Глава третьяИз совершенно пустынного, на первый взгляд, коридора доносился шум. Неизвестные, предусмотрительно скрытые мантией-невидимкой, совсем не беспокоились о том, что кто-то их может заметить. К счастью для них, школа после отбоя совсем опустела. Закончилась трудная учебная неделя, и большинство учеников предпочло встречать выходные в родных гостиных, а не шататься по замку, раздражая сторожа и дежурных преподавателей. Возможно те, что крались по темному коридору, тоже не очень хотели выбираться на прогулку. По крайней мене, один из голосов звучал весьма недовольно.
— Напомни, почему мы должны идти туда ночью?
— Там моя сестра, — ответил ему второй. На секунду воцарилось молчание, но потом первый опять возмутился:
— Ладно, с тобой ясно, а я-то каким боком влез?
— Ты — мой лучший друг и не можешь бросить меня в такой ситуации.
Из темноты донеслось тихое фырканье.
— Спорное утверждение, но пусть так. И я все равно не понимаю, зачем тащить с нами еще и Уизли?
— Она — кузина Лили.
К фырканью прибавился вздох и тихое причитание, которое сложно было разобрать.
— О Мерлин, в башне Гриффиндора половина учеников приходятся вам родственниками, давай их всех перебудим и позовем на нашу увлекательную ночную прогулку в Запретный лес, — уже громче предложил недовольный собеседник.
— Кроме всего прочего, Роузи — староста.
— Это должно меня убедить? По-моему, от старост одни неприятности. Они жалуются деканам, а за этим следует снятие баллов, отработки, письма родителям… Умнее было бы грохнуть Уизли Ступефаем и спрятать за вон теми доспехами.
— Я, между прочим, все еще здесь, Малфой! — вмешался девичий голосок.
— А я уж было понадеялся… — Пинок не дал ему закончить фразу. — Ауч!
Уклоняясь от новых ударов, Скорпиус отскочил на несколько шагов вперед. Он зажег огонек на кончике волшебной палочки и сразу же увидел перед собой рассерженное лицо.
— Малфой, вернись под мантию, иначе нас засекут! — прошипела Роузи, выглядывая из-под укрытия. В полумраке глаза гриффиндорской старосты сверкали воистину зловеще.
— Черт, Уизли, да тут почти так же темно, как после использования перуанского порошка непроглядной тьмы. К тому же, мы выбрали самый длинный, но наименее людный путь на улицу. Нас никто не увидит, если ты, конечно, не будешь орать на меня, как сумасшедшая баньши. Неужели ты веришь, что Лонгботтом такой вездесущий, как о нем говорят?
— Профессор Лонгботтом, — автоматически поправил Альбус.
— Как по мне, так он надзиратель Лонгботтом, — никак не желал успокаиваться Малфой. — Иногда кажется, что он преследует нас круглые сутки.
— Он считает своим долгом оберегать нас от всевозможных неприятностей, в которые, по его словам, мы обязательно вляпаемся, — примирительно объяснила Уизли. — Из-за наследственности, понимаешь?
Скорпиуса это совсем не убедило. Стоило им с Альбусом задумать какую-нибудь пакость, декан проклятого Гриффиндора оказывался рядом и портил все веселье.
— Это у вас наследственность. Но мы, Малфои, никогда не попадали в подобные переделки. До того дня, когда я с вами связался, конечно.
— Может, оно и так, — задумчиво протянул Албус, — но я ни на секунду не поверю, что ты об этом жалеешь.
— А я такого и не говорил, — согласился Скорпиус. — Значит, мы выперлись из уютной гостиной в пятницу вечером в компании зануды-Уизли… — Еще один пинок, который, впрочем, Малфоя не заткнул. — Только потому, что другой зануда-Уизли сказал, что твоя младшенькая утопала в Запретный лес искать единорожков?
Альбус собирался возмутиться, но вспомнив, кто перед ним, махнул на все рукой.
— В общем, да. Хьюго пришел к Роузи и признался, что "Три Л" собирались в лес после занятий и до сих пор не вернулись.
— А "Три Л" это... — не совсем понял Скорпиус.
— Лили, Лоркан и Лисандер, — уточнил Альбус. — Поэтому Роуз нашла меня, а ты сам увязался, так что не жалуйся.
— Что-то твой братец слишком легко сдал своих дружков. Совсем не по-гриффиндорски, я бы сказал,— Малфой с ухмылкой посмотрел на Роузи, которая изо всех сил сдерживала свой гнев.
— На самом деле, он признался только под пытками, — процедила она.
— Пытками? — вместе переспросили Альбус и Скорпиус. Роузи сложила руки на груди и хмуро посмотрела на парней.
— Я пригрозила упомянуть в следующем письме домой о том, что он завалил контрольную по трансфигурации, — призналась она после недолгой паузы, на протяжении которой Уизли решалась, раскрывать свои козыри или нет.
— Как это жестоко с твоей стороны… — одобрительно заметил Малфой.
— А меня удивляет не то, что Роузи его шантажировала, а сам факт, что Хьюго впервые получил "Троль", — пробормотал Альбус.
— "Троль"? Ты что! У него просто "Выше ожидаемого", — засмеялась Роузи, но тут же затихла, услышав звук, доносившийся с другого конца коридора. — Тише! Кто-то идет! — она попыталась снова спрятаться под мантию и затянуть под нее Малфоя, но было слишком поздно. На полу растянулась длинная тень, а через мгновение ее владелец появился из-за поворота.
— Это черный книзл? — первым опомнился Альбус.
— По-моему это просто кошка, — возразил Малфой. — Я даже не уверен, что она черная, тут слишком темно, чтобы определить цвета.
— Нет, это безусловно книзл. И он черный, — вмешалась Роузи. — Плохая примета.
— Ну и что? Ты мечтала о такой зверюшке с пяти лет? Если нет, то пойдем, я не собираюсь шататься по лесу до утра, — проворчал Скорпиус и с уверенностью пошел прямо в сторону зверюшки. Книзл никак не отреагировал на его приближение и просто скрылся в одном из ответвлений коридора. — Ну, мне вас до Рождества ждать?
Стоило Малфою обернуться, чтобы поторопить Альбуса и Роузи, как он почувствовал, что на его пути появилась незамеченная раньше преграда. В которую он, не сбавляя темп, врезался. Перед тем, как увидеть, что же остановило его, Скорпиус успел заметить смесь удивления и испуга в глазах отставших друзей.
— Так-так-так, и почему я не удивлен? — профессор Лонгботтом придерживал Скорпиуса за плечи, предотвращая падение после неожиданного столкновения. Поняв, что Малфой твердо стоит на ногах, он его отпустил и перевел взгляд на остальных нарушителей. — Хотя нет, удивлен. Тебя, Роузи, я увидеть не ожидал. С другой стороны, твою маму мне тоже когда-то не удавалось удержать от подобных вылазок. Но в наше время гриффиндорские девочки не сбегали просто так посреди ночи со слизеринцами
Профессор укоризненно уставился на троицу, не говоря больше ни слова. Среди учеников он славился тем, что любил потянуть с оглашением "приговора" провинившимся, и в этот раз Лонгботтом не изменил своим привычкам.
— Итак, я готов выслушать ваши оправдания, — наконец сказал он.
— Мы… — замялась Роузи, решившая, что именно ей поверит профессор Лонгботом. Но идеи будто испарились с помощью Эванеско. Глупо было не придумать отмазки для учителей заранее.
Гриффиндорский декан с удивлением посмотрел на старосту, но его взгляд смягчился.
— По крайней мере, общаясь со слизеринцами, врать ты не научилась.
— Мы попросили Роуз позаниматься с нами трансфигурацией в одном из пустых классов и немного увлеклись, — сразу же сориентировался Малфой. — Вот, решили провести нашу спасительницу до гостиной в знак благодарности.
Альбус тихо застонал, мысленно готовясь к краху этой лжи.
— Очень благородно с вашей стороны, мистер Малфой, — тем временем проговорил Лонгботтом. — Однако, меня удивляет то, что вы направлялись из гриффиндорской гостиной, а не к ней. Или же вы решили приютить мисс Уизли в слизеринских комнатах?
— Нет! Это… — тут же возразила "спасительница". — Нам пришлось покинуть гостиные после отбоя… это важно, действительно важно. От этого могут зависеть жизни людей.
— Ну, если для мистера Поттера и мистера Малфоя настолько важна трансфигурация… — не скрывая улыбки, протянул профессор Лонгботтом.
— Да нет же! — воскликнула Роузи в отчаянье. Она уже поняла, что придется рассказать правду, иначе Лили и Скамандерам вообще никто не поможет. — Дело совсем в другом.
— Что ж, — Лонгботтом перестал улыбаться, — тогда продолжим разговор в моем кабинете. Там вы поведаете мне истинную причину вашей ночной прогулки. И довольно басен о трансфигурации, не заставляйте меня приглашать к нам директора Макгонагалл, чтобы она проверила ваши новоприобретенные знания.
Профессор сделал приглашающий жест рукой, и троице не оставалось ничего другого, кроме как повиноваться.
— Клянусь, что прикончу всех черных кошек и книзлов, как только мы выберемся отсюда, — процедил Скорпиус, замыкающий процессию.
