Жизнь замечательных братьев

Глава 11

Драклы, зелья, два врага (глава 3)
(История №9 из цикла «Жизнь замечательных братьев»)

«К и з и л: Так что, сударь, они сделали ложный донос; кроме того, сказали неправду; во-вторых, оклеветали; в шестых и последних, оболгали благородную девицу; в-третьих, подтвердили неверные вещи; и, в заключении, они лгуны и мошенники».
У. Шекспир, «Много шума из ничего»

Тонкс сидела за элегантно сервированным столиком и уныло ковыряла длинной ложкой двухъярусный десерт. На душе у девушки скребли низзлы.
Удивительным было не то, что во время аврорской «сходки» Ремус упорно не смотрел ей в глаза, краснел и смущался, не ярость Аластора, ехидство Снейпа и замешательство мистера Уизли. Нимфадору невероятно покоробило изумление, отразившееся на лицах соратников, когда зельевар объявил о «подлинности чувств» Лестрейнджа. Все так вытаращились на Дору, будто она являлась калекой, умалишенной или уродиной, в которую невозможно было влюбиться, и это больно задело впечатлительную девушку.
- По-настоящему?! – спустя очень долгую минуту промолвил Люпин – его глаза были готовы вылезти из орбит. – Н-но, Тонкс, С-север, это же... невозможно!
- Почему? – скептически пожал плечами зельевар. – Такое иногда происходит даже с Пожирателями Смерти.
- Бред какой-то... – пробормотал Артур, судорожно глотнув из бутылки.
- И тем не менее, это факт, - подтвердил Северус. – Аластор, вам плохо? Что-то вы уж слишком покраснели... выпейте вот это, - Снейп быстро смешал успокоительное и сунул его Хмури, но багровый от ярости аврор оттолкнул флягу и зашипел:
- Что ж это такое, милейшая – скапустила нам всю операцию, дракон тебя...
- Да я-то тут причем?! – воскликнула совершенно обескураженная такой несправедливостью Тонкс. – Хмури, опомнись! Как я могу знать, что творится у него в голове?
- Я же говорил – надо было посылать легилимента под Оборотным, - пробубнил мистер Уизли, косясь на Снейпа.
- Неважно, знаешь ты или нет! Важно то, что теперь все летит к драклам, и ты не сможешь легко отделаться от своего ухажера!! – загремел старый аврор, в сердцах запустив в стену пустой бутылкой – официантка за стойкой взвизгнула и инстинктивно пригнулась.
- А может быть... я и не хочу от него отделываться!!- не помня себя, выпалила Нимфадора; Хмури замер с открытым ртом, Снейп удивленно вскинул брови, а Ремус побелел от ужаса. Девушка воспользовалась паузой; всхлипывая, она схватила одной рукой покупки, другой – испанские сапоги и, нечаянно толкнув расстроенного мистера Уизли, вылетела из кафе. Слезы обиды застилали Тонкс глаза, в ушах звенело – неудивительно, что через дюжину шагов она споткнулась и врезалась в какого-то высокого мужчину.
- Простите, - буркнула аврорша и хотела обойти встречного, но тот схватил девушку за плечи.
- Полина, что случилось? – в голосе Лестрейнджа звучала неподдельная тревога. – Салазар великий, почему ты плачешь?! Ты... тебя обидели или напугали? Кто?! – допытывался Рабастан, нежно вытирая бежавшие по красным щекам подруги слезы.
- Ох, Раба... да нет, все в порядке, - сипло ответила Тонкс, но тут же вспомнила, на кого она похожа: зареванная, босиком, с лиловым ежиком волос и распухшим лицом – и расстроилась еще больше.
- Ничего себе – в порядке! Быстро говори, кто тебя обидел, от него только мокрое место останется!! – вскричал разъяренный Пожиратель; несколько прохожих удивленно обернулись.
- Нет, правда, все хорошо! – опомнилась девушка, неловко нагибаясь и натягивая сапоги. – Я хотела купить билеты на концерт «Сестричек», но все уже продано и... и я расстроилась. Это так глупо! – сквозь слезы улыбнулась она. – А еще я натерла ноги... наверное, ошиблась с размером, - лицо Рабастана выражало только искреннее сочувствие, и Тонкс воспряла духом: – Можно, я трансфигурирую их в кроссовки?
- Хоть в тапочки с помпончиками, только не плачь! – успокоил возлюбленную Рабастан; Нимфадора посмотрела себе на ноги и рассмеялась.
- Это кошмар, - устало произнес Ремус Люпин. Почти прильнув к стеклам, он, Хмури и Артур мрачно наблюдали за душераздирающей сценой посреди улицы; Снейп уткнулся в свой пергамент и что-то писал, изредка шевеля губами.
- Воистину, - поддакнул мистер Уизли. – А ведь он действительно к ней неравнодушен... и какая тонкость чувств. Мне в полгода не заработать на такие сапоги.
- Арчи, помилуй, что ты несешь?! – возмутился вервольф.
- И она тоже... – задумчиво продолжал Артур – наконец утешившаяся Тонкс и Рабастан перестали обниматься и бодро зашагали прочь по Диагон-аллее. – Кто пойдет следом? Чур, не я – Молли будет сердиться, если я задержусь, а еще надо купить лук и мыло!
- Спасибо, ты настоящий друг, - процедил Люпин, глядя, как готовый ретироваться соратник поспешно расплачивался за пиво.
- Зайду-ка я в эту цирюльню, - Хмури, кряхтя, поднялся с места и взмахом палочки уничтожил осколки на полу. – Может, агенту Трикси удалось что-нибудь раздобыть, - с этими словами аврор заковылял к двери, даже не попрощавшись с коллегами. Тем временем парочка прошла мимо магазина с «фелетоном» и свернула за угол.
- Какая дилемма, не правда ли, Рем? – раздался за спиной оборотня насмешливый голос зельевара. – Вы напоминаете мне своего приятеля Сириуса на сене.
- Снейп, я плохо понимаю твои шутки – говори прямо, - огрызнулся Люпин.
- «Кто мудр, испытывать не станет ни женщин, друг мой, ни стекла», - наставнически процитировал Снейп – Люпин захлопал глазами. – Чтобы не нажить в лице Аластора смертельного врага, я, конечно, попробую влить в Лестрейнджа антидот, но даю гарантию в девяносто девять процентов, что результата не будет. Ждите вечером с новостями, - зельевар покинул кафе, зашел в переулок и дезаппарировал к себе в лабораторию.
Ремус в одиночестве допил свою бутылку, но не торопился уходить. К его большому удивлению, ярость, вспыхнувшая при виде Тонкс и «подопытного» Пожирателя, постепенно сменялась недоумением и странным спокойствием. Куда-то исчезли свадебные видения, обручальные кольца, свитера с провокационными инициалами и прочие раздражавшие Люпина детали – мысли о них более не вызывали прежнего трепета и неловкости. В то же время совесть Ремуса выла волком: как мог он, неблагодарная тварь, уступать некогда влюбленную в него девушку злейшему врагу? Он погубит Тонкс, сведет с ума Молли, перессорится со всеми друзьями и, самое главное, никогда себя не простит! Однако, простить себе возможную женитьбу на Нимфадоре Ремус также не мог.
Люпин не был специалистом по женской психологии, но прекрасно понимал, что Тонкс косвенно требовала от него четкого решения – и решение это следовало принять в течение суток. Посоветоваться было не с кем – соратники в один голос утверждали, что Дора для него идеальная пара и (оборотень горько усмехнулся) давно готовили подарки на свадьбу. Будь Дамблдор жив, Ремус бы обратился за помощью к нему – но Альбус, наверняка, просто развел бы руками, улыбнулся и порекомендовал следовать велениям своего сердца. Сердце господина Люпина настаивало на том, чтобы позволить Нимфадоре Тонкс найти себе другой объект для обожания.
Путаясь в противоречиях, вервольф вышел на улицу и оказался перед дверью той самой парикмахерской: теперь за стеклом висела табличка «Закрыто на обеденный перерыв», но не это привлекло внимание Люпина. Возле ближайшего к окну кресла суетился Хмури – он широко открывал рот, будто звал кого-то, и махал оборотню рукой, приглашая войти. Удивленный Ремус подчинился – он потянул дверь на себя и сразу понял, что на помещение наложено мощное Заглушающее.
- Дракон тебя пожри!! – поприветствовал соратника Аластор. – Хвала Мерлину, хоть кто-то тут занимается делом! Погляди, что у нас есть – агент Трикси, за это вы получите почетный носок! Планы изменились, Рем, - обрадованный аврор похлопал вервольфа по плечу, - мы обязательно выручим Нимфадору!
Но что-то в ликующем голосе коллеги заставило мистера Люпина насторожиться...

- Дорогая, ты все еще грустишь из-за билетов? – поверх огромного нетронутого мороженого на Тонкс уставились печальные черные глаза. Нимфадора помотала головой, тщетно пытаясь отогнать неприятные мысли, и натянуто улыбнулась:
- Я просто думаю, не повредит ли этот десерт моей фигуре! – Рабастан закатил глаза и засмеялся. – А если честно, то... Раба, тебе не кажется, что мы... немного торопимся?
На веселое лицо Лестрейнджа будто набежала туча; он нахмурился, отодвинул вазочку с пломбиром и сжал ладонь Тонкс в своих.
- Я подозревал, что ты задашь этот вопрос... понимаешь, мне кажется, что сомневаться тут просто нельзя. Я... я впервые себя так чувствую, я и подумать не мог, что способен на такое... Дракон меня дери, даже не знаю, как сказать. Да очень просто – я тебя люблю, - Нимфадора вздрогнула, в глазах снова защипало.
- Знаю, я не очень хороший человек... вообще редкостный гад, - горько улыбнулся Раба, - но для тебя я готов на все. Я боюсь тебя потерять, Полина...
- Меня зовут не Полина, - перебила девушка; Рабастан замер. – Я - Нимфадора Тонкс, аврор, метаморф и племянница Беллатрикс. Я состою в Ордене Феникса и подослана для того, чтобы выведать у тебя информацию о... о Темном Лорде. Тебя напоили Приворотным зельем – когда его действие закончится, ты захочешь меня убить, - обреченно продолжала девушка, ее пальцы похолодели, а голос дрожал. – Впрочем, теперь ты знаешь правду, и... – Тонкс привстала и потянула руку, но Лестрейндж крепко держал ее, - Пусти, пожалуйста.
- Сядь, - бесстрастным голосом произнес Лестрейндж; Тонкс побледнела и осторожно достала под столом палочку – пока Пожиратель держал ее за руку, вытащить из-за пояса собственное оружие он не мог. – Сколько ты уже успела рассказать? Ты раскрыла местонахождение замка, пароли – что?
- Ничего из этого, - отрицательно мотнула головой Дора. – Я просто... я передала своим воспоминание с нашим разговором... только и всего.
- Своим... – многозначительно повторил Рабастан и усмехнулся: - Что ж, аврорам будет интересно послушать о том, как батюшка расписывал мне кнутом спину. Любопытно, почему ты не сдала меня с потрохами?
- Это... это было бы подло... Мне с самого начала не нравилась эта затея, но Ремус... – девушка запнулась.
- Жених-оборотень? – криво улыбнулся Лестрейндж; в ответ Тонкс вспыхнула и потупилась. – А ведь я вправду думал, что тебе нужна помощь. Аврор из тебя дракловый, но вот актриса...
- Рабастан, я...
- Проваливай, - тихо вымолвил Пожиратель, убирая руки; его глаза лихорадочно блестели. – Даю тебе десять минут и маленький совет – запрись на кухне и расти своих волчат, потому что если я тебя встречу...
Нимфадора не стала слушать угрозу до конца; вскочив и одернув юбку, она бросилась вон из ресторана, по пути задев и чуть не уронив пару стульев – удивленный эльф едва успел распахнуть перед ней дверь, иначе Тонкс с размаху вышибла бы стекло. Не разбирая дороги, девушка свернула в первый попавшийся переулок и, захлебываясь слезами, аппарировала в кухню Норы.
- Тонкс! – радостно воскликнула миссис Уизли, хлопотавшая возле плиты. – Ты уже вернулась из отпуска, так быстро? Как отдохнула... девочка моя, что случилось?! Моргана великая... Артур, Артур, иди скорее сюда!
- Не надо!! – отчаянно выкрикнула Нимфадора, сжав кулаки – на левом запястье блестели подаренные Рабастаном часы. – Зачем вы это затеяли, зачем? Кто вас просил?! Дракон тут все... – в сердцах аврорша схватила первую попавшуюся посудину и с грохотом шваркнула ее в раковину - Молли в испуге сделала шаг назад.
- Тонкс, дорогуша, да что стряслось?.. – пролепетала она, но тут в дверях появился совершенно обескураженный мистер Уизли.
- Молли, я слышал крики... Мерлин мой, Дора, на тебе лица нет...
- Где этот трус?! Хватит прятаться! – вопила Тонкс, посылая в раковину еще один ковш – мыльные брызги окатили аккуратно развешенные чистые полотенца и гору вымытой посуды.
- Успокойся, кого ты имеешь в виду? – предостерегающе подняв руки, спросил Артур, но этот невинный жест вызвал невиданную доселе ярость - Нимфадора молниеносно выхватила палочку и направила ее на мистера Уизли:
- Где Люпин?! – заорала она, Артур попятился. – Хватит прикрывать его своей спиной, где он?!
- Дорочка, ты меня пугаешь... – прошептала Молли, но Тонкс не дала ей договорить:
- Я не Дорочка – я дурочка!! Как я могла согласиться на такое?! Вы все меня использовали – Артур, Ремус, Шизоглаз, весь драклов Орден!! За кого вы меня приняли? Он, - девушка сунула мистеру Уизли под нос левую руку с часами, - он один отнесся ко мне по-человечески!! А для вас я только игрушка, кукла с миллионом физиономий!! – голос Тонкс сорвался, она закашлялась, но продолжала хрипло кричать: - Рем... как он мог?!
- Я напишу Андромеде, - заявила перепуганная миссис Уизли. – Тонкс, сядь, пожалуйста, и выпей воды...
- Не буду я ничего пить!! – зарыдала аврорша, без сил падая на табурет. – Вы... вы сами не понимаете, что натворили-и-и...
- Я уж точно ничего не понимаю, - присоединилась Молли, пристально глядя на багрового как бурак мужа. – Мистер Уизли, соблаговолите объясниться! Да, и где Люпин?
- Не на-до Люпи-на, - судорожно всхлипывала Нимфадора, - я не хочу... его видеть, вообще ничего не хо-чу... Я зря пришла... все, пустите, я уйду куда-нибу-у-удь...
- Никуда ты не пойдешь в таком состоянии! – отрезала Молли, заклинанием призывая успокоительные травы и заваривая чай. – Этого еще не хватало – на, вот, пей, будь умницей... Артур, я жду! – миссис Уизли воинственно уперла руки в боки и воззрилась на супруга.
- Сначала отдай мне, пожалуйста, палочку, - тихо попросил Артур, - и учти, что вину несем мы четверо... в равной степени.
- Кто?!
- Я, Хмури, Ремус и... Снейп, - при упоминании последнего возмущение на лице Молли сменилось достойным фурии гневом. Запинаясь и чувствуя себя настоящим подлецом, мистер Уизли кратко изложил суть операции «МОПС», свое путешествие в Хогсмид и сходку в кафе. Полыхавшая по корни волос жена побледнела, затем посерела, а к концу «чистосердечного признания» охнула и тяжело оперлась о стол; Тонкс дрожала будто в ознобе и плакала, побулькивая чаем.
- Молли, Дора, я... мы и не подозревали, что все так обернется! – взмолился готовый провалиться сквозь землю мистер Уизли. – Мы были уверены, что...
- Что я м-могу кому-то п-понравиться т-т-только под Приворотным, да? – не без ехидства выдавила аврорша.
- Мерлин мой, Тонкс – нет, конечно! – не слишком убедительно возразил Артур; по взгляду жены он понял, что, открыв рот, совершил большую ошибку.
- А я-то думала, что он меня хоть немножко лю-у-уби-ит!! – не обращая внимания на Уизли, бередила свои раны Нимфадора. – Почему, почему он не сказал мне сразу, открыто? Я так долго надея-лась, ду-ура-а-а... а теперь все пропа-а-ало-о-о!..
- Но раз в тебя влюбился этот... Упиванец, и даже позвал замуж... Мерлин мой, какой кошмар, - миссис Уизли прижала руки к бурно вздымавшейся груди и сама хлебнула успокоительного настоя; Тонкс спрятала лицо в ладонях и зарыдала в голос:
- Он лу-у-учше всех ва-а-ас! Он пообещал измени-и-иться-я-а!! А когда я... сказала ему пра-а-авду, он дал мне уйти, даже па-а-амять не сте-е-ер!!
- Неверо... – заикнулся было мистер Уизли, но жена одарила его таким взглядом, что соавтор гениальной стратегии прикусил язык.
- Душенька, пойдем-ка, ты приляжешь, и мы все обсудим, - предложила Молли, ласково обнимая Тонкс и увлекая ее в коридор. – Я сейчас пошлю сову твоей маме, все будет хорошо. Пойдем, пойдем в комнату Джинни... осторожно, не оступись, вот так... – Артур услышал, как тихо хлопнула дверь и со вздохом опустился на стул. Однако, мистер Уизли рано радовался: спустя пару минут дверь снова стукнула, и в кухню влетела взбешенная супруга – она напоминала рыжую валькирию, метавшую молнии.
- Значит так, дурень ты драклов, - зашипела она, вцепившись в воротник любимого маггловского пиджака мужа побелевшими пальцами, - сейчас ты пойдешь, отыщешь и приведешь сюда Хмури и Люпина – без них можешь домой не возвращаться! А с Северусом я поговорю сама!

В жизни Рабастана Лестрейнджа было только два случая, когда он напился до бесчувствия – на собственном выпускном и после пожирательского дебюта в далеком восьмидесятом году. Очнувшись и в первый, и во второй раз, молодой Пожиратель увидел возле постели брата с тазом в одной руке и с думоотводом в другой: вместе эти антипохмельные средства работали безотказно. Теперь же Раба ничуть не удивился, когда кто-то встряхнул его за шиворот, а перед слезившимися глазами замаячила фигура со стаканом, полным какой-то вонючей дряни.
- Фу, какая гадость, - сказала фигура, брезгливо зажав крючковатый нос и ставя стакан на стол. – Руди, ну ты погляди на него!
- Рабастан, – некто продолжал осторожно, но настойчиво трясти Лестрейнджа за мантию, – Раба, эй! Дементор тебя... Энервейт! – Пожиратель дернулся и чуть не свалился под стол. – Не помогает, драклы все дери...
- Господа, скорее забирайте его отсюда, вы портите репутацию моему ресторану! – возмущался хозяин заведения; у его ног копошилось с полдюжины недовольных эльфов-официантов. Родольфус полез в карман к брату и достал несколько галлеонов.
- Прошу прощения, это вам за моральный ущерб... Снейп, поднимай его, дезаппарировать прямо отсюда нельзя.
- За что мне такое наказание? – ворчал зельевар, с трудом помогая Руди вытащить практически безжизненное тело Рабастана за дверь – следом семенил домовик с помятыми пакетами, в которых звякали какие-то осколки. – Твой братец желает подохнуть от цироза печени?
- Северус, он не просто так напился. Случилось что-то плохое, - задумчиво ответил старший Лестрейндж, отдуваясь и поудобнее обхватывая брата под мышки, - я это чувствую.
- Я чувствую только перегар, - съязвил Снейп, принимая у эльфа покупки. – Что тут? Мерлин мой: разбитая ваза, какие-то тряпки, женские туфли... А где Полина? – воскликнул зельевар дуэтом с Родольфусом.
Аппарировав в замок, Руди сгрузил сомлевшего брата на все еще разложенный диван и сел в кресло думать, а Снейп принялся готовить сложное Отрезвляющее. Минуты на две воцарилась тишина, но тут в гостиную сунулась лопоухая голова Рокси.
- Кушать подано, хозяйка в Хогсмиде, просила к обеду не ждать! – пискнула эльфийка и вытаращилась на валявшегося без чувств господина. – Ой, хозяин Родольфус, что стряслось-то? Он что, мертвый?! – заголосила домовиха, бросаясь к Рабастану и с ужасом вглядываясь в его осунувшееся лицо. – Ох, и запах уже пошел... убили, совсем убили!!
- Замолчи, Рокси, - устало оборвал служанку Лестрейндж, - он снова надрался, только и всего.
- Как, опять?! Но ведь хозяин обещал больше столько не пить, вы же и к целителю его водили, и по колдографии заговаривали! - причитала эльфийка, стаскивая с беспомощного Рабастана сапоги. – Везде одни шарлатаны!
- Думаю, его бросила невеста, - задумчиво предположил Руди, покосившись на смешивавшего зелье Снейпа.
- И он отправился искать ее на дне бутылки? – хмыкнул Северус. – Весьма продуктивное занятие...
- А вы моего хозяина не оскорбляйте! – моментально рассердилась Рокси, грозно наступая на профессора. – Сами, небось, никого в жизни не любили да не теряли, куда уж вам понять! – Снейп скривился и наклонился над кубком. – А мистер-то младший Лестрейндж и эта Полина такая пара была, такая пара! – снова расстроилась домовиха, вытирая слезы краем заменявшего ей одежду платка. – Налюбоваться на них не могла, счастье-то какое было их вместе видеть! И хозяин будто преобразился, словно и не было Азкабана этого и Упиванцев, и всего другого! Что ж теперь будет, как он очнется?
- Разговаривать будем, серьезно, - пробормотал Руди – он сам сильно переживал за брата, но не хотел давать Снейпу повода для колкостей.
- Болтун вы, хозяин Родольфус, все словами решить пытаетесь. Девушку эту надо искать, вот что! Пропадет он без нее!! – безапелляционно отрезала домовиха, красноречиво ткнув пальцем в Рабастана. – Да и обедать идите, коли кусок в горло полезет! – добавила она и тут же со щелчком исчезла.
- Давай еще Энервейт, - раздраженно буркнул Северус, присаживаясь с кубком на край дивана. – Вот так, хорош! Эй, Раба, Раба, не падай! Выпей это – что ты там мычишь? Пей, тебе говорят! – приказал зельевар, с некоторой брезгливостью поддерживая Лестрейнджа в сидячем положении и тыча ему в лицо кубок. – Не плюйся, глотай! Руди, быстро трансфигурируй что-нибудь в таз!
Спустя четверть часа обессиленный и покрывшийся холодным потом Пожиратель полулежал на подушках – он уставился в потолок и тяжело дышал, на скулах проступили красные пятна. Северус, с лица которого пропала и тень сарказма, вернулся из лаборатории с котлом, книгами и какими-то пробирками. На всякий случай затолкав в глотку младшему Лестрейнджу безоар и заставив выпить еще стакан бурды, Северус и Руди ожидали резкого улучшения, но его не последовало – Раба выглядел плохо, не реагировал на расспросы и даже избегал взгляда брата. Заплаканная Рокси с трудом стянула с Рабастана мантию и сновала туда-сюда с парой теплых полосатых носок, словно они могли улучшить состояние хозяина.
- Север, ну сколько можно возиться? – волновался Родольфус; Снейп, закусив губу, сыпал в котел чьи-то толченые рожки и ножки. – Ты хоть диагноз поставь, что с ним такое – может, стоит рискнуть и вызвать целителя из Мунго?
- Если я ничего не смогу сделать, то Мунго и подавно, - мрачно заявил зельевар, откупорив пузырек и отсчитывая капли. – Десять, одиннадцать... Это не отравление и не ранение – по крайней мере, не физическое.
- А какие еще бывают? – пуще прежнего забеспокоился Лестрейндж.
- Психические! Скорее всего, у твоего братца нервный срыв, – отчеканил Северус, - а то и вовсе особо сильная депрессия. Не понимаешь? Его шандарахнуло каким-то крайне неприятным известием – скорее всего, виновата ваша золотоволосая вейлочка, - Рабастан завозился на диване и повернулся к Снейпу спиной.
- Раба, не молчи, - сделал еще одну попытку Родольфус. – Что произошло? Вы поссорились? – послышалось глухое ворчание, завершившееся странным всхлипом. – Что ты говоришь? Салазар великий, ты что, плачешь?! Снейп!
- Ну, носом хлюпает, что в этом такого? – пожал плечами профессор.
- Ты не понимаешь, – прошептал Руди, нагибаясь над котлом, - последний раз Раба плакал тридцать лет назад, когда отец... особенно сильно его выпорол. Он даже в Азкабане держался как железный! Да что же это такое? Может, все же в Мунго, а? Или Веритасерум...
- Готово, - отозвался Снейп – он погасил огонь, зачерпнул из котла немного зелья и подошел к дивану с очередным кубком – Рабастан не шелохнулся. – Лестрейндж, думаю, тебе придется выпить и это тоже, так что сядь, будь так до... какого дракла?!
Над Пожирателем взметнулась светившаяся петля заклинания – будто лассо, она обхватила запястья Снейпа и заставила его выронить кубок; синеватый напиток залил простыни и забрызгал подушку, на которой утром спала Полина.
- Валите отсюда оба!! – что было сил заорал Рабастан, приподнимаясь на локтях – по его впалым щекам катились слезы, глаза налились кровью. – Особенно ты! – он указал палочкой на оторопевшего Северуса. – Наварил тут Блевотного да Приворотного, хватит!!
- Приворотное зелье можно купить в каждом втором магазине... - почему-то принялся оправдываться Снейп, но младший Лестрейндж не обратил на это внимания.
- Плевать!! И так натерпелся, чего еще вам от меня надо?! – зарычал он, закутываясь в одеяло. – Камин там, убирайся, гадюка слизеринская!
- Какая прелесть – в твоем арсенале появились аврорские словечки, - не остался в долгу зельевар; его прервал старший Лестрейндж:
- Ребята, у нас тут небольшая проблема, - Руди закатал левый рукав и подул на почерневшую жгучую метку. – Темный Лорд вызывает – собрание второй степени важности. Раба, ты пойдешь?
- Никуда я не пойду, оставьте меня в покое! – злобно пробурчал младший, снова поворачиваясь на бок. – Я вообще туда больше не ходок, хватит... трындите сами про Аваду да моду...
- Ничего себе – хватит! Слышала бы тебя Беллатрикс! – возмутился Снейп, но Родольфус сделал ему знак молчать. Оставив брата на попечение Рокси, старший Лестрейндж быстро переоделся в мантию с капюшоном, взял, на всякий случай, маску и совершенно расстроенный аппарировал в резиденцию Повелителя: в зале уже собралась большая часть Пожирателей, но Волдеморт еще не выходил из своих покоев.
- Чего ты так долго копаешься? – зашипела на мужа Белла; она натянуто улыбнулась брату и сестре Кэрроу и поправила прядь волос в замысловатой прическе. – Постой, где Рабастан? Он что, совсем крышей поехал с этой своей девицей – не являться на зов Повелителя!
- Да нет, Раба дома, хандрит, - нехотя ответил Родольфус, вежливо кивнув Люциусу – тот прошел мимо вместе с Драко. – А с девушкой он, судя по всему, расстался... очень переживает...
- Вот тебе и свадьба! – саркастически фыркнула Беллатрикс, но тут в конце зала распахнулись дубовые двери, и в сопровождении Питера Петтигрю и Нагини появился Темный Лорд: соратники застыли в поклонах и глубоких реверансах.
- Приветсвую вас, мои храбрецы! – привычно начал Волдеморт, радостно оглядывая стройные ряды Пожирателей. – Прошу прощения за то, что оторвал вас от обеда в семейном кругу, но после первой части собрания нас ждет маленький пир – Питер, позаботься, чтобы все было готово! – Петтигрю подобострастно пискнул и удалился, сгибаясь в три погибели.
- Я собрал вас, мои воители и воительницы, чтобы показать одну весьма занятную вещицу. Пожалуйста, подойдите сюда, - Руди обреченно вздохнул и последовал за женой, которая стремилась встать ближе всех к Повелителю. – Это, - Волдеморт призвал из угла что-то черное, похожее на короткий стеганый камзол без рукавов, - модель маггловского бронежилета, усовершенствованная мной и нашим смельчаком Долоховым - Антонин, выйди вперед, не стесняйся! О защитных свойствах этого предмета гардероба Тони расскажет после обеденного перерыва, а сейчас я хочу обсудить с вами важные вопросы эстетики, то есть дизайна. Начнем, пожалуй, с линии кроя...
Пожиратели придвинулись к висевшему в воздухе жилету, Беллатрикс чуть не наступила на ногу Люциусу, а Руди с трудом подавил зевок и обратил свои мысли к младшему брату.

Выпроводив изобретательного мужа из дома, Молли Уизли залила кипятком травы в большущем термосе и нацарапала записку матери Нимфадоры, Андромеде Тонкс. Выпустив в форточку Сычика, миссис Уизли собрала на подносе легкую закуску, поставила кружку с подслащенным настоем и, левитируя перед собой обед, вошла в комнату дочери. Тонкс сидела на постели Джинни и хмуро смотрелась в зеркало, от нечего делать издеваясь над собственным носом.
- Ох, Дора, перестань - меня так инфаркт хватит! – воскликнула Молли, увидев обращенное к ней распухшее лицо с клювом попугая-какаду. – Давай-ка постелим салфетку, и ешь прямо так. Что ты сказала, душенька?
- Вы думаете, Рабастан морил меня голодом? – хмыкнула Тонкс. – Да я смолотила обед за пять галлеонов.
- То-то ты нос от моей стряпни воротишь! – обиделась миссис Уизли.
- Молли, перестань. Меня просто тошнит от одного вида любой еды, - поморщилась Нимфадора и отодвинула тарелку.
- В таком случае сразу перейдем к делу! – насупившись, заявила Молли. – Я отправила письмо твоей матери, она с минуты на минуту должна быть здесь. Характер, насколько я помню, у Андромеды крутой, а если она узнает про твои шашни с Пожирателем...
- Это были не шашни! – взвилась Нимфадора.
- Если она об этом узнает, даже Тэд не спасет тебя от головомойки и чего-нибудь вроде домашнего ареста, хоть ты уже и взрослая, - продолжала миссис Уизли. – Поэтому я предлагаю, - она на всякий случай понизила голос до шепота, - вообще не упоминать этого... как его... Упиванца. Представим все так, будто ты очень расстроена из-за Ремуса – согласна? Да ведь так оно и есть, правда, дорогая?
- Не уверена, – буркнула аврорша, - но для легенды сойдет. А Ремус... – Тонкс горько усмехнулась, - знаешь, у него глаза сделались как у домового эльфа, когда Снейп сказал, что Лестрейндж влюбился в меня, а не в фальшивую красотку. В меня, понимаешь, Молли? – миссис Уизли молча кивнула и подперла кулаком щеку. – Он... он был такой искренний, заботливый, веселый... ну почему судьба такая злючка?! – и девушка снова заплакала.
- Ох, Нимфадора, Нимфадора... – вздохнула Молли, печально глядя на Тонкс. – Что ж тебе, девочка, со своим сердцем теперь делать? Ты его любишь?
- Ага-а-а!.. – зарыдала Дора, размазывая слезы рукавом.
- Ну, наделали делов... И все так разом и рухнуло! – всплеснула руками миссис Уизли. – Гарри прячется, Орден отряды тайные собирает, Сам-знаешь-кто вот-вот открытую войну развяжет, а тут вы с этим... как же его зовут?
- Рабастан Лестрейндж...
- Тот, что ли, который Лонгботтомов до Мунго довел и в Азкабане сидел? – всполошилась Молли. – Моргана, храни нас от всякой беды – что ж это делается на свете?! А тетка твоя, Беллатрикс Блэк, ему родственницей приходится? Тонкс, очнись – да как он тебя сразу не заавадил?
- Я же говорю – он меня отпустил!! Сказал, чтобы... на кухне сидела и волча-а-ат растила-а-а... – Тонкс упала лицом в подушку и зарыдала так, что у миссис Уизли сжалось сердце.
- Дорогая, ну как тебя утешить... Ведь раз отпустил, значит, вправду любит, - забормотала Молли, поглаживая Дору по спине, - хочет, чтобы ты живая осталась, в бой не рвалась... Ну, поплачь, поплачь – может, легче станет. А это что за браслет у тебя? Странно – золотой, а будто почернел вот здесь, в середине.
- Это его подарок, - сквозь слезы произнесла Тонкс, пытаясь стереть темное пятнышко краем одеяла.
- Ты только матери скажи, что это трофей или награда из аврората, - посоветовала миссис Уизли. – Погоди, я сейчас соду принесу, и все отчистим.
На кухне Молли шумно высморкалась в салфетку, ополоснула лицо холодной водой и минуту постояла возле открытого окна, стараясь успокоиться. Артур иногда шутил, что вот, мол, крошка Джинни влюбится не в того парня, бросит все и сбежит с ним в какую-нибудь Австралию или Трансильванию, или еще куда подальше. Миссис Уизли возмущалась и упрекала супруга – как можно, даже в шутливой форме, так не доверять благоразумию единственной дочери? – но теперь, глядя на измученную рыдавшую Нимфадору, Молли стало по-настоящему жутко. Не каждому встретится столь покладистый Пожиратель Смерти... что, если Джинни сейчас обводит вокруг пальца какой-нибудь поганый слизеринец? Миссис Уизли кинулась к столу, призвала еще клочок пергамента и трясущейся рукой написала несколько строк в Хогвартс, умоляя дочку ответить как можно скорее; осталось дождаться возвращения бестолкового Сычика.
Мысленно представляя себе массу возможных угроз и последствий, Молли добавила к письму еще два заляпанных кляксами постскриптума, сложила пергамент и только тогда вспомнила о банке с содой – но тут со двора послышался хлопок аппарации, и к черному входу быстро направилась госпожа Тонкс собственной персоной. Наспех пригладив волосы и сняв фартук, миссис Уизли бросилась открывать дверь.
- Молли, как ты меня напугала! – вместо приветствия воскликнула Андромеда, заходя в дом и сверля хозяйку беспокойным взглядом. – Несколько слов и столько паники! Что с Дорой, где она?
- Отдыхает в комнате Джинни, - ответила миссис Уизли, заклинанием отправляя накидку гостьи на вешалку. – Не волнуйся, ей уже лучше, но бедняжка очень расстроена... а все из-за Люпина, - многозначительно добавила Молли.
- Ушам своим не верю! Как мог такой тихий человек обидеть мою дочь? – пуще прежнего занервничала Андромеда. – Если это насчет женитьбы, так я всегда ей говорила – не трать молодость на мечты, выкинь его из головы! А Дора, конечно, стояла на своем – нет, мама, он меня любит, он только стесняется... Год стесняется, два, три, и все какие-то отговорки: то уволили, то война грядет, то Сириус погиб, то Дамблдор... Что, неужели все разрешилось?
- Ну... вроде того, - замялась Молли, провожая миссис Тонкс вглубь дома. – Только бедняжку это известие как заклятие ударило... так плакала, так страдала – ты уж поласковей с ней...
- Само собой, хотя не было там ничего, кроме фантазий и упрямства. Здесь? – Андромеда пропустила миссис Уизли вперед и шагнула в маленькую девичью спальню с видом на сад. – Дора, доченька!
- Мама! – воскликнула Тонкс, сев на постели и часто заморгав покрасневшими глазами.
- Мерлин великий, что с тобой стряслось? – ахнула ведьма и заключила авроршу в объятия. Молли деликатно ретировалась, прикрыв за собой дверь; из спальни доносился дуэт взволнованных голосов вперемежку со всхлипываниями.
К счастью, вернулся Сычик – он уже сидел на своей полке под потолком кухни и долбил клювом залежавшийся сухарь. Приманив птицу кормом, миссис Уизли привязала записку к лапке и, когда Сычик наелся, снова выпустила его в окно. Наблюдая за удалявшейся зигзагами темной точкой, Молли сжала руки в замок, словно пытаясь собрать остатки сил, но это не помогло; душу миссис Уизли терзало дурное предчувствие.

Провалявшись до вечера в одиночестве – даже колдовизор смотреть не хотелось – Рабастан чувствовал себя постаревшим на десять лет. Тело ломило, голова раскалывалась, а сердце разрывалось от боли; задумчиво поглаживая испачканную зельем подушку, Лестрейндж нашел длинный золотистый волос и чуть не завыл от тоски. Скорчившись под одеялом, он не мог прогнать навязчивых и пытавших, как Круциатус, мыслей – иногда ему казалось, что стоит только проснуться, и он увидит рядом любимую: не замаскированную лазутчицу из Ордена Феникса, а просто Полину или Тонкс, красавицу-вейлу или курносую девушку с дикой прической. Кроме того, Рабу не покидало мучительное ощущение, будто все его предали, будто он пустил драклу под хвост собственную жизнь – груз совершенных преступлений, долгих лет тюрьмы, сражений и пьяного угара превратился в мерзкий хаос, грозившийся поглотить редкие минуты настоящего и мнимого счастья. В полубреду Лестрейнджу казалось, что он тонет в бездонном болоте, что вся любовь и преданность, выпавшие на его долю, остались в далеком детстве, а впереди только боль, мрак и отчаяние, которых уже никак не избежать. Рабастан лежал, уставившись в одну точку, не слыша слезных мольб Рокси выпить хотя бы чаю; он не шелохнулся, даже когда на лестнице раздались шаги, и в комнате появились брат с невесткой.
- Ну что, отвергнутый влюбленный? – ехидно поинтересовалась Беллатрикс, вытаскивая перед щитом шпильки из волос. – Рога наставили, или стар оказался?
- Белла, прекрати издеваться! – сурово перебил жену Родольфус. – Не далее, как пять минут назад ты сокрушалась о том, что Лорд улыбнулся Малфоям четыре раза, Долохову три раза, а тебе только два, и то один с натяжкой! – Руди явно хотел рассмешить брата, но Раба не отреагировал.
- Зато ты зевал все собрание и перепутал бокалы для вина, - мстительно зашипела госпожа Лестрейндж, швырнув шпильки домовихе и взлохматив свою черную гриву. – Рокси, пойдем со мной, есть кое-что поинтереснее слабаков и страдальцев! - добавила ведьма; она бросила презрительный взгляд на деверя и, гордо вздернув подбородок, покинула малую гостиную.
- Иногда мне хочется снова оказаться в азкабанской одиночке, – проворчал старший Лестрейндж, сбрасывая плащ и садясь в любимое кресло. – Ты был прав – Повелитель снова изображает из себя гениального кутюрье, - Рабастан хмыкнул в подушку. – Рукава такие, пуговицы сякие – да эта бронированная мантия даже Ступефая не выдержит!
- Какая мантия? – буркнул Раба; обрадованный любопытством брата Руди вскочил на ноги и принялся шагать туда-сюда мимо дивана, оживленно жестикулируя:
- Да новая «разработка» Тони! Представляешь, взял маггловский защитный жилет, малость удлинил, наложил парочку элементарных Щитовых заклятий, и на тебе – презентовал Лорду! Говорит, мол, бился две недели, теперь мы для авроров неуязвимы как этот... Ахиллес или кто-то там. А Его Темнейшество вместо того, чтобы надеть сие творение на Долохова да испытать, принялся дизайн придумывать: для мужчин-де и для женщин должен быть разный крой, и чтобы элегантно, и по фигуре можно было подогнать... Ох, бред! Даже Люциус ухмылялся, Белла одна слушала да таращилась. А после обеда – ну и дрянь, я тебе скажу, наша Попси в помойное ведро кидает то, что Питер в суп – мы с Малсибером уже не выдержали, решили Антонина подколоть, - старший Лестрейндж принял наполеоновскую позу и важно надул щеки, изображая Долохова; Рабастан невесело фыркнул и подпер голову рукой.
- Я ему говорю: «Господин изобретатель, вам, конечно, орден Нагини первой степени полагается, но вы сами-то платьице это примеряли, к аврорам в гости в нем ходили?» Тони побагровел, Малсибер хохочет, пошел за Амикусом, чтобы тот тоже послушал, а Долохов тут как схватит меня за плечо и шипит: «Вам, Лестрейнджам, лишь бы зубы скалить, а вот на завтрашней операции и посмотрим, платьице это, или супер-защитная одежда!» Какая, спрашиваю, операция? Да такая, Поттер-де совсем обнаглел, надо заложников брать, чтобы припугнуть, да и самим не расслабляться – многовато что-то их развелось, этих фениксовцев и прочих. Почему тогда, говорю, Лорд официально не объявил? Тут Тони меня за какую-то портьеру потащил, да зашептал, что там особенные заложники, и Повелитель не желает, чтобы Белла о них знала – беспокоится, что сгоряча она их или сразу закруцит, или наоборот, пожалеет, чего доброго. Честно говоря, я всех деталей не понял, но ясно одно – Беллатрикс не берем, а вот тебя Антонин очень желает видеть. Пойдешь? В десять вечера у него сбор.
- В броневом платье бегать? – презрительно выпятил губу Рабастан. – А кого конкретно захватывать будем, Долохов сказал?
- Конечно, - Родольфус покосился на дверь, присел на диван и наклонился к брату: - Во-первых, старших Уизли, потому что они родоки лучшего друга Поттера – помнишь из битвы за Пророчество, рыжий такой, конопатый? – Раба кивнул. – Во-вторых, одно милое семейство, из-за него все и держится в секрете от Беллы. Отец там магглорожденный волшебник, шибко помогает Хмури: они с женой, вроде бы, даже прятали Поттера – за одно это уже велено поймать. И дочка у них аврор, состоит в Ордене Феникса. Угадал, кто?
В пустых глазах Рабастана мелькнуло недоумение.
- Да ты от тоски совсем соображать перестал - Тонксы это, сестра Беллатрикс с семейкой! – заговорщицки продолжал старший Лестрейндж, легонько щелкнув Рабу по лбу. – С них и начнем, прямо в доме будем брать! Так что радуйся, хандрилла, конец нашей скуке!

To be continued...