Глава 1- Пет, кто там? Пет? Петунья?! – обеспокоенный Вернон вышел в прихожую. Она стояла, безмолвно уставившись в пространство и сжимая в руках письмо. Оборванный конверт валялся на полу.
- Пет, дорогая, что стряслось? – желая добиться ответа, Вернон резко встряхнул жену за плечи.
Взгляд ее стал осознанным, но вдруг женщина странно присела, будто подломившись: «Вернон… Их нашли… Её больше нет… Лили больше нет! – срываясь на истерический шепот, произнесла она. - Я говорила, что они должны уехать. В другую страну. На континент. Она сказала, что желает во всём разобраться. А теперь её нет…»
- Когда это случилось? – тихо спросил шокированный Вернон, присаживаясь рядом и успокаивающе гладя Пет по голове.
- Только что! – Петунья затряслась в рыданиях. Дурсль попытался отвести её на кухню, чтобы она смогла выплакаться о потере, но та резко помотала головой и махнула в сторону двери, бросив невнятное «там». В прихожей, сразу за входной дверью стояла корзинка со свёртком. Вернон осторожно заглянул в неё: пухлощекий малыш со странным шрамом на лбу тихонько посапывал. Дурсль подхватил корзинку и прошёл вслед за женой на кухню.
Несколько минут царила тишина. Они сидели, смотря на люльку на столе и осознавая трагедию. Она потеряла сестру, а мальчик остался сиротой. Директор Дамблдор писал, что здесь, с ней, малыш может быть в безопасности – жертва Лили дала Гарри кровную защиту. Что ж, заботиться о её ребенке, как о своём собственном - единственное, что она может сделать для погибшей сестры. А для этого нужно знать, от чего защищать. Пока Гарри подрастает, есть время во всем разобраться.
Еще неспособная мыслить ясно, Петунья отложила анализ ситуации на потом, и, взяв Гарри на руки, отнесла в детскую. Дадли сладко спал в своей кроватке, и женщина уложила племянника в пустую коляску. Сама она в эту ночь не сомкнула глаз.
***
Петунья помнила, что Лили получила письмо из Хогвартса в день одиннадцатилетия. Ей самой было горько и обидно оттого, что для этой сказки она оказалась недостаточно хороша. И она завидовала. Нередко постоянные споры перерастали в грандиозные ссоры, после чего каждая сидела в комнате и рыдала в подушку. Однако сестры были дружны. Несмотря на старшинство Пет, Лили опекала её: улыбчивая, общительная, любящая этот огромный мир, она всегда помогала замкнутой сестрице ладить с окружающими. В итоге, Петунья Эванс смирилась. Как бы то ни было, ей представилась отличная возможность соприкоснуться с настоящим волшебством, пусть даже через посредника. Ах, какой восторг она испытала, когда Лил привезла на Рождество набор пляшущих фигурок и множество забавных сладостей. А через год Пет заинтересовалась историей магического мира. Она читала, и читала, и читала, а сестра только посмеивалась и отдавала другой учебник. Если она не может колдовать, не значит, что не может узнать больше. Как-то раз, после очередной справки о гоблинских восстаниях из её уст, Лили с восторгом сказала: «Это невероятно! Ты знаешь едва ли не больше своих ровесников из древних магических фамилий! - она замолчала, а глаза расширились от озарившей идеи. - Ты сможешь работать в нашем министерстве! Есть такой отдел – по связям с магглами – там следят, чтобы информация о магии оставалась в секрете. Но так как рождаются волшебники и в обычных семьях, то некоторым все равно становится известно. Ты можешь быть агентом на этой стороне!» О, да, её радости не было предела. В ней поселилась большая сладкая надежда. К пятому курсу сестры, Пет уже знала всё о ритуалах, обычаях и традициях. Она принялась за Магическое право. На день рождения, Лил прислала ей сквозное зеркальце. Сказала, что это был её самостоятельный проект по чарам, и теперь они могут общаться в любое время, нужно лишь позвать по имени. Через зеркало Петунья увидела Хогвартс, чего бы никогда не случилось вживую. А потом... Потом вялотекущая война стала набирать обороты. И старшая Эванс поняла, что реальность сильно отличается от того, что пишут в учебниках. Там не говорят, как ребенок, спрятавшись в подсобке, баюкает на руках уже мертвую сестренку. Не говорят, насколько въедлив запах крови. Петунья боялась за себя, за маму с папой, за Лили, за чужие семьи. На время пришлось проститься с мечтой, стать частью того мира.
На шестом курсе появился Поттер. Сестра писала о нём, говорила, он кретин, воображала, и непонятно вообще, на что надеется. Через некоторое время имя Поттера стало мелькать в каждом письме: «А сегодня он… Вчера эта асоциальная личность…». Где-то к концу года замысловатые обороты и пренебрежительное «Поттер» превратились в смущенное «Джеймс». Пет оставалось только догадываться, чем заслужил такое расположение «кретин и асоциальная личность».
Летом, в честь магического совершеннолетия Лили, они с родителями поехали в Португалию. Гуляя по Лиссабону, Лил сказала, что хотела бы здесь жить: в этом солнечном краю, чтобы видеть счастливые лица людей, и стать их частью, даря улыбку в ответ. Петунья тогда внимательно разглядывала сестру: её веснушчатое личико в рыжем ореоле волос и невероятно добрые, искрящиеся зеленые глаза. А потом с несвойственной ей эмоциональностью сказала: «Ты лучшая сестра на свете!» Лили смеялась: «О, Пет, ты самая близкая мне душа». После, уже будучи миссис Дурсль, она осознает, что до двадцати лет никто иной не вызывал в ней таких искренних и сильных эмоций, как сестра.
В октябре появился Вернон. Старше неё на пять лет, он был безумно влюблен, заботлив и абсолютно равнодушен ко всему, что не касалось автомобилей, техники и итальянской кухни. Тучный и немного неповоротливый, Дурсль обладал деловой хваткой, и уже сейчас был главным бухгалтером предприятия «Граннингс». Как умел, он ухаживал за невыразительной и тоненькой Пет, а та быстро к нему привязалась. На рождественские каникулы Лили приехала с Джеймсом Поттером. Он оказался вовсе не тем идиотом, о котором рассказывала сестра. Обходительный и остроумный, мгновенно снискал расположение родителей, а после просил руки их дочери. Мама заплакала, а папа спросил Лил, уверена ли она в своём решении. Получив утвердительный ответ, дал своё благословение. Это было так естественно и правильно, что Пет искренне за них порадовалась. Однако сестру беспокоило что-то еще, и следующим вечером у них состоялся разговор.
- Я не должна тебе этого рассказывать, но хочу, чтобы ты знала. Дай мне обет молчания, - Лили выглядела напряженной. Петунья серьезно кивнула и, облизнув пересохшие губы, проговорила: «Я, Петуния Эванс, обязуюсь молчать обо всём, что сейчас услышу от сестры кровной Лили Эванс».
- Война уже коснулась Хогвартса. У учеников погибают родители, родственники, знакомые. Я боюсь подумать, что, когда вернусь, увижу за столами пустующие места. Я хочу жить в мире, и я буду бороться. Альбус Дамблдор создал организацию под названием «Орден Феникса». О ней знают лишь участники. Родители Джеймса входят в эту противоборствующую группу. Мы тоже хотим бороться. После школы мы вступим в Орден, - она говорила сумбурно и рвано.
- Лили, зачем? Давай уедем. Мы спрячемся, и нас не найдут! Я не хочу тебя потерять. Я не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности!
- Мы в любом случае подвергаемся опасности, а я не собираюсь прятаться за чужими спинами. Я не останусь в стороне, когда убивают даже детей! – Лили судорожно вздохнула и, сложив руки на груди, отвернулась, тем самым показывая, что своего решения она не изменит. Некоторое время Петунья молчала.
- Что ж, вижу тебя не переубедить, - Пет прикрыла глаза. - Знай, я против. Мне это категорически не нравится, но я не могу запретить. Ты собираешься сказать родителям?
- Нет. Они и так достаточно за меня переживают.
- И ты решила оправдать их беспокойство?! – в последний раз попыталась её образумить Пет.
- Хватит! Я свой выбор уже сделала. Я сказала, что буду бороться.
- Гриффиндорка, - устало бросила старшая Эванс.
В июле 79-го сыграли свадьбу Вернона и Петунии. На маленьком семейном торжестве присутствовали только родители жениха и невесты, да близкие родственники. Подружкой невесты стала Лили, а шафером – хороший друг и коллега Вернона, Сэм Моринг. Дурсля посвятили в семейную тайну о магическом мире. В ответ он только пожал плечами, оставшись равнодушным – если Пет нравится, то почему бы и нет? Медовый месяц молодожены провели в Париже, там, куда еще не докатилось эхо войны. Вернувшись в сентябре, справили свадьбу Лили и Джеймса. Там Петунья, наконец, познакомилась с легендарными мародерами. Ремус, с залегшими под глазами тенями, о чем-то беседовал с незнакомой волшебницей, Питер, маленький и добродушный подхалим, весь вечер травил веселые байки, а Сириус, манерный мужчина и дамский угодник с обворожительной улыбкой, сновал между гостями. Джеймс и Лили уже состояли в Ордене, поэтому их медовый месяц пришлось сократить до недели.
В октябре Петунья поняла, что беременна. Вернон был вне себя от счастья. Он обращался с ней как с хрустальной вазой, и даже запретил гулять дальше близлежащего парка. Со скуки миссис Дурсль увлеклась рисованием.
От сестры начали приходить тревожные вести. Поттер участвовал во всех рейдах и часто возвращался в глубоких порезах и ссадинах. Сама Лили ухаживала за ранеными. В её письмах проскальзывали неясные намеки, а почерк сделался нервным и угловатым. А за неделю до Нового года случилось страшное. Джеймс был сильно ранен. Его принёс на руках Сириус. Верный друг сказал, что проклятье предназначалось ему, а Сохатый закрыл собой. Лил не отходила от мужа ни на шаг. На память остались шрамы. На Рождество они снова собрались вместе. Счастливая миссис Поттер объявила о своём положении, сказала, что срок уже два месяца. Ошалевший Джеймс весь вечер носил Лили на руках, она смеялась, Бродяга скакал вокруг, а мама снова плакала.
В тот вечер Лил поделилась своим беспокойством.
- Знаешь, Пет, - начала она, - я опасаюсь директора. Тебе покажется странным, но мне и вправду страшно. Да, я знаю, что он самый могущественный волшебник столетия. К нему всегда можно придти за советом, помощью. И он готов выслушать и посодействовать… Но потом начинает собирать долги. Дамблдор умеет делать так, что в итоге все чувствуют себя обязанными. Я знаю. Я видела. Ты же в курсе, что Рем Люпин оборотень? Если бы не вмешательство директора, у него не было б ни единого шанса учиться в Хогвартсе. А теперь наш мудрый наставник посылает его на амбразуры, одного в стаю оборотней, один из которых Рема и обратил! Пет, мне страшно… Не завидую тому, кто однажды перейдет дорогу Дамблдору. И еще я очень не хочу быть ему чем-то обязанной, - понизив голос, закончила Лили.
В апреле родился Дадли. Маленькое сероглазое солнышко Петуньи. К выходу Пет из роддома, Вернон скупил едва ли не весь «Детский мир». Крёстной, конечно же, была сестра, а крёстным назвали Сэма.
Лил сказала, что в Ордене завёлся предатель, все друг на друга косятся, находиться в штабе стало невыносимо. Подозревают Люпина, ведь он тёмное существо. А оборотни отказались держать даже нейтралитет и присоединились к Волдеморту. Сама она в это не верит, это бред. Ремус самый добрый и отзывчивый человек, которого она встречала. Мародеры с ней полностью согласны – он их друг, он не мог такого сделать.
Дадли рос здоровым карапузом и в три месяца старательно держал головку. В июле у него появился кузен. Маленький Гарри уже сейчас оказался безумно похож на папу: тот же нос, пальцы и ушки. Искрящиеся же зеленые глаза в обрамлении пушистых ресничек были точной копией Лилиных. Через пару дней миссис Поттер позвала крёстных сына – Пет и Сириуса – для серьезного разговора. Она рассказала содержание пророчества, пояснив, что существует два подходящих под него младенца: их Гарри и Невилл Лонгботтом. Пет поняла, что это значит – если пророчество будет запущено, то Избранному мальчику не отвертеться, а учитывая то, что та сторона уже в курсе содержания первой половины, то риск велик. Вывод прост – нужно спрятаться.
- Лил, послушай, вы должны уехать. Желательно подальше отсюда.
- Не всё так просто. Есть предатель, который может выдать наше месторасположение. Есть другой вариант – он поможет вычислить, от кого происходит утечка, а нам остаться в безопасности. Ты же в курсе заклятия Хранителя?
- Фиделиус? Да-да, я о нём знаю…
- Мы сделаем Питера нашим Хранителем, и пустим слух, что уехали, допустим, во Францию.
- Питера? А почему не меня? Я же умру, но не выдам! - пораженно спросил Блэк.
- А здесь самое интересное. Первым делом подумают на тебя, и твоя задача не опровергать этих предположений, - она снова перевела взгляд на сестру. - Пет, родная, мы не сможем больше так часто видеться. Это становится очень опасно.
С июля они не виделись, и только по редким запискам миссис Дурсль знала, что у Поттеров всё хорошо: Гарри научился перекатываться со спинки на животик, Гарри начал ползать, Гарри таскает Бродягу за хвост, Сириус приносит новости от Ордена. Иногда заходят Рем и Питер. Всё тихо. В свободное от сына время Петунья продолжала рисовать, простое увлечение стало любимым хобби. Множество набросков карандашом, акварельные пейзажи и пастельные портреты лежали по всему дому, пока Вернон не оборудовал для жены мастерскую.
Как оказалось, то было затишье перед бурей. 20 февраля в 23:20 ночи над домами старших Поттеров и Эвансов возникла Черная метка… У Лили случилась истерика, она долго рыдала, виня во всем себя, дескать, если бы она не была волшебницей, их бы не убили. Петунья успокаивала, как могла, хотя сама тяжело переживала смерть родителей. Пет убеждала сестру, что во всём виновато чертово пророчество и снова предложила просто уехать подальше. Лил ответила: «Теперь я точно никуда не уеду. Я узнаю, какой ублюдок предоставляет информацию красноглазому монстру. Я дознаюсь какая крыса сдает фениксовцев».
Они прекратили всяческие контакты, обменявшись лишь подарками в дни рождения крестников. Первый и последний тревожный колокольчик прозвонил с новостями от Блэка: он добирался до Дурслей в анимагической форме, чтобы рассказать – Лонгботтомы пытками доведены до сумасшествия. С каждым днём напряжение всё росло, ощущение Дамоклова меча чувствовалось всё явственнее. Наступило 31 октября.
***
За воспоминаниями Петунья не заметила прихода утра. Рассеянно начала заниматься первичными детскими процедурами: подогрела воду для ванночки, приготовила питание и поднялась в детскую. Привычные дела успокаивали и давали возможность для размышлений. Она задумалась о мотивах поступка Альбуса Дамблдора. Бросив Гарри под дверью и скрывшись, он не оставил никаких средств связи с магическим миром. Спрятал мальчика до поры до времени. Но зачем это нужно? Выходит, Гарри вернется в мир магии только после письма из Хогвартса. А ведь он непростой ребенок. Он мальчик-который выжил, герой пророчества, сын волшебников, в конце концов. Какое право они имеют утаивать от него его магическую природу? Картина вырисовывалась весьма радужная: добрый мудрый дедушка приводит маленького сироту в сказку. Восторженный ребенок запомнит и привяжется к нему. Будет обязан. Ах, вот оно что… Безотказный любимый приём? Выходит, Гарри ему зачем-то нужен. Пророчество! Но ведь Волдеморт повержен…или нет? «Отметит как равного себе… О, Господи, шрам! Красноглазый идиот запустил пророчество!» - Петунья ошарашено замерла на месте. Ну, конечно! Теперь всё ясно. Естественно, директор не мог ожидать, что Лили рассказывала обо всём сестре. И разумеется, даже не догадывается о том, что полную версию предсказания знают пять человек…Знали. Теперь только трое: Альбус, Сириус и она. Старый маг и подумать не мог, что миссис Дурсль всё поймёт.
В это время послышались шаги на лестнице. Вернон собирался на работу.
- Пет, милая, как ты?
- Уже лучше. Не задерживайся сегодня, нам надо поговорить.
- Конечно, - Дурсль подогрел тосты и налил чаю. Усевшись, он включил телевизор. От резкого голоса диктора Петуния вздрогнула. «Внимание! Разыскивается особо опасный преступник! Обвиняется в убийстве двенадцати человек. Особые приметы…» - вещали с экрана. Она медленно развернулась, из телевизора на неё смотрел Сириус Блэк.
