Глава 2
На следующее утро Бекка проснулась с мыслями о том, не был ли Томас Эндрюс просто сном. Шишка на затылке, вроде бы, говорила об обратном. Но это было безумием. Призраков не существует, верно? Она оделась и пошла в кают-компанию, где ее ждал завтрак. Брок был уже там и с аппетитом ел кашу.
— Привет, Бек. Как твоя голова? — спросил он.
— Так себе. Но жить буду.
— Я что-то слышал про Каспера, правда, док? — спросил Льюис и некоторые из команды рядом с ним заулыбались. Бекка посмотрела на него и ответила:
— Ха, ха. Уверена, это был просто кошмарный сон. Теперь я в порядке.
— Кстати, видел я те чертежи, Бекка. Они просто потрясающие, — заметил Брок.
— Да, насколько я могу судить, надписи на них — это расчеты, которые Эндрюс сделал, чтобы понять, сколько времени у них осталось. И он практически не ошибся, — ответила Бекка, садясь за стол.
— Вот видишь. Ты еще не пожалела, что послушала меня?
— Угу, только это все стоило мне ночной галлюцинации и шишки на затылке, — саркастически сказала она.
— Ну...
— Брок, утром по плану погружение, а еще твоя жена ждет звонка, — сказал Бобби.
— Иду, иду, — ответил Брок, доедая кашу и отставив миску.
— И ты тоже, Льюис.
— Да, мама, — Льюис отодвинул табурет, собрал посуду со стола и пошел за ними.
— Пока, Бекка! — крикнул Брок, уходя.
— Пока! Будь осторожен!
Но только Бекка собралась позавтракать яичницей, она услышала знакомый ирландский голос:
— Абсолютно невероятно!
Замерев, она подняла глаза и увидела Томаса Эндрюса, входящего в кают-компанию и оглядывающегося по сторонам.
— Разумеется, корабль не такой большой и роскошный, как суда «Уайт Стар Лайн», но технические средства поразительны. Чего бы я не отдал, чтобы все это было на «Титанике»… Я мог бы спасти ее...
— Господи Боже... это не сон... сказала она, глубоко дыша.
— Нет, доктор. Разве мы не выяснили это вчера? — спросил он.
Убедившись, что никто не смотрит на нее, Бекка прикрыла рот рукой и прошептала:
— Если бы вы были живы и столкнулись лицом к лицу с призраком, вы бы поверили в это?
— Может, и нет, — пожал он плечами.
— Идемте. Нам надо поговорить, — шепнула она, наскоро сделав бутерброд и убрав посуду. Вместе они вышли на палубу, где шумящий океан и рев двигателей корабля заглушали их голоса от остальных.
— Я обошел весь корабль, пытаясь осознать все, что случилось. Кажется, будто я заснул всего на несколько минут, — сказал Томас.
— Почему вы здесь? И преследуете меня?.. — спросила Бекка.
— Мои чертежи.
— Чертежи?
Он кивнул.
— После моей дочери, эти чертежи были самой дорогой вещью для меня. Я увидел их в вашей лаборатории.
— Я ведь подняла их вчера со дна океана... — понимающе сказала она.
— Отец рассказывал мне легенды Ирландии. В том числе и сказки с привидениями. Он говорил, что некоторые души после смерти бродят по земле из-за какого-то незаконченного дела, — продолжил Томас.
— Что же вы не завершили?..
— Теперь я не знаю. Я прожил добрую жизнь. У меня была жена и дочь. Друзья. Я был успешен в делах, по меньшей мере до последнего дня. Я думаю только об одном — наверное, я должен спасти людей, погибших на «Титанике».
— Но... вы не можете. Они мертвы, — заметила Бекка.
— В этом моя проблема. Я не знаю. Может быть, если я просто пойму, что стало причиной катастрофы, я смогу обрести покой.
— Что ж, вы в лучшем месте для этого.
— Возможно, — сказал Томас, прислонившись к леерам.
— И если это успокоит вас, гибель «Титаника» заставила судоходные предприятия по всему миру повысить правила безопасности. Теперь ни один корабль не может выйти в море без достаточного количества спасательных шлюпок на борту, а большинство компаний проводят обязательные инструктажи пассажиров по безопасности и использовании спасательных жилетов. Некоторые даже не выходят из порта, пока не пройдут такие учения, — рассказала ему Бекка.
— Это утешает. Я только сожалею, что так многим пришлось умереть, чтобы все это произошло. В том числе и мне.
— Для большинства людей вы герой. Мы знаем, как вы заходили в каждую каюту и призывали людей надеть спасательные жилеты. А правда, что вы бросали за борт шезлонги тем, кто был уже в воде? — спросила Бекка.
Томас усмехнулся.
— По правде говоря, та ночь настолько стерлась из моей памяти, что я не знаю, что я делал, а что нет. Не могу ясно вспомнить.
— Хотите увидеть, что мы там нашли? Я все равно должна начать работу в лаборатории.
— На самом деле... я надеялся, что смогу увидеть ее...
— Ее?
— «Титаник». А эти... кинокадры... точны? Она действительно так выглядит?
— Во-первых, сейчас это называется видео. А во-вторых... увы, да. Вы все еще хотите увидеть ее? — осторожно спросила Бекка.
— Я должен, — ответил он.
— Хорошо. Мы будем готовиться к погружению еще час. Вы можете пробраться на борт вместе со мной. Не думаю, что призрак займет много места.
— Благодарю вас, доктор Лаветт.
— Ребекка. А мои друзья зовут меня Бекка, — улыбнулась она.
— Тогда Бекка. Пожалуйста, зовите меня Томас.
— Я буду. Идем же в лабораторию.
— Идем, — сказал он, машинально предлагая ей свою руку.
Бекка удивленно моргнула.
— Эм... я ведь единственная, кто может слышать и видеть вас? Было бы странно, если бы я держалась за воздух.
— О... конечно, простите меня. Я все еще не привык быть призраком, — сказал он, смутившись.
Томас прошел за ней с палубы в лабораторию, где другие исследователи очищали и тщательно сохраняли найденные артефакты. Он смотрел, как Бекка надевает перчатки, а затем изучает каждый предмет. Затем она подошла к странному квадратному устройству и стала печатать на клавиатуре, как на печатной машинке.
— Что это за изобретение? — спросил Томас, наклонившись к ее плечу.
— Это компьютер. Он сохраняет важные документы, а мы используем его для создания трехмерных... — у Ребекки перехватило дыхание. Она вдруг поняла, что Томас очень близко к ней. Все, что ему нужно было сделать — просто наклониться...
— ... моделей... — продолжила она, отгоняя от себя непонятное чувство. В этот момент Томас осознал, что Бекка была довольно молодой женщиной. Маленькой, со вьющимися светлыми волосами, яркими зелеными глазами и мелкими веснушками вокруг носа. Потом, вспомнив о жене, он кашлянул и отстранился.
— Восхитительно, — сказал он, пока она надеялась, что никто не заметил ее волнения.
***
Через несколько минут «Мир 1» и «Мир 2» погрузились вновь. Брок был в «Мире 1» с Льюисом, а Бекка с еще одним инженером — в «Мире 2». Томас был тоже с ней, но вздрагивал каждый раз, когда глубоководный аппарат дрожал под тяжестью воды. Вдруг он осознал, что пытается найти у Бекки поддержки, но в аппарате было так тесно, что она ничего не могла сказать ему.
— «Мир 2», погружение. Ты готова, Бек? — спросил Брок по радио.
— «Мир 1», мы готовы. Идем вниз, — ответила Бекка.
Томас был растерян спуском в воды океана. Единственным источником света были огни глубоководных аппаратов. Больше не было ничего, только чернота. Вскоре темнота ему наскучила, и он стал наблюдать за Беккой и командой. Так глубоко Ребекка казалась ему необычайной женщиной. Яркая, умная, страстно влюбленная в свою работу. Томас был так заворожен ею, что почти не заметил три прошедших часа погружения.
— «Мир 2» почти на дне, возле обломков. Где вы? — спросила Бекка по радио.
— Прямо над тобой, — ответил Брок.
— Идем на нос.
Посмотрев в иллюминатор, Томас увидел слабые размытые следы в иле океанского дна. Бекка рассказала ему, что, погружаясь в морскую пучину, «Титаник» разломился на две части. Это больно ранило его. Но когда он увидел выплывающий из темноты подобно призраку Летучего Голландца нос корабля, его сердце не выдержало. Томас прижал ко рту дрожащий кулак, пытаясь сдержать срывающиеся с губ рыдания. Бекка отвлеклась от радара и сочувственно вздохнула, увидев его реакцию.
— Бек, мы остановимся на шлюпочной палубе по правому борту, как и вчера, — послышался голос Брока. Бекка кашлянула и ответила:
— Принято.
Томас совладал с собой и повернулся к мониторам, которые показывали, как из аппаратов были выпущены роботы, направляющиеся к «Титанику». Не отрываясь, он смотрел на изображение с их камер. Время и ржавчина погубили столько же, сколько было еще узнаваемо. Он видел знакомые двери и безделушки. Хрустальная люстра — настоящая жемчужина огромного корабля — все еще висела над остатками некогда величественной лестницы. И контуры ангелов Чести и Славы, все еще смотрящих на то место, где когда—то были теперь застывшие во времени часы.
— Так, ребята. Ищем бриллиант, — послышался голос Брока.
— Бриллиант? — спросил Томас, посмотрев на Бекку. Она смущенно покраснела.
— Принято... — нехотя сказала она по радио.
***
— Невероятно! — вскричал Томас, снова материализовавшись на палубе «Келдыша». Бекка выбралась из «Мира 1» и побежала за возмущенным призраком.
— Она назвала это исследовательским судном! Ха! Да вы просто алчные стервятники! — крикнул он вдогонку кому-то из команды.
— Томас! — воскликнула Бекка, ловя удивленные взгляды русских.
Томас привел ее к трапу и прямо спросил:
— Вы охотники за сокровищами, или нет?
— Охотник за ними — Брок. Я океанский археолог, беспокоящийся о сохранности истории, — ответила она.
— Истории? Это все, чем, по-вашему, был «Титаник»?
— Нет, я знаю, это величайшая трагедия за всю историю мореплавания. Я знаю, что 1500 человек погибли... — начала Бекка.
— Вы правда не понимаете? Вы знаете факты, но поняли ли вы душу «Титаника»? Неужели вы даже никогда не задумывались об этом?
— Конечно, задумывалась. Вот почему я здесь. Для меня поиски бриллианта — всего лишь средство достижения цели.
— А какова ваша цель, доктор? Научный труд об исторически ценных артефактах со дна океана? «Титаник» был не просто кораблем, который затонул, Бекка. Это был корабль, который жил. И неосознание этого оскорбляет память каждой погибшей в ту ночь души. В том числе и меня, — добавил он.
— Я сожалею. Но что вы хотите от меня? Эта экспедиция вообще существует по одной только причине: наши инвесторы хотят, чтобы мы нашли этот бриллиант, — ответила Бекка.
— Вы правда не понимаете. Прямо перед вашими глазами призрак с «Титаника», переживший все эти ужасы, а для вас «Титаник» — это что-то из исторического справочника, или какая-то забытая безделушка в лаборатории. Вы когда-нибудь говорили с теми, кто выжил в ту ночь?
— Нет. Большинство из них мертвы, — подчеркнула она.
— И все же здесь, совсем рядом с вами, некто, кто мертв, но весьма способен рассказать вам о том, что он испытал. И вы просто должны задать ему хотя бы несколько вопросов. Все, что вам надо сделать, это просто слушать, Бекка, — настаивал Томас.
— Хорошо, я слушаю. Рассказывайте, — сказала Бекка, скрестив руки на груди.
Но только Томас собирался начать рассказ, как появился Брок.
— Эй, Бек, все хорошо? Ты что здесь делаешь? — спросил он.
— Эм... я просто... думаю, — ответила Бекка.
— Идем, мне нужна твоя помощь с артефактами.
Бекка взглянула поверх плеча Брока на вздохнувшего Томаса и сказала:
— Позже...
Призрак исчез в мерцающей дымке.
Брок оглянулся и спросил:
— Куда ты смотришь?
— Никуда. Пошли. Артефакты сами не обработаются.
Брок пожал плечами и пошел вслед за сестрой.
***
Позже Бекка сидела на койке и писала заметки, когда даже не увидела, а почувствовала присутствие Томаса.
— Вы все еще злитесь на меня? — спросила она. Он материализовался и сказал:
— Приношу мои извинения, что я был так резок с вами. Просто этот корабль был для меня особенным. Полагаю, меня взволновало то, что единственная причина, по которой кто-то находится здесь — это безделушки в его чреве.
— А может быть, увидев, какой он сейчас, вы были потрясены больше, чем предполагали? — спросила Бекка, подтянув колени к груди.
Томас кивнул и сел на ее койку.
— Весь рейс я делал заметки, наброски о том, как улучшить ее. У меня так и не было возможности даже рассказать о них. Я и не думал отдыхать и наслаждаться путешествием. Мой ум всегда был поглощен работой, — сказал он.
— Я могу вас понять. Именно поэтому мой жених бросил меня, — ответила она.
— Вы были обручены? — спросил он, смотря на нее.
— Когда ты гениальный ребенок, который получает степень магистра в восемнадцать лет, свидания — это дело сложное. Твои сверстники только начинают учиться в колледже и больше думают о следующей вечеринке и о посвящениях в студенты, а не о карьере. Поэтому я выбирала мужчин постарше. Когда у меня было время встречаться. И мой жених правда был милым. Он сделал свою карьеру. У него был дом. И он любил и терпел меня.
— Но не долго... — заметил Томас.
— В конце концов, он устал быть для меня на втором месте после работы. Особенно когда я сказала, что отправляюсь в середину Атлантики с экспедицией Брока на «Титаник». Он хотел жениться. Завести семью. Может я и гениальна, но это не значит, что не молода и не хочу всего этого.
— И с тех пор вы здесь...
— С двадцатью счастливо женатыми русскими, двумя женщинами, восемью женатыми и шестерыми холостыми, но с подругами, американцами и с братом. А как же вы? Вы упомянули дочь, но не вашу жену, — сказала Бекка.
— Хелен? О, полагаю, мы были счастливы. Мы были друзьями, любовниками... у нас была дочь. И я действительно любил ее. Но я не знаю, мог бы я сказать, что был влюблен в нее. Таким волшебным, страстным образом, о чем так любят рассказывать книги. Наша любовь была уверенной, стабильной, — ответил он.
— Что типично для эдвардианского общества.
— Что случилось с Хелен? Вы знаете?
— Да. Она снова вышла замуж. И она, и ваша дочь Элизабет прожили долгую и счастливую жизнь.
— Я рад. И знаете, это забавно... Если бы я был жив, у меня был бы шанс начать все с начала. Найти ту страстную любовь, о которой так любят читать дамы, и не беспокоиться все время о работе.
— Это было бы здорово, — кивнула она.
— Но для этого потребовалось бы чудо с небес, — сказал он.
— Произошло уже столько странного, — пожала плечами Бекка.
— Например?
— Например, призрак знаменитого кораблекрушения, пришедший из лимба восемьдесят лет спустя, чтобы преследовать меня, — ответила она, подняв бровь.
Томас рассмеялся.
— Полагаю, вы на что-то намекаете?
— Вы знаете колье, которое мы ищем? «Сердце океана»? Легенда гласит, что если загадать желание, оно может его исполнить, — пояснила ему Бекка .
— Какая теперь разница? Может, я и захотел бы снова стать живым. Но вы, доктор? Чего пожелали бы вы? — спросил он.
Бекка помолчала, потом опустила глаза и ответила:
— Чего-то, что я не могу иметь.
Мгновение он смотрел на нее, потом кашлянул и встал.
— Мне лучше дать вам поспать. Я правда хотел бы узнать больше об этом новом мире, доктор. И об этом так желанном вам бриллианте, — сказал он.
— А я хочу спросить о пережитом вами. Правда. Можем мы быть друзьями? — спросила она.
— Я хотел бы этого.
— Доброй ночи, — пожелала она ему.
— Доброй ночи, — кивнул он.
Собираясь уйти, Томас вдруг остановился, снова посмотрел на нее и приблизил ладонь к ее лицу. Он изо всех сил пытался откинуть ту надоевшую прядь, которая, казалось, все время так и лезла ей в глаза. Увы, он просто не мог этого сделать. Но, хотя он был не в силах прикоснуться к ней, Бекка снова задрожала и закрыла глаза.
— Доброй ночи, доктор, — вздохнул он и исчез.
— Томас? — спросила она пустоту. Поняв, что она снова одна, Бекка упала на кровать. Внезапно она услышала стук в дверь.
— Томас? — спросила она, быстро открыв дверь.
На пороге стоял Брок.
— Кто такой Томас? — спросил он.
— Э—э... это мышонок... он бегал по моей комнате, вот я и дала ему имя Томас, — соврала Бекка, прекрасно зная, как это глупо звучит.
— И ты думала, что мышонок постучал в дверь? — спросил Брок.
— Я слышала стук. Это могло быть что угодно.
— Ясно. Ладно, я просто хотел завтра продолжить погружения. Я просмотрел бумаги с корабля. Точно не знаю, в какой из кают путешествовал Хокли, но, думаю, у него был люкс с личной прогулочной палубой. Он упоминает об этом в своем письме. Его копия была прислана нам сегодня утром, — сказал он, передавая сестре копию и раскладывая вещи на койке.
— Хорошо... Скажи, а что Энн хотела сказать тебе сегодня утром? Какие новости из дома? — спросила Бекка, глядя на письмо.
Брок на секунду замер.
— Ничего особого. Мама и папа передают привет. Твоя собака сводит их с ума... А Энн хочет развода.
Бекка удивленно подняла голову и уронила карандаш.
— О, Брок... Мне так жаль... — начала она.
— Все в порядке. Я знал, что это произойдет. Вертолет заберет меня в пятницу, так что я поеду домой и покончу с этим. Сможешь руководить тут всем, пока меня не будет? — спросил он.
— Да... да, конечно, — кивнула она, все еще потрясенная его спокойствием.
— В любом случае, я просто хочу сделать как можно больше погружений, ясно?
— Конечно... Брок?.. Ты когда-нибудь задумывался о ней? — спросила Бекка.
— О чем ты? — спросил он, глядя в свои заметки.
— О «Титанике». Я имею в виду... Она ведь не была кораблем, который затонул. Она была кораблем, который жил, — сказала она, садясь на кровать.
— Знаю. Но сейчас... единственное, что меня сейчас интересует — это «Сердце океана». Давай просто найдем его?
— Ты правда думаешь, что мы это сделаем? — спросила Бекка.
— Конечно. Вот только как скоро?
