую сыгранную шахматную партию в Хогвартсе. Далее, мистеру Гарри Поттеру, за храбрость и заслуги перед школой, мы присуждаем шестьдесят очков! И последнее, за мужество и способность противостоять своим друзьям, десять очков Невиллу Лонгботтому! Таким образом выходит, Гриффиндор выходит на второе место!

Директор хлопнул в ладоши. Флаги над столами факультетов поднялись, как по дуновению ветра. На них красовался герб факультета Слизерин. Колпаки учеников взметнулись в воздух, а зал разразился аплодисментами. Слизерин получил кубок школы.


Ученики толпой шагали друг за другом к алому Хогвартс-Экспрессу. Тележки с чемоданами то и дело сталкивались с чужими, а животные на руках пищали со страху. Вот так и кончается учебный год. Блейз схватил Гермиону за руку чуть выше локтя и потащил за собой. Они уже опаздывали. Забини заскочил в поезд и подал руку подруге, помогая ей подняться. Коридор так же был наполнен уезжающими ученикам. С трудом, но друзья нашли свободное купе и уселись на свои места. Им пора домой...

Часть II. Глава 6. Три месяца, как один день.


«Дом, милый дом…» — с этими, не очень весёлыми, мыслями, Гермиона вставила ключ в замочную скважину, повернула и вошла в свой родной магловский дом. По тишине, которая царила в помещении, она поняла, что её родителей дома нет. «Они, наверное, не знают, что я должна приехать». Поставив чемодан возле двери, она медленными шагами мерила гостиную комнату. Ничего здесь не изменилось. Интересно, как они отреагируют на её приезд? Будут ли они счастливы, или растеряются при виде дочери? Хотя, чего думать-то? Она не пропадала без вести, не исчезала. Они должны быть очень рады. Тишину разорвал стук в дверь. Он показался оглушительно громким.

Подойдя к выходу, она посмотрела в дверной глазок. Находящееся за дверью было искажено, но ей удалось разглядеть знакомую фигуру женщины. Белые волосы сначала сильно испугали девочку, так как ассоциация с этим цветом была не лучшая, но доброжелательная улыбка говорила о хороших намерениях человека, пришедшего в этот дом. Не медля больше не секунды, Гермиона повернула ручку двери и перед ней предстояла сама Нимфадора Тонкс. Сзади неё никого не было, значит она пришла одна, да и родителей на горизонте не было видно. Гермиона сделала шаг вправо и сделала пригласительный жест рукой, впуская свою наблюдательницу. Та благодарно кивнула и вошла.

— Ты только приехала? — поинтересовалась Тонкс, с ноткой удивления в голосе. Да, Гермиона должна была приехать ещё час, или больше, назад, но по пути в Лондон их поезд сломался. Все чистокровные волшебники, что находились в Хогвартс-Экспрессе, не на шутку испугались, так как в их семьях больше знают об этом, и они уверены, что поезд раньше никогда не ломался.

— Да, вот только закрыла дверь, и пришла ты, — Гермиона проводила женщину на кухню, совмещённую с гостиной и столовой зоной, и предложила сесть за стол, а сама она помыла руки в раковине и достала пару кружек, — Ты зачем здесь? — спросила она, параллельно заваривая чай. По привычке, она собиралась выдвинуть полку из кухонной тумбочки и бросить стандартную смесь трав, как это было на Зельеварении. Гермиона улыбнулась своим, несколько глупым, действиям. Тонкс кинула ей короткое «Спасибо» и ответила на вопрос:

— Я думала, что ты собираешься рассказать родителям о магии и, мне кажется, я должна присутствовать на твоём официальном «посвящении» в волшебники. Или ты решила схитрить и умолчать об этом? — вот тут её и поймали. Да, она хотела умолчать об этом.

Она представила, какие проблемы могут появиться у её родителей. Им надо будет держать эту тайну в секрете, а это. Её мать знала, что дочь верила в сказки и та всегда рассказывала о её воображении своим подружкам-коллегам. Но сейчас и найдутся ответы на некоторые вопросы. Например, что за странные явления происходили в этом доме? Помнится, как-то раз, заплакала маленькая Гермиона и в эту же секунду вся посуда, подаренная им на свадьбу, которая была не самой дешёвой, вылетела из шкафа и разбилась вдребезги.

— Я ещё думаю над этим, — призналась слизеринка, — Может-быть, ты мне поможешь с этим нелёгким выбором? Я могу сказать им правду, но… Вдруг они начнут бояться меня? Не то, чтобы я сама боялась своей магии, но всё же, знаешь ли, странно, когда в дом заявляется твоя дочь, которую не видели практически год и она говорит, что она волшебница и провела всё то время, что отсутствовала, в школе, где учатся ведьмы и там её ненавидят. Как бы ты к этому отнеслась?

— Я бы гордилась своей дочерью! — с этими словами она тепло улыбнулась и сделала глоток поданного Гермионой чая. — Что бы ты там себе не надумала, знай, что сказать правду всегда лучше, чем солгать. Если ты боишься, что твоим родителям может угрожать какая-нибудь уже магическая опасность — ты должна знать, что сможешь их защитить!

— Ты говоришь так, будто я сейчас не будущая второкурсница, а уже окончившая школу девушка, с знаниями, как у самого Альбуса Дамблдора! Но всё же, ты права. Кстати, ты рассказывала, что экзамены на первом курсе очень сложные! Ты сделала это специально, чтобы я училась больше?

— Мне кажется, что ты и без моих историй окунулась с головой в учебу и больше других готовилась ко всем предметам! А вообще, когда я училась, мне было довольно сложно. Не знаю, было ли это из-за того, что я с Пуффендуя, или от моей собственной лени… У меня с собой все свои прошлогодние записи, они ведь тебе будут нужны? — Гермиона утвердительно кивнула, — Тогда я занесу их в твою комнату. Тут скоро будут твои родители, завари им тоже чайку. Я скоро подойду!

С этими словами, Тонкс поднялась по лестнице на второй этаж, где располагалась комната слизеринки. А сама же Гермиона подошла двери и забрала свой чемодан. Попутно посмотрев в дверной глазок, убедившись, что никого нет, она вернулась в гостиную и оставила вещи там. Чайник вскипел, кружки поставлены, осталось только ждать. У неё ещё есть время подумать. Точнее, было время… Раздался звук поворота ключа в двери. Инстинктивно, Гермиона резко повернула голову в сторону входа в дом.

Дверь открывается и внутрь заходят её мать и отец. На руках у матери множество различных пакетов, из которых то и дело лезут купленные продукты. Мистер Грейнджер закрывает за собой дверь и сует руку в карман, доставая телефон и что-то там ища. Слизеринка делает пару стуков маленьким кулачком по стенке, от чего получается довольно громкий звук. Мать, не ожидавшая кого-либо в пустом доме, пугается и роняет сумку и она спадает ей на предплечье. От резкого перевеса на одну руку, она немного сгибается, а отец, смотря на это смеётся.

— Привет, — скромно приветствует родителей Гермиона, выходя из-за угла и махает им рукой. Сейчас у неё не было выбора. Она окончательно решила сказать им правду. От изумления, миссис Грейнджер открывает рот и застывает с глупым выражением лицо, от чего девочка улыбается, оголяя зубы.

— Гермиона! — все вещи оказываются на полу, а мать бежит обнимать свою дочь, — Господи, почему ты не написала, что приедешь? Я бы приготовила твою любимую индейку! Как дела в школе? Экзамены сдала? Ты должна мне всё подробно рассказать! — тараторила женщина, сидя на корточках и обнимая девочку за плечи, немного тряся их.

Сейчас Гермиона убеждается, что навязала себе все проблемы по поводу отношения родителей к ней. Мама встаёт с колен и бежит на кухню, но останавливается, видя, что на столе уже стоят кружки чая. Отец подходит к Гермионе и так же обнимает её, — Рад тебя видеть! Ты ведь всё нам расскажешь, верно? — он чувствует кивок девочки и отпускает.

Семья усаживается за столом, и мать принимается снова закидывать слизеринку вопросами, на которые Гермиона начинает скромно отвечать:
— Ну, приехала я, наверное, полчаса назад. Кстати, не одна. Заместитель директора тоже здесь, она отошла на пару минут и скоро подойдёт. Я, то есть, мы должны вам кое-что рассказать по поводу моей новой школы, — говорила она спокойным голосом, с привычным для неё тоном, — Только не волнуйтесь! Это будет хорошая новость и бояться вам, думаю, нечего.

— А вот и я! — спускается по лестнице Тонкс, — Мистер и миссис Грейнджер, здравствуйте, — она приветливо кивнула её родителям и села за стол. — Нам и правда нужно рассказать нечто важное. Сразу говорю, это не касается успеваемости вашей дочери! — предупредила она, глядя на взволнованное лицо женщины, — Гермиона — просто уникальный ребёнок! Она налету схватывает весь изучаемый материал, — слизеринка гордо выпрямилась, выслушивая похвалы, что не укрылось от отца и тот послал суровый взгляд на дочь.

— Дело в том, что наша школа немного, как-бы сказать, необычная. В хорошем смысле этого слова. У нас есть такие предметы, как Заклинания, История Магии Зельеварение. И в следующем году добавятся ещё! Полное название, Хогвартс, — Школа Чародейства и Волшебства. Ваша дочь — волшебница. И при чём, очень хорошая! Я понимаю, это звучит глупо, но так оно и есть! В Хогвартсе много таких же детей, как и Гермиона, и все они очень дружелюбные. У нас хорошая дисциплина, прекрасные учителя…

Гермиона кожей чувствовала, нарастающее в комнате, напряжение. Её отец был готов взорваться от возмущения, а мать глазами бегала по комнате, очевидно, сильно волновалась и ни капли не верила Тонкс.

— С меня хватит! — мистер Грейнджер ударил кулаком по столу и поднялся со своего места, — Я больше не желаю выслушивать весь этот бред в моём доме! Не хочу показаться грубым, но будьте добры, убирайтесь из этого дома! — он указал пальцем на дверь. — Я не позволю какой-то сумасшедшей заниматься обучением моей дочери! Как мы могли поверить женщине, которая даже не предоставила никаких бумаг о её личности. Гермиона, мы завтра же возвращаем документы в твою старую школу!

— Папа! — вскрикнула Гермиона, — Перестань! — Тонкс собиралась подняться со своего места, — Подожди! Смотрите, — девочка достала из кармана кофты палочку и направила её на чемодан. В голове она перебирала все, известные ей, заклинания, пытаясь отогнать те, что могли поджечь или затопить дом, — Accio, учебник по Зельеварению! — чемодан резко открылся, и из-под одежды слизеринки вылетела книжка, с нарисованной колбочкой на зелёной обложке. Родители застыли в удивлении и неверии происходящего. Тонкс довольно улыбнулась, отец медленно опустился на стул, а мать так и сидела, как окаменевшая. Вот она и рассказала о магии.

***

Утро встретило Гермиону приятными лучами солнца, что лезли через окно, закрытое занавесками и согревали лицо девочки. Проснувшись окончательно, она не почувствовала той привычной свежести, которая была с ней каждое пробуждение, до этого дня. Не было того запаха сырости, что стал таким приятным за прошедший год. Открыв глаза перед ней снова была её родная комната в сиреневых тонах и свет солнца, а не те каменные стены и зелёное пламя факелов.

Она последний раз блаженно потянулась на постели, и наконец, поднялась. Ноги стали ватными после вчерашнего дня. Просидеть несколько часов в поезде, а до этого ещё и носиться по школе, собирая вещи и прощаясь с учителями, было довольно утомительным. Но за ночь Гермиона прекрасно отдохнула и сейчас ощущала себя новым человеком. С чего ей было так легко? Она рассказала родителям то, что должна была сделать ещё год назад. Слова, как камень, упали с её души. И сама она тоже упала.

Прямо перед её кроватью стояла стопка учебников, между которыми лежали листы пергамента с записями Тонкс. И обо всё это Грейнджер споткнулась. По дому пронёсся грохот, будто упала не маленькая девочка, а целый шкаф, набитый её же книгами. Гермиона улыбнулась собственной неуклюжести и на коленях поднялась, опираясь о кровать. Первый день каникул — и она бьётся лицом о пол, спотыкаясь о груду учебников, которая, кстати, развалилась. Ещё лучше.

На шум в комнате прибежала Джин Грейнджер. Она робко постучала в белую деревянную дверь и, не дожидаясь приглашения, вошла в комнату дочери. Увидев бардак в спальне, мать уперла руки в бока и сурово посмотрела на девочку, которая начала звонко смеяться. Непонимающая ничего женщина, удивлённо посмотрела на Гермиону и тепло улыбнулась её хорошему утреннему настроению. «Завтрак стоит на столе, не забудь про него, как обычно. Мы уже уходим!» — сказала она и вышла из комнаты.

Что она имела ввиду, под словами «как обычно»? Гермиона всегда забывала про свой завтрак. И дома и в школе. От чего она и была такой худой. Подойдя к гардеробной зоне, девочка посмотрела на своё отражение, достала из комода расчёску и попыталась расчесать кудри. Но, естественно, у неё ничего не получилось. Горько вздохнув, она взяла ободок и нацепила на голову, не убирая со лба чёлку. Так она выглядит чуть более ухоженнее, чем обычно. Невольно ей вспомнились слова Малфоя по поводу её внешности. Мохнатое чудовище с помятыми вещами, да ещё и поганая грязнокровка. «Аристократ, что с него взять?»

Она отодвинула вешалки с другими вещами и достала белую свободную футболку и светлые джинсы, с немного стёртыми коленками. Не самая привлекательная одежда, но удобная. Не жарко и не холодно. Гермиона положила комплект на кровать, а сама пошла в ванную. Пара утренних процедур, приятных телу, она переодевается и спускается вниз, не забывая взять с собой палочку. Она спрятала древко в передний карман джинсов. Тот был порван изнутри, поэтому древко вполне умещалось там.

Лестница неприятно скрипит, создавая напряжённую атмосферу в тихом доме. На кухонном столе стояла тарелка с её завтраком и, лежащая рядом, вилка. Яичница с помидорами и перцем. Миссис Грейнджер никогда не готовила сладких блюд. Да и отец не жаловался. «Дантисты…» — вздохнула она, пододвинула к себе блюдо начала свою утреннюю трапезу. Закончив, Гермиона помыла за собой посуду и уже собиралась подниматься обратно наверх, но её взор упал на небольшой листок бумаги, прикреплённый магнитиком с пейзажем на холодильнике. Подойдя к нему, она взяла записку и прочитала написанное. Этот почерк она могла узнать из тысячи.

Гермиона,
В холодильнике, как я и обещала, лежит индейка.
Сходи прогуляйся. Деньги можешь взять в комоде возле камина.
Мы будем поздно, не скучай,
Мама.


Слизеринка вздохнула, скомкала записку и выкинула в маленький мусорный бак, стоящий рядом с раковиной. Подойдя к комоду в котором, как сказала мать, лежали деньги, она села на корточки и открыла его. На полке лежало несколько монет, сумма которых была примерно двадцать пять фунтов стерлингов. Девочка спрятала их в другой карман джинсов. Сначала она подумала сходить в книжный магазин возле моста, но потом в её голове появилась идея получше. Когда она была в Косом Переулке вместе с Тонкс перед первым курсом, они проходили мимо здания, именуемое Банком Гринготтс. «Там можно обменять деньги на волшебные!»

С этой мыслью, она поднялась на ноги, закрыла комод и направилась к выходу из дома. Надев чёрные кеды и захватив с собой джинсовую куртку, висящую на стойке с верхней одеждой, Гермиона закрыла дверь своим личным ключом и зашагала на улицу Чаринг-Кросс-Роуд. На секунду ей показалось, что ничего волшебного с ней и не было. Она просто проснулась от глубокого сна. Но так лишь показалось и Грейнджер знала, что пройдёт лето — и она снова будет сидеть в купе вместе с Блейзом, а затем слушать речь Дамблдора.

Сама не заметив этого, Гермиона дошла до знакомого книжного магазина, а рядом с ним — совсем невзрачный вход в бар «Дырявый Котёл». Она поднялась по противно скрипучим ступенькам и открыла дверь. Над головой раздался звон колокола, который напоминал о входе посетителей в помещение. Внутри, как обычно, все оживлённо разговаривали о чём-то своём, не замечая никого вокруг. В основном, здесь были взрослые колдуны и волшебники. Но она заметила несколько знакомых лиц, которые Гермиона видела в Хогвартсе. Это были старшекурсники, имени которых она не знала. Перестав рассматривать бар, она двинулась в сторону заднего двора.

Повторив движения, сделанные год назад Тонкс, белая кирпичная стена начала раздвигаться. Перед ней предстала пёстрая Косая Аллея. Даже сейчас, когда только закончился учебный год, здесь не переставали толпиться люди, пытаясь раньше других купить тот или иной товар. «Сначала в Гринготтс!» — и с этой мыслью она направилась по прямой аллее. Идти пришлось не долго. Большое белое мраморное здание с массивными колонами. Зайдя в здание, Гермиона увидела существ, не самых красивых, и, наверное, приятных в общении.

Девочка подошла к самому первому гоблину. На столе стояла табличка, гласящая «Обмен». Она начала спокойным, но требовательным тоном:
— Здравствуйте, я хотела бы обменять магловскую валюту на вашу, волшебную, — она достала горсть монет и положила перед работающим.

Его черные маленькие, но злые глаза, недобро сверкнули и он раздражённо притянул фунты себе, проведя по каждому своим длинным ногтем. Рисунок на монетах начал шевелиться и меняться в размере. Сейчас на них был изображён дракон. Даже ржавчина очистилась, и монеты стали блистать красивым серебром. Гоблин вернул деньги девочке. Она кивнула в знак благодарности и вышла из банка, не пряча полученное в карман. Она остановилась возле выхода из помещения и посмотрела на количество. Восемьдесят пять сиклей, или же пять галлеонов. Грейнджер радостно улыбается сумме и направляется в нужный ей магазин.

Слизеринка выходит из очередного здания и снова пересчитывает сумму денег. Она потратила лишь половину всего того, что было. Но накупила она достаточно. Пару справочников по Зельеварению и ингредиенты для всего этого. Но большую часть её покупок составляли книги Златопуста Локонса. В них написаны истории о его подвигах и жизни. Продавец сказал, что эти книги будут основной частью учебников второго курса. Если Гермиона прочитает всю программу на следующий год — снова будет самой умной девочкой в школе. А именно это ей и надо.

***

Каникулы идут и дни ничем друг от друга не отличаются. Каждый день сопровождался поход в Косой Переулок, где Гермиона просто ходила по алле и рассматривала витрины магазинов. Некоторые посетители Дырявого Котла уже смогли запомнить девочку и даже подходили узнавать, что она здесь делает, на что она с фальшивой улыбкой отвечала: «Тяга к знаниям». Почему фальшивой? Да потому что ей не было приятно разговаривать с незнакомыми людьми. Нет она их не боялась. Но разговор и вправду всегда складывался неприятный.

Она снова читает одну из купленных книг и экспериментирует с вполне безобидными заклинаниями. Мать относится ко всему этому с опаской и при виде дочери, держащей палочку, вздрагивает и отворачивается. Нельзя было сказать, что та гордится ею, как это сказала Тонкс. Возможно, потом её родители к этому привыкнут и не будут бояться собственного ребёнка. Они держали эту тайну в секрете так, как могли. Однажды, к ним приходила соседка — подруга матери и как-то поинтересовалась, чем занимается Гермиона. Тогда Джин Грейнджер нервничала, как никогда, но ответила, что та просто любит учиться. Частично, правда.

Незаметно приблизился последний день июля. В этот день Гермиона получала письмо из Хогвартса. И она это отчётливо помнила. И снова всё проходит так, как год назад. Ужин. На улице моросит дождь. В окно стучится сова. Слизеринка открывает форточку и птица влетает в комнату. Кружится у потолка, открывает клюв, конверт падает в руки девочки, сова летит на улицу. Окно закрывается от, созданного птицей, ветра. Список учебников на следующий год и письмо с напоминанием об учёбе в Хогвартсе.

И вот она снова в Косом Переулке…

Глава 7. Встреча не из приятных.


Уже совсем скоро они снова поедут в Хогвартс. Сейчас Косой Переулок был переполнен школьниками, идущими закупать принадлежности для школы. Большой популярностью сегодня пользовался магазин с товарами для игры в квиддич. Гермиона же не понимала этого стремления летать на метле и рисковать свалиться с огромной высоты. Она вообще очень боялась высоты. Она не стала тратить время на осмотр каких-либо открытых за лето магазинов, так как каждый день приходила сюда, на протяжении трёх месяцев и достаточно насмотрелась на витрины зданий.

— Гарри! — крикнула она, когда заметила великана и брюнета в очках среди толпы учеников на улице, и подбежала к ним — Рада тебя видеть!

Лицо гриффиндорца было грязным и пыльным, как и вся его одежда. Что удивительно, он уже переоделся в школьную форму, — Я тоже рад видеть тебя, Гермиона! — очевидно, Поттер тоже собирался пройти дальше книжного магазина, обойдя слизеринку, но она решила его остановить.

— Пойдем, — она махнула рукой показав идти за ней. Гермиона услышала, как он печально вздохнул. Они вошли в книжный магазин. Казалось, кирпичные стены здесь заменяют книжные шкафы и полки. И все они были забиты учебниками, книгами и различными фолиантами. Очень странно, что цены тут очень низкие, даже для маглорождённой.

Помещение было переполнено людьми, в основном, женщинами. Сегодня здесь проходит презентация новой книги самого Златопуста Локонса — герой волшебного мира, писатель книг и просто хороший человек, по мнению Гермионы. Летом, она прочитала все истории из его путешествий и, естественно, восхищалась им. А он ещё и будет вести у них Защиту от Тёмных Искусств в этом году! Ничего лучше и быть не может. «Лучшим годом будет, если ни Паркинсон, ни Булстроуд, ни Гринграсс, да и вообще Малфой не появятся в школе!»

Они протиснулись в первые ряды. Локонс уже что-то рассказывал посетителям о своем новом подвиге. Он красиво улыбался перед камерой. Увидев кого-то в толпе, его заинтересованный собой, взгляд, изменился на удивленный.

— Боже мой, это же Гарри Поттер… — протянул Златопуст, опуская руки, которые до этого были уперты в бока.

— Гарри Поттер? — журналист оторвался от писателя и вгляделся в лица людей. — О, вот и вы! Простите, извините, — бормотал он, таща за руку мальчика, — Одну колдографию, пожалуйста.

Локонс что-то сказал Поттеру, но Гермиона не расслышала. Тот обнимал мальчика за плечи и выдав очередную фразу вызвал гул голосов, а главный продавец магазина взял целую стопку книг и отдал в руки шокированному происходящим Гарри. «Это же полное издание всех его подвигов…» — при этой мысли в голове, Грейнджер почувствовала себя похожей на ту кузину Джес, что постоянно говорила только о мальчиках и каких-либо известных людях, которыми восхищалась.

Полная женщина в шерстяном платье странного цвета и кудрявыми рыжими волосами, похоже, мать Уизли, позвала к себе Поттера, а сама взяла все книги себе в руки. Только сейчас Гермиона заметила, что в этом магазине все представители семейства Уизли, которых она только знала. Не лично, конечно. С младшим рыжим, Роном, она помирилась в середине первого курса. Он хоть и верил ей, но она всё так же считала его бестолковым глупым гриффиндорцем. Они поспешили к выходу из помещения, так как презентация была закончена.

— Так, так, так… — послышался знакомый голос где-то над головой, — Смотрите кто у нас тут. Поттер и все семейство Уизелов. Тебе ведь это нравится, да? Быть в центре внимания, при входе в здание попадать на первую страницу газеты, — Малфой, кажется не замечал присутствия здесь слизеринки.
Гермиона наблюдала за этим недалеко он них и казалось, что она сама по себе. Из-за Поттера вышла маленькая рыжая девочка. Единственная девочка в целом поколении Уизли. Она так яро защищает Поттера… Влюбилась, что ли?

— Ого, у тебя появилась верная подружка-собачонка? — сзади Малфоя появилась фигура мужчины с длинными, такими же платиновыми, как и у слизеринца, волосами. Вся его чёрная гладкая мантия блистала в свете солнца, чьи лучи пробивались сквозь витражные окна магазина.

— Драко, не надо грубить. Вы, насколько я знаю, мистер Поттер… Я — Люциус Малфой. Отец Драко. Извините, — Малфой-старший тростью убрал челку со лба Гарри, желая взглянуть на знаменитый шрам. Брюнет ненавистно смотрел на мужчину. «С чего такая злоба?» — Человек, оставивший вам это, был велик. Вы его знаете? Должны ведь…

— Волан-де-Морт — жестокий убийца моих родителей. Ничего великого в нем нет. Лишь жажда власти. Он всего-навсего трус, который боится проиграть, — в Поттере проснулись мудрые мысли? Необычно.

При упоминании имени того, кого-нельзя-называть, мужчина немного дёрнул головой, очевидно, удивился смелости Поттера. «А чего ты ожидал? Что он будет трястись при имени человека, которым были убиты его родственники? Аристократы, оказывается, глупы…» — подумала Гермиона, удивившись столь брезгливому жесту отца Драко.

— Нужно быть достаточно храбрым, чтобы говорить его имя. Либо невероятно глупым. Даже не знаю, к кому вас отнести.

Гермиона не выдержала его наглости и вмешалась, что, наверное, было лишним.
— Если человек боится только имени другого, то боится его самого ещё больше. Это ли не настоящая глупость? Хотя, это даже к глупости отнести нельзя. Это трусость всех его прихвостней, которые так боготворят его, только для того, чтобы выжить, — она зло прищурила глаза, смотря на Люциуса. Ответ был очень самонадеянным и грубым, но его надо поставить на место. «Хотя, это кто кого ещё на место поставит?»

Лицо его исказилось противной гримасой и он медленно повернул голову в сторону Гермионы. Он попытался дружелюбно улыбнуться, но это было больше похоже на оскал. Казалось, сейчас он проклянёт эту наглую девчонку на этом же месте.

— А вы, как я понял, мисс Грейнджер? Мой сын рассказывал мне про вас. Единственная маглорожденная на Слизерине — факультете чистокровных. Это поистине редкость, — Драко, стоящий сзади, кивал на каждое его слово. «Что же ты ему про меня рассказал?» — единственный вопрос появился в ее голове, на который невероятно сильно хотелось получить ответ.

— Так, дети, пойдем-ка мы из этого дурдома! Ваша мать в конец сошла с ума по этому Локонсу! — сзади Поттера появился немного полный рыжий человек с глупым выражением лица. Как и думала Гермиона — всё семейство Уизли здесь!

— Артур, — холодно поприветствовал Малфой-старший.

— Люциус… — глаза отца Рона расширились от удивления.

«Всё, с меня хватит!» — с этими мыслями Гермиона обошла Малфоев, что показалось очень грубым для старшего. Она проигнорировала его бормотание «Какое неуважение! Грязнокровка!», и просто вышла из помещения. Теперь стало ясно, в кого Драко такой… Неужели во всех аристократических семьях такое отношение к не чистокровным? Ответ пришел сразу, как только она увидела мулата среди толпы учеников в Косом Переулке.

— Блейз! — громко позвала слизеринка и помахала тому рукой.

Он заметил подругу, подбежал к ней и обнял. Гермиона удивилась, как он вырос за лето. Забини стал выше её на целую голову! «В их семье не принято ненавидеть грязнокровок…» — она вздохнула с облегчением.

— Ты чего здесь стоишь? Все учебники раскупили? — спросил Блейз, кивая на книжный магазин.

— Если бы… Мне их заранее закупают, я туда ходила на презентацию Локонса. А там отец Малфоя…

— Ничего себе! Я надеюсь, ты ему не грубила? — Гермиона опустила взгляд в пол, — Серьёзно?! Да он же тебя живьем закопает! — слизеринка издала короткий смешок, — Это не смешно! Он злой и жестокий!

— Кхм, кхм… — раздался кашель над его головой, — Мистер Забини, я надеюсь, что я больше не услышу оскорблений в чьей-либо адрес. А с вами, мисс Грейнджер, мы еще встретимся.

Гермиону раздражало то, как он растягивает слова. Эту привычку у него и перенял Драко. Люциус обошел их и скрылся в Переулке. Грейнджер рассмеялась.

— И это тоже не смешно! — но Забини не выдержал и сам залился смехом. Из магазина вышли все Уизли и Поттер.

— Ты чего ушла? Струсила? — как бы, в шутку поинтересовался младший Уизли. Девочка, её, кажется, Джинни зовут, посмотрела на неё взглядом, полным злости и ещё чего-то… Чего-то странного.

— Естественно, струсила. Таким змеям не дана гриффиндорская храбрость, — Рон слабо стукнул её по плечу. Она посмотрела на него снизу вверх, — Чего дерёшься? Ты ведь сам мне это рассказывал! И про неё тоже ты рассказывал, — рыжая по-детски показала пальцем на слизеринку, не отводя взгляда от старшего брата.

— Хм… И что же он тебе про меня ещё рассказал?

— Что ты отправила Рона и Гарри на верную смерть, просто струсив. Лучше бы ты тогда пошла с ними и тебя убил шахматный конь! Пользы было бы больше. Я читала газету «Пророка». Ты напала на свою однокурсницу ни за что. Гадюка!

— Как интересно, — Гермиона попыталась наигранно мило улыбнуться, но сразу же изменила выражение лица на то, которое больше всего показывало её ненависть к этой семейке, — У вас, Уизли, этому с рождения учат? Ненавидеть меня. — она посмотрела на рыжую, — Мы с тобой ещё встретимся. И, поверь мне, встреча эта будет не из приятных.

— Ты не смеешь оскорблять мою сестру!.. — высунулся младший Уизли.

Говорила она совершенно спокойным голосом, но в этих светло-карих глазах будто плясали черти. Она не позволит себе заплакать из-за какой-то мерзкой девчонки. С этими словами она круто развернулась и взяв Блейза чуть выше локтя, зашагала к Дырявому Котлу, где находилась каминная сеть. Недоумевающий Забини взглянул на злую подругу.

— Ничего себе! Чего это ты так взъелась на эту Уизли? Да отпусти же ты меня! — он резко одёрнул руку и обиженно надул губы, погладив по больно сжатому месту на плече.

— Я терпеть не могу саму эту семью Уизли, что уж говорить о девчонке, которая оскорбляет меня непонятно из-за чего?

— Да ладно тебе, успокойся!

***


— Пойдём сюда, — Гермиона махнула рукой и вошла в купе Хогвартс-Экспресса, а следом за ней и Блейз. — Гриффиндорцы меня ненавидят, — обречённо сказала она и плюхнулась на сидение, закинув свою сумку на верхнюю полку. Обойдя несколько других купе, Гермиона заметила, что представители львиного факультета смотрят на неё с ещё большей враждебностью.

— А ты чего ожидала? Ты угрожала сестре друга Гарри Поттера. Ты могла просто развернуться и уйти, а не устраивать скандал на ровном месте.

— Не на ровном месте! — отмахивалась слизеринка, — Эта дрянь оскорбила меня просто так! Даже до неё дошла эта газета… Мне с этим теперь всю жизнь жить? Она назвала меня гадюкой! — отчеканила девочка и облокотилась на спинку кресла.

— Будто тебе это впервой… — вздохнул Забини и улыбнулся.

— Тебя даже предатели крови считают бездарностью! — послышался насмешливый голос в проходе купе. Повернув голову, друзья увидели самого Драко Малфоя с его свитой — Крэббом и Гойлом, — Можешь не бояться, ни Поттера, ни Уизли в поезде нет. Тебя не съедят! — слизеринцы, стоящие сзади него, противно захихикали. Их смех иногда прерывало хрюканье. «Ни за что бы не подумала, что они чистокровные!».

Гермиона кинула убийственный взгляд на Забини. «Ты не закрыл дверь!» — мысленно прокляла она его. Тот лишь пожал плечами. Слизеринка перевела взор на других мальчишек, — Чего вам? И что значит «нет в поезде»?

— То и значит. Мы обошли все вагоны и их нигде нет. И на платформе их не было. Может, передумали? Хотя, это даже к лучшему, — он зашёл в купе и облокотился плечом о стенку, сложив руки на груди, но перед этим жестом показал другим, чтобы оставались на месте.

— А какая мне должна быть разница: едут они или нет? Они мне не друзья!

— Это после случая в Косом Переулке? — она удивлённо посмотрела на слизеринца. «Он ведь тогда ушёл!». — Ты так быстро убежала, что не заметила моего присутствия? Правильно Уизли сказал — ты испугалась! Знаешь, не ожидал, что ты будешь угрожать незнакомой девочке. Это было… Хм, грубо с твоей стороны. Не вежливо.

— Что ты знаешь о вежливости, Малфой? Твоё «грязнокровка» — это низшее оскорбление в магическом обществе. Никогда об этом не думал?

— Ты представитель низшего слоя общества. Такое и оскорбление.

— Драко, угомонись уже! Она знает больше тебя раза в три! — вмешался Блейз. На его льстивые слова Гермиона улыбнулась.

— Это не то, чем можно гордиться! Она выскочка и не более того. Лучше бы тебя и вправду тогда лошадь каменная задавила. Тебе всё равно недолго осталось. Ты нагрубила моему отцу и ответишь за это! — его лицо, что до этого было ухмыляющимся, сменилось на серьёзное, предупреждающее. — И о чём думала Шляпа?

— Все знаменитые волшебники закончили Слизерин. И я не буду исключением!

— Думай так, как хочешь. Это ничего не изменит. Ты продержалась до второго курса, но подумай, не станет ли он последним? — он уже собирался уходить.

— Что ты рассказал своему отцу про меня? — задала слизеринка вопрос, что мучил её последние несколько часов. Блондин странно посмотрел на неё и удивлённо вскинул бровь.

— Тебе это правда так интересно? — она кивнула. — Сказал, что на моём факультете живёт противная грязнокровка, которая раздражает меня своим присутствием и мешает учиться нормально, — сказал он и вышел из купе, не закрыв за собой дверь. Он что-от не договаривал. И наступило длительное молчание. Нарушил тишину Блейз:

— Ты рассказала родителям о магии?

— Да. Но без подробностей. Это им знать не обязательно. Они и так не особо хотели меня в Хогвартс опускать. Не знаю, что было бы, если бы я рассказала о том, что меня ненавидит половина школы, и моя однокурсница попала в больницу, якобы, из-за меня.

— Логично. Они ведь не знают о том, как важна на твоём факультете чистота крови?

— Я не стала им говорить. Сказала, что учусь вместе с очень умными ребятами. Безобидными. Но они по прежнему боятся и беспокоятся за меня. Они вообще, как я поняла, боятся саму меня.

— Они привыкнут, — попытался успокоить Блейз, что получилось не очень хорошо. Он резко сменил тему, — Не боишься за Поттера и Уизли?

— Я же сказала: мне плевать! Пусть они хоть вообще в школе не появятся. Против Поттера ничего не имею, но ведь он теперь тоже меня не любит. Но знаешь что? — мулат заинтересованно посмотрел на неё, — Если у них появятся проблемы — они сами на коленях приползут! А в этот раз я не помогу!

— И всё-таки Пьюси был прав. Ты иногда бываешь такой жестокой!

— Меня звали? — снова голос со стороны выхода из купе. Эдриан Пьюси. — Я услышал своё имя.

— Кто-нибудь, закройте эту чёртову дверь! — разозлилась Гермиона. Она поднялась со своего места, схватила Эдриана за рукав и, затащив внутрь, закрылась. Её лицо вмиг смягчилось, когда она посмотрела на пришедшего слизеринца, — Эдриан!

— Что? Меня позвали — я пришёл! — он сел рядом с Блейзом и посмотрел на Грейнджер, которая так же вернулась на своё место напротив мальчиков.

— Лучше сказать так… — начала Гермиона и они одновременно с Забини сказали:

— Тебя не звали, но ты пришёл…

***

Гермиона сидела на своей постели с задвинутым пологом и раскладывала вещи, кидая одни в тумбочку, другие — под кровать. Ни один из гриффиндорцев так и не объявился за время пиршества. Войдя в комнату, первое, что попалось на глаза — не было одной кровати. Паркинсон и Гринграсс здесь. Позже, Гермиона поняла из разговора соседок, что Трейси перевелась в Шармбатон — школу магии во Франции. Не самое приятное начало года.

На глаза попался тот самый блокнот с записями из учебника. А вот и сам учебник, лежит под книгой стандартных заклинаний. Взяв его, она открыла случайную страницу и случайно порезалась этим же листом. Капелька крови попала на край страницы и начала медленно расползаться по ней алыми струйками. Порез получился довольно глубоким, и со временем, начинал всё больше и больше щипать. Гермиона зашипела от боли и прислонила пораненный палец к губам. Появилась всего одна фраза из красных чернил. «У косого шансов больше…»

***

Первый учебный день начинается с Травологии — их нового предмета, где они изучают магические растения, их свойства, и учатся ухаживать за ними. Профессор Стебель — полная седовласая женщина, оказалась очень милой и хорошей преподавательницей. До этого она была известна, как декан Пуффендуя, а сейчас ещё и ведёт у них довольно интересный и лёгкий предмет.

В теплице, где проходили все уроки, было довольно влажно и прохладно. С оконных рам слезла краска и виделся настоящий цвет дерева. Сами же окна были грязными, запотевшими. Сквозь застеклённый потолок пролезали лучи солнца. В теплице раздался громкий, противный визг растения, которое они пересаживали. Мандрагора. Живой корень, исцеляющий от действия тяжелого заклятия. Бедный Лонгботтом от ужаса упал в обморок, на что профессор отреагировала с шуткой и фразой: «Ладно, оставьте его там!».

Трансфигурация. Снова шум животных, сидящих в клетках, чтобы потом быть использованными в превращении. Это казалось Гермионе жестоким. Она записывает каждое слово декана Гриффиндора. Три небольших взмаха палочкой и слова заклинания — животное превращается в хрустальную чашу. Естественно, у слизеринки всё получилось с первого раза. А вот у рыжего не очень. Его крыса преобразовалась в мохнатую чашу, с шевелящимся лысым хвостом.

— Этот Уизли такой идиот! — говорила Гермиона Блейзу, направляясь на первый урок Защиты от Тёмных Искусств, который будет вести Златопуст Локонс, — Как думаешь, как пройдёт ЗоТИ?

— Только не говори мне, что ты так же, как и эти, — он кивнул на компанию девочек. У одной из них в руках была книга Локонса и стоящие рядом восхищённо хихикали, — Помешалась на этом самовлюблённом чудаке?

— Во-первых, не помешалась! Мне просто нравится он, как герой! Во-вторых, он не самовлюблённый чудак! Ты можешь только завидовать его подвигам!

— Как хочешь! Только потом не извиняйся передо мной, если увидишь его во всей своей «красе»!

— Не дождёшься!

Войдя в светлый кабинет, они уселись за свои места и приготовились к началу урока. Стены были завешаны живыми картинами Локонса. Из учительской вышел профессор в своей длинной золотой мантии и одарил пришедших своей белозубой улыбкой. Его светлые волосы были гладко зализаны назад, — Доброе утро, класс! — крикнул он. — Как вы уже знаете, а я уверен, меня знают все! Я — Златопуст Локонс. Но для вас — профессор Локонс. И никак больше! Думаю, урок стоит начать с небольшой самостоятельной по тому, что вы знаете!

С этими словами, он стал проходить по рядам и раздавать листы с вопросами. Пробежавшись по ним глазами, Гермиона взяла в руки перо и, дождавшись команды, стала строчить ответы. В кабинете стоял звук скрипа перьев. Всего вопросов было пятьдесят четыре. Дойдя до двадцать шестого, слизеринка поняла, что абсолютно всё тут про него. Она кинула извиняющийся взгляд на Блейза.

— Сдаём работы! — крикнул учитель, и взмахом палочки заставил взлететь листы в воздух и приземлиться на его столе.

Спустя несколько минут, что Локонс сидел с грустным лицом, смотря в работы, он подал голос: — Как вам не стыдно? Не знать такие элементарные вещи… Что же, будем вас учить, раз вы ничего не понимаете в магии! — Златопуст поднялся со своего и, забежав в учительскую, вышел с железной клеткой, внутри которой бушевали какие-то маленькие существа. С задней парты послышался голос какого-то гриффиндорца:

— Это же Пикси!

— Да, — улыбнувшись, протянул профессор, — Сейчас они милые и, кажется, безобидные создания, но… Посмотрим, что вы с ними сможете сделать! — он распахнул дверцу клетки и из неё вылезли Пикси.

Существа, с кожей, близко к сиреневому, и большими ушами, как у кота, заполнили весь кабинет. Один из них вцепился в, и без того запутанные, волосы Грейнджер. Кто-то сильно стукнул её по голове, что она пошатнулась и больно схватилась за голову. Обернувшись, она увидела ухмылку Драко Малфоя. На её злой взгляд он отреагировал весело, — Я не мог упустить возможности ударить тебя без причины.

— Тебе не жить! — она хотела пустить в него заклинание, но вспомнила, что сейчас не до этого, — Потом…

Локонс так же не справлялся с Пикси и, сказав что-то невнятное, закрылся в учительской, пожелав им удачи. Гермиона достала из кармана мантии палочку и направила на существ, летающих у потолка.

— Иммобулюс! — крикнула она и все они обездвижено упали на пол.

— Слушайте, — обратился Малфой к двум оставшимся гриффиндорцам и слизеринцам, оглядывая опустевший кабинет, — А мы ведь единственные не додумались убежать отсюда. Если бы ушли, этого чудака тогда отстранили от должности учителя.

— Прости, — уже вслух извинилась Гермиона перед Блейзом.

***

Ранним утром, когда лучи рассвета появлялись на горизонте, Гермиона вместе с Блейзом, который уговорил её пойти с ним, шагали по внешнему коридору Хогвартса. На полу были маленькие лужицы, от моросившего ночью, дождя. Забини резко остановился, и слизеринке тоже пришлось прекратить идти.

— Назревает скандал… — протянул он, смотря на внутренний двор Хогвартса.

— Что… — не поняла Гермиона. Блейз схватил её за руку и повёл за собой.

Во дворе столкнулись гриффиндорская и слизеринская команда по квиддичу. Капитаны о чём-то спорили.

— Кто новый ловец? — спросил представитель львиного факультета. У её факультета новый ловец в команде. Игроки расступились и перед гриффиндорцами предстал Малфой.

— Малфой… — тихо удивился Поттер, рядом с которым стояли два младших Уизли. Глаза последних вылезли на лоб, когда они оглядели блондина.

— Нимбус 2001… — они говорят про мётлы? У слизеринцев они были красивые, аккуратные, и, вероятно, дорогие. Как поняла Гермиона из разговора, отец Малфоя купил мётлы для всех.

— Зато никто на Гриффиндоре не покупал себе место в команде. У нас все играют честно! — высунулась рыжая Джинни. Вот тут и Гермиона решила вмешаться. Она обещала этой девчонке встречу не из приятных.

— Не боишься такими словами бросаться? — слизеринка встала перед Уизли, рядом с Эдрианом. — Гриффиндор — сборище зазнавшихся идиотов. Вы не такие храбрые, какими кажетесь. Все вы поклоняетесь святому Поттеру, который сам толком ничего не сделал. А ты, — она пристально посмотрела на рыжую, — Глупая, влюблённая не в Поттера, а в мальчика, который выжил. Не в обычного человека, а в знаменитость.

— Да как ты смеешь… — её брат медленно достал из мантии палочку, — Ешь слизней!

Гермиона уже было испугалась, что её горло забьётся слизнями, но у Рональда была сломана палочка, и она отправила заклятье в него самого. Тот отлетел на метр и, перевернувшись на живот, сплюнул противного слизняка. Все гриффиндорцы столпились вокруг горе-волшебника, а слизеринцы заливались смехом.

— Знаешь, Грейнджер, — Малфой посмотрел на Гермиону, которая сдерживала себя от улыбки. — Вот это было по-слизерински!..

Глава 8. "В чём я снова виновата?"


В Большом Зале ученики горячо обсуждали произошедший утром инцидент с Уизли и думали, как же на самом деле всё было. Гермиона слышала разные версии. Кто-то говорил, что ужасная слизеринка, не выдержав своего гнева, метнула заклятие в бедного гриффиндорца, да ещё и выставила себя пострадавшей. Кто-то говорил, что Драко Малфой — слизеринский принц, чистокровный волшебник со своей благородной душой встал на защиту маглорождённой, которую так яро оскорбляли представители львиного факультета. Правда, те, кто так думали, потом с криками убегали от Крэбба и Гойла, что набрасывались чуть ли не с кулаками на противных сплетников.

Но слухи рассеиваются так же, как и появляются. Снейп вызвал к себе в кабинет чуть ли не всю слизеринскую команду, в том числе и Грейнджер с Забини. Но, слава Мерлину, они отделались лишь предупреждением: «Ещё одна ссора с гриффиндорцами — будете месяц отбывать наказание у мадам Помфри. Некоторые из вас уже знают, какого это». Хотя, скорее всего, если бы Гермиона не упомянула сломанную палочку Уизли — то сейчас бы они сидели в лазарете и драили до блеска полы, либо чистили тряпки. Со стороны это бы показалось смешным — чистокровные волшебники вручную стирают какие-то наволочки. Чистая кровь — чистые тряпки.

Незаметно для всех приблизился октябрь. В подземельях стало невыносимо холодно и сыро, хоть по утрам слизеринцев и будил приятный запах свежести. Гермиона стала часто посещать квиддичные тренировки её факультета, но лишь из-за уважения к интересам Блейза. Эдриан только холодно, как и присуще его манере, улыбнулся на вежливость девочки и старался не обращать на неё внимания во время полётов на метле. Но отвлекаться то и не на что было. Грейнджер никак не интересовалась игрой, а только сидела вдалеке ото всех на скамейке и читала учебник по какому-либо предмету. В Хогвартсе не происходило ничего такого, что могло убавить её увлечённость книгами.

Холодный месяц стал давать о себе знать. Блейз заболел и без остановки чихал и кашлял, чем вызывал раздражение у Гермионы и постоянные приказы сходить к Помфри. И вот, наконец-то, когда они проходили мимо распахнутых дверей лазарета, слизеринка смогла затащить друга. Затащить в прямом смысле. Она взяла его за край мантии и с большой силой тянула за собой. Блейз обречённо застонал и повиновался однокурснице, поверив её словам «Только попросим лекарство и быстро уйдём! Гляди ещё и меня заразишь, болезнь, ты, ходячая!..». Но поверил зря. Возле входа в кабинет целительницы скопилось десяток учеников. И все они больны по-хуже Забини. Эти не только чихали и кашляли, но противно сморкались, говорили хриплым голосом, а некоторые вообще поменялись в цвете кожи. Кто-то был красный, а кто-то зелёный.

На глаза попалась яркая рыжая макушка. На больничной койке лежала сама Джинни Уизли, ставшая чуть ли не виновницей произошедшего на выходных в сентябре. Так считала Гермиона. На самом деле шли больше споры по поводу инициатора сего случая. Она лежала вся красная, но словно светилась от счастья, не обращая внимания на болезнь. На её кровати сидел Поттер и постоянно притрагивался к её лбу, проверяя температуру, что, скорее всего, поднялась не только от недуга, но и от прикосновений избранного. Заметив слизеринку на территории лазарета, она сделала сконфуженное лицо и зло прищурила глаза. Гермиону это позабавило и она так же стала пристально смотреть на неё, но делала это не так заметно.

Забини, не обращая внимания на эту игру в гляделки, взял подругу за руку и повёл к, стоящей рядом с постелью Уизли, кровати, которая как назло, осталась единственной свободной. Поттер, не замечавший до этого момента присутствия слизеринцев, немного удивился и сухо кивнул, что не было на него похоже. Неужели эта семейка Уизли так дорога ему, что он потеряет своё доброе отношение к Гермионе?

— Ты не хочешь ничего сказать? — спросила первокурсница, смотря таким же презрительным взглядом. — Мой брат несколько часов изрыгал противными слизняками, а ты отделалась лишь предупреждением декана!

— Ты знаешь, кто мой декан? Ты при его взгляде в землю провалишься. И пропадёт тут вся ваша «гриффиндорская храбрость». И нет, я не буду извиняться. Не за чем. Я не виновата, что Рональд настолько агрессивен по отношению ко мне, что наплёл тебе всякую чушь, которой ты, как глупая девочка, поверила.

— Может, что-нибудь скажешь? — спросила Джинни у брюнета, проигнорировав всё сказанное слизеринкой. — Кто тут прав?

— Вы ссоритесь просто не из-за чего. Откуда такая взаимная неприязнь? Вы обе ведёте себя, как глупые девочки. И обе не правы. — с этими словами, он поднялся с кровати и ушёл к постели другого представителя Уизли. Один из близнецов. Фред, кажется. Или Джордж. Их тяжело различать. А рыжие волосы девочки будто поседели от грусти.

— Пойду зайду к Помфри, а ты сиди здесь. Может она сможет по быстрому дать лекарство от кашля и чиха… — сказала Гермиона Блейзу и скрылась в толпе болеющих учеников, иногда прикрывая нижнюю часть лица, боясь заразиться. Мало ли какая у волшебников может быть простуда? И всё-таки не бывает такой красивой золотой осени, которая описывается в книгах.

Забежав в кабинет целительницы, пока другие ученики отвлеклись на жалобный, но наигранный вопль Паркинсон, которую болезнь так же не обошла стороной. «Наверное, у маглорождённых иммунитет к магическим недугам…». А ведь действительно. Большинство здоровых детей в школе — не чистокровные. Например, тот же Колин Криви — первокурсник, поклонник избранного. Он тоже из семьи маглов. Надоедливый мальчишка. Как только Поттер терпит его? Не может осмелиться нагрубить ему и сказать «отстань»? Когда-нибудь, он сделает исключение не только для Гермионы, и она будет не единственной ученицей, которую он недолюбливает. Хотя, есть ещё Драко Малфой.

А вот, кстати, и сам слизеринский принц! Именно Грейнджер должна была врезаться его спину! Прекрасно! Она, потирая слегка ушибленный лоб, приготовилась к брезгливому жесту Малфоя и оскорблений «грязнокровка». Однако, он взглянул на неё через плечо и спокойно сказал:

— Осторожнее, Грейнджер. Что могло такого случиться, чтобы ты так громко нарушила покой Помфри и залетела в кабинет, как ошпаренная? — но без маленькой колкости не обошлось. Он был бы не Малфой, если бы не попытался задеть её.

— А что могло случиться, чтобы Драко Малфой так спокойно ко всему относился? — не смогла придумать Гермиона, как ответить на его небольшую колкость.

— Вопросом на вопрос. Не вежливо, знаешь ли… — слизеринка встала перед ним и собралась «читать ему нотации», — Даже не начинай. Мы уже говорили про понятие «вежливость» в поезде, или уже забыла?

— Что с тобой не так. Как-то даже спорить не интересно… — призналась Гермиона.

— Крэбб подхватил эту дрянь, следом Гойл, потом вообще Панси. Увязалась за нами, а сейчас жалуется. Кстати, это ведь она так вопила? — блондинка кивнула, — Если они меня заразят — не смогу играть.

— Хочешь утереть нос Поттеру? — предположила она.

— Будто ты не хочешь сделать тоже самое с этой мелкой Уизли. Со всеми Уизли. Только тебе могло так повезти: завести вражду с самыми дружелюбными гриффиндорцами в школе, — увидев её удивлённый взгляд на такое познание этой семьи, он поспешил объясниться. — Отец учился вместе со старшим рыжим. Говорит, двуличный тип.

Гермиона хотела сказать, насколько двуличен его отец, но воздержалась, обдумав последствия.

— Ты не ответила на вопрос, — напомнил Малфой, спустя несколько секунд молчания.

— Что?.. — не поняла слизеринка, удивившись такой фразе со стороны блондина.

— Говорю: ты на вопрос не ответила. Что ты тут делаешь?

— А… Блейз тоже заболел. Чихает и кашляет. Раздражает. Хочу попросить у Помфри лекарство.

Самой целительницы в кабинете не было. Наверное, не заметила слизеринцев и побежала к другим ученикам. Малфой, скорее всего, долго тут уже простоял. Это было видно по его раздражённому, нетерпеливому выражению лица. Он вздохнул и подошёл к полке с зельями и лечебными травами. Гермиона опешила от его наглости. Копаться в вещах чужого человека было, как минимум, некультурно.

— Эй! Что ты делаешь? Туда нельзя!

— И без тебя знаю, что нельзя! Но мне уже порядком надоело стоять тут и ждать эту Помфри! Ещё немного — и я задохнусь от запаха этой дряни. Я уже как-будто чувствую у себя в горле противную болезнь!

— Туда нельзя! — бросилась Гермиона оттаскивать его от личных вещей целительницы.

— Отпусти! — крикнул он, вырывая из её рук край своей мантии.

Сами того не заметив, с полки упало несколько колбочек с лекарствами и баночек с ингредиентами для них, после чего они разбились, ударившись о каменный пол.

— Снова вы?! — яростный вопль мадам Помфри, стоящей в дверях, а сзади неё несколько хихикающих учеников, смотрящих на дерущихся слизеринцев.

***

— Зелья из этих котелков перельёте в колбочки, затем нацепите бирку и подпишите. Запомните — с одной стороны название и свойства, с другой — составляющие ингредиенты. И не напортачьте! Всё должно быть написано ясно и понятно не только мне, но и другим ученикам. Мало ли, может не одни вы такие проказники в школе, и кому-нибудь тоже приспичит копаться в моих вещах! — жаловалась целительница, — С травами сделайте тоже самое, они вон в том ящике. Только наденьте перчатки. Они в небольшом сундучке, возле трав. Надеюсь, что вы опять не напортачите и сделаете всё нормально. Я поговорю с вашим деканом. Он решит, что делать с вашими баллами.

С этими словами, она развернулась и зашагала вон и кабинета, оставив слизеринцев наедине друг с другом. Не медля больше ни секунды, Гермиона скинула с себя мантию, кинула на стул и принялась за работу. Малфой стал делать тоже самое, но медленно и лениво.

— Давай я разолью всё по банкам, а ты подпишешь? — предложила она.

— А давай ты не будешь тут командовать? Я буду делать так, как мне угодно! — высокомерно ответил он. «Вежливость выветрилась…» — подумала слизеринка. — Ладно. У меня всё равно почерк лучше, чем у тебя!

— Я не стараюсь писать красиво! Зачем мне это? Я напишу всё быстро и чтобы было понятно для меня, — она подошла к котелку, уже с остывшей жидкостью, надев перчатки из драконьей кожи, зачерпнула небольшой поварёшкой и заполнила небольшую колбочку. Закрыв её пробкой, Гермиона отдала пузырёк Малфою, который сидел за столом Помфри и уже приготовил чернила с пером.

Работа проходила в тишине, что иногда прерывалась звуком перелива воды в другой сосуд и скрипом пера, строчившему по маленькому листу пергамента. Голубое небо за окном стало золотисто-персиковым. Солнце кидало свои последние лучи, заходя за горизонт, а где-то вдалеке виднелась блёклая луна. Она была гораздо больше, чем Гермиона привыкла видеть в Лондоне. Это волшебство, к которому она никогда не привыкнет. Возможно, её однокурсникам кажется, что магия — простейшая, самая обыкновенная вещь. Но эта девочка никак не могла поверить во всё происходящее с ней. Она всегда верила в сказку. И что теперь? Она живёт в идеальном, будто специально созданном для неё, мире.

Задумавшись, она выронила из рук банку с одним из лекарств. Та разбилась вдребезги. Гермиона только ойкнула, а Малфой вздрогнул от неожиданно громкого звука. Дёрнувшись, он случайно задел баночку с чернилами, она опрокинулась и испачкала лист пергамента, да ещё и вдобавок край рукава его мантии.

— Грейнджер, Моргана тебя подери! — крикнул он на весь кабинет.

— В чём я снова виновата? — спокойно отреагировала она на его раздражительность, улыбнувшись краешком губ.

— Догадайся! Не можешь быть поаккуратнее? — он взял лист в руку и направил на него палочку, — Инсендио!

— Ну и зачем ты это сделал? — спросила Гермиона, уперев руки в бока. — Ты мог просто очистить заклинанием! Теперь переписывай всё заново!

В углу кабинета стояла небольшая метёлка и совочек, к которой подошла слизеринка, взяла её и убрала остатки разбившегося стекла. Малфой, который не желал оставлять последнее слово за однокурсницей, сказал:

— А зачем ты это убираешь? Ты могла просто убрать это заклинанием!

— Моими же словами? — Гермиона удивлённо посмотрела на него, — Теряешь хватку, Малфой, — эти слова остались без ответа. — Ладно, собирайся. Уже поздно, если Филч поймает — снова просидим тут несколько часов. Завтра доделаем.

— Хорошая идея, — одобрительно кивнул слизеринец, чем снова вызвал странный взгляд у Грейнджер. — Пойдём.

Гермиона накинула на себя свою мантию, открыла дверь кабинета и, дождавшись Малфоя, закрыла её за собой. Целительница меняла постельное бельё на кроватях. Девочка подошла к ней и стала объясняться, игнорируя чей-то взгляд, который она чувствовала на себе в лазарете.

— Мадам Помфри, уже довольно поздно, а нам пора идти спать. Мы устали. Можно завтра закончить?

— Конечно-конечно! Нельзя резко менять режим только из-за того, что вы схлопотали наказание! Идите, — волнуясь за здоровье детей, она махнула руками в сторону выхода. — Идите!

Слизеринка благодарно кивнула женщине и вышла из лазарета. Когда они уже отдалились от Больничного крыла, приближаясь к гостиной в подземельях, Гермиона улыбнулась и сказала, скорее сама себе, — Она была бы не Помфри, если бы не стала заботиться о нашем здоровье!

— Действительно, — согласился Драко. Он замедлился в шаге, — Ты слышала?

— Что?.. — не поняла она, но прислушавшись, уловила звуки голосов, отдававшихся эхом.

— Идём! — слизеринцы побежали на звук, который становился всё ближе. Удивительно, что такое оживление было в подземельях. Они зашли в какой-то тёмный коридор и увидели слабое светло-серое свечение. — Это что, приведения? — на глаза ему попалась знакомая фигура, — Эй, Кровавый Барон! — тихо позвал Малфой.

— Кто? — снова ничего не поняла Гермиона. — Что за Кровавый Барон?

— Грейнджер, ты чего? Мозги выветрились? Это призрак нашего факультета. Барон, Моргана тебя подери! — повторился он. Привидение, что одиноко шагало позади всех, оглянулось на зов.

— Ох, Драко! Чего тебе? — он подлетел к ним, так же, как они, скрывшись ото всех. — О, здравствуйте, мисс Грейнджер.

— И много я ещё не знаю?.. — пробормотала слизеринка себе под нос. И только сейчас она смогла оглядеть приведение: длинная мантия, покрытая какими-то серебристыми пятнами. Что это — уточнять не особо хотелось. У него были чёрные сальные волосы, немного кудрявые, выпученные глаза, что будто смотрели в душу. «У него, наверное, была сложная жизнь» — мрачно подумала Гермиона.

— Куда идут все эти призраки? — наконец, спросил Малфой.

— Почти Безголовый Ник, призрак Гриффиндора, отмечает юбилей своей смерти — день, когда он умер. Неужели он ещё нескольких живых пригласил?

— Что значит «ещё»? — уточнила блондинка.

— Значит, не приглашал… — протянул Кровавый Барон. — Ник пригласил несколько гриффиндорцев. Кажется, там был Поттер и рыжие мальчик и девочка.

— Уизли… — прошептала Гермиона, с нескрываемым раздражением.

— Вас, конечно, не звали, но если хотите — я замолвлю за вам словечко. Ник очень дружелюбный. Никогда его не любил, но он пригласил меня.

— У меня есть идея! — Малфоя будто осенило. — Если нас заметят — тогда и скажешь, что мы с тобой, — с этими словами, Драко схватил Гермиону за руку и потащил за собой.

В коридоре, ведущим в комнату, где проходил праздник, было довольно холодно даже для слизеринцев, которые привыкли к этой температуре. Грейнджер как можно сильнее натянула на себя мантию, чтобы согреться. Вокруг них был густой туман, что позволял не выдавать себя. Единственное, что раскрывало этих двух — это цвет волос. Любой небольшой источник света мог отразиться в блондинистых волосах слизеринцев. Но тут было так темно, что споткнуться можно было об самого себя. Но представители змеиного факультета, опять же, привыкли к такой атмосфере.

— Что ты хочешь сделать? — прошептала Гермиона.

— Проследим за Поттером. Любое знание о нём и его друзьях можно использовать против него самого же! — ответил Драко, заворачивая в очередной коридор. Это же целый лабиринт!

— А ты, я вижу, долго думал над этим, Малфой, — презрительно сказала она.

И вот показался свет. За большой аркой виднелись различные приведения. Некоторых в Хогвартсе они видели в первый раз. «Действительно, Почти Безголовый Ник — дружелюбный призрак, раз приглашённых так много…» Они, немного согнув колени, зашли в помещение, где проходил праздник. Внутри всё было, как в фильме ужасов: свисающая с потолка паутина, противный скрип, который ни с чем не сравнить. Ужасный смех, отдающийся эхом.

— Настоящая вечеринка приведений! Как тут всё гостеприимно… — с иронизировал Малфой, таща за собой Гермиону и прячась за банкетным столом. Скатерть на нём была грязная, в жёлтых пятнах. Гермиона брезгливо скривилась — в чашу с пуншем, не самого привлекательного цвета, залез паук и похоже утопился.

— Смотри, это они! — всё так же шепотом, сказала слизеринка, кивнув на выделяющиеся фигуры гриффиндорцев. Те беседовали с девочкой-призраком. У неё были большие круглые очки, как у Поттера, грустные глаза с опущенными вниз уголками и тёмные спутанные волосы, спадающие на её белое лицо. «Плакса Миртл».

Гермиона как-то встретила эту девочку в заброшенном женском туалете. Та постоянно плакала, обижалась на каждое сказанное ей слово, а под конец — затапливала всю ванную комнату, смываясь в унитаз. Так она и рассказала Малфою. Рядом с плачущим приведением стоял низкий человечек в яркой одежде, как у клоунов, которых Гермиона видела в цирках. У него был широкий нос, маленькие чёрные глазки и неестественно большой рот. Полтергейст Пивз. Что-то наподобие приведения, только его можно увидеть отчётливо, но он также умеет летать и ходить сквозь стены. Что он сейчас и сделал. Он что-то сказал и высоко прыгнув, прошёл сквозь потолок.

Уизли стал направляться к столу, за которым прятались слизеринцы, но Поттер что-то засуетился и бросился вон из зала. «Пойдём!» — коротко сказал Малфой и кинулся за гриффиндорцами. «На что ему сдалась эта троица?» — не понимала Гермиона, но всё же пошла вслед за ним. Они огибали коридоры один за другим и уже выбрались из подземелий. Их встретил тёплый свет от горящих факелов. Что бы не выдать себя, они зашли с другой стороны и наблюдали за троицей. Те резко остановились и замерев, как окаменелые, смотрели на стену. Меж двух окон была написана фраза:

«Тайная комната снова открыта! Враги наследника, трепещите!»

Приглядевшись, Гермиона поняла, что написано это кровью, что маленькими струйками стекала по стене, а затем — сливалась с большой лужей кристальной воды. Кожа покрылась мурашками, когда она оглянула всю стену вовсе. За хвост была подвешена обездвиженная кошка. Миссис Норис — любимица смотрителя Филча. Послышались шаги. Со стороны, где стояли слизеринцы, вышли целая толпа учеников, возвращавшаяся с банкета по случаю Хэллоуина, который они пропустили из-за наказания целительницы.

На шум прибежали учителя и сам смотритель. Тот что-то суетился, а когда увидел свою кошку — его глаз нервно задёргался. Он подумал, что она умерла. Кто-то в коридоре громко прочитал написанное на стене. Девчачий голос. Паркинсон?

— Ты убил мою кошку! — гневно кричал Филч. — Ты избежал одного наказания, но теперь…

— Аргус, успокойтесь, — спокойно сказал появившийся директор Дамблдор. — Мы что-нибудь с ней сделаем. Пойдёмте ко мне в кабинет. Мистер Поттер. Вы тоже пройдёте с нами. И прихватите мистера и мисс Уизли. Сейчас во всём разберёмся.

— Они тоже тут были! — крикнула рыжая, показывая пальцем на двух сллизеринцев.

— Мистер Малфой, мисс Грейнджер, это правда? — недоверчиво спросил он. Тут вылезла мадам Помфри.

— Альбус, эти дети отсиживали у меня наказание, я ручаюсь за них! Они явно, как и все, после пиршества пришли на шум. Кстати, Северус! — целительница подбежала к декану Слизерина и стала что-то рассказывать ему.

— Хорошо, Поппи, — он кивнул и тепло улыбнулся. — Так, — уже громче сказал он, — Отправляйтесь все в свои спальни. Мы во всём разберёмся! Вы трое, — Дамблдор посмотрел на гриффиндорцев, — За мной.

***


— Где вы оба были? — расспрашивал Блейз двух слизеринцев. Они сидели в гостиной своего факультета. Все другие ученики разошлись по кроватям, а они остались, руководствуясь тем, что пришли поздно и не сделали домашнюю работу.

— Отбывали наказание у Помфри, — в унисон сказали они, а затем удивлённо посмотрели друг на друга. Забини сидел за своим креслом, а Малфой и Гермиона на диванах, стоящих друг напротив друга.

— Что вы успели сделать в кабинете? Я выслушивал жалобы той Уизли по поводу тебя целый вечер, — Блейз обращался к Гермионе, — А ты так и не пришла! И дай угадаю, лекарство ты тоже не взяла?

— Не угадал! — она улыбнулась и вытащила из кармана мантии небольшой пузырёк с зелёной жидкостью внутри, отдав его другу.

— Захватила, когда разливала по колбам? — догадался Драко, а Гермиона кивнула. — А мне там не найдётся пара порций? У меня целых трое больных! — и она достала ещё несколько небольших пузырьков и протянула слизеринцу.

— Это всё. Больше у меня нет, — Грейнджер пожала плечами.

— Неужели вы весь день просидели в лазарете, а пришли только после окончания пиршества? И что вы делали вместе с гриффиндорцами в коридоре? За то время, что вас не было — я почти научился на метле летать!

— Мы побывали на юбилее смерти у призрака Гриффиндора. А чего добился ты в этой жизни? — ответил Малфой с лёгкой улыбкой.

— Что значит «юбилей смерти»? — не понял мулат. Он смотрел то на Драко, то на Гермиону.

— День, когда умер человек. Странные эти приведения, да? — продолжал отвечать на вопросы слизеринский принц. — Особенно эта Плакса Миртл… — пробурчал он, вспоминая рассказ Грейнджер.

— Весело вам там было…

— Что за Тайная комната? — неожиданно спросила Гермиона. — Что значит та надпись на стене?

— Если бы мы знали… — только это и сказал Блейз, но Малфой промолчал. «Может он что-то знает?»

***


На следующий день, школа разрывалась от разговоров, предположений и догадок того, что же случилось с бедной кошкой Миссис Норис. В кабинете Трансфигурации царил шум, в котором нельзя было услышать собственного голоса. Опять же, разговоры о кошке. Со временем, некоторые слухи распускались. Случилось это тогда, когда Поттер и его друзья наконец объявили, что любимица Филча жива и с ней всё будет хорошо. Однако, виновника сего торжества не нашли за прошедшую ночь. И Гермиона была уверена, что и следующие дни останутся без каких-либо известий.

В класс ворвалась профессор МакГонагалл. У неё был взволнованный вид, но она старалась скрыть все свои эмоции и просто начать вести урок. Однако, Гермиона была готова взорваться от любопытства. Ей было необходимо узнать, что это за Тайная Комната, что за враги наследника и кто оставил надпись. Прошла уже целая половина урока. Декан Гриффиндора рассказывала о сложности трансфигурации магических животных во что-либо и поделилась с учениками, что подробнее они будут проходить на более старших курсах. Рука слизеринки взметнулась вверх.

— Да, мисс Грейнджер? — женщина перестала относиться к девочке, как к настоящей змее. «И всё-таки, она не такая уж и плохая» — поняла Гермиона.

— Профессор, можете рассказать нам немного о… — она замялась, — О Тайной комнате…

Волосы МакГонагалл будто поседели ещё больше и её причёска стала несколько выше, а глаза взволнованно забегали по комнате, — Хорошо, постараюсь удовлетворить ваше любопытство, — её голос заметно дрогнул.

— Начнём с самого начала. Хогвартс был основан четырьмя величайшими волшебниками. Они длительное время были друзьями, жили в мире и согласии. Но Салазар Слизерин был немного другого представления о правильной школе. Он хотел, чтобы здесь обучались исключительно волшебники, родившиеся в чистокровных семьях. Ни Годрику Гриффиндору, ни Пенелопе Пуффендуй и Кандиде Когтевран не понравилась его идея. И тогда Салазар покинул школу. Начали расходиться слухи, что он якобы построил в замке Тайную комнату, в которой по легенде живёт ужасное чудовище. Но школу осматривали. И при чём неоднократно. Так что это лишь миф.

В классе воцарилась тишина, — Надеюсь, что я ответила на ваш вопрос, мисс Грейнджер.
«Более чем…» — мрачно подумала Гермиона.

Глава 9.1. "Он не может быть наследником"


С самого утра на небе ярко светило солнце, иногда заходящее за белые пушистые облака. Тёплый воздух и лёгкий ветерок приятно щекотал кожу и ерошил волосы. Казалось, природа оживилась. Наконец-то, за долгое время длинных дождливых дней, ученики вышли на улицу без толстых колючих шарфов и тяжёлых мантий и смогли спокойно вздохнуть. Хоть где-то далеко, на холмах, и лежали тяжёлые тучи, детей это ни капли не волновало. Сегодня первый матч по квиддичу. Гриффиндор против Слизерин. Гермиона не могла не поддержать Эдриана, который играл в качестве охотника. И, наверное, ей хотелось дать какую-либо мотивацию Малфою. Новый ловец.

За последнее время он перестал обзывать её и задевать. Без маленьких колкостей, конечно, не обходилось. Но это же Малфой. Бывало даже, что они как-то сталкивались с утра в гостиной и беседовали обо всём происходящем. Но когда из спален начали доноситься звуки проснувшихся слизеринцев — за проёмом в стене уже скрывалась блондинистая макушка Гермионы, убегающей сначала в библиотеку, а затем в Большой Зал. Блейз отреагировал на это маленькое перемирие с каким-то облегчением, а при виде их разговаривающих друг с другом, говорил одно и тоже: «Вы ведь подружились!». И как раз тут появлялись два друга-здоровяка Малфоя.

На большом школьном стадионе вновь раздались крики и аплодисменты. На поле вышли игроки двух факультетов и приготовились к команде их тренера — мадам Трюк. Она что-то сказала им напоследок и издала громкий свист. Слизеринцы летали намного быстрее на своих новеньких мётлах, и, очевидно, ловили от этого полный кайф. Но нельзя было не отметить, что у гриффиндорцев проходило гораздо больше тренировок и, очевидно, у них была своя стратегия ведения игры. У каждого факультета свой способ победить. Либо усердно тренируйся, как львы, либо жульничай, как настоящие змеи.

Игра проходила быстро и не совсем понятно. Поттер нёсся впереди всех и постоянно прищуривал глаза, пытаясь разглядеть снитч — небольшой золотой мячик с крыльями, но летающий с очень быстрой скоростью, поймать который практически невозможно. Прямо вслед за гриффиндорцем летел Драко Малфой. Его насмешливый голос еле слышно проходил сквозь поддерживающие крики болельщиков. В основном болели, конечно, не за Слизерин, но и он не оставался без поддержки. И только сейчас Гермиона заметила, что за ловцом львов с бешеной скоростью и чуть ли не со свистом летит чёрный мяч. «Он заколдован!» — пронеслась мысль в блондинистой голове девочки. Сейчас ей захотелось помочь, но наставить палочку на бладжер невозможно. Заклинание может попасть в других игроков.

Гриффиндорцы берут тайм-аут. Разъярённые близнецы Уизли кричат на капитана их же команды. Слизеринцы с хитрыми улыбками обсуждают идущую игру. Им зачислили несколько десятков очков. Гермиона вглядывается и видит холодные серые глаза. В них проскакивает какая-то странная эмоция. Радостная. Торжествующая. И теперь всё ясно. Блейз, сидящий рядом с подругой, замечает её внимательное отношение к игре и недоверчиво смотрит на неё, но Грейнджер не обращает внимания. Она вздрагивает, а по спине пробегают сотни мурашек, оставляя какую-то неспокойную тяжесть внутри. Слизеринка будто просыпается ото сна и несколько раз моргает, пытаясь прийти в чувство. А взгляд тех глаз таки направлен на неё. Она чувствует, как её щёки заливаются краской и её внимание устремляется к гриффиндорцам, что говорят с мадам Трюк.

Мётлы с учениками снова взлетают в воздух и продолжается игра. А бладжер всё также летит за Поттером. Тот устраивает странную игру с Малфоем. Он летит на него, чего Драко пугается и спешит скрыться от брюнета. Слизеринец застывает на месте и смотря на своего соперника, заливается смехом. Мимо его лица пролетает золотой мячик, чего он, скорее всего не видит. Поттер наклоняет конец метлы и кидается за снитчем, который приводит их факультет к победе. Трибуны громко аплодируют, от чего закладывает уши. И вдруг все замирают с удивлённым вздохом. Бешеный мяч сталкивается с плечом ловца Гриффиндора и тот в обмороке падает на светлый песок с метлы.

Ученики начинают покидать трибуны, желая посмотреть на пострадавшего игрока. Вся команда львиного факультета столпилась вокруг пострадавшего игрока, в том числе и несколько учителей. Мадам Трюк пытается усадить брюнета, который стал приходить в себя и мычать что-то невнятное. Тут подбегает и учитель Защиты от Тёмных Искусств — Златопуст Локонс. Он старается аккуратно взять раненную руку Гарри и наводит на неё палочку. Тот окончательно просыпается и чуть ли не умоляет профессора остановиться.

— Давайте не вы. Только не вы.

Локонс старается также улыбаться, но его лицо становится уже не таким добродушным. «Надавили на самолюбие?» — проносится мысль в голове Гермионы, которая стояла недалеко от этой толпы. На глаза попадается тот самый бладжер, что долбится о землю недалеко от Поттера. «Ты мне будешь должен!» — с этой мыслью, она достала палочку и кармана мантии и направила на мяч, со словами:

— Финита Инкантатем!

Мяч разлетается на маленькие кусочки, а гриффиндорец шепчет короткое «Спасибо». Она кивает и подходит ближе. Локонс наставляет свою палочку на, кажется сломанную, руку Гарри и говорит неизвестное слизеринке заклинание. Рука отекает и неестественно отвисает. Там нет кости? «Беда нам с этим учителем!».

***

— Почему я должна идти с тобой? — в очередной раз задавала Гермиона вопрос Блейзу, направляясь с ним в лазарет.

— Во-первых, ты моя подруга и должна сопроводить меня к Драко. Во-вторых, вы с ним больше не враги. Чего ты боишься? Неужели гриффиндорцев?

— Ещё чего! — хмыкнула слизеринка и сложила руки на груди, показывая своё возмущение его предположением. — Ты явно не один такой, кто захочет прийти проведать Малфоя. Мне стоит только появиться на пороге, как меня оскорбит, допустим, та же Паркинсон.

Но не смотря на весь этот диалог, который повторялся каждые несколько минут — Грейнджер продолжала твёрдо топать в сторону Больничного Крыла. Драко Малфой пострадал на матче, неудачно приземлившись. Вот только все были и так увлечены Гарри Поттером, что не заметили ещё одного раненного игрока. Хотя на Слизерин всем, грубо говоря, плевать. И вот друзья стоят перед открытыми на распашку дверями лазарета.

Возле одной кровати небольшая компания слизеринцев, стоящая возле их ловца, который постоянно мычал и жаловался. Его вечная свита — Крэбб и Гойл, Теодор Нотт и Панси Паркинсон. А возле кровати ловца гриффиндора столпился чуть ли не весь львиный факультет. Из своего кабинета вышла мадам Помфри, несущая в руках колбочку с лекарством.

— Мистер Малфой, вы можете уже идти! Хватит ломать комедию! — крикнула она, своим привычным озабоченным тоном. Но слизеринец будто не услышал её. Гермиона вздохнула и пошла за Блейзом, что направился к постели друга.

— Ты как? Играл ты не очень. — честно сказал мулат, с усмешкой на губах.

— Спасибо за поддержку, Блейз! — с иронизировал Малфой и присел. — Что ты тут делаешь? — спросил он, переведя взгляд на Грейнджер, что старалась стоять за спиной Забини.

— Меня заставили! — сразу принялась оправдываться Гермиона.

— А я то подумала, что ты пришла поддержать свой факультет, — подала голос Панси, — Ну или хотя бы гриффиндорцев. Все эти маглорождённые — твари бездушные! — говорила она. «Что же ты, Панси, не сказала „грязнокровка“? Боишься?» — задумалась блондинка. Она решила оставить это оскорбление в её сторону без ответа. Может хотя бы так она отстанет?

— Я сейчас приду, — говорит Гермиона Блейзу, а сама идёт к койке ловца гриффиндорца. А уходя слышит издевку одного из слизеринцев.

— Как ты? — спрашивает она, обращаясь к Поттеру. Младший Уизли вздрагивает от неожиданного голоса слизеринки и уже готовится что-то сказать, презрительно прищуривая глаза и нахмурив брови. Но отвечает мадам Помфри:

— Бедный мальчик! Почему вы не привели его ко мне сразу? Этот ваш учитель только хуже сделал! Кость сращивать легко, а растить их… Ох, как мне жаль вас, мистер Поттер! Вам предстоит долгая, тяжёлая ночь! — щебетала целительница немного хрипловатым голосом, «порхая» возле кровати Гарри.

— Привет, Гермиона, — наконец поздоровался брюнет, поправляя свои круглый очки, когда Помфри убежала к стойке с лекарствами. — Как там Малфой?

— Да, нормально, вроде… С чего вдруг ты спрашиваешь? — не поняла Грейнджер. Прежде чем Гарри ответил, свой комментарий вставил Рон Уизли:

— А с чего ты интересуешься здоровьем Гарри? Наверняка это ты заколдовала тот бладжер! Или вы с Малфоем договорились! Я точно знаю.

— Ничего ты, Уизли, не знаешь! Я вообще не сразу поняла, что с мячом что-то не так. И я тут вообще не причём! Ты не смеешь обвинять меня в том, чего я не делала, — сказала она и в своей привычной манере гордо вздёрнула носик.

— Рон, прекрати, — попытался прекратить перепалку Гарри. — Я тебя ни обвиняю, но у Малфоя и вправду есть причины, чтобы попытаться как-то помешать Гриффиндору выиграть в квиддич, — уже более тихо добавил он.

— Но мы всё-таки выиграли! — сказал один из близнецов.

— Вы бы видели, какой скандал устроил Флинт после игры! — продолжил его брат. — Это, кстати Фред, — указал он на своего близнеца.

— А это Джордж, — после это, они весело улыбнулись.

— Гермиона, — приветственно кивнула она и почувствовала, как щёки залил румянец. — Я пойду, наверно, — слизеринка помахала им рукой и вернулась к ловцу своего факультета, а напоследок услышала прощание двух Уизли, сказанных в унисон «Пока, Гермиона!».

***

— Что случилось? — спросила Гермиона, подходя к активно беседующим Блейзу и Эдриану возле камина в гостиной. Услышав слизеринку, они замолчали и странно посмотрели на подругу, а затем обменялись взглядами, словно обдумывая «Говорить или нет?». — Чего вы молчите?

— Тут такое дело… — начал Блейз. — На гриффиндорца Колина Криви было нападение. Как с кошкой Филча. Он оцепенел.

— И что тут такого? — не сразу поняла Грейнджер.

— Понимаешь… — стал говорить Эдриан. — Криви маглорождённый. Помнишь, что рассказывала МакГонагалл? Салазару не нравилось присутствие в школе нечистокровных.

— Что вы хотите этим сказать? С Колином мог произойти просто несчастный случай!

— Ладно, потом договорим, — безнадёжно вздохнул Блейз и поднялся с кресла. — Пойдёмте, сейчас ЗоТИ с гриффиндорцами. Как думаете, какой театр сегодня устоит Локонс? — спросил он с усмешкой. На уроках Златопуст устраивал сценки своих подвигов, где всегда присутствовал Поттер, как его любимый ученик.

— Думаю, Локонс наденет свой золотой блестящий костюм, а Поттер будет бегать по классу в костюме волосатого йети и пугать учеников!

А ведь не прогадала Грейнджер. Златопуст и вправду рассказывал о своих похождениях по холодным лесам, где встретился с огромным Йети. А бедный Гарри стоял в каких-то серых лохмотьях и изображал это существо. Класс смеялся, а Гермиона будто чувствовала на себе всё то, что ощущал гриффиндорец.

***


— Эй, идите сюда! — крикнула Панси Паркинсон, стоя около доски с объявлениями в Большом Зале и жестом руки подозвала однокурсников к себе. — Открывается Дуэльный Клуб! Записываемся здесь!

Гермиона и Блейз, сидящие на скамейке, близкой к выходу из зала, переглянулись и, поднявшись с мест, подошли к толпе учеников, которые то и дело толкали друг друга, желая скорее записаться. Грейнджер уже почти подошла к бланку, как над ухом раздался противный голос Паркинсон:

— Тебе, Грейнджер, в клубе делать нечего! Твоя добрая душенька не сможет и слова сказать противнику, уж не то, что заклинание выпустить, — Гермиона хотела ответить ей. — Не смей перебивать меня, — чуть не завизжала Панси. — Лучше бы ты была на месте этого грязнокровки Криви! — уже тише добавила она.

Странно, но эти слова довольно сильно задели слизеринку. «Не обращая внимания!» — спокойный голос Блейза прозвучал над головой. А Паркинсон тут будто и не было. И вот в графе появляется имя «Гермиона Джин Грейнджер» и «Блейз Забини». И они отправляются в Малый Зал, где проходит первое занятие клуба. Только шум голосов и топот ног стоял в коридоре, а говорящие портреты, что не должны были сейчас спать — бормотали себе что-то под нос об ужасных учениках.

— Как думаешь, кто будет учителем? — спросил мнения Гермионы мулат, на что она только пожала плечами. Но ответ появился сразу, как только двери Малого зала отворились. На длинной невысокой сцене стоял сам Локонс и осматривал себя, самодовольно улыбаясь. Как только воцарилась тишина, учитель защиты подал голос:

— Всем меня видно, слышно? Прекрасно! — он стал медленно шагать по сцене. — Я и деканы ваших факультетов решили, что будет полезно организовать Дуэльный Клуб. Результаты теста в начале года были просто ужасны! Вы от банальных Пикси не смогли избавиться, что уж говорить о существах, которых вы будете изучать в будущем? А так как ваш провал был на моём уроке — вашим тренером буду я! Разве не прекрасно?

Где-то из толпы раздался недовольный кашель. К Локонсу вышел Северус Снейп в своей, как обычно, мрачно чёрной мантии. В глаза Златопуста промелькнул и он поспешил исправиться.

— А помогать мне в этом будет профессор Снейп! Так. Сейчас мы покажем вам основной приём, без которого в мире магии вам не обойтись. Северус, обещаю, я постараюсь несильно атаковать вас! — и снова он самодовольно улыбнулся. А лицо декана Слизерина приняло выражение ненависти и злобы.

После приветствия, которое полагалось перед началом дуэли. Они встали в стойку и хотел Локонс выкрикнуть заклинание, как Снейп проговорил его быстрее и учителя ЗоТИ отбросило на несколько метров. «Это я поддался» — поспешил объяснить своё поражение Златопуст, поднимаясь на ноги и успокаивая девочек, что нервно вздохнули, увидев своего любимого преподавателя проигравшим.

— Так, разделимся на пары. Предлагаю первым нескольким парам сразиться на сцене, а потом разойдёмся по залу. Мои идеи как всегда прекрасны! Неправда ли, Северус?

— Не смею сомневаться в гениальности ваших мыслей, — подыгрывал учитель Зельеварения. — Но можно ли мне подобрать пары?

— Конечно, Северус! Я думаю, что ваш выбор будет не менее правильным, чем тот, который бы сделал я, — после этих слов, Локонс повернулся к толпе и изогнул губы в белозубой улыбке, а в толпе учеников послышались восхищённые вздохи.

— Думаю, первыми выступят мои ученицы. Думаю, мисс Булстроуд сразится с… Мисс Грейнджер? Поднимайтесь! — уже более требовательно сказал Северус.

Гермиона определённо испытала каплю страха, шагнув на сцену. За спиной были слышны насмешливые перешёптывания. Вот только к кому они были обращены? К пухленькой Милисенте или маглорождённой Гермионе? Даже если и к последней, сейчас она покажет, что не просто книжный червь, а настоящая волшебница, достойная учебы в Хогвартсе. Несколько приветственных жестов и слизеринки в точности, как и учителя, встают в боевую стойку и наставляют друг на друга палочки.

— Экспе… — начала обезоруживающее Булстроуд, но Гермиона перебила её первым, пришедшим в голову, заклинанием:

— Эверте Статум!

Рот Милли приоткрылся от удивления и в мгновение она отлетает на несколько метров и переворачивается в воздухе, а затем — с громким стуком падает и ударяется головой о каменный пол сцены. Уголок губ Грейнджер приподнимается и она опускает палочку. Взгляд метнулся на учеников, стоящих вокруг. А замерли они с ошеломлённым лицом. На глаза попадается улыбка. Бледнолицый блондин замечает её внимание и одобрительно кивает. Гермиона снова смотрит на своего противника. Всё ещё сидящая Булстроуд потирает ушибленный затылок и пытается подняться. Гермиона вздыхает. Её ухмылка превращается в искреннюю улыбку. Она делает несколько шагов вперёд и подаёт руку однокурснице, надеясь на принятие её помощи.

Но не тут то было! Милисента хмурит брови, отползает назад и уже принимает руку помощи, вот только не Грейнджер, а Паркинсон. Что же она сделала не так? Озарение пришло, как только она спустилась со сцены. Она на Слизерине. Тут не принимаются подачки. Тут не друзья, тут союзники. Гермиона снова стоит в толпе других учеников. «Это было просто нереально!» — шепчет над ухом голос Блейза, на что она благодарно кивает. И снова что-то не так. Ни один из учителей не сказал ни слова. Может ли это означать, что её поджидают проблемы? А может это и хотела сказать улыбка Малфоя? Отбросив мысли, слизеринка снова смотрит на сцену. А теперь противостояние факультетов. Избранный — Гарри Поттер, и Слизеринский Принц — Драко Малфой.

Дуэль этих двух так же не начинается с безобидного обезоруживающего заклинания. Слизеринец использует то же откидывающее заклинание, что и Гермиона. Но мальчик, который выжил, не намерен сдаваться. Он поднимается на ноги и использует… Заклинание щекотки? Малфой пригнулся и луч проклятья разбился об пол.

— Серпенсортия! — выкрикивает слизеринец. Из его палочки появляется зелёная змея. Кобра. Она ползает по краям сцены, угрожающе шипя на учеников, что в испуге сделали несколько шагов назад. Её чешуйки плавно переливаются в свете огня подвесных на цепях факелов.

А дальше происходит то, чего никто не ожидает. Поттер начинает шептать змее что-то невнятное. И она на это реагирует. «Змееуст!» — выдал кто-то из толпы испуганных учеников. Прошёлся шепоток. А рептилия тем временем злобно шипела на одного из пуффендуйцев — Джастина Финч-Флетчли. Декан Слизерина решает прекратить это и насылает заклятие на змею. Она растворяется в пламени и превращается в маленькую горсточку пепла. Пуффендуец в испуге убегает из зала. Все взгляды обращены на Поттера. А в голове Гермионы одна мысль. «Он не может быть наследником Слизерина…»

Глава 9.2. "Я прошу лишь кое-что взамен"


На следующий день вся школа знала о произошедшем в Дуэльном Клубе. Каждый думал, что Гарри Поттер — тот самый наследник Слизерина, истребляющий грязнокоровок. Пуффендуец Джастин Финч-Флетчли не выходил из комнаты больше недели, а если и совершал прогулку по школе — малейших взгляд зелёных глаз Гарри заставлял его вернуться обратно в спальню. Почему он так боится? Джастин — маглорождённый волшебник. Такой же, как и Гермиона. Но слизеринку это не особо волновало. Ей хотелось узнать имя настоящего наследника. Но именно тогда, когда Гермиона нуждалась в помощи — она её не получала. Вместо этого была постоянная опека со стороны Блейза. Он отходил от неё лишь при её уходе в женскую спальню.

И вот очередное нападение. И именно на того, кто боялся этого больше всего. Окаменевшего Джастина нашли в коридоре на первом этаже, возле кабинета Истории Магии. А рядом с ним и обездвиженный призрак Гриффиндора — Почти Безголовый Ник. Учителя бьют настоящую тревогу. А вдруг школу закроют? Ответ на этот вопрос однажды услышала Гермиона, возвращаясь из библиотеки позднее, чем обычно. Деканы факультетов и лесник выходили из лазарета. Хагрид рассказывал о пропаже небольших животных в школьном дворе. Их лица были обеспокоены. В них не было надежды. Слизеринка спряталась за статуей Колдуна и прислушалась к разговору:

— Альбус, как вы можете быть так спокойны? Школа полна учеников не из чистокровных семей, а нападений может стать всё больше! — голос профессора МакГонагалл подрагивал.

— Миневра, нужно учиться скрывать свои истинные эмоции. Нам нужно подождать. Но если вы хотите что-то предложить — пожалуйста. Я не сомневаюсь в правильности ваших решений, — обращался директор к декану Гриффиндора.

— Я согласен с вами, профессор Дамблдор. Мы должны только ждать… В конце концов, мадам Помфри нашла лекарство от окаменения. Листья мандрагоры вполне подойдут нашим ученикам, — высказал своё мнение Северус Снейп

— Это неправильно! — утверждала она. — Ученики в большой опасности. Я думаю, школу придётся закрыть…

И больше Гермиона ничего не слышала, убегая в общую гостиную Слизерина. Она встаёт перед каменной стеной и шепчет пароль «Змея». Кирпичи раздвигаются, как в Дырявом Котле при входе в Косой Переулок. Никто ещё не спит. Большая часть её однокурсников чем-то занимаются в гостиной, разойдясь по всей комнате. Её резко хватают за правую руку и уводят. В последнее время так делал только один человек.

— Блейз! — возмущается Грейнджер. — Что ты делаешь?

— А что ты делаешь? — друзья садятся на стулья, стоящие возле стола из тёмного дерева, где ученики делают домашнюю работу. Над этим местом висит чаша с зажжённым огнём и здесь светло. — Почему тебя так долго не было?

— Не веди себя так, будто ты моя нянька! — в который раз говорила Гермиона. Взгляд Забини был настойчив и она безнадёжно вздохнула. — У меня новость. Школу хотят закрыть. МакГонагалл боится, что пострадавших от наследника будет всё больше. А ведь будет! Нам нужно что-то сделать!

— И что же ты предлагаешь сделать, девочка со второго курса? — появился сзади Эдриан Пьюси. По его одежде было видно — вернулся с вечерней тренировки. — Тебе не справиться с могучим Поттером. И вообще, что ты хочешь сделать?

— Причём тут Поттер? — не поняла слизеринка.

— Неужели ты забыла? Он змееуст, а это уже что-то значит! Я могу перечислить тебе множество причин, почему он может быть наследником! — ответил вместо Пьюси Блейз, чем вызвал недовольный взгляд старшекурсника.

— Он не может быть наследником! — утверждала Гермиона, скорее себе, нежели друзей. — Только не Гарри! Есть какие-нибудь другие предположения, кто это может быть?

Ребята переглянулись, а затем посмотрели в центр гостиной, где смеялись другие второкурсники. А во главе всего стоял Малфой, которого слушали со странным увлечением. Гермиона никак не могла понять — за что его все так любят? Но это не тот вопрос, который требовал внимания сейчас. Возможно, парни правы.

— Ты поговоришь с ним? — обратилась она к Блейзу. — Он ведь может доверять тебе и скажет всю правду.

— Хорошо. Но если он… — начал мулат.

— Враги наследника, трепещите! — громко и звонко закричала Панси Паркинсон. Обернувшись, Грейнджер увидела, что её однокурсница встала на кофейный столик и махает руками, а затем смеётся, после чего её поддерживают остальные.

— Знаете, — обратилась Гермиона к друзьям, — Если бы я не знала, какая эта Паркинсон трусиха на самом деле — я бы подумала, что она вполне могла быть наследницей.

— Панси? Ну нет уж! — засмеялся Блейз и получилось это довольно громко. Гермиона почувствовала, что некоторые взгляды обратились на них и закрыла лицо руками. «Не умеешь ты, Забини, держать язык за зубами!..» — вздохнула слизеринка. — Давайте вернёмся к теме настоящего наследника? — предложил он. Его голос выражал всю неловкость, которую он ощущал сейчас. А эта эмоция не была ему свойственна.

— Мне кажется, Панси вполне могла услышать тебя, — уже тише добавила Грейнджер и улыбнулась.

— Как думаешь, какая мне полагается месть за мои слова?

— Мёртвая месть!.. — мрачно прошептала Гермиона, а через мгновение залилась смехом.

— Почему каменеют ученики? — вроде бы банальный вопрос, не по теме, но ответ на него есть и Эдриан уточнил свои слова, — Я знаю, что наследник в школе, но они же не просто так замирают и падают в обездвиживании. И это не обычное заклинание паралича. Подумайте над этим. — с этими словами, слизеринец отправился в свою спальню, оставив второкурсников в раздумьях над его словами. А Гермиона поняла, насколько гениальна его мысль. И только сейчас она почувствовала весь страх происходящего в школе.

***


На следующий день, возвращаясь с обеда в Большом Зале Гермиона, попытавшись отвязаться от друга, зашла в заброшенный женский туалет под предлогом «В рабочем мне покоя не дадут!». Блейз, конечно, не поверил, судя по его презрительному взгляду, но договорился встретиться в библиотеке. Слизеринка, зайдя в большую ванную комнату, закрыла за собой дверь и, облегченно вздохнув, опустила веки, облокотившись о каменную стену. А затем резко распахнула глаза, ощутив чужое присутствие в туалете. Находившиеся здесь сразу подали голос, заметив Грейнджер:

— Что ты здесь делаешь? — рыжая макушка младшего Уизли сильно выделялась на фоне тусклого помещения. Голос подал Рональд, сложив руки на груди. — Это заброшенный женский туалет!

— Вот именно, Уизли, что ты тут делаешь? Это заброшенный женский туалет, — Гермиона повторила положения Рональда.

— Это не твоё дело, уходи отсюда! — он махнул рукой в сторону выхода. — Тебе здесь делать нечего! Наверняка следила за нами, вот и притащилась сюда!

— А знаешь что… — начала тираду Гермиона, но её перебил голос другого гриффиндорца, чья голова появилась из-за круглой раковины.

— Привет, Гермиона! — дружелюбно поприветствовал он и улыбнулся. — Пришла поговорить с Миртл? — увидев её непонимающий взгляд, он объяснился, — Значит не к Миртл. Просто мы заходили сюда вчера и тут сидела девочка с Когтеврана и плакала, ну я и понял что…

— Я поняла, Гарри, — остановился слизеринка тараторившего брюнета жестом руки. — Я пришла сюда просто так. У меня свои заморочки и это не ваше дело. Но всё же это туалет для девочек. А вы не девочки. Не могли же вы просто так прийти сюда, чтобы поболтать с плачущим приведением о своей нелёгкой судьбе? — после упоминания Плаксы Миртл Гермионой, из её кабинки донеслись всхлипы рыданий, а потом появилась потёкшая вода из унитаза. Слизеринка вздохнула и снова посмотрела на мальчиков, — Так расскажете?

— Гарри! — воскликнул Рон, останавливая Поттера от объяснений. — Она ненавидит нас! Тем более, она со Слизерина.

— И что с того? — одновременно спросили Гарри и Гермиона, а затем удивлённо посмотрели друг на друга.

— Ты помнишь, из-за кого все эти нападения в школе? Из-за наследника Слизерина! А вдруг она в дружбе с Малфоем, а у него есть все шансы быть дальним родственником Салазара! Неужели ты не понимаешь? Вдруг она и есть наследница?!

— В твоей голове одни опилки, Уизли. Я — грязнокровка! Скажи мне хоть одну причину, почему я должна истреблять таких, как я? — после этого обвинения, рыжий замялся и опустил взгляд в пол. — Всё с тобой ясно! И как ты вообще мог подумать о моей дружбе с Малфоем?

— Это не я так думал, а он, — Рональд кивнул головой в сторону Гарри, который что-то ходил вокруг круглой раковины и осматривал её. — Что ты делаешь? — спросил Уизли, глядя на друга, как на сумасшедшего.

— Миртл сказала, что умерла из-за какого-то чудовища, которое смотрело на неё отсюда. Как считаете, что это было?

— Могло ли это быть тем самым чудовищем из Тайной Комнаты, про которую рассказывала МакГонагалл? — предположила Гермиона. — Вот только, что это за чудовище?..

***

Рождественские каникулы, что наступили будто вчера, уже подходили к концу. Однако, у учеников ещё оставалось время спокойно отдохнуть перед началом семестра. Вот настал тот день, когда из подозреваемых на наследника исчезнет ещё один человек. Поздней ночью, после ещё одного дня, проведённого среди библиотечных книг, Гермиона спряталась за стенкой коридора, ведущей в женскую спальню, надеясь, что ни одной из учениц не захочется прогуляться по подземельям Слизерина после отбоя. Не спало лишь двое человек, не считая Грейнджер — Малфой и Забини. А где же два здоровяка?

— Почему не спишь? — поинтересовался Блейз, садясь на диван напротив блондина.

— Бессонница. Ты как? Тоже самое? — мулат кивнул. Забини не умеет импровизировать и решил сразу перейти к делу:

— Как ты относишься к происходящему? В смысле, я про нападения на грязнокровок и всё такое…

— Положительно. Хогвартс давно пора почистить от лишнего мусора! — Гермиона не видела, что происходило в гостиной, но была уверена, что в этот момент Малфой ухмыльнулся. И эта фраза её действительно задела. — Маглорождённые и полукровки должны учиться отдельно!

— Как думаешь, кто следующий окажется в лазарете? — продолжал допрос Блейз.

— Хорошо бы Грейнджер… Ничего личного, Забини, но ей не место в этой школе. И как ты этого не понимаешь?

— Но вы ведь общаетесь!

— Общаемся. Редко. Ровно столько, сколько дозволено аристократу. Но от этого моё отношение к таким, как она — не меняется! Грейнджер всё ещё находится на позиции самого низшего слоя в магическом обществе! Одно, что в ней поражает — это нездоровая тяга к знаниям. Серьёзно, она как ходячий учебник!

— Это ты относишь к её плюсам или минусам?

В этот момент, Гермиона была готова выйти из своего укрытия и проклясть друга. «Забини, это уже не тот вопрос!». Она недовольно сжала губы в тонкую полоску. Хотелось бы ей сейчас выйти из укрытия, но уже прозвучал ответ Малфоя:

— У неё нет плюсов. Для меня она просто есть и всё. С чего вдруг такие вопросы? Мы не станем друзьями, не надейся даже!

Гермиона уже мысленно молилась «Блейз, ближе к делу!». И словно услышав её просьбу, он перевёл тему.

— Как ты думаешь, кто наследник?

— Явно не Святой Поттер! — сразу откинул Малфой один вариант. — Кто его знает? Наверняка родственник того, кто открывал Тайную Комнату пятьдесят лет назад.

— А кто открыл тогда? — спросил Забини. «Он знал, что комнату уже открывали? Почему он ничего не сказал?» — начинала злиться Гермиона, но снова не подала ни звука.

— Да не знаю я! — крикнул блондин. — Чем тебе это поможет?

— Просто интересуюсь! Что в этом может быть такого? Сейчас каждого интересует имя настоящего наследника… — объяснился мулат.

— Я надеюсь, что ответил на твои вопросы. А теперь ты ответишь на мои. Вот скажи мне: на какой чёрт ты выполняешь просьбы этой Грейнджер, которая нагло подслушивает чужие разговоры! — после этой фразы, он взял чёрную подушку с эмблемой Слизерина и с силой швырнул в проход, ведущий в спальни. «Орудие» пролетело прямо мимо кончика носа Гермионы, которая замерла в удивлении. «Как?!». А мысленный вопрос случайно прозвучал и вслух.

— Как ты узнал, что я здесь? — вышла слизеринка из укрытия. — Я ведь не подала ни звука! — она подошла ближе к мальчикам и села рядом с Блейзом.

— Серьёзно? Ни звука? Твоё дыхание мог услышать даже глухой на одно ухо! И Забини никогда так не нервничает. Это была явно не его идея. Он бы не задавал такие вопросы. Ему незачем, — Малфой снова ухмыльнулся, переведя взгляд на мулата.

— Ты говоришь так, будто знаешь его всю жизнь.

— А кто сказал, что это не так? Здесь все на Слизерине знают друг друга чуть ли с младенчества. Кроме тебя. Тебя никто не знает. Никто и ничего. Ни-че-го, — отчеканил Драко, прожигая Грейнджер взглядом, от чего становилось неуютно. А затем он добавил, уже более приятным тоном, — Ещё мало кто знает эту Булстроуд. Но тут и думать нечего — она, с таким характером, точно чистой крови!

— А может дело не в характере, а в её ненависти? Она готова с корнями выдрать мне волосы, — повисло недолгое молчание, которое нарушила сама Гермиона, — Вы ведь помните Трейси Дэвис? — мальчики кивнули. — Кто-нибудь знал её раньше, чем она поступила в Хогвартс?

— Естественно! Панси и Дафна давно знакомы с ней! Ты живёшь с ними в одной спальне, неужели ни разу не поговорили по душам? — Малфой улыбнулся.

— Как смешно! Они всей душой меня ненавидят. Боюсь, как бы я не проснулась от того, что меня душат подушкой! — слизеринцы стали сдерживать смех. — Знаете, я бы посмотрела на вас, если бы вас ненавидел весь факультет!

— Тебя здесь не ненавидят. Тебя лишь презирают. Согласись, не так плохо, да? — продолжал шутить блондин.

— Кто-нибудь вообще помнит о моём существовании? — попытался обратить на себя внимание Блейз. Когда взгляды переместились на него, он улыбнулся, — Можете продолжать, — и махнул рукой, как король, «давая разрешение» говорить.

— Твоей наглости нет границ! — возмутилась Гермиона. — Нашёлся тут командир! — слизеринка в шутку пихнула друга в бок. — Ладно, я спать пойду. Спокойной ночи! — она помахала рукой на прощание и на носочках отправилась в женские спальни, оставив мальчиков за своими разговорами.

— Ты не ответил на вопрос, — напомнил Драко мулату.

— Что? — не понял он, поднимая глаза на Малфоя.

— Ты не ответил на мой вопрос. И почему вы двое меня никогда не слышите? На какой чёрт ты выполняешь просьбы этой Грейнджер?

— Наверно, потому что она не такая, как все? Посмотри на других слизеринок. Именно слизеринок. Подумай, чем они отличаются от Гермионы, кроме чистоты крови? Она ведь учится так не потому, что хочет быть лучше других, или просто окончить школу с хорошим образованием. Для неё это сказка. Она поселилась в своей мечте. Для неё магия не такая обыденная вещь, как для той же Паркинсон.

В гостиной повисла тишина, прерываемая треском поленьев в камине и уханьем сов где-то за окном. Как бы больно и неприятно было это признавать — Блейз ошибался. Слизеринка приехала в Хогвартс с целью стать лучше и умнее других.

— Ты ведь хотел узнать, являюсь ли я наследником Слизерина, ведь так? — Забини удивлённо посмотрел на него карими глазами, — Пьюси рассказал. Можешь не волноваться. В моём роду нет никаких змееустов, которые могут иметь связь с Салазаром. Я скажу вам всё, что знаю о Тайной Комнате. Но прошу кое-что взамен.

— И что же?

— Ты не будешь допускать её общения с этими гриффиндорцами. Никогда. Она слизеринка, хоть и отродье маглов, — после этих слов, он брезгливо скривился. — Пусть она хоть немного впишется в общую картину факультета…


Вокруг всё смутно. Шаги идущего отдаются эхом от стен Хогвартса. Мальчик заворачивает в очередной коридор. Слышится звук текущей воды, на которую тут же наступает брюнет. Весь пол затоплен. В огромной луже отражается свет от фонарей. Подходит чуть ближе и видит в отражении себя. Чёрно-жёлтый пуффендуйский галстук. За его спиной чувствуется какое-то движение. Не успевает он обернуться, как сзади него, в воде, появляется змееподобное существо, смотрящее своими жёлтыми глазами. А дальше лишь темнота. Последнее, что мальчик слышит — это крик, голос которого подобен призраку.

И Гермиона просыпается.

***

Немногочисленные ученики строем шагают в сторону Малого Зала. Дуэльный Клуб хоть и прикрыли после случая на первом занятии, но для тех, кто остался в школе на каникулы решили сделать небольшой подарок — ещё один урок клуба, основанный на практике. Учитель защиты разбил детей на пары. В этот раз им было разрешено только заклятие обезоруживания. Сейчас Гермиона, принявшая стойку, наставила палочку на Драко Малфоя, но в течении занятия несколько раз меняла партнёра. Оставить Малфоя без палочки не составило труда в первый раз, но потом ему всё же удалось сделать с Грейнджер тоже самое.

Резко раздался звук взрыва. Ученики замерли и перевели взгляд в сторону. Гриффиндорец Симус Финиган снова что-то взорвал. Сейчас пострадала невысокая ёлка, стоявшая в углу зала. Причём, располагалась она сзади Финигана. «Как ему только это удаётся?» — подумала Гермиона. Его оплошностью и закончился урок. Те, кто не успели выйти из помещения, когда дорогу перекрыл Златопуст — остались убираться в зале за гриффиндорца. Парочка заклинаний, испускаемых Гермионой — и символ Рождества снова стоит в углу комнаты, сверкая разноцветными гирляндами. Слизеринка не сразу обратила внимание на то, что весь зал был украшен к празднику. Она улыбнулась этой новогодней атмосфере и со спокойной душой покинула Дуэльный Клуб.

Вот так и закончились Рождественские каникулы и ученики начали возвращаться в школу от родителей, с которыми провели праздник.

Глава 10. "Отличная сделка!"


— Он прямо так и сказал? «Расскажу всё, что знаю о наследнике»? — расспрашивала Гермиона Блейза, заводя его в заброшенный туалет, где их не слышали. Забини кивал на каждое слово подруги. Он передал ей слова Малфоя, но умолчал про условие — «Ты не будешь допускать её общения с гриффиндорцами». Пусть уж лучше не знает, чем ненавидит Блейза. — А он не просил ничего взамен?

— Говорю же — просто решил помочь!

— Знаешь, это совсем не похоже на Малфоя… — недоверчиво сказала Грейнджер. — Может от хочет нас запутать? Вот не верю я!.. Что он рассказал тебе о Тайной Комнате?

— Комнату открывали пятьдесят лет назад и в тот день умерла девочка.

— О ней что-нибудь известно? — Блейз только пожал плечами. Но ответ дал другой человек. Точнее, другое приведение.

— Конечно о ней ничего не известно! — писклявый голос девочки. — Кому нужна некрасивая Плакса Миртл! Постоянно плачет, жалуется на свою жизнь, да ещё и родилась и померла уродиной очкастой! Ни моя жизнь, ни моя смерть никому не интересна! — она снова шмыгнула носом и взлетев к потолку, облетела комнату с тоскливым воплем.

— Так это ты умерла тогда, пятьдесят лет назад?

— А кто же ещё? — Миртл остановилась перед лицом Гермионы. — Когда все другие ученики спокойно отлёживались в лазарете — мне единственной повезло умереть!

— А ты помнишь, как это произошло?

— Естественно, это же моя смерть. Я обязана помнить её причину. Это было будто вчера… Я сидела на унитазе, в этой кабинке и плакала, — она указала пальцем на вторую кабинку от раковины. — Я вышла и… Всё. Я умерла.

— Что значит «всё»? — возмутилась слизеринка, до этого ожидавшая полноценного рассказа во всех подробностях. — Ты не могла просто взять и умереть!

— Смотрите-ка! Я ей тут душу изливаю, а она ещё и не довольна! Просто я не понимаю, — она обиженно надула губки. — Последнее, что я видела — это то, как на меня смотрели большие жёлтые глаза от туда, — приведение снова указало пальцем в сторону. В этот раз — в сторону раковины.

А сейчас Гермиона вспомнила свой недавний сон про мальчика с Пуффендуя. Она не задумывалась над этим сном, но сейчас поняла, насколько он был важен. Те жёлтые глаза, появившиеся в отражении воды. И на этом закончился сон.

— А почему ты плакала, тогда, в кабинке? — поинтересовалась слизеринка. «Она ведь неспроста всегда рыдает…»

— Почему тебе интересно? Хочешь посмеяться надо мной? Или швырнуть в меня учебником, как это делают другие?

— В тебя кидаются учебниками? — подал голос Блейз с насмешливой улыбкой на лице. — Мда-уж. Чем это ты так всем надоела?

— Блейз! — укоризненно посмотрела на мулата Гермиона, а затем с силой пихнула его в бок. Он состроил обиженную гримасу и погладив ушибленное место, отвернулся от подруги. А Миртл, тем временем, снова завыла и уже собиралась улетать в свою кабинку, но блондинка остановила её:

— Подожди! Миртл! — приведение замерло в воздухе. — Поделись с нами.

— Да не знаю я! — крикнула она и резко обернулась. — Я не знаю, как зовут эту девочку! Она часто приходили сюда с мальчиками. Гарри и… Рон кажется. Рыжий такой. И девочка рыжая. А сегодня она пришла одна, швырнула в меня учебник и убежала. Не нравится она мне!

— Джинни Уизли… — прошептала Гермиона. — Ты не одна такая, Миртл.

— В тебя тоже кидают книги? — девочка с надеждой, что она и вправду не одна такая, посмотрела на неё своими голубыми глазами. «Они и вправду голубые, или такие глаза у всех приведений?» — задалась вопросом слизеринка.

— Почти, — сказала Грейнджер, вспомнив прошлый год, когда после случая с Милисентой, в её спину практически каждый слизеринец пускал проклятья. — А ты помнишь, о чём они говорили?

— Ты спрашиваешь слишком много. И ты ничего не сделала мне хорошего, чтобы получать ответы на такие вопросы, — презрительно смотрела Миртл.

— Что я должна тебе сделать, чтобы ты могла мне доверять и всё рассказывать? — Гермиона сложила руки на груди, приготовившись слушать бесконечные требования этого рыдающего приведения. Но всё оказалось лучше, чем ожидалось.

— Представь меня Гарри, как общительное хорошее приведение. Вы, вроде как, хорошо с ним общаетесь и он может доверять тебе. Я бы хотела, чтобы он доверял и мне тоже! — мечтательно говорила Миртл, теребя волосы, завязанные в хвост. «Чего же вы вешаетесь все на этого мальчишку?» — не понимала Грейнджер.

— Хорошо. Отличная сделка! — «Как раз в мою пользу». — Я сегодня же подойду к нему на ужине и предложу встретиться с тобой здесь!

— Знаешь, а ты не такая уж и плохая, как я думала, — после этих слов, приведение улыбнулось уголками губ. — Слизеринцы никогда не работают на благо других приведений. По крайней мере, в моём случае…

А Блейз будто проснулся ото сна. Всё это время он, прислонившись к стене, осматривал комнату, ничем не примечательную. Сейчас его задача — не подпустить Гермиону к этому Поттеру. Может, если он выполнит условие Малфоя — тот вконец отстанет от Грейнджер? В любом случае, Забини нужно что-то придумать ещё до начала вечерней трапезы.

— Может, вы заберёте ту книжку? — предложила Миртл, указывая на чёрный блокнот, лежащий в раковине. Он был очень похож на тот, что Гермиона когда-то взяла в библиотеке в прошлом году. И тут она вспомнила, что не вернула его обратно. Мадам Пинс будет в ярости. Слизеринка подошла к белой раковине и взяла дневник в руки. Тот был абсолютно сухой, о чём и поведала второкурсница.

— На него наложены какие-то защитные чары. Он не может лежать в наполненной водой раковине и оставаться полностью сухим! Его края, как минимум, должны быть хоть немного влажными, — Грейнджер открыла кран и подставила дневник под струю холодной воды. И снова ничего. — В нём пусто, — подытожила блондинка, полистав страницы. — Нам нужно поговорить с младшей Уизли, — сказала Гермиона, обратившись к Блейзу. Тот задумчиво почесал затылок.

— Не думаю, что это хорошая идея. Ты ведь её ненавидишь. Да и она не особо тебя любит.

— Спасибо, Блейз. Поддержал, — слизеринка прищурила глаза, смотря на друга. — Мне нужен воск. Пошли в библиотеку. Миртл, спасибо тебе. Ещё встретимся! — помахала на прощание слизеринка, на что приведение улыбнулось. Выйдя из туалета, Забини повернулся к подруге.

— Гермиона, — начал он.

— Да?

— А кто это был?..

***

Ребята приблизились к библиотеке. Они заняли самый дальний стол, за стеллажом возле широкого подоконника. Гермиона взяла подсвечник и немного наклонила его. Воск начал капать на страницы чёрного дневника. Но ничего не появилось. Воск просто растворился на пергаменте, не оставив за собой и следа. Слизеринка потрогала место, где должно быть пятно — оно осталось таким же сухим. Горячая жидкость не растеклась по странице, как это было с другим дневником, который девочка нашла на прошлом курсе. Его, кстати, нужно вернуть.

По пути в библиотеку, Гермиона как раз заскочила в спальню и захватила оба учебника с собой. Но напоминать мадам Пинс о книге, которую она не сдавала с прошлого года, не хотелось. Поэтому, слизеринка решила просто положить учебники на стол библиотекаря, пока она сама осматривает свои книжные владения. Так она и сделала. Возможно, потом у неё будут проблемы, но сейчас её интересовал найденный дневник. Если бы это был обычный учебник — он промок бы насквозь. Так много Гермиона капала на него воска. И снова ничего не выходит. Грейнджер уже ставит под свечник обратно на подоконник, проводя пальцем по странице, снова убеждаясь, что она абсолютно сухая. Но наконец-то появляется текст:

Может хватит?

Слизеринка довольно сильно пугается этой фразы. Ровно также, как и Блейз. С ними разговаривает дневник? Гермиона хватает перо и окунает его в чернильницу, чуть ли не опрокидывая её. Пишет вопрос. «Что „хватит“?». Её вопрос исчезает, а вместо него появляется ответ. «Хватит мочить страницы воском. Ты ничего не добьёшься». Гермиона поднимает глаза и смотрит на Забини в надежде, что он что-то знает. Но его озадаченный взгляд говорит о другом. Он задумчиво потирает подбородок и хмурит брови.

— Нам нужно отнести это директору! — говорит Грейнджер, закрывает книгу и собирается положить её в чёрную сумку, но рука Блейза останавливает её, хватая за запястье. — Что? — не понимает слизеринка.

— Это нельзя относить директору, — коротко отвечает он и забирает из рук подруги книгу, кладя её обратно на стол. Мулат окунает белое перо в чернила и аккуратным почерком пишет вопрос заколдованному дневнику.

«Кто ты?»

Чернила так же плавно впитываются в лист и выдают ответ, — «Том Марволо Реддл». Грейнджер, прищурив глаза, снова смотрит на Блейза, который отодвигает от себя дневник, со словами «Я пытался».

— Нам это ни о чём не говорит! Но относить директору и вправду плохая идея… — осознает Гермиона. — Нам надо поговорить с Поттером! Он ведь дружит с мелкой Уизли. Может сам у неё спросит, раз с ней лично не получится.

— С Поттером тем более нельзя! — воскликнул Забини и довольно громко. Гермиона приставила палец к губам и раздражённо зашипела. — С Поттером нельзя! — уже тише повторил он.

— Да что с тобой сегодня такое? Говорить с Уизли — нехорошая идея, к Дамблдору нельзя, к Поттеру вообще не подходи… Что случилось?

— Ты слизеринка, Гермиона! — Блейз положил руки на плечи подруги и посмотрел в глаза, пытаясь внушить доверие. Но Грейнджер эти слова только разозлили и она нервно сбросила руки с себя.

— А есть ещё аргументы, почему мне нельзя ни к кому подходить? Хочешь из меня социопата сделать?

— Есть ещё: у Дамблдора презрительное отношение к слизеринцам, ты обидела Уизли, даже когда ещё учебный год не начался, а Уизли — лучшие друзья Поттера. Довольна?

— Ну допустим, ты прав, — недоверчиво предположила блондинка, сложила руки и, сев на стул, облокотилась о его спинку. — Тогда что нам с этим делать? — спросила она, кивнув на дневник, который, кстати, был открыт и она поспешно закрыла его.

— Ты можешь оставить его себе ещё на один год. Пойдёт в коллекцию твоих чёрных пустых учебников. А вообще, я могу сам поговорить с Поттером. Да хоть со всеми Уизли! Они меня не ненавидят, — он пожал плечами и улыбнулся, а Гермиона, осознав, что только у неё такие отношения с гриффиндорцами, нахмурилась. — Так что… — протянул Блейз, забирая дневник себе в сумку. — Я поговорю с ними.

— А что мне делать? — Грейнджер не могла сидеть без дела.

— Можешь рассказать обо всём Эдриану, — предложил он, закидывая сумку на плечо и смотря на часы, стоящие на письменном столе. — У него как раз сейчас перерыв на тренировке. Может он что-то знает про этого Тома Реддла? Он, как-никак, старше нас, хоть и не на много, но в школе дольше нас находится.

— Возможно, это хорошая идея, — вздохнула Гермиона, складывая вещи в сумку, и так же закидывая её на плечо. — На Малфоя бы не наткнуться… — уже тише добавила она, но, кажется, мулат услышал и странно посмотрел на неё. — Что не так? — как ни в чём не бывало, спросила она.

— Ничего. Ладно, встретимся в гостиной, хорошо?

— Хорошо, — ответила Гермиона. Забини уже развернулся, чтобы уходить, но слизеринка окликнула его. — Блейз! — он остановился и, повернувшись обратно к ней, приготовился слушать подругу. — Если ты договоришься с Гарри встретиться с ним где-то — выбери заброшенный туалет. Я всё-таки Миртл обещала…

Грейнджер улыбнулась и быстрее самого Блейза, выскочила из библиотеки, стараясь не наткнуться на мадам Пинс, у которой явно появились вопросы по поводу не сданного в прошлом году, учебника.

***


— Эй, Эдриан! — громко позвала Гермиона слизеринца, летающего на метле в школьном дворе. Снега здесь почти не было, Филч ежедневно прочищал эту небольшую территорию по приказу директора. «Нашим ученикам надо тренироваться!» — заявлял Дамблдор, а бедный Филч пыхтел, жалуясь на свою работу.

Пьюси летал не слишком высоко и услышал второкурсницу. Он медленно опустился вниз и, резко спрыгнув с метлы, подошёл к Гермионе. — Ну привет, Грейнджер! — он знал, что Гермиона привыкла к обращению по фамилии. Лишь Блейз называл её по имени. — Что такого случилось, что ты сама, тем более без Забини, пришла на тренировку?

— Мы кое-что нашли сегодня утром. Блейз попросил рассказать тебе, — Эдриан кивнул и направился за Гермионой. Они зашли в школьный коридор, огибающий двор. Грейнджер облокотилась о стену и принялась рассказывать. Пьюси слушал внимательно, смотря в никуда. Закончив свой рассказ, Гермиона внимательно посмотрела на задумчивого слизеринца.

— А что от меня требуется? — не понял он. А слизеринка чуть не взвыла. Ну как он не понимает? Глупо получится, если Эдриану всё равно, а Гермиона втягивает его во все эти загадки. «Слизеринец ведь…» — вспомнила блондинка факультет, на котором живут она и её друзья.

— Ты знаешь, кто такой Том Марволо Реддл? — всё-таки спросила Гермиона.

— Впервые слышу, — по Эдриану было видно, что он говорит правду. — Слушай, Грейнджер, я, конечно, старше вас, но всего на два года, а не на пятьдесят лет! — подытожил слизеринец, развернулся и, запрыгнув на метлу, взлетел в воздух. А вместо него на землю опустился Малфой и глядя вслед улетающему охотнику. Драко, кажется, направлялся в сторону Гермионы.

— Что это с ним? И что ты тут делаешь? — Малфой облокотился боком о стену, а метлу поставил рядом с собой.

— Неважно, — она сложила руки на груди и вздохнула. Гермиона вспомнила разговор в заброшенном женском туалете. Блейз ведь говорил вчера с Драко. Сейчас она и проверит, что Малфой хочет от них. «Не может же он просто так помогать!». — Блейз сегодня сказал, что ты сможешь рассказать нам всё, что знаешь о Тайной Комнате. Это так?

— Ну допустим, — он немного нахмурил брови и прищурил глаза.

— Ты ведь не просто так решил помочь нам? Что тебе нужно?

— Наверное, во мне проснулось сочувствие, которое не дано обычным людям и я, глядя на ваши безуспешные попытки что-то узнать, решил помочь вам. Неужели я не похож на того, кто может помогать людям? — он склонил голову на бок и посмотрел прямо в глаза Гермионы. От этого взгляда пробежался холодок по коже.

— Хорошо, допустим, ты можешь помогать другим. Но ведь я пытаюсь что-то да разузнать о наследнике, а не Блейз. А получается, что ты помогаешь мне. Зачем? — снова задала она вопрос, пытаясь не смотреть в глаза Малфоя.

— Просто так, — он пожал плечами. — Знаешь, я вот всё жду твоей просьбы рассказать о Тайной Комнате, но я вижу, тебе не особо это интересно. Я, наверное, пойду? — Драко указал большим пальцем на двор, где тренировалась их команда. Он уже развернулся, прихватив метлу, как Грейнджер всё-таки выдавила из себя слова, просящие о помощи:

— Подожди, Малфой… — он повернулся лицом к Гермионе. Его губы изогнулись в самодовольной ухмылке. Самая умная девочка в школе просит его рассказать о чём-то. Как тут не гордиться собой?

— Я слушаю тебя, Грейнджер.

— Расскажи мне о Тайной Комнате. Пожалуйста, — «Клянусь Мерлином, это первый и последний раз, когда я о чём-то тебя прошу, противная аристократическая задница!» — поклялась сама себе Гермиона.

— Встретимся сегодня, после отбоя в гостиной, — слизеринка собиралась возразить, что после отбоя нужно спать, — Я знаю, что вы с Блейзом и Эдираном собираетесь ночью и обсуждаете что-то. Так что не надо мне тут врать. Пьюси не умеет держать язык за зубами. Да и Забини тоже.

«Ох, нам сегодня предстоит долгий разговор…» — вздохнула Гермиона и направилась на предстоящий урок Зельеварения, где сегодня предстоит работа в паре.

***

Когда в кабинет Зельеварение влетел профессор Снейп, класс затих и приготовился слушать список пар на сегодняшний день. Работа в группе всегда интересней, чем обычный урок с длинной скучной лекцией. Но только не у Снейпа, который только и делает, что ходит по классу и орёт на бедных учеников. И это один из тех моментов, когда Гермиона благодарит Шляпу за то, что та отправила её на Слизерин. Северус не кричит на слизеринцев. Разве что на совсем тяжёлые случаи, типа Паркинсон. Она не самая глупая, но зелья — не её предмет.

И вот профессор диктует пары учеников:

— Милисента Булстроуд и Блейз Забини… — мулат строит обиженное лицо. Он явно не хочет работать с этой агрессивной девочкой. — Панси Паркинсон и Грегори Гойл, Винсент Крэбб и Дафна Гринграсс, — остаётся всё меньше учеников без пары. — Гермиона Грейнджер и… — угадайте, с кем ставят слизеринку? — Драко Малфой, Мерлин с вами, — вздохнул декан Слизерина, поняв, что не совсем правильно распределил детей на пары. Но не работать же этим двум в одиночке?

— Простите, профессор, — Малфой поднял руку. — Я думаю, что распределение не совсем честное. Нужно ставить в пары более способных учеников с теми, кого надо подтянуть.

— Вы сомневаетесь с умственными способностями мисс Грейнджер?

— Нет, просто… — собирался Драко ещё что-то сказать, но Северус его перебил:

— Мистер, Малфой, встаньте уже за варочную стойку и делайте то, что написано на доске! — прикрикнул учитель, стукнув палочкой по доске, с написанным на ней, текстом. Их задание — сварить Рябиновый отвар*. В последнее время, они слишком часто готовят лечебные зелья. Бояться нападений? Естественно!

Малфой, не торопясь, подошёл к Гермионе, которая уже вовсю измельчала бадьян. Драко же только взглянул на рецепт зелья и без лишних слов принялся выдавливать сок из ягоды бум. Грейнджер, глядя на то, что он даже не посоветовался с ней, немного разозлилась, но продолжала приготавливать ингредиенты для варки. В классе стало шумно. Пары советовались между собой и лишь за стойкой Драко и Гермионы царило молчание. В котёл летят лепестки моли, выдавленный сок из ягоды, кора рябины… Это довольно сложное зелье, однако, это было домашним заданием. И никаких трудностей у них не возникало.

Вот Гермиона отрезает маленький кусочек рога единорога, а вместе с этим — режет палец. Она шипит от резкой боли и подносит раненный палец к губам. К их стойке медленно подходит Снейп.

— Я вижу, мисс Грейнджер, вы решили испытать отвар на себе? Вы ведь знаете, что бывает, если сложное зелье приготовлено неправильно? — Гермиона кивнула. — Тогда смелее! — Северус взял со стола колбочку, зачерпнул зелёную жидкость из котла и протянул слизеринке. На запах отвар был неплохим. Грейнджер делает маленький глоток. На вкус тоже ничего. Горько-сладкое. Она смотрит на рану, которая начинает пропадать на глазах, а боль уходит, оставляя за собой лёгкое онемение.

— Превосходно! Думаю, такая оценка вам двум подойдёт. Разлейте всё содержимое котла по колбам и отнесите мадам Помфри. И можете быть свободны.

Гермиона радостно улыбается и смотрит на Малфоя. Тот не менее неё счастлив. Получить хорошую оценку, да ещё и на зельях — всегда хорошо! Осталось только разлить всё по колбам. Малфой наклоняет котелок немного вбок, а Гермиона подставляет колбочки. Их получилось шесть. Шесть больших колб, наполненных лечебным зельем. Они кивают напоследок учителю и оставляя за собой злые взгляды однокурсников — покидают кабинет.

— Они явно недовольны тем, что мы раньше, чем они покинули класс, — говорит Гермиона, про оставшихся слизеринцев. Малфой согласно кивает.

— Нужно отнести это, — кивнул он на сумку, в которой лежал отвар, — Потом всё — свобода! — облегчённо сказал Драко. Это был последний на сегодня урок. Но Гермиона решила не оставлять его надолго счастливым.

— Зато послезавтра пробный экзамен по Трансфигурации! К нему надо готовиться уже сегодня! — говорила она поучительным тоном.

— Ой, да брось, Грейнджер! Ты и так всё знаешь! Зачем тебе что-то учить? Лучше бы спала больше. На панду похожа! — блондинка только хмыкнула и они зашагали в сторону Больничного Крыла.

Мадам Помфри получила свой отвар, а слизеринцы решили ей помочь разложить всё по полкам. Всё-таки у них была тут незаконченная работа. Вышли они оттуда с чистой душой и направились в гостиную, где дожидались однокурсников, которых очень долго не было. Оказалось, что ушли они очень рано и до конца урока ещё пол часа. Малфой принял её предложение поучить Трансфигурацию.

Как только стена отодвинулась и ученики стали возвращаться в гостиную — Гермиона скрылась в своей спальне, дожидаясь отбоя. Она задвинула полог кровати и наложила заглушающее заклинание, чтобы не выслушивать вечные жалобы соседок на то, что «с ними живёт противная маглорождённая!». Да, эти две слизеринки больше не использовали гнусное оскорбление. Да если бы и называли её грязнокровкой — Гермиона бы не обращала внимания.

Потухла последняя свеча на тумбочке возле кровати Паркинсон. Грейнджер подождала ещё несколько минут, чтобы убедиться, что соседки мирно спят и не услышат её прогулок по подземельям. Она отодвинула толстую зелёную ткань и, на носочках, двинулась к двери. Гермиона аккуратно открыла её и, стараясь не скрипеть, закрыла. Спустившись в гостиную, она выглянула из-за стены. Блейз и Малфой уже сидели на диванах возле камина и что-то обсуждали. Слизеринка не слышала, но подслушать очень хотелось. на опускается на последнюю ступеньку и… не чувствуя каменного пола, она спотыкается и приземляется на коленки, чуть не ударяясь головой о пол.

— Серьёзно, Грейнджер? — слышится насмешливый голос Малфоя. — Как ты могла споткнуться на ровном полу?

— Я со ступеньки упала! — оправдывалась Гермиона, поднимаясь на ноги. — Вы давно тут беседуете? — спросила она, отряхивая запачканные пылью джинсы, в которые она переоделась, когда вернулась в спальню.

— Минуты три, наверное, — ответил Блейз. Гермиона села напротив него. — Я ему всё рассказал, — кивнул он на Малфоя.

— Как с гриффиндорцами поговорил?

— Дневник у них. Они поговорят с мелкой Уизли потом. Она сейчас в какой-то депрессии.

— Ага, Поттер взаимностью не отвечает… — тихо перебила его Грейнджер. — Ладно, что дальше?

— Миртл тебе очень благодарна, — Забини улыбнулся. — Поттер сказал, что выяснит всё сам. Он, конечно, не сразу поверил, что дневник может отвечать на твои вопросы, но после наглядного примера — извинился. Он расскажет мне, если что-то найдёт или узнает. А ещё он спрашивал, почему пришёл я, а не ты.

— Будто он хотел видеть на твоём месте меня, — фыркнула слизеринка. — Это всё?

— Давно ты подружилась с близнецами Уизли? Они про тебя тоже спрашивали.

— Они мне не друзья. Уверена, при любом удобном случае, они отомстят за случай в Косом Переулке и на тренировке перед квиддичем. Я, наверное, и вправду была слишком злая с ней. Надо будет с ней поговорить… А то меня это будет всю жизнь грызть.

— Зато это было по-слизерински! — снова повторил свою фразу Малфой. — Ты не должна быть с ней неженкой. Она грубила тебе, следуя примеру Уизела, а значит не смогла додуматься проверить всё. Нечего верить всяким газетам!

— Слушай, это вообще ты отчасти виноват в том случае в туалете! Мне бы не пришлось нападать на Булстроуд, если бы они первые не атаковали меня, следуя твоему примеру!

— Ну Панси тоже недалеко от этих рыжих нищебродов ушла, — оправдывался Драко. «Лишь бы не быть виноватым!»

— Ты обещал рассказать то, что знаешь о Тайной Комнате, — сменила Гермиона тему, напомнив более важную. — Мы ведь не просто так здесь собрались! Я могла бы сейчас спокойно спать, — Блейз согласно кивнул.

— Я решил спросить у отца про происходящее пятьдесят лет назад, — Малфой вытащил из кармана мантии письмо, запечатанное зелёной печатью с гербом и буквой «М». Печать Малфоев. — Он ответил.

Глава 11. Приглашение в купе и примирение


В гостиной Слизерина повисла тишина. Никогда Гермиона не чувствовала такой интриги. Отец Драко — Люциус Малфой. Как только она вспоминает первую встречу с этим человеком — не может поверить, что он может чем-то помочь и рассказать о наследнике, не напомнив при этом, что «грязнокровки — самое мерзкое, что может только существовать. Они — низший слой общества». Когда-от эти слова она услышала от Малфоя-младшего, направляясь в на завтрак в Большой Зал. Грейнджер наблюдала, как слизеринец распечатывает письмо и бегает серыми глазами по написанному тексту. И видно, результат его не удовлетворяет. Он хмурит брови и снова перечитывает написанное.

— Ну что там такое? — не выдерживает Блейз. Он вытягивает шею так, как только может, пытаясь заглянуть в письмо. — Может уже зачитаешь вслух?

— Кхм, кхм, — видно, что Драко намеренно тянет время, тем самым раздражая и Грейнджер, и Забини. Он начинает зачитывать довольно громко:

— «Драко Люциус Малфой,
Мне не совсем ясны твои намерения и зачем тебе нужна информация о наследнике. Твоё письмо заставило меня насторожиться, так как раньше подобным ты не интересовался. Однако, всё, что сейчас происходит в твоей школе — происходит к лучшему, и я просто обязан рассказать тебе обо всём. В Хогвартсе должны обучаться только достойные волшебники, а не какие-то отродья маглов.
Пятьдесят лет назад в школе так же открывалась Тайная Комната. И тогда умерла девчонка. Противная магла…»

— Ты не можешь пропустить ту часть, где твой отец рассказывает об умершей девочке и о том, какая она неприятная из-за происхождения? Мы с ней сегодня утром разговаривали! — попросила Гермиона, поняв, о ком идёт речь. Малфою не очень понравился приказной тон Грейнджер, но просьбу он выполнил, пропустив несколько строчек. Драко продолжил:

— «В школе обитает чудовище, которое когда-то здесь запер Салазар Слизерин для истребления маглорождённых. Это ужасное существо. Для кого-то. Салазар был готов поклоняться этому существу, а оно — ему. Наследник Слизерина так же имеет полную власть над чудовищем. Ты, как представитель древа Малфоев, должен знать, что таковых в нашем роде никогда не было.
Надеюсь, что я удовлетворил твоё любопытство.
С уважением,
Люциус Малфой»

Драко поднял взгляд на озадаченных Гермиону и Блейза, смотрящих в пустоту. Так продолжалось несколько секунд. Малфой смотрел то на одного однокурсника, то на другого. Грейнджер нарушила молчание.

— Знаешь, а ведь толком твой отец нам ничем не помог. От МакГонагалл на уроке толку больше было.

— Ну извините меня. Мой отец — не двухсотлетняя старуха. Или, подождите, сколько ей?.. — задумался слизеринец не над тем, чем надо. — Ладно, неважно. Но что-то новое вы для себя узнали? Кроме того, что я не наследник.

— Есть у меня небольшое предположение… — задумчиво протянула Гермиона. После этих слов, она вскочила с кровати и, протараторив короткой «Спокойной ночи» — скрылась в коридоре, ведущим в спальню, оставив мальчиков друг с другом. И, судя по шагам, они так же отправились в свои комнаты. А слизеринка шла и размышляла. Завтра ей нужно сходить в библиотеку.

Приблизившись к спальне, она убедилась, что соседки спят. Гермиона вздохнула и, повернув ручку двери, вошла в комнату. Пологи кроватей задвинуты, а девочки мирно посапывают. Слизеринка направляется к ванне, перед этим захватив пижамную одежду. Она пытается не скрипеть и делает всё очень медленно. Ванная комната была выполнена в светло-зелёных тонах. Оттенок, ближний к салатовому. Здесь всё было так чисто. Гермиона закрывает за собой дверь из тёмного дерева и смотрит на своё отражение в запотевшем зеркале. Она протирает его тыльной стороной руки и видит себя уже лучше.

Блондинистые волосы немного потемнели из-за редкого выхода на улицу и потеряли платиновый блеск. Вместо аккуратных локонов, как у других девочек, она видела пушистые спутанные пряди, которые, кажется, даже с помощью магии не расчесать. Гермиона скидывает с себя школьную форму и надевает пижаму. Бледно-жёлтая майка с несколькими маленькими красными цветочками и такие же бриджи. Слизеринка собирает в охапку снятую одежду и выходит из ванной. Она закидывает её под кровать, а сама, с облегчением, падает на постель, окунаясь в царство Морфея.

***

— Эй, Драко! — зовёт Блейз однокурсника, сидящего на скамейке спиной к столу в Большом Зале. Блондин читал свежий выпуск «Ежедневного Пророка», облокотившись о край стола и закинув одну ногу на другую, иногда покачивая ею. Услышав оклик друга, Малфой обернулся и посмотрел на представшего рядом с ним, мулата и приготовился слушать. — Ты не видел Гермиону?

— А должен был? — Забини вздохнул, поняв, что ничего полезного от слизеринца не услышит. — Спроси у Панси, она-то должна была её встретить утром.

Словно услышав своё имя, брюнетка подбежала к мальчикам и приземлилась напротив Драко, а вместе с ней — Дафна и Милисента. «Снова подружились?» — пробежала мысль в голове Блейза, но сменилась другой, уже более важной. Подруги начали что-то обсуждать и хихикать над этим. Малфой обернулся к пришедшим девочкам и задал вопрос быстрее, чем Забини.

— Панси, — услышав своё имя, глаза слизеринки будто засветились от счастья. Но после вопроса в них заплясали черти. — Ты не видела Грейнджер с утра? — она нахмурила брови, а губы её сжались в тонкую полоску.

— Как только она проснулась — оделась и смылась в свою библиотеку. Голова скоро отвиснет… — уже тише добавила Паркинсон. — Драко, ты готов к сегодняшнему матчу? — задала она вопрос.

— К нему даже готовиться не надо. У Пуффендуя одни сплетни в голове. Победить их — не составит труда.

Блейз сел рядом с Малфоем и принялся есть зелёное яблоко. Тем же и занимался его блондинистый друг, при этом продолжая читать газету. С следующую минуту к ним подошёл Маркус Флинт — капитан слизеринской команды по квиддичу. Он кинул пару фраз Драко, после чего тот поднялся со скамейки и покинул Большой Зал. Забини, закинув пару яблок в сумку на случай, если встретит Гермиону, которая никогда не завтракает, направился за однокурсником. Только он шёл не в раздевалку команды, а на стадион.

Все понимали, что большая часть учеников будет болеть за Пуффендуй. Это более мирный факультет, хоть и некоторые девочки там разносят не самые красивые слухи. Но и Слизерин, у которого новейшие метлы, не останется без болельщиков. Стадион заполнялся учениками. Небольшие группки учеников делали ставки на победителя. Матч обещал быть долгим и напряжённым. Хоть Малфой и уверен в победе — недооценивать пуффендуйцев нельзя. Это всё-таки сильный и уверенный факультет.

На улице было тепло. Прохдажный ветерок дул в лицо и приносил легкий запах сырости. Лишь несколько небольших облачков раскидались по голубому небу. И всё-таки — в Хогвартсе очень приятная весна. Неожиданно, на плечо Забини легла чья-то рука. Он обернулся и увидел каменное лицо своего декана. Он бледными тонкими губами проговорил короткое «За мной» и, развернувшись, зашагал вниз по стадиону. Они подошли к раздевалке слизеринцев, которые уже собирались выходить на поле. Заметив Блейза, Драко подошёл к нему.

— Мистер Малфой, — растягивая слова, позвал Снейп блондина. — Вы то мне и нужны. А так же мистер Пьюси, — старшекурсник вмиг оказался рядом. Драко вопросительно посмотрел на Забини, но тот лишь пожал плечами.

В следующую секунду, на всё поле раздался голос декана Гриффиндора: «Матч Слизерин-Пуффендуй отменяется! Прошу всех вернуться в замок!». На лицах слизеринцев застыло изумление, смешанное с непониманием. Стадион громко возмущался. Северус продолжил:

— Сейчас вы всё поймёте. Профессор МакГонагалл попросила мне собрать вас троих. Пройдёмте за мной. Думаю, вы трое должны знать.

Компания быстро шагала позади Снейпа. Они вернулись в замок и шли в направлении Больничного Крыла. Северус с силой толкнул двери лазарета. Рядом с теми двумя кроватями, закрытыми ширмами, на которых лежали окаменевшие ученики, ещё одну койку спрятали за ширмой. Рядом с ней стояла МакГонагалл, оборвавшая матч, и… Поттер с Уизли? Рыжий стоял возле тумбочки, сложив руки на груди. По его виду было ясно — ему неприятно здесь находиться. Кто же там лежит?

Они подходят ближе и видят: на кровати лежала окаменевшая Гермиона, с застывшим на лице страхом. Её светло-карие глаза были широко раскрыты и приобрели тусклый оттенок. Рука согнута в локте. Она что-то держала.

— Её нашли у входа в библиотеку, — сказала Миневра, протягивая мальчикам небольшое серебряное зеркальце. — Это было у неё в руке. Мне очень жаль. Лекарство уже скоро будет готово, — с этими словами, женщина снова посмотрела на слизеринку и, вместе с мадам Помфри удалилась в кабинет.

— Профессор Снейп, — начал Малфой. — Я понимаю, Забини сюда позвали, но причём здесь я и Пьюси? — его, похоже, не волновало происходящее.

— Мне стало известно от Кровавого Барона, что вы разговаривали с ней после отбоя. Я бы ещё поговорил с вами об этом, вы нарушаете правила, но сейчас совсем не то время. — и учитель Зельеварения отправился за ушедшими женщинами в кабинет.

***

Голова невероятно сильно болит. Просто раскалывается. Правая рука затекла, а левое запястье онемело, как и всё тело. В затылке пульсирует лёгкая боль. Она ударилась, падая? В памяти всплывают события того дня, когда на неё напали. Она вспомнила, как ранним утром прибежала к самому открытию библиотеки. С чего такое рвение? После прочитанного Малфоем письма, у Гермионы появилось предположение на счёт чудовища, спрятанного в Тайной комнате. Что это было? Василиск. Салазар Слизерин — змееуст. Естественно существо должно быть как-то связано со змеями.

Она помнила, как выглянув из угла, посмотрела в зеркальце, проверяя коридор. В отражении на нее смотрели огромные жёлтые глаза. А дальше полная темнота. На несколько секунд. Но сколько она на самом деле пролежала без сознания? Гермиона приподнялась на локтях и, наконец, открыла глаза. Соседние койки пусты на которых, предположительно, должны лежать Джастин Финч-Флетчли и Колин Криви. Наверное, они очнулись раньше, потому что и окаменели ранее, чем Грейнджер. Из-за ширмы показалась седая голова мадам Помфри. В руках она несла небольшую бутылку.

— Я вижу, мисс Грейнджер, вы уже очнулись! Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась она заботливым тоном, наливая в стакан прозрачную жидкость из бутылки.

— Голова болит, — выдавила из себя слова слизеринка, принимая лекарство. Это была обычная вода со сладким послевкусием. Онемение как рукой сняло, но боль осталась.

— Это нормально, — убедила её целительница. — Выпей всё содержимое до дна и можешь идти. Поторопись, речь Дамблдора уже скоро начнётся!

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Гермиона и залпом выпила лекарство. Она свесила ноги с кровати и снова осмотрела лазарет.

На улице ярко светит весеннее солнце, а тёплые лучи пролезают сквозь витражные окна, проникая в Больничное Крыло. Небо абсолютно чистое. Весь снег растаял. На деревьях раскрываются почки листьев. Приятно поют птицы, сидя на крыше замка. Такое умиротворение. Гермиона подходит ближе к окну и видит учеников во дворе школы, толпой шагающих в школу. Они собираются в Большом Зале. И она не должна от них отставать.

Гермиона последний раз благодарит мадам Помфри, на что та мило улыбается, а слизеринка покидает лазарет. Коридоры опустели, разве что повсюду летают приведения и обсуждают конец учебного года. Почти Безголовый Ник как всегда приветлив и решает поинтересоваться самочувствием Грейнджер. А Кровавый Барон лишь холодно кивнул. Двери Большого Зала открыты. Пир ещё не начинался. В огромном помещении царил шум и гам. Столы были уже накрыты, а ученики готовы приступать к еде.

Она заходит в зал и ищет глазами Блейза. Тот замечает её только после немного стихшего шума. Он поднимается из-за стола, а Гермиона срывается с места и бежит навстречу другу. Забини обнимает её, а отпуская, говорит:

— Я думал ты уже совсем откинулась, — шутит он, на что Гермиона несильно бьёт его по плечу. — Ну а что? Остальные "везунчики" уже вернулись из лазарета, а ты одна осталась там.

Блейз жестом приглашает сесть рядом, что она и делает. Напротив неё сидел Драко Малфой, от которого на слышит совсем неожиданную фразу:
— Рад видеть тебя, Грейнджер, — уголок его губ приподнялся и он протягивает ей руку для рукопожатия. Она неуверенно делает тоже самое и улыбается. Вот только она чувствует на себе чей-то ненавистный взгляд. "Паркинсон...". Она сидела недалеко от Малфоя, просто выжигая в Грейнджер дыру.

Раздался звон. Перед полуживой совой встал Дамблдор, начиная свою речь. Экзамены пришлось отменить, а профессор Локонс больше не будет преподавать Защиту от Тёмных Искусств. Его речь перебил скрип дверей. В зал вошёл лесник Хагрид. Гриффиндорцы оказались этому несказанно рады. А Кубок школы получил Гриффиндор. За "победу над чудовищем Тайной комнаты". И много она ещё пропустила?


А на следующий день Гермиона упаковывала вещи. Хогвартс-Экспресс готовился отправлять учеников по домам. А в поезде её ждало неожиданное приглашение в купе. Младшая Уизли пригласила Гермиону и Блейза в купе ко всей семье Уизли и Поттеру. Слизеринка как раз собиралась перед ними извиниться. И вот он шанс. Этот год закончился хорошо, а значит и следующий начнётся прекрасно!

Часть III. Глава 12. Знания пригодились


Возможно, это было самое веселое лето в жизни Гермионы Грейнджер. Поездка во Францию оказалась лучше, чем ожидалось. Последний раз она была там так давно, что уже слабо помнит происходящее тогда. С тех времен остались только не самые приятные воспоминания о родственниках семьи Грейнджер, живущих в самом оживленном районе Парижа. Противная тетя Анет, постоянно диктующая правила, как правильно ходить, сидеть, как высоко нужно держать нос, чтобы произвести впечатление в обществе. И дочь её не лучше. Кузина Джессика никогда не была скромной. «Плюнуть» в лицо человеку и сказать всё, что о нем думаешь — это было в её стиле. «Так и не скажешь, что французы» — уже в который раз повторяла эту фразу Грейнджер.

Что произошло за это долгое лето? Оно оставило счастливые воспоминания о поездке, ведь отношения с родственниками, так или иначе, улучшились. Ещё Гермиона подстриглась в середине июля. Тогда её блондинистые кудри не опускались на плечи, а едва касались их. Конечно, она об этом пожалела. Расчесывать их стало несколько легче, но она выглядела как девушка, которую не хило ударило током. Такой лохматый пушок вокруг головы. Если бы не это примирение с Анет и Джес — она бы так и поехала осенью в Хогвартс. И снова бы терпела насмешки со стороны противной Паркинсон. Однако, эти две красавицы быстро привели Гермиону в порядок, немного выпрямив волосы и осветлив магловской краской несколько локонов.

В очередной раз Гермиона, сидя на своей сиреневой постели, распечатывает долгожданное письмо и читает список учебников. Видя список на Защиту от Темных Искусств, приходит вопрос — кто будет вести в этом году? Златопуст Локонс лежит в больнице Святого Мунго, лечась от заклятия забвения, которое из-за сломанной палочки младшего Уизли угодило ему в голову. Что у нас по книгам? Вампиры, оборотни, анимаги… «А это интересно!» — подумала слизеринка, а через мгновение осознала, что говорит так каждый раз, когда начинает что-то читать. — Ну и ладно! — сказала она и резко поднявшись с кровати, задвинула шторы, пряча себя от лучей солнца и включая лампу, которая тут же придала комнате теплый оттенок. А девушка, тем временем, погружается в чтение книги, сильно заинтересовавшей её.

Откуда книга? Всё, что было в списке, Гермиона купила ещё перед самой поездкой во Францию. Кстати, скора ей снова придется наведаться в Косой Переулок. Родители, в качестве подарка на предстоящий День Рождения, вручили ей деньги, аргументируя тем, что у них нет доступа к Переулку и они не могут выбрать ей стоящий подарок, соответствующий её нынешним интересам: зельеварение, трансфигурация, защита… Особенно защита. Когда-то найденный черный учебник пригодился ей первый раз в другой стране.

Переходя на другую сторону улицы через дорогу поздним вечером, Гермиона, не заметив выскочившей из-за угла машины, не на шутку испугалась и в такой напряженной ситуации, не требующей раздумий, она автоматически схватилась за древко, торчавшее в сапоге и, судорожно сжав рукоятку, сделала первое пришедшее в голову движение, прошептав Инсенс* — заклинание, которое было записано самым первым в её блокноте. Машина прошла сквозь неё девушку, а водитель, видимо ничего не поняв, даже не остановился и продолжил свой путь. «Наверное, подумал, что ему показалось» — предположила Грейнджер. Заклинание сделало девушку на считанные секунды невидимой и неощутимой.

Домой тогда она вернулась в целости и сохранности, но если бы это случилось года три назад? Тогда, когда о магии ей не было известно.

***

В этот же день, вечером, Гермиона сидела на полу своей комнаты и с трудом застегивала чемодан со своими вещами. Одно последнее движение — и готово! Ставя чемодан на колесики, Грейнджер поднимается и, прихватывая его, покидает комнату. Быстро спускаясь по лестнице, она ставит вещи возле входной двери, а далее идет душещипательная сцена прощания с родителями. Это всегда так больно и неприятно. Следуют крепкие объятья с матерью и отцом. Гермиона снова говорит, что попытается приехать на Рождественские каникулы, но кто знает, что приготовит новый учебный год?

Последние слова прощания и раздается хлопок двери. Медленным шагом, не торопясь, Гермиона движется в сторону Дырявого Котла, топать до которого оказывается довольно долго. На улицы Лондона уже давно опустились сумерки. На чистом небе выступили первые звезды. Зажглись ночные фонари, осветив дорогу приятным бронзовым оттенком, что отражался в чистых лужах на темном асфальте. Почувствовав холодный ветер, девушка постаралась посильнее натянуть на себя серую кофту и накинула капюшон на голову. Гермиона снова взяла чемодан за ручку и продолжила свой путь. Машин на дороге не было, поэтому она могла спокойно идти по ней, не боясь, что ей придется испытать те же ощущения, что и во Франции.

Резко Гермиона перестает чувствовать землю под ногами и заваливается на холодный асфальт вместе с чемоданом, ударяясь правой стороной бедра о бордюр. От испуга она закрыла глаза, а приоткрыв увидела перед собой огромный темно-фиолетовый автобус, закрывший собой вид на здания с другой стороны дороги. Открываются стеклянный двери и перед Гермионой предстает мужчина не самой приятной наружности. Не глядя на Грейнджер, он достает из кармана старый кусок бумажки и зачитывает написанное на нем:

— Вас приветствует автобус «Ночной рыцарь», транспорт для волшебников и ведьм, попавших в трудное положение. На сегодня я, Стэнли Шанпайк — ваш кондуктор. Добро пожаловать! — Он опускает глаза, пытаясь найти того самого волшебника, попавшего в беду. — Чего разлеглась?

— Вы меня чуть не сбили! — возмущенно говорит Грейнджер, поднимаясь на ноги. — Со мной всё нормально, я могу и пешком дойти! — пытается она уверить кондуктора, однако тот, не принимая возражений, спрыгивает на землю и опережая девушку, берет её чемодан и закидывает в автобус.

— Возражения не принимаются! — заходя обратно, он падает руку Гермионе, но та не принимает помощь и запрыгивает сама, придерживаясь за железный поручень. — Ну и ладно, — пожимает плечами Стэнли, проходя за ней.

А внутри было очень красиво, но странно. С третьего этажа автобуса свисала огромная люстра, которая итак шаталась, а они ещё стояли на месте. На железной кровати, укрывшись грязной простыней, лежал какой-то колдун, мирно посапывая. «Видимо тоже в „беду“ попал» — подумала Гермиона и продолжила осматриваться. Возле кабинки водителя стояла лестница, ведущая на верхние этажи, куда и направилась слизеринка, избавив себя от участи разговаривать с неприятным кондуктором. Небритость на лице, грязные сальные волосы и пятна на одежде — с этим человеком не хочется общаться.

На втором этаже вместо кроватей стояло несколько кресел, по виду более ухоженные и нетронутые, нежели кровати снизу. Второй этаж был неким балконом, смотря вниз с которого можно было наблюдать на посетителями на первом. Облокотившись о железные перила, Гермиона и стала наблюдать. Шанпайк, стоявший возле кабинки водителя, поднял голову и задал вопрос девушке:

— Куда путь держите? — оторвался он от газеты.

— Дырявый котел, — ответила слизеринка, а затем задала свой вопрос. Автобус резко пришел в движение. — Вы забираете волшебников, попавших в беду и отвозите в пункт назначение. В какую же беду попала я?

— А вы не знаете? — заинтриговал. — Убийца гуляет на свободе, а вы ходите в такое позднее время совершенно одни! Не держите на меня зла, это приказ Министра.

— Что за убийца? — продолжала она расспросы.

— Сириус Блэк. Сбежал из Азкабана. Этого прежде никому не удавалось! - повисла минута молчания. Автобус снова остановился. И это опять случилось резко. Гермиона, от неожиданности, отцепилась от перил и упала на пол. Далее кондуктор подходит к выходу и снова зачитывает кому-то текст приветствия с бумажки. Гермиона поднимается на ноги и смотрит вниз. Стэнли закидывает чемодан волшебника, от чего сотрясается транспорт. "Магловские автобусы прочнее..." - подумала девушка, снова облокачиваясь. В "Ночном рыцаре" показывается копна черных волос, а приглядевшись, Гермиона видит круглые очки и улыбается.

- Ну привет, Гарри...

***

Отворилась скрипучая серая дверь Дырявого Котла и в помещении показалась худая фигурка Гермионы и Гарри. Сегодня в баре было не так много магов и колдунов, что было очень странным. С автобуса их встретил невысокий лысый мужчина с огромным горбом и отвел их к кабинету, где их, как он выразился, "ждал важный человек". Зайдя в кабинет, который так же, как и всё здание, был из тёмно-серого дерева, перед ними предстала мужская спина. Этот "важный человек" смотрел в окно, наблюдая за магловским Лондоном. В этом районе было более оживленно, чем в том, где жила Гермиона.

- Добрый вечер, молодые люди, - повернулся мужчина. Одет он был в официальную мантию. Его волосы были уже седоватые, а под глазами появились морщинки. - Корнелиус Фадж, Министр Магии - представился он и пожал руку сидевшим на диване Гермионе и Гарри. - Повезло, что Ночной рыцарь нашел вас на улице в одну ночь. Но впредь, при нынешних обстоятельствах, не советую вам прогуливаться таким поздним вечером в одиночку. Думаю, вы задаетесь вопросом, что же вы тут делаете? В районах вашего места жительства были зарегистрированы всплески магии. А колдовать, как вам известно, вне Хогвартса запрещено!

Тон министра подозрительно оставался мягким и добродушным. Они, как оказывается, нарушили одно из самых строгих правил мира магии, а тут ни капли злости на провинившихся детей! Но они продолжали слушать.

- И не только в районах ваших домов, - Фадж покосился на Гермиону. - Мисс Грейнджер, вы посетили летом другую страну, но это не значит, что там за вашей магией на следят. Что это было за заклинание, использованное вами?

- Скрывающие чары, мистер Фадж, - соврала она. "Но не говорить же ему, что я с первого курса зубрю защитные заклинания, относящиеся к темной магии?" - оправдывала она сама себя. - В одной ситуации они мне пригодились.

- Нас теперь исключат? - задал вопрос Гарри, который всё это время молчал. Министр улыбнулся.

- Гарри, я понимаю, что ты надул свою тетушку не специально, а мисс Грейнджер явно была вынуждена использовать магию. Я надеюсь, маглы ничего не заметили. Но если в "Ежедневном Пророке" завтра появится статья о подозрениях маглов - мне уже придется задуматься о вашем исключении. А пока, думаю, ваша декан Миневра МакГонагалл найдет вам безобидное наказание. Я ей напишу.

Гермиона издала кашель, чтобы на неё обратили внимание.
- Простите, министр. Мне кажется, вы должны написать ещё одно письмо профессору Снейпу. Он мой декан.

- Вас определили на Слизерин? - голос его выражал удивление. Грейнжер кивнула. - Что ж, неожиданно, - признался он. - Конечно, я отправлю письмо и ему.

Гермиона натянула на лицо улыбку и получив разрешение идти - вместе с Гарри покинула кабинет. А вот сюрприз - за дверью стояла женщина с ярко-фиолетовыми волосами и в своей привычной мантии - Нимфадора Тонкс. Или просто Тонкс. На её бледном лице застыла улыбка. Она слышала разговор? Ответ приходит сразу же.

- Нарушила школьные правила? - слизеринка кивнула. - А тебе стыдно? - подловила. Грейнджер поджала губы. Ей было не стыдно. Просто неприятно. - Не волнуйся! - приободрила она. - Я в своё время нарушила десяток школьных правил, но зато мне было весело учиться и сейчас, когда я вполне взрослая, я остаюсь веселой! Да и к тому же, посмотри на меня, я работаю в Министерстве Магии!

Гермиона облегченно выдохнула и наконец смогла обнять Тонкс, с которой уже давно не виделась. Но поговорить с ней не получилось. Снова. Она скрылась в кабинете министра.

Гриффиндорец ушёл в свой номер, а комната Грейнджер была соседней, через стенку. Завтра ей нужно будет сходить в магазин с магическими питомцами. Почтовую сову купить, или крысу, как у Рона Уизли? Там она и определится. А сейчас она расстилает постель, готовясь ко сну. Но машины за окном явно не дадут ей быстро уснуть...

Глава 13. "Опять возишься с ними?"


Алый поезд, держащий путь в Хогвартс, медленно, но верно набирал скорость. Гермиона так и не встретила ни Блейза, ни Эдриана в Косом Переулке и на платформе. Да даже Малфоя там не было. Поэтому сейчас слизеринка в одиночку ходила по коридорам Хогвартс-Экспресса, ища свободное купе. Учеников в этом году стало заметно больше, раз уж ни одного свободного места. Не только первокурсники заполнили собой практически всё пространство, но появились и новые ученики курсов постарше. «Перевелись, наверное, из других школ» — предположила Гермиона.

На руках у волшебницы сидело рыжее мохнатое существо, недавно приобретенное в «Волшебном зверинце» — магазине с животными в Косом Переулке. Живоглот — ее новый питомец, полужмыр, которого она с трудом отобрала у старой неприятной продавщицы магазина, что так хотела впихнуть ей зверя по-дороже.



В Косом Переулке, улицы которого Гермиона запомнит, наверное, на всю жизнь, как обычно кипела жизнь. Сейчас слизеринка держала путь в магазин магических животных, где собирается купить почтовую сову, чтобы больше не пользоваться школьными. Родители ещё перед самым её отъездом дали ей немного денег, которые уже были обменены на магические.

Поднимаясь по ступенькам, Гермиона открывает стеклянную дверь «Волшебного зверинца» и заходит в магазин с магическими животными. Она твердо стоит на решении взять сову. На прилавке возле окна расположилась клетка с черной крысой. Её хвост был непривычно длинным. Черепахи, вороны, жабы… А, вот!
У дальней стены, за высокой решеткой, на деревянных балках мирно сидели совы разных размеров. К ним и подошла девушка. Вот маленькая белая сова, которая явно меньше обычного письма. Похожа на птицу Гарри, только та гораздо больше этой малышки. Рядом с ней, не менее маленький сыч резко поворачивает голову, смотр по сторонам.

Слышится агрессивное рычание и неожиданно на решетку прыгает что-то рыжее и лохматое, от чего все птицы, которые до этого спокойно сидели, разлетелись по клетке и стали громко и часто хлопать крыльями. И Гермиона пугается не менее сов. Распахивается дверь, стоящая за кассой и в помещение в бегает женщина, на вид лет сорока, в темно-фиолетовой мантии и немного седоватыми волосами.

— Простите, простите! — извиняется она перед Гермионой, видя, что та напугана, и берет на руки взбесившегося зверя. — Эти недо-жмыры такие неспокойные! Я говорила хозяину магазина, что полукровные животные бешеные, но меня как обычно никто не слушает! — тараторила она. — С вами всё в порядке?

— Да… Всё нормально. Простите, вы сказали «недо-жмыр»? — не поняла она. — Что это значит?

— То и значит! Это полукровка. Наполовину жмыр, наполовину обычный кот. Глупое создание! Настоящий жмыр бы никогда не напал на птицу, а этот оглупевший!..

А всё это время животное недовольно ерзало на руках у женщины и злобно шипела. Мордочка зверя, похожего на кота, была немного приплюснота, а шерсть была яркой, пестрой. В зеленых глазах читалась ненависть к женщине, да и та не особо его любит. «Полукровка, видите-ли…» — подумала Гермиона. Она читала о жмырах. Это очень умные животные, а то, что этот наполовину кот — ничего не значит!

— Можно, пожалуйста… — тихо говорит слизеринка и аккуратно берет зверя на руки. А тот не сопротивляется!

— Вы хотите его взять? — удивляется женщина. — Я вас уверяю, у нас есть и настоящие жмыры! Правда их цена несколько дороже, но я думаю, что они того стоят! — «Пытается получить больше?» — задается вопросом волшебница. Не слушая женщину, она протягивает той несколько монет и, не требуя сдачи, вместе с новым питомцем покидает магазин.



Прокрутив утро после прибытия в Дырявый Котел, Гермиона думает пойти в вагон, где большую часть занимают второкурсники. «Может там есть хоть одно пустое купе?» — уже чуть не взмолилась слизеринка. Вот она открывает дверь и видит перед собой знакомую рыжую макушку. Джинни Уизли стоит возле открытого купе и дружелюбно болтает с Ханной Аббот с Пуффендуя. Заметив Гермиону, гриффиндорка сказала что-то напоследок собеседнице и двинулась к Грейнджер.

— Привет, Гермиона! — здоровается рыжая.

— Здравствуй, Джинни, — она искренне улыбнулась. Грейнджер только хотела задать вопрос, нет ли здесь свободных мест, как ее перебили:

— Ты ведь свободные купе ищешь, верно? — сразу поняла она причину присутствия слизеринки здесь. Та удивленно вскидывает брови, но согласно кивает. — Гарри и Рон тоже долго не могли себе места найти. Можешь к ним присоединиться, — предложила она.

— Спасибо, — немного смущенно поблагодарила Гермиона. — А… Где они?

— В конце вагона, вон там, — она указала рукой на самое последнее купе, возле которого сейчас стояла женщина, продающая сладости, а рядом с ней — зеленоглазый брюнет в очках, который, увы, не заметил слизеринку.

Гермиона еще раз благодарно улыбнулась Уизли и двинулась к гриффиндорцу. Он уже закрывал за собой дверь, как Грейнджер громко крикнула:
— Гарри! Стой!

Еще пара шагов — и она оказывается рядом с ним.

— Гермиона! — он обнимает пришедшую и жестом руки приглашает в купе. На диване уже сидел рыжий Уизли с набитым сладостями ртом и серой крысой, сидящей у него на коленях. Он кивнул в знак приветствия. Заметив огромного рыжего кота, который уже вот-вот собирался прыгнуть на его любимицу, Рон спрятал ее в карман и нахмурил брови.

На месте рядом с Гарри было занято — какой-то человек, укрытый черной мантией, мирно спал, не замечая присутствующих в купе людей. На полке с вещами лежал чемодан, скорее всего принадлежащий спящему. На кожаном обрамленном чемодане была маленькая железная табличка с выжженной надписью «Профессор Римус Люпин». Приглашенный в школу гость или новый учитель? Явно не ученик.

— Гермиона, спрячь свое лохматое чудовище подальше! Он пугает Коросту! — испугался за крысу Уизли.

Скинув с себя небольшой черный рюкзачок, Грейнджер села на место рядом с ним и сильнее прижала к себе Живоглота. Рон удивленно посмотрел на неё взглядом «Ты специально сюда села?». В голове Гермиона пробежала мысль: «Может и специально!». На ее лице промелькнула ухмылка, но в следующее мгновение выражение сменилось на безразличие. Облокотившись о спинку, она начала поглаживать своего питомца, пытаясь хоть немного успокоить, а ее взгляд устремился в окно. Небо затянуло тучами, по стеклу барабанил дождь. Такая мрачная атмосфера, не свойственная территории вокруг Хогвартса.

— У вас окно открыто? — предположила Гермиона и приобняла себя за плечи. На ней была только тонкая водолазка, а в купе было очень холодно.

— Нет, — спустя какое-то время ответил Гарри, внимательно осмотрев окна. — Можешь взять мою кофту, — предложил он, что было очень странно. В гостиной Слизерина гораздо холоднее, чем у гриффиндорцев. А тут и привыкшей к холоду Гермионе стало не по себе.

— Нет, спасибо, — она улыбнулась, но от доброты Гарри холод никуда не ушел.

Поезд резко остановился. Да так резко, что все трое чуть не повалились на пол. Простите, четверо. Но профессор Люпин даже не шевельнулся. Его будто опоили снотворным зельем и он не проснется до определенного момента.

Из других купе послышались шумы. Ученики стали переговариваться. Это было как на обратном пути из Хогвартса на первом курсе. Вот только здесь ужас нагоняет атмосфера. Погода просто ужасная и Гермионе это чем-то напоминало стандартный фильм ужасов, что крутили ночами по телевизору. Когда-то Гермиона смотрела их с отцом, в тайне от матери, что до сих пор ужасно относится к подобному жанру фильмов.

Гарри поднялся с места и приоткрыв дверь, выглянул из купе, а Гермиона за ним. В коридоре столпились ученики. Старосты факультетов громко кричали что-то о спокойствии, но шум народа перебивал их слова. Поезд снова пошатнулся.

Двое не устояли на ногах и залетели обратно в купе, а дверь за ними с резким звуком захлопнулась. Мурашки побежали по коже Грейнджер.

Замигал свет, а в следующее мгновение — выключился. Кот, забившийся в самый угол сидения, начал рычать так же, как рычал на бедных птиц в магазине. Но сейчас он уставился непонятно куда. Рон аккуратно поднялся с места и посмотрел в окно. И снова еле заметный толчок. Рыжий гриффиндорец уже чуть не пищал от страха, хотя его можно было понять. Часто ли останавливается поезд? Немного отлипнув от окна, Уизли испуганно прошептал:

— Кто-то садится в поезд…

Он медленно сел на диван, продолжая смотреть в окно. Стекло начало медленно покрываться инеем. Поезд едва заметно покачивается, отчего скрипят открытые окна в коридоре и двери купе. «Какие храбрецы открыли двери?» — задалась вопросом Гермиона. Конечно, ей не понять. Она не гриффиндорка и, на крайний случай, не пуффендуйка. Ей не дана эта храбрость. Хотя и не только ей. Лицо Уизли побледнело, на лбу выступили морщинка, а нижняя губа нервно тряслась.

А Гарри, тем временем, пытался что-то разглядеть то за окном, то за стеклянной дверью. Его длинные пальцы вжались в рукава кофты, что была ему так велика. Гермиона немного наклонилась, чтобы высмотреть происходящее в коридоре. Ни единого звука. Тишина опустилась на поезд. Вот только так им казалось.

В следующую секунду послышалось дыхание. Оно становилось громче, приближаясь к их купе. Стало будто еще холодней.
Раздался щелчок в ручке двери и она медленно открылась. За стеклом показалась костлявая черная рука. Существо показалось полностью. Это было как ночной кошмар. Словно за ними пришла сама смерть. На обвислую темную кожу существа была накинута рваная черная мантия. Капюшон едва прикрывал лицо. Думать было нечего — это дементор. Такие жуткие существа, о которых Гермиона читала летом. Однако именно эта тема не сильно заинтересовала ее в чтении. Понадеялась, что не встретится с ними. Заклинание против них сложное и его слизеринка не помнит.

Дементор был намерен войти в купе, что он и сделал. Немного наклонившись, его «лицо» показалось из-за капюшона. Там, где должен был быть рот у человека — у дементора зияла щель. Существо приблизилось к Гарри и словно внимательно смотрело на него, однако они слепы. Глаза Поттера немного опустились, а прежний зеленый цвет радужки потерял свою яркость. Напряженность в его пальцах исчезла — гриффиндорец упал в обморок.

Резко из-под черной мантии показались широко раскрытые светло-голубые глаза, а затем выглянула палочка, направленная на дементора. Он уверенно сказал слова заклинания, но Гермиона не смогла разобрать ни слова. Существо сделало громкий выдох и быстро, в испуге, покинуло поезд, уже без прежней медлительности, что держало в страхе троих учеников. Снова загудели волшебники из других купе, а спустя какое-то время поезд поезд пришел в движение. Дементор оставил за собой страх. Что он вообще здесь делал?

Как только в купе включился свет, профессор, только что спасший Гарри, решил привести его в чувство. А в свете Гермиона смогла рассмотреть Люпина. Он выглядел довольно молодо, но в его глазах было видно — жизнь его не хило потрепала. Каштановые волосы были зачесаны вверх. Аккуратные усы в цвет волос явно были его отличительной чертой.

— Гарри! Гарри! — он присел рядом с упавшим в обморок Поттером и тряс его за плечи. Гермиона села на корточки на пол и делала тоже самое, а Рон встал рядом.

— Он скоро очнется, — уверенно сказал мужчина.

— А вы… Вы ведь профессор Люпин? — уточнила Гермиона. «Мало ли не его вещи на полках».

— Откуда ты знаешь? — не понял Уизли и удивленно посмотрел на слизеринку, а затем на профессора. — Вот откуда она всё знает?

— Да, Римус Люпин, приятно познакомиться, — он взглянул на Гермиону и добро улыбнулся, проигнорировав слова Рона, а затем продолжил приводить Гарри в чувство.

— Гарри, — прошептала Грейнджер и потрясла его за плечо. Он приоткрыл глаза.

— Наконец-то! — воскликнул нетерпеливый Рон. — Тебя так долго не могли привести в чувство!

— На самом деле это еще ничего. Бывает и подольше, — снова уверенный тон профессора. Он достал из кармана небольшую упаковку шоколада, открыл и протянул дольку проснувшемуся Поттеру. — Возьми, поможет.

Люпин поднялся с места, приоткрыл дверь купе и обернулся к троице.

— Я сейчас вернусь, а ты, — он внимательно посмотрел на Гарри, — Ешь шоколад. Полегчает, правда, — и он скрылся в коридоре, где гудели ученики, обсуждая произошедшее.

— Что это было? — наконец спросил Гарри.

— На тебя напал дементор, — сразу ответила Гермиона, но заметив непонимающий взгляд, начала растолковывать. — На тебя напало такое страшное существо, высасывающее радость. Ты упал в обморок.

— А вы? На вас нападали?

— Нет, на тебя одного, — то ли с тоской, то ли с жалостью к Гарри, ответила слизеринка.

— Стало так грустно… — сказал Рон с таким же испуганным лицом, какое и было при дементоре.

— Кто кричал? — снова спрашивает Поттер. «А кто кричал?» — сама задается вопросом Гермиона. Он ведь не сошел с ума?

— Никто не кричал, — неуверенно сказала Грейнджер. — Это какой-то кошмар… Пойду пройдусь. Подышу, что ли, — слизеринка покинула купе, закрыв за собой дверь. Она вздрогнула от громкого щелчка.

Некоторые ученики так же вышли проветриться в коридор. Интересно, к кому-нибудь наведался в гости дементор? Что он вообще здесь делает? «Они должны быть в Министерстве Магии, а не рядом со школой, где учатся дети!» — сама себе говорила Гермиона. Да, она была возмущена произошедшим. Возможно, в школе Дамблдор объяснится.

Из раздумий Гермиону вывело чувство взгляда чьих-то глаз на себе. По коже снова прошлись мурашки. «Может на сегодня хватит жути?» — взмолилась она. Слизеринка обернулась и увидела знакомую компанию слизеринцев. Блейз Забини, который снова вытянулся за лето, разговаривал с Эдрианом Пьюси, облокотившимся о стену. А в паре шагов от них — Драко Малфой со своей свитой, преданной собачкой-Паркинсон и ее верными «подружками». Сделав глубокий вдох, Гермиона двинулась к ним. Приблизившись, она встала позади мулата, надеясь, что он почувствует ее присутствие. Однако ухмылка Эдриана и взгляд, указывающий на кого-то за спиной Блейза сделали своё дело.

— Гермиона? — предположил он и обернулся. — Гермиона! — он крепко обнял подругу. Во время этих объятий Грейнджер взглянула на Эдриана, который стоял сейчас один, будто брошенный. Слизеринка улыбнулась и помахала ему рукой в знак приветствия, на что он снова по-слизерински ухмыльнулся и отвел глаза.

— Может уже отпустишь меня? — возмутилась девушка. Объятия затянулись.

— Слушай, а ты вытянулась за лето! — сказал он в точности, как это сделал отец Гермионы.

— Ну не ты ведь один расти должен! — она решила перевести тему. — Вы как? То есть, вы вообще видели это? Дементор был в поезде!

— Это было по указу Министра Магии, — вмешался в разговор Малфой, подойдя ближе. — Отец сказал, Дамблдор должен нам всё объяснить.

— Нападать тоже было по указу Министра? — вопрос Гермионы прозвучал несколько грубо и она уже приготовилась к его нападкам, но он даже не заметил. «Уже хорошо…» — подумала Гермиона, а Малфой, оказывается, и не понял ее вопроса.

— На тебя напали?

— Почему сразу на меня? На Гарри, — уверенно сказала она, однако в следующее мгновение поняла, что сказала зря. Она помнит, как он реагировал на ее общение с гриффиндорцами. Но не успел он что-то сказать, как позади она услышала голос Гарри:

— Гермиона! — она обернулась. Гарри и Рон стояли возле входа в их купе. — Мы почти приехали. Люпин сказал переодеваться в форму.

Она проигнорировала недовольный взгляд Малфоя и его вопрос:

— Ты опять возишься с ними? Не самая лучшая твоя идея! — в его голосе читалось явное недовольство, злость и… еще что-то. Но над этим Гермиона думать не хотела. Она подошла к Блейзу и шепнула на ухо:

— Передай ему, что приводить половину третьего курса Слизерина в этот вагон тоже не лучшая его идея! Все слизеринцы отшиваются в их вагоне, а здесь их просто заклюют, только повод найдется!

Она скрылась в купе. До Хогвартса совсем немного. Начинается новый учебный год. И лишь по пути в школу ясно — без приключений не обойдется!

Глава 14. Маховик времени.


Раздаются громкие аплодисменты учеников, приветствующие директора Дамблдора. Тот поднимается из-за стола и подходит к полуживой сове. Брови нахмурены, борода, кажется, поседела еще сильнее, а в глазах, скрытых за очками-половинками, еле мерцает его таинственный огонек. «Он должен знать о случившемся. Если появление дементора и вправду по приказу Министра — Дамблдор должен объяснить» — думает Гермиона, сидящая за слизеринским столом рядом с Блейзом и Теодором Ноттом — высоким зеленоглазым брюнетом. Не хватило места рядом с Малфоем, как печально. Но он не особо брезгует. Просто не обращает внимания. «Все бы так, как он делали — моя жизнь здесь была бы намного лучше».

— Поттер! Поттер! — обернувшись, тихо зовет гриффиндорца Малфой. Он сидел напротив Гермионы. Гарри оборачивается. — Упал без сознания? Серьезно? — усмехается слизеринец. — Мальчик, который выжил, испугался дементора! Да это же смешно!

Слизеринский стол, под стать Малфою, начинает смеяться, а Гермиона возмущенно смотрит на него.

— Отстань от него, Малфой. Делать больше нечего?

— Смотрите-ка, защитница Гриффиндора подала голос. Молчала бы! — рявкает слизеринец, на что Гермиона закатывает глаза.

А Дамблдор начинает свою речь. Как обычно — сначала приветствие учеников и уже потом к новостям. Люпин, тот, что сидел в купе с Гермионой и гриффиндорцами — новый профессор по защите от темных искусств. Хагрид будет преподавать уход за магическими существами. А что про дементоров? Дамблдор говорит то же, что и сказал Малфой в поезде — всё по приказу Министра. Из-за убийцы, что гуляет на свободе. Дамблдор не поддерживает решение Министерства.

— Я прошу вас не в коем случае не злить их! — последнее, что он говорит, а затем начинается распределение первокурсников по факультетам.

Слишком мало учеников попадает на Слизерин. Пара мальчиков и девочка. Девочку слизеринский стол приветствует как-то особенно. Высокая для своего возраста брюнетка весело усаживается за стол между Дафной Гринграсс и Панси Паркинсон. Начинается пир. Гермиона наклоняется к Блейзу и тихо спрашивает:

— Кто она? Ты ее знаешь?

— Ты вообще слушала МакГонагалл, когда она фамилии диктовала?

— Нет, — она виновато опускает глаза. Ей не свойственна невнимательность. — Я просто задумалась.
— Это, — он кивает на девочку, что уже во всю разговаривает со слизеринцами разных курсов. — Астория Гринграсс. Младшая сестра Дафны. Её тут все уже давно знают и ждут. Ну, кроме тебя, — мулат улыбается, чем вызывает легкий удар по плечу. Резко выражение его лица меняется и он тихо добавляет. — Лучше не сталкивайся с ней. Гнев сестер Гринграсс даже Снейпа в ступор поставит.

Над головой Блейза раздается кашель. Оба оборачиваются. Снейп. Бледная кожа, черная мантия, угольные грязные волосы, пустые глаза и каменное лицо, не показывающее никаких эмоций. Его руки как обычно сложены за спиной.

— Мисс Грейнджер, пройдите за мной. А с вами, мистер Забини, я еще поговорю.

Оба кивают. Гермиона перелезает через скамью и молча направляется за Северусом. Со скрипом приоткрывается дверь Большого Зала и двое покидают его. Хогвартс не изменился за лето. Спустя минуту обходов коридора они стоят перед кабинетом директора. Пара стуков в дверь и их впускают. Дамблдор мерит шагами комнату.

— И снова добрый вечер, мисс Грейнджер, — останавливается Альбус и улыбается вошедшим. Он кивает Северусу. — Лимонную дольку? — предлагает старик.

— Нет, спасибо, — отказывается Гермиона и переходит сразу к делу. — Зачем вы меня позвали?

— Насколько я знаю, вы хотите посещать все занятия, что только есть на третьем курсе. Это так? — она кивает. — Это невозможно. Некоторые предметы в одно и то же время с другими. Но есть очень простое решение данной проблемы.

Он обходит директорский стол, выдвигает один из комодов и что-то достает. Золотая цепочка и очень интересный кулон. Это очень ей знакомо.

— Маховик времени?.. — предполагает она, на что директор загадочно улыбается. — Я читала о них.

— В этом никто не сомневается, мисс Грейнджер. Думаю, вы уже знаете принцип его работы, — Гермиона неуверенно кивает. — Наверное, стоит освежить вашу память и рассказать по-подробней о данной вещице.

Он садится за свой стол, кладет маховик на стол и скрещивает между собой пальцы.

— Маховик времени — не простая побрекушка. Они очень опасны, если попадут не в те руки и на их использование нужно разрешение. К счастью, Министр Магии знает о том, что в Хогвартсе учится такая талантливая ученица, как вы.

Эта фраза ей льстит и Гермиона сдерживает себя, чтобы самодовольно не улыбнуться. Он продолжает:

— Он дал разрешение и теперь он, — Дамблдор показывает ладонью на маховик, — Ваш. Только на этот курс. Как же он работает: вы делаете пару оборотов, в зависимости от того, как далеко нужно вернуться назад во времени. Так вы сможете посещать сразу несколько уроков.

Наконец, он поднимается со стула, берет маховик и протягивает Гермионе.

— Я надеюсь, что вы будете использовать его исключительно в учебных целях.

— По другому и быть не может, профессор, — уверяет его слизеринка и улыбается. Она легко застегивает цепочку на шее и прячет под школьную форму, стараясь сделать, чтобы ничего не было видно.

— И да. Желательно не распространяться о наличии этой вещицы у вас. Она очень дорога.

— Спасибо, профессор, — благодарит она.

— Можете идти в свою гостиную и отдыхать.

Девушка разворачивается, но ее снова останавливает голос Альбуса.

— Будет лучше, если завтра вы зайдете в библиотеку и почитаете пару книжек о маховике. Можно много чего узнать.

— Но, профессор… — она разворачивается, — В библиотеке крайне мало информации о них. Я это знаю.

— Это в общедоступной части библиотеки, — он снова загадочно улыбается, берет небольшой листок пергамента и что-то быстро на нем строчит, — Загляните в запретную секцию.

Гермиона берет в руки разрешение, благодарно кивает и выходит из кабинета. Только дверь закрывается — за слизеринкой выходит Снейп.

— Мисс Грейнджер, — обращается он к ней серьезно. На его лице как всегда нет эмоций. — Я думаю, что вам было бы полезно составить расписание ваших занятий. Без этого вам будет сложнее.

— Обязательно! Доброй ночи, профессор.

Гермиона направляется в подземелья. Пир, скорее всего, уже давно закончился. А если и нет — подождет Блейза в гостиной. Спускаясь вниз, она уже чувствует привычный холод и сырость подземелий. Она подходит к стене и понимает, что не знает нового пароля. «Черт!» — ругается она про себя. Возвращаться к директору? Не вариант. Вдруг они там обсуждают что-то важное, а она к ним так вломится. Ждать до утра? Глупость.

— Можно попробовать угадать пароль… — вслух тихо говорит Гермиона. Какой пароль может быть у Слизерина? — Василиск, змея, изумруд, самолюбие, аристократы, маглы — зло… Что еще?

Она безнадежно прислоняется к стене, закрывает глаза и снова начинает перебирать в голове все возможные варианты.

— Черт! — уже вслух ругается Грейнджер.

Стена начинает отодвигаться и девушка отскакивает от нее. Брови Гермионы взлетают вверх. Она угадала? В проходе показываются платиновые волосы. Малфой смеется и с кем-то прощается. Он замечает слизеринку.

— Ты чего тут стоишь? — всё его веселье пропадает. Он с презрением смотрит на блондинку. Она молчит. Он просто убивает ее взглядом. — Что замолчала? Что ты тут делаешь? И где ты была во время пира?

— Я не обязана перед тобой отчитываться Малфой, — твердо говорит Грейнджер и складывает руки на груди, немного задирая нос. — Дай пройти.

— Нет, — Он выходит в коридор и легко касается рукой темных кирпичей. Проход задвигается, а слизеринец облокачивается о стену.

— Зачем ты это сделал? — не понимает Гермиона. Она хмурит брови и жмет губы от злости. — Пропусти меня!

— Ты ведь пароля не знаешь, — догадывается слизеринец. Его лицо искажается в самодовольной ухмылке.

— Знаю! С чего вдруг мне не знать пароль? — пытается она отговориться.

— Даже не знаю, Грейнджер… Ты явно тут стоишь дольше пяти минут, замерзла, лицо-то побледнело, не знаешь куда устремить свой взгляд, дабы не выдать себя. А еще тебя не было на пиру и староста тебя не видела и не сказала пароль. Да, правда интересно, с чего вдруг тебе, Грейнджер, не знать пароль? — с его лица не сходит усмешка. — Странно, что ты, со своей-то набитой головой, не догадалась.

— Ты хоть подсказку дай, — она уже сдала себя. Терять нечего.

— Созналась таки. Этот пароль очень сильно связан с тобой. Хотя нет. Вообще никак к тебе не относится, — он нагнулся так близко и казалось, сейчас просто плюнет ей в лицо. А Гермиона тихо шепчет:

— Чистая кровь…

— Наконец-то! — Малфой резко выпрямляется. Он задергивает рукав. На его руке дорогие часы. Он смотрит время. — Ты меня задерживаешь, Грейнджер. Пропусти, — с его лица пропадает ухмылка.

Его «пропусти» звучит куда более тверже и угрожающе, чем ее.

— Куда это ты собрался? — теперь она начинает свой допрос. Но его-то не перехитрить. Он отвечает ее же монетой.

— Я не обязан перед тобой отчитываться, Грейнджер, — уголок его губ немного приподнялся, но в следующее же мгновение лицо снова приобрело холодный вид. Гермиона вздыхает и немного отходит в сторону.

— Иди, — она жестом показывает, что тот может проходить.

— Я бы и так прошел. Мне не нужно твое разрешение.

Он проходит мимо нее. «Куда это он так мчится перед самой ночью?» — задается вопросом Гермиона. Проследить — не самая лучшая идея.Теперь уже с уверенностью она подходит к кирпичной стене и произносит пароль:

— Чистая кровь.

Стена отодвигается. Гостиная Слизерина всё еще полна народу. Все обсуждают прошедшее лето. В этот раз и ей есть, что рассказать. Она осматривает комнату и быстро находит Блейза. Он сидит за своим любимым местом у камина с Теодором Ноттом и о чем-то беседует. Кого-то не хватает. Гермиона не видела Эдриана с того момента, как встретилась со всем Слизерином в поезде. Куда он пропал? Вот сейчас и спросит у Блейза.

— Блейз, — негромко зовет она, подходя к парням. Нотт натягивает на лицо маску безразличия и даже не смотрит на нее. Забини обрачивается.

— Ты где была? Тебя долго не было. Куда тебя там Снейп увел?

— Да так, — отмахивается она. — Надо было с Дамблдором о занятиях поговорить.

— Кстати о занятиях, — он что-то вспомнил, — Ты куда ходить будешь?

— На всё, — кратко говорит Гермиона и улыбается.

— Кто бы сомневался, — он ухмыляется и хлопает рукой по спинке кресло. — Садись.

— Ты серьезно? — она смеется, но не отказывается и садится. — Джентльмен!

Между этой троицей повисает молчание. Его нарушает Нотт:

— Грейнджер, вот скажи мне, — она поднимает на него взгляд, — Вот тебя все презирают на факультете…

— Спасибо, что напомнил, — саркастично благодарит Гермиона и хмурит брови.

— Всегда пожалуйста, — кивает он. — Так вот. Тебя все презирают на факультете. А на другой уже не перевестись. Почему бы тебе не перейти в другую школу? Я слышал, ты во Франции летом была. Там местная школа магии — Шармбатон. Можешь учиться там, как Дэвис. Эта поганая полукровка несколько лет прикрывалась горем матери и была для всех чистокровной. А как только об этом кто-то узнал — слиняла в Шармбатон. А ты уже третий год держишься.

— К чему ты ведешь? — напрямую спрашивает Грейнджер.

— Уйти бы тебе из Хогвартса. Не место тебе тут.

С этими словами он поднимается с кресла и направляется к спальням, куда и идут остальные слизеринцы.

— Не слушай его, — приободряет Забини. — Будто тебе впервой всё это слушать.

— Когда-нибудь я к этому привыкну, — она грустно улыбается. — Ты видел Эдриана после высадки с поезда?

— Да, он был на пиршестве. Только после него быстро слинял куда-то.

— Спасибо. Ладно, я спать пойду. Пока, — она махает ему рукой и уходит в женские спальни.

Глава 15. Учеба, учеба и только учеба!


После вчерашнего дождя во дворах школы еще не высохли лужи. Осень в этом году будет холодной. Сейчас Гермиона в первый раз воспользуется маховиком, что ей вчера дал Дамблдор. Ей это льстит. Сам Министр разрешил использовать маховик в учебных целях. Кто еще был достоит такой привилегии? Как сказал Дамблдор — нужно сделать несколько оборотов, чтобы вернуться назад во времени и пойти на другой урок. Сейчас Древние руны. «Вроде это так работает» — думает Гермиона. Она не до конца уверена в правильности своих действий.

Начинается урок. Гермиона делает пару оборотов. Всё вокруг нее мчится с большой скоростью. Сейчас на часах без пяти девять. Надо идти на Прорицания. Не самый лучший предмет, как считает Грейнджер. А вот руны… Слизеринке невероятно интересен этот предмет. Она прочитала пару книжек по нему летом и уже знает перевод нескольких рун. Урок проходит незаметно. Грейнджер вникает в каждое слово профессора. Кстати, профессор — женщина средних лет, уже седая, но приятная в общении. Очень похожа на декана Пуффендуя — профессора Стебель.

На прорицаниях всё было совершенно по другому. Севилла Трилони, кажется, сумасшедшая. Постоянно трясет руками, дрожит, говорит о том, что нужно «покинуть пределы разума». Урок этот длился мучительно долго. И в самом начале Гермиона с него и ушла. Эта женщина пообещала ей одинокую жизнь за книжками. «А я обещаю ей одинокую жизнь за стеклянным шаром!» — сказала Гермиона Блейзу, что сидел рядом с ней, и ушла. Странно, но на этом предмете было довольно много учеников. Когтевранцы, что отличаются особым умом и умением мыслить так внимательно слушали профессора. Даже некоторые слизеринцы, воспитанные в благополучных семьях, где их явно многому обучали, пришли поглазеть в стеклянные шары. С Забини всё понятно — ему не особо интересна учеба.

Так и пользовалась этим маховиком Гермиона. Все новые предметы были интересными. Кроме прорицаний, но они не так важны. Она совмещала Прорицания с Древними рунами, Нумерологию с Трансфигурацией и Защиту от Темных Искусств с Заклинаниями. Всю прошедшую неделю Грейнджер чувствовала себя параноиком. Да и выглядела так. Слишком много домашнего задания, слишком много нагрузки за один день. Но это интересно. Единственная проблема — как бы никто не начал наблюдать за ней. О маховике не должны знать. Но усталость ее выдает. «Всё будет нормально» — уверяет себя Гермиона.

Сейчас будет первый урок за день, который не совмещен ни с каким другим. Облегчение. Да еще и на улице. Уход за магическими существами. И ведет его знакомый лесник Хагрид. Просто прекрасное завершение недели, а потом выходные. Учебник по уходу выглядит немного… пугающим. Похож на монстра.

Слизеринка идет вместе с другими учениками на поляну, где будет урок. Учитель говорит открыть учебники.

— Ну и как же его открыть? — спрашивает Малфой, шагающий со своей свитой недалеко от Гермионы. Она же присоединилась к гриффиндорцам. На вопрос Хагрид немедленно отвечает: «Погладь по корешку».

Гарри озадачен рассказом слизеринки о древних рунах. Она пытается заинтересовать его в предмете, дабы не заниматься рунами одной.

— Как ты успеваешь ходить на все предметы? Руны же вроде совместно с Прорицанием.

— Брось, Гарри, — отмахивается Грейнджер, — Как ты себе это представляешь? — одновременно говорит блондинка и пытается открыть учебник, следуя указанию лесника.

С третьей попытки наконец у нее всё получается. Гермиона хмурит брови.

— Как Министерство могло предоставить третьему курсу такие «прекрасные» учебники?

— Не думаю, что это вина Министерства, — подает голос Малфой. Грейнджер резко оборачивается. Слизеринец и вся его свита уселись на одно старое бревно. Сквозь листву деревьев пробиваются лучи солнца и падают прямо на эту компанию. Прекрасно. Да и зрелищно. Ей всё еще интересно, куда он ходил ночью. — Какой учитель — такие и учебники.

— Молчал бы ты, Малфой, — девушке он уже порядком надоел за эту первую неделю.

— Что ты, Гермиона, зачем ему молчать, если можно показать, насколько он…

— Ох, заткнись, Поттер, — губы Драко кривятся от отвращения к гриффиндорцу и он закатывает глаза. Теперь он обращается к Гермионе, — Тебе они не надоели, Грейнджер? Нашла с кем дружбу заводить.

— Тебе-то какое дело? — с безразличием в голове спрашивает Поттер.

— Идем, Гарри, — она кладет ему руку на плечо и старается вывести в первый ряд.

Между тем, Хагрид громко кашляет, пытаясь обратить на себя внимание. И на существо, стоящее позади него. Он отходит немного в сторону и представляет его. Это что-то похожее на лошадь, только с головой… орла? В перьях и с крыльями. Это очень красивое животное. И, видимо, гордое. Хагрид озвучивает название этого существа:

— Это гиппогриф. Красивое, гордое и, в какой-то степени наглое животное, — всё, как и думала Гермиона. — Его зовут Клювокрыл.

Девушка видит, с какой любовью Хагрид смотрит на животное. На всех животных. Он резко задает вопрос:

— Кто смельчак? Не хотите его погладить?

Все делают шаг назад. В том числе и Гермиона. Она уже гладила и каталась на лошадях. Это не самое приятное воспоминание из детства, как она свалилась с коня. Детская травма, так сказать. Грейнджер замечает, что один «смельчак» вышел вперед. «Поттер, Мерлин тебя подери!» — думает она. «Вот почему он иногда такой идиот?».

— Молодец, Гарри! — гриффиндорец уже на пути к гиппогрифу. Он делает поклон. Клювокрыл поклоняется в ответ. «У него с животными лучше, чем у меня». И кстати о животных.

Как только соседки Гермионы увидели такого рыжего ангела, как Живоглот — бросились с криками из спальни. Что было немного обидно, ведь кошку Милисенты никто не боится. Грейнджер же лучше. У нее есть маленький мохнатый защитник.

А пока Гермиона вспоминала первую встречу Живоглота и ее соседок — Гарри и сидит верхом на гиппогрифе. Еще секунду — и он бросается бежать, а затем взлетает в воздух. Это выглядит красиво. Малфой же снова возмущается, когда третьекурсники начинают восхищенно кричать.

— Да что в нем страшного?

— Вот сядешь ты на него и скажешь, что в нем страшного, — усмехается Блейз, что стоял рядом с ним, сложив руки на груди и облокотившись о бревно.

— Да запросто! — «Звучит как вызов» — думает Гермиона. Не пойдет же он к гиппогрифу только для того, чтобы показать себя сильнее Гарри?

И вот из-за деревьев показывается быстро летящее существо и счастливое лицо гриффиндорца. «Ну кто бы мог подумать, что ему не понравится летать?». Брюнет уже слезает с Клювокрыла. Гермиона чувствует толчок из толпы.

— Естественно… — тихо говорит она и вздыхает.

Малфой уверенно и бесстрашно идет навстречу гиппогрифу.

— Идиот, остановись, — Гермиона делает пару шагов и хватает того за рукав, но он отмахивается. — Баран упертый… — уже тише добавляет она.

Животное в испуге вскакивает на дабы. Малфой подошел уже достаточно близко, чтобы Клювокрыл поранил его. Так и слулось. Тяпнул когтями руку.

— Хагрид! — кричит Гермиона, — Его надо отвести в лазарет!

Растерянный учитель что-то пробормотал себе под нос, взял на руки Малфоя и пошел к выходу из леса, крикнув третьекурсникам напоследок:

— Всё свободны!

***

В Больничном крыле скопилось с десяток слизеринцев, в том числе и Гермиона. И как обычно, сюда ее притащил Блейз. Девушка стояла возле дверей кабинета Помфри, опираясь плечом о стену и сложив руки на груди, не желая подходить ближе. «А что я там увижу? Он и сам-то не будет рад моему приходу». Открывается дверь кабинета и из нее выходит, собственно, мадам Помфри со своей телегой с лекарствами.

— Ох, Гермиона, зайди ко мне, пожалуйста. Нужна твоя помощь.

— Да, конечно, — легко соглашается Грейнджер и заходит в кабинет, пока целительница вертится вокруг Малфоя. Его мучительные стоны можно услышать и сквозь стену. Он явно переигрывает.

В кабинете стоит привычный неприятный запах зелий. Она снова что-то варит. Проходит немного времени и Помфри возвращается уже без телеги.

— Ты же уже много тут знаешь, давно еще разобралась, — намекает целительница на наказания, которые Гермиона отбывала именно у Помфри, — Мне нужно будет отойти на собрание, а мистеру Малфою надо еще пару раз перевязать руку. У тебя, насколько знаю, уроки уже закончились, завтра выходные, тогда и уроки сделаешь, а сейчас лучше мне поможешь.

Грейнджер собирается возразить — она устала за эту неделю, да и там есть те, кто может с радостью помочь Малфою, но…

— Перевяжешь руку через час и перед отбоем, а потом оба можете идти в гостиную и спать, — слизеринка неуверенно топчется на месте, а Помфри уже тверже добавляет, — Мисс, я разве часто прошу учеников о помощи?

— Хорошо, я помогу вам. Можете идти, — Гермиона вздыхает. Целительница еще раз напоминает когда нужно перевязать и как это правильно сделать и выходит из кабинета.

«А я лучше подожду, когда все уйдут» — думает она и садится за стол Помфри. Лежат какие-то бумаги, выписанные рецепты… Первая неделя, а больные уже есть. В кабинете наступает тишина, прерываемая лишь тиканьем часов, висящих над входной дверью. Незаметно проходит десять минут, двадцать. Глаза смыкаются от усталости. Она засыпает, а потом резко кто-то громко взвизгивает или смеется за стеной. «Когда же они уйдут?» — Гермионе уже надоели эти крики. Еще пара минут и она выйдет к слизеринцам. И, к счастью, за эти минуты крики стихают и, видимо, все ушли.

Гермиона поднимается со стула, медленно шагает к выходу и аккуратно приоткрывает дверь. Вроде никого нет. Малфой лежит на застеленной койке. На коленях у него, кажется, учебник. Забинтованная левая рука прижата к груди, а второй он листает страницы книги.

— И что ты тут забыла, Грейнджер? — не поднимая взгляда, спрашивает он с полным безразличием в голосе.

Гермиона вздыхает,полностью показывается перед ним и отвечает:
— Мадам Помфри сказала перевязать тебе руку, пока она на собрании, — говорит она напрямую.

— Почему ты?

— Потому что… — а она сама не знает почему, — Не знаю.

— Я и сам в силах перевязать руку. Когда это нужно сделать?

Девушка посмотрела на часы, стоящие на тумбочке возле кровати Малфоя.

— Как раз сейчас.

— Значит можешь идти, — он махает здоровой рукой в сторону выхода из лазарета, кладет учебник на тумбочку и садится.

Гермиона усмехается. Она знает, что сложно сделать такой без чьей либо помощи. Ей хочется посмотреть на это зрелище. Он недовольно смотрит на нее.

— Я сказал, что ты можешь идти. Иди.

— Если не мне перевязывать, то кому следить? Посмотрю на твою беспомощность, — она снова скрещивает руки на груди и опирается на одну ногу. — Ну давай, перевязывай.

На лице Драко появляется усмешка. Он так уверен в себе. Слизеринец тянется одной рукой за чистым мотком бинтов, лежащем на телеге, что стояла рядом с койкой. Он начинает быстро распутывать использованный бинт и кидает его рядом с собой. На руке красуется не самая приятная на вид рана. Распухшие три глубокие царапины заняли почти всё предплечье. Гермиона хмурит брови и невзначай поворачивает голову в сторону, пытаюсь отвести взгляд. А сам Малфой шипит от боли. Девушка снова смотрит на него и понимает, что он делает всё неправильно.

— Да стой ты! — не выдерживает она, подходит ближе, забирает у него бинт и откладывает в сторону. Гермиона хватает небольшую тряпочку с телеги и идет в кабинет — там есть раковина. Она смачивает кусок ткани и возвращается обратно. Малфой сидит в недоумении.

— Тебе делать нечего, Грейнджер?

— Да погоди ты! — она садится рядом и довольно резким движением притягивает к себе его руку, от чего тот снова шипит. — Терпи, — твердо говорит Гермиона. Она аккуратно прикладывает холодную тряпку к ране. Его лицо искажает гримасой боли, а затем всё проходит. Рука онемела.

Одной рукой слизеринка придерживает тряпку, а другой тянется к мотку бинтов. Пара движений — и всё готово.

— А еще говорил, что сам справишься, — с насмешкой сказала Грейнджер и поднялась с кровати.

— Я мог сделать это сам. Было бы дольше по времени, но не так больно!

— Ты еще жалуешься? — удивляется Гермиона и садится на соседнюю кровать. — Малфой, ты сам виноват в этом! — она показывает на его руку. — Шрам останется и в нем будешь виноват только ты! Из-за того, что ты хотел быть лучше Гарри — ты испортил сам себе жизнь, изуродовав руку.

— Ты слишком драматизируешь из-за какого-то шрама, Грейнджер. Моего шрама. Не тебе же с ним жить.

— Но ты ведь будешь винить в нем Клювокрыла и Гарри.

— Но если они и виноваты, — он пожимает плечами. — Я обязательно расскажу отце о произошедшем! Этот лесник должен был следить за своей тварью, а не обращать всё внимание на «смелого» Поттера!

— Успокойся уже! — ей искренне надоел этот бред. — Лучше бы ты молчал больше — меньше проблем будет.

Гермиона легла на койку и как можно удобнее устроилась на ней. Ждать еще несколько часов, потом просто еще раз перевязать и идти спать.

— Ты чего разлеглась? — не понял Малфой. — Теперь можешь идти, куда хотела. Забини тебя, кстати, искал.

— Во время ты об этом говоришь, — вздохнула она, поняв, что уже вполне удобно легла и не хочет вставать. — Мне нужно два раза поменять повязку. Один уже есть. И еще один раз перед отбоем, а потом можно будет идти в гостиную

— Займи себя чем-нибудь, — он взял учебник с прикроватной тумбы и протянул Гермионе.

Грейнджер немного хмурит брови и смотрит на обложку книги.

— «Магические иероглифы». Серьезно? — она смотрит на совершенно невозмутимого Малфоя. — Ты где это взял? Это учебник пятого курса!

— Нет, Грейнджер. Это учебник для дополнительного чтение после третьего курса. По крайней мере мне так сказали, — он на мгновение улыбнулся. — Читай, пока можно. И тебе и мне хорошо. Не надо с тобой болтать.

— Спасибо, — тихо сказала Гермиона, открыла первую страницу. Так она и погружается в чтение. «Малфою тоже интересны древние руны?» — задается вопросом Гермиона. Даже если и так — она не видела его на самом занятии. Променял на легкие прорицания, как и все. Гермиона сама не замечает, как засыпает.

— Грейнджер? — Малфой замечает наступившую абсолютную тишину. Больше н слышно перелистывания страниц. Он оборачивает и видит, что его учебник лежит совсем рядом с ней, а сама Гермиона уже лежит лицом к слизеринцу и мирно посапывает. Он усмехается, аккуратно тянется за книгой и возвращается на место. Пока спит она — читает он.

Он то точно не уснет и разбудить ее успеет, а она, видимо, давно нормально не спала. Грейнджер бы не уснула от чтения книги.

Глава 16.1. "Пойдешь с нами в Хогсмид?"


— Грейнджер, Грейнджер! Мерлин тебя подери, Грейнджер, вставай!

На часах ровно полночь. Драко, потеряв счет времени, зачитался. А слизеринка спала крепким сном и даже не думала вставать. Благо, мадам Помфри еще не вернулась с собрания. Но что-то подсказывало Малфою — она появится в Больничном крыле через считанные минуты. Последний раз он толкает ее в бок, стоя рядом с кроватью, и уже громче рявкает:

— Грейнджер!

Девушка только начинает шевелиться и поворачивается лицом к слизеринцу. Ее веки дрожат и, наконец, она приоткрывает глаза.

— Да неужели! — чуть не вскрикивает он. — Поднимайся, уже полночь! Как ты вообще могла уснуть?

— Так получилось, — тихо, еще не до конца проснувшись, говорит Гермиона, приподнимаясь на локтях и оглядывая темный лазарет. — А ты почему меня не разбудил? — возмущается она, хмуря брови и прищуривая глаза, дабы хоть что-то разглядеть в кромешной темноте. С наступлением полночи все светильники потухли — здесь никого не должно быть.

— Допустим я тоже уснул, — врет он. Не говорить же ей, что он зачитался. Это свойственно только для Грейнджер, но не для Малфоя. — Грейнджер, ты не можешь быть чуть-чуть быстрее?

Она еще только сидела на койке и отходила ото сна, а Малфой уже стоял недалеко от дверей.

— Я должна перевязать тебе руку, — она, полусонная, встает на ноги и достает из кармана палочку. — Люмос!

Свет из палочки неожиданно бьет в глаза, оба невольно жмурятся и потирают глаза.

— Тебя серьезно сейчас волнует только поручение Помфри перевязать мне руку? — Драко это напрягает. Он уже словно чувствует топот целительницы, возвращающейся с собрания.

Гермиона без лишних слов берет моток бинтов и чистую тряпку, снова бежит в кабинет, где смачивает ее и возвращается к слизеринцу. Тот раздраженно закатывает глаза, но начинает распутывать использованный бинт. Девушка повторяет те же самые движения, что и в первый раз и, неожиданно приободрившись, хватает однокурсника за рукав и тащит за собой из Больничного крыла. А между тем слышится топот человека. Гермиона замедляет шаг. Они обогнули уже несколько коридоров. Малфой ходит тихо, а вот Грейнджер не особо. Портреты, висящие на стенах, жалуются на свет из палочки слизеринки. Она грустно улыбается и каждому недовольному говорит «Извините, доброй ночи». Парень снова закатывает глаза.

— А если мы встретим кого-то из учителей, ты и ему скажешь «Извините, доброй ночи»?

— Не говори ерунды! Все учителя уже давно спят, а старосты не патрулируют здесь, — отвечает Гермиона, заворачивая в очередной коридор.

Звук шагов резко стал громче. Слизеринцы заскакивают в первую попавшуюся нишу.

— Там кто-то хо… — начинает говорить Гренджер в полный голос, но Малфой закрывает ей рот рукой.

— Замолчи, Грейнджер, — гораздо тише, чем она, прошептал он и вырвал из ее рук палочку. — Нокс.

Кромешная тьма. Кто-то ходит прямо за стеной. Луч света проскакивает нишу и освещает лица двух. В испуге Гермиона хватает Малфоя за рукав мантии, но сразу же осознает, что это было зря и отпускает. Брови слизеринца поднимаются от удивления и некоторого отвращение и он убирает руку от ее лица, потирая о край мантии. Свет пропадает. Девушка выдыхает.

— Нас не заметили, — уже тише сказала она.

— Я бы не был так уверен, мисс Грейнджер, — холодный ровный голос слышится из-за стенки.

— Профессор Снейп? — предполагает она. В голосе проскакивает дрожь. Они выходят из укрытия.

— Именно. Что вы оба делает тут, посреди коридора, в полночь? Насколько я знаю, отбой был два часа назад.

— Мы… — девушка пытается придумать правдивую легенду, но ничего не получается.

— Вы… — продолжает зельевар. Никто не отвечает. — Ладно, я не собираюсь выслушивать ваши оправдания. Возьмите на заметку, что в следующий раз вы не сбежите и будете рассказывать мне о ваших ночных свиданиях в кабинете директора.

Гермиона заливается краской и закрывает лицо рукой, а Драко издает возмущенный смешок.

— Профессор, неужели вы думаете, что я с грязно… — он не успевает договорить, как Северус его перебивает.

— Марш в спальни! — громко командует он, от чего слизеринка вздрагивает и проходит мимо учителя следом за Малфоем.

Они идут к подземельям в полном молчании. От чего-то Грейнджер становится непривычно, но она не понимает, что не так. Она оглядывается по сторонам. Только Малфой идет впереди и освещает путь, больше никого. Вот они подходят к стене и слизеринец оборачивается.

— Ну, удиви меня, — он ухмыляется и вскидывает брови, в ожидании того, как Грейнджер скажет пароль. Она подходит ближе к стене и уверенно произносит:

— Чистая кровь, — стена отодвигается.

— Но не у тебя, — Малфой издевательски улыбается и Гермиона закатывает глаза. «От чего он вдруг такой счастливый стал?» — задумывается девушка.

— Доброй ночи, — быстро бросает она и идет к женским спальням.

— Доброй ночи, Грейнджер.

***

Гермиона спала крепким сном, но снова не выспалась. Наверное, спать ей нужно раза в два больше, чтобы восстановить режим сна. Сегодня она намерена сходить в библиотеку и набрать книг о маховике времени. Она так и не успела сделать это за прошедшую неделю. Грейнджер до сих пор чувствует себя странно. Чего-то явно не хватает.

Она приподнимается на локтях с кровати и отодвигает зеленый полог кровати. Соседки уже который день просыпаются гораздо раньше Гермиона и уходят неизвестно куда. Ей же лучше. Никаких стычек с утра, как на предыдущих двух курсах. Слизеринка быстро умывается в ванной, переодевается в обычную одежду, делает небрежный пучок на голове и выходит из спальни, закидывая черную сумку через плечо.

В гостиной Слизерина уже во всю кипела жизнь — относительно мало делали домашнее задание, большинство же просто разговаривали. Она невольно бросает взгляд на Малфоя. Он замечает это и усмехается, опуская глаза. Он, как обычно, в центре внимания. Панси сидит рядом с ним на диване и поглаживает больную руку. В ее глаза полно жалости. «Как можно так не уважать себя? Она ведь собака для него!» — думает Гермиона и, наконец, идет к стене и выходит из гостиной.

Вот она уже стоит перед дверьми библиотеки. На выходных она наполняется когтевранцами и гриффиндорцами. Слизеринцы и пуффендуйцы стали редко посещать библиотеку и занимались у себя в гостиных. Гермиона ищет глазами свободный столик, но не находит его. На глаза попадается знакомая рыжая макушка. Макушки. Четыре представителя семейства Уизли и рядом с ними их близкий друг-брюнет. Слизеринка незамедлительно направляется к ним.

— Доброе утро, — приветствует она.

— Привет, Гермиона, — одновременно говорят гриффиндорцы, чему сами удивляются, переглядываются и начинают смеяться.

— Я могу сесть к вам? Все места заняты.

— Да, конечно, садись, — Джинни Уизли жестом показывает на свободный стул рядом с ней. Грейнджер благодарно улыбнулась.

— Что вы тут делаете? — спрашивает слизеринка, присаживаясь на место.

— Обсуждаем урок, проведенный Хагридом, — сразу ответил Гарри. Его лицо отчего-то было хмурым и недовольным. Увидев непонимающий взгляд однокурсницы, он пояснил, — Малфой отправил письмо отцу. Что-то скоро будет.

— Когда он успел? — слизеринка была уверена, что смогла переубедить Малфоя не жаловаться отцу и забыть об этом случае.

— Мы рано утром ходили отправлять письмо матери в совятню, — сказал один из близнецов. Фред, кажется. — Этот хорек стоял возле своей совы и ухмылялся.

— Он напрямую сказал, что Хагрид может «попрощаться со своей курицей»! — продолжил другой близнец.

— Вы видели его на завтраке? — подал голос Рон. — Постоянно жаловался, что рука болит и ее вообще могло не быть!

— Нет, не видела, — сказала Гермиона и опустила глаза. — И слава Богу.

Она резко поднялась со стула, подошла к полкам и начала пальцами перебирать корешки книг, ища нужную.

— Что ты ищешь? — поинтересовался Рон.

— Очевидно, что я ищу книгу.

— Какую книгу? — пытается уточнить рыжий.

— Да так, доклад нужно написать, — отговаривается Грейнджер, а затем берет нужную книгу и садится обратно за стол.

— «Волшебные предметы»? Это по какому доклад? — снова спрашивает младший Уизли.

— Эм… Древние руны, — соврала она, зная, что тут никто не умеет точного понятия об этом предмете.

— Ты как помешалась на этих рунах! Лучше бы на прорицания ходила, — он сегодня невероятно разговорчив с Гермионой.

— Слушать бред этой женщины? Нет уж, извините! — она открывает первую страницу учебника и смотрит содержание. «Так, маховик времени…»

— А вдруг она правду говорила? Вот даже сейчас — ты опять за книгу села. Так и проведешь со своими учебниками всю жизнь!

Гермиона опускает книгу и возмущенно смотрит на Рональда. Тот потупил взгляд и решил вернуться к разговору о случае на уроке ухода за магическими существами:
— Как думаете, Хагрида уберут?

— Они не посмеют! — заступается Гарри за Хагрида. — В школе нет учителя, который мог бы лучше Хагрида провести такой урок! Это ведь Малфой виноват в своей ране.

— Вот и я о том же, — не отрываясь от чтения сказала Гермиона.

— Тебе бы поговорить с ним, — предложил Гарри.

— С чего вдруг? — теперь она подняла взгляд на брюнета. — Что я должна сказать ему?

— Ну, переубедить его, — сказал Рон.

— Как ты себе это представляешь? Письмо уже отослано, а я не влияю на него!

— А может быть… — что-то еще он хотел предложить.

— Нет, — твердо сказала Гермиона и вернулась к чтению книги.

— Гарри, — обратился один из близнецов к брюнету, — У нас сейчас тренировка. Идем! — к рыжим вернулось веселье, которого не было еще пару минут назад. Как можно быть таким ходячим источником позитива, когда вокруг одни проблемы?

— А можно с вами? — в глазах младшей Уизли загорелся огонь. — Я хочу посмотреть!

Ее братья кивнули и они вчетвером покинули библиотеку. Гермиона облокотилась о спинку стула, но заметила, что Рон не собирается уходить.

— Ты не пойдешь вместе с ними? — спросила слизеринка.

— Гермиона, — начал он неуверенно. — Ты не хочешь сходить с нами в Хогсмид на следующих выходных? Твои родители ведь подписали разрешение?

— Да, конечно. Хорошо, я схожу с вами, — она улыбнулась и вернулась к чтению. — А теперь иди с ними на тренировку.

— Отлично! Увидимся! — теперь и он поднялся с места и вышел из библиотеки.

Она будет рада сходить в Хогсмид. Деревушка недалеко от Хогвартса. Старшекурсники поговаривают, что там есть много интересного.

Теперь Гермиона расслабилась, полностью откинулась на спинку стула и прислушалась к звукам библиотеки. Здесь всегда такая приятная атмосфера… Остаток выходных она проводит в библиотеке. Она до конца поняла принцип работы маховика и пару раз воспользовалась им при выполнении домашнего задания — два предмета сразу. Но она сильно устала даже за выходные, а рассказать об этом некому — тогда нужно будет поведать и о маховике. Сколько проблем с этими предметами…

Глава 16.2. Пощечина и записка


— Черт, да где она? — не понимала Гермиона. Вот что не могло дать ей расслабиться.

Она переворошила всю сумку, осмотрела весь комод возле кровати, несколько раз перестелила постель, но ничего! Палочки нет! «Где я могла ее оставить? Я точно помню, что она была где-то в сумке!» — думала она, снова лазая по карманам черной сумки. Она не пользовалась ей на выходных, в этом не было необходимости. На уроках она была с Гермионой, в лазарет слизеринка ходила без сумки. «Может я ее там оставила?». Она уже опоздала на завтрак, а до первого урока осталось десяток с лишним минут — этого мало! Гермиона схватилась за голову и села на кровать.

— Что с тобой, Грейнджер? — неожиданно спросила Панси Паркинсон, выходя из ванной. «Ох, я уже и забыла про тебя». — Давно не разговаривали, — заметила она и неприятно скривила губы в подобии улыбки.

— Давай будем честны, мы никогда не разговаривали, Паркинсон. — едко заметила Гермиона. — Большую часть наших диалогов ты оскорбляешь меня или пытаешься метнуть заклятьем. Другого не дано, — спокойно говорила Грейнджер, всё еще закрывая лицо.

— А что случилось-то? — снова спрашивает она.

— Мерлин, тебе так интересно?! — уже с раздражением крикнула слизеринка, убрала руки от лица и взглянула на соседку, что сидела на своей кровати и расчесывала волосы. — Палочку найти не могу, — наконец ответила Гермиона и немного успокоилась. Брюнетка усмехнулась. — Вообще, что ты тут делаешь?

— Это моя спальня, Грейнджер. Я тут живу, — та прищурила глаза и на миг посмотрела на блондинку, но затем быстро отвела взгляд.

— Ты обычно раньше уходишь. Гораздо раньше, — вспомнила Гермиона, как Паркинсон самым ранним утром уходила из спальни с подружками, возвращаясь перед самым отбоем.

— Сегодня не получилось, — коротко ответила Панси, поднялась с кровати, взяла резинку и завязала волосы в тугой хвост. — Ты тоже раньше уходишь на уроки. Не боишься опоздать? Мало ли, баллы отнимут, — послышался издевательский смешок.

— Меня не только баллы интересуют, Паркинсон.

С этими словами Гермиона поднялась с кровати, надела мантию на плечи, парой движений сделала небрежный пучок на голове, закинула на плечо сумку и вышла из спальни. Закрыв за собой дверь, она тихо сказала:
— Вот и поговорили в первый раз…

***

Гермиона подходила к дверям лазарета в надежде, что всё-таки оставила свою палочку где-то на койке, когда резко уснула. Целительница стояла возле дальней кровати и стелила свежее белье. «Надеюсь, Снейп ничего ей не рассказал» — взмолилась слизеринка. Не хочется столкнуться с гневом мадам Помфри.

— Мадам Помфри! — позвала Грейнджер женщину. Та обернулась.

— О, мисс Грейнджер. Я сегодня видела мистера Малфоя, вы прекрасно выполнили свою работу! Вам только в целители и идти! Думаю, когда-нибудь когда меня уже не будет, вы вполне сможете занять моё место. Хотя, это не скоро случится, я не оставлю Хогвартс без присмотра!.. — тараторила она

— Да, спасибо… — она хочет перейти сразу к делу. — Мадам Помфри, вы не видели здесь мою палочку? Я могла ее случайно оставить где-то тут.

— Извини, не видела, — женщина грустно и с сочувствием улыбнулась, а Гермиона обреченно вздохнула.

— Ладно, спасибо.

Она развернулась и покинула Больничное крыло, перед этим взглянув на часы. До урока считанные минуты. Слизеринка закатывает глаза и бежит к нужному кабинету. Сейчас защита от темных искусств, которую будет вести новый учитель. «Надеюсь, сегодня обойдется без практики заклинаний». Она подходит к кабинету и открывает дверь. Возле большого трясущегося шкафа стоит профессор Люпин спиной к ученикам и не замечает опоздавшую Грейнджер. Да и остальные тоже. Римус жестом показывает на шкаф.

— Кто мне скажет, что там внутри?

— Это боггарт, сэр, — автоматом выдает Гермиона, стоя у дверей. Ученики оборачиваются вместе с профессором. Слышится смешок, свойственный только слизеринцам, а затем тихая издевательская фраза кого-то из парней: «Неужели, наша отличница опоздала на урок!» — Извините, я…

— Ничего страшного, мисс Грейнджер, — совершенно спокойно сказал учитель. — Можете проходить.

— Спасибо, — пробормотала слизеринка себе под нос и присоединилась к ученикам, слушающим Люпина.

— Раз уж вы ответили нам, что в шкафу, может расскажите, как выглядит боггарт? — предложил профессор.

— Никто не знает, — ответила на вопрос Гермиона, а затем продолжила. — Боггарт принимает облик того, чего больше всего боится человек.

— Прекрасно. Десять баллов Гриффиндору, — похвалил Римус и назначил очки, но неправильно. Слизеринцы показали своё возмущение взглядом, а гриффиндорцы довольно зашептались.

— Но сэр… Почему Гриффиндору? Слизерину ведь, — поправила Грейнджер учителя. Тот посмотрел на ее галстук и извинился:

— Прошу прощения, моя ошибка. Десять баллов Слизерину.

Вот теперь все были довольны.

— Итак, — продолжил он лекцию. — Боггарты весьма неприятные существа. Что неудивительно, ведь они, как нам сказала мисс Грейнджер, — слизеринка улыбнулась и немного вздернула нос, — Являются воплощением наших страхов, о которых порой мы сами и не знаем. Но прогнать боггарта довольно просто. Лучшая защита — смех. И заклинание Ридикулус.

Ученики громко и четко проговорили заклинание. Оно вполне простое. Далее Люпин открыл шкаф и выпустил боггарта. Так как перед ним стоял Невилл — из шкафа вылез профессор Снейп. Гриффиндорец направил на него палочку и неуверенно произнес «Ридикулус». Зельевар переоделся в очень смешную одежду. Так и шли ученики, превращая свои страхи во что-то смешное. Гермиона волновалась — как-бы не наступила ее очередь. Палочки всё еще нет. Перед ней стоял Гарри. Еще чуть-чуть и она опозорится перед двумя факультетами третьего курса. Боггарт Гарри превращается в дементора. Люпин срывается с места и закрывает собой Поттера. Вместо дементора появляется полная луна среди темного неба. «Почему он боится полнолуния?» — задумала Гермиона. Сказав заклинание и закрыв боггарта в шкафу, профессор обратился к ученикам:

— Думаю, на сегодня хватит. Мне жаль, что не все смогли попробовать. Продолжим в следующий раз. Все свободны.

Ученики толпой вышли из кабинета. На плечо Гермионы легла чья-то рука. Она обернулась. Блейз.

— Ты чего так тряслась на уроке? Еще и опоздала!

— Я не могу найти свою палочку! — тихо ответила Грейнджер, чтобы ее услышал только Забини. — Ума не приложу, где она может быть! — к сожалению, ее жалобу услышал не только Блейз.

— А ты не думала, Грейнджер, — раздался с другой стороны голос Малфоя, — Что кто-то мог забрать твою палочку? Оставила, например, в лазарете и кто-то стащил ее до прихода Помфри.

Остальные ученики уже далеко отошли и Гермиона смогла озлобленно крикнуть:

— У тебя моя палочка! — догадалась она. — Верни мою палочку, Малфой!

— С чего ты взяла, что она у меня? — ухмыльнулся слизеринец. — Может ее забрал не я. Или я отдал ее кому-то, — издевался он.

— Где моя палочка? — твердо выговаривала каждое слово Гермиона.

— Ну вы тут сами как-нибудь разбирайтесь, — с улыбкой сказал Блейз, похлопал Гермиона по плечу и направился в Большой зал.

— Блейз! — она начинала закипать. — Какого черта?! — слизеринка развернулась к Малфою. Тот всё еще стоял с Крэббом и Гойлом и смеялся. — Верни мою палочку!

— А ты забери, — с вызовом сказал Малфой и достал из кармана мантии знакомое древко. Он был достаточно высоким.

— Отдай! — крикнула она и начала дергать руку Драко за рукав, пытаясь дотянуться до палочки. Всё это время Крэбб и Гойл неприятно смеялись, под стать Малфою. Гермиона не заметила, как надавила на его больную руку.

— Грейнджер! — зарычал он и прижал предплечье к себе. От боли он немного опустил здоровую руку так, что Гермиона смогла схватить его за запястье и кое-как прикоснуться к древку.

Непонятно из-за чего ее щеки залил румянец, а Малфой скривил губы. Он сделал рывок и просто протянул Грейнджер ее палочку. Она осторожно взяла ее, а затем резко направила на него. Он испугался. Она заметила это. Крэбб и Гойл замолчали и в ожидании смотрели на двух слизеринцев.

— Гермиона, не надо, — послышался позади спокойны голос Блейза.

— Ты ведь ушел, — сказала она с какой-то грустью в голосе.

— Просто не надо, — он встал недалеко от нее и сложил руки на груди. Хотел узнать, что она сделает дальше.

Она медленно опускает палочку и собирается уходить, слышит облегченный выдох Малфоя и смешок, но затем она резко разворачивается и влепляет не хилую пощечину парню, от чего тот хватается рукой за лицо и вместе со своей свитой выбегает из коридора с криком: «Ты еще пожалеешь об этом!».

— Это было круто, — сказал Блейз после нескольких секунд молчания, всё также стоя возле нее немного покачивая головой.

— Спасибо. Он заслужил.

— А если бы здесь кто-то был? Просто радуйся, что в коридоре никого не было, иначе…

— Не надо, я знаю, что могло бы быть, — остановила она его.

— Что здесь происходит? — они не заметили открытой двери кабинета ЗоТИ, где в проходе сейчас стоял профессор Люпин, облокотившись плечом о косяк и сложа руки на груди. Он посмотрел на наручные часы. — Насколько я знаю, сейчас должен начаться урок.

— Да, мы просто… Разговаривали о прошедшем уроке и хотели спросить у вас о домашнем задании, — быстро отмазалась Гермиона, — Вы его не дали.

— Точно, совершенно забыл. Напишите доклад о боггартах и их встречах с маглами к следующему занятию. Я чуть позже вывешу на доске объявлений задание для всех. Спасибо, что напомнили. Рад вашему стремлению.

Гермиона кивнула учителю, взяла Блейза за запястье, что стоял рядом и буквально испепелял взглядом подругу. Она повела к другому кабинету. Сейчас Зельеварение с Когтевраном. На пути к уроку Забини начал жаловаться:

— Вот кто тебя за язык тяпнул? Могла сказать что-нибудь другое! И вообще, лучше бы не начинала с Драко эту перепалку! Можно было и сдержаться. Теперь нам всем надо писать доклад! Вот что ты за человек, Гермиона? Ни себе отдыха, ни другим. У нас скоро поход в Хогсмид, а ты нам работы добавляешь!..

— Заткнись, Блейз, — грубо сказала она, заходя в кабинет Зельеварения. Практически все места были заняты. Осталось одно место с Панси Паркинсон, которая по какой-то причине осталась без партнера и одно место с Винсентом Крэббом.

— Извини, — раздался насмешливый голос Блейза над ухом. Как только Гермиона оглянулась, она увидела, что Забини уже подсел к Паркинсон. «Ну спасибо, выручил».

Гермиона с громким звуком кинула сумку на стол. Слизеринец ее заметил. Он лишь прищурил глаза, один раз взглянув на нее, а затем продолжил разговаривать с Гойлом, сидящим на соседнем ряду с Драко Малфоем. «Я сюда вообще не вписываюсь» — подумала Грейнджер, вздохнула и села на стул, молча ожидая начала урока. Спустя пару минут в кабинет, как птица, влетел профессор Снейп. Начался урок. После короткой лекции об ингредиентах, Северус дал заданием приготовить Уменьшающее зелье. «С таким напарником будет сложно даже корень нарезать».

Спустя полчаса работы на зельем оказалось из Крэбба не такой уж и плохой напарник. Ему всего лишь нужно говорить, что нужно делать и всё будет прекрасно! Несколько учеников уже закончили работы, однако их зелья оказывались неработающими. У Гермионы и Крэбба же зелье отлично выполнило свое работу, после чего их отпустили. Слизеринец остался ждать друзей возле кабинета, а Грейнджер направилась в спальню.

И лишь вечером в конце дня Гермиона, разбирая сумку и раскладывая учебники, нашла маленькую записку.
«Встретимся в Хогсмиде».

Глава 16.3. «Было правда весело, спасибо»


С наступлением второй учебной недели похолодало. Гермиона стоит во внутреннем дворе школы с Роном и ждет, пока Гарри разберется со своим разрешением. Его опекуны не подписали документ и теперь гриффиндорец пытался уговорить это сделать профессора МакГонагалл. Она отрицательно качает головой и возвращает бумагу Поттеру. Тот поворачивается и обреченно говорит:

— Не получилось… — и заходит в школу.

— Мне жаль, Гарри, — кричит Гермиона ему вслед, на что он отвечает, не разворачиваясь:

— Всем жаль.

— Ладно, идем, — зовет Грейнджер рыжего гриффиндорца, который пытался еще что-то напоследок сказать другу. — Все без нас уедут, — тот кивает и идет за Гермионой. Отойдя на дальнее расстояние от школы, Гермиона тихо говорит Рону:
— Ну и мерзкие же у него родственники! Как они могли не подписать документы для школы? — возмущалась слизеринка.

— Это еще ничего, — убеждает рыжий. — Гарри вообще до второго курса всю жизнь в чулане под лестницей жил!

— Поверить не могу… — для нее это правда было шоком. — А как ты живешь? — поинтересовалась Грейнджер. Она знала, что у него многодетная семья, не самая богатая, но чистокровная.

— Как и все. Живем в обычном доме недалеко от деревни, мой старший брат Чарли разводит драконов в Норвегии и не живет с нами. Перси ты знаешь, он работает в Министерстве…

— Стой, стой, — перебила его Гермиона со смешком. — Мне просто интересно как вы живете, а не биография всей вашей семьи.

— Эм… Прости, — он виновато улыбнулся.

— Можешь продолжать, мне интересно, правда, — немного приободрила Гермиона, искренне желая послушать, как живут люди, у которых есть родной брат или сестра. Ей ведь не узнать этого. — Расскажи про своих братьев.

— Про которого?

— Давай про Фреда и Джоржа, я так и не смогла с ними толком познакомиться.

— Знаешь, с твоей то любовью к книгам… — этой фразой он вызвал недовольный взгляд слизеринки, но не заметил его. — Они тебе не понравятся. Ты вроде бы такая правильная, а они нет.

— Вообще-то я могу общаться со всеми, не только с умниками наподобие когтевранцев.

— А ты общаешься с когтевранцами? — удивился Рон.

— Эй, вы! — впереди кто-то их окликнул. — Нельзя по-быстрее? Вы задерживаете других! — кричал староста школы, стоя возле одинокой кареты.

Старостой школы был высокий русоволосый пуффендуец с седьмого курса. «Вспомнить бы, как его зовут…». Грейнджер схватила Уизли за рукав его вязанного красного свитера и побежала. Хмурый взгляд старосты говорил о том, что им пора бы поторапливаться и их ждут уже не одну минуту. Они подбегают и, хватаясь за поручень, запрыгивают в карету. Двое садятся на одно сидение, а перед ними…

— Ну здравствуй, Грейнджер, Уизел, — холодный голос, в котором четко слышится отвращение.

— Давно не виделись, Малфой, — с сарказмом говорит Гермиона и кривит губы, показывая, что не ей одной противно ехать вместе с ним. Она пытается незаметно дотянуться до палочку, что лежит у нее во внутреннем кармане кофты. Если он выкинет очередное оскорбление — она сможет ответить ему.

— Я так понимаю, ты нашла свою палочку, — говорит Паркинсон, сидящая рядом со слизеринцем, наблюдая за движениями своей соседки.

— Какая ты наблюдательная, Панси, — издевается Грейнджер, чем вызывает недовольный взгляд брюнетки. А палочку приходится оставить на месте. В карете чувствовалось напряжение.

Малфой смотрел в окно, следя за сменяющими друг друга пейзажами. Боковым зрением Гермиона случайно разглядела красный след на его щеке. Грейнджер гордится собой. Кто еще в этой школе мог ударить Драко Малфоя? Но в это же время она понимала, что слизеринец отомстит и ей будет гораздо больнее, чем ему. Да и синяк этот пройдет и всё забудется, а Малфой может устроить такое, что до конца учебы вся школы обсуждать будет.

И снова на глаза Гермионы попадается одна деталь — обе руки Малфоя свободно лежат на коленях, сцепив пальцы. Его рука здорова. Повязку сняли. А она всё еще помнит шрамы от когтей гиппогрифа. А что с ним случилось? Как только они приедут, Гермиона обязательно спросит у Рона. Может они с Гарри уже знают?

— Вижу, с рукой всё хорошо, Малфой, — слизеринец не отвечает на ее слова.

Наконец карета сбавляет скорость. Все смотрят в окна. Приехали. Они по очереди опускаются на землю и смотрят вокруг. Малфой и Паркинсон, не медля, идет к стоящей недалеко карете, возле которой столпилось еще трое других слизеринцев. Среди них, как бы это не было грустно, Блейз, Нотт и Гринграсс, в кои то веки без своей младшей сестры. Это огромная деревня. Длинная дорога, с обоих сторон окруженная различными зданиями. Ничуть не уступает Косому Переулку.

— Сколько мы можем тут ходить? — спросил Уизли. Гермиона взглянула на, стоящие недалеко, часы.

— У нас есть еще шесть часов, чтобы всё тут осмотреть. Идем! — она махнула рукой в сторону магазинов. Гриффиндорец пошел за ней. Они подходили к самому первому зданию. Сходить туда настоял Рон. Вывеска гласила: «Зонко — волшебные приколы».

— После «Зонко» пойдем в «Дэрфиш и Бэнгз»! — сразу сказала Гермиона.

— Ну хорошо, — согласился рыжий, заходя в магазин волшебных приколов.

Первое, что бросилось в глаза Гермионе и Рону — это два одинаковых силуэта возле кассы. Они подошли чуть ближе. Рон узнал в них своих братьев близнецов. Как оказалось, эти двое вели торги с продавцом, пытаясь купить товар дешевле, чем он есть. И у них получилось. Как только те отошли от кассы и заметили третьекурсников, Гермиона удивилась:

— Как у вас это получилось? Эти конфеты, — она показала на кулек, что нес один из близнецов. — Стоит в два раза дороже. Вы отдали меньше.

— Это наш удивительный навык, — начал один.

— Ему не все могут научиться, — продолжил другой.

— Это убеждение, Грейнджер, — сказали они одновременно, как делали очень часто.

— Бросьте вы, — хмыкнула Гермиона, — Любой может научиться тому, чего очень сильно хочет. А вы сейчас обманули продавца, — слизеринка посмотрела на старого мужчину с залысиной на голове и очень хмурым видом, как у одного из гоблинов Гринготтс. — Мне его жаль, — честно сказала она.

— Ты чего? Где твой зеленый слизеринский галстук? — сказал один и продолжил другой близнец:

— Ты только и должна делать, что людей вокруг пальца обводить!

— Вы слишком сильно верите стереотипам, — усмехнулась Гермиона и сложила руки на груди. Она собралась обратиться к младшему Уизли, — Рон, что ты хотел тут… — она оглянулась. Прежде стоящий рядом Рон смылся неизвестно куда. Она внимательней осмотрела помещение.

На пыльных полках лежали обычные на вид вещи: какой-то камень, конфеты в вазочках… мыло? Вещи для розыгрышей, как поняла Грейнджер. Возле полки с кучей разных конфет стоял Рональд и разглядывал их.

— И как вы с ним живете? — вырвалось у Гермионы. — Он ведь и на месте устоять не может!

— Как-то да живем, — опять в один голос сказали близнецы. Один из близнецов направился к выходу, а другой нагнулся к слизеринке и сказал:

— Смотри, чтобы не заглядывался сильно. Оттащи вовремя от витрины, — Гермиона кивнула и подумала: «Знать бы, кто мне это сказал». И словно в ответ на ее мысли, уже открыв дверь и выходя из магазина, крикнул:

— Я Фред, если что! — он улыбнулся и помахал рукой.

***

Прошло уже несколько часов. Они обошли уже очень много магазинов и во всех, кроме книжных, Рона нужно было оттаскивать чуть ли не силой. Он оказался не самым плохим собеседником, с ним и посмеяться можно и просто поговорить. Но вся его рыжая голова забита одним квиддичем, а это одна из немногих вещей, которые Гермиона терпеть не может обсуждать. Но это было терпимо.

Сейчас они сидели в кафе «Три метлы», единственное, куда их пустили просто посидеть, погреться и выпить «легендарного» сливочного пива, о котором так часто говорили старшекурсники. В кафе было довольно уютно и чисто, но потертые стены говорили сами за себя: этому заведению уже не мало лет. Сейчас Рон рассказывал о Гриффиндоре: какие там учатся люди, какая у них гостиная и как все гриффиндорцы проводят вечера. После этого разговора Гермиона наконец спросила:

— Вы уже знаете, что будет с Хагридом и Клювокрылом, — веселые искорки в глазах сменились грустным взглядом.

— Эм, Гермиона… — неуверенно начал он. — Мы ходили с Гарри к Хагриду и… Как сказать, — медлил он. — Отцу Малфоя это очень не понравилось и Клювокрыла было решено казнить.

— Но они не могут, — она немного наклонилась к гриффиндорцу через стол, чтобы их никто не слышал. — Все ведь видели, что Малфой сам напросился!

— Кто тебя будет слушать, Гермиона? — а ведь и правда. Люциус Малфоя — важная личность и он не станет слушать какую-то грязнокровку с третьего курса. — Возможно, Дамблдор всё поймет и подумает над этим.

— Я не знаю, — честно сказала она и откинулась на спинку стула. После затянувшего молчания, Гермиона поднялась, — Я отойду? Умоюсь.

— Да, конечно, — кивнул Рон, а Гермиона оглянула заведение.

Увидев дверь с надписью «туалет», Грейнджер зашла в небольшую комнату. Открыв кран, она зачерпнула холодной воды и умыла лицо. Она слишком устала за этот день. Гермиона посмотрела на собственное отражение в зеркале. Волосы сильно спутались за время прогулок. Она достала из маленькой черной сумки, которая весела на ее плече, небольшую, едва заметную заколку. Зацепив волосы, она сделала хоть какую-то прическу и теперь выглядела немного опрятнее.

Гермиона вышла из туалета и увидела перед собой очень интересную картину: компания слиезринцев во главе Малфоя стоит возле столика, занятого ею и Роном. Она услышала лишь отрывок разговора:

— Не будет скоро вашей курицы, — издевательски смеялся Слизеринский Принц. Его поддержили.

— Ты идиот, Малфой, — с этими словами Рон поднялся с места и заметил Гермиону. Она подошла ближе.

— Что тут происходит? — спросила Грейнджер.

— Ничего, — быстро сказал рыжий. — Идем отсюда.

— Посмотрите, кто пришел! — Малфой раскинул руки в стороны, будто собрался обнять Гермину. Его свита снова смеется. И Блейз тоже.

— Встретимся в школе, — тихо сказала она мулату, проходя рядом с ним и нарочно задела его плечом. Ей неприятно.

Они вышли из кафе-бара. Им уже нужно было возвращаться в Хогвартс. Все кареты стояли на месте, ожидая учеников. Они вернутся в школу самыми первыми. Уже на обратном пути Рон сказал:

— Ты довольно много купила. Откуда у тебя деньги?

— Родители дали. Очевидно же, — она усмехнулась. — А что?

— Просто, твои родители ведь… — он замялся. — Маглы.

— И что? К чему ты клонишь? Просто дали денег на день рождения.

— А когда он? — вот и вопрос, отвечать на который ей совершенно не хочется. Он заметил. — Просто никогда не видел, чтобы ты как-то отмечала его.

— Он на этой неделе, — неловкая пауза. Гермионе не хочет продолжать разговор о собственном дне рождения. — Давай не будем.

Так и доехали они до Хогвартса в молчании. Они уже подходят ко входу в школу. Гермиона останавливается.

— Было правда весело, спасибо, — поблагодарила она его. — Только если мы пойдем еще раз — не нужно мне записки подкидывать. У меня вполне хорошая память и я не забывала о походе в Хогсмид.

— О чем ты говоришь? — не понял Рон. Гермиона тоже не поняла.

— Ты подкинул мне записку в сумку. «Встретимся в Хогсмиде». Это ведь ты?

— Прости, но нет, — он извинился. — Записки не мое. Почерк мало кто разберет, — рыжий усмехнулся. — Ладно, я пойду. До завтра! — он помахал Гермионе рукой на прощание и зашел в школу.

А она осталась в раздумьях. От кого это?

Глава 17. «...он вернулся. Сириус Блэк!»


Эта обычная записка не давала Гермионе расслабиться. Кто ее отослал? Кто хотел с ней встретиться в Хогсмиде? Она гуляла с Роном, но он сам сказал, что это не его, да и почерк был красивее и изящнее. Она встретилась в «Зонко» с Фредом и Джорджем, но те редко попадались ей на глаза и они просто не могли подкинуть эту записку. В Хогсмиде был Блейз. Но он даже не удостоил Гермиону взглядом. Только в кафе-баре «Три метлы». Была Паркинсон, что вполне могла подбросить записку в спальне, пока Грейнджер была в ванне. Может Гринграсс или Булстроуд. Да кто угодно! Мог подкинуть Малфой, когда Гермиона пыталась забрать свою палочку. Это слишком сложно!

Она уже целый час лежала в ванной в раздумьях. Раздался сильный стук в дверь, а затем последовали недовольные крики соседок.

— Грейнджер, вылезай уже! Это общая ванная! Чего ты там так долго моешься? Свою грязь не отмоешь! — и еще один стук в дверь. Кажется, уже ногой. — Вылезай!

— Да подождите вы! — раздраженно крикнула им Гермиона, вставая на холодную плитку и обматываясь полотенцем. Наконец, она вышла из ванной и жестом пригласила остальных. — Проходите, разрешаю, — после этой фразы она усмехнулась.

— Мерзкая грязнокровка! — Милисента напролом вошла в ванную комнату и громко хлопнула дверью. Дафна стояла возле своей кровати в изумрудной пижаме, сложив руки на груди и нервно топая ногой.

Гермиона быстро переоделась в школьную форму возле своего шкафа, подошла к кровати, взяла палочку с прикроватной тумбы и начала заклинанием сушить волосы. В комнате создался сильный ветер. Полог кровати Грейнджер стал немного приподниматься. С тумбочки слетела бумажка и пролетела по комнате. Вспомнив, что это за бумажка, Гермиона бросилась за ней. Но Дафна опередила ее. Она легким движением поймала записку. Пару раз взглянув то на бумажку, то на Грейнджер, которая прищурила глаза, смотря на соседку, она сказала:

— Эй, Панси! — позвала она соседку и дьявольски улыбнулась. — Посмотри-ка!

Прежде лежащая на кровати и читающая книгу, Паркинсон, с интересом взглянула на Дафну, поднялась с кровати и подошла ближе. Той стало не так весело, как ее подруге. Панси лишь нахмурила брови.

— Кто это хотел встретиться с тобой в Хогсмиде? — спросила Дафна с усмешкой на лице, обращаясь к Гермионе.

— Я не… — начала она.

— Эта записка была явно не ей адресована, — Панси резко выхватила бумажку из рук подруги. — Это определенно почерк Драко, — прищурив глаза, она взглянула на блондинку. — А Драко незачем ей писать о встрече в Хогсмиде. Где ты ее нашла? — спрашивает слизеринка у нее.

— В сумке была, когда перебирала вещи вечером, — уверенно отвечает Гермиона. Но она не совсем понимала, к чему ведет Паркинсон.

— А по моему она была в моей сумке. Рылась в моих вещах, пока я была в ванной? Была такая растерянная, мол, «палочку потеряла».

— Что ты несешь, Паркинсон? — она возмущенно хмыкнула. — Зачем мне копаться в твоих вещах? Ничего лучше безвкусной, на мой взгляд, одежды я не найду!

— Это у меня одежда безвкусная?! — взорвалась брюнетка. Всё это время Дафна сидела на кровати и с интересом наблюдала за ругающимися соседками. По выражению ее лицо понятно — ей приятно смотреть на чужие ссоры. — Ты себя в зеркало видела?

— Представь себе, видела. Заруби себе на носу — мне незачем копаться в твоих вещах! — она усмехнулась. Она старалась выглядеть совершенно спокойной, пытаясь вывести Паркинсон из себя.

— Да ты поди знала, что мне Драко встречу назначает, вот и хотела себе забрать! Тебе нравится Драко, ведь так? — она вздернула бровь, показывая, что обо всём догадалась.

— Что ты несешь? — теперь Гермиона начинала беситься. — Неужели я похожа на помешанную на каком-то самовлюбленном идиоте? Вот знаешь, так можно про тебя сказать. Ходишь везде за этим придурком, а сама не понимаешь, что ему плевать на тебя, как и на всех вокруг… — она разошлась. Начала переходить грань. В светло-карих глазах читалась ярость. Совсем недавно они поговорили более менее нормально, но теперь эта Паркинсон устраивает скандалы!

— Да как ты смеешь? Что ты вообще понимаешь?.. — брюнетка начинала тяжело дышать от той же злости, что чувствовала Грейнджер. — Грязнокровка!

— Какая же ты всё-таки противная, Паркинсон, — она сжала губы в тонкую полоску, положила палочку, что всё время была наготове, в карман и гордой походкой вышла из спальни. Как давно Панси не называла ее грязнокровкой… И от этого становится обидно. Гермиона спустилась в гостиную. Ее окликнули:

— Гермиона! — она оглянулась. Возле дальних книжных стеллажей из темного дерева, рядом с которыми редко кто стоит, расположился Блейз и махал ей рукой. Она подошла к нему. — Ты хотела поговорить. О чем?

— Я думаю, что это ты должен начать разговор. Ничего не хочешь сказать?

— Ты снова на меня обиделась? — угадал он. Гермиона опустила взгляд и облокотилась о стеллаж. — Ну ты серьезно, Гермиона? — он улыбнулся, подошел ближе и обнял. Она расслабилась.

— Мы так мало общаешься… — грустно сказала слизеринка и опустила голову ему на плечо. — Ты даже не посмотрел на меня в Хогсмиде.

— А что я должен был делать? Ты гуляла со своим Уизли и я так понял, ты не особо хотела идти с нами.

— Он не мой Уизли, — возмутилась девушка. — Ты неправильно понял, — она улыбнулась. — А теперь отпусти меня, — попросила его Гермиона. На что получила твердый отказ:

— Нет, — она была уверена, что мулат усмехнулся, хоть и не видела этого.

— Какая милая картина, — раздался где-то позади издевательский голос Малфоя. — Плачешься Забини на плече, Грейнджер?

— Отстань, Малфой, — прищурив глаза и нахмурив брови, сказала Гермиона, вырвалась из объятий Блейза и отряхнула мантию, — Ты бы лучше смотрел, кому записки подкидываешь. Мне твоя Паркинсон чуть ли истерику не устроила. С утра. Знаешь, как неприятно? — с этими словами, она вышла из гостиной через стену. Только и услышала недовольный крик:

— Она не моя Паркинсон!

Гермиона была готова смеяться в полный голос, но сдержала себя. Выйдя из подземелий, послышались недовольные голоса учеников. Звук исходил из башни Гриффиндора. Она двинулась туда.

— Ты чего так быстро убежала? — рука легла на плечо. Уже понятно, что это Блейз.

— Просто не хочу находиться там, когда в мой адрес летят оскорбления с самого утра, — быстро ответила она. — Ты слышишь это? — спросила Гермиона про голоса учеников. Забини кивнул. — Идем, посмотрим. — она махнула рукой в сторону башни.

— Постой, — он схватил ее за запястье. — Ты думаешь нам туда можно?

— Нам нельзя только заходить в гостиную Гриффиндора и их спальни. А находиться на лестницах мы волне имеем право.

— Тогда пошли, — теперь он поверил.

Подойдя к движущимся лестницам, слизеринцы увидели большое скопление учеников двух факультетов — Гриффиндора и Когтеврана. Они что-то громко обсуждали. Гермиона заметила яркую рыжую голову — Рон. Она быстро подбежала к нему, перепрыгивая сразу по две ступени, при этом тянула за собой Блейза. Он закатил глаза. Очевидно, ему не особо приятно присутствие здесь стольких гриффиндорцев. Сзади них послышались вопросы:

— А они что тут делают? Ваше место в подземельях! Нечего тут шастать!

— Замолчи, Симус, — сказал Рон, увидев приближающуюся блондинку. Именно Симус и был недоволен пришедшими слизеринцами. — Привет, Гермиона, — поздоровался рыжий.

— Привет, Рон, — она подошла ближе. — Что тут происходит? Где Гарри?

— Я здесь, и я тоже не понимаю, что тут происходит, — послышался сзади голос Поттера. — Что ты тут делаешь? — обратился он к Грейнджер.

— Я услышала шум и… Мы прибежали сюда.

— Мы? — не понял он. Блейз поднялся и встал на ступеньку чуть выше Гарри.

— Да, мы. Нам разрешено здесь быть.

— Я не возражаю вообще-то, — сразу убедил гриффиндорец Забини. — Так что происходит?

— Полная Дама пропала, — крикнул кто-то, стоящий впереди всех.

— Что за Полная Дама? — спросила Гермиона.

— Женщина на нашем портрете, ведущим в гостиную, — ответил Рон. — Куда она могла пропасть?

— Всем сохранять спокойствие! — высокий голос Дамблдора утихомирил учеников. Он обратился к одному из портретов. — Найдите ее, она не могла далеко уйти. Среди картин поднялся еще больший шум. Гермиона смогла подойди ближе. На портрете, где должна находиться Полная Дама, было три огромных пореза, а на полу валялись оторванные клочья ткани. Кто-то когтями порвал картину.

— Не нужно искать ее, профессор, — хриплым, пробирающим до мурашек, голосом сказал мистер Филч. Он указал рукой на один из портретов. — Вон она.

Ученики рванулись к одной из картин, что была на этаж выше. Она пряталась за деревом. Дамблдор спросил, что ее так напугало. Гермиона мало что поняла из ее слов, но отчетливо слышала испуганный крик и имя:

— …он вернулся. Сириус Блэк!

***

После инцидента с Полной дамой, Дамблдор решил сказать пару слов на ужине. Гермиона сидела рядом с Блейзом. Она была напугана. Никто из слизеринцев, кроме Грейнджер и Забини, не знал о случившимся. Все они спокойно обсуждали поход в Хогсмид и прочие вещи, даже не догадываясь о произошедшем. Раздался звон. Все сидящие в зале обратили своё внимание на директора. Казалось, его взгляд стал еще более хмурым, чем на пиру в начале года.

— Думаю, уже многие знают, что случилось в башне Гриффиндора. А те кто не знают — вам же лучше. Вам нужно знать лишь то, что в замке был замечен убийца, сбежавший из Азкабана. Сириус Блэк. — по залу прошелся испуганный шепот. — С этого дня школа полностью будет находиться под охраной дементоров. Отбой в шесть часов и не позже. Будьте осторожны. И, мне жаль, но Гриффиндору придется временно ночевать в Большом Зале. Нужно осмотреть вашу башню.

Директор вернулся на свое место, а в зале загудели ученики. Стол Слизерина немного оживился. Их не особо удивляет происходящее.

***

Незаметно пролетел сентябрь, а вместе с ним и день рождения Гермионы, который она тихо и скромно отпраздновала за книгами из запретной секции библиотеки. Наступил октябрь, а затем и ноябрь. Погода менялась так плавно и медленно, а потом резко начались холода, на лужах, что появлялись после дождя, утром замечали тонкий слой льда. Капли росы на травинках сменил легкий иней. В один день Гремучая ива, стоящая в школьном двору, скинула с себя все пожелтевшие листья. В поисках Сириуса Блэка ничего не менялось. Отбой всё так же был в шесть часов вечера и выход из замка был крайне нежелателен. Это огорчало многих учеников, но профессора могли не волноваться, что со студентами что-то случится.

Гермиона стала замечать странности за одним из учителей. Любимых учителей. Профессор Люпин был очень приятным человеком, мог спокойно разговаривать с учениками на различные темы и часто веселил их на уроках. Но слизеринка всё никак не могла забыть боггарта профессора Люпина. Больше всего тот боялся полнолуния. Это наводило ее на мысли, что он не простой волшебник. В первую же встречу она заметила его взгляд. Его не хило потрепала жизнь. Но он не подает виду. Напрягало, что до полнолуния осталось всего ничего. Что будет с Римусом?

Начинался урок Защиты от Темных Искусств. Слизеринцы и гриффиндорцы сидели за партами и ожидали прихода учителя ЗоТИ. Он явно задерживался. Гермиона села за одну парту с Гарри. Тот был не против и даже за. Резко открылась дверь и в кабинета влетел профессор Снейп, чего никто не ожидал. Вся та приятная атмосфера, что всегда царила в этом кабинете, просто испарилась. Осталось лишь напряжение между Северусом и учениками. Гермиона немедленно подняла руку, как только учитель, без объяснений, сказал открыть учебники. Да и тема была очень далеко от той, что проходили с Люпином.

— Сэр, — уже позвала его Гермиона, поняв, что Снейп не увидел ее руки. «Откуда она взялась?» — послушался удивленный голос Рона. Она спрятала вылезающую цепочку. Снейп посмотрел на нее.

— Да, мисс Грейнджер?

— А где профессор Люпин? И почему мы проходим оборотней и анимагов? Мы только начали… — она не договорила. Учитель ее перебил.

— Профессор Люпин, к сожалению, не может провести сегодняшний урок из-за самочувствия. Сейчас вместо него я. И именно я буду решать, что вы будете проходить на уроке. А теперь скажите мне, — он перевел тему, не желая дальше разъяснять всё слизеринке. — Чем отличаются оборотни от анимагов? — рука Гермионы снова взметнулась вверх. Снейп вздохнул и кивнул, давая разрешение отвечать. Всё равно больше никто не мог ответить на заданный вопрос.

— Оборотень не может избежать превращения в полнолуние. Они не контролируют свои действия, могут убить даже самого близкого человека и реагируют только на зов себе подобных, — с соседнего ряда раздался вой Малфоя, пародирующего оборотня. Гермиона продолжила. — А анимаг превращается по собственной воле и имеет полный контроль над своим разумом, — поучительным тоном говорила Грейнджер.

— Спасибо. Пятнадцать очков Слизерину. Почему больше никто из вас об этом не знал? — спросил он у остальных. — Думаю, вашим пустым головам будет полезно почитать об этом немного больше. И написать эссе по теме «Как распознать оборотня» к завтрашнему дню, — раздались возмущенные голоса. Гарри возразил:

— Но завтра квиддич!

— Такие отговорки, Поттер, не принимаются. Будьте осторожны на матче и тогда спокойно напишите эссе, — с каким-то намеком ответил ему Снейп.

Профессор начинает лекцию об оборотнях. Гермиона открывает тетрадь, чтобы начать записывать, но ей прилетает записка. Она разворачивает ее и видит рисунок, на котором Гермиона обнимается с Блейзом. Она взглянула на Малфоя. Он ухмылялся. Грейнджер бросила ему короткое «Идиот» и начала записывать всё, что говорил профессор Снейп, сунув записку куда поглубже в карман. Потом выкинет. Или сожжет.

***

Как и говорил Гарри, сегодня квиддич. Гриффиндор и Пуффендуй. Гермиона не понимает, как учителя додумались устроить и без того опасную игру в такую погоду. Небо затянулось плотными серыми тучами, дождь без остановки барабанил по земле. Вместо песка, на квиддичном поле появилась грязь. Игрокам крайне нежелательно падать с метлы, но этого было не избежать. Шел неравный счет. Гриффиндор выигрывает. До конца игры оставалось всего ничего. Гарри направляет свою метлу вверх. Он увидел снитч. Болельщики на трибунах начинают громко кричать, пытаясь поддержать свой факультет. Гермиона хоть и не любит эту игру, но улыбается и присоединяется к остальным, поддерживая Гриффиндор.

Рядом с ней стоял Блейз. Он не поддерживал ни одну из сторон, но так же громко кричал, как и остальные. Он бы на любые факультеты смотрел, лишь бы это был квиддич. Метла Гарри скрывается за тучами. А вот это уже нехорошо. Наверху ветер будет явно сильнее. «Хоть бы с ним ничего не случилось» — мысленно просит Гермиона. От напряжения она сжимает руки в кулаки и пытается что-нибудь разглядеть в небе. То и дело за плотными тучами мелькают яркие красные плащи гриффиндорцев и желтые пуффендуйцев. Если Гарри сейчас поймает снитч — победа факультета львов обеспечена. Но ничего не происходит. Гарри не возвращается с маленьким золотым мячом в руке. На землю опускается игрок в черно-желтой форме. Он высоко поднимает руку.

— Ловец Пуффендуя поймал снитч! — громко, не совсем не радостно, кричит Ли Джордан. — Пуффендуй победил!

Где-то в конце квиддичного поля мелькает падающий силуэт человека. В той же красно-золотой форме. Преподаватели бросаются к месту упавшего ученика. Болельщики встают с трибун и несутся туда же. Игроки опускаются на грязную землю. Мадам Трюк стоит возле упавшего и отправляет практически всех учеников куда подальше, пропуская лишь некоторых. Рон и прочие Уизли спокойно прошли. «Кто там?» — задается вопросом Гермиона, подходя ближе.

— Кто упал? — спрашивает она у мадам Трюк.

— Как обычно. Кто страдает на всех матчах? Можешь подойти к нему, я знаю, что вы хорошо общаетесь, — добродушно пропускает она Гермиону. Прямо в лужу угодил Гарри Поттер. Без метлы. Наверное, унесло ветром, когда свалился.

— И правда, как обычно, — согласилась девушка с тренером и подошла чуть ближе к гриффиндорцу.

— Он без сознания, — мадам Помфри, что всегда дежурила на поле на случай травм, призвала носилки и близнецы Уизли, которые были в одной команде с Гарри, подняли брюнета и уложили. — Этот мальчик только и делает, что влезает в неприятности! Он уже может жить в Больничном Крыле! — упрекала целительница Дамблдора.

— Поппи, всё будет хорошо, — успокоил ее директор. С трибун раздался голос Ли Джордана.

— Профессор Дамблдор, — сказал один из парней, подойдя к директору. Он, вроде, капитан команды Пуффендуя. Тот, что поймал золотой мяч. — Я думаю, Гарри вполне мог поймать снитч раньше меня, если бы не сложившаяся ситуация. Будет честно и справедливо, если счет будет обнулен. Мы всегда можем переиграть.

Ученики, что стояли на поле и услышали его, загудели. Кто этот сторонник справедливости? Гермиона подошла чуть ближе, чтобы разглядеть его лицо. Высокие скулы, густые нахмуренные брови, немного потрепанные каштановые волосы. Его можно назвать симпатичным. Вмешался капитан команды Гриффиндора.

— Нам не нужно переигрывать. Пуффендуй выиграл вполне честно, — убедил он директора и вместе со своей командой покинул поле.

— И когда это пуффендуйцы стали такими честными? — задумалась Гермиона, сложив руки на груди и покачав головой. Она и сама не заметила, как озвучила мысли вслух.

— Поверь, ты просто не всех знаешь, — раздался позади голос парня, едва сдерживающего смешок. Слизеринка обернулась. Тот же капитан команды Пуффендуя. Гермиона улыбнулась уголком губ, а парень так и вовсе засиял. — Седрик Диггори, — он кивнул.

— Гермиона, — повторив его движение головой, она запнулась, — Грейнджер.

За спиной парня она увидела Блейза, махающего рукой и пытающегося позвать ее. Слизеринка еще раз кивнула новому знакомому и пошла навстречу другу. Тот стоял возле выхода с поля и ждал Грейнджер. Когда она подошла ближе, мулат возмутился:

— Тебя пустили, а меня нет! Что это за отбор «избранных»?

— Будто тебе хотелось поглазеть на Гарри в луже грязи, — хохотнула Гермиона. — Идем, я хочу спросить, что случилось, когда он проснется. Не мог же он сам взять и свалиться с метлы! Наверняка его кто-то скинул!

— Будто тебе это интересно, — повторил за ней Забини и усмехнулся.

— Представь себе, да! — убедила его девушка. — Вот тебе должно быть плевать, а мне нет!

— Помнится мне, ты всей своей душой гриффиндорцев ненавидела. Что изменилось-то?

— Поговорили по душам в конце года, — кратко ответила Гермиона. Они уже подходили к школе. Неожиданно дождь рванул с новой силой. Гермиона рассмеялась и, натянув на себе капюшон, побежала к в замок, подхватив Блейза за руку. До главного входа осталось всего ничего, но тут девушка замечает что-то рыжее, пробежавшее прямо у нее под ногами.

— Глотик? — удивляется она. — Глотик! — она отпускает руку Забини и бросается за бежавшим котом. Она несколько дней не видела его в своей спальне, но не придавала значения. Живоглот умное существо, не потеряется в замке. Но куда он так несется, сломя голову?

— Глотик?! — не понимает Блейз и пытается рассмотреть то, за чем бежит Гермиона. Она останавливается и, оборачиваясь, кричит мулату:

— Иди в замок, я догоню! — тот пожимает плечами и уходит, спрятав руки в карманы брюк. Важная персона. — Живоглот! — снова зовет она кота. — А ну остановись!

А кот и не думал останавливаться. Он уже приближался к лесу, но Гермионе туда нельзя. «Поймаю сейчас, не буду заморачиваться потом!» — подумала девушка и продолжила гнаться за своим питомцем. И вот она забегает в запретный лес. Сейчас здесь не так жутко днем, как было ночью на первом курсе. Гермиона снова зовет сбежавшее животное, но тщетно. Она обреченно вздыхает и, уже медленнее, движется вглубь леса. Слизеринка наступает на упавшую ветку, отчего та ломается. Из-за резкого звука Гермиона делает пару шагов назад, но сама не замечает, как поскальзывается на вязкой земле и шлепается в лужу грязи с громким «хлюп!».

— Прекрасно! — тихо и раздраженно говорит девушка, пытаясь подняться.

— Мисс Грейнджер?..



Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru