Глава 1Подслушанное откровение
Поттеры улыбались и махали Гарри, и он с жадностью всматривался в них, а его руки плотно прижимались к стеклу, словно он надеялся провалиться прямо сквозь него и добраться до них. Он чувствовал внутри сильнейшую боль - радость, и вместе с тем невообразимую печаль.
Он не знал, сколько он там простоял. Отражения не исчезали, и он все смотрел и смотрел на них, пока отдалённый шум не привел его назад в чувство. Он не мог остаться здесь, ему ещё нужно было найти обратный путь в спальню. Он с трудом отвёл глаза от лица своей мамы, и прошептав: «Я вернусь», - поспешил выйти из комнаты.(1)
Вернувшись в Гриффиндорскую спальню, Гарри тихонько прокрался к своей кровати, стараясь не разбудить, видевшего седьмой сон, Рона. Гарри распирало от желания поделиться увиденным, тем более с лучшим другом и все же что-то сдерживало его. Увиденное было слишком личным и сокровенным, а такие вещи не терпят вмешательства со стороны. Ему было необходимо обдумать все самому и Гарри решил никому не рассказывать о своих ночных похождениях и внезапной находке. Даже Рону. По крайней мере пока.
Всю оставшуюся ночь увиденное не давало Гарри покоя. Было ли это прошлое? Возможно. Или же это были его воспоминания? Быть не может. Как можно помнить то, чего не помнишь? Может это зеркало показывает всю родню, того кто в него посмотрит? Целый рой мыслей порождал все самые мыслимые и немыслимые теории, о том, что же все – таки показывало зеркало. Полуночный мозговой штурм привел к единственно верному выводу: пока он, Гарри, не узнает что такое зеркало «Еиналеж», строить любые предположения было бесполезно.
В ту ночь Гарри так и не смог заснуть. С наступлением утра, позабыв о завтраке, Гарри наспех нацарапал пером Рону записку о том, что он ушел в библиотеку, якобы искать информацию о Николасе Фламеле. Прочитав, что же получилось в итоге, Гарри про себя представил выражение лица Рона. Гарри усмехнулся и добавил в конце: «Да, я помню, что у нас каникулы и нет, я не заразился гермиониозом».
Библиотека Хогвартса была поистине великолепным местом. Одним своим видом она завораживала не только безнадежно одержимых книгами, но и просто случайно проходящих мимо. Многовековая мудрость покоилась на бесконечно длинных стеллажах, взглянув на которые кажется, вся мудрость, знания и опыт, всех времен и народов, у твоих ног. Но не только мощь знаний, накопленных великими колдунами и волшебниками, манила любого и заставляла остаться здесь подольше. Треск дров в камине, уютные кресла, великолепные дубовые столы, за которыми трудилась ни одна сотня магов – все это напоминало о домашнем уюте.
«И все же днем здесь гораздо лучше», - подумал Гарри, вспоминая свои ночные похождения перед тем, как наткнуться на зеркало. Идя вдоль полок Гарри, выбирал книги наугад, так как не имел малейшего представления, где же ему искать ответ. Идею о том чтобы попросить помощи у мадам Пинс, Гарри отмел сразу - уж слишком подозрительно это будет выглядеть. Зеркало явно не предназначалось для глаз студентов, а начав задавать вопросы о нем, Гарри выдал бы самого себя.
Пролистав не менее двадцати книг о зеркалах и их свойствах (кто бы мог подумать, что роль зеркал в волшебном мире так значима) Гарри наткнулся на то, что искал. В «Опасных артефактах VII века» упоминалось о зеркале «Еиналеж», как о потенциально опасном артефакте, сводящем с ума.
«... сей артефакт и по наши дни является не до конца изученным, а потому несет за собой возможную опасность...
...зеркало «Еиналеж» показывает самые сокровенные и невозможные желания того, кто взглянет в это зеркало...
...зеркало не показывает правды или лжи, лишь желания...
...люди смотрели в него, не отрываясь, и сходили с ума от безызвестности...»
Гарри захлопнул книгу – все, что ему было необходимо узнать – он узнал. Значит, это было всего лишь его желание. Неосуществимое и недосягаемое. Где-то в глубине души Гарри надеялся... на что? Что увидит их вновь? Глупая надежда, но на миг Гарри почти поверил, что у него может быть своя семья, тот, кому он не безразличен. Надежда... отличный подарок на Рождество. Жаль, что срок годности у этого подарка не велик. Вернув книги на место, Гарри понуро опустив голову, поплелся назад в гостиную Гриффиндора. Сейчас ему было необходимо побыть одному и подумать.
- О, Гарри! Я как раз хотел идти к тебе, помогать искать про Фламеля... я бы раньше пришел, да тут такое дело...
Казалось, рыжий не собирается останавливать этот словесный поток.
- Рон, пощади. Лимит работы моего информационно-переварительного аппарата превышен. Я перерыл уйму книг в поисках этого Фламеля, и начинаю сомневаться в его существовании. Сейчас я хочу впасть в блаженное забытьё.
Речь Гарри показалась Рону достаточно убедительной, и он принял мудрое решение – замолчать.
- Без вопросов.
Проведя в раздумьях остаток дня, Гарри принял решение сделать еще одну ночную вылазку, попытаться найти ту самую комнату, где спрятано зеркало, и взглянуть на семью еще раз. В голове прозвенел тревожный звонок: «Интересно я уже начал сходить с ума или это только предпосылки? Я ведь не могу перестать думать об этом зеркале!»
Ночь вступила в свои законные права, на небе сияла полная луна, свет которой ловко проникал сквозь щели в ставнях, гулял по комнате в поисках незадачливой жертвы, дабы разбудить ее и заявить о своем присутствии, получить в свой адрес малоприятные эпитеты, попытаться достать жертву окончательно, спрятавшуюся под одеялом, осознать свое поражение.
Рон безмятежно храпел. Идеально – пора выбираться. Накинув мантию-невидимку, Гарри отодвинул портрет Полной Дамы и двинулся в поисках маршрута, проделанного накануне. Удача ему улыбнулась, и через несколько минут Гарри, затаив дыхание, вновь смотрел, как родители ему улыбаются.
Хотелось стоять здесь вечно, но внезапно Гарри отвлек звук быстро приближающихся шагов. Учитывая, что кабинет, где находилось зеркало, был последним в коридоре, и кто бы это ни был, мимо пройти никак не может, а значит, что наступило время для паники, так как правило, запрещающее ученикам находиться вне стен гостиной в ночное время, никто не отменял.
Спустя несколько секунд дверь распахнулась. Возблагодарив небо, за светлую мысль не снимать мантию-невидимку, Гарри начал медленно, на цыпочках уходить в дальний угол комнаты. Встреча с этим человеком не несла ничего хорошего, а встреча в неположенном месте в неположенное время – тем более. На пороге стоял Северус Снейп.
Профессор взмахнул палочкой и комнату залил яркий дневной свет. «И как он только это делает?», - невольно восхитившись, подумал Гарри. Хоть Гарри, мягко говоря, и не ладил со Снейпом, он не мог не признать, что профессор - сильный волшебник. Ведь даже не всем преподавателям удавалось колдовать, не произнося при этом ни слова.
Снейп, не обратив на зеркало ровно никакого внимания, направился к книжным шкафам, стоявшим у противоположной стены. Нахмурившись, он стал что-то искать среди груд старинных книг и рукописей. Наконец, ему попалась книга в ветхой, видавшей виды обложке. Взяв книгу, Снейп направился к выходу, и уже хотел было уйти, как вдруг его глаза остановились на зеркале.
Как преподаватель, Снейп не мог не знать, что этот артефакт находится в школе, где его спрятали и для чего он нужен. Не вызвавший никакого интереса у зельевара артефакт все же привлек его внимание. Снейп медленно и настороженно приближался к зеркалу. Маска хмурого и вечно недовольного профессора спала и на лице отразилась тоска. Профессор протянул руку к зеркалу, будто хотел прикоснуться к тому, что видел. Губы зельевара задрожали, а из глаз потекли горькие слезы. До Гарри долетел хриплый шепот:
- Прости, любимая, прости... я так виноват перед тобой. Я так скучаю... невыносимо скучаю. Лишь одно меня держит здесь от встречи с тобой... наш сын. Ненавидящий меня всей своей душой наш сын.
Слезы зельевара душили его, он не мог унять дрожь.
- Мой мальчик, мой любимый сынок...
Снейп всхлипнул и снова протянул руку к зеркалу.
- ...мне так жаль. Ты не заслуживаешь такого...ты ведь даже не знаешь...но так надо, малыш, ради тебя самого. Чтобы не случилось, сынок, чтобы я тебе не говорил, знай, папа тебя любит.
Наконец совладав с собой, утерев слезы и уняв дрожь, Снейп нацепил свою «маску» безразличия и покинул комнату.
Гарри стоял как громом пораженный, забыв как дышать.
Глава 2Поттер или Снейп?
Наконец, к Гарри вернулась способность двигаться и ему, как случайному свидетелю, не терпелось покинуть это место как можно скорее. Выйдя из своего нехитрого убежища, Гарри двинулся по направлению к двери. Не успев сделать и трех шагов, у Гарри возникла мысль и весьма трезвая: «Стоит немного задержаться, пока Снейп не отойдет на достаточное расстояние, все-таки невидимость невидимостью, а от случайного шума мантия не спасет».
От увиденного, совесть прожигала Гарри насквозь. И не столько, потому что он бесцеремонно подслушал такую душераздирающую исповедь, сопровождающуюся судорожным рыданием, сколько потому что раньше он думал о профессоре как о бесчувственном и бессердечном садисте, единственной радостью у которого было «доставать» студентов. Стоило вспомнить, что, и с какой болью в голосе Снейп об этом говорил, у самого Гарри невольно наворачивались слезы. Должно быть, этот человек пережил нечто поистине ужасное, раз он стал таким грубым, замкнутым, обозленным на весь мир. Гарри стало стыдно за свои преждевременные выводы о профессоре, ведь он судил лишь поверхностно, не взирая в корень, в душу. Разве счастливый и довольный своей жизнью человек будет себя вести как бездушный тиран?
«Значит, прежде у Снейпа была семья», - мысленно рассуждал Гарри. «Была возлюбленная и был сын. Нет, сын есть, но он не с ним. Странно, почему? Они могли бы жить вместе. Ведь если отцу без него плохо, то вероятно и сыну жизнь медом не кажется. Вот интересно, похожи ли они? Взглянуть бы одним глазком».
Тут взгляд Гарри упал на зеркало. «Еиналеж» - желание. «Стойте, если зеркало показывает желания, а сейчас мое желание – увидеть то, что видел Снейп... Нет!»,- Гарри разрывался между любопытством и моралью, «мало того, что подслушал, так еще и подсматривать! Это так же грубо, как читать чужие письма! С другой стороны я уже столько узнал, что хуже от того что взгляну краем глаза хуже не будет».
Поспорив с совестью еще минуты три, взвесив все «за» и «против», Гарри все же решился. Подойдя к зеркалу, Гарри прикрыл глаза, мысленно произнес «хочу видеть то, что увидел Снейп», чувствуя себя при этом последним подлецом, вздохнул и открыл глаза.
Сначала Гарри подумал, что зеркало ошиблось и умудрилось смешать желания его самого и Снейпа, ведь формулировка мысли, с которой Гарри подошел к зеркалу, была не вполне обычной и несколько запутанной. В зеркале он увидел себя и маму. «Мама?», - удивился Гарри. Лили улыбнулась и подмигнула сыну. «Если это мое желание, то где папа? А вдруг это...»,- Гарри испугался собственной догадки. «Нет! Это невозможно! Зеркало лжет»!
«...зеркало не показывает правды или лжи, лишь желания...
...зеркало «Еиналеж» показывает самые сокровенные и невозможные желания того, кто взглянет в это зеркало...», - напомнил ненавязчивый голосок в голове.
«Если мое желание – увидеть то, что видел Снейп, а Снейп видел в зеркале свою семью, то есть меня и маму, это значит, что я его...».
Гарри не помнил, как добрался до гостиной Гриффиндора, поскольку голова его была занята другим. Сейчас, сидя в уютном кресле у камина в гостиной, Гарри пытался переосмыслить свою жизнь. В очередной раз мир Гарри Поттера перевернулся с ног на голову. То, что он являлся сыном Джеймса и Лили Поттеров, ему говорил всяк и каждый, и для всех это было неоспоримой истиной. А что знал сам Гарри о своих родителях? Ничего. Все, что ему говорили, так это то, что его родители Джеймс и Лили Поттеры, раньше учились в Хогвартсе, были замечательными волшебниками и погибли, защищая сына. Так возможно ли, чтобы он, Гарри, оказался сыном Северуса Снейпа? С другой стороны, какие Гарри мог делать выводы, если меньше полугода назад сам не знал ни о волшебстве, ни о том, что он сам является волшебником, ни о том, что его родители погибли не в автокатастрофе.
Он обязательно найдет ответ на свой вопрос, но не сейчас. Опираться только на то, что ему показало зеркало, было бы опрометчиво и опасно, но проигнорировать тоже не представлялось мудрым решением. Сегодня Гарри уже убедился, чем грозит поверхностное суждение и не собирался повторять своих ошибок.
Не удержавшись, Гарри все же на секунду представил, какого это быть сыном зельевара: «...Чтобы не случилось, сынок, чтобы я тебе не говорил, знай, папа тебя любит». От этих воспоминаний у Гарри потеплело на душе и он, не в силах ни о чем больше думать, покорился непреодолимым чарам Морфея.
Глава 3Урок зельеварения
- Гарри, просыпайся! Уже одиннадцать утра! – звонкий девчачий голос вырвал Гарри из блаженной неги, именуемой сном.
- Гермиона! Что ты здесь делаешь? – удивился Гарри, - у нас еще один день каникул и ...
- Я тоже соскучилась и рада тебя видеть, - насупилась Гермиона. Ты же знаешь нам нельзя колдовать вне стен Хогвартса и я приехала пораньше, чтобы попрактиковаться в заклинаниях. Только представь одиннадцать дней без практики! Я думала, что все забыла...
- Только если небо упадет, - подтягиваясь, сказал Гарри. Скажешь тоже – забыла. Кто – кто, но не Гермиона Грэйнджер, гроза всех учебников.
Гермиона зарделась от такой похвалы. Она застенчиво улыбнулась, а ее глаза заблестели, - все – таки, когда хвалят учителя – это одно, а когда друзья – совсем другое.
- А почему ты спал в гостиной? – спросила Гермиона, очнувшись от своих мыслей.
Гарри ответил не сразу. Он понимал, что у него нет веской причины держать в секрете свои подозрения от лучших друзей, но в то же время он боялся: а вдруг посмеются над его предположениями или того хуже, прекратят общаться с сыном коварного слизеринского декана. Да и весомых доказательств, как таковой у него не было, кроме случайно подсмотренного видения в зеркале желаний.
- Задумался, не заметил, как заснул, - увиливая от прямого ответа, сказал Гарри и, чтобы не давать повода для дальнейших расспросов, тут же сменил тему:
- Как каникулы прошли?
- Замечательно! Я так соскучилась за все это время по родителям... ой, Гарри, прости я...
- Все в порядке, Гермиона. Правда, – зная, как расстроится подруга, поспешил ответить Гарри, - Герм, мне нужна помощь.
- Конечно, что я могу...
- Проверь, пожалуйста, мое сочинение по зельям.
В школе чародейства и волшебства Хогвартс начался второй семестр. Отдохнувшие и довольные ученики галдели и рассказывали друг другу о своих впечатлениях от каникул. В расписании уроков изменений не произошло, а значит в среду вторым и третьим уроком у первокурсников – зельеваренье.
- Гарри, я рада, что ты наконец-то взялся за ум! – сказала Гермиона, читая сочинение Гарри.
- Надеюсь, Снейп хотя бы его прочитает, прежде чем ставить «О» или «Т», - высказал свое опасение Гарри.
- Ты к нему несправедлив, он всегда читает все сочинения, - сказала Гермиона. И после паузы добавила, - а вот ты, действительно, не всегда стараешься.
- Не пойми меня неправильно, тяжело стараться, когда он ко всему придирается и критикует за каждую мелочь. То я дышу не правильно, то моргаю не с той частотой...
Спустя две секунды оба покатились со смеху.
С одной стороны Гарри хотелось бы, чтобы уроки проходили в более «мирной» обстановке, с другой, он понимал, что ответственность за жизнь и здоровье двадцати семи несуразных первокурсников, одним своим движением способных разнести в пух и в прах все подземелье, лежит на одном человеке. При таких особенностях предмета, строжайшая дисциплина, в буквальном смысле, жизненно необходима.
Последние дни каникул Гарри не отрывался от учебника по зельеваренью и, надо сказать, этот предмет ему даже приглянулся. Рон начал откровенно паниковать.
- Гарри, с тобой все в порядке? - осведомился рыжий.
- Конечно, - ответил Гарри, переворачивая страницу.
- Но ты ... читаешь то, что не задавали... – не унимался Рон.
- Что в этом такого?
- Если бы это была «История квиддича», то ничего. Но это же учебник по зельеварению! И вообще ты как-то странно ведешь себя в последние дни, вот я и спрашиваю все ли в порядке, - не прекращал возмущаться Рон.
- Рон, все в порядке, - отрезал Гарри, - я просто, как ты выразился, «пересмотрел приоритеты» и понял, что не хочу окончить школу с одним единственным знанием - как держаться на метле. Квиддич – это круто и я обожаю летать, но я еще и приличным волшебником хочу стать. А зельеваренье, между прочим, не такое уж и скучное.
Рон пожал плечами и ушел. Гарри было стыдно за то как, он разговаривал и поступал с лучшими друзьями. А что касается его нового увлечения зельевареньем, Гарри не врал - ему действительно было интересно, да и что уж тут скрывать он хотел, чтобы отец им гордился.
Ни перед одним уроком зельеварения Гарри не нервничал, так как перед этим. Мысль о том, что Снейп каким-нибудь образом мог догадаться о том злополучном пребывании Гарри в комнате с зеркалом в ту ночь, сводила Гарри с ума.
- Тишина! – негромко сказал зельевар, властным, нетерпящим возражений голосом, от которого по спине бежали мурашки.
– Надеюсь, - продолжил профессор, - за двенадцать дней каникул в ваших головах осталось хоть толика того, что называется интеллектом. Сейчас, мы проверим, как много вы помните из материала, пройденного в первом семестре.
- Финниган! Назовите, что входит в состав зелья «Капитис Долорес» и для чего оно предназначается?
Симус молчал.
- Что ж, ничего другого я не ожидал. Минус десять очков с Гриффиндора.
- Уизли! Тот же вопрос.
- Профессор, я не слышал воп... – начал было Рон.
- Уизли, вы вообще ничего не слышите на моих уроках. Я буду крайне удивлен, если вы вообще сумеете окончить школу. Минус десять очков с Гриффиндора.
- Поттер! Надеюсь, вы слышали вопрос?
- Да, сэр. «Капитис Долорес» - зелье для снятия головной боли. В его состав входит: зверобой, душица и мята.
Снейп, не ожидавший ответа, да еще и правильного, хмуро посмотрел на Гарри.
- Сколько помешиваний необходимо для кровоостанавливающего зелья?
- Тридцать два по часовой стрелке и пятнадцать - против, сэр.
Снейп был самую малость в шоке, но быстро совладав собой, задал последний вопрос: «Сколько стадий в приготовлении односложных зелий?»
- Четыре, сэр.
Стояла звенящая тишина. Снейп сверлил Гарри взглядом, от которого тому было, мягко говоря, не по себе.
- Я вижу «великий» Гарри Поттер сделал нам одолжение, изволив, наконец, спуститься с пьедестала своей славы и выучить элементарные вещи.
Слизеринцы захихикали.
- Надеюсь, этим вы не достигли своего предела, - сухо закончил зельевар.
Гарри понуро опустил голову. Если бы Снейп сказал это еще месяц назад, Гарри и бровью бы не повел. Но сейчас, с учетом открывшихся обстоятельств, у Гарри защипало в глазах.
- Сочинения мне на стол, рецепт нового зелья – на доске. Преступайте! - гаркнул Снейп и ушел в соседнюю комнату, где держал наиболее редкие и дорогие ингредиенты.
«Ну что, гордится тобой отец?», - прозвучал ехидный голосок у Гарри в голове, - «да ты для него посредственность, неудачник».
- Гарри, ты молодец! – наклонившись к нему, прошептала Гермиона.
Гарри ничего не ответил. На душе было мерзко. Хотелось убежать куда подальше. Он безнадежно проигрывал неравную борьбу со слезами и украдкой пытался скрыть их существование.
Глава 4Несчастный случай
Второй семестр в школе чародейства и волшебства Хогвартс шел полным ходом. Для первокурсников, надо сказать, второй семестр показался на порядок сложнее, чем первый. Ведь теперь, когда основы заложены, они преступили к освоению более сложной магии, а учитывая, что первокурсники освоились, поблажек от профессоров можно было не ждать.
Гарри был изнурен и морально, и физически. Если днем, выматывали бесконечные домашние задания, дополнительное штудирование зельеварения, и тренировки по квиддичу, то по ночам Гарри одолевали душевные терзания.
Когда он узнал, что у него, возможно, есть отец, Гарри испытывал и радость, и страх, и восторг, и замешательство одновременно. Теперь же Гарри был разочарован и подавлен, и все из-за зло брошенных, несправедливых слов на том, злополучном опросе. Ему было обидно слушать такое из уст своего отца. Обида сдавливала грудь, заставляла руки дрожать, порождала бурю негодования, и в то же время душила отчаянием, - все это настолько изнуряло Гарри, что следующие несколько дней он провел в полном отчуждении. Иногда в памяти всплывали те самые, теплые слова, сказанные украдкой и не предназначавшиеся для посторонних ушей, но они казались такими далекими и Гарри порой начинал сомневаться, что они были сказаны в его адрес.
Если раньше перед игрой Гарри испытывал некоторое волнение, граничащее с азартом, то накануне перед матчем Гарри не ощущал ничего. Игра была назначена на воскресение, на десять часов. Без четверти десять студенты всех четырех факультетов направились к трибунам. Обе команды уже переоделись в спортивную форму и ждали условного знака судьи. Наконец, мадам Хутч махнула рукой, и капитаны команд пожали друг другу руки. По свистку обе команды взмыли в воздух.
Игра продолжалась уже десять минут и Джордан, неизменный комментатор всех матчей, возвестил:
- 3:1 в пользу Гриффиндора!
Гарри продолжал кружить по полю в поисках снитча. Несколько раз он на мгновенье замечал снитч, но через секунду упрямый мячик умудрялся исчезнуть. Внезапно Гарри увидел золотую вспышку у самой травы. Гарри уверенно направил метлу в сторону, где блестел золотой мячик, как вдруг справа послышался крик Джорджа Уизли:
- Гарри, осторожно, слева!
Не успел Гарри повернуть голову, как в него врезался бладжер и сбил его с метлы.
- Северус, успокойся, пожалуйста! Все обошлось, с ним все в порядке, - который час директор, сидя у себя в кабинете, пытался унять профессора зельеварения.
Северус Снейп рвал и метал.
- В порядке?! Что именно вы называете порядком, Дамблдор? То, что мой сын лежит с переломанной рукой в больничном крыле из-за какой-то игры или то, что упав с высоты третьего этажа, получил сотрясение?! Как вы вообще допустили, чтобы первокурсник играл за сборную факультета! Дамблдор, я требую, чтобы вы немедленно отстранили Гарри от участия в этой идиотской игре! – надрывным голосом кричал Снейп.
- Мальчик без ума от полетов и от игры, Северус. У него и так не много поводов для радости. Будет жестоко отстранять его. А от несчастных случаев в этой жизни никто не застрахован, - продолжал директор.
- Дамблдор, вы себя вообще слышите?! Я... у меня больше ничего нет, Дамблдор. Ничего и никого, кроме него. Как я могу так рисковать им? Он ведь даже не знает, кто его настоящий отец, - прошептал Снейп.
Повисла тишина. Спустя минуту Дамблдор спросил:
- Северус, ты до сих пор считаешь, что секретность оправдана? - да, я совершенно согласен, не стоит кричать об этом на каждом углу до полного уничтожения Волдеморта. Но Гарри ты можешь и должен сказать...
- Но если Волдеморт вернется и узнает...
- Мой мальчик, ты – прекрасный оклюмент, лучше меня.
- А как же приспешники Волдеморта?
- Как я уже говорил, не стоит кричать об этом на каждом углу. Об этом будут знать лишь несколько человек: ты, Гарри, я и несколько человек из Ордена.
Северус Снейп вздохнул, прикрыл глаза рукой и хрипло продолжил:
- Я так долго хранил наше родство в секрете, и все ради его безопасности. Я не боялся ни Волдеморта, ни его последователей, ни смерти, ни боли, ни пыток... но сейчас, я боюсь, Альбус... – прошептал Северус.
- Чего, мой мальчик? – спросил Дамблдор.
Утерев слезы, Снейп ответил. Голос его был полон скорби и печали, а плечи его периодически подрагивали:
- Сказать Гарри, что я его отец. И услышать «Я тебя ненавижу!», а повод сказать это у него есть... и не один.
Глава 5В больничном крыле
Было тепло и уютно. Тело укутывала приятная истома. Слабость громадной силой своего убеждения неустанно отговаривала открыть глаза, чтобы выяснить, что там на горизонте. Ощущение оков на правой руке. Голова заявила о своем присутствии. И нет бы обойтись заочным приветствием, но нет, надо же обязательно болеть... Постепенно приходило осознание происходящего. Воспоминания хлынули в сознание: полет на метле, квиддич, снитч, бладжер, полет без метлы, резкая боль, кто-то зовет его по имени и... все, пустота.
«Должно быть, я в больничном крыле», - подумал Гарри, - «интересно, сколько я уже здесь лежу?» От мыслей Гарри отвлек шепот, к которому он не замедлил прислушаться.
- Если бы я не знал Снейпа, я бы подумал, что он испугался. Ты видела его лицо?
- Здесь нет ничего удивительного, Рон. Все испугались, когда в Гарри врезался бладжер и он начал падать.
- Гермиона, я тебе говорю, этот человек и бровью не поведет, встретившись с драконами лицом к лицу. Тремя. Одновременно. С огнедышащими. Без палочки в кармане. И не в загоне, а ...
- Остановись. Ты донес свою мысль. Я понимаю, что профессор далеко не самый приятный человек, но это не делает его абсолютно...
Гарри затаил дыхание. Его отец испугался. За него. Может все-таки есть шанс, что он ему не безразличен? Лучик надежды начал согревать Гарри на пару с одеялом. Вот только одеяло грело лишь тело, а этот негодник, который так часто позволяет себе улизнуть «по делам» грел душу. Как же Гарри хотелось, чтобы у него был кто-то, кто бы его любил, ни за что, просто так. Тот, кто бы заботился о нем, помогал советом, с кем можно поделиться обо всем на свете.
Гарри уже представлял, какого это было бы быть Гарри Снейпом. Он мог бы приходить к отцу после уроков или на перемене без всякой на то причины. Они бы проводили все свое свободное время вместе. Отец мог бы научить его разным полезным приемам в магии, ведь профессор был сведущ не только в зельях, но мог и некоторых других профессоров по другим предметам позади оставить. «Вот бы отец показал, как можно использовать заклинание, не произнося его, как тогда, в комнате с зеркалом», - подумал Гарри.
А тем временем друзья неустанно продолжали обмениваться гипотезами, что же все - таки они увидели. Поняв, что притворятся спящим нет никакого смысла, Гарри пробурчал, прервав дискуссию:
- Ребят, вы либо потише, чтобы я продолжил спать, либо погромче, чтобы я мог послушать.
- Гарри! Как ты? Мы так за тебя волновались! – воскликнула Гермиона, кинувшись к другу.
- Дай ему вздохнуть, Гермиона! Гарри, черт тебя дери, не пугай нас так больше! – попросил Рон.
- Гарри, как ты себя чувствуешь? Позвать мадам Помфри?
- Не надо, я в норме. Голова побаливает, а так вроде ничего, - поспешил успокоить подругу Гарри.
- Ты помнишь, что с тобой произошло? – спросил Рон.
- Отрывками, - честно признался Гарри, - помню игру, бладжер, как падал, помню, а потом все, как в тумане.
- Все жутко испугались за тебя, Гарри, - тихо сказала Гермиона, - это было просто ужасно – сидеть и смотреть, как ты падаешь, и ничего нельзя было... – губы Гермионы задрожали, а на глаза навернулись слезы.
- Гермиона, все уже позади, со мной все в порядке, правда, - попытался успокоить подругу Гарри. На подмогу пришел Рон. Рон, как истинный шахматный стратег, сделал ход конем и решил сменить тему:
- Гарри, ты голодный? Хочешь устроим пикник прямо здесь, я подговорю Фреда и Джорджа достать нам чего-нибудь с кухни?
- Да, было бы круто, что думаешь Гермиона?
От ответа Гермионы Гарри отвлекли голоса за дверью. Если его слух его не обманывал, это были мадам Помфри и ... Снейп.
- Не обращай внимания, он сюда чуть ли ни каждые пол часа наведывается, - сказал Рон.
- И что он делает? – невзначай спросил Гарри.
- Да мы не особо обращали внимание, - растерялся Рон, - то склянки какие-то принесет, то с Помфри переговаривается... точно не знаю. Он вообще какой-то странный в последнее время. Ты бы видел его выражение лица, когда ты падал!
- Да, я слышал ваш разговор с Гермионой.
- Ну, и что думаешь? Чего это он вдруг такой внимательный стал?
Гарри вздохнул. Он и так слишком долго скрывал это от лучших друзей, продолжать смысла не было. Все. Сейчас или никогда.
- В общем есть у меня одна теория...
И Гарри рассказал им все без утайки. Друзья сидели как громом пораженные, забыв, дар речи. Первой очнулась Гермиона:
- Гарри, это конечно все только предположение, основанное на совпадении, но если это все-таки, правда, это же замечательно! Ты не один, у тебя есть отец! Странно, конечно, почему он себя так ведет, и скрывает это, но может быть, тому есть причины...
- Да, друг, ну ты и попал... – начал Рон, но был бесцеремонно прерван толчком локтя в бок.
- В смысле я имел в виду, что мы, действительно, ничего не знаем о Снейпе. Может он, и правда, не так уж плох, - исправился Рон.
- Так, я вижу, пациент наконец-таки очнулся! – раздался голос мадам Помфри. - Молодые люди, подождите, снаружи, пока я провожу осмотр. А лучше, если вы придете вечером, больному нужен покой.
- Хорошо, мадам Помфри,- сказала Гермиона.
- Мы заглянем вечером, Гарри, - заверил Рон, - тебе нужно что-нибудь?
- Нет, спасибо, - ответил Гарри. – до вечера.
Так Гарри попал на допрос о его самочувствии, а Рон и Гермиона отправились в гостиную переваривать услышанное.
Глава 6Трудное решение
- Что вы хотите, чтобы я ему сказал?
- Северус, ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду, - укоризненно изрек Дамблдор.
Уже на протяжении получаса директор уговаривал зельевара рассказать Гарри правду. Снейп, с мрачным видом стоял у окна и смотрел на закат, уносящий день в архив времени.
- Если бы было все так просто, - наконец ответил зельевар с горечью в голосе.
- Правда никогда не бывает простой.
- Уайльд. Кстати, вы забыли про «редко бывает чистой».
- Не забыл. В твоем случае, мальчик мой, лучше бы ее оказаться чистой.
Снейп промолчал.
- Северус, я понимаю твое стремление защитить Гарри, но сейчас, игра не стоит свеч. По моим подсчетам, если сведения верны, Темный Лорд скитается по лесам Албании и в ближайшем будущем можно не опасаться его возвращения.
Снейп тяжело вздохнул, как будто груз последних лет навалился на него с новой, удвоенной силой, и такой простой, по своей сути, и естественный процесс, как дыхание, давался ему с невыносимым трудом. Наконец, оторвавшись от созерцания окрестностей, зельевар с болью в голосе произнес:
- А как же его приспешники, Альбус? Дети многих Пожирателей смерти учатся на одном курсе с Гарри. Думаете, эти изверги не интересуются у своих чад, что и как происходит в школе, особенно, что касается Мальчика, который выжил? По их мнению, я как истинный преданный слуга своего хозяина, должен ненавидеть и презирать, того кто его сверг. Если они заметят, а поверьте, заметят, что я отношусь к Гарри более терпимо, можно будет распрощаться с карьерой шпиона в их рядах.
Зельевар сделал паузу, а затем тихо добавил:
- Только из-за этого Гарри подвергается беспочвенным нападкам с моей стороны. Одна работа – лучше другой, а я цепляюсь к мелочам. Самому противно.
- Думаешь, в роли шпиона ты сможешь лучше защитить Гарри?
- Да, мои сведения об их намерениях были бы полезны.
Альбус согласно кивнул, и затем, улыбнувшись, спросил:
-А в роли отца?
Снейп порывисто отвернулся. «Умеет же он это делать!», - про себя проклинал директора зельевар, украдкой утирая навернувшиеся слезы.
-Я не знаю, что мне делать, Альбус, - произнес Снейп, дрожащим и сиплым голосом, - я так устал от обмана. Все десять лет. Я просто хочу быть с моим единственным сыном, и чтобы он был в безопасности.
- Думаю, с таким отцом, Гарри будет как за каменной стеной. Что касается его одноклассников со Слизерина, как я уже говорил, не стоит открыто афишировать вашу связь, тем более, если Гарри будет знать, что твои «нападки» просто спектакль, ему будет легче их переносить.
Снейп погрузился в раздумья. Соблазн был велик.
- Может быть вы и правы.
- А когда я был не прав? – лучезарно улыбнулся Дамблдор.
- Представляю этот разговор: «Мистер Поттер – я ваш настоящий отец». Я делал всё, чтобы мой сын меня ненавидел, и, черт возьми, у меня это получалось! Как мне теперь смотреть ему в глаза? Что сказать, чтобы он не возненавидел меня еще сильнее?
Дамблдор не спеша встал и подошел к окну.
- Тебе будет легче, если я скажу, что у Гарри есть кое-какие догадки?
Северус побледнел.
- Что вы имеете ввиду? – прерывающимся голосом спросил Снейп.
- У Гарри есть некоторые предположения.
- Откуда Вы знаете?
- Это неважно. Ты не замечал за Гарри каких – ни будь изменений?
Зельевар задумался, спустя несколько секунд его глаза засияли, а губы тронула улыбка.
- Он стал гораздо лучше готовиться к зельеваренью, - с гордостью в голосе сказал Снейп, - нередко в его сочинениях проскальзывает материал второго или третьего курса.
- Связи не находишь? Почему именно зельеварение?
Снейп сдержано кивнул и направился к двери кабинета. Уже открыв дверь, он обернулся и спросил:
- И всё же, откуда Вам известно, что у Гарри есть догадки?
- Как я уже говорил – это не важно, - и когда дверь закрылась, про себя добавил, - мне не нужна мантия-невидимка, чтобы оставаться невидимым.
Глава 7Катализатор
- Но я хорошо себя чувствую! – который день Гарри пытался безуспешно убедить мадам Помфри выписать его.
- Мистер Поттер, если Вас ничто не беспокоит, это еще не говорит о том, что Вы выздоровели. Пока я не буду убеждена в том, что Ваше состояние удовлетворительное, о выписке можете даже не мечтать! – отрезала Помфри.
Всеобще признанный факт, что в вопросах медицины, мадам Помфри была маршалом, и ее решения, относительно состояния пациентов, не подвергались ни малейшим сомнениям. Вынося вердикт, о том, что о выписке и речи быть не может, мадам Помфри была непреклонна, и Гарри оставалось лишь признать свое поражение и дуться.
- Я понимаю, что лежать в лазарете не самое интересное занятие, Гарри, - сочувствующе продолжила Помфри, - мне не меньше твоего хочется, чтобы ты вернулся к привычному образу жизни, к друзьям, но, пойми, после таких серьезных травм, твоему организму необходимы несколько дней реабилитации... Энтузиазм Гарри упал и начал биться в припадке, когда он услышал про «несколько дней» и, кажется, никакая реабилитация ему (энтузиазму) теперь не поможет. Надо полагать, что в этот момент, лицо Гарри отразило весь спектр эмоций, на которые способны все пятьдесят семь мышц лица. Наконец, мадам Помфри смилостивилась:
- О, ну хорошо-хорошо. Думаю, пятнадцать минут в компании мистера Уизли и мисс Грейнджер на свежем воздухе пойдут на пользу. Надеюсь, не стоит напоминать об избегании активных и резких движений. Прогулка. Не более. И ни каких полетов, разумеется!
-Просто прогулка и ничего больше прогулки, обещаю! – клятвенно заверил её Гарри. Стены госпиталя скоро будут преследовать его в ночных кошмарах, и Гарри был готов дорого заплатить за минутную смену обстановки.
Глядя на «слишком» счастливое лицо Гарри, мадам Помфри решила напомнить об очередном приеме «наивкуснейших» зелий.
***
«Какие же все-таки эти зелья мерзкие», подумал Гарри, допивая последнюю порцию. Он усмехнулся про себя, относительно того, как двусмысленно звучала фраза. Рон бы согласился с высказыванием, но имел бы ввиду явно не вкус. Кстати о зельях... Гермиона два дня назад принесла неплохой учебник для углубленного изучения зелий. Можно было бы почитать, пока они с Роном не придут. Гарри остался доволен планом на оставшийся день. Удобно устроившись на постели, Гарри принялся за штудирование. «...для стабилизации двухфазных зелий необходимо добавить измельченный корень Хризалидокарпуса обыкновенного, абсорбирующие свойства которого, помогут удалить излишки фарцетно-нефлоновой пленки, образующейся из-за концентратов ингредиентов, используемых на первой стадии приготовления зелья...» Гарри отметил, что фразу он понял примерно также легко и просто, как и «хромопсихоз вызывает гипертрофию троициных фолекул с последующей цирибальной катотонией».
Гарри был если не на сто, то на девяносто процентов уверен, что здесь нет ничего сложного, но если бы кто-нибудь объяснил ему, что это такое, только более понятным языком, а не этим хромопсихозом! Кто-нибудь, кто очень хорошо разбирается в зельях, кто-нибудь, кто делает это, не потому что это его прямая обязанность как преподавателя, а просто так, просто потому что, хочет помочь, потому что лю... так все, не туда понесло. Мечтать, как говориться не вредно. «Интересно, а что будет, если я все-таки спрошу», - подумал Гарри. Ухмыльнувшись, собственной наивности Гарри в красках представил ответ: «Мистер Поттер, не отягощайте свое и без того ущербное умишко столь высокими материями. Видите котел? Чистка его – это ваш уровень».
- Доброе утро, Гарри! – приветливый голос вырвал Гарри из пучины тягостных дум.
- Доброе утро, профессор Дамблдор! – поприветствовал вошедшего директора мальчик.
- Как ты себя чувствуешь? Надеюсь блаждер не «отбил» желание играть в квиддич дальше? – удостоверился директор.
- Ни за что, сэр! Со мной все в порядке! Мадам Помфри даже разрешила погулять нам с Роном и Гермионой вечером, когда они придут.
- Прекрасно! Но, ты, я вижу, не скучаешь? – заметив «Продвинутый курс зельеварения», осведомился Дамблдор.
- Да, сэр. Только мне не все понятно...
- Ну, это не проблема. У нас в школе имеется первоклассный специалист по этому направлению. Почему бы тебе не проконсультироваться у него? Уверен, он с радостью тебе поможет, учитывая, как он лестно о тебе отзывается, как о лучшем ученике потока...
- Простите сэр, возможно, мой вопрос покажется грубым и не корректным...
- Продолжай, мой мальчик,- подбодрил Дамблдор.
- Вы о ком, сэр?
- О профессоре Снейпе, разумеется.
- Не может быть, - помотал головой Гарри, - он не мог такое сказать обо мне. Что бы я не сделал, в его глазах, мое старание, «яйца выеденного не стоит».
Глаза мальчика заблестели, и он поспешил отвернуться. «Еще чего не хватало! Нажаловался как маленький мальчик, осталось только разреветься!» - ругал себя Гарри.
Директор вздохнул и сделал многозначительную паузу, а после, глядя в мальчику в глаза, тихо сказал:
- Возможно, если ты задашь свои вопросы профессору Снейпу с глазу на глаз... тебя удивит последующая реакция. То, как он к тебе относится, конечно, в высшей степени не справедливо, но у него есть на то причины. И может быть, однажды, эти причины тебе откроются, и ты сумеешь его простить... Ну, что-то мы заболтались, боюсь, как бы мадам Помфри не выгнала меня метлой за беспокойство пациента, - подмигнул Дамблдор.
Директор вышел, оставив Гарри в полном смятении и в компании еще одного десятка новоприбывших вопросов.
Советы начинающим зельеварамНеобъяснимый страх сковывал, но Гарри бежал из всех сил. Силы покидали его, а дыхание сбивалось. Он не знал, зачем он бежит, но был уверен – если остановится, то случится нечто ужасное. Ядовитый и хищный голос преследовал его: «Я вижу «великий» Гарри Поттер сделал нам одолжение, изволив, наконец, спуститься с пьедестала своей славы и выучить элементарные вещи. Ты - посредственность. Никому не нужен. Подумаешь, мальчик-который выжил...». Гарри задыхался от бега и душивших слез, падал, полз, хватал воздух ртом... Все вокруг затряслось. «Неужели землетрясение?», - подумал Гарри, но вдруг...
- Мистер Поттер! Гарри! Гарри, ну же, это просто сон!
Гарри распахнул глаза, порывисто сел и от неожиданности хотел было отпрянуть назад, но не тут-то было. Профессор Снейп держал его за плечи крепко. Гарри била дрожь, и он внезапно осознал, что из глаз катятся слезы. Опустив голову, он постарался как можно быстрее стереть их рукавами.
- Что вы здесь делаете? – спросил дрожащим голосом Гарри. Он понимал, что вопрос мог прозвучать грубо, но ему было жутко неловко, что Снейп застал его в таком состоянии. «Ну, все. Сейчас начнется, мол, не вашего ума дело, Поттер, где, когда и зачем быть преподавателю», - подумал Гарри. Приготовившись, выслушивать нравоучительную тираду, Гарри опустил глаза.
- Я принес восстанавливающее зелье, - тихим голосом ответил Снейп, - когда увидел, что вам... нужна помощь.
- Извините, сэр.
Снейп изучающее посмотрел на Гарри. «Что-то в нем изменилось», - подумал Гарри. Все та же черная мантия, черные волосы, бледное лицо... Взгляд. Во взгляде не было вечного, и такого привычного презрения и холода. Было... беспокойство.
- Вам незачем просить прощения за ваши сны, мистер Поттер, - сказал Снейп, наконец-то отпуская Гарри.
- Вам часто снятся кошмары? – спросил профессор, наполняя, стоящий на прикроватной тумбочке стакан водой.
- Бывает, но не часто, - пробормотал Гарри, попутно отмечая про себя, что Дамблдор, говоря о поведении профессора зельеварения при разговоре «с глазу на глаз», был прав.
Снейп протянул Гарри стакан с водой. Мальчик без возражений выпил воду залпом. В меру холодная, спасительная влага действовала как тонизирующий эликсир.
- Спасибо, - сказал Гарри и протянул, все еще немного дрожащими руками, пустой стакан. Снейп взял стакан, собираясь вернуть его на место, как его взгляд упал на вторую полку прикроватной тумбочки, где уютно примостившись между шоколадными лягушками и безделушками из Зонко, лежал учебник углубленного курса по зельеварению. Снейп без труда узнал учебник, так как в свое время чуть не затер его до дыр. Уголки его губ чуть тронула улыбка – когда-то Лили в шутку сказала, что видит в этой книге конкурентку и скоро начнет ревновать по полной, со всеми вытекающими последствиями, если он не прекратит брать ее (книгу) с собой на прогулки. Не зная, как же себя вести и что говорить, Гарри сидел не шелохнувшись. Поведение профессора явно не соответствовало укоренившемуся образу тирана, но как же страшно переступить черту... «Будь трижды проклято это дурацкое Зеркало! Любопытство не порок. Ага, еще какой порок! – подумал Гарри, - а наказанье то, какое изощренное: ложные надежды, терзающие днем и ночью, беспочвенные догадки, подозрения, основанные только лишь на увиденном (подсмотренном) в Зеркале». С другой стороны слова друзей о беспокойстве Снейпа во время злополучного матча, тогда почему он его так презирает? Дамблдор говорил, что, возможно, есть причины такого поведения, ну как же все запутанно...
- Я смотрю, вы зря время не теряете, - вырвал Гарри из раздумий тихий голос. Снейп все еще стоял здесь, перелистывая страницы некогда любимой книги.
- Мне не всегда понятно, что там написано, - пробормотал Гарри, уткнувшись взглядом в колени.
- Неудивительно.
«Ну вот – старый, добрый (или не очень) Снейп, - подумал Гарри, - сейчас опять начнет восхищаться интеллектуальными способностями амеб, так как они гораздо выше моих».
- Учебник предназначен для четвертого, но никак не для первого курса, - заметил профессор. Что именно Вам было не понятно?
Гарри опешил. Профессор только что предложил помощь?! «Так, соберись!», - сказал Гарри самому себе.
- Зелье Сна без Сновидений, сэр. Там написано, что по окончании приготовления зелья, следует удалить возможные остатки ... гематических ядов, но я не совсем понимаю, как это сделать. Это ведь не пенка, и не пленка, и не осадок – яд в самом зелье. В конце учебника описан метод очистки Лазанского, но я ни слова оттуда не понял...
Снейп внимательно выслушал мальчика и кивнул. – Мистер Поттер, Вы помните, какими свойствами обладает Безоаровый камень?
- Да, сэр. Безоаровый камень нейтрализует яды...
- Если Вы опустите в зелье Безоар на две – три минуты, в зависимости от размера котла, то зелье станет абсолютно безопасным для употребления, - ответил профессор.
Гарри был поражен и возмущен одновременно. – Но сэр, в учебнике не было ни слова о Безоаре, я бы заметил...
- Не сомневаюсь, - отстраненно ответил Снейп, - Только два человека в мире знают этот способ.
- Так это Вы придумали использовать Безоар, сэр? – в голосе Гарри слышалось неподдельное восхищение.
- Мистер Поттер, это не сложно – пораскинуть мозгами и проявить немного фантазии. Вопрос куда более сложный – почему раньше до этого никто не додумался.
Гарри улыбнулся. Снейп без сарказма – не Снейп. И ведь не умничает, не хвастается - другие бы на его месте цены бы себе не сложили, а ему хоть бы хны. Как будто у него каждый день в распорядке дня прописано – найти гениально простое решение невероятно сложной проблемы. Хотя... кто его знает? В голове у Гарри появилась еще куча вопросов, требующих немедленного ответа.
- А как...
- Думаю, на сегодня достаточно. Еще три часа ночи – Вам следует вернуться ко сну.
- Да, сэр, - сказал Гарри с сожалением.
Снейп уже почти вышел из больничного крыла, но остановившись, оглянулся и произнес:
- Мистер Поттер... если у Вас остались еще вопросы... можете задать из после пяти в моем кабинете в любой день.
Гарри застыл с открытым ртом, но опомнившись, воскликнул: «Спасибо, сэр!»
Снейп коротко кивнул, отворил дверь и вышел в слабо освещенный холл.
Гарри не верил своему счастью.
ПланВсю оставшуюся ночь Гарри не сомкнул глаз. Обычно, после пережитого во сне кошмара, Гарри лежал, съежившись, боясь шелохнуться, с открытыми глазами, а в голове от иррационального страха, с комфортом обосновывался один единственный вопрос «А это точно был только сон?». Сегодня не было той навязчивой тревоги, которая так часто не дает покоя после кошмаров, а уж усталости и в помине. Снова и снова Гарри прогонял у себя в голове состоявшийся со Снейпом разговор. «Только два человека в мире знают этот способ», - эти слова для Гарри были на вес золота. Не потому что он был тщеславен, нет. Что-то общее объединяло его и его отца, и никого больше – вот, что было важно. Его отец счел его, Гарри, достойным, чтобы поделиться своим личным открытием и достижением – вот, что было важно. Восторг от этой мысли не давал Гарри заснуть. И с какой, с позволенья сказать, стати «заснуть»? Когда твой мир становится вверх тормашками, с мыслями и чувствами обычно происходит то же самое. Пока Гарри старался урезонить эмоции, на востоке показались первые лучи солнца, а значит пытаться уснуть уже бессмысленно. Уже скоро утро вступит в свои законные права и мадам Помфри разрешит покинуть больничное крыло.
- Доброе утро, Гарри! Как ты себя чувствуешь? - спросила мадам Помфри.
- Доброе утро, мэм, все хорошо, - ответил Гарри, про себя надеясь, что бессонная ночь не оставила о себе напоминаний. Было воскресенье, и отлеживаться здесь еще сутки в планы Гарри не входило. Предстояло наверстать упущенное: уроки, домашние задания, новости и т.д. Это только кажется, что тебя не было всего недельку – на деле же ощущается, как будто ты был в ссылке полгода.
- Ну что ж, сейчас можешь умыться и переодеться. Пара диагностических заклинаний, и если все окажется в порядке, то можешь идти на завтрак в Большой зал вместе с мистером Уизли и мисс Грейнджер. Они уже ждут вас снаружи.
Гарри наскоро умылся, почистил зубы, снял больничную пижаму и надел школьную форму. Мадам Помфри результатами диагностики осталась довольна, и Гарри со счастливой улыбкой рванул к друзьям.
- Гарри! – воскликнула Гермиона, - ну что сказала мадам Помфри? С тобой все в порядке?
- Абсолютно, - ответил Гарри и на вопрос, и на объятия подруги.
- Гарри, не пропадай так больше! Мне от Гермионы ни спасу нет, ни жизни. Она меня учиться заставляет! – возмущенно проворчал Рон.
- Рон, ты как ребенок, честное слово, - отрезала Гермиона, недовольная тем, что ее просветительский труд не был оценен должным образом, - во-первых экзамены за тебя я сдавать не собираюсь, во-вторых Гарри только выписали, а ты уже...
- Ладно, я понял, - отрезал Рон. Предлагаю следующий план: завтрак в Большом зале и... второй завтрак на лужайке возле озера.
Гарри рассмеялся, но план одобрил.
- Рональд Уизли – ты неисправим! – обреченно вздохнула Гермиона.
Погода стояла на удивление сказочная. Тепло, но пасмурно. Солнце не слепило глаза, и можно было беспрепятственно любоваться окрестностями. Ветерок играл травой, и оставлял за собой легкую рябь на воде. Гарри, Рон и Гермиона уселись под раскидистым дубом.
- Гарри, - тихо начала Гермиона, - помнишь, мы говорили о тебе и о профессоре Снейпе?
Гарри кивнул.
- И что же ты... нам делать? Мы можем как-то помочь?
Гарри ответил не сразу.
- Сегодня ночью мне приснился кошмар. Снейп случайно оказался в это время в больничном крыле и он ... помог мне. В своей манере, но ... потом он заметил мой учебник, и мы поговорили о зельях. Уходя, он сказал, что я могу обращаться к нему после уроков... ну и я подумал, что мог бы зайти и ...
- Не мог бы, а обязан! – воскликнула Гермиона, а Рон согласно закивал, - Гарри, это – шанс! Не думаю, что он всех и каждого приглашает к себе в свое личное время.
- Я понимаю. Думаю, вечером я составлю список вопросов, и может быть, завтра вечером попробую зайти.
- Правильно! – поддержала Гермиона.
Гарри вздохнул. – Надеюсь, мне не приснилось, что он предложил помощь, иначе я окажусь завтра полным идиотом.
- Не волнуйся, друг, - сказал Рон, - таких бредовых снов не бывает.
Тяжелый легкий шаг навстречуК подготовке вопросов Гарри отнесся со всей тщательностью. Весь оставшийся день и вечер Гарри посвятил штудированию учебника в поисках каверзных вопросов, действительно достойных внимания профессора. Гарри не хотелось беспокоить профессора по мелочам – во-первых, потому что, далеко не каждому счастливчику везет с индивидуальными консультациями у лучшего зельевара Великобритании. «Ну, в самом деле! Не спрашивать же, как лучше нарезать корень златоцветника – вдоль или поперек!», - рассуждал Гарри, - «подумает, что я впустую трачу его время, задавая примитивные вопросы». А во-вторых – не хотел «ударить в грязь лицом», все-таки сейчас, когда у него появился шанс, он не имел права ... разочаровать.
«Ага, кажется, то, что нужно», - подумал Гарри, наткнувшись, наконец, на что-то стоящее. «Противоожоговое зелье... состав – понятно, алгоритм – понятно, показания к применению – использовать не само зелье, а пар зелья. Пар зелья? И как его собрать? Особое заклинание, которое еще не проходили? Наверное, с этим можно будет обратиться к профессору».
- Гарри! Хорош уже глаза ломать, уже полпервого ночи! – в проеме двери показался Рон, в спортивной форме Холихедских Гарпий (разве что без плаща и шлема), служившей ему пижамой.
- Уже иду. Хотел подготовиться... - начал Гарри.
- Друг, следуй моей философии, - зевнул Рон, - его Величество – импровизация! Хочешь, познакомлю? Только Герми не говори!
Гарри усмехнулся, но с кресла встал. Поставленная задача была выполнена.
Было страшно, но Гарри понимал всю важность своих намерений, поэтому шел, преодолевая страх. Дойдя до двери, Гарри робко постучал. Через несколько секунд послышались приближающиеся шаги. Дверь открылась – увиденная картина немного обескуражила Снейпа, но взяв себя в руки, профессор вновь нацепил свою отрешенную и все призирающую маску.
- Поттер! Вы что здесь забыли? – прошипел Снейп.
- Профессор, я...я...
- Вижу, что вы. Есть шанс услышать что-то более внятное, помимо вашего мяуканья?
- Сэр, тогда, в больничном крыле, Вы предложили прийти, если у меня будут вопросы... и вот...
- Поттер, вы бы завязывали со своим квиддичем. Я начинаю опасаться за сохранность того, немногого, что имеется в вашей голове, - презренно бросил Снейп. - С какой мне стати вас приглашать? Мне вас и на уроках хватает, а дополнительное времяпровождение в часы личного досуга – сомнительное удовольствие. А сейчас, будьте так любезны, удалиться и не беспокоить меня своими дурацкими выдумками!
Дверь захлопнулась, оставив Гарри на растерзание услышанным словам. Руки дрожали, слезы наворачивались, отчаяние душило. Хотелось немедленно убраться отсюда. Соленые капли застилали глаза, и Гарри бежал, не разбирая дороги. Вдруг нога Гарри за что-то зацепилась, и он полетел вниз...
- Гарри! Гарри, просыпайся!
Гарри почувствовал, что кто-то его толкает, а не пытается помочь встать. Он пытался сказать, чтобы его оставили в покое, но получилось невнятное бормотание, а тем временем тормошение только усилилось.
- Гарри, вставай, уже утро!
Гарри узнал голос друга и наконец, открыл глаза. Взору предстало веснушчатое лицо, весьма обеспокоенное.
- Гарри, ты что п...
- Все нормально, - отрезал Гарри. Поняв, что прозвучало достаточно грубо в ответ на заботу, Гарри поспешил добавить:
- Извини. Спасибо, что разбудил. Сколько времени?
- Двадцать минут восьмого. Точно все в порядке?
- Да. Просто очередной кошмар, - сказал Гарри, и поспешив сменить тему, спросил:
- Идем в Большой зал?
Чем ближе часовая стрелка приближалась к пяти, тем больше Гарри нервничал. На уроках, когда голове было, чем заняться, еще можно было как-то отвлечься, зато теперь, когда последний урок, травология, закончился в половине третьего, паническая атака возвела свои силы в квадрат. Гарри не знал, чего хочет больше: чтобы стрелки сбавили обороты, отдаляя роковой час встречи, либо наоборот, чтобы все поскорее началось и закончилось. Наконец, без десяти пять Гарри направился в подземелья. Гермиона предложила, пойти всем троим, в качестве поддержки, но Гарри отказал – хотел по пути собраться с мыслями и духом, а бесконечные советы и наставления не способствовали этому.
В подземельях замка было холодно и сыро. Дрожь пробирала с первых шагов. Гарри успел сто раз пожалеть, что пришел. «А вдруг мне это и вправду приснилось?», - думал Гарри. Но что-то заставляло его идти дальше. Дверь в кабинет Снейпа оказалась приоткрыта, но Гарри все равно постучал. «Ни шпион, же я какой, чтобы без спросу заглядывать»,- рассудил Гарри. «Войдите», - раздался голос Снейпа.
ПредложениеКабинет зельеварения, хоть и был немного теплее и светлее, чем все остальное подземелье, изяществом не отличался. Вся мебель расставлена, как по линейке, в двух высоченных, до самого потолка, шкафах книги располагались строго в алфавитном порядке, образцы зелий покоились на полках вдоль стен, напоминая лабораторию сумасшедшего ученого, ингредиенты для зелий хранились в строго отведенном месте с учетом индивидуальных характеристик.
Многие из учеников знают, что ничто так не выводит профессора из себя, как нарушение системы. И правда, невыученное правило, несделанная домашняя работа или опоздание – просто цветочки, по сравнению с тем, что будет, если вы перепутаете местами экстракт бадьяна флоридского с бадьяном ланцетным, или, например, поставите книги не на свое место, или если, не приведи Мерлин, номер инструмента, которым вы пользовались на уроке, не будет соответствовать номеру ящика, где он оказался после использования – месяц отработок по субботам и воскресениям тебе гарантирован. Все до единого студенты считали, что это очередной способ профессора поглумиться над ними. Думали долго и усердно, пока не представился случай убедиться в прямо противоположном. После этого, важность порядка в классе никто из студентов не ставил под сомнение. А было дело так. Обычный урок у четвертого курса. Оставалось десять минут до окончания урока, как вдруг в кабинет залетел перепуганный семикурсник:
- Профессор Снейп, сэр... начал, задыхаясь говорить он, но получалось с трудом. Голос дрожал, как и он сам.
- В чем дело, Эйверет? – сухо спросил Снейп.
- У нас был урок по уходу за магическими созданиями, и Симонс, сэр... виверн, сэр, - начал сбивчиво Эйверет, - Мадам Помфри... ей нужно кровоостанавливающее зелье сэр, как можно скорее, всех ее запасов оказалось не достаточно...
Снейп кивнул и указал на свободный стул, а сам подошел к стеллажам с ингредиентами. Казалось, он даже не смотрит – руки сами знают, что где лежит. Итак, среди нескольких сотен, восемь необходимых компонентов были найдены примерно за десять секунд. Взяв все необходимое, профессор направился к своему рабочему месту. Ученики начали прикидывать, сможет ли профессор приготовить зелье в темноте? Склонившись с варианту, что скорее всего сможет, они продолжили дальше наблюдать за действиями профессора. Все инструменты и приспособления были в идеальном порядке и все на своем месте. Движения были уверенными, четкими, слаженными – никакой лишней суеты. Отточенные годами навыки и прекрасно слаженная система дала результат – зелье, на которое обычно уходило минут двадцать, было готово за семь.
- Эйверет, отнесите зелье мадам Помфри. Сообщите, если понадобиться еще что-нибудь.
Сейчас профессор трудился над очередным зельем, Гарри вошел в кабинет, но отвлечь не решился.
- Мистер Поттер, вас здесь никто не укусит. Можете пройти.
На этот раз традиционный снейповский сарказм не показался Гарри обидным. Наверное, дело было в голосе. Он не был холоден, как обычно.
- Извините, сэр. Я, наверное, не вовремя... - замялся Гарри.
- Мистер Поттер, если я сказал, что после пяти можете зайти, это значит, что поле пяти можете зайти, - проговорил Снейп, не отрывая глаз от зелья.
- Значит... Ваше предложение... в силе, сэр? – боясь услышать ответ, спросил Гарри.
- Я – человек слова, мистер Поттер, разумеется в силе. Зелье закипело, и сбавив огонь под котлом, Снейп наконец посмотрел на Гарри.
- Что поставило вас в тупик на этот раз?
- Противоожоговое зелье, сэр, - неуверенно начал Гарри, - в учебнике сказано, что нужно не само зелье, а его пар... и я не понимаю, как его можно собрать?
Снейп внимательно выслушал Гарри и спросил:
- У вас есть какие-нибудь предположения?
- Может быть специальное заклинание... – начал Гарри, но Снейп покачал головой.
- Все гораздо проще, мистер Поттер. С этими словами Снейп взял крышку и накрыл ею котел с кипящим зельем. Спустя несколько секунд профессор снял и резко перевернул крышку. Заметив выражение лица Гарри, Снейп усмехнулся:
- Нехитрый способ, правда? – спросил Снейп, убирая крышку на место.
- Но я думал, что пар должен быть паром! И разве это не просто вода...
- Понимаю твое замешательство, Гарри, но в зельеварении иногда форма – это скорее содержание... Видишь ли, само по себе противоожоговое зелье очень концентрированное и в своем чистом виде может усугубить положение. А так называемый «собранный пар» содержит все необходимые элементы в необходимом количестве, оказывающие целительное воздействие.
Гарри сидел как громом пораженный, не сколько оттого, как все оказалось просто, сколько от нового обращения. Он не знал, что сказать. Смотреть на профессора тоже не решался. Возникла неловкая пауза. Никто из них двоих не решался нарушить тишину. Наконец, Снейп, стараясь не смотреть на Гарри, тихо спросил:
- Мистер Поттер, как вы смотрите на... дополнительные занятия по зельеварению?
Гарри, оторвавшись от разглядывания ботинок, не сразу вспомнил, как говорить.
- Дополнительные занятия по зельеварению...с Вами, сэр?
- Я не настаиваю, если ты не захочешь.
- Хочу, сэр! - с восторгом, воскликнул Гарри. - Когда приходить? Что с собой взять? – затараторил Гарри, не помня себя от счастья.
- Отдельной тетради и пера будет достаточно. Вы свободны во вторник вечером?
- Да, сэр.
- Что ж, жду вас во вторник на следующей неделе.
- Спасибо, сэр! Спокойной ночи!
- Мистер Поттер! – окликнул Снейп, уходящего Гарри.
- Да, сэр, - обернувшись, сказал Гарри.
Снейп внимательно с прищуром смотрел на Гарри.
- Кажется ваши ночи не слишком спокойные. Вам до сих пор снятся кошмары?
Снейп видел его насквозь, и Гарри понимал, что храбриться и отнекиваться бесполезно. Тем более лгать, когда они только-только нашли общий язык, не представлялось лучшей идеей.
- Да, сэр. Немного, - ответил Гарри, снова смотря куда угодно, только не на Снейпа.
Профессор, ничего не сказав, вышел в смежную комнату. Вернувшись, он протянул Гарри флакончик с зельем.
- Три капли на пол стакана воды, перед сном.
Второй раз за день Гарри не знал, что сказать.
- Спасибо, сэр!
- Спокойной ночи, мистер Поттер.
- Спокойной ночи, сэр, - сказал Гарри, уверенный, что сегодня ночь точно будет спокойной, и даже не благодаря зелью.
РеласангуисПроснулся Гарри в отличном настроении, а все потому, что сегодня – вторник. Прошло уже три месяца с того дня, как Снейп предложил заниматься зельеварением дополнительно. Гарри буквально жил от вторника до вторника, в ожидании очередного занятия. На уроках все еще приходилось не сладко, но на дополнительных занятиях по вторникам, профессор менялся до неузнаваемости. Злобный и вечно недовольный профессор превращался в терпеливого, но требовательного наставника, который не повышал голос и не оскорблял. Профессор обучал Гарри не только тонкостям зельеварения, но и другим полезным вещам. Например, на прошлом уроке профессор объяснил, как применить заклинание вращения к ложке, чтобы та, сама помешивала зелье. А две недели назад мечта Гарри, наконец, сбылась. С самого первого занятия Гарри, увидев, как профессор безмолвно взмахнул палочкой, и к нему приплыл «Универсальный справочник Разенштаума», попросил профессора научить его «колдовать, не произнося заклинание». Профессор предупредил, что эта форма заклятий не из легких, но Гарри стоял на своем. Наконец, после двух с половиной месяцев тренировок, флакон с вытяжкой из василька подчинился его Невербальным Манящим чарам и послушно прилетел к нему в руки. Радости Гарри не было предела.
Вот и сегодня Гарри с нетерпеньем ждал, когда стрелка часов укажет пять. Вы не замечали, что когда ждешь чего-нибудь, время ползет со скоростью улитки, вывихнувшей ногу? А Гарри замечал. Уже всю сдвоенную историю магии сидел и замечал. Только мысль о предстоящем уроке со Снейпом спасала. Пока профессор Бинс рассказывал о «кровопролитных боях между гоблинами Глидерайя и Карнедайя», Гарри вспомнил об одном любопытном зелье, на которое случайно наткнулся, во время штудирования справочника под названием: «101 способ применения крови в современном зельеварении». Реласангуис. Суть его заключалась в том, что при правильном приготовлении, зелье может исцелить самые тяжелые раны. К сожалению, чудодейственное зелье редко применялось, по нескольким причинам. Во-первых, в силу своей сложности, далеко не каждый мог приготовить это зелье. Во-вторых, последним ингредиентом являлась кровь родного человека, и не просто любого родственника, а именно кровного. И, в-третьих, кровь добавлялась непосредственно перед применением. Зачастую, это и служит камнем преткновения, так как не всегда, в случае опасности, кровные родственники оказываются поблизости. Несмотря на все трудности, зелье представляло для Гарри огромный «научный» интерес, и он решил попробовать сварить его под чутким контролем профессора зельеварения.
- Полагаю, вы уже знакомы с «особенностями» этого зелья, мистер Поттер?
Снейп был несколько удивлен просьбой Гарри. Обычно ученики стремятся варить зелья либо те, что попроще, либо те, что можно применить с пользой для себя, например зелье Удачи или сыворотку Правды. Этот же экземпляр варил все подряд: сложные, простые, полезные, бесполезные, безопасные и не очень.
- Да, сэр. Наверняка, практической значимости от этого зелья не будет, и все же, я бы хотел попробовать сварить основу этого зелья, - настаивал Гарри.
- Мистер Поттер, я не приуменьшаю ваши способности, но это зелье действительно сложно сварить и, как вы уже отметили, практической значимости, действительно может не быть.
- Знаю, сэр, но даже если у меня ничего не получиться, это ведь тоже опыт? – философски изрек Гарри.
- Мне вас не отговорить, верно? Всегда говорил – Гриффиндорская упрямость – это диагноз. Ну, хорошо, если это зелье вызывает у вас такой интерес...
Сказать, что Реласангуис было сложно приготовить – ничего не сказать. Готовка времени занимала немного – всего полчаса, но вот дотошности требовала ой, сколько. Малейший просчет, и зелье насмарку. С первого раза тяжело предусмотреть все детали: растолченный рог лобускуса нужно добавлять на двести тридцать шестой секунде варки, ни секундой раньше и ни секундой больше, а нарезать шалфей требовалось исключительно серебряным ножом восемьсот тридцатой пробы. Так что, спустя десять минут не профессор помогал Гарри, а Гарри профессору. Помогал Гарри, как мог, не сачковал – сам ведь напросился варить такое тяжелое, хоть и интересное зелье. Вовремя подавал ингредиенты, старательно измельчал, размешивал и сцеживал. Итак, через полчаса зелье было готово. Оно не имело запаха, а если бы ни его густая консистенция, можно было бы запросто перепутать его с молоком. Гарри, весь в поту, от трудов праведных, рухнул на стул. Снейп усмехнулся:
- Впечатляюще, мистер Поттер?
- Да, уж. Не то, что зелье от мигрени, - ответил Гарри.
- Все познается в сравнении, - сказал профессор, усаживаясь в кресло напротив. Молчали долго. Каждый думал о своем.
- Спасибо. Сам бы я никогда его не сварил, - тихо сказал Гарри.
Снейп удивленно посмотрел на него.
- Вы так считаете? С первого раза, конечно, вряд ли, но после нескольких попыток, и как вы мудро отметили, «извлеченного опыта», думаю, вы бы одолели этот барьер, - сказал Снейп, и через мгновение тихо добавил, - У вас потрясающие способности к зельеварению, мистер Поттер.
Гарри сидел, затаив дыхание, не решаясь взглянуть на профессора.
- Наверное, не столь потрясающие, - пробормотал он, рассматривая жутко интересную каменную плитку, - На уроках у меня не всегда все получается.
- У вас все прекрасно получается, мистер Поттер. Вот только у меня нет возможности это отметить, я имею в виду, при всех.
- Сэр? – Гарри нерешительно посмотрел на профессора.
- Видишь ли, Гарри, за мною закрепился, скажем, «особый» стиль преподавания, и мои подопечные из Слизерина вряд ли оценят, если я буду отдавать приоритет кому-либо из других факультетов. Мне они не посмеют ничего сказать, а вот у тебя, могут появиться осложнения в общении. Думаю, ты помнишь, как остро отреагировал мистер Малфой на твое принятие в сборную факультета? Так что, будь готов и впредь слушать от меня нелестные отзывы в свой адрес, и если, я это говорю при всем классе, это не означает, что я так думаю на самом деле.
Гарри не нашелся, что сказать. Хотелось сказать или спросить так много, и одновременно ничего. Пауза затянулась.
- На сегодня достаточно, мистер Поттер. Мы неплохо потрудились. Увидимся через неделю.
- Да, сэр. Спасибо, сэр. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, мистер Поттер.
ОткровенияПрофессор Флитвик был несказанно удивлен, когда увидел, что Гарри пользуется Невербальной формой заклинаний.
- Браво, мистер Поттер! Для первокурсника это очень впечатляющий уровень владения магией. Так держать, молодой человек!
Гарри улыбнулся. В душе стало тепло от такой похвалы. А еще ему не терпелось рассказать об этом профессору Снейпу, благодаря которому он и преуспел.
- Думаешь, самый умный, Потти? - прошипел Малфой. - Да все тобой восхищаются только из-за шрама на лбу. Уверен, если ты разобьешь стакан, все будут восхищаться, тем как элегантно ты его разбил!
Слизеринцы подло захихикали. Настроения как не бывало.
- А Вам, молодой человек, - сказал Флитвик, обращаясь к Малфою, - следовало бы придержать язык, и взять пример с мистера Поттера. Ваши способности оставляют желать лучшего.
Малфой побагровел. Его посмели ткнуть носом в то, что Поттер, лучше его!? При всем классе!? Он с ненавистью посмотрел на Гарри. «Мы еще посмотрим, кто кого, Потти», - прошипел Малфой.
Гарри уже успел забыть о том, злополучном уроке Чар. Сегодня будут сдвоенные зелья, особого веселья которые не доставляли, но после разговора со Снейпом, Гарри стало намного легче сносить вечные подтрунивания, а завтра уже вторник, что не могло не радовать.
На уроке зельеваренья было все как обычно. Большая половина класса завалила домашнее задание. Невилл, как всегда, разнервничался и перевернул котел с водой, тем самым испортив все, лежащие на столе, ингредиенты. Снейп удостоил его язвительным замечанием: «Лонгботом, вы считаете день потерянным, если ничего не перевернете?» Слизеренцы дружно захихикали, а бедный Невилл чуть ли не плакал, пока пытался привести стол в хоть какой-то порядок.
Умиротворяющий бальзам был достаточно прост в приготовлении, по крайней мере, так показалось Гарри. Поставив котел с водой на огонь, Гарри принялся измельчать зверобой и горицвет. После того, как вода вскипела, Гарри добавил измельченные травы и начал толочь в ступке рог единорога. Это не заняло много времени, так как требовалось растолочь не весь, а лишь три с половиной сантиметра от всего рога. Добавив получившийся порошок в котел, Гарри начал помешивать зелье: три – по часовой стрелке, три – против. После пяти минут помешиваний, зелье, как и говорилось в учебнике, приобрело нежно-салатный оттенок.
Зелью требовалось настояться десять минут перед добавлением ромашки. Тем временем, Гарри решил привести рабочее место в порядок. Оттирая особо упрямое пятно от сока листьев, он нечаянно смахнул нож на пол. Гарри нагнулся, но внезапно услышал подозрительное шипение. Мальчик посмотрел на зелье: что-то определенно происходило не так. На поверхности зелья всплывали пузырьки. Но, ведь все выполнено по инструкции, так не должно происходить... А тем временем, зелье приобрело ядовито-зеленый оттенок и продолжало бурлить. Гарри лихорадочно пытался понять, что происходит, на всякий случай, выключил огонь и тут... БУМ!
Гарри упал на холодный каменный пол, пытаясь спастись от раздирающей боли. Он не понимал, что происходит и где он, а главное, что сделать, чтобы мучительная боль прошла. Лицо, руки, шея, грудь – все будто пылало огнем. Где-то далеко громыхал голос Снейпа: «Все – вон! Уизли и Грейнджер, позовите мадам Помфри!» Гарри с трудом разлепил глаза, и увидел бледное лицо профессора. «Гарри! Не шевелись, все будет хорошо», - пытался успокоить дрожащим голосом Снейп. От боли Гарри не мог вымолвить ни слова. Перед глазами мелькнул флакон с молочно-белым зельем, и тут Гарри отключился.
Было тихо, тепло и уютно. Гарри проснулся, но глаза открывать не спешил. Последнее, что он помнил - это боль, которой сейчас не было, и Гарри этим наслаждался. «Интересно, сколько я здесь лежу? - подумал Гарри, - наверное, я в больничном крыле... опять. Часто же я сюда попадаю». Рассудив, что вечно спать не получится, Гарри попытался открыть глаза. Получалось с трудом.
- Гарри? Гарри, очнулся! Как ты себя чувствуешь? – тут же спросила заботливая мадам Помфри, проверяя пульс.
- Неплохо, правда, слабость и голова кружиться, - ответил Гарри.
- Немудрено! – воскликнула мадам Помфри. – Такой кошмар! Просто чудо, что у профессора Снейпа оказался Реласангуис. Мадам Помфри протянула Гарри несколько зелий и стакан воды. – Вот так, Гарри, прими зелья. Головокружение должно пройти через десять минут, а вот слабость будет ощущаться еще несколько дней, - сказала мадам Помфри, поправляя одеяло. – Я буду в соседней комнате, если понадоблюсь, хорошо?
- Да, мэм, - ответил Гарри.
- О, вижу, скучать тебе не придется. Добрый вечер, профессор!
Гарри повернул голову – в дверях стоял профессор Снейп.
- Добрый вечер, Поппи. Вижу, пациент очнулся?
- Очнулся. Вы ведь не позволите ему скучать? – осведомилась Помфри, забирая у Гарри пустые склянки из-под зелий.
- Ни в коем случае, - пообещал Снейп.
Когда дверь, ведущая в соседнюю комнату, закрылась Снейп, наконец, повернулся к Гарри.
- Как вы себя чувствуете, мистер Поттер? – спросил профессор.
- Неплохо, сэр, спасибо. Сэр, Вы не знаете, почему котел взорвался? Я ведь все сделал правильно, правда?- затараторил Гарри.
Профессор кивнул, придвигая стул поближе к кровати. Он выглядел измотанным, лицо его было бледнее, чем обычно, а под глазами обосновались синяки.
- Да, Гарри, здесь не было твоей ошибки, - ответил профессор и после паузы добавил, - после того, как тебя отнесли в лазарет, я обследовал твой котел и обнаружил на дне фрагмент обгоревшей хлопушки. Рог единорога усилил взрыв примерно в сто раз. У тебя есть предположения, кто мог это сделать?
Гарри нахмурился. Внезапно, Гарри вспомнил слова Малфоя: «Мы еще посмотрим, кто кого, Потти».
- Гарри? – позвал профессор, - ты что-то вспомнил?
- Сэр, я не уверен, но мне кажется, это мог сделать Малфой.
Снейп внимательно посмотрел на Гарри. Он, почему-то не был удивлен.
- У тебя есть основания? – тихо спросил Снейп. Гарри кивнул.
- Да, сэр, на днях профессор Флитвик похвалил меня за применение Невербальной формы заклинаний, а Малфою сделал замечание. Он сказал, что «еще посмотрим, кто кого», но я не воспринял его слов всерьез.
Снейп прикрыл глаза: - Именно этого, я и опасался. Поэтому никогда тебя не хвалил. Ревность, на почве зависти, может привести к чудовищным последствиям.
Гарри не знал, куда деть глаза, и тут он заметил повязку на руке профессора.
- Сэр, что с вашей рукой?
- Ничего особенного, - голос профессора дрогнул, - просто царапина.
- Сэр... то зелье, которое мы с Вами варили... Реласангуис. Мадам Помфри сказала, что Вы использовали его, а последним элементом является...
- Кровь родного человека. Снейп тяжело вздохнул, будто решаясь на что-то, – Гарри, я долго скрывал это от тебя, но думаю, пришло время сказать тебе правду. Возможно, тебе это покажется неприятным, или даже неприемлемым, но...
Гарри затаил дыхание, боясь пошевелиться. Месяцы переживаний, волнений, догадок...
- Гарри, ты мой сын. Доказательством тому уже послужил Реласангуис.
Гарри не смел шелохнуться, поднимать взгляд тоже не решался. Пауза затянулась.
- Наверное, тебе хочется знать, как так получилось?
Гарри кивнул.
- Мы с твоей мамой, Лили Эванс, дружили с детства, вместе поступили в Хогвартс, учились, правда, на разных факультетах, но это не мешало нашей дружбе. Сразу после школы мы поженились, но счастье наше длилось не долго. В то время Волшебное общество было в состоянии войны с темным волшебником Лордом Волдемортом. Профессор Дамблдор основал организацию, которая называлась «Орден Феникса», целью которой была борьба против Волдеморта и его приспешников, Пожирателей смерти. Мы с твоей мамой вступили в Орден. Когда я учился на Слизерене... мне довелось общаться с «будущими» Пожирателями смерти... в общем, профессор Дамблдор предложил мне вступить в их ряды и стать шпионом для Ордена. Я понимал, какие огромные возможности это могло бы дать Ордену, и, не раздумывая, сделал это. Примерно через год у нас с мамой появился ты, мы понимали, что если кто-нибудь и Пожирателей узнал об этом, моей карьере шпиона пришел конец и Орден бы лишился «своего человека». Посоветовавшись с профессором Дамблдором, мы придумали легенду, в которой ты бы являлся сыном Лили и нашего друга, Джеймса Поттера. Дальше, я полагаю, ты знаешь, что случилось. Хоть я и был доверенным лицом Волдеморта, своими планами он не делился не спешил... Когда я обнаружил, Джеймса и маму в доме мертвыми, я обезумел от горя, я не знал, что мне делать, мой мир рухнул. Профессор Дамблдор посоветовал отправить тебя к твоей тете, пока мы не придумаем, что делать дальше.
- Почему Вы меня не забрали? – тихо спросил Гарри, адресуя вопрос скорее рукам, чем Снейпу.
- Видишь ли, Гарри, Волдеморт пал, но он все еще оставался жив. Возможно, когда-нибудь он вновь вернется, чтобы завершить начатое. Я был уверен, что если останусь в рядах Пожирателей, то смогу предусмотреть возможную угрозу и защитить тебя. Ты не представляешь, сколько раз мне хотелось бросить все и забрать тебя, но я уже потерял твою маму, я не имел права потерять и тебя, только лишь из-за своей прихоти. Ты не представляешь, как мне было противно от самого себя, за то, как я с тобой обращаюсь в школе, но легенду нужно было сохранить на случай воскрешения Волдеморта. Половина твоих одноклассников с факультета Слизерин – это дети бывших Пожирателей. Если не все, то большая часть, точно, остались преданны Волдеморту, даже после его смерти. Они тебя люто ненавидели за убийство их повелителя, да и сейчас ненавидят, и я уверен, что они держат ухо востро. Стоит им узнать от их деток, что я сносно к тебе отношусь, меня бы тут же «записали» в предатели, ведь преданный слуга обязан презирать Мальчика-который-Выжил.
- Ты ненавидишь меня, да?- спросил Снейп, хотя скорее утверждал.
Гарри встрепенулся: - Что, конечно, нет! Я все понимаю – Вам пришлось нелегко. И я Вас не виню. Снейп прикрыл глаза, чтобы сдержать подступающие слезы.
- Сэр?
- Да, Гарри? – сказал Снейп, украдкой утирая глаза.
- Я никогда не видел фотографий мамы и Джеймса Поттера. Говорят, я копия папы, то есть, Джеймса, кроме глаз.
- Любители, - хмыкнул Снейп, - в тебе много чего от мамы: ее характер, когда ты задумываешься над чем-нибудь, ты хмуришься точь-в-точь как она, гриффиндорская упрямость, а еще... великолепные способности к полетам.
- Мама играла в квиддич!? – ошарашено спросил Гарри.
- Нет, играть – не играла, но летала как птица, казалось ей и метла не нужна. А что касается схожести с Джеймсом, это разумная предосторожность со стороны профессора Дамблдора. Этот образ будет с тобой до совершеннолетия, конечно, если ты захочешь, можешь сохранить его и после.
- Сэр, об этом никто не должен знать, верно?
Снейп кивнул.
- И Рон с Гермионой, тоже?
Снейп призадумался.
- Полагаю, они заслуживают право знать, но никто кроме них.
- Хорошо, никто не узнает, - пообещал Гарри.
- И, Гарри, в школе нам придется играть свои роли: ты – студент, а я – злобный преподаватель, - предупредил профессор.
- Хорошо, сэр.
Снейп на минуту призадумался.
- Как ты смотришь на то, чтобы провести летние каникулы у меня? Я не требую сиюминутного ответа, но может быть...
- Да! Можно я больше никогда не вернусь к Дурслям? И, сэр?
- Да, Гарри? – улыбнулся профессор.
- Когда мы наедине, я могу звать Вас папой?
- Конечно, сын, - ответил Снейп, притягивая Гарри к себе.
