Суд Магии. Философский камень.

Глава 1

Пролог

Это было не просто тяжело. Но слишком тяжело. В принципе, давно можно было предвидеть, что-нибудь похожее – на первом курсе против него ополчился весь факультет из-за того, что он – а с ним Невилл и Гермиона – лишили Гриффиндор разом ста пятидесяти баллов в факультетском соревновании, и только чудо предотвратило победу Слизерина в том году. На втором курсе – его приняли за наследника Слизерина, только из-за того, что он, видите ли, змееуст. Третий курс... Вроде, обошлось, тогда, наоборот, они с Роном долгое время игнорировали Гермиону... На четвёртом – никто не верил, что Гарри не сам кинул заявку на участие в Турнире, Рон и то не поверил и отвернулся от него. Но всё равно – ТАК плохо ещё не было. Под час турнира про него строчила сплетни противная бумагомарака (иначе не скажешь), благодаря чему его стали считать ненормальным. Он стал свидетелем возрождения Воландемонта – самого страшного Тёмного Волшебника столетия. Единственным... Вернее, этот факт могло бы подтвердить ещё пятьдесят волшебников... Но – они были приверженцами всё того же самого Воландеморта и только поэтому не поддержали бы мальчика. Это пытался сделать только один – ненавидящий его профессор зельеварения Северус Снейп. Он был школьным врагом ещё Джеймса Поттера, впоследствии перенёс свою ненависть на его сына... но при этом неоднократно спасал ему жизнь. И в тот раз он даже предъявил разбушевавшемуся министру, категорически отрицавшего возвращение Воландеморта, свою метку – страшное тавро, которое ставил Тёмный Лорд своим последователям – зловещий череп, изо рта которого выползала змея. Долгое время, по словам Снейпа, метка была похожа на обычную магловскую татуировку и не бросалась в глаза, но тогда, когда профессор обнажил руку, это было нечто чудовищное – и зельевар при этом явно испытывал не самые приятные ощущения. Гарри поверил Дамблдор... Но не министерство. И это министерство через средства массовой пропаганды так очернило репутацию Гарри, что дальше, кажется, уже некуда, от него отвернулись все. Ну, не все – ему верят Дамблдор, МакГонагалл, Снейп, Хагрид, возможно, Флитвик, по крайней мере, эти преподаватели не косятся на него как на прокажённого. То есть, у Снейпа приязни в глазах не прибавилось... но он знал, что Гарри не врал относительно своих злоключений на кладбище. Из учеников – Уизли, Гермиона и Невилл. Плюс странная девочка с Рейвенкло. Все остальные смотрят на него, как на отщепенца, в коридоре шарахаются в стороны, все разговоры прекращаются, было несколько... эксцессов. Друзей – тех, что у него остались – также пытались отговорить от общения с ним, но те не повелись.
Гарри думал, что хуже быть уже не может.
Но ошибся.
В середине сентября в школу пожаловали мракоборцы. Вместе с ними пришёл министр магии Корнелиус Фадж и Амос Диггори, руководитель отдела по контролю магических рас. Сердце Гарри пропустило удар – в ТОТ день вместе с ним на кладбище был Седрик Диггори, и он погиб. Его убил – палочкой Воландеморта – Питер Петтигрю, счёт претензий к которому в Гарри был уже довольно приличным. Гарри вернул тело Седрика в Хогвартс, гибель приписали несчастному случаю...
Тогда.
- Простите, профессор Дамблдор, - всё происходило во время обеда, все сидели за своими столами, причём Гарри ещё утром заметил, что выражение лица Амбридж – нынешнего «преподавателя» Защиты от Тёмных Искусств – какое-то уж очень слащавое, она была похожа на кошку, обожравшуюся сметаны, и всё время бросала на мальчика взгляды, не предвещавшие Гарри ничего хорошего. – У нас есть приказ об аресте одного из учащихся – мистера Гарри Джеймса Поттера, в связи с подозрением причастности последнего в убийстве бывшего учащегося Седрика Диггори. Мистер Поттер, в ваших интересах сдать вашу волшебную палочку и проследовать за нами, - один из мракоборцев направился к мальчику, побледневшему от такого неслыханного обвинения. Остальные тоже не ожидали подобного удара, но отреагировали – высокие близнецы Уизли загородили Гарри собой, Рон и Невилл вскочили, стиснув кулаки, Гермиона приготовилась к пламенной отповеди. Из-за стола Слизерина раздался гогот и свист, но неожиданно на однофакультетников прикрикнул Драко Малфой – школьный враг Гарри. За прочими столами также послышался ропот, загомонили преподаватели...
- Корнелиус, это уже слишком! – загремел Дамблдор, вскочив со своего места. – Вы сами в июне признали, что «несчастный случай», в результате которого погиб Седрик Диггори, произошёл по вине беглого Пожирателя Смерти Бартемия Крауча-младшего!
- Это не было доказано!
- Это было доказано! То, что вы не услышали этих доказательств, объясняется исключительно вашими собственными действиями – нежеланием слышать ничего, что не входит в вашу персональную картину мира и тем, что вы, нарушая при этом ряд как школьных правил, так и министерских постановлений, привели на территорию школы дементора, который также не имел права применять Поцелуй в пределах учебного заведения, не говоря уже о том, что Бартемий Крауч не предстал перед судом и приговор не был вынесен! Кроме того, вы в очередной раз забываете, что мистер Поттер является лицом несовершеннолетним и арест таким составом противозаконен! Если у вас существуют основания подозревать любого из учащихся в неправомерных действиях, вы обязаны изначально поставить в известность об этом директора школы, предъявить доказательства – и только в том случае, если данные доказательства окажутся неоспоримыми, учащийся может быть передан служителям правопорядка – но не во время учебного года, а во время каникул, вы что, плохо знаете собственные законы?
- Не вам говорить о законности наших действий! – выплюнул Фадж. – Поттер виновен в убийстве своего одноклассника, это доказано! Остаётся невыясненным только вопрос относительно того, было это убийство запланированным или нет! Если мистер Поттер или кто бы то ни было другой будет оказывать сопротивление – мракоборцы применят силу и заклинания! Защита лица, заведомо виновного в настолько тяжких преступлениях, также является преступлением! Взять убийцу!
Раздался гвалт – даже те, кто обвинял Гарри во лжи и выпендрёже, были шокированы таким обвинением. Несколько голосов требовали, чтобы доказательства, о которых шла речь, были предъявлены прямо на месте, рядом с Гарри оказались два слизеринца – Теодор Нотт и Блейз Забини, с которыми он до сих пор не общался, видел лишь на совместных уроках, в каверзах однофакультетниках эти двое не участвовали, а теперь решили прийти на помощь обвиняемому.
- Вы не имеете права предъявлять обвинения представителю Древнейшего Рода, - сказал Блейз.
- Да, Фадж! – подал голос с места Малфой. – Согласно закону, разбрасываться такими обвинениями в адрес представителя Древнейшего Чистокровного рода могут исключительно те, кто имеет титул не ниже баронета!
- Мистер Поттер – всего лишь жалкий полукровка...
- Загляните в Анналы! – фырнул Малфой. – Джеймс Карлос Поттер был чистокровным волшебником, наследником Древнейшего Благороднейшего Дома! Если бы мистер Гарри Поттер не был таким недоумком и обратился к гоблином, то знал бы, что является наследником Лордского титула, который получит по достижении им пятнадцатилетнего возраста!
- О чистокровности ДЖЕЙМСА Поттера никто не спорит, но матерью...
- Матерью мистера Гарри Джеймса Поттера была колдунья! Грязнокровная, - большинство из собравшихся поморщились, - но колдунья, а потому Поттер – чистокровный волшебник! А ввиду того, что Лилиан Эванс была введена в род Поттеров, не произошло даже отката по чистоте! Если настаиваете на своих обвинениях, передайте их лицу, имеющего титул лорда!
- И пусть он предъявит доказательства, о которых вы говорите! – Гарри пришёл в себя, хотя это было не так-то просто после такой реакции слизеринцев. – Я отрицаю свою вину! Единственное, в чём я виноват – так это в том, что я уговорил Седрика взяться за проклятый Кубок вместе со мной...
- ...прекрасно зная, что это приведёт к гибели Диггори! – орал Фадж, перекрикивая гвалт. – Мистер Поттер и прежде совершал преступления, пусть даже менее значительные, но...
- В таком случае – я призываю саму Магию рассудить нас! – закричал Гарри, вскочив на стол и выхватив волшебную палочку – зачем, он и сам не знал. Палочку пытались у него отобрать, но неудачно, а подчас схватки из кончика палочки вырвалась струйка золотистого дыма, который стал заполнять зал. – Пусть сама Магия докажет мою вину или невиновность! Я не верю в ваше правосудие – вы уже сделали всё, чтобы осудить меня в преступлении, которое я совершил исключительно в целях самозащиты и защиты своего кузена! Я утверждаю, что вы видите исключительно то, что выгодно персонально вам – и пусть сама Магия опровергнет или подтвердит мои слова!
В зале воцарилась гробовая тишина. Глаза всех собравшихся приобрели какую-то неописуемую форму, рты открылись, исключение составляли лишь маглорожденные и некоторые полукровки, но большинство чистокровных пребывали в состоянии шока.
- Что это? – пискнула Гермиона, когда в наступившей тишине Гарри сполз на скамью – ему уже никто не мешал, доблестные мракоборцы изображали из себя статуи.
- Но... кто тогда убил моего сына? – прошелестел мистер Диггори.
- Я уже говорил, кто, но мне же никто не верит!
- Мистер Поттер, откуда вам известна эта формула? – поднялся со своего места преподаватель заклинаний, маленький профессор Флитвик. Он был настолько мал, что, привлекая к себе внимание, ему пришлось вылезти на стол. Гарри ответил старичку недоумевающим взглядом. – То есть, вы произнесли её спонтанно?
- Какую формулу? – Гарри не понимал.
- Это очень древняя и сильная магия, - сказал Забини, они с Ноттом не спешили вернуться за свой стол. – За всю историю зафиксировано всего пять случаев, когда прибегали к Суду Магии. Это очень серьёзно, Поттер. Но – если ты хоть в какой-то мере виновен... я говорю – ЕСЛИ – после этого сама Магия покарает тебя. За всё, что ты совершил. И ровно в той мере, в какой ты заслужил данное наказание. Если же ты НЕ виновен, то те, кто смеет тебя обвинять, тоже будут наказаны.
- И что это будет? – спросила Гермиона, в ужасе глядя на Гарри. – И когда?
- Сейчас. А как это будет выглядеть – неизвестно, каждый раз Судья принимает разный облик. Один из тех пяти случаев произошёл с одним из моих далёких предков, - пояснил Нотт. – Я не помню, с чем конкретно был связан конфликт моего рода и рода Квиаллов... Это было в пятнадцатом веке, документы находятся в плачевном состоянии... Короче, Нотты и Квиаллы сильно поругались. Сильно – это я очень мягко выразился... И мой предок призвал к Суду Магии. В своих воспоминаниях он описывает, как его и тех, кто находился рядом, словно окунули в огромный Думосбор, в котором события происходили в обратном порядке вплоть до того момента, когда возникли обстоятельства, приведшие к конфликту. Мой предок доказал свою правоту, а род Квиаллов, хотя и был сильнее Ноттов, захирел и со временем слился с нашим, став одной из наших младших ветвей, сама фамилия Квиаллов в последний раз упоминалась в хрониках в середине семнадцатого века. Но я не думаю, что нас ждёт то же самое, слишком много людей в зале, а Магия может принести кого-то ещё, если сочтёт, что некоторые из отсутствующих здесь также заинтересованы в происходящем.
Так и произошло.
Нотт едва завершил свою лекцию, как золотистый дым сгустился до того, что в тумане можно было видеть исключительно контуры предметов – и то далеко не всех – а когда дым развеялся, оказалось, что зал изменился: вместо столов вдоль стен и между ними стоят удобные кресла, в которых Магия разместила слушателей, посадив всех не так, как они сидели до этого, а по своему собственному разумению, в частности, рядом с профессором Снейпом сидела Джинни Уизли, с одной стороны, с другой – Сириус Блек, совершенно обалдевший, с початой бутылкой огневиски в руке, рядом с Люциусом и Нарциссой Малфоями сидели мистер и миссис Уизли – оба семейства были крайне недовольны таким соседством, Фадж насилу умещался рядом с Хагридом, которого явно выдернули из драки – на его лице красовался такой синяк, что даже густая борода не могла его скрыть, Амбридж тоже скукожилась рядом с МакГонагалл. Правда, это не помешало ей завизжать, требуя немедленного ареста Сириуса, но Флитвик напомнил ей, что, по закону Суда Магии, Суду подлежит исключительно Гарри Поттер, а все остальные – даже если каждый будет уличён в преступлении – не отвечают за собственные преступления вплоть до тех пор, пока данный Суд не завершится, а по окончании Суда все присутствовавшие будут возвращены туда, откуда были перенесены самой Магией и никто не сможет этому воспрепятствовать. С другой стороны, если здесь присустствуют преступники, то впоследствии они не смогут отрицать свою вину, на которую указала опять-таки сама Магия, которая открывает только правду, то, как всё происходило на самом деле.
Кроме стульев, там, где до этого стояло кресло Дамблдора (оказавшегося между Гарри и Драко Малфоем), стояла кафедра, на крышке которой находились книги. Сидевшая за кафедрой профессор МакГонагалл держала в руках одну из книг и вид у неё был шокированный.
- Минерва? – спросил Дамбдор.
- Это книги о Гарри Поттере, - сказала декан Гриффиндора. – Гарри Поттер и Философский Камень, Гарри Поттер и Тайная комната, Узник Азкабана, Кубок Огня, Орден Феникса, Принц Полукровка и Дары Смерти. Судя по всему, Суд будет заключаться в чтении данных книг.