Глава 1Я всегда знал, чем буду заниматься. Даже будучи еще совсем ребенком, я имел свои интересы и погружался в них настолько, что переставал отличать явь от воображаемого мира. Кто бы мог подумать, что мой отец занимался тем же самым? По чести признать, я видел всего одного человека, способного удержаться на тонкой грани, отделяющей беспамятство от здравого смысла.
Мои друзья, те с кем я работаю, они тоже могут удержаться, но они учились этому годами. По первости все путаются между мирами. Ариадна не имеет равных. Ариадна уникальна во всем, что бы она ни делала.
Я люблю смотреть на то, как она играет с моими детьми. С тех пор, как вернулся домой, я почти ничем не занимаюсь. Просто нет интереса. В самом начале мне было интересно то чистое творчество, которое открыл мне мой отец. Потом мы двинулись дальше. Я и моя жена. И это тоже было увлекательно. Когда она умерла, у меня тоже был интерес – я должен был оправдать себя и вернуться домой. Пожалуй, это и было стимулом к жизни.
Теперь, когда все позади – все замки построены, жизнь прожита до старости (пусть и не настоящей), цели достигнуты и в доме у меня полный достаток, я не знаю чем себя занять. Просто не представляю. Я как старый человек живу от обеда до обеда.
Обеды интересны мне не потому, что я хочу есть или люблю еду. Обеды привлекают меня тем, что в гости обязательно зайдет Ариадна. За обедом взгляды моих детей станут веселыми и заискрятся радостью. Они любят ее. Они почти не помнят свою мать, ведь у детей короткая память.
Когда дети смотрят на меня, особенно Филиппа, я замечаю настороженность в их взглядах. Ведь они ждали меня совсем другим. Я вернулся опустошенным и разбитым. Они думали, что смогут играть со мной как и прежде, смеяться и шалить, но взамен получили лишь ходячий труп. Через год Ариадна завершила свое образование и переехала в Америку. Этот год показался мне вечностью.
Я ведь даже и подумать не мог, что мне будет так не хватать собственной совести. Ведь кто, на самом деле, для меня Ариадна? Моя совесть. Я боюсь ее и не могу жить без нее. Когда она позвонила мне, я пришел в такой восторг, что сам удивился.
- Я уже неделю живу здесь, - сообщила она.
- Целую неделю? – я был удивлен.
Она счастливо рассмеялась и ответила:
- Ну, почти неделю. Шесть дней.
- А почему ты мне раньше не позвонила?
Я вел себя как последний эгоист. Она ведь мне ничего не обещала. Да и я не особо ждал ее. Просто когда я понял, что она была рядом целых шесть дней, а я ничего не знал, на меня накатила такая досада, что я не мог сдержаться.
Она замолчала. Только ее почти детское сопение и говорило о том, что она все еще находится на то конце провода.
- Я хотел бы встретиться, - я сказал это так, словно опять зову ее на работу.
Не стоило напрягаться, чтобы услышать, как облегченно выдохнула Ариадна на том конце.
- Я еще не очень хорошо ориентируюсь в городе, - я слышал, как она улыбается – но могу взять такси. Где тебе будет удобно?
- Нет, лучше скажи мне, где ты остановилась, и я приеду за тобой.
- Хорошо.
Она мне верила. Она начала верить мне с нашей первой встречи. Пусть она кричала, что не собирается открывать свой разум фактически больному человеку, но позже она доверилась мне.
Я заехал к ней в тот же вечер.
- Хочу познакомить тебя с моими детьми, - сказал я.
Ее глаза сразу же просветлели. Я не знал точно, но был уверен, что она любит детей. Джеймс и Филиппа ей понравились. С тех пор она приходит ко мне каждый день, во время обеденного перерыва, а потом, если позволит время, заглядывает после работы. Если нам удается встретиться вечером, я отвожу ее куда-нибудь, и мы гуляем. Мы ведь столько раз совершали прогулки во сне, почему бы нам не пройтись в реальном мире? Только Ариадна и делает мой мир реальным.
Как велика разница между ней и матерью моих детей! Мол была настоящей женщиной. Высокая, статная, красивая. Она была невероятно сексуальна и раскована. За ней хотелось ухаживать, водить в дорогие рестораны и заказывать самые роскошные номера для совместных ночей. Она была загадочна и непредсказуема. О такой женщине все мечтают. Ариадна еще не вполне женщина, и я не знаю, сможет ли она когда-нибудь повзрослеть. Есть в ней что-то по-детски наивное. Я десятки раз видел, как она засыпает, сложив руки на животе. Во сне она похожа на младенца. Ей не идут дорогие платья, от нее не пахнет изысканными духами. И в ресторанах она чувствует себя неуверенно. Ариадна носит джинсы и куртки. Она есть в «Макдоналдсе» и никогда не согласится переночевать со мной.
Да, при всей своей изысканности, Мол не была такой недоступной. Едва увидев ее, я уже знал, что попытаюсь завоевать сердце этой женщины. На то, чтобы решиться, перейти к решительным действиям и начать ухаживать за ней, у меня ушло всего несколько дней. С Ариадной я знаком уже больше года, но мне даже думать неудобно о том, что когда-нибудь она узнает, насколько она дорога мне. И дело даже не в том, что я намного старше нее. Все дело в ней.
