ПрологЯ не люблю осень. Она всегда ассоциировалась со смертью. С войной. Ноющая боль, как от больного зуба, растекается по телу. Я ненавижу ее, потому что она воскрешает картины прошлого. И все эти воспоминания ужасны лишь от того, что от них сквозит смертью. Она тянется холодным и липким туманом и заставляет съежиться, притвориться, что тебя нет. Я ненавижу эти воспоминания, в них много боли. После войны физическая боль стала забавлять меня, странно? Можно думать, что я стала мазохисткой. Зато физическая перебивает душевную. Ну, в самом деле, если вы сломали руку и в этот же момент вы горюете об утерянных родителях, рука выйдет на первый план. Звучит ужасно, но это так. Я начала сознательно искать физическую боль, лишь бы не чувствовать душевную. Стало даже весело удариться об тумбочку, а потом орать на этот кусок дерева. А знаете для чего? Чтобы выговориться. Не правда ли странно, Гермионе Грейнджер некому выговориться? А правда, кому? Родителям, которые тебя не знают? Или, может быть, Гарри Поттеру, который сам потихоньку сходит с ума, несмотря на старания Джинни? Или Рону, который стал ненавидеть меня после развода? Кому? А некому. Я же Грейнджер, я же сильная.
В этот день мне ничего не хочется. Ведь сегодня нужно вспоминать о погибших в войне. Хотя бы не нужно идти на работу, которая уже приелась. Ее я тоже начала ненавидеть. Да уж, рассказать бы кому-то, да некому.
Все-таки я ненавижу осень, хотя бы потому, что именно осенью была наша с Роном свадьба. Я не буду лгать, что не была счастлива. Я была, но счастье было не долгим. Я не могла долго забеременеть и Рон не стал с этим мириться. Нет, это я попросила развода, но он его принял, казалось, с радостью. И вскоре я поняла почему. Габриэль Делакур. Молодец, Рон, такая красавица, да еще и беременна от тебя. Ах да, забыла, ты же еще ее любишь безумно. Я была на их свадьбе. Сахар так и скрипел на зубах Габриэль, когда она говорила со мной. Хотя, у меня же тоже сводило челюсть от улыбки. Никто не увидел, что я несчастна. Да я ей еще не была. Это случилось позже. Наверное, я и Гарри начали сходить с ума одновременно. Вроде бы нет причин, а вот так получилось.
Наконец-то одевшись, я вышла из дома и аппарировала. Оказавшись на месте, на глаза навернулись слезы. Да, я давно не плакала. Да и сейчас слезы не текли. Странно, не правда ли.
Я посмотрела на Хогвартс еще раз и пошла в противоположную сторону. Именно не далеко от Хогвартса решили похоронить не выживших в войне. Не умерших, а не выживших.
Остановившись у двух могил, я улыбнулась:
- Здравствуйте, мистер Люпин. Привет, Тонкс. Я давно у вас не была. Тедди хорошо учится, хотя они с Джеймсом немного хулиганят. Но им можно простить эти шалости. А еще Тедд начал встречаться с Викторией. Они красивая пара. Счастливая пара. У них прекрасное будущее. В конце концов, мы ради них старались.
А еще мы с Роном развелись. Я знаю, что вы бы не одобрили это, но я бы вас все равно не послушала, верно? Он счастлив с Габриэль, а я... А мне нечего сказать. Моя история закончилась. Знаю, звучит ужасно, но что же делать?
- Твоя душа хотя бы не пропахла гнилью. - я обернулась. Он смотрел на меня, понуро опустив голову.
- Малфой? - я изумленно на него посмотрела.
- Здравствуй, Грейнджер, - он кивнул мне и подошел ближе.
- Я...соболезную... - растерянно протянула я.
- Читала пророк?
- Да. - кивнула я. - Она была счастлива?
- Да, она смогла родить здорового ребенка, хотя сама и умерла. - он чуть улыбнулся. - Она умерла с улыбкой на губах.
- А Скорпиус?
- Он справится. Скорп долго кричал, что ненавидит этого ребенка, пока не увидел ее. Она похожа на нее.
- Как ее зовут? - я начала осознавать всю странность нашего разговора. В конце концов, Малфой и я со спокойным видом говорили о смерти...и о жизни.
- Алиса. Астория любила эту книгу, и, думаю, она была бы не против, если бы нашу дочь звали так.
- Она любила магловскую литературу? - он кивнул.
- А ты как, Грейнджер? Слышал, ты развелась с Уизли, - протянул он, смотря куда-то правее меня.
- Да, развелась... - а что еще мне сказать? В моей жизни больше ничего не было. Она пуста.
- Почему? - кажется, он понял, что мне нечего рассказать о своей жизни. Больше нечего.
- Я не могу иметь детей.
Ну, вот и все. Я озвучила это, и все же я этого до сих пор боюсь. Лекари сказали, что это не лечится, не говоря уже о магловских врачах. Малфой просто кивнул, не стал утешать, чего я боялась. Именно реакция окружающих заставляла меня молчать.
Мы стояли молча, смотря друг на друга.
- Переезжай ко мне, Грейнджер. - тихо сказал он, но я услышала.
- Зачем? - думаю, он не ожидал такой спокойной реакции.
- У тебя никого нет, а я чокнусь один. - он пожал плечами.
- Я приеду завтра утром. - я кивнула и аппарировала.
