Глава 1. Чёрт бы побрал эту Шляпу!— Хм, сложно, очень трудно. Я вижу много отваги… ещё неплохой ум, есть талант, о да… и желание проявить себя. Куда же тебя определить? — задумалась Шляпа.
«Талант? Отвага? Ты ведь обо мне говоришь, верно? И это был риторический вопрос?»
— Эмм… Можно спросить?
— Конечно, милое дитя, — удивилась Шляпа.
— Это правда, что все тёмные волшебники учились в Слизерине?
«Я разговариваю со шляпой. Видели бы меня сейчас Дурсли…»
Гарри покраснел, чувствуя себя глупо, и сдержал смешок.
— Не все, нет, но, по правде говоря, большинство. Однако это ни в коем случае не вина факультета, он стремится решить проблемы, которые приводят к тому, что волшебники становятся тёмными. Учеников Слизерина, как правило… неправильно понимают. А что? Ты хотел бы поступить в Слизерин?
— Я просто хочу остаться здесь, вот и всё.
«Чтобы меня не вышвырнули».
— Всем кажется, что я какой-то особенный. А что, если… — Гарри сглотнул, боясь признаться в своих недостатках даже Шляпе. Расскажет ли Шляпа директору, что Гарри на самом деле не великий волшебник? Отправит ли его Дамблдор домой? Затем он вздёрнул подбородок. Какое ему дело, что они подумают? И он с дерзкой ноткой договорил: — …я не такой?
«Что, если я просто обычный, несносный мелкий урод, всего лишь одиннадцатилетний мальчишка? Таким тут позволено находиться?»
— Я выяснила всё, что нужно. Твой факультет… Слизерин!
Внезапно все разговоры в зале прекратились. Сняв огромную шляпу, Гарри огляделся. Дамблдор широко улыбался и что-то говорил своему соседу. Что бы это ни было, мужчина свирепо хмурился. Все остальные с любопытством наблюдали за Гарри. Затем слизеринцы захлопали, и весь зал зааплодировал вместе с ними. Гарри встал, чтобы присоединиться к своему факультету, и, положив Шляпу обратно на табурет, услышал, как та сказала напоследок:
— Просто на заметку, Гарри. Здесь тебе будет лучше, если ты перестанешь прятаться.
— В каком смысле прятаться? — ощетинился Гарри и услышал мысленный вздох Шляпы.
— Что ж, иди к своему факультету.
Напряжение в зале спало, когда Гарри с достоинством направился к столу Слизерина, где его шумно приветствовал весь факультет. Мрачный человек рядом с Дамблдором перестал свирепо сверлить его взглядом и даже кивнул в знак приветствия. Несмотря на это, Гарри воспринял его таким, каким тот выглядел — холодным до безучастия, и отметил в уме быть поосторожнее, а затем запихнул эти мысли подальше.
Вскоре он перезнакомился со своими сокурсниками. Мальчик слева — Теодор Нотт, уверенный в себе, но хилый мальчик с тёмными волосами. Справа сидел Блейз Забини, долговязый, державшийся гордо и упреждающе, незаметно наблюдая и, казалось, анализируя всё, что видел. Напротив расположились Драко Малфой, которого Гарри уже встречал и невзлюбил, а также самопровозглашённые телохранители Драко — Крэбб и Гойл.
«Какие странные имена: Малфой, Крэбб, Гойл. Это как Наташа Фатале и Борис Баденов*. Дамы и господа, позвольте представить вам наших злодеев!»
Дальше за столом сидели Милисента Булстроуд и Пэнси Паркинсон, которые явно уже подружились и по большей части игнорировали окружавшую их шумную компанию. Подошедшие старосты представились как Розалинда Лебо и Грегори Стоун. Ошеломлённый, Гарри собрал всё своё мужество и задал вопрос, который беспокоил его с тех пор, как он увидел Дамблдора, разговаривавшего со странным мужчиной:
— Кто этот человек рядом с Дамблдором?
— Мрачный такой? — уточнил Стоун. — Это наш декан, Северус Снейп. Не волнуйся, он больше ругается, чем на самом деле сердится, но я бы не стал ему перечить — он не причинит тебе вреда и поможет, если это действительно понадобится, но и выйти сухим из воды не позволит. Честно говоря, мы все его немного побаиваемся. Просто потому, что если он ругается сильнее, чем злится, это не означает, что он не кусается.
«Спасибо. И это должно меня успокоить? Разве не ты предложил «не волноваться»?»
Гарри оценил попытку, по крайней мере, староста Стоун казался нормальным.
— И с новичками так? — с горечью ответил Гарри. — По-моему, взрослые существуют лишь для того, чтобы усложнять жизнь.
Стоун странно посмотрел на него, и Гарри бодро улыбнулся, благополучно погасив всякие подозрения, которые могли зародиться у старосты.
* * *
— Поздравляю, Северус, с новым подопечным! — поддразнил Дамблдор. — Я уверен, Гарри очень обрадуется такому наставнику, как ты.
Северус мрачно хмурился, сердито глядя на старика и едва не паникуя.
«Я совершенно не готов к этой работе. Воспитывать ребёнка? Заботиться о его нуждах? Конечно, я могу присматривать за факультетом, но… нет. Это плохая идея. Я даже не люблю детей. Особенно этого ребёнка».
— Альбус, вы отдаёте себе отчёт, что я терпеть не могу детей? Что это сын Джеймса Поттера, а я Пожиратель Смерти?! Вы действительно надеетесь, что всё пойдёт гладко?
— Ты ведь не пытаешься сейчас отступиться, не так ли? — Альбус серьёзно посмотрел на него. — В конце концов, ты уже согласился.
— Ничего подобного! — Северус свирепо уставился в глаза старика. — Я согласился, что наставником мальчишки будет Минерва.
Северус не питал особой надежды, что директор отпустит его. У Альбуса была склонность придерживаться своих идей. Чем безумнее они казались, тем больше ему нравились, и разумеется, старик будет упорствовать.
— Ты согласился! Тот факт, что ты думал, будто мальчик распределится в Гриффиндор, и им займётся Минерва, ничего не значит. Теперь ты отказываешься? — в голосе Дамблдора прозвучало предупреждение, но Северус проигнорировал его.
— Если быть предельно откровенным, то да. Я отказываюсь. Я не собираюсь нести единоличную ответственность за благополучие этого высокомерного, задиристого идиота, заносчивого, нахального щенка.
Альбус встретился с ним взглядом, и Северус изо всех сил старался не отводить глаз под молчаливым упрёком.
«Чёрт побери, старый хрыч, я не шучу».
Но разочарование в директорских глазах было таким явным, что Северус внезапно почувствовал, будто ему снова четырнадцать, и к тому же у него неприятности. Он выдерживал этот взгляд так долго, как только мог, но, как обычно, не сумел устоять против неодобрения Дамблдора. Его собственный взгляд превратился из гневно-вызывающего в почти умоляющий.
«Не заставляй меня делать это. Я не могу. Ты же знаешь, что я не могу. Я ненавидел Поттера. Как я смогу не ненавидеть мальчишку? Как мальчишка сможет не ненавидеть меня? Ты не сумеешь победить более двадцати лет ненависти с помощью чистого идеализма».
Однако взгляд Дамблдора не дрогнул, и в конце концов Северус больше не мог выносить зрительного контакта.
— Да, сэр, — недовольно буркнул он, опустив глаза, — я сделаю всё, что в моих силах.
— Спасибо, Северус. Это всё, о чём я хотел попросить.
В этот момент Северус заметил, что Поттер смотрит на него, и кивнул в аккуратно-безразличном приветствии, почти так же, как поздоровался бы с соратником-Пожирателем или с недоверчивым членом Ордена — весьма холодно. И он не собирался уступать ни в едином пункте.
— Я буду строг с мальчишкой. Нельзя ожидать, что я сохраню ему жизнь, если он не будет считаться со мной.
— Дисциплинировать мальчика — сугубо твоя забота, Северус, — согласно кивнул Дамблдор. — Я доверяю тебе.
Он улыбнулся, а Северус снова опустил глаза, обнаружив, что внезапное одобрение Дамблдора почти так же трудно вынести, как и его осуждение.
«Я разочарую тебя, старик. Я не готов к этому».
* * *
Тем временем Гарри оживлённо болтал с однокурсниками, с облегчением обнаружив, что они не только с готовностью приняли его, но и что с ними действительно приятно находиться рядом: толковые и дружелюбные, хотя в основном более тихие, чем ученики за другими столами. Гарри беспокоился, что, разлучившись с горластым рыжим Роном, встреченным в поезде, он не сможет найти других друзей. Рону, похоже, не нравились слизеринцы, и Гарри мог только надеяться, что его распределение не повлияет на их отношения. Каким бы громогласным Рон ни был, в поезде он показался занятным, а по мнению Гарри, слишком много друзей не бывает.
К тому же Гарри надеялся, что ему удастся хотя бы какое-то время избегать Драко — на Косой аллее тот был напыщенным и противным, а затем, поняв, кто такой Гарри, вдруг стал невероятно приветливым. В конце концов он завёл себе пару тупых подельников, а Гарри был кем угодно, но только не тупицей — эти факторы, в сочетании с предыдущим опытом общения с кузеном, тревожили его.
«Меня не застигнут здесь врасплох только потому, что люди подходят поздороваться».
Впрочем, Блейз и Тео показались очень классными. Тео, шумный и болтливый, добродушно хвастался тем, как хорошо он занимался летом, выучив множество забавных заклинаний, а затем продемонстрировал одно, покрасив собственные волосы в ярко-фиолетовый цвет. Из этого Гарри сделал вывод, что Тео более чем способен посмеяться над собой.
Блейз говорил меньше, но довольно охотно смеялся и время от времени вставлял серьёзные замечания или едкие комментарии, заставившие Гарри думать, что они могли бы неплохо поладить.
Тем временем ужин наконец завершился, все выслушали речь Дамблдора об опасных коридорах и запрещённых местах, а затем их всех отпустили в спальни. Гарри был под сильным впечатлением. Опасные запретные коридоры, Запретный лес, который так и называется? А каков директор — спокойно угрожал ученикам самой мучительной смертью, если они не подчинятся правилам. Это определённо жуткое место.
* * *
Войдя с другими учениками в общую гостиную Слизерина, Гарри удивился, обнаружив, что это тёплое, светлое помещение с мягкими удобными диванами и пушистыми коврами, выдержанное в приятных зелёных тонах. Гарри с содроганием вспомнил яркие цвета Гриффиндора.
«Я бы ослеп».
Его порядком озадачили окна.
«Я могу поклясться, что мы под землёй».
Впрочем, потом он вспомнил о потолке в Большом зале и пожал плечами. Тот, кто смог сделать целое фальшивое небо, запросто справится с парой окон. Осмотреться получше у Гарри уже не оставалось времени: старосты начали наводить порядок перед собранием факультета.
К тому времени, как Снейп вошёл в гостиную, Гарри и остальные первокурсники выстроились перед старшими учениками, выпрямив спины и сцепив руки перед собой, нервно переминаясь с ноги на ногу и заламывая пальцы. Нервничали все, кроме Тео, который казался абсолютно невозмутимым. Он стоял, так же выпрямившись, но не выглядел даже отдалённо взволнованным: напротив, лениво трепал свою новую фиолетовую шевелюру и вслух прикидывал, сможет ли повторить это заклинание.
Гарри тоже старался не переживать. Снейп был взрослым, как и любой другой: он, естественно, возненавидит Гарри просто за то, что тот существует, и наверняка накажет его за это. Так какой смысл пытаться угодить? С тем Гарри и стоял вместе со своими сверстниками, готовый прослушать литанию* правил, которых необходимо придерживаться.
Однако Снейп, похоже, был полон решимости запугать: он ворвался в гостиную, как будто был королём, а они — лишь его смиренные слуги. Гарри тут же изменил позу, выпрямившись, и отчаянно затвердил про себя:
«Я тебя не боюсь, ублюдок».
Задиры нападают на тех, кто слабее, так что ему просто нужно не быть слабым.
* * *
Северус Снейп явился в гостиную Слизерина, как всегда, через дверь своего кабинета, быстро подошёл, встал перед шеренгой учеников и тут же наткнулся взглядом на Поттера, который вызывающе смотрел на него, вздёрнув подбородок и стиснув челюсти.
«Как я и предполагал, мальчишка такой же самонадеянный мелкий засранец, как и его отец. Думаешь, меня озаботит твоя маленькая игра? Ты ещё ребёнок, и к тому же очень своевольный. Ты не сто́ишь моего внимания».
И Северус, проигнорировав сопляка, произнёс свою обычную речь, подчеркнув братство и верность факультету, и последствия, если таковые будут нарушены.
— Я прекрасно понимаю, что среди вас найдутся те, кто не поладит между собой, и в этих стенах меня не интересуют подобные мелкие ссоры. Однако, если остальная часть школы узнает о них, я буду крайне недоволен. Я надеюсь, что вы сплотитесь как семья. Кроме того, я рассчитываю, что старшие ученики станут заботиться о младших, а младшие, в свою очередь, в разумных пределах будут уважать и слушаться старших. Если я узнаю, что кто-то злоупотребляет своими полномочиями, виновного ждут определённые последствия — издевательствам здесь не место.
Значит, Снейп хочет, чтобы они стали семьёй? Это что-то новенькое. Гарри не удержался от саркастических мыслей.
«И, разумеется, ты любящий отец. Конечно, как скажешь».
_____________
*Наташа Фатале и Борис Баденов — советские шпионы из американского мультфильма «Приключения Рокки и Бульвинкля», выходившего вначале на телевидении АВС, затем на NBC с 1959 по 1964 год. В России транслировался с 1998 по 1999 год на телеканале СТС. Шоу было богато каламбурами, обыгрывавшими имена персонажей и названия эпизодов.
Здесь, упомянув персонажей мультика, Гарри имеет в виду «говорящие» фамилии:
Малфой = на французском (Malefoy, «мальфуа») и на англо-норманском диалекте (Malfei, «малфей») означает «плохая вера» (в смысле доверия), или же «недобросовестность, нечистая совесть», или «злорадство, зложелательство, вероломство»;
Крабб (Crabbe) = Crab — это не только краб, который с клешнями: to crab — это «брюзжать», соответственно, crabby — это брюзга;
Гойл (Goyle) = Goyle — это, несомненно, обрубок слова gargoyle (горгулья), что в сочетании с именем Грегори особенно заметно (прим. пер.)
*Литания — в христианстве молитва, состоящая из повторяющихся коротких молебных воззваний. Здесь имеется в виду повторение одних и тех же правил (прим. пер.)
