Это не школа. Это ад.За основу знакомства с персонажами в первых десяти главах принята идея дорамы "Цветочки после ягодок". Однако с развитием сюжета автор отводит повествование в другую сторону, с каждой новой главой завершая параллель с вдохновившим сериалом.
Предупреждения в шапке читать обязательно для всех, кто любит легкие и добрые истории.
- Ты собираешься сбежать? Ты учишься на престижном факультете, зачем оно тебе?
- Это не школа. Это ад.
- Нет, извини. Настоящий ад ждет таких, как я после окончания учебы. Но думаешь я сдамся? И ты не позволяй с собой так обращаться.
- Ты получала хоть раз громовещатель от Малфоя? Тогда не спеши меня останавливать.
"Во многих показателях среди магических школ различных стран Хогвартс подтвердил статус лучшей. Ученики четырех самых знаменитых факультетов продолжают развиваться и занимать лидирующие позиции в сфере образования. Новейшие метла для квиддича, дополнительные учебники внеклассных занятий и различный инвентарь, благодаря которым ученики школы сделали огромный шаг вперед в развитии спорта и обучения были куплены на спонсорскую помощь десяти самых влиятельных чистокровных семей Магической Британии. Если ты родился в этой стране, то их фамилии ты запомнишь раньше, чем научишься говорить. Попечительский комитет, представленный семьями Малфой, Поттер, Уизли, Забини, Паркинсон, Вуд, Гринграсс, Нотт, Блэк, Лестрейндж, возвел школу на новый уровень, и на нынешний день международное магическое сообщество создало особые привилегии для юных волшебников. Если ты выпускник Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс – перед тобой открыты любые двери в этом мире..."
- Как я устала читать эту бесконечную чушь. Когда её самопишущее перо улетит от неё и не вернется? Ненавижу Скитер, - девушка с раздражением отбросила от себя свежий выпуск газеты и принялась доедать свой завтрак, пережевывая как можно чаще – это всегда её успокаивало, будто она считает до десяти.
- Прекрати, Гермиона. Не привлекай внимания. Ты же знаешь, она пишет только то, что будет выгодно ей и представителям знатного рода, - Луна присела рядом с подругой и старалась выразить свое недовольство только лишь взглядом, но тон был не менее упрекающим.
- Конечно. Только обидно, что она выставляет всё так, будто привилегиями одарена вся школа. Почему? Почему мы завоевываем все значимые достижения, а делят их только Гриффиндор и Слизерин, - девушка повысила голос, но оглядевшись по сторонам, снизила тон.
- Потому что там учатся те, кому повезло больше. Они родились в правильных семьях.
- Легко тебе рассуждать. Ты и сама была распределена на Гриффиндор, потому что твоя семья чистой крови, - Гермиона отодвинула тарелку и дотронулась рукой до своего факультетского шарфика, - ведь всех «испорченных» отправляют на Когтевран и Пуффендуй. И с этим решением сложно построить достойную судьбу, даже если мой приоритет – знания, гораздо более важнее хваленой храбрости и скользкости.
- Выше головы всё равно не прыгнешь, но ты по-прежнему отчаянно пытаешься. Перестань. Ты не хуже меня знаешь, что дети, чьи родители не входят в попечительский комитет, тоже периодически переносят трудности вне зависимости от чистоты крови.
- Если ты намекаешь на себя, то я каждый день благодарна судьбе за то, что, не смотря на разницу наших положений, ты моя подруга, Полумна. Но не нужно говорить мне о трудности знаменитых детишек.
- Я говорила вовсе не о себе, - девушка посмотрела в глаза собеседницы и перевела взгляд на соседний стол, что незамедлительно повторила и Гермиона.
За Гриффиндорским столом уже столпился народ, и любопытные ученики продолжали подходить ближе. "У него громовещатель от Малфоя", "Смотрите-ка, как он напуган" – слышались шепоты откровенно забавляющихся ситуацией зрителей. В центре толпы, почти не шевелясь, стоял Невилл Лонгботтом, наблюдая, как последние минуты спокойной жизни, в олицетворении громовещателя, распадались на мелкие кусочки и пропадали бесшумно в воздухе. Каждый из учеников четырех факультетов прекрасно понимал, что должно было следовать далее – недолгое затишье, и продолжительно унижение всей школой. Получить такой «подарочек» Малфоя – это, возможно, боггарт практически каждого ученика. Человек с такой репутацией мгновенно становился изгоем среди двух лидирующих факультетов. Среди двух других – сталкивался с откровенной травлей, ведь каждый из низших слоев старался изощрённее задеть виновного в угоду благороднейшим семьям. Конечно, за пределами школы тоже существовало давление общества, но всё же взрослые всегда были более лояльны друг к другу, чем дети. Поэтому мечтой многих студентов было лишь тихое и неприметное существование в школе до выпускного, но кому-то всегда везло меньше. Таким было общество мирного Магического времени.
- Наверное, ещё ужасней подвергаться подобному среди людей, с которыми в детстве ты был в одной песочнице, - с сочувствием констатировала Гермиона.
- Неужели я слышу в твоем голосе жалость? – Полумна повернулась к подруге и взяла свою сумку, собираясь уйти. Сейчас привлекать к себе внимание общением с когтевранкой ей хотелось менее всего.
- Конечно, нет. Ты знаешь – я жалею только слабых. Хочу верить, что Невилл не такой, - она посмотрела в след удаляющейся фигуре парня и перевела взгляд на подругу, - уходишь, понимаю. Встретимся вечером в библиотеке. У меня нет никакого желания идти на уроки.
Полумна лишь улыбнулась и последовала прочь.
Постепенно и остальные ученики стали расходиться на занятия, и Гермиона смогла уединиться в гостиной Когтеврана. Редко выпадала возможность побыть вот так – сама с собой. Все, конечно, в основном поодиночке, но в толпе. Сложно объяснить, как устроена жизнь в этой школе. Гермиона только могла гадать, на какой бы факультет она попала, будь распределение в Хогвартсе таким, каким оно описано в книге истории школы. Когда основатели наделили Волшебную Шляпу способностью распознавать таланты детей и направлять их на нужный факультет. Может быть с её знаниями и организованностью она так бы и отправилась на Когтевран? А может быть, ей нашлось бы место за столом Гриффиндора. Девочкой она была с детства не слабой, упрямой и храброй. Еще на первом курсе она привлекла внимание Полумны, гриффиндорки из чистокровной семьи, заступившись за неё на одном из занятий по зельеварению. Уже и не припомнишь почему. И как могла бы сложиться их судьба, будь всё так, как должно было быть издавна. Но теперь... теперь два приоритетных факультета занимают только представители чистой крови. Всех прочих богатых и бедных, в большинстве своем, отправляют на Когтевран и Пуффендуй. Лишь редкий полукровка удостаивался чести попасть на один факультет с избранными. Ярким примером тому служил профессор Северус Снейп – истинный выпускник слизерина. И Гермиона грезила мыслью, что однажды будет значить нечто большее, не смотря на своё происхождение. Каждый день она училась, читала учебники наперед и сидела тихо, чтобы не испортить себе репутацию, как несчастливые обладатели громовещателя от Малфоя. Но иногда одна только мысль о такой несправедливости выводила её из себя, и вот, она уже мчится со всех ног на Астрономическую башню.
- Малфой... да он обезумевший. Считает, что может позволить себе любую выходку. Эта компания, как назойливые мухи – толку нет, а мешаются так, что не избавишься. Как можно быть такими невыносимыми? Если наступит день, когда я их зауважаю – я выброшусь из этой башни.
Последнее слово она не просто выпалила – прокричала так громко, как смогла, чтобы выпустить весь тот пар, что копился, пока она наблюдала за всем, что творится вокруг неё. Только здесь, в одиночестве, и несказанно редко, она могла позволить себе выдохнуть спокойно.
- Это правда? Что выбросишься? – насмешливый голос раздался прямо за спиной, так близко, что действительно хотелось провалиться под землю сейчас же.
- Поттер, я, - она на мгновение замолчала, и её разум озарила догадка, - ты слышал всё?
- Про то, что выбросишься? Или часть про мух? – он подходил к ней уверенно, не вынимая рук из карманов брюк, заставляя её буквально вжаться в стену, - Что ты вообще здесь делаешь? Я думал, что
сорняки гуляют по своим гостиным. Шумная ты. Весь отдых испортила.
Парень поднял свою руку и, задержав её около девичьего лица, поправил свои волосы. Гермиона от неожиданности лишь закрыла глаза и, услышав очередную ухмылку, поняла, что он уходит. Пару минут она пыталась осознать, как такое стечение обстоятельств вообще могло произойти, прикинуть шансы и даже высчитать вероятность. Но вряд ли сейчас что-то объяснила бы наука – ей просто не повезло. До последнего погружаясь в каждую из своих мыслей и ощущений, она слепо неслась по коридорам, затем по школьному двору куда-то прочь, потому что высказаться уже было недостаточно. И Гермиона бежала, пока с силой не налетела на кого-то. Она приложила руку к ушибленному о чье-то плечо подбородку и увидела гриффиндорца.
- Невилл, - она посмотрела на разбросанные им от неожиданности вещи, - что ты делаешь? Пытаешься сбежать?
- Уйди, Грейнджер. Пока никого нет – это единственный шанс спрятаться. Они не дадут мне покоя.
- Ты можешь лишь трансгрессировать, но в Хогвартсе нельзя. Тебя поймают, я не имею права тебя отпускать.
- Это всего лишь школьные правила. Ты же видишь, что никто их не соблюдает, - он был напуган, потому что все знают, какие обычно последствия ожидают
виновных.
- Ты не имеешь право сам покинуть школу. Это незаконно и аморально, где ты будешь скрываться? Ты испортишь свою жизнь – тебя будут искать везде. Ты учишься на престижном факультете, зачем оно тебе?
- Это не школа. Это ад.
- Нет, извини. Настоящий ад ждет таких, как я после окончания учебы. Но думаешь, я сдамся? И ты не позволяй с собой так обращаться.
- Ты получала хоть раз громовещатель от Малфоя, - крик уже панический, глупый и мгновенное затишье, - тогда не спеши меня останавливать.
- Прости, так будет лучше.
Они оба слышали, как приближаются профессора, видимо встревоженные чьей-то попыткой трансгрессировать со школы. За ними мчались и удивленные ученики.
- Мисс Грейнджер, Лонгботтом, - профессор Макгонагалл первая подбежала к ученикам, - что здесь происходит?
- Мы... - она не могла придумать того, что спасло бы их обоих, да и каждый все понимал без оправданий.
- Спасибо, что вы его задержали, - несколько удрученно проговорила женщина, - пожалуй, нам нужно вызвать ваших родителей, Невилл. А пока, проследуйте в кабинет директора.
- Не думаю, что это та мера, которую нужно применить к подобному ученику. Он хотел осмысленно нарушить целый свод школьных правил, не говоря о законе. Его нужно передать в аврорат, - равнодушный и холодный голос был узнаваем из толпы, даже если Малфой не выходил вперед. Все расступились сами.
Профессор не желала этого решения, но понимала, что Драко прав. Слишком много свидетелей, чтобы решать всё мирно. И вряд ли теперь этот дурной пример скроешь от попечительского совета. Она лишь молча взяла Невилла за плечи и подтолкнула его в сторону замка.
- Что касается вас мисс Грейнджер, мы обязательно вас отблагодарим, - как отрезвляюще ударила по девушке эта фраза. Она хотела выбиться из посредственности, но точно не в такой ситуации. Благодарить за то, что она подставила человека? Такова цена всех достижений в их мире? Малфой лишь повернул голову и одарил девушку изучающим, а затем презрительным взглядом. Заметив это и на секунду потеряв контроль, она сделала два быстрых шага в его сторону.
- Что, - такой простой вопрос заставил её резко остановиться, не дойдя до парня. Она скорее чувствовала, чем замечала то, как смотрят на неё другие ученики. Она выдохнула и отвела взгляд в сторону, ничего не сказав. Малфой тоже не уделил ей более внимания и пошёл вперед, а за ним следом и его верные спутники Забини, Уизли и Поттер. Гермиона могла поклясться, что даже в своем ступоре, заметила, как осмотрел её последний и усмехнулся сам себе. А может просто посмеялся над её слабостью.
Весь вечер Гермиона пробегала вокруг поля для квиддича, круг за кругом до изнеможения, до потемнения в глазах.
- Зачем ты так себя изводишь? Думаешь, тебе больше не понадобятся силы, - Полумна подошла к полю с бутылкой воды и обеспокоенной улыбкой. Подруге пришлось остановиться.
- Это наказание храброй Гермионе Грейнджер, которая, на самом деле, вовсе ничего из себя не представляет. Ненавижу их правила и устои.
- Прекрати. Сейчас же. Мы все несем ответственность за свои поступки. Не бери ошибку Невилла на себя.
- Проблема не в нём. Во мне. Чем я готова пожертвовать? Какие качества обнажить, а какие спрятать, чтобы в конечном итоге стремиться стать похожей на тех, кого я ненавижу?
- Ты успеваешь и физически и морально себя измотать. Это единственное, что получается у тебя идеально. Пойдем же, - она потянула подругу за руку, и повела её в сторону замка.
Казалось, состояние Гермионы уже можно было назвать спокойным. Она помылась, переоделась и вышла на ужин в Большой Зал. Было сравнительно тихо, никто даже не обсуждал ситуацию с Невиллом. Видимо, всё было обсуждено, пока она выпускала пар на пробежке. Гермиона так устала, что не сразу успела подхватить споткнувшуюся о чью-то ногу подругу. К счастью, если можно так сказать, Полумна не ушиблась, но тыквенный сок из ее кружки вылился прямиком на туфлю Малфоя.
- Прости, я не хотела, - постепенно гул в зале стал затихать, и ученики изумленно смотрели на новое происшествие, - я могу купить тебе новые.
- У тебя денег больше, чем у меня? - он лишь окинул взглядом свою обувь и продолжил, не дожидаясь ответа, - даже если и так, эти туфли были сделаны под заказ. Это когда в одном экземпляре.
- Извини, я не специально. Я могу тогда что-то сделать?
- Можешь. Вытирай.
Гермиона тут же распахнула глаза и посмотрела на растерянную подругу. Уизли и Забини, уже привычные к такому поведению друга, лишь стояли и улыбались, а Поттер предпочел рассматривать стены и потолок.
- Конечно, только достану платок.
- Вытирай своей мантией, - снова этот приговор и ничего лишнего.
- Хватит, - Гермиона одернула подругу за рукав и встала впереди неё, - она же извинилась. Это было не специально.
- Грязнокровка, кто тебя учил постоянно лезть в чужие дела? А я уж думал, тебе хватит мозгов больше не выделяться. Я разочарован.
- Рада, что разочаровала. Она мне не чужая, а моя подруга. Даже глядя на вашу компанию, сомневаюсь, что ты понимаешь истинное значение слова «дружба».
- Сейчас ты мне и покажешь, что оно значит. Вытирай вместо неё, - он не улыбался и даже не насмехался. Он был серьезен и упрям, - и я забуду о произошедшем и сказанном сегодня.
К удивлению даже собственных друзей, на происходящее обернулся Поттер и внимательно наблюдал. Гермиона понимала, что произошло слишком многое за сегодня. Так много внимания главной четверки некоторые не привлекали за все годы. Она нагнулась ниже, руководствуясь разве что инстинктами, а не разумом, и точно не самосохранением. В следующую секунду она смахнула своей палочкой остатки тыквенного сока с туфли Малфоя ему в лицо.
- Что ты делаешь, ненормальная, - только и сумел выдавить он.
- Это обувь у тебя под заказ, а личико можешь просто вытереть. Или протереть мантией? - он смотрел на неё полным непонимания и удивления взглядом, а она не останавливалась, - обувь эльфы помоют, а если тянешься к эксклюзиву, могу купить тебе новенькую пару магловских ботинок. Таких у тебя точно не было.
Гермиона взяла подругу за руку и выбежала из Большого Зала. Пока Уизли и Забини приходили в восторг от увиденного, Поттер провожал девушку взглядом до того момента, как они скрылись за поворотом.
***Несколько часов спустя***
- Что с ним такое? Он все еще не пришел в себя? – Рон и Блейз каждый вечер играли несколько партий в волшебные шахматы, Поттер, когда есть минутка – дремал, а Драко читал новые документы, каждый раз присланные отцом. Но сегодня Гарри почти весь вечер простоял у окна улыбаясь собственным мыслям, а Драко не сводил взгляд с огня в камине. И только двое по-прежнему играли в шахматы.
- Он пережил сегодня слишком много потрясений, - оба парня усмехнулись и Блейз, выиграв в последний момент партию, продолжил, - давно в этой школе не было так весело.
- Заткнитесь оба, - Малфой был погружен в себя и настойчиво о чем-то думал.
Блейз подошел к другу и положил руку ему на плечо.
- Что ты себя накручиваешь?
- Отстань, - Драко шевельнул плечом и сбросил его ладонь, - Грязнокровка Грейнджер должна сполна за это заплатить.
На несколько секунд в комнате повисла пауза, которую снова нарушил звонкий голос Забини:
- Зачем ты что-то изобретаешь? Сделай, как всегда.
Драко поднял взгляд на друга и улыбнулся. Даже Поттер обернулся и смерил друзей заинтересованным взглядом.
Решение было простым.
Я тебе не помогал. Просто терпеть не могу подобные зрелища.«Только посмотрите, Гермиона Грейнджер получила громовещатель от Драко Малфоя»,
«Он её отметил», «Гермиона Грейнджер… »
Вот и наступило долгожданное утро нового дня. Нельзя сказать, что Гермиона не ожидала, будто ее поступок останется незамеченным, но такого события она точно не предвидела. Она обернулась назад и обратила внимание на то, что письмо тактично следует за ней, видимо, от самой спальни, поджидая наиболее благоприятного момента, который, к слову, настал, как только девушка вошла в Большой Зал. Теперь, находясь
лицом к лицу, она готова была выслушать собственное обвинение, но, к её удивлению, в строчках не содержалось ни слова, а лишь истошный крик, привлекающий всеобщее внимание.
Теперь она — изгой, осознание, которое могло бы довести до сумасшествия. Страшен не сам факт того, что каждый ученик теперь настроен против неё, а то, что всё свое обучение она искала способы быть не такой, как другие, найти себя и стать «своей» в мире волшебников. Но всю мечту перечеркнул один вчерашний бесконечный день. Но выбора теперь не оставалось вовсе, и нужно было что-то делать дальше — постараться не сдаться. Хотя бы так быстро, как Невилл Лонгботтом.
Гермиона посмотрела на остатки только что самоустранившегося громовещателя и, закатив глаза после этого представления, пошла на свое место за столом: завтрак никто не отменял.
Нужно пережевывать пищу тридцать три раза, как мантру она повторяла себе папино с детства наставление. Так она научилась снимать напряжение, постоянно чем-то перекусывая и жуя тщательно, и, можно ли сказать, самозабвенно. Сейчас, кажется, все взгляды учеников невольно возвращаются к ней и Гермиона знала: сегодня, она самый обсуждаемый объект Хогвартса так же, как и самый ненавистный. И словно в доказательство этому, об её спину разбилась тарелка, часть содержимого которой, осталась на её мантии. Вот и начинается то, к чему она ещё не подготовилась.
— Кто и зачем сделал это, — девушка, встав из-за стола, сжала палочку в ладони. Вокруг стояли знакомые ей лица, которые то и дело забавлялись ситуацией. — Хотите что-то сказать? Вперед. Вам ведь нужно вывести меня из себя? Напрасное решение. Можете расходиться. Удивляет, что это все, что вы можете.
Порой, за необдуманные фразы приходится расплачиваться, и Гермиона почувствовала, как на неё выливают первое зелье, что держал в руках пятикурсник рядом с ней. Под едкий и жестокий смех толпы, присутствующие решают, что забавно было бы это повторить, и каждый начинает обливать её зельями из своих флакончиков. Гермиона стояла неподвижно, пытаясь стерпеть их издевательство достойно. Не потому что заслужила, а потому что она должна это пройти. Воспротивиться — значит подписать себе последний приговор, да и в целом — сдаться. Это то, чего гордая и упрямая маглорожденная когтевранка сделать не могла.
Она стояла и хотела понять лишь одно, где её подруга — Полумна? Что с ней? Досталось ли ей всё тоже, что и самой девушке, ведь вчера они провинились вместе. А может с ней сделали что-то гораздо страшнее, и это незнание угнетало больше, чем выкинутый в завершение на
провинившуюся мешок какой-то пыли.
— Скажите «улыбочка», — Колин Криви прорвался с фотоаппаратом в первые ряды и делал кадры с места событий. — Ингредиенты, немного пыли… Вы что, Малфою тортик делаете? Жаль, лишь свечек не хватает.
Гермиона усмехнулась вместе со всеми остальными. Действительно, ей очень хотелось быть тортиком для Малфоя, чтобы впоследствии встать ему поперек горла, но «виновник торжества» на праздник так и не явился, и, поняв, что окружающие потеряли к ней интерес, девушка поспешила удалиться. Она не побежала в гостиную приводить себя в порядок — ноги сами понесли её на Астрономическую башню. Поднимаясь наверх, она чувствовала, что какой бы сильной ей не хотелось быть — оказаться в таком положении действительно невероятно обидно и несправедливо и, наконец-то забравшись на самый верх, она закричала с такой силой, что, возможно, услышал бы весь замок, не будь здесь антишумовых заклинаний.
— Сдаться? Никогда. Я Гермиона Грейнджер. Вы думаете со мной можно так обращаться? Не многие понимают, какого это, родиться маглорожденной и пытаться узнать мир магии так же хорошо, как свой привычный, если, с самого первого, дня ты уже не имеешь и половины прав, которыми обладает большинство. А они тратят свои привилегии и положения не на высокие показатели, а на полный абсурд и унижения прочих.
— От тебя здесь теперь столько шума, — Гермиона снова услышала уже знакомый голос и, нехотя, обернулась, чтобы посмотреть правде в глаза: удача не была на её стороне, — ты совсем не дружишь с головой.
— Я должна была позволить Малфою унижать свою подругу, - она мельком осмотрела Поттера, но по отстраненному взгляду парня создавалось впечатление, будто он делал в своей голове какие-то пометки, и, только после этого, перевел взгляд на девушку.
Она стояла растерянная, но уже спокойная, рассматривая вдали виднеющийся горизонт. Её волосы и мантия были облиты довольно безобидными, но неприятно тягучими и красящими зельями, к которым прилипли частицы пыльного мусора. Ребята из школы всегда придумывали что-то новое и вредное для тех, кого выделил Малфой, но, стоит отдать должное, в своих травлях практически никто не использовал прямых воздействий заклинаниями — это было запрещено уставом школы. Никто уже не мог прекратить те безумия, что иногда творились в Хогвартсе, но обезопасить учеников профессора всё же старались, как могли.
Однако даже сейчас девушка выглядела не так, как многие предшественники до неё. Они начинали паниковать и преувеличивать масштаб происходящего, будь то даже незначительное происшествие, но теперь получить громовещатель казалось чуть ли не равносильным уничтожению. Выход был лишь один — извинения, которые проходили не менее унизительно, чем все подобные испытания. Но Гермиона стояла и думала о своем, пару минут назад утверждая сама себе, что не сдастся. Возможно, её слова имеют смысл, ведь в прошлый раз она уже мысленно дала себе обещание на этом самом месте, что не даст себя и своих друзей в обиду, и даже, когда ей самой показалось, что это пустой звук, она выполнила его. Гарри достал свою палочку и в мгновение очистил её мантию от постороннего загрязнения.
— Лицо и волосы отмоешь сама, иначе они будут дурно пахнуть, — он вложил в её руку платок, чтобы она могла вытереть подборок, с которого зелье вновь могло сползти на очищенную мантию.
— Я верну его в следующий раз, — тихо отозвалась Гермиона.
— Он мне не нужен, — Гарри начал уходить, на последней реплике даже не повернув головы в сторону девушки, — Я больше здесь не появлюсь - это место больше не спокойно днём, благодаря тебе.
Поттер быстрыми шагами спустился вниз, пару раз поправив непослушные волосы. Всё в нём было далеким и загадочным, даже для представителя благородного рода. Была в нём некая тайна для окружающих, да и со своими друзьями он не проводил слишком много времени. Гермиона протерла кожу оставленным Гарри подарком и опустилась на колени. Ей не хотелось больше кричать или злиться — она хотела побыть одна.
Негромкий смех нарушил тишину в комнате старост, где трое друзей слушали отчет о первой проделанной работе. Драко с особым блеском в глазах рассматривал колдографии, сделанные Колином Криви, где когтевранка Гермиона Грейнджер выглядела растерянной и униженной.
— Думаю, уже достаточно, — Уизли подошел к другу и взглянул на них же.
— Как это достаточно, — голос Малфоя в минуты искреннего удивления всегда звучал эгоистично, но как-то по-детски, — Когда она придет с извинениями и встанет на колени, вот тогда будет достаточно.
— Думаю, она и недели не протянет, — Блейз всегда начинал делать ставки первым, поэтому Рон точно знал, что это означает.
— Даю три дня на то, что её гордость сможет вытерпеть подобное обращение и, если я прав, ты на неделю отказываешься от любой девушки, что понравилась нам обоим.
— Рон, это бессмысленно, но если выигрываю я, то ты лично, целую неделю, каждый вечер, пишешь своей сестренке Джинни в Америку отчеты о наших серых буднях.
— Так нечестно, это ведь твоя обязанность. К тому же, достаточно нудная.
— Замолчите оба, — Малфой перевел взгляд с колдографий на дверь, — я уверен, она уже идет с извинениями. Пять. Четыре. Три. Два. Один.
Трое парней одновременно глянули на дверь, но никто не входил. Рон и Блейз с усмешкой посмотрели на друга и увидели в его взгляде секундную растерянность.
— Я понял, она просто боится сразу показаться мне в таком виде. Сейчас, — он снова стал загибать пальцы. — Пять. Четыре. Три. Д…два… Один…
Драко разочарованно, с тихим свистом втянул воздух, бросил снимки на стол и сел в кресло, не понимая, почему гордыня этой девушки не позволила закончить всё это поскорее. И только два друга улыбались, забавляясь новому развлечению.
Гермиона уже привела себя в порядок и разыскивала свою подругу по Хогвартсу, стараясь не наткнуться на лишние проблемы, но, как казалось, на сегодня она свою порцию негатива уже получила. Облегчение, однако, от этого осознания меркло с каждой минутой, пока она не могла найти Полумну. В голове проносилось безумное количество идей и мыслей на тему того, что могло с ней произойти и появлялось желание поинтересоваться хоть у самого Малфоя о том, что произошло с её подругой. Однако еще на стадии зарождения этой неразумной мысли, Грейнджер нашла Лавгуд во дворе школы.
— Что они сделали с тобой, — Гермиона присела и обняла плачущую подругу.
Полумна, лишь перевела заплаканный взгляд на неё и положила свою голову на плечо девушки.
— Прости меня, пожалуйста.
— Тебе не за что просить прощения, мы вместе это пройдем.
— Они ничего мне не сделали, — она отстранилась от подруги и уверенно смотрела на Гермиону, будто репетировала эти слова весь день, — только тебе. Я не знаю почему…
— Поэтому ты пряталась, — догадка озарила когтевранку мгновенно, — боялась, что я тебя в этом обвиню?
Полумна молчала и смотрела на подол мантии. Ей было тяжело признать, но она действительно не могла подобрать нужных слов, понимая, как из-за её ошибки, Гермиона попала в эту самую ситуацию, а про саму виновницу все спокойно забыли.
— Не подходи ко мне, — резко выдала когтевранка и сделала шаг назад, — не разговаривай со мной.
— Гермиона, — девушка тут же сочла слова подруги за обиду, и внутри все сжалось от тоски.
— Нет, отойди, — она снова отдалилась от неё, — если слабый присоединиться к слабому - сильнее мы не станем. Но, если тебя не приняли во внимание, то и не напоминай им о себе. Ты всё равно мне не поможешь.
Гермиона развернулась и пошла прочь от Полумны, пока никто не обратил на них внимание. Не смотря на то, что Луна училась на гриффиндоре и была чистокровной волшебницей, их семья не была столь влиятельна, а значит, вместе со всеми своими достоинствами и привилегиями, она так же не имела возможности перечить Малфою в школе и за её пределами.
Девушка просидела на стадионе у поля для квиддича в собственных мыслях при полном одиночестве допоздна — она и не заметила, как быстро летело время, но нужно было уходить. Девушка взяла свою сумку и направилась в замок, проходя между командных раздевалок. Здесь было слишком темно и она не сразу увидела три нечетких силуэта, которые, по-видимому, караулили её целый вечер. Она всеми словами ругала себя за то, что палочка была все это время не в руке, и ей не пришло в голову осветить себе проход, поэтому она полезла в карман, но было поздно. Двое крепких парней подхватили её за руки и прижали к двери, пока она пыталась тщетно отмахиваться и сопротивляться. Она не понимала, что они собираются сделать, и боялась даже предположить свои варианты, но мозг невольно преподносил ей худшее из худшего.
— Отпустите меня, прекратите, — она кричала так громко, будто действительно надеялась, что её услышат, но вряд ли профессора в замке имеют такой слух, а если кто из учеников и проходил мимо в такое время, то точно бы не отозвался на её беду.
Тем временем парни не спешили её избивать или творить что-либо еще. Она просто ощущала на себе три пары рук, которые не отпускали её и тянули в разные стороны, сдавливая со всей силой её кожу, пока она пыталась вырваться и забежать хоть в одну раздевалку, чтобы закрыться и иметь возможность никого к себе не подпускать.
— У вас здесь групповая тренировка? Не помню, чтобы новичков брали в команду для квиддича, — Гарри стоял, облокотившись плечом на одну из дверей, и привычно держа руки в карманах.
— Мы… — парень, что держал Гермиону за правую руку не нашел, что сказать. Все четверо замерли на месте, и даже она перестала сопротивляться. Они тоже лишних движений не делали, но и не отпускали её.
— Ты ничего не забыла? — Поттер поправил очки и пытался рассмотреть в темноте девушку. — Сегодня ты собиралась вернуть мне платок.
— Я, кажется, оставила его в сумке... в женской спальне, — она снова была в растерянности и полном онемении, оставаясь напряженной, но неподвижной.
— Ты так уверенна, что он тебе больше не понадобится? — свет от стадиона освящал часть лица парня, на котором непонимание ее беспечности читалось отчетливее, чем удивление от происходящего.
— Отпустите меня, — голос Гермионы вышел спокойным, молящим, будто из последних сил.
Гарри мгновенно поднял взгляд на них, отвлекаясь от собственных мыслей, и по очереди разглядел каждый силуэт, — почему вы всё ещё здесь?
Один из парней ослабил свою хватку и тихо произнес:
— Нам Драко…
— Это вас не касается.
Секундное колебание, но все же они отпустили её, буквально побежав прочь. Гермиона мгновенно отбежала в сторону освещаемого стадиона и, почувствовав себя в безопасности, опустилась на землю. Гарри посмотрел в её сторону и собрался идти дальше, — ненормальная.
— Поттер, — он перевел внимание на неё.
— Спасибо, что помог мне.
— Я тебе не помогал, — на его лице не было ни намека на улыбку или беспокойство, — просто терпеть не могу подобные зрелища.
Побеждать нужно любой ценой.— Что? Поттер? — Драко изумился услышанному и повернулся лицом к своим собеседникам. Три парня стояли чуть поодаль от него и виновато опускали головы, боясь даже предположить дальнейшую реакцию Малфоя.
— Да, — после полуминутной паузы решился произнести один из присутствующих, — он появился в самый неподходящий момент.
Драко прокрутил в голове полностью рассказанную ими ситуацию и раздраженно выдохнул:
— Кто вас об этом просил?
— Но, — всё тот же парень осмотрелся, убедившись, что в гостиной слизерина они одни, продолжил, — ты сам сказал, что Грейнджер должна помучиться.
— Я всего лишь велел вам её напугать, чтобы она пришла ко мне и признала ошибку. Вам что, вообще не терпится вылететь из школы? Проваливайте, — Драко кинул в троицу каким-то учебником, лежавшим рядом с ним на камине и, убедившись, что они убежали, опустился на кресло.
Он ведь знал с детства простую истину: желаешь хорошего результата — приложи усилия сам. Обычно, всегда хватало простого громовещателя, чтобы наказать человека за тот или иной проступок и получить долгожданное извинение с признанием своей ошибки. Только в этот раз, почему-то, не вышло всё так быстро, как этого желал Драко. Целый день прошёл, а она всё ещё не ползала перед ним на коленях. И это раздражало больше, чем её первоначальная выходка. Драко прикрыл глаза и стал думать о том, что он может сделать, чтобы добиться желаемого результата.
— Отец, у меня есть к тебе предложение, — парень сжал в руке волшебную палочку и, собрав всю решительность в кулак, подошёл к своему отцу, — ты знаешь, что я против этого показательного ужина, где вы с мамой планируете подобрать мне невесту. Это отвратительно и неприятно. Предлагаю условие: я никогда прежде не побеждал тебя в дуэлях, но в этот раз, если победа будет за мной — вы оставите любую мысль о том, чтобы устроить мою помолвку как можно быстрее.
— Решил поискать конструктивных решений? Пусть будет по-твоему, но у меня тоже есть предложение, — Люциус снял свою мантию и отложил на лавочку, — никаких правил.
— Хорошо, — Драко повторил действие за отцом, и принял стойку. Сегодня он был уверен, что собрал всю необходимую решительность, чтобы победить.
Заклинания летели друг в друга, будто люди, соперничающие в данную минуту, напрочь забыли о том, что они одна семья.
— Экспеллиармус, — прозвучало, в конце концов, уверенное и несложное заклинание, и палочка мужчины отлетела подальше от него. — Вот и всё. Теперь вы оставите свои мысли в покое.
Драко устало опустил руку и развернулся, чтобы поспешно уйти, ничего не услышав в ответ.
— Круцио, — парень мгновенно упал на колени и почувствовал до безумия нестерпимую боль, понимая, что человек, насылающий на него это заклинание, искренне и непоколебимо желает ему навредить. Драко продолжало трясти после перенесенной боли, и он не мог отдышаться. С трудом он взглянул на отца, который успел поднять свою палочку.
— Не умеешь ты ещё побеждать.
— Стрелять в спину после дуэли — это нечестно.
— Почему же? Мы не устанавливали никаких правил, — Люциус уже накидывал свою мантию и с насмешкой смотрел на сына. — Вот к чему приводит честность, в отсутствии свидетелей. Важен только результат. В данном случае факт в том, что ты проиграл. Побеждать нужно любой ценой, я отлично это знаю. В воскресение будь добр явиться вовремя.
Побеждать нужно любой ценой. Драко прокручивал эту фразу в голове минуту за минутой. Ему было важно добиться того, к чему он привык.
— Гермиона, ты точно в порядке, — Полумна сидела с подругой на подоконнике и смотрела на её уставший вид, — Малфой со своим громовещателем все силы из тебя уже вытряс. Неделя прошла, а вы оба не сдаетесь. Два дня назад тебя заперли на ночь в шкафу, а сегодня изрисовали стены и подставили тебя. Сколько это будет продолжаться?
— А у тебя есть предложение? Может быть, мне прийти к нему и показать свои слабости? Не так сложно оттереть надписи без палочки, как восстановить свою репутацию, но всё же ты со мной, и ты не испугалась. Спасибо.
— Эти благородные семьи только с виду влиятельны и красивы, а на самом деле мерзкие и отвратительные. Они ведь даже все держатся вместе.
— Не совсем, — неожиданно перебила Гермиона и на её лице появилась улыбка. — Один из них отличается. Он не совсем отвратительный.
— Правда? — подруга надеялась, что тут же услышит объяснение, но собеседница молчала, лишь в руках теребя платок, недавно отданный ей Поттером.
— Знаешь что, нам пора в гостиные. Уже поздно и тебе нужно много отдыхать. Я надеюсь, завтра обойдется без происшествий.
Девочки спрыгнули с подоконника и, попрощавшись, разошлись в разные стороны. Гермиона шла не спеша, стараясь меньше натыкаться на кого-либо, и хорошо, что ей это позволяло позднее время. Пройдя почти половину пути, она увидела в самом конце слабоосвещенного коридора силуэт возле стенда с отличившимися учениками. Она подошла ближе и поняла, что зрение её не подвело. Это действительно был Гарри, неотрывно глядящий на одно изображение.
— В школе стало действительно пусто с её отъездом, — устало констатировала Гермиона, — Джинни всегда излучала особенно яркую энергию. Ты тоже так считаешь? Она не только мила, но и очень умна. Не зря её пригласили обучаться в Ильверморни, там она сможет лучше развить свои таланты. Она развернула большую акцию благотворительности для тех, у кого нет средств и возможности посетить другие школы кроме Хогвартса. Не смотря на поведение брата, её благородство действительно восхищает.
— И ты всё это знаешь, — он только сейчас повернул голову в сторону собеседницы.
— Конечно. Она вроде моего кумира, — парень усмехнулся на ответ девушки, — хоть все и думали, что она будет расти как любая избалованная волшебница, я верила, что она сделает что-то более значительное. Пусть это мои мечты, но я надеюсь, что она выйдет замуж за человека, чьи мысли и суждения схожи с её и продолжит вести борьбу за равноправие всех волшебников.
— Каждый раз, когда я тебя встречаю, ты шумишь и надоедаешь, — голос Гарри неожиданно погрубел, и он тут же пошел прочь, не удостоив её более и взглядом. Девушка не понимала причин такого поведения, но она была слишком уставшей, чтобы переживать.
На следующее утро Гермиона поднялась в неожиданно хорошем настроении. Она выспалась — был выходной. Она была счастлива провести весь день в библиотеке, надеясь на то, что, хотя бы в не учебный день ученики не захотят приходить в библиотеку, даже чтобы поглумиться над ней. Умывшись и одевшись, она поспешила спуститься на завтрак пораньше, надеясь встретить там Полумну. По пути она почувствовала на себе несколько заинтересованных взглядов, пытавшихся что-то в ней разглядеть, но, признаться, девушке уже было всё равно. Она зашла в Большой Зал и увидела подругу.
— С добрым утром, какие планы, — Гермиона подсела за гриффиндорский стол и поправила подруге мантию.
— Ответь мне, ты себя хорошо чувствуешь?
— Конечно, сегодня лучше, чем прежде. А что-то случилось?
Полумна только сжала кулачки, чтобы собраться с духом и ответить на этот вопрос, как встретилась взглядом с проходящим мимо Малфоем.
— Грязнокровка, разве, твое место не за столом Когтеврана? Что ты вообще здесь делаешь, — парень встал прямо над девушкой и смотрел не отрываясь.
— Я имею право сидеть, где мне вздумается.
— Нет, не имеешь. Для таких, как ты, создали отдельные факультеты и другие столы. Там твое место. Если твоя подруга готова опускаться до твоего уровня и сидеть с тобой, уйдите вместе отсюда.
Гермионе не хотелось начинать скандал и к тому же впутывать Полумну. Она молча взяла свою тарелку и, не глядя на Малфоя, поспешила уйти в другое место.
— Я с тобой, — Луна тоже взяла свой завтрак и поднялась с места, однако в эту же секунду упала, запнувшись о ногу Малфоя. Ученики обернулись на шум разбитой посуды.
— Ты с ума сошел, — Гермиона отбросила всё, что держала в руках и подбежала помочь подруге подняться, — ты специально поставил ей подножку.
— А тебя раздражает, что она встала на колени вместо тебя?
Между ними повисла недолгая пауза, где Гермиона пыталась подавить слезы от этой обиды и всё то, что ей хотелось ему высказать.
— Пожалуйста, пойдем, — тихо вымолвила Луна, чтобы её подруге и в голову не пришло усугубить ситуацию. Она аккуратно взяла её за руку и вывела из Большого Зала.
— Эти издевательства над девочкой выглядят смешно. Пора бы тебе прекратить всё это, — Гарри посмотрел на Драко и пошел вперёд.
— А, если нет, то что, снова её спасешь, — парень схватил друга и развернул к себе, однако тот быстро сбросил его руки.
— Прекратите сейчас же. Мы же не посмешище, — тихо произнес Забини, и Драко пришлось оглянуться. Ученики смотрели на происходящее с молчаливым шоком. Он лишь оттолкнул Рона и Блейза и вышел в коридор.
— Что ты хотела мне сказать? Что с моим самочувствием должно быть, — как только девушки уединились, Гермиона посмотрела на подругу.
— Я понимала, что это не правда. Ты бы такое от меня не скрыла, но в нынешних обстоятельствах…
— Быстрее, Полумна, — терпение девушки сегодня уже было на пределе.
— Ты точно не беременна?
Шок, оцепенение и не нарушаемое молчание. За последнюю неделю ей казалось, что она уже ко всему готова, но видимо пределов совершенному абсурду нет.
— Мисс Грейнджер, я вас везде ищу, — Гермиона перевела взгляд на декана факультета гриффиндор, — если вы позавтракали, пройдемте со мной в кабинет директора.
— Я с тобой, — Полумна вцепилась в руку подруги, но та лишь растерянно переводила взгляд и не могла прийти в себя от происходящего.
— Останься здесь, — лишь вымолвила она и последовала за профессором Макгонагалл.
Они вдвоем шли в абсолютной тишине, нарушаемой лишь звуком их собственных шагов, пока не зашли в кабинет Альбуса Дамблдора.
— Гермиона, — он подошёл к ней и жестом предложил присесть, — я хочу поговорить с тобой о несколько деликатной теме, что нам двоим будет комфортней, если при разговоре будет присутствовать и женщина. Я хотел бы услышать тебя, прежде чем собрать совет.
— Для чего, — девушка и без того знала ответ на свой вопрос, но она лишь хотела убедиться, что казалось бы такая очевидная ложь может кому-то таковой не показаться.
— До нас дошли слухи…
— Что я жду ребенка, верно, — Гермиона подняла взгляд на профессора Дамблдора и всем видом умоляла его сказать
нет.
— Это правда, — поинтересовался он.
— До меня эти слухи тоже дошли сегодня утром. И я могу предположить, что шли они из слизеринских подземелий.
— Но как такое вообще могло прийти кому-то в голову? Дыма без огня не бывает.
— Конечно, нет. Мы с Полумной по вечерам часто придумывает забавные или не очень истории, думаем о будущем, представляем иные реальности. Это помогает нам быть ближе в условиях наших кардинально разных положений. Видимо одна из наших выдумок была услышана и неверно воспринята. Может даже преувеличена, — Гермиона говорила уверенно и быстро, стараясь как можно сильнее верить в сказанное ею. Потому что любые другие объяснения просто не лезли ей в голову, не рассказывать же свои догадки относительно того, кто именно решил доставить ей таких действительных проблем.
Профессора переглянулись, и, кажется, выдохнули с облегчением.
— Надеюсь, что всё так и есть. Чуть позже, вы должны нас понять, нужно будет удостовериться в этом, но на данный момент, я вам верю мисс Грейнджер. Поэтому о совете комитета, пока, не переживайте.
Гермиона вышла из кабинета не в силах совладать с собой. Обида, слезы и неимоверная злость делили её сознание в разные стороны. Информация, дошедшая до учеников, её лучшей подруги, которая даже решилась уточнить её состояние, профессоров и комитета. Даже представлять не хотелось какому количеству позора сейчас она подверглась и девушка, не раздумывая направилась вперед.
— Паркинсон, — когтевранка подбежала к слизеринке,— где Малфой?
— Не нервничай, тебе нельзя.
— Я спрашиваю где, — она спросила гораздо громче. — Я не буду это терпеть. Я больше не могу.
— Да что ты вообще можешь, — Пэнси усмехнулась и взглядом указала на двор, где в окне были видны четыре знакомых всем парня.
Они расположились под деревом, и каждый занимался своими делами. Поттер, как всегда планировал подремать, Рон и Блейз захватили с собой шахматы, потому что находились в вечном соперничестве, касаемо этой игры, и только Малфой держал в руках книгу и изредка поглядывал вокруг.
— Вот увидите, сегодня она приползет, девчонка, не знающая меры.
— Драко, ты о Гермионе? Не думаешь, что твои действия действительно далеко заходят. Ты же, обычно, не трогаешь девушек, — Блейз с сожалением глянул на друга. Ему не верилось, что тот всё ещё столь одержим её стойкостью.
— Если не собираешься мне помогать, хотя бы не лезь, — оборвал Драко, но тут же успокоился, — по-твоему она похожа на девушку? По мне, так мелкая грязнокровка, не знающая своего места. В любом случае она ослушалась меня, и мы должны её проучить. Вы что, правил не знаете?
Парень повернул голову и усмехнулся.
— Легка на помине.
Гермиона быстрым шагом подходила к компании и остановилась прямо над Драко.
— Кто, — Рон не сразу увидел её, пока не отвлекся от шахмат. Теперь все посмотрели прямо на неё, и даже Поттер открыл свои глаза.
— Грейнджер, а кто же ещё. Я ведь был прав, она пришла меня искать, — самодовольный голос Драко сейчас не звучал грубо, скорее эгоистично и победно, будто ребенку купили выпрошенную им игрушку. — Если ты пришла с извинениями, то уже поздно.
— Я больше не собираюсь этого терпеть. Ты в курсе, что это ты заслуживаешь наказания, а не я?
— Эй, грязнокровка, это так тебя учили извиняться, — улыбка сошла с лица Малфоя, и он поднял на неё свои изумленные глаза.
— А тебя учили, что жертва должна извиняться перед обидчиком? — громко крикнула она и топнула ногой рядом с парнем.
Он непонимающе усмехнулся и поднялся на ноги.
— Что… ты сказала?
Гермиона молча сжала кулаки и начала отходить на несколько шагов. Уизли убрал руку с шахматной фигуры и неотрывно, как и остальные, следил за происходящим.
— Ты… что ты делаешь, — Драко был потрясен, и всё в нем говорило об этом.
— Я же сказала, что больше этого терпеть не буду. Кажется, я ясно выразилась, — и в следующий момент, Гермиона, поддавшись охватившим её эмоциям, направила на Малфоя палочку, прошептав единственное всплывшее в голове заклинание. Оно получилось нечетким и слабым, но достаточным, чтобы свалить его с ног. Она сделала несколько шагов вперед и встала над ним, пока он не спохватился от её действий.
— Значит, я беременна? Да ты видел, чтобы я в Хогвартсе хоть с кем-то встречалась? Да как ты смеешь распускать слухи обо мне? Я даже с парнем ещё не целовалась, — она подошла к нему и откинула его палочку в сторону, — ты… будешь продолжать в том же духе, и я тебя точно прибью.
Она снова топнула ногой и поспешила уйти, даже не заметив выражения лиц его друзей. Поттер сидел и откровенно усмехался, у Блейза, как ни у кого другого, блестели глаза, ведь он так привык к рутиной скуке, что преследовала их компанию долгие годы, и только Уизли истинно восхищался этой выходкой.
***Гостиная слизерина***
— Чему он так радуется, — Уизли посмотрел на Малфоя, не скрывая своего удивления.
Он тихо думал о своем и улыбался сам себе, в общем, вел себя странно, для человека, которому несколько часов назад выпала возможность почувствовать себя в непривычном для него свете.
— Эх, она осмелилась сбить Драко с ног заклинанием , — забавляясь, ответил Забини, — в этой школе давно не было так весело. А она тебе никого не напоминает?
— Да, я тоже об этом подумал. Кто же это?
Оба парня сделали наигранно задумчивый вид и в один голос ответили:
— Тетушка Андромеда.
— Что, — неожиданно очнулся Малфой, — да вы шутите. Как вы можете сравнивать эту грязнокровку с моей тётей.
— Нет, в них точно есть что-то схожее. Тебе должно быть виднее похожи они или нет.
— Заткнись, Забини.
— Слушай, а чего это ты смеялся себе под нос, — Гарри сел на подлокотник, рядом с Драко, — тебе что-то пришло в голову.
— А вы не догадались, — Драко выглядел так, будто его друзья вообще не понимают до простоты банальных вещей, — эта грязнокровка, с какой стороны не посмотри, в меня полностью влюбилась.
— Что, — Забини улыбался, пока не понял, что его друг не шутит, — Драко, каким образом ты пришел к подобному выводу?
— Девушки всегда говорят не то, что думают. Это многое объясняет.
Поттер закатил глаза и сел напротив, чтобы лучше наблюдать его искреннюю веру в эту чушь.
— Хоть она и делает вид, что ненавидит меня. На самом деле она от меня без ума. Сами подумайте, она не хотела, чтобы я её неправильно понял, и пришла, чтобы убедить меня в своей невинности.
— Следуя твоей сомнительной логике, — постарался подхватить его волну Забини, — сказав, что она ни разу не целовалась…
— Да, она намекнула, что хотела бы получить первый поцелуй от меня. Если нет, то стала бы она говорить со мной об этом?
Все в комнате усмехнулись. Каждый из них был воспитан в определенных условиях и весьма эгоистично, но даже его друзьям было не понять, откуда у Малфоя такая невозможная вера в себя. Даже если окружающим очевиден его проигрыш, он находит новую сторону ситуации, где он просто непревосходим.
— Браво. Впечатляет. Мой друг, ты просто нечто, — Поттер снял свои очки и, все еще улыбаясь, массировал свою переносицу.
— И не говори. Мое влияние должно было принести результаты. Я уже в себе сомневаться начал. Думает, может обмануть меня своей притворной ненавистью. Было бы слишком скучно, если бы она была слишком прямолинейной. Разве не так?
Забини и Уизли лишь подошли и похлопали друга по плечу, и только он сам был искренне убежден в своих догадках.
Как я тебя не встречу, у тебя всегда неприятности.— Гермиона, это уже не смешно, выходи из кабинки, — Полумна стояла рядом с дверью женского туалета и пыталась уговорить подругу пойти с ней.
— Знаешь, если я выйду, ты потащишь меня в Большой Зал, а я хочу обратно в гостиную, — упрямствовала она.
— Да что с тобой сегодня такое? Пусть, ты сбила Драко Малфоя — это факт. Но сомневаюсь, что он убьет тебя на глазах всей школы. Вчера я гордилась тобой больше.
— Пришло же мне в голову дать отпор этому нахалу, — девушка открыла дверь и подошла к умывальнику, — но ты права, я все равно должна вести себя как раньше. Он целую неделю не мог меня сломать, а получается, что я напугала сама себя? Нет, такого точно не будет.
— Верное решение. Ты — Гермиона Грейнджер, и я немного завидую твоей решимости. Не знаю, чем обернулся бы для меня тот день, когда я испачкала Малфоя, если бы ты не заступилась. Я такого бы сделать не смогла.
— Ошибаешься, Луна. Я просила тебя держаться подальше от меня, чтобы тебя не задевали за общение со мной. Но ты всю эту неделю всегда была рядом. Нас разделяет не только то, что я изгой, но и многое другое. Но ты называешь меня подругой. Я пошла против Малфоя, а ты против всего общества. Думаешь, это я достойна лучших слов?
Обе девушки улыбнулись. Действительно, за столько лет дружбы, Полумна никогда толком и не задумывалась о том, что представляет её дружба с Гермионой. Никто не обращал внимания на них, а они на других. Ещё когда в Хогвартсе училась Джинни Уизли, она своим примером старалась показать остальным, что все волшебники не так уж и отличаются друг от друга. Но мало кто воспринимал её действия всерьез, считая это подростковым максимализмом. А Луна и Гермиона считали иначе и очень были благодарны ей за вдохновение. Они вышли из туалета и Гермиона, сделав глубокий вдох, готова была отправиться навстречу новому дню, как тут же к ней быстрым шагом подошла Дафна Гринграсс.
— Наконец-то, Грейнджер, — она мгновенно взяла её за руку и потянула за собой, — что ты там вообще всё это время делала?
— А что на тебя нашло, — Гермиона хотела высвободить руку, но слизеринка сжала её довольно крепко и вела за собой, — что происходит?
— Скажи Лавгуд, чтобы она за нами не шла, а ты не сопротивляйся. Если иду с тобой, значит так нужно, — её раздражение чувствовалось во всём: в интонации, взгляде, движениях и реплике, — ну, не сонное же заклятие к тебе применять. А, впрочем, почему нет?
Она двумя движениями палочки смогла обездвижить двух подруг. Иногда Дафна и сама не понимала, зачем соглашается на сомнительные авантюры, но в этот раз ей предложили слишком много, чтобы отказаться. Посмотрев на мирно спящую Полумну, она взмахом палочки подняла тело Гермионы вверх и направилась в слизеринские подземелья. Конечно, пронести ее через половину замка было довольно трудоемким процессом, потому что мало кто мог пройти мимо, не проявив интереса, а наткнуться на профессоров было бы ещё более рискованно, но, к счастью, они не слишком часто в выходной день гуляли по замку. Обычно отдыхом наслаждались и те, и другие.
Пробуждение Гермионы выдалось на редкость удачным — она так блаженно потянулась, что не сразу вспомнила причину незапланированного сна.
— Гринграсс, — она увидела, как возле одного из шкафов роется девушка, — ты не в себе? Где это я?
— В нашей комнате. И не кричи, пожалуйста. Скоро все закончится.
Когтевранка оглядела помещение и комоды в нем. Сложно было не понять, что она в спальне слизеринок. Всё здесь было в их стиле.
— Надевай, — наконец-то, из нескольких нарядов, Дафна выбрала одно единственное платье, и бросила его на кровать когтевранки.
— С чего бы?
— Потому что тебе не каждый день предлагают надеть такую вещь, — Гермиона повернула голову и увидела у окна Паркинсон, которой эта идея не нравилась даже больше, чем Гермионе.
— Точно, Пэнси, ты приготовила обувь, как я просила? — Дафна подошла к подруге.
— В шкафу, бери любые, — безразлично ответила она.
— Нет, нужны новые туфли. Он сказал дать ей лучшее и новое, поэтому давай-ка его не разочаруем.
— Кого, — вмешалась в разговор Гермиона, — что всё-таки происходит?
— Ты терпеть умеешь? Что мы вообще делаем, — Пэнси встала и незамедлительно ушла.
— Так, просто надень то, что тебе дают, — спокойно проговорила Дафна, — мы отдаем тебе такие вещи не для того, чтобы тебя зельями закидали.
Гермиона посмотрела на девушку и взяла в руки платье. Сестры Гринграсс всегда отличались спокойствием и нейтралитетом, поэтому спорить сейчас, в общем-то, и не хотелось. Любопытство взяло верх над Гермионой, даже если ей придется рискнуть.
— Я знаю о чем ты думаешь, Грейнджер. Нам тоже очень любопытна эта ситуация. Признаться, ты первая, кого он так оригинально приглашает на свидание.
— Это кто-то из слизеринцев, — девушка уже влезла в платье, и присела, чтобы Дафна смогла поработать с её волосами.
— Ты всё сама узнаешь.
Пока слизеринка думала, как уложить её непослушные волосы в аккуратную прическу, в голове когтевранки крутилось множество вопросов, оставленных без ответа. Была всего одна глупая, почти нереальная мысль, но самая, по ее мнению, адекватная. Может быть… Гарри?
Прошло примерно полчаса с момента, как над Грейнджер начали
колдовать, но, что примечательно — без магии, и вот, по мнению Дафны, она была готова.
— А теперь иди за мной, — кротко скомандовала она и пригласила Гермиону на выход. Они шли недолго под удивленные взгляды прочих учеников. Снова это отвратительное чувство, когда за твоей спиной шепчутся, а к тебе приковано лишнее внимание.
— Мы пришли, — констатировала Гринграсс, — я с тобой не пойду.
— А мне следует туда идти, — наивный вопрос девушки, которой уже нечего терять.
— Пожалей мои труды.
Дафна развернулась и поспешила удалиться.
Гермиона сделала несколько неуверенных шагов вперед и вошла в открытую дверь, которая тут же стала исчезать. Она поняла — это была Выручай-комната. Девушке пришлось пройти вперед, нервно теребя края платья. Она услышала, как за некоторой кучей хлама кто-то шумно втянул воздух, и она направилась туда.
— Ты, — в коротком слове интонация Гермионы сумела измениться от удивления до раздражения в мгновение, — что ты здесь делаешь?
— Что я делаю там, куда я же тебя и пригласил, — Малфой повернулся к ней лицом и оглядел с ног до головы.
— Так это был ты, — он медленно начал подходить к ней, и она поспешила сжать кулаки, — зачем? Что ты задумал на этот раз?
— Я уже сделал все, что хотел, — он смотрел на неё, не отрываясь, с ухмылкой и лицом победителя. Гермиона попыталась сделать шаг назад, но он взял её за плечи и развернул от себя. Она на мгновение закрыла глаза, но, поняв, что более ничего не происходит, посмотрела перед собой. В зеркале отражалась она, только совсем иная. Синее шелковое платье доходило до колен и открывало ноги, обычно спрятанные в чулках, а туфли, отданные Пэнси, были на подъеме с каблучком, что делало её заметно выше и подтянутее. Привычно вьющиеся волосы были выпрямлены и закручены у кончиков, а выше V-образного выреза блестело дорогое, золотое украшение.
— Смотри, — он наконец-то ослабил хватку её плеча, — ты поражена?
— Что ты собираешься делать, и кто тебя об этом просил?
— Эй, грязнокровка. Если я тебе нравлюсь, то просто скажи, — он уловил непонимающий взгляд Гермионы и снова ухмыльнулся, — ты же любишь говорить не то, что думаешь.
— Драко Малфой, твоим шуточкам тоже должен быть предел. По твоей просьбе меня усыпили и привели сюда, против моей воли. А это, между прочим, похищение.
— Здесь никого нет, — резко перебил он её. — так что ты можешь не скрывать свои чувства ко мне.
Гермиона от удивления приоткрыла рот и несколько секунд смотрела на парня, не решаясь что-то сказать. Он действительно сказал то, что она услышала?
— С этого дня я даже сделаю исключение и буду признавать тебя вне школы, — Драко смотрел на неё, не скрывая восхищения собой за собственную снисходительность, — ты дар речи потеряла? Повторю, если будешь делать, что скажу, когда никого не будет рядом, я буду обращаться с тобой, как с моей девушкой. Понимаешь?
Малфой наклонился ближе к ней, но девушка отстранилась назад и продолжала смотреть на него, как на человека, сошедшего сума.
— Ты свихнулся, — она чуть склонила голову набок, — Кто? Я? С тобой? Забудь. Я пошла.
Она развернулась и надеялась направиться к выходу, но парень тут же пришел в себя и преградил ей путь. Драко снова оказался удивлен больше, чем она. В его эгоистичном, избалованном сознании не укладывались характер этой девушки и всё, чем она руководствовалась в своей жизни. Наглая, упертая, непокорная, к тому же, не осознающая своего шанса. Она что, действительно в него не влюблена? Что тогда с ней вообще происходит?
— Я стою в одной комнате с таким психопатом. Как я могу нормально мыслить? Видя твое лицо, меня в дрожь бросает — настолько ты мне омерзителен.
Гермиона посмотрела на парня и, поняв, что до него действительно не доходит смысл её слов, принялась снимать с себя всё то, что было им, если можно сказать, подарено. На пол полетели серьги с камнями, золотая подвеска и два кольца. Она сняла с себя туфли и принялась расстёгивать платье.
— Подожди, — Гермиона подняла полный ненависти взгляд на Малфоя, и он невольно сделал шаг назад, — сейчас же верни мне мою форму.
Драко прикрыл глаза и сильно сжал кулаки.
— Её здесь нет и не было, — раздраженно ответил он и, чувствуя, что больше её здесь терпеть не может, поспешно направился к выходу.
— И ещё, — она и не надеялась, что парень услышит, но он мгновенно остановился, — видимо ты не в курсе, но друзей нельзя купить за деньги. Дружба завоевывается сердцем.
— Нет ничего, что нельзя было бы купить за деньги, — ответил он с полной уверенностью в своих словах, — или скажи, что нечто подобное существует.
Гермиона посмотрела ему в след, промолчав, и он вышел, поняв, что ответа не последует. В её голове не могло быть понято ни одно слово Малфоя. В чем сегодня был его план? Неужели он действительно думает, что он ей интересен? Может быть, у этого парня мания величия, что вероятнее всего? Точного ответа на эти вопросы она не знала, но чувствовала только одно — нужно быстрее уходить, только в чем? Не пойдет же она в слизеринском платье, подаренном Малфоем, обратно по школе. Ей пришлось провести в комнате ещё минут 20, прежде, чем она смогла выйти оттуда, и оставить всё, что напоминало этот разговор, за дверью. Однако, сделав несколько шагов по школьным коридорам, ей пришлось осознать, что выйти из комнаты, обмотанной в какую-то тряпку уж очень несообразительная идея.
— Позорище какое, — только и смогла вымолвить она, пойдя мимо нескольких смеющихся учеников.
— Опять ты, — её негромкое высказывание заставило Поттера открыть свои глаза. Ему не было понятно почему, где бы он ни решил поспать, будь то Астрономическая башня, или квиддичная раздевалка, а теперь и банальный подоконник, она всегда появляется при нелепых обстоятельствах.
— Гарри, ты, что здесь делаешь, — её взгляд был направлен куда угодно, только не на него.
— Пытаюсь подремать так, чтобы ты меня не нашла. А ты, — он оглядел её с ног до головы. — надеюсь не в Большой Зал в таком виде направляешься.
— На самом деле в гостиную. Вот так уж получилось.
— Разумный выбор, — он улыбнулся, — как я тебя не встречу, у тебя всегда неприятности.
— Да, в этом ты точно прав, — они улыбнулись друг другу, и она подошла к нему, облокотившись на стену возле подоконника, — позволь задать тебе вопрос. В этом мире есть что-то, что нельзя купить, даже отдавая самое дорогое? Ведь нет?
Гарри с несколько секунд смотрел на неё и не мог понять, что с ней происходит.
— Воздух, — равнодушно ответил он.
— Что, — не ожидая услышать ответ на свой вопрос, она ушла в свои собственные мысли, но он быстро привел её в себя, — воздух. И как я сама не додумалась.
Гермиона засмеялась, и он улыбнулся ей в ответ.
— Забавная ты, — он протянул руку и потрепал её по волосам, после чего снял свою мантию и набросил на неё, — надень и иди. Если будешь ходить в таком виде, ты обязательно найдешь проблемы. Ты их не обходишь.
Он улыбнулся и пошел по своим делам, раз уж сон все равно был нарушен. Гермиона стояла еще с минуту, не желая шевелиться. Он всегда оказывается рядом каждый раз, когда ей нужна помощь. И всегда выручает. Девушка не смогла вернуть ему платок, но мантию вернет ему обязательно, как только она перестанет источать запах, который когтевранка чувствовала каждый раз, когда он рядом.
— И это всё, на что вы способны, — Малфой ворвался в спальню девочек, как в свою собственную.
— Что ты себе позволяешь, Драко, — Дафна поднялась со стула и попыталась успокоить однокурсника.
— Что за платье? Что за украшения? Я просил вас отдать только лучшее, не поскупился на ваши подарки и это то, что я получил взамен? Почему ей не понравилось всё то, что было на ней, — изнутри его разъедала злоба, раздражение и жгучая ненависть. И впервые он признавал, что только сам во всем виноват.
— Потому что она даже не понимает, что на ней было надето, Драко, — Паркинсон в последнее время выходила из себя каждый раз, когда слышала упоминание об этой грязнокровке, — если тыкве пририсовать полоски, арбузом она не станет.
— Вы в любом случае меня подвели, — сказал он уже спокойнее, но не менее жестко, выходя в гостиную.
***Несколько часов спустя***
Гермиона стояла у комнаты старост и никак не решалась войти внутрь. Что она спросит у Забини? Где Гарри Поттер? Это будет слишком нагло и необдуманно, к тому же, нельзя было исключать, что в его комнате может находиться и Драко Малфой, которого видеть, стоя с мантией Поттера в руках, не хотелось вовсе. Но, как только она решила развернуться и уйти, сзади раздался голос.
— Гермиона, — Рон подошел к двери и улыбнулся, — что ты здесь делаешь?
— Ты не видел Гарри, — на одной интонации выдохнула она.
— Нет, но если что-то нужно передать, ты скажи нам. Только для начала, выпей с нами чаю.
Гермиона хотела извиниться, но Рон уже открыл дверь и пригласил её внутрь.
— Грейнджер, — Блейз подскочил с кресла и приободрился, — заходите. Ты где её нашел?
— Перед твоей дверью, — как-то растерянно ответил Уизли.
— Ты ко мне пришла, — оба парня устремили взгляд на неё.
— Нет, вовсе нет. Я искала Гарри Поттера, — она протянула им мантию, — отдайте это ему.
— Конечно, а сейчас не уходи, — Рон уже принялся доставать чашки.
— Нет, не стоит, мне нужно торопиться, — сказала она, но в этот момент парни отвлеклись на сову, стучащуюся в окно.
— Письмо от Джинни, — впустив птицу внутрь, констатировал Рон.
— В прошлый раз, она говорила, что возвращается на этой неделе. Гарри будет счастлив.
Гермиона приоткрыла рот, чтобы задать вопрос, что волновал её уже продолжительное время, но отчего-то не решилась, что тут же заметил Блейз.
— Если хочешь что-то узнать, то спрашивай. Что знаем, то ответим. Это будет нашей благодарностью тебе.
— За что?
— Нам было весело в последнее время. Благодаря тебе, — уверенно ответил Забини.
Гермиона улыбнулась, но решила шанс не упускать.
— А Гарри и Джинни, они хорошо знакомы?
— Знакомы? — парни одновременно переспросили и, переглянувшись, усмехнулись.
— Когда Гарри был ребенком, его родители погибли, и он остался совсем один. Он был погружен в себя и всех игнорировал. Джинни вытащила его и вернула к нормальной жизни. Для нас она просто друг детства и младшая сестра, а для Гарри она первая любовь, любимая женщина и мать.
Гермионе не нашлось что ответить, поэтому она, извинившись, тут же поспешила уйти. Ночь обещала быть для неё долгой.
Я позволил ей упасть.Драко Малфой в одиночестве шел по слабоосвещенным коридорам Хогвартса и размышлял о том, почему же, в последнее время, каждый его день оказывается таким прескверным. Отвратительная помолвка с Паркинсон, которая всей своей сущностью являлась типичной представительницей золотого поколения. Жадная до роскоши и внимания, все чувства выставляющая напоказ, она была ничем не отличимая от любой другой знатной девушки — скучная и шаблонная.
— Драко, ты обещал сегодня выполнить мои желания, и ты сдержал свое слово. Я счастлива, что мы помолвлены, ведь ты являешься действительно завидной партией для будущего любой девушки. К тому же ты красив и щедр. Не многие осмеливаются предложить девушке исполнение любого желания. Кто знает, что я могла бы загадать?
— Не благодари. Мне самому нравится ходить с тобой за покупками. Иначе мне бы казалось, что мы с тобой на свидании. К тому же не так сложно было тебя порадовать, я ведь знаю, что всё, что ты можешь пожелать — легко можно оплатить и вручить тебе.
Теперь, изо дня в день, избавиться от неё являлось, скорее всего, его приоритетной мечтой. Жизнь и без того была слишком однообразной и несправедливой, чтобы навсегда связать ее с этой девушкой.
Но другой его судьба быть и не могла. Люциус Малфой — человек решительный и непреклонный, всегда строго следовал традициям своего рода: оставаться по-настоящему влиятельной семьей, чистокровной и ответственной. Именно этому отец учил сына в редкие минуты семейного единения. Всю свою жизнь он много путешествовал, налаживал иностранные связи и спонсировал, практически, все значимые сферы жизни в нескольких странах: образование, медицина, политика, журналистика, спорт — ничего не было оставлено без покровительства Малфоев. Но у любых решений есть цена, и если денег достаточно, чтобы оплатить любые прихоти, то времени на что-то другое не остается в любом случае.
— Ты снова явился ко мне с этой детской просьбой? Я думал, мы все решили в честном споре, где ты проиграл.
— Твоя победа была нечестной.
— Я выиграл, а как — это никого не волнует. Ты слаб для этих решений.
— Ты просил ответственно отнестись к семейным ценностям, и я с сознательного возраста изучал все то, что я должен знать. Ты просил меня быть достойным рода, и я ни разу не подставил свою репутацию под сомнение. Ты пожелал, чтобы я последовал тому, чему ты и наши деды посвящали всю свою жизнь, и я не противился. Я принял всё то, что решили за меня. Почему ты не позволяешь мне даже малого, самостоятельно выбрать себе спутницу по жизни. Я буду искать, а не найду — останусь один, но хоть что-то во всем этом будет меня устраивать. Иначе, я не буду счастлив.
— В любом случае не будешь. Я тоже был молод и меня воспитывали так же, как и тебя. И я ни о чем не пожалел. Эта цена короны, что будет надета на тебя. Она имеет вес. Я всю свою жизнь постоянно над чем-то работаю, чтобы наш род процветал.
— Благодаря этому я всегда получал больше денег, чем твоей любви.
С самого раннего его детства, родители часто позволяли себе оставлять его одного, сначала на воспитание сестры его матери Андромеды, а после и вовсе на самостоятельное саморазвитие. Будучи единоличным хозяином Малфой-менора, мальчик привык, что ему все приносят по первому зову, никто не смеет ослушаться, и те, кто его окружают, безума от него и его положения. В детстве его одиночество прекрасно скрашивали лучшие друзья — такие же избалованные, «коронованные» обществом наследники своих родословных. Но время шло, и парни взрослели. Позже их совместное времяпровождение становилось более вынужденным, у каждого давно были свои взгляды и интересы: Рон и Блейз сроднились друг с другом сильнее остальных и проводили время либо за совместными дружескими соревнованиями, либо, будучи не помолвленными, со своими новыми увлечениями. Гарри Поттер после отъезда Джинни практически б
ольшую часть времени спал и пребывал в одиночестве, зацикливаясь на собственном самобичевании.
— Сегодня кто-нибудь видел Поттера?
— Опять, наверное, где-то придремал. После последнего письма Джинни он окончательно погрузился в себя. Драко, ты все еще не привык к его отсутствию?
— Твоя сестра, Рон, вызывает во мне искреннее восхищение, — вмешался Блейз, — даже отсутствуя в стране и на горизонте, она умудряется доставить Гарри столько боли и проблем.
— Он сам виноват. Знает же, что ей так трудно угодить, но все ещё гонится за ней, как за снитчем. Если нравится девушка — хватай и целуй. Что сложного то?
И Драко, действительно, верил в свои слова. Если хочешь — получай, к чему неоправданные усилия? Если бы он чего-то пожелал, то получил бы это любой ценой.
Видимо ты не в курсе, но друзей нельзя купить за деньги. Дружба завоевывается сердцем, будто эхом отозвались в голове слова знакомой ему грязнокровки, потому что это было тем, что не укладывалось в его сознании. Одно её существование было не от мира сего, и это выбило его из колеи. Если бы в тот день все было по другому, и эта девчонка с гриффиндора вытерла его туфлю, то уже сегодня никто ни о чем бы ни помнил. Если бы тогда когтевранка не заступилась за свою подругу — сейчас бы его не мучили дополнительные сомнения, но они появились, как и она в его жизни — непредсказуемая и нелогичная девчонка.
Её поведение, определенно, раздражало его, привыкшего к всеобщей покорности. Как смеет она, не то чтобы из маловлиятельной семьи, вообще девушка из низшего общества — грязнокровка, так обходиться с тем, кто в ад её существование превратит только одним пожеланием. И он действительно пытался до тех пор, пока не начал чувствовать, что её свобода и дерзость его вовсе не отталкивают. Это было чем-то новым, а всё неизведанное он привык познавать. Только она не поддавалась ни единому правилу, никакой логике, что его учили с детства.
— Я стою в одной комнате с таким психопатом. Как я могу нормально мыслить? Видя твое лицо, меня в дрожь бросает — настолько ты мне омерзителен.
И он ясно понимал: она не врет. А он её не понимает.
Драко поднял взгляд и ухмыльнулся, неужели она идет на его зов, стоит ему только подумать о ней. Гермиона шла медленно, опустив глаза в пол и сжимая в руках мантию. По ней было видно, что собственные мысли поглотили её так же, как и слизеринца несколькими минутами ранее.
— Осторожно, — неожиданно выпалил Драко, и, когда она от неожиданности подняла на него глаза, он моментально поставил ей подножку.
Гермиона только успела почувствовать, как теряет равновесие и уже летит носом к полу, но Драко схватил её за шиворот и развернул. Девушка оказалась в шатком положении: хоть парень и повернул её лицом к себе, крепко держа, она все еще была достаточно наклонена, чтобы не держаться на ногах самостоятельно. Малфой навис над ней, одной рукой сжимая за шиворот, а второй придерживая у локтя — будто устраняя опасность, которую сам же и создал.
— Ты в порядке?
— Это же ты подставил мне подножку.
— Если бы не подставил, то не смог бы поймать тебя, — воспользовавшись секундной растерянностью девушки, он нагнулся к ней поближе, но почувствовал знакомый запах. Хватило одного взгляда, чтобы разглядеть особенности мантии... Поттера.
Когтевранка почти пришла в себя, как заметила во взгляде Малфоя знакомое презрение и она прочитала в нем его дальнейшее действие — только помешать этому не успела. Парень разжал свою хватку, и Гермиона мгновенно полетела на спину, ударившись об каменный пол локтем и копчиком.
— Ты больной? Совсем из ума выжил, — она перевернулась и села на колени, пытаясь сдержать слезы от обиды и боли.
— Может быть, но не так, как ты. Что ты вообще делала в слизеринских подземельях? Почему ты идешь оттуда?
— Тебе забыла отчитаться, ненормальный, — она поднялась на ноги, но он не дал ей далеко отойти, приблизившись к ней.
— Почему на тебе мантия Поттера, — он схватил её за руку, — что у вас вообще происходит?
— Не трогай меня, — она вырвалась и сделала шаг назад, — ты псих. Ты не здоров. И я ненавижу тебя, как ты одеваешься, что ты говоришь и как смотришь. Я ненавижу в тебе абсолютно всё. Всё.
Девушка смотрела на него с вызовом и настоящим презрением. Ей даже не было страшно — её трясло от осознания его безнаказанности.
— Гермиона, ты в порядке, — голос спасителя, человека, ставшего для неё надеждой, — что вы опять не поделили?
Гарри вышел из-за угла, вот только не с той стороны, с которой должен был по предположениям Драко. Ведь тот был искренне уверен, что в подземельях она была с ним, но он был в совершенно ином месте.
— Я бы прошёл мимо, если бы не то, что на тебе надето. По всей видимости, ты решила вернуть мне мою вещь. Отдавай и иди, — спокойно констатировал он, глядя на девушку.
— Что у неё вообще делала твоя мантия, — на эмоциях поинтересовался Драко.
— Устраняла последствия вашей прошлой встречи. Вы привлекаете много нежелательного внимания — я спасаю нашу репутацию.
Гермиона протянула парню вещь, и последовала прочь. Гарри обратил внимание на её стёртый в кровь локоть и повернулся к другу.
— Прекрати это, пора остановиться. Если так будет продолжаться, Дамблдор обратит на это внимание. Не на всё можно закрыть глаза.
— Зачем мне прекращать, если ты всегда оказываешься с ней рядом. Чтобы устранить последствия.
Гарри ничего не ответил, и они, молча, последовали в спальню старост к Забини. Драко чувствовал что-то непривычное и причиняющее ужасный дискомфорт в груди из-за того, что не сдержался, не узнал обстоятельств и поддался эмоциям.
— Зачем ты её ударил, — как бы, между прочим, поинтересовался Поттер.
— Я не бил ее, а поставил подножку. Мне было важно понять, что я почувствую, поступив с ней так.
— И как?
— Я позволил ей упасть, — выдохнул Драко и щелкнул пальцами. Он всегда делал это движение, когда ему приходилось смириться с чем-то, ужасно ему неприятным.
— Прекрати себя изводить. Не знаю, чего ты добиваешься, но хуже становится только тебе. Не нужно понимать, что ты чувствуешь к грязнокровке — её вообще не должно существовать для тебя.
— Ты даешь мне советы, но сам оказываешься с ней гораздо чаще, чем я.
— Только вот я не ищу с ней встречи.
***Утро следующего дня***
— Драко, сколько это будет продолжаться, — Пэнси устроилась рядом с парнем за слизеринским столом и буквально сопровождала взглядом каждое его движение, пока он, пытаясь не обращать на неё внимания, завтракал, — мои родители будут очень расстроены, если ты снова не сможешь приехать на наш прием.
— Мои родители будут в гневе, но я всё равно не смогу поехать. Нам предстоит важная игра с Гриффиндором. Мне нужно много тренироваться.
— Ты и без того тщательно готовился. А с момента нашей помолвки мы ни разу не появились, на каком либо мероприятии, вместе. Мы поклялись перед нашими родителями, друзьями семьи, что отныне будем рядом друг с другом всегда.
— Тогда ты тоже никуда не едешь. Разговор окончен, — он встал из-за стола и быстрым шагом направился к выходу.
Утро этого дня выдалось для Драко не таким уж и спокойным. В окно их спальни настойчиво стучалась сова, и этот звук ему хотелось прекратить немедленно. Новости всегда не особо радовали его, а такие ранние и неожиданные уж тем более узнавать не хотелось. Поняв, что в комнате никого нет, ему пришлось самому впустить надоедливую птицу. Как и ожидалось, письмо от самого отца.
Надеюсь, я не должен напоминать тебе, что прошлый раз был первым и последним, когда ты мог отказать моей просьбе. Я не думаю, что стоит снова доводить до того, чтобы я объяснял тебе простые истины такими жестокими методами. А посему не омрачай нам предстоящую встречу и не представляй нас в неуважительном свете перед семьей Паркинсон. Они устраивают прием, и ты обязан явиться со своей невестой. Ты больше не можешь делать вид, что происходящее тебя не касается. Как я могу доверить тебе наследие Малфоев, если ты не можешь подчинить себе собственный разум и дисциплинировать чувства? Не моя вина, что ты до сих пор не понимаешь, как именно тебе в этой жизни повезло.
Везение — для каждого свое, определяемое его желаниями и интересами. Их взгляды с отцом во многом были похожи, но видение лучшего разительно отличалось. Драко был достаточно воспитан, чтобы следовать воли отца. Проблема была лишь в том, что это не было добровольным решением. И сейчас, когда все вокруг обязывало его подчиниться, лепечущая рядом Пэнси действовала ему на нервы настолько, что он предпочел бы отказаться.
— Поэтому мы просто обязаны там появиться, — подытожила неуслышанный парнем монолог она.
— Ты раздражаешь меня, я не могу больше этого терпеть, — он остановился и потер переносицу.
— Но что? Что именно тебя не устраивает? Я все терплю и жду, когда ты одумаешься, — она взяла его за плечо и повернула к себе, заметив Гермиону, — я даже последовала твоей странной просьбе относительно грязнокровки. Зачем я вообще должна была терпеть это унижение? Меня это задевает. Да куда ты торопишься, когда я с тобой разговариваю?
Уже тише произнесла она, чтобы те немногие, кто находился в коридоре, не обратили на это внимание. Но это оказалось не важным. Драко перевел взгляд со слизеринки на идущую неподалеку Грейнджер.
— Гермиона, — окликнул он когтевранку, и быстрым шагом направился к ней, — договорились же встретиться сразу после завтрака, почему ты так поздно идешь?
Обе девушки вопросительно смотрели на слизеринца. Гермиона с искренним непониманием и неожиданным сочувствием к его тронувшейся психике. Пэнси же выжидающе следила, когда же он перейдет черту, и окончательно её добьет. И то, чего она боялась, случилось в следующую секунду: Драко усмехнулся сам себе и сделал шаг к Гермионе, чтобы коснуться своими губами её. На пару секунд каждый из них замер от растерянности и даже когтевранка не пыталась его оттолкнуть.
— Ты совсем стыд потерял, — Пэнси в два шага подошла к парню и, повернув его, ударила звонкую пощечину, — это ничего не меняет. Я твоя невеста до сих пор.
Паркинсон громко всхлипнула носом и, стерев пальчиками слезы, буквально побежала прочь. Гермиона, что в момент поцелуя, что после него, непрерывно смотрела в одну точку где-то за спиной Драко.
— Ты в порядке? Эй, грязнокровка, — парень хотел привести её в чувства, но она лишь с непонимаем на него смотрела, — да, это экстренная мера. И спасибо за помощь.
Драко положил свою руку на плечо девушки и пару раз похлопал, как-то по-приятельски, и совсем непривычно для кого-то чужого. Гермиона посмотрела на свое плечо, а потом перевела взгляд на Малфоя, который стоял и ухмылялся, глядя на её растерянность. И только одно невербально произнесенное заклинание вывело его из чувства собственной превосходности, ведь недаром Грейнджер слыла такой уж хорошей в дуэлях — настолько неожиданно она достала свою палочку и отбросила Малфоя на пару метров, что тот, ударившись о стену, тяжело рухнул вниз. Девушка увидела, как несколько свидетелей этого происшествия мгновенно забежали в Большой Зал, а она, не спеша, подходила к обездвиженному телу.
— Нет, — она присела на колени рядом с ним, и отбросила палочку. Она не может его покалечить. Это испортит всю её жизнь, — ты почему такой слабый? Ты не можешь просто лежать.
Она затрясла его почти в нервном и истерическом состоянии:
— Ты не можешь потерять сознание! Ты меня слышишь?
— Я не могу его потерять, потому что ты слишком громкая, — парень медленно открывал глаза, пытаясь прийти в себя и привыкнуть к свету.
— Малфой, да ты живой, — больше с удивлением произнесла Гермиона.
— Ты бы хоть попыталась скрыть свои мысли. Такое искреннее разочарование лишает меня дара речи.
— Малфой, — она присела рядом с ним и, как и он, оперлась спиной о стену, — что ты от меня хочешь?
— Чтобы ты перестала меня ненавидеть. Отвечала, когда я с тобой говорю. Здоровалась при встрече.
Она прикрыла глаза и услышала, как с Большого Зала в коридор выбегают ученики. Но ей было все равно.
Я пригласил её прогуляться. На свидание. Верно, Грейнджер?— Ты предлагаешь мне пойти на прием, устраиваемый семьей Паркинсон, где каждый присутствующий, от мала до велика, будет видеть во мне грязнокровку и, при удобном случае, указывать на это, только ради того, чтобы тебе не было одиноко находиться среди них одной?
— Я думаю, не только ради этого. Хотя именно так и поступают друзья: выручают друг друга. Я сама не хотела бы быть там — меня раздражают более половины этих лиц. Люди, которые каждый раз обсуждают свое влияние и идеи
нового общества. Никто не думает о других, только сравнивают себя с ними, — Полумна тяжело выдохнула, и умоляющим взглядом посмотрела на подругу, — отец не смог вырваться из-за новой статьи, поэтому мне придется присутствовать там одной. Только что-то мне подсказывает, что он просто не захотел. Но с тобой мне будет уютнее.
— Это, как минимум, нелогично. Ты замараешь свой статус, приведя с собой грязнокровку. Прием, где будут обсуждать идеальный мир без таких, как я, будет разбавлен моим присутствием.
— Да, все будет именно так. Но ведь я думаю не только о себе. Я вижу, как ты смотришь на Гарри, и я пытаюсь понять, что с тобой происходит. А так же... что происходит с Малфоем. Сегодня вечером они будут там и, может быть, ты слышала: Джинни возвращается. Это будет лучшая возможность, вне учебной обстановки, понять, что же происходит вокруг тебя. Мы не проигрываем от этого вечера.
Гермиона поднялась со стула и, пообещав подумать, покинула библиотеку. Она не понимала, по какой судьбоносной причине ее спокойное и размеренное существование было так резко разрушено. Несколько событий, в корне изменивших ее планы, не только оставили последствия, но и не собирались уходить в забвение. Как бы девушка не пыталась вернуться к прежней жизни, даже после того, как травля в школе прекратилась — она не могла сделать вид, что в ней ничего не изменилось. Не могла отрицать то, что в ней действительно присутствовало желание появиться там, где таким как она не место, там, куда ей без этого шанса было не попасть. Или же ее на самом деле влекло желание оказаться ближе к Гарри, настолько, чтобы увидеть его в новом свете. В последнее время, он всегда оказывался рядом в нужный момент, но оставался по-прежнему далеким и совершенно чужим. Тем, чья жизнь и эмоции — тайна за семью печатями. Ей хотелось узнать его настоящего, и возможность была подходящая: увидеть его с той, что он ценит выше прочих. Кажется, ответ на ее сомнения был очевиден.
К этому вечеру Гермиона подготавливалась непривычно тщательно. Обычно такое усердие она прикладывала только при подготовке к экзаменам, ведь прежде ничего не являлось столь приоритетным и значимым. Но сегодня она не могла ударить в грязь лицом, имея и без того низкое положение. А может быть просто хотела, чтобы на нее взглянули по-другому, ведь этого желает каждая влюбленная девушка. И отрицать тот факт, что она попалась в эти сети, было уже действительно бесполезно.
В назначенный час девушки сели в карету, учтиво присланную семейством Паркинсон, и отправились в назначенное место. Директор школы, наблюдающий вереницу присланных за каждым гостем экипажей, уже давно привык к тому, что покинуть школу можно, практически, по желанию. Не каждому ученику, конечно, но привилегированному большинству. И сегодня Дамблдор наблюдал неожиданную для себя картину, как маглорожденная когтевранка переходит границы привычного и дозволенного. Но если в школе он имел возможность и полномочия пытаться всеми силами максимально защитить детей от классового давления, то, вне стен Хогвартса, он был бессилен. Оставалось только надеяться, провожая взглядом экипаж, что эта девочка знает свой путь и последует голосу разума.
Гости прибывали к длинной массивной лестнице. Это поместье казалось Гермионе холодным и неуютным, будто огромная скала, которую кто-то назвал своим домом. Однако приглашенные люди охотно направлялись внутрь, и, кажется, хозяева дома тоже чувствовали себя довольно комфортно, приглашая у входа всех пройти в дом.
Девушки предпочли в платьях неяркие тона, не привлекающие внимание и не вызывающие агрессию. Так было легче всего затеряться в толпе и остаться до конца приема никем не примеченными. Гермиона надела платье персикового цвета, оголяющее плечи и доходящее почти до коленей, завила кончики и распустила волосы. Полумна, что надела длинное в пол платье серого цвета, одолжила подруге босоножки на платформе, чем дополнила непривычный образ когтевранки.
— Добрый вечер мисс Лавгуд и… — Эрни Паркинсон почувствовал себя очень неудобно, что было заметно при его отрепетированных приветствиях, ведь он отчаянно пытался вспомнить, к какому роду принадлежит вторая гостья.
— Мисс Гермиона Грейнджер, — тут же спохватилась Полумна, чтобы не задерживать и без того долгую паузу, — мой отец не смог присутствовать сегодня со мной, и моя подруга согласилась составить мне компанию. Она лучшая ученица своего факультета.
— Когтевран, если не ошибаюсь, — кротко подметила Мелита Паркинсон, и недоверчиво переглянулась с мужем.
Получив немое согласие, они лишь учтиво пригласили девушек войти:
— Пэнси и Драко принимают гостей в Зале. Проходите к ним.
Полумна улыбнулась и, взяв подругу за руку, провела внутрь.
— Теперь ты наблюдала привычное проявление двуличной натуры. Сейчас они вежливо пригласили тебя войти, так как ты их гостья, а спустя час она будут при тебе обсуждать особенности
нового мира, унижая маглорожденных, правда, без какой-либо конкретики.
— Я прекрасно осознавала это, когда отправилась с тобой. Но сейчас я желаю увидеть то, ради чего стоило прийти, — она поймала непонимающий взгляд подруги и задорно улыбнулась, — хочу посмотреть на будущее счастливое семейство Малфоев. Могу только догадываться, как Пэнси виснет на Драко и радуется, словно ребенок. Но сейчас мы увидим это воочию.
Девушки прошли в центр длинного освещенного факелами зала, без того уже наполненного различными людьми. Никто из них, по мнению Гермионы, не выглядел счастливым или раскованным. Напротив, в присутствующих невооруженным взглядом были заметны гордыня, чувство собственного превосходства и максимальная сдержанность. В самом центре чуть окруженные пустым пространством стояли наследники Паркинсон и Малфой. Она держала его за руку, и неестественно — слишком наигранно улыбаясь гостям, изображала приветливость и счастье в личной жизни. В каждом ее движении и взгляде читалось хвастовство своим будущим замужеством, ведь она представляла, как много девушек ей сейчас завидуют. Но Гермиона только сочувствовала, и вовсе не ей. Драко, направивший взгляд в одну точку, даже не замечал гостей, лишь покачиваясь из стороны в сторону каждый раз, когда Пэнси сжимала его руку крепче и пододвигала к себе. Казалось, он пытается абстрагироваться от происходящего, которое так тянуло его в апатию. Или, может быть, как и Гермиона когда-то на своем факультете мечтала о том, чтобы отсидеться незамеченной до самого конца, он так же желал этого сейчас.
— Спасибо, что не проигнорировала наше приглашение Лавгуд, — тон Пэнси мгновенно стал тихим, ядовитым, насмехающимся, — и привела с собой новую гостью. Тебя ведь не приглашали, Грейнджер.
Только после этих слов, она нехотя перевела на когтевранку взгляд и слабо усмехнулась:
— Драко, эту одежду… неужели снова ты ей организовал? Или она продала нашу, чтобы купить себе что-то кроме формы.
— Должно быть, я слишком хорошо выгляжу, раз ты думаешь, что мое платье того стоит. Но все гораздо проще.
— Ты права. В твоем случае проще и быть не может. Как ты видишь, даже твоя подруга оделась подобающе. В нашем обществе девушки покоряют, будучи одетыми: изяществом и шармом. Ты же оголила в себе, практически, всё. Но ничего страшного. Мы ведь все понимаем. Каждый здесь знает, что ты из себя представляешь.
Повисла тишина, ведь каждая из девушек в следующую секунду промолчала. Только Драко, не отрываясь, теперь смотрел на Гермиону, всем видом, будто, виня ее за то, что она пришла.
— Мы освоимся самостоятельно, — улыбнулась Полумна и поспешила увести подругу в начало зала, — вот же змея. Символ их факультета собственной персоной.
— Ты видишь Гарри, — словно выходя из своих мыслей, поинтересовалась Гермиона.
— Скорее всего, он встречает Джинни. Я слышала, что они опоздают. Наберись терпения.
И терпением, действительно, нужно было запастись сполна. Гостей становилось всё больше с каждым часом, а места оставалось все меньше. Будто пчелы в улье, они все о чем-то жужжали и были готовы ужалить любого, кто бы посягнул вторгнуться на их территорию, и Гермиону тоже, если понадобится. Но она пока была слишком тиха для их агрессии.
— Прошу минуту вашего внимания, — громко заявил Эрни, и гул в зале мгновенно прекратился.
Оба семейства: Паркинсон и Малфой в полном составе встали рядом друг с другом, чтобы с бокалами в руках произнести тост за гостей. Речь подготовил хозяин замка, и прочие внимали каждому его слову.
— В последнее время мы все реже собираемся вместе, и еще реже без повода. Все вы, приглашенные в наш дом, являетесь лучшими из лучших. Поколением, что построит для наших потомков новый мир и новые порядки. Изо дня в день мы прикладываем усилия для того, чтобы наши наследники смогли перенять и продолжить наше благое дело, чтобы нам было, что им оставить после себя. Мы создаем союзы, которые дадут процветание миру, где чистая кровь, благородство и влияние дисциплинируют всю прочую среду жизни. Волшебство, которое достойно великих. Мы создадим будущее, имея четкие ориентиры, и мы не сходим с пути.
— Ты мазохистка? — среди шквала аплодисментов и одобрительных реплик, Гермиона расслышала у своего уха спокойный вопрос.
— Гарри, — она подняла на него взгляд, но он монотонно хлопал, даже не глядя на нее, — о чем ты?
— Ты находишь неприятности в собственной школе, являясь простой ученицей, а теперь решила покорить новые вершины унижения. Может быть тебе нравится такое внимание?
Гермиона не успела ничего ответить, потому что его рука потянулась к рыжеволосой девушке, которая одним взглядом призвала его снова выйти. И он последовал за ней. Когтевранка проводила их взглядом до того самого момента, как входная дверь захлопнулась. И кто знает, где она нашла столько сил, чтобы не рвануть за ними и остаться на месте, изображая равнодушие к происходящему. Ведь всеми мыслями она была не с этими людьми, да и вообще не в этом зале.
— Я прикрою тебя, — Полумна проследила за ее взглядом и приобняла подругу, — если ты пожелаешь выйти и подышать воздухом вслед за ними, я отвлеку любого, кто отправится следом.
— Кажется, ты позвала меня, чтобы чувствовать себя не одиноко, но в итоге, ты готова меня отпустить.
— Я просто чувствую свою ответственность за тебя и твои сомнения. Другого случая не представится. Иди.
Она подтолкнула подругу к выходу и подняла кулачок вверх, давая ей мысленное напутствие. Гермионе оставалось лишь выдохнуть и, с полной уверенностью в правильности своего поступка, протиснуться через толпу. Только выйдя из зала, она мгновенно осознала, что ее решимость осталась за дверью. Позади нее все помещение было наполнено огнями и ярким светом, шумными людьми и мелодичной музыкой, но выйдя на улицу, она погрузилась в темноту. Ни пения птиц, ни освещения, ни журчания фонтанов. Только мрак, которым наверняка наполнен весь дом, когда гостей в нем нет. Скорее всего, по этой причине люди в таких условиях вырастали черствыми и несчастливыми.
— Ты снова, как и каждый раз, думаешь только о себе самой. Когда же очередь дойдет до меня, и ты задумаешься о том, почему же я все еще тебя так жду?
— Гарри, — тихо попросила его успокоиться Джинни, но он уже не хотел ее слышать.
— Я принял… принял твое решение, когда ты пожелала уехать. Терпеливо ждал, что ты ответишь на мое предложение. Я думал, ты поймешь, что я к тебе чувствую.
— Я хочу, чтобы мы наконец-то достучались друг до друга, — почти прикрикнула девушка, — но твои желания с моими не совпадают. Мне тоже больно, и я не хотела тебя отпускать. Но тебе в жизни ничего не нужно. Ты потерял к ней свой интерес, веря лишь в то, что тебе нужна только я.
— В моей жизни и была только ты. Когда я лишился родителей, ты была той, кто во всем мне помогала… старшей сестрой. Ты придавала сил жить дальше, чему-то учиться и чего-то желать. И я следовал за тобой слепо, пока не понял того, что ты не осознаешь. Я люблю тебя.
Во дворе повисла тишина и Гермиона, не видевшая того, что происходило под балкончиком, где она стояла, могла лишь догадываться, какое напряжение повисло между ними, и что пытается прочитать в глазах любимой девушки Гарри. Но одно она знала точно: он умеет чувствовать, он не равнодушен к Джинни.
— Ты выглядишь так, будто намереваешься прямо сейчас спрыгнуть вниз головой, — девушка распахнула, прикрытые до этого глаза, и обернулась на голос Драко, что все это время из-за угла наблюдал за ее состоянием, — сомнительная затея. Не разобьешься, а покалечишься. Слишком низко. Память тоже вряд ли потеряешь.
— Малфой, что ты здесь забыл вообще?
— Тебя, а ты, — он перевел взгляд с нее на поднимающихся по лестнице Гарри и Джинни, видимо решивших отложить свою беседу до более конфиденциальной обстановки, — вот оно что. Ты его преследуешь?
Гермиона обернулась, чтобы напомнить слизеринцу о том, что это не его дело, но ее перебил голос девушки.
— Драко, ты совсем не рад меня видеть, — она подошла к парню и крепко его обняла, — я вот как раз наоборот. Соскучилась по твоему скучному виду.
— Если тебя тянет к занудам, то ты правильно выбрала Гарри. Я скорее считаюсь неотразимым.
Все трое усмехнулись его привычной самовлюбленности, и только Гермиона стояла, как в землю вкопанная — испуганная и неподвижная.
— Что вы здесь делаете вдвоем, — заметил ее состояние Гарри.
Она лишь испуганно переводила взгляд с Поттера на Уизли, в конце концов, повернувшись к Малфою. Одно его слово, и она попадет в невероятно нелепую и обидную ситуацию.
Грейнджер подслушивала вашу ссору. Вероятно, она следила за Гарри только и крутились слова в ее ошеломленном разуме. Она уже была готова к худшему и лишь, молча, ожидала своей участи.
— Я пригласил её прогуляться. На свидание. Верно, Грейнджер?
Гермиона подняла на него не менее изумленный взгляд, чем был у его друзей.
— Он тебя обижает, — не вопрос, а констатация факта слетела с губ знающей Драко с детства гриффиндорки.
— Нет, нет, Джинни. Это не так, — быстро вмешалась Гермиона. Пусть лучше они примут версию Малфоя, чем выяснят истинные обстоятельства, — он же ненормальный. У него всегда неадекватные идеи. Это всего лишь одна из них. Мы пойдем.
Девушка хлопнула его рукой по плечу и взглядом попросила сдвинуться с места.
— Оставайтесь, мы все-равно собирались вернуться к другим гостям, — деликатно подметила Джинни и потянула за собой Гарри, который на секунду все же остановился, чтобы взглянуть на этих двоих снова. Гермиона лишь слегка улыбнулась, давая понять, что у нее все хорошо.
— Ненормальный, значит, — мрачно подытожил Драко, — но раз так, то если тебе станет легче, ты можешь обнять меня вместо него.
— Если бы ты был тем, кто помогал мне выбираться из проблем, а не был их источником, то я непременно так бы и поступила.
— Возможно, ты не заметила, но я уже это сделал.
— Если обрушенные на меня взгляды Гарри и Джинни и подрыв репутации ты называешь помощью, то тебе стоит пересмотреть свои приоритеты. Ты поставил меня в неловкую ситуацию.
— Разве момент, где тебя застают с поличным на подслушивании, был бы для тебя более уместен, — Драко пытался увидеть в ее глазах, хотя бы намек на благодарность, но там была лишь растерянность, — забудь. Я хотя бы был искренен в своем желании помочь.
— И это хуже всего. В следующий раз не нужно позорить девушку, чтобы попытаться ей помочь или ставить подножку, если ты хочешь к ней прикоснуться, и задирать ее каждый раз, когда тебе нужно ее внимание.
— Когда для того, чтобы то, что нужно мне исполнилось, достаточно будет просто попросить, то так я и буду поступать, — он был серьезен и ждал ответа, но его не последовало, — и теперь, прежде чем силой увести тебя за собой, я задам вопрос. Я не хочу возвращаться обратно и планирую уйти отсюда как можно дальше. Ты со мной?
Ты всех подставила, Грейнджер.В эту ночь Драко думал о том, что весь его привычный мир переворачивается с ног на голову каждый раз, когда рядом с ним появляется эта нелепая, наглая и эксцентричная грязнокровка Грейнджер. Её восприятие мира, воспитание и темперамент настолько были отличны от самого Драко и тех, кто его окружает, что в какой-то момент она начинала казаться ему не чужой, а лишь незнакомой. И эти понятия, по-видимому, действительно разительно отличались. Ему хотелось её понять столь же сильно, как самому научиться быть свободным от последствий, потому что страх перед ними преследовал парня всю его предыдущую жизнь. Его тяготили усилия и неясные финалы. Она же с упорством преодолевала препятствия и продолжала идти дальше, надеясь только на лучшее. Она не чистокровная — ей не приносили на блюдце желаемого. И она не сдавалась.
Гермиона, напротив, была очень раздосадована этой ночью и своим знакомством с Драко в целом. Она ненавидела мысль о том, что теперь ей небезразличен Гарри — не просто волшебник чистокровной семьи, а холодный, равнодушный и уже, как ей казалось, безответно влюбленный. Вместе с тем, её раздражало внимание и присутствие Драко, будто испачкалась в слизи: неприятно, бесполезно и, к тому же, сложно избавиться. Но одно оставалось ясным и неизменным, и этого не оспорит ни одно её здравое рассуждение: он позвал её, и она пошла.
— Ешь, никто не отравит тебя посреди магловской улицы, — Гермиона присела на лавочку на окраине парка, и протянула парню стаканчик.
— Вдруг мой организм не способен переварить ваше мороженное, — недоверчиво отозвался он и присел рядом, — вы же все делаете собственными руками.
— Тогда я сама съем обе порции.
Гермиона только потянула выставленную до этого руку к себе, как Драко тут же вырвал из её рук стаканчик.
— Нет, отдай лучше мне. Я попробую, — протараторил он и, уловив улыбку девушки, растерянно дополнил, — у тебя и без того несовершенная фигура. Если съешь много, то это станет только очевидней.
— Несовершенная фигура, — она повернулась, и готова была со всей силы ударить его в плечо, но он, будто ничего не говорил, спокойно пробовал мороженное, — вот ответь. Обязательно было себе цену набивать, если всё равно намеревался его съесть? Почему я вообще сижу здесь с тобой?
Последнюю фразу Гермиона спросила скорее у самой себя — риторический вопрос в пустоту, на который она точно не желала получать ответа.
— Потому что тебе сложно было извиниться. Ты что, не знаешь, как просить прощения?
Девушка от неожиданности опустила руку с лакомством вниз и несколько секунд, молча, смотрела на Драко.
— Точно свихнулся, — с досадой констатировала она.
— Если бы тогда ты сделала так, как я просил, то ничего бы этого не произошло. Я отправил тебе громовещатель, а ты должна была понять свою ошибку, извиниться, и уже сегодня никто бы ничего не помнил. И я бы не заметил тебя. Но ты довела ситуацию до всего происходящего. Теперь ты преследуешь Поттера, а я сбежал подальше от невесты, чтобы поесть магловский корм в неизвестной подворотне. Ты всех подставила, Грейнджер.
— Сума сойти, — девушка была ошарашена его словами настолько, что даже не могла понять, на какое именно наглое заявление ей ответить для начала, — ты винишь меня в своем комплексе непревзойденности, по причине которого ты вообще решил, что люди, не выполняющие твоих бредовых идей, требуют наказания. Просить прощение за то, что ты вырос таким невыносимым, должны у тебя твои родители. Но точно не те, кто от этого страдают.
Драко смотрел на неё и не улыбался, только слушал и пытался понять ее мнение. Ему не верилось, что она действительно может думать о нем так, но каждое сказанное слово с легкостью читалось в ее глазах. Она действительно не боялась, не была им увлечена и считала его не более, чем избалованным парнем. Он отвел от нее взгляд и устало потер переносицу. Он прикрыл глаза и подумал о том, что возвращаться в Малфой-менор не хотелось вовсе, в Хогвартсе их прибытие будут ждать только утром, а в сон клонит уже сейчас. И это не осталось незамеченным Гермионой.
— Хорошо, думаю, ты заслужил немного снисхождения. Сегодня ты попытался сделать что-то не мерзопакостное. Клади голову мне на плечо. Ну же, тебе ведь неудобно дремать и держать голову на весу. Ты поддержал сегодня меня, а я позабочусь о тебе.
— Это ненормально, Грейнджер, — он слушал её изумленно, но в последний момент ухмыльнулся, а после и вовсе засмеялся.
— Клади. Так поступают обычные люди, которые не думают о том, насколько прямо нужно держать голову, чтобы корона не свалилась с их голов.
Он прекратил улыбаться и начал всматриваться в ее взгляд: неужели она действительно ему это предлагает? Непредсказуемая, наглая и такая забавная. Он выдохнул и посмотрел на небо, не имея возможности даже представить, какой сейчас час, может быть три или четыре ночи. В любом случае, у него оставалось не так много времени, чтобы побыть с ней вдвоем.
— Это не так удобно, как кажется на первый взгляд, — спустя пять минут откликнулся Драко, все же склонив голову к ее плечу.
— Ты пытаешься искать удобство в положении головы. А ты попробуй подумать о том, спокойно ли сейчас твоей душе. Может быть, и у тебя она есть?
Парень ничего не ответил, послушавшись ее совета, и только расслабившись, мгновенно уснул.
Он открывал глаза медленно, не сразу понимая где он, и что здесь сейчас происходит. Кто-то спорил между собой и это безумно раздражало. Он, молча, переводил взгляд с Гермионы на каких-то мужчин, которые вступили с этой упрямой девчонкой в словесную перебранку. Он мог бы, конечно, и вмешаться, но она, казалось, спокойно справлялась без его участия. Пытаясь вникнуть в суть начавшегося конфликта, он все больше раздражался тому, как настойчиво и нагло несколько подвыпивших мужиков требовали учеников уступить им место на лавочке. Когда ты старше и сильнее, наверное, кажется, что можно всё, и Драко не нравилось, если кто-то недооценивал его.
— Самоуверенность твой главный враг, — ответил один из незнакомцев на очередную реплику Гермионы, которая всё это время, по всей видимости, даже не собиралась сдвигаться с места.
— Вы абсолютно правы. Глупцы, которым неведомо чувство страха, — внезапно поднялся на ноги Малфой, и, увидев, что мужчины стали подходить к нему, повернулся к Гермионе, — на счет три...
— Один, два, три... — на одном дыхании протараторила девушка и, схватив парня за руку, побежала прочь от парка.
Она взяла его и он последовал за ней, как несколько часов назад, она приняла его протянутую руку, чтобы трансгрессировать из поместья. По началу он убегал вместе с ней скорее машинально, удивившись такому неожиданному решению, но преодолевая поворот за поворотом, он понимал, как его забавляет эта ситуация. Храбрая Грейнджер сейчас скрывалась от магловских пьяниц сама и, крепко сжимая его руку, вела за собой парня. Он не разрывал эту связь нарочно, ожидая момента, когда у девушки закончатся силы и ей придется остановиться, но она была выносливее, чем он только мог предположить.
— Ты в порядке, — пытаясь отдышаться, поинтересовалась она, как только осознала, что никто их не преследует.
— Ты интересуешься на полном серьезе? Когда я говорил досчитать до трех, я надеялся, что мы проучим их, используя волшебные палочки.
— Чтобы нас упекли в Азкабан? Или тебе можно не думать о наказании, если ты из влиятельной семьи? В любом случае, это мир маглов. Здесь такое не уместно.
— Вы всегда убегаете, когда вам грозит опасность, — он облокотился на стену и не отрывал от нее заинтересованного взгляда.
— Некоторые знают боевые искусства. Но, в общем-то, да. Это лучший способ прекратить конфликт, не распаляя пламя сильнее - убежать, без последствий.
— Но почему ты не убегала от меня, когда я подвергал тебя опасности?
— Потому что у меня есть силы бороться с тобой.
Через несколько часов они трансгрессировали в Хогвартс. Гермионе подумалось о том, насколько же все-таки неравноправны волшебники в этом мире: кому-то не положено даже Хогсмит посещать без специального разрешения, а другие в это время спокойно могут появляться на территории школы в любое время, и для них не последует наказания. Драко будто понял ее мысли, когда заметил растерянное выражение лица, и поспешил прояснить ситуацию.
— Для подобных перемещений ученикам позволен доступ только сегодня. Мы отсутствовали из-за приема, и не каждый пожелает возвращаться на каретах. В учебные дни мне, как и другим волшебникам, запрещено трансгрессировать в школе.
— С чего ты взял, что меня это волнует, — Гермиона подняла на него растерянный взгляд и отошла, направляясь в сторону замка.
— Легилименция, — он ухмыльнулся, и направился за ней.
— Ты сейчас читал мои мысли, — Гермиона остановилась и резко обернулась к слизеринцу. В моменты ее раздражения, она чуть округляла глаза и смотрела на собеседника, не моргая, лишь выискивая ответ в его взгляде. И Драко остановился, только улыбаясь, без отрыва глядя на нее.
— Разве я мог на самом деле? Я бы уже давно понял, что творится в твоем сознании. И, возможно, ты была бы мне уже не интересна.
— Если это обеспечит мне спокойствие и полную свободу от тебя, то я согласна рассказать тебе все, что тебя интересует.
Гермиона произнесла эту мысль так быстро, что не сразу осознала, какие у нее могут быть последствия. Конечно, легче всего будет просто взять свои слова обратно, ведь даже лучшие из нас иногда вынуждены так поступать. Но тогда это покажет ее слабость и несерьезность, а этого она старалась не допускать даже с равными себе.
— Действительно заманчиво. Задать тебе вопросы, ставящие тебя в неловкое положение, было бы слишком банально. Мне нужно знать не то, что ты мне скажешь, а правду. По этой причине все ответы я получу сам.
Он не стал дожидаться ее, увидев, как она собирается с силами, чтобы высказать ему все то, что он заслуживает, и мгновенно прошел мимо нее. Для него это было идеальным завершением этой ночи, ведь она теперь знает: ей не придется жить неприметной жизнью, и она поделится с ним своими мыслями о свободной жизни. Драко Малфой добьется этого сам, а не получит на блюдечке без препятствий.
Гермиона же растерянно выдохнула и подняла взгляд к небу. Ей было слишком тяжело находиться рядом с этим человеком. Она не понимала, что именно чувствует: раздражение, ненависть или жалость? Почему не была с ним достаточно резка, если ей невыносимо его общество? А если она ему сочувствует, то почему отталкивает его, вместо того, чтобы помочь? В любом случае, за всеми своими размышлениями по пути до Большого зала, ею все же остался незамеченным факт: слизеринец в эту ночь занял все ее мысли, не оставив места для переживаний о Гарри. Гермиона прошла к своему столу, мечтая лишь о вкусном завтраке и здоровом сне, не думая о каких-либо заботах, но подруга буквально единственной фразой вернула ее из заоблачных мыслей.
— Где ты провела эту ночь, — Полумна быстрым шагом подошла к столу когтевранки, оставив свою чашку неубранной. Гермиона подняла на нее свой взгляд и не сразу сообразила, что ей нужно рассказать, — о чем ты только думала, когда ушла с приема за Малфоем?
— Я сделала так, как посчитала нужным. Я не хотела возвращаться.
— Глупая, — констатировала она и отошла, когда к ним приблизилась Пэнси Паркинсон.
— Я не стану спрашивать по какой причине Драко ушел с тобой. Ответь мне: как ты посмела его увести?
Все присутствующие проявили внимание к происходящему и ожидали дальнейших действий: что-то в этой школе теперь определенно начало меняться, и каждый желал стать этому живым свидетелем. Драко шел против исконных правил, чистокровные волшебники стали чаще контактировать с маглорожденным, и остальные ученики все меньше принимали участие во всеобщей травле.
— Если его там ничего не держало, то почему бы ему не уйти, — девушка не желала оправдываться или подолгу что-то объяснять.
— Может быть, ты применила Империо? Тогда тебя нужно будет наказать.
— Ты не думала, что он сбежал от тебя добровольно?
Гермиона отвечала, не отрывая взгляда от своей чашки, лишь методично черпая ложкой кашу. Пэнси же стояла над ней, какое-то время ожидая привычную для когтевранцев реакцию: извинений, оправданий и страха. Но их не последовало.
— Прекрати уже, — она одним взмахом волшебной палочки сбросила завтрак Гермионы со стола, чем привлекла к себе ее внимание.
— Неужели я успела узнать Малфоя лучше, чем ты? Если у него нет желания уходить, то он никуда не пойдет. Если он не хочет возвращаться, то он не вернется. Не моя вина, что со мной он захотел сбежать, а с тобой не пожелал остаться.
Гермиона поднялась с места и намеревалась уйти, но Пэнси все так же преграждала ей путь, тщетно пытаясь совладать с собой, что не осталось незамеченно Полумной:
— Гермиона вчера плохо себя чувствовала, поэтому пожелала уйти раньше. Наверное ее состояние все еще не улучшилось. Ей нужно отдохнуть.
— Кажется вместе со своим здоровьем, ты лишилась и рассудка, — слизеринка не сводила с нее взгляд, — тебе необходимо помнить свое место, грязнокровка, прежде, чем в следующий раз просить помощи у помолвленного парня.
— Просить помощи, — с непониманием повторила Гермиона, когда увидела, как Пэнси поднимает свою палочку.
— Почему ты давишь на нее так, будто, ей должно быть стыдно за случившееся, — Джинни подошла к девушкам и встала около слизеринки, — опусти палочку. На тебя же люди смотрят.
— Она посмела увести Драко вчера вечером.
— Разве? Я видела все своими глазами. Это было его решением, — Пэнси резко повернулась, и девушки теперь смотрели только друг на друга, но Гермиона, стоя в стороне, все равно не стала уходить, — и, видимо, это тебе должно быть стыдно за то, что ты его не удержала.
— Если сегодня происходящее оставлю безнаказанным я, то уже завтра она уведет за собой Гарри. Думаешь никто не замечает их общения? Или об этом знают все, кроме тебя самой.
— Это не правда, — вмешалась Гермиона, но Джинни даже не обратила на это внимание.
— Довольно ссор между собой, — Драко подошел к девушкам и, взяв Пэнси за руку, повел ее за собой. Она, не думала бы сопротивляться в другой ситуации, но видя провожающие их взгляды учеников, остановилась и выдернула свою руку из его.
— Может быть, ты тогда хоть что-то нам объяснишь? Хоть пару слов в защиту грязнокровки. Все ведь ждут.
Парень перевел взгляд с нее на Грейнджер, а после на всех тех, кто ожидал финала этого разговора.
— Нет. И тебе советую не произносить больше ни слова. Терпеть не могу, когда меня выставляют посмешищем.
С этими словами Драко уже собирался выйти из Большого зала, но в мгновение заметил сидящего у выхода Гарри. Он молча наблюдал за происходящим, не желая вмешиваться, и Драко не понимал, была ли инициатива Джинни заступиться за Гермиону добровольной или же ее направил он. Одно оставалась очевидным наверняка: гриффиндорец внимательно наблюдал за когтевранкой каждый раз, когда она оказывалась неподалеку от него. В голове Драко промелькнула мысль о том, что сейчас ему бы хотелось намеренно самому задеть Грейнджер, дабы увидеть реакцию Поттера. Может останется в стороне, как делает это в обычной ситуации, но ведь он способен и помочь ей, как оказалось ранее. И эта мысль для Драко была уже невыносимой. Сегодня ночью он постарался ей помочь, и пусть это было чем-то незначительным для Гермионы, но только ему самому было известно, что это был первый поступок, который он совершил для кого-то, а не для самого себя. Поэтому ему было важно понимать, что теперь он должен быть тем, кто может помочь ей избежать проблем, а не подтолкнуть к ним. Вот только это место в ее жизни уже занял Поттер.
— Мы тоже пойдем, — Джинни аккуратно приобняла когтевранку за плечи, когда увидела, как Малфой скрылся в дверях, и подтолкнула туда девушку.
Гермиона не стала сопротивляться, и просто последовала за ней, не желая, чтобы происходящее продолжалось еще хотя бы минуту. Сейчас ей нужно было скрыться от всех любопытных глаз и просто лечь спать, чтобы наконец-то проснуться уже новым днем. Вот только Уизли не бросила ее, когда они вышли в коридор , а попросила пойти за ней, приведя ее в подоконнику около библиотеки.
— Мне нравится рассвет из этой части замка. Я действительно скучаю по возможности проводить здесь время, и думать о своих ошибках.
— Ты могла бы остаться здесь насовсем, если бы пожелала. Это твоя школа, твой мир и здесь тебя примут.
— Гарри говорил, что ты поддерживаешь меня в стремлении стать кем-то большим, чем наследницей влиятельного рода, — Джинни улыбнулась и присела на подоконник, — но сейчас ты говоришь мне о том, что я могла бы остаться здесь, подписываясь под местными правилами?
— Гарри говорил обо мне? — Гермиона на секунду замешкалась, и ее собеседница это уловила.
— Тебя это удивляет? Для меня неожиданно наблюдать все то, что я вижу. Но для тебя общение с Гарри и Драко, кажется, стало уже привычным делом.
— Это не так, на самом деле. Все происходит случайно. Гарри очень надежный, он всегда приходит на помощь в трудную минуту. Он очень понимающий и заботливый.
— Он не такой, — гриффиндорка резко оборвала поток мыслей Гермионы, — и не строй себе иллюзии о том, что Гарри похож на твои ожидания. Он на многое не обращает внимания, и предпочитает ни во что не вмешиваться. Но вчера я заметила, что он беспокоился, когда увидел тебя с Драко. Гарри рассказал мне о его выходках относительно тебя, но прежде мы наедине не говорили ни о ком, кроме друг друга.
Гермиона молчала, ведь все это время она безмерно восхищалась Джинни и ее взглядами, а сейчас чувствовала свою вину за то, что гриффиндорка знает о ней от Гарри, за то, что знает о его помощи и за то, что нарушила их привычные отношения.
— Я пытаюсь сейчас понять твои мысли, но я не умею распознавать чужие чувства. Но одно я вижу так же ясно, как тебя перед собой: Драко еще окажет на тебя довольно сильное влияние.
— Почему ты говоришь о нем? Зачем мне думать об этом?
— Потому что Драко такой, каким ты видишь Гарри, — девушка посмотрела Гермионе в глаза и, когда та усмехнулась, будто услышала нелепицу, лишь приподняла брови в немом вопросе:
а что вообще здесь смешного?
— Драко эгоистичный и жестокий. Послушный мальчик чистых кровей. Самовлюбленный и резкий...
— Он грубый, но заботливый. Скрытный, но честный. По какой-то причине он увел тебя с приема, где тебе было не место, и заступился в Большом зале, но ты предпочла ничего не заметить. Но я знаю его с детства, и могу сказать тебе только одно: будет тяжело.
— Я надеюсь, что скоро все это закончится. И Гарри, и Драко, Пэнси и даже ты, просто перестанете меня замечать.
— Твоя искренняя вера в собственные слова такая наивная. История только начинается, Гермиона. Ты обрекла на себя заинтересованность, симпатию, покровительство и ненависть представителей чистокровных семей. Самых влиятельных из ныне живущих. Никто из них не оставит тебя в покое.
— И что мне теперь делать?
— Выбери наименьшее из зол. Держись поближе к Драко, если не будет иного выхода. Я не могу предугадать, что будет делать Гарри ни в одной ситуации. Я никогда бы не держала его на расстоянии без особой причины.
— Как можно доверять Малфою после того, что он все это время делал? Он помолвлен с Паркинсон, и своим вниманием он привлекает ко мне только беды.
— Я хочу быть честна с тобой. Смысл моего совета не в том, чтобы Драко тебе помогал. Я всем сердцем желаю, чтобы ты сумела вытащить его из того мира, в который загнала его семья. Он нуждается в тебе больше, чем ты в нем.
— Думаешь, я способна его изменить?
— Его не нужно менять, достаточно помочь ему не стать несчастным от всего, что требует от него его положение. Сейчас я скажу, по твоему мнению, глупость, но ты обязательно вспомнишь мои слова. Любому самому выгодному браку, он предпочтет ту, что примет его и сумеет понять.
***Несколько часов спустя***
— Я не намерен слушать твои глупые оправдания. Оставь их для своей невесты, коей является Пэнси Паркинсон. И если ты об этом забыл — я напомню.
— Отец...
— Не смей меня перебивать, — Люциус был зол и, казалось, только невидимые силы сдерживали его от потока истинного гнева, — ты снова допустил ошибку, и я разочарован в том, что ты мой сын. Я мог бы оказать тебе сильнейшую поддержку, подтолкнуть тебя к влиятельным связям, пробить путь к совершенному положению. Но ты подорвал свою репутацию. Мне стыдно признавать тебя.
Драко молчал и не сводил взгляда с воротника отца. Его руки были сжаты в кулаки, и он старался не шевелиться, чтобы не вызвать новую волну раздражения Люциуса. Он, бесспорно, уважал своего отца и когда-то непоколебимо стремился выполнять любое его слово, оправдывать все его надежды. Но только до тех пор, пока не осознал: им гордятся не как сыном, а как орудием, умело следующим своему делу. Он ждал похвалы и признание от своего отца, а получал одобрение наставника.
— Возможно, мне нужно преподать тебе урок, чтобы ты запомнил: семьи волшебников не одинаковы.
Люциус направился к лестнице, чтобы незамедлительно уйти и закончить этот неприятный разговор. Он даже не пожелал услышать своего сына, понимая лишь, что его подвели. Гермиона только успела спрятаться под лестницей, что бы не быть застуканной на подслушивании. Снова. Поднимаясь на Астрономическую башню, она не желала становиться свидетелем подобной сцены. Но она обладала уникальным талантом говорить то, что не следует, и появляться не вовремя. Но сложно было не признать, что семьи волшебников действительно различны не только статусом, но воспитанием и требованиями. В каком же аду живет слизеринец, если за проявление самовольности его ждали подобные слова от родного отца.
— Тебя видимо не учили, что подслушивать не вежливо, Грейнджер, — Драко не сдвинулся с места, лишь повернув голову в сторону лестницы.
— Прости, я не думала, что ты здесь. И ты не один, — она поднялась к нему и остановилась чуть поодаль.
— Что ты слышала, — он в два шага подошел к ней, и прижал ее к стене.
— Ничего. Я никому не расскажу.
— Почему ты не ушла? Зачем осталась, когда увидела, что он здесь? Если бы только он тебя заметил...
— Я не думала об этом. Я осталась, потому что будь ты в опасности, я бы досчитала до трех, схватила тебя за руку, и мы убежали.
— Так почему ты этого не сделала, Грейнджер? Я все это время был в опасности.
***Кабинет Директора***
— Я не могу проигнорировать просьбу главы попечительского комитета. К тому же, столь личную. Но я не понимаю ваших мотивов, мистер Малфой.
— На этом факультете десятки людей объяснят этой девчонке, почему она не может быть с Драко.
Я причиню тебе больше зла, чем Драко Малфой.Гермиона расположилась за самым дальним столиком в библиотеке, в углу, где не было окна, и даже свет свечей тускло освещал этот краюшек помещения. Впервые за долгое время девушка не занималась, не изучала чего-то нового, не повторяла изученного - она пряталась. Если бы сейчас кто бы то ни был подошел и спросил ее о самочувствии, она бы рассказала всю правду, даже не думая, что люди будут осуждать ее за слабость. Все утренние события в Большом Зале, диалоги и эмоции она даже не желала воспроизводить в памяти детально. Только
Слизерин! Слизерин! Слизерин, - крутилось в голове девушки так часто, что она даже на секунду забывала значение этого слова. Нелепые слова и оправдания директора за изменение Шляпой решения отзывались несправедливой тоской в ее душе.
Это не шанс. Это приговор, - произносила вслух она снова и снова.
Сейчас когтевранка, а точнее сказать слизеринка желала услышать любые объяснения, поддержку, совет, что угодно — схватиться за любую соломинку, брошенную ей тонущей в этот омут, лишь бы не переживать этот кошмар в одиночестве. Гермиона лишь на секунду встретилась взглядом с Драко Малфоем, надеясь увидеть в его глазах хоть единый ответ, но он только отвел взгляд, как когда-то раньше, будто все что происходило не имело значения. До этого момента она так страстно желала, чтобы он снова перестал ее замечать… тогда откуда взялось в душе щемящее чувство, когда он отвернулся?
– Я хотела бы верить в тебя, но ты не справишься, - послышался над головой за долгие годы ставший уже родным голос, только в этот раз отдаленный и резкий, будто отрезвляющая холодная вода. Гермиона только подняла заплаканные глаза на Полумну:
- Это последнее, что я желала бы услышать.
Гриффиндорка облокотилась о стол и, грустно усмехнувшись себе, поднесла ладонь к лицу подруги.
– Кто-то должен был сказать. А я все это время думала: какие слова я могу подобрать? Мы знаем друг друга лучше других, но стоит ли мне обнадежить тебя, или раскрыть тебе свои истинные чувства… я не сумела понять. Ты ведь не понимаешь, как далеко это зашло. Иначе бы уже сбежала.
- Ты сказала, что я не справлюсь.
- Это единственное, о чем я хочу тебя предупредить. Родиться слизеринцем или гриффиндорцем нужно с пеленок. Иного никогда не бывало. Сегодня ситуация зашла так далеко, что моей веры не хватает для того, чтобы сказать слова поддержки. Можно было закрыть глаза на громовещатель и даже на то, что Драко увел тебя с бала, что уже само по себе абсурдно. Но то, что происходит сейчас немыслимо. Тебя перевели на Слизерин не из-за непревзойденных талантов, а для того, чтобы уничтожить. Стоило ли так далеко заходить? Такие решения не принимаются за вечер. Весь попечительский совет уже осведомлен о причине столь кардинальных перемен. И я не представляю более опасных событий, чтобы быть на слуху у этих семей.
– Ты каждый день была со мной и яснее других знала, что я не желала подобного.
– А разве это так? Ты больше остальных грезила о том, чтобы тебя заметили, ты так мечтала стать не такой, как все.
– Я хочу, чтобы ты ушла, - Гермиона тихо, но убедительно просила подругу остановиться, лишь ощущая мурашки по коже и то, как кружится голова от слов ее самого близкого человека. Но руки Полумны тряслись, а голос дрожал, будто она всем сердцем ненавидела себя за собственное раздражение к подруге.
– Ты единственная за целую историю нашей школы, кого Шляпа перераспределила на другой факультет. Ты хоть понимаешь, что это значит? Быть с тобой рядом сейчас не безопасно. Я восхищалась твоей храбростью, но сквозь пелену нашей дружбы, я вижу только глупую девчонку, которая добивается своей мечты, рискуя собой и теми, кто рядом. Но меня это не заденет. Я не с тобой.
Полумна крепко сжала плечо подруги и направилась к выходу, незаметно вытирая слезы.
- Мне жаль, что я оставляю тебя сейчас. Надеюсь, ты поймешь, как только все узнаешь, - слова, уже не услышанные никем, самые искренние из произнесенных гриффиндоркой.
Предательство подруги отразилось на Гермионе новой волной головокружения и потоком слез, которые она уже не смогла остановить. Она всегда была сильной, но сейчас она ощутила последнюю каплю.
Спустя примерно пять минут она поднялась и пошла мимо потока знакомых лиц, реакцию которых, из-за пелены слез, она разобрать не могла, а перешептывания не слышала - из-за шума в ушах. Осознание приходило постепенно, пока она бесцельно шла по школьному коридору, будто ее выбросило в иную вселенную, где все неизбежно изменилось. Она бродила по замку, где более не было для нее укромного места, где не было ни одной близкой души, где она не была бы в безопасности даже в собственной гостиной — ей волею судьбы более не было место нигде в этой клетке. Она остановилась перед дверями в Большой зал, осознав, что слаба настолько, что если дотронется до двери, чтобы открыть ту, ничего не сдвинется с места. Гермиона лишь молча смотрела, как ученики спешили на ужин или выходили уже сытые, но ни шагу не сделала в какую-либо сторону.
– Ты выглядишь так, будто у тебя кто-то умер, - Рон Уизли подошел к девушке и, даже не взглянув в глаза, наблюдал за тем, как дрожат ее руки.
– Передо мной рухнул целый мир и, кажется, я попрощалась с рассудком, - девушка медленно перевела взгляд на него и прикрыла глаза.
– Если бы мир рухнул, это бы отразилось на каждом, кто здесь находился. Но ты только оглядись: ничего не произошло и не изменилось.
– Рухнул мой мир.
– Твой мир? Гермиона, у тебя мания величия? Мир не вертится вокруг тебя, и он не твой. Чтобы там не происходило, ты по-прежнему когтевранка, и не считай иначе.
Слова, которые днями ранее задели бы Гермиону и отложились в голове с пометкой «ответить с сарказмом», неожиданно вызвали ее улыбку и вывели из тумана.
– Это вам не следует забывать о том, кто я такая и на что способна.
– Если ты планируешь остаться прежней, то я буду у тебя в долгу, - Забини подошел с другой стороны и беззаботно улыбнулся, - веселье продолжится, и в Хогвартсе никогда не станет так скучно, как было, пока мы не узнали тебя.
Гермиона легко улыбнулась, и потерла переносицу от усталости.
– Эльфы перенесли твои вещи в новую комнату, насколько я слышал. Тебе бы не мешало отдохнуть.
– Я не пойду туда. Мне там не место.
– Но привести себя в порядок все же необходимо. Идем с нами, - Уизли и Забини переглянулись и, кивнув, будто сойдясь на одной идее, аккуратно взяли ее под руки и повели за собой, почувствовав, что она не сопротивляется.
Спустя полчаса и две чашки с мятным чаем, ароматом которого наполнилась вся комната старост, куда ее привели парни, Гермиона уснула на кресле у камина, заботливо укрытая плотным шерстяным пледом.
– Она может проспать целые сутки, я полагаю, - тихо отозвался Забини, присевший рядом с расставляющим фигурки Уизли на диванчик около окна, - она обессилена.
– Значит, мы не будем ее будить. Вряд ли она справится, если у нее не будет сил бороться.
– Я думал, что только внимание Драко сыграет с ней злую шутку, но теперь, когда Люциус ее заметил, сомневаюсь, что все будет так просто, как мы предполагали.
– Простой наша идея не была никогда. Я был почти уверен, что она сама справится со всем, но видимо, мы должны помочь ей.
– И тогда, мы поможем нашим друзьям, - Уизли усмехнулся сам себе, - Драко будет зол, когда узнает.
– И все же я согласен с Джинни. Эта девушка способна расшевелить Гарри и Драко. Я надеюсь на счастливый финал.
– Они так редки в нашем мире.
Дверь непривычно громко хлопнула в образовавшейся тишине, и парни встретили вошедшего Гарри крайне недовольным взглядом. Он лишь в изумлении приподнял брови - реакция друзей на секунду вогнала его в ступор, но потом перевел взгляд на беспробудно спящую Гермиону.
– Не смотрите на меня так. Сейчас ее не разбудят даже рухнувшие стены. Мне так кажется, - его голос все же прозвучал приглушенно. Поттер присел на стульчик рядом, но парни ничего не ответили.
Как они и догадывались, спустя пару часов, Гермиона спала столь крепко, как и в момент, когда она погрузилась в объятия сна в уютной обстановке. Гарри уже давно дремал на подоконнике, рукою прикрыв глаза от света и, доиграв последнюю партию, Рон и Блейз разошлись по своим комнатам, как им казалось, разумно решив, что Гермиона не растеряется, если проснется в комнате не одна.
Драко переступил порог гостиной старост, надеясь оставить все беспокойства и волнения позади, желая лишь окунуться в тишину, где в столь поздний час до него не доберутся ни друзья, ни Пэнси, уверенный в том, что все они находятся в своих комнатах. Он сбросил мантию, будто груз с плеч, одним взмахом своей палочки зажег свечи и, мгновенно уловив силуэт возле камина, не спеша подошёл к девушке, чтобы убедиться, что зрение его не подводит. Увидеть её здесь оказалось еще удивительнее, чем утренняя новость о ее перераспределении. По какой причине она могла так назойливо вставать у него на пути, или по чьему-то велению просто не позволять ему о ней позабыть? В одном он был уверен каждый раз, когда видел ее перед собой: знакомство с ней было ошибкой, которую он допустил, как Малфой, но ее поведение было его отрадой, как человека, которого претила судьба одиночества и заученных с детства манер. И если раньше он об этом даже не задумывался, то сейчас уже не отрицал – ему точно есть с чем сравнить. Драко перевел взгляд с Гермионы на подоконник, где мирно посапывал Гарри, все еще прикрывавший рукой глаза от света, и в голове, будто вихрем смело все то, что только что промелькнуло в подсознании слизеринца при виде девушки.
- Что вы здесь делаете, - будто отрепетированный требовательный тон Драко призывал присутствующих дать ответ немедленно, желательно в один голос, чтобы их слова не разошлись.
- Драко, - Гарри несколько секунд не понимал, что происходит, но оглядев комнату, осознание пришло немедленно, - Не устраивай шума.
- Извини, но я не такой заботливый, и, как всегда, не дотягиваю до героя, - слизеринец подошел и тряхнул Гермиону за плечи, чем заставил ее открыть глаза и подскочить с кресла.
- Ты выглядишь смешно, Малфой. Мог просто попросить уйти, - девушке пришлось проснуться в ту же секунду и, взглянув на Гарри, она подалась к двери, когда почувствовала у своего локтя его крепкую хватку.
- Это гостиная Забини и он пригласил ее. Она пробудет здесь столько, сколько посчитает нужным.
- Разве? Когда мы вообще в этой школе стали опекать грязнокровок, - Драко давно уже не забавляло участие Поттера в жизни этой девчонки, а от того очень раздражало, что даже с возвращением Джинни он не может оставить эту роль спасителя.
На несколько секунд в комнате повисло молчание, и Гермиона уже действительно не понимала, что делает здесь, среди этих людей и почему не может очнуться от столь затянувшегося страшного сна. Лишь появление Блейза заставило двух парней разорвать контакт взглядов, будто бросающих друг другу вызов.
- Вам не спится что ли, - парень все еще был сонный, и пытался понять, что появление Драко сегодня было действительно не учтено.
- Напротив. Грейнджер с Поттером уж как-то слишком сладко тут устроились. Я немного расшевелил атмосферу.
Из четверки лучших друзей Забини всегда являлся примером сообразительности и понимания, неким связующим звеном столь непростых характеров остальных. Он быстрее других принимал решения, находил нужные слова, и что уж говорить, был в общем-то единственным справедливым человеком в компании, пусть и не часто демонстрировал этого при посторонних.
- Я отведу Гермиону к Джинни, и она проводит ее в новую комнату, а вы постарайтесь вспомнить до моего прихода, что вы друг другу не враги, - парень высвободил девушку из всё еще ощущаемой хватки Гарри, и увел ее из комнаты под воцарившуюся тишину.
- Я провожу тебя в комнату, куда уже перенесли твои вещи. Если ты не вернешься сейчас, утром привлечешь гораздо больше внимания, чем оно уже тебе обеспечено, - Джинни аккуратно взяла девушку за плечи и подтолкнула вперед, чувствуя, что Гермиона прислушалась к ее словам, - эти неугомонные снова тебя задели?
- Только Драко. Я не успеваю его понять. Когда мне показалось, что я увидела в нем человека, он снова доказал мне, что это была лишь пелена, что застилает глаза и отвлекает от главного.
- А Гарри?
- Он снова защитил меня. Не дал Драко почувствовать свое превосходство надо мной, - мгновенно отозвалась Гермиона, но тут же решила, что взболтнула лишнего.
- У нас уже был разговор, который я бы не желала повторять. Тебе кажется, что Гарри сумеет тебя защитить, и непременно будет делать это снова и снова.
- Он только твой. Я не могу даже подумать чего-то лишнего, - Гермиона остановилась и взглянула в глаза собеседницы, но увидела в них только сочувствие.
- Ты все еще меня не слышишь и не хочешь понимать. Завтра утром я уезжаю, и больше не смогу тебе повторить: клад ценнее, когда до него труднее добраться. Драгоценности никогда не блестят на поверхности. Я понимаю тебя, потому что долго училась стирать грани между богатыми и бедными, чистокровными и маглорожденными, влиятельными и павшими, чему и посвятила свою жизнь. Но никто из парней с этим не знаком. Каждый из них будет следовать или заученным устоям, или своему сердцу, и тот будет ценнее, кто сделает усилие, чтобы понять тебя.
- Ты говоришь красиво, но я предпочитала не ввязываться ни во что, и надеюсь, что все вернется на круги своя. У меня был факультет, на котором было мое место. Подруга, с которой мне все невзгоды казались незначительными. И неприметная жизнь, из которой я хотела вырваться своими силами. Все пошло прахом, и мне сложно мыслить. Я хочу спать.
- Пока мы не зашли в гостиную, ответь. Что ты чувствуешь к Гарри, - Джинни увидела на лице Гермионы смущение, но всем видом показав, что спрашивает вовсе не из ревности, ожидала честного ответа.
- А должна чувствовать? Он тот, кто оказывался рядом в моменты, когда мне нужна была помощь. Я привыкла надеяться лишь на себя, но, когда моих сил могло не хватить, он помогал мне справиться, не говоря ничего лишнего. Он показался мне особенным, не похожим на остальных. И я вижу, как он страдает от любви, и каждый раз, когда мы пересекались, он дремал, чтобы не думать о тебе, я полагаю. И не понимаю, почему ты так категорична к нему, но он тот, кому стоило бы дать шанс. Если бы ты только видела его с той стороны, с которой видела его я – ты бы поняла, что он особенный.
Джинни с несколько секунд смотрела на Гермиону, собираясь с мыслями, чтобы продолжить разговор. Она готова была поклясться, что видела силуэт Драко за поворотом, который возможно слышал монолог девушки, но быть может и не весь.
- Ты из мира маглов, где была воспитана еще наивной и сострадательной. Наверное, поэтому тебе так близок тоскующий душой Гарри, но ты смотришь поверхностно.
Гермиона прикрыла глаза и поняла, что все еще не выспалась. Джинни привела ее в комнату, где девушки обнаружили кое-где раскиданные, а где-то и вовсе испорченные вещи новоиспеченной слизеринки.
- Ты близка мне Гермиона, - неожиданно заговорила Джинни, глядя на разбросанные вещи, - я постаралась стирать границы в нашем мире со своей вершины, надеюсь, ты поможешь мне в этом на примере своей жизни. Мы докажем, что можно изменить мир, если изменятся правящие им.
- Вернулся, - Забини отошел от камина, как только Малфой вошел в гостиную для старост, - перевел дух?
- Вполне, - Гарри и Блейз надеялись, что Драко прогуляется и вернется, по обычаю, в спокойном расположении духа, но он будто был заведен сильнее прежнего, - только я понять не могу, почему, как только у грязнокровки проблемы, Поттер тут же оказывается рядом?
- Это случайность. Грейнджер была здесь, когда Гарри пришел. Я пригласил ее отдохнуть, так, как она боялась идти в свою новую комнату. А мне нравится характер невоспитанной маглорожденной.
- До этого ты тоже лишь мимо проходил? - частично игнорировал слова Блейза Драко, неотрывно глядя на Гарри.
- Только когда ты создавал девочке проблемы. Это низко даже для тебя, в конце концов.
- Конечно, куда же мне до львиного благородства. Признайся, ты был таким услужливым, чтобы она сейчас перед Джинни о твоих благороднейших качествах распиналась, уговаривая ее тебя не отвергать? Или твоя помощь действительно чиста и бескорыстна?
- О чем ты говоришь, - Гарри видел, насколько Драко был раздражен и зол, но он слишком хорошо знал друга, чтобы быть уверенным в том, что он не манипулирует словами. Гриффиндорец бросил взгляд на дверь, и, уловив догадку, бросился прочь.
Вон! Вышли все вон! – послышалось за дверью еще до того, как Гарри Поттер вломился к женскую спальню слизеринских подземелий и дождался, когда сонные девочки поспешно выйдут в коридор.
- Что ты делаешь? Тебе нельзя здесь быть, - Гермиона не успела еще улечься в свою кровать, в тот момент, когда Гарри взял ее за плечи и пододвинул ближе к себе.
- Это что ты делаешь? Кто тебе все это позволил? То, что между мной и Джинни - это не твоего ума дела, - в эту минуту гриффиндорец, будто не был самим собой. Обычно хладнокровный и безучастный, сейчас он, казалось, ненавидел её.
- Невыносимо смотреть, как ты страдаешь. Ты ничего не делаешь сам, считая, что все идет своим чередом. Ты видишь то, что она показывает тебе, ты не ищешь того, что спрятано глубже.
- Твои слова... не смей быть похожей на неё. Иначе, я причиню тебе больше зла, чем Драко Малфой. И мне не нужен будет громовещатель.
Резко выпустив Гермиону из своей жесткой хватки, Гарри немедленно поспешил удалиться, чтобы снова взять себя в руки, оставив девушку наедине с собой. Она лишь нашла силы лечь на недостеленную кровать и уснуть.
Проснуться оказалось гораздо приятнее, чем засыпать. Это новый день, который приглушил бурю эмоций в ее душе. В комнате уже никого не было, и оставшиеся вещи, сложенные вокруг ее кровати, были более никем не тронуты. За исключением аккуратного чемоданчика, поставленного рядом с изголовьем кровати, на котором виднелась открытка размером с ладошку:
Когда ты проснешься, я надеюсь, ты почувствуешь себя лучше. Новый день и незнакомая обстановка. Ты словно переродилась и тем, кто знал прежнюю тебя, нужно заново с тобой познакомиться. Это мой подарок тебе, который поможет тебе сделать первый уверенный шаг. Люди всегда должны носить красивую одежду. А красивая обувь приведёт тебя в красивые места.
Ты мог быть хорошим человеком, будь ты не Малфой.Вдохновившись наставлениями Джинни Уизли - девушки, чьим духом она восхищалась ранее, а теперь и вовсе имела возможность поболтать лично, Гермиона начала приводить себя в порядок, напевая ободряющую песню. Её соседки по комнате с самого утра отсутствовали, а от того ничего не омрачало ее дух. У девушки была великолепная возможность собраться с силами и мыслями, чтобы поверить в себя. Надев под привычную форму туфли, подаренные новой знакомой, она действительно поверила: сейчас мир способен рухнуть к ее ногам. В конце концов, много ли людей в этом мире может удостоиться подобного шанса за несколько месяцев до окончания учебы? Как показывала практика: лишь она одна, поэтому использовать данную возможность стоило со всей серьезностью. В последний момент, собрав свои учебники и заплетя волосы в косичку, она отправилась на Зельеварение, будто в первый раз.
Гермиона почти что опоздала, но профессора все еще не было, а ее новый факультет, к ее немалому удивлению, не удостоил ее вниманием и вовсе. Только оглядев весь кабинет, девушка поняла, что он настолько плотно забит учениками, что места для нее здесь нет. Свободная парта была лишь в первом ряду, куда она могла бы сложить свои вещи, но точно не в данной обстановке. Кто вообще посмел бы сесть на место Гарри Поттера, даже если бы в кабинете вообще не было ни единого стола? Вот и Гермиона не решилась на такой отчаянный шаг, хотя и с облегчением признала, что она даже рада отсутствию Гарри. Его вечерняя реакция ввела девушку в шок, и, если говорить честнее – вовсе напугала. Но она была уверенна: когда он успокоится и задумается внимательнее, он точно поймет, что нужно действовать.
Драко, Блейз и Рон уже были на своих местах и отчаянно делали вид, что не замечают новую знакомую. Хоть они и были представители двух разных факультетов, но эта четверка и еще несколько детей из попечительского комитета школы обучались все вместе по решению своих родителей, считавших, что подобные меры сплотят их. Между гриффиндором и слизерином, по мнению благороднейших семей, не могло быть границ. Разумеется, только для избранных детей. Сейчас Малфой недовольно рассматривал вид из окна, всем видом показывая друзьям, что уделять внимание девчонке сейчас точно не стоит. Уизли периодически бросал взгляд в сторону Гермионы, но его старался отвлечь Забини, считая, что лучше не привлекать к ней всеобщее внимание. И только Пэнси демонстративно улыбалась подругам каждый раз, когда замечала, как Гермиона нервно перебирает ремешок своей сумки.
- Мисс Грейнджер, вы намереваетесь уйти только потому, что я задержался, или таким образом стараетесь выразить неуважение к новому факультету, - в своих немых обещаниях поквитаться с каждым в этом кабинете, кто сейчас не воспринимает ее всерьез, девушка даже не заметила, как зашел профессор Снейп, застав ее переминающейся с ноги на ноги у двери.
- Простите, профессор. Я не нашла места, куда присесть, - только и смогла подытожить она.
- Действительно некуда. Никто не подвинется для нашей новой ученицы?
Казалось бы, реакция присутствующих будет очевидна и, кажется, приемлема: никто из слизеринцев не уступит место рядом, и для нее найдут спасительное одинокое место подальше ото всех. Но невозможно знать все наверняка.
- Пусть присаживается рядом, - неожиданно раздался голос с передних парт, - я подвину сумки, и она сможет занять место отсутствующей Милисенты.
Профессор с легкой улыбкой жестом пригласил Гермиону пройти за парту, на что остальные лишь недоуменно посмотрели на Пэнси. Паркинсон лишь учтиво убрала свои вещи со стула, освобождая его для новенькой. Неожиданно для самой себя, Грейнджер мгновенно повернулась к Малфою, будто ища для себя поддержки, как могло бы показаться со стороны. Но это лишь естественная реакция человека в столь неуверенной ситуации – взглянуть на того, с кем лучше знакома. Ведь будь здесь в данную минуту Гарри Поттер, она точно бы обратилась к нему и, возможно, получила бы больше поддержки, чем от Драко, который лишь отвел взгляд. Она ведь не могла представить, что он насторожился в этой ситуации не меньше, чем сама Гермиона, вот только виду не смел подать.
- Спасибо, Паркинсон, - девушка даже не посмотрела на соседку по парте, понимая, что та безумно зла на неё за мимолетный взгляд на Малфоя.
- Грейнджер, мне нужен этот флакон. Я возьму, - раздалось над ухом у девушки, и тут же чья-то рука потянулась, забрав нужную вещь с её стола.
- Конечно, только положи на место, - проворчала она, смешивая очередной ингредиент.
Сейчас, во время приготовления очередного зелья, Гермионе подумалось о том, что слизеринцы такие же ученики и люди, как и все прочие: трудятся вместе, когда это необходимо и серьезно подходят к своей работе, взаимодействуя друг с другом. Она даже улыбалась, надеясь, что все будет не так плохо, как она рассчитывала, но ровно до тех пор, пока реальность не заставила ее снова вернуть бдительность. Ученики действительно серьезно подходили к своим заданиям, вот только взаимодействовали они между собой, а с ее стола лишь безвозвратно отбирали ингредиенты, необходимые ей для работы. Гермиона изо всех сил старалась не привлекать на себя лишнее внимание, пока не осознала: в первый день на слизерине она пролетела и как новенькая на факультете, и как ученица – сделать нужное зелье в подобных условиях не представилось возможным.
- Ты суп варила? А нужно было зелье, - Пэнси с насмехающимся видом посмотрела в котел соседки, которая была уверена, что сидит здесь, а ни где-либо отдельно, как раз для того, что удобнее было остальным мешать ей со всех сторон.
- Может быть и суп. Сейчас попробуешь, - устало проговорила Гермиона, которая чувствовала себя слишком подавленной в своей неудаче, и, подняв свою палочку вверх, швырнула котел в направлении Пэнси.
Паркинсон, со стороны, казалось, не готовая к такому выпаду, была слишком хорошо обучена родителями и профессорами, чтобы потерять бдительность с врагом пусть даже на уроке, поэтому ей не составило труда, взмахнув в ответ, отрекошетить котел обратно на новенькую. Под присвистывание одних и смешки других присутствующих, Гермиона стояла, глядя на то, как тягучая жидкость скатывается вниз по ее форме, оставляя следы на полу.
- Десять балов со Слизерина, мисс Грейнджер. Советую вам понять представителем какого факультета вы теперь являетесь, поскольку присутствующие воспитаны настолько, чтобы не доводить до подобного. А вы портите репутацию Хогвартса в целом, потому что школа опирается на результаты учеников из благородных семей. И я не желаю, чтобы на этот факультет пала хоть тень сомнения из-за того, что вы находитесь не на своем месте.
- Если вы не согласны с перераспределением, прошу вас обратиться к Дамблдору, профессор. Я подстраиваться не стану. Все эти годы ваши хваленые ученики присваивали себе заслуги, которые мой родной факультет добивался упорством, а не связями, - Гермиона осмотрела свою испорченную форму и поспешила выйти из кабинета, сдерживая на людях свои слезы. Драко, все это время не отрывавший своего внимания от происходящего, в какой-то момент подался вперед, чтобы выйти за униженной девушкой, но увидев взгляд своей и без того раздраженной невесты, лишь отвернулся к своему котлу.
Гермиона громко хлопнула дверью кабинета и, зайдя за первый поворот, тут же прислонилась спиной к стене. Она снова взглянула на свою форму и только смогла от злости сжать кулачки. Это происшествие, ее состояние, и в общем сегодняшний день никак не вязались с ее утренним настроем. Почему все пошло настолько отвратительно, если она поверила в свои силы? Ответ был прост: она маглорожденная когтевранка Гермиона Грейнджер, и данный факт не оспорят ни ободряющая поддержка, никакие туфли и точно не переход на новый факультет. Быть может ей и вовсе стоит покинуть школу, попытать счастье в магловском мире, который возможно не будет ее отторгать так явно, как магическое общество?
- Экскуро, - послышался знакомый голос справа от девушки, сегодня спокойный и привычно сдержанный, - ты снова выглядишь раздраженной, хотя очистить свою мантию ты способна одним заклинанием. Снова Драко?
Гермиона посмотрела прячущего свою волшебную палочку Гарри, а затем почувствовала, как испаряется унизительное зелье с ее формы.
- Пэнси... а ты как узнал, что я здесь?
- Я услышал зов о помощи. Я уже не мог его не услышать.
- Как у тебя получилось? Как человек может быть таким?
- Не придумывай ничего лишнего. Я искал тебя, потому что у меня есть две новости, - парень подошел ближе к девушке и взял ее за руку, - хорошая и плохая. Начать со второй?
- Конечно, - Гермиона смотрела на него, не отрываясь, даже не понимая могут ли его слова ее ранить, но она точно хотела их услышать.
- Я прощаюсь с тобой, потому что, скорее всего, больше не вернусь. Я готов оставить здесь все, и уехать очень далеко.
- Но зачем?
- А это хорошая новость. Твое поведение вчера сбило меня с толку. Я был глуп и зол, но всё же понял: если мне нужна Джинни, то не нужно просить ее остаться со мной. Она хотела, чтобы я понял ее и поддержал. Я уезжаю к ней.
Гермиона молчала, потому что не находила нужных слов, чтобы объяснить ему или себе, как сейчас его присутствие необходимо ей здесь и неважно имеет ли обычная маглорожденная на это право. Она хотела бы быть счастлива от того, что помогла ему сделать такой серьезный шаг, на который он был не способен, пока не поддался эмоциям, но радости ей это не приносило. И Гарри это понимал. Он наклонился и почти невесомо коснулся губами ее макушки, после чего развернулся и пошел прочь.
- Гарри, - Гермиона окликнула парня, и он обернулся, но она будто сглотнула слова, что вертелись на языке, и просто поинтересовалась, - как ты узнал, что я захочу услышать сначала плохую новость?
- Все хорошие девушки хотят счастливого финала, - он улыбнулся и, подняв за нее кулачки на прощание, скрылся за поворотом.
Гермионе становилось неудобно стоять на ногах, будто нужно присесть и все обдумать. Она решила направиться в единственное до сих пор безопасное для нее место – библиотеку. Сложно было понять, от чего она сильнее приходила в отчаяние: с одной стороны она искренне испытывала к Гарри симпатию и, понимая, что между ними не могло ничего быть, все же не желала его отпускать; с другой же стороны, она просто чувствовала, что снова остается одна и больше никто не сумеет вовремя появиться.
Вечером, после долгих раздумий и неинтересных, как ей сейчас казалось, книг, Гермиона спустилась на ужин в Большой зал. Она не была уверенна, есть ли ей место за столом слизерина или когтеврана, но в последние дни ей вообще было не комфортно в любом уголку своей школы. Радовало лишь то, что в теплые весенние дни многие ученики предпочитали ужинать на свежем воздухе, поэтому сейчас людей было немного. Девушка присела за стол своего факультета и мечтала скорее дожевать содержимое своей тарелки, чтобы скрыться в комнате и никого больше не видеть. Она только поднесла ложку ко рту, как ее тарелка отодвинулась на несколько сантиметров к краю. Гермиона послала свой презрительный взгляд в сторону ухмыляющихся слизеринцев и вернула все на свое место, вот только кто-то снова не повторил свою проделку. Девушка нервно взяла в руки посуду, но она резко перевернулась и облила ее. Снова. Группа слизеринцев открыто засмеялась, и сложно было понять, кто из них действительно к этому причастен.
- Приятного аппетита, - Гермиона поднялась с места, неотрывно глядя на веселую компанию. Стол со скамьями слизерина от края до края затряслись, после чего абсолютно каждый предмет, что лежал на нем левитировал вверх и с грохотом опустился на пол. Студенты, пол и стол были испачканы в еде, напитках и разбросанных женских сумках. Драко, Рон и Блейз, до этого оживленно разговаривающие о чем-то у входа, перевели свои заинтересованные взгляды на происходящее.
- Я бы мог уже привыкнуть к ее поведению, но каждый раз удивляюсь, как в первый, - лишь, улыбаясь, констатировал Забини, когда профессор Снейп уводил Гермиону к профессору Дамблдору.
- Считаете, что стоит наказать меня за мое поведение, - Гермиона повернулась к директору, как только они остались наедине.
- Обсудим это, - профессор жестом предложил девушке присесть, - нет, не считаю. Я не слепой, и не глупец. Я не воспитывался с идеями чистоты крови, и все же, я не иду против существующего положения.
- Тогда что происходит? Вы позволили Шляпе изменить свое решение, как только я невольно пересеклась с отпрысками благородных семей. Хотя каждый в этой школе и за ее пределами давно знает, что Шляпа действует уже давно не по своему велению. Не так, как завещали ей свою волю основатели Хогвартса. Вы спокойно наблюдаете за тем, что становится со мной, словно я подопытный зверек, которого запустили в клетку к хищникам. Не проще было сразу отправить меня домой?
- Признаться, это моя вина в случившемся. Моим пожеланием было оставить вас в этой школе, когда меня просили об обратном.
- Это издевательство.
- Вам суждено стать необычной волшебницей в магическом мире, - Гермиона лишь усмехнулась, но голос директора звучал слишком серьезно, и не было ни капли игривой доброты, как в привычном его поведении.
- Думаете использовать меня, как напоминание всему магическому миру, что у каждого должно быть свое место?
- Мисс Грейнджер, вас переполняет обида, но я ни за что бы не стал использовать человеческую жизнь, демонстрируя ее во имя каких-либо идей. Вы слышали что-нибудь про омут памяти?
- Немного, - она замолчала, но директор не проронил ни слова, - я знаю, что используя воспоминания можно вернуться в прошлое и просмотреть ход событий. Но не изменить.
- Теперь верно, - отозвался он после пояснения девушки, - есть способ заглянуть в будущее. Оно изменчиво, и каждое наше решение влияет на судьбу, но все же, его можно практически предвидеть.
- И вы заглянули в мое будущее?
- Да, - неожиданно тихо произнес волшебник, - но увидел будущее целого магического мира. То, что происходит сейчас за стенами школы – немыслимая жизнь. Влиятельные семьи с каждым новым поколением все более жадно мечтают о мире с исключительно чистокровными волшебниками, и в ближайшие годы война может быть неизбежна. К сожалению сил сопротивления слишком мало, чтобы бороться за справедливость.
- И я способна повести за собой маглорожденных и полукровок?
- Нет. Но у вас есть шансы предотвратить войну. Признаюсь, вариантов слишком мало. Вы можете сбежать и, скорее всего, будете счастливы. У вас будет новая жизнь и семья, которая более не будет иметь отношения к миру магии. Вы доживете до старости в кругу своих близких, и покинете этот мир, ни о чем не жалея.
- Какой второй вариант?
- Вы не сдадитесь и продолжите своими силами выживать там, где вам не место. Ваша судьба будет сложной, а каждый выбор – всегда нелегким. И когда вы умрете, будете о многом сожалеть, но вы не доведете влиятельные семьи до войны. Магический мир невозможно изменить полностью, но влияние благородных семей в Британии можно ослабить.
- Почему вы решили за меня, когда оставили меня в школе, не спросив, не объяснив.
- До того, как вас перевели на Слизерин, вы не знали проблемы этих семей изнутри. Сейчас, когда практически каждый ученик настроен против вас, и вы чувствуете их давление , вы сможете абсолютно точно понять, готовы ли к испытаниям.
- Если я откажусь…
- Я приму ваше решение и отпущу, но попробуйте подумать о том, что я говорил вам сегодня. И позвольте вам показать, - Дамблдор взмахом волшебной палочки призвал некий сосуд к их столу.
- Это омут памяти?
- Нет, мисс Грейнджер. Удивительно, не так ли, как внешне схоже то, что разительно отличается внутри. Если позволите, не посвящать вас в подробности, то я покажу вам то, что стоит узнать.
Гермиона лишь кротко кивнула и, сделав глубокий вдох, окунулась в неизвестное.
Ты думаешь это легко? Идти на жертвы?
Я прошу тебя, когда меня нет, не позволяй причинять себе боль. Если будешь позволять, я сойду с ума.
Ты не можешь просто остаться со мной?
Я забуду вас. Хочу забыть всё. Даже в своих снах... хочу всё забыть.
Этот ребенок не должен появиться.
Иногда миру не нужен герой.
У меня не было мотивов пощадить ее. И желания тоже.
Я верила в тебя. И пожалела.
Мне будет достаточно, если один человек будет помнить меня.
Мы оба смогли выжить и не умереть, я знал, что мы встретимся снова.
Полюби меня. Желательно искренне.
Искренне...
Гермиона неожиданно для себя распахнула глаза и отскочила в сторону. Она не видела ни единого фрагмента, но четко слышала фразы и голоса в своей голове. Они сменяли друг друга, были настолько разные, что невозможно было с точностью восстановить в сознании: кому они принадлежали? Чувства в душе сменяли друг друга, как слайды, заставляя ее ощутить все то, что будет с ней происходить в эти минуты, смешиваясь в одну глубокую ранящую боль.
- Вы думаете, что теперь я способна буду согласиться? Вы и представить не можете, что я сейчас испытала, - девушка приложила руку к груди, чувствуя, как неистово бьется сердце.
- Вы правы: не могу. Но я верю, что вы разберетесь в своих эмоциях, и это поможет вам сделать свой выбор.
- Я не обещаю правильного решения. Но что мне делать сейчас, когда я выйду из кабинета?
- Питайтесь как следует, крепко спите, и старайтесь не переживать эти чувства во снах. Ведите себя спокойно. Не вставайте у слизеринцев на пути и будьте осторожны. Не рушьте то, что дается вам с трудом. И не сдавайтесь.
Гермиона с несколько секунд не отрываясь всматривалась в лицо директора, отчаянно пытаясь найти понимание, но он лишь сочувствовал ей, как могло показаться. Поняв что большего сегодня она слышать не желает, девушка вышла из кабинета и направилась в подземелья.
- Я так часто сталкиваюсь с тобой, но все еще не могу понять: отчего ты такая странная?
Драко Малфой неспешно подходил к Гермионе, которая расположилась на подоконнике в коридоре, куда её совсем недавно отводила Джинни. Практически безлюдное и тихое место для того, чтобы уединиться, утопая в своих мыслях.
- Меня не воспитывали снобы, - она даже не повернулась, чтобы взглянуть на него.
Вопреки самым смешанным чувствам относительно его персоны, сейчас она отчего-то не чувствовала обычного недовольства. И не могла точно вспомнить, принадлежал ли хоть один голос из ее сознания ему.
- Смелое высказывание для воспитанной маглами, - Драко был спокоен и лишь взглянул на звездное небо.
- Ты хотел сказать... для грязнокровки.
- Я произнес так, как пожелал. Или я настолько жалок, что буду щадить твои чувства?
- Ты жалок. Но ты прав, не настолько, - парень только усмехнулся в ответ и положил руки на подоконни рядом с коленями Гермионы.
- Если будешь и дальше так со мной общаться, то никогда в этой жизни не отделаешься от меня. Ты мне интересна, и я хочу научиться тебя понимать.
- Тогда возьму пример с Паркинсон, - Гермиона усмехнулась, и повернулась, чтобы увидеть реакцию парня. Он не подал вида, но Гермиона услышала, как он нервно выпустил из легких воздух.
- Твой пристальный взгляд раздражает меня.
- А меня твое присутствие.
- Тогда отвернись и смотри на звезды. Мне нравится, когда на небе ни облачка. Ничто не затмевает их красоты, - Драко смотрел на звезды, все еще не отрываясь, взглядом, будто цепляясь за каждую из них и стараясь быть где угодно, лишь бы не здесь.
- Не слишком ты похож на человека с тонкой душевной организацией, чтобы ценить мелочи. Расскажешь откуда такое восхищение?
- Когда я был маленьким, отец часто был в разъездах и укреплял свои связи, чтобы перенять от деда наследие Малфоев. Однажды, он прислал мне на день рождения телескоп с открыткой:
Изучай звёзды. А потом мы вместе будем любоваться ими.
- Так ты наблюдал за звёздами с отцом?…
- Нет.
Гермиона повернулась к Драко и не сводила с него глаз.
- Мы ни разу этого не сделали. Поверив этому обещанию, я так много занимался, что мог бы стать, наверное, астрономом. И что я получил на Рождество через пару лет? Ещё один телескоп. Тогда я понял, что тот первый телескоп с открыткой послала за него мама, замечая то, как мне не хватает отца. Знаешь, о чём я мечтаю с тех пор?
- Смотреть на звёзды с собственным сыном, - Гермиона не желала в этот момент как-либо задевать Драко, она просто начинала понимать, почему он здесь.
- Это слишком примитивно, Грейнджер, - парень усмехнулся и взглянул ей в глаза, произнеся со всей серьезностью, - не давать обещаний, которые не можешь сдержать.
- Тогда мне жаль, что наступает день и, звезд на небе тогда не видно. Иначе бы они каждый день напоминали тебе о твоем обещании.
- Солнце тоже звезда, - Малфой снова посмотрел на девушку и улыбнулся, будто нашел идеальный момент для того, чтобы узнать о ней больше, - ты этого не изучала? Ты ведь проводишь за книгами все свое время.
- В отличие от людей, книги никогда не подводят меня.
Драко понял ее слова, и воспринял их серьезно.
- Не знаю, о чем ты думаешь, но я не презираю тебя. Каждый раз, пересекаясь с тобой лично, я знаю, что всему виной лишь мир, в котором ты воспитывался. Ты мог быть хорошим человеком, будь ты не Малфой.
- Если ты действительно считаешь так, то покажи мне свой мир. Докажи, что выбор есть.
Гермиона прикрыла глаза и ощутила в груди непреодолимую тяжесть. Слово
выбор сегодня стало почти ненавистным.
- Разве в этом есть смысл? Слишком поздно менять то, что нам начертано. Через пару месяцев мы покинем Хогвартс, и каждый окажется там, где ему и место. Удел твой быть Малфоем, а я не хочу поверить в тебя и горько пожалеть. Я уверена, так оно и будет.
Они смотрели друга на друга неотрывно и молча, будто каждому было что сказать, но не было смысла доказывать. Гермиона только отвернулась к окну, как услышала отдаляющиеся шаги парня. Она не станет брать на себя ответственность за судьбы людей, которые и сами в себя не верят.
- Застать тебя одну становится уже слишком непростой задачей, поэтому я не буду ждать, когда ты вконец испытаешь мое терпение, - Пэнси вышла из-за угла противоположного тому, куда несколько секунд назад ушел Драко.
- Ты настолько не уверена в себе, что тебя нервирует общение твоего жениха с грязнокровкой, - Гермиона старалась казаться невозмутимой, но с осознанием, что ее палочка мирно покоится в сумке, которая стоит с другого края подоконника, ей удавалось это неудачно.
- Я не люблю чувствовать себя посмешищем.
- Тогда тебе, наверное, тяжело живется.
Один взмах палочки под невербальное заклинание и Гермиона чувствует, как отлетает к стене, падая на пол с глухим стуком. Пара секунд на то, чтобы отвлечься на ушибленные места и понять смысл их появлений – Паркинсон не остановится.
- Ты сейчас прекрасно выглядишь. Не наблюдала тебя раньше столь растерянную. Или точнее будет сказать - потерянную. И я мечтаю посмотреть на это подольше.
Еще один взмах палочки слизеринки, и ее новая знакомая отлетает в противоположную стену, в этот раз ударившись головой. В глазах девушки потемнело, и резкая боль не способствовала принятию разумного решения, а от того Гермиона лишь чувствовала – сегодня она вытерпит все, что Пэнси себе позволит.
- Акцио палочка, - раздался уверенный голос, и пара сильных рук подхватила ее, чтобы поставить на ноги около стены.
Гарри? промелькнула первая и абсурдная мысль, основанная на привычке быть спасенной им, и опровергнутая сразу, как только Гермиона открыла свои глаза.
- Я не бью девушек, но мысленно я уже это сделал, - Пэнси видела во взгляде Драко не просто злость, а презрение, которого до этого удостаивались лишь те, кто получал от него громовещатель.
Парень взял с подоконника сумку Гермионы и, подхватив девушку на руки, отнес ее в гостиную старост, где парни дали ей возможность отдохнуть от всего слизерина.
Гостиная Слизерин.
- Ты выглядишь так, словно завтра кто-то в очередной раз получит громовещатель, мой друг, - Забини подошел к Драко, так сосредоточенному на собственных размышлениях.
- Напротив, завтра школа познакомиться с еще одним человеком, которого стоит воспринимать всерьез.
Рон и Блейз лишь переглянулись, не понимая очередных мотивов друга.
- Пора нам вмешаться и напомнить, что Грейнджер теперь слизеринка. И никто не посмеет этого оспорить.
Я в последний раз верну тебе то, что несправедливо отняли у тебя.Пэнси Паркинсон уверенным шагом направлялась в комнату старост, куда обычно ей вход был строго запрещен. Парни не любили, когда Драко был зол, а вне себя его можно было застать каждый раз, когда рядом была его нареченная невеста, поэтому они окрестили
логово Забини недосягаемым для девушек местом. Однако сейчас слизеринка была твердо уверенна, что Гермиона находится точно в этой комнате, а значит и она имеет полное право появиться там. Зайдя внутрь, она с силой захлопнула дверь, но спящую Гермиону не побеспокоил лишний шум, а Драко и вовсе, не шелохнувшись на кресле, следил за огоньками пламени в камине. Раздражительность девушки поубавилась и она, лишь тихо выдохнув, присела на пол у колен своего жениха.
— Что же ты делаешь, Драко? По-твоему, я должна наблюдать, как ты ломаешь свою жизнь? Люциус никогда не примет и не простит, если ты пойдешь своей дорогой. Многое лежит между тобой и грязнокровкой, и ни одна связь не изменит обстоятельств. Ты всегда понимал, что мы не будем свободны, и выбор сделают за нас родители: с кем жить, дружить, во что верить и что превозносить. Ты хочешь поиграть с ней, но наиграешься ли до того, как Люциус устанет закрывать глаза?
— Нас воспитывали родители, навязывали взгляды и судьбу. Они мне даже тебя навязали, — парень перевел взгляд на девушку и взял ее руку в свою, — мне жаль тебя, потому что ты свято веришь в их слова. Я знаком с тобой с детства, и я вижу, как переигрываешь ты, стараясь соответствовать ожиданиям общества. Поэтому меня тошнит от тебя.
— Ты ничего не изменишь своим бунтарством. От Гермионы избавятся так же, как от любого, кто встанет на пути благородных семей. Назревает война, и ты навлекаешь на нее б
ольшую опасность, когда находишься рядом с ней.
— У меня никогда не будет выбора и второго шанса, и я проживу с этим достойную жизнь. Но прежде, почему я не имею право почувствовать вкус иной жизни, свободы и воспитания?
— Потому что, когда ты привяжешься к призрачной жизни, ты не сможешь ее отпустить. И будешь ненавидеть себя сильнее.
Драко поднялся с кресла и потянул девушку вверх за собой, пока она полностью не встала на ноги. Его пальцы уверенно коснулись ее подбородка так, чтобы своим жестом потребовать от нее встретиться с его взглядом своим.
— Позволь мне ошибиться, — он промолвил шепотом, будто искренне прося помощи.
— Ты в нее влюблен?
— Нет. Но я хочу поступить так, как мне недозволено. И лучше нее никто не поможет сейчас мне стать другим.
— Если ты пообещаешь, что никогда не обвинишь меня в том, что не остановила, то я словно не замечу, если увижу вас.
Драко только легко улыбнулся, давая немое обещание, и удивляясь своему собственному откровению, а девушка, лишь отпустив его руку, последовала прочь. И все же он не знал: можно ли верить ее словам, но таков и был его мир - никому нельзя доверять.
Гермиона проснулась в комнате старост совершенно одна, не совсем понимая почему она снова должна себя так неловко чувствовать из-за чужой вольности?
Почему бы окружающим просто не позабыть о ней, как в старые добрые времена? Вот только спускаясь в слизеринские подземелия, девушке показалось, будто ее заветное желание сбылось, точно по щелчку. Проходящие мимо однокурсники напрочь ее не замечали, не перешептывались, не задевали
ни словом, ни взглядом. По приходу в свою комнату, она отметила, что ее вещи нетронуты, словно вообще никем не примечены. Даже соседки по комнате не высказывали пренебрежения по поводу ее присутствия. Утро оказалось приторно идеальным.
Спустившись в Большой зал, Гермиона взяла свою порцию завтрака, ожидая, что волна ненависти за вчерашний проступок немедленно обрушится на нее, но ни один взгляд не был направлен в ее сторону. Девушка только мысленно поблагодарила всё имеющееся в мире волшебство за подобный подарок, как вдруг кто-то, забрав из ее рук тарелку, и потянув за собой, подвел к началу слизеринского стола, и усадил рядом с Блейзом и Роном.
— Что ты творишь, — недовольно пробурчала Гермиона, когда Драко поставил ее завтрак на стол и присел напротив, — я только перестала выделяться из толпы, а ты все портишь.
— Нет, я все уладил, — так же недовольно ответил он, и уставился в тарелку.
— Тебе нужно хорошо поесть, иначе у тебя не будет сил с ним спорить, — Забини улыбался происходящему, до сих пор не веря в то, что эти двое добавляют изюминку в каждый его день.
— Даже если я подавлюсь, я все-равно буду блестящим оппонентом для Малфоя.
В эту секунду Пэнси Паркинсон молча подошла к компании и присела рядом с Гермионой, не проронив ни слова, одним действием удивив всех, кроме Малфоя.
— Приятного аппетита, — произнес Рон, поймав при этом такие непохожие друг на друга взгляды.
— Это часть хитроумного плана или затишье перед бурей?
Каждый раз теперь, когда Драко слышал голос Гермионы, он надеялся, что перестанет ощущать эти едкие и саркастичные нотки, но и после его и без того благородных деяний она, казалось, все еще ждала от него подвоха.
— Тебе обязательно быть такой недовольной, Грейнджер?
Девушка догнала парня перед входом в слизеринские подземелья, и преградила ему путь, отчего он лишь опустил на пол сумку и уселся на ближайший выступ. Она закатила глаза, и ухмыльнулась.
— А тебе обязательно вмешиваться в мою жизнь?
— Вернуть, как было?
— Малфой, — Гермиона
сглотнула подступающий порыв и лишь взмахнула руками, — от этой карусели эмоций меня уже укачало. Я засыпаю невидимкой, а просыпаюсь изгоем целой школы. Учусь на Когтевране, но меня переводят на Слизерин. Меня унижают, а потом усаживают к себе за стол. Но я больше так не могу. Я привыкну ко всему, только оставь все, как есть.
— Послушай, ты же не благодарная…
— Это ты послушай, — не сумев вовремя замолчать, она действительно пожелала высказаться, — ты считаешь, что помогаешь мне, что облегчаешь мою жизнь, но ты все только усложняешь. И то, что сегодня ученики оставили меня в покое… мне это не по душе. Я чувствую, будто в долгу у тебя.
— Тогда не забывай это чувство, Грейнджер, — Драко решил, что зря надеялся на долгий и результативный разговор, — сейчас учись, гуляй и ходи незамеченной, теперь я и пальцем не пошевелю. Но я потребую своей платы, хоть ты и не оценила перемены вокруг себя.
— Что тебе нужно от меня, Малфой?
— Ты разве все еще не поняла?
— Если тебе необходимо человеческое общение, то не нужно требовать. Стоит просто попросить – это первый пункт в заметках хорошего человека.
Гермиона последовала в гостиную первой, лишь на пороге услышав слова:
«Я в последний раз верну тебе то, что несправедливо отняли у тебя. Всё остальное приведи в прежнее состояние сама»
Чудесный день Гермионы тоже не оказался бесконечным и приближался к полуночи. Такое непередаваемое ощущение, будто долгий и смертоносный ураган бушующий в округе, вдруг прошел мимо, наконец-то дав почувствовать благоговейную тишину. Ее будто снова выбросило в параллельную вселенную: девушке никто не докучал, не претил – все снова не обращали на нее внимание, как на любых прочих учеников. Все ее вещи оставались нетронуты каждый раз, когда она выходила из комнаты, а свободное хождение по коридорам не доставляло никаких проблем. Сейчас можно было с уверенностью сказать, что она благодарна Малфою за все испытания, ведь то, что происходит вокруг нее – опыт, ни с чем не сравнимый и не каждому позволенный. В данных обстоятельствах невозможно быть уверенной в завтрашнем дне, но сегодня она намеревалась лечь спать счастливой.
— Грейнджер, — Пэнси вошла в комнату без стука и бесцеремонно положила записку на подушку, рядом с головой Гермионы, — сделай вид, будто ты меня не видела. А письмо прочитай.
Молча проследив за уходящей фигурой, девушка взяла в руки послание, на котором отображалось всего пара строк:
«Я обещал тебе несправедливо отнятое вернуть. Если рискнешь, то звезды укажут путь»
— Как он сумеет возместить мне напрасно потраченное на него время, — буркнула себе под нос и снова вчиталась в слова, — я никуда не пойду.
Отложив записку, Гермиона на секунду искренне поверила в свои слова, но неясное и смешанное с интуицией чувство побудило ее снова перечитать текст.
— Сумасшедший парень, — девушку озарила догадка и она тут же глянула на поздний час, — он действительно верит, что я выйду сейчас из гостиной? И он прав.
Несколько раз отругав себя за любопытство, Гермиона накинула мантию и последовала в назначенное, по ее предположению, место. Вот только подходя к подоконнику, где Малфой впервые открылся ей, она заметила вовсе не силуэт парня.
— Кроме тебя здесь никого нет? Я должна была встретиться… кое с кем. Думала, что здесь, - Гермиона надеялась, что Полумна молча отведет взор, и она сможет по-быстрому сбежать обратно в комнату, прочь от неловкого момента.
— Тут только ты и я. Малфой пригласил тебя, но не обещал, что придет сам, — гриффиндорка волновалась слишком нетипично для себя, и это было заметно: руки сжаты в кулачки, шаг вперед и тут же обратно, а взгляд искренне молил слизеринку остаться.
— Почему ты отвернулась от меня, — в одном вопросе слышались осознание и надежда.
— Потому что Забини меня об этом попросил. Я не смогла пойти против. Никогда бы не смогла. Но ты оказалась в этой ситуации, заступившись за меня. Прости.
Гермиона не смогла скрыть удивление:
— Зачем ему это нужно было?
— Потому что, оставшись одна, ты могла бы легче довериться Малфою. Каждый кто одинок будет искать поддержки. А у тебя выбор невелик, - на секунду она замолчала, будто не зная уместно ли говорить, - думаю, Драко об этом не знал.
Девушки смотрели друг на друга, не отводя в стороны взгляд. Как же много чувств было в настоящем моменте, что невольно думалось – происходящее заставило почувствовать отчетливее, что они значат друг для друга: было необходимо потерять друг друга и вернуть, чтобы больше не допустить ошибки.
— Я не прощаю тебя, потому что никогда не держала зла. Я знала, что, держась подальше, я обезопасила тебя.
Несколько часов спустя
— В планах есть еще один благородный поступок для маглорожденной, Драко?
Забини разливал любимый чай по чашкам друзей, наслаждаясь действительно спокойной атмосферой.
— О чем ты? Я обещал оставить ее в покое, — парень не притронулся к чаю, но перебирая в руках клочок пергамента, довольно улыбался сам себе, — если после всего, что я исправил, она меня не отблагодарит, значит мы с ней на самом деле живем в одном мире, а она - лишь не знающая своего места грязнокровка.
На этих словах он мгновенно бросил в пламя последнее свидетельство ее ответа:
«Те, кто пострадал от чужих рук, смогут найти удовлетворение только в двух случаях: при полном прощении или путем искупления. И я больше не держу на тебя зла»
Я до сих пор считаю тебя ненормальной. Я постараюсь найти бету* в ближайшее время, чтобы оставалось больше приятных впечатлений от прочитанного.
*если вы можете помочь, то прошу об этом написать. Буду благодарна.
— Больше недели прошло со дня, как Драко помирил нас и оставил тебя в покое, — Полумна уловила мимолетный взгляд подруги на слизеринскую компанию, — знаешь, когда он обещал, что больше нас никто не тронет - я ему верила. Он выглядел искренним в своем желании отдать тебе прежнюю жизнь.
— Такой, как была, она уже никогда не станет, - Гермиона тяжело выдохнула и, бросив ложку обратно в тарелку, отодвинула ее.
—Это к лучшему. Будучи на Когтевране, ты и представить не могла, что стала бы выпускницей Слизерина, но сейчас ты одна из лучших учениц своего курса. И в нынешнем положении твои заслуги учтены. А ты и слова ему с того дня не сказала. Может быть тебе кажется, что это лишнее. Но я вижу, что он ждет.
— Благодарить человека за то, что он изменил мою жизнь?
— Именно так, Гермиона. Позволь тебе напомнить, что те немногие чистокровные, кто получали его громовещатель, были вынуждены покинуть Хогвартс. А ты, маглорожденная когтевранка, была переведена на другой факультет, и никто не препятствует тебе в обучении, потому что Драко так велел. Это стоит благодарности.
Осознавая справедливость услышанных слов, Гермиона желала бы их не понимать. Тяжелее всего ей давалось противостояние сердца и разума. Как можно сказать
спасибо человеку, что изменил ее жизнь без ведома, без спроса, как менял жизни людей слабее себя до нее? И его ли благодарить за то, что она лишь чудом избежала привычного финала всех ее предшественников? Разум, которым привычно руководствовалась девушка, подсказывал ей оставаться непреклонной, напоминал, что Драко Малфой источник всех этих бед, и в целом неуравновешенный мальчишка. Но в душе ее гложило странное чувство, навеянное неразборчивыми голосами в кабинете директора. Девушка все еще не могла понять кому они принадлежали, но все ее нутро теперь не позволяло ей оставаться равнодушной.
— Не смотри на меня так, будто знаешь то, что неизвестно мне. Я только лишь хочу понять, что мешает тебе переступить гордость и поговорить с ним, как с человеком, а не предметом всеобщих ожиданий?
— Я каждый день задаю себе тот же самый вопрос, но знаю, что ничего не дается даром. Если я увижу в Драко совсем другого человека, я тоже стану возлагать на него надежды. И я уверенна - он их не оправдает. И тогда, кто из нас станет больше сожалеть, что изменив воспитанию Малфоев, он не сумел остаться человеком, которого искал в себе со мной? Затем он вернется в свой привычный мир. А я буду бесконечно сожалеть, что не сумела помочь.
— Я думаю, ты лжешь сама себе, Гермиона, — девушка взяла за руку подругу, которая в своих рассуждениях даже не глядела в глаза собеседницы, — ты боишься не за чувства Малфоя, а за свои разбитые надежды. Вот только абсолютно все хорошие воспоминания приносят боль, просто потому что они были хорошие. Но это не мешает нам быть счастливыми сейчас.
Гермиона перевела взгляд на подругу и, спешно схватив свою сумку, направилась прочь из Большого Зала. Действительно, проживая каждый новый день, Гермиона надеялась, что сможет изменить обстоятельства, выраженные в словах Дамблдора. Ей не придется уходить из мира магии, не придется оставаться и о чем-то жалеть. Через два месяца они войдут во взрослую жизнь, где каждый пойдет своей дорогой, и все произошедшее на последнем курсе принесет лишь полезные плоды. Однако каждая фраза звучала, как самовнушение, а ее жизнь вряд ли станет столь спокойной, сколь она о ней мечтает. И все же, девушка не понимала: что именно ей делать, как поступать и чему верить. Она слишком уважала директора, чтобы не обратить на его слова внимания, но и принять их было тяжело. Возможно, это только с первого раза, поэтому она снова направилась к нему.
— А, мисс Грейнджер, - он словно ждал ее появления, и учтиво пригласил присесть в кресло, перед окном, — я надеялся, что вы все же придете, когда сомнений станет больше.
— Профессор Дамблдор, я знаю, что вы считаете, будто в моей жизни есть лишь два пути, но я хочу понять… сейчас все идет настолько хорошо, что моя судьба может иметь и третий вариант. Может быть, когда Малфой оставил меня в покое, будущее изменилось?
— Гермиона, — директор сделал паузу и внимательно посмотрел на девушку, — будущее не меняется от деталей, предугадать его было бы слишком утомительным занятием. Исход определяет выбор: поступки, которые нам дано совершить и те, в пользу которых мы не находим сил решиться. Я, видимо, возложил на вас величайшую ответственность, сказав, что от ваших действий зависит будущее Магической Британии. Поэтому я хочу объясниться с вами. В том, что случится, будут виновны множество людей и их выбор. Вы же формируете лишь свою судьбу, которая переплетается с другими. Эти люди решат пойти своим путем, и это знаменательная цепь событий, что сковывает каждое поколение на все времена. Это не простой процесс, но все же предсказуемый. Вы не единственная, кто будет важен для Магической Британии, но все же, я думаю о каждом, чей выбор имеет значимые последствия. Вы ведь не думаете, что я говорю о силе выбора лишь с вами? Разница лишь в том, что обычно я аккуратен, а с вами беру смелость, чтобы быть откровенным.
— Я могу снова услышать то, что открылось мне в прошлый раз? Голоса и чувства... они приводят меня в смятение, — Гермиона не спорила. В конце концов, она чувствовала, что пришла сюда не для того, чтобы отступить, а лишь чтобы решиться.
— Боюсь, что это невозможно. Иначе бы мы бесконечно анализировали то, что нам открылось, и никогда бы не решились действовать. Всегда бы казалось, что вы услышали недостаточно. Но, как правило, люди с первого раза осознают и делают свой выбор. В дальнейшем лишь не могут себе в этом признаться. И все же, Гермиона, если в вашем сознании есть место для цели, если вам хоть раз казалось, что вы созданы для большего, чем имеете, если, не смотря на то положение в магическом мире, что вы имели с первого курса, вы не смирились, и верили в иную судьбу... если хоть раз подобное чувство было внутри вас, то вы понимаете, что оно не беспочвенно. Вы или звено в магическом мире, или вам д
олжно вернуться в мир маглов для лучшей жизни.
В кабинете повисло длительное молчание. Гермиона старалась обдумать каждое слово, чтобы любой вопрос, промелькнувший в ее голове, немедленно задать, но крутились лишь обрывки фраз, никак не затронувшие ее душу. Дамблдор молчал, ожидая ответа, который в этот раз будет окончательным. Он знал, что, приняв решение сейчас, она его не изменит.
— Я уверенна: неважно, что я выберу, я все-равно однажды пожалею. Но я родилась волшебницей в мире маглов, а значит мое место здесь. Мне отведен путь, и я не хочу им пренебрегать. Что я должна делать?
— Вы уже сделали свой выбор. Теперь ваша жизнь не будет такой спокойной, как в эти дни. Сама судьба будет подталкивать к событиям, в которых вам отведено место. Лишь не упустите их.
Гермиона улыбнулась директору и быстро покинула кабинет, заметив, что большинство учеников сегодня проводят время на вечерней прогулке. Свежий воздух и первые теплые апрельские деньки располагали к этому. Сейчас в ее голове крутилась идея, на исполнение которой хватало решимости, но желания все еще не доставало. Однако девушке и не пришлось ничего предпринимать: ноги сами привели ее к заветному подоконнику, видимо, ставшим убежищем не только для нее и Джинни.
— Знаешь, когда ты попросил Дафну Гринграсс нарядить меня в тот дорогущий наряд, и решил, что ты мне нравишься, я действительно сочла тебя ненормальным. Мне даже было жаль тебя. Рада, что я ошиблась, — Гермиона подошла в Драко, который немного растерялся от ее присутствия, но до сих пор рассматривал вид за окном, будто возвращая свои мысли из полета.
— Я до сих пор считаю тебя ненормальной. Ты что здесь делаешь вообще?
— Наверное, благодарю тебя за что-то, — Гермиона действительно не понимала, почему она еще здесь, лишь чувствуя, что не может уйти.
Драко Малфой молча обернулся на знакомую, после чего протянул два пальца ко лбу девушки, поймав непонимающий взгляд.
— Проверил, вдруг температура и бред. Но, как я и думал - у тебя просто не все дома.
— Когда ты хотел узнать, что я за человек, ты сказал, что узнаешь все сам и без моей помощи, — Гермиона присела на подоконник, свесив ноги вниз, и глядя на парня сверху, — но я благодарна тебе за Полумну, поэтому если есть вопрос, я отвечу на него честно. В этот раз ты действительно заслужил.
— Какую погоду ты любишь, — Малфой не улыбался, оттого было сложно понять серьезен ли его вопрос.
— Неожиданно, — Гермиона перестала стучать ногтями о подоконник и задумалась, — и ты потратил свой вопрос. А я отвечаю: я люблю прохладу и ненавижу жару. Мне нравится, когда светит солнышко и на небе ни облачка, а в воздухе запах цветения, который приносит мне прохладный обдувающий ветер. И щебетание птичек люблю. Но когда я смотрю на море, я люблю наблюдать закат над бушующими волнами. Стихия воды не должна быть спокойна. А почему ты спросил именно об этом?
— О человеке можно многое понять, зная какую атмосферу он предпочитает. Нравится ли ему прятаться от дождя или гулять под ним. Любит ли он бодрящий ветер или расслабляющее тепло.
— Еще немного, Малфой, и мне будет казаться, что ты разбираешься в людях, — усмехнулась девушка.
— Я понимаю многое, особенно то, что связанно с людьми. Имели бы мы влияние на такое многочисленное сообщество, если бы не приглядывались к ним? Толпа опасна своим количеством. А если они свирепствуют, то не слышат голоса разума. Поэтому важно предугадать, когда они собьются в стадо.
— Даже когда ты начинаешь казаться здравым человеком, я все же слышу только Малфоя.
— Прими это, как данное: я и есть Малфой. Хотя мне и кажется, что я способен на другие эмоции. Вот лишь незадача: такое случается только, когда рядом ты. И как мне тебя презирать, если я не могу это делать всей душой, — он подошел ближе к Гермионе и взглянул в ее глаза.
— У тебя раздвоение личности. Я ведь ни раз говорила, что ты сумасшедший, — она улыбнулась, и он отвел взгляд, с облегчением выдохнув.
— Мне нравится, что я не могу наговорить лишнего с тобой, потому что ты не воспринимаешь мои слова всерьез, — они оба усмехнулись, после чего он с силой дернул ее за руку, невольно заставив спуститься с подоконника, — завтра в это же время и на этом месте. Опоздаешь – пожалеешь.
Гермиона не нашла в данную секунду ни единой едкой фразы, чтобы ответить ему с достоинством, а от того, лишь молча проводила его взглядом, желая хотя бы в этот вечер остаться одной.
А теперь не отпускай мою руку.Первая учебная половина дня начавшейся недели выдалась на удивление плодотворной в плане успехов Гермионы по зельеварению. Непримиримые разногласия с профессором Снейпом, казалось, отступили, оставив место для реальных оценок и достижений. Девушка действительно подтянула знания для нынешнего соответствия своему факультету. Мысли о том, что она способна уступить средней успеваемости учеников Слизерина не должно было появиться в головах даже ненавидящих ее людей, а уж тем более в ее собственной.
По прошествии всех занятий, Гермиона отправилась в библиотеку, просидев за учебниками добрую часть оставшегося дня. Вдохновение буквально накрывало с головой, и, никогда прежде, желание учиться не было столь непреодолимым. Сейчас девушка знала, что теперь ее заслуги будут вознаграждены и подмечены, а от того стараться было еще приятнее, чем в пустую тешить лишь свое самолюбие, как все те, во многом бесполезные, годы, что она провела на Когтевране.
- У меня чувство, будто я теряю подругу в череде погонь за превосходной успеваемостью, - Полумна пододвинула стул к столику Гермионы, которая, впрочем, имела привычку отодвигаться подальше от всех, чтобы никто не мог помешать ей своим присутствием, - хотя если ты снова пропустишь ужин, или проспишь завтрак, потому что не могла уснуть всю ночь, то сил твоих хватит ненадолго.
- Ты сама-то хоть поела, прежде, чем прийти ко мне? Потому что я не собираюсь уходить, - она с демонстративным видом подняла со стола учебник и поднесла его к лицу.
- Я тебе захватила бутерброд. И даже если он тебя не спасет, то все-равно ешь, - вытащив сверток из сумки, она положила перед девушкой, - тебе не мешало бы прогуляться. Сегодня Малфой и его друзья отсутствуют весь день, быть может это как-то связанно с тем, что Невилла выпустили из Азкабана. Хотя я думаю, теперь это дело только Аврората. Но в школе на редкость спокойно на всех факультетах. Ученики будто не замечают друг друга. Поэтому сейчас лучшее время выйти в люди и остаться незамеченной.
- Предпочитаю пассивный отдых, - отчеканила Гермиона, не изъявляя желания отвлекаться.
- Куда ты вчера вечером так резво ускакала? Я даже не сумела понять, может быть это я сказала что-то не то? Ты не любишь разговоры о Малфое.
- Нет. Ты здесь точно не причем. На самом деле я и объяснить толком не могу, что происходит. Очень хочется поделиться с тобой, вот только я не знаю чем. Нужно самой многое понять, чтобы мои слова звучали разумно. Ты ведь знаешь, что по-другому я не приемлю.
- Я бы хотела помочь тебе разобраться, но, зная тебя, осознаю, что советы бесполезны. Ты всегда самостоятельно решаешь, как тебе жить. Я все эти годы просила тебя быть осторожной и не обращать на себя внимание благородных семей, но ты поступила по-своему, и вышло не плохо. Ты принимаешь верные решения, - Полумна поднялась со стула, и решила оставить девушку одну, в глубине души понимая, что подруга проводит время в одиночестве не столь ради учебы, сколько наедине со своими мыслями.
- Если бы только ты была права. Я бы мечтала никогда не жалеть о принятых мною решениях.
- Знаешь. В конце пути будет важно не то, какой выбор ты сделала, а то, как ты сумела подойти к своему финалу. Сколько важных слов сказала, и как мудро ты поступала, следовала ли ты чувствам и долгу. Важно каждое твое действие. Нет одного решения, влияющего на результат. Вся жизнь - это совокупность действий каждого дня. Не бойся ошибаться, потому что тебе обязательно выпадет возможность сделать следующий шаг.
Гермиона проводила подругу взглядом и отложила книгу в сторону, как только та скрылась за дверью библиотеки. Хогвартс считается самым безопасным и спокойным местом для юных волшебников, которых готовят к другому, жестокому и будто параллельному миру за стенами, вот только даже в своем беззаботном юношестве ученики здесь имеют уже на редкость жесткие сердца и здравое мышление. Рассуждать о судьбе и жизни в этой школе учатся с тех же лет, что и обороняться от врагов. Однако девушка любила магический мир и возможность быть не такой, как ее сверстники в мире маглов. Вернуться в мир своих родителей, завести рутинную работу, семью, что будет считать волшебство лишь особенностью сказок, значит отречься от того, что делает ее по истине необыкновенной. И хоть в этой школе и целом мире она лишь представитель класса маглорожденных, пусть и с талантливыми способностями, но это лучше, чем не быть частью этого мира вовсе. Но сейчас все было просто отлично: время подарило ей замечательную подругу, везение способствовало продвижению ее обучения, а судьба обещала нелегкий, но не бессмысленный путь, и это не позволяло Гермионе поменять решения: она останется, и будет поступать по велению своего сердца, кому-то помогая, но теряя что-то.
- Мисс Грейнджер, время позднее. Вам пора в свою гостиную, - девушка вышла из своих мыслей, и поняв, что в своих размышлениях не перелистнула даже страницы с момента, как вышла Полумна, мгновенно извинилась и вышла за дверь.
Время было действительно позднее. Скорее всего ученики уже готовились ко сну, давно поужинав и нагулявшись, и лишь она все это время носа не высунула из собственной зоны комфорта.
- Наконец-то я тебя выловила, - Полумна спрыгнула с перил, на которых провела последние десять минут, дожидаясь закрытия библиотеки, - вчера после ужина ты куда-то убежала.
Сегодня весь день просидела за учебниками. Я могу подумать, что ты избегаешь меня, поэтому если тебе никуда не нужно, то проведи это время со мной.
Гермиона улыбнулась, но в одну секунду ее вернуло в существующую реальность.
- Ты ведь пришла ко мне сразу после ужина? После того, как ты ушла сколько времени я здесь провела?
- Часа два, наверное.
- Луна, ведь не может быть, чтобы кто-то в течении этого времени ждал тебя в условленном месте, хотя я не говорила, что приду. Правда? -
Завтра в это же время внезапно всплыло у Гермионы в голове, и она замерла.
- Такое может сделать только влюбленный. Или ненормальный.
- Сумасшедший парень, - девушка мгновенно сорвалась с места, набегу крикнув, - тогда мне точно нужно бежать. Я позже все тебе объясню.
Гермиона добежала в течении пары минут и, увидев присутствующий силуэт у окна, осталась в стороне, пытаясь отдышаться, и ожидая, когда ее сердце забьется в привычном темпе.
- Ты глупая? Или испытываешь мое терпение? Я сказал тебе быть здесь в то же время, что и вчера. И не сметь опаздывать. Что в этих словах тебе было не ясно, - он лишь слышал, как она бежала, но не желал смотреть на нее.
- Но ты ведь дождался меня, - тихо выговорила она, все еще не подходя ближе.
- Я не ждал, а размышлял о своем.
- Пару часов, - Гермиона усмехнулась, но тут парень обернулся, и она столкнулась с по-детски обидчивым взглядом.
- Не льсти себе. Сама ли меньше времени провела в библиотеке?
- Я занималась, - фраза прозвучала молниеносно, будто заранее подготовленный ответ.
- Да неужели?
- Ты что, знал все это время где я была? А позвать меня не мог, - девушка подошла близко, не понимая, почему о простых истинах приходится интересоваться.
- Я не собирался тебя заставлять. Ты должна была послушать меня с самого начала. Или хотя бы вспомнить и явиться. При других условиях общение с тобой мне не нужно.
- Рассуждаешь здраво, но эгоистично. Если бы ты был проще, люди бы лучше к тебе относились.
- Ты так усердно учишься, а все-равно глупая. Разве мне нужно, чтобы вокруг меня были толпы подхалимов, потому что со мной легко? Я подпускаю лишь тех, кто будет рядом, даже когда я не в настроении. Ты опоздала, и вообще несобранная, и безобразно невнимательная, но ты пришла.
- Когда ты произнес, что бываешь
не в настроении ты имел ввиду
невыносим?
- Ты мне надоела, - Драко подошел к девушке и взял ее за руку, - закрой глаза и не открывай их, пока я не скажу. Ты в состоянии это сделать?
- Я не ввязываюсь в авантюры.
- Ты следила за Поттером и сестренкой Уизли, когда они выясняли отношения. Ты отчаянная, так что делай, что говорю, а лучше держи, - парень протянул лоскут темной ткани, - завяжи себе глаза.
- Начнем с того, что я тебе не доверяю, - она попыталась сделать шаг назад, но он крепко держал ее за руку.
- А что ты тогда вообще делаешь со мной в пустом коридоре? У тебя есть собственный мотив твоего общения со мной, и я не берусь гадать какой. И ты все-равно завяжешь глаза, но ты ведь не можешь не притвориться правильной?
Гермиона ничего не ответила и молча выполнила то, что просил Малфой.
- А теперь не отпускай мою руку, и задержи дыхание.
Девушка еще не успела что-либо ответить ему, как почувствовала, по ее мнению, самое неприятное чувство, вызванное трансгрессией. Однако, уже в следующую секунду они встали двумя ногами на пол. Первым делом Гермиона почувствовала насколько легче ей стало дышать, будто все это время ее нос был заложен, а теперь она может почувствовать не затхлый, а уже свежий воздух, с приятным летним ароматом.
- Только по запаху могу сказать, что это дорогущее место, - снимая с себя повязку, констатировала девушка.
- У тебя нюх, как у собаки, - раздражительно отпустил ее руку Драко, однако, заметив ее реакцию на обстановку, чуть заметно улыбнулся.
Гермиона не расслышала фразу Малфоя, на секунду прикрывая глаза от яркого, дневного света, после темных коридоров Хогвартса. Они стояли в середине светлого и просторного холла незнакомого ей замка. На мраморных стенах был выгравирован узор разнообразных цветов, а весь пол сверкал будто калейдоскоп. На стенах, по сторонам от нее, светлые оконные рамы, доходившие до пола, и белоснежные, почти невесомые шторы. Перед ней виднелись открытые массивные двери с выходом на улицу, откуда теплый ветерок врывался в помещение и обдувал ее. Завороженная такой неожиданной сказкой, Гермиона направилась прямо, выходя на крыльцо, и оглядывая весь двор целиком. Окружая замок, и скрывая, казалось бесконечную, площадь сада от посторонних глаз, вдалеке виднелся забор. Но всю территорию до него занимали тропинки, цветы и деревья. В жизни своей, в мире маглов и магов, она не видела такого количества цветов и растений, что в своем сочетании создавали бы настолько гармоничный аромат. Только пережив нелюбимую ею зиму, а после весеннюю слякоть, перенестись из апреля, в настоящий июльский день, казалось бесподобным чудом даже в ее мире.
- Тебе нравится, - простой вопрос, неожиданно заинтересованным тоном.
- Что ты сделал, Малфой? Что все это значит, - в этот раз Гермиона не была раздражена или равнодушна, она с восхищением спускалась в сад по лестнице, рассматривая все, на что упадет взгляд.
- Предугадывая десятки вопросов в твоей голове, отвечу развернуто. С разрешения директора, мы трансгрессировали из Хогвартса. Программу за пару дней мы способны изучить самостоятельно, так что наше отсутствие не навредит нашей успеваемости. Я спросил о погоде вчера, и ты ответила без капли сарказма. И я вспомнил, что у меня на примете есть подобное место. Это… сюрприз для тебя, - неуверенно закончил он.
- Программу за пару дней? Ты сума сошел? Думаешь я останусь с тобой здесь дольше, чем…, - внезапно Гермиона запнулась и, снова оглядевшись, сменила гнев на милость, - на пару часиков.
- Я так и подумал. Поэтому решил привнести вклад для комфортной обстановки.
- Ты вообще, о чем?
***Хогвартс. За пять минут до действующих событий***
- Лавгуд, - громче крикнул парень и, подхватив девушку под локоть, развернул к себе.
- Забини, - девушка растерялась сильнее, опасаясь его новой просьбы, - что тебе от меня нужно? В прошлый раз ты попросил о слишком многом.
- И ты справилась. А сейчас ты нужна Грейнджер. Пойдем со мной, - он хотел отойти с ней в сторону, но она сбросила его руку с себя.
- Что с ней случилось? Опять Малфой?
- Не сопротивляйся, и все узнаешь. Поверь, для вас ничего не представляет угрозы, - его начинало раздражать ее неповиновение, и он надеялся поскорее избавиться от ее общества сейчас.
- Нужно кого-нибудь позвать с собой. Или предупредить, - собирая мысли в кучу, затараторила девушка, на что Блейз лишь молча взял ее за руку и перенес в замок к Малфою и Грейнджер.
Прежде, чем Драко ответил, Гермиона обернулась на приглушенный хлопок сзади тебя, первым делом заметив перепуганную подругу.
- Что происходит, - девушки подбежали друг к другу, и Полумна встала за плечом подруги.
- Да, Малфой, объясни это как-нибудь.
Блейз усмехнулся на вопрос Гермионы и направился в сторону сада, перед этим поравнявшись с другом:
- Сам объясняйся с девушками. Я тебе не помощник. В следующий раз за этим лепечущим недоразумением сам вернешься в замок. Уж очень раздражает.
- Я думал у вас с Лавгуд еще с прошлого раза налажено общение.
Блейз отошел от него, и Драко жестом пригласил девушек следом.
- Считайте это заслуженными каникулами. У меня бы и в мыслях не было пригласить вас сюда, но с Грейнджер все идет не так, как нужно.
Девушки впервые видели, чтобы он улыбался так самодовольно, но при этом беззлобно, без превосходства. Сейчас он пригласил их в прекрасное место, устроил приятный сюрприз и подобрал нужные слова, чтобы никто из них не чувствовал себя неловко. И происходящее действительно казалось им естественной чередой событий. Присутствующие спустились в глубь сада, где в окружении нескольких плотно стоящих деревьев, простиралась компактная полянка, на которой уже трудился Уизли, палочкой указывая, где и чему расположиться, а Забини под деревцем исполнял роль уже уставшего помощника.
- Здесь будет пикник, - озарило догадкой Гермиону, и Рон подлевитировал к ней небольшую корзинку, - что здесь? Понятно, заклятие невидимого расширения. Конечно, зачем вам перетруждаться и складывать все аккуратно?
Полумна подошла к подруге и заглянула в корзину, где, благодаря заклинанию, хранилось абсолютно все: от продуктов до пледов.
- А где эльфы, что будут готовить еду, - наивно поинтересовалась гриффиндорка, как тут же в ее руки подлетели дощечка и ножик, - сами что ли?
Рон и Блейз переглянулись с улыбкой. Малфой промолчал, лишь доставая из корзины заготовленное мясо.
- Я и подумать не могла, что вы способны сделать что-то самостоятельно, - Гермиона доедала свою порцию, подмечая, что, держа себя в руках обычно, сегодня она не отказалась от добавки.
- Ты, наверное, хотела признать, что судила, не зная ничего о нас, - Драко сидел напротив Гермионы и, не спеша, допивал свой чай.
- Вы заносчивы и высокомерны. Ваш статус позволяет вам смотреть на людей, как на разбросанную вокруг вас мелочь, в которой вы с детства не нуждаетесь. Все ваши таланты исходят лишь от обучения с самого детства тех знаний, которые обычные волшебники познают только в школе. Но ваше поведение не столь ваша вина. От вас требуют слишком многое, а вы требуете взамен большее от окружающих, не понимая, как можно быть такими ничтожными, если все в этом мире можно выучить и всего достичь. В вашей жизни есть и будет все, кроме права выбора. Поправьте меня, если я не права.
Вся собравшаяся компания замолчала, а Гермиона на секунду подумала о том, что не прочь была бы взять свои слова обратно.
- Не говоря настолько абстрактные вещи, быть может расскажешь, что ты знаешь о Блейзе, о Роне, обо мне? О каждом из нас, - Драко смотрел на нее не отрываясь, заинтересованный наблюдать любую ее реакцию.
- Хочешь услышать, что я ничего не знаю, - она поднялась на ноги и намеревалась уйти, - ты прав, мне ничего не известно. Но разве я не имею право делать свои выводы? Порой человек - это не то, что скрыто у него внутри и в его жизни, а то, каков он для окружающих. Какой толк, если ты замечательный внутри, а окружающие видят только тебя заносчивого и мерзкого?
- Гермиона, - уверенно одернула Полумна, несогласная в данный момент с ее словами.
Не дожидаясь чьей-либо реакции, Драко поднялся с места и поспешил уйти. Остальные же несколько секунд сидели в тишине, пока Забини не поднялся с места и не подошелк по-прежнему стоящей на ногах Гермионе.
- Все, что ты сейчас видишь и чувствуешь: эти растения, погоду, даже ветерок… все это создал Драко. Это поместье его матери, которая в силу обстоятельств уже давно не выбирается сюда. И состояние дома поддерживают, разве что появляющиеся раз в неделю эльфы. Сегодняшний день и утро Драко посвятил тому, чтобы вытащить нас с Роном сюда и навести порядок, наколдовать так, чтобы тебе и в голову не пришло, что еще вчера этого рая могло здесь не быть. Он всерьез верит, что ты способна дать ему почувствовать ту сторону жизни, что ему не позволяли с детства. Он сделал это для тебя, потому что сам того захотел, а не потому что кто-то снова требовал этого от него.
Парень прошел мимо, а девушка осталась на месте, слушая лишь тишину, никем сейчас не нарушаемую. Она возвела взгляд к верху и снова насладилась тем, что доставляло ей неподдельное удовольствие. Взглянув на Рона, что в своих мыслях продолжал ужинать, Гермиона двинулась в сторону замка.
Она нашла Драко в скверике за полянкой, но он даже не шелохнулся, услышав посторонние шаги. Он удобно устроился у дерева, закинув голову назад и прикрыв глаза. Словно наслаждался одиночеством, но девушка ясно понимала, что этого он точно не желает. Уж точно не сейчас.
- Я сказала не то, что думаю на самом деле. Я не считаю тебя мерзким, иначе бы и минуты не провела в вашей компании. Это место… оно чудесно, - Гермиона присела на траву рядом с Драко, но он все еще на нее не смотрел.
- Тебе уже рассказали кто создал все это, - после нескольких секунд молчания он понял все сам, - Забини сегодня не в настроении для хранения секретов.
- И я потрясена. Я всегда боюсь оказаться неправа и сегодня я здорово влипла. Мне так стыдно, - она опустила голову, но Драко поднял ее касанием руки.
- Повтори.
- Мне действительно стыдно за свои слова. Ты их не заслужил, - легкая улыбка, и парень ответил тем же.
- Тогда расскажи, что поразило тебя сегодня больше всего, - Драко с искренней заинтересованностью ждал ответа, но Гермиона понимала, что он впечатлил ее столь сильно, что в данную минуту она бы принялась раздавать немыслимую триаду комплиментов, а этого она не могла позволить себе даже сейчас.
- Вы сумели организовать пикник без огневиски, - она выдала неожиданную догадку даже для самой себя.
- Грейнджер, а ты пьешь, - спустя пару секунд раздумий ответил парень.
- Малфой, ты разве не видел, как дрожат мои руки?
- А ты с сюрпризом.
Оба чуть слышно засмеялись, что привело к общему смущению. Здесь, вдалеке от чистокровных семей, свидетелей и привычных масок, двое подростков казались не такими и разными, чтобы ненавидеть друг друга. Гермиона считала, что ей слишком тяжело будет в обществе Драко Малфоя, но сейчас она понимала, что, если он снова отдалиться и станет невыносимым, она будет об этом жалеть.
- О чем ты мечтаешь, Грейнджер?
- Что ты имеешь ввиду, - Гермиона присела на против, чтобы видеть его взгляд и замечать, когда он искренен, а когда издевается.
- Не считая твоей единственной подруги, ты всегда держишься одна. Усердно учишься, зная, что в нашем мире заслуги маглорожденных волшебников не учитываются обычно. При этом ты еще и вздорная девчонка, что не повышает твоих шансов чего-либо достичь за стенами школы. Но ты не сдаешься. Не опускала руки, когда была невидимкой. Не отступилась, когда стало тяжело. Ради чего все это?
- А разве свою честь защищают во имя чего-то? Я не должна быть худшей волшебницей, и я учусь. Я не хочу зависеть от всеобщих взглядов, и я не обязана терпеть произвол чистокровных семей. Но я ни о чем не мечтаю, ведь это значило бы, что я возлагаю на будущее надежды, но оно не зависит от меня. А я привыкла полагаться лишь на себя. Поэтому я не изменяю себе и своим принципам. Я без сожаления лишусь того, что не позволяет мне быть собой. Тебе, мальчику из благородной семьи, не понять, какого это, будучи с детства простым ребенком, узнать, что ты особенная. Волшебница, и это больше не сказка, а реальный мир для меня. Я приехала в Хогвартс, проштудировав учебники наперед, будучи благодарной каждый день за возможность быть там, где я оказалась. Я готова была день и ночь не спать, чтобы не подвести судьбу за этот шанс. Но какова же оказалась разочаровывающая реальность? В мире магии я не была особенной или даже одной из… я внезапно стала никем, а большего я и достичь не могла. Поначалу я училась с действительным рвением, считая, что с моим появлением изменятся взгляды, ведь я была особенной. Но я ошибалась. Мои заслуги присваивали дети, которые были холодны и озлоблены, даже не понимающие, как им на самом деле повезло. И я научилась больше не мечтать.
Драко слушал рассказ на удивление внимательно: не усмехаясь, не перебивая.
- Когда ты имеешь власть и средства, ты не имеешь право распоряжаться ими, как пожелаешь. Это всегда ответственность, которую возлагаешь на себя не ты сам, а каждый, кто знаком с тобой и положением твоей семьи. За каждое решение мало отчитаться перед самим собой или близкими, ты должен не ударить в грязь лицом перед любым человеком, что знает твою фамилию. В детстве меня часто баловали, и я считал себя великим, как ты себя особенной. Меня учили, что передо мной открыта любая дверь, и каждый на моем пути должен меня уважать. И я был горд собой. Позже я вырос и понял, что если мир и будет крутиться вокруг меня, то он будет представлен сотней голосов, которые будут от меня чего-то требовать и ожидать. Я вдруг понял, что за каждой открытой передо мной дверью кто-то обязательно скажет
это твой долг, и я обязан его выполнить. Но потом появилась ты, раздражающая меня своей наглостью, и покоряя своей вольностью. Ты будто забираешь меня в мир, который был для меня всю мою жизнь недоступен. И я не могу отказаться от этого чувства.
- Я действительно считаю, что тебе не нужно все это, Малфой. Все, что происходит сейчас, не изменит твоего будущего или тебя самого.
- Ты стала особенной, когда тебя заметил я. Но, когда мы разойдемся своими дорогами, тебе это не поможет, а значит наше знакомство случилось напрасно. Но ты ведь все-равно здесь.
***В это же время в поместье Малфоев***
- Люциус, - Северус Снейп имел право появляться в доме старого друга без приглашения, и сегодня, он этим правом воспользовался, - вынужден сообщить, что Драко самовольно покинул территорию школы сегодня ночью, и до сих пор не объявился.
- Что же, - мужчина опустил стакан с огневиски на стол и перевел взгляд на гостя, - если он покинул Хогвартс с друзьями, то нечего переживать. Парни часто ищут способ развеяться. К тому же у моего сына полный порядок с успеваемостью. Но я обещаю поговорить с ним. Это все?
- Не только его друзья сегодня отсутствуют. Мисс Грейнджер тоже не появлялась в слизеринских подземельях, - чуть медленнее, чем в своей привычной манере, произнес профессор.
У Люциуса дрогнула рука, но он поспешил взять трость, оставив данный жест будто незамеченным.
- Значит, ты говоришь, что мой сын и грязнокровка покинули школу вместе? Ошибки быть не может? Профессор Дамблдор уже знает?
- Да. Это он позволил ученикам покинуть школу.
Светловолосый мужчина с несколько секунд, не отрывая взгляда, смотрел на Северуса, надеясь разглядеть в заявлении провокацию.
- Ты смотришь так, будто мне есть смысл лгать. Я мог бы не явиться сюда, и оставить тебя в неведении. Но Драко мой крестник, и я хочу уберечь его от ошибок, пока не стало слишком поздно.
- Я старался зря не мучать грязнокровку, но видимо, принятых мер оказалось недостаточно. Быть может, преподать урок стоит обоим.
Я никогда не отпущу тебя.Тем временем, Забини снова вернулся на поляну, где в полном составе его уже ждали друзья. Он присел на свое место и уловив, что атмосфера наконец-то стала комфортной, решил предложить идею, посетившую его после недавнего вопроса Драко.
- Драко был прав, когда высказал мысль, что Гермиона ничего не знает о нас. А мы не знаем о ней и ее подруге. Мы с парнями знакомы с детства, как и вы, - он обратился к девушкам, - так давайте расскажем друг о друге.
Получив всеобщее одобрение, слизеринец приступил:
- Раз ты сидишь слева от меня, то с тебя и начнем, - он толкнул друга в плечо, чтобы тот приободрился, однако Драко и не думал уступать.
- Я старший, и начинать должен я, поэтому пару фактов о тебе, - он устроился поудобнее и окинул взглядом Забини, обращаясь к девушкам, - Блейз рано лишился родителей и был воспитан старшей сестрой Кесси. Блейз присоединился к нашей компании вторым, точнее он был первым, с кем я познакомился, поэтому, когда мы попали на один факультет, я не был удивлен. Если спросить его о нас, то он скорее всего скажет, что я несносный, Гарри странный, а Рон просто рыжий. Ты, Гермиона, сумела расположить его к себе, разнообразив наши будни. Теперь, Рон. Он слишком спокоен, но, думаю, девушки не считают его добряком. Многие черты характера он унаследовал от своих родителей. Молли и Артур превосходные волшебники, которые все еще стараются избегать любых крайних мер, принятых относительно кого-либо. Семья держит нейтралитет. Недаром, возлюбленная нашего страдающего Поттера, сестренка Джинни уехала в другую страну отстаивать права тех, кого в нашем мире якобы незаслуженно принижают. Из всей семьи Уизли, только старший брат Перси сильнее остальных старается отказаться от нейтралитета и выступить сторонником радикальных мер. Но если честно, смотрится смешно. Все рыжие, в моем понимании, давно безобидны. Несмотря на то, что Рон так же, как и Блейз имеет больше прав на выбор невесты, чем я, он безнадежный романтик: редко поддерживает развлечения Забини.
После короткой паузы, Драко собирался продолжить диалог, но неожиданно сзади компании раздался спокойный голос:
- Значит это все, что вы можете сказать обо мне? Странный Гарри Поттер, страдающий по сестренке Джинни.
Появившийся, будто во сне, Гарри не сводил пристального взгляда с Драко, а Гермиона больше не сводила глаз с него.
- Гарри, я и не знала, что ты тоже будешь здесь, - девушка поднялась на ноги и подошла к нему.
- Меня и не приглашали, - твердо ответил он, и оглядел Гермиону.
- Почему ты не с Джинни? Она не писала о тебе в последнем письме. Вы поссорились, - Рон подошел поприветствовать друга, однако в воздухе по неизвестной причине царило напряжение.
- Как ты узнал где мы, - Драко поднялся, как и все ребята, однако подходить не спешил.
- Ты забыл упомянуть в своем рассказе, что и с тобой мы знакомы слишком долго. Думаешь догадаться трансгрессировать сюда было слишком сложно, когда я узнал, что все мои друзья отсутствуют в школе?
Молчание повисло в воздухе, будто прибывший гриффиндорец был лишним. Он лишь усмехнулся, глядя на Драко, и схватил Гермиону за запястье, чтобы увести за собой. Девушка невольно пошла следом, лишь легким жестом руки остановив других от попытки ее вернуть. И Малфой не решился пойти следом, оставаясь на месте, подавляя негодование и злость.
- Меня не было неделю, а ты уже позволила загнать себя в ловушку, - Гарри развернул ее лицом к себе, и не дожидался ее вопросов, - когда я уезжал, помнишь, что было с тобой? Как чувствовала ты себя из-за Малфоя, а теперь ты вдали от школы с ним.
- Хогвартс никогда не защищает, а здесь Малфой другой. Там он представляет для меня б
ольшую угрозу, - выдернув руку, ответила она, не понимая, как можно было оставить ее одну, а теперь делать вид, будто он заботится о ней.
- Иди за мной, - кротко ответил он, и повел ее в замок.
Девушка молча направилась следом, наблюдая, как пропадает магия Малфоя с каждым новым этажом. Видимо, он не рассчитывал, что Гермиона поднимется так далеко, а Гарри проводил ее на четвертый этаж, который предстал перед ней без всяких чар. Коридор здесь был темный, а мрамор казался холодным и жутким. Окон не было вовсе, лишь множество дверей, за которыми, казалось, скрывается такое же множество тайн.
- Зачем ты привел меня сюда, - девушка чувствовала себя виноватой за такой поступок, за то, что зашла туда, где не должна быть. Все же Малфой хозяин поместья, и расхаживать здесь столь свободно было невежливо.
- Место кажется таким красивым и уютным. Ты чувствуешь себя в своей тарелке, и все вокруг украшено так идеально. Но может стоит заглянуть в самую суть прежде, чем ты решишь остаться здесь подольше?
Он рукой толкнул темную резную дверь, и свечи в комнате мгновенно зажглись, предоставляя взору Гермионы действительно ужасающие виды. Это помещение будто алтарь для ненависти к грязнокровкам. Скульптуры, где герб семьи Малфоев возведен точно на трупах маглов, множество пергаментов на столе с записями о чистоте крови и ее превосходстве. Комната, вселяющая не ужас, но обиду и боль.
- Зачем ты привел меня сюда, - уже со слезами на глазах проговорила Гермиона.
- Теперь ты не так сильно желаешь остаться здесь, не правда ли? Как бы прекрасно все не предстало перед тобой снаружи, внутри остается суть, которую ни одним заклинанием не скроешь, - он не сделал к ней ни шагу, но чуть повысил тон, - Гермиона, будет разумно, если ты вернешься в Хогвартс. Здесь тебе не место.
- Я ее привез, и я верну ее обратно. Я позабочусь о ней, - не успела ответить Гермиона, как Драко зашел в комнату и прервал столь дивный монолог.
- Позаботишься? Ты? – они неотрывно глядели друг на друга, и девушка чувствовала, что становится частью их игры.
- Я уйду с Драко, - она обратилась к слизеринцу, - верни меня в Хогвартс, пожалуйста.
С этими словами она вышла, и парень рассержено повернулся к другу напоследок:
- Ты ее не предостерег, а все испортил. Все было хорошо. Она улыбалась. Тебя все это время не было, и ты не успел понять, что спасать ее больше не нужно. Видимо оградить ее нужно только от тебя.
- Я уже говорил тебе, что все эти издевательства над ней выглядят глупо. Но ты не слушаешь меня. Разве ваше общение ей не вредит?
- До твоего возвращения она не плакала.
Гарри сделал вдох, но не нашел, что ответить, и Драко вышел из комнаты, закрывая за собой зверь.
***Хогвартс. За десять минут до действующих событий***
- Как ты могла допустить подобное, - мужчина сидел у камина в гостиной Слизерина, и отчитывал девушку, стоящую над ним, будто собственную дочь, - твоей задачей было держать его при себе, сохраняя превосходную репутацию нашим семьям, а ты даже не знаешь, что он сбежал с грязнокровкой?
- Мистер Малфой, я хотела стать его женой, но не собиралась быть ему нянькой. Вы знаете своего сына лучше, чем я, а значит должны яснее понимать, что его капризы сложно унять. Я могу не потакать, но и воспротивиться им я не сумею.
- Что ты сделала для того, чтобы помешать ей быть рядом с ним?
- А что сделали вы, - таким же спокойным голосом, как и у ее собеседника, старалась отвечать эта, на самом деле, неуверенная девушка.
- Я отправил ее ближе к тебе и остальным слизеринцам, чтобы вы поставили ее на место, - мужчина поднялся с кресла, и теперь глядел на Пэнси сверху вниз, - а что случилось в итоге?
- Вы перевели ее на Слизерин, но на самом деле, лишь подослали поближе к Драко. Вы понимаете насколько ваш сын влиятелен на нашем факультете? Грязнокровке и слова никто не скажет, если он не позволит. А он не позволяет, - возникла пауза, и каждый думал о своих ошибках.
- Тогда девчонка может собирать вещи домой. Завтра же ее не будет, - Люциус направился к двери, но тут же остановился, как только Пэнси внезапно схватила его за руку.
- Не нужно. Мне важно, чтобы Драко одумался, не меньше, чем вам. Но выгнав Гермиону, мы заберем его игрушку. Он будет недоволен, и решит ее вернуть. Если мы будем достаточно терпеливы, он сам наиграется и забудет о ней. До конца седьмого курса остался лишь только месяц, после него начнется иная жизнь, где не будет места его бунтарству и играм. К тому времени, он получит от нее все чего желает, и вернет на то место, где обнаружил изначально.
Люциус аккуратно убрал руку девушки со своей мантии и улыбнулся. Все же Паркинсон была не так глупа, как временами казалось мужчине. Именно в такие минуты он удостоверялся в своем решении выдать девушку за своего сына. И сейчас он молча пожелал покинуть комнату, обдумывая ее слова, как в гостиную буквально залетела Гермиона Грейнджер.
Девушка остановилась, будто ее сковало оцепеняющим заклятием, не в силах отвести взгляд от мужчины перед собой.
- Мисс Грейнджер, неужели мне доведется с вами познакомиться лично, - он расплылся в ухмылке.
Прежде она видела его или на колдографиях в газетах, или же со стороны, когда он появлялся в школе, но никогда не встречалась с его взглядом, и не была так близко. Сейчас она не понимала, почему мужчина перед ней не внушает страх, но он казался жестоким и далеким, словно он вовсе не человек.
- Простите, но у меня нет желания и сил с кем-либо знакомиться. Быть может, если нас снова сведет случай, тогда, возможно.
Решив продолжить свой путь дальше, она двинулась к своей спальне, но пришлось остановиться.
- Я и представить не мог, что маглы настолько одичали. Воспитание среди них больше не в чести?
Гермиона повернулась, чтобы ответить настолько злобно и искренне, чтобы он понял, что, возможно, не зря она теперь слизеринка, но в ситуацию вмешался вошедший следом Драко.
- Пускай она уйдет. Семейные конфликты не нужно выносить на всеобщее обозрение. Пэнси, ты тоже можешь пойти и доспать оставшийся час, - парень дал четкие указания, чтобы оградить девушек от своего отца, зная, что может сейчас произойти. Нельзя сказать, что слизеринец совсем уж не был готов к появлению Люциуса.
- Я никого не отпускал.
- Тебе и не нужно, отец. Эти девушки мои и факультет тоже мой. Если ты желаешь опозорить своего сына в глазах невесты и грязнокровки, то можешь сделать это немедленно, если твоя гордость переживет подобное.
- У них есть минута, - Люциус смотрел на сына в упор, но тот держал себя в руках из последних сил, лишь жестом попросив девушек уйти.
Пэнси обогнала девушку, и направилась в комнату приводить себя в порядок. Столь ранний подъем неблаготворно влиял на ее внешний вид. Гермиона же устало поплелась наверх, желая смыть с себя этот день или ночь – она уже запуталась, и проспать все занятия. Но каждый шаг давался ей действительно тяжело, а в голове всплывал недавний образ разговора отца и сына, который она невольно наблюдала из-за угла.
— Почему ты не ушла? Зачем осталась, когда увидела, что он здесь?
— Я не думала об этом. Я осталась, потому что будь ты в опасности, я бы досчитала до трех, схватила тебя за руку, и мы убежали.
— Так почему ты этого не сделала, Грейнджер? Я все это время был в опасности.
- Не молчи, пожалуйста, отец. Это худшая пытка, - Драко сделал пару шагов вперед, чтобы тон мог звучать тише.
- Видимо таковой для тебя на самом деле не существует, раз ни один процесс воспитания не повлиял на твою несознательную голову. Я опозорен, оскорблен. Мой сын общается с грязнокровкой и сбегает с ней с бала, а затем из школы. Чего тебе в жизни не хватает?
- Твоего внимания. Всегда только его, раз уж ты решил спросить.
- Это смешно, - Люциус подошел к сыну и ударил ему звонкую пощечину, что тут же стала пылать на щеке, - ты просто избалованный мальчишка, которому я слишком многое дозволял. Если бы у меня была дочь, сейчас я бы даже на нее возлагал больше надежд, чем на тебя.
- Жаль, что у тебя ее нет, быть может, она бы была на тебя похожа? Тебе кажется, отец, что ты правильно поступаешь, и лучше меня самого знаешь, что мне нужно. Ты всегда так искренне не понимаешь: почему же я не был счастлив, когда ты передавал мне семейное наследие? А я не понимаю: почему мой отец никогда не слушает меня, не советуется, не заботится? Я так отчаянно ждал времени, когда я стану взрослым, и ты будешь воспринимать меня, как сына, но я будто твой должник. Может быть, ты спас мне жизнь, а я не помню? Неважно даже если так. Я не благодарен за такое будущее…
- Немедленно прекрати, - Люциус взял сына за шиворот мантии и смотрел на него через пелену обиды, - ты говоришь это, потому что не хочешь брать ответственность за свой поступок.
- Я всегда отвечаю за то, что делаю. Ты никогда и ничего мне не простил, а я так отчаянно ждал, - вырываясь из хватки отца, он повышает голос, - ты никогда не поймешь, что я всегда старался тебе угодить и я согласился на брак, и эти выборы после школы, на вмешательство в политику, но у тебя есть две реакции:
Ты лишь сделал то, что должен был или наказание.
Люциус направил палочку на сына, чтобы успокоить его единственно верным способом, как с лестницы сбежала Гермиона, и, буквально набегу схватив Драко, вылетела с ним в коридор. Они бежали, что было сил у обоих, плутая в пустых лабиринтах школы, остановившись лишь когда оказались на отрезвляюще свежем воздухе.
- Что ты наделала, Грейнджер, - пытаясь отдышаться, Драко все же смотрел на девушку.
- Ты был в опасности, я права? Только я не стала считать до трех, иначе могла просто не успеть, - она неожиданно улыбнулась ему, ободряюще, по-дружески.
- Он мог попасть в тебя, если бы мы не успели.
- Тогда бы ты спас меня. Я точно знаю, - она огляделась, убедившись, что погони нет.
Слизеринец смотрел на нее, испытывая поистине новое чувство, необъяснимое. Он был зол на нее за то, что она появилась вообще, и за то, что оборвала разговор сейчас. Но в то же время, он ощутил заботу, которая ей ничем не выгодна, а от того сделана от души. И уже не от бега, а от адреналина и эмоций, сердце не могло войти в привычный ритм, бешено стуча в груди.
- Гермиона, - парень схватил ее за плечи с такой силой, что, сделав пару попыток, она не смогла вырваться, а он смотрел только в ее глаза, - никогда не оставляй меня. Не отталкивай меня. Не проси уйти. Не говори, что я Малфой и этого невозможно изменить. Не поступай так со мной, даже если тебе покажется, что я заслуживаю этого. Когда ты ушла со мной с бала, убегала от маглов-хулиганов, и сегодня на поляне, я уже знал, что теперь ты мой человек.
- Я не твоя, Драко. Ты окончательно сошел сума? Ты бредишь, - недовольно вскрикнула Гермиона, пока не уловила взгляд парня, от которого уже невозможно было отвернуться.
- Ты не принадлежишь мне, но ты мой человек! И не можешь покинуть меня, пока я не разрешу. Ты не сможешь даже умереть. Теперь ты должна быть готова. Я никогда не отпущу тебя.
