Авторское вступление
Здравствуйте, наши дорогие и любимые читатели!
Не прошло и года (а года, и в самом деле, ещё не прошло) – и мы наконец-то возвращаемся к поттериане и выставляем на Ваш суд наш второй фик по этому фандому, давно обещанный и ещё давнее задуманный. После монументальной «Школы цинизма» любимый многими пейринг Драко Малфой/Гермиона Грейнджер мы считаем для нас исчерпанным, но это не означает, что мы оставляем в стороне нашу любимую линию взаимоотношений между студентами двух противостоящий факультетов: Гриффиндора и Слизерина.
Сказать честно, книги мы знаем плохо, и вся информация, используемая в данной работе, почерпнута из ГП-Лексикона и ГП-Википедии, так что за достоверность мы не ручаемся. Также мы хотим сделать несколько важных предупреждений:
1. Несмотря на то, что большинство событий, которые мы будем описывать, имели место в каноне, мы пренебрегли «официальной» хронологией, изменив время некоторых событий в угоду сюжету.
2. Нигде мы не нашли уточнения матримониального статуса Минервы Макгонагалл, что позволяет вдоволь пофантазировать на эту тему. Ну а поскольку она является у нас одним из самых любимых персонажей всего мира и мы всячески желаем ей счастья в личной жизни, мы сделали предположение, что «Макгонагалл» – её фамилия в замужестве. Так что, пожалуйста, не удивляйтесь, что будущая профессор трансфигурации и директор Хогвартса носит другую фамилию :)
Помимо этого здесь будут очень часто встречаться знакомые имена и фамилии – и прежде, чем возмущаться, почему, допустим, Августу Лонгботтом зовут не Августа Лонгботтом, а как-то иначе, пожалуйста, вспомните, что Лонгботтом – это её фамилия по мужу.
Пожалуй, пока это всё.
А теперь пристегните ремни – и приятного прочтения.
С уважением,
Человеконенавистник, aka MenschFeind.
P.S. Группа на вКонтакте для обсуждения этого фика, а также всего нашего творчества:
http://vkontakte.ru/club11773726
Заходите, будем рады :)
~~~~
Страница 1
Дорогая моя дочка!
Ты, наверное, писала нам, но твоё письмо не дошло до нас: почти сразу после твоего отъезда в Школу мы получили извещение, что можно возвращаться в Лондон, так что я уже пишу тебе из нашего дома на Саксон-стрит. Даже удивительно, что мы так долго не могли вернуться в город – наш квартал почти не пострадал при бомбёжках, только окна оказались выбиты. Пришлось повозиться, чтобы поставить их обратно, ведь здесь много магглов, что делает колдовство затруднительным. Единственное здание, которое оказалось полностью разрушенным – кинотеатр на углу, помнишь его? Папа ещё водил тебя туда смотреть «Белоснежку и Семь гномов» в Последнее спокойное лето.
Соседи почти все новые, из старых остались только мистер и миссис Миллз из 17-ого дома. Мы с ними почти не видимся, они редко выходят на улицу: их старший сын Джеймс, оказывается, погиб в Бельгии, а Стивен пропал без вести во Франции. Они верят, что он вернётся, но твой папа говорит, что на это надежды мало. Знаю, тебе нравился Стивен, хотя ты и жаловалась часто, что он задирает тебя, называя Рыжей.
Недавно мы звонили в Эдинбург. Мисс Макгонагалл не находит себе места от счастья: её брат возвращается домой. Она говорит, Эдвин получил ранение в шею, и его признали негодным к военной службе. Помнишь его? Вы встречались в 40-м году, когда мы гостили на Севере. Он тебе очень не понравился, и ты назвала его уродом. Долли рассказывает, он похорошел за пять лет.
Ты, наверное, думаешь, что я хочу тебя просватать, но нет – это идея папы. Он считает, что раз ты в следующем году заканчиваешь школу, тебе пора подумать о семье. Но, в любом случае, я на твоей стороне и готова поддержать тебя.
Папа вернулся к работе в госпитале Королевской надежды и пропадает там целыми днями – очень много раненых. Очень часто он задерживается и после окончания своей смены: говорит, это единственное, что он может сделать для своей страны, раз его не пустили на фронт, а колдовать он не умеет. Ты же знаешь своего отца, он себе будет отказывать ради блага других. Если бы он был волшебником, он бы, несомненно, учился на Гриффиндоре. Уверена, именно из-за него Шляпа распределила тебя на этот факультет, ведь я, как тебе известно, училась на Рейвенкло.
Его мать пока живёт с нами – после гибели своего мужа она сама не своя, и твой папа настоял, чтобы она переехала к нам после эвакуации. Даже странно, как быстро мы с ней нашли общий язык, ведь до войны она постоянно называла нас с тобой ведьмами. Сейчас она уже не хочет предать нас огню и даже огорчается, что увидит тебя только на Рождество. Но всё равно признаюсь тебе, что две хозяйки в доме – это сущий ад, так что я хочу при первой же возможности вернуться на работу. Правда, не знаю, когда это произойдёт: оказывается, Библиотека святого Августина по какому-то злому умыслу тоже оказалась разрушена – Министерство уже проводит расследование, как маггловский снаряд смог упасть на магический квартал. Сомневаюсь, что разбирательство когда-нибудь завершится, у них после Магической войны и так большая неразбериха, кому нужны какие-то архивы.
Впрочем, что это я всё о своих делах. Расскажи, как у тебя проходит учёба. Последний год всегда самый сложный, а тем более для тебя, если ты решила и дальше заниматься научной работой. Вот уж не знаю, почему ты выбрала трансфигурацию – я никогда не могла понять эту науку, на мой взгляд, древние руны куда интереснее.
Ну вот, опять я о себе. Кстати, у нас новые соседи, их сын только вернулся с войны. Славный мальчик, Питер Роджерс. Видимо, кто-то рассказал ему о тебе, так что он недавно заходил к нам познакомиться и спрашивал о тебе. Папа сказал, что ты учишься в закрытой школе и приедешь домой только зимой. Он, кажется, огорчился, потому что зимой уедет в Оксфорд.
Кстати о мальчиках. Что с тем хаффлпаффовцем, который тебе нравился? Кажется, его звали Гектор Лонгботтом? Видишься с ним или он уже окончил Хогвартс?
Ну да ладно, опять я отвлеклась. У меня есть к тебе просьба. Мэгги, твоя бабушка, говорит, что часто видела призрака своего мужа, пока жила в эвакуации. Мне это непонятно – они ведь магглы, а насколько я знаю, магглы не могут становиться привидениями после смерти. Не могла бы ты посмотреть в библиотеке Хогвартса на эту тему? Наверно, книги о жизни после смерти находятся в Запретной секции, но у тебя как у Старосты есть туда доступ. Твой папа боится, что Мэгги помешалась от горя, но я надеюсь, что его опасения беспочвенны, хотя и сама нахожу её немного странной.
Бабушка тебя обнимает, папа просит поцеловать тебя в письме за него. Я заканчиваю писать и надеюсь на скорый ответ. Шли письма по старому адресу, теперь мы будем жить здесь.
Целую,
Мама.
18 сентября 1944 г.
Минерва Сэлленджер, красивая семикурсница факультета Гриффиндор Школы чародейства и волшебства Хогвартс, сложила бумагу, спрятала её в портфель и спрыгнула с подоконника, поправив мантию и значок Старосты факультета. Письмо от матери пришло утром, но она так и не успела его прочитать и отложила до обеда. Слова мамы вызывали улыбку: и её подозрения в том, что бабушка сошла с ума, и рассуждения о молодых людях. Минерва отлично помнила Эдвина Макгонагалла: в двенадцать лет она действительно посчитала его скучным и некрасивым – хотя неблагоприятное впечатление было взаимным, и сам Эдвин обозвал её «рыжей большеглазой куклой». А вот Стивен Миллз ей нравился, хотя он и любил рассуждать об автомобилях и американских актрисах. Однажды они даже ходили в кино – смотрели «Унесённые ветром», и он восхищался Вивьен Ли, а Минерва – Кларком Гейблом, и в итоге свидание было признано удачным ими обоими. Из-за этой бессмысленной войны в мире магглов таких свиданий больше не будет.
- Минерва! Вот ты где! Мы тебя обыскались!
Староста Гриффиндора повернулась к подругам. Августа Хёрст, высокая, коренастая, немного полноватая девочка, недовольно смотрела на Минерву, из-за чего у той опять возникли мысли, что именно Августу надо было назначить Префектом на прошлом курсе. И Августе, и Минерве нравился Гектор Лонгботтом, и третья в их компании, Джелли Браун, постоянно удивлялась, как они не поссорились из-за мальчика. Впрочем, Гектор действительно окончил Школу в прошлом году, и Минерва находила, что она ничуть не огорчена этим фактом; а вот Августа, судя по всему, продолжала общаться с ним при помощи совиной почты.
- Письмо из дома, – сказала Минерва, снимая очки и убирая их в аккуратный замшевый чехол. – Мама с папой переехали в Лондон.
- Жизнь возвращается в нормальное русло, – улыбнулась Джелли. – Быстрее бы эта война закончилась, все уже так устали от неё…
В отличие от Минервы и Августы, Джелли была магглорожденной. Её мать работала медсестрой в госпитале, отец был в контрразведке, занимался дешифровкой. Больше сама Джелли в силу специфики его работы ничего не знала, но была благодарна Мерлину за то, что её семья находится далеко от боевых действий.
- А ты чего такая растрёпанная? – спросила Минерва, когда они направились на обед в Большой зал.
- Да Стюарт, братец мой, – махнула рукой Джелли, скрривившись. – Первый месяц в Школе, а уже попался на отработку.
- За что?
- Хотел стащить у Слагхорна программу курса по зельям, интересовался, видите ли, какие яды они будут проходить. Я ему сказала, что никаких ядов у него не будет до четвёртого курса, но разве его убедишь…
- И что ему будет? – полюбопытствовала Августа.
- Мыть склянки в медицинском крыле. Искренне надеюсь, что они ударопрочные, иначе он половину перебьёт.
Августа и Минерва хихикнули и сели за стол Гриффиндора, приступая к обеду.
- Слышали про Старост Школы? – спросила Августа, разливая сок по кубкам.
- Нет, а что? – Минерва нахмурилась: она, как Староста факультета, должна была узнавать обо всём одной из первых.
- Говорят, Олеандра Квирке снимут с поста Старосты мальчиков за дуэль с Филеасом Селвином, – сообщила Августа.
- А, да, я слышала, – кивнула Джелли. – И кто будет вместо него?
- Вроде этот, со Слизерина, Том Реддл, – ответила Августа. – Кончится для Гриффиндора спокойное время.
- С чего ты взяла? – поинтересовалась Минерва, накладывая себе на тарелку рисовый салат.
- Да брось, когда это Гриффиндор жил хорошо при Префекте-слизеринце?
- Нет, я про Реддла.
- А, это… Дамблдор разговаривал со Слагхорном.
- Августа! – Минерва вытаращила глаза в притворном ужасе. – Когда это ты начала интересоваться сплетнями и подслушивать учителей?!
- Ты первая должна была узнать, между прочим! – парировала Августа. – Ты же тоже Староста.
- Я не прислушиваюсь к сплетням, – улыбнулась Минерва.
- Кстати о Реддле, – Джелли кивнула на вход.
Минерва обернулась – в зал как раз вошёл Том Реддл в сопровождении своих друзей со Слизерина. Парень шёл с таким видом, будто он здесь король, а его друзья – это надоедливая, но обязательная свита. Скользнув безразличным взглядом по всем ученикам, он на миг задержал его на преподавательском столе, кивнул учителям и прошёл за стол своего факультета.
- Зря он постригся, – заметила Джелли, возвращаясь к своему обеду. – Я встретила его как-то летом в Косом переулке, у него тогда были волосы почти до плеч, ему шло.
- Отрастут, – пожала плечами Минерва, не находя причёску Тома Реддла интересной темой для обсуждения.
- Странно будет, если его всё-таки назначат Старостой, – проговорила Джелли. – Он же ненавидит магглов, а я думала, для этой должности нужна терпимость.
- Он лучший студент, – ответила Минерва, – и к нему нет никаких претензий. Не обвинять же его в расизме, мы не во времена инквизиции живём.
- Вообще-то из-за таких обвинений уже война сколько лет идёт, – напомнила Джелли, не глядя на подруг. – А всё начинается с того, что один ненавидит других.
- Сомневаюсь, что Реддл – магический Гитлер, – поморщилась Минерва, нахмурившись. – Реддл… где-то я встречала эту фамилию.
- Где бы это возможно? – хитро прищурилась Джелли. – Может быть, на уроках или на собраниях Старост?
- Нет, где-то ещё, летом… – Минерва силилась вспомнить, но информация ускользала, стоило только на ней сосредоточиться. Где-то ведь точно было. В газетах? Мама говорила? Нет, не вспомнить! – Во имя Нимуэ, нашли что обсуждать! – воскликнула она, бросив копаться в памяти.
- Мы обсуждаем вопросы Школы, – обиделась Августа.
- Вы обсуждаете его причёску! Какое вам дело, вам же с ним не на свидания ходить!
- А жаль, – лаконично заметила Браун.
- Что-о-о-о? – хором не поверили её подруги.
- Да ладно, вы же не будете отрицать, что он красивый? – улыбнулась Джелли. – Уверена, у него на Слизерине отбоя от девушек нет.
- Что-то не замечала, чтобы его интересовало хоть что-то, кроме зелий и защиты от тёмных сил, – скептически сказала Августа, принимаясь за десерт.
- А жаль, такая мордашка пропадает!
- Великий Мерлин! – протянула Минерва, закатив глаза. – Ладно, обсуждайте тут Реддла, его причёску, Квирке, Слагхорна и кого вы там ещё вспоминали, а я пойду в библиотеку писать эссе по рунам.
- Его же только через две недели сдавать! – напомнила Джелли.
- Всё равно пойду в библиотеку. Напишу письмо домой. Ну и по рунам что-нибудь посмотрю, не в последнюю же ночь это эссе писать.
- Дааа, и кому я это говорю, – вздохнула Джелли.
Минерва улыбнулась подругам, повесила портфель на плечо и направилась к выходу. Руны и в самом деле подождут, а вот поискать что-нибудь про жизнь после смерти стоит, а то мало ли – вдруг бабушка не сошла с ума и магглы действительно могут становиться призраками. Вполне тянет на научное открытие.
Страница 2В гостиной Гриффиндора, как обычно, всё шумело, гудело и для любого новичка было бы современной версией Вавилонского Столпотворения или как минимум отделением восточного базара в одной отдельно взятой магической школе в Великобритании. Но Минерва провела здесь уже без малого семь лет, так что её такая суматоха не пугала, а, наоборот, успокаивала. К тому же она могла припомнить гораздо более шумные моменты – как, например, два года тому назад, когда Гриффиндор выиграл Кубок Школы по квиддичу. В большинстве своём сейчас в гостиной собрались представители младших курсов – они ещё слишком робели перед Школой, чтобы исследовать территорию Замка, и у них не было дополнительных факультативных занятий, которые, несомненно, съедят половину их свободного времени после третьего курса. Минерва и сама редко заходила в гостиную после обеда, но сейчас у её курса были занятия по маггловедению, от которых она, как жившая среди магглов, была освобождена, и она воспользовалась «окном», чтобы забежать в свою комнату и оставить ненужные более сегодня учебники.
Но даже сейчас что-то было необычно. Ученики не рассредоточились по зале, заняв все удобные места и устраивая потасовки за кресла у камина, а столпились в углу и что-то рассматривали. То и дело слышались испуганные визги с примесью веселья, восхищённое «Ух ты, а откуда…?» и редкое «Фу, какая мерзость…» Несмотря на заявление о не слишком приятном объекте всеобщего интереса, никто не расходился, и все продолжали пялиться на неизвестную вещицу.
Среди детей возвышалась крупная фигура четверокурсника Рубеуса Хагрида, который, то и дело одёргивая помятую рубашку, с гордостью оглядывал остальных студентов с высоты своего роста. Рубеус был полукровкой, и из-за этого почти не имел друзей, предпочитая в одиночку пропадать то в зверинце, то в библиотеке, обложившись книгами о магических животных. Минерва знала, что он редко читает, что в них написано, а больше рассматривал картинки, но она не могла не отдать ему должное в плане познаний о животном мире. Будучи весьма посредственным учеником по большинству дисциплин, по уходу за магическими созданиями он здорово опережал свой курс, из-за чего иногда даже старшекурсники не гнушались пользоваться его помощью при написании домашних заданий. Он души не чаял во всяких зверушках, не разделяя их на домашних любимцев и опасных хищников, и даже самая смертельная тварь для него была просто очаровательнейшим созданием.
Сомневаться не приходилось: Рубеус опять приволок в Школу какого-то зверя. Это было уже не в первый раз, и обычно он старался их спрятать, зная, что студентам не позволяется никого держать, за исключением сов, крыс, жаб или кошек. Обычно всё оканчивалось тем, что это животное убегало, устраивая переполох во всей гриффиндорской башне, а Рубеус потом несколько дней ходил расстроенный, потому что животное у него забирали и помещали в школьный зверинец. Впрочем, полувеликан никогда не ходил грустным дольше недели, а потом у него появлялся новый любимец.
- Так, а ну-ка, разошлись все! – весёлым тоном приказала Минерва, подходя к толпе. – Дайте и мне посмотреть!
Студенты, слишком поглощённые обменом впечатлений, вздрогнули и с некоторой опаской посмотрели на свою Старосту. Как Префект Минерва пользовалась несомненным уважением своего факультета, несмотря на то, что, полностью соответствуя своему имени, не гнушалась снимать баллы даже со своих соседей по Башне. Но, надо отдать ей должное, она никогда не злоупотребляла высоким положением, и прежде, чем сообщать о нарушении учителям, всегда старалась разрешить конфликт своими силами, сводя таким образом неприятности к минимуму. За это её очень любили, а младшие курсы и вовсе в ней души не чаяли, зная, что всегда могут обратиться к ней за помощью.
Ребята послушно расступились, давая ей пройти. На тумбе в центре круга стояла большая картонная коробка, в которой копошилось что-то чёрное, мохнатое и, при ближайшем рассмотрении, далеко не такое милое, как можно было подумать с первого взгляда. Рубеус Хагрид сразу сник и постарался накрыть коробку, но Минерва перехватила ткань и вгляделась, близоруко щурясь.
В коробке сидел огромный, размером в половину человеческого туловища, паук. Он, судя по всему, был очень напуган свалившимся на него вниманием и, забившись в угол и поджав под себя все свои многочисленные лапки, только шевелил жвалами, надеясь, что это отпугнёт зрителей. Минерва никогда не боялась пауков, но сейчас она с трудом смогла побороть инстинктивное желание вздрогнуть и уйти подальше, чтобы не видеть это создание.
- Что это, Рубеус? – спросила она, не сводя глаз с гигантского… хм, его даже насекомым назвать было сложно.
- Это Арагог, – ответил мальчик, стараясь звучать уверенно, но, несмотря на это, его голос выдавал некоторую тревогу. Скорее всего, он переживал, что Минерва прикажет ему избавиться от паука, и ему придётся возиться с ним только в зверинце.
- Великий Мерлин, ты уже и имя ему придумал! – воскликнула девушка. – Откуда он у тебя? В Школе же нет… это что, акромантул, судя по размерам?
- Ага, – в голосе полувеликана послышалась гордость. – Он у меня это… в коробке живёт.
- И давно он у тебя… живёт? – поинтересовалась Минерва, отламывая соломинку от лежащей в коробке сухой травы и с опаской тыкая в Арагога.
- Я ещё несколько лет назад яйцо в Хогсмиде купил, – признался Рубеус. – Он тихий, никому не мешает…
- А сегодня он сбежал, – подхватил однокурсник Рубеуса Аластор Муди. – Пробрался утром в девчачью ванную, ох и визга было!
Минерва мысленно возблагодарила Мерлина, Годерика Гриффиндора, а также руководство Школы, что у неё, как у Старосты факультета, отдельная спальня с собственной ванной комнатой – не хотелось бы наткнуться на такое чудовище в душе.
- А представляешь, как мы перепугались?! – вклинилась Марлен Маккинон со второго курса.
- Вы, девчонки, вечно всего боитесь! – фыркнул Аластор. – Пауков, мышей…
- А вот и неправда! – возразила Марлен. – Я не боюсь мышей, у меня у самой крыса…
- Ой, хватит! – остановила зарождающийся спор Минерва. – Рубеус, ты же знаешь, что пауков, тем более акромантулов, нельзя держать в Башнях.
- Ну и что мне с ним делать? – насупился Хагрид. – Он же не сможет жить в зверинце. Там… ему там будет грустно. И одиноко. И кормят… ты знаешь, чем кормят животных?
- Зато вот ты знаешь об этом достаточно, – нахмурилась Староста. – Рубеус, пожалуйста, отнеси его профессору Уорму! Ты ведь и так пропадаешь там всё свободное время, вот и сможешь его навещать и кормить.
- Ну он же… привык ко мне, – четверокурсник хлюпнул носом. – Как он будет без меня, в зверинце-то…
- Рубеус! – не выдержала Минерва.
- Ух ты, что тут? – ей через плечо заглянула Джелли. – Ой, фу, какая гадость! Что это?
Минерва посмотрела на подругу. Джелли стояла с перекошенном лицом, плотно сжав зубы и, судя по всему, едва удерживалась от того, чтобы не убежать.
- Это не гадость! – обиделся за своего питомца Рубеус. – Это Арагог!
- Всё равно гадость, хоть ты его Архангелом назови! Он что, у тебя живёт?
- Вот у тебя же живёт низзль!
- Ну ты сравнил, кота с пауком! – воскликнула Джелли.
- Не пауком, а акромантулом! – обиделся Рубеус.
- Так, ну-ка, прекратили! – прикрикнула Минерва. – Хагрид, я тебе уже велела отнести его в зверинец! Ты лучше меня знаешь, как быстро они растут. Он уже сейчас… большой, а через полгода он и вовсе вымахает так, что ты его ни в одной коробке не спрячешь.
- Ну Минерва…
- Мистер Хагрид! Довольно! – Староста облизнула губы и посмотрела на толпу вокруг. Ученики с интересом наблюдали за их перепалкой, уже забыв о пауке. – Будь добр, не заставляй меня сообщать учителям или снимать с тебя баллы!
- Ну ладно… – повесил голову полувеликан и принялся закрывать коробку. – Потом… отнесу профессору Уорму. А сейчас мне к мистеру Гири надо…
- Вот и правильно, – кивнула Минерва и посмотрела на студентов. – Всё, веселье закончено, всем разойтись. Мистер Муди, а у вас сейчас факультатив по защите, постарайтесь не опаздывать к профессору Виридиану.
Аластор, скривившись, поднял с пола свой портфель и побрёл к выходу: он не хуже других знал, что когда Минерва переходила на официальный тон и начинала обращаться к ученикам по фамилиям, с ней лучше не спорить. Остальные студенты тоже потихоньку разбредались, возвращаясь к своим делам. Рубеус схватил коробку и помчался в спальню мальчиков.
- А где Августа? – поинтересовалась Минерва, оставшись с подругой наедине.
- На маггловедении, ты же знаешь. – Джелли, магглорожденная, тоже не посещала этот предмет, хотя иногда они обе составляли компанию Августе, тихо сидя рядышком и занимаясь своими делами. Профессор Блум, совсем ещё молодая женщина, сама из магглов, поощряла такое присутствие на своих занятиях, иногда даже прося девушек рассказать что-нибудь из неволшебной жизни.
- А, ну да, – кивнула Минерва. – Ты сегодня не пошла?
- Нет, они там историю точных наук изучают, тоска смертная, – поморщилась Джелли. – Да, и ещё. Тебя профессор Дамблдор искал, сказал, чтобы ты зашла сейчас, если есть время.
Минерва посмотрела на часы. До следующего урока, по домашней магии, оставалось чуть меньше часа, и она вполне могла успеть забежать перед этим в класс трансфигурации. Да и профессор Тагвуд вряд ли будет ругаться, если узнает, что Минерву задержал декан. В конце концов, не зря же мисс Сэлленджер была у неё любимой студенткой.
- Да, сейчас забегу, – проговорила Староста, открывая свой портфель и выкладывая оттуда ненужные учебники. – Будь добра, положи к себе, я потом заберу. Ты идёшь сегодня на домашнюю магию?
- Да, – обречённо вздохнула Джелли, – Тиберий предлагал прогулять, но Тагвуд обещала сегодня что-то об одежде, это надо послушать, – она хитро улыбнулась.
- Кто о чём, а ты о моде, – усмехнулась Минерва. – Тиберий… Оджен, с Хаффлпаффа?
- Да, – кивнула Джелли. – Он мне предложил пойти в Хогсмид вместе.
- До этого ещё три недели. Подожди, он же на год младше?
- Ну и что? Зато он красивый, – блондинка опять улыбнулась. – И наколдовал мне букет ромашек.
- Тогда, несомненно, ты должна принять его приглашение, – хмыкнула Минерва. – Ладно, я побежала, увидимся на лекции.
Она, махнув на прощание рукой, вышла из гостиной, а Джелли, усевшись за стол, раскрыла тетрадку Минервы по нумерологии и принялась бессовестно списывать у подруги сегодняшнюю лекцию, которую сама бесстыдно прослушала, зачитавшись спрятанной под партой книжкой.
~~~~
Несмотря на успехи в учёбе и пользуясь расположением профессора Слагхорна, Минерва старалась бывать в кабинете зельеварения как можно реже. В этом просторном помещении, расположенном в подземельях Замка, всегда было полутемно, достаточно прохладно и вечно пахло всевозможными ингредиентами и уже готовыми зельями, из-за чего Минерве постоянно хотелось чихать. Сдав на пятом курсе экзамены СОВ по этому предмету на «превосходно», она даже думала отказаться от дальнейшего изучения зельеварения, но передумала, когда профессор Дамблдор сообщил ей, что для дальнейшей научной деятельности, пусть и в области трансфигурации, познания в зельях никогда не будут лишними. Минерва с ним согласилась и включила зельеварение в список предметов на последние курсы, но всё равно – уроки профессора Слагхорна были единственными, которые она хоть изредка позволяла себе прогуливать.
А сейчас она спускалась в подземелья, чтобы передать профессору Слагхорну несколько свитков и какой-то запечатанный артефакт от Дамблдора. Естественно, идти не хотелось, к тому же до домашней магии оставалось всего пятнадцать минут, но Минерва утешала себя, что не задержится у Слагхорна надолго и сразу уйдёт, как только тот заберёт у неё посылку.
Она уже подходила к кабинету, полностью застегнув на себе мантию, чтобы защититься от холода подземелий, как вдруг дверь аудитории распахнулась, и оттуда едва ли не выбежал студент Слизерина. Минерва вздрогнула, из-за близорукости не сразу узнав в парне новоявленного Старосту Мальчиков Тома Реддла.
- Проклятый алхимик! – сквозь зубы выругался Том, не замечая Минерву. – Ничерта он не знает…
- Что такое? – поинтересовалась Минерва, подходя к нему.
Парень вздрогнул и уставился на неё. Меж его бровей залегла морщинка, словно он пытался вспомнить, кто она такая.
- А, Минерва Сэлленджер, – проговорил он. – Чего тебе?
- Я пришла к профессору Слагхорну, – сказала девушка, вглядываясь в красивое лицо Префекта Школы. – Он у себя?
- Конечно, – фыркнул Том. – Где же ему ещё быть…
- Он что, снял с тебя баллы? – нахмурилась Минерва. Мысль была абсурдной: Слагхорн был известен тем, что никогда не штрафовал собственный факультет, а Том Реддл и вовсе был у него одним из любимых учеников.
- Нет, он просто… А, да ладно! – махнул рукой Том. – Не знает – сам найду.
- Что ты хотел у него узнать?
- Думаю, рыжая, к тебе это не имеет никакого отношения, – бросил слизеринец и быстрым шагом направился прочь из подземелий.
Минерва задумчиво посмотрела ему вслед, пожав плечами. Решив, что её и в самом деле не касается, о чём Реддл разговаривал со своим деканом, она осторожно постучала в дверь.
- Профессор Слагхорн? – девушка заглянула в кабинет, так и не дождавшись ответа. – Разреши… те?
Класс был пуст, преподаватель шуршал чем-то в своём кабинете за кафедрой аудитории. Минерва пересекла аудиторию и заглянула в лаборантскую.
- Профессор Слагхорн? – позвала она. – Разрешите войти? Я стучала, но Вы не слышали…
Слагхорн стоял у дальней стены, склонившись над каким-то большим чаном, водя над плескавшейся в нём серебристой жидкостью волшебной палочкой. Он был настолько поглощён своим занятием, что даже не сразу заметил студентку. Пришлось опять его позвать:
- Профессор!
Мужчина вздрогнул и затравленно обернулся; палочка выскользнула из его пальцев и покатилась прямо под ноги Минерве. Перехватив свитки и пакет одной рукой, гриффиндорка нагнулась и подняла палочку.
- Зря я ему сказал… зря, ох, зря… – бормотал Слагхорн, испуганно метая взгляд между Минервой и чаном на столе. – А, мисс Сэлленджер! – он, моргнув, словно очнулся, и постарался улыбнуться. – Благодарю вас, – произнёс зельевар, принимая из рук ученицы волшебную палочку.
- Всё в порядке, профессор? – поинтересовалась девушка. – Я встретила Тома. Что-то случилось?
- Нет-нет-нет, всё хорошо, – постарался обмануть её фальшивой весёлостью Слагхорн. – Просто мистер Реддл задал мне вопрос, на который я не могу дать ответа. Знаете, он очень любознательный молодой человек. Похвально, что студенты интересуются чем-то сверх учебной программы.
Минерва вглядывалась в его лицо, понимая, что он что-то утаивает, но, в самом деле, это её не касалось, и она не имела никакого права настаивать, чтобы он посвятил её в подробности своего разговора с Префектом Школы.
- Профессор Дамблдор велел передать вам это, – сказала она, протягивая декану Слизерина свитки и пакет с артефактом.
- А, вы от Альбуса, дорогая! – с облегчением произнёс Слагхорн, радуясь, что она не стала продолжать расспрашивать про Тома. – Хорошо, хорошо… – он распечатал один из свитков и быстро пробежал текст глазами. – А, отлично, я давно этого ждал. Вот что, Минерва, передайте ему мою благодарность. Скажите, что я непременно отблагодарю его бузинной настойкой, я знаю, он её очень любит.
- Конечно, – с вежливой улыбкой кивнула Минерва.
- И ещё передайте, что мне необходимо с ним поговорить. Я непременно навещу его сегодня вечером.
- Профессор, у меня сейчас занятия, – сказала девушка. – Боюсь, у меня не будет времени зайти сейчас к профессору Дамблдору, но я передам ему всё после лекции.
- Ах, конечно, конечно! – закивал Слагхорн. – Кстати, как поживает ваша матушка? Насколько я знаю, библиотеку ведь ещё не до конца восстановили?
- Да, она писала мне, что сейчас они пытаются опять всё систематизировать и проводят разбирательство, как такое могло случиться, – согласилась Минерва. – Мама писала мне, что они вернулись в Лондон, сейчас это безопасно.
- Вот не понимаю! – воскликнул профессор Слагхорн. – Серафима Сэлленджер ведь весьма известна в магическом мире, её трактаты по рунологии изучают в Кембридже, почему же она живёт среди магглов?
- Мой отец – маггл, – сказала Минерва. Обычно слизеринцы с пренебрежением относились к немагическому населению, но Слагхорн был известен тем, что обращал никакого внимания на чистоту крови. – Так что так нам проще.
- А, ясно, ясно, – улыбнулся он. – Кстати, давно я вас не видел на своих обедах, – профессор снисходительно улыбнулся, и девушке показалось, что он сейчас пригрозит ей пальцем, как маленькому ребёнку, попавшемуся на краже конфет из буфета. – Уверен, такой умной и способной колдунье, как вы, будет интересно пообщаться с такими же перспективными волшебниками!
Минерва едва удержалась, чтобы не скривиться. В самом деле, в прошлом году Слагхорн приглашал её в свой «Клуб Слизней», но пары посещений его обедов Минерве хватило, чтобы понять, что не стоит тратить на них время. Слагхорн умудрялся собрать не столько талантливых студентов, сколько ребят, имеющих связи в волшебном мире – так, Торфин Роул приходился внучатым племянником Министру Магии, отец Бенджи Фенвика был главным тренером сборной Великобритании по квиддичу, дядя Стэмфорда Джоркинса – ректором Магического университета в Кембридже. Минерва была уверена, что и сама она получила приглашение не столько из-за выдающихся успехов в учёбе, сколько из-за того, что её мать была автором нескольких учебников и научных статей по рунологии.
- Мне некогда, профессор Слагхорн, – проговорила она. – Учёба, дополнительные занятия, ещё к экзаменам надо готовиться.
- О, ну тогда всё понятно, – улыбнулся преподаватель. – Да, вы правы, учёба важнее всего. Не зря ведь вы – одна из лучших студенток Хогвартса.
- Спасибо, – поблагодарила за комплимент Минерва. – Да и обязанности Старосты, они тоже требуют много времени…
- Ну, мистеру Реддлу они не мешают, и он присутствует на каждом собрании, – сказал Слагхорн и вдруг помрачнел, очевидно, вернувшись в своих воспоминаниях к неприятному разговору со своим учеником. – Да, мистер Реддл…
- Профессор, точно всё хорошо? – опять спросила Минерва. – Он выглядел очень рассерженным. О чём вы разговаривали?
- Не спрашивай! – вдруг прикрикнул Слагхорн. – Нет-нет, я не хочу вспоминать! Том – очень способный мальчик, но иногда его интересы меня… настораживают.
- Он интересовался Тёмной магией? – догадалась Минерва.
- Ах, Том, Том… – сокрушённо покачал головой профессор. – Он будет великим, несомненно! Мы о нём ещё услышим… Но да что я! Ты, верно, торопишься!
Минерве не стоило большого труда понять, что Слагхорн пытается её спровадить, чтобы она больше не задавала вопросов о его рандеву со студентом Слизерина. Она посмотрела на миниатюрные часики на запястье – времени и правда оставалось совсем мало.
- Ой, да, я, пожалуй, побегу, не хочу опаздывать к профессору Тагвуд.
- Всего доброго, моя хорошая! – поспешил попрощаться с ней профессор. – Жду тебя в пятницу на зельеварении, и подумай насчёт моего приглашения на обед.
- Конечно, профессор Слагхорн, – кивнула Минерва.
- И передай Альбусу, что мне необходимо с ним поговорить, это очень важно.
- Обязательно, профессор. До свидания.
Она поспешила из кабинета, но в дверях обернулась. Слагхорн опять склонился над чаном, подняв палочку, и, прислушавшись, Минерва разобрала, как он бубнил себе под нос, словно заклинание:
- Зря, зря я ему сказал… Очень зря… не стоило…
Страница 3A/N. Как правило, мы подбираем музыку ко всем нашим произведением, своеобразную "тему". Так вот...
Тема "Вырванных страниц из забытой книги" - композиция
'Fear and Wonder' норвежской группы
Dimmu Borgir. Пусть и кажется, что норвежский блэк мало подходит к миру ГП.
~~~~
Осень медленно, но верно вступала в свои права: ещё несколько дней назад с голубого неба светило солнце, и деревья стояли в листве, но к первому походу в Хогсмид погода резко испортилась. Целыми днями моросил мелкий противный дождик, верхушки гор на горизонте кутались в непроглядный туман, а листва, совсем недавно радовавшая глаз своим многоцветием, осыпалась и теперь противно чавкала под ногами. Но непогода никак не могла помешать студентам совершить первый этом учебном году поход в деревню. И уж тем более она не была помехой для третьекурсников, большинство из которых никогда раньше не покидали территорию Хогвартса и горели нетерпением увидеть своими глазами известную на всю страну деревушку.
Если бы не младшекурсники, Минерва с удовольствием бы отказалась от прогулки: она не любила сырую году, и с большим толком посидела бы в опустевшей гостиной Гриффиндора или в библиотеке, среди книг, в поисках информации о немагических привидениях. Хотя она и не сомневалась, что призрак покойного супруга был всего лишь плодом воображения её бабушки, вопрос, поднятый матерью, был очень интересен, а профессор Виридиан, к которому Минерва обратилась после очередного практикума по защите от тёмных сил, не смог сказать ей ничего конкретного, пояснив, что любой феномен, касающийся загробной жизни, относился к Тёмной магии и как следует не изучался. Минерве немного льстило, что она первая занялась этим вопросом, но, одновременно, и немного пугало, потому что как никогда раньше становилось ясно, насколько условна черта между обычной и Темной магией.
Но, так или иначе, никакие исследовательские порывы не отменяли необходимости провести ознакомительную экскурсию по Хогсмиду для третьекурсников, а на Джозефа Смита с пятого курса, назначенного разделять обязанности Старосты вместе с Минервой, надежды было мало: он до сих пор пребывал в восторге, что ему доверили столь ответственный пост, и больше походил на гордого павлина, чем на спокойного руководителя. Как следствие, многие студенты первых курсов робели перед ним и предпочитали обращаться за помощью к Минерве, а старшекурсники ещё не воспринимали Смита всерьёз. Впрочем, девушка была уверена, что вскоре состояние эйфории у Джозефа пройдёт, и она сможет переложить на него часть работы, освободив для себя хоть немного времени.
Джелли убежала куда-то с Тиберием; она едва отвязалась от Стюарта, уверенного, что наличие сестры-старшекурсницы автоматически даёт ему разрешение на посещение деревни уже в первый год учёбы. Вообще Стюарт Браун был настолько беспокойным учеником, что из-за него и его приятеля-однокурсника Уильяма Поттера Гриффиндор уже несколько раз терял баллы, а сами мальчишки попадали на отработки – и это всего за полтора месяца в Хогвартсе! Джелли говорила, что с нетерпением ждёт выпуска: тогда она хотя бы не будет больше в ответе за своего брата, и ей не придётся краснеть при очередных рассказах учителей и Префектах о проделках Стюарта с Уильямом. Минерва несколько раз предлагала самой побеседовать с мальчишками – может, они послушаются хотя бы свою Старосту, – но Джелли только обречённо махала рукой, сказав, что Стюарт даже дома никого не слушается, что уж говорить о Школе. Впрочем, мысль устроить серьёзный разговор с ребятами Минерва не отбросила, и всего лишь надеялась, что необходимость в нём не появится как можно дольше.
Августа сначала составляла ей компанию, помогая следить за младшекурсниками, но потом оставила подругу, отправившись в кафе вместе с объявившимся в Хогсмиде Гектором Лонгботтомом. Выпускник Хаффлпаффа, высокий, не блещущий красотой, но безумно обаятельный, заявился в Шотландию из Кембриджа, где изучал зельеварение в Университете естественных магических наук. Поцеловав Минерве руку в знак приветствия, он с хитрой улыбкой заявил, что намерен похитить Августу, чтобы провести с ней наедине несколько часов. Минерва, глядя на порозовевшее от лестного смущения лицо однокурсницы, с готовностью отпустила подругу, мельком заметив про себя, что не чувствует ни капли ревности, несмотря на симпатию к Гектору. Тем более экскурсия уже подходила к концу, и она сама собиралась уже вскоре отпустить детей и присоединиться к друзьям, предварительно забежав в пару магазинчиков.
Дождь всё усиливался, и гриффиндорке пришлось наколдовать себе непромокаемый плащ, чтобы уберечь пальто и одежду от воды. Младшекурсники с восхищением следили за её действиями и с завистью поглядывали на своих однокашников, которые были готовы к непогоде, и Минерва наконец разрешила им отправиться в самостоятельное изучение деревни. Как она и предполагала, большинство ребят сразу помчались в «Три метлы», отогреваться горячим шоколадом и какао, а сама Староста, стряхнув капли воды с плаща, толкнула дверь в книжную лавку.
Народу внутри было совсем немного, только у стенда с прессой о чём-то перешёптывались несколько студентов Рейвенкло, да в отделе беллетристики изучала корешки книг Эмили Броквуд с Хаффалпаффа. Других посетителей, если они здесь и были, Минерва не видела, и сама принялась просматривать, что есть по трансфигурации. Ассортимент подобных книг в деревенском магазине был совсем небольшим, и почти всё это она уже видела в библиотеке Хогвартса, так что Минерва, не найдя ничего заслуживающего внимания, стала выбирать себе чернильницу, взамен старой, павшей жертвой очередной выходки парочки Браун-Поттер. Компания рейвенквловцев уже ушла, так ничего и не купив.
Минерва уже готовилась расплатиться за выбранную чернильницу – немного маленькую, но удобную, такая не прольётся, даже если её перевернуть вверх донышком, – когда дверь внезапно распахнулась, и в помещение вошёл Том Реддл. Стряхнув дождевые капли с большого чёрного зонта, он мотнул головой, отбрасывая с лица тёмные волосы, и углубился в стеллажи книг, равнодушно взглянув на Минерву. Гриффиндорка забрала сдачу и уже готовилась накинуть на голову капюшон, собираясь опять выйти под дождь, но внезапно передумала и, засунув свёрток с покупкой в карман, заглянула за стеллаж.
Том стоял перед полками книг, внимательно изучая корешки и чуть заметно хмурясь – видимо, интересующей его работы не было. Потом он протянул руку, снял с полки небольшой томик и, равнодушно пролистнув страницы, поставил книгу назад.
- Не то… – постановил он, глубоко вздохнув.
- А что ты ищешь?
Том обернулся на её голос и, окинув девушку взглядом, приветственно склонил голову.
- И тебе добрый день, Минерва, – сказал он, и, несмотря на вежливый тон и обыденные слова, в его голосе промелькнуло скучающее презрение, словно ему было неприятно общаться с ней. – Тебе не говорили, что неприлично вмешиваться в дела других людей?
Гриффиндорка смутилась. На её взгляд, вопрос был вполне обыденным и вполне вежливым, простое предложение участия, и никто бы не стал отвечать так грубо. Хотя – о чём это она, Том же слизеринец, а слизеринцы никогда не соответствовали общепринятым понятиям вежливого общения.
- А, ну да, на Гриффиндоре ведь принято лезть в дела других… – словно прочитал её мысли Том.
- Я всего лишь хотела помочь, – пожала плечами Минерва. – Может, я смогу тебе подсказать…
- Боюсь, не сможешь, – покачал головой слизеринец. – Видишь ли, одно из немногих преимуществ нашей школьной библиотеки заключается в том, что там можно найти почти все книги, какие выходили в свет. Так что глупо даже надеяться, что книги, которых нет в Школе, есть в каких-нибудь деревенских магазинчиках…
- А что конкретно ты ищешь?
- Не знаю. Что-нибудь, чего нет в школьной программе.
- Зачем тебе?
Том повернулся к ней так резко, что Минерва даже вздрогнула. Он смотрел прямо на её лицо, и под его взглядом девушке становилось зябко, словно она оказалась промозглой осенью среди девонширских болот. В Девоншире она была всего однажды, ещё до войны, родители ездили к каким-то своим друзьям и взяли её с собой, но Минерва на всю жизнь запомнила холодное ощущение липкого тумана, пробирающегося под пальто и заставляющего мёрзнуть, несмотря на тёплую одежду. Почему-то именно это чувство вспомнилось, когда она сейчас смотрела в тёмные глаза Тома Реддла.
- А тебе не кажется, что нас очень мало чему учат в Школе? Превратить животное в вазу, заклинанием передвинуть мебель, сварить простое зелье – разве это всё? Неужели тебе ни разу не было интересно, что есть ещё, более сильное? Есть же более могущественная магия, более сильные заклинания… – Том вдруг осёкся. – Хотя вряд ли тебя это интересует.
- Нет-нет, подожди, – взмахнула рукой Минерва. – Хочешь сказать, что нас ничему не учат?
- Разве именно это я говорил? – удивился молодой человек. – Нет. Просто… Знаешь, ведь магия не ограничивается школьной программой. Магия – это целый мир, она пронизывает всё вокруг нас, и кто может сказать что мы знаем о ней всё? Ведь почти не проводится новых исследований… Такое чувство, будто мы живём не в двадцатом веке, а в Средневековье – так мало мы узнали по сравнению даже с Основателями. Не пора ли пойти дальше?
- Почему не проводится? – Минерва глубоко вздохнула, пытаясь подобрать аргументы для спора, хотя и чувствовала, что в чём-то Том прав. – Я могу слёту привести тебе не меньше десятка примеров новых открытий…
- Все эти открытия базируются на знаниях, полученных ещё много столетий назад. Магия не меняется, никто не нуждается в чём-то новом. Может быть, все просто боятся, что кто-то будет знать больше, чем остальные…
Он неожиданно осёкся, уставившись взглядом куда-то за её плечо. Минерва оглянулась, но за ней не было ничего примечательного, разве что дверь магазина была открыта настежь. Вероятно, именно поэтому ей и было так зябко и неуютно. Сразу захотелось уйти отсюда, туда, где тепло, где друзья, которые не будут вести странных разговоров, а просто угостят горячим глинтвейном и расскажут последние сплетни.
- А ведь знания – это… – полушёпотом проговорил Том, и Минерве показалось, что он уже не обращается к ней и вообще забыл о её присутствии, и его взгляд направлен куда-то в другой мир, не на открытую дверь и уж тем более не на собеседницу.
- Это что? – переспросила она. Подняла уже руку, чтобы коснуться его локтя, но отдёрнула, словно испугавшись чего-то.
- Что? – Том вздрогнул, будто очнулся от своего транса, и медленно перевёл ещё не до конца сфокусированный взгляд на её лицо. – А, извини, я… задумался. Наверное, тебе неинтересно слушать мои размышления.
- Нет, то, что ты говоришь…
- Извини, не смею больше задерживать тебя. – Том улыбнулся, но в этой улыбке не было ни искренности, ни тепла, одна только строгая вежливость. Почему-то его красивое лицо показалось Минерве холодным и жестоким, словно у каменной статуи, изображающей сурового короля древности. – Твои друзья, наверное, тебя заждались.
Он, застегнув мантию и подняв воротник, обогнул Минерву и вышел из магазинчика. Девушка смотрела ему вслед, удивлённая столь резким завершением разговора. И вздрогнула – несмотря на всё открытую дверь и оставшийся в помещении холод, она вдруг почувствовала себя спокойнее и уютнее, словно то неприятное ощущение зябкости ушло вместе с Томом.
Отряхнув плащ от оставшихся на нём капель, Минерва натянула перчатки, и тоже вышла на улицу, аккуратно притворив за собой дверь.
~~~~
Несмотря на успехи в учёбе, репутацию отличницы и допуск в Запретную секцию, Минерва не особо любила засиживаться в библиотеке, предпочитая брать книги с собой и заниматься в своей комнате в гриффиндорской башне. В библиотеке, несмотря на старания заведующего мистера Бокдейла, было всё же шумновато: то и дело где-то что-то падало, шелестели листы, кто-то бубнил текст, заткнув уши, чтобы никто не мешал и, таким образом, здорово мешая соседям; не говоря уж о том, что некоторые компании как раз для этого и посещали библиотеку – чтобы пообсуждать свои дела. Приходили и уходили студенты, внимание постоянно отвлекалось на что-либо ещё, категорически не желая сосредоточиться на раскрытой книге – и из-за этого спокойно посидеть в библиотеке представлялось практически невозможным.
Но брать с собой книги из Запретной секции было строго-настрого запрещено, так что Минерва заняла столик в самом дальнем углу, по какому-то счастью оказавшейся пустым, и, обложившись многочисленными справочниками, энциклопедиями и исследовательскими работами, углубилась в чтение. Большинство работ были настолько старыми, что страницы уже давно пожелтели, чернила кое-где выцвели, а переворачивать листы приходилось очень осторожно, чтобы они не рассыпались в прах от одного только прикосновения. Хотелось чихать от пыли, и Минерва недовольно морщилась, поспешно отворачиваясь.
А ещё беда была в том, что большинство работ были рукописные и, наверняка, существовали в единственном варианте. Почерк у волшебников древности был такой, что расшифровать получалось в лучшем случае два слова из трёх, и уже через пару часов глаза болели, очки натёрли переносицу, и Минерва постоянно снимала их, чтобы потереть лицо.
И самым обидным было то, что большинство исследований загробной жизни носили исключительно описательный характер. Никто не писал ничего конкретного, ограничиваясь общими фактами, редко где встречались даже физиологические аспекты прекращения жизнедеятельности организма. С одной стороны, это было понятно: провести практическое исследование смерти не представлялось возможным по понятным причинам. С другой же стороны, это казалось нелогичным: во всём мире, да даже в одном только Хогвартсе, существовали сотни, если не тысячи привидений, опросить их, записать их наблюдения – и это был бы монументальный труд. Но почему-то никому то ли не приходило такое в голову, то ли авторы старательно избегали общения с призраками. В этом Минерва могла их понять: по опыту общения со школьными привидениями она знала, что они обожали разговаривать о своих кончинах, нередко приукрашивая этот момент своей жизни – или смерти? – такими фактами, что у любого нормального человека волосы бы встали дыбом. Вычленить из подобных монологов суть было ох как не просто, но для работы подобное исследование носило бы исключительный характер.
- Нет, это с ума сойти… – произнесла Минерва, откидываясь на неудобном стуле и снимая очки. Плечи и шея затекли, и она размяла их, несколько раз потянувшись и склоняя голову.
- Минерва? – от знакомого голоса прямо за ухом она вздрогнула. – Вот уж не думал, что встречу тебя в Запретной секции, хотя Бокдейл сказал, что я могу найти тебя в библиотеке.
Девушка обернулась, смерив Тома взглядом. Даже сейчас, в выходной день, он был одет в школьную форму, только без слизеринского галстука и мантии. В чёрных брюках, белоснежной накрахмаленной рубашке и сером пиджаке с эмблемой факультета он выглядел самым настоящим лордом, и, если бы Минерва не знала правды, она бы подумала, что Том Реддл – отпрыск какой-нибудь древней аристократической фамилии, гордящейся своей чистокровностью и ревностно охраняющей семейные традиции.
- Здравствуй, Том, – кивнула она, мельком подумав, что рядом с ним в своей шерстяной юбке и мягкой вязаной кофте выглядит нелепо. – В свою очередь могу заметить, что в последнее время мы с тобой встречаемся необыкновенно часто.
Слизеринец фыркнул и окинул взглядом лежащие перед ней книги и свитки пергамента. Что-то в её выборе литературы ему явно не понравилось, и между его бровей залегла еле заметная морщинка.
- Крайне странный выбор книг для отличницы-гриффиндорки, – прокомментировал он. – Можно даже сказать, неожиданный. Или вам задали эссе на тему загробной жизни? Если не ошибаюсь, ничего такого не было, ведь программа у всех факультетов одна.
- Нет, не задавали, – со вздохом призналась Минерва. – Я читаю это для себя. Хочу найти ответы на кое-какие вопросы.
- Какие это? – поинтересовался Том, засовывая руки в карманы и прислоняясь к книжному стеллажу. Книги недовольно скрипнули и парень, поморщившись, отстранился, смахнув с плеча невидимую пыль.
- Мне недавно написали… – гриффиндорка осеклась, решив, что не стоит посвящать студента Слизерина в подробности своей личной переписки с родителями. – Как ты думаешь, магглы могут становиться привидениями после смерти? Вот в Хогвартсе столько привидений, но феномен жизни после смерти очень мало изучен, такое ощущение, что никого раньше не интересует, почему души волшебников не покидают этот мир после смерти.
- Магглы? – презрительно скривился Том. – Не слышал о таком, честно говоря. – Он выдвинул стул и уселся напротив девушки. – А почему бы и нет? Ведь в Хогвартсе есть призрак Толстого Монаха, он, насколько мне известно, до своей смерти был магглом, обычным странствующим священником, который по собственной глупости оказался в Хогвартсе, и теперь его душа вечно слоняется по нашим коридорам, вызывая вполне праведный гнев Барона.
Минерва слушала его, изумлённо вскинув брови. Разумеется, она знала Толстого Монаха, но она никогда не интересовалась жизнью привидений до того момента, как они стали, ну, привидениями.
- Подожди, ты хочешь сказать, что Монах был магглом? – переспросила она. – Правда? Я не знала об этом. А другие призраки-магглы существуют?
- Понятия не имею, – пожал плечами Том. – Никогда этим не интересовался. По-моему, это верх глупости – остаться жить в бестелесной форме. Ни магии, ни магических способностей. Только и можно что проходить сквозь стены и жаловаться на свою судьбу. Не спорю, вечная жизнь – звучит заманчиво, но я бы предпочёл жить в собственном теле, а не белесым духом.
- Просто… – Минерва закрыла лежащую перед ней книгу, заложив страницу, и отодвинула её в сторону. – Мне написали, что несколько раз видели призрак человека, не имевшего никакого отношения к магии…
- Может, он был сквибом? – спросил Том с изрядной долей презрения в голосе.
- Нет, он точно был самым обычным человеком, – покачала головой Минерва. – Даже в волшебство не верил. Просто я и в самом деле ни разу не слышала, что магглы тоже могут становиться призраками…
- Алана Кардека* не читала? – оборвал её Том.
- Нет, – удивлённо моргнула Минерва. – А кто это? Он есть у нас в библиотеке?
- Сомневаюсь, – усмехнулся парень. – Маггловский чудик, утверждал, что с умершими можно общаться. Я, честно говоря, сомневаюсь, что он был таким уж магглом, скорее – сквиб, или волшебник, отказавшийся от волшебства. Придумал целую науку, спиритизм называется, не слышала? Чертовски популярна была в начале века.
- Никогда не слышала о таком, – призналась Минерва.
- Неудивительно, ты же мало интересуешься чем-либо помимо школьной программы. Хотя он чушь писал, даже читать скучно. Какой-то телекинез, медиумы, друидов припомнил. Нет, я тебе точно говорю, он наверняка имел какое-то отношение к магии.
- Откуда ты всё это знаешь?
- Интересовался одно время, – пожал плечами Том, явно не желая дальше распространяться на эту тему.
- А про Монаха – откуда ты знаешь, что он был магглом?
- Если ты не заметила, в мире магии религия не играет значимой роли. Тем более в Христианстве не верят в то, что душа после смерти может остаться в этом мире. А он – католический священник. У католиков же вообще очень категоричное отрицание магии и волшебства…
- Знаю-знаю, про Инквизицию читала, – отмахнулась Минерва.
- Ну вот, тогда каким образом католик, человек, совсем не принимающий волшебство, оказался среди магических привидений?
- О… – Минерва не нашлась, что ответить. – Честно говоря, не знаю…
- Барон сказал, что Монах умер в Хогвартсе, в окружении магии, поэтому и остался призраком, – сказал Том. – Он на него постоянно ругается, говорит, что такие – это позор магии.
- Кто на кого ругается? – не поняла Минерва.
- Барон на Монаха. Насколько я знаю, Монах его даже избегает, боится. Хотя не представляю, почему один призрак может бояться другого, что он может ему сделать? – Староста Мальчиков усмехнулся. – Хотя я согласен с Бароном. Таких, как это Монах, гнать надо. Да куда, только… Привидение ведь не изгонишь с места его смерти…
Минерва помотала головой, переваривая информацию. К стыду своему, она должна была признать, что никогда не интересовалась настолько глубоко историей Хогвартса, чтобы знать жизнеописания – смертеописания? – всех привидений; скучных лекций профессора Бинса и высокопарных речей Безголового Ника хватало, чтобы вообще отбилась любая охота разговаривать с привидениями о чём-либо.
- Так что там с твоим привидением-магглом? – напомнил Том.
- А… – за увлекательным разговором Минерва уже и забыла, зачем приходила в библиотеку и что именно искала в книгах. – Просто интересовалась, могут ли магглы становиться призраками, или это просто одна дама выжила из ума, – она усмехнулась, поняв, что столь нелицеприятно отозвалась о собственной бабушке.
- Ну, если к их смерти имеет отношение магия – то, может быть, и могут, – пожал плечами Том.
- А если нет?
- То тогда эта дама действительно выжила из ума, – усмехнулся слизеринец и взялся изучать корешки разложенных на столе книг. – И всё же интересный у тебя круг чтения…
- Тут нет ничего толкового, – обречённо сказала Минерва. – Я себе уже голову сломала, пытаясь во всём этом разобраться, но только убеждаюсь, что напрасно теряю время.
- Может, ты просто не понимаешь, что читаешь? – вскинул брови Том. – Я заберу у тебя эти книги, если ты не возражаешь. – Это была не просьба.
- Конечно, – с лёгкостью согласилась девушка, принимаясь убирать свои вещи в сумку. – Хотя не знаю, что тебя может интересовать. Сплошные домыслы и рассуждения.
- Ну, не всё же быть конкретике, – заметил Том, придвигая к себе книги. – Будь добра, скажи Бокдейлу, что за книги теперь отвечаю я. Всего доброго.
Он закончил разговор также резко и неожиданно, как и в книжном магазинчике в Хогсмиде, даже не предоставляя собеседнице возможности сказать что-либо ещё. Минерва какое-то мгновение смотрела на него, пытаясь сообразить, что она может ответить Тому, но потом, решив, что её и в самом деле не касается, что он думает, только кивнула на прощание и направилась прочь.
~~~~
*
Алан Кардек – французский философ XIX века,
автор нескольких фундаментальных трудов по спиритуализму.
Страница 4Казалось, чем старше они становились, тем меньше становился Хогвартс. Год за годом оставалось всё меньше тайных коридоров и скрытых в тёмных углах дверей, потолки уже не казались такими высокими, стены не представлялись такими исполинскими, как в первый год, и даже движущиеся лестницы не преподносили никаких сюрпризов – Школа из огромного сказочного замка превращалась в дом, знакомый и уютный, где, казалось, уже нет неизведанных уголков. Если первые несколько лет так и хотелось устроить экспедицию по Замку, посмотреть, где ещё есть интересные места, то к седьмому курсу все уже редко выбирались куда-либо, кроме привычных помещений.
Не существует таких учеников, которые не мечтают как можно быстрее получить диплом и вырваться на свободу. Минерва не была исключением – в мыслях она уже была студенткой Кембриджа, совсем взрослой, умной, которая ходит по старинным лужайкам красивого города, держа в руках стопку книг по трансфигурации. Оставалось всего каких-то полгода – а потом экзамены, выпуск, и всё, и прощай, Хогвартс, и кто знает, вернётся ли она сюда. Но к нетерпению примешивалась малая толика грусти – оставлять родные стены Школы тоже не хотелось, хотелось растянуть эти полгода как можно дольше, побродить по знакомым коридорам, погулять вокруг озера – кто знает, может, получится всё-таки увидеть гигантского кальмара, о котором ходили слухи, но которого никто из студентов никогда не видел. Или, забыв о школьных правилах, сбежать в Запретный лес, чтобы узнать самой, почему же он так называется, какие секреты скрывает. Но Хогвартс, конечно, был интереснее. Каким бы знакомым и привычным он ни был, все понимали, что он скрывает в себе гораздо больше тайн, чем кажется на первый взгляд. Минерва была уверена, что за семь лет учёбы они не узнали о старинном замке почти ничего, кроме того, что было на виду. Что где-то есть тайники, скрытые от глаз помещения, секретные проходы, о которых знают только крысы да привидения.
Поэтому тема, поднятая Томом в очередном разговоре, не показалась ей неожиданной.
На этот раз они столкнулись на стадионе – Джелли направилась смотреть тренировку команды Хаффлпаффа, в которой Тиберий выступал вратарём, и позвала подругу с собой. Минерва всегда любила квиддич, одно время даже была в команде своего факультета запасным охотником. Но с шестого курса на неё свалились обязанности Старосты, да и приближающиеся выпускные экзамены требовали слишком много времени, и спортом пришлось пожертвовать. Но это не означало, что она забросила команду – нет, она регулярно присутствовала наблюдателем на тренировках, выступала болельщиком на играх, несколько раз ей даже доверяли комментировать матчи. Но, конечно, это не могло сравниться с ощущением полёта.
После тренировки Джелли убежала со своим приятелем, а Минерва, радуясь последним солнечным денькам, осталась сидеть на пустых трибунах, достав из сумки пергамент и задумавшись, что она может написать домой. За этим занятием её и нашёл Том – у Слизерина тоже была тренировка, и он уже был одет в спортивную форму, с защитой на руках и коленях, нёс на плече метлу. Пока вся остальная команда собиралась внизу, он поднялся на деревянные лавки и сел рядом с гриффиндоркой.
- Пришла посмотреть нашу тактику, чтобы рассказать своим? – с усмешкой спросил он, зачёсывая волосы назад. Несмотря на солнце, с гор дул холодный ветер, верный предвестник вечернего дождя.
Минерва перестала грызть кончик пера – привычка, сохранившаяся за ней с самого детства – и повернулась к однокурснику. Даже несмотря на улыбку, красивое лицо Тома казалось холодным, словно из дорогого мрамора, а чёрные глаза прожигали насквозь. Она опять почувствовала себя неловко в его присутствии, но что-то в слизеринце было такое, что притягивало к нему, не позволяя уйти.
- Подруга позвала посмотреть тренировку Хаффлпаффа, – ответила девушка, сворачивая пергамент. – Потом убежала, а я осталась. Здесь спокойно, можно посидеть в тишине, хотела… – она осеклась, не понимая, зачем она вообще рассказывает Тому о своих планах. – Впрочем, неважно. Я не знала, что вы сейчас займёте стадион.
- Последний год, Орион нас гоняет несколько раз в неделю, хочет выиграть Кубок, – покачал головой Том. – Такое чувство, будто у него после Хогвартса жизнь закончится.
- У многих так, – хохотнула Минерва. – Все мечтают вырваться…
- А ты нет?
- Не знаю, – она улыбнулась. – Я люблю Хогвартс. Может быть, потом сюда вернусь, хотя ещё не знаю.
- Хочешь преподавать?
- Может быть. Мне нравится трансфигурация, нравится учить на факультативах младшие курсы. Но сначала получу высшее образование… А ты?
- Не знаю, – пожал плечами Том и посмотрел вдаль. – Для меня Хогвартс – дом. Вот получу диплом – тогда и буду думать, чем заниматься дальше. Не хотелось бы сидеть на мелкой должности в Министерстве или торговать в каком-нибудь магазинчике…
Минерва с интересом наблюдала за ним. Том задумчиво кусал нижнюю губу, в своих мыслях явно находясь далеко отсюда. Сейчас в нём уже не было той холодности, что в начале разговора, и Минерва вдруг подумала, что ей хотелось бы познакомиться с этим человеком поближе, несмотря на исконную неприязнь между их факультетами.
- Как думаешь, в Хогвартсе что-нибудь от нас останется? – усмехнулся он.
- Не знаю. – Гриффиндорка пожала плечами. – Мне иногда кажется, что замок живой, что он всё помнит и многое может рассказать. Что это не просто камень. Что у него есть свои секреты, тайны, интересные истории. Мне кажется, одной жизни не хватит, чтобы все их узнать.
- Да, ты права, тайны… – вздохнул Том, по-прежнему не глядя на неё. – Знаешь, мне однажды попала в руки схема замка. Здесь столько тайных ходов и помещений, что нам и не слилось. В самых необычных местах… Кто знает, что скрывают эти залы…
- Секреты, – улыбнулась Минерва.
- Да, секреты… Хотел бы я узнать их все. Хотя даже подойти к некоторым не могу. – Он опять усмехнулся. – Как думаешь, в женский туалет меня пустят?
- Если под оборотным зельем, – девушка рассмеялась. – Или под мантией-невидимкой. А зачем тебе?
- Интересно, – пожал плечами Том. – Знаешь, вот, например, из женского туалета на первом этаже идёт какой-то тоннель, никто не знает, куда. Или вот лестница в восточном крыле, которая упирается в стену. Я уверен, что там что-то есть, за этой стеной. Согласись, глупо строить лестницу, которая упирается в стену.
- В мире магглов очень много таких домов, – заметила Минерва. – Лестницы в никуда, двери на верхних этажах, окна внутрь дома. Так в старину строили, чтобы запутать духов.
- Запутать духов в Хогвартсе? – рассмеялся Том.
- Да уж, глупо, – согласилась девушка.
Они замолчали, устремив взгляды на студентов на поле. Орион Блэк, капитан команды Слизерина по квиддичу, что-то объяснял спортсменам; на противоположной трибуне расселись несколько студентов в зелёной форме, пришедших понаблюдать за тренировкой.
- Тебе не пора на поле? – поинтересовалась Минерва.
- Блэк сейчас будет минут пятнадцать говорить всякую чушь, разбирать ошибки остальных команд, – отмахнулся Том. – Он об этом последние несколько дней только и говорит, все уже выучить успели. Я сказал, что мне с тобой надо по делам поговорить, так что меня ждать не будут. Интереснее действительно посидеть с тобой, чем слушать его шепелявость.
Минерва не смогла скрыть усмешку. Орион Блэк действительно шепелявил, над чем хихикала почти вся школа. Сам он объяснял свой дефект речи тем, что в девять лет неудачно свалился с метлы и откусил при падении кончик языка, но все подозревали, что это простое хвастовство, а на самом деле причина в неправильном прикусе. Впрочем, он действительно отлично летал, и никто не сомневался, что он сел на метлу задолго до школы.
- Ладно, пожалуй, и правда надо к ним идти, а то будут потом спрашивать, о чём я тут с тобой разговаривал. Не скажешь же им, что о женских туалетах.
Девушка рассмеялась. Том поднялся со скамейки, одёрнул спортивную мантию и направился вниз. Минерва задумчиво проследила за ним взглядом и вернулась к своим намерениям написать письмо. Но поднявшийся ветер заставил её отказаться от этих планов. Собрав едва не разлетевшиеся бумаги, она сняла очки и направилась прочь со стадиона. В конце концов, письмо может подождать, ей и в самом деле не о чём было писать домой.
О своем разговоре со Старостой Школы она вспомнила только вечером, когда перед самым отбоем обходила помещения Хогвартса, разгоняя припозднившихся студентов по гостиным. И, оказавшись перед женским туалетом на первом этаже, не смогла удержаться и заглянула внутрь. Сейчас помещение уже пустовало, и некому было поинтересоваться, зачем она с таким вниманием осматривает санузел. Туалет почти ничем не отличался от других в школе, только бросалось в глаза обилие бронзовых украшений по углам и над раковинами. Минерва всмотрелась в них – фигурки изображали самых различных зверей, как обычных, так и магических. Неяркий свет развешанных по станем светильников бросал на фигурки причудливые жёлто-оранжевые тени и, казалось, они оживают, начинают шевелиться на своих мраморных постаментах. Вот лев оскалил пасть, готовый прыгнуть вперёд; ястреб расправил крылья, собираясь взлететь; парочка енотов деловито облепили краники, словно споря, должна ли наполнить раковину холодная или горячая вода. Но больше всего Минерву заинтересовала змея – красивая кобра, раскрыв капюшон, обнажила зубы, словно в броске, и, если долго вглядываться, казалось, покачивалась над умывальником.
Гриффиндорка склонилась над ней и осторожно, будто боясь укуса, притронулась к крану. С тихим журчанием вода полилась в сток, но Минерва была готова поклясться, что сквозь шелест воды слышит злое змеиное шипение. А кобра всё покачивалась, смотря на девушку, гипнотизируя её взглядом блестящих глаз-бусинок, и вот-вот вот была готова броситься вперёд.
Минерва отшатнулась, инстинктивно зажмурившись. Сделала несколько вдохов и лишь потом, когда убедила себя, что ожившая статуэтка ей всего лишь померещилась от усталости, открыла глаза. Разумеется, фигурка была на своём месте, навечно замёрзшая в бронзе, и даже змеиное шипение стихло за журчанием воды.
Девушка помотала головой. Действительно, пора бы и отправляться спать, и так весь день на ногах, ещё и зачиталась в библиотеке старинным изданием Истории Хогвартса – чего ж тут удивительного, что начинает мерещиться то, чего быть не может. И кому только может прийти в голову устанавливать магический артефакт в обычном женском туалете, куда ежедневно заходят сотни студенток. А она, глупая, перепугалась какой-то статуэтки.
Решительно выключив воду, Минерва насухо вытерла руки и ещё раз огляделась. Если здесь и был какой-то тайный проход, то он был очень хорошо скрыт от посторонних глаз, хотя куда он мог вести из уборной, Минерва даже не хотела гадать. В конце концов, пусть некоторые тайны Хогвартса так и останутся тайнами, ей совершенно не нужно их знать, чтобы изучать трансфигурацию.
За высокими острыми окнами послышался раскат грома, и вслед за ним по древнему стеклу забарабанили капли дождя, наверное, последнего в этом году. Минерва поёжилась – она с детства не любила грозу, как и вообще любой дождь. В пустом холодном помещении стало совсем неуютно, и Минерва, поплотнее запахнув мантию, распахнула дверь в коридор.
- Ох, великий Мерлин!
Она не смогла сдержать испуганного возгласа, сразу же за дверью наткнувшись на Тома. Староста мальчиков стоял в проёме, преграждая дорогу.
- Том, ты меня напугал…
В его глазах не было ни тени того весёлого любопытства, с которым он рассказывал ей о секретах Замка сегодня днём, на квиддичном стадионе. Наоборот, он смотрел на неё с пугающим хладнокровием, словно знал, что она будет здесь, пойманная, как мышка в мышеловку. В свете притушенных огней коридора его белая кожа приобрела медный оттенок, огонь отражался в чёрных глазах, вызывая ассоциации с тлеющими угольками пожарища. Сейчас он был чем-то похож на ту самую змею-кобру, которая только что бросилась на Минерву в её воображении. Но, сколько бы она ни моргала, пытаясь сбросить наваждение, от этих мыслей избавиться не получалось.
- Что ты здесь делаешь? – свистящим шёпотом спросил он, только усиливая схожесть со змеёй.
- Вечерний обход. И ещё зашла посмотреть, что такого интересного может быть в этом туалете?
- Да? – поинтересовался слизеринец уже нормальным голосом и мотнул головой, отбрасывая назад волосы. – И как, нашла что-нибудь?
Наваждение, наконец, спало. Теперь перед Старостой Гриффиндора опять был привычный ей однокурсник, спокойный, вежливый, вселяющий некое беспокойство своей холодностью, но уже не кажущийся кем-то из потустороннего мира.
- Туалет как туалет, – Минерва пожала плечами и постаралась засмеяться, но попытка вышла неестественной и совсем жалкой. – Я ничего не заметила.
- Разумеется, это же тайный проход, – кивнул Том. – Он бы не был таким, если бы его можно было легко обнаружить.
- А почему ты здесь? – наконец спросила девушка, поняв, что у него нет никакого права заходить в женский туалет.
- Потому же, почему и ты – вечерний обход. Показалось, что здесь кто-то есть, а время, – он достал из кармана часы, откинул крышечку и посмотрел на циферблат, – уже половина одиннадцатого. Поздновато для вечернего моциона, все студенты должны быть по своим гостиным.
Минерва скользнула взглядом по его рукам, по длинным, тонким пальцам с красивым массивным кольцом, украшенным непонятным ей вензелем. Насколько она знала, такие кольца носили представители только древних чистокровных фамилий, а, как она помнила, фамилия Реддла не могла похвастаться богатой историей. Строго говоря, не считая того призрачного воспоминания, что она где-то её уже встречала, Том был единственным человеком с такой фамилией, которого она знала. Но интересоваться происхождением украшения было верхом бестактности, так что Минерва постаралась отвлечься.
- Я свой обход закончила, – сказала она, возвращаясь к более прозаическим делам. – Так что и я направляюсь в свою башню. Нарушителей сегодня не обнаружила.
- Зато я обнаружил, – усмехнулся Том. – Парочка гриффиндорцев с первого курса, устроили у гостиной Хаффлпаффа беседы с картинами.
- Поттер и Браун? – Минерва была готова застонать: естественно, кто ещё из первокурсников её факультета мог нарушать школьные правила? – Что ты им назначил?
- Снял баллы и пригрозил доложить вашему декану, – ответил Том. – Это уже второй раз за месяц, когда они мне попадаются. Не боишься, что они вконец лишат твой факультет баллов?
- С первого сентября они только этим и занимаются, – вздохнула Минерва. – Ладно, я поговорю с ними. Ты проследил, чтобы они вернулись в гостиную?
- Делать мне больше нечего, как эскортировать твоих львят по всей школе. Если попадутся завхозу – сами будут виноваты. Может, поймут, что за одно нарушение можно получить наказание дважды.
- Сомневаюсь, – покачала головой гриффиндорка. – Они оба упрямые, как… Кажется, что их больше ничего не интересует, кроме как нарушать правила.
- Поттер и Браун… – Том задумчиво прищёлкнул пальцами. – Надо будет запомнить их фамилии.
- Я уж сама постараюсь за ними проследить. Хотя Стюарт даже Джелли не слушает, Префекты ему тем более не указ. Ладно, Том, я пойду. Проверю, вернулись ли эти преступники в общежитие.
- Как знаешь, – кивнул Том, разворачиваясь. – Доброй ночи.
Он направился прочь по коридору, постепенно сливаясь с темнотой. Минерва почему-то подумала, что его последнее пожелание было больше похоже на проклятие: он сказал его таким тоном, будто знал, что она будет полночи ворочаться в кровати вместо того, чтобы сразу уснуть, несмотря на усталость.
И лишь подходя к картине Полной Дамы, Минерва рассмеялась, сообразив, как глупо она попалась на слова Тома. Достаточно было ему сказать, что в туалете есть что-то интересное, как она при первой же возможности отправилась проверять. И неважно, что она ничего не нашла. Если бы ей повезло, и она что-нибудь и обнаружила, она была уверена, Том бы нашёл способ её разговорить и всё узнать. Зачем ему это было надо – это уже другой вопрос. Но понимание того, что она повелась на его слова, заставляло её, одну из лучших студенток Школы, чувствовать себя глупой девочкой, привлечённой обёрткой от конфеты.
~~~~
Школьный террариум был и без того мрачным местом, а уж перспектива идти туда поздно вечером, да при такой пасмурной мрачной погоде Минерве и вовсе не нравилась. Она бы и не пошла – но гриффиндорское любопытство взяло своё, и она, упрямо пряча руки в карманы, направилась по дорожке, то и дело поскальзываясь на осенней грязи, оставшейся после первого снега.
Строго говоря, ей туда идти и не надо было. Ей всего лишь надо было найти профессора Уорма и попросить его отпустить отбывавшего у него отработку Джонатана Яксли – к третьекурснику со Слизерина прибыли родители, и директор Диппет велел Минерве как первой из встреченных им Старост сходить в зверинец. Она застала слизеринца за уборкой вольера гиппогрифов – отработка, которую и врагу не пожелаешь; видимо, его нарушение было слишком значительным, раз уж Том не смог уберечь его от такого противного наказания, и мальчишка направился не переписывать каталоги в библиотеке, не пропалывать теплицы, а убирать отходы этих крылатых созданий. В зверинце же крутился и Рубеус Хагрид, но он пропадал здесь почти всё своё свободное время, так что его присутствию Минерва не удивилась. Четверокурсник поспешил скрыться из её поля зрения, тем самым только напомнив Старосте, что она так и не узнала у профессора Уорма, передал ли ему Рубеус своего акромантула. Но самого профессора Минерва тоже не нашла – он, очевидно, как раз выгуливал гиппогрифов, так что девушка только оставила ему на столе письменную просьбу директора, положив рядом записку от себя, объясняя в ней ситуацию.
Надо ли говорить, что Джонатан с радостью бросил своё занятие, даже не убрав инструменты, побросав их прямо тут, в вольере, и со всех ног припустил к Замку, даже не поблагодарив девушку за избавление от необходимости и дальше возиться в грязи.
Минерва тоже направилась сначала в Школу, мечтая как можно быстрее укрыться от начинавшегося мелкого дождя в гриффиндорской башне, когда заметила голубоватый огонёк «люмоса» в окнах террариума. Подумав, что это профессор по уходу за магическими животными, Староста свернула с каменной дорожки в замок и направилась к темнеющему перед ней строению «змеюшника», как называли студенты террариум. Когда-то это был простой ангар не то для сена, не то для садового инвентаря, но ещё задолго до поступления Сэлленджер в Хогвартс его превратили в обиталище для змей самых различных видов, размеров и степени опасности: утеплили стены и крышу, наложили кучу согревающих чар, установили множество охранных заклинаний, чтобы студенты не подвергались риску, наблюдая за рептилиями, и сделали освещение. Впрочем, развешанные по стенам светильники зажигались редко – по вечерам сюда всё равно почти никто не ходил, за исключением Уорма, а на занятиях хватало рассеянного света, проникавшего через окна. Как говорил Рубеус, змеи не любят яркий свет, так что им вполне достаточно естественного освещения.
Так что Минерва совершенно не удивилась, что посетитель террариума, кто бы он ни был, не стал зажигать свет.
- Профессор Уорм? – тихо похвала она, осторожно проходя внутрь. – Это Минерва Сэлленджер. Вы здесь?
Ответом ей послужила тишина, только еле слышно хлопал пламенем маленький факел на входе, трепыхаясь на сквозняке. В бывшем ангаре было душно и жарко – большинство змей было привезено из тропиков и требовали тёплого климата. Пахло сыростью и экзотическими растениями, где-то что-то шуршало и едва слышно журчала вода.
Дверь за Минервой со скрипом закрылась, щёлкнув замком. Девушка осторожно протянула руку, повернула ручку – к её огромному облегчению, замок не заперся, просто защёлкнулся, и не придётся посылать патронуса и ждать, пока её освободят. Какой бы это был позор – лучшая ученица Хогвартса оказалась заперта в школьном террариуме!
Но всё равно было как-то не по себе. Очень хотелось уйти, но, пересилив себя, Минерва направилась между огромных аквариумов, из которых за ней внимательно наблюдали мерцающие в темноте глаза рептилий. Каких-то она узнавала по предыдущим занятиям, каких-то не могла разглядеть и вовсе. Ситуация всё больше становилось похожей на неприятный сон, к которому примешивалась врождённая нелюбовь к пресмыкающимся и осознание, что она находится в террариуме одна, поздно вечером.
Хотя – почему одна? Обогнув аквариум с, кажется, обоюдоголовым щитомордником, Минерва увидела позднего посетителя серпентария. Молодой мужчина сидел на корточках перед очередным вольером, и по его позе становилось понятно, что это совсем не профессор Уорм, который постоянно жаловался на радикулит и даже нагибался с трудом. Длинные полы чёрной мантии, сливаясь с темнотой, лежали на полу у ног волшебника; его тонкие пальцы с массивным перстнем, узор которого невозможно было разобрать, были сведены в кончиках; голову он наклонил так низко, что тёмные волосы полностью скрывали его лицо. Но не это поразило Минерву. Прямо перед мужчиной, в каких-то нескольких дюймах от его лица, высоко подняв головы, было сразу несколько змей. Они мерно раскачивались, как на ветру, и Минерве казалось, что она видит, как они за какие-то доли секунд высовывают языки, словно пытались дотянуться до человека.
Девушка замерла, загипнотизированная жуткой картиной. Её даже не удивило отсутствие барьера, который обязательно защищал наблюдателей от опасных рептилий. Она не могла ни о чём думать, словно в мире больше ничего не существовало, кроме темноты вокруг неё, нескольких шипящих змей и таинственного человека, который вёл с ними свой, непонятный постороннему уху диалог.
Она сделала несколько бесшумных шагов вперёд, будто боясь помешать. Несмотря на то, что внутри всё кричало, чтобы она как можно быстрее уходила отсюда, она не могла развернуться. Словно её что-то держало, отсекая путь назад. Она могла только идти вперёд, не в силах отвести взгляда от жуткой, но приковывающей внимание картины.
Под правую туфлю попал мелкий камешек, и Минерва чуть не оступилась, подвернув ногу. Это словно скинуло наваждение, расколдовало её, и она наконец смогла повернуться. Рефлекторно бросила взгляд под ноги, разумеется, ничего не разглядев в темноте, потом подняла голову и увидела, что и змеи, и незнакомец повернулись к ней.
А потом за какую-то долю секунды произошло слишком многое. Нет, она так и не узнала человека, хотя худое, бледное лицо с высокими резкими скулами, тонкими губами и иссиня-чёрными глазами показалось ей знакомым, как из забытого сна. Но потом её взгляд метнулся к кольцу на его пальцах – и она вспомнила, что видела этот перстень только вчера вечером, когда столкнулась у туалета на первом этаже с Томом Реддлом.
Но она даже не успела подумать, что это Староста мальчиков. Змеи и Том с какой-то ужасающей синхронностью бросились в её сторону, оглушительно зашипев, и на миг ей показалось, что на месте красивого слизеринца она тоже видит змею – огромную пугающую рептилию с зеленовато-белой кожей и горящими красными глазами. Минерва в страхе шарахнулась назад, а потом всё же нашла в себе силы и, будто освободившись от гипноза, бросилась прочь из террариума, слыша за собой шуршание змеиной чешуи по каменному полу.
Замок поддался её дрожащим рукам только с третьего раза, и Минерва вылетела на улицу, холодея от страха. За её спиной дверь захлопнулась с оглушительным стуком, заставив девушку вздрогнуть. Дождь, смешанный с туманом, липким ощущением холодил кожу, и Минерва бежала, не замечая, что по щиколотку вязнет в грязи и пачкает одежду.
Она бежала, пока не налетела на профессора Уорма. Пожилой маг, нёсший в одной руке моток толстой верёвки, а в другой – мерцающий тёплым оранжевым огоньком фонарь, оказался едва не сбит с ног, а Минерва, и без того напуганная сверх меры, не удержалась и больно упала на землю.
- Что такое? – спросил профессор. – Мисс… мисс Сэлленджер?
- Профессор Уорм! – облегчённо выдохнула Минерва, поднимаясь на ноги и отряхивая одежду. Чулки оказались безнадёжно испорчены, как, впрочем, и туфли. – Ффух, я перепугалась.
- Это заметно, – с улыбкой в голосе проговорил маг. – Я прочитал вашу записку. Мистер Яксли уже ушёл в Школу.
- Что? – Минерва не сразу поняла, о чём он говорит. – Ах да, я хотела вас найти…
- Надеюсь, это не я вас так перепугал? Где же хвалёная смелость, присущая всем гриффиндорцам?
- Профессор Уорм, в террариуме… кто-то выпустил змей.
- Выпустил? – с беспокойством нахмурился старый профессор. – Мисс Сэлленджер, заверяю вас, это невозможно, барьеры устанавливали лично директор Диппет с профессором Дамблдором, никто, кроме них, не может их снять…
- Я не знаю, профессор. – Минерву всё ещё колотила дрожь. – Там был кто-то… Я искала вас и увидела свет в террариуме. Думала, что это вы, и пошла туда. И увидела…
- Кого, мисс Сэлленджер?
- Не знаю, профессор. – Чем больше она думала об этом, тем меньше была её уверенность, что она видела именно Тома. – Там было темно. Мне показалось, что я узнала одного из студентов, но я не уверена. Я плохо вижу в темноте, – с каким-то смущением добавила она.
- Пойдёмте посмотрим, – решительно сказал мужчина, направляясь к террариуму. – И всё же, вам показалось, что вы его знаете?
- Мне показалось, что это Том Реддл, – призналась Минерва и сразу же почувствовала себя лжесвидетельницей на суде: ну в самом деле, как она могла подумать, что Староста Школы, наравне с ней являющийся лучшим студентом, по вечерам развлекается тем, что тайком разговаривает со змеями в школьном террариуме. – Но я не уверена, – поспешила добавить она. – Наверное, я действительно слишком испугалась.
- Вы боитесь змей? – с мягкой усмешкой спросил профессор.
- Я их не люблю, – призналась Минерва. – Они… противные. Скользкие и холодные.
- Ох, это вечное противостояние змей Слизерина и львов Гриффиндора! – Уорм чуть слышно рассмеялся. – Ну, со мной-то вам нечего бояться, я со змеями с юности дело имею, даже несколько работ по ним написал.
- Да, я читала, – кивнула Минерва.
- Похвально. – По голосу профессора было понятно, что он польщён её замечанием. – Я не рекомендую их ученикам, рептилиями интересуются только студенты Слизерина. Ну и Рейвенкло, но они всем интересуются. – Ну, давайте заглянем…
Он открыл дверцу и, достав палочку, взмахнул ею, произнеся себе под нос заклинание. Тут же неярко вспыхнули светильники на стенах, и в их неуместно уютном свете террариум уже не казался таким пугающим местом. Профессор вместе со Старостой прошли между аквариумов – но, естественно, там уже никого не было, все барьеры были на месте, а змеи, которые каких-то несколько минут назад бросились на девушку, теперь толстыми кольцами свернулись по своим местам.
- Как видите, тут всё в порядке, – постановил профессор Уорм. – Я, конечно, расскажу директору об этом случае, такое нельзя оставлять без внимания.
- Не знаю, профессор. – Минерва передёрнула плечами. – А это обязательно? Мне бы не хотелось, чтобы у Тома… мистера Реддла были проблемы из-за того, что мне показалось, что я видела его в террариуме.
- Ну-ну, милая, не беспокойтесь. – Учитель одобряюще похлопал её по плечу. – Некоторые змеи имеют обыкновение бросаться на защитные барьеры, а вы, наверное, слишком переутомились. Я попрошу Альбуса проверить защиту, в конце концов, в этом нет ничего странного, мы не можем позволить, чтобы кто-то из учеников стал жертвой змеиного яда. А теперь ступайте-ка в Замок, уже совсем поздно.
- Да, профессор, – бездумно кивнула Минерва. – Всего доброго.
- И вам спокойной ночи, Минерва, – кивнул Уорм. – Я тут задержусь, если вы не против…
Но гриффиндорка уже его не услышала. Она вышла из террариума на мокрый шотландский воздух и глубоко вздохнула, сразу же закашлявшись. Не хватало ещё заболеть, при такой-то погоде. И только перед входом в Замок она вспомнила, что так и не спросила насчёт акромантула.
~~~~
На данном этапе публикация фика на ХогНете прекращается. Фик уже перенесён на Сказки, и последующие главы будут выкладываться именно там.
