СтабильностьГермиона Грейнджер шла по вечернему Лондону. Она могла аппарировать, но сегодня ей нужен был воздух. Совершенно невозможная начальница главной исследовательской лаборатории магической Англии сегодня была ещё более невыносимой, чем обычно. Казалось, она нарочно старалась извести Гермиону, чтобы та наконец уволилась. Каждый день она придиралась к малейшим огрехам.
Грета Уилсон, по мнению Гермионы, вообще не должна была занимать этот пост. Он должен был достаться ей. Карта «Я — героиня той самой войны» давно перестала работать, а одного упорства, как оказалось, было недостаточно, чтобы построить карьеру. По крайней мере, здесь.
Гермиона Грейнджер больше не Уизли. Несмотря на то, что после развода прошёл почти год, это всё ещё выбивало её из колеи. Не то чтобы она сильно жалела: слишком много усилий ушло на спасение не самого удачного брака. Ресурс бороться был исчерпан.
Они часами разговаривали, пытались освежить отношения, поехали в романтическое путешествие по Румынии смотреть на сезон рождения новых драконов и даже ходили к маггловскому психологу, на которого, правда, потом пришлось наложить «Обливиэйт».
Маленькая семья Уизли отчаянно боролась за себя и за их пятилетнюю дочь Роуз. И ведь у обоих был пример идеальной семьи: Молли и Артур всегда относились друг к другу с любовью и уважением, а Ричард и Анна до сих пор выглядели как влюблённые подростки. Но у Гермионы и Рона не получилось. Слишком много недомолвок. Слишком много секретов. Теперь секреты она ненавидела.
Она уже не та, о которой писали в «Пророке» первые пять лет после знаменитой битвы за Хогвартс. Клеймо заучки с чем-то похожим на видавшие виды метлу на голове забылось и того раньше. Молодая женщина терпеть его не могла. «Как будто это должно меня определять! Мерлинова мать, я же ходячее клише из маггловской литературы», — с этими словами она пришла к главной стилистке магического мира, Джинни Поттер, чтобы остричь свои невероятно красивые волосы.
Гермиона повзрослела, перестала быть моралисткой (спросите об этой новой черте посетителей «Дырявого котла»). На это повлияло многое: материнство, которое она пыталась совместить с карьерой; развод с первой — и, как она клялась, последней — любовью; развалившийся привычный круг общения.
Гарри с Джинни много путешествовали, потому что он играл за «Фалмут Фэлконс».
Невилл уехал в Новую Зеландию выращивать редкие растения. Луна вела затворнический образ жизни и почти выпала из их компании. Джордж отказался от магии и перебрался в Лас-Вегас, но Гермиона была уверена, что все его «иллюзии» были не чем иным, как чарами, чтобы он не говорил.
Она дошла до своих просторных апартаментов — наследства, благородно оставленного бывшим мужем. «Я вообще-то родила тебе ребёнка, так что будь добр, сделай хоть что-то хорошее напоследок», — ядовито бросила Гермиона Рону перед последней встречей с адвокатами.
Она смертельно устала. Старалась сдерживать отчаяние, держась хоть за что-то стабильное в своей жизни. И это стабильное, как ни странно, держалось за неё.
Зажёгся свет, и каблуки эхом отозвались в пустом доме. Джинни участливо забрала Розу на выходные, чтобы поддержать подругу:
— Можешь напиться или, наконец, сходить на свидание. Мой братец времени не теряет — утри ему нос хоть раз.
Перспектива напиться Гермионе нравилась больше. Спустя пару минут всё было готово: белое сухое — есть, растянутая футболка любимого факультета — есть, маггловская музыка, которую так не любил бывший муж, — есть.
На втором бокале вечер стал не таким уж унылым.
— Находясь под его чарами, тебе его не забыть, — третий бокал подталкивал её петь всё громче. — У меня теперь новые правила, и я считаюсь с ними…
Послышался треск, и из камина выглянуло заросшее щетиной лицо.
— Какой ужас, Грейнджер. Что это за завывания мандрагоры?
Стабильность.
Сжав бокал покрепче, Гермиона сделала глубокий вдох:
— Чего тебе?
— И что на тебе надето? Магглорожденные не знают о существовании штанов и магазинов, где можно купить нормальную одежду?
— Я сказала, что сегодня не приду к вам, поэтому повторю, если ты плохо расслышал: чего тебе нужно, Малфой?
— Чтобы ты включила свой синдром спасательницы. Дом Нотта, через пять минут. И, ради Мерлина, надень хотя бы штаны. А лучше переоденься во что-то приличное — если у тебя такое есть.
Стабильность.
