Дочь автора Blue Mantle (бета: Дерон)    закончен
Гермиона — дочь Снейпа, и Гарри случайно узнаёт об этом. Фанфик пишется по заявке: https://ficbook.net/requests/401117
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Северус Снейп
Общий, AU, Драма || гет || PG-13 || Размер: мини || Глав: 2 || Прочитано: 8536 || Отзывов: 0 || Подписано: 5
Предупреждения: ООС, AU
Начало: 14.02.18 || Обновление: 01.03.18

Дочь

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Дочь


Пейринг: Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер (намёк), Северус Снейп/НЖП

Уже опубликовано: https://ficbook.net/readfic/6512095

Примечания автора:
События происходят в середине четвёртого курса Гарри Поттера за несколько дней до второго испытания Турнира Трёх Волшебников.
Лёгкая драма.
_____

Закончился урок зельеварения. Все ученики, как обычно, поспешили покинуть класс как можно быстрее, лишь бы не находиться в одном помещении с Ужасом подземелий лишнюю минуту.

Гермиона задержалась, так как у неё возник вопрос к профессору касательно новой темы, и Гарри решил подождать подругу, хотя та и настаивала на том, чтобы они с Роном шли в Большой зал на обед, не дожидаясь её.

Поттер, облокотившись о стену возле двери, кивнул жалобно посмотревшему на него другу, тем самым говоря, что тому не обязательно дожидаться Грейнджер вместе с ним. Гарри за время дружбы с рыжим успел привыкнуть к вечному голоду оного, так что не удивился, что тот не хотел пропустить обед. Ведь ещё не известно, на сколько подруга задержится, и успеют ли они зайти в Большой зал перекусить перед следующим уроком.

Гарри как раз присел возле двери, чтобы завязать развязавшийся шнурок кроссовка, когда до него донёсся горестный вздох Гермионы и такие же грустные слова:

— Я устала, папочка, я так устала.

— Я знаю, милая, и тоже не рад тому, что мы вынуждены скрывать правду, но, во-первых, я не хочу, чтобы ты разругалась со своими друзьями из-за моего к ним отношения, а во-вторых, я чувствую, что Он скоро вернётся, и не хочу подвергать тебя лишней опасности.

— Пап, но я ведь и так уже в опасности! Я — лучшая подруга Мальчика-Который-Выжил!

— Да, это так, но, поверь, быть подругой Избранного намного лучше, чем дочерью Пожирателя смерти.

— Отец, не говори так! Всем нам свойственно ошибаться, но ведь на ошибках учатся, к тому же, ты вовремя осознал эту самую ошибку и сумел сделать правильный выбор.

Снейп горько рассмеялся:

— Сомневаюсь, что быть предателем и перебежчиком престижно. Знаешь, а ведь как я могу осуждать Петтигрю, предавшего Поттеров, когда сам ничем не лучше.

— Нет! Даже не думай об этом, не сравнивай себя с ним!

— Почему же?

— Да потому что у вас были совершенно разные причины, из-за которых вы перешли на другую сторону в войне! И вообще, я осталась, чтобы спросить, не знаешь ли ты, что подстерегает Гарри в следующем туре? Он уже узнал из яйца, что испытание будет проходить под водой, и ему нужно будет как-то продержаться там целый час. Правда, мы ещё не знаем, как именно это сделать, — Гермиона говорила взволновано, было видно, что она очень переживает за Поттера.

— О, мисс Снейп, вижу, вы неравнодушно дышите к этому юнцу, а ведь ещё совсем недавно возмущались, что шестой Уизли не замечает в вас особи женского пола? — Гарри не верил своим ушам — Снейп подкалывал его подругу (и, исходя из ранее услышанного, свою дочь), а ещё, судя по голосу мужчины, тот изо всех сил пытался сдержать улыбку.

Парень так поразился зельевару, да и новому факту биографии своей лучшей подруги, что смысл последней фразы профессора не сразу дошёл до него. А когда дошёл, то он мучительно покраснел. Чёрт! А ведь он тоже думал, что Гермиона влюблена в Рона и не собирался ни на что претендовать, хотя девушка ему и нравилась. Но теперь, услышав слова Снейпа, Гарри подумал, что если у него есть хотя бы один шанс, то он обязательно воспользуется им и попытается добиться взаимности.

Тем временем разговор отца и дочери продолжался:

— Так что, ты можешь как-то прояснить ситуацию?

— Да. Задание участников турнира действительно будет проходить под водой, и я даже знаю, что может помочь твоему «другу», — последнее слово зельевар произнёс с явным намёком, — продержаться под водой в течении часа. Но я не собираюсь так просто рассказывать тебе об этом способе, могу лишь посоветовать перечитать справочник «1000 магических растений и грибов».

— Но!.. — хотела было возмутиться Гермиона, но ей не дали этого сделать:

— Никаких «но». У вас впереди ещё полтора дня и две ночи, успеете. Но, если всё же не сможете найти выхода, в чём я искренне сомневаюсь, прекрасно зная тебя и твоё извечное упорство, то так и быть, можешь прийти ко мне, я помогу. Не настолько же я бесчувственная сволочь... Но только утром перед самым испытанием, не раньше, — иронично закончил Снейп.

— Что ж, и на том спасибо, папочка, — съязвила Гермиона, но Северус, успевший довольно хорошо выучить дочь, увидел в её глазах благодарность.

Девушка махнула рукой отцу на прощание и поспешила к выходу, надеясь успеть в Большой зал к концу трапезы.

***

Выйдя за дверь, Грейнджер совершенно неожиданно налетела на своего лучшего друга, хотя, чего греха таить, отец был прав, говоря, что она испытывает к нему не только дружеские чувства.

— Ой, Гарри... — замялась Гермиона, не зная, что сказать, — что ты здесь делаешь?

— Я... вот, собственно, решил тебя подождать, — парень тоже не знал как поступить после всего, что услышал, и опасался, что подруга может обидеться из-за его подслушивания.

Грейнджер, или, скорее, уже Снейп, вздохнула, набрав в лёгкие побольше воздуха, и выпалила:

— Ты всё слышал?

— Да...

— И что же ты думаешь об этом?

Поттер покраснел, подумав о том, что подруга могла спросить насчёт его чувств к ней, но сразу же отогнал от себя эти мысли: «Не о том думаешь, Гарри, она наверняка имеет в виду тот факт, что Снейп оказался её отцом».

— Гермиона, — он подошёл к девушке и взял её руки в свои, — я абсолютно нормально отношусь к тому факту, что Снейп...

— Профессор Снейп, Гарри, — по привычке исправила парня подруга, и Поттер только сейчас понял, в каком напряжении пребывал всё это время, а услышав такую привычную фразу лучшей ученицы школы, он как будто успокоился, ведь понял, что между ними всё так же, как было до этого подслушанного разговора. Ничего не изменилось.

— Да, Гермиона, профессор Снейп. Так вот, я абсолютно нормально отношусь к тому факту, что профессор Снейп оказался твоим отцом, не нужно переживать по этому поводу. Также я понимаю, что эту информацию лучше держать в тайне и буду делать это, пока ты не решишь иначе.

— Ох, спасибо, Гарри, — девушка кинулась ему на шею, обнимая его, тем самым выражая свою глубочайшую благодарность.

Некоторое время они стояли так, обнимаясь и не осмеливаясь разорвать свои объятия, скрывая друг от друга покрасневшие от смущения лица.

Вдруг прозвенел колокол, оповещая о том, что обед закончился, и ученикам пора спешить на занятия. Друзья быстро разорвали объятия и, старательно пряча глаза, не смотря друг на друга, поспешили на урок трансфигурации, который был следующим в их расписании.

История Северуса Снейпа


Гермиона ушла, а я остался стоять возле учительского стола. Что бы я ни говорил, я переживаю за мальчишку, за сына своей лучшей подруги и школьного врага. Каким бы ни было моё отношение к нему на людях, да и один на один, я действительно переживаю за него. Сначала в Поттере-младшем я видел только его отца, но потом, когда узнал о том, что Гермиона моя дочь, я начал общаться с ней и узнавать мальчишку из её слов. Именно исходя из них, я понял, что совсем не знаю настоящего Гарри Поттера, а все мои предположения, касательно него, даже близко не походили на правду. Начиная с жизни Избранного у родственников, и заканчивая его желанием помогать всем, не требуя ничего взамен, что раньше я воспринимал как попытку привлечь к себе внимание, показать, какой он отважный. На самом же деле Поттер был истинным гриффиндорцем, хотя и рассказывал друзьям о желании Распределяющей шляпы отправить его на мой факультет, на Слизерин. Возможно, тогда бы я присмотрелся к мальчику раньше, ведь такой, как Поттер-старший, никогда бы не попал на факультет змей, но сейчас уже поздно что-то менять, я только надеюсь, что друзья моей дочери достаточно надёжны, чтобы, узнав кто её настоящий отец, остаться с ней.

Из-за приоткрытой двери послышались голоса. Один принадлежал моей дочери, а второй... Поттеру.

Я тихо приблизился к небольшой щели, в которую мог разглядеть их фигуры, прислушиваясь:

— Ты всё слышал?

— Да... — Поттер был растерян и смущён, а Гермиона заметно нервничала.

— И что же ты думаешь об этом?

— Гермиона, — парень подошёл к девушке и взял её руки в свои, — я абсолютно нормально отношусь к тому факту, что Снейп...

— Профессор Снейп, Гарри, — я, не смотря на ощутимое напряжение, охватившее меня, когда понял, что сейчас всё разрешится, помимо воли улыбнулся такому поведению дочери — та оставалось собой в любых обстоятельствах.

— Да, Гермиона, профессор Снейп. Так вот, я абсолютно нормально отношусь к тому факту, что профессор Снейп оказался твоим отцом, не нужно переживать по этому поводу. Также я понимаю, что эту информацию лучше держать в тайне и буду делать это, пока ты не решишь иначе.

— Ох, спасибо, Гарри, — Гермиона кинулась Поттеру на шею, обнимая его, тем самым выражая свою глубочайшую благодарность.

Некоторое время дети стояли так, обнимаясь и не осмеливаясь разорвать свои объятия, скрывая друг от друга покрасневшие от смущения лица, а я молчаливо наблюдал за этим с лёгкой улыбкой на лице: моей дочери очень повезло с друзьями, по крайней мере, с одним так точно.

Вдруг прозвенел колокол, оповещая о том, что обед закончился и ученикам пора спешить на занятия. Друзья быстро разорвали объятия и, старательно пряча глаза, не смотря друг на друга, поспешили на урок трансфигурации, который был следующим в их расписании.

Я тем временем закрыл дверь и медленным шагом направился к учительскому столу, опустился на стул и спрятал лицо в ладонях — что ж, по крайней мере, одной проблемой меньше. И я сам не заметил, как погрузился в пучину своих воспоминаний...

Я пошёл в Пожиратели из-за того, что потерял девушку, которую, как мне тогда казалось, я любил. Уже после окончания школы я поехал за границу, где учился у мастера, которого мне спонсировал Лорд, ведь у меня самого таких денег не было и быть не могло, а Волдеморту на службе нужен был мастер своего дела, а не какой-то школьник-недоучка. Там, за границей, я и познакомился с Эмили. Она была доброй и весёлой, почти такой же, как Лили, и сумела в нелюдимом мизантропе увидеть простого человека, который из-за жизненных неприятностей превратился в того, кем был на тот момент.

Именно с Эмили я научился отличать любовь от привязанности. Я понял, что люблю её, свою Эмили, а Лили была привязанностью, лучшей подругой, которую я боялся потерять, да и до сих пор жалею о том, что произошло тогда, в конце нашего с ней пятого курса.

А потом началась война, и Лорд призвал меня обратно в Англию. Уже тогда я начал понимать, что, похоже, совершил ошибку, поступив к нему на службу, но было поздно — на моём левом предплечье уже красовалась Его метка.

Тогда Эмили поехала в Британию со мной. Я, конечно, был не рад такому её решению, но она ничем не уступала мне в умении убеждать. Если бы я тогда только знал, чем всё закончится для нас...

Тут, в Британии, я держал в секрете наши с Эмили отношения, никто не знал о ней, иначе, она могла стать оружием против меня в руках врагов.

То пророчество стало роковым для нас. Под него подходило два ребёнка: Поттеров и Лонгботтомов, так как Лили и Алиса должны были родить примерно в одно время — в конце июля — на исходе седьмого месяца…

Когда я рассказал Тёмному Лорду о пророчестве, то, естественно, не знал всего этого, не думал о последствиях. Тогда моим приоритетом было оставаться на хорошем счету у Лорда, чтобы тот доверял мне, ведь, заподозри он, что я что-то скрываю, это могло иметь очень неприятные последствия как для меня, так и для Эмили, а этого я допустить не мог.

19 декабря 1979 года* стало переломным моментом в моей жизни. Именно в этот день случилось два, можно сказать, самых важных события в моей жизни. Первое — сообщение Тёмного Лорда о своём выборе, который пал на ребёнка Поттеров. Чёрт, это было ужасно! Когда он сказал об этом, то единственное, о чём я мог думать, это дождаться конца собрания и просить Его пощадить хотя бы Лили. Я понимал, что это практически безнадёжно, но не мог не попробовать, да и все разумные доводы тогда не воспринимались мной, я собирался сделать всё возможное (в разумных пределах, конечно, всё же разум в тот момент я потерял не до конца), лишь бы хоть как-то компенсировать свой глупый поступок, которым я начал считать идею рассказать Лорду пророчество.

Вторым стало событие, которое окончательно убило моё сердце — так я думал до недавнего времени, до того момента, когда узнал, что у меня есть дочь.

Мы с Эмили договорились встретиться в маггловской части Лондона. Именно там мы могли видеться, не опасаясь, что кто-то из магов может узнать меня, так как среди магглов очень редко можно было встретить кого-то из волшебников. Но мы не учли одного — в то время Тёмный Лорд сильно активизировался и довольно часто Пожиратели нападали на магглов. Обычно Он, конечно, предупреждал остальных, не участвовавших в рейде, но в тот раз этого не произошло.

Так вот, в магловской части Лондона случилась очередная стычка Пожирателей смерти с аврорами. Эмили оказалась на линии огня, и... Её не стало. Для меня это было как нож в спину, или, скорее, в само сердце.

После окончания бойни авроры даже не удосужились проверить, не было ли на месте стычки магов, они просто подчистили нескольким выжившим магглам память и ушли восвояси. Когда я аппарировал в непримечательный переулок недалеко от места происшествия, то увидел несколько разрушенных зданий и людей, разбросанных по асфальту. Эмили уже забрали маггловские врачи. Пока я нашёл больницу, куда её переправили, пока нашёл саму Эмили, она уже умерла, ничего нельзя было сделать. Судя по ране, в неё попали Секо, и умерла она из-за потери крови…

Я просто стоял и смотрел на Эмили, лежащую на больничной койке, с мертвенно бледной кожей. Чёрт! Если бы я не задержался у Лорда со своей глупой просьбой, заранее зная, что он всё равно сделает по-своему, даже не смотря на то, что обещал пощадить Лили, то имел бы возможность спасти её!

Тогда я был в отчаянии, не знал что мне делать дальше, искал хотя бы какой-то смысл в продолжении жизни. Я пошёл к Дамблдору, рассказал ему всё. Не об Эмили, конечно, о пророчестве, о выборе Лорда. Он сказал, что сделает всё возможное, чтобы защитить Поттеров. Я говорил, что хочу перейти на его сторону. Он дал своё согласие, но взамен опутал меня множеством Непреложных обетов. Тогда мне было всё равно, лишь бы не погиб ещё один дорогой мне человек…

Они оба не сдержали своих обещаний. Тёмный Лорд убил её, а Дамблдор не защитил. Но я уже был спеленат обетами великому и светлому, так что не мог уйти. Вдобавок он навесил на меня ещё один — защищать сына Лили. С этим обетом я, в принципе, был согласен, а как иначе, ведь это единственное, что я мог сделать для своей умершей подруги, хотя она, возможно, больше и не считала меня другом. Уверен, Эмили поддержала бы меня в моём желании защитить мальчишку от всевозможных опасностей.

***

Когда Гарри Поттер поступил в школу, то на мою голову свалилась не одна проблема, как я ожидал, а сразу две, так как вместе с Героем магического мира на одном факультете и курсе начала учиться Гермиона Грейнджер. Девочка, удивительно похожа на его Эмили. Я, конечно, сразу же сварил зелье родства и, незаметно добыв кровь Грейнджер, проверил свои подозрения. Что ж, она оказалась моей дочерью.

Тогда я начал присматриваться к ней и чем больше наблюдал, тем больше убеждался, что девочка безумно похожа на нас с Эмили. Внешность у неё была однозначно моей возлюбленной, только несколько черт напоминали мои, но это можно было заметить лишь присмотревшись и сравнив нас, а этого никто в здравом уме делать не стал бы. Характером же она была больше похожа на меня: умная, упрямая, волевая, целенаправленная, гордая и, как бы ни неприятно мне было это признавать, одинокая. Такой она была первые два месяца в школе, пока не случился тот случай с троллем. Мне стыдно признавать, но я не уследил за дочерью. Погнался к философскому камню, не подумав о Гермионе, которая отсутствовала на праздничном ужине в честь Хэллоуина. Тогда я был очень благодарен Поттеру и шестому Уизли за спасение моей дочери. Я боялся даже представить, что было бы, если бы эти двое гриффиндорцев не поспешили спасти Гермиону.

Когда моя дочь подружилась со своими спасителями, то я был невероятно счастлив этому, ведь теперь кроме моих черт характера, в ней всё больше проявлялись черты Эмили: дружелюбие, доброта, щедрость, искренность, жизнерадостность… Позже я, конечно, не раз пожалел, что всё так сложилось, так как мальчишка Поттер буквально притягивал к себе неприятности, втягивая в них и своих друзей, но это было позже, а пока я радовался за Гермиону.

***

Летом после первого курса дочери, закончив все свои дела в школе, я аппарировал к дому её приёмных родителей, нам предстоял сложный разговор...

Возвращался я в хорошем настроении. Мне повезло, и Гермионы не было дома — она отправилась в библиотеку, так что я смог спокойно поговорить с четой Грейнджер. Они сказали мне, что их приёмная дочь знает, что не родная им. Что ж, это значительно упрощает мне задачу. Кроме этого они не рассказали мне чего-то нового, чего я не подозревал, только о том, что воспитательница в приюте сказала, что девочка родилась 19 декабря 1979 года. Им сообщили, что её мать умерла при родах, а информации об отце в приюте не было. Я в свою очередь рассказал им, что даже не знал о беременности Эмили, иначе не взял бы её с собой в Британию ни под каким предлогом, и она осталась бы на своей родине, в целости и сохранности.

Встретиться с Гермионой в этот же день я не решился, зато договорился с Грейнджерами, что приду к ним завтра в полдень, и тогда уже расскажу всё своей дочери.

***

На следующий день я, как и обещал, явился в полдень. Грейнджеры уже ждали меня. Джин и Денн, приёмные родители моей дочери, решили облегчить мне задачу и рассказали Гермионе о том, что сегодня придёт её родной отец.

Когда я вошёл, то моя дочь была, мягко говоря, в шоке. Но она была умным и рассудительным ребёнком, так что почти сразу успокоилась и принялась расспрашивать меня обо всём. Я начал рассказывать ей, как так получилось, что я не воспитывал её, рассказал о своей ошибке, которую сделал, вступив в ряды Пожирателей. Я рассказал ей обо всём, прекрасно зная на своём опыте, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь...

Что ж, видимо, я не прогадал, так как за эти два с половиной года, которые мы общаемся как отец и дочь, мы научились доверять друг другу, говорить то, что первым придёт в голову, а не часами продумывать речь перед следующей встречей. О таких отношениях, как у нас с дочерью сейчас, раньше я мог только мечтать, и сейчас очень рад, что эти мечты сбылись. Мне остаётся лишь надеяться, что в дальнейшем всё будет так же хорошо, как сейчас, а может быть и лучше...
_____

*19 декабря 1979 года — в этот день родилась Гермиона Грейнджер в моём фанфике, хотя по канону — 19 сентября 1979 года, но этот вариант мне не подходит из-за сюжетной линии.



Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru