Глава 1"Злись…
Ты все равно не сможешь так меня винить,
Как обвиняет подсудимого судья,
Как опьяняет суть другого бытия,
И я больше не пользуюсь, клянусь…
А суть…
Как не творилась, но в итоге лишь одна,
Что твоя тьма, что моя злая тишина,
Что счел за роскошь бы и вор и меценат,
Цена для нас -
Еще раз искренне соврать…"
Loc-Dog, "Поживи еще".
Обычно Молли неловко улыбается, говорит, запинаясь, и прячет глаза. Обычно Молли сцепляет пальцы в замок, словно ищет поддержки в прикосновении собственной ладони. Обычно Молли убегает, как только Шерлок выплёвывает в её сторону очередную бестактность.
Сегодня что-то идёт не так.
— Тебе нужно было начать с Джона.
— Прости, что? — Она вскидывает голову, надеясь, что ослышалась. — О чём ты?.. О чём ты говоришь?
Шерлок ощупывает её внимательным взглядом, сканирует с ног до головы. Багровая, плохо замаскированная отметина на коже у ключицы и ещё несколько деталей говорят, что у мисс Хупер появился новый дружок. Шлейф истончившегося аромата рассказывает Шерлоку немного больше.
— Это Майкрофт, не так ли? — Как будто он мог ошибиться. — Со своим неистребимым парфюмом и широкими жестами. Я мог догадаться после того букета из десяти роз, который тебе приволокли прямо на работу.
— Из тринадцати роз, Шерлок. — Молли хмурится и прячет руки в карманы халата.
Он наклоняется к микроскопу, замолкая на пару минут.
— Тебе следовало начать с Джона, если хотела задеть меня. Не с Майкрофта.
Обычно Молли открывает рот и потрясённо молчит, наталкиваясь на непрошибаемую, граничащую с неприличием прямоту Шерлока.
Сегодня что-то идёт не так, и Молли тихонько смеётся.
— Дело уже давным-давно не в тебе, Шерлок. Совсем не в тебе.
Ему надо было обратить внимание на эту странность. Но Шерлок никогда не тратит на незначительную Молли Хупер больше десяти минут.
***
Тишина клуба «Диоген» всегда действовала на Шерлока удручающе, от чего он становился ещё более резким и язвительным.
— Чем она тебя зацепила? Запахом мертвечины или умением приносить кофе по первому требованию?
— А ведь мамуля учила тебя не лезть в чужие дела, — ответил Майкрофт и холодно улыбнулся. — Ты пришёл новое дело получить или поглумиться над моей личной жизнью?
— Просто я несколько удивлён твоим выбором. Раньше тебе нравились только профессионалки, а Молли… — Шерлок поморщился. — Молли – это нелепые кардиганы, блинчики на завтрак и вечно испуганные глаза. Ах, и ещё круглосуточный доступ к трупам.
— Да ты только что идеальную женщину описал. — Майкрофт закатил глаза. — Видишь ли, братец, даже шоколад со временем приедается, и начинает хотеться чего-нибудь солёного… — Он подвинул к брату лежащую на столе папку. — Развлекайся, Шерлок, это убийство займёт тебя на пару дней. Надеюсь, ты хоть на какое-то время перестанешь третировать одного милого патологоанатома.
— А ещё ты надеешься, что сегодня сможешь снять с этого милого патологоанатома её дурацкий кардиган. — Шерлок раскрыл папку и пробежался взглядом по строчкам досье. — Его убила горничная. Скука!
Он поднялся, хлопком ладони припечатав к столу тощую стопку бумаг.
— Майкрофт, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Когда я не знал?
Шерлок развернулся на каблуках и направился к выходу. Роман Майкрофта и Молли Хупер вызывал у него смутную тревогу, но младший Холмс пока что не понимал её причин.
И это безумно раздражало.
***
Звуки шагов гулким эхом отражаются от стен. Коридор пуст, Майкрофт должен вернуться домой через полчаса, но Молли всё равно воровато оглядывается. Толкнув дверь кабинета, она на мгновенье застывает у порога и шагает к массивному письменному столу. Молли небрежно ворошит стопку бумаг, перебирает письменные принадлежности, поочерёдно выдвигает ящики стола и разочарованно выдыхает – здесь явно нет того, что она ищет.
— Чёрт-чёрт-чёрт! — Молли прижимает ладони к лицу, а потом снова принимается за поиски.
Она так увлечена, что не сразу замечает появившегося в дверях Майкрофта.
— Милая, что ты здесь делаешь?
Его голосом можно замораживать воду, но по щекам Молли расползается жаркий румянец. Она кусает губы и прячет руки за спиной.
— Майкрофт? — Молли смущена, очень смущена, но совсем не испугана. — Надо же, я так глупо попалась…
Она улыбается, но уголки её губ нервно подрагивают. Майкрофт делает шаг вперёд.
— Что. Ты. Здесь. Делаешь. — Его слова падают на Молли свинцовой тяжестью. Майкрофт ненавидит, когда его вынуждают повторять свой вопрос дважды.
Молли изо всех сил сдерживает желание просто убежать. Она говорит, словно шагает на эшафот:
— Майк, я всего лишь искала клей. Где ещё я могла его найти? Вот… — Она, наконец, показывает Майкрофту то, что прятала за спиной. — Недавно Шерлок снова плевался ядом в твой адрес… И он упомянул, что скоро у тебя День рождения…
Кажется, она готова расплакаться. Майкрофт смотрит на сложенный вдвое лист плотной бумаги. Слова поздравлений выведены на белом фоне старательным почерком отличницы, рисунок раскрытого зонта, вырезанный из какого-то журнала, крепится к самодельной открытке канцелярской скрепкой.
Майкрофт чувствует себя… пристыженным.
— Я не знала, что тебе подарить. Это так глупо… Я такая глупая…
Она зажмуривается, сжимает кулаки и чувствует прикосновение его ладоней к своим плечам.
— Дорогая, это не глупо, это… очень мило. — Последние слова звучат немного неуверенно. — Такого для меня ещё никто не делал, это уж точно.
Молли всхлипывает, уткнувшись носом в его жилет.
— Ты на меня не сердишься?
— Конечно, нет. — Майкрофт целует её в макушку и ещё крепче прижимает к себе. — Мой День рождения послезавтра, и теперь я точно знаю, чего хочу.
***
— П-привет, Шерлок… Я… я сделала открытие… то есть, провела вскрытие. Ты был прав, он погиб от этого… от…
— Какая странная манера строить фразы. Молли, английский – твой родной язык?
Её щёки мгновенно вспыхнули, пальцы судорожно сжались на листке с заключением. Весь её вид выражал лишь одно желание – немедленно провалиться сквозь землю, и лучше прямиком в ад.
— Э-э-э, вообще-то да. Хотя, я почти всё детство во Франции провела, мой отец был…
— Беседы явно не твой конёк, Молли. — Шерлок подцепил файл двумя пальцами, словно не хотел касаться её руки даже кончиком ногтя. — Я не отказался бы от кофе, без молока, с сахаром. Я буду в твоём кабинете.
— Хорошо. — Молли кивнула, глядя в спину Холмса. Смущение на её лице сменилось крайней задумчивостью.
***
Майкрофт говорит себе, что чего-то такого и ожидал, но это, конечно же, абсолютное враньё. Он спрашивает себя: «Как я мог столько времени ничего не замечать?» Ответ прячется в Молли, только в ней: путается в её волосах, блестит в тёмной радужке глаз, танцует на кончике её языка.
—
Пиф-паф, он застрелил меня, пиф-паф, я упала на землю… — Она порхает по кухне, звенит ложечками и чашками, расставляет вазочки на столе.
Картинка мирная до тошноты.
—
Пиф-паф, этот ужасный звук… — Молли разливает молоко по чашкам. —
Пиф-паф, мой малыш застрелил меня…
Молли совершенно не умеет петь, но постоянно мурлычет что-то себе под нос. Дурацкие мотивчики цепляются к ней как репей, и песня Нэнси Синатра ничем не хуже других.
Майкрофт напряжённо молчит и разглядывает её, будто видит впервые. Подмечает каждую мелкую деталь, каждую чёрточку. У Молли еле заметный шрам между бровей, из-за которого её лицо всегда кажется слегка хмурым… У неё три родинки на правом предплечье, а кожа на запястьях такая тонкая, что видны вены… Сегодня ночью она плохо спала, а на работе выпила чашку горячего шоколада с черничным кексом… Она – понятная и простая, и вся как на ладони. Она всегда была воплощением всего правильного и нормального.
Почему же всё стало неправильным, таким чертовски неправильным?
Майкрофт чуть распускает узел галстука, — воздух вокруг слишком густой и вязкий, и дышать становится всё трудней.
—
Пиф-паф… ещё бисквитов, дорогой?
Майкрофт качает головой и на пару секунд прикрывает глаза, будто собирается с силами.
— Молли, кто ты такая?
Тарелка с уродливым грохотом падает на пол.
