Глава 2Северус знал адрес, названный директором, и поэтому аппарировал прямо из лабаратории, едва потушив камин.
Однажды Альбус отправил его к живущей поблизости миссис Фиг с запасом редких лечебных зелий. Северус еще удивился: что может быть общего у великого волшебника со сквибом, но не стал расспрашивать. А теперь все встало на свои места – старушка была еще одним тайным звеном в кольце охраны знаменитого мальчика.
Проходя мимо ухоженных газонов и домов с цветными занавесками на окнах, Снейп не мог не сравнивать Тисовую аллею с его родным домом в заводском районе. Там все было серым, начиная с домов и заканчивая горами мусора на обочинах мостовых. Ни капли зелени. Даже на берегу реки, загрязненной отходами соседней фабрики, ничего не росло. Северусу это не мешало – он передвигался с помощью камина или аппарации, почти не выходя на улицу – но все же Ткацкий тупик определенно был неподходящим местом для ребенка. Сейчас даже больше, чем когда он был ребенком.
Снейп нерешительно остановился напротив отполированной до блеска медной таблички с цифрой “4”. Может, Дамблдор как всегда прав?
Мальчишке, должно быть, здорово расти здесь, играть на детских площадках, кататься на велосипедах с соседскими ребятами по чистым тротуарам или просто валяться на траве. А Северус хочет забрать его в свою мрачную дыру, где, выходя на улицу, задыхаешься от выхлопных газов, оторвать от семьи и друзей. Для чего? Только чтобы доказать Дамблдору и окружающим, что может?
Снейп знал, что всегда был эгоистом! Ему надо было, чтобы все и всё крутилось вокруг него. Окружающие – лишь пешки в его игре, цель которой стать счастливым. А если ему это не удастся, так пусть и остальные страдают!
Дурацкая идеология, приведшая его к Темному Лорду и разрушившая его жизнь. Нельзя, нельзя допускать повторения истории. Лили доверяла ему, надеялась, что он позаботится о ее сыне. Северус не может оплошать. Просить прощения в этот раз придется у серого каменного надгробья, и оно будет глухо к его мольбе.
Мерлин, как же сложно отказаться от соблазна заполучить частичку Лили, ее плоть и кровь, ее продолжение!
Не дожидаясь разрешения, ноги сами несли Снейпа к крыльцу. Он недостаточно силен, смирился волшебник в тот момент, когда рука уже тянулась к звонку.
– Северус? – женщина, появившаяся на крыльце, побелела, как будто увидела привидение.
Призрака из своего прошлого.
– Здравствуй, Петуния, – он узнал ее мгновенно.
Высокая худая блондинка с лошадиным лицом, вечно перекошенным гримасой недовольства. Они с Лили были настолько не похожи, что никто бы не заподозрил в них родственниц. У миссис Дурсль не было той грации, утонченной красоты и светящихся добротой глаз, что делали столь привлекательной ее младшую сестру.
– Что ты здесь делаешь? – Петуния испуганно спряталась за дверь.
– Решил навестить старую знакомую, – ответил Снейп. – Не пригласишь меня внутрь?
Женщина засомневалась и нервно оглядела улицу и соседские окна. Пустота и тишина. Люди спрятались от июльской жары в прохладе своих домов. Даже ни одной машины не проехало мимо за это время. Поэтому от звона разбивающегося стекла Петуния и Северус вздрогнули.
– Чертов мальчишка! – прорычала маггла и исчезла в глубине дома.
Дверь она оставила открытой, и Снейп счел это приглашением.
Он прошел вслед за хозяйкой через гостиную с цветастыми обоями. На фальшивом камине стояли фотографии ребенка. Светловолосого, очень упитанного ребенка. На одной из них он катался на велосипеде, на другой обнимал Петунию и огромного моржеподобного мужчину, на третьей открывал подарки. Но ни на одной из них мальчишка не был похож на Лили или Джеймса, даже если задействовать воображение.
Плохое предчувствие снова закралось в душу Снейпа. Что-то здесь было не так.
Он поспешил на кухню. Там, стоя над осколками, Петуния грозным голосом отчитывала маленького мальчика. В безразмерной одежде явно с чужого плеча он выглядел до того тощим, что ему нельзя было дать больше восьми лет.
– Какого черта ты полез за этими тарелками? – продолжала ругаться женщина. – Тебе запрещено их трогать! Они только для праздников!
– Я не знаю, тетя. Я не трогал их, честно! Они сами просто упали, – жалобным голосом произнес ребенок и поднял полные слез глаза.
– Тарелки не могут упасть сами! – закричала миссис Дурсль. – Марш в чулан!
– Замолчи, Петуния! – тихо приказал Снейп.
Он не мог оторвать глаз от мальчика. Джеймс Поттер. Точная маленькая копия его злейшего врага. Даже растрепанная шевелюра и очки на месте. Он почти услышал свое обидное прозвище – Сопливус! – в раздраженном сопение магглы.
Но, тем не менее, этого ребенка нельзя было спутать с Джеймсом. Во-первых, из-за огромных зеленых глаз. Глаз Лили, блестящих за стеклами старомодных очков. Во-вторых, из-за зигзагообразного шрама, рассекающего лоб и сделавшего мальчика знаменитостью. Но больше всего из-за забитого выражения, смотревшегося чужеродно на лице гриффиндорского выскочки. Джеймс мог быть насмешливым, высокомереным, дерзким, издевающимся, но никогда – несчастным. Поттер старший превращал жизнь Северуса в ад в течение семи лет, а младший сам был жертвой. В том самом месте, где его должны были любить и защищать.
– Как ты смеешь затыкать мне рот! – взвизгнула женщина. – Ты, ты! Что ты вообще здесь делаешь?
– Я пришел за ним, – указал на мальчонку Снейп.
Теперь он был абсолютно уверен. Он ни за что не оставит ребенка в этом месте, слишком сильно напоминающем его родной дом. Но у него хотя бы была мать, которая могла защитить или пожалеть. У сына Лили не было никого. Что бы ни говорил Дамблдор, это было наихудшее место, которое он мог выбрать для Гарри.
– За мной? – еле слышно спросил мальчик. – Но я не сделал ничего плохого. Честно. Они... Они сами упали.
– Молчи, негодник! И марш в свою комнату.
– Я знаю, что ты не виноват, Гарри, – Северус проигнорировал магглу. – Это будет иногда случаться, пока ты не научишься контролировать свою силу. – Он вытащил палочку из кармана - Петуния взвизгнула – и взмахнул: – Репаро.
Снейп поднял с пола целую тарелку и всунул ее в дрожащие руки женщины.
– Вау! – ахнул Гарри. – Как вы так сделали?
– Ты тоже так сможешь, когда выучишь заклинание.
– Заклинание? Вы волшебник?
– Да. Как и ты.
– Я? – удивился мальчик. – Вы, наверное, ошиблись. Я самый обычный, я не могу быть волшебником.
– Ты ничего не знаешь? – теперь пришла пора Северуса удивляться. Он повернулся к Петунье. – Он ничего не знает?
Маггла в страхе прижималась к столу и открывала рот, но не могла выдавить из себя ни звука. Сейчас она напоминала рыбу, выброшенную на берег, но Снейп не испытывал к ней ни капли жалости.
– Что же ты тогда сказала ребенку про его родителей? – разозлился он. –
Или ты ничего ему не говорила? Это же твоя сестра, Петуния! Лили отдала свою жизнь, чтобы спасти его и тебя, и твою никчемную семейку. И как ты ее отблагодарила? Испортила жизнь ее единственному сыну!
Он замолчал, переводя дыхание. Все оказалось гораздо сложнее, чем он ожидал. Как объяснить ребенку, что он маг, и при этом не напугать его? Что там рассказывала МакГонагалл про визиты к магглорожденным?
– Кто вы? – отвлек его от размышлений детский голос. – О чем вы говорите? Мои родители погибли в автокатастрофе.
– Нет, Гарри, – вздохнул Снейп. Ему очень не хотелось поднимать эту тему, но, похоже, это было неизбежно. – За тобой и твоими родителями охотился один очень плохой волшебник, – он старательно подбирал слова. – Он убил их, а потом попытался убить тебя. Но ему не удалось – он исчез, оставив тебе этот шрам.
Мальчик задумчиво потер лоб.
– Зеленая вспышка, – прошептал он через несколько секунд, – из моего сна.
– Да, – кивнул Северус, – смертельное заклятие.
– Но кто вы? Откуда вы знаете про меня?
– Меня зовут Северус Снейп. Я был другом твоей матери. Перед смертью она попросила меня позаботиться о тебе. Сейчас ты пойдешь со мной, а в сентябре отправишься в Хогвартс, как и подобает волшебнику.
– Куда? – переспросил Гарри.
– В Хогвартс. Это школа магии. Ты тоже будешь там учиться, начиная с этого года.
– Он никуда не пойдет! – к Петунии наконец-то вернулся голос. – Я запрещаю ему! Он не пойдет в эту школу для ненормальных, как моя чокнутая сестричка! Мы поклялись сделать из него человека, когда взяли его.
– Я не спрашивал тебя! – еле слышно сказал Снейп, но маггла заткнулась. – Ты уже натворила достаточно! Благодари Мерлина, что я хочу побыстрее забрать Гарри отсюда, и у меня нет желания разбираться с тобой.
– Мистер Снейп...
– Профессор.
– Профессор Снейп, – тут же исправился Гарри. – Но как вы можете быть уверены, что я волшебник?
Северус присел, чтобы быть на одном уровне с мальчиком.
– Вспомни, Гарри, с тобой происходили странные, необъяснимые вещи, когда ты боялся или сердился?
Ребенок надолго задумался. На детском лице появилось такое серьезное выражение, что Снейп не удержался и заглянул в воспоминания мальчика. Картинки мелькали как в калейдоскопе: Петуния стрижет Гарри в чулане, но на утро он просыпается с обычной шевелюрой; он убегает от трех верзил и каким-то образом оказывается на крыше; парящие в воздухе учебники; фиолетовые волосы учительницы; уменьшившийся ненавистный свитер; уползающий из клетки питон...
Гарри улыбнулся и неуверенно кивнул.
– Значит, ты волшебник. Как и Лили. А она была одной из сильнейших волшебниц, которых я знал, – сказал Северус. – А теперь иди собирать вещи, ты сюда больше не вернешься.
То, с каким пылом ребенок бросился вон из комнаты, даже не взглянув на тетю, подтверждало правильность его действий. Страшно было представить, как плохо жилось здесь Гарри, если он был готов последовать за почти незнакомым человеком.
В детстве Северус мечтал сбежать из дома, но у него была своя, нормальная комната, а не чулан под лестницей. У него были книги, игрушки, а не одна смена одежды, как у Гарри, собравшего с собой лишь маленькую коробочку памятных вещей. В конце концов, у него было волшебство, мечты о Хогвартсе, уверенность, что его ждет другое будущее. У сына Лили ничего этого не было, лишь ложь.
Северусу придется хорошо поработать, чтобы исправить весь причиненный вред. Он не был уверен, что готов к этому. Что справится с задачей.
Но он не мог отступить.
Не после того, как Гарри доверчиво протянул ему руку, и они аппарировали прямо из прихожей.
