Глава 4Первая неделя в родном Хогвартсе пролетела, как камешек, выпущенный из пращи опытной рукой.
Я была бесконечно рада видеть все эти знакомые лица - даже слизеринские - была рада снова дежурить и заниматься с первокурсниками, была рада сесть за любимый стол в библиотеке и забаррикадироваться книгами так, чтобы видно было только окно справа от меня. Я была рада посту Старосты Школы и была рада начавшимся занятиям.
Но за всей этой радостью я умудрилась не заметить первую неделю, проведённую в школе.
Эдгар, я уверенна, ты полагаешь людей странными, если только они все хоть немного похожи на меня. Уверяю, у тебя есть все основания для этого!
«Что имеем не храним, потерявши плачем»* - горькая но пронизительно-верная, словно концентрированная, мудрость веков, вдалбливаемая нам в головы с раннего детства. Ах, если бы люди имели обыкновением не только запоминать, как все эти мудрости звучат и что они означают, но ещё и старались хоть немного их осознать, научиться на чужих ошибках... Мир был бы во многом счастливее и во многом не таким, как теперь. Мы все напарываемся на одни и те же грабли, все плачем и страдаем, уверяем что нас никто не понимает, но учиться упорно продолжаем на своих синяках, словно не было до нас многочисленных поколений таких же, как мы сами, страдальцев.
«Что имеем не храним, потерявши плачем». Поверь, Эдгар, и никогда не проверяй на своём опыте. Терять - чтобы то ни было - всегда больно и обидно, а потерять собственную жизнь, которая была так привычна, что её и не замечаешь толком за ворохом мелочей, обидно не то что до слёз, а до потери пульса.
Я не заметила первой недели, не заметила выходных, не очнулась в понедельник и только немного вытряхнулась из рутины, когда был объявлен поход в Хогсмид.
Погода продолжала быть просто волшебной: золото-багряные деревья Запретного леса свечками горели в ледяно-голубом небе с лениво шагающими по нему перьевыми облаками. Подходящее пальто и шарф, легкая шапочка и готовность наслаждаться каждым мгновением бытия - вот и всё что требовалась в тот осенний день.
В деревню мы, как обычно, отправились дружной Гриффиндорской компанией: Рон и Лаванда, Невилл, который пригласил, наконец, на свидание милую хафлпаффку Сьюзен Боунс, Гарри и Джинни, Дин и Симус с близняшками Патил и Ромильдой Вейн и, конечно, я.
Уже в Хогсмиде мы, ожидаемо, разбрелись в разные стороны. Правда, получилось так, что парочки-то ушли с чётким осознанием того, где, с кем и за каким занятием проведут день, а я осталась у Сладкого Королевства одна.
Это не уязвляло и не обижало, ведь в этот чудесный день в голову лезли лёгкие, но такие важные мысли, душа пела и готова была встретить что-то волшебное. Я с удовольствием бы бродила одна по улочкам магической деревушки или в рощице неподалёку, но меня окликнула Полумна Лавгуд, одноклассница Джинни, и пригласила погулять вместе.
Полумна была очаровательна в своей непосредственности и оказалась интересным собеседником. Мы вместе сходили в книжный, посмеялись вдоволь в магазине приколов Фреда и Джорджа Уизли - даром, что сами близнецы были в Лондоне - и, наконец, купив горячего шоколада "с собой" отправились к роще.
Сев на поваленное, но сухое бревно, мы горячо спорили о причинах гоблинских восстаний - да, Эдгар, мы две ботанички - и просто весело обсуждали всё подряд. Тонкие лучи солнца почти не грели, но зато создавали такую лёгкость на душе и дарили возможность полюбить всё на свете!
Ну, кроме, пожалуй, Малфоя и его дружков-громил. Ума не приложу, как так всегда выходит, что враги сталкиваются почти постоянно, тогда как друзья часто долго скучают вдали, не имея возможности пообщаться. Возможно, вражда это всё-таки своеобразная форма привязанности, щекочущая нервы подобно лёгкому, ни к чему не обязывающему и почти незаметному флирту при наличии постоянного и любимого партнёра. Как бы там ни было, но Его Слизеринское Высочество прибыли с эскортом в рощу и даже наткнулись на меня и мою подругу.
Знакомый голос, уже такой взрослый, но сохранивший раздражающую с детства привычку тянуть слова, словно этим придавая им значимость, раздался в искрящейся благополучием тишине рощи.
— Как мило, — мы с Луной буквально подскочили. — Надеюсь мы не помешали вашему свиданию?
Кребб и Гойл отвратительны, когда стоят за спиной своего вожака. Ещё более ужасно они выглядят, когда набивают безразмерные желудки за столом, едва не утыкаясь лицом в золочёные Хогвартские тарелки. Но если есть хоть что-то более раздражающее и вгоняющее в краску стыда за весь род человеческий, чем гогот этих двух не обременённых интеллектом боровов, то я этого не знаю.
Луна, моя милая Луна, такая непосредственная и свято уверенная в том, что все люди хорошие, несмотря на все издевательства, которые она перенесла от по-детски жестоких студентов Хогвартса, подняла светлые, полные внутреннего сияния, глаза на Малфоя. Порой я завидовала тому, что она не училась с Драко на одном курсе и не встречалась с ним каждый Мерлинов день.
— Зачем ты здесь? — просто спросила моя подруга.
Кребб и Гойл снова начали издавать свои булькающие звуки, долженствующие означать то ли злорадный, то ли веселый смех. Меня передёрнуло, но, на моё счастье, Малфой не засмеялся и его верные телохранители поспешили заткнуться, хотя умнее от этого отнюдь не выглядели.
— Лавгуд, если ты полагаешь, что мне есть дело до тебя или до твоей растрёпанной подружки, то глубоко заблуждаешься, — неприязненно сказал Малфой. — Мы тут, знаешь ли, гуляем, наслаждаемся красотами природы, но вы своим видом нам всю малину портите.
На этот раз губы Хорька изогнулись-таки в ухмылке и Кребб с Гойлом заржали с чистой совестью и идиотской готовностью. Свет в глазах Луны не померк и я была уверена, что сейчас моя добрая подруга захочет вступить с ним в диалог, доказывая, что мы вовсе не такие плохие, как он думает, и вовсе не обязательно над нами смеяться, а, напротив, мы вполне заслуживаем дружбы.
Такого я допустить не могла. Мне было всё равно, что там себе думает Малфой, но обидеть Луну я ему не собиралась позволять.
Луна Лавгуд была маленького роста, как и я, но намного более хрупкого сложения. Порой она напоминала мне ребёнка-подменыша*. У неё были тонкие, красивые черты лица, она двигалась всегда легко и бесшумно. Светловолосая и светлоглазая, она говорила тихо, но чётко, как леди позапрошлого века. У неё были тонкие губы и глаза немного на выкате, но её доброта так озаряла вся её существо, что не полюбить Луну не представлялось возможным.
Однако же Малфой мог обидеть мою подругу и даже явно имел к тому намерения. Могла ли я дать ему в обиду такое нежное создание? Определённо нет!
— Ну вот и идите куда шли, — грубо сказала я. — Нам тоже не доставляет удовольствия лицезреть ваши физиономии.
Кребб и Гойл набычились, а Малфой готов был взбелениться. Собственно, этого я и добивалась. Драко одарил меня тяжёлым долгим взглядом и, презрительно фыркнув, отвернулся и зашагал прочь. Это было необычно, ведь Малфой редко отказывался от возможности поддеть кого-то, особенно меня. Возможно, тот день так на него повлиял или же он просто понял, что эта пикировка никуда не приведёт, потому что изначально была довольно глупа.
Так или иначе, он и его ходячие шкафы убрались из поля нашего зрения и мы с Луной продолжили прерванные рассуждения о том, как древние легенды о короле Артуре и его рыцарях* не дают покоя маглам, которые упорно пытаются подтвердить его существование*.
Бедняги, им так хочется верить в Камелот*, но они его так боятся, ведь там балом правили Авалон* и колдовство*! Могила Артура оказалась скрыта от большей части человечества, потому что находилась на Авалоне* и из-за этого самоё существование одного из величавших королей древности* находится под сомнением.
Ах, милый Эдгар, если бы только люди так не боялись всего неясного и непонятного им, если бы только пытались разобраться... Но до таких благословенных времён, очевидно, ещё очень долго и на нашем веку маглы вряд ли смогут принять магов.
*Русская народная пословица
*В фольклоре Британских островов есть поверия том, что эльфы подменяют маленьких детей в колыбельках
*Король Артур Пендрагон — герой так называемого артуровского цикла легенд. При нём находились знаменитые рыцари Круглого стола - лучшие рыцари страны
*Существование короля Артура не подтверждено историками
*Камелот - легендарная крепость, где находился двор короля Артура
*Авалон - легендарный остров, оплот колдовства в древней Британии
*Колдун Мерлин был советником и придворным магов короля Артура
*Cогласно легендам, раненного Артура отвезли умирать на Авалон
*В своём предисловии к книге Томаса Мелори «Смерть Артура» Ульям Кекстон говорит об Артуре как о первом, «достойнейшем и лучшем» из христианских королей
