Глава 1Жду отзывов. Особенно от тебя, Гидра.
-----
Мечта – это заблуждение, зеркало Миражей, через которое ты смотришь на мир, боясь повернуться и посмотреть ему глаза в глаза. Счастье и наслаждение - не более чем иллюзия, видимая только издали и исчезающая при приближении; страдания и боль же, напротив, реальны, непосредственно сами себя заявляют и не нуждаются в сомнениях и ожиданиях.
Мерлин Великий! Как же ему всё надоело!
Эти четыре белых до тошноты и ряби в глазах стены, этот потолок, эта люстра, эти разнообразные коробочки и упаковки со всевозможными товарами, выстроившиеся в ровный строй на полках и прилавках магазина.
«Фред-и-Джордж» – это звучит, словно шуточная скороговорка или одно из тех древних заклинаний из старой, обветшалой, покрытой многовековым слоем пыли и кое-где паутиной, книги из необъятных владений библиотекаря мадам Пинз, которым пытался обучать на своих уроках коротышка Флитвик. В Хогвартсе они всегда и везде ходили вместе и их вечно путали: Фреда называли Джорджем и наоборот. Братья лишь посмеивались в ответ
«Фред-и-Джордж» – это звучит словно жестокое и совершенно нетактичное напоминание, выжигающее тебя изнутри, заставляющее тебя каждый раз яростно сжимать кулаки, чтобы не заплакать.
Они всегда были вместе. Вместе шутили, вместе смеялись, вместе выслушивали очередной разнос от Снейпа или Макгонагал и после этого вместе отбывали наказание у Филча.
Фред не заслужил всего этого, не заслужил погибнуть вот так. Он должен был умереть старым-престарым волшебником в тёплой постели, в окружении любящих детей, внуков и правнуков. Но, что самое главное, - Джордж должен был умереть вместе с ним, ведь они всегда и всё делали вместе.
Время - отнюдь не бездушное сюрреалистическое понятие. Это живое существо, и ему присущи все человеческие черты, включая подлость и мстительность. В дни радости, счастья и душевной гармонии оно способно мчаться, подобно новёхонькой «Комете» или Аваде, на полной скорости летящей прямо тебе в грудь. В такие секунды ты практически не успеваешь осознать, что же происходит и по праву оценить происходящее. В дни одиночества подлое время, наоборот, плетётся, как уставший ослик на извилистой горной тропе, дабы ты мог в полной мере прочувствовать боль и отчаяние.
Так бывает, когда сталкиваешься с чем-то роковым и непоправимым, когда твоя жизнь безвозвратно меняется. Ты ненавидишь всё: жизнь, судьбу, жестокое небо, мрачное Солнце, этот город, свою работу, но больше всего ты ненавидишь самого себя. Ты хочешь плакать навзрыд, рвать на себе волосы, орать, как умалишённый, схватиться за голову и метаться по комнате. Тебя всегда что-то удерживает, и от этого ты лишь ненавидишь себя ещё больше.
Подумать только, Джордж не был в Норе уже целую вечность. Если быть точным, то три года, которые стали для него вечностью. Он просто не мог вернуться туда, где всё напоминало бы о Фреде. Даже рыжие волосы Рона и Джинни, иногда заглядывающих в его магазинчик, напоминали ему о Фреде, причиняя неимоверную душевную боль.
«Шутки и приколы братьев Уизли» - это звучит как издевательство, как чёрный, совершенно неуместный юмор. Братьев Уизли уже нет, есть только его жизнь, в которой нет больше места ни шуткам, ни приколам, выменянная на жизнь Фреда. И, тролль его раздери, если он хотя бы на одно мгновение за все эти бесконечно долгие три года думал о том, что обмен был честным. Нет, брат не спас его в ту ночь, когда одна Авада оборвала две жизни.
И, тем не менее, Джордж не решился закрыть магазин, потому что этого бы не хотел Фред.
«Шутки и приколы братьев Уизли» - это звучит, словно вызов, брошенный судьбе, соревнование, в котором не может быть двух победителей. В магазине можно было найти что угодно от блевальных батончиков и чесательных тянучек до леденцов «носомкровь» и припадочных хлопьев.
Взгляд Джорджа случайно упал на вязанный красный шарф с гиппогрифами и львами, опрометчиво оставленный Анжелиной. Он подошёл и взял его в руки. Картины из прошлого невольно оживали в его голове.
В конце лета, перед самым началом учебного года, как всегда, много работы. Ученики Хогвартса со всех факультетов валят непрекращающимся живым потоком, просто сметая товар, который они обязательно хотят испытать на своих товарищах. Полки и прилавки магазина пустели с прямо-таки немыслимой быстротой, Джордж еле-еле поспевал упаковывать купленный товар.
Выдержав очередной натиск покупателей, Джордж смог, наконец, перевести дух и подсчитать потери. Несколько упаковок валялись на полу, вазу в очередной раз уронили, и её осколки разлетелись в разные стороны, кто-то даже умудрился сломать полку. Тяжело вздохнув, Джордж починил вазу заклинанием и поставил на её законное место. Он уже не относился к работе с тем же рвением, что и раньше, теперь она превратилась для него в отличный способ забыться, не вспоминать о брате. Джордж целых полгода после битвы за Хогвартс провалялся в больнице святого Мунго. Колдомедики смогли залечить большинство его физических ран, но никаким зельям и заклинаниям не дано было залечить зияющую рану в его душе, образовавшуюся той ночью. Он долго не мог найти в себе силы даже на то, чтобы взглянуть в глаза своей матери.
Звон колокольчика на входной двери отвлёк его от дурных мыслей.
- О, Великий Мерлин, неужели опять, - подумал он, мысленно попрощавшись с вазой, а вслух сказал, - «Шутки и приколы братьев Уизли - если никто не засмеялся – мы вернём вам деньги!»
В магазин, сильно прихрамывая на одну ногу, вошла Анжелина Джонсон.
- Привет, Джордж, - сказала она, закрыв за собой дверь.
Длинный красный вязаный шарф с гиппогрифами и львами, ухоженные волосы, алая мантия, умело, но не вульгарно подчёркивающая все достоинства стройной девичьей фигуры, гордая гриффиндорская осанка и бесстрашный взгляд львицы, защищающей своих львят - Анжелина совершенно не изменилась за эти шесть месяцев.
-Привет, что с тобой случилось? – удивлённо спросил Джордж, трижды проклянув себя за бестактность.
-Неудачно приземлилась, давай не будем об этом, - ответила она, прислонившись к двери
-Извини, - Джордж чувствовал себя неловко.
-Ничего страшного. Колдомедики из Мунго говорят, что через недельку-другую я снова смогу ходить нормально, - улыбнулась Анжелина.
Повисло неловкое молчание.
-Нога-то заживёт, но на квиддичный стадион мне теперь дорога закрыта надолго. Я пришла просить у тебя работы, Джордж, - решилась нарушить тишину первой Анжелина.
-О чём речь! Сейчас самый сезон: народ валит толпами. Я один совершенно не справляюсь, поэтому мне как раз нужен помощник. Приходи, когда нога заживёт, - сказал Джордж.
«Анжелина» - значит ангел. Она стала для Джорджа спасительным светом, той самой соломинкой, за которую ты готов ухватиться, утопая в болоте. Ухватиться, чтобы больше никогда не отпускать.
Земля, по меркам людей, довольно большая. Достаточно большая, чтобы на ней нашлось место и для тебя. Место, где бы ты мог навсегда спрятаться. От судьбы, от Бога, от боли, от своего прошлого, от своих демонов, от самого себя. Главное, чтобы это место было как можно дальше, чтобы всё то, от чего ты хочешь скрыться, не смогло никогда найти тебя там. Поэтому ты бежишь. Бежишь, что есть сил, до края Земли, где всё тебе кажется таким безопасным. Где тихо, тепло и уютно, где солёный морской воздух, сияние звёзд, словно жемчуг рассыпанных по чёрной ткани мрачного неба и свет Луны будут дарить тебе долгожданный покой и утешение. Где, как тебе кажется, нет, и не может быть страданий. Таким местом для Джорджа и Анжелины стал магазин.
Рано или поздно ты совершаешь роковую ошибку. В ту секунду, когда боль потери утихает, ты отворачиваешься от своего грустного прошлого, расслабляешься и, может быть, лишь на мгновение, веришь в то, что убежал. Именно в этот момент судьба наносит смертельный удар в спину, от которого ты уже никогда не сможешь оправиться.
Анжелина ушла сегодня утром, не сказав почти что ничего. Она просто растворилась в воздухе громким хлопком, оставив Джорджа наедине со всеми его страхами. А после он случайно нашёл вскрытое письмо, присланное Анжелине.
«Мы рады вам сообщить, мисс Джонсон, что комиссия удовлетворила ваше прошение о принятии в команду по квиддичу «Лондонские Гарпии»
Председатель комиссии: Горвин Закерс»
Анжелина уже давно перестала хромать и постоянно говорила о квиддиче, а неделю назад взяла день отгула и куда-то уехала. Теперь всё встало на свои места. Куски мозаики сложились воедино, образовав страшную картину.
Мысль о том, что Анжелина бросила его невольно приходила Джорджу в голову, пробуждая в нём старое, знакомое чувство пустоты, которое всё это время дремало, ожидая своего часа, где-то в глубине его души. Джордж его ненавидел.
Почувствовав свою власть, демоны из прошлого вылезали из своих тёмных углов, куда их некогда загнала Анжелина. Магазин превратился в ловушку, Джорджу казалось, что он находится в пасти чудовища, которое готово вот-вот сомкнуть свои гигантские челюсти. Оно играло с ним, хотело как можно дольше продлить его предсмертную агонию, наслаждалось его страхом, питалось его болью.
Почему Фред сделал это? Почему спас меня тогда, пожертвовав своей жизнью? Неужели моя жизнь была ценнее жизни брата? Почему я не умер тогда? – эти вопросы преследовали его, словно голодная стая гончих псов, почувствовавших запах ослабевающей, истекающей кровью добычи.
Чудовищем, мучившим его столь долгое время, был он сам.
Звон колокольчика на входной двери заставил демонов отступить, вернуться в свой тёмный угол.
-Привет, Невилл. Я слышал о твоей бабушке. Соболезную. Извини, что не пришёл. Сам понимаешь – дела, - грустно сказал Джордж, виновато потупившись.
Невилл сильно изменился. Осунулся, похудел, его лицо приняло мёртвенно-бледный оттенок, а под глазами были синие мешки.
-Да ничего, я понимаю, - поспешил утешить его Невилл.
Джордж чувствовал себя виноватым за то, что не пришёл поддержать друга в трудную для него минуту. И, чтобы не встречаться взглядом с Невиллом, решил упаковать кричащие кексы. Слава Мерлину, что на прилавке так кстати оказалась пустая коробка.
-Слушай, извини, но я скоро закрываю магазин, - сказал Джордж, осторожно засовывая в коробку кричащий кекс.
-А что случилось-то? – спросил удивлённо Невилл, отступив назад и, чуть было, не опрокинув стоящую на полке вазу.
-Ты не слышал? – удивился Джордж, запечатывая коробку заклинанием и засовывая её под прилавок.
-Нет, - ответил Невилл, на всякий случай, отойдя подальше от вазы.
-Сегодня ночью снова видели Его метку, похоже, что кто-то и Его бывших сподвижников решил таким образом заявить о себе, - поморщился Джордж, призывая заклятьем ещё одну коробку.
-После стольких лет? – Невилл не верил собственным ушам.
-Вот именно, - вздохнул Джордж, случайно выронив коробку из рук.
-Ладно, мне пора. Придётся, видно, проводить урок без демонстраций, - Невилл удивлённо посмотрел на него, словно увидел приведение, развернулся и трансгрессировал.
Одиночество – это испытание самим собой, всё его существование направленно на то, чтобы ты перестал бояться смерти и начал столь же сильно, если не сильнее, бояться жизни.
Демоны начали новую атаку. Джордж услышал дикий смех. Убийца его брата вернулся с того света и теперь пришёл и за ним. Перед глазами всё поплыло. Мир, вдруг, сжался, скомкался, вывернулся наизнанку. Чудовище всё-таки сжалилось над ним и сомкнуло свою пасть, проглотив новую жертву. Тьма окружила Джорджа со всех сторон, отрезав все пути к отступлению. Под ногами разверзлась бездна, и Джордж покорно провалился в неё.
P.S.: Будет продолжение.
