Глава 3. ПансиI wanted freedom
Bound and restricted
I tried to give you up
But I'm addicted
Muse - Time Is Running Out
Я проснулась от хлопка, в комнате уже никого не было, кроме солнечных лучей, так редко заглядывающих в наши окна. Раньше, еще каких-то пару месяцев назад я бы только порадовалась, что девочки не стали меня будить и дали отоспаться в выходной день. Теперь же вместо благодарности я чувствовала только бессильную злость – каждая лишняя минута, которую я провела во сне, могла стать еще одним самым счастливым и спокойным мгновением моей жизни. Каждое моё утро начиналось с улыбки, я стала быстрее всех собираться, даже просыпалась чуть раньше, желая как можно скорее оказаться рядом с Тедом. Никогда еще я не была счастливее – просто держать его за руку, переплетая пальцы, смеяться в его плечо, целовать его… Всё это казалось, да что там, всё это было невероятно правильно, и я порой не могла себе представить, как жила без этого раньше.
Я носилась по ванной комнате с зубной щеткой во рту, пытаясь одновременно умыться, уложить волосы и стянуть с себя пижаму. Это была первая суббота за семестр, когда нам, наконец, разрешили посетить Хогсмид. Мне как никогда хотелось выглядеть великолепно, хотя Тед просил одеться попроще и поудобнее, и я терялась в догадках, что же он мог придумать. Я натянула теплый свитер, взлохматила волосы пальцами, захватила зимнюю мантию и буквально скатилась по лестнице вниз. Тед, как обычно, ждал меня в гостиной.
- Доброе утро, - он притянул меня к себе, игнорируя гиканье Забини, и погладил пальцами по щеке. – Ты выглядишь очаровательно.
Я вспыхнула и подняла голову, требуя большего. Очаровательно было гораздо лучше, чем великолепно, по крайне мере мне так казалось. Только когда его губы оторвались от моих и ко мне вернулась способность дышать, я выдохнула:
- Привет.
Тед расхохотался и потянул меня к выходу из гостиной – вот-вот должен был начаться завтрак. У входа в Большой зал мы столкнулись с хаффлпаффцами, и я с превеликим удовольствием оттерла Аббот плечом, кажется, она даже поморщилась. Я знала, что это глупо, и этот детский, в общем-то, жест станет еще одной каплей, медленно подтачивающей хрупкое равновесие, только-только устоявшееся между нашими факультетами. Но удержаться было сложнее, чем мыслить здраво, и я крепче сжала руку Теда, уверенная, что он заметил и не одобрил мой поступок. Он всегда злился, когда я делала что-то рискованное. Естественно, рискованным это было только в его понимании, но я уже забыла, что это такое – идти одной по школьному коридору, даже утром, когда любая провокация тут же была бы пресечена. После того дня, когда мы поняли, что вся школа ополчилась против нашего факультета, преподаватели словно ополоумели – отработки, взыскания, лишения баллов – всё это сыпалось на нас, как из подпорченного рога изобилия. И гневные отповеди тех же гриффиндорцев, вроде того, что слизеринцам позволено всё и даже больше, казались смешными.
- Будет лучше, если мы уйдем вместе со всеми, а потом незаметно оторвемся, - прошептал Тед мне на ухо, когда мы сели за стол.
- Почему? – я буквально сгорала от любопытства.
- Увидишь, - он щелкнул меня по носу и придвинул к себе тарелку с овсянкой.
Я через стол посмотрела на Миллисент, и она подмигнула мне, показав большие пальцы. Она сама предложила мне поменяться местами в Большом зале, и теперь я всегда сидела рядом с Тедом. Удивление, вызванное её благородным поступком, слетело с меня в первый же вечер, когда вместо привычных окон я увидела позади нашего стола кислые лица гриффиндорцев. Сидя к ним спиной, я даже не обращала на них внимания, а теперь, постоянно сталкиваясь с кем-нибудь из них взглядом, безумно раздражалась. Больше всего – от вида Уизли, которая каждое письмо поливала слезами, а потом задирала подбородок, пытаясь казаться сильной и храброй. Я видела в ней только глупую девчонку, не удержавшую своё счастье, даже если им был пресловутый Поттер.
Однако сегодня даже Уизли была весела и довольна – еще бы, первый поход в Хогсмид! Вся школа и думать ни о чем другом не могла, а толпа хаффлпаффцев едва не снесла Филча у главного входа – так велико было желание каждого ученика покинуть школу.
- А куда мы идем? – спросила я, когда мы, наконец, вышли за школьные ворота. Возбуждение и любопытство переполняли меня, хотелось ускорить шаг, заставить Теда идти быстрее, но я только прижималась крепче к его плечу, тепло которого чувствовала даже через слои одежды.
- Для начала на почту, - Тед смотрел прямо перед собой, мой жалобный взгляд не оказал на него никакого воздействия, и я поняла, что дальнейшие расспросы бесполезны.
- На почту так на почту, - пожалуй, я бы не стала возражать, даже вздумай он прогуляться со мной по Запретному лесу в полнолуние. Хотя нет, в лес я бы не зашла даже под страхом смерти – всё равно живой я бы оттуда не вышла.
Дорога была веселой, парни перекидывались снежками, периодически пытаясь обсыпать снегом Миллисент и Трейси, мы шли чуть впереди и старались не обращать на то и дело попадающие в нас комья снега никакого внимания. Я незаметно улыбнулась, потому что Дафны с нами не было – родители запретили им с сестрой покидать замок, и они остались в школе в компании младших курсов.
Блейз кинул в меня снежок, размером с квоффл, но я вовремя отскочила, даже не отпустив руку Теда. Желание ответить было велико, но я не захватила теплых перчаток, а те, что были на мне сейчас, были слишком тонкими, и промочить их означало бы весь день потом ходить с замерзшими руками.
Мы сбежали в самом центре деревушки, где было больше всего людей, и затеряться в толпе не составило никакого труда. Тед вел меня к почте какими-то закоулками, и я даже понять не могла, где нахожусь, пока не оказалась прямо перед входом.
- Не думала, что ты так хорошо знаешь Хогсмид.
- У меня было время его изучить, пока вы с Драко не вылезали из Зонко и Сладкого королевства, - фыркнул он и перевесил свою сумку на другое плечо. – Подожди меня здесь, всего пару минут. Пожалуйста.
Я кивнула и засунула руки поглубже в карманы мантии. Теда действительно не было каких-то пару минут, но за это время я едва ли не примерзла к каменному порогу. В руках у него был довольно объемный сверток, казавшийся мягким, как если бы кто-нибудь прислал ему большую подушку. Мы снова плутали по переулкам, пока не остановились у старого покосившегося домика, в котором давно уже никто не жил. Тед отпер дверь заклинанием и потянул меня за собой. Помещение оказалось просторным и совершенно пустым, только на одной из стен была пара крючков для одежды. Я даже удивилась, не заметив других дверей, но ничего не сказала. Тед уже снял с себя теплую мантию и повесил на вешалку, потом помог мне сделать то же самое.
- Это что, твой дом? Предлагаешь перебраться сюда? – я кивнула на сверток, который он по-прежнему держал в руках. – Надеюсь, это не спальные мешки?
- Ты невозможна, - его губы дрогнули в подобии улыбки, а потом как-то неожиданно коснулись моих.
Единственное, чего я сейчас хотела – это научиться обходиться без воздуха, чтобы можно было не отрываться от его рта. Я даже согласна была на спальные мешки, хотя прекрасно знала, что у Теда и в мыслях не было того, что было у меня, по крайней мере, он даже ни разу не намекнул на это. А я всё пыталась разобраться, что сильнее: желание или боязнь, но он не давал мне сосредоточиться на этих мыслях, прижимая к себе так сильно, что я едва могла вздохнуть.
- Панси, - он отстранился, жадно глотая воздух, и его руки соскользнули с моей талии. – Это совсем не то, что я хотел… в смысле, это тоже, но… Черт.
Я улыбалась, моё сердце бешено колотилось, и мысли были в полнейшем беспорядке, как и у Теда. Наконец, он открыл свою посылку и достал оттуда что-то бежевое и бесформенное. Я пригляделась внимательнее и поняла, что это зимнее пальто, такое, как носят магглы – я видела похожие прошлой зимой, когда родители забирали меня на каникулы.
- Примеришь? – Тед встряхнул пальто, и я развернулась, просовывая руки в неожиданно тесные по сравнению с мантией рукава. – А знаешь, смотрится просто отлично, хотя на тебе всё так смотрится, - он развернул меня к себе и оглядел с головы до ног.
- Ну тебя, - я застегнула пуговицы и подвигала руками, еще не уверенная, что это удобнее мантии, но уже близкая к этому. – Теперь-то ты скажешь, ради чего всё это задумал?
Тед не ответил, он достал из свертка пальто для себя и отбросил бумагу в дальний конец комнаты. Он был прав – смотрелось отлично, и этот темно-синий цвет необычайно шел ему, что я не преминула отметить вслух. А потом он вдруг притянул меня к себе и аппарировал, я даже пискнуть не успела.
Мы оказались в Дырявом Котле. Я была в баре всего один раз, но ни с чем бы его не спутала – здесь царил какой-то особенный дух, какого не было даже в Трех метлах. К моему удивлению Тед потянул меня не к входу в Косой переулок, а к другой двери, той, что вела в маггловский Лондон.
- Ты уверен, что это законно? – я не знала, на что смотреть – на его улыбку или на яркие витрины необыкновенно красивого города, в котором я оказалась впервые.
- Нет, поэтому у нас всего пара часов времени, пока нас не начнут искать, - Тед достал из своей сумки фотоаппарат. – Вот, одолжил у Блейза, у меня ведь даже нет ни одной твоей фотографии.
Я смутилась, и он обнял меня за плечи, словно извиняясь за свои слова. Я до сих пор не могла отучить его просить прощения за любое слово, которое казалось ему хоть сколько-нибудь резким или неуместным, и привыкнуть к этим извинениям тоже не могла. Мы остановились только у какого-то моста, Тед рассказывал мне о городе, и я готова была слушать его вечно. Набережная Виктории, Савойский причал, мост Ватерлоо, Юбилейные сады – казалось, он может рассказать обо всем, что вызывало у меня такое неподдельное восхищение. Как жаль, что в волшебном мире нет места таким постройкам, такой необыкновенной красоте, мне даже не верилось, что всё это создано без магии. Мы остановились только на Йорк-роуд, где под светящимися белыми буквами был вход в здание электростанции Ватерлоо. Моё дыхание и сердце остановились на то время, пока Тед покупал билеты на поезд.
- Но… может, мы могли бы пройти пешком? Я ведь толком ничего не увидела в Лондоне, - я зажмурилась, увидев маггловский поезд, так разительно отличающийся от нашего экспресса.
- Это больше трех миль, Панс, и ты уже можешь открыть глаза, - он мягко подхватил меня и поставил на ноги уже в вагоне. – У нас еще будет время посмотреть город, просто… в другой раз.
Мне понравились эти его слова, и я уже даже начала подсчитывать, когда этот другой раз может осуществиться. Людей в вагоне было немного, поезд мчался так быстро, что я едва успевала запоминать названия станций. Мы вышли на Баттерси-парке, и я невольно оглянулась, запоминая рыжеватое трехэтажное здание с арочными окнами разной высоты. Тед за руку тянул меня по улице, на ходу рассказывая о Лондоне, мы прошли круглый Королевский цирк, заваленный снегом, и оказались в небольшом по меркам Хогвартса парке, из одного конца которого было видно другой. Здесь не было хвойных деревьев, и парк казался бы голым, если бы не какие-то странные розоватые кусты. Всё было покрыто снегом, даже небольшое замерзшее озеро, но это только придавало парку какой-то сказочности, он казался нарисованным.
- Здесь чудесно, - прошептала я, когда мы сели на одну из скамеек.
Тед улыбнулся и сделал пару снимков, почему-то ему нравилось фотографировать тогда, когда я не пыталась улыбнуться «на камеру», вспышка фотоаппарата каждый раз заставала меня врасплох.
- Посмотри туда, - он мазнул рукой, и я увидела необыкновенно красивую пагоду, она казалась даже белее сияющего снега, а статуя Будды ослепляла. – Это Пагода Мира.
Я поцеловала его, но Тед тут же отстранился и фыркнул, разумеется, такое поведение было мне не свойственно, но сейчас хотелось рассказать всему миру, этим магглам, гуляющим в парке, о моем счастье. Мы гуляли еще некоторое время, мне даже удалось отвоевать у Теда камеру и сфотографировать его несколько раз, а потом он подозвал какого-то паренька-маггла, чтобы тот сделал пару кадров. Мальчишка долго удивлялся и рассматривал фотоаппарат, еще бы, где он до этого мог столкнуться с магической техникой? Я не смотрела в объектив, я смотрела только на Теда и была уверена, что эти снимки будут лучшими.
- Пора, - он посмотрел на часы и уголки его губ опустились. – Надеюсь, мы сюда еще вернемся.
- Обязательно, - горячо заверила я. – Обратно тем же маршрутом?
- Нет, это слишком долго, - Тед покачал головой. – Придется аппарировать из ближайшего закоулка, иначе мы не успеем даже к ужину, и в школе начнется переполох.
Я кивнула и взяла его за руку. Маггловские вещи мы оставили на крючках в том же доме, Тед уверял, что туда никто не зайдет. Уже было довольно темно, и к Хогвартсу мы почти бежали, мне почему-то казалось, что что-то случилось. И правда, стоило нам зайти в гостиную, как на нас тут же накинулся Блейз – в Лондоне было совершено нападение на магглов, совсем недалеко от парка, в котором мы были. Я похолодела, представляя, насколько близко мы были к смерти. Тед опустился на диван и сжал голову руками, его лицо побледнело, и я заволновалась еще больше.
- О чем я только думал…
- Но всё ведь хорошо, мы живы, ну же, Тед, - я встала на колени перед диваном и обняла его. – Хочешь, пропустим ужин?
Он некоторое время смотрел на меня сквозь пальцы, потом медленно кивнул. Мы просидели в гостиной весь вечер, не разговаривая и почти не двигаясь. Друзья тактично обходили нас стороной, и я была им за это очень благодарна, стараясь не обращать внимания на шепотки и косые взгляды тех, кого друзьями не считала.
На следующий день мы смогли остаться вдвоем только после обеда – всю первую половину дня я занималась заклинаниями с Блейзом и Миллисент, которым нужна была помощь, а Тед присоединился к ребятам из квиддичной команды. Не знаю, как можно было летать в такой мороз – мне хотелось надеть варежки даже в Большом зале. День оказался неожиданно солнечным, и, наверное, вся школа была во дворе – я видела через окно в библиотеке, как носятся друг за другом гриффиндорцы, они казались такими счастливыми, что я невольно нахмурилась.
- Эй, - Тед положил руки мне на плечи и уперся подбородком в мою макушку, я даже не заметила, как он появился. – Пойдем на улицу, погода отличная.
- Ты хотела сказать: ужасная, - буркнула я, откидываясь на спинку стула. – Там же холодно, намного холоднее, чем было вчера, даже не представляю, что будет через неделю – наверное, Рождество мы будем встречать среди ледяных глыб.
- Разве ты не едешь на каникулы домой?
Я тяжело вздохнула и поморщилась – больше всего мне хотелось провести это Рождество в Хогвартсе, но родители даже слушать не захотели мои протесты. Оставалось только надеяться, что праздник пройдет в семейном кругу и не станет очередной попыткой познакомить меня с «нужными» людьми.
- Если снег не перестанет, забрать меня из Хогвартса будет невозможно, по крайней мере, я очень надеюсь на это.
Тед хмыкнул и потянул меня на улицу. У меня даже не получилось возмутиться – мою теплую мантию, варежки и шарф ему любезно собрала Трейси. Воздух оказался вовсе не таким холодным, как мне казалось, он был даже теплее, чем в нашей ванной комнате этим утром.
- О чем ты думаешь? – спросил он меня, когда тишина стала совсем уже невыносимой.
Мы сидели на веревочных качелях в одном из отдаленных уголков двора. Конечно, качели были слишком громким названием для обычной веревки, привязанной к наиболее прочной и высокой ветке раскидистого платана. Я сидела у Теда на коленях и старалась как можно меньше двигаться, уверенная, что под нашим общим весом веревка впивается в его ноги очень сильно.
- Представляла, как выглядят следы от веревки под твоими брюками, - мне нравилось позволять себе такие вольности, когда мы были одни. – Наверняка их придется намазать заживляющим зельем.
Тед фыркнул мне в ключицу, но его лицо тут же стало серьезным. Мне это не понравилось, и я закрыла глаза, предчувствуя разговор, который мы всячески обходили стороной. Хотелось уткнуться носом в его шею, но для этого пришлось бы разматывать его шарф, а видеть своего парня замерзшим и заболевшим только из-за моей прихоти не хотелось.
- А ты никогда не думала… что будет дальше? – я была права, его голос звучал напряженно и даже немного сердито. – Когда мы закончим Хогвартс, когда школьные стены не смогут больше защитить тебя, и придется делать выбор.
Тебя. Это слово больно отдалось где-то в груди, и только уверенность в неизбежности разговора не дала мне отпрянуть. Он никогда не говорил мне этого, но я была более чем уверена, что Тед не воспринимает меня как взрослую цельную личность. Я была для него ребенком, прячущимся за мамину юбку при малейшей угрозе. Я и не хотела этого отрицать – сама мысль о том, что мне придется делать выбор, даже тот выбор, которого у меня нет, вызывала нервную дрожь. Я знала, что не пойду против воли родителей, и это было правильно, ведь сильные руки Теда не защитят меня от неизбежного. И так же твердо я знала, что он уйдет, не останется под крылом отца продолжать его дело, уйдет куда-то в новую жизнь, где не будет места Пожирателям и слепому следованию идеям Темного Лорда. И мне там не будет места.
- Я хочу, чтобы закончилась война, чтобы моя семья была в безопасности, и мне не приходилось гадать, что же принесет мне очередное письмо, - я говорила медленно и тихо, словно убеждая саму себя, Тед напрягся.
- И тебя совершенно не волнует, кто победит?
Я пожала плечами. Я не принадлежала ни к одной из сторон, пусть даже на руке моего отца была метка Пожирателя. Он не давил на меня и мать, заставляя разделить судьбу Беллатрикс или Алекто, но эта независимость все же была относительной – мы были семьей, единым целым, и то, что мое левое предплечье было чистым, ничего не значило. Метка была на моем имени, не к чему было ставить её еще и на тело.
- Винса забрали, - едва слышно прошептал Тед, и я, наконец, поняла, почему Блейз не мог сегодня сосредоточиться на простейшем заклинании. – Сразу после завтрака.
С самого первого дня в школе мы знали, что это неминуемо, что рано или поздно пройти через это придется большинству из нас. Это оказалось гораздо страшнее, чем я думала, даже страшно было представить, каким вернется в школу простодушный и недалекий Винсент, ведь до сих пор он видел в этом только забаву, слишком взрослую игру. И у него не было выбора, так же как не было его у Драко, как не будет его у меня, у Грегори и Миллисент. «Счастливчиком» был только Блейз, мать которого приходила в ужас от беспорядков в Англии, и не надо было ходить к Трелони, чтобы знать, что они с Трейси уедут куда-нибудь в Италию, или Бразилию, или любую другую страну, где им ничто не будет напоминать о войне. У меня такой возможности не было, и я бы, наверное, испугалась, если бы она появилась.
- Мы ведь можем уехать, Панси! Мы можем сбежать отсюда, я придумаю, я обязательно что-нибудь придумаю, слышишь! – Тед крепче обхватил меня за талию и прижал к себе. – Мы можем сменить имена, никто и не вздумает искать нас. Помнишь, мы проходили Старящее зелье? Уверен, оно еще осталось в кладовых, мы могли бы… сбежать в Лондон, пожениться, просто затеряться среди магглов, - закончил он неуверенно.
- Пожениться? Ты серьезно, Тед? Мне всего семнадцать, о чем ты говоришь? – смех был нервным, но оттого не менее обидным – лицо Теда потемнело, и он отвернулся. – Да и куда мы убежим? Отец разыщет меня в считанные минуты, и никакое зелье не поможет. Да и поздно уже куда-то бежать, не сегодня-завтра домой заберут тебя или меня, и то, что и так давно всем известно, лишь станет реальным, навсегда впечатается в наши руки, как впечаталось уже в сердца!
Я не сразу поняла, что уже стою на земле в паре шагов от Теда. Его глаза горели, руки были сжаты в кулаки, и я невольно вспомнила тот первый вечер в школе, когда он меня поцеловал. Мне вдруг стало холодно, казалось, что кожа покрылась коркой льда, и этот холод шел изнутри, из той дыры в груди, которая снова дала о себе знать под пронзительным взглядом Теда.
- У нас есть выбор, Панси. И у тебя, и у меня. Ничего не поздно изменить, просто ты боишься, боишься неизвестности. Тебя заберут из школы, только если ты сама это позволишь, не так ли? Ты ведь можешь отказаться, можешь, в конце концов, оттянуть этот момент, но страх перед яростью отца пугает тебя, - с каждым его словом из меня словно уходила частичка тепла и света, которые он принес в мою жизнь. – Я не стану Пожирателем, я не буду прислуживать Лорду только потому, что так хочет мой отец, я имею право на выбор, на жизнь, в которой не будет войны.
Я закрыла уши руками – одно дело догадываться, даже знать о планах Теда, но совсем другое – слышать это от него самого. Это буквально убивало меня.
- Ты не можешь, не можешь отказаться от семьи.
- Могу, черт побери! - он яростно ударил кулаком по стволу дерева, и я отшатнулась. – Я даже встал бы на сторону Ордена, если бы знал точно, что никогда не столкнусь с отцом в битве. Единственной целью его жизни стало служению Лорду, ему плевать, что будет с матерью, если его убьют, если меня убьют. Я не хочу этого, понимаешь? Моя семья давно отказалась от меня, Панс, мать не писала мне уже два месяца, а отец уже относится ко мне как к Пожирателю, которого надо наставить на верный путь. Мир, в котором чистота крови важнее человеческой жизни и любви мне не нужен.
По моим щекам давно уже текли слезы, я хотела подойти к нему, но не могла – ноги отказывали двигаться.
- Но я так не могу, - беспомощно прошептала я. – Моя семья - это всё, что у меня есть. И мой выбор будет выбором моей семьи.
Тед наконец-то поднял голову и посмотрел мне в глаза, мои слова причинили ему боль, я видела это по его опустившимся плечам и почти растерянному взгляду. Его голос был таким же горьким, как и его взгляд, когда он заговорил.
- Тогда, возможно, тебе будет лучше, если меня не будет рядом.
- Что?! Нет! – я задохнулась слезами, кидаясь к нему, мои руки обнимали его за шею, а губы беспорядочно целовали лицо. – Нет, нет, нет!
- Не глупи, Панс, ты сама это понимаешь, - он сжал мои запястья и отстранился. Мне показалось, что воздух между нами сгустился, и вздумай я протянуть к нему руку, наткнулась бы только на глухую стену. – Что скажет твой отец, когда узнает, что ты встречаешься с предателем? Тебя заберут из Хогвартса и запрут в четырех стенах. Лучше мы расстанемся сейчас, и ты без проблем доучишься в школе, чтобы со спокойной душой присоединиться к семье. И мне будет проще. Если все будут верить, что ты… бросила меня из-за моих взглядов. Это ведь не так уж сильно отличается от правды.
Я похолодела, моё сердце замерло, неужели он и в самом деле считал меня такой? Неужели верил, что я могу так просто его бросить? Злость накрыла меня так внезапно, что дыхание стало прерывистым и частым, теперь его речь казалась мне подготовленной, хорошо отрепетированной, но я не верила ни одному его слову. Тед просто хотел расстаться, и выбор был совершенно не при чем. Наверняка он устал от моих капризов, от моего несдержанного характера, устал постоянно защищать меня от нападок гриффиндорцев, которые я сама же и провоцировала… Я не верила ни одному его слову. Не было никакого выбора между свободой и семьей, он просто больше не хотел быть со мной. Осознание истины было таким болезненным, что у меня едва не подкосились колени, но это же и помогло мне взять себя в руки. Я вытерла слезы и вскинула голову.
- Да, ты прав! Я не хочу запятнать свою репутацию общением с тобой, отцу не понравится, что я общаюсь с неудачниками, - слова казались мне лживыми и пустыми, но вернуть их назад уже было невозможно.
Тед медленно кивнул, его глаза сейчас казались мне почти черными, он был очень бледен, но на удивление спокоен. Он снова сел на качели спиной ко мне, и я вдруг поняла, что это конец – не будет больше таких прогулок, не будет сплетенных рук и нежных поцелуев, теперь он будет всего лишь моим однокурсником, таким же, как Драко или Блейз, разве что чуть более далеким и недоступным. Он больше не хотел этого, а я не хотела быть ненужной.
Я ушла, не оглядываясь, оставив за спиной своё счастье, продлившееся так недолго. На улице было уже довольно темно, и я часто спотыкалась, потому что даже не старалась смотреть под ноги. Ужин еще не закончился, но я не стала заходить в Большой зал и отправилась прямиком в гостиную. Трейси и Блейз целовались на одном из кресел, и мне вдруг стало тошно, я поспешила в комнату, надеясь, что они меня не заметят.
- Панси? Что-то случилось? – черт, неужели весь наш факультет пропустил ужин? Миллисент смотрела на меня взволнованно, но безо всякого интереса – она не станет настаивать, если я захочу промолчать. – На тебе лица нет, что-то с Тедом?
- Мы расстались, - просто ответила я, она ахнула и прижала ладонь ко рту.
- Но почему? Черт, что произошло, Панс? Я не верю, что вы могли расстаться! – Миллисент схватила меня за плечи, когда я безвольно опустилась на кровать. – Он изменил тебе?
- Нет, - мне казалось, что мой голос был равнодушным. – К этому всё и шло, разве не так? Лучше сейчас, пока еще не стало слишком поздно, - я спокойно произносила слова, в которые даже не хотела верить.
- Но я была уверена, что вы любите друг друга! И всегда будете вместе… - подруга опустила голову, её лицо было печальным.
- Любим? – я рассмеялась, совсем как тогда, когда Тед предложил пожениться – так же нервно и не к месту. – Нет, нам просто было хорошо вместе какое-то время, но затягивать дальше то, в чем нет смысла… Тед неплохой парень, но мне этого мало, - я презирала себя за эти слова, но по-другому нельзя было – слишком велика была обида. – Прости, я хотела бы лечь пораньше, что-то голова разболелась.
Миллисент ушла, не сказав ни слова, но я была уверена, что она во мне разочаровалась. Я лежала на боку, уставившись в темный проем окна, надо было завесить шторы, но вставать не хотелось. Боли не было, даже когда я вспоминала каждую минуту, проведенную с Тедом. Зато было очень пусто и холодно, как если бы толстые стены Хогвартса не могли препятствовать морозному воздуху. Я не переживала из-за этого – пройдет несколько дней, и пустота в душе заполнится новыми эмоциями и переживаниями, всего через неделю я уеду домой и уже не буду вспоминать сегодняшний день, как самый долгий и решающий в своей жизни.
Это оказалось не так просто, как я надеялась – мы всё так же сидели рядом в Большом зале и на некоторых уроках, и мне приходилось сдерживать себя, чтобы не взять его за руку или не прижаться щекой к его плечу. Тед помогал мне воспринимать его как простого однокурсника, никак не выделяя меня из общей массы. Он был так же весел и задирист, как раньше, и я пыталась не замечать злости в его шутках и отчаянной безрассудности, с которой он высмеивал другие факультеты. Неделя тянулась неимоверно долго с того момента, как он небрежно кинул в ответ на изумление Блейза:
- Ты что, Панс мне как младшая сестренка, - и небрежно похлопал меня по спине.
Всю неделю я проходила с приклеенной к лицу улыбкой и ни разу не заплакала, хотя хотела этого больше всего на свете. Миллисент следила за мной, это я поняла в первый же вечер, когда она несколько раз подходила ночью к моей кровати – это стало дополнительным поводом сдерживать слезы. Они с Трейси действительно переживали за меня, хоть и не выказывали это так явно. Дафну я возненавидела еще больше.
На каникулы в школе оставались только Тед, Блейз и Трейси, и я была уверена, что большинство из нас уезжает вопреки собственным желаниям, особенно Драко – мне даже страшно было представить, что ждет его в Малфой-мэноре, отец писал мне об этом. Драко подхватил мою сумку, стоило мне только спуститься с лестницы, и обхватил за плечи.
- Пожалуйста, не обращай на неё внимания.
Я еще не поняла, о чем он говорит, когда услышала позади себя игривый голосок Дафны.
- Тео, - я невольно поморщилась, зная, как Тед не любит, когда его так называют, но его лицо сейчас ослепляла широкая улыбка, и у меня скрутило желудок. – Тео, милый, помоги мне донести сумку.
Это добило меня окончательно, но я сумела сдержать себя в руках и даже улыбнулась Драко. Он смотрел на меня недоверчиво, по-прежнему обнимая за напряженные плечи.
- Всё нормально, идем, - я торопливо застегнула теплую мантию и потянула его к выходу из гостиной – оставаться в одном помещении с Дафной не хотелось. – Это действительно не заслуживает моего внимания.
И я не думала об этом ни в карете, ни в гомонящем купе, веселясь вместе с друзьями. И не собиралась вспоминать об этом столько, сколько смогла бы. Дом встретил меня тоскливым спокойствием, и Рождество мы провели в семейном кругу, за что я была бесконечно благодарна. Я, как ребенок, радовалась на следующее утро подаркам от друзей, но не могла заставить себя открыть подарок от Теда. Пришлось спрятать его до того, как в комнату зашла мама – я боялась того, что может оказаться внутри коробки. Я тоже отправила ему подарок – фотоаппарат, который заказала в тот же вечер, когда мы вернулись из Лондона. Тогда это еще было символично.
Сверток пролежал нетронутым несколько дней, до первого утра Нового Года, когда я без долгих колебаний решила начать новую жизнь и спокойно развязала серебристую ленту. Это была фотография. Моя фотография в простой деревянной рамке. Моё лицо было серьезным и даже немного грустным, хотя я не могла припомнить, чтобы была огорчена чем-то в тот день. В моих волосах путался снег, а взгляд был устремлен на сияющую в свете солнца Пагоду Мира. Я разревелась, сердце сжалось от боли, и мой последний счастливый день пронесся перед глазами. Я захлебывалась слезами и не смогла остановиться, даже когда мама зашла в комнату. Она ни слова не сказала, заметив мою маггловскую куртку и лондонские пейзажи на фотографии, и от этого было еще хуже. Подсознательно я надеялась, что она накричит, может, даже ударит меня, назовет предательницей и запрет в комнате.
- Ты можешь вернуться в Хогвартс, - прошептала она, когда я крепко обняла её и уткнулась носом в её волосы. – И отец не будет против, правда, Панси.
- Мне не к кому возвращаться, - я опустила голову, стирая слезы рукавом рубашки. – Я должна быть рядом с семьей.
Мама подняла моё лицо за подбородок, её взгляд был серьезен и тверд.
- Ты должна быть счастлива, Панси, и если этот мальчик сделает тебя счастливой, мы с отцом будем только рады.
- Нет, ты не понимаешь! – я вскочила с кровати. – Он не такой, как я, он не боится бросить всё и уйти! Он не хочет быть Пожирателем, - закончила я шепотом и сама испугалась этих слов.
- Я знаю, милая, твой отец часто сталкивается с мистером Ноттом, и его одержимость пугает нас. Отец никогда не признается тебе, но он не хотел бы, чтобы ты стала такой как он, ты должна жить в лучшем мире, - мама печально улыбнулась. – Ты любишь этого мальчика?
- Да, люблю, - я не сомневалась в своих чувствах, и мой голос не дрогнул. – Больше всего на свете.
Сейчас я бы не рассмеялась над предложением Теда или словами Миллисент, я действительно любила Теда и готова была сбежать с ним куда угодно. Мне понадобилось слишком много времени, чтобы понять, что только рядом с ним я смогу быть по-настоящему счастливой, и если мне даже придется бросить семью, я буду к этому готова. Раньше я никогда не верила, что любовь может стать смыслом жизни. Семья, традиции, общественное мнение, даже война – всё это меркло от одной мысли, что его не будет рядом. Не было неизбежного, теперь я это понимала, и выбирать я должна была не между Орденом и Пожирателями. Моей жизнью был Тед, и я не смогла бы от него отказаться, даже если бы он перешел на сторону Ордена – без него не было смысла даже в войне.
- Я помогу тебе собрать вещи, - мама крепко обняла меня и поцеловала в лоб. – Только поговорю с твоим отцом.
Через несколько часов я вышла из камина в кабинете директора. Лицо бывшего профессора не дрогнуло, но мне показалось, что он доволен – я не знала, о чем он говорил с отцом, но была благодарна, что он разрешил воспользоваться своим камином. Я невольно обернулась, услышав за спиной смешок – директор Дамблдор смотрел на меня с улыбкой, и мне показалось, что он прекрасно всё понимает, наверное, даже лучше чем я.
- Не стоит задерживаться, мисс Паркинсон, ужин только что начался.
- Спасибо, сэр, - я не удержала улыбку, и он вскинул брови. – За всё.
К Большому залу я буквально летела – больше не было никаких вопросов или сомнений. Студентов было очень мало, наверняка большинство было на улице или в Хогсмиде. Тед меня не заметил, увлеченный беседой с Блейзом, к плечу которого прижималась Трейси. Я скользнула на свое место и нашла под столом его руку.
- Панси? – его голос был растерянным, но, кажется, и счастливым, когда он обернулся.
- Я для себя всё решила, - я почувствовала, как он расслабил ладонь, позволяя нашим пальцам переплестись. – И я была неправа тогда. Всё, что у меня есть – это ты.
