Глава 2. Надежда.
Я встаю рано утром, чтобы понаблюдать, как пробуждается ото сна Хогвартс. Поднимаюсь с трудом, зевая и бранясь. В маггловских книжках на рассвете мир, окружающий героев, неописуемо прекрасен, а красоту его способны увидеть лишь влюбленные глаза. И вот я встаю, подхожу к окну, залезаю с ногами на подоконник и… ищу. Ищу эту волшебную красоту, о которой пишут магглы. Пытаюсь казаться самому себе романтиком или просто неумело притворяюсь. Ненавижу притворяться! Оказывается, это непросто.. В очередной раз мои поиски заканчиваются ничем, мне то и дело не везет с погодой. Ни тебе солнышка, ни голубого неба и сахарных облаков. И что прикажите делать? Вернуться в постель? Трижды ХА! Смотрю на серый затянутый тучами небосвод. Ищу дальше. Безуспешно. Зеваю, но продолжаю упрямо глядеть в окно. Стоит замереть на мгновение и прислушаться, что я и делаю — Джордж сопит, а Фред ворочается на кровати. Возвращаюсь к небу. Вы меня простите, но любоваться им — настоящая пытка! Это то же самое, что отрицательно мотать головой, одновременно говоря «да». Попробуйте, вряд ли слово «да» с легкостью слетит с вашего языка. Вот и я кривить душой не умею, поэтому к чертям собачим эту романтику! Оглядываюсь, Фред переворачивается на другой бок и кладет руки под щеку, как обычно родители заставляют делать детей перед сном. Он даже во сне ведет себя так, будто оправдывается перед матерью за разбитую вазу. Джордж лежит с головой под одеялом и сопит. Я улыбаюсь — до чего ж хорошо! И без всяких прикрас, так по-домашнему тепло, уютно, хорошо.
Ложусь в постель, спать уже не хочется, поэтому беру с тумбочки учебник Трансфигурации и, так и не дочитав параграф до конца, откладываю его. Знаю. Точно знаю, что на следующий день снова встану чуть свет и встречу новый день идиотской улыбкой. И пусть серое утро не улыбнется в ответ, а еще хуже — разревется проливными дождями, я не буду терять надежды, что вот-вот все изменится к лучшему. Мне кажется, что небо попросту на меня обиделось, и солнце не выглянет из-за туч до тех пор, пока я не попрошу у него прощения. За что — понятия не имею, но солнцу виднее, не улыбается мне, значит я виноват. Так обычно бывает с Анджелиной. Она может целую неделю дуться на меня, делать вид, что не замечает. Конечно, обижается она не совсем на меня, а точнее — вовсе не на меня, а на близнецов Уизли. Но так как я их лучший друг (и это, к сожалению или счастью, общеизвестный факт), достается и мне.
Вот скажите, почему девочки думают, что игнор — беспроигрышное средство в перевоспитании парней? Нет, я не спорю — лучше уж бойкот, чем нравоучения. Хотя, надо заметить, если девчонка считает, что парня-хулигана можно перевоспитать, она точно первокурсница хаффлпаффа. И все-таки девчонки предпочитают скандалам игнор, а ведь мы, парни, в свою очередь, никаких угрызений совести при этом не испытываем, а скорее, наоборот, тихо радуемся, что обиженная подруга не припомнила нам все старые грешки. Ну а если уж быть до конца откровенным, меня дико смешит и в то же время раздражает, когда я слышу в разговоре девчонок-подружек фразы вроде этой: «А ты делай вид, что его не замечаешь! Не здоровайся, не улыбайся, глазки больше не строй и притворяйся, что ты без него счастлива! И плевать, что это не так, главное — результат. А в результате, вот увидишь, он сам к тебе приползет и будет просить прощения! Ну ты тоже не сразу соглашайся, пусть выпрашивает… Ах, да! И не позволяй списывать домашки, а еще не отдавай ему свой не съеденный ужин — так он острее почувствует, как ему тебя не хватает!» Нет, Анджелина не из таких дурех, я знаю. А не разговаривает она со мной по другой причине — я ее просто-напросто достал. Или не я? Верно, это Уизли постарались. Опять. А раз уж девчонка так хочет, пускай в моем обществе молчит, подождем пару дней и убедимся, что она вскоре сдастся и заведет разговор первой. Другое дело, если эта девчонка — Джонсон. Она и не подумает сдаваться, ну а я и дня игнора не выдержу. Мне бывает так тоскливо без ее улыбки, так же, как сейчас — без солнечного света. И сердце требует, чтобы я пошел и извинился перед ней, а я предпочту этому защекотать ее до полусмерти, только бы увидеть ее улыбку и услышать задорный смех, и наплевать, что мне за это влетит. Я всегда надеюсь на лучшее, если бы не надежда, я... я бы… а неважно! Без надежды я уже не Ли Джордан.
~~***~~
«Ты безнадежен!» — взорвался хохотом Фред, в то время как Джордж, взлохматив свои рыжие патлы, кривлялся перед моей кроватью, неумело изображая смущенную Анджелину Джонсон.
— Отвали! — буркнул я кому-то из них и зарылся головой в подушках, знал ведь, что это бесполезно и оба все равно не отстанут.
— О-о, Ли! Я ни разу не была у мадам Паддифут… — прямо у меня над ухом проверещал Джордж.
— А там продают сливочное пиво? — прогоготал Фред.
— Какое к черту пиво?! Пригласи меня на свидание, дурень! — Джордж продолжать издеваться, копируя Анджелину.
Я буркнул что-то нечленораздельное и запустил в них подушку.
— Свидание! Я хочу на свидание, Ли Джордан!
— К вашему сведению, я предлагал ей прогуляться в Хогсмиде! — не выдержал я.
— Да что ты говоришь? И что же — она? — напустив на себя серьезный вид, полюбопытствовал Фред.
— А то вы не слышали?! — рявкнул я. — Мне бы давно стоило засунуть эти ваши Удлинители ушей вам в задницы! Неужели больше не над кем поглумиться? Видно, все слизеринцы перевелись, раз вы над своими же издеваетесь!
— Обижаешь, дружище! Кто тут над кем издевается? А слизеринцы… они никогда не переведутся, тупые кретины. У нас с Фредом уже была идея выкрасть Сортировочную шляпу и заставить ее отправлять всех маленьких засранцев не на Слизерин, а сразу в Азкабан.
— М-да… вы жестоки, — я криво улыбнулся.
— Ага. В Азкабан их, чтобы дементоры там не скучали. Все-таки странные эти слизеринцы… — задумчиво протянул Фред, я вздохнул с облегчением, обрадовавшись, что он сменил тему с Анджелины на… ну хотя бы на слизеринцев, — крайне асоциальные личности! Девчонки только и делают, что протирают мантии в Большом зале, они, наверное, даже ни разу не были на уроках мадам Хуч и не держали в руках метлы! Силина Уотерс, кажется, только Зелья не прогуливает. И как она вообще умудрилась СОВ сдать? Нет, слизеринки ужасны. Таким девицам, казалось бы, даже Приворотное зелье не поможет! А парни — смех и грех! Ну, какой нормальный пацан в здравом уме бросит симпатичную рэйвенкловку только потому, что она нечистокровна, чтобы закрутить с тупой уродливой клушей знатного происхождения?
— Во-во! Всегда удивлялся! А корчат из себя таких разборчивых… — рассмеялся я.
— Что-то ты сегодня неразговорчив, Ли! — заметил Джордж. — Обиделся, что ли? Или что ты там задумал, старик?
— Чего? — я встал с кровати и принялся застилать её, опасаясь, что парни опять начнут доставать меня с Анджелиной.
— Наверняка ведь припас пару-тройку кричалок для нашего матча со слизерином?
— А-а-а… ну да! Бедняги, им, как всегда, достанется! А скоро матч? — поинтересовался я, на что Джордж лишь пожал плечами:
— Да вроде бы. Анджелина уже неделю носится как угорелая: сначала к Макгонагалл, от нее — к Амбридж, потом — опять к Макгонагалл… и все, чтобы поскорее выпросить для нашей команды разрешение на тренировки. По-моему, из всех капитанов только она об этом парится. Так что, думаю, мы первые должны получить разрешение.
— Да Анджелина уломает кого угодно, не сомневаюсь. А если еще Кэти с Алисией подключатся, любого до смерти заболтают! Хотя, фиг знает, помогут ли эти тренировки…— задумчиво сказал Фред, почесав затылок. — И все-таки дело — дрянь…
— В смысле? — я удивился столь резкой смене настроения друга.
— Да в смысле… братец наш, Ронни… да лучше уж поставить на кольца домового эльфа.
— Эй, полегче на поворотах! Анджелина не зря именно его из всех претендентов выбрала! — заступился я.
— Ты не понимаешь! — отрезал Джордж. — Рон летать-то толком не умеет, а ловить квоффлы ему точно не под силу… летом мы играли яблоками вместо мячей, так он даже их ронял. Братик точно переоценил свои возможности. А Анджелина… блин, она же девчонка — и этим все сказано. Не смогла отказать, ведь Рон наш брат и лучший друг Гарри. Вот и все — она просто боялась, что команда (а точнее, её сильная часть) пойдет против нее.
— Слушайте, вы оба меня сейчас ужасно бесите! Подумать только… «Сильная часть!» Блин, вы просто завидуете парню, что он за этот год отличился, больше чем вы. Видел я, как вы хмурились, когда Рона сделали старостой. А теперь его взяли в квиддичную команду, и вы опять недовольны.
— Ли, ты нам друг или кто? — Джордж угрожающе посмотрел мне в глаза.
— Просто вы ведете себя как придурки! И мой дружеский долг — вам об этом сообщить.
— А ведь у меня уже руки чешутся надрать тебе задницу, Ли Джордан! — пригрозил Джордж.
— Вы просто не верите в своего брата, — невозмутимо продолжал я, не обращая внимания на гневные взгляды близнецов.
— А тут верь, не верь… ничего не поделаешь. Если руки у парня растут не оттуда…
— Почему ничего не поделаешь? А тренировки на что?! — не отставал я.
Фред устало вздохнул:
— Да потому что он без-на-де-жен!
~~* * *~~
Если вы вдруг спросите, чем я сейчас занимаюсь… я хочу сказать — не вообще, а в данный момент. Ну, скажем, подойдете ко мне и спросите, что это я такое делаю, а я возьму и отвечу: «Ничего!». Если мы с вами не знакомы, этот ответ вряд ли вас удивит, расстроит или обрадует. Ну а если уж вы мой приятель — нет-нет, давайте лишь на минуту представим, что вы имеете счастье им быть — мой ответ «ничего» вам определенно не понравится, он вас - как бы точнее сказать? - не удовлетворит (ну не смейтесь, вы же мой приятель). Понимаете, когда человек на вопросы типа «Как дела?» отвечает «Никак!», он вряд ли жаждет продолжения беседы. Поэтому можете не трудиться задавать ему встречный вопрос «Почему?», сомневаюсь, что на него вы получите честный ответ. Собеседник, скорее всего, отделается не несущими никакого смысла «Потому что» или «Просто так». От подобной неприветливости вам, должно быть, станет неловко или обидно. Раз уж вы (не забывайте, кем вы мне приходитесь) попытались вот так непринужденно завязать разговор со мной, значит, вам по-настоящему одиноко, и вам нужен человек, с которым можно было бы развеяться, посмеяться, отдохнуть. И этот человек я, кто же еще?! Потому что я могу сутки напролет трепаться с вами ни о чем, втирать всякую чушь, получая в ответ только вашу грустную улыбку. И заметьте, я ни разу не спрошу о том, все ли с вами в порядке, не вздумаю вас в чем-то упрекнуть и вообще не покажу вида, что заметил в вас какую-то перемену. Но если вы моя приятельница (чувствуете разницу, а?), и вы начинаете беседу с того же самого вопроса, я не ошибусь, если скажу, что вам стоило бы сходить к мадам Помфри. Это я к тому, что девушки ко мне с такими глупостями не подходили ни разу. Нет, я вовсе не собираюсь превозносить девчонок над парнями — это нонсенс. Тем более я не считаю девочек умнее нас. В качестве примера возьмем Алисию Спиннет и того же Фреда. Ну и скажите, у кого из них мозгов больше? Если вы посмотрите их результаты СОВ, то незамедлительно ответите, что у Алисии. А как бы не так! Я считаю, что мозги… они не для одной учебы, и вы будете не правы, если станете сравнивать девчонок и парней только по их успеваемости, у первых есть одно преимущество — ответственность, у вторых, в большинстве своем, этого нет. Но, согласитесь, получив превосходно по Зельеварению, Алисия вряд ли смогла бы додуматься до блевальных батончиков, когда Фреду для этого и на Зелья ходить не надо. В то время как Алисия будет десять минут идти из Гриффиндорской башни к теплицам, Фред доберется до них меньше чем за три минуты. Я хочу сказать, что ум уму рознь. И куда больше в жизни пригодятся такие мозги как у Фреда. Лысый гоблин, зря я вам это сказал, зря - и ведь напрочь забыл, что вы моя приятельница. Ну... если вы все еще ею остаетесь, послушайтесь дружеского совета и сходите к мадам Помфри. Все, что я вам наговорил - не просто разминка для языка, я действительно хочу понять, почему все, кроме нее, ищут во мне друга или приятеля. И только ли в том дело, что рот у меня ни на секунду не закрывается? Я, кстати, и сейчас не молчу, чтобы вы знали.
~~***~~
— Ли, мать твою в Министры магии, ну сколько можно чистить зубы?! Девчонки перед зеркалом меньше торчат, ей-богу! Ты забыл, какие у нас планы на сегодня? Ты вообще помнишь, что завтра за день? Хотя к черту завтра! Сегодня, и именно сегодня Хогсмид с трепетом ждет нашего появления, старик. Поэтому тащи сюда свою ленивую задницу, иначе… — грозился Фред, не переставая барабанить кулаком по двери ванной.
— Фред, он там не один! Слышишь? Бормочет что-то, — рассмеялся Джордж.
— Ты что там ведешь беседы со своим тарантулом, Джордан?
— Анджелина с Ли ведь больше не общается…
— Ну и что! С нами Джонсон тоже больше не разговаривает, но мы же не запираемся в ванной с пауками.
— Я сейчас кому-то двину! — я в последний раз посмотрел на свое отражение и, вытерев руки полотенцем, вышел из ванной комнаты.
— Только психи говорят сами с собой. Какой из этого следует вывод, Джордж?
— У нашего друга не все дома, Фред.
— Определенно, Джордж.
— Я бы сказал – несомненно, Фред.
— А я бы сказал вам обоим заткнуться, но вы ведь этого не сделаете даже под Империо, — я сел на кровати и принялся считать деньги, заработанные за неделю на Забастовочных завтраках и прочих наших изобретениях. — Что-то мне подсказывает, что вчера вечером здесь было не четыре сикля и два кната. Где остальное?
— Остальное? Ли, дружище, ты же не думаешь, что мы собираемся в Зонко с пустыми руками? Мы с Джорджем отложили деньги на покупку подарка нашему лучшему другу, Майлзу Блетчли! — Фред коварно прищурился и зловеще ухмыльнулся собственным мыслям. У него точно имелись далеко идущие планы относительно Блетчли, явно не предвещающие последнему ничего радостного.
— Майлз Блетчли — это вратарь команды Слизерина? — уточнил я.
— Именно. А еще это тот самый упырь, что заколдовал нашу Алисию в библиотеке. Невилл Лонгботтом – тому свидетель, – пояснил Джордж.
— Алисию же вроде расколдовали?
— А Блетчли так и не надрали задницу! Час расплаты близок, слизеринский червяк! — Фред коварно потирал руки, улыбаясь мне и Джорджу.
— Погоди, а зачем тебе деньги, Ли? — поинтересовался Джордж.
— У Анджелины скоро День рождения, и я думал подарить ей что-нибудь… только на ум ничего не приходит.
— Месть Майлзу Блетчли станет Анджелине отличном подарком. Она будет так смеяться, так смеяться… — Фред по-девчачьи захихикал. — Именно так смеяться.
— Оставим уже этого Блетчли, Фред. В общем, я рассчитываю на треть общих денег, и без обид!
— Старик! — взмолились близнецы.
— Треть. Я жду.
— Нарисуй ей открытку, сочини стишок, пошли громовещатель с признанием … неужели обязательно тратить такие большие деньги на девчонку, которая с тобой даже не разговаривает?
— Конечно, вы же готовы потратить все деньги на какого-то слизеринского урода.
— Не на урода, а на возмездие, — поправил меня Джордж.
— Хороши друзья! Два эгоиста. Делайте что хотите, только без меня. Раз вы такие жмоты, то знаете что… Я беру эти чертовы четыре сикля и два кната… я их забираю, слышите? — я сгреб монеты в кулак и положил их в карман брюк. Настроение было испорчено: на четыре сикля и два кната не разгуляешься, и уж точно не найдешь подарка достойного Анджелины Джонсон. Но близнецы в тот момент меня так достали, что мне не терпелось скорее убраться от них подальше. Я встал и направился к выходу из спальни.
— Ли! Стой! Ну, ей-богу, надулся как индюк… — Фред схватил меня за руку. — Ты в нее, правда что ли, влюбился?
— Она мне очень нравится, — не задумываясь, ответил я. — Больше, чем кто-либо другой. По-моему, это и есть любовь. Не знаю, как по-вашему.
— Тогда ты влип, старик, — улыбнулся Джордж.
— Потому что втюрился как первокурсник? — спросил его Фред.
— Нет, потому что, если он ТАК собирается признаваться в любви Анджелине, то все пропало!
— Сколько будет: десять галлеонов и шесть сиклей поделить на три?
— У меня туго с нумерологией, Фред.
— Это же элементарная арифметика, Джордж!
— Ну и сколько же будет, великий арифметик?
— Четыре… Нет, три галлеона и… сколько там сиклей?
— Спасибо, парни, — сказал я, на что Фред и Джордж даже не обратили внимания, увлеченно считая вслух и загибая пальцы.
На душе стало тепло и очень приятно, что эти два дурака — мои друзья. Что мои друзья — это два дурака. Два самых классных придурка на свете.
~~***~~
Что делать, если хочется подарить девушке целую вселенную, а денег с трудом хватает на астрономический атлас? Я подбрасываю вверх золотые и серебряные монетки, подбрасываю и ловлю. Катастрофически мало. Даже с теми деньгами, что мне дали Фред и Джордж, каши не сваришь. Я хочу подарить Анджелине что-то грандиозное, хочу удивить её, и чтобы это непременно был дорогой подарок, которым бы она могла похвастаться перед подружками, которым бы гордилась, который бы нежно хранила и обожала. Это бред и тупость: Анджелина на подобную ерунду не клюнет. Я это понимаю, но все равно хочу сделать ей самый лучший на свете подарок. Я безнадежен?
~~***~~
Зонко. Я без особого интереса разглядывал товары, голова была забита мыслями об Анджелине. Я стоял в стороне и ждал, пока Фред и Джордж торговались за очередную бомбочку-вонючку, и мысленно уже бродил по Хогсмиду в поисках подарка Анджелине. Тем временем близнецы молниеносно перемещались от прилавка к прилавку, то и дело толкаясь среди мальчишек-первокурсников. За этим было очень весело наблюдать. Фред вырвал из рук слизеринского мальчишки бомбочку и поднял её на вытянутой руке вверх, так что пареньку пришлось вдоволь попрыгать, чтобы отнять её. И тут я словно очнулся ото сна. Из кармана боровшегося с Фредом первокурсника выпали и бесшумно приземлились на пол цветные блестящие бумажки. Я подошел ближе и поднял несколько. На каждой из них была нарисована метла Молния, я сел на корточки и принялся поднимать остальные.
«Я попросила у родителей подарить мне на день рождения Молнию. Красавица-метла международного класса, березовые прутья как на подбор — я уже три года мечтаю о ней, с тех пор, как увидела ее у Гарри!»
— Это твои? — обратился я к пареньку.
— Мои. И что с того? — буркнул он, продолжая бить Фреда правой рукой по животу, а левой – пытаться схватить несчастную бомбочку. — Скажи своему другу, чтоб он отдал мне мою бомбочку! Я заплатил за нее продавцу!
— Я тоже заплатил за нее продавцу! — выкрикнул Фред.
— Прекрасно! Продавец вас обоих надул, — Джордж с подозрением посмотрел на меня. — Все в порядке?
— Это этикетки йогурта «Золотой снитч» ? — спросил Фред, ослабив хватку так, что мальчик без труда выхватил у него свою бомбочку.
— Да, там же написано… и дайте их сюда! — прикрикнул мальчишка.
— Если соберешь двадцать этикеток с изображением метлы и отправишь их по указанному адресу до третьего ноября, то получишь в подарок Молнию, — я прочел текст на обратной стороне этикетки. — И сколько же ты собрал?
— Шестнадцать, и вряд ли соберу больше, потому что этикетки с метлой попадаются очень редко. Моя сестра работает в продуктовом магазине, и все эти этикетки мне достала она… Дай их сюда! — мальчик дернул меня за руку, но я крепко сжал в кулаке бумажки. — Отдай!
— Тебе они больше не нужны. Ты же не надеешься, что соберешь оставшиеся за четыре дня? Сегодня ведь уже тридцатое октября, — я хитро ухмыльнулся, и это не укрылось от братьев Уизли, они удивленно переглянулись, но не стали встревать в разговор.
— А, может, и соберу! Тебе-то они на что? — не сдавался паренек.
— Я предлагаю тебе три галлеона и пять сиклей за шестнадцать жалких фантиков, которые ты в любом случае через несколько дней выбросишь в мусорное ведро. Очень выгодное предложение, как считаешь? — во мне бушевал ураган эмоций, и очень трудно было сохранить спокойствие.
— Ли сошел с ума, — Джордж непонимающе таращился то на меня, то на мальчика.
— Не обязательно, Джордж, — Фред же, напротив, ухмылялся, наблюдая за происходящим.
— Мне двенадцать, и я не идиот! Кто согласится отдать такие деньги за бесполезные бумажки? — мальчик нервно озирался по сторонам и пытался понять, в чем подвох. — Это какой-то розыгрыш.
— Нет. Я серьезно. Вот деньги, можешь проверить – они настоящие, – я вытащил из кармана монеты.
— Почему ты не говорил, что собираешь эти йогуртовые этикетки? — удивился Джордж.
— Потому что я их не собираю, — спокойно ответил я.
— Ты сдурел? — взвыл Джордж. — Фред, он рехнулся! Ли, подумай об Анджелине. Это же деньги на подарок. Подарок для Анджелины, в которую ты, козлина, по уши втрескался!
— Три галлеона и пять сиклей, — повторил я мальчику, игнорируя вопли Джорджа и смех Фреда. — Согласен?
— По рукам! — мальчик сгреб монеты в карман мантии и поспешил прочь из магазина.
Я поднял с пола все этикетки, мальчик не обманул – их было действительно шестнадцать. Не хватало четырех, и я прекрасно понимал, что мне их уже не достать. Но меня переполняло счастье. Такое глупое, нелепое счастье. Я был в четырех йогуртовых этикетках от Молнии, мечты Анджелины Джонсон. Всего четыре этикетки.
— Кретин. Я больше с тобой не разговариваю, — Джордж успокоился только за обедом.
— И что же ты будешь делать дальше, Ли? — забавлялся Фред, наблюдая, как я, до одурения счастливый, ковырялся вилкой в тарелке с макаронами.
— Ты же со мной не разговариваешь.
— Это Джордж с тобой не разговаривает.
— Не верю, что ты так быстро выкинул из головы Анджелину! И променял её на… на… метлу! Ли, ты ведь даже летать толком не умеешь! — негодовал Джордж.
— Достану оставшиеся четыре этикетки. А что мне еще остается, Фред? — сказал я, сделав вид, что Джорджа я попросту не слышал.
— Боюсь даже спрашивать — где, — засмеялся Фред, и я улыбнулся ему в ответ, что окончательно вывело из себя Джорджа:
— Так. Все. Идите оба к черту, я ухожу!
Джордж с грохотом отодвинул стул и направился прочь из Большого зала.
— Вернее было сказать: я доел и ухожу. Гляди-ка, он мастерски вычистил тарелки, оставил эльфов без работы, – Фред улыбался, глядя, как раскрасневшийся Джордж исчезает из вида.
— И ты не пойдешь за ним?
— Нет, — Фред сидел, положив локти на стол и подперев голову руками, он выжидающе смотрел на меня, и под этим взглядом я чувствовал себя неловко.
— Не часто я вижу вас порознь, — заметил я.
— Пользуйся случаем.
— А чего он так занервничал?
— Он тебя не понимает. И ты его сейчас очень сильно бесишь.
— А ты понимаешь?
— Думаю, да, — Фред продолжал сверлить меня взглядом и ухмыляться.
— Тогда я ничего тебе объяснять не буду. Иди лучше за братом.
— Я как и Джордж считаю тебя полным идиотом, чтоб ты знал, — Фред убрал руки от лица и полез во внутренний карман мантии, извлек оттуда что-то и сжал в кулаке. — Отныне ты мой должник, Ли Джордан.
Он разжал ладонь, и я увидел четыре недостающие этикетки с изображением Молнии. Я знал! Я ЗНАЛ, что все случится именно так. Я был уверен. Или не был? Черт возьми, ничего я не знал, ни в чем не был уверен, но я надеялся, ни на минуту не переставал надеяться и верить!
— Только не спрашивай, откуда они и как я их достал, — сказал Фред, — Полагаю, на матче со Слизерином наш капитан утрет всем нос и покажет высший класс на новенькой Молнии.
—Откуда… то есть, невероятно, Фред! Ты не представляешь, что это значит для меня! Спасибо-спасибо-спасибо!
— Ты хоть и по уши влюбленный кретин, но ты не безнадежен.
~~***~~
Что делать, если хочется подарить девушке целую вселенную, а денег с трудом хватает на астрономический атлас? Купить этот чертов атлас и надеяться-надеяться-надеяться, что однажды он превратится в целую вселенную. Я подбрасываю вверх йогуртовые этикетки, подбрасываю и ловлю. Я подарю Анджелине нечто грандиозное, смогу удивить её, это непременно будет дорогой подарок, которым она сможет похвастаться перед подружками, которым она будет гордиться, который будет нежно хранить и обожать. Это бред и тупость: Анджелина на подобную ерунду не клюнет. Я это понимаю, но все равно хочу сделать ей самый лучший на свете подарок. Я безнадежен? Нет, я влюблен.
Дремлющая совесть чаще засыпает, чем просыпается. Моя проснулась спустя 2,5 года)) Осталась одна глава, и я допишу. Простите, что так долго не было продолжения. Мне очень совестно, с последней главой постараюсь не затягивать))
The Rhine
