Глава 1Пролог: просто такова их природа.
Детство Гарри Поттера трудно было назвать легким и прекрасным, хотя многим, очень многим повезло в жизни куда меньше его. Осиротев в годовалом возрасте, он каким-то не очень понятным образом очутился под опекой сестры своей матери – Петуньи Дурсль. И та ни одного мгновения не скрывала того, насколько она не любила свою сестру и ее мужа, а также их сына. И она, как и все ее семейство, постоянно и с большим энтузиазмом напоминала Гарри об этом факте.
Тем не менее, жил Гарри именно с ними, что, в свою очередь, указывало на то, что иных желающих позаботиться о годовалом сироте тогда не было, и не появилось и после. Кроме того, ни учителя, ни соседи не находили ничего странного в том, что мальчишка, живущий в доме весьма состоятельной семьи, был вызывающе, почти болезненно худ и низкоросл, а также одевался исключительно в обноски, не по размеру. Особенно это выделялось на фоне его сперва упитанного, а впоследствии уже столь же вызывающе толстого и всегда одетого по последней моде кузена. И тем не менее, никто не обращал на это внимания... кроме самого Гарри.
Другой ребенок разочаровался бы во всем мире и человечестве, возможно, даже воспылал бы желанием уничтожить и то, и другое... или мог бы преисполниться чувством собственной ущербости и никчемности. Но Гарри был не таким. Гарри ЗНАЛ, что вина и причина вовсе не в нем и не во всем человечестве и мироздании. Нет, беда была в том, где ему не повезло родиться. Его горе исходило из того же ужасного источника, что и большая часть бед и несчастий всего этого многострадального мира. За века многие пытались покончить с этим, выкорчевать этот источник бедствий, но никому этого так и не удалось. Ибо это зло каждый раз хитростью и обманом разворачивало их в другую сторону.
Гарри знал это, ему случайно попались эти бесценные сведения об истории человечества, и с тех пор он знал и понимал ВСЕ. Почему Дурсли с таким наслаждением унижают ребенка, который им ничего не сделал, и почему никому не проходит в голову как-то изменить это. Иначе и быть и не могло, ведь такова их природа.
И Гарри пока ничего не мог с этим сделать, он мог лишь ждать и терпеть...
Изменения в его жизни начались незадолго до его одиннадцатилетия. Непонятные письма, которыми вдруг оказался завален дом номер 4 по улице Тисовой, внесли заметный диссонанс в жизнь семьи Дурслей... Гарри поначалу еще корил себя за давно выработавшуюся привычку не просматривать прибывшую почту, тогда он мог спрятать и прочесть еще самое первое письмо. Но в конечном счете это бы ничего не изменило. А подслушанная подробность про «чулан под лестницей» в адресе наводила на размышления.
Решение дяди Вернона переселить его в спальню вызвало у Гарри внутренюю усмешку: вот она, природа – появилась некая сила, идея безнаказанности поколебалась, тут же сбавили обороты... У страха глаза велики, и упоминание про чулан они поняли неправильно. Но Гарри не жаловался.
Гарри не пробовал добыть одно из писем, которые в следующие дни потекли потоком из всех щелей: Дурсли были у себя дома и сильнее, а уж если кто-то взялся писать и заваливать их бумагой, он сам должен довести дело до конца. Вдобавок, кто знает, Дурсли могли и капитулировать... их упорство удивляло. В воскресенье бумажное вторжение и вовсе сделало пребывание в доме крайне непростым... и дядя Вернон всех увез на машине.
Два дня спустя Гарри встречал свое одиннадцатилетие на полу полуразвалившейся хижины на острове посреди бушующего моря. Встречал его в компании Хагрида – мужчины весьма солидной, почти трехметровой высоты, которому при всей его заметности явно не светило большое будущее в ораторских делах. И от этого Хагрида Гарри вдруг выяснил, что:
- во-первых, он волшебник, если подумать, то да, бывали с ним необъяснимые вещи, бывали.
- во-вторых, он национальный герой волшебников, все его знают, и родители погибли вовсе не в автокатострофе, а были убиты очень-очень злым и сильным волшебником.
- в-третьих, ему предстоит учиться в некоем Хогвартсе, и, судя по всему, вариант, что он откажется, даже не рассматривается.
Не то чтобы Гарри думал так сразу отказаться от вдруг открывшихся перспектив, но это его насторожило. В конце концов, волшебники или нет, природа-то их, похоже, была та же... Упоминание про «чулан под лесницей» он тоже не забыл.
На следующий день был поход за покупками, который иначе как «эпичным» назвать было нельзя. Во-первых, Гарри на собственной шкуре убедился, насколько знаменит, и что всем известна его внешность. Во-вторых, он узнал, что, как минимум, не беден... и чувство опасности завопило во весь голос. Кроме того, Хагрид из того же банка забрал что-то очень, ну просто очень секретное... настолько секретное, что его секретность была сама по себе секретом, о котором Гарри теперь вдруг случайно узнал...
Вернувшись на Тисовую улицу с билетом в Хогвартс, школьными принадлежностями, книгами, волшебной палочкой и совой, Гарри уже не сомневался: нет, природа была все той же...
Просмотрев купленые книги, Гарри нашел упоминания об автобусе Ночной Рыцарь, и последующая проверка подтвердила его существование. Чем Гарри не замедлил воспользоваться, чтобы еще раз посетить Косой переулок, предварительно он, как мог, изменил внешний вид. Неизвестно, насколько бы это помогло, если за ним в самом деле следили, но хуже однозначно бы не стало. В любом случае, бейсболка на лбу и снятые очки (пришлось постараться, чтобы ни в кого не врезаться) спасли его от нового группового нападения в пабе.
Из книг по истории, где больше всего внимания уделялось кровавым восстаниям гоблинов, Гарри уяснил одно: владельцы банка регулярно терпели поражения (недаром виновниками войн в книгах каждый раз называли именно их), но не расставались с мыслями о реванше. А значит, более-менее прямые и честные ответы он мог получить только у них.
И он их получил. За вполне сходную плату он нанял... даже не столько адвоката, сколько просто «того, кто примерно понимает, как все тут устроено». И с его помощью ответы начали прибывать.
Прежде всего, его мнения насчет того, хочет он учиться в Хогвартсе или нет, никто не спрашивает. Родители записали его при рождении, и эта запись - контракт не из тех, что можно разорвать безболезненно... Дальше, его приметы: черные растепаные волосы, зеленые глаза, очки и Шрам действительно общеизвестны. О его детстве написаны многочисленные «исторические» книги, одна другой невероятнее и друг другу противоречащие. Что не мешало им пользоваться огромным спросом. И коль скоро его имя было национальным достоянием, от него решительно ничего не зависело, и ничего ему не причиталось... «Природа» - только и мог подумать Гарри, - «вот она, природа».
Выяснились и многие другие интересные детали, но все сводилось к одному: от Хогрвартса ему не отделаться как минимум до СОВ в конце пятого курса... Ну, или если его вдруг исключат, но на подобное рассчитывать сложно...
Гарри прикупил контактные линзы и одежду. Спрятал все это и стал дожидаться первого сентября.
