Давай просто любить

Глава 1

http://vkontakte.ru/club18278342 - группа ВКонтакте, посвященная пейрингу.




Открыв глаза, Марисса сладко потянулась в постели. В кои-то веки она проснулась сама, а не по чьей-то вине – в колледже почти всегда, даже по выходным, было шумно. Но на сей раз на удивление многие ученики разъехались по домам, и именно поэтому Марисса решила остаться. Сейчас ей более всего хотелось просто побыть одной, и чтобы никто не приставал с расспросами. События вчерашнего дня совершенно выбили Мариссу из колеи, и стоило ей только вспомнить о них, как настроение тут же упало.

Вчера она умудрилась разругаться вдрызг сначала с мамой, а потом и с Пабло. Последнее, конечно, не в новинку, но такими проклятиями и оскорблениями они еще никогда друг друга не осыпали. И слышать подобное от любимого человека (хотя в том, является ли таковым Пабло, Марисса уже не была уверена) было по меньшей мере обидно.

Забавно, но, оставшись в одиночестве, Марисса почувствовала себя еще хуже. Требовалось хоть на что-то отвлечься, но вот на что?

Полностью погрузившись в свои нерадостные мысли, Марисса побрела в ванную, и, к своему удивлению, обнаружила там Рокко.

– Привет, – бросила она, машинально отметив, что тот явно не настроен на общение.

Ответом стал короткий кивок.

Непривычно было видеть Рокко без Вико – с тех пор, как эти двое начали встречаться, они везде появлялись вместе. Поэтому определить причину подавленного состояния одноклассника для Мариссы не составило труда.

– Из-за чего поссорились? – поинтересовалась она, повернув кран.

Рокко окинул ее красноречивым взглядом.

– А с чего это я должен с тобой откровенничать? – парировал он.

– Вдруг я смогла бы помочь, – пожала плечами Марисса, рассматривая его отражение в зеркале.

Главную роль сыграла даже не необходимость чем-то себя занять в надежде на то, что получится забыть о произошедшем. Марисса действительно хотела помочь Рокко. Во-первых, он был ей глубоко симпатичен. А во-вторых, столько раз ее выручал: вспомнить хотя бы тот случай с Иваном и его «таблетками». И когда требовалось снять на камеру Пабло, Рокко тоже пришел ей на помощь. Правда, из той затеи ничего хорошего не вышло, ни для нее самой, ни для Рокко, которому, кстати, тогда здорово досталось…В общем, пришло время отдавать долги.

– Чем, например? Заставишь Вико по-другому ко мне относиться? – в голосе Рокко зазвучала горечь.

– Может быть.

Теперь Марисса готова была поклясться, что на лице собеседника отразилась заинтересованность. Выдержав паузу, девушка решительно повернулась к нему и заявила:

– Не обижайся, но я дольше тебя знаю Колуччи и ее свиту и могу объективно судить о них. Пока они уверены, что правят балом, они и пальцем не пошевелят, чтоб что-то изменить. Поэтому, дабы сбить спесь с твоей подружки, нужно дать ей понять, что ты не ее собственность. Лучше всего будет, если она увидит тебя с другой…

Все это время молчавший Рокко вдруг поднял голову и, прищурившись, осведомился:

– Ты о себе говоришь?

Марисса замерла. Она ни о чем подобном не думала, но вот ведь как получилось… И что теперь? Сказать «да»? Еще чего! Марисса Пиа Андраде никогда и никому не будет навязываться. Но если ответить «нет», Рокко может подумать, что она спасовала…

А тот тем временем тоже размышлял про себя над сложившейся ситуацией. В другой момент он вряд ли согласился бы на такую авантюру, но сейчас слишком сильна была обида на Вико. А Марисса... Марисса ему нравилась. Такая дерзкая, импульсивная, безбашенная… Да, ее кандидатура самая что ни на есть подходящая. Прежде всего, никого другого (ну, кроме еще и Вико, разумеется) Рокко не смог бы вытерпеть рядом с собой – а с Мариссой им найдется о чем поболтать. В конце концов, они даже в чем-то похожи: обоих многие считают ненормальными, оба они – бунтари, и обоим порой приходится нелегко среди всех этих лицемеров и интриганов. А еще – именно Мариссу Вико, безусловно, посчитает достойной соперницей, любую же другую девушку она просто не воспримет всерьез.

Так и не дождавшись ответа, Рокко задал новый вопрос, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно:

– Так ты согласна? Сама ведь предложила…

– Идет,– уверенно ответила Марисса, нервно заправляя за ухо прядку.

Да уж, кажется, скучать не придется… Дернул же черт за язык…

Марисса некстати припомнила, что когда они с Пабло, еще будучи третьекурсниками, договорились изображать из себя любовников, все это вылилось в нечто гораздо более серьезное, но поспешно отогнала эту мысль. Два раза одну и ту же ошибку не совершают. И потом, это же Рокко… Она просто поможет ему, вот и все…

Уже завтра они оба скажут себе, что затея совершенно идиотская, но это будет завтра. А пока... Пока стоит обговорить подробности.

***

Вот ведь как забавно: девочкам строжайше запрещено находиться в крыле мальчиков (и уж тем более, заходить в их комнаты) и наоборот, но это правило нарушалось учениками испокон веков. Даже наказания и выговоры никогда никого не останавливали, поэтому Марисса считала, что этот глупый запрет давным-давно пора отменить. Как и многие другие, впрочем.

Убедившись, что коридор пуст, Марисса облегченно выдохнула и нажала на ручку двери. Нарочито громко топая, она прошествовала в комнату и взобралась на постель к Рокко. Старания ее не прошли даром: разбуженные Пабло и Томас приподнялись на локтях.

– О нет, – тут же простонал первый. – Только тебя не хватало с утра пораньше.

– Не обольщайся, я не к тебе, – мило улыбаясь, сообщила Марисса и затормошила Рокко. – Эй, просыпайся, соня.

– В чем дело? – пробормотал тот.

– Просто хотела пожелать тебе доброго утра, – проворковала Марисса, делая страшные глаза, и как бы невзначай провела ладонью по его щеке.

Да уж, стоило затеять все это хотя бы ради того, чтобы посмотреть на лица Пабло и Томаса. Сказать, что эти двое опешили означало бы не сказать ничего. Первым опомнился Пабло:

– Двое ненормальных нашли друг друга. Надо же…

– А еще говорят, противоположности притягиваются, – поддакнул его друг, незаметно толкая в бок спящего Гидо.

– Мы так не договаривались, – шепотом возразил Рокко.

– Импровизация – мой конек, – отмахнулась Марисса, сжимая его руку, и громко добавила: – Одевайся, я тебя жду.

Проводив ее взглядом, Рокко вдруг подумал о том, что Марисса неспроста предложила ему этот безумный план. Она определенно преследует и свою цель. Отомстить Пабло? Да, точно, отомстить. Хотя… Вряд ли все так поверхностно. От нее можно ожидать чего угодно… Но и он тоже не промах. И он узнает, чего она добивается. Узнает во что бы то ни стало.


Глава 2

Стоило только войти в класс, держась за руки, – и по помещению тут же прокатился шепоток. Марисса удовлетворенно отметила, что и на лице Вико появилось озабоченное выражение. Мия и Фели тут же повернулись к подруге и принялись что-то ей втолковывать, а Лухан, которую Марисса еще не успела ввести в курс дела, изумленно подняла брови.

– Это театр, – поспешно шепнула ей главная героиня спектакля и вновь послала Рокко улыбку.

С появлением Кармен все поутихли, но ненадолго. Новый приступ восторга непреднамеренно вызвала сама учительница, приказав Сол выкинуть жвачку:

– Сеньорита Риварола, к вашему сведению, жующий человек обычно ничего не соображает.

Невинная, на первый взгляд, фраза. И все бы ничего, если бы в этот момент в класс не заглянул Дунофф, сосредоточенно двигающий челюстями.

Четвертый класс разразился таким хохотом, что на шум прибежал даже Блас, патрулировавший коридоры. Но и его попытки успокоить разошедшихся учеников ни к чему не привели. Как только Кармен опять открывала рот, кто-нибудь обязательно вспоминал жующего директора и вновь начинал задыхаться от смеха.

Со звонком ученики привычно повалили в коридор, и Мариссе не составило труда поймать Рокко на выходе из кабинета.

– Слушай, хватит, я передумал, – решительно заявил тот. – Так мы только хуже сделаем. И потом, терпеть не могу, когда на меня так пялятся и шушукаются за спиной.

– Струсил, что ли? – поддела Марисса. – Или тебя действительно волнует чужое мнение?

– Нет, но Вико…

– Вот и чудненько, – перебила девушка. – О, вон и Вико. Обними меня! – и с этими словами Марисса прильнула к Рокко, тем самым заставив наблюдавших эту сцену парней присвистнуть.

– Не думаю, что… – Рокко не спешил отвечать на ее порыв.

– Ты мне веришь? – выпалила Марисса, заглядывая ему в глаза.

Сам не зная почему, Рокко не смог больше ей противостоять и обнял в ответ.

Вико на мгновение замерла, но тут же взяла себя в руки и, ускорив шаг, прошла мимо. Но не успела парочка отпрянуть друг от друга, как перед ними выросли Гидо и Томас.

– Интересно, а сумасшествие заразно? – громко поинтересовался последний.

– А как же, – моментально отреагировал Рокко, все еще смотря вслед уходящей Вико – ужасно хотелось броситься следом. – Передается воздушно-капельным путем, – и он сделал шаг к Томасу. Тот поспешно отпрянул, зато Гидо, в отличие от приятеля, выступил вперед.

– Я, кажется, предупреждал тебя насчет Вико, – медленно проговорил он, картинно закатывая рукава. – Говорил, что будет, если ты ее обидишь…

К счастью, Марисса сориентировалась вовремя. Решив, что нельзя допустить того, чтобы Рокко вновь пострадал по ее вине, она с силой дернула того на себя.

– Валим отсюда, нечего геройствовать, – прошипела она.

– Нет, погоди, – заупрямился Рокко, но с Мариссой было не так-то просто сладить. Спустя минуту они оба уже мчались по коридору. Только втолкнув Рокко в собственную комнату и изнутри заперев дверь на ключ, Марисса смогла перевести дух.

– Ты что делаешь? – осведомился Рокко. – Зачем ты меня сюда приволокла?

– А ты не очень-то сопротивлялся, иначе я бы тебя и с места не сдвинула, – огрызнулась Марисса. – Но можешь уходить, только учти, Гидо дежурит неподалеку.

– И что? Я не буду от него бегать, к тому же, я делю с ним комнату! Лучше вот что мне скажи, – Рокко повалился на постель Лухан, – почему ты меня так ревностно оберегаешь? Может, я тебе небезразличен? – он прищурился и выжидающе наклонил голову вбок.

Если так оно и есть, тогда все автоматически встанет на свои места…

– Чушь, – презрительно фыркнула Марисса. – Просто я пацифистка и…

Многозначительная усмешка, появившаяся на губах Рокко, заметно ее смутила.

– …и еще не выношу вида крови. Что ты о себе возомнил? Вот и помогай после этого людям…

– Ладно, прости. И долго ты планируешь меня здесь держать?

– Да кто тебя держит, уходи, – пожала плечами Марисса, кивая на дверь, за которой как раз в этот момент послышались чьи-то шаги.

– Уговорила, так и быть, побуду пока тут, – развел руками Рокко.

Неудивительно, что, разговорившись и напрочь позабыв о времени, они пропустили момент, когда прозвенел звонок, и опоздали на половину урока. А очередное совместное появление только укрепило подозрения их одноклассников…

***

– Если честно, вы неплохо смотритесь вместе, – подмигнула Мариссе Лухан.

Та в ответ довольно улыбнулась.

– Но тебе-то это зачем? – переспросила Лаура, пристально глядя на нее.

– Рокко – мой друг, – отрезала Марисса. – И я обязана ему помочь.

– Уверена, что помочь? – парировала мудрая подруга. – На месте Вико я бы после такого никогда его не простила. Им следует просто поговорить и все выяснить…

– Ты думаешь, он не пытался? Бесполезно! Вот мы и решились…

– Я буду очень рада, если все хорошо закончится, – мотнула головой Лаура. – Но вспомни: ваши отношения с Диего тоже начались со сделки.

– Она права, – вдруг подхватила Лухан. – А помнишь, как мы уговорили парня с улицы притвориться моим другом? Такие игры редко проходят бесследно.

И ей, и Лауре как никогда хотелось ошибиться. Тем более что обе точно знали: Марисса ни за что не отступится. Слишком уж упрямая…

***

– Как дела?– громко поинтересовалась Марисса, присаживаясь к Рокко за столик.

– Без изменений, – бодро отрапортовал он, наблюдая, как она допивает сок из его стакана. – Не работает твой план. Давай покончим с этим...

– Так прошел-то только один день,– возмутилась Марисса. – А ты хотел всего и сразу?

– Ну, вообще-то, да, – хмыкнул Рокко.

– Мы еще не выполнили самый главный пункт, – уверенно заявила девушка, придвигаясь ближе, и поманила его к себе.

Лухан с силой толкнула в бок Лауру, в открытую уставившуюся на парочку…

Уже ощущая на губах теплое дыхание Рокко, Марисса закрыла глаза, как вдруг над ухом раздался язвительный голос:

– Я тебе сочувствую, – заявил Пабло, с силой хлопнув Рокко по плечу. – С такой подружкой ты скоро окончательно свихнешься…

– Я тоже тебе сочувствую, – тут же отозвался Рокко, отстраняясь от Мариссы. – Будь моя жизнь такой же скучной, я бы давно в монастырь ушел.

– Тебя бы не взяли с такой прической, – не остался в долгу Пабло и вышел в коридор.

Разговор вскоре возобновился, но момент уже был испорчен. Рокко, правда, не слишком переживал по этому поводу, да и Марисса в мыслях убеждала себя, что ей все равно. В конце концов, в их связь все и так, и без этого несостоявшегося поцелуя, верят. А почему для нее это столь важно? Так ведь заставить план работать – дело принципа…



Глава 3

– Мичи! – Соня Рэй ворвалась в приемную директора, распространяя аромат дорогих духов. – Мичи, мне нужна твоя помощь!

Секретарша тяжело вздохнула и поспешно натянула на усталое лицо улыбку. Ох уж эти влиятельные родители… Будь на месте Сони еще кто-то, она бы обязательно напомнила, что ее рабочий день подходит к концу, но сеньора Рэй являлась ее старой подругой, причем едва ли не самой близкой.

– Привет, Соня, в чем дело?

– Я пришла к дочери, попросила ее одноклассницу позвать ее, а та отвечает, что моя Марисса ушла куда-то со своим парнем! Понимаешь?

– Нет, – честно ответила Мичи.

– Я в первый раз слышу об этом парне! Марисса не станет делиться, тем более что мы сейчас в ссоре! Но, пожалуйста, мне нужно все о нем знать… У тебя ведь есть на него досье? – Соня взволнованно оглядела заваленный бумагами стол секретарши.

– Как его имя? – поинтересовалась Мичи, понимая, что спорить бесполезно, и чем быстрее Соня получит нужную ей информацию, тем раньше удастся уйти домой. Если, конечно, директор Дунофф не поручит что-нибудь на ночь глядя.

– Сейчас…– Соня наморщила лоб. – Помню, что на «Р»… Ра… Ри…

– Рамон Риверас? – неуверенно предположила Мичи, листая папку. – Он второкурсник, стипендиат…

– Да какой там второкурсник, – отмахнулась модель. – Они с моей Мариссой учатся в одном классе.

– О Господи, – простонал выглянувший Дунофф. Голос Сони он узнал сразу и стал невольным свидетелем разговора, который, впрочем, велся на столь громких тонах, что проигнорировать его было просто невозможно. Директор уже вознамерился отчитать Мичи за то, что она показывает посторонним лицам служебные документы, и заодно попросить женщин вести себя тише, но последняя фраза Сони заставила его схватиться за сердце. Кому, как ни Дуноффу было знать, что на четвертом курсе есть только один ученик, чье имя начинается на вышеназванную букву. И союз этого экземпляра с самой проблемной студенткой не сулил ни колледжу в целом, ни самому директору в частности ничего хорошего. Марисса Спиритто – тьфу, то есть уже Андраде – и Рокко Фуэнтос-Эчагуа – вместе? Да это же как динамит в действии! Эти двое, особенно девчонка, всегда доставляли столько хлопот! Да стоит только взглянуть на них, на их внешний вид, на их прически…

Услышанной новости Дунофф предпочел бы известие о том, что ученики опять поцарапали крыло его машины. Или что в кабинете химии опять что-то взорвалось. Да что угодно, только не это!!!

***

– Привет, – раздалось из-за спины, и Марисса, роющаяся в своем шкафчике, от неожиданности вздрогнула. Да уж, Рокко умеет подкрадываться незаметно. Обернувшись к нему, девушка про себя отметила, что тот выглядит подозрительно счастливым. Марисса не успела ни ответить на приветствие, ни спросить, что же является причиной такого настроения – Рокко не терпелось сообщить ей радостную новость:

– Мы помирились.

Марисса изумленно подняла брови (такого быстрого результата она не ожидала), но тут же взяла себя в руки:

– Поздравляю, – она невозмутимо пожала плечами. – Рада за вас. Что-то еще?

Рокко, казалось, даже не обратил внимания на ее резкий тон.

– Спасибо за помощь, – добавил он с улыбкой. – И передай мою благодарность Лауре… Хотя нет, не надо, я лучше сам ее разыщу.

Марисса задумчиво нахмурилась. О вмешательстве Лауры она слышала впервые. А Марисса Пиа Андраде привыкла всегда быть в курсе происходящего…

Уже на уроке она предприняла попытку выяснить у подруги, что же все-таки происходит, но успехом эти старания не увенчались: Марисса лишь схлопотала выговор. Но как только прозвенел звонок, она тут же потащила Лауру в коридор, где та и объяснила, в чем дело:

– Я говорила с Вико. Услышала, как Мия и Фели говорят о том, что ей очень плохо. Мне стало ее жаль, я пошла к ней и все рассказала, ну, что ваши отношения – показные. Просто…такие игры слишком жестокие, понимаешь? И потом, вы же этого и добивались, так?

Тяжело вздохнув, Марисса выпустила подругу, правота которой была очевидной. Главное – цель достигнута. И пусть не выбранным Мариссой способом – какая теперь разница? Вон как Рокко счастлив…

– Ты сердишься? – осторожно поинтересовалась Лаура, на всякий случай делая шаг назад – ей ли было не знать, на что способна рассерженная Марисса.

– Нет, – мотнула головой та, решив, что не стоит злиться на подругу за то, что она влезла не в свое дело – ну такой Лаура человек, что с ней поделаешь. – Нет, конечно, не сержусь. Я даже рада, что все это не затянулось надолго.

«И что целоваться все же не пришлось», – мысленно добавила Марисса, отгоняя наваждение.

Как же она ошибалась, думая, что все закончилось…

***

Пять дней спустя, увидев у главного входа собственную мамашу, увлеченно беседующую с Рокко, Марисса попросту лишилась дара речи. Да этих двоих вообще, вообще ничего не может связывать! Наверное, Соня просто поймала Рокко с целью попросить его позвать саму Мариссу. Да, иначе и быть не может.

– Доченька! – всплеснула руками Соня. – Ты как раз вовремя, мы уже собирались за тобой посылать!

Марисса тряхнула головой. «Мы»? Она не ослышалась? Мир сошел с ума…

– В те выходные ты не приехала домой, – продолжала тем временем Соня, – поэтому теперь я решила заехать за вами обоими. Пообедаем вместе, прогуляемся, заодно и познакомимся поближе, – она многозначительно глянула на Рокко.

– Зачем? – прищурилась Марисса, уже начиная понимать, что за всем этим кроется. Ох и быстро же в этом колледже распространяются слухи…

Соня в ответ только рассмеялась.

– Пойдемте, машина ждет, – провозгласила она.

– У нас другие планы, – поспешно запротестовала дочь, толкая Рокко в бок.

– Я уже согласился, – виновато прошептал тот. – Просто подумал, что если ты пошла в маму, то спорить совершенно бесполезно.

Марисса польщенно хмыкнула, но, тем не менее, тут же напустилась на него:

– Идиот! Теперь выходной пропадет! Почему ты не сказал ей, что между нами ничего нет?

– Не смог, – Рокко пожал плечами. – И потом, она не позволяла лишний раз и слова вставить.

– О да, это в ее духе, – обреченно вздохнула Марисса.

Заметив, что ребята не торопятся, Соня сама потянула их обоих к выходу. Никто не заметил, что с лестницы за ними пристально наблюдают Мия Колуччи и Фелиситас Митре…

***

На улице уже было темно, когда Соня везла дочь и ее «парня» обратно в колледж. Рокко сеньоре Рэй, безусловно, понравился, да и Мариссе он определенно подходил, но слишком уж зажато эти двое себя вели. Соня не узнавала Мариссу: раньше та бы назло ей безустанно целовалась со своим ухажером на людях. А сегодня парочка лишь с переменным успехом держалась за руки. Только когда Соня под благовидным предлогом отошла, оставив ребят наедине, только тогда Марисса пересела на колени к Рокко, а он обнял ее и погладил по щеке. Матери Мариссы было невдомек, что дочь ее раскусила. Догадавшись, что мамочка решила таким образом проверить, действительно ли между ними что-то есть, и наблюдает откуда-нибудь из-за угла, Марисса с удовольствием предоставила той доказательство искренности их с Рокко так называемых отношений.

Глянув в зеркало заднего вида, Соня не смогла сдержать улыбки. Марисса, за весь день раз десять повторившая: «Мама, ты меня утомляешь», дремала, вплотную прижавшись к Рокко и уронив голову ему на плечо, а тот бережно обнимал ее, не решаясь даже пошевелиться, дабы не потревожить ее сон.

Эта картина окончательно убедила Соню в том, что ее взбалмошная доченька влюбилась и, что самое главное, наконец-то нашла достойного избранника.

коллаж
http://cs9237.vk.me/u7234237/111486021/x_c46e9ebf.jpg


Глава 4

– Прости за всё это, – пробормотала Марисса, когда они, убедившись, что Соня наконец-то уехала, медленно зашагали ко входу в колледж. – Такая уж у меня мама: если начнет напирать, то всё…

– Брось, – отмахнулся Рокко. – Ты преувеличиваешь. Я бы не сказал, что плохо провел время.

– Но ведь у тебя были какие-то свои планы на вечер… С Вико, например, – предположила Марисса.

– Да нет…

Распрощались они у подножия лестницы. Еще раз поблагодарив Рокко за понимание, Марисса взбежала по ступенькам и уже завернула за угол, как вдруг резко остановилась, услышав внизу шаги. Секундой позже тишину разрезал женский голос:

– Отлично погуляли, не так ли?

– Вико, я…

– Не прикасайся ко мне!

Звон пощечины.

– Я простила тебя даже за то, что ты мне назло спутался с этой дрянью! Проглотила сказочку об афере! А ты за моей спиной…

– Я могу все объяснить…

– Не стоит. Я не верю тебе и не позволю делать из себя идиотку. Всё кончено.

Шаги Вико еще не стихли, а Марисса уже стола рядом с Рокко. После того, что она услышала, она попросту не смогла уйти: чувствовала свою вину. Ведь не предложи она тот чертов план, ничего этого бы не случилось. Вико с Рокко бы как-нибудь помирились, а теперь… И опять же Рокко из-за нее досталось. Не в первый раз, кстати.

– Я сейчас догоню твою пассию и вправлю ей мозги. Если там есть, что вправлять, – безапелляционно заявила она и уже сделала решительный шаг, как вдруг Рокко удержал ее за локоть.

– У тебя вообще есть какие-нибудь свои дела? – язвительно поинтересовался он.

– Кричи на меня. Ругай на чем свет стоит. Гони. Только не молчи, – почти взмолилась Марисса. Она не понаслышке знала, насколько необходимо в такой ситуации выплеснуть эмоции; если же держать все в себе – будет только хуже. Знала, потому что сама из гордости не всегда рассказывала подругам о своих бедах, считая, что справится в одиночку.

– Не вмешивайся больше, – устало сказал Рокко.

– Ты больше не хочешь меня видеть, да?

Если бы он обвинил ее во всем, она бы поняла. Но Рокко, к ее удивлению, незамедлительно мотнул головой.

– Не говори ерунды. Ты просто хотела помочь, – на его губах появилась кривая усмешка. – Но теперь это уже не важно.

– Я ей все объясню…

– Нет смысла. Ты же слышала, да-да, не отпирайся, ты все слышала. Она мне не верит. А если нет доверия, о чем вообще можно говорить? Хотя я сам виноват…

В памяти Мариссы вдруг всплыла недавняя сцена: вот они стоят посреди людного коридора, и она при виде Вико просит Рокко обнять ее. Тот колеблется, и тогда Марисса быстро спрашивает: «Ты мне веришь?», замирает в ожидании ответа и…чувствует на талии его руки.

– Нет, я, – чуть слышно возразила Марисса, ободряюще сжимая плечо Рокко. – Я. Прости… – поднявшись на цыпочки, она заглянула ему в глаза.

Лицом к лицу. Слишком близко… Даже спустя долгое время они, прокручивая в памяти этот момент, так и не смогут с уверенностью сказать, кто первым подался навстречу.

Ни у Мариссы, ни у Рокко не возникло даже мысли о том, что игра зашла слишком далеко, потому как это была уже не игра. О каком поцелуе напоказ может идти речь, когда в коридоре они совершенно одни? Да и потом, этот поцелуй был слишком нежным, слишком настоящим, слишком чувственным… В глубине души Марисса, конечно, понимала, что это неправильно, что друзья так не целуются, но ничего не могла с собой поделать. Тело пронзила дрожь, а руки сами собой легли на плечи Рокко. В его объятиях было так хорошо и уютно… до тех пор, пока Мариссу не поразила страшная догадка: а вдруг он сейчас представляет на ее месте Вико? Рокко ведь только что потерял ее и наверняка еще хочет вернуть. А Марисса просто подвернулась под руку…

– Прости, – повторила она, отстраняясь. – Я… я не знаю, что на меня нашло…

И скрылась за дверью прежде, чем Рокко успел ответить.

***

Около недели они практически не общались: Марисса старательно избегала Рокко. Она ненавидела себя за это проявление слабости, но по-другому просто не могла. Марисса готова была поклясться, что знает, что именно Рокко хочет ей сказать: их поцелуй был просто минутным порывом. Ему было плохо, а она оказалась рядом. Все просто. Ни о какой дружбе теперь и говорить не стоит. Но они ведь и не были такими уж близкими друзьями – почему же тогда так больно и обидно?

Мысли о влюбленности Марисса отгоняла сразу. Уже проходили, уже не раз на этом обжигалась. Поэтому и дала себе слово ни к кому не привязываться. Дала – и в глубине души отчаянно хотела, чтобы кто-нибудь смотрел на нее так же, как Мануэль на Мию. Разговорившись как-то после репетиции с Колуччи, Марисса впервые в жизни позавидовала ей. Ведь та любила, безумно, неистово любила. И, что самое главное, любовь эта была взаимной. Мия с Мануэлем были в свое время до неприличия счастливы, назло всем и несмотря ни на что.
А что у Мариссы? Избалованный мэрский сынок Пабло? Нет, такой любви между ними никогда не будет.

А вот Рокко… Тот злосчастный поцелуй никак не выходил у Мариссы из головы. И ведь что в нем такого особенного-то было? Ровным счетом ничего. Ну почему же тогда каждый раз при мысли о нем все внутри будто замирает, а на губах появляется улыбка?

Может, это элементарное чувство вины? Хотя нет, что за чушь, оно вовсе не так проявляется...

***

Отчуждение между Мариссой и Рокко не укрылось от проницательных одноклассников. На комментарии Пабло и его свиты Марисса огрызалась, а приставшая с расспросами Лухан сама подсказала подруге ответ:

– Он тебя обвинил во всем, да? – предположила она, имея в виду шумное расставание Вико и Рокко.

– Да, – поспешно ухватилась за эту версию Марисса. – Да, вроде того.

– Идиот, – прокомментировала Лухан. – Ладно, ты только не расстраивайся…

– Меня это нисколько не волнует, – заверила ее Марисса, стараясь, чтобы голос звучал увереннее. – Но если на то пошло – они друг другу не подходили.

Лухан вопросительно подняла брови.

– Рокко нужна не та девушка, что успела переспать со всем нашим курсом. Он большего заслуживает… Он не такой, как все…

– А какой?

Встретившись взглядами с подругой, чьи глаза хитро блестели, Марисса резко осеклась и поспешила сменить тему.

– Лучше расскажи, как у тебя с Маркосом…

***

Не успела Марисса появиться в дверях класса, как ее перехватила Лаура:

– Тебя искала Лухан, – взволнованно сообщила она. – У нее случилось что-то…

– Где она? – незамедлительно поинтересовалась Марисса.

– Она ждет тебя в прачечной.

Тот факт, что звонок на урок уже прозвенел, Мариссу нисколько не смутил. Он вылетела в коридор, чуть не сшибив по пути Мичи, и понеслась в указанном направлении. Каково же было ее удивление, когда вместо Лухан Марисса обнаружила в прачечной Рокко!

– А ты что тут делаешь?

– Лухан сказала, что ты ждешь меня здесь, – ничуть не удивился тот.

Так вот оно в чем дело… Ну, чертовы стратеги, вам не жить.

Марисса готова была поставить на что угодно: дергать дверь смысла нет, их заперли снаружи. Но она бы и не стала: во-первых, незачем унижать себя в чужих глазах. А во-вторых, хватит уже бегать от проблем, нужно и впрямь с ними разобраться. Тем более что выпал такой шанс…

– Да, – кивнула Марисса, присаживаясь рядом с Рокко. – Нам нужно поговорить.

– Наконец-то ты это поняла…

– Тот поцелуй был ошибкой.

«Он наверняка хотел сказать то же самое, просто я опередила…».

– Да, пожалуй, – выдержав недолгую паузу, Рокко сделал странный жест рукой – эта его манера жестикулировать всегда вызывала у Мариссы улыбку. – Знаешь, бывают такие ошибки, которые хочется совершать вновь и вновь…

коллаж
http://cs4732.vk.me/u7234237/111486021/x_edf515f0.jpg

Глава 5


– Скажи мне, – невозмутимо продолжил Рокко после недолгой паузы, – зачем ты врешь? Ты можешь обмануть кого угодно, но саму себя и меня – никогда.

– Ну и самомнение, – фыркнула Марисса, но возражать, однако, не стала. Она почему-то точно знала, что никакие аргументы эффекта не возымеют. И когда это Рокко успел так хорошо ее изучить? Или он же просто преследовал цель смутить ее? Если так, то, к неудовольствию Мариссы, у него это хорошо получилось.

– Я тебя насквозь вижу.

– Неужели? – Марисса с вызовом прищурилась. – И что же ты видишь?

– Ты – настоящая. Ты не пытаешься казаться такой, какой тебя хотят видеть, а преподносишь себя в истинном свете. Именно это, – Рокко взмахнул рукой, – мне в тебе и нравится.

Марисса потрясенно молчала. Ее переполняли чувства, а нужные слова на ум не приходили. Хотелось сесть на пол рядом с Рокко, нежно обнять его, взъерошить и без того взлохмаченные волосы… Но что-то останавливало. Наверное, боязнь нового разочарования. Слишком уж часто ее предавали… Нет, Рокко, конечно, ни капельки не похож ни на кого из ее прежних друзей, он вообще ни на кого не похож, но… Он же только что расстался с Вико, а она – с Хавьером. Марисса не была уверена, что готова заводить новые отношения. К тому же, существовала вероятность, что Рокко будет искать в ней замену Вико, а этого Марисса допустить никак не могла.

– Тебе не кажется, что будет проще для всех, если не придется никого разубеждать, что мы – не вместе?

Этой фразой Рокко все испортил. Вся романтичность момента исчезла вмиг, а вспылившая Марисса яростно сверкнула глазами:

– Вот, значит, к чему все это? Чтобы проще было?

– Нет, подожди, я не это имел в виду…

– Да пошел ты, – выдохнула Марисса и вылетела в коридор, оглушительно хлопнув дверью.

***

В классе Марисса так и не появилась, а в комнате вернувшиеся с занятий девчонки обнаружили только отчаянно пищащий мобильник. На проводе была Соня, желающая поговорить с дочерью. Лухан удалось убедить ее в том, что Марисса сейчас с Рокко (которого на уроках тоже не наблюдалось), и перезвонит, как только сможет. Но та все не возвращалась, а ближе к вечеру в спальню заглянул и сам Рокко. Тогда-то Лухан и Лаура поняли, что пришло самое время бить тревогу. Первая поначалу выступила против того, чтобы посвящать в это дело Соню (мол, Мариссе это ой как не понравится), но оказалась в меньшинстве. Сеньора Рэй примчалась буквально через пятнадцать минут, заламывая руки и то и дело повторяя:

– Господи, где моя девочка? Где моя Марисса?

На уши был поставлен абсолютно весь колледж. Дунофф громко причитал: его более всего волновало, не скажется ли исчезновение ученицы на престиже их учебного заведения. Соня, уже вроде бы привыкшая к тому, что ее взбалмошная дочурка нет-нет, да и выкинет что-нибудь из ряда вон выходящее, хваталась за голову. От Рокко, заявившего, что произошедшее – его вина, она только отмахнулись, решив, что он преувеличивает. Марисса ведь всегда отличалась горячностью и импульсивностью.

А виновница беспокойства тем временем бродила по центральному городскому парку, невидяще смотря себе под ноги и то и дело прокручивая в памяти недавний разговор. Последняя фраза Рокко задела ее за живое. А ведь Марисса уже была почти готова на то, чтобы согласиться быть с ним, отбросив все сомнения и принципы. Потому что знала: если откажет, то будет долго жалеть об этом. Но раз она нужна Рокко только для того, чтобы не пришлось никого разубеждать… Нет, так ее не оскорблял даже Пабло.

А ведь она поверила Рокко… Поверила как дура, после одного поцелуя, который, возможно, даже ничего не значил. И даже успела увлечься им… Да что там увлечься – влюбилась. Снова рискнула и снова пожалела об этом.

«Может, в этом и есть моя проблема? – уныло подумала Марисса, пиная ногой камешек. – В том, что я постоянно рискую?».

На улице стемнело, но она и не думала возвращаться в колледж. Зачем? Чтобы выслушивать нравоучения от Бласа или директора, а потом, вернувшись в комнату, чувствовать на себе виноватые взгляды подруг-сводниц? Они, разумеется, хотели как лучше. Ну и что с того? Ничего же из этой затеи не вышло. Как и из их с Рокко. Желаемой цели они же так и не достигли, так еще и сами поссорились. Хотя нет, слово «поссорились» здесь не к месту. Но прежних отношений, даже их подобия, уже не будет.

«Ну и пусть, – Марисса решительно тряхнула головой. – К черту. Как будто я без него не смогу… Да кто он вообще такой? Смогу, еще как смогу. Всегда же справлялась».

Все, даже Пабло, утверждают, что она – сильная. Пусть так, сильная, и дальше что? Разве сильным девочкам не бывает больно? Разве им, как и всем нормальным людям, не хочется быть понятыми, нужными и любимыми?

– Эй, детка, – послышалось из-за спины, – разве мама тебе не говорила, что опасно гулять по ночам одной?

– Опасно для меня или для окружающих? – машинально огрызнулась Марисса и тут же ускорила шаг.

Нет, пожалуй, пора возвращаться. Или хотя бы просто выйти на какую-нибудь хорошо освещенную улицу… Тем более что еще и дождь начинается…

***

Увидев мамину машину, Марисса застыла как вкопанная. Значит, ее отсутствие не прошло бесследно… Этого следовало ожидать, но она все-таки надеялась, что девчонки что-нибудь придумают. Хотя – она же их не предупредила. Сама виновата. Теперь вот придется объяснять недовольной толпе причину своего исчезновения. Вот черт. И без того проблем по горло…

– Ты в порядке? Где ты была?

«И откуда он взялся?».

Марисса с вызовом взглянула на подлетевшего к ней Рокко и, к своему удивлению, прочитала в его глазах невероятное беспокойство наряду с облегчением и… нежностью?

– Да кто ты такой, чтобы я перед тобой отчитывалась?

Рокко, казалось, даже не обратил внимания на ее резкий тон. Схватив Мариссу за плечи, он четко проговорил:

– Никогда, слышишь, никогда больше так не делай!

– Да ну? – подбоченилась та. – А то что?

В ответ Рокко притянул ее к себе еще ближе и впился в ее губы горячим и долгим поцелуем. Марисса сначала сопротивлялась, но высвободиться из его объятий так и не удалось, поэтому не оставалось ничего, кроме как сдаться. Но уступать Рокко было даже отчасти приятно.

– С чего ты взял, что имеешь на это право, ты… – прошептала она, наконец отстранившись.

– А разве нет? – деланно изумился Рокко.

– Я тебя ненавижу! – выдохнула Марисса.

– Правда?

– Нет…

И они вновь слились в поцелуе, позабыв обо всем до тех пор, пока не появилась Соня в сопровождении ворчащего Дуноффа. Мать Мариссы при виде целующейся под дождем парочки замерла, но вот Дунофф никогда не отличался тактичностью по отношению к ученикам.

– Андраде! – проревел он. – Как вы могли… и что вы делаете? Прекратите немедленно!

– Возможно, вы не заметили, но я тоже принимаю некоторое участие, – справедливо заметил Рокко, на всякий случай закрывая собой Мариссу. Соне, правда, это не помешало заключить дочь в объятия и начать покрывать ее поцелуями, от которых Марисса старательно, но безуспешно пыталась увернуться.

– Вы будете максимально строго наказаны, Андраде! Пойдемте со мной, вы оба.

Парочка обменялась многозначительными взглядами, и Рокко ободряюще сжал ладонь Мариссы, которая вдруг подумала о том, что финального решения принимать даже и не пришлось – все разрешилось само собой. Не требовалось ничего говорить, предлагать и уточнять. Они были вместе. Теперь уже по-настоящему.

коллаж
http://cs9237.vk.me/u7234237/111486021/y_e57c58bc.jpg

Глава 6

– Марисса, к тебе Рокко пришел.

Марисса сонно заворчала и натянула на голову одеяло.

– Скажи ему, что я сплю, – пробормотала она.

– Она спит, – послушно повторила Лухан, распахивая дверь и впуская раннего гостя.

– С ней все нормально? – поинтересовался тот, кивая на Мариссу.

– Не делай вид, будто меня тут нет! – тут же раздалось из-под одеяла.

– Так ты же спишь, – напомнил Рокко.

Недовольно фыркнув, Марисса села в постели. Лухан и Лаура понимающе переглянулись и тут же ретировались. В комнате, помимо парочки, осталась только спящая Фернанда.

– Чего тебе? – подавив зевок, поинтересовалась Марисса. – Не мог подождать, пока я встану?

– Я сейчас не в настроении ругаться, – перебил ее Рокко. – Давай завтра, после обеда… Ко мне как раз должно прийти вдохновение.

Марисса, не сдержавшись, прыснула. Все ее раздражение как ветром сдуло.

Надо же – еще вчера она терзалась сомнениями, пыталась заставить себя выкинуть Рокко из головы. Вчера ли? Сейчас, когда он сидит напротив и, улыбаясь, так пристально на нее смотрит, кажется, будто прошла уже целая вечность. О цели его визита Марисса спросила машинально, ведь нужды в этом не было: она и без того знала ответ. Знала, что он тоже, проснувшись, первым делом подумал о том, не был ли сном их поцелуй под дождем. А теперь достаточно одного взгляда, чтобы точно сказать: нет, не был.

Марисса придвинулась ближе к Рокко и, чуть помедлив, обняла его. Так непривычно было понимать, что он – с ней, что он – ее. Марисса ведь так привыкла видеть его с Вико, да и потом, кто бы мог подумать, что из простого одноклассника, приятеля, Рокко перейдет в разряд ее парня?

Почувствовав на себе его вопросительный взгляд, Марисса закрыла глаза, и Рокко тут же нежно коснулся губами ее губ.

Фернанда тихо охнула и запустила пальцы в волосы. А ведь в колледже говорили, что эти двое всего лишь заключили сделку… В таком случае они либо заигрались, либо благополучно всех обманули. Можно сыграть страсть, но никак не такую проникновенную, щемящую нежность. Фернанда никогда бы не поверила, что взбалмошная Марисса и странноватый Рокко вообще способны на нечто подобное…

***

– Марисса, мне нужно с тобой поговорить, – заявила Мия, преграждая той путь.

Марисса закатила глаза и лениво поинтересовалась:

– В чем дело?

– Это правда, что ты теперь с Рокко?

«Какие же все здесь предсказуемые и любопытные…».

– Да, правда. А тебе какая разница? Если пришла по наущению подружки…

– Нет-нет, – поспешно заверила Мия. – Я хотела уточнить… Это всё просто так, или у вас все серьезно?

– Ты что, агент ЦРУ? – огрызнулась Марисса. Ответ не был известен и ей самой. И вообще, еще суток не прошло, как они с Рокко вместе, разве можно говорить о чем-то наверняка? Да, такой идиотский вопрос могла задать только Мия с ее одной извилиной.

– Если честно, мне всегда казалось, что ты в конце концов сойдешься с Пабло… Между вами же столько всего было…

Марисса отвела взгляд и быстро облизала губы.

– Пабло был моей сказкой, – тихо сказала она. – И мне ужасно хотелось, чтобы она хорошо закончилась. А потом, в какой-то момент, я резко поняла, что перегорела и что Пабло совсем не тот, кто мне нужен. А Рокко… Мне с ним хорошо.

– Не продолжай, – перебила ее Мия. – Я рада за вас, но это…так неожиданно.

– Привыкай, – пожала плечами Марисса.

Колуччи виновато улыбнулась и уже развернулась, чтобы уйти, как собеседница схватила ее за локоть.

– Как Вико?

Марисса не могла не задать этот вопрос, иначе она просто не была бы самой собой. Ее терзало чувство вины – ведь это из-за нее у Вико с Рокко все разладилось. Хотя, конечно, когда Марисса в то самое знаменательное утро столкнулась с ним в ванной, эти двое уже были в ссоре… Но очень уж не хотелось строить свое счастье на чужом несчастье.

– Нормально, – выдала Мия после недолгой паузы. – Она в порядке, – и отвела глаза.

Марисса не поверила. В конце концов, Колуччи никогда не умела лгать.

Прозвеневший звонок возвестил о том, что обе они снова опоздали на урок. Но преподавателя в классе еще не было, зато в дверях маячила Мичи.

– Потише, – прикрикнула она, убедившись, что все расселись по местам. – Директор хочет сделать объявление.

– Он увольняется? – с надеждой предположила Марисса, подавив смешок.

– Боже упаси, – вздрогнула секретарша и отошла от двери, пропуская в класс Дуноффа. Тот привычно хмурился, и это никого не удивляло – результатом общения директора с четверокурсниками, всегда доставлявшими ему столько хлопот, чаще всего становилась головная боль.

– Класс, у меня важная новость, – возвестил вошедший. – Совет директоров принял решение направить к нам комиссию. Проверять будут все: от состояния водопровода до уровня ваших знаний. Наш элитный колледж – один из лучших в стране, и мы просто обязаны еще раз это доказать.

– Лицемер, – прошипела себе под нос Марисса. Неужели Дунофф рассчитывает на то, что они будут изображать старательных и послушных учеников, этаких паинек и зубрил? Вот наивный…

– Вы понимаете, как это важно, – продолжал тем временем директор, – и как много зависит от вас и вашего поведения, правда, Андраде?

Марисса в ответ смерила его презрительным взглядом.

– Я думаю, вы все меня поняли и не будете возражать против того, что я увеличил количество учебных часов. Комиссия должна удостовериться, что…

Остаток фразы потонул в возмущенном гомоне учеников.

– Тихо, тихо, – замахал руками Дунофф. – Разве вы не понимаете, как важно показать себя в выгодном свете? Наш колледж…

– А если нам все равно, на каком там месте по стране окажется наш колледж? – высказал общую мысль Мануэль, и остальные одобрительно загалдели. Мыслимое ли дело: учиться целый день? Должно быть у них свободное время или нет?
Директор на миг оторопел, но быстро оправился от шока и решительно гаркнул:

– А меня не интересует ваше мнение! Я всего лишь ставлю вас в известность! Комиссия прибудет послезавтра, и не дай вам Бог учинить какое-нибудь безобразие…

– Простите, – подняла руку Марисса, – вы прикажете им в ноги кланяться, или простого реверанса все же будет достаточно?

– Можешь и кланяться, – рявкнул Дунофф, – но если выкинешь что-нибудь непотребное…

Марисса недовольно поджала губы. Нет уж, это самое настоящее ущемление их прав! И она этого так не оставит…

***

– Я одного не пойму: как папаша Бустаманте мог допустить, чтобы в его школу приходила проверка? Тут же по идее все безупречно, – поморщилась Марисса и выжидающе посмотрела на Рокко. Они устроились прямо на бильярдном столе – Марисса лежала, устроив голову на коленях у Рокко и закинув ногу на ногу.

– Его отказ мог бы вызвать подозрения…

– У кого? Мэру никто слова против не скажет, такие уж в этом совете все подхалимы…

– К чему ты клонишь? Предлагаешь приготовить комиссии сюрприз?

– Возможно, – тряхнула головой Марисса. – Это нужно обдумать. Но прыгать перед ними на задних лапках я уж точно не собираюсь.

– Знаю, – ободряюще улыбнулся ей Рокко. – Можешь на меня рассчитывать.

Марисса благодарно чмокнула его в губы. Рокко обнял ее и еще крепче прижал к себе, углубляя поцелуй. Но в самый неподходящий момент их самым бесцеремонным образом прервали. Не кто иной, как вездесущий Блас.

– Вы случайно не забыли, где находитесь? – язвительно поинтересовался он.

– И правда, – картинно ахнула Марисса. – Запамятовали… А в кабинете директора кто-нибудь сейчас есть?

Блас оторопел. На его памяти еще никто из провинившихся студентов не выказывал желания проследовать в упомянутый кабинет добровольно.

– Может, хоть там нам никто не помешает, – добавила Марисса, невинно хлопая глазами.

***

– Тебя не исключили? – взволнованно поинтересовалась Лухан, бросаясь навстречу вошедшей подруге.

– Увы, – вздохнула Марисса, падая на собственную постель. – Как обычно: Дунофф читал нудную лекцию о правилах приличия и отношениях между мужчиной и женщиной… Как он еще сам от себя не устал?

– Ты из-за этого расстроена?

Марисса оценивающе взглянула на Лухан и после недолгой паузы выдала:

– Я не уверена, правильно ли я поступаю.

– Ты о Рокко? Ты сомневаешься в нем?

– Не то чтобы… Просто… как ты думаешь, мог он за такой короткий срок выбросить из головы Вико?

– Вот в чем дело, – с лица Лухан мгновенно исчезла настороженность. – Ты ревнуешь.

Марисса красноречиво промолчала.

– За это даже не волнуйся, – продолжила внимательная подруга. – Я же вижу, как он на тебя смотрит.

– Да?

– Весь день глаз не сводил, – успокоила Лухан, наблюдая, как на губах Мариссы появляется довольная улыбка…

***

– Ты уверена, что она говорила серьезно? – вопрошал Пабло, пристально глядя Мии в глаза. – Может, она тебя разыграла?
Он никак не мог поверить в то, что Марисса действительно встречается с Рокко. Этот факт не давал ему покоя с того момента, как эти двое впервые появились вместе, держась за руки. Но тогда Пабло удалось выяснить, что они всего лишь играют на публику, а теперь всё, кажется, по-настоящему серьезно. Вот уж кого-кого, а Рокко Пабло никогда не воспринимал как соперника. Да что вообще могло бы связывать этого типа с Мариссой, его Мариссой? А вот оказалось, что очень даже многое…

– Пабло, я не идиотка! – Колуччи обиженно поджала губы. – Я понимаю, тебе трудно это принять, но придется смириться…

Смириться? Чтобы он, Пабло Бустаманте, уступил, добровольно опустил руки? Да ни за что на свете! Он обязательно вернет Мариссу, чего бы ему это ни стоило…


Глава 7

Услышав, как скрипнула дверь, Пабло поднял голову, а при виде Мариссы вскочил на ноги и шагнул ей навстречу. Но, к его неудовольствию, вслед за девушкой вошел Рокко. Поборов желание вытолкнуть его обратно в коридор, Пабло тут же сориентировался:

– А он что тут делает? У нас собрание группы! Понимаешь, группы? – он нахмурился и бросил в сторону девушки недовольный взгляд. Зачем она притащила с собой этого придурка? И вообще, как так вышло, что она – с ним? Рокко ведь вообще до недавних пор считали голубым, а теперь он сумел добиться Мариссы. Ну чем он ее привлек?

И теперь, когда Рокко возвращается в спальню, загадочно улыбаясь, на Пабло каждый раз нахлынивает ярость. Хочется сбросить этого психа на пол, ударить – только бы исчезла с его лица эта улыбка…

– Ладно, не кипятись, я уже ухожу, – примиряюще поднял руки Рокко. Марисса схватила его за локоть и что-то зашептала, но тот только отмахнулся и вышел. Проводив его взглядом, Марисса тут же повернулась к Пабло, который еще даже не успел спрятать довольную ухмылку, и гневно поинтересовалась:

– А не слишком ли ты много на себя берешь? Я тоже член группы, и имею право приводить с собой кого захочу! Где, кстати, Мия и Мануэль?

– Их не будет, – покачал головой Пабло. – И собрания тоже. Мне просто нужно было с тобой поговорить, а если бы я сказал об этом прямо, ты бы не согласилась.

– Точно, – немедленно кивнула Марисса. – Спасибо, что предупредил, я еще успею догнать Рокко…

– Нет! – Пабло преградил ей путь. – Я тебя надолго не задержу, – почти взмолился он.

– Ладно, – девушка тяжело вздохнула и выжидающе скрестила руки на груди. – Чего тебе?

– Что у тебя с ним?

Марисса изумленно подняла брови. Вот этого вопроса она уж точно не ожидала. Да и вообще, какое Пабло дело до ее личной жизни?

– Это тебя не касается.

– Просто ответь мне, – Пабло не собирался сдаваться.

– У нас с Рокко, – Марисса намеренно выделила слово «нас», – все серьезно, ясно тебе?

И пусть она пока ни в чем не уверена – ужасно хочется надеяться, что так оно и будет. Да и потом, Пабло нагло лезет в чужие дела. Надо же утереть ему нос!

– Да ну? Ты сама-то в это веришь? – вопреки ожиданиям, Пабло расхохотался. – Да он вернется к Вико, как только она позовет.

– Это ты у нас бежишь к папочке по первому зову, – огрызнулась уязвленная Марисса. – Я не вижу смысла продолжать этот разговор. Пока, – и, проскользнув у него под рукой, она вылетела за дверь.

Рокко долго искать не пришлось – он обнаружился в комнате отдыха, полулежащим в кресле у телевизора.

– Уже закончили?

– Не начинали, Пабло просто было скучно, – отмахнулась Марисса, присела рядом и прильнула к нему.

– Что он тебе сказал? – Рокко неожиданно выпрямился и взял ее лицо в свои ладони.

– О чем ты? – поинтересовалась Марисса с наигранным изумлением в голосе.

– У тебя так сердце бьется…

– Ерунда, – она отвела взгляд. – Все хорошо.

– Неужели?

Не выдержав его пристального взгляда, Марисса все же отвела глаза и тут же мысленно обругала себя за это. Ну как, как Рокко удается вот так слету распознавать ее настроение? Неужели она для него вся как на ладони? Это задевало и даже коробило.

– Так в чем дело?

Марисса медленно облизала внезапно пересохшие губы, набрала полную грудь воздуха и выдохнула:

– Скажи, ты правда уже забыл Вико?

Ответ прозвучал тут же, как будто Рокко ждал этого вопроса.

– Нет.

Внутри у Мариссы все будто оборвалось, ноги вмиг стали ватными, но она нашла в себе силы не измениться в лице. Захотелось оттолкнуть Рокко, сбросить его руки, но она почему-то медлила.

– Нет-нет-нет, – поспешно заговорил Рокко, еще крепче обнимая ее. – Дослушай меня, ладно? – и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я благодарен Вико и рад, что все случилось так, как случилось. И эти воспоминания мне по-своему дороги, но всё в прошлом. Теперь у меня есть ты.

Марисса молчала, невидяще глядя куда-то в стену за его спиной. Эти два «нет», болезненное и спасительное, были произнесены с разницей всего в пару секунд, но показалось, будто бы прошло как минимум минут пять. А биение пульса все так же гулко отдавалось в ушах.

– Если честно, я был бы рад сохранить дружеские отношения с Вико, но она никогда на это не согласится, – договорив, Рокко нерешительно погладил Мариссу по волосам и, не встретив с ее стороны сопротивления, осторожно коснулся губами ложбинки между ее плечом и шеей. – Прости, если я…

– Спасибо, что не солгал, – перебила Марисса. – И тебе не обязательно было оправдываться. Мы же договорились доверять друг другу…

– Мы стараемся. А полное, абсолютное доверие придет со временем, – возразил Рокко.

Марисса чуть заметно улыбнулась. Раньше она и предположить не могла, что ее странноватый одноклассник, чаще всего державшийся особняком, окажется таким чутким, нежным и понимающим. Нет, он точно особенный.

Чуть помедлив, она накрыла его ладонь своей, даже не подозревая о том, какое облегчение вызвал у Рокко этот ее жест.

В комнату впорхнула стайка оживленно щебечущих второкурсниц, которые при виде парочки сразу же примолкли и заинтересованно переглянулись.

– Пошли отсюда, – поморщился Рокко и поднялся на ноги, подавая Мариссе руку. – Идем на улицу, я как раз хотел с тобой обсудить…

– Что?

– У меня тут возникла идея: а как насчет того, чтобы снять полнометражный остросюжетный фильм о визите к нам комиссии?

– Отлично! Я уже знаю название: «Границы гетто»…

Выглянувший в окно Пабло с трудом удержался от того, чтобы не ударить кулаком по стеклу: Марисса и Рокко сидели на скамейке во дворе и, отчаянно жестикулируя, что-то оживленно обсуждали. Они не обнимались и даже не держались за руки, но все равно было за милю видно, что они безумно увлечены друг другом. Оба выглядели до неприличия счастливыми, кажется, даже позабыв о холоде и треплющем волосы ветре.

Выругавшись сквозь зубы, Пабло отошел от окна. Нет, игра еще не окончена. Пусть все оказалось намного сложнее, чем он ожидал – он все равно не сдастся…

***

– Андраде, что вы делаете?

Ничуть не удивившись появлению директора, Марисса выпустила еще десяток мыльных пузырей прямо ему в лицо и радостно воскликнула:

– Доброе утро, сеньор Дунофф!

– Прекратите сию же минуту! – тот замахал руками, разгоняя пузырьки. – Ради Бога, с минуты на минуту прибудет комиссия!

– Что от нас требуется? – словоохотливо поинтересовался подоспевший Рокко, сжимающий в руках камеру.

– Исчезните с глаз моих! – прошипел директор, беспокойно оглядывая коридор: все ли в порядке, нет ли в районе видимости чего-нибудь такого, что могло бы скомпрометировать колледж и в особенности его руководство в глазах проверяющих.

– Ты слышал то же, что и я? Мне не померещилось? – уточнила у Рокко Марисса, едва Дунофф скрылся из виду. – Он почти что дал нам разрешение на выход?

– В общем и целом – да. А как же наш фильм?

– Отдай камеру Маркосу или Лухан, им можно доверять, – предложила девушка. – Такой шанс ведь нечасто выпадает…Чтобы сам директор…

– Да знаю я, знаю, – согласился Рокко. – А как мы пройдем мимо охраны?

– Это не проблема, главное – вернуться по-тихому. Но на этот счет у меня есть идейка…

***

– Никого нет, – констатировала Марисса. – Я же говорила, что все получится, – радостно воскликнула она, поднимая раму. – Там сейчас суета такая с этой комиссией, никто и не заметил, что мы исчезали, – она ловко пролезла через окно в директорский кабинет. Рокко почему-то был уверен, что Марисса делает это не в первый раз, хотя и не знал наверняка.

– Давай быстрее!

Однако не успел он последовать ее примеру, как дверь распахнулась, и в проеме показался директор. Гостей он, к счастью, не заметил, поскольку стоял к ним спиной, увлеченно отчитывая за что-то секретаршу. Быстро сориентировавшаяся Марисса замахала руками, и Рокко, правильно расценив ее жесты, быстро перемахнул через подоконник. Так что когда Дунофф наконец повернул голову, они оба уже успели обогнуть стол и теперь мирно сидели в креслах, предназначенных для посетителей.

– А вы что тут делаете? – опешил директор.

– Вас ждем, – невозмутимо пожал плечами Рокко.

– Да, уже давно причем, – подметила Марисса, недовольно мотнув головой. – Мы хотели спросить…

– Никаких вопросов! – рявкнул Дунофф к огромной радости парочки, осознавшей, что не понадобится ничего выдумывать. – Только вас двоих мне сейчас не хватало…Уходите, уходите отсюда.

Дважды повторять не пришлось – в следующую секунду Мариссы и Рокко уже и след простыл.

***

– …человек семь, и все важные такие, – закатила глаза Лухан. – Лучше сами посмотрите, – она показала глазами на камеру в руках у Рокко, – Маркос все записал, как вы просили.

– У него болезнь Паркинсона? – невинно поинтересовался Рокко, и в него тут же полетела подушка.

– Что ты несешь? – зашипела разозленная Лухан.

– Тогда почему у него так трясутся руки? Тут же ничего не разобрать!

– Не преувеличивай, – Марисса ободряюще коснулась его плеча, сама с трудом сдерживая смех. – Немного нечетко, но в общем и целом…

– Снимали бы сами, – недовольно проворчала Лухан, поведя плечом. – Где, кстати, вы были?

– В магазине, – тут же сообщила подруга, коварно улыбаясь. – Нам было нужно кое-что для нашего остросюжетного фильма…

– Ни одна премьера ведь не обходится без спецэффектов, – поддержал ее Рокко.

– Рассказывайте!

Два интригана переглянулись, и Марисса виновато мотнула головой:

– Прости, но это будет сюрприз…

коллаж
http://cs9237.vk.me/u7234237/111486021/y_101a43af.jpg

Глава 8

Едва проснувшись, Пабло тут же бросил взгляд на кровать Рокко, которая, к его разочарованию, уже пустовала. Сосед куда-то благополучно смылся с утра пораньше. Пабло догадывался, куда (точнее, к кому) именно тот умчался, и это его совершенно не радовало.

– Гляди-ка, – подал голос Гидо, словно прочитав мысли друга. – Ненормального-то нашего уже и след простыл!

– А он хотя бы ночевал здесь? – как бы между прочим поинтересовался Пабло.

– Боишься, что он задержится у Мариссы до утра? – многозначительно подмигнув, гоготнул Гидо.

– Вот еще!

Пабло и сам не понимал, что именно его так взволновало. Кому, как ни ему, было знать, что Марисса никогда и никому не позволяла зайти дальше поцелуев. Но было что-то такое в отношениях Рокко и Мариссы, от чего хотелось рвать на себе волосы. Парочка вроде бы и чувств уже не афишировала, но, тем не менее…

– Просто скажи ей, что ты ее любишь, – посоветовал Гидо, выуживая что-то из-под подушки. – Неужели думаешь, что после этого она перед тобой устоит? Пусть она и психованная, но не дура!

– Это же Марисса, – пожал плечами Пабло, – ей нравятся убогие. Сначала вон Хавьер, теперь Рокко…

«И почему тогда я так хочу стать следующим?» – раздраженно подумал он.

***

Выскочив в дверь, Марисса сразу же налетела на поджидавшего ее Рокко. Тот улыбался, всего лишь читая ее имя на ящике для писем.

– Взял? – шепотом уточнила Марисса, приветственно обнимая его.

– Конечно, взял.

– Значит, я на уроке попрошусь выйти и все сделаю…

– Почему ты? Лучше я, – тут же возразил Рокко, пристально глядя ей в глаза. – У тебя и так куча замечаний!

– Зато тебя уже один раз исключали, – напомнила Марисса, счастливо улыбаясь. Как же приятно было ощущать его заботу и участие! Именно этого она всегда ждала и от Пабло, и от Хавьера (он подходил по всем пунктам, кроме одного – оказался лжецом), и от Диего… А нашла – вот неожиданность! – в том, чью кандидатуру и вовсе не рассматривала.

– Не волнуйся, никто не докажет нашу причастность, – добавила Марисса. – И вообще, пойдем пока пройдемся, у нас еще есть время…

***

Когда посреди урока неожиданно зазвенела пожарная сигнализация, все тут же повскакивали с мест и ринулись к выходу – мыслимое ли дело, а вдруг и правда пожар? Выгнав всех своих подопечных на улицу и несколько раз их пересчитав (Кармен, которой достался четвертый курс, умудрилась трижды сбиться), учителя принялись успокаивать взволнованных студентов, многие из которых уже находились на грани паники. Кто-то порывался звонить родителям, кто-то требовал принести воды, а одна третьекурсница даже попыталась изобразить обморок – правда, получилось неправдоподобно и жалко.

Пожарные приехали на удивление быстро – Дунофф, правда, поначалу даже слушать не желал о том, чтобы их вызывать, ссылаясь на то, что он будет выглядеть глупо в глазах инспекции, если тревога все-таки окажется ложной. Однако Мичи уже успела набрать нужный номер и в сердцах обозвала директора идиотом: мол, не время сейчас думать о престиже колледжа.

– Тебе не кажется, что мы перестарались? – прошептал Рокко, убедившись, что никто их не подслушивает.

– Мы продемонстрировали блестящую работу системы пожарной безопасности, – отрезала Марисса. – Подумаешь, сорвали урок. Зато посмотри на Дуноффа – с него сразу вся спесь слетела!

Тем не менее, она с некоторой настороженностью наблюдала за тем, как вышедший из здания пожарный, нахмурив брови, что-то втолковывает перепуганному директору. Однако расслышать удалось только жалкие оправдания Дуноффа:

– Простите, ради всего святого! Нет, это не дети, а уроды! Что за выпуск…

– Что вы там подожгли? – зашептала подбежавшая Лухан, во встревоженном голосе которой звучали также и нотки восторга.

– Мы что, больные? – возмутилась Марисса. – Я просто нажала кнопку…

– И взорвала дымовую шашку?

– Да нет! – Марисса беспокойно огляделась. – Это дым специальный, такой на дискотеках используют…

– Немедленно все разошлись по классам! – прогремел Дунофф, обведя взглядом толпу учеников. – Знайте, я обязательно выясню имя того, кто решил так подшутить. И виновник будет незамедлительно исключен!

Мичи многозначительно глянула на Мариссу, но та только улыбнулась ей как ни в чем не бывало и снова затормошила Рокко:

– Ты все снял? Лухан, Лухан, угадай, кто первым выбежал на улицу… На вот, посмотри…

***

– Твоя работа? – грозно поинтересовался Пабло, прижимая Мариссу к стене. Его не смущало даже то обстоятельство, что проходящие мимо студенты с подозрением на них косились.

– О чем ты? – девушка непонимающе изогнула бровь.

– Не притворяйся. Это ведь ты устроила весь этот спектакль с так называемым пожаром… И я хочу знать: чего ты добивалась? Нас ведь теперь ни за что не отпустят на выходные! А ты знаешь, – он с силой сжал ее плечо, – чем это грозит группе.

– Пусти, – Марисса смотрела не него с вызовом, в ее взгляде не было и тени страха или смятения, – пусти, мне больно.

– Ты вообще когда-нибудь думаешь о последствиях своих поступков? Приносишь одни беды…

– Да? А ты сделай так, чтобы я не мешалась под ногами! Ты же можешь! – выкрикнула Марисса ему в лицо. – Свяжи меня и запри где-нибудь, тебе ведь не впервой!

Вспомнив тот случай, Пабло изменился в лице, и Марисса, воспользовавшись его замешательством, стряхнула его руки.

– О чем это ты сейчас говорила? – поинтересовался подошедший Рокко, провожая уходящего Пабло взглядом. Судя по всему, последнюю фразу Мариссы он услышал полностью, потому как выражение его лица было необычайно серьезным и решительным. – Да, – пояснил он, беря ее за подбородок. – Что там насчет запереть и связать?

– Ничего, – мгновенно среагировала Марисса. – Мне просто хотелось его позлить…

Незачем ворошить прошлое. Они с Пабло давным-давно во всем разобрались, так зачем вновь заострять на этом внимание… У Рокко и без того довольно напряженные отношения с сыном мэра.

И зачем она вообще упомянула о том недоразумении… Ну да ладно, главное, что внимание Рокко вроде бы удалось усыпить…

***

Марисса ожидала, что Пабло окажется прав, и после случившегося ученикам и впрямь запретят покидать колледж: об этом пункте она вспомнила только после реализации своего плана, и теперь заранее чувствовала себя виноватой перед остальными. Но, к ее удивлению, Дунофф не стал назначать наказание сразу всем студентам. Ходили слухи, что от этой идеи его отговорили сами инспектора. Так или иначе, четверокурсники воодушевленно строили планы на уик-энд. Что же касается Мариссы, то от планируемой прогулки с Рокко ей все равно пришлось отказаться: на воскресенье был запланирован концерт «Мятежного духа», а на субботу – генеральная репетиция, с которой Марисса вернулась совершенно разбитой. Сил хватило только на то, чтобы добрести до постели. Наутро девушка первым делом бросилась на поиски Рокко, но тот как в воду канул. Попытки дозвониться до него успехом не увенчались: поначалу ответом были лишь долгие гудки, а затем их сменил механический голос, безустанно талдычащий о том, что «аппарат абонента выключен».

Отогнав тревожные мысли, Марисса начала собираться, хотя от приподнятого настроения не осталось и следа. Ну, в любом случае, Рокко обещал прийти на концерт, он не может не прийти…Так что уже после выступления – а возможно, даже и перед ним – она получит членораздельное объяснение. Наверняка окажется, что волнения были напрасными. Лухан и вовсе предположила, что Рокко просто готовит Мариссе какой-нибудь сюрприз.

Зал как обычно был набит битком, публика вопила, выкрикивала имена четверки и название их группы. Но напрасно Марисса искала в толпе взглядом родное лицо.

Рокко не пришел. Она не могла его не заметить.

***

Оставив Мию, Мануэля, Пабло и остальных однокурсников праздновать успех, Марисса в компании Лухан поехала в колледж.

– Что-то случилось, – уверяла она подругу, – понимаешь, не мог он ни с того ни с сего исчезнуть!

– Успокойся! Мало ли что там у него… Все образуется.
Надежда встретить Рокко в колледже была минимальной, но и она не оправдалась. Марисса уже вознамерилась пробраться в приемную директора и порыться в папках секретарши в поисках домашнего телефона своего парня, но нужная дверь оказалась запертой – Мичи, очевидно, воспользовалась отсутствием Дуноффа и решила уйти домой пораньше.

– Лухи, я в отчаянии, – простонала Марисса, вернувшись в спальню. – Я не знаю, что делать, но и сидеть сложа руки тоже не могу! Ну куда, куда он запропастился?

Лухан уже в десятый раз за вечер неуверенно пожала плечами. Кто бы знал, как больно смотреть на сходящую с ума от беспокойства подругу и понимать, что ничем не можешь ей помочь.

– Если к утру не вернется, поеду к нему домой, – продолжала размышлять вслух Марисса. – А может, не стоит время терять? Может, прямо сейчас?

– Нет-нет, – тут же замахала руками Лухан. – Еще не так много времени! Я думаю, до вечера он объявится.

Тяжело вздохнув, Марисса вновь схватилась за телефон. После недолгих раздумий она набрала номер Пабло, уточнила, нет ли с ними на вечеринке Рокко и когда соседи по комнате в последний раз его видели. Оказалось, что рано утром: тот вскочил ни свет ни заря, разбудив Томаса, быстро оделся и куда-то убежал. Уже отключаясь, Марисса услышала, как Гидо отпустил какой-то язвительный комментарий в ее адрес, но не обратила на это никакого внимания. Не до того было.

Минут через двадцать дверь комнаты распахнулась. Воспрянувшая Марисса вскочила с постели, но тут же разочарованно села обратно – вошедшим оказался вовсе не Рокко. Это была всего лишь Фернанда, которой понадобилось что-то взять из своего ящика.

– Ты Рокко не видела? – поинтересовалась у нее Лухан, припомнив, что соседки на концерте не было. А это значит, что Фернанда скорее всего оставалась в колледже и могла что-нибудь знать.

– Видела, только что пришел…

Не успела она закончить фразу, как Марисса в чем была выбежала в коридор…




Глава 9

Почувствовав на себе тяжелый взгляд, Рокко медленно обернулся, уже заранее зная имя гостьи. Марисса стояла в дверях, прищурившись и выжидающе скрестив на груди руки, и выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. Тем не менее, Рокко невольно улыбнулся: так смешно она выглядела в своей короткой пижаме.

– Я сейчас попробую все объяснить…

– Валяй, – коротко кивнув, Марисса присела на кровать Томаса.

«Подумать только, еще и улыбается! Я тут с ума сходила, пока он невесть где шлялся, а он даже не соблаговолил ко мне заглянуть по возвращении. Зато в душ успел сходить», – раздраженно подумала она, с трудом сдерживая ярость.

– Только я и сам не все понимаю, – немного растерянно произнес Рокко.

Марисса в ответ вызывающе вскинула подбородок.

– В общем, – Рокко облизал губы, – с утра мне пришло сообщение якобы от Дани. Он вроде как попал в полицию, просил срочно его выручить. Ну, я и помчался…

– И? – голос Мариссы чуть заметно потеплел.

– Он же не сказал, в каком он участке! Я перезванивал, но никто не ответил, и я решил, что Дани просто одалживал у кого-то телефон. Поэтому…

– Поэтому ты оббегал все участки? – перебила Марисса, неверяще качая головой.

– Да, – пробормотал Рокко и отвернулся. – А потом пошел к Дани домой, и он меня там встретил! Надо было сразу зайти, но в сообщении он умолял меня никому не рассказывать…

– Это был не он! – Марисса сжала кулаки.

– Представь себе, я уже понял, – огрызнулся Рокко, запуская пальцы в волосы. – Я идиот.

– Ты ни при чем, – тут же откликнулась Марисса и, подбежав к нему, сочувственно обняла. – Просто кому-то очень хотелось тебя занять.

– Брось… Кому?

– Варианта два, – пожала плечами девушка.

Теперь все встало на свои места, кусочки мозаики сложились в целую картинку. Марисса, конечно, предполагала, что причина такого долгого непредвиденного отсутствия окажется весомой, но ничего подобного уж точно не ожидала. Вот почему Рокко не отвечал на звонки – не до того было, а после, видимо, и вовсе села батарейка. А не зашел он к ней потому, что думал, что она еще не вернулась…

Несомненно, этот спектакль с просьбой о помощи был тщательно спланирован. Но только кем? Марисса подозревала Пабло и Вико. И действительно, кто еще мог бы быть во всем этом заинтересован?

– Да нет, вряд ли, – мотнул головой Рокко, – Вико на такое не способна, а Пабло разве выгодно было тебя расстраивать перед концертом? А если бы ты отказалась выступать?

– У него и спросим, – уверенно заявила Марисса. – Я прямо здесь его дождусь!

Рокко и не думал возражать…

***

– Пабло? – позвал сына Серхио Бустаманте, заглядывая в комнату, и щелкнул выключателем. Спальня озарилась светом, однако увиденная картина заставила мэра обомлеть: три постели пустовали, на четвертой же полулежала целующаяся парочка. Марисса Спиритто (эту девчонку Серхио никогда и ни с кем не смог бы спутать, столько крови она ему попортила) и черноволосый парень со странной прической – Бустаманте-старший не помнил его имени. Оба взъерошенные, с распухшими губами и горящими глазами, одежда помята (хотя какая там одежда, на Мариссе были только маечка и пижамные шортики, а на ее так называемом любовнике – джинсы)… Из этого сам собой напрашивался один-единственный вывод о том, чем они здесь занимались. Или, по крайней мере, собирались заниматься.

– Что тут происходит? – громко поинтересовался Серхио, мгновенно позабыв о цели своего визита. Теперь даже отсутствие Пабло в его комнате в достаточно позднее время отошло на второй план.

– А вас не учили стучаться? – язвительно поинтересовалась Марисса. Если она и смутилась, то виду не подала. Рокко же отвернулся, пряча невесть откуда взявшуюся улыбку – ситуация вроде бы крайне серьезная, но стоит только представить, как все это выглядит со стороны…

– Ты сейчас не в том положении, чтобы грубить, – едко заметил мэр. – Думаю, у директора не будет сомнений по поводу того, какие принять меры. Приведите себя в приличный вид, – он поморщился, – и немедленно к нему в кабинет.

***

Дальше было томительное ожидание спешно вызванных в колледж родителей – первой прибыла Соня, и их с Мариссой тут же пригласили в кабинет. Рокко остался в приемной, дожидаться своих отца с матерью. Дунофф тут же завел речь о беспринципности молодого поколения, вальяжно развалившийся в кресле Бустаманте кивал и изредка поддакивал, удовлетворенно думая о том, что наконец-то появился достойный повод исключить наглую девицу, а заодно и ее дружка. Он, Серхио, обнаружил их полуголыми в одной постели – этого ли не достаточно?

Соня всецело была на стороне дочери и защищала Мариссу как могла, но все ее попытки оказались тщетными. Сама виновница скандала сначала огрызалась, но услышав о том, что исключение неминуемо, впала в ступор. Как же так: из стольких передряг успешно выбиралась, а теперь на такой ерунде погорела – даже обидно! И если уж на то пошло, они с Рокко и противозаконного ничего не делали – просто целовались. Проникновение в спальню мальчиков Марисса и провинностью-то не считала – запрет на это никто с их курса всерьез не воспринимал.

О том, чтобы начать оправдываться, не могло быть и речи. Доказывать этим двум индюкам, что они с Рокко не занимались сексом? Да ни за что на свете! Их это вообще не касается!

– Разговор окончен, – подвел итог Дунофф, распахивая дверь и приветственно кивая родителям Рокко. – Сеньорита Моника, подготовьте, пожалуйста, документы сеньориты Андраде.

– Нет! – Рокко метнулся к Мариссе, но Блас решительно преградил ему путь. – Нет, это я виноват, я ее обманом заманил к себе и…

– Я пришла сама!

– Андраде, идите собирать вещи, – тон старосты был сочувственным, но на губах играла злорадная улыбка.
Уже выходя в коридор, Марисса обернулась и краем глаза заметила, как Блас вталкивает Рокко в ненавистный кабинет…

***

Пока притихшая Марисса собирала чемодан, Лухан оторопело сидела на кровати, все еще не веря в происходящее. Колледж без Мариссы – уже не колледж, ее не могут выгнать, так нельзя… Ученики их курса ведь всегда выручали друг друга, выручат и на этот раз, что-нибудь придумают. Нужно только потянуть время, с минуты на минуту должны вернуться остальные… Общими усилиями четвероклассники обязательно отстоят Мариссу и Рокко, иначе и быть не может!

Но ребята, на которых Лухан так надеялась, вернулись слишком поздно – когда Марисса уже спускалась по лестнице с вещами. Дружный смех резко оборвался: все как один поняли, что случилось нечто невероятное. Странно было видеть Мариссу такой тихой и безразличной ко всему.

– Что происходит? – громко поинтересовался Франциско, шагнув вперед.

Марисса оглядела однокурсников. В чьих-то глазах читалось беспокойство, в чьих-то – удивление, непонимание ситуации, а в чьих-то – неприкрытое любопытство. Объяснять ничего не хотелось, да и сил на это не осталось. Столько событий за один день… Казалось, будто концерт они отыграли не несколько часов, а несколько недель назад; будто это было еще в прошлой жизни, как и поиски Рокко...

Рокко… Нет, она не может уйти, не попрощавшись с ним как следует. И если все они: Блас, Дунофф, Бустаманте – считают, что они вправе помешать ей, Мариссе, то придется их разочаровать!

Рюкзак и чемодан полетели на пол. Марисса вмиг пересекла коридор, ногой толкнула дверь в приемную. Блас, дежурящий, словно пес, у двери кабинета директора, где сейчас находился Рокко, шагнул к ней, но Марисса с силой оттолкнула его. Староста, явно не ожидавший, что хрупкая и миниатюрная девчонка окажется такой сильной, пошатнулся…
При виде Мариссы Дунофф резко оборвал свою речь и уже поднял палец, очевидно, собираясь напомнить девушке об ее статусе, но та, не обратив на него никакого внимания, бросилась к Рокко и повисла у него на шее. Тот ответ нежно обнял ее, погладил по волосам, что-то ободряюще зашептал на ухо…

А уже в следующую секунду красный от злости Блас выволок упирающуюся Мариссу в коридор.

***

Соне почти физически было больно смотреть, как сидящая на заднем сиденье машины дочь безжалостно кусает губы, борясь с подступающими слезами. Сеньора Рэй была готова убить Бустаманте. Побороть искушение вцепиться ему в волосы, до крови расцарапать лицо, было весьма непросто, но теперь Соня уже жалела о том, что сдержалась. А Дунофф – как он умудрился всё обрисовать! Говорил что-то о гормонах, похоти – слушать противно! Разве применимо все это по отношению к Мариссе и Рокко? У них такие искренние, теплые отношения…И даже если дело и впрямь дошло до секса – что в этом ужасного?

Уточнить у дочки, как все было на самом деле, Соня не решилась. Захочет – сама все расскажет. Незачем сейчас донимать ее расспросами – бедняжка и так за сегодня достаточно натерпелась. Но она держится, несмотря ни на что. Хотя лучше бы плакала…

Едва оказавшись дома, Марисса сразу же бросилась наверх и закрылась в одной из спален. Жестом остановив Хильду, вознамерившуюся пойти следом, Соня схватилась за телефон – нужно было срочно рассказать обо всем Франко. Вместе они что-нибудь придумают и обязательно добьются восстановления дочери в колледже «Элитный путь», а заодно и публичных извинений… Но сначала главное – успокоить Мариссу. Сложно даже представить, как ей сейчас больно.

На просьбы Сони открыть дверь дочь никак не среагировала. Ни к чему не привели даже угрозы выломать замок. Соне, как любой матери, тут же полезли в голову мысли о самом худшем, Хильда бросилась за успокоительным…

Как раз в этот момент в дверь снова позвонили. Хильда ожидала увидеть на пороге Франко, но в квартиру неожиданно ворвался Рокко. Столкновению с учительницей истории он ничуть не удивился, только кивнул Хильде и понесся вверх по лестнице.

– Марисса, это я, открой!

Минутная пауза – и замок щелкнул.

Соня подалась вперед, но Хильда удержала ее за локоть.

– Я думаю, у него лучше получится ее утешить, – мягко сказала она. – Пусть поговорят.

***

– Ты сбежал? – выдохнула Марисса и уткнулась лбом в плечо Рокко.

– Нет, как ни странно, – взяв ее за подбородок, он заглянул девушке в глаза и большим пальцем стер с ее щеки слезинку. – Отец впал в неописуемый восторг по поводу того, что я все-таки не гей, и отпустил меня восвояси. Он, по-моему, еще даже не понял, что меня выгнали…

Марисса выдавила нервный смешок и еще крепче прижалась к своему гостю и по совместительству товарищу по несчастью. Сложно было представить, как она в этот момент была ему благодарна за своевременный приход. Ведь именно сейчас Рокко был так ей нужен…

– Мне так больно, так противно…Как будто в влезли в душу, в самое сокровенное, личное…

– Я знаю. Мне тоже.

– Что теперь дальше будет? – горько поинтересовалась Марисса.

– Понятия не имею. Но… мы справимся.

Слово «мы» особенно ласкало слух. А чувствовать себя истинной представительницей слабого пола было в новинку. Марисса привыкла решать свои проблемы сама, ни на кого не полагаясь. Но вот и пришло время убедиться в том, что с этой привычкой пора распрощаться…


коллаж
http://cs4732.vk.me/u7234237/111486021/x_968dd918.jpg

Глава 10

– Все здесь? – поинтересовался Мануэль, обведя взглядом присутствующих.

В школьном баре собрался почти весь, за исключением Сол и Диего, четвертый курс. Случившееся абсолютно никого не оставило равнодушным, и мысль о том, чтобы сейчас как ни в чем не бывало пойти спать, казалась безумной, невероятной. Впрочем, как и исключение Рокко и Мариссы. Да последняя вообще постоянно во что-то ввязывалась, с периодичностью раз в месяц сбегала без разрешения; поэтому сегодняшний ее так называемый проступок по сравнению со всеми предыдущими выглядел даже несколько блекло. Хотя смотря для кого: Вико новость повергла в шок, да и Пабло до сих пор не мог поверить в реальность происходящего. Неужели Марисса и впрямь спит с Рокко? Да этого просто не может быть! Хотя отец и уверял, что своими глазами видел их в постели, Пабло все равно продолжал убеждать себя в том, что произошла какая-то ошибка. Слишком хорошо он знал Мариссу. Она не могла так поступить, просто не могла, это на нее не похоже… И как бы серьезно у них с Рокко все ни было, Марисса бы все равно не позволила ему ничего лишнего. Тем более что колледж – не самое подходящее место для подобных проявлений чувств, разве нет?

– Ну, думаю, всем ясно, зачем мы здесь собрались? – скорее для проформы уточнил Мануэль. – Ребят исключили несправедливо, и мы…

– А это не могло подождать до утра? – перебила Фернанда, бросая многозначительный взгляд на дверь: мол, в любую минуту может заглянуть Блас.

– Можешь уйти, – раздалось со всех сторон.

Фернанда презрительно хмыкнула, но с места не сдвинулась.

– Мы должны что-то придумать, – заявил Маркос, выступив вперед. – А не то завтра Дунофф вообще решит ввести раздельное обучение!

– Согласен, – поддержал его Фран, – вон, Мануэль в начале года попался на том же, на чем и Рокко с Мариссой, но отделался временным исключением.

– Сейчас правила стали строже, – возразила Фелиситас, – да и замечаний у Мариссы было как у нас вместе взятых.

Лухан угрожающе шагнула к ней, и Фели тут же замахала руками:

– Я просто хотела сказать, что наше слово против слова мэра ничего не значит.

– Думаешь, Соня останется в стороне? – парировала Лухан. – Лучше скажи прямо: ты струсила.

Фели не успела ответить, в ее защиту высказалась Мия:

– Мы не поможем ребятам, если будем ругаться друг с другом, – благоразумно заметила она. – Давайте лучше думать, что можно предпринять.

Горько усмехнувшись, Лухан вдруг подумала о том, что будь здесь Марисса, она бы сейчас картинно ахнула и выдала что-нибудь в духе: «Посмотрите-ка, Мия учится думать».

– Забастовку устраивать смысла нет, этим мы ничего не добьемся, – подал голос Пабло, чьей реплики многие дожидались уже давно. – Нужно действовать хитрее.

Глядя на друга, Гидо непонимающе качнул головой. Он никак не мог понять, зачем Пабло всё это нужно. Разве не было бы проще, если бы ненормальная парочка больше не мозолила глаза? Или же Пабло просто надеется, что Марисса оценит его участие?

– И что ты предлагаешь? – все выжидающе уставились на говорившего.

– Несмотря ни на что, у всех этих снобов есть слабое место, – многозначительно усмехнулся Пабло. – Их репутация.

По помещению тут же прокатился шепоток, кто-то восхищенно присвистнул, и почти у всех четверокурсников от предвкушения загорелись глаза. Главную роль играло даже не личное отношение каждого из собравшихся к Мариссе или Рокко, просто отстоять одноклассников и добиться их возвращения в колледж было теперь делом принципа.

***

Открыв глаза, Марисса перевернулась на бок и, к своему удивлению, обнаружила рядом с собой на кровати Рокко. Это обстоятельство не могло не радовать, но вот чего уж она точно не ожидала, так это того, что он останется с ней на ночь. Марисса полагала, что Рокко поедет домой сразу после того, как убедится, что она успокоилась и уснула. Умеет же он преподносить сюрпризы! И какие приятные!

Марисса не могла даже подобрать слов, чтобы описать, как она была ему благодарна. За то, что вовремя приехал (еще не известно, так ли легко ему удалось уйти из дома), за понимание, поддержку – хотя Рокко и самому было ой как нелегко, он в первую очередь старался подбодрить ее. И ему это удалось – пусть на душе у Мариссы все еще скребли кошки, по сравнению с ее вчерашним состоянием это не шло ни в какое сравнение.

Склонившись над спящим, Марисса аккуратно убрала челку с его лба и в порыве нежности поцеловала в щеку. Рокко тут же открыл глаза и улыбнулся.

– Прости, – виновато прошептала Марисса, не отводя взгляда. – Я не хотела тебя будить.

– Ничего.

– Не думала, что ты пробудешь со мной до утра, – тихо сказала она после недолгой паузы. – Тебя не будут искать? Ты звонил домой?

– Ты не перестаешь меня удивлять, – усмехнулся в ответ Рокко.

– Почему?

– Вчера ты успела сорвать бурю оваций на концерте, поставить синяк Бласу и вылететь из школы. И первое, о чем ты спрашиваешь меня наутро, это звонил ли я домой?

В интерпретации Рокко все это и впрямь выглядело крайне забавно, так что Марисса невольно хихикнула и, чуть помедлив, наклонилась к нему за поцелуем. Но нарушивший тишину телефонный звонок заставил обоих вздрогнуть.

Марисса была уверена, что в квартире нет никого, кроме них: такая до сего момента стояла тишина; поэтому, тяжело вздохнув, она уже собралась идти к телефону, как снизу раздался голос Сони:

– Алло? Она еще спит… Да, здесь…Что-нибудь передать?

Тот факт, что мать осталась дома, очевидно, отменив очередное выступление, Мариссу не обрадовал. Не хотелось ловить на себе сочувственно-взволнованные взгляды, смущать Соню, которая сейчас будет из кожи вон лезть, чтобы ее подбодрить, заставить улыбнуться. А еще – не хотелось отпускать Рокко, однако Марисса понимала, что с ее стороны это будет чистой воды эгоизм.

– Пойдем вниз? – неуверенно предложил тот, словно прочитав ее мысли.

***

Услышав шаги, Соня резко обернулась. Марисса тут же отметила, что мать, очевидно, за ночь и глаз не сомкнула, и поспешила ответить на ее немой вопрос:

– Все нормально.

Пусть это и не совсем так, но если два слова способны хоть немного успокоить маму – почему бы не покривить душой? Правда, Соня все равно не поверила – слишком уж хорошо она знала свою дочь.

– Звонили Лухан, Пабло и еще какая-то девочка интересовалась, здесь ли вы оба, – сообщила Соня, не зная, что еще говорить. – Ах да, Рокко, и еще твой отец…

– Поезжай домой, – тут же посоветовала своему спутнику Марисса.

Рокко пристально посмотрел ей в глаза, словно сомневаясь, не наделает ли она глупостей, оставшись в одиночестве.

– Я правда в порядке.

Улыбка в ответ на улыбку, легкий поцелуй на прощание, тихий шепот «Я позвоню» и, наконец, хлопок закрывающейся двери. Облизав губы, Марисса медленно повернулась к матери и встретила ее задумчивый взгляд.

– Что? Нечего смотреть на меня, как на тяжело больную!

– У вас все серьезно, да?

Марисса с трудом подавила раздражение. Кто ее только об этом не спрашивал... Как же надоело! И вообще, так ведь и сглазить можно! Хорошо еще, что Марисса никогда не была суеверной.

Заметив, что дочь не спешит отвечать, Соня внезапно подумала о том, как двусмысленно звучит этот вопрос, и мысленно обругала саму себя. Затрагивать болезненную тему, то есть обсуждать вчерашнее происшествие, ей совершенно не хотелось. Ну а Мариссе и подавно.

– Я просто хотела сказать: пока ты с ним, я за тебя спокойна.

Марисса не смогла сдержать улыбки. Конечно, ее мало волновало чужое мнение относительно их с Рокко союза, но слышать одобрение всегда было приятно. Соня же, увидев на лице дочери радостное выражение, заключила ту в объятия.

По привычке закатив глаза, Марисса обняла ее в ответ.

***

– Папа, дай мне денег, – заявила Пилар, влетая в отцовский кабинет.

– Я же давал тебе и на завтрак, и на кино, – напомнил Дунофф.

– Нам с Томасом нужно снять номер в отеле на воскресенье, – повела плечом дочь.

– Что? – закашлялся директор колледжа, схватившись за сердце. Он просто не мог поверить своим ушам: Пилар что, совсем с ума сошла? Им с Томасом, ну надо же! Да если этот подонок позволит себе хоть что-нибудь лишнее, то сразу же вылетит из школы! Уж он, Марсель, как директор и прежде всего как отец, об этом позаботится!

– Это чтобы тебе не пришлось меня исключать, если нас застанут прямо здесь, как Мариссу, – как ни в чем не бывало продолжила заботливая доченька. – Я же люблю тебя и не хочу подставлять.

– О чем ты говоришь? – Дунофф судорожно хватал ртом воздух. – Пилар, ты в своем уме?

– Да, папа, я в своем уме, – вскинулась дочь. – Прекрати вести себя как ханжа! Все мы уже взрослые, только ты упорно не желаешь это замечать!

– Но я твой отец…

– Так ты дашь мне денег?

– Нет!

Гневно сверкнув глазами, Пилар выбежала в приемную, оглушительно хлопнув дверью. Просьба на самом деле была шуточной (четверокурсникам ужасно хотелось вывести директора из себя) и являлась частью хитроумного плана. Пилар свою роль сыграла отлично…

***

– Запомните: в форме или без, вы все равно ученики элитной школы, – повторял стоящий в дверях Дунофф, провожая взглядом каждого из уходящих на выходные студентов. – Не нужно беситься!

Словно в подтверждение его слов с лестницы буквально скатилась толпа гомонящих четверокурсников. Директор сглотнул: когда этот неугомонный класс куда-то уходил в полном составе, это почти всегда означало, что взбалмошные детишки что-нибудь затевают, и влекло за собой крупные неприятности.

– Куда это вы все так спешите?

– У Маркоса День Рождения, – быстро сориентировался Мануэль, с силой хлопнув упомянутого друга по плечу. – Идем отмечать.

– Ооо, – директор облегченно выдохнул. – Тогда поздравляю и… ведите себя прилично, – спохватившись, закончил он. – Пилар…

– Я тоже люблю тебя, папа, – прочирикала та, выбегая в дверь вслед за остальными.

Убедившись, что все, кому было дано разрешение, ушли, Дунофф поспешил к себе, но неожиданно остановился на полпути – директора посетила безумная мысль, и он отчаянно наделся на то, что она не найдет подтверждения. Просто слишком уж подозрительно выглядели четвероклассники, да и свертков с подарками имениннику он не заметил.

Взяв с полки папку с личным делом Маркоса Агиллара, Дунофф раскрыл ее на первой же странице. Худшее его опасения оправдались: Маркос родился летом; следовательно, ученики вовсе не собирались ничего отмечать… А значит – жди беды.

***

– Так что ты хотел мне рассказать? – спохватилась Марисса, когда они с Рокко закончили целоваться. Четырехдневная разлука давала о себе знать: не имея возможности видеться так же часто, как в колледже, оба успели изрядно соскучиться друг по другу, так что в первые полчаса им было не до разговоров.

Вмиг посерьезнев, Рокко кивнул на ближайшую скамейку.

– Да не тяни ты, говори уже! – потребовала девушка, как только они уселись.

– В общем… Отец активно ищет для меня новую школу.

Улыбка медленно сползла с губ Мариссы. Ну ничего себе новость… Хотя, с одной стороны, в этом нет ничего удивительного. Но с другой… Соня даже не заговаривала с дочерью о возможности поступления в другой колледж, видимо, лелея надежду на то, что Марисса все же вернется в «Элитный путь». Да и сама Марисса свято верила в то, что справедливость восторжествует, и им с Рокко позволят вернуться.

– Как же… Нет, погоди! Нужно объяснить ему, что еще рано, подождать немного, вдруг…

– Что – вдруг? – невесело усмехнулся Рокко. – Скажи, ты действительно веришь, что Дунофф с Бустаманте вдруг передумают и примут нас назад с распростертыми объятиями?

– Должна же быть на них управа! Моя мама…

– Может, твоей маме что-нибудь и удастся сделать, – согласился Рокко. – Тогда ты вернешься, а я…

– Ты дурак, да? – вскинулась Марисса. – Ты что, правда считаешь, что я вернусь в колледж без тебя? Нет уж, или нас обоих примут обратно, или мы вместе пойдем в другую школу! Вместе, понял?

– Я рассказал тебе вовсе не для того, чтобы ты шла на такие жертвы! А твои друзья, а группа?

Взгляд Мариссы был красноречивее любых слов. Рокко мог говорить что угодно: она уже приняла решение и ни в коем случае не собиралась его менять.

– Еще одно слово, – угрожающим тоном произнесла Марисса, – и я решу, что ты хочешь от меня отделаться!

В ответ Рокко попытался поцеловать ее, но девушка обиженно отвернулась. Она была возмущена до глубины души: нет, неужели он действительно такого плохого о ней мнения? А если нет, то почему не допускает возможности того, что она ради него тоже готова на очень многое?

– Ну не злись, – виновато протянул Рокко. – Пожалуйста. Я просто не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.

– Проблемы у меня могут быть не из-за тебя, а без тебя, – чуть слышно проворчала Марисса, смотря куда-то в сторону.

– Иди ко мне, – благодарно прошептал Рокко, притянув ее к себе. Его губы прочертили дорожку поцелуев от шеи Мариссы к уху, но девушка не спешила отвечать на его порыв: несмотря ни на что, в душе все же оставалась тень обиды. Марисса попыталась мотнуть головой, но получилось так, что она только запрокинула голову, подставляя шею под поцелуи. Ну почему на Рокко даже злиться как следует не получается? Это становится просто невозможно, когда он так нежен и настойчив одновременно…

Назойливо запищал мобильный, и Марисса ощутила невероятное раздражение. Кому, кому там все неймется? Не дают даже побыть наедине! Недовольно поморщившись (и кто только придумал эти телефоны?), она неохотно глянула на дисплей. Лухан. Ладно, подруга не стала бы тревожить без особой на то причины…

– Да. Ко мне?! Как это? Спасибо, что предупредили! Хорошо, сейчас будем, – отключившись, Марисса подняла глаза на Рокко: – Ко мне сейчас нагрянут все наши – они, кажется, что-то придумали! Нужно их опередить, чтобы не ждали под дверью, – безапелляционно заявила она, хватая его за руку и буквально сдергивая со скамейки. – Пошли, быстро!


Глава 11

Марисса никак не ожидала увидеть на пороге почти всех, за исключением двух-трех человек, своих одноклассников: она-то предполагала, что навестить ее прибудут только самые близкие друзья. Однако общая цель сплотила четверокурсников – так или иначе, мириться с несправедливостью они не собирались, тем более что точно знали: вместо исключения Мариссе и Рокко должны были на пару недель запретить покидать колледж. В худшем случае – на время отстранить их от занятий, но только на время.

– Как вы? – поинтересовался Томас, когда все расселись: кто-то устроился на диване, кто-то – на креслах, а кто-то – прямо на полу.

Марисса замялась, не зная, что и сказать. Она понимала, что такими уж расстроенными они с Рокко не выглядят, но и жаловаться не хотелось, да и не в их это было стиле. К счастью, от необходимости отвечать ее избавил не кто иной как Гидо – вот уж от кого не ожидали.

– Поглупее ничего не мог спросить? – осадил он друга и многозначительно подмигнул парочке. Рокко в ответ чуть слышно хмыкнул.

– У нас для вас важная новость, – поспешил разрядить обстановку Мануэль.

Марисса и Рокко заинтересованно переглянулись.

– Какая же?

– Мы придумали, как заставить директора принять вас обратно в школу! – торжественно объявила Мия.

– Да, – тут же загалдели остальные.

– Он обязан!

– У него не было доказательств того, что вы действительно занимались…

– Так, хватит, – оборвала Марисса. – Объясните нормально: что вы все-таки придумали?

– Мы пытались уладить дело мирным путем, но Дунофф заявил, что наше мнение никого не интересует. И мы решили в знак протеста не возвращаться в колледж до тех пор, пока вас не восстановят, – невозмутимо сообщил Маркос, и в комнате повисла тишина.

Такого ни Рокко, ни Марисса не ожидали. Нет, их класс всегда был довольно дружным, но вот такое единодушие наблюдалось крайне редко.

Неверяще покачав головой, Марисса обвела потрясенным взглядом ребят, на чьих лицах была написана решимость и необычайная серьезность.

– Нет-нет-нет, – нарушил молчание Рокко, – не нужно так рисковать…

– Мы будем рисковать, – возразила Лухан, скрестив на груди руки. – И готовы идти до конца.

Остальные согласно закивали.

– Теоретически мы должны вернуться через час, – Пилар посмотрела на часы, – но вместо этого я позвоню отцу и скажу ему о наших намерениях.

– Вам не обязательно ради нас подставляться под удар, – перебила Марисса, – если и вас всех исключат…

– Весь курс? – весело поинтересовался Мануэль. – Это вряд ли.

– К тому же, мы не хотим подчиняться прихотям этого самодура Бустаманте. А вдруг ему завтра придет в голову превратить колледж в монастырь? – поддакнул Маркос, но спохватился, взглянув на Пабло. – Прости…

– Ты во всем прав, – отмахнулся тот, все еще не сводя глаз с Мариссы, сидящей на коленях у Рокко.

– Ребята, я даже не знаю, что сказать, – тихо проговорила она, поднимая голову. Нужные слова и впрямь не желали находиться. Все это было так странно: со многими из присутствующих здесь Марисса не раз открыто конфликтовала, ссорилась, но теперь все эти склоки вмиг позабылись, и одноклассники, отбросив все личные претензии, выступили в их с Рокко защиту, готовые поставить на кон свои отношения с руководством колледжа и даже с родителями.

Неожиданно вспомнилось злосчастное сообщение, которое кто-то прислал Рокко – и Марисса вдруг задумалась о том, что сейчас очень удобный момент для того чтобы выяснить, кто же в этом замешан. Нужно только взять у Рокко номер, выйти из комнаты и позвонить – и кто-нибудь из присутствующих наверняка схватится за телефон. Соответственно, виновник будет найден. Однако стоило только подумать о том, на что ребята собираются пойти ради них, ради их возможного возвращения – и охота играть в детектива сразу же испарилась без следа. В конце концов, тот случай уже в прошлом.

***

– Что здесь происходит? – хором поинтересовались Соня и Франко, замерев в дверях. К их огромному удивлению, в гостиной обнаружилась толпа негромко переговаривающихся четверокурсников, и все как один выглядели чрезвычайно серьезными, что уже заставляло насторожиться.

– Что все вы тут делаете? Мия? – повысил голос Колуччи.

Дочь, тут же обернувшись на его окрик, смерила отца и Соню презрительным взглядом и язвительно осведомилась:

– Мне бы тоже хотелось знать, каким ветром тебя сюда занесло, папочка.

– Задаюсь тем же вопросом, – отозвалась Марисса и скривила губы.

– Да объясните же, по какому поводу собрание? – не выдержала Соня. – И почему вы до сих пор не в колледже?

– Мы отказываемся туда возвращаться, пока Мариссу и Рокко не восстановят, – с вызовом произнес Мануэль и выступил вперед, готовый к тому, что их сейчас будут отговаривать и читать долгие нотации. Требовалось отвлечь на себя внимание взрослых, чтобы дать Пилар возможность позвонить Дуноффу и сообщить о требованиях бунтовщиков. А в том, что Соня и Франко начнут их отговаривать от «безумной затеи» и, возможно, даже попытаются помешать, никто из ребят не сомневался.

– В таком случае, самое время вызывать такси, – радостно улыбаясь, провозгласила Соня и перевела взгляд на дочь, изумленно поднявшую брови. – Марисса, с завтрашнего дня вы с Рокко можете приступить к занятиям.

В следующую же секунду комната взорвалась криками, аплодисментами и радостными возгласами. Марисса же секунду сидела не шелохнувшись, а затем с воплем: «Ты слышал?» бросилась Рокко на шею, и оба скатились с дивана на пол. Франко демонстративно кашлянул, но Соня тут же ткнула его в бок.

– Но как вам это удалось? – потрясенно спросил Рокко, помогая Мариссе подняться.

– Мы с Франко пошли прямо к Эчаменди, – пояснила Соня, переглянувшись с Колуччи (Мия и Марисса, услышав это «мы», одновременно закатили глаза), – сообщили ему, что в школе стараниями Бустаманте творится произвол. Оказалось, что Эчаменди сам недоволен тем, что там всем заправляет диктатор, но идти на конфликт не хочет. Тогда, – сеньора Рэй коварно усмехнулась, – Франко намекнул, что, если не будет предпринято никаких мер, он заберет дочь из школы…

– Что? – вскричала Мия, подлетая к отцу. – Папа, это правда? Ты готов был сломать мне жизнь, чтобы угодить своей пассии?

– Придержи язык, – прикрикнул на нее Колуччи, но Соня, казалось, пропустила обидную фразу мимо ушей и невозмутимо продолжила:

– …и расскажет остальным родителям о том, что творится в стенах колледжа. А так как далеко не все разделяют взгляды нашего славного мэра, то, думаю, на престиже «Элитного пути» это бы однозначно сказалось. Поэтому Эчаменди просто не смог нам отказать, – довольно закончила Соня.

Поочередно обнявшись с ликующими одноклассниками и матерью, Марисса повернулась к Колуччи:

– Но если вы думали, что после этого я резко изменю свое мнение о вас и одобрю ваши отношения с моей мамой; надеялись подольститься, то просчитались, – безапелляционно заявила она и завертела головой в поисках Рокко, однако того в комнате не было.

– Твой парень меня только что допрашивал, – зашипела Лухан, вытаскивая Мариссу в коридор.

– Как? – вскинулась та. – По поводу?

– Интересовался, что там у вас с Пабло за история со связыванием, – хмыкнула подруга.

– О Господи, мы же все выяснили, – простонала Марисса и, спохватившись, схватила ту за руку. – Что, что ты ему сказала?

– Что я ни о чем таком не слышала, – поспешила успокоить Лухан и после недолгой паузы добавила: – Хотя соблазн был: я бы с удовольствием посмотрела, что он сделает с Пабло, узнав правду.

– Спасибо, – облегченно выдохнула Марисса, порывисто целуя ее в щеку. – Мне сейчас только драки не хватало.

– Такси приехало, – донесся из гостиной голос Колуччи, и девушки тут же метнулись туда. Одноклассники воодушевленно спорили, каждый стремился высказать свою версию того, как они объяснят причину своего опоздания – весьма значительного, надо сказать.

– Лухан, вы с девочками поедете со мной в машине, – объявила Соня, – Мия с подругами – с Франко…

– Так, а мы? – влезла Марисса, подходя к Рокко и демонстративно его обнимая: от нее не укрылось то, что Вико то и дело бросает в его сторону красноречивые взгляды.

– Мы договорились с Эчаменди, что вы приедете утром, – вместо Сони ей ответил Колуччи, что Мариссу вовсе не обрадовало:

– Я разговариваю с мамой! И пока вы у нас в гостях, извольте…

– Марисса, не забывайся! – осадила дочь Соня. – Я сейчас отвезу твоих подруг в колледж, а когда вернусь, мы с тобой серьезно поговорим! Ты поедешь домой? – обратилась она к Рокко.

– Я сам доберусь, спасибо, – отозвался тот. – Мы только кое-что обсудим, – он сжал ладонь Мариссы, – и поеду.

– Ладно, – кивнула Соня и вышла вслед за остальными. Объяснять руководству колледжа во главе с хватающимся за сердце Дуноффом, где это четвертый курс в почти полном составе пропадал столько времени, предстояло им с Франко, потому что четвероклассники так и не сумели придумать ничего, что могло хотя бы частично их оправдать.

– И что же мы будем обсуждать? – промурлыкала Марисса, едва они остались наедине, и потерлась носом о шею Рокко. – Или это был просто предлог, мм?

– Зачем ты так с Франко? – Рокко мягко отстранил девушку от себя. – Он же столько для нас сделал…

– Он просто хотел произвести впечатление на мою маму, – парировала Марисса, уязвленная тем, что ее порыв остался без внимания.

– Почему ты не хочешь, чтобы Соня обрела свое счастье?

– Я хочу этого! – Марисса потихоньку начинала раздражаться. – Но с ним она его не обретет! Этот зануда ей не подходит!

– По-моему, твоя мама вправе сама выбирать, с кем ей быть, – осторожно заметил Рокко, беря ее за подбородок. – Тем более что они с Франко любят друг друга…

– Так, стоп, – Марисса решительно тряхнула головой и глянула на него исподлобья. – Ты со мной или против меня?

– С тобой, – тяжело вздохнул Рокко, понимая, что сейчас спорить бесполезно: это не приведет ни к чему, кроме ссоры. А они сегодня уже и так едва не повздорили. – Ты разве еще не поняла?

– Тогда поцелуй меня.

И Рокко охотно выполнил ее просьбу.

***

– До завтра? – неуверенно прошептала Марисса, выпуская Рокко из объятий. Ей ужасно не хотелось с ним расставаться, да и перспектива скучать одной в пустой квартире в ожидании Сони с ее «серьезным разговором» вовсе не прельщала. Скорее бы уже наступило утро… Вот ведь как странно: только вылетев из колледжа, Марисса осознала, как сильно ей нравилось там учиться. Хотя «учиться» – это сильно сказано. Скорее, весело проводить время с друзьями и – с недавних пор – с любимым человеком.

– До завтра, – рассеянно отозвался Рокко. – Знаешь, мне вот интересно, что мы будем делать с литературой?

– А что с ней? – Марисса с радостью ухватилась за предложенную тему.

– Ты не в курсе? Завтра же контрольная!

– Вот черт! – выругалась Марисса. – Не могла мама подождать денек со своим визитом к Эчаменди…

– Да ладно, если не считать этого, все сложилось крайне удачно, – подметил Рокко. – Ну… пока?

– Пока…

Заперев за ним дверь, Марисса прижалась к ней спиной и неосознанно провела пальцем по губам. Нет, все-таки с Рокко она чувствовала себя как-то по-особенному счастливой. Такого не было ни с Пабло, ни с Хавьером, ни с Диего. Такого вообще раньше не было. И уже не верилось, что началось всё с какой-то сделки; что когда-то они с Рокко просто играли на публику – или, может быть, с самого начала просто думали, что играют?

Только вернувшись в гостиную, Марисса вдруг поняла, что все еще держит в руках куртку Рокко, которую тот благополучно забыл у нее забрать.

– О чем он только думает? – пробормотала девушка и улыбнулась, заранее зная ответ.

Забравшись с ногами на диван, Марисса уже собралась отложить куртку в сторону, как вдруг заметила, что из кармана торчит уголок тетрадного листка…

***

Домой Соня вернулась с твердой уверенностью в том, что наконец-то поговорит с дочерью по душам и объяснит, что у них с Франко все по-настоящему серьезно. А в лучшем случае еще и сообщит, что в самое ближайшее время они собираются переехать в новую квартиру. И Соня, и Франко уже давно мечтали, как будут жить там вчетвером: он, она и Мия с Мариссой. Но возможная реакция девочек пугала: обе в штыки восприняли новость о том, что их родители встречаются. Поэтому Соне было страшно даже представить, что устроит Марисса, узнав о том, что им предстоит переезд. Но она, успевшая по дороге мысленно выстроить нить разговора, все-таки надеялась на лучшее.

Квартира встретила ее тишиной, почему-то показавшейся враждебной. Предположив, что Марисса ушла с Рокко или же просто уснула, Соня на всякий случай заглянула в гостиную, и сразу стало ясно, что никакой беседы не состоится. Дочь сидела на диване, впившись взглядом в помятый лист бумаги, и что-то беззвучно шептала бледными губами. В глазах ее стояли слезы.



Глава 12

В колледж Марисса прибыла раньше некуда: ей требовалось срочно поговорить с Рокко. Обсуждать волнующую ее тему по телефону девушка не стала: она придерживалась мнения, что далеко не все чувства и эмоции можно передать словами.

Одноклассники встретили Мариссу торжественно, словно ее возвращение стало для них сюрпризом; словно это не они еще вчера вопили до хрипоты, услышав о том, что парочку восстановили. Однако саму Мариссу в данный момент волновал только Рокко, и она при всем желании не могла разделить восторга ребят. Однако и отмахнуться от них после всего, что они сделали (ну, или, по крайней мере, собирались сделать), не могла. Поэтому Марисса, натянув на лицо улыбку, выслушала все поздравления, обняла всех по очереди и только потом сумела сбежать под предлогом, что ей нужно разобрать чемоданы. Прихватив куртку и листок, девушка спустилась в холл и присела на ступеньки главной лестницы, вознамерившись прямо там дождаться Рокко.

Руки сами вновь разгладили злополучный лист, и взгляд заскользил по строчкам. Сколько раз за ночь Марисса перечитывала их? Сто? Двести? И каждый раз ее обуревало такое безграничное счастье, что хотелось кричать о нем во весь голос.

«Рядом с тобой все эти строки кажутся пошлыми…»

Неужели эту проникновенную песню Рокко написал сам? Нет, Марисса не сомневалась в его таланте, – тем более что одну из лучших песен «Мятежного духа» написал именно он – но эти слова как будто передавали ее состояние, ее чувства, эмоции… Словно Рокко заглянул ей в душу, прочел ее мысли и перенес их на бумагу.

«Давай просто любить, жертвуя стольким…».

– Ты пропустила завтрак, – заметила бесшумно подошедшая Мия и присела рядом с Мариссой на ступеньку.

– И что?

– Я принесла тебе сэндвич, – проговорила Мия, протягивая пакет.

– Я не хочу есть.

Взгляд Колуччи остановился на листке в руках у одноклассницы. От Мариссы это не укрылось, но она все же позволила Мии прочитать и с удовлетворением и гордостью за Рокко пронаблюдала, как на глазах у той выступают слезы восхищения.

– Потрясающе, – выдохнула Мия после недолгой паузы. – Это Рокко написал? – подняв глаза, она неверяще покачала головой. – Тебе?

Марисса смущенно пожала плечами. Ответ на первый вопрос она знала почти наверняка, а вот насчет второго существовали некоторые сомнения – на самом деле Марисса просто боялась ошибиться в своих предположениях. С одной стороны, она – девушка Рокко, и кому, как не ей, он должен был посвятить эту песню? А с другой… Вдруг он написал ее просто так, а не для кого-то? Всё бывает… Тем более что Марисса обнаружила этот листок совершенно случайно, Рокко, судя по всему, не собирался ей его показывать.

Ясность мог внести только сам Рокко, который появился еще минут через пятнадцать, когда Марисса уже начала беспокоиться: куда это он запропастился?

При виде своего парня Марисса тут же поднялась на ноги, подбежала к нему и вместо приветствия протянула лист и куртку.

Для понимания ситуации Рокко хватило одного короткого взгляда.

– Ты читала, – это был не вопрос, а утверждение.

Решив, что попытки оправдаться ни к чему не приведут (а что тут скажешь: что залезла к нему в карман совершенно случайно, или что листок сам выпал?), Марисса только коротко кивнула.

– О, женщины… Любопытство – ваша типичная черта, – беззлобно констатировал Рокко. – Вообще, это был только черновик. Я собирался привести его в божеский вид, подобрать музыку и потом подарить тебе песню, но… ты сама испортила сюрприз, – он изо всех сил старался казаться невозмутимо-спокойным, но, несмотря на это, Марисса все-таки прочитала в его глазах волнение – впрочем, несравнимое с тем, что испытывала она сама.

Значит, эта песня всё-таки для нее… Все эти слова адресованы ей, только ей…

И все сомнения тут же рассеялись, а в душе вновь всколыхнулась целая буря эмоций; они буквально распирали изнутри, сердце же было готово выпрыгнуть из груди. А ведь Марисса всегда была уверена, что выражение «голова кружится от счастья» – всего лишь яркая метафора.

– Я… тебя люблю, – выпалила девушка и, шагнув к Рокко, приподнялась на цыпочки и крепко обняла, словно желая больше никогда не отпускать. Хотелось целовать его, целовать, целовать; прямо здесь, прямо на виду у Мии и вон тех любопытных второкурсников. Плевать, кто что подумает: сейчас для Мариссы важнее всего было выразить свои чувства. А произнеся три заветных слова, она поняла, что переступила какую-то невидимую черту в их отношениях. Рокко когда-то сказал, что полное доверие придет со временем, и для Мариссы этот момент настал. Теперь уже точно.

Странно: она всегда считала, что говорить о любви вот так, всерьез, глядя в глаза, будет непросто, а все вышло с точностью до наоборот. До сих пор Марисса признавалась в своих чувствах только Пабло, но это был отдельный, частный случай. Кстати о Пабло: она так долго пыталась его забыть, а теперь это произошло как-то само собой.

– И я…

– Шшш, – она приложила палец к его губам. – Ты уже все сказал этой песней, – и, прикрыв глаза, потянулась к нему за поцелуем, в который намеревалась вложить всю свою нежность, как вдруг Мия осторожно тронула ее за плечо.

– Я прошу прощения, – извиняющимся тоном сказала она, – но на вашем месте я бы сейчас не стала провоцировать… Вас только что восстановили, и…

– Она права, – прошептал Рокко, все еще не выпуская Мариссу из объятий.

– Да, – отозвалась та после недолгой паузы и мотнула головой, словно отгоняя наваждение. Честно говоря, она уже успела позабыть, где находится. Рядом был только Рокко, и она чувствовала его руки – больше никого просто не существовало.

– Сколько у нас времени?

– До начала урока еще полчаса, – бодро отрапортовала Мия.

– Пойдем отсюда, – объявила Марисса, хватая Рокко за руку. – Отнесешь вещи, и мы с тобой где-нибудь посидим…

Мия проводила парочку задумчивым взглядом. А ей ведь поначалу казалось, что их отношения долго не продлятся: слишком уж разные Марисса и Рокко; к тому же, началось у них все со лжи, а это, по мнению Мии, заведомо обрекало на неудачу. Но теперь, когда Колуччи представилась возможность самой, своими глазами увидеть, как глубоки и искренни чувства этих двоих, ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы у них все было хорошо. Даже несмотря на то, что их счастье причиняет боль ее лучшей подруге.

***

– Ты сегодня попробуешь подобрать музыку? – оторвавшись от губ Рокко, Марисса умоляюще заглянула ему в глаза.

Парочка сидела на ступеньках лестницы, ведущей в подвал. Лучшего места для уединения найти просто не удалось: повсюду на них налетели разновозрастные ученики и поздравляли с возвращением – в конце концов Марисса просто не выдержала, отодвинула в сторону очередного восторгающегося и потянула Рокко в сторону подсобки. Однако там поблизости дежурил Блас, поэтому от этой идеи пришлось отказаться и ограничиться подвальной лестницей. Хотя Мариссе и Рокко и этого было достаточно…

– К чему такая спешка?

– Просто хочу послушать…

– И показать новую песню товарищам по группе? – в голосе Рокко зазвучали нотки сарказма.

В течение нескольких секунд Марисса пристально вглядывалась в его лицо, а потом довольно констатировала:

– Ты ревнуешь.

– Что за чушь, я просто…

– Ты ревнуешь, – повторила Марисса, счастливо улыбаясь. – Не отпирайся.

Рокко молчал, и она, придвинувшись ближе, продолжила:

– Я не собираюсь никому показывать эту песню. Правда. Потому что она – твоя, и…

– Наша, – поправил Рокко.

– Наша, – согласилась Марисса. – И раз ты написал ее для меня, то я не хочу, чтобы ее пел кто-то еще.

И судя по тому, как просиял Рокко, именно это он и хотел услышать.

– Какой же ты… – прошептала, покачав головой, Марисса.

– Какой?

– Необыкновенный, – вынесла она вердикт и, вдруг подавшись вперед, прижалась к Рокко так тесно, словно стремилась слиться с ним воедино.

А сам Рокко, уже целуя ее, еще раз подивился тому, как сильно Марисса обрадовалась, узнав о том, что песня посвящается именно ей. Неужели она в этом сомневалась? Собираясь сделать ей сюрприз, он никак не мог предположить, что это вызовет такую бурную реакцию. Неужели для Мариссы еще никто ничего подобного не делал? Странно… Она ведь заслуживает гораздо большего…

***

Сразу по окончании уроков Мариссу, к ее неудовольствию, поспешно увел на собрание группы Мануэль – девушка успела только крикнуть Рокко, чтобы ждал ее в баре. Однако он туда не спешил, зная, как надолго могут затянуться подобные собрания, особенно если принять в расчет то, что из-за отсутствия Мариссы пришлось отменить несколько репетиций.

Вспомнив о ее просьбе, Рокко решительно направился к себе: пока нет ни Пабло, ни Гидо с Томасом (эти куда-то умчались, выпросив разрешение на выход), можно взять гитару и в тишине и покое попробовать подобрать мелодию…

Однако в коридоре на него неожиданно налетела Вико. И первым, на что обратил внимание Рокко, были огромные, в пол-лица, темные очки, за которыми его бывшая девушка прятала глаза. А он слишком хорошо знал, что это могло бы означать.

– Твой отец опять взялся за старое? – обеспокоенно поинтересовался Рокко, удержав Вико за локоть. – Он что, снова поднял на тебя руку?

– А тебе-то что? – огрызнулась та. – У тебя есть Марисса, ее и опекай.

– При чем здесь Марисса? – исхитрившись, Рокко все же сорвал с Вико очки и ощутил прилив ярости: под глазом девушки лиловел синяк. – Слушай, я же хочу помочь…

– Мне не нужна твоя жалость!

– Это не жалость! Я все еще о тебе беспокоюсь, и ты можешь положиться на меня, как на друга…

– А ты прекрасно знаешь, что мне не дружба твоя нужна, – прошипела Вико и, оттолкнув его, скрылась за поворотом коридора…

А Рокко остался стоять на месте, бессильно кусая губы.

***

– Наконец-то все в сборе, – недовольно протянула Сабрина при виде Мануэля и Мариссы. – Ну что, у меня хорошие новости: скоро очередной концерт…

Не дав ей закончить, четверка радостно заулюлюкала. Последнее их выступление снискало бурю оваций и принесло неплохие деньги, и, если все пойдет как надо, следующее должно быть не менее успешным.

– Поэтому расслабляться нельзя, – Сабрина повысила голос. – Придется поднажать, тем более что вы давно не репетировали, – она бросила в сторону Мариссы полный раздражения взгляд; словно та сама себя исключила, причем исключительно для того, чтобы навредить группе.

– Ладно тебе, – успокаивающим тоном проговорил Мануэль и ободряюще сжал плечо менеджера, – не волнуйся, мы справимся.

– Надеюсь, – холодно отозвалась Сабрина. – Так, теперь о репертуаре. Его необходимо как-нибудь разбавить, срочно нужна новая песня. У меня тут есть одна на примете, – порывшись в сумочке, она протянула ребятам листок. – Что скажете?

Мии хватило одного лишь беглого взгляда, чтобы заявить:

– Я не стану это петь!

– Согласен, – поддержал ее Пабло. – Не обижайся, но это действительно не наш стиль. Слишком по-детски.

– Хорошо, – внешне Сабрина выглядела спокойной и собранной, но что-то подсказывало четверке, что она с большим трудом сдерживает раздражение. – В таком случае: что можете предложить вы?

– Я попробую что-нибудь… – начал было Пабло, но его перебила Мия:

– Марисса, – воскликнула она, повернувшись к однокласснице, – а как насчет вашей песни? По-моему, она просто идеально подойдет! Она же такая красивая, романтичная…

Марисса, сделав страшные глаза, с силой наступила Мии на ногу, заставив Колуччи взвизгнуть от боли, но было уже поздно: Мануэль, Сабрина и Пабло, нахмурясь, уставились на нее в ожидании объяснений.

– Что еще за песня? – менеджер скептически прищурила глаза.


коллаж
http://cs4732.vk.me/u7234237/111486021/y_9b817108.jpg

Глава 13

– Какая разница? – вскинулась Марисса, решив и на сей раз придерживаться тактики «Лучшая защита – нападение». – Вас всех это в любом случае не касается.

– Что значит – не касается? – возмутился Пабло. – Мы одна команда, забыла?

– И что? Это – личное, – возразила Марисса, бросив в сторону Мии уничтожающий взгляд.

– Подождите! – чувствуя свою вину, Колуччи решила вмешаться и попробовать исправить ситуацию. – Вы не можете от нее ничего требовать! Мариссе просто посвятили песню, и автор не хочет, чтобы она исполнялась! Так что этот вариант можете не рассматривать…

– Тоже мне, проблема, – хмыкнула Сабрина. – Нет ничего невозможного. Если песня действительно стоящая, то дело только в том, сколько этот самый автор за нее хочет.

Несколько секунд Марисса просто неверяще смотрела на нее, а затем тряхнула головой, словно отгоняя наваждение, и четко сказала:

– Папочка научил тебя многим хитростям, но вот сообщить о том, не все в этом мире можно купить за деньги, кажется, забыл… Скажете тогда, где в выходные будем репетировать, – добавила она, повернувшись к ребятам, а затем решительно вышла в коридор.

Черт же дернул Колуччи за язык! Глупая кукла, ну неужели у нее не хватило ума просто промолчать? Хотя какой там ум… Вот пусть теперь сама и расхлебывает эту кашу. Неважно как: песню Рокко «Мятежный дух» исполнять все равно не будет. Уж она, Марисса, об этом позаботится.

В баре Рокко не оказалось, что Мариссу вовсе не обрадовало: ну ведь договорились же встретиться именно там! Почему, тем не менее, она должна разыскивать его по всему колледжу? Еще не хватало, чтобы это вошло в привычку!

Однако сердилась Марисса скорее для виду, тем более что искать долго не пришлось: Рокко был у себя. Незаметно подкравшись сзади, Марисса обняла его за шею, и Рокко тут же резко повернулся к ней, ничуть не удивившись ее внезапному появлению, нашел ее губы своими – и в этот миг обоим казалось, что нет ничего естественнее, чем просто быть рядом и наслаждаться друг другом.

«Слишком много счастья. Так не бывает», – промелькнула в голове шальная мысль, и эйфория исчезла, будто ее и не было.

Прервав поцелуй, Марисса спрятала лицо на груди у Рокко, злясь на саму себя за очередное проявление слабости. Наученная горьким опытом, она ведь уже столько раз клялась, что никогда больше не будет сходить с ума от любви и не станет ни к кому так сильно привязываться. С Рокко же она просто теряла над собой контроль, а для Мариссы это было скорее плохо, чем хорошо: она привыкла управлять ситуацией. И, к тому же, прекрасно понимала, что, влюбляясь, становится уязвимой, зависимой: ведь чем дороже тебе человек, тем больнее будет его терять. А Марисса придерживалась мнения, что хэппи-энд бывает только в сказках, в реальности же действует правило «Все хорошее когда-нибудь кончается». И поэтому ужасно боялась, что счастье в один миг закончится, исчезнет так же внезапно, как и началось. Боялась и ненавидела себя за это.

– Все нормально? – осторожно поинтересовался Рокко, поглаживая ее по волосам.

– Да, – тут же отозвалась Марисса. Объятия Рокко всегда действовали на нее умиротворяюще, и теперь, когда от былого раздражения не осталось и следа, желание рассказывать любимому о том, что произошло на собрании, отпало. Зачем зря его тревожить? Марисса ведь уже сама объяснила менеджеру и остальным членам группы, что об их с Рокко песне те могут забыть – тема вроде бы как закрыта. А если Сабрина все-таки не успокоится… Ну, в этом случае Марисса что-нибудь обязательно придумает. А вообще – проблемы следует решать по мере их поступления.

– Что-то вы быстро закончили, – да уж, проницательности Рокко было не занимать.

– Я просто ушла раньше, – Марисса невозмутимо пожала плечами.

– То есть… остальные еще там? – уточнил Рокко, изменившись в лице – словно вспомнив о чем-то невероятно важном. – И Мия?

– Ну да, – при упоминании Колуччи Марисса поморщилась и вопросительно приподняла брови. – А что? Зачем она тебе?

– Надо перекинуться с ней словечком. Так, пустяки…

– Вот как…

Мариссу это не то чтобы задело, просто ей хотелось понять, что может связывать ее парня с Колуччи. На ум приходило только одно: общая, так сказать, подруга. Хотя для кое-кого уже бывшая подруга, но все же.

– Не обижайся, ладно? Это правда пустяки, – Рокко умоляюще заглянул Мариссе в глаза.

– Рассказать, стало быть, не хочешь, – с наигранным равнодушием в голосе констатировала та. Настроение было безнадежно испорчено. Начинается: тайны какие-то, секреты… Только этого не хватало…

– Там действительно ничего серьезного…

– Угу, – кивнула она и отрешенно проводила его взглядом. А выждав примерно полминуты, решительно вышла следом…

***

– …ты давно видела Вико?

– А что случилось-то? – Мия решительно не понимала, в чем дело, но у перехватившего ее Рокко был крайне взволнованный вид.

– Ее папаша опять взялся за старое.

– Ты хочешь сказать… он ударил ее? – ахнув, Мия прижала ладони ко рту. – Снова?

– Похоже на то, – удрученно кивнул Рокко. – Я видел ее совсем недавно, у нее синяк на лице.

– Погоди-ка, – Колуччи нахмурилась, – этого быть не может, Вико никуда сегодня не выходила!

– Тоже мне, озадачила! Этот хмырь мог заявиться сюда!

– Ну да, точно, – Мия запустила пальцы в волосы. Ну что за день такой? Сначала она сама невольно выдала всем тайну Мариссы, потом вынуждена была наблюдать мило воркующих между собой Сабрину и Мануэля, так теперь еще и у Вико проблемы…

– И что ты предлагаешь? – устало осведомилась Мия.

– Вы с Фели приглядывайте за ней, и я тоже буду… Не отпускайте домой одну, – Рокко задумчиво нахмурился, – ни в коем случае. А если ее отец заявится сюда, просто дай мне знать, хорошо?

– Ладно, – Колуччи понимающе закивала. – Пойду поищу ее…

Однако не успела она завернуть за угол, как ее локоть больно сжали чьи-то пальцы, и Мия едва не зашипела от боли.

– Прости, – Марисса потупила глаза, но сожаления в ее взгляде Колуччи не заметила.

– Чего тебе?

– Хочу узнать, о чем это вы беседовали, – Марисса выжидающе наклонила голову вбок.

– Да так, ни о чем, – Мия невольно сделала шаг назад.

– Если расскажешь, я прощу тебя за чересчур длинный язык, – подбоченилась Марисса.

Предложение было заманчивым, но, тем не менее, Мия, немного поколебавшись, все же покачала головой:

– Это чужая тайна. Не моя и не его.

– Но вы оба посвящены, – резюмировала Марисса. – Значит – Вико. Всё ясно.

– Да, – сдалась Колуччи, – но это не то, о чем ты сейчас думаешь! – замахала она руками, заметив, как изменилась в лице собеседница. – Просто у Вико неприятности, а так как Рокко в курсе, он тоже хочет помочь, только и всего! А любит он тебя, тебя , неужели не поняла еще?

Мия и сама не знала, зачем сказала это. Она прекрасно понимала, что таким образом она в какой-то степени предает свою лучшую подругу, но что-то подсказывало, что все правильно и произнесенные слова все же должны были прозвучать. Просто Мии хорошо знакомы были взгляды, которыми обменивались Марисса и Рокко, взгляды, полные любви, заботы и нежности – точно так же на нее саму смотрел в начале года Мануэль. И она, Мия, рядом с ним светилась счастьем точно так же, как Марисса сегодня утром.

– Я поняла, в чем дело, – в голосе Мариссы зазвучало отчаянье. – Твоя подружка беременна.

В ответ Мия неожиданно расхохоталась.

– Ненормальная, – покачала она головой, – что за чушь лезет тебе в голову?

– А что мне прикажешь думать? – огрызнулась Марисса. – Мы договорились, что будем полностью друг другу доверять, а тут Рокко скрывает от меня что-то, связанное с его бывшей!

– Он не может тебе рассказать, потому что все это его самого в принципе не касается! – на одном дыхании выпалила Мия, поспешно отогнав мысль о том, чтобы посвятить Мариссу в курс дела: Вико ни за что не простит подругу, если узнает, что та рассказала кому-то об ее сложных отношениях с отцом. – Не сердись на него за это. Я считаю, что не стоит из-за таких мелочей ссориться – вам ведь так хорошо вместе. Хотя, конечно, можешь меня с моими советами послать куда подальше…

– Не дождешься, – фыркнула Марисса, усмехнувшись. – Лучше я просто скажу тебе спасибо, – и, хлопнув опешившую Мию по плечу, побежала вверх по лестнице.

***

– Да, мама, все нормально. И ничего мы еще не натворили, за кого ты нас принимаешь? – возмутилась Марисса, подавив искушение отшвырнуть телефон. Зачем эти идиотские, совершенно стандартные вопросы? Если бы случилось что-нибудь, о чем Соне действительно стоило бы знать, Марисса бы уже давно с ней связалась.

– Я хотела поговорить с тобой насчет выходных, – нарочито-веселым тоном сообщила Соня.

– Я не приеду домой, – отрезала дочь, – у меня уже есть другие планы.

На самом деле Марисса о выходных еще даже и не думала – слишком много событий произошло за последние два дня, но проводить выходные дома, в компании зануды Колуччи, она уж точно не собиралась.

– С Рокко? – уточнила Соня.

– Да, мы собирались в кино, потом в бар, – начала на ходу сочинять дочь, – а еще… – тут Марисса внезапно осеклась: ближайшая по коридору дверь резко распахнулась, едва не задев ее при этом, и в коридор вылетела Вико. Судя по изменившемуся выражению ее лица, Мариссу она увидеть явно не ожидала, хотя та и не поняла, почему – они ведь находились на женской половине, да и время близилось к отбою. Бросив в сторону одноклассницы неприязненный взгляд, Вико скрылась за поворотом коридора – Мариссе оставалось только пожать плечами.

– Да, мама, я здесь, – устало отозвалась она в ответ на очередное «Алло, алло, доченька, ты слышишь?». – Что ты хочешь?

– Хочу, чтобы в воскресенье вы с Мией выкроили время и для родителей. Нам с Франко нужно кое-что вам сказать. Ты можешь прийти с Рокко…

– Мне искренне жаль, что ничего не выйдет, – театрально вздохнула Марисса. – Все, пока, – она поспешно нажала на «отбой», тем самым лишая Соню возможности возразить.

***

– Наконец-то! – провозгласил Рокко при виде Мариссы – он уже как пятнадцать минут дежурил у дверей ее комнаты. – Где тебя носило?

– А если тебя здесь увидят? – зашипела она и огляделась, словно опасаясь, что из-за угла вот-вот вырулит довольно ухмыляющийся Блас. Который, кстати говоря, наверняка не забыл, как она ударила его, пытаясь прорваться к Рокко, и теперь приложит все усилия, чтобы достойно отомстить. Кто-кто, а Эредия уж точно своего не упустит.

– Не должны, – опрометчиво отмахнулся Рокко, – там третьекурсники окно разбили, и нашему бравому старосте сейчас не до патрулирования коридоров.

– Ясно.

– Ты обиделась? – он взял ее за подбородок и пытливо заглянул в глаза.

– Да нет, – пожала плечами Марисса, – я же все понимаю. Я тоже говорила с Мией, – пояснила она в ответ на его немой вопрос.

Характерной чертой Мариссы всегда была прямота. Девушка предпочитала говорить правду даже в тех случаях, когда это могло обернуться против нее. А что – пусть принимают такой, какая она есть: все равно она ни для кого не станет меняться. Вот и сейчас Марисса, ничуть не сомневаясь в правильности своего решения, рассказала Рокко, как сначала тайком проследила за ним, а потом подловила Мию и вытянула из нее информацию. Утаила она только одну деталь – свое нелепое предположение, и то исключительно из боязни показаться смешной или глупой. Марисса и сама ужасно злилась на себя за несдержанность: ну надо же было озвучить этот бред!

Закончив, она потупила глаза, ожидая реакции Рокко. Марисса была готова даже к тому, что он обидится и просто уйдет – в таком случае винить следовало бы только саму себя. Однако Рокко не спешил уходить.

– Ты мне не доверяешь?

– Доверяю, – мотнула головой Марисса, невольно вспомнив когда-то брошенную им фразу: «О чем вообще может идти речь, если нет доверия?». – Но тут дело не в тебе, а во мне. Я просто…

– Нет, – покачал головой Рокко. – Не «просто». У тебя никогда и ничего не бывает просто. Ты всегда все усложняешь.

– Возможно, – она скрестила на груди руки, про себя гадая, стоит ли расценивать это как упрек. И хотя утверждение отчасти было справедливым, Марисса все равно почувствовала себя задетой: разве он не знал, на что идет? И потом, кому сейчас вообще легко?

– Но я все равно тебя люблю.

Она медленно подняла голову и слабо, несмело, почти неверяще улыбнулась.

– Ты пойми: я не стану тебя обманывать. Никогда. Ну как, как мне тебе это доказать?

– Никак не надо, – Марисса судорожно выдохнула и быстро обняла Рокко, словно боясь, что он оттолкнет ее. – Я уже убедилась.

«Правда, мне в этом немного помогли», – мысленно добавила она, устраивая голову у него на плече.

Тишину – на сей раз не тягостную, а умиротворяющую и такую приятную – разрезал звонок мобильного, заставив Рокко и Мариссу недовольно поморщиться. Звонила Соня, судя по заунывной мелодии – такую любящая дочь подобрала специально для матери.

– Ну что опять? – простонала Марисса. – Я же сказала ей, что не приеду!

– Куда? – оживился Рокко, отбирая у нее телефон: девушка сжимала его в руке с такой силой, словно собиралась раздавить.

– Они с Франко, видите ли, собираются что-то сообщить нам с Мией. А я не хочу полдня сидеть и слушать весь этот бред о том, какая из нас получится замечательная семья!

– Похоже, Соня надеется, что ты передумаешь, – констатировал Рокко, переводя взгляд на неумолкающий мобильный. – И я тоже, – вполголоса добавил он. – Мы могли бы пойти туда вместе.

Марисса поколебалась несколько секунд, а затем, тяжело вздохнув, вырвала у него телефон.

– Хорошо, мама, мы приедем, – прошипела она, исподлобья взглянув на довольно ухмыляющегося Рокко. – Будьте так добры, предупредите Мию сами! Успокоился? – поинтересовалась она, отключившись. – Тебе кто-нибудь говорил, что ты зануда?

– Франко ты тоже считаешь занудой, – откликнулся Рокко, ничуть не обидевшись. – Так, может, влюбляться в зануд – это у вас с Соней семейное?

Марисса не успела даже рассмеяться в ответ: из комнаты, перед дверью которой они торчали уже, наверное, около получаса, донесся испуганный вскрик, а за ним последовал жуткий грохот…



Глава 14

Перед ворвавшимися в спальню Мариссой и Рокко предстала дивная картина: на полу у распахнутого шкафа скрючился Пабло, над ним нависла гневно нахмурившая брови Лухан (у нее на лице было написано желание сейчас же вершить суд), а в шаге от нее стояла изумленная Лаура.

– Что происходит? – громко поинтересовалась Марисса, в то время как Рокко только многозначительно присвистнул.

– Да, что ты тут делал? – поддакнула подруге Лухан. – Надеюсь, у тебя имелась веская причина…

– Мы с Гидо поспорили, что я до утра просижу у вас в шкафу, – моментально сориентировался Пабло, с невозмутимым видом поднимаясь на ноги, и как ни в чем не бывало развел руками – подумаешь, мол, чепуха какая.

– И ты действительно думаешь, что в эту чушь кто-нибудь поверит? – съязвила Марисса. Даже если бы озвученная причина не казалась ей бредовой, девушка все равно бы не восприняла сказанное всерьез: слишком уж хорошо она знала Пабло. Очевидно, спор с Гидо – это первое, что пришло ему, никак не ожидавшему, что его обнаружат, в голову. Хотя непонятно, на что Пабло надеялся – уж куда-куда, а в шкаф за этот вечер девушки сунулись бы еще много раз.

«Да ни на что не надеялся, – осенило вдруг Мариссу. – Просто кто-то вошел сюда неожиданно, вот этот идиот и спрятался куда смог».

– Хочешь – верь, хочешь – нет. Мне все равно, – хмыкнул Пабло и шагнул к двери.

– Потрясающе, – возмутилась Марисса, преграждая ему путь, – забрался к нам в комнату неизвестно зачем, сидел тут черт знает сколько, но еще и ведешь себя, будто так и должно быть!

– Не тебе меня учить, – зажатый в угол, Пабло поспешил перейти в наступление. – Я, по крайней мере, не кувыркался в чужой постели!

Еще не договорив, он уже пожалел о своих словах. И ведь не хотел говорить ничего подобного – тем более что знал, как тогда все было на самом деле. Но жестокое обвинение вырвалось само собой, и уже нельзя было ничего изменить.

От этой фразы Марисса дернулась, будто от пощечины, и невольно сделала шаг назад. Лухан же, наоборот, с воинственным видом бросилась к обидчику подруги, однако ее опередил до сего момента молчавший Рокко, с размаху ударив Пабло кулаком в лицо.

Лаура тихо охнула, а Лухан сочувственно зацокала языком и украдкой показала Рокко поднятый вверх большой палец.

– Ты что творишь? – подскочила Марисса, и Пабло, выпрямившись и утерев кровь тыльной стороной ладони, почувствовал, как подпрыгнуло сердце в груди: ну неужели она и на этот раз встанет на его защиту? Немыслимо… Хотя это же Марисса, с ее обостренным чувством справедливости, отвращением к насилию и желанием защищать всех и вся…

– …нашел об кого руки марать, – закончила тем временем девушка. – Еще не хватало, чтобы тебя опять исключили, да еще и из-за такого как он.

«Один-один», – горько подумал Пабло и, напоследок задержав взгляд на Мариссе, что-то успокаивающе шептавшей Рокко, поспешно вышел из комнаты. Он сам, сам лично все испортил, и винить во всем не следовало никого, кроме себя…

Поморщившись от громкого хлопка двери, Марисса вновь ощутила болезненный укол в сердце: Пабло снова разочаровал ее. Пабло, человек, которого она, черт возьми, так любила... А ведь она уже начинала верить в то, что он все-таки изменился… Хотя какая теперь разница? Сегодняшнее происшествие окончательно убедило Мариссу в том, что затеянная игра – Господи, неужели с того дня прошел всего месяц?! – была выиграна ими: пусть и не вчистую, но все же с разгромным счетом.

Благодарно улыбнувшись Рокко, Марисса еще крепче сжала его ладонь. Слов не требовалось: за сегодняшний, столь насыщенный событиями день все уже было сказано.

– Тебе тоже пора, – прошептала Марисса. – А то сейчас явится Блас с обходом, и тебе в итоге достанется… Герой, – чуть слышно добавила она и, приподнявшись на цыпочки, быстро чмокнула Рокко в губы. Тот в ответ прижал ее к себе, явно не желая останавливаться на достигнутом.

– Как будто не на ночь, а на месяц расстаетесь, – снисходительно покачала головой Лаура.

***

В коридорах не было ни души и, соответственно, не наблюдалось привычного оживления (хотя что в этом удивительного – все, по идее, еще спят), но Рокко только это и было нужно: с утра пораньше его посетило вдохновение, а храп Гидо никак не давал сосредоточиться. А так хотелось поскорее подобрать музыку под посвященную Мариссе песню и вновь увидеть на лице любимой восхищение и неописуемый восторг… Для достижения цели же требовались тишина и покой.

Рокко устроился на подоконнике, и пальцы привычно забегали по струнам. Перед глазами же вновь встала Марисса: сияющая, невероятно счастливая, с улыбкой на губах…

– Ну и зачем нужно было меня с собой тащить? Тем более в такую рань? – послышался недовольный женский голос, и Рокко невольно вздрогнул, а спустя миг уже ощутил раздражение: ну неужели здесь не найти места, где можно было бы остаться наедине со своими мыслями?

– Кончай брюзжать, Фели, – осадила подругу Вико – ее сопрано Рокко не мог не узнать. – Возвращайся, если хочешь.

Голоса приближались, и уже через пару секунд обе девушки уже показались из-за угла. Однако при виде Рокко они резко застыли, будто вкопанные – тот сначала подумал, что Фели и Вико просто не ожидали его увидеть, но потом задался вопросом: а почему же тогда Вико так побледнела?

Стоп…

Напрасно Рокко вглядывался в лицо бывшей девушки: на нем не было никаких следов пудры или тонального крема, как не было и вчерашнего синяка, который уж точно не мог сойти за одну ночь…

– Ну, я пойду? – неуверенно пискнула Фели и мгновенно ретировалась.

Подруга проводила ее глазами и подняла на Рокко взгляд, в котором читалась мольба и, наряду с ней, – толика какого-то немого вызова.

– Как ты… Как тебе вообще такое в голову пришло? – выдохнул Рокко, неверяще качая головой. Он все еще не мог поверить в реальность происходящего. Как же так? Почему? Неужели Вико действительно способна на подобную подлость? Неужели он так ошибался на ее счет?

– Пришло, – прошептала Вико чуть слышно. – Да, пришло! Да, это был грим!– повторила она, уже сорвавшись на крик. – А что мне оставалось делать? Пойми: ты мне нужен! Я… я люблю тебя! Мне больно видеть, как ты… с ней! Я на все была готова, чтобы тебя вернуть, потому и решила вот так…

– … внимание мое привлечь? – закончил фразу Рокко, все еще продолжая смотреть ей в глаза. Вико стояла перед ним – и снаружи в ней вроде бы ничего не изменилось, но вот внутри… Ему оставалось только гадать, какой же момент стал переломным. Теперь от прежнего влечения не осталось и следа – оно сменилось горьким разочарованием.

– Ну прости меня, пожалуйста, прости, – залепетала Вико, находя его ладонь, поднося ее к губам и начиная покрывать поцелуями. – Да, я глупость сделала, но только из любви к тебе… Дай мне еще один шанс… Нам же было так хорошо вместе, помнишь?..

Медленно покачав головой, Рокко высвободил руку.

– Это ведь всё она, да? – прошипела Вико. – Она что, лучше меня? И чем же? Что она может дать тебе, чего не могла я? Ну же, говори! – закричала она уже ему вслед, а как только Рокко скрылся из виду, осела на пол и разрыдалась. Уж лучше бы подробно перечислил все достоинства своей новой пассии, этой невыносимой рыжей выскочки – даже тогда было бы не так больно. А вот такой молчаливый уход – это хуже всего на свете.

***

– Вот он, – облегченно вздохнула Марисса, присаживаясь рядом с Рокко и обнимая его. – Я тебя уже обыскалась. Вставай, пошли, сейчас звонок будет.

– Я не пойду, – упрямо мотнул головой тот.

Одного взгляда Мариссе хватило, чтобы понять: что-то случилось; и улыбка тут же сползла с ее лица. Непривычно и странно было видеть Рокко таким потерянным и опустошенным. Это ведь он обычно утешал ее, успокаивал, а теперь на нем самом лица нет – а ведь это верный признак того, что случилось что-то не на шутку серьезное.

Видя, что Рокко не спешит откровенничать, Марисса не решилась настаивать, а только нежно обняла его и успокаивающе погладила по голове. Рокко в ответ благодарно уткнулся лбом ей в плечо.

– Никогда не думал, – чуть слышно прошептал он, – что разочаровываться в людях – это так…

– Больно? – перебила Марисса. – Да. Я знаю, любимый, знаю.

Конечно же, она знала: уже не раз испытывала подобное, а у Рокко, кажется, это впервые…

А робкое и неожиданное «любимый» вырвалось совершенно случайно, как-то само собой… Вообще Марисса всегда снисходительно относилась ко всякого рода ласковым прозвищам, однако в последнее время уже ничему не удивлялась.

– Успокойся, – умиротворяюще зашептала она, целуя его в макушку. – Ты сам говорил: вместе мы со всем справимся. Ну так вот – справимся, обязательно справимся.

В арке показалась Хильда, намеревавшаяся отчитать не явившуюся на ее урок парочку и загнать обоих в класс, а затем назначить взыскание – однако при виде прогульщиков неожиданно для самой себя остановилась. Что-то подсказывало, что причина их неявки – вовсе не проявление банального подросткового бунтарства или легкомыслия, а нечто куда более значительное. Непривычно тихая Марисса, крайне подавленный Рокко – в тот момент они были воистину неотделимы друг от друга, и Хильда вдруг осознала, что не только не сможет подойти и разрушить эту хрупкую идиллию, но и даже не поставит им прогулы. В конце концов, в их возрасте знание исторических дат – далеко не самое главное…

***

– Зеленый! Мы будем переходить или нет? – повысила голос Мия, чувствуя, что терпение на исходе. Она уже много раз пожалела, что отказалась от предложения отца заехать за ней и связалась с этими ненормальными – такое ощущение, будто они всю неделю только и ждали того момента, когда можно будет вырваться на волю. Рядом с Мариссой и Рокко она чувствовала себя неловко. Всякий раз, когда они, вдруг резко остановившись посреди улицы, ни с того ни с сего начинали целоваться, Колуччи просто не знала, куда деть глаза: пялиться на влюбленных в открытую она считала для себя невозможным, но и отворачиваться было бы неудобно – еще посчитают ее ханжой. Нет, они, конечно, любят друг друга, но должно же быть хоть какое-то понятие о такте? Мия терпела такое пренебрежение к своей персоне только потому, что чувствовала себя виноватой перед Мариссой и Рокко: зная о том, что затеяла Вико, – это Мии удалось выяснить сразу после того, как Рокко сообщил ей, что видел синяк на лице своей бывшей девушки – Колуччи все же не выдала подругу, хотя и не одобряла ее действий. Скорее наоборот – осуждала. Но дружба есть дружба, и Мии пришлось хранить неприятную тайну.

– Я с вами говорю! – напомнила о себе Мия, дернув за руку Мариссу.

– А? Зеленый? Ну и пошли тогда, – оживилась та, и они с Рокко, резко сорвавшись с места, побежали через дорогу уже на исходе зеленого сигнала. Не ожидавшая ничего подобного и поэтому вовремя не сориентировавшаяся Мия осталась ждать следующего – Мариссу это чрезвычайно развеселило, и она принялась строить однокласснице рожицы.

***

– Нет, мама, об этом и речи быть не может! Я не стану жить с Колуччи! – безапелляционно заявила Марисса, вскакивая с кресла. Озвученная Соней новость ошеломила ее. Какой еще переезд? Куда? И, главное, к кому? Жить под одной крышей с этим занудой Франко, капризницей Мией с ее безраздельной любовью к розовому цвету, проводить с ними выходные…Что может быть хуже? Потом, того гляди, и Мию сестренкой прикажут звать…

– Можно подумать, мне всё это по душе! – прокричала Мия. – Папа, это самая идиотская идея из всех, что приходили тебе в голову! Знай, что я против!

– И я! – Марисса упрямо нахмурила брови.

– Надо же, какое единодушие, – усмехнулся Франко. – Дочка, послушай…

– Не желаю ничего слушать! – Мия зажала уши ладонями. – Всё, я возвращаюсь в колледж, – и, стуча каблучками, она вылетела в коридор.

– Марисса, солнышко, – умоляюще протянула Соня, хватая дочь за руку, – ну хотя бы ты не делай поспешных выводов…

– Уже, – прищурилась дочь. – Нет, сами вы можете делать, что хотите, но меня впутывать не надо, – отчеканила она. – Я никуда переезжать не собираюсь. И да – я тоже не останусь ночевать. В школу мы еще успеем, – и Марисса тоже скрылась за дверью. Рокко, напоследок сочувственно кивнув расстроенным Соне и Франко, вышел за ней. В семейные разборки он предпочитал не вмешиваться.

Посадив Мию в такси, парочка решила пройтись пешком до автобусной остановки, однако прогулка эта затянулась, а автобус как назло не шел. На часах же неумолимо приближалось время отбоя в «Элитном пути».

– Давай так, – задумчиво протянул Рокко, – провожу-ка я тебя домой, а завтра с утра заеду, и вместе вернемся в колледж. Сегодня мы уже в любом случае туда не успеем. Идет?

– Ну нет, – поспешно открестилась Марисса, – домой я точно не вернусь. Не имею никакого желания смотреть, как моя мамочка милуется с этим старым пнем.

– Ничего он не старый, – возразил Рокко, накидывая ей на плечи куртку. – Франко – хороший человек, и Соне он очень подходит…

– Замолчи, или я сама тебя заставлю это сделать, – Марисса шутливо сдвинула брови.

– Ну так давай.

Обвив руками шею Рокко, Марисса накрыла его губы своими. Она не знала, сколько они простояли вот так, в свете фонаря, слившись в поцелуе и позабыв о времени и обо всем на свете – только в какой-то момент передернула плечами от холода. Даже объятия Рокко уже не согревали так, как хотелось бы. Да уж, любовь греет, но до поры до времени…

– Что решаем-то? – нетерпеливо поинтересовалась она, пряча лицо у него на груди.

Рокко задумчиво облизал губы, а затем взъерошил волосы, словно сомневаясь, стоит ли озвучивать свое предложение.

– Можем ко мне поехать, – нерешительно произнес он после паузы. – Только… там нет никого.

– Ну и отлично. Кто нам еще нужен? – отшутилась Марисса, скрывая улыбку. Да уж, ей однозначно достался уникальный в своем роде экземпляр… Другой бы на месте Рокко еще заранее, задолго до выходных, сообщил о том, что в его распоряжении пустая квартира – а этот молчал до последнего, да еще и так смущается. Боится, что ли, что она, Марисса, не то подумает, не так расценит его приглашение? Дурачок…

– Поехали, – она подавила зевок.

Это окончательно развеяло все колебания Рокко, и он коротко кивнул:

– Поехали.

***

Постучав в дверь спальни Мии, Лухан уверенно заглянула внутрь, даже не дождавшись ответа. Опешившие от такой бесцеремонности, Мия и Вико резко оборвали разговор, не предназначавшийся, очевидно, для чужих ушей. Лухан с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза: да какое ей дело до чужих тайн?

– О, так вы уже вернулись! А где Марисса? – обратилась она к Мии, словно не замечая застывшего на лице той недовольного выражения. – Ее Соня разыскивает, никак на мобильный ей дозвониться не может…

– Я думала, она у себя, – округлила глаза Колуччи.

– Нет, – нахмурившись, Лухан мотнула головой. – Я-то была уверена, что она ночевать дома будет, поэтому даже не ждала... А тут Мичи прибежала, говорит, Соня на проводе, дочку к телефону требует…

– Мы не вместе ехали, я села на такси, а они с Рокко собирались добираться на автобусе… – припомнила Мия и тут же бросила в сторону Вико извиняющийся взгляд.

– Тогда все ясно, – подытожила Лухан. – Это они так до утра могут кататься… А Соне-то что скажем?

Посмотрев на Вико, она буквально прочитала на ее побледневшем лице: «Ну зачем же сразу думать самое плохое? Может, их просто в полицию забрали, за отсутствие удостоверения личности, например?».

***

Рокко щелкнул выключателем, и прихожая озарилась светом, который, впрочем, уже через миг погас и более не пожелал включаться.

– Что за чертовщина? – проворчала Марисса, любопытно озираясь. Темнота мешала ей как следует рассмотреть все вокруг, однако глаза уже начинали к ней привыкать.

– Кажется, свет отрубили, – констатировал Рокко, проходя в гостиную. – И, кажется, во всем доме, – донеслось оттуда.

– Потрясающе. И что теперь делать будем? – Марисса наугад шагнула вслед за ним в темноту и тут же впечаталась лбом в стену. – Ай!

– Да ничего. Ждать. Ты цела? – подав ей руку, Рокко проводил девушку к дивану.

– Ждать, – передразнила Марисса. – Сколько? До утра, что ли?

– Может, и до утра… Так, здесь где-то были свечи…

– Да что ты в темноте-то найдешь! – осадила Марисса. – Ну-ка неси спички…

Одной спички, однако, хватало максимум на полминуты – и приходилось зажигать новую. На втором коробке случился форс-мажор: Марисса уронила горящую спичку на ковер, и едва удалось избежать пожара. Поэтому когда Рокко, издав боевой клич, возвестил о том, что наконец-таки нашел свечку, девушка полностью разделила его восторг, но уже через миг…

Обернувшись на тихий всхлип, Рокко лицезрел согнувшуюся от хохота Мариссу, медленно оседающую на пол, и тотчас бросился к ней:

– Ты чего?

– У нас… спички… закончились, – выдавила она сквозь смех, утирая рукавом выступившие на глазах слезы. – Так что сидеть нам в темноте до рассвета…

Где-то с минуту Рокко буравил взглядом пустые коробки и горку использованных спичек, а затем последовал примеру своей девушки…

Отсмеявшись, они все же приняли обоюдное решение пойти спать: как-никак, завтра прямо с утра нужно вернуться в школу, пока их не хватились. Насчет Мии Марисса не волновалось: уж теперь-то Колуччи, наученная горьким опытом, точно будет держать язык за зубами.

Опасаясь, что Марисса опять во что-нибудь врежется или, не дай Бог, и вовсе свалится с лестницы, Рокко самолично отнес ее в комнату. Заснули они в обнимку, укрывшись одним на двоих одеялом. Правда, перед этим Марисса долго смотрела в темноту, мечтательно улыбаясь своим мыслям…


Глава 15

Проснувшись наутро, Марисса первым делом оглянулась на Рокко – тот еще мирно спал, поэтому она, не решившись его будить, осторожно выбралась из-под одеяла и на цыпочках выскользнула из комнаты. Она точно помнила, что вчера бросила свой рюкзачок, в кармане которого находился мобильный (надо же узнать у Лухан, не хватились ли их с Рокко в колледже), в коридоре. Однако рюкзака на ожидаемом месте не было. Нахмурив брови, она сунулась в гостиную, но пропажи не наблюдалось и там. Марисса уже приготовилась забеспокоиться, как вдруг ее посетила мысль о том, что Рокко, наверное, отнес ее вещи в спальню. Так и оказалось – и как это она не заметила раньше?

Не успела Марисса расстегнуть рюкзачок, как внимание ее привлекла одиноко брошенная на столе кассета: девушка припомнила, что вчера Рокко выгреб из ящика, наверное, с десяток таких – остальные почему-то выкинул, а вот эту оставил. Почему, интересно?

Помедлив немного, Марисса вытащила из рюкзака Рокко камеру, вставила в нее кассету и нерешительно нажала на кнопку. Как только появилось изображение, все тут же стало понятно: это была запись с благотворительного концерта, на котором выступал и «Мятежный дух», и Рокко с Вико с сольными песнями. Глядя на себя, объявляющую о выступлении «своего друга Рокко», Марисса не смогла сдержать улыбки.

«А сейчас попробуй назови его другом – ведь обидится», – мысленно заметила она.

– Доброе утро, – подал голос Рокко – увлеченная просмотром, Марисса даже не заметила, что он проснулся.

– Привет, – незамедлительно отозвалась она и присела обратно на постель.

– Прошлое решила вспомнить? – Рокко кивнул на камеру у нее в руках.

– Вроде того, – согласилась Марисса, откладывая камеру, и прильнула к нему. – А мы ведь с тобой тогда так и не спели вместе…

– Я же говорил, что не могу петь с кем-то, – поморщился Рокко. – Да и вообще – не люблю выступать на публике. В тот раз был особый случай.

– А ради меня ты бы смог поступиться своими принципами? – как бы между прочим уточнила Марисса, нежно проведя кончиками пальцев по его груди.

– Эй, у тебя своя группа! Весьма популярная, спешу напомнить! – уклонился от прямого ответа Рокко.

Вздохнув, Марисса отвела глаза, и взгляд ее упал на все еще выключенный мобильник.

Всё оказалось гораздо хуже, чем вообще можно было предположить: ее ждало четырнадцать непрочитанных сообщений от подруг.

– Надо спешить в колледж, – заявила Марисса, уже набирая номер Лухан. – Соня еще со вчерашнего дня меня разыскивает…

Понимающе кивнув, Рокко отбросил одеяло и потянулся за рюкзаком.

– Ты куда пропала? – зашипела в трубку Лухан. – Совсем рехнулась? Где ты ночевала?

– Не кипятись, я была у Рокко, – осадила ее Марисса, уже сбегая по лестнице. – Мы не дождались автобуса, колледж уже закрылся на ночь, вот и решили…

– Ладно, потом расскажешь обо всем этом в подробностях, – перебила подруга. – Вчера нам удалось обвести Соню вокруг пальца, но сейчас она уже мчится в школу, поэтому вам тоже стоит поторопиться.

***

– Дочка, наконец-то, я уже начала беспокоиться! – всплеснула руками Соня при виде Мариссы, чье появление ничуть не меньше обрадовало и Лауру, и Мию, и Лухан – они все утро, вплоть до сего момента, заговаривали зубы сеньоре Рэй, от чего уже порядочно устали.

– Мы с Рокко выходили прогуляться, – хмуро озвучила заранее обговоренную версию Марисса, представляя, что теперь устроят ей выбившиеся из сил (уж она-то знала, как мамочка может утомить человека) девчонки. – Так что тебе нужно? Или просто соскучилась? – последняя фраза была произнесена с неподдельным сарказмом.

– Не язви, – осадила дочь Соня. – Нам нужно поговорить.

– Мы вас оставим, – провозгласил Рокко, уводя девушек.

– И о чем же? – Марисса с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза.

– Вчера мы не закончили, – напомнила Соня.

– Нет, закончили!

– А я говорю: не закончили! – повысила голос мать. – И тебе придется меня выслушать! Думаешь, я не понимаю, что твой выключенный телефон и заверения девочек в том, что ты либо спишь, либо пошла в душ, либо гуляешь, – всё это лишь предлоги, чтобы избежать разговора?

«Думай лучше так», – подумала Марисса, а вслух безапелляционно заявила:

– Я все равно переезжать не собираюсь и жить с твоим хмырем не хочу.

– Нет, моя милая, – теперь Соня уже окончательно вышла из себя. – Переезд состоится независимо от твоего желания, а ты лучше подумай вот о чем: я ведь тоже могу изменить свое отношение к твоему парню и запретить тебе с ним встречаться! – и с этими словами она направилась к выходу.

– Попробуй, – бросила Марисса вслед матери, проводив ее свирепым взглядом.

***

Новость о том, что ближайший концерт состоится уже в конце будущей недели, приятно удивила Мариссу, даже несмотря на то, что остаток дня пришлось посвятить репетиции и все планы, соответственно, были принесены в жертву – но в жертву благому делу.

В комнату Марисса вернулась совершенно измотанной, с твердым желанием улечься в постель и более не вставать до самого утра, однако и этим ее надеждам не суждено было сбыться: влетевшая в комнату Фернанда, хитро усмехаясь, сообщила, что Мариссу ждут в холле. Та незамедлительно велела «послать Соню к черту», но в ответ услышала:

– А это и не Соня.

– Колуччи? – предположила Марисса, скептически приподняв бровь.

– Нет! – отмахнулась Фернанда. – Так и будешь гадать? Пойди и посмотри!

Чертыхаясь сквозь зубы, Марисса все же последовала ее совету. Вниз она направлялась, намереваясь высказать выбравшему столь неподходящее время для посещения визитеру все, что она о нем думает, и одновременно гадая, кто же это решил ее навестить. Соня, Франко и их парламентеры отпадают – тогда кто же? Она вроде бы никого не ждала…

Добредя до холла, Марисса внимательно огляделась, но никого так и не увидела: у дверей топтался только незнакомый темноволосый мужчина, стоявший к ней спиной.

– Ну и что за шутки? – громко возмутилась Марисса.

Незнакомец обернулся, и она, подняв на него глаза, ахнула:

– Симон?!

Да, это был он. Симон, ее бывший парень, с которым Марисса рассталась прошлым летом. Причина пресловутого расставания была донельзя банальной: Симон уехал из города, и они элементарно не смогли больше видеться. Поэтому и разошлись: тихо, мирно, без всяких скандалов и взаимных претензий – в общем, можно сказать, друзьями.

– Какими судьбами? Надолго здесь? – на одном дыхании выпалила Марисса, обнимая его.

– Пока не знаю, но думаю, придется задержаться, – ответил Симон, отстраняясь и заглядывая ей в глаза. – Ну… как ты? – понимая всю банальность вопроса, с виноватой улыбкой поинтересовался он.

– Хорошо. А как ты? Как Симон-младший?

– Все отлично. А здесь… здесь ничего не изменилось. Да и ты такая же. Только прическа другая, – Симон протянул руку, словно желая коснуться волос Мариссы, но так и не решился – опустил руку и смущенно отвел взгляд.

– Ты теперь с Пабло? – его голос вроде бы звучал равнодушно, но Марисса прекрасно знала, как важен для Симона ответ.

– Нет, – она мотнула головой. – С Рокко. Ты не знаешь его, – она с сожалением посмотрела на воспрянувшего было и тут же поникшего Симона, но, тем не менее, не понимала, на что он надеялся после стольких месяцев. Что она будет сидеть и ждать его возвращения? Надеяться на возобновление прежних отношений? Нет, у Симона вроде бы не должно было быть никаких заблуждений на ее счет: за то время, пока они встречались, он успел неплохо ее изучить…

– Ясно… А я хотел пригласить тебя куда-нибудь. В следующую субботу, например.

– Симон, я не думаю…

– По-дружески, – поспешно добавил он. – Не подумай ничего такого, вы можете прийти вдвоем…

– Ладно, – сдалась Марисса – зная Симона, зная степень его упрямства, она не видела смысла спорить; уж лучше потом придумать какую-нибудь отмазку, сослаться на занятость. – Позвони мне ближе к концу недели. Номер прежний.

Уже провожая его взглядом, Марисса поймала себя на мысли о том, что Симон явно неспроста вернулся – и сегодняшнее приглашение ясно свидетельствовало о его намерениях. А это отнюдь не радовало.

***

Следующая неделя была крайне нелегкой: четверокурсники буквально погрязли в учебе, но тяжелее всего было участникам «Мятежного духа» – им, помимо всего прочего, приходилось выкладываться еще и на репетициях. Поэтому Марисса отчаянно желала поскорее уже отыграть этот злосчастный концерт и наконец вздохнуть спокойно; наивно полагая, что хуже чем сейчас, когда она валится с ног от усталости, а на Рокко элементарно не остается времени, быть просто не может. Оказалось, что может: в дело как всегда не вовремя вмешался господин Случай.

В пятницу вечером, вернувшись к себе, Марисса, к своему удивлению (приятному, надо сказать), обнаружила там Рокко.

– Я без сил, – простонала она, падая в его объятия.

– Потерпи еще денечек, – успокаивающе зашептал Рокко, слегка покачивая ее на руках. – Послезавтра вы выступите, а потом сможете как следует отдохнуть.

– Угу, – глухо отозвалась Марисса, блаженно закрывая глаза.

– Да, кстати, тебе тут звонили, – спохватился Рокко. – Парень какой-то, спрашивал, свободна ли ты завтра. Я сказал, что нет, и…

– Какого черта? – возмущенно воскликнула Марисса, мгновенно вскочив на ноги. – Кто тебя просил отвечать на мои звонки? Кто дал тебе право что-то решать за меня?

– Но я думал, что у тебя нет времени, – попытался оправдаться Рокко, – а если и оно появится, то ты посвятишь его…

– Ты слишком много на себя берешь, не находишь? – вспылила Марисса. Она и сама не совсем понимала, с чего так распалилась – тем более что сама неделю назад хотела выдумать повод для отказа встречаться с Симоном. Сказывалась усталость, накопившееся раздражение, но более всего девушку вывело из себя то, что Рокко вздумал распоряжаться ее личным временем – это, по мнению Мариссы, было уже чересчур.

– Ничего этого бы не случилось, если бы ты посвятила меня в свои планы!

– Я не обязана докладывать о каждом шаге! У меня же должно быть какое-то личное пространство!

– Личное пространство… – Рокко понимающе закивал. – Прекрасно. Личное так личное. Предоставляю его тебе в полной мере, – он обвел рукой комнату и, резко поднявшись на ноги, вышел за дверь.

Моментально остыв, Марисса шагнула следом за ним, однако остановилась в шаге от захлопнувшейся за Рокко двери и, постояв недвижно несколько секунд, метнулась к кровати и зарылась лицом в подушку.

Господи, что же она натворила? Что на нее нашло? Видит Бог, ничего такого Марисса не хотела. Нет, она и впрямь жутко разозлилась (и не беспричинно, надо сказать), но не считала вот это сегодняшнее происшествие поводом для расставания – а именно его Марисса и добилась, судя по последним словам Рокко.

Больше всего на свете сейчас хотелось догнать его, удержать, обнять крепко-крепко и больше не отпускать. Но Марисса знала, что никогда этого не сделает: ей просто не позволит гордость. Рассчитывать на возвращение Рокко тоже было бы бессмысленно: ему тоже гордости не занимать.

Сейчас Марисса желала только одного: уснуть. В душе все еще теплилась надежда на то, что наутро всё это окажется страшным сном, ночным кошмаром. Не то чтобы Марисса жить не могла без Рокко – фразы вроде «Я умру без него» всегда казались ей глупыми, будто вычитанными из сценария дешевой мыльной оперы. Просто теперь контраст между тем, каково ей было с Рокко, и каково – без него, стал особенно четким и ясным.

***

Если вечером Мариссе удалось, притворившись спящей, избежать расспросов, то уже с утра не в меру наблюдательные девчонки, заметив отсутствие Рокко, который обычно приходил к Мариссе по утрам, заявляя, что хочет быть одним из первых кого она, проснувшись, увидит, тут же не преминули поинтересоваться, что случилось. Отмахнувшись, Марисса проследовала в ванную – она и не хотела говорить о случившемся, и, одновременно с этим, не знала, что сказать. Почему-то произнести «Расстались» или «Все кончено» вдруг стало как-то невыносимо сложно. Странно: раньше ничего такого никогда не было.

Все открылось уже на завтраке: на сидящих раздельно и старательно не замечающих друг друга Мариссу и Рокко не покосился только ленивый. Глядя на возбужденно шепчущихся студентов, Марисса готова была поклясться, что знает, что именно многие из них так оживленно обсуждают.
Ну и пусть.

Какая теперь разница?

Она справится. Переживет. Не впервой.

Лухан вот уже минут десять украдкой наблюдала за Рокко, и, посмотри он хоть раз в сторону Мариссы, та бы уже об этом знала. Но он упорно делал вид, что вообще забыл о ее существовании.

– Не переживай, – Лаура ободряюще сжала руку подруги. – Он еще прибежит…

– Он – нет, – невесело хмыкнула Марисса. – Уж я-то его знаю.

От этих слов почему-то стало еще больнее. Страшно было даже представить, что не будет больше ни поцелуев, ни объятий, ни счастливых и таких искренних улыбок – ничего этого больше не будет. Марисса готова была поставить на что угодно – Рокко ни за что не придет мириться первым, сама она – тоже. Оставалось надеяться только на чудо. Но в чудеса Марисса не верила. Точнее, Рокко почти что заставил ее поверить, но эта вера вчера вечером ушла вместе с ним.

– А тебе ведь завтра еще на концерте выступать, – тихо охнула Лаура. – Как же ты будешь…

– Подумаешь, – хмыкнула Марисса. – Ничего, выступлю.

– Нет, я имела в виду… Как же ты будешь петь его песню?

Тут уж, не выдержав, Марисса подняла глаза и в открытую посмотрела на Рокко, упрямо буравившего взглядом свой сандвич. Ее вдруг захватило желание отбросить все предубеждения, принципы, послать к черту эту треклятую гордость – подлететь к нему, перегнуться через столик и поцеловать: жадно, яростно, словно наказывая так за это демонстративное безразличие. А потом просто прижаться к нему всем телом, устроить голову у него на плече и замереть. И пусть время остановится.

Бросив еще один долгий взгляд в сторону Рокко, Марисса решительно отодвинула стул, – Лаура и Лухан затаили дыхание – поднялась на ноги и… вышла в коридор.

***

Заиграла до боли знакомая музыка, и Марисса, закрыв глаза, сделала глубокий вдох. Осталось совсем немного: пара песен – и они свободны. Хотя зрители наверняка захотят вызвать группу на бис… Господи, уж лучше бы все это поскорее закончилось! Она так устала… Она ведь тоже не железная.

Дежа вю: что на прошлом, что на этом концерте – сколько не выискивала она Рокко в толпе глазами, все было тщетно. Но в прошлый раз были другие обстоятельства, другая ситуация, а сегодня, наверное, даже не стоило рассчитывать, что он появится. А ведь Марисса до последнего момента надеялась, что Рокко все же придет до начала выступления пожелать ей удачи, и до последнего тянула с выходом на сцену…

Досчитав мысленно до трех, она натянула на лицо улыбку и запела. Кто бы только знал, сколько усилий пришлось приложить, чтобы справиться с собой. Чтобы голос не сорвался предательски.

Внезапно за ее спиной раздался громкий хлопок, а за ним последовал несильный взрыв – очевидно, взорвалось что-то из аппаратуры. Оглушенная грохотом, Марисса инстинктивно заслонила лицо рукой – очень вовремя – и тут же ощутила, как кожу царапают мелкие, почти не видные глазу осколки…

А откуда-то слева раздался дикий визг…


коллаж
http://cs4732.vk.me/u7234237/111486021/y_fe811061.jpg

Глава 16

Кричала Мия – она, кажется, не пострадала вовсе, только перепугалась, поэтому и начала так истошно вопить. Мануэль среагировал на это мгновенно: метнулся к ней, крепко прижал к себе – на лице его была написана решимость защищать ее от всех невзгод. Пабло, последовав его примеру, тоже шагнул к Мариссе и обнял ее за плечи. Та прильнула было к нему, но уже через миг осознала, кто перед ней, и поспешно отстранилась – тем более что к ней уже спешила насмерть перепуганная Соня. Увидев кровь на руке у Мариссы, она чуть не лишилась чувств. Напрасно та пыталась заверить родительницу в том, что с ней все в порядке – в своем желании отвезти дочь в больницу Соня была непреклонна, как и белый как мел Франко, суетящийся вокруг Мии с Мануэлем.

До больницы они добрались относительно быстро – наверное, больше времени ушло на то, чтобы пробраться через взволнованную толпу к машине. Врач заявил, что порезы пустяковые, но под грозным взглядом Сони наспех наложил Мариссе повязку – что же касается Мии и Мануэля, то доктору хватило беглого взгляда, чтобы трезво оценить ситуацию и сообщить Франко, что для беспокойства нет причин.

На пути домой Марисса вдруг поняла, что под словом «дом» подразумевается вовсе не старая квартира, а та, в которую она так упорно отказывалась переезжать, – однако теперь возражать уже было поздно, да на это и не осталось ни сил, ни желания. Нечего сказать, запоминающийся денек выдался… И ведь сколько уже отыграли концертов за все время существования группы – а аппаратура взорвалась впервые. Организаторы, однако, клялись и божились, что решительно не понимают, как такое могло случиться. Тем не менее, Соня перед камерами поклялась их засудить.

В кармане зажужжал телефон, и Марисса, только взглянув на дисплей, ощутила, как сердце в груди подпрыгнуло и заколотилось как бешеное: звонил Рокко. Девушка завороженно смотрела на высветившееся на экране имя, но отвечать не спешила. Вновь напомнила о себе старая обида: в памяти всплыло и деланное равнодушие Рокко, и эта его попытка принять за нее решение, пусть и не важное, бытовое – какая разница? Ну и что, что этим звонком он перечеркнул все свои старания доказать ей, что она ему безразлична – она теперь из принципа, из гордости, из природного упрямства не возьмет трубку. Даже несмотря на то, что хочет этого больше всего на свете.

Мобильный резко затих, и Марисса обреченно закрыла глаза. Зародившаяся в ней уверенность в правильности своих действий угасла буквально за несколько секунд. А вдруг Рокко хотел помириться? Хотя если так, то позвонит еще раз…
А может, и нет… Он же тоже, черт побери, гордый.

Из оцепенения Мариссу вывел только голос Мануэля, говорящего по телефону:

– Все в порядке. Нет, только царапинами отделались… Да, рядом. Дать ей трубку?

– Не надо, – эти слова Рокко (а в том, что на проводе был именно он, сомнений не было), в отличие от предыдущих реплик, Марисса расслышала ясно. Быть может, Рокко этого и хотел, и специально повысил голос?

Прочитав в глазах обернувшейся к ней матери немой вопрос на больную тему, Марисса раздраженно отвернулась к окну. Только расспросов ей сейчас не хватало для полного счастья…

***

Остаток воскресенья и два последующих дня – на это время Соня и Франко отпросили ребят у директора – Марисса провела в четырех стенах. Несколько раз ей звонил Симон, предлагая приехать, но она упорно отказывалась, про себя подмечая, что быть вежливой с каждым разом становится все сложнее. Марисса даже ловила себя на мысли о том, чтобы обвинить его во всех своих неудачах, но тут же одергивала себя, понимая, что это было бы несправедливо, да и потом, найти крайнего – это проще всего.

Что до новой квартиры, то она оказалась не такой уж и плохой, но вот компания оставляла желать лучшего. Колуччи и Соня не отходили друг от друга ни на шаг, безустанно нежничали, заставляя Мариссу недовольно морщиться. Мия и Мануэль же, наоборот, только и делали, что ругались и орали друг на друга как ненормальные. В конце концов Марисса, застав их за очередным выяснением отношений, в сердцах посоветовала Мануэлю хоть как-нибудь заткнуть Мию. Что тот и проделал с превеликим удовольствием, выбрав, правда, весьма интересный способ...

Глядя, как они целуются, Марисса вдруг подумала о том, что они с Мией как будто бы поменялись местами – казалось бы, совсем недавно Колуччи так же завороженно наблюдала за ней и Рокко, а теперь все наоборот: теперь Марисса вынуждена стоять в сторонке и смотреть на чужое счастье – продлившееся, впрочем, совсем недолго: уже через несколько минут парочка вновь принялась вдохновлено орать друг на друга…

Поэтому, возвратившись в школу, Марисса наконец-то вздохнула с облегчением. Тут она хотя бы не будет чувствовать себя лишней в квадрате. Конечно, безразличие Рокко ранило так же, как и в первые дни, но теперь Марисса уже начинала к нему привыкать – и, несмотря ни на что, на мировую идти не собиралась.

Неожиданный вызов к директору девушку ничуть не насторожил. Да сколько их уже было, таких вызовов… На сей раз она вроде бы не провинилась, ничего не натворила – значит, Дунофф скорее всего хочет обсудить произошедшее и, быть может, прочитать лекцию о вреде чрезмерной популярности. Ну, или что-нибудь в этом духе…

Однако, когда в директорском кресле неожиданно обнаружился Бустаманте, Марисса четко и ясно поняла, что ничем положительным для нее визит не обернется. От этого ублюдка уж точно не стоило ждать ничего хорошего – и уже первая фраза мэра свидетельствовала о том, что подозрения полностью оправдаются.

– Как себя чувствуете, сеньорита Андраде? – наигранно-заботливым тоном поинтересовался Серхио.

– Прекрасно. А с каких пор вас это волнует? – съехидничала Марисса и, не дожидаясь приглашения присесть, опустилась на стул. Она изо всех сил старалась выглядеть как можно более уверенной в себе и ни в коем случае не показывать своего волнения.

«Ничего он мне не сделает, – мысленно успокаивала саму себя девушка. – Тут полно народу, вон, Мичи за дверью…».

– Выступления на концертах – всегда риск, не правда ли? Мало ли что может случиться, – покачал головой Бустаманте, криво усмехнувшись.

– Это можно расценить как признание, что все это – ваших рук дело? – пораженная внезапной догадкой, Марисса задохнулась от негодования.

Теперь все вставало на свои места. Бустаманте-старшему ничего не стоило подкупить кого-нибудь и подстроить этот взрыв. Но ведь там же был и Пабло, его родной сын! Неужели мэр готов рисковать и его здоровьем? Нет, он точно свихнулся!

– Думай как хочешь, – хмыкнул Серхио. – Можешь даже поделиться своими догадками: тебе все равно не поверит никто, кроме твоих друзей. А ваше слово против моего ничего не значит.

– Вы сумасшедший, – прошептала Марисса, яростно сверкнув глазами.

Бустаманте, казалось, пропустил мимо ушей ее последнюю реплику. Наклонившись к девушке через стол, он отчетливо проговорил, глядя ей в глаза:

– Девочка, пора бы тебе привыкнуть, что всё в любом случае сложится так, как будет угодно мне. И ваше чудесное возвращение сюда после исключения еще ничего не значит. Неужели ты думала, что я допущу, чтобы последнее слово осталось за такими сопляками, как вы?

Подобный тон обычно заставлял собеседников невольно вздрагивать, но наглая девица отличилась и тут: она продолжала сидеть все так же прямо, упрямо сжав губы и не отводя взгляда, в котором не было и тени страха.

– И что, теперь землю будете носом рыть в поисках повода выставить меня на улицу? – с вызовом осведомилась она.

– Вовсе нет, – пожал плечами Серхио, – я нашел лучший способ оградить сына от твоего влияния.

«Нужен мне твой сын, ага, – раздраженно подумала Марисса. – Прямо сплю и вижу, как бы только на него повлиять».

– Вот как?

– Ты просто уйдешь из группы, – закончил Бустаманте и сложил на груди руки в ожидании реакции, которая ждать себя не заставила.

– Ха! Интересно, с чего бы, – презрительно фыркнула Марисса.

Абсурдное заявление мэра чрезвычайно ее позабавило. Подумать только, этот хмырь действительно рассчитывает на то, что его план сработает! Да пусть угрожает сколько угодно – никакие его слова или действия не заставят ее бросить столь любимое занятие и позабыть о «Мятежном духе»! Ведь музыка для нее не просто увлечение, а неотъемлемая часть жизни, отказаться от которой ее не заставит никто…

– Уйдешь как миленькая, – недобро ухмыльнулся Бустаманте. – Ты же не хочешь, чтобы что-нибудь случилось с твоим дружком, правда же? – медленно проговорил он, с удовлетворением наблюдая, как нахалка меняется в лице и с губ ее сползает дерзкая улыбка.

– Вы не посмеете…– выдохнула Марисса, похолодев и ощутив, как пресловутая уверенность ее покидает. Да уж, недооценив степень подлости мэра, она кардинально ошиблась. Нашел-таки, сволочь, ее слабое место. Хотя, если быть честной, чтобы найти его, много ума не надо – стоит только взглянуть на них с Рокко. Что ж, поставив на ее любовь, Бустаманте не прогадал. Какой человек не пойдет на все ради близких?

– Ты действительно так думаешь? – хохотнул Серхио.

– А где гарантия, – сглотнув, продолжила Марисса после недолгой паузы – сейчас она чувствовала себя как никогда беспомощной, загнанной в угол, – что, если я уйду из группы, с Рокко ничего не случится? Или предлагаете мне верить вам на слово?

– Именно, – кивнул Бустаманте, снисходительно наблюдая, как она пытается справиться с дрожью и рвущимся наружу гневом. – Ты ведь все равно не станешь рисковать его здоровьем, ведь так?

Марисса молчала, только сверлила его свирепым, ненавидящим взглядом. В глазах ее закипали злые слезы.

– У тебя есть отличный повод, – невозмутимо продолжил мэр. – Мол, после того взрыва отпало всякое желание выступать…Можешь сказать, что решила начать сольную карьеру, или начать ее взаправду – что ты там всем наплетешь, меня не волнует. Я знаю одно: без тебя Пабло играть не станет и группа развалится.

– Вы плохо знаете своего сына, – выплюнула Марисса, с шумом отодвигая стул и поднимаясь на ноги. Она уже ощущала, что нервы на исходе и что она просто не сможет больше сдерживаться – а терять лицо перед этим подонком совершенно не хотелось.

– Удачи тебе, – крикнул ей вслед Бустаманте.

***

– Ты ведь сейчас пошутила? – уточнил Мануэль. Сказать, что новость повергла его в шок – означало не сказать ничего. Марисса, которая всегда ратовала за сближение членов группы, ближе всех принимала к сердцу их общие неудачи и достижения, – и вдруг решила уйти? Здесь какая-то ошибка, какое-то недоразумение…

– Нет, я говорю серьезно, – мотнула головой Марисса, переводя взгляд с Мануэля на ошарашенную Мию. Она прекрасно понимала, что ее сейчас начнут отговаривать, переубеждать – и больше всего на свете хотела поддаться на уговоры, но поставить под удар Рокко просто не могла. Ей делалось дурно при одной мысли о том, что с ним может что-нибудь случиться. Тем более – по ее вине. А в том, что угрозы Бустаманте – не пустой звук, она была уверена на все сто процентов. Человек, готовый подвергнуть опасности собственного сына во имя достижения цели, ни перед чем не остановится.

– Ты рехнулась? – жалобно поинтересовался Пабло. – У нас же такой успех… Столько поклонников… Впереди запись… – начал перечислять он, надеясь ее вразумить.

– Я уже все решила, – почти по слогам произнесла Марисса, сжимая кулаки так, что ногти больно впились в ладони.

– Но почему? – возопил Мануэль. – Если это из-за того взрыва, то это был единичный случай!

– Ни за что не поверю, что причина в этом! – вмешалась Мия, всплеснув руками. – Ты же ничего не боишься! И не в твоем стиле вот так осторожничать!

– Вот именно! – поддакнул Пабло.

– Я. Все. Решила, – устало повторила Марисса, мысленно прикидывая, как бы побыстрее закончить этот болезненный разговор.

– Раз уж ты решила нас кинуть, то мы имеем право знать истинную причину этого, – заявил резко помрачневший Пабло, понявший наконец, что это не очередная блажь и все не на шутку серьезно, и преградил ей путь.

В глазах ребят читались непонимание, удивление и обида – и Марисса заранее мысленно попросила у всех троих прощения за то, что собиралась сказать. Видит Бог, она так надеялась, что этого можно будет избежать, но раз уж по-хорошему отпускать ее они не хотят, придется идти на крайние меры.

– Ладно, – хладнокровно кивнула она и набрала полную грудь воздуха. – Я просто считаю, что по окончании нами школы у «Мятежного духа» не будет никаких перспектив, поэтому хочу попытать успеха где-нибудь еще. Такое объяснение вас устроит?

Пусть злятся на нее, ненавидят, считают предательницей – главное, что Рокко теперь в относительной безопасности. А о том, что будет, если Бустаманте не сдержит обещание, Марисса предпочитала не задумываться.

***

Ни Лухан, ни Лаура не предполагали, что ответ Мариссы на вопрос «Что случилось?» окажется таким шокирующим. И неудивительно, что он ничего не прояснил, а только вызвал море новых вопросов, однако Марисса не была настроена на откровения. Наотрез отказавшись что-либо объяснять, она вылетела из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.

Она точно знала, что никому не расскажет об истинных причинах своего поступка. Зачем? Кто ей поможет? Тут даже мама бессильна, к тому же, нечего ей лишний раз конфликтовать с таким чудовищем, как Бустаманте, – мало ли что. Незачем усугублять и без того напряженные отношения. Тем более, так есть хоть какая-то, пусть и небольшая вероятность, что Бустаманте сдержит слово…

Выбежав на улицу, она сразу же направилась к ближайшей скамейке и забралась на нее с ногами. Было холодно, и, кажется, собирался дождь – но Мариссу это сейчас не волновало. Главное, что поблизости никого нет и, значит, никто не будет допытываться, что с ней произошло.

Одиночество, однако, продлилось недолго: уже через несколько минут Марисса почувствовала, как озябшие плечи накрывает что-то мягкое, теплое… Непроизвольно поежившись, она чуть повернула голову и, увидев рядом с собой Рокко, поспешно сбросила его куртку. Ту самую…

Ничуть не удивившись такой реакции, Рокко вновь укрыл ее – Марисса повторила свой жест.

Но и он не собирался сдаваться.

– Зачем? – отрешенно поинтересовалась Марисса, уже не так уверенно – в третий-то раз – поводя плечами, и то скорее для виду.

– Тебе же холодно, – невозмутимо отозвался Рокко.

– Ты прекрасно знаешь, что я не об этом, – огрызнулась она. – Ты всю неделю пытался убедить меня в том, что забыл о моем существовании, а теперь, когда я почти уже в это поверила, возвращаешься как ни в чем не бывало!

– Похоже, помимо прочих талантов, у меня еще и актерские способности присутствуют, – с непроницаемым видом заявил Рокко, присаживаясь рядом.

– Болван, – беззлобно констатировала Марисса и отвернулась. – Так что тебе нужно?

– Ты.

Она замерла, так и не решаясь повернуть в его сторону голову.

А Рокко все так же неотрывно смотрел на нее, пытаясь понять, что же все-таки с ней происходит. Решение забыть об их ссоре было спонтанным, внезапным: как только он, выглянув в окно, увидел Мариссу одиноко сидящей на лавочке, то ссора была моментально забыта, а на смену претензиям и обидам пришло беспокойство и участие. Ну а любовь – она никуда и не исчезала.

Рокко нерешительно привлек Мариссу к себе – она и не думала сопротивляться, только перевела на него взгляд, благодарно закрыла глаза и поинтересовалась:

– Почему ты не спрашиваешь, что случилось?

– Потому что ты расскажешь сама, если захочешь, – в глубине души Рокко боялся, что, вопреки его ожиданиям, Марисса все же не захочет делиться с ним своими проблемами.

– А если нет? – парировала она и тут же, противореча самой себе, добавила: – Я ушла из группы.

Марисса не переставала удивляться: как же хорошо Рокко успел ее изучить! Наверняка ведь специально действовал методом от противного, потому что знал, что расколется она только в том случае, если он не будет настаивать.

Никаких вопросов за этим не последовало, однако Марисса краем глаза заметила, как Рокко изумленно поднял брови.

– Я не могу больше петь с ними, – продолжила она, сделав упор на последнем слове, и мысленно поблагодарила его за своевременное появление и понимание. Сказанное же вовсе не было ложью – Марисса действительно не могла, но не по причине разногласий или какой-нибудь там несовместимости характеров. А о настоящих мотивах ее ухода из «Мятежного духа» Рокко (да и никому другому тоже) знать не следовало – и Марисса поклялась себе в том, что сделает все, чтобы сохранить тайну.

Глава 17

– Сегодня мы пишем контрольную, – торжественно объявила Хильда, едва прозвенел звонок на урок. Энтузиазма ее, однако, никто из студентов не разделил: все зашумели, но скорее для виду – ученики прекрасно понимали, что, сколько бы они ни возмущались, ничего не изменится и контрольная все равно будет проведена.

Как только были розданы листы с заданиями, по классу пробежал шепоток, а Диего тут же начал язвить по поводу предложенных вопросов. Надо отдать ему должное: вышло довольно смешно, и все захохотали, только Марисса лишь чуть заметно скривила губы.

Больше уже никто не решался приставать к ней c расспросами, но, несмотря на это, новость об ее уходе из «Мятежного духа» распространилась так быстро, как обычно распространяются самые жаркие сплетни. И теперь, когда группа была на грани распада, Марисса то и дело ловила на себе чьи-нибудь осуждающие взгляды. Что же до остальных членов группы, то с ними дело обстояло еще хуже: в глазах Мии неизменно читались обида и непонимание, а Пабло всем своим поведением выказывал глубочайшее презрение. Один лишь Мануэль продолжал общаться с Мариссой по-прежнему, справедливо полагая, что у нее были какие-то свои, весьма веские причины, чтобы так поступить. И девушка была ему за это неимоверно благодарна.

Вынырнув из своих мыслей, Марисса оглядела класс: почти все увлеченно отвечали на вопросы контрольной, о которой она благополучно забыла. Поймав обеспокоенный взгляд Рокко (он, кажется, тоже еще не притрагивался к своей работе), Марисса натянуто улыбнулась и сделала вид, что вчитывается в задание.

А Рокко действительно было совсем не до истории: от него не укрылось то, что Марисса сидит неподвижно, положив голову на руки, и невидяще смотрит перед собой. В последнее время это было ее обычным состоянием – и как бы Рокко ни было больно видеть ее такой, он не мог ничем помочь. Хотя бы потому, что не знал, в чем дело. Марисса ни в какую не желала делиться, но Рокко почему-то казалось, что дело тут вовсе не в недоверии. В чем же тогда? Ничего хорошего ждать определенно не стоило…

Подняв голову от листа с вопросами, Лухан некоторое время неотрывно смотрела на подругу, которая, впрочем, этого даже не заметила, – поэтому Лухан не оставалось ничего, кроме как вернуться к своей писанине. Толкать или тревожить Мариссу она не стала: знала, что бесполезно.

Тишину разрезал звонок, и половина класса поспешила тут же к учительскому столу, сдавать злосчастные работы. Марисса тоже отнесла свою и, не дожидаясь, пока Хильда, взглянув на пустой лист, окликнет ее, вылетела из класса. Рокко недолго думая последовал за ней.

– Так не может дальше продолжаться, – заявил он, заведя ее в комнату отдыха и усадив к себе на колени. – Хватит уже себя мучить, надо с этим что-то делать.

– Ничего не надо, – устало возразила Марисса и, устроив голову у него на плече, прикрыла глаза. Ее переполняли любовь и благодарность: на какую-то долю секунды даже захотелось открыться, рассказать все как есть, перестать носить это в себе… Но Марисса прекрасно понимала, что не может так поступить. Рокко ее жертву не оценит, начнет говорить, что он такого не стоит, и непременно полезет на рожон. Разве могла она это допустить, могла подвергнуть его опасности? Нет, никогда. Нечего ему нарываться на конфликт с таким страшным человеком, как Бустаманте.

Однако Марисса знала также и то, что Рокко не успокоится, пока не выяснит причину такого ее состояния – или же пока не избавит ее от тоски. Второй вариант казался более приемлемым…

– Может, ты все же вернешься? – осторожно поинтересовался Рокко, стиснув ее руку.

Поняв, что он имеет в виду, Марисса моментально изменилась в лице, отшатнулась и, кажется, даже вздрогнула.

– Нет, и это не обсуждается.

– Почему? – Рокко взял ее за подбородок. – Ты не хочешь больше петь?

– Не знаю, – она пожала плечами.

Конечно же, она хотела петь. Безумно хотела, более того, просто не представляла своей жизни без музыки. Но сейчас одно только воспоминание о группе причиняло нестерпимую боль. Марисса ведь сама, своими руками поставила крест на своей мечте… От этого хотелось плакать, но вместо этого она еще сильнее кусала губы и заставляла себя через силу улыбаться и как ни в чем не бывало отвечать на выпады Гидо и Пабло, ехидно интересующихся, какие же звезды мировой величины переманили ее в свой коллектив.

– Но с ними – точно нет, – подытожила Марисса и вздохнула.

– Тебя кто-то из них обидел? – посетила Рокко внезапная догадка. – Пабло?

– Нет-нет, – Марисса успокаивающе коснулась его плеча и умоляюще заглянула в глаза, словно извиняясь за то, что не может открыться. – Никто из них ни при чем. Просто так вышло. Да и не продержались бы мы долго в таком составе, потом все равно бы распались, – тихо добавила она, отчетливо осознавая, что это неправда – именно вчетвером участники «Мятежного духа» уже добились головокружительного успеха, и в дальнейшем их ожидало лишь продвижение по лестнице славы. Но теперь, с уходом Мариссы, будущее группы было под угрозой…

– Значит так, – Рокко задумчиво нахмурил брови. – Хочешь ты этого или нет, но я начинаю кампанию по возвращению тебя к жизни. Поэтому на выходные ничего не планируй: я тебя забираю.

Марисса чуть слышно фыркнула и хотела было возразить (он что, опять решает за них двоих и ставит ее перед фактом?), но, к счастью, вовремя одумалась. Новой ссоры с Рокко она бы просто не вынесла.

– Договорились, – прошептала она ему в самые губы и многозначительно закрыла глаза. Намек был понят правильно…

***

– Марисса! – распахнувшая дверь Лаура столкнулась с подругой в проеме: та уже собиралась уходить. Приди Лаура хоть на минуту позже, ее встретила бы пустая комната.
– Хорошо, что я тебя застала!

– В чем дело? – коротко осведомилась Марисса, сдувая со лба челку. Только вот сейчас не хватало каких-нибудь внезапно возникших проблем. Рокко и так наверняка ее уже заждался…

– К тебе пришли.

– Кто? – процедила сквозь зубы Марисса. Казалось, всех, кто мог посягнуть сегодня на ее время, она уже предупредила, сообщив, что занята до самого вечера. Неужели кто-то не понял и придется объяснять на пальцах?.. На этот случай у нее имелся только один весьма красноречивый жест.

– Симон, – пролепетала Лаура, некстати припомнив, что когда-то, давным-давно, гонцов, принесших дурные вести, убивали прямо на месте. А судя по выражению лица Мариссы, к хорошим услышанную новость она явно не причисляла.

– Скажи, что не застала меня. Или, – Марисса коварно прищурилась, – сама займи его чем-нибудь. А я к Рокко, – и, не дожидаясь ответа, она выскользнула в коридор…

***

Судя по всему, у Рокко не было четкого плана их с Мариссой прогулки: он, кажется, собрался пустить все на самотек. Что ж, импровизация для обоих была не в новинку. Марисса недолго думая предложила первое, что пришло ей в голову, – пойти в парк. В душе, однако, все же всколыхнулась волна раздражения: ну раз уж Рокко затеял все это, мог бы хотя бы сам придумать, куда им отправиться. Хотя, возможно, он намеренно предоставил ей возможность выбрать самой?

Когда они не спеша добрели до той части парка, где находились аттракционы, Марисса невольно начала предаваться воспоминаниям: сначала мысленно, а затем и вслух:

– Я тут в детстве чуть ли не каждую неделю бывала. И постоянно каталась вот на этом, – она с улыбкой указала на одну из каруселей, на ограде которой висела неприметная табличка «Не работает».

Довольно ухмыльнувшись, Рокко взглянул на Мариссу, потом на табличку, и вновь оглянулся к своей девушке.

– Вот как? – задумчиво протянул он. – Ну и как насчет того, чтобы на некоторое время вернуться в прошлое?

Марисса изумленно подняла брови.

– Он же не работает!

– Не факт, – покачал головой Рокко. – Вдруг это просто для виду повесили, чтоб никто сюда не подходил? Сейчас и проверим… – заключил он и без колебаний перемахнул через ограду.

– С ума сошел? – Марисса поспешно огляделась, однако– на их счастье – вокруг почти никого, как ни странно, не было, за исключением стайки девчонок лет десяти, остановившейся у киоска с мороженым. Продавщица же, увлеченная чтением утренней газеты, не замечала ничего вокруг.

Рокко оставил ее окрик без внимания и уверенно протиснулся в кабинку, где должен был бы сидеть работник.

– Так я и думал, – вскоре раздалось оттуда. – По идее, все должно запуститься. Хотя проверить все-таки надо бы… – и Рокко последовательно нажал на нужные кнопки. Карусель загудела, медленно и неохотно пробуждаясь от явно долгого сна. Однако начав вертеться, она не спешила останавливаться, и Марисса уже решила, что поломка состоит именно в этом, – как вдруг аттракцион замер, издав при этом жуткий звук, до боли напоминающий предсмертный хрип.

– Восемь минут, – подал голос Рокко. – Восемь минут она вертится, вместо трех положенных. А потом сама же тормозит, причем так резко, что не вылететь из кабинки будет весьма проблематично. Но в целом обстоятельства для нас сложились весьма удачно…

Поняв, что он имеет в виду, Марисса еще раз огляделась, но народу поблизости не прибавилось, а редкие прохожие, казалось, не обращали на них никакого внимания.

– Если ты не боишься, конечно, – добавил Рокко, прекрасно понимая, какая реакция последует со стороны Мариссы. И ожидания его полностью оправдались: взять Мариссу на слабо было проще простого.

– Еще чего! – возмутилась она и проследовала к аттракциону…

***

Чувство полета, когда захватывает дух и хочется смеяться и вопить во весь голос, было Мариссе уже давно знакомо, но вот целовать Рокко, не чувствуя опоры под ногами, было в новинку. И главную роль играло даже не то, что ей удалось ощутить вкус давно забытых ощущений, нет. Главным было то, что помог ей в этом Рокко. Странно, но все тревоги, опасения и эта невероятная тоска – все это в один момент отодвинулось на задний план. В ушах свистел ветер, сердце готово было выскочить из груди, а руки лихорадочно гладили спину и плечи Рокко. И казалось, будто не только на карусели, но и во всем парке – да нет же, во всем мире! – не осталось никого, кроме них двоих.

– Держись, – шепнул, неохотно прервав поцелуй, Рокко и сжал Мариссу в объятиях так крепко, что ей на миг стало трудно дышать.

Она непонимающе взглянула на него: не сразу поняла, что восемь минут пролетели как один миг.

В следующую же секунду кабинку тряхнуло так, что парочка едва из нее не вылетела, но спросить у Рокко, цел ли он, Марисса не успела: к аттракциону уже сломя голову неслась толпа, состоящая из воодушевившихся посетителей и работников парка. Но на лицах у первых было написано немедленное желание тоже прокатиться на карусели, еще полчаса назад считавшейся неисправной; у других же – сдать нарушителей порядка в полицию, предварительно открутив им головы…

Перевести дух Марисса и Рокко сумели только когда вскочили в уже собиравшийся тронуться с места автобус. Они и сами не понимали, как удалось уйти от этой разъяренной толпы – но факт оставался фактом.

– Ох как нам сегодня везет, – констатировал Рокко.
Их, кажется, разглядывал весь автобус: кто-то смотрел на запыхавшуюся, но бесконечно счастливую парочку со снисходительной улыбкой, кто-то – непонимающе, а кто-то – с осуждением. Самой же парочке было все равно: они не сводили глаз друг с друга.

– Спасибо, – пробормотала Марисса и, приподнявшись на цыпочки, потерлась носом о шею Рокко. А ведь отправляясь с ним на прогулку, она твердо верила, что ничего из этой его затеи не выйдет и не получится не то что заставить ее обо всем забыть – даже улыбнуться. Но Рокко в который раз превзошел все ожидания. И Марисса просто не знала, как благодарить его за это, понимая, что одних слов тут явно будет недостаточно.

– Эй, да брось ты это, – Рокко, понявший ее состояние, нежно взял ее за подбородок, заглянул в глаза и ободряюще улыбнулся. – Кстати, это еще не все… У меня для тебя сюрприз – вот только вернемся сейчас в колледж…

Не зная, что и сказать, Марисса только покачала головой, а затем на глазах у всех припала к его губам.

Собственная жертва почему-то показалась ей кощунством по сравнению со всем тем, что делал для нее Рокко…

коллаж
http://cs9643.vk.me/u62250925/111486021/x_a6e13dcc.jpg

Глава 18

Когда затихли звуки последних аккордов, Марисса еще некоторое время сидела неподвижно, пораженная и растроганная. А еще говорят, что хорошего много не бывает…Бывает, еще как бывает, причем порой так много, что даже верится в него с трудом.

– Ты все-таки подобрал музыку, – чуть слышно проговорила она и отвела взгляд.

– Ну да, – Рокко заметно смутился. – Тебе не нравится?

– Что ты… – Марисса даже вздрогнула от такого предположения. – Это… потрясающе получилось, у меня даже слов нет, просто… – она запнулась, сомневаясь, стоит ли продолжать.

– Просто – что?

– Ты для меня столько делаешь, а я даже не знаю, что могу дать тебе взамен, – сказала Марисса, все еще продолжая сверлить взглядом стену.

Сначала парк, аттракцион, теперь еще полностью готовая песня – Его песня для нее. Стараниями Рокко она сегодня ни разу не вспомнила о Бустаманте и о своих проблемах.

Рокко-Рокко… Какой же он у нее замечательный, как же ей с ним повезло… Нежный, любящий, надежный – о таком парне, наверное, мечтает каждая девушка. Вот только Марисса рядом с ним чувствовала себя какой-то… уж слишком неидеальной.

– Не говори глупостей, – отмахнулся Рокко, привлекая ее к себе и целуя в висок. – Главное, что ты повеселела. А когда тебе хорошо, хорошо и мне.

Еще около минуты Марисса сидела неподвижно, чувствуя на шее его теплое дыхание, а затем резко развернулась к Рокко лицом и поцеловала – да так напористо, что оба ничком повалились на кровать.

– Хищница, – восхищенно хмыкнул Рокко.

Польщенно улыбнувшись в ответ, Марисса дразняще провела языком по его нижней губе и порывисто прижалась к нему всем телом.

Руки Рокко, до сего момента лежавшие у нее на талии, неуверенно скользнули выше, под футболку. На миг Марисса замерла, но лишь на миг – а затем ободряюще улыбнулась и прикрыла глаза.

Они с Рокко никогда еще не заходили дальше подобных ласк: за все то время, пока они были вместе, Рокко ни разу не позволил себе ничего лишнего. Хотя, если бы он вдруг решился перешагнуть им же и установленную грань, Марисса не имела бы ничего против. Никому до сих пор она не была готова довериться полностью, подарить всю себя, без остатка; но еще ни в ком и не была уверена так, как в Рокко. С ним все было иначе, по-новому. Все до мелочей.
Ручка закрытой на замок двери внезапно задергалась, и послышался голос Фели:

– Марисса, ты здесь?

– Ее, интересно, стучаться не учили? – прошипела Марисса, еще теснее прижимаясь к замершему Рокко. – В любом случае, нас ни для кого нет, – шепотом добавила она, а про себя коротко выругалась: ну ничего в этом колледже нельзя сделать незаметно! Вот откуда Фелиситас вообще узнала, что они уже вернулись?

– Марисса!

– Ну чего тебе? – недовольно протянула та, убедившись, что дотошная одноклассница уходить не собирается.

– Там Соня и Франко приехали, тебя ищут, – обиженным тоном сообщила Фели и засопела.

– Почему они просто не могут про меня забыть? Скажем, хотя бы на недельку? – простонала Марисса, неохотно отстраняясь от Рокко.

Ну что им могло понадобиться на этот раз? Неужели опять какая-нибудь семейная дилемма, которую ну никак нельзя решить без нее, Мариссы? Что ж, подобная причина несвоевременного визита хоть как-то оправдает Соню, но, если мать явилась просто так, узнать, как дела (мерзкая привычка, особенно если принять во внимание существование телефонов), тогда ей точно несдобровать!

– Я скоро, – пообещала Рокко Марисса, уже направляясь к двери.

– До завтра, – неохотно отозвался тот, взглянув на часы: уже через полчаса в колледж должны были вернуться остальные студенты, а там и отбой близился.

– Что значит – до завтра? – возмутилась Марисса. – Ты не хочешь, чтобы я возвращалась?

– Я просто знаю Соню и реально оцениваю ее возможности, – пожал плечами Рокко, снисходительно покачав головой.

– А… да, – опустив голову, Марисса виновато улыбнулась и скрылась за дверью, но уже через миг ворвалась обратно, подлетела к Рокко и накрыла его губы своими.

– Еще раз спасибо тебе за все.

***

Не успела Марисса покинуть крыло мальчиков, как на пути у нее вырос Пабло. На его лице с легкостью можно было прочитать, что столкнулись они совсем не случайно – тем не менее, Марисса попробовала обойти «препятствие». Конечно же, ничего у нее не вышло.

– Ты-то мне и нужна, – объявил Пабло, с силой сжимая плечо девушки.

– Извини, что не прыгаю от счастья, – процедила та, казалось бы, ничуть не удивившись. – Что на этот раз?

– Я знаю, что тебе не поступало предложений ни от каких других групп, – Пабло взглянул ей в глаза. – Так почему же ты ушла? Твой Рокко не хочет, чтобы ты выступала? Или вы просто теперь будете петь вместе?

Сам того не желая, он подсказал ей весьма правдоподобный ответ.

– А если и так, то что? Тебе-то какое дело? – огрызнулась Марисса. – Да и вообще, разве тебя это интересует?

– Интересует. И ты интересуешь, – с этими словами Пабло притянул ее к себе и попытался поцеловать, однако Марисса, вовремя разгадав его намерения, торопливо отвернулась, и губы Бустаманте, вместо того чтобы коснуться ее губ, лишь скользнули по щеке. В следующую же секунду девушка вывернулась из его рук и поспешно отступила к стене.

– Никогда больше так не делай, – зашипела она, предупреждающе выставив перед собой руки. – Не слишком ли много ты себе позволяешь, ты, придурок!

Пабло вгляделся ей в глаза, словно стараясь прочесть в них ее мысли.

– Раньше тебя это не смущало, – заметил он, стараясь казаться непринужденным. – Так что же теперь изменилось?

Марисса в ответ опустила голову и улыбнулась, словно давая Пабло понять, что он и так знает ответ.

Он знал – знал, но не желал с этим смиряться. Она ведь встречалась и с Симоном, и с Диего, и с Хавьером – и все равно продолжала в глубине души любить его, Пабло, а с остальными лишь пыталась забыться. Так что же особенного в этом шуте гороховом, почему теперь, когда она с ним, все настолько изменилось? На ум приходило только одно:

– Неужели ты любишь его?

– Люблю.

Марисса ответила моментально, даже не задумываясь; голос ее звучал тихо, но не на шутку уверенно.

Пабло ощутил, как сердце в груди замерло и как будто бы пропустило пару ударов.

«Она говорит так, потому что хочет мне досадить. Ну конечно, именно поэтому».

– Люблю, – нараспев повторила Марисса, словно намереваясь развеять все его сомнения и прояснить все недомолвки. Ей совсем не хотелось причинять Пабло боль, но сейчас, кажется, был самый что ни на есть подходящий момент расставить все по своим местам.

– А меня?

Марисса молчала, просто смотрела на него – но Пабло понял все и без слов. Будучи не в силах больше терпеть это тягостное, давящее молчание, он развернулся и решительно зашагал прочь.

Как и следовало ожидать, Марисса за ним не пошла.

***

– Ну неужели, – всплеснула руками Соня при виде дочери. – Мы тебя уже полчаса ждем! Где ты была?

– Где была, там уже нет, – отмахнулась Марисса. – Так что тут у вас?

Мия смерила ее презрительным взглядом и поджала губы, а Франко и Соня со вздохом переглянулись: как же нелегко все-таки с почти взрослыми дочерьми!

– Вообще-то, – начала сеньора Рэй, – мы хотели сделать вам сюрприз, но в итоге все же решили сначала посоветоваться.

– Разумно, – пробормотала себе под нос Марисса.

– Нам пришла в голову отличная идея: на неделю поехать в Нью-Йорк, вчетвером, всей семьей, – объявил Франко. – Вот прямо на днях. Что вы об этом думаете?

«Слава Богу, что додумались заранее сообщить», – мысленно порадовалась Марисса, уже прокручивая в уме все возможные варианты отмазок. Ей совершенно не хотелось никуда ехать, тем более в такой, на ее взгляд, скучной компании. А уж если принять во внимание тот факт, что придется разлучиться с Рокко…

– К сожалению, это без меня, – с притворным сожалением в голосе проговорила она. – У меня по плану проект по литературе, я его еще не доделала, а уже в пятницу его нужно будет сдать…

– Ну, это ерунда, – «успокоила» Соня. – Я просто договорюсь с учительницей, и…

– Нет-нет, – дочь уверенно преградила ей путь. – Мама, ты же знаешь Кармен, она терпеть не может, когда в школьные дела вмешиваются посторонние. Я не хочу вплоть до выпускного слушать стенания о том, как она ненавидит детей влиятельных родителей.

Идея спровадить на целую неделю мать, Франко и Мию, заставившая Мариссу забыть даже о переживаниях по поводу Пабло, выглядела слишком привлекательной. Подумать только, никаких визитов, никакого контроля, да еще и пустая квартира в полном распоряжении!

– И у меня тоже проект, – вставила Мия, и Марисса едва удержалась от того, чтобы не ткнуть ее локтем: ну разве нельзя было придумать что-нибудь свое? Ну да ладно, может, вместе они скорее добьются успеха…

– Поезжайте вдвоем, – предложили девушки в один голос.

– Только представьте, как это романтично, – закатила глаза Мия.

– Освежите свои отношения, – вторила ей Марисса, в чьих висках пульсом билась заветная мысль: «Только бы согласились».

Судя по выражению лица Франко, он был явно не против, Соню же доводы девочек пока не убедили:

– А как же вы здесь одни, без нас будете? А на выходных?

– Оставите мне ключи, – снисходительно предложила Марисса. – Если что, мы позвоним Хильде, и она к нам приедет. Ну или просто в колледже останемся.

Во имя достижения цели она готова была пообещать что угодно.

– И правда, дорогая, они справятся, – поддержал Франко.

– Ну хорошо, – неохотно сдалась Соня. – Но я все-таки договорюсь с Хильдой, чтобы она за ними присмотрела, пока нас не будет…

***

Обвести Хильду вокруг пальца труда не составило: Марисса просто-напросто сообщила ей, что поедет ночевать к Лауре, которая, разумеется, это подтвердила. На самом же деле ни о чем подобном не шло и речи: Лаура снова собиралась на прогулку с Симоном. В прошлый раз, отправляя подругу объясняться со своим бывшим парнем, Марисса и предположить не могла, что между этими двоими может возникнуть симпатия, но была несказанно рада тому, что внимание Симона переключилась на кого-то еще. Тем более что Лаура заслуживала счастья как никто другой.

Сама же Марисса собиралась провести эти долгожданные выходные дома, наедине с Рокко. Вопреки ожиданиям, не пришлось даже придумывать, как избавиться от Мии: у той вроде бы были какие-то планы с Мануэлем.

Около двух часов Марисса и Рокко просто бездумно шатались по улицам, потом забрели в какой-то почти безлюдный скверик и долго целовались, расположившись на одной из тамошних лавочек. В какой-то момент Марисса краем глаза заметила на соседней скамейке еще одну парочку – занятую, в отличие от них с Рокко, совсем не друг другом. Парень, кажется, совершенно позабыв о существовании своей спутницы, в открытую пялился на целующихся. Его подруга такое пренебрежение к своей персоне долго терпеть не стала: в очередной раз толкнув своего незадачливого ухажера в бок и не дождавшись ответной реакции, она вскочила с лавочки и быстро зашагала прочь. Горе-Ромео проводил ее удивленным взглядом и снова уставился на Мариссу и Рокко, которые уже не сдерживали душившего их смеха.

– Ну что сидишь, догоняй давай, – бросил парнишке Рокко. Марисса у него на плече всхлипнула и вновь задохнулась от хохота.

Незнакомец отрешенно кивнул, рывком поднялся на ноги и, громко топая, помчался следом за своей девушкой…

– А без зрителей уже как-то не так, – с улыбкой прошептала Марисса, спустя несколько минут оторвавшись от губ Рокко. – Пойдем домой, что ли...

Даже по дороге к дому они никак не могли успокоиться. Стоило лишь представить в памяти лицо парня из скверика, как обоих вновь начинал душить безудержный смех. Впрочем, он резко оборвался, едва лишь Марисса и Рокко переступили порог ее квартиры. Из гостиной доносилась музыка, нетрудно было различить и четыре знакомых голоса.

– И что тут происходит? – громко поинтересовалась Марисса, переступая порог комнаты.

– Мы репетируем, – невозмутимо ответила Мия.

– У вас же были другие планы, разве нет? – Марисса задохнулась от гнева. Подумать только, из-за этих идиотов все ее задумки насчет их с Рокко времяпровождения летят в тартарары!

– Были, – повела плечиком Мия. – Но появилась необходимость опробовать новую солистку.

У Мариссы не было необходимости спрашивать, кого же взяли ей на замену: предположения на этот счет у нее появились сразу и окончательно подтвердились в тот миг, когда ее взгляд встретился со взглядом вызывающе прищуренных серо-зеленых глаз…

коллаж
http://cs9990.vk.me/u11478576/111486021/x_1a738934.jpg

Глава 19

Вико, чрезвычайно гордая тем, что на этот раз ей удалось взять реванш, смотрела на вошедшую с вызовом. «Ну и что, что Он – с тобой, – читалось в ее глазах. – Зато я теперь в группе, а это куда значимее».

Марисса смело встретила этот колючий взгляд и чуть заметно скривила губы в ухмылке. Хотя в душе у нее и поднималась волна негодования, держать лицо она умела в совершенстве.

Очевидно, и на сей раз поняв состояние своей девушки, Рокко выдал нечто вроде: «Что ж, не будем мешать друг другу» и поспешно увел напрягшуюся Мариссу, которая и сама не понимала, почему же новость ее все-таки расстроила. Разумеется, следовало ожидать, что ребята не станут верно ждать ее возвращения, а возьмут кого-нибудь на замену. И почему бы не Вико: у нее сильный, красивый голос; да и потом, когда Марисса на время покинула «Мятежный дух» в прошлый раз, вместо нее пела именно Вико. А сама Марисса тогда готовилась выступать с Диего, Франом и Рокко – да, он и в тот раз был с ней. Приглядись она к нему повнимательнее – может быть, их отношения начались бы еще раньше. Хотя в таком случае, не наделав ошибок и не обжегшись на предательстве, они оба меньше ценили бы друг друга…

Нет, даже если бы Мариссе сейчас представилась возможность что-нибудь изменить в сложившейся на данный момент ситуации, она, несмотря ни на что, оставила бы все как есть. Вико могла сколько угодно кичиться своим якобы превосходством – Марисса все равно ощущала себя выигравшей главный приз. Объятия Рокко, его близость и любовь она не променяла бы ни на какую группу, пусть даже и самую успешную. А осознание того, что группа все-таки не распалась, вопреки ожиданиям Бустаманте-старшего, заставило ее испытать мрачное удовлетворение. Однако раздражение все равно никуда не исчезло.

– Нет, ну ты только представь, – возмутилась Марисса, ногой распахивая дверь в свою комнату. – Явились сюда, оккупировали гостиную, да еще и ведут себя будто так и должно быть! Зачем ты меня утащил? Я бы сейчас…

– Вот поэтому и утащил, – весело хмыкнул Рокко, усаживая ее на край кровати и умиротворяюще привлекая к себе. Он понимал ее чувства, но понимал также и то, что Марисса сама выбрала этот путь и знала, к чему приведет ее решение. Правда, причина подобного выбора до сих пор не была известна Рокко; и если в первое время это его здорово задевало, то сейчас он почти смирился с неведением и просто наслаждался обществом любимой девушки – тем не менее, все же рассчитывая при первой удобной возможности разобраться, в чем тут дело.

– Расслабься, – посоветовал он, ободряюще улыбнувшись. – Они наверняка не пробудут здесь долго и скоро уйдут…

– Надеюсь, – мрачно процедила Марисса и скрестила на груди руки. – Иначе я им в этом сама помогу.

– Брось, не можешь же ты вышвырнуть их на улицу…

– Почему?

– Нет, ну в том, что ты на это способна, я не сомневаюсь, – поспешно поправился Рокко, чтобы Марисса не дай Бог не решила, что он ее недооценивает. – Но ведь Мия тоже хозяйка здесь, и она имеет полное право приводить всех, кого пожелает.

– Ага, и что нам теперь, подстраиваться под нее, что ли?

– Нет, просто не обращай внимания. Они не испортят нам вечер.

– Неужели? – недовольно проворчала Марисса.

Чтобы ее переубедить, слов было недостаточно, и, поняв это, Рокко привел куда более весомый довод, на который Марисса с охотой ответила и не смогла не признать, что ее любимый и на этот раз оказался прав. Уже через несколько минут она напрочь забыла и о Мии, и о Вико, и обо всем на свете. В какой-то миг, правда, промелькнула шальная мысль о том, что двое из репетирующих, наверное, сейчас мысленно присутствуют здесь и оттаскивают их с Рокко друг от друга. Представив эту картину, Марисса еле слышно хихикнула, ощущая прилив азарта.

– Ну что, прав я был? – прошептал Рокко ей на ухо.

– Да-а, – неохотно протянула Марисса, недовольная тем, что он отвлекся.

– А они, кажется, уходят, – прислушавшись, возвестил Рокко.

И правда: внизу глухо хлопнула входная дверь – однако голоса не стихли, их лишь стало два вместо четырех, причем оба – женские.

– Уходят, как же, – передразнила Марисса, вылетая в коридор. – Это уже ни в какие ворота не лезет…

– Ты чем-то недовольна? – равнодушно поинтересовалась Мия, снизу вверх глядя на перевесившуюся через перила Мариссу, готовую разразиться гневной тирадой. – На всякий случай сообщаю: мы с Вико остаемся здесь ночевать.

Рокко ожидал какой угодно реакции на эту фразу, но только не коварной улыбки – вестника того, что в голове у Мариссы созрел очередной дерзкий план…

– Ты ведь умеешь водить, – проворковала она, вертя на пальце извлеченные из Сониного ящика ключи от машины. – Я училась одно время, но, честно сказать, буду чувствовать себя увереннее, если ты сядешь за руль…

– Я-то умею, но прав у меня нет, – напомнил Рокко.

– Ладно тебе, мы же не в центре города будем кататься…

Рокко задумчиво облизал губы, размышляя над этой идеей.
Прочитав в его глазах сомнение, Марисса обиженно фыркнула:

– Ну ладно, если ты боишься или просто хочешь остаться наедине с кем-нибудь из них, я и сама справлюсь…

Даже несмотря на то, что подобное предположение здорово его задело, Рокко просто не мог отпустить ее одну. Кроме того, с каждой минутой затея казалась ему все менее безумной…

***

В ответ на вопрос о том, куда же они все-таки едут, Марисса лишь пожала плечами, поэтому принятие этого решения осталось за Рокко. Но выбором его Марисса осталась довольна: увидев, что он привез ее на побережье, она издала восторженный возглас и незамедлительно помчалась к воде. О ночном купании, увы, пришлось забыть: для него было слишком холодно – однако это обстоятельство не слишком расстроило парочку. Марисса и Рокко долго гуляли по берегу, потом просто сидели у самой кромки воды, целовались и смотрели в небо.

– Обещай мне… – зашептала Марисса, пальцем чертя что-то на песке.

– Что?

– Что мы с тобой будем выбираться так почаще. На пляж, за город – куда угодно… Только ты и я…

– Обязательно, – мягко отозвался Рокко. Марисса запрокинула голову и взглянула на него снизу вверх:

– Иронизируешь?

– Ничуть.

Довольно улыбнувшись, девушка подставила лицо внезапному порыву прохладного ветерка. Рокко она верила – главное, чтобы их планы не нарушило какое-нибудь случайное стечение обстоятельств, как, например, сегодняшняя репетиция «Мятежного духа». Хотя теперь Марисса уже не была даже благодарна одноклассникам: если бы не они, этот вечер не стал бы таким уж незабываемым.

В том, что счастливые часов не наблюдают, ни она, ни Рокко никогда не сомневались – однако оба искренне изумились, обнаружив, что короткая стрелка на циферблате наручных часов находится в непосредственной близости к числу двенадцать.

– Может, побудем тут еще немного? – с надеждой предложила Марисса.

– Не думаю, что это хорошая идея, – покачал головой Рокко, подавая ей руку. – Не забывай, нам еще надо домой добраться…

«Да так, чтобы не остановили по дороге», – закончил он про себя. Теперь, когда пришло время возвращаться, он наконец-то сумел оценить степень риска, на который они пошли, но отступать было уже поздно.

Марисса же этих тревог, судя по всему, не разделяла.

– А представь, сколько воплей сейчас будет, – размышляла она вслух. – Эти две небось заявят, что мы их разбудили…

Не успел Рокко завести машину, как его спутница уже включила магнитолу и тотчас замерла, услышав знакомую песню. Песню «Мятежного духа», их хит, написанный не кем иным, как Рокко. Закусив губу, девушка поспешно нажала на кнопку вновь, возвращая в салон привычную тишину. Рокко ободряюще сжал ее ладонь, тем самым вызвав вымученную улыбку, однако настроение у Мариссы было безнадежно испорчено. Вдобавок ко всему, она некстати припомнила, что на момент сочинения только что услышанной ею песни Рокко еще был увлечен Вико – значит, не одной только Мариссе он посвящал свои творения… А она тут уже вообразила на свой счет невесть что…

Прижавшись щекой к отрезвляюще холодному боковому стеклу, Марисса провожала безразличным взглядом мелькающие за окном дома, деревья и огни фонарей. Хотелось только одного – побыстрее оказаться дома и улечься спать. День, который вроде бы ничто не могло испортить, заканчивался отвратительно. Однако уже в следующую минуту пришлось признать, что это была лишь вершина айсберга…

В свете фар мелькнула какая-то тень. Рокко резко вывернул руль – машину тут же тряхнуло, лязгнули тормоза; секундой позже раздался глухой удар. Зажмурившаяся в момент столкновения, Марисса не решалась открыть глаза. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она смогла судорожно выдохнуть, услышав дрожащий шепот Рокко:

– Ты цела?

– Вроде бы, – ее собственное состояние сейчас волновало Мариссу менее всего. – А ты?..

– Да, – заверил Рокко, беря ее лицо в свои ладони и заглядывая ей в глаза, словно желая самому убедиться в правдивости ее слов. Он был бледен как полотно – это отчетливо виделось даже в темноте. Марисса и сама вдруг неожиданно поняла, что ее трясет: так страшно, как сегодня, ей не было давным-давно. Может быть, даже никогда.

– Что это было? – сделав над собой усилие, спросила она. – Я видела тень…

– Кошка или собака, – отозвался Рокко. – Предлагаю, пока не поздно, поймать и прикончить за все хорошее, – произнесено это было с такой интонацией, что Марисса разразилась безудержным хохотом. Задыхаясь от смеха, она подалась вперед и со всхлипом уткнулась лбом в грудь Рокко. Он в ответ сжал ее в объятиях, крепко-крепко, до боли, – и только тогда Марисса ощутила, что находится на грани истерики. До нее только сейчас дошло, что все могло бы оказаться гораздо хуже, они с Рокко могли серьезно пострадать, даже погибнуть… А если бы с ним что-нибудь случилось, Марисса никогда бы себе этого не простила, помня о том, что идея взять машину принадлежала именно ей… При одной мысли об этом внутри все похолодело, и она еще сильнее вцепилась в ворот рубашки Рокко.

– Тихо-тихо-тихо. Все хорошо. Все хорошо…

Обнимая Рокко, Марисса чувствовала, как он дрожит, как бешено бьется его сердце; слышала, как он что-то шепчет ей на ухо – она не вслушивалась, просто наслаждалась звуком его голоса и возможностью быть рядом. При одной мысли о том, что она могла его потерять, обуревал леденящий ужас.

– Я посмотрю, что с машиной, – опомнившись, проговорил Рокко, и Марисса отстранилась с явной неохотой: не хотелось отпускать его ни на шаг.

Не прошло и минуты, как был вынесен однозначный вердикт.

– Бампер помят и фара разбита… Мы только задели этот чертов столб, могло быть и хуже.

– Могло, – эхом отозвалась Марисса, жадно вдыхая ворвавшийся в салон прохладный ночной воздух. На автомобиль ей было плевать – хотя тот факт, что на нем еще можно будет добраться до дома, безусловно, радовал. Не волновала и реакция Сони. Марисса точно знала: мать обязательно закатит истерику: не из-за разбитой фары, а из-за того, что они с Рокко вообще взяли машину… И в кои-то веки будет права.

Вернулась парочка только в третьем часу, и первое, что сделала Марисса, переступив порог квартиры, – зашвырнула злосчастные ключи за трюмо в коридоре. Их звон разбудил Мию, заставив ее подняться с постели и выглянуть из комнаты. Колуччи намеревалась как следует отчитать полуночников, но ей хватило одного взгляда на их лица, чтобы понять: на этот раз будет лучше промолчать…

***

Проснувшись поутру, Марисса попыталась перевернуться на бок и тут же болезненно поморщилась – совсем уж без последствий вчерашнее не обошлось, но отделаться испугом и несколькими синяками в данном случае, бесспорно, было невероятным везением.

Рокко в комнате не наблюдалось, и Марисса уже собиралась позвать его, как вдруг услышала голоса, доносящиеся с другого конца коридора.

– …они тоже так думали.

Даже в голосе Вико было что-то такое, что уже раздражало Мариссу. А уж если принять в расчет тему разговора и личность собеседника…

– Слушай, тебя Мия зовет, – устало произнес Рокко, явно утомленный и недовольный.

Марисса беззвучно хихикнула: на самом деле никто никого не звал, в квартире царила полная тишина.

– Я просто не могу смотреть, как из тебя делают дурака, – не унималась Вико. – К ней же до сих пор ходит ее бывший, Симон! Я только вчера видела его в колледже, он заходил в ее комнату!

Марисса так и застыла, ее переполняло негодование. Подумать только: эта мерзавка, находясь в ее доме, возводит на нее, Мариссу, напраслину!

– Я буду очень признателен, если ты поищешь другого собеседника, который захочет тебя слушать, – огрызнулся Рокко.

– Ну же, любимый, будь снисходительнее, – ослепительно улыбаясь, Марисса перешагнула порог ванной. – Может, ей действительно больше не с кем пообщаться, – с этими словами она схватила с полочки над раковиной баллончик с пеной для бритья Франко, и через миг Вико уже мотала головой, разбрасывая во все стороны белые клочья.

– Марисса… – Рокко ловко перехватил ее руку. Тон его был наигранно-серьезным, однако глаза смеялись.

– Погоди, я занята, – высвободившись, Марисса открыла кран: на лице у нее было написано желание окунуть Вико головой в раковину, полную ледяной воды. Рокко потребовалось немало усилий, чтобы помешать ей и увести из ванной.

– Ну и зачем ты это сделал? – бесновалась Марисса, извиваясь в его руках. – Защищаешь ее, да? После того, что она про меня плела?

– Да пусть плетет, что хочет, – встряхнув девушку за плечи, Рокко взглянул ей прямо в глаза. – Ты думала, я ей поверю?

– Нет, но должна же я была ее проучить, – упрямо тряхнула головой Марисса. – Кстати, насчет Симона она правду сказала…

– Вот как?

– Да, только он к Лауре приходил…

Рокко снисходительно рассмеялся и потянулся к ней за поцелуем, как вдруг снизу раздался пронзительный голос:

– Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?



коллаж
http://cs9237.vk.me/u7234237/111486021/x_9fc608e8.jpg

Глава 20

– Хильда! – тихо охнула Марисса, невольно сжав руку Рокко. – Вот черт, а я наплела ей, что буду у Лауры, – она беспомощно оглянулась к окну, словно прикидывая, можно ли будет через него вылезти. Рокко же, припомнив, что они в данный момент находятся на втором этаже, поспешил ее успокоить:

– Расслабься, сейчас что-нибудь придумаем, – уверенно заявил он. – Пожалуй, будет лучше, если мы все-таки спустимся, иначе наши… гм, соседи могут вмешаться и сболтнуть лишнего.

О, в этом Марисса не сомневалась ни секунды, помня о том, как Мия проговорилась Сабрине и остальным о песне Рокко. Но в тот раз это произошло случайно, непреднамеренно, а теперь она может сделать это специально. Хотя бы для того, чтобы отомстить за подругу: Вико наверняка уже рассказала, что с ней сделали. Тем не менее, Марисса ничуть не жалела о содеянном.

– Доброе утро, Хильда, – беззаботно, как ни в чем не бывало поздоровалась она, свесившись через перила.

– Марисса? Что ты здесь делаешь? – опешила та. – Ты же сказала, что останешься у подружки…

– Я и была у Лауры, – перебила девушка. – Меня с утра Рокко забрал, я сюда только переодеться зашла...

– Ага, в три утра, – пробормотала себе под нос выглянувшая Мия. Первой ее мыслью было сдать несносную парочку с потрохами, но, немного подумав, Колуччи отказалась от этой идеи. В конце концов, ябедничать – это по-детски. Да и не так уж и не права была Марисса… Признаться, будь Мия на ее месте, она бы поступила точно так же – поэтому лучше будет просто не вмешиваться.

– Ну ладно, – Хильда, кажется, поверила. – А что же здесь все-таки случилось? Кто кричал?

Мия победно глянула на Мариссу, словно спрашивая: «И что же ты сочинишь на этот раз, как теперь будешь выкручиваться?». Та взволнованно облизала губы, пытаясь придумать правдоподобное объяснение, но тут вовремя вмешался Рокко:

– Кажется, Вико пошла в душ и случайно включила ледяную воду…

Версия, конечно, была не из лучших – но что поделать?

– Нам пора, – не дожидаясь возражений со стороны задохнувшейся от негодования Мии или появления самой Вико из ванной, бросила Марисса и потянула его к двери.

Проводив их задумчивым взглядом, Хильда вдруг припомнила, что Марисса, уходя вчера из колледжа, была одета точно так же, как и сейчас; но почти сразу же отогнала эту мысль. Могла ведь и ошибиться, в силу возраста это немудрено…

– Не мог придумать ничего поумнее? – прошипела Марисса, когда они уже вышли на залитую солнцем улицу. Теперь, средь бела дня, казалось, что вчерашняя авария была всего лишь ночным кошмаром; и о том, что все произошло на самом деле напоминала лишь ноющая боль в боку.

– Ну извини, я импровизировал, – развел руками Рокко.
Марисса в ответ рассмеялась и будто бы невзначай благодарно прижалась к нему.

***

По сравнению со столь насыщенными выходными будни новой недели показались невероятно скучными и рутинными – хотя по сути были самыми что ни на есть обычными. Разве что учителя все как один задали не на шутку много, и даже самым легкомысленным и безалаберным ученикам пришлось опуститься до корпения над книгами. Читальный зал в кои-то веки оказался переполнен, да так, что Мариссе, Рокко, Лухан и Маркосу просто не нашлось там места – впрочем, они не сильно расстроились и переместились в бар, заняв самый дальний столик. С заданиями пришлось провозиться весь вечер, но и этого времени оказалось недостаточно, и кое-что пришлось отложить на завтра. К несчастью, эта идея посетила почти всех четверокурсников, и на большой перемене все они, уплетая сандвичи, попутно вносили последние корректировки в свои проекты. Не имея возможности как следует сосредоточиться, Марисса злилась и то и дело ошибалась. Ко всему прочему, сегодня должны были вернуться из своей поездки Соня и Франко, и мысли о предстоящем объяснении насчет машины тоже не прибавляли настроения.

Ощутив нежное поглаживание по внутренней стороне запястья, она благодарно улыбнулась Рокко, отложила ручку и, придвинувшись ближе, опустила голову ему на плечо.

– Всё, будь что будет, даже проверять не стану… Уже голова идет кругом.

– Если хочешь, я могу посмотреть, – предложил Маркос, по примеру Рокко обнимая свою подругу за плечи.

– Было бы… – договорить Марисса не успела, так как ее окликнула влетевшая в бар Мия, что само по себе было странно: два дня назад девушки вновь серьезно поссорились, и дело едва не дошло до драки. Что же теперь вынудило Колуччи на глазах у всех обратиться к той, на кого она была не на шутку сердита?

– Что? – Марисса даже не стала ерничать, понимая, что с какими-нибудь пустяками гордая Мия ни за что бы не подошла – по крайней мере, теперь.

– У нас проблемы, – выдохнула та. Она была бледна и выглядела так, будто собиралась вот-вот разрыдаться.

– У тебя закончился крем для рук? – с невинным видом предположила Лухан, но Марисса, почувствовавшая, что сейчас явно не до шуток, одернула ее:

– Погоди. Что случилось? – обратилась она уже к Мии.

Колуччи сглотнула и выпалила как на духу:

– Папа и Соня должны были прилететь два часа назад, а их до сих пор нет!

– А ты время прибытия перепутать не могла? – вмиг посерьезнев, поинтересовалась Марисса. Беспокойство, обрушившееся внезапной волной, накрыло ее с головой. Сколько она себя помнила, Соня все время моталась на гастроли и то и дело была в разъездах, и не один раз случалось так, что рейс задерживали, но в таких случаях мать всегда звонила и сообщала об этом…

– Хильда сказала, что в час, а сейчас уже почти три, – Мии неловко было признаться в том, что время прибытия самолета, как и номер рейса, напрочь вылетело у нее из головы – впрочем, Марисса даже не пыталась его запомнить. – Я пробовала звонить…

– Да бесполезно, телефоны же на время полета всегда отключают, – отмахнулась Марисса, вылезая из-за стола.

– Может, тогда есть смысл позвонить в аэропорт и там узнать, все ли в порядке? – высказал предположение Маркос.

Правота его была неоспоримой, и Марисса тут же набрала нужный номер, однако звонок не помог внести ясность в ситуацию: диспетчер сообщила, что самолет, о котором ее спрашивали, прибыл в аэропорт вовремя.

– Ничего не понимаю, – возвестила Мия, облизывая пересохшие от волнения губы. – Если так, то где же папа и Соня?

– Возможно, они просто опоздали на этот рейс и теперь ждут следующего? – резонно предположил Рокко.

– Но почему же тогда они не позвонили и не предупредили? – парировала Колуччи.

– Всё, вы как хотите, а я не собираюсь торчать здесь в неведении, – оборвала их Марисса. – Поеду домой, дождусь их прямо там и узнаю все из первых уст.

На самом деле она втайне надеялась, что к тому времени, как она доберется до места, Соня и Франко уже будут там, независимо от того, какие обстоятельства задержали их в пути. Тогда останется лишь вздохнуть с облегчением и подивиться, насколько же нелепыми были опасения.

– Я с тобой, – произнесли в один голос Рокко и Мия. Марисса в ответ лишь кивнула: это заявление ее почему-то нисколько не удивило, как и то, что на горизонте появился Мануэль, которого тоже пришлось ввести в курс дела и который немедленно изъявил желание составить им компанию. Ни Рокко, ни Марисса не возражали, а Мия благоразумно промолчала, за что остальные были ей только благодарны.

Некоторое время понадобилось, чтобы объяснить ситуацию Дуноффу, но, надо отдать ему должное, разрешение покинуть колледж он дал, едва ребята закончили свой сбивчивый рассказ. Правда, распространялось оно только на Мариссу, Мию и Мануэля, которому Франко Колуччи приходился опекуном, – отпускать с ними за компанию и Рокко директор не собирался, однако тому и не требовалось официальное разрешение. Разве мог какой-то глупый запрет остановить его сейчас, когда Марисса была так встревожена и так в нем нуждалась? Ну и пусть это посчитают побегом, пусть назначат взыскание… какое угодно. Да что с ним могут вообще такого сделать? Вызовут родителей? Да не впервой! Оставят после уроков? Ерунда, особенно если знать, кто будет все это время ждать в коридоре – а если поблизости не будет Бласа, то и вовсе сидеть рядом и держать за руку…

Вопреки всем надеждам, в квартире ребят встретила только Хильда, еще более взволнованная, чем они сами. А ведь Марисса была почти уверена, что столкнется с матерью уже в дверях…

Оставалось только одно – ждать, а что может быть хуже тягостного, томительного ожидания, когда ты буквально не находишь себе места, но, тем не менее, понимаешь, что не можешь ничего сделать и от тебя ничего не зависит?

Мия уже была близка к истерике: трясущимися руками она набирала отцовский номер, подолгу слушала диспетчерское «Абонент находится вне зоны действия сети» на разных языках, а когда наконец раздавались частые гудки, начинала все сначала – и так до тех пор, пока Мануэль не отобрал у нее телефон. Тогда Мия принялась причитать, и Марисса, будучи не в силах это слушать, ушла наверх и заняла наблюдательный пост на балконе, опасно высовываясь всякий раз при виде появляющейся из-за угла машины.

– Давай ты не будешь этим увлекаться, – предложил Рокко, в очередной раз мягко удержав ее за пояс.

– Да, я… Я просто… А вдруг с ними что-то случилось? – в голосе девушки ясно зазвучало отчаянье. Прислонившись спиной к стене, она уронила голову на руки.

– Ничего не случилось. Все будет хорошо. Они скоро появятся и предъявят нам какое-нибудь разумное объяснение…

Рокко, конечно, не знал наверняка, и твердой убежденности на сей счет у него не имелось, однако сейчас в первую очередь требовалось успокоить Мариссу. Немного помедлив, он привлек ее к себе и крепко обнял – Марисса прильнула было к нему в ответ, но вдруг с ни того ни с сего тихо ойкнула.

– Ты что? – мгновенно среагировал Рокко.

– Ничего, – чересчур быстро ответила она и спрятала лицо у него на груди.

Рокко нахмурился, но уточнять не стал: для этого был не самый подходящий момент; и мягко увел ее с балкона в комнату. Какое-то время Марисса с надеждой вслушивалась в тишину, мечтая услышать лязг тормозов на улице или голос Сони, ругающейся с таксистом, – но не дождалась ни того, ни другого.

– Надо ехать в аэропорт, – решительно заявила она, вскакивая на ноги. – Вдруг…

– Не надо, – Рокко не менее решительно усадил ее обратно. – Так мы можем с ними разминуться, чего не случится, пока мы находимся здесь.

– Ты что, не понимаешь? – вскинулась Марисса. – Я не могу вот так просто сидеть и ждать! Я же с ума сойду, я…

Словно в противовес ее словам раздался долгожданный хлопок двери и почти одновременно с ним визг: «Господи, папочка!». Марисса и Рокко не сговариваясь ринулись вниз. Мия уже висела на шее у Франко, так и не переставая причитать, – и Марисса, никогда прежде не желавшая ни в чем до мелочей походить на Колуччи, последовала ее примеру, бросившись к приятно удивленной Соне и заключив ее в объятия. Мануэлю и Рокко оставалось только переглянуться и обменяться снисходительными улыбками.

– Почему так долго? Где вы пропадали? – задала наконец Мия интересующий всех вопрос.

– Как это – долго? – искренне изумилась Соня. – Мы примерно во столько и должны были…

– Мы тут чуть ли не с часу дня места себе не находим, – вмешалась Хильда. – Уже и в аэропорт звонили насчет вашего рейса, – и она протянула бумажку с написанным на ней номером. Соне хватило одного быстрого взгляда, чтобы вынести вердикт:

– Это же не наш!.. Хильда, откуда вы вообще взяли эти цифры, ни одна не совпадает… Боже правый, так вы, получается, тут уже полдня сидите и трясетесь… Бедная моя девочка! – она еще крепче прижала к себе дочь, которая уже была готова разразиться истерическим смехом.

Значит, получается, вся эта нервотрепка – из-за перепутанного Хильдой рейса? Вот те раз, да никто и предположить такого не мог! Хотя нет – поначалу сомнения имелись, но Марисса лично переспросила у пожилой дамы номер, и они тут же рассеялись. И, судя по всему, зря… Да, Рокко, конечно, говорил, что происходящему обязательно найдется разумное объяснение, но не настолько же простое…Надо же, как все глупо получилось…

О том, чтобы начать ругаться на Хильду, не шло и речи: она и так вся поникла, чувствуя вину перед ребятами; к тому же, следовало принять в расчет и ее возраст…

И да, кстати о вине…

– Мам, нам нужно кое-что тебе сказать, – объявила Марисса, отстраняясь от Сони и наклоном головы подзывая Рокко.

– О Господи, – всплеснула руками сеньора Рэй, моментально бледнея; в ее расширившихся глазах читался ужас. – Неужели вы… у вас…

– Нет, мама, я не беременна, – подавив смешок, успокоила ее дочь. – Понимаешь, мы тут на выходных взяли твою машину…

***

В колледж все четверо вернулись, когда на улице уже начинало темнеть. Их уже ждали – точнее, только одного из них. Но, разумеется, Марисса не могла остаться в стороне, понимая, что это из-за нее Рокко был вынужден уйти без разрешения – и именно из-за нее у него теперь могут быть проблемы.

– Андраде, я вас не вызывал, выйдите отсюда, – раздраженно бросил девушке Дунофф, переводя взгляд с Рокко на его отца.

– Ну нет, – ничуть не смутилась Марисса. – Дело в том, что я имею прямое отношение к происходящему…

– Не сомневаюсь.

– …и могу все объяснить…

– Будет лучше, если это сделает ваш друг, – директор устремил грозный взгляд на Рокко, безуспешно пытающегося изобразить на лице нечто хотя бы отдаленно напоминающее раскаяние.

– А что это за суд без адвоката и свидетелей? – громко возопила Марисса. – Я не…

– Исчезни сейчас же, или я вызову охрану!

– Иди, – внес свою лепту и Рокко, понявший, что его девушка не намерена сдаваться без боя.

– Но…

– Иди, – мягко повторил он, недовольно поморщившись от директорского «Мудрое решение, молодой человек».

– Ладно, я подожду в коридоре, – немного обиженным тоном заявила Марисса и, поведя плечом, неохотно скрылась за дверью, жутко недовольная тем, что приходится так поступать. Что-то подсказывало ей, что Дунофф наверняка не преминет дать ей весьма нелестную характеристику – и Рокко при этом наверняка не сможет промолчать и тем самым еще больше усугубит ситуацию…А если ко всему этому прибавить еще и то, что после подобной «рекомендации» Дуноффа отец Рокко может начать препятствовать их с Мариссой отношениям, – то всё, полный финиш. Да уж, ну и денек выдался…


Глава 21

В коридоре Марисса изнывала не дольше двадцати минут, однако это время показалось ей чуть ли не вечностью, поэтому, едва завидев выходящего из кабинета директора Рокко, она опрометью бросилась к нему; и только присутствие его отца остановило рвущийся наружу поток вопросов, заставив ограничиться одним лишь многозначительным взглядом, на который Рокко ответил легкой, чуть заметной улыбкой. Это не укрылось от Фуэнтос-Эчагуа–старшего – он с явным трудом подавил тяжелый вздох, но недовольно нахмуренные брови все же медленно разгладились.

– Не пора бы вам уже угомониться, – покачав головой, отец Рокко подозвал к себе сына, быстро переговорил с ним о чем-то и, сухо попрощавшись, ушел.

– Это он еще про машину не знает, – фыркнула Марисса и дернула Рокко за рукав. – Ну, рассказывай давай, а то я с ума сойду!

– Да нечего рассказывать. Дунофф как обычно распинался о переходном возрасте и проблемах с трудными подростками. Причем, я заметил, словарный запас у него довольно-таки ограниченный…

– Это уж точно, – Марисса сдавленно хихикнула. – Меня-то он небось расписал сплошь черными красками?

– Упомянул пару раз, да и только, – отмахнулся Рокко. – Выкинь из головы.

– А отец? – не унималась собеседница. – Что он тебе сказал? Он не будет против… нас?

Не то чтобы она боялась трудностей – совсем нет, Марисса вообще никогда не искала легких путей; а мысль о том, что Рокко оставит ее, если так захочет его отец, сама по себе была абсурдной (так не поступил бы даже Пабло) – просто меньше всего на свете девушке хотелось, чтобы по ее вине у любимого человека появлялись лишние проблемы. Рокко столько делал для нее, при этом нередко рискуя и с незавидной частотой подставляясь под удар, и не хватало еще, чтобы эти старания обернулись против него самого…

– Не будет, конечно, – заверил Рокко, беря ее за руки. – А сказал он, чтобы в следующий раз я обращался к нему за разрешением на выход, только и всего.

Он почти не лукавил: такая фраза действительно прозвучала. Правда, предшествовало ей замечание о том, что Марисса якобы плохо на него, Рокко, влияет; моментально встреченное справедливым: «Еще недавно ты был недоволен отсутствием у меня девушки, помнишь?». Аргумент оказался весомым, и козырять отцу было явно нечем.

– Я так рада, что все обошлось! – с облегчением воскликнула Марисса и, привстав на цыпочки, наградила Рокко легким поцелуем. На большее она уже не была способна: сегодняшние переживания выпили из нее все силы.

– Ну да. И, по крайней мере, к завтрашней истории уж точно можно не готовиться…

– Почему?

– Ты действительно думаешь, что Хильда завтра вздумает вызвать тебя или меня к доске? – Рокко снисходительно хмыкнул. – Зная, какой у нас по ее вине был сумасшедший день?

– Нет, на это она точно не осмелится, – задумчиво проговорила Марисса. – Мне только интересно, почему она, полностью перепутав номер маминого рейса, ни разу не ошибалась, выставляя оценки, и никогда не забывала, например, про наши уроки?

– Не знаю, может, все еще впереди? – отшутился Рокко. – И вообще, пойдем-ка отсюда! Пребывание здесь, – он метнул взгляд на дверь директорского кабинета, – навевает на меня депрессивную тоску…

***

– Сабрина обещала нам концерт в ближайшее время, так что теперь приходится усиленно репетировать… Сама понимаешь, мы в новом составе еще не совсем сыгрались, – пожав плечами, Мануэль взглянул на Мариссу и поспешно добавил: – Нет, Вико неплоха, но…

«Но до тебя не дотягивает», – закончил он про себя, не осмелившись произнести это вслух. Мануэль вообще сомневался, стоило ли затрагивать тему «Мятежного духа» при разговоре с Мариссой, потому что, по его мнению, не все было так просто с ее уходом. Озвученные причины оказались выдуманными – это Агирре знал точно, как знал и то, что покинула коллектив Марисса явно не по своей воле. Но по чьей же тогда? По Сониной? Мартина? Или, может, Рокко? Нет, никто из них не принудил бы ее отказаться от того, что так ей дорого. Коли на то пошло, Мариссу вообще очень непросто заставить сделать что-то, что ей не нравится…

Вся эта ситуация казалась крайне подозрительной, и Мануэль никак не мог избавиться от неприятных предчувствий. Вчера по дороге в колледж он попытался выяснить хоть что-нибудь у Рокко, но тот, похоже, и сам ничего не знал. Зато в одном Мануэль убедился наверняка: если кто и причастен к уходу из «Мятежного духа» одной из солисток, то точно не ее парень.

– Ничего, она справится, – заверила друга Марисса и ободряюще улыбнулась – однако глаза ее оставались грустными.

– А ты придешь на концерт? – вдруг выпалил Мануэль и в следующую же секунду мысленно обругал самого себя: ну что за болван? Хотел хоть как-то отвлечь ее от неприятных мыслей, вот и ляпнул первое, что пришло в голову. И только хуже сделал…

– Не знаю… Может быть…

Марисса выглядела растерянной, и Мануэль уже тысячу раз пожалел, что задал ей такой бестактный вопрос. Ситуацию разрядил появившийся из-за угла Рокко, который с разбегу плюхнулся рядом со своей девушкой – Марисса и Мануэль сидели прямо на полу в коридоре – и, одной рукой обняв ее поперек живота, притянул к себе.

– Доброе утро.

– Доброе, – разом повеселевшая Марисса запечатлела на его губах поцелуй, планировавшийся, очевидно, как приветственный, но вышедший куда более долгим, глубоким и чувственным. Свободная рука Рокко мягко легла девушке на затылок, а Марисса, в свою очередь, вцепилась в воротник форменной рубашки возлюбленного, словно желая привлечь его еще ближе к себе – как будто это было возможно.

Мануэль неожиданно поймал себя на мысли о том, что завидует этим двоим (белой завистью, разумеется), и тотчас же почувствовал себя неловко. Еще не известно, что им пришлось пережить на пути к счастью… На их с Мией долю тоже выпало немало испытаний – и далеко не все они сумели пройти, к сожалению. А как бы сейчас хотелось вот так же подойти, развернуть ее к себе и впиться поцелуем в мягкие губы, которых ему так не хватало… Ведь только вчера, когда он обнимал ее, такую беспомощную и перепуганную, шепча на ухо что-то успокаивающее, а она так доверчиво к нему прижималась, Мануэлю на какое-то время даже показалось, что всё между ними стало по-прежнему – но это ощущение исчезло, едва они переступили порог колледжа. Его Мия в один миг снова стала далекой и неприступной.

– Ладно, не стану вам мешать, – пробормотал Мануэль, поднимаясь на ноги.

Парочка тут же отпрянула друг от друга, и Агирре снова стало неудобно: прерывать их он не хотел, но встать и уйти не прощаясь показалось неприличным.

– Нет-нет, останься, – перебивая друг друга, заговорили оба. – Извини…

Мануэль недоумевающе поднял брови. За что они извиняются? За то, что любят? За то, что сходят друг по другу с ума? Но за такое определенно не стоит просить прощения…

– Мне правда пора, – пояснил он с улыбкой. – Я обещал позвонить Сабрине… Увидимся.

– Конечно, – отстраненно проговорила ему вслед Марисса, снова склоняя голову на плечо Рокко, чьи губы невесомо коснулись ее виска…

***

Вот уже как полчаса Кармен самозабвенно вещала что-то об итальянской поэзии, периодически покрикивая на беспрестанно отвлекающихся учеников – что, впрочем, ситуацию не спасало. Тех, кто действительно слушал преподавательницу, можно было пересчитать по пальцам одной руки, – остальные были заняты посторонними делами. Кто-то рисовал на полях тетради, кто-то переговаривался чуть слышно, а кто-то просто нетерпеливо ерзал на стуле, то и дело поглядывая на часы. Как, например, Марисса, которая от скуки уже и не знала, куда себя деть. В очередной раз оглянувшись на Рокко, отчаянно борющегося с зевотой, она поймала его улыбку и незамедлительно послала ему точно такую же.

Их разделял один лишь проход между рядами – так что при желании, сдвинувшись к самому краю, можно было бы взяться за руки, образовав некое подобие шлагбаума для меряющей шагами класс Кармен. Но, подумав, Марисса отбросила эту идею. И правда, хватит уже напрашиваться на конфликты: у них с Рокко и так предостаточно замечаний, и оба не на самом хорошем счету у руководства колледжа. Не стоит лишний раз провоцировать этих церберов – тем более без особого повода. Вот появится таковой – тогда ладно.

Не меняя направления взгляда, Марисса шумно вздохнула и опустила голову на руки. Рокко в ответ понимающе закатил глаза и прошептал что-то одними губами. В следующую же секунду над ним выросла явно недовольная нескрываемым пренебрежением к своей персоне Кармен.

– Фуэнтос-Эчагуа, может быть, вы прекратите пялиться на Андраде и соизволите обратить свое драгоценное внимание на меня? Или же вы считаете, что она способна сообщить вам нечто более полезное?

«Молчи, молчи ради Бога», – взмолилась про себя Марисса, но ей не составило труда прочитать в глазах Рокко то, что внимать ее немой просьбе он не собирается.

Что ж, а вот, кажется, и повод…

Поддаваясь минутному порыву, Марисса резко ухватилась за край парты и с силой толкнула ее вперед. Та ожидаемо рухнула прямо на стулья впереди сидящих, издав при этом жуткий грохот, в котором и потонула дерзкая реплика Рокко «О, я в этом и не сомневаюсь».

– Андраде!!! – завопила Кармен что есть мочи, а Марисса только невинно захлопала глазами:

– Простите, я нечаянно.

Нечего и говорить о том, что вплоть до конца урока обстановка в классе оставалась весьма напряженной, разрядить ее смог только долгожданный звонок. Пригрозив на следующем занятии устроить контрольную по пройденному сегодня материалу, Кармен вылетела из кабинета. Дверь за ней еще не успела захлопнуться, а место за учительским столом уже занял Пабло, поднявший руки и явно привлекающий к себе внимание.

– В субботу вечером жду всех у себя, – торжественно объявил он. – Никому из нас не помешает немного развеяться, поэтому я решил устроить небольшую вечеринку…

В ответ раздалось дружное улюлюканье: большинство присутствующих крайне бурно отреагировали на эту новость.

– А по какому поводу? – задорно выкрикнул кто-то.

– Повод? – Пабло задумчиво прищурился. – Кому нужен повод – сами его и придумывайте, а я просто хочу хорошо провести время.

Более вопросов не последовало, и четверокурсники, увлеченно обсуждая предстоящую гулянку, высыпали в коридор. Рокко тоже сделал было шаг к выходу, но Марисса решительно удержала его за локоть.

– Зачем ты лезешь на рожон? – зашипела она, как рассерженная кошка. – Чего добиваешься? Чтобы тебя опять исключили?

– Да что с тобой такое? – искренне изумился Рокко. – Мне даже не верится, что это говоришь ты!

– Да, я! – Марисса с вызовом прищурилась. – Да как ты не понимаешь: Бустаманте только рад будет поводу опять вышвырнуть тебя из колледжа!

– Брось, – горячо возразил ей Рокко, – неужели ты думаешь…

– Я не думаю – я знаю, знаю, на что способен этот человек! Он ни перед чем не остановится, особенно сейчас, когда его чертов план не удался… – она осеклась, поняв, что невольно сказала лишнее. Более того – едва не проговорилась о своей тайне. А все Мануэль: это его утреннее упоминание о концерте совершенно выбило Мариссу из колеи.

– Какой план? – мгновенно среагировал проницательный Рокко.

– Исключить нас, какой же еще, – как ни в чем не бывало пожала плечами девушка. – Он ведь меня не выносит. Из-за Пабло. А тебя – потому что ты мой парень и очень мне дорог.

– Ладно, я обещаю быть осмотрительнее, – рассмеялся Рокко, обнимая ее за талию, и Марисса тут же доверчиво к нему прильнула. – А что ты думаешь насчет этой вечеринки?

– Не будем отрываться от коллектива?

– Не слышу в голосе энтузиазма. Ты действительно хочешь пойти или все еще пытаешься доказать что-то Пабло?

– А ты все еще меня к нему ревнуешь? – отстранившись на расстояние вытянутой руки, Марисса вопрошающе заглянула Рокко в глаза.

– Я тебе доверяю, – уклончиво ответил тот и, подавшись вперед, впился в ее губы жарким поцелуем.

Словно это не они только что говорили об осмотрительности…

***

Марисса никогда не любила шумные вечеринки, подобные этой, поэтому восторга большей части приглашенных не разделяла вовсе – но прийти сюда посчитала делом принципа. На ее взгляд, маленькая квартирка Пабло совершенно не подходила для подобных мероприятий: сегодня здесь даже яблоку негде было упасть. Выпивки, однако, хватало на всех даже с лихвой, потому что некоторые – среди них Марисса и Рокко – за весь вечер ни разу не притронулись к своим бутылкам. Это не на шутку задело уже как следует набравшегося Гидо, который, очевидно, поставил перед собой цель напоить Рокко и теперь не отходил от него ни на шаг, пытаясь под тем или иным предлогом заставить осушить предлагаемый бокал. Марисса и ее спутник еще заранее договорились уйти с вечеринки при первой же удобной возможности, и это обстоятельство только подкрепило их желание. Впрочем, среди неприятных моментов можно было отметить не только назойливость подвыпившего Гидо. От Мариссы не укрылось и то, как настойчиво Пабло, при этом как бы невзначай поглядывая в ее сторону, призывал членов «Мятежного духа» «спеть для узкого круга друзей», однако не встретил поддержки ни со стороны Мануэля, ни стороны Мии. Последней же каплей стало принятое почти единогласно предложение поиграть в «Правду или вызов» – только представив, что способны загадать полупьяные одноклассники, Рокко напористо потянул ничуть не сопротивляющуюся Мариссу к выходу.

– Что я вижу… Напомните-ка мне, кто у нас обычно первым бежит с корабля? – на пути у них неожиданно вырос вездесущий Гидо и, хлопнув Рокко по плечу, поинтересовался:
– Тебе что, есть что скрывать? Или, наоборот, нечем похвастаться? – хохотнув, он метнул красноречивый взгляд на Мариссу, которой понадобились все ее силы, чтобы удержать Рокко, вознамерившегося броситься на провокатора.

– Зато тебе есть чем, – зло бросила она, почти повисая на своем парне. – Напомнить, кто за неимением девушки таскал за собой проституток?

Получив достойный отпор, Гидо поспешно ретировался.

– Придурок, – прошипела ему вслед Марисса и обернулась к Рокко. – Сейчас пойдем, я только умоюсь, хорошо? – и, не дожидаясь ответа, метнулась в ванную. В квартире стояла невыносимая духота, от висевшего в воздухе запаха спиртного делалось дурно, и только плеснув на лицо холодной воды, девушка почувствовала себя лучше. Потянувшись за полотенцем, она вдруг услышала стук закрывающейся двери.

– Подожди еще секунду, любимый, я…

– О, он подождет, не сомневайся.

Вздрогнув, Марисса медленно повернулась, уже зная, кого увидит у себя за спиной. Голос Пабло она при всем желании не смогла бы перепутать ни с чьим другим.



Глава 22

– Спасибо за гостеприимство, – иронично проговорила Марисса, решительно шагая к выходу, – но нам уже пора, так что пока-пока, – она потянулась к ручке двери и тут же была схвачена за запястье.

– Нам никуда не пора, – возразил Пабло, делая акцент на первом слове. Глаза его красноречиво блестели – давало о себе знать количество выпитого спиртного. Впрочем, присутствовал и характерный запах.

– Мы с тобой вкладываем разный смысл в это слово, – справедливо заметила Марисса и тут же ощутила, как сердце в груди сделало кульбит: дежуривший под дверью Рокко ни за что не пропустил бы Пабло и не оставил свой пост – по крайней мере, по доброй воле.

Только не это…

– Где Рокко? – выкрикнула она, с силой пихая хозяина квартиры в грудь. А какой смысл церемониться с человеком, – кстати говоря, нетрезвым – который сам никогда не беспокоился на этот счет? Марисса же за последнее время успела привыкнуть к совсем иному обращению…

– Откуда я знаю? – Пабло развел руками, изображая недоумение. – Может, ушел, тебя не дождавшись?

Марисса даже не удостоила его ответом: предположение было совершенно абсурдным. Чтобы Рокко ни с того ни с сего бросил ее здесь одну? Невозможно! Бред, абсолютный бред!

– Нет уж, подожди, – Пабло схватил ее в охапку, так что руки девушки оказались плотно прижаты к телу, – мы не договорили. Я хочу…

– А нам и не о чем говорить! Отпусти меня сейчас же! Что за мерзкая привычка…

– Только когда ты меня выслушаешь.

Попроси он ее по-хорошему – Марисса обязательно уступила бы, но теперь – ни за что. Пусть не думает, что ему все позволено и все в мире будет только так, как захочет он, этот избалованный мэрский отпрыск! И когда же он только оставит ее в покое? Разве она не объясняла ему, что между ними все давным-давно кончено? Ну как, как же можно не понимать очевидного?

Не привыкшая сдаваться даже в самой что ни на есть безвыходной ситуации, Марисса уже вскинула колено, намереваясь ударить Пабло в самое уязвимое место или хотя бы в живот, как вдруг дверь неожиданно распахнулась, и оба буквально вывалились в коридор. Бустаманте от неожиданности выпустил Мариссу, тут же метнувшуюся к Рокко – а в ванную сунулся именно он.

Как выяснилось позже, дружки Пабло чуть ли не силой увели его в комнату, якобы под предлогом выпить с ними напоследок, тем самым позволяя главному стратегу остаться наедине с Мариссой. Но Рокко быстро понял, что они затеяли, и поспешил обратно – правда, предварительно встретив сопротивление со стороны окончательно разбушевавшегося Гидо. Который, однако, и препятствия-то собой не представлял: он уже с трудом держался на ногах и свалился от одного толчка в плечо. Томас же и вовсе предпочел уйти в сторону – не зря он считался самым адекватным и рассудительным из этой троицы.

Чтобы предотвратить драку, Мариссе пришлось буквально встать у Рокко на пути. Конечно, в глубине души она была совсем не против того, чтобы ее обидчику вправили мозги, однако трезво оценивала ситуацию: Томас и Гидо наверняка придут на помощь лучшему другу, и силы будут явно неравны. Да и потом, кто знает, чем все обернется? Бустаманте-старший, сволочь этакая, с легкостью сможет представить дело так, что Рокко запросто упрячут за решетку… Нет, Марисса просто не могла допустить ничего подобного. Слезные просьбы и упрашивания в конце концов возымели должный эффект, и парочка наконец-то покинула злосчастную вечеринку. Однако Рокко успокаиваться не собирался, то и дело порываясь вернуться и закончить начатое, поэтому Мариссе приходилось все время быть начеку, беспрестанно уверяя его в том, что Пабло ей ничего не сделал. Но надолго ее терпения не хватило, и дело едва не дошло до ссоры.

– Я знал, что все этим кончится! Зачем ты вообще согласилась пойти туда? – в который раз вопросил Рокко, и Марисса, различив в его голосе обвиняющие нотки, тут же вспылила. Ну надо же, он смеет валить вину за произошедшее на нее! Подумать только!

– Тоже мне, провидец! А сам-то что не возражал? Теперь скажи еще, что я всю эту ситуацию специально подстроила!

С минуту Рокко молча смотрел на нее, пылающую праведным гневом, а затем сделал короткий шаг навстречу и заключил в объятия.

– Прости, я просто… как представил, что могло бы…

– Эй, ну ладно, все же нормально, – мигом остыв, напомнила Марисса и с готовностью обняла его в ответ. Почему-то она была уверена, что Пабло, даже будучи в таком состоянии, ни за что не причинил бы ей реального вреда. Просто не смог бы. Ввиду всего того, что их когда-то связывало и желания с его стороны эту самую связь возобновить.

– Все хорошо, – зачем-то повторила она еще раз и отстранилась – только чтобы посмотреть Рокко в глаза. – Пойдем.

– Куда?

– Да хотя бы направо!

Вчера Марисса пообещала Соне вернуться пораньше, но этому обещанию, кажется, не суждено было быть выполненным. Нет, они с Рокко действительно шли по направлению к ее дому – но шли пешком, хотя путь был неблизким; и по пути останавливались чуть ли не под каждым вторым фонарем, прямо на желтых пятнах света, находя в этом нечто особенное, притягательное и до безумия романтичное, и подолгу целовались – конечно же, напрочь забывая не только о времени, но и вообще обо всем на свете. Поэтому неудивительно, что не заставил себя ждать звонок от взволнованной родительницы. Пытаясь отделаться от нее, Марисса отвлеклась и, выпустив ладонь Рокко, отошла в сторону, а когда, наконец закончив разговор, обернулась, то едва не лишилась чувств: ее спутник уже успел взобраться на перила моста, на котором парочка в данный момент и стояла, и теперь балансировал на них, грозя в любую секунду свалиться с высоты прямо на проезжую часть. Ощутив, как сердце, сжавшись в комочек, ухнуло куда-то вниз, Марисса молнией метнулась к искателю острых ощущений и со всей силы дернула на себя, так, что оба повалились прямо на мостовую.

– Ты дурак! Идиот! Кретин! Перед кем ты тут рисуешься? – вопила она, молотя кулачками по его груди. – Да ты же… ты… А если бы ты сорвался?

– Да нет же, – пытаясь утихомирить свою не на шутку разошедшуюся девушку, Рокко крепко обнял ее, лишив возможности колотить его и дальше, – я…

– Придурок ты, – прошипела Марисса, мысленно пытаясь подобрать новые лестные эпитеты, и обмякла в его руках. – Клянусь, если ты еще раз устроишь что-то подобное…

– Что тогда? – лукаво поинтересовался Рокко, нежно проводя по ее щеке кончиками пальцев.

Влезая на перила, он был уверен, что нет ни малейшего повода для беспокойства, так как проделывал это уже много раз, но Марисса-то об этом не знала! И сейчас, видя испуг в ее широко распахнутых глазах и чувствуя бешеное биение ее сердца, Рокко ощутил, как его охватывает чувство стыда.

– Просто никогда больше меня так не пугай, – чуть слышно прошептала Марисса, так и не придумав для него достойную казнь.

– Обещаю.

В ответ она уткнулась носом в его плечо и только через несколько минут пробормотала:

– Мы так и будем тут валяться или, может быть, все-таки встанем?

Уже подавая ей руку, Рокко поймал недоуменный взгляд пожилого мужчины, в открытую пялившегося на них из окна остановившейся на светофоре машины, и отрешенно подумал, что со стороны может показаться, будто они с Мариссой пьяны так, что еле-еле стоят на ногах.

Но, в принципе, они и были пьяны. Любовью. И потом, «кто не рискует, тот не пьет шампанского» – так что, если следовать этой пословице, оба уже давным-давно должны были стать законченными алкоголиками.

***

В очередной раз заглянув в комнату дочери, Соня с удовлетворением обнаружила, что Марисса наконец-то проснулась – и, более того, уже успела занять телефон. Растянувшись на животе поперек кровати и плечом прижав к уху трубку, она увлеченно беседовала с кем-то; на губах играла счастливая улыбка. Соня невольно закатила глаза: эта самая улыбка не оставляла ни малейших сомнений по поводу того, кто находится на другом конце провода.

Подняв голову и поймав выжидающий взгляд матери, Марисса подавила тяжелый вздох и с явной неохотой поспешила закончить разговор:

– Ладно, до встречи. Нет, ничего не нужно. Жду тебя, – и, отшвырнув телефон куда-то в сторону, недовольно воззрилась на присевшую на край кровати Соню. – Что?

– Ты помнишь, во сколько пришла вчера?

– Нет, – равнодушно пожала плечами дочь, – зато это помнишь ты, и я совершенно не понимаю, зачем тогда спрашиваешь.

– Потому что мне это не нравится.

– Мама, ну что ты опять начинаешь? – беспечно отмахнулась Марисса, отбрасывая одеяло. – Я была с Рокко…

– Это я знаю, – с пониманием дела кивнула Соня. – Вы же совершенно не расстаетесь! Если вы не гуляете где-нибудь – сидите у нас, если же нет – висите на телефоне!

– А что в этом плохого? – Марисса подозрительно прищурилась, в голосе зазвучали металлические нотки.

– Нет, ничего, – поспешила успокоить ее мать. – Просто должно же у тебя оставаться время и на других, например, на свою семью…

– Точно! – выхватив из всей фразы одно-единственное нужное слово, Марисса воодушевленно щелкнула пальцами. – Насчет семьи… Вы с Франко проводите вместе так мало времени, он совсем погряз в своей работе… Почему бы вам не выбраться сегодня куда-нибудь за город?

– Ты же была против наших отношений, – напомнила Соня, уже начиная догадываться, к чему клонит хитрая дочурка. – И потом, мы совсем недавно летали в Нью-Йорк... Хотя… Знаешь: ты права. Нам не помешает лишний раз побыть вместе. А что может быть лучше, чем просто провести выходной дома…

Застонав, Марисса обрушилась обратно на подушку. Ее план по выпроваживанию родительницы из дома провалился с треском, а все потому, что она не учла одного: Соня знает ее слишком хорошо, на то она и мать. Так что о предоставленной им с Рокко – который, кстати, уже должен был ехать сюда – в полное распоряжение квартире, увы, придется забыть…

***

– Это с прошлой весны? Ты изменилась, – оценил Рокко, жадно вглядываясь в лицо на фото.

Ввиду того, что выдворить Соню и Франко Мариссе не удалось, парочка договорилась поехать до вечера куда-нибудь за город – например, на побережье; однако и этим планам не суждено было сбыться: неожиданно зарядил дождь, да такой сильный, что одна лишь мысль о прогулке вызывала невольную дрожь. Так что лучшим выходом стало переждать непогоду дома.

– И в какую же сторону? – прищурилась Марисса, присаживаясь рядом и обнимая его за плечи.

Ей казалось, что с тех пор прошло так много времени – хотя фотографиям в этом альбоме был всего год, и это подтверждали как воспоминания, так и даты в нижних уголках снимков. Тем не менее, они казались фрагментами из прошлой жизни. Той, где еще не было Рокко.

– Ни в какую. Просто – другая.

– Пожалуй, – глядя на саму себя, тогда еще беззаветно влюбленную в Пабло, Марисса невесело усмехнулась и поспешно перевернула страницу, предоставляя Рокко возможность лицезреть весь их тогда еще третий курс в полном составе.

– А ты ведь перешла в наш колледж только в прошлом году? – уточнил он, поднимая глаза на собеседницу.

– Ага, – незамедлительно кивнула она в ответ.

– Не могла меня подождать? – в шутку укорил Рокко, скрывая улыбку.

– Не мог поторопиться? – изогнув бровь, в тон ему парировала Марисса, и оба беспечно рассмеялись.

– А у Дуноффа-то сейчас седины раза в три больше… Хотя я, кажется, догадываюсь, кто за этим стоит, – Рокко бросил на Мариссу многозначительный взгляд – та в ответ попыталась состроить обиженную гримаску.

– За кого ты меня принимаешь?

Ухмыльнувшись, Рокко кивком указал на следующую фотографию, где на голове у Мариссы красовались подсвеченные красным рожки; и девушка вновь задохнулась от хохота.

– Это, кажется, за неделю до Дня Рождения… Тогда, что ли, меня Мия из окна вытолкнула? – припоминая, задумалась она вслух, и Рокко тут же поперхнулся:

– Как – из окна?

– Было дело, – отмахнулась Марисса. – Да расслабься ты, все обошлось. Она просто была слишком зла: я закопала в саду ее новое платье…

– Ну у вас там и страсти творились, – резюмировал Рокко, откладывая альбом. – Это же надо было додуматься – платье закопать… Сумасшедшая, – прошептал он с нежностью, и Марисса, обескураживающее улыбнувшись, приблизила свое лицо к его и прикрыла глаза.

Поцелуй вышел на удивление жадным, словно они невесть когда успели истосковаться по друг по другу. Неужели такой эффект могло произвести элементарное просматривание старых фотографий? Неужели одно лишь соприкосновение с той, отдельной друг от друга жизнью породило такую страсть? Да, пожалуй, так. Потому что сейчас, целуя Рокко и ощущая его надежную и одновременно такую волнующую близость, Марисса осознавала, что теперь ее пугает даже сама мысль о том, что на его месте мог бы быть кто-то еще.

Сплетясь в объятиях, они повалились на кровать – очевидно, слишком резко, потому как она тут же откликнулась предательским скрипом. Доносившиеся снизу голоса сразу же затихли: Соня и Франко, судя по всему, прислушивались; и Марисса готова была поклясться, что знает, какие мысли приходят матери, порой переоценивающей степень ее любви к риску, в голову. Разубеждать «шпионов» не хотелось. Наоборот, Мариссу так и подмывало подкрепить их предположения – хотя бы в отместку за то, что мать с женихом не пожелали удалиться и оставить их с Рокко в полном одиночестве в пустой квартире.

Приложив палец к губам, Марисса мягко отстранилась, бесшумно отползла к изголовью и, закусив губу, чтобы не рассмеяться, чуть подпрыгнула на месте – кровать вновь с готовностью скрипнула. Секундная пауза – и снова тот же звук, вызванным аналогичным действием.

Во взгляде Рокко промелькнуло недоумение, но уже через миг он, разгадав задумку своей девушки, зарылся лицом в подушку, вздрагивая от беззвучного смеха. А Марисса, досчитав про себя до десяти и только тогда прекратив спектакль, легко соскочила на пол и, натянув на лицо маску каменной непроницаемости, шагнула к двери, готовая распахнуть ее перед Соней, чьи шаги уже доносились с конца коридора…

Глава 23

– Марисса! – едва завидев в дверях колледжа подругу, вошедшую как всегда за руку с Рокко (и уже даже с трудом представлялось, что когда-то было все иначе: так эти двое подходили друг другу), Мануэль метнулся к сияющей парочке.

– Тихо-тихо, – Марисса предупреждающе выставила перед собой руки. – Говори сразу, что стряслось, у кого и какие варианты…

– Нет, сегодня без происшествий, – поспешил успокоить Агирре, и парочка тотчас синхронно воздела глаза к небу. – Просто у меня для вас… гм… новость, – Мануэль жестом фокусника извлек из кармана джинсов два уже порядком помятых билета. – Вот. Концерт в четверг, – пояснил он, встретив непонимающий взгляд Рокко и обескураженный – Мариссы.

Она прекрасно помнила о том, что обещала подумать насчет похода на выступление группы в новом составе, но не ожидала, что ответ будет нужен так скоро, и еще не была готова дать его. Это было не так-то просто: слишком много себя она вложила в «Мятежный дух», слишком больно было видеть на своем месте Вико, которая – как ни прискорбно – неплохо справлялась со своей задачей.

– Спасибо, конечно, но я не уверена, что они нам понадобятся, – проговорила Марисса, многозначительно глядя на Мануэля и надеясь, что не придется ничего объяснять: в конце концов, он почти всегда понимал ее лучше остальных, за исключением, пожалуй, подруг и Рокко.

– Как знать. Возьми на всякий случай, вдруг пригодятся? – Агирре пожал плечами и, вложив билеты Мариссе в руку, умчался, сославшись на какие-то неотложные дела.

Рокко эта ситуация не понравилась с самого начала и сразу вызвала у него подозрения. Ведь Мануэлю было отлично известно, как тяжело переживает Марисса разрыв с коллективом и как упрямо скрывает истинную его причину. А когда она не выйдет на сцену, сразу же последуют миллионы вопросов (ведь пока что о смене солистки известно лишь узкому кругу людей), и, если Марисса в этот момент будет находиться в зале, она просто не выдержит этого натиска. Мануэль не мог этого не понимать. В таком случае оставалось только одно объяснение: он что-то затевает. И Рокко не был бы самим собой, если бы не взялся это выяснить.

Едва проводив Мариссу до ее комнаты, он отправился на поиски Мануэля, не занявшие, впрочем, много времени. Тот обнаружился в читальном зале: он наспех списывал что-то у Маркоса. Отогнав назойливую мысль о том, что у них с Мариссой вчера так и не нашлось времени на домашние задания, которыми тоже не мешало бы озаботиться, Рокко окликнул приятеля и кивком головы пригласил выйти в коридор.

– Ты ведь задумал что-то, да?

Мануэль в ответ загадочно усмехнулся, но раскрывать карты не стал:

– Да нет, с чего ты взял? Просто я считаю, вы должны там быть.

– Зачем?

– Ну, во-первых, затем, что кое-кто возликует, если Марисса не появится, и не хочется доставлять им такой радости – я думаю, она и сама это понимает, – на самом деле, именно на это Мануэль и сделал основную ставку, – во-вторых, может быть, побывав на концерте, она захочет вернуться… Ну, а в-третьих, лично я буду очень рад вас видеть, – закончил он и дружески хлопнул Рокко по плечу. – Слушай, я гарантирую полное отсутствие негативных впечатлений и, возможно, даже наоборот… Так что поговори с ней, ладно?

Провожая его задумчивым взглядом, Рокко готов был поклясться: что-то здесь явно нечисто. Подлости от Мануэля ждать не следовало, как не следовало ждать и того, что он вдруг ни с того ни с сего расколется. Нет, этот упрямец пойдет до конца... А вот узнать, в чем же все-таки дело, можно было только воспользовавшись этими злосчастными билетами.

С одной стороны, они спокойно проживут и не найдя разгадки. Ну а с другой – если Марисса захочет…

***

Чуть ли не до самого последнего момента Марисса была уверена, что никуда не пойдет, и Рокко полностью разделял ее позицию. Что бы там ни было – обойдутся они и без этого концерта. Их выбор, их право. Однако буквально за два дня обстоятельства изменились самым кардинальным образом.
Марисса спускалась по лестнице, когда вдруг на нее сзади налетел Мануэль.

– Эй, – возмутилась она, – ты чего носишься как оглашенный?

– Я как раз тебя искал, – при виде ее Агирре заметно обрадовался.

– Неужели? Решил всучить еще парочку билетов на случай, если от тех я избавилась? – съязвила Марисса.

– Не совсем, – Мануэль мягко усадил ее на нижнюю ступеньку и сам опустился рядом. – Но мне нужно тебе кое-что сказать.

Марисса невольно поморщилась: именно с этой фразы обычно начинались самые неприятные беседы.

– Ну, в общем… Это, конечно, не очень приятно, но напрямую тебя касается, так что…

– Да что? Давай, не тяни…

– Если вкратце, то… Среди поклонников пошли слухи, что ты не будешь выступать из-за того, что разругалась с Пабло, и на концерте тебя не будет только потому, что это он не хочет, чтобы ты там появлялась.

– Что-о-о? – задохнувшись от гнева, Марисса вскочила на ноги. – И в этот бред кто-то поверил? Что я… подчиняюсь желаниям этого кретина?

– Успокойся, успокойся, – Мануэль мягко приобнял ее за плечи и повел куда-то в сторону буфета. – Это всего лишь слухи, но ты же знаешь, с какой скоростью они распространяются… Поэтому чем быстрее получится их опровергнуть, тем лучше.

– Да я почти уверена, это сам Пабло и распустил такую сплетню! – Марисса распалилась бы еще сильнее, но тут до нее дошел смысл последней фразы друга. – Погоди-ка, на что это ты намекаешь? Нет, на сцену я не выйду в любом случае!

– Я знаю, хотя это значительно бы всё и упростило, – отозвался Мануэль. – Но даже если ты появишься на концерте, это уже будет некоторым доказательством того, что всё – неправда. А насчет вопросов об истинных причинах – это я возьму на себя. Клятвенно обещаю придумать что-нибудь достойное. Идет? – он выжидающе заглянул ей в глаза.

Рассерженная до невозможности, Марисса не видела другого выхода, кроме как согласиться. В конце концов, Мануэль еще ни разу ее не подводил…

***

Когда на сцене в клубах сизого дыма появились четыре фигуры, по залу мгновенно пробежал шепоток. Со всех сторон слышалось что-то вроде: «Смотрите, и правда – другая!», «А где Марисса? Ее что, больше с ними не будет?», «Что же у них там все-таки случилось?». Про себя взмолившись, чтобы взгляды не обратились в ее сторону, – пусть узнают, но, пожалуйста, хотя бы не сразу! – Марисса повернулась к Рокко, натянула капюшон чуть ли не по самые глаза и нагнула голову как можно ниже.

Покачав головой, Рокко снисходительно усмехнулся.

– Да уж, конспиратор из тебя не самый лучший. Веди себя естественнее, – он рывком притянул ее к себе, – а то вся маскировка полетит к чертям, а с эффектным появлением можно будет попрощаться.

– Добрый вечер, мы очень рады вас всех видеть, – объявил со сцены Мануэль, взявшись за микрофон. – Но, как все уже, наверное, заметили, сегодня группа выступает в обновленном составе. Позвольте представить Вико, нашу новую солистку, – он выдержал театральную паузу, которую зал наполнил криками и аплодисментами. – Ну и, конечно, вас интересует, что случилось с Мариссой…

– Ну-ка, поведай, мне прямо даже интересно, – пробормотала та чуть слышно, вызвав у Рокко короткий смешок.

– С недавних пор она решила выступать отдельно, – продолжал тем временем Мануэль, – в составе новой группы, которую она образовала вместе со своим другом Рокко. И сегодня, прямо сейчас, они выступят для вас с песней, музыка и слова которой написаны им самим. Встречайте: Марисса и Рокко!

Сделав приглашающий жест рукой, Мануэль взглянул точно туда, где замерли остолбеневшие, донельзя изумленные конспираторы, вопреки собственной воле обреченные стать звездами вечера.

– Скажи мне, что это шутка, – еле слышным шепотом взмолилась Марисса, морщась от грома аплодисментов, призывающих их выйти на свет. – Иначе я убью его. Прямо здесь. Лицемер, предатель!

Рокко молчал. Всё и так было ясно: Мануэль запланировал этот спектакль заранее и сумел заставить их с Мариссой сыграть по его правилам.

На них было направлено не менее сотни выжидающих взглядов, и выбора попросту не оставалось. Рокко успел прикинуть в уме, не смогут ли они прорваться к выходу, но от этого варианта пришлось отказаться сразу же: они были окружены плотным кольцом толпы.

Микрофон Мариссе протянула Мия, а Пабло великодушно вручил Рокко свою гитару. Что же до Мануэля, тот предусмотрительно отошел к краю сцены. Да, пожалуй, самое разумное решение при данном раскладе и крайне воинственном настроении Мариссы.

– Послушайте, – жалобно сказала она, бросив умоляющий взгляд на Рокко: сделай, мол, что-нибудь, – это не то, что вы думаете. Я имею в виду, я действительно ушла из «Мятежного духа», но я не… Мы не…

– Она хочет сказать, – перебил Рокко, – что мы почти не репетировали, и это первое наше выступление, так что не судите слишком строго.

Марисса наградила его взглядом, полным бескрайнего изумления. Тут что, весь мир сошел с ума? С каких это пор умопомешательство стало заразной болезнью? Неужели Рокко и впрямь собрался во всем этом участвовать и подыгрывать интригану, сделавшему им подлянку и поставившему в столь дурацкое положение? Но – да, судя по всему, именно это он и планировал.

Пальцы его тронули струны, извлекая до боли знакомую Мариссе мелодию. Получается, Мануэль рассчитывал, что они исполнят именно эту песню, их песню? В таком случае, кто, черт побери, дал ему право принимать решения за других? С чего он взял, что Рокко и Марисса захотят сделать ее народным достоянием? Рокко ведь просил никому ее не показывать, а в особенности – членам группы. Так почему же теперь он принял условия этой игры, в которую их с Мариссой вовлекли безо всякого согласия?

Задумавшись, девушка пропустила момент, когда должны были начаться слова, и присоединилась к Рокко только со второй строчки. Разумеется, посвященную ей песню Марисса знала наизусть и даже могла, закрыв глаза, до мельчайшей подробности, до каждой кляксы или запятой воссоздать в памяти заветный листок.

– … ведь так много тебя в моем сердце…

Оставив позади первый куплет, она вдруг неожиданно для себя осознала, что ситуация не такая уж и идиотская, да и вообще – они отлично справляются, а публика весьма довольна. Более того – большинство ее явно тронуто нежной мелодией и проникновенными словами.

– Рядом с тобой все эти строки кажутся пошлыми, – повернув голову, Марисса поймала взгляд Рокко, полный любви и теплоты. – Давай просто любить, жертвуя стольким, – эту часть припева она пела уже только для него, для него одного, глядя ему в глаза. Как давно она мечтала об этом – и все никак не было возможности, Рокко никак не попадал на концерты: сначала этому помешали чьи-то происки, потом – злополучная ссора… А теперь они вдвоем на одной сцене, поют на виду у всех, но в то же время – лишь друг для друга.

Песня, по ее мнению, закончилась слишком быстро, но, едва прозвучал финальный аккорд, Марисса тотчас шагнула к Рокко и благодарно сжала его руку – а спустя миг зал буквально взорвался овациями. Казалось, он больше не хотел «Мятежного духа», требуя продолжения триумфа новой, пока еще даже безымянной группы. Сказать, что выбраться на улицу было сложно, означало не сказать ничего. Люди орали, спрашивали что-то, поздравляли, хватали за руки и просто преграждали путь, так что, оказавшись снаружи и вдохнув полной грудью, Марисса и Рокко почувствовали себя самыми настоящими героями.

– Это было… незабываемо, – выпалила Марисса, бросаясь на шею любимому. – Мы это сделали!

– Мне кажется, Мануэль на это и ставил, – откликнулся Рокко, закружив ее над землей. – Подлости же не по его части, он не такой человек…

– Все равно я его убью, – беззлобно пробормотала девушка. – Я предпочитаю преподносить сюрпризы, а не получать их!

Рассмеявшись, Рокко снова привлек ее к себе и потянулся к ее губам, как вдруг царившую на улице сумрачную тишину нарушил лязг тормозов, и из остановившейся машины, как черт из табакерки, выскочил всклокоченный и явно рассерженный мэр Бустаманте. Мариссу, разом побледневшую, при виде его шагнувшую вперед и заслонившую собой Рокко, он приметил сразу.

– Опять концерт! – завопил он, бросаясь ко входу в клуб. – Вот Пабло, ничто его не берет, уже и от тебя, – он метнул злобный взгляд в сторону девушки, – вроде бы избавился, а ему хоть бы что – всё поет! – с этими словами он исчез за дверью, и почти сразу же доносившаяся изнутри музыка стихла, ее сменили гневные вопли. Но застывшей на месте парочке было совсем не до сорванного концерта.

– Так вот в чем дело! – провозгласил Рокко, взмахнув руками. – Ты из-за него ушла! Но… почему?

Марисса молчала, сосредоточенно рассматривая носки своих кроссовок.

– Он тебе угрожал?

Она мотнула головой.

– Не угрожал или не тебе? – уточнил Рокко.

И вновь – красноречивое молчание, на сей раз разъяснившее все лучше любых слов.

– Ясно, – в голосе Рокко зазвучали нотки деланного равнодушия. – Ты побоялась, что он сделает что-то со своим ненаглядным сыночком и ради него решила пойти на такую жертву, да?

Марисса неверяще вскинула голову. Он ведь это не всерьез? Однако весь вид Рокко и его изогнутые в недовольной усмешке губы говорили совсем об обратном.

– Что ж, можешь думать и так, если тебе хочется, – решительно отрезала она и, развернувшись, быстрым шагом направилась прочь, чувствуя, как подступают к глазам слезы обиды, боли и разочарования. Вот, значит, какого он о ней мнения, вот как доверяет, вот как высоко ценит ее любовь…

Рокко догнал ее примерно на десятом шаге. Развернул к себе, крепко обнял и принялся покрывать лицо нежными поцелуями.

– Прости, прости меня, любимая, – прерывисто шептал он, не обращая внимания на яростное сопротивление с ее стороны, – я дурак, идиот, прости, как я только мог… как сразу не понял… Я люблю тебя, люблю больше всего на свете, слышишь?

И Марисса, прекратив вырываться, закрыла глаза и обмякла в его руках.



Глава 24

Домой они ехали в полном молчании: едва забравшись в такси, Марисса отодвинулась на самый край сиденья и сделала вид, будто ее чрезвычайно интересует вид за окном. Рокко понимал ее и в мыслях до сих пор последними словами проклинал себя за неосторожно брошенную фразу. Надо же было так в одночасье все испортить! Нет, он ни в коем случае не подозревал ни в чем Мариссу и даже не считал, что в ней все еще живы былые чувства к Пабло, – но в тот момент просто-напросто взяли верх эмоции, с легкостью поборовшие голос разума и отправившие его на самые задворки подсознания. И вот результат – теперь его Марисса больше не желает с ним говорить. Не отталкивает, но и не подпускает к себе на прежнюю близость. Что ж, сам виноват… И, признаться, Рокко не представлял, как теперь исправлять эту ошибку. Вовремя опомнившись, он не позволил Мариссе уйти, но этого оказалось недостаточно. Обнадеживал лишь тот факт, что она согласилась-таки – пусть и с показной неохотой – сесть с ним в машину, хотя поначалу возражала и против этого; но Рокко не обратил на ее протесты никакого внимания: ни когда ловил такси, ни когда, расплатившись с водителем, выбирался из автомобиля следом за Мариссой. Сам он мог добраться до дома и пешком, но сначала требовалось довести девушку до квартиры и передать четко в руки Соне. А то мало ли куда она может свернуть по пути – это же Марисса, от нее чего угодно можно ожидать!

«Безрассудная», – с нежностью подумал Рокко, но улыбка исчезла, едва он поймал испепеляющий взгляд любимых карих глаз. Марисса и не думала менять гнев на милость.

– Во сколько за тобой утром заехать? – он решил начать с нейтрального вопроса, тем более что обговорить время встречи было действительно необходимо: директор отпустил студентов «на свободу» лишь на время концерта, и перед дебютантами сегодняшнего вечера уже маячил на горизонте выговор.

– Ни во сколько, – отрезала Марисса, намеренно ускоряя шаг. – Я не поеду завтра в колледж.

– То есть как?

– Вот так. Попрошу Соню позвонить Дуноффу и выдумать мне отмазку, – она легко взбежала вверх по лестнице и, замерев перед нужной дверью, с силой ударила по ней ногой. – Всё, проводил – можешь быть спокоен. И свободен.

– Подожди, – почти взмолился Рокко, хватая Мариссу за руки и разворачивая к себе. – Нам надо поговорить.

– Ты уже все сказал, разве нет? – она с вызовом взглянула ему в глаза и, вывернувшись, вновь принялась колотить в дверь: – Эй, есть кто живой? Уснули вы там, что ли???

Однако на ее воззвания так никто и не ответил. Похоже, Соня и Франко, не ожидавшие гостей, решили провести вечер вне дома. Но даже поняв это, Марисса не прекратила попыток: признавать свое поражение она не желала, как не желала и смиряться с тем, что они с Рокко все еще наедине и нежеланный разговор висит над головой Дамокловым мечом.

Попытки дозвониться до Сони также не увенчались успехов: динамик сотового механическим голосом просил повторить вызов позже. Оставалось лишь проклинать саму себя за непредусмотрительность: на то, что дома никого не окажется, она не рассчитывала; а возвращаться в колледж было уже поздно и потому бессмысленно. Больше идти было попросту некуда. Масла в огонь подливало и тяготившее Мариссу присутствие Рокко, от общества которого сейчас хотелось избавиться как можно скорее: слишком велика была нанесенная им обида. Однако именно от него вдруг поступило воистину гениальное предложение, услышав которое, Марисса и воодушевилась, и одновременно прокляла себя за то, что сама не додумалась до подобного.

– Погоди, а Хильда же оставляла на вахте запасные ключи – ну, после того как во второй раз свои потеряла, помнишь? Тебя знают, тебе должны их дать…

Высказав эту на удивление удачную мысль, Рокко в самой глубине души понадеялся, что после этого Марисса хоть немного смилостивится, но увы: не удостоив его и взглядом, она молча метнулась вниз по лестнице – Рокко же, не придумав ничего лучше, остался ждать у дверей квартиры.

Предложенная им идея увенчалась успехом: вернулась Марисса с ключами, но, справившись с замком, тотчас попыталась проскочить в квартиру так, чтобы успеть захлопнуть дверь перед носом у опального спутника, – тот, однако, ожидал подобного и успел схватиться за ручку.

– Оставь меня! – Марисса зашипела, как рассерженная кошка.

– Я никуда не уйду, пока мы не…

– Да не уходи, можешь сидеть под дверью, сколько душе угодно, но если ты сейчас же не отпустишь ее, я позову охрану!

– Ты можешь просто меня выслушать?

Пусть он не знал, что еще говорить, как оправдываться и какие приводить доводы – не это, а согласие Мариссы было важно сейчас. Только оно, оно одно.

– Я услышала достаточно! – уже чуть менее твердо отрезала упрямица. В глазах ее блестела усталость.

– Да сколько раз тебе повторять, – повысил голос Рокко, – я не имел в виду ничего такого… Это было сказано в сердцах! Неужели ты из-за одного этого готова все зачеркнуть?

– Ах, в сердцах! – возопила Марисса. – Правда, подумаешь, ерунда какая: все это время говорил мне о доверии, а сам, оказывается…

– Кстати о доверии: ты же скрывала от меня, почему ушла из группы!

– Ради твоего же блага, тупица! Ты не знаешь этого человека, он ни перед чем не остановится! Это он тогда устроил взрыв на концерте собственного сына! – прокричала Марисса и в порыве чувств всплеснула руками. Дверную ручку она при этом выпустила – Рокко не преминул этим воспользоваться и проворно шагнул в прихожую. Запоздало осознавшая свою оплошность, Марисса уже набрала полную грудь воздуха, приготовившись разразиться гневной тирадой, но вдруг отчего-то передумала и, махнув рукой, направилась в гостиную.

– Так это было его рук дело? – задохнулся от гнева и изумления Рокко. – Сначала взрыв, потом шантаж – да за это можно срок получить! Мы можем на него заявить!

– Ага, как же, все прямо так просто… Доказательств-то никаких, а мое слово против его ничего не значит, – горько усмехнулась Марисса, пересекая комнату. – Если только Мичи под дверью подслушивала, да и то – все равно не поверят. А вообще, осточертела мне их семейка, – с этими словами она открыла бар, выудила оттуда начатую бутылку шампанского, в которой оставалось еще около двух третей содержимого, и понесла ее на кухню, всем своим видом показывая, что разговаривать более не желает. Однако Рокко сделал вид, что не так все понял, и, пообещав себе, что ситуацию с Бустаманте-старшим так не оставит, поспешил сменить тему:

– За что пить собираешься?

– Поводов полно. Первое и единственное выступление в составе дуэта – раз, – отсалютовав бутылкой, Марисса сделала большой глоток прямо из горлышка. – Крушение замысла этого урода – два, – следующий глоток. – А еще можно выпить за мою глупость и привычку идеализировать окружающих…

– Да что мне сделать, чтобы ты поверила? У меня сгоряча, сгоряча это вырвалось! И я ни в чем тебя никогда не подозревал, просто не думал, что Бустаманте настолько конченый и посмеет замахнуться на кого-то, кроме своего сынка!.. Послушай, – Рокко нахмурился, – если ты уже все для себя решила и правда хочешь расстаться, я уйду. Но мне кажется, это глупо.

Правота его была неоспоримой, и Марисса действительно не хотела его терять – более того, она ужасно этого боялась. Но и брошенное ей в лицо подозрение очень больно резануло ножом по сердцу, бросив тень на отношения с человеком, к которому доселе не имелось вообще никаких претензий.

Она взглянула в глаза Рокко, молчаливо ожидающему ее решения, и сердце тотчас сжалось, словно предостерегая, призывая не делать глупостей. Память же услужливо предоставила на обозрение самые счастливые и яркие моменты из их совместного прошлого, начиная с договоренности устроить спектакль для Вико и заканчивая сегодняшним концертом. Все это было слишком значительно, слишком важно и серьезно, чтобы перечеркнуть его одной фразой, какой бы обидной она ни казалась. А сколько раз сама Марисса жалела о сказанном в запале? И, кстати, когда Рокко не посвятил ее в свою тайну, она ведь тайком пошла следом и после выспросила все у Мии – так что не ей говорить о недоверии и подозрении… Да и пора уже извлечь урок из насыщенного событиями прошлого: научиться давать другим право на ошибку. Пусть и не всем, но хотя бы тем, кто этого заслуживает. Тем, кто в кругу доверия.

Она давала второй шанс даже предавшему ее Пабло, и поступить иначе по отношению к Рокко было бы не просто нечестно – подло.

– Не хочу, – еле слышно сказала Марисса, опустив голову. Сердце в груди сделало кульбит и резко ухнуло куда-то вниз.

Подойдя вплотную, Рокко решительно забрал у нее бутылку, которая немедленно была отставлена на край стола, а саму Мариссу заключил в объятия, осторожно и неуверенно, словно опасаясь, что она вновь передумает. Но после секундной паузы девушка обняла его в ответ – и в тот же миг стало легче дышать.

– Я люблю тебя, – зашептал Рокко, беря ее лицо в ладони и целуя губы, хранящие терпкий вкус шампанского, – Марисса, я очень тебя люблю, мне действительно жаль, что сегодня все так вышло… Я не хотел тебя обидеть… А Пабло… Я просто подумал, что ты бы не допустила, чтобы он пострадал… После всего, что между вами было… Все равно же дорог по-своему человек, с которым были так близки…

– Так, стоп, – насторожившаяся Марисса вдруг отстранилась, – что ты хочешь этим сказать?

Рокко потупился, и это оказалось красноречивее любых слов.

– Ты думал, я спала с ним. С Пабло, – Марисса не спрашивала, а утверждала. – Господи, какой же ты глупый…

Рокко был ошарашен, новость повергла его в глубочайший шок. Он и впрямь считал, что у Мариссы и Пабло был секс – да так, черт возьми, считали все, кто хотя бы раз видел этих двоих вместе. Потому что слишком хорошо, слишком тесно знали они друг друга, и до некоторых пор все одноклассники были уверены: уж вот эта парочка друг от друга никуда не денется. В их числе был и Рокко – до тех пор, пока не почувствовал, что затеянная ими с Мариссой игра заходит слишком далеко…

– Скажи, – посерьезневшая и решительная, она тем временем нарушила повисшую тишину, – а это как-то связано с тем, что ты… никогда не настаивал?.. То есть даже… вообще… – почувствовав себя глупо, Марисса нервно хихикнула. Ситуация получилась откровенно нелепая, а выяснить все следовало гораздо раньше. И почему они только этого не сделали? Каждый ждал первого шага от другого? Получается, не подвернись случая, так и ходили бы вокруг да около, как два идиота? Воистину…

Заметно сконфузившийся Рокко облизал пересохшие губы.

– Я думал, тебе нужно время, – выдавил он, – ну, чтобы снова настолько довериться… По себе судил.

Впервые столкнувшаяся с таким трепетным отношением к близости со стороны парня, Марисса невольно покачала головой. И правда – особенный. Один на миллион. Или же нет – просто один такой. Один-единственный. Любимый. С его появлением в ее жизни стало ясно, почему ничего не получалось с другими, включая того же самого Пабло, которому она просто не смогла бы подарить всю себя, всю без остатка… А Рокко – смогла, и это оказалось даже легче, чем она представляла.

Теперь все прояснилось: Рокко заботился о ней же, этого следовало ожидать… А Марисса все это время предполагала, что дело в ней: что она не привлекает его, или, возможно, он не хочет в ней разочаровываться, ведь до нее он встречался с Вико, в чьей постели успели перебывать добрые две трети курса… Вторая версия выглядела более убедительной, по большей части потому, что и саму Мариссу смущала ее собственная неопытность, о которой не знали даже подруги: Лухан, помнится, даже спрашивала каких-то советов. В тот раз как всегда удалось выдумать что-то весьма и весьма правдоподобное, и никто не усомнился в ее искренности. Хотя ей всегда удавалось при необходимости обводить всех вокруг пальца…

– Мог бы и у меня спросить, – миролюбиво пробурчала она, возвращаясь в уютное кольцо теплых рук.

«А я могла бы сама проявить инициативу… Что уж говорить, оба хороши, стоим друг друга…».

Обвив шею Рокко, она первой прижалась к его губам, прильнула всем телом – ближе некуда, просто быть не может – и на ощупь расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке. Затем вторую, третью, четвертую – и вот уже пальцы скользят по груди, ребрам, впалому животу, и Мариссе самой становится жарко. Говорить об этом не приходится: Рокко как обычно понимает все без слов, с готовностью избавляет ее от джемпера, в мгновение ока ставшего обузой, целует шею и плечи… И нет ни стыдливости, ни страха, заполнивших все ее существо тогда, когда Пабло сделал вид, будто хочет взять ее силой, – вместо них азарт, наслаждение и пьянящая нежность до головокружения.

– Подожди, – почти взмолился Рокко, с усилием прерывая поцелуй, – ты точно уверена? Если только потому, что ситуация требует, то…

– Ради Бога, заткнись, иначе я тебе тресну, – наградив его испепеляющим взглядом, прошипела сквозь зубы Марисса и, воспользовавшись паузой, потянула Рокко наверх.

Заглянувшей в окно кухни луне оставалось лицезреть лишь оставленную на столе полупустую бутылку шампанского.

***
– Марисса! – свистящий шепот ворвался в ее сон самым бесцеремонным образом, заставив невольно вздрогнуть, а прикосновение к обнаженному плечу – прикрыться одеялом. Первой мыслью спросонья было то, что вернулись Соня с Франко, и это предположение разом стряхнуло с Мариссы остатки полудремы. Нет, мама, конечно, не ханжа, но если она застанет их с Рокко здесь в таком виде, как минимум придется довольно долго оправдываться. Да и вообще – посвящать Соню в подробности (а уж тем более, в такие) своих отношений с Рокко Мариссе хотелось меньше всего на свете.

– Что? Мама приехала? – она рывком села в постели, прислушалась и, так ничего и не различив в тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов, вопрошающе взглянула на Рокко, выглядевшего не на шутку встревоженным.

– Нет, – его, кажется, и самого бросило в дрожь от такой догадки. – Помнишь, когда мы говорили сегодня о доказательствах шантажа, ты пожалела, что Мичи под дверью не было?

– Ну, – кивнула Марисса, не понимая, к чему он клонит и отрешенно думая о том, что утром нужно будет встать пораньше и убраться здесь, дабы ничто не могло скомпрометировать их в глазах не в меру пронырливой и наблюдательной Сони.

– Так дело было в кабинете директора?

– Ты что, разбудил меня ради этого?

– Да или нет?

– Ну да, а что?

– А то, – Рокко победно сверкнул глазами, – что после нашей выходки с бомбой Дунофф распорядился поставить в свой кабинет камеру наблюдения – и было это до того, как в колледже обосновался мэр. Так что, если мы достанем запись, он просто не отвертится!

– С ума сойти! Да ты у меня просто гений! –задохнулась от восторга Марисса, пораженная столь удачному сложению обстоятельств и догадливости Рокко. – Я даже и рассчитывать не могла на то, что удастся прищучить этого гада! Рокко, мы просто обязаны достать эту чертову запись! – запальчиво воскликнула она, уже во всех красках представляя их триумф и позорное падение Бустаманте с пьедестала.

– Да, только есть одно «но»…

– Какое? – немедленно вскинулась Марисса.

– Остается надеяться, что наш директор не полный дебил…

– … в чем я сильно сомневаюсь…

– И не рассказал этому хмырю про камеру.

Разом помрачневшие, Марисса и Рокко обменялись многозначительными взглядами. Полагаться на здравомыслие Марселя Дуноффа – что может быть хуже и несуразнее? Надежда на успех мероприятия заметно снижалась…

***

Когда у Мануэля оживился мобильный, часы показывали только восемь утра. Нечего и говорить о том, что столь ранее внеплановое пробуждение не обрадовало ни владельца телефона, ни его соседей по комнате. Не прибавляло оптимизма и то, что звонила Сабрина. Мануэль примерно представлял, что она может сказать в свете последних событий, включающий в себя сорванный мэром вчерашний концерт «Мятежного духа». Отвечать не хотелось, однако Сабрина была известна как не в меру настойчивая особа.

– Да, доброе утро, – обреченно поздоровался Мануэль, нажав на кнопку принятия вызова.

– Рада, что у тебя оно доброе, – съязвила собеседница.

– Что-то случилось?

– А тебе мало вчерашнего? Хотя, в общем, да, случилось.

– Что? – подавив зевок, Мануэль сел в кровати.

– Мне только что звонил один из спонсоров…

Агирре мысленно застонал, ожидая худшего. Наверняка этот благодетель отказался от них, и теперь Сабрина будет истерить все утро, обвиняя группу в неорганизованности, и сетовать о том, что зря с ними связалась.

– … он хочет организовать новый концерт...

– Что? Сабрина, но это же здорово!

– Здорово? – выкрикнула менеджер так, что он едва не подскочил. – Здорово? А теперь объясни, какого черта ты притащил на ваш концерт какой-то неизвестный коллектив? Молодец, сам же и продвинул конкурентов! Потому что это ими теперь интересуется наш спонсор!


коллаж http://cs9990.vk.me/u11478576/111486021/x_70b97b00.jpg


Глава 25

– Сколько же с вами проблем, – бушевала менеджер на другом конце провода, и каждое ее слово отдавалось у Мануэля болью в висках. Да уж, волшебное начало дня. Хорошо еще, что Сабрина решила ограничиться гневным звонком, а не заявилась в колледж! В таком случае оставался бы лишь один способ от нее избавиться – выпрыгнуть в окно. Впрочем, зная Сабрину, можно было предположить, что ее не остановило бы и это.

Воображение Мануэля с готовностью нарисовало ему картину: хмурые врачи несут его на носилках, а виновница случившегося бежит следом и, размахивая мобильным телефоном, проклинает тот день, когда согласилась работать с бедовой группой, очередной концерт которой сорвался из-за попадания в больницу одного из солистов.

– Одному отец запрещает выступать, – не унималась тем временем Сабрина, – вторая уходит неизвестно из-за чего, третья ноет и капризничает без остановки, а четвертый вообще конкурентов рекламирует! Повезло же мне с артистами, а!

– Послушай, Сабрина, я…

– И ладно бы хоть что-то окупалось! Но концерт, который я организовала с таким трудом, сорван, а спонсора ты отвадил! И что прикажешь теперь делать?

– Успокоиться, – пробормотал Мануэль, морщась от звука ее резкого голоса. – Мне жаль, правда, жаль, что столько усилий пропало, но…

– Жаль… Ну да, конечно, не твоих же усилий! А может, раз ты такой активный, то займешься и своим коллективом? С другими-то вон как удачно получается!

– Ну, если ты так хочешь, могу попробовать, – сгоряча ляпнул Агирре, но даже осознав смысл сказанного, не ощутил и тени сожаления, тем более что эта его реплика наконец-то остановила неиссякаемый поток речи из динамика. Осекшись на полуслове, Сабрина задохнулась от негодования, помолчала несколько секунд, как будто ожидая от собеседника извинений или пояснений, а затем отключилась.

Отложив телефон, Мануэль устало откинулся на подушку: Сабрина утомила его, едва разбудив. Негодования ее он не только не разделял, но и не понимал – напротив, был по-своему рад, что подаренный Мариссе и Рокко звездный час получил возможность продолжения. Продолжения, которого они оба заслужили, в котором, быть может, нуждались даже больше, чем «Мятежный дух». Раз уж Марисса не могла по каким-то личным причинам выступать с ними, для нее, живущей, дышащей музыкой, это был бы отличный шанс начать все сначала. А Рокко, упорно отказывающийся выносить свое творчество на публику, вполне мог поступиться принципами ради любимой девушки – особенно если учесть, что вчерашний дебют, несомненно, был удачным. Публика не желала отпускать ребят со сцены, требовала их выхода на бис – а этим может похвастаться не всякая состоявшаяся группа.

Уже готовый отправиться в крыло девушек будить Мариссу, Мануэль вовремя вспомнил, что ни она, ни Рокко вчера не вернулись до отбоя и, соответственно, не ночевали в колледже. Что ж, значит, сюрприз подождет – а если Марисса все еще злится, то еще и послужит достойным щитом…

***

С поиском драгоценной записи Марисса и Рокко, до самого рассвета обсуждавшие план дальнейших действий, решили не откладывать. Если она существовала и дожила до этого дня (что означало неосведомленность о ней мэра), то наверняка хранилась где-то в директорском кабинете – Дуноффу попросту незачем было бы прятать ее за семью замками. Кабинет же как раз сегодня должен был пустовать: его владелец по пятницам заезжал на совещание к Эчаменди и потому появлялся в колледже позже обычного, а Бустаманте, как предположил Рокко, сейчас наверняка больше занимали дела семейные. Единственным препятствием оставалась Мичи, но она имела привычку, едва появившись на работе, уходить завтракать. За отлучки с поста ей уже не один раз влетало, однако никакого воздействия на секретаршу это не оказывало. «Я же прихожу вовремя! – огрызалась она в ответ на все замечания начальства. – А если буду есть дома, начну опаздывать! Этого хотите?».

В том, что их ставки оправдались, Рокко и Марисса убедились, еще даже не успев пересечь порога колледжа: машин директора и мэра на парковке не оказалось. Путь был свободен.

– Продолжим дело Бонни и Клайда! – возвестил Рокко, поворачивая ключ, позаимствованный со стола Мичи, в замке заветной двери.

– Ты что несешь? – осадила его Марисса, прежде чем юркнуть внутрь. – Напомнить, что с ними стало?

Пожалуй, из всех затеянных ею авантюр, коих, чего уж греха таить, насчитывалось немало, эта была самой серьезной: слишком многое стояло на кону. На сей раз они бросали вызов не скуке, не школьным правилам, а человеку, который уже доказал, что ни перед чем не остановится; и только от них зависело, продолжатся ли его бесчинства и произвол или же будут остановлены.

Замок вновь щелкнул – Марисса вздрогнула, подскочила, как ужаленная, но это всего лишь Рокко закрыл кабинет изнутри. Действовал он на удивление собранно и умудрялся при этом оставаться совершенно невозмутимым, точно не делал ничего предосудительного и вообще – находился на своей территории. Поймав ободряющий взгляд из-под кудрявой челки, Марисса ощутила, как уверенность напарника импульсами передается и ей.

– Камеры вроде не видно, – объявил тот, деловито оглядевшись. – Неужели старикану все-таки хватило ума проболтаться?

– Может, она просто хорошо спрятана?

– Но если она нас видит, то мы тоже должны, – заключил Рокко, мрачнея на глазах: раз Бустаманте убрал отсюда камеру, глупо надеяться, что он не избавился и от всех сделанных ею записей.

– Хочешь сказать, мы зря пришли? Давай хотя бы посмотрим! Все равно ничего не теряем!

Не привыкшая так быстро сдаваться, Марисса упрямо тряхнула головой и двинулась к директорскому столу. Спорить было бесполезно. Рокко уже давно уяснил для себя, что, когда она настроена решительно, у других остается лишь два варианта: либо идти следом, либо не мешаться под ногами. Он свой выбор сделал. Еще в то судьбоносное утро.

Рокко взял на себя дальние шкафы, Марисса принялась рыться на полках. Попадались документы всех видов, списки всех классов, ворох объяснительных записок; куча всяких дурацких безделушек и канцелярских принадлежностей, паутина по углам, даже пачка презервативов – очевидно, изъятых у кого-то из учеников. Но ни следа кассет.

До тех пор, пока очередь не дошла до самого нижнего ящика.

– Рокко! Нашла!

– Но тут же целый десяток! – растерянно пробормотал он, подбежав на зов и заглянув ей через плечо.

– Возьмем все, – распорядилась Марисса, – там посмотрим…

– Да погоди ты, надо хоть убедиться, что это те самые! – возразил Рокко, отбирая у нее рюкзак, сброшенный с плеч, и выуживая из него свою видеокамеру. – А заодно, – он схватил первую попавшуюся кассету, – кое-что проверим…

– Что? – Марисса переводила полный непонимания взгляд с Рокко на экранное изображение Бустаманте: мэр нервно мерил шагами кабинет и, кажется, ругался с кем-то по телефону. – Что?

Вместо ответа Рокко, просияв, метнулся к стеллажу:

– Вот! – победно воскликнул он, распахивая стеклянную дверцу. – Камера на месте.

– Но как...

– Ракурс, – пояснил Рокко, завладевая компрометирующей их пленкой, – прикинул, откуда она снимает... Надо же, а Дунофф, выходит, все-таки не безнадежен: и камеру спрятать догадался, и язык за зубами удержал… Иначе она бы не осталась здесь, верно?

Мариссу, однако, занимало уже другое: слух резануло прозвучавшее на записи имя Пабло, и в груди шевельнулось нехорошее предчувствие. Пальцы сами собой нажали кнопку перемотки назад.

«… – все уладил, – повторил Серхио вальяжным тоном. – Да, Пабло подписал бумаги, он уверен, что мать сама его бросила. Мне даже не пришлось долго его убеждать».

Марисса так и задохнулась от гнева. Подозрения касаемо этой ситуации у нее имелись с самого начала, но тогда она не знала, как далеко способен зайти Бустаманте-старший; и поэтому допускала, что Мора действительно оставила сына с отцом – исключительно из соображений, что так будет лучше для самого Пабло. Но теперь рассеялись последние сомнения, и по коже невольно пробежал холодок: да, для этого человека и впрямь нет ничего святого. Хладнокровное чудовище, иначе и не скажешь. Мариссе нечасто становилось страшно, но сейчас она могла позволить себе такую слабость.

– Ты слышал это? – голос предательски дрогнул.

Рокко медленно кивнул, борясь с ощущением гадливости. Дикое открытие укладывалось в голове с трудом: надо же, а он ведь еще не так давно грешил на собственного отца, который по сравнению с Бустаманте являлся образцом сердечности и понимания. Ну а Пабло оставалось лишь искренне посочувствовать: всем его недостаткам имелось более чем достойное оправдание. К тому же, для сына такого папаши он вел себя просто ангельским образом.

– Нам и этой бы хватило, но остальные тоже возьмем, потом посмотрим, – распорядился Рокко, выгребая кассеты из ящика. – И давай-ка отсюда сматываться, пока Мичи не вернулась.

От успеха их отделяла лишь дверь: переступи порог – и все позади. Уже представляя, как они будут праздновать свой триумф, Рокко вновь ткнул ключом в замочную скважину, но повернуть не успел. Точнее, этого и не потребовалось: замок уже был открыт. А за дверью, только и ожидая, когда взломщики направятся к выходу, стоял Серхио Бустаманте.

Рокко молниеносно выступил вперед, закрывая собой Мариссу.

– Не стану даже спрашивать, что вам тут понадобилось, – объявил мэр, скользя цепким взглядом блеклых, почти бесцветных глаз по побелевшим лицам парочки, – это и не важно. Достаточно того, что я застал вас на месте преступления; так что имею полное право позвонить в полицию. Вам обоим самое место в колонии…

– А может быть, вам? – с вызовом отпарировала Марисса, крепче вцепляясь в рюкзак с бесценными находками.

– Вы двое не находите, что зашли слишком далеко? – угрожающе поинтересовался Бустаманте, надвигаясь на них. – Это уже даже не игра с огнем, это танцы на линии огня, и если до сих пор вам удавалось выкручиваться, то это только потому, что я позволял!

– Или промахивался?

Серхио побелел от ярости.

– Похоже, твоя шлюха-мать не удосужилась научить тебя хорошим манерам!

– Не смей так говорить о ней, чертов ублюдок! – выкрикнула ему в лицо Марисса, а в следующее мгновение Рокко бросился наперерез мэру, перехватывая его занесенную руку, но после недолгой борьбы отлетел к стене – а противник решительно шагнул к той, кого считал причиной всех своих проблем с сыном. Даже будучи в буквальном смысле загнанной в угол, строптивая девчонка и не думала признавать свое поражение: смотрела исподлобья, не отводя глаз, плотно сжимая дрожащие губы; и этим еще больше выводила Бустаманте из себя – сломить ее стало для него делом принципа. Схватив Мариссу за плечи, он с силой припечатал ее к стене. Сзади тем временем вновь налетел поднявшийся Рокко, но сил оттащить Серхио у него не хватало – удалось лишь частично отвлечь.

Помощь прибыла с неожиданной стороны: в воздухе мелькнуло разноцветное пятно, с глухим ударом приземлившееся точно на седеющую голову – и Бустаманте, закатив глаза, рухнул на пол безвольной тряпичной куклой.

– Получи, мерзавец! – воскликнула Мичи, опуская вазу, и торжествующе глянула на поверженного мэра. Впрочем, уже через секунду выражение ее лица сменилось с победного на озабоченное, а внимание обратилось на Мариссу, отчаянно вцепившуюся в Рокко, перепуганного ничуть не меньше.

– Ты цела? Он что, – поперхнувшись от внезапной догадки, секретарша занесла ногу, готовясь пнуть бесчувственное тело, – приставал к тебе?

– Н-нет… Не знаю… – Марисса судорожно сглотнула, пытаясь унять дрожь и из последних сил удержать себя в руках. Потом, когда все это кончится и записи будут переданы куда следует, можно будет дать волю эмоциям и разреветься на груди у Рокко. Но это – потом. Сейчас есть заботы и поважнее.

– Да что у вас тут вообще случилось? – возопила Мичи.

– Не сейчас, – отмахнулся от нее Рокко, – нам нужно…

– А ну стойте! – секретарша преградила им путь. – Если вы не заметили, я только что напала на шефа! И раз уж меня за это отправят за решетку, я хотя бы хочу знать, правильно ли поступила!

– Тебя не отправят, а вот его, – Марисса махнула рукой в сторону Бустаманте, – наверняка. У нас тут как минимум две улики против него, и я не думаю, что этим ограничится. Скажи, он разве не знал, что тут камера стоит?

Мичи оглянулась на свою жертву и призадумалась.

– Дунофф его предупреждал, когда показывал свой кабинет, – припомнила она, – скорее всего, этот урод его просто не слушал. Я тоже всегда так делаю, просто отключаюсь, когда он заводит…

– Что за?..

Мичи, ойкнув, осеклась на полуслове и прижала ладонь ко рту: в дверном проеме застыл Пабло, с откровенным ужасом взирающий на лежащего на полу отца.

– Какого… какого черта? – выдохнул он, напрягшись, как натянутая до предела струна. – Что вы с ним сделали?

– Пабло! – Марисса дернулась, подалась навстречу, но он шарахнулся от нее, как от чумы, и выставил перед собой руки.

– Не подходи! Стой, где стоишь!

Самым разумным действием в данной ситуации было бы вызвать охрану, но Пабло удерживало то, что он отлично знал Мариссу и знал, что при всей ее эксцентричности она ни за что не напала бы на человека первой – во всяком случае, без особых на то причин. К сожалению, отец мог их предоставить. Но, так или иначе, он оставался Пабло отцом, а родственников, как известно, не выбирают.

– Что с ним? Он жив?

– Жив, что ему сделается, – мрачно буркнул Рокко, сопроводивший свою реплику ненавидящим взглядом в сторону предмета обсуждения.

Избежать объяснений не представлялось возможным: если от Мичи и можно было отделаться, то Пабло ни за что не отпустил бы их, не получив ответов. Марисса же попросту не представляла, и как сказать ему о произошедшем, откуда начать, а что опустить. Этот разговор вообще должен был состояться не здесь, не впопыхах и не в близости от мэра, пусть и бесчувственного. Но ввести Пабло в курс дела следовало до того, как оно будет предано огласке.

– Какие еще, к черту, кассеты? – отрывисто поитересовался тот при первом же упоминании о причине визита. Марисса обеспокоенно глянула на него: она ожидала гораздо менее спокойной реакции. Истинное состояние Пабло выдавали лишь расширившиеся зрачки и кулаки, сжатые до побелевших костяшек.

– Мы искали запись, где твой отец угрожает Мариссе, – процедил Рокко, все еще сомневаясь, правильно ли они поступают, посвящая в свой план сына того, кому бросали вызов.

– Угрожал – тебе? – наигранно-насмешливо переспросил Пабло. – И ты повелась?

Да чтобы Марисса согласилась играть по чужим правилам? Это казалось диким, так же как и поступок отца: верить в том, что он действительно пошел на подобное, не хотелось, но кусочки мозаики слишком уж хорошо складывались в довольно-таки правдоподобную картинку. Сходилось все; отец нередко пользовался такими методами, вот только…

– Да чем же он мог тебя…

Ответ обнаружился прежде, чем прозвучал до конца вопрос, и оказался на удивление простым: отведя глаза, Марисса крепче сжала ладонь Рокко.

Ну конечно. Она ни за что не стала бы рисковать его безопасностью. Призрачная надежда на то, что жертва была принесена ради него, Пабло, умерла, не успев родиться, и грудь словно сдавило невидимыми тисками. Идиот. Дважды идиот. Во-первых, потому, что до сих пор на что-то надеется, а во-вторых – потому, что сам виноват в том, что это не у него сейчас ищет утешения Марисса.

– С чего я вообще должен вам верить? – выкрикнул Пабло, тщетно пытаясь сохранить остатки самообладания. Он уже поверил, но отказывался признаваться в этом даже самому себе.

Поколебавшись пару секунд (решение далось ей с видимым трудом), Марисса расстегнула молнию на рюкзаке, вытащила камеру и вручила ее Пабло:

– На. Ты имеешь право знать, так что… перемотай немного и посмотри, – после чего ненавязчиво потянула Рокко к двери. Стоять над душой, тем более в такой момент, она не собиралась: Пабло следовало оставить наедине с тяжелым, болезненным открытием. Догадливая Мичи проворно шмыгнула следом, схватилась за телефон, но Марисса жестом остановила ее. Никакой полиции до тех пор, пока не выйдет Пабло, – как бы ни поджимало время. В конце концов, его все это касается напрямую; и именно его в первую очередь заденет взрыв, вызванный обнародованием записей. Марисса прекрасно помнила, что чувствовала, узнав правду о своем отце, которую Соня столько лет от нее скрывала; здесь же все было хуже во много раз. Ей, по крайней мере, не приходилось сомневаться в любви родительницы – а Серхио, по-видимому, вовсе не имел понятия об этом чувстве.

– Может, проверить, как он там?

– Мне кажется, его лучше сейчас не трогать.

Рокко не уставал поражаться своей девушке, силе ее духа и широте души. Любая другая на ее месте сейчас билась бы в жуткой истерике, на которую имела полное право, – а эта беспокоится о чужом состоянии. Уникальная. Неповторимая. Любимая. Бустаманте заслуживал оказаться за решеткой за одно то, что посмел коснуться ее, напугать, причинить боль… Рокко глубоко вдохнул, успокаиваясь, убеждая себя, что опасность позади; обнял Мариссу крепче, прижал к себе, коснулся губами рыжей макушки. Недавнее сравнение с Бонни и Клайдом, озвученное здесь же, в этой приемной, после пережитого казалось кощунством. Нет, умереть в один день – это, конечно, в некотором роде романтично, но перед этим лучше все-таки пожить долго и счастливо.

В ожидании они просидели около получаса: за это время Марисса и Мичи несколько раз порывалась заглянуть в кабинет, однако первую упорно возвращал на место Рокко, а вторая ограничивалась тем, что припадала к замочной скважине – и, к счастью, успела вовремя отскочить, когда дверь начала открываться.

Все слова утешения, тщательно подобранные и ожидавшие своего часа, разом испарились при первом же взгляде на Пабло, потерянного и совершенно разбитого. Мариссу волной захлестнула жалость; ноги сами сделали шаг навстречу, словно по привычке, в очередной, черт-знает-какой-по-счету раз – первый пункт знакомого до боли сценария. Первый и последний на сей раз – ибо останки моста, который она столько раз пыталась сжечь; моста, по которому бежала сломя голову, с надеждой, что теперь-то уж точно сложится; рухнули прошлой ночью. И еще раньше растворилась пресловутая надежда: с появлением Рокко в ней просто исчезла надобность.

Марисса застыла, точно наткнувшись на невидимую преграду и так и не выпустив ладони Рокко.

Пабло понял все по ее глазам. В них плескалось сочувствие, дружеское участие, желание помочь, ободрить хоть как-то – но не было больше той щемящей, захлестывающей нежности, той самозабвенной любви, которую он не оценил должным образом. За что теперь жестоко поплатился.

– Вы собираетесь передать это в полицию? – осведомился он, возвращая кассету. – Уже вызвали?..

– Н-нет, – Марисса запнулась, – мы ждали, что ты скажешь…

– Мне все равно, – Пабло с деланным равнодушием повел плечами. – Делай, как посчитаешь нужным. Он заслужил это.

«И я… тоже заслужил», – с горечью подумал он, отворачиваясь. Хотелось надеяться, что хотя бы к матери вернуться будет не слишком поздно.

– Пабло, я… мне жаль…

– Да, – эхом отозвался он уже с порога. – Мне тоже.

Слушая его удаляющиеся шаги и доносящийся будто бы откуда-то издалека голос Мичи, добравшейся-таки до телефона, Марисса обреченно прикрыла глаза. Правду говорят, что первая любовь не забывается. Другое дело, что забыть и отпустить – вещи совершенно разные…

***

Не решившись вызывать полицию самой, Мичи решила начать со звонка Соне: та примчалась буквально через четверть часа и первым делом отправилась продлевать нокаут тому, кто посмел покуситься на ее дочь – сопровождавший ее Колуччи тем временем просматривал добытые кассеты. Поводов для обращения к стражам закона на них обнаружилось предостаточно, начиная от положившего всему начало шантажа и заканчивая крупными финансовыми махинациями; так что вскоре в колледже воцарился невиданный доселе переполох. Публика в лице репортеров и перепуганных родителей продолжала прибывать даже после того, как увезли Бустаманте – теперь всеобщее внимание полностью переключилось на его разоблачителей, которые уже и не знали, куда от него деваться. Они как раз выскользнули за ворота, надеясь сбежать куда-нибудь подальше отсюда, как прямо у самого входа, преграждая дальнейший путь к отступлению, остановился блестящий черный автомобиль.

– Что тут происходит?

«Похоже, кто-то опоздал на сенсацию», – бесстрастно подметила про себя Марисса, прикидывая, с какой стороны лучше обойти препятствие. Отвечать на прозвучавший вопрос она не собиралась, а мужчину, задавшего его, удостоила лишь беглого взгляда и заключила, что не знает. Зато он, судя по всему, не мог сказать о ней того же:

– Прошу прощения, но это ведь вы Марисса, если не ошибаюсь? А вы, как я понимаю, Рокко?

– Нас уже допросили, больше никаких комментариев не даем, – отрезал Рокко и потянул свою спутницу за руку, однако мужчина преградил им путь:

– Подождите! Я понятия не имею, что здесь творится; мне нужны именно вы двое!

– А в чем дело?

– Меня зовут Луис Альварес, – протянув визитку, он распахнул перед ними заднюю дверь машины и сделал приглашающий жест, – я хотел бы решить с вами один деловой вопрос… Это касается вчерашнего выступления.

Вчерашнего?.. Марисса, опешив, так и опрокинулась на сиденье. Казалось, с момента их совместного выхода на сцену прошла целая вечность. После этого уже случилось столько всего – слишком, до невозможности много событий и впечатлений для одних суток. И это, как оказалось, был еще не предел:

– Я хотел бы работать с вашей группой.

Марисса и Рокко ошарашенно переглянулись.

– Но у нас нет группы! Это просто наш друг так все обставил, что…

– Стоп! – остановил их возражения Альварес. – Вы ведь выступали вчера! И могу вам сказать, что для первого раза это было просто потрясающе, у вас большие перспективы…

Марисса не верила своим ушам. Она и вообразить себе не могла, что затеянная Мануэлем авантюра способна вылиться в нечто подобное. Не опозорились перед зрителями – и то хорошо, без приготовлений и репетиций о большем не стоило и мечтать, а тут…

Собеседник, впрочем, расценил ее молчание по-своему:

– Если не хотите выступать, то как насчет песни? Я мог бы купить ее у вас!

– Песня не продается, – моментально отреагировал Рокко, стряхивая оцепенение.

– Не спешите отказываться, я готов предложить…

– Нет.

Это сказала уже Марисса, и тон ее не терпел возражений. Предложение не подлежало ни обсуждению, ни даже обдумыванию: для нее песня попросту не имела цены. Слишком сокровенное хранили в себе эти строки, слишком много любви вложил в них автор – любви, в которой Марисса и Рокко вчера признались друг другу у всех на глазах.

Альварес задумчиво рассматривал их отражения в зеркале. Признаться, отказа он не ожидал. Вчера эти двое пели так вдохновенно; он своими глазами видел, с какой страстью они отдаются музыке, – и потому не возникло ни малейших сомнений по поводу того, какой из групп предложить свое спонсорство. Хотя, конечно, второй и выступить толком не удалось, но всё же – в душу запали именно те, что ерзали сейчас на заднем сиденье. Похоже, он просто выбрал неподходящий момент для визита…

– Немедленного ответа я от вас все равно не требую, – заключил мужчина, побарабанив пальцами по рулю, – подумайте. В первую очередь – насчет контракта. Не стану скрывать, это мне самому предпочтительнее.

– Да, – с явным облегчением выдохнула Марисса, – да, мы… мы подумаем, спасибо… Всего доброго…

– А может, вас подбросить?

Лица парочки, уже готовящейся вновь окунуться в царящую снаружи суматоху, заметно просветлели.

***

– Ну и что ты обо всем этом думаешь? – поинтересовалась Марисса, когда они, высадившись за два квартала от дома, неторопливо брели в направлении него.

– О чем именно?

– Ну, о его предложении… Насчет группы.

– Я смотрю, ты решила не откладывать с выполнением обещания?

– Не знаю, – смутившаяся Марисса виновато повела плечами. – Просто из головы не выходит. Но если ты не хочешь, завтра же ему позвоним и…

Рокко остановился и пристально посмотрел ей в глаза.

– С чего ты взяла, что не хочу?

– Но… – Марисса, казалось, совсем запуталась. – Я же знаю, ты не любишь выступать…– начала было она, но осеклась, когда тонкие пальцы нежно коснулись ее волос; и невольно затаила дыхание. А Рокко заправил ей за ухо одну из непослушных рыжих прядок, улыбнулся уголком губ и замер, все так же не отводя взгляда, в котором ясно читалось любование.

Марисса ощутила, как к щекам приливает краска. Такое отношение было привычно для жеманной Мии, но никак не для нее, сорванца в юбке, отвязной девочки-бунтарки, привыкшей быть сильной и самостоятельной. Всех ее прошлых парней это устраивало, никому из них не приходило в голову копнуть глубже – и только Рокко удалось заглянуть ей в душу и разглядеть то, чего даже сама Марисса в себе не видела.

– Я люблю тебя, – четко сказал он, – и когда я с тобой, остальное не важно. А еще я видел вчера твои глаза – как они горели там, на сцене. Так что мы позвоним и скажем, что согласны с ним работать.

То, что Рокко способен пойти на это ради нее, не стало для Мариссы открытием – но вот стоило ли оно того? Да, вчерашний выход и впрямь был фееричным, но причина этому лежала в том, что вся буря чувств, вложенных исполнителями в их выступление, на самом деле предназначалась только друг другу. Марисса наконец реализовала свою мечту – спеть со сцены для Рокко, для него одного, и в тот момент попросту не нуждалась в другой публике. А делать то же самое напоказ казалось противоестественным, неправильным – к тому же, что-то подсказывало, что больше такого упоения не будет: звездный час ведь случается лишь однажды. Но для того он и звездный, чтобы еще долго-долго храниться в памяти, всякий раз вызывая широкую счастливую улыбку и прибавляя теплоты в груди слева.

– Не сегодня, – еле слышно шепнула Марисса и шагнула в распахнутые объятия. Окончательный выбор подождет – да и так ли он важен, если Рокко в любом случае останется рядом?

Любить и в самом деле просто. Гораздо сложнее прийти к этому и осознать.

Они любили.

коллаж http://cs9721.vk.me/u7234237/111486021/y_68b9b212.jpg


Эпилог

– Похоже, свадьба в конце года у нас становится традицией, – жизнерадостно заметил Мануэль, провожая взглядом две фигуры в ослепительно-белых одеждах, которые, отделившись от остальной группы, бегом устремились к воде, жадно ловящей отблески закатного солнца. Помнится, идея «обвенчать» Нико и Луну и устроить им импровизированную церемонию бракосочетания принадлежала именно Мариссе – могла ли она тогда представить, что ровно через год сама будет стоять на месте невесты? О Рокко и говорить нечего – его с ними прошлым летом еще не было вовсе…

– Интересно, кто следующий? – Гидо сдвинул солнцезащитные очки на самый кончик носа и обвел одноклассников проницательным взглядом. Себя он в этой роли даже не рассматривал: дорожил репутацией донжуана, к созданию которой приложил столько усилий.

– Что за вопрос? – снисходительно хмыкнула Мия, склоняя голову Мануэлю на плечо. – Мы, конечно!

– Да вот еще! – подала голос Лухан из-за ее спины. – В очередь, ребята, в очередь! У меня букет невесты!

– Но… – Колуччи задохнулась от изумления, тонкие брови взметнулись вверх, – она ведь не бросала…

– Точно, – победно хмыкнула соперница, оборачиваясь на Маркоса и посылая ему улыбку, – она мне его так отдала!

– Нечестно!

– Да неужели?

– Так, все, хватит, – не на шутку разошедшихся спорщиц оборвала выросшая между ними Пилар, – уймитесь, следующий год – наш! – в подтверждение своих слов она дернула за руку слегка оторопевшего Томаса, который после секундной заминки и адресованного ему многозначительного взгляда послушно закивал. – А то потом мы выпустимся, и вы не увидите выражения лица папы, когда он получит приглашение!

И, словно только сейчас вспомнив о том, что будущий учебный год будет для них последним в «Элитном пути», новоиспеченные пятикурсники принялись наперебой обсуждать свои планы, которые предстояло реализовать за этот срок; рисовать сценарии незабываемого прощального бала и в красках описывать лицо Дуноффа в момент становления его тестем.

И только Марисса и Рокко в обсуждениях не участвовали: лежа на песке, у самой кромки воды, они целовались под шум прибоя, и остального мира для них попросту не существовало.