Тайна кипящей реки

Глава Глава 1

…Усыпляющее зелье (Не путать с Напитком живой смерти!) – одно из базовых зелий, активно использующихся в быту и колдомедицине. Создано в ХVI Зигмундом Баджем, непризнанным гением-зельеваром из Великобритании. Эффект почти мгновенный, так что спать Вы скорее всего будете там же, где его выпили. Поэтому добавляя пару капель в свой напиток, лучше сразу позаботьтесь о мягкой посадке…
… Помимо основного базового набора ингредиентов зелье может включать в себя и ряд дополнительных, несущих противоположный эффект. Так, увеличение дозы валерианы подарит спокойный сон без сновидений, а вот включение в состав варева корня асфоделя грозит кошмарами и даже галлюцинациями после пробуждения...
… О том, что кто-то собирается погрузить Вас в сон, Вы узнаете по запаху валерианы. Зелье имеет сладковатый привкус.
Либациус Бораго «Фиеста в бутылке»

Каждый, кому судьбой было предначертано очутиться в диких лесах Амазонии, знает, что джунгли не прощают ошибок. Даже пройдя несколько миль в полнейшей тишине, нарушаемой лишь лёгким свистом ветра, ты будешь почти физически ощущать присутствие тысячи различных тварей, бесшумно скользящих вокруг и готовых сожрать тебя заживо, лишь стоит им почувствовать твою слабость или страх. Змеи, пауки, ягуары, зомби – любой из них может запросто оборвать тонкую нить, связывающую бессмертную душу с телом. И всё же самым опасным хищником этих краёв по праву считался человек.
В девять часов до полудня этот хищник мягкой походкой еле слышно пробирался сквозь заросли, то и дело расчищая себе дорогу большим охотничьим ножом. Волшебная палочка, за временной ненадобностью болталась на поясе, чуть ударяясь при ходьбе о небольшую перекинутую через плечо сумку из крокодильей кожи. Хищник то и дело останавливался, пытливо оглядываясь вокруг. Наконец, словно бы заметив что-то, ухватился за ветку ближайшего дерева и, ловко подтянувшись, полез вверх. Как бы невзначай подмигнув сидящему на соседней ветке тукану, человек быстрым движением сменил нож на палочку, прицеливаясь к своей добыче.
– Делетриус!
Привязанный к дереву свёрток, напоминающий незрелый плод кокоса, с лёгким шорохом соскользнул вниз, раскрываясь на лету. Пара мгновений – и на траве лежал блестящий полупрозрачный шар, в котором тут же отразилось строгое лицо женщины лет сорока.
– Потрачено два часа и семнадцать минут, мисс Дуартэ. Осталось – пять часов сорок три минуты. Найдено три Контрольных пункта. Осталось ещё четыре. Удачи, – лицо женщины растворилось с лёгким шипением, а вслед за ней исчез и сам шар.
– И вы идите к дьяволу, – проворчала в ответ Беатриз Дуартэ, удобнее располагаясь на своей ветке. Следующий Контрольный пункт, вероятно, находился ближе к воде, а сил оставалось совсем немного. К тому же, какая-то тварь перед выходом в джунгли подсыпала волшебной соли в её флягу с водой, а значит, придётся искать не только пункт, но и источник, чтобы утолить жажду.
Достав из сумки и разложив на коленях карту, на которой красовался змей, опоясывающий похожее на храм здание – герб школы волшебства и магии Кастелобрушу, Беатриз внимательно вгляделась в многочисленные линии. Пока всё шло гладко, относительно гладко. Один уаллепен, яма-ловушка, кишащая змеями, которую ей, к счастью, вовремя удалось заметить, да и снующий кучивило неподалёку отсюда. Но где-то в этих лесах таились боггарты, акромантулы, трауко и имбунче*, а значит, путь будет непростым.
Тукан смотрел на неё с интересом, но при этом равнодушно, так как ему не приходилось заботиться ни о чём, кроме добычи себе пропитания и продолжения своего рода. Маленькая смуглая темноволосая человеческая особь женского пола была мало пригодна как для первого, так и для второго.
Проверив почву под ногами несколькими заклинаниями (зачастую, в наиболее опасные ловушки студенты попадали не перед прохождением Контрольного пункта, а как раз после), Беатриз легко соскользнула вниз. Двигаться следовало на запад, к водопадам. Вода, порой, таила в себе ещё больше опасностей, чем сами джунгли. Поэтому на этот раз она не рискнула убирать палочку за пояс, и, плотно сжав её в левой руке, отправилась в путь.
Для Кастелобрушу подобные соревнования были скорее правилом, чем исключением. Студенты отделения Боевой магии, готовящиеся к службе в аврорате, частенько блуждали в лесах, испытывая свою силу, выносливость и удачу. Конечно, погибнуть на подобных испытаниях никто бы не дал, преподаватели зорко следили за каждым их шагом и пришли бы на выручку, если бы опасность дошла бы до того предела, когда студент не может справиться с ней сам. Но тогда ты автоматически выходишь из игры. Беатриз ещё никогда не удавалось пройти все семь Контрольных пунктов до заката. Чаще всего у неё просто заканчивалось время, но был случай, когда она вылетела в самом начале соревнования, чуть было не задушенная огромным питоном. С тех пор Беатриз недолюбливала змей, хотя признаваться в нелюбви к кому-то кроме людей и попугаев было не в её правилах.
Пару раз её нагонял кучивило, но Беатриз легко отмахивалась. Это существо, с телом свиньи и змеиным хвостом, было не столько опасным, сколько вредным. Постепенно на место главного врага выходила жажда, и Беатриз собирала последние капли росы, затерявшиеся в листьях растений. Наконец, чуткий слух уловил звонкое журчание ручья. На мгновение потеряв бдительность, Беатриз двинулась на звук. Припав ртом к прохладной воде, она слишком поздно сообразила, что не одна. Бенито насмешливо смотрел ей прямо в спину.
У неё ещё есть возможность отыграться, она не раз укладывала его в поединках, выпутываясь из самых, казалось бы, безнадёжных ситуаций, надо только правильно всё рассчитать…
Но было поздно – поединок состоялся до того, как противники наставили друг на друга волшебные палочки. Поняв, наконец, что вода имеет чуть сладковатый привкус усыпляющего зелья, Беатриз утомлённо закрыла глаза и провалилась во тьму.
***

– Всего лишь три Контрольных пункта, мисс Дуартэ, не густо - не густо… Признаться, я ожидала от вас большего.
Беатриз едва сдержалась, чтобы не съязвить. То, что она была выведена из игры разбавленным в воде ручья усыпляющим зельем, мало кого интересовало, тем более профессора Октавио, которая отвечала за проведение соревнований. Утешало лишь то, что Бенито не удалось выйти победителем. Он прошёл пять пунктов, на один меньше, чем Аурэлиано Кастильо.
– Надеюсь, на следующих соревнованиях, вы проявите себя гораздо лучше, – невозмутимо продолжала профессор Октавио, отмечая что-то у себя в пергаменте. – А пока вас ждёт несколько стимулирующих занятий по зельеварению. Надеюсь, вы всё-таки научитесь отличать воду от яда.
Ещё одним «приятным» последствием соревнований были стимулирующие занятия по тому или иному предмету, в зависимости от того, в чём ты облажался на этот раз. Чаще всего, они сводились к паре практических работ, но некоторые преподаватели – фанаты своего дела – подходили к этой обязанности слишком рьяно. Профессор да Силва, преподававшая зельеварение, была одной из них, а значит, Беатриз предстоит проторчать над котлом не один час.
Беатриз чувствовала себя паршивей некуда. Бенито постарался на славу – она мало того, что проспала до самого заката, так ещё мучилась красочными кошмарами, от которых невозможно убежать, пока не проснёшься. Голова жутко болела, словно во время тяжёлого похмелья. Выйдя из душного кабинета, она на мгновение прислонилась к стене, чем незамедлительно воспользовалась одна из овевающих все горизонтальные и вертикальные поверхности школы лиан, легонько ущипнув её за бок.
– Слышал, у кого-то наметились весёленькие вечера над котлами?
Беатриз еле сдержалась, чтобы не ругнуться. Новости по школе распространялись со скоростью гепарда, учуявшего запах молодой газели. О том, что Беатриз Дуартэ вывело из игры не мастерское заклятие соперника, не хитрая ловушка и не демон, а элементарное усыпляющее зелье, узнавать которое учат на втором курсе Кастелобрушу, знали все, вплоть до последнего попугая.
– Тебе-то что? – отрезала Беатриз, сузив глаза. С Мэттом Алмейда они учились вместе на отделении магозоологии, пока она не решила поступить на службу в аврорат и не перешла на отделение боевой магии. Друзьями назвать их было сложно, но, в отличие от многих, пакостей ей Мэтт никогда не делал, ограничиваясь приятельскими подколами.
Он был похож на одного из тех парней, что часто красуются в теленовеллах, обожаемых домохозяйками. Если бы Беатриз не видела Алмейда в свете дня, она бы точно заподозрила в нём энкантадо – розового дельфина-оборотня, что ночью выходят на сушу в образе молодых мужчин, очаровывают хорошеньких женщин, вынуждая подарить им свою любовь… Выразительные глаза на загорелом лице, пухлые губы… Даже многочисленные царапины и ожоги, что часто случались со студентами отделения магозоологии, казалось бы, обходили его стороной, не желая портить его внешность. Беатриз это не нравилось. Её собственные смуглые руки и лицо нередко бывали покрыты синяками, черты лица были резкими и грубоватыми, лишёнными всякой смазливости.
– Sleep, sugar, let your dreams flood in** … Ну чего ты? – оборвав фальшивое пение, он сдвинув бровки домиком. Беатриз даже усмехнулась.
– Мне не нужна помощь. И я не считаю, что произошло что-то из ряда вон выходящее, – как можно уверенней сказала она. – Не повезло сегодня – следующие игры через две недели. И не стоит на этом зацикливаться.
– Я рад, если ты действительно так считаешь, – ответил Мэтт, нахально подмигнув. – Ты ведь лучшая на нашем курсе. Если бы не бросалась на людей с ножом и палочкой, как взбешённая пантера, вообще цены б тебе не было…
Беатриз лишь криво усмехнулась, глядя ему вслед. Где-то внутри предательски защемило, но сейчас ей было совсем не до этого. Резко зажмурив, а потом открыв глаза, сбрасывая с себя тем самым внезапно нахлынувшую на неё сонливость, она бодро зашагала в сторону обеденного зала.
– Авада Кедавра!
– Пшёл к чёрту… – прошипела она в ответ на реплику огромного красного ара. Учить говорить многочисленных попугаев, которых в школе было пруд пруди, давно стало народной забавой в Кастелобрушу. Особенно смешным считалось научить их выговаривать непростительные заклинания, чтобы глупая птица пугала нервных школьников. И хотя преподаватели отчаянно боролись с этим, попытки вытрясти дурь из глупых птиц никак не могли увенчаться успехом.
– Что Дуартэ, нервы ни к чёрту? – осведомилась Паола, одна из её однокурсниц с отделения алхимии, а по совместительству соседка по комнате.
– Давай я так крикну, у тебя тоже ни к чёрту будут, – беззлобно буркнула в ответ Беатриз. С Паолой Гонсалес у них установилось что-то наподобие дружбы, в той мере, насколько Беатриз вообще была способна на дружбу.
– Спасибо, но не стоит, – отмахнулась Паола. – И о чём вы так мило ворковали с Мэттом?
Беатриз громко цокнула языком и закатила глаза.
– Скушай бригадейро, – они уже дошли до обеденного зала, и удобно устроились за одним из крайних столиков. Паола невозмутимо тыкала палочкой в пергамент с меню, заставляя блюда у огромной стойки самостоятельно накладываться в тарелки и громоздиться на ­­­­­ подносе. Когда заказ был сделан, поднос неспешно поплыл в сторону их столика. – Он симпатичный. Знаю, – Паола резко подняла руку, прерывая готовые уже начаться возражения. – Ты не любишь обсуждать мальчиков. Но тебе ведь уже не одиннадцать лет. Хочешь, можем обсудить девочек, если ты…
– Нет! Вообще-то у меня и без него проблем хватает.
– Нельзя быть такой помешанной на учёбе и спорте.
– Я сама решу, на чём мне быть помешанной, – огрызнулась Беатриз.
– Видела, к нам на стажировку приехали англичане? – резко переменила тему Паола. – Мальчики.
– Надеюсь, ты не заведёшь с ними спор о пересмотре итогов Мальвинской войны?***
Родиной Паолы был Буэнос-Айрэс, и сложно было найти большего патриота своей страны, чем она.
– Нет, но это не значит, что я о ней не помню, – серьёзно ответила Гонсалес, чуть смутившись. – Я твёрдо намерена надрать Дугу и Алексу зад в пляжный волейбол этим вечером. Присоединишься?
Паола чертовски хорошо играла в пляжный волейбол. Кажется, за несчастные неплодородные острова в Атлантическом океане англичанам всё же придётся заплатить.
– У меня отработка по зельям, так что извини, – Беатриз с жадностью набросилась на акараже. – Надерёшь всем зад и без меня.
Зелья определённо не входили в число её любимых предметов. Как-то и с преподавателем общение не задалось, и к многочисленным пробиркам, котлам и колбам Беатриз не питала ни малейшего расположения, в отличие от большинства студентов школы. Почти в каждой комнате жилого крыла была своя маленькая лаборатория для выполнения домашних заданий и занятий алхимией «для души». Ставились котлы и прямо посреди внутреннего дворика, и, направляясь после ужина туда, Беатриз сразу почувствовала неприятный резкий запах, похожий на жжёную резину. В опасной близости от котла летало подобие мяча для кводпота – группка первокурсниц, которым ещё было запрещено самостоятельно садиться на метлу, перебрасывались им на манер какой-то неволшебной игры с тем лишь отличием, что падая из рук на землю мяч не взрывался как настоящий, а превращался в стайку ярких бабочек. Похоже, первокурсниц это забавляло даже больше чем сама игра, потому что весь двор бабочками кишмя кишел.
Начало одного из туннелей, ведущих в лаборатории алхимиков, располагалось прямо во дворе. Постепенно, двигаясь по длинному извилистому коридору, пол и стены которого были обвиты вездесущими лианами, Беатриз слышала, как отдаляются человеческие голоса. Сколько ещё идти до лаборатории она понятия не имела – расстояние коридора менялось в зависимости от планов преподавателя. Так, на урок ты мог попасть за одну минуту, но если собрался потревожить учителя в его законный выходной, ты мог прошагать здесь целый день без устали, но до лаборатории так и не добраться. Голова почему-то начала кружиться, и Беатриз с трудом поборола в себе желание сесть прямо на пол и подремать, опёршись на стену. Встряхнувшись и хорошенько поморгав, она заметила, что прямо под её ногами, прикрытые лианами, пробивались белые цветы валерианы.
– Валериана! – громко крикнула Беатриз, прогоняя от себя сон. Цветы тут же скрылись, уйдя под землю.
– Очень хорошо, донья Дуартэ, – фигура профессора да Силва возникла в метре от неё, на пороге заветной лаборатории. – Но вы могли бы их заметить и раньше. Проходите.
Школа Кастелобрушу всегда гордилась своим практико-ориентированным обучением. Как любила повторять, профессор Октавио, жизни наплевать на то, сделали ли вы домашнее задание, она не разбирает, урок у вас или перемена – всё, чему учат на занятиях, должно оставаться на подкорке мозга, а не волшебным образом улетучиваться после сдачи экзамена. Поэтому даже в свободное время ученики продолжали контактировать с опасными растениями и магическими существами. А уж если ты имел неосторожность провалить какую-то часть эстафеты, тебе не оставят иного выбора, кроме как ликвидировать пробел в знаниях.
– Профессор да Силва, а разве у Бенито не должны были снять баллы за отравление источника? – поинтересовалась Беатриз.
– Вы должны быть в курсе, что магические источники имеют свойство самоочищаться и самовосстанавливаться, – мягко ответила профессор, останавливаясь около небольшого столика с тремя кипящими котлами. Это была высокая худощавая женщина с высокой причёской рыжих волос. Даже в жару она носила застёгнутые наглухо мантии, и в школе поговаривали, что это связано с многочисленными ожогами от зелий, полученными ещё в юности. Черты лица её были немного резкими, но не лишёнными привлекательности. – Магия растворила зелье через несколько часов, но вот вы успели отравиться.
Все источники вблизи Кастелобрушу обладали магической силой. Так как это была исключительно светлая магия, пить из них было не только не вредно, но даже полезно. Ходили слухи, что если выпить очень много воды, откроются неизвестные тебе ранее магические силы и возможности, но кроме живительной силы и заряда бодрости Беатриз никогда ничего подобного не ощущала.
– Начнём с простого, – профессор кивнула на котлы. – Определите зелья по запаху.
От первого котла пахло докси, и Беатриз без труда поняла, что это их яд, второе вообще не имело запаха, и Беатриз предположила, что это сыворотка правды и опять попала в точку. От третьего котла доносился приятный запах ананасового джема, джунглей после сезона дождей и мате.
– Амортенция, – сонного зелья не было, как она, впрочем, и ожидала.
– Неплохо, – кивнула де Силва. – Если бы у вас, как аврора, на секретном задании встал бы выбор, какое из этих трёх зелий выпить, чтобы вы выбрали?
– Яд?
– Почему-то я даже не сомневалась. Что ж, давайте приступим к приготовлению сонного зелья. Все ингредиенты у вас на столе.
***

Подходя к своей комнате, Беатриз поняла, что одним сеансом зельеварения она не отделается. Из-за двери, в косяк которой на случай внезапного визита лобисона был воткнут топор по кличке Джонни, доносились весьма специфические запахи. Войдя, Беатриз чуть было не налетела на питомца Паолы – здоровенного красивого маргая. Тот, протяжно мяукнул, поделившись своей обидой с хозяйкой и равнодушно жевавшей свой ужин карликовой обезьянкой Капиту, принадлежавшей Беатриз. Потом резко прыгнул на кровать Паолы, застеленную огромным покрывалом в виде аргентинского флага, чудом не снеся хрупкую конструкцию из плитки и крошечного греющегося на небольшом огоньке флакона. Зелье зашипело, грозясь вырваться наружу, но Паола погасила волшебной палочкой огонь, продолжая, сидя на ковре, рассматривать какие-то записи.
– Как игра? – спросила Беатриз, обходя висящие прямо в воздухе небольшие записки. Всё, что, по мнению Паолы, должно было быть зафиксировано в памяти, вешалось в форме небольших записок прямо в воздухе с помощью магии. Попытки Беатриз перенести это куда-нибудь на стену не увенчались успехом, и постепенно она смирилась.
– Мальвинские острова наши! – Паола выбросила вперёд левый кулак. – Маклагген грозился взять реванш – бедняга, ещё не знает, с кем связался…Подай мне во-о-он ту записку.
– Это русский? – подняла брови Беатриз, вглядываясь в незнакомые буквы, выведенные ровным красивым почерком.
– Я переписываюсь с девочкой-алхимиком из Колдовстворца, – отмахнулась Паола и быстро пробормотала заклинание перевода.
Беатриз только хмыкнула. В прошлом году Колдовстворец был в этой комнате запретной темой. Как раз после того, как на Чемпионате мира по зельеварению, победу и золотой котёл получила русская, а не сама Паола.
– У Ксении есть интересные идеи по поводу улучшения моего проекта, – неохотно проворчала она. – Я не могу отказываться от таких связей.
Беатриз её уже не слушала. Растянувшись на своей кровати и прижав к себе Капиту, она сделала, наконец, то, чего ей так хотелось целый день. Она моментально заснула.

Огонь, монстры
Человеческая голова с ушами-крыльями, стая лобисонов и имбунче...
Бежать, бежать и не оглядываться.
За стенами школы должно быть спасение…
Но… где же сама школа?

Беатриз проснулась, резко сев на кровати. Всё тело затекло, одежда больно впивавшаяся всю ночь в кожу, оставила после себя красные отметины. Во рту пахло просто отвратительно.. Тихонько ругнувшись, чтобы не разбудит спящую соседку, Беатриз на цыпочках поплелась в душ.
Выйдя через двадцать минут из школы, она заметила, что рассвет только чуть-чуть забрезжил. Во дворе не было ни души. Отличные условия для утренней зарядки и пробежки.
Она углублялась в джунгли всё дальше, пытаясь прогнать настойчивые мысли о ночном кошмаре. Монстры. Она сознательно выбрала путь аврора и отделение Боевой магии, ей ни к чему страшиться монстров. Они – её работа.
Чуткий слух уловил движение в той стороне, куда забредать школьникам обычно не полагалось. Подобный шум мог производить только один монстр на земле – человек. И голоса – мужской, взволнованный, и женский, ласковый, певучий… Слишком певучий.
Не раздумывая, Беатриз побежала туда, прямо сквозь заросли. Минута – и она была уже в паре шагов от поляны, на которой невысокий коренастый паренёк во все глаза глядел на хрупкую красивую девушку с облаком растрёпанных светлых волос, глупо улыбаясь и не замечая главного – как вытягиваются когти на пальцах её единственной ноги.
Если метишь кому-то прямо в сердце, стрелять надо сразу, не оставляя себе лишнего времени на раздумья.
Беатриз подняла палочку и выкрикнула заклинание.



*Уаллепен, кучивило, трауко, имбунче – названия демонов и сверхъестественных существ в южноамериканской мифологии
** Песня группы Poets Of The Fall
*** Мальвинская,или Фолклендская, война - война между Аргентиной и Великобританией за британские заморские территории в Южной Атлантике

Глава 2

Патасола – одноногая лесная женщина-вампир.
Место обитания: леса Амазонии.
Категория опасности: ХХХХХ
Патасола является охотникам и лесорубам, когда те, будучи в диких местах, думают о девушках. Мужчине патасола показывается в образе соблазнительной женщины, как правило, в облике возлюбленной. Заманив несчастного глубже в лес, она открывает своё истинное лицо, пожирает плоть и выпивает кровь.
Рольф Скамандер «Краткий бестиарий Северной и Южной Америки»


Беатриз нередко приводилось промахиваться. Первое время обучения на отделении боевой магии она жутко переживала, когда не могла попасть ножом или дротиком в мишень.
В тот день она попала в самое сердце.
Девушка глухо вскрикнула и, пошатнувшись, упала прямо в распахнутые объятия.
– Айв… Что… Что с тобой?
То, что будет дальше, Беатриз прекрасно знала, а потому не медлила ни секунды. Быстро выскочив на поляну, она с силой оттолкнула юношу от зеленеющего тела. Как раз вовремя – пару мгновений, и острые когти с силой бы впились прямо в шею.
– Это не твоя подруга, идиот! Взгляни! – завопила Беатриз, еле увернувшись от удара. Вот и спасай людям жизнь после этого. Впрочем, её объяснения были уже излишни – патасола теперь мало напоминала юную прелестницу со своей позеленевшей кожей, острыми клыками и всего лишь одной ногой. – Бежим!
Сражаться с подобной тварью было себе дороже – патасолы страшно живучи и необычайно агрессивны, когда речь заходит об их жизни. Да и до пограничных столбов недалеко…
– Что это? – выкрикнула Беатриз, когда они добрались до одного из них. Её спутник тяжело дышал и выглядел абсолютно растерянным. – Это граница! Она защищает школу от всего подобного! Какого демона ты туда попёрся?
– Она позвала, – буркнул парень, отводя глаза. Беатриз негромко ругнулась. Как «громко» надо было думать о какой-то бабе, чтобы вампирша осмелилась подойти так близко к территории? И ведь смекнула же, что он не местный, так легко поведётся!
– Никогда. Не выходи. За границы, – как можно спокойней произнесла Беатриз. – Эти джунгли опасны… Что ты вообще делал здесь в такую рань?
– Бегал. Меня Алекс зовут.
– Мне по барабану, как тебя зовут, но если у моей школы будут из-за тебя неприятности…
– Я хотел сказать спасибо.
– Пожалуйста, – Беатриз шумно выдохнула и добавила уже спокойней: – Обычно они не подходят к школе так близко, но в следующий раз, когда захочешь помечтать о своей подружке, найди себе местечко подальше от границы и побезопаснее…
– Окей, – Алекс последний раз обернулся в сторону пограничных столбов. – Ты Беатриз?
– Откуда знаешь? – она прищурилась, чуть напрягшись.
– Паола, Мэтт и Торесса все уши прожужжали о некой особе с ножом, которая не задумываясь кинет его в меня, если я обижу её или её обезьянку, – он говорил по-английски, но благодаря заклятию переводчика, накладываемому на всех студентов, приезжающих учиться по обмену, она слышала слова на португальском. С движениями губ они абсолютно не совпадали, что выглядело немного забавно.
– Тогда они, наверное, говорили, что у меня есть дела поважнее, чем спасать кого-то от вампирш?
– Нет, говорили, что слишком занята, чтобы участвовать в нашем мини-матче по пляжному волейболу…
– У меня вчера была отработка…
– А у нас сегодня небольшая вечеринка по случаю нашего с Дугом приезда. Придёшь?
Беатриз закатила глаза.
– Это моя школа. Хочу – приду, хочу – не приду.
– А ты захоти.
Она прищурилась, оценивая взглядом нового знакомого. Обычно на вечеринках не столь уж были рады её видеть, поэтому приходилось заваливаться туда без приглашения.
– Не выходи за пограничные столбы.
Алекс кивнул, чуть подмигнув ей. Неожиданно для самой себя, Беатриз вполне благодушно улыбнулась в ответ.
***
Обычно после состязаний для отделения Боевой магии в Кастелобрушу наступали дни затишья и лекционных занятий. Вместо практикумов в джунглях, океане, учебных пещерах, в которых содержались особо опасные существа либо воздвигались тренировочные полосы препятствий, студентов ждали длинные лекционные занятия. Лекции профессора Бланко, преподавателя по защите от тёмных магических существ, чаще всего представляли краткий и неинтересный пересказ «Краткого бестиария Северной и Южной Америки» Рольфа Скамандера, который Беатриз и без него знала практически наизусть. В бою профессору Бланко, в прошлом – знаменитому охотнику на зомби, не было равных. Он как будто бы преображался перед лицом опасности, доступно и просто объясняя и показывая, как сладить с той или иной тварью. Но вот на обычных лекциях он явно чувствовал себя не в своей тарелке, постоянно мямлил и терялся от самых, казалось бы, простейших вопросов. Студенты эту особенность понимали и принимали, но на лекциях предпочитали заниматься своими делами.
Беатриз продолжало нещадно клонить в сон. С утра она выпила тонизирующий мате, который всегда предпочитала кофе, и зелёный солнечный сок, но усталость и дремота и не думали отступать. Мысли в её голове бегали по кругу, вновь и вновь возвращаясь к обрывкам ночного кошмара. Она задумчиво пролистала бестиарий, находя монстров из своего сна. С одной из страниц на неё скалился лобисон – обитающий в Аргентине пёс-оборотень со светящимися глазами, в которого превращается седьмой сын в семье. Именно для защиты от него Паола ещё на первом курсе воткнула в косяк двери топор*. Через пару страниц ей в лицо нагло ухмылялся чончон – демон в виде человекоподобной головы без тела, которая пользуется огромными ушами как крыльями и питается человеческой кровью. Была в бестиарии страничка, посвящённая патасолам… Сегодня одна из них оказалась слишком близко к школе, что было редкостью. Возможно, в эту часть джунглей её завезли специально в качестве испытания для участников игр? Но тогда почему не отловили сразу же после? Защитные чары Кастелобрушу действовали гораздо дальше пограничных столбов, отпугивая тёмные силы или, наоборот, заманивая их в ловушки, если они были необходимы в качестве испытания на состязаниях или наглядного образца на практикумах. Оберегали школу и многочисленные водные магические источники. Поговаривали, что в древние времена, когда над школой нависала угроза, вода в источниках темнела и закипала, а земля вокруг них орошалась каплями крови.
На форзаце бестиария была расположена подробная карта Южной Америки с отображением мест распространения волшебных существ. Больше всего их было там, где согласно легендам индейцев Перу, они и родились – в устье одного из притоков Амазонки, Шанай-тимпишка – «нагретой жаром Солнца», или Кипящей реки. Когда-то в реке обитала огромная змея Якумама, теперь уж давно умершая и обратившаяся в камень. Её дух порождал горячие и холодные воды. В тёмные дни река закипала, сваривая заживо в своих водах рыб, животных и человека. И тогда из воды появлялись чудовища, пришедшие из потусторонних миров.
За Кипящей рекой постоянно наблюдал отряд авроров, а также шаман-хранитель. Впрочем, это было скорее соблюдением традиций, нежели действительно опасной работой, ведь новые чудовища не появлялись уже несколько сотен лет.
Голос Бланко действовал словно колыбельная. Патасола на картинке заманчиво улыбалась ей во все тридцать два зуба, превращаясь в незнакомую светловолосую девушку с огромными выразительными глазами. Беатриз лишь на секундочку прикрыла глаза…
Вода в реке вспенилась, и на её поверхность всплыли сваренные трупики рыб.
Пузыри громко булькали, взрываясь, а из них на поверхность из водной пучины пробивался длинный кусок бычьей кожи с острыми когтями. Огромная пасть раскрывается, готовясь высосать всю кровь из жертвы…
– Нет! – Беатриз вскрикнула и подскочила. Тяжело отдышавшись и придя в себя, она поняла, что стоит посреди классной комнаты, а на неё удивлённо взирают десятки пар глаз.
– Дона Дуартэ, с вами всё в порядке? – Вежливо поинтересовался профессор Бланко.
– Нет… в смысле да. Да, – Беатриз энергично закивала головой и, покраснев, уселась на своё место. Откуда-то с задних парт раздался издевательский смешок, и она была уверена, что он принадлежал Бенито.
– Тогда продолжим лекцию, – бодро сообщил профессор.
Беатриз глубоко дышала и машинально вновь схватилась за учебник. Со страницы, разинув пасть, на неё смотрел моргающими красными глазами один из самых неприятных водных монстров – куэро **.
***
Вечеринка по случаю приезда англичан была в самом разгаре. Беатриз бы не отказалась потанцевать, если бы не продолжавшее её одолевать страшное желание спать.
У студентов всех отделений Кастелобрушу была одна общая большая круглая гостиная. От неё вверх, словно лианы, тянулись лестницы на второй и третий ярусы жилых помещений, где располагались комнаты студентов. Венчал гостиную огромный купол на уровне третьего яруса. Выходя из своей комнаты, студент попадал на балкон, с которого можно было наблюдать всё, что происходило в гостиной. В тот вечер там громко играла музыка и несколько десятков пар ног двигались в зажигательном ритме самбы. Даже огромные граффити, украшавшие стены гостиной и изображавшие волшебных и обычных существ, двигались, словно бы подтанцовывая. В толпе Беатриз заметила и Алекса, которого терпеливо учила движениям её однокурсница с отделения алхимии Торесса Валенте. Англичанин двигался немного неуклюже, рискуя оттоптать ноги всем вокруг.
– Хэй, тут Алекс говорит, что ты героиня! – Мэтт протискивался к ней с бокалом кайпириньи в руке. Беатриз пожала плечами, молча отобрала у него бокал и с наслаждением глотнула холодный напиток. Алмейда нагло улыбался, не отрывая от неё глаз. – Как же легко тебя отравить… Шучу, шучу! – Беатриз закашлялась, и он пару раз хлопнул её по спине. – Ты уже знакома с Дугом? Он тоже любит попугаев.
– Какое счастье! – проворчала Беатриз. Музыка, по её мнению, играла чересчур громко, почти болью отдавая в ушах.
– У нас появилась отличная идея! Тебе понравится!
– Не сомневаюсь, – в том, что идея обернётся для неё головной болью, она была уверена на сто процентов. Так уж повелось с первого курса, когда их с Алмейда поставили в паре ухаживать за детёнышем уаллепена. Мэтту пришла в голову идея пустить его в бассейн, а вот Беатриз потом пришлось здорово помучиться, успокаивая расшалившегося в привычной для него среде подопечного. – Я бы с радостью повеселилась и побесила всех остальных, но у меня, кажется, хронический недосып.
– Заканчивай бегать по утрам и пить эту странную зелёную ерунду, – улыбнулся Мэтт. – Ты всё равно не чувствуешь себя от этого бодрячком.
– Если бы я не бегала по утрам, у кое-кого увлекательная стажировка в другую школу обернулась бы последним путешествием в жизни, – Беатриз кивнула в сторону танцующих. – А теперь простите…
В комнате как всегда царил творческий беспорядок, символом которого был оставленный Паолой прямо на полу маленький котёл, из которого торчал волейбольный мяч. На самом высоком шкафу, испуганно глядя на маргая и спящую в своей корзинке-гнезде обезьянку, сидела крошечная колибри.
В колибри в Южной Америке принято было трансфигурировать все бумажные почтовые отправления – открытки, письма, газеты. По утрам маленькие птички залетали в комнаты адресатов, сталкиваясь зачастую с повышенным интересом со стороны их домашних питомцев. Так, маргай, в котором время от времени просыпались гены охотника, не мигая следил за своей жертвой, вероятно, с самого утра.
– Кыш, – легонько толкнула его ногой Беатриз и подставила ладошки. Колибри тут же спикировала к ней, превратившись прямо в руках в свежий номер газеты «Амазонский вестник». Беатриз кинула её на кровать, маргай разочарованно мяукнул, подскочил, норовя загрести газету когтистой лапой.
– Нельзя читать чужую почту! – Беатриз стянула с покрывала упирающегося кота. Взгляд её непроизвольно упал на несколько жирных чёрных газетных строчек:

ЗАГАДОЧНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ШАМАНА МАЭСТРО МЕЛЕНДЕСА!
ПОЧЕМУ ПОКИНУЛ СВОЙ ПОСТ ХРАНИТЕЛЬ КИПЯЩЕЙ РЕКИ?

– Вот дьявол, – тихо ругнулась Беатриз. Одна из записок Паолы, застывшая прямо у неё над головой, напоминала о задании записывать свои сны для практикума по прорицаниям. Беатриз схватила первый попавшийся пергамент и взялась за перо.




*Считается, что если воткнуть в косяк двери топор, лобисон не сможет войти в дом.
** Куэро – в чилийской мифологии опасный и весьма необычный монстр, обитающий в реках и озёрах, но его излюбленным местом обитания являются тёмные и маленькие лагуны. Куэро по форме напоминает длинный кусок бычьей кожи, а на теле куэро расположены острые когти. Немногим людям удавалось увидеть его голову, но рассказывают, что на ней есть усики, на которых сидит пара моргающих красных глаз. Другие люди утверждают, что видели его лицо, и что оно жутко страшное. Но о его пасти все говорят одинаково – она огромна, находится внизу, по центру тела, и похожа на присоску, с помощью которой чудовище высасывает всю кровь из тела жертв. Коренные жители называют его на своём языке «злая кожа».
*** Уаллепен – существо с телом овцы и головой телёнка с перекрученными ногами. На суше безопасен и даже пуглив, зато в воде может напасть на кого угодно.




http://quietslough.tumblr.com У меня тут блог возродился как феникс из пепла. Там будут разные ништяки к старым и новым фанфикам, хэдканоны по миру ГП и, возможно, что-нибудь ещё интересное:-)

Глава 3

В течение многих веков карты Таро использовались человеком, чтобы найти ответы на волнующие его вопросы. Есть множество легенд, объясняющих их появление, а также те скрытые послания, что в них зашифрованы.
… Старшие Арканы соответствуют архетипам – первичным ячейкам коллективного бессознательного.
Архетипы имеют последовательность, которая соответствует индивидуальному духовному развитию человека. Каждый человек проходит определённый путь духовного развития, следуя с этапа на этап. Но перейти на следующий этап, более высокого уровня, он может только если отработает предыдущий. Если он не отработан, жизнь будет «подбрасывать» человеку всё новые и новые испытания, похожие на предыдущие, до тех пор, пока этап не отработается. Бывает, что человек «застревает» на одном этапе на долгие годы, что тормозит его личную, социальную и карьерную жизнь.
Архетипы уходят в глубины человеческого сознания. Поэтому они спонтанно возникают в наших снах, детских и взрослых рисунках, произведениях искусства и т.д.
Клото Ваблатски «Краткое пособие по прорицаниям. Книга третья. Карты Таро» *.

Кабинет директора Рамос располагался на верхнем этаже школы, недалеко от лестниц, ведущих на крышу – в обсерваторию. Напротив него – всегда запертая комната, в которую студенты Кастелобрушу входили лишь раз – в свой первый день в школе.
Беатриз хорошо запомнила невысокую темноволосую и безумно красивую женщину, поприветствовавшую их, робких и трясущихся с головы до пяток первокурсников, в тот первый вечер. Директор Эстела Рамос объяснила, что в школе существуют три основных отделения – травологии, алхимии и магозоологии. Выбрать, к чему лежит душа, и оценить имеющиеся способности поможет волшебный камень, расположенный на массивном постаменте в центре комнаты. Он был разделён на три сектора, на которых ещё древними индейцами были высечены лист аяуяски, котёл и дракон.
Беатриз к тому времени уже прекрасно знала, к чему лежит её душа, знала, что и после шестого курса можно будет поступить на отделение колдомедицины или боевой магии, знала, что сделает всё, чтобы стать студенткой последнего. И всё же, когда под её ладонью вспыхнуло и загорелось огнём изображение дракона, облегчённо и, пожалуй, слишком громко вздохнула. Подняв глаза, она встретилась взглядом с заинтересованным и пристальным взглядом директора Рамос.
– Добро пожаловать в Кастелобрушу, дона Беатриз Луиза Кармона Дуарте**, – улыбнулась она.
Директор вела у них всего несколько уроков, заменяя профессора Сантуш – маленького суетливого старичка, не расстававшегося с раковинами каури даже во время обеда в школьном кафе. И если и был в этом мире человек, способный заставить Беатриз поверить в силу самой бесполезной на её взгляд науки, этим человеком была Эстела Рамос, сумевшая перейти на должность директора с должности профессора прорицаний.
Кабинет директрисы не охранялся портретами и статуями, в него, казалось бы, запросто мог войти любой желающий, но ещё никому, насколько знала Беатриз, не удавалось застать Рамос врасплох. Стоило Беатриз постучать в украшенную мексиканским орнаментом дверь, изнутри послышался мягкий голос.
– Войдите, дона Дуарте.
Кабинет был полностью круглый, освещён множеством свечей и украшен картинами Фриды Кало – одной из самых известных выпускниц Кастелобрушу. Среди них скромно затесался и мексиканский календарь для предсказаний. Около стены расположился небольшой алтарь Санта Муэрте – культа смерти, особенно чтимого на родине Рамос – в Мексике. К другой стене был небрежно прислонён столик для бросания раковин каури, ножка которого была выполнена в форме трезубца Эшу, символизирующего прошлое, настоящее и будущее***. На столе самой директрисы всегда можно было найти расклад мексиканской колоды Таро. Именно этот способ гадания она предпочитала всем остальным.
– Что привело вас ко мне, дона Дуарте? – на директрисе был почти домашний просторный цветастый халат, а чёрные как смоль волосы не были собраны в причёску как обычно, а спадали волнистыми локонами на плечи. «Наверняка у неё ещё и домашние тапочки на ногах» – подумала Беатриз, ощутив глупое детское желание нагнуться и проверить.
– После последних игр мне снятся странные сны, – без долгих прелюдий начала она, усаживаясь в мягкое кресло напротив директора. – Чудовища, все известные мне чудовища нападают на меня, на школу, – она вспомнила исписанный прошлым вечером пергамент, на котором она перечислила всё то, что видела во сне. Монстров хватило бы на целый бестиарий. – Они рождаются из Кипящей реки, а тут в газете, – она порылась в кармане, кладя на стол существенно помятый питомцем Паолы номер «Амазонского вестника». – Здесь сказано, что шаман исчез. Не может это быть как-то связано…
Рамос, казалось, не слушала её, продолжая раскладывать карты. Луна, Башня, Колесо Фортуны… Беатриз слабо разбиралась в названиях, а уж истолковать их значение было для неё непосильной задачей. Все три года, в течение которых они изучали курс прорицаний, она, как и многие другие, выезжала на том, что просто придумывала, будто видит в кофейной гуще или в расположении брошенных раковин каури что-нибудь этакое.
– Вы думаете, будто ваши сны вещие? – спросила, наконец, Рамос, мягко улыбнувшись.
– Я не знаю… У меня никогда не было способностей к предвидению…
– Вещие сны являются даже к тем, кто мало способен к предвидению, – отозвалась директор. – И всё-таки доверять им полностью не стоит. Зачастую образы, являющиеся нам во снах, не стоит понимать буквально. Вам снятся чудовища – Рамос подняла на неё взгляд. – Но не являются ли они просто-напросто символами всех тех проблем, что преследуют вас.
– У меня нет никаких проблем, – холодно отозвалась Беатриз. – Но я видела патасолу недалеко от школы.
– Да, её добыли специально для игр, – улыбнулась директриса. – Профессор Октавио позаботилась о том, чтобы она никого не убила и не ранила. Если бы вы посмотрели внимательнее, то увидели бы на ней ошейник. Он бы парализовал монстра, как только бы она попыталась нанести удар, и дал бы сигнал профессору Октавио. Студент, не справившийся с патасолой, считается выбывшим из игр. Кстати, ваш обидчик дон Бенито, сошёл с дистанции именно так.
– Почему не загнали в клетку после игр? – воскликнула Беатриз. Так значит МакЛаггену ничего не угрожало… Они же чуть все лёгкие не выплюнули, пока убегали от этой твари!
– Ни одно живое существо не любит клетки, – назидательно ответила Рамос, чуть нахмурившись. – Хватит и того, что мы лишили её возможности добыть себе её любимое лакомство. Она неопасна, так что пусть пока резвится на территории джунглей в окрестностях Кастелобрушу и служит отличным напоминанием иностранным студентам, что нужно соблюдать правила и не выходить за пограничные столбы.
Беатриз сглотнула. В этой школе есть хоть что-нибудь, о чём не была бы в курсе директор?
– Ладно. Но шаман Мелендес! Он исчез! Кипящая река…
– Вас так волнует эта Кипящая река, – протянула Рамос, переворачивая очередную карту. Насколько помнила Беатриз, это был Шут. – Поезжайте туда как-нибудь на каникулы. Там рядом чудеснейший заповедник, вам понравится. Заодно и успокоитесь. А пока попросите у доны Гонсалес зелье для сна без сновидений.
Беатриз смотрела на шута, стоящего у самого края бездны.
– Конечно, профессор, – ответила она. В голове её зрела идея. Поговаривали, что Рамос отличный легилимент. Если так, то она должна её остановить. Но директор лишь улыбнулась, легонько кивнула и повела рукой в сторону двери, давая понять, что разговор окончен.
Фрида на одном из своих автопортретов заботливо прятала у себя за спиной маленькую обезьянку.
***
В гостиной стоял невообразимый шум. С большой натяжкой он походил на пение, потому что голоса солистов были далеки от голосов итальянской оперы и даже от самых бездарных представителей музыкальной популярной культуры. Во всём этом непонятном многоголосье Беатриз различила слова известной песни:
Оставь мне в джунглях своё сердце
На перекрёстке семи дорог.
В котле ему теперь вертеться,
Раз ты любить меня не смог.
– Я горжусь вами, мальчики, – крикнул Мэтт Альмейда. – Это прекрасно!
– Это…?– опешила Беатриз, поняв, наконец, в чьём исполнении прозвучал кавер.
– Хор попугаев, – хмуро откликнулась из своего кресла Торесса Валенте, вынимая из ушей бируши.
Мэтт и студент из Хогвартса Дуглас Чейз горячо жали друг другу руки, поздравляя с успехом.
– Нас ждёт великолепное будущее! Концерты, гастроли, записи альбомов!
– Надо расширить репертуар!
– Да! От старинных баллад до модного минимала!
– Ээээй! Вы что творите? – крикнула Беатриз, уперев руки в бока. – Это не пение, это ужас какой-то!
– Родригес с тобой не согласен, – назидательно отозвался Мэтт, гладя севшую ему на плечо жёлтую с голубыми крыльями птицу.
– Это искусство, – поддакнул Дуг. – Не слушайте злую тётю, вы прекрасны!
Попугаи отозвались довольным ором.
– Отлично, не говорите только, что теперь они будут жить в гостиной!
– Уже сказали, – Торесса, судя по всему, энтузиазма новоявленных музыкальных продюсеров не разделяла.
– Нигде покоя нет, – злобно бросила Беатриз, резко развернулась, чтобы уйти в свою комнату, и налетела на невесть откуда взявшегося МакЛаггена.
– Прости, – отозвался тот, удерживая её за плечи.
Она не ответила, оттолкнула его от себя и, ни на кого больше не глядя и ничего не говоря, бросилась по направлению к своей комнате. На пороге её ждал ещё один сюрприз. Прямо перед дверью в цветастом горшке стоял цветок психотрии. Пожалуй, цветы под дверью – это то, что обычно должно радовать молодых девушек, если это не дьявольские силки и не кусачая герань. Но и психотрия, хоть и была абсолютно безопасна, в качестве подарка плохо котировалась, ведь в народе её называли «шлюхины губки».
– Прости, детка, это не тебе, – за её спиной нарисовалась Паола, которая быстро подхватила горшок на руки и толкнула дверь. – Тебе, конечно, подходят многие ругательства, но «шлюха» не из их числа. А зря, – она кокетливо усмехнулась и пристроила цветок на полочке.
– Ты опять флиртовала с парнем, у которого девушка учится на отделении травологии? – устало спросила Беатриз, первым делом накладывая на дверь заклятие, охраняющее комнату от посторонних звуков.
– Бывшая девушка, прошу заметить, – Паола погладила маргая, тёршегося об её ноги. – И теперь это мой парень, так что всё честно.
Беатриз только развела руками. Она уже давно сбилась со счёта интрижек соседки, невольным свидетелем которых стала. Ей оставалось только удивляться, как легко и играючи Паола может привлекать к себе людей. Сама же Беатриз, даже если б захотела построить с кем-то отношения, вряд ли добилась бы успеха – в рейтинге популярности у лиц обоих полов она находилась примерно где-то между самкой акромантула и надоедливым кайпора.
– Мне нужна будет твоя помощь, – заметила она.
– Я слушаю, – Паола отозвалась беспечно, но чуть прищуренный взгляд выдал в ней интерес.
– Мне нужны будут кое-какие зелья. Я собираюсь покинуть школу на эти выходные, поеду к родителям…
Если в чём-то Беатриз повезло, так это со временем. Приближалось 15 ноября – День провозглашения республики, государственный праздник во всей Бразилии. В этом году он приходился на вторник, а значит, понедельник переносился на следующую субботу, и студентов Кастелобрушу ждали целых четыре выходных.
– Ты никогда не ездишь к родителям, – заметила Паола, пожав плечами. – Да и что-то мне подсказывает, что тебе не увеселительный коктейль нужен. Выкладывай.
Беатриз развела руками.
– Надо было у Диего попросить.
Паола только хмыкнула. Кубинец Диего Наварро учился на отделении алхимии вместе с ней. Целебные зелья его мало интересовали, зато он мешал фантастические коктейли и всегда знал, где достать ром, кашасу или текилу для вечеринки.
– Ладно, – проворчала Беатриз. – Я хочу сходить в небольшой поход…
– Крутая идея, можем сходить все вместе …
– О нет, не в такой поход, – Беатриз закатила глаза. – Я хочу добраться до Кипящей реки, той, что в Перу. Это может быть опасно. Мне постоянно снится, что там что-то произойдёт. Рамос сказала, что если я побываю там и увижу, что всё в порядке, мои кошмары отступят.
– Это не отменяет того, что ты можешь взять кого-то с собой, – прищурилась Паола.
– Ты ведь участвуешь в каких-то праздничных мероприятиях, – парировала Беатриз. – Тебе надо быть в школе.
Паола вздохнула.
– И как ты одна собираешься пересечь границу?
– У меня есть план. Компания мне абсолютно не нужна. А вот то, что нужно – это аптечка на случай, если что-то пойдёт не так.
– Будет тебе аптечка, – холодно отозвалась Паола. – Донья у-меня-есть-план-я-всё-сделаю-сама.
– Спасибо, – Беатриз притворилась, что не слышала последней реплики. Взяв на руки малышку Капиту, она первый раз за весь этот день улыбнулась. Обезьянка с готовностью крепко обхватила её палец.
Пересечение границы Бразилии и Перу было далеко не главной проблемой её плана. Как попасть в Перу, она прекрасно знала, но вот что делать дальше и как добраться до Кипящей реки представляла пока очень туманно. Осложняло дело и то, что у неё были проблемы с трансгрессией, которая могла бы помочь ей осуществить задуманное гораздо быстрее. Зачёт по трансгрессии она сдала со скрипом, а когда попробовала таким образом добраться на выходных до Рио-де-Жанейро, у неё случился расщеп. Рисковать ещё раз Беатриз не очень хотелось.
На выходные администрация школы могла организовать совершеннолетним студентам портал до магического квартала крупного города, но о том, чтобы подбросить её в другую страну не могло быть и речи. По чистой случайности Беатриз знала одну лазейку, но добираться до неё требовалось чуть более суток, и дорога лежала прямо сквозь джунгли.
За территорию пограничных столбов в джунгли можно было выходить только во время практических занятий вместе с преподавателем либо во время игр. По правде сказать, Беатриз не раз уже нарушала этот запрет, и если администрация школы об этом знала, то, как и в случае с патасолой и МакЛаггеном, наказывать её не спешила. Ловушки, созданные специально для игр, дезактивировались, а большинство волшебных существ помещались в специальные загоны. Так что выбранный путь казался относительно безопасным. На первый взгляд.
Ранним субботним утром Паола ещё спала, когда Беатриз неслышно выскользнула из спальни с рюкзаком на плечах. Сонливость всё ещё одолевала её, когда она миновала общую спальню, в окно которой беззастенчиво пялились кайпора, вышла во двор и двинулась в сторону пограничных столбов.
– Take it easy! Take it easy! Everybody’s got something to hide except for me and my monkey****
– Чёртовы попугаи! – прошипела Беатриз, резко оборачиваясь. Мэтт Алмейда, широко улыбаясь во все тридцать два зуба, стоял прямо за её спиной с пернатым засранцем на плече. У ног его валялся рюкзак. Алекс МакЛагген сидел на валуне чуть поодаль с видом типичного туриста – рюкзак за плечами и огромный фотоаппарат на шее.
– Никогда не выходи за пограничные столбы, – спокойно заметил он.
– Что вы двое тут вообще делаете в такую рань? – сразу перешла в нападение Беатриз.
– Тебя ждём, – Мэтт пожал плечами. – Паола сказала, что ты собралась в поход. Мне в школе надоело, Алексу вон тоже делать особо нечего, на пляж сейчас не пойдёшь – на выходные в Рио обещали ливень…
– А Паола не говорила, что я собираюсь идти в поход одна? – Беатриз сейчас распирало желание вновь подняться в спальню и хорошенько толкнуть безмятежно спящую соседку.
– Говорила. Сказала, что если ты не захочешь идти с нами, мы должны идти за тобой и обо всём ей отчитываться по вот этой штуке, – Мэтт достал из рюкзака огромную ракушку. Такие ещё с древности служили средством связи для волшебников морских народов. – Говорила, что если с тобой что-то случится, чтобы сразу сообщили ей – её бойфренд тут же переедет к вам в комнату.
– А Паола не говорила, куда и зачем я иду?
– Говорила, что ты бредишь во сне, что тебе снится какая-то речка в Перу, из которой могут вылезти монстры, и что поэтому ты хочешь туда попасть. Да, да, она всё нам выложила, – Алекс хлопнул себя по коленям и поднялся на ноги. – Так мы идём или нет?
Беатриз смотрела на них во все глаза, не понимая, какого чёрта сейчас происходит. Ей не нужна была компания. Она могла попасть в неприятности. У них обоих могло найтись множество гораздо более интересных дел, чем тащится с нею неизвестно куда.
– Я всегда мечтал попутешествовать по джунглям, – пожал плечами МакЛагген в ответ на её немой вопрос.
– Я и джунгли – вещи неразделимые, – Мэтт улыбался так, будто они решили смотаться в Диснейленд. – Надеюсь, мы встретим там какую-нибудь интересную живность.
– Будет ещё очень неплохо, если эта живность нас не сожрёт, – отозвалась Беатриз. – Нет, вы в своём уме… Ну и компашка мне досталась! Дрим тим просто! Прямо садись и плачь! Британский турист с фотоаппаратом. Любитель интересной живности. И попугай, орущий песни Битлз!
– А во главе команды ведьма, страдающая от ночных кошмаров и не знающая, что делать с собственными страхами, – спокойно докончил Мэтт. – Нет, предлагаю двигаться инкогнито, чтобы не вызывать сенсаций.
– И смеха, – добавил Алекс.




*На самом деле это теория швейцарского психиатра Карла Густава Юнга. Отрывок нагло сплагиачен с сайта, посвящённого психологии Таро.
** Как мне недавно рассказали, в Бразилии, как и в Португалии, ребёнку при рождении обязательно даётся не только два имени, но и две фамилии. Первая от матери, вторая – от отца.
***Бросание раковин каури – традиционное гадание для бразильских магических сект. Подробнее про всё это дело можно почитать в книге Морвин «Магия Бразилии. Рецепты, заклинания, ритуалы».
**** «Смотри на вещи проще! Смотри на вещи проще! Всем есть что скрывать, кроме меня и моей обезьянки» – песня Битлз



Посмотреть, как выглядит растение «шлюхины губки», колода карт Санта Муэрте, книга, которую я порекомендовала в примечании чуть выше, каст персонажей, а также почитать хэдканоны об устройстве магического мира ГП и волшебных школ (Кастелобрушу и не только), задать анонимный вопрос автору и похвалиться, что знаете, из какого известного произведения я почти дословно стырила одну из фраз этой главы, можно в моём блоге http://quietslough.tumblr.com.

Глава 4

Стрихнос ядоносный – ядовитое растение семейства логаниевых. Колючки его выделяют яд кураре, который в считанные секунды парализует жертву. Яд быстро распространяется по телу, оставляя на коже синие следы. Другие признаки отравления – синюшные губы, озноб. Если вовремя не принять меры, уколовшийся стрихносом умрёт в течение нескольких часов, стоит только кураре добраться до его сердца.*
Регине Фуко «Природные отравители и где их искать».

На территории джунглей, предназначенной для тренировок студентов отделения Боевой магии, было небезопасно. Спутников Беатриз это ничуть не смущало – Алекс не уставал фотографировать каждую проползающую мимо букашку, а Мэтт пояснять, что это за существо и каковы его повадки. Попугай периодически начинал насвистывать имперский марш, что почему-то особенно радовало МакЛаггена. Беатриз же уже через час пожалела, что не пальнула в троицу каким-нибудь заклинанием, как только они вызвались её сопровождать.
– Заткнитесь уже, а, – не выдержала она, доставая из кармана простенький потрёпанный телефон. – Сейчас по радио должны быть новости о мире квиддича.
– Чё там, чё там? – оживился МакЛагген, теряя интерес к попугаю. – Если я не ошибаюсь, сегодня матч Фичбургских зябликов против Турманов Тарапоту**.
– Не ошибаешься, – отозвалась Беатриз, пытаясь настроиться на нужную волну. – Перуанцы должны победить…
– С чего бы? – глаза у Алекса заблестели. – У зябликов офигенный охотник!
– Если ты про Ковальски, то я тебя умоляю…
– Серьёзно? Ковальски крут! Его легендарный квоффл на последней минуте Чемпионата мира в Аргентине…*** – Алекс прикрыл глаза. – Помню, я как раз в тот год пробовался на охотника в сборную Хаффлпаффа, и нас попросили попробовать забить с этой же позиции…
– И ты, конечно, с лёгкостью повторил легендарный квоффл? – закатила глаза Беатриз.
– Нет. Но моя попытка была чуть менее отстойной, чем попытки всех остальных, поэтому в команду меня взяли.
– С чем я тебя и поздравляю, фанат зябликов.
– Вообще я болею за Пушки Педдл…
– Ещё лучше! Ужасней команды не найти!
– Спорим на бутылку кашасы, что Пушки вздёрнут Турманов Тарапоту на их собственных мётлах? – резко спросил Алекс, протягивая ей руку. Беатриз не сомневалась ни секунды.
– Спорим. Готовь кашасу. Пушки победят только в том случае, если вся команда выхлебает перед матчем пару котлов Феликс Фелицис.
– В жизни случается много неприятных неожиданностей, – МакЛагген пожал плечами. – Может же когда-нибудь случится и приятная…
Беатриз закатила глаза.
– Как тебя вообще угораздило болеть за этих лузеров? Есть же в Британии нормальные команды – те же, Холихедские гарпии или Татсхилл Торнадос…
– Только не Татсхилл Торнадос, – отрезал МакЛагген. – Их тренер – мой родной дядя Кормак.
Интересоваться подробностями Беатриз не стала – только пожала плечами. Ей ли было не знать, что отношения с близкими родственниками – дело тонкое.
– Может, вы перестанете, наконец, спорить, и мы всё-таки послушаем, кто же выиграл, – спокойно напомнил Мэтт.
Выиграли зяблики, и следующие полчаса Беатриз старательно пыталась сдержаться, чтобы не высказать пару нецензурных слов как в адрес Квентина Ковальски, так и ухмылявшегося во все тридцать два зуба МакЛаггена.
– Ты бы так не радовался – патасола, на которую ты нарвался прошлый раз, всё ещё бродит где-то поблизости, – напомнила Беатриз. Сообщать о том, что одноногая вампирша на самом деле неопасна, она не собиралась. – Для твоей подружки будет слабым утешением то, что тебя разорвёт на куски существо с её собственным лицом.
– Ей будет всё равно, так что не распыляйся, – улыбка МакЛаггена резко увяла, и он поморщился, словно от зубной боли.
– Оооо, – протянула Беатриз. – У кого-то здесь неразделённая любовь…
– Тебя это не касается, – заметил Алекс вполне миролюбиво, но в голосе его послышались стальные нотки. – Так что будь добра… Эй, какого чёрта?
Беатриз схватила его за верхний край футболки и с силой толкнула спиной к ближайшему дереву.
– Эй! – Мэтт весело присвистнул. – Беа, если ты вдруг решила подкатить к освободившемуся парню, это делается не так.
– Потом покажешь, как правильно, – огрызнулась девушка, сверля Алекса взглядом. – Ты. Зачем ты пошёл с нами?
– Захотелось, – откликнулся тот, настороженно переводя взгляд с её лица на кулак, упирающийся ему прямо в грудь.
– Месяц назад у нас в школе был один случай… Одного пятикурсника бросила девушка и ему внезапно «захотелось» разбежавшись, прыгнуть со скалы.
– Замечательно. И чем дело кончилось? – спокойно поинтересовался МакЛагген, явно поняв, к чему она клонит.
– К счастью, сработал инстинкт самосохранения и стихийная магия, – Беатриз сузила глаза. – Так что, если ты ищешь геройской идиотской смерти во имя горьких слёз какой-то девицы…
– У нас и в Хогвартсе для суицидников имеется масса перспектив. Специально для них предусмотрены высокие башни, летающие лестницы и колония акромантулов в ближайшем лесу, – ответил Алекс. – Спасибо за заботу, мам, но я приехал в Бразилию не для того, чтобы здесь сдохнуть.
Она молчала, продолжая смотреть на него с недоверием.
– Нет, ты серьёзно? Я что, похож на идиота? – МакЛагген поднял брови, начиная терять терпение. – Я просто хочу немного отвлечься, – он глубоко вздохнул и крепко стиснул зубы. – Ты всё пугаешь всех своими демонами, но ты и не представляешь, сколько демонов просыпается в моей голове, стоит мне только оказаться наедине со своими мыслями. Так что оставь, пожалуй, свои страхи и загоны себе – мне вполне хватает и моих.
– Да не похож Алекс на самоубийцу, – мягко заметил Мэтт. – А после небольшого похода и порции улыбок от местных красоток будет совсем как новенький.
– Где вас только таких оптимистов делают, – раздражённо ответила Беатриз, посмотрев на того исподлобья и отпуская, наконец, МакЛаггена.
– Ты сам хозяин своего настроения, – философски изрёк Мэтт. – Поймите это уже наконец, и тогда никто не сможет вам его испортить. Кстати, как насчёт обеда?
Обедали они разогретым куриным супом, который Мэтт предусмотрительно взял с собой в зачарованном котелке, откуда без воли на то хозяина не могла вылиться никакая жидкость. Беатриз вынуждена была признать, что это пришлось как раз кстати, ведь с собой у неё было лишь парочка кошинья**** да бутылка обычной воды.
– Согласись, путешествовать с нами гораздо приятнее, чем в одиночку, – улыбнулся Алмейда, глядя, как она с жадностью доедает вторую порцию. К тому же три – это отличное число для команды. Как в Эльдорадо.
– Если б это было Эльдорадо, мы бы не были с тобой в одной команде, – сварливо отозвалась Беатриз. – Но за супчик спасибо.
– Что ещё за Эльдорадо? – поинтересовался Алекс.
– Вы в Хогвартсе не слышали о международной игре «В поисках Эльдорадо» среди школьников-волшебников со всего мира, которую проводит Кастелобрушу?
– Нет.
– А о Турнире Трёх Волшебников?
– О нём, разумеется, слышал!
– Так вот, Эльдорадо появилась в ответ на отказ Дурмстранга, Хогвартса и Шармбаттона принимать в Турнир Кастелобрушу в каком-то там году. Тогда наш директор решил организовать свой турнир, пригласив Ильверморни и Уагаду. Потом и другие школы подтянулись. Суть игры – квест, в котором команды по три человека ищут в джунглях фрагменты карты, по которой можно добраться до «Эльдорадо». Кто найдёт его первым, тот победил. Но главная особенность в том, что все команды интернациональные. В каждой обязательно есть ученик из Кастелобрушу, потому что мы лучше знаем джунгли и выполняем роль проводника, и два иностранца из разных школ. Организаторы ввели это за обязательное правило, чтобы игра действительно содействовала укреплению дружеских связей между волшебниками из разных школ. Но если не брать его в расчёт, то можно представить, что мы команда игры «В поисках Эльдорадо»…
– У нас несколько иная задача, – оборвала воодушевлённый рассказ Мэтта Беатриз.
– Может, наконец, расскажешь, как ты намерена пересечь границу? – напомнил Алмейда.
– Не сейчас, – Беатриз отпила немного воды и облизнула губы. – Пора двигать, мы и так засиделись.
– Мне нравится ваша альтернатива Турниру Трёх Волшебников, – вновь поднял тему Алекс, когда они вновь были на ногах.
– Ещё бы! У нас в финале портал никого не переносит на кладбище, чтобы помочь возродиться тёмному волшебнику с маниакальными наклонностями, – усмехнулась Беатриз.
– Это было не по сценарию. В тот год что-то пошло не так…
Они шли, продолжая болтать о пустяках. Несколько раз им приходилось огибать ловушки, единожды они ступили на так называемую «петлю» и ходили кругами, возвращаясь в то же самое место. Издалека они видели Саси-Перере и кучивило****, вблизи – ядовитых змей и одного ягуара. Последний не стал их трогать – Беатриз давно заметила, что дикие животные, особенно из семейства кошачьих, чувствуют магию и остерегаются её.
Солнце постепенно садилось, а значит, пора было устраиваться на ночлег. Они окружили место привала чарами, поставили палатку с чарами расширения и развели небольшой костёр. Кроме супа у Мэтта оказалась и бутылка кашасы. И хотя время и место были не самыми подходящими, уставшие и взволнованные своим приключением они без лишних возражений распили её на троих, быстро захмелев после первых же пары глотков.
– Надо было устроить эту вылазку хотя бы ради этого, – заметил Мэтт, глядя, как Беатриз заливается истерическим смехом из-за какой-то собственной несмешной шутки. – Дуарте, я никогда не видел тебя настолько пьяной.
– И не увидишь больше, – отрезала Беатриз и ткнула в бок МакЛаггена. – Твой черед рассказывать историю. Давай, англичанин!
– За последнюю неделю я рассказывал о Хогвартсе раз двадцать, – отозвался тот. На него алкоголь действовал иначе – Алекс замолчал и замкнулся, глядя, не мигая, в одну точку.
– Кто тебе сказал, что я хочу послушать про Хогвартс? Я читала книгу «Волшебные школы мира» и даже эту вашу «Историю Хогвартса». Нет, дружок, сегодня должна была выйти серия моего любимого сериала, так что ты мне её заменишь. Кому вообще интересно слушать про школу? Я хочу услышать историю про любовь.
– Те, у кого нет своей личной жизни, вечно сунут нос в чужую, – изрёк Мэтт, прикрывая глаза. Его уже здорово клонило в сон.
– Тебя я не спрашиваю. Так что всё-таки произошло между тобой и той красоткой?
Алекс глотнул ещё кашасы.
– Ты нашла плохого рассказчика. Мне не о чем говорить.
– Ты уехал от неё на край света, – не унималась Беатриз. – Наверняка не просто так.
– А что мне оставалось делать? – зло огрызнулся МакЛагген. – Да, мы расстались. Тебе интересно из-за чего? По школе пошли сплетни о том, как мы не подходим друг другу. Про неё начали говорить гадости. И все эти неудобства были из-за меня. И тогда она решила, что стоит поставить наши отношения на паузу. Вот и всё.
– Пауза не означает конец, – серьёзно заметила Беатриз.
– Нет ничего более постоянного, чем временное, – вздохнул Алекс. – Как бы то ни было, мне стало тяжело находиться в Хогвартсе. Потому что, гиппогриф вас всех задери, я зол: на неё, на её врагов, которым приспичило лезть не в своё дело, на всех её друзей, которые не стоят на паузе и могут видеться с ней каждый день как ни в чём не бывало, и, главное, на себя… Я не тот, кем стоило бы дорожить. Кто я вообще такой, чтобы что-то для неё значить…
– Каждый человек что-то да значит в нашей жизни, – весёлая эйфория прошла, и Беатриз стало грустно. – А ты её любишь, значит, тем более значишь. Мэтт совсем клюёт носом. Затащишь его в палатку?
Через пару минут они все улеглись. Парни уснули мгновенно, а вот у Беатриз сон как рукой сняло. Ведь единственным, кто вёл себя этой ночью прилично, оказался, как ни странно, попугай.
Мэтт храпел размеренно, громко и даже музыкально, выдувая из себя воздух словно гигантская труба. Алекс – нервно и отрывисто, периодически принимаясь бормотать во сне что-то невнятное. Единственное слово, которое Беатриз удалось отчётливо разобрать среди всего этого набора звуков, было «мур». Она понятия не имела, что это могло значить…
Накладывать на себя оглушающее заклятие она не рискнула. Голова после выпитого слегка кружилась, и ко всему прочему организм всё настойчивей просил о походе в кустики. Решив, что ночной воздух ей точно не повредит, Беатриз выбралась из палатки.
Джунгли спали, обманчиво безмолвные, и оттого ещё более устрашающие. Тусклый свет волшебной палочки ничуть не спасал, и она двигалась медленно, аккуратно, стараясь в случае чего уловить рядом с собой каждый подозрительный шорох, каждое движение. Из-за алкоголя концентрация её подводила, мир вокруг расплывался, норовя накрениться и упасть. Наконец, когда с делами было покончено, она двинулась обратно в палатку, но случайно зацепилась ногой в темноте за какой-то куст.
Острый шип впился ей в кожу, запуская яд в кровь. Вскрикнуть или выругаться она не успела – всё тело, от языка до кончиков пальцев на ногах парализовало в считанные секунды.
«Кураре», – пронеслось в голове у Беатриз за пару мгновений до того, как голова её коснулась травяной подушки.


*На самом деле у стрихноса нет колючек, яд готовится из коры и стебля.
** Тут и далее названия квиддичных команд – все есть на Поттервики. Про Чемпионат по квиддичу в Патагонской пустыне и квоффл Квентина Ковальски есть там же.
*** Кошинья – пирожки из курицы в виде куриных ножек
**** Существа в южноамериканской мифологии

Глава 5

В Латинской Америке чрезвычайно распространена торговля запрещёнными зельями и порошками. Так называемая Серебряная улыбка (территория Колумбии, Бразилии и Уругвая) считается самым крупным центром в мире по производству одного из наиболее известных волшебных наркотиков – улыбки Саси*.
Гильерме Белмонти «Магическое сообщество Латинской Америки. Быт и культура».




В джунгли прокралось утро. Рассыпав по небу золотистую дымку, солнце пробилось сквозь широкие листья пальм, осветив распластавшуюся на земле фигуру. Беатриз понимала – каждый её новый вздох рискует стать последним – а потому напрягала все свои магические силы, чтобы продержаться как можно дольше. Яд куаре убивает человека за пять – шесть часов. Выгадать бы ещё чуть-чуть, ещё немножко времени…
Но единственным, кто был в курсе её бедственного положения, оказался тукан, с немым упрёком и вселенским снисхождением смотревший на неё с ветки . Даже тупая птица в курсе, что от кустов стрихноса лучше держаться подальше, а вот студентке Кастелобрушу эта простая истина оказалась не под силу. Всё как на соревнованиях, вот только вместо очередной отработки ей грозит смерть.
Ещё один вдох. Тукан прищурился и взмахнул крыльями. Видимо, решил, что смотреть на смерть человеческого существа – не самое приятное времяпровождение.
Вдох. Интересно Мэтт и Алекс найдут её? И что будут делать? Вернут тело в школу или закопают в джунглях, решив похоронить вместе с ней и секрет об их вылазке?
Вдох. Интересно, как там Паола и Капиту?
– Сюда, сюда, на помощь!
Как же ей дорог этот попугай! Неужели, его противный голос – это последнее, что она услышит в жизни?
– Здесь! – боковым зрением она заметила Алекса, выскочившего из джунглей.
– Осторожно, не приближайся к кусту, – перед нею вырос Мэтт. Попугай сидел у него на плече. – Спокойно, Дуарте, сейчас мы тебя вытащим… Готова? Раз, два, три…
Толчок, и ядовитый шип выскочил из кожи, а она, словно тряпичная кукла, упала прямо в объятия Мэтта.
– Жёлтенький пузырёк, – скомандовал тот. Алекс незамедлительно вынул из рюкзака антидот. – Три капли! Ну же, Беа, разожми зубы!
По мере того, как лекарство проникало внутрь, к ней возвращалась способность шевелить конечностями. Тело, реагируя на столь резкую перемену, покрылось мурашками, Беатриз задрожала, чувствуя, как по щекам заскользили солёные дорожки слёз.
– Н-да, подруга, выглядишь, ты не очень… Всё ещё хочешь идти дальше в одиночку?
Беатриз и без Алмейды была в курсе, как выглядят отравленные ядом куаре – синюшные губы, вздувшиеся вены, запавшие потускневшие глаза. Хорошо, что антидот действует быстро …
Алекс, внимательно её разглядывал, и от этого было немного не по себе. Не отрывая от неё глаз, он вновь потянулся к рюкзаку. Достал жёлтый свитер с вышитой саламандрой извергающей огонь и молча протянул Мэтту. Тот одел её, словно ребёнка, и сделал то, чего никогда не делал ни раньше, ни впоследствии – прижал к себе и крепко обнял.
Алекс сел рядом. Беатриз чувствовала прикосновение его плеча сквозь мягкую шерсть свитера.
На шее неудобно болтался кулончик на удачу в виде руки, показывающей комбинацию из трёх пальцев**. В этот раз повезло. Как же ей несказанно повезло…
– Всё хорошо, не бойся. Мы с тобой.

***
– Пришли, – в тени лиан, будто бы случайно, валялась пустая смятая банка от сока гуараны. Беатриз остановилась около неё, стараясь не задеть раньше времени.
– Портал? – поднял брови Мэтт. – Откуда он здесь, недалеко от школы? И откуда ты в курсе, что он здесь?
Ответить она не успела. Алекс вдруг замер и напрягся, как учуявший охотника зверь. И не зря – через пару мгновений ему в затылок упёрлась волшебная палочка.
– Нам тоже очень интересно, откуда юная дона в курсе об этом портале, – проскрипел незнакомый голос. Его обладатель – высокий темноволосый мужчина в зелёной, сливающейся с общим пейзажем мантии, с гнусной улыбкой уставился на Беатриз. Трое его пособников – высоченных мускулистых ребят, уже заставили выворачиваться рюкзаки и карманы школьников, не забыв при этом наставить на них палочки.
– Простите, мы… – Мэтт одарил незнакомцев своей самой очаровательной улыбкой. – Мы студенты, шли в поход…
– Мы шли к этому порталу, – перебила его Беатриз, хмуро и чуть свысока глядя на продолжавшего ухмыляться мужика, который явно был у них за главного. – Вы можете связаться со своим боссом?
Главный хохокнул, выпучив на девушку и без того огромные глаза. Мэтт сдавленно застонал, Алекс, явно всё ещё не понимая, кто эти люди и чего от них хотят, прикидывал, каким ударом можно их приложить и в какую сторону потом лучше бежать. Беатриз устало вздохнула.
– Свяжитесь со своим боссом. С Пабло Дуарте. Я его дочь, и если хоть один волос упадёт с моей головы или с голов моих друзей, боюсь, ему это не очень понравится.
Ответом ей были шесть ошеломлённых взглядов..
– Дона, вероятно, шутит? – недоверчиво протянул главарь.
– Твой отец – поставщик улыбки Саси? – выпалил Мэтт, позабыв об осторожности.
– Что такое улыбка Саси? – озадаченно спросил Алекс.
– Вы ведь в курсе, что у Дуарте есть дочь? Наверняка в курсе, что она сейчас в Кастелобрушу, – Беатриз не обратила ни малейшего внимания на посыпавшиеся на неё вопросы. – Так вот у нас выходные, и мы решили смотаться в Перу. Негласно. Не верите, свяжитесь с отцом через сквозные зеркала. Не сделаете этого – пожалеете. Вы ведь в курсе, что делает мой отец – человек… весьма эксцентричный.
Контрабандист, вероятно, был в курсе, и явно не хотел прощаться ни с одной из своих конечностей. А тем более, не хотел, чтобы они оказались в котле с очередной партией «улыбки». Поэтому чуть отошёл поодаль, достав из кармана сквозное зеркало.
– Ты вот сейчас серьёзно? – прошептал Мэтт, воспользовавшись паузой. – Твой отец… наркобарон? Почему мы до сих пор не в курсе?
– О таких вещах обычно не распространяются, – неохотно проворчала Беатриз.
– Улыбка… Саси, или как там – странное название для наркотика, – скривился Алекс.
– Это один самых популярных среди волшебников лёгких наркотиков в мире, – просветил его Мэтт. – Ты что никогда не пробовал… в смысле, не слышал?
Алекс отрицательно помотал головой. Беатриз только глубоко вздохнула – часть биографии, касающуюся родителей, она бы охотно опустила.
– Беатриз, – раздался словно бы ниоткуда басовитый мужской голос. Перед ними в воздухе возникла проекция – огромное плетённое кресло и низенький полный человек в белом костюме с сигарой в зубах. – Почему ты не в школе, детка?
При виде отца Беатриз не дрогнула и не изменилась в лице. Как будто её каждый день на границе ловят контрабандисты, перевозящие наркоту.
– Мы хотим попасть в один заповедник в Перу на выходные, там обитает много волшебных существ. Информация о них мне позарез нужна для исследовательской работы, а администрация отказалась организовывать экскурсию. Мы и решили отправиться туда самостоятельно.
Дон Дуарте понимающе хмыкнул, прищурился, явно прикидывая, сколько процентов из сказанного – правда.
– Но ведь этот портал вне закона, милая, – сладко пропел он.
– Вы с мамой в школьные годы намешали бразильский вариант улыбки Саси, а я всего лишь хочу на экскурсию!
Дуарте рассмеялся, погрозив дочери пальцем.
– Что ж, будет тебе экскурсия. Маловероятно, но возможно, что, переместившись по этому порталу, в Перу вы встретите отряд авроров, так что Вержилиу и его парни подстрахуют вас. Они скорректируют портал, он вынесет вас примерно в дне ходьбы от заповедника. И я выделю людей, которые будут следить за вами на протяжении всего путешествия – так, на всякий случай…
Беатриз скорчила гримасу, но спорить не стала.
– Кстати, это кто? – сигара дона Дуарте явно указывала на Мэтта и Алекса.
– Маттеус Алмейда, сеньор, – вступил в разговор Мэтт, явно радуясь, что дело приняло такой оборот. – Я…
– Да про тебя я в курсе, – отмахнулся наркоборон. Я узнал всё обо всех, с кем будет учиться моя дочь и об их семьях, ещё до того, как она в первый раз ступила на порог Кастелобрушу. Второй – кто?
Алекс, внимательно наблюдавший за всей развернувшейся сценой приподняв левую бровь, состроил серьёзную мину и выступил вперёд.
– Александр МакЛагген, сэр. Я англичанин, приехал по обмену из Хогвартса…
– Хорошо, и про тебя всё выясним. Ты ничего больше не хочешь сказать мне, Беатриз?
Девушка картинно сделала вид, что задумалась. Пожала плечами. Покачала головой.
– Нет.
– Ну ладно. Береги себя и отправляй весточку домой почаще, чем раз в полгода. Мы с мамой очень скучаем.
Беатриз кивнула, не глядя отцу в глаза. Только когда проекция погасла, она подняла голову.
– Пожалуйте к порталу, донья Дуарте, – проговорил Виржилиу.

***
Джунгли Перу мало отличались от бразильских – та же череда вечнозелёных деревьев, обвивающих всё лиан, множество диких животных, наблюдавших за ними из своих укрытий. По пятам за ними следовали и люди дона Дуарте – пару раз каждый из ребят ловил себя на мысли, что за ним кто-то наблюдает. Это и пугало, и успокаивала одновременно.
– Можно вопрос? – решился, наконец, заговорить Алекс. Беатриз обречённо кивнула. – Ты ведь учишься на отделении Боевой магии, которое готовит бойцов для аврората… Ты хочешь попасть в аврорат, чтобы посадить свою семью или чтобы защищать её?
– Слушайте, то, что мои отец – глава наркокартеля, ещё ничего не значит! – она резко повернулась к ним лицом, упёрла руки в бока, явно намереваясь спорить, хотя никто и не собирался в чём-то её упрекать. – Я не мои родители. Но как бы мне не нравилось, чем занимается моя семья… другой семьи у меня нет. И я люблю родителей… по-своему. Хотя я была бы рада, если бы они, например, торговали свежеиспечёнными пау-ди-кейжу ***!
– О, пау-ди-кейжу, – спохватился Мэтт. – Как насчёт того, чтобы перекусить?
– Не переживай, Дуарте, – добавил он позже. – Мы не расскажем твой секрет. И тебе идёт быть дочерью наркобарона… Это так необычно! Хотя вообще я дочь главы преступного мира как-то по-другому представлял…
Беатриз закатила глаза.
– Это всё стереотипы.
Они шли целый день. До Кипящей реки оставалось чуть более часа, но солнце уже село, а в темноте джунгли казались поистине зловещими. Решено было остановиться на ночлег. Мэтт, объявив, что видел в кустах неподалёку необычную игуану, смотался вместе с попугаем. Алекс развёл костёр. Беатриз пыталась собраться с мыслями. Спустя два дня пути весь их поход казался довольно глупой затеей. С чем она столкнётся завтра утром? Если с кучей чудовищ, то ей не одолеть их даже при помощи Мэтта, Алекса и людей отца. Если на Кипящей реке всё спокойно… Зачем она вообще к ней пришла?
– Ты должна мне историю, – как бы невзначай заметил Алекс, устраиваясь поудобнее. – Прошлую ночь откровенничал я, давай, теперь твоя очередь. У дочери наркобарона должно быть полно скелетов в шкафу.
– Я никогда не пробовала травку и не торговала ей, – отрезала Беатриз. – Ты хотел знать, почему я выбрала отделение Боевой магии? Не ради работы в аврорате, по правде говоря, я не уверена, что меня туда возьмут с такой родословной… Я просто хочу уметь защищать себя.
Алекс не стал задавать уточняющих вопросов, но она видела, что он слушает. И ждёт продолжения.
– Когда мне было восемь, меня взяла в заложники мафия. Я плохо помню эти дни, вероятно, что-то в моем мозгу решило стереть неприятные воспоминания, но с тех пор я отчаянно пытаюсь вернуть себе… чувство безопасности.
– Получается? – хмыкнул Алекс, прекрасно зная ответ.
– Если бы получалось, я бы не отправилась дьявол знает куда из-за каких-то там снов. Это похоже на паранойю, да?
Алекс пожал плечами.
– У всех свои загоны. Почему ты отказываешься от помощи и сторонишься людей?
Беатриз опустила глаза. Ей и самой было сложно ответить на этот вопрос. Вместе с чувством постоянной тревоги в ней, словно лиана вокруг дерева, рос и развивался комплекс собственной неполноценности. Хороших девочек не похищают, их родители не занимаются производством наркоты, хороших девочек все любят, а за что можно любить её? Она нелюдимая, взбалмошная, характер тяжёлый, может и нагрубить сгоряча… Это люди должны сторониться её и отказывать в помощи. И даже если кто-то на короткое время окажется рядом с нею, она, изголодавшись по чужому теплу, обязательно захочет удержать его подле себя навсегда. А удержать никого нельзя.
– В этом мире можно рассчитывать только на себя, – произнесла она. – И не к чему не привязываться. То, к чему ты привязан, в конце концов принесёт тебе боль.
МакЛагген глубоко вздохнул и опустил глаза.
– И счастлива ли ты с таким подходом к жизни?
Беатриз не ответила, лишь зябко поёжилась, придвинувшись к огню. МакЛагген смотрел на неё пристально и в то же время отстранённо, словно бы обдумывая что-то. В его голубых глазах слабым мерцанием отражался огонь.
Кинув осторожный взгляд в сторону кустов, за которыми исчез Мэтт, Беатриз, повинуясь внезапному безумному порыву, прижалась к губам Алекса своими. Он без особого энтузиазма, но всё же ответил на поцелуй, словно бы проводя научный эксперимент, в успех которого не очень-то и верил.
Камень ударился о камень, но искра не проскочила.
Отстраняясь, Беатриз подумала, что нечто похожее чувствуешь, когда примеряешь с виду вполне подходящие туфли и понимаешь, что «не то».
Почему-то она была уверена, что Алекс чувствует то же самое.
– Ты заслуживаешь лучшего, – произнёс он после короткой паузы.
– Я не заслуживаю даже этого, – Беатриз осознала всю нелепость своей выходки. Какого дьявола она полезла к нему целоваться? Не о нём она прятала свои мысли. Да и он грезит точно не о ней.
– Послушай, – Алекс смешно нахмурил лоб. – Разного рода дерьмо в нашей жизни случается. Со всеми – с хорошими людьми и с плохими. Кого-то похищает мафия, а кого-то просто бросает любимая девушка. Да, это безумно больно – терять то, к чему ты привязан. Кажется, легче отрубить себе руку или ногу, чем отпустить человека. Но… Не позволяй этому дерьму сломать себя, ладно? Не позволяй себе думать, что ты не заслуживаешь счастья и что любое сближение с кем-то принесёт тебе одну лишь боль. Ты заслуживаешь людей, которые будут тебя ценить, уважать и любить, несмотря на всех демонов, что живут в твоей голове.
– Ты сам то в это веришь?
– Как видишь, я не болтаюсь на лиане в удавке из собственного жёлтенького школьного галстука. Значит, есть ещё в этом мире кто-то, кому нужен такой идиот как я.
Беатриз усмехнулась и шутливо ткнула его в бок.
– Целуешься ты, мягко говоря, так себе…
– Моё самолюбие и так уже похоронено под грудой булыжников, давай, сыпь на него ещё и свою щебёнку, – состроил гримасу Алекс.
– О чём беседуете? – из джунглей вынырнул Мэтт. Тут только Беатриз заметила, что попугай давно уже здесь. Под ложечкой испуганно ёкнуло. Впрочем, если Родригез и видел их странный поцелуй, то, вероятно, решил, что он явно не заслуживает того, чтобы петь о нём песни.
– Да так… Как твоя игуана?
– Замечательнейшее существо! Знакомьтесь, это Морти и теперь он идёт с нами.
– У него слюна капает… Ты точно уверен, что он не ядовитый?
– Абсолютно! Но я всё-таки наложу чары на его клетку, не переживайте.
Пламя костра горело до самого утра. И не смотря на храп по бокам от себя, Беатриз впервые за последнюю неделю всю ночь проспала спокойно.

*Саси-Перере – персонаж бразильского фольклора, озорной одноногий мальчик с курительной трубкой и волшебным красным колпаком.
** Имеется в виду фига – изображение кулака, в котором большой палец просунут между средним и указательным. В Бразилии это один из самых известных талисманов. Считается, что этот талисман нельзя покупать себе самому – иначе эффект будет обратным. Поэтому фигу лучше получить в подарок или… украсть.
*** Сырные пирожки.

https://vk.com/quietsloughfanfics - группа автора


Глава 6

Ничто не берётся из ничего и никуда не исчезает
Первый закон трансфигурации

Белый туман поглотил зелёные джунгли. От воды в небеса поднимались огромные столбы пара, словно от дымящегося на грелке котла.
– Чаю, сэр? – Мэтт шутливо ткнул Алекса в бок. Тот лениво улыбнулся, продолжая рассматривать открывшуюся перед ними картину – Кипящая река, которая и в правду кипела и пузырилась, будто бы кто-то под землёй развёл огромный костёр.
– Выглядит вполне себе чистой, – ответил МакЛагген. – Беатриз, ну где там твои чудовища?
Девушка не ответила, заворожённая зрелищем.
– Красиво, не правда ли? – троица как по команде вздрогнула, увидев, как из клубов пара возникает фигура старика в пёстром балахоне.
– Дон Маэстро Мелендес! – воскликнула Беатриз, догадавшись, что перед ними сам хранитель Кипящей реки. – В газетах писали, что вы исчезли при загадочных обстоятельствах!
– В газетах много чего пишут, дитя, – лукаво улыбаясь, ответил старик. – И не всему стоит верить. Мне приходилось отлучаться ненадолго – в Лиме у меня недавно родился седьмой внук. Газетчики любят всё преувеличивать.
– Но… простите, – Беатриз жутко покраснела и отвернулась. Почему-то ей только сейчас пришло в голову, что все её страхи, кошмары могут оказаться вовсе не пророческими видениями, а всего-навсего дурными снами. А она запаниковала, отправилась в долгий путь неизвестно куда и зачем, чуть было не лишилась жизни и подвергла опасности друзей… Какой же надо было быть дурой!
– Ты пришла поговорить со мной, дитя, – уверенно произнёс шаман. – Пусть твои друзья пока прогуляются по окрестностям.
Беатриз кивнула и, не глядя на Мэтта с Алексом, двинулась за стариком.
Хижина хранителя – слишком бедная и скромная для весьма почтенного в Перу колдуна – располагалась на небольшом островке, с обеих сторон окружённом Кипящей рекой. К островку вела дорожка, выложенная выпирающими над водой камнями. Несмотря на почтенный возраст, шаман легко и ловко пробирался к своему жилищу, не боясь споткнуться и упасть прямо в кипяток. Добравшись до него, он присел на небольшую скамейку.
– Посмотри туда, это голова Якумамы, огромной змеи, жившей здесь много веков назад и породившей горячие и холодные воды, – сказал он, когда Беатриз устроилась рядом. – Множество чудовищ обитало когда-то здесь, в былые времена, множество из них мутировало и распространилось по всему континенту, однако шаманам, исполняющим песню Пары*, удалось приручить стихию, и сейчас здесь обитают в основном миролюбивые виды, – словно в ответ на его слова, из дома вынырнул уаллепен** и, словно котёнок, потёрся рыжей шёрсткой о ноги Беатриз. – Это место сосредотачивает в себе огромную магию, истоки Шанай-тимпишка*** растекаются под землёй всей Южной Америки, и, конечно же, воды эти имеют силу. Нет, вода из источников не даст тебе видеть настоящее и будущее, – улыбнулся шаман, и Беатриз поняла, что, ко всему прочему, он ещё и отличный легилимент. – Не излечит тебя от болезней и не даст вечную молодость. Не сделает тебя избранной для какой-то великой цели и уж точно не решит все твои проблемы – это тебе предстоит сделать самой.
– Так значит… я пришла сюда зря? – Беатриз почувствовала, как неприятным холодом внизу живота разворачивается разочарование. Ещё полчаса назад её изнутри грела тайная мысль, что она особенная. Избранная. Это бы хоть как-то оправдало её никчёмное одинокое существование. – Всё это… не более чем драматичная прогулка?
Волшебник усмехнулся.
– Мы привыкли всё усложнять, искать во всём какой-то смысл, а ведь человеческая жизнь – не более чем драматичная прогулка. И при всей своей простоте и кажущейся бессмысленности, она – великое чудо. Счастлив тот, кто это понял и прошёл свой путь вместе с хорошими людьми.
Беатриз непроизвольно сжала в руках цепочку с амулетом в виде фиги.
– Ты пришла сюда не зря – Шанай-тимпишка привела тебя ко мне, потому что тебе это было нужно. Ты пила её воду, часть её магии в тебе, но в тебе живёт и кое-что другое. Имя ему – страх. Так расскажи мне, какое оно – твоё чудовище?
Беатриз нервно сглотнула, разглядывая свои пальцы. Она совсем не обязана была выкладывать этому старику свои горести и тревоги, о которых она даже в разговорах с родной матерью старалась умолчать. И всё же, то, что шаман Маэстро Мелендес был ей совершенно чужим и посторонним человеком, было скорее аргументом за, нежели против.
– Мне одиноко, – вздохнула она, по-детски закусив губу, и поглаживая уаллепена. – Мне кажется, что меня не любят, презирают и даже ненавидят. Мне кажется, что стоит мне хоть на минуточку поверить, что я действительно дорога кому-то, как этот кто-то обязательно разобьёт мне сердце.
– Разобьёт, – согласился шаман. – Не раз разобьёт. Тебе покажется, что весь мир перекрашен в чёрный цвет – настолько больно тебе от этого будет. Кому-то разобьёшь сердце ты, когда не сможешь разделить чужие чувства. В ком-то из друзей ты разочаруешься, кто-то из твоих близких станет чужим и равнодушным к тебе. Сложно сейчас понять, но это правильно. Научилась бы ты побеждать в дуэли, если бы никогда ни с кем не сражалась? Вспомни, сколько синяков и шишек ты набила, прежде чем стать одной из лучших на своём курсе. Теперь ты знаешь, когда от удара следует уклониться, а когда стоит без промедления давать сдачи. Преодолев свой страх перед любовью, дружбой и привязанностью, ты получишь от судьбы немало ударов. Но они же станут для тебя уроками. Ты научишься оставлять в прошлом тех, кто дурно относился к тебе, и ценить тех, кто тебе дорог и кому дорога ты. Падая и поднимаясь, ты научишься любить и ценить себя и больше никогда не будешь страдать от одиночества. Ничего не берётся из ничего и никуда не исчезает. Всё, что происходит с тобой, для чего-то тебе нужно. Со временем, страдания, которых ты так боишься, превратятся в твою мудрость и силу.
– Да уж, – неожиданно для самой себя Беатриз засмеялась. – Я несколько дней бродила по джунглям с двумя парнями и попугаем, и не разругалась ни с одним из них – это достижение! И знаете, чёрт возьми – это было круто! Правда, я не знаю, как теперь объяснить им, что наше путешествие было на самом деле походом на психотерапию от перуанского шамана.
– Тебе не придётся, – улыбнулся Маэстро Мелендес. – Они пошли за тобой, потому что тянутся к тебе, потому что ты интересна им. Всё, что мешает тебе это, наконец, увидеть и осознать – лишь твои собственные страхи. К тому же, они тоже будут вознаграждены за свой путь…
– НИФИГА СЕБЕ! – словно в ответ на его слова где-то вдалеке раздался голос Мэтта. Голос скорее удивлённый, нежели испуганный, но Беатриз всё равно стало не по себе.
– Мне пора к ним. Спасибо, – засуетилась она.
– Удачи, дитя, – кивнул ей старик.
Со всех ног она бросилась вглубь джунглей, туда, где раздавались возбуждённые мужские голоса. Чудом не зацепившись за лиану, она влетела в зелёные заросли, между которыми мелькала яркая гавайская рубашка Алекса, и замерла, не смея выдохнуть.
Десятки карликовых драгонетов**** размером с бабочку, давно считавшиеся исчезнувшим видом, порхали в воздухе тонкими цветастыми крылышками. Посреди этого яркого стрекочущего вихря, разинув рты, стояли Мэтт и Алекс. Алмейда поймал одного, зелёного в жёлтые крапинки, на палец, поднёс к глазам и удивлённо воскликнул:
– Они же вымерли! Все считают, что они вымерли!
Когда-то давно, когда Беатриз была ещё совсем крохой, отец рассказывал ей старую легенду о драгонетах. О том, что они вовсе не вымерли, а спрятались подальше от людей в амазонских джунглях, и о том, что найти их там может лишь тот, кто искать их и не собирался и кто не намерен причинять им вред. Встреча с драгонетом приносит небывалую удачу, сравнимую с хорошим глотком Феликса Фелициса. Вот только о встрече этой нельзя никому рассказывать – иначе удача сменится крупными невезениями. И потому, те, кто видел своими глазами этих прекрасных существ, никому об этом не говорят, а те, кто снаряжает целые магозоологические экспедиции с целью доказать существование драгонетов, возвращаются домой ни с чем.
– Не надо, – Беатриз закрыла ладонью объектив фотоаппарата Алекса. – Сохраним их маленькую тайну. Им нужна свобода, а нам – удача.
– Они прекрасны, – впервые за всё время их путешествия Алекс улыбался, легко и искренне. – Такие… крохи… Моему Эйону – это мой карликовый ручной дракон, я рассказывал о нём? Так вот, Эйону они на один зуб! И всё-таки это… драконы!
– Драгонеты, – поправила Беатриз. Парочка ярко-синих особей опустилась ей на ладонь, приятно щекоча кожу. – С ума сойти! Я искала монстров, а нашла драгонетов! Не могу в это поверить!
Они ещё долго удивлялись и восхищались, а прекрасных существ около них не становилось всё меньше. Последний на прощанье опустился Беатриз прямо на нос, но уже через пару мгновений исчез в глубине джунглей.
– Так что там с твоими монстрами? – осведомился Алмейда, когда эйфория немножко прошла.
– Они мне больше не страшны, – махнула рукой Беатриз. – Можем отправляться в обратный путь.
– Это просто отлично, – Мэтт и Алекс хитро переглянулись. – Мы тут ещё нашли кое-что…
Неподалёку от поляны с драгонетами притаилось кристально чистое озеро.
– Предлагаю нырнуть бомбочкой вооон с того берега, – глаза Мэтта горели огнём, – у нас огромный запас удачи на сегодня, так что думаю, никто не утонет.
– Кажется, я пас, – Беатриз скинула рюкзак, опасливо глядя вниз. – Я очень люблю плавать, но… Я не брала с собой купальник.
Мэтт улыбался как чёрт. Алекс вздохнул с притворным сожалением.
– Придётся устроить конкурс мокрых маек, – заметил он. А в следующую секунду они с двух сторон схватили Беатриз за руки и все втроём бросились в воду.
***
– Возьми ей в подарок подвеску с фигой, как у меня. Это символ удачи. Ну а если она откажется быть с тобой, оставишь себе… и фиг с ней.
Прошло около двух недель с тех пор, как Беатриз, Мэтт и Алекс, смеясь и крича, ныряли, плавали наперегонки и брызгались друг в друга водой в безлюдном озере посреди джунглей. Мэтт разучивал с попугаями новые песни и, кажется, здорово подсел на изучение «вымерших» драгонетов. Алекс начал чаще улыбаться и завёл переписку со своей бывшей, которая, судя по всему, не могла дождаться его возвращения обратно в Англию. Беатриз стала спокойно спать, реже хмуриться и больше общаться с однокурсниками.
– Не уверен, что ей понравится, – покачал головой Алекс. Они гуляли по волшебному базару в Рио, и МакЛагген уже обзавёлся маленькой укулелькой для соседа по комнате, бутылкой кашасы, мате и прочими сувенирами. – Надо что-то такое… такое…
Он влюблённо улыбнулся, предвкушая скорую встречу. Беатриз лишь покачала головой.
Пару дней назад отделение Боевой магии приступило, наконец, к занятиям по анимагии, вести которые в этом году стала профессор Октавио, занимающаяся организацией игр-соревнований. Каково же было её удивление, когда профессор на глазах у класса превратилась в тукана, как две капли воды похожего на того самого, который укоризненно смотрел на неё, по глупости уколовшуюся колючкой стрихноса. Впрочем, если преподаватели и директор знали об их вылазке, то ничего об этом не говорили.
– Смотри, нашёл! – Алекс покрутил в руках подвеску в виде драгонета. – Вот это подойдёт!
На следующий день он и Дуглас умчались обратно в Англию. Вместе с Мэттом и другими однокурсниками Беатриз отправилась проводить их к порталу.
– Пиши, не забывай, регулярно снабжай нас информацией о своём дракончике, – ухмыльнулся Алмейда. – Ну и расскажешь, как там всё… с ней прошло.
– Обязательно, – прищурив от солнца левый глаз, ответил Алекс. – Ну и вы постарайтесь не забыть про меня сразу же после моего отъезда. Выждете недельку, что ли…
– Тебя забудешь, – с притворным недовольством проворчала Беатриз. А потом, приблизившись к нему вплотную, звонко расцеловала в обе щеки. – Что бы ни произошло, помни: так и должно быть, – прошептала она МакЛаггену на ухо, не обращая внимания на удивлённое «Ооооооо» Мэтта. – Удача на твоей стороне, и всё, что произойдёт с тобой – всё к лучшему.
– Я держал удачу на ладони, – мягко улыбаясь, ответил Алекс. – И никогда больше её не отпущу.
Беатриз очень хотелось, чтобы это было так, но слова шамана о необходимости страданий в жизни и преодоления препятствий сулили обратное. Неизвестно, сколько горестей, разочарований и бед, неподвластных даже магии драгонетов, им, троим подросткам, когда-то отважившимся проделать непростой путь через джунгли, ещё предстояло вынести. Но всё это будет когда-нибудь после, а сейчас… сейчас ей просто было хорошо от осознания того, что в этом мире есть люди, готовые отправиться вместе с ней прямиком в раскрытую зубастую пасть чудовищ Кипящей реки.
– Думаю, нам нужно чаще устраивать пикники, – заметила она, когда Алекс исчез в вихре портала. – Возьмём Паолу, Торресу, Лео, Камиллу, Лукаса и вперёд: рассказывать перед костром друг другу страшилки о разных монстрах.
Мэтт уставился на неё с удивлением, но ничего не сказал. Родригес на его плече, воспользовавшись паузой в разговоре, торжественно затянул «Friends will be Friends»*****.

*Песню Духу Пары хранители Кипящей реки действительно исполняют и по сей день. Подробнее про реку и её изучение можно узнать из видео в моей группе https://m.vk.com/wall-174384802_452.
** Если забыли, уаллепен – существо с целом овцы и головой телёнка с перекрученными ногами. На суше безопасен, в воде – настоящий монстр, в кипящей воде – набор для супа.
*** Шанай-тимпишка – так местные называют Кипящую реку.
**** На легенду о драгонетах меня вдохновили рисунки Culpeo-Fox и его мини-энциклопедия чудовищ https://pan-dohva.livejournal.com/66106.html (спойлер, это офигенно, люблю такие штуки).
***** Песня группы Queen