Глава 3. Луна стояла высоко в небе, освещая пустынное поле, распростершееся перед лесами Малфой-менора. Маленькая фигура бесшумно, будто бы скачками движущаяся на фоне этого сюрреалистичного пейзажа, вдруг остановилась и подняла голову. Темные тени дементоров скользили где-то высоко, закрывая собой звезды. «Надо же, — подумал человек, чье лицо прятал капюшон мантии, — а Гермиона была права — они действительно меня не чувствуют». Задержавшись на этой мысли лишь на секунду, фигура двинулась дальше в сторону леса, откуда периодически доносился рев великанов.
* * *
В это же время в поместье Малфоев Пожиратели праздновали приход нового Лорда. Хотя рады были далеко не все.
Беллатрикс Лестрейндж стояла в самом дальнем углу залы, не веря в происходящее — ее Тома только что не стало. Да, мальчишка ведет себя как Лорд, но ей не верилось, что он настоящий, она не видела в нем того, кого любила последние двадцать лет. Она будет служить ему верой и правдой, но никогда не забудет, что он отнял ее Тома… ее Лорда. А если когда-нибудь он подведет то доверие, что ему оказали, она собственными руками вырвет из него душу, а тело будет долго и мучительно терзать…
В другом углу, почти вжавшись в стену, стоял Люциус Малфой. Он устало смотрел, как его некогда сын, теперь едва разговаривающий с ним, сидит во главе стола, а подхалимы, столпившиеся вокруг, жадно ловят каждый его взгляд и слово. Люциус горько хмыкнул и, решив, что сегодня вполне можно напиться, одним залпом осушил очередной бокал огневиски.
Еще один не вполне довольный произошедшей перестановкой сил субъект потихонечку прокладывал себе путь к камину, готовый слинять в любой момент. Этим субъектом был Перси Уизли. Он ожидал нападения на поместье с минуты на минуту и совсем не горел желанием присоединиться к почившему в последней битве брату. Его ожидания были не напрасны. Когда молодой человек уже практически достиг цели, из леса донесся оглушительный рев, перекрываемый звуками ломающихся деревьев. Шагнув в камин, Перси исчез в зеленом дыме...
— А вот и наши гости, — в абсолютной тишине зала раздался холодный голос Лорда Драко, сопровождаемый исконно малфоевской ухмылкой.
В следующее мгновение Пожиратели черной волной хлынули во двор, вслед за своим Господином.
* * *
— Рон, пригнись! — Джинни накрыла брата защитным полем, отразив огромную дубину наступавшего на них великана.
— Где Гермиона? Отец?
— Не знаю, я их видела только в самом начале, а потом все смешалось, — голос девушки утонул в треске ломающихся веток.
В лесу творился полный хаос: группа повстанцев, возглавляемая Артуром Уизли, аппарировала в лес десять минут назад, как только Джинни проделала брешь в антиаппарационном барьере, возведенном вокруг Малфой-менора. И все эти десять минут лес напоминал ад — великаны крушили все на своем пути, отовсюду летели заклятия, лишь каким-то чудом не задевшие пока никого из своих, в небе кружили дементоры, пытаясь прорваться сквозь десятки Патронусов, а где-то в чаще начинался пожар.
— Гермиона, ты в порядке? — Рон бросился к подруге, отлетевшей к дереву от мощного удара.
— Да, вроде бы… Рон! Берегись! — в сантиметре от его уха пролетело первое смертельное заклятие от прибывших Пожирателей.
Битва ожесточилась. «Авада Кедавра!» — кричали Пожиратели. «Авада Кедавра!» — отвечали такими же зелеными лучами повстанцы. Время разоружающих и оглушающих заклятий уже давно прошло. Больше не было места для пощады. Выбор оставался только один — убить или быть убитым.
Ксенофилиус Лавгуд взглянул на сражающуюся неподалеку дочь и с тихой, но гордой улыбкой опустился на землю, задетый смертельным лучом. Его Патронус растаял в воздухе, унося с собой последний вздох мага, и дементоры хлынули в самую гущу битвы через образовавшийся просвет.
Пробирающий до костей холод окутал всех и каждого. Андромеда Тонкс почувствовала, как последняя надежда исчезает, а самые страшные кошмары ее жизни всплывают в сознании — потеря мужа, дочери, и, если война будет проиграна, то еще и внука. В последнем порыве она вскинула палочку, но Патронус так и не появился. Душа Андромеды, отобранная дементором, светящейся песчинкой взмыла в небо.
— У вас нет никаких шансов! Сложите палочки, и ваша смерть будет быстрой и безболезненной! — голос, усиленный магией, раскатами грома прокатился над полем битвы.
На секунду все словно застыли, а затем, паря в воздухе, появился он — наследник Волдеморта.
— Нет… — одновременно охнули Рон с Гермионой, увидев столь знакомое лицо.
Зеленый луч, пущенный кем-то из сопротивления, рассеялся, так и не достигнув цели, отраженный щитом, окружавшим Наследника.
— Он отразил Аваду, но это невозможно! — прошептал Артур Уизли.
Возгласы ужаса и восторга прошли по рядам обеих сторон. Среди нападавших началась сумятица.
— Все, быстро возвращаемся! — Гермиона первая сориентировалась и подняла палочку, разрывая заклинанием антиаппарационный барьер.
Волшебники один за другим исчезали с поляны, забирая с собой тела раненых и убитых. Их никто не преследовал, никто не пытался остановить, они просто не представляли опасности…
Прежде чем аппарировать, Гермиона оглянулась назад и наткнулась на пронизывающий взгляд глаз цвета крови, а потом услышала сдавленный вскрик и увидела, как Рон падает на землю, корчась от боли — не произнеся ни слова, не подняв палочки, даже не взглянув на него, Драко мучал его Круциатусом.
Далее все происходило так быстро, что девушка просто действовала на автомате, даже не успев подумать: брошенное ею и легко отраженное им заклинание, ответный красный луч, припечатавший ее к земле, полный страдания взгляд Рона, слабая попытка увернуться от схвативших ее Пожирателей, а потом резкий бросок на Наследника, и громкое «Рон, аппарируй!». А затем лишь темнота, окутавшая ее со всех сторон.
— Что нам делать с девчонкой? — Драко оглянулся на задавшего вопрос Грейбека, явно предвкушающего славный ужин.
— Возьмем с собой, она понадобится.
Грейбек нахмурился, но перечить не посмел.
«Это тело прекрасно подошло», — про себя подумал Драко, а точнее та его часть, что была Волдемортом. — «Только почему я не убил Грейнджер? Ступефай не входил в мой план. Надо будет разобраться позже с воспоминаниями мальчишки, они определенно мешают».
* * *
Боль пронзила все тело, и Гермиона с тихим стоном открыла глаза. Подземелье. Опять подземелье Малфой-менора, все повторяется, только теперь она здесь одна — нет ни Гарри, ни Рона.
Рон! Гермиона вскочила, вспомнив о причине ее появления здесь. Смог ли он сбежать? «Мерлин, главное, чтобы в нем вдруг не проснулся гриффиндорец, и он не бросился спасать меня…» Сердце девушки сжалось от мысли, что его уже могло и не быть в живых. «Нет, нет, нет!» Обессилев, Гермиона сползла по стенке на холодный пол и слезы сами покатились по грязным щекам, оставляя за собой мокрые дорожки.
* * *
— Мой Лорд, — Беллатрикс низко склонилась перед племянником, — позвольте просить Вас об одолжении.
— Белла, Белла, — гортанный баритон, так похожий в этот момент на голос Тома Реддла, заставил ее поднять глаза, — ты как всегда неподражаема. Час назад ты сомневалась во мне, и не смей отрицать, ты ведь знаешь, что твои мысли для меня, как открытая книга, а теперь преклоняешь колени и просишь о чем-то?
— П-простите, сир! — женщина бросилась к ногам блондина. — Я все сделаю, чтобы доказать вам свою преданность. Вы ведь знаете, я всегда была верна вам. Но это обличие… Оно сбивает с толку…
— Дорогая, тебе ли не знать, что внешность ничего не значит? Это все еще я, твой Лорд, а тело… Что тело? Оно сильное, а душа Драко слаба, я его почти не чувствую. Вряд ли я смог бы найти более подходящую кандидатуру. — юноша коснулся губ Беллатрикс своими, доведя ее этим легким движением до исступления.
— Так какова твоя просьба, Белла? — поцелуй продлился лишь мгновение.
— Мой Лорд, эта девчонка, Грейнджер, позвольте мне разобраться с ней!
— Белла, ты, моя радость, злопамятна, — лицо Драко расплылось в белоснежной улыбке. — Неужели тебе не дает покоя то, что она сбежала от тебя в тот раз? Я был бы рад доставить тебе это удовольствие, но твой племянник подсказал мне отличную мысль. Эта Грейнджер будет хорошей наживкой для Артура Уизли, а тем временем ее неординарные способности могут быть весьма полезны.
Лицо Беллатрикс исказила гримаса отвращения.
— Каким же образом?
— Всему свое время, Белла, всему свое время…
Наследник отвернулся от удивленной женщины и вышел из залы.
«Ну, и чем же она может быть полезна, Драко? Не думал, что ты сможешь сопротивляться моей воле…»
