Глава 1Зоомагазин они оставили напоследок. Хагрид сказал, что хочет сделать Гарри подарок на день рождения; на нерешительное напоминание о торте он только отмахнулся — мол, это за подарок не считается. «Тебе нужна сова, вот, — заявил он. — Конечно, можно пользоваться школьными, и всё такое... но свою иметь лучше, правда? Выберешь ту, которая понравится». Гарри был полностью согласен: своя — лучше. У него до сих пор не было ничего своего, кроме школьных принадлежностей; даже одежда не могла считаться полностью своей, потому что раньше её носил Дадли. И всё, что они купили сегодня — даже волшебная палочка, — тоже было школьными принадлежностями, пусть и совершенно необычными, но обязательными. Теперь же ему вдруг предлагали что-то необязательное, отчего день утомительного хождения по магазинам окончательно превращался в волшебный праздник.
В магазине царил полумрак, полный шелеста и шорохов. Совы самых разных размеров и расцветок спали или чистили перья в клетках, развешанных вдоль стен, а около десятка сидели на полке за спиной продавщицы прямо и неподвижно, словно игрушки из перьев.
— Я вижу, молодому человеку требуется сова? — радушно улыбнулась хозяйка магазина. — Очень удачно, сегодня у нас неплохой выбор!
— Ну, Гарри, которая тебе нравится? — пророкотал Хагрид, выуживая из кармана кошелёк.
Похожая на небольшой сугроб куча перьев на самом краю полки шевельнулась, обнаруживая большой желтый глаз; тот внимательно оглядел мальчика и вдруг подмигнул ему лукаво и чуть насмешливо. В полном ошеломлении Гарри мигнул в ответ. Перья снова шевельнулись, обернувшись белоснежной птицей значительно крупнее остальных, с поджарым телом и откровенно насмешливой физиономией. Очарованный, Гарри уставился на птицу во все глаза.
— Я вижу, тебе приглянулась эта полярная сова? — Продавщица была сама любезность.
— Как её зовут? — спросил Гарри, не решаясь сразу заговорить о цене. Ему казалось, что такая замечательная птица должна стоить очень дорого.
— Его, вообще-то. Это самец. Я назвала его Маверик, потому что он... хм... потому что он белый и отличается от тех, что обычны в наших краях.
У Гарри создалось отчётливое ощущение, что птица усмехнулась. Он наконец решился спросить о цене, которая, судя по реакции Хагрида, оказалась весьма умеренной, и спустя десять минут уже шагал по улице, гордо сжимая в руке тяжёлую клетку. Оказавшись на свету, Маверик немедленно сунул голову под крыло и снова превратился в маленький сугроб, но это уже не имело никакого значения.
Дурсли приняли нового жильца без малейшей радости, но и спорить после преподанного Хагридом урока не решились. Гарри был счастлив: у него впервые в жизни появился внимательный слушатель, с которым можно было часами делиться планами на будущее и впечатлениями от прочитанного в учебниках. Правда, он не умел говорить — но временами склонял голову, словно соглашаясь со сказанным, а иногда тихонько насмешливо ухал, будто возражая. Ранним утром он вылетал на охоту и порой притаскивал домой пару мышей, но никогда их не съедал, предпочитая сухой корм и кусочки хлеба, припрятанные Гарри за обедом. Казалось, что мышей он таскает ради шутки, проверяя реакцию хозяина, и мальчик невольно старался «соответствовать». Сама же добыча в итоге доставалась кошкам миссис Фигг, весьма довольным таким пополнением своего рациона.
В день поездки на вокзал дядя Вернон категорически потребовал завесить клетку, чтобы «не позориться перед соседями». Почему держать сову — позор, а канарейку — нет, Гарри не понял, но спорить не стал, тем более что и Маверик вроде не возражал и даже сам попытался клювом задёрнуть покрывало на клетке.
Оставшись в одиночку на вокзале и не найдя указанной в билете платформы, Гарри готов был запаниковать, но тут явилось спасение в виде рыжего семейства с кучей багажа и совой. Проходя сквозь барьер, он на миг ощутил леденящий холод, но неприятное ощущение вскоре забылось, смытое красочной суетой волшебного перрона.
Начиналась сказка.
«Сидеть под покрывалом было скучно, вылезти — чревато: если у них хватило, скажем так, ума притащить эту тварь на вокзал — могли на этом не остановиться. Был, правда, момент, когда кое-что из сказанного сильно заинтересовало меня, но пока пытался растеребить покрывало, смотреть стало уже не на что. А потом я задремал, убаюканный качкой и полумраком и, кажется, пропустил самое интересное. Ну ничего, не последний день живём...»
Гарри довольно быстро освоился в Хогвартсе. Учиться здесь оказалось интересно, а жить, несмотря на все сложности, — уютно. Не говоря уже о еде, такой вкусной, что только воспоминание об обширном седалище Дадли, украшенном поросячьим хвостиком, заставляло Гарри есть поменьше.
Единственное, что его огорчало, — невозможность поселить Маверика в спальне. За прошедший месяц он успел привыкнуть в любой момент находить в птице внимательного и сочувствующего слушателя. Но закрывающая вход в башню Полная Дама была непреклонна: «Никаких сов в помещении! От них грязи не оберёшься!» Попытки доказать, что Маверик исключительно чистоплотная птица, успеха не возымели. К тому же школьная администрация была, кажется, солидарна с упрямым портретом: окно, даже открытое настежь, сову впускать не желало. Рон считал, что в совятне, в компании сородичей, Маверик точно не соскучится, но Гарри всё же старался хотя бы несколько раз в неделю забежать туда, чтобы поговорить с любимцем и угостить чем-нибудь вкусненьким.
Маверик и сам искал общения — хотя писем Гарри никто не присылал, он всякий раз влетал в Большой зал вместе с остальными совами и усаживался на плече мальчика, ласково пощипывая его ухо. Пару раз он при этом отказывался от предложенного угощения, словно давая понять, что прилетает не за подачками. Рон заметно завидовал: Скабберс, его ручная крыса, двадцать часов в сутки спал на хозяйской постели, просыпаясь только для того чтобы выпросить лакомый кусочек.
— Он раньше таким не был, — словно оправдываясь, говорил Рон. — Может, перемена обстановки так на него повлияла?
Остальные соглашались, что это возможно. Но любые умозаключения жизнерадостности крысе не прибавляли, и Рон в конце концов оставил попытки растормошить зверька, решив, что тот постепенно сам приживётся на новом месте.
«Интересно, мне просто так не везёт, или этот тип специально от меня прячется? Если специально — это само по себе весомая улика. Хотя... может, просто боится? По естественным, так сказать, причинам?
Как бы узнать?»
Глава 2Накануне первого урока полётов Гарри целый час просидел в совятне, делясь с любимцем своими страхами, которые не хотел демонстрировать даже Рону. У его приятеля всё же было некоторое представление о предмете, а вот он сам до сих пор видел метлу только в витрине. Маверик не разделял опасений хозяина: казалось, он совершенно точно знал, что Гарри легко освоит это искусство. Явившись на тренировочную поляну, мальчик тотчас заметил белое пятно в ветвях одного из деревьев. Вид у совы был уверенный донельзя. И как выяснилось — вполне оправданно, но птицу это, кажется, совершенно не обрадовало.
— Маверик, кончай дуться! Всё же обошлось!
Сердитое уханье.
— Зато меня возьмут в команду, а иначе бы не взяли!
Иронический прищур.
— Хочешь сказать, что я мог бы показать себя на следующих уроках?
Отчётливый кивок.
— Ну скажи, что мне было делать?
Птичья лапа очень человеческим жестом тычет в лоб.
— Ну-у-у... конечно, можно было подождать, пока Малфой сунет шарик на дерево, и достать...
Кивок.
— А если бы он его разбил?!
«Если бы разбил... а если бы ты разбился? Нет, ну почему я не вмешался, а? Хотя... сперва ничего опасного вроде не было, а когда мальчишка кинулся в пике — можно было только помешать...»
— Ну не сердись, я постараюсь больше не рисковать... слишком сильно, по крайней мере. Зато мне разрешат иметь метлу, и мы с тобой сможем иногда летать наперегонки! Ты ведь поможешь мне тренироваться, правда?
Маверик, сменив, наконец, гнев на милость, слетел на плечо хозяина и привычно ущипнул его за ухо, позволив взамен почесать себе шею и погладить упругие перья.
«Я просто ужасно испугался за тебя, малыш...»
Про назначенную Малфоем дуэль Гарри вспомнил только в спальне. Вот чёрт, обещал ведь не рисковать...
А куда денешься?
С дуэлью обошлось. Каким-то чудом обошлось и с троллем, невесть как оказавшимся в школе. В результате факультет получил дополнительные баллы, а Гарри с Роном — подругу, к тому же способную проверять их домашние задания. При трёх тренировках в неделю это было совсем не лишним.
Гарри просто влюбился в свою замечательную метлу, каждый раз наслаждаясь полётом. Маверик убедился в его способностях и охотно помогал в тренировках. В скорости он уступал метле, зато в манёвренности превосходил неопытного наездника, внезапно меняя направление полёта и заставляя Гарри закладывать головокружительные виражи. Вуд, капитан команды, радостно потирал руки, видя, с какой скоростью новый игрок осваивает премудрости квиддича, и называл его «наше секретное оружие».
Утром перед первой игрой Гарри пожалел, что это всего лишь метафора. Оружию вряд ли бывает так страшно. Впрочем, оказавшись в воздухе, он почти успокоился. До того момента, как метла, всегда такая послушная, вдруг взбесилась и вознамерилась сбросить его на землю. До которой было ярдов тридцать, а то и все сорок.
«Идиот, идиот, идиот! Уверовал, что в воздухе мальчишке ничего не грозит, и засмотрелся на игру. А когда сообразил, что происходит, на него уже уставились десятки глаз, и понять, чьи смотрели не просто так, стало невозможно. А уж тем более — понять и принять меры...»
Гарри отчаянно цеплялся за метлу одной рукой, пальцы немели, казалось, ещё секунда-другая — и всё будет кончено. Внезапно рывки стали слабее, в какой-то момент он почти сумел ухватиться второй рукой, но бешеная пляска возобновилась, и пальцы только скользнули по отполированному дереву. А потом всё резко закончилось, словно и не было, «Нимбус» снова стал послушным, позволив мальчику подтянуться, как на турнике, и принять привычное положение.
И только тогда Гарри осознал, что сжимает в судорожно сведённых челюстях золотой снитч.
«Глупость, конечно... а что было делать? Зацепить его я не мог, а хоть бы и мог… Сова, даже полярная, — не кондор, а мальчик, даже худенький — не мышка. Так что максимум, чего бы я мог таким образом добиться — это более эстетичный вид трупа... да уж, юмор! Кладбищенский, что тут скажешь. Счастье, что никто не слышит.
Хорошо ещё, что эта пакость была рассчитана на предмет, а не на живое существо. А главное — что всё это быстро кончилось. А то лежали бы рядышком. Помощник нашёлся, залягай меня тестрал...
Ладно, малыш вроде бы в порядке, а вот что мне теперь с собой делать, а?»
Победу Гриффиндору засчитали: снитч Гарри поймал, а чем ловить, в правилах указано не было. Подождав в раздевалке, пока страсти слегка улягутся и болельщики разойдутся, Гарри медленно направился в замок в компании Рона и Гермионы. Почти тотчас откуда-то спланировал Маверик и уселся хозяину на плечо. Вид у него был встрепанный и замученный.
— Знаешь, Гарри, а он тебе помочь пытался, — сообщил Рон. — Только метла не давала никому близко подобраться.
— Ты у меня герой! — Гарри ласково погладил любимца. Тот, вопреки обыкновению, почти не отреагировал на ласку.
— Это Снейп пытался твою метлу заколдовать! — возбуждённо продолжал Рон. — А Гермиона заметила, подобралась к нему и подожгла край мантии. Тогда уж ему стало не до тебя!
— Я ужасно торопилась, — вздохнула Гермиона, — всех расталкивала и, кажется, даже сбила с ног профессора Квиррелла. И как Снейп меня не заметил, просто чудо!
— Ты мне жизнь спасла! — Гарри не знал, как выразить обуревавшие его чувства. — Ещё бы минута — и всё. У меня уже рука занемела!
Девочка польщённо потупилась.
— Наверное, Снейп решил, что ты видел слишком много, и захотел избавиться от свидетеля! — проговорила она.
Гарри вспомнил злобную физиономию Снейпа, перевязывающего себе ногу, и не смог не согласиться.
— Тебе надо быть очень осторожным! — продолжила Гермиона.
Маверик на плече Гарри встрепенулся и согласно заухал.
— Ладно, — вздохнул мальчик. — Постараюсь.
Обсуждая происшествие, они дошли до совятни и только потом отправились в гостиную, где уже вовсю шло празднование. Гарри зашёл в спальню переодеться и тут обнаружил пропажу палочки. Пришлось, превозмогая навалившуюся усталость, снова проделать весь путь. Палочка нашлась в совятне — наверное, просто выпала из кармана. Гарри воспользовался случаем лишний раз приласкать Маверика и заодно убедиться, что птица выглядит уже значительно лучше.
— Испугался за меня? — благодарно спросил он и неожиданно признался: — Я и сам испугался. Потом. Тогда просто некогда было бояться, а теперь... ноги до сих пор подкашиваются.
Маверик утешающе ухнул и ласково потёрся головой о щёку мальчика.
«Это было чертовски рискованно, но что делать? Приложило меня крепко, а позволить себе заболеть всерьёз... вот только близкого общения со специалистами мне не хватало!
Стало много легче, и я смог обдумать случившееся. В версию, придуманную детьми, я не верил. Снейп, конечно, тварь редкостная, но не до такой степени, а уж коли решил бы избавиться от мальчишки — нашёл бы способ поэффективнее и побезопаснее, чем накладывать проклятья на метлу на глазах всей школы. Так что, если ребятам вообще не привиделось, он, скорее всего, как раз пытался её стабилизировать. Кто-то ведь пытался? Знать бы ещё кто...
Животные вообще способны ощущать «вкус» магии, а кошки и совы — особенно. И я успел почувствовать два разнополюсных её потока. Незнакомых. К сожалению, «вкус» магии Снейпа мне испробовать не довелось, в отличие от её действия, и вопрос с его участием остаётся открытым. Да и другой поток был незнаком, так что моя первая мысль оказалась неверной. А жаль: было бы хоть одной головной болью меньше.
А так — одной больше».
Глава 3Хагрид, с которым ребята на следующий день попытались обсудить происшествие, только отмахнулся:
— Зачем профессору Снейпу тебя убивать, да ещё у всех на глазах?
— Но мы же тебе объясняли...
— Глупости вы объясняли! Вот что я вам скажу: не лезьте вы в это дело, ребята! Снейп с другими профессорами участвует в охране... ну, в общем в охране, и ему вовсе не к чему воровством заниматься!
— А почему же тогда метла сразу успокоилась, как только я его подожгла? — не сдавалась Гермиона.
— Почему-почему... совпадение, вот!
Убедить его ребятам не удалось. Убеждать остальных они не стали и пытаться, даже когда выяснилось, что «Нимбус» забрали для проверки, и Гарри пришлось тренироваться на тихоходной школьной метле. Гермиона в утешение рассказывала вычитанные где-то истории про бегунов, специально подкладывавших на тренировках свинец в обувь, и фехтовальщиков, тренировавшихся утяжелёнными мечами. Гарри это не особо утешало, но выхода не было.
Тем временем происшествие обрастало слухами, в которых всё чаще повторялось одно и то же имя: Сириус Блэк. Услышав это имя впервые, Гарри обратился к Гермионе, но она тоже была не в курсе. В отличие от Рона: тот рассказал, что весной из тюрьмы Азкабан впервые за всю её историю сбежал узник и его до сих пор не смогли найти.
— Я тогда ещё не получала «Пророк», — с сожалением заметила Гермиона. — А зачем бы он стал покушаться на Гарри?
— Так он же Пожиратель смерти! — Рон был в восторге от того, что в кои-то веки знал больше, чем Гермиона, и охотно делился сведениями. — Один из ближайших помощников Сами-Знаете-Кого! Когда его пытались арестовать, он убил одного волшебника и ещё дюжину маглов, представляете?! Но его всё равно схватили. А теперь он в бегах, и никто не знает где. Может, он решил отомстить Гарри за хозяина и пробрался на квиддич? Там же была уйма народу!
— Но вы же сами видели, что Снейп колдовал! — удивился Гарри.
— А может, это был Блэк, принявший облик Снейпа? — предположила Гермиона. — Я читала, есть такое зелье, и чары тоже есть. А сам Снейп был в другом месте.
— Когда играл его факультет?! — возмутился Рон.
Им так и не удалось ничего решить окончательно. Кроме одного: за Снейпом стоит последить. А Гарри следует быть осторожным.
Похоже, Дамблдор пришёл к тем же выводам: на следующую игру, которую судил Снейп, он явился собственной персоной. Узнав об этом, Гарри готов был прыгать от счастья. К тому же «метод свинцовых стелек» оказался эффективным: после раздолбанной школьной «Кометы» Гарри ощущал себя на родном «Нимбусе» так, словно родился в воздухе, и умудрился поймать снитч на восьмой минуте игры, установив тем самым школьный рекорд.
На этот раз шквал восторгов захлестнул Гарри с головой — так, что захотелось хоть немного побыть в одиночестве. Пообещав не задерживаться, мальчик отправился к ангару, где вместе со школьными мётлами хранился Нимбус. Но убрать метлу на место не успел: случайно глянув в сторону Запретного леса, заметил, как к опушке торопливо приближается слишком знакомая фигура в чёрном плаще.
Не раздумывая, Гарри вскочил на метлу и бросился следом. К счастью, Снейп далеко не ушёл — остановился на небольшой полянке совсем рядом с опушкой. Тотчас из-под деревьев ему навстречу выступила закутанная в мантию фигура, в которой Гарри узнал профессора Квиррелла — в основном по тюрбану, потому что под деревьями стоял густой сумрак.
Сообразив, что на фоне неба он слишком заметен, Гарри осторожно опустился на ветку раскидистого дерева на самом краю поляны и постарался не пропустить ни одного слова.
Разговор уже начался, первые фразы Гарри прозевал. Но успел к самому интересному.
— Вы узнали, как пройти мимо зверя Хагрида? — мрачно спросил Снейп.
— Н-н-но, Северус, я, я…
— Вы ведь не хотите, чтобы я стал вашим врагом, Квиринус.
— Я, я не знаю, что вы…
— Вы отлично знаете, что я имею в виду.
— Я...
За спиной Гарри резко закричала птица; оба собеседника обернулись на звук, вскидывая палочки. Откуда-то вынырнул Маверик, пронёсся над самыми головами мужчин, едва не мазнув крылом по тюрбану Квиррелла. Снейп выругался и опустил палочку.
— Всего лишь сова, — буркнул он. — Ладно, Квиринус, на сегодня довольно. У вас будет время все обдумать и определиться с приоритетами.
Он накинул капюшон и прихрамывая пошёл прочь. Квиррелл потоптался ещё немного, бормоча что-то себе под нос, но наконец ушёл и он. Гарри выждал для надёжности ещё минут пять и только тогда рискнул покинуть своё убежище.
«Ох, ну что за привычка у парня — соваться куда не следует! Хотя... было бы чему удивляться.
А наш драгоценный профессор по-прежнему не разбирается в живой природе, кричала-то не сова. Хотя где ему, он птичек видит только в виде органов... жаль вот, что заклинание кидать передумал. Какой-нибудь Петрификус или Ступефай я бы пережил, не впервой, зато вопрос с его участием в той истории решился бы раз и навсегда. Ну да что тут поделать, не срослось.
Чтоб этой крикунье акромантулам попасться, прервала разговор на самом интригующем месте! А разговорчик-то был любопытный. И я даже знаю, какие выводы ребятки сделают. Только вряд ли они правы. Конечно, по господину профессору камера в Азкабане уже кой год горькими слезами заливается, но именно поэтому на подобные телодвижения под носом у Дамблдора он не решится. Хотя... нет, не верю. Но тогда — что?
И где я, чёрт возьми, слышал эти два имени рядом? Что-то такое крутится в памяти, а что именно...»
Рон жаловался, что уже забыл, как выглядит спокойная жизнь. Мало того, что они теперь следили по мере возможности за Снейпом и проверяли, в порядке ли трёхголовый страж Камня, так ещё и Хагрид, вздумавший завести дракона! К счастью, им удалось-таки убедить лесничего, что в румынском заповеднике драконышу будет лучше. Ребята поторопились написать Чарли, и тот, к их огромному облегчению, отнёсся к идее с энтузиазмом. Маверик, словно тоже стремясь поскорее отделаться от дракона, доставил письмо в рекордный срок. Он даже не стал ждать обычного времени, а постучался в окно спальни и терпеливо сидел на подоконнике, пока Гарри писал ответ.
«Ну вот, увидел. И что теперь? Он-то меня тоже неплохо разглядел. К сожалению.
Вообще-то мне кажется, что он давно обо всём догадался. И не сбежал пока только из страха, что на воле мне добраться до него будет значительно легче. Справедливого, кстати, страха: пообщавшись, насколько это возможно, с Эрролом, я здорово укрепился в своих подозрениях и на всякий случай договорился кое с кем. Но контролировать всю территорию круглые сутки — задача нереальная, может ведь и рискнуть. До границы антиаппарационного барьера не так далеко, как кажется. Или заныкается в замке, да так, что и с домовиками не найдёшь.
Тянуть дальше нельзя. Особенно в свете того, что, по слухам, творится в округе.
Надо дать дружку возможность расслабиться. А тем временем поискать ещё союзников. И лучше всего — там, где он не ожидает. Просто по привычке не ожидает.
Вот только страшно подумать, что ребятки без присмотра натворить могут. А с другой стороны — какой из меня сейчас присмотрщик?»
Ребята были так счастливы, что отделаются хотя бы от этой обузы, что почти не думали о сложности и опасности задуманного: дракона требовалось ровно к полуночи доставить на вершину Астрономической башни. Они решили, что с помощью мантии-невидимки уж как-нибудь да справятся.
После уроков все трое радостно помчались к Хагриду, чтобы попросить его подготовить Норберта к завтрашнему вечеру. И тут же начались неприятности: дракончик, совершенно не оценивший заботы о своей судьбе, умудрился цапнуть Рона за палец. Когда наутро Рон оказался в госпитале, а чуть позже письмо Чарли — у Малфоя, энтузиазма у них значительно поубавилось. Но переигрывать было поздно.
Когда четвёрка весёлых парней, приятелей Чарли, исчезла в ночной темноте, унося ящик с недовольно шипящим драконышем, Гарри и Гермиона на несколько минут решили, что неприятности остались позади. Оказалось, что основные как раз впереди. Макгонагалл, возмущённая то ли тем, что они бродили ночью по школе, то ли тем, что попались при этом Филчу, влепила им чудовищный штраф, сразу сбросивший Гриффиндор с первого места в межфакультетском соревновании. Когда об этом стало известно, Гарри пришлось несладко. К атмосфере всеобщей ненависти добавились муки совести из-за пострадавшего по их вине Невилла. Рон, ссылаясь на опыт старших братьев, утверждал, что всё скоро забудется, но это как-то не очень утешало.
В довершение всех бед куда-то пропал Маверик.
Глава 4«Ну что, доигрался, защитник магической фауны? Скажи ещё спасибо, что так обошлось. Считай, повезло. Правда, летать без половины хвоста ужасно неудобно, не говоря уже о том, на каком месте теперь будет шрам. А он будет, тут и кофейной гущи не надо. Заклинание-то было не из невинных, дюймом правее — летел бы я исключительно сверху вниз.
Какая всё же неудобная расцветка! Вот ведь угораздило...
Возможно, не стоило вообще соваться в это дело, мимо такого и без меня не пройдут. Но эта тварь тащилась явно от замка! Я не мог не попытаться проследить...
Ну, нет худа без добра: теперь точно известно, что метлу заколдовывал не Снейп. Уж его-то я узнал бы в любом виде! Фигура, движения...
И что самое интересное — эта фигура мне тоже знакома вроде бы. Но вот откуда...
А перьев, однако, жаль... хотя... а ведь это идея! Правда, малыш будет переживать... ну да доведётся — извинюсь. А если нет...
А если нет — тогда и не за что будет».
Гарри наткнулся на Хагрида, когда тоскливо тащился на квиддичную тренировку. Товарищи по команде относились к нему не лучше, чем остальные ученики, так что тренировки из радости превратились в сплошное мучение. Он даже хотел уйти из команды, но Вуд этой идее решительно воспротивился, напомнив, что запасного ловца у них нет. Гарри понимал, что капитан прав, и разваливать команду из-за собственного малодушия не собирался, но легче от этого не становилось.
Занятый невесёлыми мыслями, он заметил Хагрида, только оказавшись с ним нос к носу, точнее — нос к животу. Гигант тоже выглядел невесело.
— По Норберту скучаю, — признался он. — И перед вами стыдно, из-за меня влипли-то, вот беда... кабы знал, так ни за что не согласился бы...
— Глупости, — отмахнулся Гарри. В чём-то Хагрид был прав — не надумай он завести дракона, ничего бы не произошло. Но зато они, как последние идиоты, забыли на Башне мантию-невидимку, так что сами виноваты
— Да я вообще-то о другом хотел... — Хагрид замялся. — Не ко времени, вроде, тебе и так несладко, да только... понимаешь, сова-то твоя, похоже...
— Ты знаешь, где Маверик?! — Гарри вцепился в рукав лесника. Тот повздыхал, полез в один из своих многочисленных карманов и вытащил несколько помятых, когда-то белоснежных перьев. Бурые пятна на них говорили сами за себя.
— Вот... на опушке, понимаешь, нашёл... и на траве там... ну, тоже вроде как кровью забрызгано... да ты не думай, может, это и не Маверика, мало ли...
Гарри машинально взял у него из рук перья и медленно побрёл дальше, не слушая неубедительных утешений. Не так уж много полярных сов летает в окрестностях Хогвартса.
Во всяком случае, Гарри других не встречал.
«В последнее время вместо сакраментального вопроса: „Что они там все себе думают?!“ у меня стал появляться другой — а думают ли вообще? И ответ, что характерно, напрашивается отнюдь не положительный.
Нет, надо со всем этим заканчивать. И поскорее».
Несколько дней назад Гарри казалось, что хуже быть уже не может. Оказалось — может. Отработка в Запретном лесу обернулась кошмаром, никак не желавшим заканчиваться, постоянно напоминавшим о себе — мучительными снами ночью и ноющим шрамом днём. Попытки следить за Снейпом отнимали массу времени и сил, но при этом казались друзьям всё более бессмысленными. У профессора оставалось сколько угодно времени и возможностей выполнить задуманное.
Занятый этими невесёлыми мыслями, Гарри вяло ковырялся в тарелке с овсянкой, не обращая внимания на Скабберса, только что стянувшего у него кусочек крекера. В последнее время крыс заметно оживился. Если раньше за пределами спальни он носа не казал из кармана хозяина, да и вообще пользовался всякой возможностью остаться «дома», то теперь частенько бегал по столу в Большом зале, выискивая кусочки повкуснее. Правда, вылезал он не раньше, чем доставившие утреннюю почту совы покидали зал — видимо, опасался сыграть роль платы за труд.
Сейчас почта была уже доставлена и все совы отправились восвояси, только по слизеринскому столу важно расхаживал ушастый филин Драко Малфоя. Наконец и он расправил пёстрые крылья и бесшумно заскользил к выходу, но на полпути, как раз над гриффиндорским столом, вдруг резко спикировал, подхватил когтями отчаянно заверещавшего Скабберса и тотчас взмыл вверх. Поднялся шум, кое-кто из старшекурсников уже направил на птицу палочки, когда стало понятно, что филин тащит добычу не на улицу и даже не своему хозяину, а прямиком на преподавательский стол.
В тот же момент в зал влетели ещё несколько сов. Будто повинуясь приказу неведомого дрессировщика, они уселись плотным кружком прямо перед тарелкой Дамблдора. В центр круга шлёпнулся Скабберс, метнулся было в сторону, но тут же замер под прицелом полудюжины клювов.
Теперь уже весь зал внимательно следил за происходящим. Одна из сов, прежде чем занять своё место в оцеплении, уронила на стол перед директором два конверта. Красный цвет Вопиллера заметили только сидящие рядом преподаватели, но громкий хрипловатый голос услышали все. Он легко перекрыл нарастающий шум, заставив многих замолчать и прислушаться:
— Господин Верховный Чародей Визенгамота, предоставляю в ваше распоряжение анимага Питера Петтигрю, который вовсе не погиб десять лет назад, как все думали до сих пор. Это он был Хранителем Тайны Поттеров и выдал их Волдеморту, он же устроил взрыв на Игл-стрит. В прилагаемом письме вы найдёте все необходимые подробности.
Едва голос смолк, шум в зале вспыхнул с новой силой. Дамблдор, слегка потерявший обычную невозмутимость, развернул лист пергамента и углубился в чтение.
Гарри замер, ошеломлённый услышанным. Неведомый автор послания говорил о его семье! Мальчик не знал, что такое Хранитель Тайны, но понял главное: крыса была человеком, и этот человек способствовал гибели его родителей. Поверить в такое было почти невозможно, но...
Бездумно скользя взглядом по преподавательскому столу, Гарри вдруг заметил с краю какое-то движение. Вгляделся уже целенаправленно и обнаружил, что профессор Квиррелл выбрался со своего места и вдоль стены двинулся к выходу. Ещё ничего не поняв, мальчик инстинктивно вытащил палочку и начал вылезать из-за стола.
Квиррелл вдруг остановился, словно обнаружив слежку. Его никто не замечал — все были увлечены обсуждением происходящего и смотрели в основном на преподавательский стол. Взгляды Гарри и Квиррелла встретились; на лице профессора появилось странное жёсткое выражение, непохожее на его обычную смущённую полуулыбку. Не отводя глаз, он усмехнулся и вытащил палочку. Гарри почувствовал угрозу, но не успел понять, что происходит. Белая крылатая тень метнулась откуда-то сверху, с резким криком полоснула когтистой лапой по лицу Квиррелла. Брызнула кровь. Раненый вскрикнул, попытался второй рукой перехватить птицу, но промахнулся — та уже взмыла к потолку, успев ещё сбить с головы профессора его неизменный тюрбан.
Лоб Гарри полоснуло острой болью — как тогда в лесу. С ужасом и отвращением он увидел, что затылка у Квиррелла не было — его заменяло второе лицо, злобное и не совсем человеческое.
— Убей его! — резанул мальчика по ушам крик, отдавшийся в голове новой вспышкой боли.
Квиррелл попытался нацелиться палочкой на взмывшую к самому потолку сову, потом начал было поворачиваться к преподавательскому столу, но передумал и вновь уставился на Гарри. Маверик метнулся к нему, пытаясь заслонить мальчика. Неизвестно, удалось бы ему это или нет, но помощь не понадобилась, секундное колебание оказалось для Квиррелла фатальным. Гарри неожиданно для себя обнаружил, что может колдовать очень быстро: рука сама вывела нужное движение, заклинание сорвалось с языка прежде, чем он успел это осознать. Тяжёлый кувшин с соком со скоростью пушечного ядра преодолел несколько ярдов и врезался прямо в лоб Квирреллу. Яркая вспышка резанула по глазам, отброшенный мощным ударом воздуха Гарри отлетел назад и потерял сознание.
Очнувшись, мальчик обнаружил, что лежит в постели, но не в собственной спальне, а, судя по всему, в больничном крыле. Рядом сидел Дамблдор. Заметив, что Гарри открыл глаза, он с улыбкой спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— Отлично! — отозвался Гарри, с удивлением обнаружив, что это правда: он чувствовал себя не только здоровым, но и отлично выспавшимся впервые за последнее время. — А что это было?
— Если ты о взрыве, — спокойно ответил Дамблдор, — то это был побочный эффект разделения сущностей. Ты ведь понял, что у тела Квиррелла в последнее время было два хозяина?
— Да-а-а… — Гарри зябко передёрнул плечами, вспомнив жуткое лицо, торчащее там, где у нормальных людей расположен затылок. — Это был… Волдеморт?
— Да, конечно, — кивнул директор. — Но он был слишком немощен, чтобы самостоятельно управлять телом, по крайней мере в достаточной степени, чтобы сражаться. А Квиррелла ты оглушил. Поэтому он предпочёл разорвать связь и ускользнуть, хоть и в виде, так сказать, полностью бестелесном. Я пытался его удержать, но слишком поздно обратил внимание на происходящее и уже не успел ничего сделать, как и остальные. Но если бы не ты, мой мальчик, ему удалось бы ускользнуть вместе с носителем. А уж тогда полностью завладеть телом было бы для него только вопросом времени.
— Я бы ничего не сумел сделать один, это Маверик первым остановил его! — горячо возразил Гарри. — Ох! Маверик! Вы не знаете, сэр, что с ним?
— Это твоя сова? — уточнил Дамблдор. — К сожалению, не знаю. Во всяком случае, в зале его не видели.
— Но его же должно было задеть взрывом!
— Видимо, не слишком сильно, — пожал плечами директор. — Кроме тебя, пострадали ещё несколько учеников, так что нам было не до совы... если тебе вообще не показалось. К счастью, всех вас всего лишь оглушило, произнести заклинание Квиррелл не успел.
Гарри готов был поверить, что Маверик ему привиделся — но кто-то же стащил тюрбан с профессора!
— Не представляю, как мне удалось его опередить, — пробормотал он. Дамблдор усмехнулся:
— Квиррелла, а точнее его хозяина, подвело то, что он так и не смог решить, кого из нас ненавидит сильнее. Нацелься он сразу на тебя... или на меня — дело могло кончиться совсем иначе.
Только сейчас Гарри по-настоящему осознал, что был на волосок от гибели.
— Значит, Философский Камень теперь в безопасности? — торопливо спросил он, чтобы отвлечься от кошмарного ощущения разверзшейся у самых ног пропасти.
— Камень уничтожен несколько месяцев назад, — сообщил Дамблдор. — Не удивляйся. Фламель давно хотел сделать это, но не мог решиться. Попытка похищения послужила всего лишь последним толчком.
— Но почему? Вечная жизнь...
— ...превращается в проклятие, мой мальчик. Долгая жизнь — это хорошо, долгая жизнь, лишённая болезней и немощи — просто замечательно, но если выбирать между небытиём и вечностью... в конце концов, в смерти нет ничего страшного, кроме тех обличий, которые она порой принимает.
Гарри решил, что такие вещи требуют долгих и серьёзных размышлений, а сейчас лучше вернуться к более насущным вопросам:
— А Скабберс?
— Он действительно анимаг, — вздохнул Дамблдор. — И всё остальное — тоже правда. Мы вернули ему истинный облик и слегка допросили, прежде чем передать представителям Министерства.
— А какое отношение он имел к моим родителям?
— Самое прямое. В школе он был их другом, и когда стало известно, что Волдеморт охотится за вашей семьёй...
Гарри слушал с раскрытым ртом.
— А почему мне раньше никто про это не рассказывал?!
— А ты разве спрашивал? — удивился Дамблдор. — Хотя, честно сказать, мне бы и не хотелось тебе рассказывать, что твой крёстный оказался предателем.
— Но ведь теперь ясно, что это не так! И его ведь оправдают? И мне можно будет с ним встретиться?
— Гарри, мальчик мой, всё не так просто. Конечно, Блэка теперь оправдают, но никто не знает, где он. И... — Директор замялся.
— ... и жив ли он, — тихо закончил за него мальчик.
— Я рад, что ты так хорошо всё понимаешь, Гарри. А сейчас можешь одеваться и отправляться завтракать, ты ведь проспал целые сутки.
Гарри ощутил, что действительно зверски голоден, и поторопился последовать доброму совету.
Глава 5Завтрак уже начался. Гриффиндор встретил Гарри аплодисментами, к которым присоединились Хаффлпафф и Равенкло. Даже от слизеринского стола донеслось несколько неуверенных хлопков. От недавнего недоброжелательного отношения не осталось и следа, Гарри снова стал героем. К тому же выяснилось, что Флитвик начислил Гриффиндору изрядное количество баллов «за умелое использование чар в боевых условиях», что возвращало факультету шансы на Кубок.
Рон, как хозяин крысы-анимага, также пребывал в центре внимания, что льстило ему необычайно. Он в бессчетный раз готов был повторять для всех желающих трогательную историю о том, как Перси спас Скабберса от гнавшейся за ним кошки и взял домой. Причём в его изложении подробностей было куда больше, чем в рассказах самого Перси.
Про Маверика никто ничего не смог сказать. Рон вообще ничего не видел: он смотрел на пленённого совами Скабберса, а потом едва не был расплющен о край стола. Гермиона обернулась на шум и успела, как и многие в зале, разглядеть человека с двумя лицами, а потом её ослепила вспышка, и она на несколько минут потеряла сознание. Фред и Джордж, которые сидели дальше и потому остались невредимы, одними из первых подбежали к телу Квиррелла и уверяли, что затылок у него был на месте, а на окровавленном лице застыло выражение счастья. Видимо, не слишком большой радостью было таскать на затылке полуматериального тёмного мага. Кроме того, близнецы откуда-то вызнали, что у Квиррелла в кабинете обнаружились дневниковые записи о встрече с Волдемортом и о том, что «нет ни добра, ни зла, а только сила и слабость».
И только Оливер Вуд, по вратарской привычке отслеживавший летающие предметы, заметил в последний миг перед вспышкой пикирующую птицу, но и он не мог с уверенностью сказать, был ли это Маверик или другая сова. А потом началась суета вокруг пострадавших, и больше птицу никто не видел.
Постепенно жизнь вернулась в прежнее русло. Преподаватели словно решили доказать, что никакие экстраординарные события не могут быть важнее учёбы и задавали вдвое против прежнего. Наконец Рон взбунтовался:
— Ну сколько можно! У меня уже все предметы в голове перепутались! И вообще, завтра выходной!
Для Гермионы воскресенье вовсе не было причиной прерывать занятия, но даже она признала, что небольшая прогулка им не помешает. Прихватив за завтраком несколько булочек, троица отправилась к берегу озера, собираясь приманить угощением вёртких рыбок, похожих в пронизанной солнцем воде на серебряные и золотые монетки. Внезапно Гарри замер, не веря своим глазам:
— Смотрите! Там Маверик!
— Где? — Ребята обернулись, но белый силуэт уже растворился в зарослях. — Тебе показалось!
— Нет, — упрямо возразил Гарри. — Он просто не хочет, чтобы его видели посторонние!
Не слушая дальнейших возражений, он побежал к кустам, в которых исчезла птица. Рон и Гермиона переглянулись и бросились за ним.
Заросли оказались вполне проходимыми. Пару минут спустя ребята выскочили на круглую полянку. Когда-то в центре её росло могучее дерево, от которого остался только полусгнивший ствол и громадный растрёпанный пень, топорщившийся потемневшими зубцами. На одном из них как ни в чём не бывало устроился Маверик, приветствовавший ребят звонким щёлканьем клюва.
— Маверик, ты жив! — Гарри кинулся было к любимцу, но тот плавно взмыл со своего насеста, описал полукруг над поляной, опустился на землю... и обернулся высоким худощавым мужчиной, неожиданно черноволосым, одетым в грубую и потрёпанную мантию.
— Ты бы хоть газету выписал, что ли, — ворчливо проговорил он. — Надоело из ящиков красть, да и чревато вообще-то.
— Ты умеешь превращаться в человека? — ошеломлённо пробормотал Гарри.
Мужчина усмехнулся:
— Нет, я умею превращаться в сову.
— А я вас знаю! — выпалил Рон. — Видел фотографию в «Пророке», весной, когда вы сбежали. Только там вы куда страшнее! Ой! Простите, сэр!
Тот снова усмехнулся невесело:
— Видать, отъелся на школьных харчах. И нет необходимости звать меня «сэр». Поздновато, тебе не кажется?
— Но как же так?! — Гермиона была в своём репертуаре. — Я же читала! У Соммерса в книге «Анимаги и анимагия» приводится список всех анимагов за последние пятьсот лет! В этом столетии было только семеро, и совы среди них нет! Правда... — Она осеклась.
— ...Питера Петтигрю там нет тоже, — закончил за неё мужчина. — И ещё там нет Джеймса Поттера, анимоформа — благородный олень. У нас, понимаешь ли, были основания держать свои успехи в секрете.
— Мой отец? — ахнул Гарри. — Так вы... ты... ты правда был его другом? И ты...
— Сириус Блэк, к вашим услугам. — Мужчина церемонно поклонился.
— И ты правда мой крёстный?!
— И опекун. Не очень у меня получилось, правда — опекать...
— Но как же... — Гарри всё никак не мог прийти в себя. — Почему же... Почему ты мне раньше ничего не сказал?!
— По двум причинам, — спокойно ответил Блэк. — Во-первых, я не знал, что тебе про меня наговорили. А во-вторых, поверив мне, ты немедленно превращался в сообщника «правой руки Волдеморта». Тебе это надо?
— А если — надо?!
— Значит, это не надо мне! — отрезал Сириус. — Тебе неприятностей и без того хватило. И довольно об этом!
— А как тебе удалось бежать? — тут же воспользовался паузой Рон. — Из Азкабана ведь никто ещё не убегал!
— И почему ты на суде не сказал, что невиновен? — добавила Гермиона.
— Не было никакого суда, — поморщился Блэк. Осторожно присел на полусгнивший ствол. Гарри вдруг понял, что всё его спокойствие — напускное, что он только отчаянным напряжением воли умудряется контролировать голос, лицо... а вот ноги не слушаются, не хотят держать. — Меня же взяли «на месте преступления». А я, честно сказать, был сильно не в себе в тот момент. Ну и наговорил... лишнего. Во всяком случае, Краучу хватило. Подробности его не заинтересовали, что странно, но — факт.
— Ты оговорил себя? — ахнул Гарри.
Блэк сильно растёр лицо — так, словно оно внезапно заледенело.
— Я сказал правду, — очень тихо проговорил он. — Что я виноват в смерти ребят. Это же была моя идея — сделать Хранителем Питера, самого незаметного из нас... Гарри, прости, если сможешь...
— Ты же не знал... — перехваченным голосом проговорил Гарри. — Ты же не хотел...
Сириус уже успел взять себя в руки. Ответил ровно:
— Это не имеет значения. И после... если бы я убил его сразу — двенадцать человек остались бы живы. Но я медлил... хотел поговорить... не мог до конца поверить, наверное. А может... не знаю. Но сейчас я повторил ошибку. Надо было — убить, так нет, захотел реабилитации... ну и вот. — Он кивнул на брошенную на пень свежую газету.
Это был не «Пророк», а какая-то другая, незнакомая Гарри газета. Заголовок «Побег убийцы — случайность или?» на первой странице сразу бросался в глаза. Гермиона зачитала вслух:
— «...Министерство охотно приписало себе разоблачение очередного приспешника Сами-Знаете-Кого и на каждом углу трубило об этом „успехе“, скромно умалчивая как о том, что на самом деле обязано этим разоблачением анонимному посланию, так и о том, что десять лет приписывало преступления Петтигрю другому человеку, судя по всему, совершенно невиновному. Теперь же, когда преступник сбежал, представители Отдела Магического Правопорядка куда менее многословны. „Инцидент расследуется“ — вот всё, что нам довелось от них услышать...»
Девочка подняла изумлённые глаза на Блэка.
— Он что, сбежал? Как?
Мужчина пожал плечами.
— А ты как сбежал? — повторил прежний вопрос Рон. — Может, он так же?
Сириус вздохнул:
— Так же — вряд ли. Они ведь не знали, что я анимаг. Только поэтому мне и удалось... решётки там были рассчитаны на человека. Да и дементоры... — Он на миг запнулся, прикусил губу. — Вы знаете, кто это?
— Стражи Азкабана. — Конечно, Гермиона знала всё. — В книге написано, что они питаются положительными эмоциями, только я не поняла — как это?
— Не поняла... — По лицу Сириуса словно прошла судорога. — Это хорошо, что не поняла, избави тебя судьба — понять... Я, кстати, думаю, что питаются они как раз отрицательными эмоциями, всё светлое для них — яд, именно поэтому любую светлую мысль, любое воспоминание они стремятся уничтожить... в их присутствии словно вся радость уходит из мира... и всегда холодно...
Он замолчал, обхватил плечи руками, не то пытаясь отогреться от того, прошлого холода, не то — взять себя в руки в самом прямом, физическом смысле. Минуту спустя продолжил — снова почти спокойно:
— Мне, как ни смешно, помог Фадж. Ему пришла фантазия проинспектировать Азкабан, на время визита дементоров убрали подальше, конечно... Там, знаете, многие сходят с ума, я как-то держался — на самой грани. Наверное, мне было слишком страшно стать таким же... тоже своего рода безумие. Перед министром я изо всех сил делал вид, что всё в порядке... даже газету у него попросил, что-то такое сказав про кроссворды — выпендривался, в общем. А потом... дементоров всё ещё не было рядом, наверное, поэтому... я увидел дату — десятое марта, день рождения Рема... это наш друг, четвёртый... а теперь — единственный... ладно, я не о том. Так вот, я подумал, что вот у него день рождения, а есть ли кому его поздравить... глупо, но я за это... уцепился. Как за ту соломинку... посмотрел на год, долго считал, сколько ему... там это вообще трудно — думать... а потом вдруг сообразил, что в этом году ты идёшь в школу, Гарри. И это был — шанс. Я ведь знал, что Дурсли меня в дом не пустят, хоть убейся, что человеком, что совой... у кота бы ещё были шансы, да и то... А вот школа — там я мог быть рядом. Я сперва так и собирался — здесь пристроиться, а потом вот решил попробовать — а вдруг... угадал, как видишь.
— А если бы тебя кто-то другой купил? — Гарри вздрогнул, подумав об этом.
— Ну, сбежал бы... но ведь не купили! Я для всех покупателей кучей перьев прикидывался, такая старая-больная-ленивая птичка...
Мальчик вспомнил «сугробик» в магазине и кивнул:
— У тебя хорошо получалось.
— Опыт... правда, белым быть — чертовски неудобно, ребята меня для дела перекрашивали... пришлось даже заклинание изменения цвета перерабатывать, на анимагическую форму, как оказалось, не действует. Намучались мы с ним тогда!
— Для какого дела? — заинтересовался Рон.
— Ну, если проследить... ладно, это дела прошлые, будет когда время — может, расскажу.
— Ну ладно, — слегка разочарованно протянул Рон. — А про Скабберса ты когда догадался?
— Заподозрил — когда понял, что он от меня прячется. В поезде я его не видел, покрывало помешало, он меня тоже... ему было проще, миссис Тритер фантастически угадала с кличкой. Меня так ребята прозвали, причём ещё до того, как мы анимагами стали — я в своей семье всегда был белой вороной, так уж получилось. Но сейчас не о том. В общем, я не был уверен, он, наверное, тоже. А разглядеть я его сумел, только когда вам то письмо принёс от Чарли, помните? Он не ожидал, что я в спальню сунусь, и не успел спрятаться.
— А зачем ты сбежал? — с невольной обидой спросил Гарри. — Мы думали, ты погиб!
— А я и хотел, чтобы так думали... не вы, конечно, а он. А то сбежал бы ещё... прости, я знал, что огорчу тебя, но иначе было — никак.
— Да ладно, я понимаю... — неуверенно пробормотал Гарри. — А про Квиррелла ты тоже давно догадался?
— В последний момент, — признался Блэк. — Хотя думал о нём давно, с той их со Снейпом встречи в лесу... всё пытался вспомнить, где прежде их имена рядом слышал.
— Значит, они были сообщниками?
— Ох, ну откуда такой вывод? С чего вы вообще решили, что преступник — непременно Снейп?
— Ты его просто не знаешь! Он... — Гарри осёкся, с недоумением глядя на хохочущего Блэка.
— Ох, ну прости... повеселил. Мы с ним на одном курсе учились вообще-то.
— Но он же...
— Сволочь, ага. Но в данном случае совершенно ни при чём. Даже наоборот.
— А тогда, на игре? Разве это не он?..
— Гарри, на игре он пытался тебя спасти! Правда, у него не очень-то получалось, так что спасла тебя всё-таки Гермиона, случайно сбив с ног Квиррелла. А заодно и меня. Кстати, давно хотел поблагодарить, мисс Грейнджер! — Он легонько поклонился.
Гермиона польщенно потупилась. Гарри поморщился. Признавать себя обязанным Снейпу совершенно не хотелось.
— Слушай, но этого гада ведь допросить успели, значит, теперь тебя оправдают, правда? — поторопился он сменить тему. — И ты сможешь жить в человеческом облике, да?
— Теоретически — да, а практически, я думаю, с этим стоит повременить. Мне бы не хотелось расставаться с тобой надолго, особенно в свете этого, — Сириус кивнул на газету, где полноватый, растрёпанный человечек без особого успеха пытался отвернуться от зрителей, — а в человеческом облике меня в Хогвартс вряд ли кто пустит.
— Разве что в роли преподавателя, — раздался знакомый голос. Гермиона взвизгнула, Рон шёпотом выругался, а Гарри едва не подпрыгнул от неожиданности. Блэк тоже вздрогнул, но тут же взял себя в руки:
— Ну и шутки у вас, сэр!
— Какие шутки?! — Словно из воздуха возникший на полянке Дамблдор действительно выглядел вполне серьёзным. — У меня, если помнишь, вакансия освободилась. Не без твоей, кстати, помощи.
— Снейпу предложите, — фыркнул Сириус. — Он, по слухам, давно рвётся.
— А зелья кто будет преподавать? — возмутился директор. — Хотя... Слагхорн, помнится, тебя хвалил...
— Сумасшедший дом, — обречённо вздохнул Сириус.
Но задумался.
П р и м е ч а н и я:
1. Маверик — многозначное слово, самое употребительное значение «белая ворона», но существуют и другие: «бродяга», а так же «беглец» и «диссидент».
2. В тексте использованы фрагменты из книги «Гарри Поттер и философский камень»
Глава 6— Рассвет над морем...
Симфония тишины, полутона и оттенки. Медленно, устало гаснут звёзды, отдавая остаток света невесомым клочьям облаков, в пустеющую черноту по капле втекает синева, неуловимо размываясь до голубого. Море, только что бывшее бестелесным провалом в никуда, обретает вещественность и глубину, ещё не обретя цвета, и то ли вздыхает глубоко, то ли слегка морщится от предрассветного холодка: крошечные волны чуть слышно шуршат по песку, касаясь его легко и осторожно, как мать, не решающаяся разбудить заспавшегося малыша. Но солнце уже пробует кончиком алого языка щёлочку горизонта, высовывается несмело — один лучик, второй — и внезапно выныривает целиком, заставляя мир вспыхнуть сапфировым светом, заиграть всеми оттенками синевы. Но вот уже небо разглаживается, опрокидывается чистой, без единой трещинки чашей, отдав все грани морю — и оно переливается, сверкает, ловя и множа солнечные блики, обращая золото и синеву в таинственное мерцание изумруда. Перевёрнутая чаша мира, переполненная прохладным теплом...
Гарри слушал, затаив дыхание. Это было как в кино, только в тысячу раз лучше, потому что на самом деле.
А ведь ещё вечером казалось, что жизнь кончена и в ней уже не будет ничего хорошего!
С Сириусом после того единственного, раза увидеться не удалось: неделю спустя Дамблдор сказал, что порекомендовал ему покинуть страну и дождаться официального оправдания в безопасном месте. Гарри подумал, что, пока о тайне белой совы знают только они четверо, самым безопасным местом будет клетка в его комнате, но сказать это вслух не рискнул. Ладно, ждать так ждать. Но Рон-то никуда не уезжал и от полиции не прятался! А Гермиона? Она ведь могла, в конце концов, и по обычной почте письмо послать!
Но писем не было. Ни одного за целый месяц.
Ни писем, ни учебников, запертых в чулане вместе с метлой и волшебной палочкой. Из-за этого Гарри не порадовало переселение в комнату на втором этаже, и даже возможность пугать Дадли мнимым колдовством наскучила удивительно быстро.
Мальчик дошёл до того, что даже работе по дому был рад. К телевизору его не подпускали, а из пригодного для чтения в доме, кроме газет, были только комиксы, справочники по дрелям да поваренные книги.
Вообще-то он и раньше так жил. Просто за десять месяцев в Хогвартсе успел здорово отвыкнуть от подобного.
Но стоило Гарри решить, что хуже быть уже не может, как судьба подсунула доказательство обратного. В лице, точнее — зелёной морде существа, назвавшегося домовым эльфом. И этот тип ещё утверждал, что хочет ему добра!
В результате накануне своего дня рождения Гарри сидел запертый в комнате — даже на окно дядя Вернон не поленился привинтить решётку! — и заняться ему было решительно нечем. Ну, разве что гадать, исключат его из Хогвартса или всё же нет. И что он будет делать, если исключат. Или если не исключат, но Дурсли не отпустят. Интересно, в Хогвартсе встревожатся или всем будет наплевать, не приехал и ладно?
Гарри с тоской посмотрел на пустую клетку в углу. Ну зачем Сириус послушался Дамблдора и уехал?! Он бы мог днём быть совой, а ночью превращаться в человека. И вместе они непременно что-нибудь бы придумали!
И письма от ребят этот тип — Добби, кажется? — так и не отдал!
До всей этой истории Гарри мог ещё надеяться, что в этом году его день рождения будет непохож на все предыдущие. Непохож, ага! Вот только в худшую сторону.
Даже за окном не происходило ничего интересного. Да и неинтересного тоже. Пришлось лечь спать.
Проснулся он от тихого скребущего звука и в первый момент решил, что ещё спит. В окне, подсвеченном уличным фонарём, не было решётки, зато на подоконнике четко выделялся знакомый птичий силуэт.
— Маверик? — пробормотал Гарри. Ответом был тихий смешок. Птица на окне не шевельнулась.
— Ты мне снишься?
— Нет.
Гарри едва не подпрыгнул на кровати, но тут же сообразил, что тихий голос раздался вовсе не от окна.
— Сириус?!
— Тише ты, весь дом перебудишь.
— Сириус, ты как... ты откуда... — Гарри ужасно хотелось повиснуть на шее крёстного, но он не решился. — А это кто?
— Тебе же нужна сова? — Гарри почти не различал лица собеседника, но почувствовал, что тот улыбается. — Вот я и попросил эту милую даму занять вакансию.
— Даму? — Гарри попытался получше разглядеть птицу, но в таком свете это было невозможно. — А как её зовут?
В ответ прозвучал трудновоспроизводимый набор звуков.
— Ой!
— Ничего, придумаешь имя сам. Она не будет против, правда, девочка?
Сова важно кивнула.
— Она всё понимает?
— Многое. Тебе здесь как, не надоело? Не желаешь слетать к морю?
— Прямо сейчас?! — Гарри даже забыл, что его метла заперта в чулане.
— Что, страшно?
— Ну... — прежде мальчик никогда не летал в темноте, да ещё так далеко. — Да, немножко.
— Молодец. Только дураки боятся признаться в собственном страхе.
— Но я полечу!
— И они же ведутся на провокации. Полетишь, но не на метле.
Сириус выглянул в окно и махнул кому-то рукой. Вопрос застрял у Гарри в горле: к окну, негромко фырча, подплыл автомобиль. Задняя дверца распахнулась, и на подоконник выбрался Рон Уизли.
— Ты чего ещё не одет?! — возмутился он, едва разглядев Гарри. — И чего на мои письма не отвечал?!
Следом в комнату спрыгнули Фред и Джордж.
— Давай быстрей, — поторопили они лихорадочно натягивающего джинсы хозяина. — Где твои вещи?
— Ох! — Гарри замер с полунадетой штаниной и чуть не грохнулся на пол. — Они же заперты в чулане!
Близнецы переглянулись и вопросительно уставились на Сириуса. Тот кивнул:
— Чулан под лестницей. Только тихо.
— А как они откроют замок? — спросил Гарри, вперемешку кидая в чемодан бельё, носки и зубную щётку.
— Отмычкой, — хмыкнул Рон. — А решётку мы открутили отвёрткой, пока ты спал. Оказывается, маглы тоже много интересных штук придумали, не зря папа так ими увлекается.
Вернулись близнецы, таща сундучок со школьными принадлежностями Гарри и метлу.
— Надеюсь, мы в темноте не перепутали и не прихватили ту, которой твой дядя двор метёт, — с серьёзным видом засомневался Джордж.
Гарри фыркнул — к специфическому юмору близнецов он ещё в Хогвартсе успел привыкнуть, — но на всякий случай проверил. Перепутать-то вряд ли перепутали, но с них станется и специально не ту взять!
Фред перебрался за руль и развернул машину багажником к окну. Сириус сложил туда вещи, в том числе клетку, весь этот месяц исполнявшую роль «фотографии на память». Её будущая обитательница сидела на крыше машины, с интересом наблюдая за погрузкой. Вдруг она предупреждающе ухнула, и в тот же момент внизу раздались тяжёлые шаги.
— Дядя Вернон проснулся! — в панике пискнул Гарри.
Сириус захлопнул багажник, Фред крутанул руль, и остальные четверо торопливо забились на заднее сидение. Последним, что услышал Гарри сквозь шум мотора, был дикий вопль человека, обнаружившего, что сбылись худшие его ожидания.
Мили через две Фред снизил скорость, Джордж ловко перелез на переднее сидение, а остальные получили возможность рассесться нормально. Сова, как оказалось, в момент бегства тоже нырнувшая в салон, выбралась через открытое окошко и полетела рядом с машиной.
— А теперь рассказывай, зачем тебе понадобилось нарушать закон, — потребовал Сириус, прежде чем Гарри сам успел приступить к расспросам. Пришлось рассказывать. Он боялся, что крёстный не поверит — доказательств-то не было никаких — но тот только уточнил:
— Так говоришь, эльф требовал, чтобы ты не ехал в школу?
— Да, он говорил, что меня там ждёт ужасная опасность.
— Какая опасность может быть в Хогвартсе? — искренне удивился Рон.
— Ещё один преподаватель с мордой вместо затылка, — фыркнул Джордж.
Сириус скептически пожал плечами:
— Это вряд ли. Добби, Добби… что-то похожее я вроде слышал когда-то. Надо будет у Кричера спросить.
— У кого?
— У моего эльфа. Достался мне вместе с Блэк-холлом, наследство предков, тролль его раздери, лучше бы мою хибарку вернули!
— Так тебя оправдали?
— Угу, вчистую, «за отсутствием состава преступления». Ладно, мальчики, вы тут пошепчитесь, а я пока крылья разомну.
Он обернулся совой и выбрался из машины.
— Классный у тебя крёстный, — с лёгкой завистью сказал Джордж. — Мы, когда узнали, что тебе предупреждение за колдовство вне школы выписали, тут же решили слетать, узнать, что случилось. Подождали, пока мама и Перси уснут, сунулись в гараж, а он сидит на капоте и спрашивает: «Вы хоть поесть чего взяли? Ну, я так и думал».
— Только недоверчивый, — подхватил Фред. — Сто раз заставил рассказать, что тут да как, пока к рулю нас пустил. И потом всю дорогу рядом сидел, следил.
— А еды мы, кстати, взяли, вот, держи! — Джордж вытащил из кармана два слегка помятых пирожка, как оказалось — с вишней. После жидкой похлёбки тёти Петуньи они показались Гарри истинным кулинарным шедевром.
— А как Сириус у вас оказался? — прочавкал он с некоторой обидой.
— Утром в Министерстве с отцом встретился, какую-то справку там получал, сказал — последнюю. Они, оказывается, давно знакомы, через маминых братьев, тех, что Пожиратели убили. И вообще мы родственники, хоть и дальние.
Соскучившийся по общению Гарри за разговорами даже не поинтересовался, куда они, собственно, летят. А когда спросил, выяснилось, что парни и сами не знают. Сириус им сказал, что будет показывать дорогу.
Как оказалось, они уже почти прилетели.
И действительно — к морю.
До рассвета было ещё далеко. Сириус развернул машину так, чтобы фары освещали кромку берега, и отправил ребят собирать дрова для костра. Вернувшись с охапкой выброшенных морем деревяшек, они обнаружили возле машины расстеленную прямо на песке скатерть, уставленную тарелками и кувшинами.
— А мама, когда заставляет нас овощи чистить, говорит, что еду нельзя наколдовать! — возмутился Рон.
Сириус усмехнулся:
— Права ваша мама, могли бы и сами ограничения трансфигурации выучить. Я же сказал, что у меня домовой эльф есть, он и притащил. А этот Добби действительно знакомый тип, Малфоям служит. Нарцисса, видимо, про него что-нибудь болтала, вот и запомнилось имечко.
— Я же говорил! — возликовал Рон. — Наверняка его Драко подослал!
Гарри заинтересовало другое:
— А ты что, так близко с Малфоями знаком?!
— Нарцисса — моя кузина, — Сириус поморщился. — Всё, парни, давайте-ка о грустном потом. Гарри уже полчаса как родился, а мы его ещё не поздравили.
И он принялся разливать сок.
— А откуда ты так точно знаешь, во сколько я родился? — изумился Гарри.
— Довольно трудно не запомнить, когда тебя будят среди ночи воплем: «Поздравь, я уже десять минут отец!» Ну — за тебя!
Только сейчас Гарри осознал, что у него — первый раз в жизни — будет самый настоящий день рождения.
Они пили сок из тяжёлых серебряных кубков, больше подходящих для вина, зато очень красивых, жарили на костре колбаски и ели их вперемешку со сладким пудингом, что было тоже неправильно, но замечательно. Потом костёр догорел, близнецы хотели поискать ещё плавника, но Сириус сказал: «Скоро рассвет» и залил мерцающие угли водой из палочки. А потом выключил фары и заговорил — тихо, чуть нараспев, с длинными паузами, и мир вокруг менялся, словно повинуясь его голосу...
Это было так волшебно, что казалось сном. Прежде Гарри никогда не приходило в голову любоваться рассветом. Ну встало солнце и встало, пора готовить завтрак или идти на уроки, чем тут любоваться-то? А оно вон как, оказывается...
— Это стихи? — почти шёпотом спросил он. Сириус усмехнулся:
— А что, похоже?
— Твои?
— Ну что ты, нет, конечно! Это у нас Рем романтик, а у меня просто память хорошая. Ну что, купаться будем? Кто смелый?
Только к полудню Гарри спохватился, что Рон и близнецы сбежали из дому без спроса. Ещё и автомобиль взяли.
— Да ничего, мы записку маме оставили, — отмахнулся Фред.
— И Сириус тоже, так что если что — влетит ему, — хихикнул Джордж.
— В отличие от вас, — высокомерным тоном сообщил Сириус, — я написал не «Мама, не волнуйся, мы полетели выручать Гарри», а кое-что поумнее. И опять-таки в отличие от вас у меня разрешение есть. На «модифицированное для полётов магловское транспортное средство». Правда, тому разрешению уже тринадцать лет, но там срок не стоит, так что сгодится в случае чего.
— У тебя тоже был летающий автомобиль?
— Мотоцикл. Но бюрократы любят странные формулировки. Иногда это бывает чертовски удобно.
— А долго нам здесь можно?
— Ночью назад полетим, — Сириус зевнул и растянулся на песке. — Сдам вас Молли под расписку... Гарри, ты как, не против у Уизли погостить?
Гарри помедлил с ответом. С одной стороны пожить с Роном и его семьёй было, наверное, здорово, но с другой...
— А ты?
— А у меня дел полно и жить негде. То есть, дом есть, но для приёма гостей абсолютно не пригоден. Там, небось, в каждом шкафу по боггарту, а то и чего похуже. Но ты не переживай, я вам всем ещё в школе надоем.
— В школе? — недоумённо пробормотал Гарри и внезапно сообразил: — Так что, Дамблдор не шутил?!
— Ты даже не представляешь, до какой степени он не шутил.
— Так это же здорово!
— Кому «здорово», а кому за месяц вспомнить то, что тринадцать лет забывал. Да Мерлин с ним, пошли лучше, проверим, не разучились ли вы летать. Только не выше вон тех деревьев, ага?
Праздник продолжался.
На обратном пути Сириус сам сел за руль. Братья Уизли забрались на заднее сидение и почти тотчас уснули. Сова, получившая имя Хедвига, тоже дремала, устроившись у них за спиной. У Гарри сна не было ни в одном глазу.
— Сириус, а ты правда будешь у нас преподавать? — тихонько спросил он.
— Да, сказал же уже. Хотя и сейчас считаю, что это не слишком хорошая идея.
— Почему?
— Я очень многое забыл. А объяснять толком никогда и не умел.
— Подумаешь, Снейп вон вообще никогда ничего не объясняет, только ругается!
Сириус хмыкнул:
— Вот и будем с ним бороться за почётное звание худшего преподавателя Хогвартса. Ты спать не хочешь?
— Нет. Я последние три дня только и делал, что спал, больше-то всё равно нечего было, разве что думать, как всё плохо.
— Так-таки и всё?
— Ну, мне так казалось тогда... Писем ни от кого не было... Да ещё Дурсли узнали, что мне колдовать нельзя...
— Тоже мне, вселенская трагедия! Что в министерском письме написано? Что если тебя ещё раз поймают на колдовстве — исключат из школы?
— Да! До того они хоть боялись немножко, а как прочитали! Заперли меня и сказали, что в Хогвартс не пустят, и ещё...
— И ещё есть такая наука — дипломатия. Они же уверены, что ты можешь колдовать без палочки, только что в этом убедились?
— Да, но...
— Никаких «но»! Для чего нужна человеку голова?
— Ну-у-у...
— Не «ну», а чтобы думать. Дано: Дурсли боятся колдовства, Дурсли уверены, что ты можешь колдовать без палочки, Дурсли знают, что если ты ещё раз начнёшь колдовать в их доме, то тебя исключат из школы. Вывод?
— Ну так я же... ой! То есть они не знают, что я после этого не смогу колдовать?
— А я о чём? А теперь подумай, насколько бы их порадовала перспектива иметь в доме двенадцать месяцев в году юного колдуна, которому уже нечего терять?
Ситуация представилась Гарри в совершенно новом свете. Надо же, какого он дурака свалял!
— А говорил, что объяснять не умеешь! — сказал он с упрёком. Сириус пожал плечами:
— А что тут объяснять-то? Ты бы подремал всё же, нам ещё с полчаса лететь.
Гарри решил, что отвлекает крёстного, и стал смотреть в окно. Будущее было радужным: сперва целый месяц в доме Уизли, а потом Хогвартс, Гермиона, квиддич... и Сириус будет их учить, вот здорово! И, может быть, следующие каникулы можно будет жить у него. А если даже и придётся возвращаться к Дурслям — он теперь знает, что им сказать!
В общем, жизнь была прекрасна.
Глава 7Гарри сидел на полу, уставившись в огонь камина, и думал: ну почему жизнь такая полосатая? Ещё сегодня утром всё было замечательно, а теперь...
А теперь вовсе ничего не понятно.
Месяц в доме Уизли пролетел незаметно. Правда, пришлось заняться уроками — на лето им задали несколько длинных эссе. Но Рон, как выяснилось, тоже ещё не брался за учебники, так что вдвоём готовиться было не обидно. В остальное время они помогали по дому, бродили по окрестностям или играли с близнецами в квиддич, используя вместо мячей дозревающие яблоки. Миссис Уизли закармливала гостя вкусностями, а мистер Уизли расспрашивал о магловской жизни, приходя в восторг от самых обычных, на взгляд Гарри, вещей.
В общем, всё было замечательно.
Вот разве что поездка за школьными принадлежностями обернулась скандалом.
В книжном магазине, по случаю презентации новой книги набитом покупателями, их угораздило столкнуться с Драко Малфоем и его отцом, оказавшимся точно таким же высокомерным любителем говорить гадости. Чем он немедленно и занялся. И уже через пять минут член Попечительского совета Хогвартса и уважаемый работник Министерства устроили публичную потасовку, опрокинув по ходу дела несколько стеллажей с книгами.
Миссис Уизли была в ярости.
— Ты вёл себя как идиот! — бушевала она всю обратную дорогу. — Ну неужели нельзя было просто не обращать внимания!
— Он оскорблял наших друзей! — защищался мистер Уизли.
— И учебники Джинни лапал, так что правильно папа ему врезал! — влез Фред, нисколько не умерив материнский гнев, но милостиво переключив его на себя. Остальные предпочли хихикать молча — им это приключение настроения ничуть не испортило.
Зато первого сентября неприятности начались прямо с утра. Ехать решили на машине, но при всех своих магических свойствах она не умела сама собирать багаж, а семейство побило все рекорды забывчивости. Гарри радовался только одному: что его вещи были на месте, а если он что и забыл, то об этом не вспомнил. Возвращаться пришлось четырежды; в результате на вокзал приехали за пять минут до отхода поезда. Мистер Уизли, правда, намекал, что по воздуху было бы куда быстрее, но его жена о подобном даже слушать не хотела.
Как оказалось чуть позже, она была права.
Близнецы и Перси проскочили барьер первыми, Молли вела за руку жутко нервничавшую Джинни, Артур тащил её багаж. До поезда оставалось минуты две — только-только добежать. Оставив побольше места для разбега и покрепче вцепившись в тележку, Гарри и Рон помчались к решётке... и отлетели назад. Барьер был закрыт.
Вторая попытка оказалась не более удачной. Третья — бесполезной: даже пройди они сейчас барьер, на поезд бы всё равно уже не успели. Вокруг начала собираться толпа, привлёчённая грохотом тележки и воплями возмущённой Хедвиги. Пришлось сбежать, пока в дело не вмешалась полиция.
Идея догнать поезд на автомобиле — естественно, по воздуху — пришла в голову Рону, и в тот момент показалась Гарри весьма удачной. Когда на третьей минуте полёта отказал механизм невидимости, идея слегка потеряла свою привлекательность, но было уже поздно.
Пришлось прятаться в облаках, каждые полчаса ныряя вниз, чтобы не потерять направление. С закрытыми окнами было душно. С открытыми — на такой высоте и скорости — холодно. Ко всему прочему, из еды у них были только ириски, а пить было и вовсе нечего. В общем, путешествие вышло отнюдь не таким приятным, как показалось вначале.
Но последние четверть часа затмили всё предыдущее. Для начала они едва не пролетели мимо цели. Да и пролетели бы, если бы мотор внезапно не начал глохнуть. Рон торопливо снизился, вынырнув из облаков как раз над хогвартским озером. На чихающем моторе они с трудом дотянули до берега. Фордик, не реагируя на попытки водителя опуститься на пляже, совершил несколько странных манёвров, чудом вписался в арку почему-то открытых ворот и умудрился врезаться аккурат в Гремучую Иву.
Лучше бы им было врезаться в ворота! Те хоть сдачи не дают.
Силы у дерева было хоть отбавляй: крыша фордика прогнулась от первого же удара тяжёлой ветки, а попытка открыть дверь едва не стоила Рону жизни. Внезапно мотор снова заработал, фордик дёрнулся и задним ходом выбрался из «зоны поражения». Не веря своему счастью, мальчики выскочили наружу. Вылетевшая следом Хедвига возмущённо заухала — Гарри почти услышал «Идиоты!» — и умчалась в сторону замка.
— Надо забрать вещи, — нерешительно проговорил Рон. Сделать это они не успели: машина развернулась и помчалась к лесу, на прощание брезгливо выплюнув содержимое багажника.
— Отец меня убьёт, — несчастным голосом проговорил Рон, переводя взгляд с исчезающей за деревьями машины на собственную волшебную палочку, треснувшую в нескольких местах сразу.
«И будет прав», — не менее уныло подумал Гарри, пытаясь одной рукой удержать клетку и чемодан, а второй — метлу в футляре и сундучок со школьными принадлежностями.
Дотащив вещи до крыльца, мальчики заглянули в окно Большого зала, где как раз начиналось распределение. Не успел Гарри вслух понадеяться, что их отсутствие никто не заметил, как за спиной раздался знакомый, обманчиво мягкий голос:
— Хотели прилететь с шиком, мальчики? Но слегка опоздали, правда? И слегка попались на глаза кому не следует?
Обычно мрачная физиономия профессора Снейпа сейчас выглядела удивительно довольной.
— Мне кажется, твой отец работает в отделе по злоупотреблениям вещами маглов? — продолжил он, обращаясь к Рону. — Ему стоит посочувствовать... и вам тоже. Идите за мной. Вещи можете оставить здесь. Стоит ли таскать тяжести туда-сюда?
— Но сэр... барьер...
— Разумеется, поезд недостаточно хорош для великого Поттера! Интересно, где вы взяли летающий автомобиль?
— Мы не...
— Вот как? — остановившись посреди холла, Снейп развернул вечерний номер «Пророка» и продемонстрировал ребятам крупно набранный заголовок: «Летающий автомобиль озадачивает маглов». После чего с нескрываемым удовольствием зачитал несколько фрагментов статьи.
— Оперативные в «Пророке» работники, однако.
Прозвучавший от дверей голос разом смыл с лица Снейпа довольное выражение. Кажется, он сильно не любил некоторых бывших однокурсников, и Сириус Блэк возглавлял список.
— Вы позволите мне забрать этих учеников, профессор? — продолжил тот тоном кирпича, вежливо спрашивающего, позволено ли ему будет упасть вам на макушку. Причём уже в полёте.
— На каком основании, коллега? — Снейп мрачно скрестил руки на груди. Последнее слово, вопреки смыслу, прозвучало у него грязным ругательством.
— На законном, разумеется, — Сириус по-прежнему был исключительно вежлив. — Как опекун.
— В таком случае забирай одного. Насколько мне известно, мистера Уизли пока не лишали родительских прав.
Гарри открыл было рот, чтобы возмутиться, но удержался и только ближе подвинулся к мрачно сопящему Рону.
— Да, действительно... — протянул Сириус. — Ну что ж, придётся подождать здесь, пока их декан освободится. Я-то полагал, что тебя обрадует возможность вернуться в зал и оценить, насколько жестока была судьба к твоему факультету.
— Хуже поиздеваться ей уже не удастся! — рявкнул Снейп, теряя остатки терпения. — Ладно, убирайтесь все! Так уж и быть, лишу себя удовольствия лично понаблюдать, как эту парочку исключают из школы! Да, и это забери, — он брезгливо тряхнул газетой.
— Спасибо, я уже читал. Молодые люди, как я понял, тоже, — склонил голову Блэк и двинулся в сторону лестницы. Ребята не стали дожидаться приглашения и поторопились следом.
— Сириус, понимаешь, мы... — начал было Гарри, но Блэк не дал ему закончить:
— Объяснять будешь после. И не мне.
Гарри даже споткнулся от изумления. Он ждал совсем другого. Может быть, даже ругани, но не такого же тона! Голосом Блэка можно было заморозить огневиски. В тропиках.
Они в молчании прошли несколько лестниц и коридоров. Наконец Сириус остановился перед одной из дверей и коснулся её палочкой. За дверью оказался небольшой кабинет: стол, заваленный книгами и пергаментами, разожжённый камин, несколько стульев, на двух из которых — Гарри удивлённо моргнул — были аккуратно разложены их школьные мантии.
— У вас есть минут сорок, чтобы привести себя в порядок. Ванна там, — Сириус указал на одну из двух дверей в дальней стене и повернулся к выходу.
— Сириус, погоди! Скажи, нас действительно исключат? — взмолился Гарри.
— Скоро узнаете, — буркнул Сириус и захлопнул за собой дверь.
— А ты сам как думаешь — исключат или Снейп издевался? — мрачно спросил Рон.
Гарри взглянул на разложенную на стульях одежду и не слишком уверенно предположил:
— Слушай, если бы нас исключить собирались — Сириус не стал бы форму доставать?
— Точно! — обрадовался Рон. — А интересно, как он это сделал? Он же всё время с нами был!
Строя догадки по этому поводу, мальчики отправились умываться. На полочке возле умывальника кроме мыла и расчёски обнаружилась баночка с надписью «От мелких травм». Гарри осторожно натёр мазью коленку, и она почти сразу перестала ныть. Рон уже смелее мазнул ранку над глазом — кровь тотчас остановилась, а через пять минут остался только тонкий шрам.
На синяки, умывание и прочее ушло с полчаса. Рон попытался заклинанием почистить свитер, но вместо этого прожёг в нём дырку и больше экспериментировать не стал. Заглянул было в разложенные на столе книги, наткнулся на заголовок «О влиянии форм маготермического воздействия на свойства сока радиолы розовой» и предпочёл уставиться в окно.
А Гарри уселся на коврик у камина и стал смотреть в огонь.
Будущее было неопределённым, настоящее — печальным. И Сириус сердится...
Блэк вернулся в сопровождении МакГонагалл. Вид у декана был разгневанный.
— Рассказывайте, и поподробнее, — сухо велела она в ответ на робкие приветствия. Гарри и Рон, перебивая друг друга, начали рассказывать о не пропустившем их барьере и отказавшем уже в полёте механизме невидимости. Постаравшись не заострять внимание на том, откуда, собственно, взялась машина, хотя смысла скрывать это не было никакого.
МакГонагалл выслушала их внимательно, но без малейшего сочувствия.
— Почему же вы просто не послали письмо с совой? У вас же была с собой сова.
Гарри почувствовал себя полным идиотом. Такой простой выход им даже не пришёл в голову.
— Ну что ж, — декан поднялась. — О наказании я вам сообщу на днях. И не думайте, что оно будет лёгким.
— Так нас правда не отчислят? — осмелился уточнить Рон.
— Пока — нет. Но директор велел передать вам, что это последнее предупреждение. Ещё одно происшествие — всё равно какое — и вам несдобровать.
— Профессор, — при упоминании о наказании Гарри с ужасом вспомнил прошлогодний штраф, едва не лишивший их факультет Кубка, — это ведь было до начала семестра... я имею в виду... ну, баллы с Гриффиндора ведь не снимут?
Взгляд МакГонагалл слегка потеплел.
— Нет, — коротко ответила она и вышла, кивком попрощавшись с Сириусом.
— Кстати о наказаниях, — заметил тот, окинув мальчиков непроницаемым взглядом. — Было, помнится, такое — «посадить на хлеб и воду». Делая скидку на возраст...
Он освободил часть стола, на которой после взмаха палочки возникли две чашки чая и тарелка с тостами.
Впрочем, после целого дня на одних ирисках и сухой хлеб показался бы, наверное, вкусным. Поджаренный — тем более.
— Ну что ж, начнём разбор полётов, — заговорил Сириус без тени улыбки, когда тарелка опустела. — Может, вы сами расскажете, каких глупостей наделали?
— Сову послать не догадались, — начал перечислять Гарри.
— Подождать родителей не захотели, — подхватил Рон и добавил уныло: — Теперь у папы куча неприятностей будет...
— Такой пустяк, как возможность погибнуть ни за кнат, вы, конечно, упомянуть забыли, — констатировал Сириус, не дождавшись продолжения. — Что родителей перепугали до смерти — тоже. Теперь по пунктам. Начнём с простого: где находится Хогвартс?
Мальчики переглянулись.
— В Шотландии, — неуверенно проговорил Рон, — вроде бы...
— Такое понятие, как карта, вам не знакомо... ладно, пошли дальше. Почему вы решили, что сумеете следовать за поездом?
— А почему нет? — изумился Рон. — Его же только от маглов прячут! И вообще — сумели же!
Гарри благоразумно промолчал, уже сообразив, что всё не так просто.
— Сумели потому, что у вас билеты были в карманах, — Сириус движением палочки убрал посуду и присел на край стола, разом став более родным и привычным. Гарри подумал вдруг, что не только мистера и миссис Уизли они «перепугали до смерти». — Железнодорожная ветка через пол-Британии — это вам не замок и даже не деревня.
— А какая разница? — ляпнул Рон, но тут же понял, что сморозил какую-то глупость, и уставился в пол. Гарри вспомнил туннели под железнодорожной насыпью, которые видел по дороге к Лондону, и нерешительно проговорил:
— Надо, чтобы через неё проходили, да?
— В любом месте, — уточнил Сириус. — Это, чтоб вы знали, магия такого уровня, что вы до неё дорастёте лет через пятьдесят — если дорастёте. Теперь дальше: вы в курсе, на чём работает эта машина?
— На... на магии...
— На бензине она работает. Который пополняется магией. Но не мгновенно. Поэтому вы и грохнулись, и скажите ещё спасибо, что Артур догадался парашютное заклинание встроить. Как невидимость создается, вы, конечно, тоже не знаете — даже приблизительно. Итак, подводим итог... или, может, вы сами?
Больше всего Гарри хотелось провалиться сквозь пол, но, во-первых, он этого не умел, а, во-вторых, понятия не имел, что находится под ними. Вдруг девчачья спальня?
— Мы не подумали, что можем просто сообщить о происшедшем, — начал он, тщательно подбирая слова. — Мы не подумали, что о нас будут беспокоиться. Мы не подумали, что не знаем дороги и не знаем, как машина работает. И о том, что нас могут увидеть... и что из-за нас у мистера Уизли неприятности... но мы же...
Он сообразил, что собирается сказать глупость, и замолчал.
— ...не подумали, что что-то может пойти не так гладко, как вам хотелось, — закончил за него Сириус. — Молодец, сам понял. О чём ещё вы не подумали?
— Не-е знаю...
— Рон?
— Что это опасно, — неуверенно пробормотал Рон.
— Это само собой. Но, предположим, вам бы всё удалось. Машина не сломалась, никто не увидел, долетели до Хогсмида — кстати, куда вы там машину деть собирались? Не знаете? Я так и думал — смешались с толпой... в общем, никто ничего не заметил. Что дальше?
— Я бы отцу написал... ну, что мы на поезд опоздали.
— А почему опоздали — написал бы?
— Зачем? — в два голоса изумились ребята.
— Гарри, ты трижды пытался пройти барьер. Трижды это тебе не удалось. Ты действительно считаешь, что это никому не интересно? Ну ладно другим — тебе самому-то тоже не интересно?
— Ну, мало ли... — промямлил Гарри. — Вон в Хогвартсе лестницы ездят... может, так надо... может, оно перед уходом поезда закрывается...
— А провожающие на перроне остаются? А сопоставить два факта не дано?
— Какие?!
— Сам подумай! — отрезал Сириус. — Ладно, топайте к себе, там вас, небось, овацией встречать готовятся.
— С чего ты взял? — у Гарри появилось подозрение, что Блэк издевается. Хотя обижаться уже не хотелось — хоть бы и издевался, заслужили.
— А то я не на том же факультете учился! — фыркнул Сириус. — И не таким же идиотом был. Идите уже...
Уже взявшись за ручку двери, Гарри обернулся — и успел поймать взгляд крёстного, вовсе не холодный и не ироничный, а какой-то бесконечно усталый.
— Сириус... — нерешительно начал он.
Блэк усмехнулся — как человек, понявший, что его притворство раскрыто:
— Мальчики, послушайте... ну так уж заварилось, что не будет у вас времени на ошибки... детские. Со взрослыми бы разобраться. Ну нельзя вам жизнью из-за пустяков рисковать!
— А вам можно было? — выпалил Рон.
— Мы рисковали осознанно... в основном. Да и времени, чтобы поумнеть, у нас побольше вышло.
— А осознанно — это как?
— Гарри, на часы посмотри, а? Тебе непременно надо всю мудрость мира в один вечер? — он взглянул на разочарованное лицо крестника и усмехнулся: — Впрочем, ладно, раз уж начал... Так вот, первое: подумать, можно ли той же цели достичь без риска. Второе — если нельзя, то как свести риск к минимуму. Третье — если свести к минимуму не получается, то как цели именно достичь, а не погибнуть без толку.
— А если некогда думать?
— Тогда учись думать быстрее! Всё, курс молодого обормота на сегодня считаем законченным. Брысь отсюда!
— Уф! — пробормотал Рон, оказавшись в коридоре. — Лучше бы он на нас наорал! А так — хоть вешайся.
Гарри чувствовал себя примерно так же.
— Толку-то — вешаться, — вздохнул он. — Думать надо. Во-первых, нельзя ли чего-нибудь правдоподобное сочинить, чтобы твоему отцу меньше досталось. А во-вторых — какие там два факта сложить надо?
— А в-третьих, — подхватил Рон, — карту посмотреть не помешало бы, а то мало ли что... и про невидимость узнать...
— Машину поискать — вдруг она ещё что-нибудь натворит?
— А когда найдём...
Мальчики поняли, что скука им в ближайшее время не грозит.
Глава 8— Вы ещё не знаете самого интересного, — сообщил Фред за обедом.
— А может, и знают, — возразил Джордж.
— Если бы знали — сами нам сказали бы.
— Пожалуй, ты прав...
— ...потому что это сенсация...
— ...неожиданная и приятная...
— ...с одной стороны...
— ...хотя с другой...
Близнецы вечно так разговаривали — вдвоём за одного. Это было забавно, но иногда утомительно. Как и их страсть к эффектам. Ну почему бы просто не рассказать новость? Так нет, непременно надо цирк устроить!
Накануне Гарри и Рон сбежали от восторгов большинства и гнева Гермионы под предлогом усталости. Впрочем, это был не совсем предлог — Гарри провалился в сон, едва успев накрыться одеялом, и вынырнул обратно, когда до завтрака оставалось минуты две. Рон, который всегда был не прочь поспать подольше и за лето совсем расслабился, вскочил только на «вставай, а то завтрак проспишь!». В полусонном состоянии они добрались до столовой и окончательно проснулись только тогда, когда прямо в тарелку Рона шлёпнулся Эррол с ярко-красным конвертом «кричалки».
Поскольку кричать миссис Уизли неплохо умела и без применения магических средств, её честное мнение о поступке сына узнали, похоже, даже кентавры в Запретном лесу. Сам Рон сперва покраснел, потом позеленел и сбежал из столовой, едва письмо рассыпалось кучкой пепла. Гарри из солидарности пошёл за ним. Порадовало только то, что Гермиона, посчитав их достаточно наказанными, сменила гнев на милость. Но зато потребовала подробного отчёта, который и занял всё свободное время до обеда.
— Так вот, они знают, что у нас будет преподавать мистер Блэк...
— ...но не знают, что именно он будет преподавать!
— А разве не Защиту? — искренне изумился Рон.
— Нет, братишка… — снисходительно потрепал его по плечу Джордж.
— …защиту у нас будет преподавать мистер Снейп, братишка, — сообщил Фред, повторяя жест брата.
— Что?! — в два голоса ахнули Рон и Гарри.
— Да, детишки, увы, это так,… — лицемерно вздохнул Джордж.
— …зато Зелья вместо него будет преподавать мистер Блэк, — закончил Фред.
Мальчики переглянулись и подозрительно уставились на Гермиону. Та кивнула:
— Скоро убедитесь — у нас ведь Зелья сразу после обеда.
Гарри подумал, что первый раз в жизни ждёт урока Зельеварения с нетерпением.
А ещё он первый раз в жизни увидел Сириуса в нормальной мантии. То есть по зрелом размышлении следовало признать, что тот и вчера был в мантии, но Гарри ни за что не вспомнил бы в какой — не до того было. Сегодняшняя была серая, с чуть более тёмной отделкой. Прежде Гарри считал этот цвет исключительно унылым, но на Сириусе он смотрелся благородно-сдержанно и почти нарядно.
— Здравствуйте, леди и джентльмены, — Блэк дождался нестройного «Здравствуйте, профессор!» и продолжил:
— Ну что ж, давайте знакомиться. А чтобы было интереснее, совместим знакомство с проверкой знаний. Каждый по очереди назовёт мне одно зелье из числа изученных в прошлом году. Состав, порядок приготовления...
— На память?! — ахнула Парвати Патил.
— Весь рецепт?! — с ужасом присоединилась её подруга, Лаванда Браун.
— На память, разумеется. Можно не весь, основные этапы. Повторяться нельзя.
Кребб, сообразивший, что у него выбор будет значительно больше, злорадно показал язык Гарри и Рону. Рон обиженно надулся и проворчал себе под нос:
— Всё равно он ни фига не вспомнит!
— ...и для разнообразия начнём с конца списка.
Рон резко воспрянул духом, зато Лаванда побледнела и кинула на Гермиону взгляд смертельно раненой лани. Та презрительно фыркнула, но снизошла, и начала было что-то быстро писать, но пергамент тут же превратился в лягушку. Гермиона взвизгнула от неожиданности. Несколько человек захихикали. Лягушка презрительно квакнула, длинным прыжком перелетела на преподавательский стол и снова стала невинным листком пергамента.
— Обойдёмся без подсказок, мисс Грейнджер. Не стоит падать в обморок, господа, оценок сегодня не будет. Зато за лучший ответ — десять баллов. Начнём.
Больше всех в результате повезло Рону: выбор был почти неограничен, а ответ Забини дал время порыться если не в записях, то в памяти. Гарри, оказавшийся четвёртым, сумел почти целиком вспомнить рецепт эликсира Стронга, чем заработал яростный взгляд Малфоя: слизеринец то ли надеялся на его провал, то ли сам нацелился на это зелье.
Когда счастливый («Не успели опередить!») Невилл почти дословно отбарабанил рецепт зелья от фурункулов, Блэк заметил:
— Я слышал, у вас были с этим зельем проблемы?
— Ну... да, — пробормотал разом сникший Лонгботтом. — Я... в общем, котёл расплавился, ну и...
— Спокойнее, вас ни в чём не обвиняют. Мистер Малфой, вам, я вижу, весело? Не припомните, в чём там была ошибка?
— Он не в том порядке иглы дикобраза добавил, — охотно ответил хихикающий Драко.
— Не в том порядке?
— Ну... это...
— До снятия с огня, — робко уточнил Невилл.
— Ага, хорошо. А почему это вызвало такой эффект, мистер Малфой? Разница в температуре от силы градус.
Драко помрачнел и промолчал.
— Не знаете? — уточнил Сириус. — У кого-нибудь есть ответ? Нет? Хорошо. То есть плохо. Лонгботтом, к следующему занятию подготовите доклад на тему «Термический катализ». С примерами. Особое внимание обратите на граничные условия. Малфой, вы тоже. Один будет докладывать, второй — дополнять.
— Термический... чего? — растерялся Малфой. По глазам Невилла было видно, что он понял не больше, но не решается переспросить.
— Катализ. Подойдите после урока, я вам список литературы дам.
— А кто докладывать будет? — без особого энтузиазма уточнил Драко.
— Монетку кинем, — Блэк был совершенно серьёзен. — А сейчас продолжим знакомство.
Гермиона без единой ошибки изложила длиннющий рецепт антипростудного зелья и в результате разделила призовые баллы с Невиллом. Лаванда и Миллисент Булстроуд сумели вспомнить хотя бы названия и парочку компонентов, а Кребб и Гойл оказались неспособны и на это. Сириус взглянул на часы и удовлетворённо кивнул:
— Ну что ж, теперь перейдём к серьёзному опросу.
Повинуясь движению его палочки, стопка пергаментов разлетелась по классу. Гарри заглянул в свой и помрачнел: почти каждый вопрос начинался с «зачем», «почему» или «для чего». Гермиону волновало другое:
— А можно я ответы на отдельном листе напишу? Здесь так мало места оставлено.
— Нет, — отрезал Сириус. — Учитесь кратко формулировать мысли. Теперь правила: правильный ответ десять очков, неправильный — ноль, неправильный, но обоснованный — пять. За отсутствие ответа — минус десять, ответ «не знаю» приравнивается к отсутствию. Набравший больше всех очков принесёт своему факультету двадцать баллов, второе место — десять, третье — пять. Попытка списать — минус десять баллов. Можете начинать.
Гарри торопливо вписал то немногое, что знал, и принялся изобретать ответы на остальное. Написать что попало — лишь бы минус не заработать — мешал обещанный за «неправильный, но обоснованный» ответ приз. Оказаться лучшим Гарри не надеялся, но пять, а тем более десять баллов — тоже неплохо, и он честно старался изобрести что-то правдоподобное. Кребб попытался хоть что-нибудь списать у Забини, но был пойман и наказан немедленным снятием десяти баллов. Рон, приготовившийся было заглянуть в работу Гермионы, торопливо отодвинулся от соблазна на самый край стола. Впрочем, сама Гермиона тоже выглядела непривычно неуверенной.
За несколько минут до конца урока Сириус снова взмахнул палочкой, и пергаменты сложились в прежнюю аккуратную стопку на преподавательском столе. Гарри проводил свой печальным взглядом: он так и не сумел сочинить сколько-нибудь разумный ответ на два последних вопроса.
— На следующем уроке, — сообщил Блэк, — будет письменный зачёт по правилам безопасности. Основные, если кто-то их забыл, спросите у младших товарищей, я им продиктовал. А для расширения кругозора загляните в книги.
— А какие книги, не подскажете, сэр? — торопливо спросила Гермиона, осознавшая, видимо, что до сих пор не рассматривала предмет с этой точки зрения.
— Ну, хотя бы «Экономим на котлах» из серии «Как не стать жертвой своего увлечения». Гораздо более толковое пособие, чем можно подумать по названию. Кстати, кто наберёт меньше шестёрки — не будет допущен к практическим работам.
Лаванда и Парвати в панике переглянулись. Остальные тоже пригорюнились.
— А для затравки вот вам вопрос: первое правило безопасной работы?
Гермиона начала было поднимать руку, но, как ни странно, передумала.
— Точно следовать рецепту, — пискнула Пэнси.
Блэк усмехнулся:
— В следующий раз, мисс Паркинсон, не забывайте поднимать руку — желающих ответить может оказаться больше одного. И вы неправы — это второе правило. Первое — стараться понимать, что и зачем делаешь. А вот если не понимаешь — тут уж приходится полностью полагаться на составителя рецепта. Да, и запомните на будущее: «понимать» и «самонадеянно считать, что понял» — вещи разные, и эта разница может дорого стоить. А сейчас... — он кинул взгляд на часы и закончил с улыбкой, — ... я вынужден с вами попрощаться и продолжить морализаторство на следующем уроке. Специально для тех, кто не сумеет ответить на все вопросы. Поверьте, это будет наказанием более суровым, чем низкая оценка!
— Почему ты не стала отвечать? — спросил Рон, когда они вышли из класса.
— А я так же хотела ответить, — призналась Гермиона, — но догадалась, что тут какой-то подвох. Идите, мальчики, я в библиотеку забегу — спрошу ту книжку, пока другие не опередили.
И она убежала.
— Надеюсь, Джинни даст списать эти самые «основные правила», — вздохнул Рон, — а то я ни одного не помню, кроме того, что Пэнси сказала. Слушай, а что такое этот кот лижущийся, про который Невиллу доложить велено?
Гарри не сразу сообразил, о чём это он, но зато значение слова случайно знал.
— Катализ — это когда от маленького количества чего-нибудь результат сильно зависит, — не очень уверенно сообщил он. — А вообще-то чего гадать, на следующем уроке узнаем.
С этим Рон был согласен.
Джинни без вопросов отдала тетрадку и похвасталась:
— А я десять баллов заработала!
— За что? — ревниво спросил Рон.
— За то, что ровнее всех корни лопуха нарезала и мак быстрее всех растёрла. А я ещё ворчала, когда мама помогать на кухне заставляет!
— А что вы варили? — спросил Гарри. Такого рецепта он не помнил.
— Ничего, мы только ингредиенты готовили. Оказывается, «растолочь» и «раздробить» — это совсем не одно и то же! А ещё я теперь понимаю, почему мама иногда овощи режет кубиками, а иногда — тонкой соломкой или ломтиками.
— Почему? — искренне удивился Гарри, никогда не видевший в этом смысла и считавший требования тёти Петуньи пустыми придирками.
Джинни смутилась, как всегда, когда разговаривала с ним, но ответила с важностью, видимо, повторяя услышанную на уроке фразу:
— Тут всё дело в соотношении внутреннего объёма и площади поверхности.
Гарри покосился на её тетрадку в руках Рона и решил, что эту часть конспекта тоже спишет.
Глава 9— Мисс Тэтхэм... Шеффилд, Эсперанто плэйс, восемь. Миссис Крайтон... Дарем, Либерти-стрит, одиннадцать... Чёрт, сколько там ещё осталось?
Гарри едва успел поймать за кончик перо, уже начавшее выводить первую букву. Не хватало ещё испортить уже готовое письмо!
Отработка оказалась исключительно скучной. Уж лучше бы котлы чистить — за этим занятием хоть поговорить можно, ну, или, на крайний случай, подумать о чём-нибудь интересном. А так...
Субботний день не задался с самого начала.
Выспаться не удалось: кипящий энтузиазмом Оливер Вуд вытащил команду из постелей только для того, чтобы чуть не целый час растолковывать новые схемы игры. Когда же они выбрались наконец на поле — туда же заявились слизеринцы с разрешением от своего декана и новейшими «Нимбусами-2001». Мётлы, как выяснилось, были подарком Люциуса Малфоя, а появление в команде нового ловца — Драко — прекрасно объясняло такую щедрость. О чём Гермиона, пришедшая вместе с Роном посмотреть на тренировку, не постеснялась сообщить во всеуслышание. В ответ обозленный Драко обозвал её грязнокровкой. Гарри это ругательство до сей поры не знал, а вот остальные гриффиндорцы знали и отреагировали весьма бурно. В придачу, вокруг образовавшейся свалки прыгал с фотоаппаратом надоедливый первокурсник, уже несколько дней пристававший к Гарри с восторгами и просьбами об автографе.
Драку остановил Хагрид, накануне пригласивший Гарри с товарищами в гости. Он просто растащил драчунов за шиворот, пригрозив нажаловаться обоим деканам. Правда потом, узнав о причине конфликта, вслух пожалел, что не добавил «этому слизеринскому пакостнику» пару подзатыльников. Как выяснилось, выражение было из числа особо оскорбительных, и приличными магами не употреблялось.
Болтать с лесником было приятно, но его железобетонные сладости плохо заменяли пропущенный по милости Вуда завтрак. Возвращаясь в замок к обеду, Гарри уже предвкушал, как наверстает упущенное, но аппетит им с Роном изрядно подпортила МакГонагалл.
— Сегодня будете отрабатывать своё наказание. Один у мистера Филча, а второй у мистера Блэка. Так и быть, можете сами решить, кому что достанется.
— А вместе нельзя? — робко спросил Гарри. Ему одинаково не улыбалось как весь вечер в одиночку драить полы, так и представлять, что это делает Рон. Да и Сириус неизвестно ещё что поручит. Небось, котлы чистить. А это тоже куда веселее делать вдвоём.
— Конечно, нет, — поджала губы МакГонагалл. — Ровно в восемь, не опаздывайте.
Рон коварно предложил разыграть наказания в шахматы, но Гарри резонно возразил, что тогда уж проще сразу предоставить выбор ему. В результате сошлись на партии в плюй-камни, и Гарри выиграл.
Как он теперь считал — на свою голову.
Сириус встретил его вопросом:
— Ты чего такой мрачный?
Гарри рассказал про новые мётлы слизеринцев. Блэк пожал плечами:
— Нашёл из-за чего переживать. Хочешь, я вашей команде такие же подарю?
— Шутишь?
— Ну почему? Выиграете в этом году Кубок — подарю.
— А если не выиграем? У них-то мётлы сейчас лучше!
— Значит, играть не умеете. Плохому игроку и... хм... метла мешает. Так что подарю той команде, которая выиграет, так будет честно, как ты полагаешь?
Гарри полагал иначе, но решил об этом не сообщать. Может, Сириус и прав, но обидно ведь!
— А чтобы потом сплетен не было — объявлю об этом заранее, — усмехнулся Блэк и, помолчав, закончил другим тоном:
— Приз памяти Джеймса Поттера, вот так.
Гарри, прежде злившийся на Вуда за ранний подъём, решил завтра же поговорить с ним об увеличении количества тренировок.
— Ладно, — Сириус тряхнул головой, — давай делом займёмся. Что ты выбираешь: проверять домашние работы первоклассников или...
— Или! — быстро сказал Гарри. Он там напроверяет!
— Мальчик мой, не стоит покупать кота в мешке, даже когда тот, что без мешка, выглядит ободранным! — сообщил Сириус голосом Дамблдора. — Ну что ж, ты сам выбрал свою судьбу!
Судьба оказалась и впрямь печальной. Как объяснил Сириус, его оправдание пришлось как раз на период затишья в политической жизни, так что газеты вцепились в его историю мёртвой хваткой, активно создавая и тиражируя образ «без вины осуждённого героя» и «страдальца». В результате его завалили письмами сердобольные дамы и романтичные девицы, жаждущие «утешить» и «вознаградить». О предполагаемых способах утешения и вознаграждения Блэк предпочёл не распространяться.
— Совсем не отвечать — невежливо, они же от чистого сердца... ну, большинство, — закончил он. — К счастью, существуют самопишущие перья. Я придумал универсальный ответ, остаётся только вписывать обращение и адрес. Вот этим и займёшься. Всё просто — ставишь перо на нужное место и диктуешь, а оно воспроизводит почерк.
С этими словами он выдал Гарри груду писем и стопку пергаментов с одним и тем же текстом:
«Уважаемая .... Я очень благодарен вам за столь искреннее участие. К сожалению, нынешняя работа занимает всё моё время, не позволяя уделять внимание личной переписке. С наилучшими пожеланиями, искренне ваш, Сириус Блэк.»
Вот этим Гарри и занимался уже больше трёх часов. Правда, с перерывом на чай. Сириус рассказал, что за целый месяц едва выбрал время ответить на пять или шесть «наиболее адекватных» писем, а про существование самописок только на днях вспомнил. Вот и накопилось.
Гарри вздохнул и потянулся за следующим пергаментом. Ничего, осталось уже немного...
— Иди… иди ко мне… позволь мне разорвать тебя… позволь мне разодрать тебя на куски… позволь мне убить тебя…
Гарри вскрикнул и выронил перо. Голос, внезапно вкравшийся в треск камина и шорох перьев, был тихим, но въедливым, проникающим словно бы прямо в мозг. И было в нём что-то такое, что кровь стыла в жилах.
— Что случилось? — Сириус, что-то писавший, сверяясь сразу с тремя книгами, вскочил, с тревогой заглянул в лицо крестника. — Тебе нехорошо? Что?
— Ты... ничего не слышал? — нерешительно проговорил Гарри.
— Нет, а что?
— Н-ничего, — Гарри решил, что лучше будет промолчать. Вдруг ему просто почудилось? Или кто-то из привидений балуется... хотя тогда бы и Сириус услышал, нет? — Я, наверное, задремал, вот и приснилось... Вуд нас сегодня ни свет ни заря поднял.
— Может быть... Иди-ка отдыхать, я и так тебя замучил совсем!
— Нет, я закончу, — попытался возразить мальчик, но осёкся, растерянно глядя на обломки пера. Как только умудрился сломать?!
— Не переживай, куплю новое. И знаешь что? Может, ты эти письма и отправишь, а? Не сейчас, конечно. По нескольку в день.
— Конечно! — Гарри обрадовался, что может извиниться таким образом за сломанное перо, да и вообще помочь Сириусу. Жаль вот рюкзак не захватил — как всю эту груду в руках тащить?
Вопрос решился легко — Сириус одним взмахом палочки сотворил пакет с ручками, предупредил только, что через пару часов тот исчезнет. На прощание он ещё раз спросил, всё ли в порядке, и Гарри заверил, что да, всё нормально. Расстраивать крёстного ему не хотелось, тот и так выглядел встревоженным. А голос, наверное, и вправду приснился.
Постепенно жизнь входила в привычную колею. Навыки владения палочкой — на первом уроке трансфигурации Гарри показалось, что он вообще забыл, за какой конец её держать — быстро восстанавливались. Биннс был по-прежнему нуден, зато их с Роном летние сочинения оценил довольно высоко, чем крайне удивил обоих. Снейп в новой роли оказался куда более терпим, несмотря на высказывания типа: «Горные тролли ещё тупее, чем большинство сидящих в этом классе».
В общем, Гарри снова почувствовал себя дома.
Сириус на втором уроке объявил результаты опроса — первое место досталось Забини, второе и третье поделили Гермиона и Дин Томас: «За знания одной и фантазию другого», — а потом, как и обещал, устроил контрольную по мерам безопасности. После контрольной Невилл зачитал доклад — на удивление толковый, хотя первые пять минут едва ли не заикался, по два раза повторяя каждую фразу. Слизеринцы начали было хихикать, но угроза снятия баллов вкупе с предложением «продолжить с этого же места, а вас, Малфой, это не касается, вы ещё успеете сказать своё слово» заставили их притихнуть. Постепенно Невилл успокоился, стал говорить, почти не заглядывая в листок, и был, кажется, искренне огорчён, когда Сириус остановил его и передал слово Драко. Тот, правда, тоже не ударил в грязь лицом, но Невиллу всё же удалось сделать к его части доклада пару дополнений, так что результат оказался одиннадцать-девять в пользу Гриффиндора. Невилл, второй раз в жизни получивший на Зельеварении что-то, кроме нотаций, сиял как новенький галеон. К следующему уроку Блэк велел прочитать рецепт зелья Лёгкой Поступи, как раз упомянутого в качестве одного из примеров, и если что-то будет непонятно — спросить заранее, «а не когда котёл расплавляться начнёт».
Остаток урока был посвящён подготовке ингредиентов. Требовалось растереть в порошок семена перекати-поля и нарезать для высушивания свежие клубни лунного батата. Присматривая за работой (клубни требовалось нарезать ломтиками в одну десятую дюйма) Сириус между делом спросил:
— Кто помнит, почему одни ингредиенты можно заранее готовить, а другие — измельчать только перед самым использованием?
Гарри, не поленившийся таки прочитать конспект Джинни целиком, успел первым поднять руку и довольно уверенно изложил про соотношения поверхности и объёма и воздействие атмосферного воздуха, заработав для Гриффиндора пару баллов. Малфой, подобной предусмотрительности не проявивший, принялся что-то ехидно нашёптывать своей соседке. Гарри не услышал, что именно, но не сомневался, что гадости. У Сириуса слух оказался лучше:
— Мистер Малфой, вы не будете так любезны ознакомить нас всех с вашими, без сомнения, любопытными умозаключениями?
— Я сказал, что Поттер имел возможность подготовиться, — пробормотал Драко, стараясь скрыть смущение.
— А если точнее, вы сказали: «Небось на этой вроде как отработке крестнику всё рассказал да показал». Так?
Малфой открыл было рот, но промолчал: возразить по существу ему явно было нечего.
— Так, может, и тебе отработку назначить — для повышения успеваемости, а, племянничек?
Такая услуга от дядюшки Драко явно не вдохновила.
— Ладно, на первый раз прощаю. По-родственному, — ехидно усмехнулся Сириус и добавил серьёзно: — Кстати, если у кого-то возникнут вопросы по предмету, так действительно заходите, не стесняйтесь. Скажем, в субботу после обеда. Постараюсь помочь разобраться.
Гарри решил, что у него вопросы возникнут непременно. Даже если для этого придётся прочитать какой-нибудь трактат. Сириус-то его и так не выгонит, но вдруг ещё кого принесёт? Давать Малфою лишние поводы для сплетен Гарри не собирался.
Угроза не допустить к практике подействовала: до требуемой оценки за контрольную по безопасности дотянули все, кроме Гойла. Ему был выдан конспект с напутствием «в конце урока ответите». Остальных, кроме Гермионы, Сириус разделил на пары по жребию.
— Один работает, второй записывает его действия, по возможности подробно. После добавления третьего компонента — меняетесь. Мисс Грейнджер, я полагаю, вы при своей памяти и внимательности найдёте время сделать записи сами.
— Зачем записывать? — удивилась Парвати.
— Чтобы в случае неудачи было легче разобраться, из-за чего она произошла. А заодно — приобретать опыт исследовательской работы, вдруг кому-то пригодится в будущем? — Сириус взмахом палочки перенёс на доску рецепт и добавил: — Пока так, но постепенно будем переходить на работу по памяти. В сложных синтезах не всегда бывает время постоянно сверяться с записями.
Гарри досталась в напарники Лаванда, что оказалось далеко не худшим вариантом. В теории она толком не разобралась, но с котлом и прочим оборудованием управлялась неплохо — может, как Джинни, на кухне натренировалась? Рону то ли повезло, то ли не повезло оказаться в связке с Забини: они весь урок шипели друг на друга, но с заданием вроде бы справились. А вот Малфой, которого злая судьба поставила в пару с «верным телохранителем», к концу урока ругался в голос. Зелье у них даже на неискушённый глаз получилось непригодным к использованию.
Сириус отобрал три зелья, заслуживающие, как он сказал, высшего балла, и спросил с усмешкой:
— Ну что, может, кто из авторов решится испытать на себе?
Невилл, на которого он в этот момент пристально смотрел, побледнел, сделал неопределённое движение головой — словно не решался ни кивнуть, ни покачать ею — и с видом обречённой на заклание жертвы шагнул вперёд.
— Мистер Лонгботтом, очень хорошо, — Блэк достал небольшой стаканчик и тщательно отсчитал пятнадцать капель зелья. — Пойдёмте на лестницу, не здесь же испытывать.
— А почему так мало? — Гермиона подняла руку, но дождаться разрешения говорить не смогла. — Минимальная стандартная доза на такую массу тела должна быть пятьдесят капель!
— Стандартная рассчитана на двадцать минут. Это, во-первых, долго, а во-вторых — утомительно. Мышцы и так болеть потом будут. А в-третьих и главных, на второй стадии приготовление образуется довольно токсичное соединение, которое в ходе дальнейшей работы может быть не полностью нейтрализовано. На вид это определить сложно, зелье даже будет работать, хотя и ослабленно, но последствия его приема могут быть весьма неприятными. А такая доза не опасна.
Судя по лицу Невилла, в последнем он был абсолютно не уверен, но зелье всё же выпил. Минуту спустя его лицо прояснилось, а ноги начали приплясывать, словно им не стоялось на месте.
— Не бойся, — подбодрил Сириус. — Давай вверх по лестнице. Только вниз спускайся осторожно и обязательно держись за перила!
В тот же миг Невилл сорвался с места, в два невесомых прыжка преодолел первый пролёт, затем второй, несколько раз мелькнул сквозь перила всё выше и выше, минуты через две спустился обратно, крепко держась за перила, чтобы не поскользнуться, и снова умчался наверх.
Вернулся он уже обычным шагом, замученный, но совершенно счастливый:
— Профессор, у меня правда получилось?!
— У вас с мисс Гринграсс, — уточнил Сириус. — Получилось, как видишь.
Добрая Парвати зааплодировала.
Тетрадь в кабинете зельеварения Гарри «забыл» совершенно сознательно. Ему пришла в голову замечательная идея, но осуществлять её, не получив согласия от Сириуса, он не решался.
В субботу пообщаться толком им не удалось. Гарри ещё пережил бы присутствие друзей — у Гермионы, разумеется, вопросов «по предмету» нашлось множество, а Рон пошёл просто за компанию, — но когда они зашли в кабинет, там уже были две старшекурсницы с Равенкло. Стоило им уйти — тут же заявились трое первокурсников всё с того же настырного факультета, потом ещё кто-то из старших... В результате Гарри весь вечер просидел в кресле у камина, слушая разговоры о зельях, в основном малопонятные. А ему так хотелось попросить Сириуса рассказать о папе! И о маме, и о войне с Волдемортом, и ещё о многом другом. Или хотя бы просто посидеть рядом, как тогда, в машине.
Просто зайти в другой день Гарри не решался — Малфой не один такой, мало ли кто как посмотрит на то, что новый преподаватель выделяет одного из учеников. Выход напрашивался сам собой, но Гарри решил сперва всё же поговорить с крёстным. Вдруг тот не так уж стремится с ним общаться? Непохоже, конечно, но мало ли...
Сириус занимался сортировкой каких-то флаконов — наклеивал ярлыки. Услышав про тетрадь, махнул рукой в сторону кладовки:
— Глянь сам, там на столе лежит. Я сейчас закончу — поговорим, ладно?
Гарри сунул тетрадку в карман и минут пять разглядывал полку с какими-то невероятными монстрами, плавающими в желтоватой жидкости. Потом решил, что можно уже вернуться в класс, но, услышав хлопок входной двери и шаги, предпочёл остаться в укрытии, пока визитёр не уйдёт. А поняв, кто это, постарался даже дышать потише.
— Сириус, ты что вытворяешь?! — судя по голосу, Дамблдор был рассержен всерьёз.
— Уже донесли? — раскаяния в тоне Сириуса не было ни на кнат, похоже, его ситуация скорее забавляла. — Я даже не стану спрашивать, кто. Да что вы так смотрите-то? Неужели действительно поверили, что я дам ребёнку непроверенное зелье?
— С тебя станется, — проворчал Дамблдор, но уже тоном ниже. — Подменил?
— Ну разумеется!
— Сам варил?
— Ага. Протестировал, конечно, и для надёжности на себе проверил.
— Авантюрист ты всё-таки, — проворчал директор, но ясно было, что он уже не сердится. — А что, Лонгботтом действительно приличное зелье сварил?
— Ну, если честно — так на семёрку от силы. Но там цветовые различия тонкие, если помните, табличные... всё же одна завышенная оценка в этом случае простительна, как вы полагаете? Запугали парня, что у него аж руки трясутся, а способности-то есть.
— Думаешь?
— Уверен. Директор, простите, но если у вас ещё что-то ко мне, так подождите три минуты, а? Надо ярлычки доклеить, пока всё не перепуталось.
— Да нет, ничего срочного. И всё же, будь добр, воздержись в дальнейшем от подобных экспериментов.
— Да, сэр, слушаюсь, сэр!
— И когда ты только повзрослеешь... профессор.
— Это была ваша идея, заметьте.
Дамблдор вздохнул с интонацией «ну-что-с-этим-типом-сделаешь-безнадёжно» и, судя по звукам, вышел, аккуратно прикрыв дверь. Но выбраться из убежища Гарри рискнул только после оклика Сириуса:
— Иди сюда, я уже освободился.
Он взглянул на смущённую физиономию крестника и усмехнулся:
— Всё слышал?
— Ага. А ты правда зелье подменил?
— Конечно. Не одобряешь?
— Ну-у-у...
Сириус вздохнул:
— Знаешь, я сам от этого не в восторге, всё же нехорошо друзей обманывать. Просто ничего умнее в голову не пришло. Не задавать же ему каждый раз доклады делать, другие обидятся. Не выдашь меня?
— Нет, конечно! — Гарри подумал и решил, что всё на самом деле правильно. — И вообще, ты это здорово придумал!
— И вообще, это не я придумал. Точнее, подробности — я, а в целом идею Рем подсказал.
— Кто?
— А я тебе разве не рассказывал? Ремус Люпин, наш четвёртый друг.
Гарри вспомнил, что это имя Сириус упоминал, да и не один раз, кажется.
— А кто он?
— Хороший человек, если коротко. А если длинно, то сюда минут через десять Снейп заявится — он каждый вечер проверяет, не взорвал ли я его драгоценную лабораторию. Так что давай в другой раз, а? Заходи ко мне вечером, когда время будет. Только мантию-невидимку надень, а то сам слышал, как некоторые нормальные человеческие отношения понимают.
— Ой, а я как раз хотел спросить, можно ли! — обрадовался Гарри. — А можно, я Рона иногда брать буду? А то он обидится.
— Конечно. А сейчас беги.
Гарри охотно подчинился. Жизнь обещала быть прекрасной.
Глава 10Стараясь не дрожать от холода, Гарри поднимался по лестнице и размышлял об относительности всего на свете. Вот ведь такие замечательные вещи – дружба, уважение, а иногда способны принести кучу неудобств! Хотя с другой стороны...
С другой стороны, без них было бы куда хуже.
А с третьей – есть всё же ужасно хочется!
Обещанный Сириусом приз заметно подогрел и без того накаленные квиддичные страсти. Даже слизеринцы увеличили время тренировок, хоть и заявляли всем, кто соглашался слушать, что не нуждаются в благотворительности. Гриффиндорская команда дружно пришла к выводу, что для них завоевать подобный приз — дело чести, и Вуду больше не приходилось прилагать усилия, вытаскивая товарищей на поле. Их не смущала даже паршивая погода, установившаяся с самого начала октября. Кэтти оптимистично утверждала, что дождевая вода благотворно влияет на волосы, а близнецы в два голоса распевали песенку о пользе закалки. Нескладную, что выдавало её иностранное происхождение и поверхностное знакомство братьев с переводческими чарами, но весьма точную по смыслу, поскольку никто из команды ни разу не простудился, в отличие от большинства остальных учеников, которые чуть ли не в очередь выстраивались за перечным зельем.
Сириус подговорил Хедвигу помогать гриффиндорской команде в тренировках. В высшем пилотаже она была не слишком изобретательна, зато отлично выполняла роль ловца соперников, посчитав снитч подходящей для себя добычей. Гарри намекнул было Сириусу, что «вот хорошо бы, как в прошлом году...», но тот с нескрываемым сожалением отказал. Как выяснилось, ему удалось скрыть свои «особые способности» от широкой общественности.
— Суду, естественно, пришлось рассказать, — пояснил он. — Потому что придумать правдоподобную версию побега мне не удалось, к сожалению. Но судили меня малым составом, пять человек всего, включая Дамблдора — он, небось, и подсуетился. И когда предложили компенсацию за Азкабан, я попросил не предавать огласке мою анимагию. Покривились, конечно — это в общем-то не совсем законно — но согласились. Так что в курсе примерно дюжина человек, считая вас с близнецами.
Знать то, что знает всего дюжина человек, было лестно, но Гарри всё равно слегка огорчался. Утешило его обещание Сириуса полетать вдвоём на каникулах в каком-нибудь укромном месте.
Тренировки нередко затягивались допоздна: когда мячи становились плохо различимы в сумерках, команда переходила к отработке техники полёта. Если бы не это, Гарри, возможно, не наткнулся бы в пустынном коридоре на страшно расстроенного Почти Безголового Ника и не получил бы приглашения на пятисотлетнюю годовщину его смерти. Но он наткнулся и получил, а отказаться посчитал неудобным. Вообще-то посмотреть на праздник привидений было заманчиво, вот только пришлось бы пропустить традиционный пир на Хеллоуин, и Гарри подозревал, что друзья не проявят энтузиазма.
К его удивлению, друзья энтузиазм проявили. Рон сказал, что это «круто и вообще прикольно», Гермиона — что «познавательно и мало кому доводилось», и даже Сириус с лёгкой завистью вздохнул:
— А мне придётся на пиру присутствовать — протокол, чтоб его! Ну ладно, зато и вам что-нибудь вкусненькое передам, а то у привидений уж точно человеческой еды не будет.
Строго говоря, человеческая еда на смертинах была — но здорово протухшая. Вежливый рыцарь в окровавленных доспехах объяснил ребятам, что так привидениям легче почувствовать «вкус», и продолжил «наслаждаться ужином», проходя сквозь блюда с протухшей рыбой и гнилым мясом.
В целом мероприятие оказалось скорее «прикольным» и «познавательным», чем приятным: ледяной холод, мертвенный голубой свет, своеобразные запахи и в придачу Пивз со своими дикими шуточками и девочка-привидение, которая обижалась на каждое слово, тут же заливаясь призрачными слезами размером с лесной орех. Но трио честно выдержало около часа, чтобы не обижать Ника — всё же пятисотлетний юбилей!
— Может, заглянем в Большой зал, вдруг еда ещё осталась? — проговорил Рон, когда они поднимались по лестнице в холл.
— Лучше пойдём сразу к себе, Сириус же обещал прислать нам ужин, — возразила Гермиона, крепко обхватив себя руками за плечи. — Умру, если не съем сейчас что-нибудь горячее!
Гарри совсем было собрался её поддержать, но замер с приоткрытым ртом.
— ... разорвать... разодрать... убить...
Это был тот же ледяной, убийственный голос, который он слышал во время отработки у Сириуса!
Гарри лихорадочно оглянулся, пытаясь понять, откуда слышен голос. Но в пределах видимости никого, кроме них, не было.
— Гарри, что ты...?
— Снова этот голос… помолчите немного…
— ...так голоден... так долго...
— Какой голос?
Гарри сообразил, что о голосе никому не рассказывал.
— Вы что, ничего не слышите? — прошептал он. Рон с Гермионой замерли, старательно прислушиваясь. — Вот, опять!
— ...убить... время убить...
Голос становился слабее. Он отдалялся, двигаясь куда-то вверх.
— Оно собирается кого-то убить! Вы что, не слышите? — крикнул Гарри и помчался следом, пытаясь услышать что-нибудь сквозь шум собственных шагов.
Рон и Гермиона пыхтели сзади. Гарри метнулся в один коридор, в другой — ничего необычного... здесь? Или тут?
Они завернули за угол и оказались в заброшенном проходе между двумя коридорами. Под ногами неожиданно захлюпало. Гарри остановился, растерянно уставившись на огромную лужу. А голос исчез, словно его и не было.
— Гарри, кто кого убить хочет? — слегка задыхаясь спросил Рон. — Я ничего не...
— Смотрите! — перебила его Гермиона.
На стене впереди что-то блестело. Ребята нерешительно приблизились. Громадные буквы мерцали в неровном свете факелов, складываясь в слова:
ТАЙНАЯ КОМНАТА ОТКРЫТА.
ВРАГИ НАСЛЕДНИКА, БЕРЕГИТЕСЬ.
А рядом свисала на хвосте с факельного рожка Миссис Норрис. Твёрдая и неподвижная, она казалась чучелом злобной кошки: зубы оскалены, глаза навыкате...
Рон первым предложил убираться подальше. Но действительность в очередной раз подтвердила, что умные мысли постоянно опаздывают. За спинами ребят раздался скрипучий голос Филча:
— Что здесь происходит?
Худшего варианта невозможно было даже представить. Бежать оказалось некуда: с обеих сторон прохода уже слышались шаги и голоса учеников, возвращающихся с пира. Гарри приготовился к неприятному разговору, но действительность превзошла самые мрачные ожидания.
При виде погибшей кошки Филч впал в натуральную истерику, набросившись на Гарри с обвинениями и угрозами. От немедленной расправы мальчика спасло только появление Дамблдора и других учителей.
Уходя следом за директором, Гарри ещё успел заметить счастливую раскрасневшуюся физиономию Малфоя, стоявшего в первом ряду. Поймав его взгляд, Драко прошипел: «Вы следующие, грязнокровки!», и Гарри едва удержался от желания заткнуть ему рот кулаком. Момент для выяснения отношений был явно неподходящий.
Зашли в кабинет Сириуса — тот оказался ближе всего к месту происшествия. Филч сразу же со стоном упал в кресло, закрыв лицо руками, чтобы не видеть тела любимицы. Гарри даже стало его жаль — надо же, как убивается! Он был почти готов простить завхозу несправедливые обвинения. Лишь бы другие не поверили...
Ребята тихонько прокрались поближе к камину, хотя Гарри уже не мог бы сказать, от чего его трясёт — от остатков подземного холода или от нервов. Блэк встал между ними и столом, на который уложили несчастную кошку. Он пока молчал, но от его присутствия мальчику становилось чуть спокойнее. Уж Сириус-то точно им поверит, он же знает, что его они не станут обманывать!
Дамблдор и МакГонагалл осматривали Миссис Норрис, то наклоняясь совсем низко над неподвижным тельцем, то касаясь его волшебными палочками. Снейп стоял чуть в стороне и не вмешивался. Выражение лица у него было странное.
Наконец, Дамблдор выпрямился.
— Она не умерла, Аргус, — мягко сказал он. — Её превратили в камень, но я пока не могу сказать как…
— Его спросите! — крикнул Филч, обращая свое опухшее заплаканное лицо в сторону Гарри.
— Но Аргус, как бы он...
— Он сделал, он сделал это! — яростно настаивал завхоз — Вы же видели, что он написал на стене! Он нашёл… в моем кабинете… он знает, что я… я… Он знает, что я — сквиб!
Сириус коротко хохотнул:
— Об этом знает полшколы! А тем, кто не знает, достаточно взглянуть, как вы оттираете со стены ученические художества, благополучно забывая о существовании домовиков.
— Да ты... — задохнулся от возмущения Филч. — Да я тебя ещё со школы!.. Ты уже тогда!..
— Правда, Сириус, — укоризненно заметил Дамблдор, — у человека горе...
— И только поэтому вам, господин директор, придётся простить ему оскорбление.
— Что? — слегка растерялся Дамблдор.
— А чем же ещё является утверждение, что второкурснику по силам заклинание, которое вы не можете не только снять, но даже определить?
— Действительно, Аргус, это смешно, — пожала плечами МакГонагалл. — Я вам искренне сочувствую, но...
Гарри внезапно подумал: интересно, как их декан, анимаг-кошка, относится к Миссис Норрис: как к сопернице или как к подруге? Мысль была настолько дикой и несвоевременной, что мальчик чуть не рассмеялся, несмотря на напряжённость момента.
Впрочем, было, в общем-то, уже ясно, что в их виновность никто не верит, даже сам Филч, настаивавший на своем уже скорее от отчаяния. Снейп попробовал было его поддержать — мол, что это троица делала в том коридоре и почему не была на празднике? Гарри пояснил про юбилей Ника, а Сириус ехидно добавил, что если господин профессор сомневается, то можно спросить самого юбиляра. Господин профессор предпочёл сделать вид, что поверил. Хотя вид этот был крайне недовольный. А Филч, услышав от Дамблдора, что с помощью сока мандрагор кошку можно будет оживить, почти утешился и позволил Спраут себя увести. Снейп ушёл с ними.
Дамблдор снова наклонился к кошке, задумчиво поводил над ней палочкой:
— Минерва, вы тоже это почувствовали, не так ли?
МакГонагалл слегка подняла брови:
— Что вы имеете в виду?
— Сила, которая превратила кошку в камень. Она какая-то... дикая, не похожая на обычную магию.
— Пожалуй, что-то такое есть, — неуверенно проговорила МакГонагалл. — Немного напоминает стихийную магию.
Гарри похолодел, но новых обвинений не последовало. Дамблдор ушёл, забрав с собой кошку. МакГонагалл последовала за ним, напомнив на прощание, чтобы не засиживались долго. Сириус пообещал, что «только накормит детей», вызвав среди последних радостное оживление.
За ужином — Сириус наколдовал стол, на котором словно сами по себе возникли всякие вкусности — Гарри первым делом спросил:
— А что это такое — сквиб? И почему, если знаешь, что Филч сквиб, то его кошку надо убивать?
— Сквиб — это неволшебник, родившийся в семье магов, — с набитым ртом прочавкал Рон.
— Не совсем неволшебник, — уточнил Сириус. — Некоторыми особыми способностями сквибы обладают, но колдовать по-настоящему не могут. А что за книгу такую ты у Филча увидел?
Гарри недоумённо пожал плечами, но тут же вспомнил:
— А, правда, лежала у него в кабинете, когда он меня за грязные ноги отчитывал. «Магия за сто уроков» называется. Я ещё подумал, что он, наверное, в школе плохо учился. А что, по ней правда можно быстро колдовать научиться?
— Да прям! Чушь для необразованных и легковерных.
— Вот я и подумал, что он необразованный, — Гарри сделал вид, что не расслышал про «легковерных». — И я всё равно не понимаю — при чём тут это? Там же про каких-то врагов было, а какой же он враг, если даже колдовать не умеет?
— Да глупость вообще-то, — Сириус поморщился, но всё же пояснил: — Слухи такие ходят, про Тайную комнату Салазара Слизерина, которую, вроде бы, только его наследник открыть может. А Слизерин, если вы не в курсе, из-за того и с остальными Основателями полаялся, что был сильно против маглорождённых в Хогвартсе. А маглов и вовсе за людей не считал.
— Как Пожиратели, да?
— Скорее уж Пожиратели как он. Тоже своего рода наследнички, муравьёв им в печёнку. Ладно, давайте-ка теперь начистоту: что вам в том коридоре понадобилось?
Гарри тоскливо вздохнул, но всё же рассказал про голос. Сириус нахмурился:
— Зря ты мне тогда не сказал.
— Я честно думал, что почудилось! А ты так встревожился...
— Гарри, давай уже запомни на будущее: отсутствие информации огорчает меня гораздо сильнее, чем её присутствие, вне зависимости от содержания. Я в конспирацию уже наигрался, хватит! Кстати, всех присутствующих касается.
Ребята послушно кивнули.
— Ну ладно, теперь по делу, — Сириус налил им ещё чаю, а заодно и себе. — Какие-то мысли есть?
— Привидение? — нерешительно предположил Гарри.
— Полтергейст вроде Пивза мог бы сделать надпись на стене, но заколдовать кошку — нет.
— А, может, это Скабберс, то есть Петтигрю? — подхватил эстафету Рон. — Он же маленький, когда крыса, мог незаметно пробраться — даже внутри стен наверное какие-нибудь крысиные ходы есть!
Сириус задумчиво покачал головой:
— Во-первых, в виде крысы ему было бы сложно тащить с собой палочку — магические артефакты в анимагическом превращении не участвуют. Во-вторых, мы в общем-то приняли меры против него... разнообразные. Я, например, с местной живностью договорился, чтобы следили. А в-третьих — голос. Который Гарри слышал, а мы все нет.
— А, может, Гарри телепат? — азартно включилась в обсуждение Гермиона. Рон и Сириус уставились на неё с равным недоумением. — Ну, в смысле мысли слышать может.
— Легилименция?
— Да нет, — с досадой возразила девочка, — про легилименцию я читала, там заклинания нужны или хотя бы в глаза смотреть. А телепатия — это на расстоянии и вообще не магия, а свойство такое, очень редкое.
— Про которое неизвестно вообще, есть оно или нету, — буркнул Гарри, тоже слышавший о телепатии. — Был бы я телепат — так и раньше бы чужие мысли слышал!
— А, может, ты только злобные мысли слышишь?
— Тогда Малфоя бы читал, как комикс!
— А может у тебя способности только сейчас проявляются!
— Ладно, ребята, — остановил их Сириус, — похоже, так вот сразу мы тут ничего не придумаем. Если наелись, бегите к себе, а то ещё и за прогулки неурочные влетит. И, Гарри, давай так: если ещё раз что-то подобное услышишь — не лезь выяснять, что случилось, а зови меня, или ещё кого из преподавателей, если будет возможность. Или, по крайней мере, постарайся оказаться подальше от места происшествия.
— А если оно нападёт на кого-нибудь?!
— Во-первых, «оно» движется быстрее тебя. А во-вторых — что ты ему сделаешь, если догонишь? Очередной кувшин с соком в лоб запустишь? Так может и того под рукой не оказаться!
— Так научи!
К его удивлению, Сириус кивнул:
— Я поговорю с Дамблдором. А пока — будьте осторожны. Особенно ты, Гермиона.
— Почему я? — возмутилась та. — Если я девочка, то это не значит...
— Ты маглорождённая девочка. Вспомни, что там было написано.
Гермиона вспомнила и поёжилась.
По дороге в гостиную ребята решили, что про Тайную комнату надо всё же разузнать поподробнее. Гермиона нашла самый простой способ: на уроке обратилась с вопросом к Биннсу. Профессор-привидение, которого, наверное, уже с полвека никто ни о чём не спрашивал, так удивился, что ответил довольно подробно. В общих чертах его рассказ повторял сказанное Сириусом, но было и важное дополнение: в Тайной комнате жило — а может, до сих пор живёт — некое чудовище, специально выведенное мстительным Слизерином, чтобы уничтожать ненавистных пришельцев из магловского мира. Закончил Биннс утверждением, что это всего лишь легенда, Комнату искали многократно и тщательно, но безрезультатно.
Ребята всё же попытались обследовать место происшествия и даже рискнули пообщаться с Миртл. Обидчивая девочка-привидение была не слишком приятной собеседницей, зато жила в неиспользуемом женском туалете, вход в который располагался как раз рядом с надписью. Но ничего нового они от неё не узнали. Только нарвались на страшно злого Перси, обвинившего их во всех смертных грехах, включая депрессию Джинни, якобы переживающую, что брата накажут. Рон в свою очередь разозлился и несколько дней потом не мог успокоиться:
— Тоже мне, нашёлся самый правильный! Да он сам трясётся, что из-за меня в старосты школы не попадёт, а на Джинни сваливает!
В одном Перси был прав: Джинни действительно была сильно расстроена, чуть ли не постоянно ходила заплаканная и какая-то потерянная. Рон считал, что ей просто жалко Миссис Норрис — Джинни любила всех кошек без разбора, даже таких противных и пронырливых. Зато близнецы заявляли, что если кошкой дело ограничится, то неведомому шутнику можно будет простить глупость его шутки. К помощнице Филча у них накопился немалый счёт. При всей своей неказистости Миссис Норрис была очень умна и обладала просто феноменальным чутьём на недозволенные действия учеников.
К несчастью, кошкой дело не ограничилось.
Глава 11— Я видел, как его принесли, — Гарри покосился на отгороженный ширмами угол палаты и автоматически понизил голос. — Притворился, что сплю, и видел. Как каменная статуя! И рука с фотоаппаратом вот так.
Он поднял руку перед лицом, показывая, как именно.
— А может, он успел сфотографировать нападавшего? — вдохновилась Гермиона.
— Они проверили. Плёнка сгорела. А ещё, — он оглянулся и снова понизил голос, — я узнал, кто заколдовал бладжер. Этот тип, Добби который. Он сам признался!
— Добби был здесь? — уточнил Сириус. Он выглядел спокойным, только под глазами залегли тени, словно от сильного недосыпа.
— Да! Снова твердил, что должен защитить меня... барьер на вокзале — это тоже он. Утверждает, что мне нельзя быть здесь, что мне грозит страшная опасность... и правда грозит, если он не перестанет меня спасать!
— Наверняка его Драко подослал! — буркнул Рон. Сириус покачал головой:
— Может и так, а может — нет. Судя по поведению, он действует против воли хозяина, хотя притворство тоже не исключено.
— Он сказал, что огорчился из-за меня и поджёг бифштекс, а его за это высекли до крови, — пробормотал Гарри. — Разве так может быть?
Блэк хмыкнул:
— В нашей семье было принято отрубать эльфам головы когда те старились и не могли больше подносить чай. И украшать ими парадную лестницу.
— Ты шутишь?! — ахнула Гермиона.
— Ни капли. Вот приглашу в гости — сама увидишь. Специально оставлю до вашего приезда.
— Но это же ужасно!
— Всё гораздо хуже. Мой Кричер, например, мечтает со временем пополнить своей башкой эту коллекцию.
— Мечтает?!
— Совершенно искренне. Потому мне всё это и кажется странным. Эльф, что-то делающий против воли хозяина — это, знаете ли, нетривиально. Но и на выполнение приказа как-то не очень похоже.
— А на что похоже?
— Ни на что не похоже.
Гарри подумал, что похоже и даже очень. На очередные, мягко говоря, неприятности.
Утро первого в сезоне матча по квиддичу выдалось неожиданно ясным, и это было воспринято командой Гриффиндора как добрая примета. О том, что она с тем же успехом может относиться к соперникам, ребята предпочитали не думать. У слизеринцев и так была существенная фора — новые «Нимбусы», до которых даже метла Гарри, самая лучшая в команде, заметно недотягивала.
— Зато у нас игроки лучше! — оптимистично заверил Вуд и тут же непоследовательно добавил: — Гарри, ты должен поймать снитч, это наш единственный шанс!
— Поймает! — зашедший в раздевалку Сириус крепко обнял крестника, а потом — видимо, чтобы не выглядеть пристрастным — галантно поцеловал ручки «отважным амазонкам». Анжелина смущённо потупилась, Кэтти польщено улыбнулась и одарила Блэка кокетливым взглядом.
С началом игры погода стала резко портиться — аккурат в тон настроению Гарри. Что ж это, теперь каждый сезон будет начинаться с покушений на него с помощью спортивного инвентаря? В прошлом году метла, а теперь бладжер! ПроклЯтый — а скорее всего и прОклятый — чёрный мяч после любого удара Загонщиков упрямо сворачивал к Гарри. В результате близнецы Уизли вынуждены были постоянно опекать его одного. От ударов они его уберегали, но попробуй искать снитч когда вокруг постоянно крутятся и заслоняют весь обзор! А команда тем временем пропускала один мяч за другим. При счёте 60:0 в пользу Слизерина Вуд попросил тайм-аут. Было ясно, что дальше так играть невозможно, но прервать игру при таком счёте — невозможно вдвойне. Гарри потребовал, чтобы его оставили в покое, со спятившим бладжером он как-нибудь уж справится. Капитан неохотно согласился, остальные ещё более неохотно подчинились.
С этого момента игра для Гарри превратилась в соревнование по пилотажу. Тяжёлый мяч отставал в маневренности, но теперь у мальчика не было даже нескольких секунд на отдых — двигаться приходилось непрерывно. Со стороны эти манёвры, наверное, выглядели вполне дурацкими, во всяком случае, Драко развлекался от души. И зря — не оглянись Гарри на особо ехидное высказывание, так и не заметил бы снитч, висящий прямо возле уха соперника.
С азартом прикидывая, как бы подобраться поближе, не выдав своих намерений, Гарри на несколько секунд забыл про охотящийся за ним бладжер — за что и поплатился. Локоть хрустнул, взорвавшись отчаянной болью, и мальчик понял, что у него есть только один шанс. Или он поймает снитч прямо сейчас, или через несколько минут просто свалится с метлы.
Малфой шарахнулся в сторону, даже не оглянувшись вокруг — не иначе, решил, что ошалевший от насмешек соперник хочет устроить драку прямо в воздухе. Чтобы ухватить снитч, пришлось выпустить древко. Гарри сам не понял, как умудрился усидеть на скользкой от начавшегося дождя метле, и почти не помнил, как приземлился. Кажется, настырный бладжер на прощание успел задеть его ещё и по темечку, но Гарри было уже почти всё равно.
Наверное, он всё же потерял сознание, потому что плавающие перед глазами разноцветные пятна внезапно сложились в лицо Сириуса.
— Больно? — голос крёстного звучал спокойно, но мокрое от дождя лицо было очень бледным, даже губы. — Потерпи, сейчас полегчает.
— Не надо, Сириус! — Слегка запыхавшаяся МакГонагалл положила руку на плечо Блэка. — Поппи справится с этим лучше.
Гарри почему-то подумал, что крёстный вспылит, но тот ответил мирно:
— Я только наложу шину.
Шины как таковой не было, покалеченная рука словно вмёрзла в невидимый кусок льда и прижалась к боку мальчика. От следующего заклинания боль стала медленно утихать, и до Гарри наконец дошло, что они, кажется, всё же выиграли.
— Мы победили? — слабо спросил он.
— Да, — Сириус скупо улыбнулся. — Ты как, голова не кружится?
— Немножко.
— Тогда тебе лучше не вставать, — Сириус нагнулся, подхватил мальчика на руки и двинулся в сторону замка.
Гарри вдруг понял, что его никогда в жизни не носили на руках. То есть когда-то, наверное, носили, совсем-совсем маленького, но он этого не помнил, так что ощущение было новым. И неожиданно приятным. Даже сломанная рука почти перестала болеть, хотя это, наверное, всё же было действием заклинания.
— А ты здорово разбираешься в медицине!
Сириус хмыкнул:
— Нет, я здорово разбираюсь в переломах. Всё за твоим отцом угнаться пытался. Гонористый был... как это кто-то что-то лучше меня делать умеет?
— Неужели завидовал? — Гарри едва не рассмеялся.
— А то! Думаешь, с чего у меня крылья выросли? От чёрной зависти!
— Как же чёрной, если сова получилась белая? — всё же хихикнул Гарри. Блэк неожиданно поморщился:
— Да просто меня в то время от своей фамилии трясти начинало.
— Почему?
— Были причины.
Гарри не стал продолжать расспросы. Устало опустил голову на плечо крёстного, услышал стук его сердца — нехороший был звук, частый, неровный...
— Тяжело тебе меня тащить, — виновато пробормотал мальчик.
— Нет.
И вправду, совсем ведь не задыхается и голос вон ровный. Но тогда...
— Ты что, так испугался за меня? Не надо, не бойся, ничего ведь такого страшного не случилось, Когда Невилл с метлы упал и руку сломал, мадам Помфри его за день вылечила!
Сириус хмыкнул:
— «Не бояться» можно за себя, да и то... условно. За друга — нельзя.
Гарри окончательно забыл про боль. Да он бы вторую руку дал себе сломать! «За друга», надо же! Ведь мог бы сказать «за крестника» или «за ребёнка» или ещё как, но сказал-то — «за друга»! Нет, он и раньше верил, что Сириус его любит, как сына даже, но друг — это другое, это уважение, это... нет, не на равных, конечно, куда ему ещё, но всё равно...
Занятый этими приятными мыслями, Гарри даже не пикнул, пока мадам Помфри вправляла ему руку, и покорно проглотил целых два зелья, одно из которых было даже вкусным, зато второе — вполне отвратительным. Выяснилось, что сотрясение мозга он всё же заработал, так что в постели придётся провести дня два-три, не меньше, а вот перелом к утру должен срастись. Потом целительница выгнала Сириуса, а Гарри велела спать.
Ночью он проснулся от жажды и увидел возле себя этого сумасшедшего эльфа, который смотрел честными глазами и утверждал, что чуть не угробил Гарри, желая его спасти.
А потом Дамблдор и МакГонагалл принесли окаменевшего Колина Криви.
— А вот я уверен, что Малфой это всё и устроил! — объявил Рон. — Он вчера так бесился из-за квиддича! Вот и отомстил, не тебе, так хоть кому-то из наших. Джинни с утра ревёт — они с Криви за одной партой сидели.
— А Дамблдор сказал, что Тайная комната снова открыта, — подхватил Гарри. — Снова, понимаете? Может, прошлый раз как раз Люциус Малфой её и открывал? И сынулю научил.
—Вот уж нет! — покачал головой Сириус. — Люциус при мне ещё учился, если бы тогда такая история случилась – я бы точно знал. Если что и было, то куда раньше. Помню, дядя нам с братом какие-то байки про Тайную комнату рассказывал, но мы тогда решили, что это обычная страшилка. А теперь уже не спросишь.
Гарри его слова не убедили.
— Всё равно Малфои тут как-то замешаны. Ты не слышал, а Драко ещё в первый раз угрожал! А ещё знаете что? Дамблдор сказал «неважно кто, важно как».
— А мне вот интересно кто! — настаивал Рон. — И я уверен, что это Драко! Вот бы его самого спросить...
— Глупости, — Сириус поморщился. — Ребята, ну не наследник он, уж я-то его родословную не хуже, чем свою, знаю, родственник всё же.
— А ты что, все родословные знаешь? — ревниво спросил Рон.
— Малфоев — знаю. И твою, кстати, тоже. И Слизерина в ней не было, если тебя это волнует.
— В моей или в их?
— В обеих. И, чтобы к этому не возвращаться, в родословной Поттеров тоже.
Гарри и так знал, что он тут ни при чём, но всё равно стало как-то спокойнее.
Через три дня, выйдя из больницы, Гарри первым делом наткнулся на объявление об открытии дуэльного клуба и тут же вспомнил об обещании Сириуса «поговорить с Дамблдором». Вообще-то он тогда представлял себе занятия один на один, но так, наверное, было даже лучше.
Занятия проходили в Большом зале, два раза в неделю, по вечерам. Первое вёл Снейп, второе — Сириус. Начали они с одного и того же заклинания — Экспелиармус, которое, как ни странно, действовало у них очень по-разному. То, что показал Снейп, отбрасывало противника на шаг-другой, вырывая у него из рук палочку. Когда то же самое заклинание продемонстрировал Сириус, его противник остался на ногах, зато вроде бы крепко зажатая в кулаке палочка аккуратно перелетала прямо в руки Блэка. Оказалось, всё дело в движении.
— Смотрите, взмах сверху вниз сбивает человека с ног, но его палочка оказывается на земле. — Блэк продемонстрировал сказанное на добровольце-семикурснике. — Это удобно, если противник один, а ещё лучше, если сзади, футах в двух-трёх, прочная стенка. Ну, или, на крайний случай, каменный пол под ногами. Если противников несколько или один, но хорошо тренированный — он может легко вернуть себе оружие. А вот такой — снизу вверх — взмах разоружает более надёжно, но в бою вам придётся потратить ещё как минимум одно заклинание чтобы связать противника или обездвижить. Вообще-то, есть комплексный вариант, — Сириус изобразил палочкой в воздухе нечто вроде заглавной буквы L с завитком в верхней части, — но для боевых условий он слишком уж затейлив. Поскольку оба упрощённых имеют свои преимущества, то для начала советую выбрать тот, который для каждого из вас удобнее. Хотя в спортивной дуэли больше ценятся менее травматичные методы. Ну а теперь займёмся защитой...
— Сэр, а нельзя ли нам будет увидеть настоящую дуэль? — робко спросила незнакомая Гарри девушка, судя по эмблеме — с Равенкло. Сириус обещал подумать.
На следующей неделе он пригласил на занятие Флитвика. Такой выбор партнёра в первый момент вызвал у многих недоумение, но, как вскоре выяснилось, был вполне оправдан. Маленький профессор, за кафедрой казавшийся неуклюжим, в схватке напоминал каплю ртути, лёгкую и неуловимую. На первой же минуте боя даже старшекурсникам стало ясно, чего они стоят против настоящего бойца, а уж Гарри и его сверстникам оставалось только восхищённо таращить глаза, пытаясь уследить хотя бы за очерёдностью ударов.
Дуэль закончилась вничью: Сириус оказался связан целым ворохом возникших из воздуха липких лент, но за миг до того успел кинуть в противника обездвиживающим заклинанием — и попал. Под аплодисменты учеников один из старшекурсников освободил соперников с помощью отменяющего заклинания. Оба тяжело дышали, но выглядели весьма довольными.
— Благодарю за доставленное удовольствие, коллега, давно не удавалось скрестить палочки с достойным соперником! — церемонно склонил голову Флитвик.
— И только благодаря этому мне удалось не выглядеть слишком бледно, — улыбнулся в ответ Сириус. — Вижу, свой чемпионский титул вы в своё время получили не за красивые глаза!
— Флитвик был чемпионом?! — шёпотом изумилась Гермиона. Стоявший рядом мальчик с Равенкло так же тихо ответил:
— Я об этом и раньше слышал, да не верил. Теперь вот верю, — и уже громко продолжил: — Профессор, а вы бы не могли ещё раз прийти на занятия? Это было здорово!
Просьбу дружно поддержали. Флитвик даже не стал делать вид, что раздумывает, согласился сразу. Теперь каждое занятие с Сириусом начиналось с их дуэли — к огромному удовольствию как зрителей, так и самих дуэлянтов.
— А почему ты со Снейпом дуэль не устроишь? — спросил Рон однажды. Остальные ученики разошлись, а они остались «помочь привести Зал в порядок», то есть, посмотреть, как Сириус магией убирает мягкие маты с пола и возвращает на места столы и скамейки.
Сириус усмехнулся:
— С ним нам нельзя. Увлечёмся и поубиваем друг друга.
— Вы что, так сильно враждуете?
Блэк пожал плечами:
— Сильно, не сильно... рефлексы в карман не спрячешь. У него боевые навыки Экспелиармусом да Петрификусом не ограничиваются, а скорее всего их и не включают.
— Так это правда, что он в Пожирателях был?
— Не знаю, — отрезал Сириус. — Если и был, то вовремя успел сменить сторону. И довольно об этом.
Дуэльный клуб был занятием увлекательным и полезным, но свободного времени у Гарри теперь не оставалось совсем: квиддичные тренировки никто, конечно, не отменял, а учёба отнимала всё больше сил. Сириус почти не задавал эссе, зато на каждый урок назначал двух докладчиков. Казалось бы, остальным можно не напрягаться, если бы не одно обстоятельство: вопрос по теме, на который ни один из докладчиков не мог ответить, награждался пятью призовыми баллами. Конечно, если задавший вопрос сам знал ответ. В результате подготовка к урокам стала напоминать азартную игру. К тому же Сириус осуществил свою угрозу: теперь варить зелья приходилось по памяти. И требовалось не просто выучить рецепт, а разобраться, что в нём для чего и какие моменты в процессе могут быть критичными. Сириус обожал задавать под руку ехидные вопросы, а на робкое возмущение хладнокровно отвечал:
— Тренируйтесь, молодые люди, в реальной жизни именно так всё и происходит! Непременно в самый ответственный момент кто-нибудь отвлечёт.
Правда, за испорченное по его вине зелье оценку не снижал. И даже повышал, если ученику удавалось исправить ситуацию.
Всё это было увлекательно, но утомительно, и ребята с нетерпением ждали каникул.
Глава 12Сириус ходил по кабинету из угла в угол, косясь на свободный стул с таким видом, словно прикидывал, в которую стену его приятнее будет запустить. Не запустил, однако — уселся верхом, сложив руки на спинке, упёрся в них подбородком. Спросил, глядя Гарри в глаза с непонятным выражением:
— Ты точно ничего не слышал?
Гарри помотал головой. Сириус задавал этот вопрос уже в третий раз, но от повторения ответ ничуть не изменился, как ни пытался Гарри напрячь память. Слышал он ровно то же, что и все остальные.
— И всё же что-то тут не так, — мрачно проговорил Блэк, скорее разговаривая с самим собой, чем обращаясь ребятам. — Вот хоть убейте — не так и всё!
— Но профессор Флитвик... — робко начала Гермиона.
— ...тоже ни черта не понимает, а только строит предположения, — перебил Сириус. — И это меня сильно смущает. И этот чёртов голос.
— Так ведь не было на этот раз никакого голоса! — удивлённо возразил Рон.
— Вот это и смущает. — Сириус обвёл троицу мрачным взглядом и махнул рукой. — Ладно, ребята, не обращайте внимания, это я так. Наверное, от растерянности.
Вот это Гарри понимал даже очень хорошо. Он сам был не то что растерян — ошарашен до полной потери способности осмыслить произошедшее.
Такого просто не могло случиться.
Каникулы получились чудесные. В школе на этот раз осталось даже меньше народу, чем обычно: хотя нападений больше не было, но многие чувствовали себя неуютно. Из гриффиндорцев, кроме Гарри, остались только Уизли. Их родители собирались навестить Билла, а на поездку в Египет всей семьёй денег у них не было. Что, конечно, не озвучивалось, но подразумевалось.
Гермиона тоже собиралась остаться, но потом решила, что смысла в этом никакого, а с родителями повидаться хочется.
Сириус, видимо, вспомнив разговор первого сентября, запасся официальной доверенностью от Артура Уизли, где говорилось, что на время отсутствия родителей в стране Сириусу вручаются опекунские полномочия в отношении «несовершеннолетних членов семьи». Документ давал ребятам право во время каникул проводить время с Блэком за пределами школы, чем Рон и близнецы радостно воспользовались. Перси с важностью заметил, что у него есть более интересные занятия, чем прогулки по морозу, а Джинни, как и весь последний месяц, избегала общества братьев. Ничего особо необычного в этом не было — единственной девочке в семье периодически надоедала роль «своего парня», так что после нескольких попыток даже близнецы оставили её в покое, заявив, что подождут, пока принцесса сама надумает вылезти из замка и снизойти до своих ничтожных рыцарей. Джинни на это возразила, что на шутов они похожи больше, нежели на рыцарей, чем, впрочем, братцев ничуть не расстроила.
Сириус уводил их в горы за Хогсмидом и там выполнял давнее обещание: перекинувшись в сову, отрабатывал с ребятами головоломные воздушные трюки. Потом они шли в таверну, где симпатичная хозяйка поила их горячим чаем с вкуснейшими пирожными. С Сириусом она откровенно кокетничала. На подначку близнецов, не упускавших случая похихикать, Блэк ехидно сообщил, что этой шутке уже полторы дюжины лет, а Розмерта его заметно старше и сейчас в третий раз замужем. Но, как бы там ни было, в «Трёх мётлах» они были желанными гостями.
Гарри охотно проводил бы с крёстным целые дни, но у Сириуса, несмотря на каникулы, постоянно находились какие-то дела. Когда он варил зелья в своём кабинете, можно было хотя бы сидеть рядом и иногда задавать вопросы. Но гораздо чаще Сириус закапывался в какие-то фолианты и просил не отвлекать, а то и вовсе исчезал неведомо куда. А однажды ребята застали его сердито разглядывающим план каких-то помещений на листе пергамента. На вопросы он долго отмахивался, но наконец сдался:
— Расскажу, только поклянитесь, что никому не скажите.
— А Гермионе? — смущённо пробормотал Рон.
— Никому, кроме Гермионы.
Ребята дружно поклялись, горячо заверив, что умеют хранить секреты. Сириус усмехнулся:
— Да уж знаю. Ну так вот: во время учёбы сотворили мы карту Хогвартса. И помимо прочего, она умела показывать всех, кто где в замке находится.
— Ого! — восхитился Гарри. — Как пульт слежения во всяких банках, да?
— Что?
— Ну, когда в каждом помещении специальную камеру вешают и они все передают изображение на большой такой экран из кусочков, — не очень внятно пояснил мальчик. Сириус хмыкнул:
— Что-то вроде. Только у нас было не изображение, а точки с именами. К сожалению, Филч как-то после одной каверзы отобрал у Джеймса всё, что в карманах нашлось, Карту в том числе. Вряд ли понял, что это, она в сложенном виде просто листом пергамента выглядела, но вернуть не вернул. Я даже его спросил тут как-то, но он сказал, что давно всё это выбросил.
— А может, не выбросил?
— Может и не выбросил, но раз сразу не отдал, так и не отдаст. Вот, пытаюсь теперь новую нарисовать.
— А что, это так сложно? — удивился Рон. Сириус хмыкнул:
— Как сказал Гарри, «в каждом помещении вешается специальная камера». Рисовать нужно находясь в том помещении, которое рисуешь, в одиночестве, от руки, с соблюдением пропорций и без исправлений. Как тебе?
— Но если ты уже раньше рисовал...
— А рисовал не я. Рисовали в основном Рем с Питером. Я только некоторые девичьи спальни рисовал — те, чьи обитательницы имели привычку оставлять окна открытыми. А так мы с Джеем условия обеспечивали. Ну и чары потом накладывали. Фокус ещё в том, что по кускам эта штука не работает, нужен план всего замка. Точнее, процентов, по нашим прикидкам, где-то девяносто, недостающее Карта потом сама «дорисовывает». Правда, за теми помещениями, что сами на плане появились, наблюдать нельзя. Зато мы так три потайных хода обнаружили о которых раньше не знали.
— А сколько их всего? — жадно спросил Фред.
— Мы только два пока нашли, — пожаловался Джордж. Сириус многообещающе хихикнул:
— Ну, у вас ещё всё впереди.
Близнецы вздохнули, поняв, что делиться тайнами — по крайней мере, прямо сейчас — Блэк не намерен. И предпочли заговорить о другом:
— А весь план на одном листе рисуется? Это ж какой лист нужен!
— Не на одном. Для каждого уровня — свой лист. Потом они как бы сливаются в один и показывают себя по мере надобности.
— Уровня — в смысле этажа?
— Уровня — в смысле уровня. В Хогвартсе полно помещений, сдвинутых относительно основных этажей. Это была одна из сложностей — рассчитать, что на каком листе рисовать. Даже этажи в башнях один другому не соответствуют.
— А если мы тебе поможем? Там же не обязательно, чтобы один человек рисовал?
— Попробуйте. Я всё равно хотел попросить Гермиону чтобы с девичьими спальнями помогла. Мне в человечьем облике туда попасть проблематично.
— Почему? — удивился Гарри.
— Потому что они зачарованы так, чтобы мальчик или мужчина войти не смог.
— Зачем? — чуть ли не хором поразились Гарри и Рон. Близнецы ехидно захихикали:
— Подрастёте — поймёте!
Сириус смеяться не стал, но и от разъяснений воздержался. Договорились, что они потренируются на верхних этажах башен — на тех уровнях, где помещений мало, а значит и переделывать, если что-то накосячишь, куда меньше. Да и доступ свободный.
Дело оказалось действительно не таким простым, как представлялось вначале. Вернувшаяся с каникул Гермиона тоже долго не могла добиться точности и злилась — она привыкла, что уж у неё-то всё получается если не с первой, то со второй попытки. Особенно девочку сердило, что у Рона начало получаться быстрее, чем у неё. Она даже — невиданное дело — стала меньше внимания уделять домашним работам.
В остальном жизнь после каникул вошла в обычную колею: уроки, тренировки, дуэльный клуб... Общение с Сириусом пришлось свести к общим субботним посиделкам, только раз или два в неделю позволяя себе поздно вечером забежать к нему под мантией-невидимкой.
В субботу всё и произошло.
Ребята втроём засиделись у Сириуса почти до отбоя, дожидаясь ухода двух подружек-семикурсниц из Равенкло, с самого сентября прибегавших к нему чуть не каждую неделю. Одна из них вроде бы всерьёз интересовалась зельеварением, а вторая, по мнению ехидных близнецов, скорее преподавателем, чем предметом. Впрочем, высказывать это мнение при Сириусе они избегали, а он сам то ли не замечал кокетства девушки, то ли талантливо делал вид.
Наконец подружки ушли. Рон и Гарри вздохнули с облегчением. Гермиона, которая почти час честно пыталась разобраться в дебрях продвинутого курса зельеварения — тоже. Да и сам Сириус выглядел подозрительно обрадованным.
— Уф! По-моему, она разбирается в зельеварении куда лучше меня.
— Ну и послал бы её к Снейпу, — не удержался Гарри.
— Послал бы, да смысла нет. Наш уважаемый профессор считает правильным только то, что считает. Девочка к нему года два назад пыталась уже обратиться, но он её... тоже послал, в общем. В присущей ему вежливой манере объяснив, что у него нет времени разбираться в фантазиях всяких самоуверенных недоучек.
— Так может и правда — фантазии?
— Фантазии, ага. Процентов так на девяносто. Зато остальное, если я что-то понимаю, может оказаться новым словом в зельеварении. Хотя не исключено, конечно, что не понимаю. Надо будет её на следующих каникулах с кем-нибудь из настоящих специалистов свести, я Тэду уже написал, у него наверняка знакомые найдутся. Ладно, давайте-ка о деле, а то вам скоро уходить.
Гарри едва успел развернуть пергамент, как в коридоре раздался истошный женский визг, который не смогла заглушить даже плотная дверь. Сириус, выхватив палочку, метнулся к выходу. Ребята кинулись следом.
Они оказались в том самом проходе между коридорами, где в Хеллоуин обнаружилась окаменевшая кошка. И в этот раз всё было почти так же, как тогда: лужа воды на полу, огромная красная надпись на стене... вот только жертвой на этот раз оказалась далеко не кошка.
Под небрежно намалёванными на стене громадными буквами лицом друг к другу лежали два человека. Одним из них был Филч, с перекошенным злобой лицом и вскинутыми, словно для защиты — или удара — руками. А второй... осознав, что видит перед собой, Гарри почувствовал, что вот-вот упадёт. Пальцы Сириуса впились в плечо мальчика — тот, видимо, не замечал, что причиняет крестнику боль, но сейчас эта боль была кстати. Рядом кто-то вскрикнул. Гарри даже не понял кто.
— Гарри, Рон!
Голос Блэка был резок, как удар хлыста.
— Встаньте с той стороны прохода, и если кто явится из учеников — не пускайте!
Они автоматически повиновались, прокравшись мимо лежащих вдоль стеночки чуть ли не на цыпочках, хотя какой в этом был смысл? Сириус обернулся к равенкловкам, замершим в паре шагов дальше по коридору — та, что кричала, теперь всхлипывала, закрыв лицо руками, а вторая стояла, прижав ладонь ко рту и словно тоже окаменев. Блэк перевёл взгляд с них на прижавшуюся к стене Гермиону, коротко размахнулся и залепил каждой по пощёчине. Средство оказалось действенным: «окаменевшая» девушка вышла из ступора и испуганно отшатнулась, а вторая отняла руки от лица, с возмущением уставившись на Блэка.
— Оклемались? — почти спокойным голосом спросил тот. — Тогда бегом к Флитвику. Скажете, что произошло ещё одно нападение и что я прошу пригласить сюда всех деканов. Срочно. И никому больше ни слова, ясно?
Подружки синхронно кивнули и бегом кинулись к лестнице. Позвать директора Сириус не просил по уважительной причине: тот как раз и лежал на полу напротив Филча. Его борода намокла и потемнела, очки наполовину соскользнули, но окаменевшая на взмахе рука всё ещё крепко сжимала палочку. Похоже, он попытался отразить неожиданное нападение.
Но успел только ответить.
Вот тогда Сириус в первый раз и спросил Гарри о голосе. Выслушал отрицательное бормотание, потёр лоб и принялся что-то колдовать над неподвижными телами. Минуты через две выпрямился и, не пряча палочки, прислонился к стене, приготовившись ждать.
— Они живы? — замирающим голосом проговорила Гермиона.
— Насколько я могу понять — да. Гарри, ты точно ничего не слышал?
Гарри только помотал головой. Несколько минут прошли в молчании. Потом в коридоре почти одновременно появились с одной стороны МакГонагалл и Спраут, а с другой — Флитвик. Декан Равенкло прихватил с собой обеих девушек, то ли в качестве свидетельниц, то ли опасаясь, что их появление в общей гостиной в таком виде привлечёт излишнее внимание.
Спраут при виде окаменевшего директора всхлипнула. МакГонагалл старалась держать себя в руках, но была очень бледна и время от времени кусала губы. Флитвик пробормотал что-то себе под нос и принялся с помощью магии обследовать тела, как это только что делал Сириус. МакГонагалл присоединилась к нему, но сказать они смогли только одно: оба пострадавших живы. Подошедший позже других Снейп остановился в стороне, привычно скрестив руки на груди и непривычно воздерживаясь от замечаний. Он тоже казался бледнее обычного, точнее обычный для него желтоватый оттенок сменился серым. Спраут отвернулась к стене и, кажется, плакала. Из потолка вынырнул вездесущий Пивз, начал было что-то вопить, но МакГонагалл яростно цыкнула на него, а Флитвик добавил несколько непонятных слов. Было это заклинание или угроза, но наглый полтергейст мгновенно замолчал, наглядно демонстрируя, что и на него есть управа.
Закончив с обследованием тел, Флитвик осторожно вытащил из руки Дамблдора палочку и взмахнул ею, произнеся неизвестное Гарри заклинание. Прежде, чем мальчик успел задуматься о смысле этого действия, Флитвик констатировал:
— Щитовые чары
Остальные не возразили — видимо, были согласны.
— Неужели даже он не смог... — нервно проговорила МакГонагалл.
— Видимо, частично чары всё же отразились, — уточнил Флитвик, кивая на тело Филча.
— Но как?! — хриплым от слёз голосом воскликнула Спраут. — Ведь Аргус... не может же быть, чтобы он притворялся?
— В истории известны несколько случаев, когда те, кого всю жизнь считали сквибами, внезапно обретали немалую магическую мощь, — ни на кого не глядя, бросил Снейп. — Вам напомнить?
— Но зачем бы ему...
— А месть? За унижения всей жизни стоит мстить, не так ли?
— Детям?! — от возмущения МакГонагалл даже порозовела.
— Дамблдор — не ребёнок. Криви мог пострадать случайно. Хотя сквиб из старинной семьи вполне может обижаться на тех, кто получил магию неведомо откуда.
— Ну, знаешь! — возмутилась Спраут. Гермиона, кажется, едва удержалась, чтобы не присоединиться, да и у Гарри зачесался язык. Но вмешиваться сейчас в разговор было бы верхом неосторожности.
— Я говорю о том, что он мог чувствовать, а не даю оценку этим чувствам, — мрачно отрезал Снейп. — И, может, мы всё же услышим, кто тут оказался первым? Снова Поттер?
Гарри задохнулся от возмущения. Сириус с холодной усмешкой сообщил:
— К твоему огромному сожалению — нет.
— Неужто ты?! — попытался скопировать его тон Снейп.
— Увы, коллега, вы будете лишены даже этого слабого утешения. Не я.
— Вы хотя бы сейчас можете не цапаться?! — возмутилась МакГонагалл. Сириус вздохнул:
— Первыми здесь оказались эти юные леди. Гарри, Рон и Гермиона были в это время у меня. Мы услышали крик и прибежали.
«Юные леди», не дожидаясь вопросов, заговорили наперебой. Из их слов выходило, что Вивьен забыла у Блэка в кабинете свои записи, они решили вернуться, но одна из лестниц как раз надумала сменить положение, и им пришлось сделать довольно большой круг. Повернув с лестничной площадки в коридор, девушки услышали в отдалении чьи-то сердитые голоса — слов было не разобрать — потом короткий вскрик, за углом что-то сверкнуло, раздался шум, звук, как от падения чего-то тяжёлого, и всё стихло. С минуту они спорили — Камилла хотела повернуть назад, но Вивьен настояла на том, чтобы всё же выяснить, что случилось. Ну и выяснили.
.— Наверное, Альбус застал Филча когда тот писал очередную угрозу, — предположил Флитвик, косясь на стену. Гарри, наконец, прочитал, что там было написано: «Вы ещё здесь, грязнокровки? Зря!» — Тот попытался оправдаться, запаниковал и ударил. А Альбус не ожидал нападения и поэтому не смог его полностью блокировать.
Возражений ни у кого не нашлось. МакГонагалл наколдовала носилки, Флитвик перенёс на них тела, и трое деканов удалились, не забыв напомнить ученикам — и Сириусу — чтобы молчали о происшедшем. Гарри вместе с остальными пообещал, хотя возможность скрывать отсутствие директора несколько месяцев — а раньше мандрагоры не созреют — казалась ему крайне сомнительной. Да и сами деканы, кажется, верили в неё не больше, просто хотели выиграть время.
Спраут отправилась провожать Вивьен и Камиллу, а Сириус отвёл Гарри, Рона и Гермиону к себе, проворчав, что если они прямо сейчас явятся в гриффиндорскую гостиную, то уж точно от расспросов не отбрыкаются — лучше подождать, пока все разойдутся. Ребята не возражали, им самим хотелось хоть немножко прийти в себя, свыкнуться с происшедшим. Слишком уж всё было неожиданно.
— Ты как будто не веришь, что это Филч, — нерешительно проговорила Гермиона. Сириус пожал плечами:
— Не знаю. Как-то это всё... зачем бы он стал свою кошку в камень превращать?
— А может, он это случайно? Ну, вот прорезалась у него магия, он и... а потом решил, что раз уж так вышло, так надо воспользоваться.
— Не знаю, — повторил Сириус. — Может и так. Меня всё же очень смущает голос, который слышал Гарри. Какие-то мысли там были... нечеловеческие.
— А может, это как раз мысли кошки? — предположил Рон. — Может, она взбесилась наконец и на Филча напала? Вот он её и... того.
— С чего бы это мне мысли кошки слышать? — возмутился Гарри. — Тогда уж Сириус должен — он же анимаг!
Сириус покачал головой:
— Я умею по-настоящему общаться с животными только в анимаформе. В общем, вы как хотите, а я расслабляться подожду. И надо бы Карту поскорее доделать, глядишь, что-нибудь да узнаем.
— Может, попросим ещё Джинни помочь? — предложила Гермиона и, явственно превозмогая себя, добавила: — Вдруг она лучше меня рисовать умеет?
— Ну, давайте, — с некоторым сомнением согласился Сириус.
На том и порешили. Сириус напоил их чаем и уже далеко заполночь проводил в гостиную, действительно пустую в такое время. Ребята как можно тише проскользнули в свои спальни — меньше всего им сейчас хотелось отвечать на вопросы.
На следующий день по школе прошёл слух, что Филч получил наследство от дальнего родственника и, возможно, скоро вовсе оставит работу. Это предположение никого особо не огорчило. Разве что Перси и несколько ему подобных переживали, что пока найдут нового завхоза «все тут окончательно распустятся». На фоне этой новости отсутствие Дамблдора никого не заинтересовало, он, бывало, и прежде исчезал по каким-то своим загадочным делам. Когда через несколько дней кто-то всё же задал МакГонагалл вопрос о директоре, она холодно ответила, что у директора много дел помимо школы и он ни перед кем не обязан отчитываться. Больше вопросов такого рода не возникло.
Посвященная в тайну Карты, Джинни с внезапным энтузиазмом согласилась помогать. Её мрачное настроение как рукой сняло. Правда, получалось у неё пока не очень. Сириус ещё до каникул умудрился добыть пароли ко всем гостиным, так что с мужскими спальнями особых сложностей не было. Двор и прочие прилегающие территории тем более не составили проблемы, хотя требования «находиться в одиночестве» заставило рисовать их ночью, при свете фонаря. Блэк даже, улучив момент, срисовал кабинет Дамблдора и личные комнаты нескольких преподавателей.
До требуемых «где-то девяноста» процентов оставалось совсем немного.
Глава 13Стараясь ступать тихо, Гарри двигался по коридору: довольно широкому, сложенному из каменных блоков, покрытых слабо светящейся плесенью. Идти приходилось очень осторожно, под ногами всё время что-то норовило хрустнуть — насколько можно было разглядеть в этом подобии света, это были останки каких-то мелких животных. Впрочем, Гарри старался не приглядываться. Оптимизма подобное зрелище не прибавляло. А жаль.
Оптимизм ему сейчас очень пригодился бы.
На Хагрида они наткнулись по пути к квиддичному стадиону. Школа практически опустела: совсем уже весеннее солнышко выманило всех на улицу. Старшие ученики почти поголовно отправились в Хогсмид. А два младших курса, ещё не имевшие права на такие прогулки, частью оккупировали трибуны, наблюдая за тренировками, частью играли во дворе, уже совсем просохшем после недавней непогоды.
Хагрид был мрачен, но, завидев троицу, постарался состроить максимально приветливую физиономию:
— Привет, ребятишки! На тренировку?
Гарри кивнул. Несмотря на бурные события в школе, обещанный приз не был забыт и изрядно подогревал энтузиазм команды.
— А ты что такой мрачный? — поинтересовалась Гермиона. Великан вздохнул:
— Так это... опять кто-то моему петуху голову свернул! Третий уже в этом году, покупать не успеваю! Хочу вот Минерве пожаловаться, коли она теперь старшая, так пусть разберётся, магией там или как, кто это у нас петухов так не любит.
— Так может, это лиса, или ещё какой зверь? — предположил Рон. Хагрид покачал головой:
— Зверь погрыз бы. А этот голову свернёт и так кинет. И чем они ему помешали?
Лесничий горестно вздохнул и скрылся за дверью. Мальчики двинулись было дальше, но обнаружили, что Гермиона застыла на месте с видом столь отрешённым, будто на неё снизошло божественное откровение. Рон даже потянулся помахать ей перед лицом ладошкой, но тут девочка «отмерла» и с решительным видом заявила:
— Вы идите. А я в библиотеку. Мне тут одна мысль пришла... — и, не вдавясь в дальнейшие объяснения, помчалась обратно в замок.
— Вот в этом она вся, — вздохнул Рон. — Чуть что — в библиотеку! Нет чтобы объяснить.
— Потом расскажет, ты что, не знаешь, что ли? — возразил Гарри. — Пойдём, а то я на тренировку опоздаю.
Тренировались на этот раз меньше часа — все команды решили воспользоваться выходным и хорошей погодой. Уступая стадион равенкловцам, Вуд напомнил, что ближе к вечеру назначена ещё одна тренировка. Команда уже привыкла летать в сумерках: и опыт полезный, и с соперниками за поле воевать не надо.
Едва Гарри успел переодеться и присоединиться к ожидавшему его Рону, как со стороны замка послышался слегка приглушённый расстоянием, но всё равно громовой голос:
— Всем ученикам и преподавателям, находящимся вне факультетских гостиных, срочно собраться в Большом зале! Тем, кто находится в гостиных и спальнях, оставаться на месте! Повторяю...
Встревоженные ученики сбегали с трибун, едва начавшие тренировку равенкловцы помчались к замку прямо на мётлах, близнецы Уизли, выскочившие из раздевалки с мётлами, последовали их примеру. Гарри тоже хотелось воспользоваться Нимбусом, но он всё же пошёл пешком вместе с Роном. Тот спросил на ходу:
— Как ты думаешь, что случилось?
Гарри только мотнул головой. Ему внезапно вспомнились сомнения Сириуса. Неужели новое нападение? Уж точно не от хороших вестей такие приказы!
Перед Большим залом толпилось десятка два учеников, в основном первого и второго курсов. В дверях стояла профессор Синистра. Она пропускала учеников в зал по одному, записывая фамилию каждого. Пройти в зал мальчики не успели — их окликнула МакГонагалл, стоявшая у лестницы в компании Снейпа и Блэка. Те, вопреки обыкновению, не обменивались колкостями, что заставило Гарри утвердиться в мысли: стряслась какая-то беда.
— Поттер, Уизли, вы когда последний раз сегодня видели Грейнджер? — спросила МакГонагалл, глядя на мальчиков с каким-то странным выражением. У Гарри похолодело в животе от мерзкого предчувствия. Рон слегка дрожащим голосом пробормотал:
— Примерно час назад, когда шли на тренировку. А что... с ней что-то случилось?
Гарри взглянул на Сириуса, надеясь и не веря, что тот опровергнет их догадку. Блэк негромко проговорил:
— Она жива.
— На неё напали? — Гарри от волнения совершенно забыл о вежливости. Снейп кинул на него мрачный взгляд, но, как ни странно, промолчал. Ответил Сириус:
— На неё и ещё одну девочку. Возле поворота в тот самый коридор. Не знаете, что ей там понадобилось?
Мальчики переглянулись и синхронно помотали головой.
— Мы шли на тренировку, она сказала, что хочет что-то проверить, и пошла в библиотеку, — уточнил Гарри.
— И вы в замок не возвращались?
— Нет, мы на поле были. Тренировка только что закончилась, я едва переодеться успел.
— А я на трибуне сидел, спустился, когда они закончили, и у раздевалки ждал, — добавил Рон.
Сириус переглянулся с МакГонагалл, кивнул:
— Хорошо, идите тогда в гостиную, я вас в список сам внесу. Только оттуда ни ногой.
Мальчики двинулись было вверх по лестнице, но, поняв, что на них больше не смотрят, на первом же повороте присели за перилами в надежде услышать что-нибудь интересное. И не ошиблись.
— Хорошо, предположим, мы выясним, кто где был в этот час, — говорила МакГонагалл. Сверху мальчикам было видно, как она за спиной нервно сплетает и расплетает пальцы. — В замке сейчас не так много учеников... хотя преступник мог выйти за ворота до того, как девочек обнаружили!
— Перепишем всех, кто возвращается, выясним, кто с кем был. Гуляют обычно или парочками, или компаниями. Тех, кто в замке, тоже опросим.
— А кто был один?
— Вот тех и будем проверять.
— И учеников, и учителей, — впервые подал голос Снейп. — А начнём... хотя нет, ты вне подозрений, на прошлый случай у тебя алиби.
— Зато на этот нет, — хмыкнул Блэк.
— Неужели вы думаете, что преступник признается? — В голосе МакГонагалл прозвучало искреннее изумление.
— Я не думаю, — возразил Сириус. — То есть, не думаю, что он признается вот так, сразу.
— Есть такая хорошая вещь — Веритасерум, — сообщил Снейп тоном человека, напоминающего нечто всем известное.
Гарри вопросительно взглянул на Рона, но тот в ответ только покачал головой — он тоже не знал, что это такое.
— Но не хотите же вы... — начала МакГонагалл.
— А почему нет? — бесстрастно поинтересовался Снейп.
— Но это... это как-то... это, в конце концов, незаконно!
— Незаконно? — взорвался Сириус. Гарри и не подозревал, что его голос может звенеть такой яростью. — Да плевал я на закон и на всё прочее тоже! Один раз уже доделикатничались — ах, соратники, как можно! Хватит, надоело! Пяти окаменевших нам мало, трупов будем ждать?! Привидений нам в замке не хватает?!
— Сириус, погоди... — МакГонагалл, похоже, была ошарашена этой вспышкой не меньше ребят. — Ну хорошо... предположим... но если люди откажутся?
— Начните с меня, — тоном ниже предложил Сириус. — Публично.
— А если после этого кто-то откажется — это уже будет почти признанием, — хмуро поддержал Снейп.
— А у тебя есть...
Преподаватели двинулись к дверям зала, но Гарри их уже всё равно не слушал. Слова Блэка о привидениях натолкнули его на неожиданную мысль.
— Слушай, — обернулся он к Рону, — помнишь, ходили слухи, что когда Тайную комнату открывали в прошлый раз, то погибла ученица? А вдруг это Плакса Миртл?
Рон скептически хмыкнул, но ту же загорелся:
— Думаешь, он не просто так живёт в том туалете?
— А ты знаешь кого-то, кто просто так захотел бы жить в туалете?
Рон вскочил:
— Так идём скорей, расспросим её!
Гарри замялся было, но тут же решил, что полчаса у них точно есть, а неведомому преступнику, кто бы он ни был, сейчас не до новых нападений. Только бы Миртл была на месте!
Они помчались к знакомому коридору и, не снижая скорости, влетели в заброшенный туалет. Миртл не было видно. Мальчики растерянно переглянулись — что делать? Ждать нельзя, их вот-вот могут хватиться...
— Миртл, ты тут? — нерешительно позвал Гарри. — Пожалуйста, покажись, ты нам очень нужна!
— Зачем? — недоверчиво спросил плаксивый голосок из стены. — Посмеяться пришли, да?
— Ну что ты! — Гарри постарался, чтобы его голос звучал как можно дружелюбнее. — Нам надо от тебя кое-что узнать, очень надо! Правда!
Миртл наполовину вынырнула из стены:
— Так что вам нужно?
— Спросить тебя, как ты умерла, — выпалил Гарри.
Весь облик Миртл моментально изменился. Она выглядела так, будто ей ещё никогда не задавали столь лестного вопроса.
— О-о-о, это было ужасно, — патетически воскликнула она, закатывая глаза.
— Это случилось тут? — нетерпеливо спросил Рон
— О, да, вон в той кабинке. Я спряталась, потому что Хорнби дразнила меня. Я плакала и тут услышала, как кто-то вошёл. Мальчик.
— Откуда ты знаешь, если сидела в кабинке? — недоверчиво перебил Гарри. Миртл сердито взглянула на него:
— Он разговаривал. Я думаю, это был какой-то другой язык. Я отперла дверь, чтобы сказать ему, чтобы он шёл в свой туалет, и тут, — Миртл важно напыжилась, сияя, — я умерла.
— Как? Он тебя стукнул или это было заклинание?
— Понятия не имею, — перешла на таинственный шёпот Миртл. — Я только помню, что увидела огромные жёлтые глаза. Всё моё тело будто онемело, а затем я почувствовала, что меня уносит... — она мечтательно взглянула на Гарри и закончила уже более прозаическим тоном: — А потом я вернулась. Мне, видишь ли, было предначертано являться Оливии Хорнби. О да, она пожалела, что когда-то смеялась над моими очками!
— Глаза? — мальчики переглянулись.
— Значит, всё же чудовище? — полуутвердительно проговорил Рон. Гарри кивнул:
— Надо рассказать Сириусу. Или профессору МакГонагалл.
Они выскочили в коридор, не слушая обиженных воплей Миртл. На бегу Гарри пытался сообразить, влетит им за непослушание или не очень — всё же они добыли важные сведения! Конечно, по-прежнему неизвестно, кто выпускал чудовище и что это за чудовище такое, но всё же...
Спустившись на второй этаж, ребята оказались не на площадке, а в одном из коридоров — вредная лестница выбрала именно этот момент, чтобы поменять направление. Пришлось пройти длинным коридором, спустится на пол-этажа и вернуться обратно. Гарри даже пришла в голову мысль, что преступник, выпускающий чудовище, действительно наследник Слизерина, и замок ему подыгрывает. Глупость, конечно... а вдруг?
Сириуса они встретили на нижней площадке лестницы. Увидев ребят, он нахмурился:
— Я вам что велел?
Мальчики наперебой принялись излагать услышанное от Миртл. Сириус задумчиво потёр лоб:
— Пятьдесят лет назад... тогда всё свалили на Хагрида, он от ума великого додумался держать в школьной кладовке детёныша акромантула. Это такие гигантские хищные пауки, — пояснил он, видя недоумение ребят. — Но это, конечно, не акромантул, те не убивают взглядом... а ведь Гермиона, похоже, догадалась! У неё в руках было зеркальце, вряд ли это случайность. Ну-ка, вспоминайте: о чём шла речь, когда она сказала, что пойдёт что-то «проверять»?
— Мы как раз с Хагридом и встретились, — не очень уверенно начал Рон.
— А, точно! — подхватил Гарри. — Он ещё жаловался, что у него кто-то петуха убил!
— Петуха? — Сириус снова потёр лоб костяшками пальцев. — Чёрт, что-то я такое... Древние боги! Но это же... их в Британии четыреста лет как не видели!
— Кого?!
— Василиска. — Ответ прозвучал совсем с другой стороны, заставив всех троих обернуться. Внизу возле лестницы обнаружился Снейп, одновременно мрачный и довольный.
— Подслушиваешь по старой привычке? — проворчал Сириус.
— Собираю информацию, — парировал тот. — Я, если помнишь, преподаю Защиту, мне по штату положено этим делом заниматься.
— То-то ты занимаешься — второкурсница раньше догадалась!
— Знаешь что, Блэк...
— Знаю — сейчас не до выяснений кто из нас двоих больший идиот. Пойдём лучше, глянем, что там да как, вдруг да расщёлкаем древнюю тайну?
Снейп, судя по всему собиравшийся сказать нечто совсем иное, выглядел слегка ошарашенным. Но быстро вернулся к привычному тону:
— И ты даже не станешь утверждать, что это я могу быть тем «наследником»?
Сириус фыркнул:
— Не стану. Разве что Спраут твоя сообщница. А во время первого происшествия ты вообще был на банкете и никуда не выходил.
— Все были. Кроме твоего крестничка и его приятелей.
— Ты проверял? Тебя я помню, а вот каждого студента — нет. Так идём? Там, — он мотнул головой в сторону Большого зала, — пока и без нас обойдутся.
Снейп поколебался несколько секунд, проворчал что-то на счёт гриффиндорского авантюризма и решительно взбежал по лестнице, опережая Сириуса. Тот пожал плечами и двинулся следом. Гарри с Роном переглянулись и тихонько отправились за ними, остро жалея об отсутствии мантии-неведимки. Впрочем, Снейп не оборачивался, а Сириус почему-то их не гнал.
Мужчины свернули в печально знакомый коридор и вдруг остановились так резко, что Рон едва не ткнулся в спину Снейпу. Сириус присвистнул. Снейп пробормотал что-то — кажется, выругался. Гарри осторожно выглянул из-за спины крёстного и ахнул: на стене, под двумя прежними надписями появилась третья, на этот раз не красная, а чёрная, как будто нарисованная сажей:
«Кости девчонки сгниют в Тайной комнате».
— К-какой девчонки? — ошалело пробормотал Рон. Снейп и Блэк синхронно повернулись, словно только что обнаружив присутствие мальчиков.
— Вы что тут делаете?! — рявкнул Снейп. — А ну немедленно к себе!
— Погоди, — остановил его Сириус. — Ребята, когда вы разговаривали с Миртл — надписи не было?
Мальчики дружно замотали головой. Ну не могли же они этого не заметить!
— Может, этот тип решил взять заложницу? — неуверенно проговорил Снейп. Сириус покачал головой:
— Непохоже.
— А на что похоже?
— Кое на что похоже. — Голос Блэка звучал так, словно ему внезапно забило горло. Гарри заметил, что оба преподавателя сжимают в руках палочки и поторопился достать свою. Слов Сириуса он не понял, а вот Снейп, кажется, прекрасно уловил намёк. И помрачнел ещё больше.
К удивлению Гарри, гнать их больше никто не пытался. Сириус велел только:
— Держитесь рядом и будьте настороже, — и осторожно приоткрыл дверь в туалет. Подождал немного, но изнутри не доносилось ни звука. Держа палочки наготове, Сириус, а за ним и Снейп шагнули в помещение. Мальчики тихонько просочились следом.
Здесь ничего не изменилось, и не было никаких следов чьего бы то ни было присутствия. Даже Миртл куда-то исчезла.
— И как будем искать? — мрачно поинтересовался Снейп. — А главное — что?
Сириус задумчиво почесал кончиком палочки за ухом. Спросил:
— Ребята, Миртл не показала, в которой кабинке тогда пряталась?
— Вон в той, — ткнул пальцем Рон. Гарри согласно кивнул. Сириус подошёл к указанной кабинке, зашёл внутрь, присел на корточки, слегка приоткрыв дверцу.
— По идее, она должна была увидеть вон тот кусок стены, где умывальники, — констатировал он.
Снейп наклонился, морщась стал разглядывать швы облицовки между раковин. Сириус пошёл вдоль стены, изучая грязные, в подтёках зеркала.
— Если тут и есть проход, то... — начал он.
«Я чую кровь... Откройся!»
— Осторожно! Он здесь! — Гарри лихорадочно завертел головой, пытаясь понять, откуда слышится знакомый ледяной голос, и едва успел отпрыгнуть: часть стены шириной в три умывальника стремительно скользнула назад и в сторону. Что-то крикнул Сириус — сверкнуло, открывшийся проход перегородила стена пламени. В тот же момент будто гигантская рука ухватила Гарри за шиворот и довольно грубо швырнула в одну из кабинок. Рядом грохнуло, выругался Рон — то ли его переправили в это не особо надёжное убежище столь же неласково, то ли сам догадался нырнуть.
«Убью... не поможет...»
Гарри знал, что смотреть нельзя, но отвернуться не успел — над невысокой стенкой кабинки возникла гигантская змеиная голова, пытающаяся стряхнуть косо упавшее на неё тёмное полотнище.
«Не смей!» — отчаянно крикнул Гарри. — «Уходи!»
Чудовище замерло на секунду.
«Нет. Ты не мой господин. Господин приказал — открыть... пропустить одного...»
Полотнище окончательно соскользнуло с головы, и Гарри изо всех сил зажмурился, успев ещё увидеть падающую сверху, от высокого потолка, белую тень. Чудовище зашлось яростным шипением, тяжёлый хвост колотил по стене — раздался звон разбитого стекла, плеск воды. Приоткрыв кабинку, Гарри не открывая глаз, на звук, бросил связывающее заклинание, но, кажется, не попал — во всяком случае, звуки погрома тише не стали.
В следующий миг — он чудом успел отшатнуться — что-то массивное с размаху врезалось в дверцу. Сверху раздался яростный совиный крик и Гарри не удержался — слегка разомкнул ресницы. Над их головами металась белая птица, ловко уворачиваясь от бросков змеи, такой огромной, что потолок в сравнении с ней выглядел невероятно низким. Глаз у чудовища не было — в одном что-то торчало, словно кинжал, второй был растерзан, свисал клочьями.
— Рон, он ослеп! — крикнул Гарри, вскакивая на унитаз, и поверх стенки кабинки швырнул в василиска ворохом липких верёвок — на последнем занятии дуэльного клуба они как раз изучали это заклинание. Толку от его действий оказалось чуть — верёвки оплели толстенное змеиное тулово, но за отсутствием конечностей удерживать им было нечего. Рон ударил Петрификусом. Эффект оказался неожиданным: вверху что-то хрустнуло и с потолка сорвался громадный пласт штукатурки, сам же Рон свалился на пол, но, судя по ругани, без особых повреждений. Змею, к сожалению, если и попало, то тоже без особого ущерба. Но внимание привлекло: он замер, поднявшись на хвосте, поводя головой.
«Найду... Чую...»
Гарри с ужасом вспомнил, что змеи умеют ощущать тепло. И правда ведь найдёт!
— Сектумсемпра!
От яростного шипения у Гарри заложило уши, а удар чудовищного хвоста заставил содрогнуться стены. Маверик метнулся сверху, сбивая оцепеневшего мальчика с его «насеста». Секунду спустя Сириус — уже в человеческом облике — вырвал у него из рук палочку и выкрикнул смутно знакомое Гарри заклинание. Змей замер вертикально, словно влипнув в невидимый клей, и Снейпу хватило времени, чтобы повторить удар. На этот раз попало в голову — Гарри увидел, как чешуя лопнула разом в нескольких местах, будто вспоротая дюжиной ножей. Хлынула кровь. Василиск рванулся, разрывая невидимые путы, но они возникли снова — и второй боец снова сумел этим воспользоваться. После четвёртого удара змей рухнул, зацепившись разинутой пастью за край соседней с их убежищем кабинки. Сириус успел сотворить туманный щит — Гарри сперва даже не понял, что такое острое ударилось в него и отскочило, и только потом сообразил, что это был выбитый зуб. Тварь оказалась на редкость живучей: потребовалось ещё несколько ударов, чтобы она, наконец, затихла.
— Вот мерзость, — пробормотал Сириус, соскакивая на пол, — Мальчики, вы в порядке? Рон, ау!
— Я в порядке, — откликнулся Рон, и секунду спустя его голова возникла над перегородкой. — А ты что, ранен?
Гарри с ужасом увидел, что левая рука Сириуса в пятнах крови.
— Не трогай! — резко отшатнулся тот. Провёл палочкой вдоль руки, пробормотав: «Эванеско». Пятна тотчас исчезли.
— Вот ведь странность — при превращении одежда участвует, а грязь нет, — несколько нервно хихикнул он. — Вы пока не вылезайте, ага?
Сам он ловко подтянулся и устроился на стенке кабинки. Гарри осторожно глянул в приоткрытую дверцу — пол был залит водой из свёрнутых кранов пополам с кровью монстра, занимающего чуть не всё свободное пространство.
Блэк с помощью «Репаро» вернул краны на место. Из крайней дверцы выглянул Снейп, растрёпанный и необычно раскрасневшийся. Брезгливо оглядел пол, произнёс очищающее заклинание. Вода исчезла вместе с осколками зеркал. Сириус одобрительно кивнул и спрыгнул вниз.
— Оригинальная у тебя манера спасать, — проворчал Снейп, осторожно обходя тело василиска и рассматривая в единственном сохранившемся зеркале ободранную щёку — видимо, приложился, когда Сириус раскидал всех в начале схватки.
— У тебя тоже, — хмыкнул тот. — Зацепил бы ребят…
— Я что, идиот?
— А что, нет? — пожал плечами Блэк и внезапно добавил: — Я, вообще-то, спасибо сказать хотел.
Снейп подавился гневным возгласом, взглянул исподлобья и нехотя проговорил:
— Я, вообще-то, тоже... Слушай, а чем ты его удерживал?
— Ты не поверишь — медицинскими чарами! — хихикнул Сириус и Гарри понял, почему заклинание звучало знакомо: именно так крёстный зафиксировал ему сломанную на квиддиче руку. — Гарри, ты как нас предупредить успел? Услышал его?
— Ага, — кивнул Гарри (Снейп открыл было рот, но промолчал). — Он сказал «Откройся» и ещё что-то про кровь. Я потом его прогнать хотел, но он не послушал — сказал, что я не его хозяин. И что... погоди, а вы что, опять ничего не слышали?
— Слышали. Шипение, — Рон таращился на друга так, словно видел его впервые. — Как ты это делаешь?!
— Парселтанг? — удивился Снейп. — Откуда бы?
— Угадай с трёх раз, — фыркнул Сириус. — Гарри, он ведь тебе ещё что-то сказал? Про хозяина?
— А ты тоже понял?
— Плохо. Птиц я понимаю, животных почти всех, а вот змей — не больно-то.
— А почему... — Гарри хотел спросить, почему он в кабинете ничего не услышал, но сообразил, что сказанное относится только к совиной ипостаси. — Он сказал... сейчас, вспомню... сказал «господин велел пропустить одного», вот как. И снова про кровь.
— Значит, ему зачем-то нужен человек. Живой, — задумчиво пробормотал Снейп. Сириус кивнул:
— Похоже на то. Гарри, ты сможешь открыть ход? Эта дрянь же его паролем открывала, так?
— Да, — не очень уверенно согласился Гарри. — Только я... как же... я не знаю, как, понимаешь? Я с ним просто говорил, не специально на другом языке! И не знаю я никакого, как его там, сертанга!
— Парселтанг. Змеиный язык. Ты раньше никогда со змеями не разговаривал?
Гарри хотел было ответить «нет», но вдруг вспомнил случай в зоопарке.
— Один раз, — смущённо признался он, — В зоопарке, я и забыл совсем! Я тогда питона случайно на волю выпустил, и такой шум был... Только тогда я тоже не думал, что на другом языке говорю. Просто заговорил, а он ответил.
— Ну так представь, что говоришь с василиском. Или что за стенкой тот питон сидит и его выпустить надо.
Гарри кивнул. Неуверенно взглянул на стену, где был проход. Питон? Змей ему на сегодня и так за глаза хватило! Хотя, если представить, что беднягу там насильно заперли... свернулся там кольцами, голову положил, как тогда, в клетке, смотрит печально...
— Откройся! — приказал Гарри стене. Она — вот диво — послушалась.
Снейп заглянул в тёмный провал, перевёл вопросительный взгляд на Блэка. Тот кивнул.
— Мальчики, давайте так: один остаётся тут и никого не пускает, второй идёт звать МакГонагалл.
— Я с тобой! — возмутился Гарри.
— Без палочки? Мою, даже если цела, отмывать да проверять придётся.
— А зачем…
— Затем, что у него кровь ядовитая! Побоялся до второго глаза не дожить. И не смотрите на меня так, обошлось и ладно.
— А моя палочка доломалась, — виновато пробормотал Рон.
— «Доломалась»? — возмутился Сириус. — Ты что, так треснувшей и пользовался?! Моргот, вот не проследишь за вами... головы как не было, так и нет.
— Да она только на живых неправильно работала! — начал оправдываться Рон. — А для клуба я у Джинни брал, первокурсников туда всё равно не пускали!
— Вот самое время выяснять! — фыркнул Снейп. — Блэк, ты идёшь или будешь дальше воспитанием заниматься?
— Иду. Мальчики, без глупостей! — Сириус первым скользнул в проход, тотчас исчезнув из виду. Снейп последовал за ним, едва успев — стена плавно встала на место.
Гарри и Рон переглянулись.
— Эй, что тут происходит? — раздался в угловой кабинке голос Миртл. Призрачная девочка просочилась сквозь дверцу и заверещала: — Ой, ужас какой! А это вы его? Это как? А кто это? А он уже не опасен?
— Не мы, — сердито буркнул Гарри. Ему было не до разговоров. Сириус, конечно, прав, без оружия он им не помощник, и сказать декану тоже надо... а если там ещё какая-нибудь дверь на пароле? А назад они как? И вообще... Но без оружия... может, попросить у кого? А у кого? Стоит преподавателям сказать — точно прогонят, скажут, что не его дело...
— Ой, а это что? — Миртл ткнула пальчиком в угол. Там валялся громадный — с волшебную палочку длиной — зуб василиска. Наверное, тот самый, что Сириус отбил щитом.
У Гарри в голове забрезжил смутный план.
— Рон, иди, предупреди профессора МакГонагалл, а я тут подежурю — вдруг они вернутся, надо будет стену открыть.
Рон неохотно кивнул и вышел. Гарри торопливо скинул мантию, зубами отодрал рукав, тщательно, в несколько слоёв, намотал его на руку и взял этой импровизированной перчаткой зуб василиска. Вполне годное оружие, как кинжал, да ещё отравленный!
— Миртл, ты ведь побудешь тут, пока Рон с деканом не вернётся? — заискивающе проговорил он. — Сюда нельзя никого из ребят пускать, у этого гада кровь ядовитая!
— Хорошо, я никого не пущу. А то ещё отравятся и умрут здесь, будут потом мне надоедать. А если ты умрёшь в подземелье, то сможешь заходить ко мне в гости.
Гарри передёрнуло от этого жизнеутверждающего напутствия, но он решил не отступать. На этот раз ему даже не пришлось напрягать воображение — видимо, сказывалась практика. За стеной оказался туннель, почти отвесно уходящий вниз. Гарри вздохнул, поудобнее перехватил клык, чтобы не оцарапаться ненароком, и шагнул в темноту, в последний миг сообразив, что клык — не палочка и светить не умеет. Но было поздно — он уже скользил вниз по широкой, гладкой, почти отполированной трубе, и крутой наклон не давал ни малейшей надежды задержать спуск.
Впрочем, абсолютной темноты здесь не было. Гарри даже успел несколько раз заметить боковые ответвления. Труба накручивала виток за витком, и Гарри невольно задумался, как они будут отсюда выбираться. Потом спуск замедлился, наклон плавно сошёл на нет, и скоро мальчик смог подняться на ноги.
Глаза уже привыкли, слабое зеленоватое свечение позволяло разглядеть сырые каменные стены на пару ярдов впереди. Дальше подземный коридор терялся в темноте...
Путь показался Гарри бесконечным. Идти быстро он боялся — при каждом неосторожном движении раздавался предательский хруст. Наконец, за очередным поворотом забрезжил свет — такой же зеленовато-сумрачный, но гораздо более яркий. Гарри удвоил осторожность.
Внезапно впереди раздались крики, блеснуло несколько вспышек, что-то грохнуло. Воспользовавшись моментом, Гарри выскочил из коридора в длинный зал с высоченными сводами. Свод поддерживали многочисленные витые колонны. Гарри присел за одной из них, осторожно — шум уже стих — выглянул в ложбинку между витками и прикусил кулак, чтобы не закричать.
Ярдах в пяти от него лицом вверх лежал Сириус, связанный заклинанием «верёвок из воздуха». Над ним — к счастью, боком к Гарри — стоял незнакомый юноша, черноволосый, с красивым, но каким-то неприятным лицом. Мальчик не сразу понял, что с этим человеком было не так, и только спустя полминуты сообразил, что его фигура то выглядела плотной и вполне материальной, то начинала просвечивать, будто привидение. Правее и чуть ближе лежал, кажется, Снейп, странно скрюченный, похожий на небрежно брошенную куклу, а у дальней колонны — ещё кто-то, кого Гарри не мог рассмотреть, не выдав себя. Наверное, та самая «девчонка», о которой говорила надпись.
— Хорошая была попытка, жаль, не удалась. — Голос полупризрачного юноши был холодным и насмешливым. — Вы правильно рассчитали, пока — пока! — моё существование зависит от этой тетрадочки. — Он помахал зажатой в левой руке тетрадью в тёмной обложке и сунул её в карман, не заметив, что та наполовину проступила сквозь ткань, то ли слишком тонкую, то ли не до конца материальную. — Но именно поэтому так просто её не уничтожишь.
— Скажи ещё — вовсе не уничтожишь, — Сириус говорил хрипло, с паузами, но Гарри едва сумел сдержать радостное восклицание — жив!
— Ну, почему же, — фыркнул незнакомец. — Адское пламя, яд василиска... да и то, что пытался использовать твой приятель, могло бы, пожалуй, сработать, кабы не «зеркало». Впрочем, скоро это уже не будет иметь особого значения. Когда я обрету настоящее тело — может, сам уничтожу тетрадочку. Зачем мне конкуренты да ещё в собственном лице? Страховку можно заново сделать, иначе.
— А ты уверен, что твой ... хм... прототип тоже не подстраховался?
— Уверен, что подстраховался. Но ведь он — это я. А я знаю, что и как собирался сделать. Найду.
— Весёленькая жизнь тебя ждёт...
— Любая жизнь лучше её отсутствия! — в голосе полупризрака послышались истерические нотки, но он тут же взял себя в руки, снова заговорил насмешливо:
— А хочешь, я отпущу девчонку? Отдай мне себя добровольно — отпущу.
— Обманешь.
— Нет, зачем? Ты — не глупая первокурсница, овладеть тобой против воли будет не так уж просто, мне понадобится выпить её до дна чтобы набраться достаточно сил... А если отдашь — зачем мне она? Я не совершаю бессмысленных жестокостей.
— Ну да, ну да, только осмысленные... Хорошо, согласен — моё сознание за две жизни. Если они ещё живы, конечно.
— Ты нахален... зачем тебе этот тип?
— Привык, знаешь... так они живы?
— Девчонка — да, а этот... — Юноша шагнул к Снейпу. Гарри сжался в своём убежище, боясь малейшим шорохом или движением привлечь к себе внимание — незнакомец двигался совершенно бесшумно. Но, к счастью, и по сторонам не смотрел. Склонился над неподвижным телом, провёл над ним палочкой. — Этот, пожалуй, тоже.
Гарри ничего не услышал, но у призрака слух оказался тоньше — он кинул взгляд через плечо и успел откатиться, в кувырке метнув заклинание. Не попал — Маверик нырнул почти к самому полу и тут же стремительно взмыл вверх, спасаясь от новой вспышки. Исчез за ближайшей колонной, белой тенью мелькнул в глубине зала и снова скрылся. Таинственный юноша с руганью кинулся за ним. Гарри бросился к телу Снейпа — вдруг удастся завладеть его палочкой? — но замер, наткнувшись взглядом на чёрную тетрадку. Выпала из кармана при кувырке или проскользнула сквозь призрачную ткань? Неважно! «Моё существование зависит... Адский огонь, яд василиска...»
Думать было некогда. Гарри размахнулся и со всей силы воткнул бритвенно-острый клык в невинную на вид тетрадку.
Ему показалось, что тетрадь содрогнулась, будто живая. Из пробитой клыком дыры хлынула чёрная кровь — а может, это были чернила? Яростный, не похожий на человеческий вопль взвился к потолку, забился, отражаясь от стен, сливаясь и переплетаясь, подпитываемый всё новыми криками, потом перешёл в стон и внезапно оборвался — только эхо ещё продолжало гулять под высоченными сводами.
Неужели всё?
Гарри так и остался стоять на коленях, тупо глядя на странно большую, с обугленными краями дыру, из которой всё ещё сочилась то ли кровь, то ли чернила. Он чувствовал тяжёлое опустошение, как после утомительной, неприятной, хотя и очень нужной работы. Не было ни сил, ни мыслей. Появись сейчас рядом этот непонятный призрак — он бы, наверное, пальцем не пошевелил, чтобы защититься.
К счастью, рядом появился не призрак, а Сириус. Схватил за плечи, рывком развернул к себе:
— Ты цел?
— Да. — Гарри помотал головой, стараясь стряхнуть оцепенение. Нельзя же так, сколько можно пугать крёстного, у него, вон, аж губы трясутся! — Я в порядке, устал просто.
— Устал он. — Сириус медленно опустился на пол рядом с крестником. — Древние боги, когда же ты отучишься лезть во взрослые игры?!
Гарри хотел было обидеться — он же помог, разве нет? — но вместо этого виновато ткнулся носом в плечо Блэка. Тот уже успел взять себя в руки. Обнял Гарри за плечи, встал, заставляя и его подняться, прижал на миг, ласково отстранил:
— Ну герой, герой. Без шуток. А сейчас пойди, глянь, как там Джинни. По идее, должна бы скоро оклематься.
— Так это Джинни?! — ахнул мальчик. — Но почему...
— Потом, — не дал ему договорить Сириус. — Время дорого.
— А этот... он больше не появится?
— Нет. Иди. — Блэк опустился на колени возле по-прежнему неподвижного Снейпа, осторожно перевернул его на спину, что-то забормотал, рисуя волшебной палочкой сложные узоры в воздухе. Гарри снова потряс головой и подбежал к Джинни, мельком удивившись тому, что ноги, оказывается, вовсе не ватные и вообще нормально слушаются.
Девочка лежала лицом вниз, подогнув под себя правую руку и откинув левую. Не зная толком, что предпринять, Гарри осторожно перевернул её, похлопал по щеке, вспомнив, как это делал герой в каком-то фильме. Полагалось ещё побрызгать водой в лицо, но воды у него не было. Гарри и сам бы от неё сейчас не отказался.
К его огромному облегчению, Джинни тихо застонала и открыла глаза.
— Гарри... — пробормотала она едва слышно, — Ты откуда? А где Том?
— Кто?
— Том Риддл, мальчик из дневника. Он, — Джинни всхлипнула, — он сперва притворялся хорошим, другом... а потом... потом он заставлял меня делать все эти ужасные вещи! И я ничего не помнила! А теперь помню! И надписи, и василиска, и всё... Что я натворила! — она уже рыдала в голос.
— Успокойся, — смущённо пробормотал Гарри. Он совершенно не умел утешать, а уж тем более — плачущих девчонок. — Ну, перестань! Нет больше никакого мальчика-из-дневника, и дневника тоже нет, вон, валяется, одна дырка от него осталась!
Он подумал и неумело погладил Джинни по голове. И смутился ещё больше, когда та уткнулась ему в грудь, продолжая горько рыдать. В такой ситуации положено обнять девочку и говорить что-нибудь утешающее, но обнять было страшно — ещё обидится, кто их разберёт, этих девчонок! — а слова больше никакие не придумывались.
Подошёл Сириус, наклонился, тихонько коснулся волос Джинни палочкой — словно погладил. Она почти тут же затихла, мягко осела на пол, всхлипы сменились тихим посапыванием. Сириус осторожно поднял её на руки, пристроил поудобнее, чтобы держать одной левой рукой, а правой левитировал по-прежнему не подававшего признаков жизни Снейпа.
— Что это было?
— Сонные чары. Идти сама она всё равно вряд ли смогла бы, а нам стоит поторопиться. Этого, — он подбородком указал на Снейпа, — надо поскорее доставить в руки специалистов, я сделал, что мог, но мог немного.
— А что с ним? И что вообще произошло?
Сириус сильно поморщился:
— Лопухнулись мы, вот что. Когда Джинни к нам бросилась... нет, по сторонам-то мы поглядывали, а вот что опасность может исходить от неё...
— Это что, она вас?! — Гарри уже ничего не понимал.
— Ею управлял этот тип, понимаешь? Ну... он как бы был внутри неё, действовал её телом как своим... нам ещё повезло, что он пожадничал, решил на всякий случай обоих живыми взять. Обездвижил всего лишь, да и то не рассчитал — умение-то его, а сила... в общем, пока он трепался на тему «как ловко я вас всех провёл», чары потихоньку рассеялись. Я раньше думал, что злодеи только в плохих книжках так себя ведут, оказывается — не только... в общем, я его отвлёк насколько удалось — этот гад мою, то есть твою палочку забрал — а Ню... Север попытался дневник уничтожить. Только эффект «зеркала», видимо, оказался слишком мощным, не пробил. А мне повезло — Том, видать, решил, что на нас Петрификус плохо действует и верёвки надёжнее. Ну, я его заболтал немного, а потом ты сам видел.
— А кто он вообще такой? И тетрадка — в ней что, его жизнь была, как в сказке?
— В общем да. Или, скорее, отпечаток личности, хотя... в общем, не знаю точно, разбираться надо, что это за дрянь. Факт, что с её помощью он сумел овладеть сознанием Джинни, точнее — отключал её сознание... чёрт, это тоже не совсем... в общем, сложно всё это. Но в результате — он почти сумел обрести собственное тело.
— А кто — он?
— Волдеморт.
— Что?! — Гарри изумлённо уставился на крёстного, но в темноте туннеля выражения его лица было не разглядеть. — Шутишь?
— Не шучу. Волдеморт — это ведь не имя, это он сам придумал. Том Риддл его звали.
— Откуда ты знаешь?
— Тоже мне, секрет великий! Мой дядя с ним на одном курсе учился. А тетрадочку эту он, по всему судя, ещё в школе сделал.
— И Тайную комнату тогда он открывал? И Миртл убил?
— Угу. Убил, скорее всего, случайно, хотя… нет, ну каково самомнение, а? Решил, что мне уже не выкарабкаться и все секреты выболтал. Кстати, прими к сведению. Желание похвастать ещё никого до добра не доводило. Как и недооценка противника.
— Ага, — охотно согласился Гарри. — Если бы я про яд не услышал — никогда в жизни бы не догадался! Здорово получилось, правда?
— Здорово. Я про Адский огонь подумал, но это… не хотелось бы, в общем.
— Его сложно сделать?
— «Сделать» — просто, контролировать сложно. Но пришлось бы рискнуть, нельзя эту мразь было выпускать. Я только попытался его от Джинни подальше… повезло, что он сам разъединил сущности.
Спросить «Почему?» Гарри не успел — вспомнил прошлогоднюю историю.
— А если бы...
— Всё равно, — очень резко ответил Сириус. Помолчал, добавил почти неслышно: — Если бы... сумел.
Гарри как-то сразу понял, что «сумел» относится не к заклинанию. Его внезапно затрясло. Дневник-то уничтожил — он! Не задумавшись даже. Ладно, он не знал... а если бы — знал? Сумел бы? Собой жертвовать легче...
Додумать до конца он не успел — тоннель начал загибаться вверх, превращаясь в трубу. Сириус осторожно опустил на пол тело Снейпа, уложил рядом Джинни. Сказал с невесёлой усмешкой:
— Инициатива, мальчик мой, наказуема. Остался бы наверху дверь охранять — я бы сейчас на крыльях... а так сам поползёшь.
— Скользко...
— Справишься. Ну-ка встань лицом к стене.
Гарри послушался. Сириус коснулся его рук и коленей палочкой и велел:
— Подожми ноги.
Мальчик ощутил, что его ладони и коленки словно приклеились к стене, позволяя висеть вертикально.
— А теперь ползи вперёд. Только не пытайся оторвать руки, скользи.
Гарри попробовал. Передвижение требовало некоторых усилий, но заклинание держало крепко.
— Скажешь там кто рядом случится, чтобы Фините применили, ну, заклинание отменяющее. И чтобы специалиста по проклятьям из Мунго вызвали, боюсь, Помфри в этой области не сильна.
— А может, ты со мной?
— Зачем? Быстрее-то не будет. А заклинание двоих не удержит. Лучше возвращайся на метле, да вторую для меня прихвати — ты двоих тоже вряд ли утащишь. Я с ними побуду, а то мало ли.
Гарри послушался. Уже на середине пути он понял, что Сириус был прав: неизвестно, как заклинание, а вот он сам второго человека точно бы не потянул. Если спуск казался длинным, то подъём — и вовсе бесконечным. Гарри просто не поверил себе, внезапно уткнувшись в потолок. Контур выхода слабо светился — к счастью, не прямо под его руками, а несколько сбоку. Гарри так устал, что даже не догадался прикинуть в какую сторону отъезжает стена — просто пробормотал: «Откройся», вовсе не задумываясь, на каком языке говорит.
Стена послушалась. Привык он уже, что ли? Гарри собрал остаток сил и переполз на пол.
Говорить ему ничего не пришлось — видимо, Флитвик сам догадался про чары, во всяком случае, ладони вдруг легко отлипли от пола. Гарри медленно поднялся — и уткнулся взглядом в Рона, держащего в охапке целых три метлы.
— Ну вот, — откровенно разочарованно проговорил тот, — я-то думал, они выбраться не сумеют, мётлы вот прихватил...
— Рон, ты гений! — совершенно искренне сообщил Гарри. Сцапал — откуда только силы взялись! — все три метлы, бросился было обратно к проходу, но вспомнил просьбу Сириуса и торопливо проговорил:
— Сириус велел, чтобы Целителей вызвать, там Снейпа чем-то плохим шарахнуло, — и ногами вперёд нырнул в туннель. Рон решительно прыгнул следом. Останавливать его преподаватели не стали.
Или не успели.
Глава 14— Ну почему нельзя?
— Универсальный ответ — «потому».
— Издеваешься, да?
— Нет, пытаюсь объяснить, что от выяснения количества причин суть не изменится.
— Но ты же обещал...
— Ребёнок, кончай ныть!
— Не зови меня ребёнком!
— Тогда не веди себя как ребёнок!
— А как мне себя вести?
— Как положено разумному человеку, герою и спасателю.
— Это как? Нос задирать?
— Я сказал «разумному». Хотя можно и позадирать немножко. Если не очень высоко.
— Как Рон?
— А почему нет?
Рону Сириус обрадовался — сказал, что хорошо летает только на крыльях и лучше будет их страховать. Гарри, как лучшему летуну, досталось транспортировать более тяжёлого Снейпа. Сириус закрепил его на метле волшебными верёвками, а на второй таким же образом устроил мирно спящую Джинни. Подниматься по узкой, изобилующей поворотами трубе на тяжело нагруженной метле оказалось непросто, и Гарри был счастлив, выбравшись, наконец, наружу.
В коридоре их ждали. Сириус коротко переговорил с мадам Помфри, и та тотчас отправилась в госпиталь, забрав Джинни. Рон пошёл с ними. Снейпом, к некоторому удивлению Гарри, занялся Флитвик. Сириус что-то пояснял ему и МакГонагалл — что именно, Гарри почти не слышал. Отступившая было усталость навалилась с новой силой, и больше всего ему хотелось лечь прямо на пол. Он бы так и сделал, если бы Сириус не увёл его к себе и не загнал в душ, на вялые протесты возразив:
— Чёрт его знает, в какой дряни мы там перемазались, не хватало ещё сейчас отравиться.
Пришлось признать, что он прав. Чистая постель и большая кружка горячего какао сделали жизнь вполне приемлемой, а внезапно накатившее осознание победы - прекрасной. Сириус велел крестнику спать и в свою очередь отправился мыться. Его возвращения Гарри уже не дождался — может, в какао было добавлено снотворное?
Проспал он чуть ли не сутки, проснувшись незадолго до обеда. За это время успело произойти множество событий.
Сириус рассказал, что на совещании преподавателей было решено скрыть правду о невольном участии Джинни во всей этой истории. Всем интересующимся сообщили, что в Хогвартс попал некий артефакт, создававший призрак Наследника Слизерина, который выпускал василиска и рисовал надписи на стене. Где находится вход и как он открывается, обнародовать, разумеется, тоже не стали. Даже Миртл пообещала молчать — кажется, просьба от руководства школы ей изрядно польстила.
Так и не очнувшегося Снейпа забрали в больницу Святого Мунго. Правда, целители уверяли, что его жизнь вне опасности, но от более конкретных прогнозов пока воздерживались.
Тело василиска специально вызванные специалисты начали разбирать на фрагменты — разумеется, соблюдая максимум осторожности, так как он и мёртвый остаётся смертельно опасным. Сириус, смеясь, сообщил, что вокруг «несчастной змейки» уже началась склока: василисков в Британии не видели чуть ли не четыреста лет, любая частица плоти и крови, не говоря уже о шкуре и клыках, стоила бешеных денег, и выяснение, кому по праву должно достаться это богатство, грозило вылиться в форменную баталию.
— А что тут выяснять? Это же вы со Снейпом василиска победили, значит, он ваш и есть! — удивился Гарри, за что был немедленно назван «наивным ребёнком». Как выяснилось, свои права уже успело предъявить Министерство («Хогвартс — государственное имущество, равно как и всё, что в нём находится...»), Попечительский совет («Разумеется, на нужды развития образования!») и двое частных лиц, неизвестно откуда успевших узнать и неведомо на что надеющихся. Сам Сириус считал, что добыча по праву принадлежит им четверым — за вычетом платы упомянутым специалистам и компенсации пострадавшим. Гарри заметил, что от них с Роном в схватке толку было чуть, на что Сириус возразил:
— Если бы ты нас не предупредил, мы бы вообще вряд ли уцелели. Ладно, думаю, что не подерёмся. Там на всех хватит, главное — министерские аппетиты поумерить.
С этим Гарри был полностью согласен.
Вечером они собрались у Сириуса уже всей компанией, включая Джинни и близнецов — как выяснилось, это у них Рон позаимствовал мётлы (прихватив заодно и третью, оставленную у стены кем-то из равенкловцев), так что братцы так и так оказались в числе посвященных.
Джинни была страшно подавлена и чувствовала себя виноватой, несмотря на слова МакГонагалл, что Волдеморт, бывало, обводил вокруг пальца и куда более опытных волшебников, чем одиннадцатилетняя школьница. Она рассказала, что нашла тетрадку в одном из купленных мамой учебников. Для пробы написала на первой странице «Я Джинни Уизли, мне 11 лет» и с изумлением увидела, как надпись исчезает, словно впитавшись в бумагу, а взамен проступают совсем другие буквы: «Привет, Джинни. Меня зовут Том. Давай дружить?»
Привыкшая к самым разным волшебным вещам, Джинни не увидела ничего невероятного в разговаривающей тетрадке. Мальчик-из-дневника оказался дружелюбным и внимательным, совсем не то, что её братья: занятый собственными делами Рон, ехидные близнецы или нудный Перси. Том охотно выслушивал её девичьи секреты, сочувствовал, советовал, всегда был доброжелательным и терпеливым. Сначала Джинни и вовсе не замечала, как он начал ею управлять. Даже обнаружив себя совсем не там, где вроде бы только что была, девочка считала, что просто задумалась и шла не глядя. Но однажды она оказалась с ног до головы перепачкана какой-то плесенью и понятия не имела, где могла так испачкаться. Тогда она припомнила предыдущие случаи, испугалась и даже хотела пойти к мадам Помфри, но подумала, что её могут счесть сумасшедшей — и не решилась.
В то утро, когда стало известно о происшествии с Криви, Джинни увидела на одежде засохшую грязь и так перепугалась, что всё же готова была просить помощи... но сперва по привычке пожаловалась дневнику. Разумеется, Том её отговорил. Более того, ей самой уже стало казаться, что она вечером выходила на крыльцо и поскользнулась.
И всё же Джинни начала ощущать связь этих странных провалов в памяти с дневником. Когда исчезли Филч и Дамблдор, она одна заподозрила неладное, поняв, что снова не знает, как провела этот вечер и где измазалась. Так и не решившись никому довериться, она побежала на берег озера и сунула дневник под большой камень. Но уже на следующий день ей стало казаться, что она предала друга, девочка невольно содрогалась, представляя, как он лежит там в холодной земле... На третий день она не выдержала и забрала дневник, даже не удивившись, что на нём не появилось ни единого пятнышка.
Джинни и сейчас не понимала, что заставило Тома действовать более решительно: почти готовая Карта или случайная встреча с Гермионой, радостно крикнувшей на ходу, что она, кажется, всё поняла и должна теперь только уточнить. К этому моменту Джинни уже не надо было писать в дневнике, чтобы Том узнал всё, что знает она. А вот она его мыслей знать не могла, поэтому так и осталось тайной, как он собирался поступить, если бы Гермиона с Пенелопой не попались на глаза василиску. Можно только догадываться, что, услышав приказ всем собраться в Большом зале, Том понял: скрыть причастность Джинни к происшествию уже не удастся. И решил идти ва-банк.
— Похоже, он не был уверен, что сможет постоянно контролировать Джинни, иначе постарался бы ускользнуть из школы вместе с ней и уж потом заняться полным воплощением, — заметил Сириус. — А может и не так — кто теперь разберёт? Мне вот больше интересно, как всё же тетрадка в тот учебник попала. Такими вещами просто так не разбрасываются.
— А я знаю как! — в памяти Гарри словно живая встала сцена в «Флориш и Блоттс» — И я был прав, Малфой к этому делу ещё как причастен! Ну помните, он ещё в учебниках Джинни рылся и что-то про «старьё» вякал?
— Точно! — ахнул Рон.
— И скандал потом специально затеял, — добавил Фред.
— ...чтобы внимание отвлечь! — подхватил Джордж.
Перебивая друг друга, они пересказали Сириусу историю с посещением книжного магазина. Подумав, тот согласился, что их версия выглядит более, чем правдоподобной. И с точки зрения возможности, и потому, что именно у старшего Малфоя вполне могло сохраниться что-то, принадлежавшее раньше Волдеморту.
— Так он что же, хотел Волдеморта возродить таким образом? — удивился Гарри. — По-моему, глупо!
— По-моему, тоже, — согласился Сириус. — Да и вряд ли он именно этого хотел. Скорее всего, просто не знал всех свойств дневника.
— Тогда зачем?
— Под Артура копал. Или под Дамблдора, не знаю. Возможно, его устраивал любой вариант.
— Так надо на него в суд...
Сириус безнадёжно махнул рукой:
— Отмажется скорее всего. Даже если бы удалось добиться допроса под Веритасерумом — а это само по себе проблематично — его результаты доказательством не считаются.
— А это что за штука? — Гарри вспомнил, что кто-то — ах да, Снейп, — уже упоминал это название.
— Зелье правды. Вот только признания, полученные под магическим давлением, судом не рассматриваются. А никаких доказательств у нас нет, даже косвенных — вы ведь не видели, как он тетрадку подсунул.
— А Добби? Он явно что-то знал!
— А показания домовика тем более никто слушать не будет. Да и не скажет он ничего — тебе и то не сказал.
На некоторое время в кабинете воцарилось унылое молчание. Потом Джинни робко проговорила:
— Скорей бы уж мандрагоры созрели!
— Ага, ужасно хочется узнать, что с Филчем и Дамблдором произошло! — непочтительно хихикнул Джордж. В свете последних событий скрыть нападение на директора было уже невозможно: вряд ли кто-то поверил бы, что в такой ситуации он не появился в школе из-за дел на стороне.
— А мне больше интересно, как Гермиона про василиска догадалась, — вздохнул Рон.
— Опять она самая умная получилась, а? — подмигнул Фред.
— Догадалась она, скорее всего, когда Хагрид про петухов сказал — василиски их крика боятся, — предположил Сириус. И добавил с усмешкой: — А «самый умный» получился Снейп — он про голос в стенах не знал. Хотя, делая поправку на возраст, считаем поровну. А вот самым глупым получился я. Знал же о той давней истории, идиот! И слухи про Тайную комнату тоже знал. Должен был сопоставить одно с другим и сообразить с Миртл поговорить.
— А почему не сопоставил? — поинтересовался бестактный Джордж. Сириус поморщился:
— Про историю с Тайной комнатой нам с братцем дядя рассказывал, ещё до школы. И там фигурировал Наследник Слизерина. Мы тогда эти рассказы не очень всерьёз приняли, думали, он нас просто запугивает, ну, знаете, страшилки для маленьких. Про то, что Хагрида выгнали из школы из-за истории с погибшей девочкой, которую на его паучёнка списали, я много позже узнал. А что это может быть одна и та же история... ну какой, скажите, из Хагрида наследник Слизерина? Мне бы такое и с перепою в голову не пришло! Хотя по времени сопоставить стоило бы.
— Что ты на себя наговариваешь, даже Дамблдор не догадался! — возмутился Гарри.
— А чужая недогадливость не оправдание. Ну да что теперь об этом...
Постепенно жизнь Хогвартса почти вошла в обычную колею. Разве что занятия по ЗОТИ у младших курсов отменили, заменив «теоретической самоподготовкой». Экзамен отменять вроде бы не собирались, так что даже отъявленные лентяи предпочитали всё же хоть что-то учить. У пятого и седьмого курсов практические занятия преподаватели проводили по очереди. Да и дуэльный клуб свою работу не прекратил, только Снейпа там заменил Флитвик. Сам Снейп пока оставался в больнице, хотя, по слухам, его состояние опасений уже не внушало. Кроме, как мрачно шутили близнецы, опасений, что он вернётся в Хогвартс аккурат к экзаменам.
Последний в сезоне матч по квиддичу всё же состоялся и оказался предсказуемо упорным. Правда, на этот раз за Гарри не гонялся чокнутый бладжер, зато Загонщики противника старались вовсю, так что зевать не приходилось. Долгое время обе команды сражались на равных, забивая чуть ли не по очереди — разрыв ни разу не превысил двадцати очков, а общий счёт вплотную приблизился к хогвартскому рекорду за последние пятьдесят лет. Несколько раз то Гарри, то его соперник, замечали снитч, но пока они пытались обмануть друг друга, юркий мячик успевал сбежать. Наконец Гарри решился на рискованный трюк: сорвался в крутое пике, увлекая за собой вражеского Ловца и заставил-таки того пропахать носом песок. И чуть не поплатился за коварство. Золотой мячик, как оказалось, мирно висел в футе от земли, так что не обернись Гарри в последний момент — обманул бы сам себя. Времени на разворот не оставалось, пришлось закрутить петлю, что на таком расстоянии от земли было чистым самоубийством. Но Гарри в этот момент боялся только одного: что коварный мяч снова успеет улизнуть. В результате он тоже проехался-таки по земле, чуть не переломав и ноги, и метлу, но успел ухватить снитч, на долю секунды опередив оправившегося от падения противника.
Праздновали победу всем факультетом и до глубокой ночи. Даже МакГонагалл не отказалась выпить пару бокалов сливочного пива, предусмотрительно не спрашивая, где подопечные его раздобыли, а потом ушла к себе, тактично «забыв» напомнить о необходимости разойтись по спальням после отбоя. Впрочем, в происхождении сливочного пива как раз не было ничего криминального — его притащил Сириус. А вот сладости добывали близнецы — судя по их хитрым физиономиям и загадочным ухмылкам, способом насквозь незаконным или, по крайней мере, школьными правилами не предусмотренным.
Покупать команде мётлы Сириус не стал, заявив, что такие вещи следует выбирать лично. Вместо этого он на следующий день торжественно, в Большом зале вручил Вуду сертификат от «Quality Quidditch Supplies» на соответствующую сумму. Посовещавшись, ребята решили не торопиться с покупкой: вдруг к новому сезону выпустят следующую модель? Договорились встретиться на Диагон-аллее в последнюю пятницу августа.
Долгожданные мандрагоры, наконец, созрели, и всех пострадавших вернули к нормальной жизни. Как выяснилось, в истории с Филчем и Дамблдором не было ничего загадочного — во всяком случае, не больше, чем в остальных случаях. Просто Филч, обходя по обыкновению школу в надежде отловить нарушителей дисциплины, обнаружил очередную надпись вкупе с очередным потопом, а Дамблдору не повезло оказаться неподалёку. Взбешённый завхоз чуть ли не волоком притащил директора на место происшествия, требуя «сделать хоть что-нибудь с этим безобразием» — и вдруг застыл как раз на середине очередного патетического жеста. Жизнь ему, как и его кошке, спасла вода на полу. Дамблдор, как раз полезший за палочкой, дабы «что-то сделать» — а конкретно убрать надпись, хотя бы первую — успел выставить магический щит, что спасло жизнь уже ему. А может быть, и им обоим — щит, судя по всему, продержался ещё некоторое время, как минимум, до появления в коридоре Вивьен и Камиллы.
По словам Дамблдора, какой-то шум в туалете он слышал, но не обратил внимания, списав, как и воду на полу, на проделки Миртл. Что было — добавил он — крайне глупо с его стороны, учитывая связанные с этим местом происшествия. Окажись он внимательнее... хотя, кто знает, как тогда обернулось бы дело? Даже для Дамблдора справиться в одиночку с василиском было бы непросто, и за это время управляемая Риддлом Джинни вполне могла ускользнуть.
— Так что нам крупно повезло, что Риддл послал василиска открыть проход, а сам остался внизу, — прокомментировал Сириус, передавая ребятам рассказ директора. — И что он вообще связался с василиском. Был бы умнее — действовал бы не так демонстративно и вполне имел шанс возродиться. Похоже, отпечаток личности, сколь угодно качественный, всё же не равен личности в целом. Вот что его понесло эти игры с Тайной комнатой устраивать?
— Память о прошлом? — предположили Фред и Джордж, для разнообразия не по очереди, а хором.
— Я думаю, да. Потому что другого смысла в этом, хоть убей, не вижу. Я бы на его месте — предположив, что я мог бы сотворить такую глупость — прежде всего постарался полноценно возродиться, а потом уже террором заниматься, коли будет охота.
Незаметно подкрались экзамены. Гарри, Рон и Гермиона неожиданно для себя получили высший балл по ЗОТИ «автоматом» — Дамблдор сказал, что свои знания в этом предмете они весьма впечатляюще продемонстрировали на практике. Гермиона была этим чуть ли не разочарована, блеснуть на экзаменах, несмотря на более чем обоснованный пропуск занятий, стало для неё делом принципа. Впрочем, она вполне отыгралась на остальных предметах.
Но всё когда-нибудь кончается — мысль не столько свежая, сколько верная, как заметил Сириус, собирая экзаменационные работы. И окончанию учебного года Гарри радовался ничуть не больше, чем не успевший доварить зелье Гойл — окончанию экзамена. Немного утешало его только то, что Сириус совершенно неожиданно решил возвратиться в Лондон вместе с ними на Хогвартс-экспрессе. И теперь они вдвоём стояли у окна в коридоре, слушая взрывы хохота, доносящиеся из купе, где близнецы с немалой изобретательностью изображали физиономии каждого из слизеринцев в момент вручения Гриффиндору сразу двух кубков. Сириус охотно согласился, когда Гарри спросил, нельзя ли поговорить с ним наедине, но надежды, которые мальчик возлагал на этот разговор, упорно не желали оправдываться.
— Ну хорошо, — вздохнул он, — я не буду спрашивать «почему». А спросить «когда» можно?
Сириус кивнул.
— Можно. Если ничего не случится, то в августе. Приглашу всю вашу компанию, чтобы не скучно было. Может, к морю опять съездим. Только теперь уж, вашими трудами, придётся магловским транспортом.
Гарри потупился. Отыскать слишком самостоятельный фордик так и не удалось, хотя Хагрид говорил, что видел его однажды в лесу и несколько раз слышал шум мотора.
— Как ты думаешь, мистер Уизли на меня очень сердится? Может быть, надо ему хотя бы часть денег отдать, а?
Сириус покачал головой:
— Артур, конечно, беден, но денег от тебя не взял бы, тем более, что это была идея Рона. А свою вину вы искупили — Джинни, что ни говори, жива во многом благодаря вам. О, смотри, тележка едет! Давай-ка возьмём на всех, я угощаю.
Нагруженные грудой сладостей, они вернулись в купе, где «театр двух актёров» уже сменился разговором.
— Я так и не понял, будет Снейп дальше преподавать или нет? — ворчал Рон. — Сириус, ты не знаешь? Говорят, он из больницы уже вышел, это правда?
— Правда, — кивнул Блэк — А преподавать если и будет, так не ЗОТИ.
— Почему?
— Да я сам до конца не понимаю, но у него образовалось нечто вроде аллергии на тёмную магию. Причём настолько сильной, что реакция возникает даже на упоминание соответствующих заклинаний.
— Из-за того заклинания, что в него попало?
— Угу. Это было заклинание, уничтожающее тёмную сущность. Ну вот и уничтожило...
— Так он что теперь, добрый стал? — обрадовалась Джинни.
— Ну, как сказать. Характер — это другое всё же, хотя и связанное, но довольно опосредованно. В каждом человеке есть и тьма, и свет, в ком-то больше, в ком-то меньше. Грубо говоря, когда мы делаем — или замышляем — нечто дурное, то увеличиваем груз тьмы в своей душе. Так что в злом человеке тьмы больше, но если её убрать — добрее он не станет. Ну, если только слегка.
— Это как грехи, да? — уточнила Гермиона. Сириус задумался. Потом покачал головой:
— Не совсем. Хотя в чём-то так. Вообще материя эта достаточно запутанная. Вот убийство — вроде бы однозначно «дурное», так? Ну а если убиваешь врага в бою? Или негодяя, который иначе убил бы множество других людей? Добро и зло — это такие сложные и перепутанные понятия, что никто из нас, я думаю, не смог бы сказать, сколько тьмы скопилось в его душе. Но именно к ней обращена та магия, что зовётся Тёмной, именно ею она питается. Думаю, коли вас прямо сейчас научить, например, Непростительным — толку будет чуть, и захотите — не выйдет, не успели ещё столько мрака насобирать. По любому из вас то заклинание куда мягче бы ударило.
— А Непростительные — это что? — робко спросила Джинни. Вместо Сириуса ответил Джордж:
— Это, сестрёнка, три таких заклинания, за которые пожизненный Азкабан полагается.
— Порабощение, пытка и убийство, — уточнил Фред.
Гарри заметил, как при упоминании Азкабана дрогнуло лицо Блэка и поторопился перевести разговор на другое.
— А Сириус обещал нас всех в августе в гости пригласить!
— Ой, правда? — Джинни, похоже, была сама не рада, что спросила, и охотно поддержала смену темы. — А мама разрешит?
— Я с ней поговорю, — пообещал Сириус. — Если, конечно, ничего непредвиденного не случится. Гермиона, а ты как? Сможешь?
— Конечно! То есть я так думаю. Мы с родителями на две недели едем во Францию, но к августу уже вернёмся. А мы тебя не стесним?
— Нет, конечно, дом большой...
Остаток пути прошёл весело. Когда поезд уже подходил к вокзалу, Сириус заговорщески прошептал Гарри:
— Давай на вокзале сбежим? Не знаю, как тебе, а мне благодарностей уже хватит.
Гарри понимающе усмехнулся. Они оба получили от миссис Уизли по длиннющему письму, местами расплывшемуся от слёз. Её восторженная благодарность была — чего уж скрывать — приятна, но показалась мальчику капельку преувеличенной. Мистер Уизли был сдержанней, но тоже не поскупился на комплименты.
— Давай, надо только с ребятами заранее попрощаться.
Полюбовавшись в окно, как миссис Уизли в своей неповторимой манере одновременно обнимает и отчитывает всех детей по очереди, они прошли через два вагона, выбрались из третьего и чуть ли не нос к носу столкнулись с семейством Малфоев. К изумлению Гарри, Сириус не только не попытался избежать встречи, но повёл себя с предельным дружелюбием:
— О, кузиночка, какая встреча! Рад тебя видеть всё такой же очаровательной! Люциус, не уделишь нам несколько минут для разговора?
Нарцисса его радости определённо не разделяла. Люциус — тем более. Но они оба, похоже, посчитали, что затевать публичный скандал — себе дороже. Нарцисса высокомерно вскинула подбородок, бросила: «Люциус, мы тебя ждём!» и повела сына к выходу с перрона. Малфой-старший холодно взглянул на Сириуса:
— Что тебе надо?
— Поговорить, — Сириус по-прежнему был сама любезность. — О некоей тетрадочке, которую ты подсунул в учебник некоей девочке.
Малфой высокомерно приподнял бровь:
— Я тебя не понимаю.
— А зря. Неужто не узнаёшь? — Сириус жестом фокусника извлёк из кармана знакомую Гарри чёрную тетрадку в прозрачном пакете.
— И что?
— А то, что ты подсунул эту тетрадочку в вещи Джинни Уизли. Прекрасно зная, что она из себя представляет.
— Знаешь, Блэк, мне твои фантазии...
— Никакие это не фантазии! — при виде тетрадки в прозрачном пакете — точь-в-точь вещдок из какого-нибудь детективного фильма — на Гарри снизошло вдохновение. — Вы просто не знаете! Есть такой способ, магловский — «отпечатки пальцев» называется. Можно узнать, кто вещь в руках держал.
— Гарри, — в голосе Сириуса послышалась лёгкая укоризна, — ну зачем же вот так, сразу, все карты раскрывать?
— Ничего у вас не выйдет, — презрительно фыркнул Малфой. — Я её голыми руками не брал!
— О, значит «не голыми» — брал?
— А хоть бы и так! Доказать вы всё равно ничего не сумеете.
— Да-а-а? — Сириус вытащил из кармана небольшую коробочку и продемонстрировал собеседнику. — Про такое полезное изобретение, как диктофон, ты тоже, я вижу, не слышал. Иначе не стал бы язык распускать где ни попадя. Хорошая штука, все разговоры записывает!
— Да плевал я на ваши магловские штучки! — Малфой по-прежнему старался казаться спокойным, но в его голосе отчётливо проступили истерические нотки. — Всё равно Визенгамот не посчитает это за доказательства!
— Возможно, — не стал спорить Сириус. — Но во сколько тебе это обойдётся? Причём я сейчас даже не о деньгах, а о репутации. Что, если запись нашего милого разговора попадёт в руки журналистов?
— А ну отдай! — Малфой, не выдержав, попытался вырвать у Блэка коробочку, но тот проворно отдёрнул руку и спрятал вещицу в карман.
— Спокойно, Люциус! Люди смотрят. Давай лучше договоримся. Компенсируй Уизли моральный ущерб и можешь считать себя пока что в безопасности. До следующей гадости.
— Сколько? — буркнул Малфой, внезапно успокаиваясь. Кажется, такой подход его вполне устроил. Или, по крайней мере, показался понятным и естественным.
— Отдайте им своего эльфа! — неожиданно даже для себя выпалил Гарри. Он вдруг вспомнил слова Добби о жестокой порке за пережаренный бифштекс. Сириус глянул на крестника с лёгким удивлением, но спорить не стал:
— А правда, отдай им Добби. Это будет справедливая плата.
— Ну вы и наглецы!
— Люциус, не ломайся, дороже выйдет. Соглашайся, пока мы добрые.
Малфой задумался. Пока они разговаривали, на перроне стало свободнее и Гарри заметил Рона, стоявшего в нескольких шагах и отчаянно пытавшегося привлечь его внимание. Гарри толкнул локтём Сириуса, взглядом указал тому на приятеля. Блэк обрадовано кивнул:
— Рон, иди сюда!
— Мама вас заметила и велела непременно привести, — сообщил Рон подходя поближе и подозрительно косясь на Малфоя. Того передёрнуло.
— Ну, — подтолкнул его Сириус, — решайся уже! Сам видишь — судьба на нашей стороне.
— Чёрт с вами, — почти прошипел Малфой. — Отдаю. Довольны?
— Полная форма, Люциус! Ты кого надуть хочешь?
Если бы взглядом можно было убивать — от Сириуса остались бы одни ботинки. Но даже волшебнику подобное было не под силу.
— Я, Люциус Малфой, в присутствии двух свидетелей передаю своего домового эльфа именем Добби семье Уизли в лице присутствующего здесь...
— Рональда, — быстро подсказал Сириус.
— ...Рональда Уизли в полное и безусловное владение. Довольны?!
— Вполне, — усмехнулся Блэк — Если больше пакостить не надумаешь — можешь быть спокоен, слово даю.
— Мне твоё слово...
— Предпочитаешь Непреложный? Давай, только взаимно!
Малфой сделал такое движение, словно хотел плюнуть, но с трудом сдержался. Развернулся и, не прощаясь, стремительно пошагал к выходу. Сириус и Гарри посмотрели друг на друга и расхохотались.
— Ну, поздравляю с успехом, господин шантажист! — сквозь смех проговорил Сириус. — Блефовал?
— Конечно! — с трудом выговорил Гарри. — Ну, то есть метод такой есть... ой, не могу... только эту тетрадку с тех пор, как её Малфой держал, столько всего... ни один эксперт бы не разобрался! А ты? Это же не диктофон?
— Конечно, нет! — охотно согласился Сириус. — Я вообще смутно представляю, как такая штука выглядит. Так ведь Люциус-то и вовсе не представляет!
— А зачем у тебя дневник с собой? — успокаиваясь, спросил Гарри. Из Тайной комнаты тетрадку они достали по просьбе Дамблдора: Гарри открыл проход, и Сириус слетал за ней в совином облике.
— Низачем. Я его из конфетных обёрток трансфигурировал, когда Малфоев увидел. Думал, честно говоря, просто попугать. Но так куда лучше вышло. А ты с чего решил этого эльфа требовать? Пожалел?
— Ага, — признался Гарри.
— Эй, вы чего? — вконец растерянный Рон переводил взгляд с одного на другого. — Что это вообще было?
— Да так, небольшой экспромт в четыре руки, — снова захихикал Сириус. — В результате которого у вашей семьи появился домовой эльф. И чтобы обращались хорошо, а то Гарри ещё что-нибудь придумает!
— Ты шутишь?
— Не-а, вот сейчас как раз не шучу. Пойдём к твоим, сразу и проверим.
— Меня, наверное, дядя Вернон там ждёт, — промямлил Гарри, мрачнея.
— Не ждёт, — отмахнулся Сириус. — Я к ним на каникулах заглядывал — познакомился и сказал, что домой тебя сам доставлю. Кстати, зря ты на них так уж ругаешься. Милейшие люди — если, конечно, знать с кем сравнивать. Обещали, что не станут на тебя наезжать без особых причин. Но ты тоже не наглей особо, договорились?
— Не буду! — искренне пообещал Гарри.
Месяц он уж как-нибудь да выдержит.
Обращение к читателям: на этом заканчивается уже написанная часть. Будет ли продолжение - Эру знает. Если нет - заранее извиняюсь 
