Глава 1Название: Смерть может быть и сладкая, но… или о трудностях жизни после смерти.
Автор: Lixsurr
Бета: глава первая - Lacrimosa & Libra;
Рейтинг: PG-13 с маааленьким намёком на R
Герои: СС и обитатели Хогвартса.
Размер: миди
Статус: в работе (и долго там будет)
Направленность: Стёб, АУ
Предупреждение: ООС, АУ
Содержание: пиратский сиквелл к фанфику «Сладкая смерть» by Этаниэл Кроу. http://forum.fanfics.ru/index.php?showtopic=672 Не могу я, когда всё плохо заканчивается…
Отказ от прав: герои не мои, приквельная ситуация не моя, мои только извращённые идеи и идиотское их исполнение.
От автора: Пишется по настроению для поднятия этого самого настроения.
Северус тенью сидел возле своей могилки, и её заброшенный вид наводил не самые приятные мысли. Холмик порос сорняками, да и следов пребывания здесь хоть кого-то живого не имелось. Похоже, только он её и посещал. Бесплотный дух печально вздохнул. Хотя, в принципе, дышать ему было совсем не обязательно. Северус задумчиво поскрёб свою черепушку: определённо, нужно что-то делать. Но что?
– Эй, ты идёшь? – спросила другая тень.
– Тебя чё, блин, так беспокоит состояние твоей могилы? – удивилась третья.
– Угу, – печально согласился Северус.
Две тени задумчиво переглянулись.
– Ты – зануда! На фига мы тебя взяли?
– А я с вами не просился, – раздражённо буркнул Северус, печально смотря на сорняки.
– Да пошёл ты, – возмутилась тень. – Мы к тебе как к родному, а ты…
– Козёл неблагодарный!
Северус молчал.
– Слушай, пусть остаётся, – предложила тень, – подумает немного.
– Если что, мы в Дурмстранг отправляемся, – заявила вторая тень. – Ждём тебя две недели, если опоздаешь, искать будешь сам!
И две тени исчезли, оставив третью. Через два часа у Северуса был готов ПЛАН.
Спраут обрезала муслимку, напевая какую-то весёлую песенку.
«Вот сволочи, – подумал Северус. – Я умер, а им хоть бы хны!»
– Тебе не стыдно? – изрёк мастер зелий загробным голосом.
Спраут подпрыгнула от неожиданности и стала озираться по сторонам в поисках нарушителя своего спокойствия. Северус с трудом мог сдерживать смех, глядя на её растерянное лицо.
– Это Я – твоя совесть, – сообщил он.
Спраут побледнела и села на землю.
– Кто? – жалобно переспросила она.
– Твоя совесть!
– А-а, я сошла с ума, мне слышаться голоса, – пролепетала Спраут и убежала из теплицы.
Северус задумчиво почесал затылок.
– Кажется, перегнул палку, – пробормотал он и вышел на улицу. Его взгляду предстала замечательная картина: Спрут, задрав подол мантии, со всех ног мчалась к замку, мелькая подошвами ботинок. Не ожидал Северус от неё такой прыти. Минуту спустя на опушке появилась огромная фигура лесничего, рядом с ним радостно кружился Клык. Взвесив все «за» и «против», Северус потопал за ними, хотя «против» было всё же больше.
Хагрид зашёл в свой домик, запустил радостно повизгивающего пса. Клык замер, шкура на его спине вздыбилась, он жалобно рыкнул, поджал хвост и убежал. Хагрид задумчиво почесал затылок, так же, как и Северус несколько минут назад.
– Чё это с ним? – удивился лесничий.
– Это его совесть замучила, – раздался потусторонний голос.
Хагрид оглянулся по сторонам.
– Гарри, это ты?
Северус потерял дар речи: мало того, что на могилку не ходят, так ещё с Поттером путают! А-а-а, меня так долго не было. Уже забыли?
– Гарри, хорош шутить, выходи, – потребовал Хагрид.
– Это не Гарри.
– А кто?
Северус задумался: а как ему представится? Совестью что ли?
– А ты угадай, – попросил он, устраиваясь поудобнее на деревянной балке.
Хагрид опять задумчиво почесал затылок.
– Не знаю, – признался он.
– А ты предположи, – порекомендовал Северус, отчаявшись придумать оригинальное название себе.
– Дамблдор?
Северус свалился с балки прямо на грязный пол.
«Хорошо, что уже мёртвый, а то это было бы совсем неприятно».
– Не-е-ет, – сдавленно пробормотал мастер зелий, заползая на кровать.
– Э-э, – мыслительный процесс полувеликана явно затягивался. – Гермиона?..
«Так, кровать была верным решением», – заключил Северус, в глубоком ступоре распластавшись на подушках.
– Гермиона, ты что ль? – более настойчиво спросил Хагрид, продолжая оглядываться.
– У-н-е-а, – выдавил из себя Северус.
– Чё? – не понял лесничий. – Ты, аль не ты?
– Не я.
– Кто не я? – опять не понял Хагрид.
– Я не я… тьфу ты, прекрати меня путать, – возмутился Северус.
– Это ты меня путаешь, – обиделся лесничий. – Так ты Гермиона или нет?
– Нет, – признался Северус.
– Рон?
– Не-е-ет!!! – воскликнул мастер зелий. – Уж лучше Гермиона, она хотя бы умная!
– Так кто ты?
– А хрен его знает, – буркнул Северус.
– Ну, если хрен знает, – Хагрид в очередной раз задумчиво почесал затылок. – Может, у него и спросишь? А то я, честно слово, не знаю кто ты.
– Я – твоя совесть, – изрёк Северус.
– У-у, так с этого и надо было начинать, – облегчённо вздохнул Хагрид. – А то угадай да угадай, откуда ж мне знать, что ты – моя совесть. Я её не видел никогда.
– И не увидишь, – ответил шокированный мастер зелий. – Потому, как она, то есть я – невидима.
– У-у, – протянул Хагрид. – А у тебя зубы есть? Или когти? А, может, ты это, как его, огнём дышать можешь?
Лесничий мечтательно смотрел в пустоту.
– Нет, у меня другие способы влияния.
– А-а, – разочарованно вымолвил Хагрид и непривычно деловым тоном заявил. – Ты зачем пришла?
– Пришёл.
– Так ты же женского рода.
– Мужского, – настаивал Северус.
– Ну, как же: совесть – она, – не унимался Хагрид.
– Что это ты вдруг умный такой стал, а? – наехал на него Северус. – Кому лучше знать, какого я рода: тебе или мне?
Хагрид задумался.
– Тебе, наверно.
– Вот именно, – почти обрадовался Северус.
– Так Совесть, зачем ты пришёл?
– Напомнить тебе о твоём долге.
– Каком? – удивился Хагрид. – Я, это, вроде всё делаю.
– Всё ли?
– Всё, – после продолжительной паузы ответил Хагрид.
– А когда ты последний раз был на могиле бедного, несчастного, всеми забытого Северуса? – сам себя жалея, спросил Северус.
– Какого Северуса? – не понял Хагрид.
– Снейпа. Северуса Снейпа, он тут зелья преподавал, – зло пояснил обиженный до глубины души Северус.
– А-а, этого, – задумчиво протянул лесничий. – На похоронах.
– Чего на похоронах? – немного не понял ушёдший в себя мастер зелий.
– Я в последний раз был у него на могиле во время похорон. Ты из-за этого пришла, то есть пришёл? – проявил Хагрид чудеса догадливости.
– Да.
– А зачем?
– Как зачем? – возмутился Северус. – Он умер, его могила заросла сорняками, о плите я вообще молчу. Он бы умер, если бы был жив, от одного её вида. Кто додумался её белой сделать? И туда никто не ходит, цветочков не приносит.
Хагрид задумчиво почесал затылок и присел за стол.
– А надо?
– Что надо?
– Ну, это, ходить к нему на могилку, цветочки приносить?
– Да, – уверенно ответил Северус. – Ему это было бы приятно.
– Так он же уже умер, – кощунственно заметил Хагрид.
– Вот, представь, он умер и видит, что никто к нему на могилку не ходит, цветочков не приносит.
– Представил, и? – не понял лесничий.
– Обидно ему, понимаешь, что его никто не вспоминает, никто не любит.
– Так он сам никого не любил, только гадости делал, – сказал Хагрид.
Тут пришло время отрепетированной речи.
– Нет, это его никто не любил, а он сам, – проникновенным голосом начал Северус, – любил всех. Просто хорошо это скрывал за маской безразличия и презрения.
– Очень хорошо скрывал, – поддакнул Хагрид, доставая бутылку и наливая из неё в огромную чашку прозрачную жидкость. Через секунду Северус ошалел: лесничий наливал спирт. Спирт из его, профессорских, секретных запасов, – он узнал свой подчерк на этикетке. Справившись с удивлением, Северус продолжил свою речь.
– Всю жизнь он боялся быть отвергнутым (Хагрид, даже не поморщившись, сделал пяток мощных глотков). Он боялся показать свои чувства окружающим, боялся, что его не примут, отвергнут. Северус так мечтал о том, что бы кто-нибудь понял и оценил его тонкую, ранимую натуру. Но что он получал в ответ: лишь насмешки и непонимание (порозовевший лесничий опустошил кружку и налил добавку). Помнишь, он с детства был несчастным и забитым, всеми понукаемым (Хагрид кивнул, вытирая рукавом нос). У него не было друзей, только враги. Его некому было защитить (ещё один кивок). Он не знал, куда себя деть, что делать, все отвергали его только потому, что он был некрасив (Хагрид всхлипнул и пробормотал что-то вроде «как я его понимаю»). Северус был жестоко обманут, он искал друзей, искал поддержки, а единственными, кто протянул ему руку помощи, были упивающиеся. И он поверил им, потянулся за этой помощью, а оказался в ловушке. Его жизнь была сломана этим обманом, этой нелепой ошибкой. (Хагрид высморкался в огромный платок и опорожнил кружку) А когда Северус захотел её исправить, то ему поверил только один человек – Дамблдор.
– Да, Дамблдор великий человек, – громко всхлипнул Хагрид. – Знаешь, он и мне тоже тогда поверил, единственный… мне было так плохо, а он меня на работу в школу взял. У-у-у…
Северус смахнул нежданную слезу и позволил полувеликану выплакаться, что-то невнятно бормоча про мировую несправедливость, тупое министерство, дурацкую войну и т.д. и т.п.
– Все относились к нему с недоверием, смотрели косо, не верили. Ты вот представь, как ему было одиноко и больно видеть всё это, – сам всхлипнув, сказал Северус.
– Понимаю, – прорыдал Хагрид и высморкался в свой огромный платок . – Он был такой же одинокий, как и я все эти годы, если бы я знал, я бы подошёл к нему, утешил… сказал бы, что понимаю его… у-у-у , как жаль, что теперь уже поздно… бедный Северус, он всегда выглядел таким несчастным… потерянным.
Бедный, несчастный, потерянный Северус удивлённо смотрел на лесничего: такой реакции он не ожидал определённо.
– А мы всё над его волосами шутили, – всхлипнул Хагрид.
– Кто мы? – удивился Северус.
– Ну, это, учителя. У-у-у, бедненький он, одинокий, у-у-у…
Да, определённо: спирт ему вредит.
– Надо было подойти к нему и… и… обнять по-дружески (Северус поморщился, представив это), что бы он не чувствовал себя покинутым… ы-ы-ы, а мы-ы-ы, у-у-у…
Северус находился уже в полной прострации , – «Кажется, пора сваливать, а то я сам над своей несчастной судьбой разрыдаюсь».
Бесплотной тенью он покинул жилище Хагрида.
«Один есть, – подумал Северус. – Итак, кто у нас следующий по списку?»
