Глава 4На следующее утро огромный морской вертолет гремел над океаном. Земля скрылась где-то за горизонтом. Только воздух, море и «Келдыш» на расстоянии. Роза спокойно смотрела в окно монстра-вертолета. Ее внучка Лиззи сидела рядом с ней, держа на руках аквариум с золотыми рыбками. Она понятия не имела, зачем они были здесь. Лиззи пыталась расспросить бабушку, зачем они отправились сюда и почему она никогда прежде не упоминала о «Титанике». Но Роза только улыбалась и продолжала собираться. Если подумать, то внучка ничего не слышала о жизни бабушки до 1920 года, так может быть, ее заявления были правдой?
***
— Да она чертова лгунья! Сумасшедшая. Как эта... как ее? Та русская царевна. Анастасия, — возмущался Льюис, перекрикивая шум «Миров», готовящихся к погружению. Они собирались вести прямую трансляцию с океанского дна, пока морские биологи будут изучать новые живые организмы, обосновавшиеся на «Титанике». Брок надеялся, что это видео поможет старушке вспомнить как можно больше.
— Прибыли! — прокричал им Бобби, показавшись на горизонте. Брок кивнул, и все трое отправились навстречу вертолету. Льюис шел позади Брока и продолжал возражать против миссис Кэлверт.
— Она говорит, что она Роза Дьюитт Бьюкейтер, так? Но Роза Дьюитт Бьюкейтер погибла на «Титанике». Ей было 17. Если бы она выжила, сейчас ей было бы больше ста лет! — говорил он.
— Через месяц ей исполнится сто один, — с улыбкой ответил Брок.
— Тогда она очень старая лгунья! Я проследил ее жизнь в 1920е годы. Она была актрисой в Лос-Анджелесе. Актрисой! Вот тебе первый ключ, Шерлок! Тогда ее звали Роза Доусон. Потом она вышла замуж за парня по имени Кэлверт, переехала в Сидар-Рапидс в Айове, родила ему двоих детей. Теперь Кэлверт умер, и все, кто его знал, тоже.
— И все, кто знал о бриллианте, должно быть, тоже уже умерли... или остались на этом корабле. Но об этом знает она! — прокричал Брок, когда вертолет приземлялся на палубу. Его грохочущие винты медленно опускали машину на вертолетную площадку. Среди всех, находившихся на палубе, на посадку смотрели Бекка и Томас.
— Невероятно! Воплощенная мечта Леонардо! — воскликнул Томас. Бекка не смогла удержаться от улыбки, видя, как его восхищают достижения двадцатого века. Все эти три года они проводили каждое утро за разговорами наедине в ее каюте. И порой темы их бесед менялись от «Титаника» и его последних часов к его юности в Ирландии и ее детству во Флориде. С Томасом было очень легко. Бекка спустилась по трапу на нижнюю палубу, думая о том, когда в последний раз она говорила с мужчиной так свободно?..
Пока Брок спешил встретить их гостей, Бобби и Льюис смотрели как команда вертолета выносит на палубу около десяти чемоданов.
— Путешествовать не так-то легко, правда? — саркастически спросил Льюис у Бобби, перекрикивая рев двигателя. Бобби только надеялся, что все это было признаком женщины эдвардианского высшего класса и что они вскоре получат бриллиант. Несколько мужчин опустили на палубу «Келдыша» инвалидное кресло, и загорелый Брок с самым искренним дружелюбием пожал Розе руку:
— Миссис Кэлверт! Я Брок Лаветт! Добро пожаловать на «Келдыш»!
Лиззи, слишком сильно нырнув под лопасть винта, вышла вслед за своей бабушкой. Она проигнорировала протянутую ладонь Брока и сама покатила инвалидное кресло своей бабушки вперед по палубе. Маленькая пожилая леди казалась невероятно хрупкой и неуместной среди всего высокотехнологичного оборудования, огромных машин и неряшливо одетых членов экипажа. К окончательному замешательству Брока, вертолетчик сунул ему в руки аквариум с золотыми рыбками.
***
Позже Лиззи распаковывала вещи Розы в маленькой удобной комнате. Роза раскладывала многочисленные фотографии в рамках на столике, аккуратно прислоняя их к аквариуму. Брок и Бодин стояли в дверях, Бекка и Томас были позади них. В тот самый момент, когда Эндрюс увидел старушку, он переместился в каюту и опустился на колени рядом с ней. Он заглянул в ее глаза и через мгновение прошептал:
— Роза?..
Бекка внимательно наблюдала за реакцией Томаса, пока Брок спрашивал Розу:
— Вы довольны вашей каютой?
— О да. Она мила. А это моя внучка, Лиззи. Она заботится обо мне, — сказала Роза с нежной гордостью.
— Мы познакомились несколько минут назад, бабушка. На палубе, помнишь? — сказала Лиззи, улыбнувшись Броку.
— Ах да, — ответила Роза, огорченная своей забывчивостью.
Брок уставился на Льюис и Бекку. Вот это да. Льюис закатил глаза. Но Бекка посмотрела на рисунок и поймала ее взгляд. Он был такой же, как у девушки на портрете. И, наблюдая за реакцией Томаса, она почувствовала, что старая леди говорила правду. Но как донести это до Брока? Сказать ему, что призрак корабля узнал Розу? Ага, а потом ей точно принесут смирительную рубашку. Наконец миссис Кэлверт закончила расставлять фотографии ее детей, внуков и мужа.
— Так, хорошо. Я всегда беру в путешествия мои фотографии. И, конечно же, Фредди, — сказала Роза, и ее пес согласно гавкнул в ответ.
— Все хорошо, милый? — обратилась она к нему. Пес посмотрел на Томаса и зарычал.
— Что случилось, дорогой? Тише, тише... — сказала старушка, взяв пса на руки.
— Наверное, увидел призрака, — рассмеялся Льюис.
— Призрака? — спросила Лиззи, подняв бровь.
— Похоже, наш корабль захвачен призраком. По крайней мере, наша суеверная команда русских в это верит. Не позволяйте ему докучать вам, — сказал Брок Розе, оглядываясь и пытаясь ощутить присутствие этого самого привидения, не понимая, что тот был совсем рядом.
— Вам что-нибудь нужно? — спросила Бекка.
— Да. Я хотела бы увидеть мой рисунок, — ответила Роза.
***
Через несколько минут они были в каюте хранилища артефактов, где в ванне с водой лежал рисунок. Миссис Кэлверт посмотрела на свой портрет, сделанный восемьдесят лет назад.
Изображение колыхалось и качалось, словно было живым. Роза закрыла постаревшие веки и ясно перед собой увидела взгляд голубых глаз поверх альбома. Эти мягкие глаза смотрели прямо и бесстрашно. Роза улыбнулась своим воспоминаниям. Бекка взглянула на Томаса, который был сильно потрясен, увидев так близко ту, что он знал так давно. Брок взял фотографию колье и показал его старушке, рассказав при этом историю бриллианта.
— Людовик Шестнадцатый владел знаменитым камнем, именуемым «Голубой бриллиант короны». Он исчез в 1792 году, и тогда же Людовик был казнен. Говорят, что «Бриллиант короны» тоже попал под гильотину... был обрублен, затем обработан в форме сердца... и стал называться Le Coeur de la Mer , «Сердце океана». Сегодня он должен быть дороже алмаза Хоупа. Легенда гласит, что этот бриллиант может выполнить любое ваше желание.
— Это было ужасно тяжелое колье. Я надела его лишь однажды, — сказала Роза, смотря на рисунок.
— Ты правда думаешь, что это ты, бабушка? — спросила Лиззи.
— Это я, дорогая. Правда, аппетитная? — рассмеялась старушка. Бекка смеялась тоже. Ей нравилась эта маленькая дерзкая леди. Она заметила, как Томас слегка улыбнулся, потерявшись в воспоминаниях о той энергичной девушке, какой прежде была Роза.
— Я нашел это в страховых счетах... и старых исках строгой секретности. Знаете, кем был заявитель?
— Полагаю, некто по имени Хокли, — уверенно ответила Роза. Она поняла, что Брок проверяет ее слова.
— Верно, Натан Хокли. Питтсбургский стальной магнат. Это бриллиантовое колье его сын Каледон Хокли купил во Франции для своей невесты... для вас... за неделю до отплытия на «Титанике». Иск был подан сразу после крушения. Судя по всему, бриллиант должен был пойти на дно вместе с кораблем, — сказал он. Роза чуть улыбнулась.
Брок показал на рисунок и обратился к Лиззи:
— Видите дату?
— 14 апреля 1912 года, — прочитала она.
— Если ваша бабушка именно та, кем себя называет, значит, она надела бриллиант в тот самый день, когда затонул «Титаник», — сказал Льюис.
— И это делает вас моим лучшим другом, — улыбнулся Брок.
— Мы с радостью заплатим вам любые деньги, если вы расскажете нам хоть что-то, что поможет его найти, — добавила Бекка.
— Мне не нужны ваши средства, доктор Лаветт. Я знаю, как тяжело людям, которые очень беспокоятся о деньгах, отдавать их, — ответила Роза. Бекка переглянулась с Томасом. Слова Розы звучали почти цинично.
— Вы ничего не хотите? — скептически спросил Льюис.
— Вы отдадите мне это, если мой рассказ будет ценен для вас, — сказала Роза, указывая на рисунок.
— Договорились, — сказал Брок быстрее, чем Бекка смогла возразить.
— Что же вы знаете, юная Роза?.. — тихо спросил Томас, хотя и знал, что она его не услышит.
— Вот некоторые вещи, мы нашли их в вашей каюте, — сказала Бекка, указывая на очищенные и обработанные артефакты. Лиззи отвезла бабушку к столу, на котором лежало около пятидесяти дорогих и дешевых предметов. Роза в своем кресле едва могла что-то разглядеть поверх стола. Дрожащей рукой она подняла ручное зеркало из черепахи, инкрустированное перламутром, и удивленно погладила его.
— Оно было мое. Как странно! Совсем такое же, как и тогда, когда я смотрелась в него в последний раз, — выдохнула она в удивлении. Роза перевернула зеркало и заглянула в треснувшее стекло, затем опустила его и сказала:
— А вот отражение немного изменилось.
Бекка слегка рассмеялась, а Роза тем временем разглядела брошь из опалов и изумрудов.
— Брошь моей матери. Она хотела вернуться за ней. Была такая суета, — сказала старушка и взяла гребень. Нефритовая бабочка словно бы села на его черную ручку. Роза медленно перевернула ее, чувствуя, как нахлынули образы, эмоции и воспоминания, погребенные под долгими десятилетиями.
— Вы готовы вернуться на «Титаник»? — мягко спросил Брок.
***
В темной операторской каюте все было заставлено экранами, на которые «Миры» и подводные роботы передавали различные изображения крушения.
— Трансляция с глубины двенадцати тысяч футов, — сказал Льюис.
Роза пристально вглядывалась в экраны. Ее особенно увлекло одно изображение ограждения корабля. Оно явно что-то значило для нее. Брок внимательно наблюдал за старушкой, и Бекка отметила, что так же было с Томасом.
— Нос корабля при погружении врезался в дно подобно топору. Вот... Я могу запустить моделирование, которое мы сделали. Здесь, на этом мониторе, — сказал Льюис.
Лиззи развернула кресло, чтобы Роза увидела экран компьютера. Бодин запустил симуляцию и продолжил:
— Мы соединили вместе крупнейшие в мире базы данных по «Титанику». Итак, вот...
— Возможно, Роза не захочет это видеть, Льюис, — сказала ему Бекка.
— Нет, нет. Все в порядке. Мне интересно, — ответила Роза.
Льюис запустил компьютерную анимацию и наскоро комментировал ее:
— Корабль ударился об айсберг правым бортом, лед нанес множество пробоин по борту... пробивая дыры как азбукой Морзе... бип-бип-бип, до самого низа. Сразу же были затоплены передние отсеки корабля... и вода распространялась через верх переборок, следуя от носа к корме. Пока нос опускался, корма поднималась... сначала медленно... а затем все быстрее и быстрее, пока не поднялся весь вес, может, 20 или 30 тысяч тонн... из воды, и тогда сталь не выдержала... ХРЯСЬ!! ...и корабль разломился! Сверху вниз, до самого киля, который вращался как большой шарнир. Тут же нос погрузился вниз, а корма опустилась в прежнее положение... но сцепка дна потащила корму за собой, и та встала вертикально, а потом носовая часть оторвалась, устремившись ко дну. Корма всплыла вертикально, как пробка, а потом очень быстро ушла под воду около 2:20 ночи. Через два часа сорок минут после столкновения.
Анимация показывала тонущий нос. Роза наблюдала этот анализ катастрофы совершенно без эмоций. Совсем иное Бекка могла бы сказать про Томаса. Не важно, сколько раз он слышал рассказ о последних минутах «Титаника» — гибель этого корабля всегда ранила его. Льюис тем временем продолжал:
— Нос полностью оказался под водой и, отнесенный течением почти на полмили, ударился о дно, двигаясь со скоростью около 12 миль в час. Бабах!
Нос глубоко зарылся в ил, анимация теперь показывала корму.
— По мере погружения корма лопалась от давления и развалилась на части от силы водного потока при падении, так что на дно упала просто куча хлама. Круто? — спросил Льюис старушку.
— Спасибо за такой прекрасный и подробный рассказ, мистер Бодин. Конечно, мои переживания были... несколько иными, — ответила Роза.
— Расскажете нам об этом?.. — спросил Брок.
Роза молча встала со стула и обернулась. Ее взгляд вернулся к экранам, показывающим печальные руины глубоко под водой. Изображение с одного из подводных аппаратов медленно проплывало по палубе. Роза узнала одну из шлюпбалок «Уэллин», которая еще была на месте. Она услышала призрачную музыку вальса и тусклый и неясный голос офицера: «Только женщины и дети».
Перед глазами старушки предстали кричащие лица в несущейся толпе. Это было столпотворение и ужас. Люди плакали, молились, стояли на коленях на палубе. Просто воспоминание... вспышка в темноте. Томас знал, что она чувствовала. Все последние три года подобные картины просто преследовали его. Роза посмотрела на другой монитор. Робот двигался по почти истлевшему, заполненному мусором коридору. Мимо проплывал бесконечный ряд дверей, похожих на темные рты. Камера выхватила из темноты некогда роскошные резные двери, и Роза вспомнила, как два камердинера кланялись ей, открывая их в столовую первого класса. Она настолько была потрясена нахлынувшими эмоциями воспоминаний, что опустила голову и чуть всхлипнула.
Лиззи взяла инвалидное кресло и сказала:
— Ей нужно отдохнуть.
— Нет, — тихо ответила Роза.
— Бабушка, пожалуйста, — тихо попросила Лиззи.
— Нет! — повторила Роза на удивление твердым голосом. Милая смешная старая леди пропала, теперь это была женщина со стальными глазами. Брок дал знак всем замолчать, достал диктофон и нажал кнопку записи.
— Расскажите нам, Роза, — попросил он, когда та снова села.
— Прошло много лет... — начала она.
— Ничего. Просто расскажите нам все, что можете, — сказал Брок.
— Вы хотите услышать эту историю, или нет, мистер Лаветт? — спросила Роза с легким намеком на улыбку. Томас усмехнулся. Теперь у него не было сомнений. Это была та самая энергичная молодая женщина, которую он встретил так давно. Бекка одарила Брока улыбкой и толкнула его в бок, пока команда устроилась слушать рассказ Розы.
— Прошло столько лет... а я все еще чувствую запах свежей краски. Фарфором еще никто не пользовался. На простынях никто не спал. «Титаник» называли кораблем мечты. Таким он и был. Действительно был...
